автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Эволюция сотериологической модели фаустианы в литературно-музыкальной традиции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эволюция сотериологической модели фаустианы в литературно-музыкальной традиции"

005004485

Бортнюк Ольга Анатольевна

ЭВОЛЮЦИЯ СОТЕРИОЛОГИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ ФАУСТИАНЫ В ЛИТЕРАТУРНО-МУЗЫКАЛЬНОЙ ТРАДИЦИИ

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

- 1 ДЕК 2011

Комсомольск-на-Амуре-2011

005004485

Работа выполнена на кафедре философии и культурологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Тихоокеанский государственный университет» (ФГБОУ ВПО «ТОГУ»)

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Бляхер Леонид Ефимович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Вальковская Виктория Викторовна

кандидат культурологии, доцент Балахиииа Валерия Юрьевна

Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Дальневосточный федеральный

университет»

Защита диссертации состоится 16 декабря 2011 г. в 09.00 на заседа Объединённого совета по защите докторских и кандидатских диссерта ДМ 212.092.05 при Федеральном государственном бюджетном образовательн учреждении высшего профессионального образования «Комсомольский-на-Ам государственный технический университет» Министерства образования и науки РФ адресу: 681013, г. Комсомольск-на-Амуре, пр. Ленина, 27, ауд. 201/3.

С диссертацией можно ознакомиться в научно-технической библиотеке ФГБ ВПО «Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет».

Объявление о защите и автореферат размещены на официальном са Министерства образования и науки РФ по адресу: http://mon.gov.ru и КнАГТУ по адре www.knastu.ru.

Автореферат разослан « ноября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, доцент

А.А. Шунейко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Исследование «сквозных сюжетов» культуры, детерминирующих её ценностную структуру, её смысловые поля, уже не одно столетие выступает ключевым направлением науки о культуре. Подобные сюжеты, проявляющие себя не только в словесном искусстве, но и в музыке, живописи, повседневных структурах, задают ритм и динамику культуры. Через посредство таких «сквозных сюжетов» происходит культурное заимствование. Вместе с тем, каждый акт интерпретации «сквозного сюжета» вносит в него собственные коннотации, детерминированные эпохой, религией и т.д. К такого рода сюжетам, без сомнения, можно отнести историю о докторе Фаусте, воплотившуюся в разных жанрах, в разные эпохи и в разных уголках Европы. При всём различии интерпретаций, в фаустиане можно выделить ключевой элемент, воспроизводящийся во всех текстах, - мотив спасения, выступающий в качестве архетипического элемента сюжета; его мы ставим в центр своего исследования.

В начале XXI века мировая культура вступила в новую - постмодернистскую - фазу своего развития. Практически во всех областях и сферах жизни посылки, формировавшие мышление XX столетия, оказались бездейственными и утраченными. Стало ясно, что разум, наука и технологии не решат всех проблем человечества, и индустриальная эпоха уступила позиции информационному веку. В атмосфере плюрализма ценностей каждый культурный артефакт рассматривается современным обществом как «текст», долженствующий быть «прочитанным» и усвоенным некоторой группой людей. Таким образом, артикулируемые обществом традиционные ценности могут быть либо оспорены и отвергнуты, либо приняты и тиражированы. В постмодернистской ситуации свободы выбора личностью и обществом аксиологического приоритета возрастает роль автора и авторитета. Традиционные идеи осмысливаются в исторической ретроспективе и соотносятся с практическими возможностями их применения. В этой ситуации возрастает роль духовного начала культуры, истоком своим имеющего традиционные ценности минувших эпох. Как западная, так и российская культуры имеют

достаточно значимые традиции приобщения к духовной области знаний, включающей вопросы смысла человеческого существования. Сотериология как наука о вечном бытии человека осмысливает определённым образом проблемы смысла и условий человеческой жизни. В мировой культуре сотериологический аспект наиболее последовательно актуализирован в литературно-музыкальной фаустиа-не, и в редких случаях получал свою исследовательскую интерпретацию. Состояние исследований литературно-музыкальной фаустианы в сотериологическом контексте (соотнесение их с моделью либо «осуждения», либо «оправдания») и предопределило характер выбранного автором культурологического аспекта проблемы.

Актуальность проблемы обусловлена дискуссионностью вопроса о правомерности представления литературно-музыкальной фаустианы как сотериологи-ческой парадигмы. Рассматривая мировоззренческую основу фаустианы, большинство исследователей соотносит данный феномен с просветительскими идеями эпохи Просвещения, вследствие чего образ Фауста, его философия жизни, идеалы и нравственные представления становятся выражением европейского самосознания и заключают в себе общечеловеческую идею познания и освоения мира. Исследование «фаустианского текста» (И. Шпис «Народная книга», К. Марло «Трагическая история доктора Фауста», Ф.М. Клингер «Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад», К.Г. Граббе «Дон Жуан и Фауст», Н. Ленау «Фауст», И.-В. Гёте «Фауст», Т. Манн «Доктор Фаустус», К. Манн «Мефистофель. История одной карьеры», А.В. Луначарский «Фауст и город» и др.) с позиции гносеологической направленности человеческой деятельности и пафоса материального строительства подводит исследователя к необходимости акцентировать факт земной развязки, заявленный в большинстве литературных сюжетов о Фаусте. Данная трактовка текста противопоставляется идеалистическим интерпретациям, фокусирующим внимание на иррациональных смыслах и их воссоздании в литературных и музыкальных произведениях фаустианы в разные культурно-исторические периоды.

Необходимо выявить особенности построения сотериологических моделей в

фаустиане на примере трагедии «Фауст» И.-В. Гёте, Восьмой симфонии Г. Малера и романа «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина, изучить их идейно-символическую структуру и определить внутреннее, «генетическое» стремление фаустианы к устойчивой секуляризации европейской и русской культуры в период от европейского Нового времени до эпохи Постмодерна. Кроме того, актуальность данного диссертационного исследования определяется повышенным интересом к феномену диалога в культуре и разного рода межтекстовым взаимодействиям.

Степень научной разработанности проблемы. Литературно-музыкальная фаустиана представляет собой феномен, выходящий далеко за рамки исканий в сфере искусства, и является неким философским завершением культуры Нового времени, переданным средствами и языком искусства. Весьма обширная и быстро пополняющаяся библиография работ, посвященных литературно-музыкальной фаустиане, демонстрирует высокую степень исследовательского интереса и разнообразие подходов к изучению «фаустовских» произведений, созданных в рамках различных жанров искусства. Феномен фаустианы изучен с позиции его укоренённости в западноевропейской культуре в работах О. Шпенглера, К.А. Свасьяна, Г. Гессе, X. Ортеги-и-Гассета и др. Мировоззренческий аспект феномена рассмотрен А.М. Ступелем в процессе исследования фаустианы с точки зрения её музыкальных интерпретаций. Изучению музыкального воплощения Фауст-идеи как литературно-философской темы мировой культуры посвящены исследования Г .В. Ковалевского, В.Н. Холоповой, И.Я. Рыжкина, Е.М. Иршаи, С.Я. Вартанова, A.B. Денисова, Т. Дзюн. Музыковедческий анализ представлен в работах И.А. Барсовой, И.И. Соллертинского, В.Д. Конен, B.C. Галацкой, М.С. Друскина, Б.В. Левик, К.К. Розеншильда, Л.В. Михеевой и др. Литературная фаустиана репрезентативно представлена филологическими исследованиями A.A. Аникста, В.А. Аветисяна, М.И. Бента, Н.Я. Берковского, H.H. Вильмонта, Б.Я. Гейман, В.М. Жирмунского, Г.Г. Ишимбаевой, C.B. Тураева, Ф.П. Фёдорова, Г.Г. Хавтаси, Г.В. Якушевой и др. Вопросы литературной фаустианы затронуты в диссертационных работах М.И. Бессоновой, Т.В. Коваленко, Е.Ю. Колышевой,

Ч.В. Кудачиновой, C.B. Сёмочко, И.А. Черненко, Г.А. Шор, И.О. Урюпина и др.

Несмотря на то, что фаустиана с сотериологических позиций не исследовалась, предопределённость постановки вопросов к решению данной проблемы задана в поле философских, культурологических, филологических и искусствоведческих изысканий. В диссертации Г.А. Шор1 своеобразие диалога литературы Серебряного века с «Фаустом» Гёте определяется через сопоставление метафизических смыслов, содержащихся как в тексте трагедии, так и в произведениях русских авторов рубежа XIX-XX столетий. Неоднозначно, по мнению исследователя, представлен Фауст в текстах советских писателей 20-30-х годов XX века: и как просветитель-герой-мудрец, преодолевающий реальность во имя Абсолюта, и как преступный «грешник». В работе Дж. Кэмпбелла2 Фауст-сюжет представлен как миф спасения: автор выделяет спасительно-спасающую функцию мифа и определяет медиативность как единственный путь, ведущий к спасению. В двух интерпретациях представлен сотериологический аспект литературно-музыкальной фаустианы Г.В. Ковалевским3: миф о Фаусте есть надежда на спасение для человека, достойно выдержавшего испытания и обретшего духовный свет; в мифе о Фаусте идея искупления транспонирована в идею возмездия (как результат произвола мефистофельского начала). И.И. Соллертинский4, анализируя музыкальные воплощения литературных «Фаустов» композиторами разных эпох, приходит к выводу о существовании двух вариантов разрешения сотериологической дилеммы в пространстве музыкальных произведений -осуждение (оратория «Осуждение Фауста» Г. Берлиоза и др.) и оправдание-спасение (Восьмая симфония Г. Малера и др.). Г. Гессе5 противопоставляет Фаусту восточного учителя Заратустру: эти два литературных типа определены им как символы сотериологической альтернативы - возможности выбора для

1 Шор Г.А. «Фауст» Гёте и русская литература XX века: мотивы, образы, интерпретации: Автореф. дис.

канд. <|илол. наук: 10.01.03, 10.01.01 / Уральский гос. ун-т им. А.М. Горького. - Екатеринбург, 2009. - 24 с.

3 Кэмпбелл Дж. Тысячеликий герой. Пер. с англ. - М.: «Рефл-бук», «ACT», К.: «Ваклер», 1997. - 384 с.

Ковалевский Г.В. Фаустовский миф в творчестве Альфреда Шшпхе: Автореф. дис. канд. искусствоведения: 17.00.02. / Нижегородская государственная консерватория (академия) имени М.И. Глинки. - Н. Новгород. 2006. - 26 с.

Соллертинский И И. «Фауст-симфония» Листа: путеводитель по концертам. - Л.: Ленинградская филармония, 1935.-30 с.

Гессе Г. Фауст и Заратустра // Фауст и Заратустра: сб. статей. Пер. с нем. И. Фокина. - СПб.: Азбука, 2001.

- 320 с.

каждого человека одного из двух вариантов освоения духовного бытия. При сопоставлении их «сотериологического» содержания образ Фауста трактуется как прообраз борьбы человеческой души за спасение, символически обозначенное звучанием пасхальных колоколов, сменяющих секвенцию судного дня «Dies irae, dies illa» («День гнева, тот день»), а образ Заратустры осмысливается как преодоление человеческой сущности ради приобретения статуса сверхчеловека и олицетворяет новый алтарь и чистые скрижали, на которые человек волен нанести собственные ценности.

Однако в научных исследованиях литературно-музыкальной фаустианы проблема переструктуризации сотериологической модели как составляющей Фауст-концепта не ставилась вообще, либо о ней кратко упоминалось в связи с постановкой и изучением ряда других вопросов бытования фаустианы в литературе, музыке, живописи, театре, кино. Исследования фаустианы в сотериологическом ключе не предпринимались. Ознакомление с работами, осмысливающими соте-риологический аспект фаустианы, подтверждает оправданность избранного в исследовании направления. Следует отметить, что в образе Фауста - и в народной легенде, и в авторских произведениях - акцентируется стремление к запредельному, духовному измерению реальности. В традиции мировой культуры исторически сложились два сотериологических подхода к сюжету о Фаусте: осуждение героя («Народная книга» под ред. И. Шписа, «Фауст» К. Марло, «Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад» Ф.М. Клингера, «Дон Жуан и Фауст» К.Г. Граббе, «Фауст» Н. Ленау, «Доктор Фаустус» Т. Манна и др.; оратория «Осуждение Фауста» Г. Берлиоза, опера «Мефистофель» А. Бойто, кантата «История доктора Иоганна Фауста» А.Г. Шнитке, Симфония №21 («Из «Фауста» Гёте») С.М. Слонимского, опера «Фауст в аду» A.B. Семёнова и др.) или его оправдание («Фауст» Г.-Э. Лессинга, «Фауст» И.-В. Гёте, «Фауст и город» A.B. Луначарского, «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина и др.; опера «Ваш Фауст» А. Пуссера, Восьмая симфония Г. Малера и др.).

Исследование сотериологического дискурса осуществляется в двух направлениях: в первом актуализируется спектр проблем личного бытия человека,

второе затрагивает вопросы социальной жизни. К числу работ первого направления следует отнести диссертацию Ко Чун Ин, в которой даётся сравнение русской и китайской сотериологических концептосфер «Человек» - «Жень». М.В. Ковшов в диссертации «Сотериологический аспект библейского учения о личном бытии человека» рассматривает человеческое бытие в библейском контексте. При сравнительном анализе религиозно-философских взглядов Карла Барта и Рудольфа Бультмана A.B. Ворохобовым разработано понимание сотериологии как функции веры (Р. Бультман) и как направления, развивающего тринитарную теологию (К. Барт), а также изучено антропологическое измерение сотериологии, представленное концепцией освящения в теологии К. Барта и доктриной экзистенциальной подлинности в творчестве Р. Бультмана. С.В. Кекова в диссертационном исследовании «Метаморфозы христианского кода в поэзии Н. Заболоцкого и А. Тарковского» исследует феномен «искушение» в контексте христианской онтологии, антропологии и сотериологии. А.Г. Григорьев в процессе изучения творчества Ф.М. Достоевского в сотериологическом ключе определяет мистический опыт писателя как «обожание». Второе направление представлено работами, обращенными к социальным проблемам: А.Ю. Моздаков соотносит религиозную сотериологию и теорию безопасности; Е.В. Комлева исследует социоядерный дискурс как производную экологических проблем; М.С. Пылькина анализирует сотериологический аспект философствования («Философия как социальная практика: сотериологический аспект»); В.Б. Батоин изучает социальные аспекты сотериологии китайского буддизма.

Таким образом, связь между фаустианой и сотериологическими аспектами в научных исследованиях недостаточно акцентирована, хотя одна из целей создания литературных произведений о Фаусте, как правило, до Гёте, - морализаторство и душеспасительные выводы, т.е. актуализация сотериологического элемента бытия.

Анализ источников показал недостаточную степень изученности избранной проблемы и определил выбор темы исследования.

Объектом исследования выступает сотериологическая парадигма «оправ-дание»/«осуждение» как феномен фаустианы, представленный в философско-художественной перспективе.

Предметом исследования является эволюция сотериологической модели «осуждение» в литературно-музыкальной фаустиане в «Фаусте» И.-В. Гёте, Восьмой симфонии Г. Малера и романе «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина.

Цель исследования: выявить способы интерпретаций и характер изменений традиционной западноевропейской сотериологической модели в литературно-музыкальной фаустиане, показать её философско-эстетическую основу.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) описать сотериологические категории и выявить процесс трансформации их содержания в европейской культуре;

2) выявить сотериологическую парадигму фаустианы в её модельных вариантах «осуждение»/«оправдание»;

3) выявить символическую нагруженность Фауст-концепта и определить детерминированность проблем, поставленных в произведениях, от факта присвоения концепту «истина» новых денотатов («труд», «надежда», «любовь»);

4) показать способы воплощения и специфику построения сотериологической модели оправдания в трагедии И.-В. Гёте «Фауст», Восьмой симфонии Г. Малера и романе «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина;

5) установить связь между воплощением сотериологической модели оправдания в западноевропейской культуре с аксиологическими аспектами мировоззрения европейского человека;

6) выявить направление и смысл трансформации сотериологической составляющей мифа о Фаусте.

Источники работы. Диссертация написана на материале произведений И.-В. Гёте (трагедия «Фауст»), Г. Малера (Симфония №8), В.О. Пелевина (роман «Священная книга оборотня»). Выбор источников продиктован недостаточной изученностью произведений Г. Малера и В.О. Пелевина в их сопоставлении с

текстом «Фауста» И.-В. Гёте и обусловлен повышенным интересом современного гуманитарного образования (литературоведения и музыковедения) к феномену диалога в культуре (диалог между произведениями разных эпох и различных видов искусства). В процессе исследования использованы работы, посвящённые вопросам сотериологии и литературно-музыкальной фаустианы.

Хронологические рамки исследования обусловлены предметом изучения. Нижняя граница - начало XVI века - появление и оформление народной легенды о Фаусте, верхняя граница - начало XXI века.

Теоретико-методологическая основа исследования обусловлена решением поставленных задач. Методологическую основу исследования определили приемы сравнительно-исторического, историко-генетического, структурно-функционального и семиотического методов, позволившие выполнить интегра-тивный анализ научной проблемы. В исследовании применены приемы герменевтического прочтения литературно-музыкальных текстов.

Исследование фаустианы производится с учётом философских, филологических, культурологических, музыковедческих трудов. Принципиальное значение имеют работы О. Шпенглера, Й. Хёйзинга, М. Бубера, АЛ. Гуревича, касающиеся вопросов мировоззренческих оснований западной цивилизации, И.А. Барсовой и И.И. Соллертинского по малероведению; исследования литературной фаустианы и «Фауста» Гёте A.A. Аникстом, H.H. Вильмонтом и другими литературоведами, а также труды К.А. Свасьяна «Проблема символа в современной философии (критика и анализ)», «Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика» и

Ю.М. Лотмана «Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера -история».

В работе использованы категории и термины: сотериология - термин, традиционно применяемый к обозначению учения о спасении, имеющего место во многих развитых религиях (буддизме, христианстве, исламе и пр.); в работе сотериология рассматривается с позиций христианского догматического богословия; Фауст-концепт - формальный и содержательный аспекты образа «Фауст» и его культурно отмеченный вербализованный смысл, выраженный рядом характе-

ристик, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму; СКО-фаустиана - комплекс фаустиаиских мотивов, содержащихся в романе «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина.

Научная новизна исследования. В ходе исследования были получены результаты, содержащие научную новизну:

- впервые осуществлён интегративный сотериологический анализ литературно-музыкальной фаустианы на материале текстов И.-В. Гёте, Г. Малера, В.О. Пелевина;

- дан развёрнутый сюжетный анализ романа «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина: произведение рассмотрено как интерпретация «Фауста» И.-В. Гёте, явление обозначено как СКО-фаустиана;

- осуществлено герменевтическое прочтение музыкального текста Восьмой симфонии Г. Малера с сотериологических позиций;

- литературно-музыкальная фаустиана классифицирована по принципу антагонистичности сотериологических моделей «осуждение» и «оправдание».

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимость работы заключается:

- в выявлении структуры и значения эволюции сотериологической модели фаустианы;

- в обосновании роли изменений, произошедших в западноевропейской картине мира, для оформления сотериологической парадигмы фаустианы;

- в определении преемственности, существующей между постулатами нравственного сознания раннего европейского общества и культурными ценностями, которые легли в основу современной цивилизации, посредством реконструкции духовного универсума людей прошлых эпох;

- в новом, сотериологическом аспекте подхода к изучению особенностей проявления фаустианских мотивов в литературе и искусстве;

- в выявлении и изучении специфики преломления ключевых тем и идей фаустианы в романе «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина.

Положения и выводы диссертации способствуют постижению феномена фаустианы, дополняют корпус исследований фаустианы, малероведения и творчества В. Пелевина. Материалы диссертации и теоретические выводы могут быть использованы в дальнейших исследованиях сотериологического акцента в культуре, в издательской и просветительской деятельности, в преподавании курса истории зарубежной музыки (творчество Г. Малера), курса зарубежной литературы (творчество И.-В. Гёте) и русской литературы XXI века (творчество В.О. Пелевина), в спецкурсах по религиоведению, культурологическом комплексном учебном курсе «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ).

На защиту выносятся следующие положения:

1. И.-В. Гёте, Г. Малер и В.О. Пелевин переструктурируют традиционную для литературно-музыкальной фаустианы сотериологическую модель «осуждения», через утверждение и обоснование «оправдательного» финала в своих произведениях. Данный процесс трансформации сотериологической модели является условием формирования сотериологической парадигмы фаустианы, включающей в себя оппозиционные модели «осуждения» и «оправдания».

2. Произошедшая в европейской культуре Нового времени переоценка мировоззренческих ценностей существенно изменяет структуру и содержание соте-риологических категорий, что находит своё выражение во внутренней антагонистичности сотериологической парадигмы фаустианы («осуждение / оправдание»).

3. Переоценка ценностей в европейской культуре приводит к переосмыслению методов познания и гносеологическому кризису (кризис рационализма как универсального метода познания), в результате чего иррациональное постижение бытия принимается и постулируется европейским обществом, закономерно направляя человека к деятельному освоению жизненного пространства, а концепту «истина» присваиваются новые денотаты - труд, надежда (молчание), любовь. В них, как в высших гуманистических ценностях, заключено трансцендентное «оправдание» «Фаустов» И.-В. Гёте, Г. Малера, В.О. Пелевина.

4. В пространстве интертекстуального смыслового поля традиционный образ Фауста у И.-В. Гёте по отношению к предшественникам, разрабатывавшим этот

образ (И. Шпис, К. Марло, Ф.М. Клингер, К.Г. Граббе, Н. Ленау, Г.-Э. Лессинг и др.), наполняется новым содержанием: «Мудрец - Страдалец - Влюблённый в жизнь». Музыкальный образ второй части Восьмой симфонии Г. Малера структурирован в соответствии с Фауст-триадой И-В. Гёте: «Скерцо (Мудрец) - Адажио (Страдалец) - Гимн (Влюблённый)». Литературный образ Фауста В.О. Пелевина (Лиса Алиса) в романе «Священная книга оборотня» повторяет Фауст-триаду Гёте, с изменением внутренних позиций: «Мудрец - Влюблённый - Страдалец».

5. Российская культура, вступив в мировоззренческий диалог с европейскими культурами прошлого и современности, принимает общеевропейский сотериоло-гический стандарт (предопределение к спасению через труд, надежду и любовь), что является одним из показателей европеизации российской духовной жизни как следствия обращения российского общества к общечеловеческим ценностям.

Апробация результатов исследования: по теме исследования опубликовано 8 статей (3,6 пл.), в том числе 4 - в изданиях рекомендованных ВАК. Основные положения докладывались на: международной научно-практической конференции «Современные проблемы социально-культурного сервиса и туризма» (Хабаровск, 2008), всероссийской научно-практической конференции «Системный подход в вопросах формирования молодёжной политики со стороны общества и государства» (Свободный, 2010), 1П Всероссийской научно-богословской конференции «Актуальные проблемы изучения истории и культуры Православия» (Владивосток, 2010), V Международной научно-практической конференции «Культура Тихоокеанского побережья» (Владивосток, 2010), Ш Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Инновационные направления в педагогическом образовании» (Красноярск, 2010), общероссийской научной конференции «Научное творчество XXI века» с международным участием (Красноярск, 2010, диплом «За высокий научный уровень доклада»).

Структура диссертации представлена введением, тремя главами, заключением, библиографическим списком, включающим 209 наименований, и приложением (нотные фрагменты, иллюстрирующие культурологический анализ Симфонии №8 Г. Малера). Текст диссертации составляет 191 страницу.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор проблемы исследования и мотивируется её актуальность, определены объект, предмет, цель и задачи, теоретические и методологические основания, новизна, теоретическая и практическая значимость работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Фаустиана как сотериологическая парадигма представляет собой анализ литературно-музыкальной фаустианы в контексте изменения содержания универсальных категорий религиозно-философской и художественной европейской мысли («бессмертия», «спасения», «оправдания» и «осуждения»); состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Универсальные категории европейской религиозно-философской и художественной мысли» осуществляется дифференциация сотериологических понятий «бессмертия», «спасения», «оправдания» и «осуждения», формирующихся в результате их осмысления и изучения в различные исторические эпохи. Рассмотрены культурные, философские и религиозные изменения содержания сотериологических категорий в период от ранней античности до их постмодернистского прочтения; выявлено, что эти категории европейской культуры представляют своего рода «сетку координат», которая при наложении на реальность разных эпох, выявляет факт постепенного изменения мировоззренческого формата культуры в целом и сотериологического понятийного комплекса, в частности. Показано, что поиски пути спасения в европейской культуре связаны не только с достижением конечной цели, но с обсуждением способа её достижения (волевой выбор поведенческого вектора, трудовая деятельность, аскеза, путь любви, фатальная вера в предопределение и др.). Стремлением человека к спасению определяется определённый образ жизни как норма поведения отдельного человека и общества в целом.

В параграфе прослеживается динамика представлений о «бессмертии», «спасении», «оправдании» и «осуждении» в европейской культуре, анализируется процесс изменения этих категорий, вызванный религиозными конфликтами XV -XVII веков, в результате которых был осуществлён переход к новому типу

культуры, постулировавшей разум как источник света и утверждавшей ценность личностного начала как мировоззренческий императив. Акцент на ценности личности определил и гуманистические трактовки сотериологической парадигмы.

Второй параграф «Традиции культурно-антропологического осмысления фаустианы» посвящен анализу философско-культурологической, искусствоведческой (музыковедческой) и филологической традиции осмысления литературно-музыкальной фаустианы. Представлены проблемы сущности, содержания, структуры, генезиса, особенностей интерпретаций литературно-музыкальной фаустианы как мировоззренческого явления в западноевропейской и русской культурах. Показано, что Фауст-сюжет послужил основой для ряда литературных (Ф.М. Клингер, Т. Манн, A.B. Луначарский, М.А. Булгаков и др.) и музыкальных («Фауст» Ш. Гуно, «Мефистофель» А. Бойто, «Фауст» Р. Шумана, «История доктора Иоганна Фауста» А.Г. Шнитке, «Огненный ангел» С.С. Прокофьева, «Мастер и Маргарита» С.М. Слонимского и др.) произведений, занял видное место в философских (Г. Гессе, X. Ортега-и-Гассет, О. Шпенглер, К.А. Свасьян и др.) и филологических (A.A. Аникст, H.H. Вильмонт, В.М. Жирмунский, Г.Г. Ишимбаева, Г.В. Якушева и др.) дискуссиях XIX и XX веков и может быть позиционирован как макротекст. Разнообразно интерпретированный, сюжет о Фаусте является универсальной схемой - каркасом, заключающим в себе возможность вариативности его заполнения различным содержанием и рассмотрения под новым углом зрения; примером подобного действия является изучение фаустианы в сотериологическом контексте.

Аналитический обзор позволил выявить факт многоаспектности в изучении феномена фаустианы как элемента культурного наследия западноевропейского человека. Ознакомление с работами, так или иначе осмысливающими сотериоло-гический аспект фаустианы, подтвердило оправданность избранного в исследовании направления - изучение и анализ фаустианы как сотериологической парадигмы («осуждение»/«оправдание») в литературно-музыкальной традиции мировой культуры.

Вторая глава «Изменения традиционной сотериологической модели фаустианы» посвящена обоснованию статуса фаустианы как трансцендентного проекта «осуждение»/«оправдание» на основе изучения процесса эволюции сотериологической модели фаустианы от «осудительной» до «оправдательной» и закрепления данного мировоззренческого процесса в литературных и музыкальных текстах европейской культуры.

В первом параграфе «Сотериологическая парадигма фаустианы, реализованная в зарубежной литературе» представлен обзор художественной литературы («Народная книга» под ред. И. Шписа, «Фауст» К. Марло, «Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад» Ф.М. Клингера, «Фауст» И.-В. Гёте, «Дон Жуан и Фауст» К.Д. Граббе, «Фауст» Н. Ленау, «Доктор Фаустус» Т. Манна, «Фауст» И.С. Тургенева, «Фауст и город» A.B. Луначарского, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова, «Читая «Фауста» И.Л. Сельвинского и др.), в своей основе содержащей фабулу, образы или идеи фаустианы, выполненный в новом для данной темы ключе (сотериологическом); проясняется сотериологическая парадигма фаустианы. Выявлено, что корпус литературных произведений, представляющий фаустиану, сводится к оппозиции сакрального и профанного: герой заключает сделку, где предметами мены становятся вечный бессмертный дух и потребности человека в утолении жажды познания, материальных благах, самоутверждении. Во всех историях о Фаусте есть элементы сакрального сюжета (описание отношений героя с высшими силами и заранее предопределённый конец) и профанного (любовные коллизии, деятельность на благо общества, вопросы образования, отношение к материальному успеху, погоня за счастьем, стремление к самоопределению).

В традиции европейской культуры исторически сложились два подхода к сюжету о Фаусте как важнейшему мировоззренческому феномену. Их суть - в толковании христианского сотериологического догмата, обосновывающего учение о спасении: в финале литературных и музыкальных произведений душа Фауста, осмысливаемая как вечное познающее начало и искушаемая Мефистофелем, либо осуждается «на вечную гибель», либо получает прощение и спасается.

Первый подход, оформившийся в период немецкой Реформации и ставший классическим, утверждал трагический конец героя: гибель и низвержение души в ад («Народная книга» под редакцией И. Шписа, «Дон Жуан и Фауст» К. Грабе, «Фауст» Н. Ленау и др.). Второй подход, собственно сотериологический, допускал для Фауста возможность оправдания и получения прощения как залога райской жизни («Фауст» И.-В. Гёте, «Фауст» Г.Э. Лессинга). Условно различие подходов к финалу историй о Фаусте определено как сотериологическая парадигма «осуждение/оправдание» и представлено в виде двух моделей: «осуждения героя» и «оправдания героя».

Во втором параграфе «"Фауст" Й.-В. Гёте как "оправдательная" сотериологическая модель литературно-музыкальной традиции» рассматривается трагедия Гёте как текст, запечатлевающий процесс переоценки ценностей и переосмысления методов познания. Показано, что денотатами концепта «истина» выступают «труд», «страдание», «любовь». Моделируется сотериологическая структура концепта «Фауст». Описывается гносеологический кризис героя, характеризующийся смещением акцента с когнитивного «что есть истина?» и морализаторского «что есть благо?» на эстетическую грань философского осмысления мира - «что есть красота?». Гносеологический кризис завершается вопро-шанием о сущности красоты и становится одним из вариантов спасительного пути: через феномен «прекрасного мгновения» Гёте реализует в «Фаусте» идею оправдания героя. Для его финального «вознесения» фраза «Остановись, мгновение!» является концептуальной: позиционирование прекрасного мгновения как залога вечного инобытия героя позволяет воспринимать философско-эстетическую категорию секунды как сжатую форму вечности.

В третьем параграфе «Литературно-музыкальная фаустиана в диалоге И.-В. Гёте (трагедия «Фауст») и Г. Малера (Восьмая симфония): сотериологический аспект симфонии» проводится параллель между двумя произведениями на один сюжет - трагедией «Фауст» и второй частью Восьмой симфонии. Музыкальная интерпретация литературного текста Гёте в творчестве Малера расширяет и углубляет легендарный образ, формируя его новый смысловой

подтекст. В «фаустовском» разделе симфонии (второй части) посредством музыкального языка воплощён сюжет о перерождении человека через страдание и надежду, и обретении им спасения как вневременного гармоничного инобытия души. Сотериологический аспект фаустианы - спасение и вознесение Фауста -воплощён Г. Малером средствами музыкальной выразительности в гимне, последнем разделе симфонии. Сотериологические идеи Восьмой симфонии следующие: Малер аудиализирует (по аналогии с визуализацией) представление о личном спасении; находит способ говорить с человечеством и Вселенной; представляет человеческую душу как поле битвы Бога и Дьявола, где от исхода духовной брани зависит ожидающий индивида сотериологический вариант трансцендентного бытия - оправдание или осуждение; подобно Фаусту, ради произнесения «роковой» и одновременно «спасительной» фразы о прекрасном мгновении, Малер строит собственный мир, город-храм; ответ на вопрос «что есть истина?», заключённый в понимании истины как труда, страдания-надежды и любви, определяет будущее личности, человечества, Вселенной; идеал любви как условие спасения воплощён композитором в Вечно Женственном; тема судьбы и предопределения (в фаустиане «до Гёте») заменена темой надежды на спасение; предназначение Маргариты к спасению любовью поднимает женский образ до степени Божественности и возводит его в ранг «вечной женственности»; Малер утверждает победу вечной, Божественной Мудрости.

В работе обозначены в виде гипотез причины отсутствия музыкальной характеристики образа главного героя (темы либо партии) в музыкальном тексте Восьмой симфонии Малера: а) Фауст - выражение авторского «я» композитора, поэтому образ рассредоточен, «растворён» в тематизме второй части симфонии; б) Фауст - не конкретный образ, ио способ реализации сверхзадачи - объединения Космоса с Землёй в творческом диалоге «я - ты» между человеком-творцом и Демиургом, что делает необязательным введение в симфонию темы (партии) Фауста; в) Фауст есть идея очищающей, освобождающей, просветляющей любви (Фауст-концепция); г) в Восьмой симфонии композитор «строит мир»: город-храм, духовный Ватикан, некое подобие города-сада Фауста, представляющий

собой важнейшую веху на пути индивида к «прекрасному мгновению» как порогу в вечность; д) образ Фауста - глобальная идея, необходимая для «присвоения» Восьмой симфонии статуса своего рода трамплина к созданию композитором Девятой симфонии (по аналогии с Девятой симфонией Л. Бетховена, почитавшейся за симфонический эталон); е) Фауст символизирует метод постижения Бытия - через творчество; ж) отсутствие музыкальной темы-характеристики образа Фауста является знаком отказа от предопределения и фатальности жизни и означает свободу выбора в личной судьбе; з) «главный герой» симфонии - не Фауст, но Маргарита; и) Восьмая симфония представляет собой утверждение победы Божественной Мудрости (Вечной Женственности).

Проведение параллели Гёте - Малер («Фауст» в музыкальном пространстве симфонии) служит созданию целостной картины, фрагменты которой представлены различными культурными формами. В соположенности «Фауста» Гёте и Восьмой симфонии Малера возникает пространство культурного диалога. Взгляд на творчество Малера в широком литературно-музыкальном и философском контексте (от творческого диалога с И.-В. Гёте и прямой полемики с Л. Бетховеном до ассоциативных сближений с персонажами Н.Г. Помяловского и И.С. Тургенева) позволяет сделать вывод о том, что в Восьмой симфонии композитору удалось выйти за рамки только музыкальные и прикоснуться к глубинному ядру европейской культуры в целом.

В Восьмой симфонии сотериологическая модель выстроена в соответствии с сюжетно-композиционным каркасом трагедии Гете. Соответственно, возникают культурные параллели. Духовный мир и вся жизнь Фауста в Восьмой симфонии трёхмерны, или, с позиции музыкальной формы, трёхчастны: всё бытие души героя композитор умещает внутри второй части симфонии. Через трёхчастность второго, «фаустовского» раздела симфонии: Скерцо - Адажио - Гимн, Малер воплощает троичную структуру сущности Фауста - «Мудрец - Страдалец -Влюблённый-в-жизнь», заключающую в себе основу человеческого существова-

ния.

Отмечается символичность жанра гимна в симфоническом творчестве Малера, представление им гимна как квинтэссенции философского смысла.

Ретроспектива прочтения сюжета о Фаусте в сотериологическом ключе русской литературой продемонстрирована в третьей главе «Семантика "русских" литературно-музыкальных трактовок сотериологической темы фаустианы в XIX-XXI вв.», где фаустиана рассмотрена в контексте русской культуры. В первом параграфе «Сотериологические интерпретации концепта ФАУСТ в российском литературно-музыкальном творчестве XIX-XXI вв.» рассматриваются и осмысливаются способы и результаты освоения русской литературой зарубежной фаустианы с позиции сотериологического прочтения текста. Признаётся факт вариативности Фауст-идеи в русской культуре и кардинального различия между русскими и общеевропейскими интерпретациями фаустианы в искусстве. Приведены примеры трансформации мотива осуждения в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», содержащего фабульные устойчивые элементы фаустианы: мотив воздаяния, обретение покоя (небытия) как промежуточной для героев позиции между оправданием и осуждением - третьего варианта завершения человеческого существования. В сотериологическом контексте проанализированы такие произведения «русской» фаустианы, как «Фауст» И.С. Тургенева, «Молотов» Н.Г. Помяловского, «Огненный ангел» ВЛ. Брюсова, «Дневник Сатаны» JI.H. Андреева, «Фауст и город» A.B. Луначарского, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова, «Мефистофель» С.И. Алешина, «Читая «Фауста» И.Л. Сельвинского, «Поездка в Пенфильд» И.И. Варшавского.

Показано, что после появления трагедии Гёте в мировой культуре образ Фауста занял место нового мифологического героя и стал своеобразным маркером европейской культуры. В работе обосновано положение о том, что образ Фауста для русской культуры - явление поиска, итога; для европейца — всегда только процесс поиска. Сотериологические интерпретации фаустианы как в европейском, так и в русском сознании «после Гёте» сосредоточились на временном аспекте феномена спасения - вечности и пути к ней, условно заключённом в полярно-антагонистической паре «прекрасное мгновение/ужасное мгновение».

Во втором параграфе третьей главы «"Оправдательная" сотериологиче-ская модель СКО-фаустианы В.О. Пелевина» показывается специфика интерпретации фаустовской темы в его постмодернистском романе «Священная книга оборотня». В современной литературоведческой практике принято аббревиатурное обозначение названия романа как СКО, что делает допустимым номинацию интерпретации сюжета о Фаусте в творчестве Пелевина как СКО-фаустианы. Вопреки значительному временному интервалу между романом Пелевина и трагедией Гёте существует концептуально значимая точка соприкосновения, в силу общего для них характера отношения к сотериологической проблематике, понимания концептов труда и любви, эмоциональной силе произведений.

«Священная книга оборотня» - роман о бытии героев Гёте в российском пространстве начала XXI века. Интерпретация романа В.О. Пелевина в контексте диалога с трагедией «Фауст» И.-В. Гёте позволила обнаружить в фаустиане «русские» смыслы и новые возможности развития сюжета через выявление аналогий между персоналиями, событиями, состояниями, описаниями местностей и предметов в «Фаусте» Гёте и «Священной книге оборотня» В.О. Пелевина. В романе Пелевина переинтонированы гётевские образы Мефистофеля, Фауста и Маргариты: основные персонажи романа - оборотни. Мефистофель - волк-оборотень Александр; образы Фауста и Гретхен-Маргариты Пелевин соединяет в одном, женском образе девушки-лисы Алисы Ли. Русский же Мефистофель является не чёрным пуделем, как у Гёте, но беспородным псом.

В художественный мир романа Пелевин вводит фаустовскую тему в разных алгоритмах: пересказ, цитирование, интерпретация, переосмысление образа легендарного героя. Текстологически востребованными оказываются первая часть и эпилог трагедии Гёте, в меньшей степени - вторая часть. Пролог в театре заменяется прологом в гостинице. Пролог на небесах, сфокусированный на предопределении души героя к спасению, практически остаётся без внимания, косвенно проявляясь в дзен-буддийской части романа, в которой тысяча двести лет назад в древнем Китае буддийский гуру объясняет Алисе путь-выход в «запределье»-зазеркалье (путь к спасению).

Один из принципов работы Пелевина с трагедией Гёте заключается в скрытом цитировании. Пелевиным маркируются некоторые черты Фауста: вечная молодость, любовные коллизии, факт спасения и предопределение к нему. Сферой внимания писателя становится центральный сюжет: путь любви героини и её личная катастрофа на этом пути. «Иные» черты образа гётевского героя (сопротивление воле Провидения, попытка отыскать истину) также отражены в романе, однако косвенно, в форме соответствующих мотивов (к примеру, жавда знания приводит героиню к жёстким полемическим диалогам и диспутам, «коллекционированию» разнородной информации, медитационным пассажам). Наиболее ярко и развёрнуто фаустианская тема прочитывается в финальном эпизоде романа, где представлено «вознесение» Алисы-Фауста. Таким образом, организованный фаустианским сюжетом художественный мир оформляется в цельное, самостоятельное произведение о взаимоотношениях с социумом и Вселенной человека, одна из граней сущности которого - преодоление в себе человеческого и выход за его пределы. В сюжетную фабулу вписано спасение души героя: Алису (Фауста-Маргариту) спасает любовь к Александру (Мефистофелю), родившаяся в её сердце до того, как она осознала причастность своего избранника к демонической силе. Любовь привела героиню к Радужному Потоку, аналогу небесной сферы (к спасению).

Познавательная функция Фауст-концепта в романе раскрывается через ответы на вопрос: «Что есть истина?». Проблема определения сущности истины автором позиционирована через ответы, порученные им своим героям, и сводится к присвоению концепту «истина» денотатов труда, молчания и любви, причём молчание имеет несколько значений: молчаливое страдание, внутренняя сосредоточенность, толерантность. В «Фаусте» Гёте истина - это соединение труда и любви (деятельная любовь). В романе Пелевина истина есть любовь, труд и «молчание» - как способ услышать и, возможно, принять другого через снятие агрессивной реакции на «чужую» позицию и мнение.

Художественная рефлексия Пелевиным на «Фауста» Гёте развивает Фауст-идею в трёх смысловых пластах: путь, истина и жизнь. Алиса проходит пооче-

рёдно эти три ступени: от жизненного пути длинной в пять с лишним тысяч лет, к осмыслению понятия «истины» через любовь, труд и молчание (заключающее в себе и содержание страдания, и значение открытости к «иной» точке зрения на истину), и достигает возможности приобщения к духовным началам бытия.

В Заключении подводятся итоги проведённого исследования. Делается вывод о том, что семантически диапазон концепта «Фауст» развёртывается в культурно-исторической перспективе от титана Прометея и библейского правдоискателя Иова - к учёному и философу Фаусту - до «вечно молодой» женщины-лисы. Выявленная в процессе исследования сотериологическая траектория изменения литературно-музыкального концепта «Фауста следующая: в древнегреческой традиции Прометей наказан за бунт против богов Олимпа временно; догётевский Фауст наказан за бунт против Бога навечно; Фауст Гёте оправдан (в немецкой протестантской гуманистической традиции); мотив оправдания повторяется Малером в гимне - финале Восьмой симфонии; русский Фауст либо наказан вечной гибелью/каторгой/небытием-покоем (Мастер М.А. Булгакова и др.), либо спасён (Фауст A.B. Луначарского и др.); Фауст XXI века (Алиса Ли) оправдан.

Исследование европейской фаустианы «до Гёте» в сотериологическом контексте позволяет определить телеологичность литературного освоения модели «осуждения» по фольклорному сюжету о Фаусте большинством авторов до XVIII века. Проведение параллели Гёте - Малер (сюжет «Фауста» в музыкальном тексте Восьмой симфонии) служит созданию целостной картины, фрагменты которой представлены различными искусствами, и расширяет пространство культурного диалога. Мелодико-гармонические конструкции первой части симфонии Г. Малера представляют собой способы определения смысла человеческой жизни, характерные для менталитета древних и средневековых культур. Во второй части, непосредственно «фаустовском» разделе симфонии, посредством музыкального языка воплощена идея перерождения человека через страдание и надежду, и обретение им спасения как вневременного гармоничного инобытия души. Изучение феномена «Фауст» во временном диапазоне от Гёте до Пелевина даёт видение глубины и многообразия художественного самосознания Европы и

России XVIII-XXI веков. Постмодернистская интерпретация фаустовской темы в романе «Священная книга оборотня» В.О. Пелевина позволяет рассматривать фаустиану как явление не завершённое, но развивающееся и порождающее новые смыслы.

Таким образом, в литературно-музыкальной традиции мировой культуры фаустиана к началу XXI века предстаёт внутренне противоречивым явлением. Фаустиана как глубинное выражение противоречий сотериологической парадигмы вбирает в себя различные грани человеческого бытия: волевой выбор поведенческого вектора, нравственную оценку акта купли-продажи души, перспективу инобытия как гибели духовного человеческого начала, попытку преодолеть внешние и внутренние противоречия существования, приоритет личностной состоятельности во имя будущей вечной жизни - от «Народной книги» И. Шписа до «Священной книги оборотня» В.О. Пелевина.

Основное содержание диссертации изложено:

В изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Бортнюк, O.A. Фаустиана как объект сотериологического дискурса: культурно-исторический контекст / O.A. Бортнюк // Этносоциум и межнациональная культура. - 2010. - № 5 (29). - С. 177 - 182 (0,25 пл.).

2. Бортнюк, O.A. «Прекрасное мгновение» в мировой фаустиане: эстетический аспект категории секунды / O.A. Бортнюк // Этносоциум и межнациональная культура. - 2011. - №1 (33) - С. 177 -182 (0,25 п.л.).

3. Бортнюк, O.A. Зачем Малеру Фауст? Загадки Восьмой симфонии, или Вольные ассоциации к лебединой песне Гёте / O.A. Бортнюк // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. - 2007. - № 4 (16). - С. 21 - 28 (1,0

П.Л.).

4. Бортнюк, O.A. СКО-фаустиана В.О. Пелевина: опыт интерпретации / O.A. Бортнюк // Вестник ТОГУ. - 2011. - №3 (22) - С. 103 - 112 (0,5 пл.).

В рецензируемых научных журналах:

5. Бортнюк, O.A. Фаустиана как эволюционирующая сотериологическая модель / O.A. Бортнюк // В мире научных открытий. - 2010. - № 4 (10). Ч. 3. - С. 46 -48(0,13 пл.).

6. Бортнюк, O.A. Триада гуманитарного образования: «Путь - Истина -Жизнь» / O.A. Бортнюк // Современные наукоёмкие технологии. - 2011. - № 1. -С. 140- 141 (0,13 пл.).

Другие публикации:

7. Бортнюк, O.A. Постмодернистская интерпретация одного классического понятия: СКО-фаустиана В. Пелевина / O.A. Бортнюк // Системный подход в вопросах формирования молодёжной политики со стороны общества и государства: труды Всероссийской научно-практической конференции, Свободный, 25-26 марта 2010 г.; под. ред. В.В. Рожковой. В 2 т. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС, 2010. -Т. 2.-С. 51-55 (0,31 пл.).

8. Бортнюк, O.A. Важнейшие константы европейской культуры: Гёте и Малер / O.A. Бортнюк // Современные проблемы социально-культурного сервиса и туризма: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 5-летию кафедры «Социально-культурный сервис и туризм» 27-28 марта 2008 г. / под ред. A.C. Брейтмана. - Хабаровск: ДВГУПС, 2008. - С. 10 - 13 (0,19 пл.).

Бортнюк Ольга Анатольевна

ЭВОЛЮЦИЯ СОТЕРИОЛОГИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ ФАУСТИАНЫ В ЛИТЕРАТУРНО-МУЗЫКАЛЬНОЙ ТРАДИЦИИ

Автореферат

Подписано в печать 09.11.2011 Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Гарнитура "Times New Roman". Усл.печл. 1,6 пл. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии Приамурского института агроэкономики и бизнеса 680009, г. Хабаровск, ул. Карла Маркса, 107.