автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Феномен пограничности в русской литературе XIX - начала ХХ вв.

Текст диссертации на тему "Феномен пограничности в русской литературе XIX - начала ХХ вв."

Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации

Тюменский государственный университет

На правах рукописи

ЛИСИЧНЫЙ АЛЕКСАНДР АНАТОЛЬЕВИЧ

ФЕНОМЕН ПОГРАНИЧНОСТИ

В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

(ОПЫТ РЕКОНСТРУКЦИИ ОНТОЛОГИЧЕСКОГО УРОВНЯ ТЕКСТОВ В. В. РОЗАНОВА)

Специальность 10.01.01 - русская литература

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор

Н. П. Дворцова

Тюмень - 1999

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..........................................................................................3

ГЛАВА I. ИСТОК И СПОСОБЫ РЕАЛИЗАЦИИ

ПОГРАНИЧНОСТИ В ЛИТЕРАТУРЕ...........................17

§ 1. Онтология границы в персонологической перспективе......18

§ 2. Экзистенциальные парадигмы..................................................25

§ 3. Типы мироотношений.................................................................49

ГЛАВА II. ОСНОВАНИЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОГРАНИЧНЫХ ТЕКСТОВ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX-НАЧАЛА XX ВЕКОВ..............................................71

§ 1. Манифестация онтологической границы

в системе отношений «автор - текст».....................................72

§ 2. Онтологические условия интерпретации

(структура отношений «интерпретатор-текст»)...................97

§ 3. Онтологический уровень текста.............................................109

ГЛАВА III. ОНТОЛОГИЧЕСКАЯ ГРАНИЦА КАК ИСТОК САМОПРОТИВОРЕЧИВОСТИ И ОСНОВАНИЕ ЕДИНСТВА ТВОРЧЕСТВА В. В. РОЗАНОВА...........129

§ 1. Традиции и предпосылки онтологии

розановских текстов..................................................................133

§ 2. Манифестации онтологической границы

в текстах В. В. Розанова...........................................................143

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.....................................................................................173

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ............................................178

ВВЕДЕНИЕ

Постановка проблемы и актуальность темы исследования. "Нетрадиционность" большинства текстов писателя-философа В.В.Розанова, парадоксальность и внутренняя самопротиворечивость его позиции, по нашему мнению, предельно обостряют проблему целостного восприятия и интерпретации художественно-философского наследия писателя. Розановская многоликость проявляет себя как при целостном восприятии всего его творчества, так и в отдельных текстах. Это выражается в первую очередь не только в смене дискурсов (от логически-рационального в трактате "О понимании" (1886) к художественно-интуитивному в "Уединенном" (1912) и "Опавших листьях" (1913-1915)), но и в своеобразном их "наслоении", когда, например, философский дискурс "О понимании" переходит в религиозно-философский с художественно-публицистическими элементами в "Темном лике. Метафизике христианства" (1911), а художественность "Уединенного" и "Опавших листьев" не исключает их философской, религиозной, публицистической направленности. Такая многоликая природа творчества и отдельных текстов В.В.Розанова позволяет истолковывать его как художника (В.Б.Шкловский), как философа (В.В.Зеньковский), как эссеиста (А.Д.Синявский) или как религиозного мыслителя (С.Р.Федякин)... Но даже если и удалось бы создать из множества "частных" истолкований роза-новского творчества одно общее, многоуровневое, где он был бы представлен и истолкован во всех своих "ипостасях", то, на наш взгляд, все же неизбывной и неизученной оставалась бы проблема истока "нетрадиционности" писателя, с одной стороны, и, с другой — основания целостности его текстов.

Следует отметить, что проблему такого рода представляют не только тексты В.В.Розанова, но и некоторые тексты П.Я.Чаадаева, Н.В.Гоголя, Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского. С нашей точки зрения, даже "внешнее" описание "Философических писем" П.Я.Чаадаева, "Выбранных мест из переписки с друзьями" Н.В .Гоголя, "Исповеди" Л.Н.Толстого, "Дневника писателя" Ф.М.Достоевского и в этом контексте — текстов В.В.Розанова позволяет говорить о феномене пограничности в русской литературе. В самом деле, чаще всего "очевидное" содержание ситуации "на границе" в этих текстах выражается в форме исповеди, проповеди, нравоучительной беседы, философского размышления, писем, дневников. Наряду с этим, в одном и том же тексте могут граничить друг с другом несколько гетерогенных сфер: сфера эстетического, сфера этического, сфера собственно философского и сфера религиозного слова (что неизбежно сказывается на структуре и характере текста, где могут быть собраны воедино гетерогенные дискурсы: новеллы и афоризмы, свои и чужие письма, философские построения, комментарии к чужим интерпретациям чего-либо, дневниковые записи, нравоучительные беседы или проповеди, статьи, посвященные различным проблемам общественной и личной жизни и т.д.). В тексте это могут быть прежде всего те его части, в которых автор меняет статус художника на статус пророка, проповедника, философа или доверительного собеседника на самые сокровенные темы. К тому же пограничные тексты нередко эмоционально неоднородны. Обличительный пафос, мольба, сарказм, исповедь до самоунижения, жалобы и сетования, насмешка, патетические возгласы могут быть собраны в одном тексте для того, чтобы передать не только душевное состояние автора, но и вызвать соответствующее состояние у читателя. В целом эмпирический уровень пограничности сам говорит за себя, он действительно "очевиден", смысл и суть ситуации "на границе" могут быть представлены в таком тексте достаточно понятно.

Сказанное выше позволяет нам определить объект исследования. Его представляют художественные и философские тексты В.В.Розанова: "О понимании", "Темный лик. Метафизика христианства", "Уединенное", "Опавшие листья" в контексте традиции пограничности в русской литературе ("Философические письма" ПЯ.Чаадаева, "Выбранные места из переписки с друзьями" Н.В.Гоголя, "Исповедь" Л.Н.Толстого, "Дневник писателя" Ф.М.Достоевского).

Предметом исследования является онтологический уровень пограничных текстов В.В.Розанова, понимаемый как синергетическое единство смысловых интенций автора, текста и интерпретатора.

Такое понимание предмета исследования обусловлено не в последнюю очередь тем, на наш взгляд, важным фактом, что пограничные тексты, как правило, оказываются на периферии культурного сознания современной им эпохи (маргинализм), они всегда предъявляют требования не только к тому, насколько адекватен язык их описания и насколько удачен выбор пути их интерпретации, но и к личности самого интерпретатора. Самопонимание интерпретатора в свете требований, предъявляемых ему текстом, становится поэтому одной из до-методологических предпосылок исследования. В результате становится возможным такое осознание личностью исследователя детерминированности культурным контекстом своих взаимоотношений с пограничным текстом (структура отношений "интерпретатор - текст"), при котором выбранный путь интерпретации будет "близок" не только тексту, но и его личности.

Если согласится с тем, что постмодернистский дух эпохи рубежа тысячелетий прямо или косвенно, но все же определяет культурное сознание, "эпистему" (М.Фуко), свойственную большинству творческой интеллигенции, то следует признать, что сознание автора этого исследования, его взаимоотношения с исследуемыми текстами также предопределены1. Мы

1 В любом случае, субъективность исследователя играет определяющую роль в достижении результатов исследования. Ср.: "Мы видим в объекте то, что лучше всего могли бы увидеть внутри себя... Нельзя,

считаем, что многоликость манифестаций этого духа дает о себе знать в разнообразии гносеологических, креативных, религиозных установок личности конца XX века; в различных способах актуализации таких установок в слове и/или поступке . Фундаментальным, позволяющим рассматривать как некое (пусть даже гипотетическое) целое все многоразличие проявлений постмодернистского сознания, мы считаем феномен маргинализма (от лат. margo - граница, межа)3.

В то же время нельзя не согласиться с М.К.Рыклиным в том, что маргинализм как специфический феномен культуры существовал всегда в истории человечества. Так, например, этот исследователь считает Анти-сфена основателем одного из маргинальных направлений античной философии - кинизма4. Особенностью современного маргинализма является, на наш взгляд, его доминирующая функция в культуре постмодерна. Как пишет И.П.Ильин, "маргинальность превратилась в уже осознанную и теоретическую рефлексию, приобретя статус центральной идеи - выразительницы духа своего времени"5. Наряду с непосредственным продолжением традиции, заключающейся в преодолении границ той или иной культурной эпохи, отделяющих художественное от нехудожественного, рациональное от нерационального, религиозное от нерелигиозного и т.д., постмодернистский маргинализм зиждется на понимании исходной и неизбывной

б

раз-граниченности, не-целостности, расколотости самого индивида. "Внешнее" преодоление границ (традиция) коррелирует, таким образом, с

конечно, требовать, чтобы наблюдатель смотрел только объективно. Надо довольствоваться уже тем, если он смотрит не слишком субъективно" (Юнг К.Г. Психологические типы. М., 1996. С. 36.).

2 См. об этом: Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития. М., 1997; Горичева Т. Эпоха пост-нигилизма // Беседа. Ленинград - Париж, 1986. № 4. С. 84-97; Гройс Б. Да, Апокалипсис, да, сейчас // Беседа. Ленинград - Париж, 1987. № 5. С. 7-30; Гройс Б. Как жить после постмодернизма? // Беседа. Ленинград - Париж, 1990. № 8. С. 39-79.

3 См.: Ильин И.П. Постмодернизм. М., 1998, С.21-22; Ильин И.П. Маргинальность // Современное зарубежное литературоведение. М., 1996. С. 225-229; Рыклин М.К. Маргинализм // Современная западная философия. Словарь. М., 1991. С. 170.

4 Рыклин М.К. Указ. Соч. С.170.

5 Ильин И.П. Постмодернизм. С.22.

6 Этим объясняется, по нашему мнению, неослабевающий интерес "маргиналов"(Фуко, Клоссовски, Батай, Делез, Гваттари и др.) к "шизофрении", безумию... (см.: Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997).

"внутренним", которое возможно "лишь при условии признания индивидом своей исконной ущербности и мыслится как постоянная борьба, как непрерывный вечный процесс преодоления самого себя, происходящий

глубоко внутри в сознании человека, интериоризировнный до уровня реп

флексии о своем подсознании" . Целостность постмодернистского субъекта видится в таком случае принципиально недостижимой, что, на наш взгляд, и порождает в большинстве случаев сознательный отказ от поиска путей ее достижения.

В связи с этим понимание исследователем того, что его личность детерминирована культурой постмодерна, с нашей точки зрения, не может не поставить перед ним проблему гносеологического порядка: как возможно истолкование любых феноменов культуры (в том числе и текстов)

о

если эта личность не-целостна ? К тому же, если речь идет об истолковании маргинальных феноменов культуры (пограничных текстов), то и они парадоксальны, самопротиворечивы и не-целостны. Мы полагаем, что нельзя только ограничиваться констатацией нецелостности постмодернистского субъекта и маргинальных феноменов культуры и что если целостность недостижима на эмпирическом уровне, то необходим поиск ее мета-эпирических (метафизических) оснований.

Таким метафизическим истоком парадоксальности и самопротиворечивости и в то же время основанием единства и целостности текстового универсума (автор — текст — интерпретатор) является, с нашей точки зрения, категория онтологической границы. Если автору и интерпретатору на пределе их экзистенции граница дана непосредственно, то в погранич-

7 Ильин И.П. Постмодернизм. С. 52.

8 Эту проблему обсуждает Р.Рорти в своей книге "Философия и зеркало природы", Н-Сибирск, 1997. Здесь нельзя не указать на обращение "столпов" постмодернизма к религиозным основаниям целостности субъекта. Так, например, Ж.Делез пишет, что в "Бафомете" "Клоссовски настаивает на том, что Бог -единственный гарант тождества эго... Нельзя сохранить эго, не держась за Бога. Смерть Бога по существу означает и по существу влечет за собой разложение эго: могила Бога - это также и могила эго... тождество эго всегда отсылает к тождеству чего-то вне нас; следовательно, "если это Бог, то наше тождество-это чистая милость; если это окружающий мир, где все начинается и кончается денотацией, то наша тождественность - не что иное, как чисто грамматическая шутка".(Делез Ж. Логика смысла. Екатеринбург, 1998. С. 384-385).

ном тексте она опосредована теми его элементами, которые в диссертации мы называем "метафизическим остатком". Ряд этих элементов - метафора, диафора, символ, "молчание", контекст, "пустые" понятия (М.Мамардашвили) - не закрыт. Мы считаем, что, в принципе, любая функциональная единица текста может выполнить роль "метафизического остатка". И хотя функция такого рода элементов может быть определена достаточно просто: здесь и сейчас вы-двигать интерпретатора за "физику" текста к его метафизике (онтологической границе), "метафизический остаток" текста - одна из серьезных, на наш взгляд, проблем, требующих разрешения. Дело в том, что, если бы "метафизический остаток" текста был жестко закреплен с метафизикой, им обозначаемой (символическая функция9), то его описание не составило бы труда, но здесь существует свободная связь, то есть, "свечение" метафизического смысла происходит здесь и сейчас, здесь и сейчас в нем "возвещает о себе истина, не подлежащая верификации методологическими средствами науки"10. По нашему мнению, "метафизический остаток" не имманентен тексту, но и не трансцендентен, его функция - соединять "физику" (материю) текста с его метафизикой (онтологической границей) и всегда быть "между"11.

Этот уровень - "между" - в диссертации мы определяем как онтологический уровень текста. Здесь происходит синергетическая встреча смысловых интенций автора, текста и интерпретатора, достигающих своей "нераздельности и неслиянности". Элементы, принадлежащие "физике" текста и традиционно являющиеся предметом поэтики, в момент такой си-

9 Так, например, Вяч.Иванов указывает на метафизику романов Достоевского, по навдему мнению, жестко привязывая ее к "физике". Говоря о наличии трех планов в "романе-трагедии" (термин его же -А.Л.) Достоевского: прагматического, психологического и метафизического, - он подчеркивает, что исток подлинной трагедии - в плане метафизическом: "Человек действует и самоопределяется как совершенно свободная личность только в этом третьем плане. Тем самым трагедия в строгом смысле слова перемещается в область первичного самоопределения свободной воли - в сферу метафизическую" (Иванов Вяч. Достоевский. Трагедия - миф - мистика // Иванов Вяч. Эссе, статьи, переводы. Брюссель, 1985. С. 3).

10 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988. С. 39.

11 М.Эпштейн пишет о возможности соединения "мысли - образа - бытия"(эссема) в элементе текста. На наш взгляд, он рассматривает такие элементы как имманентные тексту, не включая в свое исследование их трансцендентных оснований. (См.: Эпштейн М. Парадоксы новизны. М., 1988).

нергетической встречи могут манифестировать онтологический уровень текста, приобретая статус "метафизического остатка". Таким образом, выдвижение к онтологическому уровню текста, "видение" его "метафизического остатка" - это предшествующий теоретическому описанию и интерпретации процесс бытийного изменения личности исследователя.

Исходя из сказанного выше, реконструкцию онтологического уровня текстов В.В.Розанова можно определить так: восстановление (лат. гесопБйпсйо) "неслиянного и нераздельного" смысла текстового универсума на онтологическом уровне текста через бытийное изменение интерпретатора и последующие за ним теоретическое описание и интерпретация.

Все это определяет цель исследования, которая заключается в том, чтобы произвести реконструкцию онтологического уровня текстов В.В.Розанова в контексте традиции пограничности в русской литературе XIX-нач. XXвв.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Обосновать онтологическую границу как категорию, являющуюся основой для реконструкции онтологического уровня текстов В.В.Розанова и структурирующую феномен пограничности в русской литературе XIX -нач. XX вв.

2. Описать экзистенциальные, религиозные, онтологические предпосылки реконструкции онтологического уровня текста через аналитику текстового универсума (автор — текст — интерпретатор).

3. Исследовать реализацию феномена пограничности в текстах В.В.Розанова и реконструировать онтологический уровень этих текстов.

В качестве научной гипотезы, требующей аналитического доказательства, предлагаются следующие положения:

1. Онтологическая граница является основополагающей категорией, диалектически структурирующей феномен пограничности в русской литературе XIX - нач. XX вв.

2. Пограничность автора, текста, интерпретатора - бытийное основание онтологического уровня текста - точки "нераздельного и неслиян-ного" �