автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Феноменология самости в дискурсе синергийной антропологии

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Дробышев, Виталий Николаевич

Введение.

Глава 1. Трансцендентальная субъективность и самость в дискурсе синергии.

§ 1.1. Субъективность и самость как предмет трансцендентальной философии.

§ 1.2. Поворот ко "всегда моему" бытию самости.

§ 1.3. Априори структуры "отклика на зов бытия" в дискурсе синергии.

Глава 2. Символическое созерцание как основа метатеории самости в дискурсе синергии.

§ 2.1. Эйдетическая природа символа и символическое созерцание.

§ 2.2. Сознание в границах метатеории символа.

§ 2.3. Отрицательный модус синергии: самость и миф

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Дробышев, Виталий Николаевич

Актуальность темы исследования. Вплоть до недавнего времени многие выдающиеся представители философии декларировали смерть субъекта, находя ее в том, что "человек растворился в структурах своего бытия"1, или утверждая, что "мыслить можно лишь в пустом пространстве, где уже нет человека".2 Подобные суждения имели под собой серьезные основания не только внутри философии, но и в реальностях отражаемой ею эпохи, получивших у X. Ортеги-и-Гассета емкое определение "восстания масс". Однако время "восставшей безличности", исчерпав себя в культуре постмодерна, подошло к концу. По свидетельству социологов, в социальных процессах полюс самоидентификации все более смещается от "мы" к "я"3, что заставляет критически осмыслить отказ философии от субъект-объектного подхода. Это невозможно сделать посредством простой реанимации классического субъекта по причине его "антиантропологичности". Онтологическая пустота этого субъекта была прикрыта механической суммой его практик, осмысленных сообразно парадигме человека как "агента познания".4 Человек оказался "больше" этого субъекта, сконструированного по образцу его когнитивных функций. Такой субъект не соответствовал, в частности, надеждам на подлинное творчество5 как на важнейший фактор социального развития, вследствие которого креативные технологии стали определяющими в постиндустриальном обществе. Тем самым новый философский синтез субъективности преднамечает себя как неоклассический.6

1 Derrida J. The End of Man / After Philosophy: End or Transformation. Cambridge, 1987, p. - 136.

2 Фуко M. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. - с. 362.

3 Элиас Н. Изменение баланса между Я и Мы. / Н. Элиас. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001. 330.

4 Хоружий С. С. Неотменимый антропоконтур. 2. Кантовы антропотопики // Вопросы философии.

2.-с. 72- 102.

5 Гайденко П.П. Постметафизическая философия как философия процесса // Вопросы философии.

3.-с. 136.

6 Ячин С. Е. Контуры неоклассического синтеза в философии последнего времени (в рукописи).

-С.215

- 2005, №

- 2005, №

Неоклассический синтез возвращается к идее трансцендентальной субъективности с учетом указанной критики на основе непосредственно видимой сегодня фактичности человеческого бытия. Существенную роль в этом возвращении призвано сыграть такое переосмысление человеческой самости, которое привело бы к усмотрению априорных онтологических оснований человеческой целостности. Это невозможно осуществить без соответствующего описания феномена самости. Проблема подобного описания и составит задачу данного исследования.

Вместе с тем, на пути к неоклассическому осмыслению самости необходим такой возврат к ее феноменологической дескрипции, который мог бы соперничать с описывающей "перформативностью" (Ю. Хабермас, Ж.-Ф. Лиотар) как способом самопонимания и самоутверждения субъекта в коммуникативном пространстве. Против перформативности всегда можно привести возражение аналитиков: "А кто дал право субъекту говорить от первого лица"?1 И каков бы ни был ответ на этот вопрос, "первое лицо" оказывается столь же онтологически неукорененным и механически сконструированным, как и "классический" субъект. Тем не менее, опыт преодоления классического субъекта в постмодернистской философии предъявляет требования к новой онтологии самости.

В этом отношении феноменологический метод далеко не исчерпал свои возможности и способен вместить как указанную критику классического субъекта, так и снятие абстрактного антипода этого субъекта, представшего вследствие этой критики "центром нарративной гравитации"2, без ущерба для своего существа. Но для этого требуется его определенная модификация, которая в настоящей работе сводится к экспликации и развитию смыслового потенциала "феноменологического варианта платонизма"3, выросшего в

1 Деннет Д.С. Почему каждый из нас является новеллистом // Вопросы философии. - 2003, № 2. - с. 121 — 130.

2 Там же. См. также: Юлина Н.С. Д. Деннет: самость как "центр нарративной гравитации" или почему возможны самостные компьютеры // Вопросы философии. - 2003, № 2.-е. 104 - 120.

3 Бонецкая Н.К. Имяславец-схоласт. // Вопросы философии - 2001, № 1.-е. 123 — 142. недрах русской религиозно-философской мысли. И если феноменологическое преодоление классического субъекта в существенных чертах уже намечено фундаментальной онтологией М. Хайдеггера, то феноменологическим "диспозитивом"1, противостоящим перформативности", для нас послужит синергийный принцип П. А. Флоренского и С. С. Хоружего. В этом отношении тема настоящей работы актуальна и для развития нового видения человека, основанного на тезисе о конституирующей роли "границы" как энергийного концепта, объединяющего предельные антропологические проявления, в которых человек обнаруживает свое присутствие к Иному.

Движение к фундирующей понимание феномена самости онтологической структуре требует метатеоретического описания, способного привести к усмотрению этой структуры как априорной идеи чистого сознания. Развитие и углубление феноменологического опыта в означенном направлении на основе платоновской эйдетики и синергийного принципа задает область философских исследований, которая на сегодняшний день не была явно артикулирована в качестве философской темы и которую мы обозначаем как феноменологию энергийных эйдетических образований. При этом задача описания самости как базового феномена в этом аспекте в философии не ставилась.

Предметом диссертационного исследования является самость в ракурсе ее феноменологической данности.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является такое феноменологическое описание бытия самости, которое раскрывается в дискурсе синергии. Данная цель предполагает решение следующих задач:

1 См.: Марков Б.В. От опыта сознания к опыту бытия. / Герменевтика и деконструкция. СПб.: Б.С.К., 1999. -с. 182.

2 Хоружий С.С. Неотменимый антропоконтур. 1. Контуры До-Кантова Человека. // Вопросы философии, 2005, № 1,-с. 53.

- осмыслить основные направления исследования самости и субъективности в классическом, феноменологическом и dasein-анализе;

- обосновать целесообразность перехода к синергийной аналитике самости;

- выявить условия метатеоретического описания трансцендентальной субъективности и эвристические возможности синергийного дискурса как способа такого описания;

- раскрыть сущность актов символического созерцания и символа как предметного воплощения синергии и рассмотреть их в отношении к актам смыслообразования;

- показать отрицательный модус синергии в корреляции с ирреальностью мифа.

Методологические и теоретические основы исследования.

Теоретические и методологические установки данного исследования заданы поиском новой "синергийной антропологии" в работах П. А. Флоренского и С. С. Хоружего.1 Синергийный принцип реализуется путем "заключения в скобки" всяких рационально осмысливаемых путей к трансцендентному бытию, обуславливающих субстанциализацию "когнитивного" субъекта, и рассмотрения антропологической реальности как превосходящей себя в стяжании энергий этого бытия.

Понимание трансцендентного (эйдетического) бытия как данности сознания эксплицируется в русле платонической традиции, феноменологически очищенной от дуалистического гипостазирования форм (логосов) предметного бытия. Основой экспликации является метатеория трансцендентного, которая вслед за М.К. Мамардашвили и A.M. Пятигорским раскрывается как противопоставляемая рациональному конструированию работа с условиями, в которых эта непредметная данность может быть описана. В этом отношении платоновские эйдосы Блага,

1 Флоренский П. А. У водоразделов мысли. М.: Правда, 1990; Хоружий С. С. После перерыва. Пути русской философии. СПб.: Алетейя, 1994.

Красоты, Истины приобретают значение мет^'^минов, лишенных смысловых (логосных) содержаний.

Методологической основой исследования является феноменологический метод Э. Гуссерля, в основе которого лежит представление о феномене как данности сознания. Применение нами этого метода учитывает трансформацию понятия феномена в dasein-анализе М. Хайдеггера.

Степень разработанности проблемы. Данное исследование находится в русле построения новой антропологии, которую С. С. Хоружий определяет как "энергийную предельную антропологию". В ее задачи входит создание целостной онтологии человеческого бытия (метаантропологии в терминологии М. Шелера), определяющей структуры самоидентичности человека на основе принципа синергии. Своими корнями представления о синергии уходят в среду православной богословской традиции, идущей от Максима Исповедника и Григория Паламы. На философскую почву синергия ступила в творчестве П.А. Флоренского, получив свое продолжение у С.Н. Булгакова, А.Ф. Лосева, о. И. Мейендорфа, монаха Василия (Кривошеина), В.Н. Лосского, В.В. Бибихина и др. В трудах С.С. Хоружего она приобрела черты подлинного философского принципа, разработка и применение которого составляет задачу настоящей работы. При этом мы не претендуем на философское осмысление Исихазма, к важнейшим духовным основаниям которого синергия относится.

Исследование самости в истории философии представлено пунктирно, практически не выделяясь из онтологии субъекта. В качестве самостоятельной она появляется именно как феноменологическая тема у Г.В.Ф. Гегеля, составляя одну из центральных тем "Феноменологии духа". В философии Э. Гуссерля самость была скрыта за проблемой трансцендентального "я", образующего "центр переживаний", но уже у М. Хайдеггера, она была фундаментально осмыслена по способу ее бытия. Ж.-П.

Сартр, оригинально соединив феноменологию и dasein-анализ, довел пустоту когнитивной самости до логического конца, абсолютизировав ее ничтожащее движение и продолжив его до отрицания трансцендентальной субъективности. Важнейшую роль для настоящего исследования сыграла теория самости А.Ф. Лосева, отличающаяся своеобразным синтезом гегелевского и феноменологического подходов. Ему же принадлежат глубокие интуиции относительно личностного начала бытия, составляющего одну из центральных тем в отечественной философии и образующего ближайший контекст изучения человеческой самости, которые наряду с теорией личности Л.П. Карсавина стали одними из определяющих для нашего исследования. Общим, хотя и не эксплицируемым явно фоном, на котором мы совершали синергийное переосмысление самости, явился для нас потенциал деконструкции рационального субъекта, заложенный в философии постмодерна (Ф. Лиотар, М. Фуко, Ж. Делез).

Анализ трансцендентального субъекта как коррелята экстатирующей самости и одного из путей к априорным структурам метаописания последней мы проводили на основе фундаментальных теорий И. Канта, Ф.В.Й. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, Э. Гуссерля, учитывая по возможности богатейшую и многоплановую философскую традицию изучения трансцендентализма и трансцендентальной субъективности в зарубежной (Х.-Г. Гадамер, А. Гелен, Ж. Делез, Д. Деннет, Ж. Деррида, Э. Кассирер, Ж.-Ф. Лиотар, М. Мерло-Понти, У. Моррис, Г. Плеснер, Ч.С. Пирс, Р. Рорти, Ж.-П. Сартр, М. Серра, О. Финк, М. Фуко, Ю. Хабермас, К. Хюбнер, М. Шелер и др.) и отечественной (Н.С. Автономова, Ю.М. Бородай, П.П. Гайденко, А.А. Грякалов, Ю.Н. Давыдов, Э.В. Ильенков, В.В. Ильин, З.М. Какабадзе, В.В. Калиниченко, М.А. Киссель, В.Л. Лекторский, М.К. Мамардашвили, Б.В. Марков, В.М. Межуев, Н.В. Мотрошилова, Ю.В. Перов, В.Н. Порус, К.А. Свасьян, Я.А. Слинин, B.C. Степин, М.С. Уваров, А.Г. Черняков, B.C. Швырев, и др.) философии.

Пожалуй, только у П.А. Флоренского символ явлен в качестве предметного поля дискурса синергии. Об энергийности символа много писал и А.Ф. Лосев, но синергия не составляла для него философского принципа. А С.С. Хоружий прямо противопоставил символизм синергийному подходу. Обоснование востребованности метапонятия символа изнутри синергийного принципа обусловило наше обращение к природе символа и дающего его акта. Поле идей, в среде которых мы изучали эту природу, было сформировано на основе работ С.С. Аверинцева, А. Белого, И.В. Гёте, Э. Кассирера, С. Лангер, А.Ф. Лосева, М.К. Мамардашвили, A.M. Пятигорского, А.А. Тахо-Годи, П.А. Флоренского, Ф.В.Й. Шеллинга и др. и учитывало достижения в области теории знака (Р. Барт, Э. Гуссерль, Г. Фреге и др.).

Описание самости по способу ее бытия как энергийного присутствия к трансцендентному потребовало обращения к мифу, реализующему "отрицательный модус" синергии. Феноменологическое прояснение сущности этого модуса совершалось на материале сочинений Ямвлиха, творений Бл. Августина, Прокла и некоторых других мыслителей и базировалось на теориях мифа Р. Барта, В. Вундта, Я.Э. Голосовкера, Р. Кайуа, Э. Кассирера, А.Ф. Лосева, М. К. Мамардашвили, М. Мюллера, A.M. Пятигорского, Ф.В.Й. Шеллинга М. Элиаде и др. Особую роль в этом прояснении сыграла феноменология "несчастного сознания" Г.В.Ф. Гегеля.

Применение феноменологического метода к исследованию мы совершали с учетом богатейшей традиции его изучения и развития в западной (Г.-Г. Гадамер, Ж. Деррида, Э. Левинас, П. Прехтль, Ж.-П. Сартр, Р.В. Чизолм, М. Шелер, Г. Шпигельберг и др.) и отечественной (В.У. Бабушкин, К.С. Бакрадзе, В.В. Бибихин, Е.В. Борисов, П.П. Гайденко, З.М. Какабадзе, А.А. Михайлов, В.И. Молчанов, Н.В. Мотрошилова, К.А. Свасьян, А.Г. Черняков, И.Н. Шкуратов, А.В. Ямпольская, Г.Г. Шпет и др.) философии, переосмысляя его на основе идей Платона и Плотина. В этом переосмыслении мы опирались на труды П. Адо, А.Ф. Лосева, М.К.

Мамардашвили, А.В. Петрова, Р.В. Светлова и др. и следовали глубочайшим интуициям Максима Исповедника и Григория Паламы.

Положения, выносимые на защиту:

1. "Синергийная антропология" расширяет возможности осмысления человеческой самости.

2. Человеческая самость является эйдетическим образованием в смысле платоновских эйдосов, понимание которых очищено от предметных полаганий сущностного бытия.

3. Феномен самости доступен осмыслению при выполнении следующих условий:

- самость метатеоретически эксплицируется в рамках энергийной связи с трансцендентным, понимание которой феноменологически присутствует как непредметная эйдетическая данность сознания (эйдос);

- в описании самости должны быть выключены все полагания бытия, приводящие к ее конституированию в качестве той или иной сущности (личности, субъекта);

- следующее за таким описанием онтическое схватывание самости должно быть синергийным, то есть отражающим слияние ее энергии с энергией трансцендентного бытия.

4. Обнаружение феномена самости происходит в символическом созерцании, коррелятом которого является символ. Символом самости является "отклик на зов бытия".

5. "Отклик на зов бытия" как центральное понятие синергийного дискурса, схватывает феноменологически чистую структуру самости и дает трансцендентальное "я", не связанное с каким-либо теоретическим конструированием субъекта, в качестве метатеоретической основы трансцендентальной субъективности.

6. "Несчастье" самости, стремящейся к абсолютному самовоплощению и утратившей в этом стремлении энергийное присутствие к трансцендентному, находит свое отражение в ирреальности мифа.

Научная новизна. К результатам исследования, обладающим существенными признаками научной новизны, относится следующее:

- раскрыты возможности новой "синергийной антропологии" для понимания человеческого бытия;

- показана возможность понимания платоновских эйдосов как феноменологически чистых непредметных данностей сознания, фундирующих чувственно-категориальное созерцание и понимание;

- впервые в философской литературе феномен самости описан в рамках синергийного подхода;

- структура "отклика на зов бытия" впервые представлена в качестве априори непредметного логоса "я" как основания трансцендентальной субъективности;

- выделены акты символического созерцания и дано иное, в сравнении с П. А. Флоренским, синергийное понимание символа;

- обоснована возможность осмысления мифа как отрицательного модуса эйдетического бытия самости.

Научно-практическая значимость исследования заключается в развитии и практическом применении феноменологического метода философствования в том его варианте, который можно назвать платоническим, к исследованию самости, символа и мифа. Содержащиеся в работе выводы могут быть использованы для дальнейших философских и культурологических исследований в области субъективности и мифологии. Возможно использование этих выводов для изучения процессов личностной и социальной самоидентификации и поисков путей разрешения конфликтов, возникающих в ходе этих процессов, а также для экспертизы инноваций, затрагивающих самобытность сообществ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феноменология самости в дискурсе синергийной антропологии"

Заключение

Осмысляя основные положения философии трансцендентального субъекта от И. Канта до Э. Гуссерля, мы пришли к выводу о том, что чистое "я" как априори трансцендентальной субъективности ускользает от теоретического конструирования и при этом не может быть описано в качестве феномена, поскольку не дано в каком-либо созерцании. Эксплицирование самости совершалось в этой философии с позиций "когитального субъекта", что неизбежно вело к вытеснению из ее понимания лишенной понятия единичности и превращению последней во всеобщую форму истинности достигшей своего понятия субстанции. На этом основании мы редуцировали все указанное конструирование "я" и его самости этой философией, то есть, заключая в скобки всякое сущностное сказывание о них, обратились к условиям, в которых это сказывание может появиться вообще.

На этом пути мы убедились, что фундаментальная онтология самости, описывая ее в системе экзистенциалов, в конечном итоге вела к утрате чистого "я" и фундируемой им трансцендентальной субъективности, осуществляя чистую негацию сущностного говорения о самости. В то же время фундаментальное бытийное априори экстатирующей самости дает ее как "всегда мое бытие", преднамечая онтическую метатеоретическую структуру самости, которая может составить фундаментальное априори трансцендентальной субъективности.

Для поиска такой структуры мы эксплицировали условия, в которых возможен разговор о самости, поскольку говорение о ней всегда предполагает, что "состояние самости" покинуто говорящим. Совокупность таких условий мы нашли в синергийном принципе, существо которого сводится к феноменологическому выключению онтических полаганий трансцендентного (эйдетического) бытия и прерывании тавтологии сущностного мышления актами созерцания "вышесмысленных" эйдосов.

Следуя синергийному дискурсу, мы нашли, что специфическое созерцание самости, не являясь чувственным или категориальным, представляет собой разновидность "символического созерцания" чистых эйдетических образований. В этом созерцании экстатическая природа самости раскрывает себя как отклик на зов эйдетического бытия. Это метатеоретическое описание самости (дающее не ее "сущность", а предельные условия, в которых она является данностью сознания) позволяет нам вернуться к трансцендентальному субъекту, устранив его абстрактную "когитальность". Не будучи предметно мыслимым, и потому не будучи обязывающим, эйдетический зов определяет отклик как онтическое дело самости, составляющее всякий раз отрицаемый ею момент своего сущностного воплощения в бытии "кем-либо" или "каким-либо". В качестве единственного в своем роде логоса, содержанием которого является чистое и непредметное "я" самости, отклик становится основой для априорных суждений о субъективности.

Следуя этой идее, мы нашли, что предметные воплощения слияний энергии самости с энергиями эйдетического бытия являются символами, тем самым оправдав наименование дающего энергии эйдосов (включая самость) созерцания как "символического". Выключая сущностно мыслимый схематизм и знаковость символа, мы достигли понимания его как предметности, созерцание которой прерывает "автоматизм мышления" и фундирует категориальное и чувственное созерцание. Как данность сознания символ присутствует в метаописании, в котором структура отклика становится базовым смысловым указателем на синергийную природу символа.

Трансцендентальное метаописание самости в том ее состоянии, в котором она отрицает свое экстатическое выступание к "чистым" эйдосам, позволило нам идентифицировать миф в качестве предметной области таких отрицаний. Ложь мифа составляет истину отрицательного модуса синергии, поскольку его символы утрачивают свойства интендумов символического созерцания, превращаясь в логические знаки предметных образований мышления, фундирующие расхожее аллегорическое истолкование мифа. В синергийном движении реализуется личностное духовное начало бытия, тогда как душевное его тело, не имея возможности истинно умереть, бесконечно вытесняется в область мифического.

Следуя изложенному видению существа мифа, мы достигли понимания того, что создающая образы фантазия в своем основании представляет собой акт воплощения символического созерцания. Лишь вследствие события мифа, которое совпадает со смертью веры, фантазия "приобрела способность" лгать, то есть стала использоваться мышлением, продуцирующим симулякры заведомо недействительного бытия.

Изложенный в работе неоклассический способ онтического возвращения к самости, приводящий к переосмыслению платонического наследия, существа символа и возрождению гегелевской концепции "несчастного сознания" в качестве основы для понимания существа мифа, демонстрирует новые возможности осмысления человеческого бытия, которые открывает "синергийная антропология".

Однако если даже полностью признать философскую состоятельность этих достижений, они составят лишь ничтожную часть того, что может дать применение синергийного принципа в философствовании. В качестве иллюстрации того, насколько глобальным может стать переосмысление философских проблем в рамках этого принципа, укажем на тему Начала философии, приобретающего благодаря синергийному дискурсу очертания "оначаленного бытия", прерывающего всякую сущностную мыслимость

Творения.1 Здесь синергийная антропология демонстрирует свою, наследующую православной патристике, способность выступить в роли фундаментальной онтологии. Очевидно, что тема самости, будучи развернутой в указанном предметном поле, могла бы существенно выйти за те рамки, которые поставлены ей в настоящей работе.

Не приходится также говорить о бесконечном множестве философских вопросов, не поднимающихся до уровня начал философии, которые могли бы быть переосмыслены посредством "синергийной антропологии" в соответствии с современными потребностями человеческого бытия. В частности, в настоящей работе в качестве сквозных тем представлены трансцендентальный принцип философствования и феноменология. При этом хорошо видно, что множество существенных регионов, которые заключают в себе эти темы, не получили своего освещения. К таковым можно отнести, например, всю трансцендентальную этику и эстетику. Поэтому ближайшей перспективой развития синергийной аналитики самости вполне может выступить предметное поле ценностей. Если мы обратимся, например, к этическим ценностям, то интереснейшее направление синергийного исследования в этом отношении задает эксплицированный Э. Левинасом "опыт Другого", который уже у самого Э. Левинаса приобретает близкую к синергийной направленность на "не обнаруживающую никакого значения" "слепую" интенциональность.2

С другой стороны, сам по себе синергийный принцип еще далек от своего окончательного оформления и в изложенном здесь виде не лишен многих противоречий. В частности, серьезным возражением представленной парадигме синергии может выступить довод о том, что она пытается "занять место" той реальности (практики, воли, бессознательного, заботы.), которая

1 Хоружий С.С. Неопатристический синтез и русская философия. Н Вопросы философии. 1994. - № 5 — с. 85.

2 Ямпольская А. В. Вклад Левинаса в феноменологию и в деконструкцию феноменологии. И Логос. - 2004, № 1.-е. 93. владеет" сознанием, то есть что она отождествляет опыт своей экспликации с первичным чистым опытом сознания.1 Это значит, что синергийному дискурсу еще предстоит "выстроить отношения" с сознанием, имея в виду, что феноменологическая чистота опыта сознания будет неизменно и справедливо противиться указанному отождествлению.

В то же время сам этот опыт задает рекурсивное движение мысли, воплощающей регулятивные принципы разума (подобно, например, "Всеединому" Ж. Делеза) и тем снимающей заложенную в принципе интенциональности оппозицию сознания и вещи.2 В этом направлении двигалось и настоящее исследование. Оно шло по пути приведения ^ эксплицируемого феноменологическим методом чистого сознания к трансцендентальному (мета)описанию эйдетических данностей (из которого может быть развернуто и понимание первичного опыта сознания) с тем, чтобы это описание, сообразно указанному движению мысли (которое было фундаментально воплощено И. Кантом), возвысило себя до идеи" и, далее, вернулось' к кантовскому вопросу о том, что такое человек.

Изрядная "доза апофатичности", присутствующая в настоящем исследовании, создает определенную почву для иррационализма (обратной стороны попыток рационализации человека), который "сопровождается серьезными и часто необратимыми трансформациями самого поля условий возможности когитального акта".5 Подобная опасность пока еще не изжита в рамках синергийного философствования в целом, которому справедливо указано на то, что ум "и сведенный в сердце не перестает быть умом, напротив, он всякую часть тела преображает в интеллектуальную, делая, как

1 Этот аргумент мы заимствуем из статьи В.И. Молчанова "Парадигмы сознания и структуры опыта".

2 См.: Бадью А. Делез. Шум бытия. - с. 34.

3 Характерная для современной философии та или иная "борьба" с феноменологической интенциональностью (Э. Левинас, Ж. Делез, Ж. Деррида, В.И. Молчанов) свидетельствует, на наш взгляд, о трансформации феноменологии в направлении перехода от сущностных данностей сознания к идеям как "регулятивным принципам разума".

4 Мы говорим о возвращении, поскольку синергийный принцип эксплицирован в рамках антропологии.

5 Сухачев В.Ю. Исследование человека: основные подходы в философской антропологии: Дис. . д-ра филос. наук: 09.00.13.-M.: РГБ, 2005.-е. 6. говорил Григорий Нисский, руку органом слова".1 Поэтому упомянутое возвращение, если оно состоится, будет означать преодоление такого иррационализма, который является "уродливым порождением неосмысленной рациональности"2, и превращение синергийной антропологии в подлинную онтологию. j

1 Неретина С.С. Синергия. Проблемы аскетики и мистики православия. // Вопросы философии. - 1997, № 4. -с. 154.

2 Хайдеггер М. Исток художественного творения // M. Хайдеггер. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1993.-с. 59.

Список научной литературыДробышев, Виталий Николаевич, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Аверинцев С.С. Символ / Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. - С. 581.

2. Адо П. Плотин или Простота взгляда. — М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 1991. 142 с.

3. Аристотель. Метафизика / Соч. в 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1976. - С. 63-367.

4. Аристотель. О душе / Соч. в 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1976. — С. 371-448.

5. Бадью А. Делез. Шум бытия. М.: Фонд научных исследований Прагматика культуры, JIoroc-Альтера / Esse homo, 2004. - 184 с.

6. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. - 314 с.

7. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 528 с.

8. Бибихин В.В. Алексей Федорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев. — М.: Институт философии, теологии и истории Святого Фомы, 2004. 416 с.

9. Ю.Боброва С.П. Мифологическое сознание как система: Дис. . д-ра филос. наук: 09.00.01. М.: РГБ, 2003. - 300 с.

10. Бонецкая Н.К. Имяславец схоласт // Вопросы философии. 2001. - № 1. — С. 123-142.

11. Бугай Д.В. Критика теории идей в "Пармениде" Платона // Вопросы философии- 1997.- №4. -С. 136-143.

12. Булгаков С.Н. Философия имени. СПб.: Наука, 1999. - 447 с.

13. Ванеев А. Два года в Абези. В память о Л.П. Карсавине // Наше наследие. 1990.-№ III.-С. 61 -83; Наше наследие. - 1990. -№ IV. - С. 81-103.

14. Василий монах (Кривошеин). Аскетическое и богословское учение Святого Григория Паламы // Альфа и Омега. № 3 (6). - М., 1995 - С. 7782.

15. Венгерская O.JT. Символ в когнитивной эволюции культуры: Дис. . канд. филос. наук: 09.00.13. М.: РГБ, 2005. - 141 с.

16. Внуков Д.А. Функции и границы трансцендентальной рефлексии в феноменологическом исследовании: Дис. . канд. филос. наук: 09.00.01. -М.: РГБ, 2005.-150 с.

17. Вундт В. Миф и религия / М. Мюллер. От слова к вере. В. Вундт. Миф и религия. М.: ЭКСМО; СПб.: Terra fantastica, 2002. - С. 243-824.

18. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. - 367 с.

19. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

20. Гайденко П.П. Постметафизическая философия как философия процесса // Вопросы философии. 2005 - № 3. - С. 128-139.

21. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. Т. 3. М.: Мысль, 1972. - 371 с.

22. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. СПб.: Наука, 1992. - 443 с.

23. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М.: Наука, 1987.-218 с.

24. Гурвич А. Неэгологическая концепция сознания // Логос. 2003. - № 2. -С.122-134.

25. Гуссерль Э. Логические исследования. Т. II (1). / Э. Гуссерль. Собр. соч. Т. 3 (1). М.: Гнозис, Дом интеллектуальной книги, 2001. - 472 с.

26. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1: Общее введение в чистую феноменологию. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. — 332 с.

27. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философия^- Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. -752 с.

28. Гуссерль Э. Феноменология внутреннего сознания времени. М.: Гнозис, 1994.- 162 с.

29. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб.: Фонд университет; Владимир Даль, 2004. - 399 с.

30. Делез Ж. Логика смысла. Фуко М. Theatrum philosophicum. М.: Раритет, Екатеринбург: Деловая книга, 1998. - 480 с.

31. Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. - 384 с.

32. Денн М. Имяславие и его философские пророки: от субститута глоссолалии к обоснованию временности // Вопросы философии. 2002. — №12.-С. 93-104.t> 34.Деннет Д.С. Почему каждый из нас является новеллистом // Вопросыфилософии. 2003. - № 2. - С. 121-130.

33. Деннет Д.С. Условия присутствия личности // Логос. 2003. - № 2. - С. 135-153.

34. Деррида Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля. -СПб.: Алетейя, 1999. 208 с.

35. Илларион (Алфеев). Священная тайна церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров. В 2 т. — СПб.: Алетейя, 2002.

36. Кайуа Р. Миф и человек. Человек и сакральное. М.: ОГИ, 2003. — 296 с.

37. Кант И. Критика чистого разума / Собр. соч. в 8 т. Т. 3. М.: Чоро, 1994. -741 с.

38. Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII XIII веках, преимущественно в Италии. - Пг.: Научное дело, 1915. - 360 с.

39. Карсавин Л.П. Noctes Petropolitanae / Л.П. Карсавин. Малые сочинения. -СПб.: Алетейя, 1994. С. 99-203.

40. Карсавин Л.П. О личности / Л.П. Карсавин. Религиозно-философские сочинения. Т. 1. М.: Renaissance; СП EWO - S & D, 1992. - С. 3-232.

41. Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 1. Язык. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. — 272 е.; Т. 2. Мифологическое мышление. — М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 280 с.

42. Кисель М.А. Гегель и Гуссерль // Логос. 1991. - № 1. - С. 59-67.

43. Койре А. Аристотелизм и платонизм в средневековой философии / А. Койре. Очерки истории философской мысли. М.: Прогресс, 1985. — С. 51-73.

44. Коротких В.И. Предмет и структура "Феноменологии духа" Гегеля // Вопросы философии. 2005. -№ 4. - С. 158-166.

45. Кутырев В.А. Конструкция постчеловека: персонаж в персональном компьютере // Человек. 2005. — № 2. - с. 5-19.

46. Лангер С. Философия в новом ключе Исследование символики разума, ритуала и искусства. М.: Республика, 2000. 287 с.

47. Ландгребе Л. Интенциональность у Гуссерля и Брентано // Логос. 2002. — № 2. - С. 33-39.

48. Ланкин В.Г. Феноменальность смысла: философско-методологический анализ: Дис. .д-ра филос. наук: 09.00.01. М.: РГБ, 2003.-401 с.

49. Левинас Э. Время и другой. СПб.: Высшая религиозно-философская школа, 1998.-81 с.

50. Левинас Э. Гуманизм другого человека / Э. Левинас. Избранное: трудная свобода. М.: РОССПЭН, 2004. - С. 591-662.

51. Леонтьева И.П. Феномен символа: опыт осмысления и исследования в Европейской культуре: Дис. . канд. филос. наук: 24.00.01. М.: РГБ, 2003.- 188 с.

52. Лосев А.Ф. Имяславие и платонизм // Вопросы философии. № 12. — 2002.-е. 105- 129.

53. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993.-959 с.

54. Лосев А.Ф. Плотин. Статья для IV V тт. Философской энциклопедии / Плотин. Сочинения. - СПб.: Алетейя, 1995. - С. 10-22.

55. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты, Сократ, Платон. — М.: ACT, 2000. 846 с.

56. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Высокая классика. Харьков: Фолио, М.: ACT, 2000. - 624 с.

57. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М.: ACT, 2000. - 958 с.

58. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Последние века. Кн. 1. — М.: ACT, 2000. 512 е.; Кн. 2. - М.: ACT, 2000. - 544 с.

59. Лосев А.Ф. Логика символа / А.Ф. Лосев. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. - с. 247-274.

60. Лосев А.Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. — М.: Правда, 1990. С. 393-646.

61. Лосев А.Ф. Философия имени / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. — М.: Правда, 1990. С. 11-194.

62. Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. М.; Правда, 1990. - С. 195-392.

63. Лосев А.Ф. Самое само / А.Ф. Лосев. Самое само: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. - С. 423-634.

64. Лосев А.Ф. Из истории имени // Вопросы философии. — 1997. — № 5. С. 179-182.

65. Лосев А.Ф. Имяславие и платонизм // Вопросы философии. 2002. - № 12.-С. 105-129.

66. Лукомский Л.Ю. Ямвлих Халкидский и неоплатонический синтез философии и теургии / Ямвлих. О египетских мистериях. М.: АО Х.Г.С., 1995.-С. 5-40.

67. Максим Исповедник. Главы о любви / Творения. Кн. 1. М.: Мартис, 1993.-С. 96-145.

68. Максим Исповедник. Послание к Иоанну Кубикуларию о любви / Творения. Кн. 1.-М.: Мартис, 1993.-С. 146-153.

69. Максим Исповедник. Мистагогия / Творения. Кн. 1. М.: Мартис, 1993. -С. 155-184.

70. Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалласию. 4.1. / Творения. Кн. 2. -М.: Мартис, 1993. 286 с.

71. Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема // Вопросы философии. 1990 - № 10. - С. 3-18.

72. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс; Культура, 1993.-352 с.

73. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Логос, 2004. - 240 с.

74. Мамардашвили М.К. Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М.: Школа Языки русской культуры, 1997. — 214 с.

75. Маркес Г.Г. Сто лет одиночества. М.: Правда, 1987. 480 с.

76. Марков Б.В. От опыта сознания к опыту бытия / Герменевтика и деконструкция. СПб.: Б.С.К., 1999. - С. 182-201.

77. Мейендорф Иоанн. Жизнь и труды святителя Григория Паламы. Введение в изучение. СПб.: Byzantinorossica, 1997. - 479 с.

78. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента; Наука, 1999.-607 с.

79. Молчанов В.И. Понятие трансцендентальной субъективности в феноменологии Э. Гуссерля / Проблемы сознания в современной буржуазной философии. Вильнюс: Изд-во АН Литовской ССР, 1983. — с. 51-67.

80. Молчанов В.И. Одиночество сознания и коммуникативность знака // Логос. № 9. - 1997. - С. 5-24.

81. Молчанов В.И. Парадигмы сознания и структуры опыта // Логос. 1992. -№3.-С. 7-36.

82. Молчанов В.И. Две лекции о Брентано // Логос. 2002. - № 1.-е. 46-67.

83. Мюллер М. От слова к вере / М. Мюллер. От слова к вере. В. Вундт. Миф и религия. М.: ЭКСМО; СПб.: Terra fantastica, 2002. - С. 3-242.

84. На пороге неоплатонизма. СПб., 2001 // Интернет: http://www.sovmu. spbu.ru/main/proj/numenius/index.htm.

85. Орлова Ю.О. Понятие воображения в феноменологии Гуссерля // Интернет: http://anthropology.ru/ru/texts/orlova/imaginatio.html.

86. Палама Григорий. Триады в защиту священно-безмолвствующих. СПб.: Наука, 2004. - 384 с.

87. Петров А.В. Прокловская теория мифа / AKADEMEIA. Материалы и исследования по истории платонизма. Выпуск I. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997.-С. 252-263.

88. Петров А.В. Платоновское понятие мифа в интерпретации афинского неоплатонизма // Интернет: http://centant.pu.ru/centrum/ publik/confplat/ 1995/petrov.htm

89. Петров А.В. Теургия: социо-культурные аспекты возникновения философски интерпретированной магии в античности // Интернет, Сетевой издательский проект ARISTEAS: http://centant.pu.ru/aristeas/ monogr/petrov/ОО 10104.htm.

90. Петров А.В. К интерпретации значения термина "teourgov". Античное общество 2. Тезисы Докладов научной конференции 29-30 октября 1996года 11 Интернет: http://centant.pu.ru/centrum/publik/confcent/1996-11/petrov.htm.

91. Петров А.В. К истории религиозно-философской мысли поздней античности (учение Прокла о магических именах) // Вестник СПбГУ. -сер. 2.-1995.-вып. 4.-С. 15-21.

92. Платон. Федр / Собр. соч. в 4 т. Т. 2. М.: Мысль, 1993. - С. 135-191.

93. Платон. Филеб / Собр. соч. в 4 т. Т 3. М.: Мысль, 1994. - С. 7-78.

94. Платон. Тимей / Собр. соч. в 4 т. Т. 3. М.: Мысль, 1994. - С. 421-500.

95. Платон. Государство / Собр. соч. в 4 т. Т. 3. М.: Мысль, 1994. - С. 79420.

96. Плотин. Сочинения. СПб.: Алетейя, 1995. — 672 с.

97. Плотин. Пятая Эннеада. СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2005. - 320 с.

98. Плотников Н. Абсолютный дух и другое начало. Гегель и Хайдеггер // Вопросы философии. 1994. -№ 12. - С. 178-184.

99. Прокл. О способе создания божественных мифов богословами: оправдание виновников и разрешение предъявленных им упреков / Академия. Материалы и исследования по истории платонизма. Вып. I. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. С. 263-278.

100. Пятигорский A.M. Мифологические размышления / A.M. Пятигорский.

101. Непрекращаемый разговор. СПб.: Азбука-классика, 2004. - С. 103-349.

102. Романенко Ю.М. Миф как наука о формах правильного воображения / Мифология и повседневность. СПб.: Изд-во РХГИ, 1998. - С. 78-83.

103. Сакутин В.А. Феномен понимания: возможности рекурсивного синтеза / Рекурсивное и дискурсивное в структуре смыслообразования. М.: Смысл, 2004. - С. 24-47.

104. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. -М.: Республика, 2000. 639 с.

105. Сартр Ж.П. Воображение // Логос. № 3. - 1992. - С. 98-115.

106. Сартр Ж.-П. Трансцендентность эго. Набросок феноменологического описания И Логос. 2003. - № 2. - С. 86-121.

107. Свасьян К.А. Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1987. - 199 с.

108. Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии. -Благовещенск: БГК им. Бодуэна де Куртенэ, 2000. 226 с.

109. Светлов Р.В. Нумений из Апамеи. Избранные фрагменты. Комментарий / На пороге неоплатонизма. Раздел II. СПб., 2001 // Интернет: http://www.sovmu.spbu.ru/ main/proj/numenius/index.htm.

110. Светлов Р.В. И текст стал плотью // Интернет: http://svetlov-А- rv.by.ru/textbody.htm.

111. Семане Т.А. К вопросу о диалектике ума и души в плотиновской онтологии / Историко-философский ежегодник. 1989. М.: Наука, 1989. -С. 55-68.

112. Семененко И.И. Пять тысяч слов молчания / Лаоцзы. Обрести себя в Дао. М.: Республика, 1999. - С. 9-130.

113. Сендерович С. Ревизия юнговой теории архетипа // Логос. 1994. - № 6. -С. 144-163.

114. Серкова В.А. Фантазия и воображаемое в феноменологии Гуссерля / Виртуальное пространство культуры. Материалы научной конференции 11-13 апреля 2000 г. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. - С. 8Ф-87.

115. Сидоров А.И. Преподобный Максим Исповедник: эпоха, жизнь, творчество / Максим Исповедник. Творения. Кн. 1. М.: Мартис, 1993. С. 7-75.

116. Слинин Я.А. Трансцендентальный субъект: феноменологическое v исследование. СПб.: Наука. 2001. — 528 с.

117. Смолянская Н.В. Парадигма символического: Нельсон Гудмен и современная французская философия: Дис. . канд. филос. наук: 09.00.03. -М.: РГБ, 2005.- 183 с.

118. Ставцев С.Н. Трансцендентальный характер фундаментальной онтологии Хайдеггера // Метафизические исследования. Вып. 6. Сознание. — Альманах Лаборатории Метафизических Исследований при Философском факультете СПбГУ, 1998. С. 125-136.

119. Сухачев В.Ю. Исследование человека: основные подходы в философской антропологии: Дис. . д-ра филос. наук: 09.00.13. М.: РГБ, 2005. - 397 с.

120. Тахо-Годи А.А. Термин "символ" в древнегреческой литературе // Образ и слово. Вопросы классической филологии. Вып. 7. М.: Изд-во МГУ, 1980.-С. 16-57.

121. Тертуллиан К.С.Ф. О плоти Христа / К.С.Ф. Тертуллиан. Избр. соч. -М.: Прогресс; Культура, 1994. 448 с.

122. Твардовский К. Образы / Воображение как познавательная возможность: как возможно творческое воображение? — М.: Центр гуманитарных исследований, 2001. —С. 64-76.

123. Трофимова М.К. К публикации перевода трактата Плотина 1.8 51. — "О природе и источнике зла" / Историко-философский ежегодник. 1989. — М.: Наука, 1989. С. 158-161.о

124. Флоренский П.А. У водоразделов мысли / П.А. Флоренский Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Правда, 1990. - 447 с.

125. Фохт Б.А. Понятие символической формы и проблема значения в философии Э. Кассирера // Вопросы философии. 1998. - № 9. - С. 150— 174.

126. Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. М. Наука, 1989. — 576 с.

127. Франк С.Л. Непостижимое / С.Л. Франк. Сочинения. М.: Правда, 1990.-С. 183-603.

128. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994.-406 с.

129. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск: Водолей, 1998.-384 с.

130. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: AD MARGINEM, 1997. 451 с.

131. Хайдеггер М. Учение Платона об истине / Время и бытие. М.: Республика, 1993. - С. 345-361.

132. Хайдеггер М. Тезис И. И. Канта о бытии / Время и бытие. М.: Республика, 1993 - С. 361-381.

133. Хайдеггер М. Европейский нигилизм / Проблема человека в западной философии. -М.: Прогресс, 1988.-С. 261-313.

134. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме / Проблема человека в западной философии. -М.: Прогресс, 1988. С. 314-356.

135. Хайдеггер М. Исток художественного творения / М. Хайдеггер. Работы и размышления разных лет. М.: Гнозис, 1993. - С. 47-120.

136. Хейде Л. Автономность и несчастное сознание // Логос. 1999. - № 9. -С. 4-15.

137. Хоружий С.С. Имяславие и культура Серебряного Века: феномен Московской Школы христианского неоплатонизма // Интернет: http://religion.russ.ru/discussions/20020403-horugiy.html

138. Хоружий С.С. Обретение конкретности / П.А. Флоренский. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Правда, 1990. - С. 3-16.

139. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. СПб.: Алетейя, 1994. - 446 с.

140. Хоружий С.С. Неопатристический синтез и русская философия // Вопросы философии. 1994. - № 5 - С. 75-88.

141. Хоружий С.С. Неотменимый антропоконтур. 1. Контуры До-Кантова Человека // Вопросы философии. 2005. - № 1. - С. 52-63.

142. Хоружий С. С. Неотменимый антропоконтур. 2. Кантовы антропотопики // Вопросы философии. 2005. — № 2. - С. 72-102.

143. Черненко С.В. Функция воображения и концепция "mauvais foi" Ж.-П. Сартра / Философия о предмете и субъекте ручного познания. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского философского общества, 2002. — С. 181-207.

144. Черняков А.Г. Онтологическая дифференциация и темпоральность // Вопросы философии. 1997. -№ 6. - С. 136-151.

145. Черняков А.Г. В поисках утраченного субъекта // Метафизические исследования. Вып. 6. Сознание: Альманах Лаборатории Метафизических Исследований при Философском факультете СПбГУ, 1998. С. 11-38.

146. Черняков А.Г. Черный квадрат. О книге Н.В. Мотрошиловой ""Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию" // Вопросы философии. 2004. - № 26. - С. 160-177.

147. Чизолм P.M. Формальная структура интенциональности: Метафизическое исследование // Логос. 2002. - № 2. - С. 40-46.

148. Шелер М. Положение человека в Космосе / Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 31-95.

149. Шелер М. Формализм в этике и материальная этика ценностей / М. Шелер. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - С. 258-338.

150. Шелер М. Ordo amoris / М. Шелер. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - С. 339-376.

151. Шелер М. Феноменология и теория познания / М. Шелер. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - С. 195-258.

152. Шеллинг Ф.В.Й. Система трансцендентального идеализма / Ф.В.Й. Шеллинг. Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1987. - С. 227-489.

153. Шеллинг Ф.В.Й. Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с ней предметов / Ф.В.Й. Шеллинг. Соч. в 2 т. Т.2. -М.: Мысль, 1989. С. 86-158.

154. Шеллинг Ф.В.Й. Введение в философию мифологии / Ф.В.Й. Шеллинг. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1989. -С. 159-374.

155. Шеллинг Ф.В.Й. К истории новой философии (Мюнхенские лекции) / Ф.В.Й. Шеллинг. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1989. - С. 387-560.

156. Шеллинг Ф.В.Й. Об отношении изобразительных искусств к природе / Ф.В.Й. Шеллинг. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1987. - С. 52-85.

157. Шкуратов И.Н. Настроение как фундаментальный феномен жизни // Интернет: http://lebenswelt.narod.ru/index 1 .htm.

158. Шипунова О.Д. Интеллект и субъективность: Социально-философский анализ: Дис. . д-ра филос. наук: 09.00.01., 09.00.11. М.: РГБ, 2005.-354 с.

159. Шпет Г. Г. Сознание и его собственник / Г. Г. Шпет. Философские этюды. М.: Прогресс, 1994. - С. 20-116.

160. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Инвест-ППП, СТ ППП, 1996. - 240 с.

161. Элиас Н. Изменение баланса между Я и Мы / Н. Элиас. Общество индивидов.-М.: Праксис, 2001.-С. 215-330.

162. Юлина Н.С. Д. Деннет: самость как "центр нарративной гравитации" или почему возможны самостные компьютеры // Вопросы философии. — 2003.-№2.-С. 104-120.

163. Юнг К.-Г. Душа и миф: шесть архетипов. Киев: Государственная библиотека Украины для юношества, 1996. - 384 с.

164. Ямвлих Халкидский. Комментарии на диалоги Платона. СПб.:о1. Алетейя, 2000.-319 с.

165. Ямвлих. О египетских мистериях. М.: Х.Г.С., 1995. - 288 с.

166. Ямпольская А. В. Вклад Левинаса в феноменологию и в деконструкцию феноменологии // Логос. 2004. - № 1. - С. 88-105.

167. Ячин С.Е. Слово и феномен (К идее рекурсивной рациональности) / Рекурсивное и дискурсивное в структуре смыслообразования. — М.: Смысл, 2004. С. 6-23.

168. Ячин С. Е. Контуры неоклассического синтеза в философии последнего времени / В рукописи.

169. Derrida J. The End of Man / After Philosophy: End or Transformation. Cambridge, 1987.

170. Lacoue-Labarthe Ph. Phrase. P.: Christian Bourgois, 2000. 139 p.

171. Maloney P.J. Levinas, substitution, and transcendental subjectivity // Man and World, 1997, № 30. p. 49-64.

172. Visker R. Dis-possessed: How to remain silent 'after' Levinas // Man and World, 1996, № 29. p. 119-146.