автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.04
диссертация на тему: Идентичность как глобальная проблема современности

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Азимов, Тофик Гамидович

Введение

Глава I. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ

ИДЕНТИЧНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛЬНЫХ

ИЗМЕНЕНИЙ

1. Новая глобальная реальность и динамика социально-политических трансформаций

2. Глобализация и структурные изменения в странах с переходной экономикой

Глава II. СТРУКТУРНЫЕ И ДИНАМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ И КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ: КОМПАРТИВНЫЙ АНАЛИЗ

1. Динамика ценностных ориентаций в современном мире

2. Новые иерархии социальной идентичности

3. Политологический контекст идентификации личности в демократическом обществе

Глава III. МАКРО-ПОЛИТОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ИДЕНТИЧНОСТИ: СТРУКТУРНЫЕ И ДИНАМИЧЕСКИЕ

АСПЕКТЫ

1. От кризиса государственно-центристской модели к цивилизационной идентичности

2. Перспективы российской государственной идентичности в контексте теории С.Хантингтона

3. Системный подход в политологическом анализе идентичности: сравнительный анализ научных школ

Введение диссертации2000 год, автореферат по политологии, Азимов, Тофик Гамидович

Актуальность исследования. Современный период политического развития, характеризующийся прежде всего усилением глобализации, высветил ряд новых проблем и тенденций, имеющих несомненно важное теоретическое и практическое значение. Среди таких наиболее приоритетных вопросов - новый статус понятий "суверенности" и "самостоятельности" государственных образований, причины подъема фундаментализма в эпоху глобализации и кризиса гражданского общества, новая социальная структура, природа и перспективы нарождающегося сетевого общества и т.д. Особую базисную роль, как было подчеркнуто, в частности, на последнем Всемирном политологическом конгрессе (Канада, август 2000 г.), играет понятие идентичности. И это закономерно, поскольку глобализационные процессы в значительной степени трансформировали систему прежних международных отношений, традиционные основы социальных отношений, в конечном счете, углубили кризис личности. Восстановление всех этих связей на принципиально новой основе оказалось невозможным без привлечения "идентичности" и "идентификации", связывающих воедино всю многомерную социальную ткань глобализо-ванного мира.

Проблема идентичности - относительно новый междисциплинарный феномен, активное изучение которого началось со второй половины восьмидесятых годов. За этот период понимание этого явления продвинулось довольно значительно - от во многом психологических аспектов данной проблемы до трезвого осознания той действительно значимой политологической роли, которую играет идентичность в усиленно поляризующемся мире. Многоаспектное изучение идентичности позволяет пролить свет на многие новые механизмы ценностно-смысловой регуляции в условиях глобальных изменений, на понимание новой роли культурной нормированности в условиях кризиса традиционных государственных институтов. Наконец, оно дает возможность в ином ракурсе представить цивилизационные и региональные перспективы наступающей эпохи.

Повышенное внимание к проблеме идентичности есть во многом результат воздействия глобализации и глобальных изменений на всю систему нормативно-регулятивных средств и механизмов, обеспечивающих координацию жизнедеятельности людей и сообществ. Однако этот общепризнанный предмет социального познания - комплекс ценностно-смысловых регуляций - был подвергнут определенной трансформации после его включения в современный глобалистский контекст. Происходящее несомненное усиление глобальной взаимозависимости крайне актуализировало проблему идентичности индивидов, социальных групп и национальных государств. По мнению многих исследователей, отличие настоящего этапа развития проявляется прежде всего в том, что оно происходит в условиях распада прежней вертикальной системы идентичности и несомненного повышения роли горизонтальных механизмов идентичности. Изучение этих новых аспектов и их следствий предполагает гораздо более тесное взаимодействие социологии, политологии, теории культуры, психологии, теории международных отношений.

Одной из наиболее значимых причин повышения научного интереса к проблеме идентичности является ограниченность государственно-центристской модели управления в условия глобального мира. Неспособность и несвоевременность центральной власти адекватно реагировать на все внутренние и внешние события подорвали прежнюю устойчивую систему вертикальной регуляции. Одним из последствий этого и явилось внимание к проблеме горизонтальной идентичности, которая, как сегодня представляется, будет занимать доминирующее место в качестве механизма сохранения связности и целостности всего социального пространства.

Здесь следует иметь ввиду и то, что во многих странах с переходной экономикой распад вертикальной системы регуляции вызвал принципиально новые социокультурные сдвиги - усиление роли горизонтальных (групповых, региональных) механизмов социальной регуляции. Более того, если раньше в этих странах личностная и групповая идентификация формулировались в идеологических терминах, то в результате "ценностного" кризиса - исключительно в этнических понятиях. Поэтому в настоящее время прежняя вертикально-интегрированная картина социальных и политических отношений оказалась гораздо более противоречивой и сегментированной, во многом неадекватной, а ее реальная динамика развития - явно недостаточно изученной.

В предшествующее десятилетие основной интерес к проблеме идентичности наблюдался со стороны психологов, социологов и культурологов, что было вполне закономерно, поскольку все аспекты данной темы укладывались в проблематику социальной регуляции. Однако в связи с распадом прежней целостной системы социальной идентичности и перемещением многих базовых ценностей на групповой (этнический) уровень, роль и значимость идентичности как социально организующего принципа неизмеримо выросла. Аналогичная тенденция наблюдается и на макроуровне государственно-национальных образований. В связи с распадом прежней идеологической, по своей сути, системы идентификаций многие, и прежде всего, многонациональные государства пытаются формулировать свою самоидентификацию в терминах культуры и циви-лизационных, региональных категориях. Все это дополнительно стимулирует интерес к политологическому анализу проблемы идентичности.

Интерес политологов к проблеме идентичности связан в самом общем виде и с тем, что именно идентичность, точнее говоря, иерархии идентичности, представляют собой те траектории, по которым делегируются и реализуются властные полномочия. В этом отношении новые иерархии идентичности есть ничто иное как новые каналы властного влияния. Вне работающей системы идентичности не может быть полноценно и системно реализована ни одна система власти. И таким образом, новые иерархии идентичности и новая геометрия власти в условиях глобализации оказываются тесно взаимосвязанными. Поэтому более детальное изучение сдвигов в системах идентичности, вызванное глобализацион-ными процессами, поможет глубже понять механизмы формирования и принципы функционирования новой - не вертикальной - геометрии власти.

Состояние и степень изученности проблемы. Проблема идентичности в условиях глобализующегося мира получила довольно полное освещение в работах известного западного социолога и политолога Мануэля Кастельса. Один из томов его фундаментальной трехтомной монографии, вышедшей в 1996-1998 гг., так и называется - "Власть идентичности"1. Вклад М.Кастельса состоит прежде всего в том, что он указал и обосновал системную, комплексную природу феномена идентичности, не укладывающегося только в рамки психологии, социологии или культурологии. В своем исследовании М.Кастельс активно опирался на научные разработки теоретиков-международников относительно возрастающей неадекватности государственно-центристской модели в конце двадцатого столетия . Несомненно стимулирующее влияние на разработку всей данной тематики оказали работы следующих широко известных западных исследователей как Бродель Ф., Бурдье П., Валлерстайн И., Гидденс Э., Инглегарт Р., Туроу Л. и др.3.

1 См.: сокращенный перевод: Кастельс М. Информационная эпоха. - М.,

2000.

2 °

См.: Фергюсон И. Глобальное общество в конце двадцатого столетия / В кн.: Международные отношения: социологические подходы. -М., 1998. -С. 155-221.

3 См. последние переводы в этом направлении: Гидденс Э. Социология. -М.„ 1999; Новая постиндустриальная волна на Западе. - М., 1999; Туроу

В отечественной литературе анализ проблемы идентичности в основном и традиционно осуществлялся психологами и только в самое последнее время появились работы этносоциологов и этнопсихологов, в которых осмысление феномена идентичности идет в связи с трансформацией прежней социальной системы (Арутюнян Ю.В., Антонова И.В., Дро-бижева Л.М., Лебедева Н.М., Солдатова Г.У., Сусоколов А.Н., Тихонов И.Е. и др.). Среди самых последних работ этого направления появились и исследования, проводимые социальными философами1.

Анализ понятия "идентичности", связанный не с упомянутой выше внутригрупповой ценностной характеризацией, а с описанием отношений между нациями - государствами, был первоначально монополизирован политологами и историками: Панарин A.C., Пантин В.И., Чешков М.А., Цыганков П.А., Цымбурский В.Л., Фурсов А.И. и т.д. Частично это объясняется тем, что именно они были "первооткрывателями" популярных в начале 90-х годов работ С.Хантингтона, находящихся на стыке культурологии и геополитики. В настоящее время это новое направление исследований активно осваивается российскими политологами и культурологами, его отдельные фрагменты уже включены в учебники и учебные пособия.

Важный теоретический вклад в конкретизацию данной проблемы внесли работы Ионина Л.Г. (См.: Социология культуры. - М., 1998). Именно он одним из первых в отечественной социологии предложил теоретико-культурологическое объяснение усвоения новых культурных моделей на базе использования понятия идентичности.

Отдельную самостоятельную группу исследований составляют работы по глобалистской тематике. Количество отечественных работ в этой

Л. Будущее капитализма. - Новосибирск, 2000; См. обзор последних работ: Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. - М., 1999.

1 См.: Заковоротная М.В. Идентичность человека: социально-философские аспекты. - Ростов-н/Д., 1999. области настолько велико, что позволило выделить еще десятилетие назад специальное научное направление - "глобалистику". Однако в последние годы произошло довольно существенное переосмысление этой тематики, выдвижение на первый план новых проблем и тенденций, которые представлены прежде всего в работах Дилигенского Г.Г., Иноземцева В.Л. и др. Привлечение основных результатов исследований этих авторов позволяет более полно понять последствия глобализации в странах с переходной экономикой.

Таким образом, можно констатировать, что в отечественной литературе практически отсутствуют специальные и самостоятельные исследования проблемы идентичности в собственно политологическом ракурсе. Вместе с тем имеется достаточный "задел" теоретических и эмпирических исследований, позволяющий перейти от уровня отдельных психологических, культурологических описаний проблемы идентичности к ее интегральному политологическому обобщению.

Цели и задачи исследования. Теоретическая значимость проблемы, объективно возрастающая практическая потребность в ее исследовании и состояние изученности темы определили следующую цель диссертационной работы: анализ политологических аспектов изменений в иерархиях идентичности под влиянием глобализационных процессов.

Эта общая цель реализуется в следующих задачах:

- охарактеризовать новую роль проблемы идентичности в условиях повышенной социальной турбулентности, вызванной глобализацион-ными процессами;

- выявить существующие связи между иерархиями идентичности, базовыми ценностями и механизмами реализации властных полномочий;

- выявить и проанализировать специфику механизмов "цивилиза-ционной" и "региональной" идентичности; показать особенности современной внешнеполитической метастратегии;

- выявить и оценить условия предпосылки подъема в развитых странах групповой идентичности, которые в конечном счете могут привести к усилению внутриполитической дезинтеграции;

- на базе концепции идентичности выявить степень устойчивости и проанализировать общую динамику развития мировой системы в целом.

Объектом исследования является анализ роли идентичности как социально организующего принципа в условиях современной глобализации.

Предмет исследования - ограничения, накладываемые иерархиями идентичности на властные отношения, а также на отношения между нациями-государствами.

Хронологические рамки исследования охватывают период 90-х годов, за время которого произошли качественные изменения в глобализа-ционных процессах и в реорганизации системы социальных идентично-стей.

Методологической основой исследования явились труды известных политологов, социологов, международников, психологов, в которых сформулированы основные тенденции и следствия глобализации, определены общие контуры эволюции властных структур в эпоху глобализации, а также последние работы представителей геостратегии, институционального подхода, сетевой методологии. Кроме отмеченных работ автор опирался на фундаментальные исследования М.Горшкова, В.Добренькова, Г.Осипова, Л.Панковой и др.

Методы исследования. В диссертации были использованы общенаучные методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, системный и конкретно-исторический подходы, а также метод сравнительно-статистического анализа, экспертной оценки и т.д.

Эмпирической базой исследования явились прежде материалы международных и психологических исследований, в которых рассматривались конкретные аспекты проблемы идентичности. Автор активно использовал материалы зарубежных и отечественных периодических изданий, совещаний и научных разработок.

Научная новизна исследования определяется прежде всего отсутствием работ по данной проблематике, а также использованием междисциплинарных подходов при анализе проблемы идентичности и ее связи с новой геометрией организации власти в условиях глобализации.

Конкретно, новизна данного исследования состоит в следующем:

1. Обосновано, что в условиях усиления глобальной турбулентности, которая распространяется как на внутренний мир личности, так и на нации, государства, межгосударственные отношения, ключевую роль играет идентичность. Она является, как показано в работе, связующим принципом организации микро- и макросоциального пространства, придающим конкретный смысл отдельным личностям, социальным группам и государственным образованиям. Конкретные механизмы идентификации, как и новые иерархии идентичности еще подлежат детальному анализу, но факт фундаментальной важности данного междисциплинарного концепта в условиях глобализации не вызывает сомнений.

2. Показано, что глобализационные процессы значительно трансформировали иерархии социальной идентичности. Прежде всего это проявилось в ослаблении систем идентификации, связанных с институтами и организациями национального государства. Если ранее приоритет в системе идентификации принадлежал общегражданской идентификации, то в конце 90-х годов на первое место выдвигается региональная идентификация. Указанные изменения, как обосновывается в работе, есть результат значительного сдвига в базисных ценностях российского населения. Отсюда следует, что возрождение авторитета федеральной власти, т.е. и возвращение к прежней вертикальной структуре идентичности, возможно только в случае реорганизации складывающейся по-иному системы основных ценностей.

3. Показано, что современная международная ситуация активно диктует необходимость в идентификациях на уровнях выше национальных образований. Однако проведенный анализ известных западных концепций не дает оснований для однозначного выбора в пользу единственного типа идентичности (цивилизационного, регионального и т.д.) на этом уровне. Наличие подобной ситуации, как обосновывается в работе, есть следствие того, что существующая реальность является гораздо более сложной и во многом неопределенной конструкцией, невыразимой полностью на языке предлагаемых теорий. В практическом плане это означает целесообразность выстраивания сегодня гибких ситуативных внешнеполитических метастратегий, которые учитывали бы реальные контексты, балансы сил и фактор времени.

4. Показано, что современные глобализационные процессы ведут к усилению поляризации не только между развитыми странами ("ядром") и "периферией", но и к усилению расслоения и социальной поляризации внутри самих развитых стран. А это означает, как обосновывается в работе, возможность появления в многонациональных государстах объективных предпосылок подъема групповой (и прежде всего, этнической) идентичности, что при определенных обстоятельствах может стимулировать возрождение культурного фундаментализма.

5. Обосновывается, что трансформация прежних систем культурной и социальной идентичности на микро- и макроуровнях значительно ослабила устойчивость и стабильность как конкретных обществ, так и всей мировой системы в целом. Переход к новому уровню устойчивости в гораздо более динамичной внешней среде требует как реорганизации исходных базовых ценностей на индивидуальном уровне, так и институтов, призванных обеспечить стабильность отдельных сообществ и всей мировой системы. Другими словами, упадок и ослабление прежней "архитектуры" власти с происходящим параллельно поиском новых иден-тичностей должны привести к новой геометрии власти, соответствующей принципиально иным изменившимся условиям и учитывающей в большей степени групповые интересы и новые индивидуальные базисные ценности.

Теоретическая значимость. В работе предпринята попытка выявления связи между сдвигами в иерархии идентичности, обусловленными глобализационными процессами, и новыми конфигурациями властных отношений, складывающимися как внутри отдельных сообществ, так и между странами.

Практическая значимость. Выводы диссертационного исследования дают возможность более глубоко прояснить основания новых конфигураций властных отношений, которые формируются под воздействием глобализации. Материалы исследования могут быть использованы для чтения спецкурсов по политологическим аспектам глобализации, а также в практической работе органов государственной власти.

Основные положения, выносимые на защиту диссертации:

1. Обосновывается тезис, что в условиях усиления социальной турбулентности крайне важную роль играет понятие "идентичности" и процедура "идентификации". Использование данных понятий позволяет в самом общем плане восстановить смысл и социальное значение, которые были частично утрачены на индивидуальном, групповом, государственном уровнях в происходящем процессе глобальных изменений. Восстановление системы идентичности означает ничто иное как восстановление на базе новых условий "метрики" социального пространства, которое в свою очередь дает возможность точной политической, экономической или социальной локализации.

2. Особо важную роль проблема идентичности играет в современной международной сфере. Благодаря действию механизмов идентификации (на экономической, культурной, религиозной или иной основе) осуществляется "привязка" конкретного государственного образования к этой или иной системе государств. Учитывая высокий уровень глобальной турбулентности, интенсивное движение внутри развитых стран ("ядра") и развивающихся стран ("периферии"), поиски идентичности и самоидентификации сопровождаются болезненными реорганизациями, значительно растянутыми во времени.

3. Конкретизируется тезис о том, что в перспективе именно многонациональные государства (как развитые, так и развивающиеся) столкнутся с необходимостью консолидировать зачастую противоположные иерархии идентичностей. Отсутствие данной консолидации во внутренней и внешней политике может значительно ослабить устойчивость и стабильность многонациональных государств в глобализующемся мире.

4. Обосновывается, что перспективы идентификации на индивидуальном уровне связаны в большей степени с горизонтальной, а не вертикальной социальной интеграцией. В практическом плане это означает, что властные полномочия более эффективно реализовывать через новые горизонтальные механизмы, а не посредством традиционной вертикали власти.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры социологии и политологии МГУ им. М.В.Ломоносова. Основные идеи исследования отражены в выступлениях российских научно-практических конференциях по политическим наукам и глобализации (Москва - 1996 г.; Санкт-Петербург - 1998 г.; Москва - 1999 г.; Орел -2000 г.).

14

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идентичность как глобальная проблема современности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Начав эту работу с рассмотрения общих проблем трансформации политических процессов под воздействием глобальных изменений, мы акцентировали внимание прежде всего на анализе "культурной идентичности" как одного из основных результатов этого воздействия. И это было закономерно в условиях чрезвычайно высокой распространенности в последние десятилетия концепций "мирового" и "глобального общества". А глобальному обществу должны соответствовать новые механизмы регуляции как на индивидуально-групповом, так и на национально-государственном уровнях. Очевидно также, что в настоящее время явления всемирной взаимосвязи и взаимозависимости нарастают и серьезно оспаривать этот эмпирический факт невозможно. Другое дело, что понимать под "взаимосвязями", каков характер этих взаимосвязей? Достаточно ли констатации факта взаимосвязи для конституирования глобального общества и его культуры. Первоначальный энтузиазм теоретиков глобализации 60-70-х годов, впечатленных новыми современными тенденциями, потребовал в дальнейшем конкретизации, уточнения и научного анализа этих исходных понятий.

В частности, известный социолог Э.Гидденс первоначально определял глобализацию как "интенсификацию всемирных социальных отношений, которые связывают удаленные друг от друга местности таким образом, что происходящее на местах формируется событиями, происходящими за много миль отсюда и наоборот"1. В этой связи возникает активно дискутируемый вопрос о том, в какой степени значение о глобальных взаимозависимостях входит в повседневную деятельность и поведение каждого человека? Можно ли в этой связи считать приобщением к глобальной культуре широко цитируемый акт покупки гражданином Японии французского галстука фирмы "Гермес"? Очевидно, что такое,

1 Гидденс Э. Социология. - М., 1999. - СМ. так сказать, культурное приобщение является достаточно поверхностным актом, не затрагивающим глубинные ценностно-смысловые уровни человеческого существования.

Гораздо сложнее дать аналогичную и однозначную оценку таким известным явлениям как "гибридизация" и "креолизация", которые трактуются, в частности, У.Ханнерсом как сложное смешение, скрещивание культур и стилей жизни1. Возможно рассматривать именно эту "гибридизацию" как глобальную культуру, но в этом случае она не будет обладать культурной самодостаточностью, характеризоваться специфическими ценностно-нормативными регуляциями. Как политологии мы должны держать в поле зрения весь комплекс ценностно-смысловых средств и механизмов, обеспечивающих координацию жизнедеятельности людей и сообществ. В этой связи очевидно, что "гибридизация" является скорее процессом глобального порядка, а не его результатом и она не может быть охарактеризована в качестве "глобальной культуры".

Трудности, связанные с понятийным определением "глобальной культуры", точнее говоря, с выяснением ее онтологического статуса во многом обусловлены первоначальной привязкой данного понятия к другим - более фундаментальным - терминам: "глобальному" и "мировому" обществу. Позднее, в конце 70-х - начале 80-х годов, когда обнаружилась неадекватность этих терминов, а так же своего рода подмена "глобального единства" "глобальной распространенностью - а между ними существует принципиальное расхождение - то многие теоретики стали утверждать о тождественности глобальной культуры и всеобщей культурной стандартизации, вызванной повсеместным распространением массовых товаров. Однако в дальнейшем получила распространение иная точка зрения, предполагающая, что, хотя статус базовых понятий "мировое общество" и "глобальное общество" в высшей степени неопре

1 Hanners U. Cultural Complexity. Studies in the Social Organizations of Meaning. -N.Y., 1992. делен, понятие "глобальная культура" имеет все основания для самостоятельного употребления в научном анализе. С позиций последнего времени, "право на жизнь" глобальной культуре обеспечивается не ее увязыванием с прежней системой координат "глобального общества" и "общечеловеческих ценностей"1, а несомненным фактом существования транснациональной группы индивидов, занятых высокоинтеллектуальной творческой профессиональной деятельностью, со специфической системой мотивации и комплексом ценностно-смысловых регуляций. Выделение данной транснациональной группы является совершенно объективным процессом, непосредственно отражающим новые тенденции формирования будущего "постэкономического общества". Таким образом, начиная с 60-х годов, понятие "глобальная культура", прошло значительный путь в эволюции своего значения, отдельные этапы которого рассмотрены в этой книге.

Особый характер указанной интерпретации понятия "глобальная культура" придает то обстоятельство, что о новой социальной - транснациональной по своей природе - страте еще мало что известно. Такого рода глобальных страт ранее еще не существовало, в настоящее время только формируются ее индивидуальные ценности и предпочтения, формы и направления развития которых не представляются достаточно определенными. При этом сохраняющиеся социальные и культурные институты имеют в своих арсеналах лишь те инструменты регулирования, которые успешно использовались в прежнюю эпоху, а сегодня могут стать явно неэффективными.

Включенность в глобальную культуру в настоящее время обеспечивается лишь для той части общества, которая сумела получить доступ к знаниям - ресурсу очень своеобразному в том смысле, что его приобре

1 См. обсуждение противоречивой эволюции понятий "мирового" и "глобального" сообщества с точки зрения социологов в детальном обзоре А.Филиппова. Теоретическая социология // Теория общества. Фундаментальные проблемы. - М.: Кучково поле, 1999. - С.7-34. тение принципиально отличается от приобретения собственности в предшествующий период. Сегодня по мере усиления ориентации на производство информационных продуктов все четче проявляется одна принципиально новая тенденция - большинство современного населения развитых стран не способно усвоить огромные массивы информации и, тем более, генерировать новое знание в силу наследственности, отсутствия должного уровня образования и т.п. Лица же, занятые интеллектуальным трудом в периферийных странах, также стремятся влиться не в производственную сферу у себя на родине, а пополнить ряды относительно замкнутой и не очень многочисленной глобальной интеллектуальной страты. Таким образом, оформление границы между работниками интеллектуального труда и остальным обществом происходит как в рамках отдельных стран, так и во всемирном масштабе. Формирующаяся при этом "глобальная культура" данной высокообразованной транснациональной группы четко фиксирует это глобальное социальное изменение. Можно далее утверждать, что резкий прорыв, произошедший во многом благодаря глобализации экономики, сопровождается значительной культурной поляризацией.

Кроме того, следует учитывать и тот факт, что формирующаяся новая социальная страта еще сохраняет пока определенную лояльность традиционной власти, внешне сосуществует в рамках тот ценностно-нормативной средой, которая официально поддерживается национальными государствами. Но совершенно очевидна при этом различная природа ценностных систем глобальной культуры и национальной культуры. Это обстоятельство значительно осложняет проведение какой-либо последовательной культурной политики на общегосударственном уровне.

Формирование глобальной культуры - это не единственный, хотя и чрезвычайно важный, результат воздействия глобализации на культурные процессы. Не менее значимым оказывается и появление новой группы проблем, связанных с культурной идентичностью. В данном случае воздействие глобализации носит более опосредованный характер, оно проявляется, во-первых, через утрату влияния центральных институтов общества и соответствующий подъем неформальной групповой идентичности, и через распад прежнего миропорядка. Хотя, в принципе, эти два аспекта взаимосвязаны и взаимообусловлены, отдельное их рассмотрение позволяет прояснить многие важные детали, далеко неочевидные при ином подходе.

Исследования групповой (этнической) идентичности, ведущиеся преимущественно этнопсихологами и этносоциологами, принося немало важных результатов, ограничены весьма узкой методологической базой. Их выводы о распаде прежних иерархий социальных идентичностей и о переходе к новым системам, базирующимся на групповых и региональных основаниях, дают исходный материал для дальнейшего анализа в рамках политологии. В частности, с ее позиций становится очевидным, что достижение приемлемого уровня координации жизнедеятельности людей посредством ценностно-смысловых регуляций становится осуществимым уже не на уровне всего государственного образования, а только в рамках его отдельных подсистем. Указанный сдвиг в достижении координации и консолидации смысловых связей в определяющей степени происходит под влиянием глобальных изменений.

Далее, глобализация, и прежде всего усиление потоков миграции в развитые страны, значительно усложнила не просто этнокультурную ситуацию, но и в целом всю внутреннюю политику этих стран. В настоящее время правительства развитых стран еще только начинают осознавать факт, давно известный этнокультурологам, о принципиально иной системе ценностных ориентаций коренного населения и мигрантов иных культур. Однако от осознания этого факта до разработки и реализации связанной внутренней политики пролегает дистанция огромных размеров. Дополнительные трудности еще связаны с тем, что коренные жители развитых стран должны осознать, что сегодня они являются жителями многонациональных государств, и, тем самым, в будущем им предстоит пересмотреть свои предшествующие идентичности. Таким образом, происходящие глобальные изменения затрагивают самые глубинные пласты человеческого существования, по сути принуждая к пересмотру и болезненной реорганизации прежних индивидуальных ценностных иерархий.

Традиционное понимание культурологии предполагало ее достаточную отстраненность от политологии, геополитики, теории мировой политики. Но после того, как С.Хантингтон открыто провозгласил тезис о том, что в основе будущих столкновений лежат культурные различия, культурология оказалась втянутой в глобальный политический контекст. Новизна анализа данного аспекта заключается в том, что на смену традиционному толкованию взаимодействия культур в форме взаимообогащения пришло новое понимание в форме конфликтов, столкновений и острой конкуренции. Подобный подход никогда ранее не был присущ культурологии с ее акцентацией тонких смысловых различий, но глобализация изменила и эту традицию. Сегодня культурологи совместно с политологами активно дискутируют вопросы самоидентификации государственных образований в складывающемся новом цивилизационном порядке.

Тематика "глобализация, культура и новые идентичности" достаточно многообразна и в этой работе были затронуты конечно не все ее вопросы. Свою основную задачу диссертант видел не в том, чтобы дать полный анализ всех проблем - на данном этапе это еще и не представляется возможным - а в том, чтобы выделить особый "политологический" ракурс в рассмотрении сложных и тонких вопросов социальной идентичности, понимаемой достаточно широко.

Список научной литературыАзимов, Тофик Гамидович, диссертация по теме "Политические проблемы международных отношений и глобального развития"

1. Актуальные вопросы глобализации. Круглый стол // Мировая экономика и международные отношения. - 1999. - № 4.

2. Американская социологическая мысль. Тексты / Общая ред. В.И.Добреньков. М., 1996.

3. Арнольдов А.И. Цивилизация грядущего столетия. М., 1997.

4. Арутюнов С.А. Адаптивное значение культурного полиморфизма // Этнографическое образование. 1993. - № 3.

5. Ахиезер A.C. Социокультурная динамика России // Политические исследования. 1991. - № 5.

6. Ашин Г.К. Современные теории элиты: критический очерк. М., 1985.

7. Байер А. Мы уже никогда не поймем этот мир // Эксперт. 30 августа. - 1999.

8. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 19999.

9. Бенедикт Р. Модели культуры. М., 1995.

10. Блаева Н.Э. Некоторые доминанты этнической идентичности бурят // Гуманитарные исследования молодых ученых Бурятии. Улан-Удэ, 1996.

11. Бродель Ф. Материальные цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. Т.1-3. -М., 1986-1992.

12. Бурдье П. Рынок символической продукции // Вопросы социологии. 1993.-№ 1-2.

13. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

14. Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1995.

15. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М., 1990.

16. Волновые процессы в общественном развитии (Василькова В.В. и др.). Новосибирск, 1992.

17. Вопросы теории и практики "догоняющего" развития: материалы заседания. Ин-т мировой экономики и междунар. отношений. РАН. — М., 1998.

18. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1998.

19. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М., 1990.

20. Гуревич П.С. Культурология. М., 1999.

21. Гуревич П.С. Философия культуры. М., 1995.

22. Диденко В.Д., Кортунов В.В. Восхождение к непостижимому (иррационально-мистическое в национальных культурах). М., 1998.

23. Динамика культурных и социальных связей. М., 1992.

24. Доброхотов А.Л. Культура и христианство. М., 1999.

25. Доброхотов А.Л. Мир как имя. М., 1996.

26. Долгов С. Глобализация экономики: новое слово или новое явление. -М, 1998.

27. Дубин Б.В. Культурная динамика и массовая культура сегодня // Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития. М., 1994.

28. Ерасов Б.С. Одномерная логика российских модернизаторов // Общественные науки и современность. 1995. - № 2.

29. Ерасов Б.С. Цивилизационная теория и евразийские исследования // Цивилизация и культура // Научный альманах. Вып.З. Россия и Восток: геополитика и цивилизационные отношения. — М., 1996.

30. Засурский И.А. Масс-медиа второй республики. М., 1999.

31. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1999.

32. Земляннова Л.М. Инфоструктура электронной демократии (дискуссионные мнения зарубежных аналитиков) // Вестник Московского ун-та. Сер. 10 // Журналистика. 1997. - № 3.

33. Зыбайлов Л.К., Шапинский В.А. Постмодернизм. М., 1993.

34. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. Моск. центр Карнеги. М., 1997.

35. Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. — М., 1998.

36. Ионин Л.Г. Основания социокультурного анализа. М., 1995.

37. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1998.

38. Капустин М.П. Конец утопии. М., 1990.

39. Кассирер Э. Опыт о человеке. М., 1993.

40. Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999.

41. Кастельс М. Информационная эпоха. М., 2000.

42. Кризисный социум: наше общество в трех измерениях. М., 1994.

43. Кузнецова Т.Ф. Философия и проблема гуманитаризации образования. -М., 1990.

44. Левада Ю. "Человек советский" десять лет спустя: 1989-1999 // Мониторинг общественного мнения. 1999. -№ 3.

45. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985.

46. Луман Н. Глобализация мирового сообщества: как следует системно понимать общество // Социология на пороге XXI века. М., 1999.

47. Маклуэн М. С появлением спутника планета стала глобальным театром // Кентавр. 1994. - № 1.

48. Мамонтов С.ПА. Основы культурологии. М., 1999.

49. Мангейм К. Идеология и утопия // Утопия и утопическое мышление. -М, 1991.

50. Маркузе Г. Человек в индустриальном мире. М., 1993.

51. Международные отношения: социологические подходы. М., 1998.

52. Межуев В.М. Актуальные проблемы теории культуры. М., 1983.

53. Мендяева А.Б. Этническая идентичность калмыков. М., 1997.

54. Мень А. Культура и духовное восхождение. М., 1992.

55. Место национальной экономики в системе мирохозяйственных связей. М.: РАН. Ин-т научной информации по общественным наукам, 1996.

56. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

57. Мир на пороге нового столетия. М., 1990.

58. Мировая экономика: нарастающий процесс глобализации (прогноз на 2000-2015 годы) / РАН. Ин-т мировой экономики и международных отношений. М., 1998.

59. Мнацаканян М.О. Нации, "нацие-строительство" и национально-этнические процессы в современном мире // Социологические исследования. 1999. - № 5.

60. Моисеев H.H. Человек, среда, общество. М., 1982.

61. Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973.

62. Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999.

63. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. -М., 1994.

64. Панарин A.C. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 1998.

65. Пантин В.И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну // Вопросы философии. 1998. - № 2.

66. Петров М.К. Язык, знак, культура. М., 1991.

67. Печчеи А. Человеческие качества. М., 1990.

68. Постмодернизм и культура. М., 1991.

69. Празаускас А. Мог ли быть вечным "Союз нерушимый"? // Свободная мысль. 1992. - № 8.

70. Празаускас А. Национальное возрождение в СССР и постсоветских странах: историко-культурные и политические дилеммы // Цивилизации и культуры. Научный альманах. Вып.2. Россия и Восток: ци-вилизационные отношения. М., 1995.

71. Рывкина Р.В. Постсоветское пространство как генератор конфликтов // Социологические исследования. 1999. - № 5.

72. Сноу Ч.П. Две культуры и научно-техническая революция. М., 1973.

73. Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. — Новосибирск, 1995.

74. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998.

75. Солженицин А. Как нам обустроить Россию. М., 1990.

76. Соловьев Э.С. Прошлое толкует нас: очерки по истории философии и культуры. М., 1991.

77. Сорокин П.А. Система социологии: В 2-х т. М., 1993.

78. Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество. М., 1992.

79. Социальная идентификация личности. Вып.1, 2. М., 1993-1994.

80. Социальная идентичность и изменение ценностного сознания в кризисном обществе. -М., 1992.

81. Социальная идентичность личности. М., 1993. - № 1-2.

82. Социокультурное пространство: структуры и процессы (Лисаков-ский И.Н. и др.). М., 1996.

83. Социодинамика культуры. Вып. 1,2.- М., 1992-1993.

84. Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия / Сост., ред. и вступ. ст. Б.С.Ерасов). М., 1998.

85. Степанов Ю.С. Константы мировой культуры. М., 1997.

86. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

87. Тапскотт Д. Электронно-цифровое общество. Плюсы и минусы эпохи сетевого интеллекта. — М., 1999.

88. Тейар де Шарден П. Феномен человека. M., 1991.

89. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991.

90. Тоффлер А. "Третья волна" // США: экономика, политика, идеология. 1982. -№ 7-11.

91. Тоффлер А. Туруршок. С.-Петербург, 1997.

92. Фергюсон Й. Глобальное общество в конце XX столетия // Международные отношения: социологические подходы. М., 1998.

93. Флиер А.Я. Культурогенез. М., 1995.

94. Французские ученые о глобализации / Мировая экономика и международные отношения. 1999. - № 4.

95. Фуко М. Слова и вещи. M., 1993.

96. Хабермас Ю. Модирн незавершенный проект // Вопросы философии. - 1992.-№ 4.

97. Черков М.А. Глобалистика: предмет, проблемы и перспективы // Общественные науки и современность. 1998. -№ 2.

98. Чучин-Русов А.Е. Единое поле мировой культуры // Вестник РАН, -1996. -№ 10.

99. Этническая психология и общество. М., 1997.

100. Яковец Ю.В. Великие прозрения Питирима Сорокина // Социологические исследования. 1999. - № 6.

101. Яковец Ю.В. История цивилизаций. М., 1997.

102. Adda J. La Mondialisation de Leconomie. Paris, 1996.

103. Bell D. The Cultural Contradictions of Capitalism. -N.Y., 1996.

104. Brass P. Ethnicity and Nationalism. Theory and Comparison. New Delhi, 1991.

105. Brockway G.P. The End of Economic Man. -N.Y. -L., 1995.

106. Castells M. The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. 1. The Rise of the Network Society. Oxford, 1996.

107. Castells M. The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. 2. The Power of Identity. Oxford, 1997.

108. Castells M. The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. 3. End of Millennium. Oxford, 1998.

109. Davidson J.D., Lord William Rees Mogg. The Sovereign Individual. -N.Y., 1997.

110. Dicken P. Globalization: An Economic-Geographical Perspective // Halal W.E., Taylor K.B. (Eds). Twenty-First Century Economics. Perspectives of Socioeconomics for a Changing World. -N.Y., 1999.

111. Dollfus O. La Mondialisation. Paris, 1997.

112. Featherstone M. Consumer Culture and Post-Modernism. L., 1991.

113. Featherstone M. Global Culture // Theory, Culture and Society. 1990. -Vol.7.-№2-3.

114. Featherstone M. Global Culture: Nationalism, Globalism and Modernity. -London: Sage, 1990.

115. Fukuyama F. The Great Disruption. Human Nature and the Reconstitution of Social Order. -N.Y., 1999.

116. Fukuyama F. Trust. Social Virtues and the Creation of Prosperity. N.Y.,1995.

117. Gellner E. Conditions of Liberty. Civil Society and its Rivals. London, 1994.

118. Gerver G. Mass Media and Human Communication Theory. N.Y.,1996.

119. Giddens A. The consequences of Modernity. Cambridge, 1995.

120. Giddens A. The Constitution of Society. Outline of the Theory of Structuration. Cambridge, 1995.

121. Yammond A. Which World? Scenarios for the 21st Century. Wash. (D.C.) Covelo (Ca.), 1998.

122. Handy Ch. Beyond Certainty. L., 1996.

123. Heilbroner R. 21st Century Capitalism. -N.Y.-L., 1993.

124. Hirst P., Thompson G. Globalization in Question. The International Economy and the Possibilities of Governance. Cambridge, 1996.

125. Yuntington S. The Clash of Civilizations? Foreign Affairs. 1993. Summer.

126. Huntington S. The Clash of Civilization and the Remarking of the World Order.-N.Y., 1996.

127. Jameson F. Postmodernism or Cultural Logic of Late Capitalism. Durham, 1993.

128. Lash S., Friedman J. (Eds). Modernity and Identity. Oxford, 1992.

129. Lash S., Urry J. Economies of Signs and Space. L.-Thousand Oaks, 1994.

130. Lie R. Globalization and Localization in Culture and Communication // Paper prepared for presentation at the International conference on "Media and Politics". Brussels, 1997. Febr.-March.

131. Luttwak E. Turbo-Capitalism. Winners and Losers in the Global Economy.-L., 1998.

132. Lyotard J.-F. The Postmodern Coudition. Manchester, 1989.

133. Madsen R. Global monoculture, multiculture, and polyculture // Social Research. 1993. - Vol.60. - № 3.

134. Matsumoto D. Culture and Psychology. N.Y., 1996.

135. McRae H. World in 2020. Power, Culture and Prosperity: A Vision of the Future. -L., 1995.

136. Media and Cultural Regulation. London: Sage, 1997.

137. Mulgan G.L. Communication and Control: Networks and the New Economics of Communications. Oxford, 1991.

138. Neef D. Rethinking Economics in the Knowledge-Based Economy // Neef D., Siesfeld G.A., Gefola J. (Eds.) The Economic Impact of Knowledge. Boston (Ma.) - Oxford., 1998.

139. Nusbaumer J. The Services Economy. Boston, 1987.

140. Pieterse J. Globalisation as hybridisation // International Sociology. -1994.-Vol.9.-№2.

141. Ramonet I. Geopolitique du Chaos. Paris, 1997.

142. Reich R.B. Who Is Us? // Ohmae K. (Ed.) The Evolving Global Economy. Making Sense of the New World Order. Boston, 1995.

143. Riggs F.W. Ethnonationalosm, Industralism and the Modern State. Third World Quarterly. Vol.15. - 1994. -№ 4.

144. Robertson R. Globalization. L., 1992.

145. Robertson R. Interpreting Globality // Robertson R. World Realities and International Studies. Glenside (Pa.), 1983.

146. Roos J., Roos G., Dragonetti N.C., Edvinsson L. Intellectual Capital. Navigztion the New Business Landscape. N.Y., 1997.

147. Sassen S. Globalization and Its Discontents. -N.Y., 1998.

148. Sassen S. Losing Control? Sovereignty in an Age Globalization. N.Y., 1996.

149. Sklair L. Sociology of the Global System. 2nd ed. Baltimore (ML), 1995.

150. Smith A. Natinal Identity and the Idea of European Unity // International Affairs. Vol.68. - 1992. - № 1.

151. Soros G. The Crisis of Global Capitalism Open Society Endangered. -L., 1998.

152. Surin K. On Producing the Concept of a Global Culture // South Atlant. Quart. Vol.94. - 1995. - № 4.