автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Когнитивный потенциал метафоры в системе научного дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивный потенциал метафоры в системе научного дискурса"

На правах рукописи

и и— '

МЕНЬШИКОВ Антон Александрович

ф-

КОГНИТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ МЕТАФОРЫ В СИСТЕМЕ НАУЧНОГО ДИСКУРСА

Специальность 09.00.08 - философия наукн и техники

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Владивосток - 2009

003464881

Работа выполнена на кафедре философии и социологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет и кафедре философии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Дальневосточный государственный технический университет (ДВПИ им. В.В. Куйбышева)

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор философских наук, профессор А.Г. Никитин доктор философских наук, профессор В.А. Сакутин; кандидат философских наук, доцент А.Ю. Москвитян Дальневосточное отделение Российской академии наук

Защита состоится 2009 г. в/Ктас. на заседании

регионального диссертационного совета ДМ.212.055.05 при Дальневосточном государственном техническом университете (ДВПИ им. В.В. Куйбышева) по адресу: 690950, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 10, ауд. А-302 С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ДВГТУ Автореферат разослан г.

Ученый секретарь

диссертационного совета / 0

кандидат философских наук, доцент У^у^у , ЕС. Гришина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Рефлексия над современной наукой сопровождается поиском средств совершенствования ее концептуального аппарата. По этой причине метафорологическая проблематика прочно вошла в структуру исследований основ научного языка. Ныне становится общим местом признание того, что метафора является не только способом выражения идеального значения, но имеет более глубокие связи с процессами человеческого познания и бытия1. Метафора должна пониматься как динамическая форма организации в мышлении и выразимости в языке способов переноса представлений об одном явлении на бытие другого явления. Отсюда особую актуальность приобрел вопрос об онтологическом и логико-гносеологическом статусе научной метафоры, ее когнитивных возможностях и роли в процессах получения, накопления и передачи научного знания.

Динамично развиваясь, современная - постнеклассическая - наука выявляет случаи угасания некогда методологически эффективных метафор. Действительно, нередки случаи, когда метафора, зарекомендовавшая себя на предыдущих этапах познания предмета исследования как методологически эффективное средство научной рефлексии, впоследствии исчерпывает свой когнитивный потенциал и даже становится эпистемическим барьером на пути развития научной теории или целой дисциплины. Весьма актуальной представляется постановка проблемы нахождения метафор, методологически эффективных в условиях постнеклассической рациональности. Возникает потребность в разработке концептуальных основ метафоры, благодаря

1 См.: Рнкер, П. Живая метафора / П. Рикер // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 435-455; Полозова, И.В. Глубинные основания метафоры / H.B. Полозова // Вестник Московского университета. - Сер. 7. -Философия. - 2004. - № 3. - С. 70-85; Лехциер, В.Л. Онтология метафоры (Отношение к веши в событии художественного) / BJ1. Лехциер // Философия; в поисках онтологии. - Самара, 1998. - С. 222-225.

которой выявляется когнитивная роль метафоры в научном дискурсе, сопоставляется методологическая эффективность различных метафор.

Еще одно обстоятельство, актуализирующее логико-методологический интерес к метафоре как средству научного познания, связано с тем, что современная наука, постоянно взаимодействуя с другими «жизненными практиками» человеческой культуры, расширяет и углубляет междисциплинарные и трансдисциплинарные связи. В таких условиях метафоры выступают в качестве интеграционных узлов этого взаимодействия. Поэтому от того, насколько удачно подобрана метафора, от того, насколько она эффективно функционирует, зависит успешность углубления содержания науки, постановка новых проблем.

Таким образом, можно сделать вывод о наличии гносеологической и методологической потребности в философском исследовании феномена метафоры как формы и способа научного познания.

Степень разработанности проблемы.

Начало ХХ-го столетия в истории западноевропейской науки характеризуется отношением к языковым проблемам как одним из самых актуальных для изучения: язык составляет специфически человеческий способ бытия в мире, поэтому внеязыковое познание признается для человека невозможным.

Проблемы метафорологии в сфере онтологии и теории познания также получили новое освещение. Постепенно за метафорой начала закрепляться роль неотчуждаемого компонента научных теорий. Поэтому, помимо функции убеждения и демонстрации, метафорическим фигурам все чаще стали приписывать гносеологическую функцию, придавая им значение когнитивного источника для процессов научного мышления.

Однако для тогр, чтобы метафора смогла считаться легитимным средством научной рефлексии, она должна была получить систематическую теоретическую разработку в различных аспектах своего функционирования.

Такой разработкой с различных философско-методологических позиций занимались многие ученые. Так, М. Блэк2 и А. Ричарде3 отстаивали концепцию интеракционизма, согласно которой метафорическое значение порождается при взаимодействии двух буквальных понятий. Ф. Уилрайт4, являясь сторонником субституционапьного подхода, напротив, утверждает, что метафора есть модифицированная разновидность сравнения. Прагматическая концепция метафоры представлена в трудах Дж. Серля, Дж. Остина, Д. Дэвидсона5, сконцентрировавших внимание на коммуникативном аспекте метафоризации. Ж. Деррида6 разработал постмодернистскую версию метафорологии с ее идеей первичности метафоры по отношению к предметно-буквальным ресурсам естественного языка, а Г.-Х. Гадамер и П. Рикер7 к проблеме метафоры подошли с герменевтических позиций, ставя в центр своих метафорологических исследований проблему понимания и интерпретации.

На связь метафоры и культуры обратили. внимание, Э. Кассирер и X. Ортега-и-Гассет8. По мнению представителей данного направления, культурные смыслы концентрируются вокруг значимой для исторической эпохи метафоры, и тогда смена эпохи неизменно сопровождается трансформацией базисной для культуры метафоры. С культурным аспектом исследования в метафорологии сближаются исследования отношений,

2 Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 153-172.

3 Ричарде, А. Философия риторики / А. Ричарде П Теория метафоры. - М., 1990. - С. 44-67.

< Уилрайт, Ф. Метафора и реальность / Ф. Уилрайт//Теория метафоры. -М., 1990. - С. 82-109.

5 Серль, Дж. Метафора / Дж. Серль // Теория метафоры". - М., 1990. - С. 307-341; Остин, Дж. Слово как действие / Дж. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. 17. - М.: Прогресс, 1986. - С. 22-129;

Дэвидсон, Д. Что означают метафоры / Д. Дэвидсон//Теория метафоры. - М., 1990. - С. 173-193. А См.; Маньковская, Н.Б. Лидер ((Парижской школы» / Н.Б. Маньковская // Философские науки. - 1998. - № 2.-С. 89-93.

7 Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. - М.: Прогресс, 1988. - 704 с; Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикер // Теория метафоры. - М„ 1990. - С. 416-434.

* Кассирер, Э. Сила метафоры / Э. Кассирер // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 33-43; Ортега-и-Гассет, X. Две великие метафоры /X. Ортега-и-Гассет//Теория метафоры. -М., 1990. - С. 68-81.

возникающих между метафорой и философским дискурсом. Данной проблематикой отмечены труды К.И. Алексеева, М.М. Прохорова, Р. Рорти9.

Эмоционально-ценностный аспект метафоризации был раскрыт П. Рикером, И.И. Череповым10, Исследователями было выяснено, что метафоры способны сосредотачивать различные эмоциональные оттенки и оценочные нюансы, которые стремится передать автор, и за счет этого формировать отношение к предмету у самого адресата метафоры. Буквальные ресурсы языка, по сравнению с метафорическим языком, значительно беднее экспрессивными средствами выражения авторского отношения к объекту речи.

Гносеологические аспекты метафоризации рассматриваются в работах Н.Д. Арутюновой, О.М. Бессоновой, Т.С. Воропай, И.А. Дмитриевой, М.В. Лебедева, Н.В. Полозовой". Объединяет перечисленных авторов безусловное признание за метафорой гносеологического статуса, который традиционной метафорологией прежде ставился под сомнение.

В то же время в науке долгое время была сильна традиция недооценки когнитивного потенциала метафоры. Следуя аристотелевской традиции, ученые и философы Нового времени Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Дж. Локк12 выводили метафору за дисциплинарные границы научного знания.

' Алексеев, К.И. Метафора как объект исследования в философии и психологии / К.И. Алексеев II Вопросы психологии. - 1996. - № 2. - С. 73-85; Прохоров, M.M. Философская метафора экологической эпохи: Материалы спецкурса / М.М. Прохоров. - Изд-во Нижегор. ун-та, 1995. - 242 е.; Рорти, Р. Философия и зеркало природы / Р. Рорти. - Новосибирск: Новосибирский университет, 1997. - 320 с.

10 Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикер // Теория метафоры. - М-, 1990. - С. 416-434; Черепов, И.И. Метафоры Р. Рорти и стратегии идеал-иенностного диалога / И.И. Черепов Н Текст как объект многоаспектного исследования. - СПб., 1998. - Вып. 3. - С. 140149.

" Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры - М., 1990. - С. 5-20; Бессонова, О.М. Референция, метафора и критерий метафоричности / О.М. Бессонова II Логико-семантический анализ структур знания: основания и применение. - Новосибирск, 1989. - С. 31-63; Воропай, Т.С. Метафора и истина / Т.С. Воропай // Философский век: Альманах. - СПб., 1998. - Вып. 7.: Между физикой и метафизикой: наука и философия. - С. 406-414; Дмитриева, И.А. Метафора как способ познания: логико-гносеологический статус / И.А. Дмитриева. - Автореферат дис. канд. наук: Филос. науки. - Якутский гос. ун-т. им. М.К. Амосова. - Якутск, 2000. - 21 е.; Лебедев, С.А., Полозова, И.В. Метафора как средство познания: традиционная и нетрадиционная модели / С.А. Лебедев, И.В. Полозова II Вестник Московского университета. - Сер. 7. - Философия. - 1993.-№ 4.-С. 16-25;

11 См.: Гоббс, Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Т.

Гоббс; пер. с англ. и лат. А. Гутермана // Гоббс Т. Соч.: В 2 т. Т.2. - сост., ред., изд., авт. вступ. ст. и примеч. В.В. Соколова. M.: Мысль, 1989. - 503 е.; Локк, Дж. Опыт о человеческом разуме 1 Дж. Локк II Избранные философские произведения: В 2 т. - Т. 1. - Москва, 1960. - 699 с.

Признание целесообразности использования к научным метафорам пришло не сразу. В настоящее время сохраняют приверженность к данной традиции теории Д. Дэвидсона, А.Ф. Лосева, Дж. Серля, Ф. Уилрайта13.

Большая заслуга в определении гносеологического статуса метафоры относительно процессов научного познания принадлежит Е.Д. Бляхеру и Л.М. Волынской, С.Ю. Деменскому, Т.Я. Дубнищевой, Т.А. Дубовой, Т. Куну, В.В. Петрову, Й. Стаховой, В.А. Суровцеву, В.Н. Сырову14. Обратимся к именам ученых, занимавшихся вопросами соотношения метафоры и определенной сферы научного познания.

Ю.Б. Вертгейм и В. Вжозек15 рассматривают значение метафор для методологии истории и историографии и выявляют место и роль метафор в социально-гуманитарном знании. Л.Д. Гудков16 поднимает метафорологическую проблематику в контексте культурологии. М.В. Рассохиной17 принадлежит осмысление места метафор в концептуальном аппарате социологической теории, а А.Н. Фатенкову18 - в концептуальном аппарате социальной философии. Л.И. Шрагина19 обращается к проблемам

13 Дэвидсон, Д. Что означают метафоры / Д. Дэвидсон //Теория метафоры. - М., 1990. - С. 173-193; Лосев,

A.Ф. Знак. Символ. Миф. / А.Ф. Лосев. - М.: Изд-во Моск. ун-та., 1982. - С. 434-443; Серль, Дж. Метафора /Дж. Серль //Теория метафоры. - М., 1990. - С. 307-341; Уилрайт, Ф. Метафора и реальность / Ф. Уилрайт //Теория метафоры..-М., 1990.-С. 82-109.

м Бляхер, Е.Д., Волынская, Л.М. Научная метафора; к методологии исследования трансляции знаний / Е.Д. Бляхер, Л.М. Волынская // Философия науки. - 1989. - № 2. - С. 29-38; Деменский, С.Ю. Научность метафоры и метафоричность науки / С.Ю. Деменский. - Омск: Изд-во ОмГТУ, 2000. - U5 е.; Дубнищева, Т.Я. Метафора как средство становления научных понятий / Т.Я. Дубнищева // Рефлексия, образование и интеллектуальные инновации. - Новосибирск, 1995. - С. 169-178; Дубовая, Т.А. Метафора как модель смыслопорождения в науке / Т.А. Дубовая // Лингвистические явления в системе языка и тексте. -Волгоград, 1997. - Вып. 1. - С. 33-45; Kuhn, Т. Metaphor of Science / Т. Kuhn // Metaphor and Thought. -Cambridge. - 1979. - P. 411 -419; Петров, B.B. Научные метафоры: природа и механизм функционирования /

B.В. Петров // Философские основания научной теории. - Новосибирск, 1985. - С. 176-220; Стахова, Й. Значение метафоры а способе мышления и выражение в науке 1 Й. Стахова // Познание в социальном контексте. - М., 1994. - С. 48-62; Суровцев, В.А., Сыров, В.Н. Языковая игра и роль метафоры в научном познании/В.А. Суровцев, В.Н. Сыров//Философия науки. - Новосибирск, 1999.-№ 1. - С. 20-30.

15 Вертгейм, Ю.Б. Метафора в историческом исследовании / Ю.Б. Вертгейм // Труды всероссийского философского семинара молодых ученых им. П.В. Копнима. - Томск, 2002. - Сессия 1. - С. 67-70; Вжозек, В. Метаморфозы метафор. Неклассическая историография в кругу- эпистемологии истории / В. Вжозек // Вопросы методологии. - 1995. -№ 1,2,-С. 84-101.

14 Гудков, Л.Д. Метафора / Л.Д. Гудков // Культурология. XX век: Словарь. СПб.: Университетская книга,

1997.-С. 274-277.

" Рассохина, М.В. Метафора в языке социологической теории / М.В. Рассохина. - М., 2001.-79 с.

18 Фатенков, А.И. Органическая модель-метафора общества / А.И. Фатеиков. - Автореферат дис. канд. наук:

Филос. науки. - Нижегор. гос. ун-т. им. Н.И. Лобачевского. - Нижний Новгород, 1999. - 26 с.

19 Шрагина, Л.И. Процесс конструирования метафоры как объект психологического исследования / Л.И. Шрагина//Психологический журнал. - 1997.-Т. 18.-№6.-С. 121-128.

психологических метафор. В целом, исследователями признается, что в социально-гуманитарных науках метафоры выполняют методологическую роль, схожую с той, которую в естественнонаучных дисциплинах играют гипотезы.

Метафорологические проблемы в контексте естественнонаучных дисциплин также не остаются без рассмотрения. Заслуживают внимания исследования метафоры в сфере физики, принадлежащие С.С. Гусеву и Г.Г. Кулиеву20. Материалы биологии для демонстрации когнитивных возможностей метафорического языка использовали P.C. Карпинская, И.К. Лисеев, А.П. Огурцов21. Также представляет методологический интерес для диссертационной работы проводимая В.В. Налимовым22 аналогия между принципом метафоризации естественного языка и принципом дополнительности квантовой физики.

Итак, необходимо признать, что по проблеме научной метафоры накоплен весьма объемный массив разносторонней исследовательской литературы. Тем не менее, на наш взгляд, проблема обусловленности научного знания процессами метафоризации не получила еще достаточной разработанности. А ведь найти закономерности функционирования научной метафоры, дать прогноз относительно дальнейшего развития ею своих модельных качеств, определить, насколько методологически эффективна та или иная метафора для конкретной научной теории можно только тогда, когда удастся раскрыть сущность метафоры как условия, источника и фактора научного исследования.

Объектом диссертационного исследования являются процессы роста научного знания.

ю Гусев, С.С. Наука и метафора / С.С. Гусев. - М., 1984. - 152 е.; Кулиев, Г.Г. Метафора и научное познание / Г.Г. Кулиев. - Баку, 1987. - 157 е.;

21 См.: Карпинская, P.C., Лисеев, И.К., Огурцов, А.П. Философия природы: коэволюционная стратегия / P.C. Карпинская, И.К. Лисеев, А.П. Огурцов. - M.: Интерпракс, 1995. - 352 с.

22 Налимов, В.В. О некоторой параллели межлу принципом дополнительности и метафорической структурой обыденного языка / В.В. Налимов II Принцип дополнительности и материалистическая диалектика.-М., \Ш.-С. 121-123.

Предметом диссертационного исследования выступает деятельность ученых, связанная с введением и использованием метафор в научных теориях и научно-познавательных практиках.

Цель и задачи исследования.

Цель диссертационной работы заключается в установлении детерминационной роли метафоры по отношению к научному дискурсу. Достижение заявленной цели предполагает решение следующих задач:

- проанализировать с системных позиций философско-методологические концепции, исследующие смысл метафоризации в процессах познания;

- соотнести между собой категории метафоры и научного дискурса;

-сформулировать методологические принципы когнитивного

детерминизма применительно к научным метафорам и обосновать необходимость их введения в практику логико-гносеологического и методологического анализа языка науки, исследовательский инструментарий диссертационной работы;

-охарактеризовать «когнитивную источниковость» и «когнитивную функциональность» метафор постнеклассической науки.

Методологическая основа исследования.

Методологической основой диссертации послужили:

- когнитивный детерминизм П.П. Гайденко, JI.A. Микешиной, B.C. Стегшна, А.П. Огурцова, М.Ю. Опенкова, Ю.В. Сачкова, А.Г. Никитина, состоящий в философской рефлексии над различными формами предпосылочного знания;

- системный подход, реализованный в рассмотрении функционального единства научных метафор и их дискурсивного окружения;

Помимо того, в диссертационной работе были задействованы метод сравнительного анализа, применяемый к научно-познавательным моделям, и метод «археологии знания», принадлежащий фукианской теории дискурсивных формаций и соответствующий принятому нами пониманию научного дискурса.

Научная новизна исследования.

Научная новизна исследования состоит в следующих пунктах:

- предложена типология философских метафорологических подходов на основании различий в осмыслении ими способности метафор обусловливать процессы познания;

- разработаны методы когнитивного детерминизма применительно к метафорам научного дискурса;

- определены дискурсивный, дисциплинарный и локальный уровень влияния метафор на организацию и содержание научного знания;

- раскрыты предпосылки методологической эффективности социально-гуманитарных метафор в современной системе научного дискурса.

В связи с полученным в ходе диссертационной работы новым научным знанием автором на защиту выносятся следующие положения:

1 Разнообразные метафорологические теории могут быть разделены на редукционистские и синергийные. Теории редукционистского типа сводят значение метафоры к ее буквальному источнику. Теории синергийного типа опираются на представление о том, что значение высказывания порождается в самом акте метафоризации и, следовательно, не может быть редуцировано к своему буквальному сигнификативному источнику. В редукционистском подходе, метафора не обладает «когнитивной источниковостью», в синергийном подходе, напротив, утверждается, что метафоры играют важную роль в научном познании именно благодаря своей когнитивной источниковости. Таким образом, в рамках синергийного подхода метафоры осмысляются как неотчуждаемые компоненты научного дискурса.

2 Когнитивной источниковости метафоры соответствует уровень ее когнитивной функциональности. По степени когнитивной источниковости и функциональности научные метафоры классифицируются на дискурсивные, дисциплинарные и локальные.. Необходимо отметить, что границы когнитивной функциональности научных метафор исторически подвижны и контекстуально вариативны.

3 Использование метафор в сфере науки небеспочвенно. Существуют условия, которые являются универсальными характеристиками метафоризации, и поэтому могут быть названы традиционными. К традиционным условиям научной метафоризации относятся интегративный характер познавательной деятельности, интенсификация роста научно-технического знания. Нетрадиционные условия метафоризации свойственны постнеклассическому состоянию науки. Важнейшими из них являются кризис традиционной концепции наглядности, связанный со спецификой бытия и познания постнеклассических объектов научного дискурса, антропометричность получения и интерпретации результатов познавательной деятельности, рост влияния на современное научное знание установок эпистемологического конструктивизма, а также расширение воздействия на познавательную практику науки форм коммуникативной рациональности.

4 Когнитивный потенциал метафоры раскрывается посредством проведения процедур детерминационного анализа. Детерминационный анализ научных метафор таких дискурсивно разнородных направлений, какими выступают политэкономия, биологический эволюционизм, квантовая хромодинамика, герменевтика позволил нам сделать вывод о том, что методологическая эффективность научной метафоры возрастает благодаря конструированию новых «семейных сходств» (Л. Витгенштейн) в области ее первоначальной референции.

5 В условиях постнеклассической рациональности методологической эффективностью отмечены социально-гуманитарные по своему происхождению метафоры. Например, моделирование исследуемых явлений и процессов в терминах герменевтических метафор может привести к целостному видению предмета, не размывая сфокусированность исследования на его отдельных частях.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в том, что полученные при ее написании выводы углубляют представления о

И

механизме, истоках и путях научного познания, конкретизируют содержание обусловленности науки социокультурным контекстом, закладывают методологические основы аналитики процессов роста научного знания.

Практическое значение диссертационной работы состоит в том, что ее положения могут быть использованы учеными при формировании категориального аппарата научных теорий. Материал диссертационной работы может быть использован в преподавании аспирантских курсов по «Истории и философии науки», учебных студенческих курсов по «Истории философии», «Философии науки», «Концепциям современного естествознания», «Философии языка».

Апробация исследования.

Материалы и основные положения диссертации обсуждались на семи научно-практических конференциях: «Амурские рассветы» (АмГПГУ, 2003), «Дальний Восток: наука, образование. XX век» (КнАГТУ, 2004), «Человек, общество и культура: проблемы исторического развития» (КнАГТУ, 2005), «Дальний Восток: наука, экономика, образование, культура в XXI веке» (КнАГТУ, 2005), «Дальний Восток: проблема межкультурной коммуникации» (КнАГТУ, 2006), «Науки о человеке, обществе и культуре: история, современность, перспективы» (КнАГТУ, 2007), «Дальний Восток: динамика ценностных ориентации» (КнАГТУ, 2008).

Публикации в журналах, рекомендованных ВАК

1. Синтетизм современного естествознания и эзотерическая образность метафор // Религиоведение. - 2007. - № 3. - С. 117-121.

Результаты диссертационного исследования были отражены в одиннадцати статьях и тезисах автора и докладывались на заседаниях кафедры философии и социологии КнАГТУ.

Структура и объем работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых включает в себя по три параграфа, заключения и библиографии. Содержание работы изложено на 147 страницах машинописного текста. Библиография включает 247 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационной работы, характеризуется степень ее разработанности в соответствующей научной литературе, определяются цель и задачи исследования, его объект, предмет и методологические установки, аргументируется структура исследования, отражается новизна, излагаются основные результаты и формулируется их теоретическое и практическое применение.

В первой главе - «Философско-методологические проблемы функционирования метафоры» - раскрываются базовые принципы гносеологического осмысления феномена метафоры. Вначале автор разбирает историю становления представлений о познавательной роли научной метафоры, затем переходит к особенностям функционирования метафор в научном дискурсе. Завершается первая глава обоснованием метафоризации как атрибута постнеклассической науки.

В первом параграфе - «Рефлексивные возможности метафоры: история философского осмысления» - устанавливаются тенденции развития представлений об онтолого-гносеологической роли метафорических компонентов языка. Здесь же в истории включения метафоры в логико-понятийный арсенал рефлексивных средств познания выделяются четыре последовательных стадии — античная, средневековая, нововременная и современная. Для обеспечения возможности анализа философских по своему происхождению базисных метафор научного дискурса исследование научной метафоры проводится в ее тесной взаимосвязи с философией познания.

В данном параграфе выясняется, что распространенным основанием современной классификации моделей метафоры выступает решение ими теоретической проблемы онтологической составляющей метафорической речи. В зависимости от того, каким образом модели решают проблему онтологии метафоры, то есть наделяют метафору онтологическим значением или же отказывают ей в онтологической содержательности, их делят на соответственно традиционные и нетрадиционные модели. Хронологически традиционный и нетрадиционный период метафорологии разделяет лингвистический поворот, произошедший в истории западноевропейской науки ХХ-го столетия. Проведенный сопоставительный анализ принципов традиционных и нетрадиционных теорий метафоры позволил нам предложить для них более информативные наименования: редукционизм и синергизм.

Представители редукционистской метафорологии, например, Аристотель23, видят в метафоре стабильно-замкнутую семантическую систему, предполагают сводимость метафоры к компонентам метафоризации. Редукционизм, таким образом, представляет собой образец механицистского стиля научного мышления и согласуется с фундаменталистски обосновываемой однозначностью референциальных связей. В редукционизме отражательная репрезентативность провозглашается основной функцией научной метафоры: насколько полно метафора отражает свойства и состояния объекта теории, настолько велика ее методологическая эффективность. Этим, по нашему мнению, объясняется приверженность к редукционизму традиционных теорий познания как «отражения».

Сторонники синергизма, например, Г.С. Баранов24, напротив, считают, что значение метафоры создается ее употреблением, а не извлекается из нее, как содержимое из сосуда, то есть в акте метафоризации порождается

23 Аристотель. Поэтика. Риторика. / Аристотель. - СПб.: Издательство «Азбука», 2000. - 348 с.

7А Баранов, Г.С. Научная метафора: модельно-семиотический подход / Г.С. Баранов. - Ч. 1. - Современные

лингвофилософские концепции метафоры. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 1992. - 112 с.

системный эффект - смысл, не сводимый к отдельно взятым компонентам метафоры. Прагматическая обусловленность вводит в референциальные отношения параметр случайности. Нелинейность (неоднозначность), таким образом, осмысляется как естественное состояние метафоры и знаковой системы в целом. Исходя из понимания метафоры как динамически-открытой для контекстуального окружения, представители синергизма, в отличие от редукционистов, проблематизирует семантический контекст и прагматическую ситуативность метафорической речи. Представители синергизма обнаруживают укорененность метафоры в глубинных пластах человеческого бытия и мышления. Когнитивный потенциал научной метафоры предстает в таком аспекте исключительно функциональным. Научная метафора важна не столько тем, что репрезентирует объект теории как отраженный, сколько тем, что конструирует бытие теоретического объекта в соотношении с человеческим бытием. Отсюда, методологическая эффективность научной метафоры заключается в способности конструировать знание об объекте теории путем описания его посредством знаний о подобном, более изученном объекте. При этом подобие создается самой метафорой, а не создает метафору, как представляют сторонники редукционизма.

Во втором параграфе данной главы «Метафора и научный дискурс: понимание, методология соотнесения и их детерминационный смысл» раскрываются феномены метафоры и дискурса, выявляется актуальность синергизма как философско-методологического подхода к анализу дискурсивных научных практик.

Категориальный аппарат современной науки должен выполнять, помимо отражательной функции, функцию конструирования объекта исследования, значение которой для постнеклассического периода только усиливается. Тенденция конструктивизма, актуальная для современной науки, заставляет пересмотреть традиционные презентистские основания метафорологии и прийти к синергизму - подходу, признающему

15

«когнитивную источниковость» метафоры. Однако в таком случае теории синергизма также могут быть поделены на радикальное и относительное направление. В теориях радикального синергизма (Э. Кассирер, X. Ортега-и-Гассет25) абсолютизируется способность метафоры быть источником познания, в теориях относительного синергизма предполагается, чго метафоры в процессах познания имеют различное детерминационное значение, занимают различные функциональные уровни, и поэтому в разной степени определяют содержание и направление развития научного дискурса.

Для выявления детерминационного значения метафоры большой интерес представляет способность метафоры аккумулировать в себе элементы неявного знания научного дискурса. Задачам обнаружения неявного знания в достаточной мере отвечает представление о системе дискурса, развиваемое «археологией знания» М. Фуко. Следуя определению М. Фуко26, под научным дискурсом нами в диссертационной работе понимается историческая реальность исследования, в которой конструируются объекты науки. Дискурс, следовательно, заключает в себе исторически подвижный порядок образцов и способов (вос)произведения комплексов знаний, которые реализуются на уровне высказываний об объекте и высказываний, сгруппирированных вокруг объекта.

Понятие дискурса в сочетании с использованием инструментария детерминационного анализа, подразумевает признание за развитием науки формационного характера: наука - это не объективистский однонаправленный процесс приращения знания, кумулятивистские стадии которого отличаются количественно, а историческая последовательность качественно неоднородных периодов. Другим важным результатом применения детерминационного анализа к исследованию научных метафор является раскрытие свойства дискурсивных метафор быть наиболее

25 Кассирер, Э. Сила метафоры / Э. Кассирер II Теория метафоры. - М„ 1990. - С. 33-43, Ортега-и-Гассет, X. Две великие метафоры / X. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры. — M., 1990. - С. 68-81.

26 См.: Фуко, М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук (для научных библиотек) / М. Фуко. - Пер. с фр. В.П. Визгина, Н.С. Автономовой, Вступительная статья Н.С. Автономовой. - СПб.: A-cad, 1994.-482 с.

влияющим» на развитие содержательных элементов научного знания. И если кумулятивистское понимание развития науки имеет в своей основе презентистские гносеологические основы, то представления о дискурсивной детерминации познавательной стратегии соответствуют конструктивистской природе исторически меняющихся научных метафор.

Итак, в данном параграфе мы пришли к выводу о необходимой совместимости методологии детерминационного анализа с представлениями синергийного метафорологического подхода и учением о дискурсе для осмысления неявного дискурсивного знания, сосредоточенного в базисных метафорах науки.

В третьем параграфе «Метафоричность как атрибут постнеклассического этапа развития науки» метафоричность представлена как свойство, внутренне присущее современной науке, выявлены на этом пути внутринаучные и экстранаучные, традиционные и нетрадиционные основы метафоризации дискурса постнеклассической науки.

Постнеклассический тип научной рациональности представляет метафоры уже не просто как промежуточные, компенсаторные когнитивные формы, но как легитимный способ приобретения и трансляции научного знания. Метафоры становятся онтологически содержательными и представляют собой не только средство, но и результат познания. Таким образом, метафора может быть как средством становления понятия, так и целью научного поиска адекватной состоянию объекта концептуализации.

Однако известно, что метафоры существовали и в теориях классической науки. Поэтому, помимо факторов метафоризации, возникших в современный период, существуют и такие, которые появились значительно раньше. К эволюционировавшим вместе со сменившимся типом рациональности факторам принадлежит дефицит семантических ресурсов буквального языка. Метафора выполняет в данном случае восполняющую функцию по отношению к буквальным ресурсам естественного языка, на основе которого формируется концептуальный аппарат науки.

17

Приобретенное знание на начальном этапе своего усвоения функционирует в качестве гипотезы, которая концептуализируется метафорически.

Более того, метафоры в науке классического периода играют далеко не только вспомогательную роль. Классическая наука располагает также и дисциплинарно значимыми метафорами. В самом деле, можно согласиться с тем, что метафоры вводились в научные теории как временные заместители буквальных средств вербализации. Но метафора затем не сменялась буквальным понятием. С течением времени введенная как конвенциональное допущение метафора, теряя свою метафоричность, образовывала терминологический каркас науки (реализации метафор поля или силы). Происходил разрыв с языком повседневности, но сама метафора оставалась необходимым элементом научного дискурса.

К нетрадиционным факторам метафоризации, характеризующим постнеклассический период научной рациональности относится кризис методологии классической наглядности, антропометричность и тенденция к конструктивизму современных научных теорий, междисциплинарные и трансдисциплинарные интеграционные процессы и рост коррелятивности между развитием различных областей научного познания в целом. Таковы объективные тенденции, делающие необходимым использование метафорических образов в структуре научно-познавательной деятельности. В заключение третьего параграфа делается вывод о том, что, выступая атрибутивной доминантой организации постнеклассического научного дискурса, метафорические образы оказывают воздействие на процессы роста и интерпретации научного знания.

Во второй главе - «Научная метафора и ее роль в структуре научного познания» - ставятся вопросы о том, обладают ли процедуры метафорической рефлексии явно выраженным познавательным потенциалом, и если да, то насколько глубоко распространяется его влияние на познавательные процессы науки? Является ли этот потенциал внутренне однородным или же он дифференцирован по уровням, границам и динамике

18

методологической эффективности? Отвечая на эти вопросы, автором диссертации делается попытка определить наиболее эффективные метафоры для современной науки и способы повышения эффективности уже существующих научных метафор.

Первый параграф данной главы - «Метафора как источник и средство научно-исследовательской деятельности» посвящен разбору проблем референтного значения метафор, связи метафор с традукцией и познавательными научными моделями, установлению формы и содержания методологической нагруженности научных метафор.

С точки зрения относительного синергизма, метафора основывается на процедурах аналогизации, однако не сводится к ним. Несмотря на необходимо присутствующий в метафоре аналогический компонент, сама аналогия не дает представления о когнитивном статусе той или иной метафоры. Поэтому когнитивный статус метафоры должен быть раскрыт не столько соотношением метафоры с аналогией, сколько определением существующей связи между метафорой и познавательной моделью. По нашему мнению, всякая познавательная модель основывается на метафоре, всякая метафора обладает актуальными либо потенциальными модельными свойствами. Следовательно, реализация когнитивной источниковости метафоры заключается в степени развернутости ее модельных свойств.

Модельное понимание метафоры предопределяет особенности решения гносеологической проблематики метафорологии, касающейся вопросов истинности и референциальности научных метафор. Референт метафоры конструируется дискурсивно, а сами метафоры оцениваются не как истинные или ложные, а как методологически эффективные либо неэффективные для конкретных дискурсивных условий функционирования. Так, метафора «вечный двигатель» получает оценку автора не как истинная или ложная, но как методологически эффективная, поскольку позволила совместить принципы аристотелианской метафизики с христианской космологией.

Далее в параграфе, отмечается, что в соответствии с собственной когнитивной источниковостью метафоры занимают определенный уровень функционирования в научной теории. С позиций детерминационного анализа автором выделяется три уровня функционирования научных метафор: дискурсивный, дисциплинарный и локальный. В наибольшей мере развернутость модельных свойств, а значит и когнитивная источниковость, характеризует класс дискурсивных метафор, в наименьшей мере модельные свойства представлены в локальных метафорах. При этом когнитивная источниковость метафор является исторически подвижной. Метафоры, ранее считавшиеся локальными, могут обрести дисциплинарное значение. Степень осуществимости этой возможности прямо пропорциональна развитости (зрелости) реализации модельных свойств метафоры.

Таким образом, все три выделенные в данном параграфе класса метафор имеют свои особенности в научно-познавательной деятельности, обладают различными способами методологической действенности. Однако несмотря на это они сближаются в способности познавательного потенциала метафорического языка быть гносеологическим источником и методологическим средством, прибегая к которому и руководствуясь которым ученый расширяет горизонты своего знания.

Второй параграф - «Метафора как детерминационный фактор научно-исследовательской деятельности» раскрывает детерминационный смысл метафор, функционирующих в научно-познавательной деятельности.

Проблема детерминационного смысла метафоры логически вытекает из признания за ней модельных качеств и свойств. Детерминационное значение метафор в структуре научной теории или развертывания дисциплины в целом непосредственно зависит от их когнитивной источниковости и уровня функционирования. Отсюда, акутальным детерминационным значением обладают в большей степени дискурсивные, в меньшей степени дисциплинарные метафоры. В то же время на локальном уровне функционирования метафоры не проявляют детерминационной силы.

Детерминантность, по нашему мнению, есть проявление когнитивной источниковости, следовательно, вариативность метафорической детерминантности также будет обусловлена мерой реализации модельного потенциала научной метафоры. Отсюда ясно, что концепции метафорической детерминантности могут быть классифицированы, следуя проводимому в них соотношению между метафорой и познавательной моделью. Если метафора и познавательная модель характеризуются отношениями тождества, тогда любая метафора сводится к детерминационному фактору. Если метафора и познавательная модель характеризуются субординационными отношениями, то есть познавательная модель существует на уровне мышления, а метафора на уровне высказывания, то метафорическая детерминантность сведена к минимуму. С нашей точки зрения, метафора существует не только на уровне высказывания, но и на уровне мышления, не только в плане выражения, но и в плане содержания. Скорее метафора и познавательная модель характеризуются причинно-следственными отношениями, в которых метафора - это свернутая модель, а модель есть познавательный результат метафорического осмысления моделируемой реальности. Таким образом, предлагаемая нами концепция метафорической детерминантности учитывает соразмерность интенсивности детерминационного значения метафоры с развернутостью ее модельных свойств. При отрицании за метафорой модельных свойств теряется понятие меры детерминантности, но и при отождествлении метафоры с познавательной моделью также невозможно проводить понятие меры, поскольку отрицается наличие каких-либо переходных качественных состояний между метафорой и познавательной моделью.

Итак, в научно-познавательной деятельности детерминационное значение метафорических образов определяется степенью их когнитивной источниковости, разнообразием модельных возможностей, заложенных в их внутреннем содержании. Научные метафоры, с одной стороны, реализуют внутри, меж и трансдисциплинарные гносеологические экстраполяции, при

21

которых метафора действенна как смысловой медиатор, снимающий противоречия научной теории. С другой стороны, метафора в науке способна выступать в качестве эпистемического барьера, блокирующего рост научного знания.

Можно заметить, что сам механизм метафорической детерминации близок к теории языковых игр, сформулированной Л. Витгенштейном -метафоризация происходит путем накладывания, сближения, переплетения метафорических значений по признаку их сходства, смежности, а также различия друг с другом.

Третий параграф - «Социально-гуманитарные метафоры и их роль в постнеклассической науке» - посвящен определению методологического статуса и детерминационного смысла метафор современного научного дискурса. В связи с этим основной задачей параграфа выступает детерминационный анализ метафор «горизонта», «текста» и «игры», поскольку, по нашему предположению, посредством социально-гуманитарных по происхождению метафор реализуется постнеклассическая рациональность, присущая современной науке.

Постнеклассический дискурс вырабатывает исторически совершенно особый - коммуникативный тип рациональности. Коммуникативный тип рациональности находится ближе к проблемам и задачам «наук о духе», в русле которых, надо полагать, он первоначально вызрел. И действительно, все заметней становится в постнеклассический период направление метафорического переноса от социально-гуманитарных дисциплин к естественнонаучным дисциплинам. Причина тому, на наш взгляд, заключается, с одной стороны, в укреплении междисциплинарных связей, интенсивном развитии, углублении самого социально-гуманитарного знания, а, с другой стороны, в специфичной образности гуманитарных метафор. Поэтому в поиске методологически эффективных метафор логично обратиться к корпусу социально-гуманитарных наук.

Утверждаясь, коммуникативный тип рациональности приводит к тому, что современная наука становится все более «нарративной». Как следствие, для постнекласси ческой научной теории источником метафоризации может служить любой семиотический ресурс. В этой связи примечательно, что понятие кварка было перенесено в теорию квантовой хромодинамики из модернистской литературы.

Определившись с направлением поиска методологически эффективных метафор, автор диссертации подвергает детерминационному анализу базисные метафоры гуманитарного познания, претендующего на универсальный, то есть общенаучный, теоретико-методологический статус. Таким направлением, в частности, выступает философская герменевтика. Дисциплинарные для нее метафоры «горизонта», «текста», «игры» уместно рассмотреть с точки зрения их когнитивной источниковости. Проведенный анализ позволяет сделать вывод о присущей им в контексте постнеклассического дискурса методологической эффективности.

Таким образом, дисциплинарные метафоры герменевтики выступают дискурсивными для постнеклассической науки. Моделирование в их терминах исследуемых явлений и процессов создает целостность предметного видения, но при этом не размывает сфокусированность исследования на составляющих познаваемый предмет частях. На основе такой постнеклассической идеи целостности возникают различные концепции самоорганизации, теория аутопойезиса, теория бутстрапа, концепции квантовой хромодинамики, диатропика. Из постнеклассической идеи целостности вытекают стремление к индивидуализации объекта исследования при сохранении единства, в которое он включен, и переход от презентистской гносеологии механицизма к плюралистическим позициям гносеологического конструктивизма.

Реализация этих принципов невыполнима без разработки методологически эффективных метафор, соответствующих коммуникативному типу рациональности современного научного дискурса.

23

Поэтому, по мнению автора, тенденция метафорических заимствований из области социально-гуманитарного знания для науки со временем будет только возрастать, а их когнитивная источниковость усиливаться.

В заключении диссертации подводятся итоги проведенного исследования, демонстрируется значимость детерминационного анализа для выявления когнитивного потенциала научных метафор, подчеркивается методологическое значение в рамках коммуникативного типа рациональности метафор герменевтики. Подводя итоги, автор завершает работу, но в то же время им в полной мере осознается, что все завершенное -всегда ограниченно, и поэтому в данном разделе диссертации намечены новые, вытекающие из нее задачи.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1 Меньшиков А. А. Понятие интертекстуальности и современные познавательные практики / А. А. Меньшиков // Амурские рассветы: Материалы регионального симпозиума студентов и аспирантов, посвященного 65-летию Хабаровского края, г. Комсомольск-на-Амуре, 16-18 апреля 2003 г. -Комсомольск-на-Амуре: Изд-во ГОУ ВПО «КнАГПУ», 2003. - С. 66-68.

2 Меньшиков А. А. Метафора в культуре постмодернизма / А. А. Меньшиков // Амурские рассветы: Материалы регионального симпозиума студентов и аспирантов, посвященного 65-летию Хабаровского края, г. Комсомольск-на-Амуре, 16-18 апреля 2003 г. -Комсомольск-на-Амуре: Изд-во ГОУ ВПО «КнАГПУ», 2003. - С. 68-70.

3 Меньшиков А. А. Метафора как динамическая форма организации мысли / А. А. Меньшиков // Материалы II Международной научно-практической конференции, г. Белово, 2003,- г. Белово: Изд-во «БГУ», 2003. - С. 154-159.

4 Меньшиков А. А. Метафора как основание познавательных моделей / А. А. Меньшиков // Дальний Восток: наука, образование. XXI век: Материалы Международной научно-практической конференции,

Комсомольск-на-Амуре, 7-9 июня 2004: В 3 т. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во «Комсом. н/А гос. пед. ун-та», 2004. - Т. 1. - С. 321-326.

5 Меньшиков А. А. Основы философско-методологического анализа метафорических средств рефлексии / А. А. Меньшиков // Человек, общество и культура: проблемы исторического развития: Материалы научно-практической конференции (г. Комсомольск-на-Амуре, 19-21 апреля 2005г.). Ч. 1. / Редкол.: И.И.Докучаев (отв. ред.) и др.- Комсомольск-на-Амуре: ГОУВПО «КнАГТУ», 2005. - С. 117-120.

6 Меньшиков А. А. Базисные метафоры философской герменевтики / А. А. Меньшиков Н Дальний Восток: наука, экономика, образование, культура в XXI веке: опыт, прогноз. Материалы III Международной научно-практической конференции, Комсомольск-на-Амуре, 15-16 сентября 2005. В 3 т. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во «Комсом. н/А гос. пед. ун-та», 2005. - Т. 2.-С. 305-310.

7 Меньшиков А, А. Детерминационно-метафорический анализ научного знания / А. А. Меньшиков // Дальний Восток: проблема межкультурной коммуникации. Материалы региональной научно-практической конференции (г. Комсомольск-на-Амуре, 19-21 сентября 2006 г.) / Редкол.: И.И.Докучаев (отв. ред.) и др.- Комсомольск-на-Амуре: ГОУВПО «КнАГТУ», 2006. - С. 244-247.

8 Меньшиков А. А. Учение о метафоре: редукционистский и креационистский подходы / А. А. Меньшиков // Науки о человеке, обществе и культуре: история, современность, перспективы. Сборник научных трудов / Редкол.: И.И. Докучаев (отв. ред.) и др. - Комсомольск-на-Амуре: ГОУВПО «КнАГТУ», 2007. - С. 106-108.

9 Меньшиков А. А. Методологическая эффективность метафор постнеклассической науки / А. А. Меньшиков // Современные проблемы науки и образования. - 2007. - № 4. - С. 124-127.

10 Меньшиков А. А. Синтетизм современного естествознания и эзотерическая образность метафор / А. А. Меньшиков // Религиоведение. -2007. -№3.- С. 117-121.

11 Меньшиков А. А. Культурные факторы метафоризации современной науки / А. А. Меньшиков // Дальний Восток: динамика ценностных ориентации. Материалы международной научно-практической конференции (г. Комсомольск-на-Амуре, 22-24 сентября 2008 г.) / Редкол.: И.И. Докучаев (отв. ред.) и др. - Комсомольск-на-Амуре: ГОУВПО «КнАГТУ», 2008. - С. 88-91.

Подписано в печать 21.02.2009 г. Формат 60x84/16. Уч. изд. л. 1,63; усл. печ. л. 1,58. Тираж 100 экз. Заказ 22219

«Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет» 681000, г. Комсомольск-на-Амуре, пр. Ленина, 27

Отпечатано в типографии издательско - полиграфического комплекса КнАГТУ 681000, г. Комсомольск-на-Амуре, пр. Ленина, 27

ц

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Меньшиков, Антон Александрович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ФИЛОСОФСКО-МЕТОДО ЛОГИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ МЕТАФОРЫ.

1.1 Рефлексивные возможности метафоры: история философского осмысления.

1.2 Метафора и научный дискурс: понимание, методология соотнесения и их детерминационный смысл.

1.3 Метафоричность как атрибут постнеклассического этапа развития науки.

ГЛАВА 2. НАУЧНАЯ МЕТАФОРА И ЕЕ РОЛЬ В СТРУКТУРЕ

НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ.

2.1 Метафора как источник и средство научно-исследовательской деятельности.

2.2 Метафора как детерминационный фактор научно-исследовательской деятельности.

2.3 Социально-гуманитарные метафоры и их роль в постнеклассической науке.

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Меньшиков, Антон Александрович

Актуальность темы исследования. Рефлексия современной науки сопровождается поиском средств совершенствования ее концептуального аппарата, и поэтому метафорологическая проблематика прочно вошла в структуру исследований основ научного языка. Ныне становится общим местом признание того, что метафора является не только способом выражения идеального значения, но имеет более глубокие связи с процессами человеческого познания и бытия. Отсюда особую актуальность приобрел вопрос об онтологическом и логико-гносеологическом статусе научной метафоры, ее когнитивных возможностях и роли в процессах приращения, накопления и передачи научного знания.

Динамично развиваясь, современная — постнеклассическая - наука выявляет случаи методологического угасания некогда эффективных метафор. Нередки также случаи, когда метафора, зарекомендовавшая себя на предыдущих этапах познания как эффективное средство научной рефлексии, впоследствии исчерпывает свой когнитивный потенциал. Таким образом, все более актуальной становится проблема нахождения метафор, эффективных в условиях постнеклассической рациональности. Возникает потребность в разработке концептуальных основ метафоры, выявляющих ее когнитивную роль в научном дискурсе, сопоставляющих методологическую эффективность различных научных метафор.

Еще одно обстоятельство, актуализирующее логико-методологический интерес к метафоре как средству научного познания, связано с тем, что современная наука, постоянно взаимодействуя с другими «жизненными практиками» человеческой культуры, расширяет и углубляет междисциплинарные и трансдисциплинарные связи. В таких условиях метафоры выступают в качестве интеграционных узлов этого взаимодействия. Поэтому от того, насколько удачно подобрана метафора, от того, насколько она эффективно функционирует, зависит успешность углубления содержания науки, постановка новых проблем.

Таким образом, можно сделать вывод о наличии гносеологической и методологической потребности в философском исследовании феномена метафоры как формы и способа научного познания.

Степень разработанности проблемы. Начало ХХ~го века характеризуется «лингвистическим поворотом» в научной культуре, вследствие которого проблемы языка стали восприниматься как одни из самых актуальных для изучения. Было обнаружено, что язык составляет специфически человеческий способ бытия в мире, поэтому внеязыковое познание было бы невозможным для человека. А значит, язык имеет значение не только для «плана выражения» мысли, - если пользоваться этими терминами Ф. де Соссюра, - но и (что более существенно) для «плана содержания» мысли.

Метафора является единицей языка, и поэтому неслучайным оказалось переосмысление многих устоявшихся постулатов метафорологии, восходящей к традиции аристотелевской поэтики. Постепенно метафора начала рассматриваться не только как декоративная фигура текста или педагогический прием, но по праву обрела свое заметное место в научной картине мира и стала неотчуждаемым компонентом научных теорий. Отсюда, помимо функции убеждения и демонстрации, метафорическим фигурам все чаще стали приписывать гносеологическую функцию, придавая им значение когнитивного источника для процессов научного мышления.

Однако для того, чтобы метафора смогла считаться признанным средством научной рефлексии, она должна была получить систематическую теоретическую разработку в различных аспектах своего функционирования.

Такой разработкой занимались многие ученые, причем занимались с различных философско-методологических позиций. Концепцию интеракционизма отстаивали М. Блэк и А. Ричарде [См. 24, 159]. С точки зрения интеракционистов, метафорическое значение порождается при взаимодействии двух буквальных понятий.

Напротив, Ф. Уилрайт [См. 188], являясь сторонником субституционального метафорологического подхода, утверждает, что метафора есть модифицированная разновидность сравнения.

Прагматическая концепция метафоры представлена в трудах Дж. Серля, Дж. Остина, Д. Девидсона [См. 167, 136, 72]. Данные исследователи акцентировали внимание на коммуникативном аспекте метафоризации.

Ж. Деррида [См. 243] и его последователи по йельской школе С. Кофман, Ж.-М. Рей и Г. Кейл разработали постмодернистскую версию, в которой отстаивается принцип первичности метафоры по отношению к предметно-буквальным ресурсам естественного языка.

Г.-Х. Гадамер и П. Рикер [См. 55, 176] к проблеме метафоры подошли с герменевтических позиций. Центральной метафорологической проблемой для герменевтов становится проблема понимания и интерпретации.

На связь метафоры и культуры обратили внимание Э. Кассирер, X. Ортега-и-Гассет, В. Волжский [См. 82, 134, 39]. Образный (метафорический) язык предшествует понятийному, поэтому метафора аккумулирует в себе квинтэссенцию человеческой культуры, и, скорее, понятия являются сигнификатами, производными от метафоры, а не наоборот. Культурные смыслы концентрируются вокруг значимой для исторической эпохи метафоры, и тогда смена эпохи неизменно сопровождается трансформацией базисной для культуры метафоры.

С культурологическим аспектом в метафорологии сближаются исследования отношений, возникающих между метафорой и философским дискурсом. Данной проблематикой отмечены труды К.И. Алексеева, М.М. Прохорова, Р. Рорти [См. 2, 153, 161]. Философские идеи столь абстрактны, что нередко не могут быть сформулированы в терминах предметно-буквального языка, подходящих более для обозначения конкретных вещей и их признаков. Поэтому философский дискурс, компенсируя нехватку адекватных своему содержанию понятий, конструируется в терминах метафорического языка.

Эмоционально-ценностный аспект метафоризации был раскрыт в исследованиях, осуществленных Е.М. Вольфом, П. Рикером, И.И. Череповым [См. 43, 158, 204]. Метафоры способны сосредотачивать различные эмоциональные оттенки и оценочные нюансы, которые стремится передать автор, и за счет этого формировать отношение к предмету у самого реципиента метафоры. Буквальные ресурсы языка, по сравнению с метафорическим языком, значительно беднее экспрессивными средствами выражения авторского отношения к объекту речи.

Гносеологические аспекты метафоризации рассматриваются в работах Н.Д. Арутюновой, О.М. Бессоновой, Т.С. Воропай, И.А. Дмитриевой, М.В. Лебедева, JI.A. Микешиной, М.Ю. Опенкова, Н.В. Полозовой, Ю.В. Чайковского [См. 11, 20, 46, 69, 101, 117, 118, 145, 203]. Объединяет перечисленных авторов безусловное признание за метафорой гноселогического статуса, который традиционной метафорологией прежде ставился под вопрос.

Как когнитивная форма и как способ познания метафора принимает участие в разнообразных познавательных практиках: религиозных, эзотерических, художественных. Однако в науке долгое время была сильна традиция недооценки когнитивного потенциала метафоры. Следуя аристотелевской традиции, ученые и философы Нового времени Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Дж. Локк выводили метафору за границы научного знания. Заметим, однако, что это не мешало им самим прибегать к активному использованию метафор в своих произведениях. Таким образом, признание целесообразности использования к научным метафорам пришло не сразу. В настоящее время сохраняют приверженность метафорологической традиции теории Д. Дэвидсона, А.Ф. Лосева, Дж. Серля, Л. Сьюзен, Ф. Уилрайта [См. 72, 106, 176, 183, 188].

Признание эпистемологического статуса метафор проводится в исследованиях, которые проблематизируют роль метафоры применительно к науке и свойственным ей познавательным приемам. Большая заслуга в этой связи принадлежит Е.Д. Бляхеру и J1.M. Волынской, С.Ю. Деменскому, Т.Я. Дубнищевой, Т.А. Дубовой, Т. Куну, В.В. Петрову, Й. Стаховой, В.А. Суровцеву, В.Н. Сырову [25, 67, 70, 71, 227, 138, 176,].

Ю.Б. Вертгейм и В. Вжозек [См. 35, 36], рассматривая значение метафор для методологии истории и историографии, выявляют место и роль метафор в социально-гуманитарном знании. Л.Д. Гудков [См. 58] поднимает метафорологическую проблематику в контексте культурологии. М.В. Рассохиной [См. 155] принадлежит осмысление места метафор в концептуальном аппарате социологической теории, а А.Н. Фатенкову [См. 192] - в концептуальном аппарате социальной философии. Л.И. Шрагина [См. 208] обращается к проблемам психологических метафор. В целом, исследователями признается, что в социально-гуманитарных науках метафоры выполняют методологическую роль, схожую с той, которую в естественнонаучных дисциплинах играют гипотезы.

Метафорологические проблемы в контексте естественнонаучных дисциплин также не остаются без рассмотрения. Т.А. Алексеенко [См. 6] уделяет должное внимание метафорической семантике в физике. М. Арбир [См. 9] анализирует метафоры современной кибернетики. Заслуживают интереса исследования метафоры в сфере естествознания, принадлежащие С.С. Гусеву, Г.Г. Кулиеву, B.C. Степину [См. 62, 63, 93, 179]. Материал из биологии использовали Р.С. Карпинская, И.К. Лисеев, А.П. Огурцов [См. 80]. Заслуживает внимания также проводимая В.В. Налимовым аналогия между принципом метафоризации естественного языка и принципом дополнительности современной физики [См. 124].

Итак, необходимо признать, что по проблеме научной метафоры накоплен весьма объемный массив разносторонней исследовательской литературы. Тем не менее, на наш взгляд, детерминационная составляющая процессов метафоризации не получила еще достаточной разработанности. А ведь найти закономерности функционирования научной метафоры, дать прогноз относительно характеристик дальнейшего развития ею своих модельных качеств, определить, насколько методологически эффективна та или иная метафора для конкретной теории можно только тогда, когда удастся раскрыть сущность метафоры как условия, источника и фактора научного исследования.

Данное направление, разумеется, нуждается в методологической оснащенности, поэтому в диссертационной работе нами на материале, главным образом, взятом из естествознания, развивается и апробируется концепция детерминационного анализа как инструмента выявления когнитивной источниковости и методологической эффективности научных метафор.

Объектом диссертационного исследования являются процессы роста научного знания.

Предметом диссертационного исследования выступает деятельность ученых, связанная с введением и использованием метафор в научных теориях и научно-познавательных практиках.

Цель исследования заключается в установлении детерминационного значения метафоры в системе научного дискурса.

Достижение заявленной цели предполагает решение следующих задач:

- проанализировать с системных позиций философско-методологические концепции, раскрывающие смысл метафоризации в процессах познания; сформулировать методологические принципы когнитивного детерминизма применительно к научным метафорам и обосновать необходимость его введения в практику логико-гносеологического и методологического анализа языка науки, исследовательский инструментарий диссертационной работы;

- раскрыть содержание функциональной взаимосвязи между метафорой и современным научным дискурсом;

- охарактеризовать «когнитивную источниковость» и «когнитивную функциональность» метафор современной науки.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Теоретическую основу диссертации составили:

- идеи и принципы классиков философской мысли - Аристотеля, Ф. Бэкона, Дж. Локка, Т. Гоббса, Ф. Ницше, А. Бергсона, М. Хайдеггера, Г.-Х. Гадамера, П. Рикера, Ж. Дерриды; логико-методологические и гносеологические идеи ученых-естествоиспытателей - Г. Галилея, И. Ньютона, Ч. Дарвина, И. Павлова, Н. Бора, В. Гейзенберга, JI. де Бройля, М. Гелл-Манна, Г. Хакена, И. Пригожина, С. Хокинга;

- теория дискурсивных формаций, выдвинутая М. Фуко; логико-методологические идеи представителей философии и методологии науки - К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, П. Фейерабенда, Л.М. Андрюхиной, М.Д. Ахундова, Н.С. Злобина, В.В. Ильина, И.Т. Касавина, Е.Н. Князевой, Л.М. Косаревой, А.С. Кравца, А.Д. Суханова, B.C. Швырева, Б.Г. Юдина.

Методологической основой диссертации послужил когнитивный детерминизм, представленный в работах П.П. Гайденко, Л.А. Микешиной, B.C. Степина, А.П. Огурцова, Ю.В. Сачкова, М.Ю. Опенкова, А.Г. Никитина и заключающийся в философской рефлексии над различными формами предпосылочного знания. В русле когнитивного детерминизма автор использует понятие «когнитивный потенциал», под которым понимаются познавательные возможности научных метафор.

В диссертации также применяется системный подход, реализованный в рассмотрении функционального единства научных метафор и их дискурсивного окружения, исторические реконструкции моделей развития естествознания.

Научная новизна исследования состоит:

- в обнаружении зависимости процессов научного познания от того, какие метафорические структуры принимаются и используются в определенной системе научного дискурса, что было названо «когнитивной источниковостью» метафоры;

- в выделении дискурсивного, дисциплинарного и локального уровня обусловливания метафорами научного знания;

- в разработке методологии когнитивного детерминизма применительно к метафорам научного дискурса.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Разнообразные метафорологические теории могут быть разделены на редукционистские и синергийные. Теории редукционистского типа сводят значение метафоры к ее буквальному источнику. Теории синергийного типа опираются на представление о том, что значение высказывания порождается в самом акте метафоризации и, следовательно, не может быть редуцировано к своему буквальному сигнификативному источнику. В редукционистском подходе, метафора не обладает «когнитивной источниковостью», то есть она не способна быть источником познания. В синергийном подходе, напротив, утверждается, что метафоры играют важную роль в научном познании именно благодаря своей когнитивной источниковости. Таким образом, в рамках синергийного подхода метафоры осмысляются как неотчуждаемые компоненты научного дискурса.

2. Когнитивной источниковости метафоры соответствует уровень ее когнитивной функциональности. По степени когнитивной источниковости и функциональности научные метафоры могут быть подразделены на дискурсивные, дисциплинарные и локальные. Необходимо отметить, что границы когнитивной функциональности научных метафор исторически подвижны и контекстуально вариативны.

3. Использование метафор в сфере науки небеспочвенно. Существуют условия, которые являются универсальными характеристиками метафоризации, и поэтому могут быть названы традиционными. К традиционным условиям научной метафоризации относятся интегративный характер познавательной деятельности, интенсификация роста научно-технического знания. Нетрадиционные условия метафоризации свойственны постнеклассическому состоянию науки. Важнейшими из них являются кризис традиционной концепции наглядности, связанный со спецификой бытия и познания постнеклассических объектов научного дискурса, антропометричность получения и интерпретации результатов познавательной деятельности, рост влияния на современное научное знание установок эпистемологического конструктивизма, а также расширение воздействия на познавательную практику науки форм коммуникативной рациональности.

4. Когнитивный потенциал метафоры раскрывается посредством проведения процедур детерминационного анализа. Детерминационный анализ научных метафор таких дискурсивно разнородных направлений, какими выступают политэкономия, биологический эволюционизм, квантовая хромодинамика, герменевтика позволил нам сделать вывод о том, что методологическая эффективность научной метафоры возрастает благодаря конструированию новых «семейных сходств» (JI. Витгенштейн) в области ее первоначальной референции.

5. В условиях постнеклассической рациональности методологической эффективностью отмечены гуманитарные по своему происхождению метафоры. Например, моделирование исследуемых явлений и процессов в терминах герменевтических метафор может привести к целостному видению предмета, не размывая сфокусированность исследования на его отдельных частях.

Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в том, что полученные при ее написании выводы углубляют представления о механизме, истоках и путях научного познания, конкретизируют содержание обусловленности науки социокультурным контекстом, закладывают методологические основы аналитики процессов роста научного знания.

Практическое значение диссертационной работы состоит в том, что ее положения могут быть использованы учеными при формировании категориального аппарата научной теории. Материал диссертационной работы может быть использован в преподавании аспирантских курсов по «Истории и философии науки», учебных студенческих курсов по «Истории философии», «Философии науки», «Концепциям современного естествознания», «Философии языка», а также при организации и проведении научных дискуссий.

Апробация результатов исследования. Материалы и основные положения диссертации обсуждались на шести научно-практических конференциях: «Амурские рассветы» (АмГПГУ, 2003), «Дальний Восток: наука, образование. XX век» (КнАГТУ, 2004), «Человек, общество и культура: проблемы исторического развития» (КнАГТУ, 2005), «Дальний Восток: наука, экономика, образование, культура в XXI веке» (КнАГТУ, 2005), «Дальний Восток: проблема межкультурной коммуникации» (КнАГТУ, 2006), «Науки о человеке, обществе и культуре: история, современность, перспективы» (КнАГТУ, 2007), «Дальний Восток: динамика ценностных ориентаций» (КнАГТУ, 2008). Результаты диссертационного исследования были отражены в одиннадцати статьях и тезисах автора и докладывались на заседаниях кафедры философии и социологии КнАГТУ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых включает в себя по три параграфа, заключения и библиографии. Содержание работы изложено на 168 страницах машинописного текста. Библиография включает 247 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивный потенциал метафоры в системе научного дискурса"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги проведенного исследования, мы приходим к следующим выводам:

1. Несмотря на разнообразие существующих теорий метафоры они по своим философским основаниям могут быть разделены на редукционистский и синергийный подходы. Представители редукционизма (Аристотель, Ф. Уилрайт) видят в метафоре стабильно-замкнутую семантическую структуру, сводимую к своему буквальному источнику. В редукционистском подходе не проблематизируется «когнитивная источниковость» метафор - зависимость процессов познания от того, какие метафорические структуры принимаются и используются в определенной системе научного дискурса. Сторонники синергизма (Э. Кассирер, X. Ортега-и-Гассет), напротив, считают, что в акте метафоризации порождается смысл, не сводимый к отдельно взятым компонентам метафоры и обнаруживающий ее динамически-открытый характер. В концепциях синергизма вскрывается укорененность метафоры в. глубинных пластах человеческого бытия и мышления, утверждается, что научные метафоры обладают когнитивной источниковостью.

2. Когнитивной источниковости метафор соответствует уровень ее когнитивной функциональности, под которым понимается способность метафоры к взаимодействию с дискурсивным, дисциплинарным и локальным уровнем способов организации и содержания научного знания. По типу когнитивной функциональности научные метафоры в диссертационной работе также подразделяются на дискурсивные, дисциплинарные и локальные.

3. В осмыслении детерминационного значения научных метафор важное местно занимает исследование условий метафоризации научного дискурса. К традиционным условиям относятся интегративный характер познавательной деятельности и интенсификация роста научно-технического знания. Таким образом, наука как сфера познавательной деятельности содержит в себе постоянные условия для использования метафор. Нетрадиционные условия метафоризации свойственны постнеклассическому состоянию науки. Важнейшими из них являются кризис традиционной концепции наглядности, антропометричность получения и интерпретации научных данных, усиление конструктивистских эпистемологических установок, включение в современную науку форм коммуникативной рациональности.

4. Детерминационный анализ выступает методом, раскрывающим характер когнитивной источниковости и когнитивной функциональности научных метафор. Так, проведенный в диссертации детерминационный анализ метафор политэкономии, биологического эволюционизма, квантовой хромодинамики и герменевтики позволяет сделать вывод о том, что значение метафоры для научного дискурса возрастает благодаря конструированию новых «семейных сходств» (JI. Витгенштейн) в области ее первоначальной референции. Когнитивный потенциал научной метафоры оказывается тесно связанным с тем, насколько полно метафоре удалось реализовать свои способности к моделированию предмета исследования.

5. В условиях постнеклассической рациональности методологической эффективностью отмечены социально-гуманитарные по своему происхождению метафоры. На роль дискурсивных для современной науки претендуют метафоры философской герменевтики «горизонт», «игра» и «текст». Выбранные в работе для проведения детерминационного анализа, они, однако, могут быть дополнены, например, метафорами экологии, биологического эволюционима и эзотерики. Методологически эффективные метафоры современного научного дискурса объединяет способность к целостному моделированию исследуемых предметов, не размывающему при этом сфокусированность исследования на отдельных предметных частях.

Постнеклассический этап развития современной науки обусловливает переосмысление традиционных представлений о роли метафоры в развитии научного познания. В соответствие с условиями протекания современного научного дискурса в гносеологических и логико-методологических исследованиях поддерживается и получает дальнейшее развитие подход, согласно которому метафора является не только способом выражения идеального значения, но имеет более фундаментальные связи с уровнем содержания мышления. Теоретическая значимость диссертационной работы заключается, таким образом, в углублении представлений о метафоре как рефлексивном средстве научного познания, глубоко укорененным в человеческих «жизненных практиках».

Разработанная концепция детерминационного значения метафор позволяет дать оценку конкретным научным метафорам по степени их когнитивной источниковости и уровню когнитивной функциональности. Это приводит к пониманию логики функционирования метафорической рефлексии, дает ключ к объяснению причин актуализации научных метафор и, с другой стороны, причин их исчезновения из языка научных теорий.

Эмоционально-оценочная сторона познавательного отношения к предмету исследования концентрируется в ее риторических компонентах, в недисциплинарной части научного дискурса. Проведение детерминационного анализа научных метафор делает возможным осмысление имплицитно присутствующих в теории познавательных смыслов, диспозиций, а, значит, решает задачу рационализации научной теории. Благодаря этому открывается новый взгляд на первичную проблематику научной теории, на ее исторически исходные дискурсивные границы.

Выявление когнитивного потенциала научных метафор позволяет делать прогноз относительно их дальнейшего функционирование в глоссариях научных теорий, относительно их концептуальной роли с точки зрения методологической эффективности метафор как способности (предрасположенности) к экстраполяции когнитивных структур из одной сферы человеческого познания в другую. Методологическая эффективность научных метафор тем выше, чем большее количество референциальных связей им удается актуализировать.

Заканчивается диссертационная работа определением метафор, демонстрирующих методологическую эффективность в рамках динамического контекста постнеклассического дискурса. Такими метафорами, обеспечивающими интеграционные процессы приращения научного знания, являются, среди прочих, дисциплинарные метафоры герменевтики.

Практическое значение проведенного исследования заключается в возможности применении его основных положений в качестве рекомендаций ученым. В первую очередь это касается концептуальных сложностей, возникающих при создании научной теории, при решении проблем адаптации устоявшейся терминологии научной теории к динамизму познавательной практики.

Материалы диссертационной работы могут быть также использованы при организации и проведении научных дискуссий, в преподавании вузовских курсов по «Истории и философии науки», «Истории философии», «Философии науки», «Концепциям современного естествознания», «Философии языка».

Результаты, полученные в ходе исследования, не означают, что все проблемы, связанные с осмыслением когнитивных возможностей метафоры в научном дискурсе, получили свое полное разрешение. Напротив, итоги проведенной диссертационной работы ставят новые вопросы. В их числе вопрос о том, существуют ли внеконтекстуальные, то есть имманентно присущие метафорам, критерии их научности? Если есть, то какое направление должен принять поиск таких критериев? Или же демаркация подобная метафор осуществима только лишь в контексте конкретного материала научных теорий? Эти и некоторые другие вопросы мы надеемся разобрать на дальнейших этапах нашего исследования когнитивного потенциала научных метафор.

Список научной литературыМеньшиков, Антон Александрович, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Азимов, А. Язык науки: Популярный справочник / А. Азимов. -СПб.: Амфора, 2002. - 357 с.

2. Алексеев, К.И. Метафора в научном дискурсе / К.Н. Алексеев // Психологические исследования дискурса. — М., 2002. — С. 40-50.

3. Алексеев, К.И. Метафора как объект исследования в философии и психологии / К.И. Алексеев // Вопросы психологии. 1996. - № 2. - С. 73-85.

4. Алексеева, И.Ю. Человеческое познание и его компьютерный образ / И.Ю. Алексеева. М.: Наука. - 1992. - 209 с.

5. Алексеева, JT.M. Метафоризация как средство диалогичности научного текста / JI.M. Алексеева // Антропоцентрический подход к языку. — Пермь, 1998.-Ч. 1.-С. 89-102.

6. Алексеенко, Т.А. Модели метафорической связи в семантике английского физического термина / Т.А. Алексеенко // Вторичная номинация в современном английском языке. Пятигорск, 1987. — С. 166-174.

7. Анисов, A.M. Время и компьютер. Негеометрический образ времени / А.М. Анисимов. М.: Наука, 1991. - 152 с.

8. Анкермист, Ф. Введение. Трансцендентализм и возвышение и падение метафоры / Ф. Анкермист // Философские науки. — 2001. № 4. — С. 125-131.

9. Арбир, М. Метафорический мозг / М. Арбир. М.: Мир, 1976. - С.296.

10. Аристотель. Поэтика. Риторика. / Аристотель. СПб.: Издательство «Азбука», 2000. - 348 с.

11. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры М., 1990. - С. 5-20.

12. Баранов, Г.С. Метафоры в языках религии и науки / Г.С. Баранов // Православие и Россия: прошлое, настоящее, будущее. Томск, 1998. — С. 4548.

13. Баранов, Г.С. Модели и метафоры в социологии К. Маркса / Г.С. Баранов // Социологические исследования. — 1992. № 6. — С. 128-142.

14. Баранов, Г.С. Научная метафора: модельно-семиотический подход / Г.С. Баранов. Ч. 1. - Современные лингвофилософские концепции метафоры. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 1992. — 112 с.

15. Баранов, Г.С. Научная метафора: модельно-семиотический подход / Г.С. Баранов. Ч. 2. — Теория научной метафоры. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 1993. — 200 с.

16. Баранов, Г.С. Парадоксы метафорической референции: проблема онтологии языка в аналитической философии / Г.С. Баранов // Вторые Копнинские чтения. — Томск, 1997. С. 18-22.

17. Барашенков, B.C. Кварки, протоны, Вселенная. / B.C. Барашенков. — М.: Знание, 1987.-192 с.

18. Беркёнблит, М.Б., Чернавцева, JI.B. Построение движения и метафора интеллекта / М.Б, Беркенблит, JI.B. Чернавцева // Компьютеры и познание: очерки по когитологии. М., 1990. — С. 22-41.

19. Бескова, И.А. Язык символов как эпистемологический феномен / И.А. Бескова // Эволюция. Язык. Познание. — М., 2000. С. 134-161.

20. Бессонова, О.М. Референция, метафора и критерий метафоричности / О.М. Бессонова // Логико-семантический анализ структур знания: основания и применение. Новосибирск, 1989. - С. 31-63.

21. Бибихин, В.В. Язык философии / В.В. Бибихин. 3-е изд., стер. -СПб.: Наука, 2007. - 389 с.

22. Бир, С. Мозг фирмы / С. Бир. Пер. с англ. - М.: Радио и связь, 1993.-С. 60-61.

23. Бир дели, М. Метафорическое сплетение / М. Бирдсли // Теория метафоры. М., 1990. - С. 201-218.

24. Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. М., 1990. - С. 153-172.

25. Бляхер, Е.Д., Волынская, Л.М. Научная метафора: к методологии исследования трансляции знаний / Е.Д. Бляхер, Л.М. Волынская // Философия науки. 1989. - № 2. - С. 29-38.

26. Бом, Д. Квантовая теория / Д. Бом. М.: Издательство «Наука», 1965. - 727 с.

27. Бояринов, С.Ю. Живая метафора истины / С.Ю. Бояринов // Культура. Образования. Духовность. Бийск, 1999. — Ч. 1. — С. 61-64.

28. Бройль, де Л. Революция в физике (Новая физика и кванты) / Л. де Бройль. М., 1963. - 231 с.

29. Бунге, М. Философия физики / М. Бунге. М., 1975. - 349 с.

30. Вартовский, М. Модели. Репрезентация и научное понимание / М. Вартовский. М., 1988. - 507 с.

31. Васюков, В.А. Метафора в прагматических матрицах / В.А. Васюков // Труды научно-исследовательского семинара логического центра Института философии РАН. М., 1997. - С. 64-70.

32. Васюков, В.А. Ситуации и смысл: не-не-фрегевская (метафорическая) логика / В.А. Васюков // Логические исследования. М., 2002.-Вып. 9.-С. 64-89.

33. Вежбицкая, А. Сравнение градация - метафора / А. Вежбицкая // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 133-152.

34. Вертгейм, Ю.Б. Метафора в историческом исследовании / Ю.Б. Вертгейм // Труды всероссийского философского семинара молодых ученых им. П.В. Копнина. Томск, 2002. - Сессия 1. - С. 67-70.

35. Вжозек, В. Метаморфозы метафор. Неклассическая историография в кругу эпистемологии истории / В. Вжозек // Вопросы методологии. 1995. -№ 1,2.-С. 84-101.

36. Вико, Дж. Основания новой науки об общей природе наций / Дж. Вико.-Л., 1940.-619 с.

37. Войскуновский, А.Е. Метафоры Интернета / А.Е. Войскуновский // Вопросы философии. 2001. - № 11. - С. 64-79.

38. Волжский, В. Метафоры культуры / В. Волжский // Ступени: Философский журнал. 1992. - № 3 (6). - С. 17-26.

39. Волков, А.А. Риторика как персоналистическая философия слова / А.А. Волков // Гуманитарные исследования. Астрахань, 2003. - № 6. - С. 8593.

40. Волковский, Р.Ю. Кварки и мир / Р.Ю. Волковский. Л.: Знание, 1986.-32 с.

41. Волоснова, Ю.А. Особенности метафоры в информатике / Ю.А. Волоснова // Лесной вестник. Мытищи, 2002. - № 3. - С. 27-33.

42. Вольф, Е.М. Метафора и оценка / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. С. 52-65.

43. Ворожбитова, А.А. Тоталитарный дискурс советского периода: Опыт лингво-риторической интерпретации / А.А. Ворожбитова // Текст: Узоры ковра: научно-методологический семинар «TEXTUS». — СПб.; Ставрополь, 1999. Вып. 4., Т. 2. - С. 126-132.

44. Воронина, Н. Концепты «вечного возвращения» и «воспоминания иного» / Н. Воронина // Mixtura verbum: онтология, эстетика, культура. -Самара, 2000.-С. 5-14.

45. Воропай, Т.С. Метафора и истина / Т.С. Воропай // Философский век: Альманах. СПб., 1998. - Вып. 7.: Между физикой и метафизикой: наука и философия. - С. 406-414.

46. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

47. Гак, В.Г. Метафора: универсальное и специфическое / В.Г. Гак // Метафора в языке и тексте. — М.: Наука, 1988. С. 11-26.

48. Гак, В.Г., Баранов, А.И., Караулов, Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю) / В.Г. Гак, А.И. Баранов, Ю.Н. Караулов // Вопросы языкознания. — 1993. № 3. - С. 21-25.

49. Галилей, Г. Избранные труды / Г. Галилео; В 2 т. М.: Наука, 1964, Т. 1.-639 с.

50. Гейзенберг, В. Физика и философия / В. Гейзенберг. М.: Иностр. лит., 1963.-427 с.

51. Гейзенберг, В. Шаги за горизонт / В. Гейзенберг. М., 1987. - 368 с.

52. Гелл-Ман, М. Вопросы на будущее / М. Гелл-Ман // Фундаментальная структура материи. М., 1984. — С. 265-290.

53. Глазунова, О.И. Логика метафорических преобразований / О.И. Глазунова. СПб., 2000. - 190 с.

54. Гоббс, Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Т. Гоббс; пер. с англ. и лат. А. Гутермана // Гоббс Т. Соч.: В 2 т. Т.2. сост., ред., изд., авт. вступ. ст. и примеч. В.В. Соколова. М.: Мысль, 1989. - 503 с.

55. Грин, Э. Креативность в паблик рилейшнз / Э. Грин. под ред. А.Н. Андреевой. - 2-е изд. - СПб.: Нева, 2004. - 256 с.

56. Грэхэм, Л.Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе / Л.Р. Грэхэм. — Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1991.-480 с.

57. Гудков, Л.Д. Метафора / Л.Д. Гудков // Культурология. XX век: Словарь. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 274-277.

58. Гудков, Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии / Л.Д. Гудков. М.: Русина, 1994. - 430 с.

59. Гудмен, Н. Метафора — работа по совместительству / Н. Гудмен // Теория метафоры. М., 1990. - С. 194-201.

60. Гусев, С .С. Метафора — средство связи различных компонентов языка науки / С.С. Гусев // Философские науки. — 1978. № 2. - С. 70-75.

61. Гусев, С.С. Наука и метафора / С.С. Гусев. М., 1984. - 152 с.

62. Гусев, С.С. Упорядоченность научной теории и языковой метафоры / С.С. Гусев // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 119-134.

63. Гусев, С .С., Тульчинский, Г.Л. Проблема понимания в философии: философско-гносеологический анализ / С.С. Гусев, Г.Л. Тульчинский. — М, 1985.- 192 с.

64. Давыдов, Д.Ю., Розин, В.М. От разоблачения метафор к созданию новых / Д.Ю. Давыдов, В.М. Розин // Мир психологии и психология в мире. — 1994.-№ 10.-С. 102-113.

65. Дарвин, Ч. Происхождение видов путем естественного отбора / Ч. Дарвин. -М.: Просвещение, 1986. 383 с.

66. Деменский, С.Ю. Научность метафоры и метафоричность науки / С.Ю. Деменский. Омск: Изд-во ОмГТУ, 2000. - 115 с.

67. Джеммер, М. Эволюция понятий квантовой механики. — Пер. с англ. / Под ред. Л.И. Пономарева. М.: Наука, 1985. - 384 с.

68. Дмитриева, И.А. Метафора как способ познания: логико-гносеологический статус / И.А. Дмитриева. — Автореферат дис. канд. наук: Филос. науки. Якутский гос. ун-т. им. М.К. Амосова. - Якутск, 2000. - 21 с.

69. Дубнищева, Т.Я. Метафора как средство становления научных понятий / Т.Я. Дубнищева // Рефлексия, образование и интеллектуальные инновации. Новосибирск, 1995.-С. 169-178.

70. Дубовая, Т.А. Метафора как модель смыслопорождения в науке / Т.А. Дубовая // Лингвистические явления в системе языка и тексте. — Волгоград, 1997.-Вып. 1. С. 33-45.

71. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры / Д. Дэвидсон //Теория метафоры. -М., 1990. С. 173-193.

72. Девис, П. Суперсила / П. Девис. — Пер. с англ. Под ред. И с предисл. Е.М. Лейкина. - М.: Мир, 1989. - 272 с.

73. Жоль, К.К. Мысль, слово, метафора / К.К. Жоль. Киев, 1984. - 287с.

74. Зоммерфельд, А. Строение атома и спектры / А. Зоммерфельд. Т. 1. -М.: Гостехиздат, 1956. — 541 с.

75. Иванюк, Б. «Метафизика» метафоры / Б. Иванюк // Философская и социологическая мысль. Киев, 1998. - № 3. — С. 3-15.

76. Кадомцева, О.О. Структура и функционирование особенностей метафоры в научной речи (на примере философской литературы) / О.О. Кадомцева. — Автореферат дис. канд. наук: Филол. науки. Киев, 1988. - 37 с.

77. Капныкин, С.В. Мир и текст в философии «лингвистического поворота» / С.В. Капныкин // Межкультурная коммуникация и проблемы национальной идентичности. Воронеж, 2002. - С. 482-494.

78. Капра, Ф. Дао физики / Ф. Капра. СПб.: Орис; Яна-принт, 1994.304 с.

79. Карпинская, Р.С., Лисеев, И.К., Огурцов, А.П. Философия природы: коэволюционная стратегия / Р.С. Карпинская, И.К. Лисеев, А.П. Огурцов. — М.: Интерпракс, 1995. 352 с.

80. Карпов, И.И., Лисневский, Ю.Н. Кварки / И.И. Карпов, Ю.Н. Лисневский. — М.: Наука, 1976. 111 с.

81. Кассирер, Э. Сила метафоры / Э. Кассирер // Теория метафоры. М., 1990.-С. 33-43.

82. Ким, В.В., Блажевич, Н.В. Язык науки: Философско-методологические аспекты / В.В. Ким, Н.В. Блажевич. — Екатеринбург: Банк культурной информации, 1998. 214 с.

83. Ким, В.В. Семиотические аспекты системы научного познания. Философско-методологический анализ / В.В. Ким. — Красноярск: Изд-во / Красноярского ун-та., 1987. 224 с.

84. Киященко, Л.П. Мифопоэзис научного дискурса / Л.П. Киященко // Философия науки. 2000. - Вып. 8. - С. 335-376.

85. Киященко, Л.П. Язык когнитивно-коммуникативных стратегий: (синергетический аспект)/ Л.П. Киященко — Автореферат дис. доктора наук: Филос. науки. Ин-т философии РАН. - ML, 2001. - 43 с.

86. Кларин, М.В. Метафоры и ценностные ориентации в педагогическом сознании / М.В. Кларин // Педагогика. 1998. - № 1. - С. 34-39.

87. Клушина, Н.И. Мифологизация речевых средств в языке современной газеты / Н.И. Клушина // Русская речь. — 1996. № 5. - С. 28.

88. Князева, Е.Н. Топология когнитивной деятельности: синергетический подход / Е.Н. Князева // Эволюция. Язык. Познание. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 221-244.

89. Концепции самоорганизации: становление нового образа научного мышления. М.: Наука, 1994. — 207 с.

90. Коськов, С.Н. Конвенции и метафоры в языке науки / С.Н. Коськов // Вестник Московского университета. Сер. 7. - Философия. - 1991. - № 6. -С. 20-31.

91. Кузнецова, И.В. Дискурс онтологического говорения / И.В. Кузнецова // Дискурс. Новосибирск, 1998. - № 7. - С. 16-18.

92. Кулиев, Г.Г. Метафора и научное познание / Г.Г. Кулиев. Баку, 1987.- 157 с.

93. Лагута, О.И. Метафорология: теоретические аспекты / О.И. Лагута. Новосиб. гос. ун-т. - Гуманит. фак. - Новосибирск, 2003. - 329 с.

94. Лайко, О.Т. Феномен социальной памяти / О.Т. Лайко. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. - 256 с.

95. Лакофф, Дж, Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры. М., 1990. — С. 387-415.

96. Лакофф, Дж. Лингвистические гештальты / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1981. С. 350-368.

97. Лалуев, В.Я. Роль метафоры в ницшеанском пророчестве / В.Я Лалуев // Вест. Оме. отд-ния Акад. Гуманит. наук. Омск, 2000. - № 4. - С. 174-176.

98. Лапиня, Э.А. Метафора в терминологии микроэлектроники (на материале английского языка) / Э.А. Лапиня // Метафора в языке и тексте. — М.: Наука, 1988.-С. 134-145.

99. Ла-Роза, де. Эфир. История одной гипотезы / де Ла-Роза. М., 1914.-91 с.

100. Лебедев, С.А., Полозова, И.В. Метафора как средство познания: традиционная и нетрадиционная модели / С.А. Лебедев, И.В. Полозова // Вестник Московского университета. — Сер. 7. — Философия. — 1993. № 4. — С. 16-25.

101. Лехциер, В.Л. Онтология метафоры (Отношение к вещи в событии художественного) / В.Л. Лехциер // Философия: в поисках онтологии. -Самара, 1998. С. 222-225.

102. Лиманская, Л.Ю. Метафора и мимесис: жизнь и традиции, в художественном сознании XX века / Л.Ю. Лиманская // Искусство XX века. Итоги столетия. СПб., 1999. - С. 105-107.

103. Локк, Дж. Опыт о человеческом разуме / Дж. Локк // Избранные философские произведения: В 2 т. Т. 1. - Москва, 1960. - 699 с.

104. Лорентц, Г.А. Теория электронов и ее применение к явлениям света и теплового излучения / Г.А. Лорентц. Пер. с англ. - М.: ГТТИ, 1956. -471 с.

105. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф. / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во Моск. ун-та., 1982.-С. 434-443.

106. Майданов, А.С. Миф как источник знания / А.С. Майданов // Вопросы философии. 2004. - № 9. - С. 91-105.

107. МакКормак, Э. Когнитивная теория метафоры / Э. МакКормак // Теория метафоры. М., 1990. - С. 358-368.

108. Мальтус, Т. Опыт о законе народонаселения / Т. Мальтус. СПб.: Петроком, 1993.-139 с.

109. Максвелл, Д.К. Избранные сочинения по теории электромагнитного поля / Д.К. Максвелл. — М., 1954. — 688 с.

110. Максвелл, Д.К. Статьи и речи / Д.К. Максвелл. М., 1968. - 423 с.

111. Маньковская, Н.Б. Лидер «Парижской школы» / Н.Б. Маньковская // Философские науки. 1998. - № 2. - С. 89-93.

112. Марков, М.А. О трех интерпретациях квантовой механики: Об образовании понятий объективной реальности в человеческой практике / М.А. Марков. М.: Наука, 1991. - 112 с.

113. Матурана, У., Варела, Ф. Древо познания: Биологические корни человеческого понимания / У. Матурана, Ф. Варела. Пер. с англ. Ю.А. Данилова. -М.: Прогресс-Традиция, 2001. — 223 с.

114. Менский, М.Б. Квантовая механика, сознание и мост между двумя культурами / М.Б. Менский // Вопросы философии. — 2004. № 6. - С. 64-74.

115. Микешина, Л.А. Философия познания. Полемические главы / Л.А. Микешина. — М.: Пресс-Традиция, 2000. 642 с.

116. Микешина, Л.А., Опенков М.Ю. Метафора оптическая / Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков // Культурология. XX век: Энциклопедия. Т. 2. — СПб.: Университетская книга, 1998. - С. 230.

117. Микешина, Л.А., Опенков М.Ю. Метафора сновидения / Л.А. Микешина, М.Ю. Опенков // Культурология. XX век: Энциклопедия. — Т. 2. — СПб.: Университетская книга, 1998. С. 232.

118. Миллер, Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры / Дж. Миллер // Теория метафоры. М., 1990. - С. 236-283.

119. Моисеев, Н.Н. Судьба цивилизации. Путь Разума / Н.Н. Моисеев. — М.: Языки русской культуры, 2000. 224 с.

120. Москалев, И.Е. Концепция автопоэзиса в современном научном познании / И.Е. Москалев. Автореферат дис. канд. наук: Филос. науки. - Инт. философии РАН. - М., 2001. - 32 с.

121. Мухарямова, JI.M. Взаимодействие языка и политики в символических измерениях / JI.M. Мухарямова // Вестник Московского университета. — Сер 18. Политология и социология. — 2002. - № 2. — С. 28-48.

122. Налимов, В.В. О некоторой параллели между принципом дополнительности и метафорической структурой обыденного языка / В.В. Налимов // Принцип дополнительности и материалистическая диалектика. — М., 1976.-С. 121-123.

123. Налимов, В.В. Теория смыслов: Конструктивистские аспекты математической модели сознания /В.В. Налимов // Нелинейный мир науки, образования, культуры. М.; Астрахань, 2003. - С. 109-122.

124. Неретина, С.С. Тропы и концепты / С.С. Неретина. М., 1999. - С.64.66.

125. Никитин, А.Г. Познание и заблуждение / А.Г. Никитин. — М.: Прометей, 1998. 220 с.

126. Николис, Г., Пригожин, И. Познание сложного / Г. Николис, И. Пригожин. М.: Мир, 1990. - 344 с.

127. Николис, Г., Пригожин, И. Самоорганизация в неравновесных системах / Г. Николис, И. Пригожин. М.: Мир, 1979. - 512 с.

128. Ницше, Ф. О пользе и вреде истории для жизни. Сумерки кумиров, или как философствовать молотом. О философах. Об истине и лжи во вненравственном смысле / Ф. Ницше. Пер. с нем. - Науч. изд.- Минск: Харвест, 2003.- 384 с.

129. Ньютон, И. Математические начала натуральной философии / И. Ньютон. Серия: Классики науки. - М.: Наука, 1989. - 687с.

130. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора / Е.О. Опарина // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 65-78.

131. Ортега-и-Гассет, X. Две великие метафоры / X. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры. М., 1990. - С. 68-81.

132. Ортони, Э. Роль сходства в уподоблении и метафоре / О. Ортони // Теория метафоры. М., 1990. - С. 219-235.

133. Остин, Дж. Слово как действие / Дж. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. - М.: Прогресс, 1986. - С. 22-129.

134. Петров, В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу /В.В. Петров // Вопросы языкознания. — 1990. № 3. — С. 135-146.

135. Петров, В.В. Научные метафоры: природа и механизм функционирования / В.В. Петров // Философские основания научной теории. — Новосибирск, 1985.-С. 176-220.

136. Петров, В.В. Понимание метафор: на пути к общей модели / В.В. Петров // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 165-170.

137. Петров, В.Ю., Скляревская, Г.Н. Метафора в системе языка / В.Ю. Петров, Г.Н. Скляревская // Вопросы языкознания. — 1995. № 5. — С. 17.

138. Печерская, Н.В. Знать или называть: метафора как когнитивный ресурс социального знания / Н.В. Печерская // Политические исследования. -2004.-№2.-С. 93-105.

139. Планк, М. Единство физической картины мира / М. Планк. М., 1966. - 288 с.

140. Позднякова, Н.В. Пространство метафор в научно-популярном тексте / Н.В. Позднякова // Источники гуманитарного поиска: новое в традиционном (Лингвистика. История). Сб. статей. — Под. Ред. В.К. Харченко. Белгород: БГУ, 2002. - С. 70-75.

141. Полани, М. Личностное знание / М. Полани. М.: Прогресс, 1985.344 с.

142. Полозова, И.В. Метафоры в философии постмодернизма / И.В. Полозова // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. — 2003. -№2.-С. 13-29.

143. Полозова, И.В. Онтологические основы метафоры / И.В. Полозова // Философские науки. 2003. - № 4. - С. 51-63.

144. Полозова, И.В. Глубинные основания метафоры / Н.В. Полозова // Вестник Московского университета. Сер. 7. — Философия. — 2004. - № 3. - С. 70-85.

145. Пономарев, Л.И. Под знаком кванта / Л.И. Пономарев. М.: Наука, 1989.-368 с.

146. Попова, Н.С. Когнитивная метафора в концептосфере языка / Н.С. Попова // Связи языковых единиц в системе и реализации: Когнитивный аспект. Тамбов, 1999. - Вып. 2. - С. 128-134.

147. Порус, В.Н. Стиль научного мышления в когнитивно-методологическом, социологическом и психологическом аспектах / В.Н. Порус // Познание в социальном контексте.- М., 1994. — с.

148. Пригожин, И. От существующего к возникающему: Время и сложность в физических науках / И. Пригожин. — Пер. с англ. Под. ред. Ю.А. Климантовича. - М.: Наука, 1985. - 327 с.

149. Пригожин, И., Стенгерс, И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой / И. Пригожин, И. Стенгерс. Общ. Ред. В.Н. Аршинова и др. - М.: Прогресс, 1986. - 432 с.

150. Прохоров, М.М. Философская метафора экологической эпохи: Материалы спецкурса / М.М. Прохоров. Изд-во Нижегор. ун-та, 1995. - 242 с.

151. Работников, Н.С. Ларчик можно не открывать: Квантовый туннельный эффект. Полвека загадок и открытий / Н.С. Работников. М.: Энергоатомиздат, 1983. - 166 с.

152. Рассохина, М.В. Метафора в языке социологической теории / М.В. Рассохина. М., 2001. - 79 с.

153. Риккардо, Д. Сочинения / Д. Риккардо. — В 2 т. Т. 1: Начала политической экономии и налогового обложения. - М.: Политиздат, 1955. — 360 с.

154. Рикер, П. Живая метафора / П. Рикер // Теория метафоры. М., 1990.-С. 435-455.

155. Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикер // Теория метафоры. М., 1990. — С. 416-434.

156. Ричарде, А. Философия риторики / А. Ричарде // Теория метафоры. -М., 1990.-С. 44-67.

157. Романенко, Ю.М., Чулков, О.А. Метафора и символ в культурном общении / Ю.М. Романенко, О.А. Чулков // Метафизические исследования. — СПб, 1998. Вып. 5. - С. 46-59.

158. Рорти, Р. Философия и зеркало природы / Р. Рорти. Новосибирск: Новосибирский университет, 1997. - 320 с.

159. Руденко, Д.И. Имя в теории культуры: от метафор движения к оптическим метафорам / Д.И. Руденко // Язык и культура. Киев, 1993. - С. 29-32.

160. Рэфф, Р., Кофмен, Т. Эмбрионы, гены и эволюция / Пер. с англ. — М.: Мир, 1986.-404 с.

161. Саркисян, Н.Ф. От исследования метафоры к проблеме диалога / Н.Ф. Саркисян // Искусство, образование, наука в преддверии 3-го тысячелетия. Волгоград, 1999. - С. 56-59.

162. Саркисян, Н.Ф.Метафора как свойство языка / Н.Ф. Саркисян. — Автореферат дис. канд. наук: Филол. науки. СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 1997.- 17 с.

163. Селиванова, В.Н. Этюды об экстраполяции / В.Н. Селиванова. — М, 1992.-С. 67.

164. Серль, Дж. Метафора / Дж. Серль // Теория метафоры. М, 1990. -С. 307-341.

165. Серль, Дж. Перевернутое слово / Дж. Серль // Вопросы философии. -1992.-№4.-С.58-69.

166. Серов, Н.В. Цвет как фундаментальная метафора науки о реальном человеке в реальном мире / Н.В. Серов // Философский век: Альманах. СПб,1998. № 7.: Между физикой и метафизикой: наука и философия. — С. 383389.

167. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка / Г.Н. Скляревская. — СПб., 1993.-С. 48-50.

168. Скляревская Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания / Г.Н. Скляревская // Вопросы языкознания. — 1987. № 2. — С. 22.

169. Смирнова, А.В. Метафоры и экономика (на материале французского экономического подъязыка) / А.В. Смирнова // Метафизические исследования. СПб., 1998. - Вып. 5. - С. 360-365.

170. Смирнова, Е.Д. Роль «логических сеток» в построении теоретических картин мира / Е.Д. Смирнова // Наука: возможность и границы. -М., 2003.-С. 63-75.

171. Смит, А. Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит. М.: Эксмо, 2007. - 960 с.

172. Ставцев, С.Н. Введение в философию Хайдеггера / С.Н. Ставцев. -СПб: Лань, 2000.-192 с.к*

173. Стахова, И. Значение метафоры в способе мышления и выражение в науке / И. Стахова // Познание в социальном контексте. М., 1994. — С. 4862.

174. Степанова, Т. Вещь и язык метафоры / Т. Степанова. М., 1992. — С. 41-42.

175. Степанянц, М.Т. Метафора «золотая середина» как ключ к пониманию общего и частного в философии морали / М.Т. Степанянц // Вопросы философии. 2003. - № 3. - С. 42-48.

176. Степин, B.C. Теоретическое знание / B.C. Степин. М.: Прогресс; Традиция, 2000. - 744 с.

177. Столярова, О.Е. Социальный конструктивизм: онтологический поворот. (Послесловие к статье Б. Латура) / О.Е. Столярова // Вестник Московского университета. Сер. 7. - Философия. - 2003. - № 3. - С. 39-52.

178. Суровцев, В.А., Сыров, В.Н. Метафора, нарратив, языковая игра / В.А. Суровцев, В.Н. Сыров // Методология науки. 1998. - Вып. 3. - С. 186195.

179. Суровцев, В.А., Сыров, В.Н. Языковая игра и роль метафоры в научном познании / В.А. Суровцев, В.Н. Сыров // Философия науки. — Новосибирск, 1999. № 1. - С. 20-30.

180. Сьюзен, JI. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства / JL Сьюзен. Пер. с англ. С.П. Евтушенко. -Общ. Ред. В.П. Шестакова. -М.: Республика, 2000. - 287 с.

181. Телия, В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. С. 26-52.

182. Тодоров, Ц. Теории символа / Ц. Тодоров. Пер. с фр. Б. Нарумова. - М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - 384 с.

183. Тучина, О.Р. Метафора и понимание: Образ как средство интеграции текста / О.Р. Тучина. Кубанский гос. ун-т. - Краснодар, 2000. -234 с.

184. Тюкина, С.Л. О понятии «поэтическая онтология» / С.Л. Тюкина // Вестник Московского университета. — Сер. 7. — Философия. — 2002. № 6. — С. 85-98.

185. Уилрайт, Ф. Метафора и реальность / Ф. Уилрайт // Теория метафоры. М., 1990. - С. 82-109.

186. Успенский, Б.А. Европа как метафора и метонимия (применительно к истории России) / Б.А. Успенский // Вопросы философии. -2004.-№6.-С. 13-21.

187. Утехин, И.В. Метафорические образы в психологической теории виджнянавады / И.В. Утехин // Вторая науч. конф. «Дальневосточный буддизм. История. Философия. Психология». СПб., 1993. — С. 16-64.

188. Фатенков, А.И. Органическая модель-метафора общества / А.И. Фатенков. Автореферат дис. канд. наук: Филос. науки. — Нижегор. гос. ун-т. им. Н.И. Лобачевского. - Нижний Новгород, 1999. - 26 с.

189. Фатенков, А.Н. Модель-метафора как универсально-конкретная форма философского дискурса / А.Н. Фатенков // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Сер.: Экономика и финансы. - Вып. 1.- Нижний Новгород, 2002. С. 328-332.

190. Фатиева, Н.И. Миры метафоры / Н.И. Фатиева // тенденции развития современной зарубежной философии и философской компаративистики XX века: Материалы межвузовской конференции. СПб., 1995.-С. 38-41.

191. Фоллмер, Г. По разные стороны мезокосма / Г. Фолмер // Человек.- 1993.-№2.-С. 3-17.

192. Франц, С.В. Роль метафоры в познании / С.В. Франц // Эпистемы: Альманах. Екатернбург, 1998. - С. 86-97.

193. Фуко, М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук (для научных библиотек) / М. Фуко. Пер. с фр. В.П. Визгина, Н.С. Автономовой, Вступительная статья Н.С. Автономовой. - СПб.: A-cad, 1994. - 482 с.

194. Фуко, М. Археология знания / М. Фуко. Киев, 1996. - 207 с.

195. Фукс-Киттовский, К. Проблемы детерминизма и кибернетики в молекулярной биологии / К. Фукс-Киттовский. М.: Прогресс, 1980. — 375 с.

196. Хакен, Г. Синергетика / Г. Хакен. М.: Мир, 1980. - 404 с.

197. Хакен, Г. Синергетика: иерархии неустойчивостей в самоорганизующихся системах и устройствах / Г. Хакен. М.: Мир, 1985. -423 с.

198. Хокинг, С. От большого взрыва до черных дыр: Краткая история времени / С. Хокинг. Пер. с англ. - М.: Мир, 1990. - 168 с.

199. Цветникова, Е.В. Языки науки как система / Е.В. Цветникова // Науковедение: фундаментальные и прикладные проблемы. — Красноярск, 2003.-Вып. 2.-С. 167-180.

200. Чайковский, Ю.В. О природе случайности / Ю.В. Чайковский. -Монография. Вып. 18. «Ценологические исследования». М.: Центр системных исследований. — Институт истории естествознания и техники РАН., 2001.-272 с.

201. Черепов, И.И. Метафоры Р. Рорти и стратегии идеал-ценностного диалога / И.И. Черепов // Текст как объект многоаспектного исследования. -СПб., 1998.-Вып. 3.-С. 140-149.

202. Чернец, JI.B. К теории поэтических тропов / JI.B. Чернец // Вестник Московского университета. — Сер. 9. Филология. — 2001. - № 2. - С. 18.

203. Чудновская, И.Н. Символическая функция сознания / И.Н. Чудновская // Проблема сознания в свете междисциплинарных исследований. -Казань, 1997.-С. 149-152.

204. Шахнорович, A.M., Юрьева, Н.М. К проблеме понимания метафоры / A.M. Шахнорович, Н.М. Юрьева // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988.-С. 108-119.

205. Шрагина, Л.И. Процесс конструирования метафоры как объект психологического исследования / Л.И. Шрагина // Психологический журнал. — 1997. Т. 18. - № 6. - С. 121-128.

206. Эта неуловимая метафора. Обзор М.И. Панова // Общественные науки в СССР. Серия 3. - Философия. - 1991. - № 5. - С. 7-22.

207. Юлина, Н.С. Д. Денет: самость как «центр нарративной гравитации», или почему возможны самостные компьютеры / Н.С. Юлина // Вопросы философии. 2003. - № 2. - С. 104-120.

208. Яковлев, В.А. Инновации в науке / В.А. Яковлев. М.: ИНИОН РАН, 1997.-161 с.

209. Berggren, D. The Use and Abuse of Metaphor / D. Berggren // The Review ofMetaphorysics, 1963. Vol. 16. -N. 3. - P. 450-472.

210. Black, M. Models and Metaphors (Studies in language and philosophy) / M. Black. Ithaca; New York, 1962. - 267 p.

211. Boyd, R. Metaphor and Theory Channe / R. Boyd // Metaphor and Thought. Cambridge. - 1979. - P. 356-408.

212. Carney, J.D. The Meaning of Metaphor / J.D. Carney // Philosophical Studies. 1983. - Vol. 44. -N. 2. - P. 257-259.

213. Cooper, D. Metaphor / D. Cooper II Aristotelian Society. Vol. 5. -Oxford; Basil Blackwell, 1986. - 282 p.

214. Davies, S. Truth-Values and Metaphors / S. Davies // Journal of Aestheties and Art Criticism. Baltimore. - 1983. - Vol. 42. - N. 3. - P. 276-314.

215. Fiumara, G.C. The Metaphoric Process (connection between language and life) / G.C. Fiumara. London; New York: Routledge, 1995. - 196 p.

216. Foster, M. Symbolism: The foundation of culture / M. Foster // Companion encyclopedia of anthropology / Ed. T. Ingold. New York: Routledge, 1995.-P. 336-393.

217. Genter, D. Are Scientific Analogies Metaphors? // Metaphor: Problems and Perspectives. Sussex; New Jersey, 1982.—P. 106-132.

218. Harre, R. Metaphor, Model and Mechanism / R. Harre // Proceedings of the Aristotelian society. London, 1960. - Vol. 60. - P. 101-122.

219. Hausman, C.R. Metaphor, Referents and Individuality / C.R. Hausman // Journal of Aestheties and Art Criticism. Baltimore. - 1983. - Vol. 42. - N. 2. -P. 181-195.

220. Hesse, M. The explanatory function of metaphor / M. Hesse // Revolutions and reconstructions in the philosophy of science. Bloomington -1980.-P. 111-124.

221. Hoffman, R.R. Metaphor in Science / R.R. Hoffman // Cognition and Figurative Language. New Jersey, 1980. - P. 89-127.

222. Johnson, M. Introduction Metaphor in the Philosophical Tradition / M. Johnson // Philosophical Perspectives on Metaphor. Minn. - 1981. - P. 9-38.

223. Kittay, E.F. Metaphor: Its Cognitive Force and Linguistic Structure / E.F. Kittay. Oxford: Clarendon Press, 1987. - 358 p.

224. Kuhn, Т. Metaphor of Science / T. Kulin // Metaphor and Thought. -Cambridge. 1979. - P. 411-419.

225. Lakoff, G., Johnson, M. Conceptual Metaphor in Everyday Language / G. Lakoff, M. Johnson // Journal of Philosophy. 1980. - Vol. 77. - N. 8. - P. 460472.

226. Lowenberg, J. Identifyng Metaphors / J. Lowenberg // Foundations of language. 1975. -N. 2. -P, 312-341.

227. MacCormac, E.R. Meaning Variance and Metaphor / E.R. MacCormac // The Britisn Journal for the Philosophy of Science. 1971. - Vol. 22. - N 2. - P. 142-151.

228. MacCormac, E.R. Metaphor and Myth in Science and Religion / E.R. MacCormac. -Durham, 1976. 167 p.

229. Man, P. The Epistemology of Metaphor / P. Man // Metaphor. -Chicago: The Univ. of Chicago Press; London, 1978. P. 1 - 28.

230. Marcus, S. The Metaphors of the Mathematical Language / S. Marcus // Revue roumaine des sciences sociales. New York. - 1970. - Vol. 14. - N. 2. - P. 139-145.

231. Martin, J., Harre, R. Metaphor in Science / J. Martin, R. Harre // Metaphor: Problems and Perspectives. Sussex; New Jersey, 1982. - P. 89-105.

232. Pylyskyn, Z. Imprecisions and the "Top Down" Research Strategy // Metaphor and Thought. Cambridge. - 1979. - P. 420-437.

233. Rotbart, D. The Semantics of Metaphor and The Structure of Science / D. Rotbart//the Philosophy of Science. 1984. -Vol. 51.-N4.-P. 595-615.

234. Stern, J. Metaphor as Demonstrative / J. Stern // Journal of Philosophy. -1985.-Vol. 82.-N. 12.-P. 640-696.

235. Thagard, P., Beam, C. Epistemological Metaphors and the Nature of Philosophy / P. Thagard, C. Beam // Metaphilosophy. Oxford; Cambridge, 2004. -Vol. 35.-N. 4.-P. 504-516.

236. Turbayne, C. The Muth of Metaphor / C. Turbayne. New Haven, 1962.-117 p.

237. White, H. Tropics of discourse. Essays in cultural criticism / H. White.-Baltimore; London.: Johns Hopkins University Press, 1978. 287 p.

238. Витгенштейн, JI. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн // http://www.philosophy.ru/lib/philyaz/philyaz325.litmI

239. Витгенштейн, Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн // http ://www.philosophy.ru/lib/philyaz/philyaz 326.html

240. Деррида, Ж. О грамматологии / Ж. Деррида // http://www.philosophy.ru/library/derrida/grammatologie.html

241. Лайтман, М.С, Свирский, Я.И. Постнеклассическая наука и каббала (на пути к возможному диалогу) / М.С. Лайтман, Я.И. Свирский // http://www.philosophy.ru/lib/philyaz/philyaz2178.html

242. Маскапетян, А.Г. Язык и метафизика / А.Г. Маскапетян // http://www.philosophy.rU/libraiy/maksapetian/i. 1-41 .html

243. Розов, М.А. О специфике методологического мышления / М.А. Розов // http://www.auditorium.ru/books/695/8.htm

244. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер // http://yanko.lib.ru/books/philosoph/haydegger-butieivremya-a.html