автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Конструирование труда в европейской культуре

Полный текст автореферата диссертации по теме "Конструирование труда в европейской культуре"

На правах рукописи

Четырова Любовь Борисовна

КОНСТРУИРОВАНИЕ ТРУДА В ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЕ 09.00.11 - социальная философия

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора

философских наук

Самара-2004

Рщюта выполнена в Самарском государственном университете

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Алешин Альберт Иванович доктор философских наук, профессор Плюснин Юрий Михайлович доктор философских наук, профессор Молевич Евгений Фомич

Ведущая организация Санкт-Петербургский государственный университет

Зашита состоится <£0 ^И^И/сС-С? 2004 года в /0 часов на заседании диссертационного совета Д 212.218.05 при Самарском государственном университете по адресу: 443011, Самара, ул. Академика Павлова, д.1, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Самарского государственного университета

Автореферат разослан

2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

С И. Голенков

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется снижением социального статуса труда в контексте меняющихся мировоззренческих ценностей. Основой такого изменения являются развитие технико-технологической стороны труда и трансформация общественного производства в целом. Научно-технический прогресс обусловил радикальные перемены в содержании и характере труда, связанные с автоматизацией и компьютеризацией производства, в результате чего работник функционально становится инструментом, придатком «умной машины». Сокращение объема производительного труда в обществе стимулировало интерес ученых к исследованию труда и безработицы, труда и форм деятельности, осуществляемых в свободное от работы время, изучению различных форм трудовой деятельности, осуществляемых не только в сфере производства, но и в сфере гражданского общества, а также в сфере образования.

Трансформация труда в современной культуре, вызванная глобальными изменениями материального производства и места человека в нем, вытеснение репродуктивного труда из всех сфер общественной жизни, виртуализация реальности, выражающаяся в увеличении доли знаково-символической деятельности в социальных взаимодействиях разного уровня, привела к необходимости переосмысления социального статуса труда.

Утрата трудом той беспрецедентной значимости, которую он имел в индустриальном обществе, называемом не иначе как обществом труда, выразилась в тенденции кардинального изменения ценности труда в западном мире. В западном обществе, этос которого был сформирован протестантской религией, труд занимал высокое положение в шкале мировоззренческих ценностей. Результаты эмпирических исследований, проведенных еще несколько десятилетий назад немецкими социологами, показали, что труд перестал быть важнейшей нравственной ценностью общества, моральным долгом, а вместе с этим утратил свой экзистенциальный и нравственный смысл, сохранив лишь свое инструментальное значение «работы с целью получения дохода»1.

Развитие человеческого общества в конце двадцатого века выявило актуальность изучения темы труда в контексте проблемы человека как субъекта культурного творчества. Изменение ценностных ориентации человека в области труда актуализировало изучение его культурно-исторических форм. В связи с этим встает вопрос о будущем общества труда, вопрос, волнующий не только философов, ученых-социологов, политологов, футурологов, экономистов, но и теологов в западном мире.

Все это предопределило необходимость исследования труда как социального феномена, как явления той или иной культуры. В связи с этим

' Päwlowsky P., Hödel. Die Arbeitsmoral der Deutschen: Schwitzen... nur noch in der Freizeit // Geschallt: ueber Arbeit, keine Arbeit, Freizeit Weinheim: Basel, 1985. ,S> 55

РОС.-НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С.Пет*р< 09 100

возникает другой вопрос, существует ли труд как объективная сущность, независимая от культуры, как некоторый «ноумен» (разумеется, понимаемый условно), каковы условия понимания феномена труда, как соотносятся ценность и феномен труда?

Важность теоретического дискурса о труде как культурно-историческом феномене определяется также необходимостью преодоления последствий экономического детерминизма, господствовавшего в отечественных исследованиях труда. Споры вокруг труда, ведущиеся в западном мире, показали, что труд нельзя понять, оставаясь только в поле исследования общественного производства, равно как истории техники, а также трудовых отношений.

Эвристические возможности культурно-исторического подхода в изучении труда еще не реализованы социальной теорией в полной мере, хотя нельзя забывать блестящий веберовский анализ становления значения труда в протестантской этике, в контексте религиозной тематики. Протестантская этика создала ценностные ориентации западного общества, ускорив тем самым его хозяйственное развитие, сформировала ценностно-мотивационное отношение к труду, богатству и накоплению. Продолжает сохранять свою актуальность задача исследования той зависимости, которая существует между религиозными убеждениями и хозяйственной деятельностью.

Актуальность философского анализа феномена труда обусловлена также изменением понятия труда, некогда вполне адекватного общественным реалиям,- а ныне утратившего ясность и однозначность вследствие изменения характера самого труда. Утрата им тотальности, онтологических и экзистенциальных характеристик привела к тому, что труд стал определяться всего лишь как форма занятости, которой работник никогда полностью не отдается.

С теоретической точки зрения, проблема изучения труда как культурного феномена актуальна вследствие того, что социальная философия уделяет достаточно большое внимание анализу проблем капиталистического и посткапиталистического общества. В то же время к анализу докапиталистических обществ применяются те же схемы, что и для анализа капиталистического, однако указанные общества обладают таким своеобразием, которое не схватывается подобного рода схемами. Анализ труда в докапиталистических обществах должен восполнить данную нишу в исследовательском поле. Значительный интерес представляет исследование социальных смыслов труда, существовавших в русской культуре, но их реконструкция возможна лишь после установления тех значений, которые существовали в византийской культуре.

Следует подчеркнуть, что современные исследования труда должны основываться на выявлении и соотнесении тех познавательных средств, которые были предложены различными философскими направлениями западной и отечественной философской мысли. Та феноменология труда, которая была разработана Марксом и Гегелем, не позволяет решить проблему установленияхмыслов, относящихся к области труда.

Таким образом, теоретическая актуальность работы определяется, во-первых, необходимостью переосмысления имеющегося теоретического наследия, относящегося к проблеме труда, во-вторых, потребностью развития нового направления в социальной философии, позволяющего объяснить такие явления в области труда, которые не удается описать в рамках существующих подходов.

Практическая актуальность исследования социального конструирования труда обусловлена необходимостью разработки философских методологических оснований эмпирических социологических исследований смысла и значений труда. Исследование тематики социального конструирования труда средствами философского анализа актуально в связи с тем, что оно способствует раскрытию методологического потенциала качественной социологии, а также расширяет возможности учебно-методической работы.

Степень разработанности проблемы. Говорить о степени разработанности проблемы социального конструирования труда возможно, лишь обращаясь к тем исследователям, которые рассматривали" труд как культурно-исторический феномен. При этом можно выделить два течения, одно из которых представлено европейской академической мыслью, а другое -историко-религиозными изысканиями. В академическом направлении интерес к этой теме был вызван потребностью осознания индустриальной культуры, в которой труд играл беспрецедентно важную роль и породил корпус исследований, имеющих фундаментальное методологическое и теоретическое значение для анализа труда. Речь идет о ставших классическими работах К.Маркса, М.Вебера, ВЗомбарта, Э.Дюркгейма, положивших начало различным направлениям социальной теории и обладающих как несомненными достоинствами, так и недостатками.

Предваряет данное направление Гегель, определивший труд как отчуждение духа в предметность. Данное определение уже содержит в себе возможность его модификации в различных исторических эпохах, что позволило Гегелю указать на историчность понятия труда. Труд определяется Гегелем не только как отчуждение духа в результаты труда и сам труд, но и как способ самовоспроизводства человека, его возвышения над природой, которую он одухотворяет в процессе труда1. Немаловажным для выяснения культурно-исторической специфики труда является введенное Гегелем различение абстрактного и конкретного труда2, впоследствии по-новому переосмысленное Марксом.

Одной из наиболее влиятельных теорий труда было учение К.Маркса, которого на Западе называют создателем непревзойденной до сих пор философии труда3. Рассматривая труд в общем виде как «вечное естественное

1 Гегель. Феноменология духа // Соч. Т. 4. С. 216-222.

2 Гегель // Работы разных лет. Т.1.- М: Мысль. С.324-325.

3 MM-Horke G. Organisierte Arbeit. Einfuehrung in die Arbeitsoziologie.- Muenchen, Wien, 1984. S. 5.

условие человеческой жизни»1, он также исследует исторические формы труда, открывая двойственный характер труда в условиях товарного производства, описывая феномен отчужденного труда и доказывая возможность преодоления отчуждения и утверждения свободного труда. Философия труда Маркса основывалась на материалистическом понимании истории, согласно которому конкретно-исторические формы труда составляют объективные, естественно-исторические основания различных типов обществ.

Марксистской концепции труда М.Вебер противопоставляет теорию, в которой религиозному фактору отводится беспрецедентно важная роль при формировании нового значения труда как мирского призвания. М.Вебер исследует влияние религиозно-этических норм на трудовое поведение индивидов. В свою очередь, критикуя абсолютизацию роли религиозного фактора в развитии капитализма в концепции М.Вебера, В.Зомбарт отмечает множественность причин появления капитализма.

В оппозиции к философии труда Маркса стоит также теория солидарности Э.Дюркгейма, согласно которой разделение труда, понимаемое не как экономический феномен, а как. более широкое социальное явление, является причиной не социальных конфликтов и классовой борьбы, а основой сплоченности общества.

Вопрос о труде не был обойден вниманием в неокантианстве. С критикой марксистской теории трудовой ценности, устанавливающей понятие труда, одинаково применимое и к физическому и умственному труду, выступил Г.Зиммель. Он подверг сомнению сведение всякой ценности к экономической ценности как ее исходному пункту и субстанции.

Историко-религиозное направление, сформировавшееся в отечественных дореволюционных исследованиях, внутри себя дифференцировано и представлено работами русских религиозных философов Серебряного века и сочинениями православных богословов (СН.Булгаков, Л.П.Карсавин, протоиерей ЕЛопов, А.Мартынов, митрополит Макарий), а также историками экономической мысли (И.Зейпель, В.Я.Железнов, Ф.Ф.Зелинский, В.Герье, Г.Эйкен). Несомненным достижением данного направления было выявление оснований определения значения труда в католицизме и православии, а также изучение трудовой хозяйственной этики православия. С.Н. Булгаков, исследуя формирование ценностного отношения к труду и богатству, исходил из важности религиозного фактора2. Продолжая эту традицию, современные исследователи ставят вопрос о возможности устроения экономики на православных началах и говорят о важности идейно-религиозных установок и ценностей трудовой этики в России для ее возрождения (О.А.Платонов, Т.Б.Коваль, И.А.Василенко). Большое внимание сторонниками этой точки зрения уделяется исследованию православной трудовой этики.

В явном виде проблема исторической изменчивости значений труда была сформулирована в середине двадцатого столетия историком Л.Февром.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Капитал. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 195.

2 Булгаков С. Н. Православие. Киев, 1991. С. 212.

Изменение понятия труда связано, по его мнению, с оптимистическим восемнадцатым веком, который пытался если не облагородить, то реабилитировать физический труд1. Начиная с девятнадцатого века, отмечает он, возникает историческая, экономическая, социальная литература, занимающаяся тем, что мы называем проблемами труда. Тогда возникает противопоставление понятия «труд», связанного с представлениями о «бедности, нищете, эксплуатации», новому понятию, разрабатываемому теоретиками-социалистами, пытавшимися возвратить труду его достоинство, превратить его из проклятия, тяготеющего над обездоленными, в подлинный общественный долг2.

Среди основных достижений исследования труда как культурно-исторического феномена следует указать анализ ментальных структур, относящихся к труду, собственности, богатству, а также исследование изменения статуса труда в средневековой культуре, проведенные историко-антропологической школой «Анналов» (М.Блок, Ф.Бродель, Ж. Ле Гофф, Ж.Дюби, А.Босл). В отечественной науке эти сюжеты разрабатываются А.Я.Гуревичем, стараниями которого во многом стали доступны работы исследователей указанной школы.

В отечественной философии советского периода исследования труда имели длительную историю, однако вопрос о его культурно-исторических формах, о том, как формировались те социальные значения труда, которыми руководствовались люди в разные исторические эпохи, не был изучен. Существенным недостатком работ советского периода было" то, что исследователи часто отождествляли понятия труда и деятельности (И.И.Чангли, С.С.Товмасян, ДЛ.Кайдалов, Е.И.Суименко, Б.А.Чагин, С.Г.Струмилин, А.К.Гастев и др.). Тем не менее в советской философии были достигнуты определенные успехи в изучении труда в контексте проблемы отчуждения (Т.И.Ойзерман, Ю.Н.Давыдов, А.П.Огурцов, Э.В.Ильенков и др.),' а также применительно к проблеме антропосоциогенеза (Ю.И.Семенов, Я.Я.Рогинский, М.ГЛевин, В.ПЯкимов и др.).

Что касается исследований более конкретного уровня, проводимых в социологии труда, экономике труда, в теории научного коммунизма, то здесь исследовались проблемы мотивации труда, интересов и потребности в труде, ценности и оценки труда (В.А.Ядов, Ж.Т.Тощенко, А.И.Кравченко, Б.Г.Тукумцев, М.Б.Слюсарянский и др.), организации труда (В.И.Герчиков, Е.П.Займалин, Р.Штольберг, О.И.Шкаратан, В.Я.Ельмеев и др.). В 70-е годы прошлого столетия в рамках последнего направления сформировалась теория экономического сознания, поставившая проблему духовной стороны системы материального производства (В.П.Фофанов, В.К.Драчев, В.Д.Попов, И.Я.Клепач и др.). Здесь рассматривались те духовные конструкты, которые отображали экономическую систему и которыми руководствовались субъекты трудовой деятельности.

1 Февр Л. Труд: эволюция слова и понятия // Февр Л. Бои за историю. М, 1991. С. 365.

2 Там же. С. 367.

Современная отечественная ситуация в этой научной области характеризуется тем, что с начала 90-х годов, когда в отечественных исследованиях стала доминировать тема переосмысления марксистского наследия, завершившаяся впоследствии разрывом с советской школой марксизма, тема смысла и значений труда стала развиваться не столько в социальной философии, сколько в историко-антропологических1 и экономико-антропологических исследованиях ( В.САвтономов, Е.Н Калмычкова)2.

Важное значение для социально-философского исследования труда имеют предпринимаемые в социологии попытки переосмысления методологических оснований эмпирических исследований. Отказ от марксизма как методологической основы социологической теории во многом стимулировал своеобразный взрыв интереса к «качественной» социологии, предлагающей в качестве инструментов познания методы социально-феноменологического анализа, социального конструктивизма в исследовании социальных процессов (В.В.Кабалина, П.В.Романов, Е.Р.Ярская-Смирнова, Е Л.Омельченко, И.Н.Тартаковская, Е.Б.Мезенцева, А.С.Готлиб и др.).

В отличие от социальной философии тема значений труда достаточно широко исследуется в психологии труда (ЕА.Климов, О.Г.Носкова, Н.С.Пряжников, В.Г.Казаков, Ю.В.Котелова, В.М.Мунипов, К.К.Платонов). Е.А.Климов, рассматривая идеи и знания, относящиеся к трудовой сфере начиная с девятнадцатого века в России, вводит понятие психической трудовой реальности. Несомненной заслугой исследований является выявление идей, относящихся к характеристике индустриального труда, - идеи согласованности человека и техники, проектирования рабочего места, режима и условий труда, оценки и прогнозирования профессиональной пригодности3.

В зарубежных исследованиях тема смысла труда актуализировалась в конце 60-х начале 70-х годов. Появившиеся исследования можно условно разделить на два направления, первые, .вызванные-потребностью осознания причин студенческих волнений, главная цель которых выступление молодежи против бессмысленности современного материального производства. Протест студенческой молодежи против устоев общества потребления актуализировал исследовательский интерес к проблеме отчуждения, сыгравшей важную роль в философии марксизма (Г.Маркузе, Э.Фромм, Ж.-П.Сартр, А.Камю, Ю.Хабермас, Ж.Бодрийяр). Второе направление включает в себя работы как философского уровня обобщения4, так и труды социологов-эмпириков, теологов, результаты исследований которых имеют четкую практическую

1 См., например: Гуревич АЛ. Категории средневековой культуры. 2-е изд. испр. и доп. М.: Искусство, 1984 и другие его работы.

2 См., например: Очерки экономической антропологии /В.САвтономов, Е.Н.Калмычкова и РАН. Институт проблем занятости. - М : Наука, 1999.

3 Климов ЕА, Носкова О.Г. История психологии труда в России. М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1992.

4 Bullinger v.H.J., Korawachs К. Philosophische Probleme der Arbeitswissenschaft// Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D. - 2 Aufl.- Stuttgart, 1989; Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с нем.. - М: Прогресс-Традиция. 2000.

ориентацию, направленную на изменение духовной ситуации в обществе. Данное направление главным образом развивалось в германских социальных исследованиях, в которых тема труда традиционно доминировала. Развивали его социологи, исследующие ценностные и этические характеристики труда в контексте проблемы морали и жизненного мира, а также формирование новых экзистенциальных ценностей, определяющих отношение к труду молодежи (G.Mikl-Horke, E.Noell-Neumann, O.Neuberger, P.Pawlowsky, B. Struempel)1. Несомненным достоинством работ данного направления являются исследование ценностных аспектов труда, обоснование конститутивного значения религии для трудовой этики (P.Spescha, D. Schart, v. W. Panneberg J.Wachten, F.Trzaskalik, R.Kramer)2. Изменение значений труда прослеживались немецкими исследователями в восьмидесятые годы в ходе изучения значения (роли) труда, морали и права для работающей молодежи индустриальной сферы. Было установлено, что работающая молодежь, с одной стороны, дистанцируется от работы как профессиональной деятельности (Berufsarbeit), с другой - признает труд как процесс самореализации и достижения (Lebenstaetigkeit)3. Иначе говоря, исследования показали, что молодежь руководствуется разнообразными значениями труда в различных смысловых областях, что должно быть учтено при определении места труда в иерархии ценностей западного общества.

Тема значений труда по-прежнему продолжает оставаться актуальной в современной зарубежной литературе в связи с изменением статуса труда в постиндустриальной культуре. Изменение прежнего, свойственного индустриальной культуре значения труда метафорически обозначается западными исследователями как «уход труда из общества», «смерть труда», «деградация труда» (П. Томсон, Р. Дарендорф, А.Горц, Д.Белл, А.Турен, К.Оффе, О.Тоффлер, У.Бек, ПКозловски и др.). В отечественной литературе данная проблема изучается Н.Л.Поляковой, В.Л.Иноземцевым4. Здесь можно

1 Mikl-Horke G. Organisierte Arbeit. Einfiiehrang in die Arbeitsoziologie.- Muenchen, Wien, 1984; Noelle-Neumann E. Struempel B. Macht Arbeit krank? Macht Arbeit gluecklich? : Eine aktuelle KontroverseA - 2 Autl. Muenchen; Zuerich: Piper, 1985; Pawlowsky P., Flodel. Die Arbeitsmoral der Deutschen: Schwitzen... nur noch in der Freizeit //Geschafft: ueber Arbeit, keine Arbeit, Freizeit. - Weinheim: Basel, 1985; Arbeiterjugendliche heute - vom Mythos zur Realitaet. Bedeutung von Arbeit. Moral u. Recht fuer Jugendliche aus Grossindustrie /Grubauer F., Mannheim -Runke M., u.a. - Opladen: Leske + Budrich, 1987.

2 Pännebeig v. W. Fluch und Segen der Arbeit: Das Phaenomen menschlicher Arbeit aus theologischer Sicht // Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D.-2 Aufl-Stuttgart, 1989; Spesha P. Arbeit - Freizeit - Sozialzeit: die Zeitstrukturen des. Alltages als Problem ethischer Verantwortung. - Bern; Frankfurt / M; 1981; Kramer R Protestantismus// Arbeit / unter Mitarbeit von A v. Dijk .-Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985.

3 Arbeiterjugendliche heute - vom Mythos zur Realitaet. Bedeutung von Arbeit. Moral u. Recht fuer Jugendliche aus Grossindustrie /Grubauer F., Mannheim -Runke M., u a. - Opladen: Leske + Budrich, 1987. S. 15.

4 Полякова Н.В. От трудового общества к информационному: западная социология об изменении социальной роли труда М.: Наука, 1990; Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества: Постиндустриальные теории и посткапиталистические тнеденции в современном обществе. М.,1998.

выделить два направления, в которых исследователи по-разному оценивают данную ситуацию. В первом случае ситуация негативно оценивается, так как все поле современной жизни превращается в фабрику вследствие выхода труда за пределы производства и ломки границы между фабрикой и домом, установленной в индустриальную эпоху. Во втором случае данная ситуация получает положительную оценку, например, футуролог О.Тоффлер усматривает в возврате к состоянию доиндустриального общества превращение труда в образ жизни, который он описывает в проекте «электронного коттеджа».

Для расширения предметного поля исследования значений труда немаловажным является вопрос о терминах, характеризующих труд (ВЛИноземцев, О. Nell-Breuning, R.Kramer, O.Neuberger, M.D.Chenu, HJ.Krueger и др.)1.

Подводя итоги, следует сказать, что, несмотря на столь солидные наработки, существуют проблемы в области труда, которые не нашли отражения в существующей литературе - проблема культурно-исторических значений труда, формирования теоретических конструктов труда. До настоящего времени социальное конструирование труда не было прямым предметом исследований в социальной философии и социологии.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является труд как культурно-исторический феномен. Предметом исследования - социальное конструирование труда в западной культуре.

Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы состоит в исследовании конструирования социальных значений труда в различные культурно-исторические эпохи.

Задачами исследования являются:

- выявление и исследование методологических проблем анализа труда как культурно-исторического феномена;

- исследование теоретических конструктов труда на материале античной культуры;

- изучение особенностей теоретических конструктов труда в раннехристианской культуре на основе анализа сочинений каппадокийцев;

- анализ трансформации социальных значений труда в средневековом обществе;

- изучение специфики социальных конструктов труда в раннебуржуазном обществе;

1 Nell-Breuning v. О. Arbeit - was ist das? // Mensch und Arbeitwelt, hrg. A.Kohl u.a. - Stuttgart, 1984; R.Kramer. Protestantism // unter Mitarbeit von A v. Dijk ...-Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985.; Neuberger O. Arbeit: Begriff - Gestaltung - Motivation -Zufriedenheit.- Stuttgart: Enke, 1985; Brocke M. Arbeit / Judentum // Theologische Realenenzyklopedie., Bd.3, Berlin,u.a.l978; Chenu M.D., Krueger H.J. Arbeit// Historische Woerterbuch d. Philosophie, hrg.v. I. Ritter, Bd.l.- Basel /Stuttgart/Darmstadt, 1971.

- исследование особенностей теоретического конструирования труда в

индустриальном обществе;

Теоретико-методологические основания исследования.

Согласно поставленным задачам, формируется методологический проект исследования, важнейшей частью которого является социальный конструктивизм. Методология социального конструктивизма получила широкое применение как в зарубежных исследованиях в области социальных и гуманитарных наук, так и в отечественных. Успешно исследуются формирование и существование социальных конструктов в политике, рекламе, области тендера, в межэтнических отношениях. Как методология социальный конструктивизм ныне существует в двух основных вариантах - во-первых, социальный конструктивизм, разработанный в традиции социальной феноменологии А.Щюцем, во-вторых, постструктуралистский вариант социального конструктивизма, предложенный П.Бурдье и обозначаемый как конструктивистский структурализм. Такая методология позволяет преодолеть ограниченность социально-феноменологического подхода, не выходящего за границы опыта сознания, и снять крайности «объективистского» и «субъективистского» подходов в исследовании социальных явлений. Подобное сочетание позволяет исследовать генезис схем восприятия, мыслей и действий, учитывать влияние объективных структур, независящих от воли и сознания агентов, способных направлять или сдерживать их практики или

1

представления.

Вместе с тем в работе используются теоретические положения социального конструктивизма, разработанного П.Бергером и ТЛукманом в русле социально-феноменологического анализа А.Щюца. Согласно методологии социального конструктивизма, общество представляет собою идеальный конструкт, творимый людьми в процессе символического обмена2. Иначе говоря, социальная реальность определяется как реальность социальных значений, производимых в процессе процедур интерпретаций и актов смыслополагания. В рамках такого подхода используются такие понятия, как «жизненный мир» (Э.Гуссерль), «конструкты первого порядка;) и «конструкты второго порядка», «область конечных значений», «повседневность» (А.Щюц), «эксперты представлений», «символический универсум» (П.Бергер, ТЛукман).

Для решения задач диссертационного исследования важна идея Щюца о том, что свойственный миру повседневности когнитивный стиль определяется особой формой активности - трудовой деятельностью.

Важным методологическим ориентиром работы является понимание идеологии как способа существования социальной реальности (С.Жижек), что позволяет описать формирование теоретических конструктов труда в идеологическом поле.

1 Бурдье П. Начала. М, 1994. С. 192-193.

2 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М: Медиум, 1995.

Для исследования социальных значений труда, существующих в символическом универсуме средневековья, значима теория социального бытия как бытия «квазипредметностей сознания» (М.Мамардашвили), предоставляющая возможности для анализа иллюзорного сознания феодального крестьянства.

Немаловажную методологическую значимость для исследования тех значений труда, которые были разработаны Гегелем, имеет сочетание трансцендентальной диалектики и феноменологии, реализованное в работах А.Кожева.

Эмпирическую основу диссертационного исследования составили сочинения классиков античной философии, культурный памятник античности «Труды и Дни» Гесиода. К анализу теоретических конструктов труда («конструктов второго порядка»), появившихся в христианстве, привлекались сочинения таких представителей восточной патристики, как каппадокийцы. При анализе средневековых конструктов социальных значений труда были использованы материалы средневековых хроник. Исследование конструирования социальных значений труда в раннебуржуазном обществе осуществляется на основе анализа творчества Ф.Бэкона, ставшего первым идеологом научно-технического прогресса, а также педагогических сочинений Я.А.Коменского. Изучение теоретических конструктов, существовавших на стадии зрелого капитализма, происходит при обращении к текстам классиков буржуазной экономической мысли - А.Смита, Д.Рикардо. Важное значение для анализа теоретических конструктов труда, значимых для этой эпохи, имеют тексты Гегеля и Маркса.

Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту.

В диссертационном исследовании реализуется новый подход к исследованию труда, задача которого состоит в выявлении и описании конструируемой природы труда. Диссертация представляет собою первое в социальной философии специальное исследование конструирования значений труда на основе методологии социального конструктивизма. Впервые на обширном историко-культурном материале осуществляется исследование формирования теоретических конструктов труда, существовавших в различные культурно-исторические эпохи.

В работе осуществляется экспликация методологии социального конструктивизма применительно к исследованию труда, позволяющая рассмотреть труд как конститутивную основу повседневности. Под социальным конструированием труда понимается создание теоретических конструктов труда, осуществляемое экспертами1 (конструкторами социальной реальности).

1 См.: Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности.

12

Новизна результатов диссертационной работы определяется также тем, что автор применяет неклассическую концепцию идеологии, разработанную С.Жижеком, к исследованию социального конструирования труда, что позволяет исследовать, как происходило установление того или иного значения труда в различных идеологических полях, а также выявить идеологическую роль иллюзий в формировании социальных значений труда.

Новым в работе является также исследование исторически существовавших значений трудовых терминов, позволившее в дальнейшем исследовать исторические конструкты труда.

В диссертации по-новому рассматриваются те значения труда, которые существовали в античной культуре, обосновывается существование альтернативных систем интерпретации значений труда.

Новизна полученных результатов заключается также в том, что на основе анализа сочинений святых отцов византийской церкви - каппадокийцев, сыгравших важную роль в формировании православной концепции труда, воспринятой впоследствии католицизмом, реконструированы святоотеческие проекты формирования значений труда.

Показано, как смена господствующих означающих в идеологическом поле средневековья способствовала изменению значений труда. Выявлена роль иллюзий крестьянского сознания, сыгравших важную роль в формировании значений труда в средневековье.

Обосновано, что индустриальное значение труда возникло в результате религиозной легитимации повседневной жизни, ставшей возможной благодаря мирской аскезе Лютера. Показано, что бэконовский проект Великого Восстановления Наук и педагогическое учение Коменского были теми смыслопорождающими структурами, которые способствовали обоснованию индустриального значения труда.

Несомненной новизной отличается рассмотрение марксизма как конструкции конструкций, позволившее углубить существующие в литературе представления о марксистских значениях труда.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В настоящее время происходит кардинальное изменение того значения труда, которое сложилось в индустриальном обществе. Трансформация труда в постиндустриальном обществе, описанная в теориях «смерти труда» западными исследователями, вызвана изменением всего общественного производства. Историческая ограниченность индустриального значения труда свидетельствует не только о появлении нового значения труда в современности, но и существовании иных значений труда, существовавших в доиндустриальную эпоху. Изменение значения труда свидетельствует не об исчезновении производительного труда, а об утрате им роли основы повседневной реальности.

2. Определение идеологии в качестве условия наличного социального порядка позволяет исследовать роль иллюзий в процессе формирования

социальных значений труда. Социальная реальность не может обойтись в своем существовании без мистификаций и иллюзий. Иллюзии, структурирующие трудовую реальность, выступают в роли тех идеологических средств, которые определяют отношение людей к ней.

3. Значение труда в системе интерпретации, созданной Гесиодом, отвечало миру повседневности мелкого землевладельца. Труд определялся как усилия, необходимые для достижения хозяйственного идеала крестьянина, как условие материального и социального благополучия и выступал как способ жизни. Легитимация указанного значения осуществлялась с помощью привлечения средств мифологии.

4. Установление значений труда в античной культуре классического периода осуществлялось в идеологическом поле рабовладения благодаря такому смысловому конструкту, как раб. Производительным трудом являлся не только труд по производству благ, но и труд по производству души. Телесный труд, будучи связан с телесными потребностями, то есть с рабской природой, имел негативное значение. В то же время труд раба как орудия жизни господина имел положительный смысл, являясь условием созерцания как цели жизни свободнорожденного человека.

5. Девиантная версия идеологического поля в античности представлена киниками,, которые определяли социальное значение труда, относя его к означающему «свобода». Поскольку источником труда являются потребности и желания, которые в то же время порабощают человека, постольку освобождение человека, возможное в аскезе, предполагает освобождение его от хозяйственного труда. Негативное отношение киников к богатству и восхваление бедности подкрепляют отказ от труда как способа жизни.

6. Византийское богословие в лице каппадокийцев заложило основы христианской идеологии труда. Телесный труд определялся в качестве важного средства созерцательной религиозной жизни, в соответствии с чем формулировались главные цели труда и определялись его ценностно значимые виды. Социальное значение труда в идеологическом поле, создаваемом каппадокийцами, устанавливалось благодаря такому понятию, как Бог. Отнесение значения труда к такому означающему и, соответственно, рассмотрение труда в кругу вопросов, относящихся к важнейшим догматам вероучения, обеспечивало ему сакральную легитимацию и высокую ценностную значимость.

7. Значение труда в идеологическом поле средневековья устанавливалось благодаря отнесению его к такому означающему, как Божье царство. Другими значениями, в соотнесении с которыми определялся смысл труда, были спасение и нищий. Понятием труда охватывались не только телесный и воинский труд, являвшиеся главными видами труда в варварском обществе, но и монашеский, который определялся как труд преобразования души.

8. Важнейшим элементом крестьянской идеологии средневековья была иллюзия крестьянина о себе как собственнике земли. Иллюзии крестьянского сознания, объективно обусловленные наличными экономическими условиями и способствовавшие воспроизводству социальной реальности, стали основой

позитивного определения труда. Крестьянин трудился на земельном наделе, как если бы он был его собственником, то есть только в ситуации «отказа от реальности». Сознавая, что собственником надела не является, он тем не менее вел себя так, как если бы был ее собственником.

9. Произошедшая в Новое время трансформация религиозной аскезы в мирскую повлекла за собой изменение значения труда, который теперь определяется как призвание. Значение тягости и муки, еще сохранявшееся в средневековых значениях труда, в таком случае элиминируется. Значение труда устанавливается в идеологическом пространстве протестантизма благодаря означающему спасение, которое отныне определяется как спасение в результате собственных усилий человека

10. Философским основанием системы интерпретации индустриального значения труда стал бэконовский проект Великого Восстановления Наук. Изменение значения человека, который стал определяться как со-трудник Бога-творца, привело к изменению значения труда. Значение труда устанавливается в соотнесенности со означающим разум в идеологическом поле просвещенческого гуманизма и определяется как преображение земли в сад. Важным для уточнения значения труда является идея пансофической школы Коменского о соединении обучения и труда.

11. В идеологическом поле индустриализма, где означающим была стоимость, труд приобрел значения, во-первых, источника стоимости, во-вторых, особого товара, или квазитовара, вследствие чего стало возможным появление рынка труда. В свою очередь значение труда является условием, благодаря которому стоимость приобретает конкретное содержание.

12. Гегель конструирует значение труда, соотнося его с означающим свобода, определяемая им как негативность, благодаря чему труд получает значение созидания и самосозидания. Имея значение деятельности, отрицающей внутреннюю и внешнюю природу, труд приобретает принудительный характер.

13. В идеологическом поле марксизма труд приобретает значение фактора, конституирующего тотальное отчуждение человека в условиях капиталистического общества. Развивая гегелевскую мысль об универсальности как атрибуте человеческой природы, Маркс формулирует тезис о том, что труд является жизнедеятельностью человека. Конкретизация данного значения осуществляется благодаря такому означающему, как стоимость, источником которой является труд. Пролетариат придает труду значение создателя капитала и одновременно - значение страдания, а диктатура пролетариата уничтожает это значение труда.

Теоретическая и практическая значимость работы. В проведенном исследовании обосновывается использование методологии социального конструктивизма в поле социально-философского исследования. Полученные в диссертационной работе результаты свидетельствуют об эвристической значимости при исследовании труда данной методологии, позволяющей охарактеризовать те социальные значения труда, которые существовали в

различные культурно-исторические периоды развития европейской культуры. Показана также эффективность применения в исследовании формирования социальных значений труда методологических средств, используемых в поструктуралистском дискурсе.

Впервые удалось аргументированно показать, что социальные значения труда менялись исторически, а значит не существовало какого-либо инварианта значения труда. В работе показано, что социальные значения труда формируются в различных идеологических полях, находящихся в отношении конкуренции. Результаты исследования показывают, как профессионалы представлений различных культурно-исторических эпох осуществляли создание теоретических конструктов труда.

В работе тематизируется и аналитически актуализируется значительное количество текстов, содержащих описания труда, малоизвестное отечественным исследователям. Получаемые при этом эмпирический материал и теоретические конструкции выступают важным основанием для социально-философских обобщений и метатеоретической рефлексии. Результатом этого стали выявление и описание теоретических конструктов труда, существовавших в различных культурах. Кроме того, показана роль иллюзий в процессе создания конструктов труда как теоретических, создаваемых профессионалами представлений, так и стихийно возникающих в обыденном (практическом) сознании.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она может играть роль теории среднего уровня, связывающей уровень философского анализа с уровнем прикладных исследований. Разработанные в диссертации концептуальные положения могут быть эффективно применены в эмпирических социологических исследованиях труда, так как открывают новые аспекты в изучении ставшей уже традиционной для отечественной социологии темы труда.

Введение в исследовательское поле понятия теоретических конструктов труда позволяет применять их в исследовании ценностей современного российского общества, а также учитывать факт наличия многообразных значений труда, которыми оперируют люди в различных смысловых областях.

Материалы диссертации могут быть оформлены как спецкурс для студентов-философов, историков, социологов, культурологов и экономистов. Полученные результаты будут полезны также для создания учебной и методической литературы по философским и гуманитарным дисциплинам.

Апробация работы. Основные результаты работы докладывались и обсуждались на многочисленных международных и российских научных конференциях, конгрессах, симпозиумах, семинарах, в частности, в последние годы на: Первом Российском философском конгрессе «Человек-Философия-Гуманизм» (Санкт-Петербург, 1997); Международном семинаре «Культура на пороге Ш тысячелетия» (Санкт-Петербург, 1998); Международной научной конференции «Наука и гуманизм - планетарные ценности третьего тысячелетия» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научной конференции

«Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научно-практической конференции «Педагогический процесс как культурная деятельность» (Самара, 2000); Международной научной конференции «Человек, культура, цивилизация на рубеже II и III тысячелетий" (Волгоград, 2000); Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (Волгоград, 2000); Всероссийской научной конференции «Культура и цивилизация» (Екатеринбург, 2001); Международной конференции «Россия и Восток. Философские проблемы геополитических процессов: Каспийский регион на рубеже III тысячелетия» (Астрахань, 2001); Международной конференции «Человек-Культура-Общество», посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В.Ломоносова (Москва, 2002); Международной конференции «Материальные и духовные основы калмыцкой государственности в составе России (к 360-летию со дня рождения хана Аюки)» (Элиста, 2002); Международной научной конференции «Единый Каспий: Межгосударственное сотрудничество и проблемы экономического и социального развития региона (Астрахань, 2002); Межвузовской конференции «История философии и герменевтика» (Москва, 2002); Третьем Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов н/Д., 2002); Всероссийской научной конференции «Российское образование на рубеже веков» (Самара, 2002); Международной научно-практической конференции «Самарский край в контексте мировой культуры» (Самара, 2002); Международном семинаре «Этносоциальные процессы в Сибири: евразийский аспект» (Новосибирск-Горно-Алтайск, 2003); Научном форуме «Культурное пространство путешествий» (Санкт-Петербург, 2003); Межвузовской конференции «История философии и социокультурный контекст» (Москва, РГГУ, 2003) и других.

Материалы диссертации нашли свое отражение в лекционных курсах, практических занятиях по социальной философии, монографиях, научных статьях и докладах, а также в проекте «Мирская и сакральная концепция труда» (Российский гуманитарный научный фонд, грант № 97-0304257). Результаты исследования получили положительную оценку в рецензиях на монографию «Социальное конструирование труда». Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002; (Социс. 2003. № 12; Гуманитарные науки в Сибири. 2003. №3).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованных источников и литературы. В данном списке 365 наименований отечественной и иностранной литературы. Объем работы-338 стр.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Во введении обосновывается научная и практическая актуальность темы диссертации, дается анализ степени разработанности проблемы, фиксируются цель, задачи, определяется предмет исследования, характеризуется научная новизна работы, формулируются положения, выносимые на защиту, определяется теоретико-методологическая и эмпирическая база исследования, характеризуется его практическая значимость, указывается, где и когда были апробированы его основные результаты.

В первой главе «Теоретико-методологические основания исследования* труда» осуществляется экспликация методологических оснований исследования, обосновывается применение методологии социального конструктивизма к исследованию труда, выявляются недостатки марксистской методологии изучения труда.

В первом параграфе «Исследование феномена, «смерти труда» в современной науке» осуществлена проблематизация предметного поля исследования, особое внимание уделено феномену «смерти труда». На основе анализа современной западной литературы показано, что положение труда в современном постиндустриальном обществе существенно изменилось. Данное изменение выразилось в том, что, во-первых, произошло снижение статуса труда в шкале мировоззренческих ценностей, во-вторых, труд утратил роль социообразующего фактора, ранее определявшего развитие всех общественных институтов. Если в индустриальную эпоху труд выступал осью образа жизни1, то в постиндустриальном обществе производительный труд уступил место иным видам деятельности в сфере услуг, обслуживания, рекламы и т.д.

Выявлено, что изменения, происходящие с производительным трудом, объясняются изменением самого общественного производства, перешедшего в стадию конца производства и ставшего абсурдной системой, в которой работают, чтобы воспроизводить само производство. В этой ситуации сам труд стал таким же продуктом производства, как и любой другой продукт2.

Далее в параграфе анализируется феномен виртуализации, связанный с возрастанием роли знаково-символической деятельности, а также его влияние на изменение смысла труда в постиндустриальном обществе.

Показано, что метафора «смерти труда», существующая в ряду с метафорами «смерти Бога» (Ф. Ницше), «смерти» автора» (Р.Барт), «смерти человека» (М.Фуко), призвана усилить изменение форм восприятия и осмысления труда людьми в современном обществе.

Современные западные исследователи связывают формирование нового значения (смысла) труда с такими социальными явлениями, как безработица, свободное время, досуг.

1 Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с нем. М: Прогресс-Традиция. 2000. С. 262-263.

2 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000. С.74.

Проведенный в параграфе анализ показал, что изменение смысла труда в современном обществе, метафорически обозначенное как «смерть труда», ставит под сомнение обоснованность представления труда как некоторой константы, независящей в своем существовании от культурных условий.

Во втором параграфе «Методологические проблемы исследования труда как культурно-исторического феномена» обосновывается необходимость рецепции методологических инноваций для современного отечественного социально-философского исследования, фиксируется потребность в новом исследовательском органоне.

В параграфе рассмотрены методологические основания исследования труда в марксистской философии, анализируется современное состояние исследований труда в отечественной науке, рассматриваются основания критики формационной теории. Показаны причины исчезновения тематики труда из исследовательского поля российских обществоведов, связанные с глобальной тенденцией «ухода труда» из общества, а также с критическим переосмыслением марксистского наследия, так до конца и нереализованного и завершившегося отказом от него. Показано, что развернувшаяся в конце 80-х начале 90-х годов в постсоветском обществе критика марксизма велась по разным направлениям, в том числе в методологии гуманитарных, исторических, социальных исследований. В качестве альтернативы марксистской методологии исследования макросоциальных отношений предлагались историко-антропологические исследования, разрабатываемые французской исторической школой «Анналов» (А.Я.Гуревич). Применительно к тематике труда реализация этого исследовательского подхода означала вовлечение в предметное поле социальной науки таких проблем, как ценность труда, религиозное обоснование трудового поведения.

Далее обосновывается возможность применения при анализе труда как культурного феномена методологии социального конструктивизма. Согласно методологии социального конструктивизма, трудовая деятельность рассматривается как основа, определяющая повседневность как сферу человеческого опыта, как особую форму восприятия и осмысления мира. При этом анализируется вопрос, насколько вообще применима социально-феноменологическая концепция социальной реальности Щюца к анализу обществ, не являющихся модернити, например, к исследованию постмодернити и докапиталистических обществ.

В данном параграфе обосновывается необходимость применения понятия социальной реальности для анализа труда. При этом рассматриваются недостатки как объективистского подхода, с позиций которого общество описывается как совокупность различных социальных вещей - социальных отношений, социальных институтов, так и недостатки социальной феноменологии.

Установление смысла социального феномена труда предполагает реконструкцию истории опыта мысли об этом феномене, что означает обращение не только к смысловым конструктам науки, но и к иным символическим структурам. Речь идет о необходимости реконструкции систем

интерпретации смысла труда, существовавших в различных культурах, а также языка описания и, что весьма существенно, определение мотивов, предлагающих ту или иную систему интерпретации смысла труда. Определение мотивов той или иной интерпретации труда предполагает выявление тех целей, которые преследует данная система интерпретации труда, и истинного смысла предлагаемых интерпретаций.

Далее в работе обосновывается важность привлечения для анализа конструктов труда такой идеи «социологии повседневности», как идея о труде как основе повседневной реальности. Развивается мысль о том, что в зависимости от того, как люди определяют труд, в конечном счете происходит определение повседневной реальности. В этой связи изменение роли труда и производства в современном обществе, точнее сказать «конец производства», означает трансформацию всей совокупности социальных значений, а значит, и самой социальной реальности, а также способов ее изучения.

Обоснована важность для исследования обращения к социальному конструктивизму (ПБурдье), преодолевающему крайности субъективистского и объективистского подходов в исследовании социальных явлений. Эвристические возможности данного подхода заключаются в том, что он позволяет учитывать влияние объективных структур.

Кроме того, обращается внимание на необходимость привлечения для анализа концепции А.Кожева, сочетающего трансцендентальную диалектику и феноменологию.

Устанавливается, что благодаря рецепции методологических средств западной социальной теории современная российская общественная наука получает возможность выйти из кризисного состояния. Однако усвоение западного исследовательского органона зачастую происходит при полном отказе от марксистской составляющей используемых методологических средств, что чревато утратой критического потенциала теории1.

В третьем параграфе «Концепция идеологии в исследовании социальных значений труда» анализируется роль идеологии в создании теоретических конструктов труда. Показано, что ленинская трактовка идеологии рабочего класса как теоретического (истинного) осознания и выражения классовых интересов характеризует ее как инструмент влияния на сознание трудящегося класса, который стихийно может выработать только иллюзии, используемые классом эксплуататоров для реализации своего коренного интереса. Ленинская трактовка иллюзии не раскрывает ее подлинной идеологической роли. Узость подобного подхода преодолевается в постмарксистской концепции идеологии С. Жижека, появившейся как реакция на постмодернистский проект «конца идеологии» и разрабатывающей ее онтологический аспект. Показано, что такое понимание идеологии позволяет исследовать дискурсивные механизмы, конституирующие поле идеологических значений.

1 См.: Глебов С, Могильнер М., Семенов A The Story of Us: Прошлое и перспективы модернизации гуманитарного знания глазами историков // НЛО, 2003, № 1 (59). С. 209.

Важным для исследования социального конструирования труда является тезис о том, что так называемое ложное сознание является необходимым условием существования и воспроизводства труда в ситуации эксплуатации. Социальная реальность, являясь реальностью значений, обусловленных объективными социальными структурами, не может обойтись в своем существовании без мистификаций и иллюзий. Так называемое «ложное сознание» является необходимым элементом существования и воспроизводства наличной действительности. Условием существования действительности является степень адекватности понимания социальными субъектами онтологических оснований общества и действия в соответствии с этим. Идеология в таком случае предстает как необходимый социальный механизм, обеспечивающий такой способ существования социальной действительности, который состоит в превратном понимании субъектом собственных предпосылок, своих действительных условий существования. Такой подход позволяет решить проблему дуализма объективной реальности и реальности сознания, снять разграничение «объекта знания» и «реального объекта».

Предложенное понимание идеологии позволяет исследовать, как конструируются значения в идеологическом поле, как они меняются в зависимости от тех узловых понятий, благодаря которым происходит структурирование идеологического поля.

Показано, что представленная теория идеологии позволяет осуществить выявление тех теоретических конструктов труда, которые существовали в обществе, тех иллюзий, которые структурировали трудовую реальность, тех идеологических фантазмов, которые определяли отношение людей к ней.

В четвертом параграфе «Развитие терминов труда в истории культуры» исследуются трудовые термины труда, существующие в европейских языках. Необходимость изучения трудовых терминов определяется изменением понятия труда, которое не отвечает прежнему значению, а также неоднозначностью данного термина в современных условиях. Кроме того, согласно избранной методологии, язык наряду с прагматическим интересом и актами интерпретации определяется в качестве важнейшего средства организации повседневности как верховной реальности (П.Бергер, ТЛукман).

Показано, что термины труда в различных языках амбивалентны, с одной стороны, они характеризуют труд как деяние, а с другой - как страдание, усилие. В параграфе вначале этимологически исследуются термины, имеющие современное значение труда как производительного усилия: дело, творение, деятельность. Труд как деяние имеет позитивную эмоциональную окрашенность и обозначается словами дело, деятельность.

Далее рассматривается такой термин как работа, устанавливается его этимологическое родство с аналогичными терминами европейских языков, выявляется первоначальное значение рабства, неволи. Связь термина работа, характеризующего хозяйственную деятельность, с его исполнителем рабом свидетельствует, что нейтральное значение труда как дела трансформировалось в значение работы как тягости в результате социальной формы осуществления дела, исполнения дела работником, имеющим низкий социальный статус.

Устанавливается, что термин труд, первоначальное значение которого -рвение, страдание, скорбь, близок по значению терминам европейских языков, характеризующим недостаток, труд, борьбу (М.Фасмер). Труд здесь употребляется в значении, близком значению слова работа - недостаток, принуждение. Объясняется это тем, что изначально хозяйственный комплекс индоевропейских народов был сходным и соответственно отображался в языке подобным образом.

Этимологический анализ показал, что слова работа, труд изначально имели значение недостатка, страдания, тягости, фиксируя тем самым причину труда, а не производительные усилия. Установлено, что в современном языке индустриальной и постиндустриальной эпохи труд, работа имеют значение активной человеческой деятельности, направленной на результат, а не усилия. Вместе с тем они продолжают сохранять оттенок пассивности - забота, мука, усилие.

Далее, в параграфе амбивалентность трудовых терминов раскрывается при помощи антонимов слов, характеризующих трудовую сферу: работа - отдых, отдыхать - значит восстанавливать силы, трудиться - терять силы. Со временем сформировались оппозиции, характеризующие этическую сторону труда: труженик—лодырь, труд—лень.

Таким образом, изучение представленного в словах, характеризующих труд, содержание, раскрытие исторической картины становления языковых выражений труда, позволяет сделать вывод, что замещение деяния, дела трудом имело культурный смысл и было связано с социальной формой осуществления дела.

Во второй главе «Социальное конструирование труда в античной культуре» осуществляются реконструкция и представление в дискурсивной форме идеологического поля античной культуры. Применение избранной методологии к анализу античной реальности позволяет установить ту систему интерпретации, благодаря которой устанавливались значения труда, описать символические конструкции, легитимировавшие труд. Показано, что в греческой античности существовали, по крайней мере, три системы интерпретации труда и производства, во-первых, созданная Гесиодом, во-вторых, рабовладельческая, идеологами которой были Платон и Аристотель и, в-третьих, киническая, выступавшая в качестве девиантной. Наиболее важной с точки зрения представления специфики античного значения труда является рабовладельческая система интерпретации.

В первом параграфе «Проблема труда в раннегреческой культуре» исследуются способы конструирования труда, существовавшие в символическом универсуме раннегреческого общества. Обосновано, что в качестве экспертов или «профессионалов представлений» в раннегреческом обществе выступали мифологи и создатели права, осуществлявшие нормативную легитимацию труда. Показано, что легитимация труда осуществлялась путем сакрализации производительного труда. Условием возможности такой легитимации была символическая составляющая хозяйственной деятельности (Н.САвтономова).

Далее в работе обосновывается, что в древнегреческой культуре Гомер и Гесиод выступали как эксперты конкурирующих теорий, легитимирующих действия различных социальных групп - военной аристократии и свободных земледельцев. Показано, что у грека гомеровской эпохи еще не было сформировано негативной оценки физического труда, он не знал презрения к телесному труду.

В подпункте «Античные- термины труда» на основе привлечения

историко-лингвистического материала, характеризующего творчество Пиндара, рассматриваются термины труда, существовавшие в античности (Н.С.Гринбаум). Согласно Гринбауму, термины, характеризующие труд и производство, имели как негативное (наказание, бремя, непереносимая тягость), так и нейтральное и позитивное значение (свершение, подвиг, дело, действие, реже усилие). К труду относили следующие его виды: телесный, спортивный, военный, поэтический.

В подпункте «Поэма Гесиода «Труды и Дни» как концептуализация труда» рассмотрены имеющиеся в ней конструкты труда. Показано, что в поэме можно найти объяснительные схемы двух типов — относящиеся к повседневному опыту и сакральному миру. Согласно Гесиоду, необходимость труда, причины, побуждающие человека трудиться, определены виной человека и наказанием богов. Гесиод создает такую конструкцию, в которой труд соотносится с наказанием, благодаря чему становится понятной тягость труда. Характеризуя труд как тягость, Гесиод воспроизводит в категориях традиционного сознания универсальные характеристики труда, которые обнаруживаются в любых культурах. Труд определяется поэтом как средство достижения жизненного идеала, инвариантного во всяком языческом сознании, идеала, компонентами которого являются благополучие, здоровье, здоровое потомство, богатство.

В подпункте «Повседневность и труд в поэме Гесиода» рассматривается свод правил хозяйственного поведения человека, разработанных Гесиодом, выявляются образцы поведения и мысли, характерные для повседневной жизни той эпохи. Показано, что Гесиод систематизировал когнитивные и нормативные легитимации, существовавшие в обществе. В итоге устанавливается, что в поэме Гесиода значения труда конструировались в мифологической системе интерпретации, и что немаловажно, в контексте повседневности.

Во втором параграфе «Значение рабовладения, в г социальном:

конструировании труда» рассматривается, насколько экономически значимым был институт рабства в Древней Греции, осуществляется анализ культурообразующего значения рабовладения, характеризуются особенности рабского труда.

В подпункте «Роль понятия.раба в структурировании идеологии рабовладения» обосновывается роль понятия раба в структурировании идеологического поля рабовладения. Показано, что создание конструктов труда в античной Греции классического периода основывалось на таком конструкте, как раб. Раб был важным смысловым конструктом, позволяющим обозначить

структуру социального пространства. Показано, что понятие раба в идеологическом поле рабовладения выступает в качестве «узловой точки», структурирующей протоидеологические значения данного поля. При этом сами классики античной философии - Платон и Аристотель, работы которых привлекаются для анализа, отмечали многозначность данного слова. Они понимали и видели различие между идеологическим значением раба как средства жизни господина и значением человека, в силу сложившихся обстоятельств вынужденного работать на господина.

Создавая идеологическое поле с помощью понятия раба, античные философы стремились легитимировать те социальные условия, в которых одна часть общества должна была обслуживать другую.

В третьем параграфе «Особенности конструирования труда в античной * культуре классического периода» исследуется конструирование значений труда в рабовладельческом идеологическом поле. В параграфе рассматривается предложенное Платоном разделение видов деятельности и основанная на этом характеристика производительного труда. Согласно Платону, существует два рода активности человека: хозяйственная деятельность, вызванная стремлением заполнить пустоту, ощущение которой в теле - это голод и жажда, и деятельность по производству души, ощущения которой в душе - незнание и непонимание. Оба вида деятельности являются производительными, различие между ними заключается в целях, средствах, результатах. Они, согласно Платону, противоречат друг другу, так как относятся к разным уровням бытия - подлинному, совершенному бытию и бытию несовершенному, ущербному.

В подпункте «Труд и ителесность» показано, что Платон связывает производительную деятельность человека с потребностями, которые выступают основой для различения ее видов. Телесный труд, будучи отнесен к реализации телесных вожделений, приобретает негативное значение. Раб, согласно Платону, тот, кто подвержен влиянию телесных вожделений, кто ублажает «звероподобную» сторону своей природы, кто, следовательно, предназначен развивать ремесла и хозяйственный (телесный) труд.

Таким образом, Платон, связывая телесность и рабский труд, обосновывает низкий ценностный статус труда. В то же время в античных учениях, отводящих первое место душе, нет добродетелей или благ, которые бы осуществлялись без посредничества тела.

В подпункте «Труд и созерцание» рассматривается дальнейшая конкретизация значения хозяйственного труда, которая осуществляется классиками античной философии в контексте целого ряда проблем, не утративших своей актуальности и по сей день, - проблема целесообразности деятельности, творчества и деятельности.

Показано, что Аристотель осуществляет оценку труда, во-первых, в контексте решения нравственных вопросов, во-вторых, при обсуждении вопросов политического устройства общества. Важное значение для оценки труда имеет его концепция цели и целеполагания. Он различает praxis -активную деятельность и poiesis - продуктивную деятельность,

различающиеся между собой по целям и средствам. Человек, осуществляющий продуктивную деятельность независимо от того, свободный он или раб, неспособен к активной деятельности, к жизни, и потому он не живет. В силу этого продуктивный (телесный) труд не может быть основанием «жизненного мира» или мира повседневности. Вместе с тем продуктивная деятельность раба в идеологическом поле рабовладения приобретает значение ргакИкоп -активной деятельности по созданию жизни господина, так как раб есть не что иное, как орудие жизни господина. Труд раба является важным условием, позволяющим осуществлять высокоценностную для античности созерцательную деятельность.

, В подпункте «Труд и досуг» показано, что в идеологическом поле рабовладения меняется также значение досуга - времени, которое свободно от хозяйственных забот. Благодаря означающему раб происходит трансформация значения свободного времени в досуг и отдых, а также меняется значение счастья. Отдых и хозяйственный труд находятся в отношении цели и средства, так как отдых не является самодостаточным и существует ради хозяйственного труда, без которого он лишается смысла. В свою очередь труд не должен осуществляться ради отдыха и развлечения, нелепо, с точки зрения Аристотеля, всю жизнь работать и терпеть лишения ради развлечений.

В качестве оппозиции к труду Аристотель выделяет также обучение, которое необходимо, во-первых, для воспроизводства работника, во-вторых, для воспроизводства человека, в первом случае происходит обучение навыкам ремесла, а во втором - умение пользоваться досугом.

Подводя итоги, отметим следующие особенности рассмотрения Платоном и Аристотелем проблемы труда: низкая оценка хозяйственного труда в идеологическом поле античной классики объясняется тем, что все значения, относящиеся к сфере труда, устанавливались благодаря отнесению его крабу. В связи с этим труд приобретал статус онтологического условия мира несвободы. С другой стороны, труд рабов рассматривался как условие нравственного совершенствования свободных граждан. Постановка и решение проблем труда осуществляются классиками в кругу этических вопросов, однако сама проблема труда не решается как этическая задача.

В четвертом параграфе «Специфика социального конструирования труда киниками» исследуется проблема девиантных способов конструирования и легитимации труда. Киники представляли альтернативную классической версию реальности, без которой не существует ни один символический универсум. В параграфе развивается положение о том, что кинические идеологические конструкции представляли собою, несомненно, своеобразную реакцию на идеализм Платона, на пренебрежение к хозяйственному труду, которое отличало классиков древнегреческой философии. Киники описывали способ жизни и стратегию деятельности человека, поставившего себе целью стать свободным человеком. Свобода выступала в идеологическом поле тем означающим, которое придает фиксированное значение всем другим его элементам, связывает между собою и

определяет их идентичность. В этом поле труд приобретал значение усилий, направленных на достижение блага, то есть выступал как преодоление.

В идеологическом поле киников меняется значение рабства, так как означающее свобода в данном поле меняет значение раба, которое уже не отвечает таким признакам, как отсутствие рассудка, одушевленное орудие, а характеризует неравенство людей. Определяющим признаком рабства является зависимость от всего дурного - страха, страстей, поэтому рабом является не только тот, кто служит господину, но и своим страстям, мешающим нравственному совершенствованию.

Свобода в качестве узлового пункта значений актуализирует проблему социальной справедливости, решению которой киники уделяли большое внимание. Таким образом, киники отрицают рабство как идеологическую конструкцию, заменяя его такой конструкцией, как свобода. Свобода в идеологическом поле киников меняет значение высшего блага как цели человеческой жизни, принятого в господствующем поле идеологии рабовладения. Согласно этому значению, благо есть самодовлеющая деятельность, совершаемая отдельным человеком и совпадающая по цели с целью государства. Меняется также значение счастья, которое характеризуется как состояние невозмутимости и покоя.

Показано, что решение проблемы хозяйственного труда киники решили, обратившись к аскезе, которая предназначена освободить человека от суеты жизни, - имущества, богатства, страстей души и тела ради созерцательной жизни. Киническая аскеза бродяг и нищих не могла служить обоснованием производительного труда. Таким образом, можно заключить, что идеологические построения киников были созданы не для обоснования ценности хозяйственного или телесного труда, а для обоснования способа жизни, отвергающего общепринятые устои общества.

В третьей главе «Конструирование труда в святоотеческом богословии (по сочинениям каппадокийцев)» анализируются постановка и решение проблемы труда в византийском святоотеческом богословии. Тема труда представлена в работах каппадокийцев, посвященных «оцерковлению монашества», включению его в основное русло церковной практики, в различных толкованиях Священного писания и проповедях, предназначенных для широкой публики. Необходимость учета запросов и потребностей паствы требовала обращения к основополагающим структурам повседневности, прежде всего к труду. Перед каппадокийцами стояли задача обоснования христианского социума, что в данном случае означало создание системы социальных значений, отвечающих духу христианства, а вместе с тем задача «перевоспитания человека», которая заключалась в замене прежних ментальных структур христианскими.

В первом параграфе «Основные смыслы труда в Священном писании» анализируются значения труда, опираясь на которые каппадокийцы создавали свои конструкты. Те значения труда, которые представлены в Ветхом завете, являются иудаистскими по своему происхождению и являются довольно расплывчатыми, труд связывается с тягостью, со службой Богу и господину,

понимается как дело, как успех и результат дела. Созданный по образу Бога, человек должен быть всегда занят делами, главнейшими из которых в Библии названы чадородие и труд.

Показано, что значения труда в иудаизме многообразны, труд характеризуется как ремесло; служение Богу; тяжелая работа; усилие; напряжение. Они соответствовали значениям, существовавшим в индоевропейских языках, - мука, усилие, нужда, тягость. Труд в иудаизме был легитимирован в качестве задачи, которую Бог возложил на человека, когда поселил его в саду Эдема для возделывания и охраны райского сада. Благодаря такой легитимации труд приобретал сакральные характеристики. Концепция труда, созданная в иудаизме, осуществила сакрализацию не только труда, но и его противоположности - отдыха.

Новый завет в отношении определения значения труда мало отличается от Ветхого завета. Труд имеет значение чего-то само собою разумеющегося, жизненно необходимого. Если обобщить имеющиеся в Библии описания труда, то выясняется, что человек представлен трудящимся, исполняющим типичные для той культуры виды труда: труд земледельца-пахаря и ремесленника -горшечника, кузнеца. Интерпретация значений труда, содержащихся в Библии, зависит от экспертов, осуществляющих ее, от тех целей, которые она преследует.

Во втором параграфе «Концептуализация? труда в сочинениях каппадокийцев» рассматриваются те основания, на которых осуществляется концептуализация труда каппадокийцами. Показано, что все социальные значения в идеологическом поле христианства устанавливаются благодаря такой универсалии, как Бог.

Установлено, что святоотеческое православное богословие ставило и решало проблему труда, его смысла и ценности в контексте важнейших христианских догматов - творения, грехопадения и связанных с ним учений о природе зла, природе человека, о свободе воли.

Показано, что создаваемая каппадокийцами система интерпретации труда основана на онтологической модели христианства, в соответствии с которой существуют два мира - небесный и земной. Труд интерпретируется православными отцами как обязанность человека трудиться над его садом, т.е. миром. На уровне сакральном бытие человека (Первочеловека) есть забота о своем райском саде, на уровне профайлом бытие человека есть забота о хлебе насущном. Таким образом, человек в каппадокийской интерпретации Священного писания рассматривается онтологически как соучастник Бога в заботе о мире, в этом случае труд понимается как хранение мира человеком, созданным по подобию и образу Божьему, онтически труд интерпретируется как активность, вызванная естественными потребностями человека.

Далее, рассматривается интерпретация каппадокийцами изменения значения труда после грехопадения, вследствие которого земля была проклята и стала миром страданий. Теодицея страдания легитимировала его и тем самым оправдывала снижение ценности земного мира.

Производительное значение труда объясняется каппадокийцами с помощью введения в систему интерпретации проблемы зла. Условием появления зла, не имеющего онтологического статуса, является наличие воли у человека. Желание и воля конституируют человека как сущее в том смысле, что он трудится, совершает усилия, движимый ими. Однако каппадокийцы нигде не дают однозначно отрицательную оценку производительному труду.

Уникальным в святоотеческом богословии было осуществленное Василием Великим - создателем первого монашеского устава - обоснование труда как средства монашеской аскезы. Лишение труда его собственных характеристик в религиозно-практический системе, в которой цели труда становятся чисто религиозными, придает ему служебный характер. Монашество, не являясь частью повседневности, устанавливает условия интерпретации труда и тем самым связывает Божье царство с земным миром, формируя такую повседневность, в которой представлен иной мир.

В третьем параграфе «Каппадокийцы о содержании и целях труда» осуществляется углубление тех представлений относительно труда, которые сложились у них. Здесь рассматривается реестр разнообразных земных трудов, созданный каппадокийцами, а также виды труда, которые могут исполнять монахи. К труду они относят не только физический труд, но любую деятельность, обеспечивающую человека средствами к жизни, в том числе разбой, а также врачевание души и тела, обучение, пляску и игру.

Цели человеческого труда формулируются святыми отцами каппадокийцами в платоновской аскетической традиции исходя из иерархии видов человеческой деятельности, которая основана на различении целей-идеалов и целей практической деятельности. Иерархически высшей деятельностью в этом случае является созерцательная деятельность, содержание которой составляет стремление к высшему идеалу. Низший вид деятельности - это предметная деятельность, обусловленная потребностями человека. Типично платоновский мотив отягощенности души плотью приобретает здесь аскетическую форму высокой ценности девства. Безбрачие рассматривается как важнейшее условие выхода из повседневности.

Дальнейшая разработка проблемы труда осуществлялась каппадокийцами в ходе создания правил аскетической практики - подвижнических уставов, которые задавали параметры пространства монашеской деятельности, составными частями которой были труд и молитва. Проблема обоснования ценности труда решается отцами путем трансформации целей труда, в результате которого собственное содержание труда становится эпифеноменам труда как религиозного акта.

Далее показано, что Бог в идеологическом поле византийского христианства устанавливает значение труда человека, коль скоро человек слаб и несамостоятелен, зависит от Бога, то его деяния, его труд имеют подчиненное значение. Такое значение труда исключает возможность гордости человека за плоды своего труда, за свои умения. Василий Великий обращает внимание на то, что, гордясь своим трудом, человек впадает в грех,

ибо человек не должен надеяться на дело рук своих, а должен уповать на Божью волю.

Итак, телесный труд выступает важной частью созерцательной религиозной жизни. Непосредственными целями монашеского труда являются, во-первых, исполнение аскезы, во-вторых, исполнение Божьей заповеди, в-третьих, достижение коллективности через исполнение труда ради ближнего. Византийское богословие, таким образом, заложило основы христианской концепции труда, в которой монашеский труд был моделью труда вообще.

В четвертой главе «Развитие конструирования труда в культуре средневековья» анализируются смысловые конструкты, формируемые в символическом универсуме средневековья.

В первом параграфе «Вера < как способ существования реальности средневековья» обосновывается положение о функциональной значимости веры как способа существования социальной реальности. Основываясь на том, что идеология является главным условием воспроизводства средневековой социальной реальности, автор рассматривает уровни средневекового сознания, анализирует положение мирян и клира в идеологическом пространстве средневековья. Особенность мирян как агентов в идеологическом пространстве заключалась в том, что они оперировали далеко не такими конструктами христианского происхождения, какими руководствовался образованный клир.

Показано, что все коллизии идеологического поля средневековья разворачивались вокруг оппозиции язычество-христианство. Уделяется внимание анализу языческих категорий восприятия, существовавших у средневековых крестьян. Языческие конструкции средневекового сознания были удобной формой связи с сакральным миром и использовались для выражения христианского содержания.

Далее, в параграфе исследуется влияние языческих структур на восприятие массами догматов христианского вероучения, важных для легитимации труда, в частности, догмат о несубстанциональности зла.

Обосновывается, что даже если субъективно крестьяне не верили в постулаты христианского вероучения, не относились к ним всерьез, они все равно находились под властью христианства. Если не принимать этого внешнего, объективного измерения веры, то трудно объяснить, почему средневековое общество существовало как христианское.

Во втором параграфе «Формирование социальных значений труда в раннее средневековье» рассматриваются факторы, влиявшие на данный процесс. Показано, что на формирование конструктов труда оказала влияние двойственность положения крестьянина в обществе, с одной стороны, как если бы не существующего, с другой - являвшегося главным производителем.

Обосновывается, что формирование значения труда в раннее средневековье происходило под влиянием идеи первенства созерцательной жизни, осуществляемой в монашеской аскезе. Созерцательная жизнь рассматривалась как средство достижения Божьего царства. Божье царство выступало в качестве узлового пункта значений в идеологическом поле этого периода. Показано, что формирование значения труда происходит также под

влиянием таких важных элементов идеологического поля, как спасение, нищий. Однако идеологически господствующие символические структуры были настолько удалены от социальных реалий, что возникала проблема воспроизводства социума. Идеал бедности был не более чем иллюзией, но в массе своей люди действовали, как если бы они руководствовались этим идеалом. Бедность не имела значения социального, не воспринималась как социальная проблема, а была условием достижения небесного царства. Социальная диалектика средневековья интерпретировалась идеологами таким образом, чтобы показать взаимодополнительность богатых и бедных в служении Богу. Показано, что нищий в идеологическом поле раннего средневековья играет такую же роль, какую в идеологическом поле рабовладения играл раб. Культ нищего и бедняка вовсе не означал культа труженика, однако в средневековой литературе часто нищий и труженик отождествляются. Такой идеологический прием, с одной стороны, позволял придать определенный социальный статус нищему, не имевшему такового, а с другой - неизбежно вел к изменению статуса труда. В реальности труженик обеспечивает себя средствами к жизни и не должен жить милостыней, соответственно экспрессивные практики должны были создавать ему репутацию рачительного хозяина, обладающего имуществом, благодаря которому он имеет определенный социальный вес в обществе. Однако христианство формирует совсем иные символические структуры, необходимые для воспроизводства религиозной системы, в которой имеют значение не труженические свойства человека, а его религиозные качества. И здесь нищенство выступает как средство собственного и чужого спасения, то есть выступает как функция религиозной системы.

Показано, что эффект христианских конструктов выразился в том, что культ нищего ставил ограничение развитию трудовой активности, стремлению разбогатеть, вступая в противоречие с этой важнейшей интенцией языческого сознания.

Установлено, что для формирования значения труда в раннесредневековом обществе весьма важной была ценность свободы, поскольку оппозиция «свободный-зависимый», характеризовавшая отношения феодала и крестьянина, определяла во многом схемы восприятия. Показано, что идеологи раннего средневековья унаследовали от святых отцов градацию видов труда, важнейшим из которых было земледелие. Иные виды деятельности -преподавание, ростовщичество и целый ряд других осуждались. Общественно признанными были также религиозная деятельность и воинский труд.

Третий параграф «Развитие представлений о труде в высоком средневековье» посвящен исследованию изменения значений труда, происходящего под влиянием христианской концепции социальной структуры, а также в результате влияния технологического фактора.

Здесь анализируется обусловленное приватизацией всех видов человеческой деятельности своеобразие повседневной реальности средневековья. Рассматриваются пространственно-временные параметры реальности, время повседневности было временем труда, обусловленного

ритмами природных циклов, а также праздниками, регламентированными церковными правилами. Пространство повседневности было пространством крестьянского поля и дома.

Показано, что христианская модель бытия отказывала повседневности в онтологическом статусе, вследствие чего она определялась как квазиреальность. Согласно этой модели, реальность Божьего царства становилась верховной реальностью, которая конституировалась деятельностью религиозного опыта. Производительный труд в этом случае определялся как способ достижения сакрального мира только в составе монашеской аскезы и был средством религиозного воспитания. В этом случае, скорее, деятельность клирика, главные усилия которого реализуются на ниве взращивания ростков Божьего царства, рассматривалась как конституирующий фактор повседневной реальности.

Далее анализируется установление в идеологическом поле христианства значений, характеризующих социальные группы средневековья. Показано, что тройственная схема, основанная на идее троичности Бога и, по признанию православных богословов, трактующая отношения Целого и его составляющих, была удобной для обоснования сложившейся в средневековье социологической конструкции (И.Мейендорф). В соответствии с данной концепцией сословия конституировались благодаря исполняемой ими деятельности.

Далее в параграфе исследуются те конструкты труда, которые содержались в дидактических пособиях средневековья.

Установлено, что изменения значений труда обусловлены не только идеологическими процедурами, но и связаны с развитием самого труда и всей социальной практики. Длительный застой в развитии средневековой экономики сменился периодом кардинальных изменений в производстве и соответственно привел к появлению новых профессий, которые нуждались в легитимации. Осуждаемый в раннем христианстве труд торговца и ростовщика становится почти равным труду земледельца.

В четвертом параграфе «Иллюзии крестьянского сознания и их роль в воспроизводстве социальной реальности» анализируется генезис иллюзий крестьянского сознания, их статус и содержание.

Исходя из того, что так называемое ложное сознание является необходимым элементом существования и воспроизводства наличной реальности, рассматриваются особенности восприятия феодальными крестьянами себя самих и отношения собственности в феодальном производстве. Подчеркивается, что при анализе конструктов труда и связанных с ними представлений о собственности и богатстве необходимо учитывать два момента, во-первых, влияние христианской идеологии, во-вторых, особенности осознания практическим сознанием собственных предпосылок.

Показано, что практическое сознание крестьян фиксировало их положение в системе земельных отношений и было по своей природе иллюзорным, так как не отражало их действительного положения в системе земельных отношений. Сохранившиеся в крестьянском сознании магические элементы еще более закрепляли иллюзии крестьянина. Двусмысленность феодальной земельной

собственности давала повод для репрезентации крестьянами себя в качестве собственников земли. Отсюда следует, что противоречивость положения крестьянина в экономических отношениях была причиной происхождения иллюзии крестьянского сознания о себе как о собственнике. Крестьянин трудился на земельном наделе, как если бы он был собственником этого надела, при этом сознавая, что собственником надела он не является.

Стратегии поведения крестьянина были обусловлены именно двойственностью социально-экономического положения, которое он занимал в социальном пространстве феодального общества. Крестьянин, ввиду своего положения, постоянно должен был вести социальную игру, приспосабливаясь к ситуации. С одной стороны, крестьянин подчинялся правовым обязательствам по отношению к сеньору, а с другой - он вел себя как самостоятельный собственник. Его схемы восприятия и оценивания реальности являются характеристиками габитуса свободного человека, хотя по сути дела он несвободный крестьянин.

Показано, что содержание иллюзий крестьян выявляется при обращении к программным требованиям крестьянских восстаний.

Обосновано, что представления крестьян о самих себе как собственниках не были иллюзорной репрезентацией феодальной действительности, так как их иллюзии имели объективный характер.

Содержание схем восприятия крестьянина не давало возможности чисто экономическим способом интегрировать крестьянина в систему феодального производства, ведь он рассматривал себя как собственника, объективно не являясь таковым. Однако именно такой способ восприятия и оценивания реальности позволяет воспроизводить сложившуюся систему экономических отношений.

В пятой главе «Социальное конструирование труда в буржуазном обществе» рассматриваются особенности создания конструктов труда религиозными и светскими «профессионалами представлений».

Первый параграф «Конструкты труда в раннебуржуазном обществе» посвящен исследованию формирования социальных значений труда в период Реформации. Показано, что подчинение мирских задач религиозной цели спасения, осуществленное Лютером, стало основой изменения значения труда. Легитимация Лютером повседневной жизни человека, активность которого направлена на работу, службу и семью, в конечном счете стала легитимацией производительного труда.

Обращается внимание на то, что при анализе интерпретативных схем обыденного сознания людей индустриальной эпохи нужно учитывать особенность христианства как трудовой религии, легитимирующей творение (Г.Гачев). Трудовые религии, к которым относится христианство, формируют стиль мышления тех культур, где человек действует как активный субъект. Изменение самооценки человека, который теперь стал воспринимать себя в качестве со-труднша Бога, в качестве творца своего собственного мира, стало предпосылкой для переоценки труда. Отныне труд приобретает значение способа реализации человека в мире.

Новое идеологическое поле структурировалось вокруг означающего спасение, которое, однако, приобретало в кругу новых элементов поля и благодаря ретроактивному эффекту значение мирской аскезы. Мирская аскеза выступала формой индивидуальной мирской активности, проявлявшейся и как производительный труд, и как преобразование человеком своей природы. Значения труда как призвания устанавливаются благодаря спасению как личному акту и определяются и как духовное призвание, и как профессия.

Показано, что в этом контексте позднее стали появляться философские и педагогические учения, обосновывавшие необходимость производительного труда (Ф. Бэкон, Я.А.Коменский). Данные учения выступали как смыслопорождающие структуры, необходимые для формирования новой ментальное™, отвечающей духу времени. В идеологическом поле Нового времени узловым значением был разум, благодаря которому происходило установление всех остальных значений.

Показано, что ключевой для переосмысления значения труда стала идея сада, который интерпретируется как аналог рая. Со-трудничество с Богом мыслилось экспертами в первую очередь как преображение земли, превращение ее в сад. Проект Бэкона предусматривал восстановление власти человека над землей при помощи науки и труда.

Далее в параграфе анализируются пансофические идеи новой школы, соединявшей в себе обучение с работой. Значение труда устанавливается Коменским в идеологическом поле просвещенческого гуманизма, в котором менялись значения смысловых конструктов, описывающих способы бытия человека. Определяя жизнь человека как труд, Коменский тем самым придает труду антропологическое значение. Характеризуя труд как средство жизни, он противопоставляет его прежнему значению труда как усилия, имеющего тяжесть и опасности.

Далее рассматривается противопоставление Коменским физического и умственного труда, а также труда ради потребностей и труда ради совершенствования души.

Во втором параграфе «Социальное конструирование труда в обществе классического капитализма» рассматриваются наиболее влиятельные теоретические конструкции труда, сложившиеся в экономической науке и гегелевской философии. Показано, что установление связи труда и стоимости имело важное значения для становления рыночной экономики. Неопределенность понятия стоимости позволяет представить ее в качестве чистого означающего, позволяющего структурировать идеологическое поле классического капитализма. Труд приобретает здесь, во-первых, значение основы всякой стоимости, во-вторых, значение квазитовара.

Далее, в параграфе рассматривается гегелевский конструкт труда как реального отрицания данности. Труд определяется как отрицание природы, в процессе которого человек утверждает свою человеческую природу, и имеет значение негативности. Поскольку труд направляется человеком на самого себя, то он всегда является принудительным. Благодаря введению Гегелем такого означающего, как негативность ( с меняется традиционная о

РОС.-НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С. Петербург

ОЭ »00 мт ?

—'

времен Платона и Аристотеля интерпретация значения раба и господина. Отношения господства и подчинения являются условием возможности преодоления природности и становления социальности. Делая человека существом непрерывно изменяющимся и себе нетождественным, труд является аутентичным "проявлением" негативности или свободы.

Установлено, что дальнейшее уточнение значения труда осуществляется Гегелем при рассмотрении характера труда. Гегелю принадлежит различение абстрактного и конкретного труда.

Показано, что Гегель устанавливает диалектическое значение труда, соотнося его с означающим свобода (негативность), благодаря которому труд приобретает значение созидания и самосозидания.

Параграф третий «Философия труда как теоретический способ его конструирования» посвящен исследованию формирования значений труда в марксистской теории. Согласно заявленной методологии, она представлена как конструкция конструкций, существовавших в символическом универсуме эпохи индустриализма. В параграфе высказывается мысль о том, что теоретические источники марксизма выступали в роли тех конструкций, на основе которых Маркс создавал свои конструкты труда.

Показано, что своеобразие подхода Маркса к исследованию труда заключалось в соединении философского и конкретно-научного решения проблемы труда, благодаря чему было создано учение, оказавшее огромное влияние на социальную теорию и практику. Анализ конструктов труда осуществляется на основе текста «Капитала» и подготовительных рукописей к нему. Установлено, что в том идеологическом поле, в котором Маркс вначале формирует значение труда, он использует центральную философскую категорию гегелевской философии отчуждение, означающим в этом случае выступает свобода (эмансипация). Дальнейшее уточнение значения труда осуществляется Марксом в связи с углублением значения отчуждения.

Характеризуя «всеобщий закон капиталистического накопления», Маркс использует такое значение как, муки труда, установление которого происходит, как показано в параграфе, под влиянием иудеохристианской идеи мессии. В таком случае труд приобретает символическое значение, близкое значению страдания в мифе о Христе (В.К.Кантор). Труд с этой точки зрения рассматривается как искупление грехов человека, как необходимое условие обеспечения светлого будущего.

Иное значение труда создается Марксом при исследовании товарного фетишизма путем введения в идеологическое поле такого означающего, как стоимость, благодаря которому труд приобретает значение квазитовара.

Дальнейшее развитие концепции отчуждения труда Маркс осуществляет в учении о диктатуре пролетариата. Определения труда осуществляются Марксом в идеологическом поле, означающим в котором является пролетариат. Анализируя механизм классовой эксплуатации, Маркс вводит значение отчужденного труда, которое противоречит значению труда как самореализации человека. Историческая миссия пролетариата, согласно Марксу, заключается в том, чтобы уничтожить условия отчужденного труда,

что одновременно уничтожает пролетариат как класс. Упразднение пролетариата в данном контексте означает упразднение труда как такового, что объясняется нежеланием Маркса использовать термин труда для обозначения свободной производительной деятельности в будущем обществе. Дальнейшее уточнение значения свободного труда осуществляется в контексте определения будущего общества - коммунизма.

Таким образом, установлено, что К. Маркс создал и оперировал различными значениями труда в зависимости от тех задач, которые он преследовал. В какой-то мере это послужило причиной появления различных толкований марксизма, которыми изобиловал двадцатый век.

В заключении, формулируются основные выводы диссертационного исследования, намечаются перспективы дальнейшего развития темы исследования.

Проведенное исследование показывает, что применение методологии социального конструирования позволило найти и выделить новые аспекты в исследовании когда-то традиционной для отечественной социальной теории проблемы труда. Представление труда как социокультурного феномена позволило на основе богатого историко-культурного материала исследовать конструкты труда, существовавшие на разных этапах развития европейской культуры. Существование самых разных значений труда, меняющихся в различных культурных контекстах, свидетельствует о существовании различных систем интерпретации, устанавливающих те или иные значения труда.

Введение и использование в диссертации понятия идеологического поля позволило выявить, как устанавливались значения труда профессионалами представлений, показать наличие конкурирующих полей.

Исследование формирования теоретических конструктов труда, начиная с античности и до Маркса, позволяет выделить две тенденции, первая из которых выражается в создании таких значений, которые указывают на интериоризацию труда, на превращение труда из внешнего средства в антропологическую характеристику человека. Вторая тенденция проявляется в создании таких значений труда, которые характеризуют его инструментальную сторону.

Основное содержание диссертации.и ее методологические основания изложены в следующих публикациях:

1. Четырова Л.Б. Социальное конструирование труда. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002. (монография) 192 с. (11,2 п. л.).

2. Четырова Л.Б. Система высшего образования и современный институт труда // Студент и образовательное пространство: мотивация и социально-профессиональные ориентации: Кол. монография / Под ред. Л.Б.Четыровой. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001 (0,6 п.л.). С. 26-32.

3. Четырова Л.Б., Волов В.Т., Волова Н.Ю. Дистанционное образование: истоки, проблемы, перспективы. Самара: Самарский научный центр РАН, 2000 (Монография в соавт.) (6,0 п.л.).

4. Четырова Л.Б. Социальное конструирование труда в раннебуржуазном обществе // Известия Самарского научного центра. Специальный выпуск «Гуманитарные исследования», 2003. С. 24-29 (0,5 п.л.).

5. Четырова Л.Б. Социальное конструирование труда в поэме Гесиода «Труды и Дни» // Известия Самарского научного центра. Специальный выпуск «Современные проблемы истории и философии». 2003. С.29-33 (0,5 п.л.).

6. Четырова Л.Б. Конструирование образа кочевника в период Империи (опыт путешествий) // Культурное пространство путешествий. Материалы научного форума 8-10 апреля 2003. СПб.: Центр изучения культуры, 2003. С. 70-73 (0,2 п.л.).

7. Четырова Л.Б. Образование и труд в современном обществе // Право и образование. 2002. № 5. С. 46-55 (0,6 пл.).

8. Четырова Л.Б. Проблема труда в святоотеческом богословии (по сочинениям каппадокийцев) // Известия Самарского научного центра. Специальный выпуск «Современные проблемы истории и философии». 2002. С.29-37 (0,8 П.Л.).

9. Четырова Л.Б. Социальное конструирование труда в произведениях Платона и Аристотеля// История философии и герменевтика: Материалы межвузовской конференции 4-5 декабря 2002. М.: РГТУ, 2002. С. 139-143 (0,5 п.л.).

Ю.Четырова Л.Б. Труд в современном обществе: Сборник статей и материалов II Международной научно-практической конференции «Самарский край в контексте мировой культуры». Самара: Азбука, 2002. С.88-95 (0,5 п.л.).

11.Четырова Л.Б. Метафизика социального: идеология как способ существования социальной реальности средневековья // «Человек-Культура-Общество». Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований (Т.Ш): Материалы Международной конференции, посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В.Ломоносова. М.: Изд-во «Современные тетради», 2002. С. 201-202 (0,1 п.л.).

12.Четырова Л.Б. Высшее образование и институт труда в современном обществе // Материалы Четвертой Всероссийской научной конференции «Российское образование на рубеже веков». М.: Изд-во Моск. гос. пед. ун-та, 2002. С. 242 (0,1 п.л.).

13.Четырова Л.Б. Кто ты, друг степей калмык? (К вопросу о способах этнической идентификации) //Материальные и духовные основы калмыцкой государственности в составе России (к 360-летию со дня рождения хана Аюки): Материалы международной научной конференции. 4.2. Элиста: КалмГУ, 2002. С. 66-68 (0,2 п.л.).

14.Четырова Л.Б. Исторический опыт взаимодействия кочевой культуры калмыков с русской культурой //Россия и Восток. Философские проблемы геополитических процессов: Каспийский регион на рубеже III тысячелетия: Материалы Международной конференции. Астрахань: Изд-во Астраханского гос. пед. ун-та, 2001). С. 111-115.

15.Чегырова Л.Б. Как играть Мольера по-калмыцки? // Смысл и выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сб. статей и выступлений. Самара: Изд-во: Двадцать первый век, 2001. С. 245-248. (0,35 пл.)

16Летырова Л.Б. Формационный и феноменологический подходы к исследованию онтологии труда: Материалы Всероссийской научной конференции «Культура и цивилизация». Екатеринбург, 17-18 апреля 2001. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета. 2001. С. 216-218 (0,2 п.л.).

17-Четырова Л.Б. Трудовая реальность постиндустриальной культуры // Человек, культура, цивилизация на рубеже И и III тысячелетий: Труды Международной научной конференции, Волгоград, 3-5 октября 2000 г.: В 2 т.Т.1. / Волгоград, гос. техн. ун-т. Волгоград, 2000. С. 222-225 (0,2 п.л.).

18Летырова Л.Б. Гуманистическое содержание труда в третьем тысячелетии: Материалы Международной научной конференции «Наука и гуманизм -планетарные ценности третьего тысячелетия», Санкт-Петербург, 14-18 июня 2000 г. / Общ. ред.: А.Г. Круглов, ВА Кувакин. М.: Российское гуманистическое общество, 2000. С. 24-27 (0,2 п.л.).

19.Четырова Л.Б. Наука и образование в культуре: потенциал и ограничения // Педагогический процесс как культурная деятельность: Материалы и тезисы докладов 3-й Международной научно-практической конференции. Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2000. С. 26-28 (0,1 п.л.).

20.Четырова Л.Б. Концептуализация труда в сочинениях каппадокийцев // Verbum. Выпуск 3. Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России: Материалы международной конференции, 2630 сентября 2000г., Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургский государственный ун-т, 2000. С. 54-59 (0,35 пл.)

21Летырова Л.Б. Труд и культура // Этносоциальные процессы в Сибири: Тематический сборник. Вып. 3. Новосибирск. Изд-во Сибирского отделения Российской академии наук, 2000. С. 38-41 ( 0,5 п.л.).

22.Четырова Л.Б. Проблема онтологии труда в марксизме // Вестник Волжского университета им. Татищева. Сер. «Философия». Вып 2. 2000. С. 73-82 ( 0,7

П.Л.).

23.Четырова Л.Б. Языковые характеристики феномена труда // Современный гуманитарный институт: образовательное пространство: Межвузовский сборник. Самара: Изд-во Самарского института повышения квалификации работников образования, 1999. С.22-35 (0,8 пл.).

24.Четырова Л.Б. Эсхатологические композиции этнокультурного развития // Культура на пороге III тысячелетия: Материалы IV Международного семинара. - СПб.: Санкт-Петербургская академия культуры, 1998. С. 161-164.(0,2п.л.).

25. Акулинин В.Н., Тюгашев ЕА,Четырова Л.Б. Православное отношение к труду в зеркале русской философии // Социокультурные исследования. 1997: Сборник статей / Под ред. ЕАТюгашева, Д.О.Серова. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 1997. С. 141-156 (0,9 пл.).

26.Четырова Л.Б. Труд как ценность в контексте российской и западной культуры // Человек-Философия-Гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса. Т.2. Философская мысль в России: традиции и современность. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского унта, 1997. С. 321-323 (0,2 п.л.).

27.Четырова Л.Б. Проблема труда и человека в сочинениях Платона и Аристотеля// Производство и воспроизводство человека: Сборник статей. Новосибирск: Новосибирский государственный ун-т, 1992. С. 127-137 (0,5 п.л.)

28.Четырова Л.Б. О ценности труда в различных культурах: Материалы Всесоюзной конференции «Человеческая, ориентация социального и научно-технического прогресса. 4.2. Новосибирск: Институт истории, филологии и философии, 1992. с. 99-104.

29.Четырова Л.Б. Социалистический идеал и социальная реальность // Гуманистический идеал и социальная практика: Сборник статей. Новосибирск: Новосибирский государственный ун-т, 1989. С. 41-51 (0,6 пл.).

ЗО.Четырова Л.Б., Кувшинов Ю.Б. Социалистический идеал как компонент идеологии //Там же. С.51-61 (0,5 п.л.).

31.Четырова Л.Б. Особенности формирования трудовой дисциплины в условиях традиционного хозяйства народностей Севера //

Методологические проблемы науки: Сборник статей. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1986. С. 31-39 (0,5 п.л.).

32.Четырова Л.Б. Методология исследования феодальной собственности // Там же. С. 78-85 (0,5п.л.).

ЗЗ.Четырова Л.Б. Методологическое значение категории «культура» в исследовании трудовой дисциплины // Методологические проблемы социологической теории: Сборник статей. Новосибирск: Новосибирский государственный ун-т, 1984. С. 97-106 (0,5 пл.).

34.Четырова Л.Б. Методологические проблемы изучения характера принуждения к труду // Методологические проблемы научных исследований: Сборник статей. Новосибирск: Новосибирский государственный ун-т, 1984. С. 117-126 (0,5 пл.).

35.Четырова Л.Б. Трудовая дисциплина в системе отношений материального производства// Системный метод и современная наука: Сборник статей. Новосибирск: Новосибирский государственный ун-т, 1983. СП 1-118 (0,5 пл.).

и других работах.

Подписано в печать 19 января 2004 г.

Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная.

Объем 2,5 пл. Тираж 100 экз. Заказ № Ю72.

443011 г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано УОП СамГУ

Р- 524 Я

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Четырова, Любовь Борисовна

Введение.

Глава первая. Теоретико-методологические основания исследования труда

§ 1. Исследование феномена «смерти труда» в современной науке.

§2. Методологические проблемы исследования труда как культурно-исторического феномена.

§3. Концепция идеологии в исследовании социальных значений труда.

§4. Развитие терминов труда в истории культуры.

Глава вторая. Социальное конструирование труда в античной культуре

§1. Проблема труда в раннегреческой культуре.

§2. Роль рабовладения в социальном конструировании труда.

§3. Особенности конструирования труда в античной культуре классического периода.

§4. Специфика социального конструирования труда киниками.

Глава третья. Конструирование труда в святоотеческом богословии (по сочинениям каппадокийцев)

§1. Основные смыслы труда в Священном писании.

§2. Концептуализация труда в сочинениях каппадокийцев.

§3. Каппадокийцы о содержании и целях труда.

Глава четвертая. Развитие конструирования труда в культуре средневековья

§1. Вера как способ существования социальной реальности в средние века.

§2. Формирование социальных значений труда в раннем средневековье.

§3. Развитие представлений о труде в высоком средневековье.

§4. Иллюзии крестьянского сознания и их роль в воспроизводстве социальной реальности.

Глава пятая. Социальное конструирование труда в буржуазном обществе

§1. Конструкты труда в раннебуржуазном обществе.

§2.Социальное конструирование труда в обществе классического капитализма.

§3. Философия труда как теоретический способ его конструирования.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Четырова, Любовь Борисовна

Актуальность темы исследования определяется снижением социального статуса труда в контексте меняющихся мировоззренческих ценностей. Основой такого изменения являются развитие технико-технологической стороны труда и трансформация общественного производства в целом. Научно-технический прогресс обусловил радикальные перемены в содержании и характере труда, связанные с автоматизацией и компьютеризацией производства, в результате чего работник функционально становится инструментом, придатком «умной машины». В настоящее время лишь 10% трудоспособного населения занято производительным трудом. Если сто лет назад человек тратил 35% времени своей жизни на работу с целью получения дохода, то ныне этот показатель составляет 12-13 %, а в будущем он может снизиться еще вдвое1. Сокращение объема производительного труда в обществе стимулировало интерес ученых к исследованию труда и безработицы, труда и форм деятельности, осуществляемых в свободное от работы время, изучению различных форм трудовой деятельности, осуществляемых не только в сфере производства, но и в сфере гражданского общества, а также в сфере образования.

Трансформация труда в современной культуре, вызванная глобальными изменениями материального производства и места человека в нем, вытеснение репродуктивного труда из всех сфер общественной жизни, виртуализация реальности, выражающаяся в увеличении доли знаково-символической деятельности в социальных взаимодействиях разного уровня, привела к необходимости переосмысления социального статуса труда.

Наиболее радикальная социальная теория, описывающая эти изменения была предложена Ж.Бодрийяром, который высказал идею о том, что общество, в котором господствовал способ производства, стало обществом, контролируемым кодом производства. А это неизбежно привело, как

1 Зайгер X. Работа и проект гражданского общества // Deutschland.rkmimiKa, культура, экономика и наука. - 1999. - № 6. - С. 44. утверждает исследователь, к изменению значения труда, лишенного своей энергии и субстанции, перемещению «всего значения труда в поле операционалъности, где оно превращается в «плавающую» переменную»1.

Утрата трудом той беспрецедентной значимости, которую он имел в индустриальном обществе, называемом не иначе как обществом труда, выразилась в тенденции кардинального изменения ценности труда в западном мире. В западном обществе, этос которого был сформирован протестантской религией, труд занимал высокое положение в шкале мировоззренческих ценностей. Результаты эмпирических исследований, проведенных еще несколько десятилетий назад немецкими социологами, показали, что труд перестал быть важнейшей нравственной ценностью общества, моральным долгом, а вместе с этим утратил свой экзистенциальный и нравственный смысл, сохранив лишь свое инструментальное значение «работы с целью получения дохода» .

Развитие человеческого общества в конце двадцатого века выявило актуальность изучения темы труда в контексте проблемы человека как субъекта культурного творчества. Изменение ценностных ориентаций человека в области труда актуализировало изучение его культурно-исторических форм. В связи с этим встает вопрос о будущем общества труда, вопрос, волнующий не только философов, ученых-социологов, политологов, футурологов, экономистов, но и теологов в западном мире.

Все это предопределило необходимость исследования труда как социального феномена, как явления той или иной культуры. В связи с этим возникает другой вопрос, существует ли труд как объективная сущность, независимая от культуры, как некоторый «ноумен» (разумеется, понимаемый условно), каковы условия понимания феномена труда, как соотносятся ценность и феномен труда?

1 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. — М., 2000. — С. 59.

2 Pawlowsky P., Flodel. Die Arbeitsmoral der Deutschen: Schwitzen. nur noch in der Freizeit // Geschafft: ueber Arbeit, keine Arbeit, Freizeit. — Weinheim: Basel, 1985. - S. 55.

Важность теоретического дискурса о труде как культурно-историческом феномене определяется также необходимостью преодоления последствий экономического детерминизма, господствовавшего в отечественных исследованиях труда. Споры вокруг труда, ведущиеся в западном мире, показали, что труд нельзя понять, оставаясь только в поле исследования общественного производства, равно как истории техники, а также трудовых отношений.

Эвристические возможности культурно-исторического подхода в изучении труда еще не реализованы социальной теорией в полной мере, хотя нельзя забывать блестящий веберовский анализ становления значения труда в протестантской этике, в контексте религиозной тематики. Протестантская s этика создала ценностные ориентации западного общества, ускорив тем самым его хозяйственное развитие, сформировала ценностно-мотивационное отношение к труду, богатству и накоплению. Продолжает сохранять свою актуальность задача исследования той зависимости, которая существует между религиозными убеждениями и хозяйственной деятельностью.

Актуальность философского анализа феномена труда обусловлена также изменением понятия труда, некогда вполне адекватного общественным реалиям, а ныне утратившего ясность и однозначность вследствие изменения характера самого труда. Утрата им тотальности, онтологических и * экзистенциальных характеристик привела к тому, что труд стал определяться всего лишь как форма занятости, которой работник никогда полностью не отдается.

С теоретической точки зрения, проблема изучения труда как культурного феномена актуальна вследствие того, что социальная философия уделяет достаточно большое внимание анализу проблем капиталистического и посткапиталистического общества. В то же время к (% анализу докапиталистических обществ применяются те же схемы, что и для анализа капиталистического, однако указанные общества обладают таким своеобразием, которое не схватывается подобного рода схемами. Анализ труда в докапиталистических обществах должен восполнить данную нишу в исследовательском поле. Значительный интерес представляет исследование социальных смыслов труда, существовавших в русской культуре, но их реконструкция возможна лишь после установления тех значений, которые существовали в византиискои культуре.

Следует подчеркнуть, что современные исследования труда должны основываться на выявлении и соотнесении тех познавательных средств, которые были предложены различными философскими направлениями западной и отечественной философской мысли. Та феноменология труда, которая была разработана Марксом и Гегелем, не позволяет решить проблему установления смыслов, относящихся к области труда.

Таким образом, теоретическая актуальность работы определяется, во-первых, необходимостью переосмысления имеющегося теоретического наследия, относящегося к проблеме труда, во-вторых, потребностью развития нового направления в социальной философии, позволяющего объяснить такие явления в области труда, которые не удается описать в рамках существующих подходов.

Практическая актуальность исследования социального конструирования труда обусловлена необходимостью разработки философских методологических оснований эмпирических социологических ^ исследований смысла и значений труда. Исследование тематики социального конструирования труда средствами философского анализа актуально в связи с тем, что оно способствует раскрытию методологического потенциала качественной социологии, а также расширяет возможности учебно-методической работы.

Степень разработанности проблемы. Говорить о степени разработанности проблемы социального конструирования труда возможно, (* лишь обращаясь к тем исследователям, которые рассматривали труд как культурно-исторический феномен. При этом можно выделить два течения, одно из которых представлено европейской академической мыслью, а другое историко-религиозными изысканиями. В академическом направлении интерес к этой теме был вызван потребностью осознания индустриальной культуры, в которой труд играл беспрецедентно важную роль и породил корпус исследований, имеющих фундаментальное методологическое и теоретическое значение для анализа труда. Речь идет о ставших классическими работах К.Маркса, М.Вебера, В.Зомбарта, Э.Дюркгейма, положивших начало различным направлениям социальной теории и обладающих как несомненными достоинствами, так и недостатками.

Предваряет данное направление Гегель, определивший труд как отчуждение духа в предметность. Данное определение уже содержит в себе возможность его модификации в различных исторических эпохах, что позволило Гегелю указать на историчность понятия труда. Труд определяется Гегелем не только как отчуждение духа в результаты труда и сам труд, но и как способ самовоспроизводства человека, его возвышения над природой, которую он одухотворяет в процессе труда1. Немаловажным для выяснения культурно-исторической специфики труда является введенное Гегелем различение абстрактного и конкретного труда2, впоследствии по-новому переосмысленное Марксом.

Одной из наиболее влиятельных теорий труда было учение К.Маркса, которого на Западе называют создателем непревзойденной до сих пор философии труда. Рассматривая труд в общем виде как «вечное естественное условие человеческой жизни»4, он также исследует исторические формы труда, открывая двойственный характер труда в условиях товарного производства, описывая феномен отчужденного труда и доказывая возможность преодоления отчуждения и утверждения свободного

1 Гегель. Феноменология духа // Соч. — Т. 4. — С. 216-222.

2 Гегель. Иенская реальная философия // Работы разных лет. — Т.1. — М., 1978. — С.324-325.

3 Mikl-Horke G. Organisierte Arbeit. Einfuehrung in die Arbeitsoziologie. — Muenchen, Wien, 1984.-S. 5.

4 Маркс К., Энгельс Ф. Капитал. - Соч. 2-е изд. - Т. 23. - С. 195. труда. Философия труда Маркса основывалась на материалистическом понимании истории, согласно которому конкретно-исторические формы труда составляют объективные, естественно-исторические основания различных типов обществ.

Марксистской концепции труда М.Вебер противопоставляет теорию, в которой религиозному фактору отводится беспрецедентно важная роль при формировании нового значения труда как мирского призвания. М.Вебер исследует влияние религиозно-этических норм на трудовое поведение индивидов. В свою очередь, критикуя абсолютизацию роли религиозного фактора в развитии капитализма в концепции М.Вебера, В.Зомбарт отмечает множественность причин появления капитализма.

В оппозиции к философии труда Маркса стоит также теория солидарности Э.Дюркгейма, согласно которой разделение труда, понимаемое не как экономический феномен, а как более широкое социальное явление, является причиной не социальных конфликтов и классовой борьбы, а основой сплоченности общества.

Вопрос о труде не был обойден вниманием в неокантианстве. С критикой марксистской теории трудовой ценности, устанавливающей понятие труда, одинаково применимое и к физическому и умственному труду, выступил Г.Зиммель. Он подверг сомнению сведение всякой ценности к экономической ценности как ее исходному пункту и субстанции.

Историко-религиозное направление, сформировавшееся в отечественных дореволюционных исследованиях, внутри себя дифференцировано и представлено работами русских религиозных философов Серебряного века и сочинениями православных богословов (С.Н.Булгаков, Л.П.Карсавин, протоиерей Е.Попов, А.Мартынов, митрополит Макарий), а также историками экономической мысли (И.Зейпель, щ В.Я.Железнов, Ф.Ф.Зелинский, В.Герье, Г.Эйкен). Несомненным достижением данного направления было выявление оснований определения значения труда в католицизме и православии, а также изучение трудовой хозяйственной этики православия. С.Н. Булгаков, исследуя формирование ценностного отношения к труду и богатству, исходил из важности религиозного фактора1. Продолжая эту традицию, современные исследователи ставят вопрос о возможности устроения экономики на православных началах и говорят о важности идейно-религиозных установок и ценностей трудовой этики в России для ее возрождения (О.А.Платонов, Т.Б.Коваль, И.А.Василенко). Большое внимание сторонниками этой точки зрения уделяется исследованию православной трудовой этики.

В явном виде проблема исторической изменчивости значений труда была сформулирована в середине двадцатого столетия историком Л.Февром. Изменение понятия труда связано, по его мнению, с оптимистическим восемнадцатым веком, который пытался если не облагородить, то реабилитировать физический труд . Начиная с девятнадцатого века, отмечает он, возникает историческая, экономическая, социальная литература, занимающаяся тем, что мы называем проблемами труда. Тогда возникает противопоставление понятия «труд», связанного с представлениями о «бедности, нищете, эксплуатации», новому понятию, разрабатываемому теоретиками-социалистами, пытавшимися возвратить труду его достоинство, превратить его из проклятия, тяготеющего над обездоленными, в подлинный общественный долг3.

Среди основных достижений исследования труда как культурно-исторического феномена следует указать анализ ментальных структур, относящихся к труду, собственности, богатству, а также исследование изменения статуса труда в средневековой культуре, проведенные историко-антропологической школой «Анналов» (М.Блок, Ф.Бродель, Ж. Jle Гофф, Ж.Дюби, А.Босл). В отечественной науке эти сюжеты разрабатываются

1 Булгаков С. Н. Православие. - Киев, 1991. —С. 212.

Февр JI. Труд: эволюция слова и понятия // Февр Л. Бои за историю. - М., 1991. — С. 365.

3 Там же.-С. 367.

А.Я.Гуревичем, стараниями которого во многом стали доступны работы исследователей указанной школы.

В отечественной философии советского периода исследования труда имели длительную историю, однако вопрос о его культурно-исторических формах, о том, как формировались те социальные значения труда, которыми руководствовались люди в разные исторические эпохи, не был изучен. Существенным недостатком работ советского периода было то, что исследователи часто отождествляли понятия труда и деятельности (И.И.Чангли, С.С.Товмасян, Д.П.Кайдалов, Е.И.Суименко, Б.А.Чагин, С.Г.Струмилин, А.К.Гастев и др.). Тем не менее в советской философии были достигнуты определенные успехи в изучении труда в контексте проблемы отчуждения (Т.И.Ойзерман, Ю.Н.Давыдов, А.П.Огурцов, Э.В.Ильенков и др.), а также применительно к проблеме антропосоциогенеза (Ю.И.Семенов, Я.Я.Рогинский, М.Г.Левин, В.П.Якимов и др.).

Что касается исследований более конкретного уровня, проводимых в социологии труда, экономике труда, в теории научного коммунизма, то здесь исследовались проблемы мотивации труда, интересов и потребности в труде, ценности и оценки труда (В.А.Ядов, Ж.Т.Тощенко, А.И.Кравченко, Б.Г.Тукумцев, М.Б.Слюсарянский и др.), организации труда (В.И.Герчиков, Е.П.Займалин, Р.Штольберг, О.И.Шкаратан, В.Я.Ельмеев и др.). В 70-е годы прошлого столетия в рамках последнего направления сформировалась теория экономического сознания, поставившая проблему духовной стороны системы материального производства (В.П.Фофанов, В.К.Драчев, В.Д.Попов, ИЛ.Клепач и др.). Здесь рассматривались те духовные конструкты, которые отображали экономическую систему и которыми руководствовались субъекты трудовой деятельности.

Современная отечественная ситуация в этой научной области характеризуется тем, что с начала 90-х годов, когда в отечественных исследованиях стала доминировать тема переосмысления марксистского наследия, завершившаяся впоследствии разрывом с советской школой марксизма, тема смысла и значений труда стала развиваться не столько в социальной философии, сколько в историко-антропологических1 и экономико-антропологических исследованиях (В. С. Автономов, Е.Н л

Калмычкова) .

Важное значение для социально-философского исследования труда имеют предпринимаемые в социологии попытки переосмысления методологических оснований эмпирических исследований. Отказ от марксизма как методологической основы социологической теории во многом стимулировал своеобразный взрыв интереса к «качественной» социологии, предлагающей в качестве инструментов познания методы социально-феноменологического анализа, социального конструктивизма в исследовании социальных процессов (В.В.Кабалина, П.В.Романов, Е.Р.Ярская-Смирнова, Е.Л.Омельченко, И.Н.Тартаковская, Е.Б.Мезенцева, А.С.Готлиб и др.).

В отличие от социальной философии тема значений труда достаточно широко исследуется в психологии труда (Е.А.Климов, О.Г.Носкова, Н.С.Пряжников, В.Г.Казаков, Ю.В.Котелова, В.М.Мунипов, К.К.Платонов). Е.А.Климов, рассматривая идеи и знания, относящиеся к трудовой сфере начиная с девятнадцатого века в России, вводит понятие психической трудовой реальности. Несомненной заслугой исследований является выявление идей, относящихся к характеристике индустриального труда, — идеи согласованности человека и техники, проектирования рабочего места, режима и условий труда, оценки и прогнозирования профессиональной пригодности3.

В зарубежных исследованиях тема смысла труда актуализировалась в конце 60-х начале 70-х годов. Появившиеся исследования можно условно

1 См., например: Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. — М., 1984 и другие его работы.

2 См., например: Очерки экономической антропологии /В.С.Автономов, Е.Н.Калмычкова. -М., 1999.

3 Климов Е.А., Носкова О.Г. История психологии труда в России. — М.,1992.

разделить на два направления, первые, вызванные потребностью осознания причин студенческих волнений, главная цель которых выступление молодежи против бессмысленности современного материального производства. Протест студенческой молодежи против устоев общества потребления актуализировал исследовательский интерес к проблеме отчуждения, сыгравшей важную роль в философии марксизма (Г.Маркузе, Э.Фромм, Ж.-П.Сартр, А.Камю, Ю.Хабермас, Ж.Бодрийяр). Второе направление включает в себя работы как философского уровня обобщения1, так и труды социологов-эмпириков, теологов, результаты исследований которых имеют четкую практическую ориентацию, направленную на изменение духовной ситуации в обществе. Данное направление главным образом развивалось в германских социальных исследованиях, в которых тема труда традиционно доминировала. Развивали его социологи, исследующие ценностные и этические характеристики труда в контексте проблемы морали и жизненного мира, а также формирование новых экзистенциальных ценностей, определяющих отношение к труду молодежи (G.Mikl-Horke, E.Noell-Neumann, O.Neuberger, P.Pawlowsky, В. Struempel)2. Несомненным достоинством работ данного направления являются исследование ценностных аспектов труда, обоснование конститутивного значения религии для трудовой этики (P.Spescha, D.Schart, v. W. Panneberg

1 Bullinger V.H.J., Komwachs K. Philosophische Probleme der Arbeitswissenschaft// Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D. — 2 Aufl. - Stuttgart, 1989; Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с нем. - М., 2000.

2 Mikl-Horke G. Organisierte Arbeit. Einfuehrung in die Arbeitsoziologie. - Muenchen, Wien, 1984; Noelle-Neumann E. Struempel B. Macht Arbeit krank? Macht Arbeit gluecklich? : Eine aktuelle Kontroverse. - 2 Autl. - Muenchen; Zuerich: Piper, 1985; Pawlowsky P., Flodel. Die Arbeitsmoral der Deutschen: Schwitzen. nur noch in der Freizeit //Geschafft: ueber Arbeit, keine Arbeit, Freizeit. - Weinheim: Basel, 1985; Arbeiteijugendliche heute — vom Mythos zur Realitaet. Bedeutung von Arbeit. Moral u. Recht fuer Jugendliche aus Grossindustrie /Grubauer F., Mannheim -Runke M., u.a. - Opladen: Leske + Budrich, 1987.

J.Wachten, F.Trzaskalik, R.Kramer)1. Изменение значений труда прослеживались немецкими исследователями в восьмидесятые годы в ходе изучения значения (роли) труда, морали и права для работающей молодежи индустриальной сферы. Было установлено, что работающая молодежь, с одной стороны, дистанцируется от работы как профессиональной деятельности (Berufsarbeit), с другой - признает труд как процесс самореализации и достижения (Lebenstaetigkeit) . Иначе говоря, исследования показали, что молодежь руководствуется разнообразными значениями труда в различных смысловых областях, что должно быть учтено при определении места труда в иерархии ценностей западного общества.

Тема значений труда по-прежнему продолжает оставаться актуальной в современной зарубежной литературе в связи с изменением статуса труда в постиндустриальной культуре. Изменение прежнего, свойственного индустриальной культуре значения труда метафорически обозначается западными исследователями как «уход труда из общества», «смерть труда», «деградация труда» (П. Томсон, Р. Дарендорф, А.Горц, Д.Белл, А.Турен, К.Оффе, О.Тоффлер, У.Бек, П.Козловски и др.). В отечественной литературе данная проблема изучается Н.Л.Поляковой, В.Л.Иноземцевым3. Здесь можно

1 Panneberg v. W. Fluch und Segen der Arbeit: Das Phaenomen menschlicher Arbeit aus theologischer Sicht // Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D.-2 Aufl.-Stuttgart, 1989; Spesha P. Arbeit - Freizeit - Sozialzeit: die Zeitstrukturen des. Alltages als Problem ethischer Verantwortung. — Bern; Frankfurt / M; 1981; Kramer R. Protestantismus// Arbeit / unter Mitarbeit von A v. Dijk. - Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985.

Arbeitequgendliche heute — vom Mythos zur Realitaet. Bedeutung von Arbeit. Moral u. Recht fuer Jugendliche aus Grossindustrie /Grubauer F., Mannheim — Runke M., u.a. — Opladen: Leske + Budrich, 1987.-S. 15.

3 Полякова H.B. От трудового общества к информационному: западная социология об изменении социальной роли труда. — М., 1990; Иноземцев B.JI. За пределами экономического общества: Постиндустриальные теории и посткапиталистические тнеденции в современном обществе. — М., 1998. выделить два направления, в которых исследователи по-разному оценивают данную ситуацию. В первом случае ситуация негативно оценивается, так как все поле современной жизни превращается в фабрику вследствие выхода труда за пределы производства и ломки границы между фабрикой и домом, установленной в индустриальную эпоху. Во втором случае данная ситуация получает положительную оценку, например, футуролог О.Тоффлер усматривает в возврате к состоянию доиндустриального общества превращение труда в образ жизни, который он описывает в проекте «электронного коттеджа».

Для расширения предметного поля исследования значений труда немаловажным является вопрос о терминах, характеризующих труд (В.Л.Иноземцев, О. Nell-Breuning, R.Kramer, O.Neuberger, M.D.Chenu, H.J.Krueger и др.)1.

Подводя итоги, следует сказать, что, несмотря на столь солидные наработки, существуют проблемы в области труда, которые не нашли отражения в существующей литературе — проблема культурно-исторических значений труда, формирования теоретических конструктов труда. До настоящего времени социальное конструирование труда не было прямым предметом исследований в социальной философии и социологии.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является труд как культурно-исторический феномен. Предметом исследования — социальное конструирование труда в западной культуре.

1 Nell-Breuning v. О. Arbeit - was ist das? // Mensch und Arbeitwelt, hrg. A.Kohl u.a. -Stuttgart, 1984; R.Kramer. Protestantism // Arbeit/ unter Mitarbeit von A v. Dijk - Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985.; Neuberger O. Arbeit: Begriff -Gestaltung - Motivation - Zufriedenheit. - Stuttgart: Enke, 1985; Brocke M. Arbeit / Judentum // Theologische Realenenzyklopedie., Bd.3. - Berlin,u.a.l978; Chenu M.D., Krueger H.J. Arbeit// Historische Woerterbuch d. Philosophic, hrg.v. I. Ritter, - Bd.l. — Basel / Stuttgart / Darmstadt, 1971.

Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы состоит в исследовании конструирования социальных значений труда в различные культурно-исторические эпохи.

Задачами исследования являются:

- выявление и исследование методологических проблем анализа труда как культурно-исторического феномена;

- исследование теоретических конструктов труда на материале античной культуры;

- изучение особенностей теоретических конструктов труда в раннехристианской культуре на основе анализа сочинений каппадокийцев;

- анализ трансформации социальных значений труда в средневековом обществе;

- изучение специфики социальных конструктов труда в раннебуржуазном обществе;

- исследование особенностей теоретического конструирования труда в индустриальном обществе.

Теоретико-методологические основания исследования.

Согласно поставленным задачам, формируется методологический проект исследования, важнейшей частью которого является социальный конструктивизм. Методология социального конструктивизма получила широкое применение как в зарубежных исследованиях в области социальных и гуманитарных наук, так и в отечественных. Успешно исследуются формирование и существование социальных конструктов в политике, рекламе, области тендера, в межэтнических отношениях. Как методология социальный конструктивизм ныне существует в двух основных вариантах — во-первых, социальный конструктивизм, разработанный в традиции социальной феноменологии А.Щюцем, во-вторых, постструктуралистский вариант социального конструктивизма, предложенный П.Бурдье и обозначаемый как конструктивистский структурализм. Такая методология позволяет преодолеть ограниченность социально-феноменологического подхода, не выходящего за границы опыта сознания, и снять крайности «объективистского» и «субъективистского» подходов в исследовании социальных явлений. Подобное сочетание позволяет исследовать генезис схем восприятия, мыслей и действий, учитывать влияние объективных структур, независящих от воли и сознания агентов, способных направлять или сдерживать их практики или представления1.

Вместе с тем в работе используются теоретические положения социального конструктивизма, разработанного П.Бергером и Т.Лукманом в русле социально-феноменологического анализа А.Щюца. Согласно методологии социального конструктивизма, общество представляет собою идеальный конструкт, творимый людьми в процессе символического обмена2. Иначе говоря, социальная реальность определяется как реальность социальных значений, производимых в процессе процедур интерпретаций и актов смыслополагания. В рамках такого подхода используются такие понятия, как «жизненный мир» (Э.Гуссерль), «конструкты первого порядка» и «конструкты второго порядка», «область конечных значений», «повседневность» (А.Щюц), «эксперты представлений», «символический универсум» (П.Бергер, Т.Лукман).

Для решения задач диссертационного исследования важна идея Щюца

0 том, что свойственный миру повседневности когнитивный стиль определяется особой формой активности — трудовой деятельностью.

Важным методологическим ориентиром работы является понимание идеологии как способа существования социальной реальности (С.Жижек), что позволяет описать формирование теоретических конструктов труда в идеологическом поле.

Для исследования социальных значений труда, существующих в символическом универсуме средневековья, значима теория социального

1 Бурдье П. Начала. - М., 1994. - С. 192-193.

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. - М.,1995. бытия как бытия «квазипредметностей сознания» (М.Мамардашвили), предоставляющая возможности для анализа иллюзорного сознания феодального крестьянства.

Немаловажную методологическую значимость для исследования тех значений труда, которые были разработаны Гегелем, имеет сочетание трансцендентальной диалектики и феноменологии, реализованное в работах А.Кожева.

Эмпирическую основу диссертационного исследования составили сочинения классиков античной философии, культурный памятник античности «Труды и Дни» Гесиода. К анализу теоретических конструктов труда («конструктов второго порядка»), появившихся в христианстве, привлекались сочинения таких представителей восточной патристики, как каппадокийцы. При анализе средневековых конструктов социальных значений труда были использованы материалы средневековых хроник. Исследование конструирования социальных значений труда в раннебуржуазном обществе осуществляется на основе анализа творчества Ф.Бэкона, ставшего первым идеологом научно-технического прогресса, а также педагогических сочинений Я.А.Коменского. Изучение теоретических конструктов, существовавших на стадии зрелого капитализма, происходит при обращении к текстам классиков буржуазной экономической мысли — А.Смита, Д.Рикардо. Важное значение для анализа теоретических конструктов труда, значимых для этой эпохи, имеют тексты Гегеля и Маркса.

Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту

В диссертационном исследовании реализуется новый подход к исследованию труда, задача которого состоит в выявлении и описании конструируемой природы труда. Диссертация представляет собою первое в социальной философии специальное исследование конструирования значений труда на основе методологии социального конструктивизма. Впервые на обширном историко-культурном материале осуществляется исследование формирования теоретических конструктов труда, существовавших в различные культурно-исторические эпохи.

В работе осуществляется экспликация методологии социального конструктивизма применительно к исследованию труда, позволяющая рассмотреть труд как конститутивную основу повседневности. Под социальным конструированием труда понимается создание теоретических конструктов труда, осуществляемое экспертами1 (конструкторами социальной реальности).

Новизна результатов диссертационной работы определяется также тем, что автор применяет неклассическую концепцию идеологии, разработанную С.Жижеком, к исследованию социального конструирования труда, что позволяет исследовать, как происходило установление того или иного значения труда в различных идеологических полях, а также выявить идеологическую роль иллюзий в формировании социальных значений труда.

Новым в работе является также исследование исторически существовавших значений трудовых терминов, позволившее в дальнейшем исследовать исторические конструкты труда.

В диссертации по-новому рассматриваются те значения труда, которые существовали в античной культуре, обосновывается существование альтернативных систем интерпретации значений труда.

Новизна полученных результатов заключается также в том, что на основе анализа сочинений святых отцов византийской церкви — каппадокийцев, сыгравших важную роль в формировании православной концепции труда, воспринятой впоследствии католицизмом, реконструированы святоотеческие проекты формирования значений труда.

Показано, как смена господствующих означающих в идеологическом поле средневековья способствовала изменению значений труда. Выявлена роль иллюзий крестьянского сознания, сыгравших важную роль в формировании значений труда в средневековье.

1 См.: Бергер П., Лукман Т. - Социальное конструирование реальности.

Обосновано, что индустриальное значение труда возникло в результате религиозной легитимации повседневной жизни, ставшей возможной благодаря мирской аскезе Лютера. Показано, что бэконовский проект Великого Восстановления Наук и педагогическое учение Коменского были теми смыслопорождающими структурами, которые способствовали обоснованию индустриального значения труда.

Несомненной новизной отличается рассмотрение марксизма как конструкции конструкций, позволившее углубить существующие в литературе представления о марксистских значениях труда.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В настоящее время происходит кардинальное изменение того значения труда, которое сложилось в индустриальном обществе. Трансформация труда в постиндустриальном обществе, описанная в теориях «смерти труда» западными исследователями, вызвана изменением всего общественного производства. Историческая ограниченность индустриального значения труда свидетельствует не только о появлении нового значения труда в современности, но и существовании иных значений труда, существовавших в доиндустриальную эпоху. Изменение значения труда свидетельствует не об исчезновении производительного труда, а об утрате им роли основы повседневной реальности.

2. Определение идеологии в качестве условия наличного социального порядка позволяет исследовать роль иллюзий в процессе формирования социальных значений труда. Социальная реальность не может обойтись в своем существовании без мистификаций и иллюзий. Иллюзии, структурирующие трудовую реальность, выступают в роли тех идеологических средств, которые определяют отношение людей к ней.

3. Значение труда в системе интерпретации, созданной Гесиодом, отвечало миру повседневности мелкого землевладельца. Труд определялся как усилия, необходимые для достижения хозяйственного идеала крестьянина, как условие материального и социального благополучия и выступал как способ жизни. Легитимация указанного значения осуществлялась с помощью привлечения средств мифологии.

4. Установление значений труда в античной культуре классического периода осуществлялось в идеологическом поле рабовладения благодаря такому смысловому конструкту, как раб. Производительным трудом являлся не только труд по производству благ, но и труд по производству души. Телесный труд, будучи связан с телесными потребностями, то есть с рабской природой, имел негативное значение. В то же время труд раба как орудия жизни господина имел положительный смысл, являясь условием созерцания как цели жизни свободнорожденного человека.

5. Девиантная версия идеологического поля в античности представлена киниками, которые определяли социальное значение труда, относя его к означающему «свобода». Поскольку источником труда являются потребности и желания, которые в то же время порабощают человека, постольку освобождение человека, возможное в аскезе, предполагает освобождение его от хозяйственного труда. Негативное отношение киников к богатству и восхваление бедности подкрепляют отказ от труда как способа жизни.

6. Византийское богословие в лице каппадокийцев заложило основы христианской идеологии труда. Телесный труд определялся в качестве важного средства созерцательной религиозной жизни, в соответствии с чем формулировались главные цели труда и определялись его ценностно значимые виды. Социальное значение труда в идеологическом поле, создаваемом каппадокийцами, устанавливалось благодаря такому понятию, как Бог. Отнесение значения труда к такому означающему и, соответственно, рассмотрение труда в кругу вопросов, относящихся к важнейшим догматам вероучения, обеспечивало ему сакральную легитимацию и высокую ценностную значимость.

7. Значение труда в идеологическом поле средневековья устанавливалось благодаря отнесению его к такому означающему, как Божье царство. Другими значениями, в соотнесении с которыми определялся смысл труда, были спасение и нищий. Понятием труда охватывались не только телесный и воинский труд, являвшиеся главными видами труда в варварском обществе, но и монашеский, который определялся как труд преобразования души.

8. Важнейшим элементом крестьянской идеологии средневековья была иллюзия крестьянина о себе как собственнике земли. Иллюзии крестьянского сознания, объективно обусловленные наличными экономическими условиями и способствовавшие воспроизводству социальной реальности, стали основой позитивного определения труда. Крестьянин трудился на земельном наделе, как если бы он был его собственником, то есть только в ситуации «отказа от реальности». Сознавая, что собственником надела не является, он тем не менее вел себя так, как если бы был ее собственником.

9. Произошедшая в Новое время трансформация религиозной аскезы в мирскую повлекла за собой изменение значения труда, который теперь определяется как призвание. Значение тягости и муки, еще сохранявшееся в средневековых значениях труда, в таком случае элиминируется. Значение труда устанавливается в идеологическом пространстве протестантизма благодаря означающему спасение, которое отныне определяется как спасение в результате собственных усилий человека

10. Философским основанием системы интерпретации индустриального значения труда стал бэконовский проект Великого Восстановления Наук. Изменение значения человека, который стал определяться как со-трудник Бога-творца, привело к изменению значения труда. Значение труда устанавливается в соотнесенности со означающим разум в идеологическом поле просвещенческого гуманизма и определяется как преображение земли в сад. Важным для уточнения значения труда является идея пансофической школы Коменского о соединении обучения и труда.

11. В идеологическом поле индустриализма, где означающим была стоимость, труд приобрел значения, во-первых, источника стоимости, во-вторых, особого товара, или квазитовара, вследствие чего стало возможным появление рынка труда. В свою очередь значение труда является условием, благодаря которому стоимость приобретает конкретное содержание.

12. Гегель конструирует значение труда, соотнося его с означающим свобода, определяемая им как негативность, благодаря чему труд получает значение созидания и самосозидания. Имея значение деятельности, отрицающей внутреннюю и внешнюю природу, труд приобретает принудительный характер.

13. В идеологическом поле марксизма труд приобретает значение ^ фактора, конституирующего тотальное отчуждение человека в условиях капиталистического общества. Развивая гегелевскую мысль об универсальности как атрибуте человеческой природы, Маркс формулирует тезис о том, что труд является жизнедеятельностью человека. Конкретизация данного значения осуществляется благодаря такому означающему, как стоимость, источником которой является труд. Пролетариат придает труду значение создателя капитала и одновременно -значение страдания, а диктатура пролетариата уничтожает это значение труда.

Теоретическая и практическая значимость работы. В проведенном исследовании обосновывается использование методологии социального конструктивизма в поле социально-философского исследования. Полученные в диссертационной работе результаты свидетельствуют об эвристической значимости при исследовании труда данной методологии, позволяющей охарактеризовать те социальные значения труда, которые существовали в различные культурно-исторические периоды развития европейской if культуры. Показана также эффективность применения в исследовании формирования социальных значений труда методологических средств, используемых в поструктуралистском дискурсе.

Впервые удалось аргументированно показать, что социальные значения труда менялись исторически, а значит не существовало какого-либо инварианта значения труда. В работе показано, что социальные значения труда формируются в различных идеологических полях, находящихся в отношении конкуренции. Результаты исследования показывают, как профессионалы представлений различных культурно-исторических эпох осуществляли создание теоретических конструктов труда.

В работе тематизируется и аналитически актуализируется значительное количество текстов, содержащих описания труда, малоизвестное отечественным исследователям. Получаемые при этом эмпирический материал и теоретические конструкции выступают важным основанием для социально-философских обобщений и метатеоретической рефлексии. Результатом этого стали выявление и описание теоретических конструктов труда, существовавших в различных культурах. Кроме того, показана роль иллюзий в процессе создания конструктов труда как теоретических, создаваемых профессионалами представлений, так и стихийно возникающих в обыденном (практическом) сознании.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она может играть роль теории среднего уровня, связывающей уровень философского анализа с уровнем прикладных исследований. Разработанные в диссертации концептуальные положения могут быть эффективно применены в эмпирических социологических исследованиях труда, так как открывают новые аспекты в изучении ставшей уже традиционной для отечественной социологии темы труда.

Введение в исследовательское поле понятия теоретических конструктов труда позволяет применять их в исследовании ценностей современного российского общества, а также учитывать факт наличия многообразных значений труда, которыми оперируют люди в различных смысловых областях.

Материалы диссертации могут быть оформлены как спецкурс для студентов-философов, историков, социологов, культурологов и экономистов. Полученные результаты будут полезны также для создания учебной и методической литературы по философским и гуманитарным дисциплинам. У

Апробация работы. Основные результаты работы докладывались и обсуждались на многочисленных международных и российских научных конференциях, конгрессах, симпозиумах, семинарах, в частности, в последние годы на: Первом Российском философском конгрессе «Человек-Философия-Гуманизм» (Санкт-Петербург, 1997); Международном семинаре «Культура на пороге III тысячелетия» (Санкт-Петербург, 1998); Международной научной конференции «Наука и гуманизм — планетарные ( ценности третьего тысячелетия» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научной конференции «Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научно-практической конференции «Педагогический процесс как культурная деятельность» (Самара, 2000); Международной научной конференции «Человек, культура, цивилизация на рубеже II и III тысячелетий" (Волгоград, 2000); Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (Волгоград, 2000); Всероссийской научной конференции «Культура и цивилизация» (Екатеринбург, 2001); Международной конференции «Россия и Восток. Философские проблемы геополитических процессов: Каспийский регион на рубеже III тысячелетия» (Астрахань, 2001); Международной конференции «Человек-Культура-Общество», посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В.Ломоносова (Москва, 2002); Международной конференции «Материальные и духовные основы калмыцкой государственности в составе России (к 360-летию со дня рождения хана ^ Аюки)» (Элиста, 2002); Международной научной конференции «Единый Каспий: Межгосударственное сотрудничество и проблемы экономического и социального развития региона (Астрахань, 2002); Межвузовской конференции «История философии и герменевтика» (Москва, 2002); Третьем Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов н/Д., 2002); Всероссийской научной конференции «Российское образование на рубеже веков» (Самара, 2002); Международной научно-практической конференции «Самарский край в контексте мировой культуры» (Самара, 2002); Международном семинаре «Этносоциальные процессы в Сибири: евразийский аспект» (Новосибирск-Горно-Алтайск, 2003); Научном форуме «Культурное пространство путешествий» (Санкт-Петербург, 2003); Межвузовской конференции «История философии и социокультурный контекст» (Москва, РГТУ, 2003) и других.

Материалы диссертации нашли свое отражение в лекционных курсах, практических занятиях по социальной философии, монографиях, научных статьях и докладах, а также в проекте «Мирская и сакральная концепция труда» (Российский гуманитарный научный фонд, грант № 97-0304257). Результаты исследования получили положительную оценку в рецензиях на монографию «Социальное конструирование труда». Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002; (Социс. — 2003. — № 12; Гуманитарные науки в Сибири. - 2003. — № 3).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованных источников и литературы. В данном списке 367 наименований отечественной и иностранной литературы. Объем работы - 338 стр.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Конструирование труда в европейской культуре"

Заключение

В работе был предложен подход, позволяющий по-новому поставить и решить традиционную для отечественной социальной науки и философии проблему труда. Обоснование данного подхода осуществлялось в контексте осмысления критики марксистского методологического наследия, реализованной отечественными социальными теоретиками. Применяемые в диссертационном исследовании методологические средства, разработанные в социальном конструктивизме и постструктуралистском дискурсе, позволили обосновать идею о конструируемой природе труда, представить труд как теоретический конструкт, существующий в определенных идеологических полях значений. В диссертации ставилась цель выявить и описать конструкты труда, существовавшие в европейской культуре. Исследование построено на историко-философском и историко-культурном материале, благодаря которому удалось репрезентировать и интерпретировать труд в различных мировоззренческих и концептуальных системах. Задача исследования состояла в том, чтобы понять, как появлялись социальные значения труда в разные культурные эпохи.

В диссертации реализуется идея о том, что формирование значений труда в той или иной культуре происходит в идеологических полях, которые структурируются благодаря наиболее важным означающим. При этом в культуре могут существовать различные поля, а, следовательно, различные значения труда, которыми оперируют люди. Появление социальных значений труда в обществе представляется далеко не стихийным процессом, а результатом деятельности «профессионалов представлений» или экспертов, действующих в различных идеологических полях. Описание идеологических полей осуществляется с применением теоретических средств, разработанных в постструктуралистской теории идеологии С. Жижека, определившего ее такой способ существования социальной реальности, необходимым элементом которого являются иллюзии. Несовпадение осознания субъектом социальной действительности и того, что «есть на самом деле» и составляет суть идеологии, то есть иллюзорность осознания является необходимым условием существования социума. Такое понимание идеологии позволяет исследовать, каким образом конструируются значения в идеологическом поле, как они меняются в идеологическом поле, как происходит структурирование идеологических полей.

В ходе исследования на основе историко-философских и историко-культурных текстов рассматривалось создание теоретических конструктов труда в конкурирующих теориях различных символических универсумов — античном, христианском, буржуазном. Так, в греческой античности существовали три концепции труда — гесиодовская, рабовладельческая, принадлежащая Платону и Аристотелю и киническая. Труд определяется Гесиодом как усилия, направленные на достижение жизненного идеала, компонентами которого являются благополучие, здоровье, здоровое потомство, богатство. В идеологическом поле античной классики значение труда устанавливались благодаря отнесению его к рабу в результате чего хозяйственный труд приобретал негативный смысл. С другой стороны, труд рабов рассматривался как необходимое условие нравственного совершенствования свободных граждан.

В идеологическом поле киников поле труд приобретал значение усилий, направленных на достижение блага, то есть выступает как преодоление.

Для исследования христианских значений труда привлекались тексты видных фигур святоотеческого богословия, заложивших основы христианской концепции труда - каппадокийцев. Установление значения понятия труда в христианском символическом универсуме осуществлялось в ходе исследования тех смыслов труда, которые представлены в Священном писании. Значение труда создается каппадокийцами в контексте важнейших христианских догматов — творения, грехопадения, спасения. Труд определяется, с одной стороны, как обязанность человека заботиться о своем «саде» (мире своей души), с другой — как тягость и страдание. Ценностный статус труда повышается в той мере, в какой он становится средством спасения, средством монашеской аскезы, а, в конечном итоге, преобразования человеческой природы.

Дальнейшее изменение значения труда, произошедшее в ранее средневековье, осуществляется под воздействием таких означающих идеологического поля христианства, как Божье царство, спасение, нищий. В христианской системе интерпретации труда важное значение имеет вера, благодаря которой воспроизводится социальная реальность средневековья.

В диссертации показано, что в Новое время сакральная концепция труда уступает место мирской концепции, которая на первых порах сохраняет в себе элементы сакральности. Анализ конструирования социальных значений труда в буржуазной культуре строился с использованием работ Бэкона, Коменского, Смита, Гегеля. Появление инструментального значения труда предваряет радикальное изменение значения труда, произошедшее в эпоху Реформации. Эксперты раннебуржуазного общества при конструировании социальных значений труда руководствовались теми значениями, которые возникали в среде бюргерства и находили свое выражение при помощи конструкций реформируемого христианства. В идеологическом поле протестантизма, также как в идеологическом поле средневековья центральным было означающее спасение, которое благодаря новому значению труда определяется как спасение в результате личных усилий человека. Труд получает значение призвания, имеющего двойственный характер и духовное призвание, и профессия.

Изменение символического универсума происходило благодаря появлению науки, актуализировавшей противостояние веры и разума. В этом контексте в позднее стали появляться философские и педагогические учения, обосновывавшие инструментальное значение труда. Труд интерпретировался как средство установления господства человека над миром.

Новая мирская концепция труда, получившая философское обоснование у Бэкона и Локка, разрабатывается классиками экономической науки

А.Смитом и Д.Рикардо. Появление социальной науки означало появление конкурирующей с религией формы легитимации капитализма, а вместе с этим появление новых идеологических полей с иными означающими.

Дальнейшее развитие значения труда связано с Гегелем, который определял его как творческую активность человека, как способ реализации человеком себя в мире. Означающим в данном идеологическом поле была свобода, благодаря которой труд приобретает значение созидания и самосозидания.

Важным для исследования теоретических конструктов труда является марксистский дискурс о труде, во многом определивший значения труда, существовавшие в индустриальном обществе. Развивая гегелевскую мысль об универсальности как атрибуте человеческой природы, Маркс формулирует идею о том, что труд выступает как жизнедеятельность человека, благодаря которой он развивает свою универсальную природу. Маркс раскрывает содержание труда как средства реализации универсальной сущности человека, средства самореализации человека. В том идеологическом поле, в котором Маркс формирует значение труда, он использует центральную философскую категорию гегелевской философии отчуждение, означающим в этом случае выступает свобода (эмансипация). Введение в идеологическое поле марксизма такого означающего как стоимость позволяет Марксу уточнить значение труда — быть фиктивным товаром.

Исследование формирования теоретических конструктов труда, начиная с античности и до Маркса, позволяет выявить две основные тенденции. Первая тенденция выражается в формировании таких значений, которые показывают интериоризацию труда, превращение труда из внешнего средства в экзистенциальную характеристику человека. Наиболее явно эта тенденция выразилась в философии К.Маркса, который само происхождение человека и общества объясняет через труд. Вторая тенденция проявляется в создании таких значений труда, которые характеризуют труд как инструментальную деятельность.

Анализ современной ситуации труда, сложившейся в современном постиндустриальном обществе, показывает историческую ограниченность инструментального значения труда. Европейская, а если шире, то североатлантическая культура была триумфом, а затем поражением индустриализма. За достижения индустриализма европейцам пришлось расплачиваться не только экологическими, экономическими и политическими проблемами, но и духовными муками. Труд был своего рода комплексом западного человека. Нигде, ни в одной культуре нельзя было встретить такого напряженного отношения к труду. В представлении западных людей о самих себе они выступали то жертвами, то рыцарями труда, в особенности в сравнении с другими народами, не обладавшими важнейшей добродетелью трудолюбия. Самая большая расплата за гипертрофию труда наступила в современности, в постиндустриальной культуре, в которой произошло вытеснение живого человеческого труда из столь значимой для западного человека области как труд.

Дальнейшая разработка темы диссертационного исследования может лежать в плоскости изучения феномена труда в социалистическом обществе, существовавшем как модификация общества Модерна. Социалистическое общество логично завершало ту традицию, которая сложилась в эпоху индустриализма. Марксизм-ленинизм, основываясь на философии труда К.Маркса, легитимировал реальность социалистического общества, используя конструкты труда. Исходя из этого, критика марксизма-ленинизма как социальной теории и идеологии предполагает выяснение содержания данных конструктов.

Другим направлением дальнейшего исследования может стать изучение используемых в разных смысловых областях многообразия значений труда, существовавшего вопреки усилиям тоталитарного режима. Как показывали проведенные автором эмпирические исследования труда в традиционном хозяйстве, работники руководствовались разнообразными значениями труда в различных смысловых областях. В Прибайкалье ольхонские буряты-скотоводы оперировали наряду с трудовыми конструктами, сформированными советским идеологическим аппаратом, значениями труда, генетически связанными с шаманской культурой. Трудовой процесс традиционного хозяйства и по настоящее время сопровождается ритуалами и магическими действиями, легитимирующими его. Изучение реликтовых значений труда тем более актуально в связи с тем, что, являясь наследницей общества советского Модерна - великого социального проекта, современная Россия во многом сохраняет те смысловые конструкты труда, которыми люди руководствовались в эпоху социализма.

Проблема многообразия значений труда в современной российской культуре имеет и другой аспект, связанный с дискурсом о способах организации досуга, свободного времени и отдыха, и относящийся главным образом к молодежи. Несмотря на то, что люди по-прежнему зарабатывают себе на жизнь трудом, в культуре разрабатываются и внедряются в сознание людей в качестве доминирующих смысловые конструкты наслаждения и удовольствия, относящиеся к области досуга. В какой-то мере в этом находит свое выражение возрастание знаково-символической деятельности по сравнению с материальной, растущий статус виртуальной реальности.

Список научной литературыЧетырова, Любовь Борисовна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Августин Блаженный. О граде Божьем // Творения. Т. 3. СПб., Киев: Алетейя, 1998. - 596 с.

2. Аристотель. Никомахова этика // Соч. в 4-х томах. Т.4. М.: Мысль, 1983. — С.53-293.

3. Аристотель. Политика // Соч. в 4-х томах. Т. 4. — М.: Мысль, 1983. С.375-644.

4. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового завета. Канонические. В русском переводе. — Хельсинки, 1990. — 292 с.

5. Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1990. — 220с.

6. Боэций. Каким образом Троица есть единый Бог // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. — М.: Наука, 1990. — 414 с.

7. Булгаков С.Н. Основные мотивы философии хозяйства в платонизме и раннем христианстве // История экономической мысли. Т.1. Вып. 3. — М., 1916.-С. 26-58.

8. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. — М.: Наука, 1990. —412 с.

9. Бэкон Ф. Великое восстановление наук // Соч. в двух томах. 2-е испр. и доп. изд. T.l. -М.: Мысль, 1977. С. 55- 557.

10. Ю.Бэкон Ф. О садах // Соч. в двух томах. 2-е испр. и доп. изд. Т.2. М.: Мысль, 1977.-С. 453-459.

11. П.Василий Великий. Беседа 9. О том, что Бог не виновник зла // Творения святых отцов в русском переводе. Т.8. 4.4. — М.: Моск. духовная академия, 1846.- 153 с.

12. Василий Великий. Беседа на окончание 14 псалма и на ростовщиков // Творения святых отцов в русском переводе. Т.5. 4.1 — М.: Моск. духовная академия, 1845.-21 с.

13. З.Василий Великий. Беседы // Творения святых отцов в русском переводе. Т. 8. Ч. 4. М.: Моск. духовная академия, 1846. - 362 с.

14. Василий Великий. Нравственные правила //Творения святых отцов в русском переводе. Т.7. Ч. 3. — М.: Моск. духовная академия, 1846. — 93 с.

15. Василий Великий. О подвижничестве. Слово о подвижничестве первое. Чем должно украшаться монаху. // Там же. — 21 с.

16. Василий Великий. О подвижничестве. Слово подвижническое и увещательное об отречении от мира и о духовном совершенстве // Творения святых отцов в русском переводе. Т. 9. Ч. 5. — М.: Моск. духовная академия, 1847.- 87 с.

17. Василий Великий. Подвижнические уставы подвизающихся в общежитии и отшельничестве // Творения святых отцов в русском переводе. Т. 9. Ч. 5. — М.: Моск. духовная академия, 1846. — 126 с.

18. Василий Великий. Правила, кратко изложенные в вопросах и ответах// Творения святых отцов в русском переводе // Там же. — 43 с.

19. Василий Великий. Правила, пространно изложенные в вопросах и ответах// Творения святых отцов в русском переводе. Т.9. Ч. 5. — М.: Моск. духовная академия, 1847. — 123 с.

20. Властов Г.В. Работы и дни / Подстрочный перевод поэмы с древнегреч. — СПб., 1889.-220 с.

21. Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология / Пер. с англ., нем. М.:1. Канон +, 1998. 432с.

22. Гегель. Иенская реальная философия // Работы разных лет. Т.1. — М.: Мысль, 1970.-С. 285-385.

23. Гегель. Философия духа // Энциклопедия философских наук. Т. 3. — М.: Мысль, 1977.-471 с.

24. Гесиод. Труды и дни// Происхождение богов (Земледельческая поэма)/ Сост. вступ. ст. И.В.Шталь: Примеч. В.В. Вересаева. — М.: Сов. Россия, 1990. — 320с.

25. Григорий Богослов. Стихотворения // Творения святых отцов в русском переводе. Т.4. Ч. 4. — М.: Моск. духовная академия, 1844. — 40 с.

26. Григорий Богослов. Слово 3, в котором Григорий Богослов // Творения святых отцов в русском переводе. Т.4. Ч. 4. — М.: Моск. духовная академия, 1844. -60 с.

27. Григорий Богослов. Слово 11, о малоценности внешнего человека и о суете настоящего // Творения святых отцов в русском переводе. Т.1. Ч. 1. М.: Моск. духовная академия, 1843. — 65 с.

28. Григорий Богослов. Слово 27-40 // Там же. Т. З.Ч. 3. — М.: Моск. духовная академия, 1844. 142 с.

29. Григорий Богослов. Слово 19, говоренное св. Григорием Богословом о словах своих Юлиану // Там же. Т. 2. Ч. 2. М.: Моск. духовная академия, 1844.-80 с.

30. Григорий Нисский. О девстве // Творения святых отцов в русском переводе. -Т. 44. Ч. 7. М.: Моск. духовная академия, 1865. — 92 с.

31. Григорий Нисский. Большое огласительное слово // Творения святых отцов в русском переводе. Т. 40. Ч. 4. — М.: Моск. духовная академия, 1863. — 67 с.

32. Григорий Нисский. Об устроении человека // Творения святых отцов в русском переводе. Т. 37. Ч. 1. — М.: Моск. духовная академия, 1861. — 60 с.

33. Григорий Нисский. Опровержение Евномия // Творения святых отцов в русском переводе. Т 41. Ч. 5, 6. М.: Моск. духовная академия, 1863. — 320с.

34. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука. — Минск М.: Харвест, ACT, 2000. - 752 с.

35. Ленин В.И. Что делать? // Полн. собр. соч. Т.6. — М.: Госполитиздат, 1959. — С.1 -192.

36. Лютер М. О рабстве воли // Эразм Роттердамский. Философские произведения. — М.: Наука, 1986. — С. 290-545.

37. Маркс К. К критике гегелевской философии права // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. — М.: Госполитиздат, 1955. С. 219-368.

38. Маркс К. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. -М.: Госполитиздат, 1955. С. 7 544.

39. Маркс К. Капитал. Т.1 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. — М.: Госполитиздат, 1964. 630 с.

40. Маркс К. Капитал. Т.З // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25. 4.2. М.: Госполитиздат, 1964 - С. 4 - 486.

41. Маркс К. Теории прибавочной стоимости. IV том «Капитала» // Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 26. Ч. 2. М.: Госполитиздат, 1964. - С. 3-658.

42. Маркс К. Теории прибавочной стоимости. IV том «Капитала» // Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 26. Ч. 3. — М.: Госполитиздат, 1964. — С. 3-568.

43. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42. -М.: Госполитиздат, 1964. С. 41-174.

44. Маркс К. Экономические рукописи 1857-1858 гг. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. 4.2. М.: Политиздат, 1969. - 618 с.

45. Памятники средневековой латинской литературы IV-IX вв. — М.: Наука, 1970.-443 с.

46. Памятники средневековой латинской литературы Х- XI вв. — М.: Наука,1972.-559 с. Щ

47. Платон. Государство // Соч. в 3-х томах. Т. 3.4.1. — М.: Мысль, 1971. — С.89-454.

48. Платон. Софист // Соч. в 4-х томах. Т. 2. М.: Мысль, 1993. - С. 275 - 345.

49. Платон. Законы //Соч. в 3-х томах. Т.З.Ч.2. М.: Мысль, 1972. - С.83-469.

50. Платонов О. Русский труд. — М.: Современник, 1990. — 235 с.

51. Платон. Федон // Соч. в 4-х томах. Т. 2. М.: Мысль, 1993. - 528 с.

52. Социальная история средневековья. Деревня и город позднего средневековья ^ / Под ред. Е.А.Косминского, А.Д.Удальцова. — М.- JL: Госиздат, 1927. — 440с.

53. Средневековье в его памятниках / Под ред. П.Н.Егорова. — М., 1913. — 320с.

54. Соловьев В. Об упадке средневекового миросозерцания // Соч. в 2-х томах. Т.2 / Общ. ред и сост. А.В.Гулыги, А.Ф.Лосева. М.: Мысль, 1990. - С. 339351.

55. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени / Пер. с нем. — Томск: Изд-во «Водолей», 1998. — 384 с.1. Монографии:

56. Абалкин Л.И. Новый тип экономического мышления. —М.: Экономика, 1987. ^ -191с.

57. Аверинцев С.С. Византийская риторика. — М.: Наука, 1986. — 321 с.

58. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. — М.: «Coda", 1997. -343 с.

59. Автономов B.C. Модель человека в экономической науке. — СПб.: Экон. школа.- СПб: ВШЭ. 1998. 229 с.

60. Аникин А.В. Юность науки (жизнь и идеи мыслящих экономистов до Маркса). -М.: Политиздат, 1985. 398 с.

61. Антология кинизма. Фрагменты сочинений кинических мыслителей / Отв. ред. А.А.Тахо-Годи. М.: Мысль, 1984. -398 с.

62. Антипов Г.С. Историческое прошлое и пути его познания. Новосибирск: Наука, 1987.-243 с.

63. Арендт X. Vita activa или о деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В.В. Бибихина . СПб.: Алетейя, 2000. - 437 с.

64. Арон Р. К. Маркс И Этапы развития социологической мысли. — М.: Прогресс -Универс, 1983.-607с.

65. Ю.Ахутин А.В. «Фюзис» и «натура». Понятие «природа» в античности и в Новое время. М.: Наука, 1988. - 208 с.

66. П.Ахутин А.В. Тяжба о бытии. — М.: Русское феноменологическое общество, 1996.-304 с.

67. Баранов Г.С. Понятие и образ в структуре социальной теории. — Томск: Изд-во Томского гос.ун-та, 1991. — 230 с.

68. Барг М.А. Исследование по истории английского феодализма в Х1-ХШ вв.— М.: Изд-во АН СССР, 1962. 379 с.

69. Барг М.А., Черняк Е.Б. Великие социальные революции XVII-XVIII веков: В структуре переходной эпохи от феодализма к капитализму. — М.: Наука, 1990.- 254 с.

70. Барг М.А. Категории и методы исторической науки. — М.: Наука, 1984. — 342с.

71. Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с нем. — М.: Прогресс-Традиция. 2000. 381 с.

72. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов: Пер. с фр./ Общ. ред. Ю.С.Степанова. — М.: Прогресс — Универс, 1995. — 456 с.

73. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. — М.: Медиум, 1995.-324 с.19!Бессмертный Ю.Л. Феодальная деревня и рынок в Западной Европе XII-XIII веков. По северофранцузским и западнонемецким материалам. — М.: Наука, 1969.-371 с.

74. Бицилли П. Элементы средневековой культуры. — Одесса: Гнозис, 1919. — 167с.

75. Блок М. Апология истории или ремесло историка / Пер. с фр. Е.М.Лысенко. Изд. 2-е доп. М.: Наука, 1986. - 256 с.

76. Бодрийяр Ж. Система вещей / Пер. с фр. С.Зенкина. — М.: Рудомино, 1999. — 224 с.

77. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть / Пер. с фр. — М.: Добросвет, 2000.-387 с.

78. Бойко В.И., Попков Ю.В. Развитие отношения к труду у народностей Севера при социализме. — Новосибирск: Наука, Сибирское отд, 1987. — 176 с.

79. Бриллиантов А.С. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эригены. — СПБ., 1898. — 410 с.

80. Бриллиантов А.С. Иоанн Скот Эригена и его отношение к богословию восточному и западному. СПб., 1888. - С. 329.

81. Бродель Ф. Динамика капитализма: Пер. с фр. — Смоленск: Политграмма, 1993.-123 с.

82. Бродель Ф. Что такое Франция? Кн.2: Люди и вещи. Ч. 2: Крестьянская экономика до начала XX века: Пер. с фр. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1997. -511 с.

83. Бубер М. Два образа веры /Пер. с нем. — М.: Республика, 1995. 464 с.

84. Бурдье П. Начала.СЬозеБ dites: Пер. с фр./Перевод Шматко Н.А. — М.: Socio-Logos, 1994. -288 с.

85. Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр./Перевод Шматко Н.А. — М.: Socio-Logos, 1993.-336 с.

86. Бурдье П. Клиническая социология поля науки // Социоанализ Пьера Бурдье. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии РАН. М.: Институт экспериментальной социологии. — СПб.: Алетейя, 2001.-288 с.

87. Бюхер К. Работа и ритм. М.: Новая Москва, 1923. — 314 с.

88. Вазюлин В.А. Логика истории. Вопросы теории и методологии. — М.: Изд-во Мосюо ун-та, 1988. 328 с.

89. Валлон А. История рабства в античном мире. Греция. Пер. с фр. /Под ред. А.В.Мишулина. М.: Соцэгиз, 1936. - 310 с.

90. Вальденфельс Б. Мотив чужого: Сб. пер. с нем. / Научный ред. А.А.Михайлов; отв. ред. Т.В.Щитцова. — Мн.: Пропилеи, 1999. — 176 с.Щ

91. Вильчек В.М. Прощание с Марксом (Алгоритмы истории). — М.: Прогресс. Культура, 1993. -222 с.

92. Винничук JI. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. — М.: Высшая школа, 1988. 495 с.

93. Виолле-де-Люк Э. Жизнь и развлечения в средние века / Культура средних веков в памятниках исторической мысли Франции. Пер. с фр. Некрасова М.Ю. СПб.: Евразия, 1997. - 384 с.

94. Войтасик Л. Психология политической пропаганды. — М.: Прогресс, 1981. 227 с.

95. Гакстгаузен А. Исследование внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России. Т.1. — М., 1870. — 172 с.

96. Гастев А.К. Как надо работать. Практическое введение в научную организацию труда.-М.: Экономика, 1972. 478 с.

97. Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. — М.: Искусство, 1972. — 198 с.

98. Гачев Г. Национальные образы мира. М.: Прогресс-Культура, Ф 1988.-480 с.

99. Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры: // (Гуманитарный комментарий к естествознанию). — Ростов н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та. 1992. — 316 с.

100. Гачев Г.Д. Вещают вещи, мыслят образы. — М.: Академ, проект, 2000. — 212с.

101. Герье В. Западное монашество и папство. — М.: Т-во Печатня С.П.Яковлева, 1913. Т.1. 4.2. — 335 с.

102. Герье В. Блаженный Августин. М.: Т-во Печатня С.П.Яковлева, 1910. Т.1. 4.1. - 682 с.

103. Гинзбург К. Сыр и черви. Картина мира одного мельника, жившего в XVI в./ Пер с итал. М.Л. Андреева. М.: РОССПЭН, 2000. - 272 с.

104. Гиро П. Частная и общественная жизнь греков. Вып. 1,2.- СПб.: Изд-во Тов -ва О.Н.Поповой, 1913. 672 с.

105. Грацианский Н.П. Парижские ремесленные цехи в XII-XIV столетиях. — Казань, 1911.-338 с.

106. Гринбаум Н.С. Ранняя классика Древней Греции в экономических терминах Пиндара // Античность как тип культуры. — М.: Наука, 1988. — С. 164-178.

107. Грушин Б. А. Массовое сознание: опыт определения и проблемы исследования. — М.: Политиздат, 1987 — 370 с.

108. Гуревич А .Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. — М.: Искусство, 1990. — 395 с.

109. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. 2-е изд. испр. и доп. — М.: Искусство, 1984.-350 с.

110. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников (Exempla XIII века). — М.: Искусство, 1989. — 364 с.

111. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. М.: Искусство, 1981. -357 с.

112. Гутнова Е.В. Классовая борьба и общественное сознание крестьянства в средневековой Западной Европе (XI-XV вв.). — М.: Наука, 1984 . — 352 с.

113. Гуторов В.А. Античная социальная утопия. Вопросы истории и теории. — Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1988. — 289 с.

114. Давыдов Ю.Н Искусство как социологический феномен. К характеристике эстетико- политических взглядов Платона и Аристотеля. М.: Наука, 1968. — 286 с.

115. Давыдов Ю.Н. Труд и свобода. М.: Высшая школа, 1962. — 132 с.

116. Даркевич В.П. Народная культура средневековья: светская праздничная жизнь в искусстве IX-XVI вв. М.: Наука, 1988. - 344 с.

117. Деятельность: теории, методология, проблемы. / Над чем работают, о чем ^ спорят философы. — М.: Политиздат, 1990. — 365 с.

118. Драчев В.К. Экономическое сознание как фактор развития общественного производства при социализме: Методологический анализ. — Минск: Изд-во Белорус, ун-та, 1977. 164 с.

119. Железнов В.Я. Экономическое мировоззрение древних греков / Коллект автор. Под ред Железнова В.Я. — М.: Тип. Рус. Печатня. Т.1. Вып. 1, 1916. 253с.

120. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. — М.: Художественный журнал, 1999.-236 с.Т

121. Заславская Т.П., Рывкина Р.И. Социология экономической жизни: очерки теории. — Новосибирск: Наука, Сибирское отд. 1995. — 442 с.

122. Зелинский Ф.Ф. Из жизни идей. Т. 2. СПб., 1916. - 444 с. ^ 74. Зинченко В.П., Мунипов В.М. Основы эргономики. — М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1979. - 344 с.

123. Ильенков Э.В. Диалектическая логика: Очерки истории и теории. — М.: Политиздат, 1984. 320 с.

124. Иноземцев B.JI. За пределами экономического общества: Постиндустриальные теории и посткапиталистические тнеденции в современном обществе. М.: Academia: Наука, 1998. - 639 с.

125. Ионин Л.Г. Социология культуры. — М.: Логос, 1998. — С. 208.

126. Кайдалов Д.П., Суименко Е.И. Актуальные проблемы социологии труда. — М.: Экономика, 1974.-238 с.

127. Камю А. Миф о Сизифе// Камю А. Бунтующий человек. — М.: Республика, 1991. -С. 23-93.

128. Карсавин Л.П. Монашество в средние века. СПб., 1912. — 191с.

129. Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках, преимущественно в Италии. Петроград: Печ. тип. «Научное дело», 1915. — 360 с.

130. Карышев Н. Труд. СПб., 1887. - 120 с.

131. Касавин И.Т. Традиции и интепретации : Фрагменты исторической эпистемологии. М. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. - 320 с.

132. Качанов Ю.Л. Начало социологии. — СПб.: Изд-во «Алетейя», 2000. — 256 с.

133. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век / Пер. с англ. — М.: Весь мир, 1987.-480 с.

134. Климов Е.А., Носкова О.Г. История психологии труда в России. — М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1992. — 208 с.

135. Климов Е.А. Введение в психологию труда. — М: Изд-во Московского гос. ун-та, 1988.- 199 с.

136. Климов Е.А. Образ мира в разнотипных профессиях. — М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1995. — 224 с.

137. Коваль Т. Б. "Тяжкое благо". Христианская этика труда. Православие, католицизм, протестантизм. Опыт сравнительного анализа. — М., 1994. — 278 с.

138. Козлова Н.Н. Горизонты повседневности современной эпохи. М.: ИФ РАН, 1986.- 216 с.

139. Козлова Н.Н.Социально-историческая антропология. М.: Ключ С, 1998. -192 с.

140. Козловски П. Культура постмодерна / Пер. с нем. М.: Республика, 1997. — 240 с.

141. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм / Пер. с нем. — М.: Республика, 1998.- 368 с.

142. Кожев А. Идея смерти в философии Гегеля / Пер. с фр. и послесловие И.Фомина. М.: Изд-во Логос, Прогресс- Традиция. 1998. — 208 с.

143. Колганов М.В. Собственность. Докапиталистические формации. М.: Соцэгиз, 1962.- 496 с.

144. Коменский Ян Амос. Пансофическая школа // Избранные педагогические произведения: В 2-х томах. Т.2. М.: Педагогика, 1982. — С. 44- 98.

145. Коменский Ян Амос. Мир чувственных вещей в картинках или изображение и наименование всех главнейших предметов в мире и действий в жизни // Избранные педагогические произведения: В 2-х томах. Т.2. — М.: Педагогика, 1982. -С. 234- 284.

146. Коменский Ян Амос. Всеобщий совет об исправлении дел человеческих// Избранные педагогические произведения: В 2-х томах. Т.2. — М.: Педагогика, 1982. -С. 284- 469.

147. Коменский Ян Амос. Новейший метод языков. X глава («Аналитическая дидактика») // Избранные педагогические произведения: В 2-х томах. Т.1. — М.: Педагогика, 1982. С. 528- 597.

148. Коменский Ян Амос. Лабиринт света и рай сердца// Избранные педагогические произведения: В 2-х томах. Т.1. — М.: Педагогика, 1982. — С. 74- 193.

149. Колганов А.И. Коллективная собственность и коллективное предпринимательство / А.И.Колганов. — М.: Экон. демократия, 1993. — 175 с.

150. Корсунский А.Р. Раннефеодальное государство и формирование феодальной собственности в Западной Европе. М., 1970. - 348 с.

151. Косминский Е.А. Исследование по аграрной истории Англии XIII в. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1947. - 485 с.

152. Косминский Е.А. Английская деревня в XIII веке / Е.А.Косминский и АН СССР. Ист. комис. М.; Л.: Изд-во АН СССР 1935. - 278 с.

153. Конев В.А. Человек в мире культуры. Самара: Изд-во Самарского университета, 2000. - 108 с.

154. Кравченко А.И. История зарубежной социологии труда. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. - 88 с.

155. Кравченко А.И. Социология труда в XX веке. Историко-критический очерк. -М.: Наука, 1987. 180 с.

156. Лазарев В.В. Становление философского сознания в Новое время. М.: Наука, 1987.-242 с.

157. Ле Гофф Ж. Другое Средневековье. Время, труд и культура Запада / Пер. с фр. — Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2000. — С. 328 с.

158. Ле Гофф Ж. Средневековый мир воображаемого: Пер. с фр. / Общ. ред. С.К.Цакуровой. М.: Издательская группа «Прогресс», 2001. - 440 с.

159. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада: Пер. с франц./ Общ. ред. Ю.Л.Бессмертного. — М.: Издательская группа Прогресс, Прогресс-Академия, 1992.-376 с.

160. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века / Пер. с фр. Долгопрудный: Аллегро-Пресс, 1997,- 210 с.

161. Леонтьев В. Экономическое эссе: Теория, исследования, факты и политика / Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1990. 414 с.

162. Лихачев Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. М.: Согласие, 1998. — 356с.

163. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988. — 364 с.

164. Лосев А.Ф. История античной философии в конспективном изложении. — М.: Мысль, 1989.- 205 с.

165. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Высокая классика. Т.З. — М.: Искусство, 1974. — 600 с.

166. Лукач Д. К онтологии общестсвенного бытия. Пролегомены / Пер. с нем. И.С Нарского и М. Хевеши. -М.: Прогресс, 19091 . -412 с.

167. Лукач Д. Молодой Гегель и проблемы капиталистического общества / Пер. с нем. — М.: Наука, 1987. — 616 с.

168. Лурье С .Я. Язык и культура Микенской Греции. — М. — Л.: Изд-во АН СССР, 1957.-401 с.

169. Макарий, митрополит Московский и Коломенский. Введение в православное богословие — СПб., 1884. 122 с.

170. Мамардашвили М. Анализ сознания в работах К.Маркса // Мамардашвили М. Как я понимаю философию. — М.: Прогресс. Культура, 1992.-414 с.

171. Марков Б.В. Храм и рынок. Человек в пространстве культуры//Изд-во «Алетейя», СПб., 1999. - 296 с.

172. Маркузе Г. Эрос и цивилизация: Философское исследование учения Фрейда / Пер. с англ. А.А.Юдина. Киев: ИСА, 1995. - 352 с.

173. Маркузе Г. Разум и революция: Гегель и становление социальной теории / Пер. с англ.А.П.Шурбелева. — СПб.: Владимир Даль, 2000. — 542 с.

174. Мартынов А.Учение Св. Григория Нисского о природе человека. — М., 1886.- 120 с.

175. Мейендорф И. Введение в святоотческое богословие. Нью-Йорк, 1985. — 341 с.

176. Мельникова Е.А. Образ мира. Географические представления в Западной Европе V-XIV века. М.: Янус-К, 1998. - 254 с.

177. Мерло-Понти М. В защиту философии / Пер. с фр., примечание и послесловие И.С.Вдовиной. — М.: Изд-во гуманитарной лит-ры, 1996. — 248с.

178. Мерло-Понти М. Око и дух / Пер. с фр.А.В.Густыря. М.: Искусство, 1992. 63 с.

179. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия/ Пер. с фр. И.С.Вдовиной, ^ С. Л. Фокина. -СПб.: Ювента, Наука, 1999. 606 с.

180. Молчанов В.И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. -М.: Высшая школа, 1988. -114 с.

181. Мизес Л. Антикапиталистическая ментальность / Пер. с англ.- Нью-Йорк, Телекс, 1992. -78 с.

182. Мизес Л. Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории / Пер. с 3-го испр. англ. изд. — М.: ОАО «НПО Экономика», 2000. — 878 с.

183. Миронов Б.Н. История в цифрах. — Л.: Наука, 1991 — 165 с.

184. Михель Д.В. Тело в западной культуре- Саратов: Научная книга, 2000. —у'172 с.

185. Михель Д.В. Тело, территория, технология. Философский анализ стратегий телесности в современной западной культуре. — Саратов: Научная книга, 2000. 128 с.

186. Нарский И.С. Отчуждение и труд: По страницам произведений К.Маркса. -М.: Мысль, 1983.- 144 с.

187. Нахов И.М. Философия кинизма. -М.: Наука, 1981. 398 с.

188. Несмелов В. Догматическая система святого Григория Нисского. — ^ Казань: Тип. Императорского ун-та, 1887. 201 с.

189. Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. Избранные труда. — М.: Наука, 1974.-540 с.

190. Никифоров В.Н. Восток и всемирная история 2-е изд. — М.: Наука, 1977. — 359 с.

191. Очерки социальной философии. Под ред. К.С. Пигрова. Изд.-во СПб. унта, 1998. 182 с.

192. Ойзерман Т.И. Формирование философии марксизма. 2-е, дораб. изд. М.: Мысль 1974. -572 с.

193. Пайпс Р. Собственность и свобода / Пер. с англ. — М.: Моск. школа полит, исследований, 2000. — 415 с.

194. Пигров К.С. Социальная философия. Пропедевтический курс лекций для студентов гуманитарных специальностей. — Самара, 1996. — 80 с.

195. Полякова Н.В. От трудового общества к информационному: западная социология об изменении социальной роли труда. — М.: Наука, 1990.—132 с.

196. Поньон Э. Повседневная жизнь Европы в тысячном году /Пер. с фр. Э.М. Драйтовой. — М.: Мол. гвардия, 1999. 382 с.

197. Попков Ю.В. Развитие отношения к труду у народностей Севера при социализме. — Новосибирск: Наука, 1987—172 с.

198. Попов В.Д. Экономическое сознание: сущность, формирование и роль в социалистическом обществе. — М.: Мысль, 1981. 239 с.

199. Попов Евгений, протоирей. Нравственное богословие для мирян в порядке десяти заповедей божиих. 4.1. Репринтное издание. Издание Московского подворья Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 1995 .-544 с.

200. Потебня А.А. Мысль и язык. Изд. 2-е. -Харьков 1892. 224 с.

201. Прехтль П. Введение в феноменологию Гуссерля. — Томск: Водолей, 1999. -96 с.

202. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой: Пер. с англ./ Общ. ред В.И.Аршинова, Ю.Л Климонтовича и Ю.В. Салова. М.: Прогресс, 1986. — 432 с.

203. Проблемы английского феодализма и историография средних веков: Сб.ст. /Е.А.Косминский и АН СССР. Ин-т истории. М.: Изд-во АН СССР, 1963.-454 с.

204. Пряжников Н.С. Психологический смысл труда. М.- Воронеж, 1992. — 120 с.

205. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. — М.: Аспект Пресс, 1996.-318 с.

206. Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства- М.: Политиздат, 1990. 478 с.

207. Реуэль A.JI. Экономическое учение рабовладельческого общества. — М.: Московский финансовый институт. 1935. — 88 с.

208. Рикардо Д. Начала политической экономии и налогообложения // Соч. в двух томах. Т.1. М.: Госполитиздат, 1955. - 360 с.

209. Розенталь М. М. Диалектика «Капитала» К. Маркса. М.: Наука, 1967.-342 с.

210. Роджерс Т. История труда и заработной платы в Англии с XIII-XIX вв. -СПб., 1899.-226 с.

211. Семенов Ю.Н. Теоретические проблемы «Экономической антропологии» // Этнологические исследования за рубежом: Критические очерки. М.: Наука, 1973.-230 с.

212. Серл Д. Открывая сознания заново / Пер. с англ. А.Ф.Грязнова. М.: Идея- Пресс, 2002. - 256 с.

213. Смирнова Н.М. От социальной метафизики к феноменологии «естественной установки» (феноменологические мотивы в современном социальном познании). — М.: Институт философии РАН, 1997. 222 с.

214. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов / Пер. с англ. Отв. ред Абалкин Л.И. — М.: Наука, 1993. — 569с.

215. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас: (Очерки по истории философии и культуры).-М.: Политиздат, 1991. —432 с.

216. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-80 -ые годы XIX века. — М.-Л., Наука, 1965. — 565 с.

217. Стасюлевич М. История средних веков в ее писателях и исследованиях новейших ученых / Стасюлевич М.М.; СПб.: Тип Стасюлевич, 1863. Т 1. - 770 с.

218. Стасюлевич М.М. История средних веков. Кн. 3: Период третий: От крестовых походов до открытия Америки. 1096 1492 / М.М. Стасюлевич. 2-е изд. - СПб: Тип. Стасюлевич, 1887. VII, 779 с., 3. л.к., табл.

219. Сулейменов О. Аз и Я. Книга благонамеренного читателя. Алма-Ата: Жазуши, 1975. -303 с.

220. Теория и жизненный мир человека. М.: ИФ РАН, 1995. — 206 с.

221. Тихомиров Д.С. Св. Григорий Нисский как моралист. Могилев на Днепре, 1886.-С. 118.

222. Томсон Дж. Исследование по истории древнегреческого общества: Доисторический Эгейский мир. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1958. - 659 с.

223. Тоффлер О. Третья волна. М.: ACT, 1999. - 442 с.

224. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал. Новосибирск: Наука, 1990. — 209 с.

225. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. — М.: Наука. — 254 с.

226. Трубников Н.Н. О категориях "цель", "средство", "результат". — М.: Высшая школа, 1967. 148 с.

227. Турен А. Возвращение человека действующего: Очерк социологии / Пер. с фр —М.: Научный мир, 1998. — 316 с.

228. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. Т. 1. -М.: Прогресс, 1986.-573 с.

229. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. Т. 3. -М.: Прогресс, 1986 832 с.

230. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. Т. 4. — М.: Прогресс, 1987. 864 с.

231. Февр JI. Бои за историю / Пер. с фр. А.А.Бобовича, М.А.Бобовича, Ю.Н.Стефанова. М.: Наука, 1991. - 628 с.

232. Федотова В.Г. Критика социокультурных ориентаций в современной буржуазной философии: сциентизм и антисциентизм. — М.: Наука, 1981.-292 с.

233. Филарет (Гумилевский). Исторические учение об отцах церкви. (В сокращении). Чернигов, 1864.-201 с.

234. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М.: Наука, 1986. — 360 с.

235. Флори Ж. Идеология меча. Предыстория рыцарства / Пер. с фр. М.Ю.Некрасов. СПб: Евразия, 1999. -320 с.

236. Фофанов В.П. Социальная деятельность и теоретическое отражение. — Новосибирск: Наука, 1986. — 190 с.

237. Фофанов В.П. Социальная деятельность как система. — Новосибирск: Наука, 1981.-220 с.

238. Фофанов В.П. Экономические отношения и экономическое сознание. — Новосибирск: Наука, 1981. — 210 с.

239. М. Фуко. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. Пер. с фр. — СПб.: A-cad, 1994.-406 с.

240. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. — М.: Ad Marginem, 1999. -478 с.

241. Хальбвакс М. Социальные классы и морфологии / Пре. с фр.-М.: Институт экперминт. социологии; — СПб.: Алетейя, 200. — 506 с.

242. Хандруев А.А. Гегель и политическая экономия. — М.: Экономика, 1990. 125 с.

243. Хейзинга Й. Осень средневековья. Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах / Пер. Д.В.Сильвестрова. — М.: Наука, 1988.- 340 с.

244. Хоружий С.С. К феноменологии аскезы. М.: Издательство гуманитарной литературы, 1998. 352 с.

245. Чангли И.И. Труд: Социологические аспекты теории и методологииЧисследования. — Kl.: Наука, 1973. 342 с.

246. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: 13560 слов: В 2 т. Т.1./ П.Я.Черных. 3-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1999. -621с.

247. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: 13560 слов: В 2 т. Т.2./ П.Я.Черных. 3-е изд., стер. — М.: Рус. яз., 1999. -559 с.

248. Шахермайер Ф. Александр Македонский / Пер. с нем. — М.: Наука, 1984. -383 с.

249. Штаерман Е.М. Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике. М.: Наука, 1964. -263 с.

250. Штаерман Е.М. Древний Рим: проблемы экономического развития. — М.: Наука, 1978. -222 с.

251. Штаерман Е.М. Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи: (Италия). -М.: Наука, 1971. -321 с.

252. Штаерман Е.М. Социальные основы религии Рима. — М.: Наука, 1972. — 318 с.

253. Шумпетер Й. История экономического анализа: В 3 т./ Пер. с англ. — СПб.: Экон. школа, 2001. Т. 1. 494 с.

254. Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. / Пер. с нем.-СПб., 1907.-382 с.1. Статьи:

255. Абрамов А.И. Оценка философии Платона в русской идеалистической философии // Платон и его эпоха. М.: Наука, 1979. С. - 212-237.

256. Аверинцев С.С. Литературные теории в составе средневекового типа культуры // Проблемы литературной теории в Византии и латинском средневековье. М.: Наука, 1986. - С. 124-146.

257. Аверинцев С.С. На границе цивилизаций и эпох: вклад восточных окраин римско-византийского мира в подготовку духовной культуры европейского средневековья // Восток — Запад. Исследования. Переводы. Публикации. — М.: Наука, 1985. С. 65-87.

258. Аверинцев С.С. Римский этап античной литературы // Поэтика древнеримской литературы. Жанры и стиль. М.: Наука, 1989. - С. 44-77.

259. Автономов B.C. Экономическая антропология и модель человека // Очерки экономической анропологии /В.С.Автономов, Е.Н.Калмычкова и РАН.

260. Институт проблем занятости: Отв. ред. А.Г.Гаджиев. М.: Наука. 1999. С. 17-58.

261. Акулинин В.Н., Тюгашев В.А., Четырова Л.Б. Православное отношение к труду в зеркале русской философии // Социокультурные исследования. 1997: Сборник статей / Под ред. Е.А.Тюгашева, Д.О.Серова. — Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997. С. 141-156.

262. Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти // Теоретико-эмпирические исследования языка. — М.: Наука, 1991. — С. 112-125.

263. Бонхеффер Д. Сопротивление и покорность // Вопросы философии. 1989. №10.-С. 90-162.

264. Бонхеффер Д. Сопротивление и покорность // Вопросы философии. 1989. №11.-С. 114-167.

265. Ю.Буртин Ю. Ахиллесова пята исторической теории К. Маркса/Юктябрь. 1989. №Ц.-с. 3-25.

266. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности // Социо-Логос-Socio-Logos: Социология. Антропология. Метафизика. М.: Прогресс, 1991. - 67 с.

267. Васильев Л.С. Рабовладение и феодализм в Древнем Китае// Типы отношений на Востоке в средние века. — М., Наука, 1982. С. 81-99.

268. Воздаяние // Словарь библейского богословия / Под ред. К. Леон-Дюфурье и др. Пер. с фр.:-Брюссель, 1990.-С. 148-154.

269. Вольская Н.С. Семиотика древнегреческого мифа // Вопросы философии, 1972. №4.-С. 115-126.

270. Гачев Г. Национальный космос //Современная драматургия. 1990. № 5. — 124-136.

271. Гвардини Р. Конец Нового времени // Вопросы философии. 1990. № 4. — С. 127-163.

272. Глебов С. Могильнер М., Семенов A. The Story of US: Прошлое и перспективы модернизации гуманитарного знания глазами историков // НЛО, 2003, № 1 (59). С. 190-210.

273. Глоц П. Информация: цифровой капитализм // ОеииБсЫапё.Политика, культура, экономика и наука. 1999. № 6 С. 48-49.

274. Горц А. Метаморфозы труда: поиск смысла. Критика экономического разума // Современная западная социология: Классические традиции и поиски нового смысла.- М., 1990. С. 9-18.

275. Гранин Ю. Д. Марксизм: утопия и научный проект?//Философские науки. 1991. №3.-С. 12-24.

276. Григорьев Л.Г. Социология повседневности Альфреда Шюца // Социологические исследования. 1988. № 2 — С. 123- 128.

277. Гуревич А.Я. Проблемы земельной собственности в феодальных и раннефеодальных обществах Западной Европы // Вопросы истории. 1968. №4.-С. 55-68.

278. Гуревич А.Я. Социальная история и история науки // Вопросы философии. 1990. №4.-С. 23-35.

279. Гуревич А.Я. Историческая наука и историческая антропология // Вопросы философии. 1988. № 3. С. 26-37.

280. Гуревич А.Я. Теория формаций и реальность истории // Вопросы философии. 1991. № 11. —С. 24-36.

281. Дела, -/творения // Словарь библейского богословия / Под ред. К. Леон-Дюфурье и др. Пер. с фр.: — Брюссель, 1990. — С. 264-267.

282. Дилигенский Г.Г. Проблемы истории античного рабства на XI Международном конгрессе исторических наук в Стокгольме // Вестник древней истории. 1961. №2. — С. 42-56.

283. Из анонимной хроники, принадлежащей аббатству св. Марии в Йорке // Социальная история средневековья. Т. 1— М.-Л., 1927. — С. 201-216.

284. Кантор К. М. Два проекта всемирной истории// Вопросы философии. 1990. №2. С. 48-59.

285. Кантор К.М. Четвертый виток истории // Вопросы философии. 1996. № 8. — С. 21-28.

286. Кобищанов Ю.М. Феодализм, рабство и азиатский способ производства // Общее и особенное в историческом развитии стран Востока. М., 1966. — С. 43-59.

287. Коваль Т. Б. Православная этика труда//Мир России. 1994. Т. III. — С. 54 -96.

288. Коган JI.H. От труда социалистического к труду коммунистическому // Вопросы философии. 1960. № 2 . С.13-21.

289. Комлев Н.Г. Слово, денотация и картина мира// Вопросы философии. 1981. № 11.-С. 25-37.

290. Ле Гофф Ж. С небес на землю // Одиссей. Человек в истории. — М.: Наука. 1991.-С. 24-36.

291. Маркович М. Маркс об отчуждении // Вопросы философии. 1989. № 9. — С. 38-51.

292. Мостовая И.В. Угольницкий Г.А. Социальное пространство: эвристика математического моделирования // Социс. 1999. № 3. — С. 21-27.41.0йзерман Т.И. Материалистическое понимание истории: плюсы и минусы //

293. Вопросы философии. 2001. № С. 5 - 12. 42.Пантин И., Плимак Е., Идеи Маркса на переломе человеческойцивилизации//Коммунист. 1990, №4.-С. 13-21. 43 .Петров М.К. Язык и категория структуры // Науковедение и история культуры. Ростов/Д. 1973. - С. 69-81.

294. Покой отдых // Словарь библейского богословия / Под ред. К. Леон-Дюфурье и др. Пер. с фр.: - Брюссель, 1990. - С. 825-827.

295. Полаиьи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля, деньги//THESIS. 1993. Т.1. Вып.2.-С. 23-38.

296. Поляков А.Н. К проблеме общественных формаций // Вопросы философии. 2003. №6.-С. 3-15.

297. Попова И.М. Повседневные идеологии // Социологический журнал. 1998. № 3/4.-С. 5-21.

298. Рисман Д. Некоторые типы характера и общества // Социс. 1993. № 3. — С. 121-129.

299. Ронин В.К. Франки, вестготы, лангобарды в VI-VIII вв. // Одиссей. Исследования по социальной и стории и истории культуры. — М.: Наука, 1989. С.60-76.

300. Розинская Н.А. Методологические проблемы экономической антропологии // Очерки экономической анропологии /В.С.Автономов, Е.Н.Калмычкова и РАН. Институт проблем занятости: Отв. ред. А.Г.Гаджиев. М.: Наука. 1999.-С. 78-93.

301. Рубенис А.А. Проблемы онтологии в феноменологической философии // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига: Зинатне, 1998.-С. 62-81.

302. Трансформации в современной цивилизации: постиндустриальное и постэкономическое общество (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 2000.№ 1. С. 3- 32.

303. Толстых В.И. Духовное производство как проблема исторического материализма // Вопросы философии. 1978. №2. С. 41-47.

304. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире // Очерки истории естественнонаучных взглядов в древности. — М., 1982. — С. 6 16.

305. Тоффлер О. Будущее труда // Новая технократическая волна на Западе. — М.: Наука, 1986.-С. 124-136.

306. Тощенко Ж.Т. Социология и реальность // Социс. 1996. № 9. — С. 6-14.

307. Труд // Словарь библейского богословия / Под ред. К. Леон-Дюфурье и др. Пер. с фр.: Брюссель, 1990.-С. 1175-1180.

308. Февр Л. Труд: эволюция слова и понятия // Февр Л. Бои за историю / Пер. с фр. А.А.Бобовича, М.А.Бобовича, Ю.Н.Стефанова. М.: Наука, 1991. С. 364 -371.

309. Фрейберг Л.А. Византийская поэзия в IV-X вв. и античные традиции // Византийская литература М.: Наука, 1974. — С. 24-76.

310. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. № 3. С. 134-147. 211. Хайлер Ф. Религиозное и историческое значение Лютера // Социологос. —1. М., 1991. С. 315 -326.

311. Хайдеггер М. О сущности техники // Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - С. 228-234.

312. Черняк Е.Б. «Демонология» и охота на ведьм в XVI-XVII веках // Вопросыистории. 1979. № 10. С. 99-111. 63.Щюц А. Структура повседневного мышления//Социологические исследования. 1988. № 2. - С. 128 - 137.

313. Список иностранной литературы

314. Arbeit // Europaeische Enziklopedie zu Philosophie und Wissenschaften. Herausgegeben von H.J. Sandkueler.-Hamburg, 1990. 4 Band. В 1. A-E. S. 163190.

315. Arbeit / unter Mitarbeit von A v. Dijk .- Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985. — 162 S.

316. Arbeiterjugendliche heute — vom Mythos zur Realitaet. Bedeutung von Arbeit. Moral u. Recht fuer Jugendliche aus Grossindustrie /Grubauer F., Mannheim — Runke M., u.a. Opladen: Leske + Budrich, 1987. - 160 S.

317. Bell D. The coming of postindustrial society: A venture in social forecasting. — N.Y., 1973.-334 P.

318. Berlin I.Karl Marx. His Life and Environment. London,Oxford, New York: Oxford Universiti Press, 1976. - 295p.

319. Bosl A. Lebensformen im Mittelalter. Propylaen. Frankfurt a.M. 1973. - 286 S.

320. Brocke M.Arbeit / Judentum// Theologische Realenenzyklopedie., Bd.3 — Berlin,u.a. 1978. — 42 S.

321. Bullinger v.H.J., Kornwachs K. Philosophische Probleme der Arbeiswisseschaft // Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D. 2 Aufl. -Stuttgart, 1989. S. 121-165.

322. Chenu, M.D., H.J.Krueger. Arbeit// Historische Woerterbuch d. Philosophie, hrg.v. I. Ritter, Bd.l. Basel/Stuttgart/Darmstadt, 1971 - 32 S.

323. Giddens A. Beyond left and right: The future of radical politics/ Giddens A. Stanford (CA): Stanford Univer. Press, 1994. 276 p.

324. Giddens A. Capitalism and modern social theory an analysis of the writings of Marx, Durkheim and Max Weber. Cambridge: University Press, 1971. 262 p.

325. Greek-English Lexicon / Compiled by H.G.Liddel and R. Scott. Revised by H.S. Jones. Claredon Press. Oxford, 1996. -1260 p.

326. Glotz G. Ancient Greece at Work. An Economic History of Greece. From the Homeric Period to the Roman Conguest. The Norton Library. New York, 1967. — 389 p.

327. Kramer R. Protestantismus // Arbeit / unter Mitarbeit von A v. Dijk .- Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985. S. 42-63.

328. Leonhard W. Three Faces of Marxism.The PoliticalConcepts of Soviet Ideology, Maoism,and Humanist Marxism. New York, Paragon Books, 1979. - 497p.

329. Lukacs G. Zur Ontologie des gesellschaftlichen Seins. Die ontologischen Grundprinzipien von Marx- Darmstadt und Neuwied, 1972. — 194 S.

330. Lukacs G. Zur Ontologie des gesellschaftlichen Seins. Hegels falsche und echte Ontologie. Neuwied und Berlin, 1971. - 130 S.

331. Lukacs G. Marxism and Human Liberation:Essays on history, culture and revolution by Georg Lukacs — New York:A delta book, 1973. 332c.

332. Mikl-Horke G. Organisierte Arbeit. Einfuerung in die Arbeitssoziologie.— Muenchen, Wien, 1984. 226 c.

333. Neuberger O. Arbeit: Begriff Gestaltung - Motivation - Zufriedenheit.- Stuttgart: Enke. 1985. 126 S.21 .Nell-Breuning О. Arbeit was ist das? // Mensch und Arbeitwelt, hrg. A.Kohl u.a. - Stuttgart, 1984. - S. 351-367.

334. Nell-Breuning O. Arbeitet der Mensch zuviel? Freiburg, 1985. 142 S.

335. Noelle- Neumann E. Strempel B. Macht Arbeit Krank? Macht Arbeit gluecklich? : Eine aktuelle Kontroverse. 2 Autl. - Muenchen; Zuerich: Piper, 1985 - 296 S.

336. Panneberg v. W. Fluch und Segen der Arbeit: Das Phaenomen menschlicher Arbeit aus theologischer Sicht // Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D. 2 Aufl. Stuttgart, 1989. - S. 19-35.

337. Pawlowsky P., Flodel. Die Arbeitsmoral der Deutschen: Schwitzen. nur noch in der Freizeit // Geschafft: ueber Arbeit, keine Arbeit, Freizeit. — Weinheim: Basel, 1985.-S. 86.

338. Spesha P. Arbeit Freizeit - Sozialzeit: die Zeitstrukturen des. Alltages als Problem ethischer Verantwortung. - Bern; Frantfurt / M., 1981. - 322 S.

339. Schutz A. The Fenomenology of the Social World. London, 1972. - 312 P.

340. Schutz A. Collected Papers. V. 1. Hague. Nijhof, 1962. 320 P.

341. Thompson P. The nature of work. An Introduction to debates on the Labour Process. London, 1984. - 306 p.

342. Trzaskalik F. Katholizismus // Arbeit / unter Mitarbeit von A v. Dijk . -Muenchen: Koesel; Goettingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1985. S. 25-41.

343. Western Marxism: A Critical Reader/ Jones G.S., Lowy M., Therborn G.— London:Edited by New Review, 1978. 354c.

344. Merkle H.L. Mensch und Arbeit im technologischen Zeitalter // Zukunft der Arbeit: Einsichten und Aussichten / Hrsg. Shart D. 2 Aufl Stuttgart, 1989. -15-45 S.