автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Концепт мужчина и его выражение в картине мира разноструктурных языков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт мужчина и его выражение в картине мира разноструктурных языков"

На правах рукописи

00504»ооэ

Бозташ Абдуллах

КОНЦЕПТ МУЖЧИНА И ЕГО ВЫРАЖЕНИЕ В КАРТИНЕ МИРА РАЗНОСТРУКТУРНЫХ ЯЗЫКОВ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО, ТУРЕЦКОГО И АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 4 ЯНВ 2013

Уфа 2012

005048589

Работа выполнена на кафедре русского языка Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы»

Научный руководитель: Хайруллина Райса Ханнфовна

доктор филологических наук, профессор

Официальные оппоненты: Салимова Дания Абузаровна

доктор филологических наук, профессор

Сагитова Альфира Фоатовна

кандидат филологических наук, научный сотрудник

Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет» Минздравсоцразвития РФ.

Защита диссертации состоится « 23 » января 2013 г. в . часов

на заседании диссертационного совета Д 212.013.02 при Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа, ул. 3. Валиди, 32.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет» по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Автореферат разослан » декабря 2012 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор В Л. Ибрагимова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИОННОЙ РАБОТЫ

С появлением антропоцентрической парадигмы в языке главным действующим лицом становится человек. Язык рассматривается с точки зрения человека, а также как средство познания его образа в языке. Комплексное изучение языка и мышления, языка и сознания, языка и культуры приводит к появлению новых исследовательских категорий, к числу которых относится прежде всего концепт. Монографии и отдельные статьи С.Г. Воркачева (2000, 2002, 2005), В.З. Демьянкова (2001), В.И. Карасика (1996, 2001, 2005), В.В. Колесова (1992, 1995, 2002), Е.С. Кубряковой (1991, 1997), Д.С.Лихачева (1993), З.Д.Поповой и И.А. Стернина (2002, 2007), Ю.С. Степанова (1997, 2007), В.Н. Телия (1996, 1999) и других ученых содержат основные теоретические положения по проблемам концепта как одного из ключевых терминов антропоцентрической парадигмы. В рамках данного подхода особый интерес представляет исследование концепта мужчина. Несмотря на активное изучение природы концепта, методов его исследования и способов репрезентаций, единого подхода к решению проблемы концепта на сегодняшний день нет. Дискуссионными являются также вопросы о структуре концепта и возможности его моделирования, о соотношении концепта и его репрезентаций, соотношении концепта и значения языковых единиц, его объективирующих.

Отсутствие единой точки зрения на проблему концепта связано как с относительной новизной концептуальных исследований, так и со сложностью, полифункциональностью этой ментальной сущности. Теории концепта разрабатываются в когнитивной лингвистике (Дж. Лакофф, Р. Джэкендофф, Р. Лангакер, М. Джонсон, Ч. Филлмор, Е.С. Кубрякова, H.H. Болдырев, А.П Бабушкин и др.), в психолингвистике (A.A. Леонтьев, A.A. Залевская и др.), в лингвокультурологии (Ю.С. Степанов, Н.Д. Арутюнова, В.И. Карасик, Ф.Ф. Фархутдинова, В.В. Воробьев, В.В. Колесов, Г.Г. Слышкин, С.Х. Ляпин, С.Г. Воркачев и др), существует множество синкретичных теорий концепта (С.А. Аскольдов, Д.С. Лихачев, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Т.А. Фесенко, А. Вежбицкая и др.); основными точками теоретических противостояний являются признаки концепта.

Актуальность исследования обусловлена перспективностью изучения концептов как сущностей, раскрывающих мировоззрение народа. Сопоставление концептов, принадлежащих носителям разноструктурных языков, позволяет определить их универсальные и национально-своеобразные характеристики. Особая роль в объективации концепта и концептообразовании принадлежит фразеологическим единицам (ФЕ), отражающим ценностные установки народа, транслирующим культурные стереотипы из поколения в поколение. Изучение концептов в лингвистике в основном выполняется на материале лексических единиц и паремий, тогда

как фразеологизмы значительно реже становятся объектом подобных исследований. Избрание фразеологизмов в качестве объекта нашего исследования определяется богатством их образно-мотивационных оснований. ФЕ выступают как свернутые национально-культурные тексты и функционируют в роли культурных знаков, позволяя эксплицировать культурно-значимые смыслы, культурную коннотацию и установки, типичные для разных типов культур. Концепт мужчина, являющийся одним из базовых концептов культуры, рассматривается с позиций лингвокультурологии.

Проблема, затронутая в данном диссертационном исследовании, актуальна также потому, что фразеологические единицы со значением качественной характеристики человека в русском языке в сопоставлении с турецким и английским не были предметом специального изучения. Рассматриваемые фразеологические единицы русского, турецкого и английского языков в системно-комплексном плане в научный оборот вводятся впервые. В связи с этим сначала предстояло исследовать характеризуемые ФЕ в русском языке, затем сопоставить их с соответствующими единицами турецкого и английского языков.

Рассматриваемые в диссертации семантические группы фразеологических единиц русского языка в сопоставлении с такими разноструктурными языками, как турецкий и английский, специально не изучались. В этом смысле данная диссертация представляет собой первый опыт системно-комплексного сопоставительного исследования фразеологических единиц со значением качественной характеристики человека в собственно лингвистическом и в лингвокультурологическом аспектах.

Объектом данного исследования являются фразеологические единицы русского, турецкого и английского языков, именующие мужчину.

Для нашего исследования предпочтительным является широкое понимание фразеологии как системы образно-символического картирования мира. В связи с этим нами изучены и описаны все виды устойчивых единиц языка (идиомы, пословицы, поговорки, крылатые выражения) в языках сравнения, характеризующих концепт мужчина. На начальном этапе отбора материала была учтена частотность вхождения культурных лексем разных тематических групп в состав фразеологизмов и вследствие этого определен для лингвокультурологического анализа круг культурно-маркированных слов, получивших символизацию в языковом сознании народов исследуемых языков.

За основу определения фразеологической единицы нами выбрано обобщенное определение, представленное в трудах В.Н. Телия, Ю.П. Солодуба, В.М. Мокиенко, Д.О.Добровольского, которые особо выделяют культурологическую составляющую во фразеологическом значении: «Фразеологическая единица - это особая единица языка, отличающаяся от лексем способом выполнения номинативного предназначения». «Они,

прозрачные по своей семантике для лингвокультурной общности, отражают характерное для нее мпровиденне и миропонимание, что позволяет говорить об их культурно-национальной специфике» [Телия, 1996:80, 83].

Предметом исследования являются универсальные и национально-своеобразные характеристики концепта мужчина во фразеологии русского, турецкого и английского языков.

Методологической базой нашей работы являются принципы исследования концепта, разработанные в рамках лингвокультурологического подхода. Основы этого направления современного языкознания были заложены в трудах В.В. Виноградова и получили свое развитие в работах Ю.С. Степанова, В.И. Карасика, С.Г. Воркачева и ряда других ученых, рассматривающих язык, сознание и культуру как взаимосвязанные феномены.

Цель работы заключается в системно-комплексном сопоставительном исследовании концепта мужчина на материале ФЕ русского, турецкого и английского языков в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) обзор и анализ научной литературы по вопросам, касающимся понятий «культура», «языковая картина мира», «языковая личность», «концепт», «внутренняя форма», «культурная коннотация фразеологизмов»;

2) определение концепта как базовой единицы лингвокультурологии;

3) тематико-идеографическая классификация ФЕ русского, турецкого и английского языков, описывающих внутренние качества человека и его внешний облик, интеллектуальные состояния, поступки, поведение, социально-материальное положение человека и т.д.;

4) определение особенностей лексического состава исследуемых единиц в сопоставляемых языках;

5) описание типологически общих и национально-специфических лексико-семантических особенностей исследуемых ФЕ;

6) выявление и описание национально-культурных компонентов ФЕ со значением качественной характеристики человека в русском языке в сопоставлении с турецким и английским.

Теоретической основой работы послужили исследования:

1) В.В. Виноградова, В.П. Жукова, Н.М. Шанского, В.М. Мокиенко, A.B. Кунина других в области определения основных категориальных свойств фразеологических единиц;

2) Ю.П. Солодуба, Э.М. Солодухо, А. Вежбицкой и других в области сопоставительной фразеологии с основами ее лингвокультурологического и лингвокогнитивного анализа;

3) В.Н. Телия, Н.Ф. Алефиренко, Д.О. Добровольского, Р.Х. Хайруллиной и других в области исследования национально-культурной специфики фразеологического фонда разноструктурных языков.

В работе были использованы следующие методы исследования: компонентный анализ (при выявлении концептуальных признаков, представленных в значениях ФЕ); метод семантического определения (при толковании значений фразеологизмов); сравнительно-сопоставительный метод (при выявлении универсальных и специфичных характеристик концепта мужчина в русском, турецком и английском языках); описательный метод (при описании полученных в ходе исследования результатов); метод сплошной выборки оригинального материала картотеки. Применительно к нашему объекту исследования для характеристики национального своеобразия фразеологизмов были использованы лингвокультурологический и частично концептуальный анализ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт мужчина принадлежит к числу базовых концептов в сознании носителей русского, турецкого и английского языков. На его развитие и содержание влияют культурно-исторические и социально-экономические факторы, обусловливая универсальные и национально-специфические характеристики концепта мужчина.

2. Концепт мужчина объективируется в языке значительным количеством ФЕ, в семантике которых находят свое отражение релевантные для русскоязычной, турецко- и англоязычной культур характеристики данного концепта.

3. Содержание концепта мужчина раскрывается путем характеристики индивидуальных (физиологических) качеств (пола, возраста, внешности), духовного мира человека, качеств характера и деятельности человека (физической и интеллектуально-речевой), социально обусловленных качеств человека и его поведенческой деятельности (социального происхождения, семейного положения, положения в обществе, отношений людей в обществе).

4. Фразеологические единицы, содержащие в своём составе лексический компонент - маркер тендерного статуса, выступают продуктивным средством концептуализации и вербализации тендерного фактора (механизма) в языке, фиксируя тендерную стереотипизацию, свойственную коллективному сознанию, и отражая в образной форме национально доминированные оценки и стереотипы, связанные с феноменами мужественности и с традиционным распределением мужских ролей в обществе.

5. Фразеологическая концептуализация гендерно маркированных понятийных сфер «мужчина» в русском, турецком и английском языках характеризуется множеством языковых средств выражения тендерного аспекта языка, выполняющих номинативную, репрезентативную, характеризующую, образно-экспрессивную и оценочную функции.

6. Содержание концепта мужчина в русском, турецком и английском языках в основном, совпадают, однако сопоставительный анализ понятийного, образного и ценностного компонентов концепта позволяет

говорить о наличии, помимо ряда общих характеристик, значительного количества отличительных черт, обусловленных национально-культурной спецификой рассматриваемого концепта.

Материалом исследования послужили свыше 2000 фразеологических единиц из русского, турецкого и английского языков, выбранные из словарей методом сплошной выборки. Источниками составления выборки явились одноязычные и двуязычные (русско-турецкие и русско-английские) словари.

Практическим языковым материалом работы послужили данные выборки лексем, фразеологизмов, пословиц, поговорок, афоризмов, крылатых фраз с тендерным компонентом из двуязычных, толковых, этимологических, синонимических, фразеологических английских и русских словарей (Ю.Д. Апресян, И.Р. Гальперин, P.C. Гинзбург и др. «Большой англо-русский словарь» (1987); В.И. Даль «Толковый словарь живого великорусского языка» (1998); «Иллюстрированный толковый словарь русского языка» (2006); С.И. Ожегов «Словарь русского языка» (1991); А.И. Молотков «Фразеологический словарь русского языка» (1968); A.M. Мелерович, В.М. Мокиенко «Фразеологизмы в русской речи» (1997); В.И Зимин, A.C. Спирин «Пословицы и поговорки русского народа» (1996); JI. А. Войнова, В. П. Жуков, А. И. Молотков, А. И. Фёдоров «Фразеологический словарь русского языка» (1968); А.К. Бирих, С.С. Волков, Т.Г. Никитина «Словарь русской фразеологической терминологии» (1993); «Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII - XX вв.» под ред. А.И. Федорова (М„ 1995); «Словарь образных выражений русского языка» под ред. В.Н. Телия (М., 1995); «Словарь русской фразеологии: историко-этимологический справочник» под ред. В. М. Мокиенко (М., 2005); «Словарь-справочник по русской фразеологии» Р.И. Яранцевой (М., 2001); «Oxford idioms Dictionary» Judith Siefring, «Longman Dictionary of Contemporary English» (1992); «Dictionary of English Language and Culture. Longman» (1995); «Англо-русский словарь наиболее употребительных фразеологических выражений» под ред. П.П. Литвинова (М., 2001); «Англо-русский фразеологический словарь» A.B. Кунина (М., 1984); «Русские народные загадки, пословицы, поговорки» Ю.Г. Круглова (М, 1990); «Русско-английский фразеологический словарь» под ред. Д.И. Квеселевича (М., 2001); «Турецко-русский словарь» под ред. Т.Е. Рыбальченко, «Atasözleri ve deyimler sözlügii» §. H. Akalin, R. Toparli, B. Tezcan Aksu, «Atasözleri ve Deyimler» Aksoy O.A., Böige A., «Deyimlerimizin sözlügü» Bezirci А., из фрагментов устной речи.

Научная новизна исследования состоит в том, что:

• в данной работе впервые в сопоставительном плане исследуются фразеологические единицы со значением качественной характеристики человека в русском, турецком и английском языках;

• нами рассматриваются ФЕ, обозначающие различные качества человека - внешние и внутренние, а также ФЕ, социально характеризующие человека. Эти ФЕ могут быть рассмотрены в качестве достаточно

интересных фрагментов языковой картины мира, так как являются важнейшими составляющими человека;

• нами описаны принципы построения тематического блока «Человек (мужчина)» (на материале фразеологических единиц русского, турецкого и английского языков);

• в работе выявлены универсальное и национально-своеобразное в интерпретации концепта мужчина в исследуемых языках.

Теоретическая значимость работы заключается в использовании новейших достижений современной лингвокультурологии и сопоставительной фразеологии для описания национально-своеобразного «образного картирования мира», что проявляется, прежде всего, в использовании этнокультурных компонентов во фразеологии; в определении экстралингвистических и языковых факторов, обусловливающих степень эквивалентности межъязыковых фразеологических параллелей; в постановке и исследовании некоторых вопросов сопоставительной лингвокультурологии как нового направления лингвистики на материале фразеологии разноструктурных языков.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в лексикографической практике (при составлении словарей пословиц и поговорок), при изучении курса фразеологии русского, турецкого и английского языков, в соответствующих спецкурсах и спецсеминарах по проблемам фразеологии и лингвокультурологии, а также в преподавании русского языка как в иностранной, так и национальной аудитории на лингвокультурологической основе.

Апробация исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования были освещены на расширенных заседаниях кафедры русского языка БГПУ им. М. Акмуллы, международных конференциях «Акмуллинские чтения» (г.Уфа), «Образование и наука ХХ1века» (г. София), в публикациях, рекомендованных ВАК: «Концепт «Отец» в контексте национальный культуры»// Искусство и образование, 2009. - № 7. - с. 156; «Образ человека (мужчины) в разных лингвокультурах: опыт лингвокультурологического анализа фразеологизмов»// Искусство и образование, 2010. - № 8. - с. 126; «Универсальные культурные концепты в контексте межкультурной коммуникации»// Вестник ШЬныгъэгъуаз Адыгейского государственного университета. - Майкоп, 2011. - Выпуск, 3. -с. 197. Содержание исследования отражено в 5 научных публикациях.

Объем и структура исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (185 наименований), лексикографических и фразеологических источников (43 источника).

СОДЕРЖАНИЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во Введении дается обоснование актуальности темы исследования, определяются его объект и предмет, указываются теоретическая и практическая значимость работы, а также ее научная новизна, излагаются и обосновываются цель и задачи исследования, излагаются методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Национальная лингвокультура как результат культурно-исторического развития народа» рассматриваются вопросы национального своеобразия культуры Востока, Запада и России, особенности репрезентации концепта в разных лингвокультурах, систематизируются представленные в научной литературе аспекты изучения концепта и концептосферы; определяются теоретические положения, на основе которых национальные концепты являются отражением специфики мировосприятия народа.

Своеобразие западной культуры заключается в ориентации на динамический образ жизни, ценности технологического развития, совершенствование общества и культуры, бурное развитие всех сфер человеческой деятельности. Приоритет инициативы, идея значимости личности, творческое ее развитие лежат в основе западного общества. Социальная динамика западной культуры волнообразна и неравномерна. Продвижение от старого к новому протекает как ломка устаревших систем ценностей, политических и общественно - экономических структур.

Нельзя не отметить важную черту западного менталитета — его склонность к научным методам познания и исследования окружающего мира. Наука запада направлена на создание сложных сетей методологических исследований и экспертиз.

Восточная культура, во многом в противоположность западной являет собой воплощение спокойствия, непротивления. Боясь разрушить хрупкую гармонию мира, человек культуры Востока предпочитает не вмешиваться в развитие мира, а стоять на стороне пассивного созерцателя течения жизни и бытия. Восток — это некое воплощение принимающего, женского принципа — начала он никогда не отступает от существующих в духовном мире заповедей (при этом часто ущемляя существование плоти, но при этом всегда стремясь к существованию гармонии и равновесию в мире). На Востоке новое не стремится разрушить и опровергнуть устоявшееся старое, нажитое веками, а органично вписывается, дополняя его. В отличие от западной культуры, направленной во вне, восточная стремится погрузиться во внутренний мир человека.

Причины, обусловившие особенности культур Запада и Востока, связаны с разницей климатических, исторических и социально-экономических условий жизни народов в этих регионах. Однако наряду с отличиями есть и определенный параллелизм в культурном развитии Востока

и Запада (так, по мнению исследователей, Восток имел свою эпоху Ренессанса, который выражался в специфических восточных формах).

Каждая национальная культура - это форма самовыражения народа. В ней проявляются особенности национального характера, миросозерцания, менталитета. Любая культура уникальна и проходит свой, неповторимый путь развития. Это в полной мере относится и к русской культуре. Ее можно сравнивать с культурами Востока и Запада лишь в той мере, в которой они взаимодействуют с нею, оказывают влияние на ее генезис и эволюцию, связаны с русской культурой общей судьбой.

Обычно евразийцы исходят из срединного положения России между Европой и Азией, которое считают причиной сочетания в русской культуре признаков восточной и западной цивилизаций. Русский национальный характер совмещает в себе качества западного и восточного характера человека. Причины такого формирования - связь с восточными племенами, 200-летнее татаро-монгольское иго, географическая протяженность, различные народы с разными верованиями.

Подобную идею в свое время высказал В.О. Ключевский. В «Курсе русской истории» он доказывал, что характер русского народа формировало расположение Руси на границе леса и степи - стихий, противоположных по всем параметрам. Это раздвоение между лесом и степью преодолевалось любовью русского человека к реке, которая была и кормилицей, и дорогой, и воспитательницей чувства порядка и общественного духа в народе. На реке воспитывались дух предпринимательства, привычка к совместному действию, сближались разбросанные части населения, люди приучались чувствовать себя частью общества.

Противоположное действие оказывала бескрайняя русская равнина, отличавшаяся пустынностью и однообразием. Человека на равнине охватывало чувство невозмутимого покоя, одиночества и унылого раздумья. По мнению многих исследователей, именно здесь причина таких свойств русской духовности, как душевная мягкость и скромность, смысловая неопределенность и робость, невозмутимое спокойствие и тягостное уныние, отсутствие ясной мысли и предрасположенность к духовному сну, аскетизм пустынножительства и беспредметность творчества.

Косвенным отражением русского ландшафта стала хозяйственно-бытовая жизнь русского человека. Еще Ключевский заметил, что русские крестьянские поселения своей примитивностью, отсутствием простейших жизненных удобств производят впечатление временных, случайных стоянок кочевников. Это связано как с продолжительным периодом кочевой жизни в древности, так и с многочисленными пожарами, истреблявшими русские деревни и города. Результатом стала неукорененность русского человека, проявляющаяся в равнодушии к домашнему благоустройству, житейским удобствам. Она же привела к небрежному и беспечному отношению к природе и ее богатствам.

В основе всей русской культуры лежит ряд неразрешимых противоречий: коллективность и авторитарность, всеобщее согласие и деспотический произвол, самоуправление крестьянских общин и жесткая централизация власти, связанная с азиатским способом производства.

Противоречивость русской культуры порождалась также специфическим для России мобилизационным типом развития, когда материальные и людские ресурсы используются путем их сверхконцентрации и сверхнапряжения, в условиях дефицита необходимых ресурсов (финансовых, интеллектуальных, временных, внешнеполитических и т.д.), нередко при незрелости внутренних факторов развития. В результате сформировалась идея приоритета политических факторов развития над всеми другими и возникло противоречие между задачами государства и возможностями населения по их решению, когда безопасность и развитие государства обеспечивались любыми средствами, за счет интересов и целей отдельных людей путем внеэкономического, силового принуждения, вследствие чего государство становилось авторитарным, даже тоталитарным, непомерно укреплялся репрессивный аппарат как инструмент принуждения и насилия. Это во многом объясняет нелюбовь русского человека к государству и в то же время осознание необходимости его защиты и соответственно бесконечное терпение народа и его почти безропотное подчинение власти.

Для русского человека труд является святой обязанностью. Он воспроизводит себя всегда работающим: без труда не вытащишь и рыбку из пруда; Кто надеется на небо, тот сидит без хлеба; ранний пар родит пшеничку, а поздний — метличку; рожь кормит сплошь, а пшеница по выбору; волка ноги кормят; заря золотом осыпает; золото познаётся к огне, человек — в труде; куй железо пока горячо; уменье работать дороже золота. Ср. турецк. bo§ gezmekten bedava cali$mak yegdir (букв, «лучше работать бесплатно, чем бездельничать»); akjamin ifini sabaha (yarina) birakma (букв, «не оставляй сегодняшнюю работу на завтра»); ari kovani gibi i$lemek (букв, «гудеть подобно улью», в значении «много работать»); англ: по bees, по honey; по work, по money (букв, «без пчел не получишь меда; без работы не получишь денег»); по pains, по gains (букв, «без труда нет и заработка»); по gain without pain (букв, «без усилий нет достижений»); a cat in gloves catches no mice (букв, «кот в перчатках мышей не поймает». Смысл: будешь белоручкой - дела не сделаешь); all work and по play makes Jack a dull boy (букв, «от одной работы без развлечений загрустит и Джек»); all work and по play (букв, «одна работа, сплошная работа»).

Еще одним следствием мобилизационного типа развития в России стал примат общественного, общинного начала, что выражается в традиции подчинения личного интереса задачам социума. Ср.: один в поле не воин; у коллектива - большая сила; в коллективе чужой работы не имеется; в одиночку — слабы, вместе — сильны; единодушие и горы своротит, и море осушит. Рабство диктовалось не капризом властителей, а новым

национальным заданием - созданием империи на скудном экономическом базисе.

Таково в самых общих чертах своеобразие культур рассматриваемых народов. Национальное своеобразие западной, восточной и евразийской культур отражается в оценке человеком себя, в определении места самого человека в культуре. В данной работе для нас важно показать сущность культуры, человека как продукта и как субъекта культуры, который формирует эту культуру. Все эти особенности находят выражение в языковой картине мира, в частности фразеологической картине мира.

Все эти особенности сформировали такие черты русской культуры, как отсутствие прочного ядра, привели к ее двусмысленности, бинарности, двойственности, постоянному стремлению сочетать несочетаемое -европейское и азиатское, языческое и христианское, кочевое и оседлое, свободу и деспотию. Поэтому основной формой динамики русской культуры стала инверсия - изменение по типу маятникового качания - от одного полюса культурного значения к другому.

Во многих языках слово мужчина выступает синонимом слова человек. Так же и в сопоставляемых нами русском, турецком и английском языках эти понятия синонимичны.

В своей работе мы рассматриваем основные средства репрезентации концепта мужчина в последовательности - от ядерной зоны к периферийной.

Структура концепта представлена ядром (базовый слой) и периферией (интерпретационный слой). Совокупность базового слоя и дополнительных когнитивных признаков и слоев составляют объём концепта и определяют его структуру.

Информационно-понятийный компонент включает наиболее существенные признаки предмета или явления - это «языковая фиксация концепта, его обозначение, описание, признаковая структура, дефиниция, сопоставительные характеристики данного концепта по отношению к тому или иному ряду концептов, которые никогда не существуют изолированно, их важнейшее качество - голографическая многомерная встроенность в систему нашего опыта» [Карасик, 2001:10].

Интерпретационное поле концепта составляет его периферию и содержит «оценки и трактовки содержания ядра концепта национальным, групповым и индивидуальным сознанием» [Попова, Стернин, 2001: 97].

Интерпретационное поле включает следующие зоны: оценочная зона (объединяет когнитивные признаки, выражающие общую оценку); энциклопедическая зона (объединяет когнитивные признаки, характеризующие необязательные признаки концепта, требующие знакомства с ними на базе опыта, обучения, взаимодействия с денотатом концепта); утилитарная зона (объединяет когнитивные признаки, выражающие утилитарное, прагматическое отношение людей к денотату концепта, знания, связанные с возможностью и особенностями его использования для каких-либо практических целей);

регулятивная зона (объединяет когнитивные признаки, предписывающие, что надо, а что не надо делать в сфере, «покрываемой» концептом); социально-культурная зона (объединяет когнитивные признаки, отражающие связь концепта с бытом и культурой народа: традициями, обычаями, конкретными деятелями литературы и искусства, определёнными художественными произведениями, прецедентными текстами); паремиологическая зона (совокупность когнитивных признаков концепта, объективируемых пословицами, поговорками и афоризмами, то есть совокупность утверждений и представлений о явлении, отражаемом концептом в национальных паремиях) [Попова, Стернин, 2007: 78-80].

Образ человека формируется за счет компонентов фразеологических единиц. Наиболее частотными и универсальными являются тематические группы слов. При характеристике человека активно используются:

- термины родства,

- соматизмы,

- названия предметов бытовой утвари (одежда, обувь, предметы домашнего обихода),

- названия музыкальных инструментов (бесструнная балалайка),

- параметрические прилагательные (глупый осудит, умный - рассудит).

Мир человека — он сам, его семья, его быт, социум, интеллектуальная и

физическая деятельность, поэтому образ человека передается через фразеологизмы, закрепившие в своей семантике характеристику универсальных биологических, социальных, культурных свойств человека. Они различаются по частотности, но используются как компоненты ФЕ во всех языках.

Образ человека (мужчины) во фразеологическом фонде языков отражает особенности осмысления этого универсального ключевого концепта в истории общечеловеческой культуры: это «человек вообще» как родовое понятие (в противопоставление другим живым существам на земле), «человек как носитель определенных признаков, параметров» (характеристика личностных качеств), «человек-мужчина» (оппозиция по тендерному признаку). Эти универсальные смыслы можно назвать универсальными, поскольку они базируются на логико-понятийных связях концепта человек в концептосфере любого языка. Идиоэтнические же признаки, получившие формальное выражение во фразеологии, формируют национально специфический фразеологический образ.

Во второй главе «Концепт мужчина во фразеологии разноструктурных языков» рассматриваются принципы анализа концепта мужчина на примере фразеологических единиц в русском, турецком и английском языках; выявляется универсальное и национально-своеобразное в интерпретации концепта мужчина в исследуемых языках.

Из многочисленных универсальных культурных концептов, получивших национальное осмысление в языковой картине мира, нами был отобран концепт мужчина, поскольку именно он выступает, наряду с

другими, важнейшей основой бытия как реального мира, так и самого человека в этом мире. В русской, турецкой и английской фразеологии эти концепты получили этническую окраску через формирование специфических фразеологических образов.

В зависимости от того, какие свойства человека подвергаются оценке, могут быть выделены три фразеосемантических поля:

1) «человек вообще» как биологическая особь, как родовое понятие (в противопоставление другим живым существам на земле);

2) «человек как носитель определенных признаков, параметров» (характеристика индивидуальных качеств личности);

3) «человек-мужчина» (оппозиция по тендерному признаку, оценка личности на основе ее положения в обществе, определенном коллективе, среде).

В пределах первого и второго фразеосемантического полей на основе противопоставления признаков «внешний облик человека» и «внутренний облик человека», могут быть выделены соответственно два семантических разряда, в составе которых возможна и дальнейшая семантическая классификация.

Рассмотрим эти семантические группы более подробно.

Во фразеосемантическое поле «Человек вообще» рассматриваются фразеологизмы, раскрывающие образ человека вообще. Их можно объединить в несколько семантических групп, дающих языковой портрет человека:

1) Внешние данные (характеристика внешности человека):

A) красивый - некрасивый (207 ФЕ);

Б) высокий - низкий (153 ФЕ);

B) толстый - худой (150 ФЕ);

2) Возраст: молодой - старый (150 ФЕ);

3) Пол (характеристика субъекта по чисто половому признаку) (54 ФЕ);

Среди этих лексических единиц можно выделить фразеологизмы,

раскрывающие универсальный характер, общечеловеческий и национально своеобразный менталитет.

Сопоставление русских, турецких и английских фразеологизмов, обозначающих внешность человека, описание которой закрепляется во фразеологизмах с интегральными семами «красивый - некрасивый», показывает, что состав данной семантической подгруппы идентичен. У народов сопоставляемых лингвокультурных сообществ красивый человек ассоциируется с очень здоровый, полный жизненных сил, некрасивый - с очень больной, истощённый, истощавший, бледный, худой. Однако содержание ассоциаций в русском, турецком и английском языках различно.

Красивый человек описывается в русском языке в образах молодости и активной жизнедеятельности: в самой поре, пышет здоровьем. Созерцаемая красивая внешность человека передается устойчивыми словосочетаниями как произведение искусства: писаный красавец, божественная красота,

хорошенький как картинка, чистый шедевр, демоническая красота. Получившее отражение в сравнительных оборотах представление о неземной красоте связано с образами мифологии и религии: красив как бог, как херувим, как ангел, как черт. Эстетической оценке, содержащейся в семантике данных единиц, сопутствует оценка этическая: ангельская красота подразумевает одухотворенность, доброту, нежность; демоническая - разрушительной силы чувственную телесность; всем взял; всё при нём; красив, как наливное яблочко; как картинка; глаз не оторвёшь; глаз радует; во всей красе (строен и красив, умен и добр и т.п); лицо у него -кровь с молоком.

Народное представление о внешности человека, отраженное во фразеологизмах и устойчивых словосочетаниях, уже являлось предметом лингвистического исследования, таким образом, в нашей работе неизбежны ссылки на следующих авторов. МЛ. Ковшова в статье «Понятие красоты в русской фразеологии и культуре» предполагает, что мужская красота не только не только зрима, но и осязаема: соматическая или телесная метафора лежит в основании фразеологизмов гора мускулов, грудь колесом, косая сажень в плечах, кровь играет и др.

Некрасивая внешность в русском языке представлена следующими примерами: страшен как смертный грех; мордой, рылом не вышел; ни кожи, ни рожи; урод уродом; на черта похож, вырядиться как пугало; глянешь -так с души воротит; лошадь взглянет - на дыбки встанет; таким лицом только лошадей пугать; с такой рожей только детей пугать; с такой рожей сидеть бы под рогожей; сидел бы ты дома да точил веретёна; с такой рожей удавиться можно; а его лице черти горох молотили; с его лица надо бы чешую поскрести; рожа - цвет кирпича (цвет бордо) (о краснолицем); рожа - хоть портянки суши; прям, как дуга (о горбатом); плохое дерево в сук растёт; горбатого могила вылечит; прям, будто аршин проглотил (это выражение из речи портных: имеется в виду палка аршинного размера, которой измеряли материю).

Некрасивое лицо человека уподобляется морде животного, попадая в фокус зооморфного описания: рожей/рылом не вышел, морда кирпича просит, крысиная морда, паучьи глазки.

По данным английских фразеологических словарей и специальным исследованиям фразеологической номинации внешности человека в английском языке количество фразеологических единиц, обозначающих эстетическую оценку, весьма незначительно. Исследование фразеологического материала на английском языке обнаруживает следующие положения. Уделено особое внимание красивой внешности человека. Красивая внешность человека выражается следующими сравнительными оборотами: graceful as a swan, as pretty as picture, as handsome as a young Greek god, as handsome as paint, as shining as star.

Представляется, что главными в описании внешности человека являются те визуально созерцаемые характеристики, которые поддаются

сравнению с эталоном или уже имеющимся образом молодого греческого бога, грациозного лебедя, произведения искусства.

В английском языке наружность некрасивого человека выражена следующими идиоматическими выражениями: ugly as a scarecrow, ugly as a toad, ugly as a dead monkey, ugly as sin, the eye is bigger than the belly (букв, «глаз больше, чем живот»).

Безобразная внешность сравнивается с пугалом, жабой, гадиной, дохлой обезьяной, грехом, что свидетельствует о наличии отрицательной эстетической оценки в английской языковой картине мира ((as) ugly as sin (букв, «страшен как смертный грех»)).

Главным при характеристике мужской красоты в турецком языке являются глаза и брови (ср. каф gözlü - симпатичный, красивый (букв, «с бровями, с глазами»)). Кроме того, в описании мужской внешности актуальны наличие макушки и уха, как символов ума и смекалки (ср.: kelle kulak yerinde olmak - иметь все при себе, быть хорошо сложенным (букв.: «голова, ухо на месте»)).

Большинство фразеологических единиц, которые не имеют тендерной дифференциации, содержат в своей семантике свойство «радовать глаз», «ласкать» и «привлекать взгляд» (ср.: göz ок$атак - ласкать взор (взгляд) (букв, «ласкать глаз»); göz alici - чарующий, обаятельный; очаровательный, привлекательный (букв, «забирающий глаза); gözeho$ görünen - приятный для глаз, ласкающий взор (букв, «видящийся глазу приятным»)), что связано с удовлетворением эстетических требований зрительного восприятия (ср. также: -in yüzüne bakilir - привлекательный, симпатичный (букв, «в лицо ему смотрится»)) [Букулова 2006:11].

Коннотативные характеристики непривлекательности передаются через понятия бедности/недостаточности физиономии (ср.: gehre fikarasi -страшила, очень некрасивый (букв, «бедная физиономия»); gehre zügiirdii -безобразный, очень некрасивый (букв, «нуждающаяся физиономия»)), а также через образы нецельности или вообще отсутствия внешнего облика (ср.: -in üstii ba^i dökülmek - иметь жалкий вид (букв, «верх, голова осыпается»). Такие составляющие непривлекательности как хмурость, мрачность лица, народное сознание отождествляет с острыми, колючими осколками (ср.: -т suratindan (yüzünden) dü$en yüz parga - хмурый, мрачный, недовольный, злой; с кислой физиономией (букв, «упавшее с его физиономии (лица) разбивается на сто осколков»)). Анализ внутренней формы данной фразеологической единицы рисует в представлении турецкого человека образ о составном компоненте лица, который, отделяясь, не дарит тепло и улыбку, а падет на землю и разбивается на сотни осколков.

Говоря о национально специфических показателях характеристики внешности мужчины, нужно отметить, что в турецком языке наблюдается сравнение с пищей, относящейся к категории отходов (ср.: ЦкетЬе surath -груб. Черти на нем горох молотили (букв, «с рожей, как потроха»). Фиксируется неудовлетворение эстетическим требованиям к внешности

человека при зрительном восприятии (ср.: -in yiizüne bakilmaz -непривлекательный, неприятный (букв, «в лицо ему не смотрится»)). В большинстве случаев этот параметр фиксирует непривлекательность как отклонение от нормы (ср.: göze batmak - а) бросаться (бить) в глаза, привлекать внимание чем-либо; колоть глаза, мозолить глаза; б) предстать (показаться) в неприятном (некрасивом) виде (букв, «утонуть в глазу»); egri gehreli - суровый, угрюмый, хмурый (букв, «с кривой рожей»)).

Непривлекательность также имеет тендерную дифференциацию. Так, отсутствие волос на голове как в турецком, так и в русском и английском языках, осознается как недостаток мужской внешности (ср.: русск. Три волоса и все густые, Три волосинки в шесть рядов уложены, Волос осталось на одну драку, На плохой почве трава не растёт, Одна кудря стоит рубля, а все и за тысячу не купишь; Волос глуп, везде растет; На плохой почве трава не растёт; Умные волосы покидают глупую голову; турецк. Ь<цт kel mi benim? — (чем я не вышел? Что во мне вам не нравится? (букв, «разве голова моя лысая?»), kel ba$a fimjir tarak (букв, «гребень плешивой голове»), damdazlak (совершенное отсутствие волос на голове); kelin merhemi olsa (kendi) bacina siirerin merhemi olsa bacina sürer (букв, «если у плешивого есть мазь, то он прежде всего мажет свою голову»), англ. Too much knowledge makes the head bald (букв. «Слишком много знаний делают голову лысой» -ср.: русск. Много будешь знать - скоро состаришься), as bald as an egg (букв, «лысый, как яйцо»), skinhead (букв, «кожа головы», бритоголовый), bald as а coot (букв, «лысый, как лысуха»; лысый, плешивый).

В семантическую группу, характеризующей субъект по чисто половому признаку, входят следующие фразеологизмы: русск. наш/ваш брат, турецк. karde§imiz , karde§iniz (букв «.наш/ваш брат»), О benim adamim.(6yKB. «он мой человек»); англ. we, the likes of us; англ. you, your kind; you and your sort; русск. сильный пол, турецк. giiglii cinsiyet англ. the sterner sex; the stronger sex. ФЕ имеющие национально культурно специфику. Например, у турков мужчина, избалованный женским вниманием, ассоциируется с жеребенком (маленький, несамостоятельный, беспомощный, не отходит от матери) (Ana kuzusu (букв, «мамин жеребенок» ), у англичан - с рыбой (немая, беспомощная), с пирожным со взбитыми сливками (мягкое, рыхлое) (creampuff, fish (рыба))

Анализ фразеологических единиц, характеризующих возраст человека, показывает, что образ старого человека в русском, турецком и английском языках передается через бороду, молодого - через молоко. Восприятие возраста человека в свете национальной психологии получило закрепление в русском фразеологизме песок сыплется, в котором закрепились ассоциации с ветхим, прохудившимся мешком (из мешка высыпается его содержимое - из старого человека так же «уходит» жизнь; в турецком фразеологизме Daha biyiklari fikmami? (букв, «еще усы не появились») в значении молодой (усы -признак взрослого мужчины): в фразеологизме sank takmak (букв, «носить чалму»), в котором чалма символизирует пожилого человека с богатым

жизненным опытом, знаниями; в английском фразеологизме Long in the teeth (букв, «длинные зубы») (длинные зубы у лошади - признак старости,), old trout (букв, старая форель - о пожилом человеке с плохим характером). Образ человека в английском языке ассоциируется с рыбой, что отражает образ жизни, питания англичан.

Во фразеосемантическом поле «Человек как носитель каких-либо признаков» объединяются фразеологические единицы со значением качественной оценки человека.

В числе качеств и свойств характера, обозначенных русскими, турецкими и английскими фразеологизмами, можно выделить общечеловеческие черты, имеющие место в менталитете многих народов, и национально специфические свойства, актуальные для лиц конкретной национальности.

Характеристика качеств человека может воплощаться в бинарных оппозициях: умный - глупый, хитрый - простодушный, добрый - злой, богатый - бедный, энергичный - ленивый, а также в парадигмах фразеологизмов, называющих только какое-либо отрицательное или положительное свойство (обидчивый; услужливый, подхалим; скупой; вспыльчивый; гордый; благородный).

В данном фразеосемантическом поле около 1000 ФЕ. Оно включает в себя следующие семантические группы:

A) «умный - глупый» (202 ФЕ);

Б) «добрый - злой» (199 ФЕ);

B) «смелый - трусливый» (159 ФЕ);

Г) «трудолюбивый - ленивый» (140 ФЕ);

Д) «молчаливый - болтливый» (100 ФЕ);

Е) «щедрый - скупой» (100 ФЕ);

Ж) «хитрый - бесхитростный» (50 ФЕ);

3) «честный - лживый» (50 ФЕ).

Человек - личность, наделенная различными качествами, чертами характера. Во фразеологии человек характеризуется как положительно, так и отрицательно. В составе русских, турецких и английских фразеологизмов зачастую отсутствует сам компонент человек, его заменяет субстантивированное прилагательное, через которое и дается характеристика человека. Положительные качества у русских, турок и англичан - это доброта, мудрость, храбрость, отвага, щедрость, твердость данного слова, энергичность, а отрицательные качества - это лень, бедность, забитость, излишняя покорность. Как видим, в оценке качеств и черт человека выделяются свойства, типичные для духовно-нравственных норм общества. Достойно быть добрым, мудрым, щедрым, плохо быть ленивым, скупым, глупым. Например: русск. Умный (человек) в гору не полезет. Бойкий (человек) скачет, а смирный плачет. Сытый (человек) голодного не разумеет, турецк. Akilli olsa her sakalli ki$i, sakallilara danifirlardi her i$i (букв, «если бы все седые были бы умными, с седыми бы все советовались»,).

Erkek коуип kasap diikkanina уакщг (букв, «ленивый мужчина не достоин жизни»). Heryigidin gonliinde (her goniilde) bir arslan yatar (букв, «у каждого мужчины в душе скрывается лев»), Yigidin sozii, demirin kertigi (букв, «слово мужчины как засечка на железе»). Yigit yigide at bagi§lar (букв, «джигит джигиту готов коня подарить», т.е. самое дорогое) Adamin (insanin) kotttstt olmaz-meger zugtirt о/я(букв. «не бывает плохим человек, только не был бы без денег»); англ. A fool may ask more questions in an hour than a wise man can answer in seven years (Дурак в состоянии за один час задать больше вопросов, чем умный может ответить за семь лет); A fool may throw a stone into a well which a hundred wise men cannot pull out (Дурак в колодец камень закинет — сто умных не вытащат), A fool's tongue runs before his wit (Язык дурака впереди головы бежит), A man is known by the company he keeps (букв. «Человек познается no его окружению») ср. русск. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты; A man is never too old to learn (букв. «Человек не бывает слишком стар для того, чтобы учиться») ср.русск.: Учиться никогда не поздно; A man of words and not of deeds is like a garden full of weeds (букв. «Тот, кто любит разговаривать и ничего не делать, подобен саду, заросшему бурьяном») ср. русск.: Противник дел, любитель слов подобен саду без плодов.

Наряду с эквивалентными единицами как в плане содержания, так и в плане выражения, в сопоставляемых языках имеют место фразеологизмы, описывающие понятия «работать - бездельничать» с опорой на национальные реалии, которые отражают уклад жизни каждого из народов: русск. Захочешь добра — убьёшь бобра. Захочет кобыла овса, вывезет и в гору. Хочешь есть калачи, не сиди на печи. Сидя на печке, не заработаешь и на свечки. У лентяя Федорки всегда отговорки-, турецк. it ta§lamak (букв, «бросать камни на собаку», т.е. бездельничать), Bakarsan bag olur bakmazsan dag olur (букв. «Будешь смотреть, будет виноградник, не будешь смотреть, будет гора»); англ. A cat in gloves catches no mice (букв. «Кот в перчатках мышей не поймает») (Смысл: будешь белоручкой — дела не сделаешь Ср. русск. Без труда не выловишь и рыбку из пруда), All work and по play makes Jack a dull boy (Постоянная работа без развлечений делает из Джека тупого ребенка) (чтобы что-то сделать, нужно подготовиться, приложить усилия и умение).

Анализ фразеологических единиц, характеризующих личностные качества характера человека, показал, что в сопоставляемых языках нередко используются зооморфизмы. Например, в русском языке почти любое из названий представителей животного мира (домашних животных, диких зверей, птиц, насекомых и др.) может быть использовано как оценочная характеристика человека (медведь, лиса, осёл, обезьяна, паук, тюлень, петух и т.д.), и потому далеко не все фразеологизмы, включающие в качестве компонента такое название, легко и свободно «редуцируются» в слово, хотя препятствий со стороны мотивированности нет: белая ворона - «человек, резко выделяющийся чем-либо среди окружающих его людей,

отличающийся чем-либо, не похожий на них» и ворона - «о нерасторопном, неловком и рассеянном человеке»; мокрая курица - 1. «о человеке, имеющем жалкий вид», 2. «о безвольном, бесхарактерном человеке» и курица - «о человеке недалёкого ума, неширокого кругозора, ограниченных интересов»; заблудшая овца (овечка) - «человек, сбившийся с правильного жизненного пути» и овца- «о робком, безответном человеке»; буриданов осёл - «крайне нерешительный человек, колеблющийся в выборе между двумя равноценными решениями и т.п.» и осёл - «о глупом, тупом, упрямом человеке».

Зооморфизмы, используемые для эмоционально-оценочной характеристики людей, давно уже привлекают внимание исследователей, поскольку животные с незапамятных времён играют важную роль в хозяйственно-экономической жизни и традициях носителей языка, и повадки животных легко переносятся на человека.

Появление у зоонимов антропоцентрических приращённых смыслов, включение зооморфизмов в состав фразеологии свидетельствует о субъективном признании языковой личностью значимости животных в общей интерпретационной картине мира, что определяется традиционной моделью переноса качеств животных на человека и наоборот.

В основе универсальных приращённых смыслов зооморфической фразеологии лежит общий этимологический источник (Библия, древнегреческие и латинские тексты, басни Эзопа), появление этноспецифических приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о появлении неформулируемых правил ассоциативного мышления у каждого этноса.

Животные по своей природе ближе к человеку и больше втянуты им в мир своих преобразований, больше связаны с историческим развитием цивилизации. Культовые изображения животных - древнейшее проявление творчества человека. Культ животных - первая грань, которую человек провёл между собой и миром природы, признавая ещё её господство, но, уже не отождествляя себя с ней. И как бы впоследствии ни снижалась роль животных в духовной культуре, анимализм всегда остаётся тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культовые стереотипы.

В системе языка названия животных образуют особое семантическое поле - зоонимы. Зоонимы могут функционировать в качестве самостоятельных лексических единиц, могут они также входить в состав различных фразеологических сращений, идиом, пословиц, поговорок, где они могут функционировать в качестве человекозначащих или вещезначащих метафор: мышиная возня, ход конём, собаку съесть в чём-либо и др. В большинстве случаев выражения с зоонимами утратили свою мотивацию и относятся к идиомам: подложить кому-либо свинью - «устроить кому-либо гадость» (рус.), и т.д.

Зооморфизмы могут встречаться как в виде отдельных лексем (русск.: ворона, осёл, медведь, орёл; англ.: bear, bull, pig, fox; турецк.: tilki, domuz, tavuk, at, okiiz), так и в качестве компонентов зоофразеологических единиц (русск.: кот в мешке, (бежать) как крысы с корабля, подсадная утка, собака на сене, телячьи нежности, бедный как церковная мышь, козёл отпущения, волк в овечьей шкуре; англ.: as blind as a bat, like a bear with a sore head, play cat and mouse, white elephant, a big frog in a little pond; турецк. domuz gibi (букв, «как свинья», с дурным характером), domuzun gök dedigi у er (букв, «место, где говорила свинья, далеко» ср.: русск у чёрта на куличках), domuzdan kil koparmak (букв, «срывать шерсть со свиньи» ср. русск.: с паршивой овцы хоть шерсти клок), domuz gibi tikinmak (veya yemek) (букв, «есть, как свинья»; обжора).

Часто употребляются сравнения и метафоры, основанные на подобии между животным и человеком. Сравнения могут быть подразделены на логические (необразные) и образные, которые, в свою очередь, включают в себя сравнения-словосочетания с формальными элементами like, as, as if, например: like a bull in a china shop, crazy like a fox, quiet as a mouse, и сравнения-сложные слова с элементами -like, -shaped, -looking, употребляемые как эпитеты, например, monkey-looking.

В метафоре подобию придаётся вид тождества. Здесь имеет место явление вторичной номинации, которая заключается в непрямом отображении внеязыкового объекта, опосредуемого предшествующим значением слова, те или иные признаки которого играют роль внутренней формы, переходя в новое смысловое содержание, т.е. использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции называния. В результате переноса вторичной номинации между вариантами расчленённого наименования устанавливаются семантические отношения, характерные для определённой группы метафорических сдвигов, основанных на перераспределении семантических признаков. Примером подобного переосмысления может служить зоосемизм hog - «боров» применительно к эмоционально-оценочной характеристике человека - «эгоист», «нахал». Мотивированными при формировании этого коллоквиального зооморфизма являются семы, выражающие приписываемые данному животному качества: «неблагодарность», «бесцеремонность». Семантические преобразования здесь сопровождаются замещением архисемы «животное» архисемой «человек».

Образность зооморфных сравнений и метафор, отбор релевантных признаков, создающих образ, и ориентация на адресата - учёт его способностей понять сравнение и метафору не только интеллектуально, но и, оценивая обозначаемое и образ, лежащие в их основе, эмоционально воспринимать этот образ и соотносить его со шкалой эмотивно-положительных или отрицательных реакций, детерминированных национально-культурными понятиями, делают их конвенциальными.

Потенциально для зооморфного наименования человека может использоваться любое животное, однако практически круг животных сужается до более или менее обозримого их количества, главным образом тех, с которыми человек - применительно к среде его обитания - знаком достаточно хорошо. В качестве заглавных ключевых слов могут использоваться существительные - имена животных: animal, ant, bee, cow, horse и т.п. В свою очередь, животные могут подразделяться на домашних и диких, а также экзотических. Следует отметить, что на базе именно таких имён существительных образуется большинство зооморфных штампов, широко употребляющихся в разговорной речи. Можно выделять как укрупнённые группы зоосемизмов: «птицы», «насекомые», «животные», так и группы более дробные, вплоть до конкретных зоосемизмов: жаворонок, свинья и т.п.

Одни и те же животные могут играть неодинаковую роль в жизни разных этносов и оцениваться ими по-разному. Так, «енот» является малоизвестным животным, и на базе зоосемизма «енот» в русском языке не возникло никаких зооморфизмов. Для американцев енот - хорошо знакомое животное, и на базе зоосемизма racoon и его сокращённого варианта сооп в американском варианте английского языка возникли зооморфизмы «old сооп» (хитрец, пройдоха), «gone сооп» (конченый, пропащий человек). В русском языке бывалого, опытного моряка называют «морским волком», а в английском языке - «sea-dog».

В пословицах и поговорках, входящих в эту тематическую группу зафиксированы прежде всего общечеловеческие социально значимые черты. С одной стороны, это совокупность свойств, формирующих «идеального» человека в понимании социума (добрый, открытый, энергичный, скромный, упорный, бескорыстный), а с другой стороны, это антинормативные качества человека, осуждаемые в любом обществе (злой, хитрый, пассивный, скупой, чванливый, болтливый, легкомысленный, подхалим, малограмотный, вредный, бесстыжий, нечестный).

Во фразеосемантическое поле «Человек-мужчина (социально обусловленные характеристики)» входят фразеологические единицы, характеризующие социальный статус мужчины. Количество ФЕ данного поля составляет около 500 единиц.

Фразеологические единицы фразеосемантического поля «Человек-мужчина (социально обусловленные характеристики)» ярко отражают социальные качества человека, к которым относится его происхождение и семейное положение, социальный ранг, взаимоотношения с членами своего коллектива.

Анализ фразеологических единиц рассматриваемого

фразеосемантического поля из русского, турецкого и английского языков показывает, что в наиболее концентрированном виде анализируемый нами концепт мужчина встречается в семантических группах: «Человек», «Муж-Жена», «Жених-Невеста», «Одиночество-Женитьба», «Семья-Родня», «Ум-

Тупость». В ходе анализа нами были выявлены основные концептуальные признаки концепта мужчина. К ним относятся биолого-физиологические характеристики и внешность мужчины, интеллектуальные способности, семейное положение, социальный статус и социальные роли, которые мужчины играют в обществе. Именно эти концептуальные признаки лежат в основе представлений о мужчине в русской, турецкой и английской языковой картине мира.

Нами выделены следующие тендерные роли мужчины: репродуктивные роли (роль отца, сына, деда) и социальные (роль мужа, хозяина): русск. В своей семье всяк (отец, дядя) сам большой; Русский человек без родни не живет; Корми деда на печи: и сам будешь там; Отец сына умнее — радость, а брат брата - зависть; Сын отца умнее — радость, а брат брата умнее - зависть; Сын отца глупее - жалость; сын отца умнее

- радость; а брат брата умнее - зависть; турецк. Ata dostu ogla mirastir (букв, «друзья отца, наследство сына»), Atalar gikarayim der tahta, döner dola$ir gelir balta (букв. «отцы скажут дай-ка вытащу доску, в результате вытащат топор»), Atalar sözünü tutmayani yabana atarlar (букв. «Тех, кто не слушается слов отца, оставят в пустыне»), Baba koruk (ek$i elma, erik) у er. Oglunun di$i kama§ir (Baba eder. Ogul öder.) (букв, «отец съест кислый виноград (яблоко, сливу). А у сына зубы набиваются оскоминой»), Erim er (yigidim yigit) olsun da yerim (duragim) gall (kccya) gibi olsun (букв. «Муж пусть будет мужем, чтоб жена чувствовала себя как за скалой»), Erine göre bagla bafini, tencerene göre kaynat (pi?ir) a$ini (букв. «В зависимости от заработка мужа одевайся, в зависимости от размера кастрюли готовь суп»); англ. Like father, like son (букв. «Каков отец, таков и сынок»), A hungry man is an angry man (букв. «Голодный мужчина — сердитый мужчина (т. е. если голоден, значит зол).

Интересна национальная специфика восприятия женитьбы и замужества. Представление о замужестве как источнике горестей и разочарований встречается чаще, чем представление о женитьбе в том же контексте: русск. Девка красна до замужества; В девках сижено - горе мыкано, замуж выдано - вдвое прибыло; Бабы каются, девки замуж собираются; Лучше жениться, чем волочиться; Жениться скорее - в дому прибыльнее; Не женат - не человек; Холостой - полчеловека; Один женился

- свет увидал, другой женился - с головой пропал.

Женщина (жена) для мужчины (мужа) в турецкой и английской фразеологии выступает то как шайтан, дьявол, то как великая сила, от которой зависит успех мужчины: турецк. Erkegin §eytani kadin (kart) (букв. «Шайтан для мужчины - женщина»), Gece yagar güniiz ugar, yil düzgünlügü; erkek söyler kadin susar, ev düzgiinlügii (букв. «Ночью прольет, днем испарится - таков порядок в природе, мужчина говорит, женщина замолкает - таков порядок в доме»), Kadinin §amdani altin olsa mumu dikecek erkektir (букв. «Даже если у жены приданое — золото, все равно дом на плечах мужчины»), Kadin kocasini isterse vezir, isterse rezil eder (букв. «Жена

мужа, если захочет, сделает визирем, а если захочет - позором»), Kadin kocasimn gangi, anasinin sangidir (букв. «Жена - чарык (обувь) мужа, а для матери - чалма»), Kari-koca bir sozle yakin, bir sozle uzaktir (букв. «Супруги одним словом близки, одним словом далеки»), Kadimnfendi erkegi у endi (букв. «Хитрость женщины победила мужчину»); англ. Behind every great man there's a great woman (букв. «За каждым великим мужем стоит великая женщина» ср. русск. Муж и жена - одна сатана. Муж - голова, а жена - шея), A good wife makes a good husband (букв. «У хорошей жены и муж хорош» ср. русск. Доброю женою и муж честен. У хорошей жены и плохой муж будет молодцом).

В некоторых пословицах выражается неполная принадлежность женщины к категории «человек» (Курица не птица, баба не человек. В семи бабах половина козьей души. Жена не стекло (можно побить). Бог бабу отнимет, так девку даст).

Кроме того, оппозиция «мужское - женское» воспринимается как «правильное - неправильное» (левое) (Муж пашет, а жена пляшет. Не петь курице петухом, не быть бабе мужиком).

В этой связи мужчине приписывается ответственность за поведение женщины: Ты от жены на пядень, а уж она от тебя на сажень. Муж за рюмочку, а жена за стаканчик.

Хотя женщина в нескольких пословицах и предстает как не вполне человек, мы обнаружили аналогичные высказывания и в адрес мужчин в каждом из сопоставляемых языков: не женат - не человек; холостой -полчеловека. А также нами обнаружено несколько паремий, в которых отражена не только зависимость жены от мужа, но и обратное: Мужик без бабы пуще малых деток сирота. Особенно это касается пожилых супругов: Рассыпался бы дедушка, кабы его не подпоясывала бабушка; Бабушка не может, дед семь лет костей не гложет. Физическая слабость женщины практически не отражена в исследованных нами паремиях. Напротив, женщины проявляют свою волю и решительность вопреки попыткам мужчин им этой воли не давать: С ухватом баба хоть на медведя. Я её палкой, а она меня скалкой.

Анализ языкового материала показывает, что образ женщины в русских и турецких ФЕ раскрыт намного шире, чем мужчины, однако чаще имеет отрицательную оценку. Иногда называние женщины и мужчины заменяется переносом их качеств на предметы их деятельности или характерологические признаки внешности: Семеро топоров под лавкой лежат, а две прялки врозь. Топор как принадлежность мужского труда и прялка как атрибут женской работы олицетворяют мужчин и их уживчивость и женщин с их вздорностью.

Негативное отношение к женщине переносится и на предметы и инструменты женского труда: Знай, баба, свое кривое веретено! Заметим, что веретено не имеет кривизны, и слово кривое выражает не свойство предмета,

а отношение к нему и к тому, кто им пользуется. И имеет иронический смысл.

Итак, в русской культуре женщина - это хаос, которому придает порядок мужчина. Пифагор считал, что существует положительный принцип, который создал порядок, свет и мужчину, и отрицательный, который создал хаос, сумерки и женщину. В Евангелии Иисус ни словом не унизил женщину, а апостол Павел в своих посланиях и проповедях низвел женщину в подчиненное положение, и эти взгляды стали основой в христианстве. Ева возникла из ребра Адама как его подруга и помощница, и в этом цель ее бытия. Утренняя молитва Ветхозаветного человека гласит: «Благословен Господь, не сотворивший меня женщиной». На этом постулате были выстроены история и философия, язык и религия и т.д.

Семантическая группа «Муж-Жена» выражает народные представления о семейной жизни, о социальных ролях мужчины и женщины как мужа и жены. Муж молоти пшениц, а жена пеки паляницы (т. е. хлеб); Жена пряди рубашки, а муж тяги гуж; Не прядет мужик, да без рубахи не ходит; а баба и прядет, да не по две вдруг носит; Мужа чтут за разум, жену по уму (т. е. за доброе поведение); Не муж в мужьях, кем жена владеет; не работа в работах под женками воз возити; Мужнин грех за порогом остается, а жена все домой несет; Муж согрешил, так в людях грех, а жена согрешила, домой принесла; Муж в поле пахать, а жена руками махать. Муж - это глава семьи, кормилец, защитник семьи и жены. Худ мой мужилка, а завалюсь за него - не боюсь никого; Муженек хоть всего с кулачок, да за мужниной головой не сижу сиротой; Хоть плох муженек, да затулъе мое; завалюсь за него - не боюсь никого; За мужа завалюсь, всем насмеюсь, никого не боюсь; За мужнину жену есть кому вступиться; Побереги, бог, мужа вдоль и поперек, а я без него ни за порог; Побереги, бог, мужа, не возьмет нужа.

Таковыми в общих чертах представляется образ мужчины, отраженный в русском, турецком и английском языках.

В Заключении кратко излагаются результаты проведенного исследования и формулируются основные выводы. Проведенное в работе комплексное описание концепта мужчина во фразеологии русского, турецкого и английского языков в рамках лингвокультурологии позволило составить обобщенный портрет представителя каждого из народов.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи в научных изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Бозташ А. Концепт «Отец» в контексте национальной культуры// Искусство и образование, 2009. - № 7. - С. 156 - 160;

2. Бозташ А. Образ человека (мужчины) в разных лингвокультурах: опыт лингвокультурологичеекого анализа фразеологизмов// Искусство и образование, 2010. -№ 8. - С. 126 - 131;

3. Бозташ А. Универсальные культурные концепты в контексте межкультурной коммуникации// Вестник ИПэныгьэгъуаз Адыгейского государственного университета. - Майкоп, 2011. - Выпуск, 3. - С. 197 - 202.

Статьи в научных журналах и сборниках:

4. Бозташ А. Культурный концепт «Человек» в русских, турецких и английских фразеологизмах// Межвузовский сборник научных трудов. Исследования по семантике и прагматике языковых единиц, 2011. - С. 69 -75.

5. Бозташ А. Фразеосемантическое поле «Человек вообще» (на материале фразеологических единиц русского, турецкого и английского языков)// Образование и наука XXI века, София: Бял «Град-БГ» ООД, 2012. -Т. 29. - С. 53 - 57.

Лиц. на издат. деят. Б848421 от 03.11.2000 г. Подписано в печать 26.12.2012. Формат 60X84/16. Компьютерный набор. Гарнитура Times. Отпечатано на ризографе. Усл. печ. л. - 2,8. Уч.-изд. л. - 2,6. Тираж 100 экз. Заказ № 342.

ИПК БГПУ 450000, г.Уфа, ул. Октябрьской революции, За

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бозташ Абдуллах

Введение.

Глава I. Национальная лингвокультура как результат культурно-исторического развития народа.

1.1. Национальное своеобразие культуры Запада, Востока и России.

1.2. Понятие о концепте и концептосфере.

1.3. Особенности репрезентации концепта в разных лингвокультурах.

Выводы.

Глава II. Концепт мужчина во фразеологии разноструктурных языков.

2.1. Принципы анализа концепта мужчина на примере фразеологических единиц в русском, турецком и английском языках.

2.2. Универсальное и национально-своеобразное в интерпретации концепта мужчина в исследуемых языках.

2.2.1. Фразеосемантическое поле «Человек вообще».

2.2.2. Фразеосемантическое поле «Человек как носитель каких-либо признаков».

2.2.3. Фразеосемантическое поле «Человек-мужчина» (социально обусловленные характеристики»).

Выводы.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Бозташ Абдуллах

С появлением в языке антропоцентрической парадигмы главным действующим лицом становится человек. Язык рассматривается с точки зрения человека, а также как средство познания его образа в языке. Комплексное изучение языка и мышления, языка и сознания, языка и культуры приводит к появлению новых исследовательских категорий, к числу которых относится прежде всего концепт. Монографии и отдельные статьи С.Г. Воркачева (2000, 2002, 2005), В.З. Демьянкова (2001), В.И. Карасика (1996, 2001, 2005), В.В. Колесова (1992, 1995, 2002), Е.С. Кубряковой (1991, 1997), Д.С.Лихачева (1993), З.Д. Поповой и И.А. Стернина (2002, 2007), Ю.С. Степанова (1997, 2007), В.Н. Телия (1996, 1999) и других ученых содержат основные теоретические положения по проблемам концепта как одного из ключевых понятий антропоцентрической парадигмы. В рамках данного подхода особый интерес представляет исследование концепта мужчина. Несмотря на активное изучение природы концепта, методов его исследования и способов репрезентации, единого подхода к решению проблемы концепта на сегодняшний день нет. Дискуссионными являются также вопросы о структуре концепта и возможности его моделирования, о соотношении концепта и его репрезентации, соотношении концепта и значения языковых единиц, его объективирующих.

Отсутствие единой точки зрения на проблему концепта связано как с относительной новизной концептуальных исследований, так и со сложностью, полифункциональностью этой ментальной сущности. Теории концепта разрабатываются в когнитивной лингвистике (Дж. Лакофф, Р. Джэкендофф, Р. Лангакер, М. Джонсон, Ч. Филлмор, Е.С. Кубрякова, H.H. Болдырев и др.), в психолингвистике (A.A. Леонтьев, A.A. Залевская и др.), в лингвокультурологии (Ю.С. Степанов, Н.Д. Арутюнова, В.И. Карасик, Ф.Ф. Фархутдинова, В.В. Воробьев, В.В. Колесов, Г.Г. Слышкин, С.Х. Ляпин, С.Г. Воркачев и др), существует множество синкретичных теорий концепта (С.А.

Аскольдов, Д.С. Лихачев, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Т.А. Фесенко, А. 3

Вежбицкая и др.); основными точками теоретических противостояний являются признаки концепта.

Актуальность исследования обусловлена перспективностью изучения концептов как сущностей, раскрывающих мировоззрение народа. Сопоставление концептов, принадлежащих носителям разноструктурных языков, позволяет определить их универсальные и национально-своеобразные характеристики. Особая роль в объективации концепта и концептообразовании принадлежит фразеологическим единицам (ФЕ), отражающим ценностные установки народа, транслирующим культурные стереотипы из поколения в поколение. Изучение концептов в лингвистике в основном осуществляется на материале лексических единиц и паремий, тогда как фразеологизмы значительно реже становятся объектом подобных исследований. Избрание фразеологизмов в качестве объекта нашего исследования определяется богатством их образно-мотивационных оснований. ФЕ выступают как свернутые национально-культурные тексты и функционируют в роли культурных знаков, позволяя эксплицировать культурно значимые смыслы, культурную коннотацию и установки, типичные для разных типов культур. Концепт мужчина, являющийся одним из базовых концептов культуры, рассматривается с позиций лингвокультурологии.

Проблема, затронутая в данном диссертационном исследовании, актуальна также потому, что рассматриваемые в диссертации семантические группы ФЕ русского языка в сопоставлении с такими разноструктурными языками, как турецкий и английский, специально не изучались. В этом смысле данная диссертация представляет собой первый опыт системно-комплексного сопоставительного исследования фразеологических единиц со значением качественной характеристики человека в собственно лингвистическом и в лингвокультурологическом аспектах.

Объектом исследования являются фразеологические единицы русского, турецкого и английского языков, именующие мужчину. 4

Для данного исследования предпочтительным является широкое понимание фразеологии как системы образно-символического картирования мира. В связи с этим нами изучены и описаны все виды устойчивых единиц языка (идиомы, пословицы, поговорки, крылатые выражения) в языках сравнения, характеризующих концепт мужчина. На начальном этапе отбора материала была учтена частотность вхождения культурных лексем разных тематических групп в состав фразеологизмов и вследствие этого определен для лингвокультурологического анализа круг культурно маркированных слов, получивших символизацию в языковом сознании народов исследуемых языков.

За основу определения фразеологической единицы нами выбрано обобщенное определение, представленное в трудах В.Н. Телия, Ю.П. Солодуба, В.М. Мокиенко, Д.О. Добровольского, которые особо выделяют культурологическую составляющую во фразеологическом значении: «Фразеологическая единица - это особая единица языка, отличающаяся от лексем способом выполнения номинативного предназначения». «Они, прозрачные по своей семантике для лингвокультурной общности, отражают характерное для нее мировидение и миропонимание, что позволяет говорить об их культурно-национальной специфике» [Телия, 1996: 80, 83].

Предметом исследования являются универсальные и национально-своеобразные характеристики концепта мужчина во фразеологии русского, турецкого и английского языков.

Методологической базой работы являются принципы исследования концепта, разработанные в рамках лингвокультурологического подхода. Основы этого направления современного языкознания были заложены в трудах В.В. Виноградова и получили развитие в работах Ю.С. Степанова, В.И. Карасика, С.Г. Воркачева и ряда других ученых, рассматривающих язык, сознание и культуру как взаимосвязанные феномены.

Цель работы заключается в системно-комплексном сопоставительном исследовании концепта мужчина на материале ФЕ 5 фактора (механизма) в языке, фиксируя тендерную стереотипизацию, свойственную коллективному сознанию, и отражая в образной форме национально доминирующие оценки и стереотипы, связанные с феноменами мужественности и с традиционным распределением мужских ролей в обществе.

5. Фразеологическая концептуализация тендерно маркированных понятийных сфер «мужчина» в русском, турецком и английском языках характеризуется множеством языковых средств выражения тендерного аспекта языка, выполняющих номинативную, репрезентативную, характеризующую, образно-экспрессивную и оценочную функции.

6. Содержание концепта мужчина в русском, турецком и английском языках в основном совпадают, однако сопоставительный анализ понятийного, образного и ценностного компонентов концепта позволяет говорить о наличии, помимо ряда общих характеристик, значительного количества отличительных черт, обусловленных национально-культурной спецификой рассматриваемого концепта.

Материалом исследования послужили свыше 2000 фразеологических единиц из русского, турецкого и английского языков, выбранные методом сплошной выборки из одноязычных и двуязычных (русско-турецких и русско-английских) словарей.

Практическим языковым материалом работы послужили данные выборки лексем, фразеологизмов, пословиц, поговорок, афоризмов, крылатых фраз с тендерным компонентом из 43 двуязычных, толковых, этимологических, синонимических, фразеологических английских и русских словарей.

Научная новизна исследования состоит в том, что

• впервые в сопоставительном плане исследуются фразеологические единицы со значением качественной характеристики человека в русском, турецком и английском языках;

• рассматриваются ФЕ, обозначающие различные качества человека - внешние и внутренние, а также ФЕ, социально характеризующие человека. Эти ФЕ могут быть рассмотрены в качестве достаточно интересных фрагментов языковой картины мира, так как являются важнейшими составляющими человека;

• описываются принципы построения тематического блока «Человек (мужчина)» (на материале фразеологических единиц русского, турецкого и английского языков);

• выявляются универсальное и национально-своеобразное в интерпретации концепта мужчина в исследуемых языках.

Теоретическое значение работы заключается: в использовании новейших достижений современной лингвокультурологии и сопоставительной фразеологии для описания национально-своеобразного «образного картирования мира», что проявляется прежде всего в использовании этнокультурных компонентов во фразеологии; в определении экстралингвистических и языковых факторов, обусловливающих степень эквивалентности межъязыковых фразеологических параллелей; в постановке и исследовании некоторых вопросов сопоставительной лингвокультурологии как нового направления лингвистики на материале фразеологии разноструктурных языков.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы: в лексикографической практике при составлении словарей пословиц и поговорок; в практике преподавания курса фразеологии русского, турецкого и английского языков, в соответствующих спецкурсах и спецсеминарах по проблемам фразеологии и лингвокультурологии, а также в преподавании русского языка на лингвокультурологической основе как в иностранной, так и национальной аудитории.

Апробация исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования были апробированы на расширенных 9 заседаниях кафедры русского языка БГПУ им. М. Акмуллы, международных конференциях «Акмуллинские чтения» (г. Уфа), «Образование и наука XXI века» (г. София), в 5 научных публикациях, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (185 наименований), списка лексикографических и фразеологических источников (43 названия).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт мужчина и его выражение в картине мира разноструктурных языков"

Выводы по II главе:

1. Проанализировав собранные нами фразеологические единицы из русского, турецкого и английского языков, именующих мужчину, мы выделили три фразеосемантических поля: 1) «Человек вообще» как биологическая особь, как родовое понятие (в противопоставление другим живым существам на земле); 2) «человек как носитель определенных признаков, параметров» (характеристика индивидуальных качеств личности); 3) «человек-мужчина» (оппозиция по тендерному признаку, оценка личности на основе ее положения в обществе, определенном коллективе, среде).

2. Компонент человек/ас1ат/тап передает образ представителя человеческого рода и практически абстрагируется от национальных, расовых, конфессиональных и других параметров личности. Такое универсальное восприятие человека не носит какой-то национальной специфики. Однако фразеологический образ может строиться на характеристике тех сфер деятельности людей, которые определяют образ жизни народа.

3. Анализ ФЕ, раскрывающих образ человека вообще, позволил выделить следующие семантические группы: 1) Пол (характеристика субъекта по чисто половому признаку); 2) Возраст: молодой - старый; 3) Внешние данные (характеристика внешности человека): А) красивый -некрасивый; Б) высокий - низкий; В) толстый - худой. В сопоставляемых языках ФЕ данного фразеосемантического поля имеют общеуниверсальный характер. Однако разница в языковом выражении отражает национально своеобразное мировосприятие. Например, у турков мужчина, избалованный женским вниманием, ассоциируется с жеребенком (маленький, несамостоятельный, беспомощный, не отходит от матери), у англичан - с рыбой (немая, беспомощная), с пирожным со взбитыми сливками (мягкое, рыхлое).

4. Во фразеосемантическом поле «Человек как носитель каких-либо признаков» нами выделены следующие семантические группы: А) «умный глупый» ; Б) «добрый - злой»; В) «смелый - трусливый»; Г) «трудолюбивый

151

- ленивый»; Д) «молчаливый - болтливый»; Е) «щедрый - скупой»; Ж) «хитрый - бесхитростный»; 3) «честный - лживый».

5. Проанализировав фразеологические единицы фразеосемантического поля «Человек как носитель определенных признаков», можно сделать вывод о метафорическом языковом мышлении. Фразеологические единицы, образованные на основе метафоры, в основном являются ассоциативными. Признаки, лежащие в основе их образования, часто не присущи самому явлению, но выражают национально-культурные ассоциации, понятные в данном лингвокультурном сообществе. Анализ зооморфных, растительных метафор в составе фразеологических единиц позволяет сделать выводы о роли и значении задействованных в фразеологических единицах животных и растений в языковой картине мира этноса.

6. Анализ фразеологических единиц фразеосемантического поля «Человек - мужчина (социально обусловленные характеристики)» русского, турецкого и английского языков показывает, что в наиболее концентрированном виде анализируемый нами концепт «Мужчина» встречается в семантических группах: «Человек», «Муж - Жена», «Жених -Невеста», «Одиночество - Женитьба», «Семья - Родня», «Ум - Тупость». В ходе анализа нами были выявлены основные концептуальные признаки концепта мужчина. К ним относятся биолого-физиологические характеристики и внешность мужчины, интеллектуальные способности, семейное положение, социальный статус и социальные роли, которые мужчины играют в обществе. Именно эти концептуальные признаки лежат в основе представлений о мужчине в русской, турецкой и английской языковой картине мира.

Заключение

Одним из актуальных направлений современного языкознания является исследование концептов в лингвокультурологической и лингвокогнитивной парадигме.

Проблема концепта и концептуального анализа в современной лингвистике занимает одно из важнейших мест, поскольку возрастает интерес к исследованиям феномена культуры, включающего в себя все многообразие человеческой деятельности и ее опредмеченных результатов. Концептологический подход направлен на обобщение достижений культурологии, лингвистики, страноведения, этнологии и ряда других дисциплин.

Несмотря на то, что «все люди живут в одном мире, каждая нация имеет собственное национальное мировоззрение, юсобственную шкалу ценностей. Это находит свое отражение как в существовании уникальных концептов, характеризующих и репрезентирующих отдельную нацию, так и в различной значимости тех или иных концептов в менталитете нации, определяется их различным местом на шкале ценностей в национальной концептосфере» [Савельева, 2005: 299 - 300].

Изучение способов языковой репрезентации концептов, степень их разработанности средствами языка позволяет увидеть различия в значимости тех или иных концептов в национальной концептосфере. Так, концепт человек относится к числу базовых во всех культурах, однако его значимость, отраженная прежде всего в языковой представленности, существенно различается от языка к языку. По степени вербальной экспликации того или иного концепта в языке можно судить о его месте на шкале ценностей в данной культуре. Если концепт является значимым для культуры, язык максимально структурирует данный концепт лексически и грамматически.

Именно поэтому в каждом языке выделяются так называемые ключевые слова, в которых представлены ядерные ценности культуры, особенности менталитета нации. К таким словам относится и лексема мужчина,

153 вербализующая концепт, принципиально важный для русской, турецкой и английской языковой картины мира.

В диссертационном исследовании нами проведен сопоставительный анализ концепта мужчина на материале ФЕ в русском, турецком и английском языках. ФЕ играют особую роль в создании языковой картины мир. Они являются отражением жизни нации. Природа значения ФЕ тесно связана с фоновыми знаниями носителя языка, с практическим опытом личности, с культурно-историческими традициями народа. ФЕ представляют собой наиболее эмоциональный, выразительный и яркий пласт языка и отражают душу народа, богатство и своеобразие языка, реалии страны. Фразеологическая система представляет собой сложное явление со свойственными ей особенностями, закономерностями и историей развития.

Сопоставительные исследования языковых явлений в области фразеологии привлекают к себе внимание современных лингвистов в связи с важностью выявления общих и специфических черт на фразеологическом и лексическом уровнях исследуемых языков. Выявление сфер соприкосновения различных языков способствует выделению общих характеристик быта, культуры, истории и психологии народов. Исследование отношений между языками и их группами помогает выявить более или менее близкое родство этих языков, определить степень их удаленности друг от друга и установить относительную хронологию возникновения явлений, общих для сопоставляемых языков. Изучение лексико-семантических особенностей ФЕ исследуемых языков имеет большое значение при изучении ступеней развития истории мышления этих народов и связанных с ними социологических вопросов, формирования культуры народа.

В работе нами сделана попытка в ходе структурно-семантического сопоставительного анализа ФЕ русского, турецкого и английского языков выявить общечеловеческие и национально специфические черты, обусловленные культурно-историческим развитием этих народов.

Сопоставительный анализ концепта мужчина во фразеологии разноструктурных языков позволил нам сделать следующие выводы.

1. Поскольку феномен человека универсален, независимо от его принадлежности к той или иной этнокультурной общности, в сопоставляемых нами языках получают закрепление такие его индивидуальные (физиологические) качества, как возраст, внешность. Анализ перечисленных выше свойств человека средствами фразеологии русскими, турками и англичанами выделяются общечеловеческие и национально специфические показатели той или иной характеристики. Так, ФЕ, характеризующие лицо по половому признаку, как правило, во всех сопоставляемых языках имеют ироничный и пренебрежительный оттенок. Характеристика происходит путем сравнения с лицом женского пола (девушкой, девицей, груб, бабой), с ребенком. Однако разница в языковом выражении отражает национально своеобразное мировосприятие. Например, у турок мужчина, избалованный женским вниманием, ассоциируется с жеребенком (маленький, несамостоятельный, беспомощный, не отходит от матери), у англичан - с рыбой (немая, беспомощная), с пирожным со взбитыми сливками (мягкое, рыхлое).

2. Анализ фразеологических единиц, характеризующих возраст человека, показывает, что образ старого человека в русском, турецком и английском языках передается через бороду, молодого - через молоко.

Восприятие возраста человека в свете национальной психологии получило закрепление в русском фразеологизме песок сыплется из кого, в котором закрепились ассоциации с ветхим, прохудившимся мешком (из мешка высыпается его содержимое - из старого человека так же «уходит» жизнь; в турецком фразеологизме Daha biyiklari çikmamiç (букв. «Еще усы не появились») в значении молодой (усы - признак взрослого мужчины): в фразеологизме sank takmak (букв. «Носить чалму»), в котором чалма символизирует пожилого человека с богатым жизненным опытом, знаниями; в английском фразеологизме Long in the teeth (букв. «Длинные зубы»)

155 длинные зубы у лошади - признак старости,), old trout (букв. «Старая форель». Так говорят о пожилом человеке с плохим характером). Образ человека в английском языке ассоциируется с рыбой, что отражает образ жизни, питания англичан.

3. У народов сопоставляемых лингвокультурных сообществ красивый человек ассоциируется с очень здоровый, полный жизненных сил, некрасивый - с очень больной, истощённый, истощавший, бледный, худой. Однако содержание ассоциаций в русском, турецком и английском языках различно. Например, некрасивая внешность в русском языке представлена следующими примерами: страшен как смертный грех; мордой; ни кожи, ни рожи; урод уродом; на черта похож, прям, будто аршин проглотил (это выражение из речи портных: имеется в виду палка аршинного размера, которой измеряли материю). В турецком языке наблюдается сравнение с пищей, относящейся к категории отходов (ср.: цкетЪе suratli - груб. Черти на нем горох молотили (букв, «с рожей, как потроха»). Наружность некрасивого человека выражена следующими идиоматическими выражениями в английском языке: ugly as a scarecrow, ugly as a toad, ugly as a dead monkey, ugly as sin, the eye is bigger than the belly (букв. «Глаз больше, чем живот»).

4.Наличие или отсутствие ума во всех трех языках ассоциируется прежде всего с головой и мозгом как органом интеллектуальной деятельности. В сопоставляемых языках ум, высокий интеллект сравнивают с богатством, капиталом: Ум - лучше богатства - Акй ki§iye (adama) sermayedir (Ум — лучшее богатство человека) - Wit is better than wealth; Умные учатся на чужих ошибках, а дураки - на своих - Akilli, söylemeden (önce) dü§ünür, akilsiz dü§ünmeden söyler (Умный, думает, прежде чем говорит, глупый говорит, не задумываясь) - Wise men learn by other men's mistakes; fools by their own.

5. При характеристике личностных качеств характера человека нередко используются зооморфизмы. Например, в русском языке почти любое из названий представителей животного мира (домашних животных, диких

156 зверей, птиц, насекомых и др.) может быть использовано как оценочная характеристика человека {медведь, лиса, осёл, обезьяна, паук, тюлень, петух и т.д.), и потому далеко не все фразеологизмы, включающие в качестве компонента такое название, легко и свободно «редуцируются» в слово.

6. Характеристика мужчины в ФЕ осуществляется на основе сравнения и метафоры, основанных на подобии между животным и человеком. В метафоре подобию придаётся вид тождества. Здесь имеет место явление вторичной номинации, которая заключается в непрямом отображении внеязыкового объекта, опосредуемого предшествующим значением слова, те или иные признаки которого играют роль внутренней формы, переходя в новое смысловое содержание, т.е. использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции называния. В результате переноса вторичной номинации между вариантами расчленённого наименования устанавливаются семантические отношения, характерные для определённой группы метафорических сдвигов, основанных на перераспределении семантических признаков.

7. Нами выделены репродуктивные (роль отца, сына, деда) и социальные роли мужчины (роль мужа, хозяина). Эти семантические группы в русском, турецком и английском языках имеют универсальный характер. Глубоко национально специфично содержание семантической группы, характеризующей мужчину как мужа. ФЕ данной группы описывают мужчину по отношению к женщине. В русских и турецких ФЕ образ женщины раскрыт намного шире, чем мужчины, однако чаще имеет отрицательную оценку.

8. Фразеологические единицы, образованные на основе метафоры, в основном являются ассоциативными. Признаки, лежащие в основе их образования, часто не присущи самому явлению, но выражают национальнокультурные ассоциации, понятные в данном лингвокультурном сообществе.

Анализ зооморфных, растительных метафор в составе фразеологических единиц позволяет сделать выводы о роли и значении задействованных в

157 фразеологических единицах животных и растений в языковой картине мира этноса.

Таким образом, ФЕ, объединяющиеся в фразеосемантические поля «Человек вообще», «Человек как носитель каких-либо признаков» и «Человек - мужчина (социально обусловленные характеристики)», в сопоставляемых языках дают обобщенный портрет представителя каждого из народов. В нем легко выделяются общие черты, обусловленные универсалиями существования, общечеловеческими основаниями и стереотипами оценки качеств человека. Благодаря этому в сопоставляемых языках возникает фразеологический параллелизм. С другой стороны, в анализируемых ФЕ находит отражение национальная психология, особенности исторического развития стран, своеобразия традиций, нравов, обычаев, склада ума и характера, моральные устои народа-создателя, этнографические реалии от орудий труда до одежды; пейзажи, климат, флора и фауна, отголоски древних религиозных верований, детальная картина современной социальной организации, «этические и моральные установки народа в оценке качеств и поведения» (Р.Х. Хайруллина), поступков человека.

Несмотря на то, что русский, турецкий и английский языки относятся к разным группам и представители данных лингвокультурных сообществ не имели тесных контактов многие народные изречения полностью или частично соответствуют, а некоторые совпадают по смыслу. В основном это интернациональные пословицы, отражающие взгляды на мужчину с позиций общечеловеческих ценностей.

Список научной литературыБозташ Абдуллах, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абрамов В.П. Структурно-семантическое описание глаголов передачи в русском языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1980. - 160 с.

2. Авалиани Ю.Ю. К теории семантического поля во фразеологии: тематико-семантические группы фразеологических единиц)// Вопросы фразеологии. Самарканд, 1979. - Вып.14. - С. 14-15.

3. Агаркова Н. Э. Концепт «деньги» как фрагмент английской языковой картины мира (на материале американского варианта английского языка): дис. . канд. филол. наук. Ирктуск, 2001. - 171 с.

4. Аксамитов A.C. Идеографический словарь и сопоставительная фразеология (на материале белорусского и русского языков)//РЯНШ, 1975, №4. с. 73-74.

5. Алефиренко Н.Ф. Фразеология в свете современных лингвистических парадигм. М.: Эллис, 2008. - 272с.

6. Алтынбаев А.К. К вопросу о национальном своеобразии языка// Актуальные проблемы преподавания иностранных языков и языкознания. Тезисы докладов IV республиканской научно-методической конференции, посвященной 50-летию образования СССР. Алма-Ата, 1972.

7. Аль Каттан О.Н. Языковая концептуализация любви: лингвокультурный аспект: Дис.канд. филол.н. Краснодар, 2003. - 164с.

8. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. JL: ЛГУ, 1963. - 206с.

9. Ананьев Б.Г. Психология чувственного познания. М.: Изд. АПН, РСФСР, 1960. - 486с.

10. Аникин В.П., Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. Л.: Просвещение, 1983. - 170с.

11. Анохин П.К. Теория отражения и современная наука о мозге. -М.: Знание, 1970.-46с.

12. Апресян Ю.Д. Избранные труды: в 2 т. / Ю.Д. Апресян. М.:

13. Языки русской культуры, 1995. Т. 2. - 464с.159

14. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974.-234с.

15. Арбатский Д.И. Толкования значения слов. Семантические определения / Д.И. Арбатский. Ижевск: Изд. Удмуртия, 1977. - 100с.

16. Арипов М. Ислам и мировая цивилизация. Возрождение и взаимодействие// Свободная мысль, 1991, №4. С. 87-99.

17. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988. - 242с.

18. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. - 895с.

19. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология. 1997. - С.269.

20. Ахманова О.С., Будагов P.A. Человек и его язык // Вопросы языкознания. 1977. №5. - С. 137-139.

21. Ахманова О.С. Стереотипы национальной культуры в межкультурном общении // http://huba.ru.

22. Ахунов А. Плавный модерн //Восточный свет газета. Март №ЗС.8

23. Бабенко Л.Г. Психология русского человека в зеркале словаря// Национально-культурный компонент в тексте и языке. Тезисы докладов. -Минск, 1994.-с. 22-24.

24. Бабкин A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л.: Наука, 1970.-394с.

25. Багдасарьян Н.Г., Литвинцева A.B., Чучайкина И.Е. Культурология: учеб. Для студ. Техн. Вузов// 5-е изд., испр. И доп. М.: Высшая школа, 2004.

26. Базиев А.Т., Исаев М.И. Язык и нация. М.: Наука, 1973. - 247с.

27. Баскаков H.A. К теоретическим основам разработки сравнительно-сопоставительного метода// РЯНШ, 1962, №6. с.68-71.

28. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - С. 293.160

29. Болдырев H.H. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: Тамб. гос. ун-та, 2000. - С. 23-30.

30. Борев В.Ю., Веневитинов Г.Н. Взаимодействие культуры и научно-технического прогресса. М.: Трикста, 2006. - 412с.

31. Брагина A.A. Лексика языка и культура страны. М.: Русск. язык, 1986. - 152с.

32. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983. - 412с.

33. Брунер Дж. Психология познания. М.: Прогресс, 1977. - 412с.

34. Брутян Г.А. Язык и картина мира / Г.А. Брутян // Философские науки. 1973. № 1.С. 108-111.

35. Брутян Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка. Ереван, 1976. - С. 57-64.

36. Будагов P.A. Введение в науку о языке. М.: Наука, 1965. - 492с.

37. Будагов P.A. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971.-270с.

38. Будагов P.A. Человек и его язык. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 262с.

39. Будагов P.A. Что такое общественная природа языка // Вопросы языкознания. 1975. №3. - С. 3-26.

40. Будагов P.A. Язык реальность - язык. - М.: Наука, 1983. - 262с.

41. Васильев Л.М. Теоретические проблемы лингвистики. Уфа: БашГУ, 1994.-С. 76-77.

42. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1996. 412с.

43. Верещагин Е.М. и др. К развитию концепции слова как вместилища знаний / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров // Язык и речь как объекты комплексного филологического исследования. Калинин, 1980. С. 5-30.

44. Верещагин Е.М. и др. Лингвострановедческая теория слова / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М.: Руччкий язык, 1980. 320с.

45. Волошина К.С. Фразеологизм как средство концептуализации понятия «гендер»// http://rudocs.exdat.com.

46. Воркачев С.Г. Концепт счастья: понятийный и образный компоненты//ИАН СЛЯ, 2001. Т.60, №6.

47. Гак В.Г. Человек в языке // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Изд-во «Индрик», 1999. - С.73-81.

48. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Общие вопросы. М.: Сов. Писатель, 1988. - 445с.

49. Гачев Г.Д. О национальных картинах мира // Народы Азии и Африки. 1967. №1. - С. 77-85.

50. Голев Н. Д. О принципах номинации и методе их исследования // Режим доступа: http://lingvo.asu.ru.

51. Голованова A.B. Проблемы языковой картины мира в польской лингвистике / A.B. Голованова // Проблемы социо- и психолингвистики: сб. ст. / отв. ред. Т.И. Ерофеева. Пермь, 2002. - Вып.1. - С. 22-25.

52. Горский Д.П. Роль языка в познании / Д.П. Горский // Мышление и язык. М.: Государственное изательство Политической литературы, 1957. -С. 73-116.

53. Горшкова Т.М., Ручина Л.И. Методические указания по составлению словаря русского фольклора: Методическое пособие для студентов-филологов. Новгород: ННГУ, 2002. - 15с.

54. Грязнова. В.М. Антропоцентрические аспекты в значении слова // Вестник ставропольского ун-та. 1996. - Вып. 5. - С. 28-82.

55. Гумбольдт В. Избранные статьи по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.-400с.

56. Гуревич П.С. Культурология/ П.С. Гуревич. М.: Знание, 1996.369с.

57. Добровольский Д.О. 1997:3,42 Национально-культурная специфика во фразеологии//ВЯ. -1997, №6.

58. Дронов М. О Библии и библейском учении// Литература в школе, 1990, №2.-с. 57-69.

59. Еремеев Д.С. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М.: Политиздат, 1990. - 288с.

60. Залевская A.A. Введение в психолингвистику / A.A. Залевская. -М.: Российск. гос. гуманит ун-т, 2000. 382с.

61. Ионова А.И. и др. Современный ислам, человек и общество. М.: Знание, 1991.- 160с.

62. История мировой культуры (мировых цивилизаций). / Г.В. Драч. Ростов-на-Дону: Феникс, 2004. - 570с.

63. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. -Волгоград: Перемена, 2002. 277с.

64. Карасик В.И. О категориях лингвокультурологии//Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. Волгоград: Перемена, 2002.-С. 179.

65. Караулов Ю.Н. Русская и общая идеография / Ю.Н. Караулов. -М.: Наука, 1976.-355с.

66. Караулов Ю.Н. Этнокультурная и языковая ситуация в современной России: лингвистический и культурный плюрализм // Мир русского слова. 2002. №3. - С. 26-30.

67. Касевич В. Б. Буддизм. Картина мира. Язык. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1996. - 240с.

68. Касевич В.Б. Язык и знание / В.Б. Касевич // Язык и структура знания. М.: Наука, 1990. - С. 8-25.

69. Кацнельсон С.Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 39.

70. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. -М.-Л.: Наука, 1965.- 109с.

71. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление / С.Д. Кацнельсон. Л.: Наука Переплет, 1972. - 213с.

72. Ковлакас Е.Ф. Признаки концепта как языкового и культурного явления, с.47//Язык, культура, коммуникация. Ульяновск: УлГТУ, 2008. - с. 47-50.

73. Кон И.С. К проблеме национального характера// История и психология. М.: Наука, 1971.-е. 122- 158.

74. Концептуализация и смысл: Сборник научных трудов / АН СССР. Новосибирск: Наука Сиб.отд-ние, 1990. - 157с.

75. Концепция миропонимания: http://philosophy.mipt.ru/textbooks/frolovintro/introduction.html.

76. Краткая философская энциклопедия. М.: Прогресс, 1994. -С.201-202.

77. Крысько В.Г. Этническая психология. М.: Академия, 2004.340с.

78. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука / Е.С. Кубрякова // Вопросы языкознания, 1994. - № 4. - С. 34-47.

79. Кубрякова Е.С. О двоякой сущности языковых категорий и новых проблемах в их изучении (Вступительное слово) // Общие проблемы строения и организации языковых категорий: Материалы науч. конф. 23 25 апреля 1998 г. - М.: РАН ИЯ, 1998. - С. 7 - 12.

80. Кубрякова Е.С. Размышления о судьбах когнитивной лингвистики на рубеже веков // Вопросы филологии, 2001. №1 (7). С. 32.

81. Кубрякова Е.С. О современном понимании термина «концепт» в лингвистике и культурологии //Реальность, язык и сознание. Международная американская лингвистика. Фундаментальные направления. М., 2002. - С.8 - 10.

82. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560с.

83. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245с.

84. Культурные особенности Запада и Востока: http://book-science.ru/social/cultureethnos/kul-turnye-osobennosti-zapada-i-vostoka.html.

85. Лавриненко В.Н. Философия: Учебник. М.: Наука, 2002. - 520с.

86. Лебедько М. Г. Время как когнитивная доминанта культуры. Сопоставление американской и русской темпоральных концептосфер. — Моногр. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002. 240с.

87. Леонтьев А.А. Культуры и языки народов России, стран СНГ и Балтии. М.: Моск. психол.-соц. ин-т, 1998. - 311с.

88. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М.: Наука, 1975.-С.147.

89. Леонтьев А.Н. Культура, поведение и мозг человека // Вопросы философии. 1968. №7. - С.50-56.

90. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: Изд-во МГУ, 1972.-576с.

91. Лихачев Д.С. Заметки о русском. М.: Советская Россия, 1981.62с.

92. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // ИАН СЛЯ. Т.52. -№1.-М., 1983.

93. Логический анализ языка: Культурные концепты. М.: Наука, 1991.-203с.

94. Лосский Н.О. Характер русского народа. М.: Ключ, 1990. - С. 7-9.

95. Лук А.Н. Мышление и творчество: Букинист. 1976. - 144с.

96. Лурия А.Р. Язык и сознание. М.: Изд-во МГУ, 1979. - С. 37.

97. М.Г. Букулова Соматическая фразеология тюркских языков (на материале турецкого языка). Автореферат на соискание уч.ст. канд. ф. н. -М., 2006-21с.

98. Мамонтов, А. С. Язык и культура: сопоставительный аспект изучения / А. С. Мамонтов. М.: ИЯ РАН, 2000. - 326с.

99. Маркарян Э.С. О концепции локальных цивилизаций. Ереван: АНАрм ССР, 1962.- 179с.

100. Маслов Ю.С. Введение в языкознание: Учебник для вузов / Ю.С. Маслов. М.: Высшая школа, 1987. - 272с.

101. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику: Учебное пособие /В.А. Маслова. М.: Наука, 2006. - 293с.

102. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М.: Наука, 1997.- 162с.

103. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Академия, 2001.208с.

104. Маслова В. Лингвокультурология /www.gumer.info/bibliotekBuks/Linguis.

105. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М.: Аспект Пресс, 2000. - 427с.

106. Мечковская Н. Язык и религия. Лекции по филологии и истории peлигий-http://www.gumer.info.

107. Мещанинов И.И. Соотношение логических и грамматических категорий // Язык и мышление. М.: Наука, 1967. - С. 56-59.

108. Миклухо-Маклай H.H. Путешествия. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1940.-Т. I.-C. 243.

109. Миронова Н.И. Ориентация студентов педагогических вузов на духовные общечеловеческие ценности в процессе изучения курса «Педагогическая аксиология»: http://www.oim.ru.

110. Морковин В.В. Идеографические словари. М.: Изд-во МГУ, 1970.-71с.

111. Морковин В.В. Опыт идеографического описания лексики (анализ слов со значением времени в русском языке). М.: Изд-во МГУ, 1977. - 166с.

112. Морковин В.В., Морковина A.B. Язык как проводник и носитель знания // Русский язык за рубежом. 1997. - №1 - 2. - С. 15 - 17с.

113. Мысоченко И.Ю. Языковая картина мира. Концептуальный анализ // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира. Архангельск: Поморский университет, 2005. - С. 157.

114. Наседкин А.Д. Язык как средство формирования мысли // Язык и мышление. М., 1967. - С. 70.

115. Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР.-М., 1982.- 152с.

116. Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977.-352с.

117. Немировская Л.З. Культурология. Культурно-исторические типы. М.: РосНОУ, 1998.-241с.

118. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка: Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С. 117123.

119. Общее языкознание: Учебн. для высш. учеб. заведений / В.И. Кодухов / Под ред. В.И. Кодухова. М.: Наука, 1974. - 240с.

120. Овсянико-Куликовский Н.Д. Психология национальности. Пг., 1922.-С.5-7.

121. Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. Москва: Мысль, 1983.

122. Плунгян В.А. К описанию африканской «наивной картины мира» / В.А. Плунгян // Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991. С. 155-160. Попова 3. Д. Когнитивная лингвистика. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. М.: ACT: Восток-Запад, 2010. - 314 с.

123. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж: Истоки, 2003. - 191с.

124. Попова З.Д., Стернин И.А. Семантико-когнитивный анализ языка. Воронеж: Истоки, 2006. - С.24-56.

125. Пословицы и поговорки английского языка. Сост. П. Киселев. http://www.homeenglish.ru/Proverb.htm.

126. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта: http://fictionbook.ru.

127. Постовалова В.В. Лингвокультурология в свете антропологической парадигмы (к проблеме оснований и границ современной фразеологии) //Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 28.

128. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. М.: Учпедгиз, 1981. - т. 1 - 2.

129. Потебня A.A. Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999. - 268с.

130. Потебня A.A. О связи некоторых представлений в языке. Филологические записки. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1864. - С. 127.

131. Потебня A.A. Слово и миф. М.: Правда, 1989. - 622с.

132. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614с.

133. Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. 1990. №6. - С.110.

134. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2000. - 336с.

135. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта/ Ю.Е. Прохоров. М.: Флинта, 1976. - 176с.

136. Рахилина Е.В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики // Известия АН. Серия литературы и языка. Т.59. - 2000. №3. - С. 3 - 15.

137. Резников Л.О. Понятие и слово. -М.: Изд-во МГУ, 1958. С. 10.

138. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира / Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С., Постовалова В.И. и др. М.: Наука, 1988.-216с.

139. Рузин И.Г. Когнитивные стратегии именования: модусы перцепции (зрение, слух, осязание, обоняние, вкус) и их выражение в языке // Вопросы языкознания, 1994. №6. С. 79 - 99.

140. Русская словесность: от теории словесности к структуре текста. -М.: Academia, 1997. 320 с.

141. Рыжиков А.И. Заповедное и его восприятие человеком. М.: Бином, 1996.-64с.

142. Савельева О.Г. Концепт «еда» как один из фрагментов национальной языковой картины мира// Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира. Архангельск: Поморский университет, 2005. - 299 - 303.

143. Сахипова 3. Национально-культурная семантика слова и особенности ее восприятия Учитель Башкортостана. 2005. - №4. - С. 48.

144. Селигей Ф.А. Внутренняя форма наименований эмоций в украинском языке: Автореф. дис. . к. филол. н. Киев, 2001. - 19с.

145. Семантика и категоризация / Под ред. P.M. Фрумкиной. М: Наука, 1991.-С.45.

146. Семантико-функциональные поля в лексике и грамматике. М.: Наука, 1990.-247с.

147. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. -М.: Прогресс, 1993.-С.36.

148. Сергеева A.B. Муж и жена в семье: социальные роли// http://www.mnogodetnaya-semya.ru.

149. Серебренников Б.А. Как происходит отражение картины мира в языке? // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М.: Наука Переплет, 1988. - С. 87-107.

150. Серебренников Б.А. О лингвистических универсалиях // Вопросы языкознания. 1972. №2. - С. 3 - 16.

151. Слово в тексте и словаре: сборник статей к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна. М.: Языки русской культуры, 2000. - 647с.

152. Солнцев В.М. О лингвистических мифах // Знание языка и языкознание. М.: Наука, 1991. - С.63.

153. Солодуб Ю.П. Структура лексического значения // Филол. науки. 1997. -№2. - С.54.

154. Способы номинации в современном русском языке / Отв. ред. Д.Н. Шмелев. М.: Наука, 1982. - С. 80-109.

155. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2001. - 989с.

156. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи / И.А. Стернин. Воронеж, 1985.- 170с.

157. Стернин И.А. Методика исследования структуры концепта / И.А.Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: научное издание. Воронеж: ВГУ, 2001. - С.58 - 65.

158. Суродина Н.Р. Лингвокультурологическое поле концепта «пустота» (на материале поэтического языка московских концептуалистов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. 27с.

159. Таловикова О.В. Концепт «Мужчина» в русском языковом co3HaHHH//http://sibac.info.

160. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996.-288с.

161. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: Учебное пособие. М.: Слово / Slovo, 2000. - 624с.

162. Трахова A.M. Особенности фразеологической концептуализации морально-нравственной сферы личности: Автореферат на соискание степени доктора филол.наук, Краснодар, 2007. 47с.

163. Урысон Е.Д. Фундаментальные способности человека и наивная анатомия / Е.Д. Урысон // Вопросы языкознания, 1995. № 3. С. 3 16.

164. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 12. - С. 74 -122.

165. Фрумкина P.M. Концепт, категория, прототип// Лингвистическая и экстралингвистическая семантика: Сборник обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1992.-С. 28-44.

166. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога// Научно-техническая информация, 1992. Сер. 2. - N 3. - С. 1 -8.

167. Фрумкина P.M. Лингвист как познающая личность / P.M. Фрумкина // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. - С. 38 - 46.

168. Хайруллина Р.Х. Картина мира в русской фразеологии. М.: Прометей, 1996. - 146с.

169. Хайруллина Р.Х. Лингвистика межкультурных коммуникаций:

170. Курс лекций. Уфа: Изд-во БГПУ, 2005. - 137с.171

171. Хайруллина Р.Х. Фразеологическая картина мира: от мировидения к миропониманию. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001. - 285с.

172. Хисматова А.Р. Дендронимы в башкирском и немецком языках: Автореферат дис. . .канд.филол. наук. Уфа, 2005. - 21с.

173. Хохлова Н.В. Лексическое значение и внутренняя форма как способы концептуализации мира природы: на материале говоров Архангельской области: Дис. . канд. филол. наук. Архангельск, 2004. -380с.

174. Хроленко А.Т. Лингвокультуроведение: Пособие к спецкурсу по проблеме «Язык и культура». Курск: изд-во ГУИ1111 Курск, 2000. - 167с.

175. Чернейко Л. О. Гештальтная структура абстрактного имени // НДВШ. Филологические науки, 1995. № 4. - С. 78 - 83.

176. Шаховский В.И. Эмотивный компонент значения и методы его описания. Волгоград: Изд-во ВГПИ им. A.C. Серафимовича, 1983. - 96с.

177. Шендельс Е.И. Взаимодействие между лексическим и грамматическим значениями // Иностр. яз. в шк. 1962. - №4. - С. 92.

178. Шингаров Г.Х. Условный рефлекс и проблема знака и значения. -М.: Наука, 1978.-С.9.

179. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (На материале русского языка). М.: Наука, 1973. - 280с.

180. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии / Л.В. Щерба // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. М.: Наука, 1974. - С. 265 -304.

181. Юрченко B.C. Философия языка и философия языкознания: Лингвофилософские очерки. M.: URSS, 2005. - 258с.

182. Язык культура - этнос / Сост. и общ. ред. С.А. Арутюнов, А.Р. Багдасаров, В.Н. Белоусов и др. - М.: Наука, 1994. - 233 с.

183. Язык и культура: Пособие по спецкурсу. Уфа: Изд-во БГУ, 1995,- 137с.

184. Язык и культура: Хрестоматия по спецкурсу / Под ред. Л.Г. Саяховой. Уфа: Изд-во БГУ, 2000. - 235с.

185. Jackendoff, Ray (1993). Patterns in the Mind: Language and Human Nature. New York, NY: Harvester Wheatsheaf. - pp. 243.

186. Список лексикографических и фразеологических источников:

187. Akalin $.Н., Torapli R., Aksu Tezcan В. Atasözleri ve deyimler sözlügü. -Istanbul: Inkilap yayinevi, 1988.-2 eilt: 1. eilt-489, 2. eilt 1204.

188. Aksoy Ö. A. Böige agzinda Atasözleri ve deyimler. Haz. Cem Di^in Ankara 2/ Aksoy, Omer Asim Böige agzinda Atasözleri ve deyimler. Haz. Cem Dil?in: Ankara Üniversitesi Basimevi, 1969. -1. 406 sayfa, II. - 175 sayfa.

189. Английский язык в пословицах и поговорках./ Сост. Г. А. Стефанович, Л. И. Швыдкая и др. М.: Просвещение, 1987. - 95с.

190. Аникин В. П. К мудрости ступенька. О русских песнях, сказках, пословицах, загадках. Очерки. М.: Детская литература, 1982. - 96с.

191. Аникин В. П. В. И. Даль и его сборник пословиц. // Даль В. И. Пословицы русского народа. Сборник в 2-х томах. М.: Художественная литература, 1984. - т. 2. - С.386 - 395.

192. Bezirci А. Deyimlerimizin sözlügü. Istanbul: Genda§ Genel, 1990. -339 sayfa.

193. Бирих А.К., Волков C.C., Никитина Т.Г. Словарь русской фразеологической терминологии. München: Verlag Otto Sagner, 1993. - 143c.

194. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник/ В.М. Мокиенко. -СПб.: Изд-во СПбГУ Фолио-Пресс, 1998. - 704 с.

195. Böige agizlannda atasözleri ve deyimler. Ankara, 2004. - 174sayfa.

196. Булатов M. А. Крылатые слова. M.: Изд-во детской литературы, 1958.- 192 с.

197. Даль В. И. Пословицы русского народа: сборник: в 2-х томах Текст. / В.Даль, Т.1, Т.2. М.: Художественная литература, 1984. Т.1. -383 с. Т.2.-399 с.

198. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. С.-Пб., 2004. - 735с.

199. Даль В.И. Иллюстрированный толковый словарь русского языка. М.: Астрель, Транзиткнига, 2006. - 352 с.

200. Загадки русского народа. Сборник загадок, вопросов, притч и задач. Составил Д.Н.Садовников/Вступ. ст., ред. и примеч. В.П.Аникина. -М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1959. 334с.

201. Зимин В.И, Спирин A.C. Пословицы и поговорки русского народа. М.: Сюита, 1996. - 594с.

202. Караулов Ю.Н., Черкасова Г.А., Уфимцева Н.В., Сорокин Ю.А., Тарасов Е. Ф. Русский ассоциативный словарь. В 2-х т. М.: Астрель, 2002. -Т. 1.-784 с.

203. Круглов Ю.Г. Русские народные загадки, пословицы, поговорки. -М.: Просвещение, 1990. 335с.

204. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Русский язык, 1999. - 37с.

205. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов/Е.С. Кубрякова. М.: Филол. ф-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 1997. - 245 с.

206. Кунин A.B. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Русский язык, 1984. - 580с.

207. Кунин A.B. Большой англо-русский фразеологический словарь. -Минск: Русский язык, 1984. 945с.

208. Литвинова П.П. Англо-русский словарь наиболее употребительных фразеологических выражений. -М.: Яхонт, 2001. -395с.

209. Longman Idioms Dictionary/ Cowie A.P., Mackin R., McCigh I.R.

210. Pearson Education Limited, UK, 1993. 402 p.174

211. Longman Dictionary of Contemporary English. M.: Русский язык, 1992.- 1855c.

212. Мелерович A.M., Мокиенко B.M. Фразеологизмы в русской речи. М.: Русские словари, 1997. - 864с.

213. Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка. М.: Советская энциклопедия, 1968. - 544с.

214. Muallimoglu Nejat Deyimler, atasozleri, beyitler ve anlamda§ kelimeler. Istanbul: Formul Matbaasi, 1983. 783 say fa.

215. Ожегов С. И. Словарь русского языка: 70 ООО слов. М.: Русский язык, 1990.-928 с.

216. Oxford idioms Dictionary/ Oxford University Press, 2003. 466 p.

217. Пословицы русского народа В. И. Даля. М.: Дрофа, 2007.

218. Русский ассоциативный словарь. В 2 т. От стимула к реакции: Ок. 7000стимулов/ Ю.Н. Караулов, Г. А. Черкасова, Н.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов М.: Изд-во ПТУ, 2002. - Т. 1. - 784 с.

219. Русско-английский фразеологический словарь/ Д.И. Квеселевич. -М.: Русский язык, 2001. 704с.

220. Славянский филологический сборник. Уфа: Изд-во Института международных отношений, 1962. - С. 347-363.

221. Словарь образных выражений русского языка/ В.Н. Телия. М.: Отечество, 1995. - 366с.

222. Словарь русских пословиц и поговорок: Русские в своих пословицах / Иван Снегирев, 620,1. с. ил. 21 см, 2-е изд.. Н. Новгород Три богатыря: Братья славяне, 1997. - 544с.

223. Толковый словарь русского языка. / Д. Н. Ушаков. М.: Астрель, 2007.-912 с.

224. Турецко-русский словарь: 80 000 слов и словосочетаний/ Т.Е. Рыбальченко. М.: Русский язык медиа, 2007. - 692с.816с.