автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Общественные настроения и протестные движения в период НЭПа в Центральной части Европейской России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Общественные настроения и протестные движения в период НЭПа в Центральной части Европейской России"

На правахрукописи

ЛОЗБЕНЕВ Игорь Николаевич

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАСТРОЕНИЯ И ПРОТЕСТНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В ПЕРИОД НЭПа В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ

(1921 -1929)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук □о специальности 07.00.02 - отечественная история

О 5 СЕН 2013

005532587

Москва-2013

005532587

Работа выполнена на кафедре истории и политологии ФГБОУ ВПО «Государственный университет управления»

Научный консультант доктор исторических наук, профессор

Ершова Эльвира Борисовна

Оппоненты: Орлов Игорь Борисович

доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры политического поведения НИУ ВШЭ

Смирнова Марина Ивановна

доктор исторических наук, профессор, профессор Национального исследовательского университета «Московский энергетический университет»

Родин Анатолий Михайлович

доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры истории, социальных дисциплин и культурологи Академии социального управления

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Московский государственный областной

университет»

Защита диссертации состоится «_»_ 2013 г. в 14.00 на заседании

Диссертационного совета Д.212.049.13 при Государственном университете управления права по адресу: 109542 г. Москва, Рязанский проспект, д. 99, Учебно-административный корпус, зал заседаний Института государственного управления и права (ауд. А-319).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Государственного университета управления и права по адресу: 109542 г. Москва, Рязанский проспект, д. 99. Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на сайте Министерства образования и науки РФ:Ьйр://уак.е<1.доу.п]/ги и на сайте ГУУ:Ь«р:/Лу\у«'.§1ш.ги

Автореферат разослан «_»_2013 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета Д.212.049.13 к.ф.н., доцент

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования определяется тем, что динамика развития России в первой трети XX века сопровождалась все большим вовлечением масс в происходившие события. Изменение политики «военного коммунизма» на Новую экономическую политику в 1920-е годы привело к активизации общественных настроений не в пользу власти вплоть до более решительных протестных движений, не стремившихся, однако, к ликвидации самой советской системы.

Актуальность темы связана также с тем, что в последнее десятилетие XX - начала XXI вв. получили широкое распространение негативные общественные настроения и протесты населения, связанные вначале с экономическими трудностями последних лет Советской власти и развала СССР, а затем с появлением оппозиционных движений по отношению к новой власти, т.е. в определенной степени история повторяется независимо от различий общественно-политических и экономических условий.

В связи с новыми обстоятельствами движения России к демократии, к открытости государственной политики как внутренней, так и внешней, актуальность исследования заключается в том, что многие аспекты проведения Новой экономической политики недостаточно исследованы и представлены научной общественности, тем самым требуя более глубокого их изучения и анализа на основе множества новых документов, как опубликованных, так и открытых в недавнее время.

Степень изученности Новой экономической политики требует своего обновления и дополнения в связи с необходимостью анализа новых аспектов осуществления НЭПа, в том числе малоизученной проблемы общественных настроений и протестного движения как в целом по стране, так и регионах. С этой точки зрения актуально ее изучение в таком политически и экономически общезначимом регионе, как центральные районы Европейской части России.

В советской исторической науке период Новой экономической политики рассматривался в основном как период достижений в экономической и социально-культурной сферах при формировании однопартийной системы власти. Это были значимые процессы, создававшие положительный «внешний» политический образ Новой экономической политики.

Однако исследование новых документов и материалов свидетельствует, что в годы НЭПа в определенной мере сохранялось революционное творчество масс. Несмотря на то, что оно постепенно угасало, все же в случае необходимости разные слои населения использовали некоторые формы протеста из опыта предыдущих лет, а также применяли новые формы и методы борьбы за свои права. Население формировало свои общественные настроения и мнения по отношению к действиям власти, и часто они были негативными. Советское государство во главе с партией большевиков искало свои способы воздействия на недовольных, с одной стороны, а с другой - и все же стремилось решать особо острые проблемы, чаще всего носившие экономический характер.

С изменением политического режима и государственного строя в России в 1990-е годы исследователям стали доступны закрытые ранее архивы. Их изучение показало, что многим аспектам того времени еще не дана современная оценка. В тот период особое место в докладных записках, документах разного уровня занимало освещение общественных настроений и протестных движений населения, которые в течение многих десятилетий оказались вне внимания историков, либо отдельные материалы из них трактовались в соответствии с идеологическими установками однопартийной системы.

Эти документы показывают, что был еще один мощный участник политических событий - простой народ, основная масса населения страны. Оно было активным, и не боялось высказывать своего мнения.

В документах той эпохи найден весь спектр политических и социально-экономических выступлений, доступных народу в период НЭПа. Это общественные настроения населения, недовольного властью, забастовки рабочих, критические выступления на собраниях, распространение слухов, проведение на выборах в органы местной власти «своих»

кандидатов либо отказ участвовать в выборах, обсуждение политических вопросов в частных беседах и многое другое.

При этом выступления против власти носили хотя и массовый, но неорганизованный характер. Ни одна из значимых социальных групп того времени - ни рабочие, ни крестьяне, ни интеллигенция в лице непролетарских слоев населения не создали сколько-нибудь значимой оппозиционной организации. Такие взаимоотношения власти и народа создавали неповторимый политический колорит того периода.

Чаще всего взаимодействие власти и населения в различные периоды рассматривается как совокупность параллельных исторических процессов. Автор данной работы считает, что их параллельность, что это - с одной стороны, точки зрения руководителей страны на цели и направления ее развития, правильность проводимой ими политики, общие представления о возможных ее итогах, т.е. "взгляд сверху" на свою деятельность. С другой - пусть и не четко оформленные взгляды населения на свои интересы, пути их реализации, недостатки в деятельности власти, оценки достигнутых результатов. Это можно представить, как "взгляд снизу" на деятельность властей всех уровней. Данные процессы формируются и существуют параллельно, и для всех их участников важна взаимная обратная связь, понимание того, что они услышаны и правильно поняты (это может проявляться в различных формах, от выступлений в СМИ, выборов, до различных форм открытого противостояния). Автор данной диссертации считает, что только совокупное изучение данных исторических процессов позволяет увидеть полноценную картину того или иного этапа развития общества. Так, в результате осуществления Новой экономической политики происходило создание нового механизма управления экономикой на основе рынка и хозрасчета, но при этом в обществе культивировалось сознание необходимости руководящей роли партии большевиков и ее идеологии.

Актуальность исследования связана и с современными явлениями, начавшимися еще в 1990-е годы. Анализ множества архивных и современных материалов показывает, что в 1920-е и 1990-е гг. происходили похожие явления. Дело в том, что на начальном этапе масштабных политических и социально-экономических изменений в стране во все времена возникала мощная волна недовольства, или так называемых оценочных общественных настроений и протестного движения по отношению к власти.

Среди ряда общих черт этих двух периодов можно назвать то, что они привели к перестройке политико-общественной системы страны, резкому социальному расслоению общества и обеднению значительной части населения. Сходство между ними также проявляется, во-первых, в том, что есть наличие смешанной формы экономики: частной, государственной и кооперативной (в то время развивавшейся, в современной России -затухающей), а во-вторых - происходит поиск путей быстрейшего восстановления и модернизации всех жизненных сфер страны.

Различие между событиями 1920-х и 1990-х гг. заключается в том, что при переходе к НЭПу население надеялось на завершение экономического кризиса, связанного с Гражданской войной: солдаты возвращались домой, крестьяне получили право собственности на землю, заводы и фабрики стали выпускать промышленные товары бытового назначения, была разрешена свободная торговля различными товарами и т.д., т.е. в стране началось восстановление нормальных условий жизни.

В 1990-е годы происходил развал всей экономики и те же процессы 1920-х гг. -переход к рыночным отношениям, изменения в структуре общества, отказ от прежней идеологии и т.д., но это все шло при обогащении небольшой группы людей, причастных к ? -arm в предыдущие годы. Кризис стал продолжением стагнации экономики в конце 1970-х 1 г й „-"-i °чных реформ «перестройки» М. С. Горбачева, а выход из него занял все 1990-е гг. и i v _ . ."уе.тилетия XXI в. Это не могло не сопровождаться значительным ростом ягтии-лк общеегвенных настроений и социальных протестов. Уже в конце 1970-1980-х гг.

страна столкнулась с таким новым явлением, как забастовки, число которых резко увеличилось в 90-е гг. прошлого столетия1.

Начавшиеся протестные движения населения России на рубеже ХХ-ХХ1 вв. поставили перед властью задачу более широкого взаимодействия с обществом, решения на более высоком уровне проблем населения, чем это было десятилетия назад. В конце XX в. Россия изменила вектор своего развития и встала на путь восстановления рыночной экономики, перейдя к другой форме государственного устройства. Однако это не означает, что «прервалась связь времен» и политико-экономическое развитие должно было начаться с нуля. Переход к рыночной экономике в начале 1990-х гг. нередко называют возвратом к Новой экономической политике 1920-х гг.

Понимание происходивших событий в те годы может сегодня помочь более четко разобраться во всех механизмах формирования общественных настроений и протестного движения. Это и социальный состав участников, их требования, реакцию власти и т.д. Изучение и определение сущности настроений недовольства населения 20-х гг. в различных его формах позволяет учитывать исторический опыт, быстрее преодолевать негативные явления в XXI в. Часто протест означает не желание кардинально изменить общественный строй, а реакцию на возникшие проблемы, решение которых возможно через диалог власти и населения.

В связи с этим необходимо отметить, что анализ материалов был проведен на междисциплинарной основе. Это было вызвано необходимостью определить понятие «общественные настроения» и «протестные движения» населения. Последнее понятие используется не только историками, но и специалистами иных наук: политологии, социологии, психологии, конфликтологии и т.д. Обобщая взгляды ученых на общественные настроения и протестные движения, можно сделать вывод, что это форма политической активности, с помощью которой группы населения непосредственно выражают свое мнение и свои требования, недовольство теми или иными действиями как центральной, так и местной власти. Более подробно эти понятия рассматриваются в первой главе.

Обьект исследования - общественные настроения и протестные движения в губерниях Центрально - промышленного региона Европейской части России в период проведения Новой экономической политики 1921-1929 гг.

Предмет исследования - формы взаимоотношения населения и власти в 1920-е гг., как способы влияния на реализацию социально-политических решений Советской власти.

Хронологические рамки включают 1921-1929 годы: от начала введения Новой экономической политики до ее окончания в связи с переходом к индустриализации страны и массовой коллективизации сельского хозяйства. Период НЭПа можно разделить на два подпериода: первоначальный (1921-1924 гг.), когда население было наиболее активным в своих общественных настроениях, протестах и несогласиях с действиями власти, и второй -затухающий (1925-1929 гг.), когда власть определенными уступками либо репрессивными мерами добивалась согласия населения с проводимой политикой.

Территориальные рамки исследования включают Центральный промышленный регион, куда входили губернии, граничившие с Московской губернией: Тверская, Владимирская, Рязанская, Тульская, Калужская, Смоленская, Ярославская. Также изучены материалы по Иваново-Вознесенской и Брянской губерниям, входивших согласно районированию Госплана РСФСР в состав Центрального экономического района, но не граничивших напрямую с Московской губернией. Необходимо отметить, что с 1921 г. в экономической географии существовали понятия «Центральный промышленный район России» и «Центральная часть Европейской России», что делает корректным использование в диссертации того и другого названия.

Выбор указанных территориальных рамок связан с уникальностью каждой из исследованных губерний и при этом типичностью форм развития жизни населения в изучаемых регионах, возможностью провести при этом явные аналогии. Например,

1 См.: Козина И.М. Забастовки в современной России //Социологические исследования.2009_№ 9.С.16.

5

промышленный потенциал Иваново-Вознесенской губернии был соизмерим с Московской, радом с которой находились регионы, где предприятия были сконцентрированы вокруг административных центров, как в Тульской или Тверской губерниях; либо вся крупная промышленность была представлена всего одним предприятием, как это было в Смоленской, Рязанской и Калужской губерниях, являвшихся в основном сельскохозяйственными.

Таким образом, исследование было проведено по нескольким губерниям Европейской части России, близким по экономическим условиям: либо с более развитой промышленностью, либо с сельскохозяйственным производством. Из числа исследованных к первым относились Московская, Иваново-Вознесенская, Тульская губернии; ко вторым Смоленская, Тверская, Рязанская, Калужская. Выбор территориальных границ изучения проблемы определялся не только малой изученностью заявленных в диссертации событий и явлений в Центрально-Европейском регионе, как и в целом в истории проведения НЭПа в стране, но их разнообразием по многим показателям: социально-экономического развития, социального состава населения и степени его политической активности, формам, в которые выливались общественные настроения и протесты против деятельности органов власти.

Степень изученности проблемы. Научному изучению разных аспектов проведения Новой экономической политики посвящено значительное количество работ. При этом обычно в исторических работах дается такая периодизация их выхода в свет. Первый период охватывает 1920-е гг.; второй - 1930-1950-е гг.; третий подразделяется на два этапа: 19601980-е гг., и с начала 1990-х гг., когда произошло резкое изменение политико-экономических и социальных процессов, самосознания населения, до первых лет второго десятилетия XXI в. (постсоветский этап).

На наш взгляд, период с начала 1990-х гг. можно рассматривать как самостоятельный - четвертый этап изучения НЭПа, ибо 1990-е гг. и начало XXI в. внесли свои коррективы во многие направления его исследования.

Современный исследователь, работая с материалами по истории Новой экономической политики, в полной мере должен опираться на масштабные труды советских историков. Им принадлежит значительный вклад в изучение экономического развития страны в 1920-х гг., ее социальной структуры, культурного развития. Политическому становлению государства того времени также было посвящено большое количество научных трудов. Основное внимание в них обращалось преимущественно на деятельность правящей партии. Выступления политических оппозиционных партий против новой власти, общественные настроения и протесгаые движения населения в различных регионах страны практически не изучались. Новая экономическая политика в то время трактовалась как план, предложенный В. И. Лениным в последние годы его жизни (1921-1924). Поэтому десятилетиями ученые рассматривали НЭП как период, который спас рабоче-крестьянскую власть от неминуемой гибели, привел к сотрудничеству двух дружественных классов - рабочих и крестьян, созданию рабоче-крестьянской интеллигенции. То, что во время НЭПа население было многим недовольно, на основании чего формировались различные общественные настроения, выливавшиеся зачастую в протестные движения во многих регионах страны, в том числе в городах и деревнях Центральной части Европейской России, ранее почти не исследовалось. Проблемы оказания давления на власть, заставляя тем самым ее учитывать настроения населения, вводить новые формы управления, а также влиять на самосознание народа в русле принятой руководством страны новой идеологии и, соответственно, менять менталитет населения, его социальную структуру, не изучалось по идеологическим причинам. В 1990-е гг., когда стали рассекречиваться данные партийных архивов и архивов спецслужб, возникла возможность провести глубокий научный анализ этих явлений с учетом выявления общественных настроений и протестного движения в годы НЭПа и тем самым существенно дополнить видение развития страны в тот период.

С начала 2000-х гг. историки обратали свое внимание на общественные настроения советского общества в разные периоды его развития. Одними из первых эту проблему рассматривали Е.Ю.Зубкова, Д.В. Ольшанский, АЛ. Лившин. В мае этого года прошла в Саратове защита докторской диссертации Семеновой Е.Ю. «Влияние Первой мировой войны

на мировоззрение, общественные настроения и поведенческие практики городского населения поволжских губерний Российской империи (июль 1914-февраль 1917 г.)2, в которой автор подробно раскрыла все методологические подходы наряду с другими к понятию «общественные настроения» населения.

Изучение данной темы помогает представить многоуровневость и многоаспекпюсть жизненного пространства и интересов населения нескольких регионов Центральной части Европейской России.

Целью работы является исследование происходивших изменений в самосознании населения в губерниях Центрально-Европейской части России в условиях перехода после окончания Гражданской войны к мирному строительству рабоче-крестьянского, а в будущем - социалистического общества.

Реализация этой цели связана с решением следующих задач:

- раскрыть понятия «общественные настроения» и «протестные движения» населения по соотношению к периоду НЭПа;

- проанализировать концепции и подходы к изучению Новой экономической политики, представленные в историографии;

- определить источниковую базу и методологическую основу исследования;

- показать влияние правящей партии на политическую активность населения в 1920-е

гг.;

- показать особенности социально-экономического положения городского населения в годы НЭПа;

- проанализировать причины недовольства рабочих и формы их протестов в 20-е гг.

XX в.;

- охарактеризовать политическую деятельность городского населения;

-проследить эволюцию форм взаимоотношений населения и власти в деревнях

губерний Центрального региона Европейской части России в 1920-е гг.: от сельских сходов к сельским советам;

- раскрыть взгляды рабочих и крестьянства на политическую борьбу в правящей партии за власть;

- показать отношение населения городов и деревни к внешней политике Советского государства.

Теоретической основой данной работы стали исследования ведущих отечественных ученых, теоретически обозначивших главные проблемы проведения Новой экономической политики еще в советское время. Несмотря на то, что они опирались на классовую теорию, их научные труды по данной теме способствовали продвижению новых взглядов при изменении идеологических установок и научных подходов. Современная российская теория НЭПа основывается на цивилизационных подходах к исследованию как истории России в целом, так и отдельных ее периодов.

Методологической основой при написании работы послужили общенаучные принципы познания общественных явлений, прежде всего историзма, научности и объективности. Для решения исследовательских задач применялась совокупность методов исторического познания: источниковедческого, историко-генетического, историко-типологического, историко-диалектического, исторической индукции и обобщения эмпирических данных, а также статистический анализ документов по проблемам общественных настроений и протестных движений.

1 Ольшанский Д.В. Массовые настроения в политике.- М., Издательство «Прин-Ди».1995; Зубкова Е. Ю. Общественные настроения в послевоенной России. 1945-1953 гг.,: автореф. дис ...,д.и.н., М., 2000; Лившиц А.Я. Общественные настроения в Советской России 1917-1929 гг.: авторф. дисс....д.и.н., М. 2004; Семенова Е.Ю. Влияние Первой мировой войны на мировоззрение, общественные настроения и поведенческие практики городского населения поволжских губерний Российской империи (июль 1914 - февраль 1917 г.): автореф.дисс____д.н.н. Саратов. 2013.

При анализе исторических данных использовался междисциплинарный подход, учитывающий точки зрения на общественные настроения и протестные движения таких наук, как философия, политология, психология, социология, конфликтология и др.

Методологической особенностью данной диссертации является то, что в ней использован временной подход к анализу событий, явлений, фактов в разных регионах Центрально-промышленного района Европейской части России. Это связано с тем, чтобы показать своего рода синхронность событий, их широту, охват территорий и населения по его социальному статусу. В связи с этим анализ событий и явлений, проходивших в регионах Европейской части России, давался с начала НЭПа и до их либо прекращения, связанного с решениями власти в пользу населения, либо ликвидацией их властью. Это позволяет более глубоко видеть те проблемы, которые были характерны.

Источники, послужившие основой исследования, достаточно разнообразны. В первую очередь это материалы ряда архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственных архивов Московской, Ивановской, Владимирской, Калужской, Рязанской, Смоленской, Тверской и Тульской областей, а также региональных архивов и центров изучения современной истории, хранящих документы новейшей истории.

В число источников включены опубликованные в годы НЭПа отчеты различных структур власти, где сохранились и материалы ОПТУ о протестах как городского, так и сельского населения.

Важным источником для изучения экономической и социальной жизни регионов Центральной части Европейской России являлись статистические сборники регионального и общегосударственного уровня: «Крестьянские бюджеты 1925-1926 г.», «Народное хозяйство СССР», «Сельское хозяйство Союза ССР в 1923/24 г.», «Сельское хозяйство Союза ССР в 1925/26 г.» и др.3; региональные экономические справочники: «Итоги по хозяйственной записи», «Москва и Московская губерния. Статистико-экономический справочник 1923/1924 - 1927/1928 гг.», «Московское хозяйство в 1925 г.», «Промышленность Брянской губернии. Материалы по статистике промышленности и труда», «Хозяйственное лицо волостей Владимирской губернии» и др.4 Также в диссертации активно использовались материалы работ специалистов, изучавших развитие в период НЭПа как регионов Центральной части Европейской России, так и страны в целом. Периодическая печать тех лет тоже представляет большой интерес для понимания происходивших в указанной части России процессов. Более подробно характеристика источников дана во втором параграфе первой главы.

Рабочая гипотеза исследования. Общественные настроения и протестные движения -это реакция населения.на проблемы, возникавшие в результате изменения окружающей действительности и идущей в разрез с привычным для него положением дел. Деятельность власти, пытающейся решить возникшие проблемы, будь то низкая заработная плата, недостатки с продовольственным снабжением или повышение цен, рождала соответственно слухи, обсуждения, забастовки и протесты разного уровня. В этих ситуациях требовалось вмешательство власти, которое в период НЭПа в определенной степени сводилось к мирным формам удовлетворения требований населения. Взаимоотношение людей и власти в НЭПовской повседневности было свидетельством их взаимообусловленности и стремлении одних (населения) постоянно напоминать о возникновении и существовании

3 Крестьянские бюджеты 1925 - 1926 г. М., 1929.; Народное хозяйство СССР. М., 1928; Сельское хозяйство Союза ССР в 1923/24 г. М.,1924.; Сельское хозяйство Союза ССР в 1925/26 г. М., 1927.

4 Итоги по хозяйственной записи. Тула. 1928 г.; Москва и Московская губерния. Статистико-экономический справочник 1923/1924 - 1927/1928 гг. М. 1929; Московский уезд. Статистико-экономический сборник. Вып. I. М., 1928; Московское хозяйство в 1925 г. М., 1925; Фабрично - заводская промышленность г. Москвы и Московской губернии. М., 1928; Промышленность Брянской губернии. Материалы по статистике промышленности и труда. Брянск. 1928; Хозяйственное лицо волостей Владимирской губернии. Вып. П-УШ. Ковров. 1927

проблем, а других их решать ради сохранения и усиления своего влияния, что, однако, не ставило задач об изменений государственного строя.

Основные положения, выдвигаемые на защиту:

1. Развитие общественных настроений и протестного движения на территории регионов Центральной части Европейской России в годы НЭПа проходило в достаточно сложной исторической ситуации, связанной с существенными социально-политическими изменениями при сохранении многих элементов жизни дореволюционной эпохи. К началу 1920-х гг. социально-политическая структура российского общества претерпела существенную трансформацию при том, что экономическая система страны, разрушенная войнами и революциями, требовавшей восстановления.

2. Социальная трансформация общества, происходившая в стране после 1917 г., в период НЭПа проявилась в практически полной ликвидации такой социальной группы, как дворянство, владевшее ранее основными земельными ресурсами, и резком снижении влияния буржуазии, исчезнувшей к концу 1920-х гг.

3. После 1917 г. многие социальные слои общества сохранились еще с дореволюционной эпохи. Центральная часть Европейской России относилась к наиболее промышленно-развитым регионам страны, поэтому рабочие составляли основную часть городского населения изучаемых губерний. В то же время вне промышленных зон региона доминирующие позиции в составе населения занимали служащие, предприниматели, лица свободных профессий, рантьеры.

4. Менее всего структурным социальным изменениям подверглось сельское население - они в целом были сведены к ликвидации помещиков. Основная социальная группа населения - крестьянство, как и до революции, традиционно делилось на бедняков, середняков и кулаков, но при этом численность группы середняков увеличивалась за счет групп бедняков и кулаков. При этом обследования, проводившиеся в 1920-х гг., показали, что существенные различия между ними в уровне жизни носили скорее количественный, чем качественный характер, т.е. не касались образа жизни (предметный разрыв не произошел).

5. Полная смена политической элиты и всей системы управления существенно влияли на общество, но не решали существовавших проблем, прежде всего экономических, связанных с развитием промышленности. Нерешенные проблемы активизировали недовольство рабочих, использовавших многие из известных им способов протеста. Статистика периода НЭПа показала, в частности, высокий уровень забастовочного движения рабочих ЦПР. Однако рабочее движение не имело целью разрушить Советское государство, а стремилось лишь скорректировать действия власти.

6. В то же время массовое рабочее движение представляло серьезную опасность для правящей в стране партии. Рабочие были объединены производственными отношениями и накопили значительный опыт борьбы за свои права. К тому же многие представители советской элиты были выходцами из рабочей среды. Учитывая все это, власть шла на значительные уступки. В отношении же непролетарских слоев населения государство проводило жесткую репрессивную политику в тех случаях, когда представители этих слоев населения пытались изменить в свою пользу состав властных органов, надеясь на возможность в этом случае проводить свою политику на местах. Определенную роль в этих событиях играли представители небольшевистских партий, которые со временем либо самораспускались, либо были ликвидированы ОГПУ.

7. Крестьяне к 1920-м гг. получили многое из того, к чему стремились в ходе революции: было ликвидировано помещичье землевладение, земля перешла к крестьянам. Однако ход восстановления экономики вызывал недовольство крестьян. Сельское население в 1920-е гг. активно интересовалось событиями, которые происходили в центре, стремилось участвовать в жизни страны, используя разнообразные формы и методы. Это были и распространение слухов, и активные выступления на собраниях, обсуждения проблем внешней и внутренней политики страны. Одной из форм протеста стало выдвижение идеи «Крестьянского союза», который с точки зрения крестьян становился формой давления на власть.

8. Существенной особенностью политической жизни деревни 1920-х гг. было то, что большое значение для крестьян традиционно имел сельский сход, позволявший крестьянам проявлять свою активность и доминировавший над сельским советом. Невозможность финансово поддерживать работу советов в необходимом объеме со стороны государства заставляла его временно считаться с имевшейся двойной структурой власти в деревне, фактически признавая сельский сход.

В целом исследование по заявленной теме позволяет сделать вывод, что в период осуществления государством Новой экономической политики население регионов Центральной части Европейской России проявляло высокий уровень политической активности. Практически все социальные группы города и деревни принимали активное участие в политической жизни страны, используя для этого разнообразные формы такого участия, в том числе и протестные. При этом протестное движение большинства социальных групп не носило антигосударственного и антисистемного характера, а было направлено лишь на коррекцию политического курса Советского государства.

Научная новизна исследования состоит в том, что:

1) Впервые комплексно изучены и раскрыты общественные настроения и протестные движения в ряде регионов Центрального Промышленного района Европейской России в период проведения Новой экономической политики.

2) Во многом впервые рассмотрен значительный комплекс научной литературы по проблеме изучения НЭПа по историческим периодам, где предложено, учитывая изменение парадигмы развития страны и возникновение новых подходов к историческим исследованиям, выделить новый самостоятельный период изучения данной темы - 1990-е первые десятилетия 2000-х гг.

3) Восполнен пробел в отечественной историографии в результате изучения и обоснования причин возникновения, масштабов, динамики, и основных результатов общественных настроений и протестного движения различных социальных групп населения Центральной части Европейской России в 1920-е годы.

4) В источниковедческом плане новизна исследования состоит в изучении ранее закрытых материалов - справок и донесений ОГПУ о настроениях населения, раскрытия причин забастовок и бандитизма.

5) На основе большого объема документов доказано, что в 1920-е гг. государство в своих взаимоотношениях с населением и под давлением общественного мнения, протестных выступлений было вынуждено сокращать чисто карательные действия и вести диалог с различными слоями населения, учитывая их мнение и корректируя свою политику.

6) В диссертации впервые подробно рассмотрены, на основе большого объема ранее не изученных документов регионов Центральной части Европейской России такие явления в 1920-е годы, как обсуждение различных проблем жизни Советской страны: от борьбы за власть внутри партии до ее международных отношений.

7) Впервые масштабно рассмотрена с различных позиций роль населения, как равного с государством участника политического процесса.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов в исследованиях по политической, экономической и социальной истории России. Материалы диссертации могут быть привлечены при построении учебных курсов по отечественной истории, истории экономики, социальной истории, краеведению и т.д.

Апробация результатов исследования; Результаты исследования нашли отражение в 55 публикациях автора, в том числе трех монографиях и 12 статьях, опубликованных в изданиях из перечня российских рецензируемых научных изданий (список ВАК). Общий объем опубликованных работ составляет более 57 пл. Основные идеи и положения работы рассматривались на международных и региональных конференциях в Москве, Иванове, Санкт-Петербурге и др.

1П

II. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, определены предмет, объект исследования, цель и задачи исследования, научная новизна, источниковая и теоретико-методологическая основа исследования, приведены практическая значимость, апробация темы, структура диссертации.

Первая глава «Теоретико-методологические основы исследования общественных настроений и протестного движения в Центрально-Европейской части России в годы НЭПа» раскрывает основные аспекты теоретико-методологических научных подходов к изучению темы, дает ее историографический обзор и источниковую базу. Диссертация построена на междисциплинарном подходе к исследованию темы.

В первом параграфе «Теоретико-методологическая основа исследования темы» дан анализ разработки представителями разных наук понятий «общественные настроения» и «протестные движения». Они используются специалистами различных наук: политологии, социологии, психологии, конфликтологии и т.д. Понятие «общественные настроения» рассматривается как совокупность изменений в самосознании, менталитете, поведенческих позициях населения, связанных с его реакцией на решения и деятельность власти, выражавшихся в обсуждениях между собой, на собраниях, других различных мероприятиях и т.д. Обобщая взгляды ученых на формирование общественных настроений и протестных движений народных масс, можно рассматривать их как форму политической активности, с помощью которой население разных регионов, и даже государств непосредственно выражает свое мнение, требования по отношению к власти и действиям правящих партий, элиты и т.д.

Методологической основой исследования стали достижения ведущих отечественных исследователей по данной тематике по историческим периодам: советскому, постсоветскому, современному. Говоря о научных разработках советского периода, необходимо подчеркнуть, что, несмотря на идеологическую направленность исторической науки того времени, в них было стремление сохранить историческую основу документов, использовать статистический анализ в оценке результатов развития экономики, политики, культуры, что позволило многим последующим историкам базироваться на этих исследованиях.

Развитие исторической науки привело к обновлению методологии исследований и применению практического инструментария. В связи с этим определенное место в исследовании заняли материалы по социальной истории, в которой оказалось востребованным изучение периферийной модернизации. Главной и характерной чертой этой модернизации является доминирование инициативы государства, а не сформировавшихся внутренних потребностей общества.

Применение методов социальной истории при исследовании состояния общества в годы проведения Новой экономической политики представляется адекватным поставленной задаче изучения социальной политики в государстве в переходный период. Социальная история рассматривает НЭП как модернизационный процесс.

Ознакомление с современными социологическими и историческими исследованиями ситуации в России периода НЭПа показало, что они ориентированы прежде всего на анализ политических процессов и конкретных исторических ошибок, влияния социокультурных и других факторов на понимание итогов развития страны за почти столетний период.

Во втором разделе первой главы «Историография общественных настроений и протестных движений 1921-1929 гт.» рассмотрены факторы, связанные с результатами проведения политики «военного коммунизма» и положением страны после Гражданской войны, вызвавшими системный кризис в экономике страны. Этот кризис охватил все сферы жизни. Страна оказалась в политическом и экономическом тупике, выход из которого был возможен только путем отказа от «военного коммунизма». Как утверждали советские историки, начиная с 20-х и до конца 80-х гг. XX в., с помощью преобразований, начатых весной 1921 г. и частично установивших рыночные отношения, советскому руководству удалось преодолеть политический, экономический и социальный кризис. Однако НЭП так и не стал магистральным направлением развития Советского государства, так как

экономические реформы 1920-х гг. были ограничены сохранением государственного сектора в экономике, в котором законы рынка действовали достаточно формально.

В конечном счете совокупность различных по своей природе факторов привела к свертыванию НЭПа. Противоречия НЭПа использовались всеми партийными грушами, складывавшимися в 1923-1927 гг. в центре и на местах в борьбе за власть. В этих условиях очень важной была позиция региональной власти, составлявшей значительную партийную прослойку. Стремясь привлечь на свою сторону как можно больше членов РКП(б) - ВКП(б), партийные группировки не могли не учитывать отношение регионального руководства к НЭПу, которое понимало, что оценка его населением не была достаточно позитивной. В результате в партийно-государственном руководстве к 1928-1929 гг. восторжествовала откровенно антинэповская линия.

Безусловно, необходимо учитывать, что реакция населения не могла не оказывать соответствующего влияния на особенности проведения экономической политики и опосредованно влияла на экономические взгляды регионального руководства.

Анализ региональной политики эпохи НЭПа и ее восприятия населением дает представление о причинах проведения экономических преобразований в СССР в 20-е гг. прошлого века. Важным аспектом при этом является изучение реакции разных слоев общества на происходившие в стране процессы, которое влияли на формирование местной политики.

Историография по НЭПу достаточно обширна, при этом в ней можно условно выделить несколько периодов и подпериодов или этапов, связанных как с политическими, так и с экономическими процессами. Характеристика историографии разных периодов позволяет понять, как протекали социально-политические процессы в избранном для исследования регионе России, почему возникали недовольство населения и протеспше движения, которые, однако, не привели к изменению политического строя.

Первый период изучения НЭПа приходится на 1920-е гг. и включает работы руководителей партии и правительства - В. И. Ленина, Н. И. Бухарина, Ю. Ларина и др. Позднее к этим работам ученые относились как к первоисточникам, руководящим постулатам.

В первой половине 1920-х гг. появилось несколько публикаций о состоянии советской деревни5, реализации решений партии большевиков в отдельных деревнях и городах. Так, об индустриализации в деревне Прислон Тверского губернии написал краевед И. Любимов6.

Высказывания населения по поводу политики советской власти фактически не публиковались._Первые письма и отклики населения того времени, причем не содержавшие резкой критики проводимой правительством Новой экономической политики, были опубликованы в сборнике «Голос народа» только в 1998 г.7

Однако в тот период появилась и эмигрантская историография Новой экономической политики: работы бывшего министра Временного правительства С. Н. Прокоповича, профессора Петроградского университета Б. Д. Бруцкуса, С. С. Кона, С. И. Шермана, Л. М. Пумпянского публиковались в журналах «Экономический вестник», «Русский экономический сборник» и др. Эти исследователи отмечали ограниченность экономических реформ 1920-х гг. и считали их тупиковым путем развития советской экономики*.

3 См.: Алексеев В. А. Как Куровские мужики выбились из нужды. М., 1924.; Его же. Дания под Москвой. М., 1925; Его же. Деревня при НЭП«. М., 1924.

4 Любимов И. Путь индустриализации Тверской деревни (д. Прислон Тверского уезда) // Материалы общества изучения Тверского края. Вып. 5. Тверь, 1925.

7 Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918—1932 гг. М., 1998.

* НЭП. Взгляд со стороны. М., 1991; Доронченков А. И. Эмиграция «первой волны» о национальных проблемах и судьбе России. СПб., 2001; Омеяьченко Я. А. Русский опыт. Революция 1917 года в России и политическая практика большевизма в общественно-политической мысли российского зарубежья (1917 -начало 1930-х гг.). М., 1995; Омеяьченко H.A. В поисках России: общественно-политическая мысль русского зарубежья о революции 1917 г., большевизме и будущих судьбах российской государственности (историко-политический анализ). СПб., 1996; Омеяьченко H.A. Политическая мысль русского зарубежья: очерки истории (1920 - начало 1930 х гг.): учебное пособие для вузов. М., 1997 и др.

Второй период отечественной историографии НЭПа приходится на начало 1930-х -середину 1950-х гг. Для него характерны господство взглядов на историческое развитие Советского государства, выраженных в «Кратком курсе истории ВКП(б)». В условиях административно-командного строя темы, в той или иной степени противоречившие ее концепции, оказывались под запретом9.

Как следствие, историки, работавшие в советский период, ограничивали круг тем успехами государственного социалистического строительства и ролью партии в экономической жизни СССР, рассматривая их через призму классовой борьбы с мелкобуржуазными элементами10, тема настроений большинства населения периода НЭПа не исследовалась.

Третий период отечественной историографии НЭПа - самый продолжительный -начался в конце 1950-х гг. Этот период необходимо разделить на два подпериода (или этапа): 1960-е - 1980-е гг. и 1990-е гг. - по настоящее время. Последний этап часто называют постсоветским, его отличительная особенность состоит в том, что ученые стали уделять внимание не исследованным ранее важным аспектам Новой экономической политики, в частности недовольству и протестаым движениям населения как в городе, так и в деревне. Это объясняется возможностью использовать открывшиеся фонды архивов, отменой идеологических установок в постсоветское время.

Попытка разработать системный подход к изучению экономических и социальных аспектов НЭПа была сделана в коллективной монографии Ю. А. Полякова, В. П. Дмитренко и Н. В. Щербань11. Они смогли, преодолевая советские идеологемы, показать взаимосвязь экономических реформ НЭПа с развитием социально-культурных факторов в деревне, готовивших население к будущему проведению коллективизации. Анализ развития Советского государства в 1920-е гг. в общемировом контексте дал в своих работах В. А. Шишкин12.

Всего, но подсчетам американского исследователя Питера Фрикхольма из университета Дьюка (США), только с 1965 по 1985 г. в СССР было опубликовано около 250 монографий, посвященных различным аспектам Новой экономической политики, и примерно такое же количество статей в журналах «Вопросы истории КПСС», «История СССР», «Вопросы истории», «Вестник» МГУ и ЛГУ13. Однако следует учесть, что Далеко не все издания (особенно региональные) попали в его поле зрения.

Переориентация государственной власти России в 90-е годы XX столетия на рыночные ценности привела к пересмотру многих аспектов истории Новой экономической политики. К ее исследованию вырос интерес, так как переход к рыночной экономике в конце прошлого века представлялся аналогичным НЭПу, и поэтому требовалось рассмотреть его, используя уже несколько иные подходы, расставляя другие акценты, подвергая критике и неприятию деятельность партии большевиков.

Именно ощущение исторического сходства Новой экономической политики 1920-х гг. и второй половины 1980-х - начала 1990-х гг. стало причиной резкого увеличения интереса к НЭПу со стороны представителей всех общественных наук. Как пишет И. Б. Орлов, в НЭПе видели «реальный путь выхода из экономического и политического тупика, в котором оказалась страна». Отсюда столь сильное стремление исследователей рубежа 1980-х- 1990-х

9 См.: Артизов А. Я. Судьбы историков школы M. Н. Покровского (середина 1930-х годов) // Вопросы истории. 1994. № 7. С. 34-48.

10 Развитие советской экономики / под ред. А. А. Арутюняна и Б. JI. Маркуса. М., 1940; Глезерман Г. Ликвидация эксплуататорских классов и преодоление классовых различий в СССР. М„ 1949; ГенкинаЭ. Б. Переход советского государства к новой экономической политике (1921-1922). М., 1954 и др.

" Поляков Ю. А., Дмитренко В. П., Щербань Н. В. Новая экономическая политика: к изучению экономических и социальных аспектов НЭПа. М., 1982.

12 См.: Шишкин В. А. В. И. Ленин и внешнеэкономическая политика Советского государства (19171923). М, 1977; Его же. Полоса признаний» и внешнеэкономическая политика СССР: 1924-1928 гг. Л., 1983.

13 См.: Flykholm P. NEP: A Bibliography of Soviet and Western Literature, 1965-1995. URL: httpV/www lib duke edu/ias/slavic/nep htm).

гг. найти в экономической политике 1920-х гг. тенденции, схожие с теми, которые они наблюдали в окружавшей их реальности14.

Но в середине 1990-х гг. стало понятно глубокое историческое различие между 1920-ми гг.: и современностью. Если для представителей других общественных наук понимание данного различия привело к падению интереса к НЭПу, то в исторической науке это выразилось в изменении базовых концепций и подходов. Одной из таких интересных работ стала монография Н. А. Омельченко15, посвященная неизвестным и неразработанным в отечественной и зарубежной историографии вопросам оценки русской эмиграцией 20-х-30-х гг. XX в. истоков, сущности и последствий революции 1917 г. в России, ее прогнозам и проектам относительно будущего развития российской государственности.

Наметилось более глубокое осмысление источников. Подобный подход характерен для большинства статей сборника «Нэп: завершающая стадия: соотношение политики и экономики», вышедшего в 1998 г.16.

В 2004 году общественные настроения советского общества в 1917-1929 гг. рассмотрел в своей докторской диссертации А.Я. Лившин, использовав при этом письма трудящихся во власть, в том числе и в период НЭПа17.

Чрезвычайно богато представлена история региональной экономики эпохи НЭПа, вопросы которой изучаются в многочисленных монографиях, сборниках и диссертационных исследованиях. Так, только за последние несколько лет было защищено множество диссертационных исследований, рассматривающих различные аспекты экономического развития Советского государства в 1920-е гг.18 Однако тема протесгного движения населения в исследованиях пока не затрагивалось или не являлась основной.

Проблемами НЭПа занимались и западные россиеведы. Экономической истории Советской России посвящена двухтомная работа Дж. Лаутона 1932 г. (переиздавалась в 1935 и 1977 гг.)19.

Значительную роль в исследовании советской экономики той эпохи сыграли

* *■■■ . АЯ . Г

монографии Ш. Фицпатрика , М. Левина , Алека Ноува и др. Эти ученые освещали процесс экономического развития Советского государства от первых реформ 1917 г. до распада СССР в 1991 г. (в последних изданиях). Однако тему протестного движения они не рассматривали. Теоретические вопросы экономического развития Советской России в начале 1920-х гг. рассматриваются в монографии Питера Бетке .

Американский историк Роберт Аллен24 на основе большого статистического материала и односторонней историографии сделал вывод, что экономическое развитие

" Орлов И. Б. НЭП в региональном ракурсе: от усредненных оценок к многообразию // НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты. М., 2006. С. 104.

15 Омельченко И. А. В поисках России. М.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного института, 1996.560 с.

16 НЭП: Завершающая стадия: Соотношение экономики и политики. М., 1998.

"Лившим А.Я. Общественные настроения в Советской России 1917-1929 гг. Автореф. дисс....д.и.н., М.,

2004

" Засорина Т. Д. Новая экономическая полигика: отношение населения Кубани (1921-1929 гг.): дис____

канд. ист. наук. Майкоп, 2003; БатрашевД. К Развитие частного предпринимательства в период новой

экономической полигики 1921-1929 гг.: на материалах Нижнего Поволжья. Астрахань, 2003 : дис____канд. нет.

наук; Малашенко И. В. Крестьянство и сельское хозяйство Брянской губернии в 1921-1925 гг.: дис. ... канд. ист. наук. Брянск, 2005; Петришина И. Д. Индивидуальное крестьянское хозяйство Центрального Черноземья в годы нэпа (1921-1929 гг.) (По материалам Воронежской и Тамбовской губерний) : дис. ... канд. ист. наук. Липецк, 2004 и др.

" Laulon L An Economic History of the Soviet Russia: in 2 v.- L., 1932.

20 Fitzpatrick S. The Russian Revolution. Oxford, 2001;Cmr E. H. History of Soviet Russia. V. 1-9. N.Y, 1951-1972.

21 LewinM. The Making of the Soviet System: Essays in the Social History of Interwar Russia. N.Y., 1985.

22 Nove A. Soviet Economic System. L., 1977; Его же. An Economic History of the USSR 1917-1991. N.Y.,

1993.

25 Boettke P. J. Calculation and Coordination. L.-N.Y., 2001.

24 Allen Я С. Farm to Factory: A Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. Princeton, 2003.

Советского государства после революции было наиболее оптимальным способом, при котором одна стадия (НЭП) закономерно сменяла предыдущую (военный коммунизм - И. Л.), что все развитие советской экопомики от периода военного коммунизма до реформ Хрущева было следствием единой, логически связанной концепции экономического развития. Развитие советского общества в годы НЭПа стало объектом исследования и других россиеведов - Льюиса25, В. Бровкина26, Дж. Хьюза27 и др.

В последние десятилетия все большее внимание ученых привлекает развитие интересов и взглядов населения, так называемая повседневность обитания. В настоящее время существует научная литература, посвященная истории повседневности 1920-х гг., а также, изучению событий, происходивших в регионах в этот период. На развитие подобных тенденций, в частности, указывал И. Б. Орлов . В одной из работ он написал: «За последнее десятилетие в регионах сложились свои школы «двадцатников», сохраняющие и развивающие на новом этапе опыт своих предшественников»29. Аналогичная ситуация складывается и с научной литературой, относящейся к регионам Центральной России30.

История НЭПа в Московской губернии исследовали, начиная с 1950-х гг. и по настоящее время такие ученые, как 3. В. Пархоменко, И. В. Анохин, И. М. Алещенко, Л. И. Васькина, Д. В. Ковалев31, а также автор настоящей диссертации32; в Тверской губернии - О. А. Кужба, И. В. Цветкова33; в Тульской губернии - Е. А. Кирьянова, А. И. Юрьев34 ; в Смоленской губернии - В. И. Ревков, В. Г. Афанасьев, В. Ф. Стеценко, Т. И. Новосельцева, Д. В. Валуев, К. Г. Маркевич35.

В целом направление ряда работ показывает, что все большее внимание уделяется изучению более общих проблем периода 1920-1929-х гг. (своего рода взгляд «снизу вверх»), т.е. возникает необходимость понять политические приоритеты и представления различных слоев населения страны, их реагирование на политику государства и его руководства.

25 Siegelbaum L Soviet State and Society Between Revolutions, 1918-1929. Cambridge, 2005.

26 Brovkin V. Russia after Lenin: Politics, Culture and Society, 1921-1929. L., 1998.

27 HugesJ. Stalin, Siberia, and the Crisis ofNew Economic Policy. Cambridge, 1991.

a Орлов И. Б. НЭП в региональном ракурсе: от усредненных оценок к многообразию. С. 33.

29 См.: Провинциальная власть: система и ее представители, 1917—1938 гг.: сб. ст. Смоленск, 2006.

30 Стеценко В. Ф. К вопросу о деятельности советов в деревне в 1924-1929 гг. // Сельское хозяйство и крестьянство Нечерноземья в период строительства социализма. Смоленск, 1979 Провинциальная власть: система и ее представители, 1917-1938 гг. и др.;

31 Пархоменко 3. В. Партийная организация Московской губернии в борьбе за усиление союза рабочего класса со средним крестьянством в восстановительный период (1921-1925 гг.): автореф. дис ... канд. ист.наук. М., 1954; Анохин И. В. Сельскохозяйственная кооперация Московской губернии в 1926-1929 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1959; Васькина JI. И. Рабочий класс СССР накануне социалистической индустриализации. М., 1981; Ковалев Д. В. Динамика социально-экономической и политической жизни подмосковной деревни в условиях НЭПа (1921-1927 гг.) : автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1996; Его же. Аграрные преобразования и крестьянство столичного региона в первой четверти XX века. М., 2004 и др.

32 Лозбенев И. Н. Взаимодействие экономических и социально-политических процессов в Подмосковье в годы НЭПа (1921-1929 гг.). автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2001; Его же. Экономика и политика в Подмосковье в 20-е и 90-е годы XX века: монография. М., 2003.

33 Кужба О. А. Деятельность крестьянских советов Верхневолжья в 1921-1925 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тверь, 1997; Его же. Местные органы власти в 1925-1927 гг. (по материалам Тверской губернии) // НЭП: завершающая стадия: Соотношение экономики и политики. М., 1998; Цветкова И. В. Кустарно-промысловое предпринимательство в Тверской губернии в 1921-1925 гг. // Тверская земля в прошлом и настоящем. Тверь, 1994.

34 Кирышова К А. Из истории начального периода коллективизации деревни: новые находки в региональных архивах // Архивные документы как источник формирования представлений об истории Отечества. СПб. 2005; Юрьев А. И. Тульская организация партии социалистов-революционеров (1917-1923 гг.). Тула, 2000.

35 Ревков В. И. Ленинская налоговая политика и ее осуществление в первые годы НЭПа (1921-1925 гг.) // Сельское хозяйство и крестьянство Нечерноземья в период строительства социализма. Смоленск, 1979; Афанасьев В. Г. Комсомол — помощник партии в социалистическом переустройстве деревни в 1921—1927 гг. (по материалам Смоленской губернии) // Сельское хозяйство и крестьянство Нечерноземья в период строительства социализма. Смоленск, 1979 и др.

Среди большого объема существующих научной литературы по Новой экономической политике фактически нет крупных работ по общественным настроениям и протестному движению населения по их совокупности, как города, так и деревни в тот период. В советское время эта тема была закрыта, документы по протеста ым движениям находились во всех архивах под грифом «секретно». С открытием недоступных ранее фондов ряд ученых обратили внимание на эти процессы. Так, одним из первых исследователей этой темы стал С. В. Яров, который дал анализ взглядов рабочих Петрограда на революцию, военный коммунизм и НЭП36.

Эту же тему в последней части своей монографии затронул В. В. Кондрашин, утверждая, что крестьянское движение того периода прекратилось после исчезновения их главной причины — военно-коммунистической политики. Его точка зрения объясняется тем, что хронологические рамки ограничили тему исследования, а соответственно, способствовали такому выводу37.

О протестом движении и трудовых конфликтах на промышленных предприятиях Урала в годы Новой экономической политики написала В. М. Гафурова38. Динамика рабочего движения, трудовые конфликты, причины и ход забастовок на государственных предприятиях Среднего Поволжья показаны в работах И. Н.Камардина39. Социокультурным настроениям общества в революциях 1917 г. и годы Новой экономической политики дал характеристику А. Я. Лившин в учебном пособии «Социокультурные основы управления»40. Повстанческое движение в районах проживания казачества, основные документы казачества освещены в кандидатской диссертации М. В.Филина41. Бунтующим пролетариям и протестам рабочих Советской России посвятил работу Д. О. Чураков42. Протестов движение населения города и деревни Центральной части Европейской России в 1921-1929 гт. рассмотрел в своей монографии, вышедшей в 2012 г., автор данной диссертации43.

Представленная историография по общественным настроениям и протестному движению населения России в период НЭПа не очень велика. В имеющихся работах эта тема рассмотрена по некоторым регионам и отдельным периодам в рамкам НЭПа.

В связи с этим существует необходимость определения общих тенденций настроений, мировоззрения и взглядов населения на различные стороны жизни государства в годы НЭПа, в том числе и таких, как проявление его недовольства и протестов.

В представленной работе на основе изучения большого массива новых архивных и документов впервые показаны причины формирования негативных общественных настроений населения регионов Центральной части Европейской России, его протестные движения в самых различных формах: от бытового обсуждения до бандитизма, от роли в обществе правящей партии большевиков до попыток влиять на население представителями других партий: меньшевиков, эсеров, анархистов. В диссертации показаны общественные

36 Яров С. В. Пролетарий как политик. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917-1923 гг. СПб., 1999; Его же. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999; Его же. Источники по истории политического протеста в Советской России в 1918-1923 гг. СПб., 2001.

37 Кондрашин В. В. Крестьянские движения в Поволжье в 1918—1922 гг. М., 2001. С. 387.

31 Гафурова В. М. Протестное движение и трудовые конфликты на промышленных предприятиях в годы Новой экономической политики // Гуманитарные и социальные науки : межвузовск. сб. трудов. Вып. 3. Магнитогорск, 2003.

35 Камардин И. Н. Трудовые конфликты в Среднем Поволжье, 1918-1929 гг. : по материалам Пензенской, Самарской и Симбирской (Ульяновской) губерний: автореф. дис.... канд. ист. наук. Пенза, 2001; Его же. Забастовки на государственных предприятиях Среднего Поволжья в 1918-1929 гг. Пенза, 2004.

40 Лившин А. Я. Общественные настроения в 1917-1929 гг. II Социокультурные основания управления. М, 2005.

41 Филин М. В. Протестное движение российского казачества в условиях политики военного коммунизма и ее последствий (1918-1922 гг.): автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 2007.

42 Чураков Д. О. Бушующие пролетарии: Рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.). М.,

2007.

43 Лозбенев И. Н. Протестное движение населения Центрально-промышленного региона России в годы Новой экономической политики (1921-1929 гг.). М.: ГУУ, 2012.

настроения в форме обсуждения борьбы внутри стоявшей у власти партии, оценки деятельности различных ее лидеров того времени, а также вопросов международной политики. Эта диссертация заполнит ту нишу в изучении проведения Новой экономической политики, которая была практически неизученной российскими историками. Она позволяет увидеть, что власть и народ - это две составляющих всего общественного развития государства.

В третьем параграфе первой главы «Источниковая база исследования» для

решения поставленных задач были использованы различные опубликованные, неопубликованные и архивные источники. Значительную часть использованных в работе материалов составляют документы центральных и региональных архивов областей Центральной части Европейской России. Из архивных документов центральных архивов России, в частности, были использованы материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) фонда Президиума Всероссийского Центрального исполнительного комитета (Ф. 1235), Российского Государственного архива экономики (РГАЭ) - фонда Центрального статистического управления (Ф. 1562), Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) - фонда информационного отдела ЦК ВКП (б) -РКП(б)(Ф. 17).

Из региональных архивов были использованы материалы Государственного архива Владимирской области (ГАВО) - фондов Губернского исполнительного комитета (Ф. 1, Ф. р-24) и фонда Губернского земельного управления (Ф. 968); Государственного архива Ивановской области - фонда Иваново-Вознесенского губернского комитета РКП(б) - ВКП(б) (Ф. п-2); Государственного архива документов Новейшей истории Калужской области (ГАДНИКО) - фонда Калужского губернского комитета РКП(б) - ВКП(б) (Ф. п-1); Центрального архива общественно-политической истории г. Москвы (ЦАОПИМ) - фонда Московского губернского комитета РКП(б) - ВКП(б) (Ф. 3); Центрального государственного архива Московской области (ЦГАМО) - фондов Московского совета (Ф. 66), Орехово-Зуевского уездного исполнительного комитета (Ф. 678), Московского уездного исполнительного комитета (Ф. 744), отделов Моссовета (Ф. 2170, Ф. 4997); Государственного архива Рязанской области (ГАРО) - фонда Исполнительного комитета Рязанского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Ф. р-4); Государственного архива Смоленской области (ГАСО) - фонда Исполнительного комитета Смоленского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Ф. 13); Государственного архива Новейшей истории Смоленской области (ГАНИСО) -Московского губернского комитета РКП(б) - ВКП(б) (Ф. 3); Государственного архива Тверской области (ГАТО) - фонда Исполнительного комитета Тверского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Ф. р-291); Тверского центра документов Новейшей истории (ТЦДНИ) — фонд Тверского губернского комитета РКП(б) -ВКП(б) (Ф. 1); Центра Новейшей истории Тульской области (ЦНИТО) - фонда Тульского губернского комитета РКП(б)-ВКП(б) (Ф. 1).

Важные научные сведения имеются в различных сборниках документов. Среди них особую ценность представляет многотомник «"Совершенно секретно": Лубянка - Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гт.)»44. Сборник дает большой материал для изучения политической жизни регионов Центральной России в годы НЭПа, развития протестного движения, забастовочного движения рабочих, отдельных выступлений представителей оппозиционной части населения. Политическая жизнь деревни Центральной части Европейской России изложена в материалах сборников документов «Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг.», «Советская деревня глазами ВЧК -

44 «Совершенно секретно»: Лубянка -2001-2004.

Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гг.). Т. 1- 7. М., 17

ОГПУ - НКВД» и «Рязанская деревня 1929-1930 гг. Хроника головокружения: Документы и материалы»45.

Еще одним важным источником для изучения экономической и социальной жизни регионов Центральной части Европейской России являлись статистические сборники регионального и общегосударственного уровня, в частности «Крестьянские бюджеты 19251926 г.», «Народное хозяйство СССР», «Сельское хозяйство Союза ССР в 1923/24 г.», «Сельское хозяйство Союза ССР в 1925/26 г.» и др.; справочники «Итоги по хозяйственной записи», «Москва и Московская губерния: Статистико-экономический справочник 1923/1924-1927/1928 гг.», «Московский уезд: Статистико-экономический сборник», «Московское хозяйство в 1925 г.», «Фабрично-заводская промышленность г. Москвы и Московской губернии», «Промышленность Брянской губернии: Материалы по статистике промышленности и труда»; «Хозяйственное лицо волостей Владимирской губернии» и др.46 Социальный состав населения и социальных групп регионов Центральной России подробно изучался также по справочникам47, статистическим сборникам48. Большой объем информации для изучения социально-экономического развития регионов Центральной России представлен в отчетах советов и исполкомов49.

В диссертации активно использовались материалы специалистов, изучавших развитие страны в период НЭПа: В. А. Алексеева, И. Н. Бакланова, Р. Я. Внукова, А. Гагарина, С. С. Геркеи, Я. Я. Никитского, Н. Гущина, В. Чижова, Н. X. Дампеля, К. Дандена, В. А. Деревицкого, И. Евреинова, Е. Когана, М. М. Жермунского, И. П. Степанова и др.

В ходе работе также изучены публикации периодической печати, в частности газет «Известия ЦИК СССР и ВЦИК», «Правда», «Экономическая жизнь», а также журналов «Бюллетень Тверского Губисполкома», «Советская работа», «Тверской край», «Тульский край» и др. В целом необходимо отметить, что изучение регионов Центральной части Европейской России хорошо обеспечено источниками, позволяющими всесторонне исследовать экономические, социальные и политические процессы на указанных территориях.

45 Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг. М., 1989; Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД. Т. 1. М., 2000; Рязанская деревня 1929-1930 гг. Хроника головокружения: Документы и материалы. М., 1998.

44 Итоги по хозяйственной записи. Тула, 1928; Москва и Московская губерния: Статистико-экономический справочник 1923/1924—1927/1928 гг. М., 1929; Московский уезд: Статистико-экономический сборник. Вып. I. М., 1928; Московское хозяйство в 1925 г. М., 1925; Фабрично-заводская промышленность г. Москвы и Московской губернии. М., 1928; Промышленность Брянской губернии: Материалы по статистике промышленности и труда. Брянск, 1928; Хозяйственное лицо волостей Владимирской губернии. Вып. П-УШ. Ковров, 1927.

47 Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. 1-Н. М., 1924; Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. XIX, ЬХ. М., 1929; Состояние питания городского населения СССР 1919-1924 гг. Труды ЦСУ. Т. XXX. Вып. 1,5. М., 1926; 1927.

" Итоги выборов в советы РСФСР в 1929 г. М. 1930 г.; Избирательная кампания в советы РСФСР в 1924-1925 г. Вып. II. М., 1925; Московская организация РКП (б) в цифрах. Вып. П-У. М. 1925-1929 гг. и др.

49 В частности, см.: Конъюнктурный обзор народного хозяйства Владимирской губернии за 1925-1926 г. Владимир, 1927; Краткий отчет рабочим и крестьянам Московской губернии о работе Московского губернского исполнительного комитета за время с 1 октября 1924 г. по 1 апреля 1925 г. М., 1925; Народное хозяйство Тульской губернии (Отчет Тульского губернского экономического совещания Совету Труда и Обороны за время с 1 апреля по 1 октября 1922 г.). Тула, 1923; Обзор промышленности губернии за 1 четверть 1921-1922 операционного года. Иваново-Вознесенск, 1922.; Отчет Калужского губернского исполнительного комитета и губернского экономического совещания за время с 1 октября 1922 г. по 1 октября 1923 г. Калуга, 1923; Отчет о деятельности Тверского городского совета за время с 1 октября 1926 г. по 1 октября 1927 г. Тверь, 1928 и др.

30 Алексеев. В. А. Дания под Москвой. М., 1925; Бакланов И. И. Яхрома прежде и теперь. Дмитров, 1926; Внуков Р. Я. Противоречия старой крестьянской семьи. Орел, 1929; Гагарин А. Хозяйство, жизнь и настроения деревни (По итогам обследования Починковской волости Смоленской губернии). М.-Л., 1925; Геркеи С С, Никитский Я. Я. Хлеба в полеводстве Цетрально-Промышленной области // Областная конференция по изучению естественно-производительных сил Центрально-Промышленной области 2-11 февраля 1924 г. Вып. I. М., 1924; Гущин Н„ Чижов В. Деревня сегодня: по Алексинскому уезду Тульской тубёрни". М.. 1928 н др.

Другим не менее важным и значимым источником сведений о политической жизни общества в губерниях Центральной части Европейской России стали сборники документов, опубликованные преимущественно в последние несколько лет. Наиболее интересные из них - «"Совершенно секретно": Лубянка - Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гг.)»; «Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД»; «Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1929 гг.»51. В этих сборниках собран большой объем уникальной информации по истории Советской России в годы НЭПа.

Для логического изложения материала исследования по направлениям жизненных ситуаций рабочих и крестьянства в 1920-е гг. использован метод временного повторения по годам и месяцам происходивших событий в различных местах Центрально-промышленного региона России. Это позволило раскрыть всеобъемлющий характер процессов, протекавших в течение всего времени действия Новой экономической политики и отношения к ней населения российской глубинки.

Во второй главе «Проблемы осуществления НЭПа в городах Центрально-промышленного района России» охарактеризованы социально-экономическое положение и формы выражения недовольства рабочих в 1920-е гг., организация забастовочного движения на различных предприятиях Центрально-промышленного региона в 1921-1929 гг., проанализированы их причины и последствия, а также настроение и отношение к власти непролетарских слоев города в годы НЭПа.

В первом параграфе — «Роль и место правящей партии в системе управления регионами Центральной России в 1920-е годы» дан анализ деятельности членов РКП(б) -ВКП(б) в указанных регионах в годы проведения новых экономических реформ 1920-х гг. По архивным данным, численность членов партии большевиков была намного больше, чем остатков других партий, о которых говорится в третьем параграфе этой главы, хотя в разные годы количество избранных большевиков в городские исполкомы и сельские советы в разных губерниях было различным. Во властных структурах их оказывалось больше в промышленно развитых районах и меньше всего в сельских советах. Со стороны правящей партии постоянно шел контроль за количеством членов РКП(б) - ВКП(б) среди руководителей органов власти всех уровней, директоров предприятий и т.д. как в городских, уездных, так и в сельских советах. Этому способствовали даже дававшиеся характеристики руководителям национализированных промышленных предприятий, во главе которых в ряде случаев были как бывшие хозяева, так и простые рабочие без образования, но справлявшиеся с обязанностями. В некоторых отзывах о деловых качествах был вывод о необходимости замены. Этот материал свидетельствует, что руководители правящих структур партии имели четкие представления о необходимости политики сохранения ведущего положения парии во всех сферах жизни нового общества.

Во втором параграфе - «Социально-экономическое положение городского населения» рассмотрены социальный состав городского населения и изменения уровня жизни различных групп населения в 1920-х гг. Этот анализ раскрывает причины недовольства общественных настроений населения экономической политикой Советской власти и ее стремление решать возникавшие проблемы с целью снижения напряженности в их взаимоотношениях.

Материалы диссертации показывают, что социальный состав городского населения во многом зависел от уровня промышленного развития регионов. Ведущей социальной группой населения губерний Центральной России были рабочие. В этом регионе России находились крупнейшие промышленные центры страны - Московская и Иваново-Вознесенская губернии. Однако спецификой Центральной части Европейской России было то обстоятельство, что высокоразвитые промышленные центры сочетались с районами развитого сельского

51 «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гг.). Т. 1-7. М., 2001-2004; «Советская деревня глазаыи ВЧК - ОГПУ - НКВД». Т. 1-2. М., 2001; Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1929 гг. М., 1998.

хозяйства. Доля рабочих в составе населения варьировалась от 48% в Московской губернии и 40% в Иваново-Вознесенской до 19% в Смоленской и 12% в Рязанской губерниях52.

Определенное место в составе населения занимали служащие, доля которых в составе населения в изучаемый период составляла примерно 22-25% и частные предприниматели, на которых приходилось примерно от 1,3% населения Иваново-Вознесенской губернии до 15% в Тверской53.

Значительную часть населения регионов Центральных промышленных губерний России составляли кустари и ремесленники. В связи с тем, что у них было собственное, хотя и небольшое, производство, при переписи 1923 и 1926 гг. их отнесли к категории <осозяева». Больше всего кустарей и ремесленников было в Тверской губернии - 15% городского населения54, в Московской губернии их было значительно меньше, и они составляли в разное время 5-5,75% от числа жителей городов региона55. Большая часть предпринимателей Московской губернии проживала в городах - 71,8%, меньшая - в поселках городского типа -28,2%. В других регионах Центральной части Европейской России их было намного меньше, чем в Тверской и Московской губерниях: в Смоленской губернии 2,8%, Калужской - 2,4%, Ярославской — 1,8%, Рязанской - 1,7%, Брянской — 1,5%, Владимирской — 1,4%, Иваново-Вознесенской и Тульской губерниях - по 1,3% всего городского населения. Практически все «хозяева» в этих регионах проживали в городах56.

Оценивая степень протестао-экономической активности тех или иных слоев населения страны, необходимо отметить в качестве главного фактора - уровень жизни населения и его изменение на протяжении всего периода 1920-х гг. Различные исследования, проводившиеся в то время, показали негативное влияние катаклизмов, имевших место в истории России во втором десятилетии XX в., на уровень жизни городского населения. Средний горожанин в этот период независимо от его социального статуса пережил безработицу и голод Гражданской войны, резкий рост цен при низкой и часто задерживающейся заработной плате на начальном этапе Новой экономической политики, недостаточно быстрый рост уровня жизни в течение 1920-х гг. Очевидно, что такая социальная ситуация была ведущим фактором, повышавшим протестную активность всех слоев городского населения в 1920-х гг.

В годы Гражданской войны и первые годы Новой экономической политики в Советской России не было устойчивого финансового и денежного обращения. Реальные доходы за годы «военного коммунизма» сократились в 3 раза. Заработная плата рабочих и служащих Советской России складывалась из денежных и натуральных выплат. В 1921 г. их соотношение было 13,8 и 86,2%. Натуральные выплаты включали в себя продовольственные выдачи (пайки). У служащих зарплата была в 4 раза выше, но совокупный заработок был меньше заработка сторожа, так как они не получали бесплатных пайков. При увеличении затрат на государственный аппарат и армию производство промышленной и сельскохозяйственной продукции к 1921 г. сократилось.

Значительное снижение реальных доходов населения вызвало его недовольство и в конечном счете привело к массовым забастовкам в городах и крестьянским восстаниям. Эти события заставили советскую власть пересматривать политику оплаты труда и денежного обращения фактически в течение всего периода НЭПа до перехода к индустриализации и коллективизации сельского хозяйства. С отменой пайков для рабочих Центральной России основным источником доходов в период НЭПа стала заработная плата на предприятиях.

52 Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. II. Вып. I. М., 1924. С. 78, 96, 168, 176-177, 312, 357,393,525-526. Подсчеты автора.

53 Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. I. Вып. 1. М., 1924. С. 78-81; Ч. II. Вып. I. М., 1924. С. 525-526; Всесоюзная перепись населения 1926 г.Т. XIX. М., 1929. С. 414-422. Подсчеты автора.

" Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. II. Вып. I. М., 1924. Там же. С. 525-526. Подсчеты

автора.

55 Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч I. М., 1924. С. 3-4, 9-10, 19, 21-24, 60-63, 72-75, 94-95,98-100,102-103.

56 Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. I. Вып. I. М., 1924. С.78-81; Всесоюзная перепись населения 1926 г.Т. XIX. М., 1929. С. 414-422. Подсчеты автора.

Размеры зарплаты колебались по профессиональным, региональным и конъюнктурно-временным признакам.

С восстановлением промышленности постепенно материальное положение в городах улучшалось. Если в апреле 1921 г., сразу после окончания Гражданской войны, один городской житель РСФСР потреблял почти 3 фунта различных продуктов в день, то через пять лет, к февралю 1926 г., эта цифра уменьшилась до 2,1 фунта в день, т.е. почти на треть. Казалось бы, это явное свидетельство того, что состояние питания горожан к середине 1920-х гг. ухудшилось. Однако для прояснения картины необходимо рассмотреть состав питания. В апреле 1921 г. из 17 видов потребленных продуктов на долю хлеба, круп н овощей (всего б показателей) пришлось 87,2% всех продуктов (2,6 фунта). Доля остальных 11 показателей (мясо, молочные продукты, яйца, чай и кофе и т.д.) составила 12,8% потребленных продуктов (0,4 фунта). К февралю 1926 г. произошли значительные изменения в структуре питания городских жителей. Хлеб и овощи продолжали господствовать, но теперь их доля составила 60% (1,3 фунта), в то время как доля всех остальных продуктов питания - 40% (0,85 фунта)57.

Однако население не желало терпеть ухудшения своего материального положения по ходу восстановления народного хозяйства, и весь период НЭПа рабочие и служащие выражали свое недовольство в разных формах.

Третий параграф — «Причины н Формы выражения недовольства непролетарских слоев населения городов» посвящен анализу условий жизни и настроений непролетарского городского населения Европейской части России, к которым относились служащие небольших предприятий и организаций (больниц, почты, школ и др.), торговцы, кустари кооперативов, артелей и кустари вне артелей, адвокаты, творческая, педагогическая и другая профессиональная интеллигенция, домохозяйки, прислуга, и в этой среде протестные настроения в период НЭПа были наиболее сильными.

Политическая активность данных городских слоев выражалась в разнообразных формах негативного проявления чаще всего по отношению к властям, так как действия большевиков вызывали у них либо враждебно-нейтральное, либо даже враждебное отношение. Объектом их деятельности чаще всего становились советы небольших городов губернской периферии. Однако неприятие советов как структур государства не исключал их активного участия в органах новой власти, особенно если была возможность осуществлять политику в своих интересах. Представители оппозиционно настроенной интеллигенции достаточно хорошо представляли себе ту социальную среду, где они могли получить опору для своих действий. Это было так называемое «неорганизованное» население периферийных губернских городов. Опираясь на них, антибольшевистская оппозиция пыталась не только проникнуть в состав местных городских советов, но и по возможности вытеснить из них коммунистов.

Характерным примером может служить информация одной из сводок ОГПУ по Тульской губернии за февраль 1922 г., в которой указывалось, что в городе Белеве все население смотрит на действия органов советской власти неодобрительно («с отвращением»)5®.

Оппоненты большевиков получали определенную поддержку в местных советах городов Осташков, Кашин и Весьегонск Тверской губернии, Белев и Венев Тульской губернии. Интересная ситуация сложилась в городе Кашин Тверской губернии, где из 69 членов городского совета только 7 были коммунистами, а 11 - лицами, лишенными избирательных прав59. Однако, если оппоненты большевиков и имели некоторые успехи в борьбе за свое политическое существование, то эти успехи носили локальный характер.

В отличие от большевиков, которые могли опереться на самый массовый слой городского населения - рабочих, значительную часть служащих и определенную часть

57 Состоите питания городского населения СССР 1919-1924 гг. // Труда ЦСУ. Т. XXX. Вып. 1. М., 1926. С. 39, 156-161.; Состояние питания городского населения СССР 1919-1924 гг. II Труды ЦСУ. Т. XXX. Вып. 5. М., 1927. С. 72-73,80-81. Подсчета автора.

я ТЦДНИ. Ф.1. Оп. 3. Д. 1078. Л. 62.

" Советская работа. 1929. № 18-19. С. 26.

интеллигенции, оппозиционно настроенная часть городского населения имела узкую социальную базу и слабую организацию. В качестве подтверждения этой мысли можно привести численность оппозиционных политических партий в регионах Центральной России в середине 1920-х гг. В этот период, по данным из Московской, Тверской и Тульской губерний, численность всех известных партий (левых и правых социалистов-революционеров, меньшевиков, анархистов, кадетов, монархистов, представителей других неустановленных партий) составляла 904 человека60. Не имея широкой социальной поддержки, оппозиционные партии не смогли предложить программ, которые, были бы приняты населением. Так, анализ предвыборных листовок, распространяемых меньшевиками накануне выборов в Смоленский городской совет в феврале 1921 г., показывает, что их предложения не отличались от того, что предлагали и делали большевики61.

В этих условиях борьба большевиков против оппозиционно настроенной части населения была несложной. В 1923 г. на территории различных регионов Центральной России прошли «ликвидационные съезды» различных партий. Те, кто не захотели тихо уйти, были подвергнуты арестам либо различными путями (например, через лишение избирательных прав) отстранены от политической жизни страны.

Проявлением негативного отношения к власти в период НЭПа в среде городской интеллигенции было активное распространение различных слухов политического и околополитического характера. Например, в сводке ОПТУ за 15 декабря 1923 г. говорилось, что настроение «спецов» в Рязанской губернии приподнятое, так как начавшаяся в Германии революция терпит поражение, и они ждут ее подавления, поскольку не желают немецкому народу победы коммунистов62. Много ходило слухов о руководителях партии и правительства: смерти В. И. Ленина, назначении Ф. Э. Дзержинского на пост Председателя ВСНХ и ожидании от него жесткой борьбы с бесхозяйственностью и т.д.

Документы показывают, что именно эти слои населения наиболее активно поддерживали оппозиционные политические партии, пока те еще могли легально действовать на территории Советской России, оппонентов большевиков во время различных собраний и выборов, были распространителями различных слухов и т.д.

Представителей, членов различных небольшевистских партий было слишком мало для того, чтобы бороться с новой властью всерьез и надолго. Но они могли влиять и в определенной степени влияли на настроение населения городов, используя возможные средства и формы: распускали негативные слухи о деятелях партии и правительства, настраивали на выступления с требованиями повышения зарплаты наравне с рабочими и т.д.

Однако с 1923 г. ряд политических партий, понимая бесперспективность своих попыток настраивать население против советской власти, приняло решение о роспуске партийных групп вплоть и даже о вступлении в РКП(б) — ВКП(б). Так, постановлением собрания бывших членов партии социалистов-революционеров от 27 сентября 1923 г. партия объявлялась ликвидированной с 1 октября 1923 г.63 Таким же образом прошла ликвидация Смоленской губернской организации меньшевиков. Там тоже для проведения самоликвидации было создано специальное «Бюро по созыву губернского съезда бывших членов Смоленской организации РСДРП (меньшевиков)», которое подготовило открытое письмо с призывом провести съезд по вопросу о ликвидации партийной группы, так как организация РСДРП(м) из-за политики ее вождей окончательно разложилась. В письме указывалось, что во многих губерниях меньшевики уже ликвидировали свои организации64. Съезд бывших членов РСДРЩм) и «Бунда» Смоленской губернии прошел 23 марта 1924 г. На нем присутствовало 36 человек. Выступавшие резко осудили тактику меньшевиков,

60 ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 514. Л. 19-20; ГАТО. Ф. р-291. Оп. 16. Д. 143. Л. 49; ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 5. Д. 55. Л. 18. Подсчеты автора.

" Меньшевики в большевистской России II Меньшевики в 1921-1922 гг. М., 2002. С. 414.

62 Государственный архив Рязанской области (ГАТО). Ф. р-4. Оп. 2. Д. 49. Л. 2.

63 Там же. Д. 754. Л. 28.

64 ГАНИСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 1929. Л. 1.

перечисляли все их прегрешения, указывали на разрыв связи с рабочими65. После этого последовало вполне очевидное решение о ликвидации партии. Так постепенно происходила ликвидация политических конкурентов большевиков в различных регионах Центральной России.

Тихая «политическая смерть» некогда крупнвлх и активных политических партий показывала не только желание правящей партии и карательных органов ликвидировать возможную политическую оппозицию, но и явную невозможность данной партии предложить, по сравнению с большевиками какие-то новые идеи и программы.

С теми, кто не хотел «тихо уходить» из политики и продолжал свою деятельность, борьба велась достаточно жесткими средствами. Сильные удары были нанесены по партии меньшевиков в ряде регионов. В ночь с 1 на 2 ноября 1923 г. в Москве и в уездах Московской губернии прошли обыски и аресты среди меньшевиков и сочувствующих им. Обыску было подвергнуто 225 человек, арестовано - 37. Аресты затронули представителей различных слоев населения и видов деятельности. Среди арестованных было 4 студента и 4 безработных, 3 типографских работника, 2 сотрудника Госбанка СССР, сотрудник ВСНХ, управляющий делами комиссии СТО, работник Московского земельного отдела, слесарь и домохозяйка66.

Не менее решительные действия местные органы власти провели в отношении меньшевиков на территории Тверской губернии. В начале 1923 г. после ряда обысков и арестов была ликвидирована Тверская организация РСДРП (меньшевиков)67. Таким образом, советские органы стремились наряду с уступками в экономике снять напряжение в протестном движении, изолировать недовольных от общества.

На основании имеющихся материалов можно сделать вывод, что, будучи противниками большевиков и советской власти как системы, выходцы из непролетарских слоев населения активно использовали предоставлявшиеся им элементы демократии того времени. Примерно до 1923 г. в регионах Центральной России действовали оставшиеся с дореволюционных времен политические партии, особенно эсеры. Сторонники этих партий и их представители активно баллотировались в местные советы и их управляющие органы, в управление кооперативами, всеми силами старались вытеснить большевиков или ослабить их роль в местных органах власти. Эти усилия не всегда были безуспешны. Хотя им не удавалось более или менее представительно войти в советские органы управления в крупных промышленных городах и административных центрах губерний, некоторых успехов они достигали на периферии.

Внимание соответствующих органов в середине 1920-х гг. привлекли призывы начать сопротивление вывозу хлеба за границу. Советское правительство действительно предполагало продать значительные объемы хлеба на Запад. Это решение основывалось на получении хорошего урожая в 1925 г., и потому заявления противников советской власти о том, что наступает год великого голода, можно подвергнуть сомнению, тем более, что голод в 1925 г. так и не наступил.

Инициаторы так называемого «тихого» сопротивления власти разбрасывали листовки с призывами к протесту против действий большевиков либо к выступлениям за улучшение своих жизненных условий.

В 1925-1927 гг. повсеместно служащие предприятий обращали внимание властей на свои проблемы, обсуждая их между собой, на своих собраниях, вплоть до обращения в вышестоящие органы с резолюциями. Так, например, 17 января 1926 г. 800 сотрудников и служащих предприятия приняли резолюцию, направив ее в губернский отдел профсоюза текстильщиков с требованием о повышении жалования68. К сожалению, ответа на резолюцию в архиве Твери не оказалось.

65 Там же. Л. 9-10.

66 ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 4. Д. 49. Л. 44.

67 ГАТО. Ф. р-291. Оп. 7. Д. 70. Л. 461.

«Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 4. Ч. 1. С. 63.

Анализ недовольства разных слоев городского населения и забастовочного движения в годы НЭПа показывает, что оно возникало периодически, то усиливаясь, то уменьшаясь в соответствии с решением властью их требований. Документы показывают, что недовольство городского населения стало затихать только к 1929 г., когда в стране изменилась политика власти не только по отношению к этому слою, но в большей степени к сельскому населению в связи с проведением коллективизации в сельском хозяйстве.

В четвертом параграфе — «Особенности забастовочного движения рабочих» - дан анализ забастовочного движения по регионам Центральной России, которые показывают, что забастовки в 1920-х гг. на этих территориях приняли большие масштабы. К началу 20-х гг. XX в. у рабочих был накоплен значительный опыт борьбы за свои права, и этот опыт в полной мере был использован в период Новой экономической политики. Всего были найдены данные о 570 забастовках за период НЭПа69. На начальном этапе НЭПа основными причинами забастовок были задержка пайков, спецодежды, заработной платы и другие трудности, сопровождавшие переход к НЭПу. Для трудящихся, содержащих семьи, особенно рабочих, не имевших подсобного хозяйства, это создавало большие проблемы.

По мере восстановления промышленности происходила «денатурализация» требований рабочих. В июне 1923 г. целая волна забастовок охватила торфоразработки Московской, Тверской и Иваново-Вознесенской губерний. Только в Подмосковье на 13 торфяниках бастовали 13 185 человек и было потеряно 42 тыс. рабочих дней70. Основные требования работников предприятий касались размера заработной платы, тарифов, интенсивности труда, условий содержания рабочих мест и т.д.

Наиболее промышленно развитым регионом была Московская губерния, и требования рабочих здесь были выше, чем в провинции, - за 9 лет НЭПа состоялось 118 забастовок (в среднем по 13 забастовок в год). Но в те же годы в Иваново-Вознесенской губернии, основой которой была легкая промышленность, прошло 230 забастовок, т.е. в 2 раза больше 7|.

Чаще всего забастовки носили разрозненный характер, их участники не были взаимосвязаны, хотя были и примеры солидарных действий рабочих.

Высокий уровень солидарности во время забастовок показали рабочие торфоразработок Иваново-Вознесенской губернии - там был создан стачечный комитет, выдвигавший планы проведения в 1924 г. всеобщей забастовки торфяников Иваново-Вознесенской, Тверской, Костромской, Нижегородской и Петроградской губерний72. В этом случае власти применили в отношении бастующих «кнут», арестовав шесть организаторов забастовки, но и «пряник» - были уволены с работы семь представителей низшей администрации, ответственных за начало забастовки7 .

69 ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 2. Д. 46. Л. 10,13, 66,112; Д. 48. Л. 18-189; Д. 49. Л. 7-189; Д. 50. Л. 30,52,184; Оп. 3. Д. 34. Л. 3-368; Оп. 4. Д. 49. Л.75, 88-89,92-94,99-101, 112; РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 15. Д. 320. Л.2, 11,392, 544,554,800,936; Д. 324. Л. 104,1247; Д. 537. Л. 67; ГАТО. Ф. р-291. Оп. 7. Д. 70. Л. 461; Оп. 16. Д. 231. Л. 12; Д. 143. Л. 11,12,66,90; ТЦДНИ. Ф. 1. Оп. 3. Д. 269. Л. 31,38; ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 490. Л. 6,34,39; Д. 514. Л. 1, 2. Оп. 4; Д. 264. Л. 1, 123, 247; Д. 633. Л. 164,434, 539; Д. 634. Л.3,5; ГАНИСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2708а. Л. 126, 167; ГАВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1179. Л. 4, И, 22. Д. 1296. Л. 61. Ф. р-24. Оп. 5. Д. 22. Л. 177,321,324. Д. 30. Л. 214,729, 773, 792, 815, 1028, 1056; ГАИО. Ф. р-2. Оп. 1. Д. 625. Л. 164; Д. 627. Л. 14, 16,21-22,26,32,35,43, 45, 73; Д. 1146. Л. 30; Д. 1350. Л. 140-141; Д. 2105. Л.8, 8а, 107; Д. 2405. Л. 128-129,285, 303; «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гг.). М., 2001-2004.Т. 1. Ч. 1. С. 139,222; Ч. 2. С. 511,590,751,950,958; Т. 2. С. 114,117,164,197,219,254,401; Т. 3. Ч. 1. С. 214,218,290,316-317,359, 380,473,734; Ч. 2. С. 592; Т. 4. Ч. 1. С. 232,259-260; Т. 5. С. 139,168,239,241,250,271; Т. 6. С. 109, 197,618; Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1928 гг. М„ 1998. С. 133,195, 196,201,238-239,248,293,299, 308-309,310,321,328. Подсчеты автора.

70 ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 4. Д. 49. Л. 101.

71 ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 2. Д. 46. Л. 10,13,66,112.; Д. 48. Л. 18-189; Д. 49. Л. 7-189; Д. 50. Л. 30,52,184; Оп. 3. Д. 34. Л. 3-368; Оп. 4. Д. 49. Л.75,88-89,92-94,99-101,112; РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 15. Д. 320. Л.2, И, 392,

544,554,800,936; Д. 324. Л. 104,1247; Д. 537. Л. 67. ГАИО. Ф. р-2. Оп. 1. Д. 625. Л. 164; Д. 627. Л. 14,16,2122,26,32,35,43,45,73; Д. 1146. Л. 30; Д. 1350. Л. 140-141; Д. 2105. Л.8,8а, 107; Д. 2405. Л. 128-129,285,303.

73 «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 3. Ч. 1. С. 286-320. 73 ГАИО. Ф. п-2. Оп. 1. Д. 1143. Л. 34,54.

Позднее, в 1925 г., Иваново-Вознесенская губерния вновь подтвердила свой статус «бастующей губернии». В мае работу остановили 14 предприятий с 12 тысячами работавших74. Рабочие Иваново-Вознесенска и других городов региона хорошо помнили опыт движения за свои права в 1905 г. и активно его использовали. Как и в годы Первой русской революции, в 1920-х гг. в Иваново-Вознесенске были проведены «забастовки солидарности», созданы стачечные комитеты, отмечены даже случаи обмена опытом проведения протестных действий.

В 1926 г. ситуация на первый взгляд не изменилась, число забастовок даже увеличилось. Однако они стали менее масштабными по числу участников: если в 1925 г. забастовками было охвачено 16 тыс. человек (13,3% всех работавших), то в 1926 г. - почти 5 тыс. рабочих (3,3% работников)75.

В архивных материалах мало данных о реакции со стороны руководителей предприятий, партийных, профсоюзных органов на недовольство трудовых коллективов, но то, что, рабочие переходили к другим формам протеста - забастовкам, - показатель действительно большого недовольства рабочих действиями руководства. Для разбора фактов недовольства были созданы так называемые примирительные камеры. По данным примирительной камеры Смоленской губернии, за период с октября 1927 г. по апрель 1928 г. из 159 трудовых конфликтов, рассмотренных этим органом власти, 57% были разрешены в пользу рабочих, 18,3% закончились досрочным соглашением, 13,2% - победой нанимателей76.

Рабочие хорошо понимали силу своих действий. Так, в феврале 1927 г., когда Иваново-Вознесенская губерния испытывала сложности со снабжением продовольствием, были отмечены высказывания: «Забастуем, как в 1925 г., пусть дадут хлеба»77. Забастовки в 1920-х гг. были не единственным методом борьбы рабочих за свои права. Документы этого периода указывают на такие формы протеста, как критические выступления рабочих на собраниях, высказывание недовольства в личном общении, стихийные митинги. Однако, даже осознавая свою силу, рабочие в этот период не стремились к организованным действиям. В основной своей массе они не выступали против советской власти и правящей партии. Критике подвергались отдельные недостатки и отдельные представители советского руководства, причем почти исключительно низового уровня. Очевидно, что советская власть устраивала рабочих, и они не стремились от нее отказаться.

В третьей главе - «Отношение крестьян к политике власти» раскрыты проблемы социально-экономической и политической ситуации в деревне, отношение сельского населения к введению продовольственного налога и кризису «ножницы цен»; существование различных форм протестных движений, взаимоотношений органов крестьянской массы в виде сходов и сельских советов.

В первом разделе «Социально-экономическая и политическая ситуация в деревне в 1920-е годы и Формирование негативных настроений крестьянства» рассматриваются социальная структура и уровень жизни различных слоев сельского населения в Центральной России в годы НЭПа. Несмотря на то, что регионы Центральной Европейской части России относились преимущественно к промышленно-развитым, но и там крестьянство составляло ббльшую часть населения. По итогам переписи 1920 и 1926 гг. доля жителей села колебалась от 92,1% в Рязанской губернии до 71,3% в Иваново-Вознесенской78.

Революция и Гражданская война серьезно повлияли на социальную жизнь деревни. Крестьянство в этот период совершило «черный передел» земли, ликвидировав помещичье землевладение. Замена продразверстки продналогом диктовалась прежде всего стремлением

74 «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 3. Ч. 1. С. 286-320.

75 ГАИО. Там же. Л. 107.

76 ГАНИСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 3804. Л. 14.

77 «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 6. С. 111.

™ Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Вып. 1. М.,1927. С. 10-15; Статистический справочник. Тула, 1924. С. 6-10; Справочник по населенным местам Московской губернии. М., 1929. С. 5-8. Расчеты автора.

погасить активное сопротивление крестьян, сбить накал вооруженных выступлений. Но это одна сторона. Была и другая — вовлечь крестьянские хозяйства в местный хозяйственный оборот посредством материальной заинтересованности: «Мелкий земледелец должен иметь стимул, толчок, побудитель, соответствующий его экономической базе, т.е. мелкому отдельному хозяйству»79.

Изменилась и форма перераспределения земли между хозяйствами: вместо распределения по ревизским душам стало применяться деление по числу членов семьи в хозяйствах. Но эти изменения в экономике деревни не меняли ее социальной сущности. Социальные группы деревни, сложившиеся еще до революции - бедняки, середняки и кулаки - сохранились и в 1920-х гг. Изменилось лишь соотношение этих групп - уменьшилась доля бедняков и кулаков увеличилась середняков, что объясняется произошедшими экономическими изменениями.

Изучение документов и материалов, характеризующих уровень жизни различных социальных групп деревни, показало, что границы между ними были весьма условны. Так, часто убранство домов, одежда и состав питания богатых крестьян были такими же, как у их менее обеспеченных соседей. Даже количество земли, учитывая, что она распределялась по числу душ в хозяйстве, не могло быть показателем богатства. Главные различия проявлялись в количестве и качестве инвентаря, количестве скота, в активности на рынке аренды земли, что позволяло зажиточным крестьянам активнее включаться в рыночные отношения. Развитие рыночных отношений в деревне, включение в них тех или иных хозяйств и было тем фактором, который стимулировал социальную дифференциацию в деревне.

Проведенное в 1924 г. детальное обследование отдельных хозяйств Волоколамского и Московского уездов выявило значительное различие в уровне жизни и доходов крестьянских хозяйств данных уездов. Так, в 1924 г. в Московском уезде общий условный совокупно-чистый доход на хозяйство был выше, чем в Волоколамском80. Размеры доходов позволяли крестьянам Московского уезда чаще использовать интенсивные технологии в своих хозяйствах, лучше обрабатывать землю. Также стоимость домашнего имущества в хозяйствах Московского уезда в среднем была выше, чем в Волоколамском.

Соответственно хозяйства Московского уезда приобретали для личного потребления в среднем в год больше мануфактуры и одежды, обуви, керосина, посуды и утвари '. Расходы крестьян Волоколамского уезда были скромнее — в среднем в год они приобретали те же товары меньше примерно на одну пятую часть от размеров приобретений крестьян Московского уезда . Там было и большее число зажиточных хозяйств

Это свидетельствует о том, что положение крестьянских хозяйств Московского уезда по отношению к такому крупному рынку, как Москва, положительно влияло на уровень их доходов, объемы продаж и приобретений, способствовало росту зажиточности населения.

Похожая ситуация сложилась в Вышневолоцком уезде Тверской губернии, в северных и западных районах Тульской губернии. Число зажиточных хозяйств в них превосходило среднегубернские в 2,5 - 5 раз, а в среднем доля таких хозяйств составляла около 25%и. Таким образом, близость крестьянских хозяйств к крупным промышленным центрам способствовала развитию рыночных отношений.

К середняцким по составу населения относились районы с благоприятными условиями для ведения сельского хозяйства (плодородная земля, большое количество лугов), но без развитых рыночных отношений. Это были, в частности, западные уезды Московской

79 Гояаид Ю. Политика и экономика // Знамя. 1990. № 3. С. 117.

10 Данилов В. П. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979. С. 29.

" Степанов И. П. 25 бюджетов крестьянских хозяйств Московской губернии. М., 1925. С. 69. *2 Шояьц В. Сельскохозяйственные районы Московской губернии. М., 1929. С. 10—11. е Волости Московской губернии по данным обследования, проведенного членами Губисполкома летом 1924 г. Диаграмма 1. Сельское хозяйство Союза ССР в 1925-1926 гг. М., 1927. С. 56-59. Предварительные итоги подворной переписи сельской местности Тульской губернии. Тула, 1926 . С. 31-35. Расчеты автора.

губернии (Можайский и Волоколамский), южные уезды Тверской губернии (Ржевский и Кимрский), западные районы Тульской губернии. На данных территориях доля середняцких хозяйств доходила до 70-95%84.

Бедняки в составе населения преобладали там, где не было поблизости крупных промышленных центров и было невыгодно развивать сельскохозяйственное производство. К ним можно отнести большинство волостей Клинского, Егорьевского и Каширского уездов Московской губернии, Бежецкий и Кашинский уезды Тверской губернии, восточные и южные районы Тульской губернии, где доля бедняков составляла 60-80% всего имевшегося в этих районах населения85. Подобная ситуация складывалась и в других регионах Центрально-промышленной части России. Развитие рыночных отношений затрудняли бедность многих крестьянских хозяйств, недостаточное развитие городов как рынка сбыта товаров, слабое развитие коммуникаций, политика большевиков на ограничение кулачества.

Особое место при формировании социального состава российских деревень в годы НЭПа занимал процесс распада крестьянской общины и выделения из ее состава отрубов и хуторов. Наделив крестьян землей в соответствии со своей революционной программой «Землю крестьянам!», советская власть пока не вмешивалась в процессы, происходившие в деревне после окончания Гражданской войны. Главным для власти было получение налога с крестьянских хозяйств для восстановления промышленности, обеспечения города продуктами питания. Ответственными за выполнение заданий партии и правительства были местные органы власти, которые до поры до времени не интересовались делами крестьянства.

В то же время в деревне происходили изменения, которые можно было бы назвать попыткой продолжения столыпинской реформы, - выход крестьянских хозяйств на хутора и отруба из общины в Центрально-промышленном регионе. Чаще всего выделение хозяйств из общины происходило, если они могли развиваться самостоятельно без ее помощи. Для отдельных участковых хозяйств были важны близость к рынкам сбыта продукции и степень втягивания хозяйств в рыночные отношения. Это хорошо показывает география распространения отрубного землевладения в Центральной России. Так, в Подмосковье, где на отруба и хутора разошлось 248 селений, их основная масса располагалась непосредственно полукольцом вокруг Москвы (в 6 волостях Московского, Подольского и Бронницкого уездов Московской губернии) и вдоль линий железных дорог примерно в 60-80 км от столицы (в Яхромской волости Дмитровского уезда, Тимошинской волости Волоколамского уезда и Стремиловской волости Серпуховского уезда Московской губернии)86.

Неустойчиво шел распад общин на хутора и отруба в Московском уезде Московской губернии. За период 1917-1927 гг. в уезде распалось только 14 селений, и в то же время общины были восстановлены в 45 селениях87. В Смоленской губернии также замедлился этот процесс. По данным на 1926 г. количество заявок крестьян на выдел хуторов по сравнению с 1925 г. сократилось на 32%88.

Отношение советского руководства к рыночным отношениям в целом, и к отношениям найма аренды в частности, было преимущественно негативным. Однако в реальной жизни крестьянства этот вид деятельности имел большое значение, и государство в те годы вынуждено было не только с ним мириться, но и пытаться его регламентировать.

В мае 1922 г. постановлением ВЦИК был введен в действие «Основной закон о трудовом землепользовании». Третий раздел закона предусматривал возможность организации так называемой трудовой аренды (временной переуступки прав на землю). В нем предусматривалась возможность аренды земли, всей или ее части для хозяйств, временно

" Там же. 13 Там же.

и Степанов И. П. Материалы по обследованию крестьянских хозяйств Московской губернии. Вып. I М„ 1925. С. 2-575.

" ЦГАМО. Ф. 711. Оп. 1. Д. 228. Л. 7.

и Государственный архив Смоленской области (ГАСО). Ф. 13. Оп. 1. Д. 582. Л. 906-907.

ослабленных стихийными бедствиями или потерей рабочей силы89. С этого времени начались ограничения на аренду земли, на найм посторонней рабочей силы. В целом анализ экономического состояния хозяйств, структуры и хода распада крестьянской общины, развития отношений найма - аренды показывает всю сложность поземельно-социальных процессов в деревнях Центрального промышленного района России.

Однако без изучения экономико-социальных процессов, развивавшихся в 1920-х гг. в Центральной части Европейской России, невозможно понять, каковы были общественные настроения и отношение крестьянства к происходившим в стране событиям, в чем заключались суть их недовольства, требований и протестных действий, а затем и соглашения с властью, результатом чего стало возможным проведение коллективизации во второй половине 1920-х гг., фактически не только изменившей генетику российского крестьянства, но и уничтожившей его как класс.

Неоднозначным, а чаще всего и негативным было отношение крестьян к политике государства в области налогообложения и управления рыночными процессами в экономике. Это был больной вопрос для всего крестьянства, о чем свидетельствует анализ документов губернских архивов Европейской части Центральной России.

Собственно переход к НЭПу был вызван нежеланием крестьян участвовать в продовольственной разверстке, которая резко ограничивала их рыночную активность, изымая значительную долю прибавочного продукта. Однако и переход к НЭПу, происходивший для крестьян в виде замены продразверстки продовольственным налогом, также не решал всех противоречий.

Представители государства, часто не зная возможностей крестьянского хозяйства, не могли оптимально организовать налоговую политику. Региональные архивы сохранили большое количество документов, которые показывают недовольство крестьян в той или иной форме налоговой политикой Советской власти. При этом недовольство могло проявляться как в форме обычных высказываний типа тех, что были отмечены в Тульской губернии в 1926 г.: «Соввласть не может точно сказать, сколько надо платить крестьянам. Советская власть не самостоятельная и не может вести правильную линию. Пройдут еще 2 недели и власть придумает, как нас ободрать». Недовольство доходило до сокрытия объектов налогообложения и приписки числа едоков в хозяйствах представителями низовой сельской администрации, как это было в Арсеньевском и Камаревском районах той же Тульской губернии в декабре 1926 г.90

Если взимание налогов было постоянной головной болью власти и населения, то проблема «ножниц цен» была специфической и характерной именно для первой половины 1920-х гг., когда появилась существенная разница в скорости восстановительных процессов сельского хозяйства и промышленности. Ситуация осложнялась тем, что руководство промышленностью, пытаясь снизить волну недовольства рабочих в 1923-1924 гг., пошло на значительное повышение размеров их заработной платы, опережавшей темпы роста производительности труда. Возникшие расходы были включены в стоимость товаров, что привело к повышению их цены. Наиболее явно этот разрыв в темпах роста был заметен в 1921/1922 — 1923/1924 гг. Если объемы произведенной продукции по сравнению с 1913 г. в 1921/1922 г. в промышленности составили 26%, а в 1923/1924г. - 45,1%, то в сельском хозяйстве эти показатели составляли 46,8% и 68,4% соответственно91. Крестьяне, более других страдавшие от сложившейся экономической ситуации, реагировали на нее довольно резко. Частыми были выступления, как, например, высказывание крестьян, отмеченное в Тверской губернии в ноябре 1924 г.: «Может ли жить дальше крестьянин? Каждый скажет -нет! А особенно тяжело крестьянам центральных губерний, где земля не оправдывает себя, а в городе работы нет»92. Недовольство крестьян было замечено властью. Как говорил видный

19 Сборник распоряжений по землеустройству и землепользованию. Тула, 1922. С. б.

50 ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 3. Д. 481. Л.1; Оп. 4. Д. 633. Л. 36.

" Народное хозяйство СССР. М.,1928. С. 57.

92 «Совершенно секретно». Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 2. С. 357-358.

советский руководитель - председатель Московского совета Л. Б. Каменев, необходимо повернуться: «лицом к деревне», но не «языком к деревне»93. В целом эта позиция отразила направление политики советского руководства в середине 1920-х гт. В этот период были сделаны некоторые послабления в области найма - аренды скота, инвентаря и рабочей силы, было сокращено число лиц, лишенных избирательных прав, зажиточной части деревни были расширены возможности для участия в работе местных советов, сами советы получили больше возможностей для своей финансовой деятельности. Действия властей, направленные на решение проблем крестьян, помогли снизить социальную напряженность в тот период.

Еще одним фактором напряженности в деревне стало формирование кулачества, в связи с этим по всей стране велась «дискуссия о кулаке», в которой проявились позиции власти и крестьянства. Это событие, хотя и скоротечное, охватило значительную часть правящего слоя страны и часть крестьянства. Сама дискуссия возникла на волне уступок, сделанных советским руководством в середине 1920-х гт., когда появилась необходимость уточнения параметров социального состава населения деревни. Ход дискуссии показал, что в середине 1920-х гг. советские руководители не считали обязательным уничтожение зажиточной части деревни. Так, выступавший в рамках дискуссии народный комиссар земледелия А. П. Смирнов говорил, что если тот или иной крестьянин богаче других, то его нельзя считать кулаком, даже если он выделяется своим достатком94. Примерно в том же примирительном тоне выступали глава советского правительства А. И. Рыков, руководитель ВЦИК и ЦИК СССР М. И. Калинин и др.

Наибольшую известность получило выступление Н. И. Бухарина на заседании актива Московской партийной организации в апреле 1925 г., который заявил: «В общем и целом всему крестьянству, всем его слоям нужно сказать: обогащайтесь, развивайте свое хозяйство. Только идиоты могут говорить, что у нас всегда должна бьггь беднота; мы должны теперь вести такую политику, в результате которой у нас беднота исчезла бы»95. Имеющиеся материалы показывают, что к дискуссии проявила большой интерес значительная часть крестьянства. Интересной, например, была реакция на дискуссию жителя Тюкалинской волости того же уезда Омской области, который отозвался о кулаках так: «По вопросу о кулаке крестьяне в затруднении. Раньше кулаками считали тех, кто резко выделяется по своему экономическому положению от других крестьян. А теперь тех, кто эксплуатирует чужой труд и живет на нетрудовой доход, а таких почти нет. Выходит и кулак исчез» . В данном случае крестьянин оказался менее либеральным к своим зажиточным соседям, чем лидеры большевиков.

Делая уступки крестьянству, большевики стремились усилить свои позиции в деревне, найти пути для сотрудничества с крестьянством. В 1925 г. советское руководство оказалось на своеобразном политическом перепутье. Одновременно возникли две взаимоисключающие тенденции. С одной стороны, под влиянием требований населения были сделаны экономические уступки частному капиталу в городе и на селе; наметилась определенная демократизация общественной жизни. С другой стороны, усилилось давление на оппозиционные силы общества. Объект для ликвидации был выбран достаточно удачно. Гонениям подверглись прежде всего те группы населения, которые были относительно малочисленны и не могли оказать активного сопротивления, или не пользовались поддержкой других слоев населения и политических групп, но представляли опасность, так как были либо наиболее организованны, либо потенциально могли возглавить оппозиционные движения. Начиная с 1927 г. происходило усиление налогообложения кулачества. У них изымали сложную технику, их детей не пускали бесплатно учиться в средние учебные заведения, что серьезно накаляло политическую атмосферу в деревне в конце 1920-х гг. Возникает вполне закономерный вопрос: если «дискуссия о кулаке» создала

" Каменев Л. Б. Итоги годовой работы ЦК РКП(б): Доклад на XIII Московской губернской конференции РКП(б). М.-Л., 1925. С. 32.

94 Смирнов А. П. Наши основные задачи по организации крестьянского хозяйства. М., 1925. С. 5-6.

95 Бухарин Н. И. Избранные произведения. М., 1988. С. 136.

96 ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 171. Л. 32.

«правильный» образ кулака, когда работающий и при этом богатеющий крестьянин, нанимавший рабочую силу, вполне удобен и принят Советской властью, то как объяснить начавшееся на рубеже 1920-1930-х гг. раскулачивание? Такая точка зрения на проблему, когда раскулачивание, коллективизация и индустриализация рассматривается лишь как злобная воля И. В. Сталина, победившего в борьбе за власть и начавшего в конце 1920-х гг. реализовыватъ свою политическую программу, представляется слишком упрощенной.

Трудно даже представить, что процессы таких масштабов, как коллективизация или индустриализация проходили по воле одного человека или узкого круга лиц. По крайней мере, нельзя сбрасывать со счетов те факты, свидетельствовавшая о том, что в начале 1930-х гг. стала меняться международная обстановка и не исключалась возможность возникновения войны с Западом.

К тому же в конце 1920-х гг. в полной мере проявилась тенденция к исчерпанию ресурсов развития мелкого крестьянского хозяйства, и это происходило в тот период, когда возникла необходимость готовиться к войне. Вполне возможно, что в середине 1920-х гг. эти факторы еще не имели решающего значения, и это позволяло советскому руководству выбирать различные варианты своих действий, что проявилось в «дискуссии о кулаке». В 1925 г. советские руководители еще могли дискутировать об относительно безболезненном развитии сельского хозяйства страны. Однако при проведении в дальнейшем коллективизации сельского хозяйства большинство зажиточных крестьян нового поколения и кулаков, не желавших входить в колхозы, пытавшихся сопротивляться политике советской власти, объявлялись ее врагами и были либо репрессированы, либо бросали свои хозяйства и уходили в города. «Дискуссия о кулаке» закончилась его ликвидацией как класса в 1930-е гг.

Во втором параграфе третьей главы «Основные Формы крестьянского протеста» проанализирована проблемы как скрытых форм противостояния власти, так и бандитизма, когда село оказалось между войной и миром в 1920-е гг. вплоть до вооруженного противостояния части сельского населения и советских органов власти на местах, а также стремление селян создать «Крестьянский союз» как орган своего собственного самоуправления.

Материалы о борьбе с бандитизмом в условиях НЭПа показали, что, несмотря на окончание Гражданской войны как формы борьбы крупных военных группировок «красных» и «белых», окончившейся в пользу большевиков, ее проявления продолжались в разных формах, и прежде всего - в форме бандитизма. Различные как по масштабам, так и по форме бандитские вылазки в первой половине 1920-х гг. охватили практически все губернии Центральной России.

В отличие от других окраин страны, где долгое время действовали крупные бандформирования, в Центральной части Европейской России бандиты представляли собой небольшие группы, занимавшиеся чаще всего обычным разбоем в виде нападений на станции, пункты хранения продовольствия и других материальных ценностей, реже - на органы местной власти, еще реже все это делалось под политическими лозунгами. Наибольших масштабов бандитизм достиг в Смоленской губернии, где даже в 1925 г. действовало 16 бандитских формирований, а численность участников банд доходила до 100 -140 человек97. Однако ситуация, сложившаяся в Смоленской губернии, была скорее исключением из общего правила. По мере развития Новой экономической политики терялась и социальная база повстанчества, которое постепенно перерастало в обыкновенный бандитизм.

Если открытое вооруженное противостояние Советской власти было достаточно быстро ликвидировано, то скрытые формы борьбы еще сохранялись довольно долго. Борьба могла проходить в различных формах, таких как распространение в Тульской губернии слухов о скором возвращении Николая II и выборе президентом России великого князя Николая Николаевича . Недовольные политикой советской власти использовали легальные

97 ГАНИСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2439. Л. 44.

* ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 514. Л. 33; Д. 518. Л. 33.

собрания беспартийных, на которых не только открыто критиковали советскую власть и выкрикивали антибольшевистские лозунги, но и не давали выступать сторонникам правящей партии, как это было в марте 1925 г. в Кардымовской волости Смоленского уезда той же губернии99. Как и в городах, оппозиционно настроенная часть граждан пыталась взять под свой контроль местную кооперацию, низовые советы. Если это не удавалось, делались попытки развалить работу кооперативов, если удавалось - то вытеснялись из их составов большевики.

Ситуация особенно обострилась во второй половине 1920-х гг., когда советское государство повело решительную борьбу с частным сектором во всех отраслях экономики. Вполне естественным ответом на это стало усиление противостояния большевиков и их противников. Уже во время перевыборов местных советов Московской губернии в конце 1926 г. - начале 1927 г. стали возникать различные группировки, во главе которых стояли зажиточные крестьяне, лица, лишенные избирательных прав, середняки, поддерживавшие по различным причинам кулаков (родственники, должники, которые вынуждены были идти на поводу у зажиточных крестьян). Всего было зарегистрировано 78 подобных групп, из которых представители 64-х открыто выступали на собраниях против большевистских депутатов . Высокий уровень антисоветской активности зажиточной части деревни был отмечен и в Тульской губернии. Там за период с 1 мая по 1 ноября 1927 г. было отмечено 817 антисоветских выступлений, из которых 614 были в сельской местности. Наибольшее число выступлений - 262 - было со стороны зажиточных крестьян и кулаков, 180 - бедняков и середняков, 172 - духовенства, торговцев и бывших помещиков101. Тогда же были отмечены и более жесткие формы противостояния. Так, по 7 губерниям Центральной России (Брянской, Калужской, Московской, Рязанской, Тверской, Тульской, Ярославской) случаев убийств по политическим мотивам в этот период было зафиксировано 22, избиений - 76, поджогов -56102. Анализ документов таких событий показал, что у оппозиционных сил не было более демократичной идеологии, чем у большевиков. Оказалось, что при этом ни в политической, ни в идеологической сфере они не могли предложить что-то новое. Все их сумбурные и голословные выступления сводились к высказываниям: «Большевики - бандиты». В целом сам ход дискуссии показывает, что его единственной и главной задачей было лишь желание устранения от власти представителей партии большевиков.

Кроме того, у крестьянства в связи с недовольством своим положением вновь возникла идея создания своей организации - «Крестьянского союза» как структуры самоуправления деревни. Идея «Крестьянского союза» зародилась еще в годы Первой русской революции, но не получила широкого распространения в деревне, а наиболее полно воплотила все требования и чаяния крестьян периода 1920-х гг. Представители государственной власти опасались создания подобных организаций, так как, будучи не подконтрольными партии большевиков, они вполне могли стать оппозиционной силой. Все случаи выступлений крестьян с подобной идеей подробно фиксировались и обобщались. На территории регионов Центральной России первые случаи выступлений с идеей создания «Крестьянского союза» появились в 1922 г., а к 1927 г. они получили большое распространение.

Масштабы выступлений хорошо показаны в одной из работ А. А. Куренышева, по данным которого в 1924 г. произошло 139, в 1925 г. - 543, в 1926 г. - 1676, а в 1927 г. - 2312 выступлений в поддержку «Крестьянского союза»103. Сами крестьяне в подобном союзе видели организацию, которая объединила бы силы крестьян для решения насущных задач, прототипами которых выступали рабочие профсоюзы. С точки зрения жителей деревни

" ГАНИСО. Ф. 3. On. 1. Д. 2708. Л. 92-93.

100ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. И. Д. 445. Л. 64.

101 ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 4. Д. 634. Л.169-171.

102 Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг М., 1989. С. 247.

1ИСм.: Куренышев А. А. Всероссийский крестьянский союз. 1905-1930 гг.: Мифы и реальность. M 2004. С.302.

«Крестьянские союзы» должны были бороться против «ножниц цен», за повышение цен на сельскохозяйственные товары в городах, за снижение налогов, против бюрократизма, за повышение уровня культуры села, организацию социальной поддержки нуждающемуся населению.

Документы, зафиксировавшие выступления крестьян в поддержку «Крестьянского союза», раскрывают весь спектр проблем, вызывавших недовольство крестьян властью советов. Однако, как и в других случаях, здесь не было идей и требований политического переустройства страны. Все мысли крестьян не шли дальше социально-экономических изменений. Бороться с подобными идеями было не трудно. Это хорошо показал в одном из своих выступлений Л. Б. Каменев, который указывал: «Когда ему (крестьянину - ИЛ.) придется разрешать в своей волости, как затратить ту или иную копейку, на ту или иную дорогу, мост или пожарную машину, или на какой-нибудь агрономический пункт, на приглашение агронома, он не будет говорить о свободе печати по-эсеровски и не будет толковать о крестьянском союзе, а будет точно учитывать эту копейку, откуда ее взять и как целесообразно расходовать»104.

Действительно, анализ материалов доказывает, что хватило незначительных экономических уступок крестьянству, сделанных советским руководством в середине 1920-х гг., для того чтобы сбить волну его выступлений. Крестьянство же в основной своей массе не пошло дальше устных выступлений. По крайне мере ни одной попытки создать реально действующий «Крестьянский союз» на территории губерний Центральной России зафиксировано не было.

В третьем параграфе «Крестьянские сходы и сельские советы; от противостояния к сотрудничеству» раскрывается проблема, показывающая в полной мере переходный характер Новой экономической политики на уровне взаимоотношений сельского схода и сельского совета.

Сельский сход как орган власти сохранился в деревне еще с дореволюционных времен, совет возник в результате революционных изменений в стране. Фактически в системе низового управления деревней сложилось некое «двоевластие». Крестьяне признавали совет, но при этом активно поддерживали работу схода. Советское руководство понимало всю сложность подобной ситуации, но воздействовать на нее кардинальным образом не могло в силу отсутствия финансовых возможностей поддерживать работу низовых советов, что и делало сельский сход реальной управленческой силой деревни. Достаточно четко положение сельского совета в деревне обрисовал председатель Белоомутского сельского совета Рязанской губернии, заявивший: «Мы сегодня разрешим здесь свои вопросы, а дальше мы должны доложить о своей работе хозяину, а хозяином является сход»105.

Государство смотрело на создавшееся положение далеко не безучастно и пыталось найти компромисс между этими двумя структурами сельской власти. В 1924 г. В ЦИК принял Положение о сельских советах, а в 1925 г. комиссия ВЦИК по сельским советам и волостным исполнительным комитетам приняла постановление «О работе сельских общих собраний граждан и о взаимоотношении их с сельскими советами». В этих актах сход признавался общим собранием граждан деревни, которые избирали сельский совет и перед которыми совет отчитывался' .

В такой достаточно разумной схеме было одно противоречие, а именно - сход не мог быть общим собранием граждан, он был собранием глав хозяйств, т.е. в его работе не могли участвовать совершеннолетние, не имевшие своих семей, и женщины, если они не были главами домохозяйств.

Подобное отсутствие демократии лишь усиливало хаотичность работы схода (без повестки, протокола собрания, часто без председателя), длительность обсуждений, что приводило к ситуациям, когда бблыдая часть участников покидала его до окончания работы.

104 Каменев Л. Б. Перед перевыборами советов. М., 1925. С. 18.

103 ГАРО. Ф. р-4. Оп. 1. Д. 809. Л. 187.

106 ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 207. Л. 8,10,16а.

Однако и сельские советы часто не пользовались авторитетом крестьян, что хорошо показали выборы 1924 г., когда средняя явка по 7 губерниям Центральной России составила 27% от общего числа имевших право голоса107.

Невозможность местных и центральных органов власти оказывать воздействие на ситуацию в деревне в совокупности с возникшим «двоевластием» советов и сходов реально порождал вакуум власти, что приводило к таким явлением, как самосуд, погромы, внесудебные расправы. Все это присутствовало в общественной жизни деревни, вызывая законное недовольство населения деревни. Но решение этих проблем через укрепление авторитета сельских советов, превращение сходов в общие собрания и придание им функций выборов членов сельсовета способствовало постепенному переходу к их сотрудничеству.

В четвертой главе «Внутренняя и внешняя политика Советской власти в умонастроениях рабочих и крестьянства Центрально-промышленного района России» раскрыты политические процессы влияния правящей партии на жизнь населения регионов и разные аспекты отношения жителей российской глубинки к борьбе за власть внутри партии большевиков и внешнеполитическим событиям.

В первом параграфе - «Суждения рабочих и крестьян о внутрипартийной борьбе за власть в период НЭПа» дан анализ роли и места членов РКП(б) - ВКП(б) в жизнедеятельности указанных регионов в годы проведения новых экономических реформ 1920-х гг. По архивным данным, численность членов партии большевиков была намного больше, чем других партий, о которых говорилось в третьем параграфе второй главы, хотя при этом в разные годы количество избранных членов этой партии в городские исполкомы и сельские советы в разных губерниях было различным. Во властных структурах их оказывалось больше в промышленно развитых районах и меньше всего в сельских советах. Со стороны правящей партии постоянно шел контроль за количеством членов РКП(б) -ВКП(б) как в городских, уездных, так и в сельских советах, среди руководителей органов власти всех уровней, директоров предприятий и т.д. Этому способствовали даже дававшиеся характеристики руководителям национализированных промышленных предприятий, во главе которых в ряде случаев были как бывшие хозяева, так и простые рабочие без образования, но справлявшиеся с обязанностями. В некоторых отзывах о деловых качествах был вывод о необходимости замены. Этот материал свидетельствует, что руководители правящих структур партии имели четкие представления о необходимости политики сохранения ведущего положения парии во всех сферах жизни нового общества.

Архивные документы свидетельствуют, что крестьянство и рабочие внимательно следили за ситуацией внутри правящей партии и довольно живо реагировало на ее изменения. При этом недостаточное количество источников информация и многократная передача значительно искажали ее и делали недостоверной, переходящей в разряд слухов. И все же очевидно, что крестьяне внимательно отслеживая возникшую борьбу за власть, придавали ей желаемые черты. Рабочие лучше понимали ситуацию во внутрипартийной борьбе, расстановку сил, основных участников. Часто они связывали свои проблемы с ситуацией в правящей партии. За партией большевиков рабочие замечали все недочеты в политическом плане и подвергали ее деятельность жесткой критике, которая затрагивала самые различные стороны, в том числе и проведение Новой экономической политики в целом. Так, в июле 1926 г. один из рабочих фабрики «Пролетарская диктатура» Орехово-Зуевского уезда Московской губернии сделал следующее заявление: «У нас нет диктатуры пролетариата, партия коммунистов поправела, она отдала рабочий класс в распоряжение нэпманов. И теперь они вместе жмут его и рабочему негде искать защиты»108. Рабочие внимательно следили за ситуацией в борьбе за власть в правящей партии. Чаще всего рабочие высказывались в поддержку правящего партийного большинства. Иногда такие дискуссии проходили достаточно бурно. На четырех собраниях предприятий Москвы и уездов

ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 220. Л. 57-62. т «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении дел в стране (1922-1934 гт ) Т.4 Ч 1 М 2001. С.267.

Московской губернии в 1927 г. было подано 70 записок, где были заданы вопросы, касавшиеся оппозиции. В них рабочие показали хорошее знание не только современной им ситуации в партии, но и просили уточнить смыл термина «термидорианство» видя в нем возможный вариант развития политических событий .

Крестьяне также откликались на ситуацию в правящей партии, но видели, прежде всего не борьбу платформ и идеологий, а борьбу личностей. Они обращали основное внимание Так, по мнению крестьян, часто высказываемых в различных беседах, гонения на оппозицию происходили именно потому, что она пыталась облегчить им жизнь. Например, в январе 1925 г. среди крестьян Дубенского района Тульского уезда велись разговоры о том, что Троцкий выступил за крестьян и против налогов, а большевики за налоги и в ЦК идет борьба по этому вопросу . Или другой пример. В деревне Желобье Краснохолмской волости Бежецкого уезда Тверской губернии один из крестьян в марте 1925 г. сделал вывод из сообщения пропагандиста: «Соввласть съедает товарища Троцкого за то, что он хочет хорошего для крестьян и оправдаться через печать ему не дают»111. Иногда напряжение достигало такого накала, что распространялась совсем неправдоподобная информация, как это было в селе Жбань Белевского района Тульской губернии в апреле 1926 г., где среди крестьян циркулировал слух, что: «В Москву никого не пускают, там какой-то переворот, и арестованы все тресты»"2.

Однако, обсуждая выступления оппозиции, крестьяне не считали необходимым отказываться от советской власти. Один из представителей власти, подводя итоги различных настроений рабочих и крестьян Московской губернии за 1926 г., писал: «Крестьянин часто ругает советскую власть и партию. Но во время дискуссии на партийном съезде и в связи с возникшими разногласиями крестьяне в своей массе тревожились за партию и советскую власть в связи с вопросом роста своего дальнейшего благосостояния»113.

Выступления крестьян по вопросу внутрипартийного противостояния выявили еще одну негативную тенденцию - бытовой антисемитизм, связанный с национальной принадлежностью ряда членов партии. В частности, в январе 1928 г. среди крестьян Рязанской губернии появились такие оценки оппозиции: «Троцкий, Зиновьев и другие поднялись против ЦК лишь, что бы получить портфели Генсека и председателя СНК для защиты своей нации - евреев»114. Еще один пример - зафиксированное выступление крестьянина Л. Калинникова, жителя Чижевской волости Ярцевского уезда Смоленской губернии. В январе 1926 г. он заявил: «Нет, как не стало у нас Владимира Ильича - хорошего хозяина, так и стали наши комиссары между собой драться. А все это от того происходит, что жидовья много засело, цикнуть на них некому, все считают один другого умнее»115. К сожалению, таких примеров было немало. В 1923 г. под антисемитскими лозунгами произошли даже массовые волнения призывников на призывных пунктах в городах Воскресенск и Мытищи Московской губернии, остановленные только после применения военной силы116.

В целом же общий анализ выступлений по вопросу противостояния власти и оппозиции внутри правящей партии показывает, что рабочие и крестьяне были неравнодушны к политической жизни страны, хотя и понимали происходившие процессы часто очень специфично. И если рабочие внимательнее всего оценивали ситуацию в правящей партии, как в организации, то крестьяне, прежде всего «персонифицировали» ситуацию, оценивая борьбу за власть внутри правящей партии, прежде всего, как борьбу отдельных личностей.

108 ЦАОПИМ. Ф.З. Оп.11. Д.435. Л.6. Д.427. Л.75.

1,0 ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 3. Д. 638. Л. 46. "'ТЦДНИ. Ф. 1. Оп. 3. Д. 631. Л. 15.

'"«Совершенно секретно». Лубянка - Сталину о положении дел в стране. Т. 4. Ч. 1.2001. С. 294. "'ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 11. Д. 302. Л. 175.

114 ГАРО. Ф. И- Оп. 2. Д. 114. Л. 2.

115 ГАНИСО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 3207. Л. 24.

116 ЦАОПИМ. Ф. 3. Оп. 4. Д. 49. Л. 32.

В втором параграфе — «Особенности понимаиия и оценка населением международных отношений и внешней политики Советского государства» рассмотрена сфера представлений жителей Центрального промышленного района о внешней политике страны, проанализированы источники данных представлений, суждений крестьян и рабочих о внешней политике страны, перенесение представлений о внешней политике на жизнь деревни.

Документы и материалы различного уровня показывают, что советское руководство, уделяя особое внимание пропагандистской работе, занималось и освещением международной ситуации, складывавшейся в те годы вокруг страны. Об этом крестьяне получали информацию из разных источников. Ими могли быть советские газеты и журналы, лекции приезжих лекторов, разговоры и слухи. Факты показывают, что крестьяне не были безучастны к подобной информации и пытались понять, как может измениться их жизнь в зависимости от внешнеполитической событий. Вполне понятно, что после двух войн Перной мировой и Гражданской тема военной опасности была для населения весьма актуальной и становилась источником для разговоров и слухов. При этом, в отличие от оценок даваемых внутриполитической ситуации, рассматривая внешнеполитические крестьяне и рабочие приходили к примерно одинаковым выводам.

Так, например, в августе 1926 г. в Алексинском и Арсеньевском районах Тульской губернии, где крестьяне говорили, что «Англия, Франция и Америка в скором времени объявят СССР войну за то, что советская власть не платит царские долги и что вся русская земля, по договору, должна бьггь отдана в аренду союзникам» .

Иногда панические настроения возникали как результат официальной пропаганды. Такой случай был зафиксирован весной 1926 г. в городе Белеве Тульской губернии когда крестьяне, заслушав доклад в местном Доме крестьянина о международном положении, сделали вывод: «Значит, на нас идет Америка, Франция, Англия и Германия. Нам против них не устоять, так как техника у них лучше. А нам, наверное, они поставят царя»"8.

Обострение международной обстановки в мире очень интересовало и рабочих, и не всегда это было в пользу Советской власти. Так, Кузнецов, рабочий Вышневолоцкой мануфактуры, реагируя на обыск полпредства СССР в Лондоне в 1926 г., заявил: «Наши попались наконец со своей политикой воровать документы, им хоть теперь спесь собьют». Его поддержал товарищ по цеху Дроздов, который по-своему прокомментировал демонстрации в Лондоне: «Ходить с демонстрациями это глупость - Англия не боится нас. Наших умников бьют, а они кричат - «Мы не боимся», а у самих поджилки трясутся»119. Способности советского руководства в случае опасности войны рабочий Винаков (фабрика «Пролетарка» Тверской губернии) оценивал довольно низко: «В случае войны из 100 коммунистов останутся 5, остальные «буржуазные», разбегутся»120. Интересно, что крестьяне и рабочие знали и пытались реагировать на многие внешнеполитические события, иногда не связанные напрямую с Советской Россией. В частности, в разговорах и выступлениях они упоминали рурский конфликт Германии и Франции 1923 г., убийство советского дипломата В. В. Воровского в Швейцарии в том же году, переворот Ю. Пилсудского в Польше в 1926 г., избрание П. Гинденбурга президентом Германии, Всеобщую забастовку в Англии и разрыв дипломатических отношений с Великобританией в 1926-1927 гг., осложнение ситуации на КВЖД в 1926-1929 гг. и другие события мирового масштаба.

Как это часто бывает, панические и непроверенные слухи создавали почву для массовой скупки продуктов, антисемитских и антиправительственных выступлений. Несмотря на обилие разнообразных, в том числе и антисоветских, слухов, сельское население в основной своей массе в случае возникновения военного конфликта было готово поддержать Советское государство. Достаточно четко показывает настроения крестьян в этот период

117 ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 4. Д. 267. Л. 156. '"Там же. Д. 265. Л. 46. 1,9 ЦНИТО. Ф.1. Оп.З. Д. 306. Л.53 120 ЦНИТО. Ф.1. Оп.4. Д.633. ЛЛ.220-221.

подборка писем в «Крестьянской газете» со всех уездов Московской губернии. В своих письмах крестьяне высказывали следующие суждения о возможной войне: «Если драться -надо драться. Советская власть неправильно делает, что разоружается»'21. Многоликостъ жизненного пространства крестьянства включала в себя интерес ко всему, что происходило не только на местном уровне, но и в политических верхах. Обсуждение вопросов борьбы за власть в партии большевиков, дискуссии, которые там проходили по жизненно важным вопросам, интерес к внешнеполитической ситуации, которая в иных случаях, по мнению крестьян, грозила войной, - все это дает представление о том, как народ реагировал на различные события и внутри страны, и за ее пределами. Материалы архивов свидетельствуют, что в народе не было единого мнения на все события в стране и в мире, каждый понимал ситуацию, исходя из собственного представления о жизни, слухов, пересудов, представлений о том, где и как происходили те или иные события и насколько они могли изменить жизнь на селе в лучшую или худшую сторону.

В Заключении диссертации сформулированы итоги проведенного исследования, обобщены его результаты и обозначены перспективы дальнейшего изучения общественных настроений и протестного движения в регионах России 20-30-х гг. прошлого столетия.

Данное исследование показало, что экономическая и политическая жизнь населения регионов Центральной части Европейской России как часть социально-политических и экономических процессов, проходивших в стране в 1920-е гг., складывалась из многих, часто противоречивших друг другу явлений и событий. Им предшествовали социальные потрясения первых двух десятилетий XX в., которые оказали серьезное влияние на формирование политической активности населения региона. Имеющиеся материалы позволяют отойти от сложившегося за последние годы мнения о том, что большевики уже на раннем этапе своей деятельности душили любые формы проявления недовольства населения. С одной стороны, безусловно, это была достаточно жесткая политическая система, в которой основные рычаги власти находились в руках правящей партии. Ситуацию в стране отслеживали силовые органы государства. С другой стороны, нельзя отрицать того, что был достаточно высокий уровень политической активности как городского, так и сельского населения страны. Различные действия структур власти, ее представителей, общая политика государства, как внутренняя, так и внешняя, - все это подвергалось населением критической оценке. Разные источники: архивные материалы, протоколы съездов и собраний -показывают, что население, как городское, так и сельское, в начале 1920-х гг. не боялось обсуждать действия власти, и часто делало это достаточно активно. Критика, звучавшая с различных трибун, в частных беседах и разговорах, затрагивала многие стороны жизни советского общества. В них звучали и чисто экономические проблемы, как то: желание снижения налогообложения, повышения цен на сельскохозяйственную продукцию и ликвидации «ножниц цен» для крестьян, повышения заработной платы для рабочих и служащих, снижения норм выработки, заключения приемлемых для рабочих коллективных договоров. От экономики население постепенно переходило к политике. Спектр критики и в данном случае был достаточно широк. И городское и сельское население высказывали свое мнение по вопросам внешней политики, противостоянии внутри правящей партии, выборов в местные советы.

Но эти факты, события, явления не означали стремления основной массы населения к отказу от советской власти. Все указывает на то, что большевистская партия в полной мере могла в своей политике опереться на два основных слоя населения страны: рабочих и крестьян. Политика правящей партии вполне отражала их представления о сущности своей власти, была близка и понятна им, изменялась в зависимости от их требований, тем более что у власти находились вчерашние выходцы из этих основных слоев и для многих из них открывалась возможность сделать свой рывок вверх, сделать карьеру. Все это не вызывало у низших слоев населения отторжения власти, а их требования в основном сводились к

шЦАОПИМ. Ф. З.Оп. 11. Д. 430. Л. 128-131.

определенной коррекции политики государства.

Изучение архивных и других материалов позволяет сделать вывод, что социальными слоями населения, выдвигавшими свои требования, были не только рабочие и крестьяне, но и непролетарские слои города и экономическая верхушка деревни. Их представители составляли серьезную конкуренцию большевикам на выборах в городские и сельские советы, в органах управлениях кооперацией периферийных губернских городов и на селе. Войдя в состав этих органов, они всеми силами пытались оттеснить большевиков от рычагов управления на местах. Общество в тот период не могло выйти за пределы своих политических традиций. Большевики использовали весь арсенал средств противодействия и политической борьбы, которыми располагали в силу своей политической культуры. У их оппонентов также был широкий спектр форм и методов проявления недовольства: от слухов, выступлений на собраниях, различных съездах, дискуссиях, до забастовок и бандитизма и др. Все эти формы и методы противостояния использовались в течение всех 1920-х гг. и в результате стали прологом индустриализации и коллективизации сельского хозяйства в 1930-х гг. Перед советским руководством вставала непростая задача - необходимость, с одной стороны, вести решительную борьбу с оппозиционно настроенной и достаточно активной частью населения как прямой угрозой власти большевистской партии; с другой - для сохранения власти идти на уступки самым массовым группам населения страны, которые служили социальной опорой правящей партии. Исходя из этого, можно понять позицию власти, ее стремление любыми путями снизить напряженность среди населения, выполнить лозунги и обещания, данные в ходе революции о создании государства рабочих и крестьян, улучшении их политического, экономического и социального положения. Однако ей не удалось избежать противоречий в годы НЭПа. Использование различных мер воздействия на население: от разъяснения своей политики до репрессивных привело к изменению умонастроений народных масс и снижению численности негативных выступлений.

Последние годы проведения Новой экономической политики стали поистине переломными в истории нашей страны, так как общество стояло на пороге проведения во второй половине 1920-х - начале 1930-х гг. индустриализации и коллективизации, укрепления необходимого для этого мировоззрения и принятия населением плана построения социалистического общества в одной отдельно взятой стране. Этот путь проходил через преодоление множества противоречий, неразрешимость которых привела к отказу от Новой экономической политики.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях

Монографии

1. Лозбенев, И. Н. Экономика и политика в Подмосковье в 20-е и 90-е годы XX века / И. Н. Лозбенев. - М.: ГУУ, 2003. - 68 с. (4,25 п.л.).

2. Лозбенев, И. Н. Протестов движение населения Центрально-промышленного региона России в годы Новой экономической политики (1921-1929 гг.) / И. Н. Лозбенев - М : ИД ГУУ, 2012. - 240 с.(14,9 пл.).

ЗЛозбенев, И. Н. Население Центрально-европейской части России: протестные движения населения Европейской части России в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев. - LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co. Saarbrücken, 2012. - 292 c. (18,25 пл.).

Статьи в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации

4. Лозбенев, И. Н. Крестьянская община в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Вопросы истории. - 2005. - № 4. С. 112-118 (1 пл.).

5. Лозбенев, И. Н. Особенности рабочего движения в Центральном промышленном районе России в 1920-е гг. / И. Н. Лозбенев // Отечественная история. - 2005. - № 5. - С 4146 (0,4 пл.).

6. Лозбенев, И. Н. Развитие участкового землевладения в регионах Центральной части Европейской России в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Отечественная история. - 2007. - № 6.-С. 98-107. (0,56 п.л.)

8. Lozbenev I. Eviction of Former Landowners from the Regions of Central Russia in 1925— 1927 / И. H. Лозбенев // Social Sciences - Moskva. Vol. 40, no. 3.-2009. - P. 23-30 (0,5 пл.).

9. Лозбенев, И. H. Выселение бывших помещиков из мест их проживания в регионах Центральной России в 1925-1927 годах / И. Н. Лозбенев // Российская история. - 2009. - № 1. С. 81-86 (0,37 пл.).

10. Лозбенев, И. Н. Оппозиционные политические партии в регионах Центральной части Европейской России (1920-е гг.) / И. Н. Лозбенев // Российская история. - 2010. - № 4. -С. 141-147 (0,4 пл.).

11. Лозбенев, И. Н. Рабочее движение и антибольшевистская оппозиция в годы НЭПа (1921-1929 годы) / И. Н. Лозбенев //Вестник Поморского университета. - 2010. - № 12. - С. 61-66 (0,37 пл.).

12. Лозбенев, И. Н. Проблемы историографии Новой экономической политики как объекта исторического исследования (1920-е годы - начало XXI века) /И. Н. Лозбенев // СПб.: КЛИО, 2012. -№ 1. - С. 38-42 (0,3 пл.).

13. Лозбенев. И. Н. Аграрная реформа П. А. Столыпина и крестьянство: взаимосвязь и противостояние / И. Н. Лозбенев // MATERIAL Y VU MEZINARODNÍ VÉDECKO-PRAKTICKÁ KONFERENCE VÉDECKY PRÜMYSL EVROPSKÉHO KONTINENTU -2011.-Praha, 2011. -Dil 10. - C. 53-61 (0,5 пл.).

14. Лозбенев, И. H. Рабочее движение в центральной части Европейской России в годы новой экономической политики (1921-1929) / И. Н. Лозбенев //Российские и славянские исследования. - Минск: БГУ, 2011. - Вып. VI. - С. 146-151 (0,37 пл.).

15. Лозбенев, И. Н. Новая экономическая политика как объект исторического исследования / И. Н. Лозбенев //Российские и славянские исследования : научн. сб. - Вып. VII. - Минск: БГУ, 2012. - 398 с. - С. 280-285. (0,56 пл.).

16JTозбенев, И.Н. «Местные советы не понимают, что такое «лицом к деревне»...». Документы Федеральных и региональных архивов о политических настроениях населения в годы НЭПа. /И.Н. Лозбенев//Вестник архивиста. М.,2013. № 2. С.80-88. (0.7 пл.)

Статьи, тезисы и другие публикации

17. Лозбенев, И. Н. Взаимодействие экономических н социально-политических процессов в Подмосковье в годы НЭПа (1921-1929 гг.) : автореф. дис... канд. ист. Наук / И. Н. Лозбенев. - М.: ГУУ, 2001. - 21 с. (1,3 пл.).

18. Лозбенев, И. Н. Проблема экономии средств в Красной Армии в 1920-х гг. / И. НЛозбенев //Актуальные проблемы российской военной истории : Материалы Двадцать третьей Всероссийской заочной научной конференции. - СПб.: КЛИО, 2001. - 161-163 (0,18 пл.).

19. Ершова, Э. Б., Лозбенев И. Н. Советский Союз в 20-30-е гг. // История России (IX-XX вв.): тексты лекций / Э. Б. Ершова, И. Н. Лозбенев. - М. : ГУУ, 2001. - С. 227-251 (1,5 пл., вклад соискателя - 0,7 пл.).

24)Лозбенев, И. Н. Особенности развития политической жизни Московской губернии во второй половине 1920-х гг. /И. Н. Лозбенев // НЭП и современная Россия : Материалы межвузовской научно-теоретич. конференции. Коломна: КГПИ, 2001. С. 45-48. (0,25 пл.).

21 Лозбенев, И. Н. Социальные последствия экономических реформ (По материалам Подмосковья в 1920-х и 1990-х гг.) / И. Н.Лозбенев //Актуальные проблемы управления -2002 : Материалы международной научно-практич. конференции. - Вып. 6. - М.: ГУУ, 2002. - Вып. 6. - С. 80-83 (0,25 пл.).

22. Лозбенев, И. Н. Некоторые аспекты перехода экономики Подмосковья к рынку (в 1920-х и 1990-х гг.) / И. НЛозбенев // Реформы в России и проблемы управления :

Материалы 17-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов. - Вып. 2. - 2002,- М.: ГУУ, 2002. - С. 307-308. (0,1 пл.).

2ЪЛозбенев, И. Н. Особенности развития экономики Московской области в период перехода к рыночным отношениям (1991-1993 гг.) / И. Н. Лозбенев //Проблемы истории Московского края. - М.: МПУ, 2002. - С. 79-80 (0,1 пл.).

2АЛозбенев. И. Н. Историография экономической истории Московской губернии в период НЭПа /И. Н. Лозбенев // Экономические проблемы и пути их решения : Материалы 27-й Всероссийской заочной научной конференции. - СПб.: КЛИО, 2003. - С. 148-151 (0,25 пл.).

25 Лозбенев, И. Н. Экономические факторы распада крестьянской общины Центрального Нечерноземья в годы НЭПа (По материалам Московской и Тверской губерний). /И.Н.Лозбенев //Реформы в России и проблемы управления - 2003. Материалы 18-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов. Вып. 3. ГУУ.: М. 2003 С.41-42.(0.1 пл.)

2(¡Лозбенев, И. Н. Социальный состав городского населения Тверской губернии и его влияние на политику большевиков в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев //Классы и социальные труппы в судьбах России : Материалы 32-й Всероссийской заочной научной конференции. -СПб.: КЛИО, 2003. - С. 256-259 (0,25 пл.).

21 Лозбенев, И. Н. Борьба большевиков за сельские советы в Центральном Нечерноземье во второй пол. 1920-х гг. / И. Н. Лозбенев // История России сквозь призму борьбы за власть : Материалы 34-й Всероссийской заочной научной конференции. - СПб. : КЛИО, 2004. - С. 177-180 (0,25 пл.).

28Лозбенев, И. Н. Особенности развития крестьянских хозяйств Центральной России в годы НЭПа (по материалам Московской и Тверской губерний). / И. Н. Лозбенев // Материалы научной сессии МИФИ - 2004. Т. 14. - М.: МИФИ (ГУ), 2004. - С. 137-138 (0,1 пл.).

29Лозбенев. И. Я Питание населения Центрального промышленного района России в годы НЭПа как социальный фактор. / И. НЛозбенев //Актуальные проблемы управления -2004: Материалы 19-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов -Вып. 3.- М.: ГУУ, 2004. - С. 148-151 (0,25 пл.).

30Лозбенев. И. Н. Реформы. Власть и население /И. Н. Лозбенев //СПб.: КЛИО, 2004. 30.- № 3 (26). - С. 186-194 (0,5 пл.).

31 Лозбенев, И. Н. Сельское хозяйство Московской губернии в 1920-х гг. / И. Н. Лозбенев //Московская область: история, культура, экономика. - М.: ДИК, 2005:- С. 214-216 (0,2 пл.).

32. Лозбенев, И. Н. Сельское хозяйство Московской области в 1930-х гг. / И. Н. Лозбенев // Московская область: история, культура, экономика. - М. :ДИК, 2005. - С 217 (0,01 пл.).

33. Лозбенев, И. Н. Борьба за влияние в советах Центральной России в 1924-1925 гг. /И. Н. Лозбенев // Земства, советы, муниципалитеты: исторический опыт и современность : Материалы Всероссийской научно-практич. конференции, посвященной 100-летию Иваново-Вознесенского Совета рабочих депутатов. - Иваново : ИвГУ, 2005. - С. 176-179 (0,25 пл.).

34. Лозбенев, И. Н. Изъятие церковных ценностей в губерниях Центральной России в 1922 г. и его отражение в документах местных и центральных архивов / И. Н. Лозбенев // Архивные документы как источник формирования представлений об истории Отечества : Маериалы 37-й Всероссийской заочной научной конференции. - СПб. : КЛИО, 2005 - С 190-194 (0.25).

35. Лозбенев, И. Н. Политические настроения крестьянства Московской губернии в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Политические партии и общественные движения: история и современность : сб. статей. М.: ГУУ, 2006. - С. 131-135 (0,3 пл.).

3 бЛозбенев, И. Н. Политическая борьба внутри РКП (б) - ВКП (б) и крестьянство Центральной России в 1920-е гг. (На примере материалов Тульской губернии) /И. Н. Лозбенев // Реформы в России и проблемы управления - 2006 : Матералы 21-й

Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов. - М. : ГУУ, 2006. - С.

259-262 (0,25 пл.).

37. Лозбенев, И. Н. Деятельность антибольшевистской интеллигенции в городских советах Тверской губернии в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Интеллигенция в процессах преобразования мира: исторические вызовы, социальные проекты и свершения : Материалы XVIII Международной научно-теоретич. конференции. - Иваново : ИвГУ, 2007. - С. 156-158 (0,25 пл.).

38Лозбенев, И. Н. «Жечь не будем, а так выселим...» / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября».-История. - М., 2007.-№ 21. - С. 23-25(1,0 пл.).

39Лозбенев И. Н. «...Выходит и кулак исчез...» (По материалам дискуссии о кулаке в 1924-1925гг.) / И. Н. Лозбенев //Реформы в России и проблемы управления : Материалы 22-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов. -2007. М.: ГУУ, 2007-Вып. 4.- С. 87-89, (0,2 пл.).

40Лозбенев, И. Н. Влияние природно-экономических факторов на развитие участкового землевладения в регионах Центральной России в годы НЭПа /И. Н. Лозбенев // Аграрная Россия: осмысление истории Материалы 46-й Всероссийской заочной научной конференции. - СПб.: КЛИО, 2007. - С. 49-54 (0,37 пл.).

41. Лозбенев, И. Н. Место профсоюзной организации в жизни и деятельности высшего учебного заведения в 1950-х гг. /И. Н. Лозбенев // Молодая интеллигенция и устойчивое развитие общества : XIX Международная научно-теоретич. конференция. Иваново : ИвГУ, 2008. - С. 199-201 (0.2 пл.).

42Лозбенев, И. Н. Отступление ставшее преступлением. Новая экономическая политика и поиски путей развития Советской России в 1920-хгг. / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября». - История. - М., 2008. - № 5. - С. 6-15 (1,0 пл.).

43 Лозбенев. И. Н. Старое и новое на пороге катастрофы. Русская деревня в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября». - История. - М., 2008. - № 9. С. 6-15 (1,0 пл.).

ААЛозбенев, И. Н. «Большевики у власти, а мы едим сласти». Жизнь н быт различных социальных 1рупп населения в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября». -История. - М., 2008. - № 19. С. 18-25 (1,0 пл.).

45 Лозбенев, И. Н. «Шахтинское дело» в оценках рабочих и служащих Иваново-Вознесенской губернии по материалам губернского отдела ОГПУ / И. Н. Лозбенев // Реформы в России и проблемы управления - 2009 : Материалы 17-го Всероссийского семинара. - Вып. 2. - 2009. - М.: ГУУ, 2009. - С. 260-261 (0,1 пл.).

46 Лозбенев, И. Н. Место политических партий в общественной жизни Центральной России в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Реформы в России и проблемы управления - 2009 : Материалы 24-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов. - 2009. - М.: ГУУ, 2009. - С. 262-265 (0.25 пл.).

47Лозбенев, И. Н. Уровень доходов интеллигенции, как отражение их социального положения в обществе (по материалам регионов Центральной России в годы НЭПа) /И. Н. Лозбенев // Интеллигенция: генезис, формирования, становление, развитие и деятельность : Материалы XX Международной научно-теоретич. конференции. - Иваново: ИвГУ, 2009. - С.

260-262 (0,2 пл.).

48. Лозбенев, И. Н. Некоторые аспекты выделения социальных групп советской деревни в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // Актуальные проблемы управления - 2009 : Материалы 14-й Всероссийской научно-практич. конференции - 2009. М.: ГУУ, 2009. - Вып. 5.-С. 43-48(0,37 пл.).

49.Ершова. Э. Б., Лозбенев И. Н. Влияние слухов на оценку борьбы за власть внутри правящей партии сельским населением Центральной России во второй половине 20-х гг. прошлого столетия /Э. Б. Ершова, И. Н. Лозбенев // Слухи как специфический историко-психологический источник : Материалы XXVIII Международной научной конференции. -СПб., 2010. - С. 172-178 (0,4 пл., вклад соискателя - 0,2 пл.).

50Лозбенев, И. Н. Советская деревня в годы НЭПа / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября». - История. - М., 2011. - № 5 - С. 8-18 (1,0 пл.).

51 Лозбенев, И. Н. Взаимоотношения рабочих и служащих Иваново-Вознесенской губернии через призму «Шахтинского дела» / И. Н. Лозбенев //Дискуссионные вопросы современного российского интеллигентоведения : Материалы XXII Международной научно-теоретич. конференции. - Иваново : Иг,ГУ, 2011. - С. 227-228 (0,2 п.л.).

52 Лозбенев, И. Н. Согласие и противостояние: аграрная реформа Столыпина и крестьянство / И. Н. Лозбенев // ИД «Первое сентября». - История. - М., 2012. - № 3. - С. 2429 (0,37 п.л.).

53. Лозбенев, И. Н. Региональные архивы Центральной части Европейской России о рабочем движении в годы НЭПа (1921-1929 гг.) / И. Н. Лозбенев // Исторические документы и актуальные проблемы археографии, Отечественной и Всеобщей истории Нового и Новейшего времени : сборник тезисов докладов участников Второй международной конференции молодых ученых и специалистов. - М.: РОСПЭН, 2012. -С. 141-146 (0,37 п.л.).

54. Лозбенев, И.Н. Дискуссия о кулаке / И.Н. Лозбенев // Исторические документы и актуальные проблемы археографии, Отечественной и Всеобщей истории Нового и Новейшего времени : сборник тезисов докладов участников Второй международной конференции молодых ученых и специалистов. - М. : РОСПЭН, 2013. - С. 274 - 277 (0,3 пл.).

55. Лозбенев, И.Н. Освещение и оценка в энциклопедиях и других справочных изданиях 1930-2000-х гг. социального расслоения советской деревни в период НЭПа. /И.НЛозбенев //Энциклопедические и справочные издания как историко-психологический источник. Материалы XXXIII международной научной конференции Санкт-Петербург, 13-14 мая 2013 г. Изд. «Полторак». 2013. С. 86-91. 0.4 пл.

Подп. в печ. 4.12.2012. Формат 60x90/16. Объем 2,0 п.л.

Бумага офисная. Печать цифровая.

Тираж 70 экз. Заказ № 828

ФГБОУВПО «Государственный университет управления» Издательский дом ФГБОУВПО «ГУУ»

109542, Москва, Рязанский проспект, 99, Учебный корпус, ауд. 106

Тел./факс: (495) 371-95-10, e-mail: diric@guu.ru

www.guu.ru

Текст диссертации на тему "Общественные настроения и протестные движения в период НЭПа в Центральной части Европейской России"

ФГБОУ ВПО «Государственный университет управления» Институт государственного управления и права Кафедра истории и политологии

И.Н. ЛОЗБЕНЕВ

0520І3516І0

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАСТРОЕНИЯ И ПРОТЕСТНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В ПЕРИОД НЭПа В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ

(1921 -1929)

Диссертация

на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальности 00.07.02-отечественная история

Научный консультант -Доктор исторических наук, профессор

Ершова Эльвира Борисовна

Москва -2013

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ........................................................................3

ГЛАВА I. Теоретико-методологические основы исследований общественных настроений и протестного движения в Центрально-Европейской части России в годы НЭПа.........................................19

1.1 .Теоретико-методологическая основа исследования темы...............19

1.2. Историография общественных настроений и протестных движений 1921-1929 гг................................................................................27

1.3. Источниковая база исследования .........................................48

ГЛАВА II. Проблемы осуществления НЭПа в городах Центрально -

промышленного района России ....................................................54

II. 1. Роль и место правящей партии в управлении регионами Центральной России в 1920-е годы.................................................................54

И.2.Социально-экономическое положение городского населения......71

П.З.Причины и формы выражения недовольства непролетарских слоев

населения городов.........................................................................94

П.4.0собенности забастовочного движения рабочих.....................133

Глава III. Отношение крестьян к политике власти...................168

III. 1. Социально-экономическая и политическая ситуация в деревне в 1920-е годы и формирование негативных настроений крестьянства........168

Ш.2. Основные формы крестьянского протеста...........................225

Ш.З. Крестьянские сходы и сельские советы: от противостояния к сотрудничеству ..............................................................................256

Глава IV. Внутренняя и внешняя политика Советской власти в умонастроениях рабочих и крестьянства Центрально-промышленного района России...............................................................................................279

IV. 1. Суждения рабочих и крестьян о внутрипартийной борьбе за власть в период НЭПа..................................................................279

ГУ.2. Особенности понимания и оценка населением регионов ЦПР международных отношений и внешней политики Советского государства ...306

ЗАКЛЮЧЕНИЕ...................................................................322

ПРИЛОЖЕНИЯ...................................................................330

Список источников и литературы.............................................334

Последняя страница.....................................................................350

Введение

Актуальность исследования определяется тем, что динамика развития России в первой трети XX века сопровождалась все большим вовлечением масс в происходившие события. Изменение политики «военного коммунизма» на Новую экономическую политику в 1920-е годы привело к активизации общественных настроений не в пользу власти вплоть до более решительных протестных движений, не стремившихся, однако, к ликвидации самой советской системы.

Актуальность темы связана также с тем, что в последнее десятилетие XX - начала XXI вв, получили широкое распространение негативные общественные настроения и протесты населения, связанные вначале с экономическими трудностями последних лет Советской власти и развала СССР, а затем с появлением оппозиционных движений по отношению к новой власти, т.е. в определенной степени история повторяется независимо от различий общественно-политических и экономических условий.

В связи с новыми обстоятельствами движения России к демократии, к открытости государственной политики как внутренней, так и внешней, актуальность исследования заключается в том, что многие аспекты проведения Новой экономической политики недостаточно исследованы и представлены научной общественности, тем самым требуя более глубокого их изучения и анализа на основе множества новых документов, как опубликованных, так и открытых в недавнее время.

Степень изученности Новой экономической политики требует своего обновления и дополнения в связи с необходимостью анализа новых аспектов осуществления НЭПа, в том числе малоизученной проблемы общественных настроений и протестного движения как в целом по стране, так и регионах. С этой точки зрения актуально ее изучение в таком политически и экономически общезначимом регионе, как центральные районы Европейской части России.

В советской исторической науке период Новой экономической политики рассматривался в основном как период достижений в экономической и социально-культурной сферах при формировании однопартийной системы власти. Это были значимые процессы, создававшие положительный «внешний» политический образ Новой экономической политики.

Однако исследование новых документов и материалов свидетельствует, что в годы НЭПа в определенной мере сохранялось революционное творчество масс. Несмотря на то, что оно постепенно угасало, все же в случае необходимости разные слои населения использовали некоторые формы протеста из опыта предыдущих лет, а также применяли новые формы и методы борьбы за свои права. Население формировало свои общественные настроения и мнения по отношению к действиям власти, и часто они были негативными. Советское государство во главе с партией большевиков искало свои способы воздействия на недовольных, с одной стороны, а с другой - и все же стремилось решать особо острые проблемы, чаще всего носившие экономический характер.

С изменением политического режима и государственного строя в России в 1990-е годы исследователям стали доступны закрытые ранее архивы. Их изучение показало, что многим аспектам того времени еще не дана современная оценка. В тот период особое место в докладных записках, документах разного уровня занимало освещение общественных настроений и протестных движений населения, которые в течение многих десятилетий оказались вне внимания историков, либо отдельные материалы из них трактовались в соответствии с идеологическими установками однопартийной системы.

Эти документы показывают, что был еще один мощный участник политических событий - простой народ, основная масса населения страны. Оно было активным, и не боялось высказывать своего мнения.

В документах той эпохи найден весь спектр политических и социально-экономических выступлений, доступных народу в период НЭПа. Это общественные настроения населения, недовольного властью, забастовки рабочих, критические выступления на собраниях, распространение слухов, проведение

на выборах в органы местной власти «своих» кандидатов либо отказ участвовать в выборах, обсуждение политических вопросов в частных беседах и многое другое.

При этом выступления против власти носили хотя и массовый, но неорганизованный характер. Ни одна из значимых социальных групп того времени - ни рабочие, ни крестьяне, ни интеллигенция в лице непролетарских слоев населения не создали сколько-нибудь значимой оппозиционной организации. Такие взаимоотношения власти и народа создавали неповторимый политический колорит того периода.

Чаще всего взаимодействие власти и населения в различные периоды рассматривается, как совокупность параллельных исторических процессов. Автор данной работы считает, что их параллельность, это - с одной стороны, точки зрения руководителей страны на цели и направления ее развития, правильность проводимой ими политики, возможные ее итоги, т.е. "взгляд сверху" на свою деятельность. С другой - пусть и не четко оформленные взгляды населения на свои интересы, пути их реализации, недостатки в деятельности власти, оценки достигнутых результатов. Это можно представить, как "взгляд снизу" на деятельность властей всех уровней. Данные процессы формируются и существуют параллельно, и для всех их участников важна взаимная обратная связь, понимание того, что они услышаны и правильно поняты (это может проявляться в различных формах, от выступлений в СМИ, выборов, до различных форм открытого противостояния). Автор данной диссертации считает, что только совокупное изучение данных исторических процессов позволяет увидеть полноценную картину того или иного этапа развития общества. Так, в результате осуществления Новой экономической политики происходило создание нового механизма управления экономикой на основе рынка и хозрасчета, но при этом в обществе культивировалось сознание необходимости руководящей роли партии большевиков и ее идеологии.

Актуальность исследования связана и с современными явлениями, начавшимися еще в 1990-е годы. Анализ множества архивных и современных

материалов показывает, что в 1920-е и 1990-е гг. происходили похожие явления. Дело в том, что на начальном этапе масштабных политических и социально-экономических изменений в стране во все времена возникала мощная волна недовольства, или так называемых оценочных общественных настроений и протестного движения по отношению к власти.

Среди ряда общих черт этих двух периодов можно назвать то, что они привели к перестройке политико-общественной системы страны, резкому социальному расслоению общества и обеднению значительной части населения. Сходство между ними также проявляется, во-первых, в том, что есть наличие смешанной формы экономики: частной, государственной и кооперативной (в то время развивавшейся, в современной России - затухающей), а во-вторых -происходит поиск путей быстрейшего восстановления и модернизации всех жизненных сфер страны.

Различие между событиями 1920-х и 1990-х гг. заключается в том, что при переходе к НЭПу население надеялось на завершение экономического кризиса, связанного с Гражданской войной: солдаты возвращались домой, крестьяне получили право собственности на землю, заводы и фабрики стали выпускать промышленные товары бытового назначения, была разрешена свободная торговля различными товарами и т.д., т.е. в стране началось восстановление нормальных условий жизни.

В 1990-е же годы происходил развал всей экономики и те же процессы 1920-х гг. - переход к рыночным отношениям, изменения в структуре общества, отказ от прежней идеологии и т.д., но это все шло при обогащении небольшой группы людей, причастных к власти в предыдущие годы. Кризис стал продолжением стагнации экономики в конце 1970-х гг. и неудачных реформ «перестройки» М. С. Горбачева, а выход из него занял все 1990-е гг. и первые десятилетия XXI в.. Это не могло не сопровождаться значительным ростом негативных общественных настроений и социальных протестов. Уже в

конце 1970-1980-х гг. страна столкнулась с таким новым явлением, как забастовки, число которых резко увеличилось в 90-е гг. прошлого столетия1.

Начавшиеся протестные движения населения России на рубеже XX— XXI вв. поставили перед властью задачу более широкого взаимодействия с обществом, решения на более высоком уровне проблем населения, чем это было десятилетия назад. В конце XX в. Россия изменила вектор своего развития и встала на путь восстановления рыночной экономики, перейдя к другой форме государственного устройства. Однако это не означает, что «прервалась связь времен» и политико-экономическое развитие должно было начаться с нуля. Переход к рыночной экономике в начале 90-х г. XX в. нередко называют возвратом к Новой экономической политике 1920-х гг.

Понимание происходивших событий в те годы может сегодня помочь более четко разобраться во всех механизмах формирования общественных настроений и протестного движения. Это и социальный состав участников, их требования, реакцию власти и т.д. Изучение и определение сущности настроений недовольства населения 20-х гг. в различных его формах позволяет учитывать исторический опыт, быстрее преодолевать негативные явления в XXI в. Часто протест означает не желание кардинально изменить общественный строй, а реакцию на возникшие проблемы, решение которых возможно через диалог власти и населения.

В связи с этим необходимо отметить, что анализ материалов был проведен на междисциплинарной основе. Это было вызвано необходимостью определить понятие «общественные настроения» и «протестные движения» населения. Последнее понятие используется не только историками, но и специалистами иных наук: политологии, социологии, психологии, конфликтологии и т.д. Обобщая взгляды ученых на общественные настроения и протестные движения, можно сделать вывод, что это форма политической активности, с помощью которой группы населения непосредственно выражают свое мнение и свои требования, недовольство теми или иными действиями как централь-

1 См.: Козина И.М. Забастовки в современной России //Социологические исследования.2009.№ 9.С.16.

ной, так и местной власти. Более подробно эти понятия рассматриваются в первой главе.

Объект исследования - общественные настроения и протестные движения в губерниях Центрально - промышленного региона Европейской части России в период проведения Новой экономической политики 1921-1929 гг.

Предмет исследования - формы взаимоотношения населения и власти в 1920-е гг., как способы влияния на реализацию социально-политических решений Советской власти.

Хронологические рамки включают 1921-1929 годы: от начала введения Новой экономической политики до ее окончания в связи с переходом к индустриализации страны и массовой коллективизации сельского хозяйства. Период НЭПа можно разделить на два подпериода: первоначальный (19211924 гг.), когда население было наиболее активным в своих общественных настроениях, протестах и несогласиях с действиями власти, и второй -затухающий (1925-1929 гг.), когда власть определенными уступками либо репрессивными мерами добивалась согласия населения с проводимой политикой.

Территориальные рамки исследования включают Центральный промышленный регион, куда входили губернии, граничившие с Московской губернией: Тверская, Владимирская, Рязанская, Тульская, Калужская, Смоленская, Ярославская. Также изучены материалы по Иваново-Вознесенской и Брянской губерниям, входивших согласно районированию Госплана РСФСР в состав Центрального экономического района, но не граничивших напрямую с Московской губернией. Необходимо отметить, что с 1921 г. в экономической географии существовали понятия «Центральный промышленный район России» и «Центральная часть Европейской России», что делает корректным использование в диссертации того и другого названия.

Выбор указанных территориальных рамок связан с уникальностью каждой из исследованных губерний и при этом типичностью форм развития жизни населения в изучаемых регионах, возможностью провести при этом

явные аналогии. Например, промышленный потенциал Иваново-Вознесенской губернии был соизмерим с Московской, рядом с которой находились регионы, где предприятия были сконцентрированы вокруг административных центров, как в Тульской или Тверской губерниях; либо вся крупная промышленность была представлена всего одним предприятием, как это было в Смоленской, Рязанской и Калужской губерниях, являвшихся в основном сельскохозяйственными.

Таким образом, исследование было проведено по нескольким губерниям Европейской части России, близким по экономическим условиям: либо с более развитой промышленностью, либо с сельскохозяйственным производством. Из числа исследованных к первым относились Московская, Иваново-Вознесенская, Тульская губернии; ко вторым - Смоленская, Тверская, Рязанская, Калужская. Выбор территориальных границ изучения проблемы определялся не только малой изученностью заявленных в диссертации событий и явлений в Центрально-Европейском регионе, как и в целом в истории проведения НЭПа в стране, но их разнообразием по многим показателям: социально-экономического развития, социального состава населения и степени его политической активности, формам, в которые выливались общественные настроения и протесты против деятельности органов власти.

Степень изученности проблемы. Научному изучению разных аспектов проведения Новой экономической политики посвящено значительное количество работ. При этом обычно в исторических работах дается такая периодизация их выхода в свет. Первый период охватывает 1920-е гг.; второй -1930-1950-е гг.; третий подразделяется на два этапа: 1960-1980-е гг., и с начала 1990-х гг., когда произошло резкое изменение политико-экономических и социальных процессов, самосознания населения, до первых лет второго десятилетия XXI в. (постсоветский этап).

На наш взгляд, период с начала 1990-х гг. можно рассматривать как самостоятельный - четвертый этап изучения НЭПа, ибо 1990-е гг. и начало XXI в. внесли свои коррективы во многие направления его исследования.

Современный исследователь, работая с материалами по истории Новой экономической политики, в полной мере должен опираться на масштабные труды советских историков. Им принадлежит зна�