автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки"

На правах рукописи

Сеняикова Людмила Александровна

ПОСЕЛЕНИЯ ЭПОХИ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ В БАССЕЙНЕ Р. ВЯТКИ

Специальность: 07.00.06 — археология

Автореферат диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ижевск 2006

Работа выполнена в ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Римма Дмитриевна Голдинз

доктор исторических наук Валерий Валентинович Никитин кандидат исторических наук Аркадий Иванович Королев

Ведущая организация

ГОУВПО «Вятский государственный туманитарный университет»

Защита состоится , 2006 г. в_часов на заседании

диссертационного совета Д 212.275,01 при ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, улица Университетская 1, корпус 2, ауд._.

С диссертацией можно ознакомится в библиотеке ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» (426034, г. Ижевск, улица Университетская 1, корпус 2)

Автореферат разослан «50» 2006 г.

Ученый секретар диссертационного К.И.Н., доцент

Журавлева Г. Н.

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Проблемы позднего бронзового Бека (далее -ПЕВ) Приуралья давно привлекают внимание археологов, но вопросы, связанные с их изучением и интерпретацией пока не имеют однозначного решения. Военное и политическое господство пришлого сейминско-турбинского населения, экспансия срубной и андроновсхой культурно-исторических общностей на север привели к заметным изменениям в составе культур и культурных образований ПБВ Приуралья. В деструктивный период бесчисленные столкновения вызывают необратимые изменения не только в культурах побежденных, но и в культурах победителей. Переход к ПЕВ и, вызванные этим переходом изменения произошли скачкообразно, резко, без эволюционного перерастания одних культур в другие. Изучение памятников ПБВ Приуралья позволит определить особенности исторической ситуации в эту не простую эпоху. Для ПБВ Приуралья характерна мозаичность археологических культур. Здесь выделены культуры ерзовская на Средней Каме, луговская (межовская или быргындинская) на Нижней Каме, буйская (средневятской или малмыжская) на р. Вятке, приказ анская в Волго-Камском междуречье.

Современные исследователи (Л. И. Апшхмнпа, Р. Д. Голдина, В. П. Денисов, Ю. А. Колев, С. В. Кузьминых, М. Ф. Обыденнов) по-разному рассматривают и решают вопросы о территориях, которые занимают эти культуры, о самостоятельном существовании культур эпохи поздней бронзы Приуралья или о включении их в единую историко-культурную общность. Все зги разногласия и расхождения требуют пристального изучения как новых, так и уже исследованных памятников ПБВ в Пряуралье. Современная ситуация в изучении ПБВ Приуралья в целом определяется необходимостью объединения усилий исследователей для изучения целого хронологического периода. Но, прежде всего, имеющийся археологический материал ПБВ Приуралья необходимо систематизировать в пределах сложившихся территориальных групп.

Памятники Средней и Нижней Камы, прихааанского Поволжья в большей или меньшей степени уже описаны в научной литературе (В. П. Денисов, Л. И. Ашихмина, А. X. Халиков), а бассейн р. Вятки только включали в какую-либо археологическую культуру ПБВ Приуралья. Поэтому необходимо описание и исследование памятников ПБВ бассейна р. Вятки, для получения общей картины приуральского ПБВ. Такое обилие археологических культур, вероятно, объясняется тем, что основным критерием доя их выделения был преимущественно керамический материал, при этом единой системы классификации керамики не существовало. Для описания и анализа поселенческого материала, как основного типа археологических источников по ПБВ Приуралья, необходимо применять единую схему и систему анализа.

Объект исследования - поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки, так как другие виды археологических памятников в исследуемом регионе не выявлены.

Предметом исследования является характеристика поселений эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки, который можно рассматривать как самостоятельный географический регион.

Степень разработанности темы. Несмотря на значительный материал, собранный при изучении памятников ПБВ Приуралья и Среднего Поволжья, обобщающие работы по этой теме отсутствуют. В работах А. В Збруевой (1951), Н, Ф, Калинина И А. X. Халикова (1954) приводится относительно полное описание остатков материальной культуры ПБВ. Типы керамики выделены по степени отогнутости шейки и раздутости тудова, посуда разделяется на культурно-хронологические группы, которые могут оказаться в одном жилище или в одном слое. Л. И. Ашнхмина (1978) для обработки керамики с поселений Нижней Камы применила статистико-матемасгические методы, но памятники других территорий не были обработаны по этой системе, поэтому их сопоставление могло проводиться лишь на визуальном уровне. Жилищные комплексы описаны только для памятников Нижней Камы (А. В. Збруева, 1947) н Пршсазаяского Поволжья (Н. Ф. Калинин и А.Х. Халиков, 1954).

В публикациях поселенческих материалов ПБВ не только бассейна р. Вятки но и Приуралья не достаточно внимания уделено описанию к характеристике кремневого инвентаря (А. В. Збруева, 1960; А. X. Халиков, 1969; Л. И. Ашнхмина, 1978; М. Ф. Обыденное, 1997), несмотря па то, Что кремень как исторический источник имеет большое значение, особенно при реконструкции хозяйственной деятельности древних обществ. Более систематизированно дана общая характеристика кремневого инвентаря поселений эпохи бронзы в Казанском Поволжье (Л. Я. Крнжевсхая, А. X Халиков, 1959). Но для бассейна р. Вятки и Приуралья общей систематизации каменной индустрии эпохи поздней бронзы не сделано. Отсутствуют обобщающие работы по материальной культуре ПБВ Приуралья, пет единой системы описания материалов, не все исследованные памятники введены в научный оборот в полном объеме.

Цель в задачи исследования - систематизация и обобщение материалов поселений позднего этапа бронзового века бассейна р. Вятки. Эта цепь достигается посредством решения исследовательских задач, которые вытекают нз источниковедческого характера работы: 1) систематизация знаний о позднем бронзовом веке Приуралья и история изучения ПБВ на территории Приуралья; 2) характеристика и анализ поселений и жилищ бассейна р. Вятки; 3) характеристика и классификация кремневого инвентаря; 4) классификация и типология глиняной посуды.

Источники исследования, В работе учтено 61 поселение с материалами ПБВ, которые были выявлены в бассейне р. Вятки в 1950-1990-е гг. из них 11 памятников исследованы стационарно, о 50 поселениях имеются разведочные данные. Строительство Пермской, Боткинской,

Куйбышевской ГЭС в 1950-1960-х гг. способствовало активному и широкомасштабному археологическому изучению древних памятников на рр. Каме и Волге. Непосредственно на р. Вятке таких работ не проводилось, бассейн Вятки выпал из активно исследуемых территорий н изучался лишь попутно. Планомерные археологические исследования в междуречье рек Вятки и Камы и непосредственно в бассейне р. Вятки начались с 1973 г., после создания Камско-Вятской археологической экспедиции (далее КВАЭ) Удмуртского государственного университета. Привлечены результаты исследований Удмуртской археологической экспедиции (далее УАЭ) (В. П. Денисова, В. Ф. Генинга, Е. Н. Стоянова 1950-х гг. и Л. Н. Наговицына 1970-х гг.), материалы КВАЭ (Р. Д. ГолднноЙ, Е. М. Черных, Н. П.Девятовой (Карповой), Л. Д. Макарова), выявленные в 1970-1980-е гг., полевые материалы автора диссертационной работы, полученные в ходе работы археологической экспедиции Кировского областного краеведческого музея (далее АЭКОМК) в 1980*1990-х гг. Использованные в работе коллекции н материалы хранятся в Кировском областном краеведческом музее, Музее истории народов Прикамья УдГУ. Для сравнения изучены коллекции фондов Национального музея республики Татарстана и Пермского областного краеведческого музея.

Методология исследования. Методологической основой диссертации является комплексный подход, позволяющий дать общую характеристику материалов поселений ПБВ. Дня анализа рассматриваемых памятников используются традиционные в археологических исследованиях методы сравнительно-исторической и формальной типологии, аналогии, стратиграфии, картографии, статистики. Сравнительно-исторический метод позволяет выявить общее, повторяющееся и закономерное, с одной стороны и особенное, отличное — с другой, создает относительно достоверные реконструкции на основании археологических источников и материалов. Основным функциональным критерием формально-типологического анализа считается унифицированность и структурированность описательной процедуры, упорядочение и систематизация источников. Картографический метод использовался при анализе топографического положения памятников относительно речных систем. Методами статистики и подсчетов выделены количественные составляющие того или иного признака или группы признаков. Изучение техники и технологии древнего гончарства базируется на формально-классификационном методе. Основная исследовательская задача при формально-классификационном подходе — классификация керамического материала до определенным параметрам и выяснение характера и степени связи выделившихся групп между собой.

Научная новизна работы. Предлагаемая работа является первым специальным исследованием по поселениям ПБВ бассейна р. Вятки. Впервые проводится комплексное описание и классификация поселенческих материалов этой территории. Глиняная посуда рассматривается как единый комплекс, без выделения каких-либо отдельных культурных типов, так как большая часть материалов происходит из жилищ, что вполне определенно

свидетельствует о том, что они оставлены одной труппой населения. Впервые выполнен морфологический анализ кремневых изделий для поселений поздней бронзы. Материалы поселений обработаны и систематизированы по единой схеме и в полном объеме. В научный оборот введены новые данные. До настоящего времени таких исследований не было.

Научное в практическое значение работы. Впервые собраны воедино, обработаны и введены в научный оборот поселенческие материалы ПБВ бассейна р. Вятки. В процессе исследования использованы единые принципы для анализа керамических материалов, кремневого инвентаря, жилищных комплексов. Систематизированные вятские материалы позволят осуществить сравнительно-сопоставительный анализ поселений с другими территориями Приуралья и Среднего Поволжья и в дальнейшем получить общую картину приуральского ПБВ. Эти материалы и разработки могут быть привлечены для написания научных трудов по древней истории Камско-Вятского региона и, в целом, по истории Урала и Восточной Европы, использоваться при создании свода археологических памятников,, при чтении спецкурсов по ПБВ, применяться при создании музейных экспозиций и выставок, в разработках курсов лекций по истории края в средних и высших учебных заведениях.

Апробации результатов исследования. Основные положения работы нашли свое отражение в опубликованных статьях и выступлениях на международных, всероссийских и региональных конференциях: X и XI Уральские археологические совещания (Сыктывкар, Екатеринбург), Бадеровские чтения (Пермь), конференции «Европейский Север в культурно-историческом процессе» (Киров), «Европейский север: взаимодействие культур в древности и средневековье» (Сыктывкар), «Гуманистические традиции Запада и Востока в музейном деле России н Татарстана (Казань), «Российская археология; достижения XX и перспективы XXI вв.» (Ижевск), II международный минералогический семинар (Сыктывкар), обсуждалась на кафедре археологии и первобытной истории УдГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения, где содержится каталог археологических памятников ПРВ бассейна р. Вятки, карта размещения памятников, статистические таблицы и рисунки.

Содержание работы

Во введении сформулирована актуальность изучения ПБВ бассейна р. Вятки, определены объект и предмет исследования, степень разработанности темы, сформулированы цели и задачи исследования, описаны источники и методология исследования, указаны научная новизна и практическая значимость работы.

Глава 1. История изучения поселений эпохи лоханей бронзы бассейна р. Вятки. Здесь рассмотрена историография ПБВ Приуралья и бассейна р. Вятки (как составляющей его части). Собственно историографии, позднебронзовых памятников Приуралья и Зауралья посвящены единичные работы (М. Ф. Обыденнов, 1990). В исследованиях по ПБВ Приуралья и Поволжья (Н. Ф. Калинин, А. X. Халиков, 1954; О. Н. Бадер, 1964; К. В. Сальников, 1967; А. X. Халиков, 1980) история изучения памятников или археологических культур, которые представлены в этих работах, обычно рассмотрена в предисловии к основной части работы. В изложении вопроса превалирует фактологический подход.

Различное отношение к базовым понятиям археологической науки, разные формы и методы исследования, и приоритетные научные направления позволяет выделить в истории исследования проблем бронзового века Приуралья три периода. Первый период - 1850-1910-е гг. - это период коллекционирования древностей бронзового века. Второй период — 19201980-е гг. - период выделения автохтонных археологических культур. Третий (современный) период — с начала 1990-х тт. по настоящее время — можно определить как период разработки проблем миграций населения.

1.1. Коллекционирование древностей бронзового века (1850- 1910-е гг.). Приводится характеристика первого периода изучения древностей эпохи бронзы Приуралья. Во второй половине XIX в. усиливается интерес общества к своему далекому прошлому и историческим проблемам, В то же время коллекционирование, как явление в культуре, переносится из столичных городов в провинцию, где это увлечение широко распространяется. Вещи, лишенные собственного утилитарного значения, приобретали ценность в силу своей древности и принадлежности к другой культуре. Первоначально археологические изыскания, направленные на собирание предметов, вели отдельные любители-коллекционеры. Археологические изыскания носили разрозненный и бессистемный характер. Накопление материала н получение новой информации происходило двумя способами: во-первых, путем приобретения у крестьян или у перекупщиков древних предметов для пополнения коллекций и, во-вторых, посредством кратковременных выездов на известные археологические памятники или обзорных экскурсий по территории. Полевые исследования проводились преимущественно на средства и по инициативе частных лиц. В Прнуралье исследователи самостоятельно решали задачи в изучении древностей.

В конце 1870-е п-. А. Ф. Лихачев ввел в научный оборот понятие бронзового века Приуралья, а в самом начале XX в А. М. Тальгрен выделил поздний период бронзового века, установил место этой эпохи среда волжско-камсхих древностей. Хронологические построения опирались на эволюционные типологические ряды различных изделий, которые изменяются от простого к сложному. Характерным признаком бронзового века Приуралья считалось наличие орудий труда и оружия из бронзы. Происхождение и появление бронзовых орудий на территории Приуралья и Казанского Поволжья объяснялось через теорию заимствований. В целом же,

представления о бронзовом веке базировались на смешанном материале орудий и оружия из бронзы и носили общий характер,

и. Выделение автохтонных археологических культур (1920-1980-е гг.). Второй период занимает довольно длительный отрезок времени и внутренняя логика развития позволяет выделить здесь два этапа: 1-ый этап — 1920-1940-е гг.; 2-ой этап - 1950-1980-е гг. На протяжении 1950-1980-х гг. формой конечного результата исследований являлась систематизация археологических памятников и включение их в комплексы археологических культур.

На первом этапе на основе марксистского учения и «теории стадиальности» в научном сообществе начинает складываться система общепринятых представлений, согласно которой все изменения внутри сообществ происходили' в результате саморазвития, а каждую стадию развития общества на данной территории характеризует определенная культура. Теория автохтонного развития заметное влияние оказывала, на археологическую пауку до конца 1970-х гг. Исследователи начали придавать значение поселениям с массовым материалом (керамика, кремень), так как такой материал представлял остатки материальной культуры и жизнедеятельности рядового населения (по теории марксизма основной объект познания — народные массы). При анализе археологического .материала хронологическими рубежами являлись два последовательных этапа в развитии первобытного рода (материнский и > отцовский) и соответствующие им формы хозяйства (присваивающее н производящее).

На протяжении 1920-1940-х гг. археологические памятники Приуралья становятся объектом научного интереса со стороны центральных учреждений - экспедиция МАЭ АН (А. В. Шмидт) на Средней Каме, АКЭ АИ МГУ (Б. С. Жуков) на рр. Ветлуге и Вятке, экспедиция Главнауки (А. П. Смирнов, Е. М. Фосс) на Вычегде, новостроечкые экспедиции Камская и Башкирская (А. В. Шмидт, Н. А. Прокошев и П. А. Дмитриев). Раскопки Турбинского могильника (А. В. Шмидт, 1924) вновь привлекли внимание к эпохе бронзы Приуралья, интерес к доананьинским, древностям возродился после того, как на Луговской II стоянке была исследована система жилых сооружений (А. В. Збруева, 1940).

Известные археологические памятники исследователи начинают разделять на территориальные группы, к которым пока не применяется понятие «археологическая культура». Первым приречные стоянки эпохи Карташихи с развитым рыболовством и скотоводством и памятники во внутренних районах Волго-Камъл, на водоразделе, с развитой охотой и примитивным бродячим земледелием выделил А. В. Шмидт (1934), взяв за основу территориальные и хозяйственные признаки. М. Г. Худяков (1935), используя идею А. В. Шмидта о принадлежности плоскодонной керамики к бронзовому веку, выделил локальные группы по форме придонной части сосудов (плоскодонной или округлой). А. В. Збруева (1936), также применяя идею А. В. Шмидта о плоскодонной керамике Приуралья как об

определенном хронологическом репере, выделила плоскодонную керамику

со стоянка на АнаньинскоЙ дюне. Затем эта же памятники исследователи начали объединять в археологические культуры, каждый раз определяя дня этих культур новое название (у Н. Ф. Калинина (1943) — доананышская культура прибрежных стоянок с рыбояовно-охотничьим хозяйством; у А. П. Смирнова (1949 г.) - приволжская культура). На Средней Каме были выделены устъ-чусовская и нижнекамская территориальные группы (0-Н.Бадер, 1950; А. В. Збруева 1948, 1957). Стоянки в устье р. Чусовой (впоследствии они были отнесены к эпохе энеолита) исследователи объединяли в один хронологический ряд с Луговскими стоянками на основании сходных типов жилшц (соединенные полуземлянки) и характера поселков.

К началу 1950-х гг. проблемы ПЕВ рассматривались только в контексте ананьинской проблематики, как доананьинские древности, позволяющие решать вопросы происхождения ананьинской культуры. Бронзовый век по-прежнему считался коротким переходным периодом от эпохи камня к эпохе железа.

Второй этап, В 1950-1980-е гг. на территории Волго-Камского междуречья активизировался и углубился процесс выделения новых археологических культур ПЕВ, при' этом практически без ссылок на предшествующие исследования. После проведения 1 Уральского совещания (Пермь, 1949) вопросы о происхождении ананьинской культуры постепенно переносятся в область изучения культур ПБВ. Эпоха поздней бронзы становится самостоятельным археологическим разделом.

В конце 1940-Х — первой половине 1950-Х гг. в Приуралье создаются новые археологические экспедиции как для работы в зонах затопления (КАЭ, 1947, О. Н. Бадер; Куйбышевская экспедиция ИИМК, 1950, Н. Я. Мерперт) так и для изучения соседних территорий (УАЭ, 1954, В. Ф. Геншщ МАЭ, 1956, А Г. Архипов, А X. Халиков). Изучением приуральских древностей вновь занимаются региональные научные учреждения. На р. Вятке не было крупномасштабных гидрологических работ, в результате эта она выпала из активно исследуемых территорий и изучался лишь попутно.. Только во второй половине 1950-х гг. УАЭ совместно с Кировским областным краеведческим музеем провела небольшие работы на р. Вятке. В этот же период бассейны рек Вятки и Ветлуги исследовала МАЭ. Планомерные археологические исследования здесь начались только с 1973 г., после создания КВАЭ, которую с момента образования и до настоящего времени возглавляет д.и.н., профессор Р. Д. Голдина. Масштабные работы КВАЭ и исследования АЭКОМК позволили заполнить «белые пятна» в древней истории края, существовавшие до того времени.

Археологические работы в зонах затоплениях и на водохранилищах позволили получить большой материал, на основании которого были выделены новые археологические культуры, решались проблемы хронологии, расселения племен и этнической истории в ПБВ. Поселения и могильники Чусовского Прикамье О. Н. Б ад ер (1953) связал в единую турбынскую культуру, выделил ее поздний борстй этап, который был

призван заполнить хронологический разрыв между Турбинским могильником н ананьинской культурой. Был намечен позднейший преданапьинский этап (или вариант) эпохи бронзы, который следовал непосредственно за борским. Более запутанной была ситуация с археологическими памятника и археологическими культурами Нижнего Прикамья и Среднего Поволжья. Первоначально эти памятники были объединены в одну культуру (казанскую по О. Н. Бадеру или местную по

A. В. Збруевой). Дня ПЕВ Приуралья А. П. Смирнов (1952) выделил три археологические культуры: среЪнекамскую (по О.НЛадеру — турбинскую на борском этапе), приволжскую и луговскую. Вслед за ним поселения Нижнего Прикамья и приказанского Поволжья исследователи также начали разделять на две культуры — западную (приволжскую по О. Н. Бадеру н К. В. Сальникову) и восточную (нижнекамскую по О. Н. Бадеру или культуру курмантау по К. В. Сальникову). Пограничным рубежом между ними, была определена р. Вятка. А. X. Халихов и Н. Ф. Калинин (1954) предложили для культуры прибрежных стоянок (культуры приволжских стоянок), расположенных на территории казанского течения р. Волги, название приказанской культуры, которое оказалось наиболее подходящим. В начале 1960-х гг. в Среднем Прикамье была выделена ерзовская археологическая культура эпохи поздней бронзы (В. П. Денисов, 1960, 1961) как переходная от борского этапа турбинской культуры к ананышской.

Памятники, исследованные в бассейне р. Вятки (стоянки Малмыжская, Буй I и П, Медведок) В. П. Денисов (1958) первоначально отнес к приказанской культуре. Позднее он предложил объединить эти памятники в среднееятскую культуру, но не дал ей никакой характеристики. Исследованные В, Б. Стояновым (1959) поселения на Нижней Вятке (Старо-Бурецкое и Ново-Бурецкое) также были отнесены к приказанской культуре. Таким образом, бассейн р. Вятки был включен в ареал приказапской культуры (В, Ф. Гевинг, 1955). Северным памятником приказанской культуры на р. Вятке признавалась Малмыжская стоянка. По среднему течению Вятки (стоянки Буй I, П, Медведская) обитали племена другой культуры, тяготеющей к кругу лесных культур верхнекамской бронзы. В материалах кижнекамских стоянок ПЕВ В. Ф. Генинг (1961) выделил новый -маклашеевский - тип посуды, -

В 1960-1970-е гг. карта расселения племен ПБВ была уже более детальная. Территории культур большей частью соотносились с руслами крупных рек. Ерзовская культура занимала Среднюю Каму, приказанская -Нижнюю Каму и Вятку и .прилегающие участки Поволжья (по

B. П. Денисову) или только Приказ анское Поволжье (по О. Н. Бадеру). В то же время, на Нижней Вятке могла существовать самостоятельная малмыжская культура (по В.П Денисову). Луговская культура располагалась в Вятско-Бельском междуречье (по В. П. Денисову) или в Нижнем Прикамье (по О. Н. Бадеру), на территории Нижней Камы и Казанского Поволжья (по А, В, Збруевой). На Средней Вятке В. П. Денисов помещал средневятскую культуру. А. X. Халиков распространил прнказанскую культуру на всю

территорию Волго-Камского междуречья, а среднеаятские, среднеканские (ерзовские), луговские памятники, стоянки типа курмантау определял как ее локальные варианты. Памятники на Вятке являлись промежуточным звеном в движении приказанских племен на Каму. Выделенный В. ф. Генннгом маклатеевскнй тип керамики А. X. Халнков отнес к последнему маклашеевскому (предананьннскому) этапу приказаиской культуры. Долгое время точка зрения А. X Халнкова на приуральские памятники эпохи поздней бронзы была преобладающей. К. В. Сальников связывая памятники типа курмантау (нижнее и среднее течение р. Белой), поселения Нижней Камы, Приказанского Поволжья и ерзовской группы в единую культурно-этническую общность. По мнению В. Ф. Генинга (1967) все культуры ПБВ Приуралья - это одна общность с локальными вариантами. Как видно, у каждого исследователя приуральских древностей были свои взгляды культурные образования ПБВ и территории, которые эти культуры занимали. В то же время общность культур исследователи объясняли либо восточным, либо западным, либо южным влиянием.

Новый виток в выделении и распределении культур ПБВ Приуралья происходит в конце 1970-Х гг. Исследовав новые памятники на Нижней Каме, Л. И. Аинхмина (1978) выделила здесь две самостоятельные, сменяющие друг друга культуры: луговскую и быргындннскую. М. Ф. Обыденное (1986, 1997) отделил в самостоятельную культуру межовский этап черкаскульской культуры, сохранив за новой культурой название этапа, включил в приуральский локальный вариант межовской культуры Камско-Вятское междуречье, а нижнекамские памятники (быргындинская культура по Л. И. АпшхитыоЙ) определил как быргандинский этап. Н.Л. Члепова (1981) рассматривает межовский и черкаскульский типы как разнородные по происхождению компоненты в единой черкаскульской культуре. Р. Д.. Голдина (1999), отмечая своеобразие памятников ПБВ вятского. бассейна, предложила выделить здесь-самостоятельную археологическую культуру — буйсхую. Кроме того, она, как и предыдущие исследователи (В. Ф. Генинг, К. В. Сальников) считает необходимым объединить все культуры бронзового века Прикамья в одну ерзовско-яугоескую куя ьтурно-историческую общность с локальными культурами (приказанской, луговской, ерзовской, курмантау, буйской).

Такую пеструю картину археологических культур ПЕВ Приуралья можно объяснить тем, что основанием для выделения или объединения культур бьшн только керамические комплексы.

и. Разработка проблем миграции в современных исследованиях (1990-е гг. но настоящее время). К началу 1990-х гг, активный процесс выделения отдельных культур практически закончился, на первое место выходят проблемы миграции. На современном этапе основное внимание уделяется вопросам передвижения племен и культурным влияниям, которые отразились в сложении культур ПБВ на 'территории Приуралья. Толчком к рассмотрению, многих вопросов с позиций теории культурных миграций послужило выделение сеймннско-турбннского транскультурного феномена

(Е. М. Черных, С. В. Кузьминых 1989). Изменения археологической карты эпохи раннего металла исследователи объясняют особенностями миграционных процессов, а не процессом саморазвития культур, а формирование культур ПБВ Приуралья - передвижением племен из-за Урала или с запада (Е. Б. Кузьмина, 1994; И. Б. Васильев, 1995; М. Ф. Обыденное, 1998; IL Л. Членова. 1981; Л. И. Ашихмина,1994).

Относительно культурной принадлежности бассейна р. Вятки в эпоху поздней бронзы единой точки зрения не существует. Исследователи либо относят эту территорию к разным культурам: приказанской (А. X. Халиков), луговской (Л. И. Ашихмина), межовской (М. Ф. Обыденнов), либо выделяют здесь самостоятельные археологические образования — малмыжскую или средневятскую (В. П. Денисов), буйскую (Р. Д. Голдина). Очевидным представляется факт весьма значительных перемен, которые произошли в середине II тыс. до и. э. в Приуралье. Следует отметить, что позднебронзовые культуры Приуралья испытали заметное воздействие сейминско-турбинского населения. Во второй половине П тыс. до н. э. весьма существенно и заметно меняется глиняная посуда по сравнению с нео-энеолитической эпохой: форма, технология изготовления, орнаментация. Представляется возможным говорить о разных культурных влияниях на материалы поселений и относить памятники ПБВ бассейна р. Вятки в целом к предапаиьинской культурной общности, не определяя конкретной культуры.

Глава 2. Характеристика жилищ в поселений. Реконструкция поселков. В главе систематизирован материал по жилым постройкам ПБВ бассейна р. Вятки.

2.1. Климатические особенности бассейна р. Вяткн в эпоху поздней бронзы. На жизнь общества, в том числе и на домостроительство, воздействует ландшафт и климат (как составляющий элемент ландшафта), поэтому в работе рассмотрены природно-климатические характеристики региона. ПБВ приходится на вторую половину среднесуббореалыюго потепления (4200-3200 лет назад) и позднесуббореалшое похолодание (32002500 лет назад). Это время относительно засушливого (по сравнению с современным периодом) атлантико-континетального климата, когда происходил спад уровня вод, озера пересыхали и превращались В болота. Бассейн Средней Вятки занимала зона южной тайги, образованная смешанными хвойно-широколиственными лесами с господством ели и со значительным участием широколиственных пород. Доля широколиственных пород (вяз, липа) и ольхи сохранилась здесь на таком же уровне, что и в период позднеатлантического максимума, В период позднесуббореального похолодания уменьшилась роль сосновых лесов и широколиственных деревьев в растительном покрове Средней Вятки, доминирующее положение заняли еловые леса с большой примесыо березы. То есть, в эпоху поздней бронзы в бассейне р. Вятки климат был более теплый и засушливый, чем современный, что отразилось на топографии поселений этого периода.

2.2. Топография поселений. 45 % известных памятников составляют однослойные и 55% — многослойные поселения, на которых присутствуют

комплексы ПБВ. Основное количество поселений этого периода расположено по р. Вятке И её притокам, пять памятников размещены по р. Б.Кокшаге (бассейн р. Волги) и ее притокам (р.Мамокша).

По местоположению поселений относительно речных систем выделены следующие группы: 1) памятники, расположенные непосредственно на берегах р. Вятки; 2) поселения на притоках р. Вятки и в их устьях; 3) поселения на малых реках и в устьях мелких рек (притоки второго порядка); 4) поселки вблизи затонов, заводей, старичнМх озер р. Вятки и ее притоков. Внутри каждой группы расположение памятников рассмотрено по занимаемым террасам — высокая пойма, первая надпойменная терраса, высокий (коренной) берег. Более удобной для поселений считалась высокая пойма или невысокая первая надпойменная терраса, где выявлено 58% памятников ПБВ. На высоком (коренном) берегу расположено 36% поселений. На дюнных возвышениях в пойме зафиксировано б% памятников.

Для поселений обычно выбирались мысы и мысо видные излучины террас, ограниченные поворотом террасы, либо оврагом, либо устьем небольшого ручья или протоки (60% памятников). Поселения могли располагаться и просто на краю береговой террасы (30%), которая топографически не выделялась. 10% памятников..занимали небольшие возвышения в пойме (дюны) или на террасах. 22 поселения ПБВ из 36 многослойных устраивались на тех местах, где ранее существовали стоянки эпохи мезо-эпеолита. Балановские напластования (средняя бронза) предшествовали позднебронзовым находкам только в двух случаях. В ананышскую эпоху были заселены 4 позднебронзовых поселения. В азеяинско-худяковское время (раннее средневековье) на местах позднебронзовых поселений устроены могильники (3 памятника). На 18 памятниках остатки эпохи поздней бронзы перекрываются средневековыми селищами, как ранними, так и поздними. То есть по причинам, вероятнее всего климатического характера, местоположение поселений ПБВ совпадает с мезо-энеолитическими и селшцами позднего средневековья. -

2.3. Жилые в хозяйственные сооружения. Имеется информация разной полноты о 18 жилищах и 5 хозяйственных постройках на площадках поселений. Жилищные впадины- сохранились только на отдельных памятниках. ' .

Жилища стояли либо вдоль террасы и параллельно реке, либо поперек террасы перпендикулярно реке. Постройки чаще всего ориентированы в направлении СЗ-ЮВ,меньше — СВ-ЮЗ; встречается ориентация 3-В и редко - С-Ю. На поселениях есть, две разновидности построек — жилища двухкамерные и жилища изолированные. Анализ и описание построек проводилось по таким конструктивным элементам, которые, с одной стороны, формируют постройку и, в то же время, фиксируются в процессе раскопок жилых сооружений: 1) форма основания жилища в плане; соотношение формы основания жилища с поверхностью (котлован сооружения); 2) входной проем; 3) отопительные устройства (очаги,

кострища); 4) хозяйственные ямы внутри жилища; 5) столбы (столбовые ямки) как следы внутреннего устройства и как основа реконструкции стен и перекрытий; б) метрические данные (размеры построек).

Практически все исследованные жилища имели в плане прямоугольную форму. Одна стена была длиннее другой либо на 1,5 м, либо иа 3-5 м. По степени заглубленности основания жилых построек выделены сооружения с углубленным полом (10-30 см) — 10 построек; углубленные (3045 см) - 3 строения; полуземлянки (55-85 см) - 4 жилища. В одном случае тип постройки не определяется. Жилища часто имели углубления в центральной части постройки или половине, ближайшей к выходу; углубленная часть могла располагаться у стены, в углу.

Жилище эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки представляет собой прямоугольную постройку площадью 60-70 кв. м, углубленную в материк на 25-30 см. За пределы одной или двух стен на длину в 50-60 см выдавалась широкая ниша или небольшой выступ. Выход ш жилища в виде пристроя-тамбура или простого овального выступа был направлен на южную, или восточную сторону. Постройка имела каркасно-столбовую конструкцию. В центре жилища располагалось 2-3 очага и рядом с ними - хозяйственная яма. Очаг мог быть отгорожен от остальной части жилого помещения. Ближайшая к выходу часть пространства также могла быть отделена специальной перегородкой, чаще всего расположенной по диагонали. В некоторых постройках использовались новшества в виде каменного основания очага, дополнительных плиток песчаника возле стен, глинобитного или деревянного пола. В жилище 1 Израиского поселения в околоочажной яме зафиксировано захоронение животного, что, возможно, является «строительной жертвой».

2.4. Реконструкция поселков эпохи поздней бронзы. Реконструкция сделана для семи долговременных поселений, где помимо жилищ исследованы ямы, очаги, хозяйственные постройки за пределами жилой камеры. Поселок эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки может быть реконструирован в следующем виде. На первой надпойменной террасе или на высокой пойме, на высоте 4-6 м над уровнем воды выбирался мыс, на краю которого возводилось два-три с углубленным полом и рядом с ними две-три хозяйственные постройки (загоны для скота?). Иногда на территории поселка располагались открытые очаги. Поселение могло быть образовано двухкамерным жилищем и однокамерной изолированной постройкой или только изолированными сооружениями. Вместо крупных хозяйственных построек рядом с жилшцем могли сооружаться 2-3 небольшие хозяйственные ямы. Жилища и хозяйственные постройки стояли в ряд близко друг к другу, иногда почти вплотную.

Глава 3. Типология н характеристика глиняной посуды. В классификацию и статистику взято около 800 фрагментов шеек сосудов с 11 раскопанных поселений, где коллекции глиняной посуды достаточно представительны.

Дня получения всесторонней и объективной характеристики глиняная посуда с поселений рассматривалась как единый комплекс. Разделение сосудов на группы, категории и варианты было проведено иа основании визуальных признаков формы. По форме дна сосуды разделены на две большие группы: плоскодонные и круглодонные. К группе кругподонных отнесены сосуды маклашеевского облика, категорий и вариантов здесь не выделено. В труппе плоскодонных выделено три категории: 1) чашки,

2) банки, 3) горшки. В категории банок варианты определены по типу шейки:

2.1) банки прямостенные и 2.2) банки с прикрытым устьем (закрытые). Внутри категории; горшков варианты выделены по форме шейки и некоторым ее особенностям: 3.1) горшки с плавно-изогнутой шейкой;

3.2) горшки с воротничком; 3.3) горшки с короткой шейкой; 3.4) горшки с прямой шейкой. Чашки на варианты не разделялись. Внутри каждой категории и группы рассмотрены такие признаки: 1) состав глиняного теста (примеси); 2) обработка наружной и внутренней поверхности стенок;

3) форма венчика; 4) диаметр по венчику (в тех случаях, когда его можно было восстановить); 5) техника орнаментации.

В орнаментации керамики присутствует горизонтальная зональность. Орнаментальные композиции на сосудах состоят из 2-3 прямых параллельных линий, горизонтального зигзага из 1-3 линий, горизонтальной, реже вертикальной, «ёлочка»; простых геометрических знаков — треугольников я ромбов. Каждый из этих простых элементов (кроме геометрических), мог использоваться самостоятельно или в сочетании С другими элементами н выполнялся в различной технике. Орнаментальные композиции на глиняной посуде поселений почти не повторяются. Орнамент на сосудах проанализирован по технологическому признаку. Узоры выполнены в технике оттисков нли отпечатков: гребенчатый, гладкий штампы, шнуровые отпечатки; в технике прочерчивания: резные и прочерченные линии; & технике вдавлевий: ямки, ^давления, насечки.

3.1. Плоскодонные сосуды.

3.1.1. Чашки. Чашки составляют 11% от общего количества сосудов, выявлены на всех исследованных памятниках. На поселениях чашки составляют от 10% до 32%. На нижневятских (Изранском, Ново-Буреиком и Старб-Бурецком) они встречаются чаще, чем на поселениях Средней Вятки. Чашки имеют обычно гладкие внешние и внутренние стенки, но они могут быть обработаны и заглаженным гребенчатым штампом. Орнаментация чашек не отличается богатством и сложностью орнаментальных композиций. Преобладающая техника при нанесении орнамента - гладкий и гребенчатый штампы. Четверть чашей орнамента не имеет. На средневятскпх поселениях больше чашек среднего диаметра и с округлым венчиком. На нижневятских памятниках чашки чаще имеют диаметр более 20 см и плоский венчик. Дгхя изготовления чашек использовалось глиняное тесто с добавление шамота и дополнительными добавками раковины юга песка

3.1 Л. Банки. Баночные сосуды составляют 15% в коллекции глиняной посуды. Эта категория характерна для нижневятских поселений, где на их

долю приходится 26-33%. На остальных памятниках банок 4-13%. В категории банок выделено два варианта: банки прямостешше н банки с прикрытым устьем (или банки закрытые). Прямостешше формы абсолютно преобладают - 83%, из них 4,9% — это банки с валиком по стенке. Прямостешше банки есть на всех памятниках, где выявлены баночные формы, но основу этого варианта составляют изделия с Изракского и Старо-Бурецкого поселений. На средиеаятских поселениях прямостешше банки присутствуют в единичных экземплярах. Банки с прикрытым устьем представлены небольшим количеством и составляют 17% в категории банок, из них с валиком — 2,4%. Выявлены в основном на нижневятскнх поселениях.

Для баночных сосудов наиболее типичен рецепт «глина-*- шамот +раковина» и минимальное употребление рецепта «глина+раковина+песою>. Наружные и внутренние стенки обработаны заглаженной гребенкой (36-38%) или мягким предметом (28%). Гребенчатым штампом стенки выравнивались только у прямостенных банок. Срез венчика у большинства банок плоский. В небольших количествах есть венчики округлые и заостренные. Диаметр по венчику но большей части составляет 16-20 см. При орнаментации банок применялся, главным образов гладкий и гребенчатый штампы, ямочные вдавлення. Эти же техники использовались и как самостоятельные4 технические приемы, остальные - только в сочетании.

3.13. Горшки. Эта категория является основной в глиняной посуде (66%) и присутствует па всех памятниках. По форме и деталям шейки выделено 4 варианта горшков: с плавно-изогнутой шейкой (71%), с воротничком по шейке (16%), с короткой шейкой (7%), с прямой шейкой (6%). Сосуды с валиком по стенке есть в основном среди горшков с плавно-изогнутой шейкой н составляют 3,8% от этого варианта. При изготовлении горшков чаще всего использовался сложный рецепт «глина + шамот + раковина». Стенки у большинства горшков с обеих сторон обработаны заглаженной гребенкой. Преобладают горшки с диаметром 16-27 см. Все горшки имеют округлые, плоские и заостренные венчики. При орнаментации часто применялись такие технические приемы, как ямки, насечки, немного меньше - гребенчатый штамп.

3.2. Круглодонные сосуды (маклашеевскне). Эта группа сосудов составляет 7% от всего количества посуды, взятой для статистической обработки. Круглодонные (маклашеевскне) сосуды присутствует на большинстве памятников, но представлены по-разному. Сосуды не имеют устойчивой и определенной техники обработки внешних и внутренних стенок, традиций использования определенных формовочных масс для изготовления сосудов. Некоторая унификация наблюдается в применении технических приемов орнаментации. Выявить особенности стратиграфического положения маклашеевской керамики относительно Других категорий сосудов не представляется возможным. На наш взгляд круглодонные маклашеевскне сосуды составляют неотъемлемую часть керамической коллекции на поселениях эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки.

Для изготовления всех категорий глиняной посуды применялись весьма схожие рецепты формовочных масс, одинаковые способы обработки внешней и внутренней поверхности, технические приемы орнаментации, но в разком соотношении. Каждая группа посуды имеет свои технологические особенности, но оснований для утверждения, что какая-либо группа керамики по многим признакам отличается от других, нет. Наиболее заметные отличия проявляются только в форме сосудов.

В ХГ/-ХШ вв. до к. э. в ПЕВ глиняная посуда у обитателей Вятского бассейна, да и всего Приуралья кардинально меняется. Вместо крупных котлообразных и цилиндрических сосудов появляются хорошо выраженные плоскодонные горшки, банки и небольшие чашки. Изменилась технология приготовления формовочных масс. В качестве добавок к глиняному тесту использовалась толченая раковина и мелко раздробленный шамот. Стенки сосудов становятся более тонкими (3-5 мм) даже у крупных сосудов для хранения припасов. Орнамент располагался только в верхней трети сосуда. Целостные орнаментальные композиции на сосудах почти не повторяются: одинаковые элементы узора выполнялись разными орнаментальными инструментами и в разной последовательности.

Глава 4. Кремневый инвентарь поселений. Изделия нз металла. Дается детальная характеристика и типология кремневой индустрии ПБВ в бассейне р. Вятки, приводятся статистические характеристики кремневого инвентаря по поселениям. Для статистических подсчетов использовано немногим более 5 тысяч единиц кремня с 11 поселений. Орудия, включая и отщепы с ретушью, насчитывают 715 экземпляров.

4.1 Каменное сырье. Приведено общее описание каменного сырья и выделены особенности его применения на отдельных памятниках. Дня изготовления орудий употреблялся кремень, галька, доломит и в небольших количествах кварцит, песчаник, сланец. Всего, определено 16 разновидностей сырья, в том числе кремень по цветности разделен на 10 вариантов. Выделенные группы сырья по поселениям распределяются неравномерно. Основной материал для изготовления орудий - это серый пятнистый кремень (40% от общего количества кремня). Вторая по степени использования группа сырья - галька различных цветов, в том числе и серый однородный галечник (18%). Использование галеч пикового сырья в таких количествах является определенной особенностью кремневой индустрии памятников ПБВ бассейна р, Вятки. Прочие видал каменного сырья составляют 5% и присутствуют на каждом памятнике. Раскалываете кремня и изготовление орудий производилось, по всей видимости, на самих поселениях. Об этом свидетельствуют многочисленные отходы производства — крупные первичные куски со следами скалывания и остатками желвачной корки (вероятно от оформления желваков), отщепы и чешуйки различной конфигурации с тонкими краями, осколки кремня из того же материала, что и нуклеусы. Технику расщепления кремневого и каменного сырья характеризуют нуклеусы и полученные с них продольные и поперечные

сколы, отходы производства, а также орудия, связанные с процессом раскалывания — отбойники и ретушёры.

43. Нуклевидная группа. В нуклевидную группу (2% от всего количества кремневого инвентаря), объединены нуклеусы, обломки нуклеусов и нуклевидкые куски, сколы с нуклеусов краевые и продольные, площадки "поджививши*. Здесь представлены все разновидностями кремня, которые выявлены на памятниках, галька и доломит, но в очень разных соотношениях. Нуклеусы использовались до полной утилизации. Сохранившиеся экземпляры имеют небольшие размеры (до 5 см), аморфную форму. Преобладают нуклеусы многоплощадочные (с 2-3 рабочими площадками), но есть и одноштощадочные. Скалывание производилось круговое, фронтальное или торцевое. Негативы скалывания, в основном, от отщепов. "-■'■■. •''• •

Отбойники. Ретушеры. Здесь приведена тирактеристика орудий, который применялись для изготовления других орудий труда - отбойников и ретушеров. Учтено 14 целых экземпляров и 8 обломков отбойников. В качестве отбойников использовались обычно галечнижовые конкреции, как правило,, без дополнительной подработки. По размерам отбойники распределяются по Трем труппам. Мелкие орудия на небольших галысах; орудия на гальках длиной 6-6,5 см н шириной 2,5-3 см и основная (стандартная) группа - орудия из крупных галек овально-вытянутой формы длиной 7,0-7,5 см' и шириной, как правило, 3-4 см. Для ретушеров использовались средние и крупные отщепы.

4.4. Отщепы н пластины. Отщепы как с дополнительной вторичной обработкой (отщепы с ретушью), так и без неё (отходы производства — отщепы без ретуши) составляют главную категорию ' инвентаря. Это основные заготовки для изготовления орудий. По размерам отщепы поделены на 4 группы — чешуйки (размером менее 1 см); мелкие (размером 1,0-1,4 см); средние (размером 1,6-2,7 см) и крупные (размером более 3,0 см).

По соотношению чешуек к общему количеству отщепов, памятники можно поделить на две группы: поселения, где чешуйки составляют от 8% до 15%, и памятники, где чешуек больше приблизительно в два раза - 22-33%. Возможно, такие различия связаны с процедурой изготовления орудий. Около половины всех отщепов составляют отщепы средних размеров. Наиболее удобными заготовками для изготовления орудий труда являлись опцепы размером от 1,5 до 3,0 см, на которых изготовлено от 42% до 65% орудий. Использование отщепов размером более 3,0 см не характерно для изготовления орудий.

Пластин на памятниках мало - от 0,5% до 2%. Изделий в основном неправильного о гранения и без ретуши. Для пластинчатого комплекса поселений ПБВ бассейна р. Вятки не удается выявить каких-либо закономерностей или особенностей, так как пластинчатая индустрия здесь имела второстепенное значение. Происходит угасание пластинчатой техники, что может свидетельствовать об изменении традиций в изготовлении кремневых орудий.

4,5. Классификации орудий труда. В качестве вторичной обработки при изготовлении орудий применялась оббнвка, подтеска, шлифовка, ретушь краевая односторонняя и двусторонняя, и сплошная двусторонняя. Двусторонней сплошной ретушью оформлялись наконечники стрел и дротиков. Для оформления лезвий некоторых изделий или для уменьшения массивности заготовок применялась подтеска. При изготовлении рубящих инструментов шлифовалась как вся поверхность орудия, так и только часть лезвия, свободного от ретуши.

Классификация орудий проведена по функционально-типологическому принципу (Н. Н. Гурина, 1978, Н, П. Деаятова, 1986). По функциональному признаку выделены классы орудий, а внутри них определены категории: скребущие (категории - скребки и скобели); режущие (категория — ножи); колющие (категории — проколки и сверла); рубящие (категории — топоры, тесла), специализированные орудия охоты (категория - наконечники стрел и дротиков), специализированные орудия для изготовления других орудий (категории - отбойники и ретушеры, шлифовальные плиты), В категориях выделены типы по особенностям рабочего лезвия: местоположение на заготовке {скребущие орудия), способы выделения рабочего края (прокалывающие орудия), количество лезвий (ножи). Варианты внутри типов определялись по форме заготовки.

Скребки составляют основную группу орудий. Подавляющая часть скребков выполнена на средних и крупных отщепах и, как исключение, на мелких. Типообразующий критерий - расположение рабочего лезвия на заготовке. На имеющихся материалах выделено 7 типов скребков: скребки концевые; скребки с рабочим лезвием по всему периметру заготовки; скребки с рабочим краем по 3/4 периметра заготовки; скребки с рабочим лезвием по 1/2 периметра заготовки; угловые скребки; боковые скребки; двойные скребки; атипичные скребки. По форме заготовки (подпрямоугольная, подтреугольная, овальная, трапециевидная) выделены варианты, которые являются сквозными для всех типов. Для поселений ПБВ бассейна р. Вятки можно считать характерными и типичными концевые скребки на подпрямоугольных отщепах. Такие скребки есть в инвентаре всех поселений. Другие типы представлены на поселениях небольшим количеством экземпляров, на ряде поселений некоторые пты отсутствуют.

Скобели более характерны для средневятских поселений. Типы орудий выделены по расположению лезвия на грани заготовки. Рабочий край может занимать весь край опцепа-заготовки или только его часть. Обычно рабочее лезвие представляет собой очень пологую или незначительно вогнутую выемку.

Проколки, сверла, развертки объединены в категорию прокалывающих орудий. Проколки изготовленье, в основном, из мелких осколков, и реже — на отщепах средней величины. Микроострие симметричное или асимметричное. Сверла, в отличие от проколок, имеют более массивное жальце и изготовлены, как правило, на средних и крупных подпрямоугольных или аморфных отцепах. Развертки единичны, от сверл и проколок их отличает

необработанный конник жальца. По способу выделения и оформления рабочего края прокалывающие орудия разделены на два типа: 1) орудия, у которых жальце специально не выделено и ретушью подработан выступающий край или угол заготовки; 2) орудия со специально выделенным жальцем, иногда с плечиками.

В группу рубягцнх орудий включены тесла, топоры и долота. Это малочисленная группа, в которой не удалось проследить каких-либо закономерностей. В коллекциях поселений обычно представлена одна категория рубящих орудий: либо тесло, либо топор, либо долото.

Типы наконечников стрел выделены по форме насада: 1) бесчерешковые наконечники; 2) наконечники с выделенным черешком. Варианты здесь определены по ферме пера: листовидные, треугольные, иволистные, ромбические. Самая распространенная форма наконечников стрел — бесчерешковые листовидные. Наконечники стрел с ромбической и листовидной формой пера представлены единичными ' экземплярами. Наконечники с выраженным черещком больше характерны для средневятских поселений.

При изготовлении' ножей чаще, чем в других категориях орудий, употреблялся не кремневый матерная (плиточник, галыш, доломит). Лезвие в большинстве случаев обработано краевой односторонней плоской заостряющей ретушью, реже — краевой двусторонней. Типы орудий выделены по количеству рабочих лезвий: ножи однолезвийные и ножи двулезвийные. Варианты определены по форме заготовки. Основной тип ножей на поселениях эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки - это однолезвийные ножи на отщепах подпрямоугольной формы с прямым рабочим лезвием. Сегментовидкые ножи имеют одно лезвие, а ножи листовидные обычно двулезвийные.

Кроме того, выделена категория комбинированных орудий. В категорию прочих - орудий включены такие изделия, функциональное назначение которых по типологическим признакам определить затруднительно. Это в основном заготовки и обломки орудий. К орудиям отнесены и отщепы с частичной краевой ретушью.

Таким образом, для кремневых орудий поселений ПЕВ бассейна р. Вятки характерно небольшое количество типологически выраженных орудий по сравнению с общим числом кремневого инвентаря поселений; некоторая небрежность в оформлении орудий; появление скребков на боковых гранях вытянутых опцепов, значительный процент атипичных (аморфных), скребков; использование заготовок случайных форм при изготовлении орудий н галечникового сырья. Но вместе с тем, каменный инвентарь имеет ряд архаичных черт, свойственных эпохе энеолита; это наконечники стрел с выделенным черешком, ножи сегментовидной формы, шлифованные рубящие орудия, скребки с рабочим лезвием по периметру и скребки с выделенным "носиком" на рабочем лезвии. Архаичные черты в большей степени сохранились в каменной индустрии Средней Вятки.

Незначительное количество прокалывающих инструментов можно объяснить тем, что эти категории уже не имеют четко выраженной типологической формы. Подобное явление вряд ли стоит относить к категории упадка или застоя. Это, скорее всего, характерные особенности эпохи для данной территории. Вероятно, функции этих орудий выполняли опцепы с ретушью, но это предположение может быть проверено только в процессе трассологического анализа. Основным сырьем для изготовления орудий был местный серый с стенками кремень. Кремневая индустрия не у-гратила своего значения на поселениях поздней бронзы в бассейне р. Вятки и кремневые орудия активно использовались в хозяйственной деятельности населения.

4.6. Изделия из металла. Дана краткая характеристика небольшого количества шделш из бронзы и связанных с процессом бронз олитейного производства (рыболовный крючок, гарпун, льячки). Поселения ПБВ бассейна р. Вятки территориально относятся к приказ анскому металлургическому очагу. Расцвет бронзоднтейного производства для приказзнского очага приходится на предананьииский хронологический горизонт, но в материалах поселений бассейна р. Вятки это не заметно. Местные металлургические очаги базировались на Приуральской рудной базе, для которой характерны разбросанные месторождения типа медистых песчаников. Месторождения медных руд расположены неширокой полосой вдоль правого и отчасти левого берега р. Вяпш.в юго-западной части Кировской области (В.А. Полянин, И. Н. Горизонтова, 1939).

В заключении изложены основные выводы исследования и приведен обзор хозяйственной деятельности.

Полученные материалы свидетельствуют о плотном освоении бассейна р. Вятки в эпоху поздней бронзы. Все поселения расположены по берегам рек и водоемов. Анализ поселенческих комплексов позволяет в определенной мере воссоздать материальную культуру позднего бронзового века на указанной территории.

Дня поселений человек выбирал места и ландшафты, оптимальные в природном и хозяйственном отношении. Он не осваивал пространства водоразделов, занятых лесами, что можно объяснить сложностью получения питьевой воды на водоразделах и спецификой распределения животных в лесах. Значительная часть поселений ПЕВ устраивались на тех местах, где существовали стоянки эпохи мезо-эееолита. Климат в позднем бронзовом веке был теплее и более засушливый, чем в современную эпоху.

Поселок ПБВ в бассейне р. Вятки был образован двумя-тремя жилищами, рядом с которыми располагались хозяйственные постройки (от одной до трех). Материальная культура поселений представлена фрагментами глиняной посуды, кремневым инвентарем, в меньшей степени. остатками металлургического производства. Материалом для изготовления орудий служили довольно однообразные местные кремни серого цвета с различными оттенками среднего качества, изредка встречаются доломиты. Для хозяйственных нужд Обитатели поселков использовали четыре группы

глиняной посуды — горшки, банки, чашки и круглодояные сосуды махлашеевского облика. Горшки к чашки присутствуют в коллекциях всех поселений. Банок нет только на одном поселении, маклашеевские сосуды не выявлены на двух поселениях. Круглодонные (маклашеевские) сосуды являются одной из групп в составе керамической коллекции на поселениях эпохи поздней бронзы бассейн а р. Вятки.

Стоянки, в коллекциях которых присутствует значительный процент маклашеевских сосудов по относительной хронологической шкапе можно считать более поздними, чем остальные. Хронологические различия между остальными поселениями эпохи поздней бронзы пока четко не выявляются. Некоторые особенности керамического комплекса памятников ПБВ на Нижней. Вятки можно (значительное количество банок, использовании прочерченной техники и гладкого штампа в орнаментации) объясняется влиянием соседей, носителей срубной культуры.

В целом поселения эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки образуют единую территориальную группу с аналогичными памятниками типа Балымско-Карташинской, Атабаевской, Луговской, могут быть отнесены к средананьинской культурной общности Приуралья и включены в существующую приказ анскую культуру в границах казанского Поволжья, Нижней Камы и Средней Вятки.

Хозяйство населения ПБВ, проживающего в бассейне р. Вятки, можно определить как присваивающее с элементами производящей экономики (животноводство). В культурном слое поселений помимо костей диких животных присутствуют и кости домашних животных. Почти каждый из выделенных типов наконечников стрел был приспособлен для охоты за определенным зверем. Главными объектами охоты были крупные животные. Из домашних животных на поселениях ПБВ были известны крупный и мелкий рогатый скот, свиньи, лошади, собаки. Появление сельскохозяйственных животных в изучаемом регионе следует увязывать с приходом срубного населения, у которых местное население переняло опыт и знания по содержанию и разведению домашних животных. Как особые формы материального производства можно рассматривать гончарство, изготовление орудий труда, строительство жилшц. Глиняная посуда изготовлялась техникой ленточного налепа. Мелкие чашки формовали из целого > куска глины. Техника изготовления кремневых орудий в ПБВ имеет свои особенности, и сохранилась на высоком уровне. На отдельных поселениях орудия дорабатывали непосредственно в жилищах или на площади поселения, а заготовки для орудий приносили со специальных площадок, но могли существовать и специальные площадки для изготовления орудий. Для хозяйственных нужд на поселениях ПБВ бассейна р. Вятки использовалось 12 типологически выделенных видов орудий. Разнообразие видов н типов скребков определяется их различным применением при обработке шкур. Поселения ПБВ бассейна р. Вятки территориально относятся к приказанскому металлургическому очагу.

В последней четверти II тыс. до нл. в ПБВ бассейн р. Вятки я особенно ее правобережье был освоен достаточно плотно. Наиболее заметно в эту эпоху влияние южных соседей • срубного населения (сосуществование горшков и банок, брогоолитейное производство и домашнее животноводство). Поздний бронзовый век - это предан анньинский хронологический горизонт — спокойный стабильный этап перед следующей деструктивной стадией.

Список научных работ, опубликованных автором по теме диссертации

1. Сенинкова Л. А. Поселение Этанцы П на Средней Вятке // Памятники эпохи энеолита и бронзы в бассейне р. Вятки. Ижевск, 1980. С. 135-146.

2. Сенникова Л. А. Искатели древностей // По родному краю. Киров, 1991. С. 79-92 (в соавторстве с Ванчиковым ВЛЗ.).

3. Сенникова Л. А. Поселения эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки //Европейский Север: взаимодействие культур в древности и средневековье. Тез. докладов. Сыктывкар, 1994. С. 85-87.

4. Сенникова Л. А. Поселения и жилшца эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки // Узловые проблемы современного фшно-утроведения. Йошкар-Ола, 1995. С. 77-80.

5. Сенникова Л. А. Поселение Лобань Ш — памятник эпохи бронзы на Средней Вятке //Европейский Север: взаимодействие культур в древности и средневековье. Материалы конференции. Сыктывкар, 1995. С. 81-83.

6. Сенникова Л. А. Климат в эпоху поздней бронзы и топография поселений // Кирово-Чепецкий район в прошлом и настоящем. Кирово-Чепецк, 1996. С 5-8.

7. Сенникова Л. А. Поселения эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки //Всероссийская научно-практическая конференция «Гуманистические традиции Запада и Востока в музейном деле России и .Татарстана». Материалы секции археологии. Казань, 1997. С. 83-89.

S. Сенникова Л. А. Археологические исследования П. В. Алабина в Вятской губернии. // П. В. Алабин, Вятка, музей. Киров, 1998. С. 77-102.

9. Сенникова Л. А. Историко-археологическнй обзор Камско-Вятского междуречья в древности // Энциклопедия земли Вятской. Т. 8. Этнография, фольклор. Киров, 1998. С. 9-57.

10. История изучения бронзового века в Приуралье в конце ХГХ-начале XX вв. // Европейский Север в культурно-историческом процессе. Киров, 1999. С. 69-79.

11. Сенникова Л. А. Кремневая индустрия на позднем этапе бронзового века // История и философия минералогии. Сыктывкар, 1999. С. 106-107.

12. Сенникова Л. А. Глиняная посуда и гончарный промысел //Энциклопедия* земли Вятской. Т. 10. Ремесла. Киров, 2000. С. 79-82 (в соавторстве с Зайцевой Н. Л.).

13. Сенникова Л. А. Археологические коллекции Кировского областного краеведческого музея. Периоды формирования. // Личность н время. Материалы региональной научной конференции. Киров, 2005. С. 4В-53.

Подписано в печать 17.112006. Тираж 100экз. Формат60x84 1/16. Заказ 1964.

Типография ГОУВПО "Удмуртский государственный университет" 426034, Ижевск, ул. Университетская, 1, корп. 4.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Сенникова, Людмила Александровна

Введение

Глава 1. История изучения поселений эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки

1.1. Коллекционирование древностей бронзового века (1850-1910-е гг.)

1.2. Выделение автохтонных археологических культур (1920-1970-е гг.)

1.3. Разработка проблем миграции в современных исследованиях (1990-е гг. по настоящее время)

Глава 2. Характеристика жилищ и поселений. Реконструкция поселков.

2.1. Климатические особенности бассейна р. Вятки в эпоху поздней бронзы

2.2. Топография поселений

2.3. Жилые и хозяйственные сооружения

2.4. Реконструкция поселков

Глава 3. Типология и характеристика глиняной посуды

3.1. Группа плоскодонных сосудов

3.1.1 Чашки

3.1.2. Банки

3.1.3 Горшки

3.2. Круглодонные сосуды (маклашеевские)

Глава 4. Кремневый инвентарь поселений. Изделия из металла

4.1. Каменное сырье

4.2. Нуклевидная группа

4.3. Отбойники. Ретушеры

4.4. Отщепы и пластины

4.5. Классификация орудий труда 120 4.7. Изделия из металла

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Сенникова, Людмила Александровна

Поселения позднего бронзового века (ПБВ) Приуралья давно привлекают внимание исследователей, так как вопросы, связанные с их изучением и интерпретацией не всегда имеют однозначное решение. У исследователей приуральских древностей (J1. И. Ашихмина, М. Ф. Обыденов, Р. Д. Голлдина, В. П. Денисов, Е. П. Казаков, Ю. А. Колев, С. В. Кузьминых) не существует единого мнения и об археологических культурах ПБВ Приуралья и о территориях, которые эти культуры занимают. Вопросы самостоятельного существования культур (ерзовской, луговской, межовской, быргындинской, приказанской, буйской, средневятской) или объединение их в рамках единой общности каждый современный исследователь рассматривает и решает по-своему. М. Ф. Обыденное (1998), Е. П. Казаков отмечает черкаскульское и андроновское влияние на формирование культур ПБВ. А. В. Збруева (1957, 1960) и В. Ф. Генинг (1967) выделяли андроновский и срубный элемент в сложении этих культур. А. X. Халиков (1967, 1969), В. П. Денисов (1967) решающую роль отводили ранее живущим местным (волосовским, турбинским) племенам и пришлому срубному компоненту. Все это требует пристального изучения ПБВ на Вятке.

И на сегодняшний день вопросы, связанные с формированием археологических культур ПБВ Приуралья, территорией, занимаемой этими культурами, а также проблемы единства или различия культур не имеют однозначного решения. Основываясь на современных сложно выделить и определить какую-либо единую картину для культур ПБВ Приуралья и четкую схему их расположения.

Объект исследования в диссертационной работе - это поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки. Других материалов (погребальных памятников, металлургических и кремнеобрабатывающих мастерских, наскальных рисунков) в исследуемом регионе не выявлено.

Предметом исследования является характеристика поселений эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки, который можно рассматривать как самостоятельный географический регион.

Территориальные рамки работы. Бассейн р. Вятки занимает пограничное пространство между Поволжьем и Приуральем и почти целиком, за исключением коротких участков верхнего и нижнего течений, расположен в современных административных границах Кировской области. По климатическим и природным показателям эта территория ближе к Приуралью. В рамках проводимого исследования территория Приуралья ограничивается на севере реками Вычегдой и Печорой; на юго-западе - нижним течением р. Камы; на востоке - западным склоном Уральских гор. Западная граница определена по Ветлужско-Волжскому междуречью, несмотря на то, что географически этот район определяется как Поволжский.

По современному геоботаническому делению бассейн р. Вятки входит в Камско-Печорско-Западноуральскую подпровинцию Уральско

Западносибирской провинции Европейской таежной (хвойно-лесной) области (Л. А. Зубарева, 1997, с. 343-344). Северную часть территории (до линии Опарино-Мураши-Нагорск-Кирс) в настоящее время занимает подзона средней тайги. Срединная часть находится в подзоне южной тайги, основными образующими видами которой являются ель и пихта, также встречается лиственница. Надпойменные террасы рек Вятки, Чепцы, Моломы, Кильмези заняты сосняками. Южнее (от линии Тужа-Советск-Нолинск-Нема) начинаются широколиственно-елово-пихтовые или смешанные леса, которые являются переходной полосой между зоной тайги и широколиственными лесами. В северной полосе смешанных лесов на водоразделах присутствует липа, в южной - дуб. С ноября по апрель преобладают ветры южного, юго-западного и западного румбов. В мае перевес берут северо-западные ветры. В летние месяцы - ветры преобладают западного направления. В отношении силы ветра самым спокойным сезоном является лето, самыми ветреными - весна и частью осень.

Хронологические рамки работы. В системе общей периодизации эпохи раннего металла поздний бронзовый век начался в третьей четверти П тыс. до н. э. после распада Циркумпорийской металлургической провинции и формирования на пространствах Восточной Европы новой Евразийской металлургической провинции и в том числе, новых культурно-исторических общностей и археологических культур (Е. М. Черных, 1978, с. 69, 71-72). В Приуралье для позднего бронзового века исследователи выделяют два хронологических горизонта (две фазы): сейминский - ХУ-ХП вв. до н. э. и предананьинский - рубеж ХП\Х1-1Х\УШ вв. до н. э. (Е. Н. Черных, 1970, с. 103, 105 (примечание). Анализ новых и уже имеющихся материалов по эпохе поздней бронзы Приуралья, сравнение их между собой и с предшествующими хронологическими этапами позволяет сделать вывод о значительных переменах в культурной и, возможно, геополитической ситуации, произошедших в середине П тыс. до н. э. в Приуралье. Во второй половине П тыс. до н. э. орнаментация по сравнению с предшествующей нео-энеолититичекой эпохой существенно и заметно меняется глиняная посуда: ее форма, технология изготовления.

Несмотря на значительный материал, собранный при изучении памятников позднего бронзового века Приуралья и Среднего Поволжья, обобщающие работы по этой теме отсутствуют. Современная ситуация в изучении ПБВ Приуралья в целом определяется необходимостью объединения усилий исследователей для изучения целого хронологического периода (С. В. Кузьминых, 2002, с. 10). Но, прежде всего, необходимо систематизировать и обобщить обширный археологический материал позднего бронзового века, полученный в ходе археологических исследований в 19701990-е гг. на памятниках Вятского бассейна. До настоящего времени подобной работы не проводилось. Систематизированные вятские материалы позволят осуществить сравнительно-сопоставительный анализ поселений эпохи поздней бронзы с отдельными регионами Приуралья и Среднего Поволжья и в дальнейшем получить общую картину ПБВ на всей территории Приуралья, определить особенности исторической ситуации в эту эпоху. Результаты проведенного исследования и вятские материалы в дальнейшем могут быть использованы для сопоставления с предшествующей эпохой ранней бронзы и последующими постмаклашеевскими и ананьинскими периодами, для определения историко-культурного места памятников поздней бронзы Вятского бассейна в археологии Приуралья и Среднего Поволжья. Эти материалы и разработки могут быть привлечены для написания научных трудов по древней истории Камско-Вятского региона и, в целом, по истории Урала и Восточной Европы, использоваться при создании музейных экспозиций и выставок, в разработках курсов лекций по истории края в средних и высших учебных заведениях.

Цель исследования - систематизация и обобщение материалов поселений позднего этапа бронзового века бассейна р. Вятки. Эта цель достигается посредством решение четырех основных задач, которые вытекают из источниковедческого характера работы. 1) Систематизация знаний о позднем бронзовом веке Приуралья и история изучения ПБВ на территории Приуралья. 2) Характеристика и анализ поселений и жилищ Вятского края. 3) Характеристика и классификация кремневого инвентаря. 4) Классификация и типология глиняной посуды.

Впервые в форме диссертационного исследования обобщены материалы по поселениям эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки. В работе проанализирован материал, собранный в период с середины 1950-х и до конца 1990-х гг. Основу диссертационного сочинения составляют результаты полевых изысканий автора самой диссертационной работы, полученные в процессе работы археологической экспедиции Кировского областного краеведческого музея (АЭКОМК) в 1980-1990-е гг., исследования сотрудников Камско-Вятской археологической экспедиции (далее КВАЭ) Удмуртского госуниверситета (далее УдГУ) Р. Д. Голдиной, Е. М. Черных, Н. П. Девятовой (Карповой), Л.Д.Макарова, проведенные в 1970-80-е гг. Также привлечены материалы Удмуртской археологической экспедиции (далее УАЭ) УдНии, проведенные в

1950-е гг. В. П. Денисовым, В. Ф. Генингом, Е. Н. Стояновым и в 1970-е гг. JL Н. Наговицыным, изыскания археологической экспедиции Кировского государственного педагогического института (ныне ВятГГУ) в 1980-х гг. (М.И.Трефц). Использованные в работе коллекции и материалы хранятся в Кировском областном краеведческом музее (далее КОКМ), в Музее истории народов Прикамья УдГУ. Для сравнения и сопоставления просмотрены коллекции фондов Национального музея республики Татарстана (НМ РТ), Пермского областного краеведческого музея (далее ПОКМ).

Активное и широкомасштабное археологическое изучение в 1950-1960-е гг. древних памятников на pp. Каме и Волге было связано со строительством Пермской, Боткинской, Куйбышевской ГЭС; проектные работы касались и р. Печоры. Зоны затопления подвергались сплошному археологическому обследованию. Непосредственно на р. Вятке таких работ не проводилось, бассейн Вятки выпал из активно исследуемых территорий и изучался лишь попутно. Планомерные археологические исследования в междуречье рек Вятки и Камы и непосредственно в бассейне р. Вятки начались с 1973 г., после создания КВАЭ, которую возглавляет Р. Д. Голдина. Отряды экспедиции под руководством JL Д. Макарова, Н. П. Девятовой (Карповой), Е. М. Черных, И. Г. Шапран в бассейне р. Вятки выявили и исследовали значительное количество новых памятников практически всех археологических эпох, в том числе и позднебронзового века (Р. Д. Голдина, 1977, с. 10-44; Р. Д. Голдина, Е.М.Черных, 1985, с. 56-57; Р. Д. Голдина, Е. М. Черных, 1987, с. 6-7). В работе учтен 61 памятник ПБВ. При характеристике особенностей домостроительства, классификации кремневого инвентаря и глиняной посуды использованы материалы 11 раскопанных поселений.

Методологической основой диссертации являются комплексный подход, позволяющий дать характеристику материалов поселений ПБВ; использование методов анализа, каждый из которых помогает раскрытию определенных сторон изучаемых объектов. При проведении предметно-исторического анализа рассматриваемых памятников используются традиционные в археологических исследованиях методы сравнительно-исторической и формальной типологии, аналогии, стратиграфии, картографии, статистики. Сравнительно-исторический метод позволяет выявить общее, повторяющееся и закономерное с одной стороны и особенное, отличное - с другой, создавать относительно достоверные реконструкции на основании археологических источников и материалов. Основным функциональным критерием формально-типологического анализа считается унифицированность и структурированность описательной процедуры, упорядочение и систематизация источников. Картографический метод использовался при анализе топографического положения памятников относительно речных систем. Методами статистики и подсчетов выделены количественные составляющие того или иного признака или группы признаков. Изучение техники и технологии древнего гончарства в диссертационной работе базируется на формально-классификационном методе. Основная исследовательская задача при формально-классификационном подходе - классификация керамического материала по определенным параметрам и выяснение характера и степени связи выделившихся групп между собой. Основным объектом исследования при формально-классификационном подходе являются формальные морфологические и физико-технические параметры. Формально-классификационный подход для археолога является более предпочтительным (Ю. Б. Цетлин, 1991, с. 16-17).

Новизна работы состоит в том, что впервые приведена полная характеристика поселенческих материалов эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки. Комплексы поселений обработаны и систематизированы по единой схеме, описаны в единой системе и в полном объеме. В научный оборот введены новые материалы. Глиняная посуда рассматривается как единый комплекс, без выделения каких-либо отдельных культурных типов, так как большая часть материалов происходит из жилищ, что вполне определенно свидетельствует о том, что они оставлены одной группой населения. Впервые для поселений поздней бронзы выполнен морфологический анализ кремневых изделий.

Полученные результаты в дальнейшем можно сравнивать с материалами соседних территорий, с предшествующей эпохой ранней бронзы и с последующими постмаклашеевскими и ананьинскими комплексами.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки"

Заключение

Полученные материалы свидетельствуют о плотном освоении бассейна р. Вятки в эпоху поздней бронзы. Все поселения расположены по берегам рек и водоемов. Поселения размещались не только непосредственно по берегам р. Вятки, главной водной артерии края, но и на ее притоках как первого, так и второго порядка, в устьях мелких рек. Кроме того, поселки возводились вблизи затонов, заводей, старичных озер р.Вятки и ее притоков. Но, все-таки, большая часть поселений позднего бронзового века размещалась непосредственно по берегам р.Вятки, при этом в большей степени было освоен ее правый берег. На Средней Вятке больше поселений расположено по притокам; а ниже по течению преимущественно заселялась р. Вятка. Анализ поселенческих комплексов позволяет в определенной мере воссоздать материальную культуру позднего бронзового века на указанной территории.

Человек для поселений выбирал места и ландшафты, оптимальные в природном и хозяйственном отношении. Он не осваивал пространства водоразделов, занятых лесами, что можно объяснить сложностью получения питьевой воды на водоразделах и спецификой распределения животных в лесах. По наблюдениям зоологов, животные тяготеют к окраинным ландшафтно-контактпым участкам (опушкам, перелескам, приозерно-речным районам), а не к "глубинам" лесных массивов, что известно, как явление "пограничного эффекта". Определенное значение при выборе места поселения имел хороший обзор местности, наличие водной преграды от хищников, меньшее количество гнуса на открытых пространствах. Если место для поселения было выбрано удачно, то человек жил в этих районах длительное время и покидал наиболее удобные участки только с изменением природной ситуации. Так, значительная часть поселений позднего бронзового века устраивались на тех местах, где существовали стоянки эпохи мезо-энеолита. Климат в позднем бронзовом веке был теплее и более засушливый, чем в современную эпоху. Спад уровня вод в гидрологической сети привел к пересыханию озер и превращению их в болота. Эти климатические особенности отразились на расположении поселений.

Более удобной для поселений считалась высокая пойма или первая надпойменная терраса. В то же время третья часть памятников расположена на высоком (коренном) берегу. Жилища возводили преимущественно на мысах и мысовидных излучинах террас, которые с одной стороны ограниченны поворотом террасы, либо оврагом, либо небольшими ручьями или протоками. Меньше заселялись мысы, окруженные логами или ручьями с 2-х сторон. Поселки ставили и просто на краю береговой террасы, которая топографически не выделена.

Поселок эпохи поздней бронзы в бассейне р. Вятки был образован двумя-тремя жилищами, рядом с которыми располагались хозяйственные постройки (от одной до трех). Часто вместо хозяйственных построек размещались 2-3 отдельные хозяйственные ямы. Иногда на территории поселка устраивались открытые очаги. Строения располагались близко друг к другу, иногда почти вплотную и всегда линейно, в ряд.

На поселении могло быть возведено двухкамерное жилище и однокамерная изолированная постройка или только изолированные сооружения. На выбранной площадке жилища были поставлены либо длинными сторонами вдоль террасы и параллельно реке, либо поперек террасы перпендикулярно реке. Длинными стенами постройки чаще всего были ориентированы по линии северо-запад - юго-восток. Жилище эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки представляет собой, как правило, прямоугольную постройку каркасно-столбовой конструкции, площадью 60-70 кв. м, углубленную в материк на 25-30 см. Столбы диаметром 20-25 см ставились по периметру жилища через 2-3 м. Конструктивной особенностью жилищ этого периода являются широкие ниши или небольшие выступы, которые выдвигались за пределы стен на длину в 50-60 см. Жилое помещение имело, как правило, один выход, который обычно располагался в углу или в середине короткой стены и был направлен на южную или восточную сторону в сторону водоема (к реке, ручыо, к воде или вдоль террасы. Выход из жилища оформлялся в виде пристроя-тамбура или простого овального выступа.

Внутренняя планировка жилища определялась очагами, хозяйственными ямами и углубленной частью жилой постройки. Центральная часть постройки или половина, ближайшая к выходу обычно была углублена относительно остальной части жилища.

В жилища обычно располагалось 2-3 очага, они могли быть размещены в центре постройки группой или в ближайшей к выходу половине в ряд, могли быть расположены и возле стен, оставляя центр жилища свободным. Рядом с очагами устраивалась небольшая и неглубокая хозяйственная яма. Очаг мог быть отгорожен от остальной части жилого помещения. В некоторых постройках использовались новшества в виде каменного основания очага, дополнительных плиток песчаника возле стен, глинобитного или деревянного пола, но это пока были единичные случаи. Какой-либо взаимосвязи между площадью жилищ, количеством и размерами очагов проследить не удается. Хозяйственные ямы в жилище располагались в середине жилого сооружения или в дальней от входа половине, «пристенные» ямы обычно тяготели к углам, выступам или нишам. Хозяйственная яма имела чаще всего овальную форму или близкие по форме к овалу, средние размеры в пределах 1-1,5 м, глубину не более 20 см .

Материальная культура поселений представлена главным образом фрагментами глиняной посуды, кремневым инвентарем, в меньшей степени остатками металлургического прозводства.

Для изготовления каменных орудий древнее население бассейна р. Вятки использовало осадочные породы группы силицидов, которые по своей минералогической природе относятся к кремням. Материалом для орудий служили довольно однообразные местные кремни - халцедонолиты и в меньшей степени -опалиты серого цвета различными с оттенками, изредка встречаются кварциты и доломиты. Скопления кремневых тел присутствуют по берегам рек в отложениях татарского яруса пермской системы в коренном или перемещенном залегании. В основном это был серый пятнистый кремень среднего качества. Определенной особенностью кремневой индустрии для бассейна р. Вятки является значительное использование гальки различных цветов, в том числе и серого однородного галечника. На нижневятских поселениях больше, чем на Средней Вятке, употреблялась галька, красно-коричневый кремень, светло-коричневый плиточник и доломит.

Типичными и характерными для поселений эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки можно считать концевые скребки на подпрямоугольных отщепах. При изготовлении скребков в некоторых случаях сохранялись такие архаичные элементы, как выделенный ретушью «носик», расположение лезвия по всему периметру (круговые скребки), пластины в качестве заготовок. Еще одним ведущим типом орудий являются однолезвийные ножи с прямым рабочим лезвием, выполненные на отщепах подпрямоугольной формы. Сегментовидные ножи имеют одно лезвие, а ножи листовидной формы обычно двулезвийные. Самая распространенная форма наконечников - бесчерешковые листовидные.

Обитатели поселков использовали для хозяйственных нужд четыре группы глиняной посуды - горшки, банки, чашки и круглодонные сосуды маклашеевского облика. Горшки и чашки присутствуют в коллекциях всех поселений. Банок нет только на одном поселении, маклашеевские сосуды не выявлены на двух поселениях.

Для изготовления всех категорий глиняной посуды применялись схожие рецепты формовочных масс, одинаковые способы обработки внешней и внутренней поверхности, технические приемы орнаментации, но в разном соотношении. Каждая группа посуды имеет свои технологические особенности, но нет оснований для утверждения, что какая-либо группа керамики по многим признакам отличается от других. Наиболее выраженные отличия есть только в форме сосудов.

Только в маклашеевской группе сосудов наблюдается некоторая унификация в использовании технических приемов орнаментации. Здесь абсолютно преобладают гребенчатые оттиски и ямочные вдавления и сочетание этих техник. Определить особенности стратиграфического положения маклашеевской керамики относительно других категорий сосудов не представляется возможным. Круглодонные (маклашеевские) сосуды являются одной из разновидностью в составе керамической коллекции на поселениях эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки. Те стоянки, в коллекциях которых присутствует значительный процент маклашеевских сосудов (Моторки II и Малмыжская) по относительной хронологической шкале могут быть более поздними, чем остальные. Хронологические различия между другими поселениями эпохи поздней бронзы пока четко не выявляются.

Некоторые особенности керамического комплекса ПБВ в бассейне р. Вятки можно объяснить влиянием соседей, носителей срубной культуры, особенно на нижневятские поселения. Это проявляется в значительном количестве баночных сосудов, использовании прочерченной техники и гладкого штампа в орнаментации сосудов.

В целом поселения эпохи бронзы бассейна р. Вятки могут быть отнесены к предананьинской культурной общности Приуралья (С. В. Кузьминых, 1996) и образовать единую территориальную группу с аналогичными памятниками Приказанского Поволжья и Нижнего Прикамья типа Балымско-Карташинской, Атабаевской, Луговской. Эти поселения по типологическому составу керамического комплекса и по особенностям домостроительства близки как нижневятским так и средневятским памятникам.

В третьей четверти II тыс. до н. э. на пространствах Восточной Европы сформировались новая Евразийская металлургическая провинция, в том числе и новые культурно-исторические общности и археологические культуры, (Е.М.Черных, 1978, с. 69,71-72). В системе общей периодизации эпохи раннего металла начался поздний бронзовый век. В развитии Уральской горнометаллургической области, как составной части Евразийской провинции, и двух ее центров, одним из которых было Приуралье с приказанским металлургическим очагом, исследователи выделяют два хронологических горизонта (две фазы): сейминский - XV-XII вв. до н. э. и предананьинский -рубеж XII\XI - IXWIII вв. до н. э. (Е. Н. Черных, 1970, с. 103,105 (примечание).

Военное и политическое господство пришлого сейминско-турбинского населения, экспансия срубной и андроновской культурно-исторических общностей на север привели к заметным изменениям в составе культур и культурных образований. В беспокойный деструктивный период бесчисленные столкновения вызывают необратимые изменения в структурах и побежденных культур, и культур победителей. Под внешним воздействием местные энеолитические культурные провинции Приуралья (гаринско-борская и волосовская) в результате быстрых скачкообразных изменений трансформировались в смешанные пограничные культуры (поздняковскую, приказанскую, черкаскульскую и иные), в Приуралье переход к позднему бронзовому веку и, вызванные этим переходом изменения произошли скачкообразно, резко, без эволюционного перерастания одних культур в другие.

Хозяйство населения ПБВ, проживающего в бассейне р. Вятки, можно определить как присваивающее с элементами производящей экономики (животноводство). В культурном слое поселений эпохи поздней бронзы помимо костей домашних животных присутствуют и кости диких животных. Причем, на лесных северных поселениях их больше, чем на памятниках лесостепи и тем более степи. Каждый или почти каждый из выделенных типов наконечников стрел был приспособлен для охоты за определенным зверем. Такая специализация существует у многих народностей, которые пользуются луком и стрелами (П. А. Дмитриев, 1934, с. 193). Главными объектами охоты были крупные животные. Так, на приказанских стоянках почти повсеместно обнаружены кости лося, реже - медведя. Кости зайца, северного оленя, кабана, выдры, бобра - единичны (А. X. Халиков, 1969, с. 365). На поселении Лобань I в слое поздней бронзы собраны кости диких животных - медведя (3 особи -6,5%), куница (2 особи - 4,4%), заяц (1 особь - 2,1%) (Т. М. Гусенцова, Л. А. Сенникова, 1980, с. 134).

Свидетельства рыболовства - рыболовный крючок из бронзы, найденный на Изранском поселении и гарпун из бронзы с поселения Буй I. Крупные размеры рыболовного крючка позволяют говорить о крупных рыбах, которых вылавливали из р. Вятки. Рыболовные крючки из меди и кости находили и на приказанских стоянках (А. X. Халиков, 1969, с. 365).

Из домашних животных на поселениях эпохи поздней бронзы известны крупный и мелкий рогатый скот, свиньи, лошади, собаки. Остеологический материал поселений ПБВ представлен, как правило, кухонными остатками. В пищу использовали преимущественно молодых животных, что свидетельствует о мясном направлении животноводства. В эпоху поздней бронзы рост коров составлял в среднем 118 см, рост быков - 126 см. Половой диморфизм у этой группы животных был хорошо выраженный. В популяции крупного рогатого скота ПБВ была широко распространена комолость. Племена поздней бронза имели рабочих или транспортных животных и, следовательно, кастрация, как способ получения последних была им уже известна (В. И. Цалкин, 1972а, с. 47, 49, 52, 60).

Мелкий рогатый скот (овцы и козы). В поселениях приказанской культуры мелкий рогатый скот составлял до 4,5% (на поселениях андроновской культуры и срубной культуры Среднего Поволжья - 25 - 30%). Как и кости крупного рогатого скота кости коз и овец представлены главным образом кухонными остатками. Овец и коз использовали в пищу в очень молодом возрасте. Самки у овец, разводимых в позднем бронзовом веке, были комолыми. На общем фоне известных к настоящему времени древних овец, обычно небольших размеров, овцы позднего бронзового века выделяются своими исключительно крупными размерами. Высота в холке у них была не менее 64 см и могла достигать 78 см, средний рост овец поздней бронзы был около 70 см. Овцы преобладали над козами, которым принадлежало второстепенное место в животноводстве племен позднего бронзового века. В поселениях приказанской культуры свинья достигает максимальной численности, установленной в настоящее время для культур позднего бронзового века. В других культурах ПБВ - андроновской, срубной Приуралья свинья занимала среди сельскохозяйственных животных последнее место. В своем большинстве кости свиней принадлежат молодым животным. Кости домашних свиней позднего бронзового века довольно крупные, в наиболее крупных экземплярах достигают размеров, характерных для диких особей. Свиньи лесостепи несколько крупнее, чем степные (В. И. Цалкин, 19726, с. 42, 44,47, 49).

Лошадь. На долю зубов лошади в приказанских памятниках приходится до 75% костных остатков. Значительная часть костей принадлежит особям, не достигшим 3-4 лет. Лошади эпохи поздней бронзы в пределах обширной области распространения довольно однородные по пропорциям. Основное поголовье лошадей составляли полутонгоногие, в меньшей степени -средненогие и тонконогие особи. Наиболее многочисленную группу образовывали средние по росту лошади высотой в холке 136 - 144 см, на их долю приходилось более 50% поголовья. Малорослые и рослые лошади образовывали группы примерно одинаковой численности. (В. И. Цалкин, 1972в, с. 61-62, 70).

Кости собак немногочисленны в культурном слое памятников позднего бронзового века. Сохранность костей собак лучше, чем у рассмотренных видов сельскохозяйственных животных. В пищу собаки, по-видимому, не употреблялись. (В. И. Цалкин, 1972в, с. 71).

Племена приказанской культуры по степени развития животноводства отличаются от соседних культур позднего бронзового века: срубной в Среднем Поволжье, срубной и абашевской Приуралья, андроновской. Приказанская культура - единственная известная на сегодняшний день восточноевропейская культура позднего бронзового века с весьма развитым свиноводством. В памятниках приказанской культуры свинья по численности составляет 43-48%) особей. Разведение мелкого рогатого скота играло ограниченную роль - 11-14% особей. Лошадь (21-23% особей) по количеству особей не уступала крупному рогатому скоту. Многочисленность свиней и лошадей, сочетающихся с малочисленностью мелкого рогатого скота более характерно для населения лесной полосы (В. И. Цалкин, 1972г, с. 68,71). Домашние животные эпохи поздней бронзы гораздо крупнее, чем в раннем железном веке. (В. И. Цалкин, 1972в, с. 66).

Скотоводство у приказанских племен развивалось под общим воздействием и влиянием срубного населения. Содержание скота - стойловое. Косвенное подтверждение этому - остатки больших помещений без обычных для жилых домов очагов (А. X. Халиков, 1969, с. 352).

Появление сельскохозяйственных животных в изучаемом регионе следует увязывать с приходом срубного населения, у которых местное население переняло опыт и знания по содержанию и разведению домашних животных. Лошади, крупный рогатый скот и свиньи являлись основным источником мясных продуктов. Мелкий рогатый скот был наиболее малочислен. В районах Верхнего Прикамья было велико значение лошадей. И в то же время население северных лесных районов Прикамья отдавало предпочтение охотничьим промыслам (Е. Г. Андреева, А.Г.Петрепко, 1976, с. 182).

В условиях присваивающего хозяйства существуют и производящие формы труда по созданию орудий, строительству жилищ, изготовлению одежды, домашней утвари из глины, дерева, кости (В.Д.Викторова, 1989, с. 16). Как особую форму материального производства можно рассматривать гончарство (10. Б. Цетлин, 2000, с. 246 - 247). Обязательными составными частями любого реального гончарного производства являются: 1) исходное сырье, которые используются гончарами для изготовления посуды; 2) технология конструирования посуды, то есть весь процесс превращения исходного сырья в готовые изделия; 3) различные технические средства и приспособления (формы-модели, инструменты, устройства для обжига; 4) готовые изделия, имеющие определенные очертания и внешний облик. Бытовое гончарство включает в себя производство, распределение и использование глиняной посуды. Глиняная посуда изготовлялась техникой ленточного налепа. Мелкие чашки формовали из целого куска глины.

Технологии домостроительства включали самые различные элементы и трудовые операции: выбор места и замысел, подборку, подготовку и обработку материалов, как-то крупные длинные жерди массивные столбы и стропила, кора для покрытий, разметку и рытье или углубление котлована, установку крепительных столбов и стропил, усиление фундамента, изготовление каркаса и его обрешетку, оформление кровли, выхода и внутреннего интерьера, установление отопительных и осветительных очагов, сооружение хозяйственных ям и очагов ля приготовления пищи. Технология становится многосторонней, многоактной, дифференцированной и специализированной (С. А. Семенов, Г. Ф. Коробкова, 1983, с. 80).

Техника изготовления кремневых орудий сохранилась на высоком уровне, имеет свои особенности. Серьем служил не только кремень, но и галька. Хозяйственные орудия производили в основном из отщепов размером от 1,5 до 3,0 см. Использование отщепов размером более 3,0 см не характерно для мастеров бассейна р. Вятки, изготовлявших кремневые орудия. Но в заготовках крупных размеров больше применялся темно-серый кремень невысокого качества. В эпоху поздней бронзы произошло заметное угасание пластинчатой техники, по сравнению с предыдущими хронологическими периодами она имела здесь второстепенное значение. Это, в некоторой степени, может свидетельствовать об изменении традиций в изготовлении кремневых орудий.

Относительно производственных площадок для изготовления орудий можно допустить, что на отдельных поселениях орудия дорабатывали непосредственно в жилищах или на площади поселения, а заготовки для орудий приносили со специальных площадок. На таких памятниках чешуйки составляют 22% - 33% от общего количества кремневого инвентаря. На других поселениях (Буй I, Старо-Бурецкое, Лобань III, Акшубень II) орудия в массе своей, скорее всего, изготовляли за пределами поселка, на специальных площадках, так как чешуйки здесь составляют от 8% до 15%.

Для разных хозяйственных нужд на поселениях бассейна р. Вятки в эпоху поздней бронзы использовалось 12 типологически выделенных видов орудий: скребки, скобели, проколки, развертки, сверла, ножи, наконечники стрел, долота, шлифованные орудия, тесла, топоры, отщепы с ретушью. Кроме того, применялись комбинированные (двойные) орудия скребки-скобели и скребки-ножи, долота-скобели и долота-проколки, проколки-развертки. Наиболее представительные группы составляют скребки, отщепы с ретушью, наконечники стрел и их обломки. Орудия, используемые для обработки дерева, как-то: тесла, топоры, долота, представлены единичными экземплярами.

При изготовлении орудий применялись такие технические приемы как ретушь краевая односторонняя и двусторонняя, ретушь сплошная двусторонняя (для наконечников стрел и дротиков), оббивка, подтеска, шлифовка. Односторонняя ретушь обычно наносилась со спинки, реже - с брюшка. Чаще использовалась затупливающая ретушь и в меньшей степени заостряющая и комбинированная. Подтеска применялась главным образом для уменьшения массивности заготовок, иногда - для оформления лезвий некоторых изделий. Техника пришлифовки употреблялась при изготовлении рубящих инструментов. Шлифовалась как вся поверхность орудия, так и только часть лезвия, свободного от ретуши. При изготовлении ножей чаще, чем в других категориях орудий, употреблялся не кремневый материал - плиточник, галечник, доломит. Лезвия ножей в большинстве случаев подправлены краевой односторонней плоской заостряющей ретушью, реже - краевой двусторонней. Часто одна сторона орудия обработана сплошной односторонней ретушью, край подправлен двустронней ретушыо, а на другой стороне сохранялась желвачная корка.

Основная категория орудий на поселениях - типологически выделенные скребки на средних и крупных подпрямоугольных отщепах, которые по расположению лезвия разделяются на 9 типов. Разнообразие видов и типов скребков определяется их различным применением при обработке шкур. Для разных операций использовались скребки с разным характером лезвия.

Продуктивность скребка связана с формой и длиной лезвия. Так, при пушении бахтармы (один из заключительных этапов обработки шкуры, когда изделию придается особая мягкость) заняты скребковые инструменты, имеющие в отличие от орудий для снятия мездры, высокое округлое или овальное лезвие. Аналогичные орудия, но с более тупым углом заострения, необходимы для сгонки волос. Боковыми скребками выделывали шкуры па колоде или камне. Введение в обработку боковых скребков способствовало дальнейшему ускорению процесса обработки и улучшению качества выделки шкур. Скребками с «носиком» обрабатывали шкуру в неровных участках, в складках, осуществляли окончательную подчистку всей поверхности, хотя в целом они малопродуктивны. Для этих же операций использовались микроскребки. При обработке тонкокожих, легко ранимых шкур, требующих осторожного применения орудий также использовались микроскребки и, возможно, скребки с носиком. Производительность скребков напрямую связана с протяженностью рабочего края: чем длиннее лезвие, выше силовая нагрузка, тем выше производительность. Развитие класса скребков завершается специализацией и узкой дифференциацией орудий. Массивные шкуры с плотным мездряным слоем (медведь, лось) требуют больше времени на их обработку. Чем больше лежит шкура, тем медленнее процесс ее выделки, тем больше требуется орудий, тем быстрее стачиваются лезвия. На тонкую свежую шкуру затрачивается меньше времени (С. А. Семенов, Г. Ф. Коробкова, 1983, с. 181 - 190).

Поселения позднего бронзового века бассейна р. Вятки территориально относятся к приказанскому металлургическому очагу. Остатки материальной культуры населения вятского бассейна, связанные с металлургической деятельностью, немногочисленны. Они обнаружены на поселениях Старо-Бурецком, Изранском, Этанцы П.

Таким образом, в последней четверти II тыс. до н. э. в ПБВ бассейн р. Вятки и особенно ее правобережье был освоен достаточно плотно. На сегодняшний день известно 60 поселений. При заселении территории более предпочтительной была высокая пойма или первая надпойменная терраса, так как климат был более сухой и теплый по сравнению с современным. Жилые и хозяйственные постройки возводили в ряд на мысу или на краю террасы. Жилища прямоугольные каркасно-столбовой конструкции с углубленным полом, несколькими очагами и хозяйственными ямами, которые не имели унифицированного внутреннего расположжения. В стенках жилищ сооружались ниши-выступы. Глиняная посуда представлена четырьмя группами. При изготовлении посуды использовали сложные рецепты формовочных масс. Все это свидетельствует о смешанном населении позднего бронзового века, населявшем бассейн р. Вятки. В кремневой индустрии при развитой технике изготовления орудий велика доля использования галечника, наблюдается узкая специализация орудий и в тоже время мало орудий, связанных с деревообработкой. Возможно, в бассейне р. Вятки уже были широко распространены бронзовые топоры. Хозяйство комплексное с животноводством мясного направления и высокой значимостью охоты. Наиболее заметно в эту эпоху влияние южных соседей - срубного населения (сосуществование горшков и банок, бронзолитейное производтво и домашнее животноводство). Поздний бронзовый век - это предапанньинский хронологический горизонт - спокойный стабильный этап перед следующей деструктивной стадией.

149

Архивные материалы

Ванников В. В. 1989 А. Отчет об археологической разведке в Уржумском районе Кировской области, проведенной летом 1989 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 285.

Ванников В. В. 1990 А. Отчет об археологических раскопках Грехневского поселения и разведках в Нагорском и Лебяжском районах Кировской области летом 1990 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 301

Васильев А. В. 1982 А. Отчет о разведочных работах в Лебяжском районе Кировской области, проведенных летом 1982 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 159 Генинг В. Ф. 1955 А. Исследования Удмуртской археологической экспедиции в среднем течении р. Вятки в 1955 г. //Отчет об археологических исследованиях в среднем течении р. Вятки /Фонды КОКМ. Рукопись С. 1-10. Генинг В. Ф. 1959 А. Итоги работы археологической экспедиции Кировского областного музея в 1959 г. /Фонды КОКМ. Рукопись.

Голдина Р. Д. 1973 А. Отчет об исследованиях Камско-Вятской археологической экспедиции летом 1973 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 18 Голдина Р. Д. 1979 А. Отчет о раскопках Тарасовского могильника в Сарапульском районе УАССР, Верх-Саинского городища в Березовском районе Пермской области, а также Худяковского могильника в Тужинском районе Кировской области /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 116

Гусенцова Т. М. 1979 А. Отчет об археологических исследованиях памятников эпохи камня и бронзы, проведенных летом 1979 г. в Кильмезском, Тужинском и Богородском районах Кировской области и в Вавожском районе УАССР /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 102

Девятова (Карпова) Н. П. 1989 А. Отчет об исследованиях в Малмыжском районе Кировской области, проведенных в 1989 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 272

Еговкина Л. М. 1957 А Отчет об археологических разведках на Средней Вятке в 1957г. /Фонды КОКМ. Д. 5

Карпова (Девятова) Н. П. 1986 А. Отчет об исследованиях в Кильмезском районе Кировской области, проведенных летом 1986 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 252

Карпова (Девятова) Н. П. Отчет об исследованиях в Арбажском и Куменском районах, а также о разведочных работах в Арбажском, Лебяжском и Тужинском районах Кировской области. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 259 Лекомцев В .А. Отчет об археологических исследованиях в 1980 г. /Архив ЛАИ УдГУ.

Леконцева (Шутова) Н. И. 1976 А. Отчет об археологических исследованиях, проведенных летом 1976 г. в Советском и Пижанском районах Кировской области. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 43

Лещииская (Ярославцева) Н. А. 1984 А. Отчет о стационарных раскопках могильника Кордон в Вятско-Полянском районе Кировской области, проведенных летом 1984 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 210 Лещинская (Ярославцева) Н. А. 1985 А. Отчет об исследованиях Еманаевского городища и могильника в Тужинском районе и разведочных работах в Вятско-Полянском, Малмыжском, Уржумском районах Кировской области проведенных в 1985 году /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 216 Макаров Л. Д. 1976 А. Отчет об исследованиях в Тужинском и Яранском районах Кировской обл., проведенных летом 1976 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 39

Макаров Л. Д. 1978 А. Отчет об исследованиях в Подосиновском и Тужинском районах Кировской области, проведенных летом 1978 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2.Д. 84

Макаров Л. Д. 1979 А. Отчет об исследованиях на Средней Вятке в пределах Слободского, Котельнического, Халтуринского, Юрьянского районов Кировской обл., проведенных летом 1979 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 103. Макаров Л. Д. 1983 А. Отчет об исследованиях поселения Искра в Котельническом районе Кировской области, проведенных летом 1983 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 178.

Макаров JI. Д. 1986 А. Отчет об исследованиях в Слободском районе

Кировской области в 1986 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 228.

Макаров Л. Д. 1988 А. Отчет о работах 1988 г. в Слободском и Тужинском районах Кировской области. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 269.

Наговицын Л. А. 1974 А. Отчет об археологических исследованиях, проведенных летом 1974 г. /Архив И А РАН. Р-1. № 5293.

Наговицын Л. А. 1975 А. Отчет об археологических исследованиях в Вятско-Полянском районе Кировской области, проведенных летом 1975 г. /Архив ИА РАН. Р-1. № 5860.

Ошибкина С. В. 1974 А. Отчет о работе Вятской экспедиции в 1974 г. /Фонды КОМК. № 5184 КОМКн.в.

Ошибкина С. В. 1975 А. Отчет о работе Северной и Вятской экспедиций в 1975 г. /Архив И А РАН. Р-1. № 6010.

Отчет КВАЭ. 1977 А. Отчет по научно-исследовательской работе «Археологические исследования Ботылинских III и IV поселений на участке Мало-Ботылинского болота колхоза «Ленинский путь»; Кырчанских I, II, III местонахождений кремня участка Кырчаны колхоза «Ленинец» Нолинского района; Архангельского V местонахождения кремня на участке Архангельское ДКП колхоза «Природа» Немского района Кировской области» /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 38.

Отчет КВАЭ. 1978 А. Отчет по научно-исследовательской работе в зонах мелиоративного строительства Тужинского, Нолинского, Афанасьевского, Халтуринского районов Кировской области /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 72. Отчет КВАЭ. 1981 А. Отчет по научно-исследовательской работе в зонах мелиоративного строительства в Даровском, Кикнурском, Свечинском районах Кировской области /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 129.

Отчет КВАЭ. 1984 А. Отчет по научно-исследовательской работе в зонах мелиоративного строительства в Котельническом, Тужинском и Вятско-Полянском р-х Кировской обл. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 202.

Отчет КВАЭ. 1985 А. Отчет по научно-исследовательской работе в зонах мелиоративного строительства в Кильмезском и Нолинском районах Кировской области /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 171.

Отчет Марийской археологической экспедиции за 1978 г. /Архив ИА РАН. Р-1. Д.7245.

Савина Л. И. 1979 А. Отчет о разведках в Тужинском, Яранском, Пижанском районах Кировской области, проведенных летом 1979 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 92.

Сешшкова Л. А. 1979 А. Отчет о работе археологической экспедиции Кировского областного музея краеведения, проведенной летом 1979 г. в Халтуринском, Тужинском, Богородском, Нолинском, Немском и Сунском районах Кировской области /Фонды КОКМ

Сенникова JI.A. 1980 А. Отчет об археологических исследованиях, проведенных летом 1980 г. на поселении Этанцы II в Кировской области /Фонды КОКМ Сенникова J1.A. 1982 А. Отчет об археологических исследованиях, проведенных летом 1982 г. на Худяковском поселении и поселениях Этанцы II и III в Тужинском районе Кировской области /Фонды КОКМ

Сенникова Л. А. 1983 А. Отчет об археологических раскопках, проведенных летом 1983 г. на Худяковском поселении и поселении Акшубень I в Тужинском районе Кировской области /Фонды КОКМ

Сешшкова Л. А. 1987 А. Отчет о рекогносцировочных исследованиях, проведенных на Старо-Бурецком поселении Малмыжского района Кировской области в 1987 г. /Фонды КОКМ

Сенникова Л.А. 1989 А. Отчет об археологических исследованиях, проведенных на Ново-Тушкинских возвышениях и Старо-Бурецком поселении в Малмыжском районе Кировской области в 1989 г. /Фонды КОКМ Стефанова И. И. 1961 А. Отчет об археологической разведке 1961 г. /Архив ИА РАН. Р. 1. Д. 2259

Стефанова И. И. 1969 А. Отчет об археологических раскопках 1969 г. /Архив ИА РАН. Р-1. №4227

Стоянов В. Е. 1959 А. Отчет о раскопках Старо-Бурецкой стоянки в 1959 г. /Фонды КОКМ. Рукопись.

Стоянов В. Е. 1959а А. Отчет о раскопках Ново-Бурецкой стоянки в 1959 г. /Фонды КОКМ

Черных Е. М. 1988 А. Отчет об исследованиях Аргыжского городища и разведках в Малмыжском районе Кировской области в 1988 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 282

Шутова Н. В. 1977 А. Отчет о разведочных работах, проведенных летом 1977г. в Малмыжском и Вятско-Полянском районах Кировской области /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 59

Шутова Н. И. 1986 А. Отчет об исследованиях четвертого отряда Удмуртской археологической экспедиции в 1986 г. (часть I) /Архив ИА РАН. Р-1. № 1 1305, 1 1305а.

Ярославцева (Лещинская) Н. А. 1977 А. Отчет о разведке на территории Кировского горсовета и в Слободском районе Кировской области, проведенной летом 1977 г. /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 19

Ярославцева (Легцинская) Н. А. 1980 А. Отчет о разведочных работах в Слободском, Нагорском районах Кировской области, проведенных летом 1980 г. отрядом Каско-Вяткой экспедиции /Архив ЛАИ УдГУ. Ф. 2. Д. 108

154

Список научной литературыСенникова, Людмила Александровна, диссертация по теме "Археология"

1. Абрамова 3. А. 1979. Палеолит Енисея. Афонтовская культура. Новосибирск. Алабин П. В. 1859. Ананьинский могильник //ВГВ. №№ 17-30. Алабин П. В. 1860. Ананьинский могильник //В(И)РГО. Ч. 29. Разд. 2. № 6. С. 87-120.

2. Андреева Е. Г., Петренко А.Г. 1976. Древние млекопитающие по археологическим материалам Среднего Поволжья и Верхнего Прикамья //Из Археологии Волго-Камья. Казань. С. 137-189.

3. Археологические экспедиции Государственной Академии истории материальной культуры и Института археологии Академии наук СССР. 1962. Архипов Г. А. 1962. Ананьинские городища на р. Вятке //Железный век Марийского края /Тр МАЭ. Т. П. Йошкар-Ола.

4. Архипов Г. А., Халиков А. X. 1960. Материалы к археологической карте1. KJ

5. Марийской АССР. Вып. 1. Йошкар-Ола.

6. Аспелин И. Р. 1884. О потребности изучения форм предметов и постепенном развитии их форм в доисторические времена //Труды 1У АС в Казани. Т.1. Отделение 1. Первобытные древности. Казань. С. 6-18.

7. Ашихмина Л. И. 1993. Сейминский и предананьинский горизонты в Уральском регионе //Археологические культуры и культурно-исторические общности Большого Урала. Екатеринбург. С. 3-4.

8. Ашихмина Л. И. 1978. Поселения эпохи поздней бронзы и раннего железа на Средней Каме //Археологические памятники эпохи палеометалла в Северном Приуралье /МАЕСВ. Вып. 7. Сыктывкар. С. 38-70

9. Ашихмина Л. И. 1985. Генезис ананьинской культуры в Среднем Прикамье /Серия: Научные доклады. Препринт. Сыктывкар.

10. Ашихмина Л. И. 1989. Основные этапы заселения бассейна средней Вятки //Вятская земля в прошлом и настоящем (к 500-летию вхождения в состав Российского государства). Киров. С. 13-15.

11. Бадер О. Н. 1951. Древнее Поветлужье в связи с вопросами этногенеза мари и ранней истории Поволжья //СЭ. № 2. С. 15-41.

12. Бадер О. Н. 1953. Очерк шестилетних работ Камской археологической экспедиции //УЗ ПГУ. Т. IX. Вып. 3. Харьков. С. 3-18.

13. Бадер О. Н. 1960. Поселения у Бойцова и вопросы периодизациисреднекамской бронзы //ОК(В)АЭ. Вып. 2. М. С. 110-271.

14. Бадер О. Н. 1964. Древнейшие металлурги Приуралья. М.

15. Бадер О. Н. 1968. Основные итоги работ Камской археологической экспедициив 1947-1960 гг. //УЗ ПГУ. № 191 /Труды КАЭ. Вып. 1У. Пермь. С. 3-6.

16. Бадер О. Н., Воеводский М. В. 1940. Краткий очерк археологическихисследований Института, кафедры и Музея антропологии Московскогоуниверситета //УЗ МГУ. Юбилейная серия. Вып. LIV. М. С. 243-247.

17. Бадер О. Н., Соколова 3. П. 1953. Новые стоянки Чусовского Прикамья

18. УЗ ПГУ. Т. IX. Вып. 3. Харьков. С. 121-129.

19. Бобринский А. А. 1978. Гончарство Восточной Европы. М.

20. Борисковский П. И. 1980. Первые 30 лет Института археологии АН СССР

21. Институту археологии 60 лет /КСИА. Вып. 163. М. С. 7-10.

22. Буров Г. М. 1967. Археологические памятники Вычегодской долины.1. Сыктывкар.

23. Викторова В. Д. 1989. Теоретические основания экологического подхода к изучению древней истории //Становление и развитие производящего хозяйства на Урале. С. 5-20.

24. Волкова Е. В. 1996. Гончарство фатьяновских племен. М. Ворсо И. И. 1861. Северные древности королевского музея в Копенгагене. СПб. Высоцкий Н. 1923. Село Карташиха в археологическом отношении //Казанский музей за 25 лет. Казань. С. 32-37.

25. Генинг В. В., Стоянов В. Е. 1961. Итоги археологического изучения Удмуртии //Второе Уральское археологическое совещание /ВАУ. Вып. 1. Свердловск. 1961. С. 76-90.

26. Генинг В. Ф. 1961. Итоги изучения памятников эпохи поздней бронзы в Прикамье //Второе Уральское археологическое совещание /ВАУ. Вып. 1. Свердловск. С. 66-75.

27. Генинг В. Ф. 1982. Очерки истории советской археологии. (У истоков формирования марксистских теоретических основ советской археологии. 20-е -первая половина 30-х гг.). Киев.

28. Генинг В. Ф., Совцова Н. И. 1967. О западносибирском компоненте в сложении ананьинской этнической общности //УЗ ПГУ. № 148. Пермь. С. 51-71.

29. Гешшг В. Ф., Стоянов В. Е. 1961. Итоги археологического изучения Удмуртии (Камско-Вятское междуречье) //Второе Уральское археологическое совещание /ВАУ. Вып. 1. Свердловск. С. 76-90.

30. Голдина Р. Д. 1977. Основные итоги работ Камско-Вятской археологической экспедиции за 1973-1975 гг. //Материальная и духовная культура финно-угров Приуралья. Ижевск. С. 10-44.

31. Голдина Р. Д. 1987. Погребальный обряд Худяковского могильника //Этнические и социальные процессы у финно-угров Поволжья. Йошкар-Ола. С.41-63.

32. Голдина Р. Д. 1999. Древняя и средневековая история удмуртского народа. Ижевск.

33. Голдина Р. Д., Гусенцова Т. М. 1979. Поселение Моторки II в нижнем течении р. Валы //Материалы археологических памятников Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С. 33-102.

34. Голдина Р.Д., Черных ЕМ. 1985. Итоги работ Камско-Вятской археологической экспедиции в 1976-1980 гг. //Новые источники по древней истории Приуралья. Устинов. С. 54-110.

35. Голдина Р.Д., Черных ЕМ. 1987. Итоги работ Камско-Вятской археологической экспедиции в 1981-1985 гг. //Новые археологические исследования на территории Урала. Ижевск. С. 5-55.

36. Денисов В. П. 1958. Новые археологические памятники на р. Вятке //СА. № 3. С. 111-119.

37. Денисов В, П. 1960. К истории населения Среднего Прикамья в эпоху поздней бронзы. //Из истории Урала. Свердловск. С. 28-37.

38. Дмитриев П. А. 1934. Охота и рыболовство в восточно-уральском родовом обществе //Из истории родового общества на территории СССР /ИГАИМК. Вып. 106. М.-Л. С. 181-205.

39. Долуханов П. М. 1979. География каменного века. М.

40. Збруева А. В. 1936. К вопросу о происхождении ананьинской культуры //Антропологический журнал. № 4. С. 414-427.

41. Збруева А. В. 1949. Камская экспедиция //КС ИИМК. Вып. ХХУ1. М.-Л. С.40-44 Збруева А. В. 1952. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху /МИА. № 30. М.

42. Збруева А. В. 1957. Культуры поздней бронзы в Прикамье в связи с вопросом о сложении ананьинской культуры //СА. № 2. С. 26-46.

43. Збруева А.В. 1960. Памятники эпохи поздней бронзы в Приказанском Поволжье и Нижнем Прикамье //Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Т. Ш /МИА. № 80. С.

44. Зубарева Л. А. 1997. Растительный покров //Природа. Энциклопедия земли Вятской. Т. УП. Киров. С. 343-362.

45. Иванов И. В. 1996. Особенности взаимодействия природы и общества на границе Европы и Азии //Взаимодействие человека и природы на границе Европы и Азии. Самара. С. 4-6.

46. Казаков Е. П. 1996. Некоторые проблемы изучения древностей эпохи бронзы в нижнем Прикамье //Эпоха бронзы нижнего Прикамья. Тезисы научной конференции. Казань. С. 3-5.

47. Калинин Н. Ф. 1948. Казанская стоянка //Историко-археологический сборник. М. С. 179-186.

48. Калинин Н. Ф. 1948а. Древнейшее население на территории Татарии //Материалы по истории Татарии. Т. 1. Казань. С. 23-96.

49. Калинин Н. Ф., Халиков А. X. 1954. Поселения поздней бронзы в Приказанском

50. Поволжье (по раскопкам 1951-1952 гг.) //Труды Куйбышевскойархеологической экспедиции. Т. 1 /МИА. № 42. М. С. 157-246.

51. Калинина И. В. 2000. Веревочный орнамент в неолите (о соотношении понятийархеологическая культура и технологическая традиция) //Тверскойархеологический сборник. Вып. 4. Т. 1 Тверь. С. 263-267.

52. Карпова Н. П. 1987. Поселение Акшубень II памятник эпохи поздней бронзыв бассейне р. Вятки //Новые археологические исследования на территории1. Урала. Ижевск. С. 56-68.

53. Катаное Н. 1920. Несколько слов о Казанских коллекционерах //Казанский музейный вестник. № 7-8. Казань. С. 39-41.

54. Кашина Л. И., Кликашева А. Н., Русских А. В. 1996. Воды //Природа, хозяйство, экология Кировской области. Киров. С. 136-164.

55. Каштанов С. Г. 1938. Гидрогеологический очерк долины р. Вятки от г. Кирова до устья //УЗ КГУ. Т. 98. Кн. 5-6. Геология. Вып. 11-12. Казань. С. 3-82. Клейн Л. С. 1991. Археологическая типология. J1.

56. Корешок С. М., Мелъничук А. Ф. 1992. Заосиновское У1 поселение в урочище «Красава» //Материалы по археологии Южного Урала. Уфа. С. 57-72. Косинская Л. Л. Неолит //Археология республики Коми. Ч. Ш. Каменный век. М.С. 146-187.

57. Крижевская Л. Я., Халиков А. X. 1959. Кремневый инвентарь поселений эпохи бронзы в казанском Поволжье //Тр КФАН. Серия гуманитарных наук. Вып. 2. Казань. С. 117-140.

58. Кузьмина Е. Е. 1994. Откуда пришли индоарии? М.

59. Кузьминых С. В. 1982. Изучение памятников эпохи бронзы и раннего железного века в Волго-Камье в 1968-1981 гг. //Новое в археологии и этнографии Татарии. Казань. С. 13-23.

60. Кузьминых С. В. 2004. Отто Николаевич Бадер и отечественная археология эпохи раннего металла //РА. № 4. С. 142-150.

61. Кузьминых С. В., Черных Е. Н. 1976. Анализы меди и бронз с поселений Нижнего Прикамья эпохи раннего металла //Из археологии Волго-Камья. Казань. С. 47-54.

62. Кун Т. 1975. Структура научных революций. М.

63. Лебедев Г. С. 1992. История отечественной археологии. СПб.

64. Лещипская Н. А. 1987. Новый раннесредневековый могильник в бассейне р. Вятки //Этнические и социальные процессы у финно-угров Поволжья. Йошкар-Ола. С. 64-75.

65. Лихачев А. Ф. 1891. Следы бронзового века в Казанской губернии //Труды УП АС в г. Ярославле 1887 г. Т. II. М. С. 124-168.

66. Макаров Л. Д. 1991. Позднебронзовый комплекс поселения Искра //Проблемы поздней бронзы и перехода к эпохе железа на Урале и сопредельных территориях. Уфа. С. 36-38.

67. Макаров Л. Д. 1994. Древнерусские памятники среднего течения р. Пижмы //Проблемы средневековой археологии волжских финнов /АЭМК. Вып. 23. Йошкар-Ола. С. 155-184.

68. Макаров Л. Д. 1984. Поселение Искра новый памятник в бассейне Средней Вятки //Памятники железного века Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С. 94-119.

69. Мартынов А. И. 1995. Об особенностях советской археологии //Методика комплексных исследований культур и народов Западной Сибири. Томск. С. 117-118.

70. Матющенко В. И. 1992. История археологических исследований в Сибири. Омск.

71. Мельникова О. М. 2002. Научная школа археологов в Удмуртском государственном университете //Исследовательские традиции в археологии Прикамья /МИ КВАЭ. Т. 4. Ижевск. С. 65-84.

72. Мельникова О. М. 2003. Пермская научная археологическая школа О. Н. Бадера (1946-1955) /МИ КВАЭ. Т.7. Ижевск.

73. Мельникова О. М. 2003а. Свердловская научная археологическая школа В. Ф. Генинга (1960-1974) /МИ КВАЭ. Т. 9. Ижевск.

74. Мерперт Н. Я. 1957. Некоторые проблемы изучения эпохи бронзы в Поволжье. Казань.

75. Монгайт А. Л. 1963. Возникновение и первые шаги советской археологии //История СССР. № 4. С. 75-94.

76. Морозов 10. В. 1989. О культурно-типологическом соотношении срубных и межовских керамических комплексов на Казангуловском поселении //Материалы по эпохе бронзы и раннего железа Южного Приуралья и Нижнего Поволжья. Уфа. С. 41-54.

77. Наговицын Л. А. 1978. Новые памятники эпохи камня и бронзы в бассейне р. Вятки //Материалы к ранней истории населения Удмуртии. Ижевск. С. 124-139.

78. Невоструев К. И. 1871. Ананьинский могильник Вятской губернии близь г. Елабуги. М. С. 75-112.

79. Нейштадт И. М. 1957. История лесов и палеогеография СССР в голоцене. М. Немкова В. К. 1978.Стратиграфия поздпе- и послеледниковых отложений Предуралья //К истории позднего плейстоцена и голоцена Южного Урала и Предуралья. Уфа. С. 4-45.

80. Немкова В. К. 1985. Природные условия южного Предуралья в эпоху бронзы //Бронзовый век Южного Приуралья. Уфа. С. 111-115.

81. Нефедов Ф. Д. 1899. Отчет об археологических исследованиях в Прикамье, произведенных летом 1893 и 1894 гг. //МАВГР. Т. Ш. М. С. 42-74. Никитин В. В., Соловьев Б. С. 1990. Атлас археологических памятников Марийской ССР. Йошкар-Ола.

82. Обыденнов М. Ф. 1998. Археологические культуры конца бронзового века Прикамья. Уфа.

83. Обыденнов М. Ф., Шорин А. Ф. 1995. Археологические культуры позднего бронзового века древних уральцев (черкаскульская и межовская культуры). Екатеринбург.

84. Обыденов М. Ф. 1990. История археологического изучения бронзового века Урала. Уфа.

85. Окошшкова Т. И. 1999. Формирование научно-исследовательских традиций в археологии Прикамья (60-е гг. XIX в. конец 40-х гг. XX в.). Автореф. дисс. .канд. ист. наук. Ижевск.

86. Окошшкова Т. И. 2002. Формирование научных традиций в археологии Прикамья (60-е гг. XIX в. конец 40-х гг. XX в.) /МИ КВАЭ. Т. 5. Ижевск. Ошибкина С. В. 1976. Поселение Юртик на Средней Вятке //Восточная Европа в эпоху камня и бронзы. М. С. 176-192.

87. Ошибкина С. В. 1980. Поселение Юртик //Памятники эпохи энеолита и бронзы в бассейне р. Вятки. Ижевск. С. 29-69.

88. Ошибкина С. В. 1984. Мезолит бассейна р. Вятки //Проблемы изучения каменного века Волго-Камья. Ижевск. С. 3-21.

89. Поздеева JI. 1922. Предметы бронзового века в Казанском Центральном музее //Казанский музейный вестник. № 2. Казань. С. 120-130.

90. Полянин В. А., Горизонтова И. Н. 1939. Медные руды Кировской области. Труды Кировского областного научно-исследовательского института краеведения. Вып. 12. Киров.

91. Прокошев Н. А. 1940а. Некоторые итоги изучения поздненеолитических стоянок района устья р. Чусовой //Бюллетень комиссии по изучению четвертичного периода. № 6-7. С. 80-81.

92. Прокошев Н. А. 1949. Памятники эпохи бронзы в устье Камы //КС ИИМК. Вып. ХХУ. М.-Л. С. 59-66.

93. Пряхгш А. Д. 1986. История советской археологии (1917-середина 1930-х гг.). Воронеж.

94. РеймерсН. Ф. 1990. Природопользование. Словарь-справочник. М. Савельева Э. А. 1984. Археология Коми АССР (учебное пособие). Сыктывкар. Сальников К. В. 1954. К вопросу о происхождении ананьинской культуры //СЭ. №4. С. 19-20.

95. Сенникова Л. А. 1995. Поселения и жилища эпохи поздней бронзы бассейна р. Вятки //Узловые проблемы современного финно-угроведения. Йошкар-Ола. С.77-80.

96. Сенникова Л. А. 1995а. Поселение Лобань III памятник эпохи бронзы на Средней Вятке //Европейский север: взаимодействие культур в древности и средневековье. Сыктывкар. С. 81-83.

97. Смирнов А. П. 1949. Археологические памятники на территории Марийской АССР и их место в материальной культуре Поволжья. Козмодемьянск. Смирнов А. П. 1952. .Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья /МИА. № 28. М.

98. Смирнов А. П. 1960. Введение //Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Т. III /МИА. № 80. М. С.3-19.

99. Спицын А. А. 1889. Вещественные памятники древнейших обитателей Вятского края. Вятка.

100. Спицын А. А. 1893. Приуральский край. Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии /МАВГР. Вып. 1. М. Спицын А. А. 1902. Древности Камской чуди по коллекции Теплоуховых /MAP. № 26. СПб.

101. Телегин Д. Я. К методике составления типологическо-статистической таблицы кремневых изделий мезо-неолитической эпохи //Орудия каменного века. Киев. С. 35-57.

102. Тетоухов Ф. А. 1892. Вещественные памятники каменного и бронзового веков в западной части Пермской губернии //Труды ПУАК. Вып. 1. Пермь. С. 27-63.

103. Толмачев Н. А. 1884. Об остатках древности в пределах Казанской губернии //Труды 1У АС в Казани. Т. 1. Отделение 1. Первобытные древности. Казань. С. 61-109.

104. Трефц М. И. 1985. Поселение эпохи бронзы Буй I на Вятке //СА. № 4. С. 124-143.

105. Формозов А. А. 1994. О периодизации отечественной археологии //РА. № 4. С. 219-225.

106. Халиков А. X. 1953. Поселения эпохи бронзы в Среднем Поволжье //КС ИИМК. Вып. L. М. С. 31-42.

107. Халиков А. X. 1960. Материалы к изучению истории населения Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья в эпоху неолита и бронзы /Тр. МАЭ. Т. I. Йошкар-Ола.

108. Халиков А. X. 1964. Некоторые проблемы мезолита, неолита и бронзы в

109. Среднем Поволжье и Нижнем Прикамье //АЭБ. Т. П. Уфа. 1964. С. 43-54.

110. Халиков А. X. 1967. Приказанская культура и ее роль в формированииананьинской культуры //УЗ ПГУ. № 148. Пермь. С. 7-29.

111. Халиков А. X. 1969. Древняя история Среднего Поволжья. М.

112. Халиков А. X. 1980. Приказанская культура. САИ. Вып. В1-24. М.

113. Халиков А. X. 1987. Приказанская культура //Эпоха бронзы лесной полосы

114. Археология СССР в 20-ти томах. М. С. 139-146.

115. Харлампович К. 1922. Профессор Н. Ф. Высоцкий (некролог) //Казанский музейный вестник. № 2. Казань. С. 297-299. Хотипский Н. А. 1977. Голоцен Северной Евразии. М.

116. Хотииский Н. А., Немкова В. К., Сурова Т. Г. 1982. Главные этапы развитиярастительности и климата Урала в голоцене //Археологически исследованиясевера Евразии /ВАУ. Вып. 16. Свердловск. С. 145-153.

117. Худяков М. Г. 1917. Древности Малмыжского уезда. Вятка.

118. Худяков М. 1922. А. Ф. Лихачев как археолог //Казанский музейный вестник.2. Казань. С. 3-34.

119. Худяков М. Г. 1923. Ананьинская культура //Казанский музей за 25 лет. Казань. С. 72-126.

120. Худяков М. Г. 1933. Археология в приволжских автономных областях и республиках за 15 лет//ПИМК. № 1-2. С. 15-22.

121. Худяков М. Г. 1935. Очерки истории первобытного общества на территории Марийской области /ИГАИМК. Вып. 141. М.-Л.

122. Худяков М. Г. 1935а. Вклад А.В. Шмидта в археологию Прикамья и Приуралья. //ПИДО. № 9-10; С. 129-143.

123. Цалкин В. И. 1972а. Домашние животные Восточной Европы в эпоху поздней бронзы. Сообщение 1 //Бюл. МОИП Новая серия. Отдел биологический. Т. LXXVII. Вып. 1.С. 46-65.

124. Цалкип В. И. 19726. Домашние животные Восточной Европы в эпоху поздней бронзы. Сообщение 2 //Бюл. МОИП Новая серия. Отдел биологический. Т. LXXVII. Вып. 2. С. 42-50.

125. Цалкип В. И. 1972в. Домашние животные Восточной Европы в эпоху поздней бронзы. Сообщение 3. //Бюл. МОИП Новая серия. Отдел биологический. Т. LXXVII. Вып. 3. С. 61-72.

126. Цетлин Ю. Б. 1991. Основные направления и подходы к изучению технологии древней керамики за рубежом //Керамика как исторический источник (подходы и методы изучения). Куйбышев. С. 13-17.

127. Цетлин Ю. Б. 2000. Гончарство как система //Тверской археологический сборник. Вып. 4. Т. 1. Тверь. С. 245-250.

128. Черных Е. М., 1988. Жилища Израпского поселения эпохи поздней бронзы //Новые археологические памятники Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С.4-18.

129. Членова Н. Л. 1981. Связи культур Западной Сибири с культурами Приуралья и Среднего Поволжья в конце эпохи бронзы и в начале раннего железного века //Проблемы западносибирской археологии. Эпоха железа. Новосибирск. С. 4-42.

130. Хотинский H А., Немкова В. К., Иванова Н. Г. 1967. Геологический возраст высокой поймы р. Вятки по данным споро-пыльцевого анализа //Доклады Академии наук. Т. 172. № 2. С. 425-428.

131. Шилов В. П. 1961. К вопросу о происхождении ананьинской культуры //Исследования по археологии СССР. JI. С. 120-126.

132. Шмидт А. В. 1933. О хронологии доклассового общества //ПИМК. № 1-2. С. 7-15.

133. Шмидт А. В. 1933а. Работы по истории материальной культуры Урала за 15 лет //ПИМК №9-10. С. 20-30.

134. Шмидт А. В. 1934. Очерки по истории Северо-востока Европы в эпоху родового общества //Из истории родового общества на территории СССР /ИГАИМК Вып. 106. М.-Л. С. 13-96.

135. Штукенберг А. А. 1901. Материалы для изучения медного (бронзового) века восточной полосы Европейской России //ИОАИЭ. Т. ХУП. Вып. 4. Казань. С. 165-213.

136. Штукенберг А. А., Высоцкий Н. Ф. 1885. Материалы для изучения каменного века в Казанской губернии //Труды ОЕКУ. Т. XIУ. Вып. 5. С. 3-38. Энеева Н. 1990. Музей в эпоху прогресса //Архитектура и строительство Москвы. № 12. С. 10-11.169