автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Правовой нигилизм как фактор угрозы социальной безопасности России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Правовой нигилизм как фактор угрозы социальной безопасности России"

На правах рукописи

Хазамов Магомед Омарович

СОЦИАЛЬНОМ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ

Специальность 09.00.11 - социальная философия

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Краснодар 2006

Работа выполнена в Краснодарском университете МВД России на кафедре философии и социологии.

Научный руководитель - доктор философских наук, доцент Рудь Марина Юрьевна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Андреев Эдуард Михайлович; кандидат философских наук Шимко Анатолий Константинович

Ведущая организация - Ростовский юридический институт МВД России.

Защита состоится 22 декабря 2006 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета КМ 203.017.01 по философским и социологическим наукам в Краснодарском университете МВД России (350005, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128, зал заседаний диссертационного совета).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Краснодарского университета МВД России (350005, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128).

Автореферат разослан 20 ноября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор социологических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В последние годы все больше исследователей, анализируя современное российское общество, констатируют аномалии в характере повседневных социальных практик, расширение их неправового сектора, институ-ционализацию неправовых форм социального поведения. Хотя причины такого положения дел называются различные, итоговый вывод, как правило, один и тот же: российское пореформенное общество стремительно трансформируется в атипичное, не подпадающее ни под одну классификацию социальное образование, в границах которого неправовые практики стали доминирующими и приобрели тотальность. Это явление, столь же масштабное, сколь и угрожающее, настоятельно требует всестороннего изучения, которое пока только начинается.

В связи с этим возникла необходимость детального анализа процессов, происходящих в сфере индивидуального и общественного мировоззрения, изменений в отношении россиян к праву как социальному регулятору, факторов и возможных последствий этих изменений. В частности, вновь обретает актуальность исследование правового нигилизма как специфической формы отношения к праву, как элемента деформированного типа правовой культуры, как мировоззренческого истока и основания неправовых социальных практик.

Актуальность обращения к изучению правового нигилизма определяется также и нерешенностью на сегодняшний день поставленной в начале реформ стратегической задачи - создать в России новую правовую государственность, свободную от теневых сделок и бюрократического произвола. В настоящее время, как и прежде, в российском обществе широко распространена коррупция чиновников всех уровней, практически отсутствует независимый суд, все более снижается степень доверия населения к властным и правоохранительным органам, растет криминализация населения. Правовое же государство предполагает, в первую очередь, четкость правового регулирования, высокий авторитет судебной власти, бережное отношение к правам каждой отдельной личности. Распространенность нигилистического отношения

-рОсТиМШОНАЛЬНЛ'/Г

библиотека

ОПетербург

ОЭ

к праву среди россиян является существенным мировоззренческим фактором, препятствующим становлению правовой государственности. Одной из важнейших составляющих успеха в решении поставленной задачи поэтому становится глубокое изучение правового нигилизма как социокультурного комплекса, а не просто как специфической черты правовой культуры и правосознания россиян.

В последние годы исследователи все настойчивее обращаются к теме поддержания социальной безопасности, и, в частности, отмечают связанность безопасного состояния общества с качеством мировоззрения людей, с единством общества в отношении целей и ценностей. В связи с этим приобретает особую значимость изучение правового нигилизма как угрозы социальной безопасности.

Отсюда вытекает актуальность не только правоведческого, но и социально-философского анализа правового нигилизма на российской почве, с его историческими и этнопсихологическими предпосылками, взаимосвязанностью с переходным состоянием пореформенного общества, деидеологизацией и кризисом социе-тальных ценностей, неразвитостью элементов гражданского общества.

Степень научной разработанности темы. Изучение правового нигилизма как культурно-правового феномена традиционно входит в предметную область правоведения и осуществляется концептуальными средствами правоведческого дискурса. Необходимо назвать работы таких отечественных правоведов, как Н. Варламова, В. Гойман, А. Колесников, В. Ломовский, Н. Матузов, И. Невважай,

A. Новиков, А. Семитко, Э. Соловьев, В. Туманов, С. Щейфер, в которых рассматривается сущность правового нигилизма и исследуются факторы его распространения среди современных россиян.

Обусловленность нигилистического отношения к праву состоянием, а также типом и характером правовой культуры раскрывается в исследованиях А. Альбова, Р. Байниязова, В. Бегинина,

B. ЛапаевоЙ, В. Мапельмана, И. Невважая, В. Нерсесянца, А. Оку-сова, М. Смоленского, Ю. Чуфаровского. Дискуссионный характер исследуемой проблематики выразился в разнообразии представленных точек зрения.

Однако правовой нигилизм - это не только вид отношения к праву, но и мировоззренческое явление, требующее социально-философского и историко-культурологаческого изучения в более широком контексте. Имеющие нигилистическую окраску особенности традиционного для российской культуры отношения к праву нашли отражение в трудах классиков отечественной философской, философско-правовой и теоретико-правовой мысли: H.A. Бердяева, М.Ф. Владимирского-Буданова, И.А. Ильина, Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, С.А. Муромцева, П.И. Новгородцева, Л.И. Петра-жицкого, B.C. Соловьева, П.А. Сорокина, C.JI. Франка, Б.Н. Чичерина. Эта линия была возобновлена современными исследователями проблем этнокультурной и цивилизационной специфики России - А. Андреевым, А. Ахиезером, А. Вишневским и др. Имеющиеся научные представления об этнокультурных и этнопсихологических особенностях восприятия россиянами правовых реалий могут быть существенно дополнены некоторыми результатами культурологических и семантико-лингвистических работ С. Аверинцева, Н. Арутюновой, В. Иванова, В. Топорова. Нигилистический потенциал влияния православного типа духовности на формирование отношения к праву проанализирован С. Аверинцевым и А. Ковлером.

Отражение нигилистического отношения к праву в распространении и институционализации нелегальных социальных практик, вытеснении формальных норм регуляции, повышении уровня социального риска в пореформенном российском обществе плодотворно исследуется такими авторами, как Т. Заславская, Р. Капе-люшников, JI. Косалс, А. Олейник, В. Радаев, Р. Рывкина, О. Яниц-кий и др. Необходимо отметить работы А. Малиновского, посвященные явлению институционально-правового вакуума как одному из источников правового нигилизма современных россиян.

Кризис социетальных ценностей и сопряженное с ним состояние социальной и психологической аномии как закономерность периода трансформации общества и как один из главных факторов нигилистических деформаций в мировоззрении россиян анализируется А. Здравомысловым, Н. Лапиным, В. Петренко, А. Филипповым, А. Эфендиевым.

В отечественной литературе нет специальных исследований правового нигилизма в аспекте той угрозы, которую он составляет

для социальной безопасности. Однако тематика, связанная с безопасностью общества, в последнее время освещается достаточно широко. В частности, для нашего исследования имеет большое значение аксиологический подход к исследованию социальной безопасности, представленный в работах Л. Абалкина, С. Бабурина, Н. Загладина, В. Кузнецова, Б. Мартынова, Г. Муси-хина и др. Вопросы безопасности на Юге России исследуются такими авторами, как Р. Абдулатипов, Н. Авдулов, Р. Алиев, В. Де-гоев, Г. Денисова, И Добаев, С. Кургинян, Д. Малышев, В. Смирнов, Л. Хоперская, В. Черноус и др. Влияние противоборства ча--стногрупповых интересов и роста социальной напряженности как факторов, снижающих уровень социальной безопасности, рассматривается в работах А. Возженикова, В. Макарова Г. Осипо-ва, А. Подберезкина.

Перспективы преодоления нигилистических аберраций в правопонимании и социальных практиках в процессе становления правовой государственности и расширения сектора граждан^ ского общества в современной России очерчиваются или косвенно затрагиваются в публикациях А. Аринина, Г. Барабашева, Ю. Веденеева, 3. Голенковой, В. Любина, Л. Мамута, В. Нерсе-сянца, С. Серебрякова, М. Смоленского, С. Соловьева, В. Шмакова.

Таким образом, проблематика, связанная с феноменом правового нигилизма на российской почве, широко представлена и энергично исследуется в отечественной научной литературе.-! Однако эти исследования, как мы полагаем, должны быть дополнены рассмотрением проблем генезиса и распространения правового нигилизма в социально-философском ключе, что позволило бы связать изучаемые явления с процессами, идущими в сфере мировоззрения и системе ценностей россиян, а также исследованием влияния правового нигилизма на состояние социальной безопасности. Эта задача и ставится в настоящей работе.

Объектом диссертационного исследования является процесс распространения в современном российском обществе нигилистического отношения к возможностям правового регулирования социальных практик, правоохранительным структурам и правовой системе в целом. • <

Предмет исследования составляет социальная рискоген-ность правового нигилизма для современного российского общества и перспективы его преодоления как условие поддержания социальной безопасности.

Цель исследования заключается в социально-философском обосновании рискогенности правового нигилизма для социальной безопасности современного российского общества.

Указанная цель потребовала постановки и решения ряда промежуточных исследовательских задач:

рассмотреть влияние специфики отечественной правокуль-турной и философско-правовой традиции на формирование у современных россиян нигилистического отношения к праву;

проанализировать как фактор развития правового нигилизма кризис социетальных ценностей и тенденции аномии в переходном российском обществе;

показать рискогенность правового нигилизма как мировоззренческого фона криминализации общества и распространения коррупции;

выявить взаимосвязь нигилистического отношения к праву и процесса отчуждения общества от государства как угрозы социальной безопасности;

- . исследовать перспективы формирования на российской почве правовой государственности в аспекте поддержания социальной безопасности;

обосновать коррелятивный характер поддержания социальной безопасности российского общества и развития правовых ценностей.

Теоретико-методологическую основу диссертации составляют труды и идеи российских и зарубежных философов, правоведов и социологов, рассматривавших нигилистическое мировоззрение в целом и его проявления по отношению к праву. В качестве базового методологического принципа использовалась идея П. Сорокина об определяющей роли социетальных ценностей для нормального баланса всех элементов общества как системы, а также разработанная Э. Дюркгеймом и Т. Селлином концепция социальной аномии. В части рассмотрения этнопсихологических, этнокультурных и исторических особенностей российского правового менталитета использовались принципы цивилизационного

подхода, позволяющие обосновать своеобразие сложившихся в России культурных форм.

В диссертации применялись: метод сравнительного анализа, конкретно-исторический метод, использовались данные многочисленных социологических и статистических исследований.

Полученные в ходе исследования результаты содержат следующие элементы научной новизны:

установлено, что нигилистическое отношение к формальному праву у россиян имеет глубинные корни в специфике этнического менталитета и в российской традиции правопонимания;

утверждается, что решающим фактором распространения правового нигилизма и неправовых социальных практик в современном российском обществе является посттрансформационный кризис социетальных ценностей и сопутствующая ему психологическая аномия;

показано, что нигилистические установки по отношению к праву, опосредованные установившимся нигилистическим порядком социальных взаимодействий, образуют мировоззренческий контекст, стимулирующий криминализацию общества и развитие коррупции;

выяснено, что распространение правового нигилизма коррелирует с ростом взаимного отчуждения общества и государства, составляющим угрозу социальной безопасности;

обосновано, что формирование правовой государственности и преодоление нигилистических тенденций отношения к праву является необходимым условием поддержания социальной безопасности современного российского общества;

установлено, что поддержание социальной безопасности российского общества требует внедрения в общественное сознание позитивных правовых ценностей.

Научная новизна исследования конкретизируется в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Российская традиция правопонимания как на философ,-ском, так и на обыденном уровне характеризуется эмотивностыо и синкретичностью, концептуализированным пренебрежением к рациональному формализму, притязаниями на «сверхправовые», духовно-нравственные формы реализации справедливости. • В российских этнокультурных стереотипах слабо представлено до-

говорное начало: идея договорной регуляции в самом общем виде утилитаризируется и обесценивается, что ведет к утрате им морального капитала и выступает почвой для развития в культуре подспудных нигилистических тенденций по отношению к праву.

2. Посттрансформацнонное состояние современного российского общества сопровождается кризисом социетальных ценностей, утратой аксиологического единства и тенденциями аномии, порождающими рост девиантного сектора социального поведения. Формируется нигилистический мировоззренческий комплекс, включающий отвержение позитивных ценностноориенти-рованных социальных проектов, массовую резигнацию и пассивность, тягу к самодеструктивным и эскапистским поведенческим моделям, слабость социального осуждения неправовых практик. Распространение правового нигилизма является элементом этого комплекса и находится с ним в органической связи.

3. Рискогенный потенциал правового нигилизма связан с распространением и институционализацией на его мировоззренческой основе неправовых социальных практик, которые генерализуются в траекториях нигилистического порядка, пронизывают все слои общества и постепенно поглощают сохраняющийся сектор правовых взаимодействий. Это выражается в прогрессирующей криминализации общества, социальных групп и отношений, росте коррупции и криминального перерождения управленческой элиты, составляющих непосредственную угрозу социальной безопасности.

4. Нигилистические тенденции проявляются в длительной исторической традиции взаимного отчуждения государства и общества: государство в лице управленческих элит нигилистически пренебрегает интересами и правами личностей и групп, в то время как личности и группы научаются нигилистически игнорировать правовые требования государства. Неверие в перспективы правового разрешения конфликтов коррелирует с зависимостью и коррумпированностью судебной власти и правоохранительных органов. Значимые социальные взаимодействия осуществляются вне правового поля, выпадают из сферы государственного и правового контроля, что является рискогенным фактором для безопасности общества.

5. Поддержание безопасности современного российского общества требует возвращения к позитивным формам социального порядка, чему препятствуют нигилистические тенденции массового мировоззрения и правопонимания. Преодоление правового нигилизма невозможно в контексте жесткого сценария поддержания безопасности, поскольку такой контекст способен лишь закрепить и усилить взаимное отчуждение государства и общества. Позитивный социальный порядок в России возможен только на основе развития правовой государственности и начал гражданского самоуправления.

6. Институциональное закрепление правовой государственности должно сопровождаться формированием в общественном сознании позитивных правовых ценностей, которые составят идеологическое ядро социального порядка и его мобилизационный потенциал, станут основой реинтеграции общества и его безопасности, расширения сектора гражданского общества, опосредующим звеном во взаимоотношениях государства и его граждан. ,• -

Научно-практическая значимость диссертации. Полученные в ходе исследования результаты расширяют имеющиеся научные представления о правовом нигилизме как мировоззренческом феномене и факторе, угрожающем социальной безопасности современного российского общества. На основе идей, сформулированных в работе, возможно более конкретное прогнозирование тенденций развития правопонимания и правового поведения россиян; эти идеи могут быть задействованы при выработке стратегии противостояния криминализационным процессам.

Материалы диссертации могут быть использованы в преподавании социальной философии, философии права,-социологии культуры и общей социологии, при разработке соответствующих спецкурсов.

Апробация работы осуществлена посредством изложения автором ее основных положений в пяти научных статьях и в двух учебных пособиях общим объемом 5,2 п. л. Кроме того, основные результаты, полученные в ходе исследования, обсуждались на теоретических семинарах, круглых столах, а также на научных конференциях и заседаниях кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России.

Структура диссертации обусловлена ее исследовательскими задачами и состоит из введения, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы. Общий объем работы - 148 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень ее разработанности в научной литературе, формулируются объект, предмет, цель исследования, ставятся его основные задачи, определяется новизна полученных результатов, излагаются положения, выносимые на защиту.

В главе первой «Социокультурные и аксиологические детерминанты правового нигилизма в современном российском обществе» рассматриваются те специфические черты российского правового менталитета и отечественной традиции пра-вопонимания, а также те особенности состояния пореформенного российского общества, которые, по мнению автора, могли стать факторами развития правового нигилизма в настоящее время.

Так, в параграфе 1.1. «Соотношение морали и права в отечественной философско-правовой традиции» автор выявляет нигилистические тенденции российской традиции понимания права. Вслед за многими исследователями он показывает, что для того, чтобы в обществе сложился высокий уровень правосознания, необходимы прочные основания рациональности в культуре, чего не наблюдалось в России, культура которой преимущественно эмотивна и синкретична, подчинена «стихии сострадания». Доминирование непосредственного нравственного чувства как критерия правоты и справедливости, характерное для российской духовности, имеет своей оборотной стороной недооценку и занижение статуса формального права.

Специфика отечественной философско-правовой концепции автору видится в ориентированности на высокие, абсолютного характера, социальные идеалы, формирующиеся в поле нравственной напряженности и духовных поисков. Несмотря на существенные расхождения в понимании природы права у русских мыслителей конца XIX - начала XX в., подавляющее большинство их достаточно единодушно в оценке формального права либо

как подчиненного нравственному началу, несамодостаточного, лишенного эмоционального наполнения, чисто рассудочного феномена, либо просто как придатка религиозного и нравственного сознания. Отсюда, как показывает автор, вытекает растворение права в нравственности, приводящее, тем не менее, к отрицанию права, если требования права и требования нравственности в конкретной ситуации вступают в противоречие.

Эта тенденция развивалась и под влиянием православного типа духовности, ориентирующего личность на терпение и пассивность, в отличие от католицизма, в котором традиционно важное место отводится договорному началу. Православный идеал поведения ориентирует на превышение любой рациональной меры, на безмерное стремление к жизни «по правде», в отличие от жизни «по правилам», которую предлагает формальное право.

По мнению автора, эти этнокультурные характеристики оказали решающее влияние на формирование особенностей российской традиции правопонимания, отличающих ее от западной традиции, на базе которой сложился концепт правовой государственности. Идея правового государства, предполагающая опосредование и ограничение правом всесилия государственного аппарата, по отношению к личности, есть именно то, что делает, право как социальный регулятор привлекательным для индивида: лишь в этом случае последний может рассчитывать использовать силу и авторитет закона для защиты своих собственных интересов и прав. Для российской традиции правопонимания идея общественного договора, паритета государства и личности, правового государства чужда. Право понимается как синкретическое дополнение самодостаточной и самодовлеющей нравственности* причем вопросы взаимоотношений личности и государства решаются не на почве права, а всецело на почве нравственности.

Фактически такой тип правопонимания уже предполагает отказ от права, сводя его функции к решению частных, малозначимых задач. В мировоззрении место права остается периферийным, и когда речь идет о ценном и значимом - поддержании социального порядка, отношении к государству, защите личностью своих интересов, обращение к праву составляет лишь один из возможных способов решения проблемы. Здесь, по мнению автора, уже кроется начало нигилистического подхода к праву.

На практике, как показывают проводимые в настоящее время исследования, большинство россиян сохраняют сложившиеся стереотипы отношения к праву, заявляя о своей готовности поступать «по совести» даже в ситуациях, когда императив совести вступает в противоречие с требованиями закона, и соглашаясь на наведение порядка в обществе неправовыми методами. Автор полагает, что на основе некритически сохраняемых этнокультурных стереотипов у россиян сложилась и продолжает существовать неправовая, в отдельных ситуациях превращающаяся даже в антиправовую, мотивационная установка, ставящая индивида по сути над правом, оставляющая ему решать, когда вести себя в соответствии с требованиями права, а когда поступать вопреки его требованиям. Эмоционально-нравственный критерий выбора рассматривается как абсолютный, и тем самым абсолютизируется произвол субъекта правового поведения. При такой позиции фактически отрицается верховенство закона, что и означает правовой нигилизм. Социальная опасность его, подчеркивает автор, в том, что исчезают любые гарантии от противоправного субъективного произвола.

Параграф 1.2. «Кризис социетальных ценностей и нигилистическая "живая" правовая культура» посвящен анализу утраты российским обществом аксиологического единства как фактора развития правового нигилизма. Автор опирается здесь на труды и идеи П. Сорокина, отмечавшего, что «периоды перехода от одной фундаментальной формы культуры и общества к другой, когда рушится здание старой культуры, а новая структура еще не возникла, когда социокультурные ценности становятся почти полностью "атомизированными", и конфликт между ценностями различных людей и групп становится особенно непримиримым, неизбежно порождают борьбу особой интенсивности, отмеченную широчайшей вариативностью форм. В рамках общества она принимает в дополнение к другим конфликтам форму роста преступности...»'.

На основе идей, развитых П. Сорокиным, можно предположить, что рост правового нигилизма стимулируется периодами

1 Сорокин П.А. Кризис нашего Бремени //Американская социологическая мысль. М., 1996. С. 356.

социетальной трансформации, когда происходит обесценивание прежних социокультурных ценностей, а новые ценности еще не интегрировались в культуру. Такое состояние, полагает автор, отражается в размывании системы культурно-нравственных ориентиров: возникает ценностный вакуум, общественное сознание теряет четкую структуру, что приводит к состоянию социально-психологической аномии. Практическим проявлением аномии становится резкий рост девиантного и противоправного поведения: массовое неуважение к закону, стремительная криминализация всех сфер жизни общества, распространение атмосферы жестокости и насилия в обществе и семье, рост суицидов, взаимное отчуждение и равнодушие людей, нарушение социокультурной преемственности поколений.

Многие исследователи, с которыми автор вполне солидарен, считают, что к изучению современного, российского общества вполне можно применить концепцию аномии, поскольку, оно претерпевает глубинные трансформационные процессы и в нем налицо разрыв социокультурной преемственности, отсутствие единства социетальных ценностей, о котором говорит Ц. Сорокин. Об этом свидетельствует рост объема и разнообразия форм девиантного поведения. Особенно настораживает массовое распространение девиаций с самодеструктивной направленностью -алкоголизма, наркомании, токсикомании, растущее, число само убийств, особенно среди детей и молодежи. Появились и распространяются формы девиантного поведения, прежде не свойственные россиянам, такие как национализм, агрессивная ксенофобия и расизм, приводящие, к уголовным преступлениям и имеющие явную тенденцию к широкому распространению в обществе. В целом, подчеркивает автор, в российском обществе происходит непрерывное расширение девиантной среды, питающей распространение нигилистического мировоззрения, в частности, правового нигилизма. Нигилизм как мировоззрение исходит из представления об относительности всех ценностей, отсутствии в них общезначимых, требующих непререкаемого уважения .начал. Именно поэтому ситуация утраты единства социетальных ценностей с необходимостью приводит к массовому распространению элементов нигилистического мировоззрения, создавая почву и для правового нигилизма.

В этом, по мнению автора, один из корней распространения в современном российском обществе неправовых социальных практик, в которых проявляется живая правовая культура, противостоящая заявленным идеям о строительстве правового государства и носящая нигилистический характер. Неправовые социальные практики находятся в отрыве от институциональных норм, регламентируются неформальными «правилами игры», что свидетельствует о нигилистической позиции акторов по отношению к требованиям формального права. Как пишет Т.И. Заславская, > этот процесс зашел так далеко, что началась институционализа-

ция неправовых практик, их закрепление в виде устойчивых конфигураций социального поведения, оптимальных для достижения цели, способных к воспроизводству. Иначе говоря, неправовые и противоправные действия превращаются в рамках действующей нигилистической культуры в общезначимую норму.

Таким образом, заключает автор, можно выделить две основные группы факторов, способствующих развитию правового нигилизма в современном российском обществе. Это, во-первых, долговременные социокультурные факторы, связанные с характером этнического менталитета россиян, особым влиянием православия и спецификой философско-правовой традиции; во-вторых, факторы, связанные с глубинной трансформацией общества в результате реформ и сопутствующей утратой единства со-циетальных ценностей, развитием психологической аномии и возникновением девиантной общественной среды.

В главе второй «Социальная рискогенность нигилистического отношения к праву» анализируется влияние правового нигилизма на формирование рискогенной ситуации с точки зрения социальной безопасности.

Параграф 2.1. «Правовой нигилизм как фактор кршшна-* лизации российского общества и развития коррупции» посвя-

щен рассмотрению влияния правового нигилизма на развитие криминальных процессов в современном российском обществе. Анализируя социоструктурные показатели, автор отслеживает проявления правового нигилизма в различных тендерных, возрастных, национальных, профессиональных группах населения. Социоструктурные параметры роста преступности могут служить косвенным показателем распространенности правового нигилиз-

ма. Здесь имеет важное значение тот факт, что при неуклонном росте общего числа зарегистрированных преступлений наблюдается рост криминальных действий в группах населения, ранее демонстрировавших низкий уровень преступности.

Более того, как показывает автор, криминализация затронула все сферы жизни общества, которое оказалось отданным на откуп криминальным структурам. Государство в лице правоохранительных органов оказалось не в состоянии сдержать этот процесс. В сложных условиях переходного периода криминальные способы выживания стали рассматриваться как вполне допустимые людьми, прежде никак не связанными с преступностью. Стал складываться нигилистический мировоззренческий контекст, в котором любые виды девиаций не получали должного социального осуждения. В этой обстановке тотальной терпимости возник и стал расширяться сектор анархического порядка, допускающий криминальные формы обогащения и достижения своих целей.

В результате был создан нигилистический, а не демократический тип порядка, в рамках которого выживание связано с формированием негативного индивидуализма, всеобщего взаимного отчуждения, атомизации общества, «войной всех против всех». В контексте кризиса социетальных ценностей в значительной степени утрачена социальная идентичность: индивиды все меньше отождествляют себя с обществом и его целями, фиксируясь исключительно на своих личных и групповых интересах, отстаивать которые они готовы любыми, в том числе и криминальными средствами. Все это в комплексе способствует снижению доверия к правоохранительным и судебным органам. Характерно, что в поисках справедливости многие обращаются к криминальным авторитетам, помощь которых часто оказывается эффективнее. Возникло также своего рода теневое право и теневая юстиция, функции которой «по совместительству» выполняют легальные правоохранительные структуры. Автор подчеркивает, что правовой нигилизм в современной России одновременно является и стимулирующим фактором, и продуктом распространения «криминальной идеологии», экспансии преступной субкультуры, которая строится не только на основе проникновения в государст-

венный аппарат, но и с помощью средств массовой информации, «заражая» общество преступными обычаями и традициями2.

Одним из наиболее социально опасных проявлений криминализации общества является коррупция. В силу того что коррумпированные представители управленческой элиты оказывают непосредственное воздействие на управление государством и экономические процессы, результатом коррупции в высших эшелонах власти становится перерождение последней. Наряду с процессом криминализации, коррупция, подчеркивает автор, приоб-г ретает опасный для всего общества характер. Развитие коррупции

отражает рост правового нигилизма среди должностных лиц и элиты и свидетельствует об усиливающейся тенденции криминализации финансовых отношений и экономики в целом.

Опасность представляет, в первую очередь, симбиотическое сращение криминального и полукриминального бизнеса и коррумпированных чиновников. Наличие покровителей во властных структурах дает возможность лоббирования своих интересов с целью получения конкурентных преимуществ. С другой стороны, согласно аналитическому докладу Фонда ИНДЕМ, «должностные лица рассматривают свою службу как продолжение рынка, а демократию трактуют как свободу преобразования нормального рынка в рынок коррупционных услуг»3.

Среди проблем, связанных с системной коррупцией в России, центральным звеном является коррупция на верхнем уровне управления государством. «Коррупция в высших эшелонах государственной власти представляет наибольшую опасность для России, поскольку именно элитно-властная коррупция влечет масштабное расхищение государственных средств, в том числе зарубежных кредитов, и формирует негативный образ органов власти как в глазах российского населения, так и в мировом общественном мнении»4.

В параграфе 2.2. «Взаимное отчуждение человека и государства в нигилистическом континууме» исследуется состав-

2 Политический режим и преступность / Под ред. В.Н. Бурлакова, Ю.Н. Волкова, В.П. Сальникова. СПб., 2001. С. 77.

3 Росам и коррупция; кто кого: Аналитический доклад Фонда ИЩЕМ//www.indan.ru

4 Мишин Г. Необходим закон о борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти // Уголовное право. 2002. № 7.

ляющая нигилиспгческого мировоззрения, связанная с взаимоотношениями государства и личности. Как подчеркивает автор, подавляющее большинство людей ассоциирует правовое начало с государством и связанными с государственностью идеологическими ценностями. Поэтому развитие правового нигилизма предполагает также и деформированную систему отношений государства и личности. Необходимо отметить, что российский менталитет отличается, с одной стороны, абсолютизацией государственного начала как гипостазированной идеи блага и справедливости, с другой же стороны - тенденцией к отчуждению на практике от государственных, прежде всего правоохранительных, структур. Для россиян всегда было типичным отношение к государству, строящееся не на договорных началах, а на идее личной бескорыстной преданности, не требующей взамен ничего. Однако такая модель отношения к государству, как показывает автор, обладает нигилистическим потенциалом, поскольку связано с пренебрежением личностью и ее правами. В современный период, когда создание правового государства и демократического политико-правового пространства в России стало заявленной целью реформ, реальное положение дел отличается от деклараций, поскольку преобразование правовой системы запаздывает, а государство как субъект права находится в двойственном состоянии, когда формально существуют демократические институты и процедуры, но фактически во многом воспроизводится административный стиль управления. Наиболее слабым местом реформ является социальная защита и обеспечение прав личности, население чувствует себя незащищенным, и потому критически, с недоверием и скепсисом относится к законотворческой и правоохранительной деятельности государства. Так, согласно статистике, только 10% россиян считают, что принимаемые законы отражают интересы всех граждан, а 3% - всего народа. Подавляющее большинство опрошенных ответили, что, по их мнению, законы в настоящее время принимаются в интересах новой номенклатуры, преступного мира . По данным социологического исследования Фонда «Общественное мнение» (2004 г.), россияне не только не

5 Осипов Г.В , Локосов В.В. Социальная цена неолиберального реформирования. М., 2001. С. 83.

доверяют судам, но и уверены, что в своих решениях судьи вообще не руководствуются законом. 67% опрошенных считают, что большинство российских судей берут взятки, и лишь 12% называют их честными и неподкупными. Почти половина россиян (47%) уверены, что суды чаще выносят несправедливые приговоры, 24% опрошенных считают, что такие приговоры бывают редко. 62% уверены, что российский суд в своих решениях руководствуется не законом, а «другими обстоятельствами». Лишь 19% респондентов полагают, что суды руководствуются исключи-г тельно законом. 40% россиян под «другими обстоятельствами»

понимают корыстные интересы судей, давление на них вышестоящих органов. По мнению граждан, при вынесении приговора судьи также руководствуются «социальным уровнем клиента», его личными качествами и взглядами. Также на приговор, по мнению респондентов, влияют убеждения самих судей, их настроение и давление со стороны криминальных структур6.

Таким образом, рост нигилистических настроений по отношению к государству и праву во многом стимулируется действиями самих государственных чиновников. Государство, обладая максимумом возможностей давления на общество, легко обходит требование следовать собственным правилам. Происходит отрыв законодательной деятельности от общества и его нужд; сам закон существует лишь формально, тогда как на практике его легко обойти. Тем более что население в массе не знает законодательства и не интересуется им. Оно не видит ценности устанавливаемого законом порядка, а потому не воспринимает закон как главное средство защиты своих прав и интересов, утрачивает мотивации к соблюдению и уважению закона.

По мнению автора, складывающийся порядок социальных практик демонстрирует крайнее отчуждение общества от государства и права и формирует специфический тип личности, наиболее адаптированный к данному неправовому, ориентированному на силу порядку. Воспитанное и функционирующее в неправовом режиме общество отторгает право из своей системы ценностей. Отчуждение личности от права и государства проявляется либо в пассивности и равнодушии к неправовому характеру

6 По материалам NEWSru.com.

социальных взаимодействии, либо в его активном принятии, т. е. во втягивании е противоправную деятельность. На социетальном уровне отчуждение от государства и права можно квалифицировать как установку общественного сознания, для которой характерна абсолютизация индивидуальной свободы, доведенная до степени отрицания всяких ограничителей, в том числе и права, уверенность в принципиальной невозможности реализации идеи справедливости с помощью права.

В главе третьей «Преодоление правового нигилизма и перспективы поддержания социальной безопасности в современной России» анализируются возможности преодоления нигилистического отношения россиян к праву в контексте становления в России правовой государственности.

Параграф 3.1. «Укрепление основ правового государства как условие социальной безопасности» посвящен показу необходимости правового государства для преодоления правового нигилизма как угрозы безопасности российского общества. Автор подчеркивает, что основным критерием эффективности, функционирования демократического, правового государства является стабильность социального порядка, ориентированного на реальную охрану и защиту прав человека. Поддержание высокого уровня правовой защищенности личности, с другой стороны, требует развития структур гражданского общества, выполняющих опосредующую функцию в отношениях личности и государства. Лишь при выполнении этих условий, подчеркивает автор, возможно восстановление утраченного доверия россиян к государству и правоохранительным структурам. Необходим качественно другой уровень гласности: чем прозрачнее власть, чем больше она допускает общественного участия, тем ближе дистанция между гражданином и государством. Это способствует обеспечению комфортности социального существования, его «мягкой безопасности». Аналогично обстоит дело с другими аспектами правовой политики, поскольку человек ощущает себя безопаснее, когда доверяет властям и когда деятельность последних направлена на удовлетворение его потребностей. Отсюда вытекает, что социальная безопасность тем мягче, чем больше степень взаимодействия государства и правовой системы с гражданским обществом. Развитие начал правового государства, граж-

данского общества и укрепление социальной безопасности - это коррелятивный процесс. Р. Яновский писал: «Социальная безопасность - это надежная защищенность жизненно важных целей, идеалов, ценностей, интересов социальных субъектов макро- и микроуровней, сохранение и развитие человеческого потенциала, поддержания эффективного стимулирования деятельности людей, систем их социализации и жизнеобеспечения, непреходящих ценностей, нравственности». С точки зрения социальной безопасности «защита жизни, здоровья, благополучия, прав и свобод человека является главной, непосредственной целью. В этом состоит суть социальной системы регулирования отношений между людьми, их жизнеобеспечения и социализации»7.

Автор показывает далее, что состояние современного российского общества, пораженного нигилистическими деформациями правопонимания, очень неблагополучно в отношении социальной безопасности. В частности, по результатам опроса на тему «Опасно ли жить в России?», проведенного экспертами «Ромирмониторинга» в декабре 2004 г., выяснилось, что более трети россиян чувствуют себя в целом в безопасности. Почти две трети респондентов считают, что они в той или иной мере чувствуют угрозу своей жизни. В наибольшей безопасности ощущают себя жители небольших населенных пунктов. В городах с населением до 100 тысяч человек 39% сказали о себе, что они в безопасности. Там же, где проживают от 100 до 500 тысяч, таковых уже 38%. А в мегаполисах-миллионерах уже 70% в безопасности себя не чувствуют8. Ощущение незащищенности, несомненно, считает автор, связано с криминализацией общества, с общей нигилистической атмосферой пренебрежения к человеческой жизни и потребности людей и общества в безопасности. Соблюдение и гарантирование прав человека являются основой социальной безопасности личности, а политическая и социальная стабильность .общества требует баланса всех параметров общественной жизни. Такой баланс, по мнению автора, достигается в рамках правового государства, когда господствует ориентация на права, свободы и интересы человека, которые полагаются безусловным

7 Яновский Р.Г. Глобальные изменения и социальная безопасность. М., 1999. С. 39-40.

8 Головачев В. Всероссийский мандраж II Экономика и жизнь. 2005. № 5.

приоритетом. Право становится ограничителем всевластия государства и произвола его должностных лиц. Правовое государство и гражданское общество в СЕоем взаимодействии раскрывают социально безопасные формы взаимоотношения индивида и государства, выраженные формулой «авторитет власти - суверенитет личности». В то же время, подчеркивает автор, реализации таких форм отношений личности и государства в России препятствует отсутствие публичного пространства власти: важнейшие стратегические решения принимаются неформальной элитой. Лишенная необходимости отчитываться перед народом, элита утрачивает способность к формированию общественных идеалов и нравственных ориентиров для общества в целом. Ее деятельность характеризуется все большей внерациональностью и непредсказуемостью, что снижает уровень социальной безопасности. Здесь российский правовой нигилизм обретает наиболее опасную, законченную форму. Автор перечисляет конкретные пути преодоления правового нигилизма в российском обществе. Автор полагает, что обеспечение социальной безопасности российского общества, преодоление правового нигилизма настоятельно требует изменения качества управления в системе органов государственной власти в направлении придания ему правового характера.

В параграфе 3.2. «Социальная безопасность и развитие позитивных правовых ценностей» продолжается анализ проблемы преодоления правового нигилизма как условия социальной безопасности. Автор отмечает, что наметившиеся в российском обществе кризисные тенденции в сфере регуляции социального поведения, в области ценностного сознания делают необходимым внедрение в общественное сознание позитивных правовых ценностей. Стало очевидным, что развитие правовой государственности не может быть эффективным без смены ориентиров поведения и основных ценностных ориентаций в сфере права. Будучи основанием и главным элементом правовой культуры, правовые ценности придают смысл и направленность политико-правовому развитию. Поэтому правовой нигилизм как отрицание ценности права глубоко опасен с точки зрения потребностей развития общества, его самосохранения и поддержания социальной идентичности. Социальная безопасность современной России, по мнению автора, невозможна без обращения к правовым ценно-

стям. Поведение человека в переходные периоды жизни общества объясняется прежде всего глубинной трансформацией ценностно-нормативных комплексов9. И если иметь в виду высокую степень социальной всеобщности ценностей, их глубокую интегрирован-ность в общество, то вполне очевидно, что происходящие резкие изменения в поведении людей, в частности, нигилистические подвижки в области отношения к праву и правового поведения, опосредованы трансформацией всей ценностно-нормативной системы, а не являются простым следствием изменения условий жизни. Правовые ценности придают облик и направленность правовому поведению, формируют границы допустимого, выстраивают строго определенную конфигурацию мотивов поведения. Автор опирается здесь на основные принципы аксиологической теории М.С. Кагана, выделившего синхронический и диахронический типы рассмотрения аксиосферы10. Совмещение этих типов предполагает неразрывность рефлексии над формированием и изменениями системы ценностей. Таким образом, нигилистические деформации правовых ценностей современных россиян допускают возможность изменения позитивной направленности. Несмотря на то, что эти деформации имеют глубокие корни в этнокультурном менталитете россиян, все же возможность изменения ситуации с правом сохраняется. Ведь устойчивые, исторически долговременные характеристики правовой культуры, традиционные формы правопонимания и отношения к праву обладают потенциалом изменчивости в контексте изменения характера социальных практик. Так, ослабление правового контроля, издержки «идеологии достижений» способствовали актуализации нигилистических установок россиян. Резкий скачок в развитии криминальных структур и отношений создал более широкие возможности самооправдания неправовых социальных практик для широких масс. Соответственно при создании необходимых условий нигилистические установки могут быть ослаблены, чтобы дать возможность утвердиться позитивным правовым ценностям.

9 Бабенко А.Н. Правовая социализация как процесс освоения правовых ценностей // Государство и право. 2005. № 2. С. 106.

10 Каган М.С. О принципах разработки философской теории ценностей // Вестник СПбГУ. Сер. 6. 1997. № 13. С. 8.

Автор подчеркивает, что возвращение к позитивным правовым ценностям необходимо и для включения российского общества в единое политико-правовое пространство современного мира, в котором права человека и демократический порядок осуществления государственной власти давно уже стали культурной доминантой.

В Заключении подводятся основные итоги работы, делаются общие выводы.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

1. Хазамов М.О. Социокультурные и аксиологические детерминанты правового нигилизма в современном российском обществе: Учеб. пособие // Общество и право: Прил. Краснодар, 2004.1,8 п.л.

2. Хазамов М.О. Социальная рискогенность нигилистического отношения к праву: Учеб. пособие // Общество и право: Прил. Краснодар, 2005.1,4 п. л. ■

3. Хазамов М.О. Укрепление основ правового государства как условие социальной безопасности // Современное российское общество: проблемы безопасности, преступности, терроризма: Материалы Всерос. науч.-практ. конф., 19-20 мая 2005 г. Краснодар: ИСПИ РАН, 2005. 0,7 п.л.

4. Хазамов М.О. Правовой нигилизм в ракурсе проблем социальной безопасности // Теория и практика общественного развития. 2006. № 1 (4). 0,4 П- л.

5. Хазамов М.О. Социальная безопасность и развитие позитивных правовых ценностей // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2006. Дополнительный выпуск. 0,2 п. л.

6. Хазамов М.О. Правовой нигилизм как фактор криминализации российского общества и развития коррупции // Общество и право. 2006. № 2 (12). 0,6 п. л.

7. Хазамов М.О. Правовой нигилизм как фактор угрозы социальной безопасности России (концептуальный анализ) / М.О. Хазамов, М.Ю. Рудь // Социально-гуманитарные знания. Краснодар, 2006. Дополнительный выпуск. Октябрь. 0,2 п. л.

г

Подписано в печать 14.11.2006. Усл. печ. л. 1,0 Тираж 100 экз. Заказ 171

Краснодарский университет МВД России 350005, Краснодар, ул. Ярославская, 128

ZOOG ft

г<&оз7

S260

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Хазамов, Магомед Омарович

Введение.

Глава 1. Социокультурные и аксиологические детерминанты правового нигилизма в современном российском обществе.

1.1. Соотношение морали и права в отечественной философско-правовой традиции.

1.2. Кризис социетальных ценностей и нигилистическая живая» правовая культура.

Глава 2. Социальная рискогенность нигилистического отношения к праву.

2.1. Правовой нигилизм как фактор криминализации российского общества и развития коррупции.

2.2. Взаимное отчуждение человека и государства в нигилистическом континууме.

Глава 3. Преодоление правового нигилизма и перспективы поддержания социальной безопасности в современной России.

3.1. Укрепление основ правового государства как условие социальной безопасности.

3.2. Социальная безопасность и развитие позитивных правовых ценностей.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Хазамов, Магомед Омарович

Актуальность темы исследования. В последние годы все больше исследователей, анализируя современное российское общество, констатируют аномалии в характере повседневных социальных практик, расширение их неправового сектора, институционализацию неправовых форм социального поведения. Хотя причины такого положения дел называются различные, итоговый вывод, как правило, один и тот же: российское пореформенное общество стремительно трансформируется в атипичное, не подпадающее ни под одну классификацию социальное образование, в границах которого неправовые практики стали доминирующими и приобрели тотальность. Это явление, столь же масштабное, сколь и угрожающее, настоятельно требует всестороннего изучения, которое пока только начинается.

В этой связи возникла необходимость детального анализа процессов, происходящих в сфере индивидуального и общественного мировоззрения, изменений в отношении россиян к праву как социальному регулятору, факторов и возможных последствий этих изменений. В частности, вновь обретает актуальность исследование правового нигилизма как специфической формы отношения к праву, как элемента деформированного типа правовой культуры, как мировоззренческого истока и основания неправовых социальных практик.

Актуальность обращения к изучению правового нигилизма определяется также и нерешенностью на сегодняшний день поставленной в начале реформ стратегической задачи - создания в России новой, правовой государственности, свободной от теневых сделок и бюрократического произвола. В настоящее время, как и прежде, в российском обществе широко распространена коррупция чиновников всех уровней, практически отсутствует независимый суд, все более снижается степень доверия населения к властным и правоохранительным органам, растет криминализация населения. Правовое же государство предполагает в первую очередь четкость правового регулирования, высокий авторитет судебной власти, бережное отношение к правам каждой отдельной личности. Распространенность нигилистического отношения к праву среди россиян является существенным мировоззренческим фактором, препятствующим становлению правовой государственности. Одной из важнейших составляющих успеха в решении поставленной задачи поэтому становится глубокое изучение правового нигилизма как социокультурного комплекса, а не просто как специфической черты правовой культуры и правосознания россиян.

В последние годы исследователи все настойчивее обращаются к теме поддержания социальной безопасности, и в частности отмечают связанность безопасного состояния общества с качеством мировоззрения людей, с единством общества в отношении целей и ценностей. В этой связи приобретает особую значимость изучение правового нигилизма как угрозы социальной безопасности.

Отсюда вытекает актуальность не только правоведческого, но и социально-философского анализа правового нигилизма на российской почве - с его историческими и этнопсихологическими предпосылками, в его связанности с переходным состоянием пореформенного общества, с деидеологизацией и кризисом социетальных ценностей, с неразвитостью элементов гражданского общества.

Степень научной разработанности темы. Изучение правового нигилизма как культурно-правового феномена традиционно входит в предметную область правоведения и осуществляется концептуальными средствами правоведческого дискурса. В этой связи необходимо назвать работы таких отечественных правоведов как Н. Варламова, В. Гойман, А.

Колесников, В. Ломовский, Н. Матузов, А. Новиков, И. Невважай, Э. Соловьев, А. Семитко, В. Туманов, С. Шейфер, в которых рассматриваются сущность правового нигилизма и исследуются факторы его распространения среди современных россиян.

Обусловленность нигилистического отношения к праву состоянием, а также типом и характером правовой культуры раскрывается в исследованиях

A. Альбова, Р. Байниязова, В. Бегинина, В. Лапаевой, В. Мапельмана, В. Нерсесянца, И. Невважая, А. Окусова, М. Смоленского, Ю. Чуфаровского. Дискуссионный характер исследуемой проблематики выразился в разнообразии представленных точек зрения.

Однако правовой нигилизм - это не только вид отношения к праву, но и мировоззренческое явление, требующее социально-философского и историко-культурологического изучения в более широком контексте. Имеющие нигилистическую окраску особенности традиционного для российской культуры отношения к праву были вскрыты - или нашли отражение - в трудах классиков отечественной философской, философско-правовой и теоретико-правовой мысли: Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, С.А. Муромцева, П.И. Новгородцева, Л.И. Петражицкого, B.C. Соловьева, П.А. Сорокина, С.Л. Франка, Б.Н. Чичерина, М.Ф. Владимирского-Буданова. Эта линия была возобновлена современными исследователями проблем этнокультурной и цивилизационной специфики России - А. Ахиезером, А.Андреевым, А.Вишневским и др. Имеющиеся научные представления об этнокультурных и этнопсихологических особенностях восприятия россиянами правовых реалий могут быть существенно дополнены некоторыми результатами культурологических и семантико-лингвистических работ С. Аверинцева, Н. Арутюновой, В. Иванова,

B. Топорова. Нигилистический потенциал влияния православного типа духовности на формирование отношения к праву проанализирован С. Аверинцевым и А. Ковлером.

Отражение нигилистического отношения к праву в распространении и институционализации нелегальных социальных практик, вытеснения формальных норм регуляции, повышении уровня социального риска в пореформенном российском обществе плодотворно исследуется такими авторами как Т. Заславская, Р. Капелюшников, А. Олейник, В. Радаев, Р. Рывкина, Л. Косалс, О. Яницкий и др. Необходимо отметить в этой связи работы А.Малиновского, посвященные явлению институционально-правового вакуума как одному из источников правового нигилизма современных россиян.

Кризис социетальных ценностей и сопряженное с ним состояние социальной и психологической аномии как закономерность периода трансформации общества и как один из главных факторов нигилистических деформаций в мировоззрении россиян анализируется

A.Здравомысловым, Н. Лапиным, В. Петренко, А. Филипповым, А. Эфендиевым.

В отечественной литературе нет специальных исследований правового нигилизма в аспекте той угрозы, которую он составляет для социальной безопасности. Однако тематика, связанная с безопасностью общества, в последнее время освещается достаточно широко. В частности, для нашего исследования имеет большое значение аксиологический подход к исследованию социальной безопасности, представленный в работах Л. Абалкина, С. Бабурина, Н. Загладина, В. Кузнецова, Б. Мартынова, Г. Мусихина и др. Вопросы безопасности на юге России исследуются такими авторами, как Р. Абдулатипов, Н. Авдулов, Р. Алиев,

B. Дегоев, Г. Денисова, И Добаев, С. Кургинян, Д. Малышев, В. Смирнов, Л. Хоперская, В. Черноус и др. Влияние противоборства частногрупповых интересов и роста социальной напряженности как факторов, снижающих уровень социальной безопасности, рассматривается в работах А. Возженикова, Г. Осипова, А. Подберезкина и В. Макарова.

Перспективы преодоления нигилистических аберраций в правопонимании и социальных практиках в процессе становления правовой государственности и расширения сектора гражданского общества в современной России очерчиваются или косвенно затрагиваются в публикациях А. Аринина, Г. Барабашева, Ю. Веденеева, 3. Голенковой, В. Любина, JL Мамута, В. Нерсесянца, С. Серебрякова, М. Смоленского, С. Соловьева, В. Шмакова.

Таким образом, проблематика, связанная с феноменом правового нигилизма на российской почве, широко представлена и энергично исследуется в отечественной научной литературе. Однако эти исследования, как нам представляется, должны быть дополнены рассмотрением проблем генезиса и распространения правового нигилизма в социально-философском ключе, что позволило бы связать изучаемые явления с процессами, идущими в сфере мировоззрения и системе ценностей россиян, а также исследованием влияния правового нигилизма на состояние социальной безопасности. Эта задача и ставится в настоящей работе.

Объектом диссертационного исследования является процесс распространения в современном российском обществе нигилистического отношения к возможностям правового регулирования социальных практик, правоохранительным структурам и правовой системе в целом.

Предмет исследования составляет социальная рискогенность правового нигилизма для современного российского общества и перспективы его преодоления как условие поддержания социальной безопасности.

Цель исследования заключается в социально-философском обосновании рискогенности правового нигилизма для социальной безопасности современного российского общества.

Указанная цель потребовала постановки и решения ряда промежуточных исследовательских задач:

- рассмотреть влияние на формирование у современных россиян нигилистического отношения к праву специфики отечественной правокультурной и философско-правовой традиции;

-проанализировать как фактор развития правового нигилизма кризис социетальных ценностей и тенденции аномии в переходном российском обществе;

-показать рискогенность правового нигилизма как мировоззренческого фона криминализации общества и распространения коррупции;

- выявить взаимосвязь нигилистического отношения к праву и процесса отчуждения общества от государства как угрозы социальной безопасности;

- исследовать перспективы формирования на российской почве * правовой государственности в аспекте поддержания социальной безопасности; *

- обосновать коррелятивный характер поддержания социальной безопасности российского общества и развития правовых ценностей.

Теоретико-методологическую основу диссертации составляют труды и идеи российских и зарубежных философов, правоведов и социологов, рассматривавших нигилистическое мировоззрение в целом и . его проявления по отношению к праву. В качестве базового методологического принципа использовалась идея П. Сорокина об определяющей роли социетальных ценностей для нормального баланса всех элементов общества как системы, а также разработанная Э. Дюркгеймом и Т. Селлином концепция социальной аномии. В части рассмотрения этнопсихологических, этнокультурных и исторических особенностей российского правового менталитета использовались принципы цивилизационного подхода, позволяющие обосновать своеобразие сложившихся в России культурных форм.

В диссертации применялись метод сравнительного анализа, конкретно-исторический метод, использовались данные многочисленных социологических и статистических исследований.

Полученные в ходе исследования результаты содержат следующие элементы научной новизны:

- установлено, что нигилистическое отношение к формальному праву у россиян имеет глубинные корни в специфике этнического менталитета и в российской традиции правопонимания;

- утверждается, что решающим фактором распространения правового нигилизма и неправовых социальных практик в современном российском обществе является посттрансформационный кризис социетальных ценностей и сопутствующая ему психологическая аномия;

- показано, что нигилистические установки по отношению к праву,х опосредованные установившимся нигилистическим порядком социальных взаимодействий, образуют мировоззренческий контекст, стимулирующий криминализацию общества и развитие коррупции;

-выяснено, что распространение правового нигилизма коррелирует с ростом взаимного отчуждения общества и государства, составляющим угрозу социальной безопасности;

-обосновано, что формирование правовой государственности и преодоление нигилистических тенденций отношения к праву является необходимым условием поддержания социальной безопасности современного российского общества;

- установлено, что поддержание социальной безопасности российского общества требует внедрения в общественное сознание позитивных правовых ценностей.

Научная новизна исследования конкретизируется в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Российская традиция правопонимания как на философском, так и на обыденном уровне характеризуется эмотивностью и синкретичностью, концептуализированным пренебрежением к рациональному формализму, притязаниями на «сверхправовые», духовно-нравственные формы реализации справедливости, В российских этнокультурных стереотипах слабо представлено договорное начало: идея договорной регуляции в самом общем виде утилитаризируется и обесценивается, что ведет к утрате им морального капитала и выступает почвой для развития в культуре подспудных нигилистических тенденций по отношению к праву.

2. Посттрансформационное состояние современного российского общества сопровождается кризисом социетальных ценностей, утратой аксиологического единства и тенденциями аномии, порождающими рост девиантного сектора социального поведения. Формируется нигилистический мировоззренческий комплекс, включающий отвержение позитивных ценностноориентированных социальных проектов, массовую резигнацию и пассивность, тягу к самодеструктивным и эскапистским поведенческим моделям, слабость социального осуждения неправовых практик. Распространение правового нигилизма является элементом этого комплекса и находится с ним в органической связи.

3. Рискогенный потенциал правового нигилизма связан с распространением и институционализацией на его мировоззренческой основе неправовых социальных практик, генерализующихся в траекториях нигилистического порядка, пронизывающих все слои общества и постепенно поглощающих сохраняющийся сектор правовых взаимодействий. Это выражается в прогрессирующей криминализации общества, социальных групп и отношений, росте коррупции и криминального перерождения управленческой элиты, составляющих непосредственную угрозу социальной безопасности.

4. Нигилистические тенденции проявляются в длительной исторической традиции взаимного отчуждения государства и общества: государство в лице управленческих элит нигилистически пренебрегает интересами и правами личностей и групп, в то время как личности и группы научаются нигилистически игнорировать правовые требования государства. Неверие в перспективы правового разрешения конфликтов коррелирует с зависимостью и коррумпированностью судебной власти и правоохранительных органов. Значимые социальные взаимодействия осуществляются вне правового поля, выпадают из сферы государственного и правового контроля, что является рискогенным фактором для безопасности общества.

5. Поддержание безопасности современного российского общества требует возвращения к позитивным формам социального порядка, чему препятствуют нигилистические тенденции массового мировоззрения и правопонимания. Преодоление правового нигилизма невозможно в контексте жесткого сценария поддержания безопасности, поскольку такой контекст способен лишь закрепить и усилить взаимное отчуждение государства и общества. Позитивный социальный порядок в России возможен только на основе развития правовой государственности и начал гражданского самоуправления.

6. Институциональное закрепление правовой государственности должно сопровождаться формированием в общественном сознании позитивных правовых ценностей, которые составят идеологическое ядро социального порядка и его мобилизационный потенциал, станут основой реинтеграции общества и его безопасности, расширения сектора гражданского общества, опосредующим звеном во взаимоотношениях государства и его граждан.

Научно-практическая значимость диссертации заключается в том, что полученные в ходе исследования результаты расширяют имеющиеся научные представления о правовом нигилизме как мировоззренческом феномене и факторе, угрожающем социальной безопасности современного российского общества. На основе идей, сформулированных в работе, возможно более конкретное прогнозирование тенденций развития правопонимания и правового поведения россиян; эти идеи могут быть задействованы при выработке стратегии противостояния криминализационным процессам.

Материалы диссертации могут быть использованы в преподавании социальной философии, философии права, социологии культуры и общей социологии, при разработке соответствующих спецкурсов.

Апробация работы осуществлена посредством изложения автором ее основных положений в пяти научных статьях и в двух учебных пособиях общим объемом 5,2 печ.л. Кроме того, основные результаты, полученные в ходе исследования, обсуждались на теоретических семинарах, круглых столах, а также на научных конференциях и заседаниях кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России.

Структура диссертации обусловлена ее исследовательскими задачами и состоит из введения, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы. Общий объем работы 148 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Правовой нигилизм как фактор угрозы социальной безопасности России"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на то, что в отечественной научной литературе исследование феномена правового нигилизма осуществляется преимущественно в узких границах правоведческого и философско-правового дискурса в ряду таких понятий, как правосознание, правопонимание, правовое поведение, имеется пока слабо реализованная возможность использования его в социально-философской перспективе.

Применение к изучению правового нигилизма философских подходов, как нам представляется, имеет значительный эвристический потенциал, поскольку позволяет выявить влияние на формирование нигилистического отношения к праву разнообразных социокультурных детерминант, включить в анализ такие категории, как менталитет, социокультурные архетипы. Правовой нигилизм являет собой часть социетальной культуры, несет на себе отпечаток ее особенностей, исторической специфики формирования, и в то же время выступает как социокультурное ограничение, серьезное препятствие в процессе реформирования общества и его правовой системы. Так, применительно к России можно, по нашему мнению, связать широкое распространение в настоящее время неправовых социальных практик с социокультурно предзаданной спецификой национального правопонимания и правовой культуры, аксиологическая ориентация которой диктует приоритет морали как социально-поведенческого регулятора по отношению к формальному праву и тем самым радикальную недооценку последнего, подспудный негативизм по отношению к нему и готовность им пренебречь при наличии моральных или квазиморальных оправданий. В современном российском обществе, базовые институты которого подвергаются отчасти направленной ломке, отчасти ввергнуты в поток энтропийного распада, живая правовая культура приобретает негативные характеристики и в ней актуализируются и выходят на поверхность социальной жизни все ее подспудные архетипические ограничения.

В России исторически сформировался специфический тип отношения к праву, основную характеристику которого составляет этикоцентризм. Наличие в российской культуре ярко выраженной эмоциональной доминанты, слабость и невыраженность интеллектуального начала обусловили эмотивно-рассудочный подход к морали, иррационализм духовных поисков некоего «сверхправа», превышающего юридическую рациональность и отождествляемого с непосредственным эмоциональным переживанием. Это порождает эмоционально-синкретический тип правопонимания, в котором не артикулируются различия между моралью и правом и который ориентирует на неправовое разрешение ситуаций, в которых синкретическому мышлению между моралью и правом видится противоречие. Это обусловливает значительные ограничения и трудности при переходе к социальным формам, логика существования которых требует иного типа правопонимания.

В результате происходит вытеснение формального права на обочину социальной жизни и нарастает доминирование неформальных регуляторов, которому сопутствует формирование «живой» ориентирующей на неправо квазиправовой культуры. Эта деформированная правовая культура, сложившаяся в обществе, где место закона заняли «правила игры», характеризуется прежде всего распадом ценностных установок, дискредитацией в конечном счете всех форм социальной регуляции, развитием и небывало широким распространением в обществе нигилистического отношения к праву.

Правовой нигилизм как наиболее выразительное внешнее проявление распада отечественной правовой культуры нуждается не только в правоведческом, но прежде всего в социально-философском исследовании, поскольку выяснение его культурных, цивилизационных корней лежит за пределами возможностей правоведческого дискурса. Безусловно, наиболее значимый социокультурный исток российского правового нигилизма составляет уже упоминавшийся нормативный этикоцентризм отечественной культуры. В то же время восходящее к этому источнику пренебрежение к формальной регуляции человеческого поведения дополнилось в наши дни имморализмом, который составляет одно из следствий состояния социальной аномии, кризиса ценностей. Ввиду тесной связи, существующей между правовой культурой и правовым поведением, нигилистические деформации правопонимания на уровне социальных практик сказываются в массовости противоправных деяний, а на уровне общественного мировоззрения - в отсутствии адекватной оценки последних, в «переворачивании» культурных стереотипов, когда противоправные действия получают неадекватную, нигилистическую в своих корнях оценку, вызывая не осуждение, а полное или полуосуждающее одобрение и даже восхищение практикующими их индивидами.

На уровне конкретных правоотношений нигилистические настроения принимают опасные и социально разрушительные формы. Ввиду тесных связей, существующих между правовой культурой, правосознанием и правовым поведением, представление о ненужности, бессилии и нравственной бесплодности права превращается в устойчивую установку массового сознания, формирующую на практике соответствующее поведение. Оно характеризуется наличием множественных девиаций, откровенной противоправной направленностью. Более того, обратное влияние правового поведения на правосознание в этом случае проявляется в отсутствии адекватной социальной оценки противоправного поведения, а также в оценке неадекватной, нигилистической в своих корнях, которая выражается в абсолютном или полуосуждающем одобрении противоправного поведения и даже восхищении практикующими его индивидами. Именно правовым нигилизмом, возобладавшим в сознании части населения, объясняется массовый интерес к быту криминальной среды, распространенность блатного жаргона или его элементов на всех уровнях социальной жизни, в том числе и на тех, где он совсем уж неуместен. Правовой нигилизм расшатывает и без того размытые представления россиян о праве, и последнее приобретает в них облик инструмента достижения определенных политических и личных эгоистических целей власть имущих. Подрыв доверия к праву как средству защиты личности в обществе автоматически приводит к моральному обоснованию и оправданию неправовых и противоправных форм самозащиты: самосуда, кровной мести (в регионах, где существовали такие традиции), криминальных и полукриминальных форм заработка и обогащения.

Стойкие девиации, возникающие в социальном и, в частности, правовом поведении в результате процессов, происходящих в массовом сознании россиян и порожденных особенностями переходного периода, представляют серьезную опасность для самосохранения общества и государства, препятствие для развития правосознания и правовой культуры. Поэтому научное исследование проблем, связанных с правовым поведением и правовым сознанием, в настоящее время обладает особой -не только теоретической, но и социальной - актуальностью. Результаты таких исследований непременно окажутся полезными для профессиональных политиков, практикующих юристов, представителей судебной власти в их повседневной деятельности. Что же касается их теоретической значимости, то подобные исследования станут ценным вкладом в развитие правоведческой традиции и в осмысление социальных феноменов настоящего.

Список научной литературыХазамов, Магомед Омарович, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Абалкин Л.И. Экономическая безопасность России: угрозы и их отражение//Вопросы экономики. 1994, № 12.

2. Абдулатипов Р.Г Национальный вопрос и государственное устройство России. М., 2000.

3. Абдурахманов М.И., Баришполец В.А., Манилов В.Л., Пирумов B.C. Основы национальной безопасности России. М., 1998.

4. Аверин А.Н. Социальная безопасность: федеральный и региональный аспекты // Проблемы региональной и безопасности и регионального экономического развития в условиях дифференцированной этнокультурной среды. Ростов-на-Дону, 2000.

5. Аверинцев С.С. Византия и Русь: Два типа духовности // Новый мир. 1988. № 7,8.

6. Агафонов Ю.А. Социальный порядок в России (Институциональный и нормативно-правовой аспекты). Краснодар. 2000.

7. Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1999.

8. Андреев А. Современные дискуссии о специфике России // Тезисы докладов XXXII научной конференции студентов. Самара: Самарский университет, 2001. - С. 13-15.

9. Аномия в России: тенденции на рубеже столетия. Конференция 8 дек. 2001 г. // www.soccoll.ru

10. Бабенко А.Н. Правовая социализация как процесс освоения правовых ценностей // Государство и право.2005, №2.

11. Баранов П.П., Райгородский B.JI. Легитимация субъект-объектных отношений в сфере правового обеспечения национальной безопасности // Философия права. 2004, №3 (11).

12. Барсукова С.Ю. Неформальная экономика в зеркале идеологий //Политические исследования. 2003. № 4.

13. Батыр К.И. Институционализм в изучении революционной государственности XVII-XVIII веков // Право и идеология: Сб-к науч. трудов / Отв. ред. И.А.Исаев. М.: МЮИ, 1991.

14. Безопасность России: Правовые, социально-экономические и научно-технические аспекты: Словарь терминов и определений. Изд. 2-е, доп. М., 1999.

15. Безопасность и устойчивое развитие крупных городов. М., 1998.

16. Бек У. Общество риска. На пути к другому лидеру. М., 2000.

17. Белоусов А.Р. Системный кризис как вызов российскому обществу/ЯТроблемы прогнозирования. 1998. № 2.

18. Бержель Ж.-Д. Общая теория права /Под общ. ред. В.И. Даниленко. М., 2000.

19. Бернстайн П. Против Богов: Укрощение риска. М. 2000

20. Бестужев-Лада И.В. Перспективы трансформации России. М., 1998.

21. Биктимирова 3.3. Безопасность в концепции развития человека //Общественные науки и современность, 2002, №6.

22. Бойков В.Э. Российское общество: некоторые итоги 10-летнего реформирования в социологическом измерении// Социологические исследования. 2001. № 7.

23. Буркин А.И., Возжеников А.В., Синеок Н.В. Национальная безопасность России в контексте современных политических процессов. М.: Издательство РАГС, 2005. С.208.

24. Валицкий А. Нравственность и право в теориях русских либералов концаXIX начала вв. //Вопросы философии, 1991. №8.

25. Ващекин Н. П., Дзлиев М. И., Урсул А. Д. Экономическая и социальная безопасность в России // М., Изд-во МГУ, 1999.

26. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

27. Вишневский А. Особый путь России или российский вариант общего пути? // Социокультурная методология анализа российского общества, http://scd.centro.ru/krugkoi8.htm. М., 1996

28. Возжеников А.В. Национальная безопасность России. М., 2002.

29. Гайнуллина Ф.И. От социальной наряженности к социальному партнерству //Социально-политический журнал. 1998, №4.

30. Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия: quo vadis? М.: Институт социологии РАН, 2003.

31. Гацко М.О. О соотношении понятий «угроза» и «опасность»// Обозреватель. 1997. № 7.

32. Герцен А.И. Собр. Соч. М., 1950. Т.7.

33. Гойман В. Правовой нигилизм: пути преодоления // Советская юстиция. 1990. №9.

34. Головачев В. "Всероссийский мандраж" //Экономика и жизнь. 2005, № 5.

35. Гордон JI.A. Общество «недовольных»: особенности массового сознания в переходный период //Политические исследования. 1998, № 3.

36. Гулиев В.Е. Протодемократическая государственность: аксиологическая феменология отчуждения // Юридический мир. 2001. №5.

37. Гулиев В.Е., Колесников А.В. Отчужденное государство. М., 1999.

38. Гундарев И. Парадоксы российских реформ. М., 1997.

39. Дарендорф Р. Мораль, институты и гражданское общество // Путь. Межд. философ, журнал. 1993. № 3.

40. Дарендорф Р. Тропы из утопий. М., 2002.

41. Дзлиев М.И. Региональный аспект безопасности России// Регионы России, 2002, №№1-3.

42. Дилигенский Г. Российский горожанин конца девяностых: генезис постсоветского сознания. М., 1998.

43. Динес В., Трегуб А., Швецов В., Проблемы укрепления региональной безопасности//Власть, 2001, №3.

44. Дискин И.С. Российская модель социальной трансформации // Pro et Contra. М., 1999.

45. Дорошенко В.Л. Что такое право? //ЭКО. Новосибирск, 2002. - № 3.

46. Дружинин А.Г., Ионов А.Ч. Регионализация составляющее модернизации российской экономики //Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2001, № 4.

47. Дятлов А.В. Социальные ресурсы в контексте экономической безопасности. Ростов-на-Дону. 2004.

48. Закон Российской Федерации «О безопасности» //Российская газета. 1992. 9 марта.

49. Заславская Т.И, Шабанова М.А. Социальные механизмы трансформации неправовых практик //Общественные науки и современность, 2001, № 5.

50. Заславская Т.И., Шабанова М.А. Неправовые трудовые практики и социальные трансформации в России // Социологические исследования. 2002. №6.

51. Ильин И.А. О сущности правосознания // Ильин И.А. Соч.Т. 1. М.,1993.

52. Кабанов П.А., Газимзянов P.P. Коррупция в России: понятие, сущность, причины, противодействие: Учебное пособие. Набережные Челны: ИД «Стрежень», 2003.

53. Каган М.С. О принципах разработки философской теории ценностей // Вестник СПбГУ. Сер. 6.1997. № 13.

54. Кант И. Из "лекций по этике" 1780-1782 гг. // Этическая мысль. М., 1988.

55. Капелюшников Р. "Где начало того конца?." (к вопросу об окончании переходного периода в России) // Вопросы экономики. 2001. №1.

56. Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1998.

57. Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н. Социология права. Ростов н/Д: Феникс, 2001.

58. Касьянова К.К. вопросу о русском национальном характере. М., 1991.

59. Кашанина Т.В. Происхождение государства и права. Современные трактовки и новые подходы. М.: Юристъ, 1999.

60. Клямкин И.М., Тимофеев JI.M. Теневое общество. М., 2000.

61. Ковлер А.И. Антропология права: Учебник для вузов. М., 2002.

62. Кони А.Ф. Собрание сочинений. М, 1963. Т. 4.

63. Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения. Ростов н/Д. 2003.

64. Концепция национальной безопасности Российской Федерации. М., 1998

65. Кофи Аннан. Мы, народы: роль Организации Объединенных Наций в XXI веке //Безопасность Евразии. 2000. № 1.

66. Куда идет Россия? М., 1998.

67. Кузнецов Вячеслав. Социология безопасности. М., 2003.

68. Кузнецов В.Н. Общенациональная цель как фундаментальная проблема социологии // Социологические исследования. 2005 г. №4.

69. Локосов В.В. Трансформация социетальных систем: опыт реформ в современной России: Автореф. дисс. докт. социол. наук. М., 2002.

70. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек тест -семиосфера - история. М.: "Языки русской культуры, 1999.

71. Лужков Ю.М. Образ цели: безопасный город (покой нам только снится) //

72. Лужков Ю.М., Норкина Б.К. и др. Безопасность и устойчивое развитие крупных городов. М., 1998).

73. Малиновский А.А. Правовой вакуум новый термин юридической науки // Государство и право. 1997. №2.

74. Мамсуров Т. Особенности региональной безопасности Российской Федерации //Безопасность Евразии, 2001, №1.

75. Мамсуров Т. Д. Национальный вопрос и безопасность России // Безопасность Евразии. 2001, №3.

76. Матузов Н.И. Правовой нигилизм и правовой идеализм как две стороны "одной медали" // Правоведение. 1994. №2.

77. Матузов Н.И. Правовой нигилизм и правовой идеализм: Курс лекций // Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 1997.

78. Мертон Р.К. Социальная теория и социальная структура //Социологические исследования. 1992. № 2.

79. Мирошниченко В. Национальная безопасность Российской Федерации, М.,2002.

80. Митрошенков О. Граждане не заметили диктатуры закона. // Независимая газета. 2003. - 8 декабря.

81. Мишин Г. Необходим закон о борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти//Уголовное право. 2002. № 7.

82. Модернизация в Россини конфликт ценностей. М., 1993.

83. Муравский В.А. Актуально-правовой аспект правопонимания // Государство и право. 2005, №2.

84. Муромцев С.А. Определение и основное разделение права. Цит. по: История русской правовой мысли. Биографии, документы, публикации. М., 1998.

85. Невважай И.Д. Типы правовой культуры и формы правосознания // Правоведение. 2000. №2.

86. Обновление и стабильность в современном обществе. М., 2000.

87. Общая теория национальной безопасности. М., 2002.

88. Ожиганов Э.Н. Кавказ как региональный «комплекс безопасности» (Концепция прогноза) //Безопасность, 1998, №№ 5-6.

89. О концепции безопасности Российской Федерации. М. 1993.

90. Олейник А.Н. «Жизнь по понятиям»: институциональный анализ повседневной жизни «российского простого человека» //Политические исследования. 2001. №2.

91. Осадчая Г.И. Социальное знание и социальная практика. М., 2003.

92. Осипов Г.В., Локосов В.В. Социальная цена неолиберального реформирования. М., 2001.

93. Ослунд А. Право в России // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 2000. №1.

94. Основы экономической безопасности. М., 1997.

95. Остапенко А.Г., Самыкин С.С., Юрочкин А.Г. Аспекты информационной безопасности крупных городов.

96. Отчет по исследованию «Физическое насилие в правоохранительных органах (опрос врачей и фельдшеров скорой помощи и травмопунктов)». Левада-центр, июль 2004.

97. Павленко С.З. Безопасность региона и безопасность большого города: политологические аспекты проблемы.

98. Панков И. Обаяние либерализма //Российская газета. 2003. 9 января. С.4.

99. Панов Н.И., Герасина Л.Н. "Социальная мимикрия" коррупции: политико-правовой дискурс//Право и политика. 2000. № 8.

100. Политический режим и преступность / Под ред. В.Н. Бурлакова, Ю.Н. Волкова, В.П. Сальникова. СПб., 2001.

101. Потрубач Н.Н. Максутов Р.К. Общественная система безопасности //Социально-гуманитарные знания. 2000, № 2.

102. Потякин А.А. Правовой нигилизм как вариант современного российского правосознания // Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций / Под ред. B.IO. Большакова. СПб., 2000.

103. Путин В.В. России надо быть сильной и конкурентоспособной //Российская газета. 2002.19 апреля.

104. Путин В.В. Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ //Российская газета. 2004.

105. Романовская В.Б. Репрессивные органы и общественное правосознание в России. Автореф. диссерт. докт. юрид. наук. СПб., 1997.

106. Россия и коррупция: кто кого. Аналитический доклад. Фонд ИНДЕМ. www.indem.ru.

107. Россия: риски и опасности «переходного» общества. М., 1998.

108. Россия: трансформирующееся общество. М., 2001.

109. Рулан Н. Юридическая антропология. М.: Норма, 1999.

110. Рыбаков О.Ю. Тенденции развития российской правовой политики // Правоведение. 2004, №3.

111. Рывкина Р.В. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et Contra. Зима 1999. - С.25-39. .

112. Сафонов В.Г. Понятие правового нигилизма// Государство и право. 2004, № 12.

113. Сафонов В.Г. Пути преодоления правового нигилизма в России // Вестник Российского Союза Юристов. 2003. №9.

114. Селигмен А. Проблема доверия. М., 2002.

115. Семитко А.П. Правовой нигилизм // Теория государства и права / Под ред. Корельского В.М. и Перевалова В.Д. М., 1997.

116. Семитко А.П. Русская правовая культура: мифологические и социально-экономические истоки и предпосылки // Государство и право. 1992. №10.

117. Скловский К.И. Право и рациональность // Общественные науки и современность. 1998. №2.

118. Современное российское общество: переходный период. М., 1999.

119. Согомонов А.Ю. Жизненный мир успеха-и-неудач. Речевые практики и риторические рационализации достижительского успеха в повседневном дискурсе постсоветстких профессионалов // Современный социо-анализ. М: Московский общественный научный фонд, 1996.

120. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. М., 1991.

121. Сорокин П.А. Кризис нашего времени //Американская социологическая мысль. М., 1996.

122. Сорокин П. А. Общедоступный учебник социологии. М., 1994.

123. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество, М., 1992.

124. Социальная и духовная безопасность России. М.: Изд-во МГУ, 1995.

125. Социальная экология регионов России. М. 2000.

126. Социальные конфликты в меняющемся российском обществе. М., 1996.

127. Старостин A.M., Таранцев В.П. Проблемы обеспечения общенациональной безопасности на Северном Кавказе. Ростов н/Д. М., 2000.

128. Стратегии развития местных сообществ. Краснодар. 2004.

129. Страхов А.И. Безопасность общества социально-трудовой аспект. -М.: Институт экономики РАН, 2001.

130. Субъект Российской Федерации и местное самоуправление: пути совершенствования экономического взаимодействия М., 1999.

131. Теневые отношения. Pro et Contra, зима 1999, Москва; Неформальная экономика: Россия и мир. Под ред Т. Шанина, Москва, «Логос», 1999.

132. Тер-Акопов А.А. Безопасность человека (теоретические основы социально-правовой концепции). М., 1997.

133. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М., 2001.

134. Трансформация экономических институтов в постсоветской России. Под ред. проф. P.M. Нуреева. Москва, МОНФ, 2000.

135. Туманов В.А. О правовом нигилизме // Советское государство и право. 1989. №10.

136. Туманов В.А. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе // Государство и право. 1993. №8.

137. Туманов В.А. Юридический нигилизм // Общая теория права / Под общ. ред. В.К.Бабаева. Н.Новгород, 1993.

138. Федеральный закон «О безопасности»// Безопасность России. Основополагающие государственные документы. Часть 21. М., 1998.

139. Федотова В.Г. Анархия и порядок в контексте посткоммунистического развития // Вопросы философии. 1998. № 5.

140. Франк C.J1. Этика нигилизма: Репринт воспроизв. изд. 1909 г. // Вехи. М., 1990.

141. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М.,1992.

142. Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

143. Хлопин А Закон в социальных представлениях "новых русских", или Где проходит грань преступления? // Pro et contra. 2001. Т. 6. № 3.

144. Чичерин Б.Н. Собственность и государство. Часть вторая. М., 1883.

145. Шабанова М.А. Социология свободы: трансформирующееся общество. Под ред. акад. Т.П. Заславской. Москва, МОНФ, 2000.

146. Шереги Ф.Э. Социология права: прикладные исследования. СПб., 2002.

147. Шубкин В.Н. Страхи в России // Социологический журнал. 1997.№ 3.

148. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества. М., 1999.

149. Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействия. М., 2000.

150. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества риска» // Куда идет Россия? М., 1997.

151. Ядов В.А. Структура и побудительные импульсы социально-тревожного сознания // Социологический журнал. 1997. № 3.

152. Яницкий О.Н. Социология риска: ключевые идеи //Мир России. 2003. N1.