автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Представления о японцах первых миссионеров (на примере трактата Алессандро Валиньяно "Церемониал для миссионеров "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), распространенных в Японии")

Полный текст автореферата диссертации по теме "Представления о японцах первых миссионеров (на примере трактата Алессандро Валиньяно "Церемониал для миссионеров "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), распространенных в Японии")"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

На правах рукописи

КИМ Эльвира Ганиевна

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЯПОНЦАХ ПЕРВЫХ ЕВРОПЕЙСКИХ МИССИОНЕРОВ (НА ПРИМЕРЕ ТРАКТАТА АЛЕССАНДРО

ВАЛИНЬЯНО «ЦЕРЕМОНИАЛ ДЛЯ МИССИОНЕРОВ «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ И ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЯ ПО ПОВОДУ ОБЫЧАЕВ И КАТАГИ (НРАВОВ), РАСПРОСТРАНЕННЫХ

В ЯПОНИИ»)

Специальность 07.00.09 — Историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 1998

Диссертация выполнена в Отделе истории и культуры древнего Востока Института Востоковедения РАН.

Научный руководитель Официальные оппоненты

Ведущая организация

— доктор исторически наук А. Н. Мещеряков

--- доктор исторических наук,

профессор А. М. Хазанов,

доктор исторических наук Г. Б. Навлицкая

— Институт восточных культур Российского государственного гуманитарного университета

Защита диссертации состоится « »,_

1998 г. в-часов на заседании Диссертационного Совета по историческим наукам Д.003.01.01 Института Востоковедения РАН по адресу: Москва, ул. Рождественка, 12.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института Востоковедения РАН (Москва, ул. Рождественка, 12).

Автореферат разослан « ¿Г » _ 1998 Г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук 4 А. Г. Володин

© Институт Востоковедения РАН, 1998

Общая характеристика работы.

Представленная на соискание степени кандидата исторических наук работа посвящена исследованию проблем, связанных с периодом, известным в истории Японии как "христианское столетие". Основной задачей работы был анализ того, каким образом происходило формирование политики христианской миссии в Японии и какое влияние на этот процесс оказала высокоразвитая культура Японии.

Наряду с объединением страны под властью дома Токугава (1602-1867), появление европейцев у берегов Японии, положившее начало длившемуся почти век контакту двух культур, стало самым значительным и в то же время, возможно, самым противоречивым событием в истории Японии XVI века. Одним из самых важных последствий этого контакта стало создание обширной литературы о Японии, принадлежавшей перу христианских миссионеров. Сочинения миссионеров положили начало знакомству европейцев с историей и культурой Японии.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1543 г. по 1612 г., т.е. с момента появления португальских купцов у берегов Японии до запрещения христианства сёгунатом Токугава. Поскольку миссионеры прибыли в Японию почти одновременно с купцами (в 1549 г.) и с тех пор постоянно, на протяжении почти целого века, жили и работали в Японии, этот период в исторической науке получил название "христианского столетия".

Предметом нашего интереса в данной работе стали в основном контакты японцев с португальцами. Такой выбор обусловлен не только тем, что португальцы были первыми из европейцев, высадившихся на Японских островах, и в течение полувека (с 1542 по 1596 гг.) обладали здесь абсолютной монополией на торговлю. Он обусловлен также и тем, что именно под патронажем португальской короны в 1549 году на территорию Японии проникли священники из ордена иезуитов. И хотя среди них были как португальцы, так и испанцы, и итальянцы, - все они прибывали в Японию на португальских кораблях, опирались на поддержку португальской короны и, в конечном итоге, служили ее интересам.

Так случилось, что именно иезуиты в течение почти полувека были единственными европейцами, постоянно проживавшими в Японии, пока их "одиночество" не было нарушено в 1593 году прибытием четырех францисканских монахов. Благодаря практике ежемесячных отчетов, принятой в ордене, из Японии в Европу ежегодно приходило множество писем, в которых содержались не только сведения о делах миссии, но и разнообразная информация о стране, начиная с описаний ее климата и ландшафтов и заканчивая обычаями и традициями народа. Было также написано несколько фундаментальных трудов, посвященных истории миссии в Японии, которые, помимо сведений, касающихся непосредственно успехов или неудач христиан, также полны информации о событиях, имевших место в тот момент в стране. Эти свидетельства ценны прежде всего тем, что авторы в большинстве случаев являлись очевидцами описываемых ими событий и живо интересовались абсолютно всеми сторонами жизни японского общества.

К 1612 году количество миссионерских трудов о Японии резко сокращается. Параллельно происходит рост работ японских авторов о христианстве, изучение которых выходит за рамки нашего исследования.

Своё изложение мы начали с анализа политической, религиозной и культурной ситуации, в которой находилась Япония в момент прибытия европейцев, а также характера внешней политики Японии в период, предшествовавший появлению у ее берегов первых европейских купцов. Анализ внутренней ситуации представляется необходимым для того, чтобы лучше понять характер деятельности европейцев и, в частности, миссионеров в Японии. Политические процессы, происходившие в Японии в этот период, несомненно оказали значительное влияние на деятельность христиан. Нестабильность, характерная для политической ситуации в Японии, не только не стала препятствием на пути миссионеров, но и фактически обеспечила им такую свободу действий, которая была бы невозможной в условиях централизованного государства. Не менее сильно на деятельности иезуитов отразился процесс ограничения власти буддийских монастырей. Гонения, которым в рассматриваемый период подвергались буддийские монахи, приводили частично к падению авторитета буддийской общины в глазах японцев, заставляя искать духовную опору в других религиях - конфуцианстве, а также и христианстве. Очевидно и влияние факта наличия высокоразвитой, самостоятельной культуры на деятельность миссии. С другой стороны, само появление европейцев в Японии в представлении самих японцев должно был рассматриваться как событие неординарное, ввиду немногочисленности внешних контактов Японии с другими странами вплоть до рассматриваемого периода и склонности этой страны к изоляционизму.

Политика ордена иезуитов в Японии существенно отличалась от политики, проводимой его представителями в других странах, например, в Индии, в сторону большей терпимости и уважения к культуре и обычаям страны. Анализ основных положений политики ордена иезуитов в Индии позволяет выявить эти отличия и проследить причины, которыми они были вызваны. Так, в Индии иезуиты широко использовали методы насильственной христианизации при поддержке португальских военных властей на территориях, контролируемых последними. Иезуитам также удалось провести ряд законов в землях, подчиняющихся португальской короне, обязывавших всех их жителей жить по законам христианской католической веры и жестоко преследовавших непокорных. В Китае же миссионерам пришлось столкнуться с ситуацией, отличающейся от японской тем, что сильная центральная власть почти полностью блокировала их попытки проповедовать христианские ценности на своей территории. Таким образом, многое из того, что составляло костяк политики китайской миссии не могло быть использовано иезуитами в Японии.

В политике, проводимой иезуитами в Японии можно выделить, по меньшей мере два этапа -до назначения А.Валиньяно (1539-1606) на должность куратора японской миссии и после. Такое деление вызвано тем, что основные изменения в политики японской миссии произошли по инициативе и под руководством этого миссионера.

Наиболее четко основная линия предложенной им концепции новой политики прослеживается в трактате "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги, принятых в Японии". Текст трактата позволяет проследить не только основные принципы новой концепции, но и содержит информацию о влиянии японской культуры на ее формирование.

Научная актуальность темы диссертации обусловлена несколькими факторами. Во-первых, проблема диалога культур Запада и Востока в течение

последних десятилетий привлекает к себе внимание все большего числа ученых различных отраслей гуманитарной науки. Контакт между европейской и японской культурами, состоявшийся в середине XVI века, стал одним из важных этапов соприкосновения двух культур, приведших к активизации саморефлексии каждой из них.

Во-вторых, в период, рассматриваемый в диссертации, были заложены основы западной японоведческой традиции. Именно в это время были созданы первые фундаментальные труды по лингвистике, литературоведению, истории, культуре и этнографии Японии. Эти труды в'значителыюй мере повлияли па все дальнейшее развитие западной японистики и до сих пор представляют собой чрезвычайно ценный материал для различных япоповедчсских исследований.

В-третьих, христианство, знакомство с которым произошло в Японии в рассматриваемый период, было отторгнуто японской культурой и вплоть до сегодняшнего дня не получило широкого распространения в этой стране. Выяснение причин этого позволяет лучше понять своеобразие японской и европейской культур.

Степень изученности проблематики. В мировой японистике существует обширная историография по данной проблематике. Среди западных и японских ученых, занимающихся "христианским веком", существует, как минимум две разных тенденции в подходе к вопросу о том, какую роль сыграл этот период в истории Японии, каково было его влияние на дальнейшее культурное развитие страны. Первый подход основан на признании того, что европейцы внесли значительный вклад в японскую культуру. Ученые, придерживающиеся такого мнения, склонны рассматривать этот вклад как позитивный и ценный. Наиболее последовательно это мнение отстаивается в трудах японского исследователя Эбисава Арамити. В частности, в своём труде "Кириситан но дэнрай то соно буйка" (Наследие христиан и их культура) он подчеркивает, что деятельность ордена иезуитов в Японии строилась на принципах гуманизма. Изгнание христиан и закрытие границ рассматривается им как событие, последствия которого для Японии были трагичны, поскольку повернули вспять наметившийся было процесс культурного обмена Японии со странами Европы.

Среди западных исследователей такой подход также пользовался большой популярностью. В одном из первых фундаментальных трудов, посвященных этой проблематике на Западе, "The Christian Century in Japan" ("Христианское столетие в Японии") английского ученого Чарльза Боксера, деятельность иезуитов рассматривается с апологетических позиций. Например, автор отвергает какие-либо обвинения в адрес миссионеров в том, что они участвовали в торговых операциях между европейцами и японцами с целью личного обогащения. По его мнению, их участие в торговле было вынужденной мерой, поскольку доходы от посреднической деятельности были единственным источником финансирования миссии в Японии. Ч. Боксер считает, что созданные христианами учебные заведения, а также издаваемые ими произведения европейской литературы (например, басни Эзопа), пользовались среди японцев большой популярностью и оказали значительное влияние на японскую культуру в целом.

Такого же мнения придерживаются португальские исследователи "христианского века", Мартине Жанейра Армандо, Нортон Луис и Жуан Пауло Оливейра и Коста. Разница заключается в том, что они склонны сужать

проблему культурного взаимодействия между Европой и Японией и сводить ее до проблемы влияния португальской культуры на японскую. Среди японских исследователей сходной точки зрения также придерживается Мацуда Киити.

Исследователи, работающие в рамках такого подхода, как правило, связывают проблему запрещения христианства с условиями чисто политического характера. Более того, по их мнению, хотя иезуиты иногда и действовали необдуманно, основной причиной столь сурового решения японских властей стала чрезвычайная подозрительность, свойственная японским правителям, в частности, Тоётоми Хидэёси (1536-1598). Ч.Боксер, например, считает, что большую роль в активизации антихристианских настроений в Японии сыграла информация, полученная в 1596 году посланцами Хидэёси от капитана испанского судна "Сан Фелипе" Франсиско де Орландия о завоевательных походах испанских конкистадоров и о роли христианских священников в этих кампаниях.

Второй подход основан на мнении о том, что в культурном отношении результаты пребывания европейцев и, в частности, христиан в Японии были ничтожно малы. Такой точки зрения придерживается американский исследователь Джордж Элисон. В своих работах "Deus Destroyed. The Image of Christianity in Early Modern Japan ", ("Поверженный Бог. Образ Христианства в Японии в период позднего средневековья") и "Christianity and the Daymyo" ("Христианство и даймё") он отстаивает тезис о том, что христианство как система ценностей противоречило основным этическим и мировоззренческим представлениям японцев. Именно поэтому, несмотря на все усилия миссионеров, христианство не смогло пустить корни в Японии. Информация общекультурного плана, которую миссионеры несли с собой как представители европейской цивилизации, также была мало востребована. В основанной ими типографии иезуиты печатали, в основном, литературу богословского толка. Из не христианских авторов они сочли возможным издать только Эзопа. Но и эти издания выходили очень маленьким тиражом. Таким образом, можно сказать, что знакомство японцев с европейским литературным наследием, фактически, не состоялось. Что же касается естественнонаучных знаний, то в XVI веке в самой Европе все еще господствовала геоцентрическая модель мира, предложенная еще Птолемеем. Единственным действительно ценным результатом данного контакта, по мнению Дж.Элисона, можно считать появление большого количества материалов о Японии, принадлежащих перу миссионеров, а также обширной японской антихристианской литературы, ставшей результатом их деятельности.

В западной историографии существует также большое количество работ таких авторов как Анри Бернар, Диего Пашеко, Губерт Чезлик, Йохан JIaypec, Майкл Купер и др., посвященных различным специальным вопросам, рассматриваемым в рамках проблематики "христианского столетия" в Японии.

В отечественной японоведческой науке "христианскому столетию" и проблемам, связанным с пребыванием европейцев в Японии, до сих пор не уделялось достаточного внимания. Некоторые аспекты появления и деятельности миссионеров в Японии, связанные с внешней политикой, проводимой Тоётоми Хидэёси, рассматриваются в монографии А.А.Искендерова, "Тоётоми Хидэёси". В этой работе поднимается проблема взаимоотношения регента и христианских миссионеров во времена его

правления, а также вопрос отношения Хидэёси к христианству как религиозной концепции. Вопросы влияния европейцев на развитие городов Нагасаки и Осака подробно освящаются в другой монографии А.А.Искендерова - "Феодальный город Японии XVI столетия".

Информация о возникновении города Нагасаки и о том, какую роль в этом сыграли иезуиты, а также о деятельности иезуитов в Осака можно обнаружить в монографиях Г.Б.Навлицкой, "Осака" и "Нагасаки".

В статье Н.А.Иофан "Из истории феодальных войн и народных движений в Японии в середине XVI века" поднимаются вопросы торговых связей Европы и Японии, особое внимание заостряется на проблеме торговли и производства огнестрельного оружия, завезенного в Японию европейцами, а также на проблеме влияния торговли на внутреннюю ситуацию в стране.

В монографии Г.И.Подпаловой, "Крестьянское петиционное движение в Японии", рассматривается вопрос о том, насколько сильны были христианские настроения среди восставших в начале XVII века крестьян.

Проблема наличия результатов культурного взаимодействия представителей двух цивилизаций затронуты в монографии Н.С.Николаевой "Художественная культура Японии XVI столетия".

Специально проблематике "христианского столетия" посвящено три статьи. В статье Э.Я.Файнберг "Начало экспансии европейских держав в Японии (1942-1640 гг.)" обозначены основные вехи развития японо-европейских отношений. Автор, в частности, выделяет четыре основных этапа "европейской экспансии" в Японии: первый этап (1542-1592 гг.) - появление португальцев (1542 г.) и испанцев (80-е годы); второй этап (1592-1609 гг.) -испано-португальское соперничество, на этом этапе в Японии также появились голландцы (1600 г.), и несколькими годами позже - англичане (первая английская фактория была открыта в Японии в 1613 году); третий этап (16091615 гг.) - соперничество Португалии, Испании, Нидерландов и Англии; четвертый этап - издание указов об искоренении христианства и изгнании европейцев. По мнению автора статьи, иезуиты "прокладывали дорогу для португальских конквистадоров, стремившихся превратить Японию в колонию Португалии". В этой связи антихристианская кампания также объясняется Э.Я.Файнберг причинами конкретно-исторического характера.

Статья Е.Л.Скворцовой "Христианский век" в Японии. К проблеме взаимодействия национальных культур" посвящена проблеме влияния, которое миссионеры и купцы как носители европейской культурной традиции оказали на японскую культуру в результате почти векового пребывания на японской земле. Автор приходит к выводу, что знания в области естественных наук, в частности, географии, стали самым позитивным вкладом европейцев в развитие японской цивилизации.

В статье А.Н.Мещерякова под названием "Христианское столетие" в Японии: проблема культурного отторжения" подвергнуты анализу аргументы против христианства, выдвинутые японскими историками и религиозными деятелями в начале XVII века. В частности, автора интересуют аргументы, демонстрирующие, что христианство является "суммой ценностей, несовместимых с основополагающими принципами японской культуры". Эта группа аргументов, по мнению А.Н.Мещерякова, является "наиболее существенной с точки зрения понимания природы возникшего культурного отторжения".

Существенным вкладом в изучение проблем, связанных с распространением христианства в Японии являются материалы, представленные в работах отечественных и зарубежных исследователей (Хазанов A.M., Боксер Ч.Р., Купер М., Оливейра и Коста Ж.П. и др.), посвященных торговой деятельности европейцев на территории Японии во второй половине XVI века, а также истории европейской, в частности, португальской колониальной политики и миссионерской деятельности священников различных монашеских орденов на территории стран Африканского континента, бассейна Индийского океана и Дальнего Востока.

Написание данной работы было бы невозможным без трудов таких русских и западных авторов, занимающихся различными вопросами историко-культурного и социального развития Японии в средние века, а также проблемами особенностей японской культурной традиции, как Игнатович А.Н., Кабанов A.A., Мещеряков А.Н., Каваи Масахару, Нагахара Кэйдзи, Норихиса Судзуки, Асао Наохиро, Иматани Акира, Холл Дж.У., Элисон Дж., Макмаллин Н. и др.

Основные цели и задачи диссертации состоят в следующем:

- ввести в оборот новый материал, содержащийся в источниках "португальского" периода, с тем, чтобы расширить рамки изучения проблематики христианского столетия в Японии;

- показать, основываясь на сведениях миссионерских хроник, как выглядели японцы в глазах иезуитов, как менялось их отношение к японцам и к японской культуре, а также как влияли эти изменения на поведение самих иезуитов;

- рассмотреть проблему формирования политики ордена иезуитов в Японии, выявить его основные этапы;

- показать, насколько изменения в политике миссионеров были связаны с изменениями в представлениях европейцев о японцах;

- показать, что отторжение христианства японским обществом было результатом противоречий основ христианской картины мира с наиболее важными принципами японского мировоззрения.

Научная новизна диссертации. Как уже было сказано, японская и западная историографии содержат большое количество работ, посвященных рассматриваемому периоду. Однако, в большей части этих работ проблемы, связанные с христианским столетием в Японии, рассматриваются с точки зрения самих японцев, акцент ставится на представлении японцев о европейцах и о связанных с их пребыванием событиях. Новизна настоящей работы заключается в том, что здесь нами предпринята попытка взглянуть на те же проблемы и события с точки зрения европейцев. Это позволяет выявить мнение людей, пришедших извне, из другой культуры, которые оказались на некоторое время погруженными в жизнь средневековой Японии и стали активными участниками ее событий. Но, вместе с тем, они продолжали воспринимать самих японцев и все происходящее со стороны, с позиций, свойственных представителю европейской культуры.

Источники. По данной проблематике существует большое количество как европейских, так и японских источников1. Основная часть источников на японском языке создавалась в разгар антихристианской кампании, т.е. в

1 Список источников на японском языке приводится в кн. Ebisawa Aramichi - "Christianity in Japan"-P. 1, Tokyo, 1960

начале XVII века, что определило достаточно сильно выраженный антихристианский дух этих произведений. Большая часть источников на японском языке - литература жанра Кириситан Моногатари (рассказы о христианах).

Европейские источники можно разделить на три группы, принимая во внимание временные рамки их возникновения, а также происхождение их авторов.

Большая часть источников первой группы была создана во второй половине XVI века, т.е. в период, когда португальцы обладали фактической монополией на отношения с Японией. Источники этой группы существуют на латинском, португальском, итальянском и испанском языках. Источники второй и третьей групп были созданы англичанами и голландцами, появившимися в Японии в начале XVII века, и написаны, соответственно, на английском и голландском языках.

Большая часть европейских источников - это служебная переписка ответственных лиц с королевским двором своей страны, отчеты иезуитов для руководства ордена, воспоминания мореплавателей, купцов и монахов, когда-либо посетивших Японию, существует также и ряд трактатов, посвященных специальным вопросам истории и культуры этой страны.

Европейские источники представляют собой особую ценность для исследований, связанных с Японией, поскольку других не японских источников, содержащих материал для подобных исследований, практически нет. Сведения о Японии, представленные в китайских императорских хрониках, очень скудны.

Источники, используемые в настоящей диссертации, с точки зрения темы данного исследования наиболее интересны, поскольку принадлежат к первой группе источников, т.е. были созданы во второй половине XVI века, когда христианские идеи еще не получали сколько-нибудь серьезного отпора со стороны японцев. В связи с этим они содержат в себе минимальных политический заряд. Кроме этого, выбранные нами источники принадлежат перу тех европейцев, которые одними из первых прибыли в Японию и постоянно проживали в этой стране в течение нескольких лет. Поэтому в них содержатся как самые первые впечатления европейцев от общения с японцами, так и результаты долгих наблюдений и размышлений об особенностях японского национального характера, о культуре Японии, о ее традициях и обычаях. Использованные нами источники никогда ранее не анализировались в отечественной историографии.

Основным источником при написании этой работы стал трактат Алессандро Валиньяно «Церемониал для миссионеров в Японии -"Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), принятых в Японии"»2. Трактат был написан в 1583 году в качестве документа, предназначенного для внутреннего использования миссии, в форме свода правил поведения для ее членов. В основу текста были положены результаты консультаций, проведенных Валиньяно с представителями миссии в Японии и с японскими властями во время его первого посещения этой страны в 1580-1582 гг. в качестве куратора. В ходе этих консультаций выяснилось, что одним из препятствий к успешному распространению христианства в Японии было

2 Valignano Alessandro,- II ceremoniale per i missionari del Giappone - "Advertimentos e avisos acerca dos costumes e catangues do Japao". - ed. critica, Rome, 1946

пренебрежение японскими традициями. Валиньяно решил приступить к исправлению этой ошибки немедленно, разработав конкретные рекомендации относительно того, как миссионеры должны поступать в той или иной ситуации. Эти рекомендации и составили основу трактата. Необходимость изменения политики была вызвана особенностями японских традиций и обычаев, что видно из самого текста трактата. Поэтому ценность этого источника заключается не только в том, что в нем содержится информация о методах и целях ордена иезуитов в Японии и о японском этикете, принятом в повседневной жизни и в торжественных случаях, но и в том, что в нем отражены результаты реального влияния японского культурного контекста на представления европейцев об уровне развития культуры нехристианских народов и о том, как нужно действовать и вести себя в чужой стране.

Научно-практическая значимость. Материалы, представленные в настоящей диссертации могут быть использованы для исследований по этнопсихологии, сравнительной культурологии и истории Японии. В частности, трактат А.Валиньяно, перевод которого содержится в приложении к диссертации, может быть полезен для исследований по истории распространения христианства в Японии, формирования политики ордена иезуитов в XVI веке в странах, где были сильны интересы португальской короны, а также для этнографических исследований, предметом которых является средневековый японский церемониал, регулировавший отношения между представителями военной аристократии, религиозной элиты, горожан и крестьян. Материалы диссертационной работы также могут быть использованы при написании учебных пособий и чтении курсов лекций по данной тематике.

Апробация работы. Идеи диссертации были изложены автором и обсуждались на семинаре "Языки и культуры Дальнего Востока." (Москва, РГГУ, 1997 г.)

Основные результаты исследования были отражены в публикациях, список которых приводится в конце автореферата.

Диссертация обсуждалась и была рекомендована к защите на заседании отдела Истории Востока Института Востоковедения РАН.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав ("Политическая, религиозная и культурная ситуация в Японии в XVI веке", "Формирование политики иезуитов в Японии", "Трактат А. Валиньяно "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), распространенных в Японии "), заключения, списка использованной литературы и источников. В качестве Приложения представлен снабженный комментариями перевод трактата А.Валиньяно «Церемониал для миссионеров в Японии - "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), принятых в Японии"».

Содержание работы.

Во Введении обосновывается выбор темы, определяется предмет, метод и задачи исследования, дается характеристика источников, показывается степень изученности проблематики, новизна авторского подхода, описывается структура работы.

В первой главе, "Политическая, религиозная и культурная ситуация в Японии в XVI веке", дается характеристика внутренней ситуации в Японии в

середине XVI века с точки зрения ее влияния на процесс распространения христианства и на формирование японо-португальских отношений, а также анализируется характер внешнеполитических связей Японии в предшествующий период. Глава состоит из пяти параграфов.

В первом параграфе этой главы анализируются особенности политической ситуации в стране на момент появления европейцев. Европейцы прибыли в Японию в разгар периода сэнгоку, "периода воюющих провинций" (1467-1568). Центральная власть в лице императора и сёгуна была чрезвычайно слабой. Вся страна была поделена на 66 независимых княжеств. Эти княжества представляли собой абсолютно автономные образования как в территориальном, так и в политическом отношении.

Реальная власть в стране в этот период находилась в руках региональных правителей, так называемые сэнгоку даймё. Захватив власть в провинциях с помощью оружия, они всеми силами стремились к укреплению своей политической и экономической независимости и к расширению пределов своих владений вплоть до установления единоличного правления в масштабах всей страны. В 1567 году на политической сцене страны появляется Ода Нобунага (1543-1582), начавший процесс объединения страны.

Сэнгоку даймё наряду с крестьянством и низкоранговыми самураями, объединенными в военные формирования икко икки, представляли собой основную силу, активно участвующую в вооруженных конфликтах с войсками Нобунага, стремясь не допустить передела земельной собственности и власти.

Несмотря на то, что политическая ситуация, в которой европейцы застали Японию, отличалась крайней нестабильностью и непредсказуемостью,' в целом, ее последствия оказались благоприятными для деятельности миссионеров. Отсутствие сильной центральной власти и, как следствие, единого законодательства фактически означало, что их деятельность не могла быть запрещена одним указом по всей стране, и они могли при помощи различных средств искать расположения у каждого отдельного даймё.

Во втором параграфе первой главы рассматриваются вопросы, связанные с той ролью, которая была отведена религиозным образованиям в рассматриваемый период. Религиозные институты, в частности, монастыри "старых" и "новых" буддийских школ, также были вовлечены в борьбу за передел власти и собственности. Будучи одними из самых богатых землевладельцев и получая большие налоги с жителей и торговцев примонастырских поселений и ярмарок, монастыри представляли собой одно из самых мощных препятствий на пути политики объединения, проводимой Ода Нобунага, а впоследствии и его преемником, Тоётоми Хидэёси (1536-1598). Многие из них вошли в коалицию сил, открыто выступивших против Ода Нобунага в 1570 году.

По причине борьбы за передел власти и земельных угодий в период сэнгоку было разрушено огромное количество буддийских монастырей, в том числе пользовавшийся большим авторитетом у населения монастырь Энрякудзи школы Тэндай, а также монастырь Нэгородзи. Позиции буддизма оказались в результате ослабленными, что привело к возникновению определенного вакуума в духовной жизни японского общества, который и попытались заполнить христиане.

В третьем параграфе первой главы дается общая характеристика внешней политики Японии в период до середины XIV века. Здесь отмечается, что контакты Японии с внешним миром на протяжении почти всего исторического

периода были весьма скудны. Признается, что такой характер был обусловлен свойственной японскому обществу интровертностью. В периоды осознанной "открытости" Японии для внешнего мира ее отношения ограничивались контактами с Китаем и Кореей. Как правило, оживление внешнеполитической активности Японии было тесным образом связано с процессом самого разного рода заимствований в области технологий, культуры, литературы и религии.

Еще одной характеристикой японской внешней политики следует признать отсутствие экспансионистских настроений. Немногочисленные факты, говорящие в пользу наличия агрессивной составляющей во внешних отношениях Японии с другими государствами, могут быть сведены к набегам морских пиратов вако на прибрежные районы соседних государств, а также к неудачной военной экспедиции в Корею, предпринятой японцами в 663 году. Повторная попытка экспансии была предпринята Тоётоми Хидэёси только в 1592 году опять же в отношении Кореи. Эта попытка, так же как и первая, закончилась поражением. Больше на протяжении всей истории Японии вплоть до второй половины XIX века попыток завоевать соседние государства не предпринималось.

Таким образом, отсутствие тенденции к экспансии позволяет говорить о преимущественной ориентации Японии на интенсивный тип развития и склонности к изоляционизму.

Четвертый параграф первой главы посвящен характеристикам культуры рассматриваемого периода. Здесь прежде всего показана генетическая связь ранней культуры с зародившимися в этот период формами новой, городской культуры (культура Адзути-Момояма), прослеживаемой на материале поэзии рэнга, литературы капа дзоси, чайной церемонии, архитектуры крепостных сооружений, декоративной и жанровой живописи. Показано, что в обоих случаях наблюдается приоритет письменного слова над устным, преемственность в развитии различных культурных форм, сращивание заимствованных элементов с местной традицией.

Основным выводом данного параграфа следует считать тот факт, что к приходу, европейцев в Японию ее население обладало высокоразвитой культурой, прошедшей длительный путь развития. Внутренняя установка этой культуры на сохранение преемственности создавала потенциальные сложности для восприятия европейской культуры.

В пятом параграфе рассматриваются обстоятельства появления португальских купцов и миссионеров у берегов Японии, а также а также анализируются представления европейцев о политической, религиозной и культурной стороне жизни Японии и о характере японского народа.

Первыми на острова прибыли португальские купцы в 1543 (по некоторым сведениям в 1542 г.) году. Миссионеры появились в Японии несколькими годами позже. Франсиско Шавьер (1506-1552 гг.) из ордена иезуитов в сопровождении Косме де Торреса (1510-1570 гг.) и Жуана Фернандеса (1526-1567 гг.) высадился в порту Кагосима провинции Сацума в августе 1549 года. Тогда же в Европе начали регулярно получать корреспонденцию из Японии, содержащую самые разнообразные сведения о Японии. Первое письмо было написано Шавьером уже 5 ноября 1549 года и отправлено в коллегию св. Павла в Гоа, откуда, будучи переписанным на случай возможной потери в пути, было переправлено в Португалию, в Коимбру. Это первый текст о Японии, написанный очевидцем, который был опубликован в Европе.

Период междоусобных войн, в который европейцы застали Японию, как следует из записей того времени, стал наиболее благоприятным как для развития как торговых отношений, так и для распространения христианства в этой стране. Своеобразным пропуском в Японию для португальцев стало огрестрельное оружие, неизвестное на островах до их появления. Воинственные провинциальные князья сразу же оценили его эффективность, что стало залогом установления многообещающих контактов.

Как свидетельствуют хроники, иезуиты достаточно быстро разобрались в особенностях политической ситуации в стране, осознав, что реальная власть принадлежит правинциальным правителям, а не императору или сегуну, и начали искать поддержку среди отдельных могущественных князей на Кюсю. Они также быстро поняли, что Япония вовсе не так богата, как предполагалось, и что сведения о несметных богатствах чудесного осрова Зипангу, содержащиеся в "Книге" знаменитого путешественника Марко Поло (1254-1323?)3, сильно преувеличены. Постоянные войны, которые вели между собой провинциальные князья, требовали от них больших затрат денежных средств, в которых почти все они были сильно ограничены. Торговля с португальцами представлялась им верным источником доходов. Иезуиты умело использовали создавшуюся ситуацию. Они контролировали выбор портов, в которых португальское торговое судно бросало якорь, суля таким образом выгоду то одному, то другому японскому князю взамен на покровительство распространению христианства.

Отсутствие сильной центральной власти, раздробленность страны и вражда между крупными феодальными домами позволяла европейцам вплоть до 1587 года счастливо избегать сколько-нибудь серьезных гонений со стороны властей. Став неугодными одному даймё, они всегда имели возможность договориться с другим и найти убежище на его территории. На протяжении всего этого периода христианам в Японии противостояли только лишь буддийские монахи. Распространение христианства напрямую затрагивало их интересы, лишая значительной части доходов. В записях иезуитов содержатся сведения о тех методах, которые буддийские монахи применяли в борьбе с распространением новой религии. Помимо традиционных для Японии религиозных диспутов, буддийские монахи не упускали возможность воспользоваться теми оплошностями, которые иезуиты допускали вследствие незнания местного языка и обычаев.

Несмотря на жесткую реакцию со стороны буддистов, объективные условия, определявшие характер религиозной жизни в Японии и выражавшиеся, в частности, в религиозном плюрализме, были для иезуитов благоприятными, что неоднократно признавалось ими.

Анализ миссионерских записей показывает, что у священников с самого начала сложилось довольно высокое мнение о японской культуре и японцах. Этому способствовал ряд причин. Во-первых, уровень образованности и грамотности населения средневековой Японии не уступал европейскому. Уже Шавьер отмечал в своем первом письме, что "очень многие умеют читать и писать, что послужит большим подспорьем в деле распространения слова божия и ускорит заучивание молитв."4

J Поло, Марко - "Книга" Марко Поло - Москва, 1956.

4 Xavier, Francisco - Carta de 5 de Novembre de 1549, Cagoxima: Cartas Jesuítas do Oriente e do Brasil 1549-1551

Во-вторых, миссионеров восхищала разработанная до мелочей и регламентирующая взаимоотношения всех без исключения сословий система японского этикета. Эта система, по их менению, являлась одним из главных доказательств "природного ума и способностей японцев".

В-третьих, сам язык, которому миссионеры посвятили ряд трудов, в частности "Грамматика японского языка" Жуана Родригеса, вышедшая в 1594 году в Нагасаки5 и "Словарь японского языка" того же автора, выпущенный в 1603 году6, считался среди них "самым элегантным и богатым из всех известных языков, потому как изобилием слов и точностью выражения понятий превосходит даже латынь."7

В-четвертых, миссионеры выделяли японцев среди всех других известных им народов по причине некоторых черт, характреных, по их менению, для японского психотипа, а именно - рациональность (способность к восприятию логически правильно построенного рассуждения, рассудительность); честность (с ними можно торговать, не оспасаясь быть обманутыми); терпеливость (умение стойко переносить тяготы жизни, скрывать гнев и раздражение); вежливость в общении друг с другом; благородство.

Признавая в целом право за японской культурой называться культурой в европейском понимании этого слова, миссионерам все же не давал покоя тот факт, что столь отличная во всем от европейской культура может быть не менее рациональной и самодостаточной. Они не переставали удивляться "странностям" японских обычаев. За их "непохожестью" миссионеры не смогли увидеть тот факт, что древняя и крепкя традиция создала систему ценностей, мало приспособленную к каким-либо изменениям под воздействием извне и что именно эта культура станет основынм препятствием на пути распространения христианства.

Во второй главе, "Формирование политики иезуитов в Японии", рассматриваются этапы развития политической концепции иезуитов в странах Азии.

Первый параграф этой главы посвящен анализу политики иезуитов в Индии .и Китае. Существовали, как минимум, две разных концепции в проводимой иезуитами в азиатских странах политике. Первая, традиционная, укладывалась в рамки идеологии завоевателей и применялась преимущественно в Индии и близлежащих к ней островах. Вторая была выработана специально для таких стран как Япония и Китай, ее основные положения отличались терпимостью к местным обычаям и традициям и вырабатывались с учетом культурных особенностей этих стран.

Иезуиты прибыли в Индию в 1542 году. До них в этой стране миссионерской деятельностью занимались лишь несколько францисканцев. С приходом иезуитов распространение христианства в Индии приняло системный характер и проводилось в соответствии с единой политикой.

Одним из основных факторов, определявших характер этой политики, было военное присутствие в этом регионе португальских властей, активно поддерживавших служителей культа. При поддержке светских властей иезуитам удалось добиться принятия ряда законов, действие которых распространялось на всех жителей территорий, подотчетных португальской короне. Эти законы были призваны обеспечить распространение христианства

5 Rodrigues, Joao, S.J. (T^uzu) - "Arte da Lingoa de Japam" - Nagasaki, 1594.

6 Rodrigues, Joao, S.J. (T(uzu) - "Vocabulario da Lingoa de Japam" - Nagasaki, 1603

7 Valignano, Alessandro, -" Historia del Principio", c.152

среди местного населения (в том числе, и с использованием насильственных методов).

Немалое влияние на выбор политической концепции ордена в Индии оказало и уничижительное отношение иезуитов к местным народам и их обычаям. Иезуиты полагали, что местное население невосприимчиво к убеждению вследствие своей "примитивной природы" и что только применение силы может привести к положительным результатам. По причине убежденности иезуитов в "изначальной испорченности" индусов, их не принимали в орден и не давали сана священника.

Совсем иначе ситуация складывалась в Китае. Попытка проникнуть в эту страну была предпринята тем же Франсиско Шавьером в 1552 году. Однако его планам не суждено было осуществиться - он умер по пути в Китай. И только спустя 30 лет после попытки, предпринятой Шавьером, в 1583 году, иезуитам удалось добиться разрешения только для двух священников, падре Маттео Риччи (1552-1610) и падре Микеле Риджьери, поселиться в городе Чжаоцин провинции Гуандун в Южном Китае.

Как известно, власть португальской короны не распространялась на китайские территории, за исключением Макао, служивший португальцам торговой базой. Таким образом, позиции миссионеров в Китае были чрезвычайно шатки и целиком и полностью зависели от воли китайских властей. Их неоднократно пытались выслать из страны. Все попытки расширить миссию оканчивались неудачей. Результаты христианизации были более чем скромными. По признанию Маттео Риччи, за 15 лет пребывания миссии в Китае им удалось обратить в христианство не более 100 человек.

Именно поэтому слово "приспособиться" (ассотоскгг-яе) часто используется при описании характера действий иезуитов в Японии и в Китае. Имеется в виду приспособление к местным обычаям и нравам. Поэтому политика, проводимая ими в этих странах получила название аккомодативной. Наболее детально концепция этой политики была разработана А.Валиньяно для условий Японии.

Второй параграф второй главы посвящен рассмотрению процесса формирования политики иезуитов в Японии до приезда А.Валиньяно, т.е. в период с 1542 г. по 1579 г.

Весь процесс формирования политики иезуитов в Японии можно разделить на три периода. Первый период неразрывно связан с именем Шавьера, положившим начало не только самой миссии, но и разработавшим методологические основы ее деятельности. Он продолжался почти двадцать лет, вплоть до 1570 года. Политика миссии в этот период может быть охарактеризована как политика убеждения.

В этот период политика иезуитов строилась, исходя из следующего представления: японцы, по мнению миссионеров, обладали природным умом и рациональностью, что давало возможность путем риторических приемов убедить их в правоте и истинности проповедуемой иезуитами доктрины.

Основываясь на этой посылке, иезуиты разработали метод, который должен был обеспечить успех в деле христианизации японцев. Они также сделали ставку на открытые диспуты, в которых могли участвовать все желающие, в том числе и буддийские монахи.

Достаточно скоро выяснилось, что буддийские монахи оказались серьезными противниками в теологических спорах. В ходе диспутов выяснилось также, что некоторые положения христианства идут вразрез с

представлениями японцев о мире, основанными на доктринах синтоизма и буддизма.

Это видно особенно ярко в следующих случаях:

- этические рассуждения христиан о проблеме взаимоотношения добра и зла не воспринимались японцами, руководствующимися в этом вопросе представлениями буддизма, относящего добро и зло к сфере онтологии;

- отнесение к нехристианам всех предков, которые, по логике христианства, обречены гореть в аду наряду с грешниками, оскорбляло свойственное японцам чувство почитания предков;

- требование христианства отказаться от почитания всех других богов в пользу христианского бога противоречило всей японской религиозной традиции, в которой вера в Будду долгое время уживалась с верой в традиционных японских богов ками;

- распятие на кресте, которому был подвергнут Христос, применялось в Японии в качестве наказания для преступников, которые презирались японским обществом. В сознании многих японцев не укладывалось, как Христос мог быть распят как обычный преступник;

- японское общество лояльно относилось к внебрачным связям, абортам и гомосексуализму, которые с точки зрения христианской морали являются тяжкими грехами. Требования миссионеров немедленно отказаться от подобной практики часто не встречало понимания среди японцев.

Второй период связан с именем падре Франсиско Кабрала (1533-1609), назначенного главой миссии в Японии в 1570 году. Конец этого периода приходится на 1581 год, когда Кабрал был смещен со своего поста Валиньяно и заменен падре Гаспаром Коэльё. Результаты политики, проводимой под его руководством, позволяют назвать ее политикой отчуждения.

Эта политика основывалась на крайне негативном представлении о японцах как о людях "неискренних, лживых, самодовольных" и по своим характеристикам сходна с традиционной колониальной политикой, практиковавшейся иезуитами в Индии.

Так, мероприятия, проводимые Кабралом, полностью игнорировали местные обычаи и традиции, такие как, например, ношение шелковой одежды, положенное в Японии священникам по статусу; правила приёма посетителей, принятые в Японии. Кабрал также выступал противником изучения японского языка и принятия японских христиан в орден.

Несмотря на отсутствие прямой военной поддержки со стороны португальских властей, иезуитам все же удалось создать механизмы влияния на внутреннюю ситуацию в стране, использовав для этого заинтересованность японских даймё в торговле с португальцами. Некоторые из даймё, принявшие христианство, в обмен на гарантии получения доли товаров, ввозимых в Японию португальскими купцами, предоставляли иезуитам большую свободу действий в своих владениях и оказывали им протекцию при дворе сёгуна. Под давлением иезуитов в этот период во владениях только одного христианского даймё, Омура Сумитада (1532-1587), насильственным образом в христианство было обращено около шестидесяти тысяч человек. В Японии, как и в Индии, иезуиты практиковали разрушение буддийских и синтоистских храмов. Однако здесь они стремились задействовать для этого самих японцев, принявших христианство, стремясь таким образом представить это как порыв обретших истинную веру.

Тем не менее, многие требования миссионеров, основанные на правилах христианской дисциплины, такие как беззаветное служение богу и обязательная исповедь, которые они предъявляли христианским даймё, встречали отпор со стороны последних и не выполнялись, поскольку шли вразрез с понятиями чести и достоинства, принятыми в японском обществе, угрожая всей целостности традиционной системы ценностей, являвшейся основной жизни и мировосприятия средневекового японца.

В 1581 году начинается третий, заключительный, период формирования политики Ордена, идейное руководство которым осуществляет Валиньяпо. Это был период интеграции, связанный с внедрением аккомодативной политики. Этому периоду посвящен третий параграф второй главы.

Этот период неразрывно связан с именем куратора миссии в Японии Алессандро Валиньяно, прибывшего на острова в 1579 году. Португальцы в Японии изначально уважением не пользовались и именовались японцами не иначе как намбан - "варвары, пришедшие в юга". Политика предшествующих периодов привела к тому, что ситуация, в которой миссионеры оказались к концу семидесятых, началу восьмидесятых годов, была для них крайне неблагоприятной. Валиньяно связывал это с деятельностью Кабрала на посту главы миссии и проводимой им политикой. Сместив последнего, он приступил к разработке принципов концепции новой политики и методов ее внедрения.

Суть новой политики заключалась в адаптации поведения европейцев к местным обычаям с целью более эффективной их интеграции в социальную структуру Японии, активизации процесса христианизации и повышения авторитета христианства и всего христианского мира в глазах японцев.

Среди прочего Валиньяно провозгласил:

- обязательное изучение японского языка для всех членов миссии;

- необходимость воспитания собственно японского духовенства с тем, чтобы обеспечить христианской церкви опору в виде кровно-родственных связей христианских священников с влиятельными японскими семьями;

- необходимость обращать особое внимание на внешний вид священников и проводить службы как можно более красиво и пышно.

Исходя из убеждения о том, что в лице японцев миссионеры столкнулись с нацией, обладающей культурой, не уступающей в своём развитии европейской, но во многом ей противоположной, Валиньяно стремился добиться особого статуса для японской миссии, который, среди прочего, должен был выражаться в признании исключительного права ордена иезуитов на миссионерскую деятельность в Японии.

С тем, что бы в глазах руководства ордена аргументы в пользу новой политики приобрели дополнительный вес, а также с тем, чтобы японцы смогли получить сведения о католической Европе от своих соотечественников, в 1582 году Валиньяно организовал посольство нескольких японских юношей, родственников христианских даймё в Европу.

Глава третья, "Трактат А. Валиньяно "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), распространенных в Японии", посвящена исследованию принципов новой политики миссии, провозглашенной Валиньяно в 1579 году, а также тех феноменов японской культуры, которые оказали наибольшее влияние на формирование этой политики.

В первом параграфе очерчены основные моменты жизни и деятельности автора Трактата, Алессандро Валиньяно, а также события, предшествовавшие созданию Трактата.

Трактат был написан Валиньяно в 1583 году, после первого посещения Японии, продлившегося с 1579 г. по 1582 г. Основой для его написания послужили решения трех советов ордена, а также и собственный опыт, который Валиньяно приобрел, проведя три года в стране и встретившись со многими знатными и влиятельными людьми, в том числе и с Ода Нобунага.

Трактат написан в форме свода правил поведения и содержит конкретные рекомендации, касающиеся того, как миссионеры должны действовать в той или иной ситуации. Правила и рекомендации были разработаны в соответствии с требованиями японского сословного этикета. С целью ускорить процесс ознакомления с новыми правилами оригинальный текст был написан на португальском языке, а не на латыни, так как большинство миссионеров были португальцами.

В Трактате также содержится информация об основных принципах новой политики и об особенностях японского этикета, принятого в повседневной жизни и в торжественных случаях.

Известно, что в 1583 году Валиньяно направил текст Трактата вместе с другими документами в Рим на рассмотрение Генералу ордена Клаудио Аквавиве. В 1585 году Генерал написал письмо Валиньяно, в котором в целом была дана положительная оценка мерам, изложенным Валиньяно в Трактате.8

После 1582 года Валиньяно еще дважды побывал в Японии. В ходе своих визитов ему пришлось разрешать конфликты между крепнущей центральной властью Японии в лице Тоётоми Хидэёси и христианской миссией. Немаловажную роль в этом деле сыграл тот факт, что ко времени выхода первых антихристианских указов (1587 г.) миссионеры достаточно хорошо владели правилами японского этикета, знание которого было провозглашено Валиньяно в качестве одной из основных составляющих его новой политики.

Второй параграф третьей главы посвящен рассмотрению сути новой политики, предложенной Валиньяно, и ее основных принципов на основе текста Трактата.

Из текста Трактата следует, что цели новой политики заключались в том, чтобы: 1) повысить авторитет христианской веры и проповедующих ее священников-европейцев; 2) добиться максимальной интеграции христианства в японскую культуру, а священников - в японское общество ("уметь так обращаться с японцами, чтобы, с одной стороны, пользоваться авторитетом, а с другой, считаться в их среде "своими людьми").

Для того, чтобы достичь поставленных целей, Валиньяно прежде всего считает необходимым определить статус миссионеров в соответствии с нормами сословного деления японского общества. Европейские священники были приравняны им к высшим чинам буддийской дзэнской бюрократии монастырей группы Годзан. Школа Дзэн была выбрана в качестве примера для подражания не случайно. Такое уподобление должно было, во-первых, свидетельствовать о том, что христианство по своей значимости не уступает бывшему в тот период популярным течению Дзэн, во-вторых, поскольку в иерархической структуре монастырей Годзан были тщательным образом

8 Lettera del Generale al P. Alessandro Valignano de 24 di Dicembre 1585 - in II ceremoniale per i missionare, pp.315-324

прописаны обязанности и права каждого ее члена, то и правила поведения, требуемого от каждого миссионера, можно было сформулировать достаточно четко.

Как следует из Трактата, основания для достижения поставленных целей должны были быть следующими: 1) строгое соблюдение принципа "сверху вниз"; 2) невмешательство во внутренние дела страны и сохранение "нейтралитета" любыми средствами; 3) адаптация к местным Традициям и обычаям во всем, что касается повседневной жизни и общения.

Принцип "сверху вниз", практиковавшийся иезуитами повсеместно и являвшийся одной из основных составляющих методов христианизации, заключался в том, что христианство проповедовали преимущественно среди представителей элиты общества, поскольку, по убеждению иезуитов, факт обращения влиятельных членов общества в христианство, послужит примером для остального населения и почти автоматически приведет к его христианизации. Особые надежды иезуиты возлагали на такой подход в Японии, где была очень развита система сословных отношений. Обращая в христианство знатных и влиятельных даймё, иезуиты рассчитывали, с одной стороны, на то, что их примеру последуют все члены их семей, а также слуги и работающие на них крестьяне, а с другой, что христианство, став религией элиты, приобретет вес в глазах японского общества.

Необходимость провозглашения принципа сохранения "нейтралитета" была вызвана тем, что давно распространяемое буддийскими монахами мнение о захватнических планах, вынашиваемых иезуитами в отношении, Японии, получило широкое распространение среди японских властей. Воплощение этого принципа в жизнь рассматривается Валиньяно в двух аспектах: в приложении к вопросам внутреннего управления ("управление их владениями и землями") и правосудия; а также по отношению к проблеме внутренних военных конфликтов. Священникам запрещалось давать советы местным правителям относительно вопросов внутреннего управления, при этом, однако, не исключалась возможность помощи, в том числе и оружием, симпатизировавшим христианам даймё в случае, если в ходе военных конфликтов возникала угроза существованию миссии.

Таким образом, этот принцип не ставил под сомнение сам факт возможности вмешательства в вопросы внутренней политики, когда затрагивались непосредственные интересы миссии. Речь шла лишь о выборе более адекватных методов, по преимуществу косвенного характера, а также о соблюдении необходимых мер предосторожности, чтобы не возбуждать излишнюю подозрительность со стороны японских властей.

Принцип адаптации к обычаям и традициям японского этикета является абсолютно новым элементом в политике иезуитов в Азии. В основном он касался правил поведения, которым должны были следовать миссионеры. Чтобы объяснить священникам особенности требуемого от них поведения, Валиньяно пользуется двумя понятиями - "статус" - estado (altura) и "достоинство" - dignidade. Под статусом он понимает принадлежность человека к той или иной социальной группе, сословию (светская аристократия, религиозная элита и т.д.). Под достоинством же подразумевается то положение, которое человек определенного статуса (сословия) занимает в обществе, а также совокупность правил поведения этого человека по отношению к окружающим и окружающих по отношению к нему, указывающих на его принадлежность к определенному сословию. С этой точки

зрения все миссионеры обязаны были действовать в соответствии с правилами, предусмотренными в Японии для служителей культа. Достоинство же каждого, как уже говорилось, было приведено в соответствие с иерархическим делением буддийских монахов школы Дзэн. Основным требованием к поведению падре стала необходимость вести себя сообразно своему достоинству так, как это понимают японцы. Достоинство монаха (а, следовательно, и христианского священника) с точки зрения японцев, по мнению Валиньяно, выражается в умении неукоснительно следовать совокупности правил поведения, предусмотренных для людей его статуса.

Самой важной особенностью требуемого от миссионеров поведения, таким образом, являлось неукоснительное выполнение ими предписанных этикетом правил, поскольку именно в жестком следовании этикету и выражается степень соответствия человека занимаемому положению, степень его "обладания приписываемым себе достоинством".

Многие правила японского этикета стали частью кодекса, регулировавшего внутреннюю дисциплину и отношения между членами ордена. Миссионеры также должны были отказаться от своих привычек и придерживаться японских традиций в одежде, еде, в постройке и обстановке жилых помещений.

Воплощение в жизнь этого принципа должно было стать одним из самых действенных средств для достижения поставленных целей - повысить авторитет европейских священников и добиться расположения японцев.

В третьем параграфе третьей главы на основе анализа текста Трактата реконструируются некоторые правила японского церемониального этикета, а также некоторые его принципы.

Вся система японского этикета выстроена, с одной стороны, вокруг отношений между вышестоящими и нижестоящими, а с другой, вокруг оси хозяин - гость. Все церемонии, возможные в рамках этих отношений, можно свести к нескольким видам: церемония приветствия/прощания при неожиданной встрече (на улице, на дороге), церемония приветствия/прощания при встрече гостей (посетителей), церемония приема гостей, церемония преподнесения/получения подарков. Каждый тип церемоний существует не только как простой свод правил поведения, но и предполагает наличие целого ряда объектов и условий, которые определенным образом участвуют в совершении церемониального акта, а также обеспечивают саму возможность его осуществления.

Так, церемонии приветствия/прощания и церемония приема могут быть реализованы только в определенным образом организованном церемониальном пространстве. Это пространство - дом, резиденция. Отражая участие в отношениях, регулируемых этикетом, двух активных сторон (хозяин и гость), оно поделено на две части, внешнюю и внутреннюю. Границей между ними является терраса (энгава), связывающая дом с садом (нива). Сама церемония реализуется на определенных частях этого пространства, в зависимости от статуса гостя и хозяина. Достаточно сказать, что всех высокопоставленных гостей встречали во внешней части, в саду-нива; а нижестоящих - не выходя из дома.

Пространство самого дома также было условно поделено на внешнюю и внутреннюю части. Внешняя часть была оборудована специально для приема гостей. Внутренняя часть состояла из внутренней кухни, кладовой, женских покоев а также комнат самого хозяина, куда гости доступа не имели.

Пространство было спроектировано таким образом, что исключалась сама возможность не только посещения подсобных помещений и внутренних покоев гостями, но даже случайной встречи гостя с домочадцами и слугами. Каждая из частей дома имела отдельный вход.

В гостевой части дома все внутренние стены были съемными, так что, если пришлось бы принимать большое количество гостей сразу, эту часть дома можно было в одночасье превратить в одну большую гостиную, увеличив пространство, не меняя границ и не нарушая при этом концепции гостиной как церемониального пространства, поделенного на гостевую и внутреннюю половины. Принцип свободно трансформируемого пространства лучше всего реализуется в горизонтальном типе построек, поэтому дома были по преимуществу одноэтажными.

Одной из разновидностей церемоний приема гостей была церемония приёма с сакэ. Суть ее была в том, что хозяин и гость (или гости) поочередно пили из одной чарки "в знак единения их сердец в одно", Сакэ становилось частью церемонии приёма гостей только в строго определенных ситуациях, его чаще всего подавали во время формальных визитов и торжеств. В церемонии использовались специальные принадлежности, состоявшие из сосуда, чарок и подноса. Гостя, в зависимости от его статуса, угощали сакэ и закуской к нему (сакана), выполняя при этом надлежащие ритуальные действия.

Чай, наряду с сакэ, также являлся элементом церемонии приёма гостей. Приём гостей с чаем носил гораздо менее формальный и торжественный характер, чем приём гостей с сакэ, и был широко распространен при встрече близких друзей и хороших знакомых. Во время приёмов с чаем, также как и во время приёмов с сакэ, следовало соблюдать правило встречать гостя соответственно его принадлежности к тому или иному рангу, но не посредством ритуальных жестов и поз, а посредством качества предлагаемого чая.

Одним из важных элементов японского этикета был подарок. Ни один визит не обходился без подношений. Подарком мог стать фактически любой предмет или еда. Существовали, тем не менее, ограничения в выборе подарков, связанные с сословной принадлежностью дарителя и того, кому подарок предназначался. На новый год священнослужители по традиции должны были делать подношения правителю земель, в которых располагался их храм. В том случае состав подарка был неизменен и состоял из нескольких ладоней дорогой бумаги и веера. Подарок мог стать часть церемониального действа только после того, как был соответствующим образом оформлен - обернут особым образом в бумагу и помещен на специальную подставку дай.

Подарок подносили, следуя определенным правилам. Существовали также и правила получения подарка.

В Заключении суммируются выводы диссертационной работы, отмечается, что отсутствие военной поддержки и связь миссии с португальской торговлей стали теми обстоятельствами внешнего характера, которые оказали наибольшее влияние на развитие миссионерской деятельности в Японии. Но основным фактором, повлиявшим на характер деятельности миссионеров и на процесс распространения христианства в этой стране, признается наличие в Японии самостоятельной и самодостаточной культуры, осознающей свою целостность и ценность. Именно этот фактор заставил миссионеров отказаться от многих методов христианизации, практиковавшихся ими в других странах, или, по крайней мере, применять их с гораздо большей осторожностью и

осмотрительностью, что и привело к качественным изменениям в политической концепции миссии, направленной на интеграцию христианства в систему ценностей японского общества посредством адаптации к местным обычаям. Тем не менее, христианство, будучи жестко организованной и законченной концепцией, оказалось неподверженным процессу переделки и встраивания в новую культурную форму. Претендуя на то, чтобы вытеснить традиционные формы и занять их место, оно неизбежно вызвало реакцию отторжения. Как следствие, признаки прямого влияния европейской культуры на японскую сводятся к нескольким заимствованиям на уровне материальной культуры. Однако косвенное влияние этого контакта было достаточно велико. Первый контакт с европейской культурой стал толчком к саморефлексии японской культуры. Это выразилось в объявлении политики "закрытой страны", в возникновении школы "национального учения" (кокугаку), а также в возникновении большого количества антихристианской литературы. Кроме этого, японцы, получив доступ к достижениям европейской естественной науки, продолжали интересоваться им и после запрещения христианства и высылки европейцев. Возникла так наываемая "голландская школа" (рангаку).

Что же касается последствий "христианского века" в Японии для европейской культуры, то основным результатом стало зарождение научного изучения японской истории и культуры. Начало ему было положено многочисленными трудами, принадлежавшими, главным образом, перу миссионеров из ордена иезуитов.

Одним из таких трудов является трактат Алессандро Валяньяно "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги, распространенных в Японии". Этот труд интересен не только как программный документ ордена иезуитов. В нем также содержится информация о межсословных отношениях и о церемониальном этикете, регламентировавшем повседневную жизнь средневекового японца. Однако тот факт, что целью данного трактата было не описание церемоний как таковых, а выработка правил поведения с учетом этих церемоний, определил особенности изложения материала, относящегося к вопросам японской культуры. Попытка привести в соответствие внутренний порядок, принятый в ордене, с внешним порядком, заведенным в японском обществе, приводит автора к сравнительному сопоставлению культуры общения и быта японского и христианского (католического) миров. Это сравнение - одна из первых попыток такого рода анализа, осуществленная средневековым европейцем, непосредственно знакомым с японской культурой, что заставляет говорить об особой ценности этого материала.

По теме диссертации автором опубликованы следующие статьи:

1. Ким Э.Г. - Трактат А.Валиньяно "Предупреждения и предостережения по поводу обычаев и катаги (нравов), распространенных в Японии". -"Восток", 1998, № 4, сс. 117-133, 1,2 пл.

2. Ким Э.Г. - Христианская миссия в Японии. (Проблемы культурной адаптации.) - "Вестник Евразии", 3,8 п.л. (в печати)

и