автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Проблемы культуры в русской философии эпохи модернизма

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблемы культуры в русской философии эпохи модернизма"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

СОЛОВЬЕВА ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА

ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРЫ В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ ЭПОХИ МОДЕРНИЗМА

Специальность: 09.00.13 Философская антропология и

философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

1997

Диссертация выполнена на кафедре философии культуры, этики и эстетик Философского факультета Санкт-Петербургского университета.

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Солонин Ю.Н.

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Замалеев А.Ф.

кандидат философских наук, доцент Серкова В.А

Ведущая организация: Санкт-Петербургская Академия культуры.

Защита диссертации состоится 1997 года, в У'/ ча<

на заседании Диссертационного Совета Д.063.57.55. по защите диссертаций н соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском Государственно Университете по адресу:

199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д. 5, Философский факультет, ауд. '/'/'

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горьког Санкт-Петербургского Государственного Университета.

У / , ' s sy //

Автореферат разослан "Ли " - ^■^s.u 1997 г.

Ученый Секретарь Диссертационного Совета

Соколов Б.Г.

Актуальность темы исследования обусловлена устойчивым интересом к проблемам культуры ученых и философов всего мира. При широком развитии наук о культуре ее философское осмысление имеет свою необходимость, что свидетельствуется вниманием к теме культуры философского сообщества на его мировых конгрессах (в 1983 году центральной темой XVII Всемирного философского конгресса в Монреале была «Философия и культура» и в 1993 г. на последнем XIX Всемирном философском конгрессе вновь обсуждались проблемы культурных взаимодействий), которые в значительной степени обозначили и закрепили современную проблематику философии культуры.

Сама ситуация рубежа эпох невольно подталкивает к переосмыслению прошлого и настоящего. Конец XX века ознаменован крахом идеи технологического детерминизма (в свете глобального экологического кризиса, например). В философии XX век в общем предстает как век разрушения идей и программ классической философии, рационализма, Просвешения. Общекультурная ситуация времени может быть в целом охарактеризована как кризисная. Интересно, что такая же ситуация была констатирована русской мыслью в конце XIX—начале XX в. Положение вещей в наше время и в нашем обществе отмечено теми же чертами, что и век назад, но в более резкой форме: те же мелко дробящиеся и быстро меняющиеся субкультуры, реанимация древних форм мистицизма и т. д. Нашему времени свойственен тот же дух пессимизма и катастрофизма, отличающий все переломные эпохи в культуре, но в свете отсутствия идей, выводящих на новый уровень понимания культурной перспективы, трагизм бытия современного человека значительно усиливается. Если сутью кризиса XX века является бытие без культурной ориентации, то это означает, что технократическая парадигма изжила себя и уступает место культурологической, что вновь выводит проблемы культуры на первый план философского исследования.

В России в настоящее время, как и в начале века, почти все вопросы, связанные с культурой, ставят исследователя в тупик, хотя философски осмысленный европейский историко-культурный'опыт XX столетия и советский опыт «культурного строительства» могли бы дать ответы на многие из них. Но в любом случае исследование этих проблем начинается с русской философии культуры эпохи модернизма, в 90-е гг. XIX в. - 20-е гг. XX в.

Философское осмысление культуры имеет свою традицию и за рубежом, и в отечественной мысли. Его многообразие отражено в различных философских направлениях: неокантианстве, позитивизме, марксизме, философии жизни, философии смысла и т. д. В последних оно стимулировано особенно острым

ощущением кризиса общества как кризиса культуры, начиная с конца прошлого века (Г. Зиммель, О. Шпенглер, Л. Клягес, Г. Кайзерлинг, К. Иоэль, Т. Лессинг и др.)- Причем русские мыслители раньше европейских это сформулировали и в судьбах русской культуры осознали универсальность кризиса европейского миропонимания (К. Леонтьев, Н. Бердяев, С. Франк, А. Гиляров, Г. Ландау и др.). Нередко этот кризис представлялся теоретически как указание на наступление особой культуры, особого человека, особых форм его деятельности и связей с миром. Таков модернизм. Именно философия культуры и культурология русского модернизма и является темой настоящего исследования.

Понимание модернизма сопряжено с немалыми трудностями, о чем свидетельствуют многочисленные дискуссии по поводу термина, не утихшие и доныне, как у нас, так и за рубежом, не приводившие, впрочем, к каким-то результатам в виде установления общеприемлемых определений или терминологических договоренностей, как это принято в мире точных наук, где разработана практика введения терминологического единообразия и терминологических соглашений. Тем не менее в ходе их решались иные задачи, нередко научно значимые, как, например, установление структуры и особенностей этого культурно-художественного явления, либо чисто идеологические (беседа-интервью М. М. Бахтина с проф. В. Д. Дувакиным или дискуссия о модернизме с В. Днепровым в 70-х гг.). Не входя в подробности подобных дискуссий, отметим, однако, странную особенность: отказ по теоретическим соображениям принять это понятие в качестве научного обычно находится в противоречии с практикой культурно-идеологического самоопределения тех движений и их участников, которым это понятие кажется приемлемым и вполне адекватным. Понятие модернизма отражало в своих действительно не очень четко прорисованных смысловых структурах некоторые весьма важные интуиции, которыми были пропитаны и художественное мышление той эпохи и ее интеллектуальная жизнь. В них ясно обозначились и противостояние старой системы жизненных, эстетических и научных ценностей, стилистической культуры, художественной практики предыдущей эпохи, сдвиг акцентов и тональности в восприятии и оценке значения определенных форм человеческой и общеутвердившейся общественной практики. Можно привести ряд оппозиций, по которым прослеживалось это противостояние: вера в жизнеутверждающую силу будущего—безверие и бесперспективность бытия; оптимизм и надежда—пессимизм и «больная тоска»; утверждающая себя жизнь и телесно-нравственное здоровье—«влечение к смерти», постоянное ощущение тлена, преходящести бесцельного сиюминутного существования; достоверность знания и практической общественной ценности науки—загадочность бытия,

зыбкость существования, в котором жизнь принимает неясные, быстро меняющиеся, неуловимые очертания и непредсказуемые формы, отмеченные печатью тайны и непроницаемые для разума. Не случайно декаданс стал другим, наряду с модернизмом, термином, обозначавшим это новое мироощущение.

Все исследователи модерна как художественного стиля признают его необъятную широту: он отражен во всех видах изобразительного искусства, литературе, музыке, театре, танце, архитектуре, моде... Философия того же периода просто не могла оставаться в стороне от столь мощного духовного процесса, захватившего Старый и Новый Свет, учитывая также близость философии и искусства по определению. В узком эмфатическом смысле понятием «современного» на Западе уже давно обозначается философия модернизма и приверженность «модерну как проекту» (Ю. Хабермас, П. Козловский). И в России модернистами называли не только художников и поэтов, но и философов (об этом свидетельствуют многочисленные заявления Н. А. Бердяева о своей принадлежности к модернизму, Ф. Степун называл А. Белого философом-модернистом и т. д.). До недавнего времени, до 90-х гг., понятия «философия модернизма» или «русский культурологический модернизм» не имели хождения в отечественной профессионально-философской среде и потому требовали обоснования в нашей работе.

Модернизм как умонастроение и широкая культурная тенденция конца XIX—начала XX в. оказал влияние на философскую и религиозную мысль: определил проблемность, стилистику, тональность (пессимизм, внимание к эзотеризму и трансцендентному, антинатурализм, идеал героической личности, абсолютизация творчества, эстетизация жизни). В то же время можно говорить и о существовании особой философской тенденции: философии модернизма, наиболее рельефно выраженной в философии культуры. Были международные и чисто русские ее формы. В отечественной литературе ее мы встречаем под названиями «философия серебряного века» и «философский ренессанс начала века», где модернизм часто оказывается тождественен либо символизму, либо декадентству. В целях избежания затруднений, а также отдавая дань научной традиции, мы используем расширительный термин «философия эпохи модернизма», который и вынесен в заглавие диссертации.

Темой нашей работы является изучение философии культуры русского модернизма как особого направления и подхода в многообразии философских осмыслений культуры конца XIX— начала XX в.

В последнее время (90-е гг.) появился ряд работ по модернизму, стремящихся расширить наше представление и знание об этом духозно-эстетическом и философском феномене. В поле зрения ученых вошли и

культурологкческие идеи модернизма, в которых развиты особые представления о культуре.

Сведения о философии некоторых русских представителей модернизма содержатся в работах 90-х гг. Э. Чистяковой, Р. А. Гальцевой, В.Н. Дуденкова, Г.А. Лихоткина, A.A. Ермичева, А.Ф. Замалеева, К. Исупова, А.Л. Доброхотова, E.H. Некрасовой, Л.Г. Филоновой, С.П. Мамонтова, С. и В. Пискуновых, Л.А. Сугай.

Значительный вклад в разработку проблем модернизма, в том числе его философии, внесли зарубежные ученые М. Бредбери и Дж. Макфарлейн, которые в известном труде «Модернизм: 1890—1930» рассмотрели основные значения термина, распространенные в научной литературе о модернизме. Свое мнение о модернизме и его философии выразили М. Калинеску, Р. Поггиоли, М. Шефдор- и др. Типичным . и наиболее влиятельным представителем американской критики модернизма был и остается Клемент Гринберг, рассматривавший модернизм как широкую культурную тенденцию, появившуюся впервые во Франции в 60-х гг. XX в. и распространившуюся оттуда в другие страны.

В отличие от современной англо-американской критики модернизма, которая применяет это понятие для обозначения и характеристики явлений преимущественно из области искусства, польская научная традиция убедительно доказывает, что модернистская эстетика не только связана с антропологией, но также с онтологией и эпистемологией. Помимо этого в польском модернизме мы видим развитую теорию антипозитивистски ориентированной аксиологии.1

Таким образом, можно констатировать оживление интереса к модернизму не только как художественному и эстетическому явлению, но и философскому и культурологическому. Развивается понимание модернизма как духовного движения, в недрах которого развились существенные идеи, представления и понятия, выражающие не только специфику культурного процесса годов существования самого модернизма, но и всего культурного процесса XX в. Это особенно видно в тех современных культурфилософских концепциях, которые тенденции культурного процесса склонны интерпретировать в терминах упадка, кризиса и катастрофы. Тем не менее новые подходы к философии модернизма еще только намечаются и новые исследования в этой области, каковым является наша диссертация, представляются актуальными и эвристически значимыми.

' См. сборник «The Modernist Aesthetic in Polish Art: 1890-1914», - США, 1987. вопросам высказываются В. Юзжак, С. Моравски, Я. Чижевска и др.

.—320 с. В сб. по данным

Целью исследования является обоснование русского модернизма как явления философского и, особенно, кулыурфилософского и раскрытие его сущности в наиболее репрезентативных концепциях и представителях.

Основными задачами исследования являются:

1. Обосновать правомерность представления о модернизме как явлении философском, помимо эстетического, художественного, культурного, стилевого.

2. Показать на конкретном анализе его воззрений, что в философию модернизм привнес особые проблемы и темы, сообщил философскому дискурсу специфическую тональность и стилистику.

3. Продемонстрировать философско-методологическую специфику модернистского понимания проблем культуры, приведшую к возникновению особой линии в философии культуры - модернистских концепций философии культуры.

4. Представить философию культуры модернизма не только как общеевропейское идеологическое явление, но и как специфически русское, не только воспринявшее основные элементы модернистского мировоззрения, но развившее собственные специфические признаки, соответствующие духовному опьггу российской действительности и русской интеллектуальной традиции.

5. Провести сопоставление культурфилософии русского модернизма с аналогичными концепциями в западно-европейской культурфилософской мысли.

6. Дать критический анализ наиболее представительных и характерных концепций философии культуры русского модернизма.

7. Расширить знание о сущности этого явления, введя в философский и научный оборот новые имена и концепции.

Методология и источники исследования.

Исходя из развитого в работе понимания философского модернизма как антирационалистической, антисциентистской реакции на позитивистские, материалистические и рационалистические основы духовной культуры XIX века, как течения, утверждавшего ценность жизни, индивидуализм, творческий героизм, эстетизм смерти, превосходство интуиции и воображения над научно-рационалистическим и прагматическим отношением к жизни, мы относим к культурфилософскому модернизму теоретиков и концепций в той или иной степени воспринявших и развивших эти тенденции.

При предварительном отборе материала исследования выяснилось, что по проблемам культуры высказались буквально все представители культуры эпохи модернизма. Были созданы и специальные философские исследования по данной проблеме, авторами которых являлись, прежде всего, мыслители символистского круга: Н. Минский, А. Блок, В. Брюсов, А. Белый, Вяч. Иванов,

A. Волынский, М. Волошин, Эллис и др. Модернистические черты мы находим и в культурфилософских работах Н. Бердяева, Ф. Степуна, Л. Шестова,

B. Розанова, М. Гершензона, Б. Яковенко, С. Гессена, Ф. Куклярского.

Особое место в работе заняла философская и культурологическая публицистика, представленная в русской и зарубежной журналистике, которая до настоящего времени почти не привлекалась в качестве философского источника. Мы дали анализ взглядов ряда наиболее характерных ее представителей: Г. Ландау, Н. Быховского, Н. Шапира, Р. Виппер, Л. Гуревич, Д. Койген, И. Геллер. Представилось необходимым обратить внимание на работы зарубежных философов: Гульермо Ферреро, Георга Зиммеля, Карла Иоэля, органично вошедших в философию культуры русского модернизма.

Важное место в диссертации занял анализ культурфилософских воззрений теоретиков второго плана, никогда не выходивших со своими идеями на передние рубежи русской мысли, но, возможно в силу своей маргинальное™, выразившие более ясно и упрощенно-непосредственно все типичные особенности модернистской культурфилософии (Ф. Куклярский, Н. Минский).

Научная новизна диссертации. Научная работа - одно из первых специальных исследований модернистской философии культуры в русском ее варианте. В диссертации впервые:

• обосновывается понятие «философского модернизма» вообще и «культурфилософский модернизм» в особенности;

• расширяется представление о масштабах русской философии культуры путем введения в нее модернистской линии;

• внутри модернистского направления русской философии культуры намечаются основные линии его развития;

• вводится в научный оборот ряд источников (общественно-политические и литературно-художественные журналы начала XX в.), которые не привлекались ранее к анализу в философии культуры;

• проведено сопоставление русского модернизма с аналогичными явлениями западноевропейской культурфилософской мысли.

Практическая значимость исследования. Разработки и выводы диссертации дают материал и теоретико-методологические основания изучения русской философии культуры и культурологии. Диссертация в целом и в отдельных ее частях может служить базой при подготовке лекций и спецкурсов для студентов в рамках гуманитаризации высшего образования.

Структура исследования. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновываются необходимость и предпосылки диссертации, обозначается проблемное поле, намечается метод исследования.

В первой главе «Понятие модернизма как историко-философская и методологическая проблема» автор делает обзор литературы по модернизму, выясняет значения термина «модернизм» в различных традициях критики, анализирует методологические проблемы, связанные с отсутствием согласия среди них по поводу его значения, датировки. Дается характеристика модернистского мировоззрения.

В § 1 «К историографии термина и понятия. Фрагменты современной англо-американской и польской традиции критики модернизма» автор показывает, что одним из основных препятствий, с которым встречаются критики модернизма, в особенности компаративисты, является семантическая неразбериха, порождаемая самим термином. Представители англо-американских школ критики пишут слово с большой буквы, поскольку для них модернизм представляет собой исторически и концептуально определенное движение в литературе и искусстве. Их европейские коллеги этого не делают, так как они воспринимают модернизм в основном как концепт, окруженный бесчисленным разнообразием «измов», которые как грибы растут в западном мире, начиная с конца 1880-х гг. Более того, они имеют тенденцию ставить под вопрос фундаментальную действительность термина и предпочитают использовать термин «модерн», «авангард», и «модергопэ» вместо него. То же название в Испании и Латинской Америке применяют к движению, аналогичному символизму, в то время как в Бразилии его применяют по отношению к радикальному авангарду—реакции против символистского влияния. Как очень широкий термин «модернизм» представляет проблему из-за своих различных использований. Один из влиятельнейших американских критиков модернизма К. Гринберг даже склоняется к мнению, что модернизм невозможно определить, как невозможно приемлемо определить, что такое искусство, например. Модернизм К. Гринберг понимает как широкую культурную тенденцию, начавшуюся с переоценки художественных средств в искусстве, осуществивших переоценку эстетического качества. Характеристики этого движения, которое затрагивало все искусства и многие страны, были предметом многочисленных дискуссий во всем мире. Современными чаще всего описывались те искусства и философия, в которых художники (в широком смысле) отражали осознание беспрецедентно новой жизненной ситуации в соответствующих формах и средствах выражения. В параграфе анализируются наиболее известные работы современной англо-американской критики модернизма, общим недостатком

которой является применение термина преимущественно к искусству. Но это не единственная точка зрения на модернизм.

Польская научная литература использует термин «модернизм» равнозначно для всех форм живописи, литературы, музыки, философии, которые порвали с традицией и поддерживали одно из многочисленных новаторских направлений того времени. Одна из возможных позитивных интерпретаций польской модернистской точки зрения - модернистская теория может быть трактована как философия культуры.

Аксиологическая интуиция модернистов, которая появилась как негативная реакция на окружающую действительность, была генетически ранней частью модернистской теории, философское обоснование которой было добавлено позже. Характерными чертами модернистского умонастроения являются: эстетизм, индивидуализм, приоритет иррациональной интуиции в познании, индетерминизм, антипрогрессизм, повышенное внимание к трансцендентным элементам реальности и мистицизму, пренебрежительное отношение к систематической рефлексии (хаос жизни принципиально не поддается концептуализации), антиэгалитаризм. Для модернизма характерен бунт против пустоты тотально отчужденного существования, концентрация на внутреннем мире личности. Поиск достоверности в противоположность лжегармонии был постоянным мотивом в интеллектуальных и художественных манифестах или программах того времени. Осознание кризиса европейской культуры тогда нашло своих первых вестников и некоторые мыслители стали именно с ним связывать новое явление. Новое мировоззрение было окрашено в трагический тон. Чувство трагической природы существования, которое сопровождало духовное становление того периода, было принципиальной характеристикой модернистов. Предельным выражением их пессимизма было ожидание катастрофического апокалипсиса. Трагичность мироощущения возникла, возможно, из-за того, что модернистская идеология основывалась на принципиально неразрешимых антиномиях: между культурой и природой, историей и миром (Вселенной), коллективизмом и индивидуальностью, добром и злом.

Таким образом, из данного параграфа становится ясно, что мы имеем дело с модернизмом как явлением универсальным по широте охвата духовной жизни европейского общества, пропитавшим своим настроением все ее основные формы. Модернизм, вне зависимости от того, в какой стране исследователи находят его корни, оказался интернациональным, прежде всего общеевропейским явлением, хотя и распределившимся по определенным национальным вариантам. Он создал определенную качественность в истории европейской культуры, вполне узнаваемую и вычленяемую как объективную

целостность, оказавшую влияние на последующие ее этапы. Скрытое влияние модернизма ощущается во всем умонастроении XX века и прежде всего в той сфере духа, в которой в наиболее конденсированном виде представлено порожденное им видение судеб европейской культуры и смысла ее исторической перспективы: философии истории и философии культуры.

В § 2 «Проблема модернизма в русской критике» приводится небольшой обзор русских до- и послереволюционных (1917) работ по этому вопросу. В России модернизм впервые появился в форме литературного (поэтического) символизма в 90-х гг. XIX в. и первоначально представлял собой подражание западным образцам. Примерно с 1898 г., после появления собственно модернистских периодических изданий («Северный вестник», «Мир искусства», «Новый путь», «Вопросы жизни», «Весы», «Золотое руно», «Перевал»), подражательный период заканчивается и начинается период самостоятельного творчества. В это время вырабатываются своеобразные приемы творчества, которые дают ряд выдающихся примеров в области поэзии, критики, литературы, философии культуры и творчества. Огромна роль публицистики того периода, активно способствовавшей выработке нового мировоззрения.

В России, как и на Западе, изучение модернизма началось в 10-е годы XX в., прежде всего, в национальном его варианте. Дореволюционная критика четко различала понятия «модернизм», «символизм», «декадентство». Модернизмом чаще всего обозначалась широкая международная общекультурная тенденция рубежа XX в.; под символизмом в широком смысле подразумевалась идейная основа модернизма и специфический метод творчества (в узком смысле—одно из направлений в искусстве и литературе того времени); декадентство—одна из школ символизма, характеристика которой заключена в этимологии термина.

В традициях марксистской художественно-эстетической критики: европейской (с 90-х гг. XIX в. П. Лафарт, В. и К. Либкнехт, К. Цеткин, Р. Люксембург, Ф. Меринг), которая легла в основу русской (с начала XX в. Г.В. Плеханов, В.И. Ленин, В.В. Воровский, М.С. Ольминский, Н К. Крупская, A.B. Луначарский), модернизм всегда представал как выражение кризиса, форма и степень деградации буржуазной культуры. Но в этом марксизм не был ни одиноким, ни оригинальным. Модернизм в отрицательном свете воспринимался всей прогрессистски ориентированной общественной мыслью.

Русский марксизм в диссертации по этому вопросу представляет Г. В. Плеханов, все блестящие аргументы которого направлены к доказательству того, что общей идеей всех новых направлений в литературе, искусстве и философии является «общественно-политический индифферентизм», «безнадежно отрицательное» отношение их к «общественной среде». Крайний

субьекгивизм, эгоизм, доходящий до солипсизма, признающего свое «я» единственной реальностью, отсутствие ясных идей, использование «смутных намеков на идеи», «суррогатов, почерпнутых в мистицизме, символизме и в других «измах», характерных для упадочных эпох—такова, с точки зрения Г.В. Плеханова, теоретическая основа модернистской эстетики. Отрицательными, «слабыми» чертами новых направлений, по его мнению, являются: пессимизм, индивидуализм, аполитичность, элитарность, «бунт человеческого духа» как альтернатива социальным преобразованиям, а также неспособность «критиков окружающей действительности» подняться до революционного ее отрицания. Несмотря на многообразие «новых пророков» и новых «евангелий от декаданса», Плеханов легко определяет их в одно направление по принципу «удивительного фамильного сходства». Какими бы разными не казались гг. Бердяев, Мережковский и Минский, все они являются «декадентскими представителями новых течений» и все их религиозные и философские искания того же «декадентского пошиба».

Критическому рассмотрению основных направлений и школ модернизма посвятили некоторые свои работы в разное время В.Ф. Асмус, А.Ф. Лосев, С.С. Аверинцев, А. Гулыга, М.С. Каган. Ученые дореволюционной формации (В.Ф. Асмус, например) отмечали широту этого явления (модернизм одновременно и художественное явление, и поэтическое, и фшюсофское, его можно отнести ко всем проявлениям культуры конца XIX—начала XX в.) и его неоднородность (огромное количество школ и направлений внутри модернизма).

В советской эстетике модернизм, в противовес «социалистическому реализму», обычно трактовался как показатель кризиса западной буржуазной культуры, а все ее проявления объявлялись результатом ее «разложения». Часто в работах советского периода термины «модернизм», «символизм», «декадентство» рассматриваются как однопорядковые и употребляются как синонимы, что не раз подавало повод к недоразумениям. Существенным недостатком русской критики 30-х—80-х гг. является определение модернизма как явления преимущественно художественной культуры, причем чисто западного, превращающего все культурные проблемы в проблему искусства, а все проблемы искусства сводящие к проблеме формы. Различны мнения ученых по поводу датировки и значения этого явления. В данном параграфе дается критический анализ ряда общих работ (до 90-х гг.), имеющих слово «модернизм» в своем названии или временные опознавательные знаки этого периода. Среди авторов: Д. В. Сарабьянов, Г.Ю. Стернин, В. Назаренко, В. Днепров, И.С. Куликова, В.Н. Дуденков, Н. Малахова, В. Ванслов, В.Я. Ивбулис, С. Можнягун.

Неисчезаюгций интерес исследователей к культурно-историческому периоду «рубежа веков» говорит об особой значимости его для нашего культурного самосознания. Современный этап изучения модернизма характеризуется смещением интересов в область отдельных проблем и персон, а также оживлением интереса к культурфилософским и культурологическим его проблемам.2

Во второй главе «Течения модернизма в русской философии культуры» автором исследуются многообразные проявления модернизма в русской философии культуры. Их презентация осуществляется на философском творчестве Н. М. Минского, А. Белого, Н. А. Бердяева и Ф. Куклярского. Автор осознает сложность любых попыток систематизации и типологизации в русской философии, где границы направлений, течений и стилей пересекаются весьма свободно. Данная глава - первая, не претендующая на полноту охвата соответствующего материала, попытка типологизации этого явления.

В § 1 «Русская философия культуры и модернизм. Формирование культурфилософского проблемного поля публицистикой рубежа веков» дается общий обзор философских периодических изданий и подробный анализ культурфилософских проблем в 3-х журналах начала века: «Полярная звезда», «Свобода и культура» и «Северные записки». Эти три издания, выбранные почти произвольно, позволяют судить об огромной роли журналистики в формировании нового мировоззрения и проблемного поля теоретических исследований. Данным параграфом автор диссертации предваряет рассмотрение культурфилософских работ отдельных представителей модернизма. Среди авторов указанных изданий С. Франк, Д. Мережковский, Н. Бердяев, Ф. Степун, Б. Яковенко, Г. Ландау, Н. Быховский, Н. Шапир, И. Геллер и др. Публицистику того времени можно считать фоном, в борьбе и во взаимодействии с которым шло развитие русской философии культуры, модернистской в том числе.

Автор диссертации обращает внимание на существенное различие взглядов на культуру до и после «великой европейской войны». В довоенное время все верили в «культуру» и в культурное развитие человечества, верили в «прогресс», мечтали, что Россия вскоре войдет равноправным членом в семью культурных народов Европы. Первая мировая война разрушила все эти

2 «Философия культуры. Становление и развитие» (под ред. М.С. Кагана, Ю. В. Перова,

В.В. Прозерского, Э.П. Юровской). - С.-Пб.: СПбГУ, 1995. - С. 189-197. «Философия рубежа веков» (под ред. Д.А. Гущина, В.Т. Пуляева, Ю. Н. Солонина). - С.-Пб: СПбГУ, 1996. - С. 104-136. Каган М.С. «Философия культуры» - С.-Пб.: ТОО ТК «Петрополис», 1996. - С. 371-381 Он же «Град Петров». - С.-Пб.: АО «Славия», 1996. - С. 194,207-230. Солонин Ю.Н., Ильичев П.И. «К критике диалога культур в современной европейской философии: концепция Г. фон Кайчерлинга» I Диалог в философии: традиции и современность, - С.-Пб.: СПбГУ, 1995. - С. 129-137. Солонин Ю.Н., Дудник И.С. «Философия культуры и модернизм: фрагменты польской традиции» Н Вестник СПбГУ. Сер. 6, вып. 4 (№ 27), 1995. - С, 16-25.

ожидания и открыла глаза на противоречивость и неоднозначность культуры. Культура, перед которой преклонялась Европа и которой завидовала Россия, не спасает людей от дикарской жестокости, тупости и низости и не способна подавить в людях темные инстинкты и обновить жизнь на земле. Война многим открыла несостоятельность европейской культуры на самых блистательных ее верхах, в деле просветления рода человеческого, й что зачатки иной, высшей и нравственной культуры, возможно, находятся совсем в иных плоскостях духовного существования - помимо культуры. Появились серьезные сомнения, можно ли что-либо реально изменить в мире работой сознания и воли. Русские философы одни из первых поставили вопрос о цене и ценности культуры. В каком-то смысле вера в «культуру» умерла, во всяком случае все ранее бесспорные ценности ее подлежали проверке и пересмотру. В этой работе приняли участие и русские философы-модернисты, для которых проблемы культуры имели первостепенное значение.

После рассмотрения в диссертации статей С. Франка («Очерки философии культуры», «Молодая демократия») в журналах «Полярная звезда» и «Свобода и Культура», которые ранее не рассматривались в литературе, а также помня его работы в широко известных сборниках начала века «Проблемы идеализма» («Нищне и любовь к дальнему») и «Вехи» («Этика нигилизма»), сборник его статей 1903-1909 гг. «Философия и жизнь. Этюды и наброски по философии культуры», автор диссертации отнесла его к этическому направлению модернистской философии культуры. С модернизмом этику С. Франка роднит отпечаток антиэгалитаризма и духовного аристократизма, критика эвдемонистической морали и утилитаризма в ней.

В § 2 второй главы рассматривается философия культуры символистов. Дается общая характеристика идеологии символизма - необычайно многообразной и во многом противоречивой, что определило широту ее проявлений. Известно, что модернизм питали идеи символизма. В философии символисты часто исходили из «теософических мечтаний, незаслуживающих названия теории и философии», черпали теоретические основы из историософских, эсхатологических и христологических схем, искали опору в философии немецкого идеализма и романтизма. Большое значение для разработки русской философии символизма имели Вл. Соловьев, И. Кант, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Р. Штайнер и Р. Вагнер. В идейной эволюции русского символизма отражены историко-социальные реалии того времени: русско-японская война, революция 1905 года и последовавшая за ней реакция, мировая война и революция 1917 г. Символизм имел многообразные проявления в русской философии культуры. А. Белый и Вяч. Иванов занимают в ней фундаментальное место. Презентация культурфилссофских идей символизма

осуществляется на примере теоретических работ старшего символиста Н. М. Минского и младшего символиста А. Белого. Проводится критический анализ и выявляется концептуальный строй их культурфилософских теорий.

Для Н. М. Минского разговор о культуре - это всегда разговор о морали, о ценностях личности и общества. Через призму новейшей западной философии и литературы он видит, что в центре этнки стоит идея самобытной личности, идея преобладания воли над всеми другими функциями души, что способствует утверждению индивидуализма в современной культуре. Во всех своих работах Минский критикует современную культуру (без особого различия на европейскую и русскую), но не отказывается от нее, а пытается в самой культуре отыскать начала ее религиозного обновления. Как яркий представитель модернистской культурфилософии он - убежденный враг и беспощадный критик эвдемонизма и утилитаризма, полагающий, что на престол жизни, вместо счастья, должна быть возведена свобода. Особое значение для настоящего исследования имеют его работы: «При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни», «Ибсен» и «Религия будущего. Философские разговоры».

Взгляды А. Белого в области философии культуры представляют собой целостную хорошо обоснованную систему. Главной целью символизма как теории творчества и жизни он считал разработку теории культуры. Эта теория формируется постепенно, от работы к работе, с начала века и примерно до конца 20-х гг. Наиболее ценными в этом отношении являются следующие его работы: сборник статей «Символизм» (статьи «Символизм», «Проблема культуры» и «Эмблематика смысла» образуют теоретический центр этого сборника), а также «Революция и культура», «Кризис культуры», рефераты докладов «Пути культуры» и «Философия культуры», автобиографический очерк «Почему я стал символистом и почему я не перестал им быть на всех фазах моего идейного и художественного развития». В своих исследованиях вопросов культуры А. Белый опирается на работы Вундта, Троицкого, Геффдинга, Виндельбанда, Риккерта и др. Интерес одного из главных теоретиков символизма к проблемам культуры был связан с решением вопроса о судьбе русской культуры. Решение знаменитой проблемы со времен славянофильства и западничества у Белого не лишено оригинальности - ни капиталистический Запад, ни патриархальный Восток не были для него идеалом культуры. Саму постановку такого вопроса он считал нелепой. И Запад, и Восток в одинаковой степени химеры, засоряющие наш умственный мир и мешающие самостоятельному культурному творчеству.

Философия культуры А. Белого отмечена характерными для модернизма чертами - индивидуализмом, абсолютизацией творческой деятельности личности, антипрогрессизмом, резким отделением современности от предшествующей культурно-исторической эпохи. Будучи истинным философом-

модернистом, А. Белый ощущает себя стоящим на границе двух больших периодов развития человечества, где кризис искусства является только символом кризиса мировоззрения, кризиса культуры. Вдохновители символизма и его теоретики с особенной резкостью выдвигали эти проблемы, перенося вопрос о смысле искусства к более коренному вопросу - к вопросу о ценности культуры.

В § 3 второй главы исследуются проблемы культуры в философии Н. А. Бердяева, которые по мнению диссертанта, недостаточно рассмотрены в литературе.

Все исследователи творчества Н. А. Бердяева отмечали, что толковать его философские идеи чрезвычайно сложно. Причины таких затруднений назывались разные: множество противоречий, презрение Бердяева к философской систематике, «афористичность» и «фрагментарность» его мышления, вызывающая антидискурсивность бердяевских философских текстов, его установка на мистический внутренний опыт как аутентичный источник философствования и т.д. Все эти затруднения, вместе с его «импрессионистическим стилем», выдают в нем модерниста. О своей принадлежности к модернизму он неоднократно заявлял в своих работах.

Анализируя работы философа («К философии трагедии. Морис Метерлинк», «Генрих Ибсен», «Трагедия и обыденность», «Преодоление декадентства», «Очарование отраженных культур», XIV глава «Смысла творчества», «Варварство и упадничество», «Предсмертные мысли Фауста», «Новое Средневековье», «Духовное состояние современного мира», «О культуре», «Духи русской революции», «Смысл истории») от ранних к более поздним, но в рамках обозначенного периода, автор диссертации прослеживает основные этапы формирования и развития его философии культуры и выделяет в ней основные проблемы. Новый XX век ознаменовался для Бердяева движением от неокантианства к богоискательству. Опираясь на патристику, идеи Чаадаева, Достоевского, Соловьева, философ шцет смысл жизни и культуры в организации человеческого общежития на религиозных основах.

Н. А. Бердяев разделял общемодернистскую позицию по поводу прогресса: к культуре неприменима теория прогресса, она никогда не развивалась по прямой линии. В сборнике «Проблемы идеализма» (1902) он подвергает критике материализм и вульгарно-материалистический позитивизм. В его творчестве присутствует характерное для модернизма стремление выразить эпоху универсального кризиса, антиэгалитаризм, антисциентизм. Во главу угла своей кулыурфилософии он ставил индивидуальность и ее ценности, сочетая пафос личной свободы с утверждением общечеловеческой правды и сверхприродной истины. Ответственный христианско-экзистенциальный,

озабоченный состоянием мира и сформированный как ответ на духовные запросы времени, философский взгляд Н. А. Бердяева в общем не порывал с установками культурологического модернизма, хотя акцентировка проблем со временем менялась. «Основателя нового христианства», всматривающегося в каждого человека как в конкретную, неповторимую личность, автор диссертационного исследования относит к религиозному направлению культурфилософского модернизма, хотя отнести Бердяева к какому-то определенному направлению трудно вследствие многогранности его философского таланта.

В § 4 рассматриваются проблемы культуры в философии Ф. Куклярского. Хотя в последнее время интерес к творчеству этого «теоретика новой культуры» заметно возрос, однако, по мнению диссертанта, с культурфилософских позиций оно исследовано недостаточно. Для настоящего исследования особый интерес представляет его работа «Философия культуры», хотя культурологической проблематикой насыщены все его работы, также привлеченные к анализу. Его культурфилософия отмечена следующими чертами: антияомизм, прометеизм, ницшеанская поза. С самого начала эта философия имеет отчетливую антиантропологическую окраску. Разрушение основ традиционного мира идеалов и ценностей приводит Ф. Куклярского к утверждению противоположного (Сатаны, природы, безумия). Современная самодовлеющая человеческая культура, созданная на основе глубокого разрыва с природой, обречена на гибель. Таков пессимистический вывод философа о западноевропейской культуре, мессионистские чаяния которого обращены к русскому национальному гению. В философии Ф. Куклярского немало вздорного, вторичного, эпигонского. Она представляет собой эклектичную смесь из философии Гегеля, Ф. Ницше, М. Штирнера, К. Леонтьева, модернистской литературы (Э. По, О. Уайльд), христианской апокалиптики. Тем не менее, возможно, что в силу своей марганальности, ему удалось наиболее рельефно выразить типичные особенности модернистской культурфилософии.

Модернизм в своих корнях оказался неразрывно связанным с пессимистическим умонастроением конца века. Но было бы неверно из этого заключить, что это была культура и философия уныния и безрадостности. Наоборот, подобные мотивы вплетались в сложную связь многих установок и тенденций, нередко утверждавших философию активизма, героической жертвенности, богоборчества и титанизма, но все эти черты часто оказывались лишь формой себялюбия, демонстрацией позы и эстетизацией катастрофического финала. Яркий пример тому—культурфилософия Ф. Куклярского, которого можно отнести к волюнтаристскому направлению культурфилософии модернизма. В центре его культурфилософских

построений—идея разрушительной воли, преобладающей над всеми другими функциями души и совпадающей с «волей к освобождению» природы. Модернистским также является отрицание исторического прогресса, и эстетизация смерти.

В Заключении еще раз подчеркивается, что несмотря на свою сложность, противоречивость, неустойчивость понятие «модернизм» в культурфилософии все же имеет определенную эвристическую ценность, так как позволяет выделить характерные черты сложных духовных и культурных процессов рубежа XX в. Важно введение данного понятия в диапазон русской философии культуры, представленной весьма широким кругом мыслителей.' Есть все основания рассматривать в культурфилософском контексте мыслителей, упоминавшихся ранее в качестве деятелей искусства модернизма. Русский философский модернизм—это в большой степени культурфилософское явление.

Подводятся итоги и обозначаются дальнейшие перспективы развития темы исследования.

По теме диссертации имеются следующие публикации:

1. Философия культуры Андрея Белого//Философия и духовная культура. Материалы научно-методической конференции 19-20 января 1993 г. Санкт-Петербург.

2. О спецкурсе «Культура: понятие, содержание, проблемы»//Философия и духовная культура. Материалы научно-методической конференции 19-20 января 1993 г. Санкт-Петербург.

3. Взаимосвязь культуры и личности в «Очерках философии культуры П. Струве и С. Франка»//Проблемы человека: гуманитарные аспекты. Материалы научно-методической конференции 13-14 апреля 1995 г. Санкт-Петербург.

4. Смерть и модернизм//Фигуры танатоса. Вторая международная конференция «Тема смерти в духовном опыте человечества». 1995 г. Санкт-Петербург

5. Проблемы культуры в русской философии эпохи модернизма//Философия и вызов XXI века. Тезисы Всеросийской конференции. 9-10 ноября 1995 г. Санкт-Петербург, 1996 г.

6. Некоторые проблемы философии культуры Н. А. Бердяева/ЛПроблема человека: гуманитарные аспекты. Материалы научно-методической конференции Часть 1. Вопросы теории. Май 1997 г. Санкт-Петербург.