автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проза Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проза Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма"

На правах рукописи

СКОКОВА Татьяна Александровна

ПРОЗА ЛЮДМИЛЫ УЛИЦКОЙ В КОНТЕКСТЕ РУССКОГО ПОСТМОДЕРНИЗМА

10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2010

004601281

Работа выполнена на кафедре русской классической литературы и методики преподавания литературы ГОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Скибина Ольга Михайловна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Кубасов Александр Васильевич кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Щербакова Анна Александровна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Ульяновский государственный

университет»

Защита состоится 12 мая 2010 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.01 по филологическим науками при Московском государственном гуманитарном университете им. М.А. Шолохова по адресу: 109240, г. Москва, ул. Верхняя Радищевская, д. 16/18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного гуманитарного университета им. М. Шолохова.

Автореферат разослан 9 оикл^ил о г.

Ученый секретарь диссертационного совета, у?

кандидат филологических наук, доцент С.Ф. Барышева

Общая характеристика работы

Проза Людмилы Улицкой привлекла внимание критиков в 1990-х годах XX века. С этого времени и до наших дней ее творчество остается объектом активного обсуждения. Современные исследования творчества Улицкой в основном ограничиваются статьями в газетах и журналах. Однако в последнее время о творчестве и вкладе Улицкой в современный литературный процесс на уровне общего обзора творчества начали размышлять и авторы учебных пособий: Г. Нефагина (Русская литература конца XX века), Н. Лейдерман и М. Липовецкий (Современная русская литература: 1950 - 1990-е годы), С. Тимина и В. Альфонсов (Русская литература XX века. Школы, направления, методы творческой работы). Это не удивительно: тематика изучения произведений Улицкой охватывает широкий круг проблем и вопросов: анализируется хронотоп романа «Казус Кукоцкого» (Г. Ермошина, И. Некрасова, В. Скворцов), жанровое своеобразие романов «Казус Кукоцкого» (Н. Вакурова, Л. Московкин) и «Даниель Штайн - переводчик» (С. Беляков, М.Горелик, Ю. Малецкий, И. Роднянская); выявляются интертекстуальные связи с мифом в романе «Медея и ее дети» (Т. Ровенская, Н. Егорова, Ю. Сергеева, Т. Прохорова, М. Звягина), рассматривается смысл заглавий романов Улицкой (Н. Лейдерман, М. Липовецкий) и др.

В течение последних лет внимание Л. Улицкой уделили и в диссертационных исследованиях (К. Щукина, А. Ермакова, Г. Пушкарь, О. Крижовецкая, Ю. Жидкова). Наиболее разносторонний анализ осуществлен в диссертации Н. Егоровой «Проза Л. Улицкой 1980 - 2000-х годов: проблематика и поэтика»', которая остается одним из самых глубоких исследований творчества Л. Улицкой на сегодняшний день. Средства создания характеров в рассказах Л. Улицкой рассмотрены в одноименной диссертации Сунь Чао". Уже в этих работах авторы в отдельных параграфах исследования упоминали о наличии в произведениях Л. Улицкой постмодернистских приемов и взаимодействии ее прозы с классической литературой, в частности, произведениями А. Чехова.

Сегодня относительно творческого метода Улицкой и ее места в литературном процессе существует много противоречивых мнений. Например, О. Рыжова относит ее прозу к массовой литературе. М. Кучерская, наоборот, называет творчество писателя серьезной, «камерной» литературой, предназначенной для узкого круга читателей. С точки зрения «тендерного» подхода, разграничивающего «мужское» и «женское» творчество, Н. Габриелян относит произведения Л.Улицкой, наряду с книгами Т.Толстой, Л. Петрушевской, В. Токаревой, к женской прозе.

Говоря о художественном методе Улицкой, Н. Лейдерман и М. Липовецкий определяют его как новый сентиментализм - синтез натурализма и сентиментализма. О. Дарк и Е. Ишкина считают Улицкую

1 Егорова, H.A. Проза Л.Улицкой 1980 - 2000-х годов: проблематика и поэтика: дисс. ... канд. филологии, наук / H.A. Егорова. - Волгоград, 2007. - 180 с.

2 Сунь Чао Средства создания характера в рассказах Л. Улицкой: дисс. ... канд. филологии, наук / Чао Сунь. - М., 2006.-197 с.

постмодернисткой, в то время как Г. Нефагина относит ее творчество к «новой прозе», в которой совмещаются черты эстетики модернизма и реализма. Чаще всего исследователи по отношению к творчеству Улицкой употребляют термин постмодернизм.

На наш взгляд, данная проблема в прозе Л. Улицкой должна быть освещена более детально, так как до сих пор в науке нет подробного исследования ее творчества в аспекте постмодернистской эстетики и традиций русской классической литературы. Проза Улицкой требует особого восприятия и эстетической оценки. Этим и определяется актуальность предлагаемого исследования.

Эстетическая сущность постмодернизма, его генезис, влияние на современный литературный процесс, принадлежность тех или иных писателей постмодернизму являются одними из самых сложных вопросов в современном литературоведении. Не существует единого мнения относительно того, считать ли постмодернизм узким литературным направлением (С. Журавлев), художественным методом (И. Андреева) или стилем (Н. Маньковская). В западной культурологии и философии его вообще называют эпохой (Р. Паннвиц, Ф. де Онис, М. Эпштейн). Еще больше спорных вопросов остается в отношении понятия «русский постмодернизм». В данном исследовании наиболее приемлемым будет понимание постмодернизма как художественного метода с определенным набором приемов.

Научная новизна: Впервые повествовательное творчество Л. Улицкой исследуется в контексте русского постмодернизма широко и многоаспектно: выявляются чеховские реалистические традиции в соединении с постмодернистскими приемами письма, характерными для массовой литературы.

Цель исследования - изучить прозу Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма, определить ее место в литературном процессе. Для достижения поставленной цели потребовалось решение следующих задач, определенных логикой исследования:

- охарактеризовать специфику массовой литературы в эпоху постмодернизма;

- рассмотреть особенности постмодернистской поэтики;

- исследовать творчество Л. Улицкой в контексте постмодернистской поэтики;

- выявить чеховские мотивы в малой прозе Л. Улицкой и определить особенности взаимодействия художественного метода писателя с реализмом А. Чехова.

Гипотеза диссертационного исследования: Приемы постмодернизма активно используются писателем, плодотворно взаимодействуя с реалистическим методом отображения действительности. Обращение Улицкой к классикам на страницах своих произведений позволяет ей показать свою причастность к традиции и вступить в своеобразный диалог с предшественниками. Элементы постмодернизма проникли в реалистическое

творчество Л. Улицкой, сформировавшееся во многом под влиянием прозы Чехова.

Объект исследования - проза Л. Улицкой в контексте русского постмодернизма.

Предмет исследования - разнообразные приемы постмодернизма и их функции в прозе Л. Улицкой.

Материал исследования определяется целями и задачами диссертации -это романы Л. Улицкой «Медея и ее дети» (1996), «Казус Кукоцкого» (2000), «Даниель Штайн - переводчик» (2006), циклы рассказов «Бедные родственники» (1993), «Первые и последние» (1989 - 2002), «Девочки» (2002), сборник рассказов «Люди нашего царя» (2005). В этих произведениях мы обнаружили приемы постмодернизма.

Методология исследования основывается на разработанном в современном российском литературоведении понимании проблемы постмодернизма, массовой литературы, на конкретных разработках в области изучения творчества Л. Улицкой.

Теоретическую базу диссертационного исследования составили:

- фундаментальные труды теоретиков постмодернизма, ученых, философов и культурологов, исследовавших постмодернизм как явление мировой цивилизации: Н. Автономовой, Ж. Бодрийяра, Ф. Гваттари, В. Декомба, Ж. Делеза, Ж. Деррида, А. Камю, П. Козловски, Н. Маньковской, Б. Парамонова, А. Пятигорского, М. Фуко;

работы крупнейших российских и западных исследователей постмодернизма в области литературы: Р. Барта, О. Богдановой, В. Вельша,

A. Гулыги, И. Ильина, Ю. Кристевой, В. Курицына, Н. Лейдермана, М. Липовецкого, И. Скоропановой, У. Эко, М. Эпштейна;

- исследования в области массовой литературы, жанра и метода:

B. Альфонсова, М. Бахтина, А. Веселовского, Л. Гинзбург, Л. Гудкова, И. Гурвич, С. Дмитренко, Дж. Кавелти, С. Кормилова, Ю. Лотмана, В. Марковича, Б. Менцель, И. Саморукова, С.Тиминой, В. Хализева, М. Черняк, Ж. Федоровой;

- труды, посвященные изучению творчества А. Чехова: Т. Злотниковой, В.Катаева, А.Кубасова, Е. Петуховой, Э. Полоцкой, О. Скибиной, А. Степанова, И. Сухих, А. Чудакова, А. Щербаковой;

- работы, посвященные исследованию прозы Л. Улицкой: С. Белякова, Н. Габриелян, М. Горелика, Н. Егоровой, Г. Ермошиной, Ю. Малецкого, И. Некрасовой, Г. Нефагиной, Т. Прохоровой, М. Ремизовой, Т. Ровенской, И. Роднянской, Ю. Сергеевой, В. Чайковской.

Методы исследования способствуют решению поставленных задач и представляют собой сочетание онтологического, сравнительно-исторического, структурного, описательного, семантико-стилистического анализов.

Теоретическая и практическая значимость состоит в разработке проблемы взаимодействия прозы Л. Улицкой с постмодернистской эстетикой. Этот анализ позволит углубить и расширить современные представления о

своеобразии творчества писателя, уточнить его особенности и выявить связь с русской классической традицией (творчеством А. Чехова). Результаты исследования могут быть использованы в спецкурсах по постмодернизму, в курсах лекций по истории русской литературы XX века.

Положения, выносимые на защиту:

1. Проза Людмилы Улицкой наследует традиции русской классической литературы, одновременно оставаясь в пространстве постмодернистской эстетики. В большинстве своих произведений Л. Улицкая использует приемы и учитывает тенденции, заданные литературе А. Чеховым, которого писатели-постмодернисты считают своим вдохновителем и чуть ли не предтечей постмодернизма (Б.Акунин, Э.Дрейцер, Л. Петрушевская, Ю. Кувалдин, А. Слаповский, С. Солоух).

2. В отличие от писателей-постмодернистов, Людмила Улицкая вступает в диалог с Чеховым не на внешних уровнях поэтики, сюжета, персонажа, а на уровне проблематики, характеров, художественных деталей, едва уловимого ощущения тоски и безысходности. Повествованию Л. Улицкой присущи чеховская недоговоренность, подтекст, точно передающие внутреннее состояние героя. Художественная картина мира в рассказах Улицкой демонстрирует относительность и неустойчивость бытия.

3. В рассказах Л. Улицкой представлена прямая, внутренняя, лексически выраженная ирония. Особо значимой является внутренняя ирония, характерная для творчества А. Чехова и Л. Улицкой. Людмила Улицкая изящно соединяет традиции русской классики и постмодернистскую эстетику. Именно это переплетение уже знакомого и еще нового демонстрирует двойную направленность ее творчества на реалистическое отражение действительности с постмодернистскими приемами.

4. Романы Людмилы Улицкой «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Даниель Штайн - переводчик» и сборник рассказов «Люди нашего царя» демонстрируют органичный сплав реалистического метода и постмодернистского стиля. Приемы постмодернизма: интертекстуальность, шизофренический дискурс, жанровая диффузия - активно используются автором, образуя новый слой каждого произведения.

Апробация работы. Основные положения исследования были изложены на международных (Оренбург, 2007, Пермь, 2009), всероссийских (Екатеринбург, 2008, 2009), региональных научных конференциях (Оренбург, 2007).

По теме диссертации опубликовано девять статей, две из которых - в журналах, рекомендованных ВАК. Общий объем всех публикаций - 5.5 п. л.

Структура работы, обусловленная ее целями и задачами, включает: Введение, три главы, Заключение и список литературы (219 наименований). Общий объем диссертации - 168 страниц.

Основное содержание работы

Во Введении обосновываются новизна, актуальность работы; определяются цель и задачи; излагаются положения, выносимые на защиту; описываются методы и пути исследования; осуществляется обзор научной литературы по теме; отмечается теоретическая и практическая значимость диссертации.

В первой главе «Теоретические аспекты постмодернизма»

рассматривается генезис постмодернизма, даются основные его характеристики, рассматривается специфика массовой литературы в эпоху постмодернизма; исследуется проблема российского постмодернизма; выявляется соотношение постмодернизма и русской классической литературы, а также исследуется влияние творчества А. Чехова на современные постмодернистские произведения.

Параграф 1.1 «Постмодернизм как метод массовой литературы».

Постмодернизм - это особая культурная формация, связанная с кризисом веры во все ранее существовавшие ценности. Основными характеристиками литературного постмодернизма являются игра, случайность, безличность, фрагментарность повествования, диалог культур, конструктивизм, жанровая диффузия, ирония, внимание к малым формам (рассказ, новелла, притча), шизофренический дискурс, повышенное внимание к потустороннему и т.д. Постмодернизм представляет собой сплав традиций предшествующих художественных методов. Эстетика постмодернистских произведений обращена не к исключительности (эксклюзиву), а ко всеобщности (инклюзиву). Именно поэтому в эпоху постмодернизма наиболее широкое распространение получила массовая литература.

Сегодня ни в толковании термина «массовая литература», ни в определении его границ в отечественном литературоведении нет единого мнения. Однако нам ближе позиция отождествления понятий «массовой литературы» и «беллетристики», так как границы между ними очень подвижны, а «содержание обоих равно размыто»3. Массовая литература ~ это литература писателей второго и третьего ряда, выпускаемая крупными тиражами и не относящаяся к высокому искусству. Творения массовой литературы обладают остросюжетностыо, характеризуются свойственными жанру интригами, коллизиями и проблематикой, которые могут переходить из текста в текст. Основные признаки массовой литературы - простота письма, жанровый и языковой консерватизм, поскольку она ориентирована на широкий круг читателей. Внимание в текстах массовой литературы уделяется не философским размышлениям, духовным переживаниям людей, а их обыденным проблемам, быту, повседневным отношениям. Это обеспечивает узнаваемость, стереотипность таких произведений в читательском восприятии.

Вышеназванные свойства и характеристики обеспечили широкий успех и популярность массовой литературы. Однако востребованность неэлитарных

1 Скибина, О.М. Творчество В.Л. Кигна-Дедпова: Проблематика и поэтика / О.М. Скибина. - Оренбург,

2003.-С. 234.

произведений напрямую связана с мировым культурным процессом XX века, где определяющее значение имел постмодернизм. В постмодернистских произведениях художественная картина мира воплощается способами и элитарной, и массовой литературы, что обеспечивает широкую популярность последней и является своего рода игрой, пародией на современность и одновременно ее характеристикой.

Параграф 1.2 «Русский постмодернизм и русская классическая литература: о соотношении двух художественных систем». Для понимания места и специфики постмодернизма в современном литературном процессе целесообразно рассмотреть вопрос о взаимодействии постмодернистской (неклассической) и традиционной (классической) литератур, о приложимости нового мышления к формам русской ментальное™. Специфика русского постмодернизма обусловлена национальными особенностями, культурно-историческим и политическим развитием, Русский постмодернизм отличается от западного и представляет собой особый тип художественного мировоззрения. Его уникальность проявляется в искусстве рефлексии на руинах соцреализма, в отсутствии «своего» слова у художника, в цитатности, политизированности, различного рода ремейках4, аномальном герое, эпатажном языке, стилевой эклектике и пр. Особое значение в русском постмодернизме имеет частое обращение писателей к произведениям русской классики. Несмотря на преобладание в постмодернистских текстах формы над содержанием, игнорирование «вечных» вопросов о смысле бытия и месте в нем человека, отказ от нравоучений, ироничное представление действительности и лояльное отношение к массовой литературе, постмодернизм находится в постоянном диалоге с классикой.

Современная картина русского постмодернизма в литературе представлена особым отношением писателей с классикой. Произведения прошлого используются авторами как источник цитат, сюжетов и характеров, которые они каким-либо образом пытаются изменить, переделать и включить в поле своих текстов. Это - «Накануне накануне» Е. Попова, «Роман» В. Сорокина, «Новое под солнцем» В. Чайковской и др. В этих сиквелах5, считает В. Катаев, авторы делают попытку доказать себе и читателю, что «можно писать лучше, интереснее, во всяком случае современнее, чем старый автор»6, а значит, и повысить эстетическую ценность своих произведений и вступить в своеобразный диалог с классической литературой и культурой. Наиболее популярны у постмодернистов произведения А. Чехова («Дама с собачкой» Э. Дрейцера, «Чайка» Б. Акунина, «Дама с собаками» Л. Петрушевской, «Русское варенье», «Большая дама с маленькой собачкой» Л. Улицкой и др.) Этому и посвящен параграф 1.3 «А. Чехов и постмодернизм».

4 Ремейк - более новая версия или интерпретация ранее изданного произведения.

5 Сиквел - книга, фильм или любое другое произведение искусства, по сюжету являющееся продолжением другого произведения, построенное на персонажах из него и т. д.

6 Катаев, В.Б. Чехов и проза российского постмодернизма // В.Б. Катаев. Чехов плюс...: Предшественники, современники, преемники. - М., 2004. - С. 333.

Чеховский адогматизм, абсурдизация, игровое начало, отсутствие четкой иерархии существенного и второстепенного, иерархии значений, деталей, наличие как бы случайных деталей позволили постмодернистам считать его практически своим предтечей и идейным вдохновителем. Однако кажущееся, на первый взгляд, сходство чеховского метода с постмодернистским письмом является только внешним совпадением, за которым кроется полное противопоставление систем и ценностей. Постмодернисты заимствуют у А. Чехова эти приемы, но придают им совершенно иную значимость. У них, например, абсурдна вся действительность. В создаваемом ими мире нет причинно-следственных связей, логики событий и нравственных ориентиров. Легкий комизм, свойственный некоторым чеховским рассказам, превращается у постмодернистов в едкую иронию, злую насмешку над жизнью, пародию на действительность и - как результат - осознание нелепости и абсурда всего мироздания («Норма» В. Сорокина, «Мужская зона» Л. Петрушевской, «Пиковая дама» Л. Улицкой).

Вторая глава «Чеховские традиции в прозе Л. Улицкой» посвящена проблеме соотношения и взаимодействия творчества Л. Улицкой и А. Чехова. В многочисленных интервью Улицкая часто говорит о своем отношении к творчеству классика, в рассказах использует аллюзии на чеховские заглавия («Большая дама с маленькой собачкой»), обращается к теме «маленьких» людей, применяет детализацию повествования, гиперболизирует описание быта, придерживается авторского объективизма, занимая позицию невмешательства, избегает нравоучений и назиданий и т.д. К тому же научный и читательский интерес к сопоставлению творчества писателей обострила и пьеса Улицкой «Русское варенье» (2003, опубликована в 2008). В этом произведении писатель вступила в открытый диалог с классиком, который, по мнению многих исследователей, считается основоположником русского театра абсурда1. Именно его манера вести диалог, выстраивать сюжетные линии, использовать подтексты, игровые приемы привлекают Улицкую. Сопоставление творчества Людмилы Улицкой с чеховским письмом можно проводить не только на драматургическом, но и эпическом уровне.

В параграфе 2.1 «Эстетика письма А. Чехова в рассказах Л. Улицкой» характеризуются особенности рассказов Л. Улицкой, которые роднят ее с классиком.

Художественные открытия, сделанные А.Чеховым на рубеже XIX - XX веков, активно использовались представителями «другой прозы» (Л. Петрушевской, Т. Толстой, Вен. Ерофеевым, В. Ерофеевым, В. Пьецухом, Е. Поповой). В циклах рассказов Л. Улицкой «Бедные родственники», «Девочки», «Первые и последние», сборник «Люди нашего царя» мы

7 См.: Злотникова, Т.С. Время «Ч». Культурный опыт А.П. Чехова. А.П. Чехов в культурном опыте 1887 - 2007 гг.: Научная монография / Т.С. Злотникова. - М. - Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2007. - 259 е.; Химич, В. О художественной системе А.П. Чехова / В. Химич // Русская литература XX века: закономерности исторического развития. Книга 1. Новые художественные стратегии / Отв. ред. Н.Л. Лейдерман. -Екатеринбург: УрО РАН, УрО РАО, 2005. - С. 50 - 70.

обнаруживаем некоторые точки соприкосновения ее рассказов с произведениями классика.

Уже при первом знакомстве с биографиями Л. Улицкой и А. Чехова обращает на себя внимание профессия писателей. Как известно, оба они представители естественнонаучной отрасли знания (Чехов - врач, Улицкая - генетик, биохимик). Им важно увидеть не только внешние проявления вещей, характеры, но и выявить их глубинную, генетическую суть. На страницах многих своих рассказов и Чехов, и Улицкая виртуозно вкрапляют точные медицинские термины, характеризующие определенное заболевание человека или его состояние, делают представителей медицины героями произведений («Сельские эскулапы», «Хирургия», «Месть женщины», «Общее образование» А. Чехова, «Казус Кукоцкого», «Пиковая дама», «Бронька», «Дочь Бухары» Л. Улицкой). Однако отражают они это по-разному. Для Улицкой научная терминология является средством выявления природы самой вещи, добавлением к повествованию факта достоверности («Дочь Бухары»). Для Чехова же - это способ речевой характеристики героя, прием, направленный на снижение образа путем создания иронии или сарказма («Сельские эскулапы»).

Создавая характеры, Л. Улицкая часто обращается к эстетике намеков и деталей, разработанной А. Чеховым. Ей важно показать внутренние качества героя через его внешние характеристики. Средством достижения данного эффекта является детализация портрета героев. Нередко для изображения портрета Чехов использовал прием, названный А. Кубасовым, анимализацией. Суть этого приема состоит «в придании герою скрытого или явного сходства с животным, птицей, насекомым»8. У Чехова в рассказах «В Москве на Трубной площади», «Индейский петух», «Каштанка» и др. животные подаются в «очеловеченной» форме: «На запачканной жердочке сидит полинялый старик-дрозд с ощипанным хвостом. Он солиден, важен и неподвижен, как отставной генерал. На свою неволю давно уже махнул лапкой и на голубое небо давно уже глядит равнодушно»9. Иногда в рассказах А. Чехова происходит смешение анимализированных и очеловеченных характеристик. Так, например, в рассказе «Индейский петух» о птице говорится, что петух уже неделю «не пьет, не ест ... Скучный такой, унылый, словно потерял что-нибудь или совесть нечиста»10. Людям же в этой истории, наоборот, присущи черты животных: у аптекаря большие пушистые бакены, он нахохлился и сердито фырчит, а хозяин петуха Маркел Иванович чешется и кряхтит перед тем, как лечь на диван.

Похожая контаминация человеческих и животных качеств обнаружена в рассказах «Гуля» и «Зверь» Л. Улицкой. Так, в рассказе «Гуля», говоря о долгой жизни хозяйки с собакой, автор намеренно отождествляет женщину с животным: «Не было у них никакого внешнего сходства, у Джульетки и Гули. Джульетка была нечистопородной гладкошерстной таксой, а Гуля - породистая

8 Кубасов, A.B. Слово - жанр - стиль / А. Кубасов // Русская литература XX века: закономерности исторического развития. Книга I. Новые художественные стратегии / Отв. ред. Н.Л. Лейдерман. Екатеринбург. УрО РАН, УрО РАО, 2005. - С. 85.

9 Чехов, А.П. Поли. собр. соч. и писем: В 30-ти томах. Сочинения. Т. 2. - М. 1983. - С. 245.

10 Там же. Сочинения. T.4.-M., 1984. -С. 172.

тонконогая и совершенно борзая старуха с ноздрями, как фигурные скобки, и

высоко поднятыми, тонкими, кругло нарисованными бровями. Их сходство

лежало глубже и не было заметно невнимательному» '. Обратное явление

наблюдаем в рассказе «Зверь», где животное наделяется человеческими

характеристиками: «Вид у него был внушительный. Если бы он был человеком,

можно было бы сказать, что он идет, как старый штангист или борец,

12

ссутулившиися от тяжести мускулов, спортивной усталости и славы» .

В свете постмодернистских представлений особое значение получают чеховские «неокончательные» концы, которые проявляются в эпизодичности, случайности рассказа. Как правило, у Чехова такие истории имеют открытые финалы, где читателю предоставляется свобода «домысливания» истории («Сельские эскулапы», «В приюте для неизлечимо больных и престарелых», «Речь и ремешок», «Сонная одурь», «В Париж!», и т.д.). В рассказах Л. Улицкой также есть истории с чеховским мотивом случайности («Перловый суп») и «неокончательными» концами («Счастливые»),

Параграф 2.2 «Проблема «маленького человека» и разновидность темы прозрения в рассказах А. Чехова и Л. Улицкой».

Одной из особенностей, объединяющей произведения Улицкой и Чехова, является выбор «маленького человека» в качестве персонажа своего произведения. Чувство неустроенности, неудовлетворенности человеком своей судьбой - постоянный фон рассказов Л. Улицкой. Своими героями она сделала «средних людей» - врачей, научных сотрудников, инженеров, что было созвучно чеховской традиции. В ее рассказах отражен именно современный «средний человек», каким она его видит, и символом которого в XX веке стал интеллигент («Дочь Бухары», «Лялин дом», «Гуля», «Цю-юрихь», «Пиковая дама», «Орловы-Соколовы», «Зверь» и др.) Улицкая, как и Чехов, является своеобразным летописцем жизни, фиксируя ее во всех проявлениях. Объектом изображения в прозе писателя выступает повседневная рутинная жизнь с ее проблемами и трудностями.. Эти люди каждую неделю ездят на кладбище к погибшему несколько лет назад сыну («Счастливые»), заботятся о родителях («Коридорная система»), их жизнь, наполненная памятью об умершей матери и муже, течет вяло и бессмысленно («Зверь»), они не способны противостоять деспотичной матери и поэтому смиренно покоряются ее воле («Пиковая дама»). Житейские проблемы и то множество мелочей, которых с каждым днем становится все больше, заслонили жизнь - этот чеховский мотив преобладает в рассказах Улицкой. У Чехова такой мотив соединяется с «темой прозрения и мотивом «ухода» («Учитель словесности», «В родном углу», «Невеста»), Испытав чувство неустроенности мира и неудовлетворенности действительностью, попытки «прорыва» замкнутого круга предпринимают и «маленькие» герои Л. Улицкой в рассказах «Цю-юрихь», «Коридорная система», «Пиковая дама». Однако ни одной героине не удалось вырваться из привычного круга, несмотря на то, что к ним пришло прозрение, и они захотели

11 Улицкая, Л. Гуля / Л. Улицкая. Рассказы. - М.: Эксмо, 2007. - С. 101.

12 Улицкая, Л. Зверь / Л. Улицкая. Рассказы. - М.: Эксмо, 2007. - С. 371.

перемен. Мечта о счастливой жизни обернулась для Лидии («Цю-юрихь») ее внешним и внутренним рабством, страхи Жени («Коридорная система») переросли в кошмар, а Анна Федоровна («Пиковая дама») в момент ее мысленного восстания против матери погибла. В рассказах Улицкой возникает грустное ощущение безысходности и абсурдности действительности, столь характерное для постмодернизма.

У истоков иронии постмодернизма, доводящего все приемы и явления до гротеска, стоит объективная, или внутренняя ирония, широко представленная в творчестве А. Чехова и получившая развитие в рассказах Л. Улицкой. Этой проблеме и посвящен параграф 2.3 «Внутренняя, или объективная ирония в рассказах А. Чехова и Л. Улицкой».

По сути, ирония во всех ее проявлениях (прямая, внутренняя, лексически выраженная13) характерна для творчества Улицкой и Чехова. В своей художественной системе Чехов широко использовал иронию как средство осмеяния, где сомнению подвергалось все значительное, патетичное и окончательное. В творчестве классика, активно работавшего со всеми видами иронии, прослеживается динамика иронии от внешней (прямой) к внутренней, означающей «непрямое выражение авторского отношения» (Э. Полоцкая), которая раскрывается перед читателем лишь в самом конце повествования.

Чеховская внутренняя ирония получила широкое использование в рассказах Л. Улицкой «Чужие дети», «Дар нерукотворный», «Великий учитель» и др. В этих историях также представлены все виды иронии, и объединяющим компонентом здесь выступает ироническое заглавие. В заглавии рассказа «Чужие дети» проявляется внутренняя ирония. Не автор, а сама жизнь насмехается над неуверенностью мужчины в верности своей возлюбленной.

В рассказе «Дар нерукотворный» безногая Тамара Колыванова вышила портрет вождя не от великой и трепетной любви к отцу народов, а из корысти. Ирония в рассказе доминирует не в отдельных словах, а в самом контексте, причем при поверхностном чтении она не воспринимается как авторская оценка. Образ Тамары - это собирательный образ человека советского времени. Страдает инвалид Колыванова, но вместе с ней, того не замечая, страдает и общество. Да и сама жизнь в целом раскрывается в парадоксальных своих ипостасях. Образ Великого вождя - «спасителя и отца народов» - многие, насколько у них хватало фантазии, использовали как безотказное средство извлечения личной выгоды или устрашения противника.

Глубокий философский смысл, скрытый за внутренней иронией повествования, содержится в рассказе «Великий учитель», где Л. Улицкая изящно и органично совмещает иронию прямую и внутреннюю, ироническое заглавие. Суть истории заключается в том, что у простого рабочего Геннадия Тучкина возникло желание изучать немецкий язык. Уже в первых строках рассказа автор использует прямую иронию, задающую тон всему повествованию: «Трудно было объяснить, почему у него, молодого человека из простой семьи, наладчика на Втором часовом заводе, возникло вдруг странное

15 Подробнее об этом см.: Полоцкая, Э. О поэтике Чехова / Э. Полоцкая. - М.: Наследие, 2000. - 240 с.

желание изучать немецкий язык. Молодые мужчины, его сверстники, работавшие рядом, тоже иногда испытывали прорыв к чему-то необыкновенному и возвышенному, и они в таких случаях покупали пива или водки (курсив мой - Т.С.) и питейно общались ровно до того момента, пока не кончались деньги или время»'4. Во время занятий немецким языком Геннадий познакомился со своим идейным вдохновителем Леонидом Сергеевичем, с кем вел долгие философские разговоры о «разных удивительных материях» - о Творце и Творении, о тайне и пути, о воле, познании. Позже оказалось, что у Леонида Сергеевича был и свой наставник- великий знаток теософии и антропософии. Имя этого наставника долго и тщательно скрывалось. Каковы же были разочарование, даже удар по самолюбию Геннадия, когда выяснилось, что Великим учителем был сосед Геннадия по коммунальной квартире Купелис. В таком финале начинает иронично звучать название рассказа, где определение «великий» приобретает амбивалентный оттенок.

Внутренняя ирония в рассказе проявляется в несовпадении цели и результата. В своем сознании главный герой рисовал романтический и стереотипный образ почти всезнающего ученого, а на деле столкнулся с ненавистным соседом.

Параграф 2.4 «Дама с собачкой» А. Чехова и «Большая дама с маленькой собачкой» Л. Улицкой: «игра в классику». Появление такого рассказа в творчестве Улицкой закономерно. В рассказе Улицкой с деформированным чеховским заглавием «Большая дама с маленькой собачкой» диалог с классикой получает особое звучание и значение. Название этой истории явно отсылает к «Даме с собачкой» А. Чехова. Так Улицкая определяет направление читательских ассоциаций и горизонт читательских ожиданий. Вот почему необходимо соотнести ее рассказ с чеховской историей, увидеть скрытый диалог авторских позиций.

Заглавие текста, с одной стороны, вызывает ассоциации с чеховским рассказом, а с другой - позволяет оттолкнуться от текста-предшественника и создать эффект обманутого ожидания. В «Большой даме с маленькой собачкой» Улицкая выбрала иной ракурс повествования, сосредоточив внимание не на мужском, как у Чехова, а на женском начале. Причем, заняв позицию стороннего наблюдателя, лишь фиксирующего события, автор не раскрывает внутренней динамики героини, как это происходило с Гуровым, а сводит повествование почти до уровня биографии.

Рассказ повествует о жизни и судьбе не состоявшейся в молодости актрисы, но успешной и влиятельной в театральной среде женщины. Повествование об эгоистичной, деспотичной женщине, привязанной только к своей маленькой собаке, ведется в нейтрально-сдержанном тоне, сквозь который иногда проступает одновременно и авторское уважение к сильной личности героини, и неприязнь к человеку, не считающемуся с другими людьми.

14 Улицкая, Л. Великий учитель / Л. Улицкая. Люди нашего царя. - М.: Эксмо, 2005. - С. 42.

В отличие от чеховской эмоциональной Анны Сергеевны, глубоко переживавшей одновременно и измену мужу, и страстную любовь к Гурову, Татьяна Сергеевна всегда руководствовалась точным расчетом и держала возле себя только «нужных» людей. После громкого провала на сцене она заняла одну из самых влиятельных должностей в театре - заведующей труппой - и долгие годы вершила судьбы многих актеров, опираясь не только на профессиональный, но и жизненный опыт.

На постмодернистские элементы в обоих рассказах указывают намеки Чехова и Улицкой на иллюзорность и обманчивость бытия: Гуров ведет «двойную» жизнь, а профессия Татьяны Сергеевны связанна с театром -центром обмана и лжи.

В третьей главе «Творчество Л. Улицкой в контексте постмодернистской эстетики» выявляются непосредственно элементы постмодернизма в прозе писателя и указываются их функции. Творчество Улицкой, рассматривается нами как массовая литература в эпоху постмодернизма. Подобная позиция обусловлена особенностями метода писателя и явной ориентацией ее стиля на двойное кодирование. Автор в своем творчестве ориентируется на доступность восприятия ее текстов и одновременно на их глубинный гуманно-философский смысл. В текстах Улицкой развиваются традиции А. Пушкина, Н. Гоголя, Ф. Достоевского, А. Чехова и других классиков русской литературы и одновременно используются приемы, характерные для современного постмодернистского стиля. Наиболее масштабно взаимодействие традиций и новаторства представлено в ее романах «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Даниель Штайн - переводчик» и в сборнике рассказов «Люди нашего царя».

В параграфе 3.1 «Интертекстуальность как способ создания характеров в романе «Медея и ее дети» рассматривается интертекстуальность, представленная реминисценциями и аллюзиями. Наиболее ярко поэтика древних сказаний и интертекстуальные связи (на уровне реминисценций и аллюзий) в творчестве Л. Улицкой проявляются в романе «Медея и ее дети». Этот роман полностью ориентирован на миф, и мифологизм является основной чертой его поэтики.

Соотношение реминисценций и аллюзий проявляется следующим образом: реминисценции обнаруживаются в образе Медеи. Во внешности и характере Медеи есть античные черты. Во-первых, Медея Мендес с рождения носит греческое имя. Во-вторых, в ее внешнем виде, характере и поведении есть сходства с обликом античной богини: классические черты сурового лица, рыжие, словно воинственный шлем, густые волосы, высокая статная фигура, горделивая осанка, немногословность, легкий шаг, величавость. Аллюзии же присутствуют не только в образе Медеи, у которой обнаруживаются чудесные способности и мифологическое мышление. В образе сестры Медеи Александры есть черты античной богини плодородия Деметры, в образе Валерия Бутонова -Ясона, Аполлона и Нарцисса. В образе Маши присутствуют сходства с

античными Медеей и Гекатой, а в образе Ники видно тождество с дочерью океаниды Стикс Никой, воплощающей собой победу.

Обращение Л. Улицкой к мифу и использование интертекстуальных связей с античными сказаниями на уровне реминисценций и аллюзий в создании образов героев позволяют автору размышлять на страницах своего произведения о богатстве человеческой натуры в целом и многогранности женской природы в частности, о вечных человеческих ценностях. Повторяющиеся образы, мотивы, сюжеты в мировой литературе дают писателю возможность рассуждать о незыблемости бытия и моральных канонов.

Параграф 3.2 «Шизофренический дискурс как сюжстообразующий прием в романе «Казус Кукоцкого». В своем творчестве Людмила Улицкая не раз делала героями своих произведений людей с расстройством психики, чей разум далек от реальности. Это Маша Миллер («Медея и ее дети»), Ольга Александровна («Лялин дом»), Зинаида («Народ избранный»), Мила («Дочь Бухары») и др. Наиболее полно и широко изображение больного сознания представлено в романе «Казус Кукоцкого», где шизофренический дискурс является одним из сюжетообразующих приемов и представляет отдельный слой повествования.

В литературоведении шизофренический дискурс определяется как «деятельность «социально отверженных» (безумцев, больных, преступников, а также творческих людей: поэтов, писателей, художников)»15. Примером такой личности в романе «Казус Кукоцкого» является Елена Сергеевна Кукоцкая. В образе героини шизофренический дискурс проявляется на нескольких уровнях повествования, а именно: во внешности Елены, в «выпадении» сознания женщины в другую реальность, в поэтике снов-видений и снов-откровений, потоке сознания.

Больной разум героини раскрывается в ее тетрадях, где четко прослеживается динамика сознания женщины от здорового к больному, а речь постепенно переходит в обрывистый, несвязный и бессмысленный поток сознания. Елене свойственно ощущение «срединного состояния», в своем воображении она как бы моделирует другое пространство, где мучительно пытается отыскать истину. По сути, в романе представлено три пространства, три реальности. Первая из них - это реальный план повествования о жизни и судьбе семьи Кукоцких и их знакомых. Вторая является почти отдельным произведением и представляет собой сконструированный пустынно-песочный мир, где под другими именами путешествуют герои «Казуса...» Третья реальность моделируется больным сознанием Елены, которое балансирует на грани разума и сумасшествия. Все эти особенности и образуют поэтику шизофренического дискурса как сюжетообразующего приема.

В параграфе 3.3 «Жанровая диффузия в романе «Даниель Штайн -переводчик» анализируется жанровая организация этого произведения.

15 Современное зарубежное литературоведение (Страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник / Сост. И.П. Ильин, Е.А. Цурганова. - Москва: Интрада- ИНИОН, 1999.-С. 156.

В своей основе постмодернизм предполагает жанровую диффузию, переплетение, сращение в одном произведении элементов разных жанров. Улицкая и ранее обращалась к подобному приему, и поэтому «Даниель...» стал достойным продолжением развития ее творчества.

Анализ данного романа Людмилы Улицкой позволяет сделать вывод, что масштаб проблем и вопросов, поднятых автором в произведении, уже заранее предполагал особый тип повествования, который позволил бы объединить, казалось бы, несоединимые темы. Так, в романе гармонично соединились элементы следующих жанровых форм:

1. Роман-коллаж. «Даниель Штайн - переводчик» представляет собой пеструю картину реальных документов и вымышленных текстов: воспоминаний, писем, расшифровок магнитофонных записей, тайных доносов и т.д. На основе этих мозаичных сведений и формируется сюжет и общая проблематика произведения.

2. Документальная историческая хроника. Рассматривать роман в подобном ракурсе представляется возможным на основе таких фактов, как подлинные документы и тексты, вымышленные автором и выдаваемые им за документы; повествование о реальных событиях и реальный прототип главного героя. Этим человеком является Даниель Руфайзен - католический священник, вдохновивший Л. Улицкую своими делами и образом жизни на создание романа.

3. Роман-автобиография. В главах под названием «Ноябрь, 1990 г. Фрайбург. Из бесед брата Даниеля Штайна со школьниками» главный герой, соблюдая хронологию, повествует о своей жизни, начиная с детства и заканчивая современным возрастом.

4. Богословский роман. Даниэль Штайн - человек с необычным для традиционной теологии взглядом на религию. Он исповедует идею подлинной, первоначальной религии, где предпринимает попытки найти общее начало в иудаизме и христианстве.

5. Житие. Житийный жанр интересует автора прежде всего тем, что человек здесь изображается не только в сопоставлении с жизнью общества, но и в его соотношении с космическими началами. Об этом человеке - реальном и вымышленном - Улицкая сказала: «... Даниель Руфайзен вошел ко мне в дом ... Очень приветливый, очень обыкновенный. Но при этом я чувствую, что-то происходит - то ли кровлю разобрали, то ли шаровая молния под потолком стоит. Потом я поняла - это был человек, который жил в присутствии Бога, и это присутствие было таким сильным, что и другими людьми ощущалось»16.

В параграфе 3.4 «Приемы постмодернизма в рассказах сборника «Люди нашего царя» доказывается, что именно в этом сборнике наиболее четко и последовательно Л. Улицкая выразила эстетику постмодернизма.

В цикле коротких рассказов органично совмещены традиции реалистической и постмодернистской литературы. Постмодернистская эстетика сборника «Люди нашего царя» чувствуется в большинстве его рассказов. В

16 Улицкая, Л. Даниель Штайн - переводчик / Л. Улицкая. - М.: Эксмо, 2006. - С. 497.

предисловии автор занимает позицию между наблюдателем и наблюдаемым, дистанцирует себя от произведения и читателя, заявляет о собственной смерти: мир с его «красотой листьев и камней, и человеческих лиц, и облаков» слеплен одним и тем же мастером. В этом мире «маленькие люди нашего царя наблюдают эту картину, задрав голову. Они восхищаются, дерутся, убивают друг друга и целуются. Совершенно не замечая автора, которого почти нет»17.

Л. Улицкая использует игровые приемы в заглавиях своих рассказов, вызывая ассоциации с фольклором («Финист Ясный Сокол»), произведениями других авторов («Старший сын», «Дезертир», «Большая дама с маленькой собачкой»), и тем самым активно использует коды различных культур и традиций. В рассказах этого сборника широко представлена эстетика постмодернизма с ее принципом нонселекции в отборе фраз («Последнее»), фрагментарном построении повествования («Короткое замыкание»), цитатностью, эпистемологической неуверенностью («Так написано...»), моделированием особой реальности («Общий вагон»), элементами политизированности («Карпаты. Ужгород», «Москва - Подрезково. 1992»). Все эти особенности сборника позволяют говорить об элементах постмодернизма в реалистической прозе Людмилы Улицкой. Здесь, как и во всем творчестве писателя, постмодернизм аккуратно, мелкими штрихами вводится в полотно повествования.

В Заключении подводятся итоги осуществленного исследования, обобщаются выводы, посвященные особенностям текстов Л. Улицкой в контексте русского постмодернизма.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

В изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Скокова, Т.А. Интертекстуальность как способ создания образа главной героини в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / Т.А. Скокова // Известия Самарского центра РАН. Серия: Педагогика и психология, Филология и искусствоведение. - 2009. - № 4 (часть 5). - С. 1315 - 1319. (0,6 п. л.)

2. Скокова, Т.А. Специфика массовой литературы в эпоху постмодернизма / Т.А. Скокова // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология. Журналистика. - 2009. - № 2. - С. 96 -101. (0,8 п. л.)

В других изданиях:

3. Скокова, Т.А. Концепция русского постмодернизма в трудах современных ученых / Т.А. Скокова // Современные факторы повышения качества профессионального образования: Материалы XXVIII преподавательской научно-практической конференции. Т.З: Секция филологического факультета / Мин-во образования и науки РФ, Федер.

17 Улицкая, Л. Люди нашего царя / Л. Улицкая. - М.: Эксмо, 2005. - С. 8.

агентство по образованию, Оренб. гос. пед. ун-т. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2007. - С. 300 - 309. (0,6 п. л.)

4. Скокова, Т.А. Постмодернизм в прозе Л. Уликой (на примере сборника рассказов «Люди нашего царя») / Т.А. Скокова // Там же. - С. 309 -318. (0,6 п. л.)

5. Скокова, Т.А. О некоторых стилистических особенностях языка произведений Людмилы Улицкой (на примере сборника рассказов «Пиковая дама и другие») / Т.А. Скокова // Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества: материалы международной научно-практической конференции. Оренбург, 6-7 ноября 2007 г. / гл. ред. В.Ю. Прокофьева; Мин-во образования и науки РФ, Федер. агентство по образованию, Оренб. гос. пед. ун-т.; Правительство Оренбургской области: в 2 т. Т.2. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2007 - С. 222 - 232. (0,6 п. л.)

6. Скокова, Т.А. Элементы постмодернизма в романе Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / Т.А. Скокова // «Слава вам, братья, славян просветители!»: материалы научно-практических конференций / под общ. ред. В.В. Амелина. -Оренбург: издательский центр ОГАУ, 2008,- С. 390 - 398. (0,6 п. л.)

7. Скокова, Т.А. Постмодернизм и русская классическая литература (к постановке проблемы) / Т.А. Скокова // LITERATERRA: материалы Всероссийской заочной конференции молодых ученых «Litera Terra: проблемы поэтики русской и зарубежной литературы» / Урал. гос. пед. ун-т. -Екатеринбург, 2008. - С. 295 - 304. (0,5 п. л.)

8. Скокова, Т.А. Жанровое своеобразие романа Л. Улицкой «Даниель Штайн - переводчик» / Т.А. Скокова // Классика и современность: проблемы изучения и обучения: материалы XIV научно-практической конференции словесников. Екатеринбург, 26 - 28 февраля 2009 г. / РОПРЯЛ; УрО РАО; ГОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т», ИФИОС «Словесник». - Екатеринбург, 2009. -С. 288-293.(0,6 п. л.)

9. Скокова, Т.А. Об особенностях взаимодействия художественного метода А. Чехова и прозы русского постмодернизма / Т.А. Скокова // Пограничные процессы в литературе и культуре: сборник статей по материалам Международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения Василия Каменского (17-19 апреля 2009 г.). Под общ. ред. Н.С. Бочкаревой, И.А. Пикулевой; Перм.ун-т. — Пермь, 2009. - С. 32 - 35. (0,6 п. л.)

Шу Злк'- чье

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Скокова, Татьяна Александровна

Введение.

Глава 1. Теоретические аспекты постмодернизма

1.1. Постмодернизм как метод массовой литературы.

1.2. Постмодернизм и русская классическая литература: о соотношении двух художественных систем.

1.3. А. Чехов и постмодернизм.

Глава 2. Чеховские традиции в прозе JI. Улицкой

2.1. Эстетика письма А. Чехова в рассказах Л. Улицкой.

2.2. Проблема «маленького человека» и разновидность темы прозрения в рассказах А. Чехова и JI. Улицкой.

2.3. Внутренняя, или объективная ирония в рассказах А. Чехова и J1. Улицкой.

2.4. «Дама с собачкой» А. Чехова и «Большая дама с маленькой собачкой» JL Улицкой: «игра в классику».

Глава 3. Творчество JI. Улицкой в контексте постмодернистской эстетики

3.1. Интертекстуальность как способ создания характеров в романе «Медея и ее дети».

3.2. Шизофренический дискурс как сюжетообразующий прием в романе «Казус Кукоцкого».

3.3. Жанровая диффузия в романе «Даниель Штайн - переводчик.

3.4. Приемы постмодернизма в рассказах сборника «Люди нашего царя».

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Скокова, Татьяна Александровна

Творчество Людмилы Улицкой - одно из ярких явлений рубежа XX -XXI веков. В ее произведениях наилучшим образом отражается большинство знаковых событий современного литературного процесса. Автор в своем творчестве затрагивает такие вопросы, как нравственность и религия, вера и цинизм, любовь и долг, честь и достоинство и другие, одновременно ориентируясь на доступность восприятия ее текстов и на их глубинный философский смысл.

Впервые произведения Л. Улицкой были опубликованы в Париже в 1980-х годах, а уже затем на родине. Первые ее рассказы, напечатанные в журнале «Огонек» в 1991 году, вошли позднее в цикл рассказов «Бедные родственники» (1993). Известной и популярной Л. Улицкая стала после выхода в свет повести «Сонечка» (1992) и романа «Медея и ее дети» (1996), опубликованных в «Новом мире». Именно после этих произведений к Улицкой пришел успех. «Сонечка» и «Медея и ее дети» вошли в число номинантов на Букеровскую премию. «Сонечка» в 1993 году также была награждена премией Медичи за лучший перевод, а в 1999 - итальянской премией имени Джузеппе Ацерби. В 2001 году роман «Казус Кукоцкого» (2000) оказался победителем в одной из престижнейших премий в области литературы - 8гшгпоГ:Г-Букер. По этому роману режиссером Юрием Грымовым снят фильм из двенадцати серий. В 2004 году на 17-й Международной книжной ярмарке в Москве Людмила Улицкая была объявлена писательницей года за рекордную популярность произведений некоммерческой литературы.

Роман «Даниель Штайн - переводчик», увидев свет в 2006 году, уже через год своего существования принес своей создательнице самую «денежную» литературную премию России «Большая книга», а также в очередной раз оказался в числе номинантов на авторитетный и престижный европейский «Букер». Книги Улицкой переведены на 25 языков мира, их читают в Китае, Израиле, Турции, Германии и других странах мира.

Проза Улицкой впервые привлекла внимание критиков в 1990-х годах XX века. С этого времени и до наших дней ее творчество остается объектом активного обсуждения и широкого анализа в статьях, Интернете и на научных конференциях. Современные исследования творчества Улицкой в основном ограничиваются статьями в газетах и журналах. Однако в последнее время о творчестве и вкладе Улицкой в современный литературный процесс, пусть на уровне общего обзора творчества, начали размышлять и авторы учебных пособий: Г. Нефагина (Русская литература конца XX века), Н. Лейдерман и М. Липовецкий (Современная русская литература: 1950 - 1990-е годы), С. Тимина и В. Альфонсов (Русская литература XX века. Школы, направления, методы творческой работы)1. Кроме того, в течение последних лет внимание Л. Улицкой уделили и в диссертационных исследованиях . Наиболее разносторонний анализ осуществлен в диссертации Н. Егоровой «Проза Л. Улицкой 1980 — 2000-х У годов: проблематика и поэтика» , которая остается одним из самых глубоких исследований творчества Л. Улицкой на сегодняшний день. Средства создания характеров в рассказах Л. Улицкой рассмотрены в одноименной диссертации Сунь Чао4. Уже в этих работах авторы в отдельных параграфах

1 См.: Нефагина, Г.Л. Русская проза конца XX века / Г.Л. Нефагина. - М.: Флинта: Наука, 2003. -320 е.; Лейдерман, Н.Л., Липовецкий, М.Н. Современная русская литература: 1950 — 1990-е годы: в 2 т. / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М.: Академия, 2003; Тимина, С.И., Альфонсов, В.Н. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. Учебник для студентов вузов / С.И. Тимина, В.Н. Альфонсов. - М.: Высшая школа, 1992. - 586 с.

2 См.: Щукина, К.А. Речевые особенности проявления повествователя, персонажа и автора в современном рассказе: На материале произведений Т. Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой: дисс. канд. филологии, наук / К.А. Щукина. — СПб., 2004. — 165 е.; Ермакова, A.B. Способы и средства реализации концептов «жизнь» и «смерть» в художественном тексте: На материале романов «Чевенгур» А. Платонова и «Казус Кукоцкого» Л. Улицкой: дисс. канд. филологич. наук / A.B. Ермакова. - Волгоград, 2006. - 181 е.; Ровенская, Т.А. Женская проза конца 80-х — начала 90-х годов. Проблематика, ментапьность, идентификация: Дисс. канд. филолог, наук / Т.А. Ровенская. - М, 2001. - 188 е.; Пушкарь, Г.А. Типология и поэтика женской прозы: тендерный аспект: на материале рассказов Т.Толстой, Л.Петрушевской, Л Улицкой: дисс. канд. филологич. наук / Г.Л. Пушкарь. - Ставрополь, 2007. - 234 е.; Крижовецкая, О.М. Нарратология современной беллетристики: на материале прозы М. Веллера и Л. Улицкой: дисс. канд. филологич. наук / О.М. Крижовецкая. - Тверь, 2008. - 156 е.; Жидкова, Ю.Б. Функционирование медицинской терминологии в художественных произведениях русских писателей XIX — начала XXI веков: на материале прозы А.П. Чехова, В.В. Вересаева, М.А. Булгакова, Ю.П. Германа, В.П. Аксенова, Л.Е. Улицкой: дисс. канд. филологич. наук / Ю.Б. Жидкова. - Воронеж, 2008. - 184 с.

3 Егорова, H.A. Проза Л. Улицкой 1980 — 2000-х годов: проблематика и поэтика: дисс. . канд. филологич. наук / H.A. Егорова. - Волгоград, 2007. - 180 с.

4 Сунь Чао Средства создания характера в рассказах Л. Улицкой: дисс. . канд. филологич. наук / Чао Сунь. - М., 2006. - 197 с. исследования затрагивали проблему наличия в произведениях Л. Улицкой постмодернистских приемов и взаимодействия ее прозы с классической литературой, в частности, произведениями А. Чехова.

Тематика исследований произведений Улицкой охватывает широкий круг проблем и вопросов: анализируется хронотоп романа «Казус Кукоцкого» (Г. Ермошина, И. Некрасова, В. Скворцов5), жанровое своеобразие романов «Казус Кукоцкого» (Н. Вакурова, Л. Московкин6) и «Даниель Штайн - переводчик» (С. Беляков, М.Горелик, Ю. Малецкий, И. Роднянская ); выявляются интертекстуальные связи с мифом в романе «Медея и ее дети» (Т. Ровенская, Н. Егорова, Ю. Сергеева, Т. Прохорова, о

М. Звягина), рассматривается смысл заглавий романов Улицкой (Н. Лейдерман, М. Липовецкий9) и др. Таким образом, очевидно, что произведения Людмилы Улицкой сегодня популярны и востребованны: они получают различные престижные награды и премии, по ним снимают художественные фильмы, эти же произведения вызывают интерес и полемику у исследователей.

5 Ермошина, Г. Путешествие в седьмую сторону света / Г. Ермошина // Знамя. - 2000. - № 12. -С. 201 - 203.; Некрасова, И.В. Сюжетообразующая функция хронотопа в романе Л.Улицкой «Казус Кукоцкого» / И.В. Некрасова // Пространство и время в художественном произведении: Сборник научных статей. Оренбург, 2002. - С. 86 - 90.; Скворцов, В.Я. О фабульном и символическом аспектах текста романа Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / В.Я. Скворцов, А.И. Скворцова // Вестник ВолГУ. Серия 8: Литературоведение. Журналистика. - 2001. - Вып. 1. - С. 58 - 66.

6 Вакурова, Н.В., Московкин, Л.И. Типология жанров современной экранной продукции. Учебное пособие / Н.В. Вакурова, Л.И. Московкин. - М., 1997.-439 с.

7 Беляков, С., Горелик, М., Малецкий, Ю., Роднянская, И. Казус Даниеля Штайна / С. Беляков, М. Горелик, Ю. Малецкий, И. Роднянская // Новый мир. - 2007. - №5 (985). - С. 161-191.

8 Ровенская, Т.А. Роман Л.Улицкой «Медея и ее дети» и повесть Л.Петрушевской «Маленькая Грозная»: опыт нового женского мифотворчества / Т.А. Ровенская // Адам и Ева. Альманах тендерной истории. - СПб. ГПУ, 2003. - С. 333 - 354; Егорова, H.A. Жанровое своеобразие романов Л.Е. Улицкой «Медея и ее дети» и «Казус Кукоцкого» / H.A. Егорова // Русский язык и литература рубежа XX - XXI веков: Специфика функционирования: Всерос. науч. конф. языковедов и литературоведов. Самара, 2005. — С. 506 - 509; Сергеева, Ю.А. Феномен диалога в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / Ю.А. Сергеева // Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества: материалы международной научно-практической конференции. Оренбург, 2007. — С. 133 — 141; Прохорова, Т.Г. Особенности проявления мифологического сознания в художественной структуре романа Л.Улицкой «Медея и ее дети» / Т.Г. Прохорова, М.Ю. Звягина // Русский роман XX века: духовный мир и поэтика жанра: сб. науч. тр. Саратов, 2001. — С. 288 — 292.; Звягина, М.Ю. Авторские формы романа в русской прозе конца XX века / М.Ю. Звягина // Русский роман XX века: духовный мир и поэтика жанра: сб. науч. тр. Саратов, 2001.

9 Лейдерман, Н.Л., Липовецкий, М.Н. Современная русская литература: 1950 - 1990-е годы: в 2 т. / НЛ. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - T.2. - М., 2003. - С. 530.

Сегодня относительно творческого метода писателя и ее места в литературном процессе существует много противоречивых мнений. Например, О. Рыжова10 относит прозу Улицкой к массовой литературе, лишая ее принадлежности к высокой литературе. В произведениях массовой литературы доминирует ориентация на вкусы современного массового читателя: сексуальные отношения мужчин и женщин, семейные конфликты, бытовая сфера. М. Кучерская11, наоборот, называет творчество писателя серьезной, «камерной» литературой, предназначенной для узкого круга читателей.

В последнее время в литературоведении особую популярность получил так называемый «тендерный» вопрос, разграничивающий мужское» и «женское» творчество. В этом аспекте Н. Габриелян относит произведения Л.Улицкой, наряду с книгами Т.Толстой, Л. Петрушевской,

1 ^

В. Токаревой, к «прозе, написанной женщинами» к «женской прозе».

Говоря о художественном методе Улицкой, Н. Лейдерман и М. Липовецкий определяют его как «новый сентиментализм» — синтез натурализма и сентиментализма. О. Дарк и Е. Ишкина считают Улицкую постмодернисткоиъ, а по мнению Г. Нефагиной14, ее творчество относится к «новой прозе», которая совмещает в себе эстетику постмодернизма и постмодернизма и одновременно находится на стыке реалистической и постмодернистской традиции. На наш взгляд, проблема соотношения новаторства и традиции в прозе Л.Улицкой должна быть освещена более детально, так как до сих пор в науке нет подробного исследования ее творчества в аспекте постмодернистской эстетики и традиций русской

10 Рыжова, О. Коитус Кукоцкого, или самая интеллигентная домохозяйка / О. Рыжова // Литературная газета. - 2004. - № 37. - С. 11.

11 Кучерская, Н. Роман меня напишет (встреча с Л. Улицкой) / Н. Куческая // Российская газета. -2005. - 6 апреля (№69). - С. 1, 13.

12 Габриелян, Н. Ева - это значит «жизнь» (Проблема пространства в современной русской женской прозе) / Н. Габриелян // Вопросы литературы. - 1996. -№ 4. - С. 31.

13 Дарк, О. Без/с бесов: чистые кристаллы постмодернизма после объяснений / О. Дарк // Независимая газета. — 1994. - № 15. - 26 января. — С. 7; Ишкина, Е.Л. Поэтика рассказов Л. Улицкой / Е. Ишкина // Актуальные проблемы современной филологии. Литературоведение. — Киров, 2003. - С. 102.

14 Нефагина, Г.Л. Русская проза конца XX века / Г.Л. Нефагина. - М.: Флинта: Наука, 2003. - 320 с. классической литературы. Ясно одно: проза Улицкой требует особого восприятия и эстетической оценки. Этим и определяется актуальность предлагаемого исследования.

Эстетическая сущность постмодернизма, его генезис, влияние на современный литературный процесс, принадлежность тех или иных писателей постмодернизму являются одними из самых сложных вопросов в современном литературоведении. Не существует единого мнения относительно того, что считать постмодернизмом: художественный метод, стиль (Н. Маньковская15) или вообще эпоху (Р. Паннвиц, Ф. де Онис, М. Эпштейн16). Еще больше спорных вопросов остается в отношении понятия «русский постмодернизм». В данном исследовании наиболее приемлемым будет понимание постмодернизма как художественного метода с определенным набором приемов.

Вот почему для выявления проблемы, поставленной в диссертационной работе «Проза Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма», необходимо осознание специфики русского постмодернизма.

Вопрос о русском постмодернизме сегодня остается сложным и нерешенным, несмотря на многочисленные научные работы, посвященные этой проблеме. Важнейший период в изучении постмодернизма в России -80-90-е годы XX века, когда в монографиях и статьях отечественных литературоведов, культурологов и философов (Н. Лейдерман, М. Липовецкий, О. Богданова, В. Курицын, И. Скоропанова, Б. Парамонов, т~т 1V

А. Пятигорский, Н. Маньковская, М. Эпштейн ) он был признан как явление,

15 Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма / Н.Б. Маньковская. - СПб., 2000. - 347 с.

16 См.: Эпштейн, М. Постмодерн в России. Литература и теория / М. Эпштейн. - М.: Издание Р. Элинина, 2000.-368 с.

17 Лейдерман, Н.Л. и Липовецкий, М.Н. Современная русская литература, 1950-1990-е годы / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий - М.: Академия, 2003. В 2 т.; Липовецкий, М.Н. Русский постмодернизм: очерки исторической поэтики / М.Н. Липовецкий. - Екатеринбург, 1997. - 317 е.; Богданова, О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-90-е годы XX века - начало XXI века) / О.В. Богданова. - СПб., 2004. - 716 е.; Курицын, В. Русский литературный постмодернизм / В. Курицын. -М.: ОГИ, 2000. - 288 е.; Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. 2-е изд., испр./ И.С. Скоропанова. — М.: Флинта, Наука, 2002. — 608 е.; Парамонов, Б. Конец стиля / Б.Парамонов. - М.: «Аграф»; СПб. «Алетейя», 1999. - 464 е.; Пятигорский, А. О Постмодернизме // которое предполагает глубокое теоретическое, историко-литературное и культурологическое исследование. Дискуссии в этот период развернулись вокруг определения термина «постмодернизм», его значения в культурно-литературном пространстве и того, есть ли постмодернизм в России вообще.

В русской литературе конца XX века, получившей полную свободу в выборе темы, проблемы, героя, абсолютную стилистическую вседозволенность и отсутствие нравственных рамок, не могли не отразиться особенности постмодернизма. Однако совершенно иные исторические условия, особенности русского менталитета определили национальную специфику и самобытность постмодернизма в России. Это проявилось в стремлении писателей говорить на запретные ранее темы (политические репрессии, лагерная тема и пр.), создании массы произведений новых жанровых форм (стереопоэма, комедийно-абсурдистский бриколлаж, паратрагедия и пр.), в появлении на прилавках «возвращенной» литературы (произведения Б. Пастернака, А. Платонова, А. Солженицына, Ю. Набокова, М. Булгакова и др.) Кроме того, в этот период писателями начали активно использоваться приемы постмодернизма (абсурдизация действительности, шизофренический дискурс, восприятие мира как хаоса, изображение жизни людей социального «низа» — никчемных, жалких, бессмысленно и бездумно прожигающих свою жизнь). Особую популярность у российских постмодернистов получило также обращение к текстам классиков, где наибольшим успехом пользовались произведения А. Чехова. Его творчество, по выражению Л. Гинзбург, - «великое завершение традиций XIX века,

1Я прорастающее открытиями нового» . XX век, в начале которого Чехов умер, объединил в себе реалистические традиции с разнородными тенденциями, которые принято суммарно обозначать модернизмом. Чехов совместил в своем творчестве апелляцию к простому обывателю и думающей личности,

Пятигорский А. Избр. труды. М., 1996.; Маньковская, II. Эстетика постмодернизма / Н. Маньковская. — СПб., 2000. - 347 е.; Эпштейн, М. Постмодерн в России. Литература и теория / М. Эпштейн. - М.: Издание Р. Элинина, 2000.-368 с.

18 Гинзбург, Л. О литературном герое / Л. Гинзбург. — М.: Советский писатель, Ленинградское отделение, 1979. - С. 79. предвосхитив синтез элитарной и массовой культур, наступивший в эпоху постмодернизма.

Во второй половине XX века постмодернизм - явление общего мирового масштаба. Он охватывает не только литературу, но и всю культуру в целом, определяя их дальнейшее развитие. Одной из главных особенностей постмодернизма является его «всеядность» (термин О. Богдановой - Т. С.), то есть толерантное отношение ко всем художественным методам, направлениям, темам и пр. Именно эта черта позволяет постмодернисту в одном произведении совмещать элементы массовой и элитарной литературы.

Научная новизна: Впервые повествовательное творчество Л. Улицкой исследуется в контексте русского постмодернизма широко и многоаспектно: выявляются чеховские реалистические традиции в соединении с постмодернистскими приемами письма, характерными для массовой литературы.

Цель исследования - изучить прозу Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма, определить ее место в литературном процессе. Исходя из этого, предполагается решение следующих задач: рассмотреть особенности постмодернистской поэтики; охарактеризовать специфику массовой литературы в эпоху постмодернизма; рассмотреть творчество Л. Улицкой в контексте постмодернистской поэтики; выявить чеховские мотивы в прозе Л. Улицкой и указать на особенности взаимодействия художественного метода писателя с реализмом А. Чехова.

Гипотеза диссертационного исследования: элементы постмодернизма проникли в реалистическое творчество Л. Улицкой, сформировавшееся во многом под влиянием прозы Чехова. Приемы постмодернизма активно используются писателем, плодотворно взаимодействуя с реалистическим методом отражения действительности.

Обращение Улицкой к классикам на страницах своих произведений позволяет ей показать причастность к традиции и вступить в своеобразный диалог с предшественниками. Постмодернистская поэтика проникла в плоть и ткань реалистических произведений Улицкой как некая дань времени и эпохе конца XX века.

Материал исследования определяется целями и задачами диссертации - это романы Л. Улицкой «Медея и ее дети» (1996), «Казус Кукоцкого» (2000), «Даниель Штайн — переводчик» (2006), циклы рассказов «Бедные родственники» (1993), «Первые и последние» (1989 — 2002), «Девочки» (2002), сборник рассказов «Люди нашего царя» (2005). В этих произведениях мы обнаружили приемы постмодернизма.

Объект исследования — проза Л. Улицкой в контексте русского постмодернизма.

Предмет исследования - разнообразные приемы постмодернизма и их функции в прозе Л. Улицкой.

Методология исследования основывается на разработанном в современном российском литературоведении понимании проблемы постмодернизма, массовой литературы, на конкретных достижениях в области изучения творчества Л. Улицкой.

Теоретическую базу диссертационного исследования составили:

- фундаментальные труды теоретиков постмодернизма, ученых, философов и культурологов, исследовавших постмодернизм как явление мировой цивилизации: Н. Автономовой, Ж. Бодрийяра, Ф. Гваттари, В. Декомба, Ж. Делеза, Ж. Деррида, А. Камю, П. Козловски, Н. Маньковской, Б. Парамонова, А. Пятигорского, М. Фуко;

- работы крупнейших российских и западных исследователей постмодернизма в области литературы: Р. Барта, О. Богдановой, В. Велыиа, А. Гулыги, И. Ильина, Ю. Кристевой, В. Курицына, Н. Лейдермана, М. Липовецкого, И. Скоропановой, У. Эко, М. Эпштейна;

- исследования в области массовой литературы, жанра и метода: В. Альфонсова, М. Бахтина, А. Веселовского, JI. Гинзбург, JL Гудкова, И. Гурвич, С. Дмитренко, Дж. Кавелти, С. Кормилова, Ю. Лотмана, В. Марковича, Б. Мендель, И. Саморукова, С.Тиминой, В. Хализева, М. Черняк, Ж. Федоровой;

- труды, посвященные изучению творчества А. Чехова: Т. Злотниковой, В.Катаева, А.Кубасова, Е. Петуховой, Э.Полоцкой, О. Скибиной, А. Степанова, И. Сухих, А. Чудакова, А. Щербаковой;

- работы, посвященные исследованию прозы JL Улицкой: С. Белякова, Н. Габриелян, М. Горелика, Н. Егоровой, Г. Ермошиной, Ю. Малецкого, И. Некрасовой, Г. Нефагиной, Т. Прохоровой, М. Ремизовой, Т. Ровенской, И. Роднянской, Ю. Сергеевой, В. Чайковской.

Методы исследования способствуют решению поставленных задач и представляют собой сочетание онтологического, сравнительно-исторического, структурного, описательного, семантико-стилистического анализов.

Теоретическая и практическая значимость состоит в разработке проблемы взаимодействия прозы JI. Улицкой с постмодернистской эстетикой. Этот анализ позволит углубить и расширить современные представления о своеобразии творчества писателя, уточнить его особенности и выявить связь с русской классической традицией (творчеством Чехова). Результаты исследования могут быть использованы в спецкурсах по постмодернизму, в курсах лекций по истории русской литературы XX века.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на межвузовской XXVIII преподавательской научно-практической конференции «Современные факторы повышения качества профессионального образования» (Оренбург, апрель 2007 г.), на Всероссийской конференции молодых ученых «Litera Terra: проблемы поэтики русской и зарубежной литературы» (Екатеринбург, 2008), на заседаниях аспирантского семинара в Оренбургском государственном педагогическом университете (ОГПУ) в 2006 - 2009 гг. и на ежегодных вузовских конференциях молодых ученых ОГПУ. Особенно значимым для апробации результатов исследования стало выступление с докладами на Международной научно-практической конференции «Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества» (Оренбург, ноябрь 2007 г.), на XIV Всероссийской научно-практической конференции «Классика и современность: проблемы изучения и обучения» (Екатеринбург, февраль 2009 г), а также на Международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения Василия Каменского (Пермь, апрель 2009 г.).

По теме диссертации опубликовано 9 статей, две из которых — в журналах, рекомендованных ВАК. Общий объем всех публикаций — 5.5 п. л.

Положения, выносимые на защиту:

1. Проза Людмилы Улицкой наследует традиции русской классической литературы, одновременно оставаясь в пространстве постмодернистской эстетики. В большинстве своих произведений Л. Улицкая использует приемы и учитывает тенденции, заданные литературе А. Чеховым, которого писатели-постмодернисты считают своим вдохновителем и чуть ли не предтечей постмодернизма (Б.Акунин, Э.Дрейцер, Л. Петрушевская, Ю. Кувалдин, А. Слаповский, С. Солоух).

2. В отличие от писателей-постмодернистов, Людмила Улицкая вступает в диалог с Чеховым не на внешних уровнях поэтики, сюжета, героя, а на уровне проблематики, характеров, художественных деталей, едва уловимого ощущения тоски и безысходности. Повествованию Л. Улицкой присущи чеховская недоговоренность, подтекст, точно передающие внутреннее состояние героя. Художественная картина мира в рассказах Улицкой демонстрирует относительность и неустойчивость бытия.

3. В рассказах Л. Улицкой представлена прямая, внутренняя, лексически выраженная ирония. Особо значимой является внутренняя ирония, характерная для творчества А. Чехова и Л. Улицкой. Людмила

Улицкая изящно соединяет традиции русской классики и постмодернистскую эстетику. Именно это переплетение уже знакомого и еще нового демонстрирует двойную направленность ее творчества на реалистическое отражение действительности с постмодернистскими приемами.

4. Романы Людмилы Улицкой «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Даниель Штайн - переводчик» и сборник рассказов «Люди нашего царя» демонстрируют органичный сплав реалистического метода и постмодернистского стиля. Приемы постмодернизма: интертекстуальность, шизофренический дискурс, жанровая диффузия - используются автором, образуя новый слой каждого произведения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проза Людмилы Улицкой в контексте русского постмодернизма"

Выводы по 3 главе: В романах «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Даниель Штайн — переводчик», сборнике рассказов «Люди нашего царя» Л.Улицкой представлен органичный сплав реалистического метода и постмодернистского письма, где наиболее последовательно видна эстетика постмодернизма.

Элементы постмодернизма тонко, иногда едва заметно, вводятся автором в ткань произведения, образуя его новый слой. Это проявляется в использовании писателем поэтики древних мифов, раскрывающейся на уровне реминисценций и аллюзий, в совокупности образующих интертекстуальность романа («Медея и ее дети»). Такое обращение к вечным темам, сюжетам и характерам добавляет текстам Улицкой элемент универсальности и позволяет рассуждать о вечных моральных ценностях, одинаково значимых во все времена.

Шизофренический дискурс, присутствующий в тетрадях сумасшедшей Елены («Казус Кукоцкого»), демонстрирует особенности больного разума, которому свойственны поток сознания и моделирование иной реальности — деформированного отражения нормальной жизни или глубоко экзистенциального пространства.

Вопросы нравственности и религии, волнующие Улицкую в большинстве произведений, стали философским центром романа «Даниель Штайн - переводчик», где автор изящно отразил жанровую и стилевую эклектику современной эпохи, соединив в одном произведении поэтику романа-коллажа, документальной исторической хроники, автобиографического, богословского романов и романа-жития.

Многоаспектно и многомерно эстетика постмодернизма представлена в сборнике рассказов «Люди нашего царя», который уже по своей композиции и структуре некоторых историй далек от реализма. А мотивы смерти автора, игры с названиями, постмодернистской чувствительностью, принципом нонселекции в отборе фраз, фрагментарном построении повествования, цитатностью, эпистемологической неуверенностью, конструктивизмом и элементами политизированности делают этот сборник самым постмодернистским в прозе писателя.

Заключение

Творчество Людмилы Улицкой - яркое и весьма характерное для переходного кризисного времени рубежа XX - XXI веков явление. Вобрав в себя высокие ценности классической русской литературы и используя постмодернистские приемы, она создала новую, во многом уникальную форму воплощения этих ценностей.

Постмодернизм - уникально явление мировой культуры. Он представляет собой комплекс философско-эстетических представлений, отражающий кризис веры во все ранее существовавшие ценности. Постмодернизм, отталкиваясь от модернизма, акцентирует внимание на многомерности и многоаспектности своей эстетики. Это обуславливает его толерантное отношение ко всем видам литературы и искусства в целом. Постмодернизм синтезировал эстетику массовой и элитарной литературы, определив, таким образом, свою двунаправленность. Постмодернистские тексты могут быть одинаково интересны и интеллектуалу, и массовому читателю.

Российский постмодернизм, соединив в себе западный рационализм и восточную духовность, отличается от западного аналога. Различие двух художественных систем строится на историко-политической, социальной и национальной основах, где характерными чертами русского постмодернизма являются цитатность, отсутствие своего слова у автора, политизированность, аномальный герой, эпатажный язык, стилевая эклектика и пр.

В своей основе российский постмодернизм отталкивается от традиции, находится в постоянном диалоге с классическими текстами, где особую роль играет творчество А. Чехова, активно использовавшего в своих произведениях игровое начало, приемы деиерархизации, абсурда, разомкнутого хронотопа и т.д. Универсальность чеховского метода, объединившего стиль элитарной и массовой литературы, предвосхитила синтез обеих культур в эпоху постмодернизма.

Творчество Л. Улицкой испытывает одновременно влияние постмодернизма и русской классической традиции. Наиболее ярко соотношение традиций и новаторства в ее произведениях прослеживается в сопоставлении прозы Л. Улицкой и А. Чехова. Оба писателя используют двойное кодирование письма, одновременно ориентируясь на массового читателя и думающего интеллектуала. В своих рассказах Улицкая, как и Чехов, отказывается от исповедально-нравоучительного тона и, оставаясь как бы в стороне, предстает скромным летописцем судеб и характеров, не мешающим ходу событий. В силу профессии, Л. Улицкая тонко чувствует неустроенность и неблагополучие мира и описывает это в мельчайших деталях. Стиль намеков, тонких штрихов и игры позволяет писателю акцентировать внимание на главном во внешности, характере героев и точно передавать их внутреннее состояние.

Случайность, эпизодичность некоторых рассказов Улицкой с присущими им открытыми финалами демонстрируют релятивистскую картину мира в творчестве писателя. Ее герои - это персонажи Чехова через сто лет. Для Улицкой особо актуальна тема «маленького человека» — ищущего, но не способного вырваться за пределы окружающей действительности. В ее рассказах представлены различные виды иронии (прямая, лексически выраженная, внутренняя), где главную роль играет ирония внутренняя. В произведениях с таким видом иронии насмешка исходит не от автора, а от самой жизни, подтверждая отстраненность художника от хода событий. Наиболее последовательно соотношение традиций и новаторства, постмодернистского стиля и чеховского письма показано в рассказе «Большая дама с маленькой собачкой» Л. Улицкой, где автор вступила в открытый диалог с классиком, интерпретировав известный образ.

Эстетика постмодернизма последовательно проявляется в творчестве Л. Улицкой, где совмещены традиция и новаторство. В ее романах «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Даниель Штайн - переводчик», сборнике рассказов «Люди нашего царя» представлен сплав реалистического метода и постмодернистского письма.

Интертекстуальность романа «Медея и ее дети» прослеживается в использовании мотивов и сюжетов античных мифов и позволяет писателю обращаться к «вечным» темам на страницах своих произведений. Являясь средством создания характеров на разных уровнях повествования. Интертекстуальность проявляется в сходстве имен современных и мифологических героев, их общих чертах внешности, изображении характера, образа жизни и судьбы Медеи Мендес.

Шизофренический дискурс романа «Казус Кукоцкого», зафиксированный в тетрадях Елены Сергеевны Кукоцкой, отражает особенности и потаенные мысли душевно больного человека, которому свойственны поток сознания и моделирование особой реальности. Самому стилю автора в этом романе присущ конструктивизм, выраженный в создании Улицкой особого мира как параллельного пространства, куда она поместила своих героев, создав, по сути, отдельную историю внутри романа.

Улицкая активно совмещает в своем творчестве различные жанры, создавая уникальное произведение. Самым ярким примером жанровой и стилевой диффузии является роман «Даниель Штайн - переводчик», где автор соединяет поэтику романа-коллажа, документальной исторической хроники, автобиографического, богословского романов и романа-жития. Магистральной в произведении становится тема нравственности, религии и веры. К этой проблеме писатель не раз обращалась в своем творчестве, но наиболее полно тема представлена именно в романе «Даниель Штайн -переводчик».

Эстетика постмодернизма в прозе Л. Улицкой демонстрируется в полном объеме и многообразии в сборнике рассказов «Люди нашего царя». В его структуре и композиции, мотивах смерти автора, игры с названиями, постмодернистской чувствительностью, принципом нонселекции в отборе фраз, фрагментарном построении повествования, цитатности, эпистемологической неуверенности, конструктивизме и элементах политизированности, обозначенных в отдельных историях, постмодернистский стиль автора наилучшим образом взаимодействует с реалистическим методом.

Обозначенные характеристики и составляют особенности творчества Улицкой, где органично совмещены традиции русской классической литературы и эстетика постмодернизма. Все это формирует уникальный художественный мир прозы Л. Улицкой.

Список научной литературыСкокова, Татьяна Александровна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Акунин, Б. Пелагия и черный монах / Б. Акунин. М.: «ACT, Астрель», 2008 464 с.

2. Акунин, Чайка (Антон Чехов). Чайка (Борис Акунин). Книга-перевертыш / Б. Акунин. М.: «ОЛМА Медиа Групп», 2008. - 192 с.

3. Бабель, И.Э. Избранное / И. Э. Бабель. Минск: Соврем, слово, 1998. -384 с.

4. Берг, М. Между строк, или Читая мемории, а может, просто Василий Васильевич. Рос и я. Вечный жид: Романы / М. Берг. — Л.: Ассоциация «Новая литература», 1991. — 312 с.

5. Вампилов, A.B. Избранное. Т.2 / A.B. Вампилов. М.: «Искусство», 1975.-496 с.

6. Виан, Борис. Пена дней. / Перевод с фр. / Б. Виан. М.: Художественная Литература, 1983. - 320 с.

7. Галковский, Д. Бесконечный тупик / Д. Галковский // Новый мир. -1992.-№9-11.

8. Дрейцер, Э. Дама с собачкой / Э. Дрейцер // Столица. 1993. - № 42 (153).-С. 58-62.

9. Друк, В. Коммутатор: стихи. Поэмы. Тексты / В. Друк. — М.: ИМа-пресс, 1991.- 192 с.

10. Ерофеев, Виктор Русские цветы зла (предисловие) / В. Ерофеев. М.: «Подкова». 1997. С. 7 - 30.

11. Кувалдин, Ю. Ворона / Ю. Кувалдин // Новый мир. 1995. - №6. - С. 93 - 115.

12. Лесков, Н.С. Неразменный рубль: Рассказы / Н.С. Лесков. — М.: «Дрофа-Плюс», 2006. 64 с.

13. Маканин, В. Андеграунд, или герой нашего времени / В. Маканин. М.: «Гелеос», 2008. - 608 с.

14. Маканин, В. Кавказский пленный / В. Маканин // Новый мир. — 1995. — №4.-С. 3-19.

15. Михайлов, Ф. Идиот / Ф. Михайлов. М.: «Захаров», 2001. - 430 с.

16. Николаев, JI. Анна Каренина / JI. Николаев. М.: «Захаров», 2001. -304 с.

17. Пастернак, Б. Доктор Живаго / Б. Пастернак. М.: «Азбука - классика», 2008.-768 с.

18. Пелевин, В. Чапаев и Пустота / В. Пелевин. М.: Эксмо, 2004. -448 с.

19. Петрушевская, JI. Мужская зона: Кабаре / JI. Петрушевская // Драматург. -1994.-№4.-С. 76-81.

20. Петрушевская, JI. Дом девушек: рассказы и повести / Л.Петрушевская. — М.: Вагриус, 1998. 447 с.

21. Петрушевская, Л. Колыбельная птичьей родины. Лучшие рассказы. Авторский сборник / Л. Петрушевская. СПб.: «Амфора», 2008. - 366 с.

22. Петрушевская, Л. Три девушки в голубом. Сборник пьес / Л. Петрушевская. М.: Искусство, 1989. - 397 с.

23. Попов, Е.А. Накануне накануне / Е.А. Попов. — М.: Гелеос, 2001. — 444 с.

24. Пушкин, A.C. Повести покойного Ивана Петровича Белкина. Дубровский. Пиковая дама / A.C. Пушкин. М. «ACT, Астрель», 2009. -192 с.

25. Роб-Грийе, А. Резинки / А. Роб-Грийе. М., 2003. - 288 с.

26. Сергеев, И. Отцы и дети / И. Сергеев. — М.: «Захаров», 2001. 208 с.

27. Слаповский, А.И. Вишневый садик / А.И. Слаповский // Сюжеты. -1993. -№ 1.-С. 123-182.

28. Соколов С. Палисандрия/С. Соколов// Октябрь. -1991.-№9—11.

29. Солоух, С. Картинки. Короткие истории / С. Солоух // Октябрь. 1998. -№8.-С. 96-113.

30. Сорокин, В. Норма. Роман / В.Сорокин. М.: «AdMarginem», 2002. -393 с.

31. Сорокин, В. Роман/В. Сорокин.-М.: ACT, 2008.-541 с.

32. Старой, Вас. Пьер и Наташа (Продолжение романа Л. Н. Толстого «Война и мир»). Том I / Вас. Старой. М. Вагриус, 1996. - 408 с.

33. Толстая, Т. Река Оккервиль. Рассказы / Т. Толстая. М.: «Подкова», «Эксмо-пресс», 2003. - 464 с.

34. Улицкая Л. Казус Кукоцкого: роман / Л. Улицкая. — М.: Эксмо, 2008. -736 с.

35. Улицкая, Л. // Рассказы /Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2007. — 480 с.

36. Улицкая, Л. Даниель Штайн — переводчик / Людмила Улицкая. — М.: Эксмо, 2006. 528 с.

37. Улицкая, Л. Люди нашего царя / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2005. - 368 с.

38. Улицкая, Л. Медея и ее дети / Л. Улицкая. М.: Вагриус, 2001. - 320 с.

39. Улицкая, Л. Русское варенье и другое / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2008. -256 с.

40. Чайковская, В. Новое под солнцем / В. Чайковская // Новый мир. -1995.-№7.-С. 104-121.

41. Чехов, А.П. Полн. собр. соч. и писем: В 30-ти томах / А.П. Чехов, М.: Наука, 1974- 1983.

42. Щербакова, Т.Н. «Яшкины дети. Чеховские герои в XXI веке (сборник)» / Г.Н. Щербакова. М,: Эксмо, 2008. - 315 с.

43. Эшбери Д. Стихотворения / Пер. А. Драгомощенко / Д. Эшбери // Современная американская поэзия в русских переводах. Екатеринбург: УРО РАН, 1996, с. 14 - 24.

44. Критика и литературоведение

45. Автономова, Н.С. Возвращаясь к азам / Н.С. Автономова // Вопросы философии. М., 1993. №3. - С. 17 - 22.

46. Адамович, М. Юдифь с головою Олоферна: псевдоклассика в русской литературе 90-х /М. Адамович // Новый мир. 2001. — № 7. - С. 165 -174.

47. Александров, Я. Книжка-картинка / Я. Александров // Культура. 16 -22 октября 2003 г. - № 40. - С. 3.

48. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Р. Барт. — М.: Прогресс, 1989.-615 с.

49. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М.М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1975. - 504 с.

50. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. — М.: Худож. лит., 1972, -470 с.

51. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского Изд. 4-е / М.М. Бахтин. — М.: «Сов. Россия», 1979.-319 с.

52. Белый, А. На рубеже двух столетий / А. Белый. — М.: «Художественная литература», 1989.-542 с.

53. Беляков, С., Горелик, М., Малецкий, Ю., Роднянская, И. Казус Даниеля Штайна / С. Беляков, М. Горелик, Ю. Малецкий, И. Роднянская // Новый мир. 2007. - № 5 (985). - С. 161-191.

54. Берг, М. Литературократия: Проблемы присвоения и перераспределения власти в литературе / М. Берг. — М.: Новое литературное обозрение. — 2000.-342 с.

55. Богданова, О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-90-е годы XX века начало XXI века) / О.В. Богданова. -СПб., 2004.-716 с.

56. Бодрийяр, Ж, Ясперс, К. Призрак толпы / Ж. Бодрийяр, К. Ясперс. М.: Алгоритм, 2008. - 272 с.

57. Бродский, И. «Никакой мелодрамы.»: Интервью // И.Бродский Размером подлинника. Таллин, 1990. с. 113 - 126.

58. Вакурова, Н.В., Московкин, Л.И. Типология жанров современной экранной продукции. Учебное пособие / Н.В. Вакурова, Л.И. Московкин. М., 1997. - 439 с.

59. Варкан, Е. Не устает рука русского писателя. Букер и телодвижения российской словесности интервью с Н. Ивановой. / Е. Варкан. // Независимая газета. 2001. - №. 235. - 19 декабря. - С. 12.

60. Велыи, В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия/В. Вельш//Путь. -М., 1992. №1. - С. 109- 136.

61. Венгеров, С.А. Основные черты истории новейшей русской литературы. С приложением этюда «Победители или «Побежденные». 2-е изд. / С.А. Венгеров. СПб., 1909. - 88 с.

62. Вершинина, H.A. Русская беллетристика 1830 — 1840-х годов (проблема жанра и стиля) / H.A. Вершинина. — Псков. 1997. — 170 с.

63. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. — JL, 1940.-646 с.

64. Воронцов, А. Ошибка патера Штайна / А. Воронцов // Литературная газета. 2007. - № 5 (6105). - 7 - 13 февраля. - С. 7.

65. Вяльцев, А. Незамысловаты жития современных святых / А. Вяльцев // Литературная газета. 1998. - № 9 (5690). - 4 марта. - С. 11.

66. Габриелян, Н. Ева это значит «жизнь» (Проблема пространства в современной русской женской прозе) / Н. Габриелян // Вопросы литературы. - 1996. - № 4. - С. 31 - 71.

67. Гаврилов, Е. Людмила Улицкая: И у меня не все получается / Е. Гаврилов// Литературная Россия. 31 марта 2006 г. - № 13 (249). -С. 3.

68. Гаспаров, М.Л. Избранные труды. В 2 т. / М.Л. Гаспаров. М.: Языки русской культуры: Кошелев, 1997.

69. Гинзбург, Л. О литературном герое / Л. Гинзбург. М.: Советский писатель, Ленинградское отделение, 1979. - 224 с.

70. Гройс, Б. Сталинизм как эстетический феномен / Б. Гройс // Синтаксис. Публицистика. Критика. Полемика. Париж, 1987. — № 17. — С. 98 - 110.

71. Громов, М.П. Книга о Чехове / М.П. Громов. М.: Современник, 1989. -384 с.

72. Гудков, JI.Д. Массовая литература как проблема. Для кого? / Л.Д. Гудкова // Новое литературное обозрение. 1996. - № 2. - С. 78 -100.

73. Гулыга, A.B. Что такое постсовременность / A.B. Гулыга // Вопросы философии. М., 1988. № 12. - С. 153 - 159.

74. Гурвич, И. Русская беллетристика: эволюция, поэтика, функции / И. Гурвич // Вопросы литературы. 1990. - № 5. - С. 113 - 142.

75. Дарк, О. Без/с бесов: чистые кристаллы постмодернизма после объяснений / О. Дарк // Независимая газета. 1994. - № 15. -26 января. - С. 7.

76. Декомб, В. Современная французская философия / В. Декомб. М.: «Весь мир», 2000. - 336 с.

77. Делез, Ж. Логика смысла / Пер. с фр. Я. И. Свирский / Ж. Делез. М.; Екатеринбург: Раритет: Деловая кн., 1998. - 480 с.

78. Делез, Ж., Гваттари, Ф. Что такое философия? = Qu'est- ce que la philosophie? / Пер. с фр. С. Н. Зенкина / Ф. Гваттари, Ж. Делез. М.; СПб.: Ин-т эксперим. социологии: Алетейя, 1998. - 286 с.

79. Деррида, Ж. Письмо и различие / Ж. Деррида. СПб.: Акад. проект, 2000. - 428 с.

80. Дженкс Ч. «Язык архитектуры постмодернизма» / Ч. Дженкс. М.: Стройиздат, 1985. — 137 с.

81. Дмитренко, С. Беллетристика породила классику: к проблеме интерпретации художественных произведений / С. Дмитренко // Вопросы литературы. 2002. - № 5. - С. 75 - 102.

82. Ермошина, Г. Путешествие в седьмую сторону света / Г. Ермошина // Знамя. 2000. - № 12. - С. 201 - 203.

83. Жирмунский, В.М. Байрон и Пушкин; Пушкин и западные литературы. Избранные труды / В.М. Жирмунский. — Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1978. -423 с.

84. Зайцев, А. Запретных тем нет (интервью с Людмилой Улицкой) / А. Зайцев // Независимая газета. — 2003. — № 22 (130). — 17 декабря. — С. 8.

85. Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000 — 2000: Учеб пособие / Л.Г. Андреев, Г.К. Косиков, Н.Т. Пахсарьян и др.; по ред. Л.Г. Андреева. М.: Высшая школа, 2001. - 335 с.

86. Звягина, М.Ю. Авторские формы романа в русской прозе конца XX века / М. Звягина // Русский роман XX века: Духовный мир и поэтика жанра: сб. науч. тр; ред., сост. А.И. Ванюков. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2001.-С. 246-251.

87. Злотникова, Т.С. Время «Ч». Культурный опыт А.П. Чехова. А.П. Чехов в культурном опыте 1887 2007 гг.: Научная монография / Т.С. Злотникова. - М. - Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2007. - 259 с.

88. Ильин, И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. / И.П. Ильин. Москва: Интрада, 1998, - 256 с.

89. История русской литературы: XX век: Серебряный век / Под ред. Жоржа Нива, Ильи Сермана, Витторио Страды и Ефима Эткинда. М.: Изд. группа «Прогресс» — «Литера», 1995. — 704 е.;

90. Ишкина, Е.Л. Поэтика рассказов Л. Улицкой / Е.Л. Ишкина // Актуальные проблемы современной филологии. Литературоведение. -Киров, 2003.-С. 102-104.

91. Кавелти, Дж. К. Изучение литературных формул / Дж. К. Кавелти // Новое литературное обозрение. М., 1996. - № 22, - С.ЗЗ - 63.

92. Камю, А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство / А. Камю. М.: Политиздат, 1990. - 414 с.

93. Карапетян, М. Аристократы духа, бражники и блудницы. «Легкое дыхание» героев Людмилы Улицкой / М. Карапетян // Культура. — 1998. № 7138. - 23 - 29 июля. - С. 10.

94. Карасев, JI. Знаки «покинутого детства». (Анализ «постоянного» у А. Платонова) / Л. Карасев // Андрей Платонов: Мир творчества. М.: Современный писатель, 1994. - 432 с.

95. Катаев, В.Б. Игра в осколки: судьбы русской классики в эпоху постмодернизма / В.Б. Катаев. М.: Издательство МГУ, 2002. - 256 с.

96. Катаев, В.Б. спор о Чехове: конец или начало? / В.Б. Катаев // Чеховиана: Мелиховские труды и дни. М.: Наука, 1995. — С. 3 — 9.

97. Катаев, В.Б. Спутники Чехова / В.Б. Катаев. МГУ. 1982. - 480 с.

98. Катаев, В.Б. Чехов плюс.: Предшественники, современники, преемники / В.Б. Катаев. М.: «Языки славянский культуры», 2004. -392 с.

99. Козловски, П. Культура постмодерна. Общественно-культурные последствия технического развития / Пер. с нем. Л.В.Федоровой и др. / П. Козловски. М.: Республика, 1997. - 238 с.

100. Козловски, П. Трагедия модерна. Миф и эпос XX века у Эрнста Юнгера / П. Козловски // Вопросы философии. М., 1997. №12. С. 15 27.

101. Кормилов, С.И. О соотношении «литературных рядов» / С.И. Кормилов // Известия АН. Серия литературы и языка. — 2001. Т. 60. — №4. — С. 3 — 11.

102. Кристева, Ю. Разрушение поэтики / Ю. Кристева // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1994. - № 3. - с. 44 - 57.

103. Кукулин, И. «Никаких химических воздействий»: Людмила Улицкая стремится увидеть жизнь с запредельной точки зрения / И. Кукулин // Независимая газета. 2001. - № 236. - 20 декабря. - С. 9.

104. Кулиева, Р.Г. Реализм А.П. Чехова и проблема импрессионизма / Р.Г. Кулиева. Баку: Элм, 1988. - 180 с.

105. Курицын, В. Русский литературный постмодернизм. М.: ОГИ, 2000. — 288 с.

106. Кучерская, Н. Роман меня напишет (встреча с Л. Улицкой) / Н. Куческая // Российская газета. 2005. - № 69 - 6 апреля. - С. 1, 13.

107. Кюнг, X. Религия на переломе эпох X. Кюнг // Иностранная литература. М.,1990. №11. - С. 223 - 229.

108. Лейдерман, Н.Л., Липовецкий, М.Н. Современная русская литература: 1950 1990-е годы: в 2 т. / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М.: Академия, 2003.

109. Лиотар, Ж. Ф. Состояние постмодерна / Ж. - Ф. Лиотар. - М.: Ин-т экспериментальной социологии, СПб.: «Алетейя», 1998. — 159 с.

110. Лиотар, Ж.-Ф. Феноменология / Ж-Ф. Лиотар. СПб, Алетейя, 2001. -150 с.

111. Липовецкий, М.Н. Голубое сало поколения, или Два мифа об одном кризисе / М.Н. Липовецкий // Знамя. 1999. - № 11. - С. 207 - 215.

112. Липовецкий, М.Н. Изживание смерти: специфика русского постмодернизма / М.Н. Липовецкий // Знамя. 1995. - № 8. - С. 194 -205.

113. Липовецкий, М.Н. Паралогия русского постмодернизма / М.Н. Липовецкий // НЛО. 1998. - № 2. - С.285 - 304.

114. Липовецкий, М.Н. ПМС (постмодернизм сегодня) / М.Н. Липовецкий // Знамя.-2002.-№5.-С. 200-211.

115. Липовецкий, М.Н. Против течения / М.Н. Липовецкий // Урал. 1985. -№ 12.-С. 148- 158.

116. Липовецкий, М.Н. Растратные технологии, или Метаморфозы чернухи / М.Н. Липовецкий // Новый мир. 1999. - № 11. - С. 193 - 210.

117. Липовецкий, М.Н. Русский постмодернизм: очерки исторической поэтики / М.Н. Липовецкий. Екатеринбург, 1997. - 317 с.

118. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история / Ю.М. Лотман. - М.: «Языки русской культуры», 1999. - 447 с.

119. Лотман, Ю.М. Массовая литература как историко-культурная проблема / Ю.М. Лотман // О русской литературе. Статьи и исследования (1958 -1993): История русской прозы. Теория литературы. СПб., 1997. - 845 с.

120. Максимова, Т. Быть персонажем Людмилы Улицкой опасно / Т. Максимова // Комсомольская правда. 2005. - № 118. - 28 июля - 4 августа. - С. 6.

121. Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма / Н.Б. Маньковская. — СПб., 2000.-347 с.

122. Маркович, В. К вопросу о различении понятий «классика» и «беллетристика» / В. Маркович // Классика и современность. М., 1991.-С. 53-66.

123. Мендель, Б. Что такое «популярная литература»? Западные концепции «высокого» и «низкого» в постсоветском контексте / Б. Менцель // Новое литературное обозрение. 1999. - № 6 (40). - С. 391 — 407.

124. Мозговая, О. Людмила Улицкая: Ругать интеллигенцию ужасная пошлость / О. Мозговая // Вечерняя Москва. - 2003. - 29 мая. - С. 11.

125. Морозова, Т. Режь да ешь. Людмила Улицкая. Медея и ее дети. Семейная хроника, «Новый мир», №3 4, 1996 / Т. Морозова // Литературная газета. - 1996. — № 25 (5607). - 19 июня. - С. 4.

126. Набоков, В. Антон Чехов // В. Набоков. Лекции по русской литературе -М., 1998.-435 с.

127. Некрасова, И.В. Сюжетообразующая функция хронотопа в романе Л.Улицкой «Казус Кукоцкого» / И.В. Некрасова. // Пространство и время в художественном произведении: Сборник научных статей. Оренбург, 2002. С. 86 - 90.

128. Нефагина, Г.Л. Русская проза конца XX века / Г.Л. Нефагина. М.: Флинта: Наука, 2003. - 320 с.

129. Олюнина, В. Роман о нормальном святом человеке / В. Олюнина // Литературная Россия. 2006. — № 47. - 24 ноября. - С. 16.

130. Осадченко, Ю.С., Дмитриева, Л.В. Введение в философию мифа / Ю.С. Осадченко, Л.В. Дмитриева. -М.: Интерпакс, 1994. 175 с.

131. Парамонов, Б.М. Конец Стиля / Б.М. Парамонов. М.: «Аграф», СПб.: «Алетейя», 1999. - 464 с.

132. Петрушевская, JI. «Бессмертная любовь»: Интервью с письмом в руках. / Л. Петрушевская // Литературная газета. 1983. - № 47. - 25 ноября. -С.6.

133. Петухова, E.H. Притяжение Чехова: Чехов и русская литература XX века / E.H. Петухова. СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2005. - 118 с.

134. Петухова, E.H. Чехов и другая проза / E.H. Петухова // Чеховские чтения в Ялте: Чехов и XX век. Сб. науч. тр. (Дом-музей А.П. Чехова в Ялте). -М., 1997.-С. 71-80.

135. Полоцкая, Э. О поэтике Чехова / Э. Полоцкая. М.: Наследие, 2000. -240 с.

136. Потапов, В. На выходе из андеграунда / В. Потапов // Новый мир. -1989. -№ 10.-С. 251-257.

137. Пригов, Д.А. А им казалось: в Москву! В Москву!// Сорокин В.В. Сборник рассказов. М.: Русслит, 1992. - С. 116 - 118.

138. Пропп, В.Я. Русская сказка / В.Я. Пропп. М., 1984. - 336 с.

139. Пыпин, А.Н. История русской литературы. В 3 т. Изд. 4-е, без перемен / А.Н. Пыпин. СПб., 1911.-537 с.

140. Пятигорский, А. О постмодернизме, или как написать историю настоящего / А. Пятигорский // Независимая газета. — 1996. — 5 января. — С 7.

141. Пятигорский, А. О Постмодернизме // Пятигорский А. Избр. труды. -М.: языки славянской культуры, 2005. 590 с.

142. Ремизова, М. В поисках утраченных смыслов. Роман Людмилы Улицкой в «Новом мире» / М. Ремизова // Независимая газета. 2000. - 11 октября. — С. 7.

143. Ровенская, Т.А. Роман Л.Улицкой «Медея и ее дети» и повесть Л.Петрушевской «Маленькая Грозная»: опыт нового женского мифотворчества / Т.А. Ровенская // Адам и Ева. Альманах тендерной истории. СПб. ГПУ, 2003. - С. 333 - 354.

144. Русская литература XX века: закономерности исторического развития. Книга 1. Новые художественные стратегии / Отв. ред. Н.Л. Лейдерман. -Екатеринбург: УрО РАН, УрО РАО, 2005. 466 с.

145. Рыжова, О. Коитус Кукоцкого, или Самая интеллигентная домохозяйка / О.Рыжова. // Литературная газета. 2004. - №37. - 22 — 28 сентября. -С. 11.

146. Рюрик, М. Людмила Улицкая: Мне интересна жизнь «серых людей» / М. Рюрик // Литературная газета. 1995. - № 38 (5569). — 20 сентября. -С. 3.

147. Салуцкий, А. Коллаж на заданную тему / А. Салуцкий // Литературная газета. 2007. - № 5 (6105). - 7 - 13 февраля. - С. 7.

148. Саморуков, И.И. К проблеме разграничения «массовой» и «высокой» литературы. Знаки канона в российской массовой литературе / И.И. Саморуков // Вестник Самарского государственного университета. Гуманит. сер. Самара, 2006. - № 1. - С. 101 - 109.

149. Силичев, Д.А. Постмодернизм: экономика, политика, культура. Учебное пособие / Д.А. Силичев. М. 1998. - 196 с.

150. Сиповский, В.В. История русской словесности. Ч.З. Учебное руководство / В.В. Сиповский. СПб., 1909. - 334 с.

151. Скворцов, В.Я. О фабульном и символическом аспектах текста романа Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / В.Я. Скворцов, А.И. Скворцова // Вестник ВолГУ. Серия 8: Литературоведение. Журналистика. — 2001. — Вып. 1.-С. 58-66.

152. Скибина О.М. Творчество В.Л. Кигна-Дедлова: Проблематика и поэтика / О.М. Скибина. Оренбург, 2003. - 328 с.

153. Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. 2-е изд., испр. / И.С. Скоропанова. — М.: Флинта, Наука, 2002. — 608 с.

154. Смирнов, И.П. Смысл как таковой / И.П. Смирнов. — СПб.: Акад. проект, 2001.-342 с.

155. Солженицын, А.И. Ответное слово на присуждении литературной награды Американского национального клуба искусств / А.И. Солженицын // Новый мир. 1993. — № 4. - С. 3 - 6.

156. Солнцева, А. Постмодернизм по-советски / А, Солнцева // Театр. 1991. — №8.

157. Степанов, А.Д. Проблемы коммуникации у Чехова / А.Д. Степанов. : М.: «Языки славянской культуры», 2005. - 400 с.

158. Сухих, И.Н. Проблема поэтики Чехова / И.Н. Сухих. СПб.: «Филологический факультет СПбГУ», 2007. - 492 с.

159. Тимина, С.И., Альфонсов, В.Н. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. Учебник для студентов вузов / С.И. Тимина, В.Н. Альфонсов. — М.: Высшая школа, 1992. — 586 с.

160. Толстой, Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т.36. / Л.Н. Толстой. -М., 1936.

161. Трефилова, А. Людмила Улицкая: Поезд руками не остановишь / А. Трефилова // Театрал. 2007. - № 2 (36). - 2 февраля. - С. 18.

162. Тынянов, Ю. История литературы: Критика / Ю. Тынянов. СПб.: Азбука - классика, 2001. - 512 с.

163. Улицкая, JL «Никаких химических воздействий»: Людмила Улицкая стремится увидеть жизнь с запредельной точки зрения. Беседа с писательницей Л.Улицкой / Записал Илья Кукулин. / Л.Улицкая // Независимая газета. 2001. - № 236. — 20 дек. - С. 9.

164. Улицкая, Л. В жизни очень много чепухи. Интервью записал

165. A. Славуцкий // Вечерняя Москва. 2008. - №38 (24816). - 5 марта. -С. 7.

166. Улицкая, Л. Есть ощущение перевернутости / Л. Улицкая // Литературная Россия. 2006. - № 47. — 24 ноября. — С. 16.

167. Улицкая, Л. И у меня не все получается. Интервью записал Е. Гаврилов // Литературная Россия. — 2006. — №13 (249). — 31 марта. — С. 3.

168. Урнов, Д. Плохая проза / Д. Урнов // Литературная газета. 1989. - 8 февраля. - С. 4.

169. Фуко, М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет Пер. с фр., сост., комм, и послесл. С. Табачниковой / М. Фуко. М.: Касталь, 1996. - 448 с.

170. Фуко, М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / Пер. с франц.

171. B.П. Визгин, A.C. Автономова. М, Фуко. - СПб: A-cad., 1994. - 405 с.

172. Хализев, В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев. М.: Высш. шк., 2002.-437 с.

173. Христенко, И.С. К истории термина «аллюзия» / И.С. Христенко // Вестник Московского ун-та. Серия 9. Филология. — 1992. — № 4. — С. 38 — 43.

174. Чайковская, В. На разрыв аорты (Модели «катастрофы» и «ухода» в русском искусстве)/ В. Чайковская // Вопросы литературы. 1993. — №6.-С. 3-23.

175. Черняк, М.А. Современная русская литература / М.А. Черняк. М., 2008.-352 с.

176. Чудаков, А.П. Поэтика Чехова / А.П. Чудаков. М.: «Наука», 1971. -292 с.

177. Щербакова, A.A. Чеховское заглавие как объект рефлексии в современной литературе / A.A. Щербакова // Век после Чехова. Материалы международной научной конференции. Тезисы докладов. -М., 2004.-С. 246-248.

178. Эко, У. Заметки на полях «Имени розы» / Пер. с итал. Е. Костюкович / У. Эко. СПб.: Симпозиум, 2005. - 96 с.

179. Эпштейн, М. Истоки и смысл русского постмодернизма / М. Эпштейн // Звезда. 1996. - № 8. - С. 166 - 188.

180. Эпштейн, М. Метаморфозы / М. Эпштейн // М.Эпштейн Парадоксы новизны. М., 1988. - С139 - 176.

181. Эпштейн, М. Поле карнавала, или Вечный Веничка / М. Эпштейн //Золотой век. 1993. - № 4. - С.84 - 92.

182. Эпштейн, М. После будущего. О новом сознании в литературе / М. Эпштейн // Знамя. 1991. - №1. - С.217 - 231.

183. Эпштейн, М. Постмодерн в России. Литература и теория / М. Эпштейн. М.: Издание Р. Элинина, 2000. - 368 с.

184. Эпштейн, М. Прото-, или конец постмодернизма / М. Эпштейн // Знамя. 1996. - №3. - С. 196 - 209.

185. Словари, энциклопедии и справочники

186. Беляев, A.A. Эстетика: Словарь / A.A. Беляев. М.: Политиздат, 1989. -447 с.

187. Бидерман, Г. Энциклопедия символов / Г. Бидерман; пер. с нем., общ. ред. и предисл. И.С. Свеницкая. М.: Республика, 1996, - 335 с.

188. Борев, Ю. Эстетика. Теория литературы. Энциклопедический словарь терминов / Ю. Борев. М.: Астрель - ACT, 2003. - 575 с.

189. Ильин, И.П. Постмодернизм: Словарь терминов / И.П. Ильин. М.: ИНИОН РАН; Intrada. 2001.-384 с.

190. Керимов, Т.Х. Постмодернизм // Современный философский словарь. — М.: Бишкек; Екатеринбург: Одиссей, 1996. 608 с.

191. Культурология. XX век. Энциклопедия в 2 т. СПб «Университетская книга», 1997.

192. Литературная энциклопедия терминов и понятий / А.Н. Николюкин. — М.: НКП «Интелвак», 2001. 1600 с.

193. Литературный энциклопедический словарь / под общей редакцией В.М. Кожевникова, П.А. Николаева и др. М.: Сов. Энциклопедия, 1987.-750 с.

194. Мифология. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. Е.М. Мелетинский. — М.: Большая российская энциклопедия, 1998. -736 с.

195. Руднев, В.П. Словарь культуры XX века: ключевые понятия и тексты / В.П. Руднев. М.: Аграф, 1997. - 384 с.

196. Советский энциклопедический словарь / гл. ред. А.М.Прохоров, 3-е изд. -М.: Сов. Энциклопедия, 1985. - 1599 с.

197. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): Концепции. Школы. Термины. Энциклопедический справочник/ Сост. И.П. Ильин, Е.А. Цурганова М.: Интрада -ИНИОН, 1999.-319 с.

198. Хигир, Б.Ю. Энциклопедия имен / Б.Ю. Хигир. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. - 528 с.

199. Список электронных источников

200. Андреева, И.С. Постмодернизм в русской литературе / И.С. Андреева. -http://www.fege.narod.ru/librarium/andreeva.htm (дата обращения: 23.08.09.)

201. Журавлев С. Постмодернизм в литературе / С. Журавлев // Постмодернизм. Энциклопедия «Кругосвет».http://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnyenauki/iilosofiya/POSTMODEiRN IZM.html (дата обращения: 23.08.09.)

202. Зверев, А., Липскеров, Д. Смерть автора / А. Зверев, Д. Липскеров. -http://www.ntv.ru/gordon/archive/1944. (дата обращения 23.08.09.)

203. Курицын, В. Русский литературный постмодернизм / В. Курицын. -http://www.guelman.ru/slava/postmod/l.html.) (дата обращения 23.08.09.)

204. Новая книга Людмилы Улицкой «Русское варенье и другое». Электронный ресурс:http ://www. bolero .ru/index.php? SID=3 a2eab415 c40c74ade7a2c505ad£234c& level=9&n id=15499 (дата обращения 14.07.09.)

205. Писатель Людмила Улицкая о своих романах в прозе и в жизни. Интервью с писателем записала М. Романова. Электронный ресурс: http://yarcenter.ru/content/view/1596/30 (дата обращения: 22.02.2007.)

206. Улицкая, Л. Автография. Записала М. Георгадзе. Май 2003. Электронный ресурс http://www.litwomen.ru/autogr23.html (дата обращения 22.02.2007.)

207. Улицкая, Л. Медея и ее дети / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2007. URL: http://www.bookline.ru/book2390665.htm (дата обращения: 25.04.2009.)

208. Шаламов, В., Синявский, А. Русские цветы зла: Родная проза конца XX века: Сборник (сост. Ерофеев В.В.) http://www.las-knigas.ru/kv/shareteka/detail.php?ID= 13 883&ID CONTENT^ 1 (датаобращения 8.06.2009.)1. Диссертации

209. Егорова, H.A. Проза JI. Улицкой 1980 2000-х годов: проблематика и поэтика: дисс. . канд. филологии, наук / H.A. Егорова. - Волгоград, 2007.- 180 с.

210. Ермакова, A.B. Способы и средства реализации концептов «жизнь» и «смерть» в художественном тексте: На материале романов «Чевенгур» А. Платонова и «Казус Кукоцкого» JI. Улицкой: дисс. . канд. филологии, наук / A.B. Ермакова. Волгоград, 2006. — 181 с.

211. Крижовецкая, О.М. Нарратология современной беллетристики: на материале прозы М. Веллера и Л. Улицкой: дисс. . канд. филологии, наук / О.М. Крижовецкая. Тверь, 2008. - 156 с.

212. Пушкарь, Г.А. Типология и поэтика женской прозы: тендерный аспект: на материале рассказов Т.Толстой, Л.Петрушевской, Л Улицкой: дисс. . канд. филологич. наук / Г.А. Пушкарь. — Ставрополь, 2007. 234 с.

213. Ровенская, Т.А. Женская проза конца 80-х начала 90-х годов. Проблематика, ментальность, идентификация: дисс. . канд. филолог, наук / Т.А. Ровенская. - М, 2001. - 188 с.

214. Сунь Чао Средства создания характера в рассказах Л. Улицкой: дисс. . канд. филологич. наук / Чао Сунь. М., 2006. - 197 с.

215. Щукина, К.А. Речевые особенности проявления повествователя, персонажа и автора в современном рассказе: На материале произведений Т.Толстой, Л. Петрушевский, Л. Улицкой: дисс. . канд. филологич. наук / К.А. Щукина. СПб., 2004. - 165 с

216. Литература на иностранном языке

217. Chekhov, Anton Pavlovich, 1860 1904 - Criticism and interpretation. - Gottlieb, Vera; Allain, Paul, 2000. - 345 p.

218. Emeljanow V. Chekhov, Anton Pavlovich Criticism and interpretation. -London, 1981.-458 p.

219. Thomas Winner Chekhov and his Prose, Holt, Rinehart and Winston? New York, 1966.