Референциальный аспект художественного перевода

Цой, Татьяна Эдуардовна

Полный текст автореферата диссертации по теме "Референциальный аспект художественного перевода"

ВОЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ЦОЙ

Татьяна Эдуардовна

РЕФЕРЕНЦИЛЛЬНЫЙ АСПЕКТ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПЕРЕВОДА

(на материале англоязычной и русскоязычной художественной

литературы)

Специальность: 10.02.19 - Теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2009

003474961

Работа выполнена на кафедре английского языка (основного) Военного университета

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

кандидат филологических наук, доцент Артемьева Юлия Вячеславовна, преподаватель Центра изучения иностранных языков и подготовки переводчиков Российского нового университета

доктор филологических наук, профессор Алимов Вячеслав Вячеславович, декан факультета иностранных языков Московской открытой социальной академии

кандидат филологических наук, доцент Лысенко Сергей Владимирович, заслуженный работник Bill РФ, профессор кафедры английского языка (второго) Военного университета

Институт языкознания РАН

Защита состоится «_______» июня 2009 года в 11 часов на заседании

диссертационного совета Д.215.005.01 в Военном университете по адресу: 111033, Москва, ул. Волочаевская, 3/4, тел. 362-41-38

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Военного университета.

Автореферат разослан «_ » мая 2009 года.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, донент

Нечасвский В.О.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация представляет собой исследование референции при переводе художественной литературы (на материале англоязычной и русскоязычной художественной литературы).

Предметом диссертационного исследования является референциаль-ный аспект в художественном переводе. Объектом исследования предстает художественный перевод, в котором и наблюдаются различные типы референции. При этом рассматривается весь семантико-прагматичес-кий аспект художественного перевода на материале авторской и неавторской англоязычной и русскоязычной художественной литературы.

Исследованию лингвистической референции посвящено немало работ зарубежных и отечественных ученых. Систематизацией и анализом собранных сведений в этой области занимались Н.Д. Арутюнова 1975, 1998; Дж. Браун, Дж. Юл 1983; П. Коул 1982; У.О. Куайн 1982; Дж. Лайонз 1978; Е.В. Падучева 1985, 1996; И.П. Сусов 1980 и мн. др. Почти каждый из исследователей прежде всего обращает внимание на терминологическое соответствие используемых для описания референции слов (таких, как денотат, сигнификат, референт и т.д.), а затем характеризует общую семантическую концепцию, в рамки которой должно укладываться каждое последующее исследование, дополняя предыдущее. Одной из первых вариантов референциальной теории семантики, по словам Е.В. Падуче-вой, (Падучева 1985: 14), является теория истины А. Тарского, применимая лишь к формализованным языкам, что сужает сферу применения этой теории. Однако постепенный отход от исследования логически выстроенных конструкций к рассмотрению референции высказываний привел ученых к новому объекту исследования - «живой речи» (Почепцов 1987; Анисимова 1996; Пойманова 1997 и др.).

В случае с художественным дискурсом мы имеем целое переплетение вербального и невербального компонентов, предстающими в образах, овеществленных знаковой оболочкой.

Чтение художественной литературы и понимание ее подчас невозможно без комментария, в особенности, он просто необходим для иностранных читателей. Для классической литературы он нужен чаще всего, поскольку она прошла испытание временем и, следовательно, язык ее устарел. В случае с современной литературой мы можем наблюдать наличие субкода - языка ограниченной части общества и других особенностей в произведении, допущенных автором. В этой связи референция

возможна лишь при наличии комментария (или описания, дескрипции). Устаревшие слова могут быть заменены на синонимы только в случае с архаизмами, историзмы же выходят из обихода вместе с уходом из жизни тех референтов, денотатов, благодаря которым они существовали. Итак, в связи с изменениями жизни и культуры людей изменяется и их мировосприятие, поэтому расчет на адекватную реакцию читателя и вместе с ней на правильную трактовку композиционно-идейной стороны произведения может быть необоснованным и нереализованным.

Исследование процессов формирования различных типов референции при восприятии информации художественного дискурса напрямую не связано с проблемой коммуникативного воздействия, к которому можно отнести «разговор автора со своим читателем». Субъектноцентрическому подходу исследования этой области языкознания посвящено немало работ (У.Хараш 1983; Добрович 1987 и др.). Та же автоцентрическая концепция лежит в основе исследования особенностей реализации личности в тексте, при которой необходимым является вопрос о типологии языковых личностей, в основе которых лежат коммуникативно ориентированные признаки (Сусов 1989), на соотношение прагматикона, лексикона и тезауруса при порождении текста (Караулов 1987), на доминирующие типы понимания текстов (Богин 1986), на индивидуальный стиль общения (Маствилискер 1981), на речевые портреты, реконструируемые на основе данных формально-семиотического, когнитивно-интерпретируемого и социально-интерактивного уровней (Пушкин 1990), а также на психопатологическое поведение в коммуникации (Olsen 1979).

Сложившаяся в западной лингвистике так называемая имманентность постепенно преодолевалась через расширение модели языковой компетенции и включение ее в процессы языковой активности (Хомский 1962), гипотеза вершинного перформатива (Sadock 1974), через построение речеак-товой теории (Austin 1962, 1963; Searle 1969, 1975, 1976; Cohen 1974; Wunderlich 1974, 1976; Почепцов 1975; Hindelang 1983) и через поиск новых референтов в конверсационной теории в опоре на разработку модели вербальной деятельности (Wunderlich 1976; Habermas 1976; Pask 1976; Rehbein 1977; Henne 1975,1979; Schwitalla 1983; Михайлов 1986). Сюда можно отнести и процесс разных способов сегментации коммуникации (Rehbein 1979), и классификацию действий управления диалогом (Schwitala 1979). Более фундаментальное описание получила категория отношения в коммуникативном процессе, что обусловлено аксиоматической моделью Карла Бюлера, которая послужила основой будущего интегративного под-

хода, воплощаемого в лингвистической прагматике. «Физика и психология сталкиваются в лингвистике, как и в любой другой культурно-исторической дисциплине, и не было бы никакого выхода, если бы между физическим и психическим лежала пропасть, а исследователь языка старался бы обнаружить между ними точку соприскосновения...» (Бюлер 1993:11).

В ходе исследований ученых в рамках социо-психолингвистического феномена были выявлены стилевые особенности коммуникации (Sager 1981), что повлияло на само развитие прагмалингвисгики в целом. Также неоднократно предпринимаются попытки создания комплексной теории с учетом различий понимания говорящим и слушающим в рамках структуры определенной социальной ситуации (Cicourel 1975; Beyer 1977). Поиск единиц секвенции коммуникативных событий, включающих акты, ходы, обмены, фазы и интеракции проводились многими учеными (Edmonson 1981; Schank 1981, 1983). Неоднократно предпринимались попытки найти интегрирующие начала коммуникации в стратегиях (Т. Ван Дейк 1983, 1989; Rosengren 1983), а также в прикладных моделях общения (Койт, Ыйм 1988). Выявление иллокутивных составляющих в речевом плане описывают только формально-прагматические секвенции в диалоге (Schleker 1983).

Однако при текстоцентрическом подходе к изучению коммуникации ощущается его некоторая однобокость, не позволяющая построить целостную модель коммуникативного процесса. Особое место в изучении человеческого общения занимает целый ряд нейролингвистических методик, появившихся в последнее время и использующих знаковые структуры в решении своих задач, например, генеративная модель порождения высказывания при снятии симптоматики консультируемого. Также к построению модели коммуникативного процесса, в котором происходит знаковое опредмечивание интегральной индивидуальности в речевом дискурсе, побуждают практические требования проведения психотерапевтической, консультационной и диагностико-аналитической работы в различных сферах человеческой деятельности. Выделение в прагмалин-гвистике собственного концептуального аппарата, ориентированного на коммуникативный процесс в знаковом взаимодействии предполагает, что теоретические концепты лингвистической прагматики имеют своих референтов в социальной, когнитивной, педологической, этнической сферах. Поэтому построение чисто прагмалингвистической феноменологии вряд ли сумеет преодолеть имманентность в лингвистике. Интегративная парадигма в современной науке предполагает обращение внимания на

сам процесс опосредования содержания бессознательного «семантического вакуума» (Налимов, Дрогалина 1995) в генеративном процессе. Этот процесс совершается через когнитивные коды, которые в свою очередь опосредуются через глубинные структуры языкового сознания, через процесс опредмечивания картины мира и совершения речевых действий, которые по своей сути прагматичны. Данный закон аналогий (телеоло-гичность процесса, опосредующего отношения между разными уровнями) представляет разные качества интенциональности сознания, назначение которого и состоит в процессе самоактуализации.

Накопленный опыт прагмалингвистики, включающий этапы построения теории речевых актов и разработки конверсационого анализа, а также вычленение релевантных переменных модели общения, указывает на тот факт, что только интердисциплинарность позволяет преодолеть нарушение одного из основных принципов организации универсума - принципа опосредования. Сознание человека опосредуется через знаковые структуры, что, с одной стороны, породило в прагматике языка проблему языковой личности, а, с другой, - позволило преодолеть главный недостаток структурного языкознания - отрицание первичности коммуникативной реальности и подмену его исходного референта теоретической областью построений, на что еще в свое время указывал Л.В. Щерба (Щерба 1974).

Коммуникативно-прагматический подход в языкознании предлагает триаду для исследования, во главе которой стоит прагматика, стимулирующая процесс активизации семантической сферы и обусловливающая формально-синтаксический способ расчленения или опредмечивания ин-тенциональной составляющей сознания. Как показывает анализ существующих прагмалингвистических моделей, главным их недостатком является высокая степень дискретности «схватывания» таких существенных качеств коммуникации, как целостность и дискурсивная континуальность.

Поэтому в данном диссертационном исследовании делается упор на сочетании коммуникатороцентрического и текстоцентрического подходов, позволяющих произвести более целостную концептуализацию пространства лингвистической прагматики в полученных схемах, а также установить возможную границу в области восприятия вербальных и невербальных составляющих художественного дискурса. При этом коммуникация рассматривается как сфера, где происходит процесс опосредования или перевода энерго-информационной природы сознания (автора) в дискретные величины языкового воплощения.

Как показал анализ состояния исследованности референциального ас-

пекта перевода художественных текстов с прагмалингвистической точки зрения, концептуализация изучаемого феномена не проводилась под углом зрения, отраженным в данной работе и связанным с рассмотрением референции не только лингвистического, но и паралингвистического компонента в переводе.

Таким образом, изучение актов референции вербальных и невербальных компонентов перевода представляет собой обширное поле деятельности для исследователя. Выделение различных компонентов художественного дискурса и анализ их взаимосвязи на фоне целостности текста является актуальной проблемой прикладного языкознания, получившей на современном этапе развития человечества новое осмысление в рамках не только литературоведения, но и лингвистики.

Актуальность работы обусловлена необходимостью поиска ответов на существующие вопросы в области адекватной передачи и восприятия переводных текстов художественной литературы в современном мире. В работе используется интегральный анализ художественного дискурса и выявляются основные черты новой семиотической системы, в основу которой положены наблюдения за трансформацией смысла в условиях лингвистической референции под влиянием различных факторов передачи оригинального текста, его восприятия и перевода автором-переводчиком. Исследование актуально для таких дисциплин, как общая семиотика, теория референции, прагмалингвистика, этнопсихолингвисти-ка, теория перевода, межкультурная коммуникация.

Научная новизна исследования заключается в оригинальности синкретизма референциального фактора в случаях перевода художественного текста, а также в междисциплинарности подхода к изучению актов референции, что позволило посмотреть не проблему перевода в целом и в частности (авторская и неавторская англо- и русскоязычная художественная литература) и получить интересные результаты наблюдений и исследования, что позволит в дальнейшем преодолеть искусственный разрыв между рядом научных дисциплин (лингвистикой, литературоведением и др.).

Специфика художественного дискурса (текста) предполагает многогранный подход к его изучению, поэтому в данном исследовании особое внимание уделяется как теории речевых актов, организации письменной и устной речи с точки зрения лингвистики, так и с учетом социо- и психолингвистических факторов языковой личности. В данном исследовании при анализе художественного перевода затрагиваются проблемы межкультурной компетенции как с точки зрения вербального, так и невер-

бального компонентов и предлагается несколько схем, в основу которых положен аспект передачи и восприятия пресуппозицональной информации с учетом исторических особенностей, связанных как со временем написания, так и со временем описания.

Основная цель работы сводится к характеристике соотношения адекватности и эквивалентности в художественном переводе с учетом рефе-ренциального аспекта.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих задач:

1) изучить основные проблемы референции в современной науке;

2) уточнить понятие адекватности при переводе, учитывая референци-альный аспект;

3) определить роль референциального аспекта при переводе с одного языка на другой;

4) охарактеризовать эквивалентные и вариантные соответствия перевода художественного текста с точки зрения референции;

5) описать переводческие приемы, используемые при переводе художественного текста;

6) рассмотреть коммуникативные каналы художественного текста как приемы взаимодействия автора с читателем под углом межкультурной коммуникации;

7) определить семантико-прагматические особенности речевого взаимодействия персонажей художественного текста;

8) рассмотреть взаимосвязь авторской интенции и идейного содержания произведения;

9) описать влияние референциального фактора на художественный перевод.

Научная и практическая значимость полученных результатов состоит в возможности их использования в прикладных сферах, где необходимо проведение лингвистической экспертизы (для идентификации языковой личности), при обучении иностранным языкам и обучении навыкам PR-технологий (Public Relations, Spin Doctor и др.), а также при изучении средств анализа дискурса и референциальных особенностей перевода художественного текста.

При проведении идентификации личности через порождаемые индивидуумом тексты (в юридической психологии, в психодиагностике, а также в литературоведении при работе над текстами и анализе творчества писателя) результаты исследования используются при формализации зна-

ковых построений.

Исследование опирается на анализ различных семиотических систем, а также дискурса как коммуникатороценгрической единицы и текста как концептуальной единицы теоретического конструирования лингвистики.

В диссертации используются различные методы исследования. Теоретико-эмпирический метод исследования использовался как для наблюдения и сравнения разных типов коммуникаций на различном их уровне, а также для интегрального анализа вербальных и невербальных средств выражения смыслов. Путем абстрагирования, анализа и синтеза, индуктивно-дедуктивного методов познания, путем моделирования создавался исследовательский материал, позволивший прийти к выводу об использовании в процессе подготовки и восприятия художественного дискурса принципиально новой семиотической системы, в основу которой входят вербальный и невербальный компоненты, формирующиеся на базе уже известных моделей. Теоретико-гипотетический подход использовался как при моделировании перцепции образного, метафорического компонента художественной литературы с учетом вербальной и невербальной составляющей в непосредственной зависимости от авторской установки, так и при моделировании интерпретации смысла предложения через элементарные пропозиции, парафразирование. Путем эксперимента, проведенного на базе обучения иностранному языку (с использованием возможностей опроса), были определены особенности возникновения референции при переводе художественных текстов у студентов первых курсов и выявлены ее основные типы.

На защиту выносятся следующие положения: 1. Художественная литература представляет собой особый срез культурного развития как всего человечества в целом, так и определенного народа, и конкретно взятого человека (например, автора произведения). Для исследования этого среза используется лингвоцентрический, текстоцен-трический, коммуникатороцентрический и антропоцентрический подходы. Данные подходы позволяют интерпретировать объектно-ориентированные компоненты, составляющие часть среды (действительность вне произведения, эпоха, исторический процесс), и субъектно-ориентирован-ные компоненты, представляющие языковую личность автора произведения во всех его ипостасях и действительность созданного им произведения. Оба компонента представляют неотъемлемую часть общереференци-ального понимания окружающего мира. В связи с этим формируется дву-плановое восприятие мира - объективно-субъективное, составляющими

которого являются вербальные и невербальные факторы выражения, составляющие в совокупности сложный механизм, схематически отраженный в исследовании. Данные подходы осуществляются совместно с когнитивным анализом текста.

2. При формировании понимания реципиентом того или иного дискурса художественного произведения вербальные и невербальные средства выражения образной картины создаваемого автором мира (при помощи прежде всего пресуппозиции адресата) проходят процесс идентификации на нескольких уровнях, в ходе которого структура и семантика текста образуют одну целостную часть сложного механизма понимания, а другая содержится в сознании, подсознании (памяти) индивида. При этом осуществляется поэтапный синтез смыслового содержания текста на базе перцептивного анализа, в результате чего происходит идентификация и удерживание в кратковременной памяти символов (знаков) вербального и невербального характера.

3. Процесс референциального восприятия не является простым отражением референциальной действительности. Он предусматривает пространственно-временной фактор, выраженный как конкретно-историческим фоном, общественно-практическим опытом, так и непосредственными интересами участников (автора и читателя) особого типа коммуникации. Сам процесс референции носит ярко выраженный социально-культурный и этнопсихологический характер. Поэтому референция носит не только лингвистический, но и паравербальный характер.

4. Любое понимание дискурса, и, в частности, художественного, связано с процессом адаптации реципиента к смысловым и языковым единицам на всех уровнях (концептам, фонемам, морфемам, лексемам, семантемам, синтаксемам и т. д.). Поэтому особое значение при передаче и восприятии текста переводчиком имеет проблема межкультурной коммуникативной компетенции, что обычно не учитывается исследователями вербальной идентификации смыслов.

5. В качестве семиотических систем, используемых при формировании текста художественного перевода, выступают вербальные и невербальные средства, поэтому природа креолизированного текста художественной литературы является гетерогенной и позволяет не только рассмотреть его составляющие, но и выявить переменную данной составляющей.

Материал исследования составляют оригинальные англо- и русскоязычные тексты художественной литературы, как авторской так и фольклора.

ОБЩЕЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структурно диссертация состоит из 3 глав, введения, заключения и библиографического списка.

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель и задачи исследования, характеризуются предмет и объект исследования, отмечаются научная новизна работы, ее теоретическая и практическая значимость, указываются теоретические основы исследования, приводятся основные положения, выносимые на защиту.

Глава 1 «Типология референциальных выражений».

В данной главе анализируется исторический процесс развития рефе-ренциального подхода к речевой деятельности человека, исследуются этапы формирования теории референции и взглядов представителей разных эпох и школ. Наряду с этим предлагается свой взгляд на теорию референции, который заключается в попытке связать воедино представления о референции различных философов, лингвистов и литературоведов.

Коммуникативным аспектом референции является процесс выбора того или иного выражения для указания на объект.

Языковые значения являются в принципе прагматичными, т. к. связаны с человеком, речевой ситуацией. Связана с прагматикой и референция, поскольку «в естественных языках нет кванторов или референциальных операторов, как в логических; есть слова типа какой-то, кое-какой, некоторый, некто - с массой прагматических компонентов, таких как известность/неизвестность говорящему; среднее, с точки зрения говорящего, число или количество (ср. некоторое недовольство = «не большое и не маленькое»; кое-какие данные = «данные в среднем количестве») (Паду-чева 1996: 222). Будучи определенной как «соотнесение и соотнесенность языковых выражений с внеязыковыми объектами и ситуациями» (Паду-чева 1996: 244), референция представляет собой сложный механизм связи знака с действительностью, в которой основная роль отводится автору информации, рассчитанной на ее восприятие. Поэтому при характеристике референции необходимо рассматривать прежде всего речевые акты, в процессе которых говорящими и осуществляется референция. В связи с этим возникает ряд проблем, связанных с возможностью правильного или адекватного восприятия высказываний с целью избежания коммуникативных неудач. Их решению посвящено немало работ, как в области синтаксической семантики, так и в области прагматики. В последнее время их объединяет общая ориентация на исследование живой речи, разговор-

ного языка, речевых актов: Н.Д. Арутюнова 1998, Е.В. Падучева 1996, И.П. Сусов 1990, А. Вежбицкая 1999, У. Вейнрейх 1987, Г.П. Грайс 1984, А.Д. Шмелев 1984 и многие другие представители отечественного и зарубежного языкознания. Анализ речевого дискурса связан с исследованием различных между собой идиолектов людей. Именно это различие представлений носителей языка в области грамматики, синтаксической связности, денотативной наполненности и функционально-истинностной эквивалентности предложений и высказываний, также наличие или отсутствие информации о самих событиях, ситуации или контексте и когнитивных пресуппозициях коренным образом влияют на референцию высказываний, а значит, и на успешность коммуникативного акта.

В нашем понимании к коммуникативному акту без одновременной обратной связи можно отнести любое авторское обращение к читателю, как непосредственное («А следует тебе сказать, дорогой читатель...»), так и опосредованное - через персонажей, героев-резонёров и даже посредством пейзажа и лирических отступлений. В любом своём проявлении автор преследует определенную цель - донести идею до читателя, раскрыть её через сюжетную канву, ответив в конце произведения на основные вопросы, поставленные самим автором и, возможно, поставленные читателем.

Коммуникативная функция референтного выражения состоит прежде всего в указании на предмет, о котором сообщается в высказывании. Этот процесс, происходящий как со стороны адресанта, так и со стороны адресата называется идентификацией, а референция, возникающая при этом идентифицирующей, или конкретной. К ее осуществлению наиболее подходят дейктические слова, имена собственные и имена нарицательные (Арутюнова 1998: 2,3). Идентифицирующая функция референтного высказывания (выражения) обеспечивает осуществление идентификации предмета относительно действительности и идентификацию предмета по отношению к тексту, т.е. указанию на кореферентность обозначающих один и тот же предмет выражений. Поэтому разнообразные типы коммуникативных ситуаций зависят прежде всего от действия в них механизмов референции и преференции (идентификации и коидентификации).

Идентифицирующая (конкретная) референция наиболее Ярко представлена в тех высказываниях, в которых речь идет о предметах, хорошо известных как адресанту, так и адресату. В таких речевых высказываниях предпочтение отдается прежде всего номинативным средствам языка -именам собственным или словам с "координатными" (Арутюнова 1982:

21) значениями, содержащими область референции (экстенсионал) с класса до индивида.

Проявление данных сведений можно проверить на базе художественного дискурса, представляющего собой совокупность всех имеющихся у человечества лингвистических возможностей, благодаря которым можно вполне раскрыть подлинную интенцию адресанта, а также интерпретацию полученной информации адресатом и тем самым получить более полную референциальную картину дискурса.

Глава 2. «Акты референции в художественном дискурсе».

Типология актов референции вербальных средств коммуникации разработана достаточно полно в логике, философии естественного языка, теоретической лингвистике, исследованиях по искусственному интеллекту, человеко-машинному диалогу, автоматической обработке текстов, распознаванию речи и т.д., но предметом исследования еще не были акта референции, реализуемые вербальными средствами в сопровождении дополняющих их невербальных средств в художественном переводе. Так, художественный текст иногда сопровождается иллюстрациями, отражая не столько авторский замысел, сколько представления художника, выхватывая иногда эпизод из сюжета. В самом тексте изобилуют определенные дескрипции, обращают на себя внимание случаи референции абсолютной, автономной, презумптивной, размытой и т.д.

В реферируемой работе мы придерживались известной трактовки литературы как рода художественного творчества - явления духовной культуры человечества (Поспелов 1984: 9). При этом мы рассматривали художественный стиль как отражение общенародного языка, а не как книжный или кодифицированный, или просто литературный язык. Отражение общенародного языка означает присутствие в произведении по авторскому замыслу любой формы речи, любого воплощения в известные знаки -будь то буквы или знаки препинания.

Литературное произведение характеризуется в своей завершенности определенными взаимоотношениями его формы и содержания. Без этого постулата произведение не может состояться, и бесполезно в нем отыскивать какие-то особенности, план автора, задумку.

Когда мы говорим о художественном произведении, то сразу понимаем, что для начала необходимо определить его жанровую принадлежность, то есть охарактеризовать его форму: композиционную особенность, художественные детали, «лирические отступления» (внесюжетные вкрапления - пейзажные зарисовки, добавочные сюжеты и т. д.), особен-

ности стиля, связанные с самим дискурсом (поэтическая речь, рифмованная, нерифмованная, прозаическая речь), манеру использования языковых средств художественной выразительности. После определения жанра произведения нас интересует его идейно-содержательная сторона: тематика, проблематика и пафос произведения. Выбрав героя, его окружение, эпоху, автор произведения продумывает сюжетную линию, исходя из своего отношения к герою (пафос произведения), сталкивает его в пучину событий, эпизодов, ситуаций, позволяя раскрыться его характеру в отношениях с другими персонажами в соответствии с лейтмотивом произведения (тематика, проблематика).

Таким образом, действительно, форма и содержание в своем взаимодействии, взаимопроникновении служат целостности, идейно-композиционной законченности произведения, его жанру.

Представляя собой диалог, художественный дискурс исподволь формирует общественное мнение посредством прежде всего определенным образом подобранных знаков, направленных на ответную реакцию читателя, которую заранее прогнозируют авторы подобной коммуникации, сами адресанты. Например, в произведении может четко прослеживаться позиция автора по отношению к главным героям, описываемым событиям с той целью, чтобы открыть полемику с читателем или, наоборот, навязать свою точку зрения как единственно правильную. Авторское отношение к самому произведению так или иначе все равно просочится через лексику, грамматические формы, синтаксические конструкции: речевую характеристику персонажей, событий, эпизодов. Содержание предлагаемой информации раскрывается в любом случае прежде всего через «отношение» любого высказывания к своему референту (или денотату), т.е. «к отрезку внеязыко-вой действительности, данному в непосредственном восприятии, представлении или воображении общающихся людей» (Сусов 1980: 10).

Таким образом, основными компонентами общения автора и читателя являются: источник закодированной информации (текст), содержание (смысл текста) и сам читатель. Язык - это средство передачи кодифицированной информации. Паралингвистические средства коммуникации также являются орудиями передачи информации носят пресуппозицио-нальный характер как со стороны пишущего автора, так и со стороны читающего реципиента. Их функция в коммуникации не может быть замещающей лингвистические средства, компенсаторной, компрессивной, как в «живом» общении. Таким образом, между автором и читателем существует

особый тип коммуникации, который можно изобразить в виде схемы (см. Схему № 1).

Схема № 1. Взаимодействие автор - реципиент.

Как видно из схемы, особое значение отводится пресуппозиционально-му фактору, поскольку именно он во многом обеспечивает успешность понимания интенции автора, авторской идеи, основной проблематики произведения, связанной с его тематикой. Однако последовательность всех факторов у автора и читателя является обратной, и это резонно и логично, поскольку один является отправителем информации, а другой - получателем. Но у читателя интенция встречается в восприятии как минимум два раза, так как вначале реципиенту необходимо захотеть взять в руки книгу, проще говоря, должен быть «ключ» к последующим факторам.

Исходя из вышесказанного можно сделать вывод о том, что межкультурная компетенция связана не только с этнолингвистическим фактором (см. Схема № 2).

Схема № 2. Межкультурная коммуникативная компетенция при формировании и восприятии художественных образов.

Предлагая данную схему, мы исхЬдим из того, что художественный образ и автора, и читателя складывается благодаря развитию у человека концептуальной картины мира, наличию её языкового воплощения, а также благодаря постоянно увеличивающимся опыту и навыкам, которые, безусловно, не могут быть идентичными у разных людей, но чем больше пересечений этих показателей, чем больше общего, тем успешнее коммуникация между автором и читателем.

Самым распространенным приемом художественной детализации образа является портретная характеристика персонажа, будь то главный герой или второстепенное действующее лицо. В драматических произведениях внешний облик персонажей, а также описание декораций сообщаются в авторских ремарках. В прозаических произведениях, включая фольклорные, портретная характеристика, пейзажные описания являются сюжетно-композицонной частью самого произведения.

В реферируемой диссертации было рассмотрено влияние референци-ального аспекта на портретную характеристику героя (на материале англоязычной авторской литературы и фольклора).

Связь действительности, созданной в том или ином литературном произведении, с понятийным материалом является опосредованной целым рядом компонентов, одним из которых является референциальный. Портретная характеристика персонажа является неотъемлемой частью идейно-художественного замысла автора произведения. Её верное восприятие позволяет правильно понять произведение в целом, а при необходимости адекватно и полноценно перевести на другой язык.

Как известно, авторская художественная литература возникла позже фольклора и, пожалуй, во многом благодаря устному народному творчеству. По мнению выдающегося русского филолога академика А.Н. Весе-ловского (ВеселовскиЙ2008), истоки поэзии лежат в народном обряде.

Образная картина мира у разных народов отразилась в самобытных овеществлённых метафорических образах, которые доносятся до сознания слушателя или читателя не только посредством вербального кода. Первоначально произведения устного народного творчества представлялись реципиенту как действо. Мифологические сюжеты воспринимались под сопровождение музыкального инструмента так же, как, к примеру, у восточных славян сказания о героях-богатырях или древневосточные эпические сказания о Гильгамеше. Так создавались неповторимые образы героев и мира, окружавшего их. Каждый раз картина мира получала ту конфигурацию, которую выбирал рассказчик. Поэтому повторов быть не

могло. Даже с появлением письменности переписчиками текстов допускались «вольности», связанные с неточным воспроизведением оригинала по разным причинам, в том числе в связи с плохо разбираемым текстом оригинала. Достаточно вспомнить различные варианты сказок и другие жанры фольклора, записанные в разных редакциях, разными, собирателями.

Характеризуя художественное творчество, к которому относится и фольклор, необходимо напомнить о том, что именно духовное и эстетическое развитие народов привело к возникновению у них различных видов искусства, в том числе и художественной литературы. Высокое чувственное восприятие действительности подтолкнуло человека выразить все это в словах, для понимания которых мало просто знать язык и культуру, необходимо воспринимать образную составляющую, вычленять особенности мировосприятия и уметь декодировать воплощенные в знаки образы. Связь действительности, созданной в том или ином фольклорном произведении, с понятийным материалом является опосредованной целым рядом компонентов, одним из которых является референциальный.

Художественное мышление, так же как и мышление логическое, преобразует окружающую действительность и в этом отношении не может рассматриваться изолированно от познавательных процессов, осуществляемых сознанием. К художественному мышлению следует относить не только поэтическое мышление, результатом которого является создание литературных произведений, а любой процесс отображения окружающей действительности, включающий элементы субъективно-авторского видения мира, то есть осуществляемый через призму индивидуального сознания. «Неудобство» художественного мышления заключается в его комплексности и непредсказуемости получаемых с его помощью результатов, но как раз эти качества: комплексность и непредсказуемость, - так же как способность к логическому анализу, составляют основу человеческой психики.

Глава 3. «Акты референции в переводах художественной литературы».

Переводу посвящено много работ, однако мы будем придерживаться точки зрения классиков теории перевода А.В. Федорова, И.А. Кашкина, Я.И. Рецкера, И.И. Ревзина, В.Ю. Розенцвейга, Л.С. Бархударова, А.Д. Швейцера и других последователей традиционного взгляда на перевод и переводоведение.

По словам В.В. Алимова, с точки зрения функциональной и коммуникативной направленности принято различать три вида перевода: художественный, общественно-политический и специальный, в которых «методы достижения адекватности в этих трех видах перевода не будут полностью совпадать, что вытекает из различного характера материала и задач, стоящих перед переводчиком» (Алимов 2005).

Соответственно, у каждого объекта перевода есть свои особенности, связанные с адекватностью передачи оригинального текста. Для художественного произведения отличительной чертой является образно-эмоциональное воздействие на читателя, что достигается путем использования огромного количества разнообразных языковых средств, от эпитета (красочное определение) к метафоры (переносное значение) до ритмико-синтаксического построения фразы. Следовательно, при переводе художественного произведения в целях сохранения образно-эмоционального воздействия оригинала на читателя переводчик будет стремиться передать все нюансы формы произведения. Поэтому в данном случае на первый план выходит воспроизведение особенностей формы и содержания подлинника (Алимов 2005).

В последнее время ученые особое внимание уделяют семантическому и референциальному аспектам перевода, поскольку именно они оказывают доминирующее влияние на перцепцию любого реципиента.

Для художественного перевода это является основополагающим, а на первых порах переводческой практики (например, в эпоху античности), когда язык еще не рассматривался как обширная структура с разветвленной системой стилей, понимание смысла, авторской идеи для их передачи средствами другого языка было единственным и необходимым условием, чтобы перевод состоялся.

Художественный авторский текст в античной литературе представлял собой литературный кодифицированный язык, речь была нормирована и легко поддавалась переводу по сравнению с художественными текстами на тех языках, в которых не сформировалась литературная норма (большинство европейских языков Средневековья).

Сравнивая лексику и грамматику европейских языков и Древней Руси средневекового периода, можно отметить много общего. В подавляющем большинстве языки в то время - синтетические с громоздкой неразвитой синтаксической системой (отсутствие многих дейктических знаков, пунктуации); небольшой словарный запас, слабое развитие средств художественной выразительности. Поэтому авторская художественная литература

разных стран этого периода имеет много общего. Но в эпоху Возрождения европейские государства резко вырвались вперед, активно развивая все виды искусства, несмотря на серьезное давление со стороны церкви. На территории России этого не произошло по нескольким причинам, одной из которых, безусловно, является татаро-монгольское иго, противостояние которому требовало консолидации всех сил, в том числе и духовных (прежде всего под сенью православия); другой причиной позднее был раскол Церкви, который привел к расколу в обществе и пересмотру многих ценностей, появлению и закреплению атеистических взглядов на мир, расщеплению духовного содержания общества, несмотря на по-прежнему остающуюся ведущей в государстве православную религию.

Таким образом, в разных условиях жизни взгляды на мир у народов складывались по-разному. Различное мировосприятие приводит к разному миропониманию и разному отражению в кодифицированном виде согласно референциальному аспекту. У каждого народа в свое время сложился письменный литературный язык, но перевод существовал уже на устной стадии развития языка, поэтому имел влияние на формирование письменного литературного языка и, конечно, письменного перевода. Как показывает практика, переводы художественных текстов очень часто предваряли появление оригинальных текстов (произведения-переводы В .А. Жуковского, A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, С.Я. Маршака и др.). В истории европейских народов переводы также иногда предваряют оригинальные тексты, выходят одновременно или позже оригинала, влияя на восприятие текста оригинала.

Переводы порой являются чуть ли не первыми печатными книгами (как, например, переводы славянских церковных сочинений в Румынии). Принятие христианства и переводы церковной литературы очень часто влияли на возникновение литературной нормы и письменности в целом. Так, например, становление немецкой языковой нормы связывают с переводом Библии на немецкий язык Мартином Лютером в 16 веке. Во Франции переводы способствовали развитию литературного языка. Однако особенности языка, связанные с его развитием как системы в определенной эпохе, имеют непосредственное влияние на перевод. Поэтому при переводе художественного произведения необходимо учитывать эпоху его написания.

Для переводчика как билингва характерно умение переключаться с одной знаковой (сигнальной) системы на другую, имея в виду определенный референт (экстенсионал) и сигнификат (интенсионап). Таким обра-

зом, для него важно знать «план содержания», который, как известно, складывается из денотата (референта, экстенсионала), с одной стороны, и концепта (сигнификата, интенсионала), с другой. Затем происходит подбор «плана выражения» - знака (имени), который должен как можно точнее соотнестись с действительностью (референтом), чтобы его распознавание реципиентом, в свою очередь, привело к пониманию содержания. На стадии соотнесения с референтом, возникают различные сложности, связанные как с незнанием подходящего знака (в силу отсутствия компетенции), так и отсутствием учета других факторов (этнокультурного, лингвистического - стилистического, омонимии).

В чем же состоит мастерство переводчика художественного текста? По всей видимости, в как более меньшем вмешательстве в смысл, динамику раскрытия идеи, темы и проблемы произведения, стиль автора.

Как же осуществить все это? Одним из возможных способов передачи идейного содержания и общего смысла произведения кроется в передаче художественного образа того или иного персонажа, его портретной и речевой характеристики, исторической эпохи.

При переводе с одного языка на другой заглавий статей, названий книг, рассказов, новелл, эссе, стихотворений необходимо сначала прочитать весь текст, все произведение, чтобы составить себе представление, о чем идет речь. Только тогда можно полноценно и адекватно перевести заголовок или название.

Полноценность и адекватность перевода авторского текста очень хорошо можно проследить на примерах перевода стихотворения, поскольку структура поэтической речи допускает «уход за текст».

На основании рассмотренных в диссертационном исследовании примеров можно сделать вывод о том, что каждый переводчик вкладывает в свой труд свое, авторское видение текста, свою интерпретацию смысла, основанную на референции. Поэтому мы имеем дело с авторской работой, авторским стилем, который применим отнюдь не ко всем функциональным стилям речи.

В Заключении подводятся итоги исследования. Акты референции в художественном дискурсе принимают особенную форму, связанную с тем, что само художественное произведение представляет собой посредника в общении между автором и читателем, и только произведение остается неизменным (раз и навсегда написанным, за исключением повторных авторских редакций), а референциальный аспект передачи/восприятия будет постоянно меняться в зависимости от прочтения и после-

дующей интерпретации сути произведения как автором, так и читателем.

При этом референция, свойственная для письменной речи, сохраняется и для художественного дискурса с той лишь разницей, что уровень образности, экспрессивности данного стиля особенно высок по сравнению с другими функциональными стилями.

Возникающая в художественном дискурсе лингвистическая референция включает в себя целый ряд особенностей, связанных с явлениями референциальной действительности, созданной автором произведения.

Референциальный аспект, связанный с соотнесением знаков-кодов с реальной или вымышленной действительностью, как уже отмечалось, остается неизменным для художественного дискурса. Однако временной фактор (эпохи написания и прочтения произведения) позволяет обобщенно назвать хрономную (или временную) референцию, а также пространственную референцию, связанную не столько со временем, сколько с пространственным охватом событий. Однако, как уже отмечалось выше, художественное произведение представляет собой целостную систему, поэтому и референция при получении сообщения назовем пространственно-временной. Пространственно-временная референция сама по себе не является соотнесением с референциальной ситуацией и не имеет сигнификативного наполнения без акциональной референции (референции осуществляемых действий). Таким образом, возникающая при восприятии чтения того или иного произведения референция, представляет собой некую совокупность ее составляющих, каждая из которых имеет свои особенности.

Такая сложная структура референции художественного дискурса позволяет незаметно для адресата проводить интенциональную установку автора, изменяя пропорциональную соотнесенность с денотативной ситуацией.

Различие между языками, обусловленные различием культур, заметнее всего в лексике и фразеологии, поскольку номинативные средства языка наиболее прямо связаны с внеязыковой действительностью. В любом языке встречаются слова, которые невозможно однословно перевести на другой язык или точно передать фонетически языковыми единицами (знаками, буквами) другого языка. Это так называемая безэквивалентная лексика (например, экзотизмы). Экзотизмы и этнографизмы не раскрывают и не растолковывают особенности чужой культуры, а только как бы символизируют ее. Хотя со временем эти символы благодаря взаимопроникновению культур могут стать межкультурными.

При неправильном подборе слов часто нарушается их семантическая и лексическая сочетаемость, т. к. далеко не все слова (в любом языке) обладают способностью сочетаться с любым другим словом. Нарушение закона семантической сочетаемости слова также ведет к появлению ложной референции или к полному ее отсутствию (нулевая референция). Причиной этого является нарушение границ денотативно^ сочетаемости слов, определяемой семантикой слов, их коннотативной характеристикой, грамматическими свойствами. Неоправданное употребление того или иного слова, сочетания слов приводит к потере идентификационного аспекта референции.

Таким образом, референциальный аспект при переводе связан прежде всего с правильной идентификацией знака и денотата (референта).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Артемьева, Ю.В., Цой, Т.Э. Особенности перевода художественной литературы с английского на русский язык и обратно // Вестник Тверского государственного университета. № 9 (69), 2008 г. Серия «Филология». Выпуск 12,2008 г. - Тверь, ТвГУ, 2008. - С. 98-103.

2. Цой, Т.Э. К вопросу о референции при переводе художественного текста // Внутренний мир и бытие языка: процессы формы. Материалы И Межвузовской научной конференции по актуальным проблемам теории языка и коммуникации. 17 июня 2008 года. Воен. Ун-т. Факультет ин. яз-ов. Статьи и доклады участников конференции. - М.: ВУ МО РФ, 2008. -С. 334-339.

3. Цой, Т.Э. Влияние языка переводов на общелитературный язык // Актуальные проблемы курса перевода в вузе. Сборник трудов межвузовской конференции 22 мая 2008 года. - М., Спец. Типография академии ФСБ РФ, 2009.-С. 492-496.

4. Цой, Т.Э. Влияние референциального аспекта на портретную характеристику героя (на материале англоязычной авторской литературы и фольклора) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика)). - № 2, 2009. - М.: Изд-во МГОУ. - С. 52-57.

Работа № 4 опубликована в периодическом издании, входящем в список ведущих рецензируемых изданий, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Цой, Татьяна Эдуардовна

ВВЕДЕНИЕ:.

ГЛАВА I. ТИПОЛОГИЯ РЕФЕРЕНЦИАЛЬНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ ЯЗЫКА.

1.1. Истоки учений о референции.

1.2. Разработка теории референции в лингвистике.

1.3. Семантико-прагматические особенности речевого взаимодействия.

1.4. Проблемы идентификации знака и денотата.

1.5. Выводы по I главе.

ГЛАВА Н. АКТЫ РЕФЕРЕНЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ.

2.1. Семиотика и литература.

2.11. Понятие художественной литературы.

2.12. Понятие образности художественного стиля.

2.13. Проблемы межкультурной коммуникативной компетенции при формировании и восприятии художественных образов.

2.2. Различные типы референции художественного дискурса.

2.3. Проблемы идентификации знака и образа в художественном дискурсе.

2.4. Выводы по П главе.

ГЛАВА Ш. АКТЫ РЕФЕРЕНЦИИ В ПЕРЕВОДАХ

ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

3.1. Понятие адекватности перевода.

3.11. Виды перевода и единица перевода.

3.12. Особенности перевода художественных текстов.

3.13. Проблемы межкулътурной коммуникативной компетенции при восприятии художественных переводов.

3.2. Различные типы референции, препятствующие адекватному переводу художественного текста.

3.3. Способы решения проблемы передачи и восприятия образной картины художественного произведения.

3.4. Выводы по Ш главе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Цой, Татьяна Эдуардовна

Предметом диссертационного исследования является референциаль-ный аспект в художественном переводе. Объектом исследования предстает художественный перевод, в котором и наблюдаются различные типы референции. При этом рассматривается весь семантико-прагматический аспект художественного перевода на материале авторской и неавторской англоязычной и русскоязычной художественной литературы.

Изучение референции, т. е. того, как понятийное содержание, с которым, по законам семантического строения данного языка, устойчиво соотносится данная единица выражения, было предметом исследования многих лингвистов.

Анализ исследований в области референции показывает, что лингвистическая наука накопила достаточно большое количество фактов, касающихся этой проблемы. Тем не менее, в этой области осталось еще много невыясненного, трактовка части раскрытых фактов иногда противоречит другим. Язык человека, понятийный аппарат и сами приемы и методы изучения развиваются, расширяются - изменяются. Таким образом, референция требует дальнейшего изучения и систематизации найденных и описанных фактов.

Основная цель работы сводится к характеристике соотношения адекватности и эквивалентности в художественном переводе с учетом рефе-ренциального аспекта.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих задач:

1) изучить основные проблемы референции в современной науке;

2) уточнить понятие адекватности при переводе, учитывая референ-циальный аспект;

3) определить роль референциального аспекта при переводе с одного языка на другой;

4) охарактеризовать эквивалентные и вариантные соответствия перевода художественного текста с точки зрения референции;

5) описать переводческие приемы, используемые при переводе художественного текста;

6) рассмотреть коммуникативные каналы художественного текста как приемы взаимодействия автора с читателем под углом межкультурной коммуникации;

7) определить семантико-прагматические особенности речевого взаимодействия персонажей художественного текста;

8) рассмотреть взаимосвязь авторской интенции и идейного содержания произведения;

9) описать влияние референциального фактора на художественный перевод.

Современные представления о функциях языка неразрывно связаны с углубленным изучением структуры коммуникативного акта как базового понятия теории коммуникации. Принципиальная схема коммуникативного акта, как известно, была предложена одним из создателей кибернетики Клодом Шенноном из США в работе «Математическая теория связи» (1948). Отечественным лингвистам широко известна оригинальная интерпретация P.O. Якобсона (Якобсон I960, 1975), согласно которой, основные коммуникативные компоненты можно отразить в схеме следующим образом:

Референция (контекст)

Сообщение адресат адресант г— -Контакт 1

Код

Таким образом, основная (коммуникативная) функция языка (речи) состоит в осуществлении референции, т.е. в сообщении определенной информации через декодирование сигналов. Сообщение должно быть адекватно воспринято теми, кому оно предназначается. Во избежание коммуникативных неудач необходимо учитывать семантико-прагматический, а не только формально-языковой аспект коммуникации. Семантико-прагматический аспект изучения дискурса, коммуникативных актов, простых высказываний берет начало в середине XX века, возникает под влиянием логико-философских теорий речевых актов (Дж. Остина, Дж. Р. Сёр-ла, 3. Вендлера и др.)? а также прагматических теорий значения П. Грайса и прагматических теорий референции JL Линского, Дж. Р. Сёрла, П.Ф. Стросона и др. С тех пор вопросы регулятивной функции языка, проблемы коммуникации и межличностных отношений участников общения, вер-бальность/невербальность коммуникативных средств, проблемы дихотомии язык - речь, предложение - высказывание и мн. др. являются объектом постоянного изучения лингвистов различных школ и направлений.

В последнее время исследования лингвистов проводятся в рамках антропоцентрической парадигмы. Поэтому любой объект и предмет для изучения так или иначе рассматривается с точки зрения раскрытия человеческого фактора в кодировании и декодировании определенных сигналов, поступающих от разного типа адресатов к разному типу реципиентов.

В этой связи особое место занимает исследование лингвистической семантики, которым занимаются многие известные ученые (А. Вежбицка, Е.В. Падучева, Н.Д. Арутюнова и мн. др.). Познавательная функция языка предусматривает семантический анализ как языковых, так и неязыковых средств коммуникации.

Исследуя различные аспекты лингвистической семантики, Н.П. Анисимова (Анисимова 1998а) останавливается на разных подходах к определению семантических концепций, наиболее привлекательной из которых ей представляется концепция «Единой семантики» Франсуа Растье, т.к. являет собой попытку «преодоления барьеров семиотической природы благодаря использованию дифференциальной парадигмы и герменевтического подхода в интерпретации языкового материала» (Анисимова 1998а: 18).

Отправной точкой в построении любой лингвистической концепции является понятие знака и соответствующие подходы к пониманию его значения. В связи с этим Н.П. Анисимова (Анисимова 1998а:21) отмечает три концептуальные парадигмы знаковых систем в западной лингвистической традиции:

• референциальная модель, берущая начало в логике Аристотеля, определяет значение как ментальное представление (концепт);

• инференциальная модель (истоки в античной риторике и августианской традиции) определяет значение как интенциональный акт разума, устанавливающий отношения между двумя знаками или объектами;

• дифференциальная модель, происходящая из софизма и далее развитая синонимистами эпохи Просвещения, а затем структуралистами, определяет значение как результат категоризации.

Таким образом, единая семантика (концепция Ф. Растье) предполагает синтез вышеперечисленных парадигм, при этом в рамки дифференциальной семантики включаются инференция и референция.

Однако в рамках данного исследования рассматривается только референциальная модель на материале лингвистического и паралингвисти-ческого компонентов.

В современном языкознании семантико-прагматические исследования нацелены прежде всего на их применение на практике. Исследователи прикладного языкознания предпринимают в последнее время ряд принципиальных шагов для изучения высокотехнологичных коммуникативных процессов, в том числе мультимедийных информационных средств, которые привлекают к себе внимание прежде всего своими компрессионно-компенсаторными возможностями на вербальном и невербальном уровнях. Однако исследование художественного текста представляет собой вовсе не работу со статическим материалом. Именно художественный стиль наиболее полно отражает особенности общенародного языка с присущими ему определенными тенденциями и признаками, нелитературными вкраплениями, помноженными на самобытность культуры, эпохи и эмоциональное восприятие самого автора произведения. Поэтому лингвистическая референция рассматривается с учетом влияния на нее невербальных факторов в художественном дискурсе.

Сложная структура означаемого вербальных и невербальных средств передачи информации требует более детального их изучения. И если языковой компонент коммуникации уже в течение длительного времени является предметом изучения в лингвистике, то паралингвистические компоненты еще слишком слабо изучены, хотя для них как для семиотических систем так же, как и для вербальных, свойственны соотнесенность с рефе-ренциальной ситуацией, референтами, действительностью, а также денотативная наполненность, сигнификация и коннотация.

Таким образом, исследование актов референции сопряжено с необходимостью определения означаемого не только для вербальных средств выражения, но и для невербальных. В случае с вербальными знаками отношение означаемого и означающего базируется преимущественно на условном характере связи между ними. Для невербальных знаков характерна не условность, а чаще похожесть изображающего на изображаемое (особенно в случае с иконическими знаками). Что касается звуковой семиотики, то ее можно подразделить на речевую, а, значит, вербальную и фоновую, т. е. такую, в которую входят шумы, шорохи, плач, кашель и т. д.

Однако любой знак в какой-то мере является условным и в какой-то — иконическим, с преобладанием того или иного фактора. Вербальные знаковые системы, как известно, обладают жесткой структурой в отличие от невербальных систем, в которых доминирующее положение занимает логика внешнего мира, логика внутрисистемных образований, а сама структура не может быть жесткой, в силу сильной зависимости от психофизиологических особенностей каждого индивидуума.

Для языковых систем с преимущественно условными знаками наряду с логикой внешнего мира большое значение имеет логика операций с компонентами системы, поэтому естественные языки обладают развитой морфологией и синтаксисом. Поэтому лингвистическая референция имеет существенное отличие от нелингвистической. Языковая, или лингвистическая референция возникает на базе вербальной структуры, начиная с уровня наименьших единиц языка (фонем, лексем, семантем, синтаксем и т. д.) и заканчивая уровнем предложения/высказывания, текста/дискурса.

Исследованию лингвистической референции посвящено немало работ зарубежных и отечественных ученых. Систематизацией и анализом собранных сведений в этой области занимались Н.Д. Арутюнова 1975, 1998; Дж. Браун, Дж. Юл 1983; П. Коул 1982; У.О. Куайн 1982; Дж. Лайонз 1978; Е.В. Падучева 1985, 1996; И.П. Сусов 1980 и мн. др. Почти каждый из исследователей прежде всего обращает внимание на терминологическое соответствие используемых для описания референции слов (таких, как денотат, сигнификат, референт и т. д.), а затем характеризует общую семантическую концепцию, в рамки которой должно укладываться каждое последующее исследование, дополняя предыдущее. Одной из первых вариантов референциальной теории семантики, по словам Е.В. Падучевой, (Падучева 1985:14), является теория истины А. Тарского, применимая лишь к формализованным языкам, что сужает сферу применения этой теории. Однако постепенный отход от исследования логически выстроенных конструкций к рассмотрению референции высказываний привел ученых к новому объекту исследования - «живой речи» (Почепцов 1987; Анисимова 1996; Пойманова 1997 и др.).

В случае с художественным дискурсом мы имеем целое переплетение вербального и невербального компонентов, предстающими в образах, овеществленных знаковой оболочкой.

Чтение художественной литературы и понимание ее подчас невозможно без комментария, в особенности, он просто необходим для иностранных читателей. Для классической литературы он нужен чаще всего, поскольку она прошла испытание временем и, следовательно, язык ее устарел. В случае с современной мы можем наблюдать наличие субкода -языка ограниченной части общества и других особенностей в произведении, допущенных автором. В этой связи референция возможна лишь при наличии комментария (или описания, дескрипции). Устаревшие слова могут быть заменены на синонимы только в случае с архаизмами, историзмы же выходят из обихода вместе с уходом из жизни тех референтов, денотатов, благодаря которым они существовали. Итак, в связи с изменениями жизни и культуры людей изменяется и их мировосприятие, поэтому расчет на адекватную реакцию читателя и вместе с ней на правильную трактовку композиционно-идейной стороны произведения может быть необоснованным и нереализованным.

Таким образом, разрыв между культурами, их конфликт возможен не только в виде столкновения родной и чужой культур, но и внутри своей, родной культуры, когда изменения в жизни общества достигают такого уровня, что следующие поколения уже не помнят, не знают, не понимают культуры и мироощущения своих предков.

Еще в 1959 году, журнал "Вопросы литературы" опубликовал письмо филолога Юрия Федосюка, поставившего вопрос о том, что сотни выражений, встречающихся в сочинениях русских классиков и отражающих бытовые особенности дореволюционной России, становятся для все более широкого круга современных читателей "камнем преткновения" — либо непонятными вовсе, либо понимаемыми превратно". "Мне, знакомому лишь с метрической системой, - писал он, - неясно, богат или беден помещик, владеющий двумястами десятин земли, сильно ли пьян купец, выпивший „полштофа" водки, щедр ли чиновник, дающий на чай „синенькую", „красненькую" или „семитку"" (Федосюк 1959). Написанное им пособие на эту тему было издано только в 1998 году его сыном М. Ю. Федо-сюком, профессором факультета иностранных языков МГУ, под названием: "Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века".

Исследование процессов формирования различных типов референции при восприятии информации художественного дискурса напрямую не связано с проблемой коммуникативного воздействия, к которому можно отнести «разговор автора со своим читателем». Субъектноцентрическому подходу исследования этой области языкознания посвящено немало работ (У.Хараш 1983; Добрович 1987 и др.). Та же автоцентрическая концепция лежит в основе исследования особенностей реализации личности в тексте, при которой необходимым является вопрос о типологии языковых личностей, в основе которых лежат коммуникативно ориентированные признаки (Сусов 1989), на соотношение прагматикона, лексикона и тезауруса при порождении текста (Караулов 1987), на доминирующие типы понимания текстов (Богин 1986), на индивидуальный стиль общения (Маствилискер 1981), на речевые портреты, реконструируемые на основе данных формально-семиотического, когнитивно-интерпретируемого и социально-интерактивного уровней (Пушкин 1990), а также на психопатологическое поведение в коммуникации (Olsen 1979).

Сложившаяся в западной лингвистике так называемая имманентность постепенно преодолевалась через расширение модели языковой компетенции и включение ее в процессы языковой активности (Хомский 1962), гипотеза вершинного перформатива (Sadock 1974), через построение речеак-товой теории (Austin 1962, 1963; Searle 1969, 1975, 1976; Cohen 1974; Wunderlich 1974, 1976; Почепцов 1975; Hindelang 1983) и через поиск новых референтов в конверсационной теории в опоре на разработку модели вербальной деятельности (Wunderlich 1976; Habermas 1976; Pask 1976; Rehbein 1977; Henne 1975,1979; Schwitalla 1983; Михайлов 1986). Сюда можно отнести и процесс разных способов сегментации коммуникации (Rehbein 1979), и классификацию действий управления диалогом (Schwitala 1979). Более фундаментальное описание получила категория отношения в коммуникативном процессе, что обусловлено аксиоматической моделью Карла Бюлера, которая послужила основой будущего инте-гративного подхода, воплощаемого в лингвистической прагматике. «Физика и психология сталкиваются в лингвистике, как и в любой другой культурно-исторической дисциплине, и не было бы никакого выхода, если бы между физическим и психическим лежала пропасть, а исследователь языка старался бы обнаружить между ними точку соприскосновения.» (Бюлер 1993:11).

В ходе исследований ученых в рамках социо-психолингвистического феномена были выявлены стилевые особенности коммуникации (Sager 1981), что повлияло на само развитие прагмалингвистики в целом. Также неоднократно предпринимаются попытки создания комплексной теории с учетом различий понимания говорящим и слушающим в рамках структуры определенной социальной ситуации (Cicourel 1975; Beyer 1977). Поиск единиц секвенции коммуникативных событий, включающих акты, ходы, обмены, фазы и интеракции проводились многими учеными (Edmonson

1981; Schank 1981, 1983). Неоднократно предпринимались попытки найти интегрирующие начала коммуникации в стратегиях (Т. Ван Дейк 1983, 1989; Rosengren 1983), а также в прикладных моделях общения (Койт, Ыйм 1988). Выявление иллокутивных составляющих в речевом плане описывают только формально-прагматические секвенции в диалоге (Schleker 1983).

Однако при текстоцентрическом подходе к изучению коммуникации ощущается его некоторая однобокость, не позволяющая построить целостную модель коммуникативного процесса. Особое место в изучении человеческого общения занимает целый ряд нейролингвистических методик, появившихся в последнее время и использующих знаковые структуры в решении своих задач, например, генеративная модель порождения высказывания при снятии симптоматики консультируемого. Также к построению модели коммуникативного процесса, в котором происходит знаковое опредмечивание интегральной индивидуальности в речевом дискурсе, побуждают практические требования проведения психотерапевтической, консультационной и диагностико-аналитической работы в различных сферах человеческой деятельности. Выделение в прагмалингвистике собственного концептуального аппарата, ориентированного на коммуникативный процесс в знаковом взаимодействии предполагает, что теоретические концепты лингвистической прагматики имеют своих референтов в социальной, когнитивной, психологической, этнической сферах. Поэтому построение чисто прагмалингвистической феноменологии вряд ли сумеет преодолеть имманентность в лингвистике. Интегративная парадигма в современной науке предполагает обращение внимания на сам процесс опосредования содержания бессознательного «семантического вакуума» (Налимов, Дрогалина 1995) в генеративном процессе. Этот процесс совершается через когнитивные коды, которые в свою очередь опосредуются через глубинные структуры языкового сознания, через процесс опредмечивания картины мира и совершения речевых действий, которые по своей сути прагматичны. Данный закон аналогий (телеологичность процесса, опосредующего отношения между разными уровнями) представляет разные качества интенциональности сознания, назначение которого и состоит в процессе самоактуализации.

Накопленный опыт прагмалингвистики, включающий этапы построения теории речевых актов и разработки конверсационого анализа, а также вычленение релевантных переменных модели общения, указывает на тот факт, что только интердисциплинарность позволяет преодолеть нарушение одного из основных принципов организации универсума - принципа опосредования. Сознание человека опосредуется через знаковые структуры, что, с одной стороны, породило в прагматике языка проблему языковой личности, а, с другой, - позволило преодолеть главный недостаток структурного языкознания - отрицание первичности коммуникативной реальности и подмену его исходного референта теоретической областью построений, на что еще в свое время указывал Л.В.Щерба (Щерба 1974).

Коммуникативно-прагматический подход в языкознании предлагает триаду для исследования, во главе которой стоит прагматика, стимулирующая процесс активизации семантической сферы и обусловливающая формально-синтаксический способ расчленения или опредмечивания ин-тенциональной составляющей сознания. Как показывает анализ существующих прагмалингвистических моделей, главным их недостатком является высокая степень дискретности «схватывания» таких существенных качеств коммуникации, как целостность и дискурсивная континуальность.

Поэтому в данном диссертационном исследовании делается упор на сочетании коммуникатороцентрического и текстоцентрического подходов, позволяющих произвести более целостную концептуализацию пространства лингвистической прагматики в полученных схемах, а также установить возможную границу в области восприятия вербальных и невербальных составляющих художественного дискурса. При этом коммуникация рассматривается как сфера, где происходит процесс опосредования или перевода энерго-информационной природы сознания (автора) в дискретные величины языкового воплощения.

Как показал анализ состояния исследованности референциального аспекта перевода художественных текстов с прагмалингвистической точки зрения, концептуализация изучаемого феномена не проводилась под углом зрения, отраженным в данной работе и связанным с рассмотрением референции не только лингвистического, но и паралингвистического компонента в переводе.

Таким образом, изучение актов референции вербальных и невербальных компонентов перевода представляет собой обширное поле деятельности для исследователя. Выделение различных компонентов художественного дискурса и анализ их взаимосвязи на фоне целостности текста является актуальной проблемой прикладного языкознания, получившей на современном этапе развития человечества новое осмысление в рамках не только литературоведения, но и лингвистики.

Актуальность работы обусловлена необходимостью поиска ответов на существующие вопросы в области адекватной передачи и восприятия переводных текстов художественной литературы в современном мире. В работе используется интегральный анализ художественного дискурса и выявляются основные черты новой семиотической системы, в основу которой положены наблюдения за трансформацией смысла в условиях лингвистической референции под влиянием различных факторов передачи оригинального текста, его восприятия и перевода автором-переводчиком. Исследование актуально для таких дисциплин, как общая семиотика, теория референции, прагмалингвистика, этнопсихолингвистика, теория перевода, межкультурная коммуникация.

Научная новизна исследования заключается в оригинальности синкретизма референциального фактора в случаях перевода художественного текста, а также в междисциплинарности подхода к изучению актов референции, что позволило посмотреть не проблему перевода в целом и в частности (авторская и неавторская англо- и русскоязычная художественная литература) и получить интересные результаты наблюдений и исследования, что позволит в дальнейшем преодолеть искусственный разрыв между рядом научных дисциплин (лингвистикой, литературоведением и др.).

Специфика художественного дискурса (текста) предполагает многогранный подход к его изучению, поэтому в данном исследовании особое внимание уделяется как теории речевых актов, организации письменной и устной речи с точки зрения лингвистики, так и с учетом социо- и психолингвистических факторов языковой личности. В данном исследовании при анализе художественного перевода затрагиваются проблемы межкультурной компетенции как с точки зрения вербального, так и невербального компонентов и предлагается несколько схем, в основу которых положен аспект передачи и восприятия пресуппозицональной информации с учетом исторических особенностей, связанных как со временем написания, так и со временем описания.

Научная и практическая значимость полученных результатов состоит в возможности их использования в прикладных сферах, где необходимо проведение лингвистической экспертизы (для идентификации языковой личности), при обучении иностранным языкам и обучении навыкам

PR-технологий (Public Relations, Spin Doctor и др.), а также при изучении средств анализа дискурса и референциальных особенностей перевода художественного текста.

При проведении идентификации личности через порождаемые индивидуумом тексты (в юридической психологии, в психодиагностике, а также в литературоведении при работе над текстами и анализе творчества писателя) результаты исследования используются при формализации знаковых построений.

Исследование опирается на анализ различных семиотических систем, а также дискурса как коммуникатороцентрической единицы и текста как концептуальной единицы теоретического конструирования лингвистики.

В диссертации используются различные методы исследования. Теоретико-эмпирический метод исследования использовался как для наблюдения и сравнения разных типов коммуникаций на различном их уровне, а также для интегрального анализа вербальных и невербальных средств выражения смыслов. Путем абстрагирования, анализа и синтеза, индуктивно-дедуктивного методов познания, путем моделирования создавался исследовательский материал, позволивший прийти к выводу об использовании в процессе подготовки и восприятия художественного дискурса принципиально новой семиотической системы, в основу которой входят вербальный и невербальный компоненты, формирующиеся на базе уже известных моделей. Теоретико-гипотетический подход использовался как при моделировании перцепции образного, метафорического компонента художественной литературы с учетом вербальной и невербальной составляющей в непосредственной зависимости от авторской установки, так и при моделировании интерпретации смысла предложения через элементарные пропозиции, парафразирование. Путем эксперимента, проведенного на базе обучения иностранному языку (с использованием возможностей опроса), были определены особенности возникновения референции при переводе художественных текстов у студентов первых курсов и выявлены ее основные типы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Художественная литература представляет собой особый срез культурного развития как всего человечества в целом, так и определенного народа, и конкретно взятого человека (например, автора произведения). Для исследования этого среза используется лингвоцентрический, текстоцен-трический, коммуникатороцентрический и антропоцентрический подходы. Данные подходы позволяют интерпретировать объектно-ориентированные компоненты, составляющие часть среды (действительность вне произведения, эпоха, исторический процесс), и субъектно-ориентированные компоненты, представляющие языковую личность автора произведения во всех его ипостасях и действительность созданного им произведения. Оба компонента представляют неотъемлемую часть общереференциального понимания окружающего мира. В связи с этим формируется двуплановое восприятие мира — объективно-субъективное, составляющими которого являются вербальные и невербальные факторы выражения, составляющие в совокупности сложный механизм, схематически отраженный в исследовании. Данные подходы осуществляются совместно с когнитивным анализом текста.

2. При формировании понимания реципиентом того или иного дискурса художественного произведения вербальные и невербальные средства выражения образной картины создаваемого автором мира (при помощи прежде всего пресуппозиции адресата) проходят процесс идентификации на нескольких уровнях, в ходе которого структура и семантика текста образуют одну целостную часть сложного механизма понимания, а другая содержится в сознании, подсознании (памяти) индивида. При этом осуществляется поэтапный синтез смыслового содержания текста на базе перцептивного анализа, в результате чего происходит идентификация и удерживание в кратковременной памяти символов (знаков) вербального и невербального характера.

3. Процесс референциального восприятия не является простым отражением референциальной действительности. Он предусматривает пространственно-временной фактор, выраженный как конкретно-историческим фоном, общественно-практическим опытом, так и непосредственными интересами участников (автора и читателя) особого типа коммуникации. Сам процесс референции носит ярко выраженный социально-культурный и этнопсихологический характер. Поэтому референция носит не только лингвистический, но и паравербальный характер.

4. Любое понимание дискурса, и, в частности, художественного, связано с процессом адаптации реципиента к смысловым и языковым единицам на всех уровнях (концептам, фонемам, морфемам, лексемам, семантемам, синтаксемам и т. д.). Поэтому особое значение при передаче и восприятии текста переводчиком имеет проблема межкультурной коммуникативной компетенции, что обычно не учитывается исследователями вербальной идентификации смыслов.

5. В качестве семиотических систем, используемых при формировании текста художественного перевода, выступают вербальные и невербальные средства, поэтому природа креолизированного текста художественной литературы является гетерогенной и позволяет не только рассмотреть его составляющие, но и выявить переменную данной составляющей.

Материал исследования составляют оригинальные англо- и русскоязычные тексты художественной литературы, как авторской так и фольклора.

Основные положения диссертации отражены в 4 опубликованных работах. Структурно диссертация состоит из 3 глав, введения, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Референциальный аспект художественного перевода"

ВЫВОДЫ

Основным фактором любой речевой деятельности является отображение действительности в сознании как автора, так и читателя (слушателя). В процессе общения и познания проявляется одна из сторон обратной связи — это привлечение внимания, вызов интереса, формирование взглядов, абстрактное мышление, живое созерцание и прочее. Широкий спектр средств художественной выразительности письменной речи представляет возможность решения проблемы максимального приближения авторской информации к референциальной ситуации, что приводит к получению ожидаемой реакции у адресата. Особое значение в связи с вышесказанным имеет знание автором вербальных характеристик самого адресанта, что отражается и на самой информации, структурно подразделяющейся на основную, т.е. являющуюся предметом сообщения, и дополнительную, связанную с восприятием адресата.

Итак, основная информация связана прежде всего с предметно-логическим содержанием сообщения, а дополнительная — с актом особой коммуникации и рассчитана не только на интеллектуальное, но и на эмоциональное воздействие на адресата (особенности подачи/восприятия информации). На основании этого взаимодействия формируется определенный тип референции, складывающийся на базе референциальной ситуации.

Национально-культурное своеобразие лексики может проявляться не только в наличии специфических для определенной культуры слов, понятий, но и в отсутствии слов для формального выражения значений, имеющихся в других языках. Это так называемые пробелы, или «белые пятна на семантической карте мира» (Степанов 1965:120). Такие пробелы называют еще лакунами (лат. lacuna — углубление, впадина, полость). Причины их возникновения различны и обусловлены прежде всего историей развития той или иной культуры, этноса, а сами они служат возникновению нерефе-ренциальных высказываний (когда референция отсутствует). Обнаружить лакуны можно при простом сопоставлении языков. Так, например, в английском языке содержание: юрист, адвокат может иметь несколько планов выражения в английском языке: lawyer — юрист, адвокат; attorney — уполномоченный, поверенный; barrister — адвокат, имеющий право выступать в высших судах; solicitor - стряпчий (консультирует клиентов, в том числе организации и фирмы; подготавливает дела для барристера; имеет право выступать в низших судах); counsel - юрисконсульт; counsellor — советник; advocate — адвокат высшего ранга (Великобритания 1978).

Различие в культурах сказывается и на различии коннотативной семантики в словах, высказываниях при, казалось бы, совпадении их по денотату, т. е. с одинаковой предметной соотнесенностью. Это связано прежде всего со сложившимися в определенном этносе ассоциациями, эмоционально-экспрессивными и оценочными оттенками. Например, названия некоторых известных представителей флоры и фауны, явлений объективной действительности (природы, окружающей среды, солнца, неба и т. д.) по-разному воспринимается у разных народов. Например, если у некоторых народов (венгров, русских и др.) болото ассоциируется с тлением, рутиной, гнилостью, то в финском языке болото является хранителем, местом сохранения чего-то хорошего. Возникающую при этом референцию можно назвать этнически-ассоциативной, поскольку соотнесение высказывания с действительностью зависит от месторасположения участников коммуникации, их принадлежности к тому или иному этнокультурному пространственному ареалу.

Таким образом, при переводе текста с одного языка на другой, передаче и восприятии художественного дискурса необходимо учитывать межкультурную коммуникативную компетенцию реципиентов, складывающуюся из исторически определенной этнической картины мира, которая реализуется на вербальном и невербальном уровнях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Перевод художественного дискурса представляет собой феноменологический процесс знакового обмена, поддерживающий определенный особый мир, который составляет социальную реальность. Функциональная система коммуникации, возникающей между автором текста-оригинала и автором перевода задает исходные позиции, связанные с организацией социума. Каждый коммуникативный акт представляет собой часть метаком-муникации и ведет к определенному результату, который состоит в ассоциативности или диссоциативности в обществе, адаптивности или неадаптивности членов социума, а также в собственном воспроизводстве. В качестве синтетических конструктов реальных процессов развертывания коммуникации выступают экспрессивная, эвристическая, координативная и регулятивная макроинтенции, задающие соответсвенно афилятивные, диалоги-интервью, интерпретационные и инструментальные образцы диалогических дискурсов. Для осуществления макроинтенции используются различные типы семиотических систем, имеющие вербальные и невербальные средства коммуникации.

Залогом успешности осуществляемой коммуникации является языковая личность, знаковое поведение которой может иметь определенные семиотические черты, опредмечивающиеся на экспонентном уровне как активность или созерцательность, голословность или аргументированность, а на субстанциональном уровне - как конкретность, абстрактность и на интенциональном уровне как конфликтность или кооперативность, дирек-тивность (монологичность) или интегративность (диалогичность), центрированность или децентрированность, буквальность или юмористичность. Именно языковая личность обладает знаниями различных семиотических систем и претворяет их в различных типах коммуникативного действия. От интенциональной установки языковой личности зависит процесс коммуникации и его результаты. Языковая личность, обладая паралингвисти-ческими индивидуальными способностями, так или иначе оказывает влияние на ход коммуникации. Существенным аспектом любой коммуникации является наблюдаемый диалогизм сознания языковой личности, предполагающий сбалансированность установки, проявляющейся в пропорциональном соотношении волевого и импульсивного в человеческой активности. Дисбаланс пропорционального соотношения волевого и импульсивного аспекта в сознании языковой личности ведет к деструктивности взаимодействия таких коммуникантов в рамках самой коммуникации.

Таким образом, лингвистическая прагматика в свою предметную сферу включает человека и его сознание, которое опосредуется знаковой деятельностью. Социо- и психолингвистические аспекты, связанные с переводом художественного дискурса выражаются в соотнесенности континуальной части сознания (бессознательная сфера) и знаковом способе ее опосредования (дискретная часть сознания представляется в формальнологических структурах). Такая постановка вопроса позволяет понять глубинные источники коммуникативной активности человека, особенности его реализаций в социуме. Формализуя тем самым эволюционность сознания, различные ступени его существования понимаются как «психические генотипы» (термин см. Налимов, Дрогалина 1995).

Знаковые конструкции выступают тем инструментальным средством опредмечивания энерго-информационной сущности сознания человека, а особенности манипулирования с дискретными знаковыми величинами показывают уровень эволюционной ступени сознания человека. Между психологическими и языковыми чертами личности существует многозначное соответствие, так называемый телеологический тип связи (Мерлин 1986:31).

Высказывание в художественном дискурсе представляет монадный принцип организации универсума, проходящий посредством как эгоцентрической (я-презентация), так и интерперсональной («я-ты» отношение) модальности, связанный и нацеленный на читателя. Предметный аспект высказывания, а также его интенциональный аспект обусловливают выбор коммуникантами (авторами текстов) определенных знаковых систем (а внутри семиотической системы — средств).

Соотнесенность художественного текста с действительностью, как уже отмечалось, не является однолинейным. Процесс идентификации информации происходит на нескольких уровнях, по нескольким каналам. На современном этапе письменный текст представляет собой структуру формы (композиции и языка) и содержания (темы и собственно содержания) текста, где регламентируются основные компоненты текста в рамках определенного жанра. При отступлении автора текста от кодифицированного языка, возникают спонтанные ошибки, связанные с неправильным употреблением слов, словоформ и нарушением синтаксических и стилистических норм языка, что приводит к искажению смысла, неправильной или некорректной идентификации знака и денотата.

Например, возникает ложная референция при неправильном употреблении служебных слов (особенно отыменных предлогов за счет, в силу, благодаря и др.) без учета их значения в контексте:

Двусмысленность высказывания возникла в результате употребления многозначного слова собраться (можно подумать, что спортсмену надо было собрать свои вещи и покинуть стадион). Заменить неудачное слово можно на сосредоточиться.

Проблемы идентификации вербальных знаков и референта (денотата) возникают при смешении разных по значению слов, в результате чего появляются ложные ассоциации и формируется ложная референция. Так происходит при смешении паронимов: статичный — статический; стилевой — стилистический; экономичный — экономический; эффектный — эффективный и др.

При неправильном подборе слов часто нарушается их семантическая и лексическая сочетаемость, т. к. далеко не все слова (в любом языке) обладают способностью сочетаться с любым другим словом. Нарушение закона семантической сочетаемости слова также ведет к появлению ложной референции или к полному ее отсутствию (нулевая референция). Причиной этого является нарушение границ денотативной сочетаемости слов, определяемой семантикой слов, их коннотативной характеристикой, грамматическими свойствами. Неоправданное употребление того или иного слова, сочетания слов приводит к потере идентификационного аспекта референции.

Таким образом, референциальный аспект при переводе связан прежде всего с правильной идентификацией знака и денотата (референта).

Список научной литературыЦой, Татьяна Эдуардовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. С-Петербург, 1994.

2. Алимов В.В. Явление лингвистической интерференции при изучении специального перевода (на примере русского, английского и французского языков в военном, техническом и юридическом переводе): Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. М., 1998.

3. Алимов В.В. Теория перевода. М.: URSS, 2005.

4. Алимов В.В. Теория перевода. Перевод в сфере профессиональной коммуникации. Учебное пособие изд.4-е, испр.-14: Ком Книга, 2006.

5. Анисимова Е.Е. Креолизированный текст как лингво-визуальный феномен, его прагмалингвистический аспект // Актуальные проблемы праг-малингвистики. Воронеж, 1996. С. 8-9.

6. Анисимова Н.П. Концепция "Единой семантики" Франсуа Растье // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 1. Тверь, 1998а. С. 18-23.

7. Анисимова Н.П. Лингвистическая семантика: к истокам дисциплин // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 1. Тверь, 1998b. С. 9-17.

8. Антипова A.M. Просодия // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998. С. 401-402.

9. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., 1966.

10. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 1, 2. М., 1995.

11. П.Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. М., 1976.

12. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М.,1985. С. 2-42.

13. Арутюнова Н.Д. Прагматика // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998а. С. 389-390.

14. Арутюнова Н.Д. Референция // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998b. С. 411-412.

15. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М., 1998с.

16. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998d.

17. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.

18. Ахманова О.С. Вопросы оптимизации естественных коммуникативных систем. М., 1971.

19. Бабенко JI.Г.Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник; Практикум / Л.Г.Бабенко, Ю.В.Казарин. — 4-е изд., испр. М., Флинта: Наука, 2006. - 496 с.

20. Балаян А.Р. Основные комуникативные характеристики диалога. Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. М., 1971.

21. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону, 1993.

22. Барманкулов М.К. Сравнительный анализ жанров: репортаж, развитие документализма. Алма-Ата, 1975.

23. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., Прогресс, 1994. -616с.

24. Безменова Н.А. Введение // Диалог: теоретические проблемы и методы исследования. М., 1991. С. 5-10.

25. Беовульф /Пер. с древнеангл. В.Тихомирова. — В кн.: Беовульф; Старшая Эдда; Песнь о Нибелунгах. М., 1975.

26. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова.— М.: Прогресс, 1989 — 616 с.

27. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

28. Богданов В.В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты. Л., 1990.

29. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. СПб., 1993.

30. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, 1986.

31. Богин Г.И. Субстанциальная сторона понимания текста. Тверь, 1993.

32. Борецкий Р.А. и др. Основы телевизионной журналистики. М., 1987.

33. Брудный А.А. К теории коммуникативного воздействия // Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М., 1977. С. 32-50.

34. Брудный А.А. Психологическая герменевтика. — М., 1998.

35. Брунер Дж. Психология познания. М., 1977.

36. Брюсов В. Избранные произведения в 2-х тт. Т. 2. М., 1955.

37. Буданцев Ю.П. Теория и практика журналистики и массовых процессов: СМИ ноосфера текста. М., 1993.

38. Булыгина Т.В., Крылов С.А. Денотат // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998а. С. 128-129.

39. Булыгина Т.В., Крылов С.А. Референт // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998b. С. 410-411.

40. Буряковская В.А. Признак этничности в семантике языка (на материале русского и английского языков): Автореферат дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2000.

41. Бюлер К. Теория языка: Репрезентативная функция языка. М., 1993.

42. Ван Валин Р. Д. (мл.) Взаимодействие синтаксиса, семантики и прагматики в грамматических системах: Развитие инструментария в XX веке //Вестник МГУ. Сер. 9: Язык. 1996. № 5. С. 11-13.

43. Васильев Л.Г. Аспекты аргументации. Тверь, 1992.

44. Васильев С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста. Киев, 1988.

45. Вежбицкая А. Дескрипция или цитация // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции) М., 1982. С. 237-262.

46. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

47. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.

48. Вейнрейх X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987. С. 44-87.

49. Великобритания: Лингвострановед. Словарь. М., 1978.

50. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., Едиториал УРСС, 2008.

51. Виноградов В.А. Дейксис // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998. С. 128.

52. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. М., 1993.

53. Витгенштейн Л. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. С. 79-128.

54. Волкова Л.Б. Диалог в речемыслительной деятельности: Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1995.

55. Гак В.Г. К типологии форм языковой политики // Вопросы языкознания. 1989. №5. С. 104-133.

56. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998.

57. Гастева Н.Н. Роль прагматических факторов в формировании структуры диалогического единства // Активные процессы в языке и речи. Саратов, 1991. С. 3-8.

58. Гегель Г.-В.-Ф. Собр. соч., т. 1. М.-Л., 1930.

59. Гейвин П. Когнитивная психология. СПб.: Питер, 2003. — 272с.

60. Герасимова О.И. Прагматическая детерминированность ответных реплик //Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С. 44-48.

61. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М.: Прогресс, Культура, 1992.- 235с.

62. Глазунова О. И. Логика метафорических преобразований. СПб., 2000. -190 с.

63. Глезер В.Д. Зрение и мышление. Л., 1985.

64. Голод В.И., Шахнарович A.M. Семантические аспекты порождения речи. Семантика в онтогенезе речевой деятельности // Изв. АН СССР сер. Лит. И яз. № 3. М., 1982. С. 259-165.

65. Гордеев Н.Д., Зинченко В.П. Функциональная структура действия. М., 1982.

66. Горелов И.Н. Проблема базиса речи в онтогенезе. Челябинск, 1974.

67. Горелов И.Н. Невербальные компоненты коммуникации. М., 1980.

68. Горлина А.С. Высказывания с фокусом контраста: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь, 2000.

69. Гоффман Э. Представление себя другими // Современная зарубежная психология. М., 1987. С. 195-196.

70. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М., 1985. С. 217-250.

71. Грановская P.M. Восприятие и модели памяти. Л., 1974.

72. Григорьев Е.И. Типология речевого акта в системе тоновой парадигмы //Языковые единицы в парадигматике. Днепропетровск, 1990. С. 57-64.

73. Гридин В.Н. Эмфаза // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998. С. 592.

74. Гринсон P.P. Техника и практика психоанализа. Воронеж, 1994.

75. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985.

76. Дашкова С.С. Устная речь как источник информации о человеке: Автореф. дис. . канд. психол. наук. Л., 1982.

77. Дейк Т.А., Кинч В. Стратегия понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 153-211.

78. Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

79. Демьянков В.З. Загадки диалога и культура понимания // Текст.в коммуникации. М., 1991а. С. 109-116.

80. Демьянков В.З. Тайна диалога // Диалог: Теоретические проблемы и методы исследования. М., 19916. С. 10-44.

81. Добрович А.Б. Воспитателю о психологии и психогигиене общения. М., 1987.

82. Доннелан К.С. Референции и определенные дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции) М., 1982. С. 134-160.

83. Донцов В.И. Биоэнергетика человека: Энциклопедия. М., 1994.

84. Доценко Е.Л. Психология манипуляции. М., 1996.

85. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М., 1980.

86. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М., 1984.

87. Дубровский Д.И. Психологические явления и мозг. М., 1971.

88. Жалагина Т.А. Коммуникативный фокус в диалогическом событии // Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987. С. 107-114.

89. Жалагина Т.А. Виды корректировок в диалогические события // Языковое общение: процессы и единицы. Калинин, 1988. С. 100-107.

90. Жалагина Т.А. Роль вербальных и невербальных компонентов в формировании фокуса внимания // Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989. С. 82-87.

91. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. -160с.

92. Завалова Н.Д., Ломов Б.Ф., Пономаренко В.Л. Образ в системе психической регуляции деятельности. М.: Наука, 1986. — 172с.

93. Залевская А.А. Понимание текста: психолингвистический подход. Калинин, 1988.

94. Звегинцев В.А. Проблемы взаимоотношения языка и мышления // Вопросы философии, № 4. М., 1977. С. 88-94.

95. Зернецкий П.В. Лингвистические аспекты теории речевой деятельности //Языковое общение: Процессы и единицы. Калинин. 1988. С. 36-41.

96. Зимняя И. А. Смысловое восприятие речевого сообщения. М., 1976.

97. Знаков В.В. Понимание в познании и общении. М., 1994.

98. Иванов В.В. Знаковая система бессознательного как семиотическая проблема // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси, 1978. Т. 3. С. 168-172.

99. Иванов Вяч. Вс. Эстетика Эйзенштейна // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. I. М., 1998.

100. Иванова-Сергеева В.И. Предложение-высказывание в коммуникативно-языковом процессе. Тверь, 1993.

101. Изаренков Д.И. Обучение диалогической речи. М., 1981.

102. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

103. Караулов Ю.Н. Текстовые преобразования в ассоциативном эксперименте // Язык, система и функционирование. М., 1988. С. 108-117.

104. Касевич В.Б. Элементы общей лингвистики. М., 1977.

105. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Мофология. М., 1988.

106. Касевич В.Б. Фонация // Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998. С. 552.

107. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л., 1965.

108. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

109. Кашкин И.А. Для читателя-современника. Статьи исследования. М.: Сов. писатель, 1968.

110. Клатцки Р. Память человека: структуры и процессы. М., 1978.

111. Койт М., Ыйм X. Понятие коммуникативной стратегии в модели общения // Психологические проблемы познания действительности. Тарту, 1988. С. 97-111.

112. Колшанский Г.В. Паралингвистика. М., 1974.

113. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., 1984.

114. Комина Н.А. Прагматическая структура констативного блока в диалоге // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С. 54-60.

115. Комина Н.А. Оппозитивный неоднородный блок реплик в диалоге // Языковое общение: единицы и регулятивы. Калинин, 1987. С. 120-125.

116. Коул П. Референтная непрозрачность, атрибутивность и перформа-тивная гипотеза // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. С. 391-405.

117. Крегер О., Тьюсон Дж. Типы людей. М., 1995.

118. Крестинский С.В. In silentio Veritas? // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 3. Тверь, 1999. С. 51-56.

119. Кристи А. Убийство в Восточном экспрессе: Книга для чтения на английском языка. — СПб.: Антология, 2006.

120. Крысин Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих // Социально-лингвистические исследования. М., 1976. С. 42-52.

121. Крюкова Н.Ф. Метафорика и смысловая организация текста: Монография. Тверь, ТвГУ, 2000. 163 с.

122. Ксендзюк О. Трансформация личности. Одесса, 1995.

123. Куайн У. О. Референция и модальность // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. С. 87-108.

124. Кънева Н.К. Условия успешности коммуникативных актов // Язык и дискурс: Когнитивно-коммуникативные аспекты. Тверь, 1997. С.26-33.

125. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М., 1978.

126. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 12-51.

127. Леннерт У. Проблемы вопросно-ответного диалога // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 258-280.

128. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.

129. Леонтьев А.А. Психология общения. М., 1997.

130. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975. ,

131. Леонтьев А.Н. Образ мира // Избранные психологические произведения. М., 1983. Т. 2. С. 251-261.

132. Леонтьев А.Н. Философия психологии. М., 1994.

133. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. редактор В.Н. Ярцева. М., 1990.

134. Линский Л. Референция и референты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции) — М., 1982. С. 161-178.

135. Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989.

136. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении. В кн: Локк Дж. Собр. соч. в 3 томах. Т. 1, М.: Мысль, 1985. 622 с.

137. Лосев А.Ф. Ранний Платон // Платон. Диалоги. М., 2000. С. 3-65.

138. Льюис Р.Д. Деловые культуры в международном бизнесе. От столкновения к взаимопониманию. М., 1999.

139. Макаров М.Л. Анализ дискурса в малой группе. Тверь, 1995.

140. Макаров М.Л. Языковой дискурс и психология // Язык и дискурс. Тверь, 1997. С. 34-45.

141. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь, 1998.

142. Максимова Е.П. Высказывание оценки в дискурсе. Тверь, 1997.

143. Маствилискер Э.И. Индивидуальный стиль общения в игровой и предметной деятельности // Вопросы психологии. М., 1981. № 3. С. 6370.

144. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 1996.

145. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 281-309.

146. Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск, 1991.

147. Накорякова К.М. Редактирование материалов массовой информации: Общая методика. М., 1982.

148. Налимов В.В., Дрогалина Ж.А. Реальность нереального. М., 1995.

149. Наумова Н.Ф. Социальные и психологические аспекты целенаправленного поведения. М., 1988.

150. Недобух А.С. Вербальные сигналы мены коммуникативных ролей // Языковое общение: Процессы и единицы. Калинин, 1988. С. 107-117.

151. Недобух А.С. Формирование межкультурной компетенции // Лингвистический вестник. Вып. 1. Ижевск, 1999. С. 70-76.

152. Нильсон Н. Принципы искусственного интеллекта. М., 1985.

153. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982.

154. Новый англо-русский словарь / Под ред. В.К. Мюллера. М., 1988.

155. Общение. Текст. Высказывание. М., 1989.

156. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1988.

157. Основные понятия теории журналистики. М., 1993.

158. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1986. Вып.17: Теория речевых актов. С.22-130.

159. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

160. Падучева Е.В., Крылов С.А. Дейксис: общетеоретические и прагматические аспекты // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., 1984. С. 25-96.

161. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

162. Падучева Е.В. Семантические исследования: семантика времени и вида в русском языке. М., 1996.

163. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М., 1988.

164. Петров В.В. Обработка языка и логика предикатов. М., 1993.

165. Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М., 1969.

166. Платон. Диалоги. М., 2000.

167. Ппахов В.Д. Социальные нормы. М., 1985.

168. Пойманова О.В. Семантическое пространство видеовербального текста: Автореферат дис. . канд. филол. наук. М., 1997.

169. Попов С. А. Основные проблемы лингвистики текста // Язык и дискурс. Тверь, 1997. С.48-53.

170. Попова З.Д., Стернин И.А. Общее языкознание. — Воронеж: Центрально-Черноземное книжное изд-во, 2004.- 208с.

171. Поспелов Г.Н. Искуссство и эстетика. М., Искусство, 1984.- 325 с.

172. Потебня А. А. Эстетика и поэтика. М., 1972.

173. Почепцов Г.Г. Прагматическое порождение предложения // Иностранный язык в школе. 1975. № 6. С. 15-25

174. Почепцов (мл.) Г.Г. Коммуникативные аспекты семантики. Киев, 1987.

175. Почепцов (мл.) Г.Г. Коммуникативные технологии XX века. М., 1999.

176. Почепцов (мл.) Г.Г. О коммуникативной типологии адресата // Речевые акты в лингвистике и методике. Пятигорск, 1986. С. 10-17.

177. Почепцов (мл.) Г.Г. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. Калинин, 1981. С.52-60.

178. Почепцов (мл.) Г.Г. Теория коммуникации. М.: «Рефл-бук», К.: «Вак-лер», 2001. — 656 с.

179. Психолингвистические исследования слова и текста. Тверь, 1997.

180. Пушкин А.А. Способы организации дискурса и типология языковых личностей //Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990. С. 50-60.

181. Работа над словом: Язык, стиль и литературное редактирование. М., 1971.

182. Растригин JI.A., Эренштейн М.Х. Адаптивное обучение с моделью обучаемого. Рига, 1988.

183. Ревзин И.И., Розенцвейг В.Ю. Основы общего и машинного перевода/учебное пособие для институтов и факультетов иностранных языков. М.: Высшая школа, 1964.

184. Резников JI.O. Гносеологические вопросы семантики. Л.: Наука, 1964. -253с.

185. Реферовская Е.А. Коммуникативная структура текста в лексико-грамматическом аспекте. Л., 1989.

186. Рекцер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. М.,1974.

187. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М., 1990.

188. Родионова Т.Г. Некоторые результаты экспериментального исследования особенностей идентификации неологизмов-глаголов // Слово и текст в психолингвистическом аспекте. Тверь, 1992. С. 26-31.

189. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1985.

190. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М., 1985.

191. Романов А.А. Иллокутивные знания, иллокутивные действия и иллокутивные стратегии диалогического текста // Текст в коммуникации. М., 1991. С.82-100.

192. Романов А.А. Ролевая характеристика говорящего в диалоге // Язык и человек. Сочи, Краснодар, 1995. С. 44-45.

193. Сазонова Т.Ю. Стратегия идентификации новых слов носителями языка (на материале прилагательных) // Слово и текст в психолингвистическом аспекте. Тверь, 1992. С. 32-42.

194. Сафаров Ш. Этносоциопрагматика речевого общения: Автореф. дис. . докт. филол. наук. JL, 1991.

195. Сахарный JI.B. Введение в психолингвистику. JL, 1989.

196. Семантика слова, образа, текста. Архангельск, 1995.

197. Сенкевич М.П. Культура Радио- и телевизионной речи. М., 1997.

198. Серл Дж. Р. Классификация речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. М.,1986. Вып. 17: Теория речевых актов. С. 170-194.

199. Серл Дж. Р. Референция как речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. С. 179-202.

200. Сильдмяэ И.Я. Знание (когитология). Таллин, 1987.

201. Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика. М., 1976.

202. Сметюк И.Н. Диалогический текст: коммуникативно-лингвистический и лингводидактический аспекты: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пермь, 1994.

203. Содержательные аспекты предложения и текста. Калинин, 1983.

204. Солнцев В.М. Введение в теорию изолирующих языков. М., 1995.

205. Сопер П. Основы искусства речи. Ростов-на-Дону, 1995.

206. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович A.M. Теоретические и прикладные проблемы общения. М., 1979.

207. Соссюр Фердинанд де Труды по языкознанию. М., 1977.

208. Спиридонов Д. В. Проблема историзма в художественной литературе: референциальный аспект / Д. В. Спиридонов // Известия Уральского государственного университета. 2005. - № 39. - С. 220-229.

209. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М., 1965.

210. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 1975.

211. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения: семиологическая грамматика. М., 1981.

212. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1995.

213. Степанов Ю.С. Язык и метод: К современной философии языка. М., 1998.

214. Стилистика текста в коммуникативном аспекте. Пермь, 1987.

215. Стихи матушки Гусыни. Сборник /Сост. Н.М.Демурова. На англ. яз. с избранными русскими переводами. М.: «Радуга», 1988.

216. Стросон П.Ф. Намерения и конвенции в речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М., 1986. С. 131150.

217. Стросон П.Ф. О референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. С. 109-133.

218. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин, 1979. С. 90-103.

219. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. Калинин, 1980.

220. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста. Калинин, 1983. С. 3-15.

221. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин, 1984. С.3-12.

222. Сусов И.П. Языковое общение и лингвистика // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985. С.3-12.

223. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С.7-11.

224. Сусов И.П. Лингвистика между двумя берегами // Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987. С.9-14.

225. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989. С.9-16.

226. Сусов И.П. Семиотика и лингвистическая прагматика //Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990. С.125-133.

227. Сухих С.А. Аспект отношения в диалоге // Высказывание и дискурс в прагмалингвистическом аспекте. Киев, 1989а. С. 89-94.

228. Сухих С.А. Языковая личность в диалоге // Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989b. С.82-87.

229. Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса: Дисс. . док. филол.наук. Краснодар, 1998.

230. Сухих С.А. Семантическая организация текста и принципы ее анализа // Логико-семантические и прагматические проблемы текста. Красноярск, 1990а. С. 13-26.

231. Сухих С.А. Типология языкового общения // Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990b. С.46-49.

232. Текст в языке и речевой деятельности. М., 1987.

233. Текст как единица коммуникации. М., 1991.

234. Текст: структура и анализ. М., 1989.

235. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М., 1988.

236. Тогоева С.И. Психолингвистические проблемы неологии. Тверь, 2000.

237. Тодоров Ц. Семиотика литературы // Семиотика. М., 1983. - С. 350354.

238. Тодоров Ц. Семиотика литературы // Семиотика. М., 1983. - С. 350354.

239. Тодоров Ц. Понятие литературы // Семиотика. М., 1983. - С. 355-369.

240. Тондл Л. Проблемы семантики. М., 1975.

241. Трескова С.И. Социолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1989.

242. Трубецкой Н.С. Вавилонская башня и смешение языков // Известия АН СССР. Сер. литер, и яз. Т. 49. 1990. № 2. С 152-160.

243. Ушакова Т.Н. и др. Речь человека в общении. М., 1989. С. 149-153.

244. Федоров А.В. Основы общей теории перевода. М.: Философия; СПГУ, 2002.

245. Федосюк Ю.А. Такое пособие необходимо // Вопросы литературы. № 6.М, 1959.-С.

246. Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10: Лингвистическая семантика. М., 1981. С 495-530.

247. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 12: Прикладная лингвистика. С. 74-121.

248. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 52-92.

249. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1978.

250. Холодович А.А. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.

251. Хомский Н. Язык и мышление. М., 1972.

252. Цицерон Марк Туллий. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1972.

253. Чахоян Л.П., Дедикова О.Е. Личность адресанта в высказываниях о самом себе // Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990. С.73-78.

254. Чейф Уоллес Л. Значение и структура языка. М., 1975.

255. Чейф У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. 12: Прикладная лингвистика. С.35-73.

256. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. М., 1992.

257. Чинчлей Г.С. Соотношение минимальных значимых единиц языковой структуры. Кишинев, 1975.

258. Шапиро Р.Я. Нам не дано предугадать как слово наше отзовется // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С.40-44.

259. Шведова М.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М., 1960.

260. Шмелева Т.В., Шмелев А.Д. Прагматические аспекты теории референции // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., 1984. С. 97-136.

261. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

262. Ыйм Х.Я. Рассуждения и порождение реплик диалога // Текст в коммуникации. М., 1991. С. 101-108.

263. Эйзенштейн СМ. Дисней // Проблемы синтеза в художественной культуре. М., 1985.

264. Язык и речь как объекты комплексного филологического исследования. Калинин, 1980.

265. Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., 1984.

266. Якобсон P.O. К языковедческой проблематике сознания и бессознательности // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси, 1978. Т. 3. С. 156-167.

267. Якобсон Р. Мозг и язык // Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985. С. 270-286.

268. Якубинский Л.П. О диалогической речи // Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986.

269. Якушин Б.В. Слово. Понятие. Информация: Гносеологие вопросы разработки информационных систем. М:, 1975.

270. Яноушек Я. Некоторые социально-психологические вопросы проблемного диалога // Общая и прикладная психолингвистика. М., 1974. С. 15-27.

271. Ястрежебский В.Р. Методологические аспекты лингвистического анализа диалога // Диалог: Теоретические проблемы и методы исследования. М., 1991. С.82-99.

272. Austin, J.L. How to do Things with Words. Oxford. 1962.

273. Austin, J.L. Performative Costativ // Philosophy and Ordinary Language. Urbana. 1963. P. 22-54.

274. Beaugrande, R. Text, Discourse and Process. London, 1980.

275. Beyer, K. Sprechen und Situationen. Tubingen, 1977.

276. Beyer, К.; Fraser С. Speech as a marker of situation // Social markers in speech. Cambridge; Paris, 1979. P. 33-62.

277. Bischof, W.E. Psychology of language and Memory // Computatial semantics. New York, 1978. P. 185-209.

278. Brosnahan, S. Russian and English Nonverbal Communication. M., 1998.

279. Brown, G.; Yule, G. Discourse Analysis. Cambridge, 1983. P. 173-208.

280. Chafe, W.L. Creativity in Verbalization and it's Implication for the nature of stored Knowledge // Discourse Production and Coprehension. New Jersey, 1982. P. 41-55.

281. Cicourel, A.V. Sprache in der sozialen Interaktion. Munchen, 1975.

282. Cohen, L.J. Speech acts // Current Trends in Linguistics. Hague Paris, 1974.

283. Dijk, T.A. van; Kintch, W. Strategies of Discourse Comprehension. The Hague, 1983.

284. Editing the day's news. New York, 1956.

285. Edmonson, W. Spoken Discouse: A Model for Analysis. London, 1981.

286. Fillmore, Ch. Verbs of Judging: An Exercise in Semantic Description // Studies in Linguistics Semantics. New York, 1971. P. 275-286.

287. Fowler, R. Language in the news. Discourse and Ideology in the Press. London, New York, 1991.

288. Freedman, N.; Grend, S. Communicative Structure and Psychic Structures. New York; London, 1977.

289. Geckeler, h. Strurelle Semantic und Wortfeldtheorie. Miinchen, 1971.

290. Guide to English and American Literature. Уч. пособие по англ. и америк. литературе. Сост. О.В.Зубанова. Изд. 3-е. — М.: Издательство «Менеджер», 1999.

291. Gipper, Н. Das aprachlich Feld // Grammatik der deutschen Gegen-wartsprach, 3rd revised and expanded edition. Vol. 4. Mannheim, 1973.

292. Goffman, E Forms of Talk. Philadelphia, 1983.

293. Goldman, E.F. Psycholinguistics. Experiments in spontaneous speech. London, New York, 1968.

294. Goodwin, C. Conversational Organization: Interaction between Speakers and Hearers. New York, 1981.

295. Habermas, J. Was heisst Universalpragmatik // Sprachpragmatik und Philosophic. Frankfurt a. M., 1976. S. 174-260.

296. Hauser, M.D. The Evolution of Communication. Cambridge, London, 1996.

297. Henne, H. Einfuhrung in die Gesprachsanalyse. Berlin; New York, 1979.

298. Hermann, Th. Sprachen und Situationen. Berlin; New York, 1982.

299. Hindelang, G. Einfuerang in die Sprechaktteorie. Tuebingen. 1983.

300. Hoberg, R. Die Legre vom sprachlichen Feld. Diisseldorf, 1970.

301. Knobloch, C. Sprachpsychologie. Tuebingen, 1984.

302. Lehner, W.G. The Role of Scripts in Understanding // Frame Conceptions and Text Understanding. Berlin; New York, 1980. P. 79-95.

303. Liberman, A.M. Speech: a special code. London, 1996.

304. Nilson, D.L.F. Toward a Semantic Specification of Case. The Hague; Paris, 1972.

305. Nonverbal communication and translation: New perspectives and challenges in literature, interpretation and the media. Amsterdam, 1997.

306. Norrick, N.R. Conversational and nonconversational maxims // Sprach: Verstehen undHandeln. Tubingen, 1981. Bd. 2. S. 185-192.

307. O. Henry. 100 Selected Stories. Wordsworth Classics. Wordsworth Editions Limited. 1995.

308. Olson, S.E. Psychopathology, Interaktion and Pragmatic Linguistic // Pragmalinguistics: Theorie and Practics. Paris; New York, 1979. P. 233-253.

309. Paivio, A. Psychology of Language. Englewood Cliffs, 1981.

310. Pask, G. Conversation Theorie. Amsterdam; Oxford; New York, 1976.

311. Pfeifer, D.E. The questions of reference in writings of J.H. Fodor and J.J. Katz. -FL, 1966. Vol. 2. P. 177-206.

312. Regier, T. The Human Semantic Potential: Spatial Language and Connec-tionism. Cambridge, London, 1996.

313. Rehbein, J. Komplexes Handeln: Elemente zur Handlungstheorie der Sprache. Stuttgart, 1977.

314. Rosengren, J. Einlinigkeit als strategisches Prinzip // Lunder Sivposium 1982. Stockholm, 1983. S. 353-356.

315. Ross, J. The semantics of media. Kliwer, 1997.

316. Sadock, J.M. Toward a Linguistic Theorie of Speech Act. New York, 1974.

317. Sager, S.F. Sprach und Beziehung. Tubingen, 1981.

318. Schank, R.; Birnbaum, L.; Mey, J. Integrating Semantics and Pragmatics // Preprints of the Plenary Session Papers: The 13-th Internation Congress of Linguistics. Tokyo, August 29 September 4, 1982. P. 129-140.

319. Schleker, M. Strategien alltaeglicher Sprechhandlungen // Texproduktion und Textrezeption. Tuebingen, 1983. S. 81-89.

320. Schwarz, H.; Kandler, G. Sprach Schussel zur Welt. Dtisseldorf, 1959.

321. Schwitalla, J. Die Beratungsstrategie // Sprache und Pragmatik: Lunder Simposium 1982.Stockholm, 1983. S. 327-341.

322. Searle, J.R. Classification of Illocutionary Acts // Language and Society, 1976. Vol. № 1.

323. Searle, J.R. Indirect Speech Acts // Syntax and semantica. New York; London. Vol. 3. 1975.

324. Searle, J.R. Speech Acts. Cambridge, 1969.

325. Speech and respect. London, 1994.

326. Spender, D. Man Made Language. London, Keganpool, 1992.

327. Studies in anaphora. Amsterdam, 1996.

328. Tannen, D. You Just Don't Understand. London, Virago, 1992.

329. The Lost World and Other Stories. Sir Arthur Conan Doyle. Wordsworth Editions Limited. 1995.

330. Toward the Twenty-First Century: The Future of Speech Communication. New Jersey, 1995.

331. Quine W.V. Algebraic Logic and Predicate Functors. In: Rudner R., Scheffler I. (eds.) Logic and Art. Essays in honor of Nelson Goodman. Indianapolis - N.Y., 1972. P.222.

332. Vinay J.P., Darbelnet J. Stylistique comparee du frangais et de Г anglais. Methode de traduction. Nouvelle edition revue et corrigee. — P., 1965

333. Watzlawick, P.; Hnemick, J. Pragmatics of Human Communication. New York, 1967.

334. Wierzbicka, A. Cross-cultural pragmatics: The semantics of human interaction. Berlin; New York, 1991.

335. Wunderlich, D. Studien zur Sprechakttheorie. Frankfurt a. M., 1976a.

336. Wunderlich, D. Veber Konsequzen von Sprechhandlungen // Sprachprag-matik und Philosophe. Frankfurt a. M., 1976b. S. 441-462.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Референциальный аспект художественного перевода

Полный текст автореферата диссертации по теме "Референциальный аспект художественного перевода"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Цой, Татьяна Эдуардовна

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Цой, Татьяна Эдуардовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Референциальный аспект художественного перевода"

Список научной литературыЦой, Татьяна Эдуардовна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19 диссертация на тему: Референциальный аспект художественного перевода

Полный текст автореферата диссертации по теме "Референциальный аспект художественного перевода"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Цой, Татьяна Эдуардовна

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Цой, Татьяна Эдуардовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Референциальный аспект художественного перевода"

Список научной литературыЦой, Татьяна Эдуардовна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Референциальный аспект художественного перевода