автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Романы П.Д. Боборыкина в контексте русской прозы второй половины XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Романы П.Д. Боборыкина в контексте русской прозы второй половины XIX века"

(

о

На правахрукописи

ЩЕБЛЫКИН Сергей Иванович

РОМАНЫ П.Д. БОБОРЫКИНА В КОНТЕКСТЕ РУССКОЙ ПРОЗЫ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА

Специальность 10 01 01 -русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

Тамбов 2005

Работа выполнена в Тамбовском государственном университете имени Г.Р.Державина на кафедре истории русской литературы.

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Полякова Лариса Васильевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Щербакова Марина Ивановна

доктор филологических наук, профессор Демченко Адольф Андреевич

доктор филологических наук, профессор Михеев Юрий Эдуардович

Ведущая организация: Московский государственный

областной университет

Защита состоится <$6» 2005 года в часов на

заседании диссертационного совета Д. 212.261.03 в Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина по адресу: 392000, г. Тамбов, ул. Советская, 93, институт филологии ТГУ имени Г.Р. Державина.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета им. Г.Р.Державина (ул.Советская,6).

Автореферат разослан ¿¿¿¿¿/¡^УУТ/О,

2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Пискунова СВ.

Современное литературоведение выработало общую, достаточно перспективную точку зрения на процессы развития русской прозы второй половины XIX века. Наиболее яркие и заметные явления изучены с необходимой полнотой и обстоятельностью. И все-таки литературное движение названного периода исследовано далеко не во всех аспектах, в частности, не определены роль и место писателей-натуралистов, творческий взлет которых хронологически совпадает с вершинными произведениями И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, Н.С. Лескова, А.П. Чехова.

Феномен русского натурализма до сих пор представляет определенную загадку для исследователей. Традиционно натурализм отождествляют с натуралистичностью, воспринимают его как разновидность «плохого» реализма или даже антиреализма. Не выявлены в должной степени жанровые и стилевые свойства этого вида творчества.

Попытки реабилитировать писателей-натуралистов предпринимались неоднократно. Можно говорить о продолжительной дискуссии по этому вопросу, которая велась в течение полутора десятка лет. В ней приняли участие видные специалисты последней трети XX века: В.И. Кулешов, Л.А. Иезуитова, Е.Б. Тагер, СИ. Чупринин, Г.К. Щенников и др.1. Однако этот спор приобрел перманентный характер и не привел к решению проблемы.

Между тем почти все убеждены в том, что творчество П.Д. Боборы-кина занимает лидирующее положение в истории русского натурализма, его же принято считать главным теоретиком данной разновидности прозы последней трети XIX века. И действительно, П.Д. Боборыкин многое сделал для ослабления мифа об эстетической несостоятельности натурализма как системы художественного повествования, о чем свидетельствует творческий опыт его многочисленных романов: «Жертва вечерняя» (1868), «Дельцы» (1872), «Китай-город» (1882), «Василий Теркин» (1892), «Тяга» (1898) и др. В 90-е годы писатель предпрининял попытку создания обновленной жанровой модели: «На ущербе» (1890), «Перевал» (1894), «По-другому» (1897), где по примеру И.С. Тургенева больше внимания

'Чупринин, С.И.Чехов и Боборыкин (Некоторые проблемы натуралистического движения в русской литерагуре конца XIX века) /С.И.Чупринин // Чехов и его время - М . Наука, 1977. - С.138-157, Кулешов, В И Нерешенные вопросы изучения русской литературы на рубеже XIX - XX веков / В И Кулешов // Вопросы литературы -1982 -№8 - С 50 - 74, Иезуитова, Л А О «натуралистическом» романе в русской литературе конца XIX - начала XX в (П.Д.Боборыкин, ДН Мамин-Сибиряк, А В Амфитеатров) / Л А Иезуитова // Проблемы поэтики русского реализма XIX века. -Л Изд-во Ленинградского ун-та, 1984 - С. 265 - 288, Самусенко, В И. А.П.Чехов и П.Д.Боборыкин (О некоторых особенностях реализма и натурализма) / В И Самусенко //Творчество А П Чехова -Ростов-на-Дону Изд-во РГУ, 1984, Щенников, Г К Натурализм и его уроки / Г К Щенников // Русская литература - 1992 -№2 -С 11-27.

уделено сложным духовным процессам эволюции представителей культурного слоя.

Кроме того, широко известны факты тесных контактов П.Д. Боборы-кина с Н.С. Лесковым, Ф.М. Достоевским, В.Г. Короленко, в Западной Европе - с А. Дюма-сыном, Э. Гонкуром, Э. Золя, Дж. Г. Льюисом, Дж. Элиот и многими другими романистами. Роль Боборыкина в развитии прозы, в частности, социального романа отрицать невозможно. Однако место писателя в литературном процессе второй половины XIX века, этапы его творческой эволюции не определены современной наукой с должной конкретностью и последовательностью. Специальных работ, в системе представляющих его творчество, мы не имеем. Отдельные статьи, как правило, противоречиво освещают те или иные стороны произведений писателя, не дают целостной картины. Краткие обзоры творчества писателей, связанных в той или иной степени с элементами натурализма, также не формируют необходимого представления о сложности натуралистических тенденций в русской литературе второй половины XIX века.

Все это свидетельствует о том, что творчество Боборыкииа-романиста и мера его участия в литературном процессе второй половины XIX века нуждаются в большем внимании и заслуживают объективной, взвешенной оценки в соответствии с реальными фактами литературного развития. Необходимо разобраться прежде всего в этапах идейно-творческой эволюции писателя, установить, насколько они совпадали или расходились с «колебаниями» литературного процесса 70-90-х годов XIX века. Предстоит определить особенности литературного эксперимента П.Д. Боборыкина, в какой мере этот эксперимент отвечал потребностям своего времени. Обращение к П.Д. Боборыкину необходимо и в целях закрепления установившейся традиции в нашей отечественной науке рассматривать художественные завоевания в определенной историко-

1 „

литературной конкретике , с широкой опорой на произведения предшествующих эпох. Литературный материал романов П.Д. Боборыкина в этом отношении весьма разнообразен, перспективен для анализа, но многое не освещено и не осмыслено, тем более с современных позиций.

В первую очередь - почти не изучена индивидуальная поэтика Бо-борыкина-романиста, и это в то время, когда потребность в таких исследованиях уже обозначена как важнейшая научная проблема2. Но определить место писателя в истории литературы, дать объективную оценку его творчества невозможно вне общего контекста литературного развития.

1 Полякова, Л В Периодизация как качественный критерий развитая русской литературы / Л.В.Полякова // Освобождение от догм История русской литературы состояние и иу ги изучения — М.Наследие, 1997 -Т2-С 155-156

2 Николаев, Д.П.Смех Щедрина Очерки сатирической поэгики/Д.П.Николаев -М. Советский писатель, 1988 -С 17

Литературная критика, в особенности дореволюционная, подчас поверхностно судила о творческих заслугах писателя, ограничиваясь общими, нередко упрощенными заявлениями. Так, один из критиков И.Л. Щеглов заявил в 1891г. буквально следующее: «В одном маленьком рассказе Чехова больше чуется Россия, чем во всех романах Боборыкина»1. Понятно, что такого рода оценки не могли способствовать воссозданию объективной картины творческих заслуг П.Д. Боборыкина как крупного прозаика второй половины XIX века. Подобные оценки механически перенесены в литературоведческую науку, мешая по достоинству оценить вклад Бобо-рыкина в развитие русской прозы. Словно предчувствуя это, уже на склоне лет с определенной и нескрываемой обидой Боборыкин сам решил высказаться за критику. О Чехове: «Ведь его язык, тон, склад фразы, ритм не с неба же свалились». О Куприне: «Ведь я - его прямой предшественник, и притом в литературно-художественной форме. Более сорока лет тому назад в «Жертве вечерней» не только изображена «Яма», хотя и раззолоченная, но и поставлен вопрос ребром о проституции»2 Подобные заявления требуют не просто учета, но и внимательного изучения, а также применения специальных методологий в исследовании проблемы литературных взаимовлияний и взаимодействий.

Однако этого как раз и не было сделано ни в годы жизни П.Д. Боборыкина, ни после его смерти. Один из критиков 30-х годов XX века, обращаясь к поэтике романов П.Д. Боборыкина, идентифицировал её в рамках так называемого «буржуазного, дворянского реализма», который, в свою очередь, пришел в состояние большой «узости и ограниченности»3.

В последующие десятилетия, вплоть до начала восьмидесятых годов XX столетия, наши критики и литературоведы не раз обращались к имени П.Д. Боборыкина. Но статус писателя, якобы воспроизводящего жизнь сквозь «шоры буржуазной идеологии» и потому не отражающего ее действительные закономерности, был в чем-то поколеблен, однако незначительно. И лишь с 80-х годов XX века были предприняты попытки изучения творчества П.Д. Боборыкина на более объективной научной основе. Но сделано пока не так уж много.

Актуальность диссертационного исследования состоит в том, что романы П.Д. Боборыкина, его литературная практика впервые освещаются в литературоведении как целостное художественное явление, имеющее свою, вполне определенную историко-общественную и литературно-художественную казуальность.

1 Литературное наследство -М Наука, 1960 -Т 68 -С 482

2 П.Д.Боборыкин в переписке с А А Измайловым (Из отчета А.М.Мудрова) // Известия Азербайджанского т^ ун-та им В.И.Ленина Общественные науки -Баку, 1927 -Т8-10 -С 17

3 Линии, А М К истории буржуазного стиля в русской литераторе (Творчество П Д Боборыкина)/ A.M.Линин//Изв. Ростовского н / Д пед. ин-та, 1935-Т 6 -С 51

Отнюдь не стремясь к «смешению» или снижению разработанных наукой критериев художественности, автор диссертации убежден в необходимости более полного и объективного рассмотрения романов П.Д. Бо-борыкина как произведений художественного натурализма, что существенно расширяет имеющиеся представления о динамике русского литературного процесса второй половины XIX века, его многолинейности. При такой постановке вопроса возможно преодоление в литературоведении крайностей политического утилитаризма, что также является важной задачей современной филологической науки и соответствует Постановлению Президиума РАН «Об утверждении основных направлений фундаментальных исследований» от 1 июля 2003 г., №233, пункт 8.7 «Духовные

и эстетические ценности отечественной и мировой литературы и фолькло-

1

ра в современном осмыслении» .

Актуальность проблемы определяет и границы объекта исследования - наиболее существенные закономерности литературного процесса второй половины XIX века, так или иначе сказавшиеся в романах П.Д. Бо-борыкина. Предметом изучения являются непосредственно сами романы писателя, их идейно-тематический диапазон, художественная структура и поэтические достоинства.

Цель исследования заключается в выявлении поэтического своеобразия крупнейших романов П.Д. Боборыкина как произведений художественного натурализма, по-своему обогативших отечественную словесность второй половины XIX века, закрепив в ней новые оригинальные средства литературного изображения, к которым обращались потом А.П.Чехов, А.И. Куприн и другие известные писатели.

Реализация указанной цели диссертационного исследования осуществляется в ходе решения следующих задач:

1. Дать целостный анализ творчества П.Д. Боборыкина.

2. Раскрыть логику художественного развития русской прозы, предопределившей появление художественного натурализма в творчестве П.Д. Боборыкина.

3. Аргументировать правомерность понятия и качественных признаков художественного натурализма как новых тенденций русской прозы, не противостоявших системе реализма и не сводимых в то же время к простой описательности или примитивному «факто-графизму».

4. Раскрыть связь, а также различия теории П.Д. Боборыкина «реального романа» с эстетикой западноевропейского натурализма (Э. Золя) и с позднейшими достижениями русской реалистической прозы.

1 Поиск - 2003 - № 35 (745) - С. 6

5. Показать наличие художественного натурализма, сам «механизм» функционирования этого явления в лучших романах П.Д. Бобо-рыкина второй половины XIX века.

6. Раскрыть жанровую специфику и особенности сюжетостроения в романах П.Д. Боборыкина как произведениях художественного натурализма.

7. Внести уточнение в периодизацию творчества П.Д. Боборыкина, исходя из учета художественных примет его эволюции.

8. Определить реальное место П.Д. Боборыкина в истории русской литературы в качестве крупного писателя на основе сопоставления и корректив важнейших критических отзывов и исследовательских решений, имеющих отношение к его творчеству.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в отечественном литерагуроведении осуществлено всестороннее и системное освещение творческой эволюции П.Д. Боборыкина, что принципиально меняет точку зрения на его роль в истории русской литературы, раскрывает многообразие и богатство основных уровней поэтики романов писателя, подчеркивает значение художественного натурализма как важного звена в литературном процессе последней трети XIX века. В диссертации осуществлен развернутый анализ наиболее крупных романов П.Д. Боборыкина, в том числе и тех, которые ранее не привлекали внимания исследователей. Используются архивные материалы, периодика второй половины XIX века.

Научная новизна диссертационного исследования состоит и в том, что определение места и роли П.Д. Боборыкина в истории русской литературы дается с учетом большого разброса мнений и оценок его творческого метода в критике и литературоведении. Автор обращается к истокам дошедшей и до нашего времени противоречивости в суждениях о роли писателя и специфике его произведений, способствовавших в той или иной мере перестройке русской прозы в ее стремлении к фактическому, а не мифологическому (Журавлева, А.И. Лермонтов в русской литературе. Проблемы поэтики / А.И. Журавлева. - М.: Прогресс - Традиция, 2002.-С. 250-251.) воспроизведению действительности.

Теоретико-методологическая база исследования выстраивалась с учетом отдельных идей русской и западноевропейской филологии, эстетики словесного творчества, критики, современных историко-генетических (В.В. Виноградов. Е.Б. Тагер, В.И. Кулешов, В.И. Коровин, Д.П. Николаев, Н.Н. Скатов, В.Б. Катаев, Н.М. Фортунатов, О.М. Бура-нок), типологических (М.Б. Храпченко, М.М. Бахтин, В.В. Кожинов, Л.М.Крупчанов. В.Г. Одинокое, В.М. Маркович, Г.К. Щенников) и функционально-аналитических (И.Ф. Волков, Г.Н. Поспелов, Б.Ф. Егоров, В.Н.Аношкина, Л.В. Полякова, В.Ю. Троицкий, А.С. Курилов, В.Е. Хали-

зев, А.А. Демченко, Ю.И. Сохряков, МИ. Щербакова, Г.Ю. Карпенко) научных концепций, методов и подходов.

Апробация диссертации. Научные результаты исследования отражены в двух монографиях, статьях, опубликованных в сборниках всероссийского и межрегионального значения и в «Известиях Самарского научного центра Российской академии наук». Диссертация обсуждалась на кафедре истории русской литературы Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, отдельные ее положения были представлены в докладах на Международных конференциях «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва - 2002,2003,2004, 2005), на Международных конференциях в Пензе (2001, 2004), Всероссийских (Пенза-1998; Саратов - 2003), а также на многих межвузовских и региональных конференциях. Общий объем публикаций по теме диссертации- более 42 п.л.

Теоретическая значимость диссертационного труда состоит в раскрытии особенностей той художественной системы, которая связана с реализмом, но в его специфическом проявлении, ориентированном на использование элементов художественного натурализма как новой разновидности романной поэтики.

В диссертации устанавливается детерминированность художественного натурализма не только изменениями в общественной жизни России и Западной Европы во второй половине XX века, но и потребностями эстетического обогащения словесного искусства как феномена, стимулирующего процессы развития культуры в ее многообразных компонентах.

Положения, обоснованные в диссертации, позволяют внести коррективы в существующие взгляды на характер развития русской прозы второй половины XIX века.

Практическая значимость диссертации определяется возможностью использования ее материала в курсах лекций по истории русской литературы второй половины XIX века, при подготовке спецкурсов и спецсеминаров, а также для дальнейшей разработки общей концепции развития художественного натурализма как особого творческого метода.

Положения, выносимые на защиту:

1. Развитие русской прозы второй половины XIX века осуществлялось не в однолинейном режиме. Углублялись социально-критические аспекты, обогащались формы психологического анализа (И.А. Гончаров, И.С. Тургенев). Сатира и юмор на реалистической основе сочетались с гротеском и фантастикой (М.Е. Салтыков-Щедрин), со всей определенностью обозначилась религиозно-философская линия (Ф.М. Достоевский), с каждым десятилетием набирало силу и свойства специфического искусства «этнографическое направление» (Г.И. Успенский, Ф.М. Решетников, А. И. Левитов), что уже привлекло внимание современных исследователей

(А.Л. Фокеев). Как обогащение русской прозы (в особенности в последнюю треть XIX века) следует рассматривать произведения художественного натурализма (П.Д. Боборыкин, частично Н.С. Лесков, Д.Н. Мамин-Сибиряк и др.). Наиболее системным представителем этой разновидности искусства был П.Д. Боборыкин.

2. Художественный натурализм - отнюдь не барьер и не шаг назад в развитии реализма, а его исторически детерминированное звено, получившее интенсивную динамику вследствие имманентной, эстетически полноценной потребности воспроизведения быстро меняющейся действительности. «Правда» жизни получала не условно-метафорическое, а предметно-детализированное, масштабно развернутое отражение повседневных реалий в их «текучести», а порою и случайных соотношениях.

3. Художественный натурализм характеризуется в диссертации как система повествования, отличающаяся от простой описательности, от натурализма в его «чистом виде», который не ставил перед собой задачи познания жизни, ее новых форм, ограничиваясь, как правило, техническим эффектом словесного «фотографирования» событий, протокольной фиксацией (Д.В. Аверкиев, И.Н. Потапенко и др.).

4. В художественном натурализме Боборыкина следует различать эволюционные фазы (от романа «Жертва вечерняя» до «Василия Теркина» и «Великой разрухи»). В ходе творческого развития писатель концентрировал и отрабатывал на уровне подлинного искусства ряд структурных приемов, которые в поэтике классического романа занимали подчас периферийное место: расширение и обновление социальной панорамы, введение в канву романного повествования героев из купеческой и меркантильно-дворянской среды (Саламатов, Палтусов, Теркин, Лыжин, Кумачев), воспроизведение реального времени в манере, близкой к исторической документалистике. Одновременно повышалась роль бытописания, которое, с одной стороны, создает социально-физиологический (и психологический) «фон» повествования, а, с другой, - оказывалось средством усиления «жизнеподобия» сюжетных ситуаций в романах Боборыкина, они как бы теряли свою сугубо «материальную» природу, становясь достоверным рассказом о действительной жизни. Напряженность сюжетного развития, столь традиционная для классического романа, намеренно ослаблялась с целью более широкого и целостного охвата изображаемых массивов жизни.

5. В романах П.Д. Боборыкина периода 1870-1890-х годов произошла принципиальная смена героев: вместо положительно-идеальных в духовно-нравственном отношении, но неприспособленных к практической жизни, в романах Боборыкина на первый план выдвинулись персонажи активного темперамента, убежденные в том, что через личное устроение, посредством деловых усилий устроится и сама окружающая среда, в кото-

рой персонажи не «борются», а стремятся отыскать свое место, подчиняя по возможности ее разрозненные компоненты своей воле.

6. Данную особенность романного жанра П.Д.Боборыкина в диссертации предлагается рассматривать не как апологию «буржуазности», а как стремление автора, не чуждого гражданским идеалам, отыскать в бушующем море промышленной цивилизации и прогресса твердые основы человеческого благополучия. Соединение прагматизма со «здравым смыслом», а здравого смысла с красотой и благородством - такова этико-мировоззренческая и эстетическая позиция П.Д. Боборыкина, человека, гражданина и писателя, обусловившая само обилие его романов, повестей, с помощью которых он намеревался уловить реальные, а не воображаемые законы, управлявшие действительностью.

7. Столь грандиозная задача не могла быть решена, по убеждению П.Д. Боборыкина, на уровне простого «писания», «фотографирования». Этим объясняется то обстоятельство, что, стремясь к полному охвату жизненных событий, П.Д. Боборыкин тем не менее был чуток в отборе фактов, именно таких, которые сами по себе, без дополнительных фило-софско-психологических «пояснений» подтверждают логику основных закономерностей быстроменяющейся действительности. Поэтому отмечая объективность художественных и беллетристических картин в романах П.Д. Боборыкина, нельзя отождествлять его творческую манеру с «объективизмом», в чем нередко и необоснованно упрекали писателя в критике и литературоведении предшествующих десятилетий.

8. В диссертации обращено внимание на старательную и достаточно квалифицированную попытку П.Д. Боборыкина в теоретическом плане обосновать эстетические принципы «реального романа», то есть художественного натурализма. Ожидаемого успеха эта попытка в работе «Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века» (Спб., 1900) П.Д. Боборыкину не принесла. Однако обращение к теории романа, к искусствоведческим вопросам свидетельствует о серьезности (и своевременности) намерения писателя обновить и обогатить свою конкретную творческую практику (создание прозаических произведений) с учетом требований времени. В диссертации отстаивается положение о том, что по существу П.Д. Боборыкин как прозаик выходил на позиции обогащения и модификации реализма, а не его «сужения».

9. Лучшие романы П.Д. Боборыкина убеждают в том, что писателю удалось утвердить художественный натурализм как специфическую, достаточно значимую со стороны содержания и со стороны формы систему литературно-поэтического изображения, имеющую «открытый» характер.

Художественный натурализм, будучи типологической разновидностью реализма, с одной стороны, вбирал в себя многие достижения реа-

лизма 60-80-х годов XIX века (например, объективный характер социальных характеристик, некоторые приемы психологического анализа, внимание к «среде», влияние быта на речь персонажей и др.). С другой стороны, художественный натурализм отрабатывал и закреплял такие формы повествования, которые в классическом романе играли подчиненную роль (бытописание), а то и вовсе отсутствовали. К числу бесспорных завоеваний художественного натурализма следует отнести осознанную авторскую установку на отражение не столько «типов» действительности, сколько ее собственного «потока», где типы человеческих характеров воспринимаются как составляющие, а то и как «эмбрионы» изображаемой действительности. Немаловажно в этой связи учесть, что распространенный в западноевропейской литературе первой половины XX века прием изображения «потока» сознания индивидуалистической личности является своеобразным аналогом к тому, что уже применялось П.Д. Боборыки-ным в части изображения глобальных процессов русской жизни, связанных с ее капитализацией.

10. Признание поэтической и социально-общественной значимости художественного натурализма не означает, однако, что необходимо выделять характеризуемое явление в особое литературное направление. Равным образом не следует рассматривать художественный натурализм (в частности, романы П.Д. Боборыкина) как адекватное «продолжение» реализма. Необходимо закрепить диалектический подход к данному феномену искусства как весьма специфической разновидности («модуляции») реализма, возникшей в определенных исторических условиях и имевшей как положительные (их больше!), так и отрицательные стороны. В любом случае лучшие романы самого П.Д. Боборыкина заслуживают положительной итоговой оценки, достойны широкого включения в историю русской литературы второй половины XIX начала XX веков как крупная монографическая тема, обладающая необходимой актуальностью и перспективой дальнейшего научного изучения.

Тенденции и элементы художественного натурализма сказались во многих произведениях русской литературы на рубеже двух веков (Д.Н.Мамин-Сибиряк, П.И. Мельников-Печерский, частично А.И. Куприн, А.П. Чехов, ранние рассказы и повести М. Горького и др.), в чем следует видеть специфическое воздействие творческого опыта П.Д. Боборыкина.

Структура диссертации. Диссертация включает введение, четыре главы и заключение. В первой главе рассматриваются эстетико-философские основы романного творчества, так как П.Д. Боборыкин был не только писателем в собственном смысле слова, но и достаточно серьезным, заслуживающим внимания теоретиком литературы. Без учета этой стороны его деятельности нельзя понять и особенностей романного творчества писателя. Во второй главе дается концентрированное (системное)

освещение его поэтических признаков в соотношениях с поэтикой русского классического романа XIX века. В третьей главе характеризуется (на примере романа «Жертва вечерняя») переходный период в творческой эволюции П.Д. Боборыкина, четвертая - раскрывает главные поэтические константы крупнейших романов П.Д. Боборыкина с целью выявления их художественной значимости в ряду других крупных явлений русского литературного процесса второй половины XIX века. В «Заключении» диссертации подводятся итоги исследования.. Библиографический список, помимо общетеоретических и специальных работ, включает в себя архивные материалы.

Основное содержание работы

Во Введении определяются цели и задачи исследования, формулируются его актуальность, методологические основы и положения, выносимые на защиту. Значительное место здесь занимает изложение вопросов изучения творчества П.Д. Боборыкина в отечественной критике и литературоведении, в том числе зарубежном.

Как романист П.Д. Боборыкин становится известным после выхода в свет «Жертвы вечерней» (Всемирный труд. - 1868. - № 1-5). С этим романом связаны и первые развернутые отклики на литературную деятельность писателя (М.Е. Салтыков-Щедрин). Литературные способности Боборыкина привлекли внимание Н.А. Некрасова, и он пригласил писателя в 1870 году в качестве очеркиста в «Отечественные записки». Этот род занятий (очерки о событиях Парижской коммуны и др.) наложил свой отпечаток на первые рассказы Боборыкина («Фараончики», «Посестрие» -1871), а также на создаваемые почти одновременно романы «Солидные добродетели» (1870), «Дельцы» (1872), «Доктор Цыбулька» (1874).

В указанных произведениях бросалось в глаза обилие «бытийного», фактического материала, фиксировавшего большие перемены в деловых сферах русской жизни в послереформенную эпоху. Поэтому и критики тех лет, стремясь выделить главное в произведениях Боборыкина, причислили его к писателям-эмпирикам (Никитин П. [П.Н. Ткачев]. Беллетристы-эмпирики и беллетристы-метафизики // Дело. - 1875. - № 5), к писате-лям-«фотографистам» (Цебрикова М.К. Беллетристы-фотографы // Отечественные записки.- 1873 .-№11).

Эти определения-клише были дополнены вскоре заключением A.M. Скабичевского о том, что Боборыкина как литератора следует отнести к разряду «тенденциозных» беллетристов литературного лагеря. Суждение, высказанное популярным в 70-80 годы историком литературы, закрепляло за Боборыкиным репутацию писателя, как бы «скользящего» по поверхности жизненных фактов, к тому же излагающего их подчас произвольно и

даже «хаотично». И тем не менее, примерно с 1890 года отношение к литературному творчеству П.Д. Боборыкина в русской критике и академической науке в связи с выходом таких его романов, как «Китай-город» (1882), «Василий Теркин» (1892), повести «Поумнел» (1890) и других произведений, стало несколько меняться. Все чаще упоминается о его талантливости, необыкновенной плодовитости, быстрой реакции на новые явления общественной жизни (Н.К. Михайловский).

В противовес A.M. Скабичевскому, Н.К. Михайловский подчеркивал «обдуманность» сюжетов в романах «Дельцы» и «Китай-город», специфические жанровые черты его произведений («картины нравов»), отмечал «множество вводных лиц и внешних мелочей» и т.д., называя Боборыкина одним «из самых образованных и самых мыслящих наших беллетри-стов»1. Вместе с тем и Н.К. Михайловский выделял у писателя «фотографичность картин и портретов» как коренные свойства его природы2.

Выступивший вскоре с развернутым анализом произведений Бобо-рыкина М.А. Протопопов повторил в основном тезисы Н.К. Михайловского, придав им более четкую формулировку: «Беллетрист-публицист (Романы и повести Боборыкина)»3. В итоге и народническая критика, доминировавшая в русской литературе последней трети XIX века, не в полной мере признавала за Боборыкиным право идентифицировать свои авторские возможности по признакам настоящего художественного творчества.

Однако общая популярность П.Д. Боборыкина как литератора закреплялась. Это отмечалось, например, П.Н. Полевым, сказавшим, что «талантливая и плодовитая деятельность П.Д. Боборыкина всем известна, и мнение критики о его произведениях давно установилось»4. Словно бы уточняя положение, казавшееся «аксиомой», составители «Галереи русских писателей», биографические справки которой подготовлены с участием П.Н. Сакулина и В.М. Шулятикова, отметили, что П.Д. Боборыкин «в своей беллетристической деятельности стремится отразить новые общественные течения, прислушивается ко всяким изменениям, происходящим в обществе, записывая их с точностью добросовестного репортера». В качестве «установившегося мнения» авторы «Галереи» указывали на стремление писателя воссоздавать бытовые приметы с большими «подробностями и серьезностью, чем изменения в общественном настрое-

5

нии» .

1 Михайловский, Н К Поли собр соч / Н К Михайловский - Пб. Русское богатство, 1909 - Т 7 -Колонка 126

2 Там же - Колонка 126

3 Русская мысль - 1892 -№11,12

4 Полевой П.Н. История русской словесности с древнейших времен до наших дней Вып 11 / П.Н. Полевой -Спб, 1900 -ТЗ -С 618

5 Галерея русских писателей - М , 1901 - С 444

Как видим, дореволюционная критика и литературоведение (за немногим исключением) оценивали П.Д Боборыкина сквозь призму традиционализма, когда главные показатели творческого успеха художника связывались с наличием в его произведениях крупной и четко обозначенной общественной проблемы, радикализмом политических убеждений автора, с высокой степенью «типизации» как важнейшим условием истинной художественности. Поэтика романов писателя в ее конкретно-индивидуальных формах, притом как исторически изменчивая категория, почти не привлекала внимание исследователей и критиков. В тех случаях, когда обращались к ней, все сводилось к констатации «фактографично-сти» и «бытовизма», обилию «подробностей», что почти не позволяло ставить вопрос о новаторстве произведений П.Д. Боборыкина в общей цепи художественного развития русской прозы. И лишь Д.Н. Овсянико-Куликовский, постоянно интересовавшийся творчеством П.Д. Боборыки-на, в одном из своих писем к писателю от 15 ноября 1900 года (письмо не опубликовано) проницательно заметил, что «Ваша художественная работа есть весьма полезное познанье русской жизни, часто вносившее много нового. Так, Ваше «некупечество» («Китай-город», «Перевал») есть художественное (курсив наш. - С.Щ.) познанье, равносильное открытию старого купечества Островским и весьма крупный вклад» (РГАЛИ. Фонд 67. Оп.1. Ед. хр. 61. Л. 2). В год пятидесятилетия работы П.Д. Боборыкина в литературе (1910) Д.Н. Овсянико-Куликовский посчитал возможным печатно повторить свою мысль, подчеркивая, что перед нами «признанный и большой художник-наблюдатель»1. Это могло бы привлечь внимание критиков и ученых. Однако ни итогов, ни тем более тщательных анализов литературного творчества П.Д. Боборыкина осуществлено не было в наступившие вскоре революционные и послереволюционные десятилетия.

В 20-30-е годы XX века П.Д. Боборыкин и его произведения привлекались большей частью для иллюстрации положений, относящихся к негативным сторонам русской общественной жизни, либо - к уходящим в прошлое тенденциям литературного процесса. Наглядный пример тому обращение М. Горького к образу Василия Теркина из одноименного романа П.Д. Боборыкина в статье «Беседы о ремесле» (1930-1931).

Отмечая «чуткость» писателя к новым веяниям жизни, его «наблюдательность», М. Горький, однако, не рассматривал образ Теркина как таковой, а оперировал общим мнением критиков о том, что П.Д. Боборыкин работал «приемами «натуралиста», всегда слишком торопился обобщать свои наблюдения», впадал в «портретность» и «протоколизм». В итоге Теркин получился будто бы не живым образом, а схемой, выписанной в

1 Овсянико-Куликовский, ДНК пятидесятилетию литературной деятельности П.Д. Боборыкина / Д.Н. Овсянико-Куликовский // Вестник Европы -1910 -№11-С 368

соответствии с мечтами русской либеральной интеллигенции о перерождении «дико<го> замоскворецк<ого> жите<ля>, купц<а> Островского... в европейского буржуа»1.

Как видим, результаты творчества рассматривались только со стороны их социальной направленности, которая априорно неприемлема для новой, социалистической по своему смыслу, идеологии. Такую позицию нельзя определять как личный недостаток или слабость М. Горького. Это была позиция общества, в котором не могли быть приняты ни идейные, ни тем более творческие устремления П.Д. Боборыкина. Так на долгие годы определилась «чужеродность» П.Д. Боборыкина в кругу писательских авторитетов отечественной литературы, многим из которых он мало в чем, а подчас и вовсе не уступал по уровню своего дарования.

Как «чужой» среди «своих» П.Д. Боборыкин и упоминается в обзорах, предисловиях к произведениям В.Г. Короленко, А.П. Чехова, М. Горького и других авторов конца XIX начала XX веков. Что же касается художественного своеобразия произведений плодовитого писателя, то даже в обстоятельной, не лишенной в отдельных случаях ценных наблюдений работе A.M. Линина, процитированной выше, все свелось в конечном счете к выявлению «буржуазной» природы стилевых примет прозы П.Д. Боборыкина.

Неудивительно, что и в академической «Истории русской литературы»(1956) глава, посвященная П.Д. Боборыкину, состоит преимущественно из констатаций негативного характера: «буржуазно-либеральный писатель», отошедший «от основных путей развития русской литературы, от критического реализма», восставший «против демократических принципов Чернышевского», автор, показавший «реакционную сущность» своего мировоззрения.

Однако на долгие годы закрыть доступ к произведениям крупного писателя, исключить его из сферы литературоведческого внимания, конечно же, невозможно. Преодоление стереотипных представлений об авторе «Китай-города» можно отметить уже у СИ. Чупринина, хотя П.Д. Боборыкину отведена в его работе строго очерченная «ниша» писателя «второго ряда». Тем не менее, аналитический подход к творчеству П.Д. Боборыкина, к тому же в сравнении с А.П. Чеховым, побуждал к новым разработкам.

Очень скоро в печати стали появляться и дискуссионные статьи по проблемам реализма и натурализма как художественных методов в их взаимодействии и отталкивании. И хотя в центре внимания оказывались вопросы метода, П.Д. Боборыкин как писатель, теснее других связанный с

1 Горький, А. М. О литературе Литературно-критические статьи /AM Горький - М . Худож лит, 1957 -С.475

художественными тенденциями натурализма, «открывался» все полнее и глубже со стороны своего присутствия в истории литературы. Следует выделить здесь в первую очередь статьи В.И. Кулешова, Л.А. Иезуитовой, Е. Б. Тагера, Г.К. Щенникова, СВ. Сызранова и др.

Суждения о П.Д. Боборыкине, высказанные в этих работах, разноречивы, подчас излишне категоричны. Но в совокупности своей они «восстанавливали» автора «Китай-города» в правах крупного писателя, обозначившего определенный этап в русской прозе конца XIX - начала XX веков. Неслучайно в университетском учебнике В.И. Кулешова выделена специальная глава, названная, правда, обобщающим термином «писатели-натуралисты». Но посвящена она П.Д. Боборыкину1. Кроме характеристик, отличающихся логической стройностью разбора произведений писателя, в главе имеется весьма ценное заключение о том, что в «литературоведении пока нет удобного термина для определения различных типов (курсив наш - С.Щ.) натурализма». Действительно, нет, и это во многом определяет разнобой в суждениях не только о натурализме, но и о П.Д. Боборыкине, которому отводится заглавное место в произведениях указанного направления.

Разногласия в оценках не удалось преодолеть и в других полезных исследованиях, которые хотя и не часто, но появлялись в диссертациях и тематических сборниках последних двух десятилетий (O.K. Краснова, В.И. Самусенко, СВ. Сызранов).

Изучение произведений П.Д. Боборыкина, начиная с 1991 года, перемещается, по нашим наблюдениям, с общих проблем к рассмотрению отдельных сторон творчества писателя, что следует всячески приветствовать. В этом плане можно выделить работы СВ. Сызранова, М.В. Теплинского, Т.А. Карпеевой, А. Хехерль и др. Особо выделяются в этом ряду статьи, посвященные романам П.Д. Боборыкина большой идеологической насыщенности, таким, как «Василий Теркин», «Тяга» и др. Привлекает, в частности, статья СВ. Сызранова «Василий Теркин» П.Д. Боборыкина», в которой отмечается авторская установка в романе «на изображение героя времени... отчетливо выраженный личностный пафос, нехарактерный в целом для произведений Петра Дмитриевича Боборыкина». Весьма продуктивен вывод исследователя о том, что «катаклизмы русской истории XX века уничтожили социальный базис найденного Боборыкиным типа (образ Василия Теркина - С.Щ.), но остался его духовно-психологический субстрат в народной душе»2.

1 Кулешов, В И История русской литературы XIX века 70-90-е годы / В И Кулешов - М Высшая школа, 1983 -С 324-348

2 Сызранов, С В «Василий Теркин» П Д Боборыкина(1892)/ С.В.Сызранов //Начало Вып 2 ИМЛИ им А.М. Горького РАН - М Наследие, 1993 -С. 120

Таким образом, можно считать, что П.Д. Боборыкин как писатель вызволен из забвения, включен в историю русской литературы на правах ее видного деятеля. Но общая рецепция литературного творчества П.Д. Боборыкина еще не имеет под собою твердых оснований. В исследованиях не преодолены ощущения и выводы о «второсортности» его произведений. О натурализме П.Д. Боборыкина чаще говорится как об очевидном недостатке, а не о специфическом явлении художественной литературы. Сам «натурализм» толкуется по-разному, а применительно к Боборыкину - расплывчато и вязко. Назрела в связи с этим необходимость рассмотреть творчество писателя в системном порядке, не покидая почвы историзма, но с одинаковой степенью объективности показать как сильные, так и слабые стороны его литературной деятельности с учетом их внутренней взаимообусловленности. Что касается самой эволюции писательского дарования, то ее, по убеждению автора диссертации, можно представить не только как экстенсивное разрастание в «ширь», но (в отдельные периоды) и как интенсивное движение «вверх» по спирали. Это подтверждаегся отзывами многих современников, в том числе таких, как Л. Толстой и А.Чехов, хотя они и не скрывали своего отрицательного отношения к ряду его недостатков. Так, получив журнал «Вестник Европы» (1898. - № 1), где был напечатан роман П.Д. Боборыкина «Тяга», Л.Н. Толстой сообщал в письме к Л.Л. и Д.Ф. Толстым: «Боборыкин замечательно чуток. Это заслуга» 1.

Еще раньше (1865) в неотправленном письме к П.Д. Боборыкину Л.Н. Толстой отмечал его «замечательный художественный талант»,

который, однако, необходимо очищать от «вредных... петербургско-

2

литературных наплывов» .

Немаловажно и то, что рекомендуя (притом шесть раз!) П.Д. Боборыкина к избранию в почетные академики, Л.Н. Толстой называл его в письме к М.М. Сухомлинову не беллетристом, как принято было именовать в журналах П.Д. Боборыкина, а «художником и критиком». Добавим, что П.Д. Боборыкин - единственный литератор из русских писателей конца XIX начала XX веков, за которым закрепился термин «летописца» своего времени.

И действительно, П.Д. Боборыкин был автором широкого диапазона и быстрой реакции на новое. В его книгах воспроизведена почти вся послереформенная сословная Русь и все перипетии общественных упований конца XIX начала XX веков.

Как писатель, общественный деятель и литературный критик он хорошо чувствовал и во многом верно воспроизводил общественные

1 Толстой Л.Н. Собр соч В 22 т / Л.Н. Толстой -Мт Худож лит, 1984 ТXIX-XX С.413

2 Там же TXVM-XVШ -С 633-634

настроения - особенно в кругу интеллигенции, а также в среде нарождающейся и крепнущей буржуазии. Но дело не ограничивается только широким показом настроений русской интеллигенции и буржуазии второй половины XIX века, хотя это и важно. П.Д. Боборыкин был художником с определенными эстетическими, теоретико-литературными взглядами. В диссертации устанавливается, что его романы отличаются разноообразием поэтических средств, в первую очередь, языковых и стилистических. Композиция крупнейших романов писателя также представляет немалый интерес, притом - в свете современных проблем повествовательных структур художественных текстов. Но именно поэтике произведений П.Д. Боборыкина и не уделялось должного внимания в работах отечественных исследователей на протяжении многих десятков лет. Стремление восполнить этот пробел определяет логику и главные целевые установки настоящей диссертации. Романное творчество П.Д. Боборыкина рассматривается в русле основных тенденций историко-литературного развития прозы второй половины XIX века с привлечением самых разнообразных критических отзывов, журнальных обзоров и статей.

В диссертации даются далеко не традиционные объяснения дискутируемым в нашей науке терминам: «натурализм», «натуралистический роман», «писатели-натуралисты», «натуралистическая поэтика», «натуралистическое направление», а также «натуралистический метод».

Отметим, что просто «натурализм» нельзя выделять в какое-то самостоятельное направление и придавать этому термину значение вполне оформившегося творческого метода. Натурализм в чистом виде не мог обеспечить и не обеспечивал собою качественного роста русской прозаической литературы. А все то, что способствовало такому росту и было связано с результативной опорой на натуралистичность как элемент поэтики, следует именовать художественным натурализмом.

Художественный натурализм предполагает генетическую связь с реализмом и является ничем иным, как разновидностью данного направления в его новом развитии по отношению к прозе первой половины XIX века.

Это положение, как видим, не совпадает с принятыми у нас оценками натурализма как течения, которое, если воспринимать его автономно, во многом снизило достижения реализма. Включение же художественного натурализма (речь идет именно о художественном) в состав реализма может более наглядно показать действительную сложность русской прозы второй, а в особенности последней трети XIX века. Она развивалась мно-говекторно (в чем следует видеть уникальность процесса обогащения реализма), в том числе по линии художественного натурализма. Но это не какое-то отдельное направление, а весьма заметный и необходимый компо-

нент в обогащении русского реализма как сложной художественной системы Данный тезис составляет концептуальную основу диссертации и раскрывается в анализе поэтических свойств романного творчества П.Д.Боборыкина, начиная с 60-х годов XIX века. Этим объясняется преимущественное внимание в диссертационной работе к анализу художественных повествовательных ситуаций, чему прежде уделялось мало внимания и без чего невозможно сколько-нибудь удовлетворительно очертить своеобразие П.Д. Боборыкина как писателя.

В решении перечисленных задач необходимо опереться на достаточно прочную, научно перспективную методологию. Думается, что только средствами эйдетической поэтики1 нельзя раскрыть своеобразие литературного творчества П.Д. Боборыкина. Следует обратиться к тому, что сегодня (помимо собственно литературного контекста) именуют метатекстом, разумея под этим способность литературного произведения создавать (и подразумевать) за пределами своего времени и места новые коммуникативные общественно-правовые и нравственно-эстетические отношения между людьми. К произведениям П.Д.Боборыкина вполне применимы слова, сказанные А.А.Потебней: «Заслуга художника не в том тштите содержания, какое думалось ему при создании, а в известной гибкости образа, в силе внутренней формы возбуждать самое разное содержание»2. Действительно, такие романы П.Д.Боборыкина, как «Дельцы», «Перевал», «Китай-город», «Василий Теркин», «Тяга» и другие привлекают сегодня своими точными, схваченными как бы «налету» зарисовками «былого», «возбуждают», говоря словами А.Потебни, иное содержание, иные ассоциации, имеющие, однако, своими корнями то «бытописательство», за которое многие современники готовы были упрекнуть П.Д.Боборыкина в отсутствии обобщений, в «нерасчленимости» повествовательных сфер.

Между тем, мысль М.М. Бахтина о том, что истинная полнота и целесообразность литературного произведения «раскрывается только в большом времени»3 как раз и находит свое подтверждение при системном восприятии прозы П.Д. Боборыкина. Лишь комплексное применение историко-генетического, функционально-типологического и структурно-поэтического методов исследования, а в особенности, говоря словами Ю.Н. Тынянова, «соотнесенность каждого элемента произведения как системы с другими» элементами, позволяют раскрыть реальный вклад П.Д. Боборыкина в историю русской и западноевропейской литературы.

1 Об особенностях эйдетической поэтики см Бройтман С.Н. Историческая поэтика / С.Н. Бройт-ман -М РГГУ 2001 С 135-241

2 Потебня, А.А. Эстетика и поэтика / А.А.Потебня М. Искусство 1976-С 182

3 Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи / М.М. Бахтин М. Худ. лит. 1986 - С.506

4 Тынянов Ю.Н. Полина История литературы Кино Ю.Н. Тынянов -М. Наука 1977 С.272

Ведь относительно слабая «сегментность» повествовательной зоны в романах П.Д.Боборыкина, отсутствие в ней демаркационных внутренних линий явились ничем иным, как прологом гак называемого «потока сознания» (у Боборыкина это был «поток» самой действительности), что ставится в заслугу известным художникам XX века- Ф. Кафке и М. Прусту.

Д.Н. Овсянико-Куликовский справедливо писал о том, что «итоги художественной работы П.Д. Боборыкина еще не подведены», хотя она уже и вошла, по мнению ученого, «в историю русской литературы, где будущий историк отведет ей видное и почетное место»1. С этим прогнозом-пожеланием видного филолога конца XIX - начала XX веков связан замысел диссертационной работы.

В главе первой «Эстетико-философские основы романного творчества П.Д. Боборы кина» рассматриваются теоретико-эстетические и художественные позиции Боборыкина. Из анализа его теоретических работ видно, что свои теоретико-литературные представления писатель основывал на весьма широком материале, начиная от Гегеля и заканчивая современными ему теоретиками, такими, как И. Тэн, Ш. Сент-Бёв, Н.Г. Чернышевский и др.

В § 1 «Теоретико-эстетические воззрения П.Д. Боборыкина» характеризуются основные аспекты эстетических устремлений писателя, анализируется его статья, редко учитываемая нашими теоретиками, «Красота, жизнь и творчество» (1883).

В § 2 «Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века» рассматривается главный теоретический труд П.Д. Боборыки-на, выявляются доминирующие принципы художественного мышления писателя, определившие и его творческую практику как представителя художественного натурализма.

Анализ эволюции европейского романа писатель осуществляет в плане выявления тех элементов, из которых в 70-е - 80-е годы сформировался реальный роман как в Европе, так и в России. Термин «реальный роман» П.Д.Боборыкин применял уже по отношению к О. Бальзаку, а в особенности к Г.Флоберу, братьям Э. и Ж. де Гонкур и Э. Золя. Характерно, что Э. Золя не отделен от Флобера столь определенно, как это получилось у критиков и литературоведов конца XIX - начала XX века. Э. Золя у П.Д.Боборыкина - «реальный романист», то есть романист высшего класса. Правда, он отмечает у Э.Золя ряд недостатков: прямое перенесение научного метода изучения жизни на общественные процессы, подход к процессу создания романа как чисто техническому экспериментаторству.

1 Овсянико-Куликовский Д.Н. Кпятидесятилетию литературной деятельности П.Д.Боборыкина / Д.Н. Овсянико-Куликовский // Вестник Европы 1910 -№8 С.368

Русскому реальному роману, как можно заключить из рассуждений П.Д.Боборыкина. удалось избежать этих крайностей.

В §3 «Русские писатели в восприятии П.Д. Боборыкина» характеризуются отзывы и суждения П.Д. Боборыкина об отечественных писателях, что почти не привлекало внимания наших исследователей, хотя эти суждения имеют непосредственное отношение к поэтике произведений самого писателя.

Воспоминания и отзывы П.Д.Боборыкина в совокупности представляют весьма яркую, насыщенную большим фактическим материалом страницу, относящуюся к истории русской литературы XIX века. В данном разделе обращено внимание на то, что относится к вопросам поэтики русского романа и в целом той прозы, которая так или иначе отвечала эс-тетико-литературным принципам П.Д.Боборыкина.

Большой интерес в этой связи представляют отзывы П.Д.Боборыкина об А.И.Герцене. В 1907 году он посвятил ему целую статью, впервые опубликованную в № 11 журнала «Русская мысль».

Надо отдать должное писателю: он нарисовал яркую, во многом точную картину деятельности А.И.Герцена не только как литератора, но и как борца за прогрессивные идеи своего времени, показал его роль в общественном движении 40-х-60-х годов в масштабах общеевропейских. А.И.Герцен предстает в характеристиках П.Д.Боборыкина как лидер общемировой борьбы со «всемирным мещанством»1. Любопытно, что писатель едва ли не впервые употребил термин «освободительное движение», относя его, правда, только к деятельности либерально-прогрессивных слоев русского общества. Тонкие и ценные анализы П.Д.Боборыкин дает творческому наследию А.И.Герцена. В соответствии со своими представлениями о роли научно-художественного познания действительности он высоко оценил преданность А.И.Герцена «научно-философским основам мышления». Мало того, П.Д. Боборыкин считал, что такие основы «восторжествовали» в Герцене-писателе.

Наиболее ярко научно-философский метод А.И.Герцена как повествователя сказался, по мнению П.Д.Боборыкина, в «Былом и думах». Это произведение ставится значительно выше всех других «беллетристических», по убеждению критика, произведений А.И. Герцена, в том числе романа «Кто виноват?». «Былое и думы» П.Д.Боборыкин ценил как уникальный документ, отразивший бытовую, общественно-политическую жизнь России с такой полнотой и наглядностью, какой не было ни у одного русского писателя. Обычно мемуары и исповеди писателей оказывались, как считает критик, по своей художественной ценности «гораздо ниже того, что их авторы писали как романисты, или драматурги... у Герцена этот именно

1 Боборыкин П.Д. Воспоминания В 2т / П Д Боборыкин - М Худож. лит. 1965 Т2 -С.488

21

рол литературы представляет собою самый крупный его вклад в отдел художественной беллетристики».

Таким образом, получается, что достоверное изображение реальных фактов и лиц, показ «былого» в полном смысле этого слова в новых условиях становится источником и формой подлинного художества. Существенно, что в связи с этим в обзоре П.Д.Боборыкина варьируют слова «писатель-беллетрист», «бытописатель», «публицист», «писатель-художник», но предпочтение отдается все-таки последнему словосочетанию. Это не случайно. П.Д.Боборыкин воспринимает А.И.Герцена (с учетом его дара художественно повествовать о былом) как своего предшественника в беллетристических жанрах. И вообще И.А.Герцен с его «энциклопедическим» складом ума был близок П.Д. Боборыкину, писателю, который и сам не игнорировал в своих суждениях о развитии истории, общественных и эстетических направлений, «научной» точки зрения, обнаруживая хорошую осведомленность в различных отраслях знаний и широту в рассмотрении поставленных вопросов. Об этом можно судить также и по фрагментам программ, по наброскам и публичным лекциям писателя, которые хранятся в архивных фондах. Вот, к примеру, тезисный план лекции на тему «Что такое счастье?» (26 ноября 1893г.). В числе обширных пунктов небезынтересно выделить следующее: «Вечность вопроса о счастье, - Различные попытки поставить и разрешить его.- Эпикурейство и эвдемонизм- Характерные черты миропонимания древних и смысл учения о земном счастье. - Переворот, произведенный христианскими идеалами. Эпоха Возрождения- Ее сенсуализм; культ человеческой личности, творчество искусства и различных видов наслаждений. -Нарастание скептицизма, философского и житейского. Паскаль и Монтень -идеалы и стремления 18 века. - Вера в совершенствование рода человечества и вытекающий отсюда оптимизм. — Романтическая реакция конца прошлого и начала нынешнего столетия. - Возмущение личности против судьбы, общества и законов природы. - Новейший пессимизм и его разветвления. - Общие причины недовольства жизнью в современном человечестве. -Можно ли их считать чем-либо бесповоротно роковым? - Анализ того, что мы сами вносим в жизнь тяжелого и неформального. - Необходимость более разумного и здорового <отношения> к вопросу личного счастья» (РГАЛИ. Фонд 67. Опись 1. Ед. хр. 5. Лист 2).

Несколько с иных позиций рассматривается творчество И.А.Гончарова, также связанного, как известно, с натуральной школой. П.Д.Боборы-кин осознает значение И.А. Гончарова как выдающегося романиста своей эпохи. Но И.А. Гончаров не воспринимается критиком в системе новейшего реализма и не характеризуется как параллель в развитии художественного натурализма. Напротив, П.Д. Боборыкин обратил внимание читателей на то, что И.А. Гончаров «раздражался» французским натурализмом, не отрицая в его лучших представителях таланта, но и «не мог беспристрастно оценить

то, что они внесли с собою в дело художественного изображения современной жизни». П.Д. Боборыкин не поясняет, что именно внесли французские натуралисты в художественное изображение современности и что вызывало отторжение от их произведений эстетического чувства маститого писателя, но одна оговорка, упомянутая исследователем, может представлять для нас сегодня особенный интерес. Оказывается, И.А.Гончарова «возмущало... промышленное направление западной беллетристики, в особенности французской». Сетования весьма характерные и очень знакомые нам еще по ироническим характеристикам В.Г. Белинского так называемого торгово-книжного направления в лице Барона Брамбеуса, Н.И.Грееча, Н.В.Кукольника, А.Ф. Воейкова, И.Т. Калашникова, К.П. Масальского и др. Как надо думать, И.А Гончаров переносил свои впечатления от литературы этого «направления» и на французскую словесность объективистского пафоса, рассматривая ее как результат закрепления в западном мире гедонистического прагматизма. Это понятно: И.А. Гончаров и в очерках «Фрегат Палла-да» (1855), и в романе «Обломов» (1859) высказал отрицательное отношение к буржуазно-меркантильным стимулам как русской, так и западноевропейской жизни. Он исповедовал идеал гармонии, защищал принципы реалистического искусства в его наиболее совершенных и классических формах, что и вызвало конечную оценку И.А. Гончарова со стороны П.Д. Боборыкина как «пушкиниста чистейшей воды».

И все-таки П.Д. Боборыкин усмотрел в самом творчестве И.А. Гончарова нечто такое, что, хотя и отдаленно, роднит его произведения с поэтикой реального романа. Мемуарист отмечает у автора «Обломо-ва» «цельное чувство писателя-художника»1. Цельное, в понимании П.Д.Боборыкина, значит объективное, стремящееся к широкому и точному отражению действительности. В этом смысле И.А. Гончарову, конечно же, не чужды были принципы художественного натурализма. В частности, как сообщает П.Д. Боборыкин, писатель говорил о необходимости для настоящего художника «захватывания в свои произведения больших полос жизни», иначе говоря, широкой географии, пространственно-смысловой перспективы. Как можно представить, данные рассуждения И.А. Гончарова импонировали П.Д. Боборыкину в плане переклички с эстетикой нового реального романа, хотя они и высказаны в полемическом контексте по отношению к И.С. Тургеневу. По свидетельству П.Д. Боборыкина, И.А. Гончаров говорил, что И. С. Тургенев, как художник, умел описать «сад, полный цветов», нечто локальное и изящное, но «большого парка он вам не разобьет», то есть не охватит эпических картин жизни. В сущности, это верно по отношению к Тургеневу-лирику и весьма симптоматично в плане восприятия самого П.Д. Боборыкина как писателя, предполагавшего в поэтике реального

1 Боборыкин П.Д. Воспоминания В 2т /П.Д. Боборыкин - М Худож. лит. 1965 Т1 -С.144

23

романа наличие подробного и широкого воспроизведения многоразличных пластов действительности.

Суммируя весь этот материал и проецируя его на типологию творчества П.Д. Боборыкина, диссертант приходит к следующим выводам.

Прежде всего очевидно, что писатель исходил из представлений об искусстве как образном воплощении многообразных, многоразличных сторон постоянно развивающейся действительности. Важно при этом, что образность искусства и, в частности, литературы, писатель не сводил к «чистому» мастерству, где бы техническая форма воплощения преобладала над содержательной: «Внешнее мастерство, - замечал П.Д. Боборыкин относительно французского изобразительного искусства 90-х годов XIX века, - стоит очень высоко; но мастерство - не творчество»1. Это существенная оговорка, свидетельствующая о том, что в литературной сфере для П.Д. Боборыкина важна была, в первую очередь, творческая, как он говорит, мысль, а не «ловкая техника», на которой «выезжают» (это также выражение автора) те или иные служители искусств. На это следует обратить внимание, поскольку сам П.Д. Боборыкин и другие сторонники художественного натурализма нередко получали упреки за якобы чрезмерную увлеченность техникой в ущерб искусству как таковому. В действительности П.Д. Боборыкин высоко ценил собственно эстетическую сторону искусства, а в особенности литературы, связывая ее образность с содержательными началами творчества.

Второй вывод, который необходимо сделать, стремясь очертить некую системность эстетических убеждений П.Д. Боборыкина, может быть сформулирован как сознательное стремление критика утвердить в поэтике художественного натурализма принцип всестороннего охвата таких реальных событий и лиц, которые раскрывают не отвлеченные идеалы писателя, а закономерности самой действительности. Иначе сказать, это принцип «трезвого реализма», который понимался в 80-х, а особенно в 90-х годах, конечно, по-разному. Но под «трезвым реализмом» П.Д. Боборыкин разумел не столько обличительство и критицизм, сколько полноту и конкретность жизненных фактов, пронизанных «творческой» (значит, одухотворенной) мыслью писателя.

Третье положение, которое четко просматривается в анализах П.Д. Боборыкина-критика, определяется тем, что он отстаивал необходимость отражения в реалистической прозе, ее образах не индивидуальной психологии как таковой, а психологии социальных групп по преимуществу.

Четвертый принцип в эстетических убеждениях П.Д. Боборыкина, на первый взгляд, оказывался более чем традиционным - это принцип верности

1 Тоже Т2 С.228

действительности. Но на этом требовании, как известно, основана вся реалистическая поэтика от А С. Пушкина и Н.В. Гоголя до М. Горького и М.М. Пришвина. Однако у П.Д. Боборыкина правдивость изображения связывалась с документальностью повествования, с научной точностью, опирающейся на новейшие учения, в том числе материалистические — учения о природе и человеке, его биофизических свойствах.

В этом утверждении писатель смыкался с теорией литературного творчества Э. Золя, но до определенных пределов. П.Д. Боборыкин не принимал абсолютной самоценности специальных, чисто физиологических, а тем более психопатологических анализов человеческой жизни, ибо увлечение такими приемами грозило разрушением образности, которую П.Д. Боборыкин всегда выводил на первый план в творчестве художника.

Наконец, коснемся еще одного важного момента в эстетических представлениях П.Д.Боборыкина. В данном случае имеется в виду его понимание объективности художественного творчества.

В некоторых работах о П.Д.Боборыкине проскальзывает мысль о том, что в его творчестве объективность изображения переходила в объективизм повествования. Источник такого рода суждений нам ясен: обилие житейских фактов в повествовательной структуре романов, намеренно редуцированная позиция автора, создающая впечатление того, что в его картинах то и дело берет верх стихия объективизма. О формах выражения авторского «я» в романах П.Д.Боборыкина, а также об особенностях субъектного поля изображения сказано в последующих главах диссертации. Здесь же отмечено: в теоретическом плане писатель никогда и нигде не «благословлял» субъективизм как осознанный эстетический принцип творческого повествования. Напротив, то и дело он повторял тезис о необходимости жизненного правдоподобия, о верности художника действительности, о соответствии писательской техники глубинной мысли создаваемого творения. П.Д.Боборыкин исключал и объективистский компонент в качестве существенного, а тем более плодотворного принципа искусства. В характеристиках художественных достоинств произведений А.И.Гончарова, И.С.Тургенева, А.Ф.Писемского, а также Л.Н.Толстого П.Д.Боборыкин обращал внимание именно на жизненную верность и полноту отображения как на следствие талантливого и объективного подхода этих художников к раскрываемой ими действительности.

Таким образом, эстетические убеждения и высказывания П.Д.Бобо-рыкина в целом не только не противоречили завоеванным положениям русской теоретической мысли в области литературы и искусства, но и не снижали, по мнению диссертанта, ее уровня. В некоторых же вопросах, в первую очередь, в осмыслении эволюции жанра романа, а значит, в какой-то степени и самой критики, этой, по словам В.Г.Белинского, «движущей-

ся эстетики», П.Д.Боборыкин поднимал отечественную критику и теорию литературы на новую высоту.

Это представляется бесспорным, потому что теорией жанрового развития романа ни в критике, ни в самом академическом литературоведении, которое во второй половине XIX века набирало свои силы, в системном плане никто не занимался. П.Д. Боборыкин был одним из первых, кто попытался в целостном виде рассмотреть историю реалистического («реального») европейского романа с учетом его развития и на русской почве.

Во второй главе «Романы П.Д. Боборыкина и русская проза второй половины XIX века в системном освещении» анализируются сложные процессы взаимодействия художественных произведений П.Д. Боборы-кина с основными тенденциями развития русской прозы второй половины XIX века. С этой целью первоначально определяется «терминологический аспект исследования» (§1).

В изучение материала, который связан с романами П.Д. Боборыкина и так называемым натуралистическим направлением в русской прозе XIX века, автор диссертации вносит уточнения в обозначение таких понятий, как реалистическая проза, «натуральная школа», социальная и психологическая линия в русском реализме второй половины XIX века, «европейский реальный роман», реальный роман П.Д. Боборыкина и натуралистический роман последней трети XIX века в русской литературе.

Обращаясь к так называемому натуралистическому роману, диссертант подчеркивает, что такая разновидность романного повествования действительно заявила о себе в русской литературе 80-х годов (А.В. Амфитеатров). Она характеризуется повышенным вниманием к биолого -физиологическим стимулам в жизни человека, фактографизмом, сознательным отказом от широких художественных обобщений. И в этом случае мы имеем дело, конечно же, с отступлением от завоеванных позиций в искусстве реализма и фактически - его снижением.

Романам П.Д. Боборыкина подобного рода упреки адресовать трудно, если вообще возможно. Автор «Жертвы вечерней» и «Китай-города» был художником в полном смысле этого слова, озабоченным, как и все настоящие писатели, поиском своих оригинальных жанровых и поэтических конструкций. Поэтому романы П.Д. Боборыкина следует именовать не «натуралистическими», а романами художественного натурализма, считая их полноценной разновидностью реалистического искусства.

Следует иметь в виду также, что произведения П.Д. Боборыкина можно называть (как это делал сам автор) «реальными романами», что соответствует историческому контекст)' 70-90-х годов XIX века. В диссертации дается два, идентичных по смыслу, термина: романы «художественного натурализма» и «реальный роман» последней трети XIX столетия, имея ввиду новую генерацию русского реализма, связанную с творчеством Н.С. Леско-

ва, П.Д. Боборыкина, Д.Н. Мамина-Сибиряка, частично Л И Куприна («Молох» - 1896, «Яма»- 1909) и других писателей.

Как зарождалась такая генерация русского романа, где ее основное «русло», истоки и параллели?

Ответы на поставленные вопросы даются с опорой на типологический и сравнительно-исторический методы исследования. В § 2 «Реальный роман» П.Д. Боборыкина в соотношениях с поэтикой русского классического романа» диссертант разделяет мнение В.Г. Одинокова о том, что принцип внешней классификации нашего классического романа не точен1. И действительно, принятое деление жанра романа на исторический, бытовой, натуралистический, социально-психологический или, как у М. Бахтина, роман воспитания, биографический и т.д. на практике оказывается неполным.

По мнению диссертанта, возможно исследование данного вопроса в свете представлений о системности русского классического романа. В частности, важен вопрос о том, как вписывается в логику развития классической прозы «реальный роман» П.Д. Боборыкина, как он соотносится с этой прозой.

Своего известного совершенства русский классический роман достигает во второй половине XIX века в творчестве таких писателей, как И.А.Гончаров, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский и Л.Н. Толстой. Отмечая яркость, индивидуальное своеобразие названных авторов, следует признать, что каждый из перечисленных художников находился в определенных рамках общей достаточно устойчивой системы. Однако опираясь на М. Бахтина, можно говорить и о явлениях «жанрового синтеза», которые характеризуют развитие целых литературных эпох. В русле такого процесса и появляется «реальный роман», иначе - роман художественного натурализма. Он имеет немало сходного с классическим романом. Но и различия также существенны.

В романе художественного натурализма отчетливо выражено стремление авторов не допускать «отхода» от конкретных фактов действительности. Вследствие этого создатели реального романа сознательно ограничивали себя в плане идеологических абстракций, что существенно отличает их произведения от романа реалистического в его классическом варианте. Но это не следует понимать так, что сторонники художественного натурализма отказывались от «анализов» изображаемой действительности, ограничиваясь ее «фотографированием». В их картинах видна была и оценочная логика в силу отбора и конкретизации фактов по принципу их безусловной правдивости.

1 Одиноков В.Г. Художественная системность русского классического романа В.Г. Новосибирск Изд-во «Наука» Сиб. отделение, 1976 -С.3

Одиноков -

В творчестве П.Д. Боборыкина хорошо просматривается тенденция исюричсски точною воспроизведения действительности, характеров и типов. Точность деталей, картин и портретов становилась определенной самоцелью художника и говорила как бы сама за себя, то есть выявляла определенную закономерность в «неупорядоченной» действительности. Обилие, наглядность в изображении «невыдуманных» фактов жизни по-своему определяли эпичность романов П.Д. Боборыкина. Если, к примеру, в произведениях Л.Н. Толстого эпичность брала свое начало в «мысли народной», то эпический план повествования в романах П.Д. Боборыкина имеет, так скажем, количественный характер, а не исходит от «исчерпывающей себя до конца идеи»1, что наблюдаем у Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого.

В §3 «Психологический анализ в структуре произведений художественного натурализма П.Д. Боборыкина» рассматриваются особенности данного приема прозы писателя.

Принято считать, что романам П.Д. Боборыкина, которые обычно идентифицируются с «чистым» натурализмом, недостает психологической глубины и разнообразия. Но нет оснований отождествлять романы П.Д. Боборыкина с дагерротипным натурализмом, поэтому диссертант вносит соответствующие коррективы в суждения о недостаточности психологических анализов в прозе писателя.

П.Д. Боборыкин не принадлежал к «стихийным» писателям. Как автор он исходил из убеждения в том, что необходимо применять научно-эстетический или, иначе сказать, эстетико-психологический метод изображения. На этом и основан психологизм П.Д. Боборыкина, где есть свои внутренние «уровни-цепочки»: физиология, бытопривычки (бытоповеде-ние), социология. Можно и так сказать: писателя интересовал не столько внутренний мир персонажа, сколько темперамент его физиологических ощущений, пристрастий, бытовых интересов, из чего складывалась затем и сама по себе характеристика «социального» и «эстетического» поведения персонажа.

Во многих романах П.Д. Боборыкина («Дельцы», «Китай-город») выражена его излюбленная мечта о сращении буржуазии с дворянством, которое должно выполнить свою облагораживающую миссию, смягчая и улучшая нравы ловких дельцов. Сам момент сближения двух разных «ментали-тетов» - дворянства и буржуазии — требовал от художника достаточно глубокого знания психологии, тонких и скрытых чаяний названных социальных групп. «Эпоха», «действительность», «реальный мир», «общество» - вот что, по преимуществу, входит в круг психологического анализа

1 Одиноков В.Г. Художественная системность русского классического романа / В.Г. Одиноков -Ноносибирск Изд-во «Наука» Сиб.отделение, 1976 С.31

П.Д. Боборыкина. Следовательно, предметом его анализа стала не личность, а нечто более крупное, связанное с социальными парадигмами века. Понятно, что эти новые аспекты психологического повествования разрабатывались П.Д. Боборыкиным, а также другими авторами реального романа, не с одинаковой полнотой и художественной результативностью. Но несомненно, что перед авторами художественного натурализма открывались более широкие, чем в 40-50-е годы XIX века, общественные пласты, требовавшие новых приемов психологического анализа, одним из которых (принцип эстетической оценки героев и среды), на взгляд диссертанта, П.Д. Боборыкин владел с достаточным совершенством. Наблюдения над особенностями психологического анализа в романах П.Д.Боборыкина дополняются в §4: «Художественный натурализм в системе классического реализма. Сходство и различия типологических свойств».

Диссертант исходит из того, что сторонникам художественного натурализма удалось осуществить некоторое продвижение в творческом обогащении русской прозы. Они продемонстрировали свои принципы типизации: объективность, документализм, детализация описаний, широкий охват социальных групп и быстрая реакция на общественные перемены. Все это позволяет говорить об укреплении в русской прозе новых моделей повествования, об известной трансформации приемов, свойственных классическому роману. Художественный натурализм с этой стороны - очередной и во многом плодотворный этап в развитии искусства реализма как системы литературного повествования, и его включение в границы развивающегося реализма не приводит к размыванию устоявшихся представлений о реализме как методе.

Вообще, проблема «чистоты» художественного метода всякий раз неизбежно возникает, когда аналитические устремления исследователей оказываются направленными лишь в сторону унификации представлений, что обычно относят к положительным научным результатам. Однако научный результат не обязательно надо связывать с унификацией. Чтобы понять общее, необходимо узнать частное, пусть даже не самое характерное, но значимое по природе своей. На практике даже самые канонически выдержанные произведения содержат и другие дополняющие черты, связанные с психологическими и индивидуальными сторонами, например, детализацию и «физиологизм», характеристику социальной («коллективной») психологии, публицистичность, ориентацию на «научные» принципы освещения действительности и т.д. Все это можно рассматривать как обогащающие, пусть и «натуралистические», приемы реалистического повествования. Этими приемами широко пользовались не только авторы реального романа (П.Д. Боборыкин, Д.Н. Мамин-Сибиряк), но порою и Гончаров, Тургенев, Толстой, Чехов.

Реальная жизнь настолько разнообразна в своих формах, а ее невыдуманные перинетии так четко и богато порою концентрируют в себе многие закономерности общественного бытия, что в «сегментах» литературного мастерства неожиданно на первый план выдвигается способность автора увидеть и «перенести» увиденное на страницы произведения с такой точностью, которая под силу только фотографическому аппарату. Речь идет в данном случае не о «дагерротипности», а об адекватности изображенного изображаемому. На наш взгляд, можно и должно видеть прерогативу подлинно творческого воспроизведения действительности. Таким образом, собственная логика развития реализма подводила к необходимости как бы выходить за рамки литературной условности. Это и отличает тот способ изображения жизни, который стали разрабатывать сторонники художественного натурализма.

В §5 «Основные этапы творческой эволюции П.Д. Боборыкина» рассматриваются главные вехи в развитии писателя. Этот вопрос выделяется в диссертации по той причине, что в литературоведческой науке XX века творческая практика П.Д. Боборыкина воспринималась как некое нечленимое «целое», характеризующееся набором известных «натуралистических» признаков. Такой подход неизбежно приводил к принижению общей значимости творческого вклада писателя в историю русской литературы. Между тем, произведения Боборыкина не однотипны по своему стилевому и идейно-тематическому выражению. В развитии писателя были свои «начала», промежуточные «итоги» и «концы».

Достаточно четкой и определенной периодизации творчества П.Д. Боборыкина не выработано его исследователями. В данной работе предлагается выделить в эволюции писателя четыре этапа, по длительности неравномерных: первый - 1858-1867, второй - 1868-1880, третий-1881-1900, четвертый -1900-1921 год.

В произведениях первого этапа еще нет стремления к широте и глубине обобщений, какое было так свойственно И.С. Тургеневу или И.А Гончарову. Но П.Д. Боборыкин, несомненно, владел определенными знаниями и художественной культурой, необходимой для плодотворного литературного развития.

Второй этап начинается с публикации в 1868 году романа «Жертва вечерняя», где автор выступил уже в ином качестве, не ограничиваясь принципом воспроизведения текущего времени. Используя довольно оригинальную исповедальную форму повествования, П.Д. Боборыкин впервые проявил себя как вдумчивый аналитик и тонкий психолог, что в дальнейшем будет свойственно многим его произведениям и даже тем, в основе которых, как принято считать, лежало чистое бытописание («Солидные добродетели» - 1870, «Дельцы» - 1872 и др.).

Третий этап в творческом развитии П.Д.Боборыкина связан с появлением в 1882 году одного из лучших его романов «Китай-город». Здесь автор предстал как художник, способный к глубоким обобщениям и историческому анализу. Кроме того, надо отметить замечательную образную структуру романа, где Москва, пожалуй, впервые так полно представлена как деловой и исторический, духовный центр русской жизни, что было новым для литературы. Интересна и сюжетная (весьма разветвленная) структура романа, обладающая внутренней динамикой. Боборыкин в 80-е годы в принципе отталкивался от поэтики классического романа. Он оказался способен воплощать эпические художественные картины, выразительные и разнообразные, умело строить сюжет, видеть и понимать характеры «героев времени» и подавать их в исторической перспективе. Все это является убедительным доказательством эволюции П.Д. Боборыкина в направлении совершенствования жанра социального романа и подтверждает тезис о том, что художественный натурализм был важной вехой в развитии русской реалистической прозы второй половины XIX века («Василий Теркин» - 1892, «Перевал» - 1894, «Тяга» - 1898 и др.).

Последний, четвертый период (1900-1921) диссертант связывает, в основном, с написанием романа «Великая разруха (Семейная хроника)» (1908) и подготовкой обширных воспоминаний «За полвека», которые печатались в журналах «Русская мысль» и «Русская старина» с 1906 по 1913 годы. Кроме того, оказавшись за рубежом с 1914 года, П.Д. Боборыкин, утратив прямые контакты с российской действительностью, создает наполовину публицистические, наполовину исповедально-художественные фрагменты: «Жить-ждать! (Исповедь обреченного)» (1916), «Итоги старейшего» (1917).

Таким образом, романы П.Д. Боборыкина как произведения художественного натурализма по многим своим признакам вполне вписываются в систему реализма. Кроме того, они характеризуются такими чертами, которые, будучи неотделимы в генетическом плане от поэтики классических романов, в то же время обладают определенной спецификой: отсутствие исключительности в перипетиях сюжета, «массовидность» основных персонажей, подчинение «физиологии» процессам социальной жизни, усиление роли бытописания и многое другое. П.Д. Боборыкин - один из немногих наших авторов, который стремился совместить художественное исследование с исследованием общественно-историческим, при этом ориентируясь на возможности «реального романа», а не чисто исторического жанра.

Третья глава «Роман П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» как этап в творческой эволюции писателя» состоит из трех параграфов, в каждом из которых имеются соответствующие разделы.

Первый параграф посвящен проблематике и новаторству романа «Жертва вечерняя», второй - характеристике художественных поисков пи-

сателя в литературном контексте середины 60-х годов XIX века. Третий -стилисическому воплощению исповедальной формы.

Обращаясь к проблематике и новаторству романа, диссертант останавливается (§1.1) на типологии жанровой формы «Жертвы вечерней». Данный роман в принципе «выпадает» из системы творческой типологии писателя, если связывать ее, в основном, с признаками художественного натурализма. Однако именно «Жертва вечерняя» как раз и может объяснить причины перехода автора от традиционных форм русского романа с его преобладающим ядром психологизма к романам описательного типа, где на первом плане окажутся не только душевные переживания персонажей, но и их контакты с окружающей средой по социальной линии. В этом смысле роман «Жертва вечерняя» показывал, во всяком случае для самого П.Д. Боборыкина, как бы исчерпанность психологизма в той ситуации, когда он не прояснял с достаточной определенностью тенденции социального характера.

Роман получил отрицательную оценку в радикальных литературных кругах (М.Е. Салтыков-Щедрин) как произведение на эротическую тему. Но критик явно преувеличивал значение этих мотивов. В действительности писатель обратился к таким пластам русского образованного общества, которые, утратив под влиянием новых нарождающихся отношений основы подлинной духовности и интеллектуализма, все-таки пытались в тех или иных формах, в своих каждодневных поисках реализовать принципы человечности. И это все, безусловно, можно считать новаторством особого рода без всякой иронии, потому что П.Д. Боборыкин углубился в гущу обыденного, которое не по его воле было уродливо переплетено в сознании людей указанного слоя с обостренными проблемами пола, любви и женской эмансипации. Самоубийство героини романа позволяет считать, что автор вполне осознавал трагедию малосодержательной жизни и создал такое произведение не ради смакования «натуралистических подробностей», а для того, чтобы изобразить безысходность замкнутых в себе, хотя бы потенциально и благородных, нравственных сил личности.

Художественное новаторство «Жертвы вечерней» состоит в расширении повествовательных границ романа, в усилении наглядности, которую уже на фоне интенсивно развивающегося во Франции «экспериментального» стиля (Г. Мопассан, Э. Золя) можно было воспринимать как чистый натурализм. Но так называемый натурализм у П.Д. Боборыкина фактически слит с психологизмом, и по основным своим признакам «Жертва вечерняя» относится к социально-психологическому роману, а применяя методологию М.М. Бахтина, можно отметить компоненты романа-испытания, романа биографического и, в какой-то степени, хотя не очень ярко выраженных, при-знаковромана-воспитания.

В подпунктах §1.2 и §1.3 диссертант рассматривает субъектную организацию повествования и приемы создания художественных образов в романе «Жертва вечерняя», отмечает роль подтекста, в том числе иронического.

Подтекст романа, реализующий его тематические линии, свидетельствует о том, что «Жертва вечерняя» - роман переходного плана. В нем наличествуют социально-психологический пласт и нейтрально-повествовательный, событийно-описательный. Все это свидетельствует о поисках автором своего стиля, связанного с принципами художественного натурализма. Наиболее очевидно это сказалось в расширении социальной панорамы романа (изображение Петербурга, развлечений дворянско-интеллигентских кругов столицы), в приемах построения художественного образа.

Достойно внимания, что роман П.Д. Боборыкина полностью построен на «прерогативе» женского образа, притом совсем «неисторического». Кроме того, сюжет связан с эволюцией характера главной героини, а мужской персонаж (что довольно необычно для русской литературы XIX в.) оказался соподчиненным «женской» линии: женский характер в данном случае приобрел значение смыслового и эмоционального центра.

Для раскрытия характера писатель применяет сложный, но весьма эффективный способ психологического самоанализа. Героиня романа, оставаясь «я-повествователем», одновременно становится неким третьим наблюдающим лицом.

В романе читатель сталкивается и с особой организацией художественного времени: одномоментное психическое состояние Боборыкин передает в развернутом внутреннем монологе. Получаются два временных плана — время реальное и время внутреннее, субъективное. Вторая форма времени читателем воспринимается как некий «стоп-кадр» непрерывного потока изображения, что можно считать переходной точкой к новым принципам изображения, связанного с поэтикой художественного натурализма.

Привлекает и другая любопытная особенность психологической повествовательной структуры романа. В «Жертве вечерней» совмещается разноуровневый психологизм: от «потока сознания» и «диалектики души» Л.Н. Толстого до «умолчания» и «тайного психологизма» И.С.Тургенева. В то же время писатель находит свои варианты развития психологической линии, обращая особое внимание на художественную, так скажем, лексикографию. И если рассматривать роман «Жертва вечерняя» в контексте художественных поисков середины 60-х годов XIX века (этому посвящается §2 третьей главы), то нельзя не заметить, что реалистические компоненты достаточно плотно соединены с элементами натурализма: описание петербургских притонов, самого Петербурга как «болотного и бездушного города», обитателей светских «вечерних» салонов и т.д. (§2.1). Воссоздавая кар-

тины своего времени, такие эпизоды как бы количественно накапливали материал, ценный в литературном и историческом планах. Со временем это количественное накопление реализовалось качественно. Именно таким переходным произведением и является «Жертва вечерняя» П.Д. Боборыкина. Данный роман фигурирует в нашем литературоведении как сугубо натуралистический. Однако полнота бытовых картин и наличие в нем критического начала дают возможность рассматривать это произведение и в русле реалистических тенденций русской литературы второй половины XIX века.

Диссертант доказывает, что реалистическое изображение в романе «Жертва вечерняя» является как бы производным от бытовой конкретики, детализации и всего того, что можно воспринимать как естественное и натуральное. Несомненно и то, что связь «Жертвы вечерней» с реалистическим способом изображения сказывается также в стилистической новизне исповедальной формы, которую использует П.Д. Боборыкин и которая рассматривается в системе классических традиций (§3.1), а также по признакам образно-речевых особенностей дневниковых записей героини (§3.2).

В диссертации отмечается, что по мере расширения таких записей картины анализируемой действительности приобретают порой значение глубоких наблюдений и обобщений. В поле зрения героини оказывается весь ход сложной, запутанной светской жизни с ее тайнами, интригами, борьбой самолюбий и т.п. Это предопределило два стилистических вида повествования: первый - форма дневника, второй - собственно романная форма, позволяющая развернуть эпические картины. Эффект воздействия на читателя такой «гибридной» формы достаточно высок. Первоначальное читательское любопытство от «подглядывания» в чужой дневник быстро удовлетворяется, переключаясь на сюжет и характеры. Читатель забывает, что имеет дело с дневником, он читает уже не дневник, а роман. В этом заключена стилевая многомерность произведения. Сочетание романных и дневниковых стили-стико-лингвистических черт также определяет художественное своеобразие и новаторство романа. В нем на достаточно профессиональном уровне П.Д. Боборыкин осуществил соединение двух стилевых потоков: психолого-лирического и предметно-описательного, в чем-то фактографического, что и явилось выходом к тем новым литературным тенденциям, которые мы обозначили термином «художественный натурализм». Все это свидетельствует также и о том, что в творческой эволюции П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» есть роман переходного периода.

В четвертой главе диссертации «Идейно-творческие и поэтические константы «реального романа» в прозе П.Д. Боборыкина последней трети XIX века («Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал», «Тяга», «Великая разруха»)» рассматриваются поэтические принципы наиболее крупных произведений писателя. Здесь обращено внимание, в частности, на историческую реальность и ее художественное воплощение в романах

П.Д.Боборыкина последней трети XIX и начала XX веков (§1), так как художественный натурализм обнаруживает свою специфичность и в определенной степени детерминизм, прежде всего со стороны отражения исторической реальности в особых поэтических формах.

Принято считать, что наибольшая достоверность достигается в «чистых» исторических жанрах, то есть там, где историческое прошлое - главная и конечная цель художника. Безусловно, это так. И тем не менее, любое произведение художественной литературы, отражающее действительный мир, с течением времени воспринимается как «историческая» реальность. И вообще, без детализации современного быта не может быть по большому счету и самого историзма в литературном произведении. Историзм в его специфическом понимании изначально присущ не только литературе о событиях прошлого, но и произведениям, которые создавались с установкой на отражение современности.

С учетом этого в диссертации определяется, что в лучших романах П.Д. Боборыкина 80-90-х годов достаточно убедительно воссоздается исторический колорит эпохи («Китай-город», «Василий Теркин» и др.). В первую очередь - это бытовые приметы времени, далее - прямые указания на общественные и исторические события, затем - характеристика коллективной психологии разноуровневых по сословным признакам масс, и, наконец, прием исторической романистики, получивший название в нашей науке «колорит места». В романах П.Д. Боборыкина этот прием нашел свое яркое и отточенное в художественном смысле применение (перечисление деловых, торгово-финансовых операций, описание костюмов различных сословий, названия гостиниц, магазинов, вывесок, транспортных средств, торговых рядов Москвы). Все это в поэтике реального романа было рассчитано не только на художественный эффект, но и на «схватывание» текущей современности, которая становилась фактом истории.

Своеобразие поэтических констант художественного натурализма показано и в §2 четвертой главы «Герой, время, среда. Особенности психологического анализа».

Первенствующее значение в структуре классического романа получила триада: герой - время - среда. Не обходит эту триаду и П.Д. Боборыкин. Но реализуется она у него несколько другим путем: он рисует не «образ» времени и не «образ» героя как такового, а влияние времени и среды на героя в образной форме. На первом плане у него не анализ, а изображение новых примет времени, «результаты» влияния среды на человека, познание новых закономерностей жизни, их воздействия на личность, на психологию основных «делателей» истории. Этим объясняется обращение П.Д.Бобо-рыкина и других авторов художественного натурализма к героям, отличающимся не столько сложностью внутреннего мира, сколько контактностью с окружающей средой, умением понять ее, влиться в нее, а в иных случаях и

подчинить своим личным интересам. Так происходит смена характерологии в поэтике романов П.Д. Боборыкина (Палтусов, Теркин, Лыжин, Кумачев и др.). Отсюда и другой вектор типизации: типизируются не столько характеры, сколько эпоха и среда, в чем следует видеть попытку автора масштабно и глобально обозреть в художественном ракурсе процессы современности. Для нас они теперь оказываются процессами историческими, приобретающими, к тому же, эстетическую значимость.

Психологический анализ в связи с этим также приобретает несколько иное направление. П.Д. Боборыкин, по убеждению диссертанта, не оставил без внимания новые приемы бытописания и внешней психологизации, сказавшейся в творчестве Г.И. Успенского, Н.Е. Каронина-Петропавловского, Н.М. Златовратского и других писателей-народников. П.Д. Боборыкин учитывал и опыт западноевропейской прозы, преимущественно Э.Золя, его принцип научно достоверного и точного исследования социальных процессов жизни с помощью художественного слова. Но в части психологического анализа П.Д. Боборыкин шел своим путем. В 80-90-е годы его психологический анализ строится не на развитии ощущаемых настроений, а на раскрытии их соотношений с окружающей средой. Импульсом настроений оказываются не чувства или мысль, а, к примеру, «физическое» ощущение крупной неудачи в деловой сфере, желание во что бы то ни стало выпутаться из нелегкого положения и т.д. Отсюда не переходы одного чувства в другое, а «скачки» расчета, «соображений» на предмет преодоления сложившихся трудностей. Это не «диалектика» души, а диалектика ситуаций, часто возникающих в деловых сферах и, согласимся, имеющих право на общественное внимание в эпоху интенсивного развития собственнических отношений, которые обострились в России в конце XIX века. Таков психологизм П.Д. Боборыкина, таков его способ раскрытия взаимоотношений героя со своим временем и средой.

Этим во многом определяется и жанровая специфика романов П.Д. Боборыкина как произведений художественного натурализма в 80-90-е годы, что раскрывается в §3.

Диссертант устанавливает, что романы П.Д. Боборыкина этой поры не романы «о любви», хотя к ее изображению часто обращается писатель, и не «романы воспитания». Это произведения, посвященные характеристике самой «плоти» среды: ее социального и профессионального состава, «статуса» личности в изображаемой среде. В романах П.Д. Боборыкина личность дана в условиях финансово-экономической конъюнктуры, анализируются индивидуальные наклонности личности под влиянием данной среды.

При этом среда у П.Д. Боборыкина представлена в двух своих ипостасях: а) как обобщенный образ финансового и торгового «бума»; б) как действия отдельных лиц, воплощающих в себе дух и принципы развивающихся новых отношений.

И если у Ф.М. Достоевского, по М. Бахтину, крупные образы-персонажи - это «голоса» идей, то у П.Д. Боборыкина персонажи такого рода могут быть определены как «голоса» отношений - отношений торговых, финансовых, промышленных, нравственных, бытовых, политических и даже религиозных. В этом плане все персонажи в совокупности своей характеризуют (через сюжетные события) структуру общества, а точнее, его наиболее мобильные и значимые в перспективах русской истории сословные группировки. Меняются в связи с этим и внешние жанровые формы романного изображения. В них нарушается традиционный «паритет» между личностью и обществом (средою). В частности, личность, герой, как правило, вовсе не в конфликте со своей средой, а в конфликте со своей удачей или неудачей. Ослабляются так называемые «сквозные» линии в конфликтах произведений. Они получают, как правило, «пунктирное», а то и «точечное» обозначение. Это надо понимать в том смысле, что в романах художественного натурализма, в данном случае в романах П.Д. Боборыкина, отсутствует какое-то сюжетное ядро, иначе говоря, основное событие. В «Китай-городе» и «Василии Теркине» дается цепь, мозаика событий - именно мозаика, потому что автор не стремится к художественному обыгрыванию какой-либо одной детали, заменяя эту технологию количественным наращением как можно большего числа частных примет и отдельных штрихов.

Относительно внутренних жанровых форм следует сказать, что они получают значительную «свободу» за счет ослабления внешних жанровых линий. Они присутствуют в романах П.Д. Боборыкина в своем комплекс -но-синтетическом виде. Мы сталкиваемся и с иронией, как стилеобра-зующим фактором повествования, и с эмоционально-насыщенными (иногда до пределов драматизма) эпизодами, разумеется, - с «бесстрастной» описательной манерой и даже если не с героической, то с патриотической окраской некоторых сюжетных перипетий романов писателя. К примеру, многие поступки и внутренние монологи «Василия Теркина» пронизаны, хотя и не глубоким, но достаточно определенным чувством озабоченности, связанной с элементами уважения к страдальческой судьбе русского крестьянства. Этот мотив не стал в романе П.Д. Боборыкина основным жанрообразующим фактором, но иметь его в виду надо.

Конечно, какие-то недоработки с позиций традиционной художественности можно отметить в романах П.Д. Боборыкина как 80-х-90-х годов, так и более поздней поры. Но в рамках создаваемой им новой жанровой модели (наличие такой модели не отрицается, к примеру, Г.К. Щенниковым) П.Д. Боборыкину многое удалось осуществить достаточно профессионально. И то, что иногда кажется «несовершенством» в его романах, можно, на наш взгляд, соотносить с другим уровнем, другим типом художественного творчества. В художественной системе, принятой П.Д. Боборыкиным (мы именуем ее системой художественного натура-

лизма), были свои отличия от системы классического социального романа и некоторые преимущества.

Эти различия сказались, прежде всего, в том, что П.Д. Боборыкин сознательно отказался от стремления структурировать свои многообразные наблюдения над реальными жизненными процессами в одной какой-то жанровой форме, скажем, романе-исповеди, историческом романе, социально-психологическом, а то и «социально-утопическом». Исходя из своих представлений о реальном романе как универсальной эстетической форме, П.Д. Боборыкин стремился (в этом убеждают лучшие его произведения) к созданию синтезированных вариантов, в которых отразились признаки почти всех вышеперечисленных разновидностей романа.

Синтетичность жанровых форм П.Д. Боборыкина обнаруживает себя в частой смене временных и пространственных «режимов» повествования. В романах П.Д. Боборыкина мы то и дело сталкиваемся с «остановками» в развитии действия, автор подчас неожиданно прерывает его, не показав последствий тех или иных усилий своих персонажей. Между тем - читатель и, естественно, герои оказываются в другой временной зоне. Перерывы между одним «пунктом» повествования и другим - порой ничем не заполняются. Автор как бы не интересуется тем, что происходило с героем в промежутках между узловыми точками действия. Он не показывает и возможной перемены в характере или настроениях героя, а постоянно сосредоточен на изображении того, в каких обстоятельствах действует герой, осуществляя те или иные локальные свои цели.

В итоге диссертант предлагает классифицировать крупные прозаические формы П.Д. Боборыкина 80-х-90-х годов по типу «делового» романа, основывая такое заключение на содержательных признаках повествования.

«Деловой» роман - это, безусловно, социальный роман, создаваемый, однако, не в отвлеченных аспектах, а в конкретно-историческом варианте, который включал в себя, помимо психологической правды в изображении характеров («реализм»), еще и точность, научно-социальную выверенность в оценках новых общественно-экономических тенденций, актуальность тематики. Романы П.Д. Боборыкина оказывались с этой стороны как бы «зеркалом», отражающим все цвета и краски быстро меняющейся эпохи. Отсюда синтетичность жанровых признаков романного изображения, о чем говорилось выше.

Обоснованность отнесения «Китай-города», «Василия Теркина», других произведений 90-х годов к типу «деловых» романов и их жанровое своеобразие как произведений художественного натурализма ясно обнаруживается в принципах сюжетостроения (§4).

В соответствии с новыми историческими условиями в 70-80-е годы XIX века в русской литературе на первый план выдвигалась задача под-

робного и, по возможности, целостного изображения эпохи как главного субъекта повествования, а сами человеческие характеры и персонажи оказывались своего рода «деталями», а подчас и «рекламой» динамики нового времени, новых людских отношений. В этой связи сюжетный «каркас» определялся не развитием одного конфликта или мотива, а совокупностью жизненных импульсов отдельно взятого лица. Зона конфликта наполнялась многочисленными персонажами, а характеры как таковые в их традиционном понимании «двигались» между ними по принципу «броуновского движения» и только к концу сюжета обретали свою необходимую для романного повествования определенность. На этом, по преимуществу, основана поэтика сюжетостроения в романах художественного натурализма и, в частности, в романах П.Д. Боборыкина «Китай-город» и «Василий Теркин», «Перевал», «Ходок», «Тяга» и др. Вот почему в «Китай-городе» и «Василии Теркине» произошло, если можно так выразиться, «раскрепощение» традиционных схем развития сюжета. При всей насыщенности романов событийностью в них, однако, трудно отыскать такие компоненты повествования, которые можно бы именовать завязкой, кульминацией, развязкой. А уж тем более не может быть и речи о прологах, эпилогах (внесюжетные элементы повествования), которыми славятся романы, к примеру, А.И. Гончарова и И.С. Тургенева.

Основной принцип сюжетостроения в романах «Китай-город» и «Василий Теркин» может быть охарактеризован как «схватывание» многообразных и разновременных «кусков» достоверной по сути действительности с последующей организацией этих, казалось бы, наскоро зафиксированных эпизодов, в определенные, продуманные писателем картины живой действительности. При этом принцип панорамности очень часто оказывается главенствующим в сюжетостроении прозы П.Д. Боборыкина.

В §5 диссертант рассматривает систему повествования романов П.Д. Боборыкина последней трети XIX века, отмечая такие ее составляющие, как подача событий вне авторской оценки и раскрытие их через размышления главного героя посредством «диалогизации», монолог, портретные описания в их специфической разновидности («концентрированный», «рассредоточенный» портрет). Кроме того, авторской манере П.Д. Бобо-рыкина свойственны частые замены психологического анализа «физиологическими» характеристиками, изображение настроений, а не переживаний персонажей.

Эти и другие особенности системы художественного повествования в романах П.Д. Боборыкина третьего и четвертого периода его творческой деятельности определяются, с одной стороны, выбором объекта повествования (не «титаны» века, а люди будничных ситуаций), а с другой стороны, тем, что индивидуальная «величина», «самобытность» личности определялись, как правило, ее деловой активностью и потенциалом волевых

качеств. Перестройка человеческой психики в условиях капитализации жизни повела за собой изменения в системе средств художественного изображения.

В связи с этим диссертант в особую группу вопросов поэтики выделяет «информативность и бытописание как способы воплощения временной эволюции» (§6), «натуральность как элемент художественной характеристики в романах П.Д. Боборыкина» (§7), «типы и формы речевых конструкций в романах П.Д. Боборыкина 80-90-х годов» (§8).

В диссертации оговаривается следующее: когда пишут о «натурализме», то имеют в виду, как правило, некую сумму литературных признаков: «фотографизм», физиологизм, очерковость и т.д., которые отличают то или иное произведение или целую их группу. Натуральность же означает, как мы полагаем, воплощение самих свойств предметов и качеств в их естественном и многообразном проявлении без каких бы то ни было признаков искусственности, гиперболизации, условно-символического подтекста. Еще в словаре В.И. Даля слово «натуральность» (натуральный) объяснялось как противоположное понятию искусственности. Это важный момент в толковании термина, упоминаемого также и в словарях более позднего времени.

Применительно к поэтике романов П.Д. Боборыкина диссертант предлагает учитывать отсутствие нарочитой литературности. Это позволяет оттенить качественное своеобразие повествовательных элементов в том плане, что писатель, стремясь к расширению возможностей реализма, старается во многих случаях представить изображаемое явление в его абсолютной точности. Наглядность художественного изображения при этом получала дополнительное усиление за счет адекватности понятийного содержания слова внешним признакам или состоянию предметов.

Важно подчеркнуть еще, что исходя из семантической теории образности, которую выдвинул в свое время А.М. Пешковский1, диссертант приходит к выводу: частое обращение к лексическим компонентам, рожденным новой эпохой как в языке героев (обилие слов, взятых из деловой финансово-промышленной сферы), так и в повествовательных и описательных эпизодах романов П.Д. Боборыкина, было подчинено образной характеристике новых явлений жизни, новых экономических отношений, изменивших не только облик, но и дух времени. В этом смысле известный прозаизм лексического состава в описательных и повествовательных компонентах П.Д. Боборыкина, их как бы прямое перенесение в текст из текущей деловой практики, лаконизм в построении фраз, отсутствие пояснительных, всякого рода причастных и деепричастных оборотов, наконец, отсутствие какого бы то ни было намека на литературную вычурность - все это вплотную подводит речевые структуры

1Пешковский A.M. Вопросы методики родного языка, лингвистики и стилистики / AM Пешковский - Л, 1930 -С 159-160

боборыкинской прозы к чеховским конструкциям, подчас совершенно лишенным лирических эмфаз, но не утративших при этом большой силы художественной выразительности.

В §9 «Закрепление творческих принципов художественного натурализма в романе «Великая разруха (Семейная хроника)» диссертант показывает, что основные свойства поэтики художественного натурализма в романах Боборыкина последней трети XIX века подтвердили свою повторяемость в произведениях писателя, написанных в новых исторических условиях (XX век), таких, как повесть «Братья» (Вестник Европы. - 1904, - № 1-4), рассказ «Грозные дни. Из записной книжки матери» (Журнал для всех. - 1906. - № 1), роман «Великая разруха (Семейная хроника)» (М.: В.М. Саблин, 1908). Но в названных произведениях уже другая тематика и герои: искусство и реальная действительность, революция и ее участники, революция и интеллигенция, революция и прежний уклад жизни и т.д. Поубавился и сам оптимизм писателя относительно перспектив буржуазно-предпринимательского прогресса в стране, волнуемой революционными и анархическими настроениями. Можно говорить также об усилении внимания автора к внутреннему миру персонажей, их психологическому состоянию, о заметном сближении повествовательной манеры Бо-борыкина «со всей «тургеневской» линией в русской литературе», что справедливо отмечается исследователями.

И все же главные принципы художественного натурализма - воспроизведение жизни в ее «внешних» парадигмах, схватывание реальных мгновений в их конкретной сиюминутности, «расширение пределов изображения» за счет наглядной детализации - все это не только не исчезло из художественного арсенала Боборыкина-писателя, но и получило в новых его произведениях дополнительную отточенность, сообщая им порою черты эпохальной значимости. В таком разрезе рассматривается в диссертации последнее крупное и, по мнению отдельных исследователей, «наиболее удачное произведение Боборыкина»1 - роман «Великая разруха (Семейная хроника)».

Это один из последних романов П.Д. Боборыкина. Написан он по горячим следам событий 1905 года, издан отдельной книгой в 1908 году и с тех пор не переиздавался. Однако в творческой истории писателя роман занимает важное место. В нем запечатлены наиболее тяжелые, трагические моменты революции 1905 года, показана бессмысленность гражданской войны, приобретшей крайне жесткую форму. Общий тон романа свидетельствует о тяжелой душевной тревоге, овладевшей автором, ставшим непосредственным свидетелем трагических московских событий.

1 Кулешов В.И. История русской литерагуры XIX века (70-80-е годы) / В.И. Кулешов - М Высшая школа, 1983 -С.346

Для Боборыкина-романиста 1905 год не просто трагический момент истории, но еще и тот рубеж, с которого автор начал ощущать ослабление собственных надежд на возможные, необходимые и разумные пути обновления, сторонником которых он был и которые так убедительно и эмоционально представил в своих программных романах «Китай-город» и «Василий Теркин». Все то, что осмысливалось писателем в плане духовном и с учетом исторических перспектив развития России, в одно мгновение оказалось обесценено. По личным ощущениям П.Д. Боборыкина, произошел какой-то не совсем понятный и не до конца объяснимый «сбой» в истории. События неким мистическим образом пошли не по тому руслу развития, как предполагалось. Картина всеобщего хаоса, кровавых расправ, безумных метаний людей, убедительно представленная в «Великой разрухе», производит именно такое впечатление.

Первый крупный роман П.Д. Боборыкина «Дельцы» вышел в 1872 году и выражал не только отрицательное отношение автора к отдельным сторонам буржуазно-промышленных отношений, но и культивировал идею экономической активности и личной инициативы. С этого момента прошло более тридцати лет. В своих последующих романах «Перевал» (1894), «Ходок» (1895), «По-другому» (1897), «Тяга» (1898), «Куда идти» (1899) автор со свойственной ему настойчивостью продолжал искать новые пути обновления, ратуя за сближение буржуазии с образованной частью дворянства, пытался разобраться в споре между «народниками» и марксистами, искал признаки общественного возрождения и духовного подъема. Но все закончилось 1905 годом, а тридцатилетняя напряженная творческая работа - произведением с гнетущим и пессимистическим названием «Великая разруха».

П.Д. Боборыкин освобождался от традиционного фидеизма в изображении народа, писатель показывал его таким, каким «видел», чураясь идеализации, равно как и «мистического» ужаса перед нашествием «темной» и «грубой» силы. С другой стороны, локализация темы закрывала ее перспективу: куда дальше, на что могут быть направлены устремления стихийно «вздыбленных» трудовых масс, «выломившихся» из привычных норм своей бытовой юдоли? Принципы художественного натурализма исключали возможность перехода к философско-поэтическим утопиям. Зато есть, однако, достаточно внятный сигнал о внутреннем неблагополучии России, где на ответственных исторических рубежах народ и интеллигенция оказываются все-таки несоединимы, хотя и сходятся на каких-то участках для совместных «дел», как правило, заведомо неосуществимых.

Этот сигнал, этот голос писателя не был услышан, но история отечественная впоследствии подтвердила его обоснованность. В современных условиях роман П.Д. Боборыкина не утратил своей актуальности, в том числе и в вопросе о гражданской зрелости народа.

В «Заключении» подводятся итоги исследования, обозначены основные результаты, сформулированные выше как положения, выносимые на защиту.

Как показал проведенный анализ, П.Д. Боборыкин, учитывая опыт авторов классической прозы (И.А. Гончаров, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой), выходил, однако, к обновленной модели романного повествования, что ясно обозначилось в последнюю треть XIX века («Китай-город» - 1882, «Василий Теркин» - 1892, «Перевал» - 1894, «Ходок» - 1895, «Тяга» - 1898) и что определяется в диссертационном исследовании как художественный натурализм. Особенность поэтики данной разновидности русской прозы заключается прежде всего в способах сюжето-строения.

В основе сюжетного развития романов П.Д. Боборыкина (в первую очередь «Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал») лежат процессы, связанные с капитализацией русской действительности конца XIX века. Эти процессы настолько сложны и многообразны, что выявление их закономерностей не могло быть осуществлено по какой-то одной жизненной линии. Писатель, исходя из художественной целесообразности, строил сюжеты романов по принципу «схватывания» как можно большего числа наиболее значимых эпизодов, организуя их затем в «блочную» систему повествования. Так определялась широкая панорамность изображения, которую П.Д. Боборыкин старался представить не в ее исключительных проявлениях, а в формах обыденной жизни, конкретно взятого и во многом незавершенного временного отрезка.

И тем не менее в целом П.Д. Боборыкин сохранил сам принцип романной организации материала, а именно: изображение личности и общества во всей сложности их отношений. Но характер «соотношений» заметно изменялся. Если русский роман классического типа был основан, как правило, на конфликтах личности с обществом, притом по идеологической или духовно-нравственной линии, то в романах П.Д. Боборыкина конфликты такого рода существенно ослаблены, а то и вовсе отсутствуют. Герой романов П.Д. Боборыкина конфликтует не с «обществом» (он старается «включиться» в него), а с частными, порою случайными обстоятельствами, которые «мешают» ему закрепиться в окружающей общественной среде.

Абсолютно новый жанровый тип романа это породить не могло, но многое внутри структуры романов П.Д Боборыкина получило нетрадиционное воплощение. Исчезла, к примеру, сюжетная напряженность, острота в развитии действия, «стертыми» оказались так называемые кульминационные точки, описываемые события получили как бы равнозначные функции в организации повествовательного материала. Социально-психологический роман - основной тип романа в русской литературе XIX

века - превратился в социально-аналитический с очень заметным расширением границ и «зоны» художественного повествования. Осваивались новые темы (процесс становления общественно-экономических отношений, связанных с утверждением торгово-промышленного уклада), новые герои, раскрывалась психология людей, включившихся в сферу предпринимательства и общего обновления жизни. Соответственно с этим неизбежно менялись не только приемы, но и самые принципы изображения характеров и действительности. Для романов П.Д. Боборыкина свойственно изучение, накопление реальных фактов, синтез которых писатель не стремился конструировать в границах только своего воображения, предоставляя это как бы самой действительности, ее истории.

В этом смысле романы П.Д. Боборыкина - важный этап в эволюции русской литературы, всегда старавшейся отразить с наибольшей художественной полнотой не только образ, но и дух своего времени. И то, что многие современники П.Д. Боборыкина считали его «летописцем» своего времени, следует воспринимать сегодня не как умаление достоинств его литературного труда, а как указание на специфику творчества, призванного запечатлеть «лик» эпохи наглядно и убедительно. Наиболее характерные признаки романной поэтики писателя (точность и колоритность описаний, широкий охват жизненных реалий, информативность, сюжет-ситуация как способ изображения «прозаической действительности» — термин В. Днепрова1) в той или иной степени отразились в структуре русской и западноевропейской прозы конца XIX - начала XX веков.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Щеблыкин, СИ. Романы П.Д. Боборыкина в контексте русской прозы второй половины XIX века: Монография / СИ. Щеблыкин; науч. ред. Л.В. Полякова. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. -16,3 п.л.

2. Щеблыкин, СИ. П.Д. Боборыкин. Логика романного творчества: Монография / СИ. Щеблыкин; науч. ред. Л.В. Полякова. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004,- 9 п.л.

В журналах, соответствующих «Перечню ведущих научных журналов и изданий, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора наук», опубликованы 4 работы:

1 Днепров В. Проблемы реализма/ В.Днепров -Л. Советский писатель, 1961 -С 104

44

3. Щеблыкин С.И. Роман, П.Д. Боборыкина «Великая разруха (Семейная хроника)» и смена «вех» в типологии героев / С. И. Щеблыкин // Известия Самарского научного центра РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы гуманитарных наук» / Отв. ред. выпуска О.М. Буранок.

- Самара: Изд-во Самарского научн. центра РАН, 2004. - №1. - 0,6 п.л.

4. Щеблыкин, С.И. Роман «Тяга» в системе художественных координат П.Д. Боборыкина / СИ. Щеблыкин // Известия Самарского научного центра РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы гуманитарных наук» / Отв. ред. выпуска О.М. Буранок. - Самара: Изд-во Самарского научн. центра РАН, 2004. - №1. - 0,5 п.л.

5. Щеблыкин, СИ «Реальный роман» П.Д. Боборыкина в соотношениях с поэтикой русского классического романа / СИ. Щеблыкин // Известия Самарского научного центра РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы гуманитарных наук» / Отв. ред. выпуска О.М. Буранок.

- Самара: Изд-во Самарского научн. центра РАН, 2005. - №1. - 1 п.л.

6. Щеблыкин, СИ Информативность и бытописание как способ художественного воплощения временной эволюции в романах П.Д. Боборыкина / СИ. Щеблыкин // Известия Самарского научного центра РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы гуманитарных наук» / Отв. ред. выпуска О.М. Буранок. - Самара: Изд-во Самарского науч. центра РАН, 2005.-№1.-0,6 п.л.

7. Щеблыкин, С.И. О некоторых приемах сатирического изображения в комедиях А.А. Шаховского / СИ. Щеблыкин // Жанровое своеобразие произведений русских писателей XVIII - XIX веков. Сб. научн. т. / Под ред. Н.В. Осьмакова. - М.: Изд-во МГПИ им. В.И. Ленина, 1980. -0,8 п.л.

8. Щеблыкин, С.И. Русская литература XIX века. Вторая половина / Т.Ф. Носова, С.И. Щеблыкин, В.А. Парсиева // Методические рекомендации к практическим занятиям по русской и зарубежной литературе XIX века - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 1995. - 1,1 п.л.

9. Щеблыкин, С. И. Развитие русской комедиографии первой четверти XIX века. Учебно-метод. пособие / С.И. Щеблыкин. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 1997. - 1,5 п.л.

10. Щеблыкин, СИ. Проза П.Д. Боборыкина и жанр романа в русской литературе второй половины XIX века / С.И. Щеблыкин // Актуальные проблемы изучения и преподавания литературы в вузе и школе на современном этапе. Материалы XXVI Зональной научн.-практ. конференции литературоведческих кафедр университетов и педвузов Поволжья / Ред. колл.: О.М. Буранок, О.И. Сердюкова, И.П. Щеблыкин. - Пенза - Самара: Изд-во Самарского гос. пед. ун-та, 1999. - 0,2 п.л.

11. Щеблыкин, С.И. Историческая реальность и ее воплощение в художественной литературе (на материале романа П.Д. Боборыкина «Ки-

гай-города) / С.И. Щеблыкин // Исторические записки. Межвузовский сб. научных трудов. Вып. 4 / Отв. ред. В.И. Первушкин. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2000. - 0,6 п.л.

12. Щеблыкин, С.И. Своеобразие исповедальной формы романа П Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» / А. А. Тимакова, С.И. Щеблыкин // Материалы 49-й научн. ст. конф. / Отв. ред. А.А. Ловков. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2001.-0,2 п.л.

13. Щеблыкин, С.И. Натурализм в соотношении с реалистическими тенденциями второй половины XIX века / С.И. Щеблыкин // Русское литературоведение в новом тысячелетии. Маг-лы международной конф. «Русское литературоведение в новом тысячелетии»: в 2 т. / Главн. ред. Ю.Г. Круглов. - М.: Ред.-изд. Центр «Альфа» МГОПУ, 2002. - Т. 1. -0,3 п.л.

14. Щеблыкин, С.И. Приемы психологического анализа в романе П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» / А.А. Тимакова, С.И. Щеблыкин // Вестник молодых ученых ПГПУ им. В.Г. Белинского / Под общ. ред. М.Т. Генгина. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В. Г. Белинского, 2002. — Ч. И. -0,4п.л.

15. Щеблыкин, С.И. П.Д. Боборыкин - критик и теоретик литературы. Учебное пособие по спецкурсу / С.И. Щеблыкин. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2004. - 3 п.л.

16. Щеблыкин, С.И. Художественное новаторство романа П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя». Учебное пособие по спецкурсу / С.И. Щеблыкин. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2005. - 3 п.л.

17. Щеблыкин, С.И. Социально-историческая концепция романов П.Д. Боборыкина «Василий Теркин» и «Китай-город». Лекционные материалы / С.И. Щеблыкин. - Пенза: Изд-во ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2005. - 3 п.л.

Подписано в печать 11.03.2005г. Формат 60x84/16. Объем - 2,57 п.л. Тираж - 100 экз. Заказ № 1345 Бесплатно. 392008, Тамбов, ул. Советская, 181а. Издательство ТГУ им. Г.Р.Державина.

16* I* t? ï \

£ b Ir!

i £ m f •

fl * /

-ГДР 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Щеблыкин, Сергей Иванович

Введение.

Глава первая. Эстетико-философские основы романного творчества П.Д. Боборыкина.

§1. Теоретико-эстетические воззрения П.Д. Боборыкина.

§2. «Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века» как главный теоретический труд П.Д. Боборыкина.

§3. Русские писатели в восприятии П.Д. Боборыкина.

Глава вторая. Романы П.Д. Боборыкина и русская проза второй половины XIX века в системном освещении.

§1. Терминологический аспект исследования.

§2. «Реальный роман» П.Д. Боборыкина в соотношениях с поэтикой русского классического романа.

§3. Психологический анализ в структуре произведений художественного натурализма П.Д. Боборыкина.

§4. Художественный натурализм в системе классического реализма. Сходство и различие типологических свойств.

§5. Основные этапы творческой эволюции П.Д. Боборыкина.

Глава третья. Роман П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» как этап в творческой эволюции писателя.

§ 1. Проблематика и новаторство романа П.Д. Боборыкина

Жертва вечерняя».

1.1 Типология жанровой формы.

1.2 Социальная панорама романа. Иронический подтекст и его роль в субъектной организации повествования.

1.3 Приемы создания художественного образа.

§2. Роман «Жертва вечерняя» в контексте художественных поисков второй половины 60-х годов XIX века.

2.1. Реалистическая доминанта и элементы художественного натурализма в романе.

2.2. Романтическая линия в романе. Исповедальная форма как синтез художественных систем.

§3. Стилистическая новизна исповедальной формы романа «Жертва вечерняя».

3.1. Классические традиции повествовательной системы.

3.2. Образно-речевые особенности дневниковых записей.

Глава четвертая. Идейно-творческие и поэтические константы «реального романа» в прозе П.Д. Боборыкина последней трети XIX века («Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал», «Тяга», «Великая разруха»).

§ 1. Историческая реальность и ее художественное воплощение в романах писателя последней трети XIX - начала XX веков.

§2. Герой - время - среда. Особенности психологического анализа.

§3. Жанровая специфика романов П.Д. Боборыкина как произведений художественного натурализма.

§4. Сюжетостроение романов «Китай-город» и «Василий Теркин».

§5. Система повествования.

§6. Информативность и бытописание как способы художественного воплощения временной эволюции.

§7. Натуральность как элемент художественной характеристики в романах

П.Д. Боборыкина.

§8. Типы и формы речевых конструкций в романах П.Д. Боборыкина 80

90-х годов.

§9. Закрепление творческих принципов художественного натурализма в романе «Великая разруха (Семейная хроника)».

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Щеблыкин, Сергей Иванович

Современное литературоведение выработало общую, достаточно перспективную точку зрения на процессы развития русской прозы второй половины XIX века. Наиболее яркие и заметные явления изучены с необходимой полнотой и обстоятельностью. И все-таки литературное движение названного периода исследовано далеко не во всех аспектах, в частности, не определены роль и место писателей-натуралистов, творческий взлет которых хронологически совпадает с вершинными произведениями И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, Н.С. Лескова, А.П. Чехова.

Феномен русского натурализма до сих пор представляет определенную загадку для исследователей. Традиционно натурализм отождествляют с натуралистичностью, воспринимают его как разновидность «плохого» реализма или даже антиреализма, не выявлены в должной степени жанровые и стилевые свойства этого вида творчества.

Попытки реабилитировать писателей-натуралистов (1) предпринимались неоднократно. Можно говорить о продолжительной дискуссии по этому вопросу, которая велась в течение полутора десятка лет. В которой приняли участие видные специалисты последней трети XX века: В.И. Кулешов, Л.А. Иезуитов, Е.Б. Тагер, С.И. Чупринин, Г.К. Щенников и др.(2) Однако этот спор приобрел перманентный характер и не привел к решению проблемы.

Между тем почти все убеждены в том, что творчество П.Д. Боборы-кина занимает лидирующее положение в истории русского натурализма, его же принято считать главным теоретиком данной разновидности нашей прозы последней трети XIX века. И действительно, П.Д. Боборыкин многое сделал для ослабления мифа об эстетической несостоятельности натурализма как системы художественного повествования, о чем свидетельствует опыт его многочисленных романов: «Жертва вечерняя» (1868), «Дельцы» (1872), «Китай-город» (1882), «Василий Теркин» (1892), «Тяга» (1898) и др. В 90-е годы писатель предпринимает попытку создания обновленной жанровой модели: «На ущербе» (1890), «Перевал» (1894), «По-другому» (1897), где по примеру Тургенева большее внимание уделено сложным духовным процессам эволюции представителей культурного слоя.

Кроме того, широко известны факты тесных контактов П.Д. Боборы-кина с Н.С. Лесковым, В.Г. Короленко, Ф.М. Достоевским, в Западной Европе - с А. Дюма-сыном, Э. Гонкуром, Э. Золя, Дж. Г. Льюисом, Дж. Элиот и многими другими романистами. С этой точки зрения роль Боборыкина в развитии прозы, в частности, социального романа отрицать невозможно. Однако место писателя в литературном процессе второй половины XIX века и, в соответствии с этим, этапы его творческой эволюции не определились до сих пор с должной конкретностью и последовательностью. Специальных работ, в системе представляющих творчество П.Д. Боборыкина, мы не имеем. Отдельные статьи, как правило, противоречиво освещают те или иные стороны произведений писателя, не дают целостной картины. Краткие обзоры творчества писателей, связанных в той или иной степени с элементами натурализма, также не формируют необходимого представления о сложности натуралистических тенденций в русской литературе второй половины XIX века.

Все это свидетельствует о том, что творчество Боборыкина-романиста и мера его участия в литературном процессе второй половины XIX века нуждается в большем внимании и заслуживают объективной, взвешенной оценки в соответствии с реальными фактами литературного движения. Нужно разобраться прежде всего в самих этапах идейно-творческой эволюции писателя, установить, насколько они совпадали или расходились с «колебаниями» литературного процесса 60-х, 70-х, 90-х годов XIX века, каковы главные особенности его литературного эксперимента и в какой мере этот эксперимент отвечал потребностям своего времени. Обращение к П.Д. Боборыкину важно также в целях закрепления установившейся в нашей отечественной науке традиции рассматривать художественные завоевания в определенной конкретике (3), с широкой опорой на произведения предшествующих эпох. Материал в этом отношении весьма разнообразен, интересен, многое не освещено и не осмыслено, тем более с позиции современного литературоведения.

В первую очередь - почти не изучена индивидуальная поэтика Бобо-рыкина-романиста, и это в то время, когда потребность в таких исследованиях уже обозначена как важнейшая научная проблема (4).

Однако индивидуальная поэтика не возникает «на голом месте», «из ничего». Любой писатель, как утверждает Д.П. Николаев, приступая к литературному творчеству, «сознательно или бессознательно ориентируется на тех или иных своих предшественников, на тот или иной из выработанных человечеством родов, видов и жанров литературы» (5). Следовательно, определить место писателя в истории литературы, дать объективную оценку его творчества невозможно вне общего контекста литературного развития.

К сожалению, литературная критика, в особенности дореволюционная, подчас поверхностно судила о творческих заслугах писателя, ограничиваясь общими, нередко упрощенными заявлениями. Так, один из критиков И.Л. Щеглов заявил в 1891 г. буквально следующее: «В одном маленьком рассказе Чехова больше чуется Россия, чем во всех романах Боборы-кина» (6). Понятно, что такого рода оценки не могли воссоздать объективной картины творческих заслуг П.Д. Боборыкина как крупного прозаика второй половины XIX века. Отчасти эти мнения были перенесены в литературоведческую науку нашего времени, мешая по достоинству оценить вклад Боборыкина в развитие русской прозы. Словно предчувствуя это, уже на склоне лет, с определенной и нескрываемой обидой Боборыкин сам решил высказаться за критику. О Чехове: «Ведь его язык, тон, склад фразы, ритм не с неба же свалились». О Куприне: «Ведь я - его прямой предшественник, и притом в литературно-художественной форме. Более сорока лет тому назад в «Жертве вечерней» не только изображена «Яма», хотя и раззолоченная, но и поставлен вопрос ребром о проституции» (7). Подобные заявления требуют не просто учета, но и внимательного изучения, а также применения специальных методологий в исследовании проблемы литературных взаимовлияний и взаимодействий.

Однако этого как раз и не было сделано ни в годы жизни П.Д. Боборыкина, ни после его смерти. Один из критиков 30-х годов XX века, обращаясь к поэтике романов П.Д. Боборыкина, идентифицировал её в рамках так называемого «буржуазного, дворянского реализма», который, в свою очередь, пришел в состояние большой «узости и ограниченности» (8).

В последующие десятилетия, вплоть до начала восьмидесятых годов XX столетия, наши критики и литературоведы не раз обращались к имени П.Д. Боборыкина. Но статус писателя, который воспроизводил жизнь якобы сквозь «шоры буржуазной идеологии» (9) и потому не мог отразить ее действительные закономерности, хотя и был в чем-то поколеблен, но незначительно. И лишь с 80-х годов XX века изучение творчества Боборыкина было поставлено на более объективную научную основу. Но сделано пока не так уж много. Этим и определяется актуальность, а также цель предлагаемого исследования.

Актуальность состоит в том, что романы П.Д. Боборыкина да и вся его литературная практика никогда не освещались в нашем литературоведении как целостное явление, имеющее свою, вполне определенную исто-рико-общественную и литературно-художественную казуальность. Вследствие этого аксиологическая сторона творчества П.Д. Боборыкина воспринималась, как правило, со знаком, «ущербности», известной недостаточности своих художественных компонентов и на этом основании не находила адекватного, а часто и корректного освещения в истории русской литературы XIX века.

Отнюдь не стремясь к «смешению» или снижению разработанных нашей наукой и передовой критикой художественных критериев, мы убеждены, однако, в необходимости более полного и объективного рассмотрения романов П.Д. Боборыкина как произведений худолсестеенного натурализма, что существенно может расширить представления о динамике русского литературного процесса второй половины XIX века, его много-линейности. При такой постановке вопроса возможно преодоление крайностей политического утилитаризма, что также является важной задачей современного литературоведения.

Этим определяются границы объекта исследования - наиболее существенные . закономерности литературного процесса второй половины > ■

XIX века, так или иначе сказавшееся в романах П.Д. Боборыкина. Предметом изучения являются непосредственно сами романы писателя, их идейно-тематический диапазон, художественная структура и поэтические достоинства.

Цель исследования заключается в выявлении поэтического своеобразия крупнейших романов П.Д. Боборыкина как произведений художественного натурализма, по-своему обогативших отечественную литературу второй половины XIX века, закрепляя в ней новые средства литературного изображения, к которым обращались потом и Чехов, и Куприн, и другие известные писатели последующих десятилетий.

Реализация указанной цели осуществляется в диссертации в ходе решения следующих задач:

1. Дать целостный анализ творчества писателя;

2. Раскрыть логику художественного развития русской прозы, предопределившей появление художественного натурализма в творчестве П. Д. Боборыкина.

3. Аргументировать правомерность понятия и качественных признаков художественного натурализма как новых тенденций русской прозы, не противостоявших системе реализма и не сводимых в то же время к простой описательности или примитивному «фактографизму».

4. Раскрыть связь и различия теории П.Д. Боборыкина «реального романа» с эстетикой западноевропейского натурализма (Э. Золя), а также позднейшими достижениями русской реалистической прозы.

5. Показать наличие художественного натурализма, сам «механизм» функционирования этого явления в лучших романах П.Д. Боборыкина второй половины XIX века.

6. Раскрыть жанровую специфику и особенности сюжето-строения в романах П.Д. Боборыкина как произведениях художественного натурализма.

7. Определить реальное место П.Д. Боборыкина в истории русской литературы в качестве крупного писателя на основе сопоставления и корректив важнейших критических отзывов и исследовательских решений, имеющих отношение к его творчеству.

8. Внести уточнение в периодизацию творчества П.Д. Боборыкина, исходя из учета художественных примет его эволюции.

Освещение этих вопросов составляет новизну диссертации, помогая по-другому увидеть роль П.Д. Боборыкина в истории русской литературы, оттенить многообразие и системность основных уровней в поэтике романов писателя, показать значение художественного натурализма как важного звена в литературном процессе последней трети XIX века.

По ходу освещения проблем в диссертации даются развернутые анализы наиболее крупных романов П.Д. Боборыкина, в том числе и тех, которые не привлекали внимания исследователей, используются архивные материалы, периодика второй половины XIX века.

Определение места и роли П.Д. Боборыкина в истории русской литературы необходимо начинать с анализа оценок его творчества в критике и литературоведении. И не только потому, что это традиционно предусматривается структурой диссертационного исследования. Вопрос в другом: противоречивость в оценках Боборыкина, отсутствие целостной характеристики его наследия (что, естественно, затрудняет включение писателя в историю русской литературы в системном порядке) во многом обусловлены первыми суждениями о творчестве романиста, высказанными еще в конце 60-х начале 70-х годов XIX века. Есть необходимость, следовательно, с учетом накопленного нашей наукой опыта обратиться к истокам и эволюции столь явной разноголосицы, а в ряде случаев и неприкрытой тенденциозности по отношению к писателю, в творчестве которого сказалась перестройка русской прозы, стремившейся с нарастающим динамизмом к фактическому, а не мифологическому (10) воспроизведению действительности.

Как романист П.Д. Боборыкин становится известным после выхода в свет «Жертвы вечерней» («Всемирный труд», 1868, № 1-5). С этим романом связаны и первые развернутые отклики на его литературную деятельность.

В частности, М.Е. Салтыков-Щедрин в статье «Новаторы особого рода» («Отечественные записки», 1868, № 11) представил роман П.Д. Боборыкина как попытку «узаконить в нашей литературе элемент «срывания удовольствия», традиции «плотского цинизма» (11), хотя и отметил при этом «ясность слога», отсутствие «излишеств в подробностях», некоторую живость в изображении главной героини и литератора Домбровича.

По всей вероятности, чисто литературные способности Боборыкина привлекли внимание H.A. Некрасова, и он приглашает писателя в качестве очеркиста в «Отечественные записки» (1870). Этот род занятий (очерки о событиях Парижской коммуны и др.) наложил свой отпечаток на первые рассказы Боборыкина («Фараончики», «Посестрие», 1871), а также создаваемые почти одновременно романы «Солидные добродетели» (1870), «Дельцы» (1872), «Доктор Цыбулька» (1874).

В указанных произведениях бросалось в глаза обилие «бытийного», фактического материала, фиксировавшего большие перемены в деловых сферах русской жизни в послереформенную эпоху. Поэтому и критики тех лет, стремясь выделить главное в произведениях Боборыкина, причислили его к писателям-эмпирикам (П. Никитин [П.Н. Ткачев]. Беллетристы-эмпирики и беллетристы-метафизики // Дело, 1875, № 5), к писателям-фотографистам (Цебрикова М.К. Беллетристы-фотографы // Отечественные записки, 1873, № 11).

Эти определения-клише были дополнены вскоре заключением A.M. Скабичевского о том, что Боборыкина как литератора следует отнести к разряду «тенденциозных беллетристов литературного лагеря» (12). Суждение, высказанное популярным в 70-80 годы историком литературы закрепляло за Боборыкиным репутацию писателя, как бы «скользящего» по поверхности жизненных фактов, к тому же излагающего их подчас произвольно и даже «хаотично».

Однако современные исследователи находят, что термин «беллетрист» можно толковать в более широком смысле: «Звание беллетрист потеснило прежние привычные определения творческой личности: поэт, художник, и тем самым открыло дорогу другому профессиональному определению: литератор.» (Щербакова М.И. Текстология этнографической прозы//Филология: проблемы истории и поэтики(к 60-летию Ю.Г. Кругло-ва).-М.:Изд-во «Таганка», 2004 - С. 152).

Примерно с 1890 года отношение к литературному творчеству П.Д. Боборыкина в русской критике и академической науке в связи с выходом таких его романов, как «Китай-город» (1882), «Василий Теркин» (1892), повести «Поумнел» (1890) и других произведений, несколько меняется. Все чаще упоминается о его талантливости, необыкновенной плодовитости, быстрой реакции на новые явления общественной жизни.

Так, Н.К. Михайловский в работе «П.Д. Боборыкин и его отношения к «Отечественным запискам» - («Русская мысль», 1891, № 7) выделяет «разносторонне образованный и живой ум г. Боборыкина», отличающийся «от прочих подобных умов, именно необыкновенною быстротой и точностью (курсив наш. - С.Щ.) восприятий» (13).

Критик, в противовес Скабичевскому, подчеркивает также «обдуманность» сюжетов в романах «Дельцы» и «Китай-город», специфические жанровые черты его произведений («картины нравов»), отмечает как достоинство «множество вводных лиц и внешних мелочей». Итоговый вывод сформулирован следующим образом: «Г. Боборыкин есть бесспорно один из самых образованных и самых мыслящих наших беллетристов» (14). Вместе с тем и Н.К. Михайловский отмечает у Боборыкина-писателя «фотографичность картин и портретов» как коренные свойства его природы (15).

Выступивший вскоре с развернутым анализом произведений Боборыкина М.А. Протопопов повторил в основном тезисы Н.К. Михайловского, придав им более четкую формулировку: «Беллетрист-публицист (Романы и повести Боборыкина)» (16).

В итоге и народническая критика, доминировавшая в русской литературе последней трети XIX века, не в полной мере признавала за Боборы-киным право идентифицировать свои авторские возможности по признакам настоящего художественного творчества.

Положительному восприятию литературной деятельности писателя в некотором смысле «мешали» (хотя не прямо, а косвенно) его теоретико-критические выступления. Так, еще в 1872 году он опубликовал работу «Театральное искусство», где акцентировал внимание на особой важности в актерском мастерстве психофизиологических компонентов в то время, как утверждавшаяся сценическая практика под влиянием лучших пьес А.Н. Островского была ориентирована преимущественно на выявление социального пафоса драматического действа.

Еще в большей степени «отделяли» П.Д. Боборыкина от эстетики критического реализма его работы под названием «Реальный роман во Франции» («Отечественные записки», 1876, № 6-7), в особенности - «Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века» (СПб., 1900).

Анализу этого труда в диссертации посвящена специальная глава. Здесь отметим лишь, что основные его положения не получили одобрения со стороны ряда известных историков литературы и критиков. В частности, П.С. Коган в статье «Западный роман перед судом эстетики. О книге П.Д. Боборыкина «Европейский роман в XIX столетии» («Русская мысль», 1900, № 9) пришел к выводу, что «в своем исследовании г. Боборьисин ниспровергает установившиеся взгляды на историю литературы», так как он, то есть Боборыкин, «во-первых, эволюционист, а во-вторых, сторонник самостоятельности красоты», в то время как «эволюция новейшего романа менее всего допускает применения эстетической точки зрения» (17). Получилось, таким образом, что П.Д. Боборыкин выступает с позиций столь неприемлемого в годы общественного подъема «чистого» искусства. Отрицательное отношение к книге П.Д. Боборыкина «Европейский роман в XIX столетии» разделяли и другие видные тогда историки литературы и критики (А.Н. Веселовский, А.Г. Горнфельд).

И тем не менее, общая популярность П.Д. Боборыкина как литератора закреплялась. Это отмечалось, например, П.Н. Полевым, сказавшим, что «талантливая и плодовитая деятельность П.Д. Боборыкина всем известна, и мнение критики о его произведениях давно установилось» (18). Словно бы уточняя положение, казавшееся «аксиомой», составители «Галереи русских писателей», биографические справки которой подготовлены с участием П.Н. Сакулина и В.М. Шулятикова, отмечают, что П.Д. Боборыкин «в своей беллетристической деятельности стремится отразить новые общественные течения, прислушивается ко всяким изменениям, происходящим в обществе, записывая их с точностью добросовестного репортера» (19). В качестве «установившегося мнения» авторы «Галереи» указывают на «нежелание <Боборыкина> отличать важное от неважного». Говорится также о стремлении писателя воссоздавать бытовые приметы с большими «подробностями и серьезностью, чем изменения в общественном настроении» (19).

Как видим, дореволюционная критика и литературоведение (за немногим исключением) оценивала П.Д. Боборыкина сквозь призму, если так можно сказать, традиционализма, когда главные показатели творческого успеха художника связывались с наличием в его произведениях крупной и четко обозначенной общественной проблемы, радикализмом политических убеждений автора, с высокой степенью «типизации» как важнейшим условием истинной художественности. Поэтика в романах писателя в ее конкретно-индивидуальных формах, притом как исторически изменчивая категория, почти не привлекала внимание исследователей и критиков. В тех случаях, когда обращались к ней, все сводилось к констатации «фактогра-фичности» и «бытовизма», обилию «подробностей», что почти не позволяло ставить вопрос о новаторстве произведений П.Д. Боборыкина в общей цепи художественного развития русской прозы. И лишь Д.Н. Овсянико-Куликовский, постоянно интересовавшийся творчеством П.Д. Боборыкина в одном из своих писем к писателю от 15 ноября 1900 года (письмо не опубликовано) проницательно заметил, что «Ваша художественная работа есть весьма полезное познанье русской жизни, часто вносившее много нового. Так, Ваше «некупечество» («Китай-город», «Перевал») есть худоэюе-ственное (курсив наш. - С.Щ.) познанье, равносильное открытию старого купечества Островским и весьма крупный вклад» (РГАЛИ. Фонд 67. Оп.1. Ед. хр. 61. JI. 2). В год пятидесятилетней работы П.Д. Боборыкина в литературе (1910) Д.Н. Овсянико-Куликовский посчитал возможным печатно повторить свою мысль, подчеркивая, что перед нами «признанный и большой художник-наблюдатель» (20). Это могло бы привлечь внимание критиков и ученых. Однако ни итогов, ни тем более тщательных анализов литературного творчества П.Д. Боборыкина осуществлено не было в наступившие вскоре революционные и послереволюционные десятилетия. Причины - общеизвестны, на них останавливаться не будем. Скажем лишь, что в 20-30-е годы XX века П.Д. Боборыкин и его произведения привлекались большей частью для иллюстрации положений, относящихся к негативным сторонам русской общественной жизни, либо - к уходящим в прошлое тенденциям литературного процесса. Наглядный пример тому - обращение М. Горького к образу Василия Теркина из одноименного романа П.Д. Боборыкина в статье «Беседы о ремесле» (1930-31).

Отмечая «чуткость» писателя к новым веяниям жизни, его «наблюдательность», A.M. Горький, однако, не рассматривает образ Теркина как таковой, а оперирует общим мнением критиков о том, что П.Д. Боборыкин работал «приемами «натуралиста», всегда слишком торопился обобщать свои наблюдения», впадал в «портретность» и «протоколизм». В итоге Теркин получился будто бы не живым образом, а схемой, выписанной в соответствии с мечтами русской либеральной интеллигенции о перерождении «дико<го> замоскворецк<ого> жите<ля>, купц<а> Островского. в европейского буржуа» (21). Как видим, результаты творчества рассматриваются только со стороны их социальной направленности, которая априорно неприемлема для новой, социалистической по своему смыслу, идеологии. Такую позицию нельзя определять как личный недостаток или слабость A.M. Горького. Это была позиция общества, в котором не могли быть приняты ни идейные, ни тем более творческие устремления П.Д. Бо-борыкина. Так на долгие годы определилась «чужеродность» П.Д. Боборы-кина в кругу писательских авторитетов отечественной литературы, многим из которых он мало в чем, а подчас и вовсе не уступал по уровню своего дарования.

Как «чужой» среди «своих» П.Д. Боборыкин и упоминается в обзорах, предисловиях к произведениям В.Г. Короленко, А.П. Чехова, A.M. Горького и других авторов конца XIX - начала XX веков. Что же касается художественного своеобразия произведений плодовитого писателя, то даже в обстоятельной, не лишенной в отдельных случаях ценных наблюдений работе A.M. Линина, все свелось в конечном счете к выявлению «буржуазной» природы стилевых примет прозы П.Д. Боборыкина (22).

Неудивительно, что и в академической «Истории русской литературы» (М.-Л., 1956) глава, посвященная П.Д. Боборыкину, состоит преимущественно из констатаций негативного характера: «буржуазно-либеральный писатель», отошедший «от основных путей развития русской литературы, от критического реализма», восставший «против демократических принципов Чернышевского», четко и определенно раскрывший «реакционную сущность» своего мировоззрения. «Отрицательно отно<сясь> к революции», писатель «не оживляется никогда лиризмом, юмором и сатирой. Роман Боборыкина лишен всякого (?) пафоса и вместе с тем грубо тенденциозен», «автор стремится показать, что капитализм осчастливил все население в городе. нет ни слова о жизни рабочих кварталов, о нищих и бездомных» (23). Естественно, что в главе не без удовлетворения сообщается о полном отсутствии переизданий произведений П.Д. Боборыкина за исключением одного романа («Китай-город») в советское время.

Однако на долгие годы закрыть доступ к произведениям крупного писателя, исключить его из сферы литературоведческого внимания, конечно же, невозможно.

Преодоление стереотипных представлений об авторе «Китай-города» можно отметить уже в работе С.И. Чупринина «Чехов и Боборыкин. (Некоторые проблемы натуралистического движения в русской литературе XIX века // Чехов и его время. М., 1977). Правда, П.Д. Боборыкину отведена в книге строго очерченная «ниша» писателя «второго ряда». Тем не менее, аналитический подход к творчеству П.Д. Боборыкина, к тому же в сравнении с А.П. Чеховым, побуждал к новым разработкам (24).

Очень скоро в печати стали появляться дискуссионные статьи по проблемам реализма и натурализма как художественных методов в их взаимодействии и отталкивании. И хотя в центре внимания оказывались вопросы метода, П.Д. Боборыкин как писатель, теснее других связанный с художественными тенденциями натурализма, «открывался» все полнее и глубже со стороны своего присутствия в истории литературы. Следует выделить здесь в первую очередь статьи В.И. Кулешова (Нерешенные вопросы изучения русской литературы на рубеже XIX-XX веков // Вопросы литературы, 1982, № 8, С. 50-74); JI.A. Иезуитовой (О натуралистическом романе в русской литературе конца XIX - начала XX в. (П.Д. Боборыкин, Д.Н. Мамин-Сибиряк, A.B. Амфитеатров) // Проблемы поэтики русского реализма XIX века. Л., 1984. С. 228-265); Е. Б. Тагера (Проблемы реализма и натурализма // Русская литература конца XIX - начала XX века. М., 1988); Г.К. Щенникова (Русский натурализм и его уроки // Русская литература, 1992, № 2. С. 11-27); С.В. Сызранова («Василий

Теркин» П.Д. Боборыкина (1892) // Начало. Выпуск 2. М., 1993. С. 117-121) и др.

Суждения о П.Д. Боборыкине, высказанные в этих статьях, были разноречивы, подчас излишне категоричны. Но в совокупности своей они «восстанавливали» автора «Китай-города» в правах крупного писателя, обозначившего определенный этап в русской прозе конца XIX начала XX века. Неслучайно в университетском учебнике В.И. Кулешова выделена специальная глава, названная, правда, обобщающим термином «писатели-натуралисты». Но посвящена она П.Д. Боборыкину (25). Кроме характеристик, отличающихся логической стройностью в разборе произведений писателя, в главе имеется весьма ценное заключение о том, что в «литературоведении пока нет удобного термина для определения различных типов (курсив наш - С.Щ.) натурализма» (26). Действительно, нет, и это во многом определяет разнобой в суждениях не только о натурализме, но и о П.Д. Боборыкине, которому отводится заглавное место в произведениях указанного направления.

Не касаясь еще существа разногласий ( об этом речь пойдет далее), заметим, что их не удалось преодолеть и в других исследованиях, которые хотя и не часто, но появлялись в диссертациях и тематических сборниках последних двух десятилетий.

Так, в диссертации O.K. Красновой «Романы П.Д. Боборыкина 1860 -70-х годов» (1983) к анализу привлечены три романа писателя: «Жертва вечерняя», «Солидные добродетели», «Дельцы».

Однако исследованию недостает законченности, и не только потому, что взяты лишь три романа начальной поры, но и потому, что автор недостаточно уделяет внимания динамике развития художественных принципов прозы Боборыкина. Суждение о том, что роман «Дельцы» явился первым шагом в становлении манеры «субъективной объективации» (27), будучи продуктивным по общей формулировке, остается недостаточно проясненным, мало связанным с главными свойствами художественной системы Боборыкина.

Нет полноты в характеристике писательской позиции П.Д. Боборыкина и в статье В.И. Самусенко с обнадеживающим названием «Особенности стиля прозы П.Д. Боборыкина», хотя некоторые признаки портретных зарисовок писателя, а также замечание о том, что у Боборыкина наблюдается «отказ от всех форм юмора в художественном произведении» (28), заслуживают внимания.

Полезны также обращения отдельных исследователей к неразработанной у нас теме соотношений творческой практики и теории Боборыкина с традициями западноевропейской литературы второй половины XIX века (29).

Изучение произведений Боборыкина, начиная с 1991 года, перемещается, по нашим наблюдениям, с общих проблем к рассмотрению отдельных сторон творчества писателя, что следует всячески приветствовать, так как для концептуальных обобщений необходимы частные наблюдения. В этом плане можно выделить работы C.B. Сызранова, М.В. Теплинского, Т.А. Карпеевой, А. Хехерль и др. (30). В особенности выделяются в этом ряду статьи, посвященные романам Боборыкина большой идеологической насыщенности, таким, как «Василий Теркин», «Тяга» и др.

Даже в лучших работах о Боборыкине советского периода сказывалась объясняемая временем односторонность в оценках названных произведений. Тем больший интерес вызывают исследования об этих произведениях, созданные в последние годы. Привлекает, в частности, статья C.B. Сызранова «Василий Теркин» П.Д. Боборыкина», в которой отмечается авторская установка в романе «на изображение героя времени. отчетливо выраженный личностный пафос, нехарактерный в целом для произведений Петра Дмитриевича Боборыкина» (31). Весьма продуктивен вывод исследователя о том, что «катаклизмы русской истории

XX века уничтожили социальный базис найденного Боборыкиным типа (образ Василия Теркина - С.Щ.), но остался его духовно-психологический субстрат в народной душе» (32), хотя ссылка на известную «Книгу про бойца» А. Твардовского для доказательства верности тезиса воспринимается как натяжка, быть может, вынужденная.

Таким образом, можно считать, что П.Д. Боборыкин как писатель вызволен из забвения, включен в историю русской литературы на правах ее видного деятеля. Но общая рецепция литературного творчества П.Д. Боборыкина еще не имеет под собою твердых оснований. В исследованиях не преодолены ощущения и выводы о «второсортности» его произведений. О натурализме писателя чаще говорится как об очевидном недостатке, а не специфическом явлении художественной литературы. Сам «натурализм» толкуется по-разному, а применительно к Боборыкину - расплывчато и вязко. В связи с этим назрела необходимость рассматривать творчество писателя в системном порядке, оставаясь на почве историзма, но с одинаковой степенью объективности показывать как сильные, так и слабые стороны его литературной деятельности с учетом их внутренней взаимообусловленности. Что касается самой эволюции писательского дарования, то ее, по нашему убеждению, можно представить не только как экстенсивное разрастание «вширь», но в отдельные периоды и как интенсивное движение «вверх» по спирали. Это подтверждается отзывами многих современников, в том числе таких, как Л. Толстой и А.Чехов, хотя они и не скрывали своего отрицательного отношения к ряду его недостатков. Так, получив журнал «Вестник Европы» (1898, № 1), где был напечатан роман П.Д. Боборыкина «Тяга», Л.Н. Толстой сообщал в письме к Л.Л. и Д.Ф. Толстым: «Боборыкин замечательно чуток. Это заслуга» (33).

Еще раньше (1865) в неотправленном письме к П.Д. Боборыкину Л.Н. Толстой отмечал его «замечательный художественный талант», который, однако, необходимо очищать от «вредных. петербургско-литера-турных наплывов» (34).

Немаловажно и то, что рекомендуя. (притом шесть раз) П.Д. Бобо-рыкина к избранию в почетные академики, Л.Н. Толстой называет его в письме к М.М. Сухомлинову не беллетристом, как принято было именовать в журналах П.Д. Боборыкина, а «художником и критиком» (35). Добавим, что П.Д. Боборыкин единственный литератор из русских писателей конца XIX начала XX веков, за которым закрепился термин «летописца» своего времени.

И действительно, П.Д. Боборыкин был автором широкого диапазона и быстрой реакции на новое. В его книгах воспроизведена почти вся послереформенная сословная Русь и все перепетии общественных упований конца XIX начала XX веков. П.Д. Боборыкин как писатель, общественный деятель и литературный критик хорошо чувствовал и во многом верно воспроизводил общественные настроения - особенно в кругу интеллигенции, а также в среде нарождающейся и крепнущей буржуазии. Вот что писал С.П. Мельгунов, один из мемуаристов начала XX века, часто встречавшийся с П.Д. Боборыкиным: «Им не было пропущено буквально ни одного крупного сдвига в интеллигентских настроениях, бытописателем которых он по преимуществу являлся» (36). Но дело не ограничивается только широким показом «сдвигов» в настроениях русской интеллигенции второй половины XIX века, хотя это и важно. П.Д. Боборыкин был художником с определенными эстетическими, теоретико-литературными взглядами (37). В диссертации устанавливается, что его романы отличаются разноообразием поэтических средств, в первую очередь, языковых и стилистических. Композиция крупнейших романов писателя также представляет немалый интерес, притом - в свете современных проблем повествовательных структур художественных текстов. Но именно поэтике произведений П.Д. Боборыкина и не уделялось должного внимания в работах отечественных исследователей на протяжении многих десятков лет. Стремление восполнить этот пробел определяет логику и главные целевые установки настоящей диссертации.

Романное творчество П.Д. Боборыкина рассматривается нами в контексте историко-литературного развития прозы второй половины XIX века с привлечением самых разнообразных критических отзывов, журнальных обзоров и статей.

В диссертации даются далеко не традиционные объяснения дискутируемым в нашей науке терминам «натурализм», «натуралистический роман», «писатели-натуралисты», «натуралистическая поэтика», «натуралистическое направление», а также «натуралистический метод».

Скажем здесь, что просто «натурализм» нельзя выделять в какое-то самостоятельное направление и придавать этому термину значение вполне оформившегося творческого метода, поскольку натурализм в чистом виде не мог обеспечить и не обеспечивал собою качественного роста русской прозаической литературы. А все то, что способствовало такому росту и было связано с результативной опорой на натуралистичность как элемент поэтики, следует именовать художественным натурализмом.

Художественный натурализм предполагает генетическую связь с реализмом и является не чем иным, как разновидностью данного направления в его новом развитии по отношению к прозе первой половины XIX века.

Это положение, как видим, не совпадает с принятыми у нас оценками натурализма как течения, которое, если воспринимать его автономно, во многом снизило достижения реализма. Включение же художественного натурализма (речь идет именно о художественном) в состав реализма может более наглядно показать действительную сложность русской прозы второй, а в особенности последней трети XIX века. Она развивалась мно-говекторно (в чем следует видеть уникальность процесса обогащения реализма), в том числе по линии художественного натурализма. Но это не какое-то отдельное направление, а весьма заметный и необходимый компонент в обогащении русского реализма как сложной художественной системы. Данный тезис составляет основу диссертации и раскрывается в анализе поэтических свойств романного творчества П.Д. Боборыкина, начиная с 60-х годов XIX века. Этим объясняется преимущественное внимание в нашей работе к анализу художественных повествовательных ситуаций, чему прежде уделялось мало внимания и без чего невозможно сколько-нибудь удовлетворительно очертить своеобразие П.Д. Боборыкина как писателя.

Естественно, что в решении перечисленных задач необходимо опереться на достаточно прочную, научно перспективную методологию. Думеется, что только средствами эйдетической поэтики (38) нельзя раскрыть своеобразие литературного творчества П.Д. Боборыкина. Следует обратиться к тому, что сегодня (помимо собственно литературного контекста) именуют метатекстом, разумея под этим способность литературного произведения создавать (и подразумевать) за пределами своего времени и места новые коммуникативные общественно-правовые и нравственно-эстетические отношения между людьми. К произведениям П.Д. Боборыкина вполне применимы слова, сказанные A.A. Потебней: «Заслуга художника не в том minimume содержания, какое думалось ему при создании, а в известной гибкости образа, в силе внутренней формы возбуждать самое разное содержание» (39). Действительно, такие романы П.Д. Боборыкина, как «Дельцы», «Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал», «Тяга» и другие привлекают сегодня своими точными, схваченными как бы «налету» зарисовками «былого», «возбуждают», говоря словами А. Потебни, иное содержание, иные ассоциации, имеющие, однако, своими корнями не что-либо, а то «бытописательство», за которое многие современники готовы были упрекнуть П.Д. Боборыкина в отсутствии обобщений, в «нерасчленимости» повествовательных сфер.

Между тем, мысль М.М. Бахтина о том, что истинная полнота и целесообразность литературного произведения «раскрывается только в большом времени» (40) как раз и находит свое подтверждение при системном восприятии прозы П.Д. Боборыкина. Таким образом, лишь комплексное применение историко-генетического, функционально-типологического и структурно-поэтического методов исследования, а в особенности, говоря словами Ю.Н.Тынянова, «соотнесенность каждого элемента произведения как системы с другими» (41) элементами, позволяет раскрыть реальный вклад П.Д.Боборыкина в историю русской литературы, еще точнее - эволюцию форм художественного постижения действительности, и не только в пределах отечественной прозы. Ведь относительно слабая «сегментность» повествовательной зоны в романах П.Д. Боборыкина, отсутствие в ней демаркационных внутренних линий явилось не чем иным, как прологом так называемого «потока сознания» (у Боборыкина это был «поток» самой действительности), что ставится в заслугу известным художникам XX века - Ф.Кафке и М.Прусту. Сегодня это одна из актуальных проблем литературоведения.

Д.Н. Овсянико-Куликовский справедливо писал о том, что «итоги художественной работы П.Д. Боборыкина еще не подведены», хотя она уже и вошла, по мнению ученого, «в историю русской литературы, где будущий историк отведет ей видное и почетное место» (42). С этим прогнозом-пожеланием видного литературоведа конца XIX - начала XX веков (43) связан замысел диссертационной работы.

Очень важно учесть еще, что различные стороны содержания, а также поэтика произведений прошлого, в особенности классических, постоянно, как отмечают исследователи, «коррелируют с ценностями сегодняшней эпохи» (44). Следовательно, и вопросы о том, «какие элементы художественной структуры. творений русских писателей «спят» в одни эпохи и «просыпаются» в другие и что этому способствует» (45), могут быть отнесены к разряду наиболее значимых при изучении литературного наследия. Романы П.Д. Боборыкина без всякого сомнения следует причислить к тому, что «просыпается», что нуждается в последовательном и системном рассмотрении как феномен, помогающий понять многие важные особенности современной жизни и литературных тенденций нашего времени.

Исходя из сказанного, на защиту выносятся следующие положения:

1. Развитие русской прозы - а еще шире - реализма второй половины XIX века осуществлялось не в однолинейном режиме. Углублялись социально-критические аспекты русской прозы, обогащались формы психологического анализа; сатира и юмор сочетались с гротеском и фантастикой (Н. Щедрин), со всей определенностью обозначилась на реалистической основе религиозно-философская линия (Ф. Достоевский), с каждым десятилетием набирало силу и свойства специфического искусства «этнографическое направление», что уже привлекло внимание современных исследователей (46). В этом же ряду и как признак обогащения русской прозы (в особенности в последнюю треть XIX века) следует рассматривать произведения художественного натурализма (П.Д. Боборыкин, Н.С. Лесков, Д.Н. Мамин-Сибиряк). Наиболее системным представителем этой разновидности искусства был П.Д. Боборыкин.

2. Художественный натурализм - отнюдь не «барьер» и не шаг назад в развитии реализма, а его исторически детерминированное звено, получившее интенсивную динамику вследствие имманентной, эстетически полноценной потребности воспроизведения быстро меняющейся действительности в ее многогранных проявлениях. «Правда» жизни получала не условно-метафорическое, а предметно-детализированное, масштабно развернутое отражение повседневных реалий в их «текучести», а порою и случайных соотношениях.

3. Художественный натурализм характеризуется в диссертации как система повествования, отличающаяся от простой описательности, от натурализма в его «чистом виде». Натурализм не ставил перед собой задачи познания жизни, ее новых форм, ограничиваясь, как правило, техническим эффектом словесного «фотографирования» событий, протокольной фиксацией (Д.В.Аверкиев, И.Н.Потапенко и др.).

4. В художественном натурализме Боборыкина следует различать эволюционные фазы (от романа «Жертва вечерняя» до «Василия Теркина» и «Великой разрухи»). В ходе творческого развития писатель концентрировал и отрабатывал на уровне подлинного искусства ряд структурных приемов, которые в поэтике классического романа занимали подчас периферийное место: расширение и обновление социальной панорамы, введение в канву романного повествования героев из купеческой и меркантильно-дворянской среды (Саламатов, Палтусов, Теркин, Лыжин, Кумачев), воспроизведение реального времени в манере, близкой к исторической документалистике. Одновременно повышалась роль бытописания, которое, с одной стороны, создает социально-физиологический (и психологический) «фон» повествования, а с другой, - оказывалось средством усиления «жиз-неподобия» сюжетных ситуаций, которые в романах Боборыкина как бы теряют свою сугубо «материальную» природу, становясь достоверным о действительной жизни. Напряженность сюжетного развития, столь традиционная для классического романа намеренно ослабляется в целях более широкого и целостного охвата изображаемых «массивов» жизни.

5. В романах П.Д. Боборыкина, в особенности периода 1870 - 1890-х годов, происходит принципиальная смена героев: вместо положительно-идеальных в духовно-нравственном отношении, но не приспособленных к практической жизни, в романах Боборыкина на первый план выдвигаются персонажи активного темперамента, убежденные в том, что через личное устроение, посредством деловых усилий устроится и сама окружающая среда, в которой персонажи не «борются», а стремятся отыскать в ней свое место, подчиняя по возможности ее разрозненные компоненты своей воле.

6. Данную особенность романного жанра в творчестве Боборыкина в диссертации предлагается рассматривать не как апологию «буржуазности», а как стремление автора, не чуждого гражданским идеалам, отыскать в бушующем море промышленной цивилизации и прогресса твердые основы человеческого благополучия. Соединение прагматизма со «здравым смыслом», а здравого смысла с красотой и благородством - такова этико-мировоззренческая и эстетическая позиция Боборыкина человека, гражданина и писателя, обусловившая само обилие его романов, повестей, с помощью которых он намеревался уловить реальные, а не воображаемые законы, управлявшие действительностью.

7. Столь грандиозная задача не могла быть решена, по убеждению Боборыкина, на уровне простого «писания», «фотографирования». Этим объясняется то обстоятельство, что, стремясь к полному охвату жизненных событий, Боборыкин тем не менее был чуток в отборе фактов, именно таких, которые сами по себе, без дополнительных, философско-психо-логических «пояснений» подтверждают логику основных закономерностей быстроменяющейся действительности. Ввиду этого, подчеркивая объективность художественных и беллетристических картин в романах Боборыкина, нельзя отождествлять его творческую манеру с «объективизмом», в чем нередко и необоснованно упрекали писателя в критике и литературоведении предшествующих десятилетий.

8. В диссертации обращено внимание на старательную и достаточно квалифицированную попытку Боборыкина в теоретическом плане обосновать эстетические принципы «реального романа», то есть художественного натурализма. Ожидаемого успеха эта попытка в работе «Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века» (1900) Боборыки-ну не принесла. Однако обращение к теории романа, к искусствоведческим вопросам свидетельствует о серьезности (и своевременности) намерения писателя обновить и обогатить конкретную творческую практику (создание прозаических произведений) с учетом требований времени. В диссертации отстаивается положение о том, что по существу Боборыкин как прозаик выходил не на линию «сужения» реализма, а на путь его обогащения и модификации.

9. Лучшие романы П.Д. Боборыкина убеждают в том, что писателю удалось утвердить художественный натурализм как специфическую, дос таточно значимую со стороны содержания и со стороны формы систему литературно-поэтического изображения, имеющую «открытый» характер.

Художественный натурализм, будучи типологической разновидностью реализма, с одной стороны, вбирал в себя многие достижения реализма 60-80-х годов XIX века (например, объективный характер социальных характеристик, некоторые приемы психологического анализа, внимание к «среде», влияние быта на речь персонажей и др.). С другой стороны, художественный натурализм отрабатывал и закреплял такие формь1 повествования, которые в классическом романе играли подчиненную роль (бытописание), а то и вовсе отсутствовали. К числу бесспорных завоеваний художественного натурализма следует отнести осознанную авторскую установку на отражение не столько «типов» действительности, сколько ее собственного «потока», где типы человеческих характеров воспринимаются как составляющие, а то и как «эмбрионы» изображаемой действительности. Немаловажно в этой связи учесть, что распространенный в западноевропейской литературе первой половины XIX века прием изображения «потока» сознания индивидуалистической личности является своеобразным аналогом к тому, что уже применялось П.Д. Боборыкиным в части изображения глобальных процессов русской жизни, связанных с ее капитализацией.

10. Признание поэтической и социально-общественной значимости художественного натурализма не означает, однако, что необходимо выделять характеризуемое явление в особое литературное направление. Равным образом не следует рассматривать художественный натурализм (в частности, романы П.Д.Боборыкина) как адекватное «продолжение» реализма. Необходимо закрепить диалектический подход к данному феномену как весьма специфической разновидности («модуляции») реализма, возникшей в определенных исторических условиях и имевшей как положительные (их больше!), так и отрицательные стороны. В любом случае лучшие романы самого П.Д. Боборыкина заслуживают положительной итоговой оценки, достойны широкого включения в историю русской литературы второй половины XIX - начала XX века как крупная монографическая тема, обладающая необходимой актуальностью и перспективой дальнейшего научного изучения.

Элементы и тенденции художественного натурализма сказались во многих произведениях русской литературы на рубеже двух веков (Д.Н. Мамин-Сибиряк, П.И. Мельников-Печерский, частично А.И. Куприн, А.П. Чехов, ранние рассказы и повести М. Горького и др.), в чем следует видеть специфическое воздействие творческого опыта П.Д. Боборыкина.

Диссертация состоит из введения и четырех глав. В первой главе рассматриваются эстетико-философские основы романного творчества, что естественно, так как П.Д. Боборыкин был не только писателем в собственном смысле слова, но и достаточно серьезным заслуживающим внимания теоретиком литературы. Без учета этой стороны его деятельности нельзя понять и особенностей романного творчества писателя.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Романы П.Д. Боборыкина в контексте русской прозы второй половины XIX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Осуществленный анализ романов П.Д. Боборыкина убеждает в том, что они явились заметным вкладом в развитие русской прозы второй половины XIX века. Осваивались новые темы (процесс становления общественно-экономических отношений, связанных с утверждением торгово-промышленного уклада), новые герои, раскрывалась психология людей, включившихся в сферу предпринимательства и общего обновления жизни. Соответственно с этим неизбежно менялись не только приемы, но и самые принципы изображения характеров и действительности, которая их рождала. В сюжетах большое значение приобрел кумулятивный характер их построения, событийная панорама не имела строго очерченных границ, равно как и стержневых линий в развитии конфликтов, что позволяло писателю свободно переходить внутри композиционного поля от одного приема к другому (1), соотнося их с общей задачей изображения новой действительности и новых буржуазно-капиталистических отношений.

В романах П.Д. Боборыкина вполне очевидна тенденция исторически точного воспроизведения действительности, характеров и типов. Однако в отличие от авторов классического романа (И.А. Гончаров, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой) образы, выведенные П.Д. Боборыкиным в качестве главных персонажей, не воспринимаются как художественная материализация тех или иных идей, или духовно-нравственных концепций. Это характеры впрямую взятые из действительности и отражают именно ее логику, развивающуюся независимо от авторской позиции, подчас и идеалов. Этим можно объяснить складывающееся у читателей впечатление того, что главные персонажи и их поступки в романах Боборыкина есть «снимки» с реально действующих лиц и событий, лишенных обобщения. Это не совсем так. Обобщение в романах художественного натурализма осуществляется посредством детализации и объективизации изображаемых картин, хотя и не полностью, но достаточно убедительно это обобщение заменяло типизацию в том смысле, что воспроизводило как внешние, так и внутренние закономерности новой жизни в их непосредственном, то есть нередко весьма раздробленном виде. Обобщить раздробленную действительность, показать ее как целое П.Д. Боборыкин считал для себя задачей не менее важной, чем «типизировать» те или иные явления (под типизацией мы в данном случае понимаем не только и не столько обобщение, сколько неповторимо наглядное и оригинальное по своим индивидуальным признакам изображение главных признаков явления). Количественная сторона в показе отдельных, порой не связанных между собой событий, также играла существенную роль в картинах художественного натурализма. Через это набрасывался абрис эпохи, выявлялись ее ведущие тенденции.

В поэтике реального романа своеобразную функцию выполняют приемы психологического анализа. Для этих романов характерен эстетико-психологический метод изображения, суть которого состоит в том, что мерой человека, высшим ценностным критерием оказывается красота, прекрасное. Но это прекрасное мыслилось не в отрыве от реальных итогов жизнедеятельности личности, а в тесной связи с прямым результатом практических действий персонажей. Это можно считать некоторым преимуществом аксеологи-ческой позиции П.Д. Боборыкина: достоинство личности он определял не только высотой духовно-нравственного идеала, что свойственно, к примеру, Л.Н. Толстому, но и жизненными итогами повседневных усилий героев, в том числе в сфере хозяйственно-экономических интересов. Эстетика быта, таким образом, определила и конечную эстетику художественного изображения в романах писателя. Отсюда и сам психологизм был направлен на точное воспроизведение личных настроений персонажа, обусловленных характером событий окружающей среды. И через это как раз выявлялась необходимая для всякого художественного изображения «связка»: герой - время - среда.

В системе повествования романов художественного натурализма большое место занимали информационность и бытописание как способы художественного воплощения временной эволюции. И здесь со всей очевидностью сказывалось обогащение русской прозы за счет широкого использования так называемой натуральности, которая так же, как и количественный фактор, оказывалась элементом художественной характеристики в романах П.Д. Боборыкина. Под натуральностью мы понимаем и обозначаем в поэтике П.Д. Боборыкина наличие верно и тонко схваченной естественности в показе внешнего облика персонажей, в характеристике их настроений, в изображении многообразных свойств той среды, в которой действуют герои. В нашем понимании, в наших анализах - это признак реализма, признак в какой-то степени, учитывающий достижение авторов натуральной школы 40-х годов XIX века, о которых с похвалой отзывался В.Г. Белинский (2).

Все сказанное относительно системы повествования в романах П.Д. Боборыкина подтверждает и наш вывод о том, что сам принцип сюжето-строения отличался заметным своеобразием. Прежде всего укажем на то, что в основе сюжетного развития в романах П.Д. Боборыкина (в первую очередь «Дельцы», «Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал») лежат процессы, связанные с капитализацией русской действительности конца XIX века. Эти процессы настолько сложны и многообразны, что выявление их закономерностей не могло быть осуществлено по какой-то одной жизненной линии. Писатель, исходя из художественной целесообразности, строил сюжеты романов по принципу «схватывания» как можно большего числа наиболее значимых эпизодов, организуя их затем в «блочную» систему повествования. Так определялась широкая панорамность изображения («Китай-город»), которую П.Д. Боборыкин старался представить не в ее исключительных проявлениях, а в формах обыденной жизни, конкретно взятого и во многом незавершенного временного отрезка (3).

Художественная специфика сказалась и в жанровом своеобразии романов П.Д. Боборыкина. В целом П.Д. Боборыкин сохраняет сам принцип романной организации материала, а именно: изображение личности и общества во всем разнообразии их отношений. Однако характер «соотношений» заметно меняется. Если русский роман классического типа был основан, как правило, на конфликтах личности с обществом, притом по идеологической или духовно-нравственной линии, то в романах П.Д. Боборыкина конфликты такого рода существенно ослаблены, а то и вовсе отсутствуют. Герой романов П.Д. Боборыкина конфликтует не с «обществом» - он старается «включиться» в него - а с частными, порою случайными обстоятельствами, которые «мешают» ему закрепиться в окружающей общественной среде.

Абсолютно новый жанровый тип романа это породить не могло, но многое внутри структуры романов получило нетрадиционное воплощение. Исчезла, к примеру, сюжетная напряженность, острота в развитии действия, «стертыми» оказались так называемые кульминационные точки, описываемые события получили как бы равнозначные функции в организации повествовательного материала. Социально-психологический роман - основной тип романа в русской литературе XIX века - превратился в социально-аналитический с очень заметным расширением (и в этом преимущество П.Д. Боборыкина!) границ и «зоны» художественного повествования.

Для романов П.Д. Боборыкина характерно изучение, накопление реальных фактов, синтез которых писатель не стремился конструировать в границах только своего воображения, предоставляя это как бы самой действительности, ее истории. Отсюда такие, на первый взгляд, «невыразительные» малоэффектные концовки в романах П.Д. Боборыкина, по крайней мере, в основных («Китай-город», «Василий Теркин», «Перевал»), что идет не от небрежности писателя или его неумения закончить роман каким-либо четким «итогом». Это -прием. Жанровые конструкции романов П.Д. Боборыкина - открытые конструкции, концовки в которых могли стать началом нового повествования, что мы и видим в самой последовательности появления главных произведений писателя. В «Китай-городе» действие романа заканчивается благополучным завершением неприятной истории в жизни Палтусова, дальше у него, надо думать, начнется новый этап, этап восхождения к материальному благополучию и широкой практической деятельности. «Василий Теркин» открывается описаниями начала именно такой деятельности, правда, уже другого персонажа, близкого, однако, по своим убеждениям и отношению к практической жизни герою «Китай-города». «Василий Теркин» завершается изображением апогея, достигнутого предпринимателем из купцов в его хозяйственно-экономической деятельности. Остальные романы П.Д. Боборыкина («На ущербе», «По другому», «Ходок», «Тяга», «Великая разруха») посвящены изображению дальнейших зигзагов в судьбах русского предпринимательства, и интеллигенции.

На этом, по преимуществу, были основаны тематика и образы романов П.Д. Боборыкина, значительность их художественных анализов и сама оригинальность позиции писателя, который был уверен в необходимости усиления практической активности деловых кругов России конца XIX века и который долгое время уповал на перспективы именно такого развития. Романы П.Д. Боборыкина в этом смысле - важный этап в эволюции большой русской литературы, всегда старавшейся отразить с наибольшей художественной полнотой не только образ, но и дух своего времени. И то, что многие современники П.Д. Боборыкина считали его «летописцем» своего времени следует воспринимать сегодня не как умаление достоинств его литературного труда, а как указание на специфику творчества, призванного запечатлеть «лик» эпохи наглядно и убедительно. Заслуга не малая! - в особенности, если учесть ряд характерных признаков романной поэтики писателя (точность и колоритность описаний, широкий охват жизненных реалий, информативность, сюжет-ситуация как способ изображения «прозаической действительности» (4) - и др.) в той или иной степени отразились в структуре русской и западноевропейской прозы конца XIX начала XX веков.

Все эти особенности поэтики романов П.Д. Боборыкина формировались на протяжении ряда десятилетий, но развитие П.Д. Боборыкина как писателя на всех этапах его деятельности нельзя воспринимать как обособленный процесс, противостоящий к тому же основным тенденциям русской прозы второй половины XIX века, по преимуществу - реализму.

Русская реалистическая проза XIX века, если брать ее в охвате столетия, развивалась многовекторно и многоэтапно. Родоначальником ее следует считать A.C. Пушкина, хотя суть и формы его творчества, в том числе прозы, во многих случаях близки романтизму.

Новый этап в становлении русской реалистической прозы связан с деятельностью Гоголя. Его же принято считать «отцом» русской «натуральной школы», к которой примыкали многие известные прозаики 40 -50-х годов XIX века (В.И. Даль, Д.В. Григорович, - частично - И.А. Гончаров, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский).

Это подтверждает, что «натурализм» («натуралистичность») - в генетике реализма, и, строго говоря, реалистическая система изображения никогда не чуралась натурализма в смысле точного и наглядного воспроизведения существующей, а не воображаемой действительности.

Но оставаться только в рамках натурализма - значило тормозить развитие. Поэтому очень скоро (50-е годы) происходит интенсивное обогащение русской прозы (как и всей литературы) по многим линиям, в особенности - психологической и социальной. Создается классический русский роман (И.А. Гончаров, А.И. Герцен, И.С. Тургенев, JI.H. Толстой, Ф.М. Достоевский), в значительной степени интегрирующий эти линии.

Однако структура классического романа при очевидных ее достоинствах также не могла оставаться неизменной. В последнюю треть XIX века в ходе дальнейшего сближения литературы с действительностью, закрепления принципов научно обоснованного познания жизни со всеми ее противоречиями, а также по мере расширения диалогической зоны европейских культур все большее значение приобретала проза, которая, будучи неотделимой от основных тенденций реализма, в то же время претендовала (и могла претендовать) на известную «автономность», оригинальность, новаторство некоторых приемов и жанровых форм повествования - вплоть до терминологического самоопределения («натурализм»).

Признаки такой прозы ясно обозначились в творчестве Г.И. Успенского, Н.С. Лескова, П.Д. Боборыкина, П.Н. Мельникова-Печерского, несколько позже - в произведениях Д.Н. Мамина-Сибиряка, В.И. Немировича-Данченко, А.И. Куприна. С прозой этих писателей исследователи подчас недифференцированно объединяли произведения A.B. Амфитеатрова, К.С. Баранцевича, И.Г. Потапенко и других, именуемых также писателями-натуралистами.

Столь широкий и чрезмерно обобщенный подход к произведениям неодинакового творческого склада в границах одного и того же понятия -натурализм - стирал качественные различия произведений разного художественного уровня и мало способствовал уяснению действительной картины развития русской литературы последней трети XIX столетия.

В прозе отмеченного периода, разумеется, были произведения, отмеченные печатью «фотографизма», с повышенным вниманием к «физиологической» стороне человеческой жизни, с установкой на ее «протоколирование», а не изучение и т.д. Таковы многие повести A.B. Амфитеатрова («Марья Лусьева»), В. Буренина, И. Ясинского и др.

Однако романы П.Д. Боборыкина в основных своих свойствах не могут отождествляться с произведениями вышеназванных писателей, с натурализмом такого типа, который отступал от принципов настоящего искусства, искажая и обесценивая его.

Автор «Жертвы вечерней», а в особенности романов «Китай-город», «Василий Теркин», «Тяга», «Великая разруха», был одаренным и «чутким» (термин Л. Толстого) писателем, подчинявшим свое творчество решению важных жизненных вопросов. Некоторая «торопливость» в создании романов, что отмечалось к примеру, И.С. Тургеневым, объясняется желанием Боборыкина шире и «вещественнее» представить лавину быстро развивающейся жизни.

Важно подытожить, что действительность воспринималась П.Д. Бо-борыкиным как целостный процесс, в котором каждая деталь важна сама по себе и - как часть огромного, в основах своих единого «организма», именуемого жизнью. Выявление особенностей этого организма посредством подробного воспроизведения «повседневности» - одна из сторон эпического повествования.

Романы П.Д. Боборыкина по общей логике своего построения тяготеют к эпичности такого рода. Понятно, что это выражается иначе и менее впечатляюще, чем в произведениях, к примеру, Л.Н. Толстого. Если у автора «Войны и мира» эпичность определяется «мыслью народной» и исходит, как справедливо отмечено исследователями, от «исчерпывающей себя до конца идеи» (5), то эпичность романов Боборыкина реализует себя в других признаках, в том числе в «исчерпывающих себя» фактах.

В лучших романах П.Д. Боборыкина мы видим хроникальные события, событийные панорамы, которые можно воспринимать как кумулятивные, то есть увеличенные за счет подробного описания множества фактов. При этом жизненные факты подаются писателем как совокупность бытовых, психологических и социальных противоречий. В конечном итоге обилие фактов, «бесконечность» потока частных историй и событий, взятых из живой повседневности, также создают ощущение эпического воспроизведения жизни, ее масштабности. Этим и объясняется замечание А.П. Чехова о том, что П.Д. Боборыкин - «добросовестный труженик.его романы дают большой материал для изучения эпохи» (6).

Дать «большой» материал для познания эпохи возможно было, как совершенно очевидно, только оставаясь на уровне художественных задач своего времени. Этим и определяется феномен П.Д. Боборыкина как писателя художественного натурализма. В этом же и причина его большой популярности среди своих современников.

Список научной литературыЩеблыкин, Сергей Иванович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Художественные тексты и литературно-критические работы П.Д. Боборыкина

2. Боборыкин П.Д. Сочинения: в 12т. / П.Д. Боборыкин. СПб.: М.О. Вольф, 1884-1886.

3. T.I. Кн. 1-2, 1884. На обл.: 1885.- 500 с.

4. Т.П. Кн. 3-4, 1885.-350 с.

5. T.III. Кн. 5-6, 1885.- 418 с.5. T.IV. 1886.- 527 с.

6. Т. V. Кн. 1-4, 1885. На обл.: 1886,- 388 с.

7. T.VI. Кн. 1-4, 1885. На обл.: 1886.- 524 с.

8. Т. VII. Кн. 1-3, 1885. На обл.: 1886.- 360 с.

9. Т. VIII. Кн. 4-6, 1886.- 544с.10. Т. IX, 1886.-298 с.11.Т. X, 1886.- 296 с.12. Т. XI, 1886.-312 с.13. Т. XII, 1887.- 524 с.

10. Боборыкин П.Д. Собрание романов, повестей и рассказов П.Д. Боборыкина: в 12 т. /П.Д. Боборыкин. СПб.: А.Ф. Маркс, 1897.

11. Боборыкин П.Д. Сочинения: в 3-х т./П.Д. Боборыкин.- М.: Худож. лит, 1993.

12. Боборыкин П.Д. Тяга. Роман в двух частях // Вестник Европы.-1898. T.I.

13. Боборыкин П.Д. Великая разруха (Семейная хроника).-М.: Изд. В.М. Саблин, 1908.- 324 с.

14. Боборыкин П.Д. Столицы мира. Воспоминания.-М.:Сфинкс,1912,59 с.

15. Боборыкин П.Д. Вечный город (итоги пережитого) / П.Д. Бобо-рыкин. М., 1903.- 297с.

16. Боборыкин П.Д. Судьбы русского романа / П.Д. Боборыкин // Почин. Сб. на 1895г. (Москва)

17. Боборыкин П.Д. Эволюция русского романа / П.Д. Боборыкин // Под «знаменем» науки. М., 1902.

18. Боборыкин П.Д. Красота, жизнь и творчество / П.Д. Боборыкин // Вопросы философии и психологии. 1893.- № 1-16. -№1.- С. 70-108.

19. Боборыкин П.Д. Методы изучения романа / П.Д. Боборыкин // Северный вестник. 1894.- №11.

20. Боборыкин П.Д. Воспоминания: в 3-х т. / П.Д. Боборыкин. М.: Худож. лит., 1965.

21. Боборыкин П.Д. Писатель и его творчество / П.Д. Боборыкин // Наблюдатель.- 1883.-№ 12.-С.224.

22. Боборыкин П.Д. Европейский роман в XIX столетии. Роман на Западе за две трети века / П.Д. Боборыкин. СПБ., 1990, XXX - 644 с.

23. Боборыкин П.Д. в переписке с A.A. Измайловым. (Из отчета A.M. Мудрова) / А. М. Мудров // Известия Азербайджанского гос. ун-та им. В.И. Ленина. Общественные науки-Баку. 1927.-Т.8-10.1.. Общетеоретические и специальные работы: монографии,сборники, статьи

24. Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей / Ю. Айхенвальд. -М.: Республика, 1994. 591с.

25. Аксаков С.Т. Собр. соч.: в Зт. / С.Т. Аксаков. М.: Худож. лит.,1986.

26. Анализ художественного произведения. Межвуз. сб. научн. трудов МГПИ. М.: Прометей. - 1992. - 160с.31 .Актуальные проблемы изучения и преподавания литературы ввузе и в школе. Межвузовский сборник научных трудов. Самара, 2000. -С.245-251.

27. Антонович М.А. Избранные статьи. Философия. Критика. Полемика / М.А. Антонович. М. - Л.: Гослитиздат, 1938. - 584с.

28. Анненков П.В. Литературные воспоминания / П.В. Анненков-М.: Правда, 1989.-688с.

29. Анненков П.В. О значении художественных произведений для общества. Русская эстетика и критика 40-5Ох годов XIX века / П.В. Анненков. -М.: Искусство, 1982,- С. 345-368.

30. Арнаудов М. Психология литературного творчества / М. Арнау-# дов; пер. с болг. Д.Д. Николаева. М.: Прогресс, 1970. - 654с.

31. Асмус В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики / В.Ф. Асмус. -М.: Искусство, 1968. 654с.f1 '

32. Афасижев М.Н. Эстетика Канта / М.Н. Афасижев- М.: Наука, 1975.- 134с.

33. Аднан Салим. Тургенев художник мыслитель / Салим Аднан-ф М.: Современник, 1983. - 218с.

34. Arseniew N. Von Die rusich literature der Neuzeit und Wegenwart, Meinz, 1929. Str 94.

35. Арсеньев К. Теория экспериментального романа// Критические ^ этюды по русской литературе / К. Арсеньев. СПБ., 1888. - Т. II. - С.336.357.

36. Барабаш Ю.Я. Вопросы эстетики и поэтики / Ю.Я. Барабаш. М.: Современник, 1973-318с.

37. Батюто А.И. Творчество И.С. Тургенева и критико-эстетическая ф мысль его времени / А.И. Батюто. Л.: Наука, 1990. - 298с.

38. Батюто А.И. Тургенев-романист / А.И. Батюто. М.: Наука, ш 1972,-388с.

39. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин 2изд.- М.: Искусство 421с.

40. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского/ М.М. Бахтин. 2• изд.- М.: Худож. лит., 1972. 269с.

41. Библиотека для чтения, 1857, № 1.

42. Библиотека для чтения, 1857, № 2.

43. Буров А.И. Антиреалистическая сущность натурализма в искусстве / А.И. Буров // Философские записки. 1950 - № 3 - С. 36-66.

44. Буренин В.П. Михайловский и г.Боборыкин / В.П. Буренин // Критические очерки и памфлеты. Пб.: A.C. Суворин, 1884. - С.267-281.

45. Bauer Е. Naturalismus Nihilismus in der russichen Dichtung. Berlin,• 1980, VII + 352 S.

46. Бройтман C.H. Историческая поэтика/ C.H. Бройтман. M.: Изд-во РГГУ, 2001.-320с.

47. Белинский В.Г. Собр. соч.: в 9т. / В.Г. Белинский. М.: Худ. литература, 1976-1982.

48. Бёминг М. "Сон Обломова": апология горизонтальности / М. Бё-ф минг // Материалы международной конференции, посвященной 180-летиюсо дня рождения И.А. Гончарова. Ульяновск: Изд-во Ульяновского гос. пед. ун-та, 1994. - С.26-38.

49. Бердников Г.П. Иван Сергеевич Тургенев / Г.П. Бердников. М.-ф Л.: Искусство, 1951. - 142с.

50. Бердников Г.П. Чехов-драматург: традиции и новаторство в драматургии Чехова / Г.П. Бердников 3-е изд. -М.: Искусство, 1981. - 345с.

51. Бестужев A.A. (Марлинский). Соч. в 2т. / A.A. Бестужев. М.: Гос. лит. изд-во, 1958.ф 57. Библиотека для чтения. СПб, 1837, Т.24.

52. Благой Д. Поэзия действительности / Д.Благой. М.: Сов. писа-т тель, 1961.- 168 с.

53. Боткин В.П. Литературная критика. Публицистика. Письма / В.П. Боткин. М.: Сов. Россия, 1989. - 320с.

54. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина: очерки / С.Г. Бочаров. М.: Наука, 1974.-207с.

55. Бурсов Б.И. Критика как литература / Б.И. Бурсов. Л.: Лениздат, 1976.-320с.

56. Бушмин A.C. Преемственность в развитии литературы /A.C. Бушмин 2-е изд.- Л.: Худож. лит., 1978. - 222 с.

57. Бялый Г.А. Тургенев и русский реализм / Г.А.Бялый. М.-Л.: Сов. писатель, 1962. - 170с.

58. Буров А.И. Марксистско-ленинская эстетика против натурализма в искусстве / А.П. Буров // Вопросы философии. 1950 - № 1.- С. 117-138.

59. Бассардин Мечников Л.И.. Новейший "нана-натурализм" (По поводу последнего романа Э.Золя) / Л.И. Мечников // Дело 1880 - №3-С. 36-65.

60. Бурсов Б.И. Национальное своеобразие русской литературы / Б.И. Бурсов 2-е изд.- Л.: Сов. писатель, 1967 - 369с.

61. Бондалетов В.Д. Вартапетова С.С. Кушлина Э.Н. Стилистика русского языка / В.Д. Бондалетов, С.С. Вартапетова, Э.Н. Кушлина / под ред. Н.М.Шанского.-Л.: Просвещение, 1989-220с.

62. Ванслов В.В. Проблема прекрасного / В.В. Ванслов. М.: Политиздат., 1957. - 264 с.

63. Weimann Robert. Literaturgechichte und Mythologie. Berlin: AufbauVerlag, 1971.

64. Векслер И.И. Традиции русской критики 40-60х годов в борьбе с теорией «чистого искусства» / И.И. Векслер // Против безыдейности в литературе. Л., 1947. - С.144-160.

65. Вершинина Н.Л. Культурно-генетическая основа идиллической образности в произведениях Пушкина 1830-х годов / Н.Л. Вершинина

66. Университетский пушкинский сборник. М.: Изд-во МГУ, 1999. -С.159-164.

67. Веселовский А.Н. История или теория романа? / А.Н. Веселов-ский // Из истории романа и повести. Спб., 1886. - С.3-29.

68. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. -М.: Высшая школа, 1989. 406 с.

69. Веселовский А.Н. Собр. соч. Серия 1. Вып. 1, Т.2. Поэтика сюжетов. СПБ., 1913.

70. Wellelc R. Warren A. Theory of Literature. N.Y.,1956.

71. Виноградов B.B. О языке художественной литературы / В.В. Виноградов. -М.: Гослитиздат, 1959. 656 с.

72. Виноградов В.В. Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский / В.В. Виноградов. Л.: Гос. ин-т ист. и иск-ва, 1929.- 389,2 с.

73. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей / В.В. Виноградов. М.: Гослитиздат., 1961- 614с.

74. Виленская Э. Ройтберг Л. П.Д.Боборыкин и его воспоминания / Э. Виленская, Л. Ройтберг // Боборыкин П.Д. Воспоминания: в 2-х т.- М.: Ху-дож. лит.- Т.1. С. 3-22.

75. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы / И.Ф. Волков. 2-е изд.- М.: Искусство, 1989 - 254с.

76. Вопросы изучения творчества В.Г. Белинского на современном этапе. Межрегиональный сборник статей Пенза: Изд-во ПГПУ, 1998. -133с.

77. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы / И.Ф. Волков. 2-е изд. - М.: Искусство, 1989. - 254с.

78. Воропаев В.А. Виноградов И.А. Николай Гоголь: житие в мире (1809- 1852) / В.А. Воропаев, И.А. Виноградов //Гоголь Н.В. Собр. соч.: в 9 т. -М., 1994 Т. 1.- С.407-421.

79. Вяземский П.А. Эстетика и литературная критика / П.А. Вяземский. М.: Искусство, 1984. - 458с.

80. Гаджиев A.A. Романтизм и реализм. Теория литературно-художественных типов / A.A. Гаджиев. Баку: Изд-во «Элем», 1972-346с.

81. Гегель Г.Ф. Энциклопедия философских наук: в Зт. М.: Мысль,1977.

82. Герцен А.И. Собр. соч.: в 8т. / А.И. Герцен. М.: Правда, 1975.

83. Гей Н.К. Художественность литературы: Поэтика, стиль / Н.К. Гей. М.: Наука, 1975.-471с.

84. Головин (Орловский) К.Ф. Русский роман и русское общество / К.Ф. Орловский. СПб.: А.Ф. Маркс, 1897.- С. 386-400.

85. Гончаров И.А. Собр. соч.: в 8 т. / И.А. Гончаров. М.: Гослитиздат, 1952-1955.

86. Гончаров И.А. Письмо П.Д. Боборыкину от 7 окт. 1876 / И.А. Гончаров // Собр. соч.: в 8 т. М.¡Гослитиздат, 1955. - Т.8. - С. 480-489.

87. Гончаров И.А. Материалы Международной конференции, посвященной 185-летию со дня рождения И.А. Гончарова. Ульяновск.: Изд-во Ульяновского гос. пед. ун-та,1998. - 336с.

88. Гоголь Н.В. Собр. соч.: в 9т. / Н.В. Гоголь. М.: Русская книга,1994.

89. Гречаная Е.П. Пушкин и французская аристократическая литература XVII-XVIII вв. / Е.П. Гречаная // Университетский пушкинский сборник,-М.: Изд-во МГУ, 1999. С. 389-395.

90. Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение / В.А. Грехнев Нижний Новгород, 1997. - 127с.

91. Григорьев Ап. Литературная критика / Ап. Григорьев / Сост., вступ. ст. и примеч. Б.Ф. Егорова. -М.: Худ. литература, 1967. 631с.

92. Гуревич A.M. Тема маленького человека у Пушкина и ее романтический подтекст / A.M. Гуревич // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. М.: АН СССРД983. - Т. 42.- №5 - С. 434-437.

93. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя / Г.А. Гуковский. M-JL: Гослитиздат, 1959-259с.

94. Гуляев H.A. Литературные направления и методы в русской и зарубежной литературе XVII- XIX веков / H.A. Гуляев М.: Просвещение, 1983.-С. 70-71.

95. Гуляев H.A. Карташова И.В. Современное литературоведение о соотношении реализма и романтизма в русской литературе / H.A. Гуляев, И.В. Карташова // Современная советская историко-литературная наука. Актуальные вопросы. Л.: Наука, 1975- С.214-217.

96. Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка / А.Н. Гвоздев. 2-изд. - М.: Учпедгиз, 1955 - 463с.

97. Добролюбов H.A. Литературные мелочи прошлого года / H.A. Добролюбов // Современник. 1859. - №1-4.

98. Добролюбов H.A. Собр. соч.: в Зт. / H.A. Добролюбов. М.: Худ. лит., 1952.

99. Демченко A.A. H.A. Добролюбов / A.A. Демченко. М.: Просвещение, 1984. - 128 с.

100. Достоевский Ф.М. Об искусстве. Статьи и рецензии / Ф.М. Достоевский . -М.: Искусство, 1974. 632с.

101. Дергачев И.А. Д.Н.Мамин-Сибиряк в русском литературном процессе 1870-1890 годов: Автореф. дисс. докт. филол. наук / И.А. Дергачев. Л., 1980.-32с.

102. Ditze W. Jnges Deutschland und deutsche klassik, 3 Auft В., 1962.

103. Дружинин A.B. Литературная критика / A.B. Дружинин. М.: Советская Россия, 1983. - 384с.

104. Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России 1860-х годов / Б.Ф. Егоров. Л.: Искусство, Ленинградское отделение. — 1991. — 334с.

105. Егоров Б.Ф. Литературно-критическая деятельность В.Г. Белинского / Б.Ф.Егоров. М.: Просвещение, 1982. - 175с.

106. Егоров Б.Ф. Очерки по истории русской культуры XIX века / Б.Ф. Егоров // Из истории русской культуры. М.: Языки русской культуры, 1996.-Т. 5.-С. 13-392.

107. Ежегодник императорских театров. СПб: Тип. императорских театров, 1897.- Кн.З.

108. Елизаветина Г.Г. H.A. Добролюбов и литературный процесс его времени / Г.Г. Елизаветина / Ответ, ред. A.C. Курилов. М.: Наука, 1989. -333с.

109. Есин А.Б. Психологизм русской классической литературы / А.Б. Есин.-М.: Просвещение, 1988.- 175с.

110. Жук A.A. Русская проза второй половины XIX века / A.A. Жук. -М: Просвещение, 1981.-252с.

111. Жук A.A. Конспект вступительной лекции по курсу истории русской критики A.A. Жук // Русская литературная критика. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1999. - С. 6-14.

112. Засулич В.В. Иванов. Плохая выдумка. Роман «По-другому» / В.Засулич // Новое слово. 1897. - №. 12. -С. 1-19.

113. Затонский Д.В. Какой не должна быть история литературы? / Д.В. Затонский // Вопросы литературы . 1998. - № 1-2. - С. 28-29.

114. Захаркин А.Ф. Русские поэты второй половины XIX века / А.Ф. Захаркин. -М.: Просвещение, 1975 . -255с.

115. Иезуитова JT.A. О "натуралистическом" романе в русской литературе конца XIX-начала XX веков (П.Д.Боборыкин. Д.Н.Мамин-Сибиряк,

116. A.В.Амфитеатров) / JT.A. Иезуитова // Проблемы поэтики русского реализма XIX века. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. - С. 265-288.

117. Известия отделения русского языка и словесности Академии наук.- 1900.-Т. 5,- №3.

118. Измайлов А. Кони А.Ф. Русский европеец / А.Измайлов, А.Ф. Кони // Вестник литературы. 1919. - № 7. - С. 213-280.

119. История всемирной литературы: в 9т. М.: Наука, 1989.

120. История русской литературы: в 2-х т.- 2-е изд. М.: Гос. Учпедгиз, 1963-1964.

121. История русской литературы XIX века 40-60-х гг. / Под. ред.

122. B.Н. Аношкиной и Л.Д.Громовой. -2-е изд. М.: Изд-во МГУ, 2001. -505с.

123. История русской литературы XIX начала XX века. Библиографический указатель / Под ред. К.Д. Муратовой. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1962.-965с.

124. История русской критики: в 11 тт. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958.

125. История зарубежной литературы XVIII века / Под ред. В.П. Не-устроева, P.M. Самарина. М.: Изд-во МГУ, 1974. - 414с. щ 130. История романтизма в русской литературе (1790-1825). - М.:1. Наука, 1979.-310с.

126. Карпенко Г.Ю. Возвращение Белинского: литературно-художественное сознание русской критики в контексте историософских представлений / Г.Ю. Карпенко. Самара: Изд-во Саратовского ун-та. Самарф ский филиал. 367с.

127. Кант И. Сочинения: в 6т. / И. Кант. М.: Мысль, 1963-1966.

128. Кантор B.K. Осповат A.JI. Русская эстетика середины XIX века: теория в контексте художественной литературы / В.К. Кантор, А.Л. Осповат // Русская эстетика и критика 40-50-х годов XIX века. М.: Искусство, 1982.-С.7-41.

129. Кантор В.К. Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба/В.К. Кантор. -М.: Искусство, 1978. 174с.

130. Карамзин Н.М. Избр. соч.: в 2 т. М.-Л.: Худож. лит., 1964.

131. Карташова И.В. Романтизм в творчестве Н.В. Гоголя / И.В. Кар-ташова//Русский романтизм. М.: Высшая школа, 1974.- С. 140-169.

132. Касаткина В.П. Становление символа свободы в романтической лирике A.C. Пушкина / В.П. Касаткина //Поэзия A.C. Пушкина и ее традиции в русской литературе XIX начала XX века. М.: Просвещение, 1989. - С.4-26.

133. Касаткина В.Н. Романтическая муза Пушкина / В.Н. Касаткина. -М.: Изд-во МГУ, 2001.- 128с.

134. Катков М.Н. Пушкин / М.Н. Катков // Русский вестник. 1856. -Кн. 1-2.

135. Катаев В.Б. Сложность простоты. Рассказы и пьесы Чехова / В.Б. Катаев. М.: Изд-во МГУ, 1998; 2000.- 108 с.

136. Катаев В.Б. Проза Чехова: проблемы интерпретации / В.Б. Катаев. М.: Изд-во МГУ, 1979. -327с.

137. Квятковский А. Поэтический словарь / А. Квятковский. М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 376с.

138. Келдыш В.А. Новое в критическом реализме 900-х годов / В.А. Келдыш // Русская литература конца XIX начала XX века. 1908-1917. -М., 1971.-736с.

139. Кирпичников А.И. Забытый талант / А.П. Кирпичников // Исторический вестник . 1884. - №4. - С. 34-55.

140. Кирпотин В.Я. Достоевский в шестидесятые годы / В.Я. Кирпо-тин. -М.: Худож. лит., 1960. 607с.

141. Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольни-кова / В.Я. Кирпотин. 4-е изд. - М.: Сов. писатель, 1962. - 413с.

142. Кирпотин В.Я. Типология русского романа / В.Я. Кирпотин // Вопросы литературы. 1965. - №7.- С. 122.

143. Кожинов В.В. Книга о русской лирической поэзии XIX века / В.В. Кожинов. М.: Современник, 1978. - 303с.

144. Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе XIX XX веков / Н.А. Кожевникова. - М.: Изд-во ИРЯ, 1994. - 333с.

145. Кожинов В.В. Размышления о русской литературе / В.В. Кожинов. -М.: Современник, 1990. 526с.

146. Кожинов В.В. Происхождение романа /В.В. Кожинов. M.: Сов. писатель, 1963. -439с.

147. Кожина М.Н. Стилистика русского языка / М.Н. Кожина. 2-е изд. -М.: Просвещение, 1983. - 223с.

148. Konstantinovic Z.: Vergleichende literaturwissenschaft Bestandsaufnahme und Aysblicke. Bern., 1988.-S.10.

149. Kohler P/ Contribution a ane philosophie des geners. Helicjn. T. 2. Amsterdam-Leipzig, 1940, p. 142.

150. Конрад Н.И. Запад и Восток / H. И. Конрад. M.: Наука, 1972.496с.

151. Корман Б.О. Изучение текста художественного произведения / Б.О. Корман. М.: Просвещение, 1972. - 112с.

152. Кони А.Ф. Памяти П.Д. Боборыкина / А.Ф. Кони // На жизненном пути. Л.: Прибой, 1929. - T.V. -С. 337-340.

153. Коровин В.И. Романтизм в русской литературе первой половины 20-х годов XIX в. Пушкин / В. И. Коровин // История романтизма в русской литературе. Возникновение и утверждение романтизма в русской литературе (1790-1825). М.: Наука, 1979. - С. 183-225.

154. Коровин В.И. Лелеющая душу гуманность. О некоторых гранях • пушкинского гуманизма / В. И. Коровин. М.: Д. лит., 1982. - 159с.

155. Краснощекова Е. Гончаров: Мир творчества / Е. Краснощекова. С.-Петербург: Пушкинский фонд, 1997. - 490с.

156. Краснова O.K. Романы П.Д. Боборыкина 1860-70-х годов: Дисс. канд. филол. наук / O.K. Краснова. Л., 1983. - 173с.

157. Краснова O.K. Женский вопрос в романе Боборыкина «Жертва вечерняя» / O.K. Краснова // Вестник ЛГУ. Вып. 3. - № 14 . - 1982. - С. 53-58.ф 163. Кранихфельд В.П. П.Д. Боборыкин / В.П. Кранихфельд // Совр.мир,- 1910.-№11.-С.149-152.

158. Крупчанов Л.М. Культурно-историческая школа в русском литературоведении / Л.М. Крупчанов. М.: Просвещение, 1983. - 222с.

159. Крупчанов Л.М. А. Пыпин о народности и жанрово-историческом своеобразии A.C. Пушкина / Л.М. Крупчанов // Жанровоеф своеобразие произведений русских писателей XVIII XIX веков. - М.: Изд-во МГПИ, 1980.-С.99-110.

160. Кузнецова М.В. Творческая эволюция А.П. Чехова / М.В. Кузнецова. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1978. -261с.щ, 167. Кулешов В.И. Натуральная школа в русской литературе / В.И.

161. Кулешов. М.: Просвещение, 1982. - 224с.

162. Кулешов В.И. История русской критики XVIII-XIX веков / В.И. Кулешов. 4-е изд. - М.: Просвещение, 1991 - 432с.

163. Кулешов В.И. История русской литературы XIX века (70-90-е Ф годы) / В.И. Кулешов. М.: Высшая школа, 1983. - 385с.

164. Кулешов В.И. Нерешенные вопросы изучения русской литературы на рубеже XIX-XX веков / В.И. Кулешов // Вопросы литературы. -1982.- №8,- С. 50-74.

165. Курляндская Г.Б. Художественный метод Тургенева-романиста / Г.Б. Курляндская. Тула: Приок. кн. изд-во, 1972. - 344с.

166. Курляндская Г.Б. Структура повести и романа И.С. Тургенева 1850-:*. годов / Г. Б. Курляндская. Тула: Приок. кн. изд-во, 1977. - 270с.

167. Курляндская Г.Б. И.С. Тургенев и русская литература / Г.Б. Курляндская. М.: Просвещение, 1980. - 192с.

168. Курилов A.C. Традиции русской критической мысли / A.C. Ку-рилов. М.: Знание, 1974. - 64с.

169. Курилов A.C. Белинский и Пушкин: К истории вопроса о мировом значении поэта /A.C. Курилов //A.C. Пушкин в литературном развитии XIX-XX веков. Пенза: Изд-во ПГПИ, 2000. - С. 11-30.

170. Куприна-Иорданская М.К. Годы молодости / М.К. Куприна-Иорданская. М.: Худож. лит, 1966. - 384с.

171. Лакшин В.А. А.Н. Островский / В.А. Лакшин. М.: Искусство, 1982.-568с.

172. Львов-Рогачевский В.Л. Писатель без выдумки. По поводу романа Александра Амфитеатрова / В.Л. Львов-Рогачевский // Современный мир, 1911.- № 9.

173. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура / А.Ф. Лосев. -М.: Политиздат, 1991. 524с.

174. Лотман Ю.М. Роман A.C. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий /Ю.М. Лотман. 2-е изд. - Л.: Просвещение, 1983. - 416с.

175. Литературный энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1987.-752с.

176. Литературное наследство. М.: Наука, 1960. - Т. 87. - 727с.

177. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. -М. : Изд-во МГУ, 1980. 63 8с.

178. Литературные манифесты западноевропейских классицистов. -Изд-во МГУ, 1980 .-614с.

179. Линии A.M. К истории буржуазного стиля в русской литературе (творчество П.Д.Боборыкина) / A.M. Линии. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского н/Д пед. ин-та, 193 5.-Т. 6.-С.51-135.

180. Лихачев Д.С. Земля родная / Д.С. Лихачев. М.: Просвещение, 1983.-256с.

181. Лихачев Д.С. Возникновение русской литературы / Д.С. Лихачев. М.-Л.: АН СССР, 1952. - 240с.

182. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы / Д.С. Лихачев. 3-е изд. - М.: Наука, 1979. -359с.

183. Манн Ю.В. Философия и поэтика «натуральной школы» / Ю.В. Манн // Проблемы типологии русского реализма. М.: Наука, 1969. - С. 241-306.

184. Маркович В.М. Человек в романах И.С. Тургенева / В.М. Маркович. Л.: Изд-во ЛГУ, 1975. - 252с.

185. Маркович В.М. Вопрос о литературных направлениях и построение истории русской литературы XIX века / В.М. Маркович // Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения . М.: Наследие, 1997. - Т.1. - С. 241-250.

186. Маркович В.М. И.С. Тургенев и русский реалистический роман XIX века (30-50 годы) / В.М. Маркович. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. -208с.

187. Мельгунов С.П. Встречи. П.Д.Боборыкин / С.П. Мельгунов // Голос минувшего. 1921. -№ 1. -С. 215-221.

188. Машинский С.И. Типологическое и конкретно-историческое исследование литературы / С.И. Машинский // Проблемы типологии русского реализма. М.: Наука, 1969. - С. 140-149.

189. Машинский С.И. Семинарий по Белинскому / С.И. Машинский. -М.: Учпедгиз, 1950.- 224с.

190. Миночкина Л.И. Социальный роман Д. Н. Мамина-Сибиряка 90-х годов («Три конца», «Золото», «Хлеб»): Автореф. дисс. канд. филол. наук / Л.И. Миночкина. Л., 1981. - 16с.

191. Миночкина Л.И. Мамин-Сибиряк и Боборыкин (к типологии русского реализма) / Л.И. Миночкина // Русская литература 1870-1890-х годов. Свердловск: Урал, гос.ун-т, 1980. - 151с.

192. Михайловский Н.К. Поли. собр. соч: в 1-УШ. Т. X. СПБ., 1909.

193. Михеев Ю.Э. Время и конфликт в русской драме: монография / Ю.Э. Михеев. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2000. - 139с.

194. Михеев Ю.Э. Сюжетно-временная типология конфликта в русской драме / Ю.Э. Михеев. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2000. - 144с.

195. Москвичева Г.В. Русский классицизм / Г.В. Москвичева. М.: Просвещение, 1986. - 191с.

196. Мотылева Т.Л. Реализм / Т.Л. Мотылева // КЛЭ. М.: 1971. -Т.6. - Колл.205-235.

197. Мотылева Т.Л. Русская литература и мировой литературный процесс / Т.Л. Мотылева. М.: Знание, 1983. - 64с.

198. Назарова Л.Н. Тургенев и русская литература конца XIX начала XX века / Л.Н. Назарова. - М.: Наука, 1979. - 201с.

199. Недзведский В.А. Русская литературная критика ХУШ-Х1Х веков / В.А. Недзвецкий // Курс лекций. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 182с.

200. Немцев В.И. Михаил Булгаков: становление романиста / В.П. Немцев. Самара: Изд-во Саратовского ун-та. Самарский филиал, 1991. -161с.

201. Некрасовский сборник. Л.: Наука, 1967. - Вып. 4.

202. Небольсин С.А. В поисках стилевой соразмерности / С.А. Небольсин // Многообразие стилей советской литературы. Вопросы типологии. М.: Наука, 1978. - С. 73-112.

203. Нелидова Л.Ф. Воспоминания о Гончарове и Тургеневе / Л.Ф. Нелидова // Литературное наследство. М.: Наука, 1977. - Т. 87. - С. 2637.

204. Николаев Д.П. Русский историко-литературный процесс и пути его изучения / Д.П. Николаев // Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения. М.: Наследие, 1997. - Т.1. - С. 43-79.

205. Николаев Д.П. Смех Щедрина. Очерки сатирической поэтики / Д.П. Николаев. М.: Сов. писатель, 1988. - 397с.

206. Николаев П.А. Реализм как теоретико-литературная проблема / П.А. Николаев // Советское литературоведение за пятьдесят лет. М.: Изд-во МГУ, 1967. - С.341-384.

207. Николаев П.А. Курилов A.C. Гришунин А.Л. История русского литературоведения / П.А. Николаев, A.C. Курилов, А.Л. Гришунин. М.: Высшая школа, 1980. - 349с.

208. Никольский C.B. О некоторых явлениях жанрового синтеза в чешской литературе / C.B. Никольский // Славянские литературы. М.: Наука, 1968.-647с.

209. Одиноков В.Г. Художественная системность русского классического романа. Проблемы и суждения / В.Г. Одиноков. Новосибирск: Изд-во «Наука». Сиб. отд., 1976. - 196с.

210. Одиноков В.Г. Проблемы поэтики и типологии русского романа XIX века / В.Г. Одиноков. Новосибирск: Изд-во «Наука». Сиб.отд., 1971. -160с.

211. Осьмаков Н.В. Психологическое направление в русском литературоведении. Д.Н. Овсянико-Куликовский / Н.В. Осьмаков. М.: Просвещение, 1981.- 160с.

212. Овсянико-Куликовский Д.Н. П.Д.Боборыкин / Д.Н. Овсянико-Куликовский // История русской литературы XIX века. М.: Мир,1910. -Т. 5. - С.134-144.

213. Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения / Ответственный редактор Д.П. Николаев. М.: Наследие, 1997.-Т. I-II.

214. Палиевский П.В. Русские классики. Опыт общей характеристики / П.В. Палиевский. М.: Худож. лит., 1987. - 239с.

215. Палиевский П.В. Пути реализма. Литература и теория / П.В. Палиевский. М.: Современник, 1974. - 222с.

216. Петров С.М. Реализм / С.М. Петров. М.: Просвещение, 1964.490с.

217. Писарев Д.И. Литературная критика: в 3 т. / Д.И. Писарев. Л.: Худож. лит., 1981.

218. Палиевский П.В. Литература и теория / П.В. Палиевский. М.: Сов. Россия, 1979.-284с.

219. Паперный З.С. // Знамя. 1954. -№ 7. - С.150.

220. Пешковский A.M. Вопросы методики родного языка. лингвистики и стилистики. Л.,1930. - С.159 -160.

221. Переверзев В.Ф. У истоков русского реализма / В.Ф. Переверзев. М.: Современник, 1989. - 752 с.

222. Плеханов Г.В. Искусство и литература / Г.В. Плеханов. М.: Гослитиздат, 1948. - 888с.

223. Проблемы поэтики русского реализма XIX века. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984.-283с.

224. Поляков М.Я. Поэзия критической мысли: О мастерстве Белинского и некоторых вопросах лит. теории / М.А. Поляков. М.: Сов. писатель, 1968.-342с.

225. Покусаев Е.И. Н.Г.Чернышевский. Очерк жизни и деятельности / Е.И. Покусаев. 4-е изд. - Саратов.: Приволжское кн. из-во, 1967. - 256с.

226. Полякова Л.В. Поэзия и современность: "за" и "против" / Л.В. Полякова. М.: Современник, 1989. - 302с.

227. Полякова Л.В. Периодизация как качественный критерий развития русской литературы / Л.В. Полякова //Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения. М.: Наследие, 1997. -Т.2.-С. 151- 162.

228. Полякова Л.В. Русская литература XX века в дискурсе научно обоснованной системы подходов / Л.В. Полякова // Вестник Тамбовского университета. 2001. - №2. - С.81-87.

229. Полякова Л.В. Современное состояние отечественного литературоведения: уроки плюрализма / Л.В. Полякова // Вестник Тамбовского университета. 2003. -№ 3. - С.3-13.

230. Полякова Л.В. О некоторых теоретических аспектах истории русской литературы XX века / Л.В. Полякова // Русское литературоведение в новом тысячелетии. Материалы I Международной конф. В 2 т. М.: Альфа, 2002. - Т.2. - С.249-261.

231. Полякова Л.В. Учение Гегеля об эпическом и русская литература XX века. Перспектива оценок / Л.В. Полякова // Вестник Тамбовского университета. 2003. - № 4. - С.38-42.

232. Полоцкая Э.Л. О поэтике А.П. Чехова / Э.Л. Полоцкая. М.,2000.

233. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики / Г.Н. Поспелов.• М.: Изд-во МГУ, 1983. - 335с.

234. Поспелов Г.Н. Реализм и его разновидности в русск. лит. XIX века / Г.Н. Поспелов // Проблемы типологии русского реализма. -М.: Наука, 1964. СЛ23-133.

235. Поспелов Г.Н. Реализм и его разновидности в русской литературе XIX века / Г.Н. Поспелов // Проблемы типологии русского реализма-М.: Наука, 1964. С. 123-133.

236. Проблема художественного метода, жанра, стиля в русской лиф тературе / /Межвуз. сб. науч. ст./ Под ред. Ю.Г. Круглова. М., 1995.172 с.

237. Принципы анализа литературного произведения / Под ред.

238. V' П.А.Николаева и А.Я.Эсалнек М.: Изд-во МГУ, 1984. - 199с.

239. Пумпянский Л.В. Романы Тургенева и роман «Накануне» / Л.В. Пумпянский // И.С.Тургенев. Сочинения. М.-Л., 1930. - Т.6. -С.9 -26.ф 246. Пушкин A.C. о литературе. М.: Худ. литература, 1962. - 590с.

240. Пушкин A.C. Собр. соч.: в 10 тт.-М.: Худож. лит., 1974-1978.

241. Пушкин A.C. в литературном развитии XIX-XX веков. Межрегиональный сборник статей и материалов. Пенза: ИМЛИ им. A.M. Горь4 кого РАН, ПГПУ им. Белинского В.Г., 2000. 176с.1.

242. Полное собр. соч. и писем А. Григорьева: в 12 т. Петроград, 1918. Т. I. ХС1У,2,356,2с.

243. Пустовойт П.Г. И.С. Тургенев художник слова / П.Г. Пусто-войт. - М.: Изд-во МГУ, 1980. - 304с.

244. Пустовойт П.Г. "Отцы и дети" И.С.Тургенева и идейная борьба60.х годов XIX века / П.Г. Пустовойт. 2-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 1965. -400с.

245. Pearson N. H. Literary Forms and Types or a Defense of Polonius.-Englich Institute Annual, 1940. Reprinted: N.Y., 1965, vol.1, p.70.

246. Развитие реализма в русской литературе: в Зт. М.: Наука, 1972 -1974.

247. Решетников Ф.В. Избр. произведения: в 2 т. / Ф.В. Решетников. -М.: Гослитиздат, 1956.

248. Руднева Е.Г. Пафос художественного произведения (из истории проблемы) / Е.Г. Руднева. М.: Изд-во МГУ, 1977. - 165с.

249. Русская литература в историко-функциональном освещении. -М.: Наука, 1979.-302с.

250. Родина Т.М. Натурализм и антиреализм / Т.М. Родина // Вопросы эстетики. 1971. - Вып. 9.

251. Русская эстетика и критика 40-50-х годов XIX века / Подгот. текста, сост., вступ. ст. и примеч. В.К. Кантора и A.JI. Осповата. М.: Искусство, 1982.-544с.

252. Русская мысль. 1900. - № 9.

253. Русская мысль. 1907. - № 11.

254. Русское богатство. 1901. - № 1.

255. Русские писатели о литературном труде: в 4 т. Л.: Сов. писатель, 1955.

256. Салтыков-Щедрин М.Е. Литературная критика / М.Е. Салтыков-Щедрин. М.: Современник, 1982. - 349с.

257. Самусенко В.И. Особенности стиля прозы П.Д. Боборыкина / В.И. Самусенко // Метод, мировоззрение и стиль в русской литературе XIX века.-М.:МГЗПИ, 1988.-С. 118-123.

258. Светлов В.Я. Летописец нашего времени. Ежемесячное приложение к "Ниве".- 1896. № 9. - С. 112-113.

259. Северный вестник. 1894. - № 11.

260. Семенов Е.И. Н.Г. Чернышевский в борьбе с литературной «эстетической критикой» / Е.И. Семенов // Русская литература №3. -1991. - С.32-48.

261. Слинько A.A. В поисках гуманистического пути: Из истории русской публицистики / A.A. Слинько. -Воронеж: Издательство Воронежского ун-та, 1991. 94с.

262. Словарь русского языка: в 4 т. 2-е изд. - М.: Русский язык, 1981-1984.

263. Смирнов A.A. Литературная теория русского классицизма / A.A. Смирнов. -М.: Высшая школа, 1981. 135с.

264. Смирнов A.A. Лирика Пушкина: Принципы анализа поэтического идеала / A.A. Смирнов. М.: Изд-во МГУ, 1988. - 78с.

265. Современный мир. -1911. № 9.

266. Сорокин В.И. Теория литературы / В.И. Сорокин. М.: Учпедгиз, 1960. -277с.

267. Соколов А.Г. Михайлов М.В. Русская литературная критика конца XIX и начала XX века / А.Г. Соколов, М.В. Михайлов. Хрестоматия- М.: Высшая школа, 1982. - 367с.

268. Сохряков Ю.И. О критико-обличительном пафосе русской классики / Ю.И. Сохряков // Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения. -М.: Наследие, 1977. Т.1. - С. 278-291.

269. Сохряков Ю.И. И.А. Ильин религиозный мыслитель и литературный критик / Ю.И. Сохряков. - М.: ИМЛИ РАН, 2004. - 249с.

270. Столович Л.Н. Эстетическое в действительности и в искусстве / Л.Н. Столович. М.: Гос. изд. полит, лит., 1959. - 255с.

271. Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия. Поли. собр. речей в Государственной Думе и государственном Совете 1906-1911 / П.А. Столыпин. М.: Молодая гвардия, 1991. - 411с.

272. Сучков Б.JI. Исторические судьбы реализма / Б.Л. Сучков. М.: Сов. писатель, 1967. - 462с.

273. Сучков Б.Л. Собр. соч.: в Зт. /Б.Л. Сучков. -М., 1984.

274. Сызранов C.B. «Василий Теркин» П.Д. Боборыкина (1892г.) / C.B. Сызранов //Начало. Выпуск2. -М.: ИМЛИ, 1993.-С.117-121.

275. Тагер Е.Б. Проблемы реализма и натурализма / Е.Б. Тагер // Русская литература конца XIX начала XX в. Девяностые годы. - М.: Наука, 1968.-502с.

276. Темлинский С. Грингмут В.А. Золаизм в России / В.А. Грин-гмут // Кругозор. 1880. - № 9-17.

277. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы / Л.И. Тимофеев. 5-е изд. - М.: Просвещение, 1959. - 446с.

278. Томашевский Б.В. Теория литературы: поэтика / Б.В. Томашев-ский. М.: Аспект-Пресс, 2001. - 334с.

279. Троицкий В.Ю. Художественные открытия русской романтической школы 20-30-х годов XIX века /В.Ю. Троицкий. М.: Наука, 1985. -280с.

280. Троицкий В.Ю. Словесность в школе / В.Ю. Троицкий. М.: Гуманитарный издательский центр, 2000. - 432с.

281. ТургеневИ.С. Собр. соч.: в 12т-М.: Гослитиздат, 1958.

282. Урнов Д.М. Внутренний монолог / Д.М. Урнов // Краткая литературная энциклопедия. -М.: Сов. энциклопедия, 1978. -Т.9. С. 194-195.

283. Уэллек Р. и Уоррен О. Теория литературы / Р. Уэллек, О. Уоррен. М.: Прогресс, 1978. - 324с.

284. Федь Н.М. Жанры в меняющемся мире / Н.М. Федь. М.: Сов. Россия, 1989.-541с.

285. Фохт У.Р. Типологические разновидности русского реализма / У.Р. Фохт // Проблемы типологии русского реализма. М.: Наука, 1969. -С. 39-81.

286. Фридлендер Г.М. Поэтика русского реализма. Очерки о русской литературе XIX века / Г.М. Фридлендер. JL: Наука, 1971. - 291с.

287. Хализев В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев. М.: Высш. школа, 1999.-400с.

288. Хехерль А. Автобиографизм и художественный вымысел в романе П.Д. Боборыкина «В путь-дорогу» / А. Хехерль // Документальное и художественное в литературном произведении. Иваново: Изд-во Ивановского гос. ун-та, 1994. - С.61-67.

289. Хомяков A.C. О возможностях русской художественной школы / A.C. Хомяков // Московский литературный и учебный сборник на 1847 год. -М, 1847.

290. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы / М. Б. Храпченко. 2-е изд. - М.: Сов. писатель, 1972. -408с.

291. Храпченко М.Б. Художественное творчество, действительность, человек / М.Б. Храпченко. М.: Сов. писатель, 1976. - 384 с.

292. Цейтлин А.Г. Становление реализма в русской литературе (Русский физиологический очерк) / А.Г. Цейтлин. -М.: Наука, 1965. 317с.

293. Чернец JI.B. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики) / Л.В. Чернец. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 189с.

294. Чернышевский Н.Г. Поли. собр. соч.: в 16 тт. М, 1933-1953. -Т. 3-4.

295. Чернышевский Н.Г. Собр. соч.: в 5 т. М.: Правда, 1974.

296. Чернышова A.A. Критика во главе литературы / A.A. Чернышова // Русская критика эпохи Чернышевского и Добролюбова. М.: Д. лит., 1982.-С.З-29.

297. Чупринин С.И. Труды и дни П.Д. Боборыкина / С.И. Чупринин // Боборыкин П.Д. Соч.: в 3 т. М.: Худож. лит, 1993. T.I. - С. 5-26.

298. Чупринин С.И. Чехов и Боборыкин (некоторые проблемы натуралистического движения в русской литературе конца XIX века) / С.И. Чупринин // Чехов и его время. М.:* Наука, 1977. - 360с.

299. Целкова JI.H. Современный роман: Размышления о жанровом своеобразии / Л.И. Целкова. М.: Знание, 1987. - 61с.

300. Цейтлин А.Г. Вопросы психологии и творчества, культуры и техники писательского труда / А.Г. Цейтлин. М.: Сов. писатель, 1962. -500с.

301. Чешихин В.Е. Современное:общество в произведениях Боборы-кина и Чехова / В.Е. Чешихин. Одесса: Знание, 1899. - 52с.

302. Шеллинг Ф. Философия искусства / Ф. Шеллинг. М.: Мысль, 1966.-496с.

303. Шулятиков В. О новых произведениях П.Д. Боборыкина / В. Шулятиков // Курьер. 1901. - №56 (26 фев.). -С.З.

304. Щенников Г.К. Русский натурализм и его уроки / Г.К. Щенников // Русская литература. 1992. - № 2. - С. 11-27.

305. Щербакова М.И. Текстология этнографической прозы / М.И. Щербакова // Филология: проблемы истории и поэтики (к 60-летию Ю.Г. Круглова). М.: Изд-во «Таганка», 2004. - С. 152 (368с.).

306. Эдельсон E.H. Несколько слов о современном состоянии и значении у нас эстетической критики / E.H. Эдельсон // Москвитянин. 1852. - №6. - Кн. 2.

307. Эйхенбаум Б.М. О прозе. О поэзии / Б.М. Эйхенбаум // Сборник статей. Л: Худож. лит., 1986. - 456с.

308. Эйхенбаум Б.М. О литературе: работы разных лет / Б.М. Эйхенбаум. -М.: Сов. писатель, 1978. 347с.

309. Эсалнек А.Я. Типология романа (теоретический и историко-литературный аспект) / А.Я. Эсалнек. М.: Изд-во МГУ, 1991. - 151с.1.I. Архивные материалы

310. Боборыкин П.Д. Европейский роман в XIX столетии. Русский роман до эпохи 60-х годов. СПб. 1912. Рукописный отдел ИР ЛИ РАН. Корректура книги. Р.1. Оп. 2. Ед. хр. 86.

311. ИР ЛИ. Фонд 29. № 178. Л. 106-107.

312. РГАЛИ. Фонд 67. Опись 1. Ед. хр. 5. Лист 2; РГАЛИ. Фонд 928. Опись 1. Ед. хр. 1; Фонд 1223. Опись 1. Ед. хр. 7; Фонд 335. Опись 2. Ед.хр.1; Фонд 1108. Опись 1. Ед. хр. 15; Фонд 1164. Опись 1. Ед. хр. 9.