автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Смысловые трансформации текста при переводе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Смысловые трансформации текста при переводе"

На правах рукописи

Пи ОД

МАСЛЕННИКОВА Евгения Михайловна

СМЫСЛОВЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ

ТЕКСТА ПРИ ПЕРЕВОДЕ

(на материале переводов поэтических текстов)

Специальность 10.02.19 — общее языкознание, социолингвистика, психолингвистика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь-2000

Работа выполнена на кафедре общего и классического языкознания Тверского государственного университета

Научный руководитель: Заслуженный деятель науки РФ,

доктор филологических наук, профессор А.А. Романов

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Ю.А. Сорокин кандидат филологических наук, доцент Т. А. Жалагина

Ведущая организация: Волгоградский государственный

педагогический университет

Защита состоится « » а, на заседании диссертационного

»

2000 г. в час.

го совет К 063.97.10 по присуждению

063.97.10 по присуждению уче-

г. в у/у час. мин.

ной степени кандидата филологических наук по специальности 10.02.19 — общее языкознание, социолингвистика, психолингвистика в Тверском государственном университете по адресу: 170002, г.Тверь, проспект Чайковского, д. 70, корпус 4, филологический факультет, ауд. 35.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета (ул. Володарского, 42).

Отзывы мохою направлять по адресу: Россия, 170013, г.Тверь, ул. Желябова, 33, Тверской государственный университет, ученому секретарю.

Автореферат разослан « у » 000 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Реферируемое диссертационное исследование посвящено интегральному коммуникативно-прагматическому и семантическому анализу смысловых трансформаций поэтического текста при переводе.

Текстовая (художественная) двуязычная коммуникация перевода с учетом языковых, социокультурных и личностных факторов выступает объектом исследования. Выбор данного объекта обусловлен неразработанностью вопроса о деятелыгостной и личкостно ориентированной основе стратегии текстопопимания и смыслообразования, о причинах вариативности понимания, «приращения» или «утраты» смысла воспринимаемого текста.

При всем внимании к проблемам перевода и переводческой деятельности хорошо изучены только отдельные аспекты, а именно: переводи-мость/непереводимость; адекватность/неадекватность; требования к профессиональной деятельности; набор используемых средств и способов; проблема устаревания перевода; функционирование лексических единиц и их контекстуальная реализация. Недостаточность узколингвистичсского подхода заключается в том, что он не учитывает прагматические аспекты двуязычной коммуникации, з которой переводчик является одновременно адресатом/читателем текста оригинала (Т1) и адресантом текста перевода (Т2), предназначенного для читателя в системе переводящего языка (ПЯ). Приоритет сегодня отдается динамическому подходу, итогом которого должно явиться установление особенностей перевода как полноценной коммуникативной деятельности, направленной на распредмечивание и опредмечивание смыслов Т1 в Т2 и объединяющей коммуникантов, два языка, две культуры, две этаческне, эстетические и смысловые системы.

Решение данного круга вопросов невозможно без понимания того, что успешность двуязычной коммуникации перевода зависит от таких ее функциональных компонентов как когнитивные репертукры, индивидуальные системы знаний и оеобенносги языковых систем участников текстовой коммуникации; текст Т1 и текст Т2; коммуникативные и интерпретационные стратегии; социальный контекст (идеология, социальные, культурные и исторические факторы; литературные традиции); прагматический контекст (тема, условия, ситуация, способ коммуникации, характеристики коммуникантов); экстралннгвистический контекст.

Актуальность работы определяется неразработанностью механизмов поэтической коммуникации и потребностью интегрального коммуникативно-прагматического и когнитивно-семантического подхода к художественному (поэтическому) тексту, ориентированного на исследование текста как акта^коммуникации, выявление- внутренних закономерностей его организации с учетом социальных, психологических и зхстралингвистических факторов, влияющих на коммуникацию, а также набора правил, формальных и содержательных параметров конкретного текста.

Цель диссертации состоит в выявлении и анализе смысловых транс-

формаций поэтического текста при межъяыковых и межкультурнь-х преобразованиях.

Для достижения указанной цели были определены следующие задачи: ® выявить взаимодействие языковых, социокультурных и личностных факторов в преобразовании смыслов поэтического текста; в описать функциональные особенности стратегий семантического

«управления» фреймом поэтического текста-сонета; ® построить типологию смысловых трансформаций на основе языковых, логических и прагматических конститутивных признаков текста.

Цель и задачи, представленные в настоящем исследовании, обусловили выбор методов и приемов. В работе применены методы семантической и прагматической интерпретации; трансформационного и пресуппозитшшо-контекстуального анализа и фреймового моделирования. Социгльно-контекстуалыше методы использовались для изучения характера социальных и мезккультурных отношений коммуникантов. Смысл текста интерпретируется через обращение к коммуникативно-прагматическому контексту.

Теоретической базой исследования послужили работы ученых, занимающихся проблемами восприятия и понимания текста с позиций теории деятельности, теории коммуникации, прагма-, социо- и психолингвистики, логико-семантического анализа, филологической герменевтики: В.В. Богданова, Г.И. Бошна, Л.Г. Васильева, Т.М. Дридзе, A.A. Залевской, A.A. Леонтьева, А.Н. Леонтьева, М.Л. Макарова, Ю.А. Сорокина, И.П. Сусова, A.M. Шахпаровича, М. Агара, Т.А. ван Дейка, В. Кинча, Дж. Лича и др. За основу работы взята концепция функционально-семантического представления речевого произведения, разработанная A.A. Романовым.

На защиту выносятся следующие теоретические положения:

1. Изменения (расширение, сужение, дополнение, замещение, перенос) смысловой структуры текста и выбор стратегий текстопонимания и смыслообразования обусловлены историко-времешшми и социокультурными факторами, различиями культурных кодов, коммуникативно-прагматическими намерениями коммуникантов, межъязыковыми оценками коммуникации, этнокультурными стереотипами и экспектациями.

2. Общая схема построения текста (щи? фреймовая конфигурация текста) является вариабельной в заполнении при понимании или интерпретировании текста как узуальная модель текстопостроения. К факторам, определяющим стратегии заполнения фрейма текста, относятся индивидуальные особенности, интенции и коммуникативные стратегии, когни-тивные-ренертуары и системы знаний учаспшков текстовой коммуникации; социальный контекст, экстралингвистичсскнй контекст. Заполнение фрейма текста связано с наличием «эталонов» и «трафаретов», задаваемых национально- и культурно-маркированными стратегиями, и обусловлено многочисленными факторами психологического, когнитивного

и социокультурного планов, функционирующими в социуме системы ценностей.

3. Смысловые трансформации поэтического текста представлены четырьмя основными типами, которые определяются контрастом, амбивалентностью и рскомбинированностью смыслов: «расщепление», «наследование», «сцепление» смыслов текста и «адаптация» к системе «принимающего» языка и культуры. При восприятии и понимании поэтического текста информационные и смысловые «потери» компенсируются введением индивидуальных (личностных) смыслов.

4. В качестве инварианта поэтического текста, включающего все основные неизменные признаки при межкультурных, межъязыковых и внутриязыковых преобразованиях, выступают как инвариантная схема текста (его фреймовая конфигурация), так и система смыслов, мотивов, тем и образов, образующих поэтический мир текста.

Выбор в качестве материала переводов сонетов В. Шекспира вызван тем, что «перевод иптересен как механизм, рельефно проявляющий... художественную модель произведения, которую... нельзя непосредственно абстрагировать от текста, но можно установить, фиксируя то, 'по сохраняется в переводе» [Реззин 1977:245]. Анализу подверглись шесть поэтических переводов н два прозаических перевода сонетного цикла, а также отдельные переводы, созданные в 1839-1959 гг., объемом 1637 единиц (текстов сонетов).

Научная нззтна исследования состоит в комплексном коммуникативно-прагматическом подходе к смысловым трансформациям поэтического текста, что позволяет принять во внимание экстр алинпшстическгс и ин-тралингвисгичсские факторы. Изучение такого явления как смысл способствует описанию закономерностей развития и фушеционирования языка в социуме и позволяет осмыслять с лингвистической точки зрения аспекты воздействия нппрзпгг.<г«ощ"х п определяющих стратегии текстопонимания и смыслообразовання ценностей, стереотипных моделей речевого и социального поведения, расширяет представления о соотношении культурных и языковых планов коммуникации. Разработка типологии смысловых трансформаций поэтического текста опирается на представление смыслового поля текста как совокупности ядерных смыслов и смысловой периферии.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, результаты исследования вносят определегшый вклад в развитое коммуникагпдаю-прагматпчгского подхода к изучению закономерностей механизмов тексто-пошшання и смыслообразовання, в дальнейшую разработку проблем, связанных. с общей, теорией коммуникации пенхо-, ссщю- к зтаолтшжегакой, лннгвокультурологией, межсультурной коммуникацией.

Практическая ценность работы определяется возмохшостыо применения ее основных положений, выводов и результатов в преподавании ряда дисциплин высшей школы: спецкурсов по теории и практике перевода, за-

нятни по практике преподавания русского и иностранного языка, аналитическому чтению художественного текста, лингвострановедеиию.

Цель работы, круг обсуждаемых и рассматриваемых проблем обуславливают композицию работы. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка условных обозначений и сокращений, приложений.

Во введении определяются цель, задачи, методы, актуальность и новизна исследования, формулируются выносимые на защиту положения, обсуждается теоретическая и практическая значимость выводов диссертации.

В первой главе «Поэтический текст в художественной коммуникации перевода» рассматриваются особенности перевода как двуязышой деятельности, особенности условия успешности текстовой художественной коммуникации и составляющих ее компонентов, контекстуальные условия функционирования иноязычного и инокультурного текста, содержательные, жанровые и тематические аспекты поэтического текста.

Во второй главе «Фреймовая организация текста-сонета» рассматриваются особенности текста-сонета, описываются фреймовый подход к представлению семантики и стратегии «управления» фреймом текста.

В третьей главе «Смысловые трансформации поэтического текста-сонета при переводе» предлагается типология смысловых трансформаций поэтического текста при межъязыковых и межкультурных преобразованиях и рассматриваются причины, приводящие к смысловым трансформациям.

В заключении содержатся основные выводы и результаты диссертации, намечаются перспективы и задачи дальнейших исследований.

Текст сопровождается списком литературы и пршкшеншши.

Результаты исследования были апроЗираваки на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета и Лингвистической школы-семинара, а также на конференциях «Человек: язык, культура, познание» (Кривой Рог, 1997), «Когнитивная лингвистика конца XX века» (Минск, 1997), «Понимание и рефлексия в коммуникация, культуре и образовании» (Тверь, 1998), «Актуальные проблемы русистики» (Самара, 1998), «Актуальные проблемы лингвистики в вузе и школе» (Пенза, 1999), «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе» (Тверь, 1999), «Этническая ментальность в художественной литературе» (Ставрополь, 1999), «Виноградовские чтения: Прагматические аспекты грамматической и синтаксической семантики» (Москва, 2000).

По теме диссертации опубликовано 19 работ в межвузовских сборниках научных трудов (объем 5,75 п.л.).

Содержание работы

Акт художественной (поэтической) коммуникации, опосредованной художественным текстом и характеризующейся, в отличие от реальной си-

туации общения «лицом к лицу», разделением коммуникантов пространственно-временными и культурно-историческими барьерами, получением нового адресата при каждом обращении к тексту, включается не только в автодиалог «поэт/адресант <=> поэт/адресат», но и в отношения «поэт/адресант о читатель». В результате совмещения двух адресатов, внутреннего — автора и внешнего — читателя, возникает двойной смысл поэтического текста. Художественный текст открыт коммуникативной ситуации, в которой он порождается под влиянием взаимодействующих внешних факторов (замысел автора, свойства и характеристики читателя), т.е. он закрыт по форме (материальная фиксация), но открыт для понимания. Интерпретирующий текст становится равным/эквивалентным интерпретируемому тексту лишь условно, а их совпадение всегда приблизительно. Возникновение динамической системы смыслов поэтического текста есть возникновение целого из определенного количества значений и смыслов единиц текста в результате их корректирующих, координирующих, направляющих связей и взаимной рефлекторности поэтического слова.

Поэтическая коммуникация становится полноценной при условии знания или понимания кода автора, поэтической традиции, литературной школы и эпохи как компонентов фонового знания, т.к. поэтический текст отличается кодифицировагаюешо, наличием индивидуальных смыслов и образной системы. Ока предполагает читательское сопереживание, возникающее в результате взаимодействия когнитивной оценки текста и описанной ситуации на основе своего опыта, а также возникновение и переключение эмоций как пере адресацию с текста «на себя» под воздействием внешних условий. Непрерывный динамический режим <сгекст <=> читатель» несет творческий момент: у каждого обратившегося к тексту читателя своя коммуникативная реакция (положительная, отрицательная, нейтральная) и интерпретация. Отношения мех^ду адресатом и я.лресглтом, адресатам и высказыванием гае^оду адресантом, высказыванием и действительностью реализуются посредством функциональных значений, связывающих части высказывания, которые участвуют в планировании, организации, исправлении коммуникации и определяют структуру текста.

Понимание направлено на «реконструкцию» авторского замысла и/или установление его истинного намерения. Выбор стратегий, уровня и типа понимания задается текстом, его коммуникативно-информативной организацией, моделью жанра и моделью мира у читателя. Переводчик становится активным интерпретатором смыслов Т1, поскольку он создает «свой» текст не-& видс-простой суммы злемснтов ИЯ, соответствующих элементам исходного языка (ИЯ), а «реконструирует» текст с установкой на конкретного потребителя для достижения коммуникативного эффекта.

Вне сферы интересов исследователей, работы которых посвящены разграничению и определению понятий «смысл», «значение» и «содержание»

текста [см.: Бондарко 1978; Васильев 1986; Донских 1984; Дридзе 1980, 1984; Звегинцев 19766; Зимняя 1976; Кацнельсон 1972; Кибрик 1987; Новиков 1982; Павиленис 1983; Слгасарева 1963; Шахнарович 1987, 1998; Putnam 1986 и др.], оказываются особенности и причины смысловых изменений, преобразований, трансформаций при восприятии и понимании художественного (поэтического) текста.

Выделение смысла, значения и содержания текста связано с вариативностью понимания текста, т.к. смысл1 текста, заложенный в него автором, и смыслг, который извлекается при обращении и интерпретации текста, нетождественны. Смысл] как семантическая структура текста будет постоянным относительно автора и его когнитивной программы, а смыслг формируется заново при каждом новом обращении к тексту, поэтому смыстц се-мантичен, а смыслг прагматичен. Возможность сосуществования и получения новых интерпретаций одного текста заложена в языке и поддерживается вариантностью его системы на Бсех уровнях. Тот факт, что одет текст может быть основой для нескольких интерпретаций, которые выявляют различающиеся полностью или частично системы смыслов, объясняется асимметричностью отношений внутри пары «Смксл<=>Текст». Потенциальная неповторимость и свобода индивидуальных прочтений художественного и культурно значимого текста ограничена законами восприятия, культурным фоном, совпадением/несовпадением культур, литератур и традиций. Читатель выделяет и фиксирует актуальные смыслы относительно современной ему социокультурной ситуации. Из текста извлекается, в первую очередь, личностный смысл, реже — универсальный, т.к. личностное отношение к сообщаемому организует выборочный характер восприятия.

Трансформационный потенциал смысловой структуры текста образован набором трансформаций, допустимых как самой смысловой структурой, так и особенностями поэтического текста (амбивалентность семантики, многоплановость и многозначность, рефлективность слова), создающих предпосылки к вариативности пошшанля и интерпретирования. Под трансформацией понимается установление инвариантного соотношения между Т1 и Т2. Передача инвариантного плана содержания Т1 средствами ПЯ происходит на уровне смысловых отношений; планы выражения Т1 и его переводов, чьи планы содержания не совпадают из-за различия языков.

Инвариантом текста будем называть характеризующую величину, которая остается неизменной при межъязыковых, межкультурных и т.п. преобразованиях или по отношению к его отдельным преобразованиям в системе языка, (при внутриязыковом или адаптивном переводе). Инвариант поэтического текста образован смысловой структурой текста, совокупностью поэтических мотивов и художественной идеей как основным метасмыслом. Поэтический перевод допускает потерю второстепенных смыслов, однако на базе подобного инварианта должно быть возможным восстановление

исходного смысла. Понятие «одинаковость смысла» двух текстов предполагает определение соответствия/несоответствия составляющих их элементов и семантических отношений между ними.

Коммуниканты обращаются не только к знанию языка, норм и правил его функционирования, но и к своему опыту, сведениям о содержашга текста, стратегиям и процедурам освоения опыта и представления знаний. В основе когнитивной (психологической) модели памяти человека, опирающейся на теорию фреймов М.Минского [Минский 1979; Minsky 1983], лежит положение о восприятии действительности через сопоставление имеющихся в памяти фреймов, каждый из которых связан с концептуальным объектом памяти, и информацией из мира действительности.

При восприятии текста читатель организует незнакомые фреймы-сценарии в соответствии с имеющимися планами (сценариями, ориентированными на определенную цель) и схемами (сценариями, связанными с отдельными объектами или событиями действительности). Фрейм обеспечивает вхождение в ситуацию и «работу-ориетгтацию» в ней. Если базовый фрейм не «работает», то на его основе строится новый, где сравниваются ситуация базового фрейма и реальная ситуация. Гибкость смысловой структуры заключается в том, что -ложно трансформировать ее элементы и смыслы в соответствии с полученным и/или имеющимся знанием о структуре предметной области в компоненте стереотипной части фрейма.

Фрейм-ситуация формируется предсталпештями о прототшшческой ситуации и ее элементах, имеющих фиксированные роли и положения. Се-маптячсские модели управления фреймом связаны с определенными требованиями к контексту, непосредственному ссмаптнческому и синтаксическому окружешпо языковой единицы. При заполнении неременных учитывается сктуацнонкый контекст и контекстуальная норма, --110 позволяет говорить о контекстно-обусловленных стратегиях заполнения базового Заполнение слотоп фрейма сонета 147 обусловлено сценарием об зггазоде «лечение», который Еключает роли «больной», «врач», цели «получить/оказать врачебную помощь», конвенциальные установки «получить помощь и выздороветь/оказать помощь»; при этом интерпретируются разные аспекты входящих данных: love is as а fever — лихорадка (Гербель; Шуф), горячка (Федоров). Ахтпвнзатором сцены ii/шш сценария выступает слово в контексте, которое сравнивается с зафиксированным в стереотипном эпизоде. При заполнении переменных задействуются концептуальными структурами памяти, где «отложен» опыт, касающийся отношений понятий- и- сущностей (врач«-»больнон)-» приписывания ил» соответствующих данной ситуации типовых ролей: врач дает рецепт на лекарства (Кремлев) — бальзам для ран (Гербель), травы и коренья (Маршак), пилюли (Степанов) — и предписывает соблюдать резким (Москвина).

В определении соотвествия/несоответствия элемента текста фрейму,

выбранному в качестве ограничителя сочетаемости элементов, участвуют условия: 1) совместимость понятия и фрейма в концептуальной системе индивида; 2) категориальная семантическая сочетаемость внутри текста; 3) определяющий признак (собственный, ограничивающий, оценивающий) для свойств и характеристик элемента текста; 4) типизация отношений элементов текста по сходству моделей управления фрейма.

Совместимость понятия и фрейма в индивидуальной концептуальной системе индивида связана с тем фактом, что признаки фрейма устанавливаются па основе договоренности между коммуникантами, для которых они будут информативно значимыми. Понятийный ряд представлен списком понятий и их признаков, позволяющим соотнести стереотипные эпизоды с определенным сценарием. При построении причинных цепочек и заполнении слотов активизируются концептуальные структуры памяти.

Категориально предопределенная семантическая сочетаемость связана с логической совместимостью понятий: дождь для полей/стада и ливень для пустыни являются корректными, т.к. не противоречат фрейму как X важен для Y, так Z важен для U, поскольку Р (несут ясизнь): l.So are you to my thoughts as 1. Ты для меня, что пища для людей, food to life, 2. Что летний дождь для хсаясдуи}его стада..

2.Or as sweet-season'd show- (перевод A.M. Финкеля)

ers are to the ground... I. Ты для меня — как хлеб для бедняка,

сопет 75 2.Как долгожданный ливень для пустыни...

(перевод И. Фрадкина)

Определяющий признак важен тем, что упоминание объекта предполагает наименование признака, который входит в его имя: для dryer/the dryer's hand признаком выступает subdued (профессия «выдаст» обладателя по внешнему виду); выбор ограничен условием применимости признака:

6. And almost thence ту nature is 6Жаккраскою маляр, отметила позором... subdu 'd (перевод В. Мазуркевича)

7. То what it works in, like the 5.Всегда запачкан сажей трубочист... dyer's hand... (перевод A.C. Суетина)

сонет 111 6. И ремесла отмечен я печатью, 7.Как краскою красильщика рука...

(перевод A.M. Финкеля)

Приписывание слову значения, конкретного семантического и синтаксического управления, обеспечивающего воспроизводимость и эффективность конкретного акта коммуникации, позволяет говорить о ролевой семантике и рассмотреть особенности заполнения узлов.фдейма.

Фрейм-рамка текста состоит из ядра (постоянной части) и периферии (переменной части). В зависимости от содержания ядра и периферии идет развертывание фреймовой структуры в текст как конкретную реализацию типового фрейма. Ядро выражает связи и отношения, характеризующие

предметные области, и определяет выбор периферии. Постоянная часть определяется синтаксической структурой, а переменная часть задается семантикой. Рамка фрейма служит синтаксическим условием его реализации.

Выделенные в работе девять «базовых» фреймов текста-сонета (X, (не) делай Y и будет Р, где У— «тело» сонета, занимающее три катрена, а Р — вывод из (не)дейстЕия X, дшшый в двустишии; X (не) есть Y, поэтому Р; X имеет Y-a, который специфицирует Х-а, поэтому Р; когда с X случится Y, то будет Р (останется Z) и др.) могут видоизменяться и модифицироваться, включать различные дополнения и уточнения с помощью набора переменных «второй очереди»: X есть такой У, который отличается свойством/признаком Z, поэтому Р. Информация, содержащаяся в переменных, может задавать ограничения на их семантическое заполнение и вывод Р. При фреймовом подходе к семантическому заполнению Т2 можно говорить о фиксированном наборе смысловых ролей и соответствующих им семантических «пустот», заполняемых переводчиком.

Переводчик ориентируется на достижение соответствия между выразительными возможностями ПЯ в Т2 и избыточностью средств ИЯ в Т1. Специфика конкретного языка и культуры привносит свои особенности (лингвистические, экстр ал кнгвистичсские, прагматические) в формирование пропотипического представления об элементах фрейма, влияя на вариативность его заполнения. Элементы ИЯ могут не иметь соответствий в ПЯ, входить или не входить в информационный тезаурус читателя ПЯ, объединяющего как лингвистические и экстралингвистические знания, статус (социальный, культурный, образовательный), так и эмоциональные впечатления. Незнание и/или непонимание затрудняет выделение авторских доминантных смыслов и смыслообразующих единиц текста. Читатель, не имеющий достаточного объема знаний, при интерпретации заполняет «непонятое» (личностные текстовые лакуны).

Набор переменннх гаг.пен&нтов ассоциируется с данными, характеризующими объект, или с их частью. Перемешше в Т1 и Т2 могут принадлежать к одному классу, к любому представителю класса и т.д. Семантическое заполнение включает набор предварительных условий, которые должны стать истинными после данной процедуры. Если для объекта xl имеется функция хЗ, а объект х2 похож на xl, то, следовательно, для объекта х2 также подходит функция хЗ. В сонете 93 выражение like a deceived husband позволяет достроить конфигурацию «обман», которая включает связи между структурами знаний для анализа контекста и инициирует заполнение фрейма в соответствии с тематической ситуацией.

l.So shall I live, supposing thou art true, l.Я буду жить в неведеньи своем 2.Like a deceived husband; so love's 2.Как муж рогатый; и в лице, что face... мило...

сонет 93 (перевод С. Степанова)

Критерием соответствия (адекватности/зквивалекности) Т1 и Т2 назовем совокупность условий, являющихся одновременш достаточными и необходимыми: условие системности и условие свойсп, когда в рамке Т2 оказываются полностью или частично упомянутыми отношения Т1.

Особое значение имеют способность и возможность индивида к выделению смыслообразующих едишщ текста и их адегажтос/эквивалентное персраспредмсчивание языковыми средствами. Перевода* к свободен в выборе путей поиска смысла: смысловое пространство тексто актуализируется при обращении к тексту. Если в сонетах мотив забвения ислючен в парадигму смыслов бессмысленность воспоминаний как неслзвратпое или быть забытым/оставленным (судьбой, людьми), то в переводах прослеживается тенденция к смыслу смерть как забвение и злоупотреблению «кладбищенской романтикой», характерной для романтизма и символизма. J.Nor longer mourn for me 3.3a все, в чем виноват, мат прости when I am dead 43 тот день, когда мой гроб огжтят в яму

2. Iban you shall hear the surly 5.И в помыслах меня похорони... sullen bell... 13.3емли насыпят на могилу груду...

сонет 71 (пер:вц A.C. Суетина)

Многозначное слово может относиться к нескольким гльтернативным фреймам, но, относясь к понятию, оно однозначно. Расширение межфреймовых связей вызвано метафоричностью и мэтоннмр'жостыо стиха; «метафорический перенос предполагает наличие облася» источника и облает мышления», которая «структурируется пропс:«гциошшй или образно-схематической моделью» [Лакофф 1995:181]:

7. Which by and by black night 7.Ночь темная, y. покою всех клоня

doth take away, &(Цвойник твой, Смерть!), его влечет куда-то.

8.Death's second self, that (перевод В. Брюсова) seals up all in rest... 7.Егоyeoduir, ночь, —небытия двойник...

сонет 73 (перевод П.В. Быкова)

Семантическая модель управления i, оейыом характеризует не отдельные слова, а понятия. Переменные фрейма-рамки Т1 содержат дескрипции объектов, чьи референты переводчик идентифицирует и/или выводит в процессе своей деятельности. Знание «значения переменной» связано с ее соотнесенностью с референтами дескрипций. При заполнении переменных фрейма ограничения налагаются семантическими маркерами, относящимися к понятийному ряду, который направляет отбор языковых единиц. Локальное сходство между переменными существует, если они входят в соответствующие рубрики тезауруса. Во фрейме X редок как Y переменные должны удовлетворять условию драгоценность в украшении: 7.Like stones of worth they thinly бЛодобно жемчугам, заделанным ввенце, placed arc, 7.Иль ряду дорогих алмазов на кольце...

8-Or captain jewels in the (перевод H.B. Гербеля)

carccmet... 8.Ведь крупных перлов мало в ожерелье...

сонет 52 (перевод С. Илыгаа)

Критерием соответствия/несоответствия проверяемой единицы текста указанному в Т1 семантическому маркеру является наличие у него того же описания a precious stone/драгоценный камень, т.е. фиксируются соответствия между наименованием признаков и группой признаков на разных уровнях обобщения. Необходимо отметить, что проверке подлежат не буквальные соответствия ограничивающего маркера — the carcaneV'ожерелье, шитый золотом воротник, а совместимость и непротиворечивость (в логическом смысле) понятия, заполняющего переменную, и данного маркера. В этом случае жемчужины в венце и алмазы в кольце будут корректными и совместимыми. Заполнение рамок имеет один из четырех типов оценки: фактически истинно; ложно; противоречиво; неопределенно.

Соответствия между наименованиями признаков переменных и групп признаков бывают на разном уровне обобщения: часть—>целое, элемент—>множество и причина—»следствие. Механизм переноса общих характеристик элементов Т1 назовем «механизмом наследования», а обратный процесс — «механизмом возврата». При переносе характеристик и семантической сочетаемости различаются, по меньшей мере, три типа процессов: изменение, превращение, уничтожение/возникновение. Так, the 1агк/жаворонок подразумевает тот класс объектов (птицы), к которому принадлежит именуемый объект. В переподах вдет замена на универсальный (птица — ласточка) или специфицируемый признак (певчая птица — соловей). Возможно стягивание the lark sings hymns at heaven's gate до одного образа — птичка Бозктя.

11.Like to the lark at break of Ю.При мысли о тебе, как ласточка с зарею... day arising (перевод Н.В. Гербеля)

12.From sullen earth, sings 11. Как птичка Боэчтя, печухз пробужденье... hymns at hea\>en '5 get г... (перевод Ив. Мамуны)

сонет 29 11 .Ижаворонком, вопреки судьбе...

(перевод С.Я. Маршака) 11.И, сбросив груз, взлетаю соловьем....

(перевод Л. Либермана) Заполнение фрейма поэтического текста обусловлено знанием об общих топах эпизодов и кодах (культурных, литературных, мифопоэтиче-ских), связанных с ними ожиданиями соответствующих смыслов, мотивов, мнфопоэтическнх символов, а также тенденциями к кошютирующим тематическим шаблонам. Пара домыпело как дом души выражает на поверхностном уровне оппозицию между физическим и духовным, а на глубшпюм — символизирует оппозицию замкнутость (внутреннее) и оторванность (внешнее); мотив возвращения к любимому как возвращение домой маркирует соответствующий смысл скитания-заблуждения:

5. That is my home of love. If I have 5.K тебе, источник всех моих жела-rcmg 'd, ний

6.Like him that travels, I return again... 12. Услышав скрип родимых половиц...

сонет 109 (перевод А.С. Суетина)

Семантическое заполнение фрейма может идти на уровне тематико-мотивной аналогии с учетом логико-семантических структур или систем смыслов, а де- и реконструкция фреймовой конфигурации Т1 при переводе — относительно поэтического мира текста в результате взаимодействия опыта и системы знаний индивида через обращение к культурной памяти в системе ГШ.

Смысловое поле поэтического текста — это структура, имеющая ядро и периферию, т.е. супер-, макро- и микросмыслы в их составе. Основными чертами смыслового поля будут: 1) возможность выделения центра/ядра в смысловой структуре текста, по отношению к которому другие составляющие структуру элементы образуют ее периферию; 2) возможность к перекрещиванию, наложению и взаимопроникновению у составляющих периферию элементов. Периферия смысловой структуры текста имеет свои подсистемы, объединяющиеся в своеобразные группы согласно связям системного характера. Микросмысл, оказываясь на стыке двух или более макросмыслов, служит объединяющим звеном в точке их пересечения и/шга наложения. Контекстно-смысловые комплексы представляют комбинации смысла и контекстуальных средств их реализации и функционирования, где контекст оказывается равноправным компонентом, уточняющим и конкретизирующим тот или иной смысл, выраженный языковыми средствами. При трансформации допускается изменение одного или нескольких мнкросмыслов текста, если при этом сохраняется метасмысл (художественная идея), включающий свойства, входящих в его состав смыслов. В Т2 может наблюдаться неоднородность распределения смысловых «пучков»: происходят смещение подобных пучков, изменения в концентрации смыслов по сравнению с Т1, отдельные смыслы оказываются или сжатыми, или растянутыми. Происходящие изменения в смысловой структуре вызваны переосмыслением смысла текста в процессе развертывания Т1 переводчиком и приводят к искажению идеи текста.

Выделяемые в текстах Т' и Т2 смыслы делятся на: 1) равнозначные, т.е. логически равноправные; 2) градуальные, обладающие различной степенью какого-либо признака; 3) антонимические; 4) синонимические. Тексты Т1 и Т2 вступают в однонаправленные (тождество смыслов), разнонаправленные {вариантно-инвариантные, частичное тождество, включение, пересечение, наложение смыслов) или репрезентативные отношения.

Смысловые трансформации поэтического текста представлены типами: в смысловая трансформация «расщепление» смысла Т1; • смысловая трансформация «наследование» смысла Т1: 1) «ядерное на-

следование»; 2) «периферийное наследование»; 3) «полное наследование»; о смысловая трансформация «сцепление» смысла/смыслов Т1; о смысловая трансформация «адаптация» смысла Т' к системе ПЯ: 1) адаптация смысла Т1 к культуре переводящего языка; 2) адаптация смысла Т1 к среднему уровню читателя ПЯ.

Смыслы Т1 и Т2 изначально не могут бьггь полностью тождественными друг другу в силу их ситуативно заданной уникальности. В основе смысловой трансформации «расщепление» лежит допущение, что смысловая структура текста может быть «разбита» на ряд подсистем, одна из которых является основной (ядерной). «Расщепления» происходят в зависимости от способа представления: смысловой структуры и организации текста; отношений между его элементами; выбора лексических значений единиц.

В сонете 15 наблюдается проецирование Т1 на Т2 и выведение значения выражения this huge stage из контекста, с помощью умозаключения происходит заполнение пропущенной составляющей stage. Данное преобразовать сохраняет свойство образа, обеспечивая реализацию одной и той же функции при одновременпом расширении смысла мир — это театр:

3. That this huge stage pre- 3. Что этот мир — подмостки, где картины sentest nought but shows 4.Сменяются под волхованъем звезд...

4. Whereon ihe stars in secret (перевод С.Я. Маршака) influence comment... З.Наимщ>-подмостки, гдезадейстеом действо

сонет 15 >!. Сменяются без пауз и антрактов...

(перевод A.C. Суетина)

При расщеплении смысла к ключевому слову добавляется новая периферия, которая задает в Т2 новые смыслы; например, признаками folly/глупость, безумие, контролирующей skill/умение, называются специфицируемые признаки ума (докторская тога, диплом, кафедра), т.е. «механизм возврата» общих характеристик прч^пггхз переменных действует в р^ттрг.плгшш причива-^следствне. В результате заполнения фрейма значение переменной становится равным значению выражения: 9. And folly, doctor-like, ЮНезумъе кафедрой владеет. Праздник адский! controlling skill... (перевод В. Бенедиктова)

сонет 66 9.Как в докторской тоге, с дипломом в руках 10.Безумие гордо шагает!

(перевод В. Гоппена)

Расщепление смысла Т1 может быть связано и с ситуацией ПЯ. Так, в сонете 66 смысл неправедных почестей получает новое расширение и пересекается с темой аласти-, награждающей пустоту, т.е. переводчик выводит умозаключение о заполнен™ узлов фрейма в соответствие со сценарием «своего» времени, отражающем действия власти:

5.And guilded honour shamefully 9.ни Пустоты, чья вся в наградах грудь... misplac'd... (перевод Р. Винонена)

сонет 66 5. От срама орденов и галунов...

(перевод В. Орла)

Один из компонентов смысловой структуры «деградирует», в другой может включаться в Т2 за счет рекомбинации с личностно-смысловыми образованиями, опосредованными смыслом Т1. Перераспределение и рекомбинации смыслов приводят к односторонней комбииативной изменчивости за счет процессов разрыва и переноса («приписывания») свойств Т2 на Т1.

В основе смысловой трансформации «наследование», которая обеспечивает воспроизведешь смысла (системы смыслов) Т1 средствами ПЯ, лежат процессы объединения и распределения языкового материала Т1, поэтому закономерности наследования зависят от особенностей фрейма-рамки Т1, типа описываемой в тексте ситуации/сценария. В зависимости от локализации ключевых слов Т1, которые как «смысловые вехи», поддерживают номинативное единство и целостность текста и участвуют в его создании функционально-семантического поля, тематического ядра и периферии, различаются: 1) «ядерное наследование» с восстановлением малого набора ключевых слов, отражающего тему текста; 2) «периферийное наследование», когда восстанавливается средний набор ключевых слов, обеспечивающий передачу темы и подтем; 3) «полное наследование» с восстановлением максимально возможного набора ключевых слов, детализирующих подтемы и субподгемы. Виды «ядерное наследование» и «периферийное наследование» имеют неполное доминирование смыслов. Внутри комплекса «ключевое слово+периферия» элементы обладают способностью к перекрещиванию, наложению и взаимопроникновению, а периферия является конкретизатором ядра смысловой структуры.

В основе смысловой трансформации «сцепление» лежит локализация нескольких смыслов Т1 в одном смысле Т2. Переводчик выделяет коммуникативно значимые, ядерные (с его точки зрения), периферийные элементы и смыслы Т1. Побочным эффектом можегг оказаться то, что ядерными эта смыслы будут для переводчика, в то время как в Т' они являются периферийными, и наоборот. При переводе преобладают ситуативно-субъективные приоритетные стратегии в выборе и передаче смыслов и элементов Т1 над абсолютными/объективными стратегиями.

«Сцепление» выражается в том, что микросмыслы, входящие в один макросмысл, имеют тенденцию «наследоваться» вместе. Это приводит к образованию нового «общего» смысла, объединяющего признаки исходных смыслов Т1. В результате вероятность возникновения рекомбинатор-[шх с0четаций смь1сл0а11ыше, чем это возшжнонри самостоятельном наследовании. Микросмыслы в пределах одной группы характеризуются различной степенью сцепления в зависимости от расстояния между ними. Чем больше расстояние мехеду микросмыслами в составе одного макросмысла, тем меньше сила их сцепления друг с другом и тем чаще образуются ре-

комбинаторные типы смысловых отношений в Т2.

Коммуникативная установка читателя в значительной мере определяет «перепонимание» авторской установки из-за прагматических условий восприятия. При ситуативном «преломлении» текста читатель рефлектирует уже не над миром автора и текста, а над собственным миром и выбирает то, что он «понял». Создание нового смысла идет путем преобразования смысла Т1 или рекомбинаций с другими смыслами. «Вторичный» смысл Т2 выводится из исходных смыслов Т1 в результате изменений семантики и структуры по заданной модели Т1 и возникает из-за введения переводчиками новых смыслов в силу субъективного, личностного преломления текста «через себя». Если в сонете 66 страх оставить любовь одну не позволяет умереть (Tir'd with all these, from these would I be gone. Save that, to die, I leave my love alone), то переводчик образует новые смыслы, вытесняющие авторские: слепым можно назвать не только бога, который допускает власть зла над добром (captive good attending captain ill), но и бога любви:

10. Стоя у смертного порога ¡1. Слепой взмолит слепого бога. 12.Когда расплавится гранит, 13.Одна любовь лишь устоит: 14.Я— с ней, куда б ни шла дорога!

(перевод Е.В. Клычкоза) Актуализация смысла зависит от реализации читателем авторского подтекста, подготовленного языковыми средствами (например, аллюзией) в пределах слова, предложения, текста. Чхгтзтсльский подтекст как явление переменное может задавать новое переосмысление текста. При выделении маркероз ¡штертекслуальностн, вызывающих ассоциации, представления и идея, всю ситуацию текста-прототипа, что содействует добавлению и текст новых смыслов, происходит прошкспспение культурной памяти, передаваемой тс::стсь;, в индивидуальный опыт субъзхта и наоборот — индивидуального опыта, отраженного в тексте, в культурную память. Строка die for goodness и who have liv'd for crime прочитывается как умереть в добре/за добро и жить во зле (в преступлении) и выводит читателя на Евангельскую притчу о раскаянии разбойника на кресте (Евангелие от Луки, XXHI, 40-43): человека (справедливо) осуждают по делам его, но он всегда может покаяться. В переводах смерть тех, кто жил в преступлении, оказывается добром и добродетелью; смысл раскаянья полностью снимается.

13. То this I witness call the 13. И этому ты, временщик, свидетель, fools of time, 14. Чтясизыь - порок, ашбель-добродетель.

14. Which die for goodness, who (перевод С.Я. Маршака) haveUv'dfor crime. 13.Соишось на тех, кто хат в греховной тьме,

сонет 124 14. Но умер как разбойник на кресте.

(перевод М.И. Чайковского)

Изменчивость T1 может быть не только качественной или количественной, но и направленной или ненаправленной под воздействием внешних факторов. Адаптация смысла Т1 к системе ПЯ сводится к упрощению структуры и/или утрате свойственной Т1 функции. К смысловым трансформациям приводят коммуникативные ошибки, вызванные несовпадением картин мира ИЯ и ПЯ: переводчик вписывает Т1 в привычную для него картину мира, что сопровождается наложением и отражением его языковой личности на Т2. Смысловая трансформация «адаптация» смысла имеет два вида: 1) адаптация к культуре ПЯ; 2) адаптация к среднему уровню читателя. Элементы текста могут переходить из центра на периферию; особенно это касается смыслов, актуальных в историческом и/или социокультурном отношении. Адаптация к культуре ПЯ вызвана ценностными противоречиями на уровне «закрепленных» моделей поведения и связана с социальными ролями и формулами этикета. Максима отношешю предполагает релевантность отношений Т1 в Т2, чтобы смыслы текста не вызывали негативную оценку у носителя языкового и энциклопедического опыта ПЯ: 4.Написанные любящей рукой... 4.Написанные дружеской рукой... (перевод СЛ. Маршака, 1947г.) (перевод С.Я. Маршака)

Ориентация на массового читателя и требования массовой культуры ПЯ приводит к устранению непривычных стилистических приемов, реалий, аллюзий, реминисценций. Т' достигает «порога доступности», т.е. имеющегося у среднего читателя объема знаний, уровня культурног о развития, потребностей и интересов. Перемещение, «сдвиг» семантических компонентов текста дает и/или компенсирует смысловые потери внутри отдельных сегментов, связанных друг с другом логическими и смысловыми связями. Произвольная избирательность трактовки текста зависит от субъективного фактора и связана с отсутствием культурных реальностей в социуме ПЯ. Библеизмы the ending doom ё the judgernent/Страшный суд передают ситуацию, когда мертвые воскреснут ддя суда, праведники попадут в рай, а грешники — в ад; смысл воскрешения после смерти в переводах снят.

12. That wear this world out to the 12JHacвстретит юность будущих веков, ending doom. 13.И ты, моложе правнучек своих...

13. So, till the judgment that your- (перевод Л. Москвиной) self arise...

сонет 55

Смысловые трансформации связаны с несовершенством механизмов понимания, а именно £ вербализацией прошлого опыта, учетом характера коммуникативной потребности, выбором (правильным/неправильным) замысла, недостаточной эксплицитносгыо художественного (поэтического) текста, нераспознаванием слова, которое относится к понятию (группе понятий), входящих в незнакомую предметную область. Перестройка смы-

еловой структуры текста вызвана уподоблением, слиянием смыслов с одновременной утратой более «слабого»; видоизменением исходных смыслов в процессе восприятия и понимания текста путем изменения их структуры и/или состава; воздействием внешних причин; образованием нового смысла по заданной в тексте моделп смыслообразования с помощью стяжения и развития значений; адаптационной нейтрализацией смысла.

Причины смысловых трансформаций, лежат в незнании и/или непонимании лексики Т1 и коммуникативного намерения его автора; в несовпадении стереотипов поведения в системах ИЯ и ПЯ, представлений о развитии типичного сценария и о типовом образце фрейма-ситуации. На смысловые трансформации влияют этнокультурные стереотипы и предрассудки, межъязыковые оценки коммуникации, культурно-коммуникативные зкепекта-ции; тезаурус и фоновые знания. Сочетание отдельных смыслов ограничено их несовпадением (несовместимостью) в разных языках и культурах.

Трудность подхода к смысловым трансформациям текста заключается в отсутствии инвентаря смыслов и формальных правил их нахождения, т.е. правил нахождения смысла и правил, которые отождествляют смысл с определенными единицами текста. Достигнутые в ходе исследования результаты позволяют перенести проблему смысла в несколько иную плоскость, а именно рассмотреть функциональную обусловленность преобразований смысла/смыслов художественного (поэтического) текста.

Основное содержание работы отражено з публикациях:

1. К вопросу о (»хранении интертекстуальных связей текста оригинала при переводе//Антропоцентрический подход к языку. Пермь,1998. Ч.1.С.53-66.

2. Восприятие интертекстуалькых сбязсй текста // Актуальные проблеми лингвистики в вузе и школе. М.; Пенза, 1999. С. 154-155.

3. Непонимание текста как филолсптчгская проблема // Актуальные проблемы филолоп"! в вузе и школе. Тверь, 1999. С. 88-89.

4. Особенности перевода как двуязычной коммуникации // Тверской меридиан. Вып. 3. Тверь, 1999. С. 62-71.

5. Условия признания текстов функционально-семантическими инвариантами // Язык, культура и социум п гуманитарной парадигме. Москва-Тверь, 1999. С. 50-53.

6. Контекстуальные условия функционирования иноязычного текста // Этническая мснтальность в художественной литературе. Ставрополь, 1999. С 250-253.

7. Функциональные особенности стратегий семантического «управления» фреймом // Виноградовские чтения: Прагматические аспекты грамматической и синтаксической семаптаки. Москва, 2000. С. 50-52.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Масленникова, Евгения Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая. ПОЭТИЧЕСКИЙ ТЕКСТ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КОММУНИКАЦИИ ПЕРЕВОДА

1.1. Компоненты двуязычной коммуникации перевода.

1.2. Условия успешности двуязычной коммуникации.

1.3. Культура как системо- и смыслообразующий фактор в тексте.

1.4. Контекстуальные условия функционирования поэтического текста.

1.5. Особенности художественного (поэтического) текста.

Выводы по главе.

Глава вторая. ФРЕЙМОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ТЕКСТА

СОНЕТА

2.1. Принципы и закономерности построения текста-сонета.

2.2. Фреймовое представление семантики текста-сонета.

2.3. Функциональные особенности семантического «управления» фреймом текста-сонета.

Выводы по главе.

Глава третья. СМЫСЛОВЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ ПОЭТИЧЕСКОГО ТЕКСТА—СОНЕТА ПРИ ПЕРЕВОДЕ

3.1. Особенности понимания смысла, значения и содержания поэтического текста.

3.2. Причины смысловых трансформаций поэтического текста.

3.3. Смысловая трансформация «расщепление» смысла текста.

3.4. Смысловая трансформация «наследование» смысла текста.

3.5. Смысловая трансформация «сцепление» смысла текста.

3.6. Смысловая трансформация «адаптация» смысла текста к системе языка.

Выводы по главе.

Введение диссертации2000 год, автореферат по филологии, Масленникова, Евгения Михайловна

Настоящее диссертационное исследование посвящено интегральному коммуникативно-прагматическому и семантическому анализу смысловых трансформаций поэтического текста.

Текстовая двуязычная коммуникация перевода с учетом языковых, социокультурных и личностных факторов выступает объектом исследования. Выбор данного объекта обусловлен неразработанностью вопроса о дея-тельностной и личностно ориентированной основе стратегий текстопони-мания и смыслообразования, о причинах вариативности понимания, «приращения» или «утраты» смысла воспринимаемого текста.

При всем внимании к проблемам перевода и переводческой деятельности хорошо изучены только отдельные аспекты. Самое большое число работ посвящено вопросам переводимости/непереводимости; адекватности/неадекватности; эквивалентности/неэквивалентности; требованиям к качеству перевода, к профессиональной деятельности переводчика и критике перевода; феномену «идеального перевода»; набору используемых средств и способов (переводческие трансформации, преобразования и компенсирующие расхождения); проблемам устаревания перевода; параметрам оценки качества текста перевода и т.п. Традиционно анализ переводов носит поуровневый или построчный характер, где основное внимание уделяется внешним (форма, лексика, синтаксис) отклонениям от оригинала, но не смысловым расхождениям. При подобном семантизирующем подходе выделяется отдельный троп или стилистический прием, рассматривается функционирование лексических единиц и их контекстуальная реализация в оригинале, находится им «эквивалент» в одном или нескольких переводах, т.е. задействуется уровень соответствия нормам переводящего языка. При сопоставительном анализе текстов оригинала и перевода большое значение уделяется количественному анализу, фиксации частотности их свойств, характеристик, единиц; прослеживается ориентация на оригинал и перевод.

Если до 1980-х гг. доминировали статистические модели художественного перевода, сложившиеся в рамках сопоставительной лингвистики и литературоведения, то в 1980-е гг. недостаточность подобных моделей для разрешения задач определения инварианта текста оригинала (далее Т1), требующего сохранения в тексте перевода (далее Т ), стала очевидной. Все более заметное место начинают занимать работы, выполненные в рамках заложенного A.B. Федоровым [1953] лингвистического подхода к переводу, направленные на исследование взаимодействия систем исходного (ИЯ) и переводящего (ПЯ) языков. Недостаточность узколингвистического подхода заключается в том, что он не учитывает прагматические аспекты двуязычной коммуникации перевода, в которой переводчик является одновре

1 -л менно адресатом/читателем] Т и адресантом/автором Т , предназначенного для читателя2 в системе ПЯ.

Процесс перевода часто определяют как замену текста Т1, написанного л на ИЯ, на другой текст Т с помощью средств ПЯ при неизменном сохрал 1 нении плана содержания, т.е. Т отличается от Т только средствами передачи плана содержания. Текст Т является результатом преобразования (обработки, переработки) информации и заменяет, но не исключает Т1.

В отличие от статистического и информационного подходов в рамках деятельностного, динамического подхода к переводу [Галеева 1999; Клю-канов 1989; Кузьмин 1975; Koller 1992 и др.] учитывается его коммуника-тивно-прагмэтический характер. Перевод рассматривается как двуязычная специализированная полноценная динамическая коммуникативная (речемыслительная) деятельность.

Решение данного круга вопросов невозможно без понимания того, что успешность двуязычной коммуникации перевода зависит от таких ее функциональных компонентов как, например, когнитивные репертуары, индивидуальные системы знаний участников текстовой коммуникации; их коммуникативные и интерпретационные стратегии; социальный, прагматический и экстралингвистический виды контекста.

Существующие точки зрения на понятие «инвариант» текста сводятся, в основном, к двум подходам. При результативно-статистическом подходе в качестве инварианта текста выделяют квант информации [Мйньяр-Белоручев 1980]; жанровый инвариант (как особенности жанра и стилистических приемов автора) [Ищенко 1989; Макаренко 1989]; ядерную структуру предложения на ИЯ [Найда 1970]; семантический инвариант (как набор семантических компонентов, образующих глубинную структуру) [Бархударов 1975; ср.: Agricola 1979; Schmidt 1982; Sgall 1983]; понятийную часть знака [Рецкер 1974] или значение знака [Латышев 1981]; предметную ситуацию [см. Швейцер 1973]. В рамках каузирующего подхода прагматическим инвариантом признается коммуникативная значимость, обеспечивающая сохранение коммуникативного эффекта и коммуникативной функции Т1 в системе ПЯ [Каде 1978; Латышев 1986; Щеловских 1998 и др.]. При оперировании единицами ИЯ и ПЯ на уровне слов, словосочетаний и предложений практически не учитываются фоновые, индивидуальные знания и опыт участников текстовой коммуникации, а также тот факт, что инвариантность значения единиц трансформационного ряда (отдельных предложений Т1 на ИЯ) не всегда приводит к инвариантности текстовых

2 1 систем Т и Т . Воспроизведение описанной в тексте предметной ситуации как его инварианта зависит от социально-культурной и общественной среды, в которую попадает текст. Возникновение и одновременное (со)существование различных переводов одного и того же Т1 обусловлено тем, что они могут стать функциональными инвариантами для разных читательских групп. Равенство коммуникативной значимости Т! и Т2 подразумевает тождественность реакций читателя] и читателя2, что приводит к равноценности Т1 и Т2 на коммуникативном уровне, не сводимо к изоморфизму на семантическом, структурном и смысловом уровнях, поэтому равенство или равноценность коммуникативных эффектов только приблизительное. Учитывая тот факт, что каждая эпоха выносит собственные крите1 рии оценки адекватности, Т становится прагматическим инвариантом Т на определенном временном промежутке. Выделение жанрового или стилистического инварианта обусловлено нормой или тенденцией (языковой, стилистической, тематической, идейной, индивидуальной авторской) в системах ИЯ и/или ПЯ, т.к. вносимые в Т переводчиком изменения подчиняются тенденциям, стилистическим, этическим и эстетическим требованиям «его» эпохи.

Опираясь на модель «Смысл<=>Текст», предложенную А.К. Жолковским и И.А. Мельчуком [Жолковский 1976; Мельчук 1999; Жолковский, Щеглов 1975], в основе которой лежит идея о существовании обобщенных универсальных смыслов в языке, выражаемых различными средствами, настоящее исследование придерживается стратификационного подхода и признает инвариантом текста систему смыслов, образующих поэтический мир текста и его автора наряду с мотивами, темами, образами, их разновидностями и совмещениями [ср.: Крюков 1989; Медведев 1991 и др.]. Тот факт, что один текст может быть основой для нескольких интерпретаций, которые выявляют различающиеся полностью или частично системы смыслов, объясняется асимметричностью отношений внутри пары «СмыслоТекст». Передача инвариантного плана содержания Т1 средствами ПЯ происходит на уровне смыслов и смысловых отношений; планы выражения Т1 и его переводов, чьи планы содержания инвариантны, не совпадают из-за различия ИЯ и ПЯ.

Актуальность работы определяется неразработанностью механизмов поэтической коммуникации и потребностью интегрального коммуникативно-прагматического и когнитивно-семантического подхода к художественному (поэтическому) тексту, ориентированного на исследование текста как акта коммуникации, выявление внутренних закономерностей его организации с учетом социальных, психологических и экстралингвистических факторов, а также набора правил, формальных и содержательных параметров конкретного текста [ср.: Сорокин Ю.С. 1982; Юганов 1983].

Цель диссертации состоит в выявлении и анализе смысловых трансформаций поэтического текста при межъязыковых и межкультурных преобразованиях.

Для достижения указанной цели были определены следующие задачи:

• выявить взаимодействие языковых, социокультурных и личностных факторов в преобразовании смыслов поэтического текста;

• описать функциональные особенности стратегий семантического «управления» фреймом поэтического текста-сонета;

• построить типологию смысловых трансформаций на основе языковых, логических и прагматических конститутивных признаков текста.

Цель и задачи, представленные в настоящем исследовании, обусловили выбор методов и приемов. В работе применены методы семантической и прагматической интерпретации; трансформационного и пресуппозитивно-контекстуального анализа и фреймового моделирования. Социально-контекстуальные методы использовались для изучения характера социальных и межкультурных отношений коммуникантов. Смысл текста интерпретируется через обращение к коммуникативно-прагматическому контексту.

Теоретической базой исследования послужили работы ученых, занимающихся проблемами восприятия и понимания текста с позиций теории деятельности, теории коммуникации, прагма-, социо- и психолингвистики, логико-семантического анализа, филологической герменевтики: В.В. Богданова [1993, 1997], Г.И. Богина [1986, 1989], Л.Г. Васильева [1991], Т.М. Дридзе [1980], A.A. Залевской [1988], A.A. Леонтьева [1969, 1971], А.Н. Леонтьева [1975], М.Л. Макарова [1990], Ю.А. Сорокина [1985], И.П. Су-сова [1977, 1983, 1986], A.M. Шахнаровича [1987, 1998], М. Агара [Agar 1994], Т.А. ван Дейка [1989; Dijk 1985b], В. Кинча [Kmsch 1970; Дейк, Кинч 1988], Дж. Лича [Leech 1983] и др. За основу работы взята концепция функционально-семантического представления речевого произведения, разработанная А.А. Романовым [1984, 1986, 1988].

Результаты, полученные в процессе исследования, позволяют вынести на защиту следующие теоретические положения:

1. Изменения (расширение, сужение, дополнение, замещение, перенос) смысловой структуры текста и выбор стратегий текстопонимания и смыслообразования обусловлены историко-временными и социокультурными факторами, различиями культурных кодов, коммуникативно-прагматическими намерениями коммуникантов, межъязыковыми оценками коммуникации, этнокультурными стереотипами и экспектациями.

2. Общая схема построения текста (или фреймовая конфигурация текста) является вариабельной в заполнении при понимании или интерпретировании текста как узуальная модель текстопостроения. К факторам, определяющим стратегии заполнения фрейма текста, относятся индивидуальные особенности, интенции и коммуникативные стратегии, когнитивные репертуары и системы знаний участников текстовой коммуникации; социальный контекст, экстралингвистический контекст. Заполнение фрейма текста связано с наличием «эталонов» и «трафаретов», задаваемых национально- и культурно-маркированными стратегиями, и обусловлено многочисленными факторами психологического, когнитивного и социокультурного планов, функционирующими в социуме системы ценностей.

3. Смысловые трансформации поэтического текста представлены четырьмя основными типами, которые определяются контрастом, амбивалентностью и рекомбинированностью смыслов: «расщепление», «наследование», «сцепление» смысла текста и «адаптация» к системе «принимающего» языка и культуры. При восприятии и понимании поэтического текста смысловые «потери» компенсируются введением личностных смыслов.

4. В качестве инварианта поэтического текста, включающего все основные неизменные признаки при межкультурных, межъязыковых и внутриязыковых преобразованиях, выступают как инвариантная схема текста (его фреймовая конфигурация), так и система смыслов, мотивов, тем и образов, образующих поэтический мир текста.

Выбор в качестве материала диссертационного исследования сонетного цикла Вильяма Шекспира и его переводов на русский язык вызван тем, что «перевод интересен как механизм, рельефно проявляющий. художественную модель произведения, которую. нельзя непосредственно абстрагировать от текста, но можно установить, фиксируя то, что сохраняется в переводе» [Ревзин 1977:245]. Анализу подверглись полных шесть поэтических переводов и два прозаических перевода сонетного цикла, а также отдельные переводы, созданные в 1839-1999 гг., общим объемом 1637 единиц (текстов сонетов). Цитаты даны в орфографии оригинала по первой публикации; завершающая слово графема «ъ» опускалась, «ять» заменялась на «е».

Научная новизна исследования состоит в комплексном коммуникативно-прагматическом подходе к смысловым трансформациям поэтического текста, что позволяет принять во внимание экстралингвистические и ин-тралингвистические факторы. Изучение такого явления как смысл способствует описанию закономерностей развития и функционирования языка в социуме и позволяет осмыслить с лингвистической точки зрения аспекты воздействия направляющих и определяющих стратегии текстопонимания и смыслообразования ценностей, стереотипных моделей речевого и социального поведения, расширяет представления о соотношении культурных и языковых планов коммуникации. Достигнутые в ходе исследования результаты позволяют перенести проблему смысла в несколько иную плоскость, а именно рассмотреть функциональную обусловленность преобразований смысла/смыслов художественного (поэтического) текста. Разработка типологии смысловых трансформаций поэтического текста опирается на представление смыслового поля текста как совокупности ядерных смыслов и смысловой периферии.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, результаты исследования вносят определенный вклад в развитие коммуникативно-прагматического подхода к изучению закономерностей механизмов тексто-понимания и смыслообразования, в дальнейшую разработку проблем, связанных с общей теорией коммуникации, психо-, социо- и этнолингвистикой, лингвокультурологией, межкультурной коммуникацией.

Практическая ценность работы определяется возможностью применения ее основных положений, выводов и результатов в преподавании ряда дисциплин высшей школы — в частности, спецкурсов по теории и практике перевода, занятий по практике преподавания родного и иностранного языка, занятий по аналитическому чтению художественного текста, лин-гвострановедению. Сформулированные положения и выводы могут быть использованы при написании курсовых и дипломных работ.

Цель работы, круг обсуждаемых и рассматриваемых проблем обуславливают композицию работы. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка условных обозначений и сокращений, приложений.

Во введении определяются цель, задачи, методы, актуальность и новизна исследования, формулируются выносимые на защиту положения, обсуждается теоретическая и практическая значимость выводов диссертации.

В первой главе «Поэтический текст в художественной коммуникации перевода» рассматриваются особенности перевода как двуязычной деятельности, особенности составляющих текстовую коммуникацию компонентов, условия успешности художественной коммуникации, контекстуальные условия функционирования иноязычного и инокультурного текста, содержательные, жанровые и тематические аспекты поэтического текста.

Во второй главе «Фреймовая организация текста-сонета» рассматриваются особенности сонета, описываются фреймовый подход к представлению семантики и особенности стратегий «управления» фреймом текста.

В третьей главе «Смысловые трансформации поэтического текста-сонета при переводе» предлагается типология смысловых трансформаций поэтического текста при межъязыковых и межкультурных преобразованиях и рассматриваются причины, приводящие к смысловым трансформациям.

В заключении содержатся основные выводы и результаты диссертации, намечаются перспективы и задачи дальнейших исследований.

К тексту прилагаются список использованной литературы, включающий 299 наименований, список условных обозначений и сокращений, четыре приложения (библиографический указатель сонетов В. Шекспира, тексты переводов сонета 66, таблицы «Характеристики сонетного канона» и «Цели и особенности уровней понимания»).

Результаты исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета и Лингвистической школы-семинара, а также на международных и межвузовских конференциях «Человек: язык, культура, познание» (Кривой Рог, 1997), «Когнитивная лингвистика конца XX века» (Минск, 1997), «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (Тверь, 1998), «Актуальные проблемы русистики» (Самара, 1998), «Актуальные проблемы лингвистики в вузе и школе» (Пенза, 1999), «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе» (Тверь, 1999), «Этническая ментальность в художественной литературе» (Ставрополь, 1999), «Виноградовские чтения: Прагматические аспекты грамматической и синтаксической семантики» (Москва, 2000).

По теме диссертации опубликовано 19 работ в межвузовских сборниках научных трудов (объем 5,75 пл.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Смысловые трансформации текста при переводе"

Основные выводы диссертационного исследования.

• Смысловые трансформации связаны с несовершенством механизмов понимания, а именно: с вербализацией прошлого опыта, учетом характера коммуникативной потребности; выбором (правильным/неправильным) замысла, цели, намерения; недостаточной эксплицитностью художественного (поэтического) текста; нераспознаванием слова, которое относится к понятию или группе понятий, входящих в незнакомую предметную область.

• Перестройка смысловой структуры текста вызвана: уподоблением, слиянием смыслов с одновременной утратой более «слабого»; преобразованием исходных смыслов в процессе восприятия и понимания текста путем изменения их структуры и/или состава; воздействием внешних причин; образованием смысла по заданной текстом модели смыслообразования с помощью стяжения и развития значений; адаптационной нейтрализацией смысла.

• Т как смысловой инвариант Т , обладающий «субстанцией» его содержания, допускает потерю второстепенных смысловых значений, но на базе подобного инварианта должно быть возможным восстановление исходного смысла. Т1 и Т2 имеют инвариантный смысл, но различаются планами содержания и отдельными элементами смысла.

1 л

• Отношения между Т и Т бывают: 1) включения смысла в смысл, 2) «опущения» смысл а/элемента, когда оставшийся смысл/элемент принимает на себя функциональную и семантическую нагрузку целого. В процессе восприятия Т1 один выделяемый смысл может активизировать другой, образуя смысловые парадигмы или цепочки смыслов. Внутри смыслового поля возможны различные пересечения смысловых конфигураций.

• Выход к содержанию, мотивам, образам, поэтическому миру и художественной идее, выступающим в качестве инварианта поэтического текста, обеспечивается через комплекс «слово+периферия». Смысл текста не равен смыслу составляющих его единиц или сумме их значений, поэтому полноценный перевод строится на основе целого текста.

Динамический подход к переводческой деятельности, как двуязычной и межкультурной коммуникации, в рамках которой соприкасаются и взаимодействуют системы ИЯ и ПЯ, позволяет рассматривать ее во всех коммуникативных, прагматических и собственно языковых аспектах, что является продуктивным как для общей теории коммуникации, так и для психолингвистики, социолингвистики, этнолингвистики.

Полученные выводы и результаты могут послужить основой для дальнейших исследований в предложенном направлении, особенно в области лингвокультурологии, межкультурной коммуникации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Коммуникативно-прагматическое исследование перевода как двуязычной деятельности позволяет комплексно рассмотреть различные аспекты данного вида деятельности и представить целостную ее картину, избегая односторонних лингвистических и/или литературоведческих подходов к феномену художественного (поэтического) перевода.

Существующие модели перевода (закономерных соответствий, ситуативная, информационная, трансформационно-семантическая и др.) работают, в основном, на уровне слов, словосочетаний, предложений. Оперируя единицами ИЯ и ПЯ, они не учитывают коммуникативные параметры переводческой деятельности, а именно опыт, фоновые и индивидуальные знания участников текстовой коммуникации, условия ситуации ПЯ и т.д.

Каждая из составляющих коммуникативную деятельность (языковая, грамматическая, коммуникативная, культурная, социальная компетенция; контекст; текст/сообщение; тема; коммуниканты, их характеристики и особенности, социально-ролевой статус; языковые и культурные коды; канал связи и т.д.) включает, кроме возможностей и предпосылок к общению (общность интересов; взаимная заинтересованность в объекте коммуникации и т.д.), ряд конвенций, обеспечивающих и регулирующих данный вид деятельности. В отличие от обычной коммуникации «лицом к лицу», переводческие конвенции основываются не только на ситуативных шаблонах и стереотипных событиях, но и на культурологических правилах предписания, запрещения и разрешения, присущих для конкретного социума ПЯ.

Внетекстовой фон образован соотношением культур ИЯ и ПЯ. Функцио1 нальная адекватность текстов Т и Т обеспечивается совпадением значимости текста в условиях определенного контекста в системах ИЯ и ПЯ, причем совпадение значений единиц вовсе не обязательно.

При переводческой деятельности сталкиваются коммуникативные сферы автора Т1 и переводчика как автора Т2. Принадлежность переводчика к литературным традициям и направлениям, уровень языковой компетенции/владения ИЯ предопределяют степень «приближения» и/или «отдаления» от Т1. При гетерогенности сфер ИЯ и ПЯ адаптация Т1 к условиям ПЯ неизбежна. Поиск способов репрезентации Т1 средствами ПЯ не является свободным или методическим перебором допустимых вариантов с целью сделать оптимальный выбор соответствующего средства. Этот процесс направляется совокупностью ценностных ориентаций переводчика, его «видением» Т1 в социокультурной ситуации ПЯ.

В смысловом пространстве Т1 переводчик ищет себя, пытаясь «совместиться», как того требуют критики перевода, с автором Т1. Овладевая содержанием, он вырабатывает новые формы синтеза исходных элементов содержания и в результате получает новые смыслы.

Коммуникативная компетенция переводчика взаимосвязана с социальной, поведенческой и прагматической компетенцией, а сама его деятельность обусловлена многочисленными факторами психологического, когнитивного и социокультурного планов и функционирующей в социуме системы ценностей.

Возникновение динамической системы смыслов художественного (поэтического) текста есть возникновение целого из определенного количества значений и смыслов единиц текста в результате их корректирующих, координирующих, направляющих связей и взаимной рефлекторности поэтического слова. В формировании стратегий, направленных на освоение и понимание текста/сообщения участвует фреймовая организация текста/сообщения. В системах знаний присутствуют как устойчивые структуры, так и достаточно подвижные структуры. Их основу составляют базисные фреймы как исходные представления о ситуации, на основе которых строится ее конкретная реализация, предписывающие направление действий для ее реконструкции. Учет соответствующих культурных и поэтических кодов позволяет — даже не принимая во внимание их распределение относительно, например, семиотической релевантности — уменьшить текстовые лакуны, возможные при восприятии и понимании художественного (поэтического)текста.

Ограничение анализом, в основном, парадигматикой всех переводов сонетного цикла В. Шекспира было вызвано стремлением к более полной репрезентации выделенных смысловых трансформаций несмотря на то, что прагматическое и семантическое проявление названных типов трансформаций функционирует под воздействием определенных поэтических приемов. В данной работе важнее была не столько реконструкция смыслов текста оригинала в тексте перевода, сколько каталогизация типов смысловых трансформаций поэтического текста и вызывающих их причин. Ряд смысловых трансформаций был выведен аксиоматически, т.е. путем фиксации того или иного важного свойства конкретного объекта. В основу типологии были положены два основных критерия: источник/причина трансформации и ее последствия. Исследование выделенных трансформаций объединено общей идеей морфизма и порожденным ее понятием инварианта.

Список научной литературыМасленникова, Евгения Михайловна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб., 1994.

2. Амосова H.H. О синтаксическом контексте // Лексикографический сборник. Вып. V. М„ 1962. С. 36-45.

3. Аникст А. Сонеты Шекспира // Шекспир У. Сонеты. Мн., 1995. С. 5-24.

4. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., 1966.

5. Арнольд И.В. Проблема интертекстуальности // Вестн. СПб. ун-та. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. 1992. № 4. С. 53-61.

6. Арнольд И.В., Тарасова В.К. Контекст и проблемы поэтики // Вопросы английской кон текстологии. Вып. 2. Л., 1985. С. 11-20.

7. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1981. Т. 40. №4. С. 356-367.

8. Атлас А.З. Интерпретация поэтического текста. СПб., 1993.

9. Баранов AT. Динамическая стилистика (контекстуализм vs актуализм) // Разновидности текста в функционально-стилевом аспекте. Пермь,1994. С.19-29.

10. Ю.Бархударов Л.С. Язык и перевод: Вопросы общей и частной теории перевода. М., 1975.

11. П.Бахтин М.М. К методологии литературоведения // Контекст 1974. М., 1975. С. 203-212.

12. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

13. Беллерт И. Об одном условии связности текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. М., 1978. С. 172-207.

14. М.Бергельсон М.Б., Кибрик А.Е. Прагматический «принцип Приоритета» и его отражение в грамматике языка // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1981. Т. 40. №4. С. 343-355.

15. Бердников Л.И. К издательской истории русского сонета 1730-1750-х годов // Федоровские чтения 1980. М., 1984. С. 155-169.

16. Берестов В. Судьба девяностого сонетаИЛит. газета. 1959.№113. С.2-3.

17. П.Бехер И. Р. Философия сонета или Маленькие наставления по сонету // Вопр. литературы. 1965. № 10. С. 190-208.

18. Бирвиш М. Семантика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М., 1981. С. 177-199.

19. Богатырев A.A. Переводческое понимание текста как совмещенная рефлексия над традицией текстопроизводства // Понимание и интерпретация художественного текста. Тверь, 1994. С. 41-54.

20. Богданов В.В. Комплексность коммуникативного акта // Когнитивная лингвистика концаXXвека. Ч. I. Мн., 1997. С. 12-14.

21. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. СПб., 1993.

22. БоганГ.И. Схемы действия читателя при понимании текста. Калинин, 1989.

23. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, 1986.

24. Болотнова Н.С. О некоторых закономерностях словесно-художественного структурирования текста // Разновидности текста в функционачъно-сттевом аспекте. Пермь, 1994. С. 84-100.

25. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. J1., 1978.

26. Брудный A.A. Значение слова и психология // Семантическая структура слова. М„ 1971. С. 19-27.

27. Брудный A.A. Понимание как философско-психологическая проблема // Вопр. философии. 1975. № 10. С. 109-117.

28. Бухбиндер В.А., Розанов Е.Д. О целостности и структуре текста // Вопр. языкознания. 1975. № 6. С. 73-86.

29. Васильев Л.Г. Механизмы понимания текста // Прагматика и логика дискурса. Ижевск, 1991. С. 3-9.

30. Васильев Л.Г. О понимании речевых сообщений // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С. 82-88.

31. Васильев С.А. Уровни понимания текста // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982. С. 91-121.

32. Бахтин Б.Б. Возможен ли научный подход к художественному переводу? II Народы Азии и Африки. 1965. № 3. С. 139-146.

33. Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. М., 1978. С. 402-420.

34. Вежбицка А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.

35. Вежбицка А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

36. Вейнрих У. Опыт семантической теории // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М., 1981. С. 5-176.

37. Веккер JI.M. Восприятие и основы его моделирования. Л., 1964.

38. Виноград Т., Флорес Ф. О понимании компьютеров и познания II Язык и интеллект. М., 1995. С. 185-229.

39. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971.

40. Винокур Г.О. О языке художественных произведений. М., 1991.

41. Винокур Т.Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция // Язык и личность. М., 1989. С. 11-23.

42. Воробьев В.В. К понятию русской языковой личности // Язык и культура. Уфа, 1995. С. 86-96.

43. Галеева Н.Л. Параметры художественного текста и перевод.Тверь,1999.

44. Гальперин И.Р. Глубина поэтического текста // Теория языка. Англистика. Кельтология. М., 1977. С. 31-40.

45. Гальперин И.Р. Интеграция и завершенность текста // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1980. Т. 39. № 6. С. 512-520.

46. Гальперин ИР. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

47. Гарин И.И. Поэты и пророки. М., 1994.

48. Гаспаров Б.М. Структура текста и культурный концепт // Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. М., 1994. С. 274-303.

49. Гаспаров М.Л. Семантический ореол метра // Лингвистика и поэтика. М., 1979. С. 282-308.

50. Гастев Ю.А. Гомоморфизмы и модели. М., 1975.

51. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. М., 1968.52 .Гачечиладзе ГР. ХукЪжсспюенный перевод и литературные взаимосвязи. М., 1972.

52. Герасимов К.С. Диалектика канонов сонета // Гармония противоположностей: Аспекты теории и истории сонета. Тбилиси, 1985. С. 17-51.

53. Гончаренко С. Стиховые структуры лирического текста и поэтический перевод II Поэтика перевода. М., 1988. С. 100-111.

54. Городецкий Б.Ю. Актуальные проблемы прикладной лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М., 1983. С. 5-22.

55. Городецкий Б.Ю., Кобозева И.М., Сабурова И.Г. К типологии коммуникативных неудач // Диалоговое взаимодействие и представление знаний. Новосибирск, 1985. С. 64-78

56. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М„ 1985. С. 217-237.

57. Гроссман Л. Поэтика русского сонета // Гроссман Л. Борьба за стиль. Опыты по критике и поэтике. М., 1929. С. 122-144.

58. Гумилев Н С. Письма о русской поэзии. М., 1990.

59. Гюббенет И.В. К проблеме понимания литературно-художественного текста. М., \9&\.

60. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

61. Дейк Т.А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М., 1988. С. 153-211.

62. Демьянков В.З. Интерпретация человеческая и интерпретация машинная: сравнительный анализ // Перевод и автоматическая обработка текста. М., 1987. С. 13-29.

63. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1981. Т. 40. № 4. С. 368-377.

64. Джилкаев Б.М. О внутренних и внешних чертах авторского контекста. Алма-Ата, 1972.

65. Добренко Е. Формовка советского читателя. СПб., 1997.

66. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопр. языкознания. 1983. № 6. С. 37-47.

67. Долинин К.А. Интерпретация текста. М., 1985.

68. Донская E.JI. О генезисе и развитии английского сонета XVI в. // НДВШ. Филолог, науки. 1988. № 2. С. 30-34.

69. Донских O.A. Методологический анализ понятия языковой картины мира // Методологические проблемы научных исследований. Новосибирск, 1984. С. 84-88.71 .Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. VIII. М„ 1978. С. 111-137.

70. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М., 1984.

71. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М., 1980.

72. Ейгер Г.В. Механизмы контроля языковой правильности высказывания. Харьков, 1990.

73. Елистратова А. Живое создание поэзии // Новые успехи советской литературы. М., 1949. С. 370-378.

74. Ермакова О.П., Земская Е.А. К построению типологии коммуникативных неудач // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. С. 30-64.

75. Жинкин Н.И. Грамматика и смысл II Язык и человек. М., 1970. С. 69-85.

76. Жинкин Н.И. Четыре коммуникативные системы и четыре языка // Теоретические проблемы прикладной лингвистики. М., 1965. С. 7-37.

77. Жолковский А.К. Описание одного вида семиотических систем (поэтический мир как система инвариантов) // Семиотика и информатика. Вып. 7. М„ 1976. С. 27-61.

78. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. К понятиям «тема» и «поэтический мир» // Труды по знаковым системам. VII. Учен. зап. Тартуск. гос. ун-та. Вып. 365. Тарту, 1975. С. 143-167.

79. Журавлев А.П. Звук и смысл. М., 1981.

80. Зимняя И.А. Понимание как результат рецептивных видов речевой деятельности // Сб. науч. тр. МГПИИЯ. Вып. 130. М., 1978. С. 3-12.

81. Иванов В.В. Семантика возможных миров и филология // Проблемы структурной лингвистики 1980. М., 1982. С. 5-19.

82. Иванов В.В., Топоров В.Н Инвариант и трансформации в мифологических и фольклорных текстах //АбелюкЕ.С.М/ф или сказка? М., 1995. С. 179-186.

83. Ищенко H.A. Переводческий цикл как контекст; Автореф. . канд. фи-лол. наук. Одесса, 1989.

84. Каде О. Принципы перевода в свете теории коммуникации // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М., 1978. С. 69-90.

85. Каминская Э.С. Экспериментальное исследование качества перевода поэтического текста // Слово и текст: актуальные проблемы психолингвистики. Тверь, 1994. С. 151-158.

86. Кафкова О. О роли контекста в разных типах коммуникантов // Синтаксис текста. М., 1979. С. 236-247.

87. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мыитение. JL, 1972.

88. Кибрик А.Е. Язык и текст с коммуникативно-динамический точки зрения // Перевод и автоматическая обработка текста. М., 1987. С. 58-62.

89. Клычков B.C., Волкова Ж.А. Дейктичность и фазы рече- и текстообра-зования // Текст в языке и речевой деятельности (состав, перевод, автоматическая обработка). М., 1987. С. 90-98.

90. Клюканов ИЗ. Психолингвистические проблемы перевода. Калинин, 1989.

91. ЮЗ.Ковтунова И.И. Поэтическая речь как форма коммуникации // Вопр.языкознания. 1986. № 1. С. 3-13.

92. Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М., 1976.

93. Кожевникова К. Об аспектах связности в тексте как целом // Синтаксис текста. М., 1979. С. 49-67.

94. Юб.Колшанский ТВ. Коммуникативная функция и структура языка М, 1984.

95. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М., 1980.

96. Комарова М.Б. К проблеме интерпретации текста // Текст в гуманитарном знании. М., 1997. С. 338-342.

97. Крюков А.Н. Методологические основы интерпретативной концепции перевода-. Автореф. . докт. филол. наук. М., 1989.

98. Ю.КубилюсВ.Поэзия и культураИВопр. литературы. 1979.№6.С.165-195.

99. Ш.Кузьмин Ю.Г. Перевод как мыслительно-речевая деятельность // Тетради переводчика. Вып. 12. М., 1975. С. 3-19.

100. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., 1988.

101. Кухаренко В.А. Предисловие // Контрастивное исследование оригинала и перевода художественного текста. Одесса, 1986. С. 3-4.

102. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование // Язык и интеллект. М., 1995. С. 143-184.

103. Латышев Л.К. Курс перевода: Эквивалентность перевода и способы ее достижения. М., 1981.

104. Пб.Латышев Л.К. Межъязыковые трансформации как средство достижения переводческой эквивалентности // Семантико-синтаксические проблемы теории языка и перевода. М., 1986. С. 90-106.

105. Левин Ю.Д. О некоторых чертах плана содержания в поэтических текстах // Структурная типология языков. М., 1966. С. 199-215.

106. Левин Ю.Д. О типологии непонимания текста // Левин Ю.Д. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. С. 581-591.

107. Левый И. Искусство перевода. М., 1974.

108. Лейкина Б.М. Несколько задач по решению неоднозначности и экспликации имплицитных связей // Вычислительная лингвистика. М., 1976. С. 81-107.

109. Леонтьев A.A. Высказывание как предмет лингвистики, психолингвистики и теории коммуникации // Синтаксис текста. М., 1979. С. 18-36.

110. Леонтьев A.A. Психологическая структура значения // Семантическая структура слова. М., 1971. С. 7-19.

111. Леонтьев A.A. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.

112. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. М., 1999.

113. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.

114. Литвиненко A.C. Понимание и перевод // Исследования языка и речи. М., 1971. С. 157-164.

115. Лотман Ю.М. О двух моделях коммуникации, в системе культуры // Труды по знаковым системам. IV. Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. Вып. 308. Тарту, 1973. С. 227-243.

116. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

117. Лушникова Г.И. Интертекстуачьность художественного произведения. Кемерово, 1995.

118. Майенова М.Р. Теория текста и традиционные проблемы поэтики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. М., 1978. С. 425-441.

119. Макаров М.Л. Коммуникативная структура текста. Тверь, 1990.

120. Макаренко Е.И. Жанрово-стилистическая доминанта в переводе: Ав-тореф. . канд. филол. наук. Одесса, 1989.

121. Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Национально-специфическое в межкультурной коммуникации // Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989 (а). С. 71-102.

122. Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Опыт систематизации лингвистических и экстралингвистических факторов, влияющих на понимание текста // Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989 (б). С. 103-162.

123. Маслова В.А. Об одном приеме создания экспрессивности // Текст как структура. М., 1992. С. 77-83.

124. Медведев В.Б. Проблема интерпретации в переводе И Экспрессивность текста и перевод. Казань, 1991. С. 100-106.

125. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей «СМЫСЛ о ТЕКСТ». М., 1999.

126. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.

127. Минц З.Г. Функция реминисценций в поэтике А.Блока // Труды по знаковым системам. IV. Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. Вып. 308. Тарту, 1973. С. 387-417.

128. Миньяр-БелоручевР.К. Общая теория перевода и устный перевод. М, 1980.

129. Мурзин Л.Н. О суггестивно-магической функции языка // Фатическое поле языка. Пермь, 1998. С. 108-114.

130. Мурзин Л.Н., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск, 1991.

131. НЗ.Мыркин В.Я. Типы контекстов. Коммуникативный контекст // НДВШ.

132. Филолог, науки. 1978. № 1. С. 95-101.

133. Найда Ю. Наука перевода// Вопр. литературы. 1970. № 4. С. 3-14.

134. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М., 1993.

135. Налимов В.В. Вероятностная модель языка. М., 1979.

136. Никитина Т.Н., Откупщикова М.И. К вопросу о текстовой избыточности // HTM. Сер. 2. Информ. процессы и системы. 1970. № 7. С. 7-9.

137. Никифоров C.B. Текст как социокультурный феномен // Текст как структура. М., 1992. С. 95-104.

138. Новиков А.И. Лингвистические и экстралингвистические элементы семантики текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982. С. 10-22.

139. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М., 1983.

140. Новикова М.А. Веселый жанр черновика II Литературная учеба. 1985. № 1. С. 218-226.

141. Новикова М.А. Эквивалентность и адекватность переводов: жанровый аспект//Коммуникативная направленность текста и его перевод. Киев, 1988. С. 4-6.

142. Овчинникова И.Г. О феномене цельности текста // Фатическое поле языка. Пермь, 1998. С. 90-100.154.0суга С. Обработка знаний. М., 1989.

143. Павиленис Р.И. Проблема смысла. М., 1983.

144. Падучева Е.В. Говорящий как наблюдатель: об одной возможности применения лингвистики в поэтике // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1993. Т. 52. №3. С. 33-44.

145. Падучева Е.В. Лингвистика нарратива: коммуникация в неканонической коммуникативной ситуации /I Диалог '95. Казань, 1995. С. 226-233.

146. Падучева Е.В. Семантические исследования. М., 1996.

147. Пашковска-Хоппе К. Некоторые структурно-композиционные особенности сонетов Шекспира: Автореф. дис. канд. филол. наук. M., 1970.

148. ПищальниковаВА, Сорокин Ю.А Введение в психопоэтику. Барнаул, 1993.

149. Попов Ю.В. Система языка и система текста // Коммуникативно-прагматические и семантические функции речевых единств. Калинин, 1980. С. 66-72.

150. Попова Н.Б. Информативность поэтического текста. Екатеринбург, 1992.

151. Попович А. Проблемы художественного перевода. М., 1980.

152. Почепцов Г.Г. О коммуникативной типологии адресата // Речевые акты в лингвистике и методике. Пятигорск, 1986. С. 10-17.

153. Представление и использование знаний. М., 1989.

154. Представление и использование знаний. М., 1990.

155. Прозоров В.В. Художественный текст и читательское восприятие // НДВШ. Филолог, науки. 1978. № 1. С. 11-17.

156. Радо Д. Очерк систематического переводоведения // Художественный перевод: Вопросы теории и практики. Ереван, 1982. С. 144-159.

157. Рафикова ИВ. Динамика ядра и периферии семантического поля текста: Дис. . канд. филол. наук. Тверь, 1994.

158. Ревзин И.И. Современная структурная лингвистика. М., 1977.

159. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика: Очерки лингвистикой теории перевода. М., 1974.

160. Рогов В. Сонет // Литературная учеба. 1984. № 3. С. 220-226.

161. Романов A.A. Коммуникативное рассогласование как разновидность прагматического непонимания в диалоге // Понимание и рефлексия. Ч. I. Тверь, 1992. С. 44-48.

162. Романов A.A. О формальном представлении смысловой организации текста // Текст как объект лингвистического анализа и перевода. М., 1984. С. 102-111.

163. Романов A.A. Описание типологии коммуникативных рассогласований II Проблемы функционирования языка. М., 1987. С. 78-109.

164. Романов A.A. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М., 1988.

165. Романов A.A. Уровни функционально-семантического анализа текста // Текст, контекст, подтекст. М., 1986. С. 10-17.

166. Романов Б. Русский сонет // Русский сонет: Сонеты русских поэтов XVIll-начачаXXвека. М., 1983. С. 3-24.

167. Рубакин H.A. Психология читателя и книги. M.-JL, 1929.

168. Рябцева Н.К. Истинность в субъективно-модальном контексте // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. С. 139-151.

169. Ш.Сабол Я. Теория коммуникации и изучение литературного словацкого языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XX. М., 1987. С. 150-157.

170. Садур В.Г. Восприятие текста в разных культурах // Структура и функционирование поэтического текста. Очерки лингвистической поэтики. М., 1985. С. 87-107.

171. Сапаров М.А. Размышления о структуре художественного произведения// Структура литературного произведения. JL, 1984. С. 179-205.

172. Севбо И.П. Композиционные аспекты автоматизированной генерации текстов //HTM. Сер. 2. Информ. процессы и системы. 1991 .№ 10. С. 26-32.

173. Серль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М„ 1986. С. 151-168.

174. Сидоров Е В. К основаниям содержательной типологии высказываний И Семантико-синтаксические проблемы теории языка и перевода. М., 1986. С. 137-154.

175. Сильман Т.И. Подтекст как лингвистическое явление // Филологические науки. 1969. № 1 (49). С. 84-90.

176. Сиротинина О.Б. Межстилевая и внутрестилевая вариативность языковой системы // Вопросы стилистики. Вып. 21. Саратов, 1986. С. 3-8.

177. Слюсарева H.A. Смысл как экстралингвистическое понятие // Как подготовить интересный урок иностранного языка. М., 1963. С. 185-208.

178. Солсо P.JI. Когнитивная психология. М., 1996.191 .Сорокин ЮА Психолингвистические аспекты изучения текста. М, 1985.

179. Сорокин Ю.С. Текст: цельность, связность, эмотивность // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982. С. 61-74.

180. Степанов Ю.С. В поисках прагматики // Изв. АН СССР. Сер. лит- и яз. 1981. Т. 40. №4. С. 325-332.

181. Степанов Г.В. Язык. Литература. Поэтика. М., 1988.

182. Сугай Л. Канон сонета и три символа христианской веры // Литературная учеба. 1998. № 2. С. 146-154.

183. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста. Калинин, 1983. С. 3-15.

184. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С. 7-11.

185. Сусов И.П. Предложение как лингвосемиотический феномен // Вопросы роман о-гер.манской филологии. Синтаксическая семантика. М., 1977. С. 97-108.

186. Тарасов Е.Ф. К построению теории речевой коммуникации // Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М., 1979. С. 5-147.

187. Тарасов Е.Ф. Язык и культура: методологические проблемы // Язык — культура — этнос. М., 1994. С. 105-112.201 .Телия В.Н. Типы языковых значений. М., 1981.

188. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М., 1983. С. 227-285.

189. Топоров В.Н. Судьба и случай // Понятие судьбы в контекстах разных культур. М., 1994. С. 38-75.

190. Трошина Н.Н. Семантическая связность и нормативность поэтического текста // Структура и функционирование поэтического текста. Очерки лингвистической поэтики. М., 1985. С. 115-160.

191. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М.,Л986.

192. Тынянов Ю. Проблема стихотворного языка. Л., 1924.

193. Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970.

194. Устин А.К. Генетика текста — генетика культуры. СПб., 1995.

195. Уэллс Г. Осмысление текста: опосредующая роль письменной речи в деятельности // Вопр. психологии. 1996. № 6. С. 92-106.

196. Фатеева H.A. Автокоммуникация как способ развертывания лирического текста// НДВШ. Филолог, науки. 1995. № 2. С. 53-63.211 .Федоров A.B. Введение в теорию перевода. М., 1953.

197. Федотов О. Поэтический Космос сонета // Литературная учеба. 1997. Март-апрель. С. 53-60.

198. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М., 1983. С. 74-122.

199. Флорин С. Муки переводческие: Практика перевода. М., 1983.

200. Франк Д. Семь грехов прагматики: тезисы о теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике и риторике // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. XVII. М., 1986. С. 363-373.

201. Хаймс Д.Х. Этнография речи // Новое в лингвистике. Вып. VII. М., 1975. С. 42-95.

202. Чарняк Ю. Умозаключения и знания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М., 1983. Ч. I. С. 171-207. Ч. II. С. 272-317.

203. Чейф У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М., 1983. С. 35-73.

204. Чернухина ИЯ. Обгцие особенности поэтического текста. Воронеж, 1987.

205. Черняховская Л.А Информационный инвариант смысла текста и вариативность его языкового выражения. Автореф. дис. д-рафилол. наук М, 1983.

206. Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. СПб., 1993.

207. Шахнарович A.M. Онтогенез мыслеречедеятельности: семантика и текст // НДВШ. Филолог, науки. 1998. № 1. С. 56-64.

208. Шахнарович A.M. Текст как иерархия программ // Перевод и автоматическая обработка текста. М., 1987. С. 172-174.

209. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // НДВШ. Филолог, науки. 1998. № 2. С. 59-65.

210. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когн'итив-но-эмотивные метаморфозы. Волгоград, 1998.

211. Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика. М., 1973.

212. Шенк Р. Обработка концептуальной информации. М., 1980.

213. Шенк Р., Бирнбаум Л., Мей Дж. К интеграции семантики и прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIV. М., 1989. С. 32-47.

214. Шервинский С.В. .переводчик в стихах — соперник // Лит. газета. 1985. 16 янв. С. 7.

215. Шерр Б. Русский сонет // Русский стих: Метрика. Ритмика. Строфика. М., 1996. С. 311-326.

216. Шингарева Е.В. О двух направлениях представления семантики текста (тезаурус и фрейм) // НТИ. Сер. 2. Информ. процессы и системы. 1982. №8. С. 1-8.

217. Шингарева Е.В., Гончаренко В.В. Фреймы для распознавания смысла текста. Кишинев, 1984.

218. Шмелев ДКР^скийязьквегофунщионачъных разновидностях .Vi, 1977.

219. Шмелев А.Д. Суждения о вымышленном мире: референция, истинность, прагматика // Логический анапиз языка. Истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. С. 115-121.

220. Шрейдер Ю.А. О понятии «математическая модель языка». М., 1971.

221. Шрейдер Ю.А., Шаров A.A. Системы и модели. М., 1982.

222. Штайн К.Э. Гармоническая организация поэтического текста: Авто-реф. дис. . д-ра филол. наук. СПб., 1994.

223. Шеловских Т.Н. Суггестивное побуждение: прагматические аспекты перевода // Социокультурные проблемы перевода. Вып. 2. Воронеж, 1998. С. 127-138.

224. Энквист Н.Э. Стили как стратегия в моделировании текста // Изв. АН

225. СССР. Сер. лит. и яз. 1988. Т. 47. № 4. С. 329-339. 240.Эрвин-Трипп С.М. Язык. Тема. Слушатель. Анализ взаимодействия // Новое в лингвистике. Вып. VII. М., 1975. С. 336-362.

226. Юганов В.И. Текст и его коммуникативная структура. Калинин, 1983.

227. Якубинский Л.П. Избранные работы. М., 1986.

228. Якубинский Л. О звуках стихотворного языка // Поэтика. Петроград, 1919. С. 37-49.

229. Agar М. Language Shock: Understanding the Culture of Communication. New York, 1994.

230. Agricola E. Textstruktur— Textanalyse — Informationskern. Leipzig, 1979.

231. Ballmer Th.T. The psychology of context change // Language Dynamics: discourses, procedures and evolution. Berlin; New York, 1985. P. 323-356.

232. Bhabba H.K. Culture's-In-Between // Questions of Cultural Identity. London; etc., 1997. P. 53-60.

233. Bush D. English Literature in the Earlier Seventeenth Century. 1600-1660. Oxford: University Press, 1973.

234. Eco U. Über Spiegel und andere Phänomene. Bonn, 1988.

235. Eikmeyer H. Y., Rieser H. Procedual grammar for a fragment of black English discourse // Language Dynamics: discourses, procedures and evolution. Berlin; New York, 1985. P. 85-178.

236. Dascal M. Strategies of understanding // Meaning and Understanding. Berlin; New York, 1981. P. 327-352.

237. Dijk T.A. van. Introduction: Discourse analysis in (mass) communication // Discourse and Communication. Berlin; New York, 1985 (a). P. 1-9.

238. Dijk T.A. van. Strategic discourse comprehension.// Linguistic Dynamics: discourses, procedures and evolution. Berlin; New York, 1985 (b). P. 29-61.

239. Dillon A. Readers' models of text structures // International Journal of Man-Machine Studies. 1991 (35). P. 913-925.

240. Fleischmann E. Die Beschreibung von Translationsformationen mit Hilfe eines stratifikativen Syntaxmodells // Probleme des übersetzzunswissenschaftlichen Textvergleichs. Leipzig, 1981. S. 70-103.

241. Gamble Т.К., Gamble M. Communication Works. New York; etc., 1991.

242. Gelder B. de. «I know whant you mean but if only I understand you.» // Meaning and Understanding. Berlin; New York, 1981. P. 44-60.

243. Halliday M.A.K. The place of 'Functional Sentance Perspective' in the system of linguistic description // Papers on Functional Sentanse Perspective. Prague, 1974. P. 43-53.

244. Heringer H.J. Not by nature nor by intention // Language Dynamics: Discourses procedures and evolution. Berlin; New York, 1985. P. 251-275.

245. Hirschkop K. Dialogism as a challange to literary criticsim // Discontinuous Discourses in Modern Russiam Literature .London, 1989. P. 19-35.

246. Hrebicek L. Text as a unit and co-reference // Language Dynamics: Discourses procedures and evolution. Berlin; New York, 1985. P. 190-198.

247. Heusden В., van. Why Literature? An Inguiry into the Nature of Literary Semiosis. Tübingen, 1997.

248. Huczynski A., Buchnan D. Organizational Behaviour. Cambridge Univ. Press, 1991.

249. Jakobsen A.L. Translation as textual (re)production // Perspectives: Studies in Translatoligy. 1993 (2). P. 155-165.

250. Jakobson R. Language and Poetics // Style in Langauge. Cambridge (Mass.), 1966. P. 350-377.

251. Jäger G., Müller D. Kommunikative und maximale Äquivalez von Texten // Äquivalenz bei der Translation. Leipzig, 1982. S. 42-57.267 .KktsdiW. Learning, Memory, and Conceptual Processes. New York; etc., 1970.

252. Koller W. A linguistic approach to literary translation: its range and limitations //Литература и перевод: проблемы теории. М., 1992. С. 85-95.

253. Leech G.N. Principles of Pragmatics. London; New York, 1983.

254. Lerchner G. Sprachform von Dichtung: Linguistische Untersuchungen zu Funktion und Wirkung literarischer Text. Berlin; Weimer, 1984.

255. Löffler H. Soziolinguistische Kommunitationsanalyse II Handbuch der Dialoganalyse. Tübingen, 1994. S. 35-50.

256. Maas U., Wunderlich D. Pragmatik und sprachliches Handeln: Mit einer Kritik am Funkkolleg 'Sprache'. Frankfaurt/M., 1972.

257. Mey J.L. Text, context, and social control // Journal of Pragmatics.16 (1991). P. 399-410.

258. Miall D.S., Kuiken D. Beyond text theory: Understanding literary response // Discourse Processes. 17. 1994. P. 337-352.

259. Miall D.S., Kuiken D. Beyond the schema given: Affective comprehensive of literary narratives // Cognition and emotion. 3. 1989. P. 55-78.

260. Miali D.S., Kuiken D. Forms of reading: recovering the self as a reader (Paper presented at the XIV Congress of the International Association of Empirical Aesthetics, Prague, August 14, 1996) // Internet http://www. ualterta. ca^dm i all formalism.htm

261. Minsky M. The Society of Mind. New York, 1988.

262. Molander B. Tacit knowledge and silenced knowledge: fundamental problems and controversies // Skill and Education: Reflection and Experience. London; etc., 1992. P. 9-31.

263. Morley D., Robins K. Spaces of identity: Global Media, Electronic Landscapes and Cultural Boundaries. London; New York, 1996.

264. Mötsch W., Veihweger D. Sprachhandlung, Satz und Text // Sprachhandlung, Satz und Text. Berlin, 1981. S. 1-42.

265. Neubert A. Text and Translation. Leipzig, 1985.

266. Nowakowska N. Language of Poetry and Generative Grammar. Towards Generative Poetics. Poznan, 1977.

267. Pause E. Context and translation // Meaning, Use and Interpretation of Language. Berlin; New York, 1983. P. 384-399.

268. Putman H. Mind, Language and Reality. Philosophical Papers. Vol.2. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1986.

269. Rosello M. Infiltrating Culture. Manchester Univ. Press, 1996.

270. Rosenberg J.E. On understanding the difficulty in understanding understanding // Meaning and Understanding. Berlin; New York, 1981. P. 44-60.

271. Rüzicka R Grenzprobleme zwischen semantischer und pragmatischer Kompetenz // Semantik und Überzetzungwissenschaft. Leipzig, 1983. S. 17-24.

272. Sanders W. Linguistische Stilistik: Grundzuge der Stilanalyse sprachlicher Kommunikation. Göttingen, 1977.

273. Sasaki M. Second Language Proficiency, Foreign Language Attitude and Intelligence: Quantitative and Qualitative Analyses. New York; etc., 1996.

274. Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford, 1994.

275. Schmidt H. Der altuelle Bedeutung als Invariante in der Translation // Äquivalenz bei der Translation. Leipzig, 1982. S. 61-81.

276. Searle J.R. Conversation as dialogue II Dialogue and Critical Discourse:Language, Culture, Critical Theory. Oxford, 1997. P. 237-255.

277. Sgall P. Semantik und Pragmatik als zwei Aspekte der Bedeutung // Semantik und Überzetzungwissenschaft. Leipzig, 1983. S. 7-16.

278. Smith E. The Principles of English Metre. Oxford University Press, 1923.

279. Svoboda A. On two communicative dynamisms // Papers on functional sentence perspective. Prague, 1974. P. 38-42.

280. Tsur R., Glickson J., Goodball C. Gestalt qualities in poetry and the reader's absorption style II Journal of Pragmatics. 1991 (16). P. 487-500.

281. Turner M., Faucannier G. Conceptual integration and formal expression (1995) // Internet http://metaphor, uoregon. edu 'turner. htm

282. Wilske L. Textsorten als Strukturmodelle und als Prototypen //Kommunikativ-funktionale Sprachbetrachtung 1988. Halle-Wittenberg, 1989(19). S. 230-237.

283. Wintle M. Cultural Identity in Europe: Shared Experience II Culture and Identity in Europe. Aldershot; etc., 1996. P. 9-32.

284. СПИСОК УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ И СОКРАЩЕНИЙ1. Т1 текст оригинала1. Т2 текст перевода

285. ИЯ исходный язык, язык текста оригинала Т1

286. X, Z переменные для объектов

287. Y, U переменные для множества свойств объектов1. Р вывод

288. БАРС Большой англо-русский словарь. В 3 т. М., 1993.

289. БЭС Большой энциклопедический словарь. М.; СПб., 1998.

290. Ожегов Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1986.

291. САНРЯ Словарь ассоциативных норм русского языка. М., 1977.

292. СРЛ Сводный словарь современной русской лексики. В 2 т. М., 1991.

293. СРЯ Словарь русского языка. В 4 т. М., 1981-1984.

294. РСС Русский семантический словарь. М., 1983.

295. ФСРЯ Фразеологический словарь русского языка. М., 1986.

296. The Concise The Concise Russian Dictionary. Oxford Univ. Press, 1995.

297. The Oxford The Oxford Russian Dictionary. Oxford Univ. Press, 1993.

298. Roget The Thesaurus of Words and Phrases by P.M. Roget. London; etc., 1960.