автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Стилистика контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стилистика контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Лиао Лее-Йуех

Стилистика контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина

Специальность 10.02. 01 —русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 1999

и-ССл-^1 /ъб-илъу-/

Диссертация выполнена на кафедре русского языка филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель — доктор филологических наук,

доцент Д. М. Поцепня

Официальные оппоненты — доктор филологических наук,

профессор В. Д. Черняк

кандидат филологических наук, доцент И. М. Вознесенская

Ведущая организация — Петрозаводский государственный университет

Защита диссертации состоится " " З^у^-^А 1999 г в & ч на заседании диссертационного совета К 063.57.34/по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук в Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 11.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан ".

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук ^о

С. В. Зайцева

Контраст, являясь отражением одной из основных закономерностей человеческого мышления — познания мира через соотношение противоположностей, в художественной литературе выступает как сложная и разнообразная система языковых средств.

Стремительность изменений в жизни общества на рубеже Х1Х-ХХ веков, резкое обострение социальных конфликтов, смена литературных направлений, усложнение научных представлений о мире формировали в искусстве этого времени новое восприятие действительности в единстве ее разнообразных, далеких друг от друга и противоречивых явлений. Принцип контраста, как отмечают И. И. Ковтунова, Н. А. Кожевникова, Л. А. Новиков, Н. В. Павлович и другие исследователи, стал одним из ведущих в поэтике ряда направлений и индивидуальных поэтических систем XX в.

Универсальность контраста как способа художественного мировосприятия и значимого стилеобразующего средства определили тему диссертационного исследования. В работе исследуются такие виды контраста, как антитеза и оксюморон, которые особенно тесно связаны с мировосприятием писателя и его авторской картиной мира.

Выбор для анализа автобиографических произведений М. Горького и И. Бунина определяется местом этих самобытных писателей-современников в литературном процессе XX в. Однако контраст в автобиографической прозе этих писателей исследуется впервые. Следует подчеркнуть при этом, что если сталь языка М. Горького достаточно глубоко изучен в связи с составлением словаря этого писателя (монографии М. Б. Борисовой, М. А. Карпенко, Д. М. Поцепни, Ю. С. Язиковой, статьи Б. А. Ларина, Л. С. Ковтун, С. В. Бековой, Г. А. Лилич, Е. В. Марченко, Е. В. Мишиной, О. Н. Семеновой, О. И. Фоняковой и др.), то изучение стилистической системы И. Бунина только развертывается (статьи Б. Бунджуловой, Н. П. Гусаровой, Н. А. Кожевниковой, В. Ю. Козловой, В. В. Краснянского, О. Н. Семеновой и др.).

Кроме того, необходимо отметить, что в теории контраста и его типологии содержится ряд спорных положений, а также и противоречий в описании конкретного языкового материала. Это требует более глубокого осмысления явления контраста в художественной литературе XX в. с учетом современных лингвистических и стилистических исследований.

Основная цель работы заключается в том, чтобы охарактеризовать контраст как стилеобразующее средство в автобиографической прозе первой трети XX в.

В соответствии с основной целью в работе ставятся следующие задачи:

1) рассмотреть теорию контраста, сложившуюся в научной литературе, и внести уточнение в некоторые положения этой теории;

2) исследовать семантическую и грамматическую структуру антитезы и оксюморона как видов контраста в прозе М. Горького и И. Бунина;

3) выявить основные художественные понятия, лежащие в основе контрастов, и раскрыть речевые средства их реализации;

4) охарактеризовать стилистические функции контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина;

5) раскрыть специфику контраста в отдельной авторской семантико-стилистической системе.

Актуальность диссертационного исследования определяется его связью с важнейшими проблемами современной лингвистики, стилистики художественной речи, риторики: отражением в языке картины мира; соотношением в авторской семантико-стилистической системе общего и индивидуального; структурно-семантическим своеобразием стилистических фигур и их функционированием.

Новизна исследования заключается в сопоставительном изучении контраста как значимого элемента двух авторских семантико-стилистических систем, реализованных в произведениях одного жанра. Такой подход позволил глубже охарактеризовать типы и виды лексико-семантического контраста, раскрыть их мировоззренческую и лингвистическую основу, выявить общие закономерности в использовании этого стилистического средства М. Горьким и И. Буниным и показать специфику функционирования контраста и его системность в автобиографических произведениях этих писателей.

Теоретическая значимость диссертационной работы. В результате проведенного исследования недостаточно полно разработанная на лингвистическом и стилистическом уровне теория контраста обогащается новыми положениями, на материале художественной речи развивается типология антитезы и оксюморона, обосновывается системный характер контраста в произведении словесного искусства, обусловленный авторским мировосприятием.

Практическая значимость диссертационной работы. Положения и результаты проведенного исследования могут быть использованы в практике вузовского преподавания при чтении лекций по стилистике художественной

речи, поэтике и риторике, по теории лексического значения, а также учтены при изучении авторского стиля М. Горького и И. Бунина.

Материал исследования. Для исследования избрано творчество М. Горького и И. Бунина как ярких представителей реалистической прозы XX в., переживающей новый этап развития и противостоящей новым направлениям в художественной литературе. Материал исследования ограничен автобиографическим жанром: автобиографической трилогией М. Горького "Детство", "В людях", "Мои университеты" (1913-1923) и автобиографическим романом И. Бунина "Жизнь Арсеньева" (1927-1933). Эти произведения сближает тема становления личности, вступающей в жизнь; в них активно проявляется содержательная полярность, которая отражает процесс постижения автором-героем окружающего мира и самого себя в этом мире. Поэтому автобиографическая проза позволяет поставить вопрос не только о контрасте как особой стилистической фигуре, но и о системе контрастов, ее специфике в творчестве писателя. Базой исследования является около 250 контекстов, извлеченных из названных.произведений М. Горького (130) и И. Бунина (120). В этих контекстах в качестве компонентов-членов контраста представлено более 350 пар лексических единиц.

Принципы и метод исследования. Методологическую основу исследования определяют те принципы анализа художественной речи, которые сложились в работах В. В. Виноградова, Б. А. Ларина, Л. В. Щербы, Г. О. Винокура и их последователей. В художественном произведении слово выступает в эстетической функции и семантически и экспрессивно преобразуется, осложняется в соответствии с ней. Эстетическая функция понимается как направленность всех речевых средств произведения словесного искусства к воплощению его эмоционально-образного содержания.

Для познания эстетической природы контраста большое значение имеет выделение особого функционального типа значения слова — художественного. Его обоснование в стилистике художественной речи связано с идеями А. А. Потебни о ближайшем и дальнейшем значении слова, которые развиваются в работах Л. В. Щербы, С. Д. Кацнельсона, Б. А. Ларина, Л. С. Ковтун, Л. С. Зарицкого, Д. М. Поцепни и др. С учетом теории художественного значения слова в диссертации рассматривается процесс антонимирования лексики в семантико-грамматической структуре контраста.

Не менее важным является положение о системности словоупотребления писателя и авторской семантико-стилистической системе, развиваемое в работах ларинской школы.

Ведущим в исследовании является семантико-стилистический анализ слова в контексте, т. е. стилистический метод. Описание семантики художественного слова опирается также на лексикографический метод. При исследовании семантической структуры контраста применяется методика компонентного анализа, так как она позволяет выявить отношения не только между лексическими единицами, входящими в контраст, но и между семами, входящими в семантическую структуру каждого из членов конграста в отдельности.

Апробация исследования. Работа обсуждалась в аспирантском семинаре по стилистике и лексикологии русского языка; основные положения диссертации отражены в трех публикациях.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка научной литературы и использованных словарей.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во Введении обосновывается тема диссертации, формулируются цели и задачи, характеризуются материал, принципы и метод, определяется актуальность, новизна, теоретическая и практическая значимость исследования.

Первая глава "Контраст и его типология" посвящена рассмотрению теории контраста и его типов, характеристике лингвистической основы контраста и его стилистических функций.

В первом разделе "Контраст" дается общая характеристика этого явления как принципа человеческого мышления и одного из важнейших способов художественного изображения. Вслед за О. С. Ахмановой, В. В. Одинцовым, Л. А. Новиковым, И. И. Ковтуновой и др. контраст понимается как фигура речи, которая заключается в антонимировании (противопоставлении) лексико-фразеологических, фонетических и грамматических единиц, воплощающих контрастное восприятие писателем действительности. Контраст представляет собой источник

синтагматического напряжения, проявляется на всех уровнях языковой организации и в композиционной структуре художественного текста.

В соответствии с научной литературой выделяются следующие типы контраста: лексико-семантическии, стилистический, ритмико-синтаксический, композиционный. Как разновидности лексико-семантического контраста рассматриваются антитеза и оксюморон. Между понятиями «контраст» и «.антитеза» , «оксюморон» существует родо-видовое соотношение.

В исследовании обосновывается критерий разграничения антитезы и оксюморона1. Антитеза основана на противопоставлении свойств, качеств разных предметов, разных денотатов: "-Вот мы с тобой в жаре живем,, в работе, а они [французы] в прохладе-" (кочегар Яков Шумов Алеше; Л 379). От оксюморона антитеза отличается тем, что для нее не характерно слияние воедино противоположных понятий. В оксюмороне противопоставленные свойства, качества соотносятся с одним и тем же денотатом, который раскрывается в единстве противоположностей: "А в толпе возле налоя стоял странник--. Я глядел, и опять слезы навертывались мне на глаза — от неудержимо поднимавшегося в груди сладкого и скорбного чувства родины, России, всей ее темной древности" (ЖЛ 227).

Лингвистической основой обоих видов лексико-семантического контраста является антонимия. С семантической точки зрения антонимы характеризуются сходными однотипными значениями, предельно противопоставленными друг другу по одному существенному дифференциальному признаку (Л. А. Новиков). Основу контраста составляют не только языковые, но и контекстуальные антонимы, а также антонимированная лексика разных частей речи.

Общность антитезы и оксюморона раскрывается также в их функционально-стилистической направленности: они являются средством наиболее яркого, подчеркнутого выражения различных сторон бытия,

1 Эти виды контраста и их типология в первой главе диссертации рассматриваются на материале разных писателей, извлеченном из словарей антонимов, исследований, а также собственных выборок. В автореферате для иллюстрации отдельных теоретических положений используется материал, проанализированный в последующих главах, непосредственно посвященных М. Горькому и И. Бунину. Ссылки на автобиографическую трилогию М. Горького даются по изданию: М. Горький. Собр. соч.: В 30 т. М., 1949-1955. Т. 13; в скобках указывается сокращенное название повести: «Детство» — Д, «В людях» —Л, «Мои университеты» — У, и страница. Текст романа «Жизнь Арсеньева» И. Бунина приводится по изданию: И. Бунин. Собр. соч.: В 3 т. М„ 1982. Т. 3; в скобках указано сокращенное название романа—ЖА и страница.

!

различных проявлений предмета изображения. Однако оксюморон носит характер противоречия, выступая в функции наиболее яркого воплощения противоречивой сущности изображаемого, в то время как функция антитезы заключается в актуализации противопоставления двух предметов или явлений с целью раскрытия контрастных различий между ними. В работе антитеза отграничивается от других стилистических фигур: акротезы, амфитезы, диатезы, которые тоже основаны на антонимии слов, но выполняют другие стилистические функции — утверждения, соединения, нейтрализации.

Во втором разделе "Антитеза" анализируются разные трактовки этого стилистического средства в научной литературе (работы Л. Т. Бабахановой, Г. М. Беловой, М. С. Каплан, Л. А. Матвиевской, Л. М. Щемелевой и др.) и обосновывается следующее определение: антитеза понимается как стилистический фигура, которая основывается на противопоставлении слов (прежде всего языковых, контекстуальных антонимов), оформляется в пределах предложения или сложного синтаксического целого и строится на параллельной или непараллельной синтаксической конструкции. При описании антитезы предлагается различать семантическую и грамматическую структуру антитезы и учитывать их взаимодействие.

Семантическая структура антитезы рассматривается как результат взаимоотношения между семантическими структурами ее противопоставленных компонентов. В соответствии с семантической классификацией оксюморонов, выдвинутой Е. А. Атаевой и Н. В. Павлович, по степени противоположности составных компонентов предлагается различать три вида антитезы: явную, размытую и потенциальную.

Явная антитеза строится на антонимах, в основе которых лежит общность интегрирующих сем и противопоставление дифференциальных сем значений слов: "При всей его [Осипа] неуловимости, он — тверд. Казалось, что проживи он еще сто лет, а все останется таким же, непоколебимо сохранит себя среди поразительно неустойчивых людей" (Л 473). Противопоставление строится на антонимах твердый 'перен. верный себе и своим убеждениям, стойкий, непоколебимый' ■— неустойчивый 'перен. неспособный противостоять чему-н., нестойкий'.

Размытая и потенциальная антитеза связана с актуализацией потенциальных семантических признаков противопоставлашых слов, которые включаются в одно семантическое поле.

Размытая антитеза основывается на контрасте слов, для которых характерно противопоставление дифференциальных сем одного компонента потенциальным семам другого компонента:"—Снова ночь, глушь, буран, рев ветра в вентиляторе, а у тебя [в вагоне] покой, тепло" (ЖА 92). В семантике слов буран, рев ветра актуализируются потенциальные семы 'холод', 'хаотическое движение', которые контрастируют с семантическими признаками, содержащимися в значениях слов тепло, покой. Представляется следующая схема:

буран ПРИ ПРТП;1 ппк-пй теПЛО

'холод' 'хаотическое движение'

Потенциальная антитеза создается благодаря противопоставлению потенциальных, ассоциативных сем обоих компонентов: "Я и во храме разделял, когда какому богу молятся: все, что читают священник и дьячок, — это дедову богу, а певчие поют всегда бабушкину" (Д 89). В основе противопоставления глаголов читать 'о размеренном, торжественном произнесении текстов церковных книг' — петь 'о возвышенном и проникновенном богослужебном песнопении' лежит контраст признаков 'суровая отчужденность' — 'душевная близость, сердечность'. Складывается следующая схема:

читать петь

Грамматическая структура антитезы обусловлена частеречной принадлежностью противопоставляемых членов и синтаксической структурой антитезы. Антитеза создается не только с помощью системных и контекстуальных антонимов, принадлежащих к одной части речи, но и с помощью противопоставления слов-компонентов, принадлежащих к разным частям речи. Например, размытая антитеза: "Утро такое милое, ясное, но мне немножко грустно--" (Л 239). . ..

Синтаксические конструкции, в которых реализуются оппозиции, многочисленны и разнообразны. Анализ языкового материала позволил выделить два основных структурно-композиционных типа антитезы. Первый

тип представлен предложением: простым распространенным, сложносочиненным, сложноподчиненным, бессоюзным сложным. Второй тип антитезы представлен сложным синтаксическим целым. Употребление в антитетичном высказывании союзов «а», «но» как бы предупреждает, что последующее суждение будет противоположным предыдущему.

Параллелизм синтаксического построения антитетичных высказываний в диссертации рассматривается как факультативное свойство антитезы. Среди указанных выше трех видов антитезы встречаются и симметричная синтаксическая конструкция: "-Горе — свое, а веселье — краденое" (Дядя Яков; Л 508); и несимметричная конструкция:—Истина—это любовь, — восклицал толстовец, а глаза его сверкали ненавистью и презрением" (У 577).

Выделение трех видов антитезы и их сопоставление с грамматической структурой позволяют раскрыть разнообразие антитетичных построений и соотнести характеристику антитезы с понятиями «силы» и «сложности» противопоставления, предложенными Н. В. Павлович при характеристике оксюморонов. «Сила» противопоставления обозначает вероятность, с которой составные противоположные компоненты вне контекста будут восприниматься носителем языка как противопоставление. «Сложность» ближе всего к понятиям «неопределенность» и «нестандартность».

С точки зрения семантической структуры очевидно, что явная антитеза сильнее размытой антитезы, а размытая антитеза сильнее потенциальной антитезы. С точки зрения синтаксической структуры несомненно, что антитеза, выраженная параллельной конструкцией, сильнее, чем антитеза, в которой отсутствует параллелизм в построении. Что касается сложности антитеза, то потенциальная антитеза сложнее размытой антитезы, а размытая антитеза сложнее явной антитезы.

Итак, анализ семантической и грамматической структуры антитезы позволяет отметить некоторые особенности антитезы с учетом ее разновидностей. Сильная антитеза приобретает следующие характерные черты: 1) противопоставление основывается на языковых антонимах; 2) противопоставление оформляется в параллельной синтаксической конструкцией; 3) противопоставление представлено словами-компонентами одной части речи. Слабой антитезе не свойственны отмеченные особенности. Между сильной и слабой антитезой существует многообразие переходных видов.

В третьем разделе "Оксюморон" это явление характеризуется с учетом тех теоретических положений, которые были выдвинуты в работах Н. В. Павлович и Е. А. Атаевой. Следует отметить, что в научной литературе оксюморон рассматривается как стилистическое средство, прежде всего русской поэзии, особенно поэзии начала XX в.

Оксюморон понимается как стилистическое фигура, которая представлена соединением слов, выражающих несовместимые (противоположные) свойства, качества, признаки одного и того же явления действительности. Оксюмороны называются "противоречивыми в том смысле, что одному и тому же явлению действительности приписываются одновременно свойства «быть а» и «быть не-а»" (Н. А. Павлович), например, "ветер с ужасным и очаровательным снежным ураганом за стенами" (ЖА 15). В основе оксюморона лежит явление антонимии. В диссертации принято широкое понимание оксюморона: оксюморон не сводится только к атрибутивным словосочетаниям; он реализуется в пределах различных единиц синтагматической последовательности.

По степени семантической противоположности компонентов оксюморона и языковым способам выражения противопоставления оксюмороны, как и антитеза, разделяются в диссертации на три вида: явные, размытые и потенциальные.

Явный оксюморон строится на основе лексических антонимов: "И удивительно скоро мелькали для меня эти горестно-счастливые дни. Расставшись поздно вечером с Анхен, сладко замученный бесконечным прощанием с ней, я, придя домой, тотчас же проходил в кабинет и засыпал мертвым сном с мыслью о завтрашнем свиданье" (ЖА 105-106). В контексте представлены два явных оксюморона: горестно-счастливый и сладко замученный. После приведения их компонентов к одной части речи мы получаем пары языковых антонимов: горестный 'полный горести, печальный' — счастливый 'исполненный чувством высшего довольства, радости'; сладкий 'доставляющий радость, наслаждение' — замученный 'испытывающий страдание'.

Размытый оксюморон создается благодаря противопоставленности дифференциальных и потенциальных сем компонентов: "Помню: однажды осенней ночью я почему-то проснулся и увидал легкий и таинственный полусвет в комнате, а в большое незавешенное окно — бледную и грустную осеннюю луну, стоявшую высоко, высоко над пустым двором усадьбы, такую

грустную и исполненную такой неземной прелести от своей грусти и своего одиночества--" (ЖА 15). Оксюморонность сочетания "прелесть от грусти", ощущается в результате противоположности дифференциальной семы слова грусть 'чувство легкой печали, душевное томление' и потенциальной семы, основанной на значении слова прелесть 'очарование, обаяние, внушаемое кем-,чем-л. красивым, привлекательным'. Слово прелесть ассоциируется с чувством радости, благодаря чему и актуализируется потенциальная сема 'радость'. Схематически это можно представить так: прелесть грусть

радость

Потенциальный оксюморон создается с учетом противоположности потенциальных сем обоих компонентов: Вот как описывается состояние героя после ареста брата и гибели загнанной лошади: "В полдень я пошел в лужки за садом, куда ее [лошадь] стащили. О, какая жестокая, светлая пустота была в мире, какое гробовое солнечное молчание, какая прозрачность воздуха, холод и блеск пустынных полей!" (ЖА 142). В этом контексте представлено три оксюморонных сочетания, которые распадаются на две противоположных семантических группы. По потенциальным семам одна группа ассоциируется с жизнью, радостью, другая — со смертью, печалью. Эти отношения отражает следующая схема:

светлый, солнечный, блеск жестокий, гробовой, холод

I I

жизнь, радость- смерть, печаль

С точки зрения грамматической структуры оксюмороны представлены единицами трех уровней: сложным словом, словосочетанием, предложением.

Сложное слово-оксюморон соединяет в своей структуре противоположные по смыслу производящие основы: "горестно-счастливые дни" (ЖА 106), "восторженно-горькие мечты" (ЖА 42), "сладко-грустный шум [кустарника]" (Л 304).

В оксюморонах на уровне словосочетания представлено три типа подчинительных связей: согласование, которое является ведущей связью и реализуется в атрибутивных словосочетаниях — "с грустным наслаждением чувствуя этот поздний час" (ЖА 146); управление— "все -остро отозвалось в сердце счастьем вины перед нею" (ЖА 250); примыкание — "сладко

замученный бесконечным прощанием с ней" (ЖА 107), "как скучно веселятся большие" (Д 141).

На уровне предложения оксюмороны оформляются двумя типами связи: координативной и актантной. При координативной связи контрастно противопоставлены однородные члены предложения: "Пели зяблики, желтела нежно и весело опушившаяся акация, сладко и больно умилял душу запах земли, молодой травы-" (ЖА 98); отмечается и модель с предикативными отношениями: "В бесконечных буднях и горе —праздник, и пожар —забава-, на пустом лице и царапина —украшение..." (Д 145). При актантной связи компоненты оксюморона непосредственно не связаны друг с другом: "И во всем была смерть, смерть, смешанная с вечной, милой и бесцельной жизнью!" (ЖА 98).

Понятия «силы» и «сложности» оксюморона тесно связаны с его семантической и грамматической структурами. С точки зрения семантической структуры явный оксюморон сильнее размытого оксюморона, а размытый оксюморон сильнее потенциального оксюморона. Потенциальный оксюморон сложнее размытого оксюморона, а размытый оксюморон сложнее явного оксюморона. Чем больше число противоречащих признаков в значениях членов оксюморона (по сравнению с числом потенциальных), тем сильнее и проще оксюморон.

С точки зрения грамматической структуры при актантной связи оксюморонность является самой слабой, а при соединении противоположных по семантике основ в сложном слове является самой сильной.

Вторая глава "Контраст в автобиографической трилопш М. Горького" состоит из двух разделов, которые раскрывают соотношение в цикле писателя антитезы и оксюморона и специфику их использования. Ведущим видом контраста у М. Горького является антитеза.

В первом разделе "Антитеза" рассматриваются структурно-семантическое своеобразие антитезы и ее стилистические функции.

В трилогии представлены все три вида антитезы: явная, размытая и потенциальная, однако наиболее частотна явная антитеза; потенциальная антитеза используется редко. Явная антитеза строится на основе языковых и контекстуальных антонимов. На периферии явной антитезы находятся высказывания, в основе которых лежит противопоставление грамматически

разнородных слов, восходящих к антонимическим парам: "-Он [Максим] тоже печален был-. А Варвара радовалась—" (Бабушка; Д 161) (ср.: печальный —радостный, печалиться —радоваться).

Структурно-семантические свойства явной антитезы по-разному проявляются в речи персонажей и в авторском повествовании. В чужой речи антитеза, как правило, строится на основе языковых антонимов (одной или двух пар), противопоставление поддерживается синтаксическим параллелизмом, который подчеркивает афористичность высказывания: "Мужик — царист, он понимает: много господ — плохо, один — лучше" (Ромась; У 596).

В авторском повествовании семантическая основа явной антитезы разнообразнее и сложнее, прослеживается тенденция к многочленности противопоставления. Семантическое осложнение антитезы в речи автора проявляется в контрастности дополнительных экспрессивно-семантических признаков, сопутствующих основному значению слов, в двуплановости и многоплановости антитезы, обусловленной эстетическим значением противопоставленных слов и выражений, образно-переносным характером словоупотребления. Например: "Маленькое сердце, уже знакомое со множеством обид, выпачканное злой грубостью жизни, омывалось в неясных, горячих мечтах" (Л 267). Переносное значение глагола омываться 'о том, что приносит душевное облегчение' противопоставлено переносному значению глагола выпачкать 'о том, что задевает, причиняет душевную боль', представленного причастной формой. Как правило, у Горького оппозиция, основанная на противопоставлении контекстуальных переносных значений, сопровождается оживлением исходных антонимических значений 'очищать водой, смывая пыль, грязь' — 'загрязнить, вымазать что-н.'. Отмеченная в антитетичном высказывании двупланновая оппозиция подчеркивается и другой оппозицией: слово жизнь выступает как синоним существительного действительность, которое противопоставлено слову мечта.

Структурная осложненность антитезы проявляется в многокомпонентности противопоставлений, в результате чего формируются антонимо-синонимические блоки, а сама антитеза усиливается, соединяясь с другими фигурами речи (повтором, градацией и др.). В основе блоков лежит либо обобщенная, значимая для художественной системы писателя семантическая оппозиция, либо комплекс противопоставлений, реализуемых

как отдельными словами, так и рядом синонимически сближенных слов. Например, о пении Клещова: " <...> Все пустяки, вся дрянь слов и намерений, все пошлое, трактирное — чудесно исчезало дымом; на всех веяло струей иной жизни — задумчивой, чистой, полной любви и грусти" (Л 489). В этом фрагменте в противопоставленных рядах слов: пустяки, дрянь слов и намерений, пошлое, трактирное — струя иной жизни, задумчивой, чистой, полной любви и грусти реализуется значимая для М. Горького оппозиция: 'низменное, ничтожное, недостойное человека' — 'одухотворенное, возвышенное, достойное человека'.

В размытой антитезе контрастные компоненты обычно относятся к разным частям речи. В размытой антитезе, как и в явной, наблюдается структурно-семантическая осложненность: "Ласково сиял весенний день, Волга разлилась широко, на земле было шумно, просторно, — а я жил до этого дня, точно мышонок в погребе" (Л 276). Здесь сравнение мышонок в погребе, которое ассоциируется с признаками 'в темноте', 'тесно, недостаточно места', 'мертвая тишина', противопоставлено ряду слов сиять, широко, просторно, шумно.

В трилогии М. Горького антитеза имеет разнообразную синтаксическую структуру: она реализуется в пределах простого предложения, сложного предложения, в рамках сложного синтаксического целого. Для антитезы со структурой сложносочиненного предложения характерно использование союзов «но», «а»; при таком типе связи подчеркивается соотношение противопоставляемых членов; подобная антитеза тяготеет к симметричному построению, а в сложноподчиненном предложении антитеза представлена несимметричной конструкцией.

Соотношение синтаксической и семантической структуры антитезы определяет силу противопоставления ее членов. Синтаксический параллелизм усиливает антитезу независимо от ее семантической структуры и морфологического оформления ее членов.

Что касается стилистической функции антитезы в трилогии М. Горького, то в авторском повествовании выделяется два типа антитезы: антитеза с идеологической направленностью и антитеза с изобразительной направленностью.

Антитеза с идеологической направленностью выражает существенные для авторского мировосприятия семантические оппозиции: 'низменное, пошлое, недостойное человека; бездуховное' — 'нравственно безупречное,

чуждое всему низменному; одухотворенное'; 'живое, деятельное начало, порыв к жизни' — 'пассивность, отсутствие^ живого, деятельного начала, безжизненность'; 'чувство приятного возбуждения, состояние душевной приподнятости, веселье' — 'чувство душевной горечи, подавленности, томления'; 'доброта' — 'жестокость, злоба'; 'реальность' — 'нереальность'; 'подлинность, правда' — 'выдуманное, ложь'. В антитезе этого типа полярные компоненты резко противопоставлены с точки зрения социальной, этической, а иногда и эстетической оценки автора-повествователя,. подчеркивая противопоставление героя миру действительности. Например: "Живая, трепетная радуга тех чувств, которые именуются любовью, выцветала в душе моей, все чаще вспыхивали угарные синие огоньки злости на все, тлело в сердце чувство тяжкого недовольства, сознание одиночества в этой серой, безжизненной чепухе" (Д 177).

В выражении указанных оппозиций участвует разнообразная лексика (грязь, грязный, марать, пачкать — чистопш, чистый, омываться; свет, светлый, светиться — темнота, темный; подлый, скотский, пошлый, трактирный —яркий, здоровый, человечий; скука, тоска —радость; жестокий — добрый; ложь —правда; живой —мертвый и др.). Многие из этих слов выступают в образом контексте, развивают эстетические значения.

Антитеза с изобразительной направленностью, как правило, связана с описанием окружающей действительности, с характеристикой внешности или внутреннего мира персонажей при их противопоставлении. В ней на первый план выдвигается изобразительно-экспрессивная функция, а функция положительной или отрицательной оценки при противопоставлении часто отсутствует. Например: "-Несмотря на множество морщин в темной коже щек, все лицо казалось молодым и светлым. -Вся она [бабушка] — темная, но светилась изнутри — через глаза — неугасимым, веселым и теплым светом" (Д 15).

В антитетичном высказывании изобразительная и идеологическая функции нередко совмещаются; особенно это характерно для свето-цветовых контрастов.

В речи персонажей антитеза в афористичной форме отражает народную философию жизни, в столкновении с которой складывается внутренний мир героя. Редкую разновидность представляет антитеза, которая формируется при пересечении авторской и чужой речи; д ля нее характерна авторская насмешка, горькая ирония.

Во втором разделе "Оксюморон" отмечается, что оксюморон представлен в трилогии единичными примерами. Выделяются прежде всего явные оксюмороны. Оксюмороны разнообразны с точки зрения грамматической структуры и выделяются на уровне сложного слова, словосочетания и предложения.

Оксюморон употребляется в авторском повествовании и нередко выражает эмоциональную оценку (горькую иронию, насмешку и др.): "-Долго спустя я понял, что русские люди, по нищете и скудости жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети--" (Д 145). В семантико-стилистической системе М. Горького оба вида контраста — антитеза и оксюморон — выступают как единое целое, так как семантическая структура оксюморона соотносится с основными смысловыми оппозициями антитезы.

Третья глава "Контраст в автобиографическом романе И. Бунина «Жизнь Арсеньева»" состоит из двух разделов.

В первом разделе "Оксюморон" это стилистическое средство характеризуется как основной вид лексико-семантического контраста в романе Бунина. Мир Бунина, отмечают Ю. В. Мальцев, О. В. Сливицкая, расположен не по вертикали. В нем нет высокого и низкого, неба и земли. По Бунину, противоположные чувства одновременно живут в душе человека и движения ее часто совершенно непонятны. Отсюда эмоциональная синхронность разных чувств и синхронность различных мыслей в потоке сознания. Такое мироощущение отражается в языке писателя и определяет оксюморонный принцип изображения.

В романе Бунина встречаются все три вида оксюморона: явный, размытый и потенциальный; явные и размытые оксюмороны преобладают.

Наряду с традиционным оксюмороном, который состоит из двух противоположных членов, у Бунина встречается трехчленное оксюморонное построение. В таком случае противоречие усиливается благодаря повтору семантических признаков. Например: "И во всем, — в этой мещанской песне, в мерном хозяйственном стуке, в старой лубочной картине-была какая-то сладкая и горькая грусть..." (с.192). В контексте в единое целое объединяются две оппозиции: сладкая и горькая (грусть) и сладкая грусть; дважды повторяется одни и тот же признак 'душевная боль' (горькая грусть). «Сила» оксюморона усиливается с помощью такого повторения.

Анализ грамматической структуры оксюморона показывает, что этот вид контраста представлен в романе Бунина разнообразными конструкциями: оксюморонный принцип соединения противоположных смыслов наблюдается на уровне сложного слова, словосочетания, предложения.

Наряду с традиционным оксюмороном, т. е. атрибутивным оксюмороном, в романе Бунина широко используется оксюморон с сочинительной связью компонентов — в пределах сложного слова и предложения. Именно оксюморон, основанный на сочинительной связи слов, при которой отсутствует разграничение главного и зависимого слова, ярко отражает полярные состояния мира или человеческой души, которые расположены в одной плоскости и находятся не в дисгармонической борьбе, а в гармоническом контрасте: "я помню немало таких дней, скудных, коротких, сладко и грустно томивших и домашним уютом, и мечтами то о старине города, то о вольных осенних просторах, видных из него"(ЖА 65-66).

При подчинительной и актантной связи в оксюмороне соединяются слова разных частей речи. В оксюморон включаются прежде всего имена существительное и прилагательное, наречие, в меньшей степени участвует глагол и категория состояния.

Единство оксюморонов разнообразной структуры определяет тематическая общность слов, выступающих в оксюморонных конструкциях. При характеристике оксюморона у И. Бунина выделяются лексические микросистемы, которые соотносятся с определенными фрагментами изображаемого мира. Самую большую микросистему образуют слова, относящиеся к семантическому полю чувства. Они передают разнообразные внутренние состояния героя, сложную цельность переживаемого чувства, неоднозначность восприятия того или иного явления. Лексика семантического поля чувства условно делится на две полярные группы: одна группа связана с положительной эмоцией, а другая—с отрицательной.

В результате анализа материала выделяется три группы оксюморонов с доминантами 'счастье — мука', 'счастье — страх, смерть', 'красота — ужас, мучение'. В основном они соотносятся с темой любви и страсти, с темой бытия—жизни и смерти, с темой уходящей России.

Стилистическое использование оксюморона в произведениях Бунина связано прежде всего с изображением «диалектики души человеческой».

Во втором разделе "Антитеза" отмечаются все три вида антитезы: явная, размытая, потенциальная. Для явной антитезы в романе Бунина характерно выражение цветосветового контраста ('темный' — 'светлый') и оппозиции 'холодный' — 'теплый'. Эта особенность бунинской антитезы отражает остроту зрительного и осязательного восприятия внешнего мира героем и передает напряженность его души.

Размытая антитеза в основном упртребляется при противопоставлении внешнего мира душевному переживанию героя (или другого персонажа), усиливая экспрессию описания: "И о чем вообще всю жизнь -горевала она [мать], часами молилась по ночам, плакала порой в самый прекрасные летние дни, сидя у окна и глядя в поле?" (ЖА 26).

В романе часто встречается многокомпонентная антитеза. В такую антитезу включается ряд словесных образов, ассоциативные семантические признаки которых усиливают эмоционально-экспрессивную окрашенность и лирический тон контекста. Как правило, компоненты такой многочленной антитезы разделяются на два блока. По ассоциации один блок компонентов имеет положительную оценку, а другой блок компонентов несет отрицательную оценку. Эти ассоциативные признаки подтверждает и "Русский ассоциативный словарь". Например: "В мире было небо, солнце, простор, а тут [на чердаке] — сумрак и что-то задавленное, дремотное" (ЖА 32), ср. ассоциативные признаки: небо/ солнце 'радость' — сумрак 'мрачность', 'печаль'.

Антитеза у Бунина, в основном, оформляется как сложносочиненное предложение. Структура антитезы тяготеет к симметричной конструкции, которая подчеркивает соотнесенность противопоставляемых частей. Соотношение особенностей грамматической структуры (параллелизм, многочленность, вопросно-ответная конструкция) с ее лексическим наполнением определяет эмоциональный тон антитезы, в большинстве случаев лирический.

При характеристике стилистической функции антитезы отмечается, что Бунин применяет антитезу при описании природы, обстановки, людей, для сравнительной характеристики бытия мира и человека, для раскрытия внутренней эмоциональной жизни; показательно, что антитеза соотносится с теми же темами, что и оксюморон.

В художественной системе Бунина антитеза подчиняется оксюморонному принципу. Компоненты антитезы, выражая

противопоставленные микросистемы ("леденеют руки" — "огнем пылают уши", "морозные ресницы" — "горячие взгляды", "черно-вороненое небо" — "белое созвездие" и т. д.), на более высокой ступени обобщения создают целостный, сложный образ (эмоциональное состояние героя, человек, вечная природа), отражающий противоречивые начала мира в их единстве, а это единство противоположностей и составляет основу оксюморона.

В Заключении подводятся итоги исследования. Анализ автобиографической прозы двух писателей-современников М. Горького и И. Бунина показывает, что контраст является важным стилистическим средством русской литературы первой трети XX в., так как в нем отражается своеобразие художественного мышления этого времени. В словесном искусстве в этот период наряду с активным использованием антитезы интенсивно развивается и другой тип контраста — оксюморон, в котором сливаются в единое целое противоположные начала, противопоставленные в антитезе как характеристики разных явлений.

В результате системного изучения контраста в художественной речи выявлена соотнесенность двух типов контраста — антитезы и оксюморона — с точки зрения их семантико-грамматической структуры и функции в художественном тексте. В их основе лежит антонимирование слов и словесных образов, которые выражаются и одинаковыми и разными частями речи. По характеру смыслового противопоставления дифференциальных и потенциальных семантических признаков в значении слов различаются явные, размытые и потенциальные антитезы и оксюмороны. Сила и сложность оппозиции в этих видах контраста зависят от семантической и синтаксической структуры антитезы и оксюморона. Чем сильнее противопоставление, тем проще контраст (явная антитеза и явный оксюморон); чем слабее противопоставление, тем сложнее контраст (потенциальная антитеза и потенциальный оксюморон).

В авторской системе стилистические функции антитезы и оксюморона сближаются, так как оба вида контраста отражают особенность восприятия мира писателем.

В художественном произведении складывается своеобразная система контрастов, которая является частью семантико-стилистической системы произведения. Систему контрастов организуют: доминантные семантические оппозиции, отражающие осмысление жизни писателем; повтор и

актуализация определенных лексических групп (в том числе словесных образов), в которых реализуются оппозиции; прикрепленность контрастов к определенным темам.

Различие в использовании контрастов у М. Горького и И. Бунина объясняется авторским мировосприятием, системой ценностей писателя.

Система контрастов в автобиографической трилогии М. Горького "Детство", "В людях", "Мои университеты" определяется гуманистической позицией писателя, его социальными, этическими, эстетическими идеалами. Ведущее место среди контрастов занимает антитеза (особенно явная), так как именно этот тип контраста в экспрессивной форме способен выразить неприятие писателем окружающей жизни и утверждение одухотворенной, достойной человека жизни. Для такой антитезы характерна резкая оценочность и публицистическая заостренность.

Своеобразие контрастов в романе Бунина "Жизнь Арсеньева" определяет художественная философия бытия, жизни человека, любви между мужчиной и женщиной как сложного единства противоречивых начал. Именно поэтому ведущим в системе контрастов является оксюморон.

Неразрывность ощущения писателем жизни и смерти, вечности природного бытия и краткости человеческого существования в мире обостряет восприятие всех проявлений бытия, чувство наслаждения жизнью и душевной боли от неизбежности ее утраты.

Наряду с явным оксюмороном и явной антитезой для стиля Бунина характерно использование размытых видов контраста, при которых актуализируются эмоционально-ассоциативные признаки слова, со-противопоставляя компоненты контраста. Если социальная и нравственная заостренность горьковских контрастов определяет содержательную емкость слова и его однозначную — положительную или отрицательную оценочность, то у Бунина для слова в контрасте характерно богатство эмоционально-психологических реакций, что способствует созданию лирического тона повествования.

Таким образом, антитеза и оксюморон в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина имеют мировоззренческую основу и как стилистическое средство являются важным компонентом авторской системы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Лиао Лее-Йуех. Оксюморон в прозе И. Бунина// От Ивана Грозного до Бориса Пастернака. Статьи о русской литературе. Вын.2. Санкт-Петербург, 1998. С. 159-171.

2. Лиао Лее-Йуех. Антитеза как художественное средство// Материалы XXVII межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Секция стилистики русского языка. Вып. 12. Часть 2. Санкт-Петербург, 1998. С. 31-33.

3. Лиао Лее-Йуех (Ляо Ли-Юэй). Система контрастов в рассказе И. Бунина «Чистый понедельник»// Вестник факультета русского языка и литературы Университета Китайской Культуры. Материалы межвузовской научно-практической конференции 1998. Вып. 1. Тайбэй, 1998. С.228-246.

Текст диссертации на тему "Стилистика контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина"



Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

Лиао Лее-Йуех

Стилистика контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина

Специальность 10.02. 01 —русский язык

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Я

с<- еу«>•>ъй.,г-с/ж__

/

Научный руководитель доктор филологических наук Д. М. Поцепня

Санкт-Петербург 1999

Оглавление

Введение

Контраст как принцип художественного мировосприятия и

стилистическое средство...............................................................4

Цель и задачи исследования; материал и принципы его анализа...........................................................................................8

Глава I. Контраст и его типология

A. Контраст

1. Определение понятия «контраст »; типы и виды контраста........................................................................15

2. Лингвистическая основа контраста...............................22

3. Стилистические функции контраста...............................28

Б. Антитеза

1. Понятие антитезы............................................................30

2. Семантическая структура антитезы ...............................35

3. Синтаксическая структура антитезы..............................38

4. Сила и сложность антитезы............................................43

B. Оксюморон

1. Понятие оксюморона ....................................................45

2. Семантическая структура оксюморона.........................50

3. Грамматическая структура оксюморона........................52

4. Сила и сложность оксюморона......................................53

Выводы..........................................................................................54

Глава //. Контраст в автобиографической трилогии М. Горького

«Детство», «В людях», «Мои университеты»

А. Антитеза

I, Структурно-семантическое своеобразие антитезы

1) Семантическая характеристика антитезы

§ 1. Явная антитеза

а) Семантическая основа явной антитезы...........57

б) Структурно-семантическое осложнение явной антитезы................................................68

§2. Размытая антитеза

а) Семантическая основа размытой

антитезы...........................................................83

б) Структурно-семантическое осложнение размытой антитезы.........................................85

§3. Потенциальная антитеза.....................................88

2) Синтаксическая структура антитезы

а) Антитеза со структурой простого предложения..........................................................90

б) Антитеза со структурой сложного предложения..........................................................92

в) Антитеза со структурой сложного

синтаксического целого........................................97

2. Стилистическая функция антитезы

1) Антитеза в авторском повествовании

а) Антитеза с идеологической направленностью...............................................101

б) Антитеза с изобразительной направленностью...............................................110

2) Антитеза в речи персонажей...................................116

3) Антитеза при пересечении авторской

и чужой речи............................................................118

Б. Оксюморон

1. Грамматическая структура оксюморона......................120

2. Семантическое своеобразие оксюморона.....................122

Выводы........................................................................................127

Глава III. Контраст в автобиографическом романе «Жизнь Арсеньева» И. Бунина А. Оксюморон

1. Семантическое своеобразие оксюморона....................131

2. Грамматическая структура оксюморона......................137

3. Стилистическая функция оксюморона.........................143

Б. Антитеза

1. Семантическое своеобразие антитезы .........................155

2. Синтаксическая структура антитезы............................162

3. Стилистическая функция антитезы ...............................168

Выводы........................................................................................173

Заключение.............................................................................................175

Библиография.........................................................................................179

Введение

Контраст как принцип художественного мировосприятия и стилистическое средство

Контраст, являясь отражением одной из основных закономерностей человеческого мышления — познания мира через соотношение противоположностей, в художественной литературе выступает как важный компонент авторского стиля. По мнению Л. И. Тимофеева, контраст создается многообразием художественных средств, воплощающих контрастное восприятие писателем действительности (Тимофеев Л. И., 1961, с. 99). В. В. Виноградов подчеркивает, что разнообразные «формы словесных контрастов составляют сложную систему средств поэтической речи. Здесь могут причудливо сочетаться и переплетаться реалистические и романтические начала искусства» (Виноградов В. В., 1981, с. 139).

Принцип контраста, сформулированный М. В. Ломоносовым как "сопряжение далековатых идей", можно считать универсальным для словесного искусства. В научной литературе отмечается, что в России уже в XVIII в. этот принцип оказывается формой и средством поэтического обобщения, выражением философичности лирики. В поэзии Г. Державина такое его назначение обнаруживается вполне определенно. В дальнейшем контраст начинает выполнять особую роль внутри определившегося личностного сознания поэта XIX— XX вв. Контраст свойствен и романтическому, и реалистическому типу художественного мышления и, соответственно, входит в систему принципов как романтизма, так и реализма, а также других художественных направлений (Кондаков Г. В., 1971; Долгополов Л. К. 1977; Кожевникова Н. А. 1986; Ковтунова И. И., 1990 и др.).

В романтизме принцип контраста, выражающий напряженную противоречивость человеческого духа, занимает очень важное место. Вот почему выявление определенных типов контраста плодотворно при

исследовании поэзии. Например, при исследовании стилистического использования антонимов М. Ю. Лермонтова утверждается, что системность воплощения контраста в его творчестве определяется антиномичностью творческого мышления поэта и противоречивостью его натуры (Матвиевская Л. А., 1977, 1978). В поэзии Ф. И. Тютчева контраст становится средством раскрытия хаоса души человека, борьбы и совмещения полярных сил и начал (Щемелева Л. М., 1977).

Контраст отражает не только полярность человеческого мышления вообще, но и противоречия общественной жизни. В поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» принцип противопоставления заложен уже в самом названии произведения. Кроме того, антитеза широко применяется при изображении противоречий крепостнической России (Матвеев Б. И., 1977).

У писателей, художественное мышление которых исходит из реалистического, объективного восприятия жизни, контраст используется как средство создания образов героев и их противопоставления, речевой характеристики персонажей, воспроизведения разных типов жизни. См., например, работы, посвященные произведениям Л. Н. Толстого (Белкина Ю. М., 1974); А. Чехова (Шорохова В. Н., 1976; Новиков Л. А., 1979) и др.

В конце XIX в. — начале XX в. стремительность смены литературных направлений, обострение борьбы литературных течений и разнообразие стилей отражают интенсивность социальных перемен, утрату устойчивости общества, поиски человеческой мысли. Творчество не изолировано от эпохи, и новое в эпохе становится источником новизны искусства. На этом пути рождаются факты художественного языка XX в., характеризующие новое время. Кроме того, усложняются представления человека XX в. о мире, связанные с научным мышлением XX в.: мир воспринимается в его единстве и связи всего со всем в пространстве и во времени; механизмы, лежащие в основе устройства мира, осмысляются как взаимодействие

контрастных, взаимодополняющих явлений и принципов. В художественном мышлении в связи с историческими и научными изменениями XX в. проявляется стремление к познанию невидимого мира , к художественному синтезу контрастных и далеких вещей и представлений. И. И. Ковтунова отмечает, что принцип контраста стал одним из ведущих в поэтике ряда направлений и индивидуальных поэтических систем XX в (Ковтунова И. И., 1990, с. 7-10); актуализируется в языке художественной литературы такой вид контраста, как оксюморон. Н. А. Кожевникова, на основании исследования поэзии, считает, что в начале XX в. "оксюмороны распространяются и вширь — они включаются в разные индивидуальные системы, и вглубь — употребление их приобретает последовательный характер" (Кожевникова Н. А., 1986, с. 31).

Расширение и усложнение представлений о мире в искусстве XX в. предполагает охват все более контрастных и на первый взгляд не связанных явлений. Исторические, социальные контрасты, контрастное устройство мира, контрасты, присутствующие в сознании и жизни человека XX в., точнее и полнее всего могут быть выражены в образной форме в искусстве. В этом смысле жизнь вторглась в искусство в гораздо большей степени, чем в предшествующий период. Она проникла в форму, в структуру произведения. Поэтому в искусстве XX в. нередко можно видеть не гармонизацию содержания формой , а выражение дисгармоничной формой дисгармоничного содержания (Кожевникова Н. А., 1986, с. 38-39; Ковтунова И. И., 1990, с. 14-15).

Итак, контраст — это один из способов восприятия художником действительности. Такое восприятие характерно для словесного творчества XX в. Оно не только выражает мироощущение автора, но и отражает специфику сознания писателей XX в. В художественном сознании соединение полярностей, столкновение двух противоположных смыслов в форме контраста отражает динамику самопознания. Темы противопоставления содержательно

разнообразны. Например, для поэзии XIX в., отчасти XX в., характерны такие контрасты, как "земля — небо", "вечное — земное", "поэт— толпа", "личность — «другие»", "счастье — страдание", "пустота — полнота", "мысль — действие" и т. д. (Щемелева Л. М., 1977, с. 113). Контраст ярко проявляется в творчестве многих авторов:

A. Блока (Тимофеев Л. И., 1961; Кондаков Г. В., 1971; Еремина Л. И., 1972); А.Ахматовой (Белодед И. К.,1971), И. Бунина (Долгополов Л. К., 1973; Семенова О. Н., 1989, 1995; Козлова В. Ю., 1992; Мальцев Ю.,1994), и М. Горького (Мишина Е. Ф., 1968,1970, 1973; Марченко Е.

B., 1970, 1988, 1995; Семенова О. Н., 1985, 1988) и др. При этом отмечается, что в творчестве ряда писателей контраст выступает как композиционно-стилистический принцип построения текста и его смысловая доминанта.

Контраст характерен и для драматургии: в этом аспекте исследовались пьесы А. Островского (Холодов Е. Г., 1963); А. Чехова (Скафтымов А. П., 1948; Ларин Б. А., 1964); М. Горького (Борисова М. Б., 1968). Следует отметить, что в отличие от поэзии и прозы в драматургии центральное место занимает социально-речевые, диалогические и драматургические контрасты, которые становятся средством выражения идеологических конфликтов, раскрытия психологических свойств персонажей, их противопоставления, средством сатирического и иронического изображения действительности. Кроме этого, контраст в драме также подводит читателей (зрителей) к философским размышлениям.

Что касается контраста в публицистике, то прием контраста дает возможность подчеркнуть контрастность описываемых событий, резче противопоставить положительное отрицательному; см. например, исследования, посвященные публицистике Н. П. Огарева (Акимова В. И., 1978); публицистике Л. Н. Толстого (Введенская Л. В., 1995); военной публицистике И. Эренбурга (Селина Р. В., 1969).

Нужно подчеркнуть, что в названных выше работах в основном анализируются стилистические функции контраста у разных авторов в разных произведениях, выявляется своеобразие этих функций, которое связывается с использованием антонимов и других языковых средств для выражения контраста.

Таким образом, на рубеже XIX — XX вв. контраст стал одним из важнейших принципов художественного изображения, раскрывая образ мира как единство противоположных начал, показывая сложность и внутреннюю противоречивость чувств героев, необычность и неожиданность их поступков, своеобразие их внешности, характеров, отношения друг к другу.

Цель и задачи исследования; материал и принципы его анализа

Универсальность контраста как принципа художественного мировосприятия и значимого стилеобразующего средства определили тему диссертационного исследования. В работе исследуются такие виды контраста, как антитеза и оксюморон, которые особенно тесно связаны с мировосприятием писателя и его авторской картиной мира. Кроме того, необходимо отметить, что в теории контраста и его типологии содержится ряд спорных положений и противоречий в описании конкретного языкового материала. Это требует более глубокого осмысления явления контраста в художественной литературе XX в. с учетом современных лингвистических и стилистических исследований.

Выбор для анализа автобиографических произведений М. Горького и И. Бунина определяется местом этих самобытных писателей-современников в литературном процессе XX в. Однако контраст в автобиографической прозе этих писателей исследуется впервые. Следует подчеркнуть при этом, что если стиль языка М. Горького достаточно глубоко изучен в связи с составлением словаря этого писателя (монографии М. Б. Борисовой, М. А. Карпенко, Д. М. Поцепни, Ю. С. Язиковой, статьи Б. А. Ларина, Л. С. Ковтун, С. В.

Вековой, Г. А. Лилич, Е. В. Марченко, Е. В. Мишиной, О. Н. Семеновой, О. И. Фоняковой и др.), то изучение стилистической системы И. Бунина только развертывается (статьи Б. Бунджуловой, Н. П. Гусаровой, Н. О. Ильиной, Н. А. Кожевниковой, В. Ю. Козловой, В. В. Краснянского, О. Н. Семеновой и др.).

Основная цель работы заключается в том, чтобы охарактеризовать контраст как стилеобразующее средство в автобиографической прозе первой трети XX в.

В соответствии с основной целью в работе ставятся следующие задачи:

1) рассмотреть теорию контраста, сложившуюся в научной литературе, и внести уточнение в некоторые положения этой теории;

2) исследовать семантическую и грамматическую структуру антитезы и оксюморона как видов контраста в прозе М. Горького и И. Бунина;

3) выявить основные художественные понятия, лежащие в основе контрастов, и раскрыть речевые средства их реализации;

4) охарактеризовать стилистические функции контраста в автобиографической прозе М. Горького и И. Бунина;

5) раскрыть специфику контраста в отдельной авторской семантико-стилистической системе.

Актуальность диссертационного исследования определяется его связью с важнейшими проблемами современной лингвистики, стилистики художественной речи, риторики: отражением в языке картины мира; соотношением в авторской семантико-стилистической системе общего и индивидуального; структурно-семантическим своеобразием стилистических фигур и их функционированием.

Новизна исследования заключается в сопоставительном изучении контраста как значимого элемента двух авторских семантико-стилистических систем, реализованных в произведениях одного жанра. Такой подход позволил глубже охарактеризовать типы и виды лексико-

семантического контраста, раскрыть их мировоззренческую и лингвистическую основу, выявить общие закономерности в использовании этого стилистического средства М. Горьким и И. Буниным и показать специфику функционирования контраста и его системность в автобиографических произведениях этих писателей.

В результате проведенного исследования недостаточно полно разработанная на лингвистическом и стилистическом уровне теория контраста обогащается новыми положениями, на материале художественной речи развивается типология антитезы и оксюморона, обосновывается системный характер контраста в произведении словесного искусства, обусловленный авторским мировосприятием.

Положения и результаты проведенного исследования могут быть использованы в практике вузовского преподавания при чтении лекций по стилистике художественной речи, поэтике и риторике, по теории лексического значения, а также учтены при изучении авторского стиля М, Горького и И. Бунина,

Для исследования избрано творчество М. Горького и И. Бунина как ярких представителей реалистической прозы XX в., переживающей новый этап развития и противостоящей новым направлениям в художественной литературе. Материал исследования ограничен автобиографическим жанром: автобиографической трилогией М. Горького "Детство", "В людях", "Мои университеты" (1913-1923) и автобиографическим романом И, Бунина, "Жизнь Арсеньева" (19271933).

Эти произведения сближает тема становления личности, вступающей в жизнь, и постоянное присутствие автора, хотя в цикле автобиографических повестей М. Горького героем непосредственно выступает сам писатель — Алеша/ Алексей Пешков, а роман "Жизнь Арсеньева", по выражению И. Бунина, является "автобиографией вымышленного лица" (см.: Саакянц А., 1982, с. 495), однако

сконцентрировавшей в себе главные черты личности писателя и отразившей события его жизни.

Автобиографическую трилогию М. Горького и роман И. Бунина характеризует еще одна общая черта — своеобразная временная двуилановость, взаимопроникновение прошлого и настоящего. И в том и другом произведении повествование о детстве, годах отрочества и юности ведется от лица автора-героя с точки зрения его уже взрослого, сформировавшегося мироощущения, с позиции его системы ценностей, Это обусловливает еще одно сближение избранных для анализа произведений — непосредственное выражение отноше�