автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Стратегии именования предметных изображений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стратегии именования предметных изображений"

На правах рукописи

МЕЛИХОВА Юлия Рустамовна

СТРАТЕГИИ ИМЕНОВАНИЯ ПРЕДМЕТНЫХ ИЗОБРАЖЕНИЙ

10.02.19 -теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь 2005

Работа выполнена на кафедре теории языка Курского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Т.Ю. Сазонова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Н.Ф. Крюкова

кандидат филологических наук, доцент Е.Н. Ступакова

Ведущая организация: Воронежский государственный университет

Защита состоится I 2005 г. в час. мин.

на заседании диссертационного совета Д 212.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомится в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 44.

Отзывы можно отправлять по адресу: Россия, 170000, ул. Желябова, 33, Тверской государственный университет, ученому секретарю.

Автореферат разослан «

г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.263.03 кандидат филологических наук, доцент

В.Н. Маскадыня

Проблематика, связанная с изучением процесса означивания, вызывает интерес исследователей на протяжении длительного периода времени [Аз-наурова 1977; Арутюнова 1977; Гак 1977; Колшанский 1977; Серебренников 1977; Телия 1977; Уфимцева 1977 и др.].

Определяя номинацию как «называние, наименование, присвоение имени, процесс наименования» [Подольская 1978: 91], «обозначение» [То-ропцев 1980: 7], исследователи вместе с тем отмечают, что номинация — исключительно сложное явление, уяснение сущности которого связано с решением целого комплекса проблем; это явление намного шире и сложнее, чем просто создание значимых языковых единиц. Несмотря на огромное количество исследований в этой области, многие вопросы до сих пор остаются без ответа, в частности - понимание того, как человек оказывается способным именовать вещи и правильно идентифицировать называемую другими вещь. Как представляется, в первую очередь это связано с тем, что процессы означивания исследовались в рамках идей, сформулированных в недрах традиционной лингвистики, семиотики/семиологии [Сос-сюр 1977; Пирс 1983; Морис 1983 и др]. Как следствие этого внимание исследователей главным образом было обращено на решение теоретических проблем преимущественно «чистой семиотики», а также на поиски наиболее общих закономерностей функционирования знака. Подчеркивались социальная природа процесса именования, его универсальность и всеобщность. Это означает, что за «скобками» оставался пользующийся знаками человек с его личностными эмоционально-оценочными знаниями и переживаниями. Однако исключение из предмета лингвистики и семиотики внешнего мира и знания о нем (для отображения и репрезентации которых и служат различные знаковые системы), а также отрицание индивидуального опыта процесса семиозиса вряд ли может способствовать пониманию процессов означивания.

Рассмотрение языка как одного из психических процессов, который может протекать только во взаимодействии с другими психическими процессами [Зинченко 1997; 1998; Леонтьев А.А. 1997; Веккер 1998], а также трактовка человека как продукта взаимодействия комплекса «начал» — индивидуальных и социальных, чувственных и рациональных [Леонтьев А.А. 1997; Залевская 1999; Кравченко 2001] - меняют систему представлений об означивании и показывают целесообразность изучения процесса именования как способности индивида.

Сказанное выше свидетельствует об актуальности изучения процесса именования объектов с позиций трактовки слова как достояния человека.

Объектом исследования является процесс именования предметных изображений, предметом — особенности выбора стратегий и опор, обеспечивающих успешность процесса поиска имени для изображенного на картинке объекта.

Целью работы явилось исследование процесса именования предметных изображений носителями языка для эксплицирования не поддающихся прямому наблюдению моделей поиска имени объекта и использованных при этом опорных элементов.

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи.

1. Рассмотреть проблему означивания в контексте триады «объективная действительность - мыслительная деятельность человека - язык как материально-идеальное образование».

2. Провести анализ имеющихся подходов к описанию феномена «образ».

3. Исследовать взаимосвязь понятий «образ», «знак», «значение».

4. Определить роль признаков в процессе именования предметных изображений.

5. Провести экспериментальное исследование стратегий именования объектов; предпринять содержательный анализ экспериментальных данных с позиций интегративного подхода.

6. Определить доминантное слово на каждую картинку-стимул и установить тип связи между доминантным словом и полученными в эксперименте отклонениями от доминанты.

7. Выявить особенности именования картинок и стратегии, обеспечивающие успешность этого процесса.

В качестве методов исследования использовались: теоретический анализ интегративного типа, эксперимент с использованием метода именования картинок, обобщение теоретических и экспериментальных данных.

Материалом для исследования явились реакции испытуемых на 520 предметных изображений (всего 6760 реакций).

Теоретической базой исследования послужили теория слова как достояния индивида, теория внутреннего контекста и концепция специфики функционирования индивидуального знания, разработанные А.А. Залев-ской [1977; 1990; 1992; 1999]; теория идентификации слова [Сазонова 2000].

В результате были сформулированы и выносятся на защиту следующие теоретические положения.

1. Естественный семиозис протекает по законам психической деятельности индивида с опорой на перцептивно-когнитивно-аффективный предшествующий опыт носителя языка.

2. Процесс именования имеет стратегическую природу.

3. Процесс именования происходит с опорой на признаки и признаки признаков предметов и явлений окружающей действительности.

4. Именование предметных изображений носителями языка осуществляется в рамках четырех условно разграничиваемых стратегий: стратегия отнесения к категории, стратегия именования картинки через сино-

ним/симиляр, стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта, словообразовательная стратегия именования.

Теоретическая значимость работы состоит в следующем:

- теоретическое осмысление феномена именования в рамках теории слова как достояния индивида имеет важное методологическое значение для исследования механизмов доступа к слову при говорении и восприятии речи, способов хранения лексической информации в памяти человека и оперирования этой информацией в процессе общения;

- изучение стратегий именования позволяет рассматривать процесс поиска имени объекта в более широком контексте психических процессов, участвующих в обеспечении успешного доступа к слову;

- показана целесообразность изучения феномена именования как комплекса процессов выбора стратегий и опор, специфичных для естественного семиозиса.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью включения ее результатов в курсы психолингвистики, языкознания, лексикологии, теории перевода, семиотики, межкультурной коммуникации; материалы исследования могут быть использованы при составлении учебно-методических пособий; при работе студентов над курсовыми и дипломными работами.

Научная новизна исследования заключается в том, что проблема именования объектов исследуется с позиций трактовки слова как достояния человека с использованием экспериментальной методики именования картинок.

Апробация результатов исследования: основные положения и результаты работы были изложены в форме отчетных выступлений на заседаниях кафедр английского языка №1 и №2 Курского государственного университета, а также в виде докладов и сообщений на Всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы исследования языка: теория, методика, практика преподавания» (Курск, КГУ, 2003), конференции Воронежского МИОНа «Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование» (Курск, 21-24 апреля 2003), Международной научной конференции «Симфония преподавания английского языка» (Курск, 2-5 июня 2003), XIV Международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание: устоявшееся и спорное» (Москва, 2931 мая 2003), Международной научно-практической конференции «Язык для специальных целей: система, функции, среда» (Курск, 13-14 мая 2004).

По теме исследования опубликовано 5 работ общим объемом 2 пл.

Структура диссертации: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, формулируются цели и задачи исследования; определяются новизна, теоретическая и практическая значимость работы; уточняются материалы и методы исследования; формулируются основные положения, выносимые на защиту; поясняется структура работы.

Глава I «Теоретические аспекты процесса означивания как способности индивида» посвящена обсуждению теоретических проблем, связанных с описанием процесса именования, определению основных теоретических положений, в соответствии с которыми проводится исследование.

Проблема означивания в рамках предлагаемой работы рассматривается в широком контексте триады «объективная действительность — мыслительная деятельность человека - язык как материально-идеальное образование». Хорошо известно, что любой объект именования — это прежде всего элемент объективной действительности, который представлен в нашем сознании в виде чувственно-наглядного образа. На основе анализа ряда концепций и подходов к описанию феномена образа [Леонтьев А.Н. 1979; 1983; Смирнов 1983; Зинченко 1991; Василюк 1993; Ошанин 1997; Гальперин 2002] было составлено общее представление об образе как сложном, многоуровневом, полимодальном, динамичном психическом феномене, включающем модальные (чувственная ткань, предметное содержание, эмоции) и амодальные (знак, значение, личностный смысл) характеристики с превалированием в разные моменты времени и у разных субъектов различных составляющих образа. В диссертации рассматриваются наиболее важные для нашего исследования свойства субъективного образа: предметность, субъективность, адекватность/функциональная искажен-ность, ситуативная целостность, многоуровневость/разномодальность, соз-навасмость/неосознаваемость, концептуальность/процедуральность [Чугу-нова 2001], вариативность/инвариантность. На основе этого делается вывод, что в процессе поиска слова для обозначения какого-то фрагмента объективной действительности происходит выход на субъективный образ мира во всем богатстве его сущностей, качеств, связей и отношений, эмоционально-оценочных нюансов и т.д. При этом основой именования может послужить любая из его характеристик в зависимости от того, на чем фокусируется внимание индивида и что попадает в «окно сознания» в ситуации «для меня, здесь и сейчас».

Связь образа и слова раскрывается при анализе уровней психического отражения (сенсорно-перцептивного, уровня представлений и понятийного мышления), благодаря которым реальная действительность существует не столько в непосредственном виде, сколько в виде опосредованных семиотических объектов (знаков). Анализ ряда лингвистических работ показывает, что традиционное представление о механизме означивания требует

уточнения, когда речь идет о человеке. Имеющиеся на данный момент результаты исследований [Кубрякова 1993; Рассел 1997; Шахнарович 1998; Залевская 1999; Кравченко 2001] доказывают, что знак используется человеком как активным субъектом соответствующей деятельности, в его интересах и в полной зависимости от сложного взаимодействия комплекса разнообразных внешних и внутренних факторов. Для человека слово становится знаком только после того, как оно входит — в качестве связующего, опосредующего элемента — в систему устойчивых ассоциаций между предметами и явлениями мира [Дорошевский 1973; Гаспаров 1996; Жин-кин 1998].

Антропоцентрический подход к языку позволил определить знак как эмпирический объект, который находится в опосредованном отношении взаимной каузальной связи с другим эмпирическим объектом как компонентом среды [Кравченко 2001: 238-239]. Среда же многообразна и изменчива, поэтому набор ассоциаций, т.е. «опыт знака» (закрепленная за знаком информация) может варьироваться. Это обусловлено тем, что слово находится в пространственно-временной связи с множеством других материальных сущностей, образующих его бытийный контекст [Кубрякова 1991; Лурия 1998; Беляевская 2001]. Таким образом, слово несет информацию не только об обозначаемом, но и о связи этого обозначаемого с другими объектами и явлениями материального мира, а также информацию о соотношении данного обозначения с другими обозначениями, функционирующими в языке.

В нашем исследовании принимается подход к значению знака как достоянию человека. Согласно данному подходу значение (языкового знака) понимается как весь опыт, связанный у индивида с тем или иным знаком, в совокупности общественной (присваиваемой в ходе социализации) и индивидуальной составляющих при непременном учете перцептивной, когнитивной и аффективной природы приобретаемого индивидом опыта [Залевская 1999]. Многочисленные психолингвистические исследования [Сазонова 2000; Тогоева 2000; Лебедева 2002 и др.] убедительно показывают, что принятая «по уговору» система значений «является лишь медиатором, обеспечивающим выход индивида на его образ мира, который формируется в разностороннем и многомерном личностном опыте», без которого никакой знак не может функционировать как достояние человека [Залевская 2004: 50]. Такая трактовка специфики функционирования знака дает основания для утверждения о том, что отношение между означаемым и означающим знака является динамичным и выводным, а не фиксированным и не подлежащим изменению соотношением, которое устанавливается раз и навсегда.

Акцентирование внимания на взаимосвязанности и взаимообусловленности значений, представленных в сознании индивида, представляется весьма важным для изучения процесса именования, ибо соответствующий

подход, с одной стороны, обеспечивает перспективу исследования механизма «встречного поиска» в процессах восприятия, смыслопостроения и т.д. [Залевская 1992: 111], а с другой - создает основу для исследования целых фрагментов концептуальной картины мира через установление признака/признаков некоторого предмета и посредством этого специфических структурных и содержательных особенностей включающей данный признак ситуации (как более широкой структуры).

В исследовании предпринимается попытка определения роли признаков в процессе опознания объектов. Анализ различных подходов к описанию указанного феномена показывает, что существует два противоположных мнения о роли признаков в процессе опознания визуальных стимулов. Согласно первому, восприятие человека целостно и независимо от признаков, совокупностью которых оно является. Подобная точка зрения принята гештальт-психологами, которые возводят целостные образования в абсолют (см. подробнее: [Соколова 1994]). Альтернативным является мнение, согласно которому признаки играют существенную роль в распознавании образов. Гипотеза о процессе опознания стимулов в результате выделения ряда признаков объектов получила теоретическое обоснование и прошла экспериментальную проверку в работах отечественных ученых [Шехтер 1981; 1997; Ребеко 1992], а также обсуждается в рамках символьного подхода [Саймонг, Чинг 1988; Ларичев 2003] и теории прототипов [Яозсп 1978]. При этом всеми исследователями подчеркивается идея неравноценности различных признаков, в связи с чем возникает деление признаков на «существенные» и «несущественные», «необходимые» и «случайные», «определительные» и «характерные» и т.д. В зависимости от стимульного материала, выполняемой задачи, контекста опорой для идентификации стимула могут служить перцептивные, глобальные, фигуративные, функциональные, концептуальные и другие виды признаков. С позиций изложенных подходов представляется оправданным говорить о том, что решающую роль в процессе именования может сыграть любой признак или признак признака, актуализирующий соответствующую сеть связей в сознании и подсознании индивида.

Проведенный теоретический анализ вышеупомянутых понятий показал целесообразность изучения феномена именования как комплекса процессов выбора стратегий и опор, специфичных для естественного семиозиса. Термин «именование» в нашей работе определяется как процесс поиска имени объекта в экспериментальной ситуации. Эксплицировать некоторые не поддающиеся прямому наблюдению процессы именования и используемые при этом опорные элементы представляется возможным при помощи экспериментального исследования.

Глава II «Экспериментальное исследование стратегий именования предметных изображений» посвящена описанию хода и результатов исследования процесса именования объектов носителями языка с последую-

щей интерпретацией экспериментальных данных с позиций теории слова как достояния индивида.

Материалом исследования послужили реакции испытуемых на 520 предметных изображений (общее количество реакций 6760). Набор стимулов был взят из международного проекта именования картинок (International Picture-Naming Project) [Bates et. al., 2000]. Стимулы, используемые в этом проекте, представляют собой черно-белые линейные изображения наиболее распространенных объектов.

Эксперимент по сбору данных для определения норм именовании картинок для русского языка проводился в лаборатории центра исследования языка при Университете Калифорнии, Сан-Диего, США в 2001 г. Испытуемыми (далее - ии.) были иммигранты из России в возрасте от 33 до 76 лет, носители русского языка в качестве родного, прожившие в США от 5 до 15 лет, занимающие разное социальное положение, владеющие английским языком на низком бытовом уровне. Каждый участник эксперимента был протестирован индивидуально с использованием программы «PsyScope Experimental Shell», специально разработанной для предъявления стимулов ии., хранения полученных данных, регистрации времени реакции (ответа) и т.д. [Cohen et. al., 1993]. Перед началом эксперимента давалась подробная инструкция по именованию предметных изображений. От ии. требовалось максимально быстро назвать предъявленный на экране компьютера стимул, не употребляя при этом никаких лишних слов, избегая пауз-хезитации, поправок и т.д. В качестве тренировочного теста предлагались картинки, изображающие геометрические фигуры (треугольник, квадрат, круг), которые не входили в набор используемых стимулов. Полученные реакции записывались на диктофон и также вносились экспериментатором в таблицу напротив каждого слова, называющего картинку. Каждое изображение предъявлялось со временем экспозиции три секунды. Картинка исчезала после того, как был получен звуковой сигнал, или через три секунды, если наименование отсутствовало. К этим трем секундам добавлялась еще одна секунда на случай, если и. будет давать ответ, когда объект уже начнет исчезать с экрана. Таким образом, время, отведенное на ответ, равнялось четырем секундам. Время между исчезновением одной картинки и появлением новой варьировалось от одной до двух секунд. Наборы стимулов были представлены в десяти произвольно составленных вариантах в целях исключения эффекта фонетического, морфологического или семантического предшествования.

Анализ экспериментального материала проходил в два этапа. На первом этапе были установлены нормативные имена для каждой картинки на основе собранных экспериментальных данных. Нормативное имя определено как «доминирующий ответ», т.е. имя, которое использовалось для именования картинки большинством ии.

В процессе выделения доминантного слова исследуемые стимулы были распределены на три группы. К первой отнесены картинки, на которые получены одинаковые имена и зафиксировано минимальное количество отказов (1-2). Данную группу составили 128 картинок. Как правило, это предметы, хорошо знакомые ии. из опыта повседневной жизни (стол, стул, кровать, вилка, ложка, нож, чайник, кастрюля, ведро, бутылка, книга, карандаш, ручка, линейка, ножницы, зеркало, зубная щетка, ключ, часы и т.п.). В эту группу также вошли картинки с изображением всем известных животных (медведь, корова, свинья, кошка, собака, слон, черепаха и др.), растений (дерево, цветок, пальма, кактус), птиц (попугай, сова, курица), фруктов (яблоко, банан, груша). Сюда относятся хорошо знакомые ии. средства передвижения (велосипед, автобус, мотоцикл, самолет), музыкальные инструменты (барабан, гитара), а также части человеческого тела (глаз, нос, ухо, палец, рука).

Мы полагаем, что идентификация данных картинок всеми ии. обусловлена тем, что слова, обозначающие изображенные на картинках объекты, принадлежат к ядру лексикона. Такая точка зрения подтверждается исследованиями Н.О. Золотовой [1999; 2002; 2003]. Автор рассматривает единицы ядра лексикона в качестве эффективных средств кодирования ситуаций, связанных с прошлым и текущим опытом человека и обеспечивающих незатрудненный доступ к следам этого опыта в памяти.

Вторую группу составляют стимулы, на которые получено 2/3 совпадающих ответов, позволивших выявить доминантное слово. Наблюдаемые расхождения в именовании одного и того же стимула обусловлены полимодальностью образа мира, активностью и пристрастностью индивида, например:

Всего во вторую группу было включено 322 стимула.

Третья группа представлена картинками, на которые получены разные реакции, не позволяющие определить доминирующее слово и присвоить имя картинке. Данную группу составили 70 изображений. Низкая степень узнавания некоторых стимулов третьей группы объясняется тем, что представленные на картинках объекты являются совсем незнакомыми или малоизвестными для большинства ии. с точки зрения культуры (иглу, вигвам, джин, йо-йо, барбекю). Совокупность всех реакций на каждый из таких стимулов показывает, что наиболее частотными наименованиями, как правило, являются слова, значения которых хорошо знакомы ии. Например, на картинку с изображением вигвама ии. дают реакцию палатка (5); иглу — пещера (2); йо-йо - катушка (3); енота — кошка (3); банджо —музыкальный инструмент (3) и т.д. Поскольку для стимулов третьей группы не пред-

коробка (8) подарок (4) торт упакованный пакет

куб (8) квадрат

кубик сыр

коробка (2) кирпич

ставлялось возможным выделить доминантное слово, в процессе последующего анализа для выявления стратегий именования полученные реакции сопоставлялись с «ожидаемым» ответом, т.е. известным экспериментатору словом, называющим изображенный на картинке объект.

Второй этап заключался в изучении процесса именования картинок как явления естественного семиозиса в рамках теории слова как достояния индивида, разработанной А.А. Залевской [1977]. Следует отметить, что поскольку именование картинки рассматривается и как процесс, и как результат, опорными элементами этого процесса являются признаки и свойства предметов и явлений окружающей действительности. В нашем исследовании опора - это носитель какого-либо признака или свойства объекта, обеспечивающий опознание и, как следствие этого, наименование картинки. Идентификация картинки-стимула предполагает соотнесение зрительной информации со схемами знаний, убеждений и представлений человека о мире, которые определенным образом упорядочены для осуществления быстрого доступа к значению слова. Процесс доступа к слову включает в себя несколько стадий. Операционная система «запускается» неким внешним стимулом. Стимул служит вводом в процедуру (набор процедур) отображения этого ввода на репрезентацию, которая обеспечивает доступ к ментальному лексикону. Доступ к слову представляет собой интерактивный процесс, объединяющий информацию разных уровней переработки и учитывающий активность и пристрастность познающего субъекта. Доступ к слову может осуществляться с опорой на разного рода функциональные ориентиры и стратегии [Сазонова 2000: 73-74].

На основе выявления типа связи между доминантным словом и отклонениями от доминанты, а в третьей группе стимулов между «ожидаемым» словом и полученными реакциями ии. были выделены следующие стратегии именования предметных изображений: стратегия отнесения к категории (внутри которой разграничивается несколько идентификационных моделей в соответствии с различными уровнями обобщения (суперординат-ным, базисным, субординатным), а также модели, представленные отношениями со-частности: часть - целое, целое - часть, единица - множество, отношения между частями одного целого); стратегия именования картинки через синоним/симиляр; стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта; словообразовательная стратегия именования.

Стратегии рассматриваются в той последовательности, в какой они представляют наибольшую актуальность для ии.

Стратегия отнесения к категории представлена значительным количеством реакций, которые соответствуют трем уровням обобщения: супер-ординатному, базисному и субординатному.

Отнесение к категории через называние самой категории соответствует суперординатному уровню обобщения. Наш экспериментальный материал показывает, что некоторые картинки-стимулы идентифицируются через

отнесение к следующим категориям: человек, инструмент, животное, насекомое, рыба, птица, овощ, фрукт (см., например, рис.1). Приведенный пример свидетельствует о том, что отношение «член категории - имя категории» играет важную роль в процессах сжатия информации и концептуализации неисчерпаемого многообразия мира, поскольку оно лежит в основе операции обобщения. В идентификации стимулов участвуют не все сенсорные свойства объектов, а только те из них, которые позволяют отнести их к соответствующим категориям. Специфические признаки в процессе узнавания игнорируются. Отношение «член категории - имя категории» также свидетельствует о том, что процесс именования ориентирован на поиск знакомых элементов, что позволяет ии. значительно уменьшить чувство неуверенности в процессе переработки информации, так как индивид получает возможность целесообразно реагировать на ранее не встречавшиеся объекты, если они опознаны как варианты известных ему категорий.

Рис.1

Следует отметить, что именование стимулов через отнесение опознаваемого объекта к некоторой категории доказывает тот факт, что обработка информации при восприятии объекта идет от общего к частному. Сначала появляется общее впечатление от объекта, затем по мере необходимости происходит анализ его составляющих. По словам Н.И. Жинкина, «узнается вся вещь как часть континуума, который в опыте учтен раньше, чем его признаки» [1982: 124]. Это не означает, что в подобном нерасчленен-ном образе отсутствуют признаки. Они могут не осознаваться, но, тем не менее, они воспринимаются и выступают в качестве релевантных для смыслоразличения. Они спаяны в единый образ, часто представляющий собой просто некоторое общее впечатление от увиденного, которое опережает собственно узнавание.

Базисный уровень категоризации — это тот уровень, на котором общие очертания членов категории воспринимаются как подобные и на котором единственный ментальный образ может отображать всю категорию [Rosch 1978]. Правомерно, на наш взгляд, отнести к этому уровню категоризации все наименования, полученные в результате идентификации картинки-стимула через координированные члены.

Данная модель оказалась наиболее актуальной для картинок, изображающих незнакомых ии. животных, например, скунса и енота:

енот (2) кошка ракун хорек соболь бобер

кошка (3) лиса (2) кошачья лиса опоссум

Эти и многочисленные другие примеры показывают, что именование незнакомой картинки происходит с постоянной непроизвольной опорой на предшествующий опыт и индивидуальное знание, на которое выводит человека опознание знакомых элементов. Это свидетельствует о непрерывной преемственности всех стадий и компонентов мыслительного процесса как базы для объяснения того, что никогда не появляется абсолютно нового предмета познавательной деятельности, вовсе не имеющего внутренних, специфических, генетических связей с чем-то уже известным и познанным. Выделение и изучение любого, даже совсем нового предмета «всегда есть выявление действительно нового, т е. еще неизвестного, аспекта в уже хотя бы отчасти известном объекте» [Брушлинский 1979: 209].

К базисному уровню категоризации также следует отнести реакции, представленные оппозитами (от англ. opposite - «противоположный») [За-левская 1977], и пары слов, связанные отношениями «и/или» [Медведева 1989].

Полученные нами пары слов: иголка — нитка; гайка - болт, петух -курица; лук - чеснок; солонка — перечница и др. доказывают тот факт, что «в повседневной жизни каждого человека можно найти "зону", в которой он классифицирует предметы по типу комплексных обобщений» [Тихомиров 1984: 192], и то, что взаимосвязано в реальной жизни, запоминается и воспроизводится с учетом этих отношений [Хофман 1986: 103]. А. Веж-бицка отмечает, что функционирование объекта в ситуации, типичной для него, раскрывает содержание концепта в его взаимосвязях с содержанием других концептов [МегеЫека 1985: 19]. Такие концепты составляют взаимодополняющую пару, употребляются вместе и наделяют друг друга смыслом.

Реакции, которые носят конкретизирующий характер, соответствуют субординатному уровню обобщения. Стратегия именования картинки через субординаты представлена в нашем материале единичными примерами:

Наименования типа птица - ласточка, воробей могут быть объяснены в терминах теории прототипов, суть которой сводится к утверждению, что значения слов, представленных в ментальном словаре, сконцентрированы вокруг репрезентации там прототипичного члена соответствующей категории.

Выделенная нами модель «иллюстрация примером» также относится к субординатному уровню обобщения. В таких реакциях органически сочетается индивидуальный и социальный опыт ии.:

Традиционно в психологической и лингвистической литературе под категорией понимается такая группа объектов, внутри которой прослеживаются связи по принципу «общее — частное», «выше — ниже» [Фрумкина и др. 1991: 47]. Мы же рассматриваем в рамках этой стратегии и такие группы, в которых реализуются отношения со-частности, не сводимые к иерархии (часть — целое, целое - часть, единица - множество, отношения между частями одного целого). Примеры подобного рода показывают, что опознание стимула происходит через включение его в соответствующую систему связей по линии как энциклопедических, так и языковых связей, сопровождаемых эмоционально-оценочным маркированием. Это еще раз доказывает тот факт, что не существует «изолированного слова» как единицы лексикона.

Стратегия именования картинки через синоним/симипяр. Наш экспериментальный материал содержит множество примеров, когда один и тот же объект называется различными языковыми средствами. Наблюдаемые расхождения в именовании одного и того же явления можно объяснить наличием у каждого носителя языка личного, конкретного, индивидуального опыта, «своей картины мира», «своих знаний о предмете речи».

Важно отметить, что в реальном языке нам дана не близость значения слов, а наши представления (образы предметов или явлений), которые мы сравниваем и находим такие точки соприкосновения, которые позволяют судить об их похожести или непохожести [Лебедева 2002]. При таком подходе синонимические ряды представляют собой не жестко отграниченные друг от друга классы единиц с неопределенными прозрачными границами. Прозрачность границ связана, прежде всего, с произвольностью выбора опоры для классификации по близости значения. С этих позиций предложенные ии. реакции эскимос, чукча, ненец, полярный житель на картинку-стимул с изображением эскимоса рассматриваются нами как сходные по значению, поскольку в качестве объединяющего признака выступает тот факт, что все эти народы являются жителями севера:

эскимос (5) чукча (2) ненец

полярный житель

Анализ нашего экспериментального материала показал, что в большинстве случаев мы имеем дело с речевыми синонимами. Под речевые синонимы подводится все, что не укладывается в лингвистические рамки. «Реальные синонимы в речи - это прагматические языковые единицы, используемые в текущей речи "здесь и сейчас", в реальном времени, в реальном пространстве, конкретным человеком» [Лебедева 2002: 80]. Речевые синонимы составляют систему, которая является объемной, образной, основывается на информационной базе индивида. При употреблении речевых синонимов происходит апелляция к признакам разного рода, их трудно свести к какой-либо заранее заданной структуре и определить принадлежность к какому-либо типу, например:

стетоскоп (7) уши доктора

фонендоскоп (2) докторский аппарат для слушания слушалка

Близость значения слов в речи, т.е. сравнения на основании тождества или сходства возникают не на пустом месте, они предполагают определенную оценку ситуации. Саму же ситуацию можно рассматривать как совокупность набора признаков, представляющих собой сложную иерархическую систему, переживаемую человеком. Вербализация такой ситуации может быть достаточно сложной и неожиданной:

V?

Именование этой картинки через действие и его характеристики свидетельствует о том, что данный стимул вызывает в сознании и. образ определенной ситуации, в которой акцентируется внимание на предназначении якоря, используемого для удержания судна на месте. Известно, что якорь соединяется с судном якорной цепью, которая, очевидно, стучит, когда якорь опускают на дно. Таким образом, мы имеем похожую информацию о свойствах предмета, изображенного на картинке, но выраженную разными языковыми средствами. Вербальное описание того, что лежит за предложенными именами в сознании и подсознании индивида, говорит о том, что слова «якорь», «это останавливает», «это стучит» являются сходными по значению, так как служат выходом на одну и ту же ситуацию. Приведенный пример наглядно подтверждает тот факт, что всякий образ ситуации обладает «чувственностью», ибо трудно представить себе человека, который живет в таком мире, который не воздействует на его органы чувств. Источником «чувствительности» образа ситуации при установлении фактов сходства является внешний мир, пропущенный через субъективный опыт индивида. Необходимо отметить, что образ ситуации при переживании сходства выступает как единый комплекс, в котором в разные моменты акцентируется внимание на разных его составляющих.

Стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта. Под формальными мы понимаем признаки, обеспечивающие сходство предметов по форме, внешнему виду. Зачастую это случайные, несущественные признаки, самому предмету никогда не свойственные, но приписываемые ему на основании различных факторов. Именование картинки-стимула осуществляется на основании сходства признаков, которые увязываются с характеристиками других объектов, внешне похожих на исходные:

В зависимости от того, какие признаки попадают в «окно сознания», опознаваемый объект может вызывать у разных ии. образы различных предметов. Так, картинка с изображением выключателя действительно может быть опознана как дверь, если внимание человека акцентируется на самом выключателе, который напоминает глазок, отверстие для газет, пи-

сем и т.д. или же на внешних его краях, которые ассоциируются с дверной коробкой. Некоторые из предложенных имен обозначают предметы, которые на самом деле очень трудно отличить от исходных. Например, спичка, изображенная на картинке, напоминает кисточку, подушка — матрац, бритва - щетку от пылесоса и т.д. Это говорит о том, что человек представляет и чувствует различные признаки и качества предмета, что ведет к разным способам именования одних и тех же фрагментов образа мира

Необходимо отметить, что к стратегии именования картинок по формально идентифицированному признаку объекта были отнесены стимулы, характеризующиеся низкой степенью узнавания. На наш взгляд, это обусловлено тем, что ии. не в полной мере владеют знаниями и представлениями о подобных объектах. В ряде случаев идентификация затруднена из-за того, что предъявленный для опознания стимул изображен недостаточно четко. Например:

Полученные имена говорят о том, что в фокусе внимания индивида может оказаться какая-то одна особенность объекта, не обязательно существенная, но возбудившая наиболее яркие впечатления и переживания, увязываемые с некоторым типичным носителем такой особенности. Концентрация внимания на определенной особенности объекта приводит к ее «раздуванию», при этом выбранный индивидом признак по другим своим характеристикам может вовсе не пересекаться с описываемым объектом. Например, изображенное на картинке печенье ассоциируется у ии. с застежкой, пудреницей, салфеткой:

Словообразовательная стратегия именования в нашем экспериментальном материале представлена незначительным количеством примеров Основанием для выделения данной стратегии послужили производные единицы, которые содержат указание на дополнительное вторичное качество именуемых объектов. Это имена со значением деминутивности или аугментативности.

Деминутивные имена содержат в себе указание на изменение количественных параметров именуемого объекта Представление о малой величине вызывает, в свою очередь, проявление эмоций, чаще положительных, но возможно, и отрицательных. Характер оценочности во многом зависит от того, в какой степени словообразовательное средство (в нашем случае суффикс) способно модифицировать количественные и качественные па-

раметры именуемого объекта. Например, жук (8) - жучок; птица (7) -птичка (5); осел (7) — ослик (3); сердце (12) — сердечко; белка (9) — белочка (3);лист (10) -листик (2), листок и т.д.

Эмоционально-оценочное значение аугментативных имен, определяемое как увеличительное, в нашем экспериментальном материале представлено следующими примерами: колокольчик (10) — колокол (2); рыба (12) — рыбина; крючок (7) - крюк (5); медвежонок (7) —медведь (5) и т.д.

Данные имена говорят о том, что ии. не остаются безразличными к воспринимаемым объектам. Следовательно, процесс именования самым тесным образом связан с эмоционально-оценочным отношением к тому, что необходимо идентифицировать и назвать.

Полученный экспериментальный материал показывает, что большое влияние на процесс именования оказывают также социальная роль и активность индивида в обществе, особенности его психики и характера. От уровня знаний о «мире вещей» и о «мире слов», от способности претворять общественный и индивидуальный опыт и от умения актуализировать мгновенные ассоциативные связи зависят как результат, так и быстрота процесса именования.

Экспериментальное исследование процесса именования предметных изображений как явления естественного семиозиса подтвердило гипотезу о том, что поиск имени объекта в значительной степени определяется особенностями распознаваемых ии. признаков объекта и более широким контекстом психических процессов, участвующих в обеспечении успешного доступа к слову и протекающих по принципу «для меня, здесь и сейчас».

В заключении формулируются основные выводы и намечаются пути дальнейших исследований.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях.

1. Мелихова Ю.Р. Различные подходы к проблеме признаков в психологических исследованиях // Теория языка и межкультурная коммуникация: Межвуз. сб. науч. тр. — Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003.—Вып. 1. - С.45-50.

2. Мелихова Ю.Р. Категории «образ», «знак», «значение» в исследованиях доступа к слову // Теория языка и межкультурная коммуникация: Межвуз. сб. науч. тр. - Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. - Вып. 2. -С.34-42.

3. Мелихова Ю.Р. Концепт как основа процесса наименования картинок // Язык и образование: Сб. науч. тр.: В 2 ч. — Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. - Ч. 1. - С.46-52.

4. Мелихова Ю.Р. Проблема образа как единицы хранения и воспроизведения визуальной информации в памяти человека // Язык для специальных целей: система, функции, среда: Сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. - Курск: Изд-во Курск, гос. техн. ун-та, 2004. — С.73-75.

5. Мелихова Ю.Р. Стратегии именования предметных изображений // Теория языка и межкультурная коммуникация: Межвуз. сб. науч. тр. -Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. - Вып. 3. - С.49-58.

Подписано в печать 03.02.2005 г. Формат 60x84 1/16. Бумага Айсберг. Печать офсетная. Объем 1,0 усл. печ.л. Гарнитура Таймс. Тираж 100 экз. Заказ № 1318

ИД № 06248 от 12.11.2001 г.

Издательство Курского государственного университета 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33

Отпечатано в лаборатории информационно-методического обеспечения КГУ

1057

л ^ » . -

Li

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мелихова, Юлия Рустамовна

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОЦЕССА ОЗНАЧИВАНИЯ КАК СПОСОБНОСТИ ИНДИВИДА

1.1. Когнитивная значимость чувственно-наглядного образа.

1.2. Специфика феномена означивания в аспекте взаимосвязи категорий "образ", "знак", "значение".

1.3. Роль признаков в процессе опознания визуальных стимулов.

1.4. Психолингвистический подход к проблеме именования.

1.5. Выводы по главе

ГЛАВА 2. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СТРАТЕГИЙ ИМЕНОВАНИЯ ПРЕДМЕТНЫХ ИЗОБРАЖЕНИЙ

2.1. Материал и процедура экспериментального исследования.

2.2. Процедура выявления доминантного слова.

2.3. Стратегии именования предметных изображений.

2.3.1. Стратегия отнесения к категории.

2.3.2. Стратегия именования картинки через синоним/симиляр

2.3.3. Стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта.

2.3.4. Словообразовательная стратегия именования.

2.4. Выводы по главе 2.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Мелихова, Юлия Рустамовна

Проблематика, связанная с изучением процесса означивания, вызывает интерес исследователей на протяжении длительного периода времени [Аз-наурова 1977; Арутюнова 1977; Гак 1977; Колшанский 1977; Серебренников 1977; Телия 1977; Уфимцева 1977].

Определяя номинацию как образование языковых единиц, служащих для называния и вычленения фрагментов действительности и формирования соответствующих понятий о них [Лингв, энц. сл. 1990: 336], как "называние, наименование, присвоение имени, процесс наименования" [Подольская 1978: 4 91], "обозначение" [Торопцев 1980: 7], исследователи вместе с тем отмечают, что номинация - исключительно сложное явление, уяснение сущности которого связано с решением целого комплекса проблем. Это явление намного шире и сложнее, чем просто создание значимых языковых единиц. Это процесс, постоянно сопутствующий познанию человеком окружающего мира [Суперанская 1973: 236], и в этом процессе большую роль играет оценочный момент, наличие так называемой избирательной заинтересованности, которая заключается в преимущественном выделении одних объектов (или свойств, '4 признаков, качеств предметов) по сравнению с другими. Несмотря на огромное количество исследований в этой области, многие вопросы до сих пор остаются без ответа, в частности - понимание того, как человек оказывается способным именовать вещи и правильно идентифицировать называемую другими вещь. Как представляется, в первую очередь это связано с тем, что процессы означивания исследовались в рамках идей, сформулированных в недрах традиционной лингвистики, семиотики/семиологии, логики. Как следствие этого внимание исследователей главным образом было обращено на решение теоретических проблем преимущественно "чистой семиотики", а также на поиски наиболее общих закономерностей функционирования знака. И хотя истолкование последнего со временем менялось, знак объявлялся односторонней, двухсторонней, трехсторонней и еще более сложной сущно4 стью [Соссюр 1977; Пирс 1983; Морис 1983; а также см. Залевская 1999: 118124], речь традиционно шла о знаке как таковом, а не о процессах означиваЧ ния как способности индивида. Поскольку семиология изучает не "мыслительные операции означивания", а только "коммуникативные конвенции" [Эко 1998: 54], подчеркивалась социальная природа процесса именования, его универсальность и всеобщность. Это означает, что за скобками оставался пользующийся знаками человек с его личностными эмоционально-оценочными знаниями и переживаниями. Однако исключение из предмета лингвистики и лингвистической семиотики внешнего мира и знания о нем (для отображения и репрезентации которых и служат различные знаковые системы), а также отрицание индивидуального опыта процесса семиозиса вряд ли может способствовать пониманию процессов означивания и идентификации. Имеющиеся на данный момент результаты исследований [Кубря-кова 1993; Рассел 1997; Шахнарович 1998; Залевская 1999; Кравченко 2001] доказывают, что знак используется человеком как активным субъектом соответствующей деятельности, в его интересах и в полной зависимости от сложного взаимодействия комплекса разнообразных внешних и внутренних факторов.

Идея максимального учета фактора человека как носителя языка приобретает в последнее время все большую актуальность [Кравченко 2001; Фрумкина 2001; Попова, Стернин 2002 и др.]. Когнитивное понимание языковых явлений базируется на предположении о том, что "человеческие когнитивные структуры (восприятие, язык, мышление, память, действие) неразрывно связаны между собой в рамках одной общей задачи - осуществления процессов усвоения, переработки и трансформации знаний, которые, собственно, и определяют сущность человеческого разума" [Петров 1988: 41]. Это, в свою очередь, требует изучения языка как одного из психических процессов, который может протекать только во взаимодействии с другими психическими процессами [Зинченко 1997; 1998; Леонтьев A.A. 1997; Веккер 1998].

В связи с этим человек как субъект процессов именования и идентификации рассматривается как часть более общих систем: социальных, психических и физических. Трактовка человека как продукта взаимодействия комплекса начал - индивидуальных и социальных, чувственных и рациональных - меняет систему представлений об означивании. Многочисленные психолингвистические исследования [Сазонова 2000а; Тогоева 2000; Лебедева 2002] убедительно показывают, что принятая "по уговору" система значений "является лишь медиатором (промежуточным средством), обеспечивающим выход индивида на его образ мира, который формируется в разностороннем и многомерном личностном опыте", без которого никакой знак не может функционировать как достояние человека [Залевская 2004: 50]. Такая трактовка специфики функционирования знака позволяет утверждать, что отношение, которое устанавливается между означаемым и означающим знака, является динамичным и выводным, а не фиксированным и не подлежащим изменению соотношением, которое устанавливается раз и навсегда [Violi 2001].

Подход к языку как достоянию человека требует переосмысления трактовки понятия "семиозис". Необходимо отметить, что семиозис традиционно определяется как "процесс интерпретации знака", или "процесс порождения значения" [Усманова 2001: 710]. Американский философ Ч.С. Пирс применял понятие "семиозиса" для характеристики триадической природы элементарного знакового отношения "объект-знак-интерпретанта" [Пирс 1983]. По мнению ученого, идея семиозиса выражает самую суть отношений между знаком и внешним миром: объект репрезентации существует, но он удален и недосягаем, будучи словно "спрятан" в череде семиотических медиаций. Познание этого объекта возможно лишь через исследование порожденных им знаков. У. Моррис определял семиозис как "процесс, в котором нечто функционирует как знак" [Моррис 1983: 39]. С позиций подхода к слову как достоянию человека представляется целесообразным говорить об означивании как способности индивида, т.е. речь должна идти о естественном семиозисе, а не об абстрактной знаковой ситуации. Примечательно, что определение термина "естественный семиозис" вообще отсутствует. В качестве рабочего нами используется определение естественного семиозиса как "комплекса процессов выбора стратегий и опор, специфичных для означивания как способности индивида", предложенное A.A. Залевской [Залевская 2004: 51]. Стратегические модели позволяют объяснить, как посредством внутреннего (перцептивного, когнитивного и аффективного) контекста человек интегрирует и организует новую информацию, осуществляет доступ к конкретным аспектам имеющейся у него картины мира, вне которой идентификация и именование в принципе невозможны.

Сказанное выше свидетельствует об актуальности изучения процесса именования объектов с позиций трактовки слова как достояния человека.

Объектом исследования является процесс именования предметных изображений, предметом - особенности выбора стратегий и опор, обеспечивающих успешность процесса поиска имени для изображенного на картинке объекта.

Целью работы явилось исследование процесса именования предметных изображений носителями языка для эксплицирования не поддающихся прямому наблюдению моделей поиска имени объекта и использованных при этом опорных элементов.

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи.

1. Рассмотреть проблему означивания в контексте триады "объективная действительность - мыслительная деятельность человека - язык как материально-идеальное образование".

2. Провести анализ имеющихся подходов к описанию феномена "образ".

3. Исследовать взаимосвязь понятий "образ", "знак", "значение".

4. Определить роль признаков в процессе именования предметных изображений.

5. Провести экспериментальное исследование стратегий именования объектов; предпринять содержательный анализ экспериментальных данных с позиций интегративного подхода.

6. Определить доминантное слово на каждую картинку-стимул и установить тип связи между доминантным словом и полученными в эксперименте отклонениями от доминанты.

7. Выявить особенности именования картинок и стратегии, обеспечивающие успешность этого процесса.

В качестве методов исследования использовались: теоретический анализ интегративного типа, эксперимент с использованием метода именования картинок, обобщение теоретических и экспериментальных данных.

Материалом для исследования явились реакции испытуемых на 520 предметных изображений (всего 6760 реакций).

Теоретической базой исследования послужили теория слова как достояния индивида, теория внутреннего контекста и концепция специфики функционирования индивидуального знания, разработанные A.A. Залевской [1977; 1990; 1992; 1999]; теория идентификации слова [Сазонова 2000а].

В результате были сформулированы и выносятся на защиту следующие теоретические положения.

1. Естественный семиозис протекает по законам психической деятельности индивида с опорой на перцептивно-когнитивно-аффективный предшествующий опыт носителя языка.

2. Процесс именования имеет стратегическую природу.

3. Процесс именования происходит с опорой на признаки и признаки признаков предметов и явлений окружающей действительности.

4. Именование предметных изображений носителями языка осуществляется в рамках четырех условно разграничиваемых стратегий: стратегия отнесения к категории, стратегия именования картинки через сино-ним/симиляр, стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта, словообразовательная стратегия именования. Теоретическая значимость работы состоит в следующем: теоретическое осмысление феномена именования в рамках теории слова как достояния индивида имеет важное методологическое значение для исследования механизмов доступа к слову при говорении и восприятии речи, способов хранения лексической информации в памяти человека и оперирования этой информацией в процессе общения; изучение стратегий именования позволяет рассматривать процесс поиска имени объекта в более широком контексте психических процессов, участвующих в обеспечении успешного доступа к слову; показана целесообразность изучения феномена именования как комплекса процессов выбора стратегий и опор, специфичных для естественного семиозиса.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью включения ее результатов в курсы психолингвистики, языкознания, лексикологии, теории перевода, семиотики, межкультурной коммуникации; материалы ис следования могут быть использованы при составлении учебно-методических пособий; при работе студентов над курсовыми и дипломными работами.

Научная новизна работы заключается в том, что проблема именования объектов исследуется с позиций трактовки слова как достояния человека с использованием экспериментальной методики именования картинок.

Апробация результатов исследования: основные положения и результаты работы были изложены в форме отчетных выступлений на заседаниях кафедр английского языка № 1 и № 2 Курского государственного университета, а также в виде докладов и сообщений на Всероссийской научной конференции "Актуальные проблемы исследования языка: теория, методика, практика преподавания" (Курск, КГУ, 2003), конференции Воронежского МИОНа "Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование" (Курск, 21-24 апреля 2003), Международной научной конференции

Симфония преподавания английского языка" (Курск, 2-5 июня 2003), XIV Международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации "Языковое сознание: устоявшееся и спорное" (Москва, 29-31 мая 2003), Международной научно-практической конференции "Язык для специальных целей: система, функции, среда" (Курск, 13-14 мая 2004).

По теме исследования опубликовано 5 работ общим объемом 2 п.л.

Структура диссертации: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений. Список литературы содержит 184 наименования источников на русском и английском языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Стратегии именования предметных изображений"

2.4. Выводы по главе 2

Использование предметных изображений в качестве экспериментального материала позволило эксплицировать некоторые не поддающиеся прямому наблюдению опорные элементы и стратегии, обеспечивающие успешность процесса именования объектов.

Анализ экспериментального материала с точки зрения выделения доминантного слова позволил распределить исследуемые стимулы на три группы. К первой группе отнесены картинки, на которые были получены одинаковые имена и зафиксировано минимальное количество отказов (1-2). Данную группу составили 128 картинок. Как правило, это предметы хорошо знакомые ии. из опыта повседневной жизни. Вторую группу составляют стимуЛ лы, на которые получено /з совпадающих ответов. В данном случае доминантное слово определяется легко, поскольку картинка опознается большим количеством ии. Третья группа представлена картинками, на которые получены разные реакции, не позволяющие определить доминантное слово и присвоить имя картинке. Для последующего анализа экспериментальных данных и выявления стратегий именования в качестве "ожидаемого" ответа или имени картинки было использовано известное экспериментатору слово, называющее изображенный на картинке объект.

На основе выявления типа связи между доминантным словом и отклонениями от доминанты, а в третьей группе стимулов между "ожидаемым" словом и полученными реакциями ии. были выделены следующие стратегии именования предметных изображений: стратегия отнесения к категории (внутри которой разграничивается несколько идентификационных моделей в соответствии с различными уровнями обобщения (суперординатным, базисным, субординатным), а также модели, представленные отношениями со-частности: часть - целое, целое - часть, единица - множество, отношения между частями одного целого); стратегия именования картинки через сино-ним/симиляр; стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта; словообразовательная стратегия именования.

Разграничение стратегий именования проводилось условно, поскольку все они находятся в тесной взаимосвязи, и реализация их может проходить параллельно. Полученные наименования в той или иной степени являются отражением действия нескольких стратегий.

Анализ экспериментальных данных показал, что процесс поиска имени объекта происходит с опорой на многогранный перцептивно-когнитивно-аффективный предшествующий опыт индивида. Значительную роль в процессе именования играют признаки разных видов, наиболее актуальные из которых выбираются в качестве мотивирующей опоры, а остальные учитываются на подсознательном уровне и также могут быть актуализированы при изменении "угла зрения".

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящем исследовании была предпринята попытка эксплицировать некоторые не поддающиеся прямому наблюдению опорные элементы и стратегии, обеспечивающие успешность процесса именования объектов.

Феномен означивания в рамках предлагаемой работы рассматривался с позиций интегративного подхода, обеспечивающего перспективу рассмотрения объекта изучения в широком контексте триады "объективная действительность - мыслительная деятельность человека - язык как материально-идеальное образование".

Логика исследования потребовала в первую очередь обращения к проблеме образа, поскольку любой объект именования - это прежде всего элемент объективной действительности, который представлен в нашем сознании в виде чувственно-наглядного образа. В результате анализа ряда концепций и подходов к описанию указанного явления в психологическом аспекте было составлено общее представление об образе, как сложном, многоуровневом, полимодальном, динамичном психическом феномене, единая интегративная сущность которого проявляется в охватывании как модальных (чувственная ткань, предметное содержание, эмоции), так и амодальных (знак, значение, личностный смысл) составляющих сознания. Образ рассматривается как организованная упорядоченная система знаний субъекта, в которой чувственные и рациональные компоненты синтезируются в некий единый "сплав". В процессе поиска слова для обозначения какого-то фрагмента объективной действительности происходит выход на субъективный образ мира во всем богатстве его сущностей, качеств, связей и отношений, эмоционально-оценочных нюансов и т.д.

Связь образа и слова раскрывается при анализе уровней психического отражения (сенсорно-перцептивного, уровня представлений и понятийного мышления), благодаря которым реальная действительность существует не столько в непосредственном виде, сколько в виде опосредованных семиотических объектов (знаков).

Антропоцентрический подход к языку, при котором человек рассматривается как главный фактор языкового функционирования, позволил определить знак как эмпирический объект, который находится в опосредованном отношении взаимной каузальной связи с другим эмпирическим объектом как компонентом среды [Кравченко 2001]. В соответствии с этим процесс означивания, т.е. единение означаемого и означающего, происходит благодаря тому, что языковые знаки соотносятся с человеческим опытом.

Психолингвистический подход к трактовке значения позволил обозначить данным термином весь опыт, связанный у индивида с тем или иным знаком, в совокупности общественной (присваиваемой в ходе социализации) и индивидуальной составляющих при непременном учете перцептивной, когнитивной и аффективной природы приобретаемого индивидом опыта [Залевская 1999]. Опыт как содержание результатов всей человеческой деятельности представлен в сознании в виде сложных репрезентаций (концептов). Концепт и значение - это разные аспекты рассмотрения одного объекта, соотносящегося с реальным психическим содержанием. Значение соотносимо с языком как лингвистической реальностью (языковые знания), а концепт - с языком как достоянием индивида.

Проведенный теоретический анализ вышеупомянутых понятий показал целесообразность изучения феномена именования как комплекса процессов выбора стратегий и опор, специфичных для естественного семиозиса. Термин "именование" в нашей работе определяется как процесс поиска имени объекта в экспериментальной ситуации.

Было установлено, что решающую роль в процессе именования объектов может сыграть любой признак или признак признака, актуализирующий соответствующую сеть связей в сознании индивида.

Для изучения используемых индивидом опорных элементов и стратегий именования было проведено экспериментальное исследование, материалом для которого послужили реакции ии. на 520 предметных изображений (всего 6760 реакций).

Анализ экспериментального материала проходил в два этапа. На первом этапе были установлены нормативные имена для каждой картинки на основе собранных экспериментальных данных. Нормативное имя определено как "доминирующий ответ", т.е. имя, которое использовалось для именования картинки большинством ии.

В процессе выделения доминантного слова исследуемые стимулы были распределены на три группы. К первой группе отнесены картинки, на которые получены одинаковые имена и зафиксировано минимальное количество л отказов (1-2). Вторую группу составили стимулы, на которые получено /3 совпадающих ответов, позволивших определить доминантное слово. Для стимулов третьей группы не представлялось возможным выделить доминантное слово, поэтому в процессе последующего анализа для выявления стратегий именования полученные реакции сопоставлялись с "ожидаемым" ответом, т.е. известным экспериментатору словом, называющим изображенный на картинке объект.

Второй этап заключался в изучении процесса именования картинок как явления естественного семиозиса в рамках теории слова как достояния индивида, разработанной A.A. Залевской [1977].

На основе выявления типа связи между доминантным словом и отклонениями от доминанты, а в третьей группе стимулов между "ожидаемым" словом и полученными реакциями ии. нами были выделены следующие стратегии именования предметных изображений: стратегия отнесения к категории, стратегия именования картинки через синоним/симиляр, стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта, словообразовательная стратегия именования.

Стратегия именования картинки через отнесение к категории в нашем экспериментальном материале представлена наиболее широко, что обусловлено способностью человека упорядочивать и организовывать получаемую информацию и личный опыт. В основе реализации данной стратегии лежит свойство человеческой психики получать максимум информации даже на основе одного признака. Принцип увязывания идентифицируемого признака объекта с некоторым типичным для соответствующей культуры носителем, позволяет ии. целесообразно реагировать на ранее не встречавшиеся объекты и рассматривать их как варианты известных им категорий, на основании переживания сходства или тождества по какому-либо одному признаку при игнорировании остальных.

Стратегия именования картинки через синоним/симиляр доказывает тот факт, что процесс именования является творческим актом и носит индивидуальный характер. Различные наименования одних и тех же предметов и явлений действительности объясняются тем, что в речевой организации индивида имеет место множество оснований для установления общности значения. При этом связи по общности значения могут устанавливаться между любыми единицами, сравнение которых актуально в любой ситуации "для меня, здесь и сейчас". Выявленные в ходе экспериментального исследования универсальные и специфические наименования обусловлены тем, что человек обладает как "общими" знаниями, присущими социуму, так и личностными, которые находятся в процессе их постоянного взаимодействия.

Стратегия именования по формально идентифицированному признаку объекта является особенно характерной для малознакомых или малопонятных стимулов. Экспериментальные данные показывают, что опора на признаки разных видов допускает бесконечные возможности для установления связей между предметами окружающего мира. В зависимости от того, какие признаки попадают в "окно сознания", опознаваемый объект может вызывать у ии. образы различных предметов, что ведет к разным способам именования одних и тех же фрагментов образа мира.

Альтернативность именования может быть обусловлена также чисто психологическими факторами. Основой именования может служить не только четкое представление именуемого объекта действительности, но и чувства, эмоциональное состояние именующего субъекта, что послужило причиной для выделения словообразовательной стратегии именования.

Полученный экспериментальный материал показывает, что большое влияние на процесс именования оказывают также социальная роль и активность индивида в обществе, особенности его психики и характера. От уровня знаний о "мире вещей" и о "мире слов", от способности претворять общественный и индивидуальный опыт и от умения актуализировать мгновенные ассоциативные связи зависят как результат, так и быстрота процесса именования. При всей значимости индивидуальной роли субъекта именования этот процесс является общественно обусловленным, ибо сам субъект в качестве языковой личности есть член и "продукт" языкового общества и реализует свои номинативные и коммуникативные возможности, как правило, в условиях и для нужд общественной среды. А это означает, что процесс именования на всех своих этапах должен соответствовать языковой картине мира как форме интерпретации и представления сфер жизнедеятельности конкретного коллектива, должен отражать своеобразие национальной психологии и самобытность национальной культуры - особенности этнических (социально-бытовых и др.) обычаев и традиций.

Экспериментальное исследование процесса именования предметных изображений как явления естественного семиозиса подтвердило гипотезу о том, что поиск имени объекта в значительной степени определяется особенностями распознаваемых ии. признаков объекта и более широким контекстом психических процессов, участвующих в обеспечении успешного доступа к слову и протекающих по принципу "для меня, здесь и сейчас".

Изучение и моделирование процессов именования является на сегодняшний день весьма актуальной задачей и предполагает реализацию обширной программы экспериментальных исследований, направленных на изучение феномена естественного семиозиса. Установленные нами нормы именования целесообразно использовать для изучения процессов доступа к слову в разных экспериментальных условиях, а также в межъязыковых и межкультурных сопоставительных исследованиях.

Список научной литературыМелихова, Юлия Рустамовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Азнаурова Э.С. Стилистический аспект номинации словом как единицей речи // Языковая номинация (виды наименований). М.: Наука, 1977. -С.86-128.

2. Алмаев Н.А. Интенциональные структуры естественного языка: экспериментальное исследование // Психологический журнал. 1998. — Том 22. — № 5. -С.71-80.

3. Ананьев Б.Г. Психология чувственного познания. М.: Изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1960. - 486 с.

4. Ананьев Б.Г. Сенсорно-перцептивная организация человека // Познавательные процессы: ощущения, восприятие. М.: Педагогика, 1982.-С.7-32.

5. Анисимова Н.П. К интерпретации теории прототипов Э. Рош во Франции // Психолингвистические исследования слова и текста: Сб. науч. тр. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1997. С.5-11.

6. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка // Апресян Ю.Д. Избранные труды. М.: Школа "Языки русск. культуры": Издат. фирма "Вост. лит." РАН, 1995. - Т. 1. - 472 с.

7. Арутюнова Н.Д. Номинация, референция, значение // Языковая номинация (общие вопросы). М.: Наука, 1977. - С. 188-206.

8. Арутюнова Н.Д. Образ, метафора, символ в контексте жизни и культуры // Филологические исследования. М.; Л.: Наука, 1990. - С.71-88.

9. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: "Языки русск. культуры", 1998.-896 с.

10. Ю.Асмолов А.Г. Принципы организации памяти человека: системно-деятельностный подход к изучению познавательных процессов. М.: МГУ, 1985. - 103 с.

11. Ахутина Т.В., Пылаева Н.М. Диагностика развития зрительно-вербальных функций. М.: Издательский центр "Академия", 2003. - 64 с.

12. Барабанщиков В.А. Ментальная репрезентация: динамика и структура:

13. Рец. // Вестник РГНФ. 1999. - № 2. - С.89-91.

14. Барсук JI.B. Психолингвистическое исследование особенностей идентификации значений широкозначных слов (на материале существттельных): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1991. - 16 с.

15. Беляевская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова // Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2001. - С. 105-113.

16. Брунер Дж. Психология познания: за пределами непосредственной информации. М.: Прогресс, 1977. - 412 с.

17. Брушлинский A.B. Мышление и прогнозирование (Логико-психологический анализ). М.: Мысль, 1979. - 230 с.

18. Брушлинский A.B. О точности и строгости психологических понятий // Психологический информационный бюллетень. -М., 2001. -№ 1-2.-С.З-6.

19. Василюк Ф.Е. Структура образа // Вопросы психологии. 1993. - № 5. -С.5-19.

20. Веккер Л.М. Мышление и интеллект // Веккер Л.М. Психические процессы. В 2-х томах. Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. - Т. 2. - 342 с.

21. Веккер Л.М. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М.: Смысл, 1998. - 685 с.

22. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М.: Изд-во МГУ, 1982.-336 с.

23. Витгенштейн Л.О. Достоверности // Вопросы философии. 1991. - № 2. -С.7-14.

24. Войшвилло Е.К. Понятие как форма мышления: логико-гносиологический анализ. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 238 с.

25. Волков А.Г. Язык как система знаков. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1966. -87 с.

26. Воронин C.B. Синестезия и звукосимволизм // Психолингвистические проблемы семантики. М.: Наука, 1983. - С. 120-131.

27. Высоков И.Е. Эффекты типичности в задачах распознавания семантических отношений//Психологический журнал. 1996.-Т. 17.-№6.-С.95-101.

28. Высоков И.Е. Прототипичность в семантическом контексте // Психологический журнал. 1999. - Т.20. - № 3. - С.105-109.

29. Высоков И.Е. Тематический контекст в системе организации естественных категорий // Психологический журнал. 2002.-Т.23.-№5.-С.73-79.

30. Высоков И.Е., Люсин Д.В. Внутренняя структура естественных категорий: типичность//Психологический журнал. 1998. - Т. 19. - № 6. - С.103-111.

31. Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая номинация (общие вопросы). М.: Наука, 1977. - С.230-293.

32. Гальперин П.Я. Введение в психологию. -М: Высшая школа, 2002. 329 с.

33. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

34. Герасимов В.И. К становлению "когнитивной грамматики" // Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии: Хрестоматия / В.А. Пищальникова, Е.В. Лукашевич, А.Г. Сонин. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - С.51-61.

35. Герман И.А., Пищальникова В.А. Введение в лингвосинергетику: Монография. Барнаул: Изд-во Алт, ун-та, 1999. - 130 с.

36. Голуб И.Б., Розенталь Д.Э. Книга о хорошей речи. М.: Культура и спорт: ЮНИТИ, 1997.-267 с.

37. Горелов И.Н. Избранные труды по психолингвистике. М.: Лабиринт, 2003.-318 с.

38. Горский Д.П. Предисловие редактора книги // Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983.-C.3-7.

39. Дейк Т.А., Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. ст. М.: Прогресс, 1988. Вып. 23. - С.153-211.

40. Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики. М.: Прогресс,1973.-286 с.

41. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. -М.: Наука, 1982. 157 с.

42. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество (Избранные труды). - М.: Изд-во "Лабиринт", 1998. - 368 с.

43. Клацки Р. Память человека: Структуры и процессы. -М:Мир, 1978.-319 с.

44. Клюканов И.Э. Динамика межкультурного общения: Системно-семиотическое исследование. Тверь, 1998. - 99 с.

45. Клюканов И.Э. Динамика межкультурного общения: к построению нового концептуального аппарата: Автореф. дис. .д-ра филол. наук. Тверь, 1999.-42 с.

46. Колшанский Г.В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация (общие вопросы). М.: Наука, 1977. - С.99-146.

47. Коршунов A.M. Отражение, деятельность, познание. М.: Политиздат, 1979.-216 с.

48. Кравченко A.B. Язык и восприятие: когнитивные аспекты языковой категоризации. -Иркутск: Изд-во Иркутс. ун-та, 1996. 160 с.

49. Кравченко A.B. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка. Иркутск: Издание ОГУП "Иркутская областная типография № 1", 2001.-261 с.

50. КФЭ. Краткая философская энциклопедия. М.: Прогресс, 1994. - 574 с.

51. Кругликов Р.И. Принцип детерминизма и деятельность мозга. М.: Наука, 1988.-224 с.

52. Крупник Е.П. Экспериментальное исследование механизмов целостного восприятия // Вопросы психологии. 2003. - № 4. - С. 127-132.

53. Куайн Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории // Современные философские науки. М.: Логос, 1996. - С.61-82.

54. Кубрякова Е.С. Память и ее роль в исследовании речевой деятельности // Текст в коммуникации. M., 1991. - С.4-21.

55. Кубрякова Е.С. Возвращаясь к определению знака // Вопросы языкознания. 1993. - № 4. - С. 18-28.

56. Лакофф Дж. Когнитивная семантика // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1996. - С.143-184.

57. Ларичев О.И. Теория подсознательных решающих правил и ее применение в диагностических задачах // Психологический журнал. 2003. - Т. 24.-№ 1. — С.56-64.

58. Лебедева C.B. Синонимы или проксонимы? Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2002. - 202 с.

59. Леонтьев A.A. Язык, речь, речевая деятельность. М.: Просвещение, 1969.-214 с.

60. Леонтьев A.A. Психофизиологические механизмы речи // Общее языкознание. М.: Наука, 1970. - С.314-370.

61. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1997. - 287 с.

62. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975. -304 с.

63. Леонтьев А.Н. Психология образа // Вестник Московского ун-та. Серия 14. Психология. 1979. - № 2. - С.3-13.

64. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: в 2-х т. М.: Педагогика, 1983. - Т. 2. - 318 с.

65. Леонтьев А.Н. Философия психологии. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 285 с.

66. Леонтьев Д.А. Значение и личностный смысл: Две стороны одной медали // Психологический журнал. 1997. - Т. 17. - № 5. - С. 19-29.

67. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Советская Энциклопедия, 1990. 685 с.

68. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. -М.: Наука, 1984.-444 с.

69. Ломов Б.Ф. Когнитивные процессы как процессы психического отражения // Когнитивная психология: Материалы финско-советского симпозиума. -М.: Наука, 1986. С.7-21.

70. Ломов Б.Ф., Беляева A.B., Носуленко В.Н. Вербальное кодирование в познавательных процессах. М.: Наука, 1986. - 128 с.

71. Ломов Б.Ф., Сурков E.H. Антиципация в структуре деятельности. М.: Наука, 1980. - 279 с.

72. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов н/Д: Феникс, 1998. - 413 с.

73. Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека и их нарушение при локальных поражениях мозга: Избр. психол. сочинения. М.: Акад. Проект, 2000. - 504 с.

74. Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд. центр "Академия", 2002. -384 с.

75. Маркс К., Энгельс Ф. // Соч., изд-е 2-е. Т. 23. - М.: Политиздат, 1960. -900 с.

76. Маскадыня В.Н. Психолингвистическая трактовка категоризации как способа идентификации значения слова индивидом // Психолингвистические исследования значения слова и понимания текста: Сб. науч. тр. Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1988. - С.22-26.

77. Маскадыня В.Н. Категоризация и фреймовые структуры // XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. "Языковое сознание и образ мира". М., 1997. - С. 100-101.

78. Медведева И.Л. Сравнение и противопоставление: психолингвистическое исследование антонимии // Психолингвистические исследования фонетики и лексики: Сб. науч. тр. Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1989. - С.66-72.

79. Медведева И.Л. Психолингвистические аспекты функционирования иноязычного слова: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. - 111 с.

80. Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика. М.: Радуга, 1983. -С.37-89.

81. Мягкова Е.Ю. Эмоциональная нагрузка слова: опыт психолингвистического исследования. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1990. - 109 с.

82. Мягкова Е.Ю. Эмоционально-чувственный компонент слова. Курск* Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. - 110 с.

83. Ошанин Д.А. Концепция оперативности отражения в инженерной и общей психологии // Образ в регуляции деятельности. Тез. докл. к науч. конф. М.: Рос. психол. общество, 1997. - С.5-23.

84. Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

85. Павлов И.П. Полное собрание трудов. М.; Л.: Изд-во Академ, наук СССР, 1949.-Т. III.-603 с.

86. Панов В.И. От проблем образа к проблеме формопорождения // Образ ь регуляции деятельности. М.: Рос. психол. общество, 1997. - С. 101-112.

87. Петров B.B. Язык и логическая теория: в поисках новой парадигмы // Вопросы языкознания. 1988. - № 2. - С.39-49.

88. Пирс Ч.С. Из работы "Элементы логики. Grammatica speculativa" // Семиотика. -М.: Радуга, 1983. С.151-210.

89. Пищальникова В.А. Общее языкознание: Учебное пособие. 2-е изд. -М.: МГЭИ, 2003.-212 с.

90. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. М.: Наука, 1978.-198 с.

91. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие "концепт" в лингвистических исследованиях. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2000. - 30 с.

92. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж: Изд-во "Истоки", 2002. - 192 с.

93. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614 с.

94. Прибрам К. Языки мозга: экспериментальные парадоксы и принципы нейропсихологии. М.: Прогресс, 1975. - 464 с.

95. Психология: Словарь. М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

96. Радчикова Н.П., Репеко А.П. Структура семантической памяти: исследование динамики базисного уровня // Вопросы психологии. 2002. - № 3. - С.99-109.

97. Рассел Б. Человеческое познание, его сфера и границы. Киев: Ника-Центр; М.: Ин-т общегуманит. исследований, 1997. - 560 с.

98. Рафикова Н.В. Психолингвистическое исследование процессов понимания текста: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. - 144 с.

99. Ребеко Т.А. Роль осознаваемых и неосознаваемых признаков цвета в процессе опознания // Психологический журнал. J 992. - Т. 13. - № 4. -С.58-67.

100. Ребеко Т.А. Перцептивные инварианты и их участие в задаче категоризации //Психологический журнал.-1998.-Т. 19.-№ 1.-С.116-125.

101. Рейтман У. Познание и мышление. М.: Мир, 1968. - 400 с.

102. Родионова Т.Г. Стратегии идентификации неологизмов-глаголов: Ав-тореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь, 1994. - 16 с.

103. Рубинштейн C.JI. Бытие и сознание. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957.-328 с.

104. Сазонова Т.Ю. Моделирование процессов идентификации слова человеком: психолингвистический подход: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000а. - 134 с.

105. Сазонова Т.Ю. Различные подходы к трактовке концепта // Слово и текст в психолингвистическом аспекте. Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 20006. - С.70-76.

106. Саймон Г., Чинг Ц. Распознавание, мышление и обучение как информационные процессы//Психологический журнал. 1988. -№ 2. - С.33-46.

107. Серебренников Б.А. Номинация и проблема выбора // Языковая номинация (общие вопросы). М.: Наука, 1977. - С.147-187.

108. Сеченов И.М. Избранные произведения. М.: Учпедгиз, 1953. - 333 с.

109. Смирнов С.Д. Понятие "образ мира" и его значение для психологии познавательных процессов // А.Н. Леонтьев и современная психология / Сб. статей памяти А.Н. Леонтьева. М.: Изд-во МГУ, 1983. - С. 149-155.

110. Смирнов С.Д. Образ и деятельность // Образ в регуляции деятельности. -М.: Рос. психол. общество, 1997. С.80-83.

111. Соколов А.Н. Внутренняя речь и мышление. М.: Просвещение, 1968.- 248 с.

112. Соколова Е.Е. Тринадцать диалогов о психологии. М.: Наука, 1994. -395 с.

113. Солсо Р.Л. Когнитивная психология / Пер. с англ. М.: Тривола, 1996.- 598 с.

114. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. Пер. с франц. языка под ред. A.A. Холодовича. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

115. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. M.: Школа "Языки русской культуры", 1997. - 824 с.

116. Стернин И.А. Национальная специфика мышления и проблема лакунарности // Связи языковых единиц в системе и реализации. Тамбов, 1998. - С.22-31.

117. Суперанская A.B. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973.-366 с.

118. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды // Языковая номинация (виды наименований). М.: Наука, 1977. - С.129-221.

119. Тихомиров O.K. Психология мышления. М.: Изд-во МГУ, 1984.-270 с.

120. Тогоева С.И. Психолингвистические проблемы неологии: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. - 155 с.

121. Топорова В.М. Концепт "форма" в семантическом пространстве языка: Монография. Воронеж: ВГУ, 1999. - 174 с.

122. Торопцев И.С. Словопроизводственная модель. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1980. - 148 с.

123. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М.: Наука, 1966.-451 с.

124. Усманова А.Р. "Семиозис" // Постмодернизм. Энциклопедия (под ред. Грицанова A.A., Можейко М.А.). Минск: Интерпрессервис: Книжный дом, 2001. - С.710-711.

125. Уфимцева A.A. Лексическая номинация (первичная нейтральная) // Языковая номинация (виды наименований). М.: Наука, 1977. - С.5-85.

126. Уфимцева A.A. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики. М.: Наука, 1986. - 240 с.

127. Ухтомский A.A. Доминанта. СПб.: Питер, 2002. - 448 с.

128. Ушакова Т.Н. Детская речь ее истоки и первые шаги в развитии // Психологический журнал. - 1999. - Т. 20. - № 3. - С.59-69.

129. Фрумкина P.M. Психолингвистика: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений. М.: Издательский центр "Академия", 2001. - 320 с.

130. Фрумкина P.M., Миркин Б.Г. "Признаки" и "гештальты" в классификационных экспериментах // Экспериментальные методы в психолингвистике. -М., 1987.-С.8-28.

131. Фрумкина P.M., Михеев A.B., Мостовая А.Д., Рюмина H.A. Семантика и категоризация. М.: Наука, 1991. - 167 с.

132. Холодная М.А. Психология интеллекта. Парадоксы исследования. 2-е изд. - СПб.: Питер, 2002. - 272 с.

133. Хофман И. Активная память. Экспериментальные исследования и теории человеческой памяти: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1986. - 312 с.

134. Чернейко JI.O. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М.: МГУ, 1997.-319 с.

135. Чугунова С.А. Образ ситуации как медиатор процессов понимания художественного текста: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тверь, 2001. -15 с.

136. Шахнарович A.M. Онтогенез речемыслительной деятельности: семантика и текст // Филологические науки. 1998. - № 1. - С.56-64.

137. Шаховский В.И. Нацио- и социокультурные аспекты языковой личности // Общество, язык и личность: Материалы Всерос. науч. конф. М.,1996.-Вып. 1. -С.29-30.

138. Шварц Г.М. Психология индивидуальных решений. М.: Промысел,1997.-180 с.

139. Шехтер М.С. Зрительное опознание: закономерности и механизмы. -М.: Педагогика, 1981. 264 с.

140. Шехтер М.С. Гештальтпсихология: ошибки и нерешенные проблемы // Психологический журнал. 1997. - Т. 18. - № 2. - С. 141-148.

141. Шехтер М.С., Потапова А.Я. О возможной роли прототипов в опознавательном процессе // Психологический журнал. 1999. - Т. 20. - № 2. -С.66-72.

142. Шехтер М.С., Потапова А.Я. О роли и видах образов в познавательных процессах // Психологический журнал. 2001. - Т. 22. - № 3. - С.57-66.

143. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. ТОО ТК "Петрополис", 1998.-432 с.

144. Barsalou L.W. Ad hoc categories // Memory and cognition. 1983. - Vol. 11.-Pp. 211-227.

145. Bates E., Federmeier K., Herron D., Iyer G. Introducing the CRL International Picture-Naming Project (CRL-IPNP). University of California, San Diego // Center for Research in Language Newsletter. 2000. - Vol. 12. - № 1, May.-Pp. 4-14.

146. Bickerton D. Language and species. Chicago & London: The University of Chicago Press, 1990. - 305 p.

147. Cohen J., MacWhinney В., Flatt M., and Provost J. Psyscope: A new graphic interactive environment for designing psychology experiments // Behavioral Research Methods, Instruments & Computers. 1993. - 25(2). - Pp. 257-271.

148. Damasio A.R. Concepts in the brain // Mind and Language. 1989. - Vol. 4. -№ 1-2. -Pp. 24-28.

149. Fauconnier G. Mappings in thought and language. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. - 205 p.

150. Forster K.I., Chambers I.M. Lexical access and naming time // Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 1973. - Vol. 12. - Pp. 627-635.

151. Heine B. Cognitive foundations of grammar. Oxford: Oxford University Press, 1997.-200 p.

152. Humphreys G.W., Riddoch M.J., Quinlan P.T. Cascade process in picture identification // Cognitive Neuropsychology. 1988. - Vol. 5. - Pp. 67-103.

153. Iyer G.K., Saccuman C.M., Bates E.A., Wulfeck B.B. A Study of Age-of-acquisition (AoA) Ratings in Adults // Center for Research in Language Newsletter. 2001. - Vol. 13. - № 2. - Pp. 3-32.

154. Jescheniak J.D., Levelt W.J.M. Word frequency effects in speech production: Retrieval of syntactic information and phonological form // Journal of Experimental Psychology: Learning, Memory and Cognition. 1994. - Vol. 20. -Pp. 824-843.

155. Johansen J. Dialogic semiosis. Bloomington, 1993. - 357 p.

156. Keller R. A Theory of Linguistic Signs. Oxford: Oxford University Press, 1998.-262 p.

157. Lawrence D. & Friedman A. Shape discrimination of three dimensional objects depends on the number and location of bends // Perception and Psycho-physics. 1994. - Vol. 56. - № 3. - Pp. 288-300.

158. Liszka J. A general introduction to the semiotic of Charles Sanders Peirce. -Bloomington; Indianapolis, 1996. 152 p.

159. Oldfield R.S., Wingfield A. Response latencies in naming objects // Quarterly Journal of Experimental Psychology. 1965. - Vol. 17. - Pp. 273-281.

160. Rosch E.H. Principles of categorization // Cognition and categorization. N. Y.: Lawrence Erlbaum, 1978. - Pp. 27- 48.

161. Rosch E.H. & Mervis C.B. Family resemblance: studies in the internal structure of categories // Cognitive Psychology. 1975. - Vol.7. - Pp. 573-605.

162. Szekely A., Bates E. Objective visual complexity as a variable in studies of Picture Naming // Center for Research in Language Newsletter. 2000. - Vol. 12.-№2.-Pp. 3-17.

163. Verschueren J. Understanding pragmatics. Oxford: Oxford University Press, 1999.-295 p.

164. Violi P. Meaning and experience. Bloomington: Indiana University Press, 2001.-291 p.

165. Wierzbicka A. Lexicography and conceptual analysis. Ann Arbor: Karoma, 1985.-390 p.

166. Williams M. & Burden R.L. Psychology for language teachers: A social constructivist approach. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.-250 p.