автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.14
диссертация на тему: Священный хронотоп культурного ландшафта Русского Севера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Священный хронотоп культурного ландшафта Русского Севера"

МЕЛЮТИНА Марина Николаевна

СВЯЩЕННЫЙ ХРОНОТОП КУЛЬТУРНОГО ЛАНДШАФТА РУССКОГО СЕВЕРА

(ПО МАТЕРИАЛАМ КЕНОЗЕРСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ПАРКА)

Специальность 09.00.14 - Философия религии и религиоведение

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

1 3 ОНТ 2011

Тула-2011

4857216

Диссертация выполнена на кафедре культурологии и религиоведения ФГАОУ ВПО Северный (Арктический) федеральный университет им. М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Теребихин Николай Михайлович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Аринин Евгений Игоревич

кандидат философских наук Загибалова Мария Анатольевна

Ведущая организация

ФГБОУ ВПО «Петрозаводский государственный университет»

Защита состоится «Л-%» Сктапоп

¡етаДМ

года в

часов на заседании

регионального диссертационного совета ДМ 212.270.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата философских наук при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Тульский государственный педагогический университет имени Л.Н. Толстого» по адресу: г. Тула, просп. Ленина, 125, корп. 3, ауд. 96.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого».

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ФГБОУ ВПО «ТГПУ им. Л.Н. Толстого»: http://tsput.ru

Автореферат разослан «<*%> ^Ш^ШТЛХ 1 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор философских наук, профессор

Е.Д. Мелешко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в современных процессах мировой глобализации и унификации культуры неизбежно и остро обозначается проблема защиты этнокультурного наследия, религиозно-этическое средоточие которого, обеспечивает возможность устойчивого развития культуры в трансформационном пространстве российского социума. Маргинализация и десакрализация мироустройства, уничтожение всеединства бытия представляют серьезную опасность для сохранения множественности «национальных образов мира» (Г.Д. Гачев), формируют профаническое общество потребления и разлагают «симфоническую» (Л.П. Карсавин) или соборную личность, утверждающую духовные основы и скрепы своего существования.

Поэтому одной из актуальных задач современного религиоведения является исследование религиозной феноменологии уникальных историко-культурных и природных территорий, хранящих священный духовный генофонд России, семиосфера которых насыщена мощной сакральной энергией, открывающей человеку видение иных миров.

Реликтовым локусом Европейского Севера России является историко-этнокультурный ареал - Кенозерье, маркированный границами Кенозерского национального парка. Соборность форм религиозного, социального и хозяйственно-экономического уклада, симфония дохристианских автохтонных воззрений с кругом православных праздников и обрядов способствовали формированию особого религиозно-культурного универсума, который репрезентируется в диссертации как целостная многоуровневая семиосфера в ее пространственных и временных измерениях.

Степень разработанности проблемы. Проблема священного хронотопа традиционного культурного ландшафта Кенозерья - локального ареала Европейского Севера, до сих пор не рассматривалась в контексте философско-религиоведческого и культурологического знания. Концептуально-методологическим и категориально-терминологическим основанием диссертации являются труды классиков зарубежного религиоведения: П.Д. Шантепи де ла Соссе, Жерар ван дер Лейв, Р. Отго, Ф. Хайлера, М. Шелера, Г. Меншинга, В. Гантке, Н. Зедерблома, М. Элиаде, Ю. Пентикайнена, М Хоппала и др. Для целей диссертации значимым в этих работах является

определение предмета феноменологии религии, исследующей иерофанию, манифестацию священного в предметах, пространстве, времени, числах, словах, в действиях, представлениях и переживаниях человека и общества. Из наследия православного богословия и русской религиозно-философской мысли наиболее значимы труды П. А. Флоренского, С.Н. Булгакова, В.Н. Лосского, А.Ф. Лосева и др. Существенный вклад в раскрытии идеи «святости» в истории и феноменологии русской культуры внесли исследователи круга «тартусско-московской школы семиотики культуры - В.Н. Топоров, Вяч. Вс. Иванов, Ю.М. Лотман, Б.А. Успенский, В.М. Живов, A.M. Панченко, Н.М. Теребихин. Большой научный интерес представляют труды С.М. Климовой, посвященные феноменологии святости и страстности в русской культуре.

Для цели работы, посвященной исследованию священного универсума Кенозерья, большое значение имеет концепция семиосферы, сформулированная Ю.М. Лотманом. Наполнение концепта семиосфера пространственно-ландшафтным смыслом, создающим многоуровневую семантическую сеть на земной поверхности принадлежит O.A. Лавреновой.

Центральным для диссертации является концепт «священный хронотоп». Разработанное М. М. Бахтиным учение о хронотопе определило обращение к анализу категории пространства и времени в текстах культуры. Помимо учения о хронотопе существенное значение имеет бахтинская идея диалога культур, развитая в последствии в трудах B.C. Библера. В этой связи следует особо выделить идеи В.Н. Назарова о диалоге православного богословия и русской религиозной философии, как важного методологического принципа, реализованного в диссертации, при исследовании сложного комплекса проблем диалога автохтонной шаманистской парадигмы финно-угорского этнокультурного мира с догматическим богословием Православной Церкви, породившем на территориях Северной Руси феномен «народного православия». Концепции «Хронотоп», «Карнавал», «Народная смеховая культура» получили плодотворное развитие в трудах выдающихся российских исследователей средневековой картины мира (А.Я. Гуревича, Д.С. Лихачева, А.М. Панченко, М.М. Бахтина, Вяч. Вс. Иванова, В.Н. Топорова и др.). В частности, идея А.Я. Гуревича о том, что географическое пространство вместе с тем

представляет собой и религиозно-мифологическое пространство, является для диссертационной работы одной из ключевых.

Основоположником нового научного направления в области сравнительного религиоведения, этносемиотики, сакральной географии коренных народов Арктики и Субарктики является философ, этнокультуролог и археолог Н.М. Теребихин. Религиозно-мифологическое пространство как предмет исследования входит в содержание проблемного поля междисциплинарного научного направления «культурная география» или «гуманитарная география», введенное в науку географом и культурологом Д.Н. Замятиным. В рамках феноменолого-культурологического подхода Д.Н. Замятиным разрабатывается проблематика моделирования географических образов, позволившая изучать взаимодействие культуры и пространства на новой методологической ступени. Проблемное поле «гуманитарной географии» включает базовую для цели диссертационного исследования концепцию уникального культурного ландшафта как объекта наследия. Ключевыми для исследования культурного ландшафта Кенозерья стали концепции: культурного ландшафта как феномена культуры, категории наследия (Ю.А. Веденин, М.Е. Кулешова); территориально-культурных комплексов (Ю.В. Бромлей, В.Л. Каганский, Б.Б. Родоман, В.Н. Калуцков); фольклора как способа отражения культурного ландшафта (Н.М. Ведерникова); монастырского ландшафта как типа культурного наследия (М.Е. Кулешова, В.П. Столяров); культурно-ландшафтного районирования (Ю.А. Веденин); концепции культурной географии и информационной парадигмы культурного ландшафта (Ю.А. Веденин); феноменологии реликтового ландшафта Кенозерья (М.Е. Кулешова). В философско-культурологическом дискурсе «образ наследия» рассматривается в работах Г. Башляра, М. Фуко, В. Подороги и др.

Религиоведческую и философско-культурологическую ценность имеют труды классиков русской философии, богословия, церковной археологии, православного культа и иконописи о. П. Флоренского, E.H. Трубецкого, С.Н. Булгакова, В.Н. Лосского. Содержание их работ в значительной степени связаны с «метафизикой» иконописи, стремлением понять ее символическую образность в контексте древнерусского миросозерцания. Икону, как семиотическую систему рассматривает в своих трудах выдающийся русский культуролог-семиотик Б.А. Успенский.

Современным исследователем -религиоведом А.М. Лиловым в научный оборот введена концепция иеротопии, в основу которой положено изучение деятельности человека по созданию рукотворной сакрально-пространственный среды для общения с высшим миром. Диалогическое пространство встречи народных верований и канонического (церковного) православия раскрыто в монографии A.A. Панченко. К феномену русской религиозной жизни обращаются авторы дореволюционной и современной историографии: М.М. Богословский, Н.Ф. Яницкий, О. В. Ключевский, В.М. Живов, М.М. Громыко, Т.А. Бернштам, Т.Б. Щепанская, И.И. Шангина,

A.B. Фролова О.В. Кириченко, Н.П. Лютикова и др. Соотношение мифа и религии в культурно-исторической перспективе и генезис религиозной философии исследует

B.П. Римский. В досоветской историографии непреходящую научную ценность имеют работы К.А. Докучаева-Баскова. Истории монастырей Кенозерья, написанные К.А. Докучаевым-Басковым, по полноте сведений не имеют себе равных.

Особый интерес для диссертационного исследования представляет изучение в рамках искусствознания архитектурного и иконописного наследия Кенозерья (Э.С. Смирнова, М.А. Реформатская, Т. М. Кольцова, Л.М. Евсеева, Т.Н. Нечаева, И.Ю. Спажева, И.Д. Соловьева, A.B. Ополовников, Г.В. Алферова, И.Н. Шургин, Е.Б. Заручевская и др).

Проблема самобытности этнокультурного ландшафта Кенозерья представлена в различных отраслях гуманитарного и естественнонаучного знания. Большой вклад в развитие философии культуры Севера внесли Н.М. Теребихин, Ю.В. Линник, В.М. Пивоев и др. В историографическом аспекте данная проблематика представлена работами историков В.Н. Булатова, A.A. Куратова, H.A. Макарова. Начало научного историко-статистического описания кенозерской земли связано с деятельностью Императорского Русского Географического общества (И.С. Поляков, П.Н. Рыбников, А.Ф. Гильфердинг), а также исследованиями этнографов и филологов -Е.В. Барсова, И.С. Шайжина, B.C. Миллера, H.H. и В.Н. Харузиных, Б.М. и Ю.М. Соколовых. Репрезентативный корпус источников для изучения «православной этнографии» (Т.А. Бернштам) представляют статьи в дореволюционных периодических изданиях общероссийского и регионального уровней: «Христианское чтение», «Олонецкая неделя», «Олонецкие епархиальные ведомости», «Олонецкие губернские ведомости».

Значимое место в изучении источниковедения Кенозерья принадлежит Ю.М. Критскому. Будничный цикл жизни локального сообщества Кенозерья представлен в работах Г.М. Мелеховой, А.Н. Давыдова. Важное источниковедческое значение имеет фольклорное наследие Кенозерья, опубликованное современными исследователями: Ю.И. Смирновым, Н.М. Ведерниковой, А.Б. Морозом, Н.В. Дранниковой.

Источниковедческую основу диссертации составляет значительная группа неопубликованных архивных материалов, выявленных в 5 российских архивах. В исследование введены оригинальные полевые этнографические материалы автора диссертации, собранные в процессе экспедиционной работы на территории Кенозерья на протяжении пяти лет (2006-2011 гг.). Большую ценность для настоящего исследования представляют изобразительные источники, опубликованные в каталогах и научных изданиях российских музеев.

Исходя из анализа степени разработанности проблем феноменологии религиозно-культурного ландшафта локальных территорий, представленных в трудах зарубежных и отечественных ученых в разных областях философско-религиоведческого знания (феноменология религии, философия религии, история религии), а также культурологии, искусствознания, этнологии, этики и эстетики, семиотики культуры и этносемиотики, мифологии и фольклористики и др. в диссертационной работе формулируется целостная целевая программа исследования.

Объект исследования - традиционный культурный ландшафт Русского Севера.

Предмет исследования - религиозно-мифологическая семиосфера традиционного культурного ландшафта Кенозерского национального парка.

Цель диссертационной работы - изучение пространственно-временных измерений религиозно-мифологической семиосферы традиционного культурного ландшафта Русского Севера (на материалах Кенозерского национального парка).

Исходя из определения цели исследования в диссертации формулируются следующие задачи:

- исследовать генезис, структуру и семантику священного пространства

Кенозерья, как знаковую (семиотическую) систему;

- исследование знаковых элементов священного универсума Кенозерья;

- проанализировать особенности иеротопии Кенозерья;

- исследовать священный календарь Кенозерья как целостную религиозно-

мифологическую систему;

- раскрыть специфику локальной агиографии и агиологии;

- выявить семантику сакральных атрибутов монастырского ансамбля

Кенозерья, символику богослужебного круга таинств и обрадов в их

каноническом и народно-православном контексте.

Теоретико-методологическим основанием диссертационного исследования послужили труды философов, представляющих европейскую и российскую феноменологические традиции. Феноменологический метод применялся при исследовании формы религиозной активности (ритуалы, символы, мифы, иконографические объекты и др.). Структурно-семиотический метод применялся для выявления семантики сакральных объектов.

Диссертация имеет междисциплинарный характер, поэтому в контекст исследования включены методологические аспекты и эмпирические данные целого ряда наук гуманитарного цикла: этнографии, фольклористики, искусствоведения, церковной археологии, истории.

Для изучения семиосферы традиционного ландшафта применяется методология моделирования географических образов, которая позволяет картографировать индивидуальные или коллективные представления о культурном ландшафте в целом или отдельных сакральных природных или искусственно созданных объектах.

В диссертации реализован системный подход, рассматривающий Кенозерье как целостный сакральный ансамбль произведений религиозно-культурного и природного происхождения.

В качестве источников в диссертации использовались работы классиков религиоведения (прежде всего, в области феноменологии религии), современных зарубежных и отечественных православных богословов, религиозных философов, этнологов, культурологов, историков, архивные материалы и данные этнографических исследований автора.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в целостном религиоведческом исследовании сакрального ансамбля Кенозерского национального парка - реликтовой природной и историко-культурной территории:

- исследование основано на реализации феноменологического подхода, позволившего реконструировать всю полноту священного универсума Кенозерья;

- изучены ритмы сакрального времени Кенозерья как Великого Миротворного Круга, определяющего жизнедеятельность локального этнокультурного сообщества;

- раскрыты особенности монастырского устроения и локальной агиографии территории, картографированы пути кенозерских паломников;

- выявлена семантика предметно-атрибутивного мира монастырского ансамбля Кенозерья;

- введен в научный оборот широкий круг новых письменных и изобразительных источников.

Основные положения, выносимые на защиту

1. В диссертационной работе на основе применения и введения в исследовательское поле методологии синтеза гуманитарного и естественнонаучного знания (концептов хронотопа и семиосферы, характерных для тезауруса гуманитарных дисциплин и моделирования геокультурных образов), выявлена уникальность природной и историко-культурной территории Кенозерского национального парка, представляющей собой сложный религиозно - культурный, исторический, естественно-природный феномен. Диссертация основана на синтезе гуманитарного и естественнонаучного знания, включающего дисциплинарные блоки религиоведения (философия, феноменология и история религии), гуманитарной географии (философическая география, геофилософия, геософия, сакральная география, имажинальная или образная география, семиотика культурного ландшафта), ландшафтоведение и скансенологию.

2. Нами установлены особенности сакральной натурфилософии Кенозерья, которая определена как религиозно-этическая основа традиционной культуры севернорусского «М1ра» (земского, народного самоуправления и м!роустроения), в его тринитарной (троичной) ипостаси «прихода - волости - общины», построенной на реализации трехфункциональной схемы архаических индоевропейских обществ Ж. Дюмезиля и структуре триединого «священного космоса русской жизни» -«святость, царство, земство» (В.Н. Топоров), в иерархии которой святость пронизывает и царство и земство. В связи с этим диссертантом была применена

методология феноменологического анализа, структурно-семиотического подхода и геофилософии.

3. В диссертационном исследовании выявлены структуры и семантики сакральной топографии Кенозерья, что позволило установить специфику иеротопии локального ареала, определить понимание священного календаря Кенозерья как целостной религиозно-мифологической системы, существенной составляющей которой является Часовенный Миротворный Круг - народный православный календарь.

4. Определена локальная агиография, агиология, паломнические пути кенозерских богомольцев, реконструирован монастырский ландшафт Кенозерья.

5. В диссертационном исследовании представлен корпус письменных и изобразительных источников, выявленных автором, что позволило проанализировать семантику и символику важнейших сакральных атрибутов монастырского ансамбля Кенозерья, которые использовались в богослужебном круге церковных таинств и обрядов в каноническом и народно-православном контексте.

6. В диссертационном исследовании подчеркивается актуализации этнокультурного наследия Русского Севера как памятника русской и мировой культуры, показано, что духовно-религиозные основы традиционного универсума Кенозерья, выявленные в процессе диссертационного исследования, представлены как методологическая база для дальнейшего развития памятников национальной культуры.

Теоретическая и научно-практическая значимость исследования.

Теоретические положения диссертации в определенной степени дополняют концепцию сакральной географии северных территорий, активно развиваемую в работах Н.М. Теребихина и его школы. Содержание и теоретические данные работы могут служить основанием конструирования локальных .моделей семиосферы Поморья - родины М.В. Ломоносова. В современной ситуации активного развития процессов урбанизации изучение, интерпретация и актуализация образов особо ценных региональных территориальных комплексов, хранящих уникальные мифоритуальные традиции, может способствовать сохранению религиозно-культурного ландшафта коренных и старожильчиских народов Севера - поморов, ненцев, вепсов, саами, коми, карел. Прикладной аспект результатов диссертационного

исследования состоит в возможности их использования в системе подготовки молодых специалистов высшей квалификации в области религиоведения, культурологии, богословия с целью их закрепления в науке и учебно-образовательной деятельности. Помимо этого, результаты диссертации могут бьггь использованы в деятельности органов государственной власти и управления в сфере социально-культурного развития и модернизации традиционных форм арктического природопользования. Наиболее эффективно и оперативно результаты исследования будут внедрены в научно-организационную деятельность национальных парков (Кенозерского и Водлозерского), историко-культурных музеев-заповедников по сохранению этнокультурного наследия, развитию этнографического, сельского и событийного туризма. Материалы исследования будут использованы в разработке УМТК и рабочих программ фундаментальных и специальных курсов по истории религии, феноменологии религии, церковной археологии, сакральной географии Русского Севера, а также при разработке программ по музейной педагогике, тематико-экспозиционных планов выставок с целью актуализации и интерпретации религиозно-культурного наследия Кенозерья, как заповедного хранилища архетипов, образов и символов гиперборейской цивилизации.

Апробация работы. Ключевые положения и тезисы диссертации отражены в 18 публикациях, в том числе 3 из них в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации материалов кандидатских и докторских диссертаций.

Отдельные положения и основные выводы исследования получили апробацию на научно-практических конференциях «Кенозерские чтения» (Кенозерский национальный парк, 2007, 2009, 2011 гг.), «Поморские чтения по семиотике культуры» (Архангельск, 2007, 2009 гг.), «Традиционная культура Русского Севера: истоки и современность» (Архангельск, 2010 г.), «Православие в Карелии» (Петрозаводск, 2007 г.), «Уездные города России» (Каргополь, 2009 г.), «Сельская Россия: Прошлое и настоящее» (Водлозерский национальный парк, 2008 г.).

Проблематика диссертационного исследования отражена в каталоге выставки «Небеса ручной работы» (Москва, 2010 г.), научных концепциях экспозиций «Под небом Кенозерья» (Архангельск, 2006), «Мост» (Кенозерский национальный парк, 2008 г.), научной разработке экологической тропы «Монастырская тропа» и других.

В исследование введены оригинальные полевые этнографические материалы автора, собранные в процессе экспедиционной работы на территории Кенозерья на протяжении пяти лет (2006-2011 гг.). Во время 12 экспедиций выявлен корпус уникальных документов и фотографий XIX-XX веков, предметы крестьянского быта, литургическая утварь, произведения иконописи, поступившие в музейный фонд Кенозерскош национального парка.

Материалы исследования апробированы в учебном процессе. Соискателем подготовлены курсы лекций, проводятся семинарские занятия для студентов и магистрантов отделений религиоведения и культурология в институте социально-гуманитарных и политических наук САФУ и студентов отделения «История русской культуры» Архангельского филиала Санкт-Петербургского университета культуры и искусств по дисциплинам «Художественная культура Русского Севера» и «Музееведение».

Диссертация обсуждена на заседании кафедры культурологи и религиоведения Северного (Арктического) федерального университета им. М.В.Ломоносова и рекомендована к защите диссертационным советом.

Структура работы. Работа включает содержание, введение, 2 главы (6 параграфов), заключение, библиографический список.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении определяется актуальность темы диссертации, проанализировано состояние научной разработанности проблемы, определены предмет, цель, задачи и теоретико-методологические основы исследования, сформулированы основные пункты новизны и положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Сакральное пространство Кенозерья» исследуется генезис, структура и семантика священного пространства Кенозерья как уникальной природно-культурной территории. Представлен религиоведческий и философско-культурологический анализ священного кенозерского универсума, центральными ландшафтными символами которого являются природные стихии и рукотворные объекты. Ландшафтные сакралии - «деревенские святыни» (A.A. Панченко) - вода, земля, горы, пещеры, камни, деревья наряду с памятниками народной иеротопии (кресты, часовни, церкви) и объектами монастырской культуры моделируют сакрализированную среду обитания человека.

В первом параграфе «Священные води Кеиозерского универсума» диссертант исследует один из важнейших элементов сакрального пространства Кенозерья -священные воды. Кенозерье является поистине водной ойкуменой, более трехсот водоемов - рек, озер, ручьев пронизывают его земную поверхность. Животворящая, очистительная, вещая сила вод Кенозера почиталась как подательница жизни и распорядительница человеческих судеб. Диссертантом изучается вопрос о мистических встречах локального сообщества с персонажами «кенозерского мифологического пантеона» (водяник, русалка), зафиксированных во многих поверьях, быличках и ритуальных практиках. Мотив не только встречи, но и контакта человека с сакральным предметом, является одним из важнейших в геопоэтике и мифогеографии Кенозерья. Автором работы рассматривается вопрос о взаимоотношениях человека с персонажами низшей мифологии - водяным и русалкой, которые строились на основе универсального в традиционной культуре «языческого молебна», выраженного в обряде жертвоприношения (кормления воды хлебом, жертвоприношение водяному в ритуальной трапезе, названной «Бараньим воскресеньем» и др.). Эти отношения исследуются в контексте архаичных мифологем «суда водной и огненной стихии», «сотворения и поглощения сотворенного». В работе отмечено, что образ русалки не характерен для северорусского фольклора. Кенозерье, однако, являет собой исключение: наряду с водяником этот персонаж имел здесь широкое распространение. О связи русалки с миром усопших свидетельствует устойчивая соотнесенность ее с луной, символизирующей ночь и смерть. Соположение женского водяного мифологического персонажа с потусторонним миром означает формирование этого образа в традициях древнего общества.

В диссертации отмечается уникальное пространственное соположение мест обитания водяников - «божественных духов природы» с христианской иеротопикой. «Хождение на воду с крестным ходом» с целью освящения вод Кенозера и плодородия земли в часовенный праздник являлось традицией в Кенозерье. Лития с водосвяшым молебном, шествующая от часовни к озеру, в особые праздничные дни, называемые «Мольбы», включала окропление святой водой животных от болезней и «сглазу». В Кенозерье зафиксирована практически исчезнувшая на других территориях традиция древнего жертвоприношения - «оползание» на коленях

«обетного» Хергозера, на мысу которого располагалась христианская святыня -Хергозерская Макарьевская пустынь.

В ритуально-мифологической модели кенозерского мира священные воды соотносятся с образом острова, который является границей, разделяющей пространство на посюстороннее и потустороннее. Кенозерская островная топография - это сакральный центр «мира мертвых». Автор отмечает глубинные языческие корни погребальной практики кенозер, основанной на расположении кладбищ, визуально связанных с конкретной деревней и наличием на «священном острове мертвых» индивидуальной пристани поселения. Похоронной практике также присуща традиция верования в духа хозяина - «жирового»: «Надо всегда говорить «Господи, благослови. Везде «есть жировой» и по одному на кладбище не ходят».

Сакрализация водной стихии Кенозерья связана с ритуальными практиками и, прежде всего, с обрядом жертвоприношения духу-хранителю места - водянику, который органично соотносится с природной стихией и локальным сообществом. Образ водяного - один из важнейших знаков упорядочения хаоса водной стихии, персонаж, наследующий функции мифического предка - родоначальника тотемного характера. Персонификация водяного, как первопредка выражена в кенозерском рассказе о том, что «везде есть свои хозяева - «жировые» и порядок, заведенный ими, надо соблюдать, и не стоит их бояться, если с богом живешь». «Нестрогая граница» (A.A. Панченко) между языческими и христианскими богами, свойственная Кенозерью, позволяла замещать персонажи низшей мифологии христианскими святыми. В диссертации рассматривается вопрос сохранения ритуального отношения к священной воде в современном сообществе Кенозерья.

Во втором параграфе «Земля Священная» диссертант исследует в мифологическом дискурсе такие символы «Центра Мира», как Мировая гора и Мировое Древо. Опираясь на труды феноменологов религии М. Элиаде, Ф. Хайлера, Г. Меншинга и других, автор работы отмечает универсальность священной земли, священной горы, а также лесных рощ как святилищ богов, для многих религиозно-мировоззренческих систем мира.

Кенозерский ареал представляет всхолмленную водно-ледниковую равнину с множеством озер и разнообразных ледниковых форм рельефа, что способствовало созданию здесь не только островов, но и высоких холмов на озерных системах.

Согласно исследованиям ландшафтной топонимики, топоним Гора (Горка) является здесь широко распространенным. Расположение на возвышенностях христианских сакральных объектов (часовен, церквей, крестов), возможно, уточняет нахождение в этих местах языческих капищ и славянских курганов. Монастырские обители территории также основаны на гористых или высоких береговых уступах. Анализ археологических данных подтверждает древние поселения в указанных зонах.

В данном параграфе отмечается высокий сакральный и семиотический статус в священном пространстве Кенозерья культовых камней, которые исследователи трактуют как камни - жертвенники.

К образу «Мирового Древа» восходят «священные» или «заветные» рощи, сохранившиеся на разных территориях Европы и России. По мнению исследователей, они являются трансформацией «священных» лесов с расположенными в них древними языческими капищами. Святые рощи - это важнейшая часть культовых комплексов Кенозерья. Сопоставление мест расположения культовых рощ с археологическими артефактами, подтверждает освоение человеком этих территорий уже в период неолита. Поддерживается гипотеза, что святые рощи являются остатками священных лесов, где происходило поклонение дереву.

На основании изложенных в диссертации суждений, автор заключает, что святые рощи Кенозерья являются примером эволюции религиозных представлений, которая происходила путем наслаивания нового религиозного мировоззрения на предшествующее старое. «Христианской перелицовкой» (А.Н. Веселовский») становятся возводимые на месте языческих святилищ малые храмы - часовни. Все сохранившиеся на территории Кенозерья святые рощи соотносятся с расположенными рядом часовнями и ритуальной практикой жертвоприношения богам. Цветные ленты, завязанные на стволах и сучьях деревьев в Кенозерье, извещали путнику, что он находится в святой роще. Часовенные рощи - это место соборное, здесь проводились сельские обрядовые праздники, танцы, игрища, устраиваемые в Ивановскую ночь. Зафиксирована информация о сакральных трапезах в святых рощах, посвященных православным угодникам.

Концепт «святое» в соотношении со святой рощей конструируется в соответствии с системой «табу», построенной по мысли феноменологов Н. Сёдерблома, В. Вундта, М. Элиаде, основе бинарных семантических оппозиций:

«запретное-незапретное», «чистое-нечистое», «святое-профанное». Диссертант отмечает, что система «табу» имплицитно содержала категорию «святое», поэтому понятие «табу» и «святое» синономичны. Устные повествования кенозер сохранили многочисленные свидетельства «кары за святотатство». Одной из разновидностей культового места являются «поминальные рощи». Рощи - некрокульты, расположенные на кладбищах, по мнению Т.А. Бернштам, появляются с целью «обретения духов - покровителей» универсального значения (посредством различного рода жертвоприношений, часто объединяемых с «предками»).

Отдельной темой диссертации является соположение образа святой рощи с вечнозелеными растениями - елью, сосной, можжевельником. В работе обозначена универсальность «святых лесинок» для различных религиозно-мифологических систем. В параграфе это явление иллюстрируется примерами ритуальной практики Кенозерья северорусский культ почитания священных рощ и деревьев, священной горы и камней-жертвенников, отмечая органичное сочетание архаики с живым религиозным творчеством.

В третьем параграфе «Иеротопия Кенозерья» характеризуется священное пространство Кенозерья, созданное в искусственных материальных формах христианского мира. В диссертации сопоставлена священная топография «рукотворного» Кенозерья с хронотопом, в основе которого лежит иеротопия образа (А.М. Лидов). Архитектурные реалии священного пространства рассматриваются в рамках концепта «пространственной иконы», в котором иконный образ не изображается в виде фигуративной композиции на плоскости, а представлен пространственно.

В данном параграфе диссертации проанализирована структура священного пространства Кенозерья, состоящая из центра и периферии. В центре высшая ценность - Храм - символ Небесного Иерусалима на земле. Путь к Храму развертывался в пространстве и воплощался в нескончаемой череде крестов, стоящих на периферии, которая характеризуется концентрацией злых сил, хаоса и мира мертвых. Русский Крест - это хронотоп христианского мира, который сополагается с хронотопом язычества, находясь с ним в отношениях преемственности. В работе анализируется функциональное наделение креста божественной «заветной» семантикой и значение креста в священном пространстве Кенозерья. Особо выделена

сакральная зона - «росстань» как место знаковое в народной топографии. Здесь происходит разделение космоса и хаоса (бесовского антимира), концентрируются персонажи «иного мира». В ритуальной практике Кенозерья крест получил дополнительную народную этимологию и включился в состав сакральных атрибутов перевернутого антимира. У креста «ворожили»: гадали и заговаривали болезни. Кресты, поставленные на побережье священных вод, особенно у переправы или моста, в мифопоэтическом сознании кенозер связывались с водным рубежом мира мертвых и мира живых.

Путь к Центру сакрального пространства разворачивается через образ Креста, семантически и функционально связанным с ним и более сложным сакральным объектом - часовне. В работе сопоставляется традиция часовенного устроения в Архангельской, Вологодской и Олонецкой епархиях, отмечается высочайший уровень концентрации часовен на территории Кенозерья, Т.А. Бернштам связывает происхождение часовенных общин с периодом христианского освоения северных территорий и «деконструкции» их инородческого и иноверческого космоса. В данном параграфе подчеркивается, что главным свойством часовенной культуры Кенозерья является ее маргинальность. Рубежность прочитывается в контексте процесса христианизации, когда происходила замена духа-хозяина места христианским святым. Часовни «на росстани» возводили как «часовые», «стражи» определенной территории, хранившие прах умершего предка и определявшие границу его владений. Маргинальность часовенного мира нашла выражение в наиболее почитаемых «обетных» часовнях, связанных с кризисными ситуациями, когда наступал хаос и распадался привычный порядок вещей, а также в вопросе взаимоотношения церковных и часовенных приходов, выразившись в антитезе запрета - разрешения. С кризисными маргинальными ситуациями связана мотивация приношения «тканного завета», сопряженного с мифологемой пути-дороги и установления связи между Богом и человеком.

В диссертации впервые в научной литературе анализируются в религиозном и философско-культурологическом дискурсе функции часовенного старосты, и выдвигается гипотеза слияния образов жреца, жертвы и божества-адресата с образом хранителя часовенного согласия.

Завершением сакральной композиции Крест - Часовня было творение Храма. Анализируется выбор места для строительства храма, который сополагается с фольклорной традицией, повествующей об иконе, плывущей по священной воде и избранием «строителя - тайновцдца». Особое внимание уделяется анализу религиозно-мифологического мышления человека, способному сохранять сакральное (сокровенное) пространство вопреки постепенному разрушению его во времени. На примере Кенозерья представлены персоналии хранителей, которые, вопреки обстоятельствам, сохраняли драгоценную синергию с Храмом.

Духовным ориентиром сакрального пространства Кенозерья наряду со священной триадой - крест, часовня, храм, служила «Северная Фиваида». В работе исследованы храмоименования кенозерских монастырей, которые позволили сделать вывод о представлении здесь фундаментальных образов Православия - Троицы, Преображения и Богородицы, что в целом характерно для монастырей Русского Севера. Представлена сакральная топография монастырского ансамбля, завершающая исследование структуры и семантики священного универсума Кенозерья как уникальной природно-культурной территории.

Во второй главе «Великий Миротворный Круг Кенозерья» анализируется категория «священное время», сопряженная с ритуалами, преданиями, народной агиографией локального сообщества Кенозерья. Священное время соотнесено с понятием мифологического «очеловеченного» времени, переживаемого людьми не по физическим параметрам, а по событиям, его заполняющим. В главе анализируется ритм священного времени, его «мерцание в пространстве» (O.A. Лавренова). В работе концентрируется внимание на локусах-сгустках, где происходит как прямое, так и обратное течение времени.

В первом параграфе «Священный календарь и народное православие» исследуется ритм священного времени, определяемый периодами религиозных праздников, и, связанных с ними ритуалов, вводится в научный оборот понятие «часовенный календарь», основанный на анализе посвящений часовен, включенных в. состав церковных приходов Кенозерья (Олонецкая епархия) на рубеже XIX-XX веков. Формированию уникального часовенного церковно-народного календаря-месяцеслова способствовало мироустройство кенозерского сообщества, важнейшим компонентом которого является единение ритмов крестьянского бытия

(сельскохозяйственные работы, брак, и другое) с чередой часовенных праздников. Пантеон «кенозерских» святых представляет уникальное явление. Часовенный миротворный круг — «народный кенозерский месяцеслов» включает более 50 часовенных посвящений, которые от праздника «Рождества Христова» к «Ивану Купале» и от «Ивана Купала» до «Рождества Христова» органично образуют полный годичный праздничный круг. Доминирующими событиями «часовенного календаря» являются Богородичные праздники. Высокий священный статус в Кенозерье имели часовни, посвящения которых связаны со «скотьими богами» - св. вмч. Георгиий Победоносец, св. вмч. Власий, свв. вмч. Флор и Лавр, преп. Макарий. События аграрного календаря маркированы Господскими праздниками и Николиными днями. Покровителями рыбного промысла в кенозерской водной ойкумене почитались апостолы Андрей Первозванный, Петр и Павел и др. Часовенный ономастикон является важным механизмом памяти культуры, запечатлевшим основные религиозные и этнокультурные измерения кенозерского ландшафта. Концентрация священного времени на «локусах-сгустках» праздничного календаря является примером гармоничного устроения крестьянского бытия, основанного на памяти языческих преданий, христианских повествований и мудром понимании законов природы, заповеданных предками. Освященный богами, «Часовенный календарь» не исчез и сегодня, давая уникальную возможность соприкоснуться с культурой, следы которой на многих других территориях практически утрачены.

Во втором параграфе аЛокальная агиография и антропология Кенозерского богомолья» анализируется пространственная организации паломнической практики по святым местам кенозерских «дорожников». В параграфе отмечается, что наряду с ближним кругом приходского и монастырского богомолья, священные пути кенозер расходились по всему православному миру, включая странствие к Святой Земле Палестины.

Особое внимание автором работы уделено паломническому движению во время крестных ходов, которые отмечали священное пространство и выделяли его пограничье с профанным, но и являлись линиями коммуникации между населенными пунктами, служили делу консолидации приходских сообществ. Исчезновение паломнической практики в середине XX в. привело к утрате как духовных традиций, так и распаду социально-экономических связей на территории Кенозерья.

Отдельной темой параграфа является исследование агиографии «подвижников благочестия», основателей локальных монастырских ансамблей - преподобных Макария Желтоводского Унженского и Хергозерского, Пахомия Кенского, Кирилла Челмогорского как в контексте канонического богословия, так и народной агиографии. В диссертации рассматриваются иконографические типы преподобных, систематизируются иконы, выявленные диссертантом в музейных и частных собраниях, вводятся в научный оборот, как сохранившиеся уникальные памятники иконописи, так и утраченные, обнаруженные автором в письменных и изобразительных источниках. В заключении установлено, что агиография и иконография местночтимых святых является важнейшим источником сакрализации пространства.

В третьем параграфе «Сакральные атрибуты монастырского ансамбля Кенозерья» исследуется предметно-атрибутивный мир сакрального ансамбля кенозерских монастырей. Сакрально-мемориальные зоны «подвижников благочестия» не были объектом специального исследования и соискатель, опираясь на архивные источники, дореволюционные и современные опубликованные материалы, предпринял попытку изучения атрибутики кенозерских монастырей, включавшей архигектурно-иеротопические образы, иконостас, надгробный комплекс святого, свято-мемориальные предметы, храмовые иконы и др.

Монастырский ландшафт Кенозерья можно отнести к категории ассоциативного ландшафта. Утраченные обители (за исключением Свято-Троицкого собора Макарьевского монастыря) обрели знаковость в связи с устойчивыми ассоциациями с определенными персоналиями святых, артефактами или фольклорными нарративами. Реконструкция образов сакральной атрибутики позволяет представить целостную систему композиций монастырских ансамблей Кенозерья. В диссертации выделен характерный вариант композиционного построения монастырского комплекса, маркированного с разных сторон часовнями и крестами, анализируется иконостасный комплекс XIX века Троицкой церкви Макарьевского монастыря, сохранившийся в музейном фонде Кенозерского национального парка, крест-реликварий XVII века из собрания ГРМ и иконы из Свято-Преображенского собора Кенского Пахомиева монастыря, обнаруженные в фонде Музея древнерусского искусства им. А. Рублева. В параграфе анализируется

пространственная организация монастырских подворий, осуществлявших связь монастырей с паломниками и мирским сообществом.

Монастырский ландшафт является хранителем памяти. Выявление, систематизация и введение в научный оборот источников, артефактов, устных преданий и топонимов выступает в качестве созидающей силы в вопросах сохранения, изучения и интерпретации его как феноменального объекта наследия. Нами формулируется вывод о том, что представленный в диссертации религиоведческий, философско-антропологический и философско-культурологический анализ семиосферы природно-культурного ландшафта Кенозерья имеет большое значение для разработки стратегии устойчивого развития северных территорий и развернутых сценариев их мироустройства, опирающихся на базовые эталонные религиозно-культурные ценности, сохраняемые кенозерским Преданием и Заповеданием.

В заключении формулируются выводы, ставятся новые проблемы и намечаются перспективы дальнейшего исследования заявленной проблематики.

Основные положения диссертационного исследования отражены в ряде публикаций автора:

Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК МОиН РФ:

1. Монастырский ландшафт Кенозерья: к постановке проблемы // Вестник Поморского университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки». -Архангельск: Поморский университет, 2008. - № 7. - С. 108-111 (0,25 п.л.)

2. Кенозерское богомолье: паломнические «дорожники» на рубеже Х1Х-ХХ веков // Вестник Поморского университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки». - Архангельск: Поморский университет, 2009. - № 3. - С. 92-96 (0,3 п.л.)

3. Церковно-народный месяцеслов: посвящения и праздники кенозерских часовен // Вестник Поморского университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки»,- Архангельск: Поморский университет, 2010. - № 3. - С. 91-95 (0,3 п.л.)

Статьи в сборниках научных трудов и докладов научно-практических конференций:

4. Интерпретация наследия Кенозерья как метод формирования ценностного отношения сообщества к заповедной территории // Историко-культурное наследие и

природное разнообразие: опыт деятельности охраняемых территорий: материалы научно-практической конференции, посвященной 15-летию национального парка «Смоленское Поозерье», 8-10 июня 2007 г. - Смоленск: Смоленская городская типография, 2007. - С. 212-217 (0,37 п.л.)

5. Иконы с образом Преподобного Кирилла Челмогорского как источник для изучения истории и культуры Кирилло-Челмогорской пустыни // Православие в Карелии: материалы III региональной научной конференции, посвященной 780-летию крещения карелов. - Петрозаводск: Издательство Карельского научного центра РАН, 2008. - С. 228-239 (0,75 п.л.)

6. Духовное ожерелье Кенозерья. Монастырский ландшафт Кенозерья как объект наследия // Поморские чтения по семиотике культуры: Вып.З: Сакральная география и традиционные этнокультурные ландшафты народов Европейского Севера России: сб. науч. ст. - Архангельск: Поморский университет, 2008. - С. 517-527 (0,7 п.л.)

7. Сакрально-предметный комплекс Свято-Троицкой церкви Макарьевской Хергозерской пустыни // Сельская Россия: Прошлое и настоящее: Материалы XI всероссийской научно-практической конференции (Республика Карелия, Водлозерский национальный парк, 4-9 августа 2008г.). - М.: Энциклопедия российских деревень, 2008. - С. 342-347 (0,37 п.л.)

8. Монастырский ландшафт Кенозерья: культовые комплексы церковных интерьеров (по письменным, литературным и изобразительным источникам) // Культурное и природное наследие Европейского Севера: [сборник], / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П. С. Журавлёв, М. Н. Мелютина [и др.]. -Архангельск: Поморский университет, 2009. - С. 252-269 (1,1 п.л.)

9. Монастырский ландшафт Кенозерья: паломническая практика на рубеже XIX - XX вв. // Уездные города России: историко-культурные процессы и современные тенденции. // Каргопольский государственный историко-архитектурный и художественный музей. - Каргополь: ООО «Вельти», 2009. - С. 136-150 (0,9 п.л.)

10. По следам старых фотографий (Иконы из Свято-Троицкой церкви Хергозерского прихода в коллекции музейного фонда Кенозерского национального парка) И Небеса ручной работы. Расписные потолки и иконы из храмов Кенозерского национального парка: каталог выставки / сост.: Т.М. Кольцова, М.Н. Мелютина; ред.: E.H. Хрущева, Е.И. Проханова. - М.: Издательство «Легейн», 2010. - С. 102-109 (0,5 п.л.)

11. Часовенный календарь Кенозерья // Традиционная культура Русского Севера: истоки и современность: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 45-летию музея «Малые Корелы» (Архангельск, 8-11 июля 2009 года) / под ред. А.М. Шаева, Т.Г. Невзоровой, С.А. Герасимова, Е.Б. Заручевской. - Архангельск: Соломбальская типография, 2010. - С. 264-282 (1,18 п.л.)

12. Народный месяцеслов: посвящения и праздники кенозерских часовен // Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историко-культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский». - М.: Первая публикация, 2009. - С. 60-65 (0,37 п.л.)

13. Локальные сюжеты «гужовского архива» как источник истории Поонежья XIX - первой половины XX в. // Культура Поонежья Х-ХХ1 веков: общерусские черты и региональные особенности: материалы XI Каргопольской научной конференции / ред.-сост. И.В. Онучина, Н.И. Решетников и др. - Каргополь, 2011. -С. 170-175 (0,37 п.л.)

14. Священный календарь Кенозерья II Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: на пересечении гуманитарных и естественных наук: материалы IV Всерос. науч. конф. / отв. ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелютина. - Северодвинск: ЗАО «Партнер НП», 2011. - С. 322-341 (1,25 п.л.)

15. Священная феноменология часовенного хранителя // IX Конгресс этнографов и антропологов России: Тезисы докладов. Петрозаводск, 4-8 июля 2011 г. / Ред. кол.:

B.А. Тишков и др. - Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011. -

C. 277-278 (0,13 п.л.)

Специальные журналы:

16. Культурный ландшафт // Искусство в школе. - М., 2008. - № 17 (401). -С. 2-3 (0,13 п.л.)

17. Драгоценное наследие // Искусство в школе. - М., 2008. - № 17 (401). -С. 8-9 (0,13 п.л.)

18. Часовенное устроение II Искусство в школе. - М., 2010. - №17 (449). -С. 2-3 (0,13 п.л.)

Отпечатано в Издательском центре ТГПУ им. Л. Н. Толстого. 300026, Тула, просп. Ленина, 125. Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Печать трафаретная. Усл. печ. л. 1,25. Тираж 100 экз. Заказ 11/076.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Мелютина, Марина Николаевна

Введение

Глава 1. Сакральное пространство Кенозерья

1.1. Священные воды Кенозерского универсума

1.2. Земля Священная

1.3. Иеротопия Кенозерья

Глава 2. Великий Миротворный Круг Кенозерья

2.1. Священный календарь и народное православие

2.2. Локальная агиография и антропология Кенозерского богомолья

2.3. Сакральные атрибуты монастырского ансамбля Кенозерья 139 Заключение 164 Библиография

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Мелютина, Марина Николаевна

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в современных процессах : глобализации и унификации: культуры неизбежно- и остро обозначается проблема защиты этнокультурного наследия, религиозно-этическое ^средоточие которого: обеспечивает ВОЗМОЖНОСТЬ; УСТОЙЧИВОГО' развития культуры в трансформационном, пространстве российского социума. Маргинализация, и десакрализация мироустройства; уничтожение всеединства: бытия представляют серьезную опасность для сохранения множественности «национальных образов мира» (Г.Д- Гачев), формируют профаническое общество потребления, и разлагают «симфоническую» (Л. П. Карсавин) или - соборную личность, утверждающую духовные основы и скрепы своего существования. Поэтому одной из актуальных задач современного; религиоведения; является исследование- религиозной феноменологии уникальных- историко-культурных и природных территорий; хранящих священный духовный генофонд ¡России; семиосфера которых насыщена мощной сакральной энергией;^^ открывающей человеку видение ИНЫХ' миров. V

Русский Север - это «духовный континуум» (Ю.В. Линник) и одновременно дискретное пространство, разделенное на отдельные зоны, каждая- из которых отмечена печатью «узнаваемого своеобычия». Реликтовым л оку сом Европейского Севера является историко-культурный ареал - Кенозерье, маркированный границами Кенозерского национального парка. Соборность форм религиозного, социального и хозяйственно-экономического уклада, симфония дохристианских автохтонных, воззрений с кругом^ православных, праздников и обрядов способствовали формированию особого религиозно-культурного универсума, который; репрезентируется; в диссертации как целостная ' многоуровневая; семиосфера в* ее пространственных и временных измерениях.

Кенозерье — окраина этнокультурного ареала Обонежья, русско-карельское «пограничье». «Гений формы» (H.A. Бердяев) создал в Кенозерье уникальное священное пространство с предельной концентрацией сакральных объектов — монастырей, часовен, поклонных крестов, «священных» рощ и камней. Природные объекты или явления, пространственная структура поселений и угодий, устройство быта и хозяйства до настоящего времени одухотворяются, воплощаются в мифах и духовных традициях и наделяются сакрально-ценностным смыслом, определяющим функции и назначение соборной культуры локального сообщества.

Кенозерье хронотопично, наполнено символами разных эпох, но, главное, оно воплощено в феномене «народного православия» (A.A. Панченко), наиболее полно сохранившегося в своей животворной целостности на этой уникальной природной и историко-культурной территории.

Степень разработанности проблемы. Проблема священного хронотопа традиционного культурного ландшафта Кенозерья — локального ареала Европейского Севера, до сих пор не рассматривалась в- контексте философско-религиоведческого и культурологического знания. Концептуально-методологическим и категориально-терминологическим основанием диссертации являются труды классиков зарубежного религиоведения. В теоретическом осмыслении феноменологии «священного» определяющее значение имеют работы: П.Д. Шантепи де ла Соссе1, Жерар ван дер Лейва2, Р. Отто3, Ф. Хайлера4, М. Шелера5 Г. Меншинга1, В. Гантке2,

1 Шантепи де ла Соссе П. Иллюстрированная история религии: в 2-х т. - М., 1992.

2 Окончательное становление феноменологии религии обычно связывают с именем Г. ван дер Лейва и его работами «Введение в феноменологию религии» (1925) и «Феноменология религии» (1933). После их выхода в свет и вплоть до 50-х годов XX в. голландский теолог и религиовед был бесспорным лидером в области феноменологии религии.

3 Отто Р. Священное. Об иррациональном в идее Божественного и его соотношении с рациональным - СПб., 2008.

4 Хайлер Ф. Религиозно-историческое значение Лютера / перевод, сост., общ. ред. и предисловие Винокурова В.В, Филиппова А.Ф. - М., 1991.

5 Шелер М. Избранные произведения / перевод с немецкого A.B. Денежкина., А.Н. Малинкина, А.Ф. Филиппова / под ред. A.B. Денежкина. - М., 1994.

Н. Зедерблома3, М. Элиаде4, Ю. Пентикайнена5, и др. Как известно, большое влияние на развитие феноменологии религии оказали феноменологическая философия Э. Гуссерля6 и экзистенциализм немецкого философа М. Хайдеггера7.

В феноменологическом дискурсе существуют разные типы понимания феномена святости. Термин «Sacrum» появился в религиоведческих исследованиях в начале XX века. По мнению философов Н. Зедерблома, В. о

Бунда «святое» означает то, что предшествует понятию Бога. Проблему святого они рассматривают во взаимоотношении с феноменологией «табу».

Другое направление феноменологов религии, к которому принадлежит Г. Виденгрен и Р. Отто определяют понятие «святое» как первоначально чисто религиозное, относящиеся к божественной сфере и тем самым неприкосновенное и обособленное. Понятие «святое» становится категорией sui generis. Философы, представляющие эту феноменологическую традицию, ориентируют религиоведение на понятие «вера в Бога» в качестве первофеномена религии. Для целей диссертации значимым является определение предмета феноменологии религии, исследующей уникальности проявления святого в предметах, пространстве, времени, числах, словах, и, наконец, в.действиях, представлениях и переживаниях человека и общества.

Феноменологическое описание универсальной, сущностной структуры религиозного опыта, изложено в труде «Священное»9 выдающегося немецкого мыслителя Р. Отто, использующего термин «нуминозное» и определяющего религию как опыт встречи с ужасным и удивительным святым. Р. Отто признает существование «нуминозного объекта», однако

1 Пылаев М.А. Западная феноменология религии. Теоретико-методологические основания и перспективы построения религиоведения как науки о святом. - М., 2006. - С. 59-61.

2Там же. - С. 68.

3 Василенко Л.И. Введение в философию религии. - М., 2009.

4 Элиаде М. Космос и история. - М., 1987.

5 Pentikainen Juha. The Values of Nature in the Mind of northern Man / Juha Pentikainen // Religion Clobal and Arctic Perspectives. - Tromso: University of Tromso. 1996. - P. 51-71.

6 Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т. 1. Феноменология внутреннего сознания времени. - М., 1994.

7 Хайдеггер М. Вещь // Время и бытие /пер. с нем. В. В. Бибихина. - М., 1993; Хайдеггер М. Творческий ландшафт//Работы и размышления разных лет / пер. с нем. А. В. Михайлова. - M., 1993.

8Василенко Л.И. Введение в философию религии. Курс лекций для аспирантов. - М., 2003. - С. 80.

9 Отто Р. Указ. соч. главным предметом рассмотрения он делает те чувства и переживания, которые испытывает верующий при встрече с этим объектом. К этим выводам ученый пришел на основании собственного опыта, полученного при создании Религиозного собрания как коллекции письменных документов религий и «собрание ее культовых и ритуальных выразительных средств»1.

Сопоставима с книгой «Святое» Р. Отто монография немецкого исследователя религии, теолога, священника и проповедника Ф. Хайлера «Молитва - историко-религиозное и религиозно-психологическое л исследование» . Структурирование первофеномена религии (священного), получившее название метода концентрических кругов, нашло отражение в построении текста настоящей диссертационной работы.

Мирча Элиаде признает заданную им модель священного универсальной для homo religiosus. Философ считает священным то, «что1 противопоставлено мирскому»3. Оттовская «совершенная инаковость» нуминозного наделяется у Элиаде онтологическим статусом. М. Элиаде считал столь жесткое разделение рациональных и иррациональных элементов в религии непродуктивным, поскольку это не дает возможности представить «священное во всей его полноте». Оппозиция «сакральное место - профанная область» здесь сближена с оппозицией «космос — хаос»4. X. Керлот5 определяя суть священного пространства, в противоположность Элиаде заметил, что пространства являются промежуточной зоной между хаосом и Космосом. Если воспринимать пространство в качестве царства всего потенциально сущего, то оно — хаотично; если же рассматривать его в качестве сферы, где пребывают все структуры и формы, то оно ближе к Космосу.

1 Человенко Т.Г. Актуальные проблемы феноменологического анализа религиозных явлений. - Орел, 2006. -С. 36.

2 Там же. - С. 40; Пылаев М.А. Указ. соч. - С. 30-39.

3 Элиаде М. Священное и мирское. - М., 1994.

4 Забияко А.П. Сакральное как категория феноменологии религии М. Элиаде // Религиоведение, 2002. - № 3. -С. 133-138.

5 Керлот Х-Э. Словарь символов. - М., 1994.

В продолжение «дискуссии о святом» заметим, что проблема священного (святого) была поставлена в середине XX века в философии М. Хайдеггера1 в перспективе поиска онтологического смысла отношения Dasein к Священному, к Богу. В модусе создания экуменической теологии священного она рассматривалась Хайлером и Вахом. Наука о святом в трактовке герменевтиков П. Рикера2 и современного немецкого религиоведа В. Гантке3 перестала быть теорией религиозного опыта, т.к., по мысли философов, опыт не может служить масштабом измерения святого вследствие историчности и конечности человека. Для Рикера, как и Хайдеггера «лишь из истины Бытия впервые удается осмыслить суть Священного». В. Гантке концептуализирует священное в качестве герменевтического понятия. Немецкий религиовед указывает, что для классической феноменологии религии характерна неразрывная связь между вечностью, неизменностью и идентичностью, представленная в концепции священного времени, т.е. так называемая античнная конструкция времени!— «парменидово время», у истоков которой стоял Парменид. В. Гантке, рассматривая дихотомию «сакральное-профанное», приходит к пониманию, что профанное и сакральное время не исключают друг друга, а взаимно проникают сложным способом, т.к. затруднительно <■ предположить для религиозного сознания разделение вневременной (святой) и временной (профанной) сферы.

В проблемном поле феноменологии1 религии выразительно дискутируется понятие о «священном предмете», что ценно для осмысления проблематики настоящей диссертации. Согласно Ф. Хайлеру, основу священных предметов образуют объекты природы, которые в силу своей величины, формы или необычности и исключительности пробуждают в созерцающем их человеке благоговейный трепет и удивление4. Одним из

1 Хайдеггер М Указ. соч.

2Рикер П Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. -М 1996

3 Пылаев M.A. Указ. соч. - С. 68-82.

4 Пылаев М.А. Указ. соч - С. 57. излюбленных субъектов феноменологического анализа мира явлений святого становится священный камень, деревья, земля, гора, огонь, вода и др. Эту проблему исследуют Меншинг, Хайлер, Элиаде. По мнению М. Элиаде, каждый из «сакральных фактов» может рассматриваться как иерофания (священный, являть, показывать), которая может иметь локальный, мультивалентный или универсалистский характер1.

Предметом пристального внимания и опорной точкой' философских построений стало рассмотрение сакральных действий (богослужений и религиозных обрядов). Основная мысль М. Шелера, одного из влиятельных феноменологов и антропологов XX века, состоит в том* что путь к Богу проходит через постижение внутреннего мира человека, занимающего центральное место в сотворенном мире, во всецелой совокупности бытия2. А на пути к Богу, как открыл Шелер, не миновать особого мира ценностей, открывающихся личности на пути ее духовного возрастания. Шелер обратил основное внимание на «сверхрациональные» ценности и святыни и сделал их основным предметом феноменологического рассмотрения. Философ должен, по Шелеру, описать и осмыслить также и личностный духовный опыт восприятия Бога как Святыни. Феноменолог описывает это как феномен, открывающийся, в опыте молитвы. Это — переживание высшего Присутствия, когда Бог открывается как Ты (нем. йи). Ощутимая форма естественного контакта со святым — участие в культе, который объединяет в себе три ритуала — очищения, созерцания, или просветления, единения1, или обожествления. Действие обретает смысл, реальность исключительно в той мере, в какой оно возобновляет некое прадействие, совершенное изначально богами, героями или предками. Такая модель и лежит, согласно М. Элиаде, в основе ритуалов.

С точки зрения неофеноменологии религии категория «священное» не утрачивает свою актуальность в современном религиоведении и дискуссии

1 Элиаде М Очерки сравнительного религиоведения / пер. с анг , отв ред В Я Петрухин - М , 1999.

2 Шелер М Указ соч продолжаются на тему «сакральное в современном обществе». Понимание данного вопроса представим философскими размышлениями Ж.-Л. Нанси, современного французского философа, мыслящего в области метода деконструкции. Феноменологическая модель «святого» Жан-Люка Нанси i заключается в утверждении об абсолютном различии, религиозного и священного: «Священная вещь не есть религиозная вещь. Весь дискурс церкви и вся совокупность идей и мыслей являются атрибутом религиозного. Религии и религиозному нужно учиться. Священному вокруг нас не нужно обучаться, или мы «учимся» ему, поскольку мы живем в обществе, и поэтому повседневно связаны со священным. Священное - это то, что не мирское. Из абсолютной ценности одного из существований можно-вывести другие фигуры и аспекты священного. Например, возьмем любовную клятву, она священна без всякойфелигии. Опыт священного бесконечен, он намного превышает нас»1.

Из наследия православного богословия и русской религиозно-философской мысли для исследования < религиозной* феноменологии Кенозерья1 наиболее значимы труды П.А. Флоренского2, С.Н. Булгакова3, В.Н. Лосского4, А.Ф. Лосева5, ВЮ. Ключевского6, В.В. Розанова7, H.A.

8 9

Бердяева, Г.П. Федотова, в которых ученые выстроили смысловое средоточие русской православной святости. Для православных природа святого неотделима от идеи «овеществленной святости». Но само понятие «святое» выходит за рамки идеала «овеществленной святости». Для Бердяева «делание святого есть прежде всего самоустроение»10. В.В. Розанов обращает внимание на юродство и связь со страданием, как на особенность русской

1 Подорога В.А., Ж.-Л. Нанси. Сакральное в современном обществе. URL hup // www vpodoroga ru> disput.html.

2Флоренский П.А. Оправдание Космоса / сост., вступ. ст. и прим. К.Г. Исупова. - СПб., 1994

3 Булгаков С.Н. Тихие думы / сост., подгот. текста и коммент. В. В. Саиова; послесл. К. М. Долгова - М , 1996.

4 Лосский И.О. Мир как осуществление красоты. Основы эстетики. - М., 1998.

5 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития: в 2-х кн. - Книга 1. - М., 1992.

6 Ключевский B.O. Древнерусские жития святых как исторический источник. - М., 2003.

7 Розанов В.В. Религия и культура. - T 1. - М , 1990.

8 Бердяев Н.А, Смысл творчества. - М., 1989

9 Федотов Г.П. Святые древней Руси. - M., 1991.

10 Бердяев H.A. Смысл творчества. - М., 1989. - С. 392. святости1. JI.П. Карсавиным сформулировано положение о вере и религиозности, в котором философ определяет религиозность, как веру, взятую с субъективной стороны и «по особому» эмоционально о окрашенную» . Им также сформулировано определение «религиозного фонда сельской среды»3, складывающегося под сильным влиянием русских народных представлений; основанных на персонажах низшей мифологии, связанной с крестьянской усадьбой.

Существенный вклад в раскрытии идеи «святости» в истории и феноменологии русской культуры внесли исследователи круга «тартусско-московской' школы семиотики культуры» (В.Н. Топоров4, Вяч. Вс. Иванов5, Ю.М. Лотман6, Б.А. Успенский7, В.М. Живов8, A.M. Панченко9 и др.). В.Н. Топоров раскрывает трехчленную структуру священного космоса русской жизни (священство, царство и земство)10. По мнению автора, «преимущественный носитель святости' - «священство» как одна' из важнейших частей старой русской социальной структуры и святые как заступники и царства, и земства (мира), и представители за них перед Богом»11.

Особое место в концептуально-теоретических основаниях диссертации занимают труды, современных российских религиоведов- И .Я Кантерова12 и Е.И. Аринина13, принявших непосредственное участие в развитии

1 Розанов В.В. Указ. соч. - С. 423-424.

2 Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII -XIII веках. - СПб., 1997. - С. 22.

3 Там же. - С. 29.

4 Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исслед. в обл. мифопоэтического: Избранное. - М.,1994; Топоров В.Н. Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы. - Т.1. - М., 2010; Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику И Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. - M., 1988; Топоров В.Н. Праздник // Мифы народов мира: Энциклопедия / отв. ред. С. А.Токарев. - Т. 2. -М., 1980.-С. 329-331.

5 Иванов Вяч. Вс. Семиотика культуры, искусства, науки. - M., 2007; Иванов Вяч. Вс. Мифология и фольклор. - M., 2009; Успенский Б.А. Крестное знамение и сакральное пространство. - М., 2004.

Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек. Текст. Семиосфера. История. - М., 1996.

7 Успенский Б.А. Семиотика искусства. - М., 1995.

8 Живов B.M. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. - М., 1994.

9 Панченко A.M. Смех в Древней Руси. - Л, 1984.

10 Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. - Т. 1,2. - М., 1995.

11 Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. - Т. 1. - М.,1995. - С. 440.

12 Кантеров И.Я. Философия религии и религиоведения // Философия социальных и гуманитарных наук. Учебное пособие для вузов / под общ. ред. С.А. Лебедева.- M., 2006.

13 Аринин Е.И. Религиоведение (Введение в основные концепции и термины). - M., 2004; Аринин Е.И. Философия религии. Принципы сущностного анализа. - Архангельск, 1998. международного сотрудничества ученых в области религиоведения и философии культуры стран Баренцева-Евро-Арктического региона. Феноменология святости как объекта специального философско-культурологического исследования представлена в фундаментальной монографии С.М. Климовой, которая исследует святость как пограничное состояние ментальности, отраженное в художественных, теоретических, и народных текстах и утверждает концепт святости как смыслоорганизующее и ключевое состояние русского религиозного сознания1.

Для, цели'работы, посвященной исследованию священного универсума Кенозерья, большое значение1 • имеет концепция> семиосферы, сформулированная1 Ю.М. Лотманом2. Семиотическое пространство, по определению автора, это не сумма отдельных языков, а условие1 их существования' и работы, в определенном отношении, предшествует им и постоянно, взаимодействует с ними. Наполнение концепта семиосфера пространственно-ландшафтным смыслом, создающим многоуровневую семантическую сеть на земной поверхности1, принадлежит O.A. Лавреновой3. В ракурсе исторической ретроспекции отметим работы русских философов «космистов», размышлявших над проблемами бытия и мира исключительно^ в контексте пространственных категорий разного^ уровня — от Вселенной'до географической оболочки нашей планеты. Наиболее интересными с точки зрения диссертационного исследования представляются концепции ноосферы В.И. Вернадского4 и пневматосферы П.А. Флоренского, где провозглашался примат культуры и человеческой деятельности не только над ландшафтом, но и географической оболочкой в целом; и как результат — возникновение некого культурно-пространственного единства, охватывающего планету5.

1 Климова С.М. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры. - СПб., 2004.

2 Лотман Ю. М. Семиосфера. - СПБ., 2000.

3 Лавренова O.A. Пространства и смыслы: Семантика культурного ландшафта. - М., 2010.

4 Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. - М., 1988.

5 Лавренова O.A. Семантика культурного ландшафта: автореф. дис. доктора философ, наук. - М., 2010.

Центральным для диссертации является концепт «священный хронотоп». Разработанное М. М. Бахтиным1 учение о хронотопе определило обращение к анализу категории пространства и времени в сакральных текстах культуры. Представленный в гуманитарном дискурсе хронотоп — это культурно обработанная устойчивая позиция, из которой или сквозь которую человек осваивает пространство топографически объемного мира. Впервые этот термин был введен и обоснован на почве теории относительности Эйнштейна в математическом естествознании. «Для нас не важен тот специальный смысл, который он имеет в теории относительности, мы перенесем его сюда — в литературоведение — почти как метафору (почти, но не совсем); нам важно1' выражение в нем неразрывности пространства и времени (время как четвертое измерение пространства)», — писал М. Бахтин2. Согласно автору, «приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем. Этим пересечением рядов и слиянием примет характеризуется художественный хронотоп»3. Введенное М. М. Бахтиным понятие хронотопа соединяет воедино пространство и время* что дает неожиданный поворот теме художественного пространства и раскрывает широкое поле для дальнейших исследований. Пространство хронотопа является отражением реального пространства, поставленного в связь со временем.

Помимо учения о хронотопе существенное значение имеет Бахтинская идея диалога культур, развитая впоследствии в трудах B.C. Библера4. В этой связи следует отметить плодотворность идеи В.Н. Назарова5 о диалоге православного богословия и русской религиозной философии, как важного методологического принципа, реализованного в диссертации, при исследовании сложного комплекса проблем диалога автохтонной шаманистской парадигмы финно-угорского этнокультурного мира с

1 Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе Очерки по исторической поэтике // Бахтин М.М Литературно-критические статьи - М., 1986

2 Там же - С. 121.

3 Бахтин М.М. Указ. соч. - С. 122.

4 Библер B.C. Культура. Диалог культур (опыт определения) // Вопросы философии, 1989 - № 6. - С 31 -42.

5 Назаров В.Н. Феноменология мудрости. - Тула, 1993 догматическим богословием Православной Церкви, породившем на территориях Северной Руси феномен «народного православия». Бахтинские концепции «Хронотопа», «Карнавала», «Народной смеховой культуры» получили плодотворное развитие в трудах выдающихся российских исследователей средневековой' религиозно-мифологической картины мира (Ю.М. Лотмана1, А .Я. Гуревича2, Д.С. Лихачева3, A.M. Панченко4,* Вяч. Вс. Иванова5, В.Н. Топорова6 и др.). В частности, идея А .Я. Гуревича о том, что географическое пространство вместе с тем представляет собой и религиозно-мифологическое пространство, является для диссертационной работы одной из .ключевых7.

На рубеже XX-XXI веков философско-культурологический подход к проблеме культурного ландшафта стал развиваться более активно. Основоположником* нового научного направления в области сравнительного религиоведения, этносемиотики, сакральной географии! коренных народов Арктики и Субарктики является философ, этнокультуролог и археолог Н.М. о

Теребихин . Его исследования в области сакральной географии открыли целое научное направление в отечественном религиоведении. В философско-культурологическом^ аспекте он развивает концепцию «геософии», зародившуюся в геопоэтике Н.С. Гумилева и развитую в трудах евразийцев.

Осмысляя феноменологию Кенозерья в терминах сакральной географии необходимо обратиться к анализу соотношения мифа и религии, исследование которого имеет сложившуюся научную традицию, как в западной, так и российской философии культуры. В западной философии в настоящее время существует множество подходов к мифотворчеству, среди которых наибольший интерес для диссертации представляют: юнгианский

1 Лотман Ю.М. Указ. соч.

2 Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М , 1972

3 Лихачев Д.С. Смех в Древней Руси - Л , 1984

4 Панченко А М. Указ соч.

5 Иванов Вяч Вс. Указ соч

6 Топоров В.Н. Указ. соч.

7 Гуревич А.Я Указ соч - С 62

8 Теребихин Н.М. Метафизика Севера - Архангельск, 2004

1 О о

К.Г. Юнг', М. Элиаде ), ритуально-мифологический (Дж. Фрезер , Б. Малиновский4), структуралистический (К. Леви-Строс)5. Наряду с исследованиями указанных авторов для диссертанта представляют интерес труды современного немецкого философа Курта Хюбнера. В труде «Истина мифа»6 и ряде статей ученый рассматривает проблемы существования мифологического сознания человека в период господства научного миропонимания. Научная эпоха - «сверхрационализация», по мысли автора ведёт к опустыниванию жизни, которое всё более воспринимается как невыносимое. Соотношение мифологии и религии российскими учеными (Л.Я. Штернберг7, A.M. Золотарев8, И.И. Толстой9 и др.) исследовалось преимущественно в, рамках этнографии и филологии. Современным философом В.П. Римским10 соотношение мифа и религии изучается в культурно-исторической перспективе. Автор развивает мультидисциплинарную» концепцию культуры, основанную на синтезе философских и социально-гуманитарных стратегий, позволяющих проводить комплексный анализ социокультурных явлений на социально-историческом и онтологическом уровнях.

Религиозно-мифологическое пространство• как предмет исследования входит в содержание проблемного поля междисциплинарного научного направления «культурная география» или «гуманитарная география», введенного географом и культурологом Д.Н. Замятиным11. Предметная сфера «гуманитарной географии» включает такие направления исследования как сакральная география, имажинальная география, семиотика культурного ландшафта. Проблемное поле «гуманитарной географии» включает базовую

1 Юнг К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов. - Киев-М., 1997.

2 Элиаде М. Аспекты мифа. - М., 2001.

3 Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / пер. с англ.- 2-е изд. - М., 1986.

4 Малиновский Б. Магия. Наука. Религия / пер.с англ., вступ. статьи Р. Редфилда и др. - М., 1998.

5 Леви-Стросс К. Структурная антропология / пер. с фр. Вяч. Вс. Иванова. - М., 1985.

6 Хюбнер К. Истина мифа / перевод с нем. И. Касавина. - М., 1996.

7 Штернберг Л. Я. Первобытная религия. Материалы по этнографии. - Том IV. - Л., 1936.

8 Золотарев A.M. Родовой строй и первобытная мифология в свете этнографии. - М., 1964.

9 Толстой Н.И. Оползание и опоясывание храма // Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. - М., 1995. - С. 91-112.

10 Римский В.П. Миф и религия. - Белгород, 2003.

11 Замятин Д.Н. Гуманитарная география: пространство и язык географических образов. - СПб., 2003. для цели диссертации концепцию уникальности культурного ландшафта как объекта наследия. Статус культурного ландшафта как ценного природного и историко-культурного комплекса, феномена культуры и объекта наследия, включающего в себя материальный и нематериальный (духовный, информационный) компоненты был зафиксирован в документах ЮНЕСКО в 1992 году. Актуальность данной проблематики способствовала разработке в последней четверти XX века новых концептуальных идей в области исторического и этнокультурного' ландшафтоведения. Выделим ряд теоретико-методологических концепций, которые стали ключевыми для исследования религиозной феноменологии культурного ландшафта Кенозерья: культурного ландшафта как феномена культуры, категории наследия (Ю.А. Веденин, М.Е. Кулешова)1; территориально-культурных комплексов (Ю.В. Бромлей2, В.Л. Каганский3, Б.Б. Родоман^1, В.Н. Калуцков)3; Калуцков)5; фольклора как способа отраэ/сения культурного ландшафта (Н.М. Ведерникова)6; монастырского ландшафта как типа культурного наследия (М.Е. Кулешова, В.П. Столяров) ; культурно-ландшафтного районирования (Ю.А. Веденин) ; информационной парадигмы культурного ландшафта (Ю.А. Веденин)9. Особо необходимо выделить -разработку проблематики уникальных территорий на локальном материале Кенозерья^ в

1 Культурный ландшафт как объект наследия // сост.: Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Ведерникова Н.М и др. -М-СПб., 2004.

2 Бромлей Ю.В. Очерки истории этноса. - М., 1988.

3 Каганский В.Л. Ландшафт и культура // Общественные науки и современность, 1997. - № 2. - С.'160-169.

4 Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети, - Смоленск, 1999.

5 Калуцков В.Н. Топологическая организация традиционного культурного ландшафта // Культурный ландшафт как объект наследия / сост. Веденин Ю.А., Кулешова.М.Е., Ведерникова Н.М. и др. - М-СПб., 2004.-С. 116-132.

6 Ведерникова Н.М. Фольклор как способ отражения культурного ландшафта: по материалам экспедиционных выездов 2000-2002 гг. // Культурный ландшафт как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Ведерникова Н.М. и др. - М-СПб., 2004.

7 Столяров В. П., Кулешова М.Е. Анализ практики управления особо ценной исторической территорией (Соловецкий архипелаг) // Наследие и современность. - Вып . 3. - М., 2004.

8 Веденин Ю.А Введение в проблему культурно-ландшафтного районирования // Культурный ландшафт как-как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Ведерникова Н.М. и др. - М.-СПб, 2004. - С. 335338.

9 Веденин Ю.А. Информационная парадигма культурного ландшафта // Культурный ландшафт как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Ведерникова Н.М. и др. - М-СПб., 2004. - С. 68-81; Веденин Ю.А. Очерки по географии искусства. - СПб., 1997. статьях М.Е. Кулешовой1, Д.В. Тормосова, A.B. Козыкина2. В диссертационной работе важное место уделено исследованию монастырского ландшафта' Кенозерья, представляющего собой преимущественно «утраченные обители». Поэтому в исследовании локального монастырского ландшафта соискатель опирается на концепцию информационной парадигмы культурного ландшафта, сформулированную Ю.А. Ведениным: «при рассмотрении культурного ландшафта- как объекта наследия' в качестве основной ценности рассматривается не1 сам объект, как некое материальное тело, а информация, которую данный объект несет в себе» . «Именно информация подчас определяет истинную щенность ландшафта»4, выступая в в качестве важнейшей определяющей и созидающей силы в вопросах сохранения и развития культурного ландшафта. Семантике культурного ландшафта, в основе которого лежат знаковые системы культуры, напрямую связанные с географическим пространством в целом и его отдельными объектами посвящены исследования ' O.A. Лавреновой3. В ее работах рассматривается сакральная семантика ландшафта, исследуется процесс превращения ландшафта или географического пространства в целом в выразителя- архетипов человеческого сознания. Bs философско-культурологическом дискурсе «образ наследия» рассматривается в работах Гастона Башляра6, В. А. По дороги7 и др.

Проблемы «гуманитарной географии» рассматриваются в- научном и культурно-просветительском альманахе «Гуманитарная география», издаваемом с 2004 года Российским НИИ культурного и природного

1 Кулешова М.Е. Реликтовый крестьянский ландшафт Русского Севера // Культурный ландшафт как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова M.E., Ведерникова Н.М. и др. - М-СПб., 2004. - С. 246-285.

2 Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Козыкин A.B., Тормосов. Д.В. Программа сохранения культурных ландшафтов Кенозерья // Культурный ландшафт как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова М.Е., Ведерникова U.M. и др. - М-СПб., 2004. - С. 532-549.

3 Веденин Ю.А. Информационная парадигма культурного ландшафта // Культурный ландшафт как объект наследия / сост.: Веденин Ю.А., Кулешова M.E., Ведерникова Н.М. и др. - М-СПб., 2004. - С. 68.

4 Там же. - С. 78-79.

5 Лавренова O.A. Пространства и смыслы: семантика культурного ландшафта. - M., 2010.

6 Башляр Г. Избранное: Поэтика пространства / пер. с франц. - М., 2004.

7 Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии. - М., 1995. наследия им. Д.С. Лихачёва1. Ценным в сборниках для диссертанта является раздел «Материалы к словарю гуманитарной географии». В рамках феноменолого-культурологического подхода Д.Н'. . Замятиным разрабатывается проблематика моделирования географических образов, позволившая изучать взаимодействие культуры и пространства на новой методологической ступени . Теория моделирования географических образов взаимодействует с мифогеографией Европейского Севера. Диссертант, на примере территории Кенозерья рассматривает определенную Д.Н. Замятиным проблематику экзистенциально-географических образов, формирующихся в ходе паломничества3. Термином «Паломничество», как одним из понятий «гуманитарной! географии» означается многотрудное движение верующих к сакрально значимому объекту с последующим отправлением предписанных ритуалов, связанных с определенными постулатами« исповедуемой веры4. Паломничество является объектом исследования- особого направления в западной науке - pilgrimage studies или peregrinology, теоретический фундамент которой был заложен английским социальным антропологом В. Тернером5. Ученый определял в\паломничестве паломничестве ритуальный процесс, связанный с переходом из одного места в другое. Симон Коулмэн и Джон' Элснер предложили считать паломничество продуктом соединения, разных элементов - ритуала, путешествия, объектов поклонения и дрб. По-, мненикь И.П. Глушковой, автора термина «паломничество» к словарю гуманитарной географии, «в связи с тем, что эти элементы существуют где-то еще, паломничество трудно

1 Гуманитарная география. Научный и культурно-просветительский альманах / отв. ред И. И. Митин, сост. Д.Н. Замятин. - М., 2004- 2010.

2 Замятин Д.Н. Моделирование образов историко-культурной территории- методологические и теоретические подходы/отв. ред. Д. Н. Замятин. - М., 2008.

3 Замятин Д.Н. Феномен паломничества: географические образы и экзистенциальное пространство // Поморские чтения по семиотике культуры. - Вып. 3. - Архангельск, 2008. - С. 38-53.

4 Гуманитарная география. Научный и культурно-просветительский альманах / отв. ред. И. И. Митин, сост. Д.Н. Замятин. - Вып. 5. - М., 2008. - С 257.

5 Тэрнер В. Символ и ритуал. - М., 1983.

6 Глушкова И.П. Паломничество. Гуманитарная география: Научный и культурно-просветительский альманах / отв. ред. И. И. Митин, сост. Д.Н. Замятин. - Вып. 5. - М., 2008. - С. 258. выделить в самостоятельный феномен»1. В> русской литературе огромное значение в понимании паломнической традиции имеет повесть И.С. Шмелева «Богомолье»2.

Подводя итог изучения исследователями уникальности культурного ландшафта отметим, что понятие «культурный ландшафт» в гуманитарном дискурсе рассматривается на современном этапе как реальная географическая территория и как географическое пространство, которое, по мнению Д.Н. Замятина «можно «разворачивать», «сворачивать», «искривлять» вполне сознательно, с целью получения его определенных свойств и эффектов. Этот процесс может происходить, естественно, не в реальности, но в подготовленном виртуальном поле.

Для исследования» атрибутивного уровня религиозной феноменологии Кенозерья особое значение имеют труды классиков1 русской философии, богословия; церковной* археологии, православного культа и иконописи о. П." Флоренского3, E.H. Трубецкого4, С.Н. Булгакова5, В.Н. Лосского6. Содержание их работ связаны с учением о теургии, выявлением взаимосвязей культа^ религии- и< культуры с разработкой «богословия образа», с «метафизикой» иконописи, стремлением'понять.ее символическую образность. В' контексте древнерусского миросозерцания. Икону, как семиотическую систему рассматривает в своих трудах выдающийся русский культуролог-семиотик Б.А. Успенский7. о

Современным исследователем-религиоведом I A.M. Лидовым в научный оборот введена концепция, иеротопии, в основу которой- положено изучение деятельности человека по созданию рукотворной сакрально-пространственный среды для* общения с высшим миром. В работах

1 Там же. - С. 259.

2 Шмелев И.С. Лето Господне. - М , 1991.

Флоренский П.А, Иконостас. Избранные труды по искусству. - СПб., 1993.

4 Трубецкой Е,Н. Три очерка о русской иконе: Умозрение в красках. Два мира в древнерусской иконописи. Россия в ее иконе. - М., 1991.

5.Булгаков С.Н. Свет невечерний. Созерцания и умозрения. - М., 1994.

6 Лосский И.О. Мир как осуществление красоты. Основы эстетики. - М., 1998.

7Успенский Б.А. Семиотика искусства. - М., 1995.

8 Лидов A.M. Иеротопия. Сравнительные исследования сакральных пространств. - М., 2008. исследователя определяется важнейшая роль церковных и монастырских комплексов в организации конкретных сакральных пространств. В рамках концепции иеротопии рассматривается понятие «пространственная икона», которое предполагает, что иконный образ не изображается в виде традиционной фигуративной композиции на плоскости, а представляется пространственно, как своего рода видение1.

Диалогическое пространство встречи народных верований и канонического Церковного) православия раскрыто в монографии A.A. Панченко". В науке для обозначения религиозно-обрядововой практики русского народа, построенной* на синкретизме христианских и языческих верований, принят термин «народное православие». Под язычеством, вероятнее всего, надо понимать не древнюю мифологию, а определенную культурную модель, которая; развиваясь, обретая черты современного народного мифотворчества, все же сохраняет (может быть в глубинах коллективного бессознательного) некоторые свои исконные, идущие из глубины веков, верования . Феноменология религиозного уклада северных территорий России раскрывается в трудах отечественных историков и этнографов1. М.М. Богословский4 исследовал историю' земского самоуправления на севере, который, по мнению автора, проявлялся в триаде волость-община-приход. Н.Ф. Яницкий5 является автором первой работы, посвященной особой роли часовенных приходов в жизни северного крестьянства. Среди современных исследователей данной проблематики для г <7 нас показательны работы Т.А. Бернштам , Н.П^ Лютиковой . К феномену

Лидов A.M. Пространственные иконы как перформативный феномен // Пространственные иконы. Текстуальное и перформативное: материалы международного симпозиума / ред -сост.А.М. Лидов. - М., 2009.

2 Панченко А А. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России. - СПб., 1998.

3 Коноваленко С.Г1. Философско-культурологический анализ феномена святости и образа русского святого в в народном православии: Диссертация кандидата философских наук. - Бел1 ород, 2008.

4 Богословский М.М. Земское самоуправление на русском Севере в XVII веке. - Ч. 1-2. - М., 1909-1912.

5 Яницкий Н.Ф. Севернорусская часовня в конце XVII века (по переписи 1692 года) // Юбилейный сборник историко-этнографического кружка при Императорском университете св Владимира. - Киев, 1914.

6 Бернштам Т.А. Приходская жизнь русской деревни. - СПб., 2007.

7 Лютикова II.П. Часовни в жизни северного крестьянства (по архивным материалам) // Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историкорусской религиозной жизни обращаются М.М. Громыко', И.А. Кремлева2, К.В. Цеханская3, Т.А. Бернштам4, Т.Б. Щепанская5, И.И. Шангина6, А.В. Фролова7, О.В. Кириченко8, Бузин9 и др. Значима для осмысления традиционного универсума Кенозерья проблема «ритуал как культурный феномен», исследованная А.К. Байбуриным10. Соотношение* мифа и религии в культурно-исторической перспективе и генезис религиозной философии исследует В.П. Римский11. Современные направления исследований этноконфессиональной жизни северного крестьянства второй половины XIX - первой четверти XX века представлены ведущими столичными научными центрами России. (Институт этнологии и антропологии РАН, Российский этнографический музей, Музея антропологии и этнографии РАН, РГГУ, РНИИ культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева). На рубеже ХХ-ХХ1 веков лидерские, позиции в изучении данной проблематики, концептуальности и теоритическом. осмыслении эмпирического материала стали занимать региональные школы (Поморская, школа семиотики культуры, Институ т языка и литературы Карельского центра РАН, Центр изучения традиционной культурьгЕвропейского Севера).

Особый- интерес для целей диссертации представляют исследования в области иконописного и архитектурного и наследия Кенозерья. В конце 1950-х - начале 1960 годов специалистов привлекла самобытная живопись Северо-Западного региона, определенная позднее термином «северные культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский» / отв. ред И. Остаркова, Е. Шатковская. - М., 2009. С. 52-60.

1 Громыко M.M. Мир русской деревни. - M., 1991.

2 Кремлева И.А. Обеты в народной жизни // Живая старина, 1994. - № 3. - С. 15-17.

3 Цеханская К.В. Икона в жизни русского народа. - М., 1998.

4 Бернштам Т.А. Приходская жизнь русской деревни: очерки по церковной этнографии. - СПб, 2007.

5 Щепанская Т.Б. Культура дороги в русской мифоритуальной традиции XIX-XX вв. - М., 2003.

6Шангина И.И. Русский народ. Будни и праздники: Энциклопедия. - СПб., 2003.

7 Фролова A.B. Русский праздник. Традиции и инновации в праздниках Архангельского Севера в XX -начала XXI века. - М., 2010.

8 Святыни и святость в жизни русского народа, этнографическое исследование / отв. ред. и сост. Кириченко OB - М., 2010.

9 Бузин B.C. Традиционная погребальная обрядность Кенозерья // Историческая этнография: Русский Север и Ингерманландия. - СПб., 1997. - С. 153-164.

10 Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семиотический анализ восточнославянских обрядов. - СПб., 1993.

11 Римский В.П. Миф и религия. - Белгород, 2003. письма». Наряду с работами известных московских искусствоведов Э.С.

1 , л

Смирновой , М.А. Реформатской признанным исследователем иконописного иконописного наследия Кенозерья и, прежде всего, монументальных расписных потолков - «небес», является 4 Т. М. Кольцова3. Искусствоведческое исследование иконографических памятников кенозерских монастырей (иконописи, предметов литургической утвари) нашло отражение в статьях Л.М. Евсеевой4, Т.Н. Нечаевой5, И.Ю. Спажевой6,

6 7 8

Спажевой , И.Д. Соловьевой и О.В. Клюкановой , М.Н. Мелютиной . Памятники церковной архитектуры Кенозерья исследовались архитекторами A.B. Ополовниковым9, F.B. Алферовой10, Ю.С. Ушаковым11, Н.Ю. Варшавской12,искусствовед ами И.Н. Шургиным13 и Е.Б. Заручевской1.

1 Смирнова Э.С. Живопись Обонежья XIV-XVI веков. - М , 1967.

2 Реформатская М.А. Северные письма. - M , 1968.

3 Кольцова T.M. Небеса и иконы Кенозерья // Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историко-культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский» / отв. ред И Остаркова, Е. Шатковская. - М., 2009.

4 Евсеева Л.М. Иконы и иконостасы храмов Пахомиева Кенского монастыря // Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: на пересечение гуманитарных и естественных наук: материалы 4 Всерос. науч. конф. / отв. ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелютина. - Архангельск, 2011. - С. 282-296.

5 Нечаева Т.Н. Группа северных икон из Почозера // Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: на пересечение гуманитарных и естественных наук: материалы 4 Всерос. науч. конф. / отв. ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелютина. - Архангельск, 2011. - С. 342-348.

6 Спажева И.Ю. К вопросу об источниках иконографии некоторых кенозерских «небес» последней четверти XIX века // Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный» ландшафт Кенозерья: на пересечение гуманитарных и естественных наук: материалы 4 Всерос. науч. конф. / отв.1 ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелютина. - Архангельск, 2011. - С. 381-387.

7 Соловьева И. Д., О.В. Клюканова. Серебряный реликварный крест из Пахомиева Кенского монастыря // Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: на пересечение гуманитарных и естественных наук: материалы 4 Всерос. науч. конф. / отв. ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелюгина. -Архангельск, 2011. С. 357-363.

8 Мелютина М. Н. Монастырский ландшафт Кенозерья: культовые комплексы церковных интерьеров (по письменным, литературным и изобразительным источникам) // Культурное и природное наследие Европейского Севера: материалы 3 Всерос. науч. конф. / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сосг • П.С. Журавлёв, М.Н. Мелютина [и др.]. - Архангельск, 2008. - С. 252-269; Мелютина М.Н. Иконы с образом Преподобного Кирилла Челмогорского как источник для изучения истории и культуры Кирилло-Челмогорской пустыни // Православие в Карелии: материалы III региональной научной конференции, посвященной 780-летию крещения карелов / отв. ред. В.М. Пивоев. - Петрозаводск, 2008. - С. 228-239.

9 Дудина Т.А. Обзор материалов по Кенозерыо в собрании музеев имени A.B. Шусева // Культурное и природное наследие Европейского Севера: материалы 3 Всерос. науч. конф / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П.С. Журавлёв, М.Н. Мелютина [и др.]. - Архангельск, 2009. - С. 169-178.

10 Алферова Г.В. Каргополь и Каргополье. - М., 1973.

11 Ушаков Ю.С. Ансамбль в народном зодчестве Русского Севера. Пространственная организация. Композиционные приемы. Восприятие. - Л., 1982.

12 Варшавская Н.Ю. Археологическая модель Кирилло-Челмогорского монастыря И Культурное и природное наследие Европейского Севера: материалы 3 Всерос. науч. конф / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П.С. Журавлёв, М.Н. Мелютина [и др.]. - Архангельск, 2009. - С. 123-157.

13 Шургин И.Н. Часовни Кенозерья // Старообрядческая культура Русского Севера. Тезисы докладов и сообщений Каргопольской научной конференции / ред.-сост. Н. И. Решетников. -М.-Каргополь, 1998. - С. 117-120.

Проблема самобытности этнокультурного ландшафта Кенозерья представлена в различных отраслях гуманитарного и естественнонаучного знания. Большой вклад в развитие религиоведения, философии религии и философии культуры Севера внесли труды Н.М. Теребихина", Ю.В. Линника3, Д.А. Несанелиса4, В.Э. Шарапова5, В.М. Пивоева6 и др. В историографическом аспекте данная проблематика представлена работами

7 R Q историков В.Н. Булатова , A.A. Куратова, H.A. Макарова . Расширяют данный список, опубликованные результаты археологических изысканий в районе Кенозерья и сопредельных территорий (И.С. Поляков10, М.Е. Фосс",

10 1 11 1 г

С.З. Чернов , А.Я. Мартынов , C.B. ©шибкина', А.Г. Едовин и др.). Начало научного историко-статистического описания кенозерской земли связано« с деятельностью Императорского Русского Географического

1 Заручевская Е.Б.Храмостроение Кенозерья и Лекшмозерья. Предисловие к «Своду памятников» // Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историко-культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский» / отв. ред. И. Остаркова, Е. Шатковская.- М., 2009. - С. 82-87.

2 Теребихин Н.М. Сакральная география. Русского Севера (Религиозно-мифологическое пространство северорусской культуры). - Архангельск, 1993.

3 Линник Ю.В: Кенозерье в моей картине мира // Кенозерские чтения: материалы-1-й Всероссийской науч. конференции / отв. ред. Е!Ф.< Шатковская; ред.-сост. A.A. Куратов: - Архангельск, 2003. - С. 164-168; Линник Ю.В. Поэтика Почозерского ансамбля // Культурное и природное наследие Европейского Севера / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П.С. Журавлёв, M.H. Мелютина [и др.]. - Архангельск, 2009. - С. 197-201; Линник Ю.В Озеро Кено: морфология и семиотика // Кенозерские чтения -2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: на пересечение гуманитарных и естественных наук: материалы 4 Всерос. науч. конф. / отв. ред. Е.Ф. Шатковская, сост. М.Н. Мелютина. - Архангельск, 2011. - С. 196-201.

4 Несанелис Д.А. Символические формы поведения в традиционной культуре народов Севера. -Архангельск, 2006.

3 Шарапов В.Э. Традиционное мировоззрение в обрядах и фольклоре современных коми: автореф. дис.канд. ист. наук. - Ижевск, 2006.

6 Пивоев В.М. Этнос и нация: проблемы идентификации. - Петрозаводск, 2006.

7 Булатов В.Н. Русский Север. - T.1-3. - Архангельск, 1997-1999.

8 Куратов А. А. Православные святыни и святые в истории Архангельского Севера. - Архангельск, 2002.

9 Макаров H.A. Церковные приходы и монастыри Кенозерья и Среднего Поонежья. - Архангельск, 2007,

10 Поляков И.С. Три путешествия по Олонецкой губернии / вст. ст., под. текста., прим. Е.М. Эпштейна. -Петрозаводск, 1991.

11 Фосс М.Е. Неолитические культуры Севера Европейской части ССР // Сов. Археология. - 'Г. 9. - M.-J1., 1947.-С. 29-46.

12 Чернов С.З. Изучение Кенского волока // Археолгические открытия 1979 года. - М., 1980. - С. 38.

13 Мартынов А.Я. Археологическое изучение микрорайона Кенозерья // Разработка научной документации для проектируемого национального парка на Кенозере Плесецкого района Архангельской области. - T.3. Архангельск, 1982. Научный архив ФГУ НП «Кенозерский». КНП н/а № 173. - С. 4-14.

14 Ошибкина C.B. Неолит Восточного Прионежья. - М., 1978.

15 Едовин А.Г. Археологическое наследие Кенозерья // Кенозерские чтения: материалы 1-й Всероссийской науч. конференции / отв. ред. Е.Ф. Шатковская; ред.-сост, A.A. Куратов. - Архангельск, 2003. - С. 65-82. общества, в частности, с трудами антрополога и этнографа И.С. Полякова1. В В работе автора впервые излагаются сведения о быте населения Кенозерья. Исследования этнографов и филологов XIX — первой четверти XX веков: П.Н. Рыбникова2, А.Ф. Гильфердинга3, Е.В. Барсова4, И.С. Шайжина5, H.H. и ч

H.H. и В.Н. Харузиных , Б.М. и Ю.М. Соколовых значительно дополняют материалы ученых XIX века. Этнографические сведения, собранные «Этнографическим бюро» князя В.Н. Тенишева на территории Олонецкой губернии, и опубликованные Российским этнографическим музеем, значительно расширяют представления о православно-религиозной жизни о крестьянского сообщества в конце XIX века . Репрезентативный корпус источников для изучения «православной этнографии» (Т.А. Бернштам) представляют статьи в дореволюционных периодических изданиях общероссийского и регионального уровней: «Христианское чтение»,

Олонецкая неделя», «Олонецкие епархиальные ведомости», «Олонецкие губернские ведомости».

Важное место в изучении источниковедения Кенозерья принадлежит Ю.М. Критскому9. Будничный цикл жизни локального сообщества Кенозерья Кенозерья^ представлен в работах Г.М! Мелеховой10, А.Н. Давыдова'1. Важное источниковедческое значение имеет фольклорное наследие

1 Поляков И.С. Кено и Кумбас-озеро И. С. Поляков // Известия Императорского Русского географического обществ. - Т. VII -№71 -СПб., 1871.-С. 349-350.

2 Песни, собранные П.Н Рыбниковым. В 3-х т Т. 2. Былины / под ред. Б.Н. Путилова. - Петрозаводск, 1990.

3 Гильфердинг А.Ф Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 г. - Изд 4-е. - Т. 1-3 -М.-Л., 1949-1951

4 Барсов Е.В. Памятники народного творчества в Олонецкой губернии. - СПб , 1873.

5 Шайжин H.C. Олонецкий край (По данным местного фольклора) // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1909 год.-Петрозаводск, 1909 - С 192-229.

6 Харузин H.H. Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда Олонецкой губернии. - М , 1889.

7 Бахтина В.А. Неизданные материалы экспедиции Б.М. и Ю.М. Соколовых. 1926-1928 - М., 2007, Онежские былины / подбор былин и ред текстов Ю.М. Соколова, В.И. Чичерова. - М , 1948.

8 Русские крестьяне Жизнь Быт Нравы Материалы «Этнографического бюро» князя В.Н. Тенишева. - T 6 6. СПб., 2008.

9 Критский Ю М. Кенозерье: история и культура: (очерки, материалы, исследования) / подг. текст. В H Матонин. - Архангельск, 2005.

10 Мелехова Г.Н , Носов H.H. Традиционный уклад Лекшмозерья. - Ч. 2. - М., 1994.

11 Давыдов А.Н. Этнографическая проблематика изучения Кенозерья // Разработка научной документации для проектируемого национального парка на Кенозере Плесецкого района Архангельской области. - Т. 2. -Архангельск, 1982. Научный архив ФГУ НП «Кенозерский». КНП н/а№ 173. - С. 116.

Кенозерья, опубликованное современными исследователями: Ю.И. Смирновым1, Н.М. Ведерниковой2, А.Б. Морозом3, Н.В. Дранниковой4.

Теоретическую и методологическую значимость для разработки темы диссертации имеют труды, в которых рассматривается тематика русского православного подвижничества и различные аспекты отечественной агиологии и агиографии. Данная проблематика активно- исследовалась в дореволюционный период. Определяющее значение имеют труды церковно-исторической школы по истории Русской Православной церкви Амвросия (Орнатского)5, П.М. Строева6, Н. Барсукова7, В.В. Зверинского8, Е.Е. Голубинского9, Е.В. Барсова10, епископа св. Никодима (Кононова)11 и др. В досоветской историографиинепреходяшугсьнаучнующенность имеют работы К.А. Докучаева-Баскова, написанные на основе подлинных и по большей части не дошедших до нас источников, хранившихся в архиве Спасо-Преображенского Каргопольского? монастыря. Истории монастырей Кенозерья, написанные К.А. Докучаевым-Басковым, по полноте сведений не

1 7 имеют себе равных Отечественная1 агиография и агиология* представлена как работами дореволюционных историков В.О. Ключевского13, И.

1 Сказки Кенского Волочка / вступительная статья, подготовка текстов и примечаний Ю.И. Смирнова. -Архангельск, 2004.

2 Кенозерские сказки, предания, былички /вступительная статья, составление, примечания H.M. Ведерниковой. - M., 2003.

3 Каргополье: фольклорный путеводитель (предания, легенды, рассказы, песни и присловья) / Сост. М.Д. Алексеевский, B.A. Комарова, Е.А. Литвин, А.Б. Мороз и др. - М., 2009.

4Дранникова Н.В. Мифологический ландшафт Кенозерья // Поморские чтения по семиотике культуры: Вып 3: Сакральная география и традиционные этнокультурные ландшафты народов Европейского Севера: сб. научных статей. - Архангельск, 2008. - С. 125-131.

5 Амвросий. История Российской иерархии. - T. XVII, 1810.

6 Строев П.М. Списки иерархов и основателей монастырей российских. - СПб., 1877.

7 Барсуков Н.П. Источники русской агиографии. - СПб., 1882.

8 Зверинский B.B. Православные монастыри в Российской империи. - СПб., 2005.

9 Голубинский Е. История канонизации святых русской церкви. - М., 1903.

10 Барсов Е В. Преподобные обонежские пустынножители: материалы для истории колонизации и культуры Обонежского края // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1868-1869. - Петрозаводск, 1869. - С. 1-68.

11 Никодим, архимандрит. Олонецкие святые: Их жизнь и церковное чествование: Пахомий Кенский: Агиографический очерк//Олонецкие епархиальные ведомости, 1903. -№ 13.

12 Докучаев - Басков К А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера Кенский монастырь, Пахомьева пустыня // Христианское чтение. 1887; Докучаев-Басков К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера Хергозерская, Макарьевская пустынь // Христианское чтение, 1890. - № 11/12.: Докучаев-Басков К А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Наглимозерская -Артова пустыня //Христианское чтение, 1895 № 7/8. - С 166., Докучаев - Басков К.В. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Челмогорский пустынник, преподобный чудотворец Кирилл и его пустынь // Христианское чтение, 1889. - № 3.

13 Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. - М., 1871. Репринт. - М.: Наука, 1988.

Яхонтова1, Н. Барсукова2, так и современных исследователей (JLA. л

Дмитриев) . Большую теоретическую значимость для, диссертации имеет книга В.М. > Живова. «Святость. Краткий словарь агиографических терминов»4. Существенными источниками для изучения агиографии устроителей кенозерских обителей являются литературные произведения о преподобном Пахомии Кенском (XVIII в.), выявленные A.B. Пигиным5, а также «Сказание о чудесах чудотворного образа преп. Макария Желтоводского и Унженского в Хергозерской пустыни обретаемой»(ХУН в.), и «Житие Кирилла Челмогорского» (XVII в.), включенные в журнал «Христианское чтение» К.А. Докучаевым-Басковым6. Редкие документы, в частности, «Царские грамоты Кенскому монастырю» опубликованы в Олонецком сборнике И.И. Благовещенского7. К этой группе материалов примыкают нарративные источники, знакомящие с традициями кенозерского богомолья и религиозной практикой. Несомненный интерес для1 данного исследования имеет публикация паломнического путешествия в Кирилло-Челмогорский монастырь Н. Токмакова, созданная в популярном в этот о период стиле «ученого путешествия» . Особенная группа путевых заметок — описание крестных ходов в обители9 и «паломнические экскурсии» учеников учеников Каргопольского Духовного училища в монастыри10.

1 Яхонтов И. Жития святых северно-русских подвижников Поморского края как исторический источник -Казань, 1881.

2 Барсуков Н. Источники русской агиографии. - СПб., 1882.

3 Дмитриев Л.А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв - Л , 1973.

4 Живов В.М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. - М , 1994.

5 Пигин A.B. Литературные произведения о преподобном Пахомии Кенском, Каргопольском чудотворце // Вестник церковной истории. - № 1-2 (13-14), 2009. - С. 100-120.

6 Докучаев-Басков К.А. Сказание о чудесах в Каргопольской Хергозерской пустыни от иконы преп. Макария Макария Унженскаго и Желтоводскаго // Чтения в Имп. О-ве истории и древностей Рос., 1902. - Кн 3. - Отд 4.

7 Благовещенский И.И. Олонецкий сборник. Материалы для истории, географии, статистики и этнографии Олонецкого края. - Петрозаводск, 1902

8 Токмаков И. Историко-статистическое и археологическое описание Челмогорской мужской пустыни - М , 1896.

9 Регов М. Торжественное несение иконы пр.Серафима Саровского Чудотворна из г. Каргополя в монастырь монастырь пр. Кирилла Челмогорского / Олонецкие епархиальные ведомости, 1910. - № 13. - С. 401-404, Мардарьев И. Кирилло-Челмогорская пустынь (Впечачления богомольца) /Олонецкие епархиальные ведомости, 1910 - № 14. - С. 320-324.

10 Сергиевский Г.П. Паломничество учеников Каргопольского духовного училища в Кирилло-Челмогорский монастырь // Олонец епарх. вед., 1912. - № 23. - С. 405-408

Источниковедческую основу диссертации составляет значительная группа неопубликованных архивных материалов, выявленных автором в российских архивах, и экспедиционных: артефактов, собранных соискателем с целью наиболее полного философско-культурологического осмысления ареала; Кеиозерья. В результате обследований фондов центральных и региональных архивов выявлен: комплекс документов, церковных институций, представленных, прежде всего, делопроизводством Олонецкой духовной консистории: середины XIX - начала XX века1 . Наиболее ценными историческими свидетельствами являются документы; отражающие роль часовенных приходов« в формировании; сакральной: географии Кенозерья и источники,, свидетельствующие об утраченных культовых комплексах кенозерских монастырей;, Данные материалы, позволили? наиболее точно реконструировать картину религиозного/ устройства территории и . ее сакральной топографии. . 4 ./,• "'

• Нам представляется важным, что; воссоздание событий' , и процессов локальной ¡истории? Кенозерья может строиться, не только* на официальных источниках, но и на индивидуализированном? восприятии их местными жителями;/: Особую группу архивных материалов представляют фонодокументы - аудиозаписи: интервью' со старожилами Кенозерья, полученные в ходе полевых экспедиций; а; также большой корпус устных этнографических свидетельства, о: территории, записанных в полевых дневниках исследователей . Оригинальные.материалы соискателя; собранные

1 В процессе исследования • выявлены материалы следующих архивохранилищ: Государственного архива Архангельской области,. Национального архива, Республики Карелия, архива Всероссийского художественного научно-реставрационного центра им: академика И.Э. Грабаря, Российского государственного архива литературы и искусства; Национального парка «Кенозерский».

2 Значительный корпус документов, фиксирующих этнографические свидетельства локального сообщества, стал складываться в 1980-е годы, когда происходил процесс научного проектирования национального парка на территории; Кенозерья. С самого начала основания (1991 г.) Кенозерский национальный парк стал осуществлять исследовательскую программу «Паспортизация деревень», в рамках которой собрано на сегодняшний день записей бесед со ста. тридцатью информантами 1909-1955 г.р. Ценные документы, представляющие устную историю Кенозерья, хранятся в архивах Института языка и литературы Карельского научного центра РАН, Института этнологии и антропологии РАН, Государственного историко-архитектурного и этнографического музея-заповедника. «Кижи», Государственного музея деревянного зодчества и народного искусства «Малые Корелы», Архангельского областного краеведческого музея, Петрозаводской государственной консерватории им. А.К. Глазунова, Центра изучения традиционной собранные в процессе экспедиционной работы на территории Кенозерья на протяжении пяти лет (2006-2011 гг.), также введены в диссертационную работу.

Большую ценность для настоящего исследования представляют изобразительные источники. В*настоящей работе использован значительный визуальный ряд: монастырская картография, иконы с образами1 преподобных, церковные памятники - иконы, предметы богослужения часовен, приходских храмов и монастырей, фотоматериалы с видами монастырей и памятников церковной архитектуры1. Иллюстративные материалы опубликованы в каталогах и научных изданиях2.

Исходя из анализа степени разработанности проблем феноменологии религиозно-культурного ландшафта локальных территорий в трудах зарубежных и отечественных ученых — религиоведов, представляющих различные области» философско-религиоведческого знания (феноменология религии, философия, религии, история' религии), а также результатов исследований в области культурологии; искусствознания, этнологии, этики и эстетики, семиотики культуры и этносемиотики, мифологии и фольклористики и др. в диссертационной^ работе формулируется целостная целевая программа'исследования. культуры Европейского Севера, в фольклорном архиве лаборатории фольклористики РГГУ, фольклорном архиве филологического факультета МГУ и дру1их ор1анизаций.

1 Изобразительные источники хранятся в собраниях Государственного архива Архангельской области, Национального архива Республики Карелия, Всероссийского художественного научно-реставрационного центра им. академика И.Э. Грабаря, Российского государственного архива-литературы и искусства, Музея архитектуры им. Щусева, Государственного музейного объединения «Художественная культура Русского Севера», Каргопольского историко-архитектурного и художественного музея, Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева, Музейного фонда и архива Национального парка «Кенозерский», Архангельского областного краеведческого музея, Государственного Русского музея, Института истории материальной культуры РАН, Российского этнографического музея, Карельского государственною краеведческого музея, а также в частных архивах.

2 Северные письма. Собрание Архангельского музея изобразительных искусств. Каталог / сост. О.Н Вешнякова, Т.М.Кольцова. - Архангельск, 1999. - Кат. 171. - С. 93; - Кат. 193. - С. 102.; Кольцова ТМ Небеса и окрестности Кенозерья. Расписные потолки, иконы, деревенские часовни и церкви, составляющие историко-культурный ландшафт Национального парка «Кенозерский» / отв. ред. И. Остаркова, Е. Шатковская. - М., 2009, Святые каргопольской земли (живопись, графика). Из собраний музеев Архангельской области: Каталог // сост. Кольцова Т.М., Рягузова МЛ. - Архангельск, 2002. - Кат. № 25; // Небеса ручной работы. Расписные потолки и иконы из храмов Кенозерского национального парка: каталог выставки / сост.: Т.М. Кольцова, М.Н. Мелютина. - М, 2010; Ступени мастерства. Каталог икон, реставрированных студентами Российской академии живописи, ваяния и зодчества 1997-2007 юды. - М , 2007.-С. 144-153

Объектом)- исследования диссертационной работы является традиционный-культурный ландшафт Русского Севера.

Предметом диссертационной работы. ' выступает религиозно-мифологическаяi семиосфера традиционного культурного ландшафта Кенозерского национального парка: "

Цель диссертации состоит в изучении пространственно-временных измерении религиозно-мифологической семиосферы ' традиционного культурного ' ландшафта (на материалах Кенозерского национального парка). ■;'•,. ' . •

Исходя?из поставленной цели? диссертации сформулированы следующие задачи:: "V ■ •

• исследовать генезис, структуру и; семантику священного пространства Кеиозерья, как знаковую (семиотическую) систему; .

• исследовать знаковые элементы священного универсума Кенозерья;

• проанализировать особенности иеротопии Кенозерья;

• " исследовать священный календарь Кенозерья. как: целостную' религиозно-мифологическую'систему; ' • раскрыть специфику локальной агиографии и агиологии;' . • выявить семантику сакральных; атрибутов1 монастырского ансамбля Кенозерья* символикуг богослужебного круга: таинств и обрядов в их каноническом и народно-православном контексте. Теоретико-методологическим основанием; диссертации послужили труды философов, представляющих европейскую ш отечественную феноменологические традиции. Феноменологический метод применялся для исследования формы религиозной активности, (ритуалы, символы, мифы, иконографические: объекты и: др.). Особое внимание в; диссертации уделено концепции: «сакрального», рассмотренной в рамках феноменологических и онтологических исследований; философской антропологии (работы П.Д! Шантепи де ла Соссе, Г. ван дар Леува, К.Ю. Блеекера, Р. Отто, Ф. Хайлера, М. Элиаде, М. Шелера, Г. Меншинга, В. Гантке, В. Вундта, Н. Зедерблома, X.

Керлота, Г. Башляра, Ж. Делеза, Э. Кассирера, В.А. Подороги, М. Хайдеггера и др.).

Важное место в методологическом инструментарии диссертации занимает структурно-семиотический метод (Ю.М Лотман, Б.А. Успенский, Вяч. Вс. Иванов, В.Н. Топоров и др.), сложившейся в рамках тартусско-московской школы семиотики. Структурно-семиотический метод применялся для выявления семантики сакральных объектов.

Диссертация имеет междисциплинарный характер, и поэтому в контекст исследования включены методологические аспекты и эмпирические данные целого ряда наук гуманитарного цикла: этнографии, фольклористики, искусствоведения, церковной археологии, истории РПЦ.

Для изучения семиосферы традиционного ландшафта применяется методология моделирования географических образов (Д.Н. Замятин), которая позволяет картографировать индивидуальные или коллективные представления о культурном ландшафте в целом или отдельных сакральных природных или искусственно созданных объектах.

В диссертации реализован системный подход, рассматривающий Кенозерье как целостный сакральный ансамбль произведений религиозно-культурного и природного происхождения. 1

Научная новизна диссертации заключается в целостном религиоведческом исследовании сакрального ансамбля Кенозерского национального парка — реликтовой природной и историко-культурной территории:

• исследование основано на реализации феноменологического подхода, позволившего реконструировать всю полноту священного универсума Кенозерья;

• изучены ритмы сакрального времени Кенозерья как Великого Миротворного Круга, определяющего жизнедеятельность локального этнокультурного сообщества;

• раскрыты особенности монастырского устроения и локальной агиографии, территориии, картографированы пути кенозерских паломников;

• выявлена семантика предметно-атрибутивного мира монастырского ансамбля Кенозерья;

• введен в научный оборот широкий круг новых письменных и изобразительных источников.

Основные положения, выносимые на'защиту:

1. В диссертационной' работе на основе применения и введения в исследовательское поле методологии синтеза гуманитарного* и естественно-научного знания (концептов хронотопа и семиосферы, характерных для тезауруса гуманитарных дисциплин и моделирования геокультурных образов), выявлена уникальность природной и историко-культурной территории Кенозерского национального парка, представляющей собой сложный религиозно — культурный, исторический, естественно-природный феномен. Диссертация основана на синтезе различных областей знания, включающего, дисциплинарные блоки религиоведения (философия, феноменология и история религии); гуманитарной географии (философическая география, геофилософия, теософия, сакральная география, имажинальная или образная география, семиотика культурного ландшафта), ландшафтоведение и скансенология.

2. Нами установлены особенности сакральной натурфилософии Кенозерья, которая определена как религиозно-этическая основа традиционной культуры севернорусского «м1ра» (земского, народного самоуправления и м1роустроения), в его тринитарной (троичной) ипостаси «прихода - волости - общины», построенной на реализации, трехфункциональной схемы архаических индоевропейских обществ Ж. Дюмезилем, и структуре триединого «священного космоса русской жизни» - «святость, царство, земство» (В1Н. Топоров), в иерархии которой святость пронизывает и царство и земство. Это тринитарное «богословие для земли». 3., В диссертационном исследовании выявлены структуры и семантики сакральной? топографии Кенозъръя, что позволило установить специфику иеротопии локального* ареала, . определить понимание священного календаря Кенозерья как целостной религиозно-мифологической! системы, существенной составляющей которой является Часовенный, Миротворный Круг — народный православный календарь.

4. Определена локальная агиография, агиология, паломнические? пути кенозерских богомольцев; реконструирован монастырский' ландшафт Кенозерья:

5: В! диссертационном? исследовании» представлен корпус письменных и изобразительных источников, выявленных автором, что позволило проанализировать.семантику и символику важнейших сакральных атрибутов монастырского ансамблям Кенозерья; которые? использовались в богослужебном круге церковных таинств; и обрядов в каноническом, и народно-православном контексте.

6: В1 диссертационном^ исследовании подчеркивается« актуализация этнокультурного? наследия Русского Севера? как памятника русской и мировой культуры, показано, что духовно-религиозные основы традиционного1 универсума Кенозерья; выявленные, В; процессе диссертационного исследования;представлены, как. методологическая« база для дальнейшего развития памятников национальной культуры.

Теоретическая и практическаязначимость исследования;

Теоретические положения диссертации в определенной степени дополняют; концепцию сакральной географии северных территорий;, активно развиваемую в работах Н.М. Теребихина и его школы. Содержание и теоретические данные работы могут служить основанием конструирования ^ локальных моделей семиосферы Поморья — родины М.В. Ломоносова. В современной ситуации активного развития процессов урбанизации изучение, интерпретация и актуализация образов особо ценных региональных территориальных комплексов, хранящих уникальные мифоритуальные традиции, может способствовать сохранению религиозно-культурного ландшафта коренных и старожильчиских народов Севера — поморов, ненцев, вепсов, саами, коми, карел. Прикладной аспект результатов диссертационного исследования состоит в возможности их использования в системе подготовки молодых специалистов высшей квалификации в области религиоведения, культурологии, богословия с целью их закрепления в науке и учебно-образовательной деятельности, в том числе на отделении теологии, которое планируется создать по предложению Патриарха Кирилла в САФУ. Помимо этого, результаты диссертации могут быть использованы в деятельности органов государственной власти^ и управления в сфере социально-культурного развития и модернизации традиционных форм арктического природопользования. Наиболее эффективно и оперативно результаты исследования могут быть внедрены в научно-организационную деятельность национальных парков (Кенозерского и Водлозерского), историко-культурных музеев-заповедников по сохранению этнокультурного наследия, развитию этнографического, сельского и событийного туризма. Материалы исследования будут использованы в разработке УМТК и рабочих программ фундаментальных и специальных курсов по истории религии, феноменологии религии, церковной археологии, сакральной географии Русского Севера, а также при разработке программ по музейной педагогике, тематико-экспозиционных планов выставок с целью актуализации и интерпретации религиозно-культурного наследия Кенозерья, как заповедного хранилища архетипов, образов и символов гиперборейской цивилизации.

Апробация результатов исследования. Ключевые* положения и тезисы диссертации отражены в 18 публикациях, в том числе 3 из них в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации материалов кандидатских и докторских диссертаций.

Отдельные; положения и основные выводы исследования получили апробацию; на научно-практических конференциях «Кенозерские чтения» (Кенозерский национальный, парк, 2007, 2009, 2011 гг.), «Поморские чтения по семиотике культуры» (Архангельск, 2007, 2009; 2011 гг.), «Традиционная культура Русского Севера: истоки и современность» (Архангельск, 2010 г.), «Православие в Карелии» (Петрозаводск, 2007 г.), «Уездные города России» (Каргополь, 2009- г.), «Сельская Россия: Прошлое и настоящее» (Водлозерский национальныйшарк, 2008 г.).

Проблематика диссертационного; исследования отражена: в каталоге выставки «Небеса; ручной; работы» (Москва, 2010* г.), научных концепциях экспозиций «Под небом Кенозерья» (Архангельск, 2006); «Мост» (Кенозерский; национальный парк, 2008 г.), научной разработке экологической тропы «Монастырская тропа» и других.

В исследование; введены- оригинальные полевые этнографические материалы, автора, собранные в процессе экспедиционной работы на территории«; Кенозерья на протяжении пяти лет (2006-2011 гг.). Во время 12 экспедиций выявлен корпус.уникальных документов и фотографий? Х1Х-ХХ веков, предметы, крестьянского быта, литургическая; утварь, произведения иконописщ поступившие в музейный фонд Кенозерского национального: парка.

Материалы исследования апробированы в учебном процессе; Соискателем подготовлены курсы: лекций, проводятся семинарские занятия для студентов* и магистрантов отделений религиоведения и культурология в институте социально-гуманитарных; и политических наук САФУ и студентов отделения «История русской» культуры» Архангельского филиала Санкт-Петербургского университета культуры.и искусств по дисциплинам «Художественная культура Русского Севера» и «Музееведение».

Диссертация обсуждена на заседании кафедры, культурологии и религиоведения Северного (Арктического) федерального университета и рекомендована к защите диссертационного совета.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Священный хронотоп культурного ландшафта Русского Севера"

Заключение

Представленный в диссертации философско-антропологический и философско-культурологический анализ семиосферы природно-культурного ландшафта Кенозерья имеет большое значение для разработки стратегии устойчивого развития северных территорий и развернутых сценариев их мироустройства, опирающихся на базовые эталонные религиозно-культурные ценности, сохраняемые кенозерским преданием и заповеданием.

Кенозерский национальный парк занимает важное положение в системе международного сотрудничества в. области сохранения и интерпретации культурного и природного наследия,Северных стран и территорий, входящих в Баренцево-Евро-Арктический« регион1. В. рамках этого сотрудничества сложилось новое исследовательское направление, объединенное программой «Экология духа»2, и имеющее значение для репрезентации ландшафта Кенозерья на международном уровне.

Выдающейся русский ученый Д. С. Лихачев ввел в научную лексику понятие «экология культуры», означающее, что каждая- культура имеет собственную среду обитания — культурный ландшафт. Культурный ландшафт представляет собой семиосферу — область соприкосновения культуры и географического пространства, в которой культурные, природные, социальные слои находятся в системной взаимосвязи. Кенозерье i в силу исторических и географических причин явилось примером североевропейского культурного ландшафта. Вся полнота древнерусского мироустройства, для которого характерны установки на сакральность и даже гиперсакральность мирского устроения, представлена в локальном геокультурном образе Кенозерья. В условиях господства традиций местного

1 Норвежско-российское сотрудничество по охране культурного наследия 1995-2008 / на англ. и русском языках / сост. Dag Mayklebust. - Осло, 2008. 2

Ovsyannikov О. V., Terebikhin N. M. Sakred space in the culture of the Arctic region // Sakred Sites, Sakred space. - London and New York, 1997. P. 44-82; Pentikainen Juha. The Values of Nature in the Mind of northern Man // Religion Clobal and Arctic Perspectives. - Tromso, 1996. - P. 51-71; Roald E. Kristiansen. An Agenda for the Ecology of Spirit // Ecology of Spirit. Conference. Cultural Plurality and Religious Identity in the Barents Region. - Umea, 1988. - P. 15-25; Terebikhin N. M. Etnos Religion and Cultura // Religion Clobal and Arctic Perspectives. - Tromso, 1996. - P. 87-94. земского) самоуправления и самодостаточности здесь сохранялось мировоззрение, основанное на синтезе дохристианских и христианских верований. Сохранению уникального этнокультурного резервата с устойчивыми архетипами сознания способствовала и географическая изолированность территории.

Кенозерский историко-культурный ареал представляет собой священное1 пространство Европейского Севера»с доминированием объектов природного ландшафта (озера, острова, горы, камни, деревья, рощи), народной иеротопии (поклонные кресты, часовни), топографических реалий монастырского ландшафта. Особенность кенозерского священного хронотопа заключена как в топографии часовен, так и семантике их посвящений, связанных с кругом I православных праздников» В'почитании часовен'каноническое православное богословие и литургига преломлялись сквозь, призму автохтонной картины мира локального этнокультурного сообщества, сложившегося^ под мощным влиянием местного фино-угорского субстрата. Так рождался* пласт особых традиций, в которых соединялись сакральное и бытовое, христианское и языческое. Часовенные традиции связаны с периодом христианского освоения северных территорий и «деконструкции» их инородческого и иноверческого космоса. Предельная концентрация часовен в Кенозерье дает возможность осмыслить многозначность ш многомерность этого феномена, указывающего на Богоизбранность территории, полноту воплощения здесь идеалов народного православного Собора - «мира». Часовня являлась сакральным центром деревни (мира) и одновременно могла принадлежать частному лицу. В строительстве собственных храмов (часовен) отчетливо проявилось «языческое по своему происхождению, но весьма созвучное православному миросозерцанию стремление к личной, персональной встрече с' Богом»1. Традиционный крестьянский уклад, просуществовавший до середины XX века, сохранил уникальный «Часовенный месяцеслов», следы которого на многих других территориях практически утрачены.

Особое положение имеет монастырская сеть Кенозерья: Концентрация легендарных нарративов народной агиографической прозы, зафиксированная на этой территории, является устойчивым, элементом местного историко-культурного текста. В упраздненных в разное время и реорганизованных в приходские храмы монастырях сохраняются мощи родоначальников: монастырских поселений, основанных в XIV - XV веках. Культурный ландшафт Кенозерья, сополагаясь с понятием «намоленное место», свидетельствует о наличии сильного слоя пневматосферы. Уничтожение традиций^ религиозной и иноческой жизни В1 России в начале XX века не привело к полному разрушению ландшафта. «Образ места» кенозерских святынь остается:^ памятным; например- территории; упраздненных, монастырей: продолжают сохранять, прежние названия* обителей: «деревня Кенский монастырь», «Макарьевская* пустынь», «Кирилло-Челмогорский монастырь»; Культурно-ландшафтные комплексы образуются: как при помощи памятников; являющихся топографическими реалиями ландшафта, так и объектами«: «ландшафтной- памяти», сохранившимися в письменных или изобразительных источниках. Эти; материалы« дополняет информационную лакуну и ' создает наиболее целостное представление о ландшафтных реликвиях изучаемого ареала. . Исследование архивных документов, редчайших памятников церковной культуры, легендарных нарративов, документальных фотографий «одухотворяют ландшафт» и сообщают ему особую ценность. • ,: ;'••■

Культурный ландшафт Кенозерья является!национальным достоянием. Историко-культурный ареал изучали дореволюционные и советские историко-этнографические экспедиции. Первооткрывателями' территории стали русские ученые И.С. Поляков; ГШ. Рыбников и А.Ф. Гильфердинг, собравшие- в XIX веке в приозерных деревнях прекрасные образцы северорусского фольклора. Вторая волна открытия Кенозерья связана с 19701980-ми годами. Архитекторы, ученые, художники писали о значимости

V • уникального- локуса для культуры России. В 1991 году Кенозерье было возведено в статус заповедности, маркировано территорией Кенозерского национального парка, и вошло в единый заповедный государственный и общенациональный комплекс.

В результате сотрудничества национального парка с Российским научно-исследовательским институтом культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева была разработана классификация культурных ландшафтов Кенозерского национального парка как объектов наследия. Естественно; что I ландшафт претерпевает изменения, адаптируется к общим цивилизационным процессам. Поэтому важно сохранить его ключевые структуры, формы и функции, которые определяют его индивидуальность и мировое признание. Для этих целей на территории Парка выделены 7 приоритетных культурно-ландшафтных комплексов, представляющих наибольшую ценность по международным критериям.

Представления о^ культурном- ландшафте как природном и историко-культурном комплексе, феномене культуры и объекте наследия акцентирует внимание сообщества на проблеме сохранения, возрождения и интерпретации ландшафта. Актуальность и* глубокое понимание проблемы сохранения культурных ландшафтов продемонстрировал Российско-Норвежский проект «Развитие традиционных ландшафтов в^ Баренц-регионе на примере Кенозерского национального парка». Сотрудничество Кенозерского Парка с Директоратом по* культурному наследию Норвегии базировалось на принципах взаимосвязи и единства культурного наследия с окружающей природной средой. Наследие рассматривается и оценивается в широком понимании пользы для общества, поэтому в рамках сотрудничества одним из условий соглашения являлось обязательное участие коренных жителей в деятельности по реставрации памятников архитектуры. Произошло переосмысление общественного и социального значения сохранения наследия и роли местного сообщества в этом процессе. В результате процесс реставрации памятников органично вошел в жизнь территории, возрождено 10 значимых памятников Кенозерья, включая уникальный храмовый ансамбль-«тройник» Почезерского погоста XVIII века.

Культурное и природное и наследие Кенозерья - это активный творческий феномен, обладающий огромными научными, рекреационными, образовательными возможностями. Важнейшим событием в научно-исследовательской деятельности Парка является Всероссийская научно-практическая конференция «Кенозерские чтения». В' ее работе принимают участие ученые и специалисты в области изучения и сохранения культурного и природного наследия, представляющие российские и зарубежные научно-исследовательские учреждения; высшие учебные заведения, органы государственной власти, общественные организации, государственные музеи, природные заповедники и национальные парки. На основе материалов конференции'издаются сборники научных трудов «Кенозерские чтения».

Кенозерский национальный парк — единственный среди национальных парков) России, имеющий в своей структуре музейный фонд, в составе которого образцы материальной и духовной культуры коренного населения. На территории' Кенозерского национального парка сохранилось 16 комплексов «небес». Это самая большая коллекция в России памятников культовой монументальной живописи ХУШ-Х1Х веков, созданных для декорирования деревянных храмов.

На основе коллекций фонда в парке представлен ряд музейных экспозиций. В одной из крупнейших хозяйственных построек Кенозерья создана экспозиция «Рухлядный амбар. Открытый показ фондов». Открытие в старинном амбаре XIX века музея «Азбука древодела», представляющего посетителям плотницкое ремесло, положило начало проекту «Амбарный ряд». В воссозданных амбарах образца XIX века открыты экспозиции «Гефестово подворье» и «Китоврасово подворье», посвященные кузнечному и гончарному ремеслам территории. Коллекция иконописи из наиболее значимых храмов Кенозерья послужила основой для открытия музейного зала «Мастерская изографа». Новый масштабный проект парка -архитектурно-ландшафтная экспозиция «Архитектурный парк «Кенозерские бирюльки». Основной идеей экспозиции стало представление утраченных памятников архитектуры Кенозерья в уменьшенных бревенчатых копиях (1/2 ), построенных по всем канонам плотницкого мастерства1.

Важная часть эколого-образовательной программы парка — экологические тропы и маршруты. К проектированию троп определен подход как к важнейшему элементу целостного историко-культурного и природного пространства. Развитие сети экологических троп обеспечивает взаимодействие между культурой и »природой, экологическую безопасность территории, сохранение культурно-ландшафтной среды. В»Парке обустроено 14 экологических троп, наибольшей популярностью пользуются тропы «Система пяти озер», «Тропа* раздумий», «Транскенозерская тропа», экскурсионные маршруты «Реликтовая Русь» и другие.

Новой формой деятельности Парка стала «Программа развития устойчивого (экологического) туризма на территории Национального парка «Кенозерский» на 2011 — 2015 годы». Целью программьгявляется повышение социальной! и экономической значимости наследия Кенозерского> национального парка посредством представления и творческой интерпретации природных и историко-культурных ценностей территории. Управленческие и организационные действия по развитию устойчивого туризма сконцентрированы на опорных и периферийных туристско-информационных центрах парка.

На территории Кенозерья сохраняется подлинная культурно-ландшафтная среда с ее обращенностью к созерцательности, чувственности, духовности. На генетическом уровне в глубинах национального сознания

1 Шатковская Е Ф., Шатковская А.В «Международный проект КенАрт - европейский культурный мост» // Международный семинар «Россия - Европейский Союз, знаки на дорожной карте культурною сотрудничества» (Москва, 8 декабря 2009 г) / под ред. Е.Л. Селезневой, Т В Ершовой - М., 2010. - С 4359. коренного населения сохраняются правила жизни по заветам предков. Именно такой человеческий опыт способен сегодня противостоять засилью массовой культуры, несущей девальвацию ценностей, дефицит подлинности, обрыв традиций. В социокультурных условиях современной России роль национальных парков, комплексно сохраняющих природное и культурное наследие, является особенно значимой. Формируется новый взгляд на наследие как ресурс развития территорий. Национальные Парки становятся не только хранителями биологического и ландшафтного разнообразия, но и обретают значение образовательно-воспитательных институтов, активно принимающих участие в формировании экологического, исторического и культурного самосознания новых поколений нашей страны.

Исследование священного хронотопа семиосферы традиционного ландшафта Кенозерья является не только важным знаком возвращения к исторической памяти, но и ценным источником для сохранения и интерпретации наследия Европейского Севера. Деятельность Кенозерского национального парка показывает, что сохранение наследия в структуре национального парка является прогрессивной, цивилизованной и корректной формой, способствующей формированию полноценной среды обитания человека.

Список научной литературыМелютина, Марина Николаевна, диссертация по теме "Философия религии и религиоведение. Искусствоведение и культурология"

1. Национальный архив Республики Карелия (Петрозаводск). Ф. 25. Олонецкая духовная консистория

2. Оп. 12. Д. 35/1, Л. 1-70. О. 15. Д. 38/ 886а. Л. 252-254; Д. 9/177. Л. 2. О. 16. Д. 33а. Л. 4, 8-8об; Д. 14/15, Л. 5, 6. Оп. 20. Д. 39/444. Л. 3-4 об.

3. Государственный архив Архангельской области (Архангельск) Ф. 104. Церкви Архангельской, Вологодской и Олонецкой епархий. Оп. 3. Д. 444, Л.1, Д. 445. Л. 2 об.

4. Ф. 1957. Олонецкая губерния. Каргопольский уезд. Оп. 1. Д. 193. Л. 4.

5. Ф. 382. Архангельский краевой сельскохозяйственный банк. Оп. 13. Д. 81. Л.

6. Ф. 1021. Межевой архив при уездном землемере Карго польского уезда Олонецкой губернии Оп. 2. Д. 187.

7. Научный архив ФГУ «Национальный парк «Кенозерский» (Архангельск) Ф. 1. Деятельность ФГУ «Национальный парк «Кенозерский»

8. Отдел письменных источников Оп. 2.

9. Д. 3. Давыдов А.Н. Этнографическая проблематика изучения Кенозерья // Разработка научной документации для проектируемого национального парка нам Кенозере Плесецкого района Архангельской области. Архангельск, 1982. - Т. 2.-131 с.

10. Д. 23. Критский Ю.М. Тексты экскурсий, исторические очерки. Д. 179. Заручевская Е.Б. Церковно-приходская жизнь Кенозерья и Лекшмозерья кон. XVIII начала XX вв.: НАРК. Ф. 25. Он. 20. Д. 39/444. Л. 3-4 об.

11. Документы находятся в стадии обработки: Архив М.С. Шуйгина.

12. Варшавская Н.Ю. Кирилло-Челмогорский монастырь в рамках хронологических исследований. XIV-XVI вв.

13. Конка А.П. Комплексное экспедиционное обследование Кенозерья. 2009 г. Мелютина М.Н. Полевой дневник. 2007- 2010 гг.

14. Программа «Паспортизация деревень»: деревни Филипповская, Горы, Макарьевская, Мамонов.остров, Качикова горка, Рыжково. .Синяговский С.А. Кенозеро: истоки коллективной исторической памяти местного населения.

15. Болознева В.Н. Запись народных традиций и сказаний. Рукопись.

16. Научный архив ФГУК «ВХНРЦ им. академика И. Э. Грабаря» (Москва) Фонд H.H. Померанцева (документы находятся в стадии обработки)

17. Центральный Государственный архив древних актов (Москва) Ф. 350. Ландратские и ревизские.1. Оп. 1. Д. 168. 140 об.

18. Российский государственный архив литературы и искусства (Москва) 14561. Оп. 1. Д. 53. Л. 49, 124.1. Статьи и монографии

19. Аверинцев, С.С. Вода / С.С. Аверинцев // Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. М.: Советская энциклопедия, 1980. - С. 110-111, 240.

20. Алферова, Г.В. Каргополь и Каргополье / Г.В Алферова. М.: Стройиздат, 1973.-190 с.

21. Амвросий. История Российской иерархии. М.: Синодальная типография, 1810. Т. XVII. - Описание Антониева Новгородского монастыря. - 117 с.

22. Аринин, Е.И. Философия религии. Принципы сущностного анализа. -Архангельск: Издательство Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова 297 с.

23. Аринин, Е.И: Религиоведение (Введение в основные концепции и термины). М.: Академический проект, 2004 — 320 с.

24. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В'З т. Т. 2: - М.: Индрик, 1994. - 788 с.

25. Байбурин, А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семиотический анализ восточнославянских обрядов / А.К. Байбурин. СПб.: Наука, 1993.-240 с.

26. Барсов, Е.В. Преподобные обонежские пустынножители: материалы/для истории колонизации и культуры Обонежского края // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1868-1869. Петрозаводск, 1869: С. 1-68.

27. Барсуков, Н:П." Источники русской, агиографии / Н'.П. Барсуков. СПб.:. Тип. A.A. Стасюлевича, 1882. - 616 с.

28. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике7/Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1986. - С. 121-291.

29. Бахтина, В.А. Неизданные материалы экспедиции Б.М. и Ю.М. Соколовых. 1926-1928 / В.А. Бахтина. М.: Наука, 2007. - 629 с.

30. Башляр, Г. Избранное: Поэтика пространства / Г. Башляр, пер. с франц. -М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. — 376 с.

31. Бердяев H.A. Философия свободы. Смысл творчества / Н.А Бердяев. М.: Правда, 1989.-607 с.

32. Бердяев, H.A. Собр. соч. В 4 т. Т. 3. Типы религиозной мысли в России / H.A. Бердяев, под ред. НА. Струве. - Париж: Имка-Пресс, 1989. - 714 с.

33. Бердяев, H.A. Судьба России / Н.А Бердяев. Репринт. 1918. М.: Производственно-издательский комбинат ВИНИТИ, 1990 - 240 с.

34. Бернштам, Т.А. Приходская жизнь русской деревни: Очерки по церковной этнографии / Т.А. Бернштам, 2-е изд. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; Петербургское Востоковедение, 2007. — 311 с.

35. Берншам, Т.А. Урочище Чупрово (природно-культурный памятник в Пинежском районе Архангельской области) / Т.А. Берншам // Русский Север. Ареалы и культурная традиция, обш. ред. Т.А. Бернштам, К.В. Чистов. -СПб.: Наука, 1992. С. 165-194.

36. Библер, B.C. Культура. Диалог культур (опыт определения). // Вопросы философии, 1989. № 6. С. 31-42.

37. Благовещенский, И.И. Олонецкий сборник. Материалы для истории, географии, статистики, и этнографии Олонецкого края / И.И. Благовещенский. Петрозаводск : Изд. Олонец. Губерн. Стат. Комитета, 1902 -115 с.

38. Богословский, М.М. Земское самоуправление на русском Севере в XVII веке»: в 2- х. т. / М.М. Богословский. Т. 2. - М.: Синодальная типография. 1912.-396 с.

39. Бромлей, Ю.В. Этнос и этнография / Ю.В. Бромлей. М.: Наука, 1973 — 283 с.

40. Бузин, В. С. Традиционная погребальная обрядность Кенозерья / Бузин В. С. // Историческая этнография: Русский Север и Ингерманландия. Вып. V. -СПб., 1997.-С. 153-164.

41. Булатов,- В.Н. Русский Север: в 3-х т. / В.Н. Булатов. Архангельск: Издательство Поморского государственного университета им. М.В.Ломоносова, 1997-1999. - Т. 1. - 352 с. - Т. 2. - 352 с. - Т. 3. - 336 с.

42. Булгаков, С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения / С.Н. Булгаков. М.: Республика, 1994. — 415 с.

43. Булгаков, С. Н. Тихие думы / С.Н. Булгаков сборник. /Сост., подгот. текста и коммент. В.В. Сапова; послесл. K.M. Долгова. М:. Республика, 1996-510 с.

44. Буслаев, Ф.М. О русской иконе / Буслаев Ф.М: М.: Благовест, 1997. -205 с.

45. Бычков, В.В. Феномен иконы / В.В Бычков. М.: Ладомир, 2009. - 638 с, 29; Василенко, Л.И. Введение в философию религии / Василенко Л.И: - М.: ПСТГУ, 2009. - 247 с.

46. Веденин, Ю.А. Введение в проблему культурно-ландшафтного районирования / Ю.А. Веденин // Культурный ландшафт как объект наследия, сборник., / отв. ред. Ю.А. Веденин, М.Е. Кулешова. М.: Институт Наследия; СПб.: Дмитрий Буланин, 2004. - С. 335-338.

47. Веденин, Ю. А. Информационная парадигма культурного ландшафта / Ю. А. Веденин // Культурный ландшафт как объект наследия сборник., / отв. ред. Ю.А. Веденин, М.Е. Кулешова. М.: Институт Наследия; СПб.: Дмитрий Буланин, 2004. - С. 68-81.

48. Веденин, Ю.А. Очерки по географии искусства / Ю.А. Веденин. М.: Институт Наследия; СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. - 224 с.

49. Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста / В.И. Вернадский. -М.: Наука, 1988.-520 с.

50. Винокурова, И:Ю. Вода в вепсских мифологических представлениях о жизни и смерти // Труды Карельского научного центра РАН. Серия «Гуманитарные исследования». № 4. - вып.1. - Петрозаводск, 2010.- С. 6676.

51. Воронов, А.К. Древний1 народный обычай / А.К Воронов // Олонецкие губернские ведомости, 1887. № 95. - С. 886.

52. Гильфердинг, А.Ф. Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 г. / А.Ф. Гильфердинг / сост., вступ. ст., коммент. А.И. Баландина. Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1983. -335 с.

53. Голубинский, Е. История канонизации святых в Русской Церкви / Е. Голубинский. М.: Университетская типография, 1903. — 597 с.

54. Глушкова, И.П. Паломничество / Глушкова И.П. // Гуманитарная география: Научный и культурно-просветительский альманах / отв. ред. И.И. Митин, сост. Д.Н. Замятин. Вып. 5. - М.: Институт Наследия. 2008. - С. 257260.

55. Гнутова, C.B. Гефсиманская плащаница Божией Матери и связанные с ней паломнические реликвии в России / C.B. Гнутова // Православный паломник, 2007. № 1 (32). - С. 66-78.

56. Громов, Д.В. Холодный камень Ильи-пророка / Д.В. Громов // Мировоззрение и культура севернорусского* населения / отв. ред. И.В. Власова. М., 2006. - С. 224-232.

57. Громыко, М.М. Мир русской деревни / Громыко М.М. М.: Молодая гвардия, 1991. —446 с.

58. Гуманитарная география. Научный и культурно-просветительский альманах / отв. ред. И.И. Митин, сост. Д.Н. Замятин. М.: Институт Наследия, 2004-2010.

59. Гуревич А .Я. Категории средневековой культуры / А.Я. Гуревич. М.: Искусство, 1984. - 350 с.

60. Гуссерль, Э. Собрание сочинений:- в 3-х т. / Эдмунд Гуссерль Феноменология внутреннего сознания времени / Пер. с нем. В.И. Молчанова. Т. 1. - М.: Логос, 1994. - 192 с.

61. Дерягин, В.Я. Топонимика Кенозера: в 2-х ч. / В.Я. Дерягин. Ч. 1. -Архангельск: Архангельский государственный педагогический институт им. М.В. Ломоносова, 1987.-48 с.

62. Докучаев-Басков, К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Кенский монастырь, Пахомьева пустыня / Докучаев-Басков К.А. // Христианское чтение, 1887. № 7 / 8. - С. 254-298; - № 9 / 10. - С. 477-517.

63. Докучаев-Басков, К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Хергозерская, Макарьевская пустынь / Докучаев-Басков К.А. // Христианское чтение, 1890. № 11/12. - С. 787-814.

64. Докучаев-Басков, К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Наглимозерская Артова пустыня / Докучаев-Басков К.А. // Христианское чтение, 1895. - № 7/8. - С 160.

65. Докучаев-Басков, К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера. Челмогорский пустынник, преподобный чудотворец Кирилл и его пустынь / Докучаев-Басков К.А. // Христианское чтение, 1889. № 3/4.

66. Докучаев-Басков, К.А. Сказание о чудесах в Каргопольской Хергозерской пустыни от иконы преп. Макария Унженскаго и Желтоводскаго. / Докучаев-Басков К.А. // Чтения в Имп. О-ве истории, и древностей России. М., 1902. -Кн. 3. - отд. 4. - С. 1-34.

67. Дмитриев, Л.А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. / Л.А. Дмитриев. Л.: Наука, 1973. - 161 с.

68. Дмитриева, С.И. Очерк этнокультурной истории Архангельского Поморья / С.И. Дмитриева // Мировоззрение и культура севернорусского населения / отв. ред. И.В. Власова. Mi, 2006. - С. 1-68.

69. Дугин, А.Г. Абсолютная Родина / Дугин А.Г. М.: Арктогея, 1999 — 752 с.

70. Душечкина, Е.В; Русская ёлка: История, мифология, литература-/ Е.В. Душечкина. СПб.: Норинт, 2002. - 81 с.

71. Ершов;. В.Г1. Старообрядческая икона-примитив XVIII века «Архангел Михаил воевода» / В.П. Ершов. - Петрозаводск: Изд-во КГПУ, 2008. - 236с. ••:'.'.' '

72. Живов, В.М. Святость. Краткий словарь: агиографических терминов / Живов В.М. М.: Гнозис, 1994. - 112 с.

73. Забияко, А.П. Категория5 святости: Сравнительное исследование лингворелигиозных. традиций / А.П. Забияко. М.: Издательский ,дом «Московский учебник», 1998. - 205 с.

74. Забылин; М.М. Русский народ: его обычаи, предания, обряды и суеверия / собр. М. Забылиным,/ М.М. Забылин / пер. Е. Шамрай; лит. обраб. текста В. 'Гатаринов. М.: ЭКСМО, 2003. - 606 с.

75. Замятин, Д.Н. Гуманитарная география: Пространство и язык географических образов / Д.Н. Замятин. СПб;: Алетейя, 2003. —'331 с.

76. Замятин, Д.Н. Моделирование образов историко-культурной территории: методологические и теоретические подходы / Д.Н. Замятин. М.: Институт наследия, 2008. — 760 с.

77. Зверинский, В.В. Православные монастыри в Российской империи / В.В. Зверинский. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. - 1031 с.

78. Зеленин, Д.К. Тотемический культ деревьев у русских и белорусов / Д.К. Зеленин // Известия АН СССР, VII' серия. Отделение общественных наук, Ленинград, 1933. № 8. - С. 591-629.

79. Зеленин, Д.К. К вопросу о русалках (Культ покойников, умерших неестественной смертью, у русских и фин-нов) / Д.К. Зеленин. М.: Индрик, 1994. - С. 230-298.

80. Золотарев, A.M. Родовой строй и первобытная мифология / A.M. Золотарев. М.: Наука, 1965. - 328 с.

81. Иванов, Вяч: Вс. .Избранные труды по семиотике и истории культуры в 6 т. Т. 5. Мифология и фольклор / Вяч. Вс Иванов. М.: Знак, 2009. - 372 с.

82. Иеротопия; Сравнительные исследования сакральных-пространств /отв. ред. А.М. Лидов. М.: Индрик, 2009. - 384 с.

83. Каганский, В Л. Ландшафт и культура / В. Л: Каганский //Общественные науки,и современность, 1997. № 1. -С. 134-146; - № 2. С. 160-169.

84. Камкин, A.B. Островные монастыри в культурном;ландшафте Русского Севера» / A.B. Камкин // Русская- культура? на рубеже веков: Русское поселение как социокультурный феномен: сборник. / отв. ред. Г.В. Судаков.- Вологда: Книжное наследие, 2002. С. 7-16.

85. Каргополье: фольклорный путеводитель, (npeÄaH^j легенды, рассказы, песни и присловья) / Сост. М.Д. Алексеевский; В;А; Комарова, Е.А. Литвин, А.Б. Мороз. М.: ОГИ, 2009 - 616 с:

86. Карсавин, Л.П. Основы средневековойфелигиозносттшХП-ХШ вв^/ Л;Ш 1 Карсавин. Сочинения / подгот. текста,, примечс и послесл. А.К. Клементьева, С.Ю. Клементьевой. Т. И - М.: Алетейя, Л 997. - 420 с.

87. Керлот, Х.Э. Словарь символов / Х.Э. Керлот. М.: РЕФЛ-бук, 1994. -608 С. ;

88. Кенозерские сказки, предания, былички / Вступительная статья^ составление; примечания Н.М; Ведерниковой. М.: Институт наследия, 2003.- 147 с. • .

89. Кольцова, Т.М. Искусство Холмогор XVI-XVIII веков / Т.М. Кольцова. -М.: Северный:паломник, 2009. 648 е., .

90. Кольцова; Т.М; Иконы Северного Поонежья1 / Т.М. Кольцова. М.: Северный пшюмник, 2005. — 352 с.

91. Коноваленко, С.П. Философско-культурологический анализ феномена святости и образа русского святого в народном православии: дис; канд.: филос. наук : рукопись / С.П; Коноваленко. Белгород, 2008. - 145 с.

92. Красников! А.Ш Современная феноменология религии; // Вестник Московского университета. Сер. Философия, 1999. № 6. - С. 36-47.

93. Кремлева, И.А. Обеты в народной жизни / И.А Кремлева // Живая старина, 1994. № 3. - С. 15-17.

94. Криничная. H.A. Русская народная мифологическая проза: Истоки и полисемантизм образов в 3-х т. Т. 1. Былички, бывальщины, легенды, поверья о духах-«хозяевах». - СПб.: Наука, 2001. - С. 584.

95. Критский, Ю.М. Кенозерье: история и культура: (очерки, материалы, исследования) / Ю.М. Критский. Подг. текст. В.Н. Матонин. Архангельск: Правда Севера, 2005 - 208 с.

96. Кулешова, М.Е. Реликтовый крестьянский» ландшафт Русского Севера / М.Е. Кулешова // Культурный ландшафт как объект наследия сборник., / отв. ред. Ю.А. Веденин, М.Е. Кулешова. М:: Институт Наследия; СПб.: Дмитрий Буланин, 2004. - С. 246-285.

97. Куратов, A.A. Православные святыни и святые в истории Архангельского Севера / A.A. Куратов. Архангельск: Поморский государственный университет имени М. В. Ломоносова, 2002. - 228 с.

98. Лавренова, O.A. Пространства и смыслы: Семантика культурного ландшафта / O.A. Лавренова. М.: Институт Наследия, 2010. - 330 с.

99. Лавренова, O.A. Культура и пространство: ноосфера, пневматосфера и семиосфера как базисные концепты / O.A. Лавренова. // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Философия, 2010. -Том 8.-Вып. 1.-С. 90-95.2008.-С. 111-124. .

100. Линник, Ю.В; Озеро Кено: морфология и семиотика / Ю.В; Линник //

101. Лихачев, Д.С. Смех в Древней Руси / Д.С. Лихачев; Л.: Наука, 1984. -295 с.

102. Лосский, И.О. Мир как осуществление красоты. Основы эстетики / И.О. Лосский. М;:ПрогресстТрадиция, 1998. - 412с.

103. Лосев, А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития: в 2-х кн. / А. Ф. Лосев. Кн. 1. - М.:.Искусство, 1992. - 656 с.

104. Лотман, Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. СПБ.: Искусство, 2000. -704 с.

105. Лютикова, Н.П. Пинежские часовни по письменным источникам XVIII-XIX вв. / Н.П. Лютикова // Русский Север. Ареалы и культурная традиция, обш. ред. Т.А. Бернштам, К.В. Чистов. СПб.: Наука, 1992. - С. 148-164.

106. Макаров, H.A. Церковные приходы и монастыри Кенозерья и Среднего Поонежья / H.A. Макаров. Архангельск: Правда Севера, 2007 — 432 с.

107. Максимов, C.B. Нечистая, неведомая и крестная сила / C.B. Максимов. -М.: Книга, 1989.- 176 с.

108. Малиновский, Бронислав. Магия. Наука. Религия / Бронислав Малиновский / Пер. с англ., вступ. статьи Р.Редфилда и др.. М.: Рефл-бук, 1998. —288 с.

109. Малиновский, А. Обряд поминовения умерших в 40-й день у чудинов западного побережья Онежского озера / А. Малиновский // Олонецкие епархиальные ведомости, 1903. № 2. - С. 55-57.

110. Мардарьев, И. Кирилло-Челмогорская пустынь. (Впечатления богомольца) / Мардарьев, И. // Олонецкие епархиальные ведомости, 1910. -№ 14. С. 320-324.

111. Матонин, В.Н. Материалы по истории церкви Александра Свирского на Хижгоре. Икона Иверской Божией Матери в Житии Александра Свирского /

112. В.Н. Матонин // Культурное и природное наследие Европейского Севера: сборник., / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П.С. Журавлёв, М.Н. Мелютина [и др.]. Архангельск: Поморский университет, 2009. - С. 234-242.

113. Мелетинский Е.М. Время мифическое / Е.М. Мелетинский // Мифы народов мира: Энциклопедия. Т. 1. - М. Советская энциклопедия, 1980. - С. 252-253.

114. Мелехова, Г.Н., Носов, H.H. Традиционный уклад Лекшмозерья: в 2-х ч. Ч. 2. / Г.Н. Мелехова, H.H. Носов. М.: Российская Академия наук, 1994. -272 с.

115. Мелехова, Г.Н. Православные часовнй Русского Севера в XX веке (по полевым материалам Каргополья и Кенозерья 2000-гг. / Г.Н. Мелехова // Традиции и современность. Научный православный журнал, 2006. № 4. - С. 69-96.

116. Мороз, А.Б. Сакральная география Каргополья / А.Б. Мороз // Святые и святыни северорусских земель: сборник. Материалы VII научной региональной конференции / ред.-сост. H.H. Решетников. Каргополь-Вельск: ГП «Вельти», 2002. - С. 94-109.

117. Назаров, В.Н. Феноменология мудрости: образы мудреца в истории культуры. Нравственно-философское исследование / В.Н. Назаров. Тула: Издательского Тульского Педуниверситета, 1993. - 480'с.

118. Несанелис, Д.А. Символические формы поведения в традиционной культуре народов Севера / Д.А. Несанелис. Архангельск: Поморский университет, 2006. - 153 с.

119. Никитин, Г.А. Жертвоприношение в Карелии / Г.А Никитин // Материалы по этнографии сборник., / отв. ред. О.М. Фишман. T. II: Народы Прибалтики, Северо-Запада, среднего Поволжья и Приуралья. -СПб.: Деловая полиграфия; 2004. - С. 335-347.

120. Никодим, архимандрит. Олонецкие святые: Их жизнь и церковное чествование: Пахомий Кенский: Агиографический очерк / Никодим // Олонецкие епархиальные ведомости, 1903. № 13. - С. 470-475.

121. Онежские былины / подбор былин и ред. текстов Ю.М. Соколова, В.И. Чичерова. М., 1948.

122. Островский, Д. Каргопольские «бегуны» (Краткий исторический очерк) / Д. Островский. Петрозаводск, 1900. - 22*с.

123. Отто, Р. Священное. Об иррациональном в идее Божественного и его соотношении с рациональным / Отто Роберт. / Пер:, с нем. яз. A.M. Руткевич. СПб.: AHO «Изд-во С.-Петерб. ун- та», 2008. - 272 с.

124. Ошибкина, C.B. Неолит Восточного Прионежья / C.B. Ошибкина. М.': Наука, 1978.-228 с.

125. Панченко, A.A. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России / A.A. Панченко. СПб.: Алетейя, 1998.-305 с.

126. Панченко, A.A. Религиозные практики: к изучению «народной религии» /A.A. Панченко // Мифология и повседневность (Вып. 2): сборник. : Материалы научной конференции 26-26 февраля 1999 года. СПб.: Akademy, 1999. С. 198-218.

127. Панченко A.A., Петров Н.И. «Жальники» востока Новгородской земли в современной сельской культуре / A.A. Панченко, Н.И. Петров // Дивинец Староладожский. СПб.: Старая Ладога, 1997. - С. 95-107.

128. Панченко, A.A. Образ старости в русской-крестьянской культуре / A.A. Панченко. Отечественные записки, 2005. № 3. - С. 265-273.

129. Панченко, A.M. Смех в Древней Руси / A.M. Панченко. Л.: Наука, 1984. -295 с.

130. Песни; собранные П.Н. Рыбниковым. В* 3-х т. Т. 2. Былины / под ред. Б.Н. Путилова. - Петрозаводск, 1990. - 640 с.

131. Пивоев, В. М. Этнос и нация: проблемы идентификации / В.М.' Пивоев. -Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. 109 с.

132. Пигин, A.B. Литературные произведения о преподобном Пахомии Кенском, I-Саргопольском чудотворце / A.B. Пигин // Вестник церковной истории, 2009.' № 1-2X13-14). - С. 100-120.

133. Пигин, A.B. Материалы для истории Пахомиевой Кенской пустыни / А.

134. B. Пигин // Культурное и природное наследие Европейского Севера: сборник., / отв. ред. Н.М. Теребихин, Е.Ф. Шатковская, сост.: П.С. Журавлёв, М.Н. Мелютина [и др.]1. Архангельск: Поморский университет, 2009. - С. 386-394.

135. Подорога, В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии / В. А. Подорога. M.: Ad Marginem, 1995. - 427 с.

136. Поляков, И.С. Три путешествия по Олонецкой губернии / И.С. Поляков / вст. ст., под. текста., прим. Е.М. Эпштейна. Петрозаводск: Карелия, 1991. — 215 с.

137. Поляков, И.С. Кено и' Кумбас-озеро И.С. Поляков // Известия Императорского Русского географического общества. T. VII. - № 71. - СПб., 1871. - С. 349-350.

138. Преподобные Кирилл Ферапонт и Мартиниан Белозерские / ред.-сост. Г. М. Прохоров, Е.Г. Водолазкин, Е.Э. Шевченко. СПб.: Глаголъ, 1994. — 330 с.

139. Пропп, В.Я. Русские аграрные праздники. Опыт историко-этнографического исследования: собр. трудов / В.Я. Пропп. М.: Лабиринт, 2000.- 186 с.

140. Пылаев, М.А. Западная феноменология религии. Теоретико-методологические основания и перспективы построения религиоведения как науки о святом / М. А. Пылаев. М.: Изд-во РГГУ, 2006. - 97 с.

141. Пылаев М.А. Экуменизм и апология протестантизма в феноменологических классификациях религии Р. Отто, Ф. Хайлера, Н. Седерблома / М.А. Пылаев // Вестник Моск. ун-та, 2001. Серия 7. Философия. - № 3. - С. 62-74.

142. Регов, М. Торжественное несение иконы пр. Серафима Саровского Чудотворца из г. Каргополя в монастырь пр. Кирилла Челмогорского / М. Регов // Олонецкие епархиальные ведомости, 1910. № 13. - С.401-404.

143. Р-в, Г. Народная' легенда (Письмо в редакцию Олон. Губ. Вед. из Каргопольского уезда) / Г. Р-в. // Олонецкие губернские ведомости, 1865. -№9.-С. 136.

144. Реформатская, М.А. Северные письма / М.А. Реформатская. М.: Искусство, 1968.-45с.

145. Рикер, П. Герменевтика,и психоанализ. Религия и вера / П. Рикер. М. : Искусство, 1996. - 270 с.

146. Римский, В.П. Миф и религия. / В.П. Римский. Белгород: Изд-во Белгор. гос. ун-т., 2003. — 184 с.

147. Родоман, Б.Б. Территориальные ареалы и сети / Б.Б. Родоман. -Смоленск: Ойкумена, 1999. — 256 е.

148. Розанов, В.В. Сочинения в 2 т. Т. 1. Религия и культура / В. В. Розанов. - М.: Правда, 1990.- 635 с.

149. Русские крестьяне. Жизнь. Быт. Нравы. Материалы «Этнографического бюро» князя В.Н. Тенишева. Т. 6. - СПб: Деловая полиграфия, 2008. - 600 с.

150. Русское художественное серебро. Из собрания Архангельского музея изобразительных искусств // Сост. В.А. Пятых. Архангельск: Правда Севера 1999.-314 с.

151. Рыбаков, Б.А. Язычество древних славян / Б.А. Рыбаков. М.: Русское слово, 1997.-824 с.

152. Рыжова, Е.А. Антониево-Сийский монастырь. Житие Антония Сийского (Книжные центры Русского Севера» / Е.А. Рыжова. Сыкт ывкар: Изд-во СыктГУ, 2000. -371 с.

153. Мороз, А.Б. Святые Русского Севера: Народная агиография / А.Б. Мороз. М.: ОГИ, 2009. - 528 с.

154. Святыни, и святость в, жизни русского народа: этнографическое исследование / отв. ред. и сост. О.В. Кириченко -Ж: Наука, 2010. - 463 с.

155. Северные письма; Собрание Архангельского: музея изобразительных искусств. Каталог / сост. О.Н: Вешнякова, Т.М. Кольцова. Архангельск: Правда Севера, 1999; - Кат. 171. - С. 93; - Кат. 193 . - С. 102.

156. Сказки Кенского; Волочка / Вступительная, статья; подготовка текстов и примечаний Ю.И: Смирнова: Архангельск: Правда Севера, 2004. - 144 с.

157. Смирнова, Э.С. Живопись Обонежья XIV-XVI веков / Э.С. Смирнова. -М.: Наука, 1967-186 с.

158. Смолко; Н.М. Жила-была Масельга / Смолко Н.М. сборник., / сост. JI.A. Блюмина, C.B. Бодухина. Каргополь, 2011. - С. 6-34.

159. Суворова, C.B. За веру Христову / Суворова C.B. Архангельск:I

160. Православный издательский центр, 2006. — 686 с.

161. Тарасенко, Л.П. Иконография преподобного Макария Желтоводского и Унженского по письменным источникам и произведениям изобразительного искусства: автореферат ' дис. канд. искусствоведения: рукопись / Л.П. Тарасенко. М., 2006. - 24 с.

162. Теребихин, Н.М. Метафизика Севера / Н.М. Теребихин. Архангельск: Поморский университет, 2004. — 272 с.

163. Теребихин, Н.М. Сакральная география Русского Севера (Религиозно-мифологическое пространство северорусской культуры) / Н.М. Теребихин -Архангельск: Издательство Поморского университета, 1993.

164. Токмаков, И. Историко-статистическое и археологическое описание Челмогорской мужской пустыни / И. Токмаков. М., 1896. — 72 с.

165. Толстой, Н.И. Оползание и опоясывание храма / Н.И Толстой // Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. -М.: Индрик, 1995. С. 91-112.

166. Топоров, В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре: в 2-х т. -Т. 2: Три века христианства на Руси (XII—XIV вв.): Память о Преподобном Сергии: И. Шмелев — «Богомолье / В.Н. Топоров. Т. 2. - М.: Шк. «Языки рус. культуры», 1998. - 864 с.

167. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное / В.Н. Топоров. М.: Изд. группа «Прогресс-Культура», 1995. - 624 с.

168. Топоров BîH. Мировое дерево: Универсальные знаковые комплексы: в 2-х т. / В. Н. Топоров. Т. 1, 2. - М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2010. - Т. Г- 448 с. - Т. 2 - 496 с.

169. Топоров, В.Н. О ритуале. Введение в проблематику/ В.Н. Топоров // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М.: Б. и., 1988.-С. 5-60.

170. Топоров, В.Н. Праздник / В.Н. Топоров // Мифы народов мира: Энциклопедия / отв. ред. С.А. Токарев. Т. 2. - М.: Советская энциклопедия, 1980. - С. 329-331.

171. Трубецкой, Е. Три очерка о русской иконе: Умозрение в красках. Два мира в древнерусской иконописи. Россия' в её иконе / Е. Трубецкой. М.: ИнфорАрт, 1991.- 112 с.

172. Тэрнер, В. Символ и ритуал / В. Тэрнер. М.: Наука, 1983. - 277 с.

173. Успенский!, H.A. Крестное знамение и сакральное' пространство1 / Б.А. Успенский М.: Языки русской культуры, 2004. 160 с.

174. Флоренский П;А. Оправдание Космоса,/ П.А. Флоренский / Сост., вступ. ст. и прим; К.Г. Исупова. СПб:: Из-во Русск; Христ. Гуманит. ин-та; 1994: -224 с.

175. Фосс, М;Е. Неолитические культуры »Севера. Европейской части ССР // М'.Е. Фосс // Сов. Археология. Т. 9. - М-Л.: Издания Института археологии АН УССР, 1947. - С. 29-46.

176. Фрейман, Н. Придорожная часовня пережиток древнего «погребения на столбах на путях» / Фрейман Н. // Советская:этнография, 1936. - № 3. - С. 86-92.

177. Фрэзер, Д:Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Д.Д. Фрэзер / Пер. с англ. М.К. Рыклин. М.: Политиздат, 1986. - 703 с.

178. Фрэзер, Д. Фольклор в Ветхом Завете / Д. Фрэзер. М.: Политиздат, 1985.- 508 с.

179. Фролова A.B.Русский праздник. Традиции и инновации в праздниках Архангельского Севера в XX — начала ХХГ.века / A.B. Фролова // Отв. ред. М. Ю. Мартынова. М.:.Феория: Дизайн. Информация. Картография, 2010. - 164 с.

180. Фуко, М. Слова и вещи: археология гуманитарных наук / Mi Фуко. -СПб. :A-cad: АОЗТ «Талисман», 1994. 406 с.

181. Хайлер, Ф. Религиозно-историческое значение Лютера / Хайлер Ф. // Социо-логос. Общество и сферы смысла сборник. / перевод, сост., общ. ред. ш предисловие В:В! Винокурова, А.Ф: Филиппова. Вып. 1.- М.: Прогресс, 1991". - С. 153-170}

182. Харузин, H.H. Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда-Олонецкой губернии^/ ХарузинН.Н! - М.: Б.и., 1889". - 73 с.221.. Хоружий, С.С. К феноменологии аскезы /; С.С. Хоружий. М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. - 352 с. • • ; :

183. Хюбнер, К.,Истина мифа / К. Хюбнер / перевод с нем. И: Касавина. Mi: Республика, 1996. — 448 с.

184. Церковно-народный. месяцеслов; на Руси И.П. Калинского / И.П.

185. Калинский. Репринт, 1877. М.: Художественная литература; 1990.-238 с.. ■ ' . .

186. Цеханская, К.В. Икона в жизни русского народа / К.В Цеханская. М.:1. Паломник, 1998; 320 с.

187. Человенко, Т.Г. Актуальные проблемы, феноменологического анализа религиозных явлений / Т.Г. Человенко. Орел: Изд-во ОРАГС, 2006. - 244 с.

188. Чернов, С.З. Изучение Кенского волока / С.З. Чернов сборник. // Археологические открытия 1979 года / отв. ред. Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1980. - С. 37-38.

189. Чичеров, В. Зимний период русского земледельческого календаря XVI-XIX веков: Очерки по истории народных верований / В. Чичеров. М.: Акад. наук СССР, 1957.-236 с.

190. Шайжин, Н.С. Олонецкий край (По данным местного фольклора) / Н.С. Шайжин // Памятная* книжка Олонецкой губернии на 1909 год. -Петрозаводск, 1909. С. 192 - 229.

191. Шайжин Н. Слава Святителя и Чудотворца Николая в Олонецком крае. Святитель Николай Чудотворец в народной поэзии Олонецкого края / Н. Шайжин // Олонецкие епархиальные ведомости, 1909. № 13. - С. 289 - 292.

192. Шангина, И.И. Русский народ. Будни и праздники: Энциклопедия. / И. И. Шангина. СПб.: Азбука-классика, 2003. - 560 с.

193. Шантепи де ла Соссе П. Иллюстрированная история религии: в 2-х т. / Шантепи де ла Соссе П. / пер. с нем. М.А. Пылаев. М.: Изд. отд. Спасо-Преображен. Валаам. Монастыря, 1992. — 527 с.

194. Шелер М. Избранные произведения / Шелер М. / перевод с немецкого А. В. Денежкина, А.Н. Малинкина, А.Ф. Филиппова / Под ред. A.B. Денежкиной. М.: Гнозис, 1994. -490 с.

195. Щепанская, Т.Б. Культура дороги в русской мифоритуальной традиции XIX-XX вв. / Т.Б. Щепанская. М: Индрик, 2003. - 313 с.

196. Шмелев, И.С. Богомолье / И.С. Шмелев // Лето Господне. М.: Молодая гвардия, 1991.-С. 123-254.

197. Шпенглер, О. Закат Европы. В 2 т. Т. 1. Образ и действительность / О. Шпенглер. - Новосибирск: Наука, 1993. - 591 с.

198. Шургин И.Н. Часовни Кенозерья / И.Н. Шургин // Старообрядческая культура Русского Севера: сборник. Тезисы докладов и сообщений Каргопольской научной конференции / ред.-сост. Н.И.' Решетников. Москва-Каргополь: Типография РАН, 1998. - С. 116-121.

199. Элиаде М. Священное и мирское. / М. Элиаде / пер. с фр., пред. И коммент. Н.К. Гарбовского. М.: Изд-во Московского университета, 1994. -144 с.

200. Элиаде, М. Космос и история / М. Элиаде. М.: Прогресс, 1987. - 312 с.

201. Элиаде М. Очерки сравнительного религиоведения / М. Элиаде / пер. с анг., отв. ред. В.Я. Петрухин. М.: Ладомир, 1999.4— 488 с.

202. Элиаде М. Аспекты мифа / М. Элиаде. М.:«Инвест-ППП», СТ«ППП» 1996.-235 с.

203. Элиаде М. Миф о вечном возвращении: архетипы и повторяемость / М. Элиаде / Пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб.: Алетейя, 19981 - 249 с.

204. Юнг К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов / К.Г. Юнг Киев, 1996. -384 с.

205. Языкова И.К. Богословие иконы / И.К. Языкова. М.: Изд-во Общедоступного Православного Университета, 1995. - 208 с.

206. Яницкий Н.Ф. Севернорусская часовня в конце XVII века (по переписи 1692 года) / Яницкий Н.Ф. // Юбилейный сборник историкоэтнографического кружка при Императорском университете св. Владимира. -Киев, 1914. С. 125-131.

207. Яхонтов И. Жития святых северно-русских подвижников Поморского края как исторический источник / И. Яхонтов. Казань, 1881. - 377 с.

208. Bacci, Michele. Perfomed Topographies and Topomimetic Piety / Bacci, Michele // Пространственные иконы. Текстуальное и перформативное // Материалы международного симпозиума* / ред.-сост. A.M. Лидов. М.: Индрик, 2009. - С. 24-26.

209. Ovsyannikov О. V., Terebikhin N. М. Sakred space in the culture'of the Arctic region / О. V. Ovsyannikov, N. M. Terebikhin // Sakred'Sites, Sakred space. London and New York: Routledge, 1997. - P. 44-82.

210. Pentikainen Juha. The Values of Nature in the Mind of northern Man / Juha Pentikainen // Religion Clobal and Arctic Perspectives. Tromso: University of Tromso, 1996. - P. 51-71.

211. Roald E. Kristiansen. An Agenda for the Ecology of Spirit / Roald E. Kristiansen // Ecology of Spirit. Conference. Cultural Plurality and Religious Identity in the Barents Region. Umea: Umea* University, 1988. - P. 15-25.

212. Terebikhin N. M. Etnos Religion and Cultura / N. M. Terebikhin-// Religion

213. Clobal and Arctic Perspectives. Tromso: University of Tromso, 1996. - P. 87-94.**

214. Рурин, С.П. Маргинальная антропология / С.П. Турин Электронный ресурс. Режим доступа: http: // www.vpodoroga.ru > disput.html.

215. Мелехова, Г.Н. Православные традиции русской деревни в XX веке / Г. Н. Мелехова Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.krotov.info/librmin/rn/melehova.html

216. Подорога, В.А., Нанси, Ж.-Л Сакральное в современном обществе / В.А. Подорога, Ж.-Л. Нанси Электронный ресурс. — Режим доступа: http://www. vpodoroga.ru > disput.html.