автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Теория лексической интерференции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Теория лексической интерференции"

На правах рукописи

КУЗНЕЦОВА ИРИНА НИКОЛАЕВНА

ТЕОРИЯ

ЛЕКСИЧЕСКОЙ ИНТЕРФЕРЕНЦИИ

(на материале французского языка)

Специальность 10.02.05 — романские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 1998

Работа выполнена на кафедре французского языка филологического факультета Московского государственного университета

Официальные оппоненты:

Защита диссертации состоится 4 июня 1998 г. на заседании диссертационного совета Д-053.05.15 в Московском государственном университете по адресу: 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1-ый корпус гуманитарных факультетов.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ.

Автореферат разослан 23 апреля 1998 г.

Ученый секретарь

доктор филологических наук, профессор В. Г. Гак, доктор филологических наук, профессор Т. Н. Черданцева, доктор филологических наук, профессор Э. М. Береговская.

Ведущая организация:

Институт языкознания РАН

доцент

диссертационного совета

Реферируемая работа посвящена изучению двухстороннего (в плане выражения и в плане содержания) сближения лексических единиц одного или разных языков, обусловленного их фонетическим сходством и проистекающим из него семантическим уподоблением, что приводит к непроизвольному (ошибочному) или произвольному (стилистическому) нарушению языковой нормы.

Это явление предлагается определить как лексическую интерференцию, исходя из понимания интерференции как наложения признаков одного элемента на другой элемент, в результате которого происходит их взаимовлияние или взаимопроникновение. Конкретными «составляющими» лексической интерференции оказываются такие лексические феномены как: 1) паронимия (ошибочное лексическое смешение сходных слов внутри языка), 2) диапарошшип (ошибочное смешение сходных слов в условиях языковых контактов, приводящее к появлению «ложных друзей переводчика»), а также 3) пароним и ческая аттракция (лексическое сближение как стилистический прием) и паронимическая неология (создание новых лексических единиц на основе паронимической аттракции).

Цель диссертационного исследования

— разработка и применение для анализа конкретного материала функционального подхода к изучению процесса сближения сходных слов внутри одного языка, при контакте языков и при использовании сближения сходных слов в качестве особого стилистического или игрового приема.

В связи с намеченной общей целью исследования в диссертации решаются следующие частные задачи:

1) проведена типологическая классификация каждого функционального

типа интерференционных единиц: 'паронимов, диапаронимов («ложных

з

друзей переводчика») и элементов, подвергающихся паронимической аттракции;

2) определена зависимость характера и направленности интерференции от семантических характеристик интерференционных слов;

3) выявлен статус паронимов по отношению к смежным лексикологическим явлениям внутри языка: синонимии и омонимии;

4) определено положение диапаронимов в системе интернациональных слов (интеронимов);

5) проведен лингвистический эксперимент по обратному словарю русского языка А. А. Зализняка и обратному словарю французского языка А. Жюйана для определения гипотетической морфологической интерференции;

6) определены основные виды паронимической аттракции: сближение языковых паронимов и сближение окказиональных, авторских паронимов;

7) проанализированы основные функциональные типы парономазии, или паронимической аттракции: намеренное сближение слов-паронимов, паронимическая неология, паронимическая телескопия.

Актуальность избранной темы.

Изучение процесса лексической интерференции в целом и определение его закономерностей и характеристик представляется актуальным, потому что до сих пор не был выявлен и описан единый функциональный лингвистический механизм этого явления. Изучение лексической интерференции актуально также в связи с определением содержания и особенностей функционирования каждой отдельной разновидности интерференции этого типа.

Так, анализ паронимии, или внутриязыкового лексического смешения, позволяет прогнозировать и, тем самым, предотвращать ошибки лексического смешения в конкретном языке, в данном случае, во французском. Это актуально в связи с разработкой новых методов преподавания французского языка, учитывающих принцип выбора правильной формы, конкретно, в подстановочных упражнениях с недифференцированным контекстом.

Актуальность предотвращения ошибок, связанных с явлением «ложных друзей переводчика», мотивируется расширением переводческой практики и необходимостью составления французско-русского словаря «ложных друзей переводчика» по типу существующих в настоящее время в России англо-русского словаря В. В. Акуленко и немецко-русского словаря К. Г. М. Готлиба.

Актуальность изучения паронимической аттракции как особого стилистического приема определяется вновь возникшим в современном языкознании интересом к эмотивной или экспрессивной функции языка и, в частности, к парономастической функции, которая в отличие от аналогичных исследований начала века анализируется не в специфике ее проявления в поэтическом языке, а в общем механизме языкового функционирования.

Теоретическая значимость и новизна исследования.

Функциональный подход позволил, с одной стороны, определить само явление интерференции во всех его трех разновидностях в аспекте не статическом, а динамическом, а, во-вторых, раскрыть единый лингвистический механизм интерференционного процесса независимо от специфики его составляющих.

Функциональный подход позволил также разработать единую семантическую типологию интерференционных единиц, которая, обладая частными формами проявления, является закономерной для всего процесса интерференции в целом.

Семантическая типология интерференционных единиц, в свою очередь, позволила определить семиологическую основу интерференции, связанную с сущностью языкового знака.

Изучение смешения и сближения сходных слов в рамках одного языка и при контакте языков показало, что и при намеренном сближении в поэтическом языке, и при ненамеренном смешении в разговорной речи или при переводе с одного языка на другой лингвистический механизм, лежащий в основе интерференции всегда один и тот же: происходит двустороннее (фонетическое и смысловое) сближение языковых единиц, приводящее к отступлению от языковой нормы с отрицательной (ошибка) или с положительной (стилистический эффект) коннотацией.

Указанные положения определяют теоретическую значимость и новизну предлагаемого исследования.

Практическая ценность работы

заключается в том, что изучение непроизвольного смешения помогает предотвращать интерференционные ошибки. Это важно для методики преподавания родного и иностранного языка, а также для переводческой практики.

Изучение механизма намеренного смешения, т. е. паронимической аттракции, позволяет определить по крайней мере с лингвистических, позиций единые закономерности общего и поэтического (по Р. Якобсону), т. е. художественного в широком смысле, языка, и дать практическое описание

этих закономерностей в их конкретном сопоставлении: общеязыковая и окказиональная парономазия; формирование и расщепление паронимиче-ских фразеологизмов; общеязыковые словообразовательные модели и индивидуальные, авторские неологизмы; формирование сложных слов в общем языке и паронимическая телескопия.

Материал исследования.

Приведенная в работе семантическая типология диапаронимов построена на материале частичной выборки из французского словаря «Le Petit Robert» и Малого академического словаря русского языка, проанализировано около 1000 словарных единиц.

Наблюдения над гипотетической морфологической интерференцией сходных коррелятов французского и русского языков основаны на результатах лингвистического эксперимента, полученного методом сплошного анализа лексем с конечными интернациональными суффиксами -iste/-ucm, проведенного по обратным словарям французского и русского языков, всего 1240 словарных единиц.

Примеры паронимической аттракции, анализируемые в диссертации, взяты го произведений французских и русских писателей и поэтов XIX-XX вв., а также из некоторых специальных лингвистических работ и словарей, фиксирующих разные проявления игры слов, около 1000 примеров. Были также обработаны и сопоставлены по двум изданиям списки словарей французских окказионализмов Мориса Реймса: М. Rheims. Dictionnaire des mots sauvages des écrivains des 19e et 20e siècles. P., Larousse, 1969,1989.

Апробация работы.

Основные идеи диссертации и ее общая композиция были обсуждены на совместном заседании кафедр романского языкознания и кафедры французского языка филологического факультета МГУ в апреле 1987 г. Завершенный вариант работы был обсужден на заседании кафедры французского языкознания филологического факультета МГУ в марте 1998 г.

По теме диссертации были представлены доклады и сообщения на романском семинаре филологического факультета МГУ в марте 1989 г. и на заседаниях секции французского языкознания в рамках традиционных апрельских Ломоносовских чтений на филологическом факультете МГУ в 1990 г., 1996 г., 1997 г. и 1998 г.

Частные вопросы проблемы разрабатывались и разрабатываются в настоящее время студентами и аспирантами кафедры французского языкознания в курсовых, дипломных и кандидатских работах, выполняемых под руководством автора предлагаемой диссертации.

Структура диссертации.

Диссертация состоит из вводной теоретической главы, трех эмпирических глав, заключения и библиографии.

В вводной главе изложены общие вопросы теории лексической интерференции, которые затем с учетом результатов проделанного исследования подытожены в заключении.

Первая и вторая эмпирические главы диссертации посвящены описанию межъязыковой интерференции, диапаронимии, соответственно, семантической и морфологической формам межъязыкового смешения.

В третьей главе дается анализ намеренного сближения сходных лексем, пароним ической аттракции.

Внутриязыковое смешения (паронимия) в предлагаемом исследовании специально не рассматривалось, так как было предметом кандидатской диссертации автора1. Краткое изложение основных идей, касающихся па-ронимии, содержится в вводной главе работы.

Основное содержание работы 1

Языковые смешения, имеющие регулярный, прослеживаемый на определенном историческом промежутке времени характер, формируют единый лексический процесс. Его суть составляет двустороннее (в плане выражения и в плане содержания) сближение лексических единиц одного или разных языков, обусловленное их фонетическим сходством и проистекающим из нею семантическим уподоблением, что приводит к непроизвольному (ошибочному) или произвольному (стилистическому) нарушению языковой нормы.

Этот процесс устойчиво воспроизводится на протяжении всей истории языка. Во французском языке отдельные языковые смешения, указанные еще в словаре XVII века2, как, например, consommer II consumer, croire Il accroire, eminent H imminent, фиксируются словарями «трудностей» XX века. Таким же образом приведенные в «Напугаом слове» к «Толковому словарю великорусского языка» В. И. Даля смешения типа обознаться II

1 См. в этой связи: Кузнецова И. Н. Паронимия в современном французском языке. Автореферат и диссертация на соискание степени к.ф.н. М., МГУ, 1983.

2 Léon N.-P. La politesse de la langue française pour parler purement et écrire nettement.

3;ème édition. Lyon, 1668.

опознаться, обыденный II обиходный подлежат смешению и в современном русском языке.

Регулярно смешиваемые сходные слова разных языков получили название «ложных друзей переводчика», или по терминологии Г. С. Чннчлея диапаронимов, их описание содержится в соответствующих двуязычных словарях и в исследованиях по компаративной стилистике. Характерными примерами французско-русских смешений являются такие пары как aspirant // аспирант, bal II бал, intelligent И интеллшигентный, fontaine II фонтан ит. д.

Смешения слов в рамках одного языка или при контакте разных языков представляют собой нарушение языковой нормы, осмысляются как патология языка и в этом качестве входят в компетенцию разделов языкознания, занимающихся вопросами «правильности» языка, культуры речи, теории и практики перевода и проч.

С другой стороны, нарочитое сближение схожих слов широко используется в разговорной речи и в художественной литературе как средство создания комического эффекта, выражаемого в различного рода каламбурах. Языковые каламбуры, в свою очередь, помимо чисто игровой роли выступают как действенный художественный прием и источник обогащения литературного языка. Ср. известное шутливое обращение А. С. Пушкина к А. П. Керн: «Ах вы чудотворна или чудотворииа!» или ироничное определение чиновника в России у Ф. М. Достоевского: «... служит он не то чтобы офиииалъио. а, так сказать, конфиденииалъно». Не менее ярки литературные каламбуры французских писателей: «Fous voyez de quelle race d'imposteurs relève notre jeune Guillaume. L'imposture ne les déclasse pas, mais les surclasse plutôt» (Jean Cocteau. Thomas l'imposteur); «Je suis le passeur de mon métier, trépasseur si vous préférez» (J. Prévert. Histoires).

Сравните также сближение созвучных слов в афоризмах, пословицах и поговорках: лат. «urbi et orbi», «dum spiro spero»\ ит. «traduttore — tradi-tore»\ фр. «qui s'excuse, s'accuse», «qui se ressemble s'assemble», русск. «скорость — не спорость», «суд не на осуд, а на рассуд»; или существующие в русском и французском языках «L'homme propose et Dieu dispose» — « Человек полагает, a Бог располагает».

Семиотическое сближение фонетически сходных слов анализировал Р. Якобсон3, который определил данное явление как парономазию или па-ронимию и считал его характерным преимущественно для поэтического языка, основанного на принципе поэтического параллелизма. В дальнейшем это явление стало определяться в лингвистике как явление пароними-ческой аттракции.

Изучение непроизвольного и произвольного языкового смешения в отечественной лингвистике происходило по трем указанным выше направлениям. Паронимия внутри языка сопоставлялась со смежными лексическими явлениями синонимии и омонимии (О. В. Вишнякова, Н. П. Колесников). Лексическая интерференция при контакте двух языков изучалась в связи с составлением словарей «Ложных друзей переводчика» и рассматривалась в рамках общей теории интернационализмов (В. В. Акуленко, К.-Г.-М. Готлиб, В. Л. Муравьев). Паронимическая аттракция в качестве особого художественного или словообразовательного приема рассматривалась как явление поэтического языка в отрыве от ошибочных языковых смешений (В. П. Григорьев, Ю. С. Степанов, Д. Самойлов).

3 См., например, Р. Якобсон. Лингвистика и поэтика. В сб.: Структурализм: за и против, Москва, Прогресс, 1975.

Его же: В поисках сущности языка. В сб.: Семиотика. М. Радуга, 1983.

II

Французская лингвистическая наука XX века уделяла преимущественное внимание изучению третьего типа языковых смешений — созданию игрового комического эффекта. Эта традиция восходит к знаменитой работе 3. Фрейда «Le mot d'esprit et ses rapports avec l'inconscient», французский перевод которой с четвертого немецкого издания был впервые сделан в 1930 г 4 Исследование словесной игры и смежных с ней явлений проводилось на протяжении всей истории французской лингвистики XX века. Достаточно указать монографии П. Гиро и П. Легоффика, работы Ж.-П. Колиньона, психолингвистические этюды Ж. Мильнер.

Сближение сходных по форме и вытекающее из этого положения семантическое уподобление лексических единиц одного или разных языков предлагается определить как лексическую интерференцию, исходя из понимания интерференции как взаимовлияния или взаимопроникновения похожих слов. Истоком данного взаимопроникновения следует считать паро-номастическую функцию языка.

При таком определении лексической интерференции конкретными составляющими данного явления окажутся: внутриязыковая паронимия; «ложные друзья переводчика», или диапаронимия в условиях языковых контактов; а также паронимическая аттракция как стилистический прием, включающая паронимическую неологию в широком смысле и пароними-ческую телескопию как наиболее характерную разновидность ее проявления.

4 В работе используется французский перевод книги 3. Фрейда издания 1988 г.: «Le mot d'esprit et sa relation à l'inconscient», traduit par Denis Messier, préface de Jean-Claude Lavie, P., Gallimard, a также русский перевод 1925 г с 3-го немецкого яздания д-ра Я. М. Когана «Остроумие и его отношение к бессознательному, опубликованный с приложениями Л. М. Шлионским, АСТ С.-П.-М., Университетская книга, 1997.

Возникает вопрос, почему общим названием для всех этих явлений предлагается термин интерференция, а не паронимия или парономазия, которые неоднократно применяются для обозначения отдельных составляющих. Это связано с тем, что термины паронимия и парономазия определяют изучаемое явление с номинативной стороны, а интерференция выявляет сущность данного явления как лексического процесса с его функциональной стороны, что является главным для данного исследования

Отметим некоторые особенности внутриязыкового смешения — па-ронимии, которые важны для определения общей характеристики лексической интерференции.

1. Паронимами обычно называют слова, близкие по своей фонетико-орфографической форме и в то же время обнаруживающие определенные семантические связи между собой (последний признак отмечается не всеми исследователями).

2. Источником указанной близости паронимов может быть их этимологическое или словообразовательное родство. .

3. Результатом близости паронимов является их смешение в речи (ошибочное или преднамеренное).

Смешение паронимических слов определяется автором данного исследования как основной функциональный признак паронимии, оправдывающий само выделение данного класса слов, равно как и его причисление к более широкому явлению — лексикологической интерференции. Действительно, большинство созвучных и даже имеющих некоторое содержательное сходство слов в том или ином языке не подлежат смешению. Так, например, в русском языке не смешиваются глаголы порезать и разре-

зать, но смешиваются глаголы порезать и нарезать. Во французском языке не смешиваются глаголы assécher и sécher, но смешиваются глаголы assécher и dessécher.

Паронимия, таким образом, как особое языковое явление находит свое обоснование не в самом факте частичного фонетического и семантического совпадения словоформ, а в том, что такое совпадение воспринимается носителями языка как свидетельство тождества слов, хотя бы в одном или в нескольких отдельно взятых контекстах, а, следовательно, и их взаимозаменимости. Анализу подлежит, таким образом, явление смешения сходных слов как объективный признак паронимнческих отношений. Паро-нимический процесс охватывает обе стороны слова как одного из видов языкового знака: формально-фонетическую и содержательную. Указанный факт позволяет сопоставлять паронимию с другими языковыми явлениями, также включающими формальный и содержательный планы языка, а именно, с явлениями омонимии и синонимии. Если синонимы — это «близкие по значению, но разные по звучанию слова», а омонимы — «разные слова, звучащие одинаково»5, то паронимы — это близкие по звучанию (но не одинаковые) и близкие по значению (но не тождественные) слова, подвергаемые в речи регулярному сближению или смешению.

Рассмотрим два синонимических ряда — первый с доминантой libéralité 'щедрость', второй — с доминантой discuter 'обсуждать'6.

1) libéralité (f), largesse (f), munificence (f), magnificence (f), prodigalité (f), don (m).

2) discuter, débattre, disputer, argumenter, palabrer, ferrailler, jouter, rompre des lances, batailler, s'escrimer, délibérer, parlementer, controverser, contester, critiquer.

5 P. A. Будагов. Сравните-^ьно-семагаолотческие исследования. Романские языкп. M., МГУ, 1963. С. 185, с. 242.

6 H. Bénac. Dictionnaire des synonymes. Paris. 1956. P. 78-79,535.

14

Все члены каждого ряда близки по значению, выражая оттенки одного понятия, при этом в каждом ряду есть пары слов munificence П magnificence, discuter И disputer, которые близки и по значению, и по звучанию. Такие пары слов и являются паронимами7.

Таким образом, слова munificence // magnificence, discuter П disputer являются одновременно и синонимами, и паронимами. В тех контекстах, когда они проявляются как синонимы, они имеют сходные значения, и их замена носит нормативный характер. Например: «II a fallu discuter / disputer avec le portier pour sefaire admettre.» — «Пришлось препираться с портье, чтобы позволили войти».

В тех контекстах, когда замена одного слова другим не будет отвечать языковой норме, мы столкнемся с паронимической ошибкой. Поскольку в данном случае происходит смешение сходных по звучанию слов, то можно сделать предположение, что под влиянием фонетической близости носитель языка распространяет отношения взаимозамены с нормативных случаев на ненормативные.

Например, в контексте «cette affaire se discute en conseil des ministres» — «это дело обсуждается в совете министров» в норме возможен только глагол discuter, его замена на disputer создаст паронимическую ошибку.

Аналогичным образом можно сопоставить паронимы с омонимами: если омонимы фонетически тождественны, то паронимы только приближаются к звуковому совпадению, однако полного звукового совпадения никогда не достигают: так, если ranged 'выстраивать в ряд' и ranger2 'налаживать' — омонимы, тождественные по форме, но разные по содержа-

7 Значительное количество наронимическкх слов содержится в разделе однокорен-ных синонимов словаря Да феи - В. Lafaye. Dictionnaire des synonymes de la langue française. P., 1903.

шло, то ranger* и arranger 'устраивать' — паронимы, близкие по форме и по содержанию, но не тождественные.

Подобно указанной выше паре discuter / disputer, реализующей попеременно то отношения синонимии, то отношения паронимии, могут быть отмечены случаи, когда определенные слова выступают то в, качестве омонимов, то в качестве паронимов. Например, прилагательные décrépi 'облупившийся' (о штукатурке) / décrépit 'дряхлый' в форме мужского рода произносятся одинаково, являются омонимами и не подвергаются смешению; в форме женского рода décrépie H décrépite омофония разрушается, и данные слова функционируют как паронимы8.

Паронимы, таким образом, соотносятся с синонимами по сходству значений, соотносятся с омонимами по сходству звучания, но отличаются от первых и вторых исключением семантического и формального тождества. Если в речи данные слова в обоих языковых планах ложным образом приравниваются, то их смешение носит ошибочный, интерференционный характер.

3

Наблюдение над внутриязыковым смешением позволило составить семантическую типологию интерференционных слов, которая, как показало дальнейшее исследование, оказалось релевантной и для межъязыковой интерференции, диапаронимии и для паронимической аттракции, или парономазии, использующей в качестве выразительных средств языковые, традиционные паронимы.

8 Паронимическая связь этих слов отмечалась Фердинандом де Соссюром. См. «Курс общей лингвистики», часть I, глава 11, пар, 3. В кнпге Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М. Прогресс, 1977. С. 116.

16

Лексические единицы, вступающие в интерференцию в любом из всех трех видов ее проявления (интерференты), делятся на три семантических класса: синонимические, контактные и дистантные.

Синонимические интерференты обладают хотя бы одним общим словарным значением, исключающим ошибочное смешение. В словарных тождественных значениях такие слова ведут себя как абсолютные синонимы внутри языка или как тождественные друг другу интернационал измы при контакте языков.

Синонимические паронимы organisation И organisme совпадают в значении 'общество, союз': «L'O.N.U. est un organisme (organisation) international». Смешение происходит в несовпадающем биологическом значении 'организм, орган', которое в норме свойственно только слову organisme.

Синонимические паронимы sécurité // sûreté совпадают в значении 'безопасность'. Ошибка происходит в контекстах со значением 'уверенность, точность', которое нормативно свойствено только sûreté: «la sûreté du goût».

Так же синонимические диапаронимы ballet П балет совпадают во всех словарных значениях кроме одного: ballet des ministres, ballet diplomatique, которое оказывается «ложным другом» для франкофонов. Таким же образом предметом интерференции может стать переносное значение синонимического по отношению к русскому диапарониму слова granit в сочетании «cœur de granit» — «каменное сердце».

Синонимические паронимы могут быть использованы и для создания стилистического эффекта при паронимической аттракции: «Et ce moi-même, raisonné, raisonnable, sensible aux exigences de ce qu 'on n 'appelle plus, mais qui demeure l'établissement»9.

» H. Bazin. Le Matrimoine. P. Editions du Seuil, 1972. P. 14

17

Контактные интерференты не обладают общим словарным значением, но объединяются функциональным сходством (метафорическим или метонимическим), характеризуемым принадлежностью к одному и тому же семантическому полю.

Метафорические отношения по конкретно-абстрактному сходству характеризуют паронимические существительные inclinaison 'склон, покатость' // inclination 'склонность'.

Метонимический контакт по общему семантическому объекту origine — 'происхождение' связывает паронимические прилагательные original 'оригинальный, подлинный', originel 'первоначальный', originaire 'вытекающий из, родом из'. Смешение происходит в сочетании péché originel, в котором ошибочно употребляются два других контактных паронима.

Межъязыковые контактные диапаронимы, как и межъязыковые синонимические диапаронимы, по преимуществу манифестируют родовидовые, в меньшей степени — видо-видовые и еще в меньшей степени — другие формы семантического контакта. По всей вероятности, данное положение объясняется диахроническими процессами, когда формирование современных французско-русских корреляций происходит за счет заимствований из французского языка, которые были перенесены на русскую почву с одним-двумя значениями, вступающими в гипонимические связи с французским коррелятом.

Например, русское слово фельетон 'article satirique' гнпонимически связано с одним из значений французского feuilleton — 'рубрика, хроника'. Соответственно:

Il écrit le feuilleton littéraire10. Он ведет литературную хронику

(не фельетон).

10 Пример заимствован из словаря В. Г. Гака и Ж. Триомфа и зафиксировал в качестве типичной ошибки в преподавательской практике.

18

Характерным моментом родо-видового контакта в межъязыковой па-ронимии (диапаронимии) является также наличие пейоративного оттенка у русского коррелята, сравните: traiter 'обращаться, обходиться с кем-л. ка-ким-л. образом' И третировать-, affaire 'дело, вопрос' // афера.

Многообразие семантических связей контактных паронимов используется и как прием паронимической аттракции: «donnant ainsi l'affligeant spectacle de l'homme affligé de l'affligeant et très banal complexe de supériorté...»n.

Дистантные интерференционные слова не имеют сходных словарных значений, при этом могут обладать или не обладать функциональным сходством, в последнем случае их смешение носит чисто формальный.ха-рактер, мотивированный звуковым подобием.

Характерными примерами дистантных паронимов во французском языке служат пары: acception «значение слова» // acceptation «принятие», avènement «религ. пришествие, восшествие на престол, приход к власти» // événement «событие», baladin «странствующий актер, шут, скоморох» // paladin «паладин, странствующий рыцарь».

Дистантные диапаронимы, как и дистантные паронимы внутри языка, зачастую образуются за счет разрыва существовавших ранее в диахронии синонимических или контактных связей: perron «крыльцо» // перрон, франц. quai\ pigeon «голубь» // пижон, франц. fat, petit minet; bras «рука» // бра, франц. applique murale.

Употребление дистантных паронимов имеет широкое распространение при паронимической аттракции, когда сближение семантически несходных слов создает особый стилистический эффект:

11J. Prévert C'est à Saint-Paul de Vence. Histoires. P., Gallimard. P. 192.

19

Et le diable tire dans l'ombre et revient bredouille chaque nuit rien dans son charnier rien à se mettre sous la charnière12

charnier, Iat. camarium, 'lieu où l'on conserve la viande', 'оссуарий, груда трупов';

charnière (f) a. fr. charne, lat. pop. cardinaria, lat. cardo 'gond', 'шарнир, стык'.

Семантические характеристики смешиваемых слов оказывают влияние на все виды непроизвольного смешения. Общей закономерностью данного влияния оказывается зависимость частоты смешения от наличия функционального содержательного сходства: чем больше функциональное сходство смешиваемых слов, тем больше вероятность смешения. Словарное семантическое сходство слов, естественным образом, исключает интерференцию.

Наибольшую частоту смешения поэтому манифестируют контактные интерференционные слова, среднюю — синонимические (отсекаются тождественные словарные значения), еще меньшую — дистантные лексемы. Отсюда, например, характерные примеры смешения контактных паронимов: в русском языке — гуманистический И гуманитарный, индийский // индейский; во французском — humaniste И humanitaire, indien II hindou.

Статистическое распределение французских паронимических слов по указанным трем классам следующее: синонимические и контактные паронимы в их совокупности, обнаруживающие реальное содержательное сходство, составляют подавляющее большинство слов — 86%. Из них 46%

11J. Prévert. Ecritures saintes. Paroles. P., Gallimard, 1972. P. 167.

20

приходится на группу синонимических паронимов, и 40% — на контактные паронимы. Дистантные паронимы составляют всего 14% от общего числа паронимических слов.

Приблизительно такое же соотношение содержательно сходных и несходных слов в диапаронимическом континууме французско-русских коррелятов. Синонимические и контактные диапаронимы составляют 90% всей совокупности французско-русских диапаронимических коррелятов, на долю дистантных диапаронимов приходится всего 10% от общего числа диапаронимов.

Интересно отметить также, что при межъязыковой интерференции значительную част диапаронимических коррелятов составляют синонимические диапаронимы — 73%, соответственно, 17% от общего числа диапаронимов приходится на контактные диапаронимы.

Эти цифры убедительно свидетельствуют о значимости семантического фактора в механизме лексической интерференции.

Ошибочное замещение одного слова другим показывает, что в сознании носителя языка происходит не только смешение звуковых форм отдельных слов, но и приравнивание обозначаемых ими понятий. Сущность интерференционного процесса, протекающего на внутриязыковом и межъязыковом уровнях, состоит в нарушении звукового и семантического соответствия сходных по внешней форме слов, что приводит к нарушению языковой нормы.

Если непроизвольное смешение является естественным процессом интерференции, то при произвольном смешении, точнее сближении, происходит как бы искусственное соположение в синтагматике фонетически сходных лексем для создания паронимастического эффекта неожиданности, воздействующего на получателя речи. Эффект неожиданности тем

сильнее, чем больше несходство сближаемых слов, поэтому в произвольном «смешении» особую значимость приобретают семантически несходные слова. Паронимическая аттракция, таким образом, как стилистический прием основывается по преимуществу на дистантной паронимии или даже на намеренном окказиональном сближении слов, семантически вообще не связанных друг с другом. При этом создание нового семантического «ассоциативного поля» при паронимической аттракции может строиться как на семантическом сопоставлении, так и на семантическом противопоставлении слов-паронимов.

«Deux qui s'adoptent, il faut encore qu 'ils s'adaptent... »I3

«Я патриарху дары шлю. Без меня б не дары, а дыры на патриаршем дворе в Цареграде сверкали>>14

При всем существенном различии непроизвольного и произвольного смешения, остается неизменным общин функциональный момент проявления интерференции, который Якобсон сформулировал как проявление па-рономастической функции. «Слова сходные по звучанию, сближаются и по значению»15. Якобсон считал эту функцию специфической особенностью поэтического, в широком смысле, художественного языка. Наблюдения над материалам языковых смешений, проведенные автором, данного исследования, и их сопоставление с явлением паронимической аттракции убедительно показывают, что перенесение парадигматического сходства на ось синтагматики характерно для всех видов лексической интерференции, оно и составляет сущность данного процесса. При этом сближению и созданию новой ассоциативной смежности в паронимической аттракции

13 H. Bazin. Le Mattimoine. P. 51.

14 С. Бородин. Дмитрии Донской. ОГИЗ. Гослитиздат, 1949. С. 45.

15 Р. Якобсон. Лингвистка и поэтика. // Структурализм: за и против. Москва. Прогресс, 1975. С. 221.

могут подлежать не только семантически в той или иной степени схожие, но и контрарные слова.

4

Анализ формальных и семантических связей паронимов и диапарони-мов подводит нас к определению места интерференционных единиц в знаковой системе языка. Это определение опирается на известное положение Ф. де Соссюра о двухстороннем характере языкового знака и произвольности связи между означающим и означаемым. Относительная произвольность этой связи — важнейшее свойство знака, обуславливающее возможность автономных диахронических изменений обеих его частей; означающее может изменяться независимо от означаемого и наоборот. Но если возможность изменения лежит в самой природе знака, то необходимость измепения имеет социальный источник: изменение должно быть санкционировано носителями языка в противовес тенденциям коммуникации, требующей неизменности, стабильности знака. Таким образом, если по отношению к изображаемой им идее означающее представляется свободно выбранным то, напротив, по отношению к языковому «коллективу, который им пользуется, оно не свободно, оно навязано». Это то, что Э. Бенвенист называет «абсолютным характером лингвистического знака»16.

Итак, лингвистический знак обладает двумя противоположными свойствами: изменчивостью и неизменностью. Благодаря второму свойству в каждый данный момент развития языка тот или иной знак оказывается зафиксированным в определенной точке ассоциативных координат. Знак сохраняет равновесие, в противном случае коммуникация оказалась бы вообще невозможной. «П est devenu lieu commun d'affirmer que les valeurs

16 Э. Бенвенист. Общая лингвистика. M, 1974. С. 96.

23

linguistiques n'existent qu'en vertu de leur opposition entre elles. Sous cette forme cette idée conduit à une absurdité: un arbre est un arbre parce qu'il n'est ni maison, ni cheval, ni rivière ... L'opposition pure et simple conduit nécessairement à un chaos et ne peut servir de base à un système. La vraie différenciation suppose une ressemblance et une différence simultanée»17.

Но равновесие знака крайне неустойчиво: «означающее стремится обладать иными функциями, нежели его собственная, означаемое стремится к тому, чтобы выразить себя иными средствами, нежели его собственный знак»18. В силу этого возникает такая ситуация, при которой один и тот же знак имеет несколько функций, а одно и то же значение выражается несколькими знаками. Но при этом разветвление знака (rayonnement), т. е. совокупность связанных с ним ассоциаций в конкретной ситуации транспонируется в «адекватный знак». Центр разветвления варьируется от ситуации к ситуации, а данная конкретная ситуация служит для него «tertium comparationis». Это свойство знака С. О. Карцевский назвал «асимметричным дуализмом языкового знака». Изменяя соотношение знаковых форм и функций, знаковая асимметрия является основой языкового развития. «Асимметрия — явление вечное и универсальное, — пишет В. Г. Гак, — и к ней поэтому нужно относиться не как к "болезни" языка, к недостатку языка как орудия общения, но как к важнейшему компоненту языковой системы, связанной с самим устройством и функционированием языка»19.

Совпадение двух знаков в плане выражения приводит, в терминах С. О. Карцевского, к омофонии, совпадение их в плане содержания — к изосемии.

17 S. Karcevskij. Du dualisme asymétrique du signe linguistique in Travaux du cercle linguistique de Prague. 1929. Prague. P. 88.

18 С. О. Карцевский. Об асимметричном дуализме лингвистического знака //

В. А. Звегинцев. История языкознания XLX-XX вв. Ч. 2. М., 1965. С. 90.

На конкретно лексикологическом уровне этим понятиям соответствует понятия омонимии и синонимии.

Идеи С. О. Карцевского во многом соприкасаются с разрабатываемой в лексикологии проблемой варьирования слова. О. С. Ахманова в «Очерках по общей и русской лексикологии» выделяет три основных типа варьирования, го которых к теме нашего исследования имеют отношение следующие два: «лексико-семантическое варьирование слова и омонимия как

предел такого варьирования» и «фонетическое и морфологическое варьи-

20

рование и синонимия1 как предел такого варьирования» .

В контексте теории варьирования знака паронимия предстает как промежуточное звено между двумя полюсами: синонимией и омонимией.

ОМОНИМИЯ синонимия

Значение 1 ^^^ Звучание 1

Звучание Значение Значение 2 Звучание 2

ДВУСТОРОННЯЯ ВАРИАНТНОСТЬ СЛОВА

Значение I Звучание I

Звучание 2 Значение 2

ПАРОНИМИЯ, или ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ

19 В. Г. Гак. Об использовании идеи симметрии в языкознании. В сб. Лексическая и грамматическая семантика романских языков. Калинин, 1980. С. 50.

20 О. С. Ахманова. Очеркп по общей и русской лексикологии. М., 1957. ■

Если при этом представить языковой знак по трем признакам: тождество, контактность (частичное сходство) и дистангиость (различие) и наложить оба знаковых ряда — семантический и формальный — друг на друга, то мы получим следующую таблицу формально-семантических соответствий в знаковой системе языка.

Внутриязыковые отношения

КЛАСС I КЛАСС П КЛАСС Ш

Cl =С2 С1«С2 С1*С2

имсемия паросемия гегеросемия

контактная дистантная

и. к s я однозначное слово полисемия I полисемия II омонимия

II № •е- о S о paronyme bras bureau I bureau П auspice hospice

смешиваемые несмеш.

И. » Е в s о -е- о а. я с варианты олова lésineur/ lésinevx паронимы синонимические sûreté // sécurité паронимы контактные inclinaison // inclination паронимы дистантные conjecture// conjoncture созвучн. слова тег, terre

FI *F2 гетерофония синонимы (полные) antonyme, contraire синонимы (частичные) écarter, éloigner, détourner, égarer сяова одного семантического поля écrivain, homme de lettres, auteur, littérateur разные слова amour, stylo

В данной работе изучаются не только внутриязыковые отношения лексических единиц, но и межъязыковые отношения при контакте языков. При этом поскольку нас интересуют только сходные по структуре, корре-

лятивные лексемы, то из общей таблицы формально-семантических соответствий языкового знака будет выбран второй формальный ряд Р1 ~ ¥2 (полное сходство по форме у слов разных языков исключается, а полное несходство выходит за рамки исследования). Тогда формально-семантические соотношения коррелятивных слов контактных языков будут выглядеть следующим образом:

Межъязыковые отношения

С1=С2 Cl «С2 С\ФС1

нзосемия пяросемня гетеросемия

Г* й к s интеронимы синонимические контактные дистантные

s о ■е- тождественные диапаронимы диапаронимы диапаронимы

Е о а « С biologie // биология balance // баланс feuilleton// фельетон bras// бра

На приведенных схемах отчетливо видно, что языковое смешение внутри языка — паронимия, и языковое смешение при контакте языков — диапаронимия, связаны с промежуточным положением интерференционных единиц в знаковой системе языка: эти единицы обладают семантическим и формальным подобием, не достигающим полного тождества.

Сущность процесса интерференции и в паронимии, и в диапаронимии состоит в переносе формального подобия на содержательные отношения, что приводит к нарушению языковой нормы.

Формальное и содержательное сходство объединяет и слова, подвергаемые намеренному сближению, паронимической аттракции. Только результатом этого вида произвольной интерференции является не нарушение коммуникативной нормы, приводящее к ошибке, а создание нового, не-

привычного соотношения формы и содержания или новое, непривычное синтагматическое соединение слов, выходящее за пределы коммуникативной нормы.

Все три вида интерференции, таким образом, восходят к одной знаковой основе, а потому они характеризуются и едиными функциональными признаками, о которых речь пойдет гаже.

Но прежде чем будут определены общие функциональные признаки интерференции, остановимся на некоторых специфических особенностях диапаронимов, или «ложных друзей переводчика» (глава I и глава П данной диссертации), а также на явлении паронимической аттракции (глава III), которые последовательно анализируются в предлагаемой диссертации. Внутриязыковая интерференция, или паронимия, как уже было указано, были исследованы в предыдущих работах автора.

Межъязыковая интерференция подразделяется на два вида: семантическая интерференция (глава I) и морфологическая интерференция (глава П).

Межъязыковая семантическая интерференция на лексическом уровне — это явление «ложных друзей переводчика», которое состоит в том, что коррелятивные по форме слова двух контактных языков (abat-jour // абажур, fontaine // фонтан, perron // перрон) ошибочно воспринимаются носителями того и другого языка как семантически тождественные и употребляются в качестве эквивалентов при переводе. Сущность межъязыкового интерференционного процесса заключается в переносе формального подобия коррелятивных слов двух контактных языков на их содержательные

отношения, которое приводит к нарушению межъязыкового нормативного соответствия.

«Ложные друзья переводчика» как слова, способные к ошибочному смещению или лексической интерференции, следует выделять из более обширной совокупности сходных по внешней форме международных слов — лексических интернационализмов. Лексические интернационализмы изучаются в лингвистике в качестве международного лексического фонда, используемого одновременно в нескольких мировых языках. Так, например, в «Словаре интерлингвистических терминов» С. Н. Кузнецов определяет лексические интернационализмы следующим образом: «лексический интернационализм, или интероним: слово (или выражение), используемое несколькими мировыми языками в сходном значении и в фонетически близкой форме. На основе генетической общности языков возникают такие интеронимы, как англ. mother, фр. mère, исп. madre, русск. мать. Культурному схождению языков обязаны своим существованием интеронимы типа диалектика, меридиан, лояльный, информировать и мн. др.»21.

«Ложные друзья переводчика» зачастую и появляются в результате неодинакового освоения и закрепления в национальных языках одного и того же международного слова. Международное слово, получая различные национальные отражения, может сохранить известную верность самому себе, т. е. соответствие определенному формальному и семантическому инварианту. Примеры таких слов были приведены выше. Однако в некоторых случаях международные слова получают незакономерное, отклоняющееся от инварианта отражение. Эти слова (афера, артист, фамилия и др.) и формируют совокупность «ложных друзей переводчика».

21 С. Н. Кузнецов. Основные понятна и термины интерлингвистики. М., 1982. С. 44.

29

«Ложные друзья переводчика» по данным выборки PR — MAC составляют 51% французско-русских интеронимов. 49% французско-русских интеронимов приходится на слова, семантически тождественные, взаимозамена которых при контакте языков не вызывает интерференционной ошибки. Характерно, что семантически тождественными интеронимами MOiyr быть как терминологические слова hédonisme / гедонизм, djaïnisme / джайнизм, salmonellose / сальмонелез и т. д., так и слова обиходного языка dancing / дансинг, organiser / организовать, villa / вилла и т. д. Указанные слова семантически тождественны по всему спектру значения, их взаимозамена при переводе с одного языка на другой не может вызвать ошибки. Таким образом, если интеронимы рассматривать в аспекте французско-русских соответствий, то окажется, что 49% французско-русских фонетически коррелятивных слов являются и семантически тождественными, т. е. собственно интернациональными словами, взаимозамена которых при переводе с одного языка на другой носит нормативный характер. 51% французско-русских корреляций составляют слова, обладающие большим или меньшим семантическим сходством, но не имеющие семантического тождества. Такие слова в данной работе определяются как диапаронимы (термин Г. С. Чинчлея), и их взаимозамена при переводе с одного языка на другой будет давать в нетождественных значениях интерференционную ошибку.

Экстраверсивная интерференция (влияние родного языка на чужой) основывается на формальном подобии коррелятивных слов, она практически не зависит от содержательных отношений и потому не определяется словарным сходством и его выявлением с помощью дифференцирующего контекста. Например, только формальное сходство лежит в основе ошибки при переводе «Le passant fut blessé par une balle perdue» — «Прохожий был ранен потерянной бажчой». Экстраверсивная интерференция данного типа

30

возможна только в речи французов. Напротив, ошибка по формальному признаку при переводе русского бра, семантически не имеющего ничего общего с французским bras, возможна только при экстраверсивной интерференции в речи русских: «На стене висели бра» — «Il у avait des bras aux murs» вместо правильного appliques murales.

Интроверстная интерференция, т. е. интерференция с чужого языка на родной, связана не только с формальным, но и с содержательным сходством коррелятивных слов. Она обусловлена словарными семантическими несоответствиями, нейтрализованными недифференцирующим контекстом. Например, интерференции не будет, когда различие французского traiter 'обращаться с кем-либо каким-либо образом' и русского третировать 'обращаться с кем-либо плохо' будут выявляться в недифференци-рующем контексте: «Les Gaugrand la traitaient comme une parente, avec plus de confiance» (Marceau) «Семья Гогранов обращалась с ней доверительно, как с родственницей» (Марсо). Но интерференция возможна, когда то же семантическое различие связано с недифференцирующим контекстом: «Les domestiques sont traités d'une manière particulière» — «Со слугами обращаются (возможно — слуг третировали) особым образом».

В отличие от внутриязыковой интерференции при межъязыковой интерференции всегда есть не один, а два субъекта, говорящих на двух контактных языках, один из которых является родным, а другой — чужим для каждого отдельного языкового субъекта. Исходя из этого, межъязыковая интерференция для каждого отдельного носителя языка также может быть двух видов: экстраверсивная интерференция — с родного языка на чужой, интроверсивная — с чужого языка яа родной.

При внутриязыковой интерференции, пароннмии, направленность лексического смешения, т. е. определение «главного» слова, заменяющего

31

другое в результате ошибки зависит не столько от семантических характеристик паронимов, подвергающихся смешению, сколько от частотности членов паронимической пары. Главным, определяющим смешение паронимом, как правило служит более частотное слово, например: отставать в русском языке вместо менее частотного отстоять, acceptation ф во французском языке вместо менее частотного acception (f).

Направленность межъязыковой семантической интерференции непосредственно связана с семантическими характеристиками диапаронимов.

Синонимические диапаронимы отличаются от всех других видов диапаронимов наличием реального словарного сходства, которое исключает интерференцию.

Контактные диапаронимы не имеют указанного признака синонимических диапаронимов и отличаются от дистантных функциональным сходством, потенциально обуславливающим все четыре вида интерференции. Высокая степень интерференции в контактной диапаронимии связана и с наличием минимального количества дифференцирующих контекстов, которое, в свою очередь, также объясняется их изначальным функциональным сходством.

Дистантные диапаронимы, которые, как и внутриязыковые дистантные паронимы, основаны только на формальном подобии слов, отличаются от синонимических и контактных отсутствием какого бы то ни было семантического сходства, что обуславливает наличие только экстравер-сивной интерференции.

Эти общие положения можно представить на схеме.

синонимические диапаронимы контактные диапаронимы дистшггные диапаронимы

словарное сходство словарное несходство словарное несходство словарное несходство

функц. сходство функц. несходство функц. сходство функц. несходство функц. несходство

синонимия контактность дистаит-ность контактность дистант-ность дистантность

экстравер-сивная интерференция для французов фр.-русск. — + + + + +

интровер-сивная интерференция для русских фр.-русск. — — + — —

шпровер-сивная интерференция для французов русско-фр. — + — + — —

экстравер-сивная интерференция для русских русск.-фр. — + + + + +

Анализ семантики и функционирования диапаронимов позволил составить таблицу потенциальной семантической интерференции несходных

коррелятов французского и русского языков с учетом особенностей каждого семантического класса.

I Синонимические диапаронимы с включением семантических объёмов

С французского контактные экстраверсивная интерференция для французов интроверсивная интерференция для русских 31%

С французского дистантные только экстраверсивная интерференция для французов 13%

С русского контактные экстраверсивная интерференция для русских интроверсивная интерференция для французов 9%

II Синонимические диапаронимы с частичным совпадением семантических объёмов

Контактные — все виды интерференции Дистантные — только экстраверсивная интерференция с обоих языков 16% 4%

III Контактные диапаронимы

Все виды интерференции 17%

IV Дистантные диапаронимы

Только экстраверсивная интерференция с обоих языков 10%

Таблица показывает, что 44% всех потенциальных интерферентов приходится только на случай перевода с французского языка, поскольку семантический объём французского слова в этих случаях целиком включает семантический объем русского коррелята. 9% приходится по аналогичным причинам на интерференцию только с русского языка. 42% всех потенциальных интерферентов могут быть образованы в обоих языках.

Интроверсивная интерференция с французского языка, т. е. ингровер-сивная интерференция для русскоговорящих, составляет 64 % всего интерференционного корпуса, потенциальная интроверсивная интерференция для франкофонов значительно меньше — 42%. Такое положение также непосредственно вытекает из общего соотношения семантических характеристик французских и русских диапаронимов.

Экстраверсивная интерференция с русского языка составляет 56%, экстраверсивная интерференция для французов достигает очень высокой цифры — 91%, т. е. возможна почти всегда. Исключение составляют корреляции, в которых русские слова развивают новые, несходные с французским этимоном значения, не вызывающие ассоциаций с коррелятами французского языка.

Данное представление об интерференции французско-русских диапаронимов основывается на том изначальном положении, что при наличии контакта между семантикой диашронимических корреляций влияние дифференцирующего контекста оказывается минимальным: сходство значений делает возможным использование слов в идентичном контексте, а следовательно, порождает смешение.

При наличии дистантных, т. е. несходных отношений, контекст имеет разграничительное значение. Он, как правило, подчеркивает семантическое различие и снимает возможность неправильного понимания, тем самым снимает возможность интроверсивной интерференции.

Экстраверсивная интерференция объясняется исключительно ассоциативными связями по аналогии со словами «иностранного происхождения» для русскоговорящих и неограниченной возможности перенесения на русскую почву французских лексем под влиянием уже существующего большого количества французских заимствований в русском языке. Не бу-

дучи связанной с семантическими или контекстуальными ограничениями, экстраверсивная интерференция имеет открытый, неограниченный характер.

Морфологическая интерференция (глава П) в контактных языках

возникает при несходстве коррелятивных дериватов с интернациональными суффиксами.

zoologiste

excursionniste

importateur

chimiste

prosateur

programmeur

tennisman

partition

appareillage

зоолог

экскурсант

импортер.

химик

прозаик

программист

теннисист

партитура

аппаратура

Интерференционное смешение имплицируется нарушением ожидаемого морфологического сходства или регулярного морфологического соответствия. Сравните:

Но:

Или:

Но:

портретист миниатюрист

жанрист баталист

фантастический)

драматический)

лирическ(ий)

материалистический}

идеалистический)

эгоистический)

portraitiste miniaturiste

peintre de scènes de genre peintre de batailles

fantastique dramatique lyrigue

matérialiste adj. idéaliste adj. égoïste adj.

Морфологическая интерференция, таким образом, теоретически представляется возможной во всех случаях несовпадения конечных формантов интернационального характера в структурно сходных коррелятах контактных языков.

Морфологическая интерференция, т. е. морфологическое смешение слов при языковых контактах происходит, как и семантическая интерференция, на основе изначального формального сходства. Но при морфологической интерференции смешение происходит на основе семантической близости и формального расхождения. Форманты, образующие структурное различие, и подлежат интерференции.

Семантическая интерференция. Activiste // активист — полные структурные корреляты ошибочно смешиваются, не имея общего значения. Activiste франц. — 1) «экстремист, террорист», 2) «активный сторонника какой-либо идеи, какого-либо движения». Активист русск. — «деятельный член общества».

Морфологическая интерференция. Biologiste // биолог — корреляты тождественны по семантике, смешение происходит в силу несоответствия конечных формантов. Во французском языке возникает mot-pastiche Biologue*\ в русском — ошибочное слово по аналогии биоложист* (фонетический вариант биологист*).

Интерференционные образования морфологического характера можно гипотетически представить законченным списком в результате сопоставления двух лексических рядов с одним и тем же интернациональным формантом по обратным словарям контактных языков. В настоящем исследовании был проведен такой эксперимент для слов с суффиксом -ист в русском языке по обратному грамматическому словарю А. А. Зализняка и,

соответственно, анализ французских слов с суффиксом -iste по обратному словарю А. Жюйана.

Анализ списков слов с конечными интернациональными суффиксами -isîe/-ucm по обратным словарям французского и русского языка, цель которого заключалась в прогнозировании появления потенциальных и интерференционных слов в обоих языках, позволил сделать выводы относительно знакового и функционального характера морфологических корреспондентов, вступающих во взаимодействие при контакте языков. Как и при внутриязыковой интерференции-паронимии, при межъязыковом интерференционном процессе можно выделить три группы слов, отличимых по их знаковым и функциональным характеристикам22.

Наиболее многочисленную группу 1 (54%), больше половины всего лексического корпуса, составляют лексемы, сходные по форме и содержанию. Эти слова можно сопоставить с абсолютными синонимами внутри языка и с межъязыковыми тождественными интеронимами. Их можно также сопоставить с синонимическими паронимами внутри языка и с синонимическими диапаронимами при контакте языков, имеющими реально сходные значения. Семантически тождественные корреляты являются подлинными интернациональными словами (idéaliste — идеалист, urbaniste — урбанист, moderniste—модернист), их взаимозамена при контакте языков носит нормативный характер.

Совсем небольшую группу 2 (2% л. к.) составляют слова, сопоставимые с синонимическими и контактными паронимами и диапаронимами. Синонимические корреляты нормативно заменяют друг друга в равных значениях (télégraphiste / телеграфист «служащий на почте»), они же способны к интерференции, когда значения не совпадают {télégraphiste «поч-

тальон» Ф телеграфист «служащий на почте»). Контактные диапаронимы, манифестируя не равные, но сближаемые значения, оказываются способными к интроверсивной и экстраверсивной интерференции (documentaliste «человек, занимающийся документами» // документалист «режиссер документального кино», франц. documentariste). Группа 2, таким образом, включает слова, способные к семантической интерференции.

Третью группу (31%) формирует собственно интерференционная и потенциальная лексика. Эти слова создаются в контактном языке на основе знакового подобия лексемам родного языка, воспринимаемым языковыми носителями в качестве форм интернационального типа. Тем самым на уровне двух языков происходит то же сближение по форме и по содержанию, что и при паронимическом процессе в рамках одного языка.

В группе 3 следует различать два круга явлений. Часть слов (5%), способных образовывать коррелятивные формы по аналогии в чужом языке, могут формировать потенциальную лексику контактного языка, поскольку данные слова не имеют других корреспондентов. Это фонд пополнения языковой недостаточкости, языковых лакун. Например, аналоги французским образованиям спинозист* франц. spinosiste, бэконист* <г франц. baconiste могут пополнить словарный состав русского языка. Так же французские аналоги hydrométriste* <г русск. гидрометрист, géothermiste* русск. геотермист могут войти в лексическую систему французского языка.

Другой круг явлений связан с собственно интерференционными морфологическими образованиями по аналогии (26%). Такие слова-подделки (mots-pastiches) образуются на основании моделей ииггернацио-

22 Группу 4 классификационной таблицы составляют слова, не вступающие в лексическое взаимодействие.

нального типа, но они оказываются избыточными в контактном языке, поскольку в нем уже существуют другие лексемы с тем же значением.

Морфологические ошибки по аналогии могут иметь односторонний и двусторонний характер, т. е. может иметь место либо только экстраверсив-ная интерференция с одного языка, в котором наличествует лексема с интернациональным формантом, способным к передвижению, либо в обоих языках морфологические форманты, правильно или ложно воспринимаемые как интернациональные, способны к передвижению в контактный язык.

Примерами односторонней интерференции с французского языка служат такие слова как тюрфист* (франц. turfiste) — правильный русский эквивалент завсегдатай скачек, пюжилист* (франц. pugiliste) — кулачный боец. Примерами односторонней интерференции с русского языка могут служить лексемы genriste* (русск. жанрист) — правильный французский эквивалент peintre de scènes de genre, chancellariste* (русск. канцелярист) —правильный французский эквивалент employé de bureau.

Возможна и двусторонняя интерференция при контакте французского и русского языков: biologiste П биолог, теннисист // tennisman, фрейдист // freudien, concertiste // концертант, лоббист // lobby.

Четвертую группу в лексическом корпусе французско-русских коррелятов с суффиксами -istel-ucm, в количественном отношении незначительную (13%), составляют слова, не вступающие в лексическое взаимодействие. Интернациональный суффикс в данном случае не оказывает влияния на межъязыковой контакт, поскольку он соединяется со специфической для данного языка неинтернациональной основой: франц. défaitiste, simpliste, русск. значкист, вехист. Интернациональный характер одного

суффикса оказывается недостаточным для возникновения знакового уподобления.

Если сравнивать морфологическую интерференцию с интерференцией семантической, то при семантической интерференции смешивается содержательная структура слова при наличии общей формы (французское activiste // русское активист), при морфологической интерференции меняется формальная стругаура слова при наличии сходного содержания (biologiste // биолог).

Отметим также, что процент семантической интерференции в общем списке французско-русских коррелятов с суффиксами -istel-ucm весьма невелик (2% / 26%). Это естественно, поскольку при сходстве корневых морфем коррелятивных слов и наличии сходных интернациональных суффиксов лексемы контактных языков по большей части (54%) оказываются подлинно интернациональными и нормативно заменяют друг друга. Семантические различия наблюдаются только в незначительной части структурно сходных коррелятов.

Морфологическая интерференция, будучи формальной по своему характеру, в отличие от семантической интерференции может быть только экстраверсивной. Это активный вид интерференции, здесь смешение связано не с пониманием, а с активным употреблением и, соответственно, построением слова в чужом контактом языке.

Результаты проведенного словарного эксперимента

± г 1 2 3 4 всего

о ^ 5- ф 3.1. 3.2.

2 I Интернациона- Морфологическая интерференция Слова, не вступающие в лексический контакт

о а ё а> £ ё льные семантически тождественные слова Семантическая интерференция Потенциальная лексика 3.2.1. Односторонняя интерференция —> 3.2.2. Двусторонняя интерференция 4->

Количество 670 24 62 192 128 164 1240

слов

е; га 5; о. Journaliste — журналист Télégraphiste // телеграфист spinosiste / спинозист* turfiste тгорфист* — завсегдатай скачек sanscritiste sanscritologue* — санскритолог санскритист* éventailliste — изготовитель и продавец вееров

н га 5 >х Encyclopédiste — энциклопедист Protagoniste 11 протагонист baconiste / бэконист* minerviste минервист* — рабочий на тигельной машине программист программёр* — programmeur programmiste* gréviste •— забастовщик

ш ? га а. 6 Г; с; dentiste — дантист- Médailliste // медалист гидрометрист / hydrométriste* вейсманист weismaniste* — partisant de la théorie de Weismann рекордист рекордмен* — recordman recordiste* кучкист — compositeur du groupe des cinq

Пушкинист — pouchkiniste Documentaliste // документалист геотермист / géothermiste* фокстротист foxtrotiste* — danseur de fox-trot палеографист палеограф* — paléographe paléographiste* вехист — jalonneur

Про-

центное соотно- 54% 2% 5% 16% 10% 13% 100%

шение

Методика проведенного словарного эксперимента показывает, что, исходя из лингвистического механизма образования интерференционных слов-аналогий, их гипотетически можно представить законченным списком, проработав весь корпус обратных словарей контактных языков по совокупности коррелятов с формантами интернационального характера.

Проведение сходных экспериментов по всем интернациональным суффиксам, таким образом, могло бы представить материал для составления полного словаря потенциальной морфологической интерференции при контакте французского и русского языков2'.

Дальнейшее расширение применения указанной методики позволит составить аналогичные словари по языкам различных лингвистических групп, в частности, по группе романских языков24.

*7

К третьему виду лексической интерференции относится явление па-ронимической аттракции, т. е. намеренного сближения сходных слов с целью создания стилистического эффекта (Ш глава работы).

Паронимическая аттракция как лингвистический прием изучалась во французском и русском языкознании применительно к особенностям поэтического языка с его «установкой на выражение», с его специфическими

23 По предложенной методике был проведен аналогичный эксперимент с интернациональными суффиксами -Меиг/-атор в дипломном сочинении М. В. Андросова «Особенности морфологической интерференции при контакте русского и французского языков». М, МГУ, 1994 г., научный руководитель И. Н. Кузнецова.

24 Морфологические несоответствия между системами французского и итальянского языков в рамках предлагаемой теории лексической интерференции были рассмотрены О. Ю. Иньковой в кандидатской диссертации «Лексическая интерференция в итальянском и французском языках (проблемы "ложных друзей переводчика")», М., МГУ, 1992 г., научный руководитель И. Н. Кузнецова.

43

структурными и функциональными закономерностями. Среди отечественных работ в этой связи следует отметить уже упомянутые исследования В. П. Григорьева, Ю. С. Степанова и Д. Самойлова, на французском материале интересны в этом плане монографии П. Гиро и Р. Буайе, дискуссия о поэтическом языке на страницах журнала «Vie et langage», психолингвистические этюды Ж. Мильнер.

Анализ указанных работ и наблюдения над эмпирическим материалом позволили сформулировать концепцию явления паронимической аттракции как одного из видов общего процесса лексической интерференции.

Несмотря на специфические особенности поэтического языка лингвистический механизм паронимической аттракции оказывается единым механизмом интерференции, обусловленным общими закономерностями языкового функционирования. Только этот механизм в поэтическом, или, в более широком смысле, художественном языке, видоизменяется в связи с выражением особой функции поэтического языка — функции экспрессивности.

Намеренное паронимическое сближение может соединять однокорневые, деривационно связанные слова:

Пусть он будет не любимцем, А любимым...25

«... en disant vacances nous employons un pluriel qui, par glissement de sens s'est fort éloigné de son singulier. Vacances, vacant, vacuité: il s'agit bien de s'absenter du quotidien.»26

25 A. Вознесенский. Собрание сочинений. Л., 1984, т. 2. С. 535

26 H. Bazin. Le Matrimoine. P., 1972. P. 347.

44

Паронимическая игра может строиться также и на этимологически не связанных паронимах: ale serpent du Jeu de Paume le serment du Jus de Pomme»2?.

Прием паронимической аттракции раскрывается в трех его разновидностях, которым в работе соответствуют три раздела главы: паронимическая аттракция, основанная на языковых традиционных паронимах; паронимическая аттракция окказиональных паронимов и паронимическая не-ология. Паронимическая неология, в свою очередь, включает образования по аналогии, образования по типичным словообразовательным моделям и, наконец, наиболее «паронимичный» вид авторской неологии — пароними-ческую телескопию.

Три разновидности паронимической аттракции представляют собой как бы градуированную шкалу усиления экспрессивности.

Когда паронимическая игра строится на традиционных языковых паронимах, то стилистический эффект обеспечивается чаще всего «наименее выразительными», традиционно смешиваемым языковыми паронимами, которые по своим семантическим характеристикам являются по преимуществу синонимическими или контактными: одеть // надеть (Н. Матвеева), raisonné П raisonnable (Э. Базен). Отметим, впрочем, что эти традиционные паронимы уже иначе используются в поэтическом языке, они не просто ошибочно смешиваются, они нарочито сближаются.

К языковой паронимической аттракции относятся и паронимические пословицы и поговорки, которые как бы фиксируют в минимальном контексте интерференционный параллелизм формы и содержания:

A bon chat, bon rat Chi a arte a parte За мухой с обухом

27 T. Prévert. Promenade de Picasso. Paroles. P., Gallimard, 1972. P. 238.

Звуковой и семантический параллелизм таких конструкций, являющийся выражением паронимического сходства по форме и содержанию, позволяет интерпретировать их как лаконичные, краткие формы парономазии, эффект воздействия которых заключен в самом характере построения.

При окказиональной паронимической аттракции широкое применение получают дистантные интерференционные слова, которые своей неожиданностью оказывают сильное воздействие на получателя речи. Сравните:

«усталый и остылый» (В. Хлебников)

«Bazar, Balzac, Bazaine!

Bizarre, Beaux-Arts, Baisers/» (E. Jonesco)

В паронимическую игру при этом могут вводиться и авторские неологизмы, которые усиливают эффект выразительности и неожиданности. Сопоставьте:

« Мамалыгу-то вам дают ? спросила тетка Зина.

—Малыга? — спросил Сашка, — Не... Затируху дают

— Заваруху? — переспросила тетка Зина.

— Ну как и мамалыга, только пожиже будет... »28 (малыга — авторский неологизм)

Паронимическая аттракция может быть эксплицитной и имплицитной. При эксплицитной паронимической аттракции оба компонента паронимической пары сходные по созвучию и по семантике, присутствуют в тексте. Этот вид парономазии может даже «преодолевать» языковые, границы и становиться межьязычным. Сближение разноязычных паронимов довольно широко используется в прессе: «entre les blocs de trente étages de ce "boat-people". devenu "boîte-peuple...»29.

28 A. Приставит. Ночевала тучка золотая. Знамя. Апрель 1987. С. 44.

29 "Le Figaro". 20.11.95.

Имплицитный вид паронимической аттракции строится на намеренном смешении, точнее замене, в определенных фиксированных узусом сочетаниях одного из компонентов его паронимом. Замена однозначно интерпретируется носителями языка, которые сразу же восстанавливают по паронимической связи правильное слово, нарочитая подмена которого создает усиленный, игровой эффект:

В скрипучем ключе (Леонид Ленч)30 (скрипичном)

Clanche de Bastill (J. Prévert)31 (Blanche de Castille)

Языковой и окказиональный характер паронимической аттракции по-разному проявляется в парономазии устойчивых и фразеологических сочетаний. Языковая парономазия создает фразеологизмы, которые входят в языковую систему: ни зги не видно, avoir les yeux de lynx. Окказиональная парономазия деформирует привычный фразеологизм или привычное устойчивое сочетание для создания паронимического эффекта: прохвостовы ложа (Ильф и Петров), Martyr — с 'est pourrir un peu (J. Prévert).

Паронимический механизм наиболее ярко проявляет себя в паронимической неологии. Здесь не только сближаются в синтагматике сходные парадигматические формы, не только имплицируются сходные формы при узнавании, но и образуются новые формы по интерференционному подобию — подобию формы и содержания. Это может быть простое образование по аналогии (matrimoine <r patrimoine), это может быть образование по типичным словообразовательным моделям (mart art). Это, наконец, может быть паронимическая телескопия (nostalgérie, mariternité, députodromé). Телескопированные слова могут составить особый паронимический словообразовательный ряд, имеющий открытый характер. При-

30 «Правда». 11.05.80.

J1 J. Prévert. Souvenirs de famille ou l'ange garde-cbiourme. Parole. P., Gallimard. 1972.

P. 29.

мером такого ряда служат знаменитые композиты Р. Кено: aiguesistence, âcresistence, hainesistence, ogresistence, eggzistence (английский вариант). Все композита указанного ряда построены по телескопической модели: N / adj. со значением качественного признака + esistence, пароним к existence.

Во всех случаях паронимической неологии имеет место создание нового слова-паронима к уже существующему в языке слову. Паронимиче-ский неологизм при этом может войти в языковую, систему (franglais, onomatopoétiqué). Интерференция, таким образом, не только деформирует, но и формирует коммуникативную языковую норму.

8

Наблюдения над интерференционными явлениями в одном и в контактных языках, а также анализ приемов паронимической аттракции позволили выделить основные функциональные компоненты интерференционного процесса во всех его разновидностях.

Первым функциональным компонентом (1) интерференционного процесса, отмеченным уже 3. Фрейдом, является конденсация, или стягивание текста или парономастического контекста, необходимая и достаточная для возникновения ошибки или парономастической фигуры.

Конденсация как непременное условие интерференционного процесса может происходить как в синтагматике, так и в парадигматике. Конденсацию по линии синтагматики легко продемонстрировать на любом примере интерференционной неологии. Сравните знаменитый композит Г. Гейне, приводимый Фрейдом, когда поэт описывает манеру держаться миллионера Ротшильда как famillionnaire от familière и, соответственно, millionnaire.

Без конденсации, или стяжения текста, комический эффект не имел бы места. Действительно, при пространном описании, типа «Ротшильд

48

держался просто, фамильярно, как и подобает (или не подобает) миллионеру» каламбур бы не возник. Тот же момент конденсации характерен для аналогичных комических композитов французского языка, собранных в «Dictionnaire des mots sauvages» M. Реймса: «Son style, c'est l'ab style...» (Audiberti. L'Ouvre-Boîte). «Républiquettes à l'essai...» (Joseph Delteil. Jésus П). Синтагматическая конденсация происходит и при интерференционной ошибке переводчика: «Réfugiés dans l'embrasure d'une fenêtre nous avons pu causer sans être entendus» // «Укрывшись в амбразуре окна, мы могли разговаривать без риска быть услышанными».

Однако в большинстве случаев при ошибочном смешении внутри языка или при контакте языков психологическая конденсация происходит на имплицитном парадигматическом уровне, когда семантические различия фонетически сходных слов стушевываются и возникает ошибочная подмена их правильного употребления неправильным. Сравните употребление неправильного слово представляется в русском языке вместо правильного слово предоставляется. То же при неправильном сочетании danger eminent вместо правильного danger imminent. То же стушевывание или забвение (французский термин — oubli) дифференцирующего контекста при контакте французского и русского языков: неправильное «Игнорирование опасностей составляет их жизненную силу» вместо правильного «Незнание».

(2) Вторым функциональным компонентом интерференционного процесса является репродукция, или использование одного и того же материала. Характерным примером в русском языке может служить услышанное однажды автором данной работы объявление: «Командировочные (вместо командированные) могут получить командировочные удостоверения в комнате № 5». Удачной иллюстрацией этого свойства интерференции служит также знаменитый пример Фрейда, манифестирующий словес-

ный поединок между Наполеоном Бонапартом и одной итальянской дамой: «.Tutti gli Itaiiani danzano si maie,» — заметил, якобы, однажды великий полководец и получил в ответ: «Non tutti, та Ъиопа parte».

Репродукция, или использование одного и того же материала, с большей или меньшей степенью модификации при внутриязыковом и межъязыковом ошибочном смешении является по определению необходимым условием возникновения смешения: смешению подлежат только сходные лексемы, т. е. построенные на одинаковом или почти одинаковом материале.

При намеренном сближении в паронимической аттракции репродукция сходного материала создает паронимическую игру:

Je vous salis, та rue

Je vous salis ma rue et je m'en exuse

un homme — m'a donné un prospectus de l'Armée du Salut je l'ai jeté

Je vous salue ma rue pleine de grâce l'éboueur est avec nous32.

Интерференциошшй процесс характеризуется также обязательным возникновением двойного смысла (3), нарушением языковой нормы (4) и эффектом неожиданности (5).

Двойной смысл при непроизвольных смешениях складывается из требуемого нормой правильного и возникшего в результате ошибки неправильного смыслов, в этом столкновении и обнаруживается нарушение коммуникативной нормы: предоставлять вместо представлять, командировочный вместо командированный, отставать вместо отстоять •— в

32 J. Prévert. Je vous salis, ma rue. Fatras. Paris. Gallimard. 1966. P 79.

50

русском языке; artificiel вместо artificieux, éminent вместо imminent, consommer вместо consumer — во французском.

Возникновение двойного смысла при паронимической аттракции происходит по-другому. Звуковая близость и при этимологической и при окказиональной парономазии толкает воспринимателя речи на поиски ассоциативной смежности между аттрактантами. Приравнивание формальных и семантических эквивалентностей создает особое паронимическое «ассоциативное поле». В этом новом ассоциативном поле проявляется новый, дополнительный, вторичный смысл сближаемых слов. Сравните в этой связи аффективное поле «уменьшительности» у Марины Цветаевой: «Всё у неё было уменьшительное, умалителъное, умолительное. умилительное... » (Повесть о Сонечке).

Вторичный смысл, возникающий благодаря приему паронимической аттракции, может порождать совершешю неожиданные семантические параллели. Обратимся в этой связи к замечательному стихотворению Жака Превера «Etre ange», целиком построенному на парономастической игре.

Etre ange С 'est étrange Dit l'ange Etre âne С 'est étrâne Dit l'âne

Cela ne veut rien dire

Dit l'anse en haussant les ailes

Pourtant

Si étrange veut dire quelque chose Etrâne est plus étrange qu 'étrange Dit l'âne Etrange est

Dit l'anse en tapant des pieds Etranger vous-même Dit l'âne Et il s'envole.

(J. Prévert. Fatras)

Поэт создает паронимическую цепочку нарочитым сближением целой серии паронимов, в основе которых неологизм étrâne и прилагательное étrange: étrâne II étrange. Étrâne — «являющийся ослом» {être âne), но он же и «непохожий», «своеобразный», «особый» (plus étrange qu'étrange). Etrange — «странный», но и «являющийся ангелом» (être ange). Étrange — «являющийся ангелом» существует в реальности, но в небо взлетает носитель другого эпитета étrâne, неожиданного, парономастического.

Прием паронимической аттракции видоизменяет привычную литературную норму в целях создания стилистического образа. Это видоизменение нормы в известном смысле можно считать и сё нарушением.

Например, используя прием окказиональной паронимии, Превер конструирует целое стихотворение на основе репродукции, т. е. повторения сходного материала:

Le défilé

Ombres sans nombre nombres sans ombre à l'infini au^pas cadencé Nombres des ombres ombres des nombres à l 'infini au pasammencé,33

Паронимическая аттракция в таких случаях не только нарушает кодифицированную литературную норму, сколько формирует особую неповторимую норму поэтического языка.

Во всех проявлениях интерференционного смешения также всегда наличествует эффект неожиданности. Приведем в этой связи только один, но

33 J. Prévert. Fatras. P., Gallimard. 1966. P. 160.

52

замечательный пример создания эффекта неожиданности «способом от противного», через обыгрывание шаблона, у великого русского поэта:

И вот уже трещат морозы

И серебрятся средь полей...

(Читатель ждет уж рифмы розы;

На, вот возьми ее скорей!)

(Евгений Онегин. Гл. 4, ХЫ1)

Функциональный механизм интерференции является единым для всех разновидностей интерференционного процесса и определяет, таким образом, сущность исследуемого в диссертации явления.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

Монографии

1. Пособие по сопоставительному изучению грамматики французского и русского языков. М., Высшая школа, 1985 — 15,5 п. л. (в соавторстве с Э. А. Халифман и 3. Н. Козловой).

2. Пособие по французской лексикологии. М., МГУ, 1991 — 10,5 п. л.

Статьи и тезисы

3. Дистантные паронимы. В сб.: Проблемы романской филологии. М., МГУ, 1979 — 1 п. л.

4. О месте паронимов в системе знаковых единиц. В сб.: Современные проблемы романистики: функциональная семантика. Тезисы V Всесоюзной конференции по романскому языкознанию. Калинин, 1986, т. 1, с. 164-165.

5. О лексической интерференции в одном и в разных языках. В: Вестник Московского университета, сер. 9, филология, 1990, № 1 — 1 п. л.

6. Теоретические проблемы интерференции. Тезисы доклада. В сб.: Ломоносовские чтения 22-23 апреля 1996 г. в МГУ. М., МГУ, филологический факультет, 1996 — 0,25 п. л.

7. Evolution de la didactique du Français en lien avec le nouveau statut social du Français en Russie. (В соавторстве с О. Ю. Иньковой) // Actes du colloque "Les langues et leurs images". Neuchâtel, 6-8 mars 1996. P. 22.

Текст диссертации на тему "Теория лексической интерференции"

езкдиум БАК Росс

Jj'L У

::.?jsi±0.e от1

.-.J/

V'

й:судйл ученую степень Дис^У: Д

¿У/лм"

у

наук с.и и

Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова

На правах рукописи

КУЗНЕЦОВА Прпна Николаевна

ТЕОРИЯ ЛЕКСИЧЕСКОЙ ИНТЕРФЕРЕНЦИИ

(на материале французского языка)

Специальность 10.02.05 - романские языки.

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 1998

Вводная глава § 1. Определение понятия «лексическая интерференция»

Цель данного исследования — обнаружение и описание некоего единого лексического явления или, точнее, единого лексического процесса, который можно представить как двустороннее (в плане выражения и в плане содержания) сближение лексических единиц одного или разных языков, обусловленное их, в первую очередь, фонетическим, но также и вытекающим из него семантическим уподоблением и приводящее к непроизвольному (ошибочному) или произвольному (стилистическому) нарушению языковой нормы. Можно сказать таким образом, что наблюдается в рамках одного языка и при контакте двух языков особый лексический процесс, суть которого заключается во взаимодействии двух или нескольких сходных по форме слов, имеющее непроизвольный или произвольный характер.

Этот процесс предлагается определять как лексическую интерференцию, исходя из понимания термина интерференция как взаимовлияния или взаимопроникновения схожих слов. При этом истоком данного взаимопроникновения следует считать парономастическую (по Р. Якобсону) функцию языка. Конкретными «составляющими» лексической интерференции на основании приведенного выше определения окажутся такие лексические феномены, как паронимия внутри языка, «ложные друзья переводчика», или лексическая интерференция в традиционном понимании этого термина в теории языковых контактов, а также паронимическая аттракция и парони-мическая композиция или паронимическая неология как стилистический прием.

Возникает вопрос, почему общим названием для всех этих явлений предлагается

термин интерференция, а не паронимия или парономазия, которые фигурируют неод-

нократно для обозначения его составляющих. Это связано с тем, что термины паро-нимия и парономазия определяют изучаемое явление с номинативной стороны, а интерференция определяет сущность того же явления как лексического процесса, выявляет его с функциональной стороны, что и является главным в предлагаемом анализе. Механизм интерференции — это механизм смешения, ненамеренного — ошибочного, и намеренного — стилистического. Определение истоков и лингвистической сущности данного явления является целью предлагаемого исследования.

Термин интерференция оказывается, по мнению автора, удачным еще и потому, что он связывает лексическое смешение с понятием ошибки, которое также интересно определить с лингвистической стороны. При этом опыт преподавательской и переводческой практики подсказывает, что ошибки интерференционного характера являются весьма характерным видом ошибок в работе с иностранным языком. Об интерференционных ошибках в практике преподавания французского языка молено получить представление в специально посвященных этому вопросу исследованиях В. Л. Муравьева1 (анализ лингвистической концепции В. Л. Муравьева см. в разделе о межъязыковой интерференции). Об интерференционных ошибках в практике переводческой деятельности весьма интересные замечания и наблюдения высказал в наших беседах известный переводчик французской художественной литературы В. А. Никитин2 .

В. А. Никитин привел ряд примеров интерференционных ошибок, допущенных А. Франковским в русском тексте романа А. Жида «Фальшивомонетчики», которые

1 См. в этой связи, например, В. Л. Муравьев, Ж.-Ж. Римассон «Пособие по преодолению типичных ошибок студентов во французском языке». М. 1969.

2 Одна из бесед состоялась, в частности, 7 ноября 1990 г.

исправил в своем варианте перевода, опубликованном в издательстве «Прогресс»3: «С 'est pourtant le plus intelligent et le plus intéressant de la famille» — «Между тем ou самый интеллигеипшыit и самый интересный из всей семьи» (правильный вариант — умный). «Réfugiés dam l'embrasure d'une fenêtre nous avons pu causer sans être entendus.»— «Укрывшись в амбразуре окна, мы могли разговаривать без риска быть услышанными» (правильный вариант — в нише). «L'ignorance des dangers fait leur force.». «Игнорирование опасностей составляет их силу.» (правильный вариант — незнание) Интерференционную ошибку по формальному сходству В. А. Никитин сопоставляет с переводческой ошибкой по основному лексическому эквиваленту. «Для каждого французского слова, — замечает В. А. Никитин, — в нашем сознании есть один главный эквивалент, а все остальные эквиваленты находятся в тени: от слабой тени до полного мрака. Простейший пример: при восприятии слова triste у меня лично на память автоматически приходит русское слово "грустный", а чтобы перевести его словом "печальный" уже требуется определенное усилие, пусть в данном случае совсем минимальное; а в других случаях оно может быть сильным.» Именно этот механизм и срабатывает с «ложными друзьями».

Замечание В. А. Никитина представляется весьма важным, поскольку оно подтверждает наше предположение о том, что в основе интерференционной переводческой ошибки, как и переводческой ошибки при неправильном выборе эквивалента, лежит не только ложная ассоциация по формальному сходству, но и ложная семантическая ассоциация. При неправильном выборе эквивалента {triste — грустный вместо triste— печальный) происходит подмена одного из второстепенных значений слова первым функциональным значением, наиболее нагруженным, наиболее частотным и

3 А. Жид. Фальшивомонетчики. Перевод В. А. Никитина. М., Прогресс, 1991.

потому возникающим в первую очередь в мозгу переводчика в качестве коррелятора искомого слова. При иигерференционной переводческой ошибке происходит подмена правильного эквивалента в чужом языке «первым» функциональным межъязыковым значением, основанном на формальном сходстве. В обоих случаях, таким образом, происходит нарушение симметрии языкового знака.

Психические причины ошибки, замечает В. А. Никитин, следует искать в механизме функционирования мозга, в том, как в нем отпечатывается жизненный опыт вообще и слова в частности.

Замечания опытного переводчика подводят к поискам психической или психолингвистической сущности переводческой и в более широком плане речевой ошибки.

Представление смешения слов в качестве лингвистического процесса, имеющего свою основу в самой природе языкового знака является новым в лингвистике. Описание функциональных и семиотических характеристик данного процесса, определяемого как процесс лексической интерференции имеет теоретическую и практическую значимость.

Теоретическая значимость предлагаемого исследования заключается в раскрытии новых форм выражения асимметрии языкового знака и их актуализации в речи.

Практическая значимость и актуальность работы связаны с описанием механизма речевых смешений в рамках одного языка и при контакте языков. Указанное описание, с одной стороны, направлено на обогащение методики предотвращения языковых ошибок, а, с другой стороны, описание интерференционного механизма является одновременно раскрытием механизма паронимической аттракции, одного из самых ярких и действенных проявлений творческих потенций языка.

§ 2. Описание речевых ошибок в психолингвистике

Изучение речевых ошибок в трудах психологов было развернуто, как известно, на рубеже Х1Х-ХХ столетий. Например, В. Вундт отмечал звуковые речевые ошибки, вызванные взаимным влиянием звуков, находящихся в ассоциативных словах. Р. Мерингер ввел речевое поведение в общую структуру человеческих действий и отмечал неравнозначность для реципиентов тех или иных частей слова и местоположения звуков в нем.

Большое внимание речевым ошибкам уделял 3. Фрейд, который посвятил четыре из своих знаменитых «Лекций по психоанализу» тому, что он называл «ошибочными действиями»4. 3. Фрейд выделял «оговорки», когда, желая что-то сказать, кто-то вместо одного слова употребляет другое; «описки», когда то же самое происходит при письме; «очитки», когда читают не то, что напечатано или написано и «ослышки», когда человек слышит не то, что ему говорят. Наблюдения над этими, на первый взгляд, кажущимися незначительными отклонениями от нормативного речевого поведения, по мнению ученого, могут «открыть путь к изучению великих проблем». За ошибкой кроется «вытеснение», которое, в свою очередь, может дать ключ к истокам психического отклонения.

Эти и другие работы психологов на рубеже двух столетий положили начало глубинному изучению речевых отклонений, которое сформировалось как одно из направлений советской психолингвистики XX века — науки, предметом которой стало изучение общих процессов порождения и восприятия речи и их соотнесенности с системой языка. Психолипгвистические исследования речевых отклонений основывают-

4 Цит. по книге: 3. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции, М., Наука, 1989.

ся в лингвистике на концепции А. А. Леонтьева, в психологии — на трудах А. Н. Леонтьева, опирающихся, в свою очередь, на положения Л. С. Выготского, в физиологии и нейрологии — на постулаты И. П. Павлова, Н. А. Бернштейна, П. К. Анохина.

Единая программа изучения речевых ошибок в психолингвистике была намечена

A. А. Леонтьевым, который выделил: ошибочные речевые действия, ошибочное программирование речевого действия, ошибочные речевые операции и ошибки в моторном программировании высказывания.

Из психолингвистических работ по речевым ошибкам следует назвать исследования А. А. Леонтьева, Т. Г. Егорова, Г. Н. Мчедлишвили, Е. А. Воронина,

B. Г. Костомарова, Е. М. Верещагина, Ю. В. Красикова.

Интересное представление о речевых ошибках с психолингвистической позиции содержится в диссертационной работе Ю. В. Красикова, основанной на анализе речевых ошибок наборщика, допущенных им в 1-ой корректуре. Ю. В. Красиков определяет речевую ошибку как «результат расхождения между планом действия и реализацией действия, когда образуется несовпадение между имеющимся эталоном и конечным продуктом некоторого процесса»5. Автор выделяет пять уровней порождения высказывания и, соответственно, пять уровней потенциальных речевых ошибок: уровень звуков, уровень слов, уровень оперативных единиц (минимальные группы лексических комплексов), уровень крупных тематических комплексов и наиболее редко обнаруживающий себя эмоциональный уровень.

5 См., например, Ю. В. Красиков. Теория речевых ошибок. М., Наука, 1980.

На уровне звуков происходят замены и перестановки, чаще всего между близкими по артикуляции звуками. Дальнейшие отклонения проявляются на уровне слова — это неверная идентификация слова и самоориентация в конце строки в силу утраты формально-семантических связей. На уровне оперативных единиц наблюдаются ошибки взаимной ориентации слов, входящих в оперативную единицу, а также взаимовлияния слов, отделенных друг от друга некоторыми оперативными единицами. На уровне крупных тематических комплексов наблюдаются ошибки при наборе строк, а также переориентация слов в рамках случайного комплекса. Материал всех уровней различен, однако способы оперирования с материалом одинаковы. Общей для всех уровней является инерция движения. Общим для всех уровней также является возникновение «теневого потока» реципиента. Благодаря субъективным ассоциативным комплексам реципиента происходит «вдавливание» теневого потока в основной текст, возникает ошибка.

Так представляет речевые ошибки психолингвистическая школа. Для нашего исследования наибольший интерес связан с анализом ошибок смешения: внутриязыкового и межъязыкового. Например, Г. Н. Мчедлишвшш утверждает, что контаминации, в основном, подвергаются слова, являющиеся языковыми синонимами. Б. Ф. Воронин, анализирующий ошибки в речи иностранцев на русском языке, утверждает, что эти ошибки возникают из-за несовпадения трансформ взаимодействующих языков, т. е. деривации и словообразования.

Анализ интерференционных ошибок в психолингвистическом аспекте проводит в своих исследованиях Е. М. Верещагин. Изучая интерференцию как одно из проявлений механизма речи, ученый указывает, что речь, как и любая деятельность, по-

рождается на основе определенных предпосылок, и эти предпосылки включают в себя три разнородных элемента: навыки, умения, знания. Разнородность этих элементов определяется большей или меньшей степенью осмысленности. К навыкам относят предпосылки действий, совершаемых автоматически. В продуктивной речи на основе навыков строится артикуляция, интонирование, морфологическое оформление слова, синтаксическое оформление фразы. Умения — это практическое пользование навыками для выражения мысли. Умения связаны с подбором речевых средств для выражения определенной семантики, когда основное внимание обращено на содержание сообщения. Языковые знания позволяют порождать такие речевые произведения, которые могут даже запрещаться имеющимися у говорящего навыками. В этом случае основное внимание говорящего направлено на выражение сообщения. Речевые навыки каждого естественного языка имеют национальную специфику, и поэтому, когда человек владеет двумя языками, это означает, что он владеет двумя системами навыков.

Навыки, относящиеся к одному и тому же виду человеческой деятельности, взаимодействуют между собой. При этом различаются два вида такого взаимодействия. Если благодаря воздействию одного вида навыка на другой новая деятельность выполняется успешно, то говорят о транспозиции навыка. Например, баянисту легче учиться игре на фортепиано, чем скрипачу. Если благодаря воздействию одного навыка на другой новая деятельность осваивается с большим трудом, то говорят об интерференции навыка. Так, машинистке, которая привыкла работать на одной клавиатуре, труднее освоить новую клавиатуру, чем человеку, который не умеет печатать.

Отметим попутно, что термин интерференция употребляется и в психологии, когда речь идет о взаимодействии определенных факторов, при этом указанное взаимодействие сопровождается как бы отрицательным влиянием одного фактора на другой.

Исходя из этих положений, интерференция при изучении иностранного языка или контакте двух языков связана с тем, что навыки родного языка отрицательно воздействуют на навыки иностранного языка и вызывают нарушения при порождении речевых произведений на иностранном языке. Интерференция наблюдается не только в сфере навыков, но и в сфере знаний и умений. В этих сферах, однако, она легко устраняется, поскольку деятельность, предпосылками которой служат умения и знания, проходит под контролем внимания.

Небольшой экскурс в психолингвистические теории речевых ошибок позволяет обратиться к традиционному лингвистическому освещеншо речевой ошибки и непосредственно к ошибке речевого смешения, которое и является предметом настоящего исследования.

§ 3. Изучение речевых смешений

во французском и русском языкознании

Речевые смешения в рамках одного языка (а именно, французского) были описаны автором настоящего исследования ранее (см. библиографию). Здесь мы остановимся на некоторых наиболее характерных моментах.

Речевое смешение в пределах одного языка представляет собой фонетико-семантическое взаимодействие созвучных слов — таких как русские одетъ II надеть, представить II предоставить (слово представляется), порезать П нарезать, командированный II командировочный; французское ôcre «острый» // âpre «терпкий», incroyant «неверующий» // incrédule «недоверчивый», discuter «обсуждать» // disputer «оспаривать».

Изучение речевых смешений во Франции имеет давнюю традицию, связанную с

изданием словарей языковых «трудностей». Из наиболее ранних словарей такого рода

нам известен словарь эпохи Людовика XIV, относящийся, соответственно, к XVII в.

— N. F. Léon. «La politesse de la langue française pour parler purement et écrire

correctement.» 3lcmc éd. Lyon. 1668. Характерно, что некоторые речевые смешения

XVII в., такие как bétail П bestial, consommer II consumer, croire H accroire, fleurissant II

florissant, éminent // imminent фиксируются словарями «трудностей» современного

французского языка. Словари «трудностей» становятся особенно многочисленными в

XIX и XX вв. Из них наиболее полными являются словари А. Тома, Ж. Анса, Ж,-

П. Колэна. Речевые смешения указаны также в трехтомной энциклопедии П. Дюпре,

фиксирующей орфографические, лексические и грамматические трудности речевого

употребления. Паронимический материал содержится также в изданиях типа «Dites,

ne dites pas», «A ne pas confondre», «Dites plutôt», a также в словаре «лжедрузей»

il

Ж. Бертрана (см. библиографию этих работ в общей библиографии, раздел «Парони-мический материал»),

В изучении речевых смешений во Франции можно выде�