автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Традиции и перемены в жизни российской деревни 1921-1928 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Традиции и перемены в жизни российской деревни 1921-1928 гг."

Осэ

СП

о

На правах рукописи

со

О- .-V

БЕЗГИН ВЛАДИМИР БОРИСОВИЧ

ТРАДИЦИИ И ПЕРЕМЕНЫ В ЖИЗНИ РОССИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ 1921-1928 гг.

(По материалам губерний Центрального Черноземья)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Пенза - 1998

Работа выполнена на кафедре истории, философии и права Тамбовского государственного технического университета и кафедре отечественной истории Тамбовского государственного университета им. Г, Р. Державина

Научные руководители:

кандидат исторических наук, профессор Окатов Н.А.; кандидат исторических наук, доцент Есиков С.А.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук,

профессор Зеленин И.Е.; кандидат исторических наук, ст. научный сотрудник Кознова И.Е.

Ведущая организация - Воронежский государственный педагогический

университет

Защита состоится " 13 " ноября 1998 года в 12 часов на заседании диссертационного Совета К.113.46.01. по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Пензенском государственном педагогическом университете им. В.Г. Белинского но адресу. 440026, Пенза, ул. Лермонтова, 37.

С диссертацией можно ознакомится в читальном зале библиотеки Пензенского государственного университета им. В.Г. Белинского

Автореферат разослан " £ " октября 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного Совета, кандидат исторических наук

В.В. Ковдрашин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность темы. Попытка "деколлективизации" современной деревни побудила ученых к осмыслению проблемы "традиций и новаций" в аграрной истории. Ход последней реформы показал, что выводов из "уроков" истории власть не извлекла, а новые задачи могут сопровождаться прежними просчетами и старыми ошибками.

Современный интерес к проблемам аграрной истории вполне объясним. Крестьянство советской эпохи не было обделено вниманием исторической науки. Объектами изучения ученых являлись вопросы классовой борьбы в деревне, деятельность сельских Советов, аграрная политика компартии, культурное строительство и кооперативное движение на селе. В то же время проблемы общественного сознания, социальной психологии, быта и повседневности деревни остались мало изученными.

В последние годы изучение проблемы вышло на качественно новый этап. Крестьянство рассматривается не только в качестве объекта властных воздействий, но и в роли субъекта, способного проявлять инициативу, оказывать влияние и сопротивление, изменять политику государствами в этом плане важным представляется выяснение степени сохранности традиционных устоев сельского бытия, роли и значения перемен в различных сферах жизни деревни.

Актуальность настоящей работы определена современным состоянием российского села. Провал политики "фермеризации" требует научного осмысления. Задача не может быть решена без анализа природы крестьянской экономики, выяснения роли и последствий государственного вмешательства, определения значения сельскохозяйственной кооперации в аграрном производстве. Дальнейшей разработки требуют вопросы осознания крестьянством прогресса, взаимодействия деревни с "внешними" структурами, экологических и производственных традиций в жизни седа, особенностей крестьянской культуры и тенденции в ее изменении.

Обращение к истории доколхозной деревни в период нэпа не случайно. Во-первых, это пограничная ситуация в развитии российского села, во-вторых, при всех оговорках, это время перехода к рынку, и, как следствие, отражение этого процесса в крестьянском сознании. Современное вхождение деревни в рынок рождает схожие проблемы, хотя Аналогия весьма условна. Изучение опыта прошлого может быть использовано в деле возрождения деревни в приемлемых для нее формах.

Объектом исследования является жизнь российской деревни в 1921 - 1928 гг.; предметом - традиции общинного уклада, изменения, произошедшие в производственной, социально-политической и духовной ;ферах жизни доколхозной деревни. Под термином "традиция" автор тонимает исторически обусловленную форму поведения (деятельности),

закрепленной в обычаях и обрядах. Ее носителем выступает групповое сознание. Перемена, в данном контексте, есть видоизменение установившейся традиции, как результат внутренних потребностей социума или воздействий извне.

Цель исследования состоит в изучении жизнедеятельности крестьянства Центрального Черноземья в период нэпа, выяснении сущности перемен в традиционном укладе российского села. В рамках работы автор предполагает решение следующих задач:

1) показать роль общинных традиций в сфере афарпого производства, социального движения, духовной жизни села;

2) определить степень влияния на крестьянство властных воздействий в области земельных отношений, кооперативного движения, советского строительства, политического просвещения. Проанализировать взаимоотношения сельского мира и власти как центральной, так и местной. Выяснить факторы, формирующие политические настроения деревни и характер крестьянских требований;

3) исследовать механизм восприятия (отторжения) крестьянством нововведений, роль и место в этом процессе менталитета;

4) охарактеризовать эволюцию традиционных сельских ш/ститутог (семьи, двора, общины), изменения жизненных установок и духовные ценностей крестьянства;

5) выявить соотношение "старого" и "нового" в деревенской культуре и сельской повседневности.

Географические и хронологические рамки работы. Территориальные рамки исследования - Центральное Черноземье. Термином "Центральное Черноземье" обозначается территория, в настоящее время входящая в состав Белгородской, Воронежской, Курской, Липецкой, Орловской \ Тамбовской областей Российской Федерации. В изучаемый период этг территория включала в себя Воронежскую, Курскую, Орловскую и Тамбовскую губернии. Исследуемый регион являлся типично аграрным, где 90% населения было занято в сельском хозяйстве. В 1928 г. губернш вошли в состав Центрально-Черноземной области. Поэтому мьг со'ип закономерным завершить рассмотрение темы именно 1928 г. Хроноло гически исследование начинается с 1921 г. - времени начала перехода 1 новой экономической политике, что является общепризнанным в исто рической науке. Специфика темы определила необходимость расшире ния хронологических рамок работы за счет привлечения к анализу со бытий и явлений предыдущего периода.

Методология исследования базируется на цивилизационном подхо де и принципе историзма. Жизнь российского села периода нэпа рас сматривается нами в контексте цивилизации, которая и в начат XX века не утратила аграрно-традиционный характер. Реальная дея тельность крестьянства воспринимается как результат сложного пере плетения технических, экономических, политических, религиозных 1

других социокультурных факторов. Данный подход предполагает учет исторических условий. Применительно к нашей проблеме они выражались в том, что деревня переживала очередной этап модернизации и, вносимые извне новации наталкивались на своеобразный социокультурный барьер в форме крестьянского менталитета.

Исследование опирается на проблемно-хронологический метод изложения исторической действительности, что дает возможность сопоставить состояние процессов и явлений в начале и в конце изучаемого периода, а также проследить последствия практических действий, ближайшие и перспективные. Ограничение изучаемой проблемы временными и территориальными рамками не разрывает целостность исторического процесса, а позволяет рационально соотнести региональные и общероссийские сюжеты, выделить особенное на фоне учета общего. Использование историко-типологического, -сравнительного, -генетического методов дает возможность выделить существенные признаки сельских традиций, сделать вывод о природе их изменений, изучить эволюцию жизни российской деревни в период нэпа.

Степень изученности темы. История доколхозного периода в целом имеет обширную историографию. В той или иной мере объектами исследования историков становились изменения, произошедшие в различных сферах жизни села периода нэпа. Однако в предлагаемой постановке вопроса российская деревня не изучалась.

Процесс познания деревни в 20-е годы шел весьма интенсивно. Ценный материал был получен в ходе долгосрочных наблюдений за состоянием бюджета крестьянских хозяйств, демографической ситуацией в селе.1 В публикациях этого периода на обширном статистическом материале анализировалась производственная структура крестьянских хозяйств, динамика их развития.2 Вопросы советского строительства в деревне, взаимоотношение сельсовета и общины были рассмотрены в исследованиях А. Лужина, М. Резунова и др.3 Несколько работ были специально посвящены положению земельного общества в советской ^колхозной деревне.4 Значительное внимание в литературе 1920-х годов уделялось выяснению места сельских ячеек РКП(б) в процессе пре-

.См.: Железной Ф. Воронежская деревня. Больше-Верейская волость. Воронеж, 1926. Вып.2.; Феноменов М.Я. Современная деревня (опыт краеведческого обсле-ювания). М.-Л., 1925. 4.1.

! См.: Чаянов A.B. Организация крестьянского хозяйства. М., 1925; Челинцев А.Н. Эныт изучения крестьянского сельского хозяйства. Харьков, 1919; Хрящева А.И. Группы и классы в крестьянстве. М., 1924.

1 Лужин А., Резунов М. Низовой советский аппарат. М., 1929; Резунов М.Т. Сель-

;кие советы и земельные общества. М., 1928; Яковлев Я.А. Сельсоветы и волис-

толкомы. М.-Л., 1925.

См.: Дембо Л.И. Крестьянский двор и земельное общество. Л., 1926. 4.2.; Коз-юв Н. И. О земельном обществе. М.-Л., 1926.

образования села и роли их в политико-просветительной работе.1 В ряде работ анализировались перемены в быту, языке и повседневности села, выявлялись характерные черты "новой деревни".2 Отсутствие в 20-е годы серьезных научных трудов отчасти компенсировалось обилием публицистических работ, содержащих богатый фактический материал.

В 30-е - начале 50-х годов социологические исследования советского села практически не проводились. В работах в основном рассматривались социально-экономические мероприятия в деревне, анализировались изменения классовой структуры села. Приоритетными являлись вопросы деятельности местных партийных организаций, кооперативного строительства, земельной политики советской) государства, идеологической и политико-просветительной работы компартии в деревне.3

Следующий период историографии, как и в целом исторической науки, приходится на время с середины 50-х годов до второй половины 80-х. На рубеже 50-60-х годов исторические исследования советской деревни вышли на качественно новый уровень. Заметным явлением стало появление монографии Ю.А. Полякова «Переход к нэпу и советское крестьянство» (М., 1967). Автор проанализировал социально-экономическое развитие крестьянства в 1921-1922 гг., политическую жизнь деревни, аграрную политику советского государства.4 После трех десятилетий молчания в работах В.П. Данилова, С.П. Трапезникова, Г.В. Шарапова был поднят вопрос о месте и роли общины в аграрных преобразованиях первого советского десятилетия.5 Интенсивно разрабатывались проблемы кооперации, налоговой политики. Однако недостаточно изученной оставалась деятельность кооперативной системы в поднятии агрикультуры крестьянского производства. Наряду с этим исследования советской деревни в 60 - 70-е годы характеризуются широким социологическим обследованием села. В работах прослеживаются

1 См.: Боговой И.В. Деревенские будни. Очерки массовой работы в деревне. М,-Л., 1928; Деревенские ячейки и культурная работа в деревне. Сб. ст. М., 1925; Кретов Ф. Деревня после революции. М., 1925.

2 См.: Большаков A.M. Советская деревня за 1917-1924 rr. J1., 1924; Григоров Г., Шкотов. С. Старый и новый бьгг. М.-Л., 1927; Селищев A.M. Язык революционной эпохи. М., 1928.

3 См.: Окатов H.A. Мероприятия Коммунистической партии по укреплению союза с трудящимся крестьянством в 1921-1925 годах // Учен. зап. Тамб. пел. ин-та. Тамбов, 1958. Вып.17; Фрид Л.С. Очерки но истории развития политико-просветительной работы в РСФСР (1917-1929) - Л.: Ком. полит.-иросвет. ин-т, 1941.

4 Поляков Ю.Л. Переход к нэпу и советское крестьянство. М», 1967.

5 Данилов В.П. Земельные отношения в советской доколхозной деревне // История СССР. 1958. №3; Трапезников С.П. Исторический опыт КПСС в социалистическом преобразовании сельского хозяйства. М., 1959.; Шарапов Г.В. К вопросу о сущности уравнительного землепользования в Советской России // Вопросы истории. 1957. №3.

формы и степень изменения в сознании, духовном облике, психологии и культуре.

Период 70-80-х годов в историографии отмечен усилением внимания ученых к проблемам изучения социальной структуры села в 20-е годы. Ее характеристике и изменениям в ней посвящены монографии В.П. Данилова, В.М. Селунской, статьи В.Б. Жиромской, Н.Л. Ро-галиной.1 Самостоятельной темой изучения стала сельскохозяйственная кооперация и ее влияние на крестьянское хозяйство. Данная проблема преимущественно рассматривалась в рамках ленинского кооперативного плана построения социализма.2 В этом отношении выгодно отличается монография В.А. Козлова «Культурная революция и крестьянство» (М., 1983). Используя обширный фактический материал, в том числе и по Центральному Черноземью, автор сумел исследовать всю совокупность факторов, влиявших на культурных облик крестьянства. Значительно возрос в этот период исследовательский интерес к вопросам деятельности общины, взаимоотношения крестьянства и местных органов власти, агротехнологии и агрикультуры, быта и культуры доколхозной деревни.3

С конца 80-х годов в связи с начавшимися в обществе переменами проблемы новой экономической политики оказались в центре внимания. В ходе развернувшейся дискуссии вокруг причин возникновения режима личной власти Сталина, ряд исследователей усматривал их в разрушении жизненных основ патриархального крестьянства, в ломке традиционной культуры села, в отказе от старых духовных ценностей.4 К положению доколхозного крестьянства в поисках аргументов обращались ученые в рамках полемики о роли "объективного" и "субъективного" факторов в отказе от нэпа. Следствием выработки новых концеп-

1 Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979; Селу и ска я В.М. Изменения социальной структуры советской деревни. М., 1979; Жиромская В.Б. Социально-классовая структура доколхозной деревни Центрального Черноземья в 20-е годы. // Проблемы изменения социальной структуры советского общества. М., 1980; Рошлина Н.Л. Социальная динамика советского крестьянства в 1920-х гадах // История СССР. 1987. №1.

2 См.: Хвоетова Л.Б. Советская кооперация и общественное сознание крестьянства во 2-й половине 20-х годов // Вестник МГУ. 1982. №1; Клименко В.В. Сельскохозяйственная кооперация и крестьянское хозяйство во второй половине 20-х годов // Вестник МГУ. 1983. №4; Пирожков Г.П. Партийное руководство партийным строительством в Черноземном Центре РСФСР (1921-1929 гг.): Дис...канд.ист.наук. М., 1982. .. , ,

3 См.: Кабанов В.В. Октябрьская революция и крестьянская община // Исторические записки. Т.111. М., 1984; Данилов В.П. К изучению культуры и быта советской доколхозной деревни // Советская культура: история и современность. М., 1983. и др.

4 См.: Козлов В.Л. Человек революционной эпохи (К методологии исторического исследования) // Советская культура история и современность. М., 1983; Мяло К. Оборванная нить: Крестьянская культура и культурная революция // Новый мир; 1988. №8.

туальных подходов стало вовлечение в научный оборот новых источников, перенос акцента с положительных сторон нэпа на менее изученные его "негативные" моменты.

Заметно активизируется процесс изучения проблем аграрной истории с начала 90-х годов. Преодолевается односторонность подходов, совершенствуется методология исследований. Объективную оценку получают проблемы крестьянское движение начала 20-х годов, природы взаимоотношения деревни и власти.1 Внимание ученых привлекает проблема степени сохранности общинных традиций, хозяйственного уклада, патриархальной культуры села.2 В ряде этих работ широко используется материал по Центральному Черноземью. Появились интересные сообщения о судьбе крестьянской общины, роли кооперации в жизни советской деревни. Природу хозяйственного консерватизма и степень восприимчивости общины к агрономическим новациям исследует в своих работах С.А. Есиков.3 Перспективным научным направлением стало исследование вопросов общественного сознания деревни, крестьянского менталитета.4 Благотворно на развитие научного поиска сказалось объединение усилий специалистов сопредельных дисциплин в деле комплексного изучения проблем эволюции российского села. Важными в решении научной задачи выступают работы по локальной истории, хроники крестьянских семей, социологические исследования сельской жизни.5 Обширные сведения о различных сторонах жизни деревни 20-х годов стали результатом осуществления историко-социологического проекта Интерцентра в 1990-1995 гг.6

Заметный вклад в освещении темы внесли труды западных коллег. Анализу традиционных форм крестьянского общества, двора, семьи посвящены работы Т. Шанина. Истоки консерватизма крестьянской агро-

1 См.: Есиков С.А., Протасов Л.Г. "Антоновщина": новые подходы // Вопросы истории. 1992. №6-7; Кознова И.Е. Крестьяне и власть в аграрных преобразованиях XX века // Крестьяне и власть: Мат-лы науч. конф. М.-Тамбов, 1996. и др.

2 См.: Громыко М.М. Мир русской деревни. М.,1991; Никольский С.А. Власть и земля.Хроника утверждения бюрократии в деревне после Октября. М.,1990.; Нэп: приобретения и потери: Сб. статей. М., 1994.

3 Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России XX иска. М., 1997; Есиков С.А. Крестьянское хозяйство Тамбовской губернии в начале XX пека (1900 - 1921 гг.). Тамбов, 1998.

4 См.: Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). Мат-лы, международ, конф. М., 1996; Революция и человек. Социально-психологический аспект. М., 1996; То же: быт, нравы, мораль. М., 1997.

5 См.: Кондращин В.В. История села Лох // Крестьяновсдение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997. М., 1997; Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996. .

6 Подробнее см.: Фадеева О.П. Историко-социологические исследования сельской жизни в. России (1990 - 1995 гг. и 1995 - 1996 гг.) // Крестьяновсдение ... 1996. М., 1996.

технологии и реакция селян на агрикультурные новации исследуются в работе А. Мандра. Введенное Д. Скоттом определение "моральной экономики крестьянства как этики выживания" позволило глубже понять мотивы производственной деятельности жителей деревни.1 Природа крестьянского сопротивления, многообразие и действенность "обыденных форм" сельского протеста вскрыты в работах Э. Вольфа, Д. Скотта. Взаимоотношение крестьянства и местных органов власти, фактор политической мобильности и формы идеологического воздействия режима анализируются в статьях У. Таниучи, Ш. Фицпатрик.2 Особо следует отметить заслугу зарубежных исследователей в постановке и изучении проблемы традиционной крестьянской культуры. Концепция "традиционной культуры" К. Добровольского получила свое дальнейшее развитие в описании культуры "малого сообщества" Р. Редфилдом и его конструкции взаимодействия "большой" и "малой" традиций.3 М. Левин в своей работе "Деревенское бытие: нравы, верования, обычаи" выясняет причины сохранности традиционного жизненного уклада деревни в первой трети XX века. Автор считает, что аграрная революция 19171921 гг. отбросила деревню на много лет назад и восстановила ее традиционность.4

В диссертации, таким образом, учтены важнейшие достижения отечественной и зарубежной историографии по данной проблематике и теме исследования. Общий обзор исторической литературы рассматриваемой темы показывает, что роль традиций и значение фактора перемен в жизни российского села периода нэпа изучены недостаточно. Дальнейшая разработка проблемы предполагает расширение источнико-вой базы исследования и применение интеграционного подхода, что позволит интерпретировать тему с позиции современного уровня развития исторической науки.

1 Шанин Т. Крестьянский двор в России // Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М.( 1992; Мандра А Продолжение размышлений о конце крестьянства: двадцать лет спустя: Реферат // Отечественная история. 1994. №2; Скотт Дж. Моральная экономика крестьянства. Восстания и выживание в Юго-Восточной Азии: Реферат // Отечественная история. 1992. №5.

2 Вольф Э. Крестьянские восстания // Великий незнакомец ... М., 1992; Скотт Дж. Оружие слабых обыденные формы сопротивления крестьян // Крестьянопедение ... М., 1996; Таниучи У. Система уполномоченных - партия, советы и аграрная коммуна // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994; Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х годов // Вопросы истории. 1990. №8.

3 Добровольский К. Традиционная крестьянская культура // Великий незнакомец ... М., 1992; Там же. Редфидд Р. Малое сообщество. Крестьянское общество и культура: Реферат // Отеч. история 1994. №6.

4 Левин М. Деревенское бытие: нравы, верования, обычаи // Крестьяноведение. 1997 ... М.. 1997.

Источники исследования. Основу источниковой базы составили архивные материалы. Автором изучены 10 фондов центральных и местных архивов, просмотрено около 700 дел. В работе использованы материалы фондов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), Центров документации новейшей истории Воронежской (ЦДНИВО) и Тамбовской (ЦЦНИТО) областей, Государственных архивов Воронежской (ГАВО), Курской (ГАКО) и Тамбовской (ГАТО) областей.

Большая часть материалов вводится в научный оборот впервые, в том числе документы, рассекреченные в последние годы. Автором изучены фонды губернских, ряда уездных исполнительных и партийных комитетов Центрального Черноземья. Наряду со стенограммами, протоколами советских и партийных органов была привлечена делопроизводственная документация, отчеты, переписка, заявления и т.п.

Основой для изучения эволюции хозяйственного уклада деревни, динамики' сельской кооперации и других вопросов производственной деятельности крестьянства послужили материалы губернских статистических бюро, данные переписей, результаты гнездовых и динамических обследований, обзоры состояния сельского хозяйства и рабочие материалы (анкеты, сводки, таблицы, диаграммы) к ним. Из фондов губко-мов, укомов РКП(б) извлечены материалы, относящиеся к текущей деятельности партийных органов. В них содержится богатый информационный материал, характеризующий практически все стороны жизни деревни. Документы из фондов губисполкомов, уисполкомов дополняют источниковую основу диссертации. Эта группа источников помогла проследить основные направления деятельности местных органов власти в области земельной политики, налогообложения, народного образования, ликвидации неграмотности. Отношение крестьян к сельсоветам, викам выяснялось на основе материалов предвыборных собраний, беспартийных конференций, отчетов о ходе и результатах избирательных кампаний.

Услышать голос крестьян 20-х годов, взглянуть на события "изнутри" нам позволили материалы волостных беспартийных конференций региона. Учет материалов этих конференций дал возможность глубже проанализировать суть жизненных ценностей, характер политических установок, содержание экономических требований крестьянства. Другим источником (ранее закрытым) в изучении общественного сознания крестьянства в 1920-е годы стали политдонесения и сводки ОГПУ. В них регулярно освещались вопросы отношения сельских жителей к РКП(б), Советской власти, кооперации, проводимым мероприятиям.

Важным источником являются крестьянские письма. Они дали возможность погрузится в деревенское бытие, попытаться понять наде-

жды, чаяния, заботы селян. В корреспонденциях в центральные и местные крестьянские газеты нашел свое отражение широкий круг проблем сельской повседневности. Особый интерес представляли неопубликованные письма. Обработанные автором материалы редакционных архивов были включены в ряд сюжетов настоящей работы.

Научная новизна исследования состоит в том, что изучение крестьянства периода нэпа впервые осуществляется посредством выяснения места традиций и роли перемен в жизни доколхозной деревни. Комплексный анализ проблемы позволяет по новому взглянуть на тенденции в экономическом, социальном и духовном развитии села, эволюции крестьянства в целом, более полно и объективно восстановить картину жизни российского села в 1920-е годы.

Практическая значимость работы заключается в следующем:

- знание исконного уклада сельской жизни позволит осуществлять реформу аграрной сферы с учетом и опорой на традиции деревни;

- изучение хозяйственного опыта села, анализ взаимоотношений общины и власти, выяснение изменений в области культуры и социальной психологии крестьянства периода нэпа вносят определенный вклад в разработку аграрной истории России;

- результаты исследования могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории российского крестьянства, в подготовке учебной литературы для вузов и школ.

Апробация. Основные положения диссертации отражены в двадцати работах, опубликованных автором в печати, докладывались на научных конференциях различного уровня.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложений и списка использованных источников и литературы.

Во введении определяется предмет, цель и задачи исследования, обосновывается его актуальность, хронологические и территориальные рамки, дается обзор историографии и источниковой базы работы.

В первой главе - «Хозяйственный уклад доколхозной деревни» -рассматривается состояние крестьянского производства в период нэпа, место и роль в нем сельскохозяйственной кооперации.

Первый параграф - «Поземельные отношения. Агропросвещение села» посвящен анализу содержания и характера хозяйственной деятельности крестьянства. Кризис крестьянской экономики, как результат войн и революции, выразился в процессе консолидации селян в поземельную общину и возрождении архаичных черт аграрного производства. Устойчивость традиционных черт крестьянского хозяйства изучаемого региона определялась аграрным перенаселением при слабой индустриальной базе и выражалась в маломощности большинства крестьян-

ских дворов. Стихия земельного передела привела к фактической ликвидации участковых хозяйств, а социальное выравнивание деревни прошло на фоне обнищанию.

Перемены в аграрной политике большевизма благотворным образом сказались на возрождении сельского хозяйства. Община продолжала оставаться центром хозяйственной жизни села. В ряде мест сельские общества выступали инициаторами землеустроительных работ, увеличивали в севообороте долю технических культур, принимали решения о переходе на многополье.

Анализ крестьянских бюджетов показал, что их рыночный потенциал был незначительным и они по сути продолжали оставаться потребительскими. Отчуждение произведенного продукта осуществлялось исключительно за счет собственных потребностей. Экономическая состоятельность определялась прежде всего демографическим фактором. К новым явлениям следует отнести мощный процесс дробления крестьянских дворов как следствие проводимой налоговой политики. Устои патриархальной семьи, влияние сельского мира заметно ослаблялись высокой степенью мобильности крестьянского населения. Значимость земледельческого труда падала, разрушались принципы трудовой морали, эволюционировали традиционные институты села (семья, двор, община).

Заметную роль в развитии крестьянских хозяйств играла агропро-паганда. Традиции агропросвещския села были заложены земствами. В системе агропропаганды сельские труженики отдавали предпочтение формам основанным на принципе наглядности и доступности. В силу особенности крестьянского восприятия популярностью в деревне пользовались показательные участки, опытные поля и сельскохозяйственные выставки. Изученный материал дает основание говорить о действенности и такой формы агропропаганды как сельскохозяйственные кружки при избах-читальнях.

Во втором параграфе речь идет о путях развития сельской кооперации и влиянии на крестьянство кооперативной пропаганды.

Общинному укладу были присущи простейшие формы хозяйственной кооперации. Переход к нэпу содействовал восстановлению деревенской кооперации. Свою роль сыграл и новый подход власти к кооперативному движению. Темпы кооперативного строительства при активной поддержке его со стороны крестьянства определялись исторически сложившимся типом общин. В изучаемом регионе преобладали многодворные селения и капиталистические отношения были развиты слабо. Это объясняет тот факт, что на протяжении 20-х годов охват кооперацией сельского населения в Центральном Черноземье был меньшим, чем в целом по стране.

Анализ отдельных форм кооперации показал, что среди производственных объединений преобладали ТОЗы, как наиболее соответствую-

шие крестьянским представлениям о сути артельного труда. Сельские потребительские общества удачно восполняли традиционно слабую сторону общины, выступая для деревни основным товаропроводящим каналом. В отличие от сельскохозяйственной кооперации пайщиками сиабженческо-сбытовых кооперативов являлась середняцкая часть деревни. Тормозом в развитии кооперации являлась бедность российскою села. При высокой потребности в дешевом кредите не получила должного развития кредитная кооперация. Низкий уровень денежных накоплений, преимущественное вложение средств в производство и покупку предметов потребления затрудняли развитие мелкого кредита.

Изучение сельской кооперации показало, через нее происходила перестройка крестьянской экономики В сторону ее большего соответствия рыночным условиям. А участие крестьян в деятельности сельских кооперативов являлось хорошим стимулом для повышения их культурного и общеобразовательного уровня.

Экономическая конъюнктура второй половины 20-х годов в сочетании с усилиями власти, направленными на лишении кооперации организационной и хозяйственной самостоятельности, привели к утрате сю своей сути, и, как следствие, потеря интереса к ней со стороны крестьянства.

Из проанализированных форм кооперативного просвещения, действующих в деревне, наиболее эффективной являлись кружки при избах-читальнях. Созданные непосредственно в селах, они имели возможность соединить знания своих членов с практической работой местных кооперативов. Специализация последних и определяла содержание изучаемого в кружках материала. Недостаток управленческих кадров удалось отчасти восполнить за счет выпускников кооперативных курсов. Созданные в уездах, они осуществляли подготовку и выпуск руководителей низовой сети кооперации.

В второй главе - «Общественно-политическая жизнь села в 19211928 гг.» рассматриваются проблемы взаимоотношения крестьянства и власти (7 параграф), дается анализ политических настроений деревни и их эволюция в период нэпа (2 параграф).

До конца 1920-х гг. община продолжала оставаться центром жизни ;ела, носителем и выразителем крестьянских интересов. Недоверие крестьян к власти рождало противоречие официальной идеологии и традиций общины. Жесткий партийный диктат, игнорирование политических гнтсрссов деревни шли в разрез с самой сутью общины, основанной на иирском согласии и сельском самоуправлении. Диапазон сельского фотеста был весьма широк: от стихии крестьянского восстания 192012 гг. до относительного нового явления как голосование ногами в перевыборных кампаниях 1921-23 гг.

Система Советов была близка и понятна крестьянству, неприятие ке вызывали принципы формирования, стйль и методы деятельности

советских органов. Некомпетентность и бюрократизм, безответственность и злоупотребление властью - все эти пороки низового советского аппарата роздали у односельчан негативную реакцию.

Материалы сельских перевыборных кампаний дали возможность проследить динамику избирательной активности деревни. Состояние местных советов в 1921-24 гг. характеризовалось преимущественно бедняцким их составом, слабостью, а норой и отсутствием бюджета. В их деятельности преобладали фискальные функции, а руководство ими осуществляли сельские ячейки и партийные комитеты. Все это в сочетании с административным нажимом в ходе выборов привело к сокращению числа сельских избирателей. Курс на оживление Советов и частичная либерализация избирательного процесса были встречены крестьянством с одобрением. Следствием стали рост доверия к Советской власти, увеличение числа избирателей, расширение социального представительства за счет середняцкой части деревни, сокращение в местных органах власти доли коммунистов. Развитие общественной самодеятельности села пришло в столкновение с жесткими идеологическими рамками режима. Уже с 1927 г. значительно расширяется категория лишенцев, осуществляется административный нажим на участников перевыборных собраний. Создание подконтрольных партии советов сопровождается расширением их властных полномочий в противовес деревенской общине. По мере свертывания нэпа политическая напряженность между коммунистическим режимом и сельской общиной возрастает. Логическим завершением этого противостояния стало фактическое уничтожение общины в ходе коллективизации.

Политические настроения деревни при переходе к нэпу определялись сложным комплексом противоречивых факторов. С одной стороны, это усталость от бурных потрясений, готовность поддержать любую власть, давхпую покой и стабильность. А с другой стороны, возросшая самооценка, осознание,,собственной значимости, стремление влиять на формирование аграрной политики.

Аграрные мероприятия нэпа вызвали к середине 20-х годов рост доверия к власти со стороны крестьян. Их характер соответствовал устремлениям селян, и потому они были встречены с одобрением. Крестьянство мало интересовала политика партии в целом, его волновали трудности повседневной жизни. А это прежде всего: штатное обложение, состояние кооперативной торговли, землеустройство, цены и т. п.

Налоговый пресс являлся постоянным источником раздражения села. Высокие ставки были разорительными для крестьянских хозяйств. Выполнение их являлось возможным только путем минимизации внутрихозяйственных потребностей.

Противодействие власти, защиту своих интересов, прежде всего экономических, крестьяне считали возможным осуществлять через крестьянские союзы. Лозунг "союз трудового крестьянства" времен "анто-

швщины", был весьма популярен на протяжении всего нэпа. На наш игляд, требования создания СТК связаны с процессом хозяйственного /крепления крестьянских хозяйств и ростом общественной активности :ела.

Для деревни неприязнь к городу была генетически обусловлен-юй. В крестьянском восприятии город традиционно являлся источни-сом всех бед. Высокие цены на промышленные товары, лучший уровень кизни рабочих усиливали антигородские настроения села. Власть же 'сугубляла эти различия.

Ухудшение политического климата на селе нередко происходило го вине местных властей. Курс на свертывание общественной самодея-ельности, превращение Советов в политическую фикцию, применение тсилия окончательно испортили настроения деревни и стали прологом ¡удущего "раскрестьянивания".

Глава третья «Проблемы культурного развития крестьянства» осве-цает содержание духовной сферы жизни доколхозной деревни. В главе шализирустся состояние традиционной крестьянской культуры и харак-ер перемен, произошедших в ней. В первом параграфе речь идет о сущ-гости и формах сельских политико-просветительских учреждений и их ¡лиянии на крестьянство. Ход ликвидации неграмотности и отношение :ресгьян к сельской школе анализируются автором во втором парагра-Ье. Третий параграф посвящен выяснению явлений "старого" и "нового" . деревенской культуре и сельской повседневности.

Целью политико-просветительной работы партии в деревне явля-ась идеологическая обработка сельского населения. Она достигалась гстодом индоктринации. Разрушение традиционных устоев деревни, слаблепие социального контроля со стороны общины, высокая под-ижность сельского населения содействовали раскрепощению крестьянкою сознания, делая его более восприимчивым к идеологическому лиянию. Повышению действенности политико-просветительной рабо-ы послужило изменение ее характера. Отказавшись от массовой агита-;ии и митинговщины, сельские просветительные учреждения перешли . целенаправленной и повседневной пропаганде. Благотворно на каче-тво работы сказалось привлечение к ней местной интеллигенции: учи-елей, врачей, агрономов - всех тех, к кому крестьянство традиционно спытывало доверие.

Состояние и число политико-просветительных учреждений на се-е зависели от финансовых возможностей губернских бюджетов, а в ольшинстве своем от отношения к ним местного населения. Как пока-ал анализ, крестьянство в их деятельности привлекала, прежде всего, росветительская направленность. Убедившись на практике в пользе олучепных знаний, скуповатые по природе селяне охотно шли на са-ообложения для содержания этих учреждений. Рост культурного уров-

ня советской деревни в период нэпа сопровождался закономерным усилением интереса к деятельности сельских "очагов культуры".

Изба-читальня была наиболее удачной формой политико-просветительной и культурно-воспитательной работы на селе. Она органически вписалась в деревенскую жизнь, являясь для крестьян местом общения и источником просвещения.

Главным препятствием в просвещении деревни являлся низкий уровень грамотности сельского населения. Процент неграмотных в селах региона был выше, чем в целом по стране. Развитие аграрного производства, рост товарности крестьянских хозяйств быстро убедили селян в необходимости элементарных знаний. Прагматизм крестьянского сознания подсказывал, что одного "дедовского" опыта недостаточно и успех хозяйствования напрямую зависит от грамотности.

Ряд факторов тормозил ликвидацию неграмотности крестьянского населения: большое число обучаемых при слабости ликвидационной сети и остром дефиците просвещенцев. Определенную роль сыграл и традиционный крестьянский консерватизм.

Импульсом к обучению и самообразованию крестьян послужили успехи в аграрном производстве и кооперативном строительстве. В условиях функционирования рыночного механизма элементарные знания в сочетании с навыками учета стали непременным условием успешного ведения хозяйства. С середины 20-х годов прежняя инертность сменит лась активным стремлением крестьян покончить с неграмотностью.

Переход к нэпу вызвал сокращение школьной сети из-за отсутствия средств на содержание образовательных учреждений, значительный контингент сельских детей оказался вне школьных стен. Ситуация в системе народного просвещения региона осложнялась высоким естественным приростом сельского населения и маломощностью крестьянских хозяйств.

Благодаря усилиям губернских властей на селе удалось сохранить минимальную сеть школ. С экономическим укреплением деревни крестьянство все охотнее шло на самообложение, беря на себя расходы па содержание местных школ. Ревностное отношение к обучению своих детей стало одним из проявлений убеждения крестьян в жизненной необходимости и практической пользе знаний. В поддержке школы, заботе о положении учительства, интересе к учебному процессу отразились как традиционный крестьянский гуманизм, так и изменения, произошедшие в сознании деревни.

Традиционная крестьянская культура основывалась на целостности сельского мира и являлась формой социального выживания. Устойчивость крестьянской культуры и консерватизм сельского быта определялись замкнутостью и локальностью проживания, единством природных и социальных начал, влиянием общины, строгим нравственным климатом жизни деревни. Революционные события посеяли в крестьяп-

ской среде смуту и чувство неустойчивости существования. На глазах деградировала община. Прежняя терпимость сменилась подозрительностью, а порой и ненавистью. Разрушались традиции трудовой морали. Появились черты люмпенизации психологии и поведения, такие как зависть и озлобленность в отношении к чужой собственности и успеху.

Духовным стержнем сельской традиции являлось православие. Религиозные представления, лежавшие в основе отношения крестьянина к земле и труду, наряду с производственной деятельностью, регулировали и бытовые стороны жизни села.

Изучаемый период отмечен ожесточенной борьбой с религией. Гонению подверглась церковь, поруганию ее святыни, травле ее служители. Но в крестьянской среде продолжала жить народная вера, базирующаяся на догматах православия. И это в условиях фактического запрета религии оставалось источником духовной поддержки крестьян в преодолении трудностей жизни материальной.

Безрезультатными оказались попытки власти внедрить в сельскую жизць новые советские обряды. Они не были восприняты деревней и отторгнуты как инородное тело. В селе продолжала существовать система бытовой обрядности, включавшая и церковные таинства.

В период нэпа существенные изменения претерпела крестьянская семья. Стремление крестьян к большей хозяйственной самостоятельности, подворному владению вызвали процесс дезинтеграции общины. Ослабла позиция большака (главы семьи) как организатора аграрного производства. Это выразилось в увеличении числа семейных разделов, стремлении взрослых сыновей выйти из-под опеки, получении членами семьи заработка вне земледелия. Результатом трансформации сложной семьи в нуклеарную было сокращение ее средней численности и увеличение числа крестьянских хозяйств. К факторам, подрывавшим патриархальные устои крестьянской семьи, следует также отнести отходничество и влияние городской жизни, советское законодательство о браке и эмансипацию селянок.

Крестьянский быт, оставаясь в целом традиционным, испытывал мощное воздействие извне, которое усиливалось по мере разрушения механизма сельского самосохранения. Сельский образ жизни терял свою ярко выражению специфику. Участившиеся связи с городом модернизировали деревенский быт, внеся в него как достижения цивилизации, так и пороки времени. Крестьянство утрачивало черты самобытности, все активнее воспринимало общенациональные и общечеловеческие ценности.

В заключении подводятся основные итоги исследования и делается вывод о том, что традиции продолжали играть важную роль в развитии доколхозной деревгта. На всем протяжении изучаемого периода крестьянская община выступала центром хозяйственной, общественной

и духовной жизни села. Модернизация внесла коррективы в привычный крестьянский уклад. Все перемены, вносимые властью, деревня воспринимала настороженно и подозрительно. Одобрение получали лишь тс изменения, которые соответствовали крестьянской ментальности.

Радикализм культурной политики большевизма выразился в отрицании старых, традиционных ценностей и абсолютизации будущего общества. Руководство страны не пыталось опереться на здоровые и живые традиции села. Грубое и непродуманное вмешательство во внутренний уклад деревенской жизни привели к насильственному разрыву в эволюции крестьянства.

Современный кризис, который переживает российское общество, и обнищание населения - феномен не социально-экономический, а культурный. В его основе не столько отсталость прошлого, сколько отторжение от собственной культуры сс норм и традиций - цивилизаци-онная дезориентация народа. Критикуя настоящее и прошлое, следует помнить, что многие беды случились из-за безоглядного разрушения традиционной культуры.

По материалам исследования опубликованы следующие работы:

' 1. Старый и новый быт в традиционной крестьянской культуре (советская ддколхозная деревня) // Тамбовское крестьянство; от , капитализма к социализу (вторая половина XIX - начало XX вв.): Сб науч. статей. Тамбов, 1998. Вып.2. - 1 пл.

2. Сельская школа периода нэпа // Труды ТГТУ: Сб. науч. статей молодых ученых. Тамбов, 1998. Вып.2. - 0,5 п.л.

3. Влияние политико-просветительных учреждений деревни на крестьянство в период нэпа // Общественно-политическая жизнь российской провинции. XX век: Мат-лы межвуз науч. конф. Тамбов, 1997. Вып.З. - 0,5 п.л.

4. Культурная революция и крестьянский менталитет // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализу (вторая половина XIX -начало XX вв.): Сб науч. статей. Тамбов, 1996. - 0,5. п.л.

5. Борьба с религией в 20-30-е годы: форма и методы // Город Тамбов в прошлом настоящем и будущем: Тез. докл. краевед, конф. Тамбов, 1996. - 0,2 пл.

6. Тамбовская деревня 1920-х гг. в зеркале демографической статистики // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России: Мат-лы VI науч. конф. Липецк, 1998. - 0,2 пл.

7. Культурная революция и жизненный уклад доколхозиой деревни // Культура, человек, образование: Тез. докл. международ, науч. конф. М., 1996. - 0,2 пл.

8. Волостные беспартийные крестьянские конференции Центрального Черноземья в период нэпа // Общественно-политическая

жизнь российской провинции. XX век: Тез. к-межвуз. науч. конф. Тамбов, 1996. - 0,2 пл.

9. Крестьянство и сельские ячейки РКГТ(б) в условиях нэпа (по материалам Центрального Черноземья) // Общественная мысль, политические движения и партии России. XIX-XX вв.: Сб. науч. статей. Брянск, 1996. - 0,2 пл.

И). Агрокультура российской деревни первой четверти XX века: традиции и новации // III научная конференция ТГТУ: Крат Тез. докл. Тамбов, 1996. - 0,1. пл.

11. Крестьянство и сельсовет в годы нэпа // Крестьяне и власть: Тез. докл. науч. конф. Тамбов, 1995. - 0,2 п.л.

12. Вопросы методики изучения общественного сознания крестьянства в 1920-х гг. // Центрально-черноземная деревня: история и современность. Тез. докл. и сообщ. науч.-практ. конф. М., 1992. -0,2 п.л.

13. Социально-экономическая характеристика доколхозного крестьянства Тамбовской губернии // Формирование и развитие социальной структуры населения Центрального Черноземья: Тез. докл. и сообщ. II межвуз науч. конф. по исторической демографии и исторической географии. Тамбов, 1992. - 0,2 п.л.

14. Политическая культура крестьянства доколхозпой деревни // Проблемы политической социологии и истории: Тезитсы докл. межвуз. науч. конф. Тамбов, 1992. - 0,2 п.л.

15. Облик крестьянской семьи периода нэпа (опыт исторической реконструкции) // Крестьянское хозяйство: история и современность: Мат-лы к всероссийск. науч. конф. Вологда, 1992. - 0,2 п.л.

16. Культурный рост крестьянства в годы нэпа // Великий Октябрь. Политические партии России и СССР: Тез. докл. выступ на все-;оюзн. науч. конф. Владимир, 1991. - 0,2. п.л.

17. Тамбовская деревня в перевыборах 1924-1925 гг. // Наш край Тамбовский: Тез. докл. и сообщ. II облает, краевед, конф. Тамбов, 1991. • 0,2 п.л.

18. Политические настроения крестьянства в середине 20-х годов '/ НЭП: экономика, политика, идеология: Тез. докл. и сообщ. науч. сопф. Тамбов, 1991. - 0,2 пл.

19. Демографическая ситуация в Тамбовской губернии в первой юловипс 20-х гг. (опыт анализа переписей населения) // Историография и источники по исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья: Тез. докл. и сообщ. I межвуз науч. :опф. Курск, 1989. - 0,2. п.л.

20. Из истории Тамбовского губполитпросвета. 1921-1925 гг. // {опросы исторического краеведения Тамбовской области: Крат. тез. окл. к VI науч конф. Тамбов, 1988. - 0,2 пл.