автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Владимир Мономах в русском общественно-историческом сознании: мифологический образ и историческая реальность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Владимир Мономах в русском общественно-историческом сознании: мифологический образ и историческая реальность"

На правах рукописи

ИЩЕНКО Александр Сергеевич

ВЛАДИМИР МОНОМАХ В РУССКОМ ОБЩЕСТВЕННО-ИСТОРИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ: МИФОЛОГИЧЕСКИЙ ОБРАЗ И ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ростов-на-Дону 2013

005546017

005546017

Работа выполнена на кафедре отечественной истории факультета социально-исторического образования ФГАОУ ВПО «Южный федеральный

университет»

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Мининкова Людмила Владимировна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Пузанов Виктор Владимирович

кандидат исторических наук, доцент Кореневский Андрей Витальевич

Ведущая организация: Нижегородский государственный университет

им. Н.И. Лобачевского

Защита состоится 22 ноября 2013 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.08 при Южном федеральном университете. Адрес: ул. Большая Садовая 33, ауд. 203.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке им. Ю.А. Жданова Южного федерального университета по адресу: 344006 г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148.

Автореферат разослан «_» октября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук,

доцент (Л' Н.Е. Пуховская

Общая характеристика работы

Актуальность темы определяется тем, что проблематика русского общественно-исторического сознания является для современной отечественной исторической науки новой и перспективной. Она в полной мере соответствует одному из важных направлений в развитии научных исследований в исторической мысли западноевропейских стран, особенно активно развивавшихся в прошлом столетии во Франции.

Исследование этой проблематики позволяет более глубоко, полно и конкретно понять характер и особенности развития всякого культурно-исторического сообщества, в том числе этнической культуры. В условиях, когда изучению этнических культур уделяется особое внимание, исследование исторического сознания общества как исключительно сложного и противоречивого явления и одновременно постоянно развивающегося процесса позволяет познать и уяснить саму их основу, которую представляют собой представления о прошлом и оценки прошлого. Но, в свою очередь, к изучению этой проблематики выработаны разные подходы. Это может быть исследование отношения общества к историческим явлениям и событиям, которые закрепились в памяти общества, и нашли выражение в его историческом сознании. Вместе с тем весьма продуктивен оказался и другой путь исследования поставленной проблемы, который выражается во внимании к образам исторических личностей, оставивших свой след в истории страны и народа, и поэтому также запечатлевшихся в памяти и нашедшем свое место в историческом сознании. Перспективность подобного пути подтверждена исследованиями исторических личностей как значимых мест французской исторической памяти, таких, как Жанна д'Арк и солдат Шовен, убедительно проведенных историками школы выдающегося французского историка П. Нора - М. Виноком и Ж. де Пюимежем1.

Одной из таких значимых личностей в русском историческом сознании является великий князь киевский Владимир Мономах. С одной стороны, в связи с тем, что эта выдающаяся личность относится к очень далеким временам русской истории, в массовом историческом сознании образ его с течением веков оказался несколько стертым. Это произошло несмотря даже на то, что он проявил себя в такой значимой для национального сознания деятельности, как борьба со степными соседями Руси, половцами. Не удивительно, что ее затмили образы отечественных исторических личностей более позднего времени. Связано это также и с тем, что некоторые из таких личностей в значительно большей степени поразили сознание общества, чем Владимир Мономах. Прежде всего, это относится к таким ярким личностным образам в исторической памяти, как тиран позднего средневековья Иван Грозный и диктатор советского времени Сталин, который далеко не случайно стремился формировать и закреплять в сознании советского общества культ Грозного царя средствами литературы, историографии и кинематографии. В самом деле, такой

1 См.: Винок М. Жанна д'Арк // Франция-память / П.Нора, М.Озуф, Ж.де Пюимеж, М.Винок. Пер. с фр. Д. Хапаевой. Науч. коне. пер. Н.Копосов. СПб., 1999. С. 225 - 295; Пюимеж де Ж. Солдат Шовен // Франция-память. С. 186-224.

культ составлял историческую основу его собственного культа. С другой стороны, историческая отдаленность Владимира Мономаха от новой и новейшей России создавала благоприятные условия для того, чтобы проанализировать процесс развития образа этого выдающегося киевского князя в российском историческом сознании на протяжении многих веков, в произведениях общественно-исторической мысли, литературы и искусства. Это, в свою очередь, позволяет представить русское историческое сознание как длительный культурно-исторический процесс, проанализировать воздействие его на разные стороны более поздней отечественной духовной культуры.

Неотъемлемой составной частью проблемы исторического сознания является проблема содержащихся в нем мифологических образов. В самом деле, образы и сюжеты прошлого со временем в сознании общества с неизбежностью мифологизируются, предстают в нем в том виде, который соответствует не столько исторической реальности, сколько отношению к этим образам и сюжетам в обществе в соответствии с его традициями и культурой. В этой связи образ исторической личности в массовом сознании представляет собой такой культурно-исторический миф, анализ которого позволяет понять, как содержание и внутренние его смыслы, отражавшие особенности истории, традиций и культуры того общества, где этот миф сформировался. Вместе с тем эволюция культуры такого общества оказывает воздействие на сам миф, который на каждом этапе данной эволюции сам претерпевает изменения, и на каждом этапе в своем развитии может иметь весьма существенные отличия. Анализ мифологических образов в русской культуре Владимира Мономаха на протяжении длительного, многовекового периода его существования дает возможность более глубоко понять и оценить характер и особенности этой культуры, ее изменения в течение веков.

В этой связи актуальность поставленной проблемы представляется очевидной. Она относится к истории исторического сознания и исторической мысли, к исторической науке, литературе и искусству России, к отечественной культуре в целом. Она носит, таким образом, междисциплинарный характер, и соответствует одному из основных направлений современной гуманитарной мысли. Ее исследование дает возможность уяснить еще одну существенную сторону исторического сознания русского общества, к которой до сих пор в целом не было привлечено исследовательское внимание.

Историография, посвященная киевскому князю Владимиру Мономаху, велика. Однако специального обобщающего исследования его мифологического образа в русском общественно-историческом сознании до сих пор нет. Существует лишь оценка трудов, в которых содержится характеристика князя, а также оценка отдельно взятых сюжетов, в которых он предстает в качестве мифологизированного «места» или «фигуры» исторической памяти.

На мифологичность образа Владимира Мономаха в памятниках средневековья, его весьма высокую оценку в исторической памяти обращалось внимание уже в дореволюционной историографии. «Мономах, - писал Н.И.Костомаров, - оставил по себе память лучшего из князей... Его

благодушие, соединенное в нем с энергическою деятельностью и умом вознесло его так высоко и в глазах современников, и в памяти потомства». Стремясь при этом к объективности, Костомаров подчеркивал, что «Мономах в своих наставлениях и в отрывках о нем летописцев являлся более безупречным и благодушным, чем в своих поступках»2. По замечанию П. Голубовского, «идеализированная личность Владимира Всеволодовича Мономаха» заслоняет собой всех других современных ему князей и своим блеском заставляет еще более темнеть личность Олега Святославича, упорного врага Мономаха3. Об идеализации летописью Владимира Мономаха писал и М.С. Грушевский, замечавший, что она «благосклонна Всеволодовой династии», «написана поклонником Мономаха», который предстает «идеальным патриотом», «идеалом князя - энергичного, дальновидного, для общины доброго»4. Идеализация и в самом деле представляет собой форму мифологизации. Однако, будучи намеченной, эта мысль в трудах историков конца XIX - начала XX вв. развития не получила.

Причины идеализации летописью Владимира Мономаха были показаны A.A. Шахматовым. Он выяснил, что в дошедшем до нас виде «Повесть временных лет» была отредактирована в годы его княжения в Киеве и под его контролем . Однако на мифологичность образа князя выдающийся летописевед не указывал. После его работ и работ его последователей (М.Д. Приселкова и др.) общим местом большинства исследований о Мономахе становится указание на политическую пристрастность летописцев к этому князю, выражавшуюся в выдвижении его на первый план русской истории, прославлении и идеализации.

По существу на мифологизацию образа Владимира Мономаха обращал внимание A.C. Орлов. В своей книге, посвященной этому князю, он отмечал, что Владимир считался «наибольшей близостью к желанному тогда образу государственного правителя». Об этом, по его мнению, «свидетельствуют история и легенда». Рассматривая отзывы о Мономахе, как современных князю летописцев, так и их продолжателей, Орлов обращал внимание на то, что оставаясь «неизменно хвалебным», образ князя изменялся «с течением веков соответственно их идеологическому развитию». «Вместо объединителя княжеского рода и главы правящих феодалов, - замечал историк, - этот образ лет через четыреста стал представлять единовластца, притом увенчанного мировыми инсигниями власти»6. Это изменение образа Мономаха Орлов связывал с завершением процесса объединения русских земель вокруг Москвы, когда последняя «почувствовала себя вправе стать во главе государств Восточной Европы и прозвалась "третьим Римом"»7. По заключению историка,

2 Костомаров Н.И. Князь Владимир Мономах // Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга I. Выпуски первый, второй и третий. М., 1990. С. 70.

Голубовский П. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881. С. 80.

4 Грушевський М. 1стор1я Украши-Руси. Том II. XI - XIII вжи. Льв!в, 1905. С. 93, 120.

Шахматов A.A. История русского летописания. Т. I, кн. 2: Повесть временных лет и древнейшие русские летописные своды. Ранние русские летописи X - XII вв. СПб., 2003. С. 538-539, 545, 551 -552, 554.

Орлов A.C. Владимир Мономах. М.; Л., 1946. С. 46.

7 Там же.

«за всю средневековую эпоху Владимир Мономах посмертно изображался, как представитель мощи Русского народа перед всеми другими народами и государствами, начиная со степняков-кочевников и кончая Византией»8.

Таковым, по оценке Орлова, Мономах виделся и большинству историков и литературоведов, которые формулируя его характеристику, приобретали «твердое убеждение в высоком качестве его человеческого лица и деятельности»9. Среди этих характеристик Орлов выделял характеристики, данные Мономаху С.М. Соловьевым, М.С. Грушевским, Н.И. Рожковым и М.Д. Приселковым. Особенно высоко он оценивал отзыв о князе Соловьева и критиковал Приселкова, обвинявшего Мономаха в грекофильстве.

На идеализацию Владимира Мономаха в средневековой литературе, рассматривая образы князей в контексте выделенного им стиля «монументального историзма», указывал Д.С. Лихачев. Он подчеркивал, что в литературе и искусстве эпохи феодализма не могут содержаться характеристики реальных качеств личности. Человек выступал «в качестве представителя определенной среды», «своего сословия». Князь изображался «в церемониальных положениях» и воплощал «героизм личности, понятия чести, славы, могущества князя»10. Отражая феодальную природу общественных отношений, образ князя, тем самым идеализировался. Среди приводимых Лихачевым примеров таких идеальных образов неоднократно упоминается и Владимир Всеволодович Мономах. О нем, как летописном идеале князя писали и другие исследователи, обращавшиеся к анализу «Повести временных лет» и ее концепции. В.Г. Мирзоев, например, указывая на это, отмечал, что «повествование о делах Владимира Мономаха полно глубокого уважения к этому деятелю. Владимир рассудителен, нетороплив в решениях, справедлив. Он полон стремления сохранить Русскую землю, наследие отцов и дедов, боголюбив, готов всех примирить и утешить. Вся политика и личная жизнь князя Владимира представляются летописцем как реальный идеал правителя государства, поступающего в точном соответствии с законами божескими и человеческими»11. По существу, исследователями была подмечена мифологичность образа Владимира Мономаха, запечатленного в средневековой литературе.

Высказывания, свидетельствующие о распространенности в историографии представления о том, что запечатленный в средневековых памятниках образ Владимира Мономаха является идеализированным, содержатся в работах И.У. Будовница, Б.А. Рыбакова, П.П. Толочко и некоторых других советских историков, видевших в этом образе отражение действительных успехов многообразной деятельности Мономаха12. Те же

' Там же. С. 46 - 47.

'Там же. С. 71.

10 Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М.; Л., 1958. С. 39.

11 Мирзоев В.Г. Былины и летописи - памятники русской исторической мысли. М., 1978. С. 174.

12 Будовниц И.У. Владимир Мономах и его военная доктрина // Исторические записки. 1947. № 22. С. 42 - 47; он же. Общественно-политическая мысль Древней Руси (XI - XIV вв.). М., 1960. С.208; Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII вв. М., 1982. С. 451 - 452; Толочко П.П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 104.

историки, кто оценивал Мономаха негативно, усматривали за его идеализацией литературную деятельность сторонников князя13. По оценке А.Г. Кузьмина, «Владимир Мономах являлся главным героем книжной, летописной традиции». Он, как подчеркивал историк, не столько герой - защитник Русской земли или ее устроитель, сколько - «идеальный правитель». И в оставленных заинтересованными современниками и ближайшими наследниками летописных оценках и в позднейшей традиции он, по словам Кузьмина, «символ величия Руси и ее единства»14.

Исследователями «Поучения» Владимира Мономаха неоднократно обращалось внимание на мифологизацию своего образа самим Мономахом, уделившим в своих литературных трудах большое внимание образу идеального правителя, в качестве которого, рассказывая о собственной жизни, он стремился показать самого себя15. Помимо «Поучения» Владимира Мономаха, обращалось также внимание на его идеализацию в таких произведениях, как созданная в его княжение окончательная редакция «Сказания о Борисе и Глебе»16, созвучное «Поучению» одно из посланий князю киевского митрополита Никифора17, рассказы Киево-Печерского патерика18.

«Развитие легенды о Владимире Мономахе» в «Слове о погибели Русской земли» анализировал исследователь этого произведения Ю.К. Бегунов19. Дальнейшее развитие мифологизированного образа князя в XV - XVI в. в таких произведениях как «Послание» Спиридона-Саввы и «Сказание о князьях владимирских» затрагивалось в работах Р.П. Дмитриевой, А.Л. Гольдберга20 и некоторых других советских историков, изучавших литературную историю рассказа о дарах Мономаха. Легендарные же основы этого рассказа еще в дореволюционный период были изучены И. Ждановым21. Но в целом, мысль о

13 См.: Смирнов И.И. Очерки социально-экономических отношений Руси XII - XIII веков. М; Л., 1963. С. 239-251.

14 Кузьмин А.Г. Владимир Мономах // Великие государственные деятели: Учебное пособие / Под ред. А.Ф. Киселева. М„ 1996. С. 40, 52.

Комарович В.Л. Поучение Владимира Мономаха // История русской литературы. Том I. Литература XI - начала XIII века. М.; Л., 1941. С. 294; Замалеев А.Ф. Философская мысль в средневековой Руси (XI - XVI вв.). Л., 1987. С. 123 - 124; Депман Г.-Д. Древнерусское благочестие в «Поучении» Владимира Мономаха // Тысячелетие Крещения Руси: Международная церковно-историческая конференция. Киев, 21-28 июля 1986 г.: Материалы. М., 1986. С. 199 - 205; Чичуров И.С. Политическая идеология средневековья (Византия и Русь). М., 1991. С. 146 - 150; Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988 -1237 гг.). СПб., 1996. С. 353 - 355; Толочко П.П. Русские летописи и летописцы X - XIII вв. СПб., 2003. С. 86 -87; Долгов В.В. Быт и нравы Древней Руси: миры повседневности XI - XIII вв. М., 2007. С. 156; Пузанов В.В. Владимир Мономах и христианство // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 2008. Выпуск 24. СПб., 2008. С. 372 - 374; он же. Древнерусская государственность: генезис, этнокультурная среда, идеологические конструкты. Ижевск, 2007. С. 460.

Ift Воронин H.H. «Анонимное» сказание о Борисе и Глебе, его время, стиль и автор // Труды отдела древнерусской литературы (далее - ТОДРЛ). Т. 13. М.; Л., 1957. С. 11 - 56. " Чичуров И.С. Указ. соч. С. 142 - 144.

Черепнин Л.В. «Повесть временных лет», ее редакции и предшествующие ей летописные своды // Исторические записки. 1947. № 25. С. 306 - 308; Воронин H.H. «Анонимное» сказание о Борисе и Глебе, его время, стиль и автор // ТОДРЛ. Т. 13. М.; Л., 1957. С. 11 - 56.

" Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII века «Слово о погибели Русской земли». М.; Л.,

1965.

20 Дмитриева Р.П. Сказание о князьях владимирских. М.; Л., 1955; Гольдберг А.Л. Историко-политические идеи русской книжности XVI - XVII вв. Автореф. дис. ... доктора ист. наук. Л., 1978.

21 Жданов И. Русский былевой эпос. Исследования и материалы. I - V. СПб., 1895.

мифологизации Владимира Мономаха в древнерусской литературе, как дореволюционными, так и советскими историками и литературоведами, несмотря на ряд ценных наблюдений, оказалась лишь намеченной и развита не была. Исследователям советской эпохи важно было обратить внимание на классовый характер общественно-исторической мысли по отношению к Владимиру Мономаху, но не на выражение в ней мифологизации князя. Миф о нем сводился, как правило, к его идеализации.

В постсоветской историографии мнения о Мономахе историков «разных эпох и поколений» были рассмотрены Ю.В. Кривошеевым. Им было показано, что над исследователями, характеризующими Мономаха «часто довлел сильный агиографический штамп средних веков, часто оценка деятельности Мономаха зависела от политических симпатий историка, часто портрет Владимира завершал серию их рассуждений по интересующему их вопросу и поэтому находился в прямой зависимости от их взглядов на данный вопрос»22. Тем самым, по справедливому замечанию Кривошеева, не только летописная характеристика Мономаха, но и ее ученые толкования нередко оказывались весьма далекими от объективности, по существу были мифологичны.

Критический взгляд на труды историков, писавших о Мономахе, представлен также в многочисленных работах, посвященных развитию отечественной историографии23 и рецензиях на отдельные труды по проблемам княжеской власти и истории Древней Руси24.

О выстраивании самим Мономахом своего образа, ставшего результатом «в деталях продуманной и хорошо организованной компании» писал А.П. Толочко25. Другой современный украинский историк - Т.Л. Вилкул, предприняла попытку рассмотрения летописных известий о Владимире Мономахе «во время бурных событий конца XI в.» через призму нарративного конструирования сюжетов. В результате она пришла к выводу о крайней тенденциозности летописи за этот период, прямом искажении ею многих событий, вызванном стремлением показать Мономаха сильным, справедливым и «милостивым» правителем. Развивая мысль Толочко, Вилкул отмечала, что Мономах был одним из первых деятелей Древней Руси, кто по достоинству оценил значение «нерукотворных памятников» и потрудился над тем, чтобы оставить по себе добрую память. «Настоящий» же Владимир Всеволодович, по ее мнению, весьма отличался от того панегирического портрета, который нам рисует «Повесть временных лет». Исследовательница также обращала

~ Кривошеее Ю.В. Пути и труды Владимира Мономаха. СПб., 1993. С. 55.

23 Рубинштейн Н.Л. Русская историография. М., 1941; Черепнин Л.В. Русская историография до XIX века. Курс лекций. М., 1957; Шапиро А.Л. Русская историография с древнейших времен до 1917 г. Учебное пособие. М., 1993; Свердлов М.Б. Общественный строй Древней Руси в русской исторической науке XVIII -XX вв. СПб., 1996; он же. Василий Никитич Татищев - автор и редактор «Истории Российской». СПб., 2009; Историография истории России до 1917 г. В 2-х т. / Под ред. М.Ю. Лачаевой. М., 2003 и мн. др.

Например: Назаренко А.В. К проблеме княжеской власти и политического строя Древней Руси. Замечания и размышления по поводу книги: Толочко А.П. Князь в Древней Руси: Власть, собственность, идеология. Киев: Наукова думка, 1992 // Средневековая Русь. Ч. 2. М., 1999. С. 164 - 193; Лукин П.В., Стефанович П.С. рецензия на: Свердлов М.Б. Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси в VI -первой трети XIII в. СПб., 2003//Средневековая Русь. Вып. 6. М.,2006. С. 371 -402.

"3 Толочко О.П., Толочко П.П. Кшвська Русь. Том 4. Кшв, 1998. С. 207.

внимание на то, что фиксирующаяся в летописи идеализация князя и «несколько экзальтированное восприятие его образа... были подхвачены учеными В.Н. Татищевым, Н.М. Карамзиным и другими, плоть до наших дней»26.

Некоторые вопросы, имеющие отношение к заявленной теме, затрагивались в исследовании исторической и современной динамики социально-политической мифологии Н.И. Шестова. Им в частности обращалось внимание на конструирование Владимиром Мономахом своего «политического мифа лидерства» и последующее использование участниками политического процесса для легитимации своих действий мифологемы «племя Владимира»27.

На идеализацию образа Владимира Мономаха в «Слове о погибели Русской земли» вновь обратила внимание Л.В. Мининкова, подчеркнув что в этом произведении нашел выражение «идеал сильной для любого соседа и всякого внешнего противника Руси, который якобы сумел в полной мере осуществить Владимир Мономах». Его образ, созданный в этом произведении, по справедливой оценке исследовательницы, «содержал ярко выраженные мифологические черты»28.

Образ Владимира Мономаха в исторической и поэтической памяти, прежде всего, оценка князя «Повестью временных лет», а также воспоминания о нем сохранившиеся в составе продолжений последней по Лаврентьевской и Ипатьевской летописям, частично в «Слове о погибели Русской земли» и наиболее полно - в Галицко-Волынской летописи стали предметом рассмотрения Н.Ф. Котляра. Он подчеркивал, что «Владимир Всеволодович вошел в историю Руси и Европы... как просвещенный и талантливый писатель, мудрый политик, разумный и умелый государственный деятель. Но больше всего он прославился как великий полководец, который разгромил и откинул далеко от южных и восточных рубежей Руси ее злейших врагов - половецких ханов с их бесчисленными ордами»29. Этим, по мнению Котляра, «он и полюбился народу, потому так долго и жил в народной памяти» и памятниках древнерусской литературы, выступая в них «как высокий пример потомкам для подражания», «как самоотверженный борец за Русскую землю, как ее щит и меч»30.

О характеристике Владимира Мономаха в памятниках древнерусской письменности XII в. в качестве идеального правителя и праведного князя, который «оставался образцом для последующих поколений древнерусских книжников»31 писал и В.М. Рычка. Для уяснения характера мифа о Владимире Мономахе, представленного в «Сказании о князьях владимирских», интерес

26 Вил кул Т.Л. К портрету Мономаха: тексты и версии // Вестник Удмуртского университета. 2004. № 3. Серия «История». С. 3.

27 Шестов Н.И. Политический миф теперь и прежде / Под ред. проф. А.И. Демидова. М., 2005 С 214 -216,219-223.

28 Мининкова Л.В. Сюзеренитет-вассалитет в Домонгольской Руси. Ростов н/Д., 2007. С. 102.

Котляр М. Ф. Володимир Мономах в ¡сторичнш i поетичнш пам'ят1 // Actes testantibus. Ювшейний зб1рник на пошану Леонття Войтовича. Львiв, 2011. С. 359.

30 Там само. С. 366.

31 Ричка В.М. «Вся корол1вська ратъ» (Влада Кшвсько! Pyci). Кшв, 2009. С. 157.

представляет его статья об историческом значении походов киевских князей на Византию, их осмыслении в исторической памяти последующих поколений32. В работе, посвященной памяти о святом равноапостольном князе Владимире Святославиче, этим исследователем было рассмотрено происходившее в контексте дискуссий о царском титуле Ивана IV «раздвоение» Владимира, когда «для создания идеального образа единовластного правителя-автократора, увенчанного в прошлом византийскими инсигниями власти был выбран другой Владимир - Мономах». Рожденный от греческой царевны, традиционно считающейся дочерью императора Константина IX Мономаха, что на самом деле не доказано, этот правнук Владимира Святого стал, по оценке Рычки, «идеальным образцом для Московских правителей»33.

Постановка проблемы Владимира Мономаха как мифологизированного места русской исторической памяти предполагает исследование не только исторических трудов, но и других произведений культуры, в которых образ этого князя нашел свою репрезентацию.

Исторические сюжеты широко использовались в литературе и изобразительном искусстве. Исторические повести и романы, героем которых выступает Владимир Мономах анализировались в предисловиях. и послесловиях их изданий, написанных профессиональными историками, в отдельных статьях и рецензиях, обобщающих работах, посвященных художественным произведениям на исторические темы34. В целом, их авторы сходятся во мнении, что образ Владимира Мономаха в литературе в большей или меньшей степени является идеализированным.

Исследованию миниатюр Радзивиловской летописи и Лицевого летописного свода, содержащих изображения Владимира Мономаха посвящены работы A.B. Арциховского, О.И. Подобедовой, Б.А. Рыбакова, A.A. Амосова и В.В. Морозова.35 Помимо рассмотрения различных вопросов истории лицевого летописания и ценных наблюдений над особенностями языка миниатюристов, названными исследователями был проделан анализ отдельных миниатюр, изображающих Владимира Мономаха, подчеркнута их информативность как исторического источника, не только дополняющего летописный текст, но и по своему его интерпретирующего. В монографии И.М. Соколовой были

32 Ричка В.М. Ппантшсью походи кшвських kwhîb в ¡сторичшй пам'яти схщного слов'янства // Украшський ¡сторичний журнал. 2012. № 4. С. 4 - 20.

33 Ричка В.М. Володимир Святий в ¡сторичнш пам'ятт. Кшв, 2012. С. 99.

34 Пашуто В.Т. Средневековая Русь в советской художественной литературе // История СССР. 1963. №1. С. 94; Рабинович М.Г. Послесловие // Блок Г. Московляне. Историческая повесть. М., 1965. С. 308 - 311; Каждан А. Последний роман А.П. Ладинского // Ладинский Ант. Последний путь Владимира Мономаха. Исторический роман. М., 1966. С. 5 - 15; Немировский А. Путь в историю // Литературное обозрение. 1986. №8. С. 47 - 50; Каргалов В.В. Древняя Русь в советской художественной литературе. М., 1968. С. 77 - 80; 93, 179 -180; Оскоцкий В.Д. Роман и история (Традиции и новаторство советского исторического романа). М., 1980. С. 116 - 120, 125 - 127; Лимонов Ю.А. Рецензия на: Каргалов В., Сахаров А. Полководцы Древней Руси. М., Молодая гвардия. 1985 // Вопросы истории. 1986. № 8. С. 125 - 127.

33 Арциховский A.B. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944; Подобедова О.И. Миниатюры русских исторических рукописей. К истории русского лицевого летописания. М., 1965; Рыбаков Б.А. Миниатюры Радзивиловской летописи и русские лицевые рукописи X - XII вв. // Рыбаков Б.А. Из истории культуры древней Руси. Исследования и заметки. М., 1984. С. 188 - 235; Амосов A.A. Лицевой летописный свод Ивана Грозного. Комплексное кодикологическое исследование. М., 1998; Морозов В.В. Лицевой свод в контексте отечественного летописания XVI века. М., 2005.

рассмотрены иллюстрирующие рассказ о Мономаховых дарах барельефы царского моленного места Успенского собора Московского кремля, подчеркнута близость их художественного языка миниатюрам Лицевого летописного свода36. Легенда о Мономаховых регалиях в искусстве Москвы в целом рассматривалась В.В. Морозовым и A.B. Чернецовым37. Портреты «Титулярников» 70-х гг. XVII в. за последнее время становились предметом изучения О.П. Святухи и Ю.М. Эскина38.

Медальерному искусству XVIII в., в котором наряду с другими русскими государями нашел воплощение и образ Владимира Мономаха, посвящены работы Е.С. Щукиной и Л.М. Гавриловой39. Историческая медаль рассмотрена последней как историографический источник, отражающий идеи просвещенного абсолютизма. Историками искусства рассматривались также художественные особенности и выразительные средства, использовавшиеся в живописи таких художников, в творчестве которых нашел воплощение образ Владимира Мономаха, как А.Д. Кившенко, В.М. Васнецов и C.B. Иванов. Однако, их картины, посвященные этому князю в поле зрения исследователей, как правило, не попадали. Характеризовались лишь этапы творчества, к которым они относятся40.

Замысел и история создания памятника «Тысячелетию России», на котором Владимир Мономах помещен в группу «государственных людей» подробно и обстоятельно рассмотрены A.B. Антощенко, указывавшим, что ведущую роль в процессе разработки и декларации в памятнике тысячелетней истории России играли «политические соображения власти». Причем, властный контроль «не ограничивался только содержанием памятника», но распространялся и на «эстетическое воплощение замысла»41.

По существу, интерес к вопросу о значении мифологизированного образа Владимира Мономаха в историческом сознании, а также постановка этой проблемы в ряде исследований по отечественной истории и истории культуры позволяет поставить этот вопрос в качестве самостоятельной комплексной проблемы исследования.

Объект исследования - историческое сознание русского общества и его мифологические основы.

36 Соколова И.М. Мономахов трон. Царское место Успенского собора Московского Кремля. М., 2001.

Морозов В.В., Чернецов A.B. Легенда о мономаховых регалиях в искусстве Москвы XVI в. // Рим, Константинополь, Москва: сравнительно-историческое исследование центров идеологии и культуры до XVII в. Международный семинар исторических исследований «От Рима к Третьему Риму». Москва, 28 - 30 мая 1986 г М„ 1997.

38 Святуха О.П. Репрезентация самодержавной власти в русских портретах XVII в. Дисс... канд. ист. наук. Владивосток, 2002; Эскин Ю.М. Тигулярник - тексты и иллюстрации // Царский Титулярник: в 2 кн. М., 2007. Кн. 2. С. 12-33.

39 Щукина B.C. Два века русской медали. Медальерное искусство в России 1700 - 1917 гг. М., 2000; Гаврилова Л.М. Русская историческая мысль и медальерное искусство в эпоху Екатерины II. СПб., 2000.

40 Садовень В.В. Русские художники баталисты XVIII - XIX веков. М., 1955; Верещагина А.Г. Художник. Время. История. Очерки русской исторической живописи XVIII - начала XX века. Л., 1973.

Антощенко A.B. Увековечивая в бронзе: правительственный замысел памятника «Тысячелетию России» и его воплощение//Феномен прошлого. М., 2005. С. 417-418.

Предмет исследования - мифологический образ в нем Владимира Мономаха, его формирование, эволюция и научная критика, формы проявления и оценочная направленность.

Цель исследования - комплексный анализ мифологических основ в образе Владимира Мономаха, сформировавшемся в русском историческом сознании, его складывания, эволюции и научной критики.

Цель исследования достигается решением следующих задач:

- проведение общего анализа данных письменных и вещественных источников, выражающих процесс мифологизации образа Владимира Мономаха в русском общественно-историческом сознании;

- определение характера и особенностей мифологического образа Владимира Мономаха в историческом сознании и культуре русского средневековья;

- выявление и комплексный анализ предпосылок формирования и развития в русской культуре мифологизированного образа князя;

- раскрытие процессов в развитии мифологического образа Владимира Мономаха в исторической мысли, литературе и искусстве средневековой, новой и новейшей России;

- выявление научных основ в процессе демифологизации образа Владимира Мономаха и конкретное выражение этого процесса в отечественной исторической мысли.

Теоретическая основа исследования определяется пониманием характера и структуры исторического сознания как объекта научного исторического познания. Историческое сознание рассматривается и как часть общественного сознания, которое относится к прошлому данного сообщества, и как его глубинным основанием. Оно основывается на опыте, обусловленном массовыми представлениями об истории и складывавшимися на протяжении длительного времени. Оно также является основой для проявлений духовной культуры, в которых оно находит свое выражение. Оно имеет свою сложную внутреннюю структуру, в которой свое место занимают образы исторических личностей наподобие великого князя киевского Владимира Мономаха.

Поскольку эти образы в массовом историческом сознании мифологизированы, то миф также является при постановке данной проблемы важнейшим теоретическим положением. «Миф есть одна из чрезвычайно сложных реальностей культуры»42, - указывал известный культуролог второй половины прошлого века М. Элиаде. Он не составляет какой-либо элемент в структуре исторического сознания, но пронизывает его и находит проявление в существующих в нем образах, представлениях о сюжетах прошлого, о деятельности известных исторических личностей. Сложность мифа как проявления исторического сознания, как феномена культуры находит выражение в том, что существующие в сознании индивида и общества мифы не воспринимаются как таковые сознанием их носителей. Как справедливо указывал еще М.И. Стеблин-Каменский, в мифологическом мышлении

42 Элиаде М. Аспекты мифа/ Пер. с франц. М., 2005. С.11.

содержание его предстает в виде «полностью объективной реальности»43. Научный взгляд на миф, формировавшийся еще в эпоху Просвещения, резко отделял его от рационального объяснения мира. И, как подчеркивал Г.Г. Гадамер, на взгляд просветителей, «научная картина мира преодолевает мифологическую картину мира»44. Однако в гуманитарной научной мысли прошлого века такое представление считалось уже очевидным упрощением. Миф в историческом сознании оказался феноменом более устойчивым, чем это казалось просветителям. Более того, К. Леви-Строссом был сделан вывод, согласно которому логика «мифологического мышления кажется ... столь же взыскательной, как и логика, на которой основывается позитивное мышление»45. Отсюда сложилось представление о сложности взаимоотношений между исторической мифологией и исторической наукой. Оно не может сводиться к просветительскому выводу о решительной смене исторической мифологии научным знанием. Отмечалось, более того, существование обратного воздействия ее на научное историческое мышление, а миф оказался способен проникать в науку нового времени, воздействовать на содержание и смыслы научных исторических образов. Вместе с тем А.Ф. Лосев указывал на сложные взаимоотношения между научным и религиозным сознанием. С одной стороны, он подчеркивал их принципиальное сходство, отмечая, что через религию «личность ищет утешения, оправдания, очищения и даже спасения. В мифе личность также старается проявиться, изыскать себя, иметь какую-то свою историю»46. Но при этом «личность вовсе не живет обязательным религиозным самоутверждением в вечности. В ней отсутствует самый нерв религиозной жизни - жажда спасения и искупления»47.

Характерное для гуманитарного научного мышления XX столетия представление о культуре как о форме взаимоотношений и коммуникации сказалось на общей характеристике мифа, высказывавшейся Р. Бартом. По его оценке, «миф представляет собой коммуникативную систему», и в то же время это - «форма, способ обозначения», выражением которого в свете лингвистического поворота того времени он видел язык. Отсюда Р. Барт уделял особое внимание проблеме существования мифа в языке. «Миф - это слово»48, -подчеркивал он. Он приходил к выводу о том, что язык дает самые широкие возможности для мифотворчества и развития мифа в новых культурно-исторических условиях. «Язык предоставляет мифу как бы пористый смысл, легко способный набухнуть просочившимся в него мифом»49, - заявлял Р. Барт. Это помогает понять, как за вербальным выражением в историческую мифологию проникали новые смыслы, которые становились на место старых, что имело место в мифологическом образе Владимира Мономаха.

43 Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л., 1976. С. 9.

44 Гадамер Г.Г. Миф и разум // Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 93.

45 Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. 1970. № 7. С. 164.

46 Лосев А.Ф. Диалектика мифа / Сост., подг. текста, общ. ред. A.A. Тахо-Годи, В.П.Троицкого. М 2001. С. 118.

47 Там же. С. 121.

48 Барт Р. Мифологии / Пер. с фр., вступ. ст. и комменг. С. Зенкина. М., 2010. С. 265.

49 Там же. С. 293.

На выражение через миф исторических событий и процессов справедливо указывал М. Элиаде. По его словам, «миф излагает сакральную историю, повествует о событии, произошедшем в достопамятные времена "начала всех начал"»50. И далее он отмечал: «Это всегда рассказ о некоем "творении", ... и в мифе мы стоим у истоков существования этого "чего-то"». В полной мере относится это к образу в историческом сознании Владимира Мономаха. При этом М. Элиаде совершенно верно обращал внимание: «Персонажи мифа -существа сверхъестественные»51. Но миф не только выражает определенное понимание истории. Как подчеркивал Е.М. Мелетинский, сам миф как культурный феномен глубоко историчен. Движение от мифа к демифологизации выражало, с его точки зрения, ход развития общественно-исторической мысли. При этом, по его словам, миф «был гегемоном ... в архаических обществах», что зависело от «состояния повествовательного искусства». Но уже в библейский период, когда формировалась собственная мифология, «по-своему "историзированная"», была такой мифологией, «с которой начинается демифологизация»52. Вместе с тем движение по пути от мифа к демифологизации он видел не только в библейский период, оно имело место вплоть до последнего времени. По-видимому, не случайно многие современные историки вполне разделяют эту мысль, и в движении от мифа к «реальности» видят объект исследования, относящегося к истории культуры и исторической мысли.

Под мифом имеется в виду фантастическое представление, относящееся к образу или сюжету прошлого. Миф имеет поэтому связь как с исторической реальностью, так и с религиозным сознанием, поскольку, как исключительно сложное явление, обладает внутренней противоречивостью и основан как на признании черт реальности, так и на ее отрицании. Признание реальности означает то, что образ исторической личности в массовом историческом сознании сложился в связи с реально существовавшей исторической личностью, которой, например, являлся Владимир Мономах. Отрицание реальности означает, что мифологизированный образ такой личности предполагает придание ей массовым сознанием черт, не соответствовавших исторической реальности, ее идеализации и, в случае с этим князем, ее апологетики. При этом признается, что исторический миф также являлся феноменом культуры, который вместе со всей культурой переживал свою эволюцию.

Мифы различаются между собой по степени своей общественной значимости. Так, выделяются мифы, получающие распространение в национальной культуре в целом. Во французской культуре такими мифологизированными образами, являются Жанна д'Арк и солдат Шовен. Такие образы сложились и в российском историческом сознании, которые за

50 Элиаде М. Указ. соч. С. 11.

51 Там же. С. 12.

52 Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. 3-е изд., репринтное. М., 2000. С. 262.

последнее время привлекали внимание исследователей53. К таким образам, безусловно, относится великий князь киевский Владимир Мономах. С его именем связаны некоторые основополагающие стороны отечественной истории. К ним относится история государства и монархии, некоторые стороны социальной и культурной истории Руси.

Методологической основой исследования является взгляд на научное историческое познание как на понимание человека и общества прошлого, а также культуры изучаемого времени. Реализуется оно через выраженный A.C. Лаппо-Данилевским методологический принцип признания чужой одушевленности. Это принцип гуманитарного, в том числе исторического, научного познания новейшего времени, сложившийся в условиях кризиса позитивистской методологии исследования в этих дисциплинах в качестве альтернативы позитивистской методологии истории, направленной, в конечном счете, на установление исторических закономерностей. Проблема исторического сознания и его мифологических образов вообще предполагает необходимость понимания людей и культуры, что дает возможность понять причины возникновения таких мифологических образов, их смыслы и эволюцию. Вместе с тем понимание направлено на выявление смысловой нагрузки текстов культуры, поскольку мифологизированные образы научного исторического познания в этих текстах могут содержать разные смыслы, без выявления которых невозможно понять содержащиеся в них мифологические образы.

К важнейшим методам исследования относятся историко-генетический и историко-сравнительный. Историко-генетический метод позволяет уяснить процессы происхождения мифологизированных образов Владимира Мономаха в культурной среде своего времени. Историко-сравнительный метод дает возможность сопоставить способы выражения этих мифологических образов в отечественной культуре и проследить тем самым процесс развития относящихся к князю мифов. Метод социального анализа обеспечивает уяснение процесса формирования и развития мифологизированных образов Владимира Мономаха в явлениях культуры своего времени как выражение особенностей культуры определенной социальной среды, породившей данный образ прославленного в истории князя.

Положения, выносимые на защиту.

1. Образ Владимира Мономаха в русском средневековом сознании был основан на мифологемах. Процесс его мифологизации начался еще при жизни князя и при его непосредственном участии. Согласно «Повести временных лет»

53 См.: Соловьев В.М. Анатомия русского бунта. Степан Разин: мифы и реальность. М, 1994; Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII - XIV вв.). Курс лекций. М., 2001; Троицкий H.A. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002; Велижев М., Лавринович М. «Сусанинский миф»: становление канона // Новое литературное обозрение. 2003. № 63; Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: Святой, правитель, национальный герой (1263 - 2000). СПб., 2007; Конанова Е.И. Петр I в русском общественно-историческом сознании XVIII - первой половины XIX в.: конструирование и деконструкция мифологического образа. Автореф. дисс. ...канд. ист. наук. Ставрополь, 2008; Абраменко A.B. Средневековый Новгород глазами потомков (на материале документов XVIII - начала XX вв.). Ростов н/Д, 2011.

и другим памятникам древнерусской литературы XI - XII вв., заложивших основы этого мифа, Владимир Мономах являлся идеалом русского князя, всегда способным поступиться личными интересами во имя интересов Русской земли, самоотверженным борцом за Русскую землю, образцом христианских и княжеских добродетелей, могущественным и справедливым правителем.

2. К середине XIII в. мы наблюдаем уже сложившийся миф о Владимире Мономахе — защитнике и устроителе Русской земли, использовавшийся как призыв русских князей к единению в борьбе против внешних врагов. Однако этот миф не оставался неизменным. Под влиянием политических успехов великих князей московских в XV - XVI вв.. произошла его эволюция. Превратившись в первого российского монарха, и якобы единовластна, увенчанного мировыми инсигниями власти, Владимир Мономах становится династическим и самодержавным символом. На период правления Ивана Грозного, впервые венчавшегося на царство, приходится пик популярности этого образа. В дальнейшем же он уже не являлся столь актуальным и из первого ряда исторических фигур идентификации Владимир Мономах был вытеснен другими героями.

3. Мифологизация Владимира Мономаха в трудах историков заключалась, прежде всего, в апологетическом отношении к его личности и деятельности, их идеализации и в этом смысле являлась продолжением средневековой традиции. С другой стороны, образ Владимира Мономаха находился в значительной зависимости от культурно-исторической и общественно-политической ситуации в стране в конкретный период развития исторической мысли и исторической науки. Столь же мифологичным было резко критическое восприятие князя и его деятельности, противостоявшее характерному для большинства трудов его восхвалению.

4. Апологетическая мифологизация Владимира Мономаха нашла выражение не только в исторических трудах, но и в художественной литературе и искусстве. Запечатленные в них образы князя являлись художественным воплощением исторических представлений о нем своего времени и выражали наиболее актуальные для этого времени идеи и представления.

5. В конце XX - начале XXI в. историками была предпринята демифологизация образа Владимира Мономаха. Основывалась она на отказе от безудержной апологетики и одностороннего классового подхода к личности князя. На основе ее утверждался плюрализм теоретических основ исторических исследований, переосмысливался совокупный историографический опыт, самое значительное внимание уделялось проблеме понимания текстов прошлых эпох. В результате образ Владимира Мономаха становится значительно богаче и разнообразнее, более жизненным и в несравненно большей степени соответствующим реальности прошлого, чем мифологизированный образ князя.

Источников}ю базу настоящего исследования составляют разнообразные источники, среди которых выделяются письменные и изобразительные. Наиболее многочисленны и разнообразны письменные источники. В контексте поставленной проблемы они представлены

преимущественно источниками повествовательными. Их можно разделить на несколько групп. Одну из наиболее значительных групп составляют летописи, являющиеся основным источником сведений о Владимире Мономахе. Деятельность князя подробно освещается в составленной или отредактированной в годы его княжения в Киеве «Повести временных лет», сохранившейся в двух незначительно отличающихся друг от друга редакциях в составе Лаврентьевской летописи 1377 г. и Ипатьевской летописи первой четверти XV в., в продолжающих «Повесть» в тех же списках - Суздальской и Киевской летописях. В последних, как и в Галицко-Волынской летописи сохранились воспоминания о Владимире Мономахе после его смерти, его восприятие в памяти потомков. Уникальную возможность проникнуть во внутренний мир князя дают его собственные литературные труды -сохранившиеся под 1096 г. в Лаврентьевской летописи «Поучение», адресованное детям или «инъ кто прочетъ» и письмо («грамотица») князю Олегу Святославичу. В сравнении с южнорусским летописанием более независимый взгляд на князя представлен в новгородских летописях. Дальнейшее развитие образа князя, происходившее в конце XV - XVI вв. фиксируют Воскресенская, Никоновская и ряд других летописей.

Другую группу повествовательных источников составили произведения агиографической литературы - «Сказание о чудесах святых страстотерпцев Христовых Романа и Давида», представляющее собой заключительную часть «Сказания о Борисе и Глебе», патерик Киево-Печерского монастыря и аскетической - послания к Владимиру Мономаху киевского митрополита Никифора.

Большое значение в качестве следующей группы источников имеют памятники светской не летописной литературы XIII - XVI вв., сохранившиеся в составе рукописных сборников различного характера. Среди них «Слово о погибели Русской земли», «Сказание о князьях владимирских» и ряд других близких к последнему произведений, в которых сообщается о приобретении Владимиром Мономахом царского венца и его венчании на царство. К этой же группе примыкает отошедшая от летописной формы изложения и развивающая историко-генеалогическую схему «Сказания о князьях владимирских» «Степенная книга царского родословия», созданная на рубеже 50 - 60-х гг. XVI в. Это также такие произведения исторической мысли второй половины XVII в., как «История о царях и великих князьях земли Русской» Ф.А. Грибоедова и киевский «Синопсис», бывший, по оценке С.Л. Пештича, «промежуточным, переходным типом между летописью и историей в прямом смысле этого слова»5 .

Другую, весьма значительную группу составили произведения научной исторической мысли нового и новейшего времени. Это труды профессиональных историков, начиная с В.Н. Татищева и вплоть до наших дней.

54 Пештич С.л. «Синопсис» как историческое произведение // ТОДРЛ. Т. 15. М.; Л., 1958. С. 298.

Наконец, к числу повествовательных источников следует отнести и произведения художественной литературы. Это поэтические и прозаические сочинения XIX - начала XXI века: А.К. Толстого, А.Н. Майкова, Б.В. Шергина, А. Олеся, Ю. Шкрумеляка, В.Ю. Эльснера, В.А. Сосноры, Г.П. Блока,

A.П. Ладинского, В.Д. Иванова, А.Н. Сахарова, Е.Г. Санина, Б.Л. Васильева,

B.И. Седугина.

Изобразительные источники представлены двумя подгруппами. К ним относится живопись и монументальное искусство. Среди произведений живописи, в свою очередь, особо следует выделить миниатюры Радзивиловской летописи, датируемой концом XV в. и Лицевого летописного свода Ивана Грозного. Среди других памятников этой подгруппы выделяются изображения Владимира Мономаха в росписях галереи Благовещенского собора, Грановитой и Золотой палат Московского Кремля (последняя не сохранилась, но известна по описанию XVII в. С. Ушакова), галереи Преображенского собора Новоспасского монастыря и восходящей к ней - росписи свода парадных сеней Исторического музея в Москве, барельефы царского места Успенского собора Московского Кремля, икона «Благословенно воинство Небесного царя», портреты «Титулярников» 70-х гг. XVII в. и изображения князя в разнообразных сериях портретов русских государей XVIII - XIX вв., в том числе на изделиях немецких и русских медальеров и их повторениях в декоративной скульптуре и изделиях русских косторезов. Среди произведений XIX в. — иллюстрации в многочисленных книжных изданиях и картины художников А.Д. Кившенко, В.М. Васнецова и C.B. Иванова. Из работ современных художников следует выделить конный парадный портрет Владимира Мономаха картину К. Мирошника и Н. Кургузовой-Мирошник. Кроме того, изображение князя помещается на современных почтовых марках и монете.

Произведения монументального искусства представлены не столь широко и разнообразно, но значение их для характеристики образа Владимира Мономаха в общественно-историческом сознании от этого нисколько не уменьшается. Образ князя запечатлен на памятнике «Тысячелетие России» в Новгороде и памятнике 900-летию съезду князей 1097 г. в Любече. Он также присутствовал среди других православных российских правителей на открытом в 1898 г. несохранившемся памятнике Александру II в Московском Кремле A.M. Опекушина и Н.В. Султанова. Пока единственным специальным монументом, посвященным князю, является памятник, установленный в 1992 г. в г. Прилуки (Черниговская область, Украина). В целом, живопись и особенно монументальная скульптура представляют собой пример воплощения наиболее значимых исторических образов, характерных для общественно-исторического сознания конкретного периода. В отличие от произведений письменной литературы и историографии они рассчитаны на то, чтобы сделать эти образы достоянием самых широких слоев населения.

Научная новизна исследования:

1. В постановке в качестве актуальной исследовательской проблемы современной историографии отечественной истории и культуры образа

Владимира Мономаха как значимого феномена русского общественно-исторического сознания, места русской исторической памяти, мифологизированного в сознании общества.

2. В изучении на основе всестороннего анализа сложившегося круга письменных и изобразительных источников и литературы проблемы становления и развития образа Владимира Мономаха в русском общественно-историческом сознании периода средних веков, нового и новейшего времени.

3. В том, что собран и проанализирован материал XII - XXI вв., связанный с образом этого князя.

4. В выявлении и изучении разнообразных факторов, а также их взаимосвязи и степени влияния на процесс формирования образа Владимира Мономаха в мифологии русской истории.

5. В уяснении характера и особенностей мифологизации образа Владимира Мономаха в историографии, литературе и искусстве.

6. В выводе о том, что значительные достижения современной науки в реконструкции биографии Владимира Мономаха, выявлении его реального вклада в развитие политического процесса делают его образ более объемным, реалистичным и тем самым сужают возможности мифологизации.

Научная и практическая значимость исследования определяется возможностью использования его основных положений и выводов при написании работ по истории, историографии и истории культуры России, а также при разработке общих и специальных учебных курсов и дальнейшем изучении значимых феноменов русского общественно-исторического сознания.

Апробация работы. Содержание диссертации обсуждалось на заседании кафедры отечественной истории социально-исторического факультета ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет». Основные положения и выводы исследования были представлены на конференциях различного уровня, проходивших в Ростове-на-Дону и Новочеркасске. По теме диссертации опубликован ряд статей общим объемом 5 пл., в том числе в издании рекомендуемом ВАК.

Структура диссертации соответствует целям и задачам исследования. Она состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы.

Основное содержание диссертации

Во Введении раскрыты актуальность и научная новизна темы, определены объект, предмет, цель и задачи исследования, рассмотрена историография проблемы, проведен анализ источников, обоснованы теоретическая и методологическая основы работы.

Глава 1 - «Владимир Мономах в русском средневековом сознании» содержит анализ мифологического образа Владимира Мономаха в памятниках средневековой книжности. Она состоит из двух параграфов. В первом параграфе — «Летописный образ Владимира Мономаха» - рассматривается образ князя, представленный в ПВЛ и других летописях, его развитие в летописании московского времени. Показано, что именно в летописях были

заложены основы мифа о Владимире Мономахе. Летописные записи выдвигают его как последовательного противника княжеских междоусобий, их остановившего и активного борца с половцами, организовавшего ряд успешных степных походов. Для современных князю летописцев и их ближайших последователей он идеал сильного и справедливого правителя, которому покровительствуют небесные силы. Особенно четко элементы мифологизированного образа Владимира прослеживаются в его посмертных панегириках, изображающих его идеальным христианским правителем, который был страшен врагам, и любим народом. В дальнейшем, желая воздать хвалу тому или иному князю, летописцы неизменно сравнивали его с Владимиром Мономахом или подчеркивали родство с ним. Московскими летописцами имя великого киевского князя встраивается в генеалогическую линию, ведущую правящему государю и его династии. В соответствии с идеологическими тенденциями конца XV XVI вв. он предстает могущественным самодержцем, увенчанным византийскими регалиями власти.

Творцом собственного мифа был и непосредственно сам Владимир Мономах. В сохранившемся в составе Лаврентьевской летописи его «Поучении» он предстает идеалом русского князя, деятельного и справедливого, примерным христианином и рачительным хозяином. В примыкающем к «Поучению» письме к Олегу Святославичу, в междоусобице с которым погиб сын Мономаха Изяслав, на первый план выдвигаются христианское смирение и братолюбие Мономаха.

Во втором параграфе - «Владимир Мономах как мифологический образ русского средневековья» - речь идет об образе князя в агиографических и литературных памятниках XII - XVII вв. Согласно «Сказанию о Борисе и Глебе», окончательная редакция которого была составлена в княжение Владимира и его явным сторонником, он - один из наиболее ревностных приверженцев культа этих святых, постоянно заботящийся о его почитании и подносящий Борису и Глебу щедрые дары. Простота Владимира, его равнодушие к мирским благам и щедрость выходят на первый план в характеристике князя содержащейся в адресованном ему «Послании о посте» митрополита Никифора. Сюда же - к памятникам, прославляющим Владимира Мономаха с точки зрения церкви, относятся рассказы Киево-Печерского патерика. Но в отличие от памятников, созданных современниками князя и представляющих собой миф о нем в стадии его формирования, здесь - в произведении, основа которого датируется первой третью XIII в., мы наблюдаем уже функционирование этого мифа, его воспроизводство в исторической памяти. Для создателей патерика Владимир Мономах — это князь весьма благочестивый, наиболее последовательный почитатель, защитник и покровитель Печерской обители. Почитая прославленный монастырь, он и сам получает от него помощь - исцеление от болезни.

Наиболее же востребованным в исторической памяти в условиях постоянных княжеских усобиц и установления власти Орды над русскими землями оказался образ Владимира Мономаха как защитника и устроителя Русской земли. В памятнике светской не летописной литературы XIII в. «Слово

о погибели Русской земли» он возвеличивается как самоотверженный борец за Русскую землю, «грозный» и могущественный князь, которого боялись все другие народы и государства, начиная с половцев и кончая Византией. В конце XV - XVI вв. этот миф претерпел существенные изменения и из исторического символа силы Русской земли Владимир Мономах превратился в династический и самодержавный символ. В «Сказании о князьях владимирских» и родственных ему памятниках, повествующих о происхождении правителей Руси и их регалий, в соответствии с идеологическими потребностями формирующегося централизованного государства, он предстал могущественным единовластным правителем, победителем цареградских областей, увенчанным мировыми инсигниями власти.

Вершиной формирования мифа о Владимире Мономахе как самодержце, включенном в знаковую систему, прямо ориентированную на правителя Московского государства, стала «Степенная книга царского родословия». Образу «боговенчанного царя» Владимира Мономаха в ней уделяется особое внимание. Как и многие другие прославленные предки Ивана IV, он прославляется здесь, прежде всего, за различные мирные добродетели, главным образом за благочестие, а не за ратные подвиги. Получив в это время широкую известность и применение в политической практике, образ Владимира Мономаха как предка московских царей и первого российского монарха был принят на вооружение и идеологами династии Романовых. Однако в целом интерес к Владимиру Мономаху в XVII в. ослабел. С закреплением за московскими великими князьями царского титула и угасанием династии Рюриковичей этот образ уже не был столь актуален.

Глава 2 - «Миф о Владимире Мономахе в трудах историков, в литературе и искусстве» состоит из трех параграфов. В первом параграфе -«Мифологический образ Владимира Моиомаха в трудах историков» -рассматриваются образы князя, созданные историками XVIII - XX вв. и содержащие в себе мифологические начала. Последние заключались с одной стороны в апологетике личности и деятельности князя, характерной для большинства исторических трудов и являвшейся продолжением средневековой традиции, а с другой - в его чрезмерной критике, направленной на развенчание образа идеального князя, но от этого не менее мифологичной. Существенное влияние на создававшиеся в трудах историков образы Владимира Мономаха оказывали также общая философская, мировоззренческая и научная позиция авторов этих образов. В результате Владимир Мономах изображался монархом, государственным деятелем и полководцем, феодалом и т.д.

Второй параграф - «Владимир Мономах в литературе» - содержит анализ образов князя, представленных в разнообразных произведениях художественной литературы. Интерес к теме Владимира Мономаха в отечественной литературе составляет прямое отражение интереса к историческому образу князя в массовом историческом сознании, своеобразной частью которого являются сами творцы этого образа. В этой связи не удивительно, что литературный образ Владимира Мономаха несет в себе черты мифологической апологетики, соответствующей не только представлению о

нем в массовом историческом сознании, но и в исторических трудах разного времени. В стихах воспеты победы Владимира Мономаха над половцами, его вокняжение в Киеве, усилия по прекращению княжеских усобиц и сам князь, как мудрый правитель, храбрый воин и опытный полководец, заступник за обиженных. В прозе Владимир Мономах предстает, прежде всего, политиком, князем, возродившим былое единство страны и вместе с тем положившим начало возвышению Северо-Восточной Руси (Г.П. Блок), русским князем-богатырем, добрым и умным (В.Д. Иванов), представителем своей эпохи, разочаровавшимся в попытках примирить всех русских князей, но стремившимся к объединению земель (П.А. Загребельный). Он и князь-гуманист, мудрый и справедливый (А.П. Ладинский), выдающийся государственный деятель и талантливый полководец (А.Н. Сахаров, Б.Л. Васильев и др.).

В третьем параграфе - «Владимир Мономах в искусстве» - анализируется образ Владимира Мономаха в произведениях живописи и монументального искусства. В миниатюрах Радзивиловской летописи конца XV в., иллюстрации которой, как считается, восходят к лицевому протографу раннего XIII в. или к нескольким лицевым рукописям домонгольского времени, он предстает одним из сильнейших князей своего времени. В произведениях искусства начиная с эпохи Грозного, образ Владимира Мономаха начинает включаться в генеалогию Московской династии, при этом из князя он превращается в монарха и изображается, как правило, в одежде русского царя. Широкое распространение в искусстве в это время получил сюжет приобретения Владимиром Мономахом царских регалий. В грандиозном Лицевом летописном своде иллюстрировано не только получение им из Византии этих регалий, но и другие сюжеты его правления в Киеве. Значительное внимание здесь уделено христианским добродетелям князя. В дальнейшем Владимир Мономах в основном предстает в качестве одного из предков правящего государя. Сравнивая его портреты в «Титулярниках» 1671 - 1672 гг. можно видеть эволюцию его образа - превращение из князя в монарха с полным комплектом регалий. Последний тип портрета стал основой большинства изображений Владимира Мономаха XVIII - начала XIX вв. Новым в этот период была некоторая европеизация его образа, изображение в короне западного типа и горностаевом императорском плаще. С усилением же во второй половине XIX в. внимания к национальным традициям и фольклору Владимир Мономах предстает в образе русского князя, активного участника княжеских съездов (картины А.Д. Кившенко, C.B. Иванова) страстного охотника (картина В.М. Васнецова и рисунки в иллюстрированных изданиях конца XIX - начала XX вв.) и писателя (иллюстрации конца XIX - начала XX вв., изображающие написание «Поучения» или оставление завещания детям). Однако сохранялись и прежние интерпретации его фигуры. В многочисленных иллюстрированных изданиях рубежа XIX - XX вв. можно наблюдать смешанные формы отдельных образов. В советской исторической живописи образ Владимира Мономаха не был востребован. В современное же искусство он вошел выдающимся государственным деятелем, сильным и волевым князем

(конный портрет Н. Кургузовой и К. Мирошника). О поддержке этого образа властью свидетельствует выпуск посвященных князю почтовых марок и монет.

В произведениях монументального жанра Владимир Мономах также предстает, прежде всего, в романтизированном образе правителя, государственного деятеля, озабоченного укреплением Руси и предка правящей династии (памятник «Тысячелетия России» в Великом Новгороде и несохранившийся памятник Александру II в Московском Кремле). В современной скульптуре отмечена его роль как писателя (памятник князю в Прилуках) и участника Любечского съезда князей 1097 г. (памятник в Любече).

Третья глава - «Критика мифологического образа и научное представление о Владимире Мономахе» разделена на два параграфа. В первом параграфе - «Деятельность Владимира Мономаха в трудах современных историков» - рассматриваются представления современных историков о деятельности князя, ее оценка. Важной стороной современных исследований о Владимире Мономахе признается отказ от одностороннего классового подхода, характерного для работ советского периода. Опираясь на разнообразие существующих теорий и подходов, современные историки стремятся к переосмыслению деятельности князя и пересмотру устаревших ее оценок. В результате образ Владимира Мономаха предстает более богатым и разнообразным. Это и образ князя как племенного вождя прошлого, и мудрого политика и выдающегося государственного деятеля — борца за сохранение единства Руси, великого полководца, просвещенного и талантливого писателя, примерного христианина. Несмотря на то, что в отдельных работах образ Владимира Мономаха и не лишен некоторой идеализации, в целом он более объективен. Отказ от односторонне позитивной (или напротив негативной) оценки деятельности князя, самое внимательное отношение к источникам, содержащим информацию о ней, выявление в них двойного или скрытого смысла способствует формированию такого облика Владимира, который в несравненно большей степени соответствовал реальности прошлого, чем мифологизированный образ князя.

Во втором параграфе - «Черты реальной личности Владимира Мономаха в трудах современных историков» - внимание сконцентрировано на характеристике последними личных качеств князя. Отмечаются самые разнообразные его качества — реализм или здравый прагматизм, энергия, целеустремленность, смелость, решительность, но в то же время и осторожность, гордость и самоуверенность, властолюбие, душевность и религиозность и т.д. Наряду с этими чертами личность Владимира Мономаха характеризуется посредством подмеченных в древнерусских памятниках сопоставлений князя с библейскими персонажами и прославленными героями начальной русской истории. Образ Владимира Мономаха, тем самым, оказывается мозаикой из элементов известных первообразов, а его жизнь -последовательностью сформированных в Священном Писании и ориентированном на него начальном летописании событий. Владимир становится на одну ступень с великими ветхозаветными царями, правителями древности и своими прославленными предками.

В Заключении подведены итоги диссертационного исследования, сформулированы выводы по его проблематике. На основе анализа разнообразных источников делается вывод о довольно заметном месте мифологизированного образа Владимира Мономаха в русском общественно-историческом сознании и русской культуре, которое он занимал в течение длительного времени их развития. Мифологизированный образ Владимира Мономаха - это продукт многих сотен лет русской истории. Нашедший выражение в текстах и изобразительных источниках, он не однажды существенно изменялся, что можно интерпретировать как выражение перемен в обществе и культуре, в соответствии с которыми создавались новые интерпретации истории. В течение долгого времени и благодаря ряду разнообразных факторов, действовавших как порознь, так и в сочетании друг с другом, было определено столь заметное место древнерусского князя в мифологии русской истории, а сам он стал подлинным идеалом князя, чье имя превратилось в символ российской монархической власти.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

I. В изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Ищенко A.C. Миниатюры Радзивиловской летописи как источник биографии Владимира Мономаха // Известия ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов н/Д, № 3, 2011. С. 56 - 60 (0,5 п.л).

2. Ищенко A.C. Владимир Мономах в Послании митрополита Никифора// Известия ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов н/Д. № 1,2012. С. 49-52 (0,4 п.л.).

3. Ищенко A.C. Образ Владимира Мономаха в «Слове о погибели Русской земли» // Известия ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов н/Д. № 3, 2012. С. 54 - 58 (0,5 п.л.).

II. В других изданиях:

1. Ищенко A.C. Владимир Мономах в летописании Киевской Руси // Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы. Одиннадцатые Всероссийские научные чтения. Тезисы докладов и сообщений 28 - 29 апреля 2010 г. Новочеркасск; Ростов н/Д.: Логос, 2010. С. 18 - 19 (0,1 пл.).

2. Ищенко A.C. Владимир Мономах и русское летописание: из истории изучения «Повести временных лет» // Актуальные проблемы социальной истории. Сборник научных статей. Выпуск 12. Под ред. проф. П.Я. Циткилова. Новочеркасск; Ростов н/Д.: Логос, 2010. С. 15 - 23 (0,5 п.л.).

3. Ищенко A.C. «Поучение» Владимира Мономаха как источник для характеристики князя // Рубикон. Сборник научных работ молодых ученых. Выпуск 56. Ростов н/Д.: ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет», 2010. С. 22-26 (0,4 п.л.).

4. Ищенко A.C. Владимир Мономах в «Слове о полку Игореве» // Известия Академии молодых исследователей (АМИ) Южного отделения Российской Академии образования. ПИ ЮФУ. Выпуск 3. Ростов н/Д., 2011. С. 38-44(0,4 п.л.).

5. Ищенко A.C. Киево-Печерский патерик о Владимире Мономахе // Известия АМИ. Выпуск 6. Ростов н/Д., 2011. С. 26 - 30 (0,3 п.л.).

6. Ищенко A.C. К характеристике Владимира Мономаха в «Сказании о Борисе и Глебе» // Известия АМИ. Выпуск 7. Ростов н/Д., 2011. С. 87 - 91 (0,3 п.л.).

7. Ищенко A.C. Образ Владимира Мономаха в «Сказании о князьях Владимирских» // Рубикон. Сборник научных работ молодых ученых. Выпуск 59. Ростов н/Д.: ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет», 2011. С. 21 -28 (0,7 п.л.).

8. Ищенко A.C. Образ Владимира Мономаха в «Степенной книге Царского родословия» // Рубикон. Сборник научных работ молодых ученых. Выпуск 60. Ростов н/Д.: ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет», 2012. С. 3-7(0,4 пл.).

9. 1щенко О. Володимир Мономах в Сказанш про Бориса та Пшба // Оверянський лггопис. Всеукра'шський науковий журнал. 2013. № 2 (110). С. 3 -8 (0,5 пл.).

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1.0уч.-изд.-л. Заказ № 3154. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88

Текст диссертации на тему "Владимир Мономах в русском общественно-историческом сознании: мифологический образ и историческая реальность"

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Южный Федеральный университет"

04201450788 и

На правах рукописи

ИЩЕНКО АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ

Владимир Мономах в русском общественно-историческом сознании: мифологический образ и историческая реальность

Специальность 07.00.02. Отечественная история

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор Мининкова Л.В.

Ростов-на-Дону, 2013

Содержание

Введение 3-27

Глава 1. Владимир Мономах в русском средневековом сознании 28-94

1.1. Летописный образ Владимира Мономаха 28-53

1.2. Владимир Мономах как мифологический образ

русского средневековья 54-92

Глава 2. Миф о Владимире Мономахе в трудах историков, в литературе и искусстве 95 - 175

2.1. Мифологический образ Владимира Мономаха в

трудах историков 95-127

2.2. Владимир Мономах в литературе 127-144

2.3. Владимир Мономах в искусстве 144 - 173 Глава 3. Критика мифологического образа и научное

представление о Владимире Мономахе 176-210

3.1. Деятельность Владимира Мономаха в трудах современных историков 176 - 198

3.2. Черты реальной личности Владимира Мономаха в

трудах современных историков 199 - 209

Заключение 211 - 216

Список использованных источников и литературы 217-256

Список использованных сокращений 257

Введение

Актуальность темы определяется тем, что проблематика русского общественно-исторического сознания является для современной отечественной исторической науки новой и перспективной. Она в полной мере соответствует одному из важных направлений в развитии научных исследований в исторической мысли западноевропейских стран, особенно активно развивавшихся в прошлом столетии во Франции.

Исследование этой проблематики позволяет более глубоко, полно и конкретно понять характер и особенности развития всякого культурно-исторического сообщества, в том числе этнической культуры. В условиях, когда изучению этнических культур уделяется особое внимание, исследование исторического сознания общества как исключительно сложного и противоречивого явления и одновременно постоянно развивающегося процесса позволяет познать и уяснить саму их основу, которую представляют собой представления о прошлом и оценки прошлого. Но, в свою очередь, к изучению этой проблематики выработаны разные подходы. Это может быть исследование отношения общества к историческим явлениям и событиям, которые закрепились в памяти общества, и нашли выражение в его историческом сознании. Вместе с тем весьма продуктивен оказался и другой путь исследования поставленной проблемы, который выражается во внимании к образам исторических личностей, оставивших свой след в истории страны и народа, и поэтому также запечатлевшихся в памяти и нашедшем свое место в историческом сознании. Перспективность подобного пути подтверждена исследованиями исторических личностей как значимых мест французской исторической памяти, таких, как Жанна д'Арк и солдат Шовен, убедительно проведенных историками школы выдающегося французского историка П.Нора - М. Виноком и Ж. де Пюимежем1.

1 См.: Винок М. Жанна д'Арк // Франция-память / П.Нора, М.Озуф, Ж.де Пюимеж, М.Винок. Пер. с фр. Д. Хапаевой. Науч. коне. пер. Н.Колосов. СПб., 1999. С. 225 - 295; Пюимеж де Ж. Солдат Шовен // Франция-память. С. 186 - 224.

Одной из таких значимых личностей в русском историческом сознании является великий князь киевский Владимир Мономах. С одной стороны, в связи с тем, что эта выдающаяся личность относится к очень далеким временам русской истории, в массовом историческом сознании образ его с течением веков оказался несколько стертым. Это произошло несмотря даже на то, что он проявил себя в такой значимой для национального сознания деятельности, как борьба со степными соседями Руси, половцами. Не удивительно, что ее затмили образы отечественных исторических личностей более позднего времени. Связано это также и с тем, что некоторые из таких личностей в значительно большей степени поразили сознание общества, чем Владимир Мономах. Прежде всего, это относится к таким ярким личностным образам в исторической памяти, как тиран позднего средневековья Иван Грозный и диктатор советского времени Сталин, который далеко не случайно стремился формировать и закреплять в сознании советского общества культ Грозного царя средствами литературы, историографии и кинематографии. В самом деле, такой культ составлял историческую основу его собственного культа. С другой стороны, историческая отдаленность Владимира Мономаха от новой и новейшей России создавала благоприятные условия для того, чтобы проанализировать процесс развития образа этого выдающегося киевского князя в российском историческом сознании на протяжении многих веков, в произведениях общественно-исторической мысли, литературы и искусства. Это, в свою очередь, позволяет представить русское историческое сознание как длительный культурно-исторический процесс, проанализировать воздействие его на разные стороны более поздней отечественной духовной культуры.

Неотъемлемой составной частью проблемы исторического сознания является проблема содержащихся в нем мифологических образов. В самом деле, образы и сюжеты прошлого со временем в сознании общества с неизбежностью мифологизируются, предстают в нем в том виде, который соответствует не столько исторической реальности, сколько отношению к

этим образам и сюжетам в обществе в соответствии с его традициями и культурой. В этой связи образ исторической личности в массовом сознании представляет собой такой культурно-исторический миф, анализ которого позволяет понять, как содержание и внутренние его смыслы, отражавшие особенности истории, традиций и культуры того общества, где этот миф сформировался. Вместе с тем эволюция культуры такого общества оказывает воздействие на сам миф, который на каждом этапе данной эволюции сам претерпевает изменения, и на каждом этапе в своем развитии может иметь весьма существенные отличия. Анализ мифологических образов в русской культуре Владимира Мономаха на протяжении длительного, многовекового периода его существования дает возможность более глубоко понять и оценить характер и особенности этой культуры, ее изменения в течение веков.

В этой связи актуальность поставленной проблемы представляется очевидной. Она относится к истории исторического сознания и исторической мысли, к исторической науке, литературе и искусству России, к отечественной культуре в целом. Она носит, таким образом, междисциплинарный характер, и соответствует одному из основных направлений современной гуманитарной мысли. Ее исследование дает возможность уяснить еще одну существенную сторону исторического сознания русского общества, к которой до сих пор в целом не было привлечено исследовательское внимание.

Историография, посвященная киевскому князю Владимиру Мономаху, велика. Однако специального обобщающего исследования его мифологического образа в русском общественно-историческом сознании до сих пор нет. Существует лишь оценка трудов, в которых содержится характеристика князя, а также оценка отдельно взятых сюжетов, в которых он предстает в качестве мифологизированного «места» или «фигуры» исторической памяти.

На мифологичность образа Владимира Мономаха в памятниках средневековья, его весьма высокую оценку в исторической памяти обращалось внимание уже в дореволюционной историографии. «Мономах, -писал Н.И. Костомаров, - оставил по себе память лучшего из князей... Его благодушие, соединенное в нем с энергическою деятельностью и умом вознесло его так высоко и в глазах современников, и в памяти потомства». Стремясь при этом к объективности, Костомаров подчеркивал, что «Мономах в своих наставлениях и в отрывках о нем летописцев являлся более безупречным и благодушным, чем в своих поступках»1. По замечанию П. Голубовского, «почти идеализированная личность Владимира Всеволодовича Мономаха» заслоняет собой всех других современных ему князей и своим блеском заставляет еще более темнеть личность Олега Святославича, упорного врага Мономаха . Об идеализации летописью Владимира Мономаха писал также М.С. Грушевский, замечавший, что она «благосклонна Всеволодовой династии», «написана поклонником Мономаха», который предстает «идеальным патриотом», «идеалом князя — энергичного, дальновидного, для общины доброго» . Идеализация и в самом деле представляет собой форму мифологизации. Однако, будучи намеченной, эта мысль в трудах указанных историков развития не получила.

Причины идеализации летописью Владимира Мономаха были показаны A.A. Шахматовым. Он выяснил, что в дошедшем до нас виде «Повесть временных лет» была отредактирована в годы его княжения в Киеве и под его контролем4. Однако на мифологичность образа князя выдающийся летописевед не указывал. После его работ и работ его последователей общим местом большинства исследований о Мономахе становится указание на политическую пристрастность летописцев к этому

1 Костомаров Н.И. Князь Владимир Мономах // Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Книга I. Выпуски первый, второй и третий. М., 1990. С. 70.

2 Голубовский П. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881. С. 80.

3 Грушевський М. 1сторк Укра'ши-Руси. Том II. XI -XIII вжи. Льв1в, 1905. С. 93, 120.

4 Шахматов A.A. История русского летописания. Т. I, кн. 2: Повесть временных лет и древнейшие русские летописные своды. Ранние русские летописи X - XII вв. СПб., 2003. С. 538 - 539, 545, 551 - 552, 554.

князю, выражавшуюся в выдвижении его на первый план русской истории, прославлении и идеализации. «Летописные записи, - подчеркивал в этой связи Б.А. Романов, - выдвигают Мономаха как идеального христианского князя»1.

По существу на мифологизацию образа Владимира Мономаха обращал внимание A.C. Орлов. В своей книге, посвященной этому князю, он отмечал, что Владимир считался «наибольшей близостью к желанному тогда образу государственного правителя». Об этом, по его мнению, «свидетельствуют история и легенда». Рассматривая отзывы о Мономахе, как современных князю летописцев, так и их продолжателей, Орлов обращал внимание на то, что оставаясь «неизменно хвалебным», образ князя изменялся «с течением веков соответственно их идеологическому развитию». «Вместо объединителя княжеского рода и главы правящих феодалов, - замечал историк, - этот образ лет через четыреста стал представлять единовластца, притом увенчанного мировыми инсигниями власти» . Это изменение образа Мономаха Орлов связывал с завершением процесса объединения русских земель вокруг Москвы, когда последняя «почувствовала себя вправе стать во главе государств Восточной Европы и прозвалась "третьим Римом"»3. Исследования последующих лет, однако, показали, что концепция «Москва — Третий Рим», которую имел в виду A.C. Орлов, во-первых, имела сугубо клерикальный, эсхатологический, а не политический характер, а во-вторых, ее место и роль в то время, когда возникла и получила официальное признание легенда о Мономаховых дарах, было весьма скромным. Что же касается Владимира Мономаха, то по заключению Орлова, за всю средневековую эпоху он «изображался, как представитель мощи Русского народа перед всеми другими народами и государствами, начиная со степняков-кочевников и кончая Византией»4.

1 Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. Историко-бытовые очерки XI - XIII вв. М.; Л, 1966. С.

2 Орлов A.C. Владимир Мономах. М.; Л., 1946. С. 46.

3 Там же. С. 46.

4 Орлов A.C. Указ. соч. С. 46 - 47.

Таковым, по оценке Орлова, Мономах виделся и большинству историков и литературоведов, которые формулируя его характеристику, приобретали «твердое убеждение в высоком качестве его человеческого лица и деятельности»1. Среди этих характеристик Орлов выделял характеристики, данные Мономаху С.М. Соловьевым, М.С. Грушевским, Н.И. Рожковым и М.Д. Приселковым. Особенно высоко он оценивал отзыв Соловьева и критиковал Приселкова, обвинявшего Мономаха в грекофильстве.

На идеализацию Владимира Мономаха в средневековой литературе, рассматривая образы князей в контексте выделенного им стиля «монументального историзма», указывал Д.С. Лихачев. Он подчеркивал, что в литературе и искусстве эпохи феодализма не могут содержаться характеристики реальных качеств личности. Человек выступал «в качестве представителя определенной среды», «своего сословия». Князь изображался «в церемониальных положениях» и воплощал «героизм личности, понятия чести, славы, могущества князя»2. Отражая феодальную природу общественных отношений, образ князя, тем самым идеализировался. Среди приводимых Лихачевым примеров таких идеальных образов неоднократно упоминается и Владимир Всеволодович Мономах.

0 нем, как летописном идеале князя писали и другие исследователи, обращавшиеся к анализу «Повести временных лет» и ее концепции. В.Г. Мирзоев, например, указывая на это, отмечал, что «повествование о делах Владимира Мономаха полно глубокого уважения к этому деятелю. Владимир рассудителен, нетороплив в решениях, справедлив. Он полон стремления сохранить Русскую землю, наследие отцов и дедов, боголюбив, готов всех примирить и утешить. Вся политика и личная жизнь князя Владимира представляются летописцем как реальный идеал правителя государства, поступающего в точном соответствии с законами божескими и

о

человеческими» . «Его биография, - заключал A.A. Шайкин, - это

1 Там же. С. 71.

2 Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М.; Л., 1958. С. 39.

3 Мирзоев В.Г. Былины и летописи — памятники русской исторической мысли. М., 1978. С. 174.

последовательное осуществление идеала князя»1. По существу, исследователями была подмечена мифологичность образа Владимира Мономаха, запечатленного в средневековой литературе.

Высказывания, свидетельствующие о распространенности в историографии представления о том, что запечатленный в средневековых памятниках образ Владимира Мономаха является идеализированным, содержатся также в работах И.У. Будовница, Б.А. Рыбакова, П.П. Толочко и других советских историков, видевших в этом образе отражение действительных успехов многообразной деятельности Мономаха2. Те же историки, кто оценивал Мономаха негативно, усматривали за его идеализацией литературную деятельность сторонников князя3. По оценке А.Г. Кузьмина, «Владимир Мономах являлся главным героем книжной, летописной традиции». Он не столько герой - защитник Русской земли или ее устроитель, сколько - «идеальный правитель». И в оставленных заинтересованными современниками и ближайшими наследниками летописных оценках и в позднейшей традиции он, как указывал Кузьмин, «символ величия Руси и ее единства»4.

Исследователями «Поучения» Владимира Мономаха неоднократно обращалось внимание на мифологизацию своего образа самим Мономахом, уделившим в своих литературных трудах большое внимание образу идеального правителя, в качестве которого, рассказывая о собственной жизни, он стремился показать самого себя5. Помимо «Поучения» Мономаха,

1 Шайкин А. «Се повести времяньных лет...». От Кия до Мономаха. М., 1989. С. 209.

2 Будовниц И.У. Владимир Мономах и его военная доктрина // Исторические записки. 1947. № 22. С. 42 - 47; он же. Общественно-политическая мысль Древней Руси (XI - XIV вв.). М., 1960. С.208; Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII вв. М., 1982. С. 451 - 452; Толочко П.П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 104.

3 См.: Смирнов И.И. Очерки социально-экономических отношений Руси XII - XIII веков. М.; Л., 1963. С. 239-251.

4 Кузьмин А.Г. Владимир Мономах // Великие государственные деятели: Учебное пособие. / Под ред. А.Ф. Киселева. М., 1996. С. 40, 52.

5 Комарович В.Л. Поучение Владимира Мономаха II История русской литературы. Том I. Литература XI - начала XIII века. М.; Л., 1941. С. 294; Замалеев А.Ф. Философская мысль в средневековой Руси (XI - XVI вв.). Л., 1987. С. 123 - 124; Депман Г.-Д. Древнерусское благочестие в «Поучении» Владимира Мономаха // Тысячелетие Крещения Руси: Международная церковно-историческая конференция. Киев, 21-28 июля 1986 г.: Материалы. M., 1986. С. 199 - 205; Чичуров И.С. Политическая идеология средневековья (Византия и Русь). M., 1991. С. 146 - 150; Подскальски Г. Христианство и

обращалось также внимание на его идеализацию в таких произведениях, как созданная в его княжение окончательная редакция «Сказания о Борисе и Глебе»1 и созвучное «Поучению» одно из посланий князю киевского

2 3

митрополита Никифора , рассказах Киево-Печерского патерика . «Развитие легенды о Владимире Мономахе» в «Слове о погибели Русской земли» анализировал исследователь этого произведения Ю.К. Бегунов4. Дальнейшее развитие мифологизированного образа князя в XV - XVI в. в «Послании» Спиридона-Саввы и «Сказании о князьях владим