автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Влияние политической элиты на трансформации государственных институтов современной России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Влияние политической элиты на трансформации государственных институтов современной России"

На правах рукописи

Абелинскайте Вера Эдуардовна

Влияние политической элиты на трансформации государственных институтов современной России

Специальность: 23.00.02. - Политические институты, процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

- гггл 2015

Москва - 2015

' Л'

№

005561904

005561904

Работа выполнена в федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». Научный руководитель: доктор политических наук, профессор

Нисневич Юлий Анатольевич Официальные оппоненты: Соловьёв Александр Иванович, доктор

политических наук, профессор, Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова, заведующий кафедрой политического анализа факультета государственного управления Рябов Андрей Виленович, кандидат исторических наук, доцент, главный редактор журнала «Мировая экономика и международные отношения» Ведущая организация: Московский государственный институт

международных отношений (Университет) МИД России

Защита диссертации состоится 29 сентября 2015 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.048.08 в Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» по адресу: 103070, г. Москва, ул. Ильинка, д. 13, аудитория 205.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», http://www.hse.ru/sci/diss/. Автореферат разослан «Л' » августа 2015 года.

Учёный секретарь диссертационного совета, \

доктор исторических наук, профессор ' щУ^] Орлов Игорь Борисович

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Понимание того, как институты государственной власти функционируют в реальности и как они изменяются, несомненно, является важной частью научного знания относительно сущности этих властных институтов в контексте политического развития современной России.

В рамках данной диссертации предполагается, что анализ трансформации институтов государственной власти должен быть проведён комплексно, с учётом различных взглядов на основные точки приложения исследовательских усилий. Первый взгляд актуализирует анализ институциональной трансформации с точки зрения характеристик этих институтов, одной из наиболее важной из которых предполагается свойство гибкости/ригидности по отношению к трансформационным действиям. Вторая позиция исходит из идеи о необходимости учёта специфики акторов, участвующих в этих трансформационных процессах. Кроме того, учёт неформальных практик как составной части самих институтов, трактуемых расширительно, позволяет сформулировать важные выводы относительно развития всего поля действия политических акторов.

Кроме того, исследование направлено на реализацию комплексного анализа институциональных основ политического режима современной России, трансформация которых является следствием применения особых механизмов во взаимоотношениях властных институтов и политических акторов.

Степень разработанности проблемы

Существует значительное число масштабных исследований, посвященных отдельно вопросам функционирования институтов государственной власти и деятельности политической элиты как ключевого политического актора. В процессе дискуссии со сторонниками плюралистической теории (Р. Далем, Д. Рисменом и др.)1 относительно равенства разнообразных соревнующихся на политическом поле групп в 19701990 гг. развивается доктрина неоэлитизма, составляющая одну из теоретических основ данного исследования. Главным достижением исследований М. Бёрда, Т. Дая, Дж. Домхоффа, X. Зиглера, М. Марджера, Р. Патнэма, Дж. Сартори и др.2 было доказательство тезиса о единстве элиты как социальной группы с определёнными поведенческими установками и широким консенсусом относительно «основных, существенно важных для поддержания существующей социально-политической системы вопросов»3, а также положение о доминировании элиты над другими акторами, участвующими в соревновании за влияние на процесс принятия политических решений. В рамках данного исследования эта идея была принята в качестве основы, но исследовательское внимание фокусируется на вопросах результатов деятельности элиты как политического актора, обладающего возможностями по трансформации институциональной структуры.

Российская специфика функционирования элиты была раскрыта сначала в области исследований советской номенклатуры М. Джиласом, Дж.

1 См.: Dahl R. Democracy in the United States: Promises and Performance. Chic. Houghton Mifflin, 1971; Dahl R. Who Governs? Democracy & Power in an American City. New Haven: Yale University Press, 1961; Riesman D. The Lonely Crowd. N.Y.: Oxford University Press, 1953.

2 См.: Beard M. A History of the Business Man. N.Y.: Macmillan, 1938; Dye T. Who's Running America? N. J.: Prentice Hall, 2001; Dye T. Top-Down Policymaking. N.Y.: Chatham House Publishers, 2001; Domhoff G.W. Who Rules America? N. J.: Prentice-Hall, 1967; Dye Т., Zeigler H. The Irony of Democracy: An Uncommon Introduction to American Politics. CA: Duxbury Press, 1991; Дай Т., Зиглер X. Демократия для элиты. Введение в американскую политику. М., 1984; Marger М. Elites and Masses: an Introduction to Political Sociology. N.Y.: Wadsworth Pub Co, 1986; Putnam R. The Comparative Study of Political Elites. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1976; Сартори Дж. Вертикальная демократия И Полис. 1993. №2. С. 80-89.

3 Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс элитологии. М.: Спортакадемпресс, 1999. С. 257.

Виллертоном, M. Вселенским и X. Смитом, описавшими «новый класс», характеризующийся самовозобновляемостью, предельной закрытостью, кастовостью, системой личной и партийной лояльности, определявшей продвижение внутри элиты и привилегии в советском обществе4. Исследования новой российской элиты были реализованы рядом зарубежных авторов: И. Бреммером, С. Коткиным, Дж. П. Ледонном, Д. Лэйном, Ш. Ривера и др.3

Современные исследования российской элиты и механизмов её рекрутирования представлены работами отечественных исследователей. Часть исследований носит общетеоретический характер, в частности, работы Г. Ашина, С. Кислицына, В. Ледяева, М. Масловского и Ж. Тощенко6. Основу другой части исследований составляет эмпирическая база, позволяющая анализировать российскую политическую элиту в федеральном и региональном разрезе, а также оценивать роль элит в трансформации общества и формировать определённую точку зрения на политический режим в России. К этим исследованиям относятся работы М. Афанасьева, В. Ачкасовой и А. Дуки, Р. Галлямова, О. Гаман-Голутвиной, В. Гельмана, Г. Голосова, А. Даугавет, Т. Заславской, О. Крыштановской, И. Куколева, Н. Лапиной и А. Чириковой, Ю. Левады, А. Понеделкова, С. Перегудова, В. Римского, О. Харходина, К.

4 См.: Джилас М. Новый класс. Анализ коммунистической системы. NY: Incorporated, 1957- Willerton

hL 86 a\d/°llt,CS Ш the USSR- N- Y-: Cambridge University Press 1992; Восленский M Номенклатура. - M, Захаров, 2005; Smith H. The Russians. N.Y, Ballantine Books, 1976 См_ : Bremmer I., Charap S. The Siloviki'm Putin's Russia: Who They Are and What They Want // The

ar 2006- Уо!э^Р1:;ыйко1к1п s —

mTTTc^La P 175,м9тЛЭЙН Д' ПСРеМеНЫ B РОСС"И: Р°ЛЬ политической элиты // Социс

1УУО. л. 4. с. J0-40, Ривера Ш. Тенденции формирования состава посткоммунистической элиты России: репугационный анализ // Полис. 1995. № б. С. 61-66; Ривера Ш„ Ривера Д. К более точным оценкам трансформации в российской элите// Полис. 2009. № 5. С. 149-157

См.: Ашин Г. Формы рекрутирования политических элит // Общественные науки и современность 1УУ8. № 3. С. 85-96; Кислицын С.А. Политические элиты и антиэлиты как имманентная часть демократического процесса // Элитологические исследования. Ежегодник. Ростов-н/Д„ 2006- Ледяев BJ . Социология властных элит: концептуальные проблемы // Властвующие элиты современной России в процессе политической трансформации. Ростов-н/Д: СКАГС, 2004. С. 142-15' Масловский М. Политическая социология бюрократии. М„ 1997; Тощенко Ж. Элита? Кланы? Касты'' Клики? Как назвать тех, кто правит нами? //Социс. 1999.№ U.C. 123-133.

Холодковского, Л. Шевцовой и др7 Опора на выводы этих исследований стала важной частью данного диссертационного исследования. С учётом ограниченности возможностей самостоятельного доступа к политической элите современной России результаты исследований обозначенных авторов в рамках диссертации были использованы для формирования оценок особенностей деятельности элиты.

7 См.: Афанасьев М. Клиентелизм и российская государственность. М.: МОНФ, 2000.; Афанасьев М.Н. Изменения в механизме функционирования правящих региональных элит // Полис. 1994. № 6; Ачкасова В., Дука А. Конфликты и компромиссы в структурах региональной политической элиты: Типология противоборства: (Санкт-Петербург в период трансформации системы) // Стратегия. СПб., 1997. № 9. С. 42-51; Дука А. Проблемы институционализации российской политико-административной элиты: экономический и глобальный аспекты // Власть и элиты в современной России: Сб. научных статей / Под ред. А.В.Дуки. СПб: Социологическое об-во им. М.М. Ковалевского, 2003. С.162-186. [Электронный ресурс]. URL: http://politstudv.info/?o=209: Галлямов Р. Политические элиты российских республик: Особенности трансформации в постсоветский период // Полис. 1998. № 2. С. 108-115; Гаман-Голутвина О. Политические элиты России: Вехи исторической эволюции. М: Интеллект, 1998; Гаман-Голутвина О. Российские элиты как предмет научного анализ И Общество и экономика. 2008. №3/4; Гельман В. Институциональное строительство и неформальные институты в современной российской политике // Полис. 2004. № 4. С. 6-26; Голосов Г. Элиты, общероссийские партии, местные избирательные системы (О причинах развития политических партий в регионах России) // Общественные науки и современность. - 2000. № 3. С. 51-75; Даугавет А.Б. Неформальные практики российской элиты: апробация когнитивного подхода // Полис. 2003. № 4; Заславская Т. И. Социальные механизмы трансформации неправовых «практик» // Общественные науки и современность. 2001. № 5; Крыштановская О. Анатомия российской элиты. М: Захаров, 2005; Kryshtanovskaya О., White S. From Soviet Nomenklatura to Russian Elite // Europe-Asia Studies. 1995. Vol. 48. N 5; Kiyshtanovskaya O., White S. Putin's Militocracy // Post-Soviet Affairs. 2003. Vol. 19; Воронкова О. А., Сидорова А. А., Крыштановская О. В. Российский истеблишмент: пути и методы обновления // Полис. 2011. -№ 1. С. 66-79; Куколев И. Трансформация политических элит в России // Общественные науки и современность. 1996. № 4. С. 82-91; Лапина Н.Ю. Обновление политической элиты: изучение в рамках компаративистского исследования / Н.Ю. Лапина, А.Е. Чирикова // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 11; Лапина Н.Ю. Трансформация российской региональной элиты: вперед в номенклатурное будущее? // Мировая экономика и международные отношения. 2005. № 6; Левада Ю. Элита и «массы» в процессах трансформации / Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро-, мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса. М., 2001; Понеделков А. Политико-административная элита: генезис и проблемы её становления в современной России //Элитизм в России: за и против: Сб. материалов. Пермь: Пермский гос. техн. ун-т, 2002; Понеделков A.B. Коррупционные и антикоррупционные аспекты государственной гражданской службы // Проблема коррупции: пути междисциплинарного исследования. Астрахань, 2009. С. 7-10; Перегудов С.П. и др. Группы интересов и российское государство. М., 1999; Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. М., 2003; Римский В.Л. Бюрократия, клиентелизм и коррупция в России // Общественные науки и современность. 2004. № 6; Kharkhordin О. The Politics of Friendship: Classic and Contemporary Concerns. Frankfurt am Main: Campus, 2002; Холодковский К. Г. К вопросу о политической системе современной России // Полис. 2009. № 2; Шевцова Л. Россия: логика политических перемен // Россия политическая. М.: Московский центр Карнеги, 1998.

Вопросы функционирования и трансформации институтов в наибольшей степени проблематизировались и изучались в контексте новой институциональной теории (в работах Д. Дьермейера и К.Кребила это аспект назван «институциональной теорией»8). В общем виде принципы этого теоретического направления сформулированы в работах Б. Вейнгаста, Я. Капелюшникова, Д. Лэйна, Д. Норта и П. Холла9.

С точки зрения институциональной теории диссертационная работа фокусирует внимание на исследованиях, посвящённых формам взаимодействия институтов и политического поведения. В этом контексте использована идея, сформулированная Дж. Марчем и Й. Ольсеном: «человеческие действия, социальный контекст и институты достаточно сложным образом взаимодействуют друг с другом, и этот комплекс взаимодействий оказывает воздействие на политическую жизнь»10.

В данной диссертации особое внимание было уделено работам, основанным на анализе неформальных практик в контексте развития политического поля. Этот интерес обусловлен особыми тенденциями в процессе трансформации институтов государственной власти современной России. Эти тенденции развиваются в виде институционального закрепления практик консолидации целого ряда ресурсов в руках круга представителей политической элиты. Значительный объём исследований касается изучения экономических и правовых аспектов теневых практик и форм неформального

' Diermeier D. Commitment, Deference, and Legislative Institutions // American Political Science Review 1995 Vol 89. № 2.

Вейнгаст Б. Политические институты с позиций концепции рационального выбора // Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина. М.: Вече, 1999. С. 181-204; Капелюшников Р Новая институциональная теория // Институт свободы «Москвский либертариум» [Электронный ресурс] URL: http://www.libertarium.ru/1062S; Lane J-E., Ersson S. The New Institutional Politics: Performance and Outcomes. N.Y.: Routledge, 2000; Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики: Пер. с англ. А.Н. Нестеренко; предисл. и науч. ред. Б.З. Мильнера М.: Фонд экономической книги "Начала", 1997; Hall P., Taylor R. Political Science and the Three New Institutionalism // Political Studies. 1996. Vol. 44. N. 5.

См.: March J.G., Olsen J.P. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics N Y • The Free Press, 1989; March J.G., Olsen J.P. Institutional Perspectives on Political Institutions // Governance 1996. Vol. 9. Iss. 3. P. 249.

взаимодействия. Примерами таких работ могут служить изыскания С. Барсуковой, В. Волкова, Б. Дубина, С. Киридиной, И. Клямкина, Е. Митраковой, А. Портеса, Р. Рыбкиной, С. Сулакшина и В. Титова", исследование поведения экономических агентов, проведённое В. Радаевым12, и работа по изучению феномена формирования субкультур на примере тюремного сообщества А. Олейника13.

Политический аспект существования неформальных практик раскрывается в работах Д. Авдиенко, В. Воротникова, Г. Голосова, А. Даугавет, Г. Дилигенского, М. Завадской, Т. Заславской, А. Леденевой, А. Макарина, Э. Панеях и С. Пшизовой'4. Особенно важными для данного исследования

" См.: Барсукова С.Ю. Теневая экономика и теневая политика: механизм сращивания. Препринт WP4/2006/01. М.: ГУ ВШЭ, 2006. 48 е.; Волков В.В., Хархордин О.В. Теория практик. — СПб.: Изд-во Европейского ун-та в Санкт-Петербурге, 2008. 298 е.; Волков В.В. «Следование правилу» как социологическая проблем // Социологический журнал. 1998. - № 3/4; Дубин Б. Институты, сети, ритуалы // Pro et Contra. 2008. № 2; Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. М.: ТЕИС, 2000. 213 е.; Клямкин И.М. Теневой образ жизни (социологический автопортрет постсоветского общества) // Полис. 2000. № 5; Митракова Е.Н. Институционализация неформальных политико-правовых практик в современной России как угроза национальной безопасности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-н/Д, 2006; Портес А. Неформальная экономика и ее парадоксы //Экономическая социология. 2003. № 5. Т. 4; Рывкина Р. В. Теневизация российского общества: причины и последствия //Социс. 2000. № 12; Рывкина Р. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et Contra. 1999. Т. 4. № 1; Сулакшин С.С. и др. Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России. М., 2008; Титов В. Социальный механизм функционирования и воспроизводства системы неформальной экономики // Общественные науки и современность. 2005. № 4.

См.: Радаев В. В. Новый институциональный подход и деформапизация правил в российской экономике Препринт: WPI/2001/01. - М.: ГУ-ВШЭ, 2001. - 42 с; Радаев В.В. Теневая экономика в России: изменение контуров // Pro et Contra. 1999. № 1. Т. 4.

Олейник А. Н. Тюремная субкультура: от повседневной жизни до государственной власти. М 2001.

Авдиенко Д.А. Политические практики в условиях российского демократического транзита // Вестник С. - Петерб. гос. ун-та. 2002. Сер.6. Вып. 2. № 14. С.4-11; Воротников В.П. Политические решения: теория и российская теневая практика // Обозреватель-Observer. 2004. № 1. С. 87-97; Воротников В.П. Преодоление теневизации российского общества: проблема и решения. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2004; Голосов Г. Элиты, общероссийские партии, местные избирательные системы (О причинах развития политических партий в регионах России) // Общественные науки и современность. 2000. № 3. С. 51-75; Голосов Г.В., Шевченко Ю.Д. Политические институты и мотивация законодательной деятельности в российском парламенте Н Общественные науки и современность, 2001. № 6. № 6, Даугавет А.Б., Даугавет Д.И. Социологический подход к изучению неформальных управленческих практик. [Электронный ресурс]. URL: littp://cirs.spb.ru/NWPub02.pdf: Дилигенский Г. Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 7; Завадская М.А. Проблемы измерения политической институционализации: современное состояние исследований // Политическая наука. 2009. № 3. С. 56-70; Заславская Т. И. Социальные механизмы

являются работы Т. Павловой, предложившей тезис о «фасадности» демократических институтов в России и «негативном консенсусе» как основе универсализации существующего социального порядка15, и исследования В. Гельмана, концептуализировавшего понятие неформальной институционализации16, конкретизируемое и оспариваемое в данной работе.

Несмотря на обозначенный объём исследований по обоим вопросам взаимосвязи институциональных трансформаций и деятельности политической элиты, подхода к анализу связи этих факторов, позволяющего связать эти элементы, не было сформировано. Обычно отдельные аспекты развития институциональной системы современной России анализируются вне контекста взаимодействия акторов, составляющих политическую элиту. Среди первых исследований, предпринимающих попытки такого комплексного анализа, можно выделить работы А. Соловьёва17, А. Рябова18, Ю. Нисневича19 и Н. Петрова20. Таким образом, мы можем зафиксировать недостаточную степень разработанности темы в контексте российской политической науки.

трансформации неправовых «практик» // Общественные науки и современность. 2001. № 5; Ledeneva A. Can Russia Modernise?: Sistema, Power Networks and Informal Governance. Cambridge: Cambridge University Press, 2013. 327 p.; Макарин А. В. Формальные и неформальные отношения в политико-управленческих структурах современной России // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 6: Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. 2008. № 4. С. 33-42; Панеях Э.Л. Неформальные институты и формальные правила: закон действующий vs закон применяемый // Политическая наука. 2003. № 1; Пшизова С.Н. Политика как бизнес: российская версия // Полис. 2007. № 3.

Павлова Т В, Патрушев С В, Филиппова Л Е. Гражданское и политическое в российских общественных практиках: перспектива институциональной дифференциации // Вестник Института социологии. 2012. № 4.

Гельман В. Институциональное строительство и неформальные институты в современной российской политике // Полис. 2004. № 4. С. 6-26.

Соловьев А.И. Российские трансформации: проблемы измерения, диагностики, прогнозирования // Россия в условиях трансформации. 2002 г. Вып. 17.

Рябов А.В. The Post-Soviet states. A shortage of development in a contexi of political and economic diversity / A.V. Riabov // Russian Politics and Law. - 2014. - V. 52. -Issue 2. - P. 30-43.

Нисневич Ю. Аудит политической системы посткоммунистической России. М.: Материк, 2007.

Петров Н. Субституты институтов // Отечественные Записки. 2007. № 6 (39).

Объект и предмет исследования

Объект исследования - система институтов законодательной и судебной власти и института президентства в России (т.е. институтов центрального уровня государственной власти).

Предмет исследования - механизм трансформации этих институтов под влиянием политической элиты в современной России.

Хронологические рамки исследования включают в себя процессы строительства и трансформации институтов государственной власти с начала 1990 -х гг. до 2015 г. Однако наиболее важным с точки зрения приложения исследовательским усилий в рамках диссертации является период 2000-2015 гг., в который были реализованы значительные изменения в системе институтов государственной власти.

Цель, задачи исследования

Цель работы - выявление тенденций и направлений осуществляемой под влиянием политической элиты трансформации институтов государственной власти в современной России.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• операционализировать ключевые понятия властных институтов и политической элиты;

• реинтерпретировать понятие неформальной институционализации и ввести понятие «волатильности» институтов для описания основных тенденций в трансформации государственных институтов современной России;

• выявить сформированные в результате процесса номенклатуризации особенности политической элиты современной России, как актора институциональной трансформации;

• проанализировать особенности трансформационных процессов в институтах законодательной, судебной власти и институте президентской власти;

• выявить общую тенденцию и направление изменения властных институтов в современной России. Гипотеза исследования

Гипотеза диссертационного исследования заключается в идее, что основным механизмом трансформации властных институтов в современной России является неформальная институционализация. Этот процесс подразумевает, что властные институты, внешне продолжая существовать в рамках конституционно определённых функций, по сути, начинают действовать в соответствии с новыми ролями, сводящимися к консолидации властных ресурсов внутри круга представителей политической элиты.

Институциональные основы в значительной степени определяются именно политической элитой, что обусловлено её возможностями доступа к широкому спектру ресурсов (ресурсы в данном случае понимаются как «средства, с помощью которых один актор может оказать влияние на других акторов»21), в т.ч. законодательному и административному. Такая деятельность элиты в диссертации понимается как осознанные «действия, направленные на изменение "правил игры"»22. Кроме того, именно политическая элита определяет направление институциональной трансформации, осуществляемой в виде особого процесса неформальной институционализации, успех в реализации которого создаёт ситуацию «волатильности» властных институтов. Теоретические н методологические основы исследования Теоретико-методологической основой исследования является предложенная Ф. Шарпфом теория «ориентированного на акторов институционализма» (actor-centred institutionalism)23, позволяющая выявлять механизмы взаимосвязи структуры и действия. Для изучения институтов применены идеи Дж. Марча и Й. Ольсена, предложивших особый взгляд на

21 Dahl R. Modern Political Analysis. New Jersey: Prentice Hall, 1991.

22 Григорьев Л. Спрос элит на право: «эффект трамвая» // Вопросы экономики. 2001. № 6. С. 40.

25 Scharpf F. Games Real Actors Play: Actor-Centred Institutionalism in Policy Research. Boulder: Westview Press, 1997.

соотношение институтов и неформальных практик, позволяющий рассматривать эти понятия комплексно, следуя логике «насыщенной» трактовки институтов24. Эта логика предполагает, что институты включают в себя «установившуюся практику (рутину), процедуры, обычаи, роли, стратегии, организационные формы, технологии, убеждения, парадигмы, моральные нормы, культуру и знания»25.

Ряд ответов на ключевые вопросы исследования дан в рамках социально-антропологического подхода, главная особенность которого заключается в стремлении приблизиться к пониманию точки зрения участников процесса и сути изучаемых социальных феноменов. В политических исследованиях этот подход способен дополнять другие методологические установки, т.к. предлагает в определённой степени «отказ от универсалистского понимания социальных, культурных или экономических явлений»26. В этом смысле он даёт значительно больше исследовательской свободы, позволяя исследователю, тем не менее, оставаться в рамках научной достоверности. В частности, в диссертации этот подход применяется при анализе процесса номенклатуризации политической элиты. В качестве основного метода в рамках этого подхода используется метод биографического анализа, открывающий возможности для анализа индивидуальных и групповых профессиональных траекторий представителей политической элиты.

Основу для исследования нормативно-правовых актов составил метод анализа документов с учетом политического контекста, опирающийся на методологическую рамку политико-правового подхода27. Применение этого подхода призвано связать воедино правовые изменения во властных институтах

^ Lane J-E., Ersson S. The New Institutional Politics: Performance and Outcomes. N.Y.: Routledge, 2000.

March J.G., Olsen J.P. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics N Y • The Free Press, 1989.

Борьба с ветряными мельницами? Социально-антропологический подход к исследованию коррупции / Сост. и отв.ред. И.Б. Олимпиева, О.В. Паченков. СПб.: Алегейя, 2007. С. 6.

Нисневич Ю.А. Политико-правовой анализ как метод политических исследований // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2011.№ 1. Т.4. С. 6-15.

с политическими процессами в российской элите. Он используется в целях дополнения метода традиционного анализа документов, представляющего собой «описание конфигурации формальных институтов и принятых в них процедур»28. В этом смысле политико-правовой анализ представляет собой «развитие нормативно-институционального метода политологических исследований. Правовая компонента метода состоит в анализе соответствия действий объекта исследования нормам Конституции, международных актов о правах и свободах человека и действующего законодательства, а политическая -в выявлении политических целей и результатов таких действий»29.

Эмпирическая база исследования

Диссертационное исследование опирается на анализ институционализированных преобразований (т.е. изменений в нормативно-правовых актах), реализованных в Государственной Думе (изменения в формировании Совета Думы и её административной системы, а также в правилах формирования депутатского корпуса, касающиеся изменений партийного и избирательного законодательства) и Совете Федерации Федерального Собрания РФ (а также контрольных органах, формируемых российским парламентом: Счётной палате и институте Уполномоченного по правам человека), Конституционном суде и правилах назначения его руководства, Высшего Арбитражного Суда и Верховного Суда РФ, а также Администрации Президента РФ.

Научная—новнзна работы заключается формулировании выводов относительно развития институционального дизайна современной России, а также в разработке и корректировке ряда исследовательских инструментов, используемых для анализа конфигурации политического поля как современной России, так и потенциально - других государств. Кроме того, в диссертации

28 Даугавет А.Б. Проблемы и суждения. Неформальные практики российской элиты. Апробация когнитивного подхода // Полис. 2003. № 4. С. 26-38.

См.: Нисневич Ю.А. Политико-правовой анализ как метод политических исследований // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2011. № 1. Т.4. С. 6-15.

значительным образом пересматривается и углубляется понятие неформальной институционализации и вводится новое для политической науки понятие «волатильности» институтов.

Основные положения, выносимые на защиту

На защиту выносятся следующие ключевые тезисы теоретико-методологической и практической частей исследования:

• властные институты интерпретируются как формализованные и законодательно закреплённые нормы, существующие в комплексе с рутинизированной «практикой, процедурами, обычаями, ролями, стратегиями, организационными формами, технологиями, убеждениями, парадигмами, моральными нормами, культурой и знаниями»30;

• политическая элита исследуется в рамках альтиметрического подхода и понимается как социальная группа, представленная сообществом лиц, обладающих позициями власти и принимающих стратегические политико-управленческие решения;

• характеристики современной российской политической элиты определяются процессом её номенклатуризации, что обуславливает её этатизированность и определяет её мотивацию по реализации процесса неформальной институционализации;

• трансформационные процессы в рамках российского парламента определили новый набор его функций, значительную часть которых составило законодательное утверждение инициатив исполнительной власти, что стало возможным в результате установления административного влияния над повесткой дня со стороны представителей политической элиты;

• обновление системы назначения состава и руководства органов, представляющих институт судебной власти (Верховный и Конституционный

30 March J.G., Olsen J.P. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics. N.Y.: The Free Press, 1989.

суды) обусловило расширение поля возможностей по административному контролю над деятельностью судебных органов;

Администрация Президента РФ из органа, обеспечивающего техническое сопровождение деятельности Президента, в процессе формального закрепления усиления её административного влияния трансформировалась в орган, наделённый особыми полномочиями, включающими в себя в т.ч. контрольные функции;

• основной тенденцией трансформации институтов государственной власти в современной России является неформальная институционализация, подразумевающая реализацию двух взаимодополняющих стратегий по изменению функций и ролей института без значительного изменения его формализованного вида и закрепление этих новых ролей и функций с использованием механизма фиксирования этих ролей и функций в системе нормативно-правовых актов.

Теоретическая и практическая значимость работы

В работе присутствуют выводы и рекомендации, обладающие научной ценностью:

• Вырабатывается алгоритм и метод анализа институциональных изменений под влиянием деятельности представителей политической элиты, при этом рассматриваются именно внутренние источники изменения институтов;

• Проведена авторская реконцептуализация понятия неформальной институционализации;

• Предложено новое для политической науки понятие «волатильности» институтов;

• Предложена возможность применения воздействия «эффекта колеи» к анализу характеристик политической элиты;

• Исследуемый ход и результаты институциональной трансформации позволяют сделать ряд выводов о консолидированной цели этого процесса, но вариативности механизмов, используемых в его рамках.

Эти результаты окажутся востребованными при реализации серии сравнительных исследований институциональных трансформаций в демократиях и автократиях, а также изучением процесса трансформации властных институтов с точки зрения восприятия этого процесса обществом, что может стать частью исследований, посвященных механизмам и особенностям легитимации политических режимов в современных государствах. Кроме того, результаты проведенного анализа могут быть положены в основу ряда специализированных курсов, читаемых на отделениях политологии и права в российских высших учебных заведений.

Апробация результатов исследования

По результатам данного диссертационного исследования опубликовано 6 статей, 3 из которых размещены в изданиях, рекомендованных ВАК, общим объёмом 4,45 п.л.

Результаты работы были также апробированы на следующих конференциях:

• WISC IV Global International Studies Conference в Университете Гёте, Франкфурт-на-Майне, Германия, 6-9 августа 2014 г., секция ТС 15 «Political Institutions and Political Regimes».

• XV Апрельская международная научная конференция «Модернизация экономики и общества» в НИУ ВШЭ 1-4 апреля 2014 г., круглый стол Zm-12 «Собственность, власть и общество в РФ».

• XIV Международная научная конференция «Модернизация России: ключевые проблемы и решения» Института научной информации по общественным наукам Российской академии наук (ИНИОН РАН) 19-20 декабря 2013 г., секция «Качество государственного управления и конкурентоспособность Российского государства».

• XIII Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества в НИУ ВШЭ 3-5 апреля 2012 г., секция «Российская политика: институты».

• XII Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества в НИУ ВШЭ 5-7 апреля 2011 г., секция «Политическое поведение и политические институты».

Структура диссертации

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, описывается степень научной разработанности проблемы, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, излагаются теоретические и методологические основы диссертации, ее эмпирическая база, а также научная новизна работы и положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретико-методологические основания исследования неформальной ннстнтуционалнзацин» формулируются теоретические и методологические основания работы, лежащие на стыке структурного и деятельностного подходов, а также операционализируются понятия и уточняются термины: властные институты, политическая элита, неформальная институционализация, волатильность институтов.

Первый параграф «Элитизм: основные понятия и характеристики» посвящен формулированию операционального для данного исследования определения политической элиты.

Обилие существующих трактовок сводится к пониманию элиты с точки зрения двух подходов, исходящих из принципиально разных категорий: альтиметрической и меритократической. В общем виде эти подходы

исследуются в работах Дж. Сартори31 в виде анализа различных критериев выделения контролирующего меньшинства.

В рамках данного исследования наиболее функциональным представляется понимание элиты как аналитической категории, применяемой для анализа реальной социальной группы, то есть альтиметрический подход, позволяющий, однако, фиксировать результаты деятельности политической элиты, но не с точки зрения оценочных суждений, а исходя из анализа эффектов и результатов этой деятельности.

В работе предлагается использовать синтезированное определение термина элиты, основанное, прежде всего, на функциональном понимании элиты с использованием определения, данного О. Гаман-Голутвиной. Под элитой будет пониматься определённая социальная группа, представленная сообществом лиц, обладающих позициями власти32 («вне зависимости от того, какие факторы обусловили их властное положение»33) и принимающих стратегические политико-управленческие решения (то есть выполняющих наиболее важные функции в обществе34) в государстве. Сущность конкретной политической элиты в значительной степени определяется кругом лиц, входящих в неё. В этом случае особую важность приобретают механизмы инкорпорации, то есть выдвижения «новобранцев» в состав элиты и каналы их продвижения. Это те параметры, по которым оценивается элита, степень её открытости, прозрачности и качества, принимаемых ею решений.

Во втором параграфе «Новый институционалюм: характеристики институтов, случаи их изменения, схемы взаимодействия с акторами» рассматриваются основные идеи в рамках обозначенного подхода, касающиеся

^Сартори Дж. Вертикальная демократия // Полис. - 1993. - №2. - С. 80_89.

Этциони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям / Пер с англ под ред. В Л. Иноземцева; Центр исслед. постиндустр. о-ва, Журн. «Свободная мысль-XXI» М • Ладомир, 2004.

" Гаман-Голугвина О. Политическая элита - определение основных понятий [Электронный pecypcl Режим доступа: http://www.humanities.edu.ru/db/msg/815I8.

Keller S. Beyond the Ruling Class. Strategic Elites in Modern Society. N.Y.: Random House, 1991.

понимания институтов, возможностей их изменения и соотношения с неформальными практиками.

Основные методологические принципы нового институционализма — понимание и признание ограниченности человеческого существования, проявляющейся в ограничениях разного рода, отказ от предположений о возможности полной информации и о «суперрациональности» индивида35.

Классическое определение институтов было сформулировано Д. Нортом: «Институты — это «правила игры» в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми»36.

Однако исследование опирается на так называемую «насыщенную» трактовку институтов. Эта трактовка позволяет не просто рассматривать институты как формализованные и законодательно закреплённые нормы, но и анализировать их в комплексе с рутинизированной «практикой, процедурами, обычаями, ролями, стратегиями, организационными формами, технологиями, убеждениями, парадигмами, моральными нормами, культурой и знаниями»37. Сторонники этой трактовки Дж. Марч и Й. Ольсен справедливо отмечают, что такое видение институтов позволяет наиболее полно изучать процессы установления, развития и трансформации институтов38.

При этом понятия институтов государственной власти и властных институтов в контексте диссертационного исследования обоснованно трактуются как синонимичные, что обусловлено не только объектом

35 Czada R., Héritier A., Keman H. Institutions and Political Choice. On the limits of rationality. Amsterdam: VUPress, 1998. Цит. no: Патрушев C.B., Айвазова С.Г., Клемент K.M., Машезерская Л.Я., Павлова T.В., Гвоздева Е.А. , Грунт З.А. , Хлопин А.Д., Панов П.В. Институциональная политология: Современный институционализм и политическая трансформация России/ Под ред. C.B. Патрушева. -М.: ИСП РАН, 2006.

36Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики \ Пер. с англ. А.Н. Нестеренко; предисл. и науч. ред. Б.З. Мильнера. — М.: Фонд экономической книги "Начала", 1997. С. 17.

37 March J.G., Olsen J.P. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics. N.Y.: The Free Press, 1989.

38 March J.G., Olsen J.P. Institutional Perspectives on Political Institutions// Governance. - 1996. - Vol. 9, Iss. 3. - Pp. 247-264.

исследования, но и особенностями институционального дизайна и политической практики современной России.

Кроме того, в контексте «насыщенной» трактовки институтов становится возможным ответ на ещё один дискуссионный вопрос об источниках и механизмах выстраивания институтов: происходит ли это как процесс, инициированный сверху, или как некая эволюция структур, отвечающих на запросы, исходящие «снизу». С опорой на Дж. Марча и Й. Ольсена предлагается ответ на этот вопрос: институты создаются и, что наиболее важно, трансформируются изнутри. Это означает, что процесс институциональной трансформации был рассмотрен как протекающий эндогенно, в рамках собственной логики развития, закладываемой определённым составом персон, наполняющих эти трансформирующиеся институты. Кроме того, это означает отказ от попыток нахождения ситуаций рассогласования формальных институтов и неформальных практик и понимание института как организма, включающего в себя обе эти ипостаси.

Дальнейшая классификация трансформированных институтов производится с применением типологии Э. Остром39, в частности, выделившей позиционные, ограничительные правила, правила управления и правила сферы влияния.

В третьем параграфе «Неформальная институционализация и «волатильность» институтов» обосновывается авторская трактовка понятия неформальной институционализации и формулируется авторское определение «волатильности» институтов.

В диссертации выдвигается тезис, что понимание процесса неформальной институционализации лишь как приведения формальных норм (институтов) в соответствие с неформальными практиками, распространёнными среди представителей элиты, является недостаточно корректным. Автор диссертации

"Ostrom E. An Agenda for the Study of Institutions // Public Choice. - 1986. - № 48. - Pp. 3-25.

обосновывает тезис, что властные институты в современной России претерпевают неявное искажение вследствие присваивания ими новых функций. Особым механизмом таких искажений является их формализация, когда норма, предполагающая трансформации функции и роли института, закрепляется формально в виде нормативно-правового акта, однако набор механизмов вариативен. Более того, процесс этот протекает эндогенно, то есть институт испытывает влияние акторов, уже включённых в систему его функционирования. В диссертации неформальная институционализация понимается как явление, близкое по смыслу с терминами «извращение» и «перерождение», под которыми Я. Кузьминов, В. Радаев и их соавторы подразумевают «случаи, ... когда [институты] видоизменяются таким образом, что результаты применения новой формальной нормы оказываются далеки, даже противоположны желаемым, для достижения которых норма вводилась»40.

Неформальная институционализация разворачивается в двух аспектах. С одной стороны, допускается изменение смысла, роли и функций института без значительных изменений в «букве» закона. С другой стороны, трансформация института может быть реализована и с помощью полной формализации новых правил его функционирования, закреплённых в нормативно-правовых актах, регулирующих его работу.

Важным элементом реконцептуализации неформальной институционализации является вопрос о сущности этого процесса, рассматриваемый в категориях «эффекта колеи» или противоположной по отношению к этой идее позиции о роли стратегии представителей элиты в отношении институтов государственной власти. При изучении того, как институт реально работает и развивается, выдвигается идея о вариативности

40 Кузьминов Я.И., Радаев В.В., Яковлев A.A., Ясин Е.Г. Институты: От заимствования к выращиванию: Опыт российских реформ и возможное культивирование институциональных изменений. М.: ГУ-ВШЭ, 2005, с. 6.

субстанций, наполняющих «серые» зоны конкретного института, т.е. качество института зависит не только от того, насколько он формализован, как вписывается в общую институциональную структуру, но и от того, кто его наполняет, какими мотивами руководствуется, что с этим институтом делает и встречает ли на этом пути препятствия.

Итогом этих трансформационных процессов во властных институтах становится ситуация «волатильности» институтов, которая особым образом характеризует качество институтов, акцентируя внимание на их чрезмерной гибкости, неустойчивости, податливости по отношению к акторам, мотивированным на их изменение или искажение. Ситуация чрезмерной гибкости властного института, складывающаяся в результате деятельности политической элиты по изменению самой сути института, оценивается негативно. Главной причиной такого рода оценки служит не естественность развития властного института, а реорганизация его функций и ролей в соответствии с целями политической элиты, консолидирующей различные виды властных ресурсов в руках узкого круга своих представителей.

В четвёртом параграфе «Предпосылки процесса неформальной институционализации в современной России: номенклатуризация политической элиты» анализируются особенности процесса номенклатуризации российской политической элиты, обусловившего действия представителей элиты по трансформации институтов государственной власти.

Процесс номенклатуризации современной политической элиты фиксируется как в количественном (масштаб наполнения политической элитами представителями советской номенклатуры), так и в качественном (проникновение номенклатурных практик) измерении. Российская элита, как и всё политическое поле, этатизирована, т.е. «сращена со структурами, видами и

стратегиями власти»41, подобная же ситуация фиксируется в отношении властных институтов: отсутствие значительного влияния на политический процесс со стороны других акторов сводит властные институты к институтам государственной власти. Невозможность существования такой политической элиты в условиях электоральной конкуренции на политическом поле предъявляет запрос на переформатирование специфики этой конкуренции, сводя её к внутренней борьбе, что позволяет контролировать не только систему рекрутирования и ротации самой элиты, но и ограничивать доступ других акторов к политическим, административным, символическим и экономическим ресурсам.

Элита, сформированная подобным образом, предъявляет особые требования к институциональному дизайну политического пространства. Эта ситуация обусловливает особую мотивированность политической элиты по отношению к трансформации институтов государственной власти с целью ограничения пространства конкуренции и закрепления доминирующего положения узкого круга представителей этой элиты. Согласно концепции Б. Буэно де Мескита42, эта стратегия укладывается в логику, подразумевающую не только поддержание контроля над ресурсами, но и определённую «отрицательную» селекцию правящей коалиции, членам которой предоставляется доступ к широкому спектру ресурсов, что даёт патрону ещё больше возможностей для реализации дискреционных полномочий по контролю над ними.

Во второй главе «Трансформация институтов государственной власти» анализируются процессы трансформации властных институтов (законодательной, судебной властей, а также института президентской власти),

Гудков Л. Проблема «элиты в сегодняшней России: Размышления над результатами социологического исследования / Л.Д. Гудков, Б.В. Дубин, Ю.А. Левада. М: Фонд «Либеральная миссия», 2007. С. 57.

42 De Mesquita В. В., Smith A. The Dictator's Handbook: Why Bad Behavior is Almost Always Good Politics. Public Affairs, 2011.

реализуемые в изменении правил формирования и функционирования органов, представляющих эти ключевые институты: Федерального Собрания РФ, Верховного и Конституционного судов РФ, Администрации Президента РФ.

В первом параграфе «Спрос на институциональную трансформацию: 1990-е и. 2000-е гг.» даётся ответ на вопрос, можно ли утверждать, что изменения властных институтов последнего десятилетия существенным образом отличаются от особенностей политического процесса 1990-х гг.? Иначе говорят, являются ли эти механизмы и тенденции трансформации политическими новациями именно последнего времени?

Констатируя ряд изменений в составе российской политической элиты на современном этапе, автор полагает, что интенсификация процесса институциональной трансформации в последние полтора десятилетия связана с изменениями в структуре политической конкуренции и необходимостью решения задач, важнейшими из которых являются приобретение и сохранение властного ресурса, формирование удобной и «интуитивно понятной» среды взаимодействия и принятия решений, конвертация власти в собственность и легитимация этой собственности.

Во втором параграфе «Трансформация института законодательной власти: нарушение принципов парламентаризма» анализируется процесс трансформации парламента как органа, обеспечивающего функцию представительства, в орган, осуществляющий утверждение законодательных инициатив, исходящих из органов, представляющих институт исполнительной власти и институт президентства.

Процессы изменения Регламента Государственной Думы в вопросах формирования Совета ГД ФС РФ, а также изменения в нормах, регулирующих институциональный дизайн партийной и избирательной систем и порядок назначения на должности членов Совета Федерации и руководства контрольных органов ФС РФ, в результате обусловили ограничение контроля

над организацией деятельности Парламента со стороны других политических сил и общества, а также изменение нормативных функций представительства.

Проведённый автором анализ одобренных и отклонённых нижней палатой российского парламента законопроектов в зависимости от субъекта права законодательной инициативы показывает явную тенденцию роста согласованности законодательной активности исполнительной и законодательной власти.

Ряд этих мер по реализации административного влияния на законодательный процесс и контрольную деятельность парламента стал одним из элементов консолидации властных ресурсов за счёт перемещения законодательного ресурса из поля политической конкуренции в поле административного влияния.

В третьем параграфе главы «Реформирование высших органов судебной власти: консолидация полномочий» анализируются институциональные трансформации в рамках института судебной власти, которые нашли отражение в изменении порядка назначения и смещения с должности главы Конституционного суда, а также в реализованной реформе по слиянию Верховного и Высшего Арбитражного судов, фактически означающей упразднение последнего. Это реформа, в частности, изменила порядок направления надзорных жалоб на рассмотрение Президиума и передала сверхполномочия Председателю Судебной коллегии по экономическим спорам и Председателю ВС РФ, которые получили право вмешательства в процесс рассмотрения дел на любом этапе вплоть до отмены решения судьи или коллегии трёх судей Судебной коллегии по экономическим спорам о вынесении определения на передачу дела на рассмотрение коллегии трёх судей или затем Президиума ВС РФ соответственно.

Принцип независимости института судебной власти, закреплённый в нормативно-правовых актах, не оспаривается на формальном уровне, однако функции, исполняемые институтом, изменяются в значительной степени,

обеспечивая значительные возможности по влиянию исполнительной власти на институты судебной власти, что понимается нами как неформальная институционализация практик подобного влияния и давления при сохранении внешнего институционального конституционного фасада.

В четвёртом параграфе главы «Администрация Президента: эволюция от Канцелярии к государственному органу с контрольными полномочиями» изучается процесс трансформации Администрации Президента РФ из органа, осуществляющего техническое сопровождение деятельности Президента, в орган, наделённый сверхполномочиями, в т.ч. контрольными функциями и регулирующий ключевые политические процессы.

Нормативно-правовые акты, устанавливающие деятельность Администрации Президента и её структурных единиц, зафиксировали изменение ряда правил, определяющих трансформацию других государственных институтов в современной России: в частности, в терминологии Э. Остром43 правил сферы влияния, а также ограничительных и позиционных правил как комплекса норм, определяющих, как должности занимаются и освобождаются, а также на что может оказывать влияние деятельность лица, занимающего ту или иную должность.

Кроме того, особым статусом обладает Управление Президента РФ по внутренней политике, которое в результате этого трансформационного процесса получило право на осуществление полномочий в отношении конструирования политического поля и реализации стратегических задач в области избирательной и законодательной системы, экономического развития и т.д. Этот значительный объём полномочий обусловлен в т.ч. и наличием в корпусе нормативно-правовых актов, регулирующих деятельность ряда структурных подразделений Администрации Президента РФ, многочисленных бланкетных норм, позволяющих реализовывать дискреционные полномочия.

"Ostrom E. An Agenda for the Study of Institutions // Public Choice. - 1986. - № 48. - Pp. 3-25.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования и формулируются его выводы. Неформальная институционализация как двухаспектный процесс искажения властных институтов современной России и придания им новых функций под влиянием деятельности политической элиты является основным типом трансформации властных институтов в современной России.

Перспективы дальнейших исследований автора связаны с расширением числа исследуемых казусов, развитием комплекса методов анализа механизмов взаимодействия политической элиты и государственных институтов, с изучением эффектов «волатильности» институтов, проведением серии сравнительных исследований институциональных трансформаций в условиях различных политических режимов, а также изучением процесса трансформации властных институтов с точки зрения восприятия этого процесса обществом, что может стать частью исследований, посвященных механизмам и особенностям легитимации различных политических режимов в современных государствах.

III. СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Работы, опубликованные автором в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Абелинскайте В. Э. Влияние политической элиты на трансформации властных институтов современной России // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2015. № 2. С. 82-95 (1,025 п.л.).

2. Абелинскайте В. Э. Перспективы применения социально-антропологического подхода в изучении траектории институциональных изменений в современной России // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2014. № 2 С. 73-79 (0,55 пл.).

3. Абелинскайте В. Э. Проблема влияния политической элиты на институциональную трансформацию: методологические основания модели //

Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2013. № 4. С. 96-103 (0,625 пл.).

Статьи автора, опубликованные в других изданиях и сборниках докладов международных конференций:

4. Абелинскайте В. Э. Тенденции трансформации властных институтов в современной России: роль политической элиты // Научный эксперт. 2015. № 7 [Электронный ресурс]. Режим доступа: Ьпр://ехрей.ргоЬ1етапа1у81з.ги/?р=88 (0,925 пл.).

5. Абелинскайте В. Э. Трансформация властных институтов в современной России: тренды и драйверы // В кн.: Ежегодник «Россия: тенденции и перспективы развития» / Отв. ред.: Ю. С. Пивоваров. Ч. 2. Вып. 9. М.: ИНИОН РАН, 2014. С. 10-11 (0,92 пл.).

6. Абелинскайте В. Э. Институциональная трансформация в современной России и проблема эффективности политического администрирования // В кн.: XIII Межд. науч. конф. по проблемам развития экономики и общества. В 4 кн. Кн. 4. / Кн. 4. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2012. С. 23-29 (0,4 пл.).

Лицензия ЛР №020832 от «15» октября 1993 г. Подписано в печать «22» июля 2015 г. Формат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1. Тираж 100 экз. Заказ № 39 Типография издательства НИУ ВШЭ, 125319 г. Москва, Кочновский пр-д, д.З