автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921-1939 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921-1939 гг."

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ИНСТИТУТ ИСТОРИИ

На правах рукописи

003056202

КАНТОР Юлия Зораховна

Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921—1939 гг.

Специальность: 07.00.03 Всеобщая история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

003056202

Работа выполнена инициативно

Официальные оппоненты: действительный член РАН,

доктор исторических наук Фурсенко Александр Александрович

Доктор исторических наук Будницкий Олег Витальевич

Доктор исторических наук, профессор Полторак Сергей Николаевич

Ведущая организация: Институт всеобщей истории

Российской Академии наук

Зашита диссертации состоится < (Л/'/О^.С?^__2007 г.

в Ти'/Ч' на заседании Диссертационного совета Д.002.200.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Санкт-Петербургском Институте истории РАН по адресу: Санкт-Петербург, ул. Петрозаводская, д. 7.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского Института истории РАН

Автореферат разослан « /-4 » <. с ((Хр^Ус., 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета К.и.н.

Советско-германские отношения 20—30-х гг. занимают особое место в социально-политическом дискурсе XX столетия. Они явились причиной многих противоречий, доминировавших на политической мировой арене в указанный период. Анализ на основе подлинных документальных источников мотивов альянса «двух парий Европы», развития «особого» партнерства, причин последующей антагонистической трансформации отношений принципиально важен в настоящее время, когда изучение общего исторического прошлого во всей его полноте стало одним из доминирующих факторов русско-немецкого диалога, явившегося в начале XXI века ключевым направлением отечественной внешней политики.

Объектом исследования являются военно-политические отношения СССР и Германии в 1921-1939 гг.

Предметом исследования выступает содержание контактов в военно-политической сфере, деятельность структур, его осуществлявших, и трансформации советско-германских отношений 1921 — 1939 гг.

Целью диссертационной работы является определение значения, места и роли советско-германских военно-политических отношений в межвоенный период в становлении государственности и укреплении военного потенциала СССР и Германии.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

1. Выявить и ввести в научный оборот ранее неизвестные документы, касающиеся советско-германского военного сотрудничества и дающие возможность не только расширить, но и качественно изменить представления о его масштабах и значимости.

2. Проанализировать побудительные мотивы возникновения советско-германских контактов в начале 20-х гг.

3. Проследить динамику военно-политических отношений Германии и России.

4. Проанализировать принципы принятия внутри- и внешнеполитических решений в сфере военно-политических отношений двух стран.

5. Рассмотреть репрессии в РККА в контексте сотрудничества СССР и Германии в межвоенный период.

6. Проанализировать военно-политические отношения двух государств в аспекте деятельности их разведок.

7. Рассмотреть трансформации советско-германских контактов как предпосылки начала Второй мировой войны.

За рамками диссертационной работы оставлены вопросы, достаточно подробно исследованные в отечественной и зарубежной исторической науке: внутриполитическое и внешнеполитическое положения Германии после Первой мировой войны, влияние на их Версальского договора, социально-политическая и экономическая ситуации в России после Первой мировой и Гражданской войн, внутрипартийная борьба и нарастание репрессий в СССР, социально-политические изменения в Германии после победы НСДАП, последствия подписания пакта Молотова-Риббентропа и взаимоотношения СССР и Германии с 1939-го по 22 июня 1941 г. Все эти события и проблемы упоминаются в диссертации настолько, насколько это необходимо для достижения заявленной цели и решения перечисленных задач.

Хронологические рамкн исследования имеют начальным рубежом первые юридически закрепленные в 1921 г. контакты СССР и Германии в военно-промышленной сфере, положившие начало сотрудничеству. Конечным рубежом исследования является август 1939 г., время подписания пакта Молотова-Риббентропа и дополняющих его секретных соглашений.

Методы исследования. В основу исследования положены принципы историзма и объективности. Принцип историзма предполагает комплексное взаимодействие объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, формулирование суждений на основе многостороннего осмысления совокупности имеющихся фактов. Принцип объективности требует рассмотрения предмета исследования без политико-идеологических пристрастий и отказа от применения мифологем.

Для достижения поставленной цели и решения задач исследования использовались различные методы исторического исследования: источниковедческий, историческая реконструкция, сравнительно-сопоставительный анализ фактов и явлений, функционально-структурный анализ, историко-типологический, биографический, а также метод устной истории (интервью).

Источниковедческий метод применялся для изучения неопубликованных и выявления неизвестных ранее российских и немецких архивных источников. Кроме того, источниковедческий метод применялся и при сопоставлении изученных архивных первоисточников с опубликованными ранее документами.

Метод исторической реконструкции применялся для воссоздания картины деятельности структур и организаций, вовлеченных в процесс реализации советско-германского сотрудничества в во-

енно-политической сфере межвоенного периода. Основой для реконструкции стали архивные первоисточники, ранее не введенные в научный оборот. Их дополняли опубликованные источники.

Метод сравнительно-сопоставительного анализа способствовал выявлению общего и специфического в подходах участников событий к военно-политическому сотрудничеству СССР и Германии и в тенденциях функционирования советско-германских предприятий на территории СССР.

Метод функционально-структурного анализа применялся при характеристике институциональных коллизий, проявлявшихся на разных этапах советско-германского сотрудничества — как в дипломатическом, так и в военном ракурсах.

Историко-типологический метод позволил квалифицировать структуры-участницы сотрудничества по типам — сугубо дипломатические, внутриполитические, военно-промышленные, военно-учебные (теоретические и практические), и выявить механизмы их взаимодействия.

Биографический метод позволил, на основе собранной базы данных, включающей сведения об участниках советско-германских политических контактов, выявить, как соотносилась эта сфера их деятельности с дальнейшими событиями их профессиональной карьеры.

Метод устной истории (интервью) позволил существенно дополнить, благодаря беседам с ныне живущими участниками событий, информационный базис диссертации.

Научная значимость исследования определяется, во-первых, тем, что представленная диссертационная работа является фактически первой в отечественной и зарубежной историографии попыткой многопрофильного рассмотрения советско-германских военно-политических контактов на протяжении всего межвоенного периода. Во-вторых, в диссертации впервые в научный оборот введен обширный массив неопубликованных и неизвестных ранее исторических источников, исследованных автором в российских и немецких архивах. В-третьих, в исследовании формулируется и обосновывается тезис о продолжении достаточно интенсивных, хотя и трансформированных по сравнению с рапалльским периодом, контактов Советского Союза с гитлеровской Германией и, соответственно, о невозможности рассматривать их вне причинно-следственной связи как самостоятельные фазы развития отношений. В-четвертых, данная работа создает концептуальные предпосылки для дальнейших разработок локальных и обобщающих проблем советско-германских отношений первой половины XX столетия.

Новизна исследования состоит в комплексном подходе к проблеме военно-политических отношений Советской России и Германии, суть которого проявляется в рассмотрении внешнеполитических, внутриполитических, социальных, экономических и, разумеется, собственно военных аспектов взаимоотношений СССР и Германии 1921—1939 гг Благодаря изученным новым источникам, в сочетании с уже известными выявляется наличие различных, порой диаметрально противоположных взглядов на сотрудничество двух государств на разных этапах его существования. Раскрывается и двоякий эффект от этого сотрудничества — укрепление военно-промышленного комплекса СССР, с одной стороны, и активная ремилитаризация Германии, с другой. Проблема раскрывается не в узком, сугубо военном смысле, а в ее непосредственной связи с общим контекстом социально-политического и экономического развития Советской России и Германии в 20-30-х гг. Принципиально важными для формирования четких представлений о содержании и формах сотрудничества и об оценках советского и германского военного потенциалов являются изученные автором и вводимые в научный оборот отчеты, аналитические записки и мемуары руководителей рейхсвера и РККА.

Несомненной новизной обладает впервые изученные и проанализированные материалы дела «О военно-фашистском заговоре в РККА» 1937 г. (вошедшем в историографию как «Дело военных»), его «завязке» в Германии и СССР, этапах и последствиях. Документы позволяют рассмотреть методологию фальсификации этого процесса в условиях правовых норм сталинской юриспруденции.

Впервые в отечественной и зарубежной историографии, помимо детального анализадеятелыюсти военныхшкол и предприятий рейхсвера на территории СССР, стажировок советских военных в Германии и взаимных посещений маневров, исследуется проблема легальной разведки немцев в России и предтеч нацистского остфоршунга. Также впервые углубленно рассмотрены вопросы, связанные с ролью внешнеполитических ведомств обоих государств в развитии и сворачивании контактов. Кроме этого в исследовании рассмотрен и вопрос об участии спецслужб в различных мероприятиях и акциях в течение указанного периода. В работе представлен также ранее не введенный в научный оборот материал о «периферических» аспектах сотрудничества: быте, культуре и обычаях российской глубинки глазами немецких стажеров, — дающий представление о межличностных контактах и атмосфере в условиях повседневности.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что ее конкретное содержание и выводы, связанные с советско-гер-

манским военно-политическим сотрудничеством, способствуют не только обогащению и расширению научных знаний о контактах двух государств в их развитии, но и трансформируют существующие представления и стереотипы восприятия этих контактов. В частности — представления о малозначимости сотрудничества, о резком прекращении контактов после 1933 года, о фрагментарности и спорадическом характере контактов в рапалльское десятилетие и пострапалльс-кий период, об отсутствии взаимосвязи советско-германских военно-политических отношений и «Дела военных».

Материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для подготовки обобщающих работ по истории советско-германских отношений первой половины XX века, по военной истории России, по историко-правовым аспектам функционирования советского государства сталинской эпохи, для разработки общих и специальных курсов в высших учебных заведениях.

Историография и опубликованные источники. Проблема военно-политических отношений Советской России и Германии долгое время была «terra incognita» для отечественных исследователей. Сам факт сотрудничества двух государств в обход требований Версальского договора в 20-е годы и, затем, после прихода Гитлера к власти, носил гриф секретности вплоть до середины 90-х годов XX столетия, а информация, попадавшая к советским исследователям из зарубежных источников, трактовалась официальной наукой как капиталистическая пропаганда. Признание тесных партнерских контактов с Германией Веймарского периода априори дезавуировало советскую идеологему о миролюбии внешней политики большевистской России и соблюдении ею норм международного права. Тем более неприемлемым для советского исторического официоза было признание факта продолжения контактов с Германией после прихода Гитлера к власти. Даже на «закате» Советской власти, когда были опубликованы документы пакта Молотова-Риббентропа, эта тема оставалась под спудом.

В условиях мифологизированное™ советской исторической науки профессиональное изучение латентного сотрудничества СССР и Германии на ранних — предрапалльском и собственно рапалль-ском — этапах было бесперспективным. Таким образом затруднена была и многоаспектная оценка истоков и причин Второй мировой войны, поскольку априорно замалчивалась сама тема теснейшего многопрофильного и в значительной мере эффективного военно-политического, а соответственно, и военно-промышленного альянса Германии и СССР в 20-30-е годы.

В СССР в послевоенное время категорически отрицался сам факт сотрудничества с Германией — не только в рапалльский (о нем практически ничего не было известно), но и «пострапалльский» период, закончившийся подписанием пакта Молотова-Риббент-ропа. Многолетние контакты с «заклятым врагом» дискредитировали бы советское руководство внутри страны и снизили бы поднявшийся после Второй мировой войны авторитет Советского Союза на Западе. Советский Союз автоматически стал бы «персоной нон грата» в мировом сообществе как государство не только нарушавшее международные правовые нормы, но планомерно участвовавшее в милитаризации немецкого фашизма. Также дезавуированными оказывались бы сюжеты, связанные с отрицанием агрессивных геополитических устремлений Советской России на первых этапах становления ее новой государственности.

Невозможно было и признание преемственности контактов СССР с догитлеровской и гитлеровской Германией. Признание тайного сотрудничества потребовало бы и раскрытия двойных стандартов внешней политики: способствуя укреплению военной мощи Германии, СССР одновременно активно через Коминтерн и КПГ (посредством пропаганды и финансовых вливаний) способствовал возникновению «революционных вспышек» внутри Германии.

Отношения в военной сфере на протяжении межвоенного периода перманентно становились доминантой внешнеполитических устремлений каждой из стран-участниц. И одновременно — внутриполитических стратегий Германии и России. Для Германии было принципиально важно укрепить военный потенциал во имя восстановления мощного государства и расширить границы до довоенных пределов. Советской России также необходимо было создать армию, отвечавшую современным реалиям не только для защиты границ молодого государства, но и для их возвращения к дореволюционным пределам.

Потребность в сильном государстве, с учетом ментальных традиций обеих стран, трансформировалась в тяготении к авторитарному лидеру. Сам факт секретного сотрудничества автоматически изолировал Германию и СССР от мирового сообщества, затрудняя, а порой, делая невозможным поиск путей к сближению с государствами Антанты1.

1 Следует отметить и политико-правовую индифферентность мировых держав-победительниц, «сквозь пальцы» смотревших на военное сотрудничество «двух парий Европы», информация о котором сочилась и через прессу, и через дипломатические каналы.

Возможность изучения этой проблемы появилась лишь в последнее десятилетие, поскольку доступными стали тематические документы, хранящиеся в отечественных архивах и в архивах объединенной Германии.

Интерес к советско-германскому сотрудничеству как к важнейшей вехе отечественной и зарубежной новейшей истории закономерно усилился в 90-е годы XX века. Радикальные социально-политические трансформации — распад СССР и объединение Германии — вызвали на повестку дня аллюзии с событиями начала столетия.

Обоим государствам предстояло вновь искать геостратегические ориентиры и устанавливать внутриполитические приоритеты. Логично, что интерес к собственной истории, в частности к ранее та-буированным ее темам, оказался сильным и в постсоветской России, и в ФРГ. Этот период — первая половина 90-х годов — характеризуется обилием тематической публицистики, появление которой имело весьма важное значение: она возбудила интерес у относительно широких слоев общества, освобождавшегося от идеологических стереотипов. Одновременно с этим стали «полуоткрываться» и сугубо документальные материалы — преимущественно посредством публикации их в периодических изданиях и тематических сборниках.

В Германии объединение страны выявило «разность потенциалов» западной и восточной частей в отношении к межвоенному прошлому. В силу известных обстоятельств для исследователей бывшей ГДР эта тема в значительной мере была закрытой. Причины тому — как невозможность до недавнего времени исследовать архивные материалы по этой теме, находящиеся в СССР, так и вынужденная сегрегация ученых социалистической и капиталистической частей Германии, затруднявшая доступ даже к опубликованным на западе источникам. Кроме того, холодная война и в узкопрофессиональной исторической зарубежной среде мешала деполитизированно рассматривать названную проблему.

Визиты представителей рейхсвера в Россию, поездки краскомов в Германию и тем более деятельность совместных предприятий, размещенных на территории СССР в 20-е годы, были тайными. Соответственно, и в периодической печати двух стран того времен и практически невозможно найти даже официальную информацию о ходе и этапах сотрудничества и о лицах, его курировавших.

Однако в России еще в «рапалльское десятилетие» Генштаб РККА выпустил ряд серьезных специальных исследований, основанных на

результатах военного сотрудничества. В «Информационном сборнике» Разведупра в 1926—1931 гг. было помещено 300 статей и заметок о Германии. Материалы использовались в различных лекционных курсах Военной Академии. Среди основных изданий — сборник «Германия. Скрытые вооруженные силы», вышедший в 1922 году и явившийся первым аналитическим трудом, характеризующим ситуацию в послевоенной Веймарской Германии в контексте наметившегося сближения с Советской Россией. Выпущенный издательством разведотдела Штаба РККА в 1923 году для служебного пользования сборник «Германия. Обзор вооруженных сил» представлял собой набор фактических и аналитических выкладок о полит-экономическом состоянии послевоенной Германии и ее вооруженных силах. Эта литература была изъята из библиотек после репрессий 1937—1938 годов в отношении военных и стала доступна исследователям только в 90-е годы XX века.

Изучение истории межвоенных советско-германских отношений требует отказа от сформировавшихся стереотипов. В западной историографии до 80-х годов превалировало суждение, что сближение двух стран происходило без участия западного сообщества. Между тем как условия, в которые были поставлены обе страны, так и тенденции их сближения вопреки Версальскому договору были отлично известны руководителям держав Антанты. Однако не замечать их было выгодно в лабильной системе геополитического манипулирования.

В зарубежной исторической среде еще в большой степени господствует стереотип о прежней закрытости российских архивов. Помимо этого сложилось мнение, что западных первоисточников достаточно для комплексного изучения проблемы. Отсюда — разорванность научного информационного поля, скудость общей апперцепционной базы для анализа.

Отечественные и зарубежные исследователи, как правило, предпочитают останавливаться на частностях данной проблемы. Анализ их безусловно важен, однако не дает представления о «системе координат», в которой находится изучаемая тема. Ряд исследователей выделяет контакты рейхсвера и РККА из общего контекста взаимоотношений двух государств, тем самым сужая возможности рассмотрения данного вопроса. (Военное сотрудничество — суть продолжение идентичности взглядов на геополитическую картину мира. Оно неразрывно связано и с внутриполитической обстановкой в двух странах, и их внешнеполитическим положением. Необходимо в связи с этим рассмотрение интенсивности и глубины этого сотрудни-

чества, детерминированного социально-политической и экономической обстановкой в них, а также геополитическим контекстом.)

Исключением из общего правила является монография В. В.Захарова «Военные аспекты отношений СССР и Германии в 19201941 гг.», вышедшая в 1992 году1. Это первое отечественное исследование, рассматривающее эту сторону взаимоотношений «двух парий Европы». В работе описаны возникновение и деятельность основных совместных предприятий рейхсвера натерритории СССР, рассмотрены итоги их функционирования и причины закрытия. Однако из-за заявленного узкопрофильного, сугубо военного подхода к проблеме, за скобками этого исследования остались политическая и военно-промышленная сферы контактов. Хронологические рамки исследования — с 1920-го по 1941 г., то есть с советско-польской войны и до начала Великой Отечественной. Исследование, имеющее широкую (по возможностям пятнадцатилетней давности) историографическую базу, опирается только на ограниченный круг отечественных первоисточников: учитывая год издания книги, это вполне объяснимо. До конца 90-х годов эта монография, вышедшая ограниченным тиражом, имела гриф «Для служебного пользования».

В большинстве же работ рамки исследования ограничены либо 1920—1933 гг., либо 1933-1939 гг. Этот «разрыв» периодов исследований мешает целостному восприятию проблемы и, что еще важнее, не дает возможности проследить причинно-следственную связь, преемственность отношений СССР и Германии до и после прихода Гитлера к власти. По этой причине неизученной остается проблема влияния военно-политических отношений двух стран на укрепление в них тоталитарных режимов.

Специалист по международным отношениям, сотрудник исто-рико-дипломатического управления МИД РФ С.А. Горлов в 2001 г. опубликовал монографию «Совершенно секретно. Альянс «Москва-Берлин» 1920—1933»2, в которой впервые в отечественной исторической литературе детально раскрыта проблема становления взаимоотношений двух государств после заключения Версальского договора. В этой книге, основанной на российских и зарубежных архивных источниках, предлагается непредвзятый подход к данной теме. Однако ее доминантой является исследование комплекса внешнеполитических проблем и их детальный анализ. Военные

1 Захаров В. В. Военные аспекты взаимоотношений СССР и Германии: 1921 - июнь 1941 г. - М.: ГА ВС, 1992.

2 Горлов С. А. Совершенно секретно. Альянс «Москва — Берлин» 1920— 1933. - М.: Олма-Пресс, 2001.

и военно-промышленные, тем более внутриполитические сюжеты остаются на периферии авторского внимания. Военное же сотрудничество в данной фундаментальной монографии освещено лишь обобщенно, без необходимой, основанной на первоисточниках, деталировки.

Фрагментарная информация о секретном сотрудничестве СССР и Германии в военной сфере содержится в немногочисленных публикациях — преимущественно по проблематике истории деятельности спецслужб. Так, в частности, в книге специалиста по вопросам государственной безопасности А. А.Здановича «Интриги разведки»1, этой теме посвящена глава «Секретные лаборатории рейхсвера в России». Содержание сотрудничества упомянуто лишь номинально. Основной же акцент сделан на узкоспецифических аспектах деятельности российских органон госбезопасности, осуществлявших «учет и контроль» контактов.

Сюжет о теснейшей взаимосвязи советско-германского военного сотрудничества с «Делом военных», нанесшим непоправимый удар по советской военной элите, до сих пор — также лакуна исторической науки. Огромное количество публикаций, посвященных «Делу военных», не отвечает на вопрос, как в нем возникла тема немецкого шпионажа, следствием каких внутри- и внешнеполитических катаклизмов явился этот исключительный даже на фоне других прецедентов сталинского правосудия репрессивный процесс.

До недавнего времени не были введены в научный оборот и сами материалы «Дела военных», за исключением фрагментов документов, опубликованных в конце 90-х годов и касающихся реабилитации. Большой объем архивных материалов по «Делу военных» введен в научный оборот автором диссертационного исследования в монографии «Война и мир Михаила Тухачевского»2.

Характерно, что в отечественной историографии до недавнего времени уделялось мало внимания советско-германским контактам после прихода Гитлера к власти. Это связано с доминировавшем в советское время тезисе о том, что после 1933 года отношения между двумя государствами стали резко антагонистическими. Даже в последние десятилетия принято рассматривать их как первую холодную войну, начиная анализ проблемы «с чистого листа» без учета контактов с 1921 по 1933 год.

1 Зданович А. А. Интриги разведки. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.

2 Кантор Ю. 3. Война и мир Михаила Тухачевского. — М.: ИД «Огонек», «Время», 2005.

В последнее время появился ряд публикаций, непосредственно посвященных советско-германским военным отношениям. Прежде всего следует отметить работы, раскрывающие проблемы военного сотрудничества РККА и рейхсвера в «рапалльский» период1. Одним из новаторских является исследование О. Н. Кена «Советская политика в двух измерениях: страны Центрально-Восточной Европы в дипломатии и военной стратегии СССР, 1925—1939 гг.»2

Ряд публикаций, касающихся различных аспектов деятельности Советского государства в области военного строительства позволяет более рельефно и многосторонне исследовать весь комплекс советско-германских военных отношений в межвоенные годы3.

Уже в 90-е годы тема советско-германского сотрудничества, перестав быть запретной, получила развитие в диссертационных исследованиях, включающих неопубликованные до тех пор российские и зарубежные документы4.

Особое место в диссертационных исследованиях занимает докторская диссертация В. В. Захарова5. В ней подробно анализируются не только сугубо военные, но и политические аспекты взаимоотношений двух государств, а также промышленно-экономическая проблематика. Однако в силу достижения поставленной в диссертации цели автор оставляет на периферии исследование проблемы «восточного вектора» немецкой внешней политики указанного пе-

1 См. например: Ахтамзян А. А. Военное сотрудничество СССР и Германии 1920—1933 // Новая и новейшая история. — 1990. — № 5; Бойцов В. Рейхсвер и Красная Армия // Красная Звезда. — 1990. — 25 ноября; Ермаченков С. В. Странная дружба РККФ и рейхсмарине // Военно-историчсский журнал. — № 5. — 1996; Свищев В. Н. Начало Великой Отечественной войны. — Издатель SVN, 2003.

2 Советская политика в двух измерениях: страны Центрально-Восточной Европы в дипломатии и военной стратегии СССР, 1925—1939 гг. — http: // lvin.ru/documents/ken/

3 См. например: Нежинский JI. Н. Была ли военная угроза СССР в конце 20-х — начале 30-х годов? // История СССР. — 1990. — № 6; Кривошеее Г. Ф. Война брони и моторов // Военно-исторический журнал. — 1991. — № 4; Невежин В. А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939—1941 гг. — М., 1997; Павлов А. Запасная столица. — 2-е изд. — Самара: Самарский Дом печати, 2002.

4 См.: Журавель В. А. Советско-германские торгово-экономические отношения (1933 — июнь 1941 гг.): Дис. ...канд. ист. наук. — МГУ, 1996.

5 Захаров В. В. Политика советского государства по отношению к Германии в военной области и се влияние на обороноспособность СССР (1921 - июнь 1941 гг.): Дис.... докт. ист. наук. - МИИР РАН, 1993.

риода и, соответственно, влияние политики СССР по отношению к Германии на реализацию агрессивных намерений последней.

Монографические работы зарубежных авторов посвящены различным аспектам исследуемой темы. По политическим мотивам эта тема до конца 80-х годов разрабатывалась преимущественно в Западной Германии: во-первых, это труды, посвященные истории советско-германских взаимоотношений, включая ее политические, военные и экономические аспекты. Это аналитические и мемуарные монографии1; во-вторых, работы, освещающие новейшую историю Германии, ее вооруженных сил и военной промышленности2; в третьих, литература советологического плана, посвященная внешней политике СССР, советскому военному строительству3.

Показательным, обобщающим трудом, посвященным проблеме советско-германского секретного военного сотрудничества является фундированная монография видного немецкого ученого, доктора истории Манфреда Цайдлера "Reichswehr and Rote Armee. 1920— 1933. Wege und Stationen einer ungewonlichen Zusammenarbeit"4.

1 См. например: Kleist Peter. Zwischen Hitler und Stalin, 1939—1945. — Bonn, 1950; Hilger Gustav. Wir und der Kreml. Erinnerungen eines deutschen Diplomaten. — Frankfurt am Main, Berlin, 1964; Carsten F. L. Reichswehr und Politik. 1918-1933. Köln - Berlin, 1965; Krummacher F.-A., Lange H. Krieg und Frieden. Ceschichte der deutsch-sowjetischen Beziehungen. Von Brest-Litowsk zum Unternehmen Barbarossa. — München, 1970; Fabry Philipp. Die Sowjetunion und das deutsche Reich. Eine dokumentierte Geschichte der dcutsch-sowjetischen Beziehungen von 1933 bis 1941. - Stuttgart, 1971; Beitel W, Nötsold J. Deutschsowjetische Wirtschaftsbeziehungen in der Zeit der Weimarer Republik. — BadenBaden, 1979; Rosenfeld Günter. Sowjetrußland und Deutschland. 1917—1922. -Berlin, 1984; Der Diktatoren. Hitlers Deutchland, Stalins Russland. Von Richard Overy. — München, 2005.

2 См. например: Nehring W. Die Geschichte der deutschen Panzerwaffe 1916 bis 1945. — Berlin, Frankfurt am M., 1969; Bagel-Bolan A. Hitlers industrielle Kriegavorbereitung 1936 bis 1939. - Koblenz, 1982; Müller R.-D. Das Tor zur Weltmacht. Die Bedeutung der Sowjetunion für die deutsche Wirtschafts — und Rüstungepolitik zwischen den Weltkriegen. — Boppard, 1984.

3 См. например: Allard Sven. Stalin und Hitler. Die sowjetrussische Außenpolitik 1930-1941. - Bern, München, 1974; Mc Murry Dean Scott. Deutschland und die Sowjetunion. 1933—1936. — Köln, Wien, 1979; Groehler Olaf. Selbstmörderische Allianz. Deutsch-russische Militerbeziehungen 1920— 1941.-Berlin, 1992.

4 Zeidler M. Reichswehr and Rote Armee. 1920-1933. Wege und Stationen einer ungewonlichen Zusammenarbeit. — München, 1993.

Однако его монография, основанная на детальном изучении важнейших немецких архивов, лишена российских первоисточников: по понятным причинам они были ему недоступны. Цайдлер не ставил задачи исследовать развитие отношений после 1933 года, остановившись на догитлеровском периоде сотрудничества, поскольку в сферу его научных интересов не входил анализ трансформации этих отношений. Таким образом, предложенная в монографии реконструкция событий, при всей многогранности и беспристрастности, оставляет значительное количество «белых пятен».

Одной из самых острых в общественной дискуссии конца 80-х — 90-х годов стала тема сталинских репрессий, в частности репрессий в РККА, и их связи с ухудшением обороноспособности СССР в предвоенный период. Затронувшие миллионы граждан нашей страны, они были «фигурой умолчания» отечественной политической истории, и освещение этой темы на документальном уровне оказалось принципиально необходимым для адекватного пересмотра истории сталинизма. Однако эта возможность так и не была реализована: число серьезных исследований и публикаций документов о репрессиях в РККА остается весьма ограниченным1.

Вышедшие из спецхранов в последнее время сборники документов по внешней политике, изданные в 30-е годы, дают возможность

1 См. например: Приказ народного комиссара обороны Союза ССР К. Е. Ворошилова №072 от 07.0&Л937 г.//Воешю-исторический журнал. — 1990. — № 5; Стенограмма февральско-мартовского (1937 г.) пленума ЦК ВКП(б) 23 февраля — 5 марта 1937 г. // Военно-исторический журнал. — № 1. — 1993; Справка о проверке обвинении, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами т.т. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям в измене Родине, терроре и военном заговоре // Военно-исторический журнал. — 1993. — № 2; Правильная политика правительства решает успех армии // Источник — № 3. — 2002; Дессберг Ф., Кен О. Н. 1937—1938: Красная армия в донесениях французских военных атташе // Вопросы истории. — № 10. — 2004; Рубцов Ю. В. Маршалы Сталина. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. — (Серия «Исторические силуэты»); Застольные речи Сталина: Документы и материалы / Вступительная статья, составление, комментарии, приложение д.и.н. В. А. Непежина. — М.: АИРО-ХХ; СПб.: Дмитрий Буланин, 2003; Минаков С. Сталин и заговор генералов. — М.: Яуза, Эксмо, 2005; Медведев Р. Ближний круг Сталина. Соратники вождя. — 2-е изд., доп. и перераб. — М.: Эксмо, Яуза, 2005; Ю. Кантор. Неизвестные документы о «Деле военных» // История государства и права. -№ 1,2,3,5,- 2006.

получить представление о «самооценке» руководства СССР в контексте мировой политики1.

Истокам Второй мировой войны в течение последней четверти века посвящали свои работы интернациональные, российско-германские коллективы. Первым было опубликовано собрание документов: Nazi-Soviet Relations, 1939—1941. Documents from the Archives of the German Foreign Office / Ed. by R. J. Sontag, J. S. Beddie. - Washington: Department of State, 19482. Сборник выходил при активном участии госдепартамента США и в условиях холодной войны был акцентирован на негативных сторонах внешней политики СССР. Своеобразным ответом на эту публикацию стал в том же, 1948 году двухтомник «Документы и материалы кануна Второй мировой войны», выпущенный МИД СССР, где содержались секретные документы, относящиеся к переговорам гитлеровского правительства с правительствами капиталистических стран и также содержащие «компромат» на их сервильную политическую линию.

Затем в ФРГ вышел сборник «Отношения между Германией и Советским Союзом 1939—1941. Документы внешнеполитического ведомства»3. Этот сборник содержал материалы, характеризующие лояльность руководства СССР по отношению к реализации агрессивных намерений рейха. К 50-летию начала Великой Отечественной войны немецким фондом «Топография террора» издан сборник: Война Германии против Советского Союза 1941—1945. Документальная экспозиция / Под ред. Рейнгарда Рюрупа. — 2-е изд. (русский вариант). — Stiftung Topographie des Terrors, 1994.

Еще в советское время, к 60-летию советско-германского пакта, появился сборник документов «СССР — Германия 1939: Документы и материалы о советско-германских отношениях с апреля по

1 См. например: Разоружение 1933—1936: Сборник документов по международной политике и международному праву. — Выпуск X. — Издание народного комиссариата по иностранным делам. — Москва, 1936; Международное положение и внешняя политика СССР: Сборник документов и материалов. — М.: Государственное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1939.

2 Он же был опубликован и на немецком языке: Des Nationalsozialistische Deutschland und die Sowjetunion 1939—1941. Akten aus dem Archiv des Deutschen Auswärtigen Amts. — Washington: Department of State, 1948.

3 Alfred Seidl (Hrg.) Die Beziehungen zwischen Deutschland und der Sowjetunion 1939—1941. Dokumente des Auswertigen Amtes. — Tübingen, 1949.

октябрь 1939 г.»1. Затем появились публикации в специальных периодических изданиях2.

Особый интерес представляют документы внешнеполитического ведомства Германии. Это сборники документов, выходившие с 1966 по 1992 г.3 В этих публикациях есть документы по переговорам немецкого внешнеполитического ведомства с правительствами Англии и Франции по различным проблемам геополитики, по торговым вопросам и некоторым сюжетам внешнеполитических контактов Германии и СССР 20—30-х гг., но практически не встречается материалов, раскрывающих систематический, планомерный характер военно-политических отношений СССР и Германии.

Такой избирательный подход, очевидно, связан с тем, что в годы холодной войны, когда начиналась публикация документов, обнародование материалов этой сферы дискредитировало бы не только страны-участницы, но и их окружение, демонстративно смотревшее «сквозь пальцы» на милитаризацию формирующихся тоталитарных режимов и нарушение Версальских соглашений. Кроме того, обнародование таких документов осложнило бы внешнеполитическое положение ФРГ как «наследницы» рейха. Когда же холодная война, в связи с радикальными социально-политическими изменениями во второй половине 80-х - начале 90-х годов (объединение Германии, распад СССР), прекратилась, публикация документов по периоду 20—30-х гг. была уже закончена.

Почти одновременно с выходом первых выпусков названного сборника были опубликованы документы по истории немецких ВВС4. В этом сборнике, хотя и весьма фрагментарно, на основе незначительных документов зафиксированы «следы» советско-германских контактов межвоенного периода.

Плодом совместных усилий немецких и российских архивистов стал до сих пор единственный в своем роде сборник «Рейхсвер

1 СССР — Германия 1939: Документы и материалы о советско-германских отношениях с апреля по октябрь 1939 г. — Вильнюс, 1989.

2 Первой стала публикация JI. Безыменского: Безымянский Л. Вокруг пакта о ненападении: Документы о советско-германских отношениях 1939 года // Международная жизнь. — 1989. — № 9. — С. 23—42.

3 Akten zur deutschen Auswärtigen Politik 1918—1945. Aus dem Archiv des Auswärtigen Amts. — Gottingen, Keppler-Verlag, 1966—1992.

4 Dokumente und Dokumentarphotos zur Geschichte der deutschen Luftwaffe. Aus den Geheimakten des Reichswehrministeriums 1919—1935 und des Reichsluftfahrtministeriums 1933-1939 / Völker K.-H. - Stuttgart, 1968.

и Красная Армия: Документы из военных архивов Германии и России 1925^1931 гг.», вышедший на двух языках и основанный на документах из Российского Государственного военного архива (РГВА) и Федерального архива Германии (ВА)-в 1995 году.

В последние годы интерес историков к событиям предшествовавшим Второй мировой войне не только не ослаб, но и усилился: невозможность ретроспективного рассмотрения картины мира с изоляционистских позиций в XXI веке стала очевидной. В этом отношении показательны сборники «Вторая мировая война. Взгляд из Германии», «Как ковался Германский меч. Промышленный потенциал Третьего рейха»1. Они в значительной мере восполняют аналитический пробел освещения военных и политических аспектов взлета и падения Третьего рейха. В нем собраны Исследования по широкому кругу вопросов — от производства вооружения до стратегических вопросов Второй мировой войны. Взгляд немецких историков также полезен и в контексте анализа роли Советского Союза как субъекта большой европейской политики.

Лишь в последние годы стали появляться исследования, посвященные проблематике «вырастания» тоталитарных режимов в России и Германии и их взаимодействия, а также проблематике «перерастания» незрелых демократий в тоталитарные государства. Первыми в нашей стране на основе широкой документальной и аналитической базы этой проблематике посвятили свои исследования ученые Института всеобщей истории РАН2.

Однако, несмотря на то что многие аспекты этой тематики затрагивались историками, отечественная историография пока не располагает специальными исследованиями, посвященными комплексному анализу советско-германских военно-политических отношений 1921—1939 гг., а имеющиеся зарубежные работы нуждаются в уточнении и дополнении. Историографический анализ позволяет сделать вывод, что данная проблема не нашла полного и объективного освещения как в отечественной, так и в зарубежной исторической науке.

1 Вторая мировая война. Взгляд из Германии. — М.: Яуза, Эксмо, 2005; Как ковался Германский меч. Промышленный потенциал Третьего рейха. — М.: Яуза, Эксмо, 2006.

2 См. например: Тоталитаризм в Европе XX века. Из истории идеологий, режимов и их преодоления // Я. С. Драбкин, А. В. Шубин и др., рук. авт. коллектива Я. С. Драбкин, Н. Н. Колесова. — РАН ИВИ, Центр герман. ист. исслед. «Мюльхайм инициатива». — М., 1996; Опыт двух германскихдемократий и современная Россия // Веймар — Бонн. Опыт двух германскихдемократий / Под ред. Я. С. Драбкина. — М.,1998. — (Серия «Россия—Германия—Европа»).

Неопубликованные источники. В диссертации представлены документы из 6 российских и 4 немецких архивов: Архива внешней политики РФ (АВП РФ), Государственного архива РФ (ГАРФ), Российского архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного военного архива (РГВА), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Центрального архива Федеральной службы безопасности РФ (ЦА ФСБ РФ), Politisches Archiv des Auswärtigen Amts Berlin (PA-AA), Bundesarchiv Koblenz (BA) Bundesarchiv-Militärarchiv Freiburg (БАМА) Bayer. Hauptstaatsarchiv - Kriegsarchiv München (BH-KA).

Интерес, в частности, представляют неопубликованные обширные фонды архива внешнеполитического ведомства ФРГ (РА-АА). Автор диссертационного исследования детально проработал в этом архиве фонды «Посольство в Москве» («Botschaft Moskau») и «Россия» («Russland») — в части, касающейся различных аспектов советско-германского военно-политического сотрудничества. В вышеперечисленных фондах исследованы обсуждения, доклады и отчеты дипмиссии о поездках на совместные советско-германские военные объекты, а также задания посольству в Москве по военным и военно-промышленным вопросам, личные фонды фон Мальтца-на, фон Дирксена, переписка Брокдорфа-Рантцау и его переговоры с представителями советской стороны (полпредом Чичериным и торгпредом Красиным), отчеты советника посольства Германии в Москве фон Твардовского по различным вопросам внутри- и внешнеполитической ситуации (в частности, о встречах французских военных руководителей в Москве с советским военным руководство в сентябре 1933 г.), доклады представителей рейхсвера (полковника Миттельбергера, полковника Бломберга, капитана Вильберга, полковника Гаммерштейна) о деятельности объектов и инспекционных поездках в СССР (в частности, об осенних маневрах в Киеве в 1935 г., переговорах с замнаркома обороны M. Н. Тухачевским о деятельности совместных предприятий), обзоры печати, переписка по экономическим вопросам (в частности, о контрактах «Рейнметалла») и переговоры с крупнейшими немецкими промышленными кругами, работающими в России («Юнкере», «Крупп», «Штольценберг»),

Не публиковавшийся массив документов проливает свет на различные аспекты военно-политических отношений СССР и Германии во внешне-политическом контексте. Важнейшие из этих аспектов: динамика контактов, их фактическая насыщенность, экономическая и идеологическая направленность, внешнеполитическая дискуссия

по вопросам перспективности взаимоотношений СССР и Германии в военной и военно-промышленной сфере.

Эти документы сопоставлены автором работы с фондами АВП РФ, касающимися той же проблемы. Эти документы, также в большинстве своем не публиковавшиеся доныне предлагают событийную и аналитическую информацию по перечисленной выше проблематике. Изучены коллекции документов: «Референтура по Германии. 1924—1928 гг.», «Документы о взаимоотношениях с Германией. 1933 г.», «Письма и беседы наркома и замнаркома НКИД. 1939 г.», «Документы о взаимоотношениях между СССР и Германией в 1933г.», «О переговорах с Круппом, Стеннессом», «Об организации Германского отдела на Всероссийской с.х. выставке», «Советско-Германское сотрудничество на Востоке», «Военные вопросы. Секр. арх. НКИД. 1926—1928 гг.», «Кадровая переписка о взаимоотношениях с Германией. 1924 г.», «Военные вопросы», «Архив Чичерина», «Переговоры с финансово-промышленными кругами».

Исследование этих материалов дает представление о том, насколько были важными для СССР военно-политические отношения с Германией, как менялись геополитические доминаты на различных его этапах и насколько эти два процесса были взаимосвязаны. Таким образом, сопоставление материалов внешнеполитических ведомств дает возможность целостно и подробно рассмотреть их роль, реконструировав хронологию и значение событий. Кроме того, исследование дает возможность сделать выводы об участии крупного бизнеса Германии в реализации сотрудничества двух государств.

Работа в федеральном военном архиве ФРГ (ВА-МА) позволила автору диссертационного исследования изучить коллекции "OKW.Akten 1934—1939" — «Объединенное командование вермахта 1934-1939 гг.», "Geheime Kommandesache" — «Секретные материалы командования», "Н. v. Seeckt" — «Личный архив Секта», "W. v. Blomberg: Lebenerinnerungen — handschriftlich" — «Биографические воспоминания Бломберга», "Е. Kestring Erinnerungen aus meinem Leben" — «Личный архив Кестринга» и др.

В них содержатся приказы, инструкции, аналитические записки, директивы и другие материалы, связанные с организацией и функционированием объектов рейхсвера на территории СССР. Также в этих фондах находятся документы, характеризующие многократное пребывание советский военных руководителей и стажеров на учениях в Германии и в академии немецкого генштаба. Помимо документальных материалов, раскрывающих содержание повседневной скрупулезной работы немецкой стороны над реализацией про-

ектов сотрудничества, заслуживающими пристального внимания оказались и источники, касающиеся личных наблюдений участников тех событий.

Среди них: подробные характеристики как советского руководства, так и персонала совместных предприятий — авиационной школы в Липецке, танковой школы в Казани и газово-химичес-кой школы в Вольске. Также в изученных материалах содержатся заслуживающие внимания сведения о «немецком взгляде» на советскую действительность: описание городов, быта советских граждан, оценки советской пропаганды и др. Все это в совокупности дает возможность рассмотреть советско-германские военно-политические взаимоотношения 1921 — 1933 годов без отрыва от политической ситуации в двух государствах.

Также детально проработаны автором исследования фонды РГВА, имеющие самостоятельную ценность, которая возрастает в сопоставлении с материалами аналогичного по профилю немецкого архива. Это коллекции документов: «Торгпредство РСФСР в Германии. Эконом. часть», «Донесения ком. РККА о маневрах в Гремании.1933 г.», «Отдел информации и печати. Обзоры германской печати», «Вопросы военного сотрудничества СССР и Германии в области обмена специалистами. 1928», «Переписка наркома по военным делам СССР Ворошилова об приездах офицеров Рейхсвера на маневры», «Переписка о российско-германских торговых отношениях», «Документы о результатах изучения Рейхсвера во время осенних маневров 1925 г», «Стенограммы заседаний РВС РСФСР. 1928 г.», «Обзоручебного плана подготовки офицеров для штабной службы Рейхсвера», «Доклад об обучении в Военной академии и участиях в занятиях германского Рейхсвера предст. РККА в 1933 г.».

Анализ материалов российского и немецкого военных архивов позволил выявить не только разницу в оценках исследуемого процесса, но и различия в подходах к целям сотрудничества, специфику мен-талитетов. Документы позволили сделать вывод о том, насколько важной для военных ведомств была тема военно-политического сотрудничества и каковы были «острые углы» во взаимоотношениях рейхсвера (а позднее — вермахта) и советского Наркомата обороны.

Документы из РГАСПИ раскрывают специфику внутриармейской и внутрипартийной дискуссии при формировании советской военной доктрины и непосредственную роль Сталина в ней. Изученные материалы переписки Сталина, Ворошилова и Тухачевского дают представление об атмосфере и интригах в военно-политическом руководстве страны.

Особый интерес представляют материалы ЦА ФСБ РФ. Впервые вводятся в научный оборот материалы из детально исследованного автором диссертации первоисточника — архивного следственного дела на Тухачевского М. Н., Якира И. Э., Уборевича И. П., Корка А. И., Эйдемана Р. П., Фельдмана Б. М., Примакова В. М. и Путна В. К., хранящегося в ЦА ФСБ РФ (АСД № Р-9000). Документы — протоколы допросов, очных ставок, собственноручные показания, заявления арестованных, стенограммы судебного заседания и т. д. — позволяют проанализировать «завязку» и ход процесса, методы фальсификации показаний.

Благодаря изучению массива документов «Дела Тухачевского» удалось выявить наличие провокационного стержня обвинения — контактов с рейхсвером, априорно приравненных к шпионажу. Именно этот стержень обвинения, делавший преступником любого участника сотрудничества — а в нем участвовала (как кураторы и стажеры) вся элита РККА, специалисты в области военной промышленности и техники — позволил, как показывают документы, карательной машине тоталитарного «правосудия» развернуть гигантскую кампанию против военной и военно-технической элиты. Также изучены хранящиеся в ЦА ФСБ РФ архивные следственные дела (всего 13 дел) на лиц, имевших родственные связи с арестованными по делу военных.

Также впервые вводятся в научный оборот материалы из ЦА ФСБ РФ о деятельности нацистского Научно-исследовательского института по военной политике и истории и нацистского Института по изучению родины и славяноведению, гитлеровском остфоршунге, непосредственной разработке его «научных» положений. В изученных документах содержится детальная информация о формировании, деятельности и иерархии структур рейхсвера, ответственных за реализацию двусторонних контактов в военной сфере. Они содержат уникальную информацию о деятельности в 20—30-е годы разведотдела немецкого Генштаба, о его контактах с внешнеполитическим ведомством Германии. Документы дают подробную информацию о специфике разведывательной деятельности отела ТЗ (Иностранные армии), в частности, легальной разведки в Советской России. Кроме того, в данных документах находятся сведения о воззрениях отдела ТЗ германского Генштаба и Абвера в гитлеровской Германии на «восточный вопрос».

Как первоисточник, характеризующий отношение верхушки фашистской Германии и лично Гитлера к СССР в 30-е годы, привлечены дневники И. Геббельса (Joseph Göbbels Tagebuch), находя-

щиеся в Федеральном архиве ФРГ (ВА). В них также содержатся оценки международного положения рейха и его геополитических перспектив. Изучение дневников гитлеровского министра пропаганды важно в контексте анализа «двойных стандартов» в отношении СССР преддверии пакта 1939 года.

В Главном государственном архиве Баварии (ВН - К А) изучены документы, касающиеся попыток дискредитации министерством пропаганды рейха в 1936 году маршала M. Н. Тухачевского (Gerichtsbestand stellv. II. Inf. Brig. № 289).

Помимо федеральных, региональных, ведомственных российских и немецких, диссертантом привлечены и документы из личных архивов. Среди них: личный архив Н. А. Тухачевского (внучатого племянника M. Н. Тухачевского) — аудиокассеты с записями воспоминаний Е. Н. Тухачевской (сестры маршала), В. И. Уборевич (дочери И. П. Уборевича); личная переписка, включая письма к Е. С. Булгаковой, Ю. В. Примакова (сына В. М. Примакова) — Примаков В. М. «Вооруженное восстание и новая техника. Доклад на заседании военной секции при Коммунистической академии наук. 1934 г.»; П. фон Бломберга (внука В. фон Бломберга): "Reise des Chefs des Truppenamts nach Russland (August/September, 1928)" — «Поездка руководителя Войскового отдела в Россию. Август — сентябрь 1928».

Апробация работы

По теме диссертации автором опубликована монография и серия научных статей (см.: «Публикация результатов исследования»). Полный текст диссертации обсуждался на совместном заседании Отдела всеобщей истории и Отдела современной истории России Санкт-Петербургского Института истории РАН 14 декабря 2006 г.

Структура и основное содержание диссертации

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы и приложений (общий объем — 485 страниц).

Во Введении определены объект и предмет исследования, сформулированы его цель и задачи, обозначены хронологические рамки и методы исследования, определена его научная новизна и практическая значимость.

Первая глава — «Состояние проблемы и новые источники по советско-германским военно-политическим отношениям межвоенного периода» состоит из двух параграфов: «Отечественная и зарубежная историография по проблеме межвоенного сотрудничества Советской России и Германии» и «Неопубликованные российские

и немецкие источники по двусторонним военно-политическим контактам межвоенного периода».

Обзор историографических материалов, а также опубликованных источников и неопубликованных документов позволяет сделать вывод о том, что тема военно-политических контактов Советской России и Германии 1921—1939 гг. несмотря на ее актуальность изучена сегодня как в нашей стране, так и за рубежом фрагментарно и недостаточно глубоко, без привлечения необходимого документального базиса.

Историография пока не располагает специальными исследованиями, посвященными комплексному анализу советско-германских военно-политических отношений 1921—1939 гг., а имеющиеся зарубежные работы нуждаются в уточнении и дополнении. Историографический анализ позволяет сделать вывод, что данная проблема не нашла полного и объективного освещения как в отечественной, так и в зарубежной исторической науке.

Потому представляется важным изучение неопубликованных источников по данной проблематике, хранящихся в отечественных и зарубежных архивах. Оно позволяет расширить информационно-аналитическую базу исследования, выявить возможность новых подходов к теме советско-германских военно-политических отношений. Кроме того, выявление неизвестных документальных материалов позволяет устранить «белые пятна» истории взаимоотношений двух стран. Как показала работа над изучением проблемы советско-германских военно-политических отношений, архивы представляют собой широкое поле для исследователей. Находящиеся там, не введенные в научный оборот материалы проливают свет на ранее «затемненные» стороны новейшей истории.

Вторая глава — «Военно-политическое сотрудничество СССР и Германии в 1921 — 1933 гг.» состоит из шести параграфов:« Геополитические предпосылки сотрудничества двух государств», «Некоторые аспекты внутриармейской дискуссии по советской военной доктрине 20-х — начала 30-х годов», «Военно-промышленное сотрудничество СССР и Германии в «рапалльское десятилетие», «Совместные предприятия рейхсвера и РККА на территории СССР», «Обмен стажировками и инспекциями рейхсвера и РККА», «Легальная разведка и "русская картина мира" глазами немцев».

Во второй главе выявляются побудительные мотивы возникновения советско-германских контактов в начале 20-х годов. Первая мировая и российская Гражданская войны закончились — расколотый мир «собирал» новую геополитическую карту. Импульсами

к советско-германскому секретному сближению в 1921 году явились стремление преодолеть вынужденную геополитическую изоляцию Веймарской Германии и Советской России и признанная в обоих государствах на правительственном уровне легитимной возможность во имя политической целесообразности (укрепление и расширение границ, создание сильного государства) пренебречь международными политико-правовыми установками.

Советская Россия искала опору на Западе, одновременно стремясь к «революционному расширению границ». Для него в условиях послереволюционной разрухи требовались современное оружие, развитая военная промышленность, новая техника. Ничего этого у России не было, — всем этим обладала Германия. Для послевоенной Германии же в этот период первоочередной задачей было освобождение от «Версальских оков» и возможность развивать собственные вооруженные силы. Такую возможность давало сотрудничество с Советской Россией. Главнокомандующий рейхсвером генерал X. фон Сект, немецкий протагонист военно-политических контактов Германии и России, считал: «Разрыв версальского диктата может быть достигнут только тесным контактом с сильной Россией. Нравится нам коммунистическая Россия или нет — не играет никакой роли. Что нам нужно, это единственно сильная Россия с широкими границами — на нашей стороне. Итак, никаких Польши и Литвы между нами... И мы получим наши восточные границы по 1914 году. Для Германии важно посредством Советской России развязать путы Антанты»1.

Ведущая роль в формировании военно-политических отношений с Германией изначально принадлежала политическому руководству Советской России. Эта политика вырабатывалась коллективным образом и, в основном, отражала точку зрения большинства в руководящем ядре партии. Особая роль при этом отводилась наркомвоен-мору и председателю РВС республики Л. Д. Троцкому. Сильным побудительным импульсом к военно-политическому сближению обоих государств явилась Советско-польская война и особенно ее переломный период — август 1920 г. Существенна роль В. И. Ленина в советско-германском военно-политическом сближении. Сам принцип использования противоречий в капиталистическом мире для развития военно-политических отношений с Германией полностью соответствовал линии, разработанной ЦК партии во главе с Лениным.

1 Student Kurt. Reichswehr und Rote Armee // Internationale Luftwaffen revue. - 1/2(1968). - S. 147.

Конкретный политический расчет заключался в том, чтобы, использовав имеющиеся противоречия между Антантой и побежденной Германией, расколоть враждебное СССР капиталистическое окружение, прорвать экономическую и дипломатическую блокаду страны, усилить ее оборонную мощь за счет военно-политического и технического сотрудничества с Германией. При этом вопросы обороны выдвигались на передний план. Оба государства руководствовались принципом «дружбы против общего противника».

Советско-германское сотрудничество в военной сфере как на первых этапах, так и в дальнейшем не воспринималось однозначно политическим истеблишментом обоих государств. Для Советского Союза данное сотрудничество было не только возможностью укрепления собственной обороноспособности, но и проводником экспорта мировой революции. Для германского руководства размещение баз на территории Советской России давало не только возможности для латентного формирования военного потенциала, но и перспективу освобождения от «версальских пут».

Версальскими законами Германии запрещалось иметь танки, тяжелую артиллерию, химическое оружие, военную авиацию и подводные лодки. Кроме того, численность офицеров, объем материальной части, количество военных заводов и т. д. были строго регламентированы.

При этом Германия, даже стремясь «уйти от Версаля», страховалась от «объятий коммунизма». «Если хотим встать с Россией на дружеский экономический обмен, — полагали немецкие военные, — если хотим помочь ей во внутренней реконструкции, то должны действовать как сильное государство. То есть — абсолютный порядок внутри и борьба против любого переворота»1.

В первой главе прослежена динамика военно-политических отношений Германии и России и установлены принципы принятия внутри- и внешнеполитических решений в сфере военных контактов. Отношения имели характер синусоиды: контакты то интенсифицировались, то затухали. Это было детерминировано и внутриполитическими изменениями в Германии и в СССР, и с колебаниями внешнеполитического курса. Во внутреннем «диалоге» по поводу секретного сотрудничества в равной мере (хотя подчас и с разными точками зрения) участвовали внешнеполитическое и военное ведомство СССР.

1 ВА-МА РгеШигц. Всхипс! ЯН 2/У.29. 1.

Раскрывается двоякий эффект от сотрудничества — укрепление военно-промышленного комплекса СССР, с одной стороны, и активная ремилитаризация Германии, с другой. Проблема раскрывается не в узком, сугубо военном смысле, а в ее непосредственной связи с общим контекстом социально-политического и экономического развития Советской России и Германии в 20-30-е годы.

Для осуществления деятельности совместных предприятий в конце 1920 — начале 1921 г. была создана так называемая "Sondergruppe R" — «Спецгруппа Р», в советской терминологии — «Вогру», т. е. «военная группа», предназначенная для организации сотрудничества с Красной Армией. Вскоре эта группа превратилась в «Отдел Р». В конце 1923—начале 1924 г. в Москве было создано представительство «Спецгруппы Р» под названием «Московский центр» - "Zentrale Moskau" (сокращенно "Z-Mo" — «Ц-Мо») — служба немецкого Генштаба по русским вопросам. «Ц-Мо» действовал под видом постоянной комиссии по контролю за хозяйственной деятельностью немецких концессионных предприятий на территории СССР.

Его сотрудники были формально уволены в отставку, в действительности же состояли на службе в немецком Генштабе. Основные задачи представительства были следующие: контроль за работой немецких военно-промышленных предприятий на территории СССР, организация в СССР школ по обучению немецких офицеров, проведение опытных испытательных работ по новым конструкциям вооружения, постоянная информация немецкого Генштаба по актуальным военным вопросам, разрешаемым в Советском Союзе, постоянная связь с Генштабом Красной Армии и ведение всевозможных переговоров, касающихся военных вопросов. В Берлине при Генштабе существовал специальный отдел «Ц-Б» (Бюро по руководству работами в России), которому непосредственно подчинялось «Ц-Мо».

В «Ц-Б» ("Zentrale — Berlin" — германское управление генштаба по русским делам) собирали всю информацию, содержащуюся в материалах военной прессы и по результатам личных наблюдений (присутствие на парадах, маневрах РККА, осмотрах и посещениях предприятий, в результате переговоров с представителями Генштаба РККА, запросов по тем или иным проблемам). Информация строилась по принципу взаимности, так как и работники Генштаба РККА нередко официально запрашивали немецких специалистов по военной проблематике.

Переходу Советской России к нэпу, провозглашенному на X съезде РКП(б) в марте 1921 г., предшествовало постановление СНК СССР от 11 ноября 1920 г., разрешавшее создание на советской

территории иностранных концессий. Оно явилось своего рода сигналом к действию для иностранных предпринимателей, с энтузиазмом взявшихся за дело. Появление смешанных фирм и концессий объективно помогало экономическому развитию Советской России. В то же время они формировали весьма благоприятный фон для советско-германских военно-промышленных предприятий, создававшихся параллельно с ними и маскировавшихся по взаимной договоренности под концессии.

Финансирование и координация их деятельности с немецкой стороны осуществлялась созданным 9 августа 1923 г. военным министерством Германии GEFU — "Gesellschaft zur Forderung gewerblicher Unternehmungen" — «Обществом содействия промышленным предприятиям» (ГЕФУ) с местоположением в Берлине и Москве. Оно было обеспечено необходимым производственным капиталом.

Основными направлениями в военно-промышленной сфере были — авиация, производство боеприпасов и производство отравляющих веществ. При этом в первую очередь речь шла об авиационном заводе в Филях (с участием «Юнкерса»), химзаводе «Бер-соль» по производству отравляющих веществ близ Самары (с участием «Штольценберга»), производстве с помощью «Круп-па» боеприпасов для артиллерии на различных советских заводах (Златоуст, Тула, Петроград, Петрокрепость) «при немецком техническом содействии»1.

26 ноября 1922 г. в Москве между правительством РСФСР и фирмой «Юнкере» (Дессау) были заключены три концессионных договора: о производстве металлических самолетов и моторов; об организации транзитного воздушного сообщения Швеция — Персия; об аэросъемке в РСФСР.

После парафирования в июле 1923 г. договора о реконструкции военных заводов и поставках артиллерийских снарядов рейхсверу фирма «Крупп» помогла советской стороне наладить производство боеприпасов (гранат и снарядов). Заказ выполнялся Главвоенпро-мом на заводах: «а) Тульском патронном (гильзы), б) Златоустовс-ком сталелитейном (стаканы), в) Казанском пороховом (порох), г) Ленинградском трубочном имени т. Калинина (трубки), д) Богородском взрывном заводе (снаряжение стаканов), е) Охтинском пороховом (сборка трубки и ее снаряжение)». По договору ГЕФУ пе-

1 Hilger Gustav. Wir und der Kreml. Erinnerungen eines deutschen Diplomaten. — Frankfurt am Main, Berlin, 1964. — S. 191.

редало 600 тыс. американских долларов на налаживание производства и 2 млн. долларов — аванс под заказ. С деятельностью военно-промышленных предприятий связана и организация трех военных школ рейхсвера на территории Советской России: военно-воздушного центра в Липецке, школы химической войны в Саратовской области и бронетанковой школы в Казани.

Эти объекты были организованы на основе временного соглашения о сотрудничестве между рейхсвером и Красной Армией, подписанного в Москве 11 августа 1922 г. Советская сторона получала ежегодное материальное вознаграждение за предоставление военных баз, кроме того, она участвовала в использовании результатов испытаний и разработок, проводимых на советской территории. Ориентация рейхсвера на авиацию, танки и химическое оружие была закономерной. Именно эти виды вооружения считались наиболее перспективными в 20-е годы. Этой же позиции придерживалось и военно-политческое руководство СССР. РККА, располагавшая ограниченными техническими и финансовыми возможностями, была заинтересована в получении передового опыта в этих областях. Этот опыт предоставлялся рейхсвером.

Умонастроения германской военной элиты середины 20-х гг. отчетливо обрисовал заместитель начальника Штаба РККА М. Н. Тухачевский, посетивший Германию как «офицер связи» между рейхсвером и РККА: он обратил внимание на то, что в офицерских кругах бросался в глаза упадок духа — как следствие положения Германии после Версальского мира. Все мечтают о «сильном человеке», который сплотит все партии и восстановит германское могущество, — констатировал он. С особой ненавистью относятся офицеры к социал-демократам. Один из сопровождавших Тухачевского офицеров говорил, что будучи рабочим, вступил бы охотнее всего в партию Гитлера, а во вторую очередь в компартию1.

Подготовка к переговорам о российско-германском сотрудничестве началась еще до официального окончания польской кампании 1920 г. Сатс-секретарь германского министерства иностранных дел барон А. фон Мальтцан вспоминал в 1924 г. «Примерно 2—3 года тому назад мне удалось как тогдашнему референту бывшего рейхсканцлера Вирта принять участие в обсуждении планов русско-не-

1 Из доклада заместителя начальника Штаба РККА М. Н. Тухачевского в Реввоенсовет СССР о результатах изучения Рейхсвера во время осенних маневров 1925 г. // Рейхсвер и Красная Армия: Документы из военных архивов Германии и России. 1925-1931. - 1995. - С. 82-83.

мецкого сотрудничества: восстановления немецкой и русской индустрии. В этих переговорах принимали участие, кроме меня и рейхсканцлера, еще два руководящих лица и других министерств — МИД и финансов. Рейхсканцлер Вирт меня попросил высказать мнение о сотрудничестве. Оно было таково: «Обсуждаемое восстановление находится в полной мере в интересах немецко-русской политики (выделено мной. — Ю. К.). Отдельными техническими мероприятиями невозможно ни МИДу, ни нашему представителю в Москве заняться этим. Тогдашний министр иностранных дел и я как референт по России должны быть в курсе всех процессов дальнейшего развития, чтобы все развивалось в соответствии с нашими интересами в России»Участники согласйлись с этим тезисом.

Симптоматично: укрепление Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина как авторитарного лидера совпало с «расцветом» военного сотрудничества с Германией. Именно он, а не Л. Д. Троцкий, который с середины 20-х годов был фактически отстранен от «большой политики», определял курс СССР по отношению к Германии.

Анализ сложившейся политической обстановки в мире закономерно привел Сталина к выводу о том, что наиболее реальным военно-политическим партнером для СССР является Германия. В этом вопросе его позиция совпадала с ленинской точкой зрения. Выступая на XIV съезде партии, Сталин подчеркивал, что необходимо «...вести работу по линии сближения с побежденными в империалистической войне странами, с теми странами, которые больше всего обижены и обделены из числа всех капиталистических стран, которые ввиду этого находятся в оппозиции к господствующему союзу великих держав»2. Хорошо известно, что самой «обиженной» страной в результате 1-ой мировой войны была Германия.

В период с 1925 по 1933г. в Липецкой авиационной школе было подготовлено около 120—130 летчиков-истребителей и около 100 летчиков-наблюдателей. Объект «Липецк» был не только самым большим из существовавших на территории СССР центров рейхсвера, но и самым дорогим. Ежегодно на содержание школы выделялось 2 млн. марок, а за десять лет было потрачено около 20 млн. марок.

'Politisches Archiv des Auswärtigen Amts, Berlin (PA-AA). Botschaft Moskau 355. Bd. II. S. 74-75.

2 Сталин И. В. Политический отчет Центрального Комитета. XIV съезд ВКП(б) 18-31 декабря 1925 г. // Собр. соч. -1.1. - С. 297.

В 1926-1927 гг. была создана т. н. «школа химической войны». Эта школа была закодирована как «объект Томка» и являлась наиболее засекреченным объектом рейхсвера в СССР. Здесь немецкими химиками производились большие опытные работы по использованию отравляющих веществ в боевых условиях.

В 1928 году в Казани была организована бронетанковая школа рейхсвера, которая получила название «объект Кама». Она включала военный городок, стрельбище и танковый полигон. Материальная часть для школы изготовлялась в Германии. Немецкие фирмы «Крупп», «Рейнметалл» и «Эрхарт» сконструировали и изготовили легкие и средние танки. Они в разобранном виде доставлялись в Казань, где собирались и применялись для учебы. Всего было подготовлено около 250 танкистов.

В августе 1925 г. группа высокопоставленных офицеров рейхсвера впервые присутствовала на маневрах Красной Армии, открыв тем самым новое направление сотрудничества — взаимное участие наблюдателей на учениях армий обеих стран.

Во многом благодаря именно немецкой помощи была в целом успешно проведена начатая в СССР в 1925 г. военная реформа. Тухачевский, Уборевич, Якир, Фельдман, Егоров, Левандовский, Тимошенко, Мерецков, Василевский, Тодорский и др. руководители Красной Армии выросли в профессиональном плане благодаря изучению германского военного опыта. Благодаря сотрудничеству рейхсвера и РККА в «рапалльское десятилетие» СССР смог создать как практическую, так и научно-теоретическую базу по перспективным направлениям вооружения, средствам химической защиты, авиации и танкостроению. Советские военные получили возможность проходить практическое обучение у германских специалистов, владеющих современными знаниями и навыками в летной школе в Липецке, в танковой школе в Казани и на газовой станции «Томка».

Командированные в Германию советские офицеры привозили доклады, используемые для обучения краскомов на местах. «Достойна подражания умелая организация тактических учений, не оставляющая незанятым ни одного человека... чрезвычайно ценен немецкий опыт в области применения имитационных средств в процессе подготовки состава армии. В рейхсвере очень хорошо поставлено внедрение средств и методов маскировки в различные рода войск и подготовленность в этой области немецких солдат значительно выше чем в РККА. Ценен опыт подготовки связников и гибкое пользование всеми средствами связи. Бросается в глаза, что техническая оснащенность рейхсвера не выше техоснащенностей

РККА, однако управление техникой и ее использование немцами поставлено очень высоко»1. Стажировки краскомов в Академии немецкого генштаба и поездки на германские военные учения существенно обогатили советскую военную элиту практическими и теоретическими профессиональными знаниями. Контакты с советской Россией дали возможность германскому Генштабу разрабатывать новейшие виды оружия и военной техники, имея возможности практического их апробирования. Также возможность строительства заводов по производству самолетов и артиллерии и выпуск соответствующей продукции позволил Германии быть на уровне новейших европейских научно-технических достижений. В значительной степени благодаря советско-германскому военно-техническому сотрудничеству были заложены основы ВПК СССР и сформирован немецкий ВПК, ставший базой для милитаризации Германии после прихода нацистов к власти.

С 1923 по 1924 г. де-факто официальной геостратегической доктриной Красной Армии являлись взгляды и позиции командующего Западным фронтом, члена РВС М. Н. Тухачевского. Это его теории «революции извне», «стратегии сокрушения», а также теория «таранной стратегии» на основе «последовательных операций».

Общую геостратегическую концепцию М. Тухачевский и его сторонники определяли следующим образом. В основу была положена «стратегия организации». Она разрабатывалась на основе итогов Первой мировой войны с учетом тех выводов, которые делались зарубежной (в частности, немецкой) военной мыслью, и переносила акцент в решении оборонных и геостратегических проблем на так называемую «маневренную» организацию использования военного потенциала страны. Обращалось внимание на органическую связь геополитического положения государства (в данном случае СССР) и геостратегических задач и целей, которые должны и могут из этого положения вытекать2. Командуя Ленинградским военным округом, Тухачевский в ноябре 1929 г. поставил задачу по совершенствованию технической подготовки войск. «В будущей войне важное значение приобретет автомоторизация, — отмечал он. — Поэтому... мы приступаем к систематическому изучению бронетанкового вооружения и к тренировке в применении моторизованных частей.

1 РГВА Ф. 4. Оп.14. Д. № 393(1). Стенограмма заседания РВС РСФСР от 28.06.31. Л. 118.

2 Минаков С. Сталин и его маршал. — М.: Яуза, Эксмо, 2004. — С. 364— 365.

В результате, к моменту практического разрешения вопросов моторизации Красной Армии командный состав будет знать тактику моторизованных частей и сможет овладеть искусством оперативного их использования»1.

Тогда же, на заседании РВС СССР Тухачевский, поддержанный И. П. Уборевичем (в 1929 г. — начальником вооружений РККА и зампредом РВС), высказался за ускоренное развитие технических родов войск, которые должны были играть главную роль в будущей войне. Этому со свойственной ему прямолинейностью воспротивился Буденный, колоритно заявивший: «Тухачевский хочет перевести конницу на пеший лад. Якир был у немцев, они ему мозги свернули, хочет пешком гнать конницу». Еще более определенно выразился Ворошилов: «Я против тех, кто полагает, что конница отжила свой век»2. Конфликт между «конниками» и «техниками» завершился, разумеется, не в пользу последних.

В январе 1930 г. развернулась дискуссия о новых формах оперативного искусства. В ЛВО впервые в истории РККА Тухачевский провел тактическое учение с применением воздушного десанта (посадочным способом). В сентябре состоялись маневры, на которых была осуществлена комбинированная высадка и выброска воздушного десанта с тяжелым оружием и боевой техникой3.

К XV Съезду ВКП(б) Генштаб представил 5-летний план технического развития вооруженных сил. Предлагалось координировать планы строительства вооруженных сил и военных заказов с перспективами развития отраслей экономики. Этот план включал выполнение всех мероприятий по техническому оснащению Красной Армии, насыщению ее недостающими техническими средствами, накоплению мобзапасов, обеспечивающих развитие вооруженных сил. В январе 1931 г. Реввоенсовет обсудил ход выполнения плана перевооружения РККА. Были отмечены серьезные недостатки как по техническим параметрам выполнения плана, так и в обучении

1 Дайнес В. О. Михаил Николаевич Тухачевский // Вопросы истории. — № 10.- 1989.-С. 58.

2 Там же. — С. 54.

3 В начале 1933 г. в Ленинградском военном округе была сформирована первая воздушно-десантная бригада особого назначения, в 1936 г. — еще две в Киевском и Белорусском военных округах, в 1938 г. имелось уже 6 бригад, а в марте — апреле 1940 г. началось развертывание 5 воздушно-десантных корпусов, которые к началу Великой Отечественной войны не удалось, однако, обеспечить боевой техникой в достаточном количестве.

личного состава в освоении опытных образцов. В системе Наркомата по военным и морским делам было создано Управление моторизации и механизации РККА, перед которым была поставлена задача организовать в военных округах отделы мотомеханизированных войск.

В середине 1931 г. ЦК ВКП(б) принял новое Постановление «О командном и политическом составе РККА», в котором были сформулированы новые, современные требования к подготовке военных кадров. Особое внимание в нем обращалось на расширение объема технической подготовки, увеличение числа инженерно-технических кадров старшего и высшего звена и введение, наряду с тактической и огневой подготовкой, технической подготовки для командиров младшего и среднего звена.

Если до конца 20-х гг. внутренние военные проблемы находились на периферии внимания Сталина, то с 1931 г. он вплотную занялся не только общими, но и частными задачами подготовки к войне. Как явствует из анализа решений Комиссии обороны (КО), именно Сталину принадлежала инициатива рассмотрения и принятия во второй половине 1931 г новой программы строительства военного флота. Вслед за этим, в феврале 1932 г., КО утвердила грандиозный план производства к концу года 10 тыс. танков. В новых мобилизационных расписаниях на 1932 и 1933 гг. был превзойден рубеж развертывания армии численностью 4,5 млн. человек1. Растущее социальное напряжение и хозяйственные провалы не удержали советское руководство от радикализации военных задач. Характерен в этом отношении итог переписки Сталина и Тухачевского 1932 г. «Особо секретно. Личный архив Сталина.

Т. Тухачевскому. Копия Ворошилову.

Приложенное письмо на имя т. Ворошилова написано мной в марте 1930 г. Оно имеет в виду два документа а) Вашу «записку» о развертывании нашей армии с доведением количества дивизий до 246 или 248 (не помню точно) б) «соображения» нашего штаба с выводом о том, что Ваша «записка» требует по сути дела доведения численности армии до 11 миллионов душ, что «записка» ввиду этого нереальна, фантастична, непосильна для нашей страны.

В своем письме на имя т. Ворошилова, как известно, я присоединился в основном к выводам нашего штаба и высказался о Вашей «записке» резко отрицательно, признав ее плодом «канцелярского

1 Кен О. Н. Мобилизационное планирование в контексте внутренней политики и международного положения СССР. 1927—1935 гг.: Автореф. дис.... докт. ист. наук. — СПб., 2004. — С. 26.

максимализма», результатом «игры в цифры» и т. д. Так было дело два года назад. Ныне, спустя два года, когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма — не совсем правильны... Мне кажется, что мое письмо не было бы столь резким по тону и оно было бы свободно от некоторых неправильных выводов в отношении Вас, если бы я перенес тогда спор на эту новую базу. Но я не сделал этого, так как, очевидно, проблема не была еще достаточно ясна для меня. Не ругайте меня, что я взялся исправить недочеты моего письма с некоторым опозданием. 7.5.32. С ком. прив. Сталин»1.

Характер визитов краскомов в Германию постепенно менялся. Если до середины 20-х годов советские военные руководители, приезжая в Германию, пытались решить вопрос об организации с немецкой помощью современного военного производства в СССР и заключить с немецкой стороной своего рода «военно-политический союз», то к началу 30-х гг. поездки в Германию стали носить прежде всего информационный характер. Непредсказуемость развития внутриполитической ситуации в Германии, быстрый рост ее военной мощи закономерно заставили командование РККА учитывать ее как возможного военного противника. Отсюда — усиленное внимание к новейшим военно-техническим достижениям Германии и происходящим в ней политическим процессам.

1932 г.был последним, когда состоялся обмен программами. В сентябре состоялись маневры во Франкфурте-на-Одере, где присутствовали 15 иностранных военных делегаций, включая советскую. Цель маневров состояла в разработке способов вооруженной борьбы в случае войны с Польшей, которая, «используя незащищенную границу с Силезией», имела, по условиям франкфуртской игры, возможность вторгнуться в Германию большими силами по широкому фронту и создать непосредственную угрозу Берлину. Маневрам придавалось большое политическое значение, и в них было задействовано все руководство рейхсвера. Их посетил президент Германии фельдмаршал П. фон Гииденбург, давший «вводную» участникам.

Контакты в военно-промышленной сфере открывали возможности для легальной разведки — когда интересующая информация, не имеющая характера секретности, однако представляющая интерес для другого государства черпается из открытых официальных

1 РГАСПИ Ф. 558. Оп. 11.Д.№ 447. Письмо Сталина И. В. Тухачевскому М. Н. Л. 2.

источников и в непосредственном контакте с партнерами. При этом качество получаемой информации нередко пропорционально количеству информаторов — поскольку позволяет из фрагментарных отрывков составить относительно подробное представление по интересующей теме.

Поле для немецкой легальной разведки было достаточно широким: в описываемый период офицеры рейхсвера и инженеры так часто посещали Советский Союз под всякого рода предлогами и имели такой большой доступ ко всевозможным промышленным и военным секретам, что вряд ли была необходимость в создании специальной секретной разведывательной службы силами посольства. При штабе советских ВВС существовала немецкая группа специалистов — консультантов по тем проблемам, которые в то время решались в области авиации. Они производили опыты и испытания и, конечно, знали многие секреты развития авиации в СССР.

В промышленности, включая военную, также было много немецких специалистов. Все эти лица выезжали в Германию и могли давать там самые подробные сведения. Уже в 1924 г. появилось специальное циркулярное письмо начальника контрразведывательного отдела ОГПУ А. X. Артузова «По германской разведке». В нем упоминалось, что в СССР отмечается большой наплыв немецких коммерсантов-концессионеров, промышленников, дельцов, создающих предприятия, под прикрытием которых ведется разведывательная деятельность.

Характерный пример: в 1930 году начальник министерского управления, впоследствии рейхсканцлер К. фон Шляйхер захотел получить сведения о развивающейся промышленности СССР. С этой целью в Москву был прислан офицер генштаба В. Мюллер. По согласованию с представителем советского Генштаба, руководителем Разведупра Берзиным Мюллер совершил поездку по промышленным районам СССР, где имел доступ к осмотру предприятий. В частности, он посетил промышленные предприятия Горького, Сталинграда, Ростова и Днепрогэс.

Сопровождавшие краскомов в поездках по Германии (стажировки, маневры) офицеры германского Генштаба находились «в контакте» с III разведывательным отделом германского Генерального штаба, собиравшим в отношении иностранных армий следующие разведывательные данные: их структура, организация и оснащение, дислокация войск, замыслы генштабов и мобилизационные планы, состояние военной промышленности и потенциальные возможности.

Советское военно-политическое руководство было заинтересовано в детальном знании положения в германской армии после Первой мировой войны. Партнерство не могло долгое время базироваться на взаимных заверениях о предстоящем прогрессе, но должно было иметь четкую социально-идеологическую подоснову. Положение немецкой армии, ее авторитет в обществе (в разных ее слоях — от рабочих до крупных предпринимателей), перспективы возрождения Германской империи — все эти вопросы закономерно зондировались советской стороной. Потому совершенно логичным и необходимым являлось задание, которое получали руководители групп краскомов, направлявшихся на стажировки или учения в Берлин. Детальные отчеты о настроениях в рейхсвере, о нововведениях, о тенденциях развития германской военной науки регулярно поступали в Разведупр и НКО.

Третья глава — «Дело о военно-фашистском заговоре в РККА в контексте советско-германских отношений» состоит из трех параграфов: «Сценарий "Дела военных" и контакты с рейхсвером как стержень обвинения», «Реакция советских военно-политических кругов на "Дело военных"» и «Реакция международных военно-политических кругов на репрессии в РККА».

На основании изученных документов нет оснований говорить о влиянии сфабрикованного «немецкого досье», — если таковое и существовало в реальности, а не осталось лишь в нереализованных намерениях Абвера, — на организацию сталинским НКВД «Дела военных». Если же подобное досье действительно было сфабриковано в недрах гитлеровских спецслужб, то оно оказалось невостребованным при «раскручивании» судебного процесса по «военно-фашистскому заговору в РККА».

В немецких архивах не выявлено материалов, подтверждающих наличие такого досье. Кроме того, во вторичных немецких источниках, в частности, в воспоминаниях В. Шелленберга, время передачи обозначено как весна 1937 г., тогда как некоторые значительные фигуранты процесса — Путна, Примаков и др., — были арестованы существенно раньше. В материалах дела нет никаких примет «немецкого следа», как нет и вообще наличия какой-либо аргументированной доказательной базы.

На протяжении процесса шаги следствия были направлены на получение от арестованных как можно большего количества фамилий мнимых соучастников, преимущественно (но не исключительно) участвовавших в реализации военного сотрудничества с рейхсвером

в 1921 — 1933 гг. Поскольку практически вся военная элита Советского Союза была вовлечена в процесс сотрудничества — участие в стажировках в германском Генштабе, поездки на маневры, приемы в России немецких военных руководителей и промышленников, участвовавших в разработке новых образцов техники и химических веществ, и т. д. — вся она стала объектом фальсификации.

Информация о «завязке» дела содержится в показаниях арестованного в 1939 году бывшего заместителя Начальника УНКВД по Московской области А. П. Радзивиловского. Этот документ свидетельствует о наличии «социального заказа» на развязывание очередного витка репрессий.

«...Фриновский (зам. Ежова) в одной из бесед поинтересовался, проходят ли у меня по материалам (в УНКВД МО) какие-либо крупные военные работники. Когда я сообщил Фриновскому о ряде военных из Московского военного округа, содержащихся под стражей в УНКВД, он мне сказал о том, что первоочередной задачей, в выполнении которой, видимо, и мне придется принять участие, — это развернуть картину, о большом и глубоком заговоре в Красной Армии (выделено мной. — Ю. К.). Из того, что мне говорил тогда Фриновский, я ясно понял, что речь идет о подготовке большого раздутого военного заговора в стране, раскрытием которого была бы ясна огромная роль и заслуги Ежова и Фриновского перед лицом ЦК... Поручение, данное мне Ежовым, сводилось к тому., чтобы добиться... показаний с самым широким кругом участников о существовании военного заговора в РККА. При этом Ежов дал мне прямое указание применить... методы физического воздействия, не стесняясь в их выборе...»1

Уже в 1957 г., в ходе проверки дел по обвинению Тухачевского, Якира и других были обнаружены заявления арестованных, из которых видно, что подписанные ими показания — вымышленны, подсказаны им или получены путем шантажа. Так, в записке Ушакову Фельдман 31 мая 1937 г. писал: «Начало и концовку заявления я писал по собственному усмотрению. Уверен, что Вы меня вызовете к себе и лично укажете, переписать недолго»2. Сталин лично изучал протоколы допросов арестованных и почти ежеднев-

' ЦА ФСБ РФ АСД № Р-9000 на Тухачевского М. Н„ Якира И. Э., Убо-ревича И. П., Корка А. И., Эйдемана Р. П., Фельдмана Б. М, Примакова В. М. и Путны В. К. (в дальнейшем — на Тухачевского и др.) Т. «Судебное производство». Заключение Главной военной прокуратуры от 11 января 1957 года. Л. 230-231.

2 Там же. Л. 234.

но принимал Н. И. Ежова, а 21 и 28 мая 1937 г. — и его заместителя М. П. Фриновского, непосредственно участвовавшего в фальсификации обвинения.

На страницах дела заметны ржаво-коричневые пятна. В заключении Центральной судебно-медицинской лаборатории Военно-■ медицинского управления Министерства обороны СССР от 28 июня 1956 г. говорится: «В пятнах и мазках'на листках 165, 166 дела... обнаружена кровь... Некоторые пятна крови имеют форму восклицательного знака. Такая форма пятен крови наблюдается обычно при попадании крови с предмета, находящегося в движении, или при попадании крови на поверхность под углом...»1

О методах работы свидетельствуют и данные графологического анализа, проведенного по запросу автора диссертационного исследования. Исследование проводилось в Экспертно-криминалистическом Центре ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Ее цель — выявить наличие (или отсутствие) специфических признаков в почерке и приемах изложения материала, характеризующих особое психологическое и физическое состояние.

В результате почерковедческого исследования представленных рукописных текстов установлено следующее. При анализе почерка, которым исполнены исследуемые рукописные тексты «Заявлений», «Показаний», тупые начала и окончания движений, извилистость и угловатость штрихов; наличие неоправданных остановок и неестественных связей, то есть признаки, свидетельствующие о замедленности движений или — нарушения координации движений 1-й группы. Кроме того, в почерке исследуемых рукописных текстов наблюдаются нарушения координации движений 2-й группы, к которым относятся: различные размеры рядом расположенных букв; отклонения букв и слов от вертикали; неравномерные расстояния между словами; неустойчивая форма линии строк, различные расстояния между словами. Указанные выявленные признаки в совокупности свидетельствуют о необычном выполнении исследуемых рукописных текстов, которое может быть связано с необычным состоянием исполнителя рукописных текстов — состояние сильного душевного волнения, опьянения, под воздействием лекарственных препаратов и т. п.

Совокупный анализ признаков почерка с анализом письменной речи исследуемых документов говорит о доминирующем значении

1 Дело о так называемой «антисоветской троцкистской военной организации» в Красной Армии // Известия ЦК КПСС. - 1989. - № 4. - С. 50.

второй причины и позволят предполагать исполнение рукописных текстов лицом, находящемся в необычном состоянии. При этом анализ письменной речи свидетельствует о том, что авторским является, вероятно, только первый и последний абзацы/1 последующий текст, вероятнее всего, выполнялся под диктовку1.

Бывший Начальник отделения НКВД СССР А. А. Авсеевич на допросе в прокуратуре 5 июля 1956 года упомянул: «...Примерно в марте месяце 1937 года я вызвал на допрос Примакова и увидел, что Примаков изнурен, истощен, оборван. У него был болезненный вид... Примаков и Путна на первых допросах категорически отказывались признать свое участие в контрреволюционной троцкистской организации. Я вызывал их по 10—20 раз. Они при этих вызовах сообщили мне, что помимо вызовов на допросы ко мне, Примаков и Путна неоднократно вызывались на допросы к Ежову и Леплевс-кому... Мне известно, что... Леплевский приказал на совещании Ушакову применить к Уборевичу методы физического воздействия»2.

Никаких доказательств или показаний свидетелей (ни с советской, ни тем более с немецкой стороны) не предъявлялось. Нигде в деле, как и в материалах, выданных членам суда, нет никаких документов, подтверждающих наличие заговора. Не фигурирует в нем и немецкая фальшивка, якобы подготовленная и переданная в Москву Гейдрихом и Канарисом. Предположить, что компромат на Тухачевского не фигурировал в деле из-за строгой секретности содержащихся в нем сведений, трудно, — процесс над военачальниками не был открытым «образцово-показательным». Все его материалы снабжены грифом «Секретно». Вероятнее дело в том, что даже если «досье», сфальсифицированное Абвером, и существовало, оно просто не было востребовано.

Весьма важным для понимания происходившего представляется и факт участия ОГПУ-НКВД в «сопровождении» деятельности советских военачальников в «немецком направлении» в период советско-германского военного сотрудничества. Контакты руководящего состава РККА с представителями Германии уже с момента их возникновения «просвечивались» советскими спецслужбами и никаких нареканий не вызывали. «Дело военных» в 1937 г. вели те же

' Заключение по результатам графологического анализа рукописных текстов показаний Тухачевского М. Н. Подготовлено главным экспертом ЭКЦ ГУВД СПб. и ЛО Сысоевой Л. А. - С. 1-4.

2 ЦА ФСБ РФ АС Д. № Р-9000 на Тухачевского М. Н. и др. Т. «Судебное производство». Заключение Главной военной прокуратуры от 11 января 1957 гЬда. Л. 232-233.

представители ОГПУ-НКВД, что курировали советско-германские контакты в 20-х гг.

Характерно, что на первых этапах обвинение в шпионаже в пользу Германии (как следствие контактов с рейхсвером) отсутствует. Обвиняемым инкриминируется то «правый уклон», то участие в зи-новьевской группировке, то в троцкистской. (Следствие в это время шло по аналогии с уже законченными образцово-показательными процессами).

Все эти обвинения были введены под «крышу» главного обвинения — пособничестве германскому фашизму и шпионажу. Контакты с рейхсвером были стержнем обвинений, выдвинутых простив советских военачальников, они выдвигались как синонимичные шпионажу. Поскольку вся армейская элита так или иначе за десятилетие сотрудничества тесно соприкоснулась — в соответствии с поставленными НКО задачами — с представителями рейхсвера, это дало следствию удобную возможность «накрыть» всех участников контактов и привлечь к суду. В условиях тоталитарной сталинской системы понятия «арест» и «вина» были синонимичными.

Только обвинение в шпионаже в пользу Германии, в сочетании с троцкизмом, позволяло Сталину, лично курировавшему процесс и направлявшему его ход через следователей и прокурора, избавиться от профессиональной оппозиции в рядах РККА. Речь идет, разумеется, не о «мнимой» изменнической деятельности кого-либо из осужденных, но об недовольстве деятельностью наркомата обороны, об отрицательной позиции в отношении сближения с гитлеровской Германией, о критичном отношении к партийно-правительственным мероприятиям в сфере коллективизации и индустриализации.

Массовые репрессии1 сделали невозможным сохранение незыблемого в армии правила: беспрекословного подчинения приказу. Была прервана связь поколений и, соответственно, возможность передачи практического и теоретического военного опыта, вследствие чего советская военная наука и практика остановились в развитии.

' О статистике репрессий в РККА см.: Карпов В. Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира // Знамя. — № 10. — 1989. — С. 41—43; Рубцов Ю. В. Маршалы Сталина. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. — С. 52—54. — (Серия «Исторические силуэты); Свищев В. Н. Подготовка Германии и СССР к войне. — Т. 1: Начало Великой Отечественной войны. — Издатель БУЫ, 2003. — С. 400; Козлов С. Г. Арестованный Туполев направляется для работы...//Исторические чтения на Лубянке — 2003: Власть и органы государственной безопасности. — М., 2004. — С. 110; Черушев Н. С. Из ГУЛАГа в бой. - М.: Вече, 2006 и др.

Были заморожены все научные исследования, связанные с деятельностью уничтоженных военачальников или курировавшиеся ими. Беспрецедентное истребление всей армейской вертикали, исчезновение наиболее образованной ее части, — а именно она стажировалась в Германии и была восприимчивой к международному опыту, — привело к тому, что РККА оказалась отброшенной на десятилетия назад. Закрыты (вплоть до 1941 года) актуальные исследования в авиационной и танковой промышленности, в новых отраслях военной промышленности. Не проводились учения и маневры, основанные на принципах ведения современных войн. Репрессиям подверглись ученые, курировавшие новейшие разработки в области военной техники.

За происходившим внимательно следили в Берлине. Гитлеровский министр пропаганды Й. Геббельс после расстрела приговоренных по «Делу военных» зафиксировал в дневнике: «Бойня в Москве вызывает большое потрясение во всем мире. Говорят об очень серьезном кризисе большевизма... Россия терпелива»1. Днем позже: «Пляски смерти в Москве возбуждают отвращение и негодование. Опубликованный список расстрелянных за короткое время показывает всю глубину болезни»2.

Военный атташе Германии в Москве Э. Кестринг 21 июня 1937 г. докладывал в Берлин: «Секретно. В июне прозвучали расстрелы известнейших военных командиров. Сколько офицеров было обвинено и сколько сменили оружие на лопату в тундре и топор в тайге лишь теперь постепенно становится постижимым, поскольку просачиваются сведения, что в течение нескольких месяцев многие командиры были заменены. Красноречивы факты, что командовать полками стали капитаны, а батальонами — лейтенанты. Всеми признано, что Сталин, который сначала опирался на армию, разрушил ее с помощью ГПУ»3.

Кестринг, отлично знавший ситуацию в Советской России, приходил к выводу: «Подозрительность Сталина и всех против всех была достаточной для их приговора. Кроме того, Сталин... знал, что вокруг таких личностей, как Тухачевский, в стране может выкристаллизоваться круг из множества недовольных. Самое надежное — «лик-

1 Bundesarchiv Koblenz (BA) Joseph Göbbels Tagebuch, 37 NL 118/64 fol.l. S. 287.

2 Ibid. S. 291.

3 General Ernst Köstring. Der militerische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921—1941. Bearb. von Teske Hermann. — Frankfurt am Main, 1965. - S. 188.

видировать». Мертвые не могут навредить. Итак, голова с плеч! ...Наблюдаемая повсеместно неуверенность, недоверие каждого к каждому воздействуют на дееспособность армии вредоносно»1. И резюмировал: «Очевидные факты, что грубые руки подозрительного политика разрушающе действуют на лучшее, армию, можно только приветствовать»2.

Состояние советской армии после 1937 г. — предмет пристального внимания Гитлера. Геббельс зафиксировал в дневнике: «01.07.37. Фюрер разговаривал с нашим послом в Москве Шуленбургом. Шу-ленбург дает мрачную картину России. Террор, убийства, интриги, предательство, коррупция — и только. И это государство трудящихся! Много рассказывал и делился впечатлениями. Фюрер смеялся от всего сердца...»3

Бывший командующий Вермахта Бломберг в 1943 году возвращался в воспоминаниях к «Делу военных»: «Им предсказывали большое будущее, но вместо этого пришли репрессии. Мы так до сих пор и не узнали, почему Сталин учинил эти массовые убийства в высшем командовании армии. Поводом послужило обвинение в предательских контактах с заграницей, причем имелась в виду главным образом Германия. В этом нет и тени правды. Потому что, даже если бы нечто подобное было в действительности, я как главнокомандующий должен был бы об этом знать. Ни малейшей попытки в этом отношении нами сделано не было. Имели ли место внутриполитические заговоры, мне не известно. Мне такое толкование представляется неправдоподобным. Ближе к истине лежит предположение, что Сталин убрал людей, которые не признавали его тиранического единовластия и от которых он мог ожидать последнего сопротивления»4.

«Дело военных» имело эффект разорвавшееся бомбы даже на фоне информации о громких более ранних процессах. Оценки военных и политиков Запада практически едины в том, что процесс носит заказной характер, а обвинения вымышленны, являясь следствием внутриполитических интриг. «Несмотря на услуги, которые маршал оказал советскому режиму в годы гражданской войны, и его

' General Ernst Köstring. Der militerische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921—1941. Bearb. von Teske Hermann. —Frankfurt am Main, 1965. - S. 181.

2 Ibid.

3 BA Joseph Göbbels Tagebuch, 37 NL 118/64 fol.l. S. 331.

4 BA-MA № 52/2 Blomberg: Lebenerinnerungen — handschriftlich Bd. III S. 152-153.

роль в модернизации Красной армии, его положению всегда вредили дворянское происхождение, профессионализм и даже статьи в иностранной печати, часто хвалебные, которые вызывали к нему большую зависть в различных советских кругах»1, — писал в Париж французский военный атташе в Москве Л. Симон.

Литовский военный атташе полковник К. Скучас отметил явные признаки понижения мощи Красной армии вследствие политических репрессий многих из ее командиров: «Чистка привела... к определенному падению уверенности в себе у оставшихся после чистки командиров и падению веры красноармейцев в честность и способность их командиров. Каждый командир высшего состава чувствует теперь, что за ним с подозрительностью наблюдают окружающие его. В результате, отдавая приказ, он уже не имеет в виду одни только военные факторы. Он теперь сознает, что, прежде чем отдать приказ, ему надлежит тщательно подумать, не может ли этот приказ быть политически истолкован как неблагоприятный для него самого. В результате у командиров заметна тенденция к тому, чтобы избегать отдачи некоторых приказов и, где только это возможно, уклоняться от ответственности путем откладывания отдачи приказов»2.

Уничтожение военной элиты трактовалось Западом как явный признак коллапса государственной системы. Все эти обстоятельства нанесли невосполнимый урон государственной безопасности СССР. «Дело военных» явилось одним из ключевых моментов в осмыслении гитлеровской элитой перспектив экспансии на восток. Истребление в результате «Дела военных» всей армейской вертикали в значительной мере не только затормозило повышение советской обороноспособности, но и практически свело на нет возможность использования и развития ранее приобретенного немецкого военно-практического и военно-промышленного опыта.

Четвертая глава — «Отношения СССР и гитлеровской Германии до начала Второй мировой войны» состоит из четырех параграфов: «Трансформация военно-политических контактов СССР и Германии в «пострапалльский период», «Промышленно-техно-логическое сотрудничество СССР и Германии после прихода Гитлера к власти», «Военные контакты СССР с нацисткой Германией с 1933 по 1939 г.» и «Остфоршунг и немецкая легальная разведка в СССР в предвоенный период».

' ДессбергФ., Кен О. Н. 1937—1938: Красная армия в донесениях французских военных атташе // Вопросы истории. — № 10. — 2004. — С. 26.

2Демидов А. М. Красная Армия накануне и в период массовых репрессий по оценкам иностранных разведок. — http://www.fsb.ru.

Вопреки установившейся в отечественной и зарубежной историографии точке зрения о том, что контакты были прерваны в 1933 году и фактически отсутствовали до 1938 года из-за непримиримости систем, на основании документов можно сделать вывод, что эти контакты лишь трансформировались. «Рапалльский период» в отношениях между СССР и Германией уходил в прошлое. Произошедшие изменения в отношениях двух стран нельзя трактовать как разрыв или «замораживание» контактов. Уместнее в данном случае вести речь о трансформациях. Гитлер начал свою внешнюю политику с борьбы против версальского «диктата». Под лозунгом «мира» он игнорировал наложенные на Германию ограничения и на свой манер помог вновь обрести полную действенность односторонне сформулированному в 1919 году праву народов на самоопределение. Но за этой националистически обрамленной политикой пересмотра Версальского договора, которую его пропагандисты изображали в самом благоприятном свете, просматривались агрессивные внешнеполитические намерения.

К началу 30-х гг. Советскому Союзу удалось прорвать международную изоляцию. Однако его экономическое и военное состояние не позволяли партийно-государственному руководству СССР в полной мере ощущать себя лидером мировой державы, не опасающейся за свою безопасность. Важнейшим условием существования СССР было наращивание экономической и военной мощи. Как подчеркнул глава комиссии по Обороне Политбюро В. М. Молотов на XVII съезде, «неуклонно проводя политику мира и укрепления мирного сотрудничества с другими государствами, мы в данный момент должны проявить особую заботу о боеспособности нашей славной Красной Армии»1.

Совместные военно-учебные предприятия, стажировки и проведение совместных маневров и учений заменились контактами в промышленно-производственной сфере, имевшей выход на ВПК. Охлаждению отношений между гитлеровской Германией и сталинской Россией изначально способствовала преимущественно резко антибольшевистская политика Третьего рейха, сталинское же руководство было готово к дальнейшему сближению по аналогии с итало-советским после прихода к власти Муссолини.

Об одном из первых контактов с Гитлером советский полпред в Берлине Хинчук писал в НКИД 28 апреля 1928 п: «Гитлер продолжал,

1 XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 26 января — 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. — М.: Партиздат, 1934. — С. 6.

что существование национал-социалистов установлено раз и навсегда... Он сказал, что независимо от разности миросозерцания обеих стран, их связывают взаимные интересы, и эта связь носит длительный характер. Это верно и для экономической области, и политической, потому что трудности и враги у них одни и те же. Советы, например, должны заботиться о своей западной границе, Германия же должна заботиться о своей восточной границе. У Германии тяжелое экономическое положение, но и у Советов оно нелегкое... В трудном положении настоящей эпохи Гитлер считает, что падение национал-социалистического строительства для Германии явилось такой же катастрофой, как, например, падение советской власти для России»'.

Отношения двух стран после прихода Гитлера к власти в Германии во многом базировались на прежних, уже наработанных контактах: однако в новых условиях доминировать стало уже не военное и военно-техническое сотрудничество, но торговые и торгово-промышленные отношения.

Выступая на XVII съезде партии в январе—феврале 1934 г., Сталин ясно дал понять, что Советский Союз при определенных условиях не против продолжения и развития отношений с Германией, несмотря на приход к власти в этой стране нацистов2.

Отстаивая свое убеждение о необходимости поставить заслон агрессивным устремлениям Гитлера, глава НКИД М. Литвинов немало способствовал тому, чтобы укрепить военно-политические позиции СССР. В его активе было вступление СССР в Лигу наций, заключение советско-французского и советско-чехословацкого договоров о взаимной помощи. Его не могли вдохновлять сталинские «игры» с нацистами. Так, в письме Сталину Литвинов предлагал незамедлительно начать широкую кампанию по разоблачению агрессивной, антисоветской политики германского фашизма3. Однако услышан не был — советское руководство по-прежнему предпочитало обтекаемые формулировки в оценках курса гитлеровской Германии и рассчитывало на сближение.

Анализ ранее неизвестных и уже опубликованных архивных документов, а также имеющейся литературы, позволяет сделать вы-

1АВП РФФ. 082. Оп. 17. П. 78. Д. 11 Записка Л. М. Хинчука в НКИД от 28.04.1933. Л. 25-26.

2 XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 26 января — 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. — М.: Партиздат, 1934. — С. 13—14.

3 Письмо Литвинова М. М. Сталину И.//Известия ЦК КПСС. — 1990. — №2.-С. 212.

вод, что и во второй половине 30-х годов (как и в конце 20-х — начале 30-х) в политическом руководстве СССР все еще имелись, как минимум, два подхода к контактам с Германией. Если первый, направленный на максимальный альянс, олицетворяли Сталин, Молотов и осуществлявшие их линию Радек, Канделаки и др., то второй был представлен прежде всего наркомом иностранных дел Литвиновым, считавшим, что компромиссе Германией должен все-таки иметь определенные границы, и группой военачальников во главе с Тухачевским. В советском руководстве не было четко оформленной альтернативной — «антигитлеровской» — линии, но были люди, исповедовавшие иные, чем Сталин, подходы и принципы в международных делах. Однако в тоталитарных условиях сталинской системы никто, кроме самого Генсека ВКП(б), не мог реально воздействовать на советский курс в отношении Германии (как и в целом на советскую внешнюю политику). Молотов и Ворошилов являлись по сути лишь проводниками'ёгЬ'воли.

4 февраля 1938 года Гитлер сместил (¡'занимаемых постов имперского военного министра генерал-фельдмаршала фон Бломберга и начальника генерального штаба сухопутных сил барона фон Фрича и принял командование вермахтом непосредственно на себя. Так сильнейший институт государства потерял свою профессиональную самостоятельность. Под непосредственным влиянием рейхсканцлера оказалась и дипломатия, когда он в 1938 году, начав захватнические действия против соседних стран, назначил имперским министром иностранных дел «радикала» Риббентропа вместо «умеренного» барона фон Нейрата.

Характерно, что и в Советском внешнеполитическом ведомстве примерно в это время произошли принципиальные изменения. Сталин снял Литвинова с поста наркома по иностранным делам и заменил его Молотовым, до этого назначения возглавлявшим Комиссию Обороны Политбюро. Это произошло в начале мая 1939 г. Советское внешнеполитическое ведомство превращалось в подобие «Отдела внешних сношений», осуществляющего совокупность невоенных практических мероприятий, применяемых с учетом конкретных условий и характера решаемых задач.

Это был логичный итог внутренней капитуляции дипломатии перед стратегами несколькими годами ранее. Смыслом деятельности молотовского НКИДа стало выяснение наиболее благоприятных внешнеполитических условий практичного военного насилия, с которым отныне отождествлялись интересы СССР. Понятие «безопасность» утратило свою соотносимость с интересами других участников

международной жизни: согласно сталинскому определению, «безопасность есть безопасность СССР»1. В отношениях военного ведомства и НКИД установился альянс совместного противостояния всему миру в интересах извлечения ближайших выгод — альянс, поддерживаемый непосредственным контролем Сталина и его директивами.

Гитлер в конце 1938 года не оставил ни йоты сомнений по поводу перспектив отношений с СССР: «Особенно важен для разгрома России вопрос времени... Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена и когда русским приходится преодолевать большие трудности в военной промышленности, созданной с посторонней помощью2.

Теперь Германия неизбежно рассматривалась как вероятный будущий противник Советского Союза, что в условиях резкого ослабления армии в сочетании с внешнеполитическими амбициями вынудило сталинское руководство пойти на заключение пакта с гитлеровской Германий. Для Германии же пакт давал возможность, ликвидировав Польшу и получив общую границу с СССР, временно сосредоточить захватнические усилия на Западе. Военные отношения СССР и Германии этого периода являлись прямыми производными военно-политического курса, проводимого руководством этих стран. Их непосредственная обусловленность геополитическими расчетами и амбициозными планами вождей в значительной мере свела на нет безусловную (если абстрагироваться от соображений морально-юридического характера: обе стороны, выступив в секретные военно-политические отношения нарушали международное законодательство) ценность практических результатов сотрудничества «рапалльского десятилетия» для обеих сторон.

К моменту прихода к власти в Германии нацисты уже обладали агрессивной программой экспансии, разработанной деятелями ост-форшунга — исследований восточных территорий для расширения жизненного пространства рейха — и других «научных дисциплин».

1 Совещание при ЦК ВКП(б) начальствующего состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии 14—17 апреля 1940. Стенограмма // Зимняя война 1939—1940. Кн. 2: И. В. Сталин и финская кампания. — М., 1999.-С. 272.

2 Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. — М.: Наука, 1973. — С. 93—94. Говоря так о Красной армии, Гитлер имел в виду массовые репрессии военных 1937—1939 гг., а о военной промышленности — сотрудничество военной промышленной сфере до 1933 г.

В первую очередь отрабатывались и «аргументировались» тезисы о «большевистской угрозе» и «миссии немцев на Востоке», которые, несколько варьируясь, стали лейтмотивом гитлеровской пропаганды. Эта пропаганда могла опираться на плоды деятельности различных отраслей науки, в большой мере вдохновленной остфоршунгом1, по сути подменившим краеведение, археологию и антропологию.

Библиотеки пополнялись «научными» статьями о «русской душе», об «Азии или Европе» и антисоветскими и антикоммунистическими изданиями. Нацистская идеологема о роли немцев в исполнении «культурной миссии в Восточной Европе» маскировала тезис о «расширении жизненного пространства». Под влиянием этих фашистских тезисов о «русско-азиатских душах», ставших основой для выработки человеконенавистнической политики на оккупированных территориях СССР, находились и даже относительно прагматичные немецкие военные аналитики, непосредственно соприкасавшиеся в советской действительностью.

Свидетельством тесного сотрудничества исследователей остфор-шунга с германскими внешнеполитическим ведомством является также финансирование министерством иностранных дел важных «научных» центров2. В военных округах Германии практиковалось и чтение докладов о Красной Армии, поквартальные обзоры о военно-политическом положении Советского Союза, создавали комментарии к политическим договорам, заключенным в 1933—1937 гг. Этим занимались офицеры генштаба, участвовавшие в советско-германском секретном сотрудничестве. Немцы собирали и текущую информацию об имевшем тогда место упадке торговых отношений между Германией и Россией. Материалы для этих сообщений собирались в «Русском комитете германской промышленности» — органе «Имперского объединения германской промышленности», который практически осуществлял и регулировал экономическое сотрудничество с СССР.

1 Фойхт Гсрд. К вопросу о роли фашистского остфоршунга перед Второй мировой войной // Вторая мировая война: Взгляд из Германии. — М.: Яуза, Эксмо, 2005. - С. 63.

2 Значительные суммы получил, например, лейпцигский Немецкий фонд исследований народа и основ культуры, Институт по изучению Восточной Европы в Бреслау, Кенигсбергский институт по экономике России и восточных государств, а также Германское общество по изучению Восточной Европы, регулярно выделявшее часть этих денег для Русского экономического института в Берлине. Кроме того, деньги на нужды остфоршунга поступали, например, из бюджетных средств имперских министерств экономики, науки и образования.

В «Комитете» были представлены все значительные германские фирмы, торговавшие с Россией. «Русский комитет» работал в тесном контакте с советским торгпредством в Берлине.

В 1936 г. при Берлинском университете был организован научно-исследовательский Институт по военной географии и политике, а в 1938 году — по заданию Генштаба — научно-исследовательский Институт по изучению родины и славянского вопроса. Задача института военной географии и политики, воспитание германской молодежи в военном духе. Институты издавали большое количество литературы, популяризирующей военные знания среди населения и призванной стимулировать интерес к военному делу у молодежи.

Остфоршунг теснейшим образом смыкался с разведкой. Уже с апреля 1933 года в отделе ТЗ германского Генштаба (занимавшемся сбором информации об иностранных армиях) появилась референтура по вопросам Красной Армии. Референтура занималась сбором и обработкой материалов о государственном устройстве и положении в Советском Союзе, развитии тяжелой промышленности как базы оснащения Красной Армии, а также о структуре политорганов Красной Армии и организации политработы. Ставилась задача иметь точную картину хозяйственного развития России, особенно, успехов пятилетних планов, влияющих на рост военного потенциала (тяжелая и оборонная промышленность). Советский Союз и Красная Армия стояли на первом месте в работе отдела по сравнению с другими, более мелкими странами. Данные брались из официальных печатных изданий, выходящих в Советском Союзе и поступающих в Германию — газет и брошюр.

Поездки по стране также становились формой легальной разведки. В частности, их практиковал военный атташе в Москве Э. Кест-ринг. Он старался активно использовать для сбора сведений случайные источники — местное население и попутчиков, фиксируя все, что встречалось на его пути и могло представлять военный интерес: мосты, переправы, разветвленность и качество дорог, сезонное количество осадков и другие характеристики местности, предполагаемой под будущий театр военных действий. В одну из самых серьезных и продолжительных поездок по СССР Кестринг отправился на своем автомобиле в мае 1937 г. Маршрут путешествия — российское Черноземье, Украина, Крым, Донбасс, Кубань и Кавказ. Цель путешествия заключалась в том, чтобы в процессе поездки на автомобиле лично ознакомиться с местностями Западной России, а также с областями Северного Кавказа, Кубани и промышленного

Донбасса1. В архиве немецкого МИДа хранится доклад Кестринга о поездке по Волге летом 1937 г. В нем содержатся — отнюдь не только сугубо военные наблюдения, но и описание социально-бытовых картин «русской жизни»2.

Контакты в военной области оставались важной, хотя и секретной, сферой взаимоотношений СССР и Германии в 1933—1939 гг. Суть и смысл этих контактов состоял в сохранении после прекращения военного сотрудничества определенных перспектив для возможного быстрого сближения (что и произошло в 1939 г.). При этом характер военных связей зачастую противоречил официально декларированной политике двух стран по отношению друг к другу, а сами эти связи стали объектом сложной политической игры лидеров СССР и Германии в борьбе за укрепление собственных позиций.

В годы резкого идеологического и политического противостояния СССР и Германии экономические связи, в том числе и военного характера, во многом явились тем фактором, который удерживал политиков и той, и другой стороны от крайних шагов. Эти связи объективно отражали высокую степень взаимозависимости военной экономики обоих государств и играли довольно существенную роль в подготовке обеих сторон к надвигающейся Второй мировой войне.

Поддерживавшиеся в 1933—1938 гг. между СССР и Германией военные, политические и экономические контакты были существенны для обеих сторон, хотя они и не афишировались публично. При этом обе стороны преследовали свои, нередко диаметрально противоположные интересы.

Сталин стремился решить с помощью Германии ряд проблем внутреннего и внешнего плана: усилить оборонную мощь СССР, насытить РККА передовой техникой и вооружением, подавить оппозицию своему курсу в военных и партийных кругах страны. Линия на сближение с Гитлером позволяла ему оказывать политическое давление на Англию и Францию, заставлять их учитывать в своей политике советские интересы. По мере приближения Второй мировой войны Сталин, видя увеличивавшуюся мощь Германии, все больше ориентировался на военно-политический союз с Гитлером, но делал это путем «неофициальной» дипломатии, не выступая пока на передний план. Одновременно он учитывал возрастающую угрозу для СССР со стороны Германии и старался

1 Матвеев О. «За мной по пятам гонится НКВД...». — http://www.FSB.ru/ history/autors/matvecv7.html.

2 РА-АА Akten Botschaft Moskau 183. 1928-30 Bd. II-III. S. 3.

максимально укрепить обороноспособность страны, в т. ч. за счет немецкой стороны.

Нацистское руководство Германии в этот период в своих отношениях с СССР также стремилось достичь целого ряда военно-политических целей. На «внутреннем» фронте оно активизировало борьбу с коммунистами и социал-демократами, и этому способствовала линия Сталина и Коминтерна, которые фактически осуществляли политику раскола единого антифашистского фронта в Германии. Следует отметить, что начиная уже со второй половины 30-х гг., СССР несколько ослабил, а к 1939 году и вовсе директивно прекратил антифашистскую агитацию через Коминтерн, заявив устами главы МИДа В. М. Молотова: «Не только бессмысленно, но и преступно вести такую борьбу, как борьба против гитлеризма»1.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются обобщающие выводы.

1. Побудительными мотивами советско-германского тайного сближения в 1921 году явились стремление преодолеть вынужденную геополитическую изоляцию Веймарской Германии и Советской России и признанная в обоих государствах на правительственном уровне легитимной возможность во имя политической целесообразности (укрепления и расширения границ, создания «сильного государства») пренебречь международными политико-правовыми установками.

2. Советско-германское сотрудничество в военной сфере уже на первых этапах и в дальнейшем не воспринималось однозначно политическим истеблишментом обоих государств. Для советского государства данное сотрудничество было не только способом укрепления собственной обороноспособности, но и проводником экспорта мировой революции. Для Германии размещение баз на территории Советской России давало не только возможности для латентного формирования военного потенциала, но и перспективу освобождения от «версальских пут».

3. Благодаря сотрудничеству рейхсвера и РККА в «рапалльское десятилетие» СССР смог создать значительную как практическую, так и научно-теоретическую базу по перспективным направлениям вооружения, средствам химической защиты, авиации и танко-

' Международное положение и внешняя политика СССР: Сборник Документов и материалов. — М.: Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1939. — С. 8.

строению. Советские военные получили возможность проходить практическое обучение у германских специалистов, владеющих современными знаниями и навыками в летной школе в Липецке, в танковой школе в Казани и на газовой станции «Томка». Стажировки краскомов в Академии немецкого генштаба и поездки на германские военные учения существенно обогатили советскую военную элиту практическими и теоретическими профессиональными знаниями.

4. Контакты с Советской Россией дали возможность германскому Генштабу разрабатывать новейшие виды оружия и военной техники, имея возможности практического их апробирования. Также строительство заводов по производству самолетов и артиллерии, и выпуск соответствующей продукции позволили Германии быть на уровне новейших европейских научно-технических достижений.

5. Руководители и участники двустороннего сотрудничества в общении друг с другом, а также в ознакомительных поездках получили представления о социальных и политических реалиях Германии и России. Это явилось одной из форм так называемой легальной разведки, давшей Германии в дальнейшем существенную базу для остфоршунга гитлеровского периода.

6. Охлаждению отношений между гитлеровской Германией и сталинской Россией изначально способствовала преимущественно резко антибольшевистская политика Третьего рейха, сталинское же руководство было готово к дальнейшему сближению по аналогии с итало-советским после прихода к власти Муссолини. Отношения двух стран после прихода Гитлера к власти в Германии были не прекращены, а лишьтрансформировались, во многом базируясь на прежних, уже наработанных контактах, однако в новых условиях доминировать стало уже не военное и военно-техническое сотрудничество, но торговые и торгово-промышленные отношения.

7. Идеологической основой для фабрикации материалов «Дела военных» стало именно участие его фигурантов в советско-германских военных контактах «рапалльского десятилетия».

8. «Дело военных» явилось одним из ключевых моментов в осмыслении гитлеровской элитой перспектив экспансии на восток.

9. Истребление в результате «Дела военных» всей армейской вертикали в значительной мере затормозило повышение советской обороноспособности и возможности использования и развития ранее приобретенного немецкого военно-практического и военно-промышленного опыта.

10. Военные отношения СССР и Германии являлись производными военно-политического курса, проводимого руководством этих стран. Их зависимость от геополитических калькуляций и амбициозных планов вождей во многом обесценила практические результаты этих отношений для обеих сторон. Изначально взаимовыгодное в целом (однако противоречащее международным правовым нормам) военное сотрудничество стало в 30-е гг. мощнейшим инструментом реализации политики силового передела европейских границ, приведшей к развязыванию Второй мировой войны.

В Приложениях содержатся: Заключение по результатам графологического анализа рукописных текстов показаний Тухачевского М. Н., подготовленное главным экспертом ЭКЦ ГУВД СПб. и ЛО Сысоевой Л. А., Обвинительное заключение от 9 июня 1937 года (ЦА ФСБ РФ АСД № Р-9000 на Тухачевского М. Н. и др. Т. «Судебное производство». Обвинительное заключение от 9 июня 1937 года). Список лиц высшего военного командования репрессированных в связи с делом «военно-фашистского заговора» (ЦА ФСБ РФ АСД № Р-9000 на Тухачевского М. Н. и др. Т. «Материалы дополнительной проверки»).

Публикация результатов исследования.

Основное содержание работы отражено в монографии:

Кантор Ю. 3. Война и мир Михаила Тухачевского. - М.: ИД «Время», «Огонек», 2005. — 576 с. (25 п.л.).

По теме работы опубликованы следующие статьи в изданиях, реферируемых ВАК:

1. Кантор Ю. 3. Красная армия четко знает свою цель и упорно стремится к ее достижению: Отчет начальника управления войсками рейхсвера В. фон Бломберга о командировке в СССР. 1928 г. // Исторический архив. - 2006. - № 3. - С. 79. - 108 (1,7 п. л.).

2. Кантор Ю. 3. М. Н.Тухачевский и советско-германский военный альянс 1923—1933 годов // Вопросы истории. — 2006. — № 5. — С. 7-24 (1,9 п. л.).

3. Кантор Ю. 3. Военно-политические отношения СССР и Германии в 1921-1936 гг. // Исторические записки. - № 9 (127). — М.: Наука, 2006. - С. 203-229 (2 п. л.);

а также:

4. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных» // История государства и права. — 2006. — № 1. — С. 31—34 (0,3 п. л.).

5. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных» // История государства и права. — 2006. — № 2. — С. 37—40 (0,3 п. л.).

6. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных» // История государства и права. - 2006. - № 3. - С. 18-22 (0,4 п. л.).

7. Кантор 10. 3. Неизвестные документы о «Деле военных» // История государства и права. — 2006. — № 5. — С. 26—30 (0,4 п. л.).

8. Кантор Ю. 3. Деятельность М. Н.Тухачевского как командующего Ленинградским военным округом в 1928—1931 гг. // Вестник ИНЖЕКОНа. - (Серия «Гуманитарные науки»). - Вып. 1 (10). — 2006.- С. 176-180 (0,7 п. л.).

Подписано в печать 23.01.2007. Формат 60 х 90 '/, 2,5 псч. л. Тираж 100 экз. Заказ № 5.

Отпечатано на ротапринте Государственного Эрмитажа. 190000, Санкт-Петербург, Дворцовая наб., 34

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Кантор, Юлия Зораховна

Введение

Глава I. Состояние проблемы и новые источники по советско-германским военно-политическим отношениям межвоенного периода.

§1. Отечественная и зарубежная историография по проблеме межвоенного сотрудничества Советской России и Германии

§2. Неопубликованные российские и немецкие источники по двусторонним военно-политическим контактам межвоенного периода

Глава П. Военно-политическое сотрудничество СССР и Германии в

1921-1933 гг.

§1. Геополитические предпосылки сотрудничества двух государств

§2. Некоторые аспекты внутриармейской дискуссии по советской военной доктрине 20-х - начала 30-х годов

§3. Военно-промышленное сотрудничество СССР и Германии в рапалльское десятилетие»

§4. Совместные предприятия рейхсвера и РККА на территории

§ 5. Обмен стажировками и инспекциями рейхсвера и РККА

§6. Легальная разведка и «русская картина мира» глазами немецких военных

Глава П1. «Дело о военно-фашистском заговоре в РККА» в контексте советско-германских отношений

§1. Сценарий «Дела военных» и контакты с рейхсвером как стержень обвинения

§2. Реакция советских военно-политических кругов на «Дело военных»

§ 3. Реакция международных военно-политических кругов на репрессии в РККА

Глава IV. Отношения СССР и гитлеровской Германии до начала

Второй мировой войны

§1. Трансформация военно-политических контактов СССР и

Германии в «пострапалльский период»

§2. Промышленно-технологическое сотрудничество СССР и

Германии в военной сфере после прихода Гитлера к власти,

§3. Военные контакты СССР с нацистской Германией с 1933 по

1939 г.

§4. «Остфоршунг» и немецкая легальная разведка в СССР в предвоенный период

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Кантор, Юлия Зораховна

Восемьдесят пять лет назад, в 1921 году, в Москве и Берлине состоялся первый, двухэтапный, раунд секретных российско-германских переговоров о сотрудничестве в военной сфере. Это событие стало отправной точкой латентного военно-политического союза двух государств, продолжавшегося в различных формах два десятилетия. Тема советско-германского альянса была абсолютно недоступной для изучения отечественным историкам, политологам и правоведам до начала 90-х годов прошлого столетия. Снять гриф секретности с документов, проливающих свет на союз нашей страны с государством, принесшим миру самую кровопролитную в истории человечества войну, в условиях советской реальности было невозможно. Обнародовать материалы, доказывающие участие СССР в масштабной милитаризации Германии в межвоенный период, - тем более.

В среде западных специалистов эта тема хотя и изучалась, однако не избежала как сугубо идеологических, так и фактологических искажений. Те и другие в значительной степени стали неизбежным следствием холодной войны: с одной стороны, СССР воспринимался как «империя зла», с другой, - железный занавес не давал зрубежным историкам возможность получить доступ даже к малой части открытых по этой теме советских архивов.

В последние полтора десятилетия ситуация изменилась, и доступ к документам названного периода существенно облегчен. Однако актуальная тема военно-политических отношений рейхсвера и РККА, проливающая свет на истоки внутренних военно-политических процессов 30-х годов в СССР и изменения международной обстановки, остается изученной лишь фрагментарно, в отличие от проблематики, связанной с непосредственным началом Второй мировой войны. Между тем без детального изучения этой темы невозможно, как представляется, понимание предпосылок ее начала, межвоенных политико-экономических тенденций СССР и Германии, трансформации международного политического климата в этот период и становления тоталитарных режимов в двух странах.

Советско-германские отношения 20-30-х гг. занимают особое место в социально-политическом дискурсе XX столетия. Они явились причиной многих противоречий, доминировавших на мировой арене в указанный период. Именно эти отношения в значительной мере определяли судьбу мира. Их развитие стало важным звеном в общей цепи событий, которые привели к развязыванию нацистской Германией Второй мировой войны и ее нападению на СССР.

Анализ на основе подлинных документальных источников мотивов альянса «двух парий Европы», развития «особого» партнерства, причин последующей антагонистической трансформации отношений, -принципиально важен в настоящее время, когда изучение общего исторического прошлого во всей его полноте стало одним из доминирующих факторов русско-немецкого диалога, явившегося в начале XXI века ключевым направлением отечественной внешней политики.

Объектом исследования являются военно-политические отношения СССР и Германии в 1921-1939 гг.

Предметом исследования выступает содержание контактов в военно-политической сфере, деятельность структур, его осуществлявших, и трансформации советско-германских отношений 1921-1939 годов.

Целью диссертационной работы является определение значения, места и роли советско-германских военно-политических отношений в межвоенный период в становлении государственности и укреплении военного потенциала СССР и Германии.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач исследования:

1. Выявить и ввести в научный оборот ранее неизвестные документы, касающиеся советско-германского военного сотрудничества, и дающие возможность не только расширить, но и качественно изменить представления о его масштабах и значимости.

2. Проанализировать побудительные мотивы возникновения советско-германских контактов в начале 20-х годов.

3. Проследить динамику военно-политических отношений Германии и России.

4. Выделить фазы советско-германского военно-политического сотрудничества.

5. Выявить его роль в укреплениии обороноспособности СССР и Германии и установлении тоталитарных режимов.

6. Проанализировать принципы принятия внутри- и внешнеполитических решений в сфере военно-политических отношений двух стран

7. Рассмотреть репрессии в РККА в контексте сотрудничества СССР и Германии в межвоенный период

8. Рассмотреть военно-политическое сотрудничество в аспекте легальной разведки.

9. Рассмотреть трансформации советско-германских контактов в контексте мотивов начала Второй мировой войны.

За рамками диссертационной работы оставлены вопросы, достаточно подробно исследованные в отечественной и зарубежной исторической науке: внутриполитическое и внешнеполитическое положение Германии после Первой мировой войны, влияние на него Версальского договора, социально-политическая и экономическая ситуация в России после Первой мировой и Гражданской войн, внутрипартийная борьба и нарастание репрессий в СССР, социально-политические изменения после победы НСДАП в Германии, последствия подписания пакта Молотова-Риббентропа и взаимоотношения СССР и Германии с 1939 по 22 июня 1941 года. Все эти события и проблемы упоминаются в диссертации настолько, насколько это необходимо для достижения заявленной цели и решения перечисленных задач.

Хронологические рамки исследования имеют начальным рубежом первые юридически закрепленные контакты СССР и Германии в военно-промышленной сфере, положившие начало многоаспектному сотрудничеству - 1921 год. Конечным рубежом исследования является ав1уст 1939 года, время подписания пакта Молотова-Риббентропа и дополняющих его секретных соглашений.

Методы исследования. В основу исследования положены принципы историзма и объективности. Принцип историзма предлагает комплексное взаимодействие объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, формулирование суждений на основе многостороннего осмысления совокупности имеющихся фактов.

Принцип объективности требует рассмотрения предмета исследования без политико-идеологических пристрастий и отказа от применения мифологем.

Для достижения поставленной цели и решения задач исследования использовались различные методы исторического исследования: источниковедческий, историческая реконструкция, сравнительно-сопоставительный анализ фактов и явлений, функционально-структурный анализ, историко-типологический, биографический, а также метод устной истории (интервью).

Источниковедческий метод применялся для изучения неопубликованных и выявления неизвестных ранее российских и немецких архивных источников. Кроме того, источниковедческий метод использовался и при сопоставлении изученных архивных первоисточников с опубликованными ранее документами.

Метод исторической реконструкции применялся для воссоздания картины деятельности структур и организаций, вовлеченных в процесс реализации советско-германского сотрудничества в военно-политической сфере межвоенного периода. Основой для реконструкции стали архивные первоисточники, ранее не введенные в научный оборот. Их дополняли опубликованные источники.

Метод сравнительно-сопоставительного анализа способствовал выявлению общего и специфического в подходах участников событий и в тенденциях функционирования советско-германских предприятий на территории СССР.

Метод функционально-структурного анализа применялся при характеристике институциональных коллизий, проявлявшихся на разных этапах советско-германского сотрудничества - как в дипломатическом, так и в военном ракурсах.

Историко-типологический метод позволил квалифицировать структуры-участницы сотрудничества по типам: сугубо дипломатические, внутри-политические, военно-промышленные, военно-учебные (теоретические и практические) и выявить механизмы их взаимодействия.

Биографический метод позволил, на основе собранной базы данных, включающей сведения об участниках советско-германских политических контактов, выявить насколько коррелировалась эта сфера их деятельности с дальнейшими событиями их профессиональной карьеры.

Метод устной истории (интервью) позволил существенно дополнить, благодаря беседам с ныне живущими участниками событий, информационный базис диссертации.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Побудительными мотивами советско-германского тайного сближения в 1921 году являлись стремление преодолеть вынужденную геополитическую изоляцию Веймарской Германии и Советской России и признанная в обоих государствах на правительственном уровне легитимной возможность во имя политической целесообразности (укрепления и расширения границ, создания «сильного государства») пренебречь ограниченими, налагаемыми Версальским договором.

2. Советско-германское сотрудничество в военной сфере, уже с первых этапов и в дальнейшем не воспринималось однозначно политическим истеблишментом обоих государств. Для советского государства данное сотрудничество было не только способом укрепления собственной обороноспособности, но и служило проводником экспорта мировой революции. Для Германии размещение баз на территории Советской России давало не только возможности для латентного формирования военного потенциала, но и перспективу освобождения от «версальских пут».

3. Благодаря сотрудничеству рейхсвера и РККА, в «рапалльское десятилетие» СССР смог создать значительную как практическую, так и научно-теоретическую базу по перспективным направлениям вооружения, средствам химической защиты, авиации и танкостроению. Советские военные получили возможность проходить практическое обучение у германских специалистов, владеющих современными знаниями и навыками, в летной школе в Липецке, в танковой школе в Казани и на газовой станции «Томка». Стажировки краскомов в Академии немецкого генштаба и поездки на германские военные учения существенно обогатили советскую военную элиту профессиональными практическими и теоретическими знаниями.

4. Контакты с Советской Россией дали возможность германскому Генштабу разрабатывать новейшие виды оружия и военной техники, имея возможности практического их апробирования. Также строительство заводов по производству самолетов и артиллерии и выпуск соответствующей продукции позволили Германии быть на уровне новейших европейских научно-технических достижений.

5. Руководители и участники двустороннего сотрудничества в общении друг с другом, а также в ознакомительных поездках получили представления о социальных и политических реалиях Германии и России. Это явилось одной из форм так называемой легальной разведки, давшей Германии в дальнейшем существенную базу для так называемого «остфоршунга» гитлеровского периода.

6. Охлаждению отношений между гитлеровской Германией и сталинской Россией изначально способствовала преимущественно резко антибольшевистская политика Третьего рейха, сталинское же руководство было готово к дальнейшему сближению по аналогии с итало-советским после прихода к власти Муссолини, Отношения двух стран после прихода Гитлера к власти в Германии были не прекращены, а лишь трансформировались, во многом базируясь на прежних, уже наработанных контактах, однако в новых условиях доминировать стало уже не военное и военно-техническое сотрудничество, но торговые и торгово-промышленные отношения.

7. Основой для фабрикации материалов «Дела военных» стало именно участие его фигурантов в советско-германских военных контактах «рапалльского десятилетия».

8. «Дело военных» явилось одним из ключевых моментов в осмыслении гитлеровской элитой перспектив экспансии на восток.

9. Истребление в результате «Дела военных» всей армейской вертикали в значительной мере не только затормозило повышение советской обороноспособности, но и практически свело на нет возможность использования и развития ранее приобретенного немецкого военно-практического и военно-промышленного опыта.

10. Военные отношения СССР и Германии являлись производными военно-политического курса, проводимого руководством обеих стран. Их прямая зависимость от геополитических калькуляций и амбициозных планов вождей во многом обесценила в конечном счете практические результаты этих отношений для обеих сторон. Равноправное и взаимовыгодное военное сотрудничество 20-х гг. постепенно транформировалось в политику силового передела европейских границ

Научная значимость исследования определяется, во-первых. тем, что представленная диссертационная работа является фактически первой в отечественной и зарубежной историографии попыткой многопрофильного рассмотрения советско-германских военнополитических контактов на протяжении всего межвоенного периода. Во-вторых, в диссертации впервые в научный оборот введен обширный массив неопубликованных и неизвестных ранее исторических источников, исследованных автором в российских и немецких архивах. В-третьих, в исследовании формулируется и обосновывается тезис о продолжении достаточно интенсивных, хотя и трансформированных, по сравнению с рапалльским периодом, контактов Советского Союза с гитлеровской Германией и, соответственно, о невозможности рассматривать их вне причинно-следственной связи как самостоятельные фазы развития отношений. В-четвертых, исследование создает концептуальные предпосылки для дальнейших разработок локальных и обобщающих проблем советско-германских отношений первой половины XX столетия.

Новизна исследования состоит в комплексном подходе, суть которого проявляется в рассмотрении внешнеполитических, внутриполитических, социальных, экономических и, разумеется, собственно военных аспектов взаимоотношений СССР и Германии 1921-1939 гг. Благодаря изученным новым источникам, в сочетании с уже известными, выявляется наличие различных, порой диаметрально противоположных взглядов на сотрудничество двух государств на разных этапах его существования. Раскрывается и двоякий эффект от этого сотрудничества - укрепление военно-промышленного комплекса СССР, с одной стороны, и активная ремилитаризация Германии, с другой. Проблема раскрывается не в узком, сугубо военном смысле, а в ее непосредственной связи с общим контекстом социально-политического и экономического развития советской России и Германии в 20-30 годы. Принципиально важными для формирования четких представлений о содержании и формах сотрудничества и об оценках советского и германского военного потенциала являются изученные автором и вводимые в научный оборот отчеты, аналитические записки и мемуары руководителей рейхсвера и РККА.

Несомненной новизной обладает впервые изученный и проанализированный материал о «Деле военных», его «завязке» в Германии и СССР, этапах и последствиях. Массив документов позволяет на основе первоисточников и результатах проведенной по запросу автора графологической экспертизы рассмотреть методологию фальсификации этого процесса.

Впервые в отечественной и зарубежной историографии, помимо детального анализа деятельности военных школ и предприятий рейхсвера на территории СССР, стажировок советских военных в Германии и взаимных посещений маневров, исследуется проблема легальной разведки немцев в России и «предтеч» нацистского «остфоршунга». Также впервые углубленно рассмотрены вопросы, связанные с ролью внешнеполитических ведомств обоих государств в развитии и сворачивании контактов. Кроме этого в исследовании рассмотрен и вопрос об участии спецслужб обеих стран в различных мероприятиях и акциях в течение указанного периода. В работе представлен и ранее не введенный в научный оборот материал о «периферических» аспектах сотрудничества: быте, культуре и обычаях российской глубинки глазами немецких стажеров, дающий представление о межличностных контактах и атмосфере в повседневности.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что ее конкретное содержание и выводы, связанные с советско-германским военно-политическим сотрудничеством, способствуют не только обогащению и расширению научных знаний о контактах двух государств в их развитии, но и трансформируют существующие представления о контактах и разрушают стереотипы их восприятия. Таким образом, рушатся такие историко-политические мифы и клише, как тезисы о малозначимости и деидеологизированности сотрудничества, о резком прекращении контактов после 1933 года, о фрагментарности и спорадическом характере контактов в «рапалльское десятилетие» и пострапалльский период, об отсутствии взаимосвязи советско-германских военно-политических отношений и «Дела военных».

Материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для подготовки обобщающих работ по истории советско-германских отношений первой половины XX века, по военной истории России, по историко-правовым аспектам функционирования советского государства сталинской эпохи, для разработки учебно-научных общих и специальных курсов в высших учебных заведениях.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921-1939 гг."

Заключение

В результате предпринятого диссертационного исследования, основным объектом которого стали военно-политические отношения СССР и Германии в 1921-1939 гг. (а также институции двух государств, реализовывавшие эти отношения, политическая и военная элита двух стран и «немецкий взгляд» на Советскую Россию), выявлены место советско-германских военно-политических контактов в межвоенный период и роль этих отношений в укреплении военного потенциала СССР и Германии.

Введены в научный оборот ранее неизвестные документы из российских и немецких федеральных, региональных, ведомственных и личных архивов, касающиеся советско-германских военно-политических отношений рапалльского и пострапалльского периодов, и дающие возможность не только расширить, но и в значительной степени изменить представления об их масштабах и значимости.

Выявлены побудительные мотивы возникновения советско-германских контактов в начале 20-х годов. Главным из этих мотивов для Советской России явился поиск опоры на Западе, стремление к «революционному расширению границ». Для его реализации в условиях послереволюционной разрухи требовались современное оружие, развитая военная промышленность, новая техника. Ничего этого у России не было - всем этим обладала Германия. Для послевоенной Германии же в этот период первоочередной задачей было освобождение от «Версальских оков» и возможность развивать собственные вооруженные силы. Такую возможность давало сотрудничество с советской Россией.

Ведущая роль в формировании военно-политических отношений с Германией принадлежала политическому руководству Советской

России. Эта политика вырабатывалась коллективным образом и, в основном, отражала точку зрения большинства в руководящем ядре партии. Особая роль при этом отводилась наркомвоенмору и председателю РВС республики Л. Д. Троцкому. Сильным побудительным импульсом к военно-политическому сближению обоих государств явилась советско-польская война и особенно ее переломный период - август 1920 г. Существенна роль В. И. Ленина в советско-германском альянсе: принцип использования противоречий в капиталистическом мире для развития военно-политических отношений с Германией полностью соответствовал линии, разработанной ЦК партии во главе с Лениным. На основе неизвестных ранее документов в сопоставлении их с уже введенными в научный оборот сделан вывод о восхождении Сталина к вершинам политической власти в стране одновременно с «расцветом» военного сотрудничества с Германией. С середины 20-х годов он определял курс СССР по отношению к Германии. С немецкой стороны главным протагонистом сотрудничества был Главнокомандующий рейхсвером генерал фон Сект.

Конкретный политический расчет заключался в том, чтобы, использовав имеющиеся противоречия между Антантой и побежденной Германией, расколоть враждебное СССР капиталистическое окружение, прорвать экономическую и дипломатическую блокаду страны, усилить ее оборонную мощь за счет военно-политического и технического сотрудничества с Германией. При этом вопросы обороны выдвигались на первое место. Оба государства руководствовались принципом «дружбы против общего противника».

Для Советского Союза сотрудничество было не только возможностью укрепления собственной обороноспособности, но и проводником экспорта мировой революции. Для германского руководства размещение баз на территории СССР давало не только возможности для латентного формирования военного потенциала, но и перспективу освобождения от «версальских пут».

Версальскими законами Германии запрещалось иметь танки, тяжелую артиллерию, химическое оружие, военную авиацию и подводные лодки. Кроме того, численность офицеров, количество материальной части, число военных заводов и ряд других деталей были строго регламентированы.

При этом Германия, даже стремясь уйти от Версаля, страховалась от «объятий коммунизма». «Если хотим встать с Россией на дружеский экономический обмен, полагали немецкие военные, - если хотим помочь ей во внутренней реконструкции, то должны действовать как сильное государство. То есть - абсолютный порядок внутри и борьба против любого переворота».1

В диссертации прослежена динамика военно-политических отношений Германии и России и установлены принципы принятия внутри- и внешнеполитических решений в сфере военных контактов. Они развивались неравномерно - то интенсифицировались, то затухали. Это было детерминировано и внутриполитическими изменениями в Германии и в СССР, и с колебаниями их внешнеполитического курса. Во внутреннем «диалоге» по поводу секретного сотрудничества в равной мере (хотя подчас и с разными точками зрения) участвовали внешнеполитическое и военное ведомство СССР.

И если на первом, «рапалльском» этапе этот диалог носил семантически наполненный характер, то на пострапалльском, он приобрел сугубо номинальный характер: и НКО, и НКИД лишь озвучивали позицию Генсека ВКП(б). Внутри Германии в указанные периоды можно проследить ту же тенденцию: при всей

1 ВА-МА Freiburg Bestand RH IN.29. S.l противоречивости отношений к альянсу до прихода Гитлера к власти, германский Генштаб и МИД находились в системе сдержек и противовесов. С установлением же нацисткой диктатуры все решения в отношении контактов с СССР были прерогативой фюрера.

В диссертации раскрывается и двоякий эффект этого сотрудничества - укрепление военно-промышленного комплекса СССР, с одной стороны, и активная ремилитаризация Германии, с другой. Принципиально важными для формирования четких представлений о содержании и формах сотрудничества и об оценках советского и германского военного потенциала являются изученные автором и вводимые в научный оборот отчеты, аналитические записки и мемуары руководителей рейхсвера и РККА.

Контакты в военно-промышленной сфере открывали возможности для легальной разведки - когда интересующая информация, не имеющая характера секретности, однако представляющая интерес для другого государства, черпается из открытых официальных источников и в непосредственном контакте с партнерами. При этом качество получаемой информации нередко пропорционально количеству информаторов - поскольку позволяет из фрагментарных отрывков составить относительно подробное представление по интересующей теме.

Советское военно-политическое руководство было заинтересовано в детальном знании положения в германской армии после Первой мировой войны. Партнерство не могло долгое время базироваться на взаимных заверениях о предстоящем прогрессе, но должно было иметь четкую социально-идеологическую подоснову. Положение немецкой армии, ее авторитет в обществе (в разных ее слоях - от рабочих до крупных предпринимателей), перспективы возрождения Германской империи - все эти вопросы закономерно зондировались советской стороной. Потому совершенно логичным и необходимым являлось задание, которое получали руководители групп краскомов, направлявшихся на стажировки или учения в Берлин. Детальные отчеты о настроениях в рейхсвере, о нововведениях, о тенденциях развития германской военной науки регулярно поступали в Разведупр и НКО.

Поле для немецкой легальной разведки было достаточно широким: в описываемый период офицеры рейхсвера и инженеры часто посещали Советский Союз и имели большой доступ к всевозможным промышленным и военным секретам. В гражданской индустрии также было много немецких специалистов. Все они выезжали в Германию и могли давать там самые подробные сведения. Уже в 1924 г., появилось специальное циркулярное письмо начальника КРО ОГПУ А. Артузова «По германской разведке». В нем упоминалось, что в СССР отмечается большой наплыв немецких коммерсантов-концессионеров, промышленников, создающих предприятия и общества, под прикрытием которых ведется разведывательная деятельность.

В диссертации впервые детально прослежено образование и функционирование специальных структур, курирующих секретное военное и военно-промышленное сотрудничество в обеих странах. «Sondergruppe R» - «Спецгруппа Р», в советской терминологии — «Вогру», т. е. «военная группа» для осуществления деятельности совместных предприятий. Вскоре она превратилась в «Отдел Р». В Москве было создано представительство «Спецгруппы Р» под названием «Московский центр» -«Zentrale Moskau» (сокращенно «Z-Mo» - «Ц-Мо») - служба немецкого Генштаба по русским вопросам. Его сотрудники были формально уволены в отставку, в действительности же состояли на службе в немецком Генштабе. Основными задачами представительства были следующие:, контроль за работой немецких военнопромышленных предприятий на территории СССР, организация в СССР школ по обучению немецких офицеров, проведение опытных испытательных работ по новым конструкциям вооружения, постоянная информация немецкого Генштаба по актуальным военным вопросам, разрешаемым в Советском Союзе, постоянная связь с Генштабом Красной Армии и ведение всевозможных переговоров, касающихся военных вопросов. В Берлине при Генштабе существовал специальный отдел «Ц-Б» (Бюро по руководству работами в России), которому непосредственно подчинялось «Ц-Мо».

Переходу Советской России к нэпу, провозглашенному на X съезде РКП(б) в марте 1921 г., предшествовало постановление СНК СССР от 11 ноября 1920 г., разрешавшее создание на советской территории иностранных концессий. Оно явилось своего рода сигналом к действию для иностранных предпринимателей, с энтузиазмом взявшихся за дело. Появление смешанных фирм и концессий объективно помогало экономическому развитию Советской России. В то же время они создавали весьма благоприятный фон для советско-германских военно-промышленных предприятий, создававшихся параллельно с ними и маскировавшихся по взаимной договоренности под концессии.

Финансирование и координация их деятельности с немецкой стороны осуществлялась созданным 9 августа 1923 г. военным министерством Германии «Обществом содействия промышленным предприятиям» (ГЕФУ — транслитерация с немецкого: GEFU — «Gesellschaft zur Forderung gewerblicher Unternehmungen») с местоположением в Берлине и Москве. Оно было обеспечено необходимым производственным капиталом.

Основными направлениями в военно-промышленной сфере стали авиация, производство боеприпасов и отравляющих веществ. Были задействованы авиационный завод в Филях (с участием «Юнкерса»), химзавод «Берсоль» по производству отравляющих веществ близ Самары (с участием «Штольценберга»), организовано (с помощью «Круппа») производство боеприпасов для артиллерии на различных советских заводах (Златоуст, Тула, Петроград, Петрокрепость) «при немецком техническом содействии».1

После парафирования в июле 1923 г. договора о реконструкции военных заводов и поставках артиллерийских снарядов рейхсверу фирма «Крупп» помогла советской стороне наладить производство боеприпасов. С деятельностью военно-промышленных предприятий связана и организация трех военных школ рейхсвера на территории Советской России: военно-воздушного центра в Липецке, школы химической войны в Саратовской области и бронетанковой школы в Казани.

Эти объекты были организованы на основе временного соглашения о сотрудничестве между рейхсвером и Красной Армией, подписанного в Москве 11 августа 1922 г. Советская сторона получала ежегодное материальное вознаграждение за предоставление военных баз, кроме того, она участвовала в использовании результатов испытаний и разработок, проводимых на советской территории. Ориентация рейхсвера на авиацию, танки и химическое оружие была закономерной. Именно эти виды вооружения считались наиболее перспективными в 20-е г0ды. Этой же позиции придерживалось и военно-политческое руководство СССР. РККА, располагавшая ограниченными техническими и финансовыми возможностями, была заинтересована в получении передового опыта в этих областях. Этот опыт предоставлялся рейхсвером.

В период с 1925 по 1933 гг. в Липецкой авиационной школе было подготовлено около 120-130 летчиков-истребителей и около 100 Erinnerungen eines deutschen Diplomaten. Frankfurt am Main, Bonn, 1956. S. 191 летчиков-наблюдателей. Объект «Липецк» был не только самым большим из существовавших на территории СССР центров рейхсвера, но и самым дорогим. Ежегодно на содержание школы выделялось 2 млн. марок, а за десять лет было потрачено около 20 млн. марок.

В 1926-1927 гг. была создана «школа химической войны». Она была закодирована как «объект Томка» и являлась наиболее засекреченным рейхсверовским объектом в СССР. Здесь немецкими химиками производились большие опытные работы по использованию отравляющих веществ в боевых условиях.

В 1928 году, в Казани была организована бронетанковая школа рейхсвера, которая получила название «объект Кама». Она включала военный городок, стрельбище и танковый полигон.

В августе 1925 г. группа высокопоставленных офицеров рейхсвера впервые присутствовала на маневрах Красной Армии, открыв тем самым новое направление сотрудничества — наблюдение за учениями армий представителей обеих стран-партнеров.

Во многом благодаря именно немецкой помощи была в общем успешно проведена начатая в СССР в 1925г. военная реформа. Тухачевский, Уборевич, Якир, Фельдман, Егоров, Левандовский, Тимошенко, Мерецков, Василевский, Тодорский и др. руководители Красной Армии выросли в профессиональном плане благодаря изучению германского военного опыта.

Благодаря сотрудничеству рейхсвера и РККА в «рапалльское десятилетие» СССР смог создать обширную базу по перспективным направлениям вооружения, средствам химической защиты, авиации и танкостроению. Советские военные получили возможность проходить практическое обучение у германских специалистов, владеющих современными знаниями и навыками в летной школе в Липецке, в танковой школе в Казани и на газовой станции «Томка».

Стажировки краскомов в Академии немецкого генштаба и поездки на германские военные учения существенно обогатили советскую военную элиту профессиональными знаниями. Контакты с советской Россией дали возможность германскому Генштабу разрабатывать новейшие виды оружия и военной техники, имея возможности практического их апробирования. Также возможность строительства заводов по производству самолетов и артиллерии, и выпуск соответствующей продукции позволил Германии быть на уровне новейших европейских научно-технических достижений. Практически благодаря советско-германскому «военно-техническому» сотрудничеству были заложены основы ВПК СССР и сформирован немецкий ВПК, ставший базой для милитаризации Германии после прихода нацистов к власти.

В диссертации на основе архивных материалов подробно проанализирован ход «Дела военных», его предтечи и последствия. На основании изученных документов нет оснований говорить о влиянии сфабрикованного «немецкого досье» - если таковое и существовало в реальности, а не осталось лишь в нереализованных намерениях немецких спецслужб. В немецких архивах не выявлено материалов, подтверждающих наличие такого досье. Кроме того, во вторичных немецких источниках (в частности, воспоминаниях В. Шелленберга, время передачи обозначено как весна 1937 г., тогда как некоторые значительные фигуранты процесса - Путна, Примаков и др., - были арестованы существенно раньше). В материалах дела нет никаких примет «немецкого следа», как нет и вообще наличия какой-либо аргументированной доказательной базы.

На протяжении процесса действия следствия были направлены на получение от арестованных как можно большего количества фамилий мнимых соучастников, преимущественно (но не исключительно) участвовавших в реализации военного сотрудничества с рейхсвером в 1921-1933 гг. Поскольку практически вся военная элита Советского Союза была вовлечена в этот процесс (стажировки в германском Генштабе, поездки на маневры, приемы в России немецких военных руководителей и промышленников, участвовавших в разработке новых образцов техники и химических веществ, и т.д.) вся она стала объектом фальсификации.

Характерно, что на первых этапах обвинение в шпионаже в пользу Германии (как следствие контактов с рейхсвером) отсутствует. Обвиняемым инкриминируется то «правый уклон», то участие в зиновьевской группировке, то в троцкистской. (Следствие в это время шло по аналогии с уже законченными образцово-показательными процессами).

Все эти обвинения были введены под «крышу» главного -пособничества германскому фашизму и шпионажу. Контакты с рейхсвером были стержнем обвинений против советских военачальников, они выдвигались как синонимичные шпионажу. В условиях тоталитарной сталинской системы понятия «арест» и «вина» были идентичными. О методах дознания дополнительно свидетельствуют, в частности, писхолингвистическая и почерковедческая экспертизы, проведенные по запросу автора исследования.

Только обвинение в шпионаже в пользу Германии, в сочетании с троцкизмом позволяло Сталину, лично курировавшему процесс и направлявшему его ход через следователей и прокурора, избавиться от профессиональной оппозиции в рядах РККА. Речь идет, разумеется, не о «мнимой» изменнической деятельности кого-либо из осужденных, но о недовольстве деятельностью наркомата обороны, о жестко отрицательной позиции в отношении сближения с гитлеровской Германией, о критичном (хоть и не выдаваемом на гора) отношении к партийно-правительственным мероприятиям в сфере коллективизации и индустриализации.

Массовые репрессии сделали невозможным сохранение незыблемого в армии правила: беспрекословного подчинения приказу. Была прервана связь поколений и, соответственно, возможность передачи практического и Теоретического военного опыта, вследствие чего советская военная наука и практика остановились в развитии.

Были заморожены научные разработки, связанные с деятельностью уничтоженных военачальников, или курировавшиеся ими. Закрыты (вплоть до 1941 года) актуальные исследования в авиационной и танковой промышленности, в новых отраслях военной промышленности. Не проводились учения и маневры, основанные на принципах ведения современных войн. Репрессиям подверглись ученые, курировавшие новейшие разработки в области военной техники.

Дело военных» и последовавшие за ним массовые репрессии в армии дискредитировали СССР в глазах даже относительно толерантных западных держав: уничтожение военной элиты трактовалось Западом как явный признак коллапса государственной системы. Все эти обстоятельства нанесли невосполнимый урон государственной безопасности СССР. «Дело военных» явилось одним из ключевых моментов в осмыслении гитлеровской элитой перспектив экспансии на восток. Истребление в результате репрессий всей армейской вертикали в значительной мере не только затормозило повышение советской обороноспособности, но и практически свело на нет возможность использования и развития ранее приобретенного немецкого военно-практического и военно-промышленного опыта.

Руководители и участники двустороннего сотрудничества в общении друг с другом, а также в ознакомительных поездках получили представления о социальных и политических реалиях Германии и России. Это явилось одной из форм так называемой легальной разведки, в Германии в дальнейшем давшей существенную базу для так называемого «остфоршунга» гитлеровского периода.

Впервые в отечественной и зарубежной историографии помимо детального анализа деятельности военных школ и предприятий рейхсвера на территории СССР, стажировок советских военных в Германии и взаимных посещений маневров, исследуется проблема легальной разведки немцев в России и зарождения нацистского остфоршунга. Также впервые углубленно рассмотрены вопросы, связанные с ролью внешнеполитических ведомств обоих государств в развитии и сворачивании контактов. Кроме этого в исследовании рассмотрен и вопрос об участии органов госбезопасности в различных мероприятиях и акциях в течение указанного периода. В работе представлен и ранее не введенный в научный оборот материал о «периферических» аспектах сотрудничества: подробностях быта, культуре и обычаях российской глубинки глазами немецких стажеров, дающий представление о межличностных контактах и атмосфере в повседневности.

Вопреки установившейся в отечественной и зарубежной историографии точке зрения о том, что отношения были прерваны в 1933-м году и фактически до 1938 года из-за непримиримости систем, на основании документов можно сделать вывод, что эти контакты лишь трансформировались. Обосновывается тезис о продолжении достаточно интенсивных контактов Советского Союза с гитлеровской Германией и, соответственно, о невозможности рассматривать их вне причинно-следственной связи, как самостоятельные фазы развития отношений.

Закрытие совместных военно-учебных предприятий и прекращение стажировок и совместных маневров и учений, заменилось сотрудничеством в «околовоенной сфере» - промышленно-производственной, имевшей выход на ВПК. Охлаждению отношений между гитлеровской Германией и сталинской Россией изначально способствовала преимущественно резко антибольшевистская политика Третьего рейха, сталинское же руководство, было готово к дальнейшему сближению по аналогии с итало-советским после прихода к власти Муссолини.

Военные отношения СССР и Германии являлись производными военно-политического курса, проводимого руководством этих стран. Поддерживавшиеся в 1933-1938 гг. между СССР и Германией военные, политические и экономические контакты были существенны для обеих сторон, хотя они и не афишировались публично. При этом, обе стороны преследовали свои, нередко диаметрально противоположные интересы.

В период 1933-1939 гг. и Советский Союз, и Германия определялись с новой политической линией в отношении друг друга. В это время особенно активно шел военно-политический зондаж и взаимное «прощупывание» на официальном и неофициальном уровне. В это время были свернуты все формы военного сотрудничества, однако поддерживались эпизодические контакты военных инстанций обеих стран, совершались отдельные сделки военно-экономического характера. Соответственно трансформировалось отношение СССР к Германии в военно-политическом плане.

Теперь Германия неизбежно рассматривалась как вероятный будущий противник Советского Союза, что в условиях резкого ослабления армии в сочетании с внешнеполитическими амбициями вынудило Сталинское руководство пойти на заключение пакта с гитлеровской Германий. Для рейха же пакт давал возможность, ликвидировав Польшу и получив общую границу с СССР временно сосредоточить захватнические усилия на Западе. Военные отношения СССР и Германии этого периода являлись прямыми производными военно-политического курса, проводимого руководством этих стран. Их непосредственная обусловленность геополитическими расчетами и амбициозными планами вождей в значительной мере свела на нет безусловную (если абстрагироваться от соображений морально-юридического характера: обе стороны, выступив в секретные военно-политические отношения нарушали международное законодательство) ценность практических результатов сотрудничества «рапалльского десятилетия» для обеих сторон.

Постепенная трансформация равноправного и взаимовыгодного военного сотрудничества 20-х гг. в политику силового передела европейских границ в предвоенные годы не принесла выгод ни СССР, ни Германии. Оба государства, связанные пактом 1939 г., шли навстречу самой кровопролитной в истории человечества войне.

Список научной литературыКантор, Юлия Зораховна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Российские государственные федеральные и ведомственные архивы

2. Архив внешней политики РФ (АВП РФ)

3. Ф. 05. Оп. 9. П. 45. Д. 32.

4. Ф. 0122. Оп. 13. П. 144. Д. 1.

5. Ф. 0165. Оп. 5. П. 123. Д. 146 (Военные вопросы. Секр. арх. НКИД. 1926-1928гг.); Оп. 7. П. 140. Д. 234 (Военные вопросы); Оп. 2. П. 111. Д. 61.

6. Ф. 082. Оп. 11. П. 38. Д. 17 (Референтура по Германии 1924-1928гт).

7. Ф. 082. Оп. 12. П. 46. Д. 15 (Советско-Германское сотрудничество на Востоке).

8. Ф. 082. Оп. 22. П. 92. Д. 4 (Письма и беседы наркома и замнаркома НКИД. 1939г.); П. 172. Д. 959 (Документы о взаимоотношениях между СССР и Германией в 1933 г.).

9. Ф. 082. Оп. 5. П. 9. Д. 27 (О переговорах с Крупом, Стеннессом), Д. 28 (К переговорам с Круппом), Д. 29 (Об организации Германского отдела на Всероссийской с.х. выставке).

10. Ф. 082. Оп. 17. П. 78. Д. 11 (документы о взаимоотношениях с Германией. 1933г.).

11. Ф. 09. Оп. 4. П. 38. Д. 31 (Документы о взаимоотношениях с Германией).

12. Российский государственный военный архив (РГВА)1. Ф. 157. Он. 2. Д. 159.

13. Ф. 29. Оп. 1. Д. 1411 (Доклад командующего Черноморского флота о поездке в Германию. 1930г.); Оп. 23. Д. 119 (Торгпредство РСФСР в Германии. Эконом, часть).

14. Ф. 31893. Оп. 2. Д. 103 (Донесения ком. РККА о маневрах в Гремании.1933г.).

15. Ф. 7. Оп. 1. Д. 166 (Обзор учебного плана подготовки офицеров для штабной службы Рейхсвера).

16. Ф. 9. Оп. 29. Д. 187 (Доклад об обучении в Военной академии и участиях в занятиях германского рейхсвера предст. РККА. В 1933г.).

17. Центральный архив ФСБ РФ (ЦА ФСБ РФ)

18. АСД №Н-21148 на Шпальке К. А. АСД №Р-47474 на Нидермайера О. Ф.

19. АСД № Н-212 на «Приволжскую шпионскую организацию». ТТ. 1,3,4.

20. Путны В. К. Т. «Судебное производство», Т. 1, Т. 4, Т. 4а, Т. 13, Т. 15 «Стенограмма судебного заседания», Т. 17, Т. «Вместо тт.25-26». АСД № Р-9003 на Тухачевского Н. Н.

21. Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ)

22. Ф. 10035. Оп. 1. АСД № П-63124 на Тухачевского А. Н. Ф. 1235. Оп. 79. Д. 20, Д. 33. Ф. 130. Оп. 2. Д. 688. Ф. Р-1235. Оп. 93. Д. 501. Ф. 749. Оп. 1. Д. 39.

23. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)

24. Ф. 17. Оп. 165. Д. 58, Д. 60, Д. 62. Ф. 558. Оп. 11. Д. 446, Д. 447

25. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА)1. Ф. 2584. Оп. 1.Д. 2971.

26. Ф. 291. Оп. 1. Д. 43, Д. 44, Д. 49, Д. 50.1. Иностранные архивы

27. Politisches Archiv des Auswärtigen Amts, Berlin (PA-AA)

28. Bestand R (Russland). Bestell-Nr: 27.853. 101.378.103.622,103.623,104.362. 104.363,104.878. 83656 31682

29. K, 31683K, 31684,32908,35822

30. Bayer. Hauptstaatsarchiv Kriegsarchiv, München (BH-KA)

31. Gerichtsbestand stellv. II. Inf. Brig. №289, №119/11. Bundesarchiv Koblenz (BA)

32. Joseph Göbbels Tagebuch, 37 NL 118/64,118/63

33. Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg (BA-MA)

34. Bestand MSg2 Aktenband 782 Tomka Bestand OKW (Akten 1934-1939)

35. Blomberg W. v.: Lebenerinnerungen handschriftlich №52/2

36. Geheime Kommandesache RH2/2214,2215,2217,2224

37. Kestring E. Erinnerungen aus meinem Leben Bd№ 123/6

38. Seeckt H. v. Geheime Kommandesache Bestand №247 Bd. 186 Bd. 188

39. Государственный архив Службы безопасности Украины (ГА1. СБУ)1. Ф. 6. АСД№52210-ФП

40. Личные архивы Тухачевского Н. А.

41. Аудиокассета с записью воспоминаний Е. Н.Арватовой-Тухачевской1. Уборевич В. И.

42. Филатова. Е. Воспоминания о доме нашего детства, Большой Ржевский, д. 11. Машинопись.

43. Письмо М. Н. Тухачевской В. И. Уборевич. Письмо Орловой В. Д. от 19.06.88. Рукопись. Письма В. И. Уборевич к Е. С.Булгаковой. Письма №1-14. Рукопись.1. Примаков Ю. В.

44. Примаков В. М. «Вооруженное восстание и новая техника». Доклад на заседании военной секции при Коммунистической академии наук. 1934г. Машинопись.1. Хитрово Ю. В.

45. Арватова-Тухачевская Е. Н. Воспоминания о М. Н.Тухачевском. Машинопись.

46. Арватова-Тухачевская Е. Н. Воспоминания. Машинопись. Письмо Н. И. Шишкина Е. Н. Арватовой-Тухачевской.

47. Zeidlers М. Privates Archiv

48. Письмо наркома обороны К. В. Ворошилова советскому полпреду в Берлине JL М. Хинчуку от 12.03.1932

49. Blombergs Р. Privates Archiv

50. Reise des Chefs des Truppenamts nach Russland». (August/September, 1928)1. Опубликованные документы

51. К проекту договора о взаимопомощи между Румынией и СССР, Монтре, 21.7.1936 // Советско-румынские отношения 1917-1941. Документы и материалы. Т. 2. - М., 2000. - 320 с.

52. Правильная политика правительства решает успех армии // Источник. 2002. - № 3. - С. 24-28.

53. XIII съезд РКП(б). Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1963.- 112 с.

54. XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 26 января -10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. М.: Партиздат, 1934. - 234 с.

55. Внешняя торговля СССР. Статистический справочник. 1918-1966. -M., 1967.-141 с.

56. Военные условия Версальского договора // Разоружение 19331936. Выпуск X. Сборник документов по международной политике и по международному праву. М.: Издание народного комиссариата по иностранным делам, 1936. - С. 250-251.

57. Вокруг пакта о ненападении / Документы о советско-германских отношениях 1939 года// Международная жизнь. 1989. - №9. - С. 17-24

58. Временный Полевой устав РККА. М., 1926. - 122 с.

59. Девятая конференция РКП(б). Сентябрь 1920 года. Протоколы. -М., 1972.-99 с.

60. Дессберг Ф., Кен О. Н. 1937-1938: Красная армия в донесениях французских военных атташе // Вопросы истории. 2004. - №10. - С. 2242

61. Директивы Главного командования Красной Армии (1917-1920). -М., 1969.-311 с.

62. Директивы командования фронтов Красной Армии. Т. 4. - М.,1969.

63. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам: Сб. документов. Т.1. - М.: Госполитиздат, 1957. - 893 с.

64. Доклад начальника 4 управления Штаба РККА Я. К. Берзина народному комиссару по военным и морским делам К. Е. Ворошилову о сотрудничестве Рейхсвера и Красной Армии // Рейхсвер и Красная

65. Армия: Документы из военных архивов Германии и России 1926-1931. -1995.-С. 113-119

66. Документы внешней политики СССР. Т. XVI. - М., 1970. - С.785.

67. Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 3. - М., 1964.

68. Дьяков Ю., Бушуева Т. Фашистский меч ковался в СССР. Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество 1922-1933. Неизвестные документы. М., 1992 - 253 с.

69. Записка Начальника Генштаба РККА Б. Шапошникова наркому обороны К. Ворошилову о наиболее вероятных противниках, 24.3.1938 // 1941 год. В 2-х книгах. М., 1998.

70. Запись заседания военных миссий СССР, Англии и Франции, 14.8.1939 // СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны (сентябрь 1938 г. август 1939 г.): Документы и материалы. - М., 1971. -С. 568.

71. Застольные речи Сталина. Документы и материалы / Вступительная статья, составление, комментарии, приложение д.и.н. В. А. Невежина. М.: АИРО-ХХ; СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. - 544 с.

72. История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1938. - 413 с.

73. Коминтерн и идея мировой революции. Документы. М., 1998.389 с.

74. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 9-е изд. доп. и испр. - М.: Политиздат, 1983. - 453 с.

75. Ленин В. И. Политический отчет ЦК РКП(б). Стенограмма выступления на IX конференции РКП(б) 22 сентября 1920 г. // Исторический архив. 1992. - № 1. - С. 201-235.

76. Ленин В. И. Военная переписка. М.: Военное издательство, 1987. -438 с.

77. Ленин В. И. Неизвестные документы. 1891-1922. М., 1999.387с.

78. Международное положение и внешняя политика СССР. Сборник документов и материалов. М.: Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1939. - 206 с. Нюрнбергский процесс. - Т.11. - С. 51.

79. Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 29 июля — 9 августа 1927 г.: Стенографический отчет. Вып. 1.

80. Отчет капитана Штудента о командировке в Советский Союз // Рейхсвер и Красная Армия. Документы из военных архивов Германии и России 1925-1931. 1995. - С. 25-27.

81. Отчет о поездке в Германию командира и военного комиссара 5-го стрелкового корпуса А.И. Тодорского // Рейхсвер и Красная Армия. Документы из военных архивов Германии и России 1925-1931. 1995. -С. 99-109.

82. Партийно-политическая работа в РККА. 1938. - №3 - С. 73 Письма И. В. Сталина В. М. Молотову, 1925-1936 гг.: Сборник документов. - М., 1995. - 539 с.

83. Письмо Литвинова М. М. Сталину И. // Известия ЦК КПСС. -1990.-№2.-С. 212.

84. Письмо Литвинова М. М. Сурицу Я., 11.4.1939 // СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны (сентябрь 1938 г. август 1939 г.): Документы и материалы. - М., 1971. - С. 321.

85. Письмо наркома Литвинова М. полпреду Александровскому С., 26.3.1938. / Случ. С. 3. Польша в политике Советского Союза. 1938-1939 // Советско-польские отношения в политических условиях Европы 30-х годов XX столетия. М., 2001. - С. 184.

86. Политбюро ЦК РКП(б)-ВКП(б). Повестки дня заседаний. Кн. 1-2.

87. Польско-германские декларации 1933-1934 гг. // Разоружение 1933-1936. Выпуск X. Сборник документов по международной политике и по международному праву. М.: Издание народного комиссариата по иностранным делам, 1936. - С. 5-7.

88. Посетители кабинета Сталина // Исторический архив. 1998. -№3-4.-С. 175-177.

89. Приказ народного комиссара обороны Союза ССР К. Е. Ворошилова №072 от 07.06.1937 г. // Военно-исторический журнал. -1990.-№5.-С. 46.

90. Приказ Полномочной комиссии ВЦИК от 11 июня 1921 г. // Родина. 1989. - №10. - С. 32-34.

91. Протокол совещания в Наркомате Обороны по вопросу о предприятиях Рейхсвера от 3 марта 1931 г. // Рейхсвер и Красная Армия. Документы из военных архивов Германии и России 1925-1931. 1995. -С. 123-126.

92. Рапалльский договор // ДВП СССР. Т.У1П. - С. 250-252.

93. РККА накануне войны. Новые документы // Советские архивы. -1991.-№4.-С. 54-61.

94. Рукопись статьи М. Н. Тухачевского «Военные планы Гитлера» с правкой И. В. Сталина // Известия ЦК КПСС. 1990. - № 1. - С. 161-172.

95. Совещание при ЦК ВКП(б) начальствующего соства по сбору опыта боевых действий против Финляндии 14-17 апреля 1940. Стенограмма. // Зимняя война 1939-1940: В 2-х кн. Кн. 2. И. В. Сталин и финская кампания. - М., 1999. - С. 272.

96. Справка о проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами т.т. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям, в измене Родине, терроре и военном заговоре // Военно-исторический журнал. 1993. - №2. - С. 5462.

97. СССР — Германия 1939: Документы и материалы о советско-германских отношениях с апреля по октябрь 1939 г. / Под ред. Ю. Г. Фелынтинского. Вильнюс,, 1989. - С. 89.

98. Сталин И. В. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б) 26 января 1934 г. // Соч. Т. 13. - С. 283-291.

99. Сталин И. В. Партия до и после взятия власти //Соч. Т.5. - С. 111-113.

100. Сталин И. В. Политический отчет Центрального Комитета 18 декабря XIV съезд ВКП(б) 18-31 декабря 1925 г. // Соч. Т.7. - С. 297.

101. Сталин И. В. Речь 5 августа. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 29 июля 9 августа 1927 г. // Соч. - Т.10. - С. 56-59

102. Стенограмма февральско-мартовского (1937 г.) пленума ЦК ВКП(б) 23 февраля 5 марта 1937 г. // Военно-исторический журнал. -1993. -№1.- С. 45-49. (С.61)

103. Тухачевский М. Н. О характере современных войн в свете решений 6-го Конгресса Коминтерна: Доклад на заседании военной секции при Комакадемии 16.12.1929г. // Записки Коммунистической академии. Т.1. - М., 1930. - С. 54-57. (с. 8-25)

104. Тухачевский М. Н. Мощь Красной Армии непреодолима. Речь на VII съезде Советов СССР. 30 января 1935 г. Партиздат ЦК ВКП(б), 1935.-С. 5-13.

105. Akten Zurdeutschen Auswärtigen Politik 1918-1945. Aus dem Archiv des Auswärtigen Amts. Baden-Baden. Keppler-Verlag. S. 372.

106. Dokumente und Dokumentarphotos zur Geschichte der deutschen Luftwaffe. Aus den Geheimakten des Reichswehrministeriums 1919-1935 und des Reichsluftfahrtministeriums 1933-1939 / Völker K.-H. Stuttgart, 1968/ -S. 68-691. Диссертации

107. Алексеева Т. И. Борьба СССР против экспансии нацистской Германии накануне второй мировой войны (1936-1939 гг.): Дисс. канд. ист. наук. М.: МГИМО, 1978.

108. Гиленсен В. М. Восстановление военной мощи Германии в годы Ваймара (1919-1932 гг.): Дисс. канд. ист. наук. -М.: Моск.обл.пед. инт имени Н. К. Крупской, 1966.

109. Журавель В. А. Советско-германские торгово-экономические отношения 1933 июнь 1941 гг.: Дисс.канд. ист. наук. - М.: МГУ, 1996.

110. Захаров В. В. Политика советского государства по отношению к Германии в военной области и ее влияние на обороноспособность СССР (1921 июнь 1941 гг.): Дисс. докт. ист. наук. -М.: МИИР РАН, 1993.

111. Максимычев И. Ф. Советско-германские отношения в период образования очага фашистской агрессии в Европе (1933-1936гг.): Дисс. канд. ист. наук. М.: МГИМО, 1975.

112. Муравьев Ю. П. Политика Германии по отношению к СССР в 1929-1932 гг.: Дисс. канд. ист. наук. М.: МГПИ имени В.И. Ленина, 1965.

113. Рудченко А. М. История становления и развития советско-германских экономических отношений. 1917-1925 гг.: Дисс. канд. ист. наук. М.: МГИМО, 1972. - 241 с.

114. Шумихин В. С. Деятельность Коммунистической партии по созданию и укреплению Военно-Воздушных сил (октябрь 1917 г. июнь 1941 г.): Дисс. д-ра ист. наук. -М.: ВПА, 1976.1. Монографии

115. Антонов-Овсеенко А. Портрет тирана. Изд-во: «Грэгори-Пэйдж», 1994. - 479 с.

116. Антонов-Овсеенко А. Театр Иосифа Сталина. Изд-во: «Грэгори-Пэйдж», 1995.-380 с.

117. Аралов С. И. Ленин вел нас к победе. Госполитиздат, 1962.

118. Архив русской революции. Т. 12, Т. 14. - Берлин, 1924.

119. Безыменский Л. А. Германские генералы с Гитлером и без него. -М., 1961.

120. Безыменский Л. А. Гитлер и Сталин перед схваткой. М.: Вече,

121. Безыменский Л. А. Особая папка «Барбаросса». М., 1972.

122. Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. В 2-х т. Смоленск: «Русич», 1994.

123. Бухгайт Г. Абвер щит и меч III рейха / Пер. с немец, языка Ю. А. Неподаева. - М.: Эксмо, Яуза, 2005. - 416 с.

124. Вопросы стратегии и оперативного искусства в советских военных трудах (1917-1940). М., 1965.

125. Генри Эрнст. Гитлер над Европой? Гитлер против СССР. М.: ИПЦ «Русский раритет», 2004. - 488 с.

126. Германия. Обзор вооруженных сил. М.: Издательство Разведупра РККА, 1923.

127. Германский рейх и Вторая мировая война. Т.4. - Штутгарт, 1983. - С. 99.

128. Горлов С. А. Совершенно секретно. Альянс «Москва-Берлин» 1920-1933. -М.: Олма-Пресс, 2001.

129. Дмитриев В. И. Советское подводное кораблестроение. М., 1990.

130. Емельянов В. С. На пороге войны. Годы и люди. М., 1971.

131. Зарождение и развитие советской военной историографии 1917-1941.-М., 1985.

132. Захаров В. В. Военные аспекты взаимоотношений СССР и Германии: 1921 июнь 1941 г. - М.: ГА ВС, 1992. - 201 с.

133. Зданович А. А. Спецслужбы. Интриги разведки. М.: Олма-пресс, 2005.-320 с.

134. Иванов В. М. Маршал М. Н. Тухачевский. М.: «Военное издательство», 1985. - 318 с.

135. История внешней политики СССР. 1917-1985 / Под ред. А. А. Громыко, Б. Н. Пономарева. Т.1. - М.: «Наука», 1986 - 535 с.

136. Кантор Ю. 3. Война и мир Михаила Тухачевского. М.: Издательский дом «Время», «Огонек», 2005. - 576 с.

137. Кен О. Н., Рупасов А. И. Политбюро ЦК ВКПб и отношения СССР с западными соседними государствами (конец 20-х 30-х гг.) Проблемы. Документы. Опыт комментария. - СПб, 2000. - 486 с.

138. Кен О. Н. Мобилизационное планирование и политические решения. Конец 1920-середина 1930-х. СПб., 2002. - 434с.

139. Кларк А. План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941-1945 / Пер с англ. Н.Б. Черных-Кедровой. М.: ЗАО Центрполиграф, 2002.

140. Краснознаменный Приволжский: Исторический очерк изд. 2-е -Куйбышев, 1980.

141. Ленин В. И. Полное собр. сочинений. Т.37, Т.38, Т.39, Т.41, Т.42, Т.45, Т.51, Т.54.

142. Майский И. М. Кто помогал Гитлеру? М., 1962. - С. 173,175.

143. Макмэрри Д. С. Германия и Советский Союз в 1933-1936 гг. -Кельн-Вена, 1979.

144. Максимычев И. Ф. Дипломатия мира против дипломатии войны. -М., 1981.-238 с.

145. Мартиросян А. Б. Заговор маршалов. Британская разведка против СССР. М.: Вече, 2003. - 448 с.

146. Медведев Р. Ближний круг Сталина. Соратники вождя. 2-е изд-е, доп. и перераб. - М.: Эксмо, Яуза, 2005. - 352 с.

147. Минаков С. Сталин и его маршал. М.: Яуза, Эксмо, 2004. - 640 с.

148. Минаков С. Сталин и заговор генералов. М.: Яуза, Эксмо, 2005.720 с.

149. Млечин Л. М. Иосиф Сталин, его маршалы и генералы. М.: ЗАО Центрполиграф, 2004.- 815 с.

150. Млечин Л. М. Русская армия между Троцким и Сталиным. М.: ЗАО Центрполиграф, 2002.

151. Невежин В. А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939-1941 гг. М., 1997.

152. Павлов А. Запасная столица. 2-е изд. - Самара: Самарский Дом печати, 2002. - 207 с.

153. Память о войне 60 лет спустя: Россия, Германия, Европа. М.: Новое литературное обозрение, 2005. - 784 с.

154. Парнов Е. Заговор против маршалов. М.: Изд-во политической литературы, 1991. - 574 с.

155. Промышленность Германии в период войны 1939-1945 гг. / Пер. с нем. -М.: Изд. иностр. лит., 1956.

156. Проэктор Д. М. Оруженосцы третьего рейха. Германский милитаризм 1933-1939 гг. М.: Воениздат, 1971.

157. Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. -2-е изд. М.: Наука, 1989.

158. Рубцов Ю. В. Маршалы Сталина. (серия «Исторические силуэты). - Ростов-на-Дону: «Феникс», 2002. - 305 с.

159. Самюэльсон Л. Красный колосс: Становление советского военно-промышленного комплекса. 1921-1941 гг. М., 2001. - 467 с.

160. Свечин А. Стратегия. М., 1926. - 385 с.

161. Свирин М. Н. Броня крепка. История советского танка. 1919-1937. М.: Яуза, Эксмо, 2005. - 384 с.

162. Свищев В. Н. Начало Великой Отечественной войны. Т.1. Подготовка Германии и СССР к войне. - Издатель 8УМ, 2003. - 444 с.

163. Симонов Н. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920-1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М., 1996. - 397 с.

164. Сиполс В. Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. 2-е изд. -М.: Международные отношения, 1989. - 341 с.

165. Соболев Д. А. Немецкий след в истории советской авиации. М., 1996. - 260 с.

166. Сталин и Гитлер. Пакт против Европы. Вена, 1973. - 406 с.

167. Типпельскирх К. История Второй мировой войны. М., 1996. - 364с.

168. Трухнов Г. М. Поучительные уроки истории. Три советско-германских договора (1922-1926 гг.). Минск: БГУ, 1979. - 298 с.

169. Тухачевский М. Н. Избранные произведения. Т.1., Т.2. - М.: Военное издательство министерства обороны СССР, 1964. - 320 е., 264 с.

170. Тухачевский, Варфоломеев, Шиловский. Армейская операция. Работа командования и полевого управления. М. - JL, 1926.

171. Фрунзе М. В. Избранные произведения. Т. 2. - М., 1957.

172. Хохлов Е. В. Военная экономика СССР накануне и в годы Второй Мировой войны СПб.: издательство Санкт-Петербургского университета, 2005.-282 с.

173. Черемных В. М. На защите завоеваний революции. Военно-организационная деятельность ВЦИК в первые годы революции. М., 1988.

174. Черушев Н. С. 1937 год: Элита Красной Армии на голгофе. М.: Вече, 2003.-544 с.

175. Черушев Н. С. Удар по своим. Красная Армия: 1938-1941. М.: Вече, 2003.-480 с.

176. Шахурин А. И. Крылья победы. М., 1983. - 77 с.

177. Шумихин В. С. Советская военная авиация. 1917-1941. М.: Наука, 1986.

178. Эренбург И. Г. Война. 1941-1945. М.: ООО «Агентство «КРПА Олимп»: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2004.-796 с.

179. Яров С. В. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб: Институт российской истории РАН, 1999. - 319 с.

180. Allard Sven. Stalin und Hitler. Die sowjetrussische Außenpolitik 19301941. Bern/München, 1974.

181. Bagel-Bolan A. Hitlers industrielle Kriegavorbereitung 1936 bis 1939. -Köhlens, 1978.

182. Beitel W. Nötsold J. Deutsch-sowjetische Wirtschaftsbeziehungen in der Zeit der Weimarer Republik. Baden-Baden, 1979.

183. Carsten F. L. Reichswehr und Politik. 1918-1933. Köln-Berlin, 1965.

184. Coulondre Robert. De Staline Hitler. Souvenirs de deux Ambassades, 1936-1939.-Paris, 1950.

185. Erickson J. The Soviet High Command.

186. Frederick L. Schuman. Night over Europe. The Diplomacy of Nemesis, 1939-1940. New York, 1941.

187. Frfurth W. Die Geschichte des deutschen Generalstabes, 1918-1945. -Göttingen; Berlin, 1957. S.89

188. Gerhard L. Weinberg. Germany and the Soviet Union 1939-1941. -Leiden, 1971.

189. Geyers Michael. Die Reichswehr in der Krise der Machtpolitik 19241936.

190. Groehler Olaf. Selbstmörderische Allianz. Deutsch-russische Militürbeziehungen 1920-1941. Berlin, 1992.

191. Hitler A. Mein Kampf. München, 1933.

192. Kleist Peter Zwischen. Hitler und Stalin, 1939-1945. Bonn, 1950.

193. Krummacher F.-A., Lange H. Krieg und Frieden. Ceschichte der deutsch-sowjetischen Beziehungen. Von Brest-Litowsk zum Unternehmen Barbarossa. München, 1970. - S. 250.

194. Mayenburg Ruth von Blaues Blut und rote Fahnen. Molden taschenbuch Verlag. 1977. 383 s.

195. Mc Murry Dean Scott. Deutschland und die Sowjetunion. 1933-1936. -Köln; Wien, 1979

196. Müller R.-D. Das Tor zur Weltmacht. Die Bedeutung der Sowjetunion für die deutsche Wirtschafts und Rüstungepolitik zwischen den Weltkriegen. - Boppard am knein, 1984. - S.218-255

197. Nehring W. Die Geschichte der deutschen Panzerwaffe 1916 bis 1945. -Berlin, Frankfurt am Main, 1969.

198. Nuß K. Militär und Wiederaufrüstung in der Weimarer Republik. Zur politischen Rolle und Entwicklung der Reichswehr. Berlin, 1977. - S. 340/

199. Philipp W. Fabry. Der Hitler-Stalin-Pakt 1939-1941. Ein Beitrag zur Methode der sowjetischen Außenpolitik. Darmstadt, 1962.

200. Philipp W. Fabry. Die Sowjetunion und das deutsche Reich. Eine dokumentierte Geschichte der deutsch-sowjetischen Beziehungen von 1933 bis 1941.-Stuttgart, 1971.

201. Rahn W. Reichsmarine und Zandesverteidigung 1919-1928. -München, 1976.

202. Rauschning H. Gespräche mit Hitler. New York, 1940.

203. Rehberg G., Hitler und die NSDAP in Wort und Tat. Berlin, 1956.1. S. 268

204. Rosenfeld Günter. Sowjetrußland und Deutschland. 1917—1922. -Berlin, 1984.

205. Rüge Wolfgang. Deutschland von 1917 bis 1933. Berlin, 1978. Schieder Theodor. Die Probleme des Rapallo-Vertrages. Eine Studie über die deutsch-russischen Beziehungen. 1922—1926. - Köln und Opladen, 1956.

206. Schmitt Günter. Hugo Junkers und seine Flugzeuge. Stuttgart, 1986. Seaton A., Seaton J. The Soviet Army: 1918 to the present. - London,1986.

207. Wagner Gerhard. Deutschland und der polnisch-sowjetische Krieg 1920. Wiesbaden, 1979.

208. Zeidler M. Reichswehr and Rote Armee. 1920-1933. Wege und Stationen einer ungewonlichen Zusammenarbeit. München, 1993. - 376 s.

209. Дневники, мемуары, биографические очерки

210. Бажаиов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. Париж: Третья волна, 1980.

211. Гудериан Г. Воспоминания солдата / Пер. с нем. М., 1954. Дайнес В., Краснов В. Неизвестный Троцкий. - М., 2000. Димитров Георги. Дневник (9 март 1933 - 6 февруари 1949). -София, 1997.

212. Кривицкий В. Г. Я был агентом Сталина: записки советского разведчика / Пер. с англ. М.: «Терра-Тегга», 1991.

213. Майский И. М. Воспоминания советского посла. В 2-ух кн. -Кн. 2. М., 1964.

214. Маршал Тухачевский: Воспоминания друзей и соратников. М.: Военное издательство Министерства обороны, 1965.

215. Никулин JI. Тухачевский: Биографический очерк. М., 1964. - С.194.

216. Риббентроп И. Мемуары немецкого дипломата. Смоленск: «Русич», 1998. - 421 с.

217. Ржевская Е. М. Геббельс. Портрет на фоне дневника. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2004. - 400 с.

218. Соколов Б. В. Тухачевский. Жизнь и смерть «красного маршала». -М.: Вече, 2003.-464 с

219. Табуи Ж. Ф. Двадцать лет дипломатической борьбы / Пер. с франц. М.: Изд. иностр. лит., 1960. - С. 227.

220. Тодорский А. И. Маршал Тухачевский. М.: Издательство политической литературы, 1966. - 95 с.

221. Шелленберг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика / Пер. с англ. М.: СП «Дом Бируни», 1991. - С. 37-38.

222. Яковлев А. С. Цель жизни: Записки авиаконструктора. 5 изд. -М., 1987.-С. 145-150.

223. Bücheler Н. Carl-Heinrich v. Stülpnagel. Soldat Philosoph -Verschwörer. - Berlin - Frankfurt am Main, 1989.

224. Fervacque P.Le chef de Iarmee Rouge Mikail Touratchevski. - Paris,1928.

225. General Ernst Köstring. Der militärische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921-1941. Bearb. von Teske Hermann. Frankfurt am Main, 1965.

226. Hilger Gustav. Wir und der Kreml. Deutsch-sowijetische Beziehungen, 1918-1941. Erinnerungen eines deutschen Diplomaten. Frankfurt am Main, Berlin, 1964.

227. Seidt Hans-Ulrich. Berlin-Kabul-Moskau. Oskar Ritter von Niedermayer und Deutschlands Geopolitik. Universitas, 2002. -510 s.

228. Weizsäcker E. Erinnerungen. München, 1950. - S. 154.

229. Статьи в периодических и специальных изданиях

230. И впредь беспощадно уничтожать врагов народа. Резолюция митинга рабочих завода «Калибр» // Известия. 1937. - № 137 (6299). -12 июня.

231. Круглый стол: Советский Союз в 30-е годы // Вопросы истории. -1988. -№12.

232. Не дадим житья врагам советского союза // Известия. 1937. - № 137 (6299). - 12 июня.

233. О событиях на германо-польской границе // Правда. 1939. - 2 сентября.

234. Особый путь наш выбор? // Петербургский курьер. - 2006. - 26 октября.

235. От Рут Фишер до Чемберлена // Правда. 1927. - 5 января.

236. Правильная политика правительства решает успех армии // Источник. 2002. - № 3.

237. Провал гранатной травли // Правда. 1937. - 4 января.

238. Абрамов Н. Дело Тухачевского: новая версия // Новое время. -1989.-№ 13.

239. Автобиографические записки В. Н. Павлова (переводчика И. В. Сталина) // Новая и новейшая история. 2000. - № 4.

240. Аделман Дж. Р. Россия и Германия в мировых войнах // История СССР.- 1991. -№3.

241. Ананьич Б. В. Панеях В. М. «Академическое дело» 1929-1931 гг. и средневековые политические процессы в России (сравнительная характеристика) // Россия в Х-ХУ1П веках. Проблемы истории и источниковедения. М.: РГТУ, 1995.

242. Андросов И. Ю. Накануне второй мировой войны // Вопросы истории. 1972. - № 10.

243. Ахтамзян А. А. Военное сотрудничество СССР и Германии в 19201933 гг. // Новая и новейшая история. 1990. - № 5.

244. Безыменский Л. А. Что же сказал Сталин 5 мая 1941 года? // Новое время.-1991.-№ 19.

245. Безыменский Л. А. Советско-германские договоры 1939 г.: новые документы и старые проблемы // Новая и новейшая история. 1998. - № 3.

246. Бойцов В. Рейхсвер и Красная Армия // Красная Звезда. 1990. -25 ноября

247. В защиту маршала Тухачевского. Перевод из Уоркерс вангард №321, 14 января 1983 г. с некоторыми исправлениями // Бюллетень Спартаковцев. 1990. - осень.

248. Дайнес В. О. Михаил Николаевич Тухачевский // Вопросы истории. -1989. № 10.

249. Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма // Исторические очерки, документы и материалы. В 2-х т. Т. 1. - М.: Наука, 1973.-С. 57.

250. Дело генерал-полковника Фрича // Вопросы истории. 1988. - №12.

251. Дело о так называемой «антисоветской троцкистской военной организации» в Красной Армии // Известия ЦК КПСС. 1989. - №4. -С.42-73

252. Драма начиналась в Кремле // Вечерний Минск. 1998. - № 35 (8844). - 23 февраля.

253. Ермаченков С. В. Странная дружба РККФ и рейхсмарине // Военно-исторический журнал. 1996. - № 5. - С. 61-65.

254. Ивашутин П. Наши резиденты сообщали. // Военные знания. -1990.-№9.-С. 4.

255. Исаев А. Вступительная статья // Вторая мировая война: Взгляд из Германии. М.: Яуза, Эксмо, 2005. - 416 с.

256. Иссерсон Г. Записки современника о М. Н. Тухачевском // Военно-исторический журнал. 1963. - № 4.

257. Иссерсон Г. Судьба полководца // Дружба народов. 1988. - № 5. -С. 184.

258. Источники истории о Михаиле Тухачевском // Гутен Таг. 1988.

259. Кантор Ю. 3. Военно-политические отношения СССР и Германии в 1921-1936гг. // Исторические записки. № 9 (127). - М.: Наука, 2006. -С. 203-229.

260. Кантор Ю. 3. Деятельность М. Н. Тухачевского как командующего Ленинградским военным округом в 1928-1931 гг. // Вестник ИНЖЕКОНа (Серия «Гуманитарные науки»). - Вып. 1 (10). - 2006. - С. 176-180.

261. Кантор Ю. 3. М. Н. Тухачевский и советско-германский военный альянс 1923-1933 гг. // Вопросы истории. 2006. - № 5. - С. 7-24.

262. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных». Материалы ЦА ФСБ РФ о первых этапах «Дела военных» // История государства и права. 2006. - № 1. - С. 31-34.

263. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных». Документы из ЦА ФСБ РФ и РГАСПИ // История государства и права. -2006.-№3.-С. 18-22.

264. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных». Почерковедческая экспертиза о подлинности показаний М.Н.Тухачевского // История государства и права. 2006. - № 2. - С. 3740.

265. Кантор Ю. 3. Неизвестные документы о «Деле военных». Собственноручные показания М.Н.Тухачевского // История государства и права. 2006. - № 5. - С. 26-30.

266. Кантор Ю. 3. Подчеркивалось значение сотрудничества для Красной Армии и желание учиться у рейхсвера // Исторический архив. -2006.-№3.-С. 79-108.

267. Кантор Ю. 3. Соль на раны. Так начинала война // Известия. -2005.-06 мая.

268. Кантор Ю. 3. Михаил Тухачевский маршал Советского союза: «Я хочу сделать вывод из этой гнусной работы» // Известия. 2004. - № 32 (26589). - 21 февраля.

269. Карпов В. Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира. // Знамя. 1989. - № 10.

270. Кобляков И. К. Борьба Советского Союза против фашистской агрессии за коллективную безопасность накануне второй мировой войны // История СССР. 1962. - № 3. - С. 3-25.

271. Козлов С. Г. Арестованный Туполев направляется для работы. // Исторические чтения на Лубянке 2003 Власть и органы государственной безопасности. - М., 2004. - С. 110-124.

272. Кораблев Ю. И. Советская власть и военные специалисты // Гражданская война в России: события, мнения, оценки. Раритет. М., 2002.-С. 306-319.

273. Коскина И. К. Комментарии к постановлению ЦИК СССР «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» от 01.12.1934 // Военно-исторический журнал. -1990.-№5.

274. Кривошеев Г. Ф. Война брони и моторов // Военно-исторический журнал. 1991. - № 4. - С. 36-41

275. Ленин В. И. К истории вопроса о диктатуре // Полное собр. соч.1. Т. 41.

276. Ленин В. И. Проект постановления ВЦИК по отчету делегации на Генуэзской конференции // Полн.собр.соч. Т. 45.

277. Лови вора // Правда. 1926. - 16 декабря.

278. Маршал Жуков. Воспоминания. (По записям К. Симонова.) // Огонек. 1986. - № 48

279. Мюллер Р.-Д. «План Барбаросса» как война экономического грабежа // «План Барбаросса» 1941 г. /пер. с нем. Франкфурт-на-Майне, 1991.-С. 129

280. Нежинский Л. Н. Была ли военная угроза СССР в конце 20-х -начале 30-х годов? // История СССР. 1990. - № 6. - С. 14-31.

281. Ниман Г.-В. Торговые сделки с Россией в эпоху Брюнинга // Ежеквартальник социальной и экономической истории. 1985. - Вып.72. -С. 153-174.

282. Опишня И. Тухачевский и Скоблин. Из истории одного предательства // Возрождение. Париж, 1955. - Тетрадь №39.

283. Орлов Б. М. В поисках союзников: командование Красной Армии и проблемы внешней политики СССР в 30-х годах // Вопросы истории. -1990. №4 - С.40-53.

284. Особая миссия Давида Канделаки // Вопросы истории. 1991. - № 4-5.-С. 150.

285. Памятная записка Рехлинга от 17.08.1936 г. Мысли о подготовке к войне и ее ведении // Анатомия войны. Восточный Берлин, 1969 - № 47, 52.

286. Поливанов А. Пока не потеряно знамя // Родина. 1999. - № 1.

287. Посетители кабинета Сталина // Исторический архив. 1998. - № 3-4.-С. 175

288. Пфафф И. Прага и падение Тухачевского // Военно-исторический журнал. 1988. - № 11. - С. 53.

289. Сиполс В. Я. За несколько месяцев до 23 августа 1939 г. // Международная жизнь. 1989. - № 5. - С. 128-141.

290. Спирин Л. М. В. И. Ленин и создание командных кадров // Военно-исторический журнал. 1965. - № 4.

291. Сталин И. Речь на Пленуме ЦК РКП(б). 19 января 1925 г. // Собр. соч. Т. 7. - С.13-14.

292. Сувениров О. Ф. Всеармейская трагедия // Военно-исторический журнал. 1989. - № 3

293. Съянова Е. Сильный зверь азиатской породы // Известия. 2004. -22 декабря.

294. Съянова Е. Они хотели создать за Уралом 9 тысяч лагерей уничтожения // Известия. 2003. - 21 июня.

295. Тухачевский М. Н. К вопросу о современной стратегии // Война и военное искусство в свете исторического материализма. М., 1927. - С. 126-127.

296. Тухачевский М. Н. Красная Армия на 6-м году Революции // Красная присяга. 1923. - № 18. - С. 22-23.

297. Тухачевский М. Н. Задачи обороны СССР. Речь 15 января 1936 г. -Партиздат ЦК ВКП(б), 1936.

298. Тухачевский М. Н. Популяризация военных знаний // Военный вестник. 1925. - № 1.

299. Утреннее заседание 11 июня // Волжская коммуна. 1937. - № 133. -12 июня.

300. Фалин В. Почему в 1939-м? / Новое время. 1987. - № 38-41.

301. Фойхт Герд. К вопросу о роли фашистского «остфоршунга» перед Второй мировой войной // Вторая мировая война: Взгляд из Германии. -М.: Яуза, Эксмо, 2005.

302. Фолькман Ганс-Эрих. Советский Союз в экономическом расчете «Третьего рейха» в 1933-1941 гг. // «План Барбаросса». О месте германо-советских отношений с 1933 до осени 1941 гг. в истории. Мюнхен, 1993.-С. 89-107.

303. Фрунзе М. В. Задачи академиков в армии: Речь на торжественном заседании Военной академии РККА 1 августа 1924 г. // Фрунзе М. В. Избранные произведения. М., 1957.

304. Хембергер X. Экономика и промышленность фашистской Германии накануне и в ходе Второй мировой войны // Вторая мировая война: Взгляд из Германии. М.: Яуза, Эксмо, 2005. - с. 13

305. Хорев А. Маршал Тухачевский // Красная звезда.- 1988. 4 июня. Шарикова Э. Замечательный полководец // Волжская коммуна (г.Куйбышев). - 1963. - № 40. - 16 февраля.

306. Штрандман X. П. фон Обостряющиеся парадоксы: Гитлер, Сталин и германо-советские экономические связи 1939-1941 гг. // Война и политика. 1939-1941. / Отв. ред. Чубарьян А.О. М., 1999.

307. Штрандман X. П. фон Промышленные приоритеты в германской внешней политике. Мифы и реальности в германо-российских отношениях в конце Веймарской республики // Социальные изменения и политическое развитие в Веймарской Германии. Лондон, 1981. - С. 250.

308. Якобсен Ганс-Адольф. Как была проиграна Вторая мировая война // Вторая мировая война: Взгляд из Германии. М.: Яуза, Эксмо, 2005.

309. Якушевский А. С. Особенности подготовки вермахта к нападению на СССР // Военно-исторический журнал. 1989. - № 5.

310. Волжская Коммуна 11.06.1937 23.06.1937 Известия 10.05.1937- 16.07.1937 Красная Звезда 28.01.36 - 18.02.36 Правда 10.05.1937 - 17.07.1937

311. Domarkus Max «Hitler. Reden und Proklamationen. 1932-1945» I Band. Triumph-1962

312. Gebbels J. Rede. «Völkischer Beobachter» 11.9.1936

313. John W. Wheeler-Bennett. Twenty Years of Russo-German Relations, 1919-1939. In: Foreign Affairs, October 1946, p. 23-43.

314. König Helmut. Das deutsch-sowjetische Vertragswerk von 1939 und seine Geheimen Zusatzprotokolle. Eine Dokumentation. «Osteuropa», 5/1989, S. 413-454

315. Memorandum by J.E.Davies, 23.3.1938 // Joseph E. Davies. Mission to Moscow. N.Y., 1941

316. Schetter A. Reichswehr und Rote Armee Stationen einer ungewöhnlichen Zusammenarbeit Historisches Institut der Universität Potsdam, Potsdam,2005 - 23 s

317. Student Kurt, Reichswehr und Rote Armee. // Internationale Luftwaffen revue, 1/2 (1968)-s. 147

318. Treffer G. Der Hauptmann Charles de Gaules in Ingolschtatter Kriegsgefangenschaft.// Sammelblatt des Historischen Vereins Ingolstadt 91 Jahrgang 1982

319. Treffer G. Zur Ingolstädter des Sowjetmarschalls M.N.Tuchatschewski//Sammelblatt des Historischen Vereins Ingolstadt 89 Jahrgang 1980

320. Wegner Michael Der Sturz des rotten Napoleon. Neues Deutchland 11./12. März 20061. Статьи с Интернет-сайтов

321. Демидов А. М. Красная Армия накануне и в период массовых репрессий по оценкам иностранных разведок // URL: http://www.fsb.ru

322. Матвеев О. «За мной по пятам гонится НКВД.» // URL: http://www.FSB.ru/history/autors/matveev7.html

323. Речь т. Тухачевского на XVII съезде ВКП(б). Заседание 4 февраля 1934 г., вечернее // URL: http://www.hrono.ni/da/01 .html