автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Выборы в региональные законодательные собрания РФ (2003 - 2011 гг.): "пропорциональный сегмент"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Выборы в региональные законодательные собрания РФ (2003 - 2011 гг.): "пропорциональный сегмент""

005534954

ТОПОРКОВ Сергей Станиславович

ВЫБОРЫ В РЕГИОНАЛЬНЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ СОБРАНИЯ РФ (2003-2011 ГГ.): «ПРОПОРЦИОНАЛЬНЫЙ СЕГМЕНТ»

Специальность 23.00.02 - «политические институты, процессы и технологии»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

17 ОКТ 2013

Саратов-2013

005534954

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина»

Научный руководитель: доктор политических наук, профессор

Сельцер Дмитрий Григорьевич

Официальные оппоненты: Ледяев Валерий Георгиевич -

доктор философских наук, доктор политики (PHD Манчестерского университета, Великобритания), профессор; ФГАОУ ВПО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», профессор кафедры анализа социальных институтов факультета социологии

Сергеев Сергей Геннадьевич -

кандидат политических наук, доцент; ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный социально-экономический университет», профессор кафедры философии и политологии

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет».

Защита состоится 22 октября 2013 года в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 212.241.01 при ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный социально-экономический университет» по адресу: 410003 г.Саратов, ул. Радищева, д. 89, ауд. 843.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный социально-экономический университет» по адресу: 410003 г. Саратов, ул. Радищева, д. 89.

Автореферат разослан сентября 2013 г. Ученый секретарь диссертационного

совета Донин Александр Николаевич

Г. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования видится автору в следующем.

Тема предлагает соотнести зарубежный практический опыт применения «пропорционального сегмента»1 с его «российским изданием», российской модификацией и, соответственно, посмотреть, как пропорциональная избирательная система «работает» в этих условиях и насколько она перспективна здесь. Это важно и для политической науки, и для политической практики.

Для политической науки актуально сравнить с зарубежными примерами принципиальные теоретико-методологические, политико-правовые, психолого-поведенческие основания функционирования пропорциональной избирательной системы в России.

Актуальность темы исследования заключается и в том, что введение выборов на пропорциональной основе в качестве неотъемлемого элемента избирательной практики в Государственную Думу (далее - ГД) РФ и в региональные законодательные собрания (далее - ЗС) являло собой начало нового политического этапа. Этот этап оформил новые реалии, конфигурации политической системы, ее институтов, предъявляя к федеральным и региональным элитам принципиально иные требования и переводя в иное же русло саму логику политического участия и отправления политики. До конца понять эти требования, конфигурацию и логику - задача для политологии, несомненно, актуальная.

Кроме того, актуально проанализировать, как введение «пропорционального сегмента» влияло на функционирование региональных партийных систем и партийной системы России. Один из ключевых объяснительных мотивов введения «пропорционального сегмента» заключался в том, что переход к смешанной избирательной системе придал партийной системе России некий завершенный вид, стимулировал политический активизм. Способствовал ли переход к новой модели формирования регионального законодательного органа развитию партийной системы? Насколько влияли (если влияли?) изменения на деятельность политических партий? Усилились ли (если усилились?) в результате этих изменений региональные партийно-политические структуры? Вопросы, безусловно, актуальны, ведь если мы даем на них отрицательные ответы, политические партии (а во многом ради их развития и вводились выборы на пропорциональной основе) - симулякры, не более, а наша политическая система слабо соотносится с зарубежным транзитарным опытом.

Тема актуальна тем, наконец, что предполагает начертание вектора трансформации политической системы страны. Куда она развивается? Каков характер этого развития? Ответы на эти и другие вопросы исключительно важны.

' Впервые в российской историографии мы вводим и используем термин «пропорциональный сегмент». Таким образом, «пропорциональный сегмент» в логике диссертационного исследования - это пропорциональная часть смешанных выборов ЗС регионов России. В западной историографии термин «пропорциональный сегмент» используется в такой же детерминации (см., напр.: Roper J., Holts-Bacha С., Mazzoleni G. The Politics of Representation. Election Campaigning and Proportional Representation. N. Y : Peter Lang Publishing Inc., 2004. P. 55). Имея в виду известность авторов и их принадлежность к научным школам разных стран мира (Новая Зеландия, Германия, Италия), можно говорить об интернационализации термина.

Степень научной разработанности темы.

Зарубежные исследования. Д.Х. Хемфрис2 первым в литературе проводит комплексное кросс-национальное исследование пропорциональных избирательных систем. И. Лейкман и Д.Д. Ламберт3 классифицируют избирательные системы, оценивая их достоинства и недостатки. Это высококачественный фундированный научный продукт, впрочем, много, на наш взгляд, выигравший, соедини авторы теорию и практический опыт применения избирательных систем. Проблему устраняют М.С. Шугарт и Д.М. Кэри4, разработав методологии ранжирования политических факторов, влияющих, в том числе, на выбор стратегий формирования избирательных систем. Работа вносит большой вклад в создание методов изучения выборов разных уровней в апробированном наборе избирательных систем. М. Дюверже5 на обширной эмпирической базе анализирует закономерности развития и функционирования партий в разнообразных типах политических режимов и избирательных систем. А. Рив и А. Вэр6 акцентируют внимание на комплексном анализе эффективности избирательных систем. Они проверяют избирательные законы на предмет их соответствия классической демократической теории. A.A. Лейпхарт7 выявляет оптимальные избирательные системы для достижения демократического представительства. Он определяет, что пропорциональная избирательная система особенно важна в транзитарных обществах. М. Лааксо и Р. Таагепера8 выделяют оптимальные избирательные системы для формирования эффективных парламентов, введя концепт «показатель эффективного числа партий».

Российские исследовательские практики. Адаптацию «законов» М. Дюверже к российской специфике проводят A.B. Лихтенштейн и Н.Б. Яргомская . А.Е. Любарев10 дает политико-правовой анализ трансформации выборного законодательства. A.B. Кынев" в той же логике обобщает прак-

I Humphreys J H. Proportional Representation a Study in Methods of Election. L.: Methuen & Co., ltd, 1911.

' Лейкман Э.И., Ламберт Д.Д. Исследование мажоритарной и пропорциональной избирательных систем

/ пер. с англ. Г.И. Морозовой. М: Ин. лит-ра, 1958.

Shugart M.S., Carey J.M. Presidents and Assemblies: Constitutional Design and Electoral Dynamics Cam-

bridge: Cambridge University Press, 1992. P. 206-226.

Дюверже M. Политические партии: пер. с франц. М.: Академический Проект, 2000.

7 Reeve A, Ware A. Electoral Systems: A Comparative and Theoretical Introduction. L.: Routledge, 1992.

Лейпхарт A.A. Конституционные альтернативы для новых демократий II Полис. 1995. № 5 С 136146.

8 Laakso М„ Taagepera R. «Effective» Number of Parties: A Measure with Application to West Europe // Comparative Political Studies. 1979. Vol. 12. P. 3-27.

Лихтенштейн A.B., Яргомская Н.Б. Закон Дюверже и система относительного большинства на дум-

ских выборах /I Политическая наука. 2003. № 1. С. 103-126; их же. Эквилибриум Дюверже в условиях ограниченной конкуренции // Третий электоральный цикл в России, 2003-2004 годы / под ред. В.Я. Гельмана. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2007. С. 91-128.

Любарев А.Е. Изменения избирательного законодательства в 2004-2007 гг. II Российское электоральное обозрение. 2007. № 1. С. 4-19; его же. Обеспечивает ли российское законодательство свободную конкуренцию на выборах? II Журнал о выборах. 2006. № 2. С. 53-57; его же. Проблемы территориального представительства//Журнал о выборах. 2007. № 5. С. 37-42.

Кынев A.B. Выборы парламентов российских регионов 2003-2009. Первый цикл внедрения пропорциональной избирательной системы. М.: Панорама, 2009.; его же. Переход к смешанным выборам в регионах-«принудительная трансформация» // Полис. 2004. № 2. С. 32-40; его же. Политические партии в российских регионах: взгляд через призму региональной избирательной реформы II Полис. 2006. №6. С. 145-160; Кынев A.B., Любарев А.Е. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция. М.: Либеральная' миссия, 2011.

тику применения смешанной избирательной системы в России, выявляя изменения выборного законодательства в регионах. В.К. Медведева на примере выборов региональных ЗС в 2000 гг. говорит об общих тенденциях электорального процесса в России. А.Е. Постников , анализируя закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», отмечает тенденцию бюрократизации избирательного процесса, чрезмерную централизацию системы избирательных комиссий, существенное уменьшение степени свободы участников выборов. В.В. Пылин , размышляя о необходимости совершенствования избирательного законодательства, как и А.Е. Постников, выявляет недостатки законов, но, в отличие от коллеги, дает рекомендации по поиску путей совершенствования законодательства. Л.Н.'линик и А.И. Косак изучают нормативную баз^ формирования законодательных органов субъектов федерации после 1989 г. .

A.C. Автономов, A.A. Захаров и Е.М. Орлова16 исследуют региональные легислатуры в постперестроечное время (до 2000 г.), процедуры проведения выборов, внутреннюю структуру и контрольные функции парламентов,^делают вывод о высокой степени автономии региональных ЗС. Р.Ф. Туровский проводит анализ территориальной организации партийной жизни, географии голосования на выборах и референдумах, связывая их с диверсификацией региональных политических культур и социально-экономических факторов. Он говорит о перспективах учета этих факторов при прогнозировании результатов региональных выборов, вводя концепт «электоральное пространство». Г.В. Голосов исследует и общенациональные выборы, и выборы в российских регионах18. Он изучает феномен формирования партии власти в России, сме-

13 Медведева В.К. Региональные выборы по смешанной избирательной системе: первые итога //Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2006. № 1 (6). С. 62-67; ее же. Проблемы становления института выборов в современной России // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2004. № 1 (5). С. 24-28.

13 Постников А Е. Новый проект Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»: минусы и плюсы // Материалы «круглого стола» по обсуждению законопроекта «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». М.. РНЦГМУ, 2002. С. 6-25; его же. Избирательное законодательство: необходимо четкое разделение полномочий между различными уровнями власти при проведении выборов // Журнал российского права. 2002. № 5. С. 1222.

14 Пылин В.В. Перемены? Да! // Выборы. Законодательство и технологии. 2001 № 5. С. 19-23.

" Линник Л Н, Косак А.И. Вопросы правового регулирования муниципальных выборов в Российской Федерации // Право и жизнь. 2001. № 38. С. 241-264.

" Автономов A.C., Захаров A.A., Орлова Е.М. Региональные парламенты в современной России. М.: МОНФ, 2000.

17 Колосов В .А., Туровский РФ. Партии в регионах России: география голосований, результаты и воз-

можности // Вестник Московской школы политических исследований. 1995. №2 С. 125-148; они же. Электоральная карта современной России: генезис, структура и эволюция // Полис. 1996. №4. С. 33-46; Туровский

Р Ф Электоральная база «партии власти» в регионах (анализ всероссийских выборов 1995-1996 гг.) // Полити-

ческие процессы в регионах России. М.: Институт наследия, 1998. С. 264-296; его же. Федеральные выборы

2003-2004 годов в региональном измерении // Третий электоральный цикл в России (2003-2004 гг.): кол. монография / под ред. В.Я. Гельмана. СПб.: Изд-во Европейского ун-та в Санкт-Петербурге, 2007. Вып. 14. С. 246-

293- его же. Региональные выборы в России: случай атипичной демократии // Технологии политики. М.: Центр

политических технологий, 2006. С. 143-190, его же. Региональное измерение электорального процесса: концептуальные основы исследований // Общественные науки и современность. 2006. № 5. С. 5-19.

" Голосов Г.В., Лихтенштейн A.B. «Партии власти» и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Полис. 2001. № 1. С. 6-14; его же. Пределы электоральной инженерии: «смешанные несвя-

шанные избирательные системы, партийно-политическое представительство в региональных парламентах. Динамику партийного представительства в России в контексте выборов описывают и анализируют О.В. Гаман-Голутвина19 и В.А. Ковалев20.

Моделирование электоральных процессов. В России накоплен опыт комплексного анализа западных (C.B. Мелихов21) и советских (К.А.Кирсанов22 A.B. Сергиев23) прогнозных методологий.

Д.Б. Мангейм и Р.К. Рич24 схематизируют весь прогностический процесс в политологии от стадии формулирования гипотезы, операционализации понятий до интерпретации выводов. Они предлагают широкий набор методологий, позволяющих проводить полномасштабные исследования в области электоральных процессов. Б.В. Хогвуд и J1.A. Ганн25 раскрывают основные тренды формирования технологий прогнозирования, параметры проведения прикладных прогностических политологических исследований. X. Крамер26 показывает, что политические процессы поддаются прогнозированию с помощью построения регрессионных моделей, учитывающих индикаторы, агрегированные по различным группам. Дж. Енелоу и М. Хинич27 выделяют пространственную теорию голосования, где в качестве ключевых элементов не электорат, а сами кандидаты. О. Девис разрабатывает математические модели связей между выбором избирателей и предвыборными политическими решениями. Е. Опенхуз29 дает двумерный анализ политического поведения населения.

Дж. Нейман30 и Д.В. Ланде31 удачно используют теорию «клеточных автоматов» при анализе электоральных процессов, уточнив пределы роста элек-

занные» избирательные системы в новых демократиях // Полис. 1997. № 3. С. 102-113; Первый электоральный цикл s России, 1993-1996 гг. / под ред. В.Я. Гельмана. Г.В. Голосова, Е Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2000; Второй элею-оральный цикл в России, 1999-2000 гг. / под ред. В Я. Гельмана, Г.В. Голосова, Е Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2002; Третий электоральный цикл в России, 2003-2004 гг. / под ред. В.Я. Гельмана. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге 2007; его же. Российская партийная система и региональная политика. 1993-2003 гг. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2006; Первый электоральный цикл в России, 1993-1996 гг. / под ред. В.Я. Гельмана, Г.В. Голосова, Е Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2000; Второй электоральный цикл в России, 1999-2000 гг. / под ред. В.Я.Гельмана, Г.В. Голосовав Е Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2002; Третий электоральный цикл в России, 2003-2004 гг. / под ред' В.Я. Гельмана. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге. 2007; его же. Российская партийная система и региональная политика. 1993-2003 гг. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2006.

Гаман-Голутвина О.В. Партии и власть. Эволюция системы партийно-политического представительства в России // Свободная мысль - XXI. 2004. № 9. С. 77-86.

Ковалев В.А. О перспективах политических партий в РФ // Свободная мысль. 2007. № 11. С. 29-42.

Мелихов C.B. Количественные методы в американской политологии. М.: Наука, 1979. С. 8-10.

Кирсанов К. А. Прогнозирование в СССР: монография. М.: НПО «Поиск», 1992.

Сергиев A.B. Предвидение в политике. М.: Политиздат, 1974.

Мангейм Д.Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования М.: Весь мир, 1997.

Хогвуд Б.В., Ганн Л.А. Политическое прогнозирование // Вестник Московского университета. Серия «Социально-политические исследования». 1994. № 6. С. 51 -63.

26 Kramer D.H. Short-term Fluctuations in US Voting Behavior, 1896-1964 //American Political Science Re-

view. 1971. №3. P. 131-143.

и Enelow J., Hinich M. Advances in the Spatial Theory of Voting. N. Y.: Cambridge Univ. Press, 1990.

Davis O., Hinich M. A Mathematical Model of Policy Formation in a Democratic Society // Mathematical

Application in Political Science. Second Edition. Dallas: Southern Methodist Univ. Press, 1966.

' Oppenhuis E. Voting Behavior in Europe: A Comparative Analysis of Electoral Participation and Party

Choice. Amsterdam: Het Spinhuis, 1995.

Нейман Дж. Теория самовоспроизводящихся автоматов. M. : Мир, 1971.

хоральных результатов партий. В России этот метод развивают В.Г. Виноградова и С.И. Гончарук32. В.Г. Плотинский описывает разные аспекты методологии моделирования социально-политических процессов.

Э.Н. Ожиганов34 рассматривает методы иерархических процессов, кластерный анализ, способы имитации политических действий с применением ЭВМ. М.Г. Анохин35, М.Г. Миронюк, И.Н. Тимофеев и Я.И. Ваславский акцентируют внимание на «универсальных сравнениях». Авторы приходят к выводам, что построение индексов и рейтингов позволяет уловить основные тренды, которые исследователь не может верифицировать обычными средствами.

A.C. Ахременко37 - наиболее, на наш взгляд, продуктивный представитель отечественной политологии, работающий в логике моделирования политических процессов. Его исследования основываются на индуктивной логике, что позволяет на базе эмпирических данных формировать координатную систему электорального пространства. Кроме того, на основе многофакторного анализа он рассматривает электоральные различия регионов. ^

Прикладные исследования проводят В.Б. Тихомиров , А.Ю. Мельвиль^, Е П Тавокин40, Г.М. Орлов и В.Г. Шуметов41, Ф.Т. Алескеров и В.В. Платнов ,

" Ландэ Д.В., Фурашев В Н. Моделирование электоральных процессов на основе концепции клеточных автоматов // Открытые информационные и компьютерные технологии. Харьков: НАКУ «ХАИ». 2007. С. 17-34.

"Виноградов В.Г., Гончарук С И. Законы общества и научное предвидение. М.: Политиздат, 1972.

"Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов: учеб. пособие для высш. учеб. заведений. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Логос, 2001.

"Ожиганов Э.Н. Моделирование и анализ политических процессов. М.: Изд-во РУДН, 2009.

"Анохин М.Г Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость. М.: Инфомарт, 1996.

" Миронюк М.Г, И.Н. Тимофеев, Я.И. Ваславский. Универсальные сравнения с использованием количественных методов анализа. Обзор прецедентов // Полис. 2006. № 5. С. 39-57.

" Ахременко А С Структурирование электорального пространства в российских регионах (Факторный анализ парламентских выборов 1995-2003 гг.) // Полис. 2005. № 2. С. 26-40; его же. Пространственное моделирование электорального выбора: развитие, современные проблемы и перспективы // Полис. 2007. № 1. С. 153167' его же. Социальные размежевания и структуры электорального пространства России // Общественные науки и современность. 2007. № 4. С. 80-92; его же. Пространственный электоральный анализ: характеристика метода возможности кросснациональных сравнительных исследований // Политическая наука. 2009. № 1. С. 3259 • его же Электоральные различия регионов России как предмет статистического анализа, избирательное право и избирательный процесс в Российской Федерации // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 4: Избирательное право и избирательный процесс в Российской Федерации. Тамбов: Юлис. 2006. С. 116137- его же. Эволюция электорального пространства современной России: 1991-2004 гг. IIII Всероссийская научно-практическая Чичеринская конференция. Сб. мат-лов Тамбов: Центр-Пресс, 2008 С. 15-23; его же^ Количественный анализ политической динамики: статистический и детерминистский подходы // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2009. № 4. С. 3-17; его же. Корреляционный анализ электоральной статистики: некоторые методологические и методические проблемы // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2008. № 2. С. 3-16; его же. Динамический подход к математическому моделированию политической стабильности // Политические исследования. 2009. № 3. С. 105-112; Ахременко А.С., Евтушенко С.А Качество жизни регионов России: политологический аспект, методология и методика измерения И Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2010. № 1. С. 67-83.

38 Тихомиров В.Б. Профессионализм политолога: анализ, принятие решений, управление событиями II Социально-политический журнал. 1993. № 3. С. 123-128.

" Политический атлас современности: опыт многомерного статистического анализа политических систем современных государств / рук. авт. кол. А.Ю. Мельвиль. М.: МГИМО-Университет. 2007.

"Тавокин Е.П. Социологические прогнозы электорального поведения IIСоцис. 1996. № 7. С. 15-20.

41 Орлов Г.М., Шуметов В.Г. Модель электоральных предпочтений: методология построения // Социс. 2001. № 1.С. 127-141.

« Алескеров Ф.Т., Платнов В.В. Индексы представительности парламента II Политая. 2003. Весна. № 1 (28). С. 193.

A.A. Давыдов и А.Н. Чураков43, Т.Н. Митрохина и Ю.М. Баскакова44, С.Г. Туронок45, Д.А. Лубнин46.

Таким образом, в отечественной и зарубежной практике накопился вполне определенный опыт исследования избирательных систем со своим набором методов, что можно успешно применить для исследования выборов в региональные легислатуры.

Объею-ом исследования являются выборы в региональные ЗС РФ на пропорциональной основе.

Предмет исследования - опыт применения выборов в региональные ЗС РФ на пропорциональной основе (введение, федеральное и региональное законодательство, электоральные процессы и выборные реалии).

Гипотеза исследования. Формирование избирательной системы в России постсоветского периода - процесс, находящийся в постоянном развитии и во многом зависящий от политической конъюнктуры. Выборное законодательство в 2001-2011 гг. претерпевает значительные изменения, направленные на упрощение, затем усложнение, а в самое последнее время - вновь упрощение процедур вступления политических партий в избирательный процесс. «Пропорциональный сегмент» вводится 7 декабря 2003 г. на региональном уровне для усиления представительства политических партий в региональных легислатурах и, соответственно, доразвития партийной системы страны. Выборы 20032005 гг. показывают тенденцию к усилению популярности политических блоков и снижению голосования за «Единую Россию» (далее - ЕР). Избирательное законодательство, учитывая это, пошло по пути запрета участия в избирательном процессе политических блоков, отстаивающих местные интересы, и усложнения участия в выборах широкого набора партий. Изменения «правил игры» сразу же формируют основной круг политических акторов, распределяющих места в региональных легислатурах. ЕР в таких условиях получает наилучшие возможности для представительства в региональных парламентах. Остальные места с разной степенью успеха делят КПРФ, «Справедливая Россия» (далее-СР) и ЛДПР.

Цель исследования - выявить практику и обобщить опыт формирования региональных легислатур России на пропорциональной основе.

Задачи исследования:

1. Дать теоретико-методологические основания изучения избирательных систем.

2. Определить логику и основные этапы трансформации избирательного законодательства РФ федерального и регионального уровней в контексте введения и применения «пропорционального сегмента» выборов.

3. Выявить общероссийские тенденции формирования региональных легислатур с участием политических блоков (2003-2005 гг.).

^ Давыдов A.A., Чураков А.Н. Модульный анализ и моделирование социума. М.: ИСАИ, 2000,

Митрохина Т.Н., Баскакова Ю.М. Моделирование социально-политической реальности: качественные и количественные аспекты. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2005.

Туронок С.Г. Политический анализ. М.: Дело, 2005

Лубнин Д.А. Политическое прогнозирование и будущее России. М.: Спутник+, 2009.

4. Проследить динамику голосования за политические партии от первых выборов без участия блоков (2005 г.) до выборов 4 декабря 2011 г.

Географические границы. В работе исследованы 87 субъектов РФ, где прошли 165 избирательных кампаний в ЗС с применением пропорциональной системы выборов.

Хронологические рамки исследования. Динамика голосования на выборах в региональные ЗС рассмотрена с 7 декабря 2003 г. по 4 декабря 2011 г. Выбор таких границ обусловлен началом, а затем широкой практикой применения избирательной системы на пропорциональной основе как самостоятельной или части смешанной.

Для детализации исследовательской композиции и создания возможностей для проведения компаративного кросс-темпорального политологического анализа с созданием динамичной модели выборов в региональные ЗС мы разделили их на 17 электоральных циклов (далее ЭЦ). Деление основано на политической сезонности выборов. Такой метод не нов в отечественной политической науке (A.C. Ахременко, Г.В. Голосов, A.B. Кынев, А.Е. Любарев), позволяя проводить компаративный анализ выборов, создавать электоральные модели и давать краткосрочные прогнозы - экстраполировать результаты региональных выборов на ближайшие выборы в ГД.

Основные элементы научной новизны состоят в следующем:

1. впервые в литературе по единообразной методике изучены выборы в ЗС всех регионов РФ в 2003-2011 гг. (174 избирательные кампании в 87 субъектах РФ; форма выборов: смешанная - 147, пропорциональная - 18, мажоритарная - 9 кампаний);

2. выявлены результаты политических блоков и партий на выборах в региональные ЗС;

3. выделено влияние результатов голосования на пропорциональной основе на итоговые результаты выборов;

4. общая логика политического процесса соотнесена с федеральным и региональным нормотворчеством в формировании региональных легислатур;

5. через выявление роли политических блоков в процессе выборов определено реальное влияние на электоральные процессы местных экономико-политических интересов;

6. сформирована электронная база данных «Выборы в региональные Законодательные Собрания РФ: электоральная статистика (2003-2011 гг.)» (далее - БД «Выборы») - уникальный источник для исследования разных аспектов выборов;

7. на основе БД «Выборы» создана рабочая модель электоральных результатов политических блоков и партий с детализацией электоральных показателей каждого актора электорального процесса, формализованная в виде трех таблиц и 89 диаграмм, помещенных в Приложении.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. «Пропорциональный сегмент» региональных выборов был введен в 2003 г. для стимулирования развития партийной системы страны и укрепления позиций привластных политических партий.

2. Законодательство 2003-2005 гг. предусматривало возможности участия политических блоков. Политические блоки, представляя интересы регионов, региональных элит, имели успех, не единожды побеждая основных политических акторов. Управляемость региональными выборами со стороны государства оказалась под угрозой. Возможность выхода выборов из-под контроля государства была жестко пресечена в 2005 г. ликвидацией блоков.

3. В 2005-2011 гг. фиксируется тенденция к сокращению акторов на выборах в ЗС и ГД РФ. Налицо стимулирование государством формирования крупных партий.

4. Автором презентована динамическая модель голосования за политические блоки (2003-2005 гг.) и политические партии (2003-2011 гг.). Электоральные траектории ведущих политических партий таковы.

«Единая Россия». С 1 по 3 ЭЦ (7 декабря 2003 г. - 26 декабря 2004 г.) -падение электоральных результатов с 46,9 до 27,9 %47; с 4 по 8 ЭЦ (23 января 2005 г. - 15 апреля 2007 г.) - постепенное возвращение к показателям первого ЭЦ; с 9 по 11 ЭЦ (2 декабря 2007 г. - 12 октября 2008 г.) - мощный скачок показателей (с 43,9 до 64,4% при почти 100-процентных результатах в ряде региональных примеров); с 12 по 16 ЭЦ (1 марта 2009 г. - 13 марта 2011 г.) - падение результатов весной до 50,0 % (13 марта 2011 г.) и некоторый подъем -осенью (в 13 ЭЦ - 62,1 %) при общем плавном снижении процента голосования; 17 ЭЦ - резкое снижение результата вплоть до 43,2 %.

КПРФ. С 1 по 10 ЭЦ (7 декабря 2003 г. - 2 марта 2008 г.) - балансирование между 12 и 16 %, 11 ЭЦ (12 октября 2008 г.) - падение до 10,7 %, 12 - 17 ЭЦ (1 марта 2009 г. - 4 декабря 2011 г.) - постепенный рост с 17,4 до 20%. Партия утратила статус второго центра силы, но сохранила способность противостоять «партии власти». Феномен «красного пояса» потерял свой прежний политический смысл: регионы «краснеют» спорадически.

ЛДПР. С 1 по 12 ЭЦ (7 декабря 2003 г. - 1 марта 2009 г.) - стабильные результаты от 6,9 до 9,4 %. Резкий спад в 13 ЭЦ (11 октября 2009 г.) до 6,4%, резкий подъем в 14 ЭЦ (14 марта 2010 г.) до 13,4 % и небольшое, но стабильное наращивание результата до 17 ЭЦ (4 декабря 2011 г.; 15,1 %). Партия находится в шатком положении. Она не может показывать стабильно высокие результаты, но ее среднестатистический показатель всегда выше заградительных барьеров.

«Справедливая Россия». До 8 ЭЦ РПЖ, «Родина», РПП имели скромные показатели, в том или ином регионе иногда набирая чуть выше 10 %. В 8 ЭЦ (11 марта 2007 г. - 15 апреля 2007 г.) партия набрала внушительные 15,3%, претендуя, впрочем, на гораздо большее. В 9 - 13 ЭЦ - стабилизация результатов на уровне от 7,4 % (10 ЭЦ - 2 марта 2008 г.) до 10,0 % (12 ЭЦ - 1 марта 2009 г.). В 14 - 17 ЭЦ (14 марта 2010 г. - 4 декабря 2011 г.) - подъем от 11,7 до 16,4 %. Зеркальная ситуация в 8 и 17 ЭЦ (15,3 и 16,4 %, соответственно). Это пиковые значения партии.

В диссертации автор отвечает на вопросы о причинах трансформаций тех или иных электоральных показателей партий.

47 Здесь и далее берутся средние значения показателей партий.

5. Как «пропорциональный сегмент» соотносится с мажоритарной частью выборов? Меняет ли он картину голосования - представительство политических партий в региональных ЗС?

Голосование за основных политических акторов, за исключением ЕР, в пропорциональной части выборов положительно коррелирует с мажоритарной частью. То есть, доля голосования за КПРФ, СР, ЛДПР и в первом, и во втором случаях примерно одинакова. Пропорциональная и мажоритарная части выборов дают этим партиям примерно равное количество депутатов. Иначе говоря, ЕР - единственное исключение.

ЕР в выборах на пропорциональной основе, набирая от 27,9 % (3 ЭЦ; октябрь - декабрь 2004 г.) до 66,5 % (11 ЭЦ; октябрь 2008 г.), существенно уступала своим показателям мажоритарной части выборов (даже в октябре 2008 г., когда мажоритарные выборы дали партии 67,1 %). Исключение - 10 ЭЦ (2 марта 2008 г.), когда ЕР в пропорциональной части набрала 62,6 %, а в мажоритарной _ 47,9%, потеряв мандаты за счет успешных независимых кандидатов, впрочем, после побед чаще всего становившихся единороссами. Можно уверенно предположить, что представительство партии в региональных ЗС без использования «пропорционального сегмента» было бы более существенным; а в ряде случаев - гораздо более существенным.

Теоретико-методологическая основа исследования. В диссертации используются следующие методы:

- общенаучный метод (анализ структурных элементов избирательных систем и политических акторов, их синтез, индукция модели и в конечном итоге -дедукция);

- междисциплинарный метод (использование подходов политической, социологической, исторической и математической наук);

- метод объективности (стремление преодолеть субъективизм в оценках политических процессов);

- метод формально-юридического анализа (изучение нормативно-правовой регламентации избирательного процесса);

- метод анализа эмпирических данных (опора на данные электоральной статистики и другие эмпирические материалы);

- компаративный метод (сопоставление электоральных процессов в разных регионах России);

- метод моделирования (разработка модели, позволяющей увидеть развитие электоральной ситуации);

- историко-описателъный метод (описание политических процессов в исторической динамике);

- функциональный метод (анализ действий основных политических акторов как особых функциональных групп, оказывающих влияние на общее течение избирательного процесса);

- институциональный метод (анализ деятельности законодательных собраний);

- системно-структурный метод (анализ выборов в региональные законодательные собрания как особую выборную страту).

Теоретическая значимость исследования. Многие аспекты изучения, исследованные в работе, ранее либо не подвергались всестороннему анализу, либо требуют переосмысления применительно к современным тенденциям формирования ЗС в России. Сформулированные теоретические положения и практические выводы, полученные автором, способствуют расширению и углублению имеющихся в отечественной науке представлений о формировании депутатского корпуса в регионах.

Практическая значимость исследования. Разработанная методика позволяет составлять прогностические модели, что могут с успехом применяться при кросс-региональных исследованиях электорального поведения. Научные знания о выборах в региональные ЗС могут быть успешно применены в преподавании базовых и специальных университетских курсах. Основные результаты исследования могут быть использованы деятельностными акторами российского политического процесса: например, органами государственной власти - при формировании политического курса, корректировке выборного законодательства, уточнении практики взаимоотношений с обществом; политическими партиями - при выборе направлений внутреннего развития и электоральных стратегий.

Эмпирический корпус диссертационной работы. Первую, главную, группу источников составляют данные электоральной статистики. Автор использовал базы данных: ЦИК РФ (раздел - «Сведения о проводящихся выборах и референдумов») сайта48, «Российская электоральная статистика» сайта Межрегиональной электоральной сети поддержки49, сайты избирательных комиссий 87 субъектов РФ.

Вторая группа - законодательные акты: федеральные и региональные законы, опубликованные в «Российской газете» и региональных СМИ в 20012011 гг., собрания актов Президента и Правительства РФ.

Третья группа - информация о региональных политических практиках (журналистская аналитика, интервью, заявления и пр.), выявленная нами в газетной периодике и новостных интернет-каналах.

Четвертая группа - экспертные оценки, научные аналитические материалы исследовательских центров50.

Апробация результатов исследования. Основные идеи, теоретические и практические положения, изложенные в работе, нашли отражение в 19 публикациях, подготовленных автором: книге, четырех статьях списка ВАК, статьях в зарубежном научном журнале, журнале «Российское электоральное обозрение», информационных бюллетенях, сборниках статей и материалах конференций. Общий объем публикаций - 10,99 п.л.

Экспертная деятельность автора использовалась в работе Тамбовской областной Думы, избирательной комиссии Тамбовской области, Тамбовского регионального отделения ЦСКП ЦФО - Центр. Автор входил в состав редакционной коллегии «Информационного бюллетеня депутатского объединения ВПП

48 URL: http://www.izbirkom ru/izbirkom.htral

" URL: http://db.geliks.org/

URL: www.monitoring.caniegie.ru,www.igpi.ru

«Единая Россия» в Тамбовской областной Думе IV созыва» (периодичность выхода - один раз в месяц).

Взгляды автора на процессы формирования региональных ЗС РФ апробировались на четырех международных и пяти общероссийских научных и научно-практических конференциях.

Диссертация была обсуждена на заседаниях кафедры международных отношений и политологии Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина и рекомендована к защите.

Логика исследования обусловила структуру работы. Она состоит из введения, трех глав, разбитых на 7 параграфов, заключения, приложения (три таблицы и 89 диаграмм) и списка использованных источников и литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, его цель, задачи, объект и предмет, раскрываются степень научной разработанности, теоретико-методологическая основа, положения, выносимые на защиту, презентуются рабочая гипотеза, научная новизна, анализируются эмпирический корпус, научные результаты, апробация работы и характеризуется ее структура.

Первая глава «Избирательные системы: теоретико-методологические п политико-правовые основания анализа» раскрывает ключевые аспекты теории, методологии, политико-правовых оснований исследования избирательных систем.

В первом параграфе «Теоретико-методологические аспекты изучения избирательных систем» проводится анализ и дается классификация используемых в мировой практике избирательных систем. Особенное внимание уделяется пропорциональной избирательной системе, поскольку настоящая диссертационная работа посвящена региональному аспекту применения смешанной избирательной системы в ее пропорциональной части. Выделяются достоинства и недостатки различных видов избирательных систем. Исследуется исторический опыт использования систем в западных странах.

Исходя из анализа различных подходов к изучению практики применения избирательных систем зарубежными учеными, диссертант делает вывод, что большинство исследователей склонно определять цели использования той или иной модели исходя из набора важнейших отличительных признаков. Первый — это стремление обеспечить реальное представительство граждан в выборных органах. Второй - создание сильного парламента. Третий - сочетание двух предыдущих элементов, компромисс между реальным представительством и сильным парламентом. Применяемые системы имеют значительную долю вариаций, учитывающих не только традиционно сложившуюся политическую культуру государства, но и степень репрезентативности активных политических акторов.

Во втором параграфе «Трансформация избирательного законодательства РФ и введение «пропорционального сегмента» выборов» автором про-

анализированы генезис и трансформация избирательной системы постсоветской России. Отмечается, что выбор в пользу смешанной избирательной системы на федеральном уровне был сделан для создания условий, стимулирующих формирование политических партий, и для преодоления фрагментированности интересов и неуправляемости федерального законодателя. Такая электоральная формула просуществовали в России на выборах депутатов Думы 1993, 1995, 1999 и 2003 гг. В течение этого периода вносились частные изменения, касавшиеся преимущественно исправлений законодательных упущений и несоответствий. Все это преследовало одну цель - обеспечение предсказуемости выборов. Отказ от полностью мажоритарной системы обусловливался необходимостью стимулирования партийного строительства за счет пропорциональной системы выборов внутри смешанной. За первые 10 лет такая конструкция, действительно, приносила свои плоды. Создавалась иллюзия, что партии укореняются в обществе, однако, делает вывод автор, полноценными гражданскими институтами они так не стали. Вместо планомерного формирования устойчивой базы электората, взаимодействия с гражданским обществом, партии делали ставку на «технологичные» победы. Рассредоточенность политических сил в представительном органе выражалась в ресурсной несостоятельности правящих партий в парламенте. Как следствие - резкое сокращение партийно-политического спектра к 2003 г.

Диссертант приходит к выводу, что применяемая в рассматриваемый исторический период избирательная система оказалась достаточно устойчивой к различным электоральным коллизиям. Она позволила сформировать и структурировать парламентскую систему России. Однако осталась невыполненной основная задача - институционально оформленный плюрализм. В условиях усиления президентской власти это привело к новой реформе избирательной системы. В 2003-2011 гг. автор фиксирует значительное ужесточение общего законодательства о выборах; причем, этапы ужесточения выборного законодательства ужимались, спрессовывались во времени.

В мае 2005 г. Президентом РФ был внесен ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»51, где новеллой стало введение пропорциональной избирательной системы на выборах в ГД РФ, т.е. отменены выборы по одномандатным избирательным округам.

В третьем параграфе ««Пропорциональный сегмент» в законодательстве субъектов РФ» дан анализ трансформации избирательного законодательства регионов РФ в сторону введения «пропорционального сегмента» выборов, определены основные причины и логика, оказавшие наибольшее влияние на формирование такой модели избирательной системы. В преддверии выборов в ГД 2003 г. федеральное выборное законодательство претерпело серьезные изменения, основная задача которых состояла в унификации избирательной системы, создании преференций крупным политическим партиям с одновременным сокращением числа остальных

51 О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации: федер. закон от 18 мая 2005 г. № 51 -ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос Федерации 11 июня 2003 г.: одобр. Со-

ветом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 25 июия 2003 г. //Российская газета. 2005.24 мая

политических игроков. Отменой порога явки обеспечивалась безусловная легитимация выборов даже в случае ее низкого показателя.

Федеральное законодательство трансформировалось и оказывало влияние на региональный уровень законо- и нормотворчества. Важно подчеркнуть, что ФЗ «Об основных гарантиях...»32 в равной степени распространялся и на федеральные, и на региональные выборы. Вместе с тем, регионы в каждом случае могли самостоятельно определять численность депутатского корпуса, размер избирательного барьера, норму формирования списка (единые или разбитые на группы, закрытые или открытые), методику распределения мандатов. В таком случае следовало ожидать появления регионального законотворчества и, следовательно, разнообразных юридических практик: в частности стимулирование большего распределения мандатов партии-победителю, увеличение или уменьшение числа партий.

4 июля 2003 г. были внесены поправки в ст. 2 и 35 ФЗ «Об основных гарантиях...», запретившие участие с 2004 г. общественных объединений в составе избирательных блоков, что должно было создать дополнительные трудности при создании политических объединений на выборах в легислатуры. Политической элите в регионах стало невозможно создание собственных брендов регионального и локального масштабов.

В 2002-2003 гг. региональное избирательное законодательство менялось законами «О выборах депутатов Законодательного собрания...» или избирательными кодексами54 субъектов РФ. Региональные законодатели экспериментировали с определением численности региональных легислатур, величиной заградительного барьера, методов распределения мандатов между списками, практикой открытых / закрытых списков.

Во второй главе «Общероссийская динамика формирования региональных легислатур с участием политических блоков (2003-2005 гг.)» анализируется влияние политических объединений на выборные реалии.

В параграфе 2.1. «Первый опыт применения выборов на пропорциональной основе (7 декабря 2003 г. - 22 мая 2005 г.)» автор анализирует двухлетний период динамики участия политических партий на региональных выборах. Диссертантом отмечается, что после 2003 г. возрастает электоральная конкуренция. Автор видит причиной тому два важных политических обстоятельства. Во-первых, сама выборная формула заставляла активизироваться политические партии. Во-вторых, накал страстей возникал из-за появления нового тренда — резкого возрастания влияния региональных блоков. Формат блоков позволял губернаторам и региональным элитам вести собственную игру против Цен-

" О внесении изменений в статьи 2 и 35 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»: федер. закон от 4 июля 2003 года № 97-ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 11 июня 2003 г.: одобр. Советом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 25 июня 2003 г. // Российская газета. 2003. 8 июля.

" Например, изменения в региональное законодательство Тамбовской области внес закон от 5 сентября 2005 г. № 355-3 «О выборах депутатов Тамбовской областной Думы».

54 Изменения в региональное законодательство Алтайского края, например, внес Кодекс Алтайского края о выборах, референдуме, отзыве депутатов, принятый Алтайским краевым Советом народных депутатов 3 июля 2003 г. (в редакции Законов Алтайского края от 01.12.2003 г. № 60-ЗС, от 02.12.2003 г. № 68-3C, от 25.12.2003 г. № 75-3C, от 15.04.2005 г. № 22-3C, от 29.11.2005 г. № 102-ЗС).

тра, умело используя реальные социально-экономические условия территории, ее населения и формируя настроения избирателя. Кроме того, возможности блоков позволяли создавать ситуации конкуренции и даже политических расколов внутри регионов, что делало весьма перспективными сами «блоковые технологии».

Трижды блоки занимали на выборах первое место. Два раза это были губернаторские блоки («Наша Родина - Сахалин и Курилы», 3 ЭЦ, 10 октября 2004 г., 19,9 % против 17,7 % у ЕР; «Мы - За развитие Амурской области», 4 ЭЦ, 27 марта 2005 г., 17,7 % против 16,3 % у ЕР) и один раз - объединенный блок левых сил («За наш Алтай - коммунисты, аграрии, НПСР!», 2 ЭЦ, 14 марта 2004 г., 26,9 % против 24,4 % у ЕР). Любопытно, что в последнем примере третье место занял еще один блок «В поддержку Президента», получивший 19 % голосов. К сказанному стоит добавить, что б раз блоки были вторыми и дважды - третьими.

Участие блоков в выборах снижало показатели всех политических партий, но главным образом - ЕР. Региональные выборы 2005 г. оказались для нее наихудшими. В 4 ЭЦ (23 января 2005 г. - 22 мая 2005 г., 8 регионов) среднестатистические результаты партии в «пропорциональном сегменте» в сравнении с

I и 2 ЭЦ (7 декабря 2003 г. и 14 марта 2004 г., в сумме - 13 регионов) упали на

II %. В 6 регионах (из 8) 4 ЭЦ партия не набирала и 30 % (среднее значение голосования за ЕР - 29,1 %)55. Кроме того, блоки, представляющие реальные интересы регионов, в одночасье делались реальными и самыми деятельными акторами выборов, резко обостряя политическую конкуренцию. Выборы 23 января 2005 г. - 22 мая 2005 г. стали для власти сигналом к действию, поскольку главная ее партия в условиях конкуренции с региональными блоками стала терять позиции.

Во втором параграфе «Политические блоки на выборах в региональные законодательные собрания РФ» автором предлагается следующая классификация политических объединений: «губернаторские блоки», «блоки-клоны», «блоки «без лица»», «блоки лево-коммунистической направленности», «блоки в поддержку президента», «блоки, возглавляемые военными», «блоки «правых»». Кроме того, автор классифицирует блоки и по иному основанию - по принадлежности к элитам. Здесь он выделил «блоки бизнес-элиты», организованные представителями крупного и среднего бизнеса в регионе, обладающие достаточными экономическими возможностями для ведения конкурентной борьбы на местной политической арене и лоббирования интересов своего бизнеса. Следующая категория - «блоки региональных административных элит», куда входили губернаторы, вице-губернаторы, действующие и бывшие депутаты, популярные лица, имеющие отношения к действующей управленческой элите. В практической реальности же оба вида блоков носили синтетический характер.

Ненецкий АО - 24,0% (выборы 6 февраля 2005 г.), Владимирская область - 20,5% (20 марта 2005 г) Воронежская область - 29,1% (20 марта 2005 г.), Рязанская область - 22,2% (20 марта 2005 г.). Амурская область - 16,3% (27 марта 2005 г.), Магаданская область - 28,8% (22 мая 2005 г.).

Проявление на выборах феномена блоков, конечно, было обусловлено возможностями российского законодательства, но, прежде всего, двумя обстоятельствами. Во-первых, тем, что региональные элиты не способны в условиях современной России находиться в рамках какой-либо одной партии, хотя бы потому даже, что количество мест в списках ограничено, что стимулирует постоянный поиск альтернатив. Во-вторых, потому, что блоки максимально приближены к реальным региональным интересам и оттого всегда будут иметь политическую (электоральную - прежде всего) перспективу.

Наибольших успехов добились «губернаторские блоки»; два прецедента, когда первое место занимал блок, а не ЕР, - тревожный показатель для «партии власти» и повод для самой власти действовать. Оба случая побед были связаны с удачной персонификацией участвующих блоков, популярностью политиков, налаженными схемами мобилизации финансовых средств. Все это позволяло добиваться серьезных успехов.

Блоки приносили много неудобства крупным партиям. Помимо риска потерять высокое место в партийной гонке, они элементарно теряли в количестве мандатов, что было особенно недопустимо для ЕР. С этих позиций вовсе не удивительно, что законодатели сделали акцент в изменении избирательных норм на сокращение числа акторов в политическом пространстве, отдавая предпочтение только крупным образованиям федерального масштаба. Однако, 4-5 партий не в состоянии охватить всего многообразия социально-экономических и других проблем, в то время как блоки, ориентируясь исключительно на свои регионы, позволяли их либо решать, либо эффектно ставить в повестку дня, что в выборный период не менее важно.

В третьей главе «Политические партии России на выборах депутатов региональных легислатур (2005-2011 гг.)» диссертант показывает электоральные результаты партий после новации в выборном законодательстве, упраздняющей политические избирательные блоки.

В первом параграфе «Выборы без участия политических блоков: электоральные результаты партий (16 октября 2005 г.-3 декабря 2006 г.)» автором анализируются электоральные результаты партий сразу вслед за упразднением политических блоков. Политическая ситуация в регионах резко изменилась. Элитам еще раз был подан отчетливый сигнал: на часах российских регионов должно быть московское время (формула О.В. Гаман-Голутвиной) . Угроза региональной фронды была жестко пресечена. Блоки с их выраженными региональными и даже местными интересами упразднялись, а губернаторы назначались персонально ответственными за электоральные результаты ЕР. Именно этот критерий стал ключевым в определении благорасположения федерального Центра к первым лицам регионов, да и к регионам - тоже. Оттого практика, когда губернатор становится первым лицом

56 Гаман-Голутвина О.В. Бюрократия или олигархия // Независимая газета. 2000. 15 марта; ее же. Самые влиятельные люди России. Политические и экономические элиты российских регионов. М.: ИСАНТ, 2004; ее же. Региональные элиты России: персональный состав и тенденции эволюции (1) // Полис. 2004. № 2. С. 6-20; ее же. Региональные элиты России: персональный состав и тенденции эволюции (II) // Полис. 2004. № 3. С. 2233.

списка ЕР, оказывается едва ли не повсеместной. Кроме того, региональные элиты, начиная усваивать новые реалии, стремительно приспосабливаются к ним и ищут возможность попадания в списки ЕР. Они понимают, что только этот список будет успешен и сделает их депутатами. С другой стороны, даже успешные результаты в других списках сулят им в перспективе много неприятностей. Угрозы слишком велики, а оттого издержки, даже при неплохих шансах на успех, выглядят пугающе. Из прочих списков начинается отток представителей бизнеса и, соответственно, финансовых ресурсов. Итак, 5 ЭЦ ввел новый критерий состоятельности регионов, их лидеров. Соответственно, этот критерий, детерминируемый как ключевой, должен быть понимаем и исследователем электоральных процессов, уточняющего логику раскрытия их внутренних пружин и скрытых механизмов.

5 ЭЦ (16 октября 2005 г. - 25 декабря 2005 г.; 12 регионов) сделал среднестатистическую ситуацию для ЕР уже более-менее приемлемой - 46,5 %. Без учета голосования в национальных республиках - Чечне и Чукотке - цифры были бы, конечно, ниже, но не принципиально - 39,1 %. Итак, отмена избирательных блоков дала ощутимый рост результатов ЕР, по сути, «подобравшей» голоса блоков. Остальные политические партии балансировали в границах прежних показателей.

Диссертантом отмечается, что, вместе с тем, ЕР на том этапе не решила проблему приобретения квалифицированного большинства в ЗС. Результаты же 6 ЭЦ (12 марта 2006 г.; 8 регионов) показали падение ЕР до уже не вполне приличных для партии власти показателей в 37,5 %. Особенно велико было снижение результатов в регионах, где традиционно сильны позиции КПРФ. Главной оппозиционной силой по-прежнему оставалась именно она. Как и прежде, КПРФ не была способна всерьез бороться за власть, зато отнимала много голосов у ЕР. Оттого перед партией власти встала задача массовой мобилизации и уточнения технологий действия.

Во втором параграфе «Итоги выборов в условиях оформления устойчивого списка основных политических акторов (11 марта 2007 г. - 12 октября 2008 г.)» диссертантом отмечается, что к 8 ЭЦ (11 марта 2007 г. - 15 апреля 2007 г.; 15 регионов) произошло качественное изменение на электоральном поле основных политических игроков. Резко возрастают, до ультимативного, требования федерального Центра к губернаторам обеспечить нужные электоральные результаты ЕР. Одновременно в электоральной проекции появляется новый деятельный актор: к марту 2007 г. как единый фронт и под одним названием на региональных выборах выступила партия СР, объединившая РПЖ, РПП и «Родину». Изначальное ее позиционирование как второй «партии власти» позволяло в условиях отсутствия ее реальных возможностей, претендовать на левый электорат, который находился в недосягаемости ЕР.

На взгляд диссертанта, именно в тот момент была обозначена тенденция к усилению партийной составляющей в российском политическом процессе; во всяком случае, если и не в содержательных смысле, то во внешних формах. Не менее очевидной оказалась и тенденция к уменьшению количества политиче-

ских партий с формированием твердого списка основных политических игроков.

Выборные реалии оказались для ЕР не самыми лучшими. Уже в ходе

8 ЭЦ стало понятно, что СР решительно усложняет жизнь первой «партии власти». В 8 ЭЦ показатели ЕР несколько упали (среднее значение - 43,9 %; точки минимального экстремума: 23,9 % - Ставропольский край, 33,5 % - Самарская область, 35,2 %- Ленинградская область). Почти выровнялись показатели СР и КПРФ (15,3 и 16,3 %, соответственно). В 8 ЭЦ СР одержала и победу (Ставропольский край, 37,6 % против 23,9 % у ЕР). Кроме того, СР была успешна и на выборах в ГД 2007 г. (7,7 %). В СР на старте партийного проекта пошли региональные элиты. Ситуация была такова, что и федеральные, и региональные элиты весной - летом 2007 г. решали, на кого (ЕР или СР) ставить в дальнейшем. Уклончивая политика первых лиц государства, алармистские для ЕР размышления политологов (наверняка, технологические) и буддирование проблемы в СМИ создавали для региональных элит ситуация неопределенности. В напряжении были даже партийные элиты, готовые, в случае необходимости, поменять партии. В итоге выбор был сделан в пользу ЕР, и после принятия закулисного решения, скорее всего, в середине лета 2007 г. все ресурсы государства стали работать только в интересах ЕР при заметном подавлении людей и структур второй «партии власти». Как следствие, в 9 ЭЦ (2 декабря 2007 г.;

9 регионов) показатели СР упали до показателей ЛДПР (9,9 - СР %, 7,5 % — ЛДПР). «Ставропольский случай» с показательным преследованием победителей-эсеров (дискредитацией в СМИ партии и эсеров-управленцев) стал уроком для элит. Кроме того, СР теряла былую привлекательность и в глазах левого электората, разглядевшего в ней симулякр, не более.

Второй «партии власти», следовательно, не получилось. В последующих циклах все ресурсы государства, мобилизационные и технологические, стали работать только на ЕР, и результат не замедлил сказаться. В 9 (2 декабря 2007 г.; 9 регионов), 10 (2 марта 2008 г.; 11 регионов) и 11 (12 октября 2008 г.; 5 регионов) циклах ЕР набирает (или почти набирает) искомое квалифицированное большинство - 64,4, 62,6,66,5 %, соответственно.

В третьем параграфе «Показатели политических партий на выборах: тенденции выборов 1 марта 2009 г. -4 декабря 2011 г.» автором описываются новые тенденции электорального участия политических партий. Первые результаты 12 ЭЦ (I марта 2009 г.; 9 регионов) показали, что «Единая Россия» с 58,7 % несколько утеряла позиции. Вновь не подвели единороссов национальные республики: Татарстан - 79,3 %, Кабардино-Балкария - 72,3 %, Карачаево-Черкесия - 69,6 %. Однако, ненецкие 43,0 % - худший результат в цикле -весьма показательный пример, ведь речь идет о национальном округе с традиционно высокими возможностями и опытом административной мобилизации. Фактически результат 12 ЭЦ приблизил партию к уровню 2005 г. Одновремен-

но повышались результаты КПРФ (до 17,4%)57 и СР (до 10,0 %)38, стабилизировались показатели ЛДПР (9,1 %).

Полагаем, в тот момент власти отказались от идеи получения квалифицированного большинства в ЗС через пропорциональную часть смешанных выборов. Соответственно, планка голосования за ЕР оказалась благоразумно снижена. Были приняты решения равновесно «рассыпать» голоса между политическими партиями. Причина тому - разразившийся в 2009 г. кризис. Понимание сложности мобилизации голосов населения, боязнь роста протестных настроений, малая популярность губернаторов, рекрутированных к руководству регионами Д.А. Медведевым, заставили власти чуть отступить и не настаивать на возвращении квалифицированного большинства ЕР в ЗС.

16 (13 марта 2011 г.; 12 регионов) и 17 (4 декабря 2011 г.; 24 региона) циклы продолжили обозначенную выше тенденцию, дав ЕР, соответственно, 50,0 и 43,2 % голосов избирателей. Властные элиты в тот момент исходили из следующего: «пропорциональный сегмент» имеет базовое ограничение в 50 % голосов избирателей. Возникла некая «формула понимания»: квалифицированное большинство ЕР должна в итоге давать мажоритарная часть смешанных выборов, и именно там надо добиваться максимально возможного успеха.

Это обстоятельство стало решающей причиной изменения государственной политики к формированию списка партий, участвующих в политическом процессе. ФЗ РФ «О внесении изменений в Федеральный закон «О политических партиях», принятый ГД ФС РФ 23 марта 2012 г. и одобренный СФ ФС РФ 28 марта 2012 г., значительно облегчил создание и деятельность политических партий (с 40 тыс. до 500 человек снижено минимальное обязательное количество членов партии, упрощена система отчетности). Расширение набора политических партий, допускаемых к выборам, это и очевидное изменение государственной электоральной стратегии. Впрочем, предполагает и аргументирует свое предположение автор, в 2012-2013 гг. произойдет стратегическое изменение позиции государства, связанное со сменой первого лица страны, что изменит электоральные показатели ведущих политических партий страны на выборах в региональные ЗС.

В Заключении диссертационного исследования автором сформулированы основные выводы и выделены ключевые тенденции формирования региональных парламентов РФ.

Исследование «пропорционального сегмента» выборов позволило выделить вполне определенную «электоральную проекцию».

В 2002-2011 гг. автор фиксирует длительную тенденцию к сокращению акторов в партийно-политическом спектре страны, законодательное стимулирование формирования крупных партий. В условиях партийного разнообразия, высокой политической конкуренции административный ресурс оказывался не только у «партии власти», но и у лидеров регионов, формирующих региональ-

57 12 ЭЦ: Брянская область - 23,7 %, Владимирская область - 27,8 %, Волгоградская область -23,6 %; 13 ЭЦ: Курганская область - 25,2 %.

5 12 ЭЦ: Архангельская область - 17,8%; 14 ЭЦ: Республика Алтай - 16,5%, Хабаровский край -

15.5%.

ные блоки и «подбирающие» значительную часть голосов избирателей. ЕР пролоббировала запрет политических блоков. Кроме того, была решительно увеличена минимальная численность членов партии, что не давало никакой возможности региональным элитам создавать на время выборов собственные партии. Такое изменение законодательства могло вызвать у электората абсентеизм, неприятие «партии власти». Поэтому отменой графы «против всех» были созданы условия безусловной легитимации выборов. Избирательное законодательство изменилось в направлении бюрократизации электорального процесса, что привело к управляемости и предопределенности итогов выборов.

В 2011 г. автор фиксирует обратную тенденцию: законодательного расширения списка политических партий. Новацию автор по разным причинам не склонен считать долговременной перспективой российского политического процесса.

Общая картина выборов региональных ЗС выглядит следующим образом.

Диаграмма 1

Политические партии на выборах в ЗС: «пропорциональный сегмент»

—♦—"ЕР" в среднем по циклам 46,9« <5,4% 27,9% 29,1« 46,5% 37,5« 45,0% »3,9% 54,4% 62,6% 66,5« 58,7% 62,1% 50,6% 57,4% 50,0% 43,2%

—■—КПРФв среднем по циклам 12,9% 14,6% 16,5% 15,6% 16,0% 13,6% 12,3% 16,3% 13,4% 14,9% 10,7",; 17,4% 17,1% 19,7% 15,8% 18,2% 20,0% —*—ЛДЛР в среднем по цвлкам 9,4% 7,0% 7,9% 9,2% 9,3% 8,3% 6,9% 9,8% 7,5% 9,2% 8,1% 9,1% 6,4% 13,4% 9,7% 12.5%15,1% —X—СР в среднем по циклам 15,3% 9,9% 7,4% 8,1% 10,0% 7,6% 12,2% 11,7% 13,3%16,4%

Электоральные результаты «Единой России» представляют собой синусоиду, когда устойчивые средние значения (1, 2, 5, 7, 8, 14, 16, 17 ЭЦ) чередуются со спадами (3, 4, 6 ЭЦ) и подъемами (9-13 ЭЦ). Спады и подъемы отражают общеполитическую ситуацию в стране и прямо коррелируют с результатами выборов в ГД. 62,6 % в 10 ЭЦ и 66,5 % в 11 ЭЦ близки к общероссийским результатам ЕР на выборах в V ГД (64,3 %). Падение результатов ЕР выборам в VI ГД до 49,3 % было прогнозируемо результатами выборов в региональные ЗС в 16 ЭЦ (50,0 % с общей тенденцией к снижению к 4 декабря 2011 г., когда ЕР набрала 43,2 %). Тем не менее, партия уверенно занимает лидирующие позиции и в ГД, и в региональных парламентах. Сказывается и наличие административного ресурса, и удобное для партии-фаворита выборное законодательство.

КПРФ уверенно удерживает позиции в регионах, однако ее среднестатистические показатели лишь единожды добрались до 20% (17 ЭЦ). Феномен «красного пояса» исчез. Губернаторы стремятся присоединиться к партии,

имеющей влияние в парламенте. Периферия не ищет конфликта с федеральным центром. Отсутствие административного ресурса не дает КПРФ оказывать определяющее влияние на конечный результат выборов. С другой стороны, партия в 2003-2011 гг. демонстрировала рост результатов (с 12,9 до 20,0 %).

ЛДПР испытывает кризис зависимости от благорасположения Центра. Появление новых политических акторов, невозможность артикулировать новые и самостоятельные идеи, работа по заданным правилам, истощение региональных политико-финансовых рынков, - все это факторы негативно влияют на результаты ЛДПР в региональных кампаниях. Тем не менее, партия демонстрирует известную стабильность, серьезно прибавив в 16 и 17 ЭЦ (12,5 и 15,2 %).

«Справедливая Россия», целью которой изначально являлось решение проблемы охвата «левого» электората посредством формирования второй «партии власти» с опорой на социальную проблематику, не смогла до конца решить поставленные задачи. Объединение трех партий не привело к желаемому результату. В результате партия смогла лишь частично аккумулировать электорат составляющих ее партий, что позволило ей периодически показывать весьма приличные результаты. В 17 ЭЦ партия в ряде регионов продемонстрировала результаты, превосходящие КПРФ. Однако политические коллизии выборов 2011 г. уже не позволяют говорить об СР как второй «партии власти».

Несмотря на законодательное стимулирование деятельности крупных партий, это не привело к борьбе двух центров силы. Если ранее такими центрами выступали «партия власти» и КПРФ, то тенденции последних выборов свидетельствуют о доминировании ЕР над всеми остальными.

Анализ результатов выборов в региональные ЗС показывают их сходства с федеральными избирательными кампаниями. Выборы становятся все более предсказуемыми и служат инструментом сохранения и укрепления центральных и местных политических режимов. Данную тенденцию только подкрепляют результаты самых последних выборов региональных ЗС. Автор фиксирует новый этап электорального процесса. Последние по времени выборы в региональные ЗС (18 ЭЦ; 14 октября 2012 г.) дали такие результаты: ЕР - 60,9 %, КПРФ - 12,6 %, ЛДПР - 5,3 %, СР - 5,2 %. Налицо «накачивание» результатов ЕР, желание получить ее подавляющее большинство в ЗС и вновь ослабление позиций прочих политических партий.

Основное содержание диссертации отражено в следующих авторских публикациях

Книги:

1. Топорков С.С. Формирование региональных законодательных собраний в России (1993-2008 гг.): опыт типологизации «частных случаев» / В.М. Юрьев, Д.Г. Сельцер. Тамбов: ИД ТГУ им. Г.Р. Державина. 2008. 86 с. (3 п.л.; вклад автора - 1,2 п.л.).

Статьи в ведущих журналах Списка ВАК Минобрнауки РФ:

2. Топорков С.С. К дискуссии об оптимальных моделях формирования Законодательных собраний регионов России / Д.Г. Сельцер // Вестник Тамбовского

университета. Серия «Гуманитарные науки». 2009. Вып. 4 (72). С. 17-27 (вклад автора - 0,3 п.л.).

3.Топорков С.С. Выборы в региональные Законодательные Собрания РФ: математическое моделирование результатов «пропорционального сегмента» Н Вестник Тамбовского университета. Серия «Гуманитарные науки». 2010. Вып. 5 (85). С. 9-14 (0,4 п.л.).

4. Топорков С.С. Изменение численности состава региональных законодательных собраний как современный тренд трансформации избирательной системы российской федерации // Вестник Тамбовского университета. Серия «Гуманитарные науки». 2010. Вып. 9 (89). С. 261-263 (0,3 п.л.).

5. Топорков С.С. Еще раз о формулах выборов, или Принципиальные схемы формирования региональных легислатур // Вестник Тамбовского университета. Серия «Гуманитарные науки». 2011 Вып. 5 (97). С. 30-33 (0,3 п.л.).

Статьи в зарубежных научных журналах:

6. Топорков С.С. Математическое моделирование электоральных процессов на примере выборов в законодательные собрания российских регионов // Культурно-исторические явления и процессы (Културно-историски процеси и nojaijn): научно-теоретический и прикладной журнал (научно-теоретско и применето списание). Тамбов, Российская Федерация; Свети Николе, Республика Македония. 2012. №4. Март. С. 15-23 (1,0 п.л.).

Научные статьи:

7. Топорков С.С. Выборы как форма политического участия // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 3: Принципы и перспективы формирования власти в современной России / редкол: В.Ф. Пеньков и др. Тамбов: Изд-во «Юлис», 2005. С. 153-157 (0,4 п.л.).

8. Топорков С.С. Избрание губернаторов: от прямого и всенародного голосования к новой практике // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 5. Диалоги о политике: Материалы российско-американских студенческих семинаров, Тамбов (РФ) - Кпемсон (США) (ТГУ им. Г.Р. Державина, 20052006 гг.) / редкол.: М. Д. Кросстон и др. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2006. С. 86-88 (0,25 п.л.).

9. Топорков С.С. Партии власти постсоветской России: «Единая Россия» (размышления к выборам-2007) // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 5. Диалоги о политике: Материалы российско-американских студенческих семинаров, Тамбов (РФ) - Клемсон (США) (ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005-2006 гг.) / редкол.: М.Д. Кросстон и др. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2006. С. 105-106 (0,2 п.л.).

Ю.Топорков С.С. Выборы в региональные Законодательные Собрания: «Единая Россия» vs. КПРФ // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 5. Диалоги о политике: Материалы российско-американских студенческих семинаров, Тамбов (РФ) - Клемсон (США) (ТГУ им. Г.Р. Державина, 20052006 гг.) / редкол.: М. Д. Кросстон и др. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. С. 158-167 (0,9 п.л.).

П.Топорков С.С. Старая парадигма в новой логике: «Единая Россия» versus КПРФ на выборах в региональные Законодательные Собрания // PRO NUNC:

Современные политические процессы. Вып. 6: Проблемы избирательного права и избирательного процесса в Российской Федерации (конкурсные работы студентов тамбовских вузов) / редкол.: Г.Ю. Валеева и др. Тамбов: «Центр-Пресс», 2006. С. 157-165 (0,8 пл.).

12. Топорков С.С. Общероссийская динамика формирования региональных легислатур: «пропорциональный сегмент» (2003-2007 гг.) // Новый взгляд. Лаборатория социальной истории ТГУ им. Г.Р. Державина. Международный сборник молодых историков / ред. совет: Р.Б. Кончаков и др. Т. 1. Тамбов: Изд-во «Юлис», 2007. С. 130-137 (0,8 пл.).

13. Топорков С.С. Формирование региональных законодательных собраний в России (1993-2008 гг.): от мажоритарной модели к смешанной. Что дальше? /

B.М.Юрьев, Д.Г. Сельцер // Информационный бюллетень депутатского объединения политической партии ««Единая Россия» в Тамбовской областной Думе IV созыва. 2008. № 1. С. 37-49 (1,2 пл.; вклад автора - 0,4 пл.).

14. Топорков С.С. Формирование региональных легислатур на пропорциональной основе (2003-2007 гг.): краткие итоги изучения большой научной пробле-мы//Сборник статей и материалов: II Всероссийская научно-практическая Чи-черинская конференция. Вып.2. / Редкол.: A.C. Пучнин и др. Тамбов: «Центр-Пресс», 2008. С. 31-33 (0,3 пл.).

15. Топорков С.С. Модели формирования Законодательных собраний российских регионов / Д.Г. Сельцер // Информационный бюллетень депутатского объединения политической партии ««Единая Россия» в Тамбовской областной Думе IV созыва. 2009. № 4 (7). С. 86-105 (2,2 пл.; вклад автора- 1,1 пл.).

16. Топорков С.С. Еще раз об оптимальных моделях формирования законодательных собраний регионов России / Д.Г. Сельцер, В.М. Юрьев // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 9: Российская региональная политика в региональном измерении / редкол: Р.Ф. Туровский и др. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. С. 171-189 (1,6 пл.; вклад автора -0,8 пл.).

17. Топорков С.С. Президентские выборы в России (1991-2008 гг.): «тамбовский случай» / Д.Г. Сельцер // Российское электоральное обозрение. 2008. № 1.

C. 42-52 (1,0 пл.; вклад автора - 0,5 пл.).

18. Топорков С.С. Становление парламентской избирательной системы России // XV Державинские чтения. Академия гуманитарного и социального образования: мат-лы Общерос. науч. конф. Февр. 2010 г. / отв. ред. В.В. Канищев; Федеральное агентство по образованию, ГОУВПО «Тамб. гос. ун-т. им. Г.Р. Державина». Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2010. С. 259-263 (0,4 пл.).

19. Топорков С.С. ЛДПР на выборах в региональные законодательные собрания РФ 2003-2010 гг. // XVI Державинские чтения. Академия гуманитарного и социального образования: мат-лы Общерос. науч. конф. Февр. 2011 г. / отв. ред. В.В. Канищев. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2011. С. 2229 (0,6 пл.).

ТОПОРКОВ Сергей Станиславович

ВЫБОРЫ В РЕГИОНАЛЬНЫЕ ЗАКОНОДА ТЕЛЬНЫЕ СОБРАНИЯ РФ (2003-2011 ГГ.): «ПРОПОРЦИОНАЛЬНЫЙ СЕГМЕНТ»

Специальность 23.00.02 - «политические институты, процессы и технологии»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Подписано в печать 16.09.2013 г. Формат 60x1/16

Бумага типогр. № 1 Гарнитура «Times»

Печать офсетная Уч. издат. л. 1,5

Заказ № 1614 Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии Издательского дома ТГУ

имени Г.Р. Державина

392008, г. Тамбов, ул. Советская, 190г

Текст диссертации на тему "Выборы в региональные законодательные собрания РФ (2003 - 2011 гг.): "пропорциональный сегмент""

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ТАМБОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ Г.Р. ДЕРЖАВИНА»

На правах рукописи

04201363238 ТОПОРКОВ Сергей Станиславович

ВЫБОРЫ В РЕГИОНАЛЬНЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ СОБРАНИЯ РФ (2003-2011 гг.): «ПРОПОРЦИОНАЛЬНЫЙ СЕГМЕНТ»

Специальность 23.00.02 - политические институты, процессы и технологии

Диссертация

на соискание ученой степени кандидата политических наук

Научный руководитель:

доктор политических наук, профессор Д.Г. Сельцер

Тамбов-2013

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 3

Глава 1. Избирательные системы: теоретико-методологические и политико-правовые основания анализа 27

1.1. Теоретико-методологические аспекты изучения избирательных систем 27

1.2. Трансформация избирательного законодательства РФ и введение «пропорционального сегмента» выборов 46

1.3. «Пропорциональный сегмент» в законодательстве

субъектов РФ 63

Глава 2. Общероссийская динамика формирования региональных легислатур с участием политических блоков 75 (2003-2005 гг.)

2.1. Первый опыт применения выборов на пропорциональной основе (7 декабря 2003 г. - 22 мая 2005 г.) 76

2.2. Политические блоки на выборах в региональные законодательные собрания РФ 106 Глава 3. Политические партии России на выборах депутатов региональных легислатур (2005-2011 гг.) 127

3.1. Выборы без участия политических блоков: электоральные результаты партий (16 октября 2005 г. - 3 декабря 2006 г.) 127

3.2. Итоги выборов в условиях оформления устойчивого списка основных политических акторов (11 марта 2007 г. - 12 октября 146 2008 г.)

3.3. Показатели политических партий на выборах: тенденции последних лет (1 марта 2009 г. - 4 декабря 2011 г.) 184 Заключение 196 Приложение 201 Список использованных источников и литературы 259

Введение

Актуальность темы исследования видится автору в следующем.

Тема предлагает соотнести зарубежный практический опыт применения «пропорционального сегмента» 1 с его «российским изданием», российской модификацией и, соответственно, посмотреть, как пропорциональная избирательная система «работает» в этих условиях и насколько она перспективна здесь. Это важно и для политической науки, и для политической практики.

Для политической науки актуально сравнить с зарубежными примерами принципиальные теоретико-методологические, политико-правовые, психолого-поведенческие основания функционирования пропорциональной избирательной системы в России.

Актуальность темы исследования заключается и в том, что введение выборов на пропорциональной основе в качестве неотъемлемого элемента избирательной практики в Государственную Думу (далее - ГД) РФ и в региональные законодательные собрания (далее - ЗС) являло собой начало нового политического этапа. Этот этап оформил новые реалии, конфигурации политической системы, ее институтов, предъявляя к федеральным и региональным элитам принципиально иные требования и переводя в иное же русло саму логику политического участия и отправления политики. До конца понять эти требования, конфигурацию и логику - задача для политологии, несомненно, актуальная.

Впервые в российской историографии мы вводим и используем термин «пропорциональный сегмент». Таким образом, «пропорциональный сегмент» в логике диссертационного исследования - это пропорциональная часть смешанных выборов ЗС регионов России. В западной историографии термин «пропорциональный сегмент» используется в такой же детерминации (см., напр.: Roper J., Holts-Bacha С., Mazzoleni G. The Politics of Representation. Election Campaigning and Proportional Representation. N. Y.: Peter Lang Publishing Inc., 2004. P. 55). Имея в виду известность авторов и их принадлежность к научным школам разных стран мира (Новая Зеландия, Германия, Италия), можно говорить об интернационализации термина.

Кроме того, актуально проанализировать, как введение «пропорционального сегмента» влияло на функционирование региональных партийных систем и партийной системы России. Один из ключевых объяснительных мотивов введения «пропорционального сегмента» заключался в том, что переход к смешанной избирательной системе придал партийной системе России некий завершенный вид, стимулировал политический активизм. Способствовал ли переход к новой модели формирования регионального законодательного органа развитию партийной системы? Насколько влияли (если влияли?) изменения на деятельность политических партий? Усилились ли (если усилились?) в результате этих изменений региональные партийно-политические структуры? Вопросы, безусловно, актуальны, ведь если мы даем на них отрицательные ответы, политические партии (а во многом ради их развития и вводились выборы на пропорциональной основе) - симулякры, не более, а наша политическая система слабо соотносится с зарубежным транзитарным опытом.

Тема актуальна тем, наконец, что предполагает начертание вектора трансформации политической системы страны. Куда она развивается? Каков характер этого развития? Ответы на эти и другие вопросы исключительно важны.

Степень научной разработанности темы. Одной из ранних попыток изучения избирательных систем является работа Д.Х. Хемфриса (1911 г.), где автор на основе данных электоральной статистики провел анализ всех существующих на тот период избирательных систем и выявил их недостатки. Он начал исследование в связи с массовым применением пропорциональной системы в Северной Европе. Цель работы, как нам представляется, вполне утилитарна и была призвана продемонстрировать палате общин позитивные возможности пропорционального представительства. Автор пришел к выводу, что пропорциональная модель не может быть

применима в странах с двумя сильными политическими центрами, как в случае с Великобританией, когда один из таких центров претендует на право управлять страной2. Комплексному изучению подверглись избирательные системы Тасмании, Южной Африки, Франции, Бельгии, Швеции, Германии, Японии. Это была одна из первых попыток определения специфики выборных систем на примере межстранового компаративного анализа. Несмотря на темпоральную удаленность, исследование не потеряло актуальность, ведь избирательные системы не претерпели серьезных трансформаций.

Британские ученые Э.И. Лейкман и Д.Д. Ламберт проанализировали различные выборные системы и степень их репрезентативности. В книге «Исследование мажоритарной и пропорциональной избирательных систем»3 авторы дали серьезную классификацию избирательных систем, оценили их достоинства и недостатки. Однако к слабостям работы можно отнести недостаточное внимание к общемировой практике.

Следующий этап в политической науке, о котором следует сказать - это смещение акцента в сторону более узкоспециализированных областей. М.С. Шугарт и Д.М. Кэри в 1990-х гг. концентрируют внимание на изучении демократических практик: выборах президента и законодательных собраний, формировании кабинетов, законодательных полномочиях президента, воздействии избирательных систем на партийные4. Авторы исследуют демократию в различных формах ее проявления, однако вопрос об эффективной форме правления они оставляют открытым.

2 Humphreys J.H. Proportional Representation a Study in Methods of Election. L.: Methuen &

Co., ltd, 1911.

3 Ле1

избирательных систем / пер. с англ. Г.И. Морозовой. М: Ин. лит-ра, 1958.

4 Shugart M.S., Carey J.M. Presidents and Assemblies: С Dynamics. Cambridge: Cambridge University Press, 1992. P. 206-226.

3 Лейкман Э.И., Ламберт Д.Д. Исследование мажоритарной и пропорциональной i

4 Shugart M.S., Carey J.M. Presidents and Assemblies: Constitutional Design and Electoral

Свой вклад в изучение избирательных систем внесли А. Рив и А. Вэр, проведшие их комплексный анализ и размышляющие об их эффективности. В 1992 г. авторы провели исследование существующих избирательных систем, сравнив их с парламентской системой Великобритании5, проверили «выборные правила» на предмет их соответствия «демократической теории». В целом работа строится на сравнении достоинств и недостатков рассматриваемых систем.

Стоит отметить исследования классика политической мысли М. Дюверже, который, основываясь на обширной эмпирической базе, смог выявить ряд закономерностей развития и функционирования партий, специфичных для каждого типа политических режимов и избирательных систем. Классическое произведение М. Дюверже, посвященное политическим партиям 6 , не могло не касаться систематизации информации об избирательных системах и их влияния на формирование политического спектра. По мнению М. Дюверже, избирательный режим является наиболее значимым фактором, влияющим на представительство партии. При этом он отмечал, что система партий носит определяющее значение в выборе «электоральных правил»: например пропорциональной системе не способствуют объединения группы политических сил в союзы. М. Дюверже говорит о сложности разделения понятий «избирательная система» и «система партий». Общую взаимосвязь способа голосования и системы партий он выражал в триаде формул, характеризующих влияние избирательной системы на формирование различных структур партий.

5 Reeve A, Ware A. Electoral Systems: A Comparative and Theoretical Introduction. L.:

Routledge, 1992.

6 Дюверже M. Политические партии: пер. с франц. М.: Академический Проект, 2000.

Но эти весьма общие положения определяют лишь базовые тенденции; они далеко не исчерпывают всего моментов влияния избирательного режима на системы партий»7.

Еще одно исследовательское направление, которое стоит отметить, - поиск методологий, позволяющих определить оптимальные условия в избирательной системе для создания эффективных парламентов. Здесь особых успехов добились A.A. Лейпхарт, М. Лааксо и Р. Таагепера. Последние двое в работе «Эффективное число партий» выработали показатель «эффективного числа партий», применяемый для измерения уровня фрагментации партийной системы8. Именно он позволяет определить количество значимых партий в системе. Исследователи приводят множество практических примеров. Так, авторы приходят к выводу, что в парламентских системах основным фактором, влияющим на число партий в парламенте, является методика избрания ее членов, однако существует еще один важный показатель - число мест в парламенте от избирательного округа. Чем больше таких мест, считают авторы, тем больше шансов у малых партий. Однако М. Лааксо и Р. Таагепера отмечают, что в случае, когда общество этнически однородно, нельзя будет увидеть большого числа партий.

A.A. Лейпхарт, специализирующийся преимущественно на нестабильных демократиях, определяет, что пропорциональная избирательная система имеет важное преимущество в обществах, не привыкших к демократическому правлению, поскольку она «максимально точно преобразует сумму полученных на выборах голосов в количество мест в парламенте, не требуя осуществления конкретных политических шагов»9. Тип же избирательной системы в

7 Дюверже М. Указ. соч. С. 265.

8 Laakso М., Taagepera R. «Effective» Number of Parties: A Measure with Application to West Europe // Comparative Political Studies. 1979. Vol. 12. P. 3-27.

9Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование / пер. с англ. под ред. A.M. Салмина, Г.В. Каменской. М.: Аспект Пресс, 1997. С. 76.

огромной мере связан с развитием партийной системы. Как и другие исследователи, он считал, что пропорциональное представительство в большинстве случаев ведет к увеличению числа партий 10 и, соответственно, к его разнообразию11. Смыслом своих работ он считал выявление оптимальных методов демократического представительства. Однако, отмечал A.A. Лейпхарт, недостаток эмпирической базы не давал верифицировать полученные результаты.

Таким образом, первую группу литературы представляют работы «классиков жанра».

Демократические процедуры в России - сравнительно недавнее явление, как и, разумеется, сама история их изучения. Соответственно, круг исследователей здесь не столь обширен как на Западе.

Большой вклад в изучение избирательных систем России и их конституционно-правовых основ внесли A.B. Иванченко, А.Е. Любарев, A.B. Кынев, В.К. Медведева.

Так, А.Е. Любарев сосредоточил внимание на юридическом аспекте проблемы - политико-правовом анализе выборного законодательства РФ 12 , изменениях в нем 13 и территориальном представительстве14.

10 Лейпхарт А.А. Конституционные альтернативы для новых демократий // Полис. 1995. № 5. С. 136-146.

11 Крайний вариант пропорционального представительства, при котором на пути небольших партий воздвигается мало барьеров и умеренный его вариант. Последний ограничивает влияние малых партий, применяя принцип пропорционального представительства не в больших округах и не в общенациональном округе, а лишь в малых округах. Кроме того вводится оговорка о необходимости для партий набрать определенный минимальный процент голосов, чтобы получить представительство в выборном органе, как, например, 5%-ный минимум в Германии. Голландская, израильская и итальянская системы являются примерами крайнего варианта пропорционального представительства, а германская и шведская - примерами его умеренного варианта.

12Любарев А.Е. Обеспечивает ли российское законодательство свободную конкуренцию на выборах? // Журнал о выборах. 2006. № 2. С. 53-57.

13Любарев А.Е. Изменения избирательного законодательства в 2004-2007 гг. // Российское электоральное обозрение. 2007. № 1.

"Любарев А.Е. Проблемы территориального представительства // Журнал о выборах. 2007. № 5. С. 37-42.

A.B. Кынев провел политико-юридический анализ смешанной избирательной системы в России и выявил специфику выборного законодательства на уровне регионов15.

Формирование региональных законодательных собраний исследовано в статьях В.К. Медведевой16, где проведена попытка характеризовать специфику измененных условий электорального процесса в регионах.

Адаптацию законов М. Дюверже к российской специфике

1 п

провели A.B. Лихтенштейн и Н.Б. Яргомская . Авторы обосновали механический и психологический эффекты, описанные М. Дюверже, в российском электоральном пространстве.

Нельзя не отметить многочисленные работы Г.В. Голосова, проводившего исследования как на базе результатов электоральных предпочтений в анализируемые им периоды, так и на различных аспектах выборов в российских регионах. Он изучает феномен формирования партии власти в России18, смешанные избирательные системы19, а также издал ряд статей, посвященных политическому представительству и динамике формирования партий на выборах в

15 Кынев A.B. Выборы парламентов российских регионов 2003-2009. Первый цикл внедрения пропорциональной избирательной системы. М.: Панорама, 2009. С. 15; Его же. Переход к смешанным выборам в регионах: «принудительная трансформация» // Полис. 2004. № 2. С. 32-40; Его же. Политические партии в российских регионах: взгляд через призму региональной избирательной реформы // Полис. 2006. № 6. С. 145-160; Кынев A.B., Любарев А.Е. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция. М.: Либеральная миссия, 2011.

16 Медведева В.К. Региональные выборы по смешанной избирательной системе: первые итоги // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2006. № 1 (6). С. 62-67; Ее же. Проблемы становления института выборов в современной России // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2004. № 1 (5). С. 24-28.

17 Лихтенштейн A.B., Яргомская Н.Б. Закон Дюверже и система относительного большинства на думских выборах // Политическая наука. 2003. № 1. С. 103-126; Их же. Эквилибриум Дюверже в условиях ограниченной конкуренции // Третий электоральный цикл в России, 2003-2004 годы / под ред. В.Я. Гельмана. СПб: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2007. С. 91-128.

18 Голосов Г.В., Лихтенштейн A.B. «Партии власти» и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Полис. 2001. № 1. С. 6-14.

19 Голосов Г.В. Пределы электоральной инженерии: «смешанные несвязанные» избирательные системы в новых демократиях // Полис. 1997. № 3. С. 102-113.

России20. Динамикой партийного представительства в России, его анализом занимались О.В. Гаман-Голутвина21 и В.А. Ковалев22.

В последние годы в отечественной политологии и смежных областях науки интенсифицировалась работа по исследованию избирательных систем. Так, А.Е. Постников, анализируя один из сегментов законодательной составляющей избирательного процесса в РФ, отмечает тенденцию дальнейшей бюрократизации избирательного процесса, необоснованную централизацию избирательных комиссий, существенное уменьшение степени свободы участников выборов. Причем, на его взгляд, тенденция обозначена твердо .

В.В. Пылин рассуждает на тему совершенствования избирательного законодательства. Как и А.Е. Постников, он выделяет их недостатки, но дает четкие рекомендации касательно путей его совершенствования24.

Р.Ф. Туровский, крупнейший отечественный исследователь в области политической регионалистики, проводит анализ территориальной организации партийной жизни, географии голосования на выборах и референдумах. Он обусловливает региональные отлич