автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца XV-XVII вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца XV-XVII вв."

На правахрукописи

С

Назарова Галина Андреевна

Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца ХУ-ХУ11 вв.

Специальность 17.00.04 -изобразительное, декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва 2013

3 1 ОКТ 2013

005536821

Работа выполнена на кафедре истории художественной культуры Московского Педагогического Государственного Университета

Научный руководитель: Че1"'ЫЙ Вале>"™ Дмитриевич, доктор

' ' культурологи, профессор

Официальные ошюяенты:

Попов Геннадий Викторович, доктор искусствоведения, профессор, директор центрального музея древнерусской культуры им. Андрея Рублева

Квлтшдзе Нина Валерпевпа, кандидат искусствоведения, доцент кафедры всеобщей истории искусств Российского государственного гуманитарного университета.

Ведущая организация:

Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова.

Защита состоится «25» ноября 2013 года в «11» часов на заседании Диссертационного совета Д 009.001.01 при ФГБНУ «НИИ теории и истории изобразительных искусств Российской академии художеств» по адресу: 119034 Москва, ул. Пречистенка, 21.

С диссертацией можно ознакомиться в филиале научной библиотеки PAX (Москва, ул. Пречистенка,21).

Автореферат разослан «/¿>> октября 2013 года

Ученый секретарь Диссертационного совета Кандидат искусствоведения

Короткая Елена Николаевна

Общая характеристика работы:

Свидетельства почитания митрополита Алексия нашли отражение в посвящениях храмовых престолов, летописях, редакциях жития святого, в том числе лицевых списках, а также в монументальной живописи, иконописи, лицевом шитье и произведениях прикладного искусства. Внимание к святителю было обусловлено той ролью, которую сыграл митрополит Алексий в истории русского государства и Церкви. К его имени и авторитету неизменно обращались в переломные моменты русской истории, когда житийные циклы обогащались новыми эпизодами, актуальными для своего времени.

Их изучение позволит понять общие закономерности развития и изменения житийной иконографии святителя Алексия на протяжении XV-XVII столетий.

Актуальность темы обусловлена отсутствием в научной литературе исследований, посвященных всему комплексу памятников отразивших житие святителя. В течение продолжительного времени объектом внимания ученых была в основном икона круга Дионисия, выполненная для Успенского собора Московского Кремля. В настоящее время предстоит сделать следующий шаг - собрать и истолковать максимально полно свод памятников, объединенных темой истории почитания святителя Алексия, со всеми иконографическими ее вариантами.

Рассмотрение этих проблем позволяет не только понять характер и общие тенденции эволюции житийной иконографии русских святых в XVI-XVII вв., но и уточнить проблему взаимосвязи различных групп произведений, отразивших историю бытия святителя Алексия.

Состояние и степень изученности проблемы. Литература по заявленной теме очень обширна. Однако преимущественным объектом внимания была упомянутая икона из Успенского собора, рассматривавшаяся обычно в паре с иконой «Митрополит Петр». Круг проблем, которые ставили перед собой ученые, в основном касался вопросов атрибуции иконы, литературного источника, лежавшего в ее основе, а также выявления вероятных заказчиков программы.

Авторы так и не пришли к единому мнению о времени ее создания - на этот счет существуют различные точки зрения: от 70-80 гг. XV (А. В. Гршценко 1917, Г. А. Недошивин 1947, И. Е. Данилова 1951, В. Н. Лазарев 1955, Нерсесян 2002) - до начала XVI вв. (В. И. Антонова 1963, В. А. Кучкин 1965, Г. В. Попов 1975, И. А. Кочетков 1981). Исследователи определили иконографический состав памятника, литературную основу (В. В. Кусков

з

1969, И. А. Кочетков 1981), его идеологическую программу, место в системе декорации храма. В то же время икона никогда не рассматривалась в комплексе с другими житийными иконами святителя.

Относительно других памятников, содержащих лицевые циклы святого, специальных исследований не проводилось, некоторые из них, в основном миниатюры, только упоминались в работах, посвященных иным проблемам. Тему Жития святителя Алексия в иллюстрациях Лицевого свода XVI в. затронула О. И. Подобедова в фундаментальной работе, посвященной изучению русских исторических рукописей (1965).

То же самое касается и миниатюр лицевого списка Жития святителя Алексия, который был издан Обществом любителей древнерусской письменности в 1878-1879 гг. и предварительно датирован издателями началом XVII века. До сегодняшнего времени никто специально не рассматривал этот памятник. Н. П. Лихачев (1899), а вслед за ним и Г. В. Попов (1986) упомянули эту рукопись в своих исследованиях, отнеся ее создание к концу XVI века. Ю. А. Грибов сначала (1995) на основании анализа водяных знаков датировал бумагу данного списка 40-50-ми годами ХУП-го века, а потом (2010) в устном докладе сузил датировку до 50-х гг. ХУПв.

Агиографические проблемы в связи со святителем Алексием разработаны более основательно. Впервые анализ Жития святого был сделан В. О. Ключевским (1871), указавшим на пять его редакций, а также четыре редакции Сказания об обретении мощей святителя. Ученый первым высказал сомнение в том, что редакция Жития, содержащаяся в летописи и приписываемая епископу Пермскому Питириму, могла быть источником Пахомиевского Жития (на основании слов самого Пахомия), т. к. в ней было обнаружено множество разночтений с текстом Питирима.

Все исследователи, обращавшиеся к текстам редакций Жития святителя Алексия, начиная с В. О. Ключевского, отмечали их крайнюю противоречивость - Макарий (Булгаков) (1883), Е. Е. Голубинский (1900), И. В. Шляпков (1915). Различные мнения авторы высказывали по поводу количества редакций Жития, времени их составления, авторов текстов и источников, используемых в агиографии. Г. М. Прохоров (1989), а позднее Б. М. Клосс (2001) опровергли утвердившуюся в науке версию о принадлежности первоначальной краткой летописной повести Жития епископу Питириму. Эта точка зрения была поддержана Р. А. Седовой (1998), опубликовавшей список Жития, составленный, по ее мнению, епископом Питиримом. Данный список позволил внести некоторую ясность в один из самых сложных вопросов - о зависимости Пахомиевской редакции

от редакции Жития, составленной епископом Питиримом. Можно сказать, что в области агиографии святителя Алексия, в основном, решены общие проблемы: выделены основные редакции Жития, определены их авторы и время создания памятников. В поле зрения исследователей попадала, главным образом, Пахомиевская редакция Жития - ее списки, источники, время исполнения и степень ее влияния на изобразительные циклы митрополита Алексия. Другие редакции привлекли гораздо меньшее внимание специалистов. Между тем, вопрос их влияния на изобразительные циклы святителя практически не поднимался.

Обозначившийся в последние годы интерес к теме почитания святителя (А. А.Турилов 2000, И. П. Кулакова 2002, Д. Ю. Кривцов 2000-2004) заставляет задуматься о закономерностях появления житийных циклов в тот или иной период истории. В этом плане особый интерес для нас представляет работа Д. Ю. Кривцова, который на примере одного эпизода показал общие принципы эволюции агиографических текстов. Ряд заключений автора открывает новые возможности при анализе иконографии одного из основных эпизодов, повествующих о поездке митрополита в Орду.

В целом, как общие закономерности развития агиографии святителя и иконографические варианты житийных циклов, так и причины возобновления интереса к этой теме в русском искусстве различных исторических периодов до сих пор не были освещены в литературе.

Объект исследования - максимально полный комплекс известных на сегодняшний день произведений изобразительного искусства, включающих в свой состав житийные циклы святителя Алексия.

Предмет исследования - эволюция иконографии житийных циклов святителя в русском изобразительном искусстве конца XV-XVII вв., выраженная в появлении на определенных этапах времени иллюстрированных житий святителя с оригинальными вариантами иконографического решения.

Целью исследования является изучение иконографии житайных циклов митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца ХУ-Х\П вв. Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи:

1. Выявить периоды наибольшего внимания к личности святителя и

осмыслить духовно-идеологические и политические причины,

породившие обращения к личности митрополита Алексия.

2. Оценить обстоятельства возникновения и особенности памятников с

образом святителя, в первую очередь в житийных циклах, а также его единоличных изображений в монументальной живописи, иконописи, в миниатюрах рукописей, лицевом шитье и произведениях прикладного искусства рассматриваемого времени.

3. Выявить и изучить житийные иконы митрополита Алексия и их

соотношение с текстами различных редакций и списков Жития.

4. Изучить иконографию миниатюр «Повести о митрополите Алексии»,

входящих в состав Лицевого летописного свода, и оценить степень их самостоятельности или зависимости от миниатюр других циклов.

5. Исследовать своеобразие интерпретации темы в самом полном лицевом

цикле, посвященном митрополиту Алексию - сборнике XVII столетия, изданном Обществом любителей древнерусской письменности.

Методы исследования обусловлены характером темы и спецификой поставленных задач. Существенная роль отводится иконографическому методу, что даёт возможность выяснить взаимоотношения между памятниками, а также разрешить ряд частных вопросов, связанных с конкретными произведениями. Иконографический анализ определил структуру данной работы: все сохранившиеся житийные циклы св. Алексия сгруппированы по видам - иконные житийные циклы в одной группе, а лицевые сборники с миниатюрами рассматриваются отдельно, с учетом времени создания памятников.

Сравнительно-исторический метод помогает определить особенности восприятия образа и трактовку его личности в памятниках различных исторических периодов

Метод стилистического анализа применяется для решения проблем атрибуции самого значительного по объему и наименее изученного лицевого списка Жития XVII в., изданного Обществом любителей древнерусской письменности.

Междисциплинарный подход обусловлен необходимостью рассмотреть проблемы взаимодействия изображений и агиографических текстов.

Хронологические рамки исследования определены временем активного осмысления темы в русской художественной культуре. За своеобразную точку отсчета принимается появление первого житийного цикла святителя на иконе Дионисия, созданной, вероятно, в 1481 г. - эта дата определяет нижнюю границу нашего исследования. Верхней границей мы

обозначим рубеж ХУП-ХУШ вв., когда в истории русской церкви синодального периода внимание к личности святителя заметно ослабевает, новые редакции Жития более не создаются, а средневековые изобразительные памятники копируются лишь изредка Однако эти рамки не носят обязательного характера и при необходимости в некоторых случаях могут быть раздвинуты.

Научная новизна исследования. В данной работе впервые была сделана попытка рассмотреть эволюцию житийной иконографии святителя Алексия в русском изобразительном искусстве конца ХУ-ХУП вв., а также определить закономерность появления изображений митрополита Алексия в определенные исторические моменты. Было проведено исследование иконографии житийных циклов святителя, которое позволяет составить цельную картину развития изобразительных циклов, выявить их взаимосвязь и художественное своеобразие. В процессе работы уточнена датировка текста и миниатюр лицевого списка Жития святителя XVII в. и определена роль литературной основы ряда житийных икон святителя.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Появление литературных и изобразительных произведений посвященных митрополиту Алексию резонно связать с периодами обостренного интереса к форме сотрудничества церковных и светских властей, когда появляется тенденция превратить образ митрополита Алексия в некий идеологический символ, а также актуализировать его идейно-политическое наследие в русском общественном сознании с помощью литературных и изобразительных произведений.

2. Икона круга Дионисия, созданная для Успенского собора Московского Кремля, становится своеобразной точкой отсчета житийных циклов ХУТ-ХУП вв., что воплотилось, в иконописи, книжной миниатюре и монументальной живописи. Эта икона будет служить эталоном для последующих житийных икон святителя независимо от редакций Жития, лежащих в их основе.

3. Миниатюры «Повести о митрополите Алексии» в Лицевом своде XVI в. представляют собой оригинальный вариант житийного цикла святителя Алексия и являются самостоятельной изобразительной редакцией. При этом они остаются частью Лицевого свода с характерными для него принципами иллюстрирования и особенностями построения изображения.

4. В основе изображений лицевого списка Жития святителя Алексия лежит не дошедший до нашего времени протограф рубежа ХУ1-ХУП вв.

5. Житийный цикл конца XVII века в монументальных росписях церкви Николы Мокрого в Ярославле является самостоятельным как по иконографии, так и в выборе текста, лежащего в его основе. Возможно, в приделе церкви Николы Мокрого он появляется не просто как московский святитель, но как пример идеального сотрудничества церковных и светских властей.

Практическая значимость. Рассмотренный материал может быть использован в общих трудах по истории русского искусства, истории русской церкви, в изданиях по иконографии русских святых, а в музейной практике -при подготовке выставок и каталогов.

Апробация исследования:

По теме диссертации были сделаны доклады на научных конференциях:

1. «О некоторых особенностях иконы конца XIX в. «Митрополит Алексий с житием» из собрания МГОМЗ. Научно-практическая конференция «Искусство и культура русской усадьбы XVÜ-XIX вв.» в Московском государственном объединенном музее-заповеднике 18-19 октября 2007 г.

2. «Образ митрополита Алексия в миниатюрах Лицевого летописного свода XVI в. Особенности иконографии». XIX научные Забелинские чтения Государственного исторического музея «История России в Историческом музее - Исторический музей в истории России». 8-11 декабря 2008 г.

3. «К истории создания житийных циклов святителя Алексия Московского». XIX Ежегодная богословская конференция ПС 11 У. 21-23 января 2009 г.

4. «Лицевое житие митрополита Алексия первой половины XVII в. Особенности стиля». Научные чтения Московского педагогического государственного университета. 15 марта 2011 г.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из Введения, пяти глав, Заключения, альбома иллюстраций.

Во Введении дается общая характеристика работы, обосновывается значимость и актуальность темы, формулируются цели, задачи и методология исследования. Кратко определяются основные аспекты почитания святителя Алексия и их отражение в иконографии. Обозначаются

хронологические рамки работы, дается характеристика исторической ситуации раннего этапа рассматриваемого периода (середины XV в.).

В главе I «История изучения иконографии митрополита Алексия»

рассматривается история изучения заявленной темы. Анализируются научные работы, оценивающие обстоятельства возникновения конкретных произведений искусства, отражающих его житие и литературную основу лицевых циклов святителя.

Глава II. «История почитания святителя Алексия в средневековой Руси» - посвящена выявлению причин, вызвавших появление житийных памятников в определенные исторические периоды

Местное почитание митрополита началось, вероятно, сразу же после его смерти (+1378 г.). Об этом может свидетельствовать возникновение уже к 1379-1382 гг. первоначальной краткой летописной «Повести о Алексии митрополите». Также важным свидетельством уважительного отношения к святителю является древнейшее изображение Алексия на шитом воздухе 1389 г., где он, среди других московских митрополитов, представлен в составе деисусной композиции. При митрополите Фотии, в 1431 или 1438 г., были обретены мощи святителя. В связи с их открытием чудовский архимандрит Питирим, впоследствии епископ Пермский, написал новую редакцию Жития и службу на обретение мощей святого.

Со второй половины XV в. изображения Алексия (часто - в паре с митрополитом Петром) получают широкое распространение. К этому времени относится несколько икон и памятников шитья с его изображением.

Интерес к личности митрополита Алексия активизировался после утверждения автокефалии русской церкви в 1448 г. Одним из первых деяний митрополита Ионы, поставленного собором русских епископов, было установление празднования святителю Алексию, который, по мнению А. Е. Преснякова, положил начало той парадигме, согласно которой «православная Русь - часть священной христианской политики, политического тела Церкви, а власть великого князя всея Руси и русского митрополита - органы его устроения»1. Причтение к лику святых митрополита Алексия, как одного из немногих русских, которым удалось возглавить митрополию, должно было поддержать церковно-канонический авторитет национальной Церкви.

Почти сразу же после прославления мощей святителя в 1450 г., по поручению митрополита Ионы, Пахомий Логофет написал службу святому, «Повесть об открытии мощей», а в 1459 г. - пространное Житие, в основу которого легли летописная повесть и Житие, созданное епископом Питиримом. Житие митрополита Алексия в редакции Пахомия Логофета

9

послужило литературным источником для иконы «Св. митрополит Алексий с житием» (ГТГ), написанной, вероятно, в 1481 г. вместе с парной ей иконой «Св. митрополит Петр с житием», («Московский Кремль») для иконостаса Успенского собора Московского Кремля. Эта икона становится образцовой для последующих житийных циклов, которые будут создаваться на протяжении XVI-XVII вв., что нашло отражение, как в иконописи, так и в книжной миниатюре и монументальной живописи.

В 1526-1530 гг. была выполнена еще одна редакция Жития митрополита Алексия, специально предназначенная для Никоновской летописи, которая составлялась, скорее всего, в церковной среде и была связана с московской митрополичьей кафедрой. Ее создатели настойчиво проводили мысль о неприкосновенности церковных имуществ вообще и митрополичьих владений в частности, для чего активно привлекали текст из жития святителя Алексия, повествующий о вкладах, сделанных митрополитом в основанные им монастыри.

В 1540-е гг. житийный цикл был выполнен во фресках церкви Рождества Богородицы на Возмище в Волоколамске. Появление его в росписи храма отвечало возрождающемуся в этот период интересу к фигуре святителя Алексия в придворной среде.

При Василии Ш, в связи с остро вставшим вопросом о рождении наследника престола, появился обычай обращения с молитвой о чадородии к святителю Алексию как покровителю правящей династии Рюриковичей и заступнику традиции престолонаследия в московском великокняжеском доме - от отца к сыну. После рождения в 1530 г. наследника престола, будущего царя Иоанна IV, по обету, в 1531 г. великий князь Василий Иванович сделал новую раку для мощей святителей Петра и Алексия, all февраля 1535 г. митрополит Даниил переложил туда мощи Алексия. Впоследствии в Чудовом монастыре, у мощей святителя не только молились о ниспослании наследника, но и стали крестить новорожденных царских детей. Здесь крестили царевича Иоанна в 1554 г., а в 1557 г. - царевича Федора, в присутствии самого царя. Там же крестили царя Алексея Михайловича, причем таинство совершил сам патриарх Филарет, крестивший собственного внука. Потом и он, в свою очередь, в 1672 г. крестил в Чудове своего сына, будущего Петра I.

Следующий период почитания митрополита Алексия приходится на середину XVI в. и связан с личностью митрополита Макария, который утверждал теократический характер царской власти и необходимость союза власти мирской с церковью, при главенствующей роли последней. Самостоятельность Русской Церкви была одной из главных его забот. В этой

связи проводится цикл мероприятий, направленных на осуществление этой цели. В середине - второй половине XVI ¡в. создаются Великие Четьи Минеи, Степенная книга царского родословия и Лицевой летописный свод.

В составе последнего, выполненного в 1570-е гг., среди нескольких иллюстрированных житий была и Повеете о митрополите Алексие (БАИ. ОР. 31.7.30). К середине - концу XVI века относится и несколько единоличных икон святителя.

Наиболее полно жизнеописание митрополита Алексия отразилось в лицевом списке (РНБ. БЛ. № 364; Погод. № 676), изданном Обществом любителей древнерусской письменности (ОЛДП) в 1887 г. В рукописи насчитывается 225 миниатюр. Предварительно издатели датировали список жития началом XVII в.

Это лицевое Житие митрополита Алексия, иллюстрирует текст Степенной книги царского родословия, созданный еще в 1560-е гг. XVI в., где вся история России была представлена как непрерывная цепь взаимодействия священства и царства. Датировка этого памятника является одной из задач данной работы.

Если исходить из идеологических причин, вызвавших создание этого цикла, то здесь возможно несколько вариантов. Он мог быть создан на рубеже ХУ1-ХУП вв. и приурочен к событиям 1596 г., когда был установлен праздник трем святителям Московским: Петру, Алексию и Ионе. Тем более что несколькими годами ранее, в 1589 г., произошло учреждение патриаршества на Руси, ставшее следствием достижения автокефалии Русской Церкви. С другой стороны, авторитет и покровительство св. Алексия были актуальны и в 30-40 гг. XVII века во время правления Михаила Федоровича Романова при активном участии в управлении патриарха Филарета. Однако рукопись могла быть создана и позднее - в 50-е гг. XVII в., и быть связанной со знаменательным событием в жизни царской семьи, когда 12 февраля 1654 г. в день памяти святителя Алексия у Алексея Михайловича и Марии Ильиничны родился долгожданный наследник (+1670), нареченный в честь святителя. Во всяком случае, от середины - второй половины XVII в. до нас дошли две житийные иконы митрополита Алексия. Отметим, что идея симфонии светской и царской власти при патриархе Никоне в очередной раз обретает актуальность.

Таким образом, обращение к личности митрополита Алексия всегда было обусловлено важными, зачастую переломными моментами русской истории, например, в период установления автокефалии, в эпоху царствования Иоанна Грозного и митрополита Макария (1547-1563), при учреждении Патриаршества. Его имя было востребовано в период правления

11

первых Романовых и в 1660-е гг., когда Никон пытался нарушить гармонию отношений светской и церковной власти. Именно на этих этапах русской истории ощутима ориентация на «золотой век» русской митрополии, когда, как и во время правления Дмитрия Ивановича (Донского) при поддержке митрополита Алексием обозначилось тесное сотрудничество светских и церковных властей. В указанные периоды времени просматривается тенденция - использовать имя и авторитет святителя как идеологический символ.

Характер почитания и процесс изменения отношения к личности святителя можно проследить и по изображениям святителя Алексия, в составе святых, в стенных росписях. Здесь святитель «проделал путь» от своего первого изображения 1502 г. (на восточной стороне северо-восточного столпа, в церкви Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря), до стены абсиды в Благовещенском и Архангельском соборах Московского Кремля. Во второй половине XVI века в монументальных росписях в изображении митрополитов Петра и Алексия происходят композиционные изменения, и, соответственно, появляются новые оттенки смысла в понимании их образов. Включенные в композицию «Служба святых отцов» московские святители Петр и Алексий соотносятся с ликом вселенских отцов Церкви, например со святителем Николаем, архиепископом Мирликийским и другими великими святителями.

Эта линия в изображении московских митрополитов Петра и Алексия становится определяющей в искусстве XVII в. Фигуры обоих святителей присутствуют в большинстве алтарных росписей этого времени. Оба они включены в состав других русских и общехристианских святых.

Последний всплеск почитания святителя Алексия пришелся на конец XVII века. Его появление отмечено сразу несколькими памятниками (литературными, иконами, храмовыми посвящениями), связанными с именем митрополита Алексия.

Одним из поздних житийных циклов является роспись придела Алексия митрополита в церкви Николы Мокрого в Ярославле, выполненная предположительно в 1676-77 гг. В церкви, построенной как «царское богомолье» в 1660-е гг., факт посвящения нового престола Ярославского храма именно святителю Алексию смотрится не случайным событием. По-видимому, его фигура продолжала в эти годы оставаться идеальным примером гармонии совместного существования царской и церковной власти.

В конце XVII в. была выполнена еще одна редакция Жития митрополита Алексия. Она была написана при патриархе Адриане иноком Чудова монастыря Евфимием, известным справщиком книг и сотрудником

12

Еггафания Славинецкого. Последний раз к тексту Жития митрополита Алексия обратились в 1695 г., когда Дмитрием Ростовским была осуществлена обработка Жития святителя. От конца XVII в. до. нас дошло несколько икон с единичным изображением митрополита Алексия. Некоторые из них, вероятно, были написаны как храмовые образы для церквей и приделов, посвященных святителю Алексию. Именно в конце XVII века учреждается сразу несколько таких церковных престолов. Появление в 80-90-х гг. XVII в. сразу нескольких памятников, относящихся к различным видам искусства и связанных с именем митрополита Алексия, свидетельствует еще об одной из последних и значительных волн интереса к личности святителя, напоминавшем о золотом веке московской митрополии.

В ХУШ в. значимость культа святителя Алексия сошла на нет. С наступлением Синодального периода в жизни церкви необходимость согласованных действий церковной и светской власти теряет актуальность. Происходят изменения тех форм, в которые облекалось сотрудничество духовной и светской власти.

Митрополит Алексий является одной из самых значительных фигур в истории Русской Православной Церкви, подтверждением чего служат многочисленные памятники, ему посвященные. Эти произведения помогают воссоздать общую картину бытования иллюстрированных циклов Жития святителя.

Глава П1 - «Житийные иконы святителя Алексия» - посвящена рассмотрению особенностей житийной иконографии святителя Алексия на основе сохранившихся шести икон митрополита Алексия с житием конца XV - XVII вв. и одной иконы конца XIX в., восходящей к средневековой иконографической традиции.

Икона «Св. Алексия с житием», выполненная иконописцем круга Дионисия для Успенского собора Московского Кремля, (ГТГ) была важна в исследовании как опорный памятник для оценки других циклов.

Анализ сохранившихся до наших дней житийных икон святителя Алексия показал, что во всех них, в большей или меньшей степени, в качестве образца для иллюстрирования сюжетов Жития использовалась икона круга Дионисия. Притом, что детальное изучение некоторых клейм житийных икон митрополита Алексия конца XVI - XVII вв. позволило предположить параллельное существование двух традиций иллюстрирования житийных икон митрополита Алексия. Литературным источником одних памятников являлась редакция Пахомия Логофета, лежащая в основе иконы круга Дионисия, для других икон активно привлекались поздние редакции текста жития XVI и ХУЛ вв.

Одной из целей подготовки поздних редакций было сглаживание противоречивых сведений из житийного повествования, которые обнаружились у Питирима и Пахомия Логофета, в частности, когда авторы вынуждены были разделить одну поездку митрополита Алексия в Орду, состоявшуюся в 1357 г., на две. Из-за такого рода накладок возникла путаница с именами правивших в Орде ханов и восседавших на московском столе великих князей в периоды поездок митрополита Алексия. В разных редакциях выдается различная версия. Эта же путаница, соответственно, проявляется и в иконных клеймах.

Наиболее наглядно это несоответствие текста Жития и иконографии исходного образца можно заметить на двух житийных иконах святителя Алексия XVII в. Одна из них происходит из Чудова монастыря (ГТГ) и датируется началом XVII в. (впервые была опубликована нами), а другая - из Зачатьевского монастыря Москвы (ГИМ) - третьей четвертью XVII в. Надписи из поздних редакций сопровождали до реставрации 1915 г. и икону из Успенского собора Московского Кремля. Эти надписи сохранились на точной копии иконы круга Дионисия, выполненной Федором Соколовым в 1878-1879 гг. (МГОМЗ) (впервые была опубликована нами).

Если клейма икон, иллюстрирующих житие митрополита, различались в основном своим текстовым источником, то порядок последних сцен зачастую меняется.

Во-первых, принципиально не изменяя иконографию, иконописцы имели возможность расставить в них свои смысловые акценты (последние клейма житийных икон святителя из Чудова и Зачатьевского монастырей, а также еще одной житийной иконы святителя XVII в. (ГТГ), где вместо исцелений появляются сцены почитания мощей святителя. Таким образом, иконописец мог акцентировать внимание на равнозначности прижизненных и посмертных деяний, воспринимаемых как проявления чудесной силы святого.

Во-вторых, при появлении новых упоминаний о чудесах у мощей святителя в летописных сообщениях, эти сюжеты включаются в икону в качестве заключительного клейма (исцеление жены от недуга на иконе конца XVI в., происходящей из Сольвычегодского Благовещенского собора(СИХМ)). Возникновение этого сюжета в житийных иконах с конца XVI в., возможно, обусловлено детальной разработкой этой темы в Лицевом летописном своде, созданном в 70-е гг. XVI в.

Иконы митрополита Алексия конца XVI- XVII вв. демонстрируют определенную зависимость от лицевых рукописей, содержащих развернутые циклы Жития. Особенно сильно эта связь прослеживается с лицевым

14

списком Жития святителя Алексия XVII в. Некоторые сцены (последняя Литургия, основание Чудова монастыря) на иконе XVII в. из Третьяковской галереи обнаруживают прямые цитаты из аналогичных миниатюр лицевого списка Жития. Имеется связь и с миниатюрами Лицевого свода Например, можно отметить появившиеся под влиянием миниатюр Лицевого свода сцены переезда родителей из Чернигова на иконах из Зачатьевского и Чудова монастырей (1-ые клейма), а также наличие в клейме молебна перед поездкой в Орду образа Богоматери-Гликофилусы на иконе из Русского музея (13 клеймо) и в миниатюрах «Повести» в Лицевом своде (л.745 об.). Появление этого образа усиливает акцент на почитаемых святынях, хранящихся в главном соборном храме Москвы.

Житийное повествование в монументальных росписях церкви Николы Мокрого, выполненное в 1676-1677 гг., является самостоятельным циклом, отличным от иконописной традиции, как в выборе текста, лежащего в его основе, так и в иконографии. К его составлению был привлечен весь комплекс известных к тому времени изобразительных вариантов.

Разнообразие используемых образцов было продиктовано, прежде всего, выбором текста для иллюстрирования. Он представляет собой набор эпизодов, никогда прежде вместе не собранных в рамках одного жития святителя. Возможно, что это была часть недошедшего до нас ростовского летописца, в свою очередь скомпилированного из разных фактов жития святителя. Выбор именно этих событий свидетельствовал о востребованности фигуры святителя как преемника митрополичьей власти от Константинополя, а также о продолжающейся действенности его святости, подчеркиваемой через демонстрацию новых исцелений у его гроба.

Глава IV. «Житийный цикл митрополита Алексия в миниатюрах Лицевого летописного свода XVI века». В этой главе, на примере миниатюр, посвященных святителю Алексию, рассматривается проблема влияния иконографии более ранних житийных циклов икон на миниатюры Лицевого свода, а также их взаимосвязь в составе последнего. В данном разделе анализируются возможности миниатюриста в передаче содержания текста и его интерпретации.

В состав Лицевого свода XVI в. входит Житие митрополита Алексия. «Повести о митрополите Алексии» уделено в составе Лицевого свода 56 листов (Остермановский I, л.727об. - л.756). Житие иллюстрировано 55-ю миниатюрами. Также в Лицевом своде нами выявлено еще сорок миниатюр, иллюстрирующих отдельные летописные известия о митрополите Алексии, дополняющие его жизнеописание еще целым рядом эпизодов.

В основе миниатюр «Повести» лежит другая редакция Жития. При сопоставлении текстов Жития митрополита Алексия, входящих в Лицевой свод и в Никоновскую летопись, было обнаружено, что оба текста в этой части почти идентичны. Различается только имя святого, данное ему в святом крещении - в Никоновской летописи он называется Симеоном, а в Лицевом своде - Елевферием (л.730).

Известно, что в Никоновскую летопись входит четвертая, специально составленная для нее, редакция Жития митрополита Алексия. Житие митрополита Алексия в Никоновской летописи существенно отличается от Пахомиевского текста, лежащего в основе иконы круга Дионисия. Различаются они по составу - какие-то эпизоды, описанные у Пахомия, здесь отсутствуют, и наоборот, появляются новые. Не совпадают и некоторые исторические факты жизни святителя. Это различие текстов отразилось и на соответствующих иллюстрациях «Повести о митрополите Алексии». По сравнению с иконой лицевое Житие содержит большее количество эпизодов, прежде всего за счет новых сюжетов, никогда не иллюстрировавшихся на иконах.

При сопоставлении миниатюр Лицевого свода с иконными сценами обнаружилось, что наиболее близки к иконным схемам оказались, иллюстрации отдельных погодных сообщений Лицевого свода. Здесь миниатюрист гораздо чаще использовал уже сложившуюся иконографию. Одновременно тут появляются новые комбинации устоявшихся иконографических схем, зачастую с выявленной авторской позицией.

«Повесть о митрополите Алексии» оказалась в меньшей степени связана с традициями иконной версии Жития святителя. В то же время отдельные сцены свидетельствуют о знакомстве миниатюриста с иконным наследством. Однако все знакомые эпизоды он все равно знаменует заново, как и массу новых, не имеющих ранее соответствующих изобразительных решений. Это было продиктовано особой задачей миниатюры - создание единого повествовательного и изобразительного цикла, призванного представить цельную картину жизни и деятельности митрополита Алексия, где текст и его иллюстрация органично дополняли бы друг друга и не противоречили своими художественными приемами другим миниатюрам Лицевого свода. Эта самостоятельная изобразительная редакция, не связанная непосредственно с предшествующей иконной традицией, представляет собой оригинальный вариант житийного цикла святителя Алексия. При этом она остается частью Лицевого свода с характерными дня него принципами иллюстрирования и особенностями построения изображения. Однако, несмотря на новую иконографию большинства сцен в миниатюрах Повести, они, в отличие от изображений, сопровождающих

отдельные погодные сообщения, почти не выдают оригинальной авторской позиции, художник не столько интерпретирует текст, сколько просто его фиксирует, выполняя главную задачу - воспроизвести картину жизни святителя, одного из покровителей Московского царства

В миниатюрах Лицевого свода нашли образное выражение некоторые идеи, лежащие в основе текста Никоновской летописи. Так, в сценах основания монастырей подчеркнуто значение митрополита не только как основателя, но и как вкладчика богатых даров обители. Такая роль Алексия корреспондирует с одной из основных идей составителей Никоновской летописи, где настойчиво проводился тезис о неприкосновенности церковных имуществ и, особенно, митрополичьих владений. Именно эти тексты Никоновской летописи, повествующие об основании митрополитом Алексием монастырей, были включены в состав Кормчей книги и привлечены для подготовки собора 1531 г., направленного на укрепление привилегий церкви и, особенно, на отстаивание прав монастырей на владение селами.

Глава V. «Лицевой список Жития святителя Алексия» — посвящена всестороннему рассмотрению лицевого списка Жития святителя: оценке иконографических особенностей списка, уточнению датировки памятника на основании иконографических и стилистических признаков.

Этот памятник представляет собой иллюстрированный текст седьмой главы одиннадцатой степени Степенной книги. В контекст Жития митрополита Алексия включены отдельные события русской истории середины XIV - конца XVI вв. Примечательно, что лицевое Житие митрополита Алексия содержит упоминания большого числа русских государственных деятелей - великих князей, царей и митрополитов. Начинается Житие повествованием о рождении будущего святителя и завершается устроением драгоценных рак святителю царем Федором Ивановичем и переложением туда мощей святителя Алексия царем Борисом Годуновым.

Текст лицевой рукописи весьма сложен по своему составу. В его основе лежат несколько источников: список «Жития святителя Алексия» в Степенной книге 60-х гг. XVI в., «Повесть и отчасти исповедание о преложении честных и многочудесных мощей...» при царствовании Бориса Годунова, написанная, вероятно, на рубеже ХУ1-Х\П вв. и «Чудеса у мощей святителя». Последний текст, включенный в лицевой список Жития святителя Алексия, позволяет его довольно точно датировать. Известно, что в начале XVII в. Степенная книга в очередной раз подверглась редактуре. Так, в Пискаревском списке Степенной книги (РГБ. №177, ф.228) Житие

святителя уже было дополнено не только чудесами, а целым «.Сказанием вкратце о чудесех святого Алексия чудотворца». В состав Сказания входят девять чудес из редакции Пахомия Логофета, вслед за которым Сказание об иноке Науме, составленное митрополитом Феодосием в 1462 году, а затем повествуется о чудесах, происшедших у мощей святителя в 1518-1519 гг. при Василии Васильевиче и митрополите Варлааме. Эти чудеса были заимствованы из погодных сообщений Никоновской летописи. Как показал анализ сборников ХУП-ХУШ вв., содержащих Житие святителя Алексия в редакции Степенной книги, в него включено именно «.Сказание вкратце о чудесех святого Алексия чудотворца» из Пискаревского списка, а не восемь-девять чудес, составленных еще Пахомием. Важно заметить, что после составления этого Сказания в начале XVII в., оно неизменно включается в состав Жития святителя Алексия.

Вместе с тем, в лицевом списке Жития святителя Алексия задействованы только те чудеса, которыми ограничивается текст Пахомия Логофета. Сравнение текстов чудес в лицевом списке Жития святителя Алексия и в редакции Пахомия обнаруживает их совпадение. Различия касаются стилистики. Наиболее значительные связаны с привнесением в рассказ о чудесах некоторых дополнений. Они отсутствуют и в тексте Сказания начала XVII в. Пискаревского списка, но есть в редакции Сказания из Милютинских Четьих Миней, которые писались уже в 1646-1654 гг. Таким образом, самый поздний по времени компонент текста лицевого списка появляется не ранее 1646-1654 гг.

Известно, что в феврале 1654 года у Алексея Михайловича родился долгожданный наследник, царевич Алексей (1654-1670 гг.), небесным покровителем которого стал святитель Алексий. Вероятно, именно к этому событию был заказан список иллюстрированного Жития митрополита Алексия. Включение в состав Жития чудес из редакции Пахомия Логофета, вместо распространенного с начала XVII века «Сказания вкратце о чудесех святого Алексия чудотворца» из Пискаревского списка, наводит на мысль о существовании протографа рубежа Х\П-Х\/П вв., с которого и списали текст в лицевой список Жития святителя Алексия, заменив его более свежей редакцией чудес из Милютинских Четий Миней.

При сопоставлении миниатюр лицевого списка Жития с миниатюрами Лицевого свода, содержащими жизнеописание святителя, и иконными клеймами, было обнаружено, что лицевой список представляет собой самостоятельное произведение. Прежде всего, это произошло за счет введения новых эпизодов из жизни митрополита Алексия, а также включения в контекст повествования событий, не всегда напрямую относящихся к святителю. Также удалось выяснить, что, несмотря на знакомство

миниатюриста со сценами и житийных икон, и Лицевого свода, подавляющее количество эпизодов он знаменует заново, не опираясь на уже существующие схемы. Здесь в гораздо меньшей мере, чем в других памятниках, посвященных жизнеописанию святителя Алексия, прослеживается преемственность к сложившейся ранее иконографии. Частично художник использует уже известные иконографические схемы, но только из самых известных эпизодов, например, об исцелении царицы Тайдулы. Вместе с тем, в отдельных эпизодах предлагается новое самостоятельное решение изображений. Некоторые же Иконографические решения миниатюриста находят аналогии в житийных иконах святителя середины - второй половины XVII в. Иконография этих сцен скорее характерна для XVII века, чем для более раннего времени.

Таким образом, можно говорить об иконографической двоякости лицевой рукописи Жития, заключающей в себе как традиции XVI, так и XVII вв., что опять приводит к версии о существовании протографа, воспроизведенного вновь в середине XVII веке. О свободном оперировании художником составом миниатюр свидетельствует и выполнение совершенно новых иллюстраций к текстовым вставкам середины XVII в., которые, в свою очередь, близки к тексту Милютинских Четий Миней.

Эта предположения подтвердил и стилистический анализ миниатюр. Так, с одной стороны миниатюры лицевого списка ОЛДП близки к лицевым рукописям, созданным в конце XVI в. - «Повести о Зосиме и Савватии» (ТИМ, собр. Вахрамеева, №71), и особенно к миниатюрам Жития Сергия Радонежского (РГБ, Ф.304ЯП №21)

Вместе с тем некоторые особенности миниатюр указывают на то, что анализируемый список не мог появиться ранее первой четверти XVII в., когда окончательно укрепился вкус, рожденный еще на рубеже ХУЮСУП вв. под влиянием, так называемого Строгановского круга, и продержавшийся, в основных своих чертах, до середины XVII века. Наряду с этим здесь отразился ряд признаков, характерных изображениям середины XVII в.

Лицевой список Жития святителя Алексия по своим стилистическим признакам очень противоречив, его трудно вписать в какой-нибудь определенный круг памятников, временные рамки для его датировки очень широкие. Он был создан, вероятно, не ранее второй четверти XVII в. и является сильно архаизирующим памятником, так как опирается на традиции рубежа XVI - первой половины XVII столетия.

Стилистическая «двойственность» миниатюр списка Жития святителя Алексия, скорее всего, была обусловлена обстоятельствами его заказа, т.к. данный список, по видимому, воспроизводил протограф начала XVII в.

19

Лицевое Житие почитаемого первосвятителя московского, созданное в начале XVII в., было не только явлением художественной жизни, но и событием государственным. Поэтому, очень вероятно, что при использовании почитаемого образца художник следовал не только его иконографии, но и стилю.

Официальный, возможно царский или исходящий из близкого окружения самодержца заказ, сказался на отсутствии в данном списке повествовательной занимательности, что и придало ему некоторое однообразие, проявившееся в повторяемости композиций.

В Заключении подводятся итоги исследования.

Анализ сохранившихся житийный циклов митрополита Алексия второй половины XV - XW вв., выполненный с привлечением литературных и ряда исторических источников позволил составить представление о путях развития житийной иконографии святителя Алексия в период позднего Средневековья.

Выявление важнейших периодов всплеска интереса к этой теме в русском искусстве позволило увидеть закономерность обращения к личности митрополита Алексия, которое чаще всего было связано с важнейшими вехами русской истории. Они характеризуются интересом к той форме сотрудничества церковных и светских властей, которая получила еще в IV веке название симфонии священства и царства. Как правило, именно в эти периоды житийная иконография святителя Алексия неизменно обогащалась новыми эпизодами.

Один из первых импульсов почитания митрополита Алексия был связан с подготовкой и проведением канонизации в середине XV в. На этой волне был создан первый памятник с житийным циклом святителя Алекам -икона 1481 г. из Успенского собора Московского Кремля. Именно она послужила образцом для последующих житийных икон митрополита Алексия, сохранившихся от конца XVI-XVII вв., независимо от редакции Жития, лежащей в их основе и зачастую имеющей фактологические разночтения с Пахомиевской редакцией.

В середине XVI в., когда при Иване Грозном и митрополите Макарии вновь актуализируется тема сотрудничества светских и церковных властей, новые редакции Жития митрополита Алексия появляются в программных произведениях эпохи - Никоновской летописи и Степенной книге царского родословия. Миниатюры «Повести о митрополите Алексии» Лицевого свода XVI в., созданные на основе текста Никоновской летописи, представляют собой оригинальный вариант решения житийного цикла святителя Алексия.

20

При этом они остаются органичной частью Лицевого свода и отражают его общие стилевые характеристики. В миниатюрах нашли образное воплощение ряд идей, лежащих в основе тексте Никоновской летописи, например, в некоторых сценах акцентируется внимание на теме монастырского землевладения. В аналогичных композициях других житийных циклов эта тема не нашла подобного осмысления.

Лицевой список Жития святителя XVII века в своей литературной основе имеет текст редакции, созданной для Степенной книги. Кроме самого текста Жития в состав лицевого списка входят еще два произведения, одно из которых позволило уточнить датировку лицевого списка не ранее 1646-1654 гг. Иконографическая и стилистическая двойственность этого лицевого списка позволила предположить существование протографа конца XVI в. Его воспроизведение в середине XVII в. было приурочено к рождению у Алексея Михайловича в 1654 г. долгожданного наследника царевича Алексея, нареченного в честь святителя Алексия. Государственное значение этого памятника определялось не только фактом рождения долгожданного наследника соименного святителю Алексию, но и вновь возникшей актуальностью идей симфонии государственной и церковной власти при правлении Алексея Михайловича. Вопрос о соотношении светской и церковной властей был одним из важнейших в политической жизни Русского государства в этот период.

Появление Алексеевского придела в церкви Николы Мокрого в Ярославле, возведенной в конце 1660-х гг. как одно из мест для «царского богомолья», является еще одним свидетельством авторитета святителя в русском общественном сознании. Это самостоятельный, наиболее многосоставный цикл, в котором, тем не менее, прослеживается мысль об исторической преемственности митрополичьей власти от Константинополя, а включение новых многочисленных чудес святителя свидетельствовало о продолжающейся традиции его почитания.

Последний всплеск интереса к имени святителя Алексия наблюдался в конце XVII века и проявился в создании целого ряда памятников, связанных с именем митрополита Алексия (литературных произведений, икон, церковных престолов).

С началом Синодального периода происходит изменение тех форм, в которые облекалось сотрудничество духовной и светской власти. К XVIII в. значение культа святителя Алексия угасает, хотя в Х\^1-ХУП вв. практически ни одна государственная грамота не обходила упоминанием этого святого вместе с другими чтимыми святыми и святынями.

Почитание митрополита Алексия и традиция изображений его деяний и чудес в русском искусстве второй половины XV - XVII вв. оказываются тесным образом связанными с насущными проблемами русского государства и церкви. Факты его церковно-политической деятельности нашли непосредственное отражение в его посмертном почитании и многочисленных циклах с его деяниями.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. К истории создания житийных циклов святителя Алексия // Театр. Живопись. Кино. Музыка. Альманах российской академии Театрального искусства ГИТИС. М., 2008. Вып. № 1 (3). С. 103-116. (0,6 ал.)

2. Житийные циклы митрополита Киевского и всея Руси Алексия. Проблемы изучения // Преподаватель. XXI век. М., 2009. №3. С. 375-380. (0,3 ал.)

3. Лицевой список Жития святителя Алексия XVII века из собрания Общества любителей древней письменности: проблемы атрибуции // Материалы Международной заочной научно-практической конференции «Филология, искусствоведение и культурология: тенденции развития». Россия, г. Новосибирск, 12 марта 2012 г. Новосибирск, 2012. С. 110-119. (0,5 ал.)

4.0 некоторых особенностях иконы конца XIX века «Митрополит Алексий с житием» из Московского государственного объединенного музея-заповедника // Коломенское. Материалы и исследования. Выпуск 11. М., 2008. С. 155-162. (0,4 а.л.).

5. Житийные иконы митрополита Алексия XVI-XVII вв. Проблемы эволюции // Искусство христианского мира М., 2009. Вып 11. С 368376. (0,6 а.л.)

6. Образ митрополита Алексия в миниатюрах Лицевого летописного свода XVI в. Особенности иконографии // Забелинские научные чтения 2008. Труды Государственного исторического музея. Вып. 182. М., 2010. С. 198-213. (0,8 ал.)

7. Миниатюры жития Алексия митрополита Московского из Лицевого летописного свода XVI в. //Лики истории. М., 2010. С. 39-62. (1 а.л.)

8. О времени создания лицевого списка Жития святителя Алексия XVII века из собрания Общества любителей древней письменности // Искусство христианского мира М., 2012. Вып. 12. С. 242-251. (0,7 ал.)

Общий объем опубликованных работ составляет 5 ал. 1 Пресняков А.Е. Московское царство. Прага, 1918. С. 69.

НАЗАРОВА Галина Андреевна

Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца ХУ-ХУП вв.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

ЛИЦЕНЗИЯ ПД № 00608 Формат 60x84/16 1,5 усл. п.л. Бумага офсетная 80 гр. Тираж 100 экз. Заказ №174

Отпечатано с готовых о/и в типографии ООО «Медина-Принт» ул. Селезневская д. 11 А, стр. 1 тел.: (495)943-26-80

Текст диссертации на тему "Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца XV-XVII вв."

НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ХУДОЖЕСТВ

На правах рукописи

04201364724

Назарова Галина Андреевна

Житийные циклы митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве конца ХУ-ХУП вв.

Специальность 17.00.04 -изобразительное, декоративно-прикладное искусство

и архитектура

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Научный руководитель: доктор культурологии, профессор: В.Д. Черный

Москва 2013

Введение

Митрополит Алексий - одна из самых значимых и почитаемых фигур в русской истории. Его почитание имеет длительную историю. Интерес к образу святителя Алексия не ослабевал на протяжении многих поколений. Это внимание отразилось в древнерусской литературе XIV - XVII вв., в посвящениях храмов, его изображения постоянно встречаются в иконописи, в монументальной живописи и миниатюрах Древней Руси.

Одной из важнейших причин для такого уважительного отношения к его личности стало то обстоятельство, что наряду со святителем Петром Алексий оказался одним из немногих иерархов русского происхождения, управлявших митрополией всея Руси в XIV - первой половине XV века. Митрополитом Киевским и всея Руси он бы поставлен Цареградским патриархом Филофеем в 1354 г.

Внимание на этом акцентируется уже в первой повести «О Алексии митрополите», составленной между 1379 и 1382 годами1. Короткий летописный рассказ малоинформативен - здесь, например, отсутствуют сведения о прижизненных и посмертных чудесах святителя, упоминается только одна церковь, основанная святителем. Как отмечают исследователи этого текста, здесь еще отношения между митрополитом и московскими князьями лишены всякого политического контекста . Однако надо заметить, что на этом фоне автор жития все же достаточно подробно останавливается на описании поставления Алексия в митрополиты от Царьградского патриарха3.

Уже к середине XV века - времени канонизации святителя Алексия, этот фактор окажется одним из важнейших. В это время фигура митрополита Алексия становится очень востребованной на фоне сложившейся политической ситуации.

Середина XV века - сложное время в истории Русского государства и всех стран восточнохристианского мира, ознаменовавшееся двумя

трагедиями - Флорентийской унией и падением Константинополя. Эти события, затронувшие все страны православного мира, в середине - второй половине XV в. отражаются в политической и церковной жизни Руси. Принятие унии митрополитом Исидором и попытка ее распространения на Руси окончилась его арестом и последующим бегством из русских пределов, что подготовило почву для самостоятельного избрания собором русских епископов и поставления на митрополию Ионы в 1448 г. без благословения вселенского патриарха. После событий 1453 г., захвата турками столицы Византийской империи, Русь осознавала себя единственным в мире независимым православным государством, сохраняющим истинную веру, а греческое православие считали «изрушившимся» из-за того, что греки находились под властью мусульман/

Одновременно с этими событиями происходят изменения и внутри страны. Во главе русских земель уже официально становится Москва, которая в это время заявляет о себе как о центре единого Русского государства и всей русской церкви. Новый центр нуждался в своих святых покровителях. Поэтому митрополит Алексий, сыгравший большую роль в деле возвышения Москвы, вслед за святителем Петром, провозглашается одним из главных покровителей города. Об этом свидетельствует его изображение на шитом воздухе 1389 года5 (ГИМ), заказанном вдовой великого князя Симеона Ивановича, княгиней Марией, где Алексий представлен в молении Нерукотворному Образу вместе с митрополитами Максимом, Петром и Феогностом. Святитель представлен в ряду тех митрополитов, которые способствовали постепенному перемещению митрополичьей кафедры из разоренного Киева, сначала во Владимир, а потом и в Москву. Это произведение вписывается в программу конца XIV -начала XV вв. по утверждению общерусского политического авторитета нового центра. Ведь Москва, с одной стороны, опираясь на наследие Киева и Владимира, обогащала свою иконографию древними святыми6. Но она

также и нуждалась в своих новых местных святых и святынях, и здесь первые московские святители сыграли немаловажную роль.

Таким образом, эти две линии московской идеологии - прославления фигуры митрополита Алексия как одного из первых русских иерархов и как патронального святого Москвы - станут определяющими для искусства с начала почитания святителя еще до его официального прославления.

После канонизации в 1448 году, роль св. Алексия как покровителя нового центра Руси еще более выпукло обозначится в посвященных ему литературных произведениях7. В Сказании об обретении мощей митрополита Алексия, созданном около 1450 г. Пахомием Сербом, святитель прославится как «второй источник благодатный (после

о

митрополита Петра - Н.Г.) в граде нашем Москве» . Первоначальным патрональным святым города Москвы считался митрополит Петр, канонизированный в 1327 г., первым в ряду русских святителей. Его канонизация свидетельствовала о потребности Руси не только в общевизантийских представлениях о святительстве, но и в создании своего нового образа святителя, который сочетал бы в себе функции национального церковного деятеля, защитника и покровителя Москвы. Таким образом, с самого начала общецерковного почитания митрополита Алексия отношение к нему выстраивается по образцу первого московского покровителя -митрополита Петра и во многом уподобляется уже сложившемуся культу

9

первого московского святителя .

Митрополит Алексий традиционно изображается в святительских одеждах, усвоенных от митрополита Петра: чаще всего в белом клобуке, крещатом саккосе (с орнаментом в виде крестов в кругах), омофоре и, как правило, с Евангелием в руке.

Со второй половины XV века оба святителя часто изображаются рядом. Об этом свидетельствуют и сохранившиеся памятники шитья10. Вместе с другими русскими святыми они включаются в сложные символические композиции, связанные с прославлением Богоматери, такие

как «О Тебе радуется», «Покров», например, на иконе «О Тебе радуется» 1497 г. из местного ряда иконостаса Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря (Кирилло-Белозерский музей-заповедник)11, на иконе «Покров» из собрания Н.П. Лихачева, 1540-х гг. из Русского музея12, и других, выполненных в XVI в13.

Постепенно почитание св. Алексия выходит за пределы столицы. Так, по-видимому, в конце XV - начале XVI вв. в Троице Сергиевом монастыре появляются памятники, посвященные святителю - письменные источники14 и иконы15. С этого же времени в иконостасах крупных монастырских храмов Ростовской епархии создаются деисусные чины с иконами ростовских и московских святых16, а на ростовских иконах середины XVI в. он вместе с другими московскими святыми сопоставляется с избранными местными архиереями17.

А с середины - второй половины XVI в., почитание Московского

митрополита Алексия и распространение его изображений получает

18

общерусский характер. Воссоздаваемые на основании документов данные о наличии икон святителя в сравнении с иконами многих других святых, в некоторых городах и монастырях свидетельствует о том, что он стоял в ряду наиболее почитаемых святых19.

20

Об этом же свидетельствуют многочисленные храмы XVI в . с

посвященными ему престолами, также реконструируемые по документам.

Судя по их количеству, он занимал четвертое место, уступая только князьям

21

Борису и Глебу, преп. Сергию Радонежскому и митрополиту Петру .

Несомненно, его популярность за пределами столицы могла быть связана не только с политической составляющей. Чтобы понять, какая именно из граней личности митрополита Алексия была востребована в религиозном сознании этого времени, требуются дополнительные исследования о самих заказчиках икон и храмовых посвящений. Ведь святитель еще пользовался и славой «великого чудотворца». Однако такую

славу он получил не сразу, т. к. в первом летописном рассказе, как уже упоминалось, чудотворения еще отсутствуют22.

В ряде литературных произведений, возникших в связи с канонизацией св. Алексия в 1448 г., он уже именовался «чудотворцем» и «новым чудотворцем»23. Основанием для такого именования послужили чудеса, которые стали совершаться у гробницы св. Алексия с конца 40-х -начала 50-х гг. XV в. Описание девяти (иногда восьми) таких чудес сопровождает «Сказание об обретении мощей митрополита Алексия», составленное Пахомием Сербом24. «Великим чудотворцем» митрополит был назван в «Сказании об исцелевшем хромце», которое было составлено митрополитом Феодосием после исцеления у гроба святителя хромого инока Наума в 1462 г.25

Процесс распространения культа недавно прославленного святого отражает икона второй половины XV века, происходящая из Покровского монастыря в Суздале26. Здесь поясное изображение святителя сопровождает надпись: «Чюд(отворец) Алексий». С середины XV века чудесами, составленными Пахомием, неизменно заканчивались житийные повествования о митрополите, а после вновь зафиксированных чудес от

27

мощей святителя в 1518-1519 гг. , они также стали включаться в сборники,

28

содержащие Житие святителя . Это не могло не отразиться в искусстве -сцены чудес у его мощей встречаются во всех житийных циклах святителя.

Еще один аспект почитания Алексия, обозначавшийся в иконах, фресках и миниатюрах с житийным повествованием, - святитель Алексий как заступник Руси от иноплеменных врагов - был воспринят от

29

сложившегося культа митрополита Петра . Еще с конца XIV века митрополит Петр выступал, прежде всего, как святой покровитель Москвы, и, в особенности, как ее защитник от нападений «поганых»30. Эта градозащитная функция в «Сказании об обретении мощей митрополита Алексия» приписана уже митрополитам Петру и Алексию вкупе: «Вы... еста скорая помошника и заступника земли нашей Рустей и стена

необорима присному граду вашему Москве» . Похожая характеристика митрополита Алексия и в Похвальном слове: «Радуйся, страж и утверждение земли Рустей. Радуйся, князем нашим необоримая

32

держава» . Таким образом, в культе митрополита Алексия уже на раннем этапе формирования проявились градозащитные аспекты, выстроенные по аналогии с культом митрополита Петра33.

Включение агиографами в Житие в середине XV в. эпизодов с поездками Алексия в Орду, где он представлен как избавитель Руси от угрозы ордынских вторжений, повлияло на особенности развития защитного аспекта в его культе. Это качество фиксируется и устойчиво повторяется на протяжении долгого времени, вплоть до конца XVII века в различных литературных источниках34. Примечательно, что, как и чудеса святителя, сцены пребывания митрополита Алексия в Орде включаются в живописное повествование житийных циклов, начиная с самой первой иконы, созданной для Успенского собора Московского Кремля35.

Таким образом, житийные циклы являются ценным материалом, который с наибольшей полнотой воплощает все оттенки отношения русского общества к святому в различные исторические периоды. Средневековое изобразительное искусство было тесно связано с литературным агиографическим повествованием и реагировало на появление новых редакций Жития святителя, предлагая новые изобразительные материалы. Вероятно, в меньшей степени этот процесс отражался в иконах, которые в большинстве случаев, независимо от нового текста, следовали за иконой-образцом36. В лицевых рукописях, благодаря значительной связанности с текстами и их большему числу, эти процессы происходили заметнее. Во всяком случае, можно констатировать, что появление новых редакций Жития и следовавших за ними изобразительных циклов свидетельствовало о неоскудевающем интересе к тому или иному святому и позволяло найти новые грани почитания его фигуры или актуализировать старые, ставшие уже привычными.

Поэтому считаем необходимым в своем исследовании, рассмотреть сохранившиеся житийные циклы святителя Алексия. Их изучение позволит понять общие закономерности развития и изменения житийной иконографии святителя Алексия в ХУ-ХУП вв., обусловленные новыми гранями почитания его личности.

Актуальность исследования обуславливается нарастающим в последние десятилетия интересом к важной теме для изучения русской культуры периода позднего Средневековья - иконографии русских святых. Изучение истории почитания и изображения русских святых

37

прослеживается по ряду работ последнего десятилетия . В этом ряду фигура митрополита Алексия является одной из ведущих и может существенно обогатить представления о развитии культа святителей и связанной с ним иконографической традицией.

Важной причиной, предопределившей освоение заявленной темы, можно назвать отсутствие в научной литературе исследований, посвященных изучению всего комплекса памятников отразивших житие святителя. В течение продолжительного времени объектом внимания исследователей была в основном икона круга Дионисия, выполненная для Успенского собора Московского Кремля. В настоящее время предстоит сделать следующий шаг - собрать и истолковать максимально полно свод памятников, объединенных темой истории почитания святителя Алексия, со всеми иконографическими ее вариантами.

Рассмотрение особенностей ее развития позволяет не только понять характер и общие тенденции эволюции житийной иконографии русских святых в ХУ1-ХУН вв., но и уточнить проблему взаимосвязи различных групп произведений, отразивших историю бытия святителя Алексия.

В предлагаемом диссертационном исследовании делается попытка проследить развитие иконографии житийных циклов митрополита Алексия в русском изобразительном искусстве ХУ-ХУП вв.

Хронологические рамки исследования определены временем появления первого житийного цикла святителя на иконе Дионисия в 1481 г. - эта дата определяет нижнюю границу нашего исследования. Верхней границей мы обозначим рубеж ХУН-ХУШ вв., когда с приходом к власти Петра I в отношениях церкви и светской власти стали происходить изменения - после смерти в 1700 г. последнего патриарх Адриана церковное управление постепенно стало переходить в руки государства, закончившееся наступлением в 1721 г синодального периода в истории русской церкви. В это время внимание к личности святителя заметно ослабевает - новые редакции Жития не создаются, а возникшие в эпоху средневековья изобразительные памятники в последующее время повторяются лишь изредка. Однако эти рамки не носят строгого характера и в некоторых случаях по необходимости могут быть раздвинуты.

Первоочередной мы считаем задачу выявления периодов наибольшего внимания к личности святителя и осмысления духовно-идеологических причин, породивших создание памятников, связанных с личностью святителя (редакции жития, иконы, миниатюры, фресковые росписи, памятники шитья, посвящения престолов). Это позволит проследить своеобразие оттенков изменений интереса к личности Алексия в различные исторические периоды и выявить особенности их отражения в иконографии житийных циклов.

Поскольку первой по времени создания и наиболее авторитетной для последующего развития изобразительных житийных повествований о святителе остается икона круга Дионисия, именно она будет служить нам исходным памятником при анализе всех последующих циклов. Таким образом, необходимо определить степень их зависимости от иконы из

Успенского собора, а также определить круг источников, повлиявших на сложение иконографии клейм этих икон.

Определение роли литературной основы изобразительных циклов видится одной из важных задач не только при анализе иконных клейм, но и при рассмотрении лицевых списков Жития. Это позволит обратить внимание на появление, на определенных стадиях развития иконографии, новых тем в житийных циклах святителя Алексия.

Для удобства восприятия материала считаем целесообразным сгруппировать все сохранившиеся житийные циклы по видам - иконные житийные циклы в одну группу, а лицевые сборники с миниатюрами рассматривать отдельно, с учетом времени создания памятников. Это позволит быть более внимательным к выявлению состава и содержания клейм житийных икон и иллюстрирования лицевых сборников, а также полнее учесть специфику каждого из видов изобразительного искусства. Так, образцом для создания очередного списка иконы чаще всего становилась именно икона. Более свободно оперировали исходным материалом лицевые рукописи, особенно такие, как лицевые летописные своды. Они нередко решали свои задачи с учетом их специфики и особенностей всего рукописного комплекса.

В частности, поскольку Лицевой свод XVI в. объед