автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Актуализация высказываний согласия в диалогическом дискурсе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Актуализация высказываний согласия в диалогическом дискурсе"

на правах рукописи УДК 802.0-31

РУЖНИКОВА

Оксана Михайловна

АКТУАЛИЗАЦИЯ ВЫСКАЗЫВАНИЙ СОГЛАСИЯ В ДИАЛОГИЧЕСКОМ

ДИСКУРСЕ (на материале современного английского языка)

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2004

Работа выполнена на кафедре английского языка Поморского государственного университета им. М.В.Ломоносова

Научный руководитель кандидат филологических наук,

профессор

Гурочкина Алла Георгиевна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Третьякова Татьяна Петровна

кандидат филологических наук, доцент Панчук Светлана Антоновна

Ведущая организация кафедра языкознания факультета лингвистики

Санкт-Петербургского университета экономики и финансов

Защита состоится "24" ноября 2004 г. в_часов на заседании

диссертационного совета Д 212.199.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, 48, корпус 14, ауд. 314.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке РГПУ им. А.И. Герцена

Автореферат разослан

"УГ" о/сг^ьИ

2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А.Г. Гурочкина

~7Шд

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящее исследование посвящено изучению актуализации высказываний согласия в современном англоязычном диалогическом дискурсе.

Смена научной парадигмы в лингвистике последней четверти двадцатого века и обращение к теме человеческого фактора в языке, переход от лингвистики «имманентной» к лингвистике антропологической обозначили необходимость изучения системы языка в сфере общения, организации и форм межличностного взаимодействия, роли высказываний различных типов в диалогическом дискурсе.

Реферируемое исследование посвящено изучению интеракциональных свойств высказываний согласия с позиций прагма- и когнитивной лингвистики. Синтез этих двух лингвистических направлений обуславливает актуальность исследования и обеспечивает новое решение целого ряда проблем: функционирования языка как средства социального действия, кодирования и декодирования высказываний в акте коммуникации, выявления закономерностей достижения гармоничных межличностных отношений, а также установления детерминирующих факторов функционирования варьирующихся языковых средств для выражения инвариантного коммуникативного значения. Актуальность исследования обусловлена также отсутствием специальных работ, посвященных всестороннему и комплексному изучению респонсивных высказываний, манифестирующих интенции адресата - обеспечить взаимопонимание, сохранить баланс коммуникативных статусов коммуникантов для достижения успешности межличностного взаимодействия.

В качестве объекта исследования выступает интерактивная категория консентности.

Предметом исследования являются собственно высказывания, выражающие согласие, как реакция на различные речевые стимулы.

Теоретической базой исследования послужили работы ученых, изучающих процесс восприятия и интерпретации тех или иных дискурсов в свете когнитивной теории, разрабатываемой Р. Шенком, В. Раскиным, Р. Джекендоффом, Т. Гивоном, В.З. Демьянковым, Ю.С. Степановым, Е.С. Кубряковой, А.В. Кравченко; труды основоположников прагмалингвистики и теории речевых актов: Дж. Остина, Дж. Лича, Дж. Серля, Д. Вундерлиха, П. Грайса, И.П. Сусова, Л.И. Чахоян, А.Г. Поспеловой, О.Г. Почепцова, Т.П. Третьяковой, С.А. Сухих, Л.М. Макарова, В.В. Зеленской, Л.В. Цуриковой; работы представителей конверсационного анализа: М. Култхарда, Р. Шмидта, М. Стаббса; исследования, посвященные феномену лингвистической вежливости, Дж. Лича, Р. Лакоффом, Дж. Томаса, Е.И. Беляевой, В.В. Богданова, П. Браун и С. Левинсона, а также труды ученых, занимающихся тендерными исследованиями (Д. Таннен), социо- и психолингвистикой, Р.Т. Белла, А.А. Залевской, Н.И. Жинкина, Т.М. Дридзе, А.А. Леонтьева, А.Р. Лурии. В качестве примера философского понимания сути человеческого взаимодействия использовались труды М.М. Бахтина.

з

Цель исследования состоит в выявлении и анализе механизмов и способов актуализации интеракциональных смыслов высказываний согласия в процессе межличностной коммуникации.

Поставленная цель исследования определила необходимость решения следующих задач:

• установить место категории согласия среди других категорий, относящихся к области речевого общения.

• определить статус и специфику высказываний, выражающих согласие, в ряду единиц речевого общения.

• разработать интеракциональную типологию диалогических единиц, выражающих согласие, в зависимости от типа инициального высказывания.

• выявить интеракциональные стратегии, определяющие прямые и косвенные способы актуализации интенции согласия.

В соответствии с целью и задачами исследования в качестве основных методов анализа использовались метод логико-лингвистической интерпретации, метод дедуктивного выявления коммуникативных стратегий и метод контекстно-ситуативного анализа.

Материал исследования составили фрагменты диалогических дискурсов (около 1500) из прозаических произведений современных английских, американских, канадских, австралийских авторов, а также записи парламентских слушаний (заседаний Британского парламента). На защиту выносятся следующие положения:

1. Согласие является одной из форм интеракциональной категории консентности. Интеракциональная категория согласия противопоставлена категории несогласия; при этом в данной бинарной оппозиции согласие является немаркированным («слабым») членом, следовательно, средства его выражения менее. вариативны и менее разнообразны, чем средства выражения несогласия.

2. Выражение согласия принадлежит сфере реагирующей модальности и, как правило, является манифестацией социативной интенции адресата.

3. Интерактивный фрейм согласия включает: субъект согласия (антропоним - агенс, артефакт - элементатив), предикат согласия, объект согласия (одушевленный - лицо, с которым субъект согласия имеет общее мнение (бенефактив), неодушевленный - содержание согласия (объектив)).

4. Концепт «согласие» как ментальная единица структурированного знания включает ядерные концептуальные признаки и периферийные. Содержательное ядро концепта «согласие» представляет полное (безоговорочное) согласие, согласие одобрение вербального/невербального поведения коммуниканта. Околоядерная позиция принадлежит двум базовым разновидностям согласия: согласие с суждением (мнением, намерением, оценкой и т.п.) и согласие с действием (согласие говорящего самому совершить некоторое действие или согласие на то, чтобы действие совершил кто-го другой).

5. В англоязычном диалогическом дискурсе функционируют два основных

типа согласия: констативно-ориентированное и импозитивно-ориентированное согласие. Согласие импозитивного типа проявляется в репликах-реакциях на инициирующий речевой ход импозитивной направленности, констативно-ориентированное согласие является позитивной реакцией адресата на речевой стимул, представляющий собой констативное высказывание. Тип согласия определяется свойствами инициирующего высказывания.

6. Констативно-ориентированное согласие в англоязычном диалогическом дискурсе представлено следующими частными типами: пропозиционально-ориентированное согласие-подтверждение, согласие-поддержка и «ложное» согласие. Импозитивно-ориентированное согласие представлено такими частными типами согласия как подчинение, разрешение, одобрение, уступка, предоставление информации, «преварительное» и «отсроченное» согласие.

7. Импозитивно-ориентированное согласие и согласие констативного типа носят либо полный, либо частичный характер. Полным является согласие, выражаемое адресатом без каких-либо оговорок. Посредством такого согласия адресат выражает свое позитивное отношение ко всему содержанию инициирующего высказывания. Частичное согласие это согласие, выраженное с оговоркой, условием. Посредством частичного согласия адресат выражает свое позитивное отношение лишь к определенной части инициирующего высказывания.

8. Типичными языковыми средствами выражения констативно-ориентированного согласия являются лексемы «истинностной» семантики, как-то: "right", "exactly", "the truth", "perfect", эксплицитный экспозитив согласия "agree", слово-предложение "yes", или стереотипные (идиоматические) высказывания типа "no doubt", а также выражение благодарности.

Импозитивно-ориентированное согласие выражается посредством эксплицитного экспозитива согласия "agree", или лексем, сигнализирующих позитивное отношение адресата: "well", "sure", a также речевыми стереотипами "my pleasure", "all right", "why not", "of course", "be my guest", "okay", "by all means", "why not", и словом-предложением "thanks".

В некоторых случаях согласие на импозитивный РА (например, просьбы) выражается импозитивом-предложением, который имплицирует вынужденный характер согласия, или речевым шагом, в состав которого входит глагольная форма продолженного вида. Аллокутивным «маркером» частичного согласия любого типа служит союз "but".

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые предпринимается попытка комплексного научного описания высказываний, выражающих согласие, с учетом их когнитивных, интерактивных и дискурсивных параметров. К новым результатам можно отнести: выявление

интерактивного фрейма «согласия», установление и описание концепта «согласие», создание таксономии высказываний согласия в зависимости от типа инициальной реплики.

Теоретическаязначимость работы определяетсятем, что ее результаты и выводы вносят определенный вклад в изучение процессов интеракции, раскрывается сущность коммуникативной функции языка - служить не только средством обмена информацией, но и средством согласования интенций коммуникантов, т.е. средством установления гармоничных межличностных отношений между партнерами по общению. Полученные в работе результаты ведут к углублению знаний и представлений о природе и механизмах речевого общения и воздействия и тем самым способствуют развитию общей теории коммуникации и теории речевой деятельности.

Практическая значимость данного исследования определяется дидактической ориентацией исследования, которое выполняет «социальный заказ» на разработку лингвистических основ формирования иллокутивной, интеракциональной и социальной компетенции при обучении диалогическому общению на иностранном языке.

Рекомендации к практическому применению полученных результатов: положения, выводы и языковой материал исследования могут быть использованы при методической разработке и проведении спецкурсов по прагмалингвистике, социолингвистике, теории коммуникации, на практических занятиях по английскому языку.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 3 публикациях, были изложены на заседаниях кафедры английского языка Поморского государственного университета (сентябрь 2002, май 2004), а также на Герценовских чтениях (С.-Петербург, май 2002).

Объем и структура работы: диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Содержание работы изложено на 188 странице машинописного текста. К основному тексту прилагается библиографический список, включающий 157 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновываются актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; формулируются цель и основные задачи исследования; указываются основные методы научного анализа и излагаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе "Речевое общение: некоторые аспекты теории речевого взаимодействия" осуществляется анализ работ по изучаемой теме, а также определяются теоретические предпосылки исследования.

Во второй главе "Функционирование высказываний, выражающих согласие в диалогическом дискурсе" анализируются фрагменты англоязычных дискурсов, содержащие средства выражения согласия различною типа, разрабатывается типология реплик, выражающих согласие, в зависимости от типа инициирующего высказывания, описываются интерактивные свойства и функции респонсивных реплик согласия каждого

типа, выявляются основные эксплицитные и имплицитные способы и средства выражения согласия.

В заключении подводятся итоги исследования и указываются перспективы дальнейшего изучения проблемы.

В Главе 1 " Речевое общение: некоторые аспекты теории речевого взаимодействия" излагаются методологические и теоретические предпосылки исследования и обосновывается выбор коммуникативно-функционального и когнитивного подхода в качестве общеметодической и инструментальной основы анализа высказываний согласия.

Одним из ключевых категорий коммуникативной (деятельностной) парадигмы является понятие дискурса. Популярность понятия «дискурс» в целом ряде наук гуманитарного направления привела к тому, что содержание, вкладываемое в это понятие не всегда и не во всем тождественно. Причину отсутствия четкости в определении дискурса можно усмотреть, прежде всего, в широте охватываемого данным понятием явления, а также в том, что каждая наука выделяет в качестве ядра термина ту его характерную черту, которая представляет интерес для данной отрасли научного знания. Проанализировав большое количество многоплановых подходов к установлению сущности дискурса как лингвистического феномена, в реферируемом исследовании дискурс понимается как все, что говорится и пишется, как процесс или результат речепроизводства, как синхронно осуществляемый процесс порождения текста или его восприятия, то есть как явление процессуальное, деятельностное.

Доминирующим типом коммуникативной деятельности языковых личностей признается диалогический дискурс. Так, М.М. Бахтин отмечает: «Диалог не есть предверие к действию, а само действие. Быть - значит общаться диалогически. Когда диалог кончается, все кончается» [Бахтин 1986:284].

Диалогический дискурс в современном понимании это речевое взаимодействие двух и более коммуникантов, динамичная последовательность реплик, которыми обмениваются коммуниканты для решения той или иной задачи общения. Данный тип дискурса характеризуется наличием общей коммуникативной интенции, т.е. глобальной цели взаимодействия. Реализация глобальной цели происходит благодаря совместным усилиям участников интеракции, каждый из которых вносит свой вклад в ее достижение: говорящий задает коммуникативную направленность, слушающий планирует свои речевые действия в соответствии с этой направленностью.

В структуре диалогического дискурса выделяются формальные и содержательные категории. С формальной точки зрения диалогический дискурс - связная последовательность языковых единиц, несущих в себе некоторое содержание, создаваемая говорящим для слушающего с определенной целью.

Самой крупной единицей диалогического дискурса признается фаза: контактная фаза (Зачин), фаза целевой реализации (Зенит) и финальная фаза

(Закат) [Романов 1987, Сухих, Зеленская 1998, Бобырева 1996].

Минимальной структурно-функциональной единицей диалогического дискурса часто называют речевой акт или коммуникативный ход. Под коммуникативным ходом обычно понимается вербальное/невербальное действие одного из коммуникантов, элемент, способствующий развитию интеракции [Coulthard 1977].

Один или несколько коммуникативных ходов конституируют реплику -отрезок речи, принадлежащий говорящему до смены коммуникативных ролей. Перечисленные элементы, однако, не включены в коммуникативный процесс и являются лишь единицами сообщения. Большинство исследователей минимальной единицей общения признают двустороннюю единицу обмена -интерактивный блок или простую интеракцию [Сусов 1984:7]. В работах по конверсационному анализу такой сегмент называют «смежной парой» (adjacency pair) и понимают как «высказывания, производимые таким образом, что второе из них осознается и относится к первому как ожидаемое следствие» [Richards, Schmidt 1984:128]. Данная категория близка понятию «диалогическое единство», суть которого - обмен речевыми действиями [Макаров 1998:133].

Содержательный план дискурса представлен его семантическим и прагматическим значениями. Семантическое содержание дискурса включает реляционный компонент (предметы и их признаки), референциальный (соотнесение аргументов пропозиции с предметами), предикационный компонент (приписывание определенных характеристик исходным для высказывания предметам). Прагматическое содержание дискурса включает интенциональный, ориентационный, пресуппозиционный, импликационный, экспрессивно-оценочный, субкодовый, модальный, коммуникативно-информационный компоненты [Сусов 1988; Макаров 1990].

В силу многообразия эпизодов вербального взаимодействия одной из актуальных задач является построение типологии диалогических дискурсов.

В качестве классификационных предлагаются следующие критерии:

- коммуникативная функция общения, что позволяет выделить фатические диалоги (служат для установления, поддержания и завершения социального контакта в обществе), риторические (направлены на изменение социального бытия), эстетические (позволяют интерпретировать действительность), терапевтические (помогают устранять помехи субъекта коммуникации), метакоммуникативные (позволяют осуществлять рефлексию коммуникативного поведения) [Сухих 1990];

- содержание диалога и динамика обмена репликами. В этом случае классификация включает в себя нейтральный диалог-беседу с сохранением/ уменьшением дистантности между партнерами, диалог-унисон с личностно-бытовой тематикой, диалог-дискуссию с нейтрально-бытовой тематикой [Бухарева 1993];

- интенциональность. В соответствии с этим критерием диалогические дискурсы подразделяются на комплементарный (характеризуется дефицитом

информации у одного из партнеров), компететивный (отличается конкуренцией мнений и стратегий собеседников), координативный (позволяет партнерам по общению выровнять субъективные интересы и притязания) ^гапк 1997];

- динамика обмена репликами, которая представляет собой шкалу: «доминирование - кооперативность - конфликтность». При таком подходе диалоги делятся на четыре типа: диалог с доминированием одного из партнеров, диалог с гомогенной кооперативностью, диалог с гетерогенной кооперативностью и диалог-конфликт [Демьянков 1991].

Диалогические дискурсы также классифицируются на основании более мелких критериев (вид деятельности, ситуативный контекст, констелляция участников, социальные отношения между ними, степень знакомства собеседников, тема взаимодействия, соотношение вербальных и невербальных компонентов в процессе взаимодействия) [Формановская 1989; Ястрежембский 1991; Иванова 2000].

Критерий статусных отношений коммуникантов позволяет выделять личностно-ориентированный и статусно-ориентированный типы дискурсов [Карасик 1999, 2000]. Личностно-ориентированные дискурсы это эпизоды общения, где в центре внимания стоит личность. В статусно-ориентированном дискурсе в фокусе внимания находятся коммуниканты как представители тех или иных групп людей или социальных институтов.

Наиболее релевантным классификационным критерием для типологизации речевого общения в современных прагмалингвистических исследованиях считается интенциональный фактор.

Речевая интенция - это намерение говорящего, воплощаемое посредством речи (высказываний). Выделяют два уровня в речевых интенциях говорящего - коммуникативно-информационный и коммуникативно-прагматический при доминантности последнего. Прагматические интенции накладываются на информационные, поскольку сообщают и спрашивают не только и не столько ради того, чтобы поведать нечто или узнать, за этим стоит, как правило, удовлетворение тех или иных потребностей и интересов говорящего/спрашивающего, то есть решение некоторых прагматических задач [Никитин 1997].

Для осуществления своих намерений посредством речи в объеме ее возможностей говорящим избираются коммуникативные или речевые стратегии. Стратегии квалифицируются исследователями как творческая реализация плана построения говорящим своего речевого поведения с целью достижения общей задачи общения в конкретной интеракции, как гибкий механизм, подвергающийся в ходе общения постоянной корректировке в поисках оптимального решения [Сухих 1986; Зернецкий 1988; ван Дейк 1989]. Набор речевых стратегий включает в себя аргументацию, мотивацию, оценку, выражение эмоций, размышление вслух, оправдание, подстрекательство [Иссерс 1999].

По признаку действенности коммуникативные стратегии подразделяются

на жесткие, гибкие и мягкие. Коммуникант, руководствующийся жесткими стратегиями, в любой коммуникативной обстановке сознательно нарушает нормы общения ради достижения цели в кратчайшие сроки. Мягкие стратегии предполагают, что коммуникант пытается максимально соблюсти все нормы, правила и конвенции речевого общения. Гибкие стратегии лежат в основе такого речевого общения, когда личность, чутко реагируя на коммуникативную ситуацию и любые изменения в ней, использует либо мягкие, либо жесткие коммуникативные стратегии.

Набор коммуникативных стратегий является важным компонентом структуры языковой личности, составляя ее прагматикон. В зависимости от предпочитаемой коммуникативной стратегии можно говорить об авторитарной, либеральной и демократической языковой личностях, для первой характерно использование жестких коммуникативных стратегий, для второй - мягких, для третьей - гибких.

Реализация коммуникативных стратегий происходит посредством коммуникативных тактик. Тактика - это гибкое использование говорящим вербальных умений для построения конкретных речевых ходов для достижения коммуникативной цели и получения реакции адресата.

Коммуникативные стратегии и тактики соотносятся как когнитивный план действий и его конкретная языковая реализация. Стратегии базируются на знании принципов и конвенций речевого общения, а тактики зависят от конкретных условий коммуникации и социально-психологических характеристик коммуникантов.

Выделяют тактики кооперативные, противодействующие и аллокутивные. Кооперативные тактики могут быть ответными и инициативными; ответные тактики, в свою очередь, могут быть подтверждающими и отрицающими. Противодействующие тактики делятся на контролирующие и стимулирующие.

Использование аллокутивных тактик связано с модификацией прагматической силы высказывания в направлении смягчения или усиления коммуникативного намерения говорящего [Поспелова, Дорогунцева 1995].

Для целей реферируемого исследования особый интерес представляют кооперативные коммуникативные тактики, обуславливающие актуализацию высказываний, выражающих согласие. Согласие в этом случае выступает как реализация ответных подтверждающих тактик.

В рамках социопрагматического подхода к анализу дискурса сформировалась отрасль исследования феномена вежливости как одного из важных аспектов естественной человеческой коммуникации. При этом вежливость определяется как коммуникативная стратегия или набор стратегий, используемых в процессе речевого общения в соответствии с принципом Кооперации для достижения разнообразных коммуникативных целей, в том числе для установления реальных или мнимых гармоничных межличностных отношений и поддержания коммуникативного баланса между собеседниками. Рассмотрение вежливости в терминах речевых стратегий

предполагает, что особую значимость при ее анализе приобретает понятие выбора, связанное с использованием таких способов осуществления коммуникативных действий, которые являются наиболее адекватными и уместными в данной ситуации общения. Выбор этот осуществляется участниками коммуникации из широкого репертуара языковых средств, включающего как этикетно-нормативные, так и «свободные», а иногда и ненормативные. Исходя из этого, прагматическая теория вежливости изучает действия механизмов выбора адекватных языковых форм и факторы, влияющие на реализацию речевых стратегий в условиях коммуникации любого рода, а не только той, которая связана с этикетным поведением. Другими словами, в лингвопрагматике вежливость рассматривается с позиций дискурсивных целей и способов их достижения. Такое понимание понятия вежливости содержится в трудах П. Браун и С. Левинсона (Brown Levinson 1994)

Достоинство концепции 17. Браун и С. Левинсона состоит также в том, что она сводит воедино социальные параметры контекста, человеческую мотивацию в процессе общения. Предложенная ими трактовка вежливости позволила выйти за рамки узкого понимания этого феномена (как формы, служащей для выражения уважительного отношения к собеседнику).

Высказывания согласия в целом ряде ситуаций являются проявлением принципа вежливости: говорящий, не желая нанести вред «социальному лицу» собеседника, прибегает к выражению согласия.

В работах прагмалингвистов последних лет особое внимание уделяется когнитивному аспекту дискурса, а именно: проблеме взаимоотношения между коммуникацией и познанием, что связано в первую очередь с изучением ментальных состояний и ментальных процессов, характеризующих речевое/неречевое поведение человека, а также с проблемой порождения, восприятия и понимания речи.

В настоящее время среди как отечественных, так и зарубежных исследователей все большую популярность получает подход к изучению процесса восприятия и интерпретции дискурсов в свете когнитивной теории, разрабатываемой Р. Шенком, Р. Абелсоном, Р. Джекендоффом, Т. Гивоном, Е.С. Кубряковой, В.З. Демьянковым, А.В. Кравченко и др.

Понимание сообщения, как отмечают исследователи, начинается с восприятия. Современные концепции восприятия исходят из позиции активности воспринимающего субъекта, включенности восприятия в систему деятельности, целенаправленности восприятия и его зависимости от многих факторов (мотивации, сопутствующих общению обстоятельств, предшествовавшего опыта воспринимающего субъекта, организации этого опыта в памяти и др.). Восприятие считается живым творческим процессом, носящим интенциональный (направленный на решение определенных задач) характер.

Следующая ступень процесса обработки поступившей информации это интерпретация или собственно понимание. В реферируемом исследовании

термины «понимание» и «интерпретация» используются как взаимозаменяемые: интерпретация - это «когнитивный процесс и одновременно результат в установлении смысла речевых и/или неречевых действий» [Демьянков 1997:31]. Суть процедуры интерпретации состоит в выдвижении и верифицировании гипотез о смысле высказывания-«объекта интерпретации». В процессе интерпретации высказывание, ставшее «объектом интерпретации», подвергается реконструкции: слушающий восстанавливает путь, которым прошел говорящий в процессе речепроизводства. Основой реконструкции служит информация, поступающая к интерпретатору из различных источников: слушающий учитывает свойства грамматической структуры высказывания, паралингвистические характеристики, условия коммуникативной ситуации, хранящиеся в памяти знания и мнения о говорящем, знания и мнения о характере взаимодействия, знания общего характера о правилах взаимодействия, знания, полученные из предшествующего содержания дискурса, а также другие разновидности знаний о мире, то есть каждый коммуникант обладает некими структурами знаний, которые в значительной степени способствуют восприятию и интерпретации определенной информации. В сознании каждого коммуниканта существует некая фреймовая канва, представляющая собой обобщенные данные феноменального восприятия или знания в виде «шаблонов-структур» (Лазуткина 1994)

Глава II "Функционирование высказываний, выражающих согласие в диалогическом дискурсе".

Согласие принадлежит сфере реагирующей модальности и является примером реакций типа «поддержка» ("support") [Stubbs 1983], т.е. реплика, выражающая согласие, как правило, сигнализирует позитивное отношение адресата ко всей реплике-стимулу (или ее части), и готовность взаимодействовать в рамках кооперативного общения. Высказывания согласия входят, в основном, в группу «предпочтительных» ("preferred") реакций. «Предпочтительные» это такие высказывания, которые служат реакцией на предмет разговора и тип реплики-стимула, при этом адресат осознает цель, с которой говорящий произносит инициирующее высказывание, и реагирует так, как собеседник хотел бы, чтобы он отреагировал [Malholland 1991].

Высказывания согласия в диалогическом дискурсе носят либо полный, либо частичный характер. Полное согласие имеет место тогда, когда адресат соглашается безоговорочно. Такое согласие выражает позитивное отношение адресата ко всему содержанию реплики-стимула:

"How easy", said the girl, thoughtfully, "it would be to kill him" "He says the same, which is why he won't have guards. Mrs. Lincoln is terrified for him. But he's indifferent, or so he says" [Vidal 1984:324].

Частичное согласие это согласие, выраженное с оговоркой, условием. Оно актуализирует позитивное отношение адресата лишь к некоторым элементам инициирующего высказывания:

"Yet you ended up in Sidney, like Luce".

"In Sidney, yes. But not like Luce" [McCullough 1982:92]

Согласие может носить категоричный или некатегоричный характер. Категоричным считается согласие, данное коммуникантом без каких-либо условий и оговорок:

"Will you do me a favour?"

"Sure. Anything" [Laymon 1990:344].

Усилить или смягчить выражение коммуникативной интенции позволяет использование особых языковых средств - аллокуторов: интенсификаторов и деинтенсификаторов. Цель введения в структуру высказывания интенсификаторов заключается в придании речевому акту большей убедительности, категоричности и в усилении его перлокутивного эффекта, например:

"Another reason for keeping board members informed is that this sad news about Ben is going to have tremendous impact and it will travel quickly".

"Exactly. And the wrong kind of publicity could make the depositors uneasy as well as depress the price of our stock" [Hailey 1986:10].

Снижение категоричности высказывания достигается путем введения в него средств деинтенсификации (например, предикатов мнения). Их назначение состоит в том, чтобы показать, что субъект не хочег или не считает себя в праве выносить категоричное суждение о приемлемости / неприемлемости речевых / неречевых действий партнера, в том числе предполагаемых:

"Mrs. Perevil is a strange woman".

"A very neurotic one, I should think" [Rendell 1985:77].

Кроме того, согласие может быть эмоциональным:

"I take it you can use me?"

"Can we! You'll free up a man's hands for scrub-cutting, Meggie, if you'll ride the inside paddocks the way you used to" [McCullough 1978:429].

и неэмоциональным:

"And you!" Bea said to Michael. "Just look at you. There's colour in your cheeks! You're a new man".

"Yeah, it seems so..." [Rice 1993:196].

В исследовании предлагается таксономия высказываний согласия в зависимости от типа инициирующего репликового хода. Выделяются:

а) констативно-ориентированное согласие, реализующее позитивную реакцию адресата по отношению к определенным семантическим или прагматическим компонентам инициального речевого хода констативного типа,

б) импозитивно-ориентированное согласие, реализующее позитивную реакцию адресата по отношению к инициальному речевому ходу, каузирующему те или иные действия адресата.

Констативно-ориентированное согласие рассматривается в реферируемом исследовании как реакция на ассертивы (репрезентативы) и экспресс-ивы (комплименты). Выражая согласие, адресат реализует интенцию принятия речевых действий адресанта, интенция которого, в свою очередь, состоит в

том, чтобы информировать собеседника, изменить его информационное или эмоциональное состояние, то есть в конечном счете повлиять на его картину мира.

Среди подтипов констативно-ориентированного согласия выделяются согласие-поддержка, согласие- подтверждение пропозиционального содержания реплики-стимула, согласие-принятие (комплимента). В случае выражения согласия-поддержки адресат руководствуется в первую очередь социативной макроинтенцией, при этом значение собственно согласия оказывается второстепенным, подчиненным интенции установить гармоничные межличностные отношения между коммуникантами, например:

"But those sonograms were taken after he was dead", Jonas noted, "so they don't showfunctioning organs".

"Right, we'll snap some pictures when he's reanimated, make sure nothing is ruptured, but it looks good so far" [Koonts 1992:52].

Согласие-поддержка в большинстве случаев служит средством установления контакта и позволяет адресату начать свою реплику наиболее эффективным образом, вместе с тем значение выраженного согласия может быть модифицировано или даже нивелировано последующими шагами реплики-реакции.

Согласие-подтверждение это согласие с фактом, мнением, явлением, обозначенным в инициирующем высказывании:

"Law is no substitute for love".

"No one suggests it is" [Mayers 1972:210].

Констативно-ориентированное согласие-поддержка и согласие-подтверждение встречаются в формальной и неформальной ситуации взаимодействия с симметричными и асимметричными отношениями между коммуникантами и могут актуализироваться как эксплицитно, так и имплицитно.

Выбор способа выражения согласия зависит от ситуации взаимодействия: эксплицитное согласие более характерно для эпизодов взаимодействия в рамках формальной ситуации:

"But Stone is a goddamned amateur!" the Director said. "I don't care if he's the smartest analyst we have, he's just not trained as a field operative!"

"He's an amateur, yes", said Sanders, "and he's alone and outnumbered. But he's resourceful and as strong as a goddamned ox. And he's desperate" [Finder 1988:302].

Имплицитный способ актуализации согласия типичен для эпизодов ситуативно-ролевого общения в условиях неформальной ситуации:

"I know you don't think much of me as an actor".

"I don't remember a performance of yours I liked, but an actor can't be better than the roles he plays" [Kazan 1976:230].

В условиях формальной ситуации имплицитность часто свидетельствует о вынужденном или неохотном характере выражаемого согласия:

"Still, there's no sign of necrotic tissue - "

"Because the entire patient is necrotic," Kari said [Koonts 1992:43].

Имплицитное констативно-ориентированное может сопровождаться отрицанием-несогласием с коммуникативной пресуппозицией адресанта:

"I've never been a lazy man, Sarah".

"Don't I know it?" [Mosco 1980:45].

Полное констативно-ориентированное согласие чаще всего выполняет социативную и контактоподдерживающую функции, частичное - функцию ускорения коммуникативного динамизма.

Полное констативно-ориентированное согласие выражается, как правило, целой предикативной единицей. При этом в случае эксплицитного согласия в составе репликового хода частотны лексемы «истинностной» семантики типа "right", "exactly", "the truth", "perfect", «absolutely», эксплицитный экспозитив согласия "agree", слово-предложение "yes", или стереотипные (идиоматические) высказывания типа "no doubt", "You are telling me". В качестве сигналов имплицитного констативно-ориентированного согласия выступают пропуск семантического шага, посредством которого говорящий демонстрировал бы свою интерактивную интенцию, риторический вопрос (в этом случае пропозиционально-ориентированное согласие сопровождается несогласием с коммуникативной пресуппозицией адресанта), слово-предложение «thanks» и «подхват» (эллипс). Реплика, в которой выражается частичное согласие, в превалирующем большинстве случаев, содержит аллокуторы "but" или деинтенсификаторы типа "perhaps", "it seems so", «I guess» и др.:

"Maybe it isn't something you ate", she said. "It might very well be that you're upset about going back after what happened yesterday".

"I guess I am a little nervous about that", he said [Laymon 1990:216].

Импозитивно-ориентированное согласие является реакцией на импозитивный РА, в частности, просьбы или предложения.

К частным подтипам импозитивного согласия относятся согласие-предоставление информации (как реакция на просьбу о предоставлении информации):

Rob Marris: Will the hon. Gentleman remind me from whose brief he is reading?

Mr. Flight: The hon. Gentleman will be pleased to know that it is from an eminent tax counsel [http://www.parliament.the-stationery-office.co.uk/];

согласие-подчинение:

"You'll have to tell the whole story again, sir. We're taking a serious view".

"My pleasure" [Rendell 1985:497];

согласие-одобрение:

"It doesn't t mean we can't go for Roper", Burr insisted, realizing that by breathing hope into Goodhew he was trying to keep up his own courage.

"I agree. You mustn't let go. Grip, mat's the thing. You've plenty of it, I know" [LeCarre 1994:542];

согласие-обещание:

"I can't be here at the homestead to look after him myself, so it depends on you, Justine. He's your baby brother and you must always watch out for him, make sure he doesn't get into danger or trouble".

"Don't worry, Mum. I'll always look after him for you" [McCullough 1978:451];

согласие-уступка, которое носит вынужденный характер, связанный с содержанием просьбы или с ситуацией взаимодействия:

"Can we take your picture? Just one picture, okay. With each of us. You'd be really doing us a favor. What do you say? Okay? No funny stuff, just three pictures. We know you are on duty, but we're gonna be shipping, out in a couple of days for the Persian Gulf, and..."

"Why not", she said [Laymon 1990:16];

согласие-разрешение:

"Could we possibly watch a little longer?"

"Of course, of course. For how long? I ask only because I'm concerned" [Kazan 1976:124];

«псевдосогласие», граничащее с несогласием: "We'll find something you like".

"Approximately in the year that Hell freezes over" [Laymon 1990:55]; «отсроченное» согласие - когда собственно импозитив и выражение согласия разделены несколькими репликами. Согласие такого типа часто носит оттенок вынужденности:

"Dr. Santana, could you leave the indwelling catheter on my father for another week or so?"

"Medically speaking, that could make sense, Mr. Tremont. Do you have a special reason?"

"The convalescent home where I'd like to place him would prefer it". "All right, Mr. Tremont, we'll leave it in" [Wharton 1982:179]; «предварительное» согласие - когда адресат соглашается выполнить просьбу еще до момента ее вербализации: "Jus, will you do something for me?" "Anything", she said, meaning it [McCullough 1978:608]. «Предварительное» согласие характерно для взаимодействия близко знакомых коммуникантов. Если согласие «предварительного» типа выражается в рамках интеракции, характеризующейся асимметричными отношениями между коммуникантами, оно, как правило, носит частичный характер и является не более чем вежливым согласием-поддержкой:

"I beg your pardon! Miss Rossignol? And Mr Hambro? I'm sorry to intrude on you at this hour, but if you can give me a few minutes of your time you may be able to help me, and I'll be very much obliged."

Charlotte had assented to her name with a startled bow, but without words. Gus Hambro looked up with rounded brows and a good-natured smile, and said vaguely: "Anything we can do, of course! But are you sure it's us you want? We're just visitors around here" [Peters 1989:52].

Вышеперечисленные типы импозитивно-ориентированного согласия встречаются в формальной и неформальной ситуациях взаимодействия между коммуникантами, характеризующимися симметричными и асимметричными отношениями.

Импозитивно-ориентированное согласие чаще всего выражается высказыванием комиссивной направленности, кроме эпизодов, когда инициирующее высказывание имеет интерактивное значение упрека. В этом случае в качестве социативной реакции выступает экспрессив-извинение, актуализирирующий имплицитное согласие:

"Use a plate for the biscuits, Justine, don't put them out in their barrel", said Meggie automatically, "and for pity's sake, don't dump the whole milk can on the table, put some into a proper afternoon tea jug".

"Yes, Mum, sorry, Mum", Justine responded, equally automatically. "Can't see the point of frills in the kitchen. All I've got to do is put whatever isn't eaten back where it came from, and wash up a couple of extra dishes" [McCullough 1978:532].

Среди языковых средств выражения импозитивно-ориентированного согласия наиболее частотными являются эксплицитный экспозитив согласия "agree", экспрессив-благодарность (слово-предложение "thanks"), ответный импозитив-предложение, часто имплицирующее вынужденный характер согласия; частичное неохотное согласие может выражаться посредством условного предложения:

'Will you promise me something?"

"Ifyou like" [McCullough 1978:353].

Высказывания согласия, выражающие позитивное отношение к содержанию инициирующего высказывания адресанта, как правило, включают такие речевые стереотипы как "okay", "by all means", "why not", "my pleasure", "all right", "of course", "be my guest", а также синтагмы, содержащие глагольную форму продолженного вида, которая имплицирует, что обсуждаемое действие уже совершается.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Высказывания согласия как особая реакция (вербальная и невербальная) на тот или иной речевой стимул, независимо от его функционального типа, является проявлением солидарности реагирующего коммуниканта с партнером по общению. Выражая согласие, коммуникант демонстрирует социативную интенцию, способствующую гармонизации межличностных отношений в процессе интеракции. Интерактивный фрейм согласия включает: субъект согласия (антропоним - агенс, артефакт - элементатив), предикат согласия, объект согласия (одушевленный - лицо, с которым субъект согласия имеет общее мнение (бенефактив), неодушевленный -содержание согласия (объекгив)).

Согласие принадлежит сфере респонсивньгх реплик и служит средством манифестации ответных кооперативных тактик. Реплики, манифестирующие

согласие, квалифицируются как экспозитивы или регулятивы согласия.

Высказывания согласия в диалогическом дискурсе носят либо полный, либо частичный характер. Согласие может быть категоричным и некатегоричным.

Кроме того, согласие может быть эксплицитным и имплицитным, эмоциональным и неэмоциональным. Эксплицитное согласие типично для формальной ситуации взаимодействия, где важна точность и однозначность. Имплицитное согласие характерно для неформальной ситуации, способствует реализации языковой игры, часто встречается в эпизодах фатической коммуникации.

Эмоциональное согласие чаще всего актуализируется в неформальной ситуации общения, в формальной ситуации преобладает неэмоциональное согласие.

В современном англоязычном дискурсе экспозитивы согласия представлены двумя разновидностями: констативно-ориентированное согласие и импозитивно-ориентированное согласие.

Констативно-ориентированное согласие реализует позитивную реакцию адресата по отношению к семантическим (пропозициональным) или прагматическим (относящимся к условиям коммуникации) компонентам инициального речевого хода констативного типа, импозитивно-ориентированное согласие реализует позитивную реакцию адресата по отношению к инициальному речевому ходу, каузирующему те или иные действия адресата.

Посредством констативно-ориентированного согласия адресат в превалирующем большинстве случаев подтверждает пропозициональное содержание реплики-стимула. Согласие такого типа является пропозиционально-ориентированным согласием-подтверждением и выражается констативным высказыванием (репрезентативным речевым актом). Согласие-подтверждение типично для ситуации взаимодействия любого типа.

К частным подтипам импозитивно-ориентированного согласия относятся согласие-подчинение, одобрение, обещание, уступка, восприятие, согласие-предоставление информации (как реакция на просьбу о предоставлении информации), «предварительное» и «отсроченное» согласие. При этом наиболее частотным, встречающимся в любой ситуации общения (формальной/неформальной) является подтип «согласие-подчинение».

К языковым средствам выражения констативно- и импозитивно-ориентированного согласия относятся разнообразные языковые единицы лексического и синтаксического уровней, а также различные речевые стереотипы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Ружникова О. М. К вопросу о речевых актах, выражающих согласие // Иностранные языки: Материалы конференции 21-23 мая 2002 г. / Отв. ред. ИА. Щирова- СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. - [Герценовские чтения].-С. 81-82(ОД п.л.).

2. Ружникова О. М. Средства выражения согласия с директивными речевыми актами // Филология и культура: Материалы IV Международной научной конференции 16-18 апреля 2003 года / Отв. ред. Н.Н.Болдырев. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2003. - С. 319-321 (ОД п.л.).

3. Ружникова О. М. Констативное согласие в условиях личностно-ориентированного и статусно-ориентированного взаимодействия. // V Ломоносовские научные аспирантские и студенческие чтения: Материалы выступлений 2-3 апреля 2003 года / Отв. ред. Л.Ю. Щипицина. -Архангельск: Изд-во ПГУ им. М.ВЛомоносова, 2003. - С. 34-39 (0,35 п.л.).

Р19 9 б 6

РНБ Русский фонд

2005-4

17190

Подписано в печать 15.10.2004 Отпечатано на ризографе с оригиналов заказчика в

ооо«олькор»

наб. р. Мойки, д. 97, тел.(812) 117-92-59 Тираж/"экз., пет. листов. Заказ №142

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ружникова, Оксана Михайловна

Введение

Оглавление

Глава 1 Речевое общение: некоторые аспекты теории речевого взаимодействия.

1.1. Деятельностный подход к изучению речевой коммуникации.

1.2. Дискурс как одно из ключевых понятий коммуникативной (деятельностной) парадигмы.

1.3. Диалогический дискурс.

1.4. Типология диалогических дискурсов.

1.5. Иерархия единиц диалогического взаимодейстия.

1.6. Адресант и адресат как участники диалогического взаимодействия.

1.7. Коммуникативные интенции, стратегии и тактики.

1.8. Коммуникативные стратегии вежливости.

1.9. Проблемы восприятия и понимания дискурса.

Выводы по главе 1.

Глава 2. Функционирование высказываний, выражающих согласие в диалогическом дискурсе.

2.1. Констативно-ориентированное согласие.

2.2. Констативно-ориентированное согласие в стратификационной и ситуативной вариативности.

2.2.1. Средства выражения констативно-ориентированного согласия в условиях формальной симметричной ситуации взаимодействия.

2.2.2. Функционирование высказываний констативно-ориентированного согласия в условиях формальной асимметричной ситуации.

2.2.3. Высказывания, выражающие констативно-ориентированное согласие в условиях неформальной симметричной ситуации.

2.2.4. Высказывания, выражающие констативно-ориентированное согласие в условиях неформальной асимметричной ситуации.

2.3. Высказывания, выражающие согласие на инициирующий РА-комплимент.

2.4. Средства выражения импозитивно-ориентированного согласия.

2.4.1. Высказывания, выражающие согласие на инициирующий РА просьбы.

2.4.1.1. Высказывания, выражающие согласие на РА просьбы в условиях формальной симметричной ситуации.

2.4.1.2. Высказывания, выражающие согласие на РА просьбы в условиях формальной асимметричной ситуации.

2.4.1.3. Высказывания согласия на РА просьбы в условиях неформальной симметричной ситуации.

2.4.1.4. Высказывания согласия на РА просьбы в условиях неформальной асимметричной ситуации.

2.4.2. Высказывания согласия на РА предложения.

2.4.2.1. Высказывания согласия на РА предложения в формальной симметричной ситуации.

2.4.2.2. Высказывания согласия на РА предложения в условиях формальной асимметричной ситуации.

2.4.2.3. Высказывания, выражающие согласие на РА предложения в неформальной симметричной ситуации.

2.4.2.4. Высказывания согласия на РА предложения в условиях неформальной асимметричной ситуации.

Выводы по второй главе.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Ружникова, Оксана Михайловна

Настоящее исследование посвящено изучению актуализации высказываний согласия в современном англоязычном диалогическом дискурсе.

Смена научной парадигмы в лингвистике последней четверти двадцатого века и обращение к теме человеческого фактора в языке, переход от лингвистики «имманентной» к лингвистике антропологической обозначили необходимость изучения системы языка в сфере общения, организации и форм межличностного взаимодействия, роли высказываний различных типов в диалогическом дискурсе.

Реферируемое исследование посвящено изучению интеракциональных свойств высказываний согласия с позиций прагма- и когнитивной лингвистики. Синтез этих двух лингвистических направлений обуславливает актуальность исследования и обеспечивает новое решение целого ряда проблем: функционирования языка как средства социального действия, кодирования и декодирования высказываний в акте коммуникации, выявления закономерностей достижения гармоничных межличностных отношений, а также установления детерминирующих факторов функционирования варьирующихся языковых средств для выражения инвариантного коммуникативного значения. Актуальность исследования обусловлена также отсутствием специальных работ, посвященных всестороннему и комплексному изучению респонсивных высказываний, манифестирующих интенции адресата — обеспечить взаимопонимание, сохранить баланс коммуникативных статусов коммуникантов для достижения успешности межличностного взаимодействия.

В качестве объекта исследования выступает интерактивная категория консентности.

Предметом исследования являются собственно высказывания, выражающие согласие, как реакция на различные речевые стимулы.

Теоретической базой исследования послужили работы ученых, изучающих процесс восприятия и интерпретации тех или иных дискурсов в свете когнитивной теории, разрабатываемой Р. Шенком, В. Раскиным, Р. Джекендоффом, Т. Гивоном, В.З. Демьянковым, Ю.С. Степановым, Е.С. Кубряковой, А.В. Кравченко; труды основоположников праталингвистики и теории речевых актов: Дж. Остина, Дж. Лича, Дж. Серля, Д. Вундерлиха, П. Грайса, И.П. Сусова, Л.И. Чахоян, А.Г. Поспеловой, О.Г. Почепцова, Т.П. Третьяковой, С.А. Сухих, JI.M. Макарова, В.В. Зеленской, JI.B. Цуриковой; работы представителей конверсационного анализа: М. Култхарда, Р. Шмидта, М. Стаббса; исследования, посвященные феномену лингвистической вежливости, Дж. Лича, Р. Лакоффом, Дж. Томаса, Е.И. Беляевой, В.В. Богданова, П. Браун и С. Левинсона, а также труды ученых, занимающихся гендерными исследованиями (Д. Таннен), социо- и психолингвистикой, Р.Т. Белла, А.А. Залевской, Н.И. Жинкина, Т.М. Дридзе, А.А. Леонтьева, А.Р. Лурии. В качестве примера философского понимания сути человеческого взаимодействия использовались труды М.М. Бахтина.

Цель исследования состоит в выявлении и анализе механизмов и способов актуализации интеракциональных смыслов высказываний согласия в процессе межличностной коммуникации.

Поставленная цель исследования определила необходимость решения следующих задач:

• установить место категории согласия среди других категорий, относящихся к области речевого общения.

• определить статус и специфику высказываний, выражающих согласие, в ряду единиц речевого общения.

• разработать интеракциональную типологию диалогических единиц, выражающих согласие, в зависимости от типа инициального высказывания.

• выявить интеракциональные стратегии, определяющие прямые и косвенные способы актуализации интенции согласия.

В соответствии с целью и задачами исследования в качестве основных методов анализа использовались метод логико-лингвистической интерпретации, метод дедуктивного выявления коммуникативных стратегий и метод контекстно-ситуативного анализа.

Материал исследования составили фрагменты диалогических дискурсов (около 1500) из прозаических произведений современных английских, американских, канадских, австралийских авторов, а также записи парламентских слушаний (заседаний Британского парламента).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Согласие является одной из форм интеракциональной категории консентности. Интеракциональная категория согласия противопоставлена категории несогласия; при этом в данной бинарной оппозиции согласие является немаркированным («слабым») членом, следовательно, средства его выражения менее вариативны и менее разнообразны, чем средства выражения несогласия.

2. Выражение согласия принадлежит сфере реагирующей модальности и, как правило, является манифестацией социативной интенции адресата.

3. Интерактивный фрейм согласия включает: субъект согласия (антропоним - агенс, артефакт — элементатив), предикат согласия, объект согласия (одушевленный — лицо, с которым субъект согласия имеет общее мнение (бенефактив), неодушевленный — содержание согласия (объектив)).

4. Концепт «согласие» как ментальная единица структурированного знания включает ядерные концептуальные признаки и периферийные. Содержательное ядро концепта «согласие» представляет полное (безоговорочное) согласие, согласие одобрение вербального/невербального поведения коммуниканта. Околоядерная позиция принадлежит двум базовым разновидностям согласия: согласие с суждением (мнением, намерением, оценкой и т.п.) и согласие с действием (согласие говорящего самому совершить некоторое действие или согласие на то, чтобы действие совершил кто-то другой).

5. В англоязычном диалогическом дискурсе функционируют два основных типа согласия: констативно-ориентированное и импозитивноориентированное согласие. Согласие импозитивного типа проявляется в репликах-реакциях на инициирующий речевой ход импозитивной направленности, констативно-ориентированное согласие является позитивной реакцией адресата на речевой стимул, представляющий собой констативное высказывание. Тип согласия определяется свойствами инициирующего высказывания.

6. Констативно-ориентированное согласие в англоязычном диалогическом дискурсе представлено следующими частными типами: пропозиционально-ориентированное согласие-подтверждение, согласие-поддержка и «ложное» согласие. Импозитивно-ориентированное согласие представлено такими частными типами согласия как подчинение, разрешение, одобрение, уступка, предоставление информации, «преварительное» и «отсроченное» согласие.

7. Импозитивно-ориентированное согласие и согласие констативного типа носят либо полный, либо частичный характер. Полным является согласие, выражаемое адресатом без каких-либо оговорок. Посредством такого согласия адресат выражает свое позитивное отношение ко всему содержанию инициирующего высказывания. Частичное согласие это согласие, выраженное с оговоркой, условием. Посредством частичного согласия адресат выражает свое позитивное отношение лишь к определенной части инициирующего высказывания.

8. Типичными языковыми средствами выражения констативно-ориентированного согласия являются лексемы «истинностной» семантики, как-то: "right", "exactly", "the truth", "perfect", эксплицитный экспозитив согласия "agree", слово-предложение "yes", или стереотипные (идиоматические) высказывания типа "no doubt", а также выражение благодарности.

Импозитивно-ориентированное согласие выражается посредством эксплицитного экспозитива согласия "agree", или лексем, сигнализирующих позитивное отношение адресата: "well", "sure", а б также речевыми стереотипами "my pleasure", "all right", "why not", "of course", "be my guest", "okay", "by all means", "why not", и словом-предложением "thanks".

В некоторых случаях согласие на импозитивный РА выражается импозитивом-предложением, который имплицирует вынужденный характер согласия, или речевым шагом, в состав которого входит глагольная форма продолженного вида.

Аллокутивным «маркером» частичного согласия любого типа служит союз "but".

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые предпринимается попытка комплексного научного описания высказываний, выражающих согласие, с учетом их когнитивных, интерактивных и дискурсивных параметров. К новым результатам можно отнести: выявление интерактивного фрейма «согласия», установление и описание концепта «согласие», создание таксономии высказываний согласия в зависимости от типа инициальной реплики.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что ее результаты и выводы вносят определенный вклад в изучение процессов интеракции, раскрывается сущность коммуникативной функции языка - служить не только средством обмена информацией, но и средством согласования интенций коммуникантов, т.е. средством установления гармоничных межличностных отношений между партнерами по общению. Полученные в работе результаты ведут к углублению знаний и представлений о природе и механизмах речевого общения и воздействия и тем самым способствуют развитию общей теории коммуникации и теории речевой деятельности.

Практическая значимость данного исследования определяется дидактической ориентацией исследования, которое выполняет «социальный заказ» на разработку лингвистических основ формирования иллокутивной, интеракциональной и социальной компетенции при обучении диалогическому общению на иностранном языке.

Рекомендации к практическому применению полученных результатов: положения, выводы и языковой материал исследования могут быть использованы при методической разработке и проведении спецкурсов по прагм алингвистике, социолингвистике, теории коммуникации, на практических занятиях по английскому языку.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 3 публикациях, были изложены на заседаниях кафедры английского языка Поморского государственного университета (сентябрь 2002, май 2004), а также на Герценовских чтениях (С.-Петербург, май 2002).

Объем и структура работы: диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Содержание работы изложено на 188 странице машинописного текста. К основному тексту прилагается библиографический список, включающий 157 наименований и список источников языкового материала.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Актуализация высказываний согласия в диалогическом дискурсе"

Выводы по второй главе

Проведённый в настоящей главе анализ способов выражения концепта «согласия» в современном англоязычном дискурсе позволил выделить два основных типа согласия: констативно-ориентированное и импозитивно-ориентированное. Тип согласия определяется типом инициирующего высказывания.

Констативно-ориентированное согласие является реакцией на реплику-стимул констативного типа (репрезентатив или экспрессив-комплимент).

Согласие с каким-то фактом, мнением или явлением, которые выражены посредством репрезентативных актов, характерно для фазы целевой реализации, поскольку она более информационно насыщена, реже такое согласие встречается в фазах зачина и зенита. В любой из фаз констативноориентированное согласие может носить как полный, так и частичный характер.

Среди подтипов констативно-ориентированного согласия выделяются согласие-поддержка и согласи е-подтверждение пропозиционального содержания реплики-стимула. Согласие-подтверждение пропозиционального содержания может сопровождаться отрицанием-несогласием с коммуникативной пресуппозицией адресанта.

Имплицитность согласия, как правило, обусловлена статусными характеристиками коммуникантов: имплицитный способ актуализации согласия типичен для эпизодов ситуативно-ролевого общения в условиях неформальной асимметричной ситуации, тогда как в условиях формальной ситуации имплицитность часто свидетельствует о вынужденном или неохотном характере выражаемого согласия.

Наиболее частотными функциями полного согласия являются социативная и контактоподдерживающая, частичного — функция ускорения коммуникативного динамизма.

Констативно-ориентированное согласие выражено, как правило, целой предикативной единицей. В случае эксплицитного согласия в состав репликового хода адресатом часто включаются лексемы «истинностной» семантики типа "right", "exactly", "the truth", "perfect" или эксплицитный экспозитив согласия "agree", слово-предложение "yes", или стереотипные (идиоматические) высказывания типа "no doubt", "You are telling me". Имплицитное согласие может выражаться риторическим вопросом (в этом случае, пропозиционально-ориентированное согласие сопровождается несогласием с коммуникативной пресуппозицией адресанта), «подхватом» (эллипсом). Реплика, в которой выражается частичное согласие, в превалирующем большинстве случаев, содержит аллокуторы "but" или "perhaps".

Согласие-принятие комплимента внешнему виду адресата чаще всего выражается экспрессивом-благодарностью и является соответственно имплицитным. Эксплицитное согласие как реакция на РА-комплимент актуализируется, если комплимент относится к профессиональным заслугам адресата или близкому ему человеку. В таких случаях говорящий руководствуется максимой согласия, ставя ее выше максимы скромности, предписывающей отклонять похвалу в свой адрес.

Реагируя на комплименты внешнему виду, которые типичны для неформальнй ситуации взаимодействия, женщины часто прибегают к иронии или к мотивировке - объяснению причин, в силу которых высказанная адресантом оценка представляется как истинная. Комплимент внешнему виду мужчины является нетипичным, и, как правило, ставит адресата в неловкое положение, реакцией в таком случае служит выражение неуверенного некатегоричного согласия (снижение категоричности достигается за счет введения в высказывания аллокутивных элементов типа "it seems so"), сопровождаемого приуменьшением, в неофициальной ситуации, или мотивировкой в формальной асимметричной ситуации взаимодействия.

Реакция на комплимент профессиональным качествам или выполненной работе не носит тендерных различий — и мужчины и женщины выражают эксплицитное согласие-принятие комплимента, которое может носить невербальный характер.

В ряде случаев комплимент носит неуместный характер, что связано с предрассудками, бытующими среди представителей некоторых профессий, или ограничениями, накладываемыми на человека в силу религиозных убеждений. Такие комплименты встречаются в формальной и неформальной асимметричной ситуации взаимодействия. Реплика-реакция на такого рода комплименты представляет собой согласие-принятие, но адресат часто прибегает к юмору в случае социативной макроинтенции, или к использованию языковых средств, имплицирующих его недовольство.

В случае если комплемент относится к субъекту, который непосредственно не является адресатом высказывания, согласие-принятие часто выражается имплицитно или является частичным. Такие комплименты характерны для взаимодействия в условиях неформальной ситуации.

Импозитивно-ориентированное согласие является реакцией на импозитивный РА.

Согласие выполнить просьбу чаще всего представлено высказыванием комиссивной направленности. В случае просьбы-упрека типичной социативной реакцией выступает экспрессив-извинение, сигнализирующее имплицитное согласие.

К частным подтипам относятся согласие-подчинение, одобрение, обещание, уступка. Иногда адресат выражает согласие выполнить еще невербализированную просьбу - такое согласие классифицируется как «предварительное». Оно типично для взаимодействия близко знакомых коммуникантов. В случае если согласие «предварительного» типа выражается в рамках интеракции, характеризующейся асимметричными отношениями между коммуникантами, оно, как правило, носит частичный характер и является не более чем вежливым согласием-поддержкой. Согласие «предварительного» типа характерно для начальной фазы диалогического взаимодействия.

Иногда просьба адресанта оказывается выполненной еще до момента ее произнесения - в контексте выражаемого адресатом согласия такая просьба теряет свою релевантность.

Среди языковых средств выражения согласия с просьбой наиболее частотными являются эксплицитный экспозитив согласия "agree", ответный импозитив-предложение (повелительное предложение), который часто имплицирует вынужденный характер выражаемого согласия; частичное неохотное согласие может также выражаться посредством условного предложения. Высказывания согласия, выражающие позитивное отношение к содержанию просьбы адресанта, как правило, включают такие речевые стереотипы как "my pleasure", "all right", "why not", "of course", "be my guest", а также синтагмы, включающие форму продолженного вида, которая имплицирует, что обсуждаемое действие уже совершается. Ирония как средство выражения согласия характерна для интеракции близко знакомых коммуникантов в условиях неформальной ситуации и связана с деликатным характером просьбы адресанта.

Вынужденный (неохотный) характер согласия сигнализируется краткостью выражения согласия или эксплицитным комиссивом. Развернутая комиссивная формула не несет такой импликации в ситуативно-ролевом общении в условиях неформальной асимметричной ситуации.

Заключение

Согласие определяется как особая реакция (вербальная и невербальная) на тот или иной речевой стимул, независимо от его функционального типа, является проявлением солидарности реагирующего коммуниканта с партнером по общению. Выражая согласие, коммуникант демонстрирует социативную интенцию, способствующую гармонизации межличностных отношений в процессе интеракции. Интерактивный фрейм согласия включает: субъект согласия (антропоним - агенс, артефакт - элементатив), предикат согласия, объект согласия (одушевленный — лицо, с которым субъект согласия имеет общее мнение (бенефактив), неодушевленный -содержание согласия (объектив)).

Согласие принадлежит сфере респонсивных реплик и служит средством манифестации ответных кооперативных тактик. Реплики, манифестирующие согласие, квалифицируются как экспозитивы или регулятивы согласия.

Высказывания согласия в диалогическом дискурсе носят либо полный, либо частичный характер. Полное согласие имеет место тогда, когда адресат соглашается безоговорочно. Такое согласие выражает позитивное отношение адресата ко всему содержанию реплики-стимула. Частичное согласие это согласие, выраженное с оговоркой, условием. Оно актуализирует позитивное отношение адресата лишь к некоторым элементам инициирующего высказывания. Во многих случаях частичное согласие служит средством закрыть тему и прекратить межличностное взаимодействие.

Кроме того, согласие может быть эксплицитным и имплицитным, эмоциональным и неэмоциональным. Эксплицитное согласие типично для формальной ситуации взаимодействия, где важна точность и однозначность. Имплицитное согласие характерно для неформальной ситуации, способствует реализации языковой игры, часто встречается в эпизодах фатической коммуникации.

Эмоциональное согласие чаще всего актуализируется в неформальной ситуации общения, в формальной ситуации преобладает неэмоциональное согласие.

В современном англоязычном дискурсе экспозитивы согласия представлены двумя разновидностями: констативно-ориентированное согласие и импозитивно-ориентированное согласие.

Констативно-ориентированное согласие реализует позитивную реакцию адресата по отношению к семантическим (пропозициональным) или прагматическим (относящимся к условиям коммуникации) компонентам инициального речевого хода констативного типа, импозитивно-ориентированное согласие реализует позитивную реакцию адресата по отношению к инициальному речевому ходу, каузирующему те или иные действия адресата.

Посредством констативно-ориснтированного согласия адресат в превалирующем большинстве случаев подтверждает пропозициональное содержание реплики-стимула. Согласие такого типа является пропозиционально-ориентированным согласием-подтверждением и выражается констативным высказыванием (репрезентативным речевым актом). Согласие-подтверждение типично для ситуации взаимодействия любого типа.

Типичным средством выражения импозитивно-ориентированного согласия является высказывание комиссивной направленности экспрессив-извинение, косвенно подтверждающий готовность говорящего воздержаться от совершения обсуждаемого действия в будущем.

К частным подтипам импозитивно-ориентированного согласия относятся согласие-подчинение, одобрение, обещание, уступка, восприятие. При этом наиболее частотным, встречающимся в любой ситуации общения (формальной/неформальной) является подтип согласие-подчинение. Согласие-одобрение актуализируется в формальной ситуации как реакция на речевой стимул, относящийся к намерениям самого адресанта. Согласие-уступка носит вынужденный характер, который, как правило, связан с содержанием просьбы. Согласие-восприятие является достаточно редким и выражает не собственно согласие, а сигнализирует понимание сообщения адресатом.

В рамках формальной симметричной ситуации встречается особый тип согласия — «согласие-предоставление информации», который является типичной реакцией на просьбу о предоставлении информации.

Согласие «предварительного» типа характерно для начальной фазы диалогического взаимодействия. Если согласие «предварительного» типа выражается в рамках асимметричной ситуации общения, то оно, как правило, носит частичный характер и является вежливым согласием-поддержкой, поскольку незнакомые между собой коммуниканты, как правило, воздерживаются от выражения согласия выполнить просьбу, содержание которой неизвестно.

В любой ситуации общения импозитивно-ориентированное согласие может быть «отсроченным» в случае если между инициирующим импозитивом и респосивом-согласием стоят реплики, уточняющие содержание реплики-стимула. В условиях формальной ситуации отсроченное согласие, как правило, является вынужденным.

К языковым средствам выражения констативно- и импозитивно-ориентированного согласия относятся разнообразные языковые единицы лексического и синтаксического уровней, а также различные речевые стереотипы.

Список научной литературыРужникова, Оксана Михайловна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Азнабаева J1.A. Языковая проспекция. — Уфа: Башк. ун-т, 2000. - 124 с.

2. Александрова О.В. Проблема дискурса в современной лингвистике // Когнитивно-прагматические аспекты лингвистических исследований. -Калининград, 1999. С. 3-9

3. Аринштейн В.М. Функции и жанровые формы фатической коммуникации // Иностранные языки: Мат. конф. (21-23 мая 2002 г.) СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. - Герценовские чтения. — 63-65 с.

4. Аристов С.А., Сусов И.П. Коммуникативно-когнитивная лингвистика и разговорный дискурс — http://homepages.tversu.ru/~ips/Publications.htm

5. Аристов С.А. Прагмалингвистическое моделирование мены коммуникативных ролей: Автореф. канд. дисс. — Тверь, 2001. 19 с.

6. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981. Вып. 40, N 4, с. 325-332

7. Арутюнова Н.Д. Феномен второй реплики, или О пользе спора // Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. — М.: Н., 1990.-С. 175-190

8. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд - во Воронежского гос. университета, 1996.-104 с.

9. Баделина Н. В. Согласие в текстах диалогического типа // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. Мат. 13 тверской межвуз. конф. ученых-филологов и шк. учителей. Лингвистика. — Тверь: ТГУ, 1998. — С. 105-106

10. Ю.Баскова М.Е. Прагмасемантические и интерактивные характеристики высказываний несогласия ( На мат. англ. яз.) : Канд. дисс. СПб, 1994. -156 с.

11. Бахтин М.М. Тетралогия. М.: Лабиринт, 1998. - 607с.

12. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Иск-во, 1986. - 445с.

13. Белл Р.Т. Социолингвистика. Цели, методы, проблемы. — М.: Междунар. отнош., 1980.-318 с.

14. Бобырева Е.В. Семантика и прагматика инициальных и финальных реплик диалога: Автореф. канд. дисс. Волгоград: ВГПУ, 1996. - 22 с.

15. Богданов В.В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты: Уч. пос. Ленинград: Ленингр. унив-т, 1990. — 83с.

16. Богушевич Д.Г. Опыт классификации эпизодов вербального общения // Языковое общение: Процессы и единицы. — Калинин, 1988. С. 13-21

17. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика. Курс лекций по английской филологии. Учебное пособие. Тамбов, 2000.- 123 с.

18. Бородина Е.А. Экспозитивная функция речевых актов в диалогическом дискурсе и средства ее идентификации: Автореф. канд. дисс. СПб, пед. унив-т им. Герцена А.И., 1992. - 17 с.

19. Бухарева Е.Н. Диалог как сфера реализации умозаключений (На мат. англ. яз.): Автореф. канд. дисс. Н. Новгород, 1993. — 16 с.

20. Варзонин Ю.Н. Риторика в эпоху Постструктурализма // Язык и дискурс: Когнитивные и коммуникативные аспекты. — Тверь: ТТУ, 1997. С.9-16

21. Васильев Л.Г. Аспекты аргументации: Мат. по языкознанию. — Тверь, 1992.-56 с.

22. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. — М.:Н„ 1993.-173 сс.

23. Вохрышева Е.В. Коммуникативные стратегии диалогического взаимодействия в новоанглийском языке: Докт. дисс. СПб, 2001. — 472 с.

24. Герасимова О.И. Детерминированность ответных реплик // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986.- С. 14-43

25. Гордон Д., Лакофф Дж. Постулаты речевого общения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. -М.: Прогресс, 1985. С.276-302

26. Грайс П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16.-М.: Прогресс, 1985. С. 217-237

27. Григорьев Н.В. Исследование параметров субъект-субъектной коммуникации на материале анализа текстов: Канд. дисс. СПб, 2002. -206 с.

28. Гурочкина А.Г. Интеракциональные значения интеррогативных высказываний в стратегическом дискурсе убеждения и принуждения // Языковая личность и семантика: Тез. докл. н. конф. — Волгоград: Перемена, 1994.-С. 40-42

29. Гурочкина А.Г. Языковое общение: когнитивный и прагматический аспекты: Учебное пособие. СПб.: Невский институт языка и культуры, 2003.-119 с.

30. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. — СПб: Изд. М.О. Вольфа, 1982. 704 с.

31. Даниленко В.И. Современный политологический словарь. — М.: NOTA BENE, 2000.-1166 с.

32. Дейк Т.А.ван Язык. Познание. Коммуникация. / Пер. с англ. Сост. В.В.Петров; Под. ред. В.И.Герасимова; Вступ.ст. Ю.Н.Караулова и В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1989. - С.312.

33. Демьянков В.З. Тайна диалога // Диалог: теоретические проблемы и методы исследования / Ред. Безменова Н.А. — М.: ИНИОН АН СССР, 1991. -С. 10-45

34. Демьянков В.З. Эффективность аргументации как речевого воздействия // Проблемы эффективности речевой коммуникации / Ред. Березин Ф.М. -М.: ИНИОН АН СССР, 1989. С. 13-40

35. Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. -М: Прогресс, 1978. -С. 111-137

36. Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. Проблемы семиосоциопсихологии М.: Наука, 1984. - 389 с.

37. Еемерен Ф.Х., ван, Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. — СПб: Васильевский остров, 1992. — 207 с.

38. Еемерен Ф.Х., ван, Гроотендорст Р. Речевые акты в аргументативных дискуссиях: Теоретическая модель анализа дискуссий, направленных на разрешение конфликта мнений. СПб, 1994. - 239 с.

39. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982. - 389 с.

40. Залевская А. А. Введение в психолингвистику. — М.: Российский Государственный гуманитарный унив-т, 2000. — 382 с.41.3арецкая Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации. — М.: Дело, 1999.-480 с.

41. Иванова И.С. Вопросы изучения диалога в работах современных французских лингвистов // Диалог, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты: Сб.н. обз. РАН ИНИОН, М., 2000.-С. 171-180

42. Ильинова Е.Ю. Культурологическая специфика лингвистической импликации // Вестник Волгоградского унив-та. Сер. 2: Филология. 1998. - № 3. - С. 63-68

43. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русского языка. -Омск: Омск. Гос. унив., 1999. — 285 с.

44. Карасик В.И. Аспекты и категории дискурса // Языковая личность: система, нормы, стиль: Тез. докл. н. конф. — Волгоград: Перемена, 1998. -С.47-49

45. Карасик В.И. Нормы поведения в социолингвистическом аспекте // Коммуникативно-прагматическая семантика: Сб. н. тр. / Ред. Алефиренко Н.Ф. Волгоград: Перемена, 2000. - С. 3-16

46. Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной стилистики. — Волгоград: Перемена, 1999а. С. 5-9

47. Карасик В.И. Структура институционального дискурса // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Сарат. унив-т, 2000. — С. 25-33

48. Карасик В.И. Характеристики педагогического дискурса // Языковая личность: аспекты лингвистики и лингводидактики. — Волгоград: Перемена, 19996. С. 3-17

49. Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 1992. - 330 с.

50. Караулов Ю.И. Русский язык и языковая личность. — М., 1987. — 263 с.

51. Клюев Е.В. Речевая коммуникация: Уч. пос. для унив. и вузов. — М.: ПРИОР, 1998.-224 с.

52. Кравченко А.В. Знак, значение, знание: Очерк когнитивной философии языка. Иркутск: Издание ОГУП "Иркутская областная типография №1", 2001.-261с

53. Козьмина В.Н. Языковая реализация гибких коммуникативных тактик в англ. диалоге: Канд. дисс. — СПб, 2001 169 с.

54. Комина Н.А. Прагматическая структура констативного блока реплик в диалоге // Языковое общение и его единицы. — Калинин, 1986. — С. 60-66

55. Комина Н.А. Прагматическая структура сложной реплики // Прагматика и семантика синтаксических единиц. — Калинин, 1984. — С. 103-110

56. Коммуникативная и когнитивная природа понимания. — АН СССР. — М., 1989.-45 с.

57. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация.). — М.: Диалог МГУ, 1998. - 352 с.

58. Красных В. В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М.:ИТДГК «Гиозис», 2002. 270 с.

59. Краткий словарь когнитивных терминов под общ. ред. Кубряковой Е.С. -М.: МГУ, 1997.-245 с.

60. Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М.: Н., 1989. - 186 с.

61. Кубрякова Е.С. В начале 21 века (размышления о судьбах когнитивной лингвистики) // Когнитивная семантика : Мат. 2ой междунар. шк.-семинара по когнитивной лингвистике в 2 ч. Ч. 1 / Отв. ред. Болдырев Н.Н. — Тамбов: Тамб. унив., 2000. С. 6-7

62. Кубрякова Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной лингвистике // Дискурс, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты. — РАН ИНИОН — М., 2000. — С. 725

63. Кушнарева Л.И. Неявные способы передачи информации в диалоге // Диалог глазами лингвиста. Краснодар: КГУ, 1994. - С. 4-9

64. Леонтьев А.А. Психолингвистический аспект языкового значения // Принципы и методы семантических исследований. М., 1976. - С.46-73.

65. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Русский толковый словарь. Изд. 4-е, стереотипное. М.: Русский язык, 1997. - 832 с.

66. Лузина Л.Г. Виды информации в дискурсе // Дискурс, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты. — М., 2000. — С. 137-152

67. Лурия А.Р. Язык и сознание. / Под ред. Е.Д.Хомской. М.: Изд-во МГУ, 1979. - 320с.

68. Макаров М.Л. Анализ дискурса в малой группе: Уч. пос. Тверь: ТГУ, 1995.-82 с.

69. Макаров М.Л. Групповые нормы в официальном и неофициальном общении // Нормы человеческого общения: Тез. докл. межвуз. н. конф. -Горький: ГТПИИЯ им. Н.А.Добролюбова, 1990. С. 79-81

70. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. — Тверь, 1998.-200 с.

71. Макаров М.Л. Коммуникативная структура текста: Конспект лекций. — Тверь: ТГУ, 1990. 52 с.

72. Маркова Л.Ф. Структуры образцов речевого поведения // Диалог глазами лингвиста. Краснодар: КГУ, 1994. - С. 112-116

73. Масленникова А.А. Лингвистическая интерпретация скрытых смыслов. — СПб: СПбГУ, 1999. 264 с.

74. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Академия, 2001. — 208 с.

75. Минский М. Фреймы для представления знаний / Пер. с англ. О.Н.Гринбаума. под ред. Ф.М.Кулакова. М.: Энергия. 1979.- 152 с.

76. Морозова О.Н. Инвариантная формула для выражения согласия-несогласия // Язык. Культура и социум в гуманитарной парадигме. — М.Тверь, 1999.-С. 54-58

77. Немец Г.Н. Модально-семантическая сущность диалога // Диалог глазами лингвиста. Краснодар: КГУ, 1994. - С. 4-9

78. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики 1997. — СПб: Научный центр проблем диалога, 1996.- 760 с.

79. Николаева Т.М. Краткий словарь терминов лингвистики текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. — М.: Прогресс, 1978. — С. 467-472

80. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1982. Вып. 41. - № 4. - С. 305-313

81. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие "концепт" в лингвистических исследованиях. Воронеж, 1999. — 147 с.

82. Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальная картина мира. — Воронеж, 2002. 59 с.

83. Поспелова А.Г. Речевые приоритеты в английском диалоге: Докт. дисс. в виде н. докл. СПб, 2001. - 72 с.

84. Поцепцов Г.Г. Коммуникативная стратегия и тактика // Диалог глазами лингвиста. Краснодар: КГУ, 1994. - С. 34-39

85. Поцепцов Г.Г. О коммуникативной типологии адресата // Речевые акты в лингвистике и методике: Межвуз. сб. н. тр. / Ред. Лазарев В.В. — Пятигорск: ПГПИИЯ, 1986.-С. 10-17

86. Почепцов О.Г. Основы прагматического описания предложения. Киев,1986.- 115 с.

87. Прохорова О.Е. Взаимопонимание как когнитивная проблема // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания (мат. Кр. Стола, апр. 2000 г.) Тамб. гос. унив. им. Державина Г.Р.:М., 2000, С.94-97

88. Путина О.Н., Двинянинова Г.С. Статусные роли говорящих и их прагматикон (на мат. англ. яз.): Уч. пос. по спецкурсу. — Пермь: Пермск. унив., 1999.-67 с.

89. Речевое общение: искусство убеждать: Мат. к спецкурсу «Культура и искусство речевого общения»/Сост. Н.Б. Анихина. Н. ред. Н.П. Голубев. — СПб: Изд-во СпбГУ, 1999. 128 с.

90. Романов А.А. Описание типологии коммуникативных рассогласований в диалогическом общении // Проблемы функционирования языка: Сб.н. тр. / Ред. Романов А.А., Шахнарович A.M. М.: Институт языкозн. АН СССР,1987.-С. 78-109

91. Романов А.А. Семантическая структура высказываний-просьб // Семантика и прагматика синтаксических единств. — Калинин, 1981. — С. 68-75

92. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств в диалогическом общении: Пос. по теор. курсам. — М.: Институт языкозн. АН СССР; Калининский СХИ, 1988а. 183 с.

93. Романов А.А Стратегический принцип распределения регулятивных действий в типовом диалоге-унисоне // Текст в речевой деятельности. М.: АН СССР, 19886.-С. 106-118

94. Рыжов С.А. Роль пресуппозиций в организации интеракции // Культура и социум в гуманитарной парадигме. М.-Тверь, 1999. - С. 58-62

95. Седов К.Ф. Структура дискурса и становление языковой личности: Грамматические и прагматические аспекты. — Саратов: Сарат.пед. инст., 1998.- 111 с.

96. Седов К.Ф. Типы языковых личностей по способности к кооперации в речевом поведении // Проблемы речевой коммуникации. — Саратов: Сарат. пед. инст., 2000. С. 6-12

97. Сибирякова И.Г. Тематическое структурирование разговорного диалога (на мат. русского диалога): Автореф. канд. дисс. — Екатеринбург, УрГУ им. А.М. Горького, 1996. 17 с.

98. Словарь современного русского литературного языка в 17-ти т./ Ред. Бабкин А. АН СССР, 1963. - 1390 с.

99. Социологический энциклопедический словарь / ред. Осипов Г.В. М.: ИНФРА, 1998.-481 с.

100. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип Причинности // Язык и наука XX века (Под ред. акад. Ю.С.Степанова). Сборник статей. — М., 1995. 432 с.

101. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка,-М.:Языки русской культуры, 1998.- 784 с.

102. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2001.- 990 с.

103. Сусов И.П Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. — Калинин, 1984. — С. 1215

104. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы. — Калинин, 1986. — С. 7-11

105. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения: Уч. пос. — Калинин, 1980.-50 с.

106. Сухих С.А., Зеленская В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. Краснодар: КГУ, 1998. - 160 с.

107. Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса. Дисс. доктора филол. наук. Краснодар, 1998.

108. Сухих С.А. Типология речевого общения // Язык, дискурс и личность. -Тверь: ТГУ, 1990. С. 45-50

109. Тинякова Е.А. Язык в системе культуры как предмет междисциплинарного исследования. Курск, 1998. — 128 с.

110. Толковый словарь русского языка конца XX века: Языковые изменения / Ред. Скляровская Г.Н. СПб.: Фолио-Пресс, 1998. - 700 с.

111. Третьякова Т.П. Английские речевые стереотипы: Функционально-семантический аспект. СПб: СПб унив., 1995. — 127 с.

112. Формановская Н.И. Этикет и культура общения. — М.: В. шк., 1989. — 159 с.

113. Цурикова JI.B. Когнитивный анализ социопрагматических аспектов дискурса // Когнитивная семантика: Мат. 2 междунар. шк.-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 ч. Ч. 1. / Отв. ред. Болдырев Н.Н. — Тамбов: Тамб. унив., 2000. С. 205-206

114. Цурикова JI.B. Культурологические аспекты прагматического анализа речевых норм англ. и русск. языков // Коммуникативные и прагматические компоненты в лингвистических исследованиях. — Воронеж: Воронежск. унив., 1995.-С. 117-124

115. Цурикова JI.B. Проблема естественности дискурса в межкультурной коммуникации. Воронеж: Вор. Гос. Унив., 2002. - 257 с.

116. Шуголь Т.Н. Диспозициональные речевые акты и способы их выражения (на мат. яз. новоангл. периода): Автореф. канд. дисс. — Ленинград, 1990. -23 с.

117. Чхетиани Т.Л. Метакоммуникативные сигналы слушающего в фазе поддержания речевого контакта // Речевое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987.-С. 103-108

118. Юганов В.И. Единицы коммуникативно-информационного членения текста // Содержательные аспекты предложения и текста. — Калинин, 1983. -С. 134-141

119. Ястрежембский В.Р. Методологические аспекты лингвистического анализа диалога // Диалог: теоретические проблемы и методы исследования. / Ред. Безменова Н.А. М.: ИНИОН АН СССР, 1991. - С. 82-110

120. Brown P., Levinson S. Politeness: some universals in language usage. -Cambridge: SUP, 1994. 345 p.

121. Coulthard M. An introduction to discourse analysis. — London: Longman Group Ltd., 1978.-189 p.

122. Fasold R.W. The Sociolinguistics of society// New-York: Blackwell, 1984. -335 p.

123. Frank W. Taxonomie der Dialogen Types// Sprachtheorie, Pragmatics, Interdisziplinases Akten des 19. Linguisten Kolloquims Vechta. Lund: 1985.

124. Fraser B. The domain of pragmatics // Language and communication. Ed. by Richards J.C., Schmidt R.W. London: Longman, 1984. - P. 29-61

125. Givon T. From discourse to syntax: Grammar as a processing strategy // Discourse and syntax. -N.Y. etc.: Acad. Press, 1979. P.81-112.

126. Grice P. Studies in the way of words. Cambridge, Mass., London: Harvard University Press, 1989. - 394 p.

127. H. Haberland, Text, discourse, discours//Journal of Pragmatics 31 (7) (1999) -pp. 911-91

128. Hartveldt D. Pragmatic aspects of coherence in discourse. Amsterdam, 1987.-157 p.

129. Horn L.R. Toward a new taxonomy for pragmatic inference: Q-based and R-based implicature // Georgetown University round table on linguistics. Ed. by Schiffrin D. Washington D.C.: Georgetown University Press, 1984. - P. 11-42

130. Houtkoop-Steenstra J.P. Establishing Agreement. An analysis of proposal-acceptance sequences: Proefschrift. Universiteit van Amsterdam, 1989. — 223 p.

131. Jackendoff R. Semantics and Cognition. 6th ed. Cambridge (Mass.): The MIT Press. 1993.-283 p.

132. Jackendoff R. The Architecture of the Language Faculty. -Cambridge, MA:MIT Press, 1997.- p. 262.

133. Lakoff G. The Invariance Hypothesis: is abstract reasoning based on image schemas? // Cognitive Linguistics. 1990 - Vol. 1-2. pp.3 9-74.

134. Lakoff R. The logic of politeness, or, Minding your P's and Q's // Chicago linguistic society. Vol. 9, 1973. P. 292-305

135. Leech G.N. Principles of pragmatics. London, NY: Longman, 1983. - 250 P

136. Malholland J. The Language of Negotiation. London, New York: TJ Press, 1991.-229 p.

137. Maltz D.N., Borker R.A. A cultural approach to male-female miscommunication // Language and social identity. Ed. by Gumperz J.J. — London, NY: Cambridge University Press, 1982. P. 196-216

138. Meggle G. To hell with speech act theory // Dialogue: an interdisciplinary approach. Ed. by Dascal M. — Amsterdam, Philadelphia: J. Benjamins Publishing Co., 1985. P. 205-211

139. Richards J.C., Schmidt R.W. Conversational analysis // Language and communication. Ed. by Richards J.C., Schmidt R.W. London: Longman, 1984. -P. 117-154

140. Searle J.R. Speech acts: An essay in the philosophy of language. Cambr.: Cambr. UP, 1969.-203 p.

141. Shank R.C., Abelson R. C. Scripts, goals and understanding: an inquiry into human knowledge structures. Hillsdale: Erlbaum 1977 — 248p.

142. Stubbs M. Discourse Analysis. Oxford: Blackwell, 1983 - 253 p.

143. Tannen D. Gender and discourse. N.Y., Oxford: Oxford Univ. Press, 1994. -203 p.

144. Tannen D. You just don't understand. Women and men in conversation. — N.Y.: Ballantine Books, 1990. 330 p.

145. Taylor J.R. Models of word meaning in comparison: The two-level model (Manfred Bierwisch) and the network model (Ronald Langacker) // Driven R. Vanparys J. (Eds.). Current approaches to the lexicon. Frakfiirt am Main etc.: Peter Lang, 1995. pp. 3-26.

146. Tsui B.M. Amy English Conversation. — NY, Toronto: Oxford University Press, 1994.-298 p.

147. Ungerer F., Schmid H.J. An Introduction to cognitive linguistics. London, 1996.-244 p.

148. Vanderveken D. What is an illocutionary force // Dialogue: an interdisciplinary approach. Ed. by Dascal M. — Amsterdam, Philadelphia: J. Benjamins Publishing Co., 1985. P. 181-204

149. Wanderley G., et al Argumentative operators and dialogue // Dialogue: an interdisciplinary approach. Ed. by Dascal M. — Amsterdam, Philadelphia: J. Benjamins Publishing Co., 1985.-P. 147-163

150. Widdowson H.G. 1978 — Teaching language as communication. O.: Oxford UP, 1978.-168 p.

151. Wierzbicka A. Cross-cultural pragmatics: the semantics of human interaction. Berlin, NY: Mouton de Gruyter, 1991. - 502 p.

152. Wolfson N. Rules of speaking // Language and communication. Ed. by Richards J.C., Schmidt R.W. London: Longman, 1984. - P. 61-87

153. Список источников художественной литературы

154. Beauman S. Dark Angel. NY: Bantam Books, 1990. - 909 p.

155. Finder J. The Moscow Club. NY: Penguin Books, 1988. - 530 p.

156. Gallagher S. Rain. London: Flodder a. Stoughton, 1991.-313p.

157. Hailey A. The Moneychangers. NY: Bantam Books, 1986. - 500 p.

158. Hailey A. The Airport. London: Corgi Books, 1998. - 522 p.

159. Johnson W. The Girl who would be Russian and other stories. — San Diego, NY, Ln: Harcourt Brace Publishers, 1986. 180 p.

160. Kazan E. The Understudy. NY: Warner Books, 1976. - 414 p.

161. Kendall К. To Catch a Kiss. NY: Avon Books, 2001. - 372 p.

162. King S. Pet Sematary. Ln: British Library C.I.P., 1984. - 424 p.

163. King S., Straub P. The Talisman. NY: Berkley Books, 1985. - 768 p.

164. Koontz D. Hideaway. NY: Berkley Books, 1992. - 400 p.

165. Laymon R. Funland. NY: Headline Book Publishing - PLC, 1990. - 500 p.

166. LeCarre J. The Night Manager. Coronet Books, Ln. 1994, 718 p.

167. Lippincott D. Savage Ransom. London: Corgi Books, 1980. — 317 p.

168. Martin P. Landsmen. Toronto: Popular Library, 1977. - 413 p.

169. Mayers M. The Assignment. NY: Ballantine Books, 1972. — 437 p.

170. McCullough C. An Indecent Obsession. NY: Avon Books, 1982.

171. McCullough C. The Thorn Birds. NY: Avon Books, 1978. - 692 p.

172. Modern Canadian Stories. Ed. by Stevens J. Toronto: Seal Books, 1975. — 3021. P

173. Mosco M. Almonds and Raisins. — Ln: New English Library, 1980. 338 p.

174. Mosco M. Children's Children. Ln: New English Library, 1982. - 376 p.

175. Peters E. City of Gold and Shadows. Headline book publishing PLC London, 1989, 248 p.

176. Rendell R. The Third Wexford Omnibus. Ln: Arrow Books, 1985. - 543 p.

177. Rice A. Lasher. NY: Ballantine Books, 1993. - 628 p.

178. Vidal G. Lincoln. Ln: Grafton Books, 1984. - 862 p.

179. Wharton W. Dad. NY: Avon Books, 1982. - 421 p.27. http://www.parliament.the-stationery-office.co.uk/