автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.05
диссертация на тему: Альбер Камю: от "Счастливой смерти" к "Первому человеку"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Альбер Камю: от "Счастливой смерти" к "Первому человеку""

САККГЧ1ЕХЕРБУ?1ШЙ ГОСЩРСТБЕШШЙ УНИВЕРСИТЕТ

1 На правах рукописи

Фокин Сергей Леояидошч

ЛЛЬБЕР КШЭ: ОТ "СЧАСТЛИВОЙ СМЕРШ" К "ПЕРВОМУ ЧЕЛОВЕКУ" /ПРОБЛШЫ ТВОРЧЕСКОЙ ЭВСШШ/

Специальность 1С .01.05

Литература стран Западаой Европы, Америки и Австралии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата фмсяогагееснос наук

Санкт-Петербург 1991

работа выполнена на кафедре истории зарубежных литератур Санкт-Петербургского государственного университета.

Научные руководители - доктор билодогических наук, профессор Б.Е. Балахонов

- кандидат филологических наук, доцент Е.П. Кушан

Остальные оппоненты - доктор (филологических наук, профессор М.М. Владимирова

- кандидат филоногических наук, доцент Т.О. Полякова

Ведущая организация - Ивановский государственный университет

Запита диссертации состоится " " 199,^ г. в

у ■{- часов на заседании специализированного совета К 063.57. 42 по присуждению.ученой степени кандидата филологических иаук в Санкт-Петербургском государственном университете: 199164, г. Санкт-Петербург, Университетская набережная 11, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.И. Горького Санкт-Петербургского университета.

Автореферат разослан

Ученый секретарь специализированного «совета кандидат филологических наук, доцент

А.И. Владимирова

Альбер Камо /1913-1960/ принадлежит к той плеяде писателей и мыслителей XX века,' творчество которых не только определяло характер и направленность литературной аиэнп на западе, но и продолжает гиво затрагивать важные стороны современной исторической и культурной реальности.

В настояцее вро/я освоение творческого наследия Камю идет по двум взаимоззвисшш направления:/.. С одной стороны, ведется <Зашо$я работа по подготовке, изданию и критическому переиздании историко-литературных материалов, относящихся к различным моментам его писательской биографии. Только за последние два десятилетия вы сети в свет "Счастливая смерть", ран-иий опыт Камю-романиста, его аноыесиие пробы пера и читательски заметим, несколько томов публицистика, "Путевые дневника", переписка с Ж. Гренье, пьеса "Калигула" в редакции 1941 г. и "Записные клетки" 50-х годов. Все эта историко-литературные докумеатн способствуют расширению р$еры исследовательских интересов, долгое время сосредотачивавшихся лишь на текстах широко известные художественных произведений и философских работ Кама.. С другоЗ сторош, используя новые источники, исследования о Каш прюбретаэт более глубокий характер, расширяется их тематика и культурный контекст.

В соответствии с эткга тенденциями критического изучения творческого наследия писателя определена настоящей габо-ХЫ - последовательный, поэтапный анализ творческого метода Камв-романиста и прозаика на двух его основных уровнях: теоретическом и практическом.

Основным объектом исследование является творческая позиция Какв-рдааниста, выражавшаяся как в его художественных произведениях романного жанра, так и в его литературно-критических разккалениях. При этом рассматривается не только собственно литературная критика писателя /рецензии, статьи, предисловия/, но и его эссеистииа на литературные темы, дневниковые я эпистолярные читательские заметки, затрагивающие проблемы эстетика и поэтики рокана. Обращение к этой малоизученной области творческой деятельности Каш позволяет уточнить имеющиеся представления о творческой истории его произведений, их философской и эстетической проблематике. В диссертации предпринята попытка свести в единую систему творчес-

кой позиции романиста его философские, эстетические и художественные идеи. Своеобразие творческой эьолкдаи Камю определяется этой неразрывной связью ыеаду его философскими исканиями, художественной практикой и ее эстетическим обоснованием.

Методологической основой работц является комплексный подход к шугоркга-яэоретнческочу изучению литературы, как особой $орьш отражения действительности, предполагающий сочетание различных способов исследования конкретного литературного материала с основным улсроы ка сравнительно-исторический метод и принципы генетической критики. Выясняя эстетические представления Ката, ыы опирались на труды отечественных литературоведов, содержащие методсдохические положения по сравнатель-кому изучения литератур Ai.II. Алексеев, В.М. Зйрмунскай, Б.Г. Реизоз/, по ойцим вопросам поэтик* /С.С. Аверинцез, М.М. Бахтин, Д.С. Лихачев/, по изучении писательской литературной критики /Б.Ф. Егоров, Г.В. Сгадаякоз/ и ^еь.уарно-эпастояярюй литературы /В.Е- Балахонов/.

Актуальность исследование определяется нетрадиционным подходом к творчеству Какю, предполагавдим комплексный анализ эстетических воззрений писателя в области рог.^а и их соцоставление с принципами поэтики его художественных произведений, их фшососгской проблематикой. Подобная работа моает стать основой для дальнейших интерпретаций творчества Камю, для уточнения его квота в историю?-литератур!ом процессе и в современности.

Научная новизна работы состоит в том, что ока является первым отечественным монографически исследованием творческой позиции Кама-рошниста. Впервые предпринят последовательный анализ литературной х<ритики висатеяя. Впервые рассматриваются эстетические представления Камю о романе в их становлении и развитии. К^оке этого, в диссертации вводится в научный обиход практически неисследованные литературные источники - переписка Камю с X. Гренье и третий тон "Записных книжек" писателя.

На-учно-практичвска^ значимость работа заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при подготовке общих лекционных курсов по истории зарубежной литературы XX века, а также спецкурсов по истории французского романа середины столетия, писательской литературной критики и литературных связей.

Атхйания -работы. Диссертация оосуздалась на заседании кайедры истории зарубежных литератур Санкт-Петербургского университета. Отдельные положения исследования была изложены в нескольких научных докладах /Иваново, 1985, 1988; Ленинград, 1990, 1991/ и раде публикаций.

Объем диссертащц /работа изложена на 343 с., 46 из которых закдааот примечания и список использованной литературы, включаю^К 199 названий/ определен основной целью исследования и стремлением диссертанта представать творческую по-зишю Кела-рол£ниста во всей необ; эдяк.ой полноте.

По рроей структуру дкссетугагещ состоит из введения, че--ырех глав и заключения.

Во £всдещш кратко характеризуется соврии&нное состояние критической литературы о Каы>, обосновывается выбор теш, дается обзор исследований, специально посвященных вопросам эстетики и поэтики ро!,лаа Кыш /Д. Дехаз, Р. ем Но, Т.Б. Слтч, Е. Леги-Валенси/, отмечается степень разработанности этой темн в других работах, в том числе отечествекньх литературоведов /Т.Д. Могилева, С.И. Заликовский, ЕЛЬ Куижн, В.В. Шервашад-зе/, формулируются цели диссертации и осоошшости ее методологических праншпов. Здесь ,?.е дается периодизация творчества писателя.

Откечаетоя, что творческое развитие Камю характеризуется стрештельн остью духовного роста, четкой осмысленностью рубежей мысли и ярко выраженный; стремлением к создания цельного ' ьиросозерцшшя. записные книжки писателя пестрят схе^аки, планам!, опытами периодизации, суккирующад сделанное, подводя вдми итога пройденного пути, намечаюэда новые творческие задачи. В этой тяго к предельной осознанности собственной творческой жизни, к ее кесткой рационализации сказывалось одно из самих сокровенных мировоззренческих убеждений Камю: не находи высшего смысла вне и выиэ человека, он хотел наполнить смыслом человеческую жизнь, при этом сама его творческая биография оказывалась сознательным творением.

Согласно предстантенкям Каив, выделяются три основных этапа, или, как он их называл, три "никла" его творчества, образованных произведениям! трех главных художественных жанров, в которых работал писатель, - рокад, драга, эссе.

Цикл "абсурда" состоит из романа "Посторонний" /1942/, весе "Шф о Сизийе" /1942/ и пьес "Калигула" /1944/ и "Недоразумение" /1944/.

Цикл "бунта" образован тем же своеобразный жанровым трип-■ тихом - роман "Чума" /1947/, пьесы "Осадное положение" /1948/ и "Праведные" /1950/, эссе "Бунтуший человек" /1951/.

После "абсурда" и "бунта" Камо задумывает цикл "любви": роаган об исторических судьбах своего поколения, который должен был называться "Первый человек", пьесу "Дон Фауст", трактующую вечные темы Оауста и Док 2уана и эссе в афоризмах, сосредоточенное на образе Немезиды, символизировавшей в творческом сознании писателя идеи меры и справедливости, подобно току как Сизиф воплощал "абсурд", а Прометей - "бунт". Третий цикл не бш завершен - смерть пер.черкнула строгую линию творческой судьбы. Однако основная направленность духовного и эстетического становления Камю не кокет быть верно понята без учета этих замыслов. Вадао, что идея "лабви" доминировала в мьщлешш писателя в 50-е годы, своеобразно отразившись з таких произведениях как роман "Падение" /1556/ и сборник новелл "Изгнание к царство" /1957/. Прикипая вслед за трехэтап-ноь деление его творческого пути "абсурд". "бунт","любовь",-мы получаем возмокность неотступно следовать за внутренне обусловленным ходом его хуцохестзениой мысли. Для полноты картины эстетичеокой эволюции в диссертации рассматриваятск и самые первые творческие шаги писателя - ко лишь е плане становления романного мышления Камю, поскольку разносторонний анализ его раннего творчества проведен в работах Е.П. Куиккна, ".Г. Сеченовой, в.В. Шервашидзе.

Определенная таким образом периодизация - "раннее творчество" /1232-1538/, "абсурд" /1933-1341/, :'бунт" /1941-195^/, "любовь" /1952-1960/ - и обуславливает структуру исследования - в соответствии о ней выделены четыре глав^ диссертации.

Главу первую открывает характеристика некоторых Еажных особенностей социально-психологического склада творческой личности Камо. У истоков ее формирования лежат два события: встреча с Ж. Гренье, молодым философом с мироощущением религиозного экзистенциалиста, ставшим учителем и другом будущего писателя, и ранний опыт столкновения о трагичностью шзш -

опыт переживания болезни, поразившей Кама в 17 лет. Достоянное сознание болезни и близкой смерти, осознание их как неизбывного зла существования, толкало юношу к активной внутренней работе, к напряженному поиску чисто личностных истоков духовности, способных помочь человеку в борьбе с небытием. Раздумья о жизненном сшсяе несправедливого страдания станут неизменной темой творческого сознания писателя.

-Краткий гнализ первых литературно-критических опытов /1932-1933/ выявляет своеобразие отношения молодого Каш к миру ккиглой культуры: он "вживается" в образ привлекающего его писателя, переживает чузкую мысль как свою собственную, бчспрестапно делает "открытия". Мир культуры для него имеет безусловную ценность, приобщение к нему становилось высокой жизненной и творческой задачей писателя. В отношении Камю к культуре отсутствует нигилистический пафос, характерный для столичных интеллигентов, стремивш: :ся порвать с "буржуазным прошлым", освободиться от груза уже созданного, от гнета традиции. Здесь исток творческого "традиционализма" Каш.

Вместе с тем мир книжной культуры не загораживает от него реального мира, ему удается избежать опасной ловуши "слов", самодостаточности идеального книжного мира. Камю-художник и мыслитель стремится писать не о том, что "узнает" из книг, а о том, что "знает" о лизни. Первые наброски прозы /1934/ связаны с тем, что переживает Камю в мире бедных кварталов Алзира. Произведение искусства должно быть свидетельством лизни - от этой эстетической формулы Камзо-прозаик не отойдет.

Эссеистика сборника "Изнанка и лицо" /1937/ отметила исходный пункт становления творческого метода Какю-романиста. Он приходит к пониманию того, что произведение не может быть просто описанием отдельных эпизодов жизни. Писатель утверждается в изначальной идее трагичности яизяи. Неприметные судьбы бедняков приобретают в его сознании очертания.идеологического образа абсурдности ьира. Работая над первыми эссе, Камю подходит к осознанию необходимости разграничения сфер романа и зссеистиги. Склонность к смешению жанров будет уступать место стремлению к установлению четких жанровых ограничений. Рождается мысль о создании философского романа.

- а -

Особое понимание философской прозы складывается у Кащ> под обаянием личности и творчества а. ¡Тренье. С образом учителя в творческом сознании писателя связывалась идея традиции в культуре, идет художественной преемственности, необходимой для развития искусства. Влияние учителя на становление его романного мышления было неприметным, но действенным: зренье бшг первым читателем и критиком почта всех произведений Камю. Соглаиаясь или не соглашаясь с замечаниями наставника, писатель отчетливее формулировал свои замыслы» уточнял собственные идеи. По отношению к мысли Гренье определялась шровоззренчео-кая позиция Камю, задававшая конфликт его художественных произведений. Это бьша позиция духовного спора с христианством, "экзистенциалистская" /кризисная/ форма которого воплощалась в творчестве Гренье.

Мысль Какк в поисках надежной опоры в противостоянии христианству устремлялась к античности. Камю идет на зоссоз-дание образа античности в рамках своего художественно-фало-софското сознания. Юношеские выпады против христианской этики /"Брачный пир", 1939/ получат развитие в "Бунтующем человеке" /1951/. Для Каш глубочайшим конфликтом нашего века является разрыв между природой и историей. По его мысли, христианство, расточив свое средиземноморское наследие, располагавшее человека к созерцательно-эстетическому отношению к шру, поддерживавшему гармонию физического и духовного, всем своим ходом подготовляло нигилистические устремления европейской мысли XIX-НС вв. и исторические бунты нашего столетия. Идеи Камю о природе и истории обнаруживают связь с историософским взглядами H.A. Бердяева, но это связь De близости, а спора. 1 Бердяева "природа" - это рабство человека, история ведет его к эсхатологической свободе. По Каш, наступает время, когда природа восстает против истории. Беспредельная историческая активность покарала оторвавшегося от цельного космоса природной жизни человека. В своем споре с христианством Каш многое перенимает от соперника, он глубоко усваивает его язык, язык Библии, его понятия, образы, символы. Переосмысляя их, он насыщает ими свою художественио-^илософскую прозу. Отвергая историческое христианство, Камю, однако, испытывает особую предрасположенность к восприятию образа живого Христа как

воплощения высшего этического принципа. Антихристианство Клио своеобразно отражается и в его эстетике: романное творчество оказывается в его глазах преступным соперничеством с Божьим творением.

Роман "Счастливая смерть" /1936-1933/ создавался с очевидной антихристианской направленностью, его пралым литературным вдохновителем бця Ф. Ницше, философский кумир молодого Камю. Замысел этого произведения бкя связан с ницшевскими мотивами "сознательной" и "естественной" смерти. Соединив эти мотивы с воспринятыми из античности идеями счастья и безгрешности человека, Каки получил свою концепция "счастливой смер-"и", на раскрытие которой был направлен роман. В свете идей Ниша о дионисийсгам начала жизни роман Камю оказывается ял-люстрацией мифологической драмы отпадения человека от мира и восстановления первоединства в "счастливой смерти". Роман не был опубликован. К различным объяснениям этого поступка молодого романиста, приводившихся исследователями /Р. Кийо, Ж. Са-рокки, Е.П. Кутпкан, С.Г. Семенова/, можно добавить еще одно, основанное.на переписке Камю о Гренье: отказ от "публикация мог быть предопределен "разгромным" письмом учителя о "Счастливой смерти". Роман бшг последним "ученическим" опытом Каш. Писатель расстается со склонностями к подражательности, к безудержному лиризму, к легковесной ироничности и поверхностным интеллектуально-философским загадкам. В "Счастливой смерти" бил упрощен основной мировоззренческий конфликт. Утверждая в своем романе идею "нешновности" человека, Каш "лишал слова" противников этой идеи.

Во второй главе рассматривается дальнейшее становление творческого метода Какю-роканиста: разработка ^илософско-эстетической концепции "абсурда" и ее отражение в романе "Посторонний".

Реальная историческая действительность довоенной Европы играла свою роль в формирования этой концепции. Сдержанность по отношении к Истории, определявшаяся такими событиями как табель республиканской Испании, укрепление фашистских диктатур, йонхенекий сговор и советско-германский договор, предопределяла повышенный интерес к "метафизике", к философии инда-видуального человеческого существования.

- 10 -

Баяно, что начало работы над первш "циклом" сопровождалось выходом писателя из романтической сосредоточенности на самом себе к конкретным проблемам общественной жизни. Молодой писатель становится публицистом. При помощи публицистики могли соединиться в единое целое «мне2 творческой позиции политические взгляды Кама, upafeie "ангажированного" публициста, про-, шедшего через увлечение коммунизмом, преданного идеалу социальной. справедливости, и эстетические принщш Кшко, романиста и мыслителя, занятого художествшно-филосойжкш осмыслением "удела человеческого". Публицистика удерживала его художественное мышление на почве реальности, не давая "штать" мысли в сферах отвлеченной метафизики, она была валяа средством поверки общефилософских воззрений, философская концепция абсурда опиралась на конкретные аизнекные наблюдения Каыю-пзбливдста. Абсурд являл себя и в постыдаой бедности человека /серия репортажей "Нищета Кабилии", июль 1939/ и в его беззащитности перед неуда-лиыыш силами "процесса", 'государственно-полицейской t/яиины.

Нарычу с началом публицистической дентельаости Какэ большое значение для формирования его художественно-фыософскогэ сознания имело обращение к литературно-критическом) творчеству. Неудача "Счастливой смерти" предопределила особую чуткость Камю-литературного критика "Альке Репюбликен". Довоенные критические опыты писателя говорят о его повышенном вникании к творчеству его современников. В это время Камю еще "учится" писать: анализируя идеи, образы, художественную канеру Сартра или Низана, Силоне дли Шаксона, он исподволь определяет принципы и установки собственного творческого метода, обобщенные аатем в разделе ."философия и роман" эссе "1Щ о Сизифе".

В рецензиях "Альке репюбликен" особое место зашшает образ А. Мальро. Его нозивдя как художника совмещающего этику целенаправленного исторического действия и эстетику действенного художественного творчества становится в статьях Кама своего рода образцом, по которому он оценивает книги своих современников. В творческом сознании Каш образ Ыальро воплощал принпип исторической "ангажированности" художника, уравновешивавшийся принципом созерцательного отношения.к дейстштель-кооти, воплощавшимся Греяье. Диалог иевду действием и созерцанием становится внутренним диалогом миропонимания Камю.

-11 -

Определяя первые контуры кг здепции "абсурда", Камю задается вопросом, каким образом фглосорш. может входить в роман. В этом плане определенное значение тлело знакомство Камю с ранней прозой Ж.-П. Сартра, роман которого "Тошнота" давал замечательный пример синтеза аклосо£нп и литературы. Как следует из проведенного адаляза рецензии Каш на "Тошноту", этот роман глубоко затронул творческое сознание автора "Постороннего". Между произведениями существует связь, но это связь не преемственности, а отталкивания: "Тошота" могла быть лишь "негативным" образцом, "ймософского романа", о котором думал Камю.

Среди довоенных литературно-критических работ Камю важное место занимает его эссе о Ф. Кафке. Эссе было одним из первых опытов восприятия творчества Кафки во Франции. Замечания по истории создания и публикации эссе Камю, основанные на биографических изысканиях Г. Лоттмана и комментариях Л. Фокона, позволяют уточнить место этой работы: она была "прообразом" "Миф! о Сизифе". Камю рассматривает творчество Кафки в русле преобладавших в то время теологических толкований "Замка" и, "Процесса" /М. Брод, Е. Валъ, Б. Гретшзек/, примечательной чертой которых было сближение образов пражского писателя с идеями С. Кьеркегора. Проса Ка^ки лучше всего отвечала складывавшимся представлениям молодого Камю об эстетике "(философского романа". Главным эстетическим началом такого романа был фа-лософский символ, напряженно соединявший социальное и метафизическое, трагическое и повседневное, лотку и абсурд, эти колебания отражали двойственную природу человека. Кафка в своем творчестве показывал, что человек социальный - это еде не зеоь человек, другая часть человека подчинена метафизическому "закону". Камю, выделяя социальное и метафизическое как основополагающие пришшы строения романа, отвергает религиозную метафизику, разрабатывая в то же время метафизику "абсурда".

В основе фиософско-эстетическоЁ концепции "Постороннего" ведущее место занимала идея "абсурда". В мировоззренческом плане она была идеей отрицания высших ценностей бытия, трансценденпии, задающей смысл человеческой ¡шэни. "Эстетика абсурда" такта отмечена нигилизмом. Абсурдное произведение, свободное от устремленности к утверждению высшего смысла, было призвано имитировать бессмысленность (.яра. Философской

- 12 -

основой "эстетики абсурда" была своеобразно интерпретированная феноменология Э. Гуссерля» Феноменологический "антипсихо-логазм", сошешаясь с антихристианской направленностью мысли Камю, способствовал разработке оригинальной формы повествования в "Постороннем". Своеобразие ее заключалось в том, что субъективность повествователя, лишенного внутренних перекиваний в силу "абсурдной" идеи "'невиновности'" человека, сочеталась с предельно объективным видением мираг "посторонний" становился "сторонним"' наблдттателем противостоящего ему абсурда существования. Сравнение "эстетики абсурда" с исканиями поэта-мыслителя 3. Понжа /"Предвзятость вещей" 1942/ и "новым ровном" А. Робб-Грийе дает возможность уяснить важное обстоятельство: полностью абсурдным правилам "Посторонний" не отвечал. Он оставался романом,, не стал абсурдиюл произведением» Используя идеи М.М. Бахтина о диалошзме роьанного слова, т моаем точнее определить отличие "Постороннего" от "нового ро-шна": повествование Робб-Грийе, отказываясь постулировать человеческий смысл, "мололопгчно", оно внутренне "односмыо-ленно", воссоздавая конкретнуг реальность кара "вещей", ого оспаривает всесильные "смыслы" человеческих идеологий. "Посторонний", напротив, внутренне диалогичен: спор с идеологиями, главным образом с укорененной в христианстве идеологией всеобщей виновности, идет внутри романа.

Третьи главу открывает обзор характерных откликов французской критики не появление "Постороннего" /М. Арлан, Ж. Греяье, А. Руссо, К.-Л. Сартр, А. Хеяд/, ставших своеобразным импульсом дая углубления творческого самосознания Камю. Важнейшую роль в его дальнейшем развитии играет война. Автор "Постороннего" признает, что радикальное обесценение высших ценностей ведет к историческому нигилизму, достигшему вершины в фашзые /"Письма к немецкому другу", 1943-1944/. Камл намечает исходные моменты философии "бунта", связанной с осмыслением опыта Сопротивления. Наиболее определенно это было сделано в письме к П. Войнел» /1943/ и "Заметке о бунте" /1945/. По мысли Камю, метафизический пессимизм, т.е. ясно осознаваемое отсутствие высшего смысла бытия, не препятствует активной жизненной позиции человека, необходимой для сопротивления злу. Вступая в борьбу со злом, человек подвергает опасности

- 13 -

собственную жизнь, признавая тем самым некие выеме ценности. "Бунт" оказывается связанным с преодолением индивидуализма "абсурда". Одновременно идет углубление эстетических представлений Камю: в критических опытах о романе Мадам до Лафайет /1943/, "философии выражения" Б. Парена /1944/ и "Максимах" Шамфора /1944/ он вполне определенно выражает "традиционалистские" устремления своей художественной мысли. Речь идет о необходимости возвращения к традиции исконного французского рационализма, к традиции эстетическою классицизма как предельно рассудочной творческой системы, способной содейство- ' вать преодолению творческого нигилизма, эксцессов субъективности, лишенной понятий "меры" и безусловных ценностей. В свете "традиционализма" художественною мышления Камю 40-х годов становится понятной его резкая критика абстрактного символизма КаГрл и "американского романа" /особенно Хемингуэя/. В этой критике сильны моменты самокритики. Она обнаруживала значительные изменения в художественной системе писателя, от "эстетика абсурда" переходившего к "эстетике бунта", важным элементом которой была концепция "нобого классицизма", становившаяся теоретическим фундаментом творческого метода Камю в работе над "Чумой".

Концепция "нового классицизма", близкая по своему складу "неоклассицистическим" мотивам художественной мысли А. £ида и П. Валери, была эстетическим ответвлением филосо^и "бунта". Их общей основой было воспринимавшееся Камю из античности понятие "меры", обстоятельно раскрытое в "Бунтующем человеке" /раздел "Мера и безмерность"/. "Писатель-классик", внутренне распадаясь на художника и критика, сосредотачивается на художественной разработке ясной концепции произведения. В классическом творчестве господствует разум, сознание художника, самому себе задающего жесткие "пределы", правила, "меру", укрощающие его субъективность. В таком творчестве проявляется бунтарское богоборчество художника. Отточенный отиль произведения, его совершенная форма, предельно осмысленные художественные образы выражают бунт человека-творца против несовершенства Божественного творения. "Писатель-ьлаосик" убеждает себя и других в том, что творчество возможно без "трансцендентных подсказок".

- 14 -

Особую роль в этом бунтарстве художница Камю отводят искусству романа /раздел "Роман и бунт"/. Романное творчество, являясь делом рук человеческих, становится вызовом всемогущему Творпу. Роман, по мысли Каю>, завершая в воображаемом пространстве искусства прерванные смертью или абсурдной казнью страсти людей, являет собой торжество человека над небытием. Именно страстная привязанность человека к человеку, романиста к своему герою, художника к своему творению лежит в основе романного творчества. Концепц я романа, выраженная в "Бунтующем человеке" объясняет жанровую природу "Чумы". Роман движим лвбовью, страстью человека к человеку. Однако современность, увлекая человека в историческую активность, отрывает ,го от индивидуальных страстей, заставляя переживать общие людские страдания. "Идеальный" мир романа должен отстать перед жесткой реальностью. Романист /в 'Чуме" Еозеф Гран/ вытесняется хронистом /доктор Бернар Риэ/. Хроника, главным достоинством которой является незаинтересованная правдивость, оказывается той формой творчества, которая может верно передать смысл современной истории.

Генезис образа "чумы" отразил становление философской кокцедаи "бунта". Его замысел восходит еще к концепция "абсурда". Литературным источником образа были идеи теоретика "театре, жестокости" А. Арго. В духе сюрреалистического имморализма Арто "чума" мыслилась как абсурдное бедствие, разрушающее рамки морали. Опыт Сопротивления способствовал разработке идей "бунта" против "чумы", отсутствовавших в первой редакции романа /1943/. Постепенно из метафоры войны "чума" превращалась в сямеол мирового зла. В переосмыслении образа чумы примечательную роль играли библейские мотивы. "Чума" становилась не столько делом рук каких-то згалгах коричневых калигул, сколько Злом, ниспосланным свыше дал наказания и испытания людей. Камо ставил в своем произведении трудный для христианской мутаг|изики: Еопрос о необходимости сопротивления злу силой. Позиция смирения со злом, свойственная, по Кал®, христианскому миропониманию, представлена в образе отца Панлу. Противоположная - в образе доктора Риэ. В этом отношении "Чума" была "силой антихристианской книгой" Камю. В его мысли История, беспредельная историческая активность человека, достигающая

- 15 -

губительного нигилизма в войне, переплеталась с Богом. Два Абсолюта угрожали человеку и жизни. Один - реальным уничтожением, другой - требованием покорности. Бог и История оказывались в сознании Камо двумя источниками Зла.

Глада четвертая посвящена последнему периоду творческой биографы Кемо-рокаь "ста. Она начинаемся с обзора некоторых обстоятельств послевоенной политической истории французской левой интеллигенции, в свете которых объясняются существенные особенности творческой эволюции позднего Камю. Особенное значение имела полемика вокруг "Бунтукщего человека" и последовавший за ней разрыв Кама с Сартром. Далеко не все из современников осознавали, что спор шел об одном из капитальных произведений, в котором критически осмыслялась глубоко укорененная в европейском сознании идеология "бунта", направлявная жизнь и творчество нескольких исторических поколений. Мысли Кшю о необходило ста преодоления тотальных идеологий как источников исторического тоталитаризма, о возвращении к человеческой морали как строгой "мере" политики, о возрождении предхристиансзмх источников духовности, способных умерить "антинатурализм" исторического христианства, не встречали поникания. Камо оказывается в ситуации духовного "изгнания". Разрыв Какв с левыми еда более углубился с началом войны в Алжире. Именно при осмыслении алкирскзй трагедии в его сознании закрепляется реааявдай сдвиг: это был окончательный переход от "идеи" к "казни", переход от преимущественно идеологического миропонимания, отраяавдегося в философии "абсурда" и "бунта", к более открытому мировосприятию. В его сознании складывается философия "любви", выражавшая позицию доверия миру.

Идеологическим источником романа "Падение" была полемика Камю с экзистенциалистами из "Тан Модерн". Работая над произведением, задумывавшимся как резко тенденциозный памфлет, Камю пытается осмыслить существо философии атеистического экзистенциализма. По его представлениям, экзистенциализм Сартра, отвергнув тра1!сценденши христианства, сохранил определяющую связь с понятием греховности, ущербности человека. Это был своего рода увечный вариант христианской метафизики, лишенный краеугольного понятия любви. Абсолютизация отватст-

вшности человека, характерная для сартровской философии, связывалась с забвением сострадания и оправданием насилия для достижения абсолютного социального совершенства. Все эти идеи нашли выражение в исповеди главного героя "Наденет". В ходе работы над романом образ Кламанса услодаяется, он дополняется личные мотивах,ж. Камю наделяем своего героя броскими чертами собственного писательского облика. Это был весьма дерзкий способ самокритика, позволявший ему, с одной стороны, освободиться от литературной репутахрш "экзистенциалиста", а с другой - дать критику экзистенциализма. Литературно-генетические связи "Падения" с "Бесами" и "Героем нашего времени", устанавливавшиеся самим Камю, в еще большей степени содействовали уменьшению политической тенденциозности романа, превращая его в глубокий опыт осмысления нигилизма, одним вариантов которого и является атеистический экзистенциализм. Штшют "Падения" в отличие от своих русских предшественников это вы-роздащайся нигилист, от предает уже и сам нигилизм: от бьыой проповеди своеволия он переходит к прославлению деспотизма. Кламанс становится трагическим героем. Его трагизм закяючаот-ся в раздвоенности. его душ, мятущейся кевду добром и злом, в его сознании, болезненно сознающем -эту борьбу. В создании этого образа впервые раскрылась дарование Кама как "реалиста-психолога". Это был психологический реализм, искусство воссоздания действительной сложности человеческой психологии, которое Достоевский называл "рэализмом в выедем смысле".

Это было капитальное изменение в поэтике романиста, до скх пор последовательно придерживавшегося "антипсихологического" видения человека. Эта метаморфоза, обещав1аая глубокое перерождение творческих принципов, бкяа связана с главным (Тилософсмш открываем Камю 50-х годов - признанием причастности человека, злу. Клешне внутри себя сталкивается с тем, против чего боролись герои "Чумы" и протестовал "посторонний".

Изменения в творческом сознании писателя сказались в новеллах сборника "Изтакие и царство". Новеллы были опытом обновления и обогащения жанровой системы Кама, попыткой писателя преодолеть известную ограниченность /"идейную"/ поэтики "аилосо(Зжгоп> романа", выйти за пределы слоившегося в его сознании жанрового триптиха, найти более непредвзятые подходы

- 17 -

к действительности. Ог эстетичёы то классицизма, подозревавшего особого рода "идеализм", при котором реальность как бы подчиняется жестким принципам, Камю переходил к своеобразной концепции реализма, выраженной иы в "Шведских речах" /1957/.

Каш задумывает "настоящий роман". Тематически это незавершенное произведение /"Первый! человек"/ должно бгао быть об исторических судьбах его поколения, о месте человека в истории, о воспитании человека жизнью, ведуцзм его к признанию вечных идеалов человечества. Эстетически этот роман должен был быть реалистическим произведением, ке только в смысле "психадсгаческого реализуя" в подходе к человеку, но и в подходе к самой реальности. Согласно "эстетике любви" романист должен был изображать зешуа об:дность людей со всей возмомой полнотой. В литературной критике Камо 50-х годов определяются эстетические идеалы, ориентируясь на которые он думает продолжать свое творчество. На первое место среди них вьходат образ русской классической литературы, представленный з сознании французского писателя Толстил и Достоевским. Б восприятии русски классиков Кавдо движим идеей любви": он пытается согласовать их духовный и эстетический опыт в каком-то высшей единстве. В наиболее полном виде этот образ русской классики был представлен Камю в предисловии к романам Р. шртен да Тара и в откликах на роман Б. Пастернака "Доктор Еяваго".

Выходу эстетической мысли Камю к активному усвоении уроков Толстою и Достоевского сопутствовал серьезный сдвиг в его философской мысли, Философия "любви", складывающаяся в его сознании, определяла его отказ от "моральной точга зрения", доминировавшей в философии "бунта". Кал® ищет мудрость, которая бы ничего не отрицала.

В заключении подводятся некоторые итохи исследованию, при этом подчеркивается, что понимание творческого пути Кашо-ромависта и мыслителя невозможно без учета напряженного движения, развития его художественной к рлософской позиций. Самостоятельный характер представленной работы определяется именно опытом осмысления внутренней логики творческой эеолл-цйи Камю, обусловленной, как следует из многах конфетных наблюдений, содержащихся в диссертации, его духовным спором

- 18 -

£ JywjC'jHtaHCKDfi метафизикой. Для создания полной творческйй биографии писателя, пусть даже в рамках какого-то одного жанра /"роман", "эг,.се", "драма"/, что должно стать объектом дальнейшее исследований, принципиальное значение должен иметь этот главный итог нашей работы.

Вместе с этим следует учгтывать и конкретные выводы исследования, связанные с анализом отдельных этапов развития художественной мысли писателя. Они не имеют, разумеется, окончательного характера, с ними, напротив, сопряжены новые исследовательские задачи:

1. "раннее творчество" Камю при всей его несамостоятельности имеет определяющее значение для его последующего творческого становления, здесь фор»шруются практически все конфликты его мысли, дальнейшее его изучение может быть св"зано с анализом зизни и,творчества "литературных учителей" Камю /Гренье, 2ид, Мадъро и др./, в том числе с учетом особенностей рецепции иноязычных писателей /Достоевский, Кафка, Ницше, Шестсв/;

2. поэтика "Постороннего" опиралась на "эстетику абсурда", и роман имеет некоторые черты "абсурдного романа", антихристианская концепция "невиновности" человека нашла художественное воплощение в "антипсихологаческом"-романном повествовании, дан уточнения места "абсурдизма" Камю в художественной жизни фракши тех лет интересно было бы проследить его возможные связи с сюрреализмом и близкими к нему писателями /Ж. Батай, М. Еданао, 0. Понж и др./, а также с опытом "новых романистов" ;

3. жанровая фэрма "Чумы" /"хроника"/ такие соответствовала антихристианству Камю: собирал внешние свидетельства героизма или малодушия людей в борьбе со злом, она оставляла без глубокого вникания их внутренний мир, концепция "нового классицизма", ставшая теоретическим фундаментом творческого метода Камю в работе над этим романом, подкрепляла его метафизическое богоборчество, в дальнейшем следует точнее определить ее связи с "неоюхассипистическиш" устремлениями мысли П. Валери и А. Еида;

4. "Падение" является самой слозной книгой Камю, в ее творческой истоулк причудливо переплетались мотивы злободнешой политической критики, самокритики, философской рефлексии над

опытом современного нигилизма,"и ней впервые оказалось дарование Камю как "реалиста-психолога", это был реализм относительно человека, это было согласие мыслителя о тем, что есть в человеке, приятие его со всеми парадоксами его натуры.

Отдельные положения диссертации изложены в следующих работах автора:

1. Ф.М. Достоевский и "Посторонний" Камю*// Тезисы докладов областной конференции молодых ученых по общественно-политическим и научно -техническим проблемам. Иваново, 1985. С. 140141.

2. "Бесы" Достоевского и "Падение" Камю // Тезисы докладов III областной конференции молодых ученых и специалистов по общественно-политическим и научно-техническим проблемам. Т. 2. Иваново. 1988. С. 75.

3. Художественное время в "Постороннем" Каш // Национальная специфика произведений зарубежной литературы XIX-XX веков /Проблемы художественной условности/. Иваново,'1988. С. 59-, 65.

4. "Духовное единение века..." /Два письма Бориса Пастернака к Альберу Камю/ // Звезда. 1990. й 11. С. 151-153.

5. Камю и Сартр: начало трудного диалога // Бестник ЛГУ. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. 1991. Зып.4. /В печати/.

6. О месте новеллы в жанровой системе Камю // Функционирование канровых систем /рассказ, новелла/. Якуток: ЯГУ, 1992-/В печати/. п

\ i

к Работа выполнена под руководством кандидата филологических наук, доцента К.С. Кривушной.