автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Английское обращение в системе языка и в дискурсе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Английское обращение в системе языка и в дискурсе"

На правах рукописи

ДОРОФЕЕВА Ирина Валентиновна

АНГЛИЙСКОЕ ОБРАЩЕНИЕ В СИСТЕМЕ ЯЗЫКА И В ДИСКУРСЕ

10.02.04 — германские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь— 2005

Работа выполнена на кафедре общего и классического языкознания Тверского государственного университета.

Научный руководитель -

Официальные оппоненты:

Ведущая организация -

доктор филологических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ Иван Павлович Су сов.

доктор филологических наук, профессор Валерий Владимирович Гуревич; кандидат филологических наук, доцент Александр Моисеевич Винокуров.

Московский государственный университет имени МЛ. Ломоносова.

Защита состоится «ЯР » 2005 г. в 14 час. 00 мин. на

заседании диссертационного совета Д 212.263.05 при Тверском государственном университете по адресу: 170002, Тверь, проспект Чайковского, 70, к. 48.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета (ул. Володарского, 42).

Опывы можно направлять по адресу: 170000, Тверь, ул. Желябова, 33, Тверской государственный университет, учёному секретарю.

Автореферат разослан Ж » О/фе/^сЯ 2005 г.

Учёный секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук

Л.Н. Скаховская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена комплексному описанию структурных и функциональных особенностей обращений в системе английского языка и в англоязычном дискурсе. В ней сочетаются системно-лингвистический и деятельностно-прагматический подходы.

Английским обращениям, как и обращениям во многих других языках, посвящено огромное множество статей, книг и диссертаций в отечественной и зарубежной лингвистической литературе.

В традиционной, структурной и функциональной лингвистике господствует системно-грамматический подход. В его рамках предпринимались многочисленные попытки характеризовать обращение (с опорой на определённые критерии сегментации речи): 1) как слово или группу слов, называющих адресата высказывания и выполняющих по отношению к нему как своему референту функцию индексального знака, 2) как образуемое этим номинативным комплексом либо так называемое вокативное предложение, либо конституент, занимающий в предложении особую, вокативную позицию, 3) как особую просодическую, интонационную единицу, синтагму. Синтаксическая трактовка обращения связана с необходимостью осмысления природы предложения как виртуальной единицы, элемента языковой системы (la langue) или как актуальной единицы, выделяемой в речи (la parole). Предложение часто трактуют как верхнюю, высшую единицу языковой системы (Бенвенист 1974: 139). Но сегодня всё в большей степени утверждается взгляд, что предложение само по себе, в отрыве от словесного контекста и от речевой ситуации, не есть предел сообщения, что оно в принципе коммуникативно неполно. Действительную природу предложения можно понять лишь из отношений в ряду таких основных лингво-семиотических объектов, как слово — предложение — текст / дискурс (Сусов 1976; 1979).

Попытка видеть в обращении особый член предложения наталкивается на общепринятое представление, что члены предложения находятся в определённых синтаксических отношениях друг с другом, среди которых традиционно не упоминаются синтаксические связи обращения с другими конституентами предложения. Приходится прибегать к различным оговоркам (Мухин 1968, Bloch 1994). Интонационный подход (Торсуев 1950; Кузьмичева 1964) поневоле должен считаться с тем обстоятельством, что обращение часто не образует отдельной синтагмы и не характеризуется особым интонационным контуром.

Новая струя в трактовку обращения была внесена заимствованием идей из классической теории речевых актов (Остин 1986, Серль 1986а; 19866). В

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ

БИБЛИОТЕКА ¿Jlerep6jpf

жфк__

работах Дитера Вундерлиха (Wunderlich 1976) и Л.П. Рыжовой (1982) обращение трактуется как особый речевой акт. Этими работами наметилось движение от системно-грамматического подхода к деятельностно-прагматическому. Но речеактовая интерпретация обращения тоже создаёт для её сторонников немало трудностей. Речевой акт предполагает выражение определённой иллокуции и пропозиционального содержания, т.е. акта референции и акта предикации (Серль 1986а). Обращению же в его базисной (вокативной) функции пропозиональная функция не свойственна. К тому же, классические версии речевого акта (Остан 1986; Серль 1986а) касаются не столько его функционирования в коммуникативно-прагматическом контексте, сколько его внутреннего строения. В классической теории речевых актов строится модель только говорящего. Учитываются лишь его интенции, описываются правила успешности только коммуникативных действий говорящего.

Не случайно внимание прагматически мыслящих исследователей обращения теперь стало сосредоточиваться на трактовке своего объекта: а) как особого речевого хода в составе социокоммуникативного взаимодействия, интеракции (в рамках конверсационного анализа), б) как одного из конституентов дискурса, представляющего собой многоаспектное социально-коммуникативное событие (в рамках различных направлений анализа дискурса и теории текста).

В итоге обращение включается теперь в широкий контекст языкового общения, которое происходит не в абстрактном, статическом пространстве между абстрактными коммуникантами вне времени и пространства. В полную меру обращение начинает звучать в актуальном мире конкретного этнокультурного и социального сообщества людей, в общении конкретных личностей с определёнными интересами, целями, намерениями, привычками и навыками взаимодействия с другими людьми с учётом конкретного времени и конкретного пространства (см. Сусов 1989). Тем самым обращение становится конституентом дискурса, в котором от участника участнику передаётся не только фактуальная информация о положении дел (state of affaires, Sachverhalt), но и сам текст приобретает экспрессивную окраску, особенно заметную в вокативных его фрагментах (см. de Beaugrande 1991), Получает более полное освещение вопрос о реальном множестве функций у обращения как фрагмента дискурса.

Обращению в свете теории дискурса пока уделялось очень мало внимания в англистике и общем языкознании. Поэтому в диссертации внимание сосредоточивается не только на строевых свойствах обращения, но и на функциональных нагрузках, которые оно получает как элемент дискурса. Этим обеспечивается актуальность избранной темы исследования: «Английское обращение в системе языка и в дискурсе».

Новизна работы состоит, во-первых, в интегральном подходе к обращению, а именно в подходе на уровне лексической номинации, на уровне

предложения или его члена, на уровне речевого акта и на уровне дискурса, а во-вторых, в акцентировании роли обращения в развертывании дискурса как способа социальной интеракции.

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы уточнить системный (грамматический) статус обращения, определить его прагматические функции в организации речевого общения и его место в дискурсе.

Теоретическую базу диссертации образуют идеи, выдвигавшиеся в работах по функциональной лингвистике, лингвистической прагматике, теории речевых актов, теории языкового дискурса / теории текста (JT.B. Щерба, P.O. Якобсон, М.М. Бахтин, Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, В.З. Демьянков, И.М. Кобозева, H.A. Комина, МЛ. Макаров, ГГ. Почепцов, ГХ. Почепцов мл., A.A. Романов, Л.П. Рыжова, H.A. Слюсарева, И.П. Сусов, С.А. Сухих, John Austin, Emile Benveniste, Robert de Beaugrande, Karl BOhler, Teun A. van Dijk, Geoffiy Leech, Stephen Levinson, John Searle, Dieter Wunderlich и мн. др.). Диссертация выполнена в русле исследовательских принципов, разрабатываемых в Тверской семантико-гтрагма-тической школе профессора И.П. Сусова.

Эмпирический материал представлен текстовыми фрагментами из художественных произведений разных эпох от В. Шекспира до современных авторов, а также из сценариев современных американских кинофильмов. Эмпирическая база насчитывает около 8000 микротекстов. Хотя литературные источники не дают возможности получить полные данные о спонтанной речи, однако они дают представление о коммуникативной компетенции и уточняют представление о языковой норме. Эпизодически приводятся сравнения с обращениями в русскоязычных дискурсах.

В работе над языковым материалом использовались элементы ряда исследовательских методов: системно-грамматического, речеактового и дискурсного анализа, словарного толкования, анализа психологических и социокультурных контекстов, диахронического анализа, статистического метода.

В ходе исследования были сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. Обращение представляет собой одну из элементарных единиц дискурса, а именно индексальный знак непропозиционального характера, выступающий в роли дискурсного оператора адресации. Этот оператор функционирует на метакоммуникативном уровне, который лежит над уровнем передачи фактуальной и директивной информации.

2. Все многочисленные частные функции оператора обращения распределяются по трём стратумам. Базисной, конститутивной является вокатив-ная функция, опосредствующая адресацию высказывания другому или другим участникам коммуникативного взаимодействия. Над ней в условиях конкретного социально-интерактивного и коммуникативного события могут надстраиваться модифицирующие её социативно-регуля-

тивная и экспрессивно-оценочная функции, сохраняя направленность высказывания на адресата (адресатов).

3. Система языка предоставляет в распоряжение говорящего определённый, в принципе конечный набор моделей адресации в виде схем построения лексико-грамматических вокативных комплексов. Дискурс же открывает практически неограниченные возможности наполнения этих схем и варьирования обращения не только в его базисной функции, но и особенно в модифицирующих функциях в любых жанрах речи и стилистических регистрах, обеспечивая индексацию, номинацию и характеризацию адресата знаками любого рода, вплоть до использования паралингвистических сигналов (жесты, мимика, выражение глаз) и фонационных средств (тембр голоса).

4. Выбор того или иного конкретного оператора адресации производится говорящим как демиургом дискурса, учитывающим такие иерархически упорядоченные относительно друг друга социопрагматические категории, как конкретная этносоциокультурная среда, состав участников данной социально-коммуникативной интеракции, вид речевого события, время и место общения, свои личностные установки и характер взаимоотношений с адресатом, а также др. факторы актуального коммуникативно-прагматического пространства (мира дискурса).

5. В процессе исторического развития английского языка и английского и американского языковых сообществ после XVI в. система форм адресации претерпела существенные изменения, что проявилось в заметном уменьшении доли обращений по титулу и званию и в увеличении доли обращений по имени (в том числе и по первому имени).

Все эти положения характеризуются как новые в рассмотрении обращения как единицы языковой системы и как единицы дискурса.

Теоретическая значимость данных положений заключается в том, что они служат развитию функциональной грамматики и стилистики английского языка, общей, частной и сопоставительной прагмалингвистики и анализа дискурса.

Прикладная ценность диссертационных результатов вытекает из того, что они могут быть использованы в университетской аудитории в коммуникативно-ориентированном обучении английскому языку, анализу текста и переводу. Многие из результатов диссертационного исследования нашли применение в практике преподавания английского языка на гуманитарных факультетах Тверского государственного университета.

Основные идеи, полученные в ходе диссертационного исследования, обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков гуманитарных факультетов и кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета. Они образуют содержание 4 статей общим объёмом 3,06 п. л.

Идеи и положения работы были апробированы на межвузовской научно-практической конференции «Перспективы модернизации системы образования в современной России. Пути повышения эффективности обучения иностранным языкам» (Тверь, 2004) и на научно-практической конференции «Вторые Авраамиевские чтения» (Смоленск, 2004), в выступлениях на семинарах кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета, в работе теоретического семинара профессора ИЛ. Сусова.

Структура работы: диссертация членится на пять глав: 1. Системно-лингвистический подход к обращению. 2. Деятельностно-прагматическая интерпретация обращения. 3. Функциональная структура обращения. 4. Обращения в неформальной сфере коммуникации. 5. Обращение в формальной сфере коммуникации, а также содержит Введение, Заключение, список источников эмпирического материала (29 наименований) и список использованной литературы (166 наименований). В работе помещено 15 таблиц. Обьбм диссертации —164 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Глава первая «Системно-лингвистический подход к обращению»

включает разделы: 1.1. Предварительные замечания. 1.2. Обращение как номинативный индексальннй знак. 1.3. Обращение как синтаксический объект. 1.2.1. Вокативное предложение. 1.2.2. Вокативный коиституент предложения. 1.3. Просодические и морфологические признаки обращений.

Обращение — это и одна из бесконечного множества единиц речи (единиц-событий, tokens), и одна из единиц языковой системы (единица-тип, type). К установлению статуса языковых единиц нужно идти от фактов речи, от речевой деятельности через процедуры сегментации и идентификации (JIB. Щерба, Л.Р. Зиндер и Н.Д. Андреев, В.Б. Касевич, ВВ. Богданов, JI.B. Бондарко, Ю.С. Маслов, В.А. Звегинцев, Г.Г. Почепцов). Сегментация предполагает безостаточное членение на предложения, слова и т.д. На этапе идентификации решается задача, куда отнести обращение, выделяемое как вокативный сегмент речи. Лингвист ставит теперь себя перед необходимостью ответить на следующие вопросы: 1. Может ли обращение считаться предложением? 2. Может ли обращение считаться членом предложения? При идентификации отрезков дискурса лингвист должен ответить на вопрос: 3. Обладает ли обращение статусом иллокутивного акта? Ответы на вопросы 1 и 2 касаются места обращений в языковой системе, а именно в грамматическом строе языка. Отвечая на вопрос 3, исследователи по существу обращаются к речевой деятельности,

к проблемам прагматики, которая имеет своим объектом употребление языка (language in use — S. Levinscm, G. Leech, И.П. Сусов).

Сперва рассматриваются слова и группы слов (словосочетания), служащие адресации высказывания, его референции к адресату. Этим номинативным индексальным знакам присуща определенная синтаксическая форма. Можно говорить даже и о синтаксико-интонационной оформлен-ности обращения. Во многих языках обращение имеет также определенные морфологические показатели. С языковыми вокативными знаками могут взаимодействовать и неязыковые знаки призыва к коммуникативному контакту (свист, жесты, похлопывание по плечу, взгляд и т.п.). В этой работе внимание уделяется знакам языковым, в первую очередь описанию их означающей стороны, затем следует характеристика их функциональных свойств и особенностям функционирования обращения в дискурсе.

После критического обзора имеющихся подходов предлагается классификация форм номинации адресата, построенная на последовательном разбиении множества вербальных вокативных простых и развёрнутых форм: 1) слова знаменательные и междометия; 2) знаменательные слова назывные и местоимённо-указательные; 3) назывные слова — имена собственные и нарицательные; 4) их функциональные подклассы. В итоге выделяется 4 крупных формальных класса, а с учётом последнего разбиения — 11 формально-функциональных классов. Особое внимание уделяется многообразным вокативным конструкциям с именами собственными как наиболее частотным и интересным по способам прагматически значимого варьирования (А. Вежбицкая): из 2963 примеров, взятых из литературных источников конца XIX, XX и начала XXI веков, 1264 (42,6%) — это имена собственные. Рассматриваются и комплексы имён собственных со своеобразными «префиксами» Mr, Mrs, Miss, Sir, Madam (Ma'm), способными к автономному употреблению, а также имена родства.

Попытки дать обращению грамматическую дефиницию, как правило, начинаются, с уподобления этого языкового объекта таким единицам, как предложение или член предложения либо, напротив, с утверждений об отсутствии возможностей такого уподобления. Но решение этого вопроса предполагает, что лингвист, приступая к исследованию обращений, отвечает сам себе, а также своим читателям на вопрос, что он понимает под предложением и членом предложения. Языковой материал показывает, что обращение может в определённых случаях функционировать автономно, обладая некой коммуникативной самостоятельностью. Иначе говоря, оно в ряде случаев становится одним из видов предложения — словом-предложением, квазипредложением, вокативным предложением. Разные ответы дают Н. Sweet, R. Quirk & S. Greenbaum, E. Kruisinga, R. Zandvoort, S. Levinson, A.A. Потебня A.A. Шахматов, НЛО. Шведова, Г.Г. Почепцов, Г.П. Торсуев, МЛ. Блох, Л Л. Иофик, A.M. Мухин, А.Г. Руднев, А.Н. Печников, Л.К. Дмитриева. Когда же обращение неавтономно, то оно,

конечно, не может быть приравнено к предложению, а должно трактоваться как особый вид члена предложения, его вокативный конституент (R. Quirk, D. Crist!, МЛ. Блох, А.Г. Руднев, Н.Ю. Шведова, А.М. Мухин и др.). В потоке речи вокативный комплекс может вычленяться с помощью интонационных средств (паузы, мелодические контуры). Но просодическая обособленность обращения отнюдь не обязательна, и вряд ли можно говорить о «звательной», «призывной» интонации. Морфологически английское обращение может характеризоваться особой формой имен существительных (собственных и нарицательных) на -у, -ie: Daddy, Charlie, Willie, granny и т.д.

Итак, языковой знак адресации высказывания другому участнику коммуникативного взаимодействия может быть представлен в английском языке лексико-морфологическим комплексом, выступающим синтаксически либо в виде вокативного предложения, либо в виде вставного вока-тивного конституента предложения с соответствующим интонационным оформлением. Собственно, языковая система включает в себя знаки-типы, а именно модели вокативных комплексов, схемы их построения. Число во-кативных формул как виртуальных элементов языковой системы невелико.

В главу вторую «Деятельносгао-прагматическая интерпретация обращения» входят разделы: 2.1. От системы языка к языковому дискурсу. 2.2. Речеактовый подход к обращению. 2.3. Последующее расширение сферы лингвопрагматического анализа. 2.4. Обращение в социально-коммуникативной интеракции. 2.5. Обращение как оператор дискурса.

Современный этап развития лингвистической мысли характеризуется усиленным вниманием к деятельность™ характеристикам языка, рассмотрением функционирования языковой системы в коммуникативном и социально-интерактивном аспектах. Истоками деэтельностного подхода лингвистика обязана В. фон Гумбольдту, из наших соотечественников A.A. Потебне и JI.B. Щербе. Этот подход во второй половине XX в. нашбл своё воплощение в ряде научных направлений (философия языка, теория речевых актов, лингвистическая антропология, этнография речи, конверсаци-онный анализ, анализ дискурса, лингвистическая прагматика и социопраг-матика, психолингвистика). С середины XX в. в лингвистике рядом с системоцентрическим подходом стал формироваться деятельностный, процедурный, прагматический подход к языку, вобравший в себя все названные опыты и объединивший их в рамках широко понимаемой прагмалингвистики, объектом которой является язык в употреблении — language in use (Levinson 1985; Leech 1983; Сусов 1976; 1980; 1983; 2003).

Новый подход означает переориентацию исследователей на другие принципы: 1) понимание текста и дискурса как актуальной системы; 2) использование данных о типе текста, его порождении и восприятии; 3) проведение исследований в полевой работе, личное участие, эксперимент, симуляция; 4) динамический, процедурный подход; 5) отношение к

производителю текста как социальному и когнитивному деятелю; 6) такое же отношение к получателю текста; 7) понимание языкового сообщества как неоднородного по составу социального комплекса; 8) установление баланса общих и специфических принципов; 9) эвристические стратегии; 10) трактовка стиля как способа дискурсивности; 11) оценочный подход, опирающийся на интеракциональные критерии; 12) приложение к дискурсивным практикам; 13) подтверждение результатов на основе социальной важности; 14) обучение методу и следование долгу; 15) исследование как саморефлексия; 16) баланс теории и практики (de Beaug-rande 1993).

Первыми опытами прагматической интерпретации обращения были попытки трактовать его как особый речевой акт (D. Wunderlich, ЛЛ. Рыжова). В теории речевых актов центр внимания в центр внимания помещается речевая ситуация, в которой говорящий передает слушающему некое высказывание, равное по своей иллокутивной силе действию (J.L. Austin, J.R. Searle). Признавать обращение особым речевым актом вполне правомерно, хотя его структура отличается от структуры, например, директива или комиссива. В силу этого и набор правил имеет свои особенности. Преаде всего, это касается правила пропозиционального содержания. Вокатив обеспечивает референцию к адресату высказывания, но присущая ему вокативность как иллокутивная сила не предполагает совершения акта предикации. Обращение именует адресата. Оно прежде всего индексаль-ный знак. Если же обращение вместе с этим выражает оценку адресата, даёт ему характеристику, то это проявление не вокативной функции, а надстроенной над ней эмоционально-оценочной функции. Ср.: "You, bustard!" (Pennington); "How dare he speak so to me? Mustn't he be made to do as I ask him? You wicked creature, I shall tell papa what you said — now then!" (Bronte); "So long, my sweet." (Christie) Подготовительные условия состоят в соприсутствии говорящего и его адресата, во всяком случае, в возможности установления между ними коммуникативного контакта. Условие искренности предполагает действительное желание говорящего установить контакт, обратить внимание на своё высказывание. Существенное условие заключается в том, что, совершая вокативный акт, говорящий устанавливает его посредством контакт с адресатом.

Вокативный акт редко реализуется в одиночку. Он часто входит в последовательности речевых актов, подчиняя свою иллокутивную силу иллокутивной силе акта сообщения, акта приказа или просьбы, акта совета, акта запрета, акта извинения и т.п.

Исследования различных типов и видов речевых актов внесли немалый вклад в лингвистическую прагматику. Но, тем не менее, классическая теория речевых актов моделирует по сути дела только намерения, цели и интересы говорящего. Она ограничена рассмотрением изолированных речевых актов. Дальнейшее развитие лингвистической прагматики означало

усиление акцента на изменчивой речевой ситуации, где исследователю в большей степени служат не алгоритмические методы анализа, а эвристика и самонаблюдение. Прагмалянгвистика, ориентированная на грамматику, т.е. на системную модель языка, дополняется в рамках общей прагматики социопрагмапгикой, ориентированной на культурные модели (Leech 1983: 11). Прагматика во всё большей степени занимается структурой коммуникативного пространства, создаваемого в процессе взаимодействия взаимодействующих личностей (Богданов 1996). Это взаимодействие подчиняется уже не жбстккм правилам языковой системы, а мягким, расплывчатым правилам языкового дискурса.

Выбор обращения подчиняется приницпам развёртывания дискурса. Учитываются общепринятые правила цивилизованного общения, такие, как, например, требование не перебивать говорящего, отвечать на вопросы и т.д. (Ратмайр 2003: 151). Выбор формы обращения, безусловно, предполагает следование максимам или же намеренное отступление от максим Принципа кооперации (Грайс 1985), Принципа вежливости и Принципа иронии (Leech 1983), Принципов рациональности и блага (Lakoff 1983). Успешность выбора обращения связана с прагматической уместностью выбранной формы обращения. Если говорящий выбирает форму обращения, которая соответствует данной ситуации, социальному статусу адресата и его настроению, то речевой акт будет успешно завершен, если же использована ошибочная форма обращения, то нарушается коммуникативное равновесие, адресат может оскорбиться или даже обидеться на адресата, что приведет к неуспеху речевого акта. И анализ функционирования обращения в разных коммуникативных и интерактивных контекстах на большом корпусе эмпирического материала подтверждает тесную связь между выбором обращения и конверсационными принципами.

Обращение играет важную роль в организации смены коммуникативных ролей (turn taking) в процессе языкового взаимодействия между людьми. Этот процесс связан с интеракциональными интенциями, т.е. с определяемыми социальными нормами общения (Чахоян, Паронян 1989). В процессе мены коммуникативных ролей обращение выполняет свою идентифицирующую функцию, давая возможность говорящему указать, с кем из присутствующих он хочет установить контакт.

Речевой акт не является изолированной единицей: он всегда выступает частью дискурса, т.е. речи, «погруженной в жизнь», включен в процесс живого общения индивидов. Будучи компонентом дискурса, оно связано с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами. Обращение всегда целенаправленно и соотнесено с конкретной социальной обстановкой. Дискурс ведут личности. Они принимают на себя те или иные коммуникативные роли, обмениваются своими речевыми ходами, соответственно, коммуникативными ролями (Сусов 1989). Следовательно, от личностей зависит выбор формы обращения и реализация

определенной речевой стратегии для достижения своих интенций. Реализуя себя как элемент дискурса, обращение напрямую связано с темой, регистром, принципами ведения диалога, вежливостью, иронией и другими параметрами дискурса. Именно в дискурсе в полной мере реализуются все функции и огромный прагматический потенциал обращения.

Собранный эмпирический материал подталкивает к тому, что обращение в системе языка и в дискурсе — далеко не одно и то же. Язык и дискурс представляют собой две ипостаси одного и того же объекта. Язык виртуален, дискурс актуален. Язык манифестирует себя во всём множестве дискурсов / текстов, производимых в определённом этносоциальном коллективе в определённую историческую эпоху (Щерба 1974). Манифестируя себя в дискурсе, язык воспроизводит себя. Его манифестация в речевых произведениях есть реальный, физический модус существования языка. Другой модус его существования — идеальный. Как целое, он бытует в сознании каждого из носителей языка. Язык и дискурс устроены по-разному. Дискурс в принципе линеен. Его составляющие следуют друг за другом во времени, а на письме — ив пространстве. Его моделированию служат статистико-вероятностные модели. Язык многомерен. Он отображается теоретико-множественными моделями. Но и язык, и дискурс организованы иерархически.

Структуру дискурса обычно представляют в виде иерархии, вершину которой образует он сам, а его нижний уровень составляют элементарные / атомарные единицы. Их идентифицируют по-разному. Либо это предложения (цельные — sentences и элементарные — clauses), либо манифестирующие их речевые акты, либо некие дискурс ные конституентные составляющие, описывающие положения дел и события (Polanyi 1995). Промежуточное положение в структуре дискурса занимают речевые ходы (как вклады каждого из интерактантов), следующие от одной мены коммуникативных ролей до другой; коммуникативные интеракции; коммуникативные эпизоды. Дискурс в его непосредственном проявлении линеен. Но реально он представляет собой как бы две линии. Одна — это последовательность констиуентных единиц, и эти последовательности реализуют репрезентативную функцию языка (Бюлер 1993). Другая имеет суперсегментный характер. Здесь манифестируются знаки-операторы, обеспечивающие структурирование и связывание частей дискурса, установление и поддержание контакта между собеседниками (Polanyi 1995).

К числу суперсегментных знаков-операторов относятся и обращения. При описании фрагментов дискурса важны такие образующие иерархию дискурсные категории, как интеракция, речевое событие, жанровая единица, модальность, полярность, точка зрения (Polanyi 1995). В диссертации проводится учёт названных контекстуальных категорий, что даёт возможность полнее понять зависимость обращения от его места в дискурсе, где оно выполняет роль индексального знака, выражающего

референцию к адресату, а также информацию о социальном положении адресата в данном кругу интерактантов и в социуме в целом, точку зрения говорящего на него как партнёра по коммуникации. Обращение выступает в качестве дискурсного оператора, регулируя отношения участников коммуникации и интеракции.

Глава третья «Функциональная структура обращения» охватывает разделы: 3.1. Своеобразие функциональной природы обращения. 3.2. Вока-тивность как базисная функция обращения. 3.3. Социально-регламентирующие функции обращения. 3.4. Экспрессивно-эмоциональные функции обращения.

Обращение — это особый вид речевого акта, параметры которого лежат в основном в сфере метакоммуникации. Фатическая метакоммуникативная функция языка направлена на включение / переключение внимания адресата на сообщение в период его передачи, поддержание на нужном уровне внимания адресата в этот период и, наконец, на размыкание речевого контакта.

К. Бюлер выделял в акте коммуникации три ведущих компонента: говорящий, адресат и внешнюю ситуацию (в отношении которой произведено действие). Соответственно, в каждом высказывании он видел три ведущие функции: экспрессивную (намеренное выражение говорящим самого себя), вокативную (алеллятивную) и описательную (репрезентативную). Вока-тивная / апеллятивная функция трактуется как обращенность высказывания к адресату. По P.O. Якобсону, одной из шеста функций является фатическая (или контактоустанавливающая), она отражает ориентацию на адресата сообщения и связана с референтивной (коммуникативной, денотативной, когнитивной).

Среди контактоустанавливающих вербальных единиц значительную роль играют обращения. Обращения также позволяют устанавливать и поддерживать социальные отношения. Посредством этой «межличностной функции» выделяются социальные группы, а индивид идентифицируется (Демьянков 2003). Вместе с тем часто обращается внимание на способность обращений выражать характеристику адресата, давать ему положительную или отрицательную оценку, воздействовать на адресата (Пешковский 1956; Арутюнова 1976; Аль-Кадими 1968; Мизин 1973; Гольдин 1977; Федорова 1980 Кузьмичева 1964; Проничев 1971; Марголина 1973; Чеснокова 1962; Дмитриева 1976). Дж. Лич и Дж. Лернер обращают внимание на зависимость функциональной интерпретации обращения от его позиции в предложении.

Анализ научной литературы показывает, что исследователи старались выделить как можно больше функций, выполняемых обращениями, хотя все они наслаиваются на основную функцию обращения — вокатив ную. В действительности же все частные функции обращения могут быть распределены всего между тремя стратумами. Базис образует вокативная функ-

ция. Обращения вносят в текст / дискурс свою собственную информацию: называя того или иного участника социально-коммуникативного взаимодействия, они определяют коммуникативную направленность (обращенность) данного речевого хода к очередному адресату. Эта информация составляет содержание вокативной функции, по сути самой главной и первостепенной. Ср.: "Ken?" — "Yes, darling?" (Sheldon)

Над вокативной функцией в процессе коммуникативного взаимодействия надстроены в качестве модифицирующих функции социально-регулирующая (указание на соотношение социальных ролей участников интеракции) и экспрессивно-оценочная (выражение личностного отношения говорящего к данному адресату). Ср.: "What is it, Mother?" Rosalie was suddenly at her side. "Nothing, dear." (Christie)

Основная вокативная функция обращения (привлечение внимания собеседника, установление и поддержание с ним контакта), как ни парадоксально, нередко как бы «прячется в тени» и выступает, если воспользоваться термином радиотехники, как своего рода несущая частота, на которую наслаиваются функции интрасубъективные (психологические) и интерсубъективные (социальные и культурные); причем нередко они оказываются на первом плане, затеняя первичную функцию обращения.

При выборе конкретных обращений взаимодействуют субъективные (личностные) и интерсубъективные (межличностные) факторы. Обращение принадлежит говорящему индивиду. Вместе с этим бесспорно, что система форм обращения связана с социальными конвенциями, которые служат установлению межличностных контактов и управлению уровнем отношений коммуникантов в процессе речевого поведения двух или более партнёров в процессе коммуникации. Этот процесс всегда происходит в определенном социуме и подчиняется этносоциокультурным правилам общения, которые являются общепринятыми в одном сообществе и вовсе отсутствуют в другом социуме. Обращения являются своеобразным маркером социальных отношений, возникающих в процессе коммуникации. Собранный эмпирический материал подтверждает необходимость выделения социально-регулятивного стратума.

Важны эмоционально-экспрессивые значения обращений: искренность говорящего, положительное отношение к адресату (ласка, похвала, восхищение и т.п.), отрицательно-оценочное отношение к собеседнику (осуждение, упрёк, брань и т.п.). Экспрессивно-эмоциональные функции обращения обеспечивают способность этой языковой единицы выступать в коммуникативном аспекте как средство субъективного выражения отношения говорящего к адресату речи. Экспрессивность как свойство языковой единицы связана с категорией эмоциональной оценки и в целом с выражением эмоций у человека. Обращения обладают большим прагматическим потенциалом и широкими экспрессивно-эмоциональными возможностями. Эти значения составляют содержание эмотивно-оценочного стратума.

В английском языке экспрессивность достигается употреблением уменьшительно-ласкательных форм имён на -ie / -у или кратких имён. Полная форма имени носит более нейтральный характер, чем в русском языке; эмотивно окрашенные сокращенные имена имеют гораздо меньший спектр использования (ср. Ann — Annie, Nancy, Nan и др.). Экспрессивность можно выразить также добавлением различных лексических единиц: ту dear, ту darling, dearest, old boy, old girl и т.д. Экспрессивность при употреблении личного имени может быть значительно усилена его многократным повторением при обращении: Не sighed. "Laura, Laura ... "he said with feigned exasperation (Pennington); "Oh, Sam, Sam, we're going to have such a good time." (Pennington) Экспрессивными средствами обращений также являются ласкательные слова и прозвища с одной стороны и пейоративы — с другой: "Darling, you have got it badly!" (Christie); "Shorty, you and the kids are my life," he said brokenly (Briskin); "May I buy you a drink, beautiful lady?" (Sheldon); "For Christ's sake, you stupid cow, can't you look where are you going?" (Connolly); "Bitch!" he shouted. Grabbing her wrist, he yanked the arm behind her back (Briskin); "You bitch," he said, his voice choking and low. "You cold, blood sucking bitch — "His voice broke and he rushed from the office. (Briskin) В коммуникативном акте параллельно с языковыми экспрессивными средствами используются многочисленные паралингвистические средства (громкость и тембр голоса, темп речи, мимика, жесты), способствующие усилению перлокутивной силы высказывания. Употребление экспрессивных форм обращений задает тон всему высказыванию, вызывая у адресата определенную реакцию.

В главу четвёртую «Обращения в неформальной сфере коммуникации» входят разделы: 4.1. Сферы языкового общения и социальные группы. 4.2. Отношения между коммуникантами в неформальной сфере. Вопрос о «старших» и «младших». 4.3. Обращения в семейной сфере. 4.4. Обращения в кругу близких друзей. 4.5. Исторические изменения в использовании неформальных обращений.

Под сферой общения понимается область внеязыковой действительности, характеризующаяся относительной однородностью коммуникативных потребностей, для удовлетворения которых говорящие осуществляют определенный отбор языковых средств и правил их сочетания друг с другом. Она определяет характер взаимодействия людей и жанр речевого события, так как она ограничивает человека в выборе языковых средств в зависимости от того, происходит ли общение дома, в гостях, на заседании кафедры, в аудитории или в классе, на приеме у врача, на научной конференции и т.п. (Levinson 1983: 23; ван Дейк 1989: 98; Wunderlich 1976: 29 и др.) Сфер общественной деятельности — бесконечное множество. Но целесообразно ограничиться лишь теми, которые выделяются особыми типами языкового взаимодействия (Аврорин 1975: 75).

Характер общения — официальный / неофициальный (частный) — относится к числу наиболее важных факторов, определяющих взаимоотношения между людьми. Внутри этих сфер коммуникации форма обращения варьируется в зависимости от таких факторов, как социальное превосходство, степень знакомства и близости коммуникантов и их заинтересованности в сохранении хороших отношений. Речевое поведение говорящего определяется как самой его личностью (свойствами его характера, уровнем образования и степенью вежливости), так и отношениями с собеседником «по вертикали» (социальные различия) и «по горизонтали» (личные отношения).

Формальная и неформальная сферы коммуникации имеют следующие особенности. Формальная: высокий уровень формальности; жёсткая необходимость соблюдения норм, обусловленная принципом кооперативности при решении совместных задач; чаще асимметричные социальные отношения, т.е. наличие иерархии в отношениях и т.д. Неформальная: личностный характер общения, связанный иногда с отрицанием действующих в обществе норм; непринужденное, неофициальное общение; высокая степень знакомства; симметричные социальные отношения и т.д.

В каждой из сфер выбор вокативов регулируется в зависимости от отношений равенства / неравенства между партнерами. Равное речевое общение означает осознание равенства прав коммуникантов как партнеров общения (равноправное партнерство), что на формально-речевом уровне выражается симметрией вокативов. В данной работе равенство коммуникантов означает равенство и по возрасту, и по социальному статусу, и по степени знакомства. Неравенство коммуникантов может быть возрастное и статусно-ролевое.

Выбор дискурсного оператора обращения тесно связан с сугубо субъективными, интрасубъективными, внутренними, психологическими и физиологическими составляющими модели говорящего, т.е. надо учитывать: какие потребности испытывает говорящий и какими мотивами он руководствуется, какую практическую и коммуникативную цель он преследует, каково высказываемое им волеизъявление, в каком физиологическом состоянии он находится (здоров, бодр, устал и т.п.), в каком он настроении (радостном, раздраженном, злом, подавленном и т.п.), какие чувства он испытывает по отношению к своему адресату (настроен ли он на тёплые, ласковые, нежные или неприязненные, враждебные, презрительные, индифферентные слова). Интерсубъективные, межличностные, социальные и культурные факторы образуют внешние рамки, определяющие пределы свободы говорящего, позволяющие ему совершать выбор форм обращения или, напротив, ограничивающие личную свободу говорящего системой многочисленных норм, разрешений, ограничений и запретов, которые действуют в речевых интеракциях: в данной семье, в данном кругу друзей и знакомых, внутри данной профессиональной, возрастной, половой,

социально-классовой, этнической и конфессиональ-ной группы, в контактах между представителями разных групп, в официальной (деловой) сфере, в данном этносоциальном сообществе в целом. Взаимодействуя друг с другом, совпадая или же противополагаясь по своей направленности, интрасубьективные и интерсубъективные факторы обусловливают исключительно широкие возможности выбора соответствующих форм.

Разбиение на сферы коммуникации тесно связано с понятием социальных групп. Они различаются в зависимости от плотности, формы осуществления связей и взаимодействий составляющих их членов и их функциональных ролей. Отличительным признаком первичной группы является непосредственный, интимный межличностный контакт ее членов, который характеризуется высоким уровнем эмоциональности. Семья, родственники и близкие друзья в первую очередь удовлетворяют этим свойствам. С точки зрения говорящего самым близким кругом общения для него является семья, т.е. мать, отец, брат, сестра, сын, дочь, бабушка и дедушка. На следующем уровне находятся родственники: дядя, тетя, племянники, двоюродные братья и сестры, родители жены / мужа, сноха, зять и другие. Близкие друзья и приятели составляют последний неформальный круг общения. Неформальная сфера общения характеризуется «наименее риту-ализованной формой общения» (по В. В. Богданову). Частная сфера общения характеризуется определенной свободой в выборе языковых средств, непринужденностью, даже фамильярностью.

В семейной сфере отношения равенства / неравенства между партнерами зависят от возраста и статуса коммуникантов. Очевидно, что супруги считаются равными участниками процесса общения, часто выражение интимных отношений: "Darling, lighten up a bit. As they say, the truth will out." (Briskin); "Sweet, I'm so damned confused." (Briskin); "Dearest, what a wonderful idea!" (Briskin). Но иногда можно наблюдать снисходительное отношение мужа к жене, о чем сразу сигнализирует выбор вокативов: "But my poor child, you've never really been married." (Mitchell) Если ситуация не является маркированной, то супруги обращаются друг к другу чаще всего по имени. Иногда супруг или супруга хочет придать своему высказыванию различные эмоционально-экспрессивные оттенки, например, нарочитой серьезности, иронии. Для этой цели употребляются полная этикетная форма обращения (Mrs + фамилия), которая отражает еще и социальный статус адресата; должность адресата; имя и фамилия: "Now Mrs Porter, see what I've got for you." (Briskin); "Sorry, about the rain, Mrs Hamilton," Alan said. "The brochures promised sunshine." (Sheldon).

Дети являются равными друг для друга партнёрами по коммуникации, но часто старшие относятся к младшим покровительствеяно-снисходительно. Старшие дети иногда обращаются к младшим по прозвищу. В отличие от Британии в семейной сфере в США существует специальное обращение к старшей сестре — sis, sissy. Термины родства brother и sister в английском

языке используются чаще всего по отношению либо к родственникам, либо в религиозных группах.

Равными партнёрами по коммуникации следует считать двоюродных братьев и сестер, снох и зятья и других родственников, если они примерно одного возраста. Они обращаются друг к другу в основном по имени. Иногда используются и термины родства: "Bravo, my dear brother. That will be of immense comfort to me, when I'm eighty years old and die an old maid." (Sheldon); "Well, my dear brother-in-law", Demiris said, "so we've finally reached the end of the road." (Sheldon); Td just love to, Cousin Marie," said Cornelia eagerly. (Christie)

Родители обычно обращаются к детям менее формальным способом (обращения на «ты»), тогда как дети применяют более формально-закрепленные формы (аналог «вы»): Не smiled at his daughter. "I'm going to miss you, baby." — "You are not losing me, Father. You are gaining a doctor." (Sheldon); "Tracy ... I just felt like hearing the sound of your voice, darling." — "What a nice surprise, Mother." (Sheldon) Родители пользуются личными именами, особенно адресуясь к старшему сыну, и ласкательными обращениями к младшим детям: "You can't rough-house in the pool, Peter, and I mean it" (Steel); "It's okay, sweetheart." (Steel) Дети обращаются к родителям, используя термины родства: Mother (mum, mom, mommy) и Father (dad, daddy, papa, pa). В строго маркированных ситуациях для придания особой торжественности своему высказыванию дети обращаются к родителям, используя титул. Что касается других родственников, то к людям более старшего возраста дети обращаются, называя родственный титул + имя. Сами дяди и тети обращаются к своим племянникам чаще всего по имени.

Часто возникает неловкость в использовании вокативов по отношению к родителям супруга (супруги), что может приводить к обращению по титулу или же нулевому варианту.

Что касается близких друзей, то их следует считать равными партнёрами в процессе общения, даже если у них есть разница в возрасте. Собранный материал показывает, что возраст не влияет на форму адресации при их общении. Самым распространенным обращением среди друзей является имя (first name), как правило, в полной форме и реже в неполной форме. Для придания разговору торжественности и серьезности даже близкие друзья употребляют при обращении имя и фамилию. При обращении к нескольким адресатам в дружеской обстановке форма обращения варьируется в зависимости от степени близости отношений: gentlemen / ladies, fellows (fellas), boys / girls (gals).

Показателем очень близких отношений является использование различных окказиональных имен и прозвищ, в частности названий пищи и маленьких животных, например, sweetie pie, honey bunch, sugar, kitten, pumpkin, pookie и т.д. Среди мужчин часто используется форма обращения mate. Мужчины, общаясь между собой в основном выбирают обращения:

(old) boy, chap, buddy, mate, (dear) friend, fellow (fella), в то время, как женщины пользуются более ласковыми формами: Daring, I think it's going to be all perfectly marvelous!" (Christie);"Enemies, my sweet You are so devastating^ efficient" (Christie) Когда люди находятся в очень близких отношениях, они вообще не используют никаких форм обращения юга ограничиваются формами Oh, Hey и т.д. Нередко при негативных отношениях используется сниженный регистр: A familiar voice behind Tracy rasped, "Got you're your iuckn' hands off her, you asshole?" (Sheldon); You bloody sods," he yelled miserably. "You bloody lot of sods." (Francis); "Are you out of your mind?" said Jimmy in amazement. "You are a bloody nit, that's what you are." (Francis)

В неформальной сфере общения чаще всего употребляются имена собственные. На основе анализа посредством произвольной выборки объемом 1500 обращений из литературных произведений США и Великобритании получены следующие данные: из 1500 обращений — 26,3% употребления имен отмечено в Британии и 70,2% — в США. Из них в Британии 68,4% используются в частной сфере общения по сравнению с 64,2% в США. Британцы оказывается, более склонны употреблять имена в частной сфере, а не в официальной.

Интерес представляют исторические изменения системы адресации в неформальной сфере. Ушло в прошлое интимно-дружеское местоимение thou, уступив место первоначально почтительному you. В шекспировскую эпоху и вплоть до XIX в. использовалось множество титулов по отношению к мужьям и любовникам, в то время как они обращались к жёнам и возлюбленным по имени. Титулы употреблялись также детьми по отношению к родителям. Для близких друзей или равных по социальному статусу лиц было характерно обращение по имени. В эпоху Шекспира часто имела место инверсия внутри номинативной группы: sweet my coz — в отличие от современной формы my sweet coz; gentle ту lord; good my lord cardinal. Что касается употребления фамилий, то в школах Британии к ученикам издавна обращались по фамилиям. Мальчики приветствовали такой обычай и сохраняют его до взрослого состояния, используя такую форму обращения по отношению ко всем своим даже близким друзьям и знакомым.

Глава пятая «Обращение в формальной сфере коммуникации» включает разделы: 5.1. Специфика формальной сферы общения. 5.2. Обращения к равным по статусу лицам. 5.3. Обращения к старшим и младшим по статусу лицам. 5.4. Исторические тенденции развития обращений в формальной сфере.

Формальная сфера коммуникации охватывает все виды общения, которые затрагивают различные типы человеческой деятельности: производственный, хозяйственно-правовой, образовательный и др. Такие ситуации во многих отношениях отличаются от частных, потому что парт-нёры в них воплощают ясно очерченные роли. Здесь чётче выявляются отношения

респективности, субъектной и объектной иерархичности, а также коммуникативной направленности. В этой сфере дискурный оператор адресации сполна проявляет социально-регулятивную функцию (Аршавская 1977; Лендел 1977; Эрвин-Трипп 1975; Гольдин 1977; Рыжова 1982 и др.). На выбор конкретных форм обращения влияют этнокультурные нормы, состав участников интеракции, конкретная обстановка, тема, стиль общения, либеральные или консервативные политические взгляды коммуникантов. Использование имени увеличивается по мере уменьшения ранга адресата, в то время как употребление титула + фамилия уменьшается, постепенно сводясь к нулю с уменьшением ранга адресата.

Для общения в формальных ситуациях характерна значительная степень ритуализованности. Она зависит от внешних условий общения и от социальных ролей коммуникантов, причем условия и роли обычно взаимо-связанны. Коммуникативное поведение на производстве подразумевает выбор таких лексических средств и в первую очередь обращений, которые благотворно влияют на эмоционально-психологический климат общения с коллегами и клиентами. В профессионально-трудовой сфере отношения между коммуникантами носят официальный характер и определяются производственной организацией и административной иерархией: коллеги, начальник — подчиненный, работник — клиент и т.д. Социально-бытовое общение характеризует отношения людей, вытекающие в процессе удовлетворения ими повседневных бытовых потребностей: проезд в транспорте, посещение кафе, библиотеки и т.д.

Обращение может либо указывать на близкие отношения, либо устанавливать дистанцию между общающимися. При этом выбор лексических средств языка напрямую связан с тем, происходит ли личное общение или официальное.

Говорящий должен владеть социолингвистической компетенцией (Ептп-Тпрр 1972, Богданов 1990), которая включает в себя следующие компоненты: а) социальная сфера); б) физическая обстановка, в которой происходит общение; в) ситуационный статус, от интимного до формального; г) личность (возраст, родство, поколение, пол, семейное положение, а также распределение ролей); д) когнитивный (известным ли является для него имя адресата, а также насколько он осведомлен о правилах, подходящих для данного социального контекста); е) культурный (набор титулов, характерный для данной нации и данного языка). Эти факторы задают выбор кода и регистра общения.

В процессе общения равных / неравных партнеров действуют социолингвистические правила альтернации (Демьянков 1982), которые определяют возможные альтернативы высказывания в конкретный момент общения и на конкретном уровне интерпретации и приписывают каждой из альтернатив ее значимость (например, на лексическом уровне мы можем выбирать между различными формами обращения — ты, вы, Вы,

коллега, господа и т.п.). В общении равных партнёров действует фактор Solidarity, а в общении неравных — фактор Power.

Форма обращения находится также в прямой зависимости от степени знакомства. Правда, в США часто степень знакомства не имеет значения. В современном молодежном обществе переход на употребление личных имен в деловом общении наступает практически с момента знакомства, с момента представления друг другу. На первый план здесь выдвигается желание подчеркнуть отсутствие дистанции между участниками диалога, открытость, демократизм отношений, своеобразный вызов традиционным ритуалам, правилам поведения и т.д. Если же коммуниканты не являются близкими друзьями, то используется соответствующий титул. Переход на употребление личных имен обычно происходит по инициативе одного из участников беседы. В профессионально-трудовой сфере общения коллеги, равные по возрасту и социальному статусу, в основном обращаются друг к другу по имени.

В США люди гораздо больше склонны использовать в служебной обстановке имена собственные. Случайная выборка 1500 обращений из литературных источников Британии и США показывает, что в официальной сфере общения количество случаев употребления имен равно 35,8 % — в США и 31,6 % — в Британии.

Отмечена взаимосвязь выбора вокативов в профессиональной сфере с полом говорящих. В некоторых ситуациях мужчины вынуждены считаться с профессиональным статусом своих коллег-женщин, и это заставляет их выбирать соответствующую форму обращения. Женщины, как правило, не забывают, что в каждой речевой ситуации нужно выбирать наиболее уместную, приемлемую форму обращения из того множества форм, которыми обеспечивает нас язык.

В официальной беседе при обращении к лицам военной профессии (армия, воздушный и военно-морской флот, полиция) пользуются соответствующими званиями даже равные коммуниканты. В рабочей среде часто обращаются друг к другу по фамилии.

Имеется много различий в системах титулов, используемых в Англии и США. Англичане очень щепетильны и убирают такие титулы у людей, которые присвоили их себе незаконно. В Америке любой практикующий медик, даже человек, занимающийся маникюром, носит титул doctor ipso facto. В Англии же даже многие хирурги не имеют такого титула. Даже врачи могут не иметь этого титула, и хотя в разговоре о них можно говорить как о докторе, на его личной карточке будет написано Medicine А Bacalaureus.

Материал показывает, что в настоящее время в США существует тенденция к социальному равенству везде, где только возможно. И всё-таки использование имени при обращении к нижестоящему также двойственно: высказывается ли дружеское расположение или превосходство. Чаще

всего, конечно, имя служит для демонстрирования своего расположения к подчиненному.

В шекспировский период явно превалирует использование титулов, в сравнении с которыми обращения по именам являются редким явлением. По именам обращались друг к другу представители низшего сословия, слуги, а также члены семьи в приватной обстановке. Сегодня обращение по имени стало весьма распространённым почти во всех коммуникативных ситуациях как в США, так и в Англии.

Основные результаты, полученные в диссертации, достаточно полно

отражены в 4 статьях общим объёмом 2,99 п. л.

1. Дорофеева И.В. Обращение как акт метакоммуникации // Перспективы модернизации системы образования в современной России. Пути повышения эффективности обучения иностранным языкам. — Тверь, 2004. — С. 56—64 (0,56 п. л.).

2. Дорофеева ИВ. Системно-структурные свойства английского обращения // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 5. — Тверь, 2004. — С. 50—61 (0,75 п. л.).

3. Дорофеева И.В. Английское обращение в лингвопрагматическом (дея-тельностном) аспекте // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 5. — Тверь, 2004. — С. 62—84 (1,43 п. л).

4. Дорофеева И.В. Английское обращение в неформальной сфере // Вторые Аврамиевские чтения. — Смоленск, 2004. — С. 4—8 (0,25 п. л.).

Подписано в печать 10.04.2005. Формат 60x84 '/16. Бумага типографская. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,3. Тираж 100 экз. Заказ 239.

Издательство «Золотая буква». Россия, 170033, г. Тверь, ул. Фадеева, д. 27. Тел.(0822)36-63-65.

РНБ Русский фонд

2005-4 45505

19 МАЙ 2005

919

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Дорофеева, Ирина Валентиновна

ВВЕДЕНИЕ

1. СИСТЕМНО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ОБРАЩЕНИЮ

1.1. Предварительные замечания

1.2. Обращение как номинативный индексальный знак

1.3. Обращение как синтаксический объект 20 1.3.1 Вокативное предложение 20 1.3.2. Вокативный конституент предложения

1.4. Просодические и морфологические признаки обраще- 26 ний

2. ДЕЯТЕЛЬНОСТНО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ОБРАЩЕНИЯ

2.1. От системы языка к языковому дискурсу

2.2. Речеактовый подход к обращению

2.3. Последующее расширение сферы лингвопрагматического анализа

2.4. Обращение в социально-коммуникативной интеракции

2.5. Обращение как оператор дискурса

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ОБРАЩЕНИЯ

Своеобразие функциональной природы обращения

3.2. Вокативность как базисная функция обращения

1 3.3. Социально-регламентирующие функции обращения

3.4. Экспрессивно-эмоциональные функции обращения

4. ОБРАЩЕНИЕ В НЕФОРМАЛЬНОЙ СФЕРЕ КОММУНИКАЦИИ

4.1. Сферы языкового общения и социальные группы

4.2. Отношения между участниками коммуникации в неформальной сфере. Вопрос о «старших» и «младших»

4.3. Обращения в семейной сфере

4.4. Обращения в кругу близких друзей

4.5. Исторические изменения в использовании неформальных обращений

5. ОБРАЩЕНИЕ В ФОРМАЛЬНОЙ СФЕРЕ КОММУНИКАЦИИ

5.1. Специфика формальной сферы общения

5.2. Обращения к равным по статусу лицам 117 * 5.3. Обращения к старшим и младшим по статусу лицам

5.4. Исторические тенденции развития обращений в формальной сфере

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Дорофеева, Ирина Валентиновна

Данная диссертация посвящена комплексному описанию структурных и функциональных особенностей обращений в системе английского языка и в англоязычном дискурсе. В ней сочетаются системно-лингвистический и деятельностно-прагматический подходы.

Английским обращениям, как и обращениям во многих других языках, посвящено огромное множество статей, книг и диссертаций в отечественной и зарубежной лингвистической литературе.

Господствует системно-грамматический подход. В рамках традиционной, структурной и функциональной лингвистики предпринимались многочисленные попытки характеризовать обращение (с опорой на определённые критерии сегментации речи):

1) как слово или группу слов, называющих адресата высказывания и выполняющих по отношению к нему как своему референту функцию ин-дексального знака,

2) как образуемое этим номинативным комплексом либо так называемое вокативное предложение, либо занимающее в предложении особую, вокативную позицию,

3) как особую просодическую, интонационную единицу, синтагму — в понимании JT.B. Щербы.

Синтаксическая трактовка обращения связана с необходимостью осмысления природы предложения как виртуальной единицы, элемента языковой системы (la langue) или как актуальной единицы, выделяемой в речи (la parole). Среди англистов обращению вообще отказывают в статусе предложения Р. Квирк и С. Гринбаум (Quirk, Greenbaum 1995), S. Levinson (1985), М.Я. Блох (Blokh 1994). На близких позициях стоят русисты А.А. Потебня (1958), А.Г. Руднев (1968), A.M. Мухин (1968), Л.К. Дмитриева

1976). Об обращении как одном из видов предложений говорят англисты Г. Суит (Sweet 1989), Е. Круисинга (Kruisinga 1931), Р. Зандвоорт (Zand-voort 1948), Г.Г. Почепцов (19816) и др. В русистике подобных взглядов придерживаются А.Н. Печников (1963), В.В. Бабайцева (1968), В.П. Про-ничев (1971).

Предложение часто трактуют как верхнюю, высшую единицу языковой системы (Бенвенист 1974: 139). Но сегодня всё в большей степени утверждается взгляд, что предложение само по себе не есть предел сообщения, что оно в принципе коммуникативно неполно, если его рассмотрение отрывать от словесного контекста и от речевой ситуации. Действительную природу предложения можно понять лишь из отношений в ряду таких основных лингвосемиотических объектов, как слово — предложение — текст / дискурс (Сусов 1976; 1979).

Попытка видеть в обращении особый член предложения наталкивается на общепринятое представление, что члены предложения находятся в определённых синтаксических отношениях друг с другом, среди которых традиционно не упоминаются синтаксические связи обращения с другими конституентами предложения. Приходится прибегать к различным оговоркам (Мухин 1968, Bloch 1994).

Интонационный подход (Торсуев 1950; Кузьмичева 1964) поневоле должен считаться с тем обстоятельством, что обращение часто не образует отдельной синтагмы и не характеризуется особым интонационным контуром.

Новая струя в трактовку обращения была внесена заимствованием идей из классической теории речевых актов (Остин 1986, Серль 1986а; 19866). В работах Дитера Вундерлиха (Wunderlich 1976) и Л.П. Рыжовой (1982) обращение трактуется как особый речевой акт. Этими работами наметилось движение от системно-грамматического подхода к деятельностно-прагматическому.

Но речеактовая интерпретация обращения тоже создаёт для её сторонников немало трудностей. Речевой акт предполагает выражение определённой иллокуции и пропозиционального содержания, т.е. акта референции и акта предикации (Серль 1986а). Обращению же в его базисной (во-кативной) функции пропозиональная функция не свойственна. К тому же, классические версии речевого акта (Остин 1986; Серль 1986а) касаются не столько его функционирования в коммуникативно-прагматическом контексте, сколько его внутреннего строения. В классической теории речевых актов строится модель только говорящего. Учитываются лишь его интенции, описываются правила успешности только коммуникативных действий говорящего.

Не случайно внимание прагматически мыслящих исследователей обращения теперь стало сосредоточиваться на трактовке своего объекта: а) как особого речевого хода в составе социокоммуникативного взаимодействия, интеракции (в рамках конверсационного анализа), б) как одного из конституентов дискурса, представляющего собой многоаспектное социально-коммуникативное событие (в рамках различных направлений анализа дискурса и теории текста).

В итоге обращение включается теперь в широкий контекст языкового общения, которое происходит не в абстрактном, статическом пространстве между абстрактными коммуникантами вне времени и пространства. В полную меру обращение начинает звучать в актуальном мире конкретного этнокультурного и социального сообщества людей, в общении конкретных личностей с определёнными интересами, целями, намерениями, привычками и навыками взаимодействия с другими людьми с учётом конкретного времени и конкретного пространства (см. Сусов 1989). Тем самым обращение становится конституентом дискурса, в котором от участника участнику передаётся не только фактуальная информация о положении дел (state of affaires, Sachverhalt), но и сам текст приобретает экспрессивную окраску, особенно заметную в вокативных его фрагментах (см. de Beaugrande 1991). Получает более полное освещение вопрос о реальном наборе функций у обращения как фрагмента дискурса.

Обращению в свете теории дискурса пока уделялось очень мало внимания в англистике, в общем языкознании. Поэтому в диссертации внимание сосредоточивается не только на строевых свойствах обращения, а на функциональных нагрузках, которые оно получает как элемент дискурса. Этим обеспечивается актуальность избранной темы исследования: «Английское обращение в системе языка и в дискурсе».

Новизна работы состоит, во-первых, в интегральном подходе к обращению, а именно в подходе на уровне лексической номинации, на уровне предложения или его члена, на уровне речевого акта и на уровне дискурса, а во-вторых, в акцентировании роли обращения в развёртывании дискурса как способа социальной интеракции.

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы уточнить синтаксический статус обращения, определить его функции в организации речевого общения и его место в дискурсе.

Теоретическую базу диссертации образуют идеи, выдвигавшиеся в работах по функциональной лингвистике, лингвистической прагматике, теории речевых актов, теории языкового дискурса / теории текста (JI.B. Щер-ба, P.O. Якобсон, М.М. Бахтин, Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, В.З. Демь-янков, И.М. Кобозева, Н.А. Комина, M.JL Макаров, Г.Г. Почепцов, Г.Г. Почепцов мл., А.А. Романов, Л.П. Рыжова, Н.А. Слюсарева, И.П. Сусов, С.А. Сухих, Карл Бюлер, Джон Остин, Джон Сёрл, Эмиль Бенвенист, Ро-бер де Богранд, Тён А. ван Дейк, Джеффри Лич, Стивен Левинсон, Дитер Вундерлих, Вольфганг Дресслер и мн. др.). Диссертация выполнена в русле исследовательских принципов, разрабатываемых в Тверской семантико-прагматической школе профессора И.П. Сусова.

Эмпирический материал представлен текстовыми фрагментами, содержащими обращения, из художественных произведений разных эпох от В. Шекспира до современных авторов, а также сценарии из современных американских кинофильмов. Эмпирическая база насчитывает около 8000 различных обращений. Хотя литературные источники не дают возможность получить полные данные о спонтанной речи, однако они дают представление о коммуникативной компетенции и уточняют представление о языковой норме. Эпизодически приводятся сравнения с обращениями в русскоязычных дискурсах.

В работе над языковым материалом использовались элементы ряда исследовательских методов: системно-грамматический, речеактовый и дис-курсный анализ, словарное толкование, анализ психологических и социокультурных контекстов, диахронический анализ, статистический метод.

В ходе исследования были сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. Обращение представляет собой одну из элементарных единиц дискурса, а именно индексальный знак непропозиционального характера, выступающий в роли дискурсного оператора адресации. Этот оператор функционирует на метакоммуникативном уровне, который лежит над уровнем передачи фактуальной и директивной информации.

2. Все многочисленные частные функции оператора обращения распределяются по трём стратумам. Базисной, конститутивной является (1) вока-тивная функция, опосредствующая адресацию высказывания другому или другим участникам коммуникативного взаимодействия. Над ней в условиях конкретного социально-интерактивного и коммуникативного события могут надстраиваться модифицирующие её (2) социативно-регулятивная и (3) экспрессивно-оценочная функции, сохраняя направленность высказывания на адресата (адресатов).

3. Система языка предоставляет в распоряжение говорящего определённый, в принципе конечный набор моделей адресации в виде схем построения лексико-грамматических вокативных комплексов. Дискурс же открывает практически неограниченные возможности наполнения этих схем и варьирования обращения не только в его базисной функции, но и особенно в модифицирующих функциях в любых жанрах речи и стилистических регистрах, обеспечивая индексацию, номинацию и характе-ризацию адресата знаками любого рода, вплоть до использования пара-лингвистических сигналов (жесты, мимика, выражение глаз) и фонационных средств (тембр голоса).

4. Выбор того или иного конкретного оператора адресации производится говорящим как демиургом дискурса, учитывающим такие иерархически упорядоченные относительно друг друга социопрагматические категории, как конкретная этносоциокультурная среда, состав участников данной социально-коммуникативной интеракции, вид речевого события, время и место общения, свои личностные установки и характер взаимоотношений с адресатом, а также др. факторы актуального коммуникативно-прагматического пространства (мира дискурса).

5. В процессе исторического развития английского языка и английского и американского языковых сообществ после XVI в. система форм адресации претерпела существенные изменения, что проявилось в заметном уменьшении доли обращений по титулу и званию и в увеличении доли обращений по имени (в том числе и по первому имени).

Все эти положения характеризуются как новые в рассмотрении обращения как единицы языковой системы и единицы дискурса.

Теоретическая значимость данных положений заключается в том, что они служат развитию функциональной грамматики и стилистики английского языка, общей, частной и сопоставительной прагмалингвистики и анализа дискурса.

Прикладная ценность диссертационных результатов вытекает из того, что они могут быть использованы в университетской аудитории в коммуникативно-ориентированном обучении английскому языку, анализу текста и переводу. Многие из результатов диссертационного исследования нашли применение в практике преподавания английского языка на гуманитарных факультетах Тверского государственного университета.

Основные идеи, полученные в ходе диссертационного исследования, обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков гуманитарных факультетов и кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета.

Идеи и положения работы были апробированы на межвузовской научно-практической конференции «Перспективы модернизации системы образования в современной России. Пути повышения эффективности обучения иностранным языкам» (Тверь, 2004) и на научно-практической конференции «Вторые Авраамиевские чтения» (Смоленск, 2004), в выступлениях на семинарах кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета, в работе теоретического семинара профессора И.П. Сусова.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Английское обращение в системе языка и в дискурсе"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обращение есть особый языковой знак, в означаемом которого тесно взаимодейстуют три содержательных стратума — вокативный, социально-регулятивный и экспрессивно-эмоциональный. Рассмотрение вокативных высказываний с позиций теории речевой деятельности на основе теории речевых актов и теории дискурса дает возможность определить обращение как особый языковой знак, который относится к метакоммуникативному плану, т.е. плану регулирования речевого общения. Конститутуированию обращения как дискурсного оператора адресации служит вокативная функция, обеспечивающая референцию высказывания к тому или иному участнику коммуникативного события и его предназначенность этому участнику. Вокативная функция образует базис трехстратумного функционального содержания обращения.

В дискурсе языковые модели вокативных комплексов способны варьироваться практически в неограниченном диапазоне. Поскольку обращения подчинены разнообразным социальным и ситуативным закономерностям, полное их описание возможно только с точки зрения прагматики, анализа диалога и теории интеракции, что и было сделано в данной работе. Социально-регулятивная функция обращения реализуется как в формальной, так и в неформальной сфере общения, характеризуя роль адресата обращения в структуре взаимодействия «Автор высказывания — Адресат высказывания». Ее реализация имеет в основном факультативный характер. Экспрессивно-эмоциональная функция обращения в основном реализуется факультативно в неформальной сфере общения (круг участников общения, относимые к числу «своих»). Эта функция может в определенных условиях подавлять проявление вокативной функции.

Опустошение содержания вокативного стратума в функциональной структуре обращения связано, как правило, с его неначальной синтаксической позицией в высказывании и с заполнением этой позиции лексическими единицами, в содержании которых предметная отнесенность (референция) подавляется признаковыми (нереферентными) значениями.

Общественные нормы поведения являются одновременно стабильными и динамичными. Этикет — один из способов стабилизации форм повседневного общения, позволяющий вступать в контакт с людьми разного социального статуса без ущерба для коммуникантов. Всегда, когда этикет предписывает определенный способ поведения, говорящий может выразить это с помощью определенной формы обращения, как, впрочем, и тогда, когда он сознательно идет на нарушение этих правил. Нарушения этикета свидетельствуют либо о намерении нарушения общественных норм, либо о недостаточной социальной компетенции.

Требуемая степень выражения почтения может быть различной в разных культурах и в разных социальных слоях. Форма обращения сразу указывает, если человек в недостаточной степени придерживается конверса-ционным правилам, т.е. учитывает принцип Кооперации, принцип Вежливости, или, если он, нарушая ритуалы почтения, вторгся на психическую либо физическую территорию адресата. Доказано, например, что титулы в большом количестве встречаются в тех ситуациях, для которых важен аспект отношений между адресантом и адресатом, т.е. в основном в публичной сфере, либо при речевом взаимодействии малознакомых людей. При этом, в тех ситуациях, где статус партнеров является релевантным, партнеры, имеющие более высокий социальный статус имеют более широкий выбор форм обращения.

В настоящей работе было показано, что взаимосвязь форм обращения и категории вежливости состоит в том, что вежливые формы обращения содействуют процессу коммуникации; с их помощью говорящий укрепляет свое положение, производя впечатление вежливого человека, показывает, что он стремится вести себя как хорошо воспитанный член определенного социума или его части. Произнося определенную форму обращения, человек демонстрирует свое желание признавать действующие в обществе правила и нормы. Из этого можно сделать вывод, что обращения являются показателем социальной принадлежности и компетенции говорящего.

Многообразие эмпирического материала из английских литературных произведений, относящихся к разным периодам времени, позволило проследить развитие различных форм обращений, употребляемых носителями языка. При анализе динамики встречаемости разных типов обращений прослеживается явная тенденция к демократизации обращений — от частого использования титулов, до преобладания имен собственных.

Являясь элементом человеческого общения, обращение употребляется в основном в диалогической речи. Оно всегда соотнесено с конкретной обстановкой, социальными составляющими процесса общения, конкретными личностями, которые ведут диалог. Значит, оно зависит и от психологического состояния этих личностей, их уровня образования, принадлежности к конкретному социуму. Это позволяет сделать вывод об огромной роли обращения в дискурсе и назвать его оператором дискурса, влияющим на весь процесс общения.

При характеристике семантико-прагматического содержания вокатив-ной единицы учёт контекстуальных категорий дискурса позволил полнее понять её зависимость от места в дискурсе, где она выполняет роль индек-сального знака-оператора, играющего существенную роль в процессе социального и коммуникативного взаимодействия партнёров по коммуникации.

Список научной литературыДорофеева, Ирина Валентиновна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Galsworthy J. The Forsyte Saga. The Man of Property. — MOscow, 1974.

2. Hailey A. Airport. — Moscow, 2003

3. Hemingway E. To Have and Have Not. — Moscow, 1979.

4. Horvitz L.A. Causes Uknown. — New York, 1989.

5. Wilde O. The Importance of Being Earnest // Selections from Oscar Wilde. Vol. 2, p. 11—94.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

6. Абрамова А.Г. К вопросу об обращении в современном русском языке //

7. Славянский сборник. Вып. 2. — Воронеж, 1958. —С. 109—125. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики). — Д., 1975. — 276 с. Агаева Р. Грамматические функции личных имен // Язык и топонимия.

8. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. — М., 1976. — 383 с. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь.1. М., 2002а. — С. 136—137.

9. Арутюнова Н.Д. Члены предложения // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 20026. — С. 584—585. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Изв. АН СССР. Серия лит-ры и языка.1981. №4.

10. Аршавская Е.А. Речевой этикет современных американцев США (на материале приветствий) // Национально-культурная специфика речевого общения. — М., 1977. — С. 268—277.

11. Бабайцева В.В. Односоставные предложения в современном русском языке. М., 1968. —160 с.

12. Бабайцева В.В. Русский язык. Синтаксис и пунктуация.—М., 1979. — 271 с.

13. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества.— М., 1986. — С. 250— 296.

14. Белецкая А.Д. Когнитивно-коммуникативный анализ диалога // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 2. — Тверь, 1999. — С. 37 —43.

15. Белл Р.Т. Социолингвистика. Цели. Методы. Проблемы. — М., 1980. — 318с.

16. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М., 1974. — С. 301—310.

17. Богданов В.В. Классификация речевых актов // Личностные аспекты языкового общения. — Калинин, 1989. — С. 25—37.

18. Богданов В.В. Речевое общение: Прагматические и семантические аспекты.—Л., 1990. —88 с.

19. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. — СПб., 1993. —68 с.

20. Богданов В.В. Лингвистическая прагматика и ее прикладные аспекты // Прикладное языкознание. — СПб., 1996. — С. 268—275.

21. Бондарко Л.В. Сегментация // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 2002. С. 436—437.

22. Бузарова В.В. Формулы речевого этикета в английской диалогической речи // Социальная и стилистическая вариативность английского языка. — Пятигорск, 1988. — 176 с.

23. Бюлер К. Теория языка: Репрезентативная функция языка. — М., 1993. —502 с.ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. — М., 1989. — 312 с.ван Дейк Т.А. Принципы критического анализа дискурса // Перевод и лингвистика текста. — М., 1994. — С. 169—217.

24. Вежбицкая А. Личные имена и экспрессивное словообразование // Веж-бицкая А. Язык. Культура, Познание. — М., 1997. — С. 89—150.

25. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. — М., 2001. —287 с.

26. Велтистова А.В. Обращение в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — М., 1964. — 38 с.

27. Ветошкина М.К. К вопросу об исчислении коммуникативных ролей // Прагматика и логика дискурса. — Ижевск, 1991. — С. 78—84.

28. Гак В.Г. Высказывание // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 2002. —С. 90.

29. Гольдин В. Е. Обращение: теоретические проблемы.—Саратов, 1987.— 129с.

30. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIV: Лингвистическая прагматика. — М., 1985. — С. 217—237.

31. Гудима М.В. Особенности вербального поведения, обусловленные полом, как отражение социальных и психологических ролей мужчин и женщин в англоязычных обществах // Актуальные проблемы современной лингвистики. — М., 1999. — С. 155—162.

32. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию.—М, 1984.—308 с.

33. Гуревич В .В. Теоретическая грамматика английского языка. — М., 2001. — 106 с.

34. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии: Интегрирующий подход к аргументации // Изв АН СССР. Сер. литературы и языка.— 1982. Т. 41. №4. —С. 327—337.

35. Демьянков В.З. Функционализм в зарубежной лингвистике конца 20 века. 2003. http.//www.infolex.ru

36. Дмитриева Л. К. Обращение и вводный компонент. — Л., 1976. — 48 с.

37. Добрович А.Б. Общение: наука и искусство. М., 1980. — 159 с.

38. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи.—М., 1976. — 307 с.

39. Земская Е.А. и др. Русская разговорная речь: общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. — М., 1981. — 276 с.

40. Иванова В.И. Содержательные аспекты предложения-высказывания. — Тверь, 1997. — 162 с.

41. Иофик JI. Jl. Об определении и признаках предложения // Структурный синтаксис английского языка. / Под ред. проф. Л.Л. Иофик. — Л., 1972. —176 с.

42. Карасик В.И. Язык социального статуса. — М., 2002. — 333 с.

43. Касевич В.Б. Элементы общей лингвистики. — М., 1977. — 183 с.

44. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. — М., 1988.

45. Киселева Л.А. Вопросы теории речевого взаимодействия.—Л., 1978. — 160 с.

46. Кобозева И.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII: Теория речевых актов. — М., 1986. — С. 7—21.

47. Комина Н.А. Коммуникативно-прагматический аспект английской диалогической речи. Дисс. . канд. филол. наук. —Калинин, 1984. — 193 с.

48. Кузьмичева В.К. Интонация обращения в современном русском языке: Ав-тореф. дисс. . канд. филол. наук. —Киев, 1964. —27 с.

49. Кънева Н.К. Условия успешности коммуникативного акта // Языковое общение: Единицы и регулятивы. — Калинин, 1987. — С. 26—34.

50. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. — М., 1978. — 543 с.

51. Лендел Ж. Обращения, приветствия и прощания в речевом этикете современных венгров. // Национально-культурная специфика речевого общения. — М., 1977. —С. 193—218.

52. Леонович О.А. Имя собственное личное в качестве обращения // Стилистика и культура речи. — Пятигорск, 2001. — С. 19—39.

53. Леонович О.А. В мире английских имен. — М., 2002. — 160 с.

54. Лузина Л.Г. Виды информации в дискурсе // Дискурс, речь, речевая деятельность. — М., 2000.— С. 137—151.

55. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. — М., 2003. — 280 с.

56. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. — М., 1987. — 272 с.

57. Мизин О.А. Функции обращения в современном русском языке // Вопросы методики преподавания языка и литературы. Вып. 4 — Минск, 1973. — С. 36—47.

58. Минина О.Г. Обращение в современном английском языке. Коммуникативно-прагматический аспект. Дисс. . канд. филол. наук. — Белгород, 2000. — 202 с.

59. Молчанова Г.П. К вопросу об обращении в современном английском языке (в сопоставлении с русским) // Обучение иностранным языкам в условиях двуязычия. — Чебоксары, 1980. — С. 117—130.

60. Мухин A.M. Структура предложений и их модели.— JI., 1968. — 230 с.

61. Оликова М.А. Обращение в современном английском языке (Опыт структурно-семантического и социологического анализа): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. —Киев, 1973. — 16 с.

62. Остин Джон JI. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII: Теория речевых актов. — М., 1986. — С. 22—129.

63. Печников А.Н. К вопросу о смысловых и грамматических связях обращения в предложении. — Уч. зап. Куйбышевск. гос. пед. ин-та. Вып. 40. — Куйбышев, 1963.—С. 81—84.

64. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении.—М., 1956. — 512 с.

65. Плунгян В.А. Общая морфология. — М., 2003. — 384 с.

66. Подольская Н.В. Антропонимика // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 2002. — С. 36—37.

67. Покровская 3. А. Отрывки из Сенеки // Латинский язык.—М., 1969.—С. 312—313.

68. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. В 4-х т. Т. 1—2. —М., 1958.—536 с.

69. Почепцов Г.Г. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. — Калинин, 1981а. — С. 52—59.

70. Почепцов Г.Г. Синтаксис // Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. — М., 19816. —С. 100—282.

71. Почепцов Г.Г. (мл.) Коммуникативная регламентированность в разных типах общения // Синтаксическая семантика и прагматика. — Калинин, 1982. —С. 114—119.

72. Прибыток И.И Структурные и коммуникативные типы безимперативных побудительных предложений в современном английском языке. Дисс. . канд. филол. наук. — Горький, 1972. — 239 с.

73. Проничев В.П. Синтаксис обращения. — Л., 1971. — 88 с.

74. Прохоров Ю.Е. Национальные и социально-культурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. — М., 2003. — 180 с.

75. Радугин А.А., Радугин К.А. Социология. — М., 2003. — 224 с.

76. Ратмайр Р. Прагматика извинения. — М., 2003. — С. 272.

77. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения — М., 1988. — 183 с.

78. Руднев А.Г. Синтаксис современного русского языка.— М., 1968. —320 с.

79. Русская грамматика. В 2-х томах. Т.П: Синтаксис—М., 1980. — 712с. (РГ)

80. Рыбакин А.И. Словарь английских личных имен. — М., 2000. — 224 с.

81. Рыжова Л.П. Коммуникативные функции обращения // Семантика и прагматика синтаксических единств. —Калинин, 1981. — С.76—85.

82. Рыжова Л.П. Обращение как компонент коммуникативного акта: Дисс. . канд. филол. наук. — Калинин, 1982. —148 с.

83. Рязанова Л.М. Формы наименования адресата речи в современном французском языке: Автореф. дисс. . канд филол. наук. — Л., 1983. —21 с.

84. Сёрль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII: Теория речевых актов. — М., 1986а. — С. 151—169.

85. Сёрль Дж.Р. Классификация речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII: Теория речевых актов. — М., 19866. — С. 170—194.

86. Супрун В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал. — Волгоград, 2000. — С. 67.

87. Сусов И.П. Семантические функции основных лингвосемиотических объектов // Предложение и текст в семантическом аспекте. — Калинин, 1978. —С. 122—138.

88. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. — Калинин, 1979. — С. 90—103.

89. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. — Калинин, 1980. — 51с.

90. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста — Калинин, 1983. — С. 3—15.

91. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц.—Калинин, 1984.—С. 3—12.

92. Сусов И.П. Языковое общение и лингвистика // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. — Калинин, 1985. — 3—12.

93. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы. — Калинин, 1986. — С. 7—11.

94. Сусов И.П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система // Языковое общение: Процессы и единицы. —Калинин, 1988. — С. 7—13.

95. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Личностные аспекты языкового общения. — Калинин, 1989. — С.9—16.

96. Сусов И.П. Формальный vs. функциональный подходы к языку // Лингвистический вестник. Вып. 2. — Ижевск, 2000. — С. 3—19.

97. Сусов И.П., Сусов А.А. Понятие vs. Концепт // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 4. — Тверь, 2003. — С. 3—10.

98. Сусов А.А., Сусов И.П. Теория межкультурной коммуникации vs. контра-стивная этносоциолингвистика // Лингвистический вестник. Вып. 3. — Ижевск, 2001. — С 3—12.

99. Тарасов Е.Ф. Место речевого общения в коммуникативном аспекте // Национально-культурная специфика речевого общения. — М., 1977. — С. 67—96.

100. Тарасов Е.Ф., Сорокин Ю.А. Национально-культурная специфика речевого и неречевого поведения // Национально-культурная специфика речевого общения. — М., 1977. — С. 14—38.

101. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. — М., 2000.— 624 с.

102. Титц Г. Этикетные формулы обращения и привлечения внимания в современном русском языке: Дисс— канд. филол. наук. —Воронеж, 1977.—336 с.

103. Торсуев Г.П. Фонетика английского языка. — М., 1950. — 332 с.

104. Федорова JI.JI. К понятию коммуникативной компетенции: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — М., 1980. — 25 с.

105. Филиппова Е.В. Обращения и их социолингвистическая интерпретация в современном английском языке // Материалы международной научно-практической конференции. VI Царскосельские чтения (23 — 24 апреля 2002 г.). — СПб., 2002. — С. 81—82.

106. Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. — М., 1989. — 156 с.

107. Формановская Н.И. Речевой этикет // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 2002. — С. 413—414.

108. Чахоян Л.П. Синтаксис диалогической речи. — Л., 1979. — 304 с.

109. Чахоян Л.П., Паронян Ш.А. Взаимодействие интенций как фактор, определяющий типы межличностного общения // Личностные аспекты языкового общения. — Калинин, 1989. — С. 67—75.

110. Чеснокова Л.Д. О функциях и стилистическом использовании обращений // Доклады VI научно-теоретической конференции. Таганрог, 1962.—С. 312—323.

111. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. — М., 1941. — 620 с.

112. Шведова Н.Ю. Предложение // Русский язык: Энциклопедия. 2-е изд., пе-рераб. — М., 1997. — С. 370—371.

113. Швейцер А.Д. Социальная дифференциация английского языка в США.— М., 1983. —216 с.

114. Шенько И.В. Способы выражения отношения типа «свой — чужой» в системе обращений английской разговорной речи // Теория и практикалингвистического описания разговорной речи. Вып. 7. — Горький, 1976. —С. 211—214.

115. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. — JL, 1974. — 425 с.

116. Эрвин-Трипп С.М. Язык. Тема. Слушатель. Анализ взаимодействия // Новое в лингвистике. Вып. 7: Социолингвистика. —М., 1975. С. 336—352.

117. Якобсон P.O. Лингвистика и поэтика // Структурализм «за» и «против». — М., 1975. —209 с.

118. Ярхо В.Н. Латинский язык. — М., 1969. — 384 с.

119. Blokh M.Y. A Course in Theoretical English Grammar. — M., 1994. — 381 p.

120. Braun F., Kohz A., Schubert K. Anredeforschung: kommentierte Bibliographie zur Soziolinguistik der Anrede. — Tubingen, 1986. — 404 S.

121. British Monarchy, www.royal.gov.ukde Beaugrande Robert. Discourse Analysis and Literary Theory: Closing the Gap // J AC. 1993. 13.2.

122. The British System of Aristocratic Honorifics. www.pemberley.corn/ianeinfo/honrific.html

123. Brown R. and Gilman A. The Pronouns of Power and Solidarity // Language and Social Context: Selected readings.—Harmondsworth, 1979.—P. 252—282.

124. Brown R., Ford M. Address in American English // Journal of Abnormal and Social Psychology. 62. — 1961. — P. 375—385.

125. Brown P., Fraser C. Speech as a Marker of Situation //Social Markers in Speech. — Cambridge, 1979. — P. 33—62.

126. Brown P., Levinson S. Politeness: Some Universals in Language Usage. — Cambridge, 1987. — 345 p.

127. Burton D. Dialogue and Discourse. — London, 1980.

128. Crystall David. The Cambridge Encyclopedia of English Language. — Cambridge, 2003. — 499 p. (CEEL)

129. Emihovich C.A. The Intimacy of Address: Frienship Markers in Children's Social Play // Language in Society. 1981. №10.—P. 189—199.

130. Ervin-Tripp S. M. Sociolinguistic rules of address // Sociolinguistics. — Har-mondworth, 1972. — P. 225—240.

131. Ervin-Tripp S.M., Strage A. Parent-Child Discourse // Handbook of Discourse Analysis. Vol. 3. — London, 1985. — P. 66—77.

132. Eyebright Daisy. Manual of Etiquette with Hints on Politeness and Good Breeding. — On line.

133. Fasold R. Sociolinguistics of Language. — London, 1990.

134. Grenoble Lenore A. Discourse Analysis. PDF. — Dartmouth, 2000.

135. Mencken, H.L. American Language: An Inquiry into the Development of English in the USA. — New York, 1936. — 816 p.

136. Paulston Ch. B. Pronouns of Address in Swedish: Social class, Semantics and Changing System//Language in Society.—London, 1976. Vol. 5, №3. P. 359—386.

137. Phillips Sh. Self-concept and Sexism in Language // The Sociogenesis of Language and Human Conduct. —New-York; London, 1983. P.

138. Philipsen G. M., Huspek. Bibliography of Sociolinguistic Studies and Personal Address // Antropological Linguistics. 1985. 27. — P. 94—100.

139. Polanyi Livia. The Linguisic Structure Of Discourse. PDF. —Berkeley, 1995.

140. Potter S. Our Language. — Great Britain. — 1964.

141. Poyton C. Terms of Address in Australian English // Australian English — St. Lucia, — P. 55—69.

142. Quirk R, Greenbaum S. A University Grammar of English. Essex, England. 1993.—400 p.

143. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar of English. — Moscow, 1982. — 392 p.

144. Slobin D.I., Miller S.H., Porter L.W. Forms of Address and Social Relations in a Business Organization // Journal of Personality and Social Psychology. — 1968, № 8. — P. 289—293.

145. Stone G. Address in Slavinic Languages. — SEER. 1977. Vol. 55, № 4.—P. 491—505.

146. Sweet H. Sentences // New English Grammar, Logical and Historical. Part I. Oxford, 1892. P. 50—52; 155—158.

147. Wardhaugh R. An Introduction to Sociolinguistics. — New-York, 1986. — 384 p.

148. Watson D.R. Conversational and Organizational Uses of Proper Names: An Aspect of Counsellor-Client Interaction // Medical work: Realities and Routines. — Farnborough. 1981. — P. 91—106.

149. Wooton, Anthony J. Children's use of address terms. Adult-child conversation, — New York, 1981. —P. 142—158.

150. Wunderlich D. Studien zur Spechakttheorie.—Frankfurt am Main, 1976.—433 S.

151. Zandvoort R.W. A Handbook of English Grammar. Groningen, 1948. — 300 p.

152. Zwicky A. Hey, Whatsyourname! // Papers from the tenth regional meeting of the Chicago Linguistic Society. — Chicago, 1974. — P. 787—801.