автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Античный импорт на Боспоре в IV-начале III вв. до н.э.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Античный импорт на Боспоре в IV-начале III вв. до н.э."

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

На правах рукописи

Ломтадзе Георгий Альбертович

АНТИЧНЫЙ ИМПОРТ НА БОСПОРЕ В IV- НАЧАЛЕ Ш ВВ. ДО Н.Э. (опыт количественного анализа по материалам керамической тары)

Специальность - 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва- 2005

Работа выполнена в Отделе классической археологии Института археологии РАН

Научный руководитель - доктор исторических наук

A.A. Масленников

Официальные оппоненты - доктор исторических наук, профессор

СЮ. Монахов

кандидат исторических наук ЕА Попова

Ведущая организация - Государственный музей изобразительных искусств

им. А C. Пушкина

Зашита состоится «_1_» апреля 2005 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002.007.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии РАН -г. Москва, ул. Дмитрия Ульянова, 19,4 этаж, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии РАН.

Автореферат разослан «_»_2005 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета доктор исторических наук

Е.Г. Дэвлет

Общая характеристика работы

Актуальность темы.

«Изучение экономики античных государств и древних обществ, особенно Северного Причерноморья, всегда стояло в центре внимания советских историков и археологов. Особое значение при этом придавалось и продолжает придаваться исследованию торговли, что в первую очередь определяется ее первостепенным значением в экономике и истории античного мира». Этими словами И.Б. Брашинский открывал свою последнюю монографическую работу, изданную уже после его смерти, в 1984 году. Если термин «советских» заменить на «отечественных», то эти слова можно поставить в начало любого из современных исследований на эту же тему. Проблемы, поставленные во второй половине XX века, на сегодняшний день еще не нашли окончательного решения.

К концу прошлого столетия археологами, исследующими античные памятники, был накоплен огромный массовый керамический материал. Большую часть из него составляли тарные амфоры и их фрагменты. Значение этой группы находок для изучения античной торговли уже неоднократно отмечалось различными исследователями. Этот массовый, легко выделяемый и хорошо датируемый материал наиболее информативен в качестве источника по античной торговле. Но до сих пор керамическая тара используется археологами в основном только как датирующий материал.

Вместе с тем активная разработка типологии и хронологии керамической тары отдельных центров производства, обусловила появление исследований, где применялись статистические методы для обработки массового амфорного материала, т.е. перехода к количественной оценке амфорного импорта.

Проведение подобных исследований на широком круге памятников по единой методике, может дать возможность понять механизмы торговых отношений в античное время.

Связь работы с научными программами, планами, темами.

Работа выполнена и обсуждена в отделе классической археологии ИАРАН.

Источниковой базой исследования послужили архивные и публикационные материалы 8 памятников Боспора и более десяти памятников других регионов Северного Причерноморья этого же времени, привлекаемых для сравнения (выборка ножек амфор составляет 1978 экземпляра).

При работе отдавалось предпочтение тем материалам, которые были обработаны лично автором.

Помимо археологических материалов, в работе были использованы сведения древних авторов и эпиграфические источники.

Цели и задачи исследования.

Целью настоящего исследования является статистическое исследование объемов импорта товаров в амфорной таре в IV - нач. III вв. до н.э. на памятниках античного Боспора.

Задачи работы:

1 .Определение хронологии типов амфор и их фрагментов (ножек).

Для этого необходимо:

1. Выявить основные центры-импортеры продуктов в амфорах;

2. Выделить типы амфор каждого центра;

3. Определить хронологию каждого типа амфор;

4. Выявить соотношение фрагментов амфор (ножек) и типов целых сосудов.

2.0пределение хронологических периодов, в рамках которых проводится исследование.

Очевидно, что они строятся на основе датировок типов амфор и их фрагментов, поэтому будут являться условными. Представляется преждевременным сопоставлять объем импорта в керамической таре в пределах слишком узких временных отрезков. Это было бы чревато ошибками и неточностями ввиду пока еще недостаточно разработанной хронологии отдельных типов амфор, а тем более их фрагментов. Например, на сегодняшний день достаточно уверенно можно выделить ножки ранних гераклейских (начало IV в. до н.э.) или ранних синопских (вторая четверть IV в. до н.э.) амфор, но при этом тип «классических» мендейских амфор существует, почти не изменяясь, на протяжении конца V - первой половины IV в. до н.э.

3. Определение методики подсчета.

Единицей подсчета в данном случае выступает целая ножка амфоры. Важнейшим же метрическим параметром амфоры является ее объем, поскольку он будет основой производимых расчетов.

Научная новизна и практическая значимость работы.

Диссертация является первым опытом проведения количественного анализа амфорной тары по единой методике на широком круге памятников. Итоги диссертационной работы позволяют приблизиться к пониманию механизмов античной торговли при помощи наиболее массового и доступного материала - керамической тары. Проведенное исследование показало возможности применения количественного метода для изучения массового археологического материала. Выводы автора могут послужить базой для дальнейших работ в этой области.

Апробация работы. По теме диссертации автором опубликовано 10 печатных работ. Основные положения неоднократно докладывались на заседаниях Отдела классической археологии, на различных конференциях, в том числе VI чтениях памяти В.Д. Блаватского, Конгрессе по

эллинистической керамике в Волосе (Греция), 7 конференции ЕАА в Есслингене (Германия), V Боспорских чтениях в Керчи и др.

Структура работы обусловлена поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из введения, 3 глав, заключения и четырех приложений. В приложения включены таблицы подсчетов и графические рисунки амфор и их фрагментов. Работа снабжена списком используемой литературы.

Основное содержание работы.

Во введении характеризуется актуальность выбранной темы, цель и задачи работы, обосновывается выбор хронологических рамок исследования. Помимо этого дается краткий историографический очерк исследования античных амфор.

В Главе 1 «Методика количественных оценок импорта в керамической таре» дается обоснования выбранной методике исследования.

Накопление и разработка огромного в количественном отношении массового амфорного материала привело к возможности решения с помощью него некоторых общих исторических задач. Начиная с 70-х гг. XX в. в любой обобщающей работе, посвященной отдельному памятнику, либо обширному региону, обязательно присутствует раздел, исследующий торговые связи исследуемого объекта. В большинстве случаев авторы ограничиваются простым перечислением центров импортеров амфор, найденных при раскопках, в лучшем случае в работе присутствует количественное определение на уровне "много - мало" или "больше - меньше". Подобная качественная оценка импорта в различных частях северопонтийского региона показала, что состав импортеров продукции в амфорах в целом был одинаков на всей территории Северного Причерноморья, причем этот вывод касается всего периода античной истории.

Все это вместе с активной разработкой типологии и хронологии керамической тары отдельных центров производства обусловило появление исследований, где применялись статистические методы для обработки массового амфорного материала, т.е. перехода к количественной оценке амфорного импорта. Эти работы можно разделить на несколько категорий: в одних проводился простой подсчет ножек амфор, в других создавались методики реконструирования «условно-целых сосудов» с помощью подсчетов различных профильных частей, в третьих, динамика импорта исследовалась на базе подсчетов керамических клейм на горлах и ручках амфор.

Появление в 1984 году работы И Б. Брашинского было знаменательно прежде всего тем, что он акцентировал внимание на важности учета объемов амфор при количественном исследовании импорта в керамической таре. Единицей подсчета амфор он предлагал считать ножку.

При решении статистических задач перед исследователями остро встал вопрос совершенствования фиксации массового керамического материала. Своеобразным послесловием к уже упоминавшейся монографии И.Б. Брашинского стала статья А.Н. Щеглова «О первичном описании археологического материала». В ней автор обратился с призывом к полевым археологам более тщательно подходить к фиксации и обработке массового амфорного материала. И хотя само появление подобных статей говорит о некоторых подвижках в этой области, по прошествии 20 лет с момента написания этой работы перечисленные в ней проблемы остаются все так же актуальны.

Не надо забывать о том, что решение статистических задач не может являться самоцелью. С их помощью можно подойти к исследованию античной торговли на более высоком уровне. Нет сомнений в том, что существование торговых путей и их наполнение определенными товарами зависело от многих причин. Часто господствует упрощенное понимание процесса взаимодействия производителя определенных товаров и его потребителя.

Решение даже локальных (как географически, так и хронологически) задач требует максимально осторожного подхода. Прежде всего, необходимо изучение всего круга источников, доступных нам на сегодняшний день. Одним из подобных источников и является керамическая тара. Амфоры в силу своей массовости и разработанности наиболее удобны для статистических исследований. Возможности исследования их с этой точки зрения могут позволить подойти к изучению античной торговли на другом, более высоком уровне.

В 1935 году Б.Н. Граков, изучая хиосские амфоры, обратил внимание на их стандартность. Он также отметил, что для каждого центра характерны различные стандарты. Годом позже об этом написала Вирджиния Грейс.

Так же у нас в распоряжении имеется ряд письменных источников, косвенно говорящих о контроле государства над изготовлением керамической тары. Это, прежде всего, известное свидетельство Афинея (XI, 784) об изготовлении Лиссипом прототипа амфоры по заказу диадоха Кассандра. Не менее интересна фасосская надпись, предписываающая размеры пифоса. Подобная высокая стандартизация производства давно подталкивала исследователей к попыткам вычисления стандартов объема амфор различных центров. На первый взгляд, это направление является наиболее перспективным для статистических подсчетов различного рода. Но надо признать, что результатами подобных исследований воспользоваться крайне затруднительно, пока они еще вызывают больше вопросов, чем дают ответе в. При этом отсутствуют какие-либо другие источники, прямо или косвенно указывающие нам хотя бы на один стандарт одного из центров производства. И даже если бы он существовал, нельзя переносить ситуацию одного полиса на весь античный мир, как это, например, делается с вышеупомянут! ш

отрывком из Афинея. Поэтому пока наиболее приемлемым представляется другой путь, впервые на практике использованный в работе А.П. Абрамова -вычисление арифметическим путем среднего объема различных типов амфор. На сегодняшний день, это вполне реально ввиду уже достаточно большой выборки измеренных амфор. Тем более это относится к интересующему нас времени. Соответственно, методом исследования будет принят подсчет амфорных ножек с учетом средних объемов типов амфор.

Хочется оговориться, что этот метод применим только для подсчетов сравнительных объемов импорта различных центров и исследования динамики торговли отдельных производителей. Вряд ли на сегодняшний день можно говорить даже о приблизительных цифрах реально производившегося и поставлявшегося вина или масла, хотя попытки подобных подсчетов и существуют. В результате расчетов на материале Елизаветовского городища, И.Б. Брашинский пришел к выводу, что вычисленная им цифра среднегодового импорта (значительно более 3000 декалитров) гипотетична и достаточно условна. Основным минусом подобных статистических исследований является то, что невозможно даже приблизительно представить себе количество амфор, поступавших на крупное поселение, т.к. значительная их часть не оставалась в городе, а направлялась дальше на поселения хоры или в степь.

Возникает закономерный вопрос, является ли метод подсчета по ножкам амфор с учетом объема единственным? Для ответа на него надо еще раз рассмотреть другие известные и применяющиеся на сегодняшний день системы расчетов.

Простой подсчет ножек амфор, без учета объемов, дает нам в результате простое соотношение количества сосудов. Вряд ли все-таки амфора являлась предметом торговли. Ценность ее была-невелика и хотя хорошо известны примеры вторичного использования амфор (например, упоминание Геродота об обеспечении питьевой водой дороги в Сирийской пустыне), в целом, она была мало пригодна для какого либо использования не по назначению. Предметом продажи или обмена был продукт, импортировавшийся в керамической таре, а его количественным показателем является только емкость сосуда. Соответственно простое сравнение количества ножек дает нам результат не показывающий долю импортируемого продукта.

Подсчет клейм тоже не может показать нам картину соотношения импорта близкую к реальной, что уже не раз отмечалось исследователями. Во-первых, неизвестно, какой процент выпущенных амфор клеймился, во-вторых, при этом выпадает из поля зрения огромный массив неклейменой тары. Тем более, пока невозможно совместить клеймение сосудов в различных центрах производства и изменение объемов амфор. Правда для исследования динамики импорта отдельных производителей клеймивших свою тару он вполне приемлем.

Метод пересчета в «условно-целые» сосуды на основе всех профильных фрагментов математически является более строгим, но вряд ли в ближайшее время у нас будет достаточно обширная выборка для подобной статистики. При этом надо учитывать, что мы пока не можем в подавляющем большинстве случае не только датировать, но и связывать с определенным типом амфоры фрагменты венчиков или, тем более, ручек Это исключает возможность при данном методе исследования создавать более или менее узкую периодизацию импорта. Хотя можно надеяться, что в будущем, когда будут созданы точные и выверенные классификации различных профильных частей амфор, данное направление работы станет возможным.

Все вышесказанное убеждает в том, что все-таки наиболее приемлемым методом подсчета сравнительных объемов импорта продуктов, перевозимых в амфорах, на сегодняшний день является подсчет ножек амфор с учетом объемов сосудов. При этом необходимо учитывать, что из круга рассматриваемых амфор будет выпадать достаточно большое количество профильных фрагментов, которые не поддаются определению. Поэтому данная методика - это, прежде всего, подсчет сравнительных объемов импорта основных центров-производителей продуктов перевозимых в керамической таре.

Глава 2 «Основные типы амфор 2Ув. до н.э., встречающиеся на античных памятниках Северного Причерноморья».

Целью данной работы не являлось создание новых типологий амфор. На сегодняшний день эволюционные ряды развития керамической тары основных центров-экспортеров уже разработаны. Важнее попьггаться применить эти разработки для решения тех конкретных задач, которые были поставлены в настоящем исследовании. Конечно, не все классификации одинаково удовлетворительны, некоторые типы и варианты выделены ошибочно или их выделение пока недостаточно убедительно. Все это будет учитываться в данной работе.

До сих пор вызывает споры само определение типа, как структурной единицы. При этом часто исследователи забывают о том, что тип, в основе своей, это реально существовавшая и исторически обусловленная система. Поэтому и дискуссия о том, что подразумевать под типом амфор переходит из терминологического спора в принципиальный вопрос. Конечно, нам сложно уверенно моделировать восприятие посетителя винной лавки в Пантикапее или Ольвии. Но вполне логично считать, что покупатель, закупая оптовую партию, выбирал сорт вина, не только пробуя его на вкус, но и смотря на амфору, как на "товарный знак" определенного центра-производителя. Для него важно было сочетание всех важнейших признаков (причем как морфологических и метрических, так и визуальная характеристика глины). Конечно, покупатель не измерял диаметр ножки или высоту тулова амфоры. Он «на вид» отличал хиосскую пухлогорлую амфору от любой другой. При этом для него был важен объем сосуда (особенно для

оптовика), откуда, собственно, и появляется термин «полуамфора». Причем разнообъемные сосуды должны были визуально отличаться друг от друга.

Не стоит забывать и того, что в керамической таре транспортировалось не только вино. Но на сегодняшний день мы не можем уверенно выделить типы амфор для различных продуктов, может быть, таких различий не было и в реальности. Это говорит, прежде всего, о том, что тип амфоры в архаический, классический и эллинистический период обозначал две основные характеристики продукта - центр производства и его количество. При этом тип, конечно же, эволюционировал со временем, что было связано с различными причинами. Назовем лишь несколько из них:

Во-первых, удобство для транспортировки. Само появление формы амфоры (контуры тулова, наличие двух ручек и остроконечной ножки) обусловлено ее предназначением для транспортировки жидких или сыпучих продуктов на корабле. Две противопоставленные ручки (а, возможно, и ножка) были удобны как для ручной переноски этого достаточно тяжелого в наполненном состоянии сосуда, так и для выливания содержимого. Вопрос транспортировки видимо является и одной из причин сближения форм и стандартов амфор различных центров производства, особенно в позднеклассическое и эллинистическое время. В один корабль часто необходимо было погрузить амфоры различных центров-производителей. В этом случае отличия форм сосудов (например, ср. широкие и приземистые мендейские и высокие, стройные хиосские амфоры первой половины IV в. до н.э.) могли создавать определенные сложности при размещении их в трюмах кораблей. Эта же причина могла быть и в основе так называемого «копирования» типа амфор различными центрами. Об этом говорит то, что объектом подобного морфологического подражания являются именно те центры, продукция которых занимала одно из ведущих положений в определенном регионе.

Во-вторых, увеличение товарооборота, что требовало уменьшения трудозатрат при увеличении объема производства. Это обуславливает постепенное упрощение профилировки венцов и ножек Ярким примером этого может служить эволюция хиосских или фасосских амфор, финальной стадией которых (амфоры второй половины III в. до н.э.) являются простые яйцевидные сосуды, ножки и венчики которых имеют крайне упрощенные морфологические черты.

В-третьих, «требование рынка». В данном случае можно предположить, что, например, общее уменьшение со временем объема гераклейских амфор, видимо, связано с массовой поставкой вина этого центра в степную зону. То есть, при транспортировке амфор по речным путям, вероятно, приходилось учитывать небольшие размеры кораблей (а может быть и лодок). Тем более размеры и вес сосуда играли роль при перевозке его наземными путями. Еще раз хочется сказать, что импорт

Гераклеи Понтийской в степную зону был массовым, поэтому все эти факторы были обусловлены необходимостью в сбыте именно на этом рынке.

Смена же типа амфоры подразумевала, видимо, более серьезные причины для производителя (например, как в уже упоминавшемся выше случае создания государственного эталона тарной амфоры, или «критическом» накоплении эволюционных признаков).

Одним из наиболее сложных вопросов является соотнесение фрагментов (ножек) амфор с типами целых сосудов. Базой для подобной работы может служить работа А.П. Абрамова, опубликованная в 1993 году («Античные амфоры. Периодизация и хронология»), целью которой как раз и являлось определение фрагментированного амфорного материала. Помимо этого будут использованы публикации амфорных комплексов и собственные наблюдения и измерения.

Важнейшей задачей является выделение наиболее устойчивых типоопределяющих признаков или признака, характерных для определенного хронологического периода, а затем на основе их устойчивых групп ножек амфор. Это вынуждает иногда упрощать существующие типологические схемы (как, например, в случае с синопскими сосудами). Конечно, в данном случае не идет речь о создании новых типологий. Дело в том, что не всегда определенные группы ножек можно связать только с одним типом сосудов. Притом, что некоторые профильные части со временем почти не изменялись (ярким примером могут служить ручки амфор), нет сомнений в том, что форма ножки амфоры является одним из типообразующих признаков. Можно даже условно выделить некоторые «стили» формовки ножек в различных регионах. Например, для Северо-Западной Эгеиды (Фасос, Менда Пепарет и др.) ножки амфор имеют простую расширяющуюся к низу форму различных вариантов. Для амфор ионийских центров Малой Азии характерны ножки в виде различных кольцевых поддонов (Клазомены, Хиос, Милет, Самос и т.д.). Сосуды дорийских центров (Родос, Книд, Кос) в эллинистическое время имеют ножки различной профилировки, но в виде налепов сужающихся книзу. Это заметно и в тех случаях, когда какой-либо центр берет за основу своего производства форму амфоры известного производителя. Ранние синопские сосуды, подражая фасосским в общей форме тулова копируют, помимо этого, также венчики и ножки. Появление нового типа амфор часто несло с собой и изменение морфологии ножки. Сложности возникают тогда, когда на протяжении достаточно продолжительного времени тип амфоры не изменяется или изменяется незначительно. В таких случаях эволюционные варианты часто не имеют каких-либо четких морфологических или метрических отличий. Подобную ситуацию мы наблюдаем при датировке ножек хиосских «колпачковых» или синопских эллинистических амфор. Отсутствие четких критериев вынуждает отделять профильные части различных типов на субъективном описательном уровне («менее выделенная грань» или «более грубая профилировка»). Соответственно, это

подразумевает возможность ошибок в датировке, которых на сегодняшнем уровне знаний вряд ли можно избежать.

Вообще же при выделении важнейших хронологических признаков необходимо учитывать два момента: 1) они должны отражать эволюцию ножек амфор; 2) желательно, чтобы они были легко выделимы и присутствовали у всех рассматриваемых фрагментов.

Еще одной сложностью является то, что среди находок керамической тары IV в. до н.э. встречается довольно большое количество фрагментов сосудов, которые на сегодняшний день не поддаются определению. Можно было бы приводить количество ножек неизвестных центров производства в подсчетах общего количества ножек. Но поскольку не всегда есть возможность даже уверенно определить их датировку, это представляется нецелесообразным. Поэтому в данной главе будут описаны (а затем привлечены для работы) только те типы амфор, которые уверенно атрибутируются (т.е. соотносятся с каким-либо центром или типом и датированы).

Далее в главе приведены характеристики типов и вариантов амфор основных центров производителей, присутствующих на памятниках Северного Причерноморья в IV - начале III вв. до н.э. Это тара Гераклеи Понтийской, Хиоса, Менды, Фасоса, Херсонеса Таврического, Синопы, Пепарета (Икоса), Книда, Коса, Амастрии и Колхиды, а также амфор неизвестного центра произсводства типов «Солоха I» и «Муригиоль».

Глава 3 «Сравнительный анализ импорта в керамической таре».

В первом разделе главы дается характеристика памятников и выборок использованных в работе.

1.ЕВРОПЕЙСКИЙБОСПОР

Из этого региона мною используется пять выборок. Это коллекция амфорных ножек из раскопок Пантикапея и выборки сельских памятников Азовского побережья Восточного Крыма.

2. АЗИА ТСКИЙБОСПОР

Из этого региона были использованы две выборки амфорных ножек. Это коллекция Патрея и поселения «Береговой 4» (Саратовское).

Для сравнения с с этими памятниками были привлечены материалы варварских могильников Прикубанья и Елизаветовского поселения на Дону.

Во втором разделе главы были приведены итоги количественного исследования амфорной тары.

Рассматривая материалы Пантикапея мы видим, что в начале IV века наибольший процент составляет фасосский импорт (35%). За ним следует импорт Менды (27%), Хиоса (25%) и Гераклеи Понтийской (11%). В небольшом количестве присутствует импорт в амфорах типа Муригиоль (2%)

Во второй-третьей четверти века ситуация несколько изменяется. Хотя лидирующее положение продолжает занимать Фасос (37%), на второе место попадает только что появившийся синопский импорт (17%), следом за ним находится импорт Гераклеи Понтийской (14%), Менды (14%) и Пепарета (11%). Резко падает процент поступления хиосского вина (2%), впервые появляется небольшое количество импорта из Колхиды (5%). При этом фасосский и гераклейский импорт преобладает во второй четверти, а пепаретский и синопский в третьей.

Можно сказать, что кардинально ситуация изменяется в последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. Продукция традиционных поставщиков или вообще исчезает (Менда, Пепарет), или доля ее резко сокращается (Гераклея - 4%, Фасос - 5%, Хиос - 2%). При этом более трети поставок приходит из Синопы (37%), чуть меньше из Книда (27%). Достаточно велик процент косского вина (15%). Появляется херсонесский импорт (4%) и продукция Амастрии (1%). Если говорить об импорте в амфорах вообще, то в IV в. до н.э. пик его в Пантикапее приходится на вторую - третью четверть.

Теперь рассмотрим Приазовские памятники. В отличие от Пантикапея, в первой четверти IV в. до н.э. на усадьбе Генеральское-западное, видимо, наибольший процент приходится на хиосское вино (47%), затем идет Менда (17%) и Гераклея Понтийская (14%), фасосская же продукция занимает всего 6%.

Во второй-третьей четверти этого века ситуация на усадьбе сходна с пантикапейской, за исключением доли фасосского импорта, составляющего здесь, в отличие от столицы всего 14%. Наибольший же процент занимает продукция Синопы (32%). Затем идут Гераклея (17%), Менда и Со лоха I (11%), Пепарет (10%) и Хиос (5%). Причем, в отличие от Пантикапея, пик импорта Гераклеи и Фасоса, также как и Синопы и Пепарета, приходится на третью четверть века.

В последней четверти IV - начале III вв. до н.э. лидирующие позиции, как и в столице Боспора, занимают Синопа (54%), затем - Кос (19%) и Книд (16%). Импорт остальных поставщиков (Гераклея, Фасос, Хиос, Херсонес и Колхида) незначителен (от 1 до 6%).

Вообще же, пик импорта в амфорах, так же, как и в Пантикапее, приходится на вторую-третью четверть IV в. до н.э., а если говорить точнее, то на третью четверть века.

Если мы посмотрим на ситуацию в целом, т.е. в промежутке между 70-ми гг. IV и началом III вв. до н.э., то увидим, что в Пантикапее и на усадьбе «Генеральское-западное» она весьма близка. Сходны показатели почти по всем позициям, за исключением ярких отличий в процентах хиосского и колхидского импорта.

Столь близкие показатели этих двух памятников наводят нас на мысль о существовании между ними тесной торговой связи. Ассортимент и доли каждого из производителей позволяют предположить популярность

фасосского вина в Пантикапее и связанных с них памятников в первых трех четвертях IV в. до н.э. Нельзя не вспомнить, что про дорогое фасосское вино в древности говорили, что оно «делает пьющего богатым, деятельным и щедрым».

По мере перемещения дальше, в глубь сельской территории (имеются в виду вышеупомянутые маленькие поселения - «спутники»), мы обнаруживаем как сходство, так и отличия в общей картине импорта.

Во-первых, отметим небольшой в отличие от Пантикапея процент фасосского импорта. Но при этом лидирующая роль во второй-третьей четверти IV в. до н.э. на поселении «Юго-западный склон» приходится на импорт Синопы и Гераклеи, в сезонной винодельне «Пустынный берег II» -Синопы и Хиоса, а на поселении «Пустынный берег III» - Пепарета и Синопы. Причем пик импорта всех центров на этих памятниках падает на третью четверть века.

В конце IV - нач. III вв. до н.э. на первом памятнике преобладает синопская и книдская продукция, на втором - Синопы, Гераклеи и Херсонеса, на третьем - Синопы, Коса и Книда. Сближает все рассматриваемые памятники абсолютное доминирование во второй половине IV - начале III вв. до н.э. синопского импорта.

Весьма интересная ситуация представляется по отдельным центрам производствам.

Так доля фасосского импорта по мере удаления в глубь сельской территории падает. Зато вполне логично возрастание доли, видимо, более дешевого геракпейского и херсонесского вина. Увеличение же хиосского импорта на этих же памятниках вызывает некоторое удивление. Пепаретский импорт нам показывает достаточно стабильные цифры по всем памятникам.

Итак, подводя итог подсчетов, выделим несколько моментов:

Близость картины соотношения импорта Пантикапея и «Генеральского-западного» является еще одним косвенным подтверждением прямой связи столицы Боспора и такого крупного сельского центра, каким была усадьба в Генеральской бухте.

На небольшие сельские памятники (если согласиться с тем, что импорт попадал на них посредством усадьбы «Генеральское-западное») фасосская продукция почти не поступала. Для второй - третьей четверти IV в. до н.э. наиболее массово туда поступало вино Синопы, Гераклеи и Пепарета. Для конца IV- нач. III вв. до н.э. преобладают амфоры из Синопы, Херсонеса и центров Дорийского Пятиградья (Книд, Кос).

В то же время, во второй половине IV века на сезонной винодельне «Пустынный берег II», судя по таре, присутствует большое количество дорогого хиосского вина. Скорее всего, одной из возможных причин этого может служить вторичное, достаточно длительное использование хиосских амфор для хозяйственных, а может быть и производственных целей

Возможно, это было вызвано их прочностью (качественная глина и достаточно толстая стенка сосуда). Другой причиной могут быть спорадические поставки хиосского вина. При достаточно небольшой выборке на сельских памятниках подобные крупногабаритные амфоры дают большой процент.

Теперь о ситуации на азиатской части Боспора. В первой четверти IV в. до н.э. на Патрее преобладает импорт Менды (42%). На втором месте стоит импорт Хиоса - 26%. Затем следует гераклейское (18%) и фасосское (14%) вино.

Во второй - третьей четверти века лидирующие позиции занимает Синопа (26%) и Гераклея Понтийская (20%). Высока доля пепаретского вина (18%). Резко падает процент мендейской продукции (6%). Доля же фасосского и хиосского вина приблизительно одинакова. При этом, пик фасосского и пепаретского импорта приходится на вторую четверть века, тогда как гераклейского и синопского на третью.

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. доля синопского импорта увеличивается (45%). Гераклейская и фасосская продукция продолжают занимать достаточно высокий процент (15% и 11%). Появляется херсонесское вино (10%) и импорт из Дорийского Пятиградья (Кос - 6% и Книд - 13%). Пик импорта в целом приходится на вторую-третью четверть IV в. до н.э.

Так же, как и на Патрее, на поселении «Береговой 4» в первой четверти IV векалидирующие позиции занимает мендейский импорт (44% соответственно). Затем следует продукция Гераклеи Понтийской (16%) и Хиоса (11%). Наименьшая доля приходится на продукт поставляемый в амфорах типа Муригиоль (8%).

Во второй-третьей четверти наибольший процент приходится на пепаретскую и хиосскую продукцию (26% и 24%). Затем следуют причерноморские центры - Гераклея, Менда (по16%) я Синопа (14%). Импорт из Фасоса резко падает (4%). В то же время появляется колхидская продукция (3%). Причем пик пепаретского и синопского импорта приходится на третью четверть века.

Конец IV в. до н.э. характеризуется возрастанием синопского и колхидского импорта (39% и 12%) и появлением продукции Книда (24%). Сокращается доля традиционных поставщиков: Хиоса (16%) и Гераклеи Понтийской (3%). Доля же фасосского импорта по сравнению с предыдущим периодом возрастает (8%).

Пик импорта в целом как и на других памятниках падает на вторую -третью четверть IV в. до н.э.

Для получения более общей картины импорта на Азиатской части Боспора были привлечены опубликованные материалы некрополя Елизаветовского поселения на Дону и Прикубанских могильников.

В начале IV века до н.э. на Елизаветовском поселении почти равномерно распределен импорт между Гераклеей Понтийской, Мендой и Хиосом (33, 26 и 32% соответственно). Помимо этих центров, присутствует импорт из Пепарета (9%).

Во второй-третьей четверти века ситуация изменяется. Теперь существенно преобладает импорт Гераклеи (47%), на втором месте находится импорт из Синопы и Пепарета (15 и 17% соответственно), затем следует продукция Менды (8%) и центра выпускавшего амфоры типа Солоха I (8%) и наименьший процент приходиться на фасосскую лозу (5%). Пик гераклейского и пепаретского импорта приходится на вторую четверть века, а синопского на третью.

В конце IV века до н.э. импорт из Гераклеи уменьшается (24%), при этом возрастает процент фасосского вина (37%) и появляется продукция Херсонеса Таврического (39%).

Могильники Прикубанья дают нам совершенно иную картину. В начале IV века «львиную долю» импорта занимает мендейское вино (74%), на втором месте продукция Гераклеи (18%), небольшой процент приходится на Хиос (8%) и какой-то средиземноморский центр, поставлявший продукт в амфорах типа Муригиоль (1%).

Во второй - третьей четвертях на лидирующие позиции выходит Пепарет (29%), Синопа (21%) и центр производивший тару типа Солоха I (21%). Не сильно отстает от них и Менда (14%). Гераклея Понтийская, Фасос и Хиос занимают достаточно небольшую долю импорта (4, 7 и 4% соответственно). Большая часть фасосского импорта приходится на вторую четверть века, тогда как гераклейский и пепаретский импорт достигают своего пика в третьей четверти. Синопский же импорт присутствует достаточно равномерно на протяжении всего периода.

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э., лидирующие позиции в Прикубанье занимает импорт из полисов Дорийского Пятиградья (Кос - 47%, Книд - 24%), за ними следуют причерноморские производители (Херсонес - 18% и Синопа - 10%), импорт Гераклеи Понтийской и Фасоса весьма незначителен (1%).

Импорт Гераклеи Понтийской в конце V - 70-х гг. IV вв. до н.э. является превалирующим в только Елизаветовском поселении, где на его долю приходился более трети. На остальных рассматриваемых памятниках продукция этого центра занимает от 11 до 18%.

Во второй-третьей четверти ситуация не меняется. Импорт этого центра превалирует на Елизаветовском поселении (47%), на остальных памятниках доля его колеблется от 11 до 23 %. Исключение составляет Прикубанский регион, где гераклейская продукция занимает всего 4%. Интересно, что почти на всех памятниках пик импорта приходится на третью четверть IV в. до н.э., за исключением Пантикапея и Елизаветовского поселения.

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. наблюдается резкое уменьшение доли импорта Гераклеи на большинстве боспорских памятников (от 1 до 4%). Исключение составляют винодельческий комплекс «Пустынный берег II» (14%) и Патрей (15%). 24% на Елизаветовском поселении скорее объясняются малой выборкой и вряд ли отражают действительную картину.

Фасосский импорт в конце V - 70-х гг. IV вв. до н.э. лидирует в материалах столицы Боспора - Пантикапее. Достаточно большой процент он занимает на Саратовском поселении (21%). Невелика доля фасосской продукции в это время (6% - особенно по сравнению с близлежащим Пантикапеем) на усадьбе «Генеральское-западное».

Во второй-третьей четверти IV века импорт из Фасоса присутствует на всех привлекаемых памятниках, уменьшаясь в процентном соотношении от центра к периферии. Наибольший же процент как и в предыдущий период он занимает в Пантикапее (37%). Во второй четверти пик фасосского импорта достигает в Пантикапее, Патрее и Прикубанье, на остальных памятниках пик приходится на третью четверть века.

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. доля фасосской продукции почти повсеместно уменьшается (1-8%), оставаясь относительно стабильной в Патрее (11% при 10% в предыдущем периоде). Высокий процент в это время на Елизаветовском поселении объясняется вышеуказанными причинами (см. выше).

Мендейский импорт в конце V - 70-х. гг. IV вв. до н.э. абсолютно преобладает в материалах Прикубанского региона (74%). Почти половину он занимает на памятниках Азиатского Боспора (Патрей - 42 %, Береговой 4 -44%). На остальных памятниках мендейская продукция в рассматриваемое время занимает стабильно высокий процент (26-28%).

Во второй-третьей четверти IV века продукция этого центра в целом снижает свою долю. Наименьший процент она занимает в Патрее (6%), Елизаветовском поселении на Дону (8%) и поселении «Пустынный берег III» (2%). На остальных памятниках доля мендейского импорта колеблется от 11 до 16%.

Продукция Хиоса представлена на рассматриваемых памятниках достаточно неравномерно. В первой четверти наибольший процент приходится на усадьбу «Генеральское-западное» и Елизаветовский могильник (47% и 32%). Высок процент хиосской продукции в это время в Пантикапее (25%) и Патрее (26%). Несколько меньшую долю она занимает в материалах поселения Береговой 4 (11%) и Прикубанских памятниках (8%).

Во второй-третьей четверти IV века продукция этого центра в целом снижает свою долю на рассматриваемых памятниках. Наибольший процент она занимает на Азиатском Боспоре (13% - Патрей и 24% - Берего вой 4) и в материалом винодельческого комплекса «Пустынный берег II» (24%»).

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. доля хиосского импорта, так же как и всех традиционных центров-поставщиков резко падает.

Нельзя не отметить стабильность импорта Пепарета (Икоса) во второй-третьей четверти IV в. до н.э. на всех боспорских памятниках. Наибольший процент ее приходится на материалы поселения «Пустынный берег III», Азиатской части Боспора и в Прикубанье.

Синопская продукция появляясь во второй-третьей четверти IV в. до н.э., сразу занимает достаточно высокий процент. Импорт этого центра в этот период превалирует почти на всех привлекаемых памятниках Европейского Боспора за исключением Пантикапея, Патрея и Елизаветовского поселения. Причем пик его приходится на всех привлекаемых памятниках на третью четверть века.

В последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. доля синопской продукции повсеместно возрастает (от 37 до 58%). Исключение составляет ситуация на Прикубанских памятниках (15%).

Доля, видимо, не очень дорогого херсонесского вина в последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. возрастает, что вполне естественно, применительно к периферии и к варварским памятникам.

Нельзя не обратить внимание на активное проникновение на боспорский рынок книдской и косской продукции в последней четверти IV -70-х гг. V вв. до н.э.. Причем в Прикубанье в это время они суммарно занимают почти две трети всего импорта.

Подводя итоги, надо отметить, что на основе проведенных подсчетов, вряд ли можно говорить о существовании единого рынка импорта на территории Боспора. Однако некоторые общие моменты можно выделить.

В первых двух третях IV в. до н.э. на памятниках Боспора в целом преобладает импорт центров Северо-Западной Эгеиды (Фасоса, Менды и Пепарета) и Хиоса. Прежде всего, это связано с боспоро-афинскими экономическими связями. Причем фасосский импорт достигает наибольшего процента в Пантикапее и связанном с ним поселении «Генеральское-западное», тогда как мендейский импорт лидирует в количественном отношении на территории азиатского Боспора и Прикубанья. Вызывает удивление большое количество хиосского дорого вина на небольших сельских памятниках. Видимо, это может быть связано как с причинами уже указанными выше, так и с тем, что при достаточно небольших выборках амфоры большого объема могут исказить общую картину (хотя, по моему мнению, версия об их вторичном использовании выглядит более убедительно). Со второй четверти этого же века начинает активно поступать синопский импорт, который уже во второй половине IV - начале III века до н.э. занимает лидирующие позиции. Вообще же пик импорта на территории Боспора, видимо, приходится на вторую-третью четверти IV в. до н.э.

Рассматривая торговую цепочку Пантикапей - «Генеральское-западное» - небольшие усадьбы «Пустынный берег I», «Пустынный берег II» и «Пустынный берег III», мы видим изменение состава и количественного соотношения амфорного импорта. Это происходит на втором этапе цепочки.

Прежде всего, на сельские поселения почти не поступает дорогое фасосское вино. При этом гераклейская, херсонесская и синопская продукция занимают большую долю.

Близкую картину мы видим, рассматривая другую торговую цепочку Патрей - «Береговой 4». Это заставляет нас думать, что подобное наблюдение не случайно. Видимо, оно связано с ценой и качеством продукта поставляемого с острова Фасос. Сходство в составе и процентных соотношениях импорта Пантикапея и «Генеральской усадьбы», как мне кажется, подтверждает тезис об исключительном статусе этого сельского центра. С другой стороны материалы Патрея и поселения «Береговой 4» показывают нам сходство в общих тенденциях, но достаточные различия в частностях. Общим моментом является большой процент мендейского импорта в конце V - 70-х гг. IV в. до н.э. В остальном процентные соотношения различаются. То есть, в отличие от первого случая (Пантикапей - «Генеральское-западное»), связь если и присутствует, то заметно слабее.

Достаточно интересно выглядит Прикубанский регион. В первых двух третях четвертого века на этой территории господствует импорт северозападной Эгеиды (Менда, Пепарет). Уникально высокий процент во второй-третьей четверти IV в. до н.э. занимают амфоры с грибовидными венцами типа Солоха I. В конце IV - начале III вв. до н.э. лидирующие позиции занимает продукция Коса и Книда. Ситуация в Прикубанье в конце IV -начале III вв. до н.э. вообще единична для северопричерноморских памятников. При этом надо учитывать, что в мои подсчеты не включено большое количество амфор неизвестных центров производства, встреченных только на памятниках Прикубанья (например, см. материалы Старокорсунского могильника).

Обратим внимание на то, что на материалах Крымского Приазовья роль Пантикапея, как центра транзитного центра видна достаточно отчетливо. При рассмотрении материалов Азиатской части Боспора, нельзя не заметить отличия в составе и соотношениях импорта между греческими памятниками Таманского полуострова, скифским поселением Елизаветовское на Дону и Прикубанскими могильниками. Это позволяет предполагать для этих регионов нескольких независимых друг от друга пуши поступления товаров в амфорах.

Необходимо обратить внимание на резкое возрастите синопского импорта в третьей четверти - конце IV в. до н.э. Конечно, в данном случае нельзя не вспомнить известный пассаж Диодора Сицилийского об услугах которые оказывал боспорский правитель Евмел «византийцам, синопейцам и большинству других эллинов, жившим по берегам Понта». 'Этот отрывок уже не раз привлекал внимание исследователей. Исходя из статистического исследования амфорного материала, можно предположить, что упоминаемые Диодором действия Евмела, были результатом уже сложившихся ранее, не

позднее чем в третьей четверти IV в. до н.э., тесных торговых (хотя возможно и не только торговых) связей между боспорским государством и Синопой.

Результаты количественного анализа заставляют отказаться от расхожего мнения о преобладании гераклейского импорта в IV - нач. III вв. до н.э. на всей территории Северного Причерноморья. При достаточно высоком проценте импорта этого центра, превалирует он только в материалах Елизаветовского могильника и, видимо, Феодосийской округи. Если мы обратимся к материалам других регионов Северного Причерноморья, то увидим, что похожая картина встречается только в могильниках скифских или смешанных греко-варварских поселений. Это наводит на мысль о том, что гераклейское вино было больше востребовано в варварской среде. Причем это относится прежде всего к скифскому ареалу, тогда как в Прикубанье - месте проживания меотских племен, ситуация иная. В целом же, продукция Гераклеи стабильно присутствует на всей территории Боспора, на всем протяжении первых двух третей IV в. до н.э.

Тесные торговые отношения Афин и Спартокидов обусловили преобладание на территории Боспора в первых двух третях IV в. до н.э. продукции центров, связанных с Аттикой. Демосфен, в речи «против Лакрита, на возражении о неподсудности дела», опять же прямо говорит, что вино ввозилось в Понт афинскими купцами из «подвластных афинянам областей». Это же показывают и результаты статистического исследования керамической тары. Для 400-325 гг. характерно преобладание импорта из Хиоса, Менды, Пепарета и Фасоса. Это прямо соотносится со словами Демосфена.

Изменения торговой коньюктуры были связаны исключительно с внешними для Боспора причинами. Именно появление новой торгово-хозяйственной системы, захватившей весь эллинский мир после завоеваний Александра Великого, привели к кардинальной смене торговой ситуации на Боспоре в конце IV - нач. III вв. до н.э.. Резкое расширение эллинской ойкумены, включение в нее обширных восточных территорий привело к тому, что Северное Причерноморье и, в частности Боспор, несколько снижают свою роль в средиземноморской торговле. Однако это не говорит об общем снижении торговой активности. Скорее заметно некоторое "сужение" торговых рамок. Нельзя не отметить для этого периода повышения роли причерноморских производителей (Синопа, Колхида, Херсонес, Амастрий). Эти центры занимают «освободившуюся нишу» средиземноморских производителей.

Заключение.

Все вышеприведенные выводы еще раз убеждают в том, что статистическое исследование импорта массовых товаров, транспортировавшихся в керамической таре, позволяет по новому подойти к изучению античной торговли. Результаты подобных исследований

дополняют, а иногда и меняют наши прежние представления. Они дают возможность получить более конкретное и правильное представление о развития импорта различных центров производства в отдельных регионах.

Подобные исследования позволяют более взвешено подходить и к историческим свидетельствам, и к политической истории античных государств. Одно то, что результаты полученные в данной работе, находят подтверждение в античной письменной традиции говорит о том, что направление работы было выбрано верно.

Нет сомнений, что при взвешенном и аккуратном подходе статистические исследования позволят не только уточнить известные, но и показать неизвестные пока нам факты античной торговой истории.

Данная тема, конечно, не исчерпывается результатами проделанной работы. Хотелось бы верить, что в будущем разработки этого направления будут продолжены. Для этого необходимы некоторые условия:

Во-первых, дальнейшая разработка, как типологии амфор, так и классификации их фрагментов.

Во-вторых, накопление обширной базы основного источника-выборок ножек амфор с различных памятников Боспора.

В-третьих, более четкая отработка методики статистических анализов для различных видов памятников.

Выполнение этих условий позволит будущим исследователям выйти на более широкий уровень обобщений и приблизится к главной задаче подобных исследований - рассмотрения керамической тары, как полноценного источника по истории античной экономики.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Ломтадзе Г.А. Находки из нескольких комплексов Патрея // Боспорский сборник. 1994. № 4. С. 84-106.

2. Ломтадзе Г.А. Гераклейские амфоры из подводных комплексов Патрейского городища // Тезисы докладов 1-ой Московской межвузовской археологической конференции. М., 1995. С.28-30.

3. Ломтадзе Г.А. Методика сравнения объемов античного импорта в амфорах в IV в. до н.э. на территории Северного Причерноморья // ПИФК. Вып. VIII. 2000. С. 238-246.

4. Ломтадзе Г.А. Сравнительные объемы импорта по амфорному материалу усадьбы «Бакланья скала» // Древности Боспора. Т. 3. 2000. С. 97 -103.

5. Толстиков В.П., Ломтадзе Г.А. К вопросу о времени основания басилеи Спартокидов на акрополе Пантикапея // Древности Боспора. Т. 4. 2001. С. 427-441.

6. Lomtadze G. Some points on the ancient import on the Northern Black Sea Coast (the results of research of the amphorae's material of the site "Baklaniya Skala") // 7th Annual Meeting Europian Association ofArchaelogist. Esslingen am Neckar. Germany, 19-23 September 2001. PP. 137

7. Ломтадзе ГА, Масленников A.A. Поселение «Пустынный берег II» // Древности Боспора. Т. 6. С. 191-216.

8. Ломтадзе Г.А., Масленников AA, Чевелев О.Д. Новый погребальный памятник из района Крымского Приазовья // Древности Боспора. Т. 7. С. 249- 271.

9. Ломтадзе Г.А. К вопросу о реконструкции микроэкономической ситуации хоре Европейского Боспора // Боспор киммерийский и варварское окружение в период античности и средневековья. Этнические процессы. Материалы V Боспорских чтений. Керчь.

10. Lomtadze G. Comparative Characteristics of the Amphorae's Import in the Northern Black Sea Coast (350 - 300 B.C.) // E' EmaTr||iovixf| 2uvdvTr|a£Yid T|v EAAeviorixr Kepd^ixn. XpovoXoyixd npopXn^dxd. KAeiCTTd 2uvoXd - EpydaTrpid. A0|vd - 2004. ВоХост 17-23 AnpiMou- 2001. П.277-278.

i

/ ] '! í » > ¡

•'2603

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ломтадзе, Георгий Альбертович

ВВЕДЕНИЕ.С.З

1. Цели и задачи исследования.С.

2. Источниковая база исследования.С.

3. Хронологические рамки исследования.С.

4. Историография изучения амфорной тары.С.

ГЛАВА 1. Методика количественных оценок импорта в керамической таре.С.

ГЛАВА 2. Основные типы амфор, встречающиеся на памятниках Северного

Причерноморья.С.

ГЛАВА 3. Сравнительный анализ импорта в керамической таре.С.

1. Характеристика используемых в работе памятников и выборок амфорного материала.С.

2. Результаты статистического исследования амфорного материала.С.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Ломтадзе, Георгий Альбертович

Изучение экономики античных государств и древних обществ, особенно Северного Причерноморья, всегда стояло в центре внимания советских историков и археологов. Особое значение при этом придавалось и продолжает придаваться исследованию торговли, что в первую очередь определяется ее первостепенным значением в экономике и истории античного мира» (Брашинский И.Б., 1984, С. 11). Этими словами И.Б. Брашинский открывал свою последнюю монографическую работу, изданную уже после его смерти, в 1984 году. Если термин «советских» заменить на «отечественных», то эти слова можно поставить в начало любого из современных исследований на эту же тему1. Проблемы, поставленные во второй половине XX века, на сегодняшний день еще не нашли окончательного решения.

К концу прошлого столетия археологами, исследующими античные памятники, был накоплен огромный массовый керамический материал. Большую часть из него составляли тарные амфоры и их фрагменты. Значение этой группы находок для изучения античной торговли уже неоднократно отмечалось различными исследователями2. Этот массовый, легко выделяемый и хорошо датируемый материал наиболее информативен в качестве источника по античной торговле. Но до сих пор керамическая тара используется археологами прежде всего как датирующий материал.

1.Цель и задачи исследования.

Целью настоящего исследования является статистическое исследование объемов импорта товаров в амфорной таре в IV — нач. III вв. до н.э. на памятниках античного Боспора.

Задачи работы:

1 .Определение хронологии типов амфор и га фрагментов (ножек). <

Для этого необходимо:

1. Выявить основные центры-импортеры продуктов в амфорах;

2. Выделить типы амфор каждого центра;

3. Определить хронологию каждого типа амфор;

4. Выявить соотношение фрагментов амфор (ножек) и типов целых сосудов.

2.Определение хронологических периодов, в рамках которых проводится исследование.

Очевидно, что они строятся на основе датировок типов амфор и их фрагментов, поэтому будут являться условными. Представляется преждевременным сопоставлять объем импорта в керамической таре в пределах слишком узких временных отрезков. Это было бы чревато ошибками и неточностями ввиду пока еще недостаточно разработанной хронологии отдельных типов амфор, а тем более их фрагментов. Например, на сегодняшний день достаточно уверенно можно выделить ножки ранних гераклейских (начало IV в. до н.э.) или ранних синопских (вторая четверть IV в. до н.э.) амфор, но при этом тип «классических» мендейских амфор существует, почти не изменяясь, на протяжении конца V - первой половины IV в. до н.э.

3. Определение методики подсчета.

Единицей подсчета в данном случае выступает целая ножка амфоры. Важнейшим же метрическим параметром амфоры является ее объем, поскольку он будет основой производимых расчетов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Античный импорт на Боспоре в IV-начале III вв. до н.э."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение экономической истории античного мира является одной из интереснейших и важнейших задач современной исторической науки. К сожалению, наиболее информативные письменные источники, ввиду их исследованности, уже не могут дать нам качественно новой информации. Единственную, на сегодняшний день, возможность работы в этой проблематике на более высоком современном научном уровне открывают нам археологические материалы. Самыми массовыми, хорошо разработанными и в целом доступными находками являются фрагменты античной амфорной тары. Ввиду своей специфики (массовый выпуск, стандартность, уникальные возможности датировки благодаря керамическим клеймам и т.д.) этот источник позволяет не только решать частные вопросы хронологии исследующихся памятников или археологических комплексов, но и более общие исторические задачи. Попыткой решения одной из них и стало настоящее исследование. Целью его являлось изучение динамики импорта различных центров — производителей товаров поставлявшихся в амфорной таре на территорию Боспорского царства в IV — нач. III вв. до н.э.

Для достижения ее была выбрана методика разработанная И.Б. Брашинским. Единицей подсчета в данном случае выступала целая ножка амфоры. Важнейшим же метрическим показателем амфоры являлся ее объем, поскольку он был основой производимых расчетов.

Очевидно, что для получения более или менее обоснованной картины динамики импорта необходимо было привлечь максимально широкий круг памятников. На материалах одного памятника допустимы только выводы локального характера, зависящие от многих причин. Исходя из этого, в данной работе были использованы материалы девяти памятников Азиатского и Европейского Боспора (Пантикапей, «Генеральское-западное», «Юго-западный склон», «Пустынный берег I», «Пустынный берег II», «Пустынный берег III», «Бакланья скала», Патрей, «Саратовское»), выборка амфорных ножек на которых составляет 2014 экземпляра. Помимо этого к работе были привлечены опубликованные материалы некрополя Елизаветовского поселения на Дону и могильников Прикубанья.

На основе полученных результатов, удалось прийти к интересным, хотя и неоднозначным выводам.

Нет никаких причин говорить о контроле государства над импортом. Хотя в целом состав импортеров на всей территории Боспора сходен, доли различных центров-производителей в каждом случае отличны.

При этом заметны некоторые общие моменты для различных регионов или групп памятников. Материалы Пантикапея и сельских памятников Караларского побережья показывают достаточно тесную связь столицы и этого крупного сельскохозяйственного комплекса. Одной из причин подобной картины является скорее всего принадлежность «Генеральской усадьбы» Спартокидам или приближенным к ним людям (м.б. чиновнику или наместнику?).

Сходство намечается и между памятниками Азиатского Боспора. Правда говорить о тесной связи Патрея и Саратовского поселения по амфорному материалу говорить пока преждевременно. Совершенно обособлено выглядит Прикубанский регион, хотя некоторые общие моменты с памятниками Таманского полуострова и присутствуют (прежде всего большой процент мендейского импорта). Не менее уникальна и картина Елизаветовского поселения на Дону. Все это вместе заставляет пересмотреть на сегодняшний день тезис о поступлении импорта единым путем на эти территории посредством Фанагории. Видимо этот крупный транзитный центр был не единственным, также как не единственным был и путь поступления импорта.

Если говорить об импорте в целом, то результаты подсчетов показали достаточно ожидаемую картину. В первых двух третях IV в. до н.э. на памятниках Боспора преобладает импорт центров северозападной Эгеиды (Фасоса, Менды и Пепарета) и Хиоса. Прежде всего, это связано с боспоро-афинскими экономическими связями. Причем фасосский импорт достигает наибольшего процента в Пантикапее и связанном с ним пос. «Генеральское-западное», тогда как мендейский импорт лидирует в количественном отношении на территории азиатского Боспора и Прикубанья.

Нельзя не обратить внимание на большое количество хиосского дорого вина на небольших сельских памятниках. Видимо это может быть связано как с вторичным использованием сосудов, так и с тем, что при достаточно небольших выборках, амфоры большого объема могут исказить общую картину.

Полученные результаты говорят о том, что небольшие выборки сельских поселений или усадеб нельзя рассматривать отдельно, как самостоятельный источник статистического анализа. Для того, чтобы использовать подобные выборки, необходимо учитывать то обстоятельство, что небольшие сельские усадьбы и производственные комплексы входили в какую-то экономическую и административную систему и у этой системы существовал свой региональный центр подобный усадьбе «Генеральское-западное». Именно этот центр сельскохозяйственной округи и надо рассматривать как участника торгового процесса. Дальнейшее распределение импорта по близлежащим памятникам-сателлитам скорее всего являлось простым обеспечением их необходимыми продуктами.

На основе проведенных подсчетов можно говорить о резком возрастании доли синопского импорта в третьей четверти - конце IV в. до н.э. Конечно, в данном случае, нельзя не вспомнить известный пассаж Диодора Сицилийского об услугах, которые оказывал боспорский правитель Евмел причерноморским грекам, в том числе и жителям Синопы. Исходя из статистического исследования амфорного материала, можно предположить, что упоминаемые Диодором действия Евмела были результатом, уже сложившихся ранее, не позднее чем в третьей четверти IV в. до н.э., тесных торговых (хотя возможно и не только торговых) связей между боспорским государством и Синопой.

Видимо, сегодня следует отказаться от расхожего тезиса о преобладании гераклейского импорта в IV - нач. III вв. до н.э. на всей территории Северного Причерноморья. На рассматриваемых памятниках преобладание продукции этого центра заметно только в материалах Елизаветовского поселения. Если мы обратимся к материалам других регионов Северного Причерноморья, то увидим, что похожая картина встречается только в могильниках скифских или смешанных греко-варварских поселений. Это позволяет предполагать то, что гераклейское вино было больше востребовано в варварской среде. Причем это относится прежде всего к скифскому ареалу, тогда как в Прикубанье - месте распространения меотских племен, ситуация иная. При этом хочется обратить внимание на то, что события боспоро-феодосийской войны, в которой активное участие на стороне Феодосии принимала Гераклея Понтийская, на материалах импорта не отражаются. Но судя по материалам хоры Феодосии нет сомнений в особых торговых отношениях этих полисов, причем они оставались видимо такими же даже после захвата Феодосии Левконом I.

В целом же, несмотря на противостояние Гераклеи и Боспора, продукция этого полиса стабильно присутствует на всей территории Боспора, на всем протяжении первых двух третей IV в. до н.э. Причину этого надо искать в специфике амфорного материала, датирующегося не уже четверти века. Если к тому же принять точку зрения о том, что Гераклея не впрямую участвовала в отражении осады Феодосии, а скорее помогала ей политически и экономически, совершая при этом отдельные военные десантные вылазки на территории Боспора, то это может являться еще одной причиной кажущегося противоречия. Подобные, достаточно сложные исторические реалии невозможно уловить на массовом керамическом материале.

Повторимся, что тесные боспоро-афинские отношения обуславливали преобладание на территории Северо-восточного Причерноморья в первых двух третях IV в. до н.э. продукции центров, связанных с Аттикой. Изменения картины импорта в последней четверти IV - 70-х гг. III вв. до н.э. связаны прежде всего с результатами походов Александра Македонского. Появление на карте мира новых государств, расширение эллинской ойкумены, привело к тому что Боспор потерял свое уникальное значение крупнейшего поставщика хлеба в Аттику и связанные с ней области. При этом нельзя говорить о простом снижении торговой активности или уменьшении импорта на боспорских памятниках. Скорее происходит изменение состава контрагентов (на лидирующие позиции постепенно выходит Родос и полисы находящиеся в его «орбите») и некоторое сужение ассортимента. Сложная и во многом неопределенная ситуация в проливах привела к активизации причерноморских центров (Амастрий, Херсонес, Колхида и др.).

Если говорить о формировании внутреннего рынка, хотелось бы еще раз заострить внимание на том, что результаты нашей работы не показывают какого-либо контроля над импортом верховной власти Боспорского государства при том, что Спартокиды в IV в. до н.э., являлись крупнейшей «торговой корпорацией» не только в Северном Причерноморье, но и в во всем античном мире.

Все вышеприведенные выводы еще раз убеждают в том, что статистическое исследование импорта массовых товаров, транспортировавшихся в керамической таре, позволяет по новому подойти к изучению античной торговли. Результаты подобных исследований дополняют, а иногда и меняют наши прежние представления. Они дают возможность получить более конкретное и правильное представление о развития импорта различных центров производства в отдельных регионах.

Как видно из подсчетов на материалах могильника Елизаветовского городища и некрополя поселения Панское I, произведенных с применением различных методик, в том случае если мы учитываем объемы амфор то максимальные величины изменяются в пределах 3 %, минимальные в пределах 1-2 %, причем картина соотношения в целом остается неизменной. Если мы сравним это с результатами подсчетов амфорных ножек без учета объемов, то ясно увидим резкое отличие (Приложение II, табл. 12-13). Это достаточно однозначно показывает преимущество использованной нами методики по сравнению с простым подсчетом фрагментов амфор.

Подобные исследования позволяют более взвешено подходить и к историческим свидетельствам, и к политической истории античных государств. Одно то, что результаты полученные в данной работе, находят подтверждение в античной письменной традиции говорит о том, что направление работы было выбрано верно.

Нет сомнений, что при взвешенном и аккуратном подходе статистические исследования позволят не только уточнить известные, но и показать неизвестные пока нам факты античной торговой истории.

Данная тема, конечно, не исчерпывается результатами проделанной работы. Хотелось бы верить, что в будущем разработки этого направления будут продолжены. Для этого необходимы некоторые условия:

Во-первых, дальнейшая разработка, как типологии амфор, так и классификации их фрагментов.

Во-вторых, накопление обширной базы основного источника-выборок ножек амфор с различных памятников Боспора.

В-третьих, более четкая отработка методики статистических анализов для различных видов памятников.

Выполнение этих условий позволит будущим исследователям выйти на более широкий уровень обобщений и приблизится к главной задаче подобных исследований - рассмотрения керамической тары, как полноценного источника по истории античной экономики.

Список научной литературыЛомтадзе, Георгий Альбертович, диссертация по теме "Археология"

1. Абрамов А.П. 1987. Метод количественной оценки импорта товаров в керамической таре // Социально-экономическое развитие древних обществ и археология. Сб. статей молодых ученых. М.

2. Абрамов А.П. 1988. Новые данные о торговле Египта с Северным Причерноморьем // Актуальные проблемы историко-археологических исследований. Тез. докл. IV республиканской конференции молодых ученых. Киев.

3. Абрамов А.П. 1992. Новые данные о связях Боспора в VI V вв. до н.э.// Очерки археологии и истории Боспора, М.

4. Абрамов А.П., Паромов Я.М. 1992. Раннеантичные поселения Таманского полуострова // Боспорский сборник, № 2.

5. Абрамов А.П. 1993. Античные амфоры. Периодизация и хронология // Боспорский сборник, № 3.

6. Абрамов А.П. 1994. Патрей. Раскопки в 1990-1991 гг. // Боспорский сборник, № 4.

7. Абрамов А.П. 1998. Типология амфор Фасоса // Древности Боспора. Т.1.

8. Абрамов А.П. 2000. Западная граница Патрейского городища // Древности Боспора. Т. 3.

9. Абрамов А.П. 2002. Типология и хронология клазоменских амфор // Древности Боспора Т. 4.

10. Абрамов А.П. 2003. Типология и хронология амфор о. Хиос // Древности Боспора Т. 5.

11. Алексеев А.Ю. 1986.Греческая керамика из Александропольского кургана // СГЭ, вып.51.

12. Алексеев А.Ю. 1987. Заметки по хронологии скифских древностей IV в. до н.э.//СА, №3.

13. Алексеев А.Ю. 1994. К идентификации погребений кургана Солоха // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья. ТД. Запорожье.

14. Алексеев А.Ю., Мурзин В.Ю., Ролле Р. 1991. Чертомлык. Киев. Алексеева Е.М. 1976. Керамический комплекс первой половины III в. до н.э. // КСИА, вып. 145.

15. Алексеева Е.М. 1997. Античный город Горгиппия. М. Амперер Ж.И., Гарлан И. 1992. Греческие амфорные мастерские // Греческие амфоры, Саратов.

16. Анфимов Н.В. 1941. Новые данные к истории Азиатского Боспора (Семибратнее городище) // СА, № VII.

17. Анфимов Н.В. 1950. Меотские поселения Восточного Приазовья // КСИИМК, Bbin.XXXIV.

18. Анфимов Н.В. 1951. Синопские остродонные амфоры эллинистической эпохи в Прикубанье // ВДИ, № 1.

19. Анфимов Н.В. 1951а. Меото-сарматский могильник у станицы Усть-Лабинской // МИА, № 23.

20. Ахмеров Р.Б. 1947. Амфоры древнегреческого Херсонеса // ВДИ,1.

21. Ахмеров Р.Б. 1949. Об астиномных клеймах эллинистического Херсонеса // ВДИ, № 4.

22. Ахмеров Р.Б. 1948. Синопские эллинистические амфоры // ВДИ, №

23. Бадальянц Ю.С. 1980. Опыт хронологической классификации родосских фабрикантских клейм // НЭ, т.ХШ.

24. Бадальянц Ю.С. 1983. Развитие родосской керамической эпиграфики // Klio, 65, 1.

25. Бакалова-Делийска М. 1960. Керамични находки от Западного Черноморие // ИзвАИ, т.ХХШ.

26. Балабанов П. 1985. Анализ и датирование амфорных печатей Гераклеи Понтийской // Thracia Pontica, Т. 2.

27. Белов Г Д. 1966. Синопская амфора из Херсонеса // СА, № 2.

28. Белов Г.Д. 1976. Керамика конца V IV вв. до н.э. из некрополя Херсонеса // ТГЭ, том XVII.

29. Белов Г.Д. 1977. Амфоры из некрополя Херсонеса // История и культура античного мира. М.

30. Березовец Д.Т. 1960. Разкопки курганного могильника епохи бронзи та скифського часу в с. Кут // Археолопчш пам'ятки УРСР, т.1Х.

31. Бессонова С. С. 1973. Погребение IV в. до н.э. из Трехбратнего кургана // Скифские древности. Киев.

32. Бессонова С.С., Бунятян Е.П., Гавршиок Н.А. 1988. Акташский могильник скифского времени в Восточном Крыму. Киев,

33. Блаватская Т.В. 1959. Очерки политической истории Боспора в V IV вв. до н.э. М.

34. Блаватский БД. 1953. История античной расписной керамики. М.

35. Блаватский В Д., Петере Б.Г. 1969. Кораблекрушение конца IV -начала III вв. до н.э. около Донузлава // С А, № 3.

36. Блаватский В Д., Петере Б.Г. 1967. Подводные археологические работы в районе Евпатории // КСИА, вып. 109.

37. Бобринский А.А. 1894. Курганы и случайные находки близ м. Смелы. T.II, СПб.

38. Бобринский А.А. 1905. Отчет о раскопках в Чигиринском уезде Киевской губернии // ИАК, Вып.4.

39. Бобринский А.А. 1905. Отчет о раскопках близ с. Журовки и Капитоновки (Чигиринского уезда Киевской губернии) // ИАК, вып. 17.

40. Болтрик Ю.В., Фиалко Е.Е. 1989. Курган Огуз и склепы боспорских курганов IV в. до н.э. // Скифия и Боспор. Новочеркасск.

41. Болтрик Ю.В., Фиалко Е.Е., Чередниченко Н.Н. 1994. Бердянский курган // РА, № 3.

42. Борисова В.В. 1958. Гончарные мастерские Херсонеса // СА, № 4.

43. Борисова В.В. 1974. Керамические клейма Херсонеса и классификация херсонесских амфор // НЭ, Вып. 11.

44. Бабич В.М. 1965. Особенности кризиса денежного обращения на Боспоре в III в. до н.э. // КСИИМК, № 66.

45. Брашинский И.Б. 1961. Амфоры из раскопок Елизаветовского могильника // С А, № 3.

46. Брашинский И.Б. 1962. Из истории торговли Северного Причерноморья с Мендой в V IV вв. до н.э. // НЭ, вып.III.

47. Брашинский И.Б. 1962а. Успехи керамической эпиграфики // С А,2.

48. Брашинский И.Б. 1963. Афины и Северное Причерноморье в VI -II вв. до н.э. М.

49. Брашинский И.Б. 1963а. Экономические связи Синопы В IV — II вв. до н.э. // Античный город. М.

50. Брашинский И.Б. 1965. Керамические клейма Гераклеи Понтийской // НЭ, вып. V.

51. Брашинский И.Б. 1965а. Новые материалы к датировке курганов скифской племенной знати Северного Причерноморья // Эйренэ, t.IV.

52. Брашинский И.Б. 1967. Новые данные о торговле Ольвии с Самосом // КСИА, вып 109.

53. Брашинский И.Б., Демченко А.И. 1969. Исследование Елизаветовского могильника в 1966 году // КСИА, вып.116.

54. Брашинский И.Б. 1975. Фасосская амфора из кургана Куль-Оба // СГЭ, вып.ХЬ.

55. Брашинский И.Б. 1976. Методика изучения стандартов древнегреческой керамической тары // СА, № 3.

56. Брашинский И.Б. 1976а. Амфоры Менды (о локализации группы амфор с рюмкообразной ножкой) // Художественная культура и археология античного мира. М.

57. Брашинский И.Б. 1978. Фасосская амфора из Нимфея и некоторые вопросы античной метрологии // ВДИ, № 2.

58. Брашинский И.Б., Марченко К.К. 1978. Строительные комплексы Елизаветовского городища // СА, №2,

59. Брашинский И.Б. 1980. Греческий керамический импорт на Нижнем Дону в V — III вв. до н.э. JI.

60. Брашинский И.Б. 1984. Методы исследования античной торговли (на примере Северного Причерноморья). JI.

61. Брашинский И.Б. 1984а. Вопросы хронологии керамических клейм и типологического развития амфор Гераклеи Понтийской // НЭ, вып.Х1У.

62. Бужор Э. 1958. О гето-дакийской культуре в Муригиоле // Дас1а,

63. Былкова В.П. 1992. Закрытый комплекс амфорной тары с поселения «усадьба Литвиненко» на Днепровском лимане // Древности степного Причерноморья и Крыма. Запорожье, вып.III.

64. Василенко Б. А. 1970. Заметки о гераклейских клеймах // С А, № 3.

65. Василенко Б.А. 1971. К вопросу о датировке синопских клейм // СА, № 3.

66. Васипенко Б.А. 1971. Клейма на амфорах типа Солоха I // СА, № 2.

67. Василенко Б.А. 1974. О характере гераклейского клеймения в первой половине IV в. до н.э. // НЭ, вып.Х1.

68. Виноградов Ю.Г. 1972. Керамические клейма острова Фасос // НЭ, вып. X.

69. Виноградов Ю.А., Марченко К.К., Рогов Е.Я. 1997. Сарматы и Гибель "Великой Скифии" // ВДИ, № 3.

70. Виноградов Ю.Г., Онайко Н.А. 1975. Об экономических связях Гераклеи Понтийской с Северным и Северо-Восточным Причерноморьем в эллинистическое время // СА, № 1.

71. Виноградов Ю.Г. 1989. Политическая история Ольвийского полиса VII — I вв. до н.э. (историко-эпиграфическое исследование). М.

72. Внуков С.Ю. 1991. Сравнительный петрографический анализ древних амфор // Проблемы интерпретации археологических источников. Владикавказ.

73. Внуков С.Ю., Цецхладзе Г.Р. 1991. Колхидские амфоры северозападного Крыма // Памятники железного века в окрестностях Евпатории. М.

74. Внуков С.Ю. 1992. К вопросу о месте производства коричневоглинянных амфор Северного Причерноморья // Греческие амфоры. Саратов.

75. Внуков С.Ю. 2003. Причерноморские амфоры I в. до н.э.- II в. н.э. Морфология. М.

76. Воронов Ю.Н. 1977. К изучению керамического производства Диоскуриады // СА, № 2.

77. Гаврилов А.В. 2004. Округа античной Феодосии в V в. до н.э. — первой половине IV в. н.э. Симферополь.

78. Гайдукевич В.Ф. 1934. Строительные керамические материалы Боспора. Боспорские черепицы // ИГАИМК, Вып. 104. Гайдукевич В.Ф. 1949. Боспорское царство. М. Гайдукевич В.Ф. 1952. Раскопки Тиритаки в 1935-1940 гг. // МИА,25.

79. Гайдукевич В.Ф. 1952. Раскопки Мирмекия в 1935-1938 гг. // МИА,25.

80. Гайдукевич В.Ф. 1959. Некрополи некоторых боспорских городов (по материалам раскопок 1930-х годов) // МИА, № 69.

81. Гансова Э.А. 1963. Керамическая тара из городища у с. Пивденное // КСГОАМ за 1961. Одесса.

82. Гансова Э.А. 1966. Комплексы керамической тары // МАСП, вып.5. Гилевич A.M. 1960. Раскопки участка перибола у 17 куртины оборонительной стены Херсонеса // СХМ, Вып.1.

83. Голенко К.В. 1972. Заметки о медных боспорских монетах III в. до н.э. // ВДИ, № 3.

84. Граков Б.Н. 1926. Энглифические клейма на горлах некоторых эллинистических амфор // Труды ГИМ, Вып. 1.

85. Граков Б.Н. 1929. Древнегреческие керамические клейма с именами астиномов. М.

86. Граков Б.Н. 1934. Эпиграфические документы царского черепичного завода в Пантикапее // ИГАИМК, Вып. 104.

87. Граков Б.Н. 1935. Тара и хранение сельскохозяйственных продуктов в классической Греции VI IV вв. до н.э. // ИГАИМК, вып. 108.

88. Граков Б.Н. 1938. Фасосская группа амфорных клейм и ввоз вина с о. Фасоса // Архив ИА РАН, д. 1040.

89. Граков Б.Н. 1939. Клейменая керамическая тара эпохи эллинизма как источник для истории производства и торговли // Диссертация на соискание степени доктора исторических наук. Архив ИА РАН, Р-2, № 538.

90. Граков Б.Н. 1939. Материалы по истории Скифии в греческих надписях Балканского полуострова и Малой Азии // ВДИ, № 3.

91. Граков Б.Н. 1954. Каменское городище на Днепре // МИА, № 36.

92. Граков Б.Н. 1968. Заметки по греческой керамической эпиграфике // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. JI.

93. Дебидур М. 1992. Эмблемы и их варианты на фасосских клеймах «позднего» типа // Греческие амфоры. Саратов.

94. Деопик Д.В. 1970. Классификация и статистический анализ керамического комплекса у с. Кирова // Древности Восточного Крыма. Киев.

95. Деопик Д.В., Карапетьянц A.M. 1970. Некоторые принципы описания применительно к возможностям статистического анализа // Статистико-комбинаторные методы в археологии. М.

96. Евдокимов Г.Л., Фридман М.И. 1987. Скифские курганы у с. Первомаевка на Херсонщине // Скифы Северного Причерноморья. Киев. Ельницкий JI.A. 1940. О боспорских амфорных клеймах // ВДИ, №3.4.

97. Ефремов Н.В. 1992. К истории торговых связей Книда с Северным Причерноморьем // Греческие амфоры. Саратов.

98. Завойкин А.А. 1993. Керамическая тара из Фанагории VI — III вв. до н.э. // Диссертация на соискание степени кандидата исторических наук. Архив ИА РАН, Р-2, № 2555. М.

99. Завойкин А.А. 2000. Афины Боспор - Гераклея Понтийская // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Казань.

100. Завойкин А.А. 2004. Фрагменты амфор из раскопок святилища на «Береговом 4» // Боспорские исследования

101. Завойкин А.А., Сударев Н.И. 2002. Итоги исследований на памятнике «Береговой 4» в 1999-2000 гг. (Предварительная информация) // Патрей. Материалы исследований. Вып. 2.

102. Завойкин А.А., Сударев Н.И. 2002а. Исследования на «Береговом 4» в 2001 г.//АО 2001 г.

103. Зеест И.Б. 1948. О типах гераклейских амфор // КСИИМК, Вып.ХХИ.

104. Зеест И.Б. 1951. К вопросу о внутренней торговле Прикубанья с Фанагорией (по материалам остродонных амфор из раскопок Елисаветинского и Семибратнего городищ) // МИА, № 19.

105. Зеест И.Б. 1951а. Керамическая тара Елизаветовского городища и его курганного некрополя // МИА, № 19.

106. Зеест И.Б. 19516. Новые данные о торговых связях Боспора с Южным Причерноморьем // ВДИ, № 2.

107. Зеест И.Б. 1960. Керамическая тара Боспора // МИА, № 83.

108. Зограф А.Н. 1941. Мирмекийский клад монет III в. до н.э., найденный в 1934 г. // МИА, № 4.

109. Зограф А.Н. 1951. Античные монеты // МИА, № 16.

110. Каменецкий И.С. 1969. Опыт изучения массового керамического материала из Танаиса // Античные древности Подонья и Приазовья. М.

111. Каменецкий И.С. 1970. К теории слоя // Статистико-комбинаторные методы в археологии. М.

112. Каменецкий И.С. 1979. Математическая статистика в археологии // Природа, № 9.

113. Карышковский И.О. 1957. К истории денежного кризиса на Боспоре в первой половине III в. до н.э. // ВДИ, № 2.

114. Карышковский И.О. 1960. Из истории денежного обращения в Северном Причерноморья в III в. до н.э. // ЗОАО, Т. 1.

115. Карышковский И.О. 1960. Новые материалы к истории денежного кризиса на Боспоре в первой половине III в. до н.э. // ВДИ, № 3.

116. Карышковский И.О. 1961. К вопросу о причинах и характере денежного кризиса на Боспоре в первой половине III в. до н.э. // ВДИ, № 4.

117. Кахидзе А.Ю. 1971. Керамическая тара из Пичвнарского городища античного времени // Памятники Юго-Западной Грузии, Т.П.

118. Кахидзе А.Ю. 1975. Античные памятники Восточного Причерноморья (греческий могильник Пичвнари). Батуми.

119. Кахидзе А.Ю. 1977. Раскопки могильника Пичвнари // КСИА, вып.151.

120. Кац В.И., Монахов С.Ю. 1979. Амфоры эллинистического Херсонеса (с поселения Панское I в Северо-Западном Крыму) // АМА, вып.З.

121. Кац В.И. 1985. Типология и хронологическая классификация хесонесских магистратских клейм // ВДИ, № 1.

122. Кац В.И. 1992. Методика сравнительной оценки экспорта-импорта товаров в керамической таре из одного производственного центра // Греческие амфоры. Саратов.

123. Кац В.И. 1993. Этюды по керамической эпиграфике Синопы // АМА, вып.9.

124. Кац В.И. 1994. Керамические клейма Херсонеса Таврического. Каталог-определитель. Саратов.

125. Кац В.И. 1995. Динамика производства амфорной тары в эллинистическом Херсонесе // Античные полисы и местное население Причерноморья. Севастополь.

126. Кац В.И. 1997. Хронология клейм Гераклеи Понтийской (состояние и перспективы изучения) // Никоний и античный мир Северного Причерноморья. Одесса.

127. Кац В.И. 1999. Основные закономерности распределения фасосских амфорных клейм // АМА, вып. 10.

128. Келер К. 1992. Общая типология и хронология коринфских транспортных амфор // Греческие амфоры. Саратов.

129. Книпович Т.Н. 1935. Опыт характеристики городища у ст. Елисаветовской по находкам экспедиции Гос. Академии истории материальной культуры в 1928 г. // ИГАИМК, Вып. 104.

130. Книпович Т.Н. 1935а. К вопросу о торговых сношениях греков с областью реки Танаис в VII-V вв. до н.э. // ИГАИМК, вып. 104.

131. Ковалев Н.В., Полин С.В., Чередниченко Н.Н. 1992. Амфоры Бердянского кургана // Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. (Тезисы докладов). Ростов н/Д.

132. Ковалев Н.В., Полин С.В., Чередниченко Н.Н. 1992. О датировке Бердянского кургана (по керамическим материалам) // Киммерийцы и скифы. (Тезисы докладов). Мелитополь.

133. Коляков С.М. 1975. Амфоры городища «Чайка»: (применение метода пересчета в условно-целые сосуды при исследовании керамического комплекса) // Математические методы в исследованиях по социально-экономической истории. М.

134. Корпус Боспорских надписей. М-Л., 1965.

135. Коновичи Н., Аврам А., Поэнару-Бордя Г. 1992. Количественный анализ синопских амфорных клейм из Каллатиса // Греческие амфоры. Саратов.

136. Косцюшко-Валюжинич К.К. 1901. Новейшие раскопки в Херсонесе // ЗООИД. Вып.23.

137. Косцюшко-Валюжинич К.К. 1902. Извлечение из отчета о раскопках в Херсонесе в 1901 г. // ИАК. Вып. 2.

138. Крижицкий С.Д., Буйских С.Б., Бураков А.В., Отрешко В.М. 1989. Сельская округа Ольвии. Киев.

139. Кругликова И.Т. 1975. Сельская округа Боспора. М.

140. Кубышев А.И., Николова А.В., Полин С.В. 1982. Скифские курганы у с. Львово на Херсонщине // Древности степной Скифии. Киев.

141. Кузнецов В.Д. 2000. Афины и Боспор: хлебная торговля // РА, № 1.

142. Куфтин Б.А. 1949. Материалы к археологии Колхиды. Т.1. Тбилиси.

143. Лазаревский Я. 1895. Александропольский курган. Могила скифского царя // ЗРАО, т.7.

144. Назаров М. 1973. Антични амфори (VI -I пр. н.е.) от Блъгарското Черноморие // Изв. НМ Варна, кн. IX (XXIV).

145. Назаров М. 1975. Неопубликовани антични амфори и амфорни печати от Българското Черноморие // ИзвНМВарна, t.XI (XXVI).

146. Латышев В.В. 1992. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Приложение к журналу "Петербургский Археологический Вестник", Т.1, вып.2.

147. Латышев В.В. 1993. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Приложение к журналу "Петербургский Археологический Вестник", Т.2, вып.З.

148. Левкинадзе В.А. 1975. Богатое погребение конца IV в. до н.э. из Уреки // СА, № 4.

149. Лейпуньска И.О. 1971. Методика класифшацп амфорного матер1алу// Археолопя, вып.З.

150. Лейпунская Н.А. 1975. О стандартах гераклейской амфорной тары // Ольвия, Киев.

151. Лейпунская Н.А. 1981. Керамическая тара из Ольвии. Киев.

152. Лейпунская Н.А. 2001. Амфоры Хиоса и ольвийско — хиосские торговые отношения // Морьска торпвля в швшчному причорноморэь KieB.

153. Лордкипанидзе О.Д., Путуридзе Р.В., Толордова В.А., Чкания A.M. 1972. Археологические раскопки в Вани в 1969 году // Вани, I.

154. Ломтадзе Г.А. 1995. Гераклейские амфоры из подводных комплексов Патрейского городища // Тезисы докладов 1-ой Московской межвузовской археологической конференции. М.

155. Ломтадзе Г.А. 1999. Методика сравнения объемов античного импорта в амфорах в IV в. до н.э. на территории Северного Причерноморья // Проблемы истории, филологии, культуры. Bbin.VIII.

156. Ломтадзе Г.А. 2000. Сравнительные объемы импорта по амфорному материалу усадьбы «Бакланья скала» // Древности Боспора, Т.З.

157. Ломтадзе Г.А., Масленников А.А. 2003. Поселение «Пустынный берег II» // Древности Боспора. Т. 6.

158. Максимова М.И. 1956. Античные города Юго-восточного Причерноморья. M.-JI.

159. Малышев А.А. 2000. Боспор и Прикубанье во второй половине V — середине III в. до н.э. // Древности Боспора, Т.З.

160. Манцевич А.П. 1947. Амфоры кургана Солоха // СГЭ, № 4.

161. Манцевич А.П. 1968. Об амфорах из кургана Солоха // СГЭ,вып.хх1х.

162. Манцевич А.П. 1975. Керам1чна тара з кургану Солоха // Археолопя, вып. 17.

163. Манцевич А.П. 1987. Курган Солоха. JI.

164. Марченко К.К., Житников В.Г., Копылов В.П. 2000. Елизаветовское городище на Дону // PS II, Танаис 2.

165. Масленников А.А. 1998. Эллинская хора на краю Ойкумены. М. Масленников А.А. 1998а. Монетные находки и денежное обращение в Крымском Приазовье // Древности Боспора, Т.1.

166. Масленников А.А. 2001. Сельские поселения Европейского Боспора // Боспорские исследования, Вып. I. Симферополь.

167. Масленников А.А. 2002. Поселение «Пустынный берег I» // Боспорские исследования, Вып. II. Симферополь.

168. Мелюкова А.И. 1975. Поселение и могильник скифского времени у с. Николаевка. М.

169. Миллер А.А. 1910. Раскопки в районе древнего Танаиса // ИАК, №35.

170. Миллер А.А. 1914. Раскопки у ст. Елисаветовской в 1911 г. // ИАК,56.

171. Михлин Б.Ю. 1974. Амфоры коричневой глины из СевероЗападного Крыма // С А, № 2.

172. Мозолевский Б.Н. 1982. Скифский «царский» курган Желтокаменка // Древности степной Скифии. Киев.

173. Молев Е.А. 1988. Торговые связи боспорского города Китея (по керамической таре) // Торговля и мореплавание в бассейне Черного моря в древности и средние века (межвузовский сборник научных трудов). Ростов на Дону.

174. Монахов С.Ю. 1980. Еще раз о стандартах емкости амфор эллинистического Херсонеса // ВДИ, № 4.

175. Монахов С.Ю. 1989. Амфоры Херсонеса Таврического IV II вв. до н.э. Саратов.

176. Монахов С.Ю., Рогов Е.А. 1990. Амфоры некрополя Панское I // АМА, вып. 7.

177. Монахов С.Ю. 1990а. Амфоры типа Муригиоль // Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. Ростов н/Д.

178. Монахов С.Ю. 1992. Динамика форм и стандартов синопских амфор // Греческие амфоры. Саратов.

179. Монахов С.Ю., Абросимов Э.Н. 1993. Новое о старых материалах из херсонесского некрополя // АМА, № 9.

180. Монахов С.Ю. 1999. Греческие амфоры в Причерноморье: комплексы керамической тары VII II вв. до н.э. Саратов.

181. Монахов С.Ю. 1999а. Заметки по локализации керамической тары. II: амфоры и амфорные клейма полисов Северной Эгеиды // АМА, вып. 10.

182. Монахов С.Ю. 19996. К типологии книдских амфор IV II вв. до н.э. // Боспорский феномен: греческая культура на периферии античного мира (материалы международной научной конференции). С-Пб.

183. Монахов С.Ю. 2001. Мендейский импорт в Причерноморье в V -IV вв. до н.э. // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства (материалы международной научной конференции). С-Пб.

184. Монахов С.Ю. 2002. «Поздние» серии гераклейских амфор (конца IV первой трети III вв. до н.э.) // АМА, вып. 11.

185. Монахов С.Ю. 2003. Греческие амфоры в Причерноморье: типология амфор ведущих центров-экспортеров товаров в керамической таре. Каталог определитель. Москва-Саратов.

186. Николаенко Г.М. 1978. О стандартах емкости эллинистического Херсонеса // ВДИ, № 3.

187. Онайко Н.А. 1970. Античный импорт в Поднепровье и Побужье в IV II вв. до н.э. // САИ, Д1 -27. М.

188. Петере Б.Г. 1986. Отчет работы Патрейской экспедиции ИА АН СССР в Темрюкском районе Краснодарского края // Архив ИА РАН, Р-1, № 11405.

189. Петере Б.Г. 1987. Отчет об исследовании Патрейской экспедиции и Михайловского отряда ИА АН СССР в Краснодарском крае // Архив ИА РАН, Р-1, № 12024.

190. Петере Б.Г. 1988. Отчет об исследовании Патрея в 1988 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 12643.

191. Полин С.В. 1991. Амфоры кургана Чертомлык // Чертомлык. Киев.

192. Полин С.В. 1992. От Скифии к Сарматии. Киев.

193. Полин С.В. 1994. Еще раз об амфорах из кургана Чертомлык // Древнее Причерноморье. Одесса.

194. Полин С.В. 1994. Комплекс амфор второй четверти IV в. до н.э. из кургана у г. Орджоникидзе Днепропетровской области // Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. (Тезисы докладов). Ростов н/Д.

195. Привалова О.Я., Зарайская Н.П., Привалов А.И. 1982. Двугорбая могила // Древности степной Скифии. Киев.

196. Придик Е.М. 1917. Инвентарный каталог клейм на амфорных ручках и горлышках и на черепицах Эрмитажного собрания. С-Пб.

197. Придик Е.М. 1941. Керамические надписи из раскопок Тиритаки и Мирмекия в 1932 1934 годах // МИА, № 4.

198. Пустынников С.Ф. 1991. Амфоры V III вв. до н.э. в собрании Таганрогского музея-заповедника // Историко-археологические исследования в г. Азове и на Нижнем Дону в 1990 году. Азов.

199. Путуридзе Р.В. 1976. Импортные амфоры V — IV вв. до н.э. // Вани, II. Тбилиси.

200. Путуридзе Р.В. 1977. Колхидские амфоры из Вани // КСИА, вып. 151,

201. Рубан В.В. 1979. О датировке поселения Козырка II // Памятники древних культур Северного Причерноморья. Киев.

202. Рубан В.В. 1982. О хронологии раннеантичных поселений Бугского лимана (по материалам хиосских амфор) // Материалы по хронологии археологических памятников Украины. Киев.

203. Рубан В.В. 1985. Проблемы исторического развития Ольвийской хоры в IV — II вв. до н.э. // ВДИ, № 1.

204. Сальников А.Г. 1962. Торговые связи поселений на побережье Днестровского лимана // МАСП, вып.4.

205. Сальников А.Г. 1966. Итоги полевых исследований у с. Пивденное ' (1960 1962 гг.) // МАСП, вып. 5.

206. Самойлова Т.Л. 1988. Тира в VI -1 вв. до н.э. Киев.

207. Сапрыкин С.Ю. 1986. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический. М.

208. Секерская Н.М. 1984. О торговых связях Никония с Мендой // Новые археологические исследования на Одессщине. Киев.

209. Серова Н.Л., Яровой Е.В. 1987. Григориопольские курганы. Кишинев.

210. Серова Н.Л. 1989. Греческая керамическая тара из скифских курганов Молдавии // Археологические исследования в Молдавии. Кишинев.

211. Скуднова В.М. 1956. Комплекс находок из раскопок святилища Кабиров в Нимфее // КСИИМК, вып.63.

212. Смирнов К.Ф. 1958. Меотский могильник у станицы Пашковской // МИА, № 64.

213. Стручалина P.А. 1966. Поселение на Фонталовском полуострове (Саратовское) // Археологический сборник. Саратов.

214. Субботин JI.B., Охотников С.Б. 1981. Скифские погребения Нижнего Поднестровья // Древности Северо-Западного Причерноморья. Киев.

215. Тереножкин А.И., Ильинская В.А., Черненко Е.В., Мозолевский Б.Н. 1973. Скифские курганы Никопольщины // Скифские древности. Киев.

216. Тереножкин А.И., Мозолевский Б.Н. 1988. Мелитопольский курган.1. Киев.

217. Толстиков В.П., Ломтадзе Г.А. 2001, К вопросу о времени основания басилеи Спартокидов на акрополе Пантикапея // Древности Боспора, № 4.

218. Федоров-Давыдов Г.А. 1987. Статистические методы в археологии.1. М.

219. Федосеев Н.Ф. 1990. Закрытый комплекс на Елизаветовском городище // Проблемы археологии Северного Причерноморья. (Тезисы докладов). Херсон.

220. Федосеев Н.Ф. 1990. О времени сосуществования Елизаветовского городища и Танаиса // АМА, вып.7.

221. Федосеев Н.Ф. 1992. Итоги и перспективы изучения синопских керамических клейм // Греческие амфоры. Саратов.

222. Федосеев Н.Ф. 1993. Уточненный список магистратов, контролировавших керамическое производство в Синопе // ВДИ, № 2.

223. Федосеев Н.Ф. 1995. Благодеяния Евмела // Античные полисы и местное население Причерноморья. Севастополь.

224. Федосеев Н.Ф. 1998. Керамические клейма из раскопок поселения «Бакланья скала» // Древности Боспора, Т. 1.

225. Фролова Н.А. 1970. О денежном обращении Боспора в III в. до н.э.1. СА, № 4.

226. Фундуклей И. 1848. Обозрение могил, валов и городищ Киевской губернии. Киев.

227. Ханенко Б.Н., Ханенко В.И. 1900. Древности Поднепровья. 18991900. Вып. II-III.

228. Цехмистренко В.И. 1960. Синопские керамические клейма с именами гончарных мастеров // С А, № 3.

229. Цецхладзе Г. Р. 1992. Производство амфорной тары в Колхиде // Греческие амфоры. Саратов.

230. Шелов Д.Б. 1956. Монетное дело Боспора. М. Шелов Д.Б. 1957. Керамические клейма на амфорах и черепицах, найденных при раскопках Пантикапея в 1945-1949 гг. // МИА, № 56.

231. Шелов Д.Б. 1954. Чеканка монеты и денежное обращение на Боспоре в III в. до н.э. // МИА, № 33.

232. Шелов Д.Б. Керамические клейма Танаиса III — I вв. до н.э. М. Шелов Д.Б. 1981. Еще о боспорских монетах периода денежного кризиса III в. до н.э. // С А, № 2.

233. Шелов-Коведяев Ф.В. 1985. История Боспора в VI — IV вв. до н.э. // Древнейшие государства на территории СССР. М.

234. Шелов-Коведяев Ф.В. 1985а. Новые Боспорские декреты // ВДИ, №1.

235. Шилов В.П. 1959. Раскопки Елизаветовского могильника в 1954 и 1958 годах // Известия Ростовского областного исторического музея краеведения. Ростов н/Д., вып.1.

236. Шилов В.П. 1961. Раскопки Елизаветовского могильника в 1959 году // СА, № 1.

237. Штаерман Е.М. 1951. Керамические клейма из Тиры // КСИИМК, вы п.XXXVI.

238. Щеглов А.Н. 1978. Северо-Западный Крым в античную эпоху. JI.

239. Щеглов А.Н. 1984. О первичном описании археологического материала // В кн. Брашинский И.Б. «Методы исследования античной торговли». 1984 JI.

240. Щеглов А.Н., Селиванова Н.Б. 1992. Оптико-пертрографическое исследование причерноморских клейменых амфор IV — III вв. до н.э. // Греческие амфоры. Саратов.

241. Яйленко В.П. 1990. Ольвия и Боспор в эллинистическую эпоху // Эллинизм: экономика, политика, культура. М.

242. Amix D.A. 1966. The Attic Stelai. Part III // Hesperia, vol.XXVII.

243. Anderson J.K. 1954. Excavation on the Kofina Ridge. Chios // BSA, XLIX.

244. Bon A.-M., Bon A. 1957. Les timbres amphoriques de Thasos. Paris.

245. Borker Ch. 1986. Die Herkunft der Schiffsbug-Stempel // BCH, suppl.1. XIII.

246. Bujor E. 1962. The Amphorae Deposit of Islam Geaferca // Dacia, N.S. vol.VI.

247. Canarache V. 1957. Importul amphorelor stampilate la Istria. Bucuresti.

248. Clinkenbeard B.G. 1986. Lesbian and Thasian Wine Amphoras: Question Concerning Collaboration // BCH, suppl.XIII.

249. Chritzas С., Empereur J.-Y., Marangou A. 1990. Recherches sur les centres de fabrication d'amphores en Crete centrale // BCH. Vol. 114.

250. Debidour M. 1986. En classant les timbres thasiens // BCH. Suppl.XIII.

251. Daremberg Ch., Saglio E. 1873. Dictionnaire des antiquities grecques et romanies, v. 1.

252. Doulgery-Intzessiloglou A., Garlan Y. 1990. Vin et amphores de Peparetos et dTkos // BCH, Fasc. 114.

253. Dupont P. 1998. Archaic East Greek trade amphoras // East Greek Pottery. L.- N-Y.

254. Ebert M. 1913. Ausgrabungen auf Gute Maritzin // PZ. BD V.

255. Eiseman C.J. 1973. Amphoras from the Porticello Shipwreck (Calabria) // International Journal Nautical Archaeology and Underwater Exploration, vol.2.

256. Eiseman C.J. 1987. The Porticello Shipwreck (A Mediterranean Merchant Vessel of 415-385 B.C.). Texas.У

257. Empereur J.-Y. 1988. Producteurs d amphores dans les ateliers de Resadiye (peninsule Datca) // Arastirma sonuclari toplantisi, vol 6. Ankara.

258. Empereur J.-Y., Tuna N. 1988. Zenon de Kaunos et l'epave de Serce Limani // BCH, vol.CXII.

259. Empereur J.-Y., Tuna N. 1989. Hieroteles, potier rhodien de la Peree // BCH. Vol. 113.

260. Garlan Y. 1979. Koukos/ Donnees nouvelles pour une nouvelle interpretation des timbres amphoriques thasiens // BCH. Suppl. V. (Thasiaca).

261. Garlan Y. 1982. Les timbres amphoriques thasiens. Bilan et perspectives de recherche // Annales ESC. 1982.

262. Garlan Y. 1983. Greek Amphorae and Trade // Trade in the Ancient Economy. London.

263. Garlan Y. 1986. Quelques nouveaux ateliers amphoriques a Thasos // BCH, suppl.XIII.

264. Garlan Y. 1988. Vin et amphoras de Thasos. Athenes Paris.

265. Garlan Y., Kassab Tezgor D. 1996. Prospection d'amphores et de ceramiques de Sinope // Anatolia antiqua, vol.IV.

266. Gill D.W.J. 1987. The Date of the Porticello Shipwreck: Some Observations on the Attic Bolsals // The Nautical Archaeology Society, vol.16.

267. Grace V. 1934. Stamped amphora handles found 1931-1932 // Hesperia, Vol. Ill, № 3.

268. Grace V. 1949. Standart pottery containers of the Ancient Greek World I I Hesperia, Suppl. VIII.

269. Grace V. 1961. Amphores and ancient wine-trade // Excavation of the Athenian Agora. Picture book. Princeton, № V.

270. Grace V. 1979. Exceptional Amphora Stamps // Studies in Classical Art and Archeology, N-Y.

271. Grace V. 1986. Some Amphoras from a Hellenistic Wreck // BCH, suppl. XIII.

272. Jefremow N. 1995. Die Amphorensempel des hellenistischen Knidos. Munchen.

273. Kac V.I. 2003. A New Chronology for the Ceramic Stamps of Herakleia Pontike // The Cauldron of Ariantas. Studies presented to A.N.v th •

274. Sceglov on the occasion of his 70 birthday.

275. Maiuri A. Una fabrica di amfore Rodie. Annuario della Scuola archeologica italiana di Atene e della Missioni Italiane in Oriente, IV — V, Bergamo, 1921-1922, 1924,p.261, fig. 6.

276. Maiuri A. 1925. Nuova silloge epigrafica di Rhode e Cos. Firenze.

277. Markoulaki St., Empereur J.-Y., Marangou A. 1989. Recherches sur Ies centres de fabrication d'amphores en Crete occidentale // BCH. Vol. 113.

278. Peacock D.P.S. 1970. The scientific analysis of ancient ceramics: a review. World Archeology. Vol. I.

279. Sceglov A.N. 1986. Les amphores timbres d'Amastris // BCH, suppl.1. XIII.

280. Tsetskhladze G.R., Vnukov S.Yu. 1992. Colchian amphorae: typology, chronology and aspects of production // ABSA. 87.

281. Tuna N., Empereur J.-Y., Picon M., Doger E. 1987. Rapport preliminaire de la prospection archeogique turco-fracause des ateliers d'amphores de Resadiye-Kiliseyani, sur la peninsule de Datca // Anatolia Antiqua, vol. I.

282. Vanderpool E., McCredie J.R., Steinberg A. 1964. Koroni: The date of the Camp and the Pottery // Hesperia, № 1, Vol. XXXIII.1. Примечания

283. В недавно вышедшей монографии С.Ю.Монахова также подчеркивается, что "амфорный материал в наиболее полной мере отражает существовавшие реалии торгового обмена", с чем нельзя не согласится (Монахов С.Ю., 1999, С. 6).

284. Подробно этот вопрос см. в выше упомянутой работе И.Б.Брашинского (Брашинский И.Б., 1984, С. 13 сл.).

285. Нельзя не отметить недавно вышедшую весьма интересную работу посвященную роли амфор в некрополях Боспора (Сорокина Н.П., Сударев Н.И., 2003). Но, к сожалению, о существовании каких-либо критериев по которым амфоры попадали в погребения в ней не сказано.

286. Конечно, это предположение еще требует обширной доказательной базы и конкретизации. При этом, вряд ли можно сомневаться в том, что общие экономические черты в различных областях Боспора существовали.

287. См. весьма обстоятельную работу А.А. Завойкина (Завойкин А.А., 2000) в которой приведены все основные точки зрения исследователей на эти и другие вопросы ранней истории Боспора.

288. Имеется в виду прекращение жизни на собственно скифском поселении. В первой трети III в. до н.э. на руинах Елизаветовского городища существует греческий эмпорий, уничтоженный, видимо, в результате набега кочевников или других военных действий.

289. Для Северо Западного Причерноморья существует теория о движении кельтских племен.

290. В данном случае под термином «территории Боспора» имеется в виду территория Боспорского государства, сложившегося при Левконе I и Перисаде I.1'У

291. Например, упомянутая в монографии И.Б. Зеест статья E.Saglio и Ch. Morel « Amphora» в словаре Ch. Daremberg et E. Saglio. Dictionnaire des antiquites grecques et romanies, v. 1, 1873.

292. Историографию этого вопроса см.: Граков Б.Н. 1929; Виноградов Ю.Г., 1972; Бадальянц Ю.С., 1983; Федосеев Н.Ф., 1993.14 См. подробнее в гл. I.

293. Автор вообще связывает развитие греко-варварской торговли в Северном Причерноморье с развитием работорговли. Как мне кажется, это только одна из причин, причем характерная не только для греко-скифских отношений.

294. Или просто обменивал одни товары на другие, что, в сущности, не меняет дело.21 1

295. Основой вышеупомянутых работ является сопоставление средних объемов амфор различных типов, измеренных математическими («формулой Герона») или иными способами с античными мерами веса.

296. Тем более это касается таких крупных торговых центров, какими были Елизаветовское городище или Горгиппия.

297. Конечно, имеются в виду только транспортные амфоры.

298. Хотя в амфорах перевозили довольно широкий спектр продуктов (Dem., XXXV), И.Б. Зеест совершенно справедливо отмечала, что их стандартность и мерные свойства были связаны, прежде всего, с торговлей вином и маслом (Зеест И.Б., 1960, С. 12).1С

299. При этом, не надо забывать и еще одного, вполне логичного объяснения этому факту. В различных центрах могли производить вина по какому-либо одному известному и популярному рецепту.

300. Для IV века до н.э. это в первую очередь фасосские амфоры. Не вызывает никакого сомнения даже без статистических доказательств ведущее положение этого производителя на причерноморском рынке, по крайней мере в первой половине века.

301. Имеется в виду наиболее поздние из известных нам амфор этих центров производства.

302. Например, в работе С.Ю.Монахова (Монахов С.Ю., 1999) даны прорисовки ножек амфор из различных комплексов в масштабе 1:2. И хотя уменьшение несколько искажает метрические параметры, пользоваться этим материалом, как сравнительным, вполне возможно.

303. При этом, к сожалению, теоретическое обоснование у автора отсутствует.

304. Это время характерно тем, что при морфологическом единстве, мы наблюдаем у тары Гераклеи Понтийской достаточно большой разброс параметров. Видимо, в этот период метрические стандарты амфор в этом полисе еще «не устоялись».

305. С методической точки зрения вряд ли эти сосуды правомерно выделять в отдельный тип, скорее это эволюционный вариант типа I. В данном случаеназвание типа мною используется для удобства читателя, привыкшего к устоявшимся в литературе определениям.

306. Амфора происходит из раскопок Пантикапея (М 66, яма 109) и хранится в Музее Изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Благодарю В.П. Толстикова за возможность использовать эти материалы.

307. Исключение составляет лишь выделение III «конического» типа мендейских амфор (Монахов С.Ю., 2001, С. 63, Рис. 4, 2-6). Отнесение этих амфор к мендейскому производству, пока еще вызывает некоторые сомнения.

308. Для ножек мендейских амфор конца V начала IV вв. до н.э. характерны ножки диаметром ок. 90 мм, для более позднего варианта 80-70 мм.

309. В устной беседе С.Ю. Монахов сам соглашается с некоторой поспешностью этого вывода, и сегодня его уже не придерживается. Хочется надеяться, что эти слова будут отражены и в какой-либо из его будущих работ.

310. Объемы и другие метрические параметры херсонесских амфор приведены в наиболее полной сводке С.Ю. Монахова (Монахов С.Ю., 1989, Прил.4, табл.1).

311. В новейшей монографии С.Ю. Монахова, фактически повторена предложенная им в 1992 г. типологическая схема синопской керамической тары (Монахов С.Ю., 2003, С. 145-160, табл. 100-106)

312. Материал не опубликован. Благодарю А.П.Абрамова за возможность его использования в данной работе.