автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Апокриф "Беседа трех святителей" в русской рукописной книжности XV-XX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Апокриф "Беседа трех святителей" в русской рукописной книжности XV-XX веков"

На правах рукописи

Бабалык Марина Геннадьевна

АПОКРИФ «БЕСЕДА ТРЕХ СВЯТИТЕЛЕЙ» В РУССКОЙ РУКОПИСНОЙ КНИЖНОСТИ XV—XX ВЕКОВ

10.01.01 — Русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

-6 ОКТ 2011

Петрозаводск 2011

4855551

Работа выполнена на кафедре русской литературы и журналистики ФГБОУ ВПО «Петрозаводский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

ПИГИН АЛЕКСАНДР ВАЛЕРЬЕВИЧ

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

ВЛАСОВ АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

кандидат филологических наук, доцент ГРИЦЕВСКАЯ ИРИНА МИХАЙЛОВНА

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Сыктывкарский государственный университет»

Защита состоится 26 октября 2011 года в & мин, на заседании диссертационного совета ДМ 212.190.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ФГБОУ ВПО «Петрозаводский государственный университет» (185910, г. Петрозаводск, пр-т Ленина, 33, ауд. 317).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Петрозаводского государственного университета.

Автореферат разослан сентября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук — А.Ю. Нилова

Общая характеристика работы

Апокрифы составляют богатейший пласт древнерусской литературы. Популярность апокрифических текстов объясняется занимательностью их сюжетов и близостью к народной культуре. Несмотря на официальный запрет церкви, памятники апокрифической литературы переписывались книжниками вплоть до XX века.

Диссертационное исследование посвящено популярному на Руси апокрифу, за которым в науке закрепилось название «Беседа трех святителей» (далее — «Беседа...»). Памятник построен в форме вопросов и ответов, изложенных от лица трех прославленных вселенских святителей-богословов IV века Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Содержанием вопросно-ответных пар «Беседы...» служат события Ветхого и Нового Заветов, история церкви, космология, демонология, эсхатология, вопросы христианской нравственности, со-териологии и т. д. Вопросно-ответные тексты на библейские темы, которые стали потом основой «Беседы...», возникли на византийской почве приблизительно в V—VI вв. В переводе на славянский язык вопросно-ответные сочинения типологически близкие «Беседе...» известны уже в XI веке. Самые ранние известные сегодня русские списки «Беседы...» датируются XV веком. Этим же временем датируется и наиболее ранний индекс отреченных книг с упоминанием «Беседы...» (ГИМ, Чудов-ское собр., № 269, 30—40 гг. XV вв.): «Что глаголано о Василии Кеса-рийском, и о Григории Богослове, и о Иоанне Златоустем, что въпроси и ответи о всем по ряду лгано».

«Беседу...» изучали А.Н. Пыпин, Ф.И. Буслаев, П.П. Вяземский, И.Я. Порфирьев, A.C. Архангельский, Н.Ф. Красносельцев, А.Н. Ве-селовский, И.Н. Жданов, М.В. Рождественская и другие исследователи. Текстологические работы, посвященные «Беседе...», принадлежат В.Н. Мочульскому, Р. Нахтигалу, Е.А. Бучилиной,А. Милтеновой. Списки «Беседы...» публиковали А.Н. Пыпин, Ф.И. Буслаев, Н.С. Тихонра-вов, В. Ягич, Ст. Новакович, Л. Стоянович, И. Поливка, A.C. Архангельский, П.П. Вяземский, Н.Ф. Красносельцев, В.Н. Перетц, М.В. Рождественская и другие.

Актуальность исследования обусловлена популярностью апокрифа на Руси, о чем свидетельствуют многочисленные сохранившиеся русские списки «Беседы...», а также возросшим интересом к изучению памятников «низовой», демократической, близкой фольклору, русской книжности (таковы, например, новейшие работы A.JI. Топоркова о руко-

писных заговорах, А.Н. Власова — о севернорусских агиографических сказаниях, A.B. Пигина — о видениях, А.Б. Ипполитовой — о травниках, и др.).

Целью исследования является комплексное — текстологическое и источниковедческое — изучение «Беседы...» в контексте памятников русско-византийской книжности, иконописи и фольклора.

Основными задачами для достижения поставленной цели стали:

• поиск списков «Беседы...» в рукописных собраниях;

• типологическое и текстологическое изучение русских списков «Беседы. ..»;

• целостный комментарий содержания памятника, анализ его жанровых особенностей, анализ кумулятивной формы в «Беседе...»;

• установление книжных и фольклорных источников «Беседы...» и параллелей к ней;

• интерпретация вопросов и ответов с амбивалентной семантикой.

Объект исследования: русские списки апокрифа «Беседа трех святителей».

Материалом для данного исследования служат 132 неопубликованных ранее списка вопросно-ответных текстов, которые в науке принято называть «Беседой трех святителей», из 121 рукописи XV—XX вв. из хранилищ Москвы (РГБ), Санкт-Петербурга (БАН, ИРЛИ, РНБ), Петрозаводска (КГКМ, НАРК, музей «Кижи»), Вологды (Вологодский областной краеведческий музей), Нижнего Новгорода (Нижегородская областная универсальная научная библиотека), Каргополя (Каргопольский музей), Киева (Национальная библиотека Украины), а также 23 списка (включая 2 списка памятника наиболее близкого «Беседе...»), опубликованные исследователями XIX—XX вв.

Структура и объем работы: В соответствии с поставленными задачами в диссертации выделены введение, две главы, каждая из которых делится на параграфы, и заключение. Глава 1 посвящена изучению рукописной традиции «Беседы...»; Глава 2 — вопросам поэтики, источников и интерпретации памятника. Работа включает также Список рукописных источников, Список условных обозначений рукописей и Библиографию, насчитывающую 219 названий. В конце работы помещено Приложение, представляющее ключевые редакции «Беседы...», засвидетельствовавшие разные этапы развития ее текста. Общий объем диссертации — 247 страниц.

Методологической основой нашей работы являются научные методы, использовавшиеся в трудах по древнерусским апокрифам, сред-

невековой культуре, фольклористике, текстологии древнерусских памятников следующих ученых: А.Н. Веселовского, В.Н. Мочульского, В.Я. Проппа, Д.С. Лихачева, A.JI. Топоркова, А.Г. Боброва, М.В. Рождественской, A.B. Пигнна, О.В. Беловой, А. Милтеновой, М.В. Корого-диной и других.

Научная новизна исследования состоит в том, что данная работа написана на рукописном материале, который вводится в научный оборот впервые. Несмотря на богатую историю изучения апокрифа, многие списки памятника не попадали в поле зрения исследователей, а потому не были описаны важнейшие факты его литературной истории.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что основные положения и выводы исследования могут быть использованы в лекционных вузовских курсах по истории древнерусской литературы, соответствующих спецсеминарах и спецкурсах. Предлагаемая методика текстологического анализа «Беседы...» может быть использована в изучении других памятников с дробной структурой. Основные положения, выносимые на защиту:

1) В основе текстологического изучения списков «Беседы...» лежит методика выделения устойчивых, повторяющихся цепочек вопросов и ответов («блоков»),

2) На раннем этапе эволюции текста «Беседы...» на Руси первостепенная роль в распространении ее списков принадлежала Троице-Сергиеву монастырю.

3) «Беседа...» тесно связана с иконописной традицией и с историей почитания Вселенских святителей («учителей») на Руси, а потому она традиционно воспринималась как текст просветительский и учебный.

4) Эволюция текста «Беседы...» продолжалась вплоть до XIX—XX вв., преимущественно в старообрядческой среде, о чем свидетельствует, например, впервые описанная в диссертации Усть-Цилемская редакция, принадлежащая перу известного печорского книжника И.С. Мян-дина.

5) Литературными источниками «Беседы...», кроме установленных нашими предшественниками, являются следующие памятники: «Беседа» Ермолая Еразма, «Сказание Иеронима об Иуде Предателе», Житие Лазаря Четверодневного, «Сказание о Воздвижении честнаго и животворящего креста Господня» и некоторые другие сочинения из четьих миней и Пролога.

6) «Беседа...», особенно в ее поздних списках, близка фольклору; ее вопросно-ответные пары находят многочисленные параллели в народных загадках и притчах.

7)«Беседа...» дает богатый материал для изучения древнерусской демонологии, космогонии, представлений о человеке и мире, являясь своеобразной энциклопедией сокровенного знания русского средневековья.

Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 16 публикациях (из них 3 публикации в журналах, рекомендованных ВАК), а также прозвучали в виде докладов на научных конференциях различного уровня, включая три международных: 1) Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы развития музеев-заповедников», г. Петрозаводск—Кижи, июнь 2006 г.; 2) Всероссийский форум молодых ученых-филологов «Родная речь — Отечеству основа», г. Москва, 18—21 октября 2006 г.; 3) I научная конференция «Краеведческие чтения», г. Петрозаводск, 16 февраля 2007 г.; 4) Региональная научно-практическая конференция «Из истории книжности Древней Руси», г. Великий Новгород, 29—30 мая 2007 г.; 5) Международная конференция «Рябининские чтения—2007», г. Петрозаводск, 17—21 сентября 2007 г.; 6) Региональная конференция «Православие в Карелии», г. Петрозаводск, 16—17 октября 2007 г.; 7) Всероссийская научно-практическая конференция «Редкие книги в фондах современных библиотек, архивов, музеев: к 20-летию отдела редкой книги научной библиотеки Сыктывкарского госуниверситета», г. Сыктывкар, 15—16 мая 2008 г.; 8) Межрегиональный научно-теоретический семинар «Провинциальный текст культуры в вологодском измерении», г. Вологда, 17—18 июня 2008 г.; 9) Конференция «Ветхий завет в Древней Руси», г. Санкт-Петербург, факультет филологии и искусств СПбГУ, кафедра русского языка, 20—22 июня 2008 г.; 10) X научно-практическая конференция «Уездные города России: историко-культурные процессы и современные тенденции», г. Каргополь, 16—19 сентября 2008 г.; 11) XI конференция «История и компьютер», г. Москва, 13—15 декабря 2008 г.; 12) Всероссийская научно-практическая конференция «Кенозерские чтения—2009»: «Этнокультурный ландшафт Кенозерья: междисциплинарное исследование на пересечении естественных и гуманитарных наук», Кенозерский национальный парк, 20—24 августа 2009 г.; 13) VII Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Жизнь провинции как феномен духовности», г. Нижний Новгород, Нижегородский университет

им. Н. И. Лобачевского, 12—14 ноября 2009 г.; 14) Второй всероссийский конгресс фольклористов, г. Москва, 1—6 февраля 2010 г.; 15) Международная конференция «Демонология как семиотическая система. Изображение. Текст. Народная культура», г. Москва, РГГУ, 18—19 июня 2010 г.; 16) II Всероссийская научно-практическая конференция «Слово и текст в культурном сознании эпохи», г. Вологда, Вологодский государственный педагогический университет, 21—23 сентября 2010 г.; 17) XII Всероссийская научная конференция «11СОи2010», г. Казань, 13—17 октября 2010 г.; 18) Международная научная конференция «Информационные технологии и письменное наследие (ЕГМапизспр!—10)», г. Уфа, 28—31 октября 2010 г.; 19) Научная конференция «"Свое" и "чужое" в культурных традициях Русского Севера: проблемы самоидентификации и сохранения культурного наследия» (Рябининские чтения—2011), г. Петрозаводск, 12—17 сентября 2011 г.

Основное содержание работы

Во Введении дана общая характеристика памятника, представлена краткая история изучения «Беседы...», обозначены актуальность, научная новизна, практическая и теоретическая значимость исследования, сформулированы его цели, задачи, методологические принципы.

Глава 1 — «История текста «Беседы трех святителей» в русской рукописной книжности» — состоит из семи параграфов.

В § 1 — «Общая характеристика материала» — представлены рукописи, на основе которых выполнено исследование, отмечены особенности некоторых списков «Беседы...». В работе использовано большое количество списков из «северных» собраний (Карельское, Пинеж-ское, Усть-Цилемское, Мезенское, Вологодское собрания ИРЛИ, Вологодское собрание РГБ, списки из Основного собрания БАН, собранные В.И. Срезневским на Русском Севере, списки из хранилищ Петрозаводска, Вологды, Каргополя и т.д.). Кроме того, используются списки из древнерусских монастырских собраний (списки из Троице-Сергиевой лавры, Оптиной пустыни, Кирилло-Белозерского монастыря, Киево-Пе-черской лавры). Многие поздние списки «Беседы...» вышли из-под пера книжников-старообрядцев. Число вопросов и ответов в списках «Беседы...» колеблется от 1-й вопросно-ответной пары (ИРЛИ, Латгальское собрание, № 66, 105) до 130 (ИРЛИ, собрание отдельных поступлений. Оп. 24, № 60).

В § 2 — «Проблемы текстологического изучения «Беседы трех святителей»» — излагаются некоторые общие принципы текстологического анализа этого памятника. Поскольку для «Беседы...» характерна высокая степень вариативности, а по форме (порой и по содержанию) она близка к другим вопросно-ответным текстам, неизбежно возникает вопрос о границах памятника: что собственно считать «Беседой...»? Этот вопрос оказывается особенно актуальным при идентификации списков без заглавий и текстов-компиляций. Памятник настолько разнороден по составу вопросов и ответов, что не во всех случаях можно также выявить генеалогию списков и дать четкую их классификацию (т. е. отнести список к той или иной редакции или варианту). В работе используется комбинированная методика типологического и текстологического анализа, поэтому в данном параграфе дается подробное описание всех этапов исследования: от сбора материала до выделения редакций и их вариантов. Дается определение основных понятий, используемых в работе: «ключевые слова», «тексты-перечни», «блоки вопросов и ответов», «группа списков», «редакция», «вариант редакции». В диссертации применяется текстологическая методика, предложенная для изучения этого памятника А.Н. Веселовским: выявление в списках устойчивых цепочек вопросно-ответных пар (по нашей терминологии -«блоков вопросов и ответов») и сравнение списков по составу этих цепочек.

Вопросы формирования текста «Беседы...» и связанная с ними проблема заглавия памятника обсуждаются в § 3—«Кпроблеме происхождения и заглавий «Беседы трех святителей»»». Как показал материал, ставшее привычным на Руси название апокриф обрел не сразу. Впервые имена трех участников беседы в заглавии появляются в южнославянских текстах «Устроения на [светите] слова» (изучался А. Милтеновой; далее — «Устроение...»)», но двое из них — святители, а третьим назван Иоанн Богослов. Как известно, в «Беседе...» третьим участником является Иоанн Златоуст. Исследователи называют разное время появления «Беседы...», в основном указываются ранний византийский и южнославянский периоды. Мы относим эти периоды к предыстории «Беседы...», поскольку соответствующие тексты еще не соотнесены с образами трех святителей. В работе выдвигается гипотеза о том, что «Беседа...» могла появиться на русской почве в XV веке — во всяком случае именно здесь, по-видимому, сложилось заглавие этого памятника с упоминанием трех святителей. Южнославянская письменность знает тексты, близкие «Беседе. ..», но не идентичные ей. В церковную практику почитание трех

святителей на Руси проникло с конца XIV века. Скорее всего, появление «Беседы...» и повсеместное почитание трех святителей на русской почве являются разными сторонами одного и того же процесса, вызванного волной второго южнославянского влияния. Обзор заглавий показывает, что в «Беседе...» святители часто названы «Вселенскими учителями», а сам апокриф воспринимался как текст просветительский и даже учебный.

Особый интерес в заглавиях «Беседы...» в рукописях представляет указание на жанр произведения. Ранние списки апокрифа озаглавлены как «Слово Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста» либо как «Вопросы и ответы...». В некоторых заглавиях присутствует ссылка на «Патерик Римский», не имеющая прямого отношения к одноименному памятнику. Жанровое определение «слово» связано с традицией ораторского искусства: «словами» в Древней Руси именовали часто произведения эпидиктического (торжественного) красноречия. «Слово» предполагает не диалог, а монолог, а потому, строго говоря, не вполне отвечает жанровой природе «Беседы...». Вероятно, появление такого заглавия связано с именами трех святителей, авторов многочисленных «слов». Начиная с XVI века появляются заглавия, ставшие основными для апокрифа до XX века — краткий вариант заглавия «Беседа трех святителей» и полный вариант «Беседа трех святителей Василия Великаго, Григория Богослова, Иоанна Златоустаго». В этих заглавиях также могут содержаться ссылки на «Патерик Римский». Чаще всего «беседами» называли на Руси произведения учительного красноречия. Некоторые «беседы» построены в форме диалога («Беседа отца с сыном о женской злобе») или предполагают беседу проповедника со слушателем (читателем). Известны и «беседы», построенные в вопросно-ответной форме. Такова, например, «Беседа о жизни и чудесах италийских отцов и о бессмертии души», или Патерик Римский. Вероятно, ссылка на «Патерик Римский» в некоторых заглавиях объясняется, прежде всего, сходством в построении этого памятника и «Беседы...». В поздних старообрядческих списках интересными являются заглавия «Речи и гадания святых отец» и «Притчи и толкования от Божественнаго писания». «Гаданием» в древнерусских памятниках именовали иносказание, загадки и их толкования. Притча предполагает нравоучение, загадка же может носить светский характер и не содержать нравоучения. В диссертации анализируются некоторые вопросы из «Беседы...», которые мы идентифицируем как притчи или как загадки.

«Беседа...» на Руси тесно связана с изобразительным искусством. Одновременно с появлением «Беседы...» на Русь проникла и иконописная традиция почитания трех святителей. Кроме традиционных икон, возникших в Византии, к XIV веку на южнославянской почве появились композиции, развивающие тему учительства трех святителей (например, «Благодатные плоды учения» во фресках церкви Архангелов в Леснове, Македония (1347—1349)). На Руси такие композиции появились в XVI—XVII вв., например, в стенописи собора во имя Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря (1502 г.). Со стен храмов эти композиции на Руси переместились на иконы; с подписью «Беседа трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста» известны иконы, принадлежащие Никифору Савину и Семену Хромому (начало XVII века). Заглавие «Беседа трех святителей» в рукописях не встречается ранее первой трети XVI века. По-видимому, на иконах это заглавие появляется под влиянием рукописной традиции. Связь «Беседы...» с иконописью выражалась и в том, что в текст апокрифа проникали толкования иконописных изображений, оформленные в виде вопросов и ответов.

§ 4 — «Редакции «Беседы трех святителей» в русской книжности» — разделен на 10 частей, соответствующих десяти выделенным нами русским редакциям «Беседы...». Это Троицкая редакция и ее варианты, редакция с «Тивериадским морем», Смешанная редакция, Редакция со ссылкой на «Библию, Евангелие и Апостол», Азбучная редакция, Латгальская редакция, Усть-Цилемская редакция, Северодвинская редакция, Вологодская редакция и Редакция с кумулятивным вопросом.

Троицкая редакция — самая ранняя редакция, озаглавленная нами по многочисленным спискам апокрифа из собрания Троице-Сергиевой лавры Российской государственной библиотеки. К XV веку Троице-Сергиева лавра стала культурно-просветительским центром Руси. Ее библиотека к этому времени была самой крупной среди монастырских библиотек и имела богатую традицию переписывания и собирания рукописей. «Беседа...» активно переписывалась и распространялась в Троице-Сергиевой лавре, что объясняется, по-видимому, образовательной функцией памятника. Лавра должна была в короткие сроки подготовить новых духовных учителей, которые призваны были нести проповедь объединения и возрождения по всей русской земле. Некоторые исследователи называют Троице-Сергиеву лавру «монашеским университетом», так как именно в ней формировалось новое поколение духовенства. Пройдя обучение книжной и духовной мудрости, монахи

уходили на север, основывали новые монастыри, создавали свои «школы». «Беседа...» органично входила в контекст общей идеи образования. Текст Троицкой редакции достаточно устойчив: вопросы и ответы скреплены одной общей идеей — последовательным изложением всеобщей истории. Это своего рода учебник христианского знания, изложенный простым языком в доступной для понимания форме. Варианты Троицкой редакции образуются при помощи дополнительных вопросов и ответов в конце текста. Самым распространенным является вариант Троицкой редакции со ссылкой на «Патерик Римский». К Троицкой редакции относятся, например, списки РГБ, собрание Троице-Серги-евой лавры, № № 256, 769, 778, 774, 786; Вологодский музей, № 7294; ИРЛИ, Пинежское собрание, № 197, БАН, 33.15.256; 33.6.19; РНБ, НСРК, Q. № 184 и другие. К варианту Троицкой редакции с «Патериком Римским» — РГБ, Вологодское собрание (ф. 354), № 64 и другие.

К ранним редакциям «Беседы...» мы отнесли и «редакцию с «Тивериадским морем»». Основу ее составляют вопросы и ответы из Троицкой редакции, но отличительной чертой становится иное их расположение. Кроме того, в списках данной редакции появляются заимствования из апокрифа о Тивериадском море (апокрифической книги Бытия). К этой редакции относятся, например, списки: БАН, 21.9.25; ИРЛИ, собрание отдельных поступлений. Оп. 24, № 124 и другие.

К Смешанной редакции мы отнесли списки, содержащие вопросы из апокрифа о Тивериадском море, а также имеющие в заглавии ссылку на «Патерик Римский»: БАН, 21.9.26 (второй список); список из собрания Н.М. Михайловского, опубликованный в издании: Перетц В.Н. Отчет об экскурсии семинария русской филологии в СПб-ге 13—28 февраля 1911 года. Киев, 1912. С. 135—144.

Редакция со ссылкой в заглавии на «Библию, Евангелие и Апостол» известна в списках XVIII века: список В.И. Григоровича (опубликован в книге: Мочульский В.Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. С. 237—252) и список ИРЛИ, коллекция Богословского, № 63. Она представляет переходный этап развития текста апокрифа и может служить примером того, как в «Беседу...» включались новые вопросы и ответы из разных источников, как создавался новый текст, как постепенно «Беседа...» меняла свой характер и превращалась из самостоятельного произведения в сборник вопросов и ответов на разные темы.

Азбучная редакция, в которой с новой силой проявилась образовательная функция апокрифа, появляется на рубеже XVII—XVIII вв. Эта

редакция стала следующим этапом развития текста «Беседы...». Некоторые списки апокрифа использовались в обучении грамоте и письму: цитаты из них служили пробой пера, их заучивали наизусть, а затем воспроизводили по памяти в тетрадях; «Беседа...» Азбучной редакции часто помещалась в сборники рядом с Толковыми Азбуками (по этой причине мы дали ей такое название), в Азбуках также можно было встретить цитаты из «Беседы...»; иногда «Беседа...» переписывалась рядом с таблицей умножения, русско-немецким словарем, образцами писем разным лицам; известны настенные листы с вопросами и ответами из «Беседы...» в форме парных кругов.

Для Азбучной редакции характерны использование новых источников, устойчивый текст и заглавие, небольшой объем: в наиболее полных вариантах она представлена 28—30 вопросами и ответами. Тематика Азбучной редакции отличается от ранних редакций, здесь представлены вопросы о символике икон, церковных предметов и лиц, вопросы по ветхо- и новозаветной истории, причем новозаветных вопросов преобладающее большинство. Характер Азбучной редакции отвечает требованиям учебного текста: в ней содержится необходимый круг знаний, связанных с церковной жизнью. К Азбучной редакции мы отнесли списки: ИРЛИ, коллекция М.И. Смирновой, № 3; БАН, 45.12.108; РГБ, Ярославское собрание (ф. 739), № 25 и другие. Здесь же рассматриваются варианты Азбучной редакции с дополнительными блоками вопросов и ответов.

Далее анализируются некоторые региональные редакции «Беседы. ..», сложившиеся и бытовавшие на Русском Севере в старообрядческой среде: Латгальская (ИРЛИ, Латгальское собрание, № 168, № 384), Усть-Цилемская (ИРЛИ, Усть-Цилемское собрание, № 22, № 91), Северодвинская (ИРЛИ, Северодвинское собрание, № 424, № 585) и Вологодская (ИРЛИ, Вологодское собрание, № 112, 116). На этой стадии развития текста «Беседы...» (конец XVII—XX в.) зачастую исчезает традиционное для апокрифа название, появляются вопросно-ответные тексты без заглавия, либо тексты с заглавиями «Вопросы и ответы», «Притчи и толкования», «Речения и гадания» и т. п. Особый интерес представляет Усть-Цилемская редакция, известная нам по спискам из Усть-Цилемского собрания ИРЛИ (см. выше), принадлежащим перу известного печорского старообрядческого книжника XIX в. И.С. Мян-дина (заглавие: «Притчи и толкования из Божественного Писания»). Ранее было известно, что автографами Мяндина являются списки из сборников Усть-Цилемского собрания № 67 и 91. В первом сборнике

«Беседа...» представлена в виде выписок, во втором — это полноценный текст апокрифа. Сопоставив почерки списков из этих рукописей и списка из рукописи Усть-Цилемское собрание, № 22, мы пришли к выводу, что последний список также принадлежит перу И.С. Мяндина. Текст «Беседы...» Усть-Цилемской редакции прошел тщательную редакторскую правку. Составитель текста «Притч и толкований...» имел перед глазами несколько редакций «Беседы...», а также другие вопросно-ответные сочинения. Составляя новый текст, к процессу работы он подходил творчески: хотя тематика вопросов и ответов разнообразная, все они подобраны в соответствии с настроениями, характерными для старообрядцев рубежа XIX—XX вв. Зная о писательских способностях И.С. Мяндина, мы предположили, что составителем текста был именно он. Несколько вопросов и ответов этой редакции не имеют параллелей в других списках «Беседы...». Исследуя окружение списков «Беседы...» Усть-Цилемской редакции, сопоставляя статьи из обоих сборников, нам удалось зафиксировать процесс работы книжника над составлением самих этих сборников. Так, выяснилось, что подборка статей в сборнике Усть-Цилемское собрание, № 91 вторична по отношению к сборнику № 22. Вероятно, сначала Мяндин составил рукопись-конволют № 22, скрепив между собой тетради разных лет, дополнив их своими тетрадями. Пустые листы старых тетрадей Мяндин заполнил различными выписками («Аще ли преставится в доме человек...» и другими). Список «Беседы...» в сборнике № 91 по времени должен был появиться позже: к нему Мяндин присоединил выборочно своей рукой мелкие статьи из сборника № 22. Таким образом, две эти рукописи являются примером, иллюстрирующим работу печорского книжника с текстами.

К редакции с «кумулятивным вопросом» относятся два списка XX века: ИРЛИ, Латгальское собрание, № 66 и № 105. Оба они озаглавлены «Беседа и разсуждения триех святителей Василия Великаго, Григория Богослова, Иоанна Златоустаго. Объяснения из книги Пчелы. Благослови, отче!». Под таким объемным заглавием помещен небольшой текст, состоящий из одного вопроса «О, любимцы, что чего на сем свете сильнее?» и ответа на него. Ответ представляет собой цепочку сравнений, построенных по кумулятивному принципу. Вопрос и ответ повествуют о том, что на свете злее и разрушительнее всего: самым большим злом на земле является женщина, превосходящая в своей злобе дьявола. Содержание текста и его заголовок вступают в противоречие между собой: здесь нет никакой беседы, как и ссылка на книгу «Пчела» является ложной. Выписка имеет законченную композицию: текст заверша-

ется словом «Аминь», указывающим на конец повествования, а далее в рукописях начинается другое произведение. Списки данной редакции иллюстрируют то, как небольшая цитата из «Беседы...» могла превращаться в самостоятельный законченный текст, имеющий даже собственное заглавие.

Текстологический анализ показал, что за период с XV по XIX вв. текст «Беседы...» прошел следующие стадии развития: стадию становления текста (Троицкая редакция с вариантами, редакция с «Тивериадским морем», Смешанная редакция), стадию активного пополнения текста новыми источниками (редакция со ссылкой на «Библию, Евангелие и Апостол») и стадию обновления (появление Азбучной редакции и ее вариантов). С XIX века до середины XX века «Беседа...» претерпела существенные трансформации в старообрядческой среде (Латгальская, Усть-Цилемская, Северодвинская редакции и редакция с кумулятивным вопросом); большей популярностью стали пользоваться различные вопросно-ответные компиляции (Вологодская редакция), которые к началу XX века практически вытеснили «Беседу...» из рукописного репертуара старообрядцев. Соотношение изученных редакций «Беседы...» представлено в работе в виде стеммы.

В § 5 — «Единичные списки «Беседы трех святителей»» — говорится о списках, по разным причинам не вошедших в текстологическую классификацию. Это, в основном, объемные вопросно-ответные компиляции, представляющие собой смесь вопросов и ответов из разных редакций «Беседы...».

В § 6 — «Проблема идентификации некоторых вопросно-ответных текстов» — представлены неполные дефектные списки «Беседы. ..», утратившие в результате порчи рукописей часть текста, которые отнести к той или иной редакции можно лишь условно. Также условно назвать «Беседой...» можно некоторые неозаглавленные, либо имеющие самостоятельное заглавие вопросно-ответные тексты, в которых кроме вопросов и ответов, характерных для «Беседы...», встречается большой процент вопросов и ответов из других памятников. В этом параграфе описаны также тексты-дополнения к «Беседе...», которые обычно помещались в рукописях вслед за списками «Беседы...» (обычно Троицкой редакции с «Патериком Римским») и тематически были родственны основному тексту.

§ 7 — ««Беседа трех святителей» в составе сборников» — посвящен литературному окружению исследуемого апокрифа в сборниках. В русской рукописной книжности «Беседа...» могла переписываться

в отдельных рукописях без всякого окружения, но гораздо чаще входила все же в состав сборников. Нам удалось выявить, что в ранний период «Беседа...» помещалась преимущественно в богослужебные сборники. В XVI веке «Беседа...» встречается также в сборниках келейного чтения, состоящих из молитв, слов и поучений, правил монашеского жития. С XVII по XX вв. — в кодексах, объединяющих не только разные сочинения, но и содержащих одновременно несколько редакций анализируемого памятника. С XVIII века традиционным становится соседство «Беседы...» с Толковыми азбуками. Кроме того, в XVIII веке тематический репертуар сборников, в которых помещена «Беседа...», становится более разнообразным по сравнению с предшествующими веками, например, апокриф помещают в рукописи магической гадательной тематики и сборники смешанного состава.

Глава 2 — «Источники, важнейшие образы и мотивы, композиционные особенности «Беседы трех святителей»» — состоит из пяти параграфов. § 1 — «Общий обзор источников «Беседы трех святителей»». В апокрифе отчетливо выделяются два пласта заимствований: 1) архаические, появившиеся в период формирования многочисленных разрозненных вопросно-ответных сочинений на греческой, латинской и южнославянской почве; 2) и новейшие, попадавшие в текст апокрифа из русских рукописей. К архаическим заимствованиям относятся преимущественно вопросы библейской тематики, в число новейших попадают вопросы из фольклора и различных сочинений, чаще русского происхождения. Претендуя на полноту знаний о мире, «Беседа...» растворила в себе всевозможные средневековые представления: христианские и языческие, богословские и еретические, естественнонаучные и псевдонаучные, книжные и фольклорные, канонические и апокрифические. Часть вопросов и ответов «Беседы...» была заимствована из апокрифической книги Бытия, толкований на Псалтырь, книг Премудростей Соломона и Иисуса сына Сирахова, толкований на Евангелия, Апостол, Апокалипсис Иоанна Богослова. Также среди источников «Беседы...» называют апокрифы об Адаме, Моисее, Давиде, о крестном древе, «Вопросы Иоанна Богослова Господу на горе Фаворской», «Вопросы Иоанна Богослова Аврааму о праведных душах», «Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на Елеонской горе», «Варфоломеевы вопросы», «Прения Па-нагиота с Азимитом», «Луцидариус» и многие другие. На фольклорные источники «Беседы...» первым обратил внимание Ф.И. Буслаев, которому удалось определить основной круг фольклорных заимствований в апокрифе. Среди фольклорных жанров особенно популярными в «Бе-

седе...» оказались загадки и притчи, что объясняется свойствами этих текстов.

Из поздних русских заимствований особое внимание в диссертации обращено на произведение, о котором еще не писали как об источнике «Беседы...» — на «Беседу» русского книжника XVI в. Ермолая Еразма. Список этого сочинения был опубликован недавно Т.Р. Руди по сборнику 60-х гг. XVI в. — РНБ, Софийское собрание, № 1296 (см.: Руди Т.Р. «Малая трилогия» Ермолая Еразма // ТОДРЛ. СПб., 2010. Т. 61. С. 264). Нам удалось найти еще один список этого произведения Ермолая Еразма в рукописи XVII века — РНБ, собрание Погодина, № 1613. Текст этого сочинения состоит из 9 вопросов и ответов и посвящен миссии Христа на Земле (начало: «Вопрос: что есть на земли от века всего смиренней-ши?»). В исследуемом нами апокрифе чаще всего встречаются три вопроса из этого памятника: о рождении, крещении и страдании Христа. Они помещены в текст «Беседы...» не механически, а представляют тематическое единство с окружающими их вопросами и ответами. Предваряет их вопрос о милости Божьей без меры, замыкает — блок вопросов и ответов об Иуде Предателе. В таком контексте вопросы Ермолая Еразма усиливают тяжесть преступления Иуды, ведь он предал «Честнейшее» и «Вечнейшее» на великую скорбь. В то же время, самому Иуде уготована «казнь в меру», хотя за такое преступление не существует соизмеримого наказания. Таким образом, в «Беседе...» утверждается вера в Божию справедливость и милосердие. Данный пример иллюстрирует, как благодаря заимствованиям из разных памятников «Беседа...» становилась новым текстом, концентрирующим внимание на важных аспектах христианского вероучения.

§ 2 — «Библейские и историко-церковные образы и мотивы в «Беседе трех святителей»» — посвящен вопросам и ответам о библейских лицах и событиях, а также о событиях церковной истории. Некоторые вопросы и ответы «Беседы...» не расходятся с учением православной церкви. Другие же — пытаются дать объяснение событиям, не упоминающимся в Священном Писании, а, следовательно, носят апокрифический характер. На них мы и обратили внимание.

Например, в вопросе о праведном Сифе сообщается, что Сиф является основателем грамоты и письма, а также знатоком астрономии. В Книге Бытия о Сифе сведений немного (Быт. 4: 25; 5: 3). Традиционно в апокрифической литературе восхищается на небеса и познает тайны мироздания праведник Енох (славянский вариант «Книги Еноха»), Однако и Сифу древнерусские сказания приписывают знания астрономии

и изобретение письменности (апокриф из древнерусской «Палеи»; «Летописец Еллинский и Римский»; «Синопсис» Димитрия Ростовского).

Целый блок вопросов и ответов некоторых списков «Беседы...» посвящен предателю Господа Иуде Искариотскому. Вопросы о «сребрени-цах» из этого блока бытовали в русских рукописях в виде отдельных статей. В некоторых списках «Беседы...», куда вошли эти статьи, с вопросами о сребрениках соединился еще один вопрос об Иуде, который, как нам кажется, является наиболее интересным для анализа: «Вопрос: кто отца убив и на матери женился? Ответ: Июда Искариотский». Источником этого вопроса является апокрифическое «Сказание Иеронима об Иуде Предателе», входящее вместе с «Повестью о папе Григории» и «Повестью об Андрее Критском» в группу повестей о кровосмесителях. Объединяет эти произведения эдипов сюжет, приписывающий главному герою биографию греческого царя Эдипа, которому суждено было убить своего отца и жениться на матери (произведения изучались М.Н. Климовой). Такие апокрифические представления о судьбе Иуды до сих пор живы в народе. Совсем недавно, A.B. Пигиным в 1997 г. и С.Е. Никитиной в 2002 г., были опубликованы подобные устные сюжеты по материалам фольклорных экспедиций в Каргопольский район и Тульскую область.

В «Беседе...» повествуется и о разбойниках, распятых с Христом. Если в канонических евангелиях нет имен разбойников, то в «Беседе...» встречаются самые разные их имена: Дамас и Ефта, Арагай (или Apar) и Геста, Дизман и Клактитель, Спутник, Pax и другие. Все они заимствованы из разных источников (Евангелие Никодима; Хронограф; легенды; «Сказание о древе крестном»; «Страсти Христовы»; иконописная традиция и другие).

Известны «Беседе...» и вопросы и ответы о крещении апостола Петра и Богородицы. Этих сведений, как известно, нет в Священном Писании. Если Петра в «Беседе...» крестит Господь с ангелами, то Богородицу — апостол Петр и (или) Иоанн Богослов. Подобные вопросы встречаются в другом апокрифическом вопросно-ответном памятнике — «Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на горе Елеонской».

Ряд вопросов и ответов «Беседы...» повествует о событиях, связанных с церковной историей, в частности — с историей развития христианства, историей жизни некоторых святых после Воскресения Христова, историей почитания святынь, основанной на древних христианских преданиях. Это, например, вопросы о праведном Лазаре, царице Елене и другие. В диссертации представлены параллели к этим вопросно-

ответным парам из других древнерусских сочинений, названы их возможные источники (Слово в Лазареву субботу Кирилла Транквиллио-на; записи русских путешественников на о. Кипр; сочинения Максима Грека; Летописец Еллинский и Римский; Пролог; Палея, «Устроение...» и другие).

§ 3 — «Демонологические образы и мотивы в «Беседе трех святителей»» — освещает демонологическую тематику, обильно представленную в списках «Беседы...». Это вопросы о том, где находятся ад, Денница, Дьявол и Антихрист, созданные еще до сотворения человека, о воплощении Сатанаила и его свержении, о кознях дьявола первым людям, о перевоплощении дьявола в змия, о том, как нужно терпеть и смиряться человеку, чтобы избавиться от зла, из-за каких дьявольских грехов люди погибают, какого праздника не может похулить дьявол, и другие.

Силы зла в списках апокрифа представлены достаточно широко. Если собрать воедино представления о демонологических образах и мотивах в «Беседе...», можно увидеть, насколько оптимистично, в конечном счете, представлена история мира. Несмотря на обилие апокрифических элементов в их богомильской окраске, в своем уповании на Бога и вере в Божью справедливость «Беседа...» не противоречит христианскому ортодоксальному пониманию. Человеку оставлена возможность спасения путем смирения, покаяния и исповедания грехов.

Противоборствующая Богу сила в апокрифе представлена целым рядом имен: Демон, Сатанаил (или Сатана), Дьявол, Денница, змий, Антихрист — т. е. здесь конспективно изложена полнота знаний о злой силе, несущей вред Божьему созданию — человеку. Надо отметить, что, несмотря на близость «Беседы...» фольклору, здесь нет ни одного вопроса, упоминающего о черте, леших, водяных и прочих персонажах низшей мифологии. Лишь в одном списке зафиксированы представления о том, что нечистая сила боится петушиного «гласу». Среди источников вопросов и ответов о демонах — произведения разных жанров: святоотеческие сочинения, апокрифы, легенды, притчи, старообрядческие сочинения о последних временах.

§ 4 — «Кумулятивная форма в «Беседе трех святителей»» — посвящен жанрово-композиционным особенностям вопросов и ответов, построенных по принципу семантического нагромождения благодаря использованию в вопросе и ответе компаратива («сильнее», «мощнее») и названных нами кумулятивными: «Что есть силнее воды? Силнее воды гора. Что есть силнее горы? Силнее горы человек...». Таким образом,

ключевые лексемы («вода», «гора», «человек») вступают в градационные отношения, устремляясь к смысловой вершине. На смысловых вершинах этих вопросов находятся самые разрушительные в мире начала: или хмель, или смерть, или злая жена. В некоторых списках «Беседы...» злая жена по злобе превосходит дьявола и противопоставляется Богу.

В § 5 — ««Беседа трех святителей» и фольклорные загадки» —■ приводятся фольклорные параллели к «Беседе...» из многих сборников загадок и притч разных народов. Особое внимание в этом разделе уделяется вопросам-загадкам с «двойным дном», в которых присутствует эротический подтекст. Всего в разных списках «Беседы...» удалось выделить 6 вариантов «эротических» вопросов и ответов: «Василий рече: Внук рече бабе своей: положи мя у себе, и рече баба: како хощю положите тя, а ты ми отец? Иоан рече: баба есть земля, а внук Христос»; «Вопрос: кто есть молодец к девице рече: дево, впусти меня в себя; глагола ему дева: како тя впущу, аз ни от кого нерастлена есмь. Ответ: молодец есть Авель, просился в землю погребстися, а земля была чиста, аки дева нерастлена» и другие. С фольклорными загадками эти вопросно-ответные пары сближает механизм загадывания: вопрос вызывает непристойную эротическую ассоциацию, в то время как разгадка вполне прилична. В диссертации подобраны многочисленные примеры фольклорных загадок такого типа.

Появление в душеполезном тексте вопросов с амбивалентной семантикой можно объяснить по аналогии с появлением инициалов и заставок тератологического стиля в русских (новгородских) рукописях XIII—XV вв., среди которых имеются изображения «эротического» характера. Наиболее интересную интерпретацию тератологического стиля представил Н.К. Голейзовский. Исследователь не видит антагонизма между изображением и содержанием книг и считает, что в такого рода рисунках важно не то, что они изображают, а то, что они обозначают. В христианском искусстве и теологии есть два рода символов — «подобные» и «неподобные». И те и другие призваны возводить «очи ума» к духовному созерцанию «мира мысленного». «Неподобные» образы помогали также, по учению Псевдо-Дионисия Ареопагита, скрыть священную истину от людей недалеких, склонных трактовать все буквально. «Плотские» инициалы древнерусской тератологии являются, согласно выводам Н.К. Голейзовского, «неподобными» образами, то есть символическим изображением высокого через прямо противоположное, через низкое. В «эротических» вопросах «Беседы...» реализуется тот же механизм сближения «неподобных» телесных образов и духовных

прообразов: высокое выражается через низкое. В «эротике» средневековой «Беседы...», в отличие от фольклорной загадки, нет ни пародии, ни кощунства, ни грубого озорства. В конечном счете в этих загадках утверждается мысль, что весь мир — это мир Божий, а потому все в нем — высокое и низкое, плотское и духовное — суть знаки божественного. Анализ «эротических» загадок «Беседы...» позволяет, таким образом, выявить в ней некий философский (точнее — богословский) «подтекст».

В Заключении кратко излагаются основные результаты, выводы и положения исследования. Древнерусский апокриф «Беседа трех святителей» открывает перед исследователем богатства русской духовной культуры, является прекрасным источником по изучению «картины мира» русского средневековья.

Научные публикации по теме исследования:

В изданиях, входящих в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, утвержденных ВАК Министерства образования и науки РФ

1. Бабалык М.Г. Апокриф «Беседа трех святителей» в списках книжника-старообрядца И.С. Мяндина // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. 2010. № 5 (110). С. 63—69.

2. Бабалык М.Г. Древнерусский апокриф «Беседы трех святителей»: о некоторых фольклорных параллелях И Славянский альманах: 2010. М.: Издательство «Индрик», 2011. С. 223—233.

3. Бабалык М.Г. К вопросу об источниках апокрифа «Беседа трех святителей» // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. 2011. № 5 (118). С. 75—77.

Публикации в других изданиях

4. Бабалык М.Г. Неизвестный список древнерусского апокрифа «Беседа трех святителей» // Научно-исследовательская работа студентов. Материалы 58-й научной студенческой конференции. Петрозаводск, 2006. С. 228—229.

5. Бабалык М.Г. Апокриф «Беседа трех святителей» в контексте древнерусской литературы // Научные труды молодых ученых-филологов. Сборник статей студентов и аспирантов по материалам научной конференции Всероссийского форума молодых ученых-филологов «Род-

ная речь — Отечеству основа», 18—21 октября 2006 г. Москва, 2006. С. 11—14.

6. Бабалык М.Г. Кумулятивная форма в древнерусском апокрифе Беседа трех святителей (по севернорусским спискам) // Рябининские чтения—2007. Материалы V научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. Петрозаводск, 2007. С. 409—411.

7. Бабалык М.Г., Пигин A.B. Древнерусский апокриф «Беседа трех святителей» в кижской рукописи из коллекции крестьян Корниловых // Кижский вестник. Петрозаводск, 2007. Вып. 11. С. 148—165.

8. Бабалык М.Г. Библейские персонажи в древнерусском апокрифе «Беседа трех святителей» // Православие в Карелии: Материалы III региональной научной конференции, посвященной 780-летию крещения карелов (16—17 октября 2007 года). Петрозаводск, 2008. С. 247— 254.

9. Бабалык М.Г. Древнерусский апокриф «Беседа трех святителей» в рукописях, хранящихся в Петрозаводске // Краеведческие чтения: Материалы 1-й научной конференции (16.02.07). Петрозаводск, 2008. С. 87—89.

10. Бабалык М.Г., Варфоломеев А.Г. О применении XML-технологий в текстологическом анализе списков древнерусского апокрифа «Беседа трех святителей» // Информационный бюллетень ассоциации «История и компьютер». Инновационные подходы в исторических исследованиях: информационные технологии, модели и методы. Специальный выпуск. Материалы XI конференции ассоциации «История и компьютер». М.-Барнаул, 2008. С. 51—52.

11. Бабалык М.Г. Печорская редакция древнерусского апокрифа «Беседа трех святителей» // Жизнь провинции как феномен духовности: сборник статей по материалам научной конференции. 12—14 ноября 2009 г. Нижний Новгород, 2010. С. 63—67.

12. Бабалык М.Г. «Беседа трех святителей» (вступительная статья и подготовка текста) // Памятники книжной старины Русского Севера: коллекции рукописей XV—XX веков в государственных хранилищах Республики Карелия / Сост., отв. ред. и автор предисл. A.B. Пигин. СПб., 2010. С. 491—503.

13. Бабалык М.Г. Демонологические сюжеты и мотивы в апокрифе «Беседа трех святителей» // Международная конференция «Демонология как семиотическая система. Изображение. Текст. Народная культура». Тезисы докладов. 18—19 июня 2010 г. М., РГГУ, 2010. С. 11—13.

14. Бабалык М.Г. Вологодские списки апокрифа «Беседа трех святителей» // Слово и текст в культурном сознании эпохи. Сборник научных трудов. Вологда, 2010. Ч. 6. С. 123—128.

15. Бабалык М.Г., Варфоломеев А.Г., Пигин A.B. О проекте виртуальной среды для исследования списков «Беседы трех святителей» // Электронные библиотеки: перспективные методы и технологии, электронные коллекции: Труды XII Всероссийской научной конференции «RCDL'2010» (Казань, 13—17 октября 2010 г.). Казань: Казан, ун-т, 2010. С. 551—556.

16. Бабалык М.Г. Апокриф «Беседа трех святителей»: от заглавия к жанру// Рябининские чтения—2011. Материалы VI научной конференции по изучению и актуализации культурного наследия Русского Севера. Петрозаводск, 2011. С. 419—421.

Подписано в печать 06.09.11. Формат 60 х 84 У|6. Бумага офсетная. 1 уч.-изд. л. Тираж 100 экз. Изд. № 188. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Отпечатано в типографии Издательства ПетрГУ 185910, г. Петрозаводск, пр. Ленина, 33

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бабалык, Марина Геннадьевна

Введение

Глава 1. История текста «Беседы трех святителей» в русской рукописной книжности

§ 1. Общая характеристика материала

§ 2. Проблемы текстологического изучения «Беседы трех святителей»

§ 3. К проблеме происхождения и заглавий «Беседы трех святителей»

§ 4. Редакции «Беседы трех святителей» в русской книжности

4.1>. Троицкая редакция

4.2. Редакция с «Тивериадским морем»

4.3. Смешанная редакция

4.4. Редакция со ссылкой на «Библию, Евангелие и Апостол»

4.5. Азбучная редакция

4.6. Латгальская редакция

4.7. Усть-Цилемская редакция

4.8. Северодвинская редакция

4.9. Вологодская редакция

4.10. Редакция с кумулятивным вопросом

§ 5. Единичные списки «Беседы трех святителей»

§ 6. Проблема идентификации некоторых вопросно-ответных текстов

§ 7. «Беседа трех святителей» в составе сборников

Глава 2. Источники, важнейшие образы и мотивы, композиционные особенности «Беседы трех святителей»

§ 1. Общий обзор источников «Беседы трех святителей»

§ 2. Библейские и историко-церковные образы и мотивы в «Беседе трех святителей»

§ 3. Демонологические образы и мотивы в «Беседе трех святителей»

§ 4. Кумулятивная форма в «Беседе трех святителей»

§ 5. «Беседа трех святителей» и фольклорные загадки

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Бабалык, Марина Геннадьевна

Апокрифы составляют богатейший пласт древнерусской литературы, включающий в себя почти все известные этой литературе жанры. Популярность неканонических текстов объясняется занимательностью их сюжетов, близостью к фольклору, легкостью восприятия сложных абстракций не искушенным в богословии населением. Сколько бы церковь ни запрещала1 чтение и распространение «отреченных» произведений^ памятники апокрифической литературы переписывались книжниками вплоть до XX века и считались многими из. них такими-4 же душеполезными, как и книги Священного Писания, труды святых; отцов? церкви, богослужебная литература;

Наше исследование посвящено популярному на Руси апокрифу; за; которым» в науке закрепилось название: «Беседа трех святителей» (далее: — «Беседа:.»): Но не всегда апокриф именовался именно так. В рукописях встречаются заглавия, начинающиеся со слов: «Вопросы, и ответы.», «Слово.» и другие. «Беседа трех святителей»—- это краткий; вариант самого распространенного в рукописях заголовка «Беседа трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго». Долгое время? «Беседу.» смешивали с: рядом других вопросно-ответных текстов (например, с.«Диалогом Василия.Великого и Григория Богослова» — далее «Диалог», с «Устроением слов. Василия, Григория и Иоанна Феолога» -— далее «Устроение»)'. Установлено, что вопросно-ответные тексты на библейские темы, которые потом- стали основой «Беседы.», возникли на византийской почве приблизительно в V—VI вв . Предыстория развития

1 Лурье Б.Я. Беседа трех святителей // Словарь книжников и книжности Древней; Руси. Вторая половина XIV—XVI вв. Л., 1988. Вып. 2. 4. 1. С. 89.

2 Мочулъский В.Н. Следы народной Библии в славянской и древнерусской письменности. Одесса, 1893. С. 170—171. Существуют, впрочем, и другие предположения о времени: возникновения таких текстов. Например, в работе текста «Беседы.» достаточно хорошо изучена текстологами-медиевистами3. В переводе на славянский язык вопросно-ответные сочинения типологически близкие «Беседе.» известны уже в XI веке4. К XIV веку число разнообразных вопросно-ответных памятников, из которых позже «Беседа.» заимствовала фрагменты, значительно увеличилось. Самые ранние списки «Беседы.» зафиксированы на русской почве, они датируются XV веком. Отмечая разницу между греческими, латинскими и южнославянскими вопросно-ответными сочинениями и «Беседой.», ученые неоднократно высказывали мнение о необходимости отдельного исследования «Беседы.». I

Беседа.» построена в форме вопросов и ответов, изложенных от лица трех прославленных вселенских святителей-богословов IV века Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Такая,атрибуция является ложной. Использование имен трех святителей в заглавии и в самом тексте апокрифа должно было сделать произведение авторитетным и достоверным. Апокрифической «Беседу.» делала не только ложная атрибуция, но - и наличие в ней наряду с вопросами и ответами на библейскую тематику вопросов и ответов, имеющих явно еретическую окраску, вопросов фольклорного происхождения, а также вопросов, заимствованных из других апокрифов. Содержанием вопросно-ответных пар «Беседы.» служат события Ветхого и Нового Заветов, история церкви, космология,

А. Милтеновой сказано, что уже в IV—V вв. возникали вопросно-ответные сочинения, части которых встречаются в списках «Беседы.» (см.: МилтеноваА. Его1арокпзе1з. Съчиненията от кратки въпроси и отговори в старобългарската литература. София, 2004. С. 347). Е.А. Бучилина начало их возникновения относит к VI—VII вв (см.: Бучшина Е А. Апокриф «Беседа трех святителей» как памятник средневековой русской литературы: Автореферат дис. . канд. филол. наук. М., 1994. С. 3).

3 См. указанные выше работы В.Н. Мочульского, Е.А. Бучилиной, А. Милтеновой.

4 Рождественская М.В. Беседа трех святителей (комментарии к тексту) // Памятники литературы Древней Руси. XII в. М., 1980. С. 649. эсхатология, вопросы христианской нравственности и сотериологии, а также многое другое, что составляло первейший интерес православного читателя.

В индексы ложных книг «Беседа.» попала сразу же после своего появления. Самый ранний индекс, в котором упоминается «Беседа.», датируется 30—40 гг. XV вв. (ГИМ, Чудовское собр., № 269): «Что глаголано о Василии Кесарийском, и о Григории Богослове, и о Иоанне Златоустем, что въпроси и ответи о всем по ряду лгано»5. И хотя исследователи пишут, что в список отреченных книг апокриф попадает на рубеже XIV—XV веков6, предполагая таким образом существование более раннего списка «Беседы.», индекса XIVвека с упоминанием «Беседы.» пока не найдено. Индекс из Чудовского собрания № 269 связывают с деятельностью митрополитов Киприана (1390—1406) и Зосимы (1490—1494) . Считается, что основу этих списков составил митрополит Киприан8, а Зосима дополнил список новыми текстами. К сожалению, определить с точностью объем добавлений, пока не удалось, так как индекс Киприана не сохранился: о нем ученые знают благодаря ссылке в списке Зосимы «А се писано из молитвеника митрополита Киприана всеа Руси»9. Временем же поновления Киприановского индекса называют 10—30 гг. XV вв10. В более позднее время

5Милтенова A. Erotapokriseis. С. 17.

6 См.: Мочулъский В.Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. С. 44—45; Милтенова A. Erotapokriseis. С. 17.

7 Кобяк Н.А Чудовская и Оксфордская редакции Индекса ложных книг, приписываемого митрополитам Киприану и Зосиме // Palaeobulgarica (Старобългаристика). 1997. Vol. 21. № 4. С. 88.

8 См.: Кобяк Н.А Индексы отреченных и запрещенных книг в русской письменности // Древнерусская литература. Источниковедение. Л., 1984. С. 45—54; Кобяк Н. А. Индекс ложных книг, приписываемый митрополитам Киприану и Зосиме // Русский феодальный архив XIV— первой трети XVI века. М., 1988. Вып. 4. С. 697—716; Кобяк Н.А Чудовская и Оксфордская редакции Индекса. С. 88—103.

9 Кобяк НА Чудовская и Оксфордская редакции Индекса. С. 88.

10 Там же. С. 99.

Беседа.» помещалась практически во все индексы ложных книг. Например, в Кирилловой книге 1644 года «Беседе.» дана следующая характеристика: «Ино лгано о Василии Кесарийстем, о Григории Богослове, и Иоанне Златоусте. Вопросы и ответы, что от колика частей сотворен бысть Адам, и что Пров царь другом Христа назвал. И то поп Иеремиа Болгарский солгал.»11. Упоминается «Беседа.» и в Соловецком индексе (РЫБ, Соловецкое собрание, № 913, XVII век).

Научное изучение и издание древнерусских памятников апокрифической литературы начинается с середины XIX века12. История изучения «Беседы.» также начинается в это же время. Тексты «Беседы.» публикуют такие исследователи, как А.Н. Пыпин, Ф.И. Буслаев, Н.С. Тихонравов, В. Ягич, Ст. Новакович, JI. Стоянович, И. Поливка, A.C. Архангельский, П.П. Вяземский, Н.Ф. Красносельцев, В.Н. Перетц и многие другие. В 1858 году появляется публикация А.Н. Пыпина «Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских», где впервые упоминается «Беседа.» и приводятся аналогичные сочинения у других народов13.

Затем Ф.И. Буслаев обратил внимание на этот памятник сначала в своей речи «О народной поэзии в древнерусской литературе» в 1859 году, а затем в работе 1861 года «Древнерусская народная литература и искусство». Основной интерес в «Беседе.» для ученого представляет народный поэтический элемент. Ф.И. Буслаев считает, что вопросно-ответные тексты типологически близкие «Беседе.» пришли к нам из Болгарии вместе с заговорами от лихорадки, с «зелейниками» и другими отреченными книгами.

11 Кириллова книга. М., 1644. JI. 7 об.

12 См.: БобровА.Г. Апокрифическое «Сказание Афродитиана» в литературе и книжности Древней Руси. СПб., 1994. С. 6.

13 Пыпин А.Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских // Ученые записки П-го отделения Императорской Академии наук. СПб., 1958. Т. 4. С. 139— 144.

Русскую «Беседу.» отличает местный колорит. Она пустила глубокие корни в древнерусской поэзии, стала источником для многих народных песен, загадок, сказок, изречений, при этом и сама многое позаимствовала из фольклора14. Ученый рассматривает «Беседу.» в ее отношении к древнейшим мифическим преданиям, а также в связи с народными духовными стихами, загадками и сказками15. Ф.И. Буслаев определяет круг произведений, с которыми прослеживается связь «Беседы.». Это стих о книге Голубиной16, повесть о Дмитрии Басарге, древнерусские Азбуки, в которых «Беседа.» часто представала в виде парных кругов с вопросами и ответами в них17, иконописные подлинники и сочинения о церковной

1 о архитектуре и утвари типа Никоновской скрижали 1656 года . Ф.И. Буслаев считает, что «Беседа.» влияла на древнерусское образование19, и это сделало ее популярной в народе.

Такой была первая характеристика апокрифической «Беседы.». Затем почти 20 лет «Беседа.» не привлекает внимания ученых. Лишь в 1880 году в «Памятниках древней письменности» появляется статья князя П.П. Вяземского «Характер и значение Беседы как памятника литературного». Вслед за Ф.И. Буслаевым П.П. Вяземский делает акцент на образовательном значении «Беседы.». В частности, он пишет, что «единственная задача подобных сборников — доставлять, народным учителям дешевую, общедоступную эрудицию, а массе — возможность возвысить уровень своего образования без помощи наставника»20.

14 Буслаев Ф.И. Древнерусская народная литература и искусство. СПб., 1861. С. 15—

16.

15 Там же. С. 16.

16 Там же. С. 18.

17 Там же. С. 27.

18 Там же. С. 29.

19 Там же. С. 30.

20 Вяземский П.П. Характер и значение Беседы как памятника литературного // Памятники древней письменности. СПб., 1880. Вып. 1. С. 64.

Беседу.», по мнению П.П. Вяземского, использовали в качестве учебного пособия в школах, придерживающихся старой методики обучения. Вероятно, имеются в виду церковно-приходские и другие духовные учебные заведения.

Автор статьи отмечает, что метод обучения в этих школах был гораздо эффективнее метода «новомодных сельских школ», так как развивал в

01 человеке способность к дальнейшему самообучению . Содержание вопросов и ответов «Беседы.» П.П. Вяземский оценивает как «риторские упражнения для пользования полуграмотных простолюдинов, может быть, даже низших церковных служителей, желавших усвоить себе недоступные вопросы, которые преподавались в богословских и риторских школах»22. Форма диалога, по его мнению, призвана сохранить в памяти отвлеченные мысли и сведения; и применялась эта форма не только в богословии, но и в других

УХ науках, например, в арифметике . В конце статьи П.П. Вяземский помещает 5 списков «Беседы.» из разных рукописей, в том числе из рукописи известного мистификатора А.И. Сулакадзева24.

Через шесть лет, в 1886 году, появляется учебник «История русской словесности», составленный И.Я. Порфирьевым. Здесь собраны еще немногочисленные научные наблюдения об интересующем нас апокрифе, скорее даже дана лишь общая характеристика памятника. О «Беседе.» здесь говорится, что состоит она из вопросов и ответов о разных священных i предметах25; что апокриф этот составлен под влиянием других апокрифов.

Отмечено, что в «Беседе.» имеются чисто русские вопросы, например: «Котораго апостола послал Бог в Российскую землю? Ответ: Андрея

21 Там же. С. 64.

22 Там же. С. 63.

23 Там же. С. 64.

24 Там же. С. 88—123. Опубликованные князем П.П. Вяземским списки «Беседы.» мы привлекаем к нашему исследованию.

25 История русской словесности. Древний период / Сост. И. Порфирьев. Казань, 1886. 4.1. С. 283. I I

Первозваннаго» . Указывается связь «Беседы.» с другими апокрифами, например, «Беседой Иерусалимской» и с духовным стихом о Голубиной книге. О большой популярности «Беседы.» в народе, как отмечается в учебнике, свидетельствуют многочисленные выписки-цитаты из этого памятника на полях в различных древних рукописях. Многие вопросы «Беседы.» помещались также в Азбуках для назидания . Примечательно, что если раньше (даже еще в начале XIX века) апокриф этот был своеобразным учебным пособием в духовных школах, то теперь на этой стадии его изучения «Беседа.» включается в круг произведений, рекомендованных для изучения в высшей школе.

Первые исследователи «Беседы.» внесли, таким образом, большой вклад в изучение апокрифа, определив основной круг его источников, высказав предположение о его происхождении, показав близость «Беседы.» и фольклора, определив характер памятника как произведения, имеющего важное значение в сфере образования и просвещения. Однако почти до исхода XIX века, несмотря на интерес ученых к «Беседе.», не было сделано попыток классифицировать ее списки. Текстологическое изучение этого памятника считалось делом весьма трудоемким по причине большой i вариативности текста.

В 1887 году публикуется магистерская диссертация В.Н. Мочульского «Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге», в которой ученый касается «Беседы.» как главного источника стиха о Голубиной книге28. Это исследование стало первой попыткой текстологической систематизации списков апокрифа. В.Н. Мочульский, имея у себя под рукой лишь 25 списков вопросно-ответных сочинений, делит списки «Беседы.» на три редакции: первичная редакция краткая, вторая редакция полная, третья

26 Там же. С. 284.

27 Там же.

28 Мочульский В.Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. редакция отреченная. Деление на редакции в этой работе весьма условное, так как к первичной редакции исследователь относит памятник, сходный с «Беседой.» лишь по форме, с упоминанием в названии двух участников диалога — Василия Великого и Григория Богослова («Диалог»), содержанием же и объемом резко отличающийся от памятника, называемого «Беседа трех святителей»29. Несмотря на многие недостатки, эта работа внесла большой вклад в изучение истории» текста «Беседы.». Некоторые выводы, сделанные В.Н. Мочульским, не потеряли своей значимости и, в наши дни. В Приложении ученый опубликовал 2 текста: список XVI века «Вопросы Василиевы и Григориевы ответы» как образец 1 редакции, а'также список «Беседы.» XVIII века из рукописи В.И. Григоровича, отнесенный ко< 2 редакции. Кроме того, из этой же рукописи публикуется примыкающий-к «Беседе.» текст апокрифа о Тивериадском море30. Таким образом, В.Н. Мочульский первый поставил проблему текстологического изучения «Беседы.».

В 1889 году профессор А.С.Архангельский в докторской диссертации «Творения, отцов церкви в древнерусской письменности»31 отметил, что многочисленные вопросно-ответные памятники представляют собой «пеструю смесь», они. не поддаются систематизации, так как «трудно найти ариаднину нить, которая помогла бы ориентироваться в этом лабиринте литературных связей, взаимодействий и отношений.»32. Иными словами, ученый отверг возможность традиционного, текстологического изучения

29 Позже Мочульский пересмотрит свое мнение и исключит «Диалог Василия Великого и Григория Богослова» из своего исследования, признав за ним самостоятельность.

30 Там же. С. 235—252.

31 Архангельский A.C. Творения отцов церкви в древнерусской письменности. Извлечения из рукописей и опыты историко-литературных изучений. Казань, 1889. Т. 1— 2. С. 89—203.

32 Там же. С. 89—90.

Беседы.». Исследователь подверг критике труд В.Н. Мочульского, указал на ошибочность и условность выделения редакций «Беседы.», предположил, что «Диалог» и «Беседа.» — это два совершенно разных памятника: первый («Диалог») пришел из византийской литературы и относительно устойчив, второй («Беседа.») — весьма вариативен. И хотя «Диалог» исследователь назвал «первичной Беседой», он все же подчеркнул, что между этими двумя памятниками нет преемственности33. Ученый систематизировал перечень основных влияний на формирование «Беседы.» (это влияние библейское, «апокрифное», экзгетическое, влияние толкований притч и аллегорий, космогонических и эсхатологических сочинений, произведений фольклора) и перечислил некоторые заимствования в поздних списках «Беседы.» XVII—XVIII вв. из древнерусских вопросно-ответных сочинений34. В Приложении к исследованию A.C. Архангельский опубликовал список апокрифа «Устроение» по рукописи XV века из Московского Румянцевского музея, № б35.

Мнения о трудности текстологического изучения «Беседы.» придерживались все исследователи, но некоторые из них все же предпринимали попытки классифицировать разнородный материал. Так, в 1890 году И.Я. Порфирьев издает книгу .«Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях, по рукописям Соловецкой библиотеки». Ученый пишет о невозможности определения места составления «Беседы.» и ее составителя, отмечает, что апокриф не принадлежит трем святителям и выделяет 5 видов текста «Беседы.»36. И.Я. Порфирьев также указывает на ошибочность мнения В.Н. Мочульского о том, что первоначальной редакцией «Беседы.» является «Диалог» из Изборника Святослава

33 Там же. С. 91—101, 189—190.

34 Там же. С. 190—193.

35 Там же. С. 195—203.

36 Порфирьев И.Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях, по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1891. С. 114—116.

1073 года . Многие списки «Беседы.», отмечает исследователь, носят то следы ереси богомилов . И.Я. Порфирьев дополняет список разнообразных источников «Беседы.», указывает на наличие многочисленных выписок из «Беседы.», встречающихся в рукописях, а также, вслед за Ф.И. Буслаевым, говорит о влиянии «Беседы.» на Азбуки и духовные стихи, в частности на стих о Голубиной книге39.

В том же 1890 году были опубликованы работы Н.Ф. Красносельцева, посвященные изучению «Беседы.»: «К вопросу о греческих источниках «Беседы трех? святителей»» и «Еще по вопросу об источниках «Беседы, трех святителей»»40. «Беседу.» Красносельцев называет «популярной! энциклопедией в вопросах и ответах»41. Ученый впервые привлекает к исследованию греческие списки вопросно-ответных текстов;из монастырских библиотек на. Афоне, ставшие источниками «Беседы.»42. Также исследователь указывает на существование: латинских, источников.' —' схожего с «Беседой.» памятника: Joca monachorum43. Н.Ф. Красносельцев считает, что от этого латинского источника «Беседа;.» усвоила игровой; характер, так как многие: вопросы и ответы «Беседы!.» являются ни чем иным, как «плодом остроумия собеседников, забавлявшихся; игрою в

37 Там же. С. 177- -120. . ,

38 Там же. С. 120.

39 Там же. С. 120—127. ■

40 Красносельцев Н. Ф: Y); К вопросу о греческих источниках «Беседы трех святителей» // Записки Императорского Новороссийского университета. Одесса, 1890: Т. 55. С. 421:—463; 2) Еще по; вопросу об источниках «Беседы трех святителей» // Записки Императорского Новороссийского университета. Одесса, 1890. Т. 55. С. 464—476.

41 Красносельцев Н.Ф. К вопросу о греческих источниках. С. 422.

42 Там же. G. 428—442; 453—456; Красносельцев Н.Ф. Еще по вопросу об источниках. С. 464—470; 473-—476.

43 Красносельцев Н. Ф. Еще по вопросу об источниках . G! 471-—472. загадки»44. Красносельцев сопоставляет греческие, латинские и славянские списки вопросно-ответных текстов, показывая их генеалогическое родство, а также доказывает, что «Диалог» не имеет ничего общего с «Беседой.»45. Этот труд стал важной вехой в изучении «Беседы.», так как опубликованные редкие греческие списки расширили представления ученых об истории возникновения текста этого апокрифа. Красносельцев; предполагает, что русская «Беседа^.» в основе своей представляет заимствования из подобных ей вопросно-ответных текстов греческих, латинских и южнославянских46.

В 1891 году интересное мнение по вопросу текстологического изучения «Беседы.» было высказано А.Н. Веселовским в статье «Еще к вопросу о дуалистических космогониях». Ученый рассматривает здесь дуалистические космогонические легенды разных народов и привлекает к их изучению материал из «Беседы.» — вопросы о сотворении мира, о Сатанаиле и другие. А.Н'. Веселовский приводит эти вопросы из разных списков «Беседы.» в параллельных чтениях. По мнению исследователя, текстологическое изучение «Беседы.» возможно, несмотря на высокую степень вариативности памятника47. Обычно' об 'этой работе^ А.Н, Веселовского при изложении истории изучения «Беседы.» не упоминают, хотя здесь ученый предлагает новый метод: подойти к изучению текста аналитическим путем, «сравнивая не тексты, а в них самих ряды повторяющихся в той же последовательности вопросов и ответов». «Повторяемость таких серий, — считает А.Н. Веселовский, — может открыть точки зрения на содержание и распорядок первичного текста или —

44 Там же. С. 472.

45 Красносельцев Н. Ф. К вопросу о греческих источниках. С. 444—451.

46 Там же. С. 427.

47 Веселовский А Н. Разыскания в области русского духовного стиха // СОРЯС. СПб., 1891. Т. 53. Вып. 6. С. 131—136. текстов»48. «Чем на большее количество списков распространено будет подобное изучение, тем точнее выяснятся серии, и соображения, на них основанные, будут прочнее»49.

В 1892 году свою статью «Беседа трех святителей и Joca monachorum» опубликовал И.Н. Жданов. Ученый предложил общий обзор вопросно-ответных памятников, выделенных A.C. Архангельским. Более подробно, по сравнению с Н.Ф. Красносельцевым, И.Н. Жданов рассмотрел параллели между «Беседой.» и латинскими Joca monachorum50. Исследователь предположил, что латинские тексты восходят к греческим образцам51, а также выдвинул свою версию о прототипе «Беседы.» (указал на сходство некоторых глав греческого памятника «Гипомнестикон Иосифа» и «Беседы.»52).

После первой попытки текстологического исследования «Беседы.», предпринятой В.Н. Мочульским, прошло почти пять лет. Благодаря работам целого ряда исследователей стал очевидным факт византийских корней апокрифа, были найдены латинские параллели «Беседы.», определился тематический стержень, апокрифа, позволяющий идентифицировать «Беседу.» в кругу других вопросно-ответных сочинений. Все новые достижения в исследовании текста «Беседы.», были учтены В.Н. Мочульским, и в 1893 году, переосмыслив и доработав свое первое исследование, он, как и обещал ранее, опубликовал труд, подводивший итог текстологического изучения «Беседы.» в XIX веке, — «Следы народной Библии в славянской! и древнерусской письменности». Ученый пересмотрел здесь некоторые старые свои выводы и положения. В новой работе

48 Там же. С. 134.

49 Там же. С. 135.

50 Жданов И.Н. Беседа трех святителей и Joca monachorum // Журнал Министерства народного просвещения. 1892. № 1. С. 166—170.

51 Там же. С. 176—177.

52 Там же. С. 164—165, примечание 1.

Мочульский систематизировал огромное количество материала и пришел к следующим выводам: самым древним вопросно-ответным текстом тематически близким «Беседе.» является «Гипомнестикон Иосифа», греческий памятник IV века. Прототип «Беседы.» возник предположительно в V—VI вв.53. Исследователь выделил 4 стадии развития текста апокрифа: первая стадия отразилась в сохранившихся латинских вопросно-ответных текстах — это еще не озаглавленные вопросы и ответы на библейские, преимущественно ветхозаветные темы. Мочульский располагал девятью списками латинскими и двумя их переделками — провансальской и испанской; по его утверждению, на редакции эти списки не делятся54. Вторая стадия засвидетельствована греческими списками вопросно-ответных текстов XII века, а также некоторыми славянскими и русскими — на этом этапе вопросно-ответные тексты включаются в различные сборники, откуда обогащаются содержанием, приобретают экзегетический характер и становятся толковой Библией для народа. На этой стадии, по предположению Мочульского, появляется название памятника — «Беседа трех святителей»55. Греческие списки вопросно-ответных сочинений, а их 25, ученый разделил на три редакции56. Третья стадия находит отражение начиная с XIII века в южнославянских списках — вопросы и ответы становятся достоянием различных сект и приобретают еретическо-богомильскую окраску. Ученый привлекает 32 славянских списка вопросно-ответных сочинений и делит их

53 Мочульский В.Н. Следы народной Библии. С. 170—171.

54 Там же. С. 11—28.

55 Это предположение не нашло подтверждения до сих пор. Толковые сборники вопросно-ответных текстов действительно существовали в греческой, южнославянской и русской традициях, но текста, в заглавии которого упоминались бы имена трех святителей, в них не встречалось. Как мы писали, самые ранние списки с упоминанием трех святителей датируется XV веком.

56 Там же. С. 29—50; 171. на 7 редакций57. Четвертая стадия приходится на распространение вопросно-ответных текстов и уже самой «Беседы.» на русской территории, где с появлением печатной Библии ослабляется роль текстов толкового характера. «Беседа.» представляет собой сборник различных вопросов, включает в себя притчи и загадки, насыщается фольклорным элементом, становится своеобразной энциклопедией. Ученый располагал 90 списками русской «Беседы.», которые он разделил на 10редакций. Надо сказать, что классификация эта оказалась весьма уязвимой и несовершенной. Несмотря на то, что Мочульский исключил «Диалог» из своей классификации, все же в нее попали некоторые памятники, которые не могут быть идентифицированы как «Беседа.». Так, например, к первой редакции ученый отнес вопросно-ответные сочинения об Адаме, к третьей — «Устроение», к шестой редакции отнесен памятник «Разумник», к седьмой — тексты-дополнения к некоторым спискам «Беседы.» (об Адаме и прочие вопросы). Остальные редакции также оставляют множество вопросов. Например, почему в пятую редакцию попали списки близкие, а порой и идентичные, со списками второй редакции? В.Н. Мочульский указал также, что есть множество списков, которые невозможно подвести ни под какую из этих редакций. Важной i заслугой исследования является то, что впервые ученый представил с о памятник в его конвое (т. е. с учетом окружения «Беседы.» в рукописях) .

В 1894 году А.Н. Веселовский написал рецензию на эту работу В.Н. Мочульского, в которой подверг критике утверждение о первоисточнике «Беседы.»59. А.Н. Веселовский посчитал также неубедительными доводы ученого о том, что латинские Joca monachorum i

57 Там же. С. 51—112; 171—172.

58 Там же. С. 113—170; 172.

59 Веселовский А.Н. Рецензия на исследование В.Н. Мочульского «Следы народной Библии в славянской и древнерусской письменности» // Журнал Министерства народного просвещения. 1894. № 2. С. 416—417. восходят к греческому образцу60, предложил свою методику генеалогического исследования «Беседы.». Русские списки, как производные, А.Н. Веселовский предложил исследовать особо61, он обратил внимание на смешение В.Н. Мочульским терминов «редакция» и «список» и возникшую вследствие этого путаницу в определении редакций «Беседы.» по инципитам62. Рецензент отметил, что в главе, посвященной русским

ЛЯ спискам «Беседы.», не хватает ясности .

Ряд исследований XX века открывают работы все того же В.Н. Мочульского и Р. Нахтигала. В.Н. Мочульский в 1901 году опубликовал в работе «Греческие списки так называемой «Беседы трех святителей» 9 греческих вопросно-ответных текстов типологически близких «Беседе.»64. Текстологическая работа немецкого ученого Р. Нахтигала «Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» (Gespräch dreier Heiligen)» (1901, 1902 гг.) посвящена вопросно-ответным текстам близких «Беседе.» памятников на греческой, латинской и южнославянской почве. Исследователь сделал разбор всех предшествующих работ, посвященных «Беседе.», и пришел к выводу, что нужно более тщательно изучить формальную сторону данного апокрифа65. Особенно строгой критике подверглась методика текстологического анализа, которую использовал В.Н. Мочульский. Нахтигал обратил внимание на предложение А.Н. Веселовского об изучении «Беседы.» особым методом и выдвинул на его основе свою концепцию реконструкции древних памятников.

60 Там же. С. 419.

61 Там же.

62 Там же. С. 420.

63 Там же. С. 422—423.

64 Мочульский В Н. Греческие списки так называемой «Беседы трех святителей». Варшава, 1901. С. 1—35.

65 NachtigalR. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» (Gespräch dreier Heiligen) // Arhiv für slavische Philologie. Berlin, 1901. Bd. 23. S. 61.

Материалом исследования стали различные вопросно-ответные тексты, в которых ранее ученые находили параллели к «Беседе.». В текстах типа «Беседы.», популярных на южнославянской почве, исследователь видит несколько самостоятельных вопросно-ответных сочинений. В своем исследовании Нахтигал сравнил некоторые опубликованные южнославянские списки вопросно-ответных текстов с греческим списком (из работы Н.Ф. Красносельцева)66. Далее ученый проследил историю некоторых вопросов и ответов, которые встречаются в разных памятниках67. Вторая часть работы полностью посвящена проблемам текстологии вопросов и ответов в основном на южнославянском материале. Как и его предшественники, Р. Нахтигал остановился и на проблеме источников

Беседы.» (рассмотрел апокрифы об Адаме, «Слово о небеси и земли», «Разумник», «Исправление о Новом завете», «Слово св. Ефрема» и другие)68. Итогом его исследования стало выделение четырех- самостоятельных вопросно-ответных сочинений в тексте южнославянского памятника типа «Беседы.», а также убеждение в невозможности составления генеалогического древа подобных текстов69. Нахтигал, внимательно изучивший труды своих предшественников о «Беседе.», сразу же отметил, что русские ученые смешивают разные памятники и объединяют их под общим названием «Беседа.». Благодаря этой путанице в науке закрепилось это название даже за текстами, не имеющими отношения к «Беседе.». Сам исследователь называет эти памятники «так называемой Беседой» («Die sogennante «Беседа трех святителей»»). Исследователь уделил немного

66 Ibid. S. 62—67.

67 Ibid. S. 67—95.

68 NachtigalR. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» (Gespräch dreier Heiligen) // Arhiv für slavische Philologie. Berlin, 1902. Bd. 24. S. 321—408.

69 Ibid. S. 407. внимания собственно «Беседе.», известной на русской почве, и настаивал на том, что этот материал требует особого исследования.

В 1903 году В.Н. Мочульский опубликовал резкую рецензию на труд Нахтигала, в которой раскритиковал формальный метод текстологического исследования и поставил под сомнение полученные немецким ученым результаты70. Поскольку Нахтигал умалял значение работы В.Н. Мочульского «Следы народной Библии в славянской и древнерусской письменности», в рецензии автор защищает свой труд от нападок немецкого филолога. Рецензент также подробно разбирает исследование Нахтигала, указывает на ненаучность многих его выводов, отмечает несоразмерность объема работы и полученных незначительных результатов. В заключении В.Н. Мочульский публикует таблицу общих вопросов и ответов из 25 греческих списков вопросно-ответного текста типа «Беседы.» и реконструированные на их основе тексты двух типов: первого, состоящего из 20 вопросов и ответов, и второго, состоящего из 25 вопросов и ответов71. На этой рецензии закончился первый период текстологического изучения «Беседы.». Но это была не последняя дореволюционная работа об этом апокрифе.

В 1906 году появляется работа историко-философского характера «Исторические очерки народного миросозерцания и суеверия», написанная А.П. Щаповым. Ее автор обратил внимание на космогонические вопросы «Беседы.», возникшие под влиянием различных еретических учений. А.П. Щапов отметил, что представление о сотворении человека из 8 элементов было весьма популярно на Руси и живо еще среди современников

70 Мочульский В.Н. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» von R.Nachtigall // Журнал Министерства народного просвещения. 1903. Т. 350. С. 206—230.

71 Там же. С. 222-230. ученого . Историко-философская линия в изучении «Беседы.» будет продолжена на исходе XX века. К этой теме уже в наши дни обратился философ В.В. Мильков.

Таким образом, в период с середины XIX века до начала революции наметилось три направления в изучении «Беседы.»: историко-литературное (Ф.И. Буслаев, П.П. Вяземский, И.Я. Порфирьев, А.Н. Веселовский и другие), историко-философское (Ф.И. Буслаев, И.Я. Порфирьев, А.Н. Веселовский, А.П. Щапов), текстологическое (В.Н. Мочульский, A.C. Архангельский, Н.Ф. Красносельцев, И.Н. Жданов, Р. Нахтигал). В годы революции и начальный советский период исследования «Беседы.» на какой-то момент прекратились.

Три направления в изучении «Беседы.» получили свое развитие и в XX веке. В 1932 году В.Н. Перетц в работе «Студй' над загадками» рассмотрел многие вопросы и ответы «Беседы.» в качестве загадок книжного происхождения, привел к ним множество параллелей и составил к некоторым вопросам и ответам свои комментарии73. Эта работа продолжила историко-литературное направление в изучении «Беседы.». '

В« советское и постсоветское время активно появляются работы о «Беседе.» историко-философского характера. Из советских работ следует назвать книгу А.И. Клибанова «Народная социальная утопия в России» (1977 г.). Автор освещает в ней развитие и распространение в России различных утопических идей. Поскольку эти идеи излагались часто в популярной апокрифической литературе, автор привлекает к исследованию апокрифический материал, в частности «Беседу.». Особое внимание А.И. Клибанов уделяет мотиву борьбы Правды и Кривды74, который

72 Щапов А.П. Исторические очерки народного миросозерцания и суеверия // Щапов А.П. Сочинения: в 3-х т. СПб., 1906. Т. 1. С. 100—102.

73 Перетц В.М. Студи над загадками // Етногра^ичний вюник. Кигв, 1932. Кн. 10. С. 123—204.

74 Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. М., 1977. С. 12. встречается и в других древнерусских памятниках, например, в Палее толковой, апокрифах об Адаме и Еве. Из «Беседы.» мотив борьбы Правды и Кривды попал, по мнению ученого, в устное народное творчество, в частности в стих о книге Голубиной75. В 1993 году В.В. Мильков и JI.H. Смольникова рассмотрели «Беседу.» в ее «идейно-мировоззренческом содержании», в статье использованы основные положения истории текста из работ В.Н. Мочульского . М.А.Васильев в статье 1995 года ««Хоре Жид овин»: древнерусское языческое божество в контексте проблем Khazaro-slavica»» уделяет внимание лишь фрагменту одного списка «Беседы.», где использовано чтение «еллинский старец Перун и Хоре жидовин»77.

Работы, посвященные текстологии «Беседы.», появляются вновь лишь на исходе XX века. В 1981 году А. де Сантос Отеро в справочнике славянских апокрифов помещает раздел, посвященный «Беседе.»78. В этом разделе находится краткая статья об апокрифе, текстологическая классификация, библиография и археографический обзор 120 списков вопросно-ответных текстов. Систематизация списков апокрифа в этом справочнике основана на принципах, разработанных Р. Нахтигалом. Ученый i выделяет 4 вида текстов, типологически близких «Беседе.»: «Вопрошения различна и полезна», вопросы об Адаме («Adamfragen»), морально-экзегетические вопросы, и собственно «Беседу.». В 1985 году Ф. Томсон публикует рецензию на этот справочник, в которой представляет детальный разбор классификации Нахтигала и Сантоса Отеро, выявляет неточности в археографическом обзоре и библиографии, а также высказывает мысль о том,

75 Там же. С. 13—14.

76 Мильков В.В., Смольникова JI.H. Апокрифическая «Беседа трех святителей» в Древней Руси и ее идейно-мировоззренческое содержание // Общественная мысль: исследования и публикации. М., 1993. Вып. 3. С. 149—164.

77 Васильев М.А. «Хоре Жидовин»: древнерусское языческое божество в контексте проблем Khazaro-slavica» // Славяноведение. М., 1995. № 2. С. 12—21.

78 Santos Otero A. de. Die handschriñlische Überlieferung der altslavischen Apokryphen. Bd. 2. Berlin, New-York, 1981. S. 196—222. что русская рукописная традиция «Беседы.» имеет свою эволюцию и свои источники79.

Следующая текстологическая работа была написана в России. В 1994 году была защищена кандидатская диссертация, посвященная^ «Беседе.». Ее автор — Е.А. Бучилина — попыталась продолжить текстологическое изучение списков «Беседы.», начатое В.Н. Мочульским. Материалом для диссертации послужили 3 латинских списка вопросно-ответных текстов, 20 опубликованных греческих списков (исследовательница делит их на три вида — ветхозаветный, новозаветный и смешанный и выделяет 10 основных циклов вопросов и ответов); 105 славяно-русских опубликованных списков и 36 новых (неопубликованных) рукописных списков «Беседы.» из российских - хранилищ. Русские списки исследовательница делит на три вида — близкий к сербскому, смешанный и особый80. В работе представлено интересное наблюдение о возникновении и развитии названий «Беседы.». Исследовательница приводит подробную типологию названий, начиная от греческих списков вопросно-ответных

81 памятников .

Из современных текстологических исследований памятника следует назвать статью 1998 года болгарского слависта А. Милтеновой «Беседа на тримата светители» в южнославянската ръкописна традиция. Бележки върху

82 классификацията на преписите» , а также ее монографию 2004 года «Erotapokriseis. Съчиненията от кратки въпроси и отговори в

79 Thomson F. The Slavonic and East European Review // Apocrypha Slavica П. London, 1985. Vol. 63. № 1. P. 91—96.

80 Бучилина E А. Апокриф «Беседа трех святителей» как памятник средневековой русской литературы. Автореферат дис. Л. канд. филол. наук. М., 1994.

81 Там же. С. 10—11.

82 МилтеноваА. «Беседа на тримата светители» в южнославянската ръкописна традиция. Бележки върху классификацията на преписите // Възрожденският текст. Прочити на литературата и культурата на българското възраждане: в чест на 70-годишнината на проф. Дочо Лесков. София, 1998. С. 336—344. старобългарската литература». А. Милтенова изучала текстологию южнославянских вопросно-ответных памятников. В статье исследовательница приходит к выводу' о важности территориальных исследований для создания наиболее полной картины развития истории текста подобных памятников. Особое внимание она уделяет комментированию тематических блоков вопросов и ответов, в частности, вопросов об Адаме и Еве. Монография представляет собой фундаментальный труд, посвященный вопросно-ответным сочинениям в староболгарской литературе. К исследованию привлекаются греческие, латинские и южнославянские списки вопросно-ответных сочинений. Большое место в работе уделено «Беседе.». А. Милтенова приходит к выводу, что «Беседа.» — не однородный по содержанию памятник, он не имеет единой истории текста в балканских кириллических рукописях. Под традиционным (принятым в науке) названием «Беседа трех святителей», как считает исследовательница, распространены как самостоятельно, так и в виде различных компиляций 12

83 различных памятников . Согласно исследованию Милтеновой, «Беседы.» как таковой в южнославянской традиции не существует, а существуют различные компиляции, которые в науке стало принято называть «Беседой.» благодаря публикациям русских ученых84. Это последнее на сегодняшний"день текстологическое исследование, в котором большое место уделено «Беседе.». Заслуга А. Милтеновой состоит в том, что она попыталась определить место «Беседы.» в кругу подобных ей вопросно-ответных сочинений, а также подробно представила предысторию развития текста апокрифа. Исследовательница обратила внимание, что на русской почве известно большое количество списков «Беседы.», требующих отдельного изучения.

83 Милтенова А. Его1арокпзе1з. Съчиненията от кратки въпроси и отговори в старобългарската литература. София, 2004. С. 343.

84 Там же. С. 347.

В начале XXIвека исследования «Беседы.» продолжаются. Так, одной из новейших работ, в которых анализируется «Беседа.», является докторская диссертация М.В.Рождественской (2004)85. «Беседа.» не является здесь предметом монографического анализа, она привлекается эпизодически в более широком контексте апокрифической литературы для решения • ряда частных вопросов. Кроме того, М.В. Рождественской принадлежат интересные наблюдения о новгородской берестяной грамоте № 10 (XIV век), представляющей собой ободок сосуда, на котором помещена выписка из «Беседы. .»8б.

Мы представили обзор основных работ, посвященных «Беседе.». Несмотря на большое число исследований апокрифа, его изучение далеко от завершения. Еще ни разу не было предпринято специальное исследование, посвященное истории текста «Беседы.» на русской почве; огромное количество русских списков этого памятника не имеет своей,классификации.

Поздние русские списки «Беседы.» (XVIII—XX вв.) вообще-не считались 1 сколько-нибудь ценным материалом, что, разумеется, неправильно. В наши дни — в период активного изучения поздней крестьянской письменности — этот пробел выглядит досадным и неоправданным упущением.

Актуальность нашей работы обусловлена популярностью апокрифа на Руси, о чем свидетельствуют многочисленные сохранившиеся русские списки «Беседы.», а также возросшим интересом к изучению памятников «низовой», демократической, близкой фольклору, русской книжности (таковы, например, новейшие работы А.Л. Топоркова о рукописных

85 Роэюдественская М.В. Библейские апокрифы в литературе и книжности Древней Руси: историко-литературное исследование. Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. СПб., 1994.

86 Роэюдественская М В Новгородская берестяная грамота № 10 — «апокрифическая загадка»? // Берестяные грамоты: 50 лет открытия и изучения. Материалы международной конференции. Великий Новгород, 24—27 сентября 2001 г. Под. ред. В.Л. Янина. М., 2003. С. 310—320. заговорах, А.Н: Власова — о севернорусских агиографических сказаниях, А.В. Пигина — о видениях, А.Б. Ипполитовой — о травниках, и др.87).

Целью данной работы является комплексное — текстологическое и источниковедческое — изучение «Беседы.» в контексте памятников русско-византийской книжности, иконописи и фольклора.

Основными задачами для достижения поставленной цели стали:

• поиск списков «Беседы.» в рукописных собраниях;

• типологическое и текстологическое изучение русских списков «Беседы.»;

• целостный комментарий содержания памятника, анализ жанровых особенностей, анализ кумулятивной формы в «Беседе.»;

• установление книжных и фольклорных источников «Беседы.» и параллелей к ней;

• интерпретация вопросов и ответов с амбивалентной семантикой.

Материалом для данного исследования служат 132 неопубликованных ранее списка вопросно-ответных текстов, которые в науке принято называть «Беседой' трех святителей», из 121 рукописи XV—XX вв. из хранилищ Москвы (РГБ); Санкт-Петербурга (Б АН, ИР ЛИ, РНБ), Петрозаводска (КГКМ, НАРК, музей' «Кижи»), Вологды (Вологодский областной* краеведческий музей), Нижнего Новгорода (Нижегородская областная универсальная научная библиотека), Каргополя (Каргопольский музей), Киева (Национальная библиотека Украины), а также 23 списка (включая 2 списка памятника наиболее близкого «Беседе.»), опубликованные нашими предшественниками.

87 См.: Топорков А Л. Заговоры в русской рукописной традиции XV—XIX вв.: история, символика, поэтика. М., 2005; Русские заговоры из рукописных источников XVII—первой половины XIX в. / Сост., подготовка текстов, статьи и комментарии А.Л.Топоркова. М., 2010; Власов А.Н. Устюжская литература XVI—XVII веков. Историко-литературный аспект. Сыктывкар, 1995; Пигин A.B. Видения потустороннего мира в русской рукописной книжности. СПб., 2006; Ипполитова А.Б. Русские рукописные травники XVII—XVIII веков: исследование фольклора и этноботаники. М., 2008.

В соответствии с поставленными задачами в диссертации выделены две главы, каждая из которых делится, на параграфы, и заключение. Глава 1 посвящена изучению рукописной традиции «Беседы.»; Глава 2 — вопросам поэтики,. источников и интерпретации памятника. Работа включает также Список рукописных источников, Список условных обозначений рукописей и Библиографию. В конце работы помещено Приложение, представляющее ключевые редакции «Беседы.», засвидетельствовавшие разные этапы развития текста апокрифа.

Методологической основой нашей работы являются научные методы, использовавшиеся в трудах по древнерусским апокрифам, средневековой культуре; фольклористике, текстологии древнерусских памятников;, следующих- ученых: А.Н. Веселовского, В.Н. Мочульского, В.Я. Проппа, Д.С.Лихачева, А.Л.Топоркова, А.Г.Боброва, М.В.Рождественской, А.В; Пигина, О.В- Беловой,: А. Милтеновой, М.В. Корогодиной и других.

Научная, новизна исследования состоит в том,, что данная работа написана на рукописном материале и является первой' попыткою; самостоятельного изучения истории текста русских списков «Беседы.». К исследованию; привлекаются рукописные источники, ранее не попадавшие в; поле зрения исследователей. '

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что основные положения и выводы исслёдования могут быть использованы; в лекционных вузовских курсах по истории древнерусской, литературы, соответствующих спецсеминарах и спецкурсах.

Апробация исследования., Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 16 публикациях (из них 3 публикации в журналах, рекомендованных ВАК), а также прозвучали в виде докладов на научных конференциях различного уровня, включая три международных: 1) Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы развития музеев-заповедников», г. Петрозаводск— Кижи, июнь 2006 г.; 2) Всероссийский форум молодых ученых-филологов

Родная речь — Отечеству основа», г. Москва, 18—21 октября 2006 г.; 3) I научная конференция «Краеведческие чтения», г. Петрозаводск, 16 февраля 2007 г.; 4) Региональная научно-практическая конференция «Из истории книжности Древней Руси», г. Великий Новгород, 29—30 мая 2007 г.;. 5) Международная конференция «Рябининские чтения—2007», г. Петрозаводск, 17—21 сентября 2007 г.;.6) Региональная: конференция «Православие. в Карелии», г. Петрозаводск, 16—17 октября 2007 г.; 7) Всероссийская научно-практическая конференция «Редкие книги в фондах современных библиотек, архивов, музеев: к 20-летию отдела редкой книги научной библиотеки Сыктывкарского госуниверситета», г. Сыктывкар, 15—16 мая 2008 г.; 8). Межрегиональный научно-теоретический семинар «Провинциальный текст, культуры в вологодском измерении», г.Вологда, 17—18 июня 2008 г.; 9) Конференция «Ветхий завет в Древней Руси», г. Санкт-Петербург, факультет филологии и искусств СПбГУ, кафедра русского; языка, 20—22' июня: 2008 г.; 10) X научно-практическая конференция «Уездные города России: историко-культурные процессы и современные тенденции»,' г. Каргополь, 16—19 сентября 2008 г.; 11) XII конференция , «История и компьютер»,, г. Москва; 13;—15 декабря 2008 г.; 12) Всероссийская научно-практическая конференция «Кенозерские чтения-—2009»: «Этнокультурный! ландшафт Кенозерья: междисциплинарное исследование: на пересечении естественных и гуманитарных ' наук», Кенозерский национальный парк, 20—24 августа 2009т.; 13) VII Всероссийская научно-практическая- конференция с международным участием «Жизнь, провинции как, феномен духовности»;, г. Нижний Новгород, Нижегородский университет им. Н.И. Лобачевского, 12—14 ноября 2009 г.; 14) Второй всероссийский конгресс фольклористов, г. Москва, 1—6 февраля 2010 г.; 15) Международная конференция «Демонология как семиотическая система. Изображение. Текст. Народная культура», г.Москва, РГГУ, 18—19 июня 2010г.; 16) II Всероссийская научно-практическая конференция «Слово и текст в культурном сознании эпохи», г.Вологда, Вологодский государственный педагогический университет, 21—23 сентября 2010 г.; 17) XII Всероссийская научная конференция «ЯСЭЬ^ОЮ», г. Казань, 13—17 октября 2010 г.; 18) Международная научная конференция «Информационные технологии и письменное наследие (ЕГМапизспр!—10)», г.Уфа, 28—31 октября 2010г.; 19) Научная конференция «"Свое" и "чужое" в культурных традициях Русского Севера: проблемы самоидентификации и сохранения культурного наследия» (Рябининские чтения—2011), г. Петрозаводск, 12—17 сентября 2011 г.

Список научной литературыБабалык, Марина Геннадьевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Источники А) Публикации текста «Беседы трех святителей»

2. Архангельский A.C. К истории южно-славянской и древнерусской апокрифической литературы (два любопытных сборника Софийской народной библиотеки в Болгарии). Описание рукописей и тексты. СПб., 1899. С. 21—22.

3. Беседа трех святителей // МилъковВ.В. Апокрифы Древней Руси. М., 1997. С. 169—177.

4. Беседа трех святителей // Памятники литературы Древней Руси: ХПвек. М., 1980. С. 137—147.

5. Беседа трех святителей // Памятники старинной русской литературы, издаваемые графом Григорием Кушелевым-Безбородко. СПб., 1862. Вып. 3. С. 169—178.

6. Беседа трех святителей // Тихонравов Н.С. Памятники отреченной русской литературы. М., 1863. Т. 2. С. 429—438.

7. Из «Беседы трех святителей» // Библиотека литературы Древней Руси. XI— XII века. СПб., 1999. Т. 3. С. 350—359.

8. Из пергаменного сборника сербского письма начала XIV века, принадлежащего проф. П.С. Сречковичу в Белграде // Мочулъский В.К Следы народной Библии вIславянской и древнерусской письменности. Одесса, 1893. С. 260—269.

9. Из рукописного сборника XVIII века, вывезенного В.И. Григоровичем из Чебоксар и хранящегося при Императорском Новороссийском университете // Мочулъский В.Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. С. 237—252.

10. Мочулъский В.Н. Греческие списки так называемой «Беседы трех святителей». Варшава, 1901. С. 1—35.

11. Перетц В.Н. Отчет об экскурсии семинария русской филологии в С.-Петербурге 13—28 февраля 1911 года. Киев, 1912. С 11"4—144.Б) Публикации других памятников письменности и фольклора

12. Беседы на шестоднев // Творения иже во святых отца нашего Василия Великаго, архиепископа Кесарии Каппадокийския. М., 1845. Ч. 1. (Репринтное издание. М., 1991).

13. Буслаев Ф.И. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861.

14. Видение апостола Павла // Мильков ÄÄ Древнерусские апокрифы. Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. СПб., 1999. G. 528-—558.

15. Вопросы св. Варфоломея // Памятники старинной; русской литературы, издаваемые графом Григорием Кушелевым-Безбородко. СПб., 1862. Вып. 3. С. 109—112.: V

16. Детский гостинец, или 25 загадок,.взятых из древней истории. // Губернский .дом. 1995. № 1. С. 80.

17. Детский поэтический фольклор: антология; СПб., 1997.

18. Детский фольклор Усть-Цильмы / Сост. Т.С. Канева. Сыктывкар, 2006.

19. Дмитрий Ростовский, святитель. Летопись. Синопсис / Репринтное издание. М., 1998. . .'

20. Древнерусская притча / Сост. Н.И; Прокофьев, Л.И. Алехина. М., 1991.20.' Жития святых на русском языке / Сост. Д. Ростовский. Репринтное издание. Киев, 1998. Книга 1. Месяц сентябрь.

21. ЖуринскийА.Н. Загадки народов Востока/Сост. А.В. Козьмин. М., 2007.

22. Загадки // Библиографический! указатель материалов, фольклорного архива;, кафедры русской литературы^ Горьковского < государственного университета. Горький, 1981. Выи. 6. С. 9—49. : ' :

23. Златая цепь: тексты, исследования, комментарии / Сост. М;С. Круговой. М., 2003. '•.•/./■■, .'.'■•■26.' Изборник. М., 1969.

24. Кириллова книга. М., 1644.

25. Книга житий,святых натри месяца, еже есть: март, априллий и май. М., 1835.

26. Колпакова Н: Северная загадка (из записей фольклориста) // Звезда Севера. 1935: № 6. С. 64—70.30/ Мелъников-ПечерскийП.И. Гриша. Из раскольничьего быта II Мелышков-Печерский П.И. Собр. соч.: В 8 т. М., 1976. Т. 1. С. 285—321.

27. Месяца септембрия, въ 14 день, Воздвижение честнаго и животворящаго креста Господня//Пролог: сентябрь—ноябрь. М., 1696.

28. Митрофанова В.В. Русские народные загадки. Л., 1978.33. «Народная Библия»: Восточнославянские этиологические легенды / Сост. и комментарии О.В. Беловой. М., 2004.

29. Народные загадки / Сост. Д. Анкирская, В. Смирнов. Кострома, 1959.

30. Низовцева С.Г. Загадки // Традиционный фольклор Вилегодского района Архангельской области (в записях 1986—1991 гг.), исследования и материалы. Сыктывкар, 1995. С. 145—154.

31. Пандекты Антиоха II Popovski Josif. The Pandects of Antiochus. Slavic Text in1 Transcription // Полата кънигописьная. An Information Bulletin Devoted to the Study of Early Slavic Books. Texts and Literatures. Amsterdam, Jannuary 1989, № 23—24.

32. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым: В 3 т. Петрозаводск, 1991. Т. 3.

33. Повесть о португальском посольстве // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. М., 1988. Книга 1. С. 468-483.

34. Порфиръев И.Я. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1877.

35. Порфиръев И.Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1890.

36. Пословицы. Поговорки. Загадки / Сост. А.Н. Мартынова, В.В. Митрофанова. М., 1997.

37. Пословицы, поговорки, загадки в рукописных сборниках XVIII—XX вв. М., Д., 1961.

38. Православный богослужебный сборник. М., 1991'.

39. Рыбникова М.А. Загадки. M.; JL, 1932.

40. Русская демократическая сатира XVII века / Подгот. текстов В.П. Адриановой-Перетц. М., 1977.

41. Садовников Д. Загадки русского народа: сборник загадок, вопросов, притч и задач. СПб., 1876.47. «Сказание, како сотвори Бог Адама» // Памятники литературы Древней Руси: XII в. М., 1980. С. 148—153.

42. Страсти Христовы. Типография Старопоморского согласия. Без даты (XX в.).

43. Тверские загадки / Сост. JI.B Брадис, В.Г. Шомина. Тверь, 1995.

44. Творогов О.В. Летописец Еллинский и Римский. СПб., 1999. Т. 1.

45. Требник. Издание Сретенского монастыря. 2000.

46. Шайжин Н. Загадки, записанные в Нигижме, Пудожского уезда // Олонецкие губернские ведомости. 1903. № 113. С. 3.1.. Исследования

47. Агеева E А., Тургтов A.A. Апокрифы у старообрядцев // Православная энциклопедия. М., 2001. Т. 3. С. 57.

48. Адрианова-Перетц В.П. Древнерусская литература и фольклор. Л., 1974.

49. Амроян И.Ф. Повтор в структуре фольклорного текста. М., 2005.

50. Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. М., 1957.

51. Архангельский A.C. Творения отцов церкви в древнерусской письменности. Извлечения из рукописей и опыты историко-литературных изучений. Казань, 1889. Т. 1—2.

52. Арциховский A.B., Тихомиров М.Н. Новгородские грамоты на бересте. М., 1953.

53. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи,с мифическими сказаниями других родственных народов. М., 1995. Т. 1.

54. Башлыкова М.Е. Беседа трех святителей // Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 4. С. 687.

55. Белова О.В. Славянский бестиарий: словарь названий и символов. М., 2001.

56. Белова О.В., Петрухин В.Я. Фольклор и книжность: миф и исторические реалии. М., 2008.

57. Белоброва O.A. Кипрский цикл в древнерусской литературе. Л., 1972.

58. Белоусов А. Ф. Последние времена // «Aequinox»: сборник памяти о. Александра Меня. М., 1991. С. 31—32.

59. Бобров А.Г Апокрифическое «Сказание Афродитиана» в литературе и книжности Древней Руси. СПб., 1994.

60. БрюсоваВ.Г. Икона «София Премудрость Божия» новгородского перевода и «Слово о премудрости» // Герменевтика древнерусской литературы. М., 2000. Сб. 10. С. 384—395.

61. БрюсоваВ.Г. София Новгородская — памятник русской воинской славы // Записки / Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. М., 2000: Вып. 51. С. 369—379.

62. Буслаев Ф.И. Древнерусская народная литература и искусство. СПб., 1861.

63. Буслаев Ф.И. О народной поэзии в древнерусской литературе (Речь, произн. в торж. собр. имп. Моск. унив. 12 января 1859 г.) // Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Т. 2. С. 15—31.

64. Буслаев Ф.И. Русская народная поэзия. СПб., 1861. Т. 1.

65. Бучжина Е.А. Апокриф «Беседа трех святителей» как памятник средневековой русской литературы. Автореферат диссертации канд. филол. наук. М., 1994.

66. Васильев М.А. «Хоре Жидовин»: древнерусское языческое божество в контексте проблем Khazaro-slavica// Славяноведение. М., 1995. № 2. С. 12—21.

67. Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха // СОРЯС. СПб., 1891. Т. 53. Вып. 6. С. 105—136.

68. Веселовский А.Н. Рецензия на исследование В.Н. Мочульского «Следы народной Библии в славянской и древнерусской письменности» И Журнал Министерства народного просвещения. 1894. № 2. С. 413—427.

69. Вздорное Г.И. Книгописание и художественное оформление рукописей в московских и подмосковных монастырях до конца первой трети XV в. // ТОДРЛ. Л., 1966. Т. 22. С. 119—143.

70. Вздорное Г.И. Роль славянских монастырских мастерских письма Константинополя и Афона в развитии книгописания и художественного оформления русских рукописей на рубеже XIV—XV вв. // ТОДРЛ. Л., 1968. Т. 23. С. 171—198.

71. Власов А.Н. Устюжская литература XVI—XVII веков. Историко-литературный аспект. Сыктывкар, 1995.

72. Волкова Т. Ф. Древнерусская литература в круге чтения печорских крестьян. Сыктывкар, 2005.

73. Волкова Т.Ф. Иван Степанович Мяндин —- редактор древнерусских повестей (Некоторые итоги изучения литературного наследия печорского книжника) // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 2006. Т. 57. С. 839—890.

74. Воробьева С.В., Пигин A.B., Шилов Н.И. Рукописные заговоры-молитвы из библиотеки заонежских крестьян Корниловых // Отреченное чтение в России XVII—XVIII веков: публикация текстов. М., 2002. С. 233—240.

75. Вяземский-П.П. Характер и значение Беседы как памятника литературного // Памятники древней письменности. СПб., 1880. Вып. 1. С. 63—86; публикация текстов: С. 88—123.

76. Гаврилина С.В. Древнерусская литература и фольклор. Поиски метода // Русский фольклор: материалы и исследования. СПб., 2008. Т. 33. С. 75—87.

77. Голейзовский Н.К. Семантика новгородского тератологического орнамента // Древний Новгород: История. Искусство. Археология. М., 1983. С. 197—249.

78. Грицевская ИМ. Индексы истинных книг. СПб., 2003.

79. Гришунин A.JI. Исследовательские аспекты текстологии. М., 1998.

80. Гукова С.Н. София Премудрость Божия: (к новгородскому изводу) // Новгородский исторический сборник. СПб., 2003. Вып. 9 (19). С. 197—220.

81. ДмитриевМ.В. К проблемам истории русского монашества в XIV—началеXV века (по страницам книги П. Гонно) // Вопросы истории. 1997. № 3. С. 146— 153.

82. Дмитриева Р.П. Светская литература в составе монастырских библиотек XV—XVI вв. (Кирилло-Белозерского, Волоколамского монастырей и Троице-Сергиевой лавры) // ТОДРЛ. Л., 1968. Т. 23. С. 143—170.

83. Еремин И.П. Лекции и статьи по истории древней русской литературы. Л., 1987.

84. Жданов КН. Беседа трех святителей и. Joca monachorum // Журнал Министерства народного просвещения. 1892. № 1. С. 157—194.

85. Журавель ОД. Сюжет о договоре человека с дьяволом в древнерусской литературе. Новосибирск,' 1996.

86. Закон Божий / Сост. протоиерей С. Слободской. Репринтное издание Московского патриархата. Ml, 1987.

87. Иоанн Златоуст в древнерусской и южнославянской письменности XI—XVI веков. Каталог гомилий. СПб., 1998.

88. Ипполитова А.Б. Русские рукописные травники XVII—XVIII веков: исследование фольклора и этноботаники. М., 2008.

89. История русского искусства. М., 1955. Т. 3. С. 668—670.

90. История русской литературы XI—XVII веков / Под общ. ред. Д.С. Лихачева. М., 1985. Изд. 2. С. 40—42.

91. История русской словесности. Древний период / Сост. И. Порфирьев. Казань, 1886. Ч. 1.С. 283—314.

92. Каган М.Д. Повесть о Португальском посольстве // Словарь книжников и книжности Древней Руси: XVII век. СПб., 1998. Ч. 3. С. 170—172.

93. Каган М.Д., Понырко Н.В., Рождественская М.В. Описание сборников XV в. книгописца Ефросина//ТОДРЛ. Л., 1980. Т. 35. С. 12—179.

94. Каган-Тарковская М.Д. «Слово о женах о добрых и о злых» в сборнике Ефросина // Культурное наследие Древней Руси (Истоки. Становление. Традиции). М*., 1976. С. 382—386.

95. Калиновская В.Н. К изучению древнейших русских поучений и слов против пьянства//Древнерусская литература. Источниковедение. Л., 1984. С. 55—74.

96. Калугин В. В. «Кънигы»: Отношение древнерусских писателей к книге // Древнерусская литература: Изображение общества. М., 1991. С. 85—117.

97. Карский Е.Ф. Славянская кирилловская палеография. М., 1979.

98. КаспинаМ.М. Сюжеты об Адаме и Еве в свете исторической поэтики: на материале древней и средневековой еврейской и славянской книжности. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 2001.

99. Келтуяла В.А. История литературы от IX века до половины XIII века // Курс истории русской литературы. СПб., 1913. Ч. 1. Кн. 1.

100. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. М., 1977.

101. Клибанов А.И. Сборник сочинений Ермолая Еразма // ТОДРЛ. М.; Л., 1960. Т. 16. С. 178—207.

102. Климова М.Н. Особая редакция Сказания Иеронима о Иуде предателе 7/. Общественное сознание, книжность, литература периода феодализма. Новосибирск, 1990. С. 123—128.

103. Климова М.Н. Повесть об Андрее Критском // ТОДРЛ. Л., 1988. Т. 41'. СЛ11— 113.

104. Климова М.Н. Повесть об Андрее Критском // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV—XVI вв. Л., 1989. Вып. 2. Ч. 2. С. 211— 214:

105. Климова М.Н. Повесть о папе Григории // ТОДРЛ. Л., 1988. Т. 41. С. 80—83.

106. Климова М.Н. Сказание Иеронима о Иуде предателе // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV—XVI вв. Л., 1989. Вып. 2. Ч. 2. С. 345—347.

107. КобякН. А. Индекс ложных книг, приписываемый митрополитам. Киприану и Зосиме // Русский! феодальный архив XIV—первой трети XVI века. М., 1988. Вып. 4. С. 697—716.

108. КобякН А. Индекс ложных книг и древнерусский читатель // Христианство и церковь в России феодального периода. Новосибирск, 1989. С. 352—363.

109. Кобяк Н.А. Индексы отреченных и запрещенных книг в русской письменности // Древнерусская литература. Источниковедение. JL, 1984. С. 45—54.

110. Кобяк Н.А. Оксфордская редакция индекса ложных книг: археография и тексты // Из фонда редких книг и рукописей научной библиотеки Московского университета. М., 1993. С. 175—187.

111. Кобяк Н.А Чудовская и Оксфордская редакции Индекса ложных книг, приписываемого митрополитам Киприану и Зосиме // Palaeobulgarica (Старобългаристика). 1997. Vol. 21. № 4. С. 88—103.

112. КовтунЛ.С. О литературных источниках Азбуковников (Книжный фонд Московской Руси в представлении словарников этой эпохи)-// ТОДРЛ. СПб., 1997. Т. 50. С. 603—610.

113. Корогодина М.В. Исповедь в России в XIV—XIX веках. Исследования и тексты. СПб., 2006.

114. Красноселъцев Н.Ф. К вопросу о греческих источниках «Беседы трех святителей» // Записки Новороссийского университета. Одесса, 1890. Т. 55. С. 421—463.

115. Красноселъцев Н.Ф. Еще по вопросу об источниках «Беседы трех святителей» // Записки Императорского Новороссийского университета. Одесса, 1890. Т. 55. С. 464—476.

116. Кретов А.А. Сказки с повторениями // Живая старина. 2002. № 1. С. 24—27.

117. Кузнецова B.C. Дуалистические легенды о, сотворении мира в восточнославянской фольклорной традиции. Новосибирск, 1998.

118. Кутковой В. О некоторых особенностях иконографии распятия // Интернет-журнал Сретенского монастыря. Электронный ресурс. — Режим доступа: http://www.pravoslavie.ru/jurnal/999.htm (дата обращения 31.05.2011).

119. Лазутин С.ГПоэтика русского фольклора. М., 1989.

120. Липатов В. Вверх дном: на чем основана природа эротических загадок // Родина. 1993. № 7. С. 104—106.

121. Лихачев Д.С. Исследования по древнерусской литературе. М., 1986.

122. Лихачев Д С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979.

123. Лихачев Д.С. Текстология: на материале русской литературы X—XVII вв. Л., 1983.

124. ЛойтерС.Ы. О жанровой специфике кумулятивной сказки // Проблемы изучения русского устного народного творчества: республиканский сборник. М., 1979. Вып. 6. С. 18—28.

125. Jloümep С.М. Русский детский фольклор и детская мифология: исследования и тексты. Петрозаводск, 2001.

126. Лурье Я.С. Беседа трех святителей // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV—XVI вв. Л., 1988. Вып. 2. Ч. 1. С. 89—93.

127. Малышев В.И. Усть-Цилемские рукописные сборники XVI—XX вв. Сыктывкар, i960.

128. Маханъко М.А. Василий Великий. Иконография // Православная энциклопедия. М., 2004. Т. 17. С. 190—191.

129. Маханъко М.А. Иоанн Златоуст. Иконография // Православная энциклопедия. М., 2010. Т. 24. С. 242—246.

130. Мещерская E.H. Ветхозаветные и новозаветные апокрифы // Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 4. С. 47—48.

131. Мещерский H.A. Источники и состав древней, славяно-русской переводной письменности XI—XV веков. Л., 1978.

132. Мещерский H.A. Следы памятников Кумрана в старославянской и древнерусской литературе (к изучению славянских версий книги Еноха) // ТОДРЛ. М., Л., 1963. Т. 19. С. 131—147.

133. Мильков В.В., Смольникова Л.Н. Апокрифическая «Беседа трех святителей» в< Древней Руси и ее идейно-мировоззренческое содержание // Общественная мысль: исследования и публикации. М., 1993. Вып. 3. С. 149—164.

134. Михельсон Т.Н. Три композиции на тему «Собор трех Святителей» в росписях Ферапонтова монастыря // Древнерусское искусство. Монументальная живопись XI—XVII веков. М., 1980. С. 327.

135. Мочулъский В.Н. Апокрифическое сказание о создании мира // Летопись историко-филологического общества при Императорском Новороссийском университете. Одесса, 1896. № 6. С. 345—364.

136. Мочулъский В.Н. Апокрифический элемент в «Вопросах и ответах св. Афанасия к князю Антиоху» // Записки Императорского Новороссийского университета. Одесса, 1900. Т. 80. С. 1—22.

137. Мочулъский В.Н. Греческие списки так называемой «Беседы трех святителей». Варшава, 1901.

138. Мочулъский В,Н. Историко-литературный анализ стиха о Голубиной книге. Варшава, 1887. С. 3—53.

139. Мочулъский В.Н. Следы народной Библии в славянской и древнерусской письменности. Одесса, 1893.

140. Мочульский В.Н. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» von R. Nachtigall // Журнал Министерства народного просвещения. 1903. Т. 350. С. 206—230.

141. Мудьюгин М., архиепископ. Русская православная церковность: вторая половина XX века. М., 1995.

142. Никитина С.Е. Библейские сюжеты у духоборцев // Живая старина. 2002. № 3. С. 13—14.

143. Никифорова А.Ю. О происхождении праздника Трех Святителей — Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Богослова // Доклады Византийской сессии в МГУ (апрель 1999). М., 2000. С. 81—89.

144. Никифорова А. Ю. К истории почитания Трех Святителей и происхождения их праздника // Кафедра византийской и новогреческой филологии. М., 2000. № 1. С. 81—88.

145. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ. JL, 1984.

146. Петрухин В.Я. Конь, кобыла, лошадь // Славянские древности. Этнолингвистический словарь под общей ред. Н.И.Толстого. М., 1999. Т. 2. С. 590—591.

147. Пигин A.B. Видения потустороннего мира в русской рукописной книжности. СПб., 2006.

148. Пигин A.B. Каргопольские экспедиции Петрозаводского университета // Живая старина. 1997. № 4. С. 43—45.

149. Пигин A.B. Рукописные и старопечатные книги Государственной публичной библиотеки Карелии //ТОДРЛ. СПб., 1993. Т. 48. С. 391—392.

150. Пиккио Р. Древнерусская литература. М., 2002.

151. Пинежская книжно-рукописная традиция XVI—начала XX в.: опыт исследования, источники. СПб., 2003. Т. 1: Савельева Н.В. Очерк истории формирования пинежской книжно-рукописной традиции. Описание рукописных источников.

152. Плюханова М.Б. Сюжеты и символы Московского царства. СПб., 1995.

153. Понырко Н.В., Панченко A.M. Апокрифы о Андрее Первозванном // Словарь книжников и книжности Древней Руси: XI—первая половина XIV вв. Л., 1987. Вып. 1. С. 49—54.

154. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Избранные статьи. М., 1976.

155. Прохоров Г.М. Послание Титу-иерарху Дионисия Ареопагита в славянском переводе и иконография «Премудрость созда себе дом» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 38. С. 7—41.

156. Прохоров Г.М. Страсти Христовы // Словарь книжников и книжности Древней Руси: XVII век. СПб., 1998. Ч. 3. С. 506—508.

157. Пыпин А.Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских // Ученые записки 11-го отделения Императорской Академии наук, СПб., 1958. Вып. 4.

158. Рождественская М.В. Апокрифы в сборнике XVI в. из Стокгольмской Королевской библиотеки (А 797) // ТОДРЛ. СПб., 2004. Т. 55. С. 387—393.

159. Рождественская М.В. Беседа трех святителей (комментарии к тексту) // Памятники литературы Древней Руси: XII в. М., 1980'. С. 649:

160. Рождественская М.В. Библейские апокрифы в литературе и книжности Древней Руси: историко-литературное исследование. Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. СПб., 2004.

161. Рождественская М.В Болгарское издание славянских апокрифов // Русская литература. 1982. № 3.

162. Рождественская М В Из «Беседы трех святителей» (комментарии к. тексту) // Библиотека литературы Древней Руси: XI—XII вв. СПб., 1999. Т. 3. С. 410.

163. Рождественская М.В., Турилов A.A. Апокрифы в славянской и русской письменности // Православная энциклопедия. М., 2001. Т. 3. С. 55—56.

164. Руди,Т.Р. «Малая трилогия» Ермолая Еразма'// ТОДРЛ. СПб., 2010. Т. 61. С. 221—264.

165. Русские заговоры из рукописных источников XVII—первой половины XIX в. / Сост., подготовка текстов, статьи и комментарии А.Л.Топоркова. М., 2010.

166. Русский эротический фольклор. М., 1995.

167. Савельева O.A. Апокрифическая повесть «Страсти Христовы»: некоторые вопросы структуры и поэтики // Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX вв.: Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Петрозаводск, 1994. С. 76—83.

168. СалминаМ.А. Вопросы Варфоломея к Богородице // Словарь книжников и книжности Древней Руси: XI — первая половина XIV вв. Л., 1987. Вып. 1. С. 102—103.

169. СимониП. Памятники старинного русского языка и словесности XV— XVin столетий. Вып. 3: Задонщины по спискам XV—XVII столетий // СОРЯС. Петроград, 1922. Т. 100. № 2. С. 3—16.

170. Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1941.

171. Сперанский М.Н. История древней русской литературы. СПб., 2002.

172. Творогов О.В. Апокриф о Енохе // Словарь книжников и книжности Древней Руси: XI—первая половина XTV вв. Л., 1987. Вып. 1. С. 40—41.

173. Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л, 1975.

174. Творогов О.В. Литература Древней Руси. М., 1981.

175. Титова JI.B. Беседа отца с сыном о женской злобе. Новосибирск, 1987.

176. Тихомиров М.Н. Описание Тихомировского собрания рукописей. М., 1968.

177. Толстой ИИ. Статьи о фольклоре. М.; Л., 1966.

178. Толстой Н.И. Язык и народная культура: очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.

179. Топорков A.JI. Заговоры в русской рукописной традиции XV—XIX вв.: история, символика, поэтика. М., 2005.

180. ТуриловА.А., Чернецов А.В Отреченные верования в русской рукописной традиции // Отреченное чтение в России XVII—XVIII' веков / Отв. ред. А.Л. Топорков, A.A. Турилов. М., 2002. С. 8—72.

181. Федотов Г.П. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). М., 1991.

182. Холдин Ю.И Сквозь пелену пяти веков. М., 2002.

183. Церковно-славянская грамота. СПб., 1998.

184. Шевченко Э.В. Григорий Богослов. Иконография // Православная энциклопедия. М., 2006. Т. 12. С. 709—711.

185. Шумахер НЮ. Апокриф «Беседа трех святителей» в его связи с изобразительным искусством (по списку середины XIX века и экспонатамРадищевского музея) // Филологические этюды. Сб. научных статей молодых ученых. Саратов, 2000. Вып. 3. С. 12—15.

186. Щапов А П. Исторические очерки народного миросозерцания и суеверия // Сочинения: В 3 т. СПб., 1906. Т. 1. С. 46—172.

187. Щепкин В.Н. Русская палеография. М., 1967.

188. Эдикт Константина Великого в пользу христиан // Талъберг НД. История христианской церкви. Киев, 2004. С. 76—79.

189. Э.П.С., ЭП.А. Варфоломей // Православная энциклопедия. М., 2003. Т. 6. С. 706—711.1.I. Справочная литература

190. Антонова В.К, Мнева Н.Е. Каталог древнерусской живописи (Государственной Третьяковской галереи). Опыт историко-художественной классификации. М., 1963. Т. 2.

191. БудовницИ.У. Словарь русской, украинской и белорусской письменности и литературы до XVIII вв. М., 1969.

192. Булгаков С.В. Настольная книга для священно-церковно-служителей. М, изд. Московского патриархата, 1993. Т. 1.

193. Бычков А.Ф. Описание церковно-славянских и русских рукописных сборников Императорской публичной библиотеки. СПб., 1882. Ч. 1.

194. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь / Репринтное издание. М., 1993.

195. Палеографический альбом. Учебный сборник снимков с рукописей русскихдокументов XIII—XVIII вв. / Сост. В.А. Петрова, под ред. С.Н. Валка. Л., 1968.

196. Петров Н. И. Описание рукописей церковно-археологического музея при Киевской духовной академии. Киев, 1875. Вып. 1; 1877. Вып. 2.

197. Путеводитель по композициям стенописи Дионисия 1502 года в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря / Автор-составитель E.H. Шелкова, под ред. Л.В. Нерсесян. М., 2005.

198. Славянские древности: этнолингвистический словарь / Под ред. Н.И. Толстого. М., 1999. Т. 2.

199. Словарь русских иконописцев XI—XVII вв. / Ред.-сост. И.А. Кочетков. М., 2009.1.. Литература на иностранных языках

200. Иванов Й. Богомилските книги и легенди. Репринтное издание. София, 2007.

201. МилтеноваА. Erotapokriseis. Съчиненията от кратки въпроси и отговори в старобългарската литература. София, 2004.

202. Перетц В.М. Студо над загадками // Етнограф1чний вюник. Кшв, 1932. Кн. 10. С. 123—204.

203. NachtigalR. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» (Gespräch dreier Heiligen) // Arhiv ftir slavische Philologie. Berlin,1901. Bd. 23. S. 1—95.

204. Nachtigal R. Ein Beitrag zu den Forschungen über die sogennante «Беседа трех святителей» (Gespräch dreier Heiligen) // Arhiv fur slavische Philologie. Berlin,1902. Bd. 24. S. 321—408.

205. Santos Otero A. de Die handschriftlische Überlieferung der altslavischen Apokryphen. Berlin, New-York, 1981. Bd. 2\ S. 196—222.

206. Thomson F. The Nature of the Reception of Christian Byzantine Culture in Russia in the Tenth to Thirteenth Centuries and its Implications for Russia Culture // Slavica Gandensia. Gent, 1978. № 5. S. 107—139.

207. Thomson F. The Slavonic and East European Review // Apocrypha Slavica I. London, 1980.Vol. 58. № 2. S. 256—268.

208. Thomson F. The Slavonic and East European Review // Apocrypha Slavica П. London, 1985. Vol. 63. № 1. S. 91—96.

209. Veder W. Old Russia's «Intellectual Silence» Reconsidered // Medieval Russian Culture. Vol. 2. Ed. By M. Flier and D. Rowland -California Slavic studies, XIX. Univ. of Calif. Berkeley, Los Angeles, London, 1994.