автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Апокрифы и их влияние на русскую публицистику XV-начала XVII в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Апокрифы и их влияние на русскую публицистику XV-начала XVII в."

Р1Б О*

р ^§^ИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК 7 7 ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

11а и[>анах рукописи

ЕЛИСЕЕВ ГЛЕБ АНАТОЛЬЕВИЧ Апокрифы и их влияние на русскую публицистику ХУ - начала ХУИ ».

07.00.09. - историография, исгпчиикинсдсинс и мегоди исторического исследовании

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

Москва 1994

РаОша выполнена п Центре по изучению и публикации

источников Мнсштуа российской истории РАН

I 1аучпмй руководитель - доктор исторических наук,

профессор С.М.Каштанов.

Официальные оппоненты: - доктор исторических паук

А.Л.Хорошксвич док тор филологических наук А.С.Демин

Вецущее учреждение - Российский государственный гуманитарный

университет

'Защита состоится_______1995 г. и_часов на

);ц с-данин специализированного Ученого совета Д 002.33.02. Института российской истории РАН но ад|)есу: 107 036, Москва, ул. Дм.Ульянова. I1'

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Научного каоинсы Инети г\г1 а российской истории РАН

Автореферат разослан________1995 г.

Ученый секретарь с непшгж шатанного совета кандидат исторических наук

Т.Н.Джаксон

При изучении истории русского нравослания наибольшее значение исследователи уделяли памятникам русской агиографии, а также полемическим сочинениям, в которых авторы касались конкретных моментов внутриполитической жизни русских княжеств или Московс кой Руси. При этом меньшее значение придавалось другим источникам, анализ содержания которых и взаимовлияния друг на друга необходим при изучении религиозных воззрений средневековой Руси, речь идет о чисто богословских сочинениях русских авторов» а также об апокрифах. Апокрифы, хотя и возникли за пределами русских земель, попадая на Русь , не только трансформировались сами под воздействием господствовавших в гот или иной период Гюгослонских идей, но и способствовали выработке нового понимания проблем, возникавших при углубленном изучении древнерусским книжником „священного писания" и „священного предания". Из анокрифческих книг русские богословы черпали важнейшую информацию, часто отсутствовавшую в библейских книгах или творениях отцов церкви. Без подробного анализа взаимодействия апокрифов и русской религиозной литературы невозможно ее полноценное понимание. Такой анализ кажется достаточно актуальным в современных условиях, когда пересматриваются многие из сложившихся ранее научных концепций, в том числе и касающихся роли русской православной церкви в истории и ее наследия.

Конкретные задачи исследования определялись спецификой источниковедческой базы и конкретно-исторического материала. Главной задачей диссертации стала попытка дать общий очерк влияния апокрифической книжности на оригинальную русскую религиозную литературу (прежде всего - публицистику) ХП-ХУНвв., до эпохи „Смуты", после которой начинается кризис русского средневекового самосознания, вызванный тяжелым и неудачным для России столкновением с западной культурой. Из постановки основной задачи логично последовала и постановка задач дополнительных, в сущности лишь конкретизирующих детали главного вопроса: определение реального положения апокрифов в системе древнерусской книжнос ти, а также указание на те богословские и

1

историософские концепции, источником для которых могли нослужи п. апокрифические книги; установление истинного отношения ведущих богословов русского средневековья к апокрифическим книгам; нопьпка, на материале апокрифических текстов, показан, влияние низан ги некого наследия на русскую культуру указанного времени.

11аучная новизна диссертации не только п постановке ее темы, впервые подобным образом истолковьгеающей проблему бытования апокрифов. Новаторство ее заключается и в том, что в данном исследовании прослежен весь путь развития апокрифической литературы с момента ее появления на Руси и до начала ХУН в. В диссертации впервые отмечены существующие взаимодействия между отдельными частями „неканонической литературы", предложена ее классификационная схема. Новой является и проблема возникновения и эволюции единой „священной истории", во многом базировавшейся на апокрифических источниках, и определившей историософские взгляды большинства русских публицистов. Отмечены конкретные апокрифические книги, использовавшиеся русскими богословавами ХУ-ХУП вв. в качестве истинных источников.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что предложенный ав тором путь исследования может быть применен и при изучении других религиозных сочинений, бытовавших в средневековой Руси ( и первую очередь, эсхатологических текстов и памятников христианской агиографии). Наблюдения и выводы диссертанта могут найти применение при написании научных сочинений и учебных пособий в области истории русской культуры, истории русской православной церкви, специальным историческим дисциплинам, а также истории богословия на Руси.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации автором опубликовано и подготовлено к печати несколько статей и тезисов докладов на научных конференциях. Основные положения исследования обсуждались в Институте российской истории (Центр по изучению и публикации источников), а также на чтениях, посвященных памяти А.Л.Станиславского (1991 г.) и В.Б.Кобрина (1992 г.); научной

конференции студентов и молодых ученых по археографии и источниковедению истории России периода феодализма (Свердловск, 1991 г.), Ш-ей Торонецкой международной конференции по культуре средневеконго города (1992 г.). научной конференции, посвященной 380-летию восстановления российской государственности, в г.Екатеринбурге (1993 г.), вторых „Уваровских "пениях" (г.Муром, 1993 г.).

Историография проблемы в целом слишком велика и в диссертации был дан только общий очерк истории исследования апокрифических книг, так как для подробного анализа пришлось бы написать отдельную работу, касающуюся только указанной проблемы. Однако, на фоне значительного числа научных работ, посвященных текстологии и бытования отдельных апокрифических произведений, исследования, в которых синтетически обобщены результаты изучения апокрифов, достаточно редки. Первым, в отношении древнерусских списков апокрифических книг, такую попытку предпринял Н.С.Тихонравов, который указал в своих очерках „Отреченные книги древней России" на проблемы отношения содержания „индексов отречненных книг" к реальному состоянию древнерусской литературы, а также их влияние на распространенность тех или иных апокрифических текстом; взаимоотношения апокрифов апокрифов и Толковой Палеи; воздействие на апокрифы иудейских сказаний и влияние этих сочинений на русские народные произведения (в первую очередь, на духовные с тихи); отношения еретической книжности и апокрифов. 1 Но вопросы эти, в основном, были только поставлены, но не разрешены - отмечено лишь влияние апокрифов на народную литературу и возможные заимствования из иудейских легенд. .

В 1873 г. в России вышла одна из самых крупных обобщающих работ

1 Тихонравов Н.С. Сочинения. М.,1898. Т.1. С.127-245. '

по истории апокрифической литераторы - .Апокрифические сказания ветхозаветных лицах и событиях" И.Я.Порфирьева, где автор подробно 11|х "анализировал как позникли и бытовали иудейские апокрифические сказания, включенные и Талмуд; разобран вопрос об использовании .

апокрифов в еретических сочинениях и сочинениях отцов церкви. ^ В конце своею исследовании И.Я.Порфирьев пришел к вьтоду, что в апокрифах можно увидеть следы древнейших истинных преданий, а сами апокрифические книги на

протяжении веков сохраняли огромное значение как литературные нрошведення.2 И.Я.Порфнрьевым сделаны и важные конкоетные замечания по литературной и исторической эволюции текстов апокрифов о Ацаме. Енохе, Моисее, Давиде и др.З Свои взгляды на бытование апокрифической литературы на Руси И.Я.Порфирьев развил в „Истории рун кои словесности" и в предисловиях к подготовленным им публикациям

ветхозаветных и новозаветных апокрифов.4 но сделано это им было значительно менее подробно и основные выводы лишь подтверждали наПчюдения, изложенные в монографии 1873 года.

В 1895 I . обобщающее исследование „Славянские апокрифические шапгелня" 5издал М.НСнеранский, сумевший в этом сочинении

ЧТорфирьев И.Я. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и собьпиях. Казаш>Л873. С.13-26,80-85,121-125. 2Порфирьев И.Я. Указ.соч. С.309. .

3 Там же. С.55-68, 102,172-179, 247-257, 289-294, 294-305.

^ Порфирьсв И.Я История русской словесности. Казань,1876. 4.1. (' 274 -276.; Он же. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах п собышях но рукописям Соловецкой библиотеки.// СОРЯС. СПб.,1877. I 17 ; Он же. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях но р\конвоям Соловецкой библиотеки.// СОРЯС. СП6.Д890. Т.52.

Сперанский М.Ы. Славянские апокрифические евангелия. М.,1895

4

талантливо сочетать изложение результатов филологического и

источниковедческого изучения текстов с публикацией апокрифов ("Пердаеяангелие Иакова", „Евангелие от Фомы", „ Евангелие от Никодима"). ;

Свай взгля'щш историю и эволюцию апокрифических книг предложил и И.Я.Франко в предисловиях к публикациям украинских списков ацакрвфощ,! но, к сожалению, обобщение это было проделано на достаточно позднем (в хронологическом плане) материале ( ХУ11-Х1Х вв.), а также было разбросано но нескольким томам публикации, что . затрудняет его восприятие как связного исследования. Обзор бытование апокрифической книжности на Руси давали А.Н.Пынин и М.Н.Сперанский.2 Причем здесь же А.Н.Пынин высказал важнейшее предположение о функции апокрифических книг в системе сочинений религиозной литературы, иравда, им не разви тое - он о тметил связующую роль апокрифов, объединение сюжетных линий Ве тхого и Нового Заветов, которое в них происходит. 3 К сожалению, неосуществленным остался самый, пожалуй значительный проект но исследованию и публикации апокрифических книг, замышлявшийся А.И.Яцимирским. План этого исследования был изложен им в предисловии к подготовленному первому тому библиографического перечня всех сохранившихся списков везхозаветных апокрифов.4 Это т библиографический перечень должен был стать только вводной частью для будущего фундаментальной! труда. Но тема была признана не актуальной и исследование не было завершено.

Новое сочинение, в котором была предпринята попытка комплексною

1 Франко 1в. Анокр1фи и легенди з.укра ¿неких рукониав. JIi.niii.l896-1910. Т. 1-5.

2Пынии А.Н. История русской литературы. СПБ.,1902. 4.1. С.422-430; Сперанский М.Н. История древней русской литературы. М., 1914.

3 Пыпин А.Н. Указ. соч. С.429.

4 Яцимирский А.И. Библиографический обзор апокрифов в южнославянской и русской письменности (Списки памятников). Пг.,1921. Вын.1.: Апокрифы ветхозаветные

5

взгляда на апокрифическую литературу - это исследование польского ученот А.Е.Наумова „Апокрифы в системе церковнославянской

литературы", где было предложено не только новое определение термина „апокриф", но и разработано несколько возможных классификаций апокрифических книг но различным признакам ( генетическому, контекстуальному, функциональному и т.д.)Л А.Е.Наумов также убедительно доказал, что апокрифические тексты нельзя рассматривать как произведения, относящиеся исключительно к „народной" литературе, что у церковной литературы единая система образов и единая символика и деление ее на „народную" и „ненародную" только затемняет существо проблемы. Очень важные, хотя и весьма краткие наблюдения о сущности апокрифической литературы на Руси сделал А.И.Клибанов, пытавшийся обнаружить в апокрифах следы нцюработки христианства в духе простонародного восприятия и сумевший определить апокрифические книги, на которые действительно

оказала влияние богомильская ересь.2

Наконец, в самое последнее время, в статьях, посвященных отдельным апокрифам, в „Словаре книжников и книжности Древней Руси" их авторы (О. А.Белоброва, Т.В.Булашша, М.Д.Каган, М.Н.Климова, Я.С.Лурье, О.В.Творогов и др.) обобщили и кратко и июжили основные сведения об этих апокрифических книгах, указали наиболее ранние из сохранившихся рукописных вариантов и привели

подробную библиографию проблемы-^

В завершение можно огметип., что в большинстве обобщающих исследований наблюдается несколько односторонний подход к теме: апокрифы рассматриваются, в основном, только как литературные

1 Naumov А.Е. Apokryfy w systemie literatury cerkiewnoslaviansriey. Wroclaw, 1976.

2 Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России: период феодализма. М.,1977.

3 Словарь книжников и книжности Древней Руси: XI- первая половина Х1У в. Л.,1987. С.40-67, 95-97.; То же: вторая половина XIV-ХУ1 в. Л„ 1989 4.1. С.47-68

литературные произведения. Богословские же и историософские идеи, заключенные в них, влияние апокрифов на другие произведения духовной литературы, если и изучалось, то трактовалось исключительно как проявление „народного" понимания христианс тва, без конкре тною анализа того, как к ним относилось официальное православие. Дополнительный материал для проведения подобной) анализа и возможность для синтетического обобщения представляют данные, приводящиеся в исследованиях и публикациях по идеологической борьбе в средневековой Руси (труды Н.А.Казаковой, Я.С.Лурье, А.А.Зимина и ДР-)-

Основными источниками для исследования послужили как опубликованные тексты из наиболее известных изданий апокрифов, подготовленных А.Н.Пьпшным, Н.С.Тихонравовым, И.Я.Порфирьевым и др., гак и неопубликованные тексты из сборников постоянного и непостоянного состава, находящихся в различных рукописных собраниях Российского государственного архива древних актов, Российского государственного исторического архива, отделов рукописей Российской национальной библиотеки и Российской государственной библиотеки.

Структура исследования. Работа состоит из введения, пяти глав п ■заключения.

Во введении дан обзор Публикаций и исследований апокрифической литературы Руси в целом, объяснена и обоснована употребляющаяся терминология, указаны цели и задачи работы, отмечена ее структура. Глава 1. - Возникновение апокрифической литературы. Глава 2. - Становление апокрифической книжности на Руси (Х1-начало XIII в.). Глава 3. -Окончательное формирование корпуса апокрифических книг па Руси (вторая половина XIII- первая половина ХУ в.). Глава 4. - Апокрифические тексп.1 и идеологическая борьба в русской публицистике конца ХУ - начала ХУ1 в. Глава 5. - Апокрифические тексты и их влияние на ли тературу периода классического средневекового православия (ХУ1- начало ХУН в.). Заключение.

Но введении специально был выделен терминологический раздел, так как и диссертации предложено новое определение „апокрифа". Апокриф - это разновидность нарративного исторического источника, имеющего хорошо выраженный сюжет, повествующего о персонажах или событиях, упомянутых в Ветхом или Новом Заветах, развивающего диахронически и/или синхронически библейский рассказ, анонимного или приписанною библейскому лицу* но не внесенного в канон. Если am жриф приписан не библейскому лицу, а какому-нибудь автору духовных сочинений (чаще всего отцу церкви), то его следует называть псевдоэпиграфом. Апокрифы, бытовавшие в виде отдельных сказаний, можно называть апокрифическими книгами. Апокрифы или их части, иногда включавшиеся в другие сочинения, но не обрабатывавшиеся и неизменившиеся, следует называть апокрифическими текстами. И, наконец, переработанные апокрифы, органично включенные в текст дрннх произведений, ци таты из апокрифических книг или простые упоминания апокрифических лиц или событий будут определены как апокрифические сведения. В тексте диссертации, для удобства определения, весь взаимосвязанный комплекс апокрифических и эсха i олгических текстов условно называется ..неканонической литературой". Из классификационных схем, предложенных А.П.Наумовым, использована „содержательная".

В первой главе кратко изложена история возникновения апокрифической литературы и бытования апокрифов до того, как они были восприняты на Руси. Раннехристианская апокрифическая литература возникла не на пустом месте: в основе ее лежали древнеиудейские предания, закрепленные во 11 в. до н.э. в „ганаим", и традиции эзотерической письменности ближневосточного и персидского язычества. Процесс выделения ряда книг, как книг канонических, из всего корпуса раннехристианской литературы завершился лишь в 5 в. Оставшиеся вне канона книги о жизни библейских персонажей, как запмстовнанные из раннего иудаизма, так и созданные в христианской среде, перешли на положение апокрифов. Большая часть из них стала восприниматься как

„неканоническая литература" и была разрешена дли впецерковного чтения; меньшая, носившая некоторые гностические черты, была уничтожена вместе с откровенными гностическими сочинениями. Несмотря на разнообразные идейные столкновения в византийском богословии и византийской книжности, апокрифические сочинения, либо в виде отдельных книг, либо в составе других произведений, сохраняются на протяжении всей византийской истории. Непосредственно из Византии или через Болгарию, вместе с другими христианскими книгами, апокрифы попадают на Русь, после принят ия православия в X в.

Во второй главе проанализировано состояние апокрифической литературы на Руси, с XI в. до начала кризиса первой половши,I ХШ в Быстрое заимствование византийской религиозно-культурной традиции не способстовало ее критическому восприятии» русскими книжниками. Содержание религиозных произведений не подвергалось анализу или сколь-нибудь значительной богословской критике. В XII в. на Руси, согласно сохранившимся спискам произведений, уже бытовали следующие апокрифы и псевдоэпиграфы: „Поучение о составлении Псалтыри", „Видение Исаии", „Паралиномена Иеремии", „Мучение святых 3 отрок Анания, Азария, Мисаила и пророка Даниила", „Послание Пилата к Тиверию-кесарю", „Слово Иоанна Бог ослова на успение Богородицы", „Мучение святой Феклы", „Поучение святых Петра и Павла", „Хождение Богородицы по мукам", „Свя того отца нашего Евсевия, епископа Александрийского, слово о вшеегиии Иоанна Предтечи в ад" и „Сказание Афродитиана". На основании анализа произведений древнерусской литературы, относящихся к указанному периоду, особенно „Повести временных лет" и „Хожения игумена Даниила", можно определит]., что в это время уже бытовали отдельные апокрифы - „Сказание об Аврааме", „Первоеевангелие Иакова", „Хождение Иоанна Богослова", „Хождение Андрея Первозванного" и псевдоэпиграфы „Слово Афанасия Александрийского о Мельхиседеке", „Слово Иоанна, архиепископа Солунского об успении Богородицы" и сказания о „крестном древе",

приписанные Севериану Гевальскому и Григорию Богослову. К Х1П н. в древнерусской литературе уже сформировался значительный корпус апокрифических и псевдоэпиграфических сочинений, хорошо известняк древнерусским книжникам.

Одновременно из Византии были заимстованы сочинения, никогда не считавшиеся апокрифическими и никогда не вносившиеся в „индекс", но ( одержавшие апокрифические сведения или даже апокрифические тексты. К таким сочинениям относятся „Менологий", трансформировавшийся в „Пролог", хроники Иоанна Малалы, Георгия Амартола и Иоанна Зонары, а также Палея Историческая. Эти произведения сыграли в древнерусской книжности две роли : провоцирующую и санкционирующую. Упоминавшиеся апокрифические подробности заставляли древнерусского читателя разыскивать сами апокрифические книги, из которых подробности были заимствованы, а присутствие таких текстов в сочинениях почти канонических, по своему авторитету, „освящало" подобные поиски, делало это занятие нужным и „душеполезным". От визан тийских авторов древнерусские писатели XI-XII вв. заимствовали свое отношение и к апокрифическим подробностям и 1 жизни библейских персонажей, и к самому тексту апокрифов. Апокрифические сведения можно было изложить неточно, дополнить их \ слышанными местными легендами, а то и просто выдумать самому, как поступил Кирилл Туровский. Текст апокрифа обычно не цитировался, а насказывался, нередко сжимаясь до изложения одного сюжета. Если фадиция изобретения новых подробностей из „священной истории" не прижилась на Руси, то прием сжатою пересказа использовался неоднократно. В XI- начале XIII вв., в процессе заимствования христианской книжности из Визант ии, большая часть существовавших ив. жрифов была включена в древнерусскую литературу не в качестве еретических, а в качестве неканонических сказаний, которые нгнотьзовались в богословских и идеологических спорах как истинные произведения.

1(1

Третья глава повествует о завершении формирования комплекса апокрифических книг на Руси, а также об изменении отношения к подобным сочинениям в ХШ-первой половине ХУ в. В начале XIII в., после падения Византийской империи в 12()4 г. и монголо-татарского нашествия, культурные связи между Византией и Русью ослабли и на древнерусское богословие стала оказывать влияние южнославянская церковная книжность, в то период испытавшая воздействие богомильства - религиозного движения, бывшего идейным наследником гностицизма. С этим южнославянским влиянии и связано появление отдельных списков новозаветных апокрифов, где сказания о библейских героях были истолкованы с учетом богомильских идей социальной справедливости ("Как Христос плугом орал", „Как Пров братом Христа назвал" и др.).

Однако, простое заимствование, в отличие от предшествующей) периода (ХИ-начало XIII в.), натолкпулось на спопротивлепие со стороны части древнерусских книжников. Изменение состава апокрифической литературы п XIV- начале ХУ в. свидетельствует о том, что русские богословы стали видеть основную свою задачу не в развитии каких-либо богословских идей, а в консервации сложившейся православной ли тературной традиции. Предпочтение начинает отдаваться ранее заимстоваванным апокрифам, чьи списки известны еще с XII в.

Начиная с Х1У в., наиболее талантливые русские богословы и иублтдосты являются сторонниками консервативного направления, в наибольшей степени, по юс мнению, соответствующего духу истинного православия. Более того, сами идейные споры на Руси вспыхивают в богословской области, в первую очередь, при попытке подвергнуть ревизии давно сложившиеся традиции. (Так произошло и в единственной сколько-нибудь заметной православной дискуссии Х1У в. - споре о рае мысленном и рае реальном между епископами Василием Каликой и Феодором Добрым).

Самый значительный памятник русского богословия Х1У в. -'Го (копая Пален составлена и форме компиляции отрывков из канонических и

И

апокрифических книг, сопровождавшихся комментарием, а не в виде оригинального богословского сочинения. (Наиболее вероятная дата сос тавления Толковой Палеи - середина Х1У в., и возникновение ее связано со стригольнической ересью, в идеологии которой имелись элементы ан фини гаризма и стремление к упрощению обрядности. Против этого была нанрвлена Палея, в комментариях которой подобные взгляды назывались „жидовстиом" и осуждались безоговрочно). Автор Толковой Палеи, опираясь, прежде всего, на ветхозаветные апокрифы, стремился трактовать собы тия, описанные в Ветхом Завете, отвергая их ' самеютоя тельное богословское и идейное значение в пользу „преобразовательного", когда любые действия ветхозаветных героев преподносились как пророчества о будущих новозаветных событиях. С появлением Толковой Палеи можно уверенно говорить о возникновении на Руси первого отечественного памятника, ясно отразившего богословскую концепцию единой „священной истории".

Основные элементы этой концепции сущестовали уже в трудах о тцов церкви и апокрифических книгах, но полного своего расцвета она достигает именно в средневековой Руси. Толковая Палея была первым опытом в этой области, но здесь уже отразилась схема исторического процесса, ставшая впоследствии характеронй для более поздних богословских сочинений. Согласно этой схеме, во всей истории мира существовало всего три события, повлиявших на судьбу целого человечества. Два из этих событий уже произошли, третье - еще будет. Это, разумеется, создание Вселенной, Первонришествие и Страшный Суд. Первонришествие было важнейшим из трех проявлений божественной воли, оно было центральной точкой всего мирового развития. Все, что было до него, лишь подготавливало почву для этого акта, и значение любых событий мировой истории до Первонришествия определяется тем, насколько они „прообразовали" его. Все, что случилось в мире после Первонришествия, имеет смысл лишь настолько, насколько были выполнены божественные заветы. В концепции был силен и

сотсриологичсский момент - ведь после распятия, во время „сошествия в ад", было спасено и „доновозаветнос" человечество, эти „христиане до христианства", какими были представлены ветхозаве тные герои в палейных и апокрифических текстах.

Делались и пот>ггки упорядочить корпус апокрифической литературы при помощи запретительных мер. Ярче всего этот процесс выразился в составлении в начале ХУ в. новых вариантов „индекса отреченных книг", значительно более сложного и распространенного. Но к середине ХУ в. стало ясно, что путь комментирования и обработки апокрифов гораздо предпочтительней и продуктивней простых запрещений. Тем более, что главная трудность заключалась не в самой апокрифической литературе, а в том, что сведения, почерпнутые из нее могли быть истолкованы как угодно, в том числе и в антиправославпом направлении. Избежать подобных толкований можно было только в рамках единой историко-богословской теории мирового исторического процесса, теории, для которой апокрифические книги одновременно служили источниками и которым здесь же давалось однозначное объяснение.

Согласно сохранившимся спискам апокрифических сочинений, к середине ХУ в. на Руси бытуют уже все известные в славянских вариантах апокрифы, что доказывает, что процесс формирования корпуса апокрифических сочинений в древнерусской литературе к этому времени заканчивается. С начала ХУ в. русские богословы используют апокрифы, попавшие в древнерусскую книжность в Х1-ХП вв. как сочинения несомненно содержащие истинные и заслуживающие доверия сведения по „священной истории". Консервативное направление в русском православии одержало очень важную победу в богословском плане - тексты, по'многом случайно попавшие в древнерусскую книжность, теперь признавались важной и авторитетной частью „священного предания", что отделяло русское православное предание и от' византийской, и от южнославянской религиозных традиций.

13

В четвертой главе охарактеризовано то, как использовали апокрифические книги русские богословы в борьбе с новгородско-московской ересью второй половины ХУ в. Кризис в православии середины ХУ в., связанный с принятием греческой церковью унии 1439 г., падением Константинополя и подъемом еретических движений сопровождался снижением уровня византийского богословия, так, что богословы средневековой Руси уже никак не могли ориентироваться на него и возникла необходимость в упорядочивании собственного „священного предания", основу которого а »ставили бы книги, пользовавшиеся значительным авторитетом именно в древнерусской книжности. К таким сочинениям во второй половине ХУ в. относились и апокрифы.

Следы явного использования сведений из апокрифических книг обнаруживаются в сочинениях самых значительных русских публицистов консервативного направления, живших в указанное время - инока Саввы, архиепископа Геннадия и Иосифа Волоцкого. В „Послании инока Саввы на жидов и еретики", где ересь обличается еще под псевдонимом „жидовства" (как и в Толковой Палее), автор часто ссылается на апокрифы, основное внимание обращая на ветхлзаветные апокрифические тексты, вошедшие в Палею, в первую очередь, на „Заветы 12 патриархов", в которых специально подчеркнуто единство Ветхою и Нового Заветов. К апокрифическим источникам сходной идейной направленности обращается и новгородский архиепископ Геннадий (Гонзов). Среди цитируемых им апокрифов следует обратить внимание на отрывки из пространной редакции,.Книги Еноха", произведения достаточно редкого в средневековой русской книжности. Самое большое число апокрифических сочинений как источников для „Просветителя" и отдельных посланий использовал Иосиф Волоцкий. В его богословских трудах есть ссылки на ветхозаветные апокрифы, как .включенные в Палею ("Сказание об Авврааме", „Слово об Адаме и Еве"), так и бытовавшие отдельно ("Книга Еноха"), а так же на многие новозаветные апокрифы, среди которых

выделяются упоминания апокрифических житий апостолов Андрея, Иоанна Богослова, Фомы. Взгляды архиепископа Геннадия и Иосифа Волоцкого и наибольшей степени отразили стремления консервативной части русского духовенства оградить от любой критики воззрения, сложившиеся в русском православии, а также не допустить пересмотра православного „священного предания". Согласно такой идейной позиции, достоверными признавались все тексты, вошедшие в комплекс книг „священного предания", в том числе и апокрифы. Идея же единой „священной истории" становится главной в историософских эпизодах сочинений Геннадия и Иосифа Волоцкого, и чтобы подтвердить эту идею и доказать ошибочность теорий еретиков, оба православных публициста активно привлекают апокрифы как источники.

Свою роль в упрочении консервативной позиции по отношению к „неканонической литературе" сыграла и критика книг „священного предания" новгородско-московскими еретиками. Сами еретики т-рицали истинность как апокрифов и псевдоэпиграфов, так и творений отцов церкви., и если до нашего времени дошел памятник еретической книжности, оформленный в виде апокрифического сочинения, приписывавшегося апостолу Павлу ("Лаодикейское послание" Федора Курицына), то это свидетельствует не об интересе еретиков к апокрифам, а о той ловкости и изобретательнос ти, с какой они распространяли свои идеи, пользуясь уважением, с которым православные верующие относились к „неканонической литературе".

Но было во второй половине ХУ в. идейное движение, менее мощное, чем консервативное-православное или еретическое, но все-таки довольно заметное. Я.СЛурье назвал его светско-гуманистическим и, как образец сочинений, в которых это направление отразилось, отметил сборники Ефросина, книгописца Кирилло-Белозерского монастыря. Столь своеобразная идейная позиция этого книжника не могла не отразиться и на его отношении к апокрифической литературе, а поэтому в диссертации рассмотрено какие неканонические произведения были включены им в

сборники. Можно отмстить, что Ефросина больше всего интересовали анокрифы, рассказывающие о библейских героях, которые не будучи ни священниками, ни пророками, а оставаясь светскими людьми и даже в чем-то грешниками (как Соломон, который был обвинен в 1И-ей „Книге Царств" в вероотступничестве), тем не менее получили благословление от Бога, при номощи которого они не только достигли собственного спасения, но и возвеличили свой народ и свое государство ("Соломоновы суды", „Житие Моисея"). Заметно любование Ефросина именно светскими (нолководческими и правительственными) талантами библейских героев. Ясно, ч то в плане политических предпочтений, его должен был привлекать сильный светский государь, стремящийся объединить и возвеличить русские земли по сравнению с соседними государствами.

Вместе с тем анокрифы использованы в сборниках Ефросина и для обоснования идей, совпадающих с теми, что выражали сторонники консервативного направления в русском православии. Антииудаистские и антиеретические выпады сочетаются у Ефросина с подчеркиванием роли внеиудейского предания в православной традиции, для чего переписывается „Слово о Мельхиседеке". Занимали Ефросина и проблемы обоснования идеи троичности божества, и здесь он придерживается строго православных воззрений, переписывая из Палеи Хронографической отрывок об Аврааме, однозначно озаглавив его „О Троице". Принимал Ефросин и большинство идей концепции единой „священной истории", что видно из выделения им в переписываемых апокрифических пророчествах библейских персонажей упоминаний о пришествии Христа, об апостолах и Богородице.

В ХУ в. светские взгляда в русской литературе все еще неразрывно связаны с вопросами религиозными и находятся в подчиненном положении к богословским сюжетам, как своего рода „иллюстрации" к ним. Всплеск интереса к светским темам, отмечаемьп"! н это в|)емя и зафиксированный в сборинках Ефросина, был настолько слаб, что окончательно -заглох к началу ХУ1 в. Разница же в отношении к апокрифам у сторонников

светско-гуманистических идей и у консерватров отражалась не в богословской сфере, а в эстетической и политической: первые склонны были интересоваться апокрифами с красочными подробностями и текстами, подчеркивающими роль светских государей в бибилсйских событиях, а вторые выделяли апокрифы, где четко говорилось о единстве „священной истории" и отмечалась роль в ней бибилейских лиц, имевших священнический чин.

О том, что взгляд консерваторов на достоверность апокрифов стал всеобщим для большинства православных верующих во второй половине ХУ в. свидетельствуют составленные в это время Минеи Четии, куда впесены апокрифические и псевдоэпиграфические тексты, а также описания монастырских библиотек, где обнаруживается сходная литература. Последовательное же рассмотрение русских списков апокрифических книг подтверждает, что число списков апокрифов, как ветхозаветных, так и новозаветных, где подчеркнуто единство „священной истории" или изложены отдельные важные моменты концепции единства этой истории (троичность божества, святость икон) на протяжении ХУ п. постоянно растет; количество же сггисков апокрифов, где не упоминалось подобное единство или их содержание входило в противоречие с общепринятой теорией (как в „Видении Исаин"), уменьшается.

В пятой главе описано положение апокрифов в системе древнерусской литературы в ХУ1-начале ХУН в. Русские списки апокрифических книг этого периода указывают на то, что самыми распространенными остаются ветхозаветные и новозаветные апокрифы, подчеркивавшие в своем тексте единство „священной истории", неразрывную духовную связь между Ветхим и Новым Заветом. Сходная тенденция обнаруживается и в тексте Хронографа 1512 г. Автор-составитель Хронографа 1512 г., излагая события „священной истории", пользовался не только каноническими книгами и сочинениями отцов церкви, но и апокрифами, псевдоэпиграфами и сочинениями, соде ржа! I до ми апокрифические

сведения. Среди таких источников можно указать на Палею Хронографическую, „Первоевангелие Иакова", „Сказание Афродитиана", полную редакцию „Евангелия от Никодима", апокрифические сказания Иоанна Богослова и апостола Фомы об успении Богородицы, псевдоэпиграфы: Иоанна Солунского об успении, Григория Богослова о „крестном древе", Епифання Кипрского о жизни Богматери, а также какой-то текст, содержавший пересказ отдельных эпизодов „Псевдо-евангелия от Матфея".

Вс тречаются явные ссылки на апокрифы и в чисто публицистических сочинениях. Филофей в своих сочинениях очень осторожно пользуется апокрифической литературой - в его посланиях есть точные заимствования только из апокрифической „Третьей книги Ездры"., „Видения апостола Павла", а также эсхатологического сказания псевдо-Иплолита об антихристе. В других же случаях он предпочитал заимствовать сведения из сочинений, содержащих апокрифические сведения (в частности, из Палеи Хронографической и „Шестоднева"). Сходные признаки отношения к апокрифам можно обнаружить и в сочинениях Максима Грека.

Максим Грек даже пытался подвергнуть критике отдельные распространенные апокрифические сказания ("О рукописании Адама", „Сказание Афродитиана", сказание псевдо-Аиполинария об Иуде), но, в целом, он продолжал считать апокрифические тексты частью „священного предания", и, даже сравнивая идейную нозицию Максима Грека и взгляды его противников, отразившиеся в „Судных списках Максима Грека и Исака Собаки", нельзя не отметить, что к большинству апокрифов они относились одинаково, считая их истинными сочиненями. Не устраивала же сторонников господствующего консервативного направления в русском православии даже незначительная критика популярных произведений (например, „Сказания Афродитиана") и поэтому мнение Максима Грека не было принято во внимание.

Воззрения же консервативных богословов и публицистов отразилась

в ' '

. 18

книгах Ермолая-Еразма, которые в более поздний период русского средневековья пользовались таким же авторитетом как Палея и сочинения Иосифа Волоцкого. Наблюдения над текстами произведений Ермолая-Еразма (в первую очередь, над текстом „Книги о святой Троице") позволяет определил, из каких источников заимствованы упоминающиеся им апокрифические сведения. Это Палея Толковая, Палея Хронографическая, Палея Историческая, Хронограф русский редакции 1512 г., „Беседа трех святителей". Из отдельных апокрифов и псевдоэпиграфов Ермолай-Еразм использовал „Слово Афанасия Александрийского о Мельхиседеке", „Сказание о нерукотворном образе", содержавшее апокрифическую „Переписку Христа с Авгарем", „Евангелие от Никодима", „Слово Иоанна Богослова о покои Богородицы", „Слово Севсриана Гевальского о древе крестном", „Слово Енифания-мниха о житии Богородицы", .Деяния апостолов Петра и Павла", „Хождение Иоанна Богослова", „Мучение апостола Филиппа". Он стремился в большинстве наиболее известных эпизодов из ветхозаветных апокрифов обнаружить проявление троичности ипостасей божества, что влекло за собой дополнительную христианизацию этих рассказов. Из анализа содержания книг Ермолая-Еразма видно, что он был убежденным сторонником концепции единства „свящешюй истории".

Отмечавшаяся исследователями близость взглядов Ермолая-Еразма и митрополита Макария проявилась и в области богословской, так как Макарий в своих произведениях, развивая идеи национально-религиозной исключительности Руси, также ссылается на апокрифические книги. Но гораздо более важно то, что в „Великие Минеи-Четии" было включено 37 апокрифических и псевдоэпиграфических сочинений, а также 27 текстов, содержащих апокрифические подробности, теперь уже признанных на самом высоком церековном уровне как „душеполезное чтение". Пекле создания ВМЧ можно говорить о возникновении на Руси классического средневекового православия, имеющего свое, общепризнанное „священное предание", определенным образом оформленное и

отличающееся от предания других поместных православных церквей. В состав русского предания вошли и апокрифы, причем предпочтение отдавалось анокрифисческим текстам, подчеркивавшим неразрывную связь между ветхозаветными и новозаветными событиями. Положении апокрифов в системе русской духовной литературы закрепили решения „Стоглавого" собора 1551 г. и соборного суда но делу И.М.Висковагого.

В таком виде (как часть текстов „священного предания" русского православия) апокрифы просуществовали в течение второй половины ХУ1- первой половины ХУ11 вв. Во время реформ Никона они подверглись критике, наряду с другими богословскими сочинениями древней и средневековой Руси, и стали пользоваться влиянием, в основном, среди раскольников. На протяжении же ХУШ-Х1Х вв. шел процесс вырождения апокрифической книжности, когда наиболее распрос траненными становятся искаженные варианты апокрифов -заговоров, не имеющие самостоятельного богословского значения. В_ пятой главе также охарактеризовано влияние апокрифов на творчество Нила Сорского, Нила Тверского, Зиновия Отенского, Федора Карпова, Ивана Пересветова, Сильвестра, А.М.Курбского, Ивана Грозного, инока Корнилия, патриарха Гермогена и их воздействие на сюжеты икон (но иконописным подлинникам).

В заключении кратко подведены итоги исследования, в которых еще раз подчеркнуто положение апокрифов в системе русской духовной книжности, их значительное влияние на русскую публицистику, а также роль в становлении концепции единой „священной истории". Здесь же -отмечена роль апокрифов и псевдоэпиграфов как связующего звена в религиозной литературе между каноническими книгами и произведениями агиографии и творениями отцов церкви.

По теме диссертации подготовлены следующие работы: 1. К вопросу о роли апокрифических текстов в формировании единой концепции христианской истории// 40 лет научному студенческому кружку

источниковедения истории СССР: Сб.статей. М.,1990. / 0.4 и.л /.

2. Апокрифические тексты в средневековой русской историософии // Реализм исторического мышления. Проблемы отечественной ис тории: чтения, посвященные памяти А.Л.Станиславского. М.,1991. /0,1 п.л /.

3. Апокрифические мотивы в сочинениях протопопа Аввакума // Археография и источниковедение истории России периода феодализма: тезисы докладов научной конференции студентов и молодых ученых. Свердловск.1991. /0,1 п.л./.

4. Апокрифические тексты в „Великих Минеях Четях" // Чтения памяти В.Б.Кобрина: „Проблемы отечественной истории и культуры периода феодализма": Тезисы докладов и сообщений. М.,1992.1 0.1 п.л./.

5. Вырождение апокрифической книжности // Российское государство ХУН-начала XX вв.: экономика, политика, культура: тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург,1993. / 0,1 п.л./.

6. Апокрифические книги Древней Руси и творчество Максима Грека //Исследования но источниковедению истории России /до 1917 г./. Сб.статей. М.,1993. / 1 п.л./.

7. Антиеретические православные сочинения конца ХУ - начала ХУ ( вв. и влияние на них древнерусских апокрифических книг. / 1 п..т / /в печати/.

8. Апокрифические тексты: проблемы подлинности и достоверности /0,6 и.л./ /в печати/.

Подписано в печать 1 Я?/"с*.

Заказ £ Х- Тирах экз .

Участок опет«т;пзнсг!. пел иг раита

Института истсптга "о

Москва, ^л.дг-итопя Ульянова, 19.