автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Архетип в его отношении к архаическому мировосприятию и мифомышлению, как онтологическая проблема

Полный текст автореферата диссертации по теме "Архетип в его отношении к архаическому мировосприятию и мифомышлению, как онтологическая проблема"

4846692

На правах рукописи

БАРСЕГОВА АННА ЭДУАРДОВНА

МЕТАФИЗИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ФЕНОМЕНА ЭСТЕТИЧЕСКОГО В ДУХОВНО-АКАДЕМИЧЕСКОМ ТЕИЗМЕ XIX -нач. XX вв.

Специальность 09.00.03 - история философии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Хабаровск 2011

1 9 МАЙ 2011

4846692

Работа выполнена на кафедре философии Дальневосточного федерального университета

Научный руководитель: доктор философских наук,

профессор Сергей Викторович Пишун

Официальные оппоненты: доктор философских наук,

профессор Борис Владимирович Емельянов доктор философских наук, профессор Сергей Анатольевич Нижников

Ведущая организация: Российский университет дружбы

народов, г. Москва ,

Защита состоится 31 мая 2011 года в 10.00 часов на заседании Объединённого диссертационного совета ДМ 218.003.02 при Дальневосточном государственном университете путей сообщения по адресу: 680021, г. Хабаровск, ул. Серышева, д. 47, ауд .2£Щ

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дальневосточного государственного университета путей сообщения. Текст автореферата размещён на официальном сайте ДВГУПС.

Автореферат разослан апреля 2011 г.

Учёный секретарь диссертационного совет профессор

(К^

Т.Х. Невструева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Изучение наследия философского теизма российских православных духовных академий дооктябрьского периода, получившее систематическое развитие в последние два десятилетия, является одним из ведущих направлений историко-философской науки, а также философско-религиоведческих, культурологических и смежных социо-гуманитарных исследований при возрастающем внимании к истокам отечественного духовного бытия.

Интерес к рассматриваемым трудам обоснован. В контексте православных академических школ, положивших начало высшему образованию на Украине и в России, в продолжение трёх веков непрерывной духовно-интеллектуальной преемственности поколений в научной и педагогической работе сформировались традиции национального просвещения европейского масштаба и восточно-христианской глубины.

Как таковая школа сложилась на этапе относительно свободной жизни и деятельности духовных академий по окончании петровско-екатерининской эпохи. Проблемное поле духовно-академической мысли XIX - нач. XX вв. показательно в плане активного и компетентного исследования отечественной и мировой культуры, а вместе с тем, обогащения опыта концептуально-системного сравнения и образования собственного миропонимания, взвешенных диалогических позиций и адекватного категориального аппарата, а также новых научных проектов. Напротив, в результате свёртывания духовного образования и отчуждения от исконной сути русского любомудрия с закрытием оригинальной тематики теизма в целом страдает, очевидно, не только специальное научно-историческое представление, но и непосредственное осознание настоящего, культурное самоопределение, снижается уровень мировоззрения и диалога, обостряются кризисные тенденции. С возобновлением аутентичных культурных традиций сегодня связываются реальные перспективы мирового сообщества, определённая ориентация в проблематике духовного наследия разумеется необходимой нормой и актуальной сверхзадачей в условиях нашего времени.

Открытие уцелевших фондов отечественных православных. духовных академий послужило выходом из патовой ситуации, когда в среде российской интеллигенции всерьёз обсуждалось, имеем ли мы право говорить о русской философии как таковой (возможно, лишь о русских кружках любителей философии отдельных именитых немецких и французских авторов). Материалы православных академических школ, обретавшихся при таких центрах, как Киево-Печерская Лавра и Свято-Троицкая Сергеева Лавра, позволяют существенно дополнить и переоценить представление об отечественной духовно-философской культуре и значение её в контексте европейской интеллектуальной и культурной традиции. Духовно-академическая традиция, примыкающая к православно-христианскому преданию, в XIX в. стала важнейшим средоточием отечественной религиозно-философской учёности при освоении святоотеческого наследия и актуализации его в текущей проблематике российской и европейской мысли. Значительную долю работ составляют переводы творений отцов церкви и других источников с комментариями и солидными экскурсами герменевтического характера по различным аспектам греко-византийской и латинской патристики и схоластики, иудейской и исламской теософии, античной и новоевропейской философии, отечественной проблематики и сопутствующим вопросам науки и искусства. Большая часть этого ценного наследия до сих пор не включена в научный оборот. Имеются и авторские религиозно-философские произведения, научно-исследовательские и публицистические труды российских православных теистов, издававшиеся в то время, в т.ч. и в немецкой, итальянской и французской периодике. Так, кроме прочего, выясняется, что среди видных западноевропейских мыслителей были, в высоком смысле слова, любители русской философии, которую знали по творчеству представителей Московской духовной академии.

Для современного учёного работы философов российской дореволюционной духовной школы знаменательны, прежде всего, не авторским своеобразием, что, впрочем, не отрицается, но строгим методологическим консерватизмом, лишённым крайностей спиритуализма и материализма, панлогизма и агностицизма, метафизического дуализма и тотального монизма или

плюрализма, etc. Особая внутренняя цельность, последовательность, многогранность и открытость настоящей традиции позволяют рассматривать её как неотъемлемую и значимую часть русской религиозной философии и европейского теизма.

Реконструкция проблемного поля отечественной духовно-академической науки в обозначенном контексте составляет приоритетную задачу историко-философской работы, что формируется в активном диапазоне и, безусловно, требует большого труда поколений исследователей. Среди ключевых проводников на уровне общего системного обозрения традиции русского философского теизма показательны монографии по главной онто-лого-гносеологической проблематике учения в сопоставлении с немецкой классикой исследователя И.В. Цвык и аналитика на предмет православной персонологии автора C.B. Пишуна, руководителя целого ряда научных работ, поднимающих, также в сравнительно-аналитическом плане, вопросы онтологии и метафизической психологии, учение о познании, об Абсолюте как Совершенной Личности и «трансцендентальный монизм» лидера московской школы В.Д. Кудрявцева-Платонова и другие.

Метафизическим основаниям феномена эстетического в духовно-академическом наследии до сих пор не отводилось специального исследования. Между тем, в популярных обзорах основных систем русской религиозно-философской мысли XIX - начала XX вв. предмет православных академий высвечен пока что исключительно через эстетическое учение московского представителя о. Павла Флоренского, которого не вполне удачно называют «русским Леонардо». Концептуальное осмысление образа, предпринятое в духовной мысли России на рубеже эпох в таких трудах, как «Иконостас» П.А. Флоренского, а также «Умозрение в красках» E.H. Трубецкого и позднее в «Богословии иконы Православной Церкви» Л.А. Успенского, дало начало современной русской эстетике и иконологии и обретает актуальность в происходящем обращении к отечественным традициям. Поэтому можно полагать, что дальнейшая работа в данном направлении имеет научно-теоретический и культурно-практический смысл.

Степень разработанности темы.

В современной историко-философской науке были исследованы разные аспекты русской духовно-академической философии XIX - нач. XX вв. В частности, ряд авторов обращаются к анализу вклада в мировую и отечественную философию отдельных представителей духовно-академической философии. Так, интерес привлекают работы С.С. Хоружего о П.А. Флоренском, И.В. Цвык, M.JI. Кабановой о В.Д. Кудрявцеве-Платонове, Е.И. Векслер о Ф.Ф. Сидонском, С.Г. Борисовой об арх. Ника-норе (Бровковиче), Б.В. Емельянова, С.А. Нижникова, A.B. До-бина, Д.М. Дремлюгина, В.Н. Замилова о В.И. Несмелове, Ряд историков философии в разные годы опубликовали обобщающие труды по истории православного академического теизма. Здесь можно отметить как эмигрантских авторов (В.В. Зеньков-ский, Н.О. Лосский, Г.В. Флоровский), так и современных исследователей (А.И. Абрамов, Н.К. Гаврюшин, Б.В. Емельянов, А.Ф. Замалеев, И.С. Захара, М.А. Маслин, A.B. Панибратцев, C.B. Пишун, И.В. Цвык, J1.E. Шапошников). Некоторые авторы исследуют сущностные элементы метафизики академического теизма, включая религиозно-философскую онтологию (И.В. Гунькин), гносеологию (Д.В. Леонидов, М.В. Шумейко), метафизическую психологию (Б.В. Емельянов и О.С. Пугачёв, В.Е. Антоненко, В.Ю. Пинчук), религиозно-философскую антропологию и этику (A.A. Гусейнов, Ю.Е. Мазур, Е.А. Овчинникова, C.B. Пишун). Кроме того, интересны диссертационные «компаративистские» работы, в которых православный философский теизм сравнивается с немецким философским идеализмом конца XVIII - начала XIX веков (В.В. Гилёва), а также с европейским теизмом XIX века (В.Е. Луценко) или западным позитивизмом и прагматизмом (Е.Ю. Гаристова).

Вместе с тем, вопрос об интерпретации представителями православной академической метафизики феномена эстетического не нашёл отражения в специальных исследованиях. При этом, речь не идёт о существовании в системе православной теистической метафизики эстетического учения в западноевропейском понимании. Русские философы-теисты вырабатывали в

своих сочинениях особую, окрашенную в конфессиональные тона точку зрения на сам феномен эстетического и это, на наш взгляд, требует специального исследования. Основу этой позиции православных философов из духовных академий составляют выработанные ещё в средневековом русском религиозном искусстве ценности понимания иконы.

Среди православных философов были авторы, в работах которых обнаруживался наибольший, интерес к феномену эстетического. Большое значение здесь имеет творческое наследие М.Д. Муретова, а также П.А. Флоренского, всегда привлекавшее к себе внимание исследователей, в частности, А.Ф. Лосева1, прот. Г.В. Флоровского2, E.H. Трубецкого3, В.В. Зеньковского4, Н.О. Лосского5, С.Н. Булгакова6, H.A. Бердяева7, С.С. Хоруже-го8, а также Д.С.Лихачёва9 и В.В.Бычкова1 .

При изучении наследия духовно-академической школы религиозной философии особое внимание исследователей сосредоточивается на метафизике «трансцендентального монизма» В.Д. Кудрявцева-Платонова, профессора Московской духовной академии по кафедре метафизики. Определённые фило-софско-эстетические мотивы в системотворчестве Кудрявцева-Платонова усматривают ведущие специалисты по истории теизма духовных академий C.B. Пишун11 и И.В. Цвык12.

1 Лосев А.Ф. П. Флоренский в воспоминаниях Алексея Лосева. M., 1990.

2 Флоровский Г.В. Томление духа (о книге о. П. Флоренского «Столп и утверждение истины»)//Путь. 1930. № 20. Февраль.

3 Трубецкой E.H. Свет Фаворский и преображение ума// Вопросы философии.

1989. № 12.

4 Зеньковский В. В. История русской философии. Ч. IV, гл. VI. Метафизика всеединства Л., 1991.

5 Лосский Н.О. История русской философии. Гл. XIV. Отец Павел Флоренский. Пер. с англ. - M.: Советский писатель, 1991.

6 Булгаков С. Н. Священник о. Павел Флоренский// Библиотека «Вехи», 2008.

7 Бердяев H.A. Стилизованное православие (отец Павел Флоренский)// Библиотека «Вехи», 2001.

8 Хоружий С. С. Миросозерцание Флоренского. Томск: Водолей, 1999.

9 Лихачёв Д.С. Слово о П.А. Флоренском// Библиотека «Вехи», 2008.

10 Бычков В.В. Эстетический лик бытия (умозрения Павла Флоренского). М.,

1990.

11 Пишун C.B. Православная персонология и духовно-академическая филосо-

фия XIX века. М.: Прометей, 1996.

Предлагаемое исследование должно восполнить обозначенный пробел, актуализировать те философско-эстетические проблемы, которые ставились и решались православными теистами в продолжение XIX - начала XX веков. Залогом успешной реализации данного проекта является достаточно большой материал по различным аспектам обозначенной проблематики: труды, хранящиеся в архивных фондах духовных академий, а также публикации в православных религиозно-философских журналах и другие издания произведений, многие из которых вводятся в научно-исследовательский оборот впервые.

Объектом диссертационного исследования является религиозно-философское наследие представителей российских православных духовных академий XIX - нач. XX вв.

Предмет исследования - модели теоретического обоснования и интерпретации феномена эстетического в философии русского духовно-академического теизма.

Цель и задачи исследования.

Целью данной кандидатской диссертации является системная реконструкция воззрений духовно-академических мыслителей на феномен эстетического и установление концептуальных оснований интерпретации данного феномена в философии отечественного теизма XIX - начала XX вв.

Исследование имеет следующие задачи:

• определить содержание взглядов философов духовно-академической школы на природу эстетического, а также высветить системные принципы и задачи данного направления отечественного теизма;

• раскрыть характер связи внутри православного метафизического учения элементов эстетического с.философской онтологией и гносеологией, сформулировать общие положения ме-

12 Цвык И. В. Проблема истины в русской духовно-академической философии XIX века// Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2004. №

2. С. 14-30.

тафизических обоснований феномена эстетического в духовно-академической философии;

• выявить концептуальные истоки интерпретации феномена эстетического в философии духовно-академической школы:

а) проследить формирование и развитие эстетической проблематики в религиозно-философской, научной и образовательной традиции отечественных православных академий, а также наметить общие позиции развития данной проблематики в контекстах российской истории, социокультурного и философского бытия; определить значение и место исследуемой проблематики в философском теизме духовных академий;

б) рассмотреть позиции философской эстетики отечественного теизма в широком историко-философском аспекте, а именно, сопоставить данные позиции с воззрениями мыслителей античности, средневековья, эпохи западноевропейского Возрождения, Нового времени, а также периода, современного духовно-академическим авторам, обозначить моменты сходства и различия;

• оценить достижения разработки философе ко-эстетической проблематики отечественными теистами,

• наметить возможные перспективы актуализации полученных результатов в контексте современности; включить в научный оборот ценные архивные материалы трудов представителей российских православных духовных академий.

Методологической основой исследования стал системный научно-философский подход к духовно-академическому наследию. В целом в работе задействовались основные способы текстологического и общефилософского исследования - герменевтический анализ и историко-философская реконструкция. Для анализа эстетических концепций в. различных историко-культурных контекстах использовались сравнительно-исторические методы, что дало возможность определить преемственность в развитии духовно-академической эстетики.

При организации структуры исследования, в качестве исходной, задействована теоретико-методологическая модель З.А. Каменского - «тройная детерминация», а именно, предметная, социально-историческая и историко-философская", что отражена в работах автора13. Актуальность данной системы связана с развитием в подходе к анализу историко-философского процесса логико-теоретической составляющей и разработка соответствующей методологии.

В осмыслении эстетической концепции духовно-академической философии применяется внешняя историческая интерпретация - контекстуальный анализ, с помощью которого выявляются существенные культурно-исторические характеристики данной традиции, анализ теоретических истоков, позволяющий определить концептуальные . основания духовно-академической эстетики, внутренняя интерпретация эстетических воззрений непосредственно по текстам авторов - представителей Духовных академий.

Особое значение имеют специальные методы исследования философско-эстетической мысли, применительно к различным историко-философским контекстам, развитые в трудах А.Ф. Лосева, С.С. Аверинцева и В.В. Бычкова и др. Обозначенные методы позволили представить духовно-академическое фило-софско-эстетическое учение как цельное системное образование в. рамках православных академий России XIX - начала XX веков.

Источниковедческая основа исследования:

1. Произведения духовно-академических авторов XIX - начала XX вв.:

• рукописи из Национального архива Республики Татарстан (г. Казань);

13 См. публикации З.А. Каменского: Вопросы методологии историко-философского исследования // Философские науки. 1970. № 1; О некоторых специальных способах исследования философской школы// Проблемы методологии историко-философского исследования. М., 1974. Вып.1; Методология историко-философского исследования// Методологические проблемы историко-философской науки. Воронеж, 1986.

• печатные публикации, монографии;

• статьи из различных религиозно-философских журналов, хранящиеся в архивах библиотек Москвы, Киева и Санкт-Петербурга;

• труды духовно-академических авторов, находящиеся в доступе по электронной сети.

2. Труды мыслителей античности, средневековья, эпохи Ренессанса, Нового времени, а также отечественных и западноевропейских современников духовно-академических авторов, значимые в контексте рассматриваемой проблематики.

3. Исследования современных авторов по проблематике теоретико-концептуального наследия российских православных Духовных академий дооктябрьского периода.

Научная новизна исследования состоит в том, что в данной диссертационной работе впервые в современной историко-философской науке поставлен вопрос о сущностных чертах духовно-академического понимания природы эстетического. Проводится реконструкция православной интерпретации содержания эстетики, которая признаётся неотъемлемым и значимым компонентом духовно-академической философии. Реализация данного исследовательского замысла соискателем имела следующие результаты:

• по уникальным архивным материалам реконструировано проблемное поле философско-эстетической мысли духовно-академической школы, что определённо дополняет и конкретизирует историко-философское представление об этой традиции в её основаниях и истоках;

• представлен тематический и категориальный комплекс, показаны позиции, специфика, задача репрезентации феномена эстетического в трудах различных представителей духовных академий, выработаны определённые общие положения философской эстетики отечественной духовной школы;

• найденное даёт возможность рассматривать духовно-академическое учение о метафизических основаниях феномена эстетического как сложное цельное концептуально-системное образование и значимый компонент данной традиции.

Положения, выносимые на защиту:

1. Обоснована точка зрения, что религиозно-философская интерпретация феномена эстетического является значимым аспектом русского духовно-академического теизма. Труды представителей духовных академий ХЕК - начала XX вв. содержат тончайшую проработку целого круга вопросов античной, средневековой, ренессансной и позднейшей европейской эстетической мысли, прежде всего, немецкой классики. В качестве определяющего фактора формирования воззрений духовно-академической школы выделяется системный принцип согласования «понятий философских с понятиями христианскими»14, что было развито в московской школе «веры и разума», киевской «философии сердца» и других концептуальних моделях духовно-академического синтеза. Православные теисты из духовних академш стремились актуализировать философский потенциал восточно-христианского наследия в контексте российской и западноевропейской проблематики XVIII - XIX вв., выразить категории православного миропонимания на языке классического философского дискурса.

2. В качестве метафизических оснований феномена эстетического духовно-академические авторы осмысливают категории «соборность», «нераздельное и неслитное» двуединство бытия идеального и материального, духовного и телесного, Божественного и человеческого. Кроме того, сам феномен эстетического в духовно-академической метафизике теснейшим образом связан с религиозно-философской онтологией и гносеологией.

3. Особое внимание в данном контексте уделяется религиозно-философскому осмыслению феномена православной иконы, которая концептуализируется в качестве предельно общей категории восточно-христианской культуры, включающей в себя такие основные представления, как взаимодействие видимого и невидимого, слова и образа, духовного и материального.

4. Духовно-академическое учение о метафизических основаниях феномена эстетического характеризуется вы-

14 Проект устава духовных академий, § 163. Ч. 1. СПб., 1823. С. 55.

сокой системной организованностью, сложным единством нравственно-этического, духовно-опытного и онтолого-гносеоло-гического прочтения эстетического образа. Специфика воззрений представителей данной традиции выражена в таких концептуально-системных принципах, как онтологичность, иконоло-гичность, антропо- и христоцентричность, соборность, «трансцендентальный монизм» (В.Д. Кудрявцев-Платонов), «объективный реализм» (М.Д. Муретов), «конкретная метафизика» (П.А. Флоренский).

Теоретическая и практическая значимость данной работы заключается в том, что направление внимания на малоизученный аспект философской проблематики русской теистической школы XIX - начала XX вв., введение в научный оборот новых материалов, в т.ч. уникальных рукописей из фондов духовных академий, а также обобщающий анализ эстетических воззрений авторов, послужит вкладом в восстановление цельного системного представления об отечественном православно-академическом наследии. Полученные результаты существенны для понимания российской дореволюционной духовной культуры и применимы в соответствующих областях исторического, философского, религиоведческого, культурологического знания и смежных науках. Материалы диссертации могут быть использованы при чтении лекционных курсов, спецкурсов и проведении семинаров по предметам обозначенных дисциплин, а также в более широких сферах культурно-образовательной деятельности.

Апробация работы. Основные вопросы данного диссертационного исследования освещены в восьми статьях, опубликованных в научно-философских сборниках ДВГУ и ДВГТУ, девятая статья опубликована в научно-теоретическом журнале «Религиоведение», включённом в перечень изданий ВАК. Результаты исследования излагались на VII и VIII «Приморских образовательных чтениях памяти святых Кирилла и Мефодия» (март 2007 г., май 2008 г.) и 9Л Annual Association of Pacific Rim University "Leading research for a better future: Pacific Score, Global Impact" (июль 2008).

Структура диссертации состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность исследования, аргументы и перспективы развития данной темы в историко-философском контексте, определяется, степень разработанности проблемы, формулируются цели и задачи, а также методология, научная новизна и практическая значимость работы.

В первой главе «Истоки восприятия феномена эстетического духовно-академической философией» разворачивается сравнительно-аналитическое исследование основных факторов формирования данной проблематики в системе религиозной философии отечественной православной школы. Разработка подхода к определению существа философско-эстетических позиций представителей российских духовных академий XIX -нач. XX вв. имеет целью учесть особенности развития рассматриваемой традиции и реализуется в следующих аспектах.

В первом параграфе «Предметная детерминация» обосновывается статус данного исследования как работы историко-философской.

Определяющий вопрос о соотношении богословия и философии в источниках по теистической эстетике несёт нагрузку сверхзадачи «согласования понятий философских с понятиями христианскими»15, православного философствования в пределах отечественной духовно-академической традиции, существенно раскрывшей философский потенциал отечественной религиозной мысли XIX - нач. XX вв.

Придерживаясь строгого методологического консерватизма, представители духовно-академического теизма, всё же не относили богословие и философию к противоположным позициям, настаивая на возможности диалога между ними.

Сам феномен эстетики православного академического теизма является сложным религиозно-философским образованием. С ним может соотноситься понятие имплицитной, неявной в собственном смысле «эстетики», что во многом объясняет отсутствие исследований по данной теме. Действительно, можно утверждать, что эстетическая проблематика в философии духовных академий дооктябрьской эпохи не выделяется как тако-

15 Проект устава духовных академий, § 163. Ч. 1. СПб., 1823. С. 55.

вая в чистом виде и требует адекватного понимания в широком контексте проблематики православного теизма. Уточним, что термин «эстетика» (и производные) встречается в духовно-академических источниках считанные разы и очевидно чужд дискурсу этой школы.

Первичный подбор материалов по вопросу производился с использованием лексикона классической философской эстетики в таких ключах, как «прекрасное» и «возвышенное», «цельность» и «совершенство», «чувственное ощущение», «созерцание» и «творчество», «искусство» и «образ». Разработка данного категориального поля в трудах представителей духовно-академической школы репрезентируется на основе принципов имплицитной эстетики, заложенных в онтолого-гносеоло-гических и духовно-нравственных аспектах учения.

Метафизические основания феномена эстетического в отечественном православном теизме вырабатывались в проблемном сравнительном соотношении с античными и новоевропейскими пантеистическими и деистическими воззрениями. Вместе с тем, духовно-академические философы формулировали свои подходы в направлении преодоления крайностей как материализма, так и классического идеализма. В решении такой сверхзадачи представители данной школы актуализировали теоретико-концептуальный потенциал восточнохристианской культуры в философском диалоге с учениями западноевропейской метафизики, развили определённые положения «имплицитной эстетики» в традиции системного синтеза.

Высокая смысловая дифференцированность и внутренняя структурная сложность делает воззрения представителей духовных академий предельно узко-традиционными, непопулярными в российских интеллектуальных кругах XIX - начала XX вв., но значимыми в проблемном поле западной философии.

В то же время, в духовно-академическом эстетическом сознании имелось определённое сходство с религиозно-философскими принципами «соборности», выработанными славянофилами (в отличие от «всеединства» отечественных софио-логов как своего рода пантеистической доктрины), а также с концептами византийской школы «иконопочитания», сформировавшейся в традициях святоотеческого учения об образе.

В данном контексте изучение коцептуальных обоснований феномена эстетического в наследии отечественного духовно-академического теизма XIX - нач. XX вв. определяется как значимая область историко-философского исследования.

Во втором параграфе «Социально-историческая детерминация» представлены историко-культурные аспекты формирования школы духовно-академической философии в контексте постановки и решения проблематики религиозно-философской эстетики.

Актуальность данной проблематики в философии духовных академий и, шире, в отечественной религиозной мысли на рубеже XIX - XX веков, проявляется в связи с концептуальным осмыслением православной иконы.

Преодоление глубокого мировоззренческого кризиса, вызванного профанацией духовных ценностей и разрывом традиционных связей, восстановление цельности сознания, целостного миропонимания, восприятие святоотеческого наследия, актуализация православной мысли в текущей проблематике отечественного и европейского дискурса - ведущие мотивы культурной деятельности в России XIX - нач..XX вв.

В третьем параграфе «Детерминация по традиции» выявляются истоки воззрений представителей духовно-академической школы на' феномен эстетического в контексте наследия мировой философско-эстетической мысли.

В первом пункте «Русский духовно-академический теизм и интерпретация эстетического в истории античной философии» показано восприятие проблематики эллинистической эпохи в отечественной традиции русского философского теизма. Значительным аспектом проблематики школы является, прежде всего, философия Платона, которая не выходит из поля внимания авторов. Однако православные философы в ряде моментов очевидно расходились с платонизмом, в частности, возражая против платоновской идеи «тотального синтеза».

Во втором пункте «Духовно-академический теизм в России и восприятие феномена эстетического в греко-византийской патристике» выявляются теоретико-концептуальные основы православного теистического учения об образе, которые были выработаны в традициях византийской

иконологии (в трудах Иоанна Дамаскина, Максима Исповедника и др.). Раскрывается основная проблематика и ключевые понятия, необходимые для понимания феномена эстетического в данной традиции.

В третьем пункте «Русский православный теизм и понимание природы эстетического в средневековой философской схоластике» сопоставляется традиция духовно-академических воззрений и религиозной эстетики средневекового католицизма, в частности, на примере творческого наследия Фомы Аквинского. Показано различие между томизмом как источником парадигмы сущности и философско-эстетическими позициями отечественного теизма, восходящими к традиции синергийного синтеза греко-византийской патристики.

В четвёртом пункте «Православный теизм в России и интерпретация эстетического в философии Ренессанса и Нового времени» рассматривается проблематика образа в духовно-академической традиции в соотношении с эстетикой Ренессанса, в частности, в контексте определения эстетической ценности православной иконы. Соискатель приводит интересные замечания и разработки полемического плана, представленные в «конкретной метафизике православной иконы» П.А. Флоренского, а также в концептуальных схемах М.Д. Муретова и представителей Казанской духовной академии.

Метафизика европейской философии Нового времени и классическая эсксплицитная эстетика также представляли существенный (в основном, полемический) интерес для православных теистов. В частности, представители духовно-академической философии вели постоянную «заочную» полемику с европейским деизмом XVII - XVIII вв.

В пятом пункте «Взгляд православных теистов на природу эстетического и философский критицизм И.Канта» разбирается сходство и различие духовно-академической традиции с критической философией кенигсбергского профессора. Представители отечественной теистической школы признавали «Критики» Канта поворотным пунктом западноевропейской интеллектуальной культуры, с которым необходимо должен считаться каждый философ.

В то же время, отношение отечественных теистов к наследию Канта определяется как двойственное. С одной стороны, они ценили вклад представителей немецкой классического идеализма в развитие философской мысли, с другой стороны, находили многие их выводы поспешными и необоснованными. Эстетико-философские позиции русских православных философов исходили из неприятия кантовского отрицания метафизики, отвергали эстетический субъективизм кенигсбергского мыслителя.

Во второй главе «Обоснование духовного измерения эстетических феноменов в духовно-академической философии XIX - нач. XX вв.» разбирается содержание эстетических воззрений в трудах представителей духовно-академической философии.

В первом параграфе «Религиозно-философская интерпретация феномена эстетического в Московской духовной академии» выявляется концептуальный вклад московской теистической школы в развитие духовно-академического фило-софско-эстетического синтеза. В данном контексте отмечается главным образом творческое наследие М.Д. Муретова в связи учениями В.Д. Кудрявцева-Платонова и П.А. Флоренского. Кудрявцев-Платонов оказал влияние в плане логической стройности и точности формулировок концептуальных воззрений на феномен эстетического в данной традиции. К П.А. Флоренскому Муретов был близок по существу своих эстетических позиций. Анализ проблематики религиозно-философской эстетики, разбор особенностей образа и иконы были ведущими в их исследованиях.

Значение рассматриваемой проблематики в духовно-академическом теизме определяется, прежде всего, в связи с проблематикой православной иконы. Осмысление православной иконы в конкретной метафизике «Иконостаса» Павла Флоренского послужило основанием для репрезентации религиозно-философского понимания самого концепта «православная икона» как предельной онтологической, этической, гносеологической и эстетической категории.

Формирование эстетических воззрений в философии православных академий разворачивается в таких аспектах ико-

нологической проблематики, как «неслитное и нераздельное» антиномичное двуединство духовной и материальной реальности, «соборность» миросозерцания. Данные концепты разрабатываются духовно-академическими авторами в сопоставлении с деистическими и пантеистическими парадигмами. В работах Муретова деистическое учение разумеется в двух позициях по отношению к образу - строгий запрет (что автор находит «разрушением»16) либо нейтральность, - напротив, в сфере влияния пантеизма образ имеет большое позитивное значение, однако неканонический («творческий» метод, по мнению исследователя, не улавливает «Истины и Жизни»17). Православный мыслитель доказывает отсутствие оснований собственно эстетического в представленных направлениях. У Флоренского данный вопрос развивается в философско-эстетической концепции «сотворчества» человека с Богом.

В русле развития философского обоснования феномена эстетического в православно-теистическом учении М.Д. Муре-тов поднимает в своих трудах большие культурные пласты, сопоставляет различные традиции, высказывает свои воззрения на основе личностного диалогического подхода. Герменевтические методы классической немецкой школы исследователь характеризует как «анатомический нож»18 и пр., связывая их применение с реализацией философских принципов деизма («теории Первотолчка»), что детерминирует метафизический дуализм, разделение духовной и материальной реальности. С другой стороны, подход французской школы, который Муретов называет «художественно-реалистическим», по мнению автора, оставляет от интерпретируемого текста определённое «живоподобие», однако не в состоянии передать его подлинную действительность. Истоки данного метода православный философ относит к пантеистическому монизму - концепции тотального тождества Абсолюта, сущностного «слияния».

16 Муретов М.Д. Учение о Логосе у Филона Александрийского и Иоанна Богослова // Прибавления к Творениям св. Отцов. 1881 г. № 28.

17 Муретов М.Д. Эрнст Ренан и его «Жизнь Иисуса». I. Характеристика // Богословский вестник. 1892. Т.З. № 12. С.391 -410.

18 Муретов М.Д. Экзегеты - филологи и Шлейермахер // Богословский вестник. 1892. Т. 3. № 8. С. 141.

Анализируя разнообразные варианты пантеистических и деистических воззрений, реализованные в истории философии, а также попытки соединить их в «целое», Муретов формирует вывод, что подобные пути «слияния» и «разделения», «единства» и «борьбы» одинаково являются разрушительными, а не системообразующими, и не составляют, по мнению православного философа, ни действительных первопринципов, ни искомого «целого». Исходя из этого, автор дистанцируется от данных методов как спекулятивных механистических схем. В рамках своего подхода Муретов актуализирует православно-теистические принципы «соборности», «неслитного и нераздельного» события, подвергая данные положения системно-эстетическому осмыслению.

Таким образом, разработка метафизических оснований феномена эстетического в московской школе теизма представляется значимым фактором формирования духовно-академической философии.

Второй параграф «Религиозно-философское обоснование существа прекрасного в Санкт-Петербургской духовной академии» посвящен системному анализу философско-эстетических трудов B.C. Серебренникова и Д.П. Миртова, взаимосвязанных между собой проблемно и тематически. В работах этих авторов была поставлена важнейшая для духовно-академического учения проблема цельности, осмысливались эстетические категории гносеологического плана: «чувственное ощущение», «созерцание», «творчество», онтологического и этического. «Цельность сознания» авторы связывали с «духовным единством личности». На таких принципах Серебренников и Миртов развивали концептуальное обоснование феномена эстетического в русле системного синтеза религиозного, философского и научного знания.

В третьем параграфе «Киевская философско-теистическая школа в контексте решения проблемы духовного измерения эстетического» обосновывается значимость в рассматриваемом аспекте духовно-академической традиции таких концепций, как «философия сердца» П.Д. Юркевича, а также воззрений Г.В. Малеванского, Д.И. Богдашевского, выработанных преимущественно в связи с исследованиями по истории

античной философии. Формирование метафизических оснований феномена эстетического в учении киевской школы разворачивается на принципах православно-теистического синтеза «ума» и «сердца», как концептуального ядра духовной жизни человека. В качестве существенного вклада киевских представителей отмечается то, что данные авторы задействовали в своих трудах основной комплекс классических категорий, актуализируя в контексте философии отечественного теизма духовное, нравственно-аскетическое измерение единства познавательного, эстетического и бытийного.

В четвёртом параграфе «Философские исследования в Казанской духовной академии: религиозно-философское восприятие феномена эстетического» разрабатывается подход к данной проблематике казанских представителей отечественного теизма, сформировавшийся на базе широких исследований историко-культурного характера. Работая с архивным материалом, соискатель нашёл четырнадцать источников - научных работ академистов, связанных с интерпретацией феномена эстетического в философии данной школы, отмечая в качестве основных труды А. Альбанова, И. Гиляровского и Н. Овчинникова.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются полученные результаты.

Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в следующих публикациях:

В изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной

комиссией:

1. Барсегова А.Э. Эстетическая проблематика в трудах профессора Московской духовной академии М.Д. Муретова // Религиоведение. 2010. № 2. С. 127- 134.

В других изданиях:

2. Барсегова А.Э. Модель «миропонимания» Павла Флоренского // Материалы конференции «VII Приморские образовательные чтения памяти святых Кирилла и Мефодия». Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2007. С. 47-49.

3. Барсегов Э.В., Барсегова А.Э. Философские аспекты понимания духовной телесности в пластическом моделировании человеческого тела // Труды Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 143. Отв. ред. Л.Н. Алек-сейко. Владивосток: Изд-во «Уссури», 2006. С. 190-192.

4. Барсегов Э.В., Барсегова А.Э. Философско-антропо-логические основания пластического моделирования человеческого тела в скульптурной пластике. 1. Исторические предпосылки теории моделирования в античной философии // Труды Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 143. Отв. ред. Л.Н. Алексейко. Владивосток: Изд-во «Уссури», 2006. С. 167-173.

5. Барсегов Э.В., Барсегова А.Э. Философско-антропо-логические основания пластического моделирования человеческого тела в скульптурной пластике. 2. Исторические предпосылки теории моделирования в философии средневековья // Труды Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 143. Отв. ред. Л.Н. Алексейко. Владивосток: Изд-во «Уссури», 2006. С. 174-176.

6. Барсегов Э.В., Барсегова А.Э. Философско-антропо-логические основания пластического моделирования человече-

ского тела в скульптурной пластике. 3. Исторические предпосылки и современный дискурс философской теории моделирования // Труды Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 143. Отв. ред. JI.H. Алексейко. Владивосток: Изд-во «Уссури», 2006. С. 177-189.

7. Барсегов Э.В., Барсегова А.Э. Модель «пространствопо-нимания» Павла Флоренского в прямой перспективе и обратной // Русская религиозная философия в историческом, теоретическом и социальном измерениях. Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2007. С. 127-134.

8. Барсегова А.Э. Православная теистическая философия Духовных академий России XIX - нач. XX вв. и метафизика пантеизма и деизма Западной Европы // Материалы конференции «VIII Приморские образовательные чтения памяти святых Кирилла и Мефодия». Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2009. С.51-53.

9. Barsegova А.Е. The Orthodox Theistic philosophy // Proceedings of the Association of Pacific Rim University Doctoral Conference of Far Eastern State University, Vladivostok, 2008.

р

о

Барсегова Анна Эдуардовна

Метафизические основания феномена эстетического в духовно-академическом теизме XIX - нач. XX вв.

Специальность 09.00.03 - история философии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Подписано в печать 25.04.2011 г. Формат 60х84Хб • Бумага офсетная. Печ. л. 3,75. Тираж 150 экз. Заказ 256. Издательство УГПИ. 692500, г. Уссурийск, ул. Некрасова, 25.

Отпечатано типографией Уссурийского государственного педагогического института. 692500, г. Уссурийск, ул. Некрасова, 25.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Пятков, Никита Аркадьевич

Введение

Глава 1. Универсальность архетипического мировосприятия и мифомышления как онтологическая проблема

Глава 2. Поиск архетипического основания в архаической мифологии охотника, земледельца и кочевника

Глава 3. Проблема выявления архетипического основания архаического мировосприятия и мифомышления

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Пятков, Никита Аркадьевич

Актуальность исследования.

Несмотря-на то, что понятие «архетип», трактуемое как глубинное основание психики современного человека, широко используется в философии! психоанализа, однозначного понимания места роли и значения этого феномена в архаике, где, по мнению К.Г. Юнга, и кроются истоки • его формирования, на сегодняшний' день нет. Определение места, роли и значения формирующегося феномена архетипа в архаике, дает нам возможность переосмысления глубинных оснований психики современного человека на сегодняшний день, т.к. в полноценном осмыслении любого феномена необходимо понимания истоков его формирования.

Интерес к изучению архаической мифологии возникает в XVIII веке и актуален до сих пор. Этнографы, мифологи, культурологи, антропологи, философы, обращающиеся к изучению архаики, пытаются определить «основание», архаической мифологии, однако общего понимания, так, и не достигнуто.

Исследование архетипа как основания архаического мировосприятия' и мифомышления дает новые возможности для осмысления феномена неомифа, его актуальности не только в традиционных, но и в современных обществах. Кроме того, рассмотрение архетипа как глубинной основы родового единства человечества в архаике, дополняет результаты современных исследований, наработанных в области решения проблемы основания диалога культур в современном мире.

Состояние разработки проблемы. На сегодняшний день исследования, актуальные для нашей работы, существуют в совершенно различных областях научного знания.

Среди зарубежных мифологов мы можем выделить М. Элиаде, в чьих работах ставится проблема выявления архетипического базиса мифологических сюжетов. Работы Дж. Кэмпбелла, Р. Грейвса, посвященные выявлению и анализу ключевых мифологических образов и сюжетов повсеместно присутствующих в мифологиях и искусстве народов архаики и древности. Отечественная мифология представлена такими исследователями как Е.С. Котляр, В.Б. Иорданский, в чьих трудах анализировались ключевые мифологические образы традиционных народов Африки. Также интерес представляют работы А.К. Байбурина, посвященные анализу мифологического образа пути на материале обрядовых практик, исследования Б.Л. Рифтина, посвященные образам китайских первопредков. Стоит упомянуть труды Е.В. Ивановой, А. С. Фаминцына, А.Н.

Афанасьева. Исследования последнего посвящены реконструкции славянских мифов на материалах фольклора и обрядовой жизни.

В философии наиболее значимыми для данного исследования являются работы К.Г. Юнга, в которых ставится проблема выявления архетипов, как древнейших праформ человеческого мышления. Немаловажное значение имеют труды Г. Лейбница, М. Хайдеггера, Н. Гартмана, К. Хюбнера, ставящие вопрос о понимании основания» с онтологической точки зрения. Работы Э. Кассирера, Г. Спенсера,-посвященные анализу специфики сознания архаического человека. А также исследования отечественных авторов: А.Ф. Лосева, раскрывающего в своих работах проблему становления и взаимосвязи сознания- и языка. Я. Голосовкера анализирующего логики мифологического мышления и его концепцию смыслообраза, Э.*М. Яншиной, Ю.М. Бородая, И.С. Вдовина. Труды А.Ф. Еремеева, посвященные вопросам происхождения искусства как выражения мировосприятия архаического коллектива. Работы C.B. Ольховиковой, адресующие нас к проблеме поиска и определения инварианта в мифологии.

Анализ феномена архетипа относительно архаического мировосприятия и мифомышления невозможен без обращения к работам антропологов. Наиболее интересными для нас являются работы Ф. Кликса, в которых ставится проблема становления мышления, на основе практического взаимодействия человека с природной средой, труды Дж. Фрезера, посвященные анализу представлений древних народов о сакральной и профанной реальности, исследования» П. Радина, содержащие материал по мифологическому образу трикстера. Работы И.А. Морозова, И.С. Слепцовой, исследования A.B. Головнева, предоставляющие богатый полевой материал по мифологии, обрядам и быту северных кочевников-оленеводов.

Использовались нами и работы исследователей, содержащие богатый этнографический материал: Э. Тэйлора, работы П. Вирца, представляющие мифологию новогвинейских племен маринд-аним, исследования мифологии и системы родства у туземных племен Австралии супругами P.M. и К.Х. Берндт, работы Г. Невермана. В отечественной этнографии: В.М. Кулемзина, Е.А. Алексеенко, работы H.H. Велецкой и Д.К. Зеленина, посвященные быту, обрядам и мифологии славянских народов.

В области археологии и истории мы обратились к работам С.Н. Леонтьева, Н.С. Бледновой, Я.А. Шер, работы A.A. Столяра, предоставляющие археологический материал по изобразительному искусству и культуре неолита, Б.А. Рыбакова, Э.Л. Львовой, исследования А.Н. Сагалаева и М.С. Усмановой, посвященные тюркоязычным народам Южной Сибири: алтайцам, хакасам, тувинцам, шорцам и тофаларам, И.В. Октябрьской, Д.С. Раевского, Ф. Петрова, исследовавшего кочевые культуры южного Урала.

Проблемное поле архаической; мифологии также исследовалось в ¿работах таких культурологов, как М.И. Стеблина-Каменского, изучавшего пространственно-временные представления скандинавов и особенности их языкового строя- Д.В; Герасимова, С.К. Лащёнко, А.Ф. Некрыловощ раскрывающей особенности мифологического мироотношения на основе народного кукольного театра, В.Н. Топорова; Семиотический подход представлен трудами Ю.М. Лотмана, поднимающего проблему особенностей символического пространства дописьменных культур;

Обзор степени разработанности проблемы будет неполным, если« мы не обратимся к исследованиям в области этнологии. Значимыми для данной диссертации являются работы К. Леви-Строса, посвященные выявлению структурного основания мифологической картины мира традиционных народов, А. Леруа-Гурана, исследовавшего специфику пространственного освоения архаических охотников, и земледельцев,., также работы A.A. Попова и J1.B. Хомич.

Социологический: подход в работе представлен концепцией Э. Дюркгейма, ставящий проблему основания коллективной жизни и мировосприятия архаического человека.

Из выше представленного обзора становится очевидным, что различные аспекты архаики, как определенного этапа становления духовной жизни человека и социума, исследовались представителями различных сфер научного знания. Отметим, что большинство представленных мыслителей объектом своего исследования избирали поиск основания архаической мифологии и мифомышления. Сама же проблема основания активно разрабатывалась философами, как онтологическая проблема. Вместе с тем, явных исследований, в которых бы феномен основания архаического мировосприятия и мифомышления решался бы посредством онтологического подхода, нет. Исходя из темы нашего исследования, а также анализа разработки проблемы мы считаем возможным, представить решение поставленной в диссертации цели именно посредством онтологического подхода.

Цель и задачи исследования. Целью нашего исследования является выявление онтологического смысла феномена «архетип» и обоснование его места и роли для понимания особенности архаического мировосприятия и мифомышления. Данная цель обусловила задачи исследования:

• Рассмотреть опыт, накопленный к нашему времени современной наукой в поиске оснований архаического мифомышления.

• Обосновать необходимость и значимость онтологического подхода к пониманию архаики, как особой стадии в становлении и развитии родовой жизнилюдей.

• Определить, исходя из идеи единства человеческого рода, типовые образцы, архаической мифологии' охотника, земледельца и кочевника-скотовода, и обосновать истоки межтипового сходства и различий алгоритма их формирования и функционирования, представленного в виде архетипической модели, котораяпроявляется с учетом типовой и видовой специфики.

• Конкретизировать основные типы архаического мировосприятия и проанализировать в контекстах межтипового сравнения и внутритиповых ориентаций их архетипическое основание, формирующееся под влиянием пространственных условий повседневности.

• Рассмотреть образы культурного героя и трикстера как персонификацию временного аспекта условий формирования архетипа.

• Выявить онтологический смысл и назначение феномена «архетип» для понимания специфики архаического мифомышления.

Научная новизна исследования.

1. Проанализированы на материале мифологических сюжетов внутритиповые ориентации архаического мифологического мировосприятия и мифомышления, что позволило выявить специфические особенности алгоритма как механизма проявления основания.

2. Раскрыт феномен архаического архетипа как инструмента, который позволяет на коллективном уровне достраивать символические образы воспринимаемого мира в целостное единство для каждого члена общества.

3. Дано научное понятие архаического архетипа, как алгоритма, который позволяет все многообразие мифологических сюжетов и образов свести к трем архетипическим сюжетам, организующим наличествующее бытие архаического коллектива: рождение и смерть космическая, рождение и смерть временная и архетипический сюжет Пути.

4. Выявлено то, что основанием мировосприятия на протяжении всего исторического этапа архаики выступает архетип, который проявлялся феноменологически, как алгоритм организации процесса мировосприятия и определял его интенциональность.

5. Раскрыта специфика ключевых мифологических образов культурного героя и трикстера, которые отражают процесс становления архетипического основания.

6. Раскрыто архетипическое основание мифомышления, проявляющееся как инструмент, благодаря которому формировалось целостное смысловое символическое пространство образа мира, впоследствии мифологической картины мира и осуществлялся предзаданный основанием процесс осмысления новых явлений и объектов.

7. Впервые архетипическое основание рассматривается нами с онтологической точки зрения как бытийственное основание наличествующего сущего архаического человека, дающее возможность рассматривать многообразие материальных и духовных аспектов жизни архаического человека с точки зрения целостного единства.

Методология исследования. Теоретической и методологической основой диссертации, помимо вышеперечисленных теорий в области философии мифа, являются работы Г. Лейбница, М. Хайдеггера, Н. Гартмана, К. Хюбнера, Р. Барта.

В данной диссертации будут использованы четыре метода, каждый из которых последовательно решает конкретные задачи.

Ретроспективный метод используется нами для того, чтобы, сопоставить современные и архаические мифологии.

Типологический метод. Воспользовавшись им, мы из гетерогенного содержания архаических культур вычленяем следующие три типа мировосприятия: тип мировосприятия охотника, тип мировосприятия земледельца и тип мировосприятия кочевника. Для каждого из них далее мы выявляем типовой образец, концентрирующий в себе основополагающие мифосюжеты.

Сравнительно-исторический метод. Посредством него мы осуществляем как внутритиповые (сюжетные), так и межтиповое сопоставления архаических картин мира.

Принципиальное значение для работы имеет герменевтический метод. Использование в нашей работе данного метода отчасти определяется тем, что часть материала, который мы будем анализировать, представляет собой мифологические тексты. Кроме того, применение герменевтического метода позволяет нам воссоединить в единую систему представлений рассмотренные и осмысленные феномены архаического мифологического мировосприятия.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы для обновления вузовских курсов по философии и мифологии. Материалы диссертации были использованы автором в университетском специальном курсе «Специфика архаического мифологического мировосприятия».

Заключение научной работыдиссертация на тему "Архетип в его отношении к архаическому мировосприятию и мифомышлению, как онтологическая проблема"

Заключение

Проделанная работа позволяет прийти к следующим выводам:

Проанализировав многообразие научных концепций, посвященных, различным; аспектам жизни человеческого рода в. эпоху архаики, мы. пришли, к осознанию необходимости поиска основания;, которое бы позволяло рассматривать достижения научной'мысли относительно данной^ сферы, целостно. Опыт научных исследований-». позволяет нам обратиться к онтологии, в> рамках которой- категория' "основание" занимает ключевое место. Именно» онтологически выявленное основание является условием рассмотрения всего многообразия проявлений наличествующего сущего в их причинно-следственной целостности. Также, базируясь на опыте новой, онтологии, мы принимаем во внимание не только материальный аспект, но и ту связь, которая существует между ним и духовным аспектом. Искомое нами основание в равной степени должно обеспечивать наличествующее сущее человека, как реальность материально-духовную.

Специфика архетипа, который не был дан человеку от рождения и формировался в процессе практической жизнедеятельности, объективно выявляется в контексте дописьменных культур архаики как. первоначального этапа, существования рода человеческого.

Исходя из анализа мифологических текстов и обрядовых практик, произведенного на основании типологического и герменевтического методов, мы приходим к следующему заключению. Относительно каждого типа организации жизни человека в архаике архетип можно выявить феноменологическим путем. Феномен архетипа - это инструмент, который позволяет на коллективном уровне достраивать символические образы воспринимаемого мира в целостное единство для каждого члена общества. Осмысляя архетип с научной точки зрения мы пришли к следующей формулировке. Понятие архетипа - это алгоритм, который позволяет все многообразие мифологических сюжетов и образов свести к трем архетипическим сюжетам, организующим наличествующее бытие архаического коллектива: рождение и смерть космическая, рождение и смерть временная и архетипический сюжет Пути.

Архетип, лежащий в основе мировосприятия архаического человека, представляет собой исходный тип связей, отношений, устоявшийся между объектами окружающего мира, и коллективом на основании их взаимодействия. Усвоенный коллективной памятью он передается в хозяйственных календарях, мифах, бытовых практиках и обрядах на коллективном уровне и как основание, и как смысл, значимый для организации чувственного мировосприятия, задает его интенциональность и адресует воспринятую информацию к себе самому.

В архаике человеком воспринимался не сам объект или явление, его суть,, а взаимодействие с этим объектом, и в этом взаимодействии воспроизводится, сам. архетип. Особенностью его реализации как основания архаического мировосприятия является то, что сам архетип реализуется как алгоритм, т.е. он осуществляется каждый* раз относительно восприятия любой ситуации. Взаимодействие с повседневной реальностью охотника, это процесс, который ориентируется архетипом на непосредственное воспроизведение прошлого в настоящем. А у земледельца и кочевого скотовода интенциональность данного процесса ориентируется на соотношение опыта прошлого с предвосхищаемым будущим.

Образы культурного героя и трикстера не столько отражают сам архетип, сколько временные условия, влияющие на процесс его становления в истории. Они указывают на то, что исходный тип взаимодействия человека с миром складывался стихийно и постоянно развивался, изменяясь вследствие новых открытий, новых знаний об окружающем мире, но развивался не рационально, а стихийно, непосредственно. Более того культурный герой и трикстер, выступая сквозными образами относительно всей архаической мифологии, отражают не только формирование, но и преемственность, обуславливающую возможность восприятия архаики как эпохи становления душевного и духовно-исторического слоев сущего в контексте последовательности этапов и целостности.

Архетип выступает основанием для любого смыслообраза, равно как и для практического действия, взаимосвязанного с ним. Однако, каждый из смыслообразов, присутствуя в жизни человека как частица мифологической картины мира, в отдельности лишь отсылает к архетипу, содержа в себе лишь какой-то его аспект. Вместе с тем, существование каждого смыслообраза определяется его укорененностью в мифологической картине мира. Она представляет один глобальный смыслообраз, отражающей архетип целостно. Иначе говоря, архетипический процесс смыслообразования доставляет и укореняет свой продукт в мифологической картине мира основанием которого является архетип.

Архетип не мог быть вычленен и представлен коллективу в виде какого-либо мнемонического символа, традиции, табу или рациональной формулы. По сути, вся практическая повседневная жизнь архаического коллектива, с одной стороны, и символическое пространство мифа, с другой, являлись целостным образом его выражения и реализации. Архетип являлся бытийственным основанием человеческой жизни в архаике вовсе не в том смысле, что он был совокупностью устоявшихся связей и отношений, обеспечивающих выживаемость коллектива. С одной стороны, архетип, утверждаясь в наличествующей жизни и включая в себя ее порядок, становится для архаического человека инструментом, посредством которого он преобразует разрозненные феномены реальности в целостную картину мира. С другой, происходила трансформация архетипа, так как историческое время являлось условием общим для всей архаики, под влиянием и в ходе которого происходила дифференциация рода человеческого, а, следовательно, и трансформация архетипа.

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10

11

12

13

14

15

16

17,

18

19

20

21

22,

23,

24,

25,

26.

Список научной литературыПятков, Никита Аркадьевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абрамзон С. М. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи Л., 1971.-401 с.

2. Абрамова 3. А. Ляско — памятник палеолитического наскального искусства // Первобытное искусство. Новосибирск, 1971. - С. 53-80.

3. Азаренко С. А. Герменевтика // Современный философский словарь. — М., 2004. — С. 149-152.

4. Алексеенко А. Е. Представления кетов о мире // Природа и человек в религиозных представлениях Народов Сибири и Севера (вторая половина XIX — начало XX в.). — Л., 1976.-С. 67-105

5. Альбидель М. Ф. Протоиндийское «колесо времени» // Календарь в культуре народов мира. М., 1993. - С. 70-102.

6. Амброз А. К. О символике русской крестьянской вышивки архаического характера // Советская археология. -1966. С. 30-36.

7. Атеисты, материалисты, диалектики Древнего Китая. — М.: Наука, 1967. 402 с. Афанасьев А. Н. Народ - художник: Миф. Фольклор. Литература. - М. : Сов. Россия, 1986.-368 с.

8. Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре. СПб. : Наука, 1993. - 239 с. Байбурин А. К. Ритуал: старое и новое // Историко-этнографические исследования по фольклору. - М., 1994. - С. 35-48.

9. Барт Р. Миф сегодня // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. — М., 1994. С. 72-130.

10. Барт Р. Мифологии. М.: Акад. проект, 2008. - 351 с.

11. Берндт Р. Мир первых австралийце / Р. Берндт, К. Берндт. М. : Наука, 1981. - 447 с.

12. Бледнова Н.С. Символический характер палеолитического искусства / Н. С.

13. Бледнова, Я. А. Шер // Евразия сквозь века. СПб., 2001. - С. 39-53.

14. Богатырев П. Г. Вопросы теории народного искусства. М. : Искусство, 1971.-368с.

15. Бонгард-Левин Г. М. От Скифии до Индии / Г. М. Бонгард-Левин, Э. А. Грантовский. М.: Мысль, 1983. — 206 с.

16. Бородай Ю. М. Воображение и теория познания. — М. : Высшая школа, 1966. 148 с.

17. Бородай Ю. М. Эротика, смерть, табу. М.: Гнозис, 1996. — 416 с. Былины. -М.: Сов. Россия, 1988. — 576 с.

18. Вдовин И. С. Природа и человек в религиозных представлениях чукчей // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976. -350 с.

19. Велецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М. : Наука, 1978.-329 с.

20. Вирц П. Представление о мироздании и космические мифы // Мифы и предания папуасов маринд-аним. М., 1981.

21. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. — М.: Прогресс, 1988. — 704 с.

22. Галеано Э. Первые голоса (Мифы, легенды, пророчества) // Иностранная литература. 1992. 8/9. - С. 130-152.

23. Гартман Н. Старая и новая онтология // Историко-философский ежегодник. — М., 1988.-С. 320-324.

24. Гачев Г. Д. Национальные образы мира: Евразия — космос кочевника, земледельца и горца. М.: Академия, 1999. - 368 с.

25. Генинг В. Ф. Синташта: Археологические памятники арийских племен Урало-Казахстанских степей / В.Ф. Генинг, Г.Б. Зданович, В.В. Генинг.- Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1992. 408 с.

26. Голан А. Миф и символ. — М.: Русслит, 1993. — 375 с.

27. Головнев А. В. Антропология движения (Древности Северной Евразии). -Екатеринбург : УрО РАН ; «Волот», 2009. 496 с.

28. Головнев А. В. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. -Екатеринбург : УрОРАН, 1995. 607 с.

29. Головнев А. В. Кочевники тундры ненцы и их фольклор. Екатеринбург : УрО РАН, 2004.-344 с.

30. Голосовкер Я. Е. Логика мифа. М.: Наука, 1987. - 218 с.

31. Грачев Г. Н. Человек, смерть, земля мертвых у нгоносан // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. — Л., 1976. 44-66.

32. Грейвс Р. Мифы Древней Греции. М.: Прогресс, 1992. — 620 с.

33. Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). — М.: Наука, 1992. — 424 с.

34. Грязнов М. П. Комплекс археологических памятников у горы Тепсей на Енисее. -Новосибирск: Наука : Сиб. отд-ние, 1979. 167 с.

35. Гумилев Л. Н. История народа хунну. М.: АСТ; ЛЮКС, 2004. - 700 с.

36. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. — М. : Академический проект, 2009. — 496 с.

37. Гуссерль Э. Логические исследования, т.2, ч.1. Исследования по феноменологии и теории познания. Исследование V. Об интенциональных переживаниях и их «содержаниях» // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. — Рига, 1988.-С. 282-298.

38. Гуссерль Э. Парижские доклады // Логос. — 1991. № 2. — С. 6-30.

39. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск : САГУНА, 1994. - 357 с.

40. Гэсэр : бурятский героический эпос. — М.: Худож. лит., 1968. — 277 с.

41. Деревянко А. П. Археология, этнография и антропология Монголии. — Новосибирск : Наука. 1987. 264 с.

42. Дыренкова Н. П. Шорский фольклор. М. ; Л. : Изд-во Акад. наук СССР, 1940. -450 с.

43. Дюркгейм Э. и Мосс М. О некоторых первобытных формах классификации. К исследованию коллективных представлений // Мосс М. Общества. Обмен. Личность. — М. :Директмедиа Паблишинг,-2007- 433 стр.

44. Евзлин М. С. Космогония и ритуал. — М.: Радика, 1993. 234 с.

45. Еремеев А.Ф. Первобытная культура: происхождение, особенности, структура. Курс лекций. В 2-х частях. Саранск. : Издательство мордовского университета, 1996. -286 с.

46. Зеленин Д. К. Тотемы-деревья в сказаниях и обрядах европейских народов. М.; Л. : Изд-во Акад. наук СССР, 1937. -80 с.

47. Иванов С. В. Якутские коновязи // Материальная культура народов Сибири и Севера. Л., 1976. - С. 213-224.

48. Иорданский В. Б. Звери, люди, боги. М. : Наука, -1991. - 319 с.

49. Иорданский В. Б. Хаос и гармония. М.: Наука, - 1982. - 344 с.

50. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. — М. : Наука, 1989.-360 с.

51. Карапетьянц А. М. Изобразительное искусство и письмо в архаических культурах (Китай до середины первого тысячелетия до н.э.) // Ранние формы искусства. — М., 1972. С. 445-467.

52. Кассирер Э. Миф и религия // Философские науки. 1991. - № 7. - С. 97-134.

53. Кассирер Э. Философия символических форм. Т.2. Мифологическое мышление. -М. ; СПб. : Университетская книга, 2002. 280 с.

54. Клике Ф. Пробуждающееся мышление. М. 1983. - 302 с.

55. Котляр Е. С. Миф и сказка Африки. М. : Наука, 1975. - 245 с.

56. Кулемзин В.М., Лукина Н. В. Знакомьтесь: Ханты. Новосибирск : Наука, 1992. -148 с.

57. Культура Древней Индии. М. : Наука, 1975. — 429 с.

58. Кэмпбелл Дж. Герой с тысячью лиц: Миф. Архетип. Бессознательное. — Киев : София,.1997. -336 с.

59. Кэмпбелл Дж. Мифический образ. — M. : АСТ, 2002. — 685 с.

60. Лар Л. А. Мифы и предания ненцев Ямала. Тюмень : ИПОС РАН, 2001. - 294 с.

61. Ларичев В. Е. Лунные и солнечные календари древнекаменного века // Календарь в культуре народов мира. — М., 1993. С. 38-70.

62. Лащенко С. К. Заклятие смехом: опыт истолкования языческих ритуальных традиций восточных славян. -М. : Ладомир, 2006. — 316 с.

63. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление // Леви-Брюль Л. Классические труды. — М., 1994.-414 с.

64. Леви-Брюль Л. Первобытный менталитет. — СПб. : Европейский дом, 2002. — 400 с.

65. Леви-Строс К. Миф, ритуал и генетика // Природа. 1978. - №1. - С. 90-106.

66. Леви-Строс К. Мифологики : в 4 т. Том 1. Сырое и приготовленное. — М. ; СПб. : Университетская книга, 1999. — 400 с.

67. Леви-Строс К. Первобытное мышление. — М. : Республика, 1994. 384 с.

68. Леви-Строс К. Структурная антропология. — М. : Наука, 1983. 536 с.

69. Леонтьев С. Н. Гравированные гальки Торгажака (к семантике некоторых изображений) // Евразия сквозь века. СПб., 2001. - С. 111-117.

70. Лосев А. Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. — М. : Учпедгиз, 1957.-620 с.

71. Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М. : Мысль, 2001. - 560 с.

72. Лосев А. Ф. Знак. Символ. Миф : Труды по языкознанию. — М. : Изд-во Моск. унта, 1982.-480 с.

73. Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М. : Мысль, 1996. - 976 с.

74. Лотман Ю. М. Об искусстве: Структура художественного текста. СПб. : Искусство-СПб, 1998. - 703 с.

75. Лотман Ю. М. Статьи по типологии культуры // Материалы к курсу теории литературы. Т. 1973. 289 с.

76. Лукьянов А. Е. Становление философии на востоке (Древний Китай и Индия). М. : ИНСАН, 1992.-208 с.

77. Львова Э. Л. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир / Э. Л. Львова и др. Новосибирск : Наука, 1988. - 225 с.

78. Малиновский Б. Научная теория культуры. М. : ОГИ, 2000. - 208 с.

79. Мелетинский Е. М. Клод Леви-Строс и структурная типология мифа // Вопросы философии. 1970. - №7. - С. 165-173.

80. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М. : Наука, 1976. - 408 с.

81. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. — СПб. : Наука ; Ювента, 1999. — 608 с.

82. Мерсер Р. Дж. Неолитическое укрепление и могильник // В мире науки. — 1985. -№5. С. 42-49.

83. Мифы и легенды Америки. Саратов : Надежда, 1996. - 382 с.

84. Мифы и предания папуасов мариинд-ашш. М. : Наука, 1981. - 350 с.

85. Мифы и сказки бушменов. М. : Наука, 1983 .-318с.

86. Мифы народов мира : в 2-х т. Т.2. М. : Сов.энциклопедия, 1992. - 719 с.

87. Мифы, предания, сказки хантов и манси. М. : Индрик, 1990. - 928 с.

88. Морозов И.А. Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX XX вв.) / И. А. Морозов, И. С. Слепцова. - М.: Индрик, 2004. - 920 с.

89. Найссер У. Познание и реальность. М.: Прогресс, 1981. - 232 с.

90. Неверман Г. Сыны Дехевая // Мифы и предания папуасов маринд-аним. М., 1981. -С. 187-194.

91. Некрылова А. Ф. Народный театр. М. Сов. Россия, 1991. — 212 с.

92. Некрылова А. Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Конец XVIIIнач. XX в. Л.: Искусство, 1988. - 276 с.

93. Окладников А. П. Олень Золотые рога. — Л.; М.: Искусство, 1964. — 239 с.

94. Октябрьская И. В., Сагалаев A.M. Традиционное мировоззрение-тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал / И. В. Октябрьская, А. М. Сагалаев. Новосибирск : Наука, 1990.-209 с.

95. Паульс Е. Д. Курганы татарской культуры с входами // Евразия сквозь века. — СПб., 2001.-С. 126-1129.

96. Перевалова Е. В. Северные ханты: этническая история. Екатеринбург : УрО РАН, 2004.-414 с.

97. Петров М. К. Язык, знак, культура. М.: Наука, 1991. - 328 с.

98. Петров. Ф. Н. Традиционное восприятие народов степной Евразии. Челябинск : Крокус, 2006. - 192 с.

99. Плотников В. И. Типологический подход // Современный философский словарь. — М., 2004.-721-725.

100. Погребова М. Н. Ранние скифы и древний- Восток / М. Н. Погребова, Д. С. Раевский. М.: Наука, 1992. - 260 с.

101. Потебня А. А. О мифическом значении некоторых обрядов и поверий // Потебня А. А. Слово и миф. -М., 1989. С. 351-368.

102. Пучков П. И., Неретина С.С. Исчезнувшие народы / П. И. Пучков, С. С. Неретина. -М. : Наука, 1988.-174 с.

103. Радин П. Трикстер. СПб.: Евразия, 1999. - 288 с.

104. Раевский Д. С. Модель мира скифской культуры. — М. : Наука, 1985. — 251 с.

105. Ригведа. Избранные гимны. / пер., коммент. и вступ. статья Г.Я. Елизаренковой. -М. Наука, 1972. 861 с.

106. Рифтин Б. Л. От мифа к роману: Эволюция изображения персонажей в китайской литературе. М.: Наука, 1979. - 352 с.

107. Руткевич А. М. К. Г. Юнг об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. -1988. № 1. - С. 124-133.

108. Рыбаков Б. А. Космогония и мифология земледельцев энеолита // Советская археология. 1965. -№ 1. - С. 40-51.

109. Рыбаков Б. А. Макрокосм и микрокосм народного искусства // Декоративное искусство. 1975. - № 1. - С. 28-40.

110. Рыбаков Б. А. Происхождение и семантика ромбического орнамента // Музей народного искусства и художественные промыслы. М., 1972. - Сб.5. - С. 115-132.

111. Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М.: Наука, 1987. - 783 с.

112. Спенсер Г. Синтетическая философия. — М.: Ника-Центр ; Вист,1997. — 511 с.

113. Спиркин А. Г. Происхождение категории пространства // Вопросы философии. — 1956.-№2.-С. 91-104.

114. Стеблин-Каменский М. И. Скандинавский эпос. М.: ACT, 2008. - 864 с.

115. Столяр А. Д. Происхождение изобразительного искусства. — М.: Искусство, 1985. -295 с.

116. Сумцов Н. Ф. Символика славянских обрядов : избр. труды. — М. : Изд. фирма «Восточная лит.» РАН, 1996. 296 с.

117. Суразаков С. С. Из глубины веков. Горно-Алтайск : Алт. кн. изд-во, 1982. - 144 с.

118. Тайлор Э. Первобытная культура. М. : Политиздат, 1989. - 573 с.

119. Терещенко A.B. Быт русского народа, т. V. СПб. : Петерб. тип., 1848. - 336 с.

120. Ткаченко Г. А. Космос, музыка, ритуал. М. : Наука, 1990. - 284 с.

121. Токарев С. А. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Весенние праздники. — М. : Наука, 1977. 356 с.

122. Токарев* С. А. Проблемы общественного сознания доклассовой эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. — Новосибирск, 1981. 315 с.

123. Токарев С. А. Ранние формы.религии. — М. : Политиздат, 1990: — 622 с.

124. Токарев С.А. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники. — М. Наука, 1978. 294 с.

125. Топоров.В. Н. Вритра // Мифы народов мира : в 2-х тт. Т. 1. М., 1991. С. 253.

126. Топоров В. Н. Миф, ритуал, символ: Исследования в области мифопоэтического. -М. : Прогресс ; Культура, 1990. — 621 с.

127. Фаминцын А. С. Божества древних славян. СПб. : Алетейя, 1995. — 360 с.

128. Филиппов А. К. Происхождение изобразительного искусства. СПб. : Искусство, 1997.-103 с.

129. Фрэзер Д. Д. Золотая ветвь. М. : Политиздат, 1980. - 831 с.

130. Фрэзер Дж. Фольклор в Ветхом завете. — М. : Политиздат, 1990. — 542 с.

131. Хайдеггер М. Время и бытие. М. : Наука, 2007. — 624 с.

132. Хайдеггер М. Положение об основании. — СПб. : Алетейя, 2000. — 296 с.

133. Хомич Л. В. Представления ненцев о природе и человеке // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. — Л., 1976. — С. 16-30.

134. Хюбнер К. Истина мифа. М. : Республика, 1996. - 448 с.

135. Шелов Д. В. Скифы // Исчезнувшие народы. М. 1988. — С. 63-76.

136. Шер Я. А. Первобытное искусство: проблемы происхождения. — Кемерово : Кузбассвузиздат, 1998.— 211 с.

137. Эванс-Притчард Э. Теории примитивной религии. М.: О.Г.И., 2004. - 144 с.

138. Эванс-Причард Э; Нуэры: описание способов) жизнеобеспечения и политических институтов одного из нилотских народов. — М. : Наука, 1985. — 243 с.

139. Элиаде М. Аспекты мифа. М. : Академический проект, 2000. — 222 с.

140. Элиаде М. Миф о вечном возвращении. — М. : Ладомир, 2000. — 414 с.

141. Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. — М. ; Киев : REFL-book ; Ваклер, 1996. — 268 с.

142. Элиаде М. Религии Австралии. СПб. Университетская книга, 1998. — 319 с.

143. Элиаде М. Священное и мирское. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1994. — 144 с.

144. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. — М. : Наука, 1987. 527 с.

145. Юнг К. Г. Алхимия снов. Четыре архетипа. Мать, дух, трикстер, перерождение. — СПб. : Тимошка, 1997. 352 с.

146. Юнг К. Г. Душа и миф, шесть архетипов. М. ; Киев : Совершенство ; Порт-Рояль, 1997.-384 с.

147. Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени М. : Прогресс ; Универс, 1996. - 336 с.

148. Юнг К. Г. Психология бессознательного. — М. : Канон, 1994. 320 с.

149. Юнг К. Г. Человек и его символы. СПб. : Б.С.К. 1996. - 454 с.

150. Яншина Э. М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М. : Наука, 1984.-248 с.

151. Leroi-Gourhan A. Le geste et la parole : vol. 2. Paris : Albin Michel, 1964. - 285 p.

152. Shafer E. The Divine Woman: Dragon Ladies and Rain Maidens in T'Ang Literature . -Berkeley ; Los Angeles : University of California Press, 1973. 191 p.

153. Arc man adventures in humen evolutio. Series producer P.J. Martin. BBC. The Learning Channel Co-production. 2002.