Деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания

Батурин, Владимир Кириллович

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания

Год: 2004
Автор научной работы: Батурин, Владимир Кириллович
Ученая cтепень: доктора философских наук
Место защиты диссертации: Владивосток
Код cпециальности ВАК: 09.00.08

Диссертация по философии на тему 'Деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания"

БАТУРИН Владимир Кириллович

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ» ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА РАЗВИТИЯ НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

Специальность09.00.08 - философия науки и техники

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Владивосток 2004

Работа выполнена на кафедре философии Дальневосточного государственного технического университета (ДВПИ им. В.В.Куйбышева) и кафедре государственного и муниципального управления Тихоокеанского государственного экономического университета

Научный консультант - доктор физико-математических наук,

профессор В.Н.Савченко.

Официальные оппонеты: доктор философских наук,

профессор Е.В.Кулебякин доктор философских наук, профессор Ю.М.Сердаоков доктор философских наук, профессор А.Л.Симанов

Ведущаяорганюация: Хабаровский государственный

педагогический университет

Защита состоится 24 декабря 2004 года в 11.00 часов на заседании регионального диссертационного совета ДМ. 212.055.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при ДВГТУ (ДВПИ им. В.В.Куйбышева) по адресу: г. Владивосток, ул. Пушкинская 10.

С диссертацией можно познакомиться в библиотеке Дальневосточного государственного технического университета (ДВПИ им. В.В. Куйбышева)

Автореферат разослан "_"_2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук доцент

Е.С.Г]ршпина

44159

г49Ш9

Общая характеристика работы

Актуальность проблемы. В центре внимания философии науки находятся общие закономерности и тенденции научного познания как специфической деятельности по производству и развитию знаний, взятой в своём движении на фоне изменяющегося социокультурного контекста. Среди основных проблем научного познания — проблемы философских оснований, идеалов и норм, Исторических типов рациональности, соотношения логики и интуиции, критериев научности и достоверности полученного знания, поиск рнутренних закономерностей развития самой науки, принципиальных особенностей современного, постнеклассического этапа её развития, вопросы разработки глобальных исследовательских программ развития научного познания, теоретико-методологические, мировоззренческие, социальные,.этические и др. вопросы, сопроврждающие рост научного знания. Различным проблемам философии науки посвящены многочисленные исследования отечественных и зарубежных ученых-В.И.Вернадского, Н.Н.Моисеева, А.Ф.Лосева, Т.И.Ойзермана, Э.М.Чудинова, М.К.Мамар-дашвили, Д.Н.Узнадзе, В.С.Библёра, Л.Б.Баженова, В.С.Степи-на, П,П.Гайденко, В.А.Лекторского, Э.В.Ипьенкова, Л.Н.Косаревой, П.В.Копнина, Г.С.Батищева, В.А.Бажанова, Н.С.Нарского, А.А.Гусейнова, А.И.Ракитова, В.А.Штоффа, Г.И.Рузавина, Б.Г.Юдина, Б.Г.Кузнецова, И.И.Лапшина, А.Н.Чанышева, Б.Г.Ананьева, В.В.Ильина, И.Т.Фролова, В.П.Бранского, В.И.Куз-неЦойа, Р.Нугаева, А.П.Огурцова, Е.П.Никитина, Л.А.Марковой,

A.П.Пайина, П.В.Алексеева, И.Л.Акчурина, В.С.Швырева,

B.ПЭфромсона, В.М.Розина, С.А.Лебедева, Н.В.Мотрошиловой, М.Д^Ахундова, Г.П.Щедровицкого, В. Л.Храмовой, Ю.А.Петрова, Е.З.Мирской, А.Л.Никифорова, Н.А.Носова, Л.А.Микешиной, А.В.Брушлинского, А.В.Иванова, М.С.Бургина, В.П.Визгина, Я.Э.Голосовпера, В.Д.Губина, Т.Г.Лешкевич, А.Т.Калинкина, И.Т.Касавина, В,А.Канке, Е.Н.Князевой, В.Н.Порусгц М.И.Мее-ровича, Г.А.Мамчура, М.Б.Опенюова, В.В.Миронова, В.М.Найды-ша, В.И.Аршинова, В. А.Щербинина, Н.Злобина, И.П.Меркулова, Е.Л.Фейнберга, ИЛ.Элентуха, А.Л.Симанова, М.А.Чешкова,

Р.Ф.Абдеева, В.В.Налимова, В.И.Бодякина, В.Д.Губина, В.Н.Топорова, В.А.Яковлева, А.И.Яблонского, Г.Д.Гачева, В.М.Купцова, Б.С.Грязнова, Б.С.Дынина, В.А.Смирнова, В.П.Алексеева, М,А.Розова, Н.М.Смирновой, И.А.Бутенко, В.П.Кохановского, В.П.Золотухиной, В.П.Казначеева, Е.А.Спирина, Б.Н.Майзеля и др.; среди зарубежных, .ученых следует отметить исследования А.Энштейна, <ШБора, В.Гейзенберга, Дж.Бернала, М.Вебера;, Дж-Дьюи, А.Пуанкаре, Г.Вейля, Г.Башляра, Ф.Клейна, Р.Рорти, М.Хайдеггера, К.Хюбнера, Е.Вигнера, К.Поппера, Р.Карнапа, Т.Ку-на,Б.Барбера, Ж.-П. Сартра, ЕРейхенбаха, И.Пригожина, Э.Агац-ци, И.Стенгерса, К.Мангейма,.Ю.Хабермаса, Л.Лаудана, Дж.Ре-але, Д. Антисери, М.Клайна,Я.Хакинга, Э.Дюркейма, М.Малкея, Р.К.Мертона, М.Томсона, Г.Фоллмера, Я.Хинтикка, Г.Хакена, М.Фуко, П.Суппеса, И.Лакатоса, П.Фейерабенда, М.Полани,. Дж.Холтона; С.Тулмина, Ч.Куайна, А.Осборна, Э .Гуссерля, Э.Ма-ха, О.Нейтрата, Э.Нагеля, К.Гёделя, С.Клини, М.Шелера, Х.Плес-нераидр.

\ Следует отметить, что в исследовании своих проблем современная философия науки отличается междисциплинарным характером ^совмещением разнообразных исследовательских подходов общефилософских, синергетических, естественнонаучных, культурологических, этических, герменевтических, логико-семантических и т.п. В настоящей работе учитывается и актуальная проблематика, и междисциплинарная направленность современной философиинауки.' > . .

Формой целостного решения проблем философии науки выступают, полашему мнению, глобальные исследовательские программы развития научного познания - совокупность теоретических принципов и положений, направленных на объяснение основных закономерностей проце.сса развития научного знания в его историческом, логическом и теоретико-методологическом аспектах, способных предсказывать ранее, неизвестные научные факты и явления, предвосхищать появление, нрвых теоретических представлений и их систем, быть способными решать системно-обоснованным образом весь спектр,проблем философии науки. Среди основных глобальных исследовательских программ разви-

тия научного познания—позитивистская, конвенциональная, аналитическая, феноменологическая программы, программы критического и посткритического рационализма. В диссертационном исследовании осуществлен методологический анализ основного содержания, принципиальных идей и подходов, изложенных в трудах основателей и разработчиков данныхпрограмм - позитивистской (О.Конт, Г. Спенсер, Дж.С.Милль, Э.Мах), конвенциональной (АЛуанкаре, П.Дюгем), аналитической (М.Шлик, Р.Карнап, О.Нейтрат, К.Гемпель, КГёдель, С.Клини, Э.Нагель, П.Суппес), критического рационализма (К.Поппдэ), посткритического рационализма (Т.Кун, И.Лакатос, П.Фейерабенд, М.Фуко, М.Полани, Дж.Холтон, С.Тулмин, Г.Фоллмер, Ч.Куйан, АОсборн, Г.Я.Буш), феноменологической (Э.Гуссерль, М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр, М.Шелер, Х.Плеснер).

Анализ данных исследовательских программ показал, что наряду с несомненными достижениями и успехами в постижении закономерносгейразвития самой науки и научного познания, имеющиеся глобальные исследовательские программы не дают целостной аналитической картины, панорамного представления феномена науки, особенностей её развития и функционирования. Прежде всего для них характерен так называемый "внешний" методологизм, иогдарациональные рекомендации этих программ, их реальный вклад в научные исследования ограничивается описанием, более того - оправдательной констатацией сложившейся в науке ситуации и защитой существующих научных методов, в то время как их рабочая, конструктивно-созидательная по отношению к научному познанию-задача, производящая (генерирующая) новые научные знания, практически не решается. Имеющиеся глобальные исследовательские программы реально не направляют исследовательский процесс, не канализируют научный поиск, не ведут ученого от одного этапа познания к другому. Практика проведения научных исследований и на сегодняшний день -это чаще всего работа "вслепую", без осознанного использования учёными методологических требований и норм научного познания, без опоры на учет и целенаправленное использование внутренних закономерностей развития самой науки - без опоры на

принципы внутреннего методологизма. Среди глубинных причин, порождающих внешний методологизм имеющихся глобальных программ развития науки, следует, прежде всего, отметить принципиально-ограничительные горизонты сугубо рационалистического её моделирований, утрату философией науки многих связей и отношений, в том числе, как это не парадоксально звучит, -с самой философией, недостаточность исследовательских средств и инструментов, прежде всего, принципиально необходимых, на наш взгляд, возможностей деятельностного и феноменологического йодход'ов в единстве к взаимосвязи.

Основной негативной чертой имеющихся глобальных исследовательских программ является их отрыв от философии (в частности, от теории познания). Это явление берег свое начало в позитивизме О.Ковгга, провозгласившего, освобождение философии науки от метафизики со всей её проблематикой, методами и понятиями. Намеренный уход от поиска глубинных метафизических оснований науки, всевозможные спекуляции без опоры на устойчивую философскую и историческую традицию, приводят к предвзятому отрицанию важных сторон научного познания, искажают целостную картину развития науки, природу связи новации и традиции в процессе научного познания, "метафизических" субьекг-обьекгных отношений, соог-ношёнйя сущности й Ценности, взаимосвязи деятельности, познания, управления, мифологии й науки. Определенное ограничение также накладывает господствующая до сих пор познавательная традиция наукоцеетризма в философии науки, которая не позволяет преодолеть диахронический подход к связи мифологии и науки. В этом состоит принципиальный барьер на пути решения многих проблем философии науки, прежде всего проблемы производства (генерации) нового ¡научного знания. Между тем за пределами философии науки уже достаточно продолжительно и исследовательски - эффективно развивается иная, синхроническая модель взаимосвязи мифологии и науки (отметим, что здесь особенно значим вклад отечественных философов - А.Ф.Лосева, А.Н.Афанасьева, С.А.Токарева, М.М.Бахтина, А.М.Золотарева, А.А.Потебня, М.И.Шахновича, В.В.Иванова, В.Н.Топорова, А.Ф.Анисимова, М.И.Стеблина-Каменского, В.М.Найдыша, ЯЗ.Голосовпера, О.М.Фрейденберга, В.В.Ильина, Е.М.Мелетинского, ЛН.Косаревой, САЛебедева и др.).

Более целостную и панорамную аналитическую картину развития научного познания может дать новая глобальная исследовательская программа, в шторой должны быть преодолены отмеченные выше внешний методологизм, отрыв философии науки от философии, диахронизм связи науки и мифологии, присущие имеющимся исследовательским программам - позитивистской, аналитической, феноменологической, конвенциальной, критического и посткритического рационализма. Такая новая программа должна по иному решать ивесь спектр важнейших проблем философии науки - проблему роста (произбодства, генерации) нового научного знания, соотношения интернализма и экстернализма в исследовании научного познания, диалектически переосмыслить критицизм, субъектоцешризм, наукоцентризм, фундаментализм и нормативизм классической науки, взаимосвязь феноменологического и деятельностного подходов к развитию научного познания. Необходим поиск новых целостных отношений между наукой и мифологией в когнитивном, нормативном, праксеологическом аспектах, дальнейшее исследование закономерностей строения и развития различных теоретико-методологических систем в научном познании, взаимосвязей логико-лингвистического, модельно-репрезентативного, прагматико-процедурного и проблемно-эвристического элементов в процессе научного познания, полиморфизма и "человекоразмерности" научного знания, включающего в себя ценностные (аксиологические), гуманистические, этические и другие аспекты содержания.

ная модель имеет и уязвимый момент: несостоятельность хотя бы одного элемента научного знания, в силу системности последнего, неизбежно должна повлечь за собой разрушение всей его конструкции и, таким образом, поставить под сомнение саму идею научного прогресса. Антикумулятивная модель развития науки, пытаясь преодолеть последний недостаток, предлагает рассматривать развитие научного познания как революционную смену норм, канонов, стандартов, полную смену систем знаний, как прерывный процесс. В рамках данной модели вводится принцип несоизмеримости теорий (принцип научных революций) и, таким образом, преодолевается недостаток кумулятивизма. Но описание научного развития сводится теперь только к противопоставлению т.н. нормальной науки (когда идет постепенное накопление знаний в рамках существующей парадигмы) и научных революций (периодов коренной ломки господствующих парадигм, замены их на новые). Надо отметить, что при всей своей новизне и эффективности антикумулятивный подход к развитию науки, тем не менее, неразрывно связан с предыдущей, кумулятивной, моделью, поскольку и здесь развитие науки видится поступательным, а его непрерывность нарушается только в периоды научных революций. Антикумулятивная модель оказывается всего лишь неким фрагментом, отличным от кумулятивной модели как целого в той её части, которая относится к научным революциям. Ситуационный методологический подход к исследованию развития науки - это использование ситуационных исследований ("кейс-ста-дис"), т.е. сочетания всевозможных научных подходов с целью обрисовать, реконструировать одно событие из истории науки в его целостности, уникальности, невоспроизводимости. Новое научное знание, открытие берется не изолированно, а рассматривается в контексте имеющихся научных гипотез, теорий, социокультурных, исторических, психологических обстоятельств, при которых данный новый научный результат был получен. Следует отметить, что относительно полное рассмотрение развития научного знания осуществляется при использовании этого подхода только в локальных узлах и такое точечное моделирование не дает общей процессуальной картины описания. В числе прочих возра-

жений против этого подхода можно указать и на то, что здесь с помощью общих и универсальных понятий стараются описать индивидуальное и уникальное, что "кейс-стадис" — больше историческое, чем содержательно-научное исследование (к тому же в нем смешиваются предшествующие, настоящие и последующие события и отделить одно от другого представляется весьма затруднительным).

• Перечисленные выше методологические подходы нашли своё конкретное выражение в нескольких глобальных исследовательских программах развития науки - позитивистской, конвенциональной, аналитической, феноменологической, в программе критического и посткритического рационализма. Их основное содержание состоит в следующем.

Позитивистская исследовательская программа развития науки, исходит из того, что новая философия- (йозитивизм) противопоставляется метафизике; философия рассматривается как строгая система, обобщающая результаты различных наук и только в этом позитивном значении имеющая право на существование. Общими направлениями научного познания объявляются эмпиризм и индуктивизм, характерным для которых является вера в единообразие природы. Осуществляется введение некоторого психологизма в познавательные процессы. Утверждается строгий детерминизм, возможность примирения науки и религии; подчеркивается антикаузальность, антиметафизичность как основа всех основных идей позитивизма.

Конвенциональная исследовательская программа развития науки, утверждает в качестве основы научных положений, понятий, аксиом, гипотез, теорий соглашения (конвенции) между учеными, которые обусловлены соображениями удобства и простоты и не связаны непосредственно с критерием истинности. Понятие объективности сводится к общезначимости, из которой выводится требование интерсубьекгавности соглашений (конвенций). Методологическая направленность конвенциализма проявляется прежде всего в антропологизме. Утверждается, что конвенциальные элементы не устранимы из структуры науки. Развитие науки истолковывается как дискретный процесс, а научное сообщество как совокупность раз-

личных группировок, не вникающих в доводы оппонентов. Обосновывается, что процесс познания есть процесс прогрессивной адаптации к среде, а всякое познание есть психологическое переживание, биологически полезное для человека. Утверждается принцип экономии мышления. В качестве критерия научности теории выдвигается принцип её фальотфицируемости, опровержимости. В противоположность индукгавизму выдвигается гипоог&гшоо-дедукшвная программа научного исследования. Обосновывается принцип фаллибилизма. Рост научного знания рассматривается как частный случай общего мирового эволюционного Процесса. Отвергается кумуиятивисгкий принцип линейности науки, утверждается, что критицизм в общем смысле является собой умение рефлектировать в режиме отрицательной обратной связи, оборачиваясь на исходные предпосылки.

Аналитическая глобальная исследовательская программа развития науки предлагает осуществить переход от анализа содержательных основоположений науки и конвенциализма к анализу языка науки, к его унификации при помощи символической логики с опорой на язык физики, к его очищению от "псевдонаучных утверждений" и двусмысленности обыденного языка. Законы науки предлагается рассматривать не как законы природы, а как законы языка. Обосновывается модель роста научного знания, в основе которой протокольные предложения; научные деятельность сводится к установлению новых протокольных предложений и изобретениям способов их объединения и обобщения. Утверждается, что любое непротиворечивое суждение может быть выбрано в качестве исходного, протокольного предложения по соглашению с другими учеными и подобный выбор есть личное дело самих ученых (объединение конвенциализма и логического позитивизма). Показано, что теоретические термины не могут быть сведены к терминам наблюдения. Предложена теория дедуктивно-номологического объяснения. Утверждается структурное равенство объяснения и предсказания. Сформулирована теорема о неполноте достаточно богатых непротиворечивых формальных систем; показана принципиальная невозможность полной формализации научного знания. Обосновывается соединение в языке в единое целое объект - языка (знание объективного) и

субъект - языка (знание субъективного); объект - язык и субъект - язык актуализируют себя в речевой деятельности, в результате чего возникает трехчленная формула "объект - язык-речевая деятельность - субъект - язык".

Критический рационализм как глобальная исследовательская программа развития научного познания, исходит из того, что рационализм выступает как характеристика научного знания и как способ поведения ученых в исследовательском процессе. Подвергается критике аналитическая программа исследования науки. В качестве центральной проблемы исследовательской программы выдвигается проблема роста научного знания.

Посткритический рационализм как глобальная исследовательская программа развития научного'познания, представляет целую палитру различных подходов. Делается попытка преодоления идеала деперсонифицированного научного знания, отож-, дествляемого с объективностью, для чего вводится личностное знание как интеллектуальная самоотдача, страстный вклад познающего. Познавательный аппарат человека интерпретируется как механизм адаптации, развитый в процессе биологической эволюции. Само существование человека и общества представляется как когнитивный процесс, основанный на присущем человеку любознательном или исследовательском поведении. Предложена теория генетической эпистемологии. Констатируется гипотетический характер знания, его индетерминистические элементы, непредсказуемость, открытость будущему, подчеркивается особая роль креативности. Научное сообщество представляет собой не единую структуру, а "гранулированную среду" консолидированных научных групп, коллективно создающих новый элемент знания и утверждающих его в борьбе и в компромиссах с другими аналогичными группами. Показывается, что развитие науки представляет собой чередование периодов как господства принятой парадигмы (этапа "нормальной науки") и распада парадигмы (этапа "научной революции") с последующим выходом развития науки на новый этап нормальной науки и т. д.; научные революции - это не только смена парадигм, но и замещение элементов дисциплинарной матрицы, исследовательской техники, методов и теорети-

ческих допущений, трансформация всего набора эпистимологи-ческих ценностей, научной картины мира. Доказывается, что эмпирически-нейтральный язык наблюдения невозможен; ученые данной эпохи видят сквозь призму господствующий парадигмы и не факты определяют теорию, а теория выбирает те или иные факты, которые могут войти в ее осмысленный опыт. Обосновывается идея конкуренции научно-исследовательских программ. Структура исследовательских программ включает в себя жесткое ядро, фундаментальные допущения, "правила положительной и отрицательной эвристики". Выдвигается принцип пролиферации (размножения) теорий и концепция методологического бихевиоризма (необихевиоризма). Активно разрабатывается тезис об онтологической относительности. Утверждается, что разработка безотказно работающих правил творчества (эвристики как раздела методологии) принципиально осуществима.

Феноменологическая исследовательская, программа исходит из отчетливого понимания недостаточности познавательных моделей для постижения сути вещей, необходимости возврата к самим целостным (первозданным, естественным) предметностям. Вводится требование не учета познавательных установок в созерцании (требование приема эпохэ). Обосновывается феноменологическое понимание познания, при котором сознание представляется неким потоком переживаний, каждое из которых интенци-онально и наделено "имманентной временностью" - единством актуальных переживаний, воспоминаний, воображений, в которых прошлое, настоящее, будущее перемешено сложным образом. Вводится понятие феноменологической редукций как актов выделения инвариантного в различных вариантах феноменологических переживаний на фоне имманентной временности.

Таково краткое содержание основных глобальных исследовательских программ (их методологическому анализу посвящена первая глава диссертационного исследования).

сеев, В.ЛХрамова), проблемы эмпирического и теоретического (И.В. Кузнецов, В.С.Стехшн, О.П.Бранский, А.А.Ракитов, М.С.Бургин, Е.Е. Ледников, М.Н.Подгррецкий, Я. А. Смородинский, В.И.Кухщов), роста научного знания и научных революций (В.С.Степин, П.П.Гайденко, Е.А.Мамчур, И-А-Акчурин, В.А.Лек-торский, Н.Н.Родный, М.А.Розов, Б.С.Грязнов, Р.Ф.Абдеев, И.П.Элентух, В.А.Бажанов, В.В.Ильин, А.Н.Чанъттпев, Т.Г.Леш-кевич, В.С.Швырев) и ряда других важных проблем (подробному анализу основных результатов современных исследований посвящен отдельный параграф в первой главе диссертации).

Объектом диссертационного исследования является глобальная исследовательская программа развития научного познания, способная стать практически - значимым, конструктивным руководством, "внутренним" методом для осуществления научных исследований.

Предметом диссертационного исследования являются теоретико-философские аспекты процесса производства и развития научного знания в совокупной человеческой практике взаимодействия с окружающим миром.

Целью диссертационного исследования является разработка новой исследовательской программы развития научного познания, опирающейся на основные результаты уже осуществленных исследований, а также содержащая ряд новых теоретико-методологических предложений, в совокупности составляющих новую неклассическую деятельностно-феноменологическую глобальную исследовательскую программу развития науки.

Целью определен круг задач диссертационного исследования: анализ основных методологических подходов и глобальных ис-следовательстсихпрограммразвития научного познания; теоретическое моделирование процесса развития научного познания; разработг ка модели роста (генерации) нового научного знания; методологический анализ особенностей мифологического мышления и его связи с наукой; изучение возможностей интеграции деятельносгаого и феноменологического подходов для решения основных проблем философии науки; обоснование и поэлементное описание авторских дея-тельностно-феноменологических подпрограмм развития науки (для выводимого и творимого знания).

Методология исследования. Доминирующая методологическая ориентация работы - единство деятельностного и феноменологического подходов; первый определяет содержательно-структурную интерпретацию процесса научного познания как процесса субъект-объектного взаимодействия, опосредованного человеческой деятельностью; второй подход предметом своего внимания делает не столько фактичность содержания, а само событие в его полноте и целостности, событие как универсум осуществимых возможностей восприятия предметности в трансцендентальной (Э.Гуссерль), онтологической (М.Хай-деггер, Ж.~П.Сартр) и антропологической (М.Шелер, Х.Плес-нер) версиях феноменологической познавательной традиции. Широко используется системный методологический подход, возможности синергетической парадигмы, общность и различие мифологических и научных способов описания взаимодействия человека с окружающим миром, дихотомичность дея-тельностно-познавательного начала как единства зссенциаль-ного и аксиологического, целостность содержания научного познания как совокупности всех познавательных традиций и их отрицанийв конкретную историческую эпоху, относительный и динамичный характер границы между традицией и не-тради-цией, универсальность (инвариантность) познавательной традиции и экстраполяционного процесса в развитии научного познания как в содержательном, так и в методологическом отношениях.

На защиту выносится новая деятельностно-феноменоло-гическая программа развития научного познания:

• различающая два основных типа научных знаний - выводимых и творимых;

• утверждающая принципиальное различие внутренних закономерностей развития научного познания для этих двух типов знания;

• состоящая из двух исследовательских подпрограмм: первой - для знания выводимого и второй - для знания творимого;

® обосновывающая синхроничность взаимосвязи мифологии как целого и науки как её когнитивно-обособившейся части при решении основных проблем философии науки.

Для первой исследовательской подпрограммы развития научного познания, предназначенной для выводимого знания, характерны: диадическая схема субъект-объектных отношений; субьекгоцентризм, наукоцентризм," внешний методологизм, куму-лятивизм, интернализм, эссенхщализм содержания научного знания; диахронизм связи науки и мифологии; когнитивная самоизоляция научного познания от аксиологического, метафизического и мифологического.

Для второй исследовательской подпрограммы развития научного познания, предназначенной для творимого знания, характерны: триадная схема субъект-объектных отношений вида "объект - познавательная традиция - субъект"; принципиальная человекоразмерность субъекта и объекта познания; преодоление научного шовинизма и конструктивно-действенный учет синхронической взаимосвязи науки и мифологии; единство и взаимосвязь , процессов познания и управления, эссенциального праксиологического, деятельностного и феноменологического подходов к научному познанию; инвариантность познавательной традиции и экстраполяции; понимание сути научного открытия как управленческой директивы, научного сообщества как управляющей организации; единство и взаимосвязь йнтернализма и экстернализма, линейности (кумулятивизма) и нелинейности (научных революций) в развитии научного познания; необходимость определенной "ре-мифологизации" - возврата на новом уровне развития цивилизации к "неомифологии" (постнауке) - к ответственному, управляемому и взвешенному подходу к каждому проявлению человеческой активности, к интегрированному, целостному, синкретическому отношению к действительности.

Теоретическая новизна исследования состоит в следующем:

• показано единство и взаимосвязь деятельностного и феноменологического подходов к исследованию процесса научного познания;

• обоснована познавательно-управленческая дихотомичность любой человеческой деятельности, принципиальная востребованность всех типов рациональности при описании познавательного процесса;

• введена новая типология научного знания - выводимое и творимое знание;

• вскрыта инвариантность познавательной традиции как единства эссенциального и аксиологическго и инвариантность экстраполяции познавательной традиции как одного из механизмов роста (производства) нового научного знания (для выводимого знания);

в построена теоретико-методологическая модель роста (производства) нового научного (творимого) знания, в основе которой лежит учет единства управленчески-познавательной директивы, возникающей на базе уже имеющегося массива знаний и нового научного содержания, добываемого через исследовательские возможности мифологического мышления - фантазию, образность, синкретизм, нечувствительность к противоречиям, телеологич-ность, эвристическую и оборотническую логику и т.д.;

• показана взаимосвязь мифологии как целого и науки как когнитивно-обособившейся её части, обоснована необходимость определенной "ремифологизации" познавательной практики;

• предложена деятельностно-феноменологическая интерпретация синергетического понятия "хаос" как некоего первозданного, естественного Целого;

• обоснована новая деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания, состоящая из двух подпрограмм - для знания выводимого и для знания творимого, каждая из которых есть результат учета принципиальных особенностей развития этих двух типов научного знания.

Методологическая и практическая значимость работы определяется тем, что примененные автором исследовательские подходы и теоретические модели позволяют разрешить некоторые основные проблемы философии науки (в том числе проблему теоретического осмысления роста (производства) научного знания); вооружают ученых практически-значимой глобальной исследовательской программой развития научного познания, состоящей из двух подпрограмм и выполняющей роль инструментария научного поиска; позволяют точнее определить место и роль науки и мифологии, а также место и роль процессов познания и управления в совокупной человеческой деятельности.

Практическая значимость задается возможностями организации философских и научных исследований на новых методологических основаниях, с использованием полученныхи обоснованных в данной работе новаций. Результаты исследования могут быть использованы в теоретических учебных курсах по таким дисциплинам, как философия, синергетика, философия науки, естественные науки, психология, глобалистика, прогностика, геополитика, теория управления, а также в практике поиска междисциплинарных связей.

Апробация результатов. Основные идеи исследования отражены в четыр ех.монографиях:

• "Общая физика и мировоззрение" (Владивосток; Изд-во ДВГУ, 1985);

• "Деятельностно-феноменологическая программа развития науки" (Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2004);

• "Неклассическая теоретико-познавательная целостно-дея-тельностная глобальная исследовательская программа развития науки". Том I. "Познавательная традиция как инвариант развития науки, философии, философии науки" (Владивосток: Изд-во ДВГАЭУ, 2004);

• "Неклассическая теоретико-познавательная целостно-дея-тельностная глобальная исследовательская программа развития науки". Том П. "Познание, управление и философия науки" (Вла-

• дивосток: Изд-во ДВГАЭУ, 2004);

в 26 научных статьях (в том числе в 7 научных статьях, опубликованных в ведущих научных журналах, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора наук (2001-2004)).

Результаты диссертации апробированы в деятельности Института управления Тихоокеанского государственного экономического университета (ТГЭУ). Основные идеи работы отражены в докладах, выступлениях и сообщениях на конференциях по проблемам развития науки, философским проблемам естествознания, методологии науки, проблемам модернизации образования, проблемам управления, в том числе на Всесоюзных (1978, 1983,

1985,1989 гг.), Всероссийских (1984,1988), региональных (1996, 1998,2002,2003 гг.)

Материалы исследования вошли в программы курсов "Теория управления", "Методологические проблемы современной физики", "Философия образования", "Философия управления", "Введение в специальность (государственное и муниципальное управление)", "Геополитика", "Разработка управленческих решений" и ряда спецкурсов, читаемых автором в Тихоокеанском государственном экономическом университете, Приморском институте повышения квалификации и переподготовке кадров для государственной службы, других вузах г. Владивостока.

Диссертация обсуждена на заседаниях кафедры государственного и муниципального управления Института управления ТГЭУ, кафедры философии ДВГТУ.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, пяти глав (16 параграфов), заключения и списка литературы.

Основное содержание работы

Во введении определяются актуальность темы исследования, новизна, теоретическая и практическая значимость полученных результатов. Обосновывается необходимость внутреннего методологизма в исследованиях проблем развития науки, её тематические границы и принципы содержательно-структурного построения. Маркируется поле сопряжения философии науки с научными дисциплинами, имеющими своим предметом исследование проблем развития науки (философия, гносеология, эпистемология, синергетика, методология естественных наук, психология, теория управления, математика, культурология, социология, история, мифология).

В главе I "Основные методологические подходы и глобальные исследовательские программы развития научного познания" анализируется три основных методологических подхода к анализу развития науки и главные глобальные исследовательские программы развития научного познания - позитивистская, конвенциальная, аналитическая, критического и посткритического рационализма и др.

В параграфе 1.1 "Краткий анализ основных методологических подходов к исследованию развития научного познания" выделяются три основных подхода к анализу развития науки - кумулятивный, антикумулятивньш и ситуационных исследований ("кейс-стадис").

В пара1рафе 1.2 "Основные глобальные исследовательские программы развития научного познания" анализируется основное содержание позитивистской, конвенцианальной, аналитической глобальных исследовательских программ, программ критического и посткритического рационализма (анализ феноменологической программы представлен в главе V). Показана их недостаточность для целостного, системно-обоснованного описания научного познания, выражающаяся в тех принципиальных ограничениях и их незавершенности, которые представлены в разделах "Актуальность" и "Степень"разработанности проблемы" данного автореферата. ,

В параграфе 1.3 "Краткий обзор последних результатов исследований проблем развития научного познания" дан анализ основных результатов исследований данной проблемы, полученных в зарубежной и отечественной науке. Прежде всего следует отметить, что философия обладает определенной избыточностью по отношению к запросам науки каждой конкретной эпохи; поэтому, философские основания науки не тождественны общему массиву философского знания. В истории естествознания, например, вычленяются три типа устойчивых структур философских оснований науки - классическая, неклассическая и постнек-. лассическаярациональность. При этом подчеркивается социокультурная обусловленность научного знания: подлинным субъектом выступает не изолированный индивид, а в его лице целое общество; подлинным объектом познания выступает такая физическая реальность, которая является продуктом исторического развития человеческой практики. Наука характеризуется как функционирующая система, состоящая из проблемы, теории, метода, фактов науки, предполагающая развитие прежде всего научной теории, которая выступает в качестве "машины" по производству знания; совокупность правил, называемых методом, образуют

особую инструментальную часть - стандарты по "эксплуатации машины". Развитие научного знания анализируется как процесс самоорганизации, обладающий существенно нелинейным характером. Среди исторически развивающихся систем научного знания особое место стали занимать природные комплексы, в которые в качестве компонента включен сам человек; "человеюораз-мерные" комплексы (медикобиологические, экологические, биотехнологические объекты; системы человек - машина и т.д.) позволяют непосредственно учесть и исследовать гуманистические ценности, аксиологические факторы, этические проблемы. В тело постнеклассической науки органично вводится этический компонент, и революция такого перехода связана с выходом за рамки науки, с созданием новой формы общественного сознания -постнауки. Анализируется взаимосвязь исторических типов par циональности и субъект-объектных отношений, обосновывается необходимость вернуть природе понятия цели и смысла, поднять , рациональность до уровня Разума. Подчеркивается тесная связь познавательного и ценностного компонентов с деятельностью человека, единство методологических и мировоззренческих функций диалектики, этическая природа процедур аргументации и доказательства. Исследуется существо гносеологических исканий, ориентированных в три основных программы: эмпиризм (ин-дуктивизм, факгуализм); рационализм (цедуктивизм, аксиома-тизм); интуитивизм (априоризм, упование на озарение). Для классического этапа развития теории познания характерны: критицизм, фундаментализм и нормативизм, субъектоцентризм, наукоцент-ризм, а для неклассического этапа отмеченные выше элементы меняются на противоположные: посткритицизм; отказ от фундаментализма; Отказ от субьектоцентризма; отказ от наукоцентриз-ма.;Познанйе фундировано предметно-вещным типом человеческой деятельности, будучи совокупностью интенциональных актов, всегда цейеориентированно и избирательно. Выделение и различение объектов познания поддерживается полем преференциальных дорефлекгивных структур, составляющих почву мыследея-тельности в теории и практике. Знание есть симбиоз формализма и интерпретации, причем не в последнюю очередь научное творчество есть словотворчество.

В параграфе 1.4 "О новой глобальной исследовательской программе развития научного познания: теоретико-методологический анализ проблемы" обосновывается положение о том, что пока не создано глобальной исследовательской программы, которая смогла бы выполнять функции работающей теоретико-методологической основы для практического осуществления научно-исследовательской деятельности, программы как руководства к действию, основанной на принципах внутреннего методологизма; именно эта цель поставлена и решается данным исследованием. Исследовательские программы развития науки, обзор которых был сделан в предыдущих параграфах, - типичный пример внешнего методологизма (его характеристика нами дана в начале автореферата); необходима же не внешняя, а внутренне-действенная,. реально работающая глобальная исследовательская программа; её содержание и функционирование, её конкретные производящие новое знание элементы и узлы, механизмы и процессы должны напрямую, непосредственно управлять производством нового знания, вести исследователя, быть для него настоящей теоретико-методологической ориентировкой, схемой, методом, директивой.

В качестве новой, конкретно-действенной, практически-конструктивной глобальной исследовательской программы развития научного познания понимается совокупность практических и мыслительных приемов, следование которым позволит: осуществить предварительную подготовку предмета исследования к особым теоретико-методологическим процедурам с целью его всестороннего познания; управлять, организовывать, целесообразно преобразовывать предмет исследования в целях получения (производства) нового знания; анализировать, целесообразно преобразовывать полученные исследовательские результаты; осуществлять теоретическую и методологическую проверку полученного знания на достоверность и включенность в систему ранее имевшегося знания; осуществлять научно-исследовательские перспективно-прогнозные функции; блокировать изначально-тупиковые направления научных исследований и т.д.

Данная глобальная исследовательская программа - совокупность приемов, подходов, установок, имеющих целеориентирую-

щий характер, характер управленческой директивы, синергетичес-ких "рулей", с помощью которых процесс развития научного знания может быть эффективно осуществляемым и в значительной степени управляемым процессом.

При анализе имеющихся глобальных программ исследования научного знания нами вскрыто, что в них игнорировалось не только философско-метафизическое, но и тем более архаико-ми-фологическое содержание; подобное игнорирование, бегство от мифологического (также как и бегство от метафизического) не позволило разработчикам глобальных программ обрести те ресурсы, те возможности, которые необходимы для разработки такой исследовательской программы, которая смогла бы стать практически значимым конструктивным руководство, внутренним методом для осуществления научных исследований.

Известно, что в структуре мифа представлены три основных компонента - когнитивный, нормативно-императивный и акгавис-тки-манипуляторский. Именно поэтому миф дает относительно целостную панораму взаимоотношений человека с окружающей его действительностью в единстве миропонимания, жизнедействия и миродействия. Главным свойством мифологического сознания является его синкретичность, а источником, соединяющим предметы и явления в целостную, единую систему является вовсе не опыт или рассудок, а фантазия и образное мышление: в силу этого мировосприятие архаичного человека очень динамично, в его представлениях все может быть во всем, все ещё не застыло, не остановилось в каких-либо определенных смыслах и значениях. Выявлено, что при переходе от мифа к логосу происходит: отказ от "оборотнической" логики мифа, от метаморфоз объектов в другие объекты; замена духовно-личностного отношения к действительности объектно-субстанциальным; разрушение мифологического тождества человека и действительности и становление "объектной идеологии" - представления о действительности не как о духовной, а о вещной, самодостаточной для её внесубьекг-ного существования; возникновение разветвленных теогоничес-ких систем, которые в отличие от мифологических систем не непосредственно-чувственны (эстематичны), а опосредованно-дис-

курсивны (ноэматичны); формирование естественного истолкования и постепенное разрушение основы для схем "причина- значение" и замена её на причинно-следственную тшюлогизацию явлений. При этом происходит разрушение целостного мифологического отношения к миру и замена его научным - обособившейся от неё только когнитивной составляющей, частью, возомнившей себя неким целым.

В главе П "Познавательные традиции как инвариант развития науки, философии, философии науки" анализируется содержание, роль и значение познавательных традиций в процессе развития науки.

В параграфе 2.1 "Познавательные традиции как инвариант развития науки, философии, философии науки (эс-сенциалисткий аспект)" подчеркивается, что в умышленном уходе от философского рассмотрения проблематики философии науки, не учете особенностей мифологического мышления фактически заложен принцип отказа от предыдущего опыта. Анализ особенностей архаичного, мифологического мышления показывает, что из авторитарности мифологического сознания следует понимание всего мифологического как подобного одной единственной огромной традиции, традиции нерасщепляющейся, обязательной для всех без исключения, следование которой обеспечивается всеми другими особенностями мифологического сознания -суггестивностью, символичностью, обрядовостью, коллективностью, телеологичностью, ритуальностью. Динамика в сознании нашего далекого предка рождается тогда, когда умирает восприятие универсума человеческой деятельности как Ритуала, когда деятельность,начинает рассматриваться через призму рационально понимаемых целей, смысла и результата. Мифологическое мышление,.основанное на жестких, обязательных традициях, следование которым подобно движению в колее, породило целый ряд таких мощных и долгоживущих традиций, которые, уже будучи встроенными в научно-исследовательскую деятельность, продолжают существовать и работать. Инвариантными для человеческого познания является познавательная традиция о некоем Едином Плане; все мифы народов мира посвящены описанию этих

самых Планов Зарождения и Функционирования Вселенной. Другая глубочайшая традиция, один из главных инвариантов человеческого отношения к; миру - традиция библейская, утверждающая, что человек является венцом творения, что остальной мир отдан ему в пользование и владение. Идея человека - господина, хозяина окружающей действительности - также до сих пор работающая, действующая традиция. Как её продолжение и следствие - традиция противоборческого отношения к природе. Ещё одна древняя познавательная традиция - поиск архэ, т.е. поиск начал (первоначал) всего сущего. В диссертационном исследовании обосновывается, что познавательными традициями так же являются: эссенциалисткая направленность познания, понимание философией своего предмета исследования; материализм и идеализм как глубинные философские традиции отношения к действительности; теория отражения; критическая направленность философии и кулыуры, изначально имманентная им; единство и борьба противоположностей, глубинная философская традиция различать рассудок и разум и т.д. Анализ развития науки свидетельствует о том, что познавательная традиция чаще всего объявлялась мешающей процессу познания, от неё старались избавиться, "очиститься", устраниться; традиция отказа от традиции - несомненно, господствующая в развитии научного познания.

В параграфе 2.2 "Познавательная традиция как инвариант, развития науки,, философии, философии науки (аксиологический аспект)" отмечается, что само разделение сущности и ценности, эссенциалисткого и аксиологического содержаний человеческого познания также является глубинной познавательной традицией, причем присущей прежде всего философии. Отказываясь от метафизики, от философского традиционного содержания, философия науки практически не обратила должного внимания на значимость ценностного, аксиологического содержания процесса развития научного знания и в этом также определенный её недостаток, который, частично преодолевается данным исследованием. Имея всегда текущее состояние окружающей действительности, человек устремлен к некоему иному, другому, будущему состоянию и вектор направленности этого другого, жела-

емого состояния мира определяется, прежде всего, теми ценностями, которыми руководствуется человек. Подчеркивается принципиальное различие между знанием и ценностью. В этом отношении сущностные свойства вещей обслуживают ценностные интересы людей, являются средством, инструментарием для удовлетворения человеческих потребностей. Именно поэтому столь опасную угрозу человеческому бытию в современную эпоху представляет глубокий конфликт (1физис) ценностей. Известно, что философы и ученые не раз предупреждали об опасности отрыва применения достижений науки от нравственного и гуманистического смыслов; все это - ценностные проблемы развития науки и они должным образом до сих пор не решены. В этом плане своевременно введение нового понятия - мировоззренческих универсалий (категорий культуры), которые в своем взаимодействии и сцеплении задают "целостный обобщенный образ человеческого' мира и в системе которых человек оценивает, осмысливает и переживает мир, сводит в целостность все явления действительности, попадающее в сферу его опыта. Единство универсалий образует то, что принято называть мировоззрением эпохи.

В параграфе 2.3 "Классический теоретико-познавательный подход учета познавательной традиции развития науки" показана значимость и постоянное (инвариантное) присутствие познавательной традиции в процессе развития научного знания, авторский концептуальный подход рассмотрения традиции в единстве эссенциалисткого и аксеологического содержаний (подобное решение стало возможным при проводимом нами стремлении соединить в единое целое философию науки и философию, широко использовать в исследовательском процессе философские ресурсы. В этом - не просто новизна, но и принципиально другие возможности, творческие исследовательские ресурсы для решения многочисленных проблем развития научного знания. Через анализ воззрений различных ученых (Гераклит, Парменид, Демокрит, Платон, Эпикур, Ф.Бэкон, Т.Гоббс, Декарт, Кант, Фихте, Ше-линг, Гегель, Шопенгауэр, Ницше, Б.Рассел,- Л.Витгенштейн, К.Поппер, З.Фрейд, К.Юнг и др.) нами обосновано, что никому не удалось раньше, не удается сейчас и никогда не удастся реализо-

вывать классическую теоретико-познавательную традицию -очиститься, "убежать" от традиции, реализовать идею чистоты разума и такого же процесса познания; задача эта принципиально не выполнима и поэтому необходим другой, противоположный (неклассический) подход.

В главе III "Экстраполяция как инвариант развития науки, философии, философии науки" вскрывается сам процесс развития научного познания, обосновываются конкретные его механизмы.

В параграфе 3.1 "Экстраполяция как инвариант разпи-тия науки, философии, философии науки (общий обзор)"

подчеркивается, что одна из самых важных - традиция поиска Единого Плана окружающего мира - появляется в античной науке из древних принципов герметизма ("все во всем") и мифологического "оборотничества". Единый План в современной редакции - это принцип единства мира, это, общепринятое кредо современной науки - голографическая гипотеза реальности (Бом, При-брам): описание целого может осуществляться в любой части и в любой точке универсума; каждая частица есть зеркало и эхо Вселенной. Принцип единства мира, голографическая гипотеза реальности дает следующую принципиальную возможность: знания, полученные в одной предметной области, обладают способностью быть перенесенными, экстраполированными в любую другую предметную область; обосновывается, что только при подобной экстраполяционной сущности знания возможна постановка и решение задачи поиска Единого Плана Вселенной, принципиально становится возможно построение единой научной картины мира. В этом плане огромна роль и значение экстраполяции для понимания динамики развития научного знания. Именно поэтому в данном параграфе подробно рассматривается процесс экстраполяции знания, его сущность, которая состоит в том, что знание, полученное в некоей локальной области Д^ распространяется, переносится, экстраполируется на другую предметную область Д (вплоть до мира в целом), причем Д > Д,. Подчеркивается, что одно и тоже знание в областях Д, и Д - разные знания: на Дд знание, полученное именно здесь, в этой области можно с полным

основанием назвать первичным; будучи использовано в пределах До оно ещё эксграполяционно-неактивно, невозбужденно. Другая картина с тем же самым знанием на области Д: оно здесь зеке находится в состоянии активном, возбужденном, в состоянии экспансии. Чем заряжено знание для экспансии из одной предметной области на другую? Оно заряжено именно познавательными традициями как единством сущности и ценности, оно заряжено целым спектром этих различных познавательных традиций - множеством {Т.}, где Т - какая-либо традиция; она потому-то и традиция, что обладает возможностью "уйти" в своем использовании из области, где была получена в другую предметную область, с целью такого же применения уже и там. Познавательная традиция может транслироваться в другую предметную область не

только как Т, но и как её отрицание, как Т, поэтому, в общем случае, знание для своей экстраполяции всегда заряжено как спектром Т;, так и спектром Т*. в общем случае -'спектром вида

{Т15 Тл}. Экстраполяция - всегда единство традиции и её интерпретации в тех новых системно-структурных условиях той предметной области, куда был осуществлен перенос познавательной традиции; именно поэтому всякая экстраполяция научного знания с неизбежностью сопровождается его интерпретацией, что является одним из источников роста (генерации) знания (в дальнейшем будет показано, что этот источник - не единственный).,

В параграфе 3.2 "Экстраполяция, познавательная традиция, физическая картина мира" определяется конкретный механизм связи познавательной тра^дции и экстраполяции на материале исторического развития физической науки. Экстраполя-ционный характер развития физических знаний наглядно виден на примере классической механики, когда её успехи в значительной мере способствовали абсолютизации ньютоновских представлений и привели к попыткам свести все многообразие явлений природы к законам только механической формы движения материи. Подобный характер развития МКМ структурно отражен в наличие ядра МКМ (классической механики) - и дополнения ядра

МКМ - совокупности всех результатов, отражающих попытки свести все физические явления к законам только механической формы движения материи. Формирование МКМ в ее существенных чертах может быть представлено как процесс экстраполяции ядра МКМ (классической механики) на всю, еще не освоенную и не объясненную физическую реальность, на все физические явления. Процесс экстраполяции классической механики (ядра МКМ) на все новые и новые физические явления и объекты столкнулся с рядом непреодолимых (в рамках МКМ) трудностей и препятствий.' Особенно ярко это проявилось в невозможности построить адекватную теорию электромагнитных взаимодействий на основе механических представлений, что привело в конце концов к замене МКМ на новую, электродинамическую картину мира (ЭДКМ), причем ЭДКМ обладает такой же структурой, как и МКМ: главным структурным элементом ЭДКМ является её ядро (электрод инамика Дж.Максвелла, специальная теория относительности А.Эйнштейна); другой её структурный элемент - дополнение ядра ЭДКМ - результат экстраполяции ядра ЭДКМ для объяснения всей физической реальности, всех физических явлений и объектов. Показано, что исторически начало замены ЭДКМ на новую, квантово-полевую картину мира (КПКМ) связано, в первую очередь, с работами М.Планка, с применения его квантовой гипотезы для построения теории излучения "абсолютно черного тела". КПКМ, -так же как и МКМ, ЭДКМ, структурно неоднородна и представляет собой взаимосвязанную и взаимодействующую систему двух основных элементов - ядра КПКМ и дополнения ядра КПКМ. Развивая и обобщая результаты, полученные при анализе развития физической картины мира следует сделать вывод о том, что в содержание ядра любой теоретической системы входят наиболее общие элементы знания - аксиомы, принципы, общие понятия и теоретические законы, основные идеализации, метатеоретические общенаучные знания и философские основания науки, которые также являются элементами ядра, теперь уже науки в целом, а конкретным процессом развития научного знания является экстраполяция познавательных традиций.

В параграфе 3.3 "Экстраполяция и методы научного познания" показано, что экстраполяция, перенос знаний, получен-

ных в одной предметной области Дд, для их использования в качестве исследовательского (познавательного), оценочного (аксиологического) и практического ресурсов в более широкой предметной области Д - один из важнейших инвариантов развития науки, философии, философии науки, одна из необходимых сторон динамики научного знания и его роста. Экстраполяция представляет собой концентрированную форму выражения методов опосредованного познания - индукции, дедукции, аналогии, моделирования, эксперимента и т. д. Например, индукция - это экстраполяция знаний, ограниченных конечной совокупностью явлений, в знание о бесконечном; аналогия - экстраполяция (п + 1)-ого признака объекта А) на объект А^ при условии установления сходства в этих. объектах всех других признаков; моделирование - экстраполяции знаний, полученных при изучении моделей, на саму окружающую реальность, модель которой изучалась; научный эксперимент -экстраполяция знаний, полученных в особых, специально й целенаправленно созданныхэкспериментальных условиях действительности на саму действительность; теория - экстраполяция законов, которые непосредственно касаются только в какой-то мере идеализированных объектов (материальных точек, абсолютно черных тел, инерциальных движений, равновесных состояний к т.д.) на окружающую действительность и т.д. Нами обосновано сущностное отличие экстраполяции от абдукции, редукции, импликации, подражания, интерпретации, интеграции, генерализации^ интенции.

В главе IV "Познание как управление: неклассический теоретико-познавательный целостно-деятельностный подход" рассмотрены теоретико-философские аспекты соотношения процессов познания и управления в совокупной человеческой деятельности.

В параграфе 4.1 "Познание как управление" осуществлен методологический анализ проблемы "субъект - объект" в целях решения задач диссертационного исследования. Показано, что в самом общем плане субъект-объектные взаимодействия могут описываться либо двучленной (диадической) моделью (схемой), либо трехчленной (триадной) моделью (схемой). Характер-

ной и определяющей особенностью Д-схемы является противопоставленность субъекта непосредственно объективной реальности; согласно современным научным представлениям, Д-схема представляет собой весьма грубую и приближенную модель подобного описания, поскольку характеризует отношение человека к объективной реальности фактически как отношение организма человека к внешней среде и, следовательно, в этом плане даже не вполне различает человека и животного. От работ И.Канта преодоление Д-схемы идет по пути определения "посредника" между субъектом и объектом; советскими учеными была разработана теория исторического формирования психических функций (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, А.Р.Лурия), в которой доказана необходимость решения проблемы субъект-объектных отношений на основе такой трехчленной схемы, роль посредника в которой выполняет человеческая деятельность (Д). Однако следует учесть, что в каждый конкретно-исторический момент субъект обладает только некоторой частью общественно-выработанной деятельности в целом, а именно той её частью, которая им, данным субъектом, освоена и применяется. Такую "присвоенную" субъектом деятельность нами предложено назвать традицией (Т) для данного субъекта. Доказано, что в общем своем содержании познавательная традиция есть единство эссенциаль-ного и аксиологического, сущности и ценности. Традиция Т выполняет в субъект-объектных отношениях многообразные функции. Через неё объективная реальность "проявляется" в сознании субъекта; в тоже время Т "фильтрует", не пропускает к индивиду те стороны и отношения действительности, которые не стали существенными для данной традиции Т; в образе объекта одни его стороны акцентируется, выступают на передний план, восприятие же других тормозиться. Поскольку познавательная традиция -всегда единство сущности и ценности, в Т-моделях объекта и субъекта имманентно содержится сущностно-ценностное их наполнение; это значит, что в отношениях "человек - мир" всегда имеется как компонента, учитывающая объективно-предметное наполнение - наполнение от внешнего мира, так и компонента, учитывающая субъект-предметное наполнение - наполнение от

внутреннего, сознательно-деятельностного, практически-целостного опыта данного субъекта. Познание в его традиционном понимании как только постижение существенных и характерных черт объектов якобы самих по себе неизбежно связано с управлением в его традиционном понимании как целенаправленной деятельностью по использованию наличных средств и возможностей для достижения заранее определенного и желанного результата. Оба этих процесса - процесс познания и процесс управления - постоянно сопровождают друг друга, неотделимо сосуществуют, взаимодополняются и взаимогенерируются в целостной человеческой деятельности. В этом плане любой объект исследования всегда объект и познания и управления, всегда объект для целостной деятельности человека, с обязательной представленностью в нём и сущностного и ценностного. Любую Т-целостную систему знаний необходимо представлять лишь как одну из возможных, лишь как наиболее проявленную, "на первом плане" систему в бесконечно-компонентной системе систем; в то же время в снятом виде, "на втором плане" данной Т-системы, присутствуют (в явной или в неявной формах) множество других подобных систем и каждый элемент данной системы одновременно является элементом ядра другой системы, нормальным поризмом третьей системы, аномальным торизмом в четвертой системе, аномальным поризмом, обладающим определенным экстраполяционным потенциалом в пятой и т.д. системах. Все это многообразие подвижно, динамично, изменчиво, играет и "утробно" содержит в себе, в любом своем фрагменте Целое, "все во всем". Все переливается красками, рождается и умирает, производиться и уничтожается, управляется и хаотично, взаимодействует и самоизолируются от окружающей реальности. Иначе говоря, любой предмет исследования принципиально носит ярко выраженный синергетический характер. Синергетическое, так же как ценностное, так же как рациональное (в основных исторических его типах), так же как эссенциаль-ное, так же как экстраполяционное - все это принципиально инвариантные, принципиально универсальные проявления связи человека и окружающей реальности, всегда присутствующие во всех явлениях, объектах, отношениях и т.д. Процессы познания и уп-

равления являются фактически двумя относительно различными фазами совокупной человеческой деятельности - деятельности по достижению целей и задач человека. На первой, познавательной фазе, идет можно сказать, разведка возможностей "естественного" для нужд человека, на второй, управленческой, фазе производится фактическая "эксплуатация" разведанных возможностей для удовлетворения нужд человека - по отношению к "естественному"; это выглядит как "искусственное", "наведенное" самим человеком. Теория познания - теория "очеловечивания" природы, теория того, что ещё может быть поставлено на службу человеку и какими средствами можно управлять природными ресурсами ради достижения своих человеческих целей; теория познания -это .теория о том, как часть (человек) возомнила себя целым, а целое сделало своим средством; теория познания - теория захвата, экспансии человека в окружающий мир с неясными целями,, средствами, инструментами, результатами... Любому элементу человеческой деятельности имманентно присуще неустранимое познавательное (гносеологическое) противоречие - обладая каждый раз конечным и ограниченным объемом знаний о принципиально бесконечном и безграничном о*фужающем мире, человек просто обречен совершать имманентно ошибочную, имманентно-неадекватную деятельность, использовать имманентно-недостаточные ресурсы и средства, идти к имманентно ошибочным целям и приходить к имманентно не к тем, как планировалось изначально, результатам. Важность этого теоретического вывода ' настолько огромна, что данное противоречие нами названо основным познавательным противоречием человеческой деятельности. Как бы ни были различны процессы познания и управления, они во многом и едины, более того - познание фактически также является управлением - процессом, в котором научное сообщество как некая организация из века в век осуществляет достижение своих целей - начиная от глобальных и вечных - построения Единого Плана объяснения окружающей действительности; принятия в расчет только проверяемого на достоверность, истинность и полноту научного знания; получение практической выгоды от познанных явлений природы и общества, - кончая локаль-

ным - соответствия стандартам (традициям) исследований данной эпохи - парадигмам (по Куну) нормам, схемам, программам (по Лакатосу), принципам и т.д. Так, в наше время важно, чтобы исследования вписывались в синергизм и принципы подчинения (по Хакену), в диссипативные структуры (по Пригожину), в самоупорядоченность (по Бенару, Тейлору, Белоусову, Жаботинскому), в современную концепцию целостности (холисткую парадигму).

В параграфе 4.2 "Динамика развития познавательной традиции и синергетика" показано, что синергетика сделала научные знания по настоящему мобильными, по настоящему подвижными и всепроникающими, придала универсализм и огромные возможности междисциплинарным переносам своих понятий, моделей, принципов из одной предметной области в другую. Но ведь это, согласно данному исследованию, есть ничто иное как экстраполяция; синергетика, таким образом, предстает как исследовательский аппарат с самыми широкими и значительными экстра-поляционными возможностями, с самым большим (по отношению к другим наукам) экстраполяционным потенциалом. Подобным образом можно объяснить математизацию и физикализацию научного знания, понять изначально экстраполяционную суть философии и т.д.

Нами показано, что теоретически онтогенез объекта на линейной фазе развития описывается классической и неклассической рациональностью, а на нелинейной фазе - рациональностью постнеклассической. В силу этого обоснована принципиальная востребованность всех исторических типов рациональности - одной для описания линейной фазы, другой - для описания развития объекта в окрестностях бифуркационных точек, на нелинейной фазе онтогенеза объекта; постнеклассическая рациональность не отрицает, не отменяет две предыдущие, а лишь дополняет их в особых фазах развития объекта. Онтогенез любого объекта удобно и наглядно изображать в двумерном фазовом пространстве с.

координатами состояний Т - традиция и Т - не-традиция, с координатами состояний (Т, Т}. В общем виде траектория (мировая линия) онтогенеза любого объекта может быть представлена в

виде ветвящейся графики, в каждой точке которой могут быть только два ветвления - Т и Т (в этом - отличие схемы онтогенеза в фазовом пространстве {Т, Т} от простой графической схемы, где могут быть изображены 2, 3, 5 и более вариантов развития объекта; в фазовом же пространстве наличествует только двойное ветвление). Развитие объекта носит принципиально нелинейный характер; в одно и тоже будущее можно придти разными путями - только эволюционным путем без катаклизмов и потрясений или же и через них, через точки бифуркации. Из того факта, что будущее нелинейно, не задано фатально, следует вывод о том, что субъект обладает принципиальной возможностью управлять дальнейшим развитием объекта, управлять будущим

путем создания соответствующего баланса влияний Т, ,Т и внешней среды; согласно синергетическим воззрениям в природе нет жестокого детерминизма, все ещё не создано, а только создается, находится в процессе становления, постоянно происходят изменения - превращения в другое (гетерогония) и в этих процессах человек может принять активное участие. Нелинейная си-нергетическая ситуация - это ситуация игры с реальностью, некое блуждание по полю многовариантных путей в будущее, в единстве двух основных фаз человеческой деятельности - познания и управления. Управление - связь с будущим, проект'которого мы имеем в данное, конкретно-историческое время; познание - связь .с миром, с его сущносшо-закономерными отношениями, которые выступают конгфетно-исгорическим ресурсом для достижения желаемого будущего; познание и управление - неразделимы, едины, системны.

В параграфе 4.3 "Научное сообщество как управляющая организация" обосновано, что господствующее до сих пор представление о человеке как эгоистическом и одиноком "атоме", ведущим "войну всех против всех" заслонило и продолжает заслонять другую познавательно-управленческую, целостно-деятель-ностную традицию - традицию сотрудничества, кооперации, мутуализма: из века в век, передавая из поколения в поколение накопленные опыт, методы и инструменты его добывания, уважая 34

предшественников и идя дальше их в постижении мира, из века в век научная община демонстрирует потрясающую эффективность, устойчивость, чудеса самоорганизации. В современной науке утвердился термин "научный этос", в содержание которого, согласно Р. Мертону, входит представление о том, что наука как социальная структура опирается в своем функционировании начеты-ре ценностных императива - универсализм, коллективизм, бескорыстность, организованный скептицизм. Затем Б.Барбер добавил ещё два императива - рационализм и эмоциональную нейтральность. В диссертационной работе обосновано, что исследование и оценка текущего положения дел, выработка управленческого решения, планирование, организация реализации управленческого решения, руководство, распорядительство, координация и регулирование, мотивация, контроль, исследование и анализ полученных результатов управленческой деятельности - все эти важнейшие и сложные элементы деятельности должны выстраиваться от научно-исследовательских сущностей и ценностей, а не от "ценностей" эгоизма, наживы, чванства^ невежества, лжи.

В параграфе 4.4. "Научное открытие как управленческая директива" изложено относительно целостное описание процесса развития научного знания, его динамики и, прежде всего, проблемы роста знания, сути и механизма осуществления научного открытия, его технологии. Производство (генерация) нового научного знания может быть представлено в несколько этапов-(актов). Любое научное исследование всегда начинается с постановки проблемы, с момента обнаружения-несоответствия между имеющимся потенциалом знаний и желаемым для решения актуальных задач человеческой деятельности. Поэтому поставлен-? ная проблема о необходимости иметь данное новое знание Т0 как бы "вырезает" тот сектор взаимодействующей с человеком реальности, который подготавливается для второго акта - акта ин* тенции на предмет исследования того, что в современной психологии и философии называется припонимаемым. С выделенным & помощью управленческой директивы Т0 фрагментом действительности в качестве предмета данного исследования вступает во взаимодействие сознание, причем та его часть, которая также

"подготовлена", "вырезана", отобрана управленческой директивой.!^: эта часть сознания и есть припонимаемое, которое теперь интенциональным потоком (а в авторском варианте это - экстраполяция) направляется на исследуемое. Предмет исследования, выделенный с помощью Т0, взаимодействуя с частью сознания, выделенной так же с помощью Т0, посредством процесса экстраполяции "одевает" исследуемый объект в "одежды" припонимае-

мого, формирует (Т15 Т1!}- модель данного фрагмента реальности. У Гуссерля это описывается как феноменологическая редукция, которая состоит в работе с переживаниями (воспоминаниями, фантазиями, ожиданиями и т.д.); когда же субъектом усматриваются разыскиваемые смыслы, то феноменологическая редукция достигает своей высшей стадии, которую Гуссерль называет эйдетической редукцией. Совокупность всех подобных познавательных моделей, полученныхв предыдущих актах, образуют новую целостность с определением в ней центральной (ядерной) части и её периферии, с определением взаимосвязи и взаимоподчиненности всех этих (Т£, Т,}- моделей. В описанных актах процесса роста нового научного знания ещё нет научного открытия; оно может состояться только тогда, когда возникает ситуация недостаточности "одежд" припонимаемого и для овладения ситуацией необходимо привлечь некое новое знание. Новое знание не может содержаться в припонимаемом, следовательно, его нет и в интенциональном потоке (иначе каждый интенциональ-ный акт каждого акта сознания был бы носителем непрерывных научных открытий). Ивгенциональный поток сознания на данный исследуемый предмет не содержит искомого нового знания. Оно в том, что ранее в сознании уже было, но не применялось, не распространялось, не переносилось, не экстраполировалось,не использовалось в данном применении, не рассматривалось по отношению к данному предмету исследования: именно поэтому научное открытие всегда некая неожиданность, некий отказ от привычного, нетрадиционного, некое невероятное. Познание как управление ресурсами в виде (Т\, Т.} становится эффективным на этапе

осуществления движения (экстраполяции) наличного массива старого знания {Ч\, Т1} к новому элементу Т0 только после появления (проявления) этого знания; познание, как управление ресурсами {Т;, Т1}, не в состоянии привести этот массив к новому знанию Т0 без предварительного появления Т0 из других источников;

иначе говоря {Т;, Т^} для своего развития несамодостаточны,' неполны. Для постижения нового знания в качестве средств его добывания можно использовать всё что угодно, но только не наличный массив знаний и не научные методы. На этапе творческого постижения нового знания не место рассудку, который может действовать только в соответствии с уже известным, в соответствии с познавательными традициями; этот этап исключительно для разума, для фантазии, для движения "по бездорожью", в отсутствии всяких ограничений и правил, для работу, мысли без прошлого и будущего; на этом творческом этапе выключаются все "льзя" и "нельзя", здесь старых правил уже, а новых ещё нет, здесь нет никаких преференций и предпочтений, здесь полное отключение памяти, "выключенное прошлое", все может стать всем, все во всем, все одновременно неразличимо и неотделимо, все как некий целостный познавательно-управленческий, целостно-де-ятельностный хаос, динамический хаос, хаос как первозданное, Целое...

Внутри рассудка - рациональность, наука, внутри разума -мифотворчество. В этой связи следует отметить, что диахронное отношение между мифом и наукой вряд ли правомерно; более правильно, на наш взгляд, - синхрония, сосуществование мифологического и научного мышления как двух уровней идеального отражения реальности; и в этом плане путь к творческому постижению закономерностей роста научного знания - путь не вперед, а скорее назад, к мифомышлению, мифотворению, к его особенностям и закономерностям.

В главе V "Неклассическая теоретико-познавательная деятельностно-феномеиологическая глобальная исследовательская программа развития науки" излагается содержа-

ние двух подобных подпрограмм — для выводимого и творимого знания.

В параграфе 5.1. "Авторская исследовательская программа и трансцендентальная феноменология Э.Гуссерля" анализируются воззрения Гуссерля - основателя трансцендентальной феноменологии, и обосновывается, что именно Э.Гуссерль, на наш взгляд, глубже всех сумел исследовать многие проблемы процесса развития научного "знания, сумел разработать уникальный феноменологический метод; если стремиться дальше развивать проблематику философии науки, то необходимо, прежде всего, превзойти Э.Гуссерля. Здесь же дан сравнительный анализ элементов феноменологической и авторской программ развития научного познания.

В параграфе 5.2. "Деятельностно-феноменологнческая программа развития научного познания" подчеркивается, что логика данной работы принуждает вести речь не об одной, а о двух различных глобальных подпрограммах развития науки - подпрограмме для выводимого знания и подпрограмме для знания творимого.

В качестве основных элементов предлагаемых нами подпрограмм необходимы, на наш взглад, следующие: модель мифологии; модель науки; модель связи мифологии и науки; модель субъекта; модель объекта; модель описания объекта; модель описания субъекта; модель объект-субъектных отношений; модель опосредующего звена в субъект-объектных отношениях; модель процесса познания; модель результата познания - научного знания; модель структуры научного знания; модель научного метода; модель управления и его связь с научным познанием; модель методологии; модель связи процесса познания и совокупной человеческой деятельности; модель критерия истинности; модель применения (использования) знания и не-знания (заблуждения); модель роста научного знания.

Следует отметить ещё одну особенность - предлагаемые исследовательские подпрограммы - первая и вторая - есть единство разных интерпретаций одних и тех же универсальных (инвариантных) основных элементов этих подпрограмм.

Первая деятельностно-феноменологическая исследовательская подпрограмма развития научного познания.

Наука полностью преодолевает мифологию (диахронизм связи мифологии и науки), самодостаточна, автономна, суверенна, ничего выше научной истины в мире нет и быть не может (наукоценгризм). Основной хозяин окружающего мира, властелин природы - человек; основная его задача - покорять и ставить себе на службу все природное, вычерпывая из неё, как из бесконечного резервуара, все новые и новые возможности для своего утверждения в качестве господина и повелителя природы (субъектоцетризм). Модель объекта строится на принципах герметизма, единства мира, на основе топографической гипотезы, с позиции возможности построения Единого Плана окружающего мира. Само описание объекта может быть осуществлено различными вариантами - на основе учета либо внешних, либо внутренних факторов развития (космоцентризм и синергетизм). Описание субъекта определяется моделью самой науки, такими её качествами как самодостаточность, автономность, суверенность. Модель объект-субъектных отношений - диадическая; отсюда наивный онтологизм и отсутствие опосредующего звена в схеме "субъект - объект". Модель процесса познания предстает как кумулятивный, шггенциональный, рафинированныйпроцесс индивидуального сознания, получение научного знания при помощи эмпирического опыта, законов логики и математики, применения различных научных методов. Господство формальной логики во всем - в получении нового знания, в проверке его на истинность и достоверность, в прогнозах дальнейшего хода развития; все подчинено строгим правилам и традициям, работают парадигмальные регулятивы научной деятельности и т.д. Развитие научного познания представляется достаточно однородным, линейным, без резких изменений и скачков. Знание подразделяется на взаимосвязанные эмпирическое и теоретическое; в них представлено то содержание, которое отражает только особенности самого предмета исследования; содержание, несущее в себе особенности процесса познания или характеристики познающего субъекта элиминируется, объявляется фактором, нарушающим объективность познания. Изначальная человекоразмерность предмета исследования не допускается, в качестве него моделируется

объект сам по себе, якобы независимый от субъекта. С точки зрения эмпиризма, обоснованным считается только то знание, которое в максимальной степени соответствует данным чувственного опыта: либо ощущение (сенсуализм), либо чувственные данные (неореализм), либо элементарные протокольные предложения (логический эмпиризм). С точки зрения рационализма в качестве знания рассматривалось то, что вписывалось либо в систему "врожденных идей" (Декарт, Спиноза), либо в систему априорных категорий и схем разума (Гегель, неокантианцы). Научное знание предстает как только эс-сенциалистаое содержание; аксиологическое (наряду с эссенциаль-ным) признается характерным только для философского уровня познания. Наличие ядра и дополнения ядра признается только для некоторых, аксиоматических, систем научных знаний, где роль ядра выполняют аксиомы, а роль дополнения ядра-различные теоремы. Структура научного знания вида "ядро - дополнение ядра" в качестве универсальной не рассматривается; не определена роль процесса экстраполяции в познании и совокупной человеческой деятельности. Научный метод представляется как путь познания, который ведет к постижению сути предмета исследования, к его содержанию. Поскольку идеалом научного познания объявляется его объективность, все содержание, несущее информацию о человеке, выводится из рассмотрения; очевидно, что при таком подходе управление в научном познании так же не представлено. Совокупная деятельность сводится только к особенной познавательной деятельности, к всевозможного рода рефлексиям, созерцаниям, отражениям исключительно в научных целях; другие виды человеческой деятельности в познании не представлены. Методология трактуется как учение о научном методе познания, о методах познания вообще, как система принципов и способов организациии тастроения теореганесгзэйи прак-■шческой деятельности; она чаще всего сводилась к логическим нормам, требованиям, правилам. Эвристическая, конструктивная функция методологии практически отсутствует (внешний мегодологизм). Проверка истинности научного знания осуществляется с помощью верификации и фальсификации; сами эти процедуры были пошлы как укорененные в структурах языка, что разделяет "контекст открытия" того или иного научного утверждения и "контекст обоснования"

- первый элемент есть предмет психологического, второй - философского исследований. Общепринятой моделью использования знания считается практика применения результатов научных исследований в целях удовлетворения потребностей человека, без особых на то ограничений и препятствий (за небольшим исключением, например, в области клонирования человека, генетического модифицирования растений и животных и т.д.). Использование .в человеческой деятельности не-знания, заблуждения, рассматривается как непреднамеренный сопутствующий и неизбежный процесс, как естественный "¿пум" использования всегда огноситсльно-исшнного научного знания. Вопрос о преднамеренном, управляемом, целенаправленном использования незнания (заблуждения), об использовании его как: ресурса для достижения определенных целей теоретически даже не стоит. Генерация нового выводимого знания осуществляется с помощью разнообразных логических и математических методов. Программа математизации науки получила столь колоссальное и плодотворное свое развитие именно для целей "производства" выводимого научного знания, для целей его включения (через теоретические процедуры обоснования, доказательства и т.д.) в систему ранее имеющихся. Другим вариантом генерации (роста) нового знания признается опыт, эксперимент. Ясного и осознанного понимания самого процесса появления нового знания, процесса совершения научного открытия, предварительная теоретическая нагруженность любого, научного эксперимента, его целенаправленный и целеполагающий характер - не объяснены; сущность научного открытия чаще всего. усматривается в интуиции, инсайде, озарении и т.д.

Вторая деятельностно-феноменологическая исследовательская подпрограмма развития научного познания. .

Новое понимание мифологии уводит её из противопоставления "наука - не наука (мифология)" в совершенно иную дилемму: "старая наука - новая наука (неомифология)". Мифология рассматривается как важная линия культурно-исторического развития цивилизации, человека, как некое целое, а наука - как когнитивно-обособившаяся её часть. Утверждается необходимость определенной "ремифологизации" сознания для возвращения к це-. постному, нерасчлененному на когнитивное и прочее отношению

к миру. Необходим и возврат интегрированного, целостного, сознательного, целенаправленного, духовного воздействия на человека - ведь в течении многих веков, причем самых трудных и опасных для человека, мифология смогла обеспечить приоритет сакрального над профанным, выполняя многочисленные функции: установления равновесия между родовым коллективом первобытных людей и природой; особого целостного объяснения окружающего мира; системы обрядов, ритуалов, праздников и т.д., с помощью которых люди "вытанцовывали" представления о жизни и смерти, об отношениях между людьми, между человеком и природой, становились соучастниками общих дел и "творения" Космоса, приобщались к требованиям ответственного поведения и сотворчества на'всем пространстве своей жизни и деятельности, знали "1фасные" границы дозволенного. Наука в её нынешнем состоянии в полной .мере не может справиться с задачами гармонизации отношения человека и мира в силу того, что она всего, лишь некий когнитивный осколок целостной-мифологии. Наука стада ресурсом развития свободного индивида, полагающегося на самого себя. В отрыве от общих целей, в отрыве от нравственных и иных ценностей - такая наука, у такого свободного, "отвязанного" индивида, не могла не привести к негативным как для человека, так и для мира последствиям - экологическим, экономическим, нравственным, культурным, духовным и т.д. Такой на-укоцентризм такой науки привел к серьезному системному кризису человеческой цивилизации, а в наше время - к "эпохе ожидания гибели". Вот почему место мифа не столько в прошлом или настоящем, сколько в будущем; человечеству суждено вновь возвыситься до мифологического. Модель субъекта во второй исследовательской подпрограмме рассматривается как культурно-исторический продукт, изначально включенный в целостный реальный мир и систему отношений с другими субъектами. Отсюда - огромная степень не-свободы, степень ответственности человека за каждый свой шаг и каждый поступок, тем более, что человеку принципиально,присуща неустранимая авантюристич-ность в любой своей активности. Инструментом познания, его аппаратом выступает не абстрактные рефлексия, созерцание, по-

знавательное наблюдение и т.д., а вся к данному историческому моменту освоенная и потребляемая совокупная человеческая деятельность - познавательная традиция. Модель субъекта -

(Т, Т) - размерна; установка недоверия к традиции, к прежнему человеческому опыту и наличным знаниям во второй подпрограмме заменена на другую установку - учета и доверия к (Т, Т), принятия его в качестве некоего стартового познавательного ресурса. Во второй исследовательской подпрограмме любой объект всегда является субъекторазмерным комплексом - конкретно-историческим объектом, проявленным в своих свойствах и связях в данном объеме "здесь и сейчас", освоенной совокупной человеческой деятельностью (традицией в форме набора {Т;, "П}). В модели объекта всегда наличествует единство естественных, природных связей, отношений, качеств самих объектов, с одной стороны, и искусственных качеств и отношений, идущих от человека, от его деятельности, с другой, причем естественное входит

в (Т, Т) -- модель объекта постольку, поскольку оно связано с искусственным, "обслуживает" его. Для любого объекта характерно единство какэссенциалисткого, так и аксиологического содержаний, единство и органическая взаимосвязь процессов познания и управления, единство истинного и ложного (преднамеренная ложь, дезинформация стала весьма распространенным ресурсом для человеческой деятельности, особенно в политических, властных, экономических и т.п. целях). В основных подходах описания объекта главное отличие и новизна - универсальность, всеобщность, атрибутивность человекоразмерности любого объекта, обязательность и принципиальная необходимость структурирования любого объекта на два главных элемента - ядро и дополнение ядра, связь между которыми осуществляется за счет процесса экстраполяции содержания ядра данной системы знаний об объекте на всю окружающую действительность в совокупной человеческой деятельности. Все, что предложено для описания объекта, относиться и к модели описания субъекта: следует учитывать его человекоразмерные, системные, структурные (ядро, допол-

нение ядра), экстраполяционные, целостно-деятельностные (познавательно-управленческие), эссешщалистко-аксиологические и другие стороны и отношения. Модель объект-субъектных отношений во второй исследовательской подпрограмме - триадная схема, где роль опосредующего звена выполняет традиция - Т (в авторским её значении). В ней и только в ней, а не в рефлексиях, созерцаниях и т.д., может быть найдено целостное многообразие отношений человек - мир. Целостно-деятельностный подход -необходимый элемент формирования посгсинергетической науки, философии ответственного поведения человека в мире. На познавательной фазе человеческой деятельности осуществляется поиск, "разведка" возможностей природного, "естественного" для нужд и целей человека. "Очеловеченное" как исторический продукт процесса познания представляется многокаскадным напластованием различных принципиально-авантюристических попыток использовать естественное в неких человеческих целях, процесс превращения части (человека) в некое целое, а целого (природы) -в некое средство той части, которая возомнила о себе, что она и есть некое целое... Познание вскрывает ресурсы объектов, направляет их на различные, уже известные цели; степень совпадения целей и средств их достижения, как и все остальное - шатко, зыбко, ненадежно, авантюристично, конъюнктурно, безответственно, далеко неадекватно. При таком деформирующем вмешательстве человека в естественный ход событий, при таком изначально ошибочном, несостоятельном, авантюристичном подходе необходимо помнить, прежде всего, о главном познавательном противоречии, - о том, что обладая каждый раз конечным и ограниченным объемом знаний о принципиально бесконечном и безграничном окружающем мире, человек всегда рискует, всегда играет и балансирует. Процесс познания только тогда сможет выполнить свои адаптационные функции и задачи для сохранения человеческого рода, когда ради подобного сохранения не будет уничтожен сам мир; именно к такому критическому пределу, к такой "красной черте" подошла человеческая цивилизация. В касается модели научного познания следует исходить из принципиального единства сущностного и ценностного его содержаний для любой

науки, а не только для философии; в этом плане любое научное знание всегда дихотомично, всегда система "сущность - ценность", причем имеет место разделение последнего на выводимое и творимое - следствие дихотомичности любого научного знания -наличия в нем его ядра, обладающего определенным экстраполя-ционным потенциалом и дополнения ядра - продукта экстраполяции данного ядра на всю окружающую действительность с целью её описания, объяснения, использования в совокупной человеческой деятельности. Предлагаемая здесь модель структуры научного знания - это целостное описание динамики его развития возможностями всех исторических типов рациональности - классической, неклассической, постнеюхассической, описание линейных и нелинейных фаз его развития, преодоления точек бифуркации, решение задач прогноза будущего в развитии объектов. Во второй подпрограмме подчеркивается атрибутивная представленность в любом научном методе экстраполяции: научные методы ^ это, на наш взгляд, различные способы и приемы единого и универсального процесса - процесса переноса имеющихся знаний и опыта из одной предметной области в другую (экстраполяции). В силу этого обосновывается, что научные методы эффективно работают только со знанием выводимым и поэтому они,- элемент, главным образом, первой глобальной исследовательской подпрограммы. Во второй исследовательской подпрограмме научные методы фактически не присутствуют, а в. качестве методов, работающих со знанием творимым выступают методы мифотворчества. Производство нового творимого знания - это всегда движение "по бездорожью", в отсутствии всяких правил, стандартов, моделей, здесь старых правил уже, а новых ещё нет, здесь все может стать всем, здесь все одновременно неразличимо и неотделимо, здесь неподходящая среда для чего-либо регулярного и инвариантного, в том числе для научного метода - здесь своеобразная среда динамического хаоса... Важнейший элемент анализируемой подпрограммы - управление - определяющая сторона взаимодействия человека и действительности, причем свобода деятельности, свобода управления бессодержательны в силу принципиальной необратимости мировых процессов. Поэтому ответ-

ственное управление в качестве единственного своего ресурса должно рассматривать только научное знание; даже в этом случае нам не избежать ошибок и деформаций в силу изначальной ограниченности и неполноты наших знаний здесь - и - теперь; но не допустить преднамеренную ложь в злонамеренных целях, не допустить ложь как ресурс манипуляции, радикально ограничить предметные области её использования - вполне по силам современной цивилизации. Модель методологии данной подпрограммы дает свою интерпретацию всем общепризнанным методологическим проблемам, таким как преодоление натурализма философского и методологического мышления и реальности; выработка нового понимания и отношения к символическим системам и реалиям; соотношение антропологического и психологического горизонтов; понимание целостного мира Космоса, Культуры, Реальности. Предлагаемая модель методологии разделяет: методологический арсенал для работы со .знанием выводимым (познавательные традиции, научные методы, идеи и нормы научного познания, принципы единства мира, герметизма, диалектического развития и т.д.); методологический арсенал для работы со знанием творимым (философские, синергетические и другие общенаучные ресурсы и принципы, мифотворческие приемы и подходы, элементы научно-технического и инженерного конструирования, необходимость внедрения в научное исследование элементов и факторов процесса управления - стартовое и конечное состояние, средства и ресурсы управления, управленческая директива, выработка управленческого решения и т.д.). Модель методологии в данном понимании выявляет наличие у неё определенных барьеров и горизонтов; в качестве основного такого барьера для науки в целом указывается неспособность чисто научными исследовательскими ресурсами объяснить и описать процесс производства нового творимого знания. Границы применимости науки, её неполнота хорошо видна при сопоставлении научного и мифологического - сопоставления явно не в пользу научного - по сравнению с мифологическим оно гораздо более узко, неполно, фрагментарно, не целостно. При решении проблемы определения критерия истинности во второй исследовательской подпрограмме учи-

тывается, что наука как часть мифологии существенно деформировала многие понятия, в том числе и понятие истина. Чаще всех оно употребляется именно в его усеченно-когнитивном содержании; целостно-деятельностный подход к моделированию подобного критерия с неизбежностью требует гораздо более полного и широкого понимания истинности, а по сути - возврата к древнему ее пониманию в виде единства всех сторон и явлений целостно-, деятельностной активности человека. Использование р. совокупной человеческой деятельности знания, неумышленного не-знания, преднамеренного не-знания (лжи) усиливает вариативность достижения целей и задач, придает человеческой активности ещё большую неустранимую ошибочность, авантюристичность, несостоятельность, делает мир ещё более зависимым от ответственного (или безответственного) поведения человека, от тех целевых установок, которыми человек располагает, от применения им различных средств и методов достижения этих самых целей. Использование знаний, согласно второй подпрограмме, осуществляется через процесс экстраполяции базового знания (ядра) на весь окружающий мир, что приводит к появлению некоего вторичного знания - содержания дополнения ядра данной системы знаний. Аналогично применяется (используется) и не-знание (ложь) - через экстраполяционный процесс перенора не-знания (лжи) из одной предметной области в другую. Отличие рт использования знания только в одном - произвольном выборе содержания ядра не-знания, в выборе, зависящем не от относительно,, объективных характеристик и параметров данного знания, его экстраполяционных возможностей и т.д., а от сугубо произвольного, сугубо субъективного определения ядра данной системы незнания (лжи). Иначе говоря, выбор некоего не-знания (лжи) в качестве базового,, определяющего элемента для последующей экстраполяции его на весь окружающий мир - многократно более авантюристический элемент активности человека, многократно более опасный. Вторая исследовательская подпрограмма дает и своё решение проблемы роста (генерации) научного творимого знания. Здесь следует исходить из того, что, оставаясь в пределах только традиционной науки, акт производства принципиально

нового научного знания теоретически реконструировать невозможно, поскольку сама наука - лишь часть, лишь фрагмент, ограниченный когнитивный фрагмент некоей "старшей", более полной и целостной системы - мифологии. Наука, отделяясь от мифологии путем жесткой фиксации значений и смыслов познаваемых объектов и явлений, утратила мифологическую творческую свободу любому объекту быть всем, превращаться во все, соответствовать всему, быть связанной и взаимодействовать со всем, утратила мифологическую способность быть наполненной бесконечно разными значениями и смыслами любого явления и объекта. Наука жестко фрашентировала и зафиксировала окружающий мир на обособленные явления и объекты; уже сама эта научная фрагментация мира его серьезно деформирует,' делает его человеко-размерной моделью мира. Модель реальности задается наукой и наукой может быть описано только модельно-фратентарное, ограниченное, проявленное, исторически-выделенное: Другого в науке нет;'другое - не в модельной части, а в том самом Целом, в том самом незафиксированном, не в исторически-выделенном, не во фрагментарном, а в настоящем, живом, естественном, где еще не состоялась жесткая процедура наделения реальности че-ловекоразмеренным набором значений и смыслов, где .сохраняется, непрерывно изменяясь, Целое - нерасчлененное и недеформи-рованное. Именно там в синергетической интерпретации понятия "хаос" - новое знание, которое мы назвали творимым, в старшей мифологической по своей природе и сущности системе, в мифологическом отношении к действительности. Выходит, Хаос - это и есть то самое Целое, что ещё не человекоразмерно.

В заключении подводится 1фаткий итог всему исследованию.

Список научных работ по теме исследования:

1. БахуринВ.К. Общая физика и мировоззрение. Монография. - Владивосток Изд-во ДВГХ 1985.12,35 п/л.

2. Батурин В.К. Неклассическая теоретико-познавательная целост-но-деятельностная глобальная исследовательская программа развития науки. Т. 1. Познавательная традиция как инвариант развития науки, философии, философии науки. Монография. - Владивосток: Изд-во ДВГАЭХ 2004.6,5 п/л.

■3. Батурин В.К. Неклассическая теоретико-познавательная целост-но-деятельностная глобальная исследовательская программа развития науки. Т. 2. Познание, управлением философия науки. Монография. -Владивосток: Изд-во ДВГАЭУ, 2004.6,21 п/л.

4. Батурин В.К. Деятельностно-фенодаенологическая программа развития науки. Монография. -Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2004.11,3$ п/л.

5. Батурин В.К., Ефименко В.Ф. Методологические врпросыедртно-шения научного и обыденного в процессе формирования понятий // Советская педагогика. 1977. № 12.0,5 п/л. ... .... /ь

6. Батурин В.К., Ефименко В.Ф. Фдадаескиеззаи^одействия и картина мира в школьном курсе (рецензия на книгу В -В .Мултановского "Физические взаимодействия и картина мира в щкольном^рсе") // Физика.^ школе. 1979. №1.03, п/л.

7. Батурин В.К., Ефименко В.Ф. О взаимосвязи научных и обыденных представлений при формировании физических понятий // физикам школе. 1981. №6.0,4 п/л. ...

' 8. Батурин В.К. Познание, управление, деятельность: опыт целостно^ го теоретико-философского исследования // Проблем современной экономики. 2004. №4.0,75 п/л. .

9. Батурин В.К. Проблема роста (генерации) новогазнания: деятель-ностно-феноменологический подход // Вестник Тюменского гос. ун-та. 2004. №4.0,75 п/л. . .

10. Батурин В.К. Глобальные исследовательские программы развития научного познания: теоретико-философского анализ и некоторые возможности их эпигенеза // Философия науки. 2004..№,4.0,75 р/л. /

11. Батурин В.К. О возможностях деятельностно-фецоладшлогичес-кого подхода решения некоторых проблем философии науки // Сибирь -Восток. 2004. №11,12.0,6 п/л.

12. Батурин В.К. Методологический анализ основных итогов исследований проблемы формирования научного мировоззрения школьников при обучении физике // М.: Деп. в ОЦНИ "Щкола иледзгогрвд" МП СССР иАПНСССР. 1981.№34-81.0,7п/л.

. 13. Бэтурин В.К. Основные результаты методологически^ я психолого-педагогических исследований проблемы формирования научного мировое зрения школьников в процессе обучения основам наук // М., 1981. Деп. в ОЩ-Ш'/Школа и педагогика" МП СССР и АПН СССР. № 33-81.0,6 п/л.

14,:Батурин В;К, Ефименко В.Ф. Формирование научного мировоззрения студентов в процессе изучения естественных наук. - М.: НИИВШ, 1983. Вып. 6.1,1 п/л.

15. Батурин ВХ Методологические и психолого-педагогические проблемы совершенствования методики формирования научного мировоззрения учащихся при обучении физике в школе. Дис... .канд. пед. наук. — М., 1983.9,1 п/л.

16. Батурин В.К. Проблемы методики формирования научного мировоззрения при обучении физике// Методологические проблемы преподавания физики.-Владивосток: Изд-во ДВЩ1984.0,4 п/л.

17.'БазуринВХ Методологическая й конкретно-научная взаимосвязь законов динамики и законов сохранения // Методологические проблемы преподавания физики. - Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1984.0,3 п/л.

18. Батурин В.К. Экстраполяции, методы научного познания и некоторые закономерностиразвития физической науки // Диалектика взаимодействия природы общества и техники. -Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1984. 0,2 п/л.

19. Батурин В.К. Философские вопросы естествознания в курсе общей физики // Методология, мировоззрение, физика. - Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1&84.0,4 п/л.

20. Батурин В.К. Математизация процесса формирований научного-мировоззрения// Методология, мировоззрение, физика. - Владивосток:

• Изд-во ДВГУ, 1984.0,4 п/л.

21. Батурин В.К. Текст выступления на Всесоюзном съезде работников народного образования // Стенографический отчет,- М.:- Высш. шк., 1990.0,3 п/л.

22. Батурин В.К. О роли физического образования в формировании научного мировоззрения // Актуальные проблемы преподавания физики.-Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1991.0,3 п/л.

23. Батурин В.К. Взаимосвязь физики как науки и физики как учебного предмета // Актуальные проблемы преподавания физики. - Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1991.0,2 п/л.

24.Батурин В.К: Экстраполяция в развитии физического знания // Диалектика взаимодействия природы, общества и техники. - Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1985.0,2 п/л.

25. Батурин В.К. Познание как управление: опыт целостного теоретико-философского исследования человеческой деятельности // Вестник ДВГАЭУ. 2003. № 4 (28). 0,7 п/л.

26. Батурин ВХ Модернизация образования, национальная безопасность, государственное'развитие // Вестник ДВГАЭУ 2004. № 1.0,5 п/л.

Владимир Кириллович Батурин

ДЕШЕЯЬНОСтаО^ШОМШСМОШЧЕйЖАЯПРОГРАММА РАЗВИТИЯ НАУЧНОГО ПОЗНАНИИ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук .

Отпечатано по оригинал-макету, подготовленному автором Внеплана

Подписано в печать 12.11.04 г Формат 60x84/16 Усл.-леч. л 2,4. Уч.-изд. л. 2,6 Тираж 100 экз. Заказ

Издательство Тихоокеанского государственного

экономического университета Участок оперативной полиграфии 690950, Владивосток, Океанский пр., 19

РЫБ Русский фонд

2007-4 14759

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Батурин, Владимир Кириллович

Введение.

Глава I. Основные методологические подходы и глобальные исследовательские программы развития научного познания.

§1.1. Краткий анализ основных методологических подходов к исследованию развития научного познания.

§ 1.2. Основные глобальные исследовательские программы развития научного познания.

§ 1.3. Краткий обзор последних результатов исследований проблем развития научного познания.

§ 1.4. О новой глобальной исследовательской программе развития научного познания: теоретико-методологический анализ проблемы

Глава II. Познавательные традиции как инвариант развития науки, философии, философии науки.

§ 2.1. Познавательные традиции как инвариант развития науки, философии, философии науки (эссенциальный аспект).

§ 2.2. Познавательная традиция как инвариант развития науки, философии, философии науки (аксиологический аспект).

§ 2.3. Познавательная традиция как инвариант развития науки, философии, философии науки (классический подход).

Глава III. Экстраполяция как инвариант развития науки, философии, философии науки

§ 3.1. Экстраполяция как инвариант развития науки, философии, философии науки.

§ 3.2. Экстраполяция, познавательная традиция, физическая картина мира (ФКМ).

§ 3.3. Экстраполяция и методы научного познания.

Глава IV. Познание как управление: неклассический теоретикопознавательный целостно-деятельностный подход

§ 4.1. Познание как управление.

§ 4.2. Динамика развития познавательной традиции и синергетика.

§ 4.3. Научное сообщество как управляющая организация.

§ 4.4. Научное открытие как управленческая директива.

Глава V. Неклассическая деятельностно-феноменологическая глобальная исследовательская программа развития научного познания.

§ 5.1. Неклассическая деятельностно-феноменологическая программа и трансцендентальная феноменология Э.Гуссерля.

§ 5.2. Две глобальные исследовательские подпрограммы развития научного познания и их основные содержательные элементы.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Батурин, Владимир Кириллович

Актуальность проблемы. В центре внимания философии науки находятся общие закономерности и тенденции научного познания как специфической деятельности по производству и развитию знаний, взятой в своём движении на фоне изменяющегося социокультурного контекста. Среди основных её проблем - проблемы философских оснований, идеалов и норм научного познания, исторических типов рациональности, соотношения логики и интуиции, критериев научности и достоверности полученного знания, поиск внутренних закономерностей развития самой науки, принципиальных особенностей современного, постнеклассического этапа её развития, вопросы разработки глобальных исследовательских программ развития научного познания, теоретико-методологические, мировоззренческие, социальные, этические и др. вопросы, сопровождающие рост научного знания. Различным проблемам философии науки посвящены многочисленные исследования отечественных и зарубежных ученых -В.И.Вернадского, Н.Н.Моисеева, А.Ф.Лосева, Т.И.Ойзермана, Э.М.Чудинова, З.М.Мамардашвили, Д.Н.Узнадзе, В.С.Библера, Л.Б.Баженова, В.С.Степина, П.П.Гайденко, В.А.Лекторского, Э.В.Ильенкова, Л.Н.Косаревой, П.В.Копнина, Г.С.Батищева, В.А.Бажанова, Н.С.Нарского, А.А.Гусейнова, А.И.Ракитова, В.А.Штоффа, Г.И.Рузавина, Б.Г.Юдина, Б.Г.Кузнецова, И.И.Лапшина, А.Н.Чанышева, Б.Г.Ананьева, В.В.Ильина, И.Т.Фролова, В.П.Бранского, В.И.Кузнецова, Р.Нугаева,

A.П.Огурцова, Е.П.Никитина, Л.А.Марковой, А.П.Панина П.В.Алексеева, И.Л.Акчурина, В.С.Швырева, В.П.Эфромсона, В.М.Розина, С.А.Лебедева, Н.В.Мотрошиловой, М.Д.Ахундова, Г.П.Щедровицкого, В.Л.Храмовой, Ю.А.Петрова, Е.З.Мирской, А.Л.Никифорова, Н.А.Носова, Л.А.Микешиной, А.В.Брушлинского, А.В.Иванова, М.С.Бургина,

B.П.Визгина, Я.Э.Голосовпера, В.Д.Губина, Т.Г.Лешкевич, А.Т.Калинкина, И.Т.Касавина, В.А.Канке, Е.Н.Князевой, В.Н.Поруса, М.И.Мееровича,

Г.А.Мамчура, М.Б.Опенкова, В.В.Миронова, В.М.Найдыша, В.И.Аршинова, В.А.Щербинина, Н.Злобина, И.П.Меркулова, Е.Л.Фейнберга, И.П.Элентуха, А.Л.Симанова, М.А.Чешкова, Р.Ф.Абдеева, В.В.Налимова, Ю.М.Сердюкова, В.И.Бодякина, В.Д.Губина, В.Н.Топорова, В.А.Яковлева, А.И.Яблонского, Г.Д.Гачева, В.М.Купцова, Б.С.Грязнова, Б.С.Дынина, В.А.Смирнова, В.П.Алексеева, М.А.Розова, Н.М.Смирновой, И.А.Бутенко, В.П.Кохановского, В.П.Золотухиной, В.П.Казначеева, Е.А.Спирина, Б.Н.Майзеля и др.; среди зарубежных ученых следует отметить исследования А.Энштейна, Н.Бора, В.Гейзенберга, Г.Вейля, Дж.Бернала, М.Вебера, Дж.Дьюи, А.Пуанкаре, Г.Башляра, Ф.Клейна, Р.Рорти, М.Хайдеггера, К.Хюбнера, Е.Вигнера, К.Поппера, Р.Карнапа, Т.Куна, Б.Барбера, Ж.-П.Сартра, Г.Рейхенбаха, И.Пригожина, Э.Агацци, И.Стенгерса, К.Мангейма, Ю.Хабермаса, Л.Лаудана, Дж.Реале, Д.Антисери, М.Клайна, Я.Хакинга, Э.Дюркейма, М.Малкея, Р.К.Мертона, М.Томсона, Г.Фоллмера, Я.Хинтикка, Г.Хакена, М.Фуко, П.Суппеса, И.Лакатоса, П.Фейерабенда, М.Полани, Дж.Холтона, С.Тулмина, Ч.Куайна, А.Осборна, Э.Гуссерля, Э.Маха, О.Нейтрата, Э.Нагеля, К.Гёде-ля, С.Клини, М.Шелера, Х.Плеснера и др.

Следует отметить, что в исследовании своих проблем современная философия науки отличается междисциплинарным характером и совмещением разнообразных исследовательских подходов - общефилософских, синергетических, естественнонаучных, культурологических, этических, герменевтических, логико-семантических и т.п. В настоящей работе учитывается и актуальная проблематика, и междисциплинарная направленность современной философии науки.

Формой целостного решения проблем философии науки выступают, по нашему мнению, глобальные исследовательские программы развития научного познания - совокупность теоретических принципов и положений, направленных на объяснение основных закономерностей процесса развития научного знания в его историческом, логическом и теоретико-методологическом аспектах, способных предсказывать ранее неизвестные научные факты и явления, предвосхищать появление новых теоретических представлений и их систем, быть способными решать системно-обоснованным образом весь спектр проблем философии науки. Среди основных глобальных исследовательских программ развития научного познания - позитивистская, конвенциональная, аналитическая, феноменологическая программы, программы критического и посткритического рационализма. В диссертационном исследовании осуществлен методологический анализ основного содержания, принципиальных идей и подходов, изложенных в трудах основателей и разработчиков данных программ -позитивистской (О.Конт, Г.Спенсер, Дж.С.Милль, Э.Мах), конвенциональной (А.Пуанкаре, П.Дюгем), аналитической (М.Шлик, Р.Карнап, О.Нейтрат, К.Гемпель, К.Гёдель, С.Клини, Э.Нагель, П.Суппес), критического рационализма (К.Поппер), посткритического рационализма (Т.Кун, И.Лакатос, П.Фейерабенд, М.Фуко, М.Полани, Дж.Холтон, С.Тулмин, Г.Фоллмер, Ч.Куйан, А.Осборн, Г.Я.Буш), феноменологической (Э.Гуссерль, М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр, М.Шелер, Х.Плеснер).

Анализ данных исследовательских программ показал, что наряду с несомненными достижениями и успехами в постижении закономерностей развития самой науки и научного познания, имеющиеся глобальные исследовательские программы не дают целостной аналитической картины, панорамного представления феномена науки, особенностей её развития и функционирования. Прежде всего для них характерен так называемый "внешний" методологизм, когда рациональные рекомендации этих программ, их реальный вклад в научные исследования ограничивается описанием, более того - оправдательной констатацией сложившейся в науке ситуации и защитой существующих научных методов, в то время как их рабочая, конструктивно-созидательная по отношению к научному познанию задача, производящая (генерирующая) новые научные знания, практически не решается. Имеющиеся глобальные исследовательские программы реально не направляют исследовательский процесс, не канализируют научный поиск, не ведут ученого от одного этапа познания к другому. Практика проведения научных исследований и на сегодняшний день -это чаще всего работа "вслепую", без осознанного использования учёными методологических требований и норм научного познания, без опоры на учет и целенаправленное использование внутренних закономерностей развития самой науки - без опоры на принципы внутреннего методологиз-ма. Среди глубинных причин, порождающих внешний методологизм имеющихся глобальных программ развития науки, следует, прежде всего, отметить принципиально-ограничительные горизонты сугубо рационалистического её моделирования, утрату философией науки многих связей и отношений, в том числе, как это не парадоксально звучит, - с самой философией, недостаточность исследовательских средств и инструментов, прежде всего, принципиально необходимого, на наш взгляд, потенциала деятельности ого и феноменологического подходов в их единстве и взаимосвязи.

Основной негативной чертой имеющихся глобальных исследовательских программ является их отрыв от философии (в частности, от теории Познани я). Это явление берет свое начало в позитивизме О.Конта, провозгласившего освобождение философии науки от метафизики со всей её проблематикой, методами и понятиями. Намеренный уход от поиска глубинных метафизических оснований науки, всевозможные спекуляции без опоры на устойчивую философскую и историческую традицию приводят к предвзятому отрицанию важных сторон научного познания, искажают целостную картину развития науки, связи новации и традиции в процессе научного познания, "метафизических" субъект-объектных отношений, соотношения сущности и ценности, взаимосвязи деятельности, познания, управления, мифологии и науки.

Слёдует отметить и ещё одно принципиально важное ограничение сложившегося положения дел - господствующая до сих пор познавательная традиция наукоцентризма в философии науки не позволяет преодолеть диахронический подход к связи мифологии и науки. В этом состоит принципиальный барьер на пути решения многих проблем философии науки, прежде всего проблемы производства (генерации) нового научного знания. Между тем за пределами философии науки уже достаточно продолжительно и исследовательски-эффективно развивается иная, синхроническая модель взаимосвязи мифологии и науки (отметим, что здесь особенно значим вклад отечественных философов - работы А.Ф.Лосева, А.Н.Афанасьева, С.А.Токарева, М.М.Бахтина, А.М.Золотарева, А.А.Потебня, М.И.Шахновича, В.В.Иванова, В.Н.Топорова, А.Ф.Анисимова, М.И.Стеб-лина-Каменского, В.М.Найдыша, Я.Э.Голосовпера, О.М.Фрейденберга, В.В.Ильина, Е.М.Мелетинского, Л.Н.Косаревой, С.А.Лебедева и др.).

Более целостную и панорамную аналитическую картину развития научного познания может дать новая глобальная исследовательская программа, в которой должны быть преодолены отмеченные выше внешний методологизм, отрыв философии науки от философии, диахронизм связи науки и мифологии, присущие имеющимся исследовательским программам - позитивистской, аналитической, феноменологической, конвенци-альной, критического и посткритического рационализма. Такая новая программа должна по другому решать и весь спектр важнейших проблем философии науки - проблему роста (производства, генерации) нового научного знания, соотношения интернализма и экстернализма в исследовании научного познания, диалектически переосмыслить критицизм, субъектоцентризм, наукоцентризм, фундаментализм и нормативизм классической науки, взаимосвязь феноменологического и деятельностного подходов к развитию научного познания; необходим поиск новых целостных отношений между наукой и мифологией в когнитивном, нормативном, праксеологическом аспектах, дальнейшее исследование закономерностей строения и развития различных теоретико-методологических систем в научном познании, взаимосвязи логико-лингвистического, модельно-ре-презентативного, прагматико-процедурного и проблемно-эвристического элементов в процессе научного познания, полиморфизма и "человекораз-мерности" научного знания, включающего в себя ценностные (аксиологические), гуманистические, этические и другие аспекты содержания.

Степень разработанности проблемы. Незавершенность, недостаточность, неполнота характерны и для имеющихся методологических подходов к исследованию процесса развития научного познания. Как известно, в настоящее время имеются три основных подобных подхода -кумулятивный, антикумулятивный и "кейс-стадис" (ситуационные исследования). Кумулятивный подход основан на таком представлении о научном познании, когда оно выступает в качестве поступательного движения, процесса постепенного пополнения знаний приближающегося к идеалу абсолютной истины. Утверждается, что каждый последующий шаг науки делается в опоре на предыдущие достижения. Однако данная модель имеет и уязвимый момент: ведь несостоятельность хотя бы одного элемента научного знания в силу системности последнего неизбежно должна была бы повлечь за собой разрушение всей его конструкции и, таким образом, поставить под сомнение саму идею научного прогресса. Но что же представляет собой процесс развития научного знания как не исправление прежних ошибок, избавление от иллюзий и заблуждений, доставшихся в наследство от предыдущих поколений учёных? Антикумулятивная модель развития науки, пытаясь преодолеть отмеченный выше недостаток, предлагает рассматривать развитие научного познания как революционную смену норм, канонов, стандартов, полную смену систем знаний, как прерывный процесс. В рамках данной модели вводится принцип несоизмеримости теорий (принцип научных революций) и, таким образом, преодолевается недостаток кумулятивизма. Но описание научного развития сводится теперь только к противопоставлению т.н. нормальной науки (когда идет постепенное накопление знаний в рамках существующей парадигмы) и научных революций (периодов коренной ломки господствующих парадигм, замены их на новые). Надо отметить, что при всей своей новизне и эффективности антикумулятивный подход к развитию науки, тем не менее, неразрывно связан с предыдущей, кумулятивной, моделью, поскольку и здесь развитие науки видится поступательным, а его непрерывность нарушается только в периоды научных революций. Антикумулятивная модель оказывается всего лишь неким фрагментом, отличным от кумулятивной модели как целого в той её части, которая относится к научным революциям. Ситуационный методологический подход к исследованию развития науки - это использование ситуационных исследований ("кейс-стадис"), т.е. сочетания всевозможных научных подходов с целью обрисовать, реконструировать одно событие из истории науки в его целостности, уникальности, невоспроизводимости. Новое научное знание, открытие берется не изолированно, а рассматривается в контексте имеющихся научных гипотез, теорий, социокультурных, исторических, психологических обстоятельств, при которых данный новый научный результат был получен. Следует отметить, что относительно полное рассмотрение развития научного знания осуществляется при использовании этого подхода только в локальных узлах и такое точечное моделирование не дает общей процессуальной картины описания. В числе прочих возражений против этого подхода можно указать и на то, что здесь с помощью общих и универсальных понятий стараются описать индивидуальное и уникальное, что "кейс-стадис" - больше историческое, чем содержательно-научное исследование (к тому же в нем смешиваются предшествующие, настоящие и последующие события и отделить одно от другого представляется весьма затруднительным).

Перечисленные выше методологические подходы нашли своё конкретное выражение в нескольких глобальных исследовательских программах развития науки - позитивистской, конвенциональной, аналитической, феноменологической, в программе критического и посткритического рационализма. Их основное содержание состоит в следующем.

Позитивистская исследовательская программа развития науки исходит из того, что новая философия (позитивизм) противопоставляется метафизике; философия рассматривается как строгая система, обобщающая результаты различных наук и только в этом позитивном значении имеющая право на существование. Общими направлениями научного познания объявляются эмпиризм и индуктивизм, единым для которых является вера в единообразие природы. Осуществляется введение некоторого психологизма в познавательные процессы. Утверждается строгий детерминизм, возможность примирения науки и религии; подчеркивается антикаузализм, антиметафизичность как основа всех основных идей позитивизма.

Конвенциональная исследовательская программа развития науки утверждает в качестве основных научных теорий соглашения (конвенции) между учеными, которые обусловлены соображениями удобства и простоты и не связаны непосредственно с критерием истинности. Понятие объективности сводится к общезначимости, из которой выводится требование интерсубъективности соглашений (конвенций). Методологическая направленность конвенциапизма проявляется прежде всего в антропологизме. Утверждается, что конвенциальные элементы неустранимы из корпуса науки. Развитие науки истолковывается как дискретный процесс, а научное сообщество как совокупность различных группировок, не вникающих в доводы опппонентов. Обосновывается, что процесс познания есть процесс прогрессивной адаптации к среде, а всякое познание есть психологическое переживание, биологически полезное для человека. Утверждается принцип экономии мышления. В качестве критерия научности теории выдвигается принцип её фальсифицируемости, опровержимости. В противоположность индуктивизму выдвигается гипотетико-дедуктивная программа научного исследования. Обосновывается принцип фаллибилизма. Рост научного знания рассматривается как частный случай общего мирового эволюционного процесса. Отвергается кумулятивисткий принцип линейности науки, утверждается, что критицизм в общем смысле является собой умение рефлектировать в режиме отрицательной обратной связи, оборачиваясь на исходные предпосылки.

Аналитическая глобальная исследовательская программа развития науки предлагает осуществить переход от анализа содержательных основоположений науки и конвенциализма к анализу языка науки, к его унификации при помощи символической логики с опорой на язык физики, к его очищению от "псевдонаучных утверждений" и двусмысленности обыденного языка. Законы науки предлагается рассматривать не как законы природы, а как законы языка. Обосновывается модель роста научного знания, в основе которой протокольные предложения; научная деятельность сводится к установлению новых протокольных предложений и изобретениям способов их объединения и обобщения. Утверждается, что любое непротиворечивое суждение может быть выбрано в качестве исходного, протокольного предложения по соглашению с другими учеными и подобный выбор есть личное дело самих ученых (объединение конвенциализма и логического позитивизма). Показано, что теоретические термины не могут быть сведены к терминам наблюдения. Предложена теория дедуктивно - номологического объяснения. Утверждается структурное равенство объяснения и предсказания. Сформулирована теорема о неполноте достаточно богатых непротиворечивых формальных систем; показана принципиальная невозможность полной формализации научного знания. Обосновывается соединение в языке в единое целое объект - языка (знание объективного) и субъект - языка (знание субъективного); объект - язык и субъект - язык актуализируют себя в речевой деятельности, в результате чего возникает трехчленная формула "объект - язык - речевая деятельность - субъект - язык".

Критический рационализм как глобальная исследовательская программа развития научного познания исходит из того, что рационализм выступает как характеристика научного знания и как способ поведения ученых в исследовательском процессе. Подвергается критике аналитическая программа исследования науки. В качестве центральной проблемы исследовательской программы выдвигается проблема роста научного знания.

Посткритический рационализм как глобальная исследовательская программа развития научного познания представляет целую палитру различных подходов. Делается попытка преодоления идеала деперсонифи-цированного научного знания, отождествляемого с объективностью, для чего вводится личностное знание как интеллектуальная самоотдача, страстный вклад познающего. Познавательный аппарат человека интерпретируется как механизм адаптации, развитый в процессе биологической эволюции. Само существование человека и общества представляется как когнитивный процесс, основанный на присущем человеку любознательном или исследовательском поведении. Предложена теория генетической эпистемологии. Констатируется гипотетический характер знания, его индетерминистические элементы, непредсказуемость, открытость будущему, подчеркивается особая роль креативности. Научное сообщество представляет собой не единую структуру, а "гранулированную среду" консолидированных научных групп, коллективно создающих новый элемент знания и утверждающих его в борьбе и в компромиссах с другими аналогичными группами. Показывается, что развитие науки представляет собой чередование периодов господства принятой парадигмы (этапа "нормальной науки") и распада парадигмы (этапа "научной революции") с последующим выходом развития науки на новый этап нормальной науки и т.д.; научные революции - это не только смена парадигм, но и замещение элементов дисциплинарной матрицы, исследовательской техники, методов и теоретических допущений, трансформация всего набора эпистемологических ценностей, научной картины мира. Доказывается, что эмпирически-нейтральный язык наблюдения невозможен; ученые данной эпохи видят сквозь призму господствующий парадигмы и не факты определяют теорию, а теория выбирает те или иные факты, которые могут войти в ее осмысленный опыт. Обосновывается идея конкуренции научно-исследовательских программ. Структура исследовательских программ включает в себя жесткое ядро, фундаментальные допущения, "правила положительной и отрицательной эвристики". Выдвигается принцип пролиферации (размножения) теорий и концепция методологического бихевиоризма (необихевиоризма). Активно разрабатывается тезис об онтологической относительности. Утверждается, что разработка безотказно работающих правил творчества (эвристики как раздела методологии) принципиально неосуществима.

Феноменологическая исследовательская программа исходит из отчетливого понимания недостаточности познавательных моделей для постижения сути вещей, необходимости возврата к самим целостным (первозданным, естественным) предметностям. Вводится требование не учета познавательных установок в созерцании (требование приема эпохэ). Обосновывается феноменологическое понимание познания, при котором сознание представляется неким потоком переживаний, каждое из которых интенционально и наделено "имманентной временностью" - единством актуальных переживаний, воспоминаний, воображений, в которых прошлое, настоящее, будущее перемешено сложным образом. Вводится понятие феноменологической редукции как актов выделения инвариантного в различных вариантах феноменологических переживаний на фоне имманентной временности.

Отечественные учёные, в свою очередь, осуществляют исследования, представляющие немалый интерес для настоящей работы. Таковы исследования философских оснований науки (В.С.Степин, П.П.Гайденко, В.В.Ильин, С.А.Лебедев, Б.Т.Алексеев, В.Л.Храмова), проблемы эмпирического и теоретического (И.В.Кузнецов, В.С.Степин, О.П.Бранский, А.А.Ракитов, М.С.Бургин, Е.Е.Ледников, М.Н.Подгорецкий, Я.А.Сморо-динский, В.И.Купцов), роста научного знания и научных революций (В.С.Степин, П.П.Гайденко, Е.А.Мамчур, И.А.Акчурин, В.А.Лекторский, Н.Н.Родный, М.А.Розов, Б.С.Грязнов, Р.Ф.Абдеев, И.П.Элентух, В.А.Бажа-нов, В.В.Ильин, А.Н.Чанышев, Т.Г.Лешкевич, В.С.Швырев) и ряда других важных проблем (подробному анализу основных результатов современных исследований посвящен отдельный параграф в первой главе диссертации).

Целью определен круг задач диссертационного исследования: анализ основных методологических подходов и глобальных исследовательских программ развития научного познания; теоретическое моделирование процесса развития научного познания; разработка модели роста (генерации) нового научного знания; методологический анализ особенностей мифологического мышления и его связи с наукой; изучение возможностей интеграции деятельностного и феноменологического подходов для решения основных проблем философии науки; обоснование и поэлементное описание авторских деятельностно-феноменологических подпрограмм развития науки (для выводимого и творимого знания).

Методология исследования. Доминирующая методологическая ориентация работы - единство деятельностного и феноменологического подходов; первый определяет содержательно-структурную интерпретацию процесса научного познания как процесса субъект-объектного взаимодействия, опосредованного человеческой деятельностью; второй предметом своего внимания делает не столько фактичность содержания, а само событие в его полноте и целостности, событие как универсум осуществимых возможностей восприятия предметности в трансцендентальной (Э.Гуссерль), онтологической (М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр) и антропологической (М.Шелер, Х.Плеснер) версиях феноменологической познавательной традиции. Широко используется системный методологический подход, возможности синергетической парадигмы, общность и различие мифологических и научных способов описания взаимодействия человека с окружающим миром, дихотомичность деятельностно-познавательного как единство эссенциапьного и аксиологического, целостность содержания научного познания как совокупности всех познавательных традиций и их отрицаний в конкретную историческую эпоху, относительный и динамичный характер границы между традицией и не-традицией, универсальность (инвариантность) познавательной традиции и экстраполяционного процесса в развитии научного познания как в содержательном, так и в методологическом отношениях.

На защиту выносится новая деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания:

• различающая два основных типа научных знаний - выводимых и творимых;

• утверждающая принципиальное отличие внутренних закономерностей развития научного познания для этих типов знания;

• обосновывающая синхроничность взаимосвязи мифологии как целого и науки как её когнитивно-обособившейся части при решении основных проблем философии науки;

• состоящая из двух исследовательских подпрограмм - первой - для знания выводимого и второй - для знания творимого;

Для первой исследовательской подпрограммы развития научного по-зпания, предназначенной для выводимого знания, характерны: диадическая схема субъект-объектных отношений; субъектоцентризм, наукоцентризм, внешний методологизм, кумулятивизм, интернализм, эссенциализм содержания научного знания; диахронизм связи науки и мифологии; когнитивная самоизоляция научного познания от аксиологического, метафизического и мифологического.

Для второй исследовательской подпрограммы развития научного познания, предназначенной для творимого знания, характерны: триадная схема субъект-объектных отношений вида "объект - познавательная традиция - субъект"; принципиальная человекоразмерность субъекта и объекта познания; преодоление научного шовинизма и конструктивнодейственный учет синхронической взаимосвязи науки и мифологии; единство и взаимосвязь процессов познания и управления, эссенциального и аксиологического, деятельностного и феноменологического подходов к научному познанию; инвариантность познавательной традиции и экстраполяции; понимание сути научного открытия как управленческой директивы, научного сообщества как управляющей организации; единство и взаимосвязь интернализма и экстернапизма, линейности (кумулятивизма) и нелинейности (научных революций) в развитии научного познания; необходимость определенной "ремифологизации" - возврата на новом уровне развития цивилизации к "неомифологии" (постнауке) - к ответственному, управляемому и взвешенному подходу к каждому проявлению человеческой активности, к интегрированному, целостному, синкретическому отношению к действительности.

Теоретическая новизна исследования состоит в следующем:

• введена новая типология научного знания - выводимое и творимое знание;

• построена теоретико-методологическая модель роста (производства) нового научного (творимого) знания, в основе которой лежит учет единства управленчески-познавательной директивы, возникающей на базе уже имеющегося массива знаний и нового научного содержания, добываемого через исследовательские возможности мифологического мышления -фантазию, образность, синкретизм, нечувствительность к противоречиям, телеологичность, эвристическую и оборотническую логику и т.д.;

• предложена деятельностно-феноменологическая интерпретация си-нергетического понятия "хаос" как некоего первозданного, естественного Целого;

Методологическая и практическая значимость работы определяется тем, что примененные автором исследовательские подходы и теоретические модели позволяют разрешить многие основные проблемы философии науки (в том числе проблему теоретического осмысления роста (производства) научного знания); вооружают ученых практически-значимой глобальной исследовательской программой развития научного познания, состоящей из двух подпрограмм и выполняющей роль инструментария научного поиска; позволяют точнее определить место и роль науки и мифологии, а также место и роль процессов познания и управления в совокупной человеческой деятельности.

Практическая значимость задается возможностями организации философских и научных исследований на новых методологических основаниях, с использованием полученных и обоснованных в данной работе новаций. Результаты исследования могут быть использованы в теоретических учебных курсах по таким дисциплинам, как философия, синергетика, философия науки, естественные науки, психология, глобалистика, прогностика, геополитика, теория управления, а также в практике поиска междисциплинарных связей.

Апробация результатов. Основные идеи исследования отражены в четырех монографиях:

• "Общая физика и мировоззрение" (Владивосток: Изд-во Дальне-вост. ун-та, 1985);

• "Деятельностно-феноменологическая программа развития науки" (Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2004);

• "Неклассическая теоретико-познавательная целостно-деятельност-ная глобальная исследовательская программа развития науки". Том I. "Познавательная традиция как инвариант развития науки, философии, философии науки" (Владивосток: Изд-во Дальн. гос. академии экономики и управления, 2004);

• "Неклассическая теоретико-познавательная целостно-деятельност-ная глобальная исследовательская программа развития науки" Том II. "Познание, управление и философия науки. (Владивосток: Изд-во Дальн. гос. академии экономики и управления, 2004); в 26 научных статьях ( в том числе в 7 научных статьях, опубликованных в ведущих научных журналах, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора наук (2001-2004)).

1983, 1985, 1989 гг.), Всероссийских (1984, 1988), региональных (1996, 1998, 2002, 2003 гг.)

Материалы исследования легли в основу курсов "Теория управления", "Методологические проблемы современной физики", "Философия образования", "Философия управления", "Введение в специальность (государственное и муниципальное управление)", "Геополитика", "Разработка управленческих решений" и ряда спецкурсов, читаемых автором в Тихоокеанском государственном экономическом университете, Приморском институте повышения квалификации и переподготовки кадров для государственной службы, в других вузах г. Владивостока.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Деятельностно-феноменологическая программа развития научного познания"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая своё исследование, ещё раз напомним, что нашей целью было построение новой глобальной исследовательской программы развития научного познания, опирающейся на достижения отечественных и зарубежных учёных, и способной стать руководством к действию, ориентиром в повседневной научной работе. Созданная нами программа позволяет не только всесторонне исследовать центральную проблему философии науки - проблему роста научного знания, но и практически использовать полученные результаты, конструктивно и творчески применять их в самых различных направлениях научного поиска.

При построении нашей программы мы предприняли историко-критический анализ как основных подходов к проблемам научного познания, так и глобальных исследовательских программ развития науки. Нами были обобщены и критически переосмыслены наиболее значимые результаты последних работ отечественных и зарубежных ученых в области философии науки. При этом мы должны были констатировать, что имеющегося на сегодняшний день арсенала идей и методов недостаточно для решения ряда важнейших проблем философии науки и, прежде всего, проблемы создания конструктивной глобальной исследовательской программы, с помощью которой можно было бы целенаправленно решать научные задачи любого уровня сложности. Поиск решения данной проблемы и привёл нас к построению неклассической модели подобной программы. По ходу исследования мы стремились как можно тщательнее проработать все основные этапы и элементы новой программы, используя как наличные, так и специально созданные нами для этой цели исследовательские ресурсы. Перечислим лишь некоторые из них. В частности, мы предложили новое понимание таких важнейших составляющих научного знания, как познавательная традиция, экстраполяция, познание и управление, показав их теснейшую взаимосвязь и взаимозависимость. Кроме того, нами раскрыты механизмы динамики научного познания (в т.ч. с синергетических позиций), даны новые интерпретации научного открытия и научного сообщества (как управленческой директивы и как управляющей организации соответственно). Нам принадлежит и новая типология научного знания, его разделение на выводимое и творимое, в соответствии с чем единая глобальная исследовательская программа развития науки также разделена нами на две достаточно автономные и самостоятельные программы. Мы полагаем, что поставленные нами в начале нашего исследования задачи нашли своё удовлетворительное решение, открыв новые перспективы дальнейшего научного поиска в обозначенной нами области. Достигнута и главная цель нашей работы — построена новая неклассическая деятельностно-феноменологическая программа исследования научного знания, которая, по нашему убеждению, имеет все основания найти своё применение в широкой научной практике. Помимо этого, в диссертации представлено немало новых подходов и решений, имеющих универсальный, мировоззренческий характер, и способных послужить своего рода ориентирами в осмыслении глобальных проблем, с которыми столкнулся современный человек.

Список научной литературыБатурин, Владимир Кириллович, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Абдеев Р.Ф. Методология устойчивого развития и пути его реализации в условиях России // Анализ систем на пороге XX1.века: теория и практика.-М., 1996.

2. Абдеев Р.Ф. Новое видение философии на основе синтеза информатики, кибернетики, синергетики с теорией развития. К гуманной общечеловеческой философии XXI в. // Доклады Первого российского философского конгресса. СПб., 1997. Т.5.

3. Абеляр П. Этика, или познай самого себя // Человек. — 1995. -№ 3. С. 54-69.

4. Агацци Э. Моральное измерение науки и техники. — М., 1998.

5. Адамар Ж. Исследование психологии изобретения в области математики. -М., 1970.

6. Акчурин И.А. Телеономичность больших динамических систем -характерная черта постнеклассической науки // Проблемы методологии постнеклассической науки. М., 1992.

7. Алексеев Б.Т. Понятие традиции в герменевтике и философии науки // Вестник СПбГУ. Сер.6. 1996. Вып. 2. (№ 13).

8. Алексеев П.В., Панин А.В. Теория познания и диалектика. М.: Высшая школа, 1991.

9. Алексеев П.В. Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. М., 1999.

10. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. -М., 2003.

11. Античные философы: свидетельства, фрагменты и тексты. — Киев,1955.

12. Антология мировой философии. Т. 3. -М., 1971.

13. Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретации культуры.-СПб., 1977.

14. Аристотель. Соч.: в 4 т. -М., 1976. Т. 1.

15. Аристотель. Никомахова этика // Соч. в 4 т. — М., 1989. Т. 4.

16. Аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. -М., 1999.

17. Асеев В.А. Синергетика и проблема редукции биологии к физике // Вестник СПбГУ. Сер. 6. 1996. Вып. 2. (№ 13).

18. Ахиезер А.С. Об особенностях современного философствования (Взгляд из России) // Вопросы философии. — 1999. № 8.

19. Ахундов М.Д. Научные революции в постнеклассической науке // Проблемы методологии постнеклассической науки. — М., 1992.

20. Бажан В.В., Дышлевый П.С., Лукьянец B.C. Диалектический материализм и проблема реальности в современной физике. Киев, 1974.

21. Бажанов В.А. Прерванный полет. История университетской философии и логики в России. — М., 1995.

22. Батищев Г.С. Введение в диалектику творчества. М., 1997.

23. Батурин В.К., Ефименко В.Ф. Методологические вопросы соотношения научного и обыденного в процессе формирования понятий // Советская педагогика. 1977. № 12.

24. Батурин В.К. Методика перевода обыденных представлений учащихся в научные (на примере курса физики) // Тез. Всесоюз. научно-практич. конф. Ч. IV. М., 1977.

25. Батурин В.К. О взаимосвязи понятий "содержание" и "метод" (на примере физики)//Тез. Всесоюз. научно-практич. конф. Л., 1978.

26. Батурин В.К. Ефименко В.Ф. Физические взаимодействия и картина мира в школьном курсе (рецензия на монографию В.В.Мултановского "Физические взаимодействия и картина мира в школьном курсе") // Физика в школе. 1979. № 1.

27. Батурин В.К. Основные результаты методологических и психолого-педагогических исследований проблемы формирования научного мировоззрения школьников в процессе обучения основам наук // М.: Деп. в ОЦНИ "Школа и педагогика" МП СССР и АПН СССР. № 33-81.

28. Батурин В.К., Ефименко В.Ф. О взаимосвязи научных и обыденных представлений при формировании физических понятий // Физика в школе. 1981. № 6.

29. Батурин В.К, Ефименко В.Ф. Формирование научного мировоззрения студентов в процессе изучения естественных наук. — М.: НИИВШ, 1983. Вып. 6.

30. Батурин В.К. Методологические и психолого-педагогические проблемы совершенствования методики формирования научного мировоззрения учащихся при обучении физике в школе. Дис. канд. пед. наук. — М., 1983.

31. Батурин В.К. Проблемы методики формирования научного мировоззрения при обучении физике // Методологические проблемы преподавания физики. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1984.

32. Батурин В.К. Методологическая и конкретно научная взаимосвязь законов динамики и законов сохранения // Методологические проблемы преподавания физики. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1984.

33. Батурин В.К. Экстраполяция, методы научного познания и некоторые закономерности развития физической науки // Диалектика взаимодействия природы общества, и техники — Владивосток: Изд-во Дальневост. унта, 1984.

34. Батурин В.К. Философские вопросы естествознания в курсе общей физики // Методология, мировоззрение, физика. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1984.

35. Батурин В.К. Математизация процесса формирования научного мировоззрения // Методология, мировоззрение, физика. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1984.

36. Батурин В.К. Формирование понятия "фундаментальные взаимодействия" // Тез. XIV межвузовского научного семинара. Челябинск: Изд-во Челябинского гос. пед. ин-та, 1985.

37. Батурин В.К. Глобальные исследовательские программы развития научного познания: теоретико-философский анализ и некоторые возможности их эпигенеза. // Философия науки. 2004. № 4.

38. Батурин В.К. О возможностях деятельностно-феноменологического подхода решения некоторых проблем философии науки // Сибирь Восток. 2004 №11,12.

39. Батурин В.К. За профессионализм в педагогической деятельности // Программа совершенствования народного образования Приморского края. Владивосток, 1989.

40. Батурин В.К. Текст выступления на Всесоюзном съезде работников народного образования // Стенографический отчет. — М.: Высш. шк. 1990.

41. Батурин В.К. Познание, управление, деятельность: опыт целостного теоретико-философского исследования // Проблемы современной экономики. 2004. № 4.

42. Батурин В.К. Взаимосвязь физики как науки и физики как учебного предмета // Актуальные проблемы преподавания физики. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1991.

43. Батурин В.К. Экстраполяция в развитии физического знания // Диалектика взаимодействия природы, общества и техники. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1985.

44. Батурин В.К. Общая физика и мировоззрение. Монография. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1985

45. Батурин В.К. Познание как управление: опыт целостного теоретико-философского исследования человеческой деятельности // Вестник ДВГАЭУ. 2003. № 4 (28). С. 17-39

46. Батурин В.К. Модернизация образования, национальная безопасность, государственное развитие // Вестник ДВГАЭУ. 2004. № 1.

47. Батурин В.К. Проблема роста (генерации) нового знания: деятельностно-феноменологический подход // Вестник Тюменского гос. ун та. 2004. № 4.

48. Барашенков B.C. Проблемы субатомного пространства и времени. -М.: Атомиздат, 1979.

49. Барашенков B.C. Законы общей теории относительности и явления микромира. В кн.: Эйнштейн и философские проблемы физики XX века. М.: Наука, 1979.

50. Барг М.А. Эпохи и идеи: становление историзма. — М.: Мысль, 1987.

51. Басин E.JL Семантическая философия искусства. — М., 1973.

52. Баскаков А .Я. К вопросу о понятии "научная абстракция". — В кн.: Проблемы философии. К.: Высш. шк., 1977.

53. Бассин Ф.В. Проблемы "бессознательного". -М.: Медицина, 1968.

54. Бауман 3. Индивидуализированное общество: Пер. с анг. М.: Логос, 2002.

55. Бахрушина С.В. Научные труды. Т. 1-2. М., 1952-1954.

56. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. — М., 1972.

57. Бахтин М.М. Автор и герой: к философским основам гуманитарных наук. СПб., 2000.

58. Башляр Г. Новый рационализм. М., 1987.

59. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. — М., 1999.

60. Бердяев Н.А. Философия свободы // Смысл творчества. — М., Т. 1. 1989.

61. Бердяев Н.А. Философия свободы // Смысл творчества. М., Т. 2. 1989.

62. Белоцерковский О.М. Численный эксперимент в турбулентности. От порядка к хаоса. М.: Наука, 1997.

63. Беркли Дж. Трактат о принципах человеческого знания: Соч. — М., 1978.

64. Бернар Дж. Наука в истории общества. М., 1956.

65. Библер B.C. На гранях логики культуры. М., 1997.

66. Богданов А.А. Тектология. Всеобщая организационная наука: Кн. 1,2.-М., 1988.

67. Бодякин В.И. Куда идешь, человек? —М., 1998.

68. Больцман JI. Статьи и речи. М.: Наука, 1970.

69. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. М., 1961.

70. Бранский В.П. Проблема выбора в фундаментальном теоретическом исследовании и принцип отражения // Роль философии в научном исследовании. — М., 1990.

71. Бургин М.С., Кузнецов В.И. Введение в современную точную методологию науки. -М., 1994.

72. Буш Г.Я. Диалектика и творчество. — Рига, 1985.

73. Бэкон Ф. Сочинения Т. 1.-М.: Наука, 1977.

74. Бэкон Ф. Сочинения Т. 2. М.: Наука, 1978.

75. Бюлер К. Теория языка. -М.: Прогресс, 1993.

76. Вавилов С.И. Собр. соч. Т. 3. М., 1956.

77. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. Синергетика. М., 1999.

78. Вебер М. Избранные произведения. -М., 1990.

79. Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994.

80. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997.

81. Вернадский В.И. Научная мысль как планетарное явление. — М., 1991.

82. Визгин В.П. Культура — знания наука // Наука и культура. — М., 1984.

83. Визгин В.П. Эпистемология Гастона Башляра и история науки. — М., 1996.

84. Витгенштейн JL Философские работы. — М., 1994. Ч. I, 2 (кн. 1).

85. Виндельбанд В. Избранное. Дух истории. М., 1995.

86. Виндельбанд В. История философии. — К.: Ника-Центр, 1997.

87. Вригт Г.Ф Логико-философские исследования. М., 1986.

88. Выготский Л.С. Собр. соч. в 6 томах Т. 1. М., 1982.

89. Гадамер Х Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988.

90. Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум // Проблемы методологии постнеклассической науки. — М., 1992.

91. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки. Становление и развитие первых научных программ. М., 1980.

92. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. — М., 1991.

93. Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии. 1991. № 6.

94. Гемпель К.Г. Логика объяснения. М., 1998.

95. Герметизм и формирование науки. М., 1993.

96. Гегель Г.В. Ф. Сочинения в 14 томах. М.-Л., 1929-1959.

97. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия наук // Философия духа. М., 1956.

98. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990

99. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. Соч. Т. IV. -М., 1971.

100. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М.: Прогресс, 1996.

101. Голан А. Миф и символ. М.: Русслит, 1993.

102. Голосовпер Я.Э. Логика мифа. М., 1987.

103. Гоббс Т. Соч. в 2 т. Т. 2. М., 1991.

104. Головин Б.Н. Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. -М.: Высш. шк., 1987.

105. Горелов А.А. Философия: Учеб. пособие. — М.: Юрайт, 2003. — 384 с.

106. Грани научного творчества. М., 1999.

107. Грязнов Б.С. Логика. Рациональность. Творчество. М., 1982.

108. Губин В.Д Онтология: проблема бытия в современной европейской философии. М., 1998.

109. Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.

110. Гусейнов А.А. Этика // Вопр. философии. 1999. № 8.

111. Гуссерль Э. Кризис европейских наук // Вопр. философии. 1992.7.

112. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология // Вопр. философии. 1993. № 7.

113. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. — Новочеркасск, 1994.

114. Данилов-Данильян В.И. Возможна ли "коэволюция" природы и общества // Вопр. философии. 1998. № 8.

115. Девис П. Пространство и время в современной картине Вселенной. -М.: Мир, 1979.

116. Декарт Р. Избр. произв. в 2 т. М.: Наука, 1960.

117. Делокаров К.Х. Философия и метатенденции современной цивилизации.-М., 1998.

118. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979.

119. Диалектика познания и современная наука / Под. ред. М.М.Ро-зенталя и А.И.Корнеевой. -М.: Мысль, 1973.

120. Достоевский Ф.М. Дневник писателя. М.: Современник, 1989.

121. Дышлевый П.С. НКМ как предмет философского исследования. О статусе понятия "картина мира" // Научная картина мира как компонент современного мировоззрения. -М., Обнинск, 1983.

122. Злобин Н. Культурные смыслы науки. М., 1997.

123. Зотов А.Ф. Структура научного мышления: Над чем работают, о чем спорят философы. -М: Политиздат, 1973.

124. Иванов В.В. Чёт и нечёт. Асимметрия мозга и знаковых систем. — М., 1978.

125. Иванов А.В. Сознание и мышление. М., 1994.

126. Ильенков Э.В. Философия и культура. -М.: Политиздат, 1991.

127. Ильин В.В., Калинкин А.Т. Природа науки. М., 1985.

128. Ильин В.В. Теория познания. Введение. Общие проблемы. — М., 1994.

129. Ильин В.В. Теория познания. Эпистемология. — М., 1994.

130. Исторические типы рациональности Т. I. / Под ред. В.А.Лекторского. М., 1995.

131. История античной диалектики. М.: Мысль, 1972.

132. История диалектики XIV-XVIII в. в. // Под. ред. Т.И.Ойзермана. — М., 1979.

133. История диалектики. Немецкая классическая философия / Автор, коллект. Т.И.Ойзерман. -М., 1978.

134. История современной зарубежной философии: компаративистский подход. СПб., 1997.

135. Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. Итоги XX столетия. М., 2000.

136. Кант И. Сочинения в 6 т. М., 1963; 1966.

137. Кант И. Основания к метафизике нравов // Соч. в 6 т. М., 1965. Т. 4(1).

138. Касавин И.Т. Проблемы неклассической тории познания. Миграция. Креативность. Текст. СПб., 1998.

139. Кассиер Э. Избранное. Опыт о человеке. — М., 1998.

140. Кисилев Г.С. Постмодерн и христианство // Вопр. философии. 2001. № 12.

141. Классическая и неклассическая метафизика на рубеже веков. — СПб., 1997.

142. Клайн М. Математика. Утрата определенности. М.: Мир, 1984.

143. Клини С. Математическая логика. — М., 1973.

144. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М., 1994.

145. Кондаков Н.И. Логический словарь справочник / Отв. ред. Д.П.Горский. — 2-е, испр и доп. издание. - М.: Наука, 1975. - 720 с.

146. Концепция самоорганизации в исторической ретроспективе. М., 1994.

147. Концепция самоорганизации: становление нового образа научного мышления. — М., 1994.

148. Копнин П.В. Логика научного познания // Вопр. философии. 1996. № 10.

149. Копнин П.В. Гносеологические и логические основы науки. — М.: Мысль, 1974.

150. Косарева Л.М. Предмет науки. М., 1977.

151. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени (философский аспект проблемы). М., 1989.

152. Кохановский В.П., Золотухина Е.В., Лешкевич Т.Г., Фахти Т.Б. Философия для аспирантов. М., 2003.

153. Кравченко A.M. Структура оснований физической теории // Философские проблемы оснований физико-математического знания. — Киев, 1989.

154. Кузнецова Н.И., Розов М.А. О разнообразии научных революций // Традиции и революции в истории науки. — М., 1991.

155. Кузнецов И.В. Избранные труды по методологии физики. — М., 1975.

156. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное знание. М., 1991.

157. Кузнецов В.Н., Мееровский Б.В., Грязнов А.Ф. Западноевропейская философия XVIII века. -М., 1988.

158. Кун Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории. Современная философия науки. — М., 1996.

159. Кун Т. Структура научных революций. — М., 1978.

160. Купцов В.И. Структура научного знания // На пути к единству науки.-М., 1983.

161. Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993.

162. Лакатос И. История науки и её рациональная реконструкция // Структура и развитие науки. — М., 1978.

163. Лакатос И. Методология научных исследовательских программ // Вопр. философии. 1995. № 4.

164. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. — М., 1995.

165. Лапшин И.И. Философия изобретения и изобретение в философии. Введение в историю философии. М.: Республика, 1999.

166. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983.

167. Ледников Е.Е. Проблема конструктов в анализе научных теорий. Киев, 1969.

168. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М.: Наука, 1980.

169. Лекторский В.А. Теория познания (гносеология, эпистемология) // Вопр. философии. 1999. № 8.

170. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. — М., 2001.

171. Лейбниц Г.В. Сочинения в 4 т. М.: Мысль, 1989.

172. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм. — Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 18.

173. Лесков Л.В. Космическое будущее человечества. — М., 1966.

174. Лешкевич Т.Г. Философия науки: традиции и новации. М., 2001.

175. Локк Д. Соч. в Эт.-М., 1985.

176. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.

177. Майзель Б.Н. Проблемы познания в философских работах К.Поп-пера 60-х гг. // Вопр. философия. 1975. № 6.

178. Мамчур Е.А. Процессы самоорганизации в развитии научного знания // Филос. науки. 1989. № 7.

179. Мамчур Е.А. Проблема социокультурной детерминации научного знания. М., 1987.

180. Мамчур Г.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философия науки: Предварительные итоги. — М., 1997.

181. Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс): Учеб. пособие. — М.: Академический проект, 2003.

182. Маркова Л.А. Конец века конец науки? - М., 1992.

183. Маркова Л.А. Наука. История и историография XIX-XX вв. М., 1987.

184. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2- е изд. Т. 21.

185. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2- е изд. Т. 29.

186. Материалистическая диалектика в 5 т. Т. 1. Объективная диалектика / Под общей ред. Ф.В.Константинова и В.Г.Марахова. - М., 1981.

187. Меерович М.И., Шрагина Л.И. Технология творческого мышления. Минск.: Харвест, 2003.

188. Меррел Вольф Ф. Пути в иные измерения. К.: София, 1993.

189. Мертон Р. Амбивалентность ученого. М., 1965.

190. Микешина JI.A., Опенков М.Б. Новые образы познания и реальности. М., 1997.

191. Микешина JLA. Философия познания. М., 2002.

192. Миронов В.В. Образы науки в современной культуре и философии.-М., 1997.

193. Мирская Е.З. Социология науки в 80-е годы // Социальная динамика науки. — М., 1996.

194. Моисеев Н.Н. Алгоритмы развития. М., 1987.

195. Моисеев Н.Н. Современный рационализм. — М., 1995.

196. Московичи С. Век толп. М., 1989.

197. Мухин В.И. Основы теории управления: Учебник для вузов — М.: Экзамен, 2003.

198. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. — М.: Гардарики, 2002.

199. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. — М., 1993.

200. Наука в зеркале философии XX века. — М., 1992.

201. Наука в социальных, гносеологических аспектах. — М., 1980.

202. Никитин Е.П. Объяснение — функция науки. М., 1970

203. Никитин Е.П. Исторические судьбы гносеологии // Философские исследования. 1993. № 3.

204. Никифоров A.JI. Философия науки: История и методология. М., 1998.

205. Ницше Ф. К генеалогии морали // Соч. В 2 т. М., 1992. Т. 2.

206. Носов Н.А. Виртуальная парадигма // Виртуальные реальности. -М., 1998.

207. Нугаев Р. Реконструкция процесса смены фундаментальных научных теорий. Казань, 1989.

208. Ньютон И. Математические начала натуральной философии: Пер. А.Н.Крылова И Изв. Николаевской морской академии. Вып. IV и V. Ч. II. 1913-1916.

209. Огурцов А.П. История естествознания, идеалы научности и целостности культуры // Наука и культура. М., 1984.

210. Огурцов А.П. Философия науки эпохи Просвещения. М., 1993.

211. Ойзерман Т.И. Опыт критического осмысления диалектического материализма // Вопр. философии. 2000. № 1.

212. Олейников Ю.В., Окосов А.А. Ноосферный проект социоприрод-ной эволюции. — М., 1999.

213. Основания цивилизации: философский анализ. — М., 2001.

214. Петров М.К. Язык, знак, культура. -М., 1991.

215. Петров Ю.А. Предмет теории //Вестник МГУ. Сер. 7. 1999. № 1.

216. Петров Ю.А. Что такое философия науки? // Вестник Моск. ун. Сер. 5. 1995. № 3.

217. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Основы теоретической психологии. -М.: ИНФРА-М, 1998.

218. Пиаже Ж. Избранные психологический труды. — М., 1994.

219. Пиблс П. Физическая космология. -М.: Мир, 1975.

220. Платон Собр. соч. в 4 т. М., 1994.

221. Подгорецкий М.И. Смородинский Я.А. Об аксиоматической структуре физических теорий (философско-методологический анализ). — М., 1989.

222. Полани М. Личностное знание. М., 1985.

223. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.

224. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 2. — М., 1992.

225. Поппер К. Реализм и цель науки // Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада: Хрестоматия. — М., 1996.

226. Порус В.Н. Наука — культура цивилизация // Культура: теория и проблемы. - М., 1995.

227. Порус В.П. Эпистемология: некоторые тенденции// Вопр. философии. 1997. № 2.

228. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.

229. Причинность и телеологизм в современной естественнонаучной парадигме. М., 2002.

230. Принципы историографии естествознания. Теория и история. -М, 1993.

231. Проблема знания в истории науки и культуры. — М., 2001.

232. Пуанкаре А. Математическое творчество // О науке. М., 1983.

233. Пуанкаре А. О науке. М., 1990.

234. Путеводитель по методологии организации, руководства и управления // Хрестоматия по работам Г.П.Щедровицкого. — М.: Дело, 2003.

235. Ракитов А.И. Философские проблемы науки. Системный подход.-М., 1997.

236. Рассел Б. История западной философии: В 2 т. Новосибирск,1994.

237. Рациональность на перепутье: В 2 кн. М., 1999.

238. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия: от истоков до наших дней: В 4 т. Спб., 1996, 1997.

239. Ребане Я.К. Некоторые проблемы комплексного изучения социальной детерминации познания // Социальная природа познания. М., 1979.

240. Рикёр П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике. — М.,1995.

241. Рикёр П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. — М., 1996.

242. Розин В.М. Методология и философия в современной интеллектуальной культуре. Вопросы методологии, 1991. - №2.

243. Розин В.М. Культурология: Учебник. М., 2001.

244. Рорти Р. Философия и зеркало природы. М., 1996.

245. Рубинштейн СЛ. Основы общей психологии. Т. 1,2.- М., 1989.

246. Рузавин Г.И. Методология научного исследования: Учеб. пособие для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1999.

247. Руссо Ж.-Ж. Рассуждение по вопросу: способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов: Трактаты. М., 1969.

248. Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. М., 1994.

249. Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. -М., 2000.

250. Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада: Хрестоматия, изд. 2-е, перераб. — М.: Логос, 1996.

251. Современные теории познания. М., 1992.

252. Современная западная философия: Словарь. — М., 1991.

253. Сознание и физическая реальность. — М., 1998.

254. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVIII веков: Учебник для вузов. 3-е изд., испр. и доп. — М.: Высш. шк., 2003.

255. Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Соч. в. 2 т. М., 1998. Т. 1.

256. Соловьев В. С. Вера, разум и опыт // Вопр. философии. 1994. № 1.

257. Социокультурный контекст науки. — М., 1998.

258. Спасский Б.И. История физики Ч. I. — М.: Высш. шк., 1977.

259. Спиноза Б. Этика // Соч. В 2 т. М., 1957. Т. 1.

260. Степин B.C. Становление идеалов и норм постнеклассической науки // Проблема методологии постнеклассической науки. — М., 1992.

261. Степин B.C. Динамика научного познания как прогресс самоорганизации // Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. — Минск, 1984.

262. Степин B.C., Кузнецов Л.Ф. НКМ в культуре техногенной цивилизации.-М., 1994.

263. Степин B.C. Культура // Вопр. философии. 1999. № 8.

264. Степин B.C. Научные революции как "точки" бифуркации в развитии знания // Научные революции в динамике культуры. — Минск, 1985.

265. Степин B.C. Структура и эволюция теоретических знаний. — Минск, 1979.

266. Степин B.C. Культурологический и методологический аспекты анализа научных революций (проблемы синтеза) // Научные революции в динамике культуры. М., 1980.

267. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. — М., 1992.

268. Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. -М., 1996.

269. Степин B.C. Теоретическое знание. М., 2000.

270. Стрельник О.Н. Философия: Краткий курс лекций. М.: Юрайт, 2002.

271. Теория познания // Под. ред. В.А.Лекторского и Т.И.Ойзермана. — М., 1991-1995. Т. 1-4.

272. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991.

273. Томпсон М. Философия науки: Пер. с англ. А.Гарькавого. — М.: ФАИР-ПЛЕСС, 2003.

274. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифотворчества. -М., 1995.

275. Традиции и революции в истории науки. — М.: Наука, 1991.

276. Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1884.

277. Трубецкой С.Н. Сочинения. М., 1994.

278. Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии. М., 1990.

279. Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки.-Тбилиси, 1961.

280. У истоков классической науки. — М., 1975.

281. Ученые о науке и её развитии. — М., 1971.

282. Федоров Н.Ф. Сочинения. М., 1982.

283. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. — М., 1986.

284. Фейнберг Е.Л. Эволюция методологии XX века // Вопр. философии. 1995. №7.

285. Фесенкова JLB. Методологические аспекты исследований жизни в космосе. М.: Наука, 1981.

286. Философия науки. Вып. 1-6. -М., 1995-2000.

287. Философия: Университетский курс / Под. общ. ред. проф. С.А.Лебедева М. 2003.

288. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 2003.

289. Философия и методология науки. — М., 1996.

290. Философские проблемы классической и неклассической физики. -М., 1998.

291. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. М., 1998.

292. Фрагменты ранних греческих философов. В 2 ч. Ч. I. М., 1989.

293. Франк Ф. Философия науки. -М., 1960.

294. Фрейд 3. Психология бессознательного. — М., 1998.

295. Фуко М. Воля к истине. -М., 1996.

296. Фуко М. Слова и вещи. М., 1997.

297. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

298. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. — М., 1993.

299. Хакен Г. Синергетика. М., 1980.

300. Хакен Г. Информация и самоорганизация. Макроскопический подход к сложным системам. — М., 1991.

301. Хакинг Я. Представление и вмешательство. Введение в философию естественных наук. М., 1997.

302. Хинтикка Я., Ниинилуото И. Теоретические термины и их Рам-сей элиминация: Очерк по логике науки // Филос. науки. 1973. № 1.

303. Хинтикка Я. Проблема истины в современной философии // Вопр. философии. 1996. № 11.

304. Холтон Дж. Тематический анализ науки. М., 1981.

305. Храмова В.Л. Целостность духовной культуры. — Киев, 1995.

306. Хрестоматия по философии. М., 1997.

307. Хюбнер К. Критика научного разума. М., 1994.

308. Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании.-М., 1978.

309. Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М., 1984.

310. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993. Т. 1; 1998. Т. 2.

311. Чанышев А.Н. Введение в любомудрие. — М., 2000.

312. Чернавский Д.С. О методологических аспектах синергетики // Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве. — М., Прогресс-Традиция, 2002.

313. Щедровицкий Г.П. Избр. труды. М., 1995.

314. Щербинин В. А. Философия, круг её проблем и роль в обществе. — М., 1995.

315. Эволюция. Эпистемология: проблемы и перспективы. — М., 1996.

316. Эволюционная эпистемология: проблемы и перспективы // Под. ред. И.П.Меркулова. М., 1997.

317. Элентух И.П. Методологические концепции и школы в СССР (1952-1991).-Новосибирск, 1992.

318. Эпистемология и постнеклассическая наука. -М, 1998.

319. Эфромсон В.П. Загадки гениальности. М., 1998.

320. Юдин Б.Г. Методология науки. Системность. Деятельность. — М., 1997.

321. Юнг К. Человек и его символы. М., 1997.

322. Яблонский А.И. Модели и методы исследования науки. М., 2001.

323. Яковенко Б.В. История русской философии: Республика. — М., 2003.

324. Яковенко И.Г. Свежий взгляд на историю // Обществ, науки и современность. 1999. № 1.

325. Яковлев В.А. Бинарность ценностных ориентаций науки // Вопр. философии. 2001. № 12.

326. Яковлев В.А. Инновация в науке. М., 1997.

327. Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М., 1991.

328. Ясперс К. Будущий мировой порядок // Век и мир. 1990. № 9.

329. Gadamer H.-G. Hermeneutics, tradition and reason. Cambridge, 1987.

330. K. Jaspers. Vom Ursprung und Ziel der Geschichte, 1949.

331. Merton R.K. The Sociology of Science. Chicago, 1973.