автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Дейксис и анафора в русском, английском и испанском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дейксис и анафора в русском, английском и испанском языках"

ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет»

ДЕЙКСИС И АНАФОРА В РУССКОМ, АНГЛИЙСКОМ И ИСПАНСКОМ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.19 - Теория языка

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах ткописи

Муковский Олег Леонидович

1 5 ' "ЮЛ 2015

Санкт-Петербург

2015

005570577

005570577

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет»

Касевич Вадим Борисович,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет», профессор

Грудева Елена Валерьевна,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Череповецкий государственный университет», зав. кафедрой отечественной филологии и прикладных коммуникаций, г. Череповец

Богуславская Ольга Юрьевна,

кандидат филологических наук, ФГБУН «Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН», ведущий научный сотрудник, г. Москва

ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет», г. Пермь

Защита состоится " оКгп^^Л. 2015 г. в ■/£¿0часов на заседании совета Д 212.232.23 по защите диссертаций на соискание степени доктора филологических наук, на соискание степени кандидата филологических наук при ФГБОУ ВПО «Санюг-Петербургский государственный университет» по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб. д.11, ауд. Т^У .

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (г. Санкт-Петербург, Университетская набережная, д.7/9) и на сайте: http://spbu.ru.'

Автореферат разослан « 3 » ^/¿Рс^-С 2015 г.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук £ к.В. Манерова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последние десятилетия изучение дейктических и анафорических отношений и средств их выражения в разноструктурных языках привлекает внимание многих лингвистов, работающих в рамках различных направлений современного языкознания. Изучение имеющегося в лексике и грамматике инвентаря дейктиков и анафориков предполагает привлечение достаточно обширных массивов текстов диалогического и нарративного планов (в том числе императивов, сложноподчиненных предложений, нарративных цепочек и т.п.). Это, равно как и релевантность статистических закономерностей, регулирующих использование соответствующих единиц в высказываниях различных коммуникативных типов, необходимость учета дискурсивных характеристик привлекаемых текстов требует, в идеале, обращения к большим специализированным корпусам. К сожалению, таковых не существует; соответственно, в настоящем исследовании организована собственная коллекция под конкретные задачи решения поставленных проблем.

Сказанное выше демонстрирует, по преимуществу, эмпирические трудности, с которыми неизбежно сталкивается автор исследования, подобного данному. Теоретические сложности объясняются прежде всего многогранностью темы: дейксис и анафора самым тесным образом связаны с референцией, являясь ее составляющими, с текстообразованием, эллипсисом, прагматикой речевых актов, семантическими и синтаксическими типами конструкций, а также с особенностями дискурса, в том числе с диалогическим или нарративным регистром речи.

Актуальность исследования обусловливается нерешенностью ряда сложных проблем функционирования дейктических и анафорических местоименных средств в языках с разными типологическими характеристиками. Общая тенденция, известная для трех исследуемых языков -фактическое отсутствие параметра pro-drop (т.е. возможности опущения личных местоимений в зависимости от типа дискурса) в английском языке,

наличие только дискурсивного (но не синтаксического, грамматически облигаторного) механизма pro-drop в русском языке и наличие как дискурсивного, так и синтаксического механизма pro-drop в испанском языке -нуждается в серьезном сопоставительном исследовании.

Степень разработанности проблемы. Для рассматриваемых языков это явление изучено недостаточно. Во-первых, исследований на материале оригинального и переводных текстов очень немного. Во-вторых, на материале данных языков нет работ, в которых рассматривался весь комплекс факторов, влияющих на допустимость опущения личных местоимений как важнейшего средства выражения дейктических и анафорических отношений в различных условиях функционирования.

Теоретической и методологической базой проведенного исследования являлись работы Ю.Д.' Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Э. Бенвениста, О.Ю. Богуславской, А.В. Бондарко, Т.В. Булыгиной, В.В. Бурлаковой, К. Бюлера, Е.М. Вольф, В.Б. Касевича, И.М. Кобозевой, Дж. Лайонза, С. Левинсона, К.Е. Майтинской, И.А. Муравьевой, М.И. Откупщиковой, Е.В. Падучевой, В.А. Плунгяна, Ч. Филлмора, Р. Ченнона, Н.Ю.Шведовой, А.Д. Шмелева и др.

Объектом исследования являются дейктические и анафорические средства, обнаруживаемые в диалоге и нарративе английского (АЯ), испанского (ИЯ) и русского языков (РЯ). Предметом исследования являются конструкции разных прагмакоммуннкативных и синтаксических типов в трех вышеназванных языках, содержащие эксплицитные или имплицитные дейктики или анафорики разных типов.

Научная новизна исследования состоит в применении к исследуемому материалу и рассматриваемой проблеме сопоставительного и экспериментального подходов. В рамках исследования были получены новые сведения о допустимости опущения и добавления местоименных дейктиков и анафориков в трех рассматриваемых языках.

Цель исследования состояла в описании персонального дейксиса (ПД) и персональной анафоры (ПА) в сопоставительном аспекте. Названная цель предполагала решение следующих задач:

1) сбор материалов из параллельных текстов на трех языках и организация коллекции, необходимой и достаточной для решения поставленной задачи;

2) сравнение имеющихся в литературе концепций дейксиса и анафоры;

3) сравнение продуктивности эксплицитных и имплицитных местоименных дейктиков и анафор разного типа в текстах на трех языках;

4) выявление синтаксических, семантических и коммуникативных условий, обусловливающих возможность добавления или опущения местоименных дейктиков и анафор в русских и испанских параллельных высказываниях.

Материалом исследования послужили параллельные тексты на трех языках, представляющие собой переводы на английский и испанский языки произведений русской классики (Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой).

Методы исследования. В диссертации использовались сравнительный, и экспериментальный подходы. Более подробную характеристику экспериментального материала и методики эксперимента см. ниже.

Теоретическая значимость работы определяется полученными типологическими и экспериментальными результатами. Диссертация позволяет по-новому взглянуть на проблему изучения дейксиса и анафоры в английском, испанском и русском языках в дискурсивном и сравнительно-сопоставительном аспекте.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов в курсах по общему языкознанию, типологии, а также курсах теоретических грамматик английского, испанского и русского языков.

На защиту выносятся следующие положения: 1. По признаку «доминирующий тип выражения анафорических и дейктических отсылок» языки разного типологического строя могут быть

подразделены по крайней мере на четыре группы: 1) языки с доминирующим прономинальным дейксисом (таковым является английский язык), 2) языки с доминирующим глагольным дейкдисом (таковым является испанский язык), 3) языки с прономинально-глагольным дейксисом (таковым является русский язык), 4) языки с доминирующим нулевым дейксисом (таковыми, судя по литературе, являются китайский и бирманский языки).

2. Результаты данного исследования подтверждают концепцию В.Б. Касевича о том, что склонность к неупотреблению (опущению?) личных местоимений первого и второго лица, или нулевому местоименному дейксису, и предпочтение «этикетной дескрипции» прямому указанию в культурологическом плане можно рассматривать как меньшее проявление персоналистских тенденций. Равным образом, доминирование нулевой анафоры (которая понимается в настоящей работе по аналогии с нулевым дейксисом как систематическое отсутствие личных местоимений третьего лица) указывает на то, что язык предпочитает контекстно-свободные, автосемантичные высказывания, характерные для диалога.

3. Средства выражения персонального дейксиса (местоимениями или нулевыми формами) зависят от следующих факторов: 1) диалогичности или нарративности дискурса, 2) субъектного или несубъектного статуса «Я»-дейксиса, 3) нейтрального или экспрессивно-эмотивного характера высказывания, 4) исходного (неответного) или ответного типа высказывания, 5) утвердительного, отрицательного или вопросительного статуса высказывания, 6) монопредикативности или полипредикативности высказывания. Несубъектный персональный дейксис представлен следующими подтипами: объектный персональный дейксис, бенефактавный персональный дейксис и посессивный персональный дейксис.

4. Испанский язык в отношении употребления местоимений-дейктиков наиболее существенно отличается от английского языка. Если последний не является pro-drop языком ни синтаксически, ни дискурсивно, то испанский

язык является pro-drop языком и синтаксически, и дискурсивно. Что касается русского языка, то он является pro-drop языком только дискурсивно (в зависимости от речевого контекста), но не синтаксически, поскольку местоимения-дейктики первого и второго лица в русских нейтральных неответных высказываниях не «выбрасываются» в большинстве высказываний, как это происходит в испанском языке.

5. Средства выражения анафоры в нарративе и диалоге с типологической точки зрения существенно различаются в рассматриваемых языках. Это, в частности, касается степени допустимости опущения/добавления местоимений-анафориков.

6. Существует определенная зависимость использования местоименной или нулевой анафоры от типа тематической прогрессии, семантики конструкции и лексической семантики связанного предиката. Так, наиболее часто в анафорических конструкциях реализуется второй тип тематической прогрессии со сквозной (постоянной) темой.

7. В рассмотренных языках были выделены следующие типы анафоры: субъектная и несубъектная персональная анафора, а также предметная (как правило, объектная) и сентенциальная анафора. Выделяются также три основных типа комбинированной (субъектно-несубъектной) анафоры: персонально-персональная, персонально-предметная и персонально-сентенциальная.

Достоверность полученных результатов и научная обоснованность исследования определяется тщательным отбором релевантного материала и подкрепляется тем, что наиболее важные выводы находят подтверждение в результатах эксперимента, проведенного на текстовой коллекции, включающей как оригинальные, так и переводные тексты.

Апробация работы: результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания СПбГУ, на III международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» (2001 г.),

XII международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» (2013 г.), а также на ежегодных мартовских научно-методических конференциях преподавателей и аспирантов СПбГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, списка затекстовых ссылок, списка использованной литературы, который содержит 176 наименований, из них 69 на иностранных языках, списка источников и электронных ресурсов. Первая глава посвящена обзору направлений и анализу существующих концепций дейксиса и анафоры. Вторая и третья главы посвящены описанию и классификации языковых материалов, методов и результатов проведенных экспериментов, связанных с опущением и восстановлением местоимений, выражающих деистические и анафорические отношения, соответственно. В Заключении приводятся основные итоги исследования.

ОБЩЕЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, формулируются цель и задачи исследования, указываются текстовые материалы и методы исследования, описывается теоретическая и практическая значимость работы и ее структура.

В первой главе «История изучения дейксиса и анафоры в отечественной и зарубежной лингвистике» освещаются основные теоретические положения, связанные с проблемами описания дейксиса и анафоры в исследуемых языках, исследуются основные методы и результаты изучения дейксиса и анафоры, философские и лингвистические подходы к категории дейксиса, связь категории дейксиса и типов языка и культуры, количественное соотношение дейктических и анафорических средств в параллельных русских, английских и испанских текстах, а также описывается метод эксперимента в лингвистистических исследованиях в аспекте допустимости восстановления или опущения дейктических и анафорических

местоимений в параллельных высказываниях оригинального и переводного текста.

Разграничение дейксиса и анафоры, проводившееся еще в работах древнегреческих грамматистов, большинством исследователей относится к области семантики и прагматики (Н.Д. Арутюнова, Дж. Лайонз,

B.А. Вишлрадов, И.М. Кобозева, Е.Б. Падучева, В.А. Плунгян, Б.А. Успенский,

C. Левинсон,). С другой стороны, анафорические и отчасти дейктические отношения и средства в языке вызывают большой интерес у специалистов, работающих в области синтаксиса - как традиционного, так и опирающегося на методологию генеративной грамматики Н. Хомского, в частности, в версии теории управления и связывания. Наконец, не ограничиваясь исследованием анафоры в предложении, некоторые лингвиста обращаются к анализу средств выражения анафорических отношений в тексте (А. Зриби-Херц). Отдельную специфическую проблему составляет так называемая нулевая анафора, а также эллипсис личных местоимений 1-го и 2-го лица. Большое внимание дейктическим и анафорическим средствам уделил в своей «Теории языка» К. Бюлер.

В ряде работ последних лет прагматический подход к исследованию анафорических и дейктических средств и отношений значительно расширяется. Анафора и дейксис в конкретных языках рассматриваются также как интеграция прагматического компонента в систему языка или как выражение присущих языковому коллективу особенностей не только языкового, но и культурного характера (В.Б. Касевич).

Важным для целей настоящего исследования представляется учет количественного соотношения дейктических и анафорических средств в параллельных текстах АЯ, ИЯ и РЯ. Рассматривалась выборка из 268 русских предложений диалогического текста и 232 русских предложений монологического текста из повестей Л.Н.Толстого «Детство. Отрочество. Юность», романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», а также из

соответствующих английских и испанских переводов этих же отрывков — всего, таким образом, анализировалось около полутора тысяч предложений на трех языках. Анализ позволил сделать ряд выводов относительно предпочтений в выборе эксплицитных или имплицитных ..средств выражения анафоры и дейксиса. Отметим, что количество предложений в переводах незначительно отличается от приведенного количества русских отрывков (271 испанское предложение и 266 английских предложений для диалога, 225 испанских предложений и 230 английских предложений для повествования).

В Таблице 1 приводятся данные, связанные с эксплицитными средствами выражения анафоры и дейксиса. В Таблице 2 представлено распределение имплицитных случаев, связанных главным образом с отсутствием того или иного местоимения (как правило, в позиции подлежащего, реже - в позиции дополнения). Такой «нулевой» способ выражения первого или второго по семантико-синтаксическому рангу именного актанта в работе условно назван нулевым дейксисом (НД), хотя в чистом виде НД возможен только в тех случаях, когда в высказывании представлено «полное отсутствие какого бы то ни было обозначения участников речевого акта» (В.Б. Касевич, Т.Н. Никитина), в том числе и при финитном глаголе. В РЯ и ИЯ отсутствие местоимения-подлежащего чаще всего компенсируется лично-числовой (согласовательной) формой финитного глагола, выполняющей ту же дейктическую функцию. Так что, строго говоря, говорить о нулевом дейксисе вообще в таких случаях не приходится. Аналогичным образом нулевая анафора (НА) предполагает отсутствие обозначения актанта местоимением третьего лица (при одном или нескольких предикатах), ранее выраженного именем в предшествующем тексте при первом предикате. Отметим, что дейктические отсылки характерны прежде всего для диалогической речи, тогда как анафорические отсылки, обеспечивающие связность текста, прежде всего характерны для монологической (повествовательной) речи. Таблица 3 представляет сводные

данные по (местоименным) эксплицитным и имплицитным средствам выражения анафоры и дейксиса в диалоге и монологе.

Таблица 1. Эксплицитные средства выражения анафоры и дейксиса

Регистр Диалог Монолог

Языки РЯ ИЯ АЯ РЯ ИЯ АЯ

Эксплицитный местоименный дейксис 72 (55,4%) 28 (36,3%) 112(60%) 23(11,4%) 23 (25,3%) 32 (12%)

Эксплицитная анафора 58 (44,6%) 49(63,7%) 76 (40%) 179 (88,6%) 68 (74,7%) 235 (88%)

Всего эксплицитных средств отсылки 130(100%) 77(100%) 188 (100%) 202(100%) 91 (100%) 267 (100%)

Таблица 2. Имплицитные средства выражения анафоры и дейксиса

Регистр Диалог Монолог

Языки РЯ ИЯ АЯ РЯ ИЯ АЯ

Нулевой неглагольный дейксис 12 (63%) 62 (71,3%) 0 (0 %) 8(16%) 6 (13 %) 0 (0 %)

Нулевая анафора 7 (37%) 25 (28,7%) 0 (0 %) 42 (84 %) 40 (87 %) 21 (100%)

Всего имплицитных неглагольных отсылок 19(100%) 87(100%) 0 (0 %) 50 (100%) 46(100%) 21 (100%)

Таблица 3. Сводные данные по эксплицитным и имплицитным средствам выражения анафоры и дейксиса в диалоге и монологе________

Язык Русский Испанский Английский

Эксплиц. Имшпщ. Эксплиц. Имшпщ. Эксплиц. Имплиц.

Диалог 130 (39%) 19 (27,5%) 77 (46%) 87 (65,4%) 188(41,3%) 0 (0 %)

Монолог 202 (61%) 50 (72,5%) 91 (54%) 46 (34,6%) 267 (58,7%) 21 (100%)

Всего 332(100%) 69 (100%) 168 (100%) 133 (100%) 455 (100%) 21 (100%)

Общими случаями опущения (отсутствия) .Я/Гы-дейктика во всех трех языках является, во-первых, сочинительная связь двух и более предикатов, и, во-вторых, опущение дейктика при нефинитной глагольной (причастной или

герундиальной) форме, соответствующей по семантико-синтаксическим особенностям русским деепричастиям.

Таким образом, несколько огрубляя картину, можно подсчитать общее количество дейктических и анафорических отношений, установленных в равных по объему и идентичных по семантике отрывках (одному нарративному и одному диалогическому в каждом из трех языков) и выраженных местоимениями или именами в именных позициях эксплицитно или имплицитно («нулевой формой»). В РЯ это количество составляет 401 отношение/форма анафоры и дейксиса (332 эксплицитных средства и 69 имплицитных), в ИЯ - 301 отношение/форма анафоры/дейксиса (168 эксплицитных средств и 133 имплицитных), в АЯ - 476 отношений/форм анафоры/дейксиса (455 эксплицитных средств и 21 имплицитное).

Во второй и третьей главах представлены результаты эксперимента на допустимость восстановления или опущения дейктических и анафорических местоимений в параллельных высказываниях оригинального и переводного текста.

Важным в этом отношении является установление двух типов зависимостей оценки материала как положительного или отрицательного: контекстных и денотативных. При экспериментальном анализе нашего материала наиболее важным является определение допустимости восстановления или опущения дейктических или анафорических местоимений в русском и испанском языках. Дело в том, что в английских высказываниях, представляющих собой переводы оригинальных русских высказываний, даже не имеющих личного местоимения «я», но имеющих личную глагольную форму в первом лице ед. числа, местоимение I практически никогда не может быть опущено, поэтому экспериментальная работа в нашем случае большей частью сводится к двум языкам - русскому и испанскому. При этом для русского (оригинального) текста эта работа складывается из двух приблизительно равных по объему заданий: проверка на восстановление (в

высказываниях с опущенным личным местоимением) и проверка на опущение (в высказываниях, которые включают личные местоимения). В испанском же языке экспериментальная работа практически исключительно связана с проверкой на восстановление личных местоимений, поскольку в абсолютном большинстве случаев в испанских (оригинальных и переводных) текстах (как в диалоге, так и в нарративе) личные местоимения отсутствуют.

Материал и методика исследования. Отбор релевантного материала для исследования проводился на базе специально организованной коллекции методом сплошной выборки для оригинальных (русских) предложений и зависимой выборки - для английских и испанских, являющихся переводами русских. На наш взгляд, при проведении экспериментов на допустимость опущения или восстановления русских и испанских местоимений-дейктиков и местоимений-анафориков в высказываниях, включенных в определенный речевой контекст, можно говорить о шкале допустимости той или иной трансформации, включающей пять степеней допустимости в связи с теми или иными семантическими последствиями:

1) трансформация опущения/добавления личного местоимения (дейктика или анафорика) вполне приемлема, не ведет к изменению общего смысла высказывания, а трансформированное высказывание может быть использовано в том же речевом контексте (оценка 5);

2) трансформация опущения/добавления личного местоимения (дейктика или анафорика) приемлема, не ведет к изменению общего смысла высказывания, но трансформированное высказывание не может быть использовано в том же речевом контексте (оценка 4);

3) трансформация опущения/добавления личного местоимения (дейктика или анафорика) приемлема с грамматической точки зрения, но ведет к изменению общего смысла высказывания (оценка 3);

4) трансформация опущения/добавления личного местоимения (дейктика или анафорика) скорее неприемлема (оценка 2);

5) трансформация опущения/добавления личного местоимения (дейктика или анафорика) невозможна, т.е. приводит к неграмматичному (синтаксически неправильному) высказыванию (оценка 1).

Именно с этих позиций была проведена экспериментальная работа, описанная во второй и третьей главах.

Подготовка экспериментальных материалов по русскому и испанскому языкам была связана главным образом с проведением трансформаций свертывания и вставления (или, в иной терминологии, опущения/эллипсиса и добавления соответственно). В проведенных нами экспериментах принимали участие преподаватели и студенты Филологического факультета СПбГУ, которые являются носителями соответствующих рассматриваемых языков (всего участвовало по 8-10 респондентов по каждому из исследуемых языков). Каждому из респондентов вручались распечатанные анкеты по числу проверяемых примеров, на каждой странице приводился один реальный текстовый пример на одном из трех языков, а также список модификаций этого примера (модификации были выделены полужирным шрифтом). Респонденты были проинформированы, что первый по порядку пример был взят из реального текста, тогда как все последующие примеры на этой же странице являются его модификациями, содержащими опущение или добавление личных или указательных местоимений (дейктиков или анафориков). Респондентам также давались необходимые пояснения, включающие вышеприведенные критерии оценки грамматичности уб. неграмматичности (приемлемости / частичной допустимости / неприемлемости) конструкций с разнотипными модификациями. Респонденты также могли факультативно ответить на такие вопросы развернутым комментарием: Считаете ли Вы такое преобразование допустимым? Употребили бы Вы такую конструкцию?

Из восьми теоретически возможных типов соответствий местоименного или нулевого выражения дейксиса и анафоры в трех параллельных высказываниях рассматриваемых языков наиболее часто встречаются

следующие два: 1) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями в РЯ и АЯ и имплицитное (= отсутствие местоимения) в ИЯ; 2) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями только в АЯ и имплицитное (неместоименное) в ИЯ и РЯ. Еще два типа соответствий - 3) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями во всех трех языках или же, наоборот, 4) имплицитное (неместоименное) выражение ПД/ПА во всех трех языках - требуют определенных прагматических (экспрессивность) или синтаксических (сочинительная связь, нефинитность глагола) условий. Остальные четыре теоретически возможных типа соответствий -5) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями в ИЯ и АЯ, но имплицитное (неместоименное) в РЯ; 6) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями в ИЯ и РЯ, но имплицитное в АЯ; 7) эксплицитное выражение ПД/ПА личными местоимениями в РЯ и имплицитное в АЯ и ИЯ, 8) эксплицитное выражение личными местоимениями ПД/ПА в ИЯ и имплицитное в АЯ и РЯ - не отмечены в рассмотренных текстах и недопустимы в абсолютном большинстве контекстов. Последние четыре типа соответствий выражения ПД/ПА практически не реализуются в параллельных высказываниях оригинального и переводных текстов по известным структурно-типологическим причинам.

Вторая глава «Дейксис в русском, английском и испанском языках» посвящена описанию различных типов конструкций и факторов (синтаксических, семантических, коммуникативных), которые связаны с выражением персонального дейксиса личными местоимениями рассматриваемых языков. Особое внимание уделено исследованию субъектного Л-дейксиса (местоименного уб. нулевого), Я-дейксиса в нейтральных утвердительных высказываниях, в неперформативных высказываниях, в исходных (неответных) высказываниях, в ответных, перформативных, отрицательных, вопросительных, эмотивных, фокусных и полипредикативных высказываниях. Рассматриваются также другие типы персонального дейксиса:

Мы-дейксис, Ты/Вы-дейксис, дейксис в ассертивах, вопросах и императивах, Он/она/они-дейксис, смешанный дейксис, типы и средства выражения субъектного и несубъектного персонального дейксиса в нарративе и рассуждениях, в текстах, представляющих собой повествование или рассуждение от первого лица, а также конструкций с несубъектным, объектным, реципиентным и посессивным персональным дейксисом.

Эксплицитный местоименный дейксис в диалоге, называемый нередко первичным дейксисом (на материале произведения Л.Н. Толстого, рассмотренного в первой главе), является облигаторным для АЯ (112 случаев эксплицитного местоименного дейксиса - и ноль случаев нулевого дейксиса), периферийным для ИЯ (28 - 62) и преобладающим для РЯ (72 - 12) (см. Таблицу 1 в Главе 1). Возможным функциональным объяснением столь разительно отличающихся количественных данных является наличие согласования в русском и испанском финитном глаголе и практически полное отсутствие согласования в английском глаголе.

Для вторичного (нарративного) дейксиса картина несколько иная: для АЯ эксплицитный местоименный дейксис продолжает оставаться облигаторным (32 - 0), для РЯ он является преобладающим (23 - 8), а для ИЯ периферийным. Прототипическими средствами выражения дейксиса являются 1) личные и притяжательные местоимения первого и второго лица, а также указательные местоимения, 2) пространственные и временные предлоги, наречия и частицы, 3) знаменательные лексические единицы (например, вчера, сегодня, завтра, вблизи) и 4) грамматические категории глагола (например, время и лицо). Ниже рассматриваются только местоименные дейктики, в том числе так называемый нулевой дейксис, связанный с отсутствием обозначения участников речевого акта с помощью местоимений (этот участник выводится из ситуации или из лично-числовой формы глагола). Последний тип дейксиса трактуется в настоящей работе как «нулевой» (и обозначается символом 101) с некоторым огрублением, которое связано с отвлечением от лично-числовой

(согласовательной) формы финитного глагола в РЯ и ИЯ; эти глагольные формы по сути и выполняют дейктическую функцию. В последнем случае можно говорить также о глагольном типе выражения дейксиса.

Как известно, русский, английский и . испанский языки существенным образом различаются в использовании местоимений для выражения персонального дейксиса (ПД) и референтной анафоры (о понятиях «ролевого дейксиса» как эквивалента понятию персонального дейксиса и «субстанциального тождества объектов, ситуаций и фактов как содержания анафорической отсылки» пишут В.А. Виноградов и Е.В. Падучева). Если в АЯ местоимение в таких случаях почти всегда обязательно, то в РЯ оно во многих контекстах может отсутствовать, хотя, будучи восстановлено, чаще всего «звучит» достаточно естественно. В ИЯ присутствие дейктического или анафорического местоимения, как правило, является маркированным, а нередко вообще невозможным. Иначе говоря, рассматриваемые языки характеризуются разной степенью эллиптируемости дейктических (и анафорических) местоимений. Эти различия приводят к определенным трудностям, возникающим при переводе с одного из этих языков на любой другой. Общими случаями опущения (отсутствия) Я/Гы-дейктика во всех трех языках является, во-первых, сочинительная связь двух и более предикатов, и, во-вторых, опущение дейктика при нефинитной глагольной (причастной или герундиальной) форме, близкой по семантико-синтаксическим особенностям русским деепричастиям.

Можно говорить о восьми теоретически возможных типах соотношений или, иными словами, формальных соответствий выражения персонального дейксиса в трех параллельных высказываниях в текстах на русском, английском и испанском языках. Первая пара соответствий включает случаи, в которых все три высказывания на АЯ, ИЯ и РЯ включают либо только эксплицитное, либо только имплицитное выражение ролевого дейксиса. Следующие три теоретически возможных типа соответствий включают случаи, в которых лишь

в одном из трех высказываний (т.е. на одном из трех языков) имеется эксплицитно выраженный дейксис. И, наконец, последние три теоретически возможных типа соответствий включают случаи, в которых в двух из трех высказываний на разных языках имеется эксплицитно выраженный дейксис. Приведем эти восемь теоретически возможных типов соответствий выражения дейксиса в порядке убывания их частотности в высказываниях параллельных текстов каждого из трех языков: Тип 1 — эксплицитное выражение ПД в РЯ и АЯ и имплицитное в ИЯ; Тип 2 - эксплицитное выражение ПД только в АЯ и имплицитное в ИЯ и РЯ; Тип 3 - эксплицитное выражение ПД во всех трех языках; Тип 4 - имплицитное выражение ПД во всех трех языках; Тип 5 -эксплицитное выражение ПД в ИЯ и АЯ, но имплицитное в РЯ; Тип 6 -эксплицитное выражение ПД в ИЯ и РЯ, но имплицитное в АЯ; Тип 7 -эксплицитное выражение ПД в РЯ и имплицитное в АЯ и ИЯ; Тип 8 -эксплицитное выражение ПД только в ИЯ.

Чаще всего встречаются первый и второй типы соответствий выражения ПД, объединяет которые наличие дейктических местоимений первого и второго лиц в английском языке и отсутствие таких местоимений в испанских переводах. Различаются первые два типа тем, что в русских оригинальных высказываниях первого типа присутствуют местоимения-дейктики первого и второго лица, тогда как в русских оригинальных высказываниях второго типа такие местоимения дейктики отсутствуют.

Варианты выражения дейксиса в первую очередь варьировались в зависимости от таких факторов, как диалогичность/нарративность, лично-числовая и временная форма глагола, рефлексивность/реципрокальность, вопросная/ответная реплика, монопредикативность/полипредикативность конструкции, равносубъектность/разносубъектность бипредикативной (таксисной или каузальной) конструкции.

Каждый из рассматриваемых языков имеет как общие, так и индивидуальные грамматические и семантические условия, сзязанные с

обязательностью, факультативностью или невозможностью эксплицитного выражения Я/Ты-дейксиса, а также с той или иной степенью допустимости опущения или добавления местоимений-дейктиков первого и второго лица. При этом надо исходить из того, что в английских текстах дейктики первого и второго лица (при их наличии в высказывании) могут быть опущены крайне редко, тогда как в русском языке многие дейктики такого рода опускаются достаточно свободно. Обратные случаи, при которых дейктики первого и второго лица не выражены местоимениями в русских и испанских текстах, но отражаются в глагольных спрягаемых формах, характеризуются тем, что в русском языке имеется гораздо больше контекстов, нежели в испанском языке, в которых может быть добавлен местоименный дейктик.

Способ выражения Я-дейксиса в рассматриваемых языках в значительной мере зависит от того, является ли диалогическая реплика ответом на вопрос или иной «провоцирующий» речевой акт или нет. Ниже рассматриваются способы выражения дейксиса в конструкциях двух названных коммуникативных типов.

Наиболее частыми случаями первого типа являются конструкции с ментальными и речевыми предикатами, например: (1) ... знаю я [/0/ — 5], что и пьянство не добродетель./I am aware that neither is intemperance a virtue./... у a /0 / [yo - 5] sé que la embriagues no es precisamente una virtud.

Обычным соответствием выражения дейктиков в параллельных высказываниях является соответствие второго типа, при котором в русском высказывании отсутствует местоимение-дейктик, например: (2) /0/ [я — 5] Раскольников, студент, /0/ [я - 5] был у вас назад тому месяц.! /0/ [I am - 5] The student Raskolnikov, I called on you a month ago./ /0/ [yo - 5] Soy Raskolnikov, estudiante. /0/ [yo - 5] Vine a su casa hace un mes. В ответных высказываниях наиболее обычными являются конструкции второго типа (с эксплицитно выраженным персональным дейксисом только в английском высказывании), причем чаще всего в рассмотренных текстах фигурируют ментальные и

речевые предикаты. Реже используется первый тип выражения .Я-дейксиса, при котором последний эксплицитно выражен в английском и русском языках.

Именно экспрессивность высказывания, включающего персональный дейксис первого лица единственного числа, является наиболее важным семантическим фактором, «лицензирующим» употребление личного местоимения уо. Во многих, но отнюдь не во всех случаях (как показывают наши материалы), дело обстоит именно так, хотя проблема употребления или неупотребления местоимения уо в эмоциональных/экспрессивных высказываниях, конечно же, не может быть исчерпана вышеуказанной главной тенденцией. Она нуждается в значительно более серьезном исследовании уже в рамках одного испанского языка. Укажем тем не менее на некоторые особенности употребления названного местоимения в высказываниях с экспрессивным смыслом.

В русских фокусных высказываниях (как и, естественно, в английских, а также некоторых испанских) местоимение первого лица ед. числа является обязательным. Типичные высказывания этого Tima: (3) Я сам это сделаю!/1 will do it myself!/¡Lo haré yo mismo! Ты погуляй, а я почитаю.'/You can go for a walk and I will read a little./Tú, (vete) a pasear y yo voy a leer. И я бы это сделал.'/As for те I would do it myself!/¡ Yo también lo haría! Ведь я тебя предупреждал!/1 told you about that!/¡Ya te avise !Даже я это понииаю.'/Even I understand it .'/Aun yo lo entiendo. Еще он говорил об этом.'/It was already he who said about it!/¡Ya él hablaba de eso! Только я это знаю!/0п1у I know about itUSólo yo lo sé.

Рассмотренные примеры включают персональный дейксис, относящийся к субъекту действия. Необходимо также учитывать конструкции, включающие несубъектный дейксис, т.е. указание на того или иного коммуниканта как объекта или адресата действия, а также посессора. В первом случае лишь в испанском языке возможно употребление специализированных местоименных клитик:

1) Объектный персональный дейксис: (4) /0/ [Yo - 3] No comprendo como /0/ [tu - 3] puedes encontrarte violento allí donde TODO EL MUNDO está encantado de verTE./ /0/ Не понимаю, отчего ТЕБЕ может быть неловко там, где ТЕБЕ /0/ очень рады.

2) Реципиентный персональный дейксис: (5) Я тебе докажу, (что..)// will prove

AU«* \/ 1ГЛ1 CJ„ —t----\

^LllUL..^/ I ILSt JiíK* 14& UCfrifJ^r Ш (C

3) Посессивный персональный дейксис: (б) Да у меня и билета нет.!And besides I haven't got a ticket.!Ni siquiera /0/ [yo - 3] tengo billete.

В третьей главе «Анафора в русском, английском и испанском языках» рассматриваются типы тематической прогрессии и иные контекстные факторы, которые допускают добавление или опущение местоименных анафор в русском и испанском языках. Исследуются типы анафоры и средства ее выражения в нарративе и диалоге, степень допустимости опущения/добавления местоимений-анафориков в рассматриваемых языках, субъектная персональная он/она-анафора, местоименная анафора, типы русских, английских и испанских конструкций, в которых обязательно или факультативно эксплицитное выражение он(а)-анафоры, нулевая анафора, несубъектная персональная он(а)~ анафора, зависимость использования местоименной или нулевой несубъектной анафоры от типа синтаксической конструкции и лексической семантики предиката, объектная и сентенциальная анафора, типы комбинированной (субъектно-несубъектной) анафоры, а также случаи совмещения анафоры и персонального дейксиса в одном высказывании. При рассмотрении степени допустимости опущения или добавления местоимений-анафориков в рассматриваемых языках мы возвращаемся к предложенной в первой главе шкале допустимости той или иной трансформации с анафориками оригинальных и переводных высказываний параллельных текстов. Примеры: 1. Персональная анафора.

1 а) Субъектная персональная анафора: (7) Но Дубков уже не слушал его [Нехлюдова - О.М.]. «Трала..» - запел ОН какой-то мотив.!But Dubkov was по

longer listening to him. 'Tra-la-la..' - he hummed an air.I Per o Dubkov no le escuchaba ya у /0/ se puso a tararear una cancioncilla. (Местоименный тип анафоры)

16) Объектная персональная анафора: (&) «...» - сказал Дубков, схватывая ЕГО за плечи и снимая с НЕГО сюртук. /'...'- said Dubkov, seizing him by the shoulders and pulling off his coat./'...' - le interrumpió Dubkov agarrando a mi hermano por ios hombros y quitándole la levita. (Местоименный тип анафоры) 1в) Реципиентная персональная анафора: (9) (я так оробел..), что не скоро мог ответить ЕМУ./(1 was so taken aback) that it was some time before I could answer him./(.. me dejó tan cortado aquella manera de tratarme), que tardé en contestar 101. (Местоименный тип анафоры)

Ir) Посессивная персональная анафора: (10) Дочь ЕЕ, Авдотья Васильевна, была, напротив, серьезного характера.../Her daughter, Avdotya Vasilyevna, on the contrary, was of a serious character./Su hija, Avdotia Vasílievna, tenía por el contrario un caracter serio... (Местоименный тип анафоры)

2. Объектная анафора: (11) Я подошел к столу и тоже взял книгу; но прежде чем начал читать ЕЕ, мне пришло в голову [...]// walked up to the table and took a book; but before I began to read it [,..]/Me acerqué a la mesa y también tomé un libro; pero, antes de ponerme a leerlo [...] (Местоименный тип анафоры)

3. Сентенциальная анафора: (12) Я вам это докажу./I will prove it to you./Se lo voy a demostrar (местоименный Tim анафоры);... ежели [/0; = такое] и бывает, то все-таки я прав. /Even if it does happen, I am right all the same.! [0] Y aunque ocurra, tengo razón de todas formas. (Нулевой тип анафоры)

4. Комбинированная (субъектно-несубъектная) анафора может быть трех типов, зависящих от семантики двух антецедентов: 1) комбинированная персональная анафора, при которой оба антецедента обозначают лицо, 2) комбинированная персонально-предметная анафора, при которой один антецедент выражает лицо, а второй - предмет в самом широком смысле слова, т.е. в том числе и абстрактные сущности, 3) комбинированная персонально-сентенциальная

анафора, при которой один антецедент обозначает лицо, а второй антецедент соответствует целому высказыванию, например: Комбинированная персональная анафора: (13) Никакой хозяйки в сущности он не боялся, что бы та ни замышляла против него./In his heart of hearts he laughed scornfully at his landlady and the extremities to which she might proceed./ Interiormente se burlaba de su pairona y de las medidas que pudiera iomar contra él (местоименный тип анафоры). Комбинированная персонально-сентенциальная анафора (= сочетание в одном предложении персональной и сентенциальной анафоры): (14) (Ребенок уже много времени не ел.) Это очень беспокоило его мать. /(The child did not eat anything for a long time.) This worried his mother (her) a lot. /(El niño no comía desde hacia mucho tiempo.) Ello tenia muy preocupada a su madre (a ella) (местоименный тип анафоры).

Совмещение анафоры (А) и ролевого дейксиса (Д) в одном высказывании - весьма частое явление в диалогической речи, например: (15) /0 -Д/ Не знаю /0 -АД отвечал я .../ I don't know /0 -А/, I replied / /0 -Д/ No lo sé - /0 - Д/ contesté.

Необходимо отметить, что в русских высказываниях оригинала представлено немало примеров со скрытой (имплицитной) анафорой, т.е. с потенциально неясной референцией посессора антецедента, который в переводах получает эксплицитное прономинально-анафорическое выражение.

В Заключении обобщаются основные результаты исследования и указываются перспективы дальнейшего изучения проблемы выражения дейксиса и анафоры в дискурсивном, сравнительно-сопоставительном и типологическом аспектах.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях: — в изданиях, включенных в перечень ведущих рецензируемых изданий ВАК РФ:

1. Муковский О.Л. Анафорические и дейктические характеристики текста (на материале английского, русского и испанского языков) / О.Л. Муковский // Вестник СПбГУ. Серия 2. — СПб. —1996. — Вып. 1. № 2. С. 109—113.-0,3 а.л.

2. Муковский О.Л. Типы тематической прогрессии и употребление анафориков в английском, испанском и русском языках /О.Л. Муковский /'/' Университетский научный журнал. Филологические и исторические науки, искусствоведение. — СПб.— 2014. —№ 9. — С. 200—206. — 0,5 а.л.

3. Муковский О.Л. Средства выражения персонально-ролевых дейктических отношений в английском, испанском и русском языках / О.Л. Муковский // Научное мнение. Философские и филологические науки, искусствоведение. — СПб.— 2014, — № 10, —С. 144-150.-0,6 а.л.

4. Муковский О.Л. Количественные и функциональные характеристики анафоры и дейксиса в английском, испанском и русском языках /О.Л.Муковский // Научное мнение. Философские и филологические науки, искусствоведение.— СПб.— 2015. — № 2. — С. 47—59. — 1 а.л.

— в других изданиях:

5. Муковский О.Л. Нулевой дейксис и нулевая анафора в русском, испанском и английском диалоге / О.Л. Муковский // Третья международная научная конференция по переводоведенига «Федоровские чтения». Тезисы докладов. СПб., — 2001, — С. 32—33. — 0.1 ал.

6. Муковский О.Л. Соотношение русских, английских и испанских дейктических и анафорических средств в диалоге и монологе / О.Л. Муковский // Третьи Федоровские чтения. Университетское переводоведение. — Выпуск 3. — СПб., 2002. — С. 330—338. — 0,7 а.л.

7. Муковский О.Л. Типы анафоры в английском, испанском и русском языках в сравнительно-переводческом аспекте / О.Л. Муковский // Материалы XLII международной филологической конференции. Актуальные проблемы переводоведения. СПб. — 2013. — С. 55—59. — 0,3 а.л.

8. Муковский О.Л. Особенности выражения «Я-дейксиса» в английском, испанском и русском языках / О.Л. Муковский // Университетское переводоведение. Выпуск 12. Материалы XII международной конференции по переводоведению «Федоровские чтения». — СПб. — 2013. — С. 306—315. — 0,4 а.л.

Подписано в печать 29.06.2015 г. Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная. Печать цифровая. Усл. печат. л. 1,2. Тираж 120 экз. Заказ № 906

Отпечатано с готового оригинал-макета. ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет» Филологический факультет 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д.11.