автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Дисфункции процессов социализации и социального контроля в условиях экспансии массовой потребительской культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дисфункции процессов социализации и социального контроля в условиях экспансии массовой потребительской культуры"

На правах рукописи

Хагуров Темыр Айтечевич

-чи/

Дисфункции процессов социализации и социального контроля в условиях экспансии массовой потребительской культуры (проблемы девиантологического анализа)

Специальность 22.00.04. - социальная структура, социальные институты и процессы

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Москва 2007

Работа выполнена в Институте социологии РАН

Научный консультант-

доктор философских наук, профессор Голенкова Зинаида Тихоновна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор,

Култыгин Владимир Павлович

доктор философских наук, профессор, Романенко Михаил Васильевич

доктор социологических наук Козырева Полина Михайловна

Ведущая организация.

Всероссийский научно-исследовательский институт МВД РФ

Защита состоится «23» мая 2007 г. в_час на заседании Диссертационного совета Д 002.011.02 по присуждению ученой степени доктора социологических наук при Институте социологии РАН по Аресу 117 218 Москва, ул. Кржижановского, 24/35, корп. 5.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социологии РАН

Автореферат разослан «_» марта 2007 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета,

кандидат философских наук Е Ю.Рождественская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Среди комплекса вызовов и проблем, сопровождающих развитие современного общества, видное место занимает проблема глобального распространение массовой культуры американского образца, ключевыми ценностями которой выступают развлечение, гедонизм и потребление1. Глобальная массовая культура несет с собой постоянно расширяющуюся семиотиза-цию потребления. Потребитель от потребления вещей переходит к потреблению знаков - престижа, успеха и т.п.2. Семиотическую сферу культуры заполняют темы трат, удовольствия и расточительности, императивно направляющие превращение потребительских практик в образ жизни

Вместе с тем, отчетливо проявляется моральный кризис тех обществ, где потребительские ценности массовой культуры получают распространение. Симптомы этого кризиса многочисленны. Одно из проявлений - неуклонный рост преступности, в том числе, - увеличение доли несовершеннолетних преступников3 В числе других симптомов можно отметить рост числа самоубийств, распространение идеологии сексуальной вседозволенности и рост потребления наркотиков и алкоголя4. Что характерно, лидерами этих процессов выступают наиболее богатые потребительские общества Америки и Европы. Аналогичные процессы затрагивают и российское общество

Актуальность темы исследования. Одна из главных причин роста масштабов девиаций в современных обществах с развитой потребительской экономикой заключается в том, что идеалы и ценности, транслируемые культурой, утрачивают

1 Многоликая глобализация / Под ред П Бергера и С Хантингтона, Пер с англ В В Сапова, под ред М М Лебедевой - М Аспект-Пресс 2004

2 Радаев В В Социология потребления- основные подходы/ Социс № 1,2005.С.10.

3 Гилинский Я.И. Социальная патология в современной цивилизации В Криминология XX век СПб Юридический центр Пресс , 2000

4 Там же

нравственное измерение и все более «консьюмеризируются» (от англ consumer - потребитель) Культурные продукты - фильмы, книги, музыка -становятся товаром, функционирующим по законам рынка. Массовое искусство, стремясь привлечь пресыщенного потребителя, все чаще идет по пути отказа от нормативных ограничений, романтизации девиантных моделей поведения, предлагая ему новые, «щекочущие» раздражители.

В результате, распространение массовой потребительской культуры сопровождается масштабной релятивизацией морально-нравственных устоев. Современное общество лишается критериев нормальности, распространение получает терпимость ко всякого рода отклонениям. Более того, само определение отклонений становится проблематичным.

Указанные тенденции обусловливают устойчивые дисфункции процессов и механизмов социализации и социального контроля. Успешность их деятельности неразрывно связана с выполнением нормирующих функций Это касается в равной степени и социализации, как процесса воспитания, формирования определенной нормы, образца (поведения, сознания), так и социального контроля, как процесса принуждения к норме, наказания за отклонения от нее. Целью деятельности институтов социализации и социального контроля является формирование социально-ответственной личности, стремящейся соотносить свои индивидуальные желания и потребности с социальными ограничениями.

Человек же, формируемый массовой культурой, несет в себе новое понимание морали, права, нормы и отклонения, опирающееся на ценности индивидуализированного гедонизма. Императивом этой культуры и индивидуальным кредо ее носителей становится потакание своим желаниям, стремление к максимизации удовольствия и потребления1.

1 Орнатская Л.А. Массовая культура и «дух эпохи»/ Российская массовая культура конца XX века Материалы круглого стола 4 декабря

Перечисленные тенденции актуализируют девиантоло-гический подход к пониманию характера и последствий распространения массовой культуры, в контексте ее влияния на процессы и механизмы социализации и социального контроля, поведение и образ жизни людей во всем мире.

Вместе с тем, вряд ли можно отрицать наличие позитивных тенденций культурного развития современности, таких как создание благоприятных условий для расширенного диалога культур, формирования толерантности, рост информационных и образовательных ресурсов обществ, попадающих в орбиту информационной революции1. При этом массовая культура выполняет роль общего коммуникативного поля, органично связанного с глобальными сетями массовых коммуникаций и потребительских рынков, вне которых невозможно существование современного глобального общества2.

Проблемная ситуация, составляющая предмет настоящего исследования, имеет две стороны - практическую и теоретическую. Практическая сторона проблемы, заключается в том, что массовая потребительская культура, представляет собой неустранимое условие существования и развития формирующегося глобального общества. В то же время, ценности и установки, несомые этой культурой, оказывают деструктивное влияние на процессы и механизмы социализации и социального контроля, что проявляется в увеличении количества и масштабов девиаций, сопровождающих, порождаемую массовой культурой наряду с другими факторами, релятивизацию ценностно-нормативной сферы. Теоретическая сторона проблемы связана с тем, что в рамках традиционных теорий девиантности сложно

2001 г Санкт-Петербург. СПб.. Санкт-Петербургское философское общество 2001

1 Иноземцев В Л Современное постиндустриальное общество, природа, противоречия, перспективы: учеб. Пособие для студентов вузов. -М: Логос, 2000

2 Пронина А Е Психология журналистсхого творчества - М.: Изд-во оск. Ун-та, 2003

обосновать эмпирически фиксируемую девиантогенность рассматриваемых процессов, в силу изначально присущего этим теориям релятивистского подхода к пониманию феноменов нормы и отклонения

Степень научной разработанности проблемы Большинство вопросов, рассматриваемых в работе, достаточно давно привлекают внимание ученых Соответственно, по данным вопросам имеется обширная библиография.

Так, общие подходы к пониманию исторической логики развития культуры были заложены в классических трудах Н Я.Данилевского, А.Тойнби, О.Шпенглера Их идеи получили блестящее развитие и переосмысление в работах крупнейших культурологов и философов XX века - П.А.Сорокина, X. Ортега-и-Гассета, И Хейзинги, М Хайдеггера и др

Вопросы содержания культуры, рассматриваемые в ключе философии иррационализма, первоначально глубоко разрабатываются в трудах А.Шопенгауэра, Ф.Ницше, З.Фрейда, а впоследствии - в философии культуры Франкфуртской школы -в работах М.Хоркхаймера, Т.Адорно, Г.Маркузе, Э.Фромма, составивших фундаментальную базу критического анализа аксиологического содержания культуры индустриального общества.

В более радикальном ключе эти критические подходы были развиты в работах представителей постмодернистской философии Р.Барта, Ж.Делеза, Ж.Дерриды, М.Фуко, Ж.Батайя, Ж.-Ф.Лиотара, Ж.Бодрийяра, У Эко и др. В их работах, во многом, определяющих методологическую логику в современных науках о культуре и обществе, получает развитие линия критического деконструктивизма и анти-аксиологизма, ведущая к релятивистскому пониманию исторических форм культуры и содержания культурных процессов современности К анализу данных тенденций в современном гуманитарном знании и массовом искусстве обращаются многие отечественные исследователи - Н.В. Голик П.С.Гуревич, ДВ. Затонский, Н.М. Зоркая, И.П.Ильин, Л.Г.Ионин.

Альтернативный постмодернизму подход к пониманию социальных и культурных трансформаций современного общества, опирается на, ставшие современной классикой, работы Д.Белла, Дж.Гэлбрейта, Э.Гидденса, П.Дракера, Дж.Ритцера, Э.Тоффлера, А Этциони, Ю.Хабермаса и других авторов, которым, в целом, присущ определенный футурологический оптимизм в прогнозировании тенденций развития современного общества.

В отечественной социологии в этом направлении выделяются исследования Центра изучения постиндустриального общества под руководством В Иноземцева

Основные подходы к пониманию характера глобализа-ционных процессов, определяющих специфику многих социокультурных и социально-экономических тенденций современности, были заложены в работах У.Бека, П.Бергера, Ф.Броделя, И Уолерстайна, С Хантингтона, Р.Штихве и др. Среди отечественных ученых, обращающихся в своих исследованиях к анализу тенденций и последствий процесса глобализации выделяются работы О.В Братимова, Ю.М.Горского, М Г.Делягина, С.А. Кравченко, А А Коваленко, С Л. Удовика, В.Я.Яковца, и др.

Среди работ современных отечественных и зарубежных ученых достаточно много исследований, посвященных критическому анализу формирования глобального общества потребления, акцентирующих внимание на социально-экономических и социо-культурных деформациях, сопровождающих данные процессы Отчасти, теоретической базой этих исследований являются классические исследования генезиса буржуазного общества В Зомбарта и Т Веблена. Среди современных авторов этого направления выделяются работы Я У Астафьева, П Бюккенена, Дж Де Графа, М.Г Делягина, А.Зиновьева, А.Панарина, В.В.Радаева, И.Рамоне, Дж Стиглица, Г.А.Трофименко.

Истоки современных подходов к изучению проблем аксиологического и нормативного содержания массовой кулыуры, ее влияния на доминирующие образцы поведения и мышления людей в развитых индустриальных обществах прослеживаются в

работах авторов XIX-XX вв. - А Шопенгауэра, Ф.Ницше, О.Шпенглера; основоположников психологии масс Г.Тарда и Г.Лебона; итальянских основоположников теории элит В.Парето и Г.Моска. Перечисленные авторы рассматривали массовую культуру с критических позиций. Особенно резко критический подход проявился в творчестве русских философов и социологов конца XIX - начала XX вв. - H.A. Бердяева, Д.С.Мережковского, Н.К..Михайловского, С Л.Франка

Современная отечественная библиография работ, посвященных вопросам распространения массовой культуры в обществе потребления, весьма обширна. При этом подходы многих современных авторов опираются на фундаментальные работы А.Ф Лосева, В.С Библера, К.Ясперса и других мыслителей, чьи идеи определяют культурно-ориентированную методологию исследований в данной области. Проблемы аксиологческого содержания и функций массовой культуры рассматриваются в работах К.З.Акопяна, А В.Захарова, Л.Г.Ионина, С.Я Кагарлиц-кой, А.В Костиной, Л.А.Орнатской, Э.Орловой, К Э Разлогова. Перечисленные авторы, стараясь сохранять объективность, указывают как на позитивные функции массовой культуры (рекреация, информирование), так и обращаются к анализу негативных последствий ее распространения (упрощение, примитивизация культурного содержания)

Ряд современных авторов с резко критических позиций рассматривает последствия влияния средств массовой коммуникации на характер и содержание культурных процессов. В этом направлении, в первую очередь, выделяются работы В.Ю. Боре-ва, Ю.С. Борцова, С Кара-Мурзы, A.B. Коваленко, В.С Поликарпова, Е.В. Поликарповой, А. Тарасова, и др.

Очень широк круг работ современных российских авторов, рассматривающих тенденции трансформации ценностно-смысловой сферы культуры, взаимосвязи трансформаций культуры и изменения характера деятельности различных социальных институтов, отражения общемировых культурно-антропологических тенденций в современной российской куль-

туре. Среди этого круга работ выделяются исследования А А Гаврилова, И.Г. Дубова, Г Е.Зборовского, Н.Н.Козловой, Н.Б.Кириловой, Е.Ш Курбангалеевой, З.А. Мальковой, О А Митрошенкова, Л И.Михайловой, Г М Мкртчана, , , Н.Е Покровского, А.В.Рябова, А.А Хагурова, И Г. Хангельдие-вой, Т. Чередниченко, И.О.Шевченко, Е.А.Шуклиной.

Важное значение для понимания и объяснения социокультурных и культурно-антропологических тенденций современности имеет знакомство с зарубежными разработками в данных областях. Подробно ключевые идеи современного западного обществознания рассматриваются в работах З.Т.Голенковой, Ю.Н.Давыдова, Г.В. Драча, В.П.Култыгина, В.И. Курбатова.

Исследования в области изучения проблем отклоняющегося поведения опираются на работы классиков начала XX века, продолжающих во многом определять методологические подходы современных исследователей Это труды Р.Акерса, Г.Беккера, Р Берджеса, И Гоффмана, Э.Дюркгейма, Р Кпауорда,

A.Коэна, Ч.Ломброзо, Р Мертона, Л.Оулина, Э.Сатерленда, Т.Селлина, Ф. Танненбаума, У.Томаса, и др.

В психологии девиантного поведения аналогичную теоретическую базу составляют работы А.Маслоу, К.Лоренца, К Роджерса, 3 Фрейда, В.Франкла, Э Фромма, К.Хорни,. К.Г.Юнга и др

Современные тенденции в зарубежном криминологическом и девиантологическом дискурсе во многом, определяются доминированием постмодернистских идей и подходов - работы РАгнью, С Генри, М Ланье, Д Миловановича, Э Янг и др.

Среди современных работ современных отечественных ученых, обращавшихся к изучению различных аспектов нормативности и девиантности (соотношение нормы и отклонения, наиболее острые девиации современности, состояние в криминологической сфере анализа девиантного поведения и пр.) выделяются работы Л.С.Алексеевой, Ю Г.Волкова, Р.О.Воронина, Я.И.Гилинского, А.И. Долговой, Г.Г.Заиграева, С А Завражина,

B.В.Колесова, КХЮ.Комлева, Е.В.Кошелевой, В.АЛелекова,

В В Лунеева, М Е Поздняковой, М.В.Романенко, А.К Романова, А Л Салагаева, Т В Шипуновой и др.

Анализ диссертаций, защищаемых в последние годы по смежным темам, показывает, что круг рассматриваемых авторами проблем весьма обширен. Много работ посвященных проблемам семьи, социализации молодежи, молодежной культуры, адаптации, например, исследования В П Воробьева, О.И Волжиной, И.Ф Дементьевой1, Л.В Карцевой, П.М Козыревой2, Р М Рахимомовой, А Л Салагаева3, В В. Со-лодникова Есть работы, в которых рассматриваются вопросы информационной безопасности общества, например исследование КХЮ.Комлева4. Крайне интересным представляется диссертационное исследование Т.В.Шипуновой5.

Таким образом, вопросы, поднимаемые в настоящем исследовании, имеют давнюю историю изучения в отечественной и зарубежной научной традиции и обширную библиографию Вместе с тем, необходимо констатировать, что наблюдается явный недостаток работ, акцентирующих внимание на процессах социальных, культурных и антропологических рисков, связанных с распространением массовой потребительской культуры, ее воздействием на институты и механизмы социализации и социального контроля, рассматривающих эти междисциплинарные по своему характеру проблемы с девиантологической точки зрения.

1 Дементьева И.Ф. Работа школы с детьми группы риска// Воспитание школьников № 7, 2002.

2 Козырева П М. Толерантность и динамика социального самочувствия в современном российском обществе, - М Центр общечеловеческих ценностей, 2002

3 Салагаев А Л , Шашкин А В. Молодежные группировки опыт пилотного исследования// Социс, №9, 2004.

4 Комлев Ю Ю От социологического изучения феномена к обновлению антинаркотических практик//Социс, № 6, 2005

5 Шипунова Т В. Проблема синтеза теорий девиантности//Социс, № 12, 2004.

Объектом исследования является процессы, механизмы и агенты социализации и социального контроля и трансформации характера их деятельности в условиях глобализации и распространения массовой потребительской культуры.

Предметом исследования являются устойчивые дисфункции процессов социализации и социального контроля, обусловленные влиянием массовой потребительской культуры, последствия этих дисфункций, а так же подходы к их изучению.

Целью исследования является выявление девиантоген-ных последствий дисфункций процессов социализации и социального контроля в контексте влияния массовой потребительской культуры, а также определение возможностей и ограничений существующих теорий девиантного поведения.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи

1) выявить основания девиантологического подхода к анализу трансформаций институтов социализации и социального контроля в современных условиях,

2) рассмотреть основные подходы к пониманию процессов глобализации как одного из фактора распространения массовой потребительской культуры;

3) проанализировать влияние идей постмодернизма на массовую культуру, в аспекте влияния последней на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

4) рассмотреть теоретические основания анализа девиантоген-ных эффектов влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

5) проанализировать содержание, характер и последствия влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

6) разработать теоретическую и эмпирическую модель «человека потребляющего», как социально-антропологического результата дисфункций процессов социализации и социального контроля;

7) проанализировать перспективы и ограничения применимости методологического аппарата современных теорий девиантности к анализу последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

8) определить возможные контуры ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры

Ключевые гипотезы исследования*

1) В современных условиях диалога и смешения культур, релятивизирующих представления о нормах и отклонениях, что сопровождается ростом социальных патологий, актуализируется девиантологический подход к анализу социальных процессов, акцентирующий внимание на основаниях нормативных границ поведения членов социума;

2) деструктивный характер воздействия массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля усиливается под влиянием идей вульгаризированного постмодернизма, транслируемых массовым искусством и литературой;

3) последствия влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля, в целом, высоко девиантогенны; глобальное распространение идеалов удовольствия, потребления и комфорта, как императивов жизнедеятельности индивидов приводит к формированию и распространению в глобальном масштабе особого, девиантного антропологического типа — «человека-потребителя»;

4) основные подходы современной девиантологии к анализу перечисленных выше процессов обнаруживают определенную ограниченность своего гносеологического потенциала, в силу присущих им редукционизма и релятивизма, что вызывает необходимость разработки ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа.

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования являются труды отечественных и зару-

бежных ученых, сформировавших основные подходы к пониманию характера и содержания социально-антропологических тенденций современности. Большое влияние на подходы, используемые в диссертационном исследовании оказали идеи Х.Ортеги-и-Гассета, посвященные феномену «человека массы». Подходы автора к пониманию внутреннего содержания тенденций культурного развития современности во многом сложились под влиянием идей П.А.Сорокина, в частности, его анализа формы и содержания «чувственной культуры» Понимание характера и направленности процессов глобализации культуры, в значительной степени, определялось знакомством с международными исследованиями группы П.Бергера и С.Хантинггона. Большое влияние на понимание автором последствий влияния идей постмодернистской философии, как культурно-интеллектуальной доминанты современности, оказали фундаментальные теоретико-методологические исследования И.П.Ильина и Ю.Н Давыдова Наконец, взгляды автора, как де-виантолога, его понимание критериев личностной и социальной нормы опираются на идеи, сформулированные философией русского религиозного ренессанса (Н.А.Бердяев, Д.С Мережковский, С Л.Франк), а так же на исследования в области психологии нормы В.Франкла, психологии здоровья акде-мика РАО Д В.Колесова, этический рационализм А Маккинтапра В работе используются методы и подходы структурно-функционального, кросс-культурного и исторического анализа, общая исследовательская установка опирается на аксиологический подход к пониманию и объяснению тенденций социальных процессов и проблем генезиса и трансформаций социальных институтов.

Новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нем:

• выявлены основания девиантологического подхода к анализу трансформаций институтов социализации и социального контроля в современных условиях;

* проанализировано влияние идей постмодернизма на массовую культуру, в аспекте влияния последней на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

* осуществлен теоретический и эмпирический анализ содержания, характера и последствий девиантогенного влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

» разработана теоретическая и эмпирическая модель «человека потребляющего» как социально-антропологического результата дисфункций процессов социализации и социального контроля;

« выявлены ограничения применимости методологического аппарата современных теорий девиантности к анализу последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

« определены контуры ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры.

В соответствии со сказанным на защиту выносятся следующие положения:

1. Актуальность девиантологического подхода к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности обусловлена тем, что глобальное распространение массовой потребительской культуры при помощи современных технологий массовых коммуникаций вызывает масштабную релятивизацию ценностно-нормативных ре1улято-ров социального поведения индивидов. Это приводит к существенным деформациям процессов социализации и социального контроля, что в свою очередь ведет к качественному и количественному росту разнообразных девиаций.

2. Девиантогенность последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля во многом обусловлена влиянием вульгаризированного постмодернизма. Сложные и рафинированные интел-

леюуальные построения постмодернизма абсорбируются массовой культурой в упрощенном и примитивизированном варианте нигилистического гедонизма, эмансипирующего удовольствие от категорий запрета, ограничения и долга. Основными «проводниками» этого становятся массовая литература и кинематограф, отказывающиеся от воспитательной роли и сосредотачивающиеся на обращении к бессознательному реципиента методом «шокинга» Результатом становиться устойчивая денорма-тивпостъ массового и индивидуального сознания.

3. Распространение потребительских ценностей массовой культуры в условиях процессов глобализации вызывает ряд устойчивых дисфункций процессов социализации личности и социального контроля, ведущих к деформации институтов семьи, общественной морали и образования, которые утрачивают нормирующую и социализирующую функции Одним из главных последствий воздействия массовой потребительской культуры на механизмы социализации и социального контроля становится появление особого социально-антропологического типа - «человека-потребителя».

4 Теоретический и эмпирический анализ влияния консью-меризации на важнейшие институты социализации и социального контроля и связанных с этим дисфункций позволяет объяснить базовые тенденции трансформаций паттернов мышления, поведения и психики людей под действием массовой потребительской культуры и описать «человека потребляющего» как.

- человека с некритичным и несамостоятельным мышлением, восприятие и осмысление окружающей действительности которого носит прагматизированный и утилитарный характер;

- человека с инфантильным складом личности, как следствие - эмоционально неустойчивого, с подавленным волевым началом, с ослабленными способностями к самоограничению и самоконтролю,

- человека, мировоззрение которого носит фрагментарный характер, у коюрого отсутствуют стойкие убеждения неутилитарного характера;

- человека с обедненными социальными связями преимущественно обменного типа.

5. Критический анализ основных биологических, психологических и социологических теорий девиантности показывает ограниченность их гносеологических возможностей в анализе рассматриваемых феноменов в силу присущего большинству концепций устойчивого антиаксиологизма, ведущего к релятивизму и редукционизму. В результате явно улавливаемая деви-антогенность массовой культуры и порождаемого ею типа человека не может быть ни обоснована, ни объяснена, поскольку обобщенного понимания нормы, восходящей к онтологии человека и общества, эти концепции не предполагают

6. Девиантологический анализ феноменов человека-потребителя и массовой потребительской культуры должен опираться на ценностно-ориентированную методологию, предполагающую поиск универсальных нормативных констант человеческого существования. Подобные константы можно обнаружить, анализируя такие сферы, как социально-значимые практики, ценностная сфера культуры, смысло-жизненное пространство личности, сфера психо-биологического здоровья человека.

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении и описании девиантогенных последствий масштабных дисфункций институтов социализации и социального контроля, вызванных глобальным распространением массовой потребительской культуры. Значительный теоретический интерес представляет разработанная автором концептуальная модель «человека-потребителя», позволяющая объяснить многие трансформации паттернов поведения и мышления индивидов в свете указанных процессов. Перспективным, в теоретическом отношении, видится выявление гносеологических ограничений сложившихся теорий девиантности и разработанный автором ценностно-ориентированный подход к пониманию сущности дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой культуры

Практическая значимость результатов исследования

заключается в том, что на основе полученных в диссертации результатов возможна разработка профилактических технологий работы с молодежью для муниципальных и федеральных органов власти (курирующих работу с молодежью, социальную политику и образование); на основе разработанного в диссертации ценностно-ориентированного подхода к объяснению дисфункций процессов социализации и социального контроля в современных условиях возможна разработка и проведение эмпирических исследований фундаментального и прикладного характера; полученный в диссертации материал может использоваться в подготовке и издании учебников и учебных пособий; чтении спецкурсов для студентов, обучающихся по специальностям «Социология», «Социальная работа», «Юриспруденция», «Психология», «Социология девиантного поведения», «Криминология», «Социальная работа с несовершеннолетними», «Социология образования» и др.

Эмпирическая база исследования. Основу эмпирической базы исследования составили результаты двух исследовательских проектов, выполненных автором для Управления образованием г Краснодара в 2004/2005 (N=2023) и 2005/2006 (N=1330) гг. Также использован вторичный анализ широкого круга данных эмпирических исследований отечественных и зарубежных научных коллективов

Апробация работы. Основные положения и выводы были апробированы автором при подготовке и издании (в хронологическом порядке): авторского учебного пособия «Введение в современную девиантологию» (Изд-во СКНЦ ВШ, 2003), втором издании «Введения в современную девиантологию» (в соавторстве с А.В.Маркиным), получившим гриф УМО по классическому университетскому образованию (Изд-во Краснодарской академии МВД, Краснодар, 2006 г.), учебного пособия «Преступность как социальный феномен, опыт комплексного анализа» (в соавторстве с В.В.Шалиным, A.B. Маркиным, В.А.Яковлевым), получившим гриф УМО по классическому университетскому

образованию (Изд-во Краснодарской академии МВД, Краснодар, 2006 г), монографии «Человек потребляющий: проблемы деви-антологического анализа» (Гриф Института социологии РАН 2006 г.)

Идеи автора изложены также в выступлениях и докладах автора на ряде крупных научных конференций (в хронологическом порядке)

- «Социальная, нравственная, юридическая ответственность СМИ в реформирующемся обществе»/ научно-практическая конференция (Краснодар, 2002),

- «Философия в реформируемом обществе»/ научно-практическая конференция (Краснодар, 2002);

- на XXIII Всероссийской конференции по экономике/ (Адлер, 2002);

- на II Всероссийском социологическом конгрессе (Москва, 2003)

- «Современная культурология, предмет, методология и методика»/ научно-практическая конференция (Краснодар, 2003),

- «Девиантное поведение: методология и методика исследования»/ международная теоретико-методологическая конференция (Москва, ИС РАН, 2004),

- на Международной научной конференции «Русская философия и православие в контексте мировой культуры» (Краснодар, 2004);

- на Всероссийской научной конференции «Власть, право, толерантность» (Краснодар, 2005),

- на IV Всероссийском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 24-28 мая 2005 года);

- на III всероссийском социологическом конгрессе (Москва, 2006)

Ряд положений диссертационного исследования нашел свое отражение в исследованиях автора для Управления образования г. Краснодара в 2005-2006 гг и в работе в рамках деятельности краевого Совета по профилактике подростковой безнад-

зорности и наркомании при департаменте науки и образования Краснодарского края. Ряд результатов диссертационного исследования апробировался в ходе экспертных консультаций, разрабатываемых автором для отдела по делам несовершеннолетних Администрации Краснодарского края и Департамента образования и науки Краснодарского края, получивших практическое внедрение на уровне реализации системы воспитательной работы отрасли «Образование» Администрации Краснодарского края.

Структура работы. Работа состоит из введения, пяти глав, разбитых на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, а так же двух приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, формулируется исследовательская проблема, определяются цель и задачи работы, формулируются тезисы, выносимые на защиту.

В Главе 1. «Глобализация и постмодернизм как факторы процессов социализации и социального контроля в современном обществе (девиаптологические аспекты)» рассматривается влияние процессов глобализации культуры и распространения идей постмодернизма как макро-факторов, создающих предпосылки дисфункциональное™ процессов социализации и социального контроля в современных условиях.

В первом параграфе первой главы «Основания девианто-логического подхода к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности» доказывается актуальность применения методологии девиантологиче-ского анализа к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности.

Существуют различные подходы к пониманию итогов социальной истории XX века и связанных с ними тенденций современности, которые, обобщая, можно свести к двум, достаточно отчетливо проявлявшим себя в гуманитарном знании, -

«оптимистический» и «пессимистический». Истоки их можно видеть в позитивизме, с одной стороны, и культурном пессимизме рубежа XIX - XX вв., с другой. Конкуренция двух этих интерпретаций наиболее отчетливо проявилась в XX веке. Причем достаточно явно обозначилась их научная локализация. Если «оптимисты», как правило, были экономистами или социологами, то «пессимисты» чаще представляли культурологию или философию.

Среди комплекса вызовов и проблем, которые несет с собой становление глобального информационного общества, особое значение, с девиантологической точки зрения, имеет проблема «кросс-культурной аномизацтъг процесс смешения, диффузии культур в глобальном информационном пространстве, что сопровождается разрушением традиционных ценностно-нормативных систем, вырываемых из своего культурного контекста и включаемых в процесс информационной циркуляции

Результатом этого является размывание представлений о дозволенном и недозволенном в индивидуальном и массовом сознании. Исчезает общий нормативный эталон, что неизбежно деформирует процессы социализации и социального контроля в современном обществе Человек лишается критериев для различения позитивного и негативного, нормы и отклонения. Господствующей становится точка зрения, согласно которой каждый решает для себя сам, что нормально, а что - нет. Человек, воспитанный в ключе подобной идеологии «свободы», стремится к максимизации комфорта и отказывается от ценностных суждений, что приводит к качественному и количественному росту девиаций в современных обществах В данных условиях актуализируются вопросы о границах допустимого и недопустимого в поведении человека. С теоретической же точки зрения ключевым становится вопрос о возможных путях и критериях локализации этих границ, возможностях нахождения неких нормативных констант, теряя которые институты и механизмы социализации и социального контроля утрачивают свою функциональность.

Второй параграф первой главы «Гпобализация как фактор распространения массовой потребительской культуры: тенденции и характер влияния» посвящен анализу воздействия глобальных СМК (средств массовой коммуникации) на содержание, масштабы распространения массовой потребительской культуры и характер ее влияния на процессы социализации и социального контроля.

Большинство исследователей (как отечественных, так и зарубежных) склонны рассматривать культурно-коммуникационные аспекты глобализации в качестве важнейшего ее измерения в силу масштабов их влияния на сознание и поведение широких слоев населения различных стран мира. Распространение глобальных СМК (средств массовых коммуникаций), определяет не только характер, но во многом и содержание формирующейся глобальной культуры. Анализируя данные отечественных и зарубежных исследований, можно заключить, что глобальное распространение аудиовизуальных средств передачи информации приводит к упрощению транслируемых культурных образцов, идей и продуктов, среди которых доминирующими оказываются новостные и развлекательные1. Акцент на упрощенно-развлекательных способах трансляции культурной информации заставляет опасаться снижения уровня интеллектуальной и духовной культуры в массовом масштабе.

Согласно данным международных исследований, проведенных под руководством П.Бергера и С Хантингтона, выделяется четыре типа (сферы) глобальной культуры: глобальная культура интеллектуалов; глобальная деловая (давосская) культура, глобальная массовая культура и глобальные религиозные движения2.

1 Аронсон Э , Праткинс Э Р Эпоха пропаганды (механизмы убеждения- повседневное использование и злоупотребление) - СПб • прайм-ЕВРОЗНАК, 2002.

2 Многоликая глобализация / Под ред П Бергера и С Хантингтона; Пер с англ В В Сапова, под ред М МЛебедевой - М ' Аспект-Пресс. 2004.

Существенным фактором формирующейся глобальной массовой культуры является потребление, что приводит к распространению в глобальном масштабе пассивно-рекреационных жизненных практик (как на Западе, так и в России), вытесняющих производительно-продуктивные. Вместе с тем глобальная культура - неоднородна. В ней можно выделить элитарные и массовые измерения Однако, элитарность в рамках глобальной культуры означает не столько сложность и рафинированность культурных образцов, сколько ограниченную социальную доступность. При этом универсальными ценностями как массовой, так и элитарной версий глобальной культуры оказываются гедонистические: комфорт, материальное благополучие, потребление, игра.

Третий параграф первой главы «Постмодернизм в интеллектуальной культуре современности и его влияние на массовую культуру (девиантологический аспект») посвящен рассмотрению влияния идей постмодернизма, транслируемых в массовую культуру в упрощенном и вульгаризированном варианте с девиантологической точки зрения.

Прослеживая развитие идей постмодернизма, как доминирующего философско-мировоззренческого дискурса современности, можно видеть, что он явился своеобразным итогом интеллектуальных дискуссий и катаклизмов XX века. Постмодернизм соединил в себе комплекс критических идей - от критических проектов К.Маркса, З.Фрейда и Ф.Ницше, до фрейдо-марксизма Франкфуртской школы и французского структурализма и постструктурализма. Ключевые идеи постмодернизма — это признание невозможности всех попыток построить цельную картину мира, признание относительности любой истины, цели, смысла, иерархии в истории человека и культуры, отказ от догмы в пользу интерпретации1. Постмодернизм позволил резко

1 Ильин И П Постмодернизм от истоков до конца столетия Эволюция научного мифа / Науч ред А Е Мохов -М,Интрада, 1998

расширить границы гуманитарных исследований, включив в них ряд новых для науки феноменов, существенно повысив гибкость объяснительных моделей и подходов в гуманитарных науках. Однако влияние постмодернизма на массовую культуру в значительной мере оказывается негативным в силу ограниченности интеллектуального ресурса последней. Интеллектуально сложные и рафинирование построения постмодернизма активно транслируются в массовую культуру в упрощенном и примити-визированном варианте нигилистического гедонизма, эмансипирующего удовольствие от категорий запрета, ограничения и долга Основными средствами подобной трансляции становится современное массовое искусство, активно эксплуатирующее темы нарушения нормативных ограничений, эстетизации насилия и половой распущенности, опирающееся на провокационные формы стилистики и засилье негативной героики В первую очередь это относится к массовой литературе и кинематографу, принимающими характер «массового эстетического бедствия» (И.Ильин), которые ставят своей целью не воспитание нравственности и эстетического чувства читателя и зрителя, а развлечение, что заставляет их потакать обывательскому вкусу, отменять нравственно-эстетические стандарты, заигрывая с «бессознательным» реципиента

В целом, влияние вульгаризированного постмодернизма на массовую культуру приводит к распространению идеологии «гедонистического сомнения», отрицающего ценности, традиции и универсальные смыслы Доминирующей культурной моделью становится «принцип удовольствия», освобождающий от запретов и предписаний нормативной реальности Эти культурные интенции постмодернизма получают мощную поддержку в лице индустрии развлечений и медицинских услуг, распространяемых средствами массовой коммуникации, которые в современных условиях становятся существенным фактором процессов социализации и социального контроля.

В Главе 2. «Дисфункции процессов и механизмов социализации и социачьного контроля в условиях распространения

массовой потребительской культуры • анализ концепций и фактов» анализируются теоретические и эмпирические данные о характере, содержании и последствиях влияния массовой потребительской культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля.

В первом параграфе второй главы «Теоретические основания анализа девиантогенных эффектов распространения массовой потребительской культуры» рассматриваются изменение представлений о характере и последствиях влияния массовой культуры на процессы социализации личности по мере ее распространения и трансформаций с конца XIX по конец XX вв

Первые попытки анализа феномена массовой культуры и последствий ее распространения можно видеть в трудах А Шопенгауэра и Ф.Ницше, для которых характерен пафос аристократизма, презрение к утилитарно-упрощенным культурным продуктам. Оба философа отчетливо указывают на отрицательные антропологические эффекты массовизации культуры Отчетливый культурологический пессимизм просматривается и в оценках последствий распространения массовой культуры О Шпенглером. На негативные социально-психологические эффекты массовизации общественной жизни указывал Г Лебон, видевший в распространении массовой культуры симптомы наступления «века толп». Несколько менее пессимистичными выглядят оценки его современника Г.Тарда

Большой вклад в изучение последствий распространения массовой культуры внесли представители русского религиозно-философского ренессанса - Н А.Бердяев, Д С.Мережковский, С Л Франк. Мыслители этой плеяды связывают распространение массовой культуры с утратой духовного стержня, сосредоточения ценностно-нормативной и идеальной сфер культуры вокруг сиюминутных интересов материального характера, что неизбежно приводит к утрате нормативных функций институтов воспитания личности Интересны идеи Д С.Мережковского относительно внутреннего духовного единства культурно-антропологических качеств представителей двух полярных из-

мерений массовой культуры - необразованных низов (представленных фигурой «босяка) и просвещенного авангарда, элиты (представленной фигурой «интеллигента»)1.

Идеи Н К Михайловского, будучи во многом созвучны оценками Г.Лебона и Г.Тарда, предвосхищают также мысли З.Фрейда относительно идентификационных механизмов массового сознания, заставляющих толпу следовать за лидером (кумиром)2.

Практически все исследователи, обращавшиеся к анализу массовой культуры в XIX - начале XX вв., подчеркивают деструктивный, отрицательный характер последствий ее влияния на институты и механизмы воспитания личности упрощение и снижение уровня культурных образцов, а вместе с ними и мышления, ценностного мира и психологии «человека массы» Своеобразной вершиной этой линии стала работа X Ортеги-и-Гассета «Восстание масс». Глубокий и подробный анализ антропологии «человека массы» в условиях восторжествовавшей массовой культуры, приводит Гассета к резко негативным оценкам этого феномена. По его мнению, «речь идет о серьезном кризисе европейских народов и культур, самом серьезном из возможных»3 Описание Гассетом культурно-антропологических эффектов массового общества лучше всего выражается термином «антропологическая и культурная катастрофа»

По мысли П Сорокина, кризис массовой культуры связан с ее чувственным характером, определяющим фиксацию на эмпирически доступных, а потому упрощенных и утилитарных культурных образцах.

Критическая линия в отношении массовой культуры получила развитие в работах теоретиков Франкфуртской школы

1 Мережковский Д Собрание сочинений Грядущий хам / Сост и ком-мент А Н Николюкина - М.. Республика, 2004.

2 Михайловский Н К Герои и толпа Избранные труды по социологии в 2-х т, СПб Алетейя, 1998

3 Ортега-и-Гассет X. Восстание масс: СПб • Пер с исп / Х.Ортега-и-Гассет. - М • ООО «Издательство ACT», 2001 С 15

(Т.Адорно, МХоркхаймера, Э Фромма, Г.Маркузе). Массовая культура буржуазного общества трактуется как один из инструментов эксплуатации, призванный облегчить «встраивание» человека в «репрессивный» мир производительной рациональности «мягкими» методами, приводящий к упрощению личности

В дальнейшем представления о массовой культуре и последствиях ее распространения развивались в двух направлениях Первое было связано с осмыслением масштабных технологических и экономических трансформаций современности и получило развитие в концепциях постиндустриального и информа-11иониого общества Ученые, принадлежащие к этому направлению (Д.Белл, Э.Тоффлер, М.Кастельс, А.Турен, Т.Сакайя, Р.Инглехарт, Э.Гидценс, Дж Ритцер и др.) рассматривают культурные трансформации и их институциональные последствия с позиций <<релятивно-эволюционного» подхода (признание неизбежности исторических трансформаций, появления новых и отмирание прежних культурных идей, ценностей и символов) и концентрируют внимание на позитивных тенденциях культурного развития.

Второе направление, в большей степени «культурологическое» и продолжающее критическую линию в отношении массовой культуры, связано с постмодернизмом Особый интерес для данного исследования представляют идеи У.Эко и Ж Бодрийяра.

С точки зрения У Эко, основная опасность влияния массовой культуры на процессы социализации личности заключается в том, что сформированный ею человек под воздействием масс-медиа утрачивает способность критически мыслить. В будущем это может привести к появлению новых классов, разделенных «собственностью на интеллект» - читающего меньшинства и «смотрящей» массы Кроме того, указывает У. Эко, современность кладет конец привычным идентичностям и унифицированным стилям жизни Современный человек, опираясь на множественность идентичностей рассматривает их как маски

или игровые роли, которые оказываются не более чем способами самовыражения эмансипированного «Я»1.

С точки зрения Ж.Бодрийяра, главной характеристикой современной культуры, поддерживаемой и распространяемой с помощью масс-медиа, является ее высокая семиотическая на-груженность. В информационном пространстве сама реальность исчезает, превращается в чистый знак - симулякр, замещающий реальность Благодаря замене реального знаками реального происходит утверждение иллюзии реальности. Таким образом, фундаментальным свойством современности является тотальная симуляция2. Это «виртуализирует» деятельность процессов социализации и социального контроля, уводя их из сферы реальных социальных практик в сферу иллюзий и представлений, распространяемых масс-медиа.

В целом, негативные оценки учеными содержания и последствий влияния массовой культуры на процессы социализации личности связаны с такими аспектами как- упрощение и примитивизация ценностно-смысловой сферы личности;

- распространение идеологии пассивности, вседозволенности, пошлости, китча,

- распространение в массовых масштабах установок безвольности, пассивного гедонизма, пассивно-рекреационных жизненных практик.

Второй параграф второй главы «Деформация институтов социализации и социального контроля под влиянием потребительских ценностей массовой культуры содержание, характер, последствия» посвящен эмпирическому анализу деформаций институтов социализации и социального контроля в контексте влияния ценностей, символов и нормативных установок массовой культуры,

1 Эко У Средние века уже начались/ Иностранная литература. 1994. N 4. С. 258 — 267.

2 Бодрийяр Ж. Система вещей. - М., Рудомино, 1995.

Распространение массовой культуры сопровождается утверждением определенного набора ценностей', культа наслаждения, свободного времени, комфорта, достатка, личного эгоизма и потребления Указанные ценности определяют большую часть содержания информационных потоков, создавая символический универсум комфорта и потребления. Когда процесс потребления захватывает человека целиком, становится центром его жизни, возникает «явление потребительства, связанное с односторонней зависимостью от вещей и безудержным стремлением их приобрести»'. Это явление провоцирует несколько тревожных психологических эффектов. Прежде всего, это эффект постоянной неудовлетворенности своим уровнем жизни, ставшей бичем потребительского общества Неудовлетворенность сопровождается неуклонным ростом социальной изоляции Люди все реже выходят на уровень личных отношений, предпочитая заменять их формально-ролевыми отношениями обменного типа - на работе, с соседями и даже внутри семьи Однако главный симптом психологического неблагополучия - утрата подлинного смысла существований.

Распространяясь на такие сферы жизни, как семья, образование, мораль, потребительские установки массовой культуры вызывают глубокую деформацию этих социальных институтов.

Первый симптом кризиса семьи - сокращение рождаемости. В процветающих обществах США и Европы уровень рождаемости ниже порога простого воспроизводства населения В качестве одной из главных причин ученые указывают на распространение потребительских установок на сферу семейных отношений, в результате чего из практики семейных отношений исчезло понятие обязанности - родителей по отношению к детям,

1 Погреблятство: болезнь, угрожающая миру / Джон Де Граф Дэвид Ванн, Томас X Нэйлор, [Пер. с англ Н.Макарова] - М.: Ультра Культура, 2003

Франки В. Человек в поисках смысла: Сборник: Пер с англ. и нем./Общ. ред. Л Я.Гозмана и Д.А Леонтьева - М Прогресс, 1990

детей - к родителям и супругов - друг к другу1. Другим фактором, способствовавшим деформации традиционной семьи^ стало быстрое расширение женской занятости со второй половины XX века, по мере становления постиндустриальной экономики. Одним из последствий этого стало неуклонное увеличение числа двукарьерных бездетных или однодетных пар, живущих вместе на принципах контракта, а не принадлежности, как в случае с традиционной семьей. Сегодня ученые указывают на еще один фактор деформации семейных отношений — «потребительская изоляция членов семьи друг от друга», когда каждый из родителей и детей, пребывая в одном физическом пространстве, находятся в разных «пространствах потребления» (напр.: папа в Интернете, мама смотрит видео, дети играют в компьютерные иг-ры)2.

Кризис семьи, утрачивающей свои социализирующие функции, связан с системным моральным кризисом общества, в котором получает распространение потребительская культура. Первый симптом этого кризиса - неуклонный рост преступности. Число учтенных преступлений на 100 тыс. населения в 90-е годы составило в США (с учетом всех преступлений) около 15 тыс , в Швеции - 14, в Дании - 10,5, в Англии и Уэльсе - 9, в Германии - 8,3, во Франции - 6,7, в Австрии - 6,3 тыс. В США -родине потребительской культуры - 2 млн. заключенных, т.е. 25% от числа заключенных во всем мире, хотя население этой страны составляет 5% всего населения Земли3.

Отечественные социологи приводят данные социологического обследования студентов 24 вузов в 6 крупных городах России (И= 2200) Согласно этим данным «...в студенческой среде распространены следующие формы делинквентного пове-

1 Быокенен П Дж Смерть Запада/ Пер. с англ А.Башкирова. - М . ООО «Издательство ACT», 2003.С.26-36

2 Потреблятство: болезнь, угрожающая миру / Джон Де Граф. Дэвид Ванн, Томас X Нэйлор, [Пер с англ Н Макарова] - М • Ультра Культура, 2003

Кравченко А.И Социология девиантности. - М : МГУ, 2003

дения- 32% - спекуляция, фарцовка; 26% - обман, авантюризм, 25% - вымогательство, стяжательство; 28% - воровство, грабеж; 33% - участие в драках, дебошах; 27% - склонность к терроризму, насилию; 22% - изнасилование (в том числе склонность к нему); 28% - затяжное пьянство, 24% - торговля наркотиками; 28% - потребление наркотиков; 11% - гомосексуализм, 28% -проституция, 20% - склонность к самоубийству»1.

Институты общественной морали глубоко деформируются под влиянием популярных книг и фильмов, пропагандирующих отклоняющиеся и патологические формы поведения. Порнография и насилие становятся в обществе потребления обычным товаром. Здесь действуют две группы причин Во-первых, «закон адаптации к стимулу», заставляющий потребителя хотеть все больше возбуждающих пресыщенное внимание зрелищ и образов Вторая причина кроется в закономерностях маркетинга Самый эффективный способ создать новую рыночную нишу в любом сегменте индустрии развлечений - отказаться от ограничений, накладываемых обществом Это позволяет создать громкую рекламу - ведь любое нарушение устойчивых моральных норм создает скандал, представляющий собой бесплатную рекламу. И эта реклама будет тем эффективней, чем более шокирующим будет это нарушение

В целом, можно видеть, что под действием потребительской идеологии происходит глубокая деформация институтов семьи, общественной морали и образования, которые утрачивают свою нормирующую и социализирующую функции. Основным последствием этого становится воспроизводство в массовом масштабе специфического социального типа - «человека потребляющего».

В Главе 3. «Человек потребляющий» в системе дисфункций процессов социализации и социального контроля» ана-

1 Добреньков В И., Кравченко А И Фундаментальная социология В 15 т Т 4 Социальные институты и процессы - М ИНФРА-М, 2004.С.245.

лизируется феномен «человека-потребителя», формируемого в условиях дисфункций процессов социализации и социального контроля.

В первом параграфе третьей главы «Новый антропологический тип» (основные концепции и подходы к осмыслению)» осуществляется экскурс в историю представлений о социально-антропологических последствиях деформации институтов социализации и социального контроля под влиянием массовой культуры. Цель данного анализа — показать, что научное представление о «потребителе» как антропологическом результате дисфункций социализирующих и нормирующих институтов опирается на обширную и авторитетную научную традицию.

Говоря о «человеке-потребителе», необходимо помнить, что речь идет о модели, позволяющей описать и объяснить ряд особенностей поведения, мышления и сознания людей в рамках определенных пространственно-временных ограничений Описываемая этой моделью реальность по определению является более сложной и разнообразной - часть ее свойств и качеств просто «отсекаются» моделью.

Истоки теоретического описания «нового человека», формируемого обществом потребления, можно видеть в работах Ф Ницше. Он указывает на такие черты «последнего человека» как гедонистическая мораль, инструментально-доброжелательное (а на глубинном уровне - отчужденное) отношение к ближнему (т.е утрата глубоких социальных связей), типично потребительское отношение к правам и обязанностям («слишком хлопотно»), привычка к стимуляции сознания («немножко яду»), духовно-нравственный нигилизм («глумление и насмешки»), поведенческие отклонения («страстишки на день и грешки на ночь»).1 В данной интерпретации «последний человек» Ницше оказывается практически идентичным тому пони-

1 Ницше Ф Так говорил Заратустра М : Изд-во Моек ун-та, 1990 С 16

манию «потребителя», как он представляется в рамках гипотезы, выдвинутой в настоящей работе.

Размышления Д С.Мережковского сконцентрированы вокруг философских проблем культурной антропологии. Главную опасность для культуры и человека он видел в распространении «мещанства» - успокоенно-потребительского образа жизни, знаменующего собой отказ от великих порывов духа. В его понимании, «мещанство» предстает как точный синоним «потребительства» - сосредоточение жизненной энергии индивидов на своих узко-частных интересах, отказ от дерзаний духа, ценностей Служения и Долга1.

Во многом в оценках и выводах относительно «нового человека», формируемого обществом потребления, перекликаются идеи В.Зомбарта и Т.Веблена, отмечавшие такие черты психологии этого типа, как инфантильность, склонность к импульсивным, а не к рациональным формам поведения, повышенная внушаемость и отсутствие ясного мировоззрения2.

Глубоко исследует анатомию массового человека X Ортега-и-Гассет, который указывает, что психология избалованного ребенка, вкупе с неумением подчиняться долгу, обусловливают специфическую поведенческую черту «потребителя» - «игровой» стиль поведения, связанный с потребительским отношением к жизненным благам и ценностям, отказом от ответственности, связанной с ними3.

Очередную страницу в изучении «потребителя» открыл фрейдо-марксистский ренессанс Франкфуртской школы Оценки и выводы Э Фромма достаточно категоричны « ..черты характера, порожденные ...нашим образом жизни, патогенны и ...формируют больную личность, а, следовательно, и больное

1 Мережковский Д. Собрание сочинений. Грядущий хам / Сост. и ком-мент. А.Н.Никотокина. — М.: Республика, 2004

2 Зомбарт В Буржуа/ Пер с нем / Ин-т социологии. - М Наука, 1998; Веблен Т. Теория праздного класса. -М.: Прогресс, 1984.

3 Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. СПб.: Пер. с исп / X Ортега-и-Гассет. -М.: ООО «Издательство ACT», 2001.

обществоИстоки этого, считает философ, нужно искать в базовых психологических установках индустриального общества: радикальном гедонизме, эгоизме, себялюбии и алчности.

Г.Маркузе говорит об «одномерном человеке» Он появляется как результат подавления потребительской идеологией развитого индустриального общества нетоварных, некоммерческих форм существования человека В результате возникает «модель одномерного мышления и поведения», в которой все многообразие жизни, все ее трансцендентные проявления вписываются в существующий товарно-денежный порядок.

Значительный теоретический интерес для понимания социально-антропологических характеристик «потребителя» представляют идеи Ж.Бодрийяра. В работе «В тени молчаливого большинства или конец социального» он обращается к исследованию феномена массы - главного, с его точки зрения, социологического феномена современности. В изложении Бодрийяра подчеркиваются те же особенности «человека массы», что и в работах более ранних авторов Ключевым для определения массы являются примитивность мышления («ослеплен игрой символов и порабощен стереотипами») и жажда развлечений («все, что угодно, лишь бы это оказалось зрелищным»), вкупе с гедонистическим релятивизмом («нежелание разделять высокие идеалы») -те, именно те специфические черты потребителя, на которые указывали практически все авторы, чьи идеи рассматривались выше. Отмеченные качества обусловливают то, что Бодрийяр считает главной проблемой современности - принципиальную гражданскую и политическую пассивность «массового человека», неозабоченность ничем, кроме своих узко-частных интересов - «молчание масс»2.

В целом, анализ содержания рассмотренных концепций позволяет составить достаточно емкое теоретическое описание

1 Фромм Э. Иметь или быть? — М, 1990 С 129

2 Бодрийар Ж В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург. Изд-во Уральского университета, 2000.С 30.

основных антропологических характеристик «человека-потребителя»:

1. Мышление некритичное и несамостоятельное, «ин-форматизированное» (влияние масс-медиа), с ориентацией на подсказку. Прагматизированный и утилитарный характер восприятия и осмысления окружающей действительности. Психика незрелая (инфантильная), как следствие - подавление волевого начала в пользу эмоционального, ослабление способности к самоограничению и самоконтролю

2. Мировоззрение фрагментировано, отсутствуют стойкие убеждения неутилитарного характера. Ориентация на себя и эгоистические интересы. Моральные нормы и ограничения -размыты, выражено императивное стремление к комфорту и наслаждениям.

3. Социальные связи и взаимоотношения с окружающими. обедненные, преимущественно обменные, при этом наблюдается тенденция к трансформации имеющихся «первичных связей» в связи обменного типа; прагматизация и эмоциональная обедненность межличностных взаимодействий

4. Характер поведения и образ жизни безответственный, по принципу «после нас хоть потоп». Основу образа жизни составляет потребление, выступающее в роли базовой поведенческой установки к любым взаимодействиям с социальным и материальным окружением.

Во втором параграфе третьей главы «Потребитель» как девиантологическая проблема современности: эмпирический анализ отечественных и зарубежных тенденций» осуществляется эмпирический анализ дисфункций процессов социализации и социального контроля, обусловливающих специфические поведенческие и ментальные характеристики «человека потребляющего».

Говоря о когнитивных способностях «потребителя», необходимо прежде всего отметить негативное влияние масс-медиа на качество мышления и психические процессы. Цифры, иллюстрирующие масштабы этого влияния на родине потреби-

теля - США: каждый год средний американец 1550 часов смотрит телевизор, 1160 часов слушает радио, проводит порядка 300 часов за чтением газет и журналов, становясь при этом реципиентом от 100 до 300 рекламных сообщений в день1. Схожие тенденции фиксируются в отечественных исследованиях структуры свободного времени россиян, согласно которым, две трети наших соотечественников в качестве основной формы внерабочего времяпрепровождения предпочитают просмотр телепередач и видеофильмов2.

Уровень интеллектуального развития того или иного общества отражает (в обобщенном виде) система образования. В последние годы отечественные и зарубежные социологи указывают на снижение качества реального (а не декларируемого) уровня образования3. Основная причина этого заключается в вовлечении школы (как базовой, так и высшей) в орбиту потребительских практик и потребительской идеологии. Из системы воспитания и развития личности образование превращается в транслятора инструментальных ценностей. Институты и агенты системы образования начинают функционировать в парадигме потребительского маркетинга, строя «клиентские» отношения с учащимися, снижая требования к уровню знаний и дисциплины в учебных заведениях4

Также необходимо отметить снижение способности к восприятию сложных идей, особенно абстрактного, неутилитарного характера — математических, гуманитарных, в пользу этого свидетельствует падение престижа «чистых» академических на-

1 Аронсон Э., Праткинс Э Р Эпоха пропаганды (механизмы убеждения1 повседневное использование и злоупотребление) - СПб прайм-ЕВРОЗНАК, 2002 С 303

2 Митрошенков О А. Пространство российской духовной культуры испытание переменами/ Социс, № 11, 2005 г С 37-47

3 См напр Зборовский Г Е , Шуклина Е А. Образование, как ресурс информационного общества// Социс, № 7,2005 С 107- 114

4 Покровский Н Е Российское общество в контексте американизации (принципиальная схема)// Социс, № 6,2000 С 5- 12

правлений подготовки в вузах1. Это говорит об отсутствии устойчивого интереса ко всему, что выходит за рамки наличной полезности, указывает на такие характеристики потребительского мышления, как ограниченность и утилитарность

Психологический склад «потребителя» может быть определен, как гедонистически-безответственный В его основе лежит неспособность или нежелание предвидеть и учитывать последствия своих действий, соотносить их с «принципом реальности». Потеря чувства реальности окружающего мира, во многом, провоцируется эклектикой симулякров медиа-репрезентаций действительности В результате, для потребительского сознания понятия, отражающие ценности, теряют свой глубинный смысл, превращаясь в легко «используемые» и «выбрасываемые» штампы и лозунги. Это подтверждается результатами исследований российских социологов, указывающих, что современный российский обыватель «...в очень значительной степени живет в мире иллюзий, порождаемых не только его личным несовершенством и неспособностью правильно понять и отразить мир, но и окружающей культурой, навязывающей присущие ей мифы и стереотипы»2.

Одной из главных проблем функционирования институтов социализации и социального контроля в современных условиях является дефицит нормативных образцов, примеров для подражания Последнее тесно связано с явной нехваткой позитивной героики в медиа-дискурсе современности Эти тенденции нашли свое подтверждение в исследованиях, проведенных под руководством автора в 2004-2005 (N=2023 чел ) и 2005-2006 (И = 1330). у/гг. в школах г. Краснодара по заказу Управления образования города.

1 Bloom A The Closing of American Mind N Y ,1987

2 Базовые ценности россиян Социальные установки. Жизненные стратегии Символы Мифы/Отв. ред Рябов А.В , КурбангалееваЕШ -М • Дом интеллектуальной книги, 2003 С.240

Исследования строились на опросах трех групп респондентов - школьников 9-11-х классов, их родителей и учителей. В числе вопросов, задаваемых учителям и родителям, был вопрос с просьбой оценить поведение и нравственность современных школьников по 10-балльной шкале. Отвечая на этот вопрос, 63% учителей и 52% родителей учащихся 9-11-х классов охарактеризовали ситуацию с поведением и нравственность школьников как неблагополучную. Абсолютное большинство из них в числе наиболее значимых причин подобного положения дел указали на первом месте — «у родителей не хватает времени для того, что бы заниматься воспитанием» (деформация механизмов социализации); на втором месте - «их со всех сторон окружают дурные примеры, навязываемые шоу-бизнесом и СМИ» (деви-антогенность социо-культурной среды), на третьем месте -а) родители «им трудно выбрать образец для подражания», б)учителя: «отсутствие в стране общей идеи, идеологии» (кризис нормативных образцов)

Образцы для подражания юношество традиционно (по крайней мере, в России) черпало из книг Для современной молодежи книги, как правило, играют менее заметную роль, нежели телевидение, видеофильм и Интернет Это, в частности, подтвердилось и в исследовании 2004-2005 гг. Школьникам 9-11-х классов задавался вопрос с просьбой назвать любимых героев из книг и фильмов Говоря о фильмах и киногероях, более трети школьников (38%) не смогли назвать любимый фильм/киногероя. Еще 42% указали на зарубежные фильмы/героев, преимущественно жанра «экшн», триллеры и мелодрамы. Абсолютными лидерами рейтинга киногероев стали герои сериала «Бригада» - бандиты, показанные в сериале в весьма привлекательном свете

С книгами дело обстоит хуже. Практически половина (44,4%) - не смогли назвать любимую книгу или героя, другими словами, почти половина школьников просто не читают. Относительно многие (21%) указывали в своих ответах персонажей русской классики, что, очевидно, связано с влиянием школьной

программы. Еще 11% указали сказочных, детских персонажей (Колобок, Винни-Пух и т п ) — это эпатаж, стремление скрыть тот факт, что большинство из них не читает. Таким образом, школа приобщает к литературе (в рамках программы) пятую часть школьников. Самостоятельно читают около 13% - те, кто указал современную отечественную и западную литературу. Жанры - преимущественно дегективы и фантастика

В исследовании 2005-2006 учебного года проявились еще более тревожные тенденции. 11-классников просили назвать кого-то, кто является для них примером для подражания, при этом подчеркивалось, что это может быть любой человек или герой книги/фильма. В результате- 45% школьников ответили, что «примеров, для подражания нет»; еще 10% в качестве примера для подражания рассматривают сами себя («я сам(а)»), только 18% указали на родителей; не ответили на этот вопрос 17% учащихся.

Обобщая, можно сказать, что конструктивных героев и кумиров у современной молодежи мало. Эклектика медиа-пространства оборачивается примитивизацией идеалов, аммора-лизацией кумиров и, в конечном счете, маргинализацией морального дискурса, содержание которого подменяется псевдоморальными штампами и клише.

Тезис о морально-этических девиациях, вызванных кризисом нормативных образцов, подтверждают результаты сравнительного исследования семи основных проблем, которые наиболее сильно тревожили школьных учителей в 1940 и 1988 гг., проведенного американскими социологами1.

Основные проблемы с учениками школ

1940 г. 1988 г.

Ученики разговаривают Употребляют наркотики

Жуют жвачку Употребляют алкоголь

1 Прив по Рогозянский А Хочу или надо9 О свободе и дисциплине

при воспитании детей. - М.. Лепта-Пресс, Эксмо, Яуза, 2005 С.42

Бегают по коридорам Беременности

Шумят Самоубийства

Не соблюдают очередей Изнасилования

Одеваются не по правилам Ограбления

Сорят в классах Избиения

Как показали исследования, проведенные под руководством автора, восприятие тех или иных форм отклоняющегося поведения вполне соответствует декларируемым ценностным установкам, отражающим жизненные цели и стратегии современных школьников. Список последних, в порядке убывания значимости, выглядит следующим образом: «учиться», «достичь успеха», «думать только о себе и близких», «жить как нравится». При этом восприятие молодежью «приемлемых/неприемлемых» форм поведения напрямую связано с характером декларируемых ценностей. Имеет место тенденция отождествления «приемлемого» с «успешным» и «неприемлемого» с «неуспешным».

Чем более человек «погружен» в потребительски практики, тем глубже и интенсивнее ценностно-нормативная сфера личности деформируется установками и идеологемами массовой культуры. Симптомы этого проявляются на уровне базовых социальных практик, в том числе, связанных с отношениями внутри семьи. В пользу этого свидетельствуют, например, данные относительно уровня сексуального насилия в американских семьях. В среднем, с сексуальными домогательствами со стороны близких родственников сталкиваются (по разным оценкам) от 10 до 15% несовершеннолетних американок. Анонимный же опрос студенток Гарвардского университета (элитного учебного заведения, куда попадают выходцы только из состоятельных слоев) показал, что каждая четвертая (!) из них в детстве подвергалась эбьюзу (сексуальное насилие со стороны родителей)1.

В целом, эмпирический анализ проблемы показывает, что тенденции трансформаций паттернов мышления, поведения и

1 Алексеева Л.С. О насилии над детьми в семье/ Социс № 4,2003 С 79.

психики индивидов в условиях деформации важнейших институтов социализации и социального контроля подтверждают теоретические представления о «человеке потребляющем» как результате этих деформаций.

Целью Главы 4. «Дисфункции процессов социализации и социального контроля в свете современных теорий девиантно-сти• ограничения и перспективы сложившихся подходов» является анализ содержания сложившихся методологических подходов социологии и психологии девиантного поведения на предмет выявления их потенциала в вопросах объяснения рассматриваемых в данной работе проблем.

В первом параграфе четвертой главы «Исходные методологические гипотезы» обосновывается тезис об ограниченности гносеологического потенциала большинства существующих теорий отклоняющегося поведения в объяснении и осмыслении рассматриваемых в работе дисфункций процессов социализации и социального контроля и социально-антропологических последствий этих дисфункций. Данная гипотеза основывается на трех базовых положениях.

Первое - ключевая проблема современной девиантологии - в фактическом отсутствии единого девиантологического дискурса, логическое начало которого в дискуссии о сущности норм, что требует восхождения к вопросам онтологии человека и общества.

Второе - сложившиеся методологические подходы социологии и психологии отклоняющегося поведения обнаруживают ограниченность своего потенциала в объяснении дисфункциональное™ процессов социализации и социального контроля в условиях влияния массовой культуры, в силу присущих им релятивизма и редукционизма.

Редукционизм проявляет себя там, где в поле зрения ученого попадает не собственно проблема «норма/отклонение», а одна из проекций этой проблемы, например, «адаптация/дезадаптация» (психология) или «соответствие/несоответствие распространенным в данный момент образ-

цам» (социология). Это ограничивает эвристический и прагматический потенциал теории вследствие игнорирования части процессов, явлений и связей, имеющих отношение к предмету. В некоторых случаях это может даже приводить к подмене предметной области

Релятивизм проявляет себя как отказ от ценностных суждений, что ограничивает возможности концептуальных обобщений относительно «патологичности» или «нормальности» социальной практики. При этом автор настаивает на аксиологическом подходе к пониманию природы норм. Идеалы — отвергаем мы их, или нет - задают тенденции поведения и мышления людей Если предположить, что идеалы имеют хотя бы черты содержательной универсальности, поддающейся эмпирической валидизации, то девиантологическая теория вынуждена использовать ценностные суждения просто в целях адекватного описания действительности.

Третье - девиантологическое знание, локализованное преимущественно в рамках социологии, криминологии и психологии, неполно и может стать более полным в результате привлечения теоретико-методологического и эмпирического багажа таких дисциплин, как культурология, антропология (философская, историческая и культурная), этика и др. Для адекватного осмысления девиантогенных процессов современности нужны широкие междисциплинарные обобщения.

Во втором параграфе четвертой главы «Биологические теории девиантности» осуществляется критический анализ биологических теорий девиантности Подчеркивается, что в настоящее время число сторонников этого подхода сравнительно невелико, большинство ученых, изучающих девиантность, предпочитают другие модели

Подробный анализ исходных методологических оснований данного подхода позволяет автору заключить, что биологическое направление в целом не дает удовлетворительных моделей объяснения тех девиантогенных явлений современности, которые составляют предмет данной работы. В первую очередь,

из-за присущего биологическим теориям редукционизма — сведения сложной и междисциплинарной проблемы поведения к наследственно-биологическим факторам, что в принципе противоречит социологическим подходам к пониманию механизмов и процессов социализации и социального контроля

Однако, интерес к биологическим теориям девиантности проявляется регулярно, особенно в США Дело, по-видимому, в том, что идея обвинить во всем физиологические особенности конкретного индивида, склонного к девиантности, оказывается весьма удобной. Таким образом, социальной проблемы как бы не существует. Это позволяет не затрагивать вопрос о несовершенстве социальной системы как возможной детерминанте негативных явлений. Так же отходит на задний план вопрос о содержании идеологем массовой культуры и роли СМК (контролируемых крупным капиталом), как факторов, провоцирующих увеличение масштабов девиаций Подобный подход, однако, не оправдывает себя в качестве средства снижения уровня девиан-тогенности общества, для чего требуются в первую очередь социальные, а не медицинские технологии.

Третий параграф четвертой главы «Подходы психологии личности к анализу отклоняющегося поведения» посвящен анализу концепций девиантности, созданных в рамках различных психологических школ в следующей последовательности: психодинамический подход (психоанализ 3 Фрейда и его последователей, в первую очередь К.Г.Юнга); поведенческий (бихей-виоральный) подход (Б.Ф.Скиннер), когнитивный подход; гуманистическая психология (Э Фромм, К.Роджерс, А Маслоу)

Основным недостатком психодинамического подхода является присущее ему сведение онтологии человеческого к онтологии биологического. Соответственно девиантность (в частности, по Фрейду) соответствует глубинной человеческой природе, представленной в «Оно». С этой точки зрения моральное либо аморальное поведение - лишь разные формы взаимодействия «Оно» и «Сверх-Я». Между тем, категории «правды», «долга», «любви», «истины» играют важнейшую роль в морально-

мировоззренческом дискурсе всех исторических типах обществ, определяя характер и направленность деятельности институтов социализации и социального контроля Полностью сводить их к адаптации нельзя. Практики чистой адаптации (например, т.н. «приспособленчество») явно отличаются от практик морального долга, часто дезадаптивных, но оправдываемых моральным дискурсом практически всех культур.

Наибольшим методологическим потенциалом среди психодинамических теорий обладает - в свете исходных установок анализа - юнгинианская концепция архетипов и коллективного бессознательно, выводящая исследователя на базовые способы интерпретации человеком действительности и поведения по отношению к ней

Общая методология исследования человеческого поведения в бихейвиористской парадигме отличается выраженным редукционизмом. Она полностью укладывается в формулу «человек есть думающая и хотящая машина» Активно используется метафора «черного ящика», имеющего «входы» и «выходы» -стимулы и реакции. Поведение полностью соответствует принципу адаптации - избеганию наказаний и получению вознаграждений При этом игнорируется, что девиантность - также адаптация к каким-либо условиям Отсюда базовый методологический вопрос: к какой среде следует адаптироваться, т е какая среда «нормальна»? Ответа на него бихейвиорапьная парадигма не допускает

Психологи-гуманисты (Э.Фромм, К.Роджерс, А.Маслоу) достаточно близко подошли к исходным основаниям девианто-логического дискурса, заявив, что патология - это невозможность реализовать собственную онтологию, которая изначально позитивна Характерной чертой этой точки зрения является то, что понятие «нормы» здесь смешивает реальность и предписание Разработанный гуманистической психологией образ «идеально здорового человека» - это философско-антропологическая концепция, представляющая собой один вариантов эвдемонизма - этики счастья. Между тем, девиантоген-

ные симптомы сознания и поведения современного человека плохо поддаются объяснению с этой точки зрения. Современный человек, как было показано ранее, утрачивает осмысленность мира и себя самого. Происходит это на фоне и вследствие «размывания» категорий Добра и Зла. Что бы вернуть человеку «аутентичность» - один из призывов гуманистических психологов, необходимо прояснить понимание этих категорий

В целом же, говоря о психологических теориях девиант-ности, можно сделать вывод, что исходная гипотеза в основном подтвердилась, и предполагаемый редукционизм, а часто и релятивизм, прослеживается, в той или степени, в каждой из рассмотренных концепций.

Четвертый параграф четвертой главы «Социологические теории девиантности» посвящен анализу методологических оснований ведущих социологических теорий девиантности.

1) теории аномии и «напряжения» (общетеоретичская база - функционализм, крупнейшие представители - Э.Дюркгейм, Р.Мертон, Р.Клауорд и Л.Оулин), сюда же относятся субкультурные теории (А Коэн и др ),

2) теории конфликта и опирающиеся на нее «левая криминология» и «критическая теория» (теоретическая база - работы К.Маркса, Л.Козера, Р Даррендорфа);

2.1.) теории «на стыке» интеракционизма и теории конфликта (теория стигмы И.Гоффмана, наклеивания ярлыков Ф.Танненбаума), акцентирующие внимание на социальных определениях девиантности и связанных с ними механизмах идентификации;

3) экологический подход - Чикагская школа (фактически, «на стыке» функционализма и теории конфликта, но достаточно самостоятельный) - Р.Парк, Э Берджес, У.Томас, Ф.Знанецкий;

4) теории социального влияния (объединяющие на междисциплинарных началах социологию и социальную психологию) - теория дифференциальных ассоциаций (Э Сатерленд),

теория контроля, исследования в области конформизма и подчинения (С.Аш, Ф.Зимбардо, С.Милграмм);

5) постмодернисткий подход, связанный с критикой и деконструкцией, базовый принцип - релятивизм - М.Фуко, ЖДеррида, и др., отражающие, по мнению автора, кризис социологического теоретизирования в области проблем отклоняющегося поведения.

Показывается, что ключевые положения основных социологических моделей объяснения девиантности сводятся к признанию норм и отклонений социальными конструкциями, имеющими конвенциональную или репрессивную природу. Основу такого понимания заложили Э Дюркгейм и К Маркс, сформулировавшие два базовых положения.

1) девиантность проявляется тогда, когда поведение индивида (группы) вступает в противоречие с ценностями и нормами сообщества (Дюркгейм);

2) любые ценности и нормы формируются под влиянием господствующих групп (классов), которые используют их в своих интересах (Маркс).

Эти идеи легли в основу всех современных теорий отклоняющегося поведения в социологии Базовый методологический принцип социологического подхода к изучению девиантности можно сформулировать следующим образом: девиантность социально определена, и никакое поведение само по себе девиантным не является, но становится таковым при отклонении от социально признанных (здесь и сейчас) стандартов. Последовательное рассмотрение перечисленных выше теоретических направлений убеждает в том, что все они, так или иначе, опираются на данный принцип. Это позволяет говорить об ограниченности эвристического потенциала социологических теорий девиантности применительно к анализу проблемы кризиса нормирующих и социализирующих функций социальных институтов. Если нормальным признается любое поведение, соответствующее представлениям, принятым в данном обществе, то человек-потребитель нормален — он вполне соответствует той куль-

турной модели, которая получает распространение в современных обществах. Постулируемая же девиантность этой модели, деструктивность последствий ее распространения оказывается вне поля социологического анализа, поскольку нет инструмента для сравнительного анализа нормативного содержания деятельности институтов социализации и социального контроля в различных культурах

Возникает сложная, с методологической и гносеологической точек зрения, ситуация. 1) в предыдущих главах доказывается дисфункциональность (патологичность, девиантность) влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля, 2) анализ основных концепций девиантности приводит к тому, что эту «ненормальность» невозможно ни обосновать, ни объяснить, поскольку обобщенного понимания нормы эти концепции не предполагают, 3) остается одно из двух - либо признать рассматриваемые феномены «нормальными» и отказаться от попыток судить о них, либо — попытаться найти основания возможной методологии изучения и объяснения данных феноменов в девиантологическом ракурсе.

Глава 5. «Ценностно-ориентированной подход девиан-тологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры» посвящена определению оснований альтернативной релятивизму методологии девиантологиче-ского анализа.

В первом параграфе пятой главы «Гносеологические и методологические ограничения девиантологического релятивизма» рассматриваются гносеологические ограничения и методологические противоречия релятивизма как методологии изучения девиантогенных процессов современности. Наиболее распространенным в современной девиантологии является подход, согласно которому, «когда девиантология изучает девиантность, речь всегда должна идти о конкретном обществе, конкретной нормативной системе и об отклонении от действующих

в данном обществе норм - не более. В другом обществе, в другое время, рассматриваемая девиантность может не быть таковой»1. Это определение девиантности изначально вызывает ряд непростых вопросов Например, если принимать, что девиантность — это несоответствие поведения «официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе (культуре, группе) нормам и ожиданиям», то, как рассматривать ситуацию, когда «фактически сложившиеся нормы и ожидания» противоречат «официально установленным»? Например, закон официально запрещает коррупцию, однако, масштабы ее в современной России таковы, что использование служебного положения в личных целях стало фактической нормой в среде чиновников2 Другой распространенный аргумент в защиту релятивизма — указание на избирательность систем социального контроля, имеющую классовые и культурные основания.

С точки зрения автора, в рамках данной парадигмы рассматривается лишь один из аспектов девиантности, а именно, содержание и последствия деятельности агентов социального контроля. При этом упускается из виду вопрос о критериях оценок, на основании которых агенты социального контроля «наклеивают ярлыки». Рассматривать эти критерии через призму тотального релятивизма и классовой принадлежности - значит, упускать из виду ряд существенных особенностей морально-правового дискурса. Такие виды поведения, как убийство, кража или предательство (лишь наиболее яркие примеры) осуждаются всегда, и тот факт, что богатые имеют больше шансов избегнуть наказания за них, говорит только о дисфункциях системы социального контроля, но не о релятивности критериев оценок. В противном случае коррупцию не рассматривали бы как преступление

1 Гилинский Я И Девиантология социология преступности, наркотиз-ма, проституции, самоубийств и других «отклонений». - СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004 С.31.

2 Сатаров Г А Диагностика российской коррупции социологический анализ. М . Фонд ИНДЕМ, 2002

Какова же природа моральной и вообще нормативной реальности? Взгляды классиков социологии морали в этом вопросе расходятся. Полярные взгляды принадлежат Э.Дюркгейму и К.Ясперсу. Э.Дюркгейм, подчеркивая принудительный по отношению к индивидуальному сознанию характер морального дискурса, полагает онтологию морального не самостоятельной, но производной от онтологии социального. Природа общества требует «согласия умов» и следования нормам, упорядочивающим и ограничивающим индивидуальный гедонизм Однако, сами нормы могут изменятся по мере изменения характера социальности, присущей конкретному обществу.

К Ясперс, в отличие от Э.Дюркгейма, видит в моральных нормах и ценностях собственное объективное бытие идеальных форм, которые, будучи трансцендентными эмпирическому бытию личности в обществе, структурируют и упорядочивают его. Напряжение между идеалом и наличным бытием создает возможность духовного (нравственного) роста личности. Отказ от идеала с необходимостью влечет за собой деградацию как личности, так и общественных институтов, формальный контроль которых не в состоянии заменить внутренней организующей силы идеала.

Осуществляемый в параграфе анализ дает определенные аргументы против крайнего релятивизма. В качестве гипотезы обосновывается тезис о том, что нормативная реальность обладает собственной онтологией, внешней по отношению к конкретно-эмпирическим фактам социальной жизни и высшей, по отношению к обыденным потребностям и мотивам людей, ценностью.

Вместе с тем, ряд принципиальных вопросов остается пока без ответа. Можно ли полагать содержательную универсальность нормативных предписаний, хотя бы некоторых из них? Можно ли сформулировать некое общее представление о приемлемых или желательных (добродетели) и неприемлемых, нежелательных (пороки) моделях поведения, подходящее для различных культурно-исторических контекстов?

Предполагается, что ответ мог быть положительным в случае, если бы удалось выделить и описать (пусть приближенно) определенные нормативные константы присущие природе человека, культуры и общества

Во втором параграфе пятой главы «Философские и научные основания нормы в рамках ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа» последовательно рассматриваются доказательства в пользу существования определенных нормативных универсалий в области социально-значимых практик, в сфере культуры, в сфере духовно-психологического измерения человека и, наконец, в биологической сфере человеческого существования.

На уровне первичного обобщения можно выделить, по крайней мере, четыре группы универсальных норм или, если точнее, регуляторов:

1. Регуляторы картины мира, призванные навязать всем членам сообщества разделяемый контекст взаимодействий - картину мира (система идей, объясняющая окружающую действительность, формирующая фоновые ожидания, задающая систему координат «хорошо/плохо», проясняющая смысл существования).

2. Регуляторы субординации, призванные упорядочить отношения между поколениями и обеспечить систему власти и управления сообществом, координацию деятельности. Эта группа норм опирается на первую.

3. Регуляторы сексуальности, упорядочивающие отношения между полами, формы воспроизводства поколений. Ослабление контроля за этой сферой ведет, если использовать биологическую терминологию, к вырождению популяции. Можно говорить, что абсолютно не контролируемое сексуальное поведение - «универсально девиантно».

4. Регуляторы агрессивности, упорядочивающие формы допустимого насилия1.

Перечисленные регуляторы определяют фундаментальные основы социального взаимодействия, однако имеют черты скорее интенциональной (по направленности воздействия), нежели содержательной универсальности.

Тезис об отсутствии содержательных нормативных универсалий опирается на то обстоятельство, что, говоря о деви-антности, исследователи, как правило, концентрируют внимание на сфере поступков, из которых складывается собственно поведение. Причины и мотивы индивидуальных поступков, рассматриваемые даже на статистическом уровне, выглядят вполне субъективными. Когда поведение рассматривается через призму индивидуальных различий, то мысль о том, что нормы — просто конвенции, с которыми одни люди соглашаются, а другие нет, выглядит вполне убедительной. По крайней мере, можно признать этот взгляд правдоподобным в отношении поступков, не связанных с причинением явного вреда окружающим Это видение девиантности опирается на генерализацию установок либерального индивидуализма на всю сферу человеческого поведения - «индивид свободен делать все, что угодно, если это не приносит прямого ущерба окружающим».

Однако, если рассматривать поведение и поступки через призму категории деятельности и, шире, практики, то многое предстает в ином свете. Существование общества требует включения отдельных индивидов в разнообразные социально-значимые виды деятельности — добывание пищи и других ресурсов, управление, оборона от внешних врагов, накопление и передача знаний и т.п. Вне этой организованной совместной деятельности выживание как каждого индивида, так и сообщества в целом, ставится под угрозу Чтобы эта социально-

1 Хагуров Т.А. Введение в современную девиантологию/ учебное пособие под ред. Г В Драча - Изд-во СКНЦ ВШ, Ростов-на-Дону - Краснодар, 2003.С.145.

значимая деятельность стала возможной (вне зависимости от ее конкретного содержания), необходимо навязать (привить, передать) отдельным индивидам некие общие стандарты или принципы поведения Необходимо, чтобы люди могли доверять друг другу, знать, чего ожидать друг от друга, другими словами, необходимы правила игры.

Принципиальным здесь является то, что эти ожидания (правила, стандарты) требуют, чтобы индивиды демонстрировали устойчивые закономерности в своих поступках или поведении. Причем эти закономерности должны служить достижению взаимопонимания, согласия и взаимной честности, иначе совместная деятельность станет невозможной. Соответственно, общество нуждается в определенных личностных качествах индивидов, обеспечивающих закономерность, повторяемость требуемых обществу видов поведения.

Рассматривая поведение через призму категории социально-значимых практик, можно указать на нормативные константы поведения, имеющие универсально-ценностную природу, обеспечивающие социальную жизнеспособность и функциональность практик. К ним относятся: 1) необходимость ориентации участников социально-значимых практик на добродетели справедливости (как готовности следовать объективным стандартам практик), храбрости (как готовности отстаивать стандарты практик) и честности (как условиях доверия друг другу участников практик), вне которых существование практик невозможно (А.Маккинтайр); 2) культурная значимость, авторитетность идеациональных ценностей сверхчувственного типа, позволяющих участникам практик действовать в ситуации служения долгу, «оживляя» практики жизненной энергией индивидов (П.А.Сорокин), 3) ориентация на поиск и обретение смысла жизни через самотрансцендирование и реализацию какого-либо сверхличностного проекта. Вера, Долг, Служение (В.Франкл); 4) нравственное (т.е. - аскетичное, ограничивающее индивидуальный гедонизм) отношение к своему здоровью и взаимоотношениям с другими (Д В Колесов), вне которого практики деформи-

практике. Первый — использовать их в качестве методологического ориентира при проведении конкретно-социологических исследований отклоняющегося поведения. Второй аспект практического применения выводов и результатов настоящего исследования - использование их в качестве ориентира при планировании воспитательной политики учреждений образования и работы с молодежью, что уже нашло свое применение в деятельности автора в качестве эксперта программ учреждений образования Краснодарского края.

В Заключении подводятся итоги, формулируются основные выводы по результатам исследования, оценивается подтверждение исходных гипотез исследования. Показывается, что по результатам исследования можно говорить о подтверждении исходных гипотез Так, в первой главе доказывается , что в условиях диалога и смешения кульгур представления о нормах и отклонениях релятивизируются, что вызывает масштабные девиации на уровне индивидуального и массового поведения, обусловливает дисфункции социальных институтов. Соответственно, актуализируется девиантологический подход к анализу социальных процессов

В работе доказывается так же, что распространение идей вульгаризированного постмодернизма правомерно рассматривать в качестве фактора усиливающего девиантогенность воздействия массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля. Связано это с тем, что сложные идеи постмодернизма транслируются массовым искусством и литературой в упрощенных и примитивизированных формах. Целью многих авторов книжных и кино-бестселлеров является привлечение внимания потребителя с помощью агрессивных стилистических приемов: эстетизации насилия и половой распущенности, гипертрофированного натурализма, нарушения табу. Это приводит к размыванию ценностно-нормативных установок сознания значительной части потребителей массового искусства.

В работе доказывается, что последствия влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля являются высоко девиантогенными. Учитывая масштабы распространения в индивидуальном и массовом сознании идеалов удовольствия, потребления и комфорта как императивов жизнедеятельности, можно говорить о появлении особого, девиантного антропологического типа - «человека-потребителя». Этот тип человека замещает сегодня на исторической сцене классического буржуа-предпринимателя капиталистического общества. Если последний стремился к максимизации полезности, прибыли, то человек-потребитель стремится к максимизации полезности и комфорта. Эти установки определяют отношение к нормативным ограничениям, которые осмысляются человеком-потребителем как искусственно созданные ограничения, исполнение которых часто необязательно - своего рода гедонистический нигилизм.

Как было показано, основные подходы современной де-виантологии к анализу рассматриваемых в работе процессов и тенденций обнаруживают определенную ограниченность своего гносеологического потенциала, в силу присущих им редукционизма и релятивизма. Релятивизм резко ограничивает возможности девиантологической теории в осмыслении проблем дисфункций механизмов социализации и социального контроля, поскольку нормативность, присущая этим механизмам, рассматривается как произвольная и не подлежащая оценке. Соответственно те изменения в поведении широких слоев населения, которые связаны с явлением потребительства, оказываются не более, чем одним из многочисленных вариантов «нормы». Преодолеть ограничения девиантологического релятивизма можно в рамках ценностно-ориентированной методологией девиантологического анализа, предлагаемой автором.

Публикации автора по теме исследования

1. Хагуров Т.А. Человек потребляющий: проблемы девиан-тологического анализа. Монография. М.: ИС РАН, 2006. -12 п.л.

2. Хагуров Т.А., Введение в современную девиантологию/ под редакцией Драча Г В. Авторское учебное пособие. Изд-во СКНЦ ВШ. - Ростов н/Д - Краснодар 2003. - 15 п л

3. Хагуров Т.А., Маркин А.В Введение в современную девиантологию: учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Краснодар, 2005 (гриф УМО по классическому университетскому образованию) — 15 п л., (авт. — 10 пл.)

4. Хагуров ТА.,.Шалин В.В, Яковлев В.А., Маркин A.B. Преступность как социальный феномен: опыт комплексного анализа/ Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Краснодар, 2006. (гриф УМО по классическому университетскому образованию) - 12 п л., (авт. — 3 п.л.)

5. Человеческий капитал современного российского села/Коллективная монография под ред. З.Т.Голенковой, А.А.Хагурова - М.-Краснодар. ИС РАН, 2006 - 17 п.л, (авт. - 1, 5 пл.)

6. Хагуров Т.А. Человек-потребитель: девиантологический анализ феномена/ Труды Кубанского государственного аграрного университета № 5, 2006 С.62-71. - 0.6 п л.

7. Хагуров Т.А. Консьюмеризация образования обучающие и воспитательные дисфункции современной школы в контексте потребительской культуры / Народное образование, № 9, 2006 С.239-245 - 1 п.л

8. Хагуров Т А. Массовая культура в обществе потребления: девиантологический анализ /Вестник РУДН (социология) № 2, 2007. - 1 п.л.

9. Хагуров Т.А. Социальная ответственность СМИ (социально-психологические аспекты)/Социальная, нравственная, юридическая ответственность СМИ в реформирующемся

обществе. Материалы научно-практической конференции Краснодар, 2001. С.74-78. - 0,4 п л.

10. Хагуров Т.А. Философские основания девиантологическо-го подхода в социальных науках. /Философия в реформируемом обществе/ Сборник материалов научно-практической конференции / Краснодар 2002. - С.142-151. - 0,6 п л

11. Хагуров ТА. Девиантогенность российской экономики в условиях глобализации/ Материалы XXIII Всероссийской конференции по экономике// Москва-Краснодар.-2002. Т.И.С 82-84 - 0,3 п л

12. Хагуров Т.А. Культурологическая коррекция методологии изучения девиантности /Современная культурология: предмет, методология и методика/ Труды краснодарского государственного университета культуры и искусств, Краснодар, 2003. (Приложение к журналу «Культурная жизнь Юга России»).С.124-130 - 0,6 п л.

13. Хагуров Т.А К вопросу о методологии девиантологиче-ских исследований в обществах Постмодерна. /Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе. М., 2003. Т.4.С 71-76. - 0,4 п л

14 Хагуров Т.А. Методология девиантологических исследований феномена массовой культуры и порождаемого ею типа человека/Девиантное поведение: методология и методика исследования/ под ред М.Е.Поздняковой - М.: Рег-лант, 2004.С 27-37. - 0,5 п л.

15 Хагуров ТА. Постмодерн, как девиантный социокультурный проект /Социокультурное проектирование/ Кубанский госагроуниверситет - Краснодарский государственный университет культуры и искусств, Краснодар, 2004.С.175-212.- 1,25 пл.

16. Хагуров А А. Хагуров ТА Социокультурное проектирование: основные этапы методологической рефлексии/ Кубанский госагроуниверситет - Краснодарский государст-

венный университет культуры и искусств, Краснодар, 2004.С.4-23. - 1 п.л., (авт 0,5 пл.)

17. Хагуров Т.А. Методологический потенциал христианского мировоззрения в построении девиантологической теории./ Материалы международной научной конференции «Русская философия и православие в контексте мировой культуры» 20-23 октября 2004 г., Краснодар, 2004. С 136-140. -0.4 п л

18. Хагуров Т.А Методология девиантологических исследований в современном обществ»е: человек-потребитель» в фокусе девиантологического анализа/ Общество и право: всероссийский научный журнал № 1, 2005 г.С.101-110.- 0,8 п.л.

19. Хагуров Т.А К вопросу о девиантологии Постмодерна/ Философия и будущее цивилизации/Тезисы докладов и выступлений IV Всероссийского социологического конгресса (Москва 24-28 мая 2005 года) - М.: Современные тетради,2005 С 419-420. - 0,2 п л.

20. Хагуров Т.А. Постмодерн как культурно-интеллектуальная доминанта современности: девиантогенность «освобожденного сознания»./Общество и право/Всероссийский научный журнал, № 2(12), 2006.С.77-82. - 0,9 п.л.

21. Хагуров Т.А. Социокультурные и культурно-антропологические тенденции современности, девианто-логический анализ./Тезисы докладов и выступлений III Всероссийского социологического конгресса, Москва МГУ, 1-4 октября 2006 г, Т.10.С.44-47. - 0,3 п.л.

Подписано в печать 1 03.2007 г. Формат 60x84 ^

Бумага офсетная Офсетная печать

Печ л 1,5 Заказ№111 Тираж 100 экз

Отпечатано в типографии КубГАУ 350044, г Краснодар, ул Калинина, 13

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Хагуров, Темыр Айтечевич

Введение

Глава 1. Глобализация и постмодернизм, как факторы процессов социализации и социального контроля в современном обществе (девиантологические аспекты). 21.

1.1. Основания девиантологического подхода к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности. 21.

1.2. Глобализация как фактор распространения массовой потребительской культуры: тенденции и характер влияния. 32.

1.3. Постмодернизм в интеллектуальной культуре современности и его влияние на массовую культуру (девиантологический аспект). 55.

Глава 2. Дисфункции процессов и механизмов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры: анализ концепций и фактов. 82.

2.1. Теоретические основания анализа девиангогенных эффектов влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля. 82.

2.2. Деформация институтов социализации и социального контроля под влиянием потребительских ценностей массовой культуры: содержание, характер, последствия. 110.

Глава 3. «Человек потребляющий», в системе дисфункций процессов социализации и социального контроля. 140.

3.1. «Новый антропологический тип» (основные концепции и подходы к осмыслению). 141.

3.2. «Потребитель» как девиантологическая проблема современности: эмпирический анализ отечественных и зарубежных тенденций. 167.

Глава 4. Дисфункции процессов социализации и социального контроля в свете современных теорий девиантности: ограничения и перспективы сложившихся подходов. 205.

4.1. Исходные методологические гипотезы. 205.

4.2. Биологические теории девиантности. 215.

4.3. Подходы психологии личности к анализу отклоняющегося поведения. 223. 4.4 Социологические теории отклоняющегося поведения. 248.

Глава 5. Ценностно-ориентированной подход девиантологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры. 273.

5.1. Гносеологические и методологические ограничения девиантологического релятивизма.

5.2. Философские и научные основания нормы в рамках ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа. 292. Заключение 320. Список литературы 327. Приложения (1. и 2.) 355.

Введение диссертации2007 год, автореферат по социологии, Хагуров, Темыр Айтечевич

Среди комплекса вызовов и проблем, сопровождающих развитие современного общества, видное место занимает проблема глобального распространение массовой культуры американского образца, ключевыми ценностями которой выступают развлечение, гедонизм и потребление [183]. Глобальная массовая культура несет с собой постоянно расширяющуюся семио-тизацию потребления. Потребитель от потребления вещей переходит к потреблению знаков - престижа, успеха и т.п.[218; 10]. Следствием этого является превращение потребления из разовых актов в набор практик, тотально охватывающих жизненное пространство личности. Семиотическую сферу культуры заполняют темы трат, удовольствия и расточительности, императивно направляющие превращение потребительских практик в образ жизни [123; 176]. Стремительно формируется глобальная мета-культура счастья, удовольствия и комфорта.

Вместе с тем, распространение потребительской культуры сопровождается отчетливым моральным кризисом тех обществ, где несомые ею ценности получают распространение. Симптомы этого кризиса многочисленны. Одно из проявлений - неуклонный рост преступности, в том числе, - увеличении доли несовершеннолетних преступников [51]. По данным ООН, имеют конфликты с законом до 30% молодых людей во всем мире [157]. Следует указать так же на общемировой рост числа самоубийств, распространение идеологии сексуальной вседозволенности и рост потребления наркотиков и алкоголя [51]. Что характерно, лидерами этих процессов выступают наиболее богатые потребительские общества Америки и Европы. Аналогичные процессы затрагивают и российское общество[77; 245].

Актуальность темы исследования. Одной из главных причин роста масштабов девиаций в обществах, где получает распространение массовая культура, заключается в том, что последняя отодвигает в сторону, прежние авторитеты — семью, церковь, мораль, равно как и весь спектр обязанностей и нормативных ограничений, связанных с ними, - выдвигая на первый план ценности потребления и удовольствия [130].

Это приводит к тому, что идеалы и ценности, транслируемые культурой утрачивают нравственное измерение и все более «консьюмеризируются» (от англ. consumer - потребитель). Культурные продукты - фильмы, книги, музыка - в современном обществе становятся товаром, функционирующим по законам рынка. Массовое искусство все чаще идет по пути отказа от нормативных ограничений, нарушения табу, деэстетизации, романтизации деви-антных моделей поведения [140]. Данные тенденции обусловлены логикой рынка массового искусства, стремлением привлечь пресыщенного потребителя, предлагая ему новые, «щекочущие» раздражители.

Ключевую роль в распространении массовой потребительской культуры играют современные масс-медиа, заключающие в себе мощнейший потенциал воздействия на человеческое сознание и поведение и несущие в себе огромный потенциал институциональных инноваций и деформаций [29]. Не мене значимую роль в распространении и определении характера содержания массовой культуры общества потребления играет культура интеллектуального бомонда, ставшая питательной средой постмодернистского искусства, с характерными для него темами соблазна, нарушения табу и эстетизации де-нормативности [298].

Таким образом, распространение массовой потребительской культуры сопровождается масштабной релятивизацией морально-нравственных устоев, размыванием традиционных представлений о дозволенном и недозволенном в индивидуальном и массовом сознании. Современное массовое общество лишается критериев нормальности, распространение получает терпимость ко всякого рода отклонениям. Более того, само определение отклонений становится проблематичным.

Указанные тенденции обусловливают устойчивые дисфункции процессов и механизмов социализации и социального контроля. Успешность их деятельности неразрывно связана с выполнением нормирующих функций.

Это касается в равной степени к социализации, как процесса воспитания, формирования определенной нормы, образца (поведения, сознания), так и социального контроля, как процесса принуждения к норме, наказания за отклонения от нее. Целью деятельности институтов социализации и социального контроля является формирование социально-ответственной личности, стремящейся соотносить свои индивидуальные желания и потребности с социальными ограничениями.

Человек же, формируемый массовой культурой, несет в себе новое понимание морали, права, нормы и отклонения, опирающееся на ценности индивидуализированного гедонизма. Императивом этой культуры и индивидуальным кредо ее носителей становится потакание своим желаниям, стремление к максимизации удовольствия и потребления [ 194].

Перечисленные тенденции актуализируют девиантологический подход к пониманию характера и последствий распространения массовой культуры, в контексте ее влияния на процессы и механизмы социализации и социального контроля, поведение и образ жизни людей во всем мире.

Вместе с тем, вряд ли можно отрицать наличие позитивных тенденций культурного развития современности, таких как создание благоприятных условий для расширенного диалога культур, формирования толерантности, рост информационных и образовательных ресурсов обществ, подающих в орбиту информационной революции [105]. При этом массовая культура выполняет роль общего коммуникативного поля, органично связанного с глобальными сетями массовых коммуникаций и потребительских рынков, вне которых невозможно существование современного глобального общества [213].

Проблемная ситуация, составляющая предмет настоящего исследования, имеет две стороны - практическую и теоретическую. Практическая сторона проблемы, заключается в том, что массовая потребительская культура, представляет собой неустранимое условие существования и развития формирующегося глобального общества. В то же время, ценности и установки, несомые этой культурой, оказывают деструктивное влияние на процессы и механизмы социализации и социального контроля, что проявляется в увеличении количества и масштабов девиаций, сопровождающих, порождаемую массовой культурой наряду с другими факторами, релятивизацию ценностно-нормативной сферы. Теоретическая сторона проблемы связана с тем, что в рамках традиционных теорий девиантности сложно обосновать эмпирически фиксируемую девиантогенность рассматриваемых процессов, в силу изначально присущего этим теориям релятивистского подхода к пониманию феноменов нормы и отклонения.

Степень научной разработанности проблемы. Большинство вопросов, рассматриваемых в работе, достаточно давно привлекают внимание ученых. Соответственно, по данным вопросам имеется обширная библиография.

Так, общие подходы к пониманию исторической логики развития культуры были заложены в классических трудах Н.Л.Данилевского [63], О.Шпенглера [326], А.Тойнби [253]. Их идеи получили блестящее развитие и переосмысление в работах крупнейших культурологов и философов XX века

- П.А.Сорокина [245], X. Отега-и-Гассета [195], И.Хейзинга [306], М.Хайдеггера [299, 300] и др. Методологические подходы социологии к рациональному пониманию и объяснению культурных явлений, с различных позиций, были определены в работах классиков социологии и культурологии

- К. Маркса [168], О.Конта [128], Э.Дюркгейма [86], Г.Риккерта [224], М.Вебера [40].

Вопросы содержания культуры, рассматриваемые в ключе философии иррационализма, первоначально глубоко разрабатываются в трудах А.Шопенгауэра [323], Ф.Ницше [191, 192], З.Фрейда [266-269], а в последствии - в философии культуры Франкфуртской школы, - в работах М.Хоркхаймера [375], Т.Адорно [1], Г.Маркузе [169], Э.Фромма [270-273], составивших фундаментальную базу критического анализа аксиологического содержания культуры индустриального общества. С опорой на философию Франкфуртской школы, переосмысливая в более радикальном ключе ее критические подходы, к проблемам социокультурного анализе обращались представители постмодернисткой философии - Р.Барт [11], Ж.Делез [68, 69, 70], Ж.Деррида [72, 73, 74, 366], М.Фуко [274-281], Ж.Батай [12], Ж.-Ф.Лиотар [149], Ж.Бодрийяр [21-26], У.Эко [331-334] и др. В их работах, - во многом, определяющих методологическую логику в современных науках о культуре и обществе, получает развитие линия критического деконструктивизма и анти-аксиологизма, ведущая к релятивистскому пониманию исторических форм культуры и содержания культурных процессов современности. Доминирующим подходом в культурологических исследованиях, развиваемым этими авторами и их последователями, является отказ от мета-нарратива, игровая интерпретация, коллаж. К анализу данных тенденций в современном гуманитарном знании и массовом искусстве обращаются многие отечественные исследователи - И.П.Ильин [104], Н.М. Зоркая [103], Н.В. Голик [59], П.С.Гуревич [60], Д.В. Затонский [94, 95].

Понимание социальных и культурных трансформаций современного общества, в контексте таких макро-тенденций, как развитие постиндустриальной экономики, формирование общества потребления, развитие сетей и массовых коммуникаций опирается на, ставшие современной классикой, работы Д.Белла [15], Дж.Гэлбрейта [62], Э.Тоффлера [254], М.Кастельса [120, 121], П.Дракера [83], А.Этциони [338], Р.Инглегарта [105], Э.Гидденса [47, 48], Дж.Ритцера [225], Ю.Хабермаса [282, 283, 284], составляющих когорту апологетов постиндустриализма, которым, в целом, присущ определенный футурологический оптимизм, в прогнозировании тенденций развития современного общества.

В отечественной науке в этом направлении выделяются исследования Центра изучения постиндустриального общества, под руководством В.Иноземцева [106, 107].

Модным» в современном обществоведении является обращение к явлениям и трансформациям, сопровождающим процессы глобализации, определяющей специфику и характер многих социо-культурных и социальноэкономических тенденций современности. Основные подходы к пониманию характера и тенденций глобализационных процессов были заложены в работах таких зарубежных ученых, как И.Валерстайн [37, 38], С.Хантингтон [304], Ф.Бродель [33], П.Бергер [183], У.Бек [14], Р.Штихве [327], И.Рамоне [222], 3. Бжезинский [17]. Среди отечественных ученых, обращающихся в своих исследованиях к анализу тенденций и последствий процесса глобализации выделяются работы C.JI. Удовика [256], В.Я.Яковца [344], М.Г.Делягина [71], О.В.Братимова, Ю.М.Горского, А.А Коваленко [31] и др.

Нужно отметить, что среди работ современных отечественных и зарубежных ученых достаточно много исследований, посвященных критическому анализу тенденций и последствий глобализации, формированию глобального общества потребления, акцентирующих внимании на социально-экономических и социо-культурных деформациях, сопровождающих данные процессы. Отчасти, теоретической базой этих исследований являются классические исследования генезиса буржуазного общества, представленные в работах В.Зомбарта [102] и Т.Веблена [41]. Среди современных авторов критического направления, рассматривающих различные последствия глобального распространения потребительской культуры, идеологии потребления и вызываемые ими изменения жизненных практик и культурных смыслов, выделяются работы И Рамоне [222], П.Бюккенена [35], Дж. Де Графа, Дэвиса ванн Томаса, X. Нэелора [211], А.Зиновьева [99, 100, 101], М.Г.Делягина [71], Г.А. Торфименко [255], А.Панарина [196, 197], В.В.Радаева [217, 218], Я.У. Астафьева [8].

Достаточно давно привлекают внимание ученых темы массовой культуры, ее аксиологического и нормативного содержания, влияния на доминирующие образцы поведения и мышления людей в развитых индустриальных обществах. Истоки современных подходов к исследованию данных вопросов прослеживаются в работах авторов XIX-XX вв. - А.Шопенгауэра, Ф.Ницше, О.Шпенглера [Указ. соч.]; основоположников психологии масс Г.Тарда [250] и Г.Лебона [146]; итальянских основоположников теории элит В.Паретто и

Г.Моска [по: 5]. Все перечисленные авторы рассматривали массовую культуру с критических позиций, негативно оценивая последствия ее распространения. Особенно резко критический подход проявился в творчестве русских философов и социологов конца XIX - начала XX вв. - Н. Бердяева [16], С.Франка [263], Д.Мережковского [175], С.Михайловского [181].

Вопросы массовой коммуникативистики, анализ последствий распространения глобальных средств массовой коммуникации, их влияния на сознание и поведение людей в современных информатизированных обществах, подробно рассматривались, с различных позиций (культурологических, социально-психологических) в популярных работах М.Маклюэна [163], У.Эко [331-334], Э.Аронсона и Э.Праткинса [6], Ф.Зимбардо и М.Ляйпе [98], Р.Чалдини [313], Д.Халперн [302].

Современная отечественная библиография работ, посвященных вопросам распространения массовой культуры в обществе потребления, анализу отечественных и общемировых тенденций в данной сфере - весьма обширна. При этом подходы многих современных авторов опираются на фундаментальные работы А.Ф.Лосева [154], В.С.Библера [18], К.Ясперса [346] и других мыслителей, чьи идеи определяют культурно-ориентированную методологию исследований в данной области. Проблемы аксиологческого содержания и функций массовой культуры рассматриваются в работах Л.Г. Ионина [108], Л.А.Орнатской [194], Костиной A.B. [130], К.Э Разлогова [219], К.З.Акопяна, А.В.Захарова, С.Я. Кагарлицкой [173]. Перечисленные авторы, стараясь сохранять объективность, указывают как на позитивные функции массовой культуры (рекреация, информирование), так и обращаются к анализу негативных последствий ее распространения (упрощение, примитивизация культурного содержания).

Ряд современных авторов с резко критических позиций рассматривает последствия влияния средств массовой коммуникации на характер и содержание культурных процессов, обращая внимание на манипулятивный характер используемых СМК-технологий формирования сознания. В этом направлении, в первую очередь, выделяются работы С.Кара-Мурзы [116], В.С Поликарпова [205-207], Е.В. Поликарповой [208], , А. Тарасова [248], В.Ю. Бо-рева, A.B. Коваленко Ю.С. [29] Ю.С. Борцова и др. [30].

Очень широк круг работ современных российских авторов, с различных позиций рассматривающих тенденции социокультурных трансформаций современной России, в поле внимания которых оказываются вопросы трансформации ценностно-смысловой сферы, взаимосвязи трансформаций культуры и изменения характера деятельности различных социальных институтов, отражения общемировых культурно-антропологических тенденций в современной российской культуре. Среди этого круга работ выделяются исследования таких авторов, как О.А.Митрошенков [179], Л.И.Михайлова [180], Козлова H.H. [123], А.А.Хагуров и др. [286], Н.Б.Кирилова [122], И.Г. Хангель-диева [303], Т. Чередниченко [314], А.В.Рябов, Е.Ш Курбангалеева и др [9], И.Г. Дубов [85].

Ряд современных отечественных авторов концентрирует внимание на трансформацих характера и содержания деятельности сферы образования в современном информационном обществе - Г.Е.Зборовский, Е.А.Шуклина [97], Н.Е.Покровский [303, 204], З.А. Малькова [165], И.О.Шевченко, A.A. Гаврилов [320], Г.М Мкртчан [182].

Важное значение для понимания и объяснения отечественными учеными социо-культурных и культурно-антропологических тенденций современности имеет их знакомство с последними разработками в данной областях и ведущими тенденциями в мировой, в том числе европейской и американской академической социальной науке. Подробно ключевые идеи современного западного обществознания рассматриваются в работах З.Т.Голенковой [58], Г.В. Драча [84], В.И. Курбатова [144], Ю.Н.Давыдова [114], В.П.Култыгина [139] и др.

Исследования в области изучения проблем отклоняющегося поведения опираются на работы классиков начала XX века, продолжающих во многом определять методологические подходы современных исследователей. К таким фундаментальным для социологии отклоняющегося поведения работам относятся труды, Ч.Ломброзо [151], Э.Дюркгейма [87], Т.Селлина [237, 238], Р.Мертона [177], Р.Клауорда и Л.Оулина [362], Э.Сатерленда [390], А.Коэна [363], И.Гоффмана [57], Р.Берджеса, Р.Акерса [358], У.Томаса, Г.Беккра [354], Ф. Танненбаума [393] и др. [348, 349,369].

В психологии девиантного поведения аналогичную теоретическую базу составляют работы З.Фрейда [266-269], К.Г.Юнга [339-341], К.Лоренца [152, 153], Э.Фромма [270-273], К.Хорни [309], А.Маслоу [171], К.Роджерса [226], .В.Франкла [264, 265] и др [см. 229, 307, 308].

Современные тенденции в зарубежном криминологическом и девиан-тологическом дискурсе, во многом, определяемые доминированием постмодернистских идей и подходов, отражены в работах С.Генри, Д.Миловановича [373],, М.Ланье и Р.Агнью [350], Э.Янг [396] и др.

Среди современных работ современных отечественных ученых - психологов, социологов и криминологов, - обращавшихся к изучению различных аспектов нормативности и девиантности (соотношение нормы и отклонения наиболее острые девиации современности, состояние в криминологической сфере анализа девиантного поведения и пр.) выделяются работы А.И. Долговой [81], Я.И.Гилинского [49-53], М.Е. Поздняковой [65, 66, 201], А.Л.Салагаева [66, 233], Ю.Ю.Комлева [66, 131], В.В.Лунеева [157], В.В. Колесова [125, 126], Л.С.Алексеевой [3], В.В.Волкова [43], С.А. Завражина [91], Лелекова В.А., Кошелевой Е.В. [148], А.К. Романова [230] , Р.О.Воронина [45 ], Т.В.Шипуновой [321] и др [см. 134, 135, 170].

Анализ диссертаций, защищаемых в последние годы по смежным темам показывает, круг рассматриваемых проблем авторами проблем весьма обширен. Много работ посвященных проблемам семьи, социализации молодежи, молодежной культуры, например, исследования В.П.Воробьева (Социализация в переходном обществе: теоретическое моделирование и социокультурный контекст); А.Л.Салагаева (Подростково-молодежное территориальное сообщество как объект теоретического исследования);

Р.М.Рахимомовой (Социализация и ресоциализация городской молодежи в переходном обществе); О.И.Волжиной (Семья как социокультурная ценность); Л.В. Карцевой (Семья в условиях трансформации российского общества: теоретическая модель и эмпирическая реальность); В.В. Солодникова (Социально-дезадаптированная семья в современном обществе: социологический анализ). Есть работы, в которых рассматриваются вопросы информационной безопасности общества, например исследование Ю.Ю.Комлева (Оптимизация взаимодействия органов внутренних дел и средств массовой информации в современном российском обществе). Крайне интересным представляется диссертационное исследование Т.В.Шипуновой (Опыт построения теории девиантности (теоретико-методологические проблемы).

Таким образом, вопросы, поднимаемые в настоящем исследовании, имеют давнюю историю изучения в отечественной и зарубежной научной традиции и обширную библиографию. Вместе с тем, необходимо констатировать, что наблюдается явный недостаток работ, акцентирующим внимание на процессах социальных, культурных и антропологических рисков, связанных с распространением массовой потребительской культуры, ее воздействия на институты и механизмы социализации и социального контроля, рассматривающих эти междисциплинарные по своему характеру проблемы с девиан-тологической точки зрения.

Объектом исследования является процессы, механизмы и агенты социализации и социального контроля и трансформации характера их деятельности в условиях глобализации и распространения массовой потребительской культуры.

Предметом исследования являются устойчивые дисфункции процессов социализации и социального контроля, обусловленные влиянием массовой потребительской культуры, последствия этих дисфункций, а так же подходы к их изучению.

Целью исследования является выявление девиантогенных последствий дисфункций процессов социализации и социального контроля, в контексте влияния массовой потребительской культуры, а так же выявление возможностей и ограничений существующих теорий девиантного поведения к их изучению.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

1) выявить основания девиантологического подхода к анализу трансформаций институтов социализации и социального контроля в современных условиях;

2) рассмотреть основные подходы к пониманию процессов глобализации как одного из фактора распространения массовой потребительской культуры;

3) проанализировать влияние идей постмодернизма на массовую культуру, в аспекте влияния последней на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

4) рассмотреть теоретические основания анализа девиантогенных эффектов влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

5) проанализировать содержание, характер и последствия влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

6) разработать теоретическую и эмпирическую модель «человека потребляющего», как социально-антропологического результата дисфункций процессов социализации и социального контроля;

7) проанализировать перспективы и ограничения применимости методологического аппарата современных теорий девиантности к анализу последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

8) определить возможные контуры ценностно-ориентированной методологии девиантологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры.

Ключевые гипотезы исследования:

1) В современных условиях диалога и смешения культур, релятивизи-рующих представления о нормах и отклонениях, что сопровождается ростом социальных патологий, актуализируется девиантологический подход к анализу социальных процессов, акцентирующий внимание на основаниях нормативных границ поведения членов социума;

2) деструктивный характер воздействия массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля усиливается под влиянием идей вульгаризированного постмодернизма, транслируемых массовым искусством и литературой;

3) последствия влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля, в целом, высоко девиантоген-ны; глобальное распространение идеалов удовольствия, потребления и комфорта, как императивов жизнедеятельности индивидов приводит к формированию и распространению в глобальном масштабе особого, девиантного антропологического типа - «человека-потребителя»;

4) основные подходы современной девиантологии к анализу перечисленных выше процессов обнаруживают определенную ограниченность своего гносеологического потенциала, в силу присущих им редукционизма и релятивизма, что вызывает необходимость разработки ценностно-ориентированной методологии деви антологического анализа.

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования являются труды отечественных и зарубежных ученых, сформировавших основные подходы к пониманию характера и содержания социально-антропологических тенденций современности. Большое влияние на подходы, используемые в диссертационном исследовании оказали идеи Х.Ортеги-и-Гассета, посвященные феномену «человека массы». Подходы автора к пониманию внутреннего содержания тенденций культурного развития современности, во многом сложились под влиянием идей П.А.Сорокина, в частности, его анализа, формы и содержания «чувственной культуры». Понимание характера и направленности процессов глобализации культуры, в значительной степени, определялось знакомством с международными исследованиями группы П.Бергера и С.Хантингтона. Большое влияние на понимание автором последствий влияния идей постмодернистской философии, как культурно-интеллектуальной доминанты современности оказали фундаментальные теоретико-методологические исследования И.П.Ильина и Ю.Н.Давыдова. Наконец, взгляды автора, как девиантолога, его понимание критериев личностной и социальной нормы опираются на идеи, сформулированные философией русского религиозного ренессанса (Н.А.Бердяев, Д.С.Мережковский, С.Л.Франк), а так же на исследования в области психологии нормы В.Франкла, психологии здоровья академика РАО Д.В.Колесова, этический рационализм А.Маккинтаира. В работе используются методы и подходы структурно-функционального, кросс-культурного и исторического анализа, общая исследовательская установка, опирается на аксиологический подход к пониманию и объяснению тенденций социальных процессов и проблем генезиса и трансформаций социальных институтов.

Новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нем:

• выявлены основания девиантологического подхода к анализу трансформаций институтов социализации и социального контроля в современных условиях;

• проанализировано влияние идей постмодернизма на массовую культуру, в аспекте влияния последней на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

• осуществлен теоретический и эмпирический анализ содержания, характера и последствий девиантогенного влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля;

• разработана теоретическая и эмпирическая модель «человека потребляющего», как социально-антропологического результата дисфункций процессов социализации и социального контроля;

• выявлены ограничения применимости методологического аппарата современных теорий девиантности к анализу последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля;

• определены контуры ценностно-ориентированной методологии деви-антологического анализа дисфункций процессов социализации и социального контроля в условиях распространения массовой потребительской культуры.

В соответствии со сказанным на защиту выносятся следующие положения:

1) .Актуальность девиантологического подхода к пониманию характера и содержания трансформаций социальных процессов современности обусловлена тем, что глобальное распространение массовой потребительской культуры при помощи современных технологий массовых коммуникаций вызывает масштабную релятивизацию ценностно-нормативных регуляторов социального поведения индивидов. Это приводит к существенным деформациям процессов социализации и социального контроля, что в свою очередь ведет к качественному и количественному росту разнообразных девиаций.

2) Девиантогенность последствий влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля во многом обусловлена влиянием вульгаризированного постмодернизма. Сложные и рафинированные интеллектуальные построения постмодернизма абсорбируются массовой культурой в упрощенном и примитивизированном варианте нигилистического гедонизма, эмансипирующего удовольствие от категорий запрета, ограничения и долга. Основными «проводниками» этого становятся массовая литература и кинематограф, отказывающиеся от воспитательной роли и сосредотачивающиеся на обращении к бессознательному реципиента методом «шокинга». Результатом становиться устойчивая денормативность массового и индивидуального сознания.

3) Распространение потребительских ценностей массовой культуры в условиях процессов глобализации вызывает ряд устойчивых дисфункций процессов социализации личности и социального контроля, ведущих к деформация институтов семьи, общественной морали и образования, которые утрачивают нормирующую и социализирующую функции. Одним из главных последствий воздействия массовой потребительской культуры на механизмы социализации и социального контроля, становится появление особого социально-антропологического типа - «человека-потребителя».

4) Теоретический и эмпирический анализ консъюмеризации важнейших институтов социализации и социального контроля и связанных с этим дисфункций, позволяет объяснить базовые тенденции трансформаций паттернов мышления, поведения и психики людей под действием массовой потребительской культуры и описать «человека потребляющего» как:

- человека с некритичным и несамостоятельным мышлением, восприятие и осмысление окружающей действительности которым носит прагмати-зированный и утилитарный характер;

- человека с инфантильным складом личности, как следствие - эмоционально неустойчивого, с подавленным волевым началом, с ослабленными способностями к самоограничению и самоконтролю;

- человека, мировоззрение которого носит фрагментарный характер, отсутствуют стойкие убеждения неутилитарного характера;

- человека, с обедненными социальными связями, преимущественно обменного типа;

5) Критический анализ основных биологических, психологических и социологических теорий девиантности, показывает ограниченность их гносеологических возможностей в анализе рассматриваемых феноменов, в силу присущего большинству концепций устойчивого антиаксиологизма, ведущего к релятивизму и редукционизму. В результате явно улавливаемая девиан-тогенность массовой культуры и порождаемого ею типа человека не может быть ни обоснована, не объяснена, поскольку обобщенного понимания нормы, восходящего к онтологии человека и общества эти концепции не предполагают.

6) Девиантологический анализ феноменов человека-потребителя и массовой потребительской культуры должен опираться на ценностно-ориентированную методологию, предполагающую поиск универсальных нормативных констант человеческого существования. Подобные константы можно обнаружить, анализируя такие сферы, как социально-значимые практики, ценностная сфера культуры, смысло-жизненное пространство личности, сфера психо-биологического здоровья человека.

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении и описании девиантогенных последствий масштабных дисфункций институтов социализации и социального контроля, вызванных глобальным распространением массовой потребительской культуры. Значительный теоретический интерес представляет разработанная автором концептуальная модель «человека-потребителя», позволяющая объяснить многие трансформации паттернов поведения и мышления индивидов в свете указанных процессов. Перспективным, в теоретическом отношении, видится выявление гносеологических ограничений сложившихся теорий девиантности и разработанный автором ценностно-ориенированный подход к пониманию сущности дисфнукций процессов социализации и социального контроля в условиях рапространения массовой культуры.

Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что на основе полученных в диссертации результатов возможна разработка профилактических технологий работы с молодежью для муниципальных и федеральных органов власти (курирующих работу с молодежью, социальную политику и образование); на основе разработанного в диссертации ценностно-ориентированного подхода к объяснению дисфункций процессов социализации и социального контроля в современных условиях, возможна разработка и проведение эмпирических исследований фундаментального и прикладного характера (примеры чему имеются - см. ниже); полученный в диссертации материал может использоваться в подготовке и издании учебников и учебных пособий (что уже делается - см. ниже); чтении спецкурсов для студентов обучающихся по специальностям «Социология», «Социальная работа», «Юриспруденция», «Психология»: «Социология девиантного поведения», «Криминология», «Социальная работа с несовершеннолетними», «Социология образования» и др.

Эмпирическая база исследования. Основу эмпирической базы исследования составили результаты двух исследовательских проектов, выполненных автором для Управления образованием г. Краснодара в 2004/2005 (N=2023) и 2005/2006 (N=1330) у.гг. Также работа опирается на широкий круг данных эмпирических исследований отечественных и зарубежных научных коллективов.

Апробация работы. Основные положение и выводы были апробированы автором при подготовке и издании (в хронологическом порядке): авторского учебного пособия «Ведение в современную девиантологию» (Изд-во СКНЦ ВШ, 2003); второй редакции «Ведения в современную девиантологию» (в соавторстве с А.В.Маркиным), получившим гриф УМО по классическому университетскому образованию (Изд-во Краснодарской академии МВД, Краснодар, 2006 г.); учебного пособия «Преступность, как социальный феномен: опыт комплексного анализа» (в соавторстве с В.В.Шалиным, A.B. Маркиным, В.А.Яковлевым) получившим гриф УМО по классическому университетскому образованию (Изд-во Краснодарской академии МВД, Краснодар, 2006 г.); монографии «Человек потребляющий: проблемы девиантологи-ческого анализа» (Гриф Института социологии РАН 2006 г.).

А так же в выступлениях и докладах автора на ряде крупных научных конференций (в хронологическом порядке):

- «Социальная, нравственная, юридическая ответственность СМИ в реформирующемся обществе»/ научно-практическая конференция (Краснодар, 2002);

- «Философия в реформируемом обществе»/ научно-практическая конференция (Краснодар 2002);

- XXIII Всероссийской конференции по экономике/ (Адлер.-2002);

- II Всероссийском социологическом конгрессе (Москва, 2003)

- «Современна культурология: предмет, методология и методика»/ научно-практическая конференция (Краснодар 2003);

- «Девиантное поведение: методология и методика исследования»/ международная теоретико-методологическая конференция (Москва, ИС РАН, 2004);

- Международной научной конференции «Русская философия и православие в контексте мировой культуры» (Краснодар, 2004);

- Всероссийская научная конференция «Власть, право, толерантность» (Краснодар, 2005);

- IV Всероссийском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва 24-28 мая 2005 года);

- III всероссийском социологическом конгрессе (Москва, 2006).

Так же ряд положений диссертационного исследования нашел свое отражение в исследованиях автора для Управления образования г. Краснодара в 2005-2006 гг. и в работе в рамках деятельности краевого Совета по профилактике подростковой безнадзорности и наркомании при департаменте науки и образования Краснодарского края. Ряд результатов диссертационного исследования апробировался в ходе экспертных консультаций, разрабатываемых автором для отдела по делам несовершеннолетних Администрации Краснодарского края и Департамента образования и науки Краснодарского края, получивших практическое внедрение на уровне реализации системы воспитательной работы отрасли «Образование» Администрации Краснодарского края.

Структура работы. Работа состоит из Введения, пяти глав, разбитых на параграфы, Заключения, списка использованных источников и литературы, и двух приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Дисфункции процессов социализации и социального контроля в условиях экспансии массовой потребительской культуры"

Заключение.

Подводя итоги, резюмируем основные идеи и выводы нашего исследования. Рассмотренный в данной работе материал позволяет, с нашей точки зрения говорить о подтверждении первоначальных гипотез исследования.

Как было показано, вопрос о нормативных границах человеческого поведения - это тот вопрос, отвечая на который можно пытаться понять и оценить последствия влияния массовой потребительской культуры на процессы социализации и социального контроля в свете трансформаций XX столетия и перспектив века начинающегося.

Как представляется, нам удалось показать, что глобализацию правомерно рассматривать как один из ключевых факторов, определяющих характер и содержание социальных процессов современности. При этом, было отмечено, что культурно-коммуникационные аспекты глобализации предстают в качестве важнейшего ее измерения, широко охватывая разнообразные социальные группы во всем мире.

Особое внимание было уделено коммуникационным эффекты глобализации, связанным с распространением глобальных СМК (средств массовых коммуникаций). Согласно рассмотренным данным, эти аспекты глобализации определяют не только характер, но отчасти и содержание формирующейся глобальной культуры. Глобальное распространение аудиовизуальных средствах передачи информации оказывает дисфункциональное, в целом, влияние на процессы социализации личности. К последствиям такого влияния можно отнести прежде всего упрощение транслируемых культурных образцов, идей и продуктов, среди которых доминирующими оказываются новостные и развлекательные; при этом акцент на упрощенно-развлекательных способах трансляции культурной информации заставляет опасаться снижения уровня интеллектуальной и духовной культуры в массовом масштабе.

Кроме того, было показано, что существенным фактором формирующейся глобальной массовой культуры является потребление. Потребительские установи и ценности деформируют процессы социализации и социального контроля и приводят к распространению в глобальном масштабе пассивно-рекреационных жизненных практик, у многих социальных групп вытесняющих производительно-продуктивные.

Нужно признать и это получило свое подтверждение, что глобальная культура - неоднородна. В ней можно выделить элитарные и массовые измерения. Однако, более глубокий анализ показывает, что элитарность в рамках глобальной культуры означает не столько сложность и рафинированность культурных образцов (хотя это, несомненно, имеет место), но в первую очередь ограниченную социальную доступность. При этом универсальными ценностями как массовой, так и элитарной версий глобальной культуры оказываются гедонистические: комфорт, материальное благополучие, потребление, игра.

Согласно одной из рабочих гипотез настоящего исследования, глобализация лишь отчасти определяет содержание социо-культурных процессов современности. Другим, не менее важным фактором, является постмодернизм, являющийся идейным стержнем «клубной культуры интеллектуалов» (если использовать термин П.Бергера). По нашему мнению, можно говорить о подтверждении данной гипотезы в ходе исследования. Было показано, что влияние вульгаризированного постмодернизма на массовую культуру является, в целом, девиантогенным, что, во многом, обусловливает негативное воздействие последней на процессы социализации и социального контроля в современных обществах. С одной стороны, культ не ограничиваемого удовольствия вызывает привыкание скуку, попытки преодоления которых вызывают нарастание садо-мазихистских мотивов и тенденций в культуре и искусстве. С другой, происходит «исчерпание сексуальности» и вообще «страстности». Гедонизм приобретает черты «умеренного и просвещенного» на фоне семио-тизации сексуальности и наслаждения.

Под влиянием этих тенденций каналы массовой коммуникации, имеющие огромный потенциал социализирующего воздействия, активно формируют гедонистически безответственные установки в массовом и индивидуальном сознании. Носителями девиантой идеологии становятся современная литература и кинематограф, практически полностью отказывающиеся от воспитательной роли.

Анализ основных концепций влияния массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля подтверждает первоначальные гипотезы. Большинство же исследователей, обращавшихся к анализу содержанию транслируемых массовой культурой образцов последствий их распространения, сходятся в негативной оценке этих последствий. Отрицательные оценки учеными содержания и последствий влияния массовой культуры на процессы социализации личности связаны с такими аспектами, как:

- упрощение и примитивизация ценностно-смысловой сферы личности;

- распространение идеологии пассивности, вседозволенности, пошлости, китча;

- распространение в массовых масштабах установок безвольности, пассивного гедонизма, пассивно-рекреационных жизненных практик.

В свете указанных тенденций в оценках и выводах ученых были рассмотрены эмпирические данные относительно влияния ценностей, символов и нормативных установок массовой культуры на функционирование институтов социализации и социального контроля.

Анализ обширного эмпирического материала отечественных и зарубежных исследований показал, что распространение потребительской массовой культуры вызывает ряд деформирующих воздействий на процессы социализации личности. В первую очередь это - инфантилизация психики человека-потребителя и превалирование эмоционально-гедонистического начала личности над рационально-ограничивающим. Распространение потребительского образа жизни сопровождается ростом социальной изоляции и хронического чувства неудовлетворенности, связанных со стрессом, сопровождающим утрату смыла существования. Стремление заглушить экзистенциальную тревогу провоцирует замкнутый круг - все более глубокое погружение в потребительские практики, требующее поиска новых и более сильных удовольствий.

Было также показано, что распространение потребительской идеологии вызывает глубокую деформацию институтов семьи, общественной морали и образования, которые утрачивают свою нормирующую и социализирующую функции

Указанные тенденции, согласно одной из первоначальных гипотез исследования, приводят к формированию и распространению особого антропологического типа - «человека-потребителя», воспитанного и живущего в системе смыслов и ценностей массовой культуры потребления. С нашей точки зрения можно говорить о подтверждении этой гипотезы. Анализ взглядов ведущих ученых, обращавшихся к изучению этого человеческого типа, фигурирующего в концепциях под различными именами - «человека масс» (Х.Ортега-и-Гассет), «последнего человека» (Ф.НИцше), «молчаливого большинства» (Ж.Бодрийяр) и пр., - позволил составить достаточно емкое теоретическое описание его основных антропологических характеристик. Проведенный же эмпирический анализ подтвердил гипотезу о распространенности в современных обществах специфических моделей поведения, мышления и нравственности людей, присущих этому человеческому типу:

- некритичности и несамостоятельности мышления, вследствие «ин-форматизированности», (влияние масс-медиа) сознания; снижение интеллектуальных способностей, прагматизированный и утилитарный характер восприятия окружающей действительности, вызывающий кризис рафинированных форм неутилитарного мышления; обедненность и «размытость» идеально-ценностных когнитивных моделей;

- инфантилизация психики, подавление волевого начала в пользу эмоционального, ослабление способности к самоограничению и самоконтролю, вызывающее пассивность личности и зависимость от различных внешних стимуляторов и раздражителей, эгоизм как доминантная психологическая установка;

- фрагментарный характер мировоззрения, отсутствие стойких убеждений неутилитарного характера; боязнь, игнорирование или отрицание проблемы смысла жизни; эгоистический индивидуализм выступает в качестве одной из базовых мировоззренческих установок. Моральные нормы и ограничения - размыты, в морали, в целом, выражен гедонистический элемент, подразумевающий императивное эгоистическое стремление к комфорту и наслаждениям;

- обеднение социальных связей, вследствие гипертрофированного индивидуализма, тенденция к трансформации имеющихся «первичных связей» в связи обменного типа.

- основу образа жизни составляет потребление, выступающее в роли базовой поведенческой установки к любым взаимодействиям с социальным и материальным окружением.

Таким образом, можно говорить о подтверждении (по крайней мере, первичном) выдвигаемой в начале исследования гипотезы. Как было показано, распространение массовой потребительской культуры ведет к деформации основных поведенческих, психологических мировоззренческих и когнитивных качеств людей, вовлеченных в орбиту ее влияния. Представление о данных девиациях получило отражение в концепции «человека-потребителя», как результата масштабных дисфункций процессов социализации и социального контроля в этих условиях. Фактически рассмотренный нами тип человека можно определить как «человека-девианта», а массовую культуру, как де-виантогенную культуру.

Наиболее полемичными, наверное, получились последние главы, в которых доказывалась методологическая ограниченность большинства существующих подходов к объяснению девиантного поведения в силу присущих им редукционизма и релятивизма.

Мы отдаем себе отчет, что осуществляемая нами критика релятивистской методологии, скорее всего, окажется непопулярной. Вместе с тем, мноroe говорит в пользу того, что релятивизм и сопутствующий ему анти-аксиологзм большинства девиантологических концепций - это больше дань научной моде (причем моде уходящей) на позитивистское понимание «объективности». Рассмотрев основные концепции девиантности, мы пришли к тому, что, опираясь на них, мы не можем ни обосновать, не объяснить постулируемую девиантогенность воздействия массовой культуры на процессы и механизмы социализации и социального контроля, поскольку обобщенного понимания нормы, восходящего к онтологии человека и общества эти концепции не предполагают. Таким образом, нам остается одно из двух - либо признать интересующие нас феномены «нормальными», либо - искать основания другой, альтернативной методологии изучения и объяснения данных феноменов в девиантологическом ракурсе.

Предлагаемый в качестве такой альтернативы ценностно-ориентированный подход, с нашей точки зрения, более соответствует задачам изучения тех дисфункций процессов социализации и социального контроля, о которых шла речь в данной работе. Опираясь на рассмотренные в последнем параграфе философские и научные основания нормы, мы получаем своего рода критерий для оценки культурных и культурно-антропологических тенденций современности, что в условиях распространения «толерантности к девиантности» оказывается весьма актуальным.

Наш анализ показал, что альтернативный релятивизму подход может быть найден, если рассматривать поведение в рамках категории практики, а не поступка.

Рассматривая поведение через призму категории социально-значимых практик, можно указать на нормативные константы поведения, имеющих универсально-ценностную природу, обеспечивающие социальную жизнеспособность и функциональность практик. К ним, как было показано, относятся: 1) необходимость ориентации участников социально-значимых практик на добродетели справедливости, храбрости и честности, вне которых существование практик невозможно (А.Маккинтаир); 2) культурная значимость, авторитетность идеациональных ценностей сверхчувственного типа, позволяющих участникам практик действовать в ситуации служения долгу, «оживляя» практики жизненной энергией индивидов (П.А.Сорокин); 3) Ориентация на поиск и обретение смысла жизни, через самотрансцендирование и реализацию какого-либо сверхличностного проекта: вера, долг, служение (В.Франкл); 4) нравственное (т.е. - аскетичное, ограничивающее индивидуальный гедонизм) отношение к своему здоровью и взаимоотношениям с другими (Д.В.Колесов), вне которого практики деформируются пассивно-гедонистическими установками индивидов.

Анализируемый в диссертации материл позволяет, с нашей точки зрения, утверждать, что вне ориентации участников практик на эти константы (добродетели) практики утрачивают свою функциональность, разрушаются, что приводит к масштабным институциональным дисфункциям.

Разумеется, предлагаемый подход требует дальнейших исследований, уточнений, критики, но, как методологический принцип, ориентирующий исследователя девиантности в специфических условиях трансформаций социальных процессов современности, он, по нашему убеждению, оказывается достаточно эффективным.

Надеемся, что дальнейшие исследования эту точку зрения подтвердят.

Список научной литературыХагуров, Темыр Айтечевич, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1. Адорно Т. Проблемы философии морали/ Пер. с нем. М.Л. Хорбкова. -М.: Республика, 2000.

2. Айвазова С. «Второй пол» и женское движение в России/ http://www. owl.ru/win/info/wemy/2000sp/12.htm

3. Алексеева Л.С. О насилии над детьми в семье/ Социс № 4, 2003.С.76-82.

4. Альберт Л. Делинквентные подростки: культура генга. М., 1981.

5. Арон Р. Этапы развития социологической мысли/ Общ. ред. и предисл. П.С. Гуревича. М.: Прогресс - Политика, 1992. - 608 с

6. Аронсон Э., Праткинс Э.Р. Эпоха пропаганды (механизмы убеждения: повседневное использование и злоупотребление). СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2002.

7. Архангельский В. Н. Демографические процессы в России XXI века. М., 2002.

8. Астафьев Я.У. Экономика любви: формирование тендерных стереотипов/Социс, № 11, 2002.С.129-132.

9. Базовые ценности россиян: Социальные установки. Жизненные стратегии. Символы. Мифы/ Отв. ред. Рябов A.B., Курбангалеева Е.Ш. М.: Дом интеллектуальной книги, 2003.

10. Ю.Балабанова Е.С. Экономическая зависимость женщин: сущность, причины, последствия/Социс № 4, 2006.С.49-54.

11. П.Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика.-М., Изд. Группа «Прогресс», «Универс»,1994.

12. Батай Ж. Литература и зло Изд. МГУ,1994.

13. И.Бейкос С.К. Сексуальные извращения, или тайная жизнь американ-цев.М.,1997.

14. Бек У. Что такое глобализация?/ Пер. с нем. А.Григорьева и В .Сидельника. Общ. ред. и послесл. А.Филипова. М.: Прогресс-Традиция, 2001.

15. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // http ://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page 1243 .html

16. Бердяев Н. Судьба России. М.: Эксмо-пресс., 2001.

17. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы. М.: Междунар. отношения., 1999.

18. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. М., 1991.

19. Бланшо М. От Кафки к Кафке. М., Логос, 1998.

20. Близнюченко А.Г. Близнецы из пробирки. Киев. Урожай. 1971

21. Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург. 2000.

22. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., Рудомино , 1995. - 168с.

23. Бодрийяр Ж. Забыть Фуко. Спб., 2000.

24. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. М.: Библион -Русская книга, 2003.

25. Бодрийяр Ж. Соблазн. М., 2000.

26. Бодрийяр Ж.Прозрачность зла /Пер. с фр.: Л.Любарской, Е.Марковской. М.: Добросвет, 2000.

27. Большаков В.Ю. «Эволюционная теория поведения». СПб. 2002.

28. Боноски Ф. Две культуры М., «Прогресс», 1989.

29. Борев В.Ю., Коваленко А. В. Культура и массовая коммуникация. М., 1991.

30. Борцов Ю.С., Матяш Д.В., Харламова Г.С. Феномены социокультурного пространства (власть, музыка, смерть, информационные технологии). -Ростов н/Д, 1999.

31. Братимов О.В., Горский Ю.М., Делягин М.Г., Коваленко A.A. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М., 2000.

32. Брицкий Г.О. Сокращение численности населения Российской Федерации и прогнозы его качественных последствий// Развитие России: сценарии и угрозы, № 21 (273), 2005.

33. Бродель Ф. Игры обмена. -М., 1988.

34. Бурдье П. Социология политики. М.,1993.

35. Бьюкенен П.Дж. Смерть Запада/ Пер. с англ. А.Башкирова. М.: ООО «Издательство ACT», 2003.

36. Бэрон Р. Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: ПИТЕР, 1997.

37. Валерстайн И. После либерализма: Пер. с англ. /Под. ред. Б.Ю.Кагарлицкого. М.: Едиториал - УРСС, 2003.

38. Валерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб. 2001.

39. Введение в историю и философию наук/ Под ред. Проф. С.А.Лебедева. М.: Академический проект, 2005.

40. Вебер М. Избранные произведения. М. 1990.

41. Веблен Т. Теория праздного класса. М.: Прогресс, 1984.

42. Вишневский А.Г., Андреев Е.М., .Трейвиш А.И. Перспективы развития России: роль демографического фактора. М., 2003.

43. Волков В.В. Силовое предпринимательство в современной Рос-сии./Социс № 1, 1999.С.56-63.

44. Волков Ю.Г., Нечипуренко В.Н., Самыгин С.И. Социология: история и современность.-Ростов н/Д, 1999.

45. Воронин P.O. Система борьбы с преступностью в США. Свердловск. 1990.

46. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук, в 3-х тт. Т. 1. -М.,Мысль, 1975.

47. Гидденс Э. Трансформации интимности. СПб.: Питер. 2004.

48. Гидденс Э. Социология: Учебник; 2-е изд., перераб. и доп., М.: Едиториал УРСС, 2005.

49. Гилинский Я.И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004.

50. Гилинский Я.И. Методология и методика девиантологического исследования/ Девиантное поведение: методология и методика исследования/ Под. ред. М.Е.Поздняковой. М.: Реглант, 2004.

51. Гилинский Я.И. Социальная патология в современной цивилизации. В.: Криминология XX век. СПб.: Юридический центр Пресс , 2000.

52. Гилинский Я.И. Социальная патология и социальная статистика // Система показателей социальной статистики: концепция, методология, практика. М.: ИСЭПН РАН, 1991.

53. Гилинский Я, Афанасьев В. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения: Учебное пособие. СПб, 1993.

54. Гитин В.Г. «Это жестокое животное мужчина». М.: ООО «Издательство АСТ»; Харьков «Торсинг»., 2002.

55. Глейк Д. Хаос: Создание новой науки. СПб.: Амфора, 2001.

56. Годфруа Ж. Что такое психология? Учебник в 2-х Т. М.1992.

57. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни/ Пер. с англ. и вступ. Статья А.Д.Ковалева., М.: «КАНОН-пресс-Ц», 2000.

58. Голенкова З.Т., Нарбут Н.П. История социологической мысли в странах центральной и восточной Европы, МО. М.: РУДН, 2003.

59. Голик Н.В. Социальный кризис и социальная катастрофа./ Сборник материалов конференции. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002.

60. Гуревич П.С. Приключения имиджа. М., 1991.

61. Гурко Е. Тексты деконструкции. Деррида Ж. ДифферАнс. -Томск, Водолей, 1999.

62. Гэлбрейт Дж. Общество изобилия // сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // Мр://пг-mp.narod.ru/books/inozemcev/page1259.html

63. Данилевский Н.Я. Россия и Европа./Сост.С.А.Вайгачев -М.:Книга, 1991.

64. Дарендорф Р. Тропы из утопии: Работы по теории и истории социологии. М., 2002.

65. Девиантное поведение: методология и методика исследования/ под. ред. М.Е.Поздняковой М.: Реглант, 2004.

66. Девиантное поведение в современной России в фокусе социологии: наркотизация, алкоголизация, преступность, коррупция/ Под. ред М.Е.Поздняковой, А.Л.Салагаева, М.: Институт социологии РАН, 2005.

67. Декомб В. Современная французская философия. М.: Весь Мир, 2000.

68. Делез Ж. Различие и повторение/ Ред. Н. Б. Маньковская; Центр.- Ев-роп. Ун-т « Translation project».-СПБ., Петрополис, 1998.

69. Делез Ж. Представление Захер-Мазоха.//«Венера в мехах», М. РИК «Культура», 1992.-Стр. 189-314.

70. Делез Ж. Фуко. М., Издательство гуманитарной литературы, 1998.

71. Делягин М. Мировой кризис (общая теория глобализации).М.2001.

72. Деррида Ж. В Москве. М., РИК «Культура», 1993.

73. Деррида Ж. Письмо японскому другу. Вопросы философии, № 4, стр.58-70.

74. Деррида Ж. Эссе об имени. СПБ , Алетейя,1998.

75. Джерри Д., Дж.Джери. Большой толковый социологический словарь Collins. Т.1.:М.: Вече-ACT. 1999.

76. Дьякова Е.Г., Трахтенберг А.Д. Массовая коммуникация и проблема конструирования реальности: анализ основных теоретических подходов. Екатеринбург, 1999.

77. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология. В 15 т. Т.1: Теория и методология. М.: ИНФРА-М, 2004.

78. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология. В 15 т. Т.4.: Социальные институты и процессы. М.: ИНФРА-М, 2004.

79. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология: В 15 т. Т. 5. Общество: статика и динамика. -М.: ИФРА-М, 2003.

80. Додельцев Р.Ф. Концепция культуры 3. Фрейда. М., 1989.

81. Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. М., 2003.

82. Дондурей Б.Д. О конструктивной роли мифотворчества. // Куда идет Россия?.Социальная трансформация постсоветского пространства/ Под общ. ред. Т.И.Заславской. М.: Аспект Пресс, 1995.С.257-262.

83. Дракер П. Вызовы менеджмента в XXI столетии// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев// http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page 1238.html

84. Драч Г.В., Бакулов В.Д, Королев В.К. и др. История мировой культуры: учебное пособие (под. ред. Драча В.Г.), изд. 3-е, переаб. и доп. Рос-тов-н/Д: Феникс, 2004.

85. Дубов И.Г. Ментальность россиян. М., 1997.

86. Дюргейм Э. Определение моральных факторов//Теоретическая социология: Антология в 2-х ч./ Сост. И общ. ред С.П.Баньковской. М.: Книжный дом «Университете», 2002.

87. Дюркгейм Э. Самоубийство. С.-Петербург.,1998.

88. Ерофеев В. Русские цветы зла: Сборник. М.: Зебра Е, ЭКСМО -Пресс, 2001.

89. Жабский М.И. Вестернизация кинематографа: опыт и уроки истории. \\Социс.№2.1996.

90. Завадский С.А. Новикова Л. И. Искусство и цивилизация — М., 1986.91.3авражин С.А. Подростковая делинквентность: транскультуральная перспектива// Социс. 1995. - К 2. - С. 125-131

91. Захаров Д. Идеальный потребитель //http://www.manwb .ru/articles/Nature/smysl/ IdealConsumer DmZah/

92. Зборовский Т.Е., Шукшина E.A. Образование, как ресурс информационного общества//Социс, № 7, 2005.С.107- 114.98.3имбардо Ф. Ляйпе М. Социальное влияние./ Пер. с англ. СПб.: Питер, 2001.

93. Зиновьев А. Гибель русского коммунизма. М.: ЗАО Изд-во Центрпо-лиграф, 2001.

94. Зиновьев А. Глобальный человейник М.: ЗАО Изд-во Центрполи-граф,2000.

95. Зиновьев А. Запад. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2001.

96. Зомбарт В. Буржуа/ Пер. с нем./ Ин-т социологии. М.: Наука, 1998.

97. Зоркая Н.М. Уникальное и тиражированное. М., 1980.

98. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа./ Науч. ред. А. Е. Мохов. М., Интрада, 1998.

99. Инглегарт Р. Культурный сдвиг в зрелом индустриальном обществе// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page1245.html

100. Иноземцев B.J1. Современный постмодернизм: конец социального или вырождение социологии? Вопросы философии , № 9, 1998, - С. 27-38

101. Иноземцев B.JL Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы: учеб. Пособие для студентов вузов. -М.: Логос, 2000.

102. Ионин Л.Г. Культура на переломе //Социс.-1996.№3.

103. Ионин Л.Г. Философия и методология эмпирической социологии. -М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2004.

104. Ю.Исаев И. Ю.Зов бездны. Мистические механизмы наркомании. М., 2002.

105. Исследования Национального института юстиции США по проблемам преступности // Борьба с преступностью за рубежом. 1993, № 11.С.43 51.

106. История современной зарубежной философии: Компаративистский подход. СПБ, Лань, 1997

107. История психологии. XX век./ Под ред. П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. -М.: Академический проект, 2005.

108. История теоретической социологии. В 4-х т. Т.4./ Отв. Ред. И составитель Ю.Н.Давыдов. М.: Изд-во «Канон+» ОИ «Реабилитация», 2002.

109. Канке В.А. Основные Философские направления и концепции науки. Итоги XX столетия. М.: Логос, 2000.

110. Кара-Мурза С.Г. Манипуляции сознанием, М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.

111. Карнап Р. Философские основания физики. Введение в философию науки. -М.: Прогресс, 1971.

112. Карнеги Д. Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей. М.: «Мартин», 2005.

113. Карцева Е. Китч или торжество пошлости. М., 1977.

114. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура /Пер. с англ. под науч. ред О.И.Шкаратана.М., 2000.

115. Кастельс М. Могущество самобытности // сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев// http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page 1292.html

116. Кирилова Н. Б. Медиа-культура. От модерна к Постмодерну., М.: Академический Проект, 2005.

117. Козлова H.H. Социально-историчекая антропология.М.,1999.

118. Козловски П. Культура постмодерна. М., «Республика», 1997,-239с.

119. Колесов Д.В. Болезни поведения. Воспитание здорового образа жизни., М.: Дрофа, 2002.

120. Колесов Д.В. Нравственность и пол: Психологические аспекты. М.: Московский психо л ого-социальный институт: Флинта, 2000.

121. Комер Р. Патопсихология поведения. Нарушения и патологии психики. СПб., 2002.

122. Конт О. Дух позитивной философии. (Слово о положительном мышлении): Пер. с франц. Конт О.-М.: Феникс, 2003.

123. Корнев С. Выживание интеллектуала в эпоху массовой культуры// Неприкосновенный запас, № 1, 1998.С. 18-21.

124. Костина A.B. Массовая культура, как феномен постиндустриального общества. Изд. 2-е, перераб. и доп. -М.:Едиториал УРСС, 2005.

125. Комлев Ю.Ю., Сафиуллин Н.Х. Социология девиантного поведения: вопросы теории. Казань: Изд-во КГУ, 2000.

126. Кравченко А.И. Социология девиантности. М.: МГУ, 2003.

127. Краткий словарь по социологии М.: 1989.

128. Криминология /Под ред. Дж. Шелли. СПб., 2003

129. Криминология. Учебник для вузов. Под редакцией А. И. Долговой.М., 1999.

130. Кудрявцев C.B. Межличностный конфликт, как причина насильственного преступления. М., 1989.

131. Кудряшов H.H. Ситуация постмодернизма // http://www.ussr.to /All/tibetian/korpus/ postmod.html/

132. Кузнецова Н.И. Возникновение науки // Философия и методология науки. Ч. 1. M.: SvR - Аргус, 1994.

133. Култыгин В.П. Мировое социологическое сообщество на рубеже тысячелетий // Социол. исслед. — 1998. -№12.- С. 15-27.

134. Культура насилия и экономика потребле-HHa//http://eressea.ru/tavern7/020-0012.shtml#COMHl

135. Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М.: ООО «Издательство АСТ», 2001.

136. Кураев А. Дары и анафемы. Что христианство принесло в мир. Беседы с богословом. M.: ЭКСМО-Пресс, 2004.

137. НЗ.Кураев В.И., Лазарев Ф.В. Точность, истина и рост знания. М.: Наука, 1988.

138. Курбатов В.И. Современная западная социология: Аналитический обзор концепций. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001.

139. Лапин Н.И. Ценности как компоненты социокультурной эволюции современной России//Социс.-1993 .№9.

140. Лебон Г. Психология народов и масс. Спб., 1995.

141. Лелеков В.А., Кошелева Е.В. Влияние семьи на преступность несо-вершеннолетних/Социс № 1, 2006.С.99-106.

142. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПБ, Алетейя, 1998.

143. Лихачев Д.С. Культура как целостная среда // Новый мир. 1994.№8.

144. Ломброзо Ч. Преступление. М., 1994.

145. Лоренц К. Агрессия. М., 1994.

146. Лоренц К. Так называемое зло. М., 1995.

147. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

148. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992.

149. Лоуренс Д.Г. Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность. М.: Изд-во ЭКСМО, 2003.

150. Лунеев В.В. Преступность XX века: Мировые, региональные и российские тенденции. Мировой криминол. анализ. М., 1999.

151. Льюис К.С. Просто христианство., M.: Fazenda: «Дом надежды», 2003.

152. Льюис К. С. Человек отменяется / Пер. Н. Трауберг // Знание-сила. 1991. N 12. С. 52-88.

153. Лэнг Р. Расколотое «Я».-М., «Академия», СПБ «Белый кролик », 1995.

154. Майерс Д. Социальная психология. Спб.: Изд-во ПИТЕР, 2002.

155. Макарычев А. С., Серлукин А. Д. Постмодернизм и западная политическая наука .- Соц.-полит. Журнал, 1996,№3.-с.151-168.

156. Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека. -Москва Жуковский: «Канон-Пресс-Ц», Кучково Поле, 2003.

157. Маккинтаир А. После добродетели: Исследование теории морали/ Пер. с англ. В.В.Целищего М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга. 2000.

158. Малькова З.А. Тринадцать лет спустя: американская школа-96 // Педагогика. 1996. №5.С. 101-106.

159. Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация. Человек в системе наук. М., 1989.

160. Мамчур Е.А. Гуманистическая критика науки: аргументы за и против// Ценностные аспекты науки. М.: Наука, 1990.

161. Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т. М.: Политиздат, 1986.

162. Маркузе Г.Эрос и цивилизация. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества / Г.Маркузе; Пер. с англ., послесл., примеч. А.А.Юдина. М.: ООО «Издательство ACT», 2002.

163. Мартин Н. Голо. Статус силы в среде делинквентных подростков. М., 1995.

164. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы/ Под. общ. ред, Г.А.Балла и др./Пер с англ. Г.А.Балла, А.П.Погребского. -М.: Смысл, 1999.

165. Массовая культура: иллюзии и действительность /Под ред. Э.Ю.Соловьева.—М., 1975.

166. Массовая культура: Учебное пособие /К.З. Акопян, А.В.Захаров, С.Я. Кагарлицкая и др. М., 2004.

167. Межевский A.A. Гирин С.А. Граждане и эксперты о коррупции.// Социологические исследования № 12,1999.С. 87-95.

168. Мережковский Д. Собрание сочинений. Грядущий хам / Сост. и ком-мент. А.Н.Николюкина. М.: Республика, 2004.

169. Мерников А. Всемирная история войн. Мн.: ООО «Харвест», 2005.

170. Мертон K.P. Социальная структура и аномия// Социс.1992-№2-4.

171. Милграмм С. Эксперимент в социальной психологии. СПб.: ПИТЕР, 2003.

172. Митрошенков O.A. Пространство российской духовной культуры: испытание переменами/ Социс, № И, 2005 г.С.37-47.

173. Михайлова Л.И. Социология культуры. М., 1999.

174. Михайловский Н.К. Герои и толпа. Избранные труды по социологии в 2-х т., СПб.: Алетейя, 1998.

175. Мкртчан Г.М. Стратификация молодежи в сферах образования, занятости и потребления// Социс № 2, 2005.С.107 117.

176. Многоликая глобализация / Под ред. П.Бергера и С.Хантингтона; Пер. с англ. В.В.Сапова, под ред. М.М.Лебедевой. М.: Аспект-Пресс. 2004.

177. Многомерный образ человека: Комплексное междисциплинарное исследование человека. М.: Наука, 2001.

178. Моисеев H. Н. Проблема возникновения системных свойств. Вопросы философии, 1992, №11,- стр. 25-34.

179. Моруа А. Открытое письмо молодому человеку о науке жить.// Если хочешь быть свободным. М.: Политиздат, 1992.

180. Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаиг-ры. М.Механик., 1996.

181. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. / Хрестоматия. М.: Едитори-ал УРСС, 2003.

182. Нестеров А. Вакурин А. Криминализация экономики и проблемы безопасности//Вопросы экономики .-1995 .№ 1.

183. Никифоров A.JI. Философия науки: история и методология. М.: Дом интеллектуальной книги, 1998.

184. Ницше Ф. Сочинения. В 2-х тт., г. 1 2.- М., Мысль, 1990. - 829с.

185. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. М.: Изд-во Моск. ун-та., 1990.

186. Панарин А. Искушение глобализмом. М.: Изд - во ЭКСМО-Пресс, 2002.

187. Панарин А. Православная цивилизация в глобальном мире. М.: Алгоритм, 2002.

188. Панина Н.В. Аномия в посткоммунистическом обществе (на материалах исследований в Украние) // Куда идет Россия?. Альтернативы общественного развития/ общ. ред. Т.И.Заславской. М.: Аспект Пресс,1996.C.334-340.

189. Парамонов Б. М. Конец стиля./В авт. ред.- СПБ; М., Алетейя: Аграф,1997.

190. Плотинский Ю.М. Теоретические и эмпирические модели социальных процессов. М.: Издательская корпорация «Логос», 1998.

191. Покосов В.В. Стабильность общества и система предельно-критических показателей его развития// Социологические исследования.1998. №4. С. 86-93.

192. Покровский Н.Е. О совершенствовании преподавании теоретико-социологических дисциплин// Социс № 10, 2005.С.69-76.

193. Покровский Н.Е. Российское общество в контексте американизации (принципиальная схема)// Социс, № 6,2000.С.5- 12.

194. Поликарпов B.C. Философия безопасности. СПб. Ростов-на-Дону. 2001.

195. Поликарпов B.C. Закат Америки Таганрог.: Издательство ТРТУ,1999.

196. Поликарпов B.C. Контуры будущего цивилизаций. Ростов-на-Дону.2000.

197. Поликарпова Е.В. Аксиологические функции масс-медиа в современном обществе. Ростов-на-Дону. 2002.

198. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.

199. Постмодернизм: Энциклопедия (ред.-сост. Грицанова A.A., Можейко М.А.). Мн.: Интерпрессервис/Книжный дом., 2001.

200. Потреблятство: болезнь, угрожающая миру / Джон Де Граф. Дэвид Ванн, Томас X. Нэйлор; Пер. с англ. Н.Макарова. М.: Ульт-ра.Культура, 2003.

201. Пригожин И. Стенгерс И. Порядок и хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1986.

202. Пронина А.Е. Психология журналистского творчества М.: Изд-во оск. Ун-та, 2003.

203. Прусс М.С., Кельин Л.Л., Мучник Ю.Л., Володин В.М. Как избавиться от наркотической зависимости. Москва. 2002.

204. Психология масс: Хрестоматия/Ред.-сост. Райгородский Д.Я., Издательство: БахраХ-М., Самара, 2001.

205. Пугачев В.П. Управление свобдой. -М.: КомКнига, 2005.

206. Радаев В.В. На изломе социальных структур // Альманах социальных исследований.-1995 .№6-7.

207. Радаев В.В. Социология потребления: основные подходы/ Социс. № 1, 2005.С.З-14.

208. Разлогов К.Э. Коммерция и творчество: враги или союзники? М., 1992.

209. Райе Ф. Психология подросткового и юношеского возраста. СПб.: Издательство «Питер», 2000.

210. Ракитов А.И. Принципы научного мышления. М., 1975.

211. Рамоне И.Геополитика хаоса/ Пер. с франц. И.А.Егорова. -М.: ТЕИС, 2001.

212. Рассел Б. История западной философии. Ростов-на-Дону: Феникс, 2002.

213. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. (Пер. с немецкого). -М.: Республика, 1998 (Мыслители XX века).

214. Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. СПб.: Питер, 2002.

215. Роджерс К. Клиент-центрированная психотерапия, М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.

216. Рогозянский А. Хочу или надо? О свободе и дисциплине при воспитании детей. М.: Лепта-Пресс, Эксмо, Яуза, 2005.

217. Розанов В.В. Сочинения. JI, 1990.

218. Романин А.Н. Гуманистическая психология и психотерапия, М.: Кно-Рус, 2005.

219. Романов А.К. Задачи преобразования уголовно-правового сознания в условиях постсоветского пространства // Куда идет Россия?. Альтернативы общественного развития/ общ. ред. Т.И.Заславской. М.: Аспект Пресс, 1996.С.165-169.

220. Рорти Р. Случайность, ирония, солидарность. -М., Русское феноменологическое общество, 1996.

221. Российская социологическая энциклопедия/ До общей редакцией Академика РАН Г.В.Осипова. М.: Издательская группа НОРМА -ИНФА-М, 1998.

222. Сапронов П.А. Культурология. Курс лекций по теории и истории культуры. 2-е изд, доп. СПб.: СОЮЗ, 2003.

223. Сатаров Г.А. Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М., 2002.

224. Седляк В. Homo е1есП-ошсш//Культурология. XX век. Дайджест.-T.l. М., 1997.

225. Селин Т. Конфликт норм поведения// Социология преступности. М., 1996.

226. Селлин Т. Социологический подход к изучению причин преступности // Социология преступности. М., 1996.

227. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М., 1993.

228. Серль Дж. Р. Перевернутое слово.-Вопросы философии, 1992,№4, стр. 58-70.

229. Сивулка Дж. Мыло, секс и сигареты: история американской рекламы./ Пер. с англ. под ред. Л.А.Волковой. СПб.: Питер, 2002.

230. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии: учеб пособ. для студ. высш. учеб. заведений/ Пер. с англ. В.И.Кузнецова; Под.ред.С.Б.Крымского -М.: Гуманит. изд.центр Владос, 2001.

231. Современная американская социология/Под ред. В.И. Добренько-ва.М.: Изд-во МГУ, 1994.

232. Современная западная философия: Словарь . -.М., ИПЛД991.

233. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред., сост. и предисл. А. Ю. Согомонов: Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1992.

234. Социология преступности. М.: Прогресс, 1996.

235. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. М.: Высшая школа, 1992.

236. Тарасов А. «Средний класс» и «мещанский рай» // Свободная мысль,1998.№1.С.42-49.

237. Тарасов К.А. От насилия в кино к насилию «как в кино»? /Социс.№2.1996г.

238. Тард Г. Социальная логика. Пер. М.Цейтлин СПб. Социально-психологический центр, 1996.

239. Тернер Дж. Структура социологической теории./М.: Прогресс, 1985.

240. Тихонова Н.Е. Ценности Россиян в условиях постсоветского общества. // Куда идет Россия?.Социальная трансформация постсоветского пространства/ Под общ. ред. Т.И.Заславской. М.: Аспект Пресс, 1995.С.229-137.

241. Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории.-М.: Айрис-Пресс.,2003.

242. Тоффлер Э.Третья волна: Пер. с англ. / Э.Тоффлер. М.: ООО «Издательство ACT», 2002.

243. Трофименко Г.А. Современные США некоторые выводы для российской политики США - ЭПИ. 1996.№8.С. 18-22.

244. Удовик С.Л.Глобализация: семиотические подходы. Изд-во: «Рефл-бук»; Изд-во «Ваклер».,2002.

245. Усманова А. Р. У.Эко: парадоксы интепретации Минск,: Издательство ЕГУ "ПРОПИЛЕИ" 2000.

246. Ушакин С. А. После постмодернизма: язык власти или власть языка // ОНС,1996,№5, с. 130-141.

247. Фейрабенд П.К. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986.

248. Филиппов Ф.Ф. Социологический анализ проблем образования / Франция глазами французских социологов. М.: Наука, 1990.

249. Философия и методология науки: Учеб. Пособие для студентов высших учебных заведений/Под ред. В.И.Купцова. М.: Аспект Пресс, 1996.

250. Философский прагматизм Р. Рорти и российский контекст. М., Традиция, 1997.

251. Франк С.Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992.

252. Франкл В. Воля к смыслу/ Пер. с англ. М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000.

253. Франки В. Человек в поисках смысла: Сборник: Пер. с англ. и нем./Общ. ред. Л.Я.Гозманаи Д.А.Леонтьева. -М.: Прогресс, 1990.

254. Фрейд 3. Недовольство в культуре /Философские науки. 1989. №1, с. 24 28.

255. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1991.

256. Фрейд 3. Избранное. М., 1990.

257. Фрейд 3. Я и Оно. Психология бессознательного. М.,1989.

258. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.,1998.

259. Фромм Э. Бегство от свободы; Человек для себя/ Пер. с анл. Д.Н.Дудинский.-Мн.: ООО «Попурри», 1998.

260. Фромм Э. Величие и ограниченность теории Фрейда. -М: ООО Фирма «Издательство ACT», 2000.

261. Фромм Э. Иметь или быть? — М., 1990.

262. Фуко М. Воля к истине. По ту сторону знания , власти и сексуальности. М., Магистериум М Касталь, 1996.

263. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. \ Отв. Ред. В.П. Гайдамака: СПБ : Университетская книга, 1997.

264. Фуко М. Археология знания Киев: Ника-центр, 1996.

265. Фуко М. Жизнь: опыт и наука // Вопросы методологии. 1994, № 3-4.

266. Фуко М. Ницше, Фрейд, Маркс.// Кентавр. 1994, № 2.

267. Фуко М. О трансгрессии. Танатография Эроса.- СПБ.: Мифрил,1994.

268. Фуко М. Рождение клиники. -М., Смысл, 1998.

269. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук.-2-е изд. -СПБ, «АКАД.», 1994.

270. Хабермас Ю. Когда мы должны быть толерантными? О конкуренции видений мира, ценностей и теорий/ Социс № 1, 2006.С.45-53.

271. Хабермас Ю. Модерн незавершенный проект. - Вопросы философии, 1992,№4, стр.40-53.

272. Хабермас Ю. Понятие индивидуальности// Вопросы философии. 1989-№2.

273. Социокультурная динамика в период становления постиндустриального общества: закономерности, противоречия, приоритеты. М., 1998.

274. Хагуров А., Тхакушинов А., Реформа и социокультурная Среда. М.,1995.

275. Хагуров A.A. Технология исследовательской деятельности. Москва-Краснодар, 2001.

276. Хагуров А. Горлова И. Ахиджахов А. Социальные проблемы образования: Запад и Россия, (обзор концепций и фактов). Изд-е 2-е, перераб. и доп. Краснодар, 2001.

277. Хагуров A.A., Хагуров Т.А. Социокультурное проектирование: основные этапы методологической рефлексии// Кубанский госагро-университет Краснодарский государственный университет культуры и искусств, Краснодар, 2004.

278. Хагуров Т.А. Введение в современную девиантологию/ учебное пособие под. ред. Г.В.Драча. Изд-во СКНЦ ВШ, Ростов-на-Дону - Краснодар, 2003.

279. Хагуров Т.А. Методология девиантологических исследований феномена массовой культуры и порождаемого ею типа человека// Девиант-ное поведение: методология и методика исследования/ под. ред. М.Е.Поздняковой М.: Регрант, 2004.С.27-37.

280. Хагуров Т.А. Социальная ответственность СМИ (социально-психологические аспекты)// Социальная, нравственная, юридическая ответственность СМИ в реформирующемся обществе. Материалы научно-практической конференции. Краснодар, 2001.

281. Хагуров Т.А. Философские основания девиантологического подхода в социальных науках.// Философия в реформируемом обществе/ Сборник материалов научно-практической конференции./ Краснодар 2002.

282. Хагуров Т.А. Культурологическая коррекция методологии изучения девиантности// Современна культурология: предмет, методология и методика/ Труды краснодарского государственного университета культуры и искусств, Краснодар, 2003.

283. Хагуров Т.А. К вопросу о методологии девиантологических исследований в обществах Постмодерна// Тезисы докладов и выступлений на 2-м всероссийском социологическом конгрессе. М., 2003.Т.З.

284. Хагуров Т.А. Постмодерн, как девиантный социокультурный проект// Социокультурное проектирование/ Кубанский госагроуниверситет -Краснодарский государственный университет культуры и искусств, Краснодар, 2004.С. 175-212.

285. Хагуров Т.А. Методология девиантологических исследований в современном обществ»е: человек-потребитель» в фокусе девиантологи-ческого анализа// Общество и право: всероссийский научный журнал № 1,2005 г.С.101-110.

286. Хагуров Т.А. К вопросу о девиантологии Постмодерна// Философия и будущее цивилизации/Тезисы докладов и выступлений IV Всероссийского философского конгресса (Москва 24-28 мая 2005 года). М.: Современные тетради., 2005.С.419-420.

287. Хайдеггер М. Мысли. Постулаты. Афоризмы. Философские интерпретации. Тезисы. Минск, Современное слово, 1998.

288. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М., «Высшая школа», 1991.

289. Хаксли О. Контрапункт. О дивный новый мир. Романы. Рассказы/ Пер. с англ. И. Романовича, О. Сороки, Н. Волжиной, С. Белова, Н. Галь. М.: Радуга, 2000.

290. Халперн Д. Психология критического мышления. СПб.: Издательство «Питер», 2000.

291. Хангельдиева И.Г. Образование в контексте культуры и цивилизации.// Материалы международной научной конференции «Культура и образование в информационном обществе» (Краснодар 16-18 сентября 2003 г.) Краснодар, 2003.С.298-300.

292. Хангтинтон С. Столкновение цивилизаций, М.: ООО Издательство ACT, 2003.

293. Хассен С. Освобождение от психологического насилия. СПб. -ПРАЙМ - Еврознак, 2001.

294. Хейзинга Й. Homo ludens. Человек играющий / Пер. с нидерл. В.В.Ошиса. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001.

295. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения, исследования и применение). СПб.: Питер Пресс, 1997.

296. Холмс Д. Анормальная психология СПб.: ПИТЕР, 2003.

297. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. СПб. и др.: Питер, 2002.

298. О.Цвейг С. Очерки. М., 1985.

299. Чавкин С. Похитители разума. М., 1981

300. Чавчавадзе Н.З. Культура и ценности. Тбилиси: Менциерба., 1984.

301. Чалдини Р.Психология влияния. СПб.: ПИТЕР, 2002.

302. Чередниченко Т. Россия 1990-х в слоганах, рейтингах, имиджах/ Актуальный лексикон истории культуры. М.: Новое литературное обозрение 1999.

303. Честертон Т.К. Вечный человек М.: Эксмо, 2004.

304. Честнов И.Л. Правопонимание в эпоху Постмодерна. СПб., 2002.

305. Чешков М. А, «Новая наука», постмодернизм и целостность современного мира. Вопросы философии, №4\ 1995, -с. 24 - 35.

306. Чучупал В.В. Маргинализация общества и культура // Культура как фактор социализации личности. Воронеж., 1992.

307. Швейцер А. Культура и этика. М., 1973.

308. Шевченко И.О., Гаврилов A.A. О теневых экономических отношениях в сфере высшего образования// Социс № 7. 2005.С. 118-123.

309. Шипунова Т.В. Введение в синтетическую теорию преступности и девиантности. СПб.: Изд-во С.-Петербург. Унта, 2003.

310. Шнайдер Г.И. Криминология. М. 1994.

311. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Мн.: Харвест, 2005.

312. Шосторм Э. Анти-Карнеги или человек-манипулятор. Минск:Полифакт, 1992.

313. Шоу К., Маккей К. Теоретические выводы из экологического изучения Чикаго/ Социология преступности. М., 1996.С.288-298.

314. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории./ Пер. с нем., М.: Мысль, 1993.

315. Штихве Р. К генезису мирового общества инновации и механизмы// Журнал социологии и социальной антропологии. 1999.T.II. №З.С.67-77.

316. Шубкин В.А. Молодое поколение в кризисном обществе.//. Куда идет Россия?.Социальная трансформация постсоветсткого пространства/ Под общ. ред. Т.И.Заславской. М.: Аспект Пресс, 1995.С.267-274.

317. Шульте П. Внебюджетное финансирование и взаимоотношения между высшим образованием, промышленностью и обществом// Высшее образование сегодня № 10, 2003.С.46-52.

318. ЗЗО.Экман П. Психология лжи. С.-Пб., 2000.

319. Эко У. От Интернета к Гуттенбергу // Общество и книга: от Гуттен-берга до Интернета. М., 2000.

320. Эко У. От Интернета к Гуттенбергу: текст и гипертекст // Интернет. М., 1998. №6-7. С. 91 92//http://www.gagiii.rU/internet/l0/32.11йт1

321. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. -ТОО ТК «Петрополис», 1998.

322. Эко У. Средние века уже начались/ Иностранная литература. 1994. N 4. С. 258 —267.

323. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства// Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3. -М.: Политиздат, 1986.

324. Энциклопедический словарь по культурологии. -М., «Центр»,1997.

325. Этика: Учебник/ Под общ. ред. А.А.Гуссейнова и Е.Л. Дубко. М.: Гардарики,2003.

326. Этциони А. Новое золотое правило. Сообщество и нравственность в демократическом обществе// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // 1шр://пг-mp.narod.ru/books/inozemcev /page1309.html

327. Юнг К.Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991.

328. Юнг К.Г. Очерки по аналитической психологии., Мн.: Издательство: Харвест, 2003.

329. Юнг К.Г. Критика психоанализа / Пер. с нем. и англ. под общей ред. В. Зеленского.- СПб.: Академический проект, 2000.

330. Ядов В.А. Социальная идентификация в кризисном обществе// Социологический журнал. 1994-№1.

331. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М.: «Добросвет», Книжный дом «Университет», 1998.

332. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций., М.: «Экономика». 2001.

333. Яковлев В. А. , Суркова JI. В, О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма.- Вестник московского университета .Серия 7. Философия №3\ 1998.-с. 51-68.

334. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.

335. A Nation at Risk. The Imperative for Educational Reform. Wash., 1983.

336. Abrahamsen D. Our Violent Society. N.-Y.,1970.

337. Abrahamsen D. The Psychology of Crime. N.-Y. London, 1967.

338. Agnew R. Foundation for a General Strein Theory of Crime and Delinquency// Criminology, 1992.

339. Albanese J. Myths and Realities of Crime and Justice. 1993.

340. Bandura A. Self-efficacy mechanism in human agency. American Psychologist, 37. 1982.

341. Bandura A. Social cognitive theory. Greenwich, CT: JAI Press, 1989.

342. Becker H. The Outsiders. The Free Press of Glencoe, 1963.

343. Ben Wattenberg, «Tress Gray: The Birth Dearth in Europe/ Intellectual-capital.com, January 24, 1999.

344. Berger P., Berger В., Kelner K. Hornless mind. Modernization and Consciousness.-N.Y., 1974.

345. Bloom A. The Closing of American Mind.N.Y.,1987.

346. Burgess R., Akers R., Differential Association Reinforcement Theory of Criminal Behavior// Social Problems, 1966 № 2.

347. Christie N. Limits to Pain./ Oxford: Martin Robertson. 1981.

348. Clinard M.B., Peter S.E. Corporate Crime. N.-Y. London.,1980.

349. Clinard M.B., Robert M. Sociology of Deviant Behavior. N.-Y., 1985.

350. Cloward R., Ohlin L., Delinquency and Opportunity: A Theory of Delinquent Gangs. New York, 1961.

351. Cohen A.A delinquent Boys. The culture of Geng. NY.-Free Press, 1955.

352. Cohen J. Personality dynamics: Eyewitness series in psychology. Chicago: Rand McNally, 1969.

353. Coser L. The Functions of Social Conflict. L.: Free Press of Glencoe, 1956.

354. Derrida J. De la grammatologie. P., 1967.

355. Donziger S. The real War on Crime: The Report of National Criminal Justice Comission./ Harper Collins Publ. Inc. 1996.

356. Eco U. Apocalypse Postponed (BFI & Indiana University Press, 1994).

357. Freeman D. Human aggression in Anthropological perspective. N.-Y./ London., 1964.

358. Gardels N. The Education We Deserve // New Perspectives Quarterly. 1990. Vol.7.N4

359. Giddens A. Consequences of Modernity.-Stanford, 1990.

360. Habermas J. Theorie des kommunikativen Hendels. Fr.a.M., 1981.

361. Henry S., Milovanovic D., Constitutive Criminology. Beyond Postmodernism. SAGE Publications, 1996.

362. Hirchi T. Causes of Delinquency. Berceley. University of California Press, 1969.

363. Horkheimer M. Adorno Th. W. Dialektik der Aufklarung, Frankfurt a. M., 1971.

364. Jacobs P.A. Agressiv Behavior, Mental Subnormality and the XYY Wale // Nature, 1965. V. 208.

365. James Kurth, «The American Way of Victory», National Interest, 2000, p.5./http://science.ng.ru/policy/2001-05-23/2press.html

366. Kaiser G. Genetic and Crime. Proceedings of II International Symposium on Criminology. San Paolo, 1975.

367. Katarina Runske. Empty Hearts and Empty houses (Britain: Family Publications, 1990.)

368. Kozol J. Illiterate America. N.Y., 1985.

369. Kressel N. Mass Hate. The Global Rise of Genocide and Terror/ Plenum Press. 1996.

370. Manheim J. Comparative criminology. London, 1965. T.l

371. Neier A. Crime and Punishment. New-York, 1976.

372. Podolsky E. The chemical brew of criminal behavior // The Journal of criminal law, criminology and police science. 1955.V. 45.№ 6.

373. Quinney R. The Social Reality of Crime. In. Williams III F., McShane M. Criminology Theory. SelectedClassic Readings. Second Ed. Cincinnati: Anderson Publishing Co., 1998.

374. Sammer C. The sociology of Deviance and Obituary/Buckingham: Open University Press. 1994.

375. Schlapp M.G. Smith E.H. The New Criminology. New-York, 1928.

376. Service E.R. The Hunters. Englewood Cliffs. N.-J.,1966.

377. Simmel J. Conflict and The Web of Group Affiliation/ Glencoe (III): Free Press, 1956.

378. Sutherlend E., Cressy D., Principles of Criminology. NY, Philadelphia, 1960.

379. Sykes G., Matza D. Techniques of Neutralization: A Theory of Delinquency // American Sociological Review, 1957. № 22.

380. Sociology. /Kammayer, Ritzer, Yetman./ N.-Y. - London - Sidney, 1993.

381. Tannenbaum F. Crime and the Community. NY: Columbia University Press, 1938.

382. The sociology of Crime and Deviance: Selected Issues/ Ed.by: S.Caffrey, C.Mundy//Greenwich University Press. 1995.

383. Washburn S.L. Social Life of Early Men., Chicago,1961.

384. Young A. Imagining Crime. Textual Outlaws and Criminal Conversations. SAGE Publications, 1996.1. Диссертации.

385. Волжина О.И. Семья как социокультурная ценность/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва, 2002

386. Воробьев В.П. Социализация в переходном обществе: теоретическое моделирование и социокультурный контекст/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Саратов 2002.

387. Гордиенко Ю.Ф. Выбор в многоуровневой системе риска современного российского общества/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Ростов-на-Дону. 2005.

388. Карцева JI.B. Семья в условиях трансформации российского общества: теоретическая модель и эмпирическая реальность/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва, 2002.

389. Комлев Ю.Ю. Оптимизация взаимодействия органов внутренних дел и средств массовой информации в современном российском обществе/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Казань, 2002.

390. Рахимомова P.M. Социализация и ресоциализация городской молодежи в переходном обществе/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Казань, 2002.

391. Салагаев A.JI. Подростково-молодежное территориальное сообщество как объект теоретического исследования/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, С.Петербург, 2002.

392. Сергеев В.К. Молодежная культура мегаполиса в условиях социальных трансформаций/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва, 2002.

393. Слепухин А.Ю. Трансформация высшего образования в контексте социальных противоречий глобализации/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Саратов, 2002.

394. Ю.Солодников В.В. Социально-дезадаптированная семья в современном обществе: социологический анализ/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва, 2002.

395. П.Шаронова С.А. Универсальные константы института образования -механизм воспроизводства общества/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва. 2005.

396. Шипунова Т.В Опыт построения теории девиантности (теоретико-методологические проблемы/автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук, Москва, 2005.1. П риложение 1.1

397. Администрация г. Краснодара

398. Итоговый отчет о результатах исследования «Проблемы современной школы» (глазами учителей, школьников и их родителей)1. Пояснительная записка:

399. Исследование «Проблемы современной школы» проводилось по заказу и при поддержке Управления общего и профессионального образования администрации г. Краснодара.

400. Исполнители исследования: Аналитический центр изучения проблем социальной сферы администрации г. Краснодара, совместно с лабораторией социально-гуманитарных исследований и консалтинга Краснодарского филиала Международного университета в Москве.

401. Сроки проведения исследования:1. опрос: октябрь 2004 г. (ученики и учителя); ноябрь-декабрь 2004 г.(родители).2. анализ данных и подготовка промежуточных и итогового отчетов: ноябрь 2004г. январь 2005г.

402. Целью исследования было выявление комплекса проблем школ г.Краснодара глазами учителей, школьников и их родителей.

403. Аналитический Центр изучения проблем социальной сферы Руководитель проекта к.с.н., Хагуров Т.А.1. Краснодар 2005

404. Блок II (2). Удовлетворенность различными сторонами школьной жизни (что вызывает Вашу наибольшую озабоченность в школьной жизни).

405. В данном вопросе количество вариантов ответа не ограничивалось, респонденты ранжировали выбранные варианты по значимости (т.е. «вызывают озабоченность в первую очередь», « во вторую очередь» и т.д.).

406. Данные анализа по каждой из групп позволяя уточнить, какие именно факторы школьной жизни беспокоят респондентов в первую очередь, определяя их удовлетворенность ил неудовлетворенность школой или учебой (работой для учителей).

407. Результаты анализа ответов группы учителей представлены в виде таблицы:

408. Какие стороны школьной жизни вызывают наибольшую озабоченность(учителя)

409. Варианты ответов Имя : вопр. Процент (сводный)

410. Заработная плата учителей ' ?орг2- ШщЙИвЙШ!

411. Материально-техническая оснащённость 111111113 12, 9

412. Отношения с учениками уорг2 . 3 1, 9

413. Возраст учительского состава vopr2 . 4 3,8

414. Нравственные качества школьников vopr2 . 5 9,3

415. Отношение родителей к учёбе своих детей торг2 .6 10, 6

416. Содержание школьной программы vopr2 .7 4, 9

417. Отношения с руководством школы vopr2 .8 1,5

418. Политика Министерства образования vopr2 • 9. 11,1

419. Образовательная политика местной власти vopr2 .10 7,2

420. Интеллектуальное развитие школьников vopr2 .11 б, 9

421. Уровень требований к школьникам уорг2 .12 2,3уор^й? 'И; '

422. Квалификация современных учителей уорг 2 .14 1,4

423. Собственные варианты ответов . уорг 2 .15 ,51. Всего 100 ,0

424. Все предложенные варианты ответов являются «факторами беспокойства» т.е. вызывают озабоченность в той или иной степени у большинства учителей. Из таблицы видно, что учителей в наибольшей степени беспокоят:

425. Заработная плата учителей -16,8%

426. Материально-техническая оснащенность школы 12,9%

427. Политика Минобразования 11,1%

428. Отношение родителей к учебе своих детей -10,6%

429. Нравственные качества школьников 9,3%

430. Состояние здоровья школьников 8,9%

431. На втором месте проблема охраны школы (17%) - в связи с чем эта проблема воспринимается как высокоактуальная - понятно и в комментариях не нуждается.

432. На третьем месте проблемы материально-технической оснащенности школы и школьных классов - 15% от общего числа наиболее беспокоящих факторов.

433. Чуть меньшую озабоченность родителей (14% в общей структуре «факторов недовольства») вызывают отношения с учителями, которые, по мнению родителей недостаточно объективны и профессиональны.

434. Сейчас тяжело сказать, является ли данная тенденция доминирующей и постоянной во взаимоотношениях учителей и родителей, для этого нужны дополнительные сравнительные исследования, но учитывать ее необходимо.

435. В этих взаимообвинениях правы, по видимому, обе стороны и виновата в этом общая ситуация в стране и в образовании: у родителей действительно не хватает времени, а учителя, вынужденно дисквалифицируются и теряют мотивацию.

436. Результаты распределились следующим образом:

437. Факторы удовлетворенности школой Привлекает (%) Отталкивает(%) Нет ответа (%)

438. Изучаемые предметы 67,4 24,8 7,8

439. Отношение учителей к ученикам 56 36,6 7,4

440. Отношение руководства школы к ученикам 57,3 33 97

441. Взаимоотношения со сверстниками 86,2 7 6,8

442. Общая атмосфера в школе 71,1 19,9 9

443. Общешкольные мероприятия 58,8 32,4 8,8

444. Классные мероприятия 58,3 32,3 9,4

445. Какие стороны школьной жизни вызывают Ваш/ наибольшую озабоченность (родители)

446. Наименее привлекающий фактор взаимоотношения с учителями

447. Следующий блок вопросов в анкетах был посвящен изучению того, как респонденты воспринимают содержание и объем школьной программы, вопросам успеваемости и нагрузки на учеников.

448. Блок III. Чему и как должна учить школа (содержание и объем школьной программы, успеваемость и желаемые изменения в школьной программе).

449. Ниже последовательно приводятся данные анализа по перечисленным группам вопросов. 3. Какие качества должна формировать школа у ребенка.

450. Ответы на данный вопрос сравниваются по всем трем группам респондентов, которым предлагался одинаковый список качеств, которые должна формировать школа у учащегося.1. Учителя:

451. Сравним эти данные с дифференцированными данными ответа родителей.1. Родители:

452. Сравнение ответов первых двух групп (родителей и учителей) с ответами учеников не дает сильных расхождений:

453. Ученики: Какие качества должна формировать школа:

454. Очевидно, что школьники пока просто недооценивают важности такого качества как работоспособность и не очень склонны задумываться о нравственности, а то бы их ответы практически полностью совпали бы с ответами их родителей и учителей.

455. Результаты ответов на вопрос о качествах, которые должна формировать школа, дополняются результатами ответов на вопрос о том, какое место занимают различные социальные институты в системе воспитания ребенка.

456. Место различных социальных институтов в системе воспитания ребенка.

457. В список вошли следующие социальные институты:1. Семья1. Школа1. Группа сверстников1. Книги1. Религия

458. СМИ, Увлечения, хобби Ниже представлены результаты ответов группы учителей и группы родителей (школьникам данный вопрос не задавался).

459. Сравнительные данные ответов обобщаются в виде таблицы:

460. Прим. Степень согласия по первым трем вариантам ответа исключительно высока: абсолютное большинство респондентов уверены, что на первом месте в системе воспитания ребенка должна находится семья, на втором школа.

461. Блок IV. Взаимоотношения поколений (конфликты, доверие, взаимные оценки -школьники, учителя, родители).

462. Конфликт поколений глазами учителей

463. Сталкивались ли Вы в своей работе с так называемым "конфликтом поколений"1. Варианты ответада. сталкиваюсь регулярно сталкиваюсь периодически сталкиваюсь редко практически не сталкиваюсь Итого1. Процент39 20,2 28.0 47 5 100,0

464. Конфликт поколений глазами школьников.

465. Почти столько же (3,2%) указали, что их родители ничего не знают об идеалах и образе жизни своих детей, поскольку им не до этого.

466. Насколько родители в целом одобряют и поддерживают твои идеалы иобраз жизни?

467. Важным показателем взаимоотношений (доверия) между школьниками и взрослыми (учителями и родителями) являются результаты ответов на вопрос о том, с кем они обычно делятся своими проблемами, представленные в таблице ниже.

468. С кем ты обычно делишься своими проблемами и советуешься?1. Варианты ответов Процентс родителями 24,8с братом (сестрой) 13,1с учителями 0,3с кем угодно, по разному 7,2с кем-то другим 3,3ни с кем 6,31. Всего 100,0

469. Школьники глазами родителей

470. По сравнению с прошлым дети стали: Проценты1. Более добрыми 0,3

471. Более расчетливыми, думающими о деньгах 15.51. Более злыми 4,1

472. Более черствыми, менее отзывчивыми 8,3

473. Менее ленивыми, более активными 3,0

474. Более равнодушными, скучающими 7,9

475. Менее самостоятельными 5,8

476. Менее послушными, более своевольными 9,2

477. Более умными, эрудированными 11.0

478. Более грубыми, пошлыми 5,1

479. Менее активными, более ленивыми 5,01. Более избалованными 8,4

480. Более самостоятельными 11 31. Более одинокими 4,11. Другое 0,4

481. Итак, по мнению родителей, по сравнению с ними современные школьники стали:• Во-первых более расчетливыми, думающими о деньгах;• Во-вторых более самостоятельными;• В-третьих боле умными, эрудированными.

482. Эти оценки вполне согласуются с культурными изменениями, произошедшими в стране в последние десятилетия ценности индивидуализма и прагматизма активно пропагандируются СМИ и вполне вероятно, что школьники оказываются к ним наиболее восприимчивыми.

483. Что бы проверить это предположение, обратимся к данным ответов двух других групп -учителей и самих школьников, которые мы рассмотрим несколько подробнее.

484. Школьники глазами учителей%

485. По сравнению с прошлым дети стали Вопр. относит. общий

486. Более добрыми voprlЗ. 1 , 3 1,5в ¡яямяя " 76,0

487. Более з. рг13. 3 " "5, Г. 26,1черствыми, менее отзывчивыми . -. рг13. 4, 8, 8 42 / б

488. Менее ленивыми, более активными voprlЗ. 5 , 9 4,2

489. Более равнодушными, скучающими voprlЗ. 6 8, 1 39, 1

490. Менее самостоятельными voprlЗ. 7 6, 3 30, 5

491. Менее' послуйными, € ш ЗДМЁЖ Ш1Ш

492. Более умными, эрудированными \'орг13 . 9 5, 1 24, 9

493. Более' грубыми, пошлыми \'орг13 1 45, 2

494. Менее активными, более ленивыми voprlЗ ~2 6,2 29,8".

495. Более избалованными . . • \'срг13 И мшен Ш1Щ111

496. Более самостоятельными voprlЗ 4 4,0 19,1

497. Более одинокими Уорг13 5 7,7 37, 41. Другое уорг13 6 ,5 2, 51. Всего 100,0 483,2

498. Учителя и родители глазами школьников В целом, сравнивая себя с родителями и учителями, школьники воспринимают их:

499. Во-первых менее избалованными Во-вторых - более самостоятельными

500. В-третьих более равнодушными (менее эмоциональными, более рассудительными) В-четвертых - более умными, эрудированными, В пятых - более добрыми.

501. Подробно результаты ответов школьников представлены в таблице ниже:

502. Блок V. Поведение и нравственность современных школьников (учителя и родители о поведении и нравственности современных школьников).

503. Родителей и учителей просили оценить поведение и нравственность современных детей по 10-балльной шкале и дать ответ на вопрос с чем связаны проблемы с поведением и нравственность современного молодого поколения.

504. Родители о поведении и нравственности своих детей.

505. Как видно из графика, общая доля высоких (от «8») оценок невелика всего 21% родителей считают, что с поведением и нравственность их детей дела обстоят хорошо.

506. В то же время родители не склонны и бить тревогу по данному поводу доля низких оценок (от «3» и ниже) -еще меньше - 16%.

507. Большая часть родителей считает, что дела с поведением и нравственностью их детей обстоят средне ни очень хорошо, но и не очень плохо -доля средних оценок - 64%.

508. В подобных ответах нет ничего удивительного, они вполне укладываются в рамки нормального распределения и отражают, очевидно, среднее мнение большинства взрослых, относительно современных детей «они, конечно, не ангелы, но и не законченные злодеи»

509. Результаты ответов родителей на вопрос о причинах проблем в поведении и нравственности современных детей представлены в таблице:1. Причины: Проценты:

510. График к вопросу №19 Насколько хорошо или плохо обстоят сегодня дела с поведением и нравственностью наших детей 25%123456789 10государство не заботиться об их 11,0 10,2 16,6воспитании

511. Сравним ответы родителей с ответами учителей. 2. Учителя о поведении и нравственности современных школьников.

512. Насколько хорошо или плохо обстоят сегодня дела с поведением и нравственностью ваших учеников30 —25 —20 —1. О о10оценка по 10-балльной шкале)

513. Мы видим, что 70% учителей оценивают поведение и нравственность своих учеников не лучшим образом («5» и ниже по 10-балльной шкале). В этом блоке вопросов, как и в предыдущем, учителя более категоричны и строги в своих оценках.

514. Посмотрим, как учителя отвечают на вопрос о причинах подобного положения дел. Таблица: Причины проблем с поведением и нравственностью современных детей.1. Варианты ответов1. Вопр.относит. общийорг16 ¡нкя НжНН1

515. Их окружают дурные примеры, навязываемыешоу-бизнеисом и СМИ уорг16 ЩИ 20, 5

516. Им трудно выбрать образцы для подражаниявокруг много, как хорошего, так и плохого^орг!б, , 3 9,8 31,1

517. Школа утратила свою воспитательную роль уорг1 б. , 4 2,7 8,7

518. У них нет цели в жизни vopr16, , 5 5,5 17,3

519. В стране нет общей идеи, -идеологии .ЭрГ1б, ей иирявш ямрщрв

520. Им не хватает религиозности, веры в Бога уорг1 б . 7 2,4 7,5

521. Им не хватает любви к Родине voprlб. . 8 5,5 17, 5

522. Государство о -них не' заботится VOprlб; . 9 11,7 36, 81. Другое voprl6 1 , 6 1,91. Всего 100 ,0 316,0

523. Мы видим, что мнение учителей о причинах и источниках проблем с поведением и нравственность современных школьников не намного отличается от мнения родителей:

524. Интересным дополнением к оценкам учителей и родителей являются данные о структуре свободного времени школьников (данные приводятся по всем трем группам респондентов):

525. Структура свободного времени школьников ( глазами родителей)

526. Г рафик к вопросу №21 Как обычно ваш ребенок проводит свободное время42%3%