автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Эпистемический статус высказывания

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эпистемический статус высказывания"

На правах рукописи

ШАКИРОВА Резеда Дилыпатовна

ЭПИСТЕМИЧЕСКИЙ СТАТУС ВЫСКАЗЫВАНИЯ (на материале современного немецкого языка)

Специальность 10.02.04 — германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва - 2006

Работа выполнена на кафедре иностранных языков Набережночелнинского государственного педагогического института

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор Афанасьева Ольга Васильевна

доктор филологических наук, профессор Левченко Марина Николаевна

доктор филологических наук, профессор Маковский Марк Михайлович

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: Институт языкознания РАН

Защита состоится « 6 » 2006 года в часов на

заседании диссертационного совета Д 212.154.16 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, г. Москва, пр. Вернадского, д. 88, ауд. 602.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат диссертации разослан « Л£ » 2006 года.

Ученый секретарь л

диссертационного совета

Мурадова Л. А.

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена изучению эпистемического статуса высказываний, сформулированных на основе чувственного или рационального познания объективной действительности, а также знаний, полученных в ходе повседневной межличностной и массовой коммуникации. Исследуемые в работе вопросы относятся к проблеме знания и мнения, имеющей длительную традицию изучения в философии и логике. Обращение к этой проблеме связано с возрастанием интереса к когнитивным аспектам языка. В последнее время отмечается, что это не столько философская и онтологическая, сколько лингвистическая проблема, по крайней мере, па 90% (И.Б.Шагуновский).

Термин «эпистемический» (от греческого слова «эпистеме» - знание) заимствован языкознанием из логики, в которой его введение в научный обиход связано с расширением понятия модальности. В настоящее время этот термин получил широкое распространение в исследованиях зарубежных и отечественных лингвистов (М.Дохерти, Дж.Лайонза, А.Мус-тайоки, Ф.Пальмера, Е.И.Беляевой, А.В.Зеленщикова, О.А.Хадарцева, Е.СЛковлевой и других). Что касается самого термина «эпистемический статус», то он используется Дж.Лайонзом для обозначения субъективной квалификации отношения говорящего (в дальнейшем Г) к истинности пропозиции, а также О.А.Хадарцевым при исследовании на материале персидского языка взаимодействия двух категорий - эвиденциальности и эпистемического статуса,

Выбор темы диссертации продиктован отсутствием комплексного анализа высказывания с позиции познавательной деятельности человека на материале современного немецкого языка.

Актуальность проведенного исследования обусловлена усилением внимания лингвистики нового времени к так называемому «человеческому фактору» в языке вообще и говорящей личности в особенности, а модальные значения, интегрирующиеся в понятие эпистемического статуса высказывания, как известно, группируются вокруг семантического признака, в котором находит отражение «точка зрения говорящего». Г в свою очередь имеет самое непосредственное отношение к вопросам, связанным с мышлением и познавательной деятельностью человека, и поэтому настоящее исследование, безусловно, вносит вклад в разработку проблем когнитивной лингвистики. Другой стимул для исследования связан с теми достижениями, которые продемонстрировала в последние десятилетия лингвистическая семантика, и ее' интересом к проблемам семантики модальности и средствам ее выражения.

Основные цели предлагаемого исследования: 1) семантическое структурирование плана содержания эпистемического статуса; 2) систематизация единиц плана выражения субъективного эпистемического статуса (в дальнейшем СЭС) высказывания; 3) выявление контекстно-семанти-

ческих особенностей употребления языковых единиц, участвующих в актуализации семантики СЭС высказывания, в типичных коммуникативных ситуациях.

Поставленные цели обусловили необходимость решения следующих конкретных задач теоретического характера:

- определение исходных общетеоретических понятий: объективного эпистемического статуса и СЭС высказывания;

- уточнение параметров высказываний, характеризующихся эпи-стсмической объективностью и эпистемической субъективностью;

- уточнение понятия высказывания;

- уточнение семантического потенциала понятия модальности;

- описание структуры ситуации модальной оценки достоверности;

- инвентаризация средств выражения семантики СЭС высказыва- . ния;

- выявление различий между эпистемическим статусом и категорией эвиденциалыюсти;

- уточнение частеречпой принадлежности модальных слов (в дальнейшем МС) современного немецкого языка;

- систематизация МС современного немецкого языка с позиции эпистемического статуса;

- описание контекстно-семантических особенностей употребления средств актуализации семантики СЭС высказывания;

- уточнение семантического потенциала конъюнктива косвенной речи (в дальнейшем КР).

В процессе анализа эпистемического статуса высказывания были использованы следующие методы исследования:

а) лингвистические: метод трансформационной грамматики, метод подстановки, метод анализа словарных дефиниций, метод компонентно-смыслового анализа;

б) прагматический метод наблюдения языковых единиц в конкретном коммуникативном контексте.

В отдельных случаях был использован также психолингвистический метод тестирования информантов для выявления уместности употребления определенной языковой единицы в заданной ситуации.

Объектом изучения являются высказывания, сформулированные на базе чувственного или рационального позиания объективной действительности, а также на базе знаний «из вторых рук».

Предмет исследования — средства выражения семантики СЭС высказывания.

Описание средств выражения семантики СЭС высказывания проводилось на материале, полученном в основном из прозаических и драматических произведений немецких писателей ФРГ и Австрии, изданных в

конце XX и в начале XXI вв., а также из передач «Deutsche im Alltag — Alltagsdeutsch», транслируемых немецким радио «Deutsche Welle».

Достоверность выводов работы обеспечивают примеры, собранные путем сплошной выборки из 65 источников общим объемом около 20 ООО страниц. Проанализированный корпус примеров составляет более 13 ООО микротекстов.

Исследование проводится в синхронном плане.

Теоретической базой настоящего исследования послужили научные взгляды в области семантики, сформулированные в работах таких лингвистов, как Н.Д.Арутюнова, А.Вежбицкая, Анна А.Зализняк, И.М.Кобозева, Дж.Лайонз, Е.В.Падучева и другие. Философский характер рассматриваемых в исследовании проблем способствовал также привлечению достижений представителей аналитической философии и их последователей в отечественной науке.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в пей впервые на материале современного немецкого языка предпринимается попытка структурирования семантического аспекта эпистемического статуса высказывания; выявляется его соотношение с такой значимой для лингвистики категорией, как категория модальности, в основе которой лежит оценка Г содержания высказывания по отношению к фрагментам объективной действительности; рассматривается соотношение эпистемического статуса высказывания и сопряженных с ним категорий эвиденциалыюсти и оценки; устанавливается инвентарь средств актуализации его семантики, что позволяет в новом ракурсе трактовать такие языковые единицы, как MC, модальные глаголы (в дальнейшем МГ), модальные частицы (в дальнейшем МЧ), формы будущего времени, глагол scheinen, конъюнктив KP, которые все еще продолжают трактоваться неоднозначно. В частности, были выявлены типичные коммуникативные ситуации, в которых функционируют MC; упорядочены средства актуализации семантики СЭС высказывания, сформулированного на базе выводных знаний, с позиции выражаемой ими степени вероятности ситуации; установлена грамматическая корректность конъюнктива в KP.

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в анализе особенностей актуализации семантики эпистемического статуса с выделением эпистемически объективных и эпистемически субъективных высказываний, в систематизации и анализе контекстно-семантических свойств средств его выражения в современном немецком языке. Помимо этого, уточнено место знаний «из вторых рук», понятие модальности, изучена структура ситуации модальной оценки достоверности, выявлены общие моменты категории эвиденциальности и эпистемического статуса, определены частеречный статус MC и их классы с позиции участия в актуализации семантики эпистемического статуса, а также статус конъюнктива KP.

Практическая ценность работы состоит в возможности использования ее материалов, а именно вывода о характеристике высказывания с точки зрения эпистемического статуса и функционировании в современном немецком языке общности средств, актуализирующих его семантику, при чтении курса лекций по теоретической грамматике. Выявленные в ходе исследования контекстно-семантические особенности функционирования языковых единиц могут быть использованы на занятиях по практической грамматике немецкого языка во всех вузах, а также при написании учебников и учебных пособий.

Основные положения диссертации апробированы на международных конференциях: «Язык. Культура. Деятельность: Восток - Запад» (Набережные Челны, 2002); XIII Internationale Tagung der Deutschlehrerinnen und Deutschlehrer "Begegnungssprache Deutsch: Motivation, Herausforderung, Perspektiven" (Graz, 2005), а также на Всероссийской научно-практической конференции «Современные тенденции в преподавании иностранных языков» (Набережные Челны, 2003).

Структура диссертации определяется ее целью, задачами и методами исследования и состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.

Во Введении обосновывается выбор темы диссертации, определяются ее актуальность и новизна основных положений, указываются теоретическая значимость и практическая ценность, перечисляются цели, задачи, методы исследования, дается описание общей структуры работы, а также приводятся положения, выносимые на защиту.

Первая глава посвящена лингвотеоретической характеристике эпистемического статуса высказывания: определяются как само понятие эпистемического статуса, так и параметры высказываний, характеризующихся эпистемической объективностью и субъективностью, исследуются понятие высказывания, категория модальности, структура оценки вообще и модальной оценки в частности. Здесь же.даются общие контуры соотношения двух сходных по значению категорий: эпистемического статуса и эвиден-циальности.

Но второй главе анализируются эпистемический статус высказывания, базирующегося на сенсорных данных, особенности самого чувственного познания действительности, выявляются основные ситуации, в которых маркируется разная степень полноты перцептивной информации. В данной главе уделяется особое внимание MC с позиции их частеречной принадлежности, классификации, дается контекстно-семантический анализ их функционирования. В этой же главе предпринимается попытка выделения группы МЧ, участвующих в комплектации эпистемической семантики, а также исследуется эпистемическая функция глагола scheinen.

В третьей главе исследуются особенности актуализации семантики основанного на выводных знаниях эпистемического статуса высказывания, роль выводных знаний, понятие вероятности, соотношение онтологиче-

ской и эпистемической возможности, актуализация разной степени уверенности Г в вероятности сообщения, полученная через MC, эпистемиче-ская функция МГ müssen, können, mögen, dürfen, форм будущего времени, глагола scheinen. Помимо этого, анализируются контекстно-семантические особенности употребления указанных языковых единиц.

В четвертой главе рассматриваются особенности актуализации семантики эпистемического статуса высказывания, основанного на чужом сообщении, определяется место знаний «из вторых рук» среди других источников приобретения информации. В связи с тем, что вторичные знания базируются на моделях предложений с KP, дается всесторонний анализ самой ее природы, а именно: по отношению к прямой речи, с позиции выделяемых ее признаков и классов; исследуются проблема соотношения наклонений в KP, коммуникативный акт воспроизведения чужого высказывания, конъюнктив KP, МГ sollen и wollen, MC angeblich и vorgeblich, экстралингвистические факторы, определяющие выбор формы конъюнктива в KP.

В конце каждой главы даются выводы.

В Заключении подводятся итоги работы.

Библиография включает списки научной литературы и лексикографических источников, а также литературы, послужившей материалом для примеров.

IIa защиту выносятся следующие положения:

1. Понятие СЭС высказывания связано с экспликацией источника информации Г о сообщаемой им ситуации с одновременной оценкой меры ее соответствия фрагментам объективной действительности.

2. Семантический потенциал понятия эпистемического статуса высказывания шире, чем эвиденциальность, и, помимо обозначения источника знания, на базе которого формулируется высказывание, включает также и уровень полноты картины об окружающем мире в плане его достоверности.

3. К основным средствам выражения семантики СЭС высказывания, основанного на чувственном восприятии окружающей действительности, относятся MC augenscheinlich, bekanntlich, bestimmt, erwiesenermaßen, freilich, gewiss, keinesfalls, keineswegs, natürlich, offenkundig, selbstredend, selbstverständlich, sichtlich, tatsächlich, unbedingt, wahrhaftig, wirklich, zweifellos, zweifelsfrei, zweifelsohne-, МЧ allerdings, doch, halt, ja, schon, глагол scheinen, эпистемическая функция которого связана с передачей неполных с точки зрения автора знаний.

4. Основными ситуациями маркирования разной степени полноты информации, приобретаемой на базе чувственного восприятия окружающей действительности, определяются: 1) ситуация экстравертного наблюдения, соответствующая прямому физическому контакту с описываемым явлением при условии пространственной и временной отдаленности от него; 2) ситуация интравертного наблюдения, связанная с внутренней интуи-

тивной убежденностью; 3) ситуация знания по прошлому опыту, соприкасающаяся с долговременной памятью.

5. Экспликаторами СЭС высказывания, сформулированного на базе выводных знаний, являются MC anscheinend, bestimmt, eventuell, höchstwahrscheinlich, kaum, möglicherweise, offenbar, offensichtlich, scheinbar, schwerlich, sicher, vermutlich, vielleicht, wahrscheinlich, wohl, глагол scheinen, МГ müssen, können, mögen, dürfen и грамматические формы будущего времени.

6. Своеобразием современного немецкого языка является наличие особых, характерных только для этого языка, маркеров вторичности знаний, к которым относятся единицы различных языковых уровней: конъюнктив KP, МГ sollen, wollen во вторичной функции, MC angeblich, vorgeblich.

7. Знания «из вторых рук», базирующиеся на модели предложений с KP, выступают как самостоятельный, вторичный тип знаний, который не входит в состав непосредственных перцептивных или выводных знаний.

8. Конъюнктив определяется как грамматически корректное средство оформления KP, семантика которого связана с имплицитным значением косвенной достоверности.

СОДЕРЖАНИЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ РАБОТЫ

Глава I. Лингвотеоретическая характеристика эпнстемичсского статуса высказывания

Острая полемика, разгоревшаяся в XX веке между представителями аналитического течения в философии, в первую очередь между Л.Витгенштейном и Дж.Э.Муром, относительно корректности употребления выражения «Я знаю» применительно к разным высказываниям, позволила установить те из них, которые не допускают использования этого выражения в силу своей абсолютной полноты и информационной избыточности. Впервые такие высказывания были инвентаризованы в работе Л.Витгснштсйпа «О достоверности» и обобщены впоследствии в отечественной науке в работах Е.И.Беляевой, М.А.Дмитровской, Е.С.Яковлевой и других. Е.И.Беляева, например, выделила в рамках модальности достоверности два микрополя: истинности и вероятности. В результате изучения соотношения знания и достоверности М.А.Дмитровская подтвердила положение о независимости и самостоятельности понятия достоверности. Исследуя модели пространства, времени и восприятия, Е.С.Яковлева выявила, что в зависимости от характера и степени осведомленности о предмете речи, Г может придать высказыванию объективную или субъективную эпистемическую характеристику. Эпистемически объективными считаются следующие высказывания:

1). Перцептивные высказывания, сформулированные Г в момент его непосредственного наблюдения или описывающие его внутреннее состояние. Рассматривая, например, находящийся рядом предмет, выражение уверенности или сомнения по поводу его непосредственного лицезрения будет звучать если не абсурдно, то, по крайней мере, неуместно. Такая ситуация возможна только в том случае, когда наблюдаемый объект находится на таком расстоянии, что его контуры кажутся нечеткими. Высказывания же о внутренних ощущениях, которые также относятся к перцептивным, не всегда не корректны. Например, высказывание Я знаю, где я чувствую боль возможно в случае, когда Г хочет переубедить своего собеседника, иными словами, его употребление может быть детерминировано прагматическими и коммуникативными факторами. Но в обычных ситуациях, не отягощенных дополнительным прагматическим смыслом, сенсорные ощущения в момент непосредственного восприятия не могут быть подвержены ни сомнениям, ни категорической констатации этого факта.

2). Высказывания, базирующиеся на очевидных для всех фактах или данных точных наук, отличающихся логичностью своего вывода. В обществе существует как бы негласная договоренность относительно многих фактов, событий, явлений в мире, к которым относятся, например, исторические факты, данные точных наук и другие реалии современного мира, достоверность которых не подвергается сомнению и не требует их регулярной констатации с передачей степени их достоверности или указания на источник информации. В противном случае мир утонул бы в сомнениях.

Каждое из четырех приведенных ниже высказываний отмечается абсолютной полнотой и не вызывает сомнений ни со стороны Г, пи стороны его собеседников при соблюдении, однако, следующих условий: а) употребление в типичных, не отягощенных особыми прагматическими факторами, коммуникативных контекстах; б) отсутствие помех в канале восприятия. Они характеризуются эпистемической объективностью. Далее мы дополняем их маркером, эксплицирующим чувственное познание действительности (пункт а); маркером, соотносимым с выводными знаниями (пункт Ь) и маркером, указывающим на знания «из вторых рук» (пункт с):

♦ Ich sehe jetzt den Blumenstrauß.

(a) * Zweifellos sehe ich jetzt den Blumenstrauß.

(b) * Vermutlich sehe ich jetzt den Blumenstrauß.

(c) *Ich soll jetzt den Blumenstrauß sehen.

♦ Mein Kopf tut mir weh.

(a) * Zweifellos tut mir mein Kopf weh.

(b) * Vermutlich tut mir mein Kopf weh.

(c) *Mein Kopf soll mir weh tun.

♦ Die Erde dreht sich.

(a) * Zweifellos dreht sich die Erde.

(b) * Vermutlich dreht sich die Erde.

(c) *Die Erde soll sich drehen.

♦ 2x2 ist 4.

(a) *Zweifellos ist 2x2 4.

(b) * Vermutlich ist 2x2 4.

(c) *2x2 soll Л sein.

При соблюдении указанных выше требований высказывания под пунктами (а), (Ь), (с) абсурдны с точки зрения здравого смысла большинства людей. Хотя, например, последние два ряда высказываний не лишены смысла для неуспевающих учеников или необразованных и отсталых представителей нашей цивилизации, не знакомых с достижениями современной мировой науки, и следовательно, не знающих законов физической географии и таблицы умножения, а также для исследователей, которые в прошлом и открыли эти знания для человечества. Но эти ситуации нельзя считать типичными.

Таким образом, приведенные высказывания характеризуются полнотой и не допускают использования каких-либо специальных маркеров, подтверждающих или подвергающих сомнению их достоверность со стороны Г; поэтому они воспринимаются как объективная данность, принятая всеми или большинством членов общества. Высказывания такого плана характеризуются статусом эпистемической объективности.

СЭС высказывания, анализу которого в современном немецком языке как маркированному элементу в оппозиции «объективный эпистемиче-ский статус — субъективный эпистемический статус» и посвящено наше исследование, отражает такие факты, по отношению к которым возможно одновременно как знание, так и незнание или сомнение Г. Знания, которыми располагает в этом случае Г, могут быть в равной степени как достаточными и полными, так и недостаточными и неполными, и вызвать сомнение. Такие высказывания допускают указание на источник знания и базируются на чувственном восприятии объективной действительности при условии, однако, пространственной и временной отдаленности; на выводном знании; на знании «из вторых рук». Причем перцептивная информация квалифицируется по степени полноты, выводные знания - по степени уверенности Г в вероятности, знания «из вторых рук» — по степени дис-танцированности Г от чужого знания, а также по степени его достоверности. В последнем случае речь идет о косвенной достоверности.

Говоря о понятии высказывания, следует подчеркнуть, что его появление связано с переносом центра внимания лингвистики в середине прошлого века на изучение языка как средства общения между людьми. Появляются работы, направленные на исследование разных аспектов речевой деятельности, повышается интерес к изучению не только самого речевого акта, но и к функционированию лингвистических единиц в отдельно взятом акте речи. В результате этого возникает потребность в понятии, которое могло бы обозначить речевой текст, созданный в результате такого речевого действия. Этим понятием становится высказывание, которое пони-

мается как обозначение для речевого продукта, связанного с процессом этого акта речи.

Понятие эпистемического статуса высказывания базируется на субъективной модальности; модальность же, в свою очередь, прочно входит в круг базовых понятий, которыми широко оперирует современная лингвистика. Несмотря на полярность мнений лингвистов, исследующих категорию модальности, в настоящее время, можно считать, утвердилась мысль о необходимости выделения прежде всего двух основных видов модальных значений: объективной и субъективной. Однако в отношении того, что необходимо понимать под каждым из них, взгляды ученых не так однозначны, как относительно основных типов модальности.

Для одних исследователей (Л.С.Ермолаевой, М.А.Кронгауза) объективная модальность включает значения реальности/ирреальности; другие (В.З.Панфилов, В.Н.Бондаренко, И.М.Кобозева) различают в рамках объективной модальности значения действительности, возможности и необходимости или возможности, необходимости и долженствования. Вероятно, толкование модальности совместно с категорией времени третьими исследователями (А.В.Бондарко) основано на том факте, что средствами выражения как модальных, так и временных отношений выступают одни и те же языковые средства.

Однозначно освещается субъективная модальность, в трактовке которой можно выделить узкий и широкий подходы. В противоположность к узкому подходу, который рассматривает только значения достоверности, вероятности, предположительности, широкое понимание субъективной модальности включает любую эмоционально-субъективную оценку Г фактов объективной действительности, значения утверждения и отрицания, а также разграничивает виды модальных значений по принципу целенаправленности высказывания.

В рамках узкого понимания субъективной модальности принято выделять три основные ситуации достоверности с точки зрения количества информации: категорическую достоверность, проблематическую достоверность и простую достоверность. В более ранних работах отечественных лингвистов В.З.Панфилова, В.Н.Бондаренко и А.А.Корнилова при описании модальности достоверности не учитывается тип источника информации, на базе которой формулируется высказывание. В последующих исследованиях Е.И.Беляевой и Е.С.Яковлевой проводится уже четкая грань между знаниями, основанными на чувственном восприятии, и знаниями, являющимися результатом рационального познания внешнего мира.

С нашей точки зрения, модальность представляет собой функционально-семантическую категорию личностного плана, которая характеризует содержание высказывания с точки зрения Г, а иногда и субъекта действия. Необходимо подчеркнуть, что один вид модальных значений не исключает появления в одном и том же высказывании других видов модальности. Иными словами, наблюдается наслоение одних типов модальных

отношений на другие, хотя это положение означает скорее возможность, а не обязательность.

Использование структуры модальной оценки в нашем исследовании не случайно и связано со стремлением к более полному и детальному охвату исследуемого материала. Сама структура оценок была достаточно подробно разработана в аксиологии, изучающей природу ценностей и их место в реальности, а также структуру ценностного мира. При описании аксиологических суждений в логике оценок выделяются четыре «компонента» или «части»: субъект, предмет, характер и основание. В отличие от логики, для лингвистического анализа применяется более сложная модель, в которую включаются, с одной стороны, эксплицитные и имплицитные элементы, а с другой — элементы, способные участвовать в манифестации оценочной семантики не только эксплицитно, но и имплицитно. Такая концепция оценки разработана Е.М.Вольф.

В структуре оценки модальной ситуации нами выделяются эксплицитный (объект оценки) и имплицитные компоненты (шкала оценки, основание), а также одновременно эксплицитный и имплицитный ее компонент (субъект оценки).

Объектом оценки становятся высказывания, сформулированные на базе «обыденного знания». Иными словами, оценивается степень достоверности знаний, полученных в результате чувственного или рационального познания действительности или в ходе межличностной коммуникации и отраженных в высказывании.

Будучи количественным показателем информации, достоверность обладает признаком градуалыгости, то есть способностью упорядочения своих показателей, согласно некой абстрактной шкале. Сама достоверность не поддастся счету, поэтому выражения *две достоверности, *три достоверности, *много достоверности, *мало достоверности абсурдны с точки зрения наличия определенного ряда или класса слов, в которую могла бы войти достоверность как его отдельный компонент. Однако как потенциально градуируемое слово она различается в отношении «больше -меньше» по такому параметру, как степень, которая позволяет дать сравнительную оценку всех ее показателей.

Шкала достоверности, на наш взгляд, представляет собой градуированный семантический континуум с зонами постепенного нарастания ее степени, от самой низкой на одном конце шкалы, которая граничит с незнанием, до самой высокой на другом, за границей которой следует абсолютная достоверность, исключающая употребление каких-либо маркеров СЭС в силу своей информативной избыточности. Здесь можно говорить об эпистемической объективности высказывания. Считается, что любая оценочная шкала применительно к языку имеет, по крайней мере, три зоны или ситуации: плохую, среднюю и хорошую. Однако средняя или нейтральная позиция на шкале оценок обычно склоняется к зоне плохого. Та-

кая же картина наблюдается при оценке степени достоверности высказывания, а понятие нейтральной достоверности вообще отсутствует.

Понятие основание оценки покрывает, на наш взгляд, те понятия, которые традиционно именуются как экстралингвистические факторы и учитывают статус «хозяина» информации и статус адресата, а также саму информацию.

Под субъектом в ситуации оценки достоверности информации мы понимаем лицо, с точки зрения которого и производится эта оценка. Роль субъекта оценки выполняет, как правило, Г. Он реализуется в имплицитном и крайне редко в эксплицитном виде. Можно выделить два эксплицитных способа выражения субъекта в высказывании: 1) посредством выражения meiner Meinung nach, meines Erachtens и 2) посредством употребления глаголов мнения, предположения и т. д. в 1-лице единственного числа ich meine, dass ...; ich vermute, dass ...; ich bin sicher, dass ... Как известно, средства экспликации субъективной модальности относятся к эгоцентрическим элементам языка, анализ которых требует учета контекста всей коммуникативной ситуации с включением в нее как Г, так и адресата. Для уточнения разногласия плана повествования и плана речи, возникающего при неполноценности этой ситуации, вводится понятие режима интерпретации эгоцентрических элементов: речевой (или диалогический) режим, тождественный полноценной коммуникативной ситуации, противопоставляется нарративному и синтаксическому (Э.Бенвенист, Е.В.Падучева). Если при речевом режиме роль субъекта оценки отводится Г, при нарративном им становится персонаж, то при синтаксическом эту функцию выполняет текстовый субъект, выраженный подлежащим главного предложения. Таким образом, роль субъекта оценки в художественном тексте, помимо Г, может выполнять персонаж художественного произведения, а также и синтаксический субъект.

Наше обращение к категории эвиденциальности вызвано тем обстоятельством, что она имеет непосредственное отношение к эпистемическому статусу высказывания в плане общности языковых средств, отсылающих к источнику получения информации. Долгое время эта категория оставалась практически вне поля зрения широкого круга лингвистов, что компенсируется сегодня несколько завышенным интересом к ней.

В лингвистике нового времени широко обсуждается вопрос о том, являются ли эти категории самостоятельными, двумя разными, или одной категорией. Этот вопрос не получил окончательного решения и находится в настоящее время в стадии изучения. Каждый из подходов имеет как своих приверженцев, так и оппонентов. Одни исследователи (Н.А.Козинцева, С.И.Буркова) предлагают отнести их к независимым друг от друга категориям на основании того, что само по себе указание на источник сведений Г не содержит какой-либо информации об уровне достоверности информации. Другой подход основан на том, что эвиденциалыюсть нельзя рассматривать как простую разновидность эпистемической модальности, как и

трактовать эти категории как ничем не связанные между собой (В.А.Плунгян).

Говоря о плане выражения категории эвиденциальности, следует учесть, что во многих языках мира фиксируются морфологические средства экспликации эвиденциалыюй семантики. Особое неочевидное, переска-зывательное или пересказочное наклонение регистрируется в тюркских, финно-угорских, самодийских, а также в албанском, аварском, латышском и других языках. Формирование пересказывательного наклонения является следствием эволюции перфектных форм, которые выделяются впоследствии в самостоятельное наклонение. Что касается современного немецкого и других германских языков, то можно констатировать, что немецкий перфект до настоящего времени не нашел однозначного понимания. Таким образом, в германистике отсутствуют попытки связать его значение с зви-денциалыюстью.

На наш взгляд, семантический объем понятия эпистсмического статуса несколько шире, чем эвиденциальности, и включает, помимо обозначения источника знания, на базе которого формулируется высказывание (а исследования по эвиденциальности направлены в первую очередь па детализацию источников информации), также и уровень полноты картины об окружающем мире в плане его достоверности.

Глава II. Эпистемический статус высказывания, сформулированного на базе чувственного познания

В силу своей неоднозначности процесс чувственного восприятия привлекал и продолжает привлекать внимание ученых многих областей научного знания. В лингвистических исследованиях использование идеи наблюдения и непосредственного восприятия представляется весьма продуктивным: вводятся понятия наблюдения и наблюдателя (Ю.Д.Апресян), наблюдателя и экспериента - воспринимающего субъекта (Е.В.Падучева); изучается соотношение перцептивных и неперцептивных высказываний (А.В.Бондарко); исследуются роль перцептора (Ю.А.Пупынин), а также прагматическая задача создания в тексте перцептивности (Я.Э.Ахапкина).

Знания, основанные на чувственном познании окружающего нас мира, базируются на сенсорных данных: зрении, слухе, вкусе, обонянии, кожном чувстве, гравитации и фиксируются нашей памятью с момента рождения в течение всей жизни. Органы чувств, воспринимая окружающую действительность, несут информацию о ней, а накопленный в результате такого восприятия опыт отражается в памяти.

Приоритет среди органов чувств принадлежит зрительному восприятию. О его связи со знаниями говорится в следующих примерах: Nein, Svca wußte nicht mehr als das, was sie sah (J.Langer); Yildiz ... schrie zurück: "Guck dich doch um, dann weißt du, was los war!" (I.Heyne); ... das nur der

wissen ... kann, der es geleistet oder tatsächlich mit eigenen Augen unmittelbar gesehen hat (T.Bernhard).

Непосредственное зрительное наблюдение является и самым достоверным источником знашш. В этой связи можно привести примеры из народной мудрости, пословицы: "Besser einer, der's gesehen, aïs zwei, die 's gehört"; „Besser gut gesehen, als schlecht gehört".

Как известно, все рецепторы-анализаторы, будучи связаны друг с другом непосредственно через центральную нервную систему, совместно участвуют в восприятии, отображая предметы в их целостности. Зрительное впечатление может быть дополнено сенсорными данными других органов чувств. Это предположение подтверждается эпизодами из уникального романа П.Зюскинда «Парфюмер: история одного убийцы», действие в котором мастерски построено на восприятии запахов. Несмотря даже на то, что эта загадочная история, несомненно, является художественным вымыслом автора, она подтверждает, что запахи предоставляют большой объем информации об окружающей нас действительности: Daß er dies alles freilich nicht sah, nicht mit Augen sah, sondern mit seiner immer schärfer und präziser riechcnden Nase erwitterte ... darauf wäre Madame Gaillard im Traume nicht gekommen ... (P.Süskind).

На первый взгляд может показаться, что перцептивное восприятие базируется лишь на наблюдении внешних проявлений событий, фактов, явлений окружающей действительности. Однако представление о том, что непосредственное восприятие можно связать лишь с лежащими на поверхности ' фактами, не полностью соответствует истине. На самом деле перцептивная зона Г намного шире и охватывает пе только объекты материального мира, сюда можно отнести и то, что доступно его внутреннему взору. Речь идет о так называемом «эндофорическом» (внутреннем) типе источника информации или внутренних ощущениях Г, ведущих к его убежденности в достоверности интравертного наблюдения. Следовательно, можно говорить о направленности перцептивного наблюдения: экстра-вертного, отражающего окружающий внешний мир, и интравертного, направленного во внутренний мир субъекта оценки.

На основе анализа природы чувственного познания объективной действительности нами выявлены следующие ситуации, в которых маркируется разная степень полноты информации: 1) ситуация экстравертного наблюдения, соотносимая с прямым физическим контактом с описываемым явлением при условии пространственной и временной отдаленности от пего; 2) ситуация интравертного наблюдения, основанная на внутренней интуитивной убежденности; 3) ситуация знания по прошлому опыту, соприкасающаяся с долговременной памятью.

Заметим, что в новейших исследованиях понятие внутреннего состояния «убежденности» четко отграничивается от близкого к нему понятия «уверенности», несмотря на то, что они оба служат для характеристики эпистемических состояний. Эпистемическое состояние убежденности ха-

растеризуется как безотносительное ко времени, не имеющее степеней проявления и причины. Отмечается также, что предикат убежден придает высказыванию более сильное, более категоричное мнение, чем предикат уверен (Н.И.Лауфер).

Для нашего исследования важно то, что перцептивные знания могут быть и неполными. Однако неполнота знаний не приводит к отрицанию факта самого знания. На это указывает следующий пример: Wer die Hälfte weiß, weiß auch etwas (S.Lenz).

Основными языковыми средствами, маркирующими ситуации полноты информации, получешюй при чувственном познании объективной действительности, являются MC. В связи с тем, что в лингвистической литературе отсутствует общепризнанный подход к MC вообще и к их систематизации в частности, во второй главе была предпринята попытка выявления факторов, препятствующих выработке единой точки зрения. Изучение данного вопроса позволило определить, что речь идет о неоднозначности толкования природы самой языковой модальности и неопределенности позиции MC среди частей речи, которая возникла в результате неполноценности различных классификационных подходов при распределении словарного состава по частям речи. Можно выделить три подхода к MC: 1) MC относят к частицам (Э.Хенчель, Х.Вайдт); 2) MC рассматривают совместно с наречиями (К.-Е.Зоммерфельдт, Г.Штарке Х.Грисбах, Х.Вайн-рих, О.И.Москальская); 3) MC выделяют в самостоятельную часть речи. Отечественная грамматическая традиция, следуя идеям В.В.Виноградова, впервые предложившим рассматривать MC как самостоятельную часть речи, склоняется к приданию MC статуса отдельной части речи. На это указывают такие германисты, как Б.А.Абрамов, В.Г.Адмони, Е.И.Шендельс, Г.Н.Эйхбаум. Мы также поддерживаем эту точку зрения.

Действительно, основным отличительным синтаксическим признаком MC можно назвать их способность как к трансформации в сложноподчиненное предложение с г&гм-дополнительным, так и обратную трансформацию таких предложений в простые предложения с MC: Natürlich war das furchtbar (B.Schlink) —> Es ist natürlich, dass das furchtbar war; Es ist natürlich so, dass die Männer sich dann freier dazu äußern ... (Deutsche Welle) —* Natürlich äußern sich die Männer dann freier dazu .... Наречия, напротив, не позволяют такое перефразирование. Кроме того, MC употребляются в ответной реплике на общие вопросы, образуя однокомпонентпые предложения, в противоположность к наречиям, которые могут употребляться лишь как ответ-реплика на частный вопрос. Следствием этого является и недопустимость частного вопроса к MC: Wann kommt er wieder?/ Wer kommt wie-der?/Was macht er? *Natürlich', Wars der anonyme Brief? Vielleicht (Ch.Hein); "Kommt er wieder?" "Natürlich" (B.Noak).

При анализе MC с позиции их участия в ментальных операциях (в дальнейшем МО), сопровождающих зрительное восприятие, нами была использована классификация Н.Д.Арутюновой. Восприятию такого рода

могут сопутствовать следующие МО: 1) таксономия (отнесение к классу), 2) идентификация индивида (узнавание), 3) интерпретация, 4) выявление импликаций. Последняя МО базируется на знании каузальных, следственных и других связей, поэтому она соотносится с выводными знаниями. В то же время следует отметить, что и другие МО не исключают мыслительную деятельность, однако, они способствуют приобретению также и перцептивной информации.

Очень высокую степень достоверности информации, сформулированной на базе оптического восприятия в результате МО таксономии, может эксплицировать MC wirklich: Ich sehe mich um. Das Zimmer ist wirklich klein (B.Lebert).

Использование MC gewiss мотивируется полнотой чувственного знания, основанного на МО идентификации сходств и различий: Mir fiel jetzt auf, daß, bedingt durch die weite Bluse und den togaähnlichen Umhang, nichts von den Formen ihres Körpers zu erkennen war. Sie war, gewiß, eine Frau ... (J.Langer).

MC wirklich маркирует высокую степень достоверности знания, приобретенного зрительным восприятием на базе МО интерпретации. По внешним данным, а именно по характерному для нехолодной погоды поведению человека (отсутствие у него озноба и дрожи), за которым осуществляется наблюдение, Г удается интерпретировать погоду как теплую: Aber er friert nicht. Nicht einmal ein Frösteln oder Schaudern. Es ist wirklich noch viel zu warm (I.Schulze).

На максимальную степень осведомленности Г могут указывать глаголы зрительного восприятия с одновременным указанием на орган чувств. Так, посредством MC bestimmt маркируется достоверность сведений, полученных в результате непосредственного визуального контакта, на что указывает глагол sehen с уточнением канала получения информации mit eigenen Augen. Увидеть собственными глазами означает признать себя очевидцем ситуации, поэтому здесь эксплицируется очень высокая степень достоверности информации: Grenouille fragte die Wache, welche Straße der Zweite Konsul genommen habe. Der Posten wies nach Norden. Nicht die Straße nach Cabris? Oder die andere, die südlich nach Auribeau und La Napoule führte? - Bestimmt nicht, sagte der Posten, er habe es mit eigenen Augen gesehen (P.Süskind).

Интересно отметить, что иногда сам Г становится объектом наблюдения, тогда уже, по мнению Г, его собеседник оценивает достоверность поступающей извне информации, на источник которой, например, может указывать глагол mustern с уточнением органа восприятия in seinen Augen: Zuerst musterte er meine Kleidung, die in seinen Augen gewiß drittklassig war ... (J.Langer).

MC wirklich, tatsächlich, в меньшей степени zweifellos, natürlich совместимы в одном высказывании с глаголом aussehen, который можно рассматривать как своего рода глагол, формирующий зрительное впечатление.

Известно, что кто-то или что-то может выглядеть каким-то образом, как правило, при положительной оценке, только при условии присутствия наблюдателя: Das sieht wirklich toll aus (Ch.Hein); In seiner konservierten Verwahrlosung und mit seinen alten Narben und Verkrüppelungen sah er tatsächlich so beeindruckend fürchterlich aus, daß ihn jedermann für halb verwest und unrettbar verloren hielt ... (P.Süskind); ... und sie sieht zweifellos grandios aus (B.Stuckrad-Barre); Aber die Wirklichkeit sieht natürlich ganz anders aus (B.Stuckrad-Barre).

В современном немецком языке функционируют MC, которые свидетельствуют о состоявшемся явном непосредственном визуальном контакте с описываемой ситуацией. Речь идет о MC augenscheinlich, offenkundig, sichtlich. Aha, dachte Robert, als er das Mädchen sah, so sieht die auch aus, Inga, und der Papa ist Pastor! Sie war augenscheinlich älter als die anderen Mädchen ... (H.Kant); Und sie erwartete offenkundig, daß er dieses Rätsel zunächst löste (J.Langer); Als der, sichtlich indigniert, erschien, — er war offenbar vom Tisch aufgestanden, Reste der Vorsuppe klebten am gepflegten Schnauzbart, den er sich stets für den Sonntag stehen ließ -, bat ich um Entschuldigung für die Störung, erklärte aber, die Nonna sprechen zu müssen (J.Langer).

В ситуации интравертного восприятия внутренние наблюдения Г, оцениваемые им как достоверные, например, при передаче информации о самом авторе, маркируют в большей степени, чем остальные, MC freilich, natürlich: Die Frage beschäftigt mich freilich noch heute (T.Bernhard); Natürlich schmiedete ich keine Pläne für Heirat und Familie (B.Schlink). В меньшей степени для передачи интравертного ощущения полноты информации распространены модальные лексемы gewiss, tatsächlich: Gewiß war ihm Peters Naturell nicht unentdeckt geblieben (R.Schneider);'Tatsächlich, das tun sie! (Ch.Wolf).

MC selbstverständlich и selbstredend маркируют очевидность сообщаемой ситуации, которая рассматривается как само собой разумеющийся факт, пе нуждающийся в объяснении: Selbstverständlich streiche ich die Rolle aus dem Drehbuch (B.Noak); ... aber Antjes Aufzählung verfehlte selbstredend nicht ihre Wirkung auf ihn (H.Konsalik).

MC keineswegs, keinesfalls, zweifelsfrei, zweifellos, имеющие в морфологической структуре аффиксальный компонент отрицания, часто используются для экспликации высокой степени достоверности интуитивной информации: Es handelt sich also keineswegs um eine systematische Klassifikation ... (H.O.Spielmann); Ich sag's ja, Chef, in einem Vierteljahr könnten Sie das keinesfalls schaffen (H.Konsalik); Ich bin nichts als ein Mann in. mittleren Jahren, ein Mann, ... der auch in der allertraurigsten Stunde seines Lebens ganz zweifellos zu einer Zigarette greifen wird (B.Strauß).

Среди MC можно выделить такое слово, которое широко употребляется в нарративном режиме интерпретации. MC unbedingt служит в художественной прозе для передачи категоричности желания текстового субъекта, совпадающего с персонажем: Tjark hatte unbedingt sehen wollen, wo

Mila lebte (K.Wasserfall). В единичных случаях такое употребление возможно и для MC freilich и wirklich: Und er stellte fest, daß der Duft hinter der Mauer dem Duft des rothaarigen Mädchens zwar extrem ähnlich, aber nicht vollkommen gleich war. Freilich stammte er ebenfalls von einem rothaarigen Mädchen, daran war kein Zweifel möglich (P.Süskind); Überdies tat ihm der Schnitt wirklich noch weh ... (P.Schlink).

Подавляющее большинство употребления маркеров СЭС соотносится с информацией, извлекаемой из памяти. В ситуации знания по прошлому опыту MC часто сопровождаются ментальными предикатами wissen, denken, kennen, (sich) erinnern, erkennen. Как показывает материал, с наибольшей регулярностью категоричность достоверности факта знания, вспоминания, узнавания маркируется MC bestimmt, freilich, natürlich, tatsächlich. Bestimmt hat Kerk an Öffnungen gedacht... (K.Wasserfall); Natürlich kannte er sämtliche Parfüm- und Drogenhandlungen der Stadt... (P.Süskind).

На знание по прошлому опыту сигнализирует MC bekanntlich: Lukäcs hat aus diesem Bekenntnis zu einer gewissen Erdnähe gleich einen Hang zum Materialismus in Gestalt der Feuerbachschen Philosophie, wovon Keller bekanntlich ein Anhänger war, herauslesen wollen (W.Jung).

Значение высокой степени достоверности можно связать с имеющимися в распоряжении Г доказательствами, например научного характера, которые известны ему по прошлому опыту. В данном случае часто употребляется MC erwiesenermaßen: Der Halleysche Komet erscheint erwiesenermaßen alle 76 Jahre (Langenscheidts Großwörterbuch).

С точки зрения синтаксической позиции для рассмотренных выше MC являются естественными и начальная, и медиальная, и конечная позиции. Занимая начальную позицию, они придают высказыванию большую степень категоричности. С первых слов Г стремится снять любые возражения собеседника относительно достоверности своего сообщения. В центральной части высказывания степень категоричности несколько снижается, тогда как в постпозиции, в которой MC наблюдаются крайне редко, она настолько ослаблена, что MC демонстрируют иллокутивную функцию убеждения, направленную на принятие собеседником точки зрения Г, а иногда и оправдания. Например: Wirklich, meine Stimmung wuchs von Stunde zu Stunde. Und daran hatte Jacqueline schuld (B.Noak); Nein, er hatte wirklich nichts gegen sie (P.Süskind); Ich kann fahren, ohne Probleme, wirklich (I.Schulze).

Как известно, современный немецкий язык относится к языкам с многочисленной и одновременно высокочастотной группой частиц. В работе предпринята попытка выделения МЧ allerdings, doch, ja, halt, schon, которые, на наш взгляд, актуализируют семантику СЭС высказывания в ситуации интравертного наблюдения: Der wichtigste Geburtstag ist doch, wenn man 18 wird ... (Deutsche Welle, 2002, № 20, 6).

Основным средством актуализации неполноты информации, полученной в итоге чувственного познания объективной действительности, вы-

ступает глагол scheinen. Например, в следующем высказывании вначале представлены настолько полные факты, что отсутствуют какие-либо эпи-стемические показатели, затем глагол scheinen указывает уже на их недостаточность, и наконец, эти факты вообще отрицаются: Manchmal taucht unwillkürlich ein Bild vor meinen Augen auf, ist den alten Bildern ähnlich, scheint ihnen ähnlich zu sein, ist ihnen am Ende doch nicht ähnlich (L.Iiarig).

Ситуация неполной осведомленности Г возникает при недостаточности или затруднении восприятия в силу каких-либо помех, связанных с «капризами» канала получения информации. Они могут быть детерминированы такими факторами:

1) в ситуации экстравертного наблюдения - с недостаточной выраженностью воспринимаемого объекта из-за погодных или природных (плохая видимость, плохая слышимость) либо иных факторов, связанных, например, с возможными дефектами органов чувств (слабое зрение, тугоухость, плохая чувствительность и т.п.), или со значительной отдаленностью от объекта наблюдения: In weiter Ferne auf einer Kreuzung sali sie DL-Wächter blau leuchten. Sie schienen mit etwas zu kämpfen. Mila konnte es wegen der Entfernung nur schlecht erkennen (K.Wasserfall);

2) в ситуации интравертного наблюдения — с сомнениями Г в собственных внутренних ощущениях: Zuerst waren, schien mir, nur die Ärzte enttäuscht, schließlich ich selbst (T.Bemhard) (Как правило, при этом используются безличные обороты mir scheint/es scheint mir, j-m scheint/es scheint j-m.y,

3) в ситуации знания по прошлому опыту — с отсутствием какой-либо части информации как следствие несовершенства памяти, результатом которой может стать забывание: Als ich lange hinschaute, schien im toten Gesicht das lebende auf, im alten das junge. So muß es alten Ehepaaren gehen, dachte ich; für sie bleibt im alten Mann der junge aufgehoben und für ihn die Schönheit und Anmut der jungen Frau in der alten (B.Schlink).

Нередко в сопутствующем лингвистическом контексте такого плана присутствуют существительные, указывающие на мгновенность восприятия (für Augenblicke, im Augenblick, einen Augenblick, für einen Augenblick, in diesem Moment, für einen Moment). Они, в свою очередь, сигнализируют о недостаточности восприятия, которая приводит, как правило, к неполноте знаний: Für Augenblicke schien es dem Eschberger Bauern gelungen, die Geister dieser ... Menschen ... zu verschmelzen (R.Schneider).

Наблюдения, которые приводят к неполным знаниям, могут относиться в равной степени как к повествующему, так и к персонажу произведения: Svea schritt auf den Bewaffneten zu und redete in erregtem Ton auf den Mann ein, der weder wie einer der Jäger aussah, die um diese Zeit aus Florenz kamen, noch, was seine Physiognomie betraf, überhaupt aufs Land zu gehören schien (J.Langer); Sie blieb stehen, lauschte gebannt. Nichts war mehr zu hören. Sie schlich zur nächsten Ecke und sah zur. Rolltreppe. Niemand schien ihr zu folgen (K.Wasserfall).

Таким образом, полнота информации, приобретаемая в результате чувственного познания действительности, маркируется MC и отчасти МЧ, тогда как на другом полюсе шкалы достоверности в этом случае располагается глагол scheinen, указывающий, напротив, на неполноту такого рода знаний.

ГЛАВА III. Эпистемичсский статус высказывания, сформулированного на базе выводных знаний

К одному из важнейших источников информации человека относится выводное знание, которое может быть. получено в результате мыслительной деятельности человека, позволяющей изучить ненаблюдаемые непосредственно реалии внешнего мира. Получение знаний такого рода детерминировано способностью человека к анализу и синтезу новых знаний на базе рассуждений, сопоставлений фактов, поиска ответов на поставленные вопросы и т.д.

В отличие от непосредственных знаний, выводные знания характеризуются таким параметром, как степень уверенности Г в вероятности сообщения. Следуя сложившейся традиции, мы рассматриваем три основные ситуации оценки степени вероятности события: 1) ситуацию высокой степени вероятности; 2) ситуацию средней степени вероятности; 3) ситуацию низкой степени вероятности.

Необходимо отметить, что возможность может быть двух типов: онтологической (объективной) и эпистемичсской (субъективной), которые имеют точки соприкосновения в первую очередь в плане общности отдельных языковых средств их выражения, например MI" в германских языках. Различия между ними выявляются при анализе той позиции, которую занимают показатели разных типов возможности по отношению к пропозиции. В отличие от маркеров эпистемической возможности, которые занимают внешнюю позицию по отношению к ней, образуя «модальную рамку», внутри которой и находится сама пропозиция, экспликаторы онтологической возможности находятся внутри самой пропозиции и выражают внутрипропозициональные отношения. Впрочем, многие изолированные высказывания вне контекста трудно квалифицировать как выражающие то или другое модальное значение возможности.

Ситуация высокой степени вероятности возникает при непосредственном чувственном контакте с объектом наблюдения, который позволяет установить причинно-следственную связь между наблюдаемыми Г объективными данными, с одной стороны, и с имеющимися в его распоряжении фоновыми знаниями, сложившимися в результате воздействия определенных культурных, социально-бытовых и других условий, с другой. Маркерами высокой степени вероятности выступают MC anscheinend, bestimmt, höchstwahrscheinlich, offenbar, offensichtlich, sicher, wahrscheinlich. Заме-

тим, что степень вероятности, эксплицируемая MC anscheinend и wahrscheinlich, по сравнению с другими MC этой группы несколько снижена.

Одним из самых высокочастотных среди показателей СЭС высказывания является MC sicher, лексическое значение которого однозначно указывает на высокую степень уверенности Г. Не случайно этому MC уделяется такое внимание, что оно получает в текстах художественной прозы как в авторском повествовании, так и в речи персонажей самостоятельное значение уверенности, например: Sicher war sicher. Denn obwohl die Wanderarbeiter für den geschehenen Mord tatsächlich nicht verantwortlich waren, so hätten sie doch prinzipiell dafür verantwortlich sein können, und deshalb war es besser, vor ihnen auf der Hut zu sein (P.Süskind); Sicher ist sicher, dachte sie (K.Wasserfall). Следует отметить, что MC sicher относится к предполагаемой причине наблюдаемого следствия: Er war hagerer geworden ... und hatte kleine müde Falten um die Augen. "Sie schlafen sicher zuwenig", sagte sie (Ch.Wolf).

Своеобразие MC offenbar и offensichtlich заключается в обязательности перцептивного наблюдения, на основе которого и строится вероятностная оценка. Они предназначены для ввода предполагаемой причины наблюдаемой ситуации: Jewtuschenko geht am Schluss von Raum zu Raum, liest ein Gedicht, das übersetzt wird, aber erstaunlich viele Hörer verstehen Russisch, Absolventen von DDR-Gymnasien offensichtlich ... (Deutschland in kleinen Geschichten). Результат имеющихся доказательств оформляется часто сложносочиненным предложением с союзом denn: Dort ist es offensichtlich wärmer, denn sie trägt jetzt ihren Mantel über dem Arm (J.Kuckart).

Следующее MC bestimmt приближается семантически к MC sicher. Однако в отличие от него, относящегося прежде всего к предполагаемой причине наблюдаемого следствия, MC bestimmt характеризует предполагаемое следствие: "Ich bringe dich jetzt nach Hause und fahre dann in mein Büro, um die Nacht zwischen zwei harten Stühlen zu verwarten, denn ein Hotelzimmer bekomme ich während der Ausstellungszeit bestimmt nicht ... (B.Noak).

Посредством другого модального модификатора, MC anscheinend, Г подчеркивает высокую степень своей уверенности, о чем часто свидетельствует эксплицитное выражение причинно-следственных отношений в лингвистическом контексте: Anscheinend hatte sie ihrem Sohn etwas von dem kurzen Gespräch gesagt. Denn als Mehmet schließlich zu ihr kam, merkte sie, daß er nach einer Frage suchte (I.Heyne). MC anscheinend может относиться как к предполагаемому следствию, так и предполагаемой причине.

Основное семантическое отличие MC wahrscheinlich от других модальных лексем состоит в том, что оно совмещает в себе одновременно двоякий вариант оцениваемой ситуации: «и да, и нет»: ... alle wußten es. Helen und Bernhard? Wahrscheinlich. Und Bernadette? Wahrscheinlich auch (J.Langer). Помимо этого, MC wahrscheinlich является единственным среди MC, употребляющимся для указания вероятной причины; тогда оно пред-

шествует союзу weil: Sie sprachen das knarrende Pashto, eine indoarische Sprache, von der ich nichts verstand, wechselten nach einer Weile jedoch unvermittelt in ein geschmeidigeres Urdu — wahrscheinlich weil Großmutter all ihre pakhtunischen Sprachkenntnisse in den Abgrund des Vergessens geworfen hatte (J.Langer). MC höchstwahrscheinlich отличается от однокорневого MC wahrscheinlich более высокой степенью маркируемой Г уверенности в вероятности сообщения: Wenn ich das merke, dann sag ich das dem Patienten, dass das höchstwahrscheinlich nicht der richtige Weg ist (Deutsche Welle, 2002, № 22).

Ситуация средней степени вероятности маркируется MC eventuell, möglicherweise, vermutlich, vielleicht, wohl. Особенность их употребления связана с отсутствием наблюдаемых фактов, которые могли бы способствовать приобретению выводных знаний с максимальной степенью вероятности. Без привлечения перцептивных данных выявление причипно-след-ственных отношений вызывает для Г трудности.

Употребление MC vermutlich свидетельствует о том, что Г оценивает ситуацию как возможную. В коммуникативном контексте могут содержаться указания на отсутствии в памяти Г знаний или воспоминаний о событии, которое произошло с ним в прошлом, далее следует его предположение: Ich erinnere mich auch nicht mehr, wie ich Frau Schmitz begrüßt habe. Vermutlich hatte ich mir zwei, drei Sätze über meine Krankheit, ihre Hilfe und meinen Dank zurechtgelegt und habe sie aufgesagt (B.Schlink).

Использование MC möglicherweise связано с уверенностью Г, что при определенных условиях пропозиция может соответствовать действительности. Иногда Г предваряет свое высказывание указанием на то, что он не знает причину такого положения дел, затем следует его прогноз: Ich weiß nicht, aus was für einem Grund, aber möglicherweise wieder aus dem Grund der Gleichgültigkeit... (T.Bernhard).

Следующее MC eventuell маркирует неуверенное предположение Г, когда его сомнения не исключаются: Allenfalls wurde von Organisationen gemunkelt, die eventuell illegal seien (G.Grass).

MC wohl употребляется при выдвижении Г гипотезы о возможности соответствия пропозиции действительности: ... Herr Remarque hatte wohl etwas sagen wollen, winkte dann aber ab... (G.Grass).

Своеобразие MC vielleicht заключается в том, что только оно связано с передачей подмножества альтернатив возможного развития анализируемой ситуации. Поэтому оно употребляется в лингвистическом контексте, как правило, неоднократно, указывая то на один из возможных вариантов, то на другой. Как показывает материал, MC vielleicht может ввести до пяти вариантов трактовки сообщения. Ситуация может иногда предваряться указанием на отсутствие у Г пли у его речевого партнера знаний об анализируемой ситуации: Was er danach tun würde? Er wußte es nicht. Vielleicht wieder sein gewohntes Leben aufnehmen, vielleicht heiraten, vielleicht einen Sohn zeugen, vielleicht nichts tun, vielleicht sterben (P.Süskindl: Das kannst du

doch gar nicht wissen .... Vielleicht ist er nur ein aufgeschlossener alter Mann. ... Vielleicht kennt er unsere Probleme ... (B.Lebert). Об отсутствии у Г знаний сигнализирует также реплика «wer weiß» в значении «скорее всего никто не знает», которая предваряет или завершает ситуацию: Bald werden sie auch Nickelbrillen verkaufen und vielleicht auch Bio-Tonnen oder BioSphären, wer weiß (B.Stuckrad-Barre).

Показателями низкой степени уверенности Г при оценке вероятности сообщения выступают MC kaum, scheinbar, schwerlich. Отсутствие достаточных предварительных знаний приводит к слабо мотивированному предположению, которое граничит с незнанием.

Использование MC kaum означает, что Г передает самую низкую степень своей уверенности, одновременно можно говорить о максимально высокой степени его неуверенности. Рассматриваемое MC актуализирует параллельно семантический компонент имплицитного отрицания, наличие которого является, на наш взгляд, закономерным следствием его сопряженности с выражением высокой степени неуверенности, иными словами, отрицания уверенности: ... er war auch kaum physisch dazu in der Lage! Er zitterte vor Anstrengung ... (P.Süskind).

Другое MC scheinbar эксплицирует высокую степень неуверенности Г в вероятности сообщения. Г обращает внимание адресата на то, что восприятие, основанное на внешних проявлениях ситуации, не всегда может соответствовать действительному положению. Например: Ihm folgte seine Tochter, bescheidener gekleidet, aber so strahlend schön, daß das Volk auf der Straße und an den Fenstern nur Augen für sie hatte, daß ... die Männer ihren Hut zogen — scheinbar vor dem zweiten Konsul, in Wahrheit aber vor ihr ... (P.Süskind). MC scheinbar актуализирует значение первоначальности гипотезы, которая в дальнейшем, как правило, не получает подтверждения: Die stabreimende Zwillingsformel Tür und Tor ist scheinbar eine Tautologie, also eine Doppelung. Aber im Mittelalter lagen Tür und Tor als Hofeingang direkt nebeneinander. Die Tür war für den Menschen und das Tor für das Großvieh und für die Erntewagen gedacht (Deutsche Welle, 2002, № 24).

Использование другого маркера, MC schwerlich, говорит о том, что Г выражает высокую степень сомнения: Es wird dir schwerlich helfen, wenn du ihn beleidigst (Langenscheidts Großwörterbuch).

Своеобразие глагола scheinen как маркера СЭС высказывания рассматриваемого плана состоит в том, что он, наряду с MC scheinbar, актуализирует значения первоначальности выдвигаемой гипотезы. В сопутствующем лингвистическом контексте присутствует нередко фразеологизм auf den ersten Blick, который в свою очередь также сигнализирует о первоначальной гипотезе (ср. аналогичное русское выражение на первый взгляд кажется)'. Es ist hier nicht alles so armselig, wie es vielleicht auf den ersten Blick scheinen mag (B.Strauß). В отличие от MC scheinbar, глагол scheinen является показателем такой исходной гипотезы, которая позднее либо подтверждается, либо опровергается сопутствующим коммуникативным кон-

текстом. Его употребление детерминировано прагматическими факторами действия этикетных ограничений. Сообщение информации, основанной на умозаключении о самом собеседнике или его близких, может быть воспринято как проявление невоспитанности. Например, открытое обсуждение физического состояния других в обществе считается проявлением бестактности. Для предотвращения такого эффекта предпочтение отдается глаголу scheinen: "Deine Mutter scheint krank zu sein", sagte Rita. "Sie nimmt heimlich Tropfen." (Ch.Wolf). Согласно этикету, в обществе не принято также вести беседы о доходах других людей, а замечания, касающиеся денег, считаются бестактными («считать деньги в чужом кармане - плохой тон»), поэтому и в этом случае используется глагол scheinen: „Ein herrliches Hotel", nickte Frank, „aber ganz hübsch teuer. Ihr Herr Uri scheint viel Geld zu haben." (B.Noak).

На лексико-грамматическом уровне семантику СЭС высказывания, основанного на выводных знаниях, эксплицируют МГ во вторичной функции. Самым высокочастотным из всех МГ является МГ müssen, который вводит с высокой степенью вероятности предполагаемую причину или следствие наблюдаемого события, явления или факта объективной действительности: Irgendwo muss ein Popkonzert sein. Rote Laserstrahlen kreisen um die schmutzige Stadt. In der Mitte treffen sie sich. Bleiben kurz stehen. Dann kreisen sie weiter. Laufen aneinander vorbei (B.Lcbert); Sie mußte völlig erschöpft sein. Sie kämpfte nicht nur im Prozeß. Sie kämpfte immer und hatte immer gekämpft ... (B.Schlink). МГ müssen может вводить предполагаемую причину в абдуктивных рассуждениях: Der Friedhof ist klein. Das Grab ebenfalls. Fast gar nichts wurde hier angepflanzt. Der Grabstein ist grau und viereckig. Die Schrift darauf alt. So, als stamme sie aus dem letzten Jahrhundert. Xaver Mils muss ein sehr armer Mann gewesen sein (B.Lebert). Материал показывает, что причинно-следственные отношения находят регулярно эксплицитное выражение в придаточных предложениях причины с союзом weil или в сложносочиненных предложениях с союзом denn: Da mußte ja irgendwas passieren, weil in dem ganzen System der Wurm tickte (G.Grass); Er muß etwas von dem Kommenden geahnt haben, denn er fing plötzlich an zu singen (R.Schneider). Высокая степень уверенности Г, актуализируемая МГ müssen, должна быть подтверждена конкретными фактами из объективной действительности. Употребление МГ müssen требует от Г готовности ответить на вопрос: «Почему ты так считаешь?».

Основное предназначение МГ mögen состоит в том, что он, маркируя несколько сниженную, чем у МГ müssen степень вероятности сообщения, указывает как бы на совмещенную возможность двух вероятных альтернатив развития одной ситуации одновременно: оба варианта находятся в поле зрения Г и имеют равные шансы для реализации. В коммуникативном контексте могут содержаться слова oder и beides: Große Freude oder großer Schmerz - es war schwer zu unterscheiden. Übrigens mochte es beides sein (Ch.Wolf); ... das mochte Wirklichkeit oder Traum sein (B.Noak). В этом от-

ношении МГ mögen приближается по своему значению к MC wahrscheinlich. Такое одновременное сонмещение двух разных альтернатив события может быть связано, с одной стороны, с осторожностью Г в своих предположениях, с другой — с его нерешительностью, поскольку установление причинно-следственных отношений при употреблении МГ mögen, как правило, уже не представляется возможным. МГ mögen широко используется в контексте оценки возраста человека, даты, времени, словом, каких-либо количественных показателей описываемой ситуации: Es mochte acht Jahre alt sein (B.Schlink); Es mochte nun gegen neun Uhr sein ... (P.Süskind); Sie verachtete ihren Mann und mochte in dreißig Ehejahren Gründe dafür gesammelt haben ... (Ch.Wolf). В отдельных случаях МГ mögen сопровождается MC vielleicht, который служит для уточнения количественной характеристики, хотя также не дает конкретный ответ, а лишь выдвигает несколько гипотез: Sie mochte vielleicht Ende Vierzig sein, vielleicht Mitte Fünfzie (P.Süskind).

Отличие МГ können от других заключается в том, что он допускает неоднозначную трактовку ситуации. В этом случае он семантически идентичен с MC vielleicht. Анализируемый МГ вводит подмножество возможных альтернатив анализируемой ситуации, поэтому употребляется в лингвистическом контексте, как правило, неоднократно, указывая на несколько возможных вариантов интерпретации события: Es ist 13 Uhr 47. Es kann jetzt, es kann später, es kann in fünfzig Jahren sein (J.Ruckart). Непосредственный чувственный контакт с каким-либо явлением позволяет Г посредством МГ können передать более высокую долю своей уверенности в невероятности наблюдаемой ситуации в отрицательных высказываниях, в которых данный МГ превалирует по сравнению с другими, и привести доказательство: Das kann kein Mann gewesen sein. Es lief auf vier Beinen ... (J.Ruckart); Der Name war mir als Schweizer Kanton mit drei Buchstaben aus zahlreichen Kreuzworträtseln und aus dem „Wilhelm Teil" bekannt. Er konnte auf keinen Fall falsch sein (B.Noak); Ich habs gar nicht gespürt, und er kanns auch nicht gespürt haben (I.Schulze). В этом случае маркируется высокая степень невероятности события, которая по уровшо выражаемой МГ können уверенности приближается к МГ müssen и, аналогично ему, требует объяснения со стороны собеседника, например: "... Du kannst das nicht getan haben." „Warum nicht?" fragte sie (S.Lenz).

Самым низкочастотным среди лексико-грамматических маркеров семантики СЭС высказывания анализируемого типа является МГ dürfen, который наделяет высказывание более осторожным и вежливым выражением степени уверенности Г. Возможно, значение вежливости связано с формой конъюнктива, в которой dürfen употребляется в предположительной семантике: Sie ist's mir wert. Mehr wert, als dir bekannt sein dürfte ... (B.Strauß).

К маркерам СЭС высказывания нами отнесены и формы будущего времени. Представляется, что в ходе своей эволюции они развивают вторичную функцию, функцию выражения отношения Г к содержанию выска-

зывания в плане экспликации его предположительности. В первом из приведенных ниже высказывашш сообщается о намерении Г совершить действие в будущем, и на первый план выдвигается сема «будущности», тогда как второе базируется па причинно-следственных отношениях, свидетельствующих о выводных знаниях. Здесь сема «будущности» уступает место семс «предположительности»: ... ich werde mich deshalb erkundigen, wie man am schnellsten seine Lizenz als Privatdetektiv verliert (J.Arjouni); Weil er mit nem Polizeibataillon nach Rußland bis in die Ukraine mußte, wird er paar schlimme Sachen mitgemacht haben (G.Grass). Как показывает материал, Futur I и Futur II могут иногда сопровождаться MC, которые также относятся к маркерам СЭС высказывания, основанного на выводных знаниях. Безусловно, они конкретизируют предположительную семантику временных форм в плане уточнения степени уверенности Г.

Исследованные в этой главе маркеры могут быть расположены па шкале уверенности/неуверенности в порядке уменьшения удельного веса уверенности Г в вероятности, с одной стороны, и увеличения неуверенности Г, с другой, следующим образом:

— MC höchstwahrscheinlich, bestimmt, offenbar, offensichtlich, sicher; MF müssen; МГ können (при отрицании);

— MC anscheinend и wahrscheinlich; МГ mögen;

— MC eventuell, möglicherweise, vermutlich, vielleicht, wohl; МГ können; Futur I, Futur II;

— МГ dürfen, глагол scheinen;

— MC kaum, scheinbar, schwerlich.

Глава IV. Эпистемический статус высказывания, сформулированного на базе знаний «из вторых рук»

Важное место в жизни любого человека занимают знания «из вторых рук», то есть знания, накопленные отдельными людьми в процессе познания окружающего мира. Эти знания приобретаются в течение всей жизни; ни один человек не может довольствоваться лишь теми знаниями, которые он добывает самостоятельно в результате собственного перцептивного опыта или путем анализа и синтеза новой информации. Знания человека регулярно обогащаются в ходе повседневного межличностного общения и через средства массовой коммуникации.

В первых двух рассмотренных выше типах информации «хозяином» знаний выступает сам Г. В одном случае знания имеют самое непосредственное отношение к органам восприятия Г, в другом являются результатом его мыслительной деятельности, направленной па получение выводного знания. В третьем типе информации, в знаниях «из вторых рук», их источником является другое, третье, лицо. По отношению к Г первые два типа мы характеризуем как первичные в отличие от последнего, который можно обозначить как вторичный.

Место знаний «из вторых рук» относительно к первым двум типам ' определяется исследователями неоднозначно. Мы предлагаем рассматривать их в качестве самостоятельного типа знаний, который не входит в состав ни перцептивных, ни выводных знаний. Весомым аргументом в пользу придания знаниям такого рода статуса независимости послужило функционирование в современном немецком языке особых, присущих только для этого языка, маркеров вторичности знаний. Помимо этого, знания «из вторых рук» могут быть основаны как на перцептивных данных, так и на выводных знаниях, сформулированных другим лицом.

Основным показателем СЭС высказывания, сформулированного на основе знаний «из вторых рук», является конъюнктив KP. При отсутствии вводящего компонента он становится единственным маркером, указывающим на вторичный характер информации. Благодаря этому, часть текста воспршшмается читателем не как авторское повествование, а как сообщение персонажа. Здесь сема «чужое высказывание» занимает лидирующую позицию: Ja, sie sei am 21. Oktober 1922 bei Hermannstadt geboren worden und jetzt dreiundvierzig Jahre alt. Ja, sie habe in Berlin bei Siemens gearbeitet und sei im Herbst 1943 zur SS gegangen (B.Schlink).

Следует отметить, что проблема соотношения наклонений, а также семантика конъюнктива в KP относятся к одной из самых противоречивых сторон теоретической грамматики современного немецкого языка. Для более адекватного анализа семантики конъюнктива в KP мы привлекаем коммуникативную модель, служащую для репродукции первичного высказывания. Коммуникативный акт такого рода включает два речевых акта: один из них связан с речевым действием субъекта речи («хозяина» информации), другой направлен на репродукцию чужого сообщения третьим лицом. Вполне очевидно, что высказывание субъекта речи может характеризоваться всеми типами модальных отношений, выделяемыми современной лингвистикой. Они устанавливаются, разумеется, самим «хозяином» информации. Важно отметить, что его сообщение при воспроизведении посредством KP претерпевает значительное изменение модального плана. Это обусловлено включением в речевой акт еще одной личности — передающего, другими словами, нового субъекта модальной оценки. Передавая пропозицию оригинального высказывания посредством KP, репродуцент может дать свою, возможно, иную, чем автор, оценку содержания исходного высказывания, иногда с учетом точки зрения субъекта речи первичного высказывания. Помимо этого, Г, вероятно, может воспроизвести чужое сообщение без выражения какого-либо субъективно-модального отношения. На наш взгляд, именно в этом случае в KP употребляется индикатив.

Далее естественно предположить, что эта своеобразная вторичная оценка репродуцента должна иметь средство выражения. На первый взгляд может показаться, что конъюнктив и является этим средством, поскольку в распоряжении репродуцента отсутствуют стандартные лингвистические

средства, маркирующие такие типы модальных отношений, как объективная (реальная) и внешняя субъективная модальность. Они находятся во владении «хозяина» информации. Можно было бы предположить, что конъюнктив КР решает эти задачи для репродуцента и рассматривать его как языковую единицу, функционально схожую по значению с МС. В действительности же параллельное функционирование в современном немецком языке двух разных морфологических форм в КР, индикатива и конъюнктива, более того, регулярная замена морфологически совпадающих форм индикатива и презентных форм конъюнктива (в дальнейшем К-1) претеритальными (в дальнейшем К-П) наводит прежде всего на мысль об их синонимии. На современном этапе развития немецкого языка конъюнктив КР следует отнести скорее к стилистическим средствам. Известно, что, например, в обиходном стиле его практически вытеснил индикатив. Этот факт говорит о том, что для .носителей немецкого языка между индикативом и конъюнктивом в КР не проявляются какие-либо существенные функционально-семантические расхождения. Вместе с тем в книжно-письменных стилях, особенно в публицистике, в КР наряду с индикативом широко употребляется конъюнктив. Вероятно, конъюнктив в этом случае подчиняется необходимости соблюдения грамматической корректности, хотя часто он может быть заменен индикативом без существенного ущерба для смысла высказывания.

Следует обратить внимание на то, что любой язык, в том числе и современный немецкий, можно отнести в какой-то степени к диссипативным структурам или самоорганизующимся системам. Введение в научный обиход термина «диссипация» связано с разработкой особого типа динамических состояний, диссипативных самоорганизующихся систем, способствующих появлению более совершенных структур и, как следствие этого, спонтанному возникновению «порядка из беспорядка». Очевидно, поэтому параллельное функционирование в КР индикатива и конъюнктива не вызывает у носителей языка дискомфорта. Таким образом, отличия последнего состоят в большей степени лишь в его грамматической корректности в КР и стилистической маркированности.

Конъюнктив является средством указания на вторичный характер информации с передачей разного уровня дистанцированное™ Г. Значение опосредствованной достоверности, полученной посредством сообщения другого лица, передается при этом имплицитно. Следовательно, можно говорить об имплицитном значении косвенной достоверности у конъюнктива КР.

Употребление К-1 и К-Н в КР происходит по линии градации степени дистанцированности Г от чужого высказывания. Тем самым понятие дис-танцированности наделяется признаком градуальности, что требует наличия в языке более одной формы для ее выражения и таким образом поддерживает употребление не только обеих форм, но и в целом конъюнктива в КР наряду с индикативом. Как правило, К-1 эксплицирует меньший уро-

вень дистанцированности Г от чужого высказывания, в то время как K-II, напротив, направлен на подчеркивание большей ее степени. Выражая разную степень дистанцированности, конъюнктив одновременно в отдельных коммуникативных контекстах демонстрирует и разную степень косвенной достоверности исходной пропозиции. Минимальный уровень дистанцированности говорит в пользу большей степени достоверности репродуцируемого сообщения, тогда как максимальная ее степень указывает на меньшую долю, что позволяет Г актуализировать значение сомнения в достоверности сообщения. Формы конъюнктива образуют своеобразную оппозицию и находятся на разных полюсах шкалы достоверности.

Как показывает материал, имплицитная сема «косвенной достоверности» выдвигается на первый план в криминальной прозе. В нижеследующем высказывании использование K-II вызвано тем обстоятельством, что сведения, согласно которым поводом для прихода Адамса послужили крики о помощи, никто не может подтвердить. Поэтому повествующий представляет эту информацию сомнительной, в то время как основанием для употребления K-I является в данном коммуникативном контексте то обстоятельство, что сам факт прихода Адамса наличествует: Adams sagte ihr, er hätte vor wenigen Augenblicken deutlich Hilferufe aus Miß Gilchrists Wohnung gehört und sei schnell herübergekommenд um nach dem Rechten zu sehen (G.Prodöhl).

На выбор конъюнктивной формы в KP оказывают влияние, на наш взгляд, экстралингвистические факторы, связанные с самим коммуникативным актом воспроизведения чужого высказывания. Они касаются «хозяина» информации, передающего и адресата, а также содержания самого высказывания и демонстрируют: 1) степень уважения репродуцентом лица, высказывание которого воспроизводится; 2) наличие предварительных знаний у репродуцента о ситуации и сопоставление их с новыми для него знаниями «из вторых рук»; 3) желание репродуцента подвергнуть сомнению чужое высказывание.

Используя презентную форму, передающий демонстрирует свою грамматическую корректность и выражает уважение к источнику информации. При этом он может предварить чужое сообщение положительной характеристикой «хозяина» информации: Der gründliche, lehrerhafte Preuß hatte Recha versprochen, er werde sie nächstens mittiehmen ... (B.Reimann). Наиболее наглядно его позитивное отношение иллюстрирует замечание о возможности подтверждения слов третьего лица самим передающим, следующее непосредственно после репродукции чужого высказывания: Am nächsten Morgen hat S.M. dann zwischen Baum und Baum dem Schweden mehrmals versichert, wie sehr er den Krieg gehaßt und gewiß nicht gewollt habe. Das kann ich bezeugen (G.Grass).

В схожих коммуникативных контекстах предпочтение Г той или иной форме конъюнктива может зависеть от меры его уважения «хозяина» информации. Употребляя в KP в одном случае K-I, репродуцент подчерки-

вает свое уважение по отношению к источнику чужой информации, тогда как в другом через К-И он проявляет уже сниженную степень своего уважения, что приводит к актуализации имплицитного значения сомнения. Причем такой оценке способствует и сама неоднозначная коммуникативная ситуация с «сомнительным» состоянием повествующего, описанная в лингвистическом контексте: Sie heiße Dagmar Dorst, sagte die nächste (J.Kuckart); Dann nahm ich nichts mehr wahr. Irgendwann kam ich zu mir und lief untergehakt neben der Frau, die mir erklärte, sie hieße Fanny. (J.Arjoni).

Некоторое сомнение в достоверности информации может быть вызвано манерой ее изложения «хозяином», например «он говорил тихо»-. Nachdem Gol-ler abermals das schier Unmögliche gehört hatte, sprach er leise zu Peter .... In knapp zwei WochenJande dort das alljährliche Orgelfest statt... (R.Schneider).

Основанием для употребления определенной формы конъюнктива могут служить предварительные знания репродуцента, которые сопоставляются им с воспроизводимыми фактами. Если они совпадают, используется K-I: Er habe eine Freundin. Er hatte wirklich eine, in Ronsdorf (J.Kuckart). В противном случае выбирается K-II, выражающий сомнение репродуцента: Das Mädchen war nie in Italien, hat nie einen Italiener gesehen, aber sie behauptet, die Italiener wären feige (E.Strittmatter).

О наличии предварительных знаний о сообщаемой ситуации у Г свидетельствует следующий пример: - 'Quatsch', sagte er. Später behauptete er, er hätte «Schatz» und nicht «Quatsch» gesagt. 'Quatsch', sagte er ... (I.Schulze). Посредством употребления претеритальной формы Г стремится опровергнуть несправедливые высказывания о себе: ... sie sagt, ich hätte nicht hingehört, ich aber schwören kann, daß wir nicht darüber gesprochen haben. Ich bin doch nicht taub! (I.Schulze),

В отдельных случаях передающий может отказаться от собственной оценки достоверности первоначального высказывания, предоставив ее самому «хозяину». Представляется, что ниже KP должна была бы быть оформлена K-II для экспликации сомнения передающего: Auf der Rambla sitzt ein Hund mit zurückgeschlagenen Ohren, unter ihm ein Kissen aus Samt. Zu seinen Pfoten das Schild sagt, er sei der einzige Hund, der Klavier spielen könne (J.Kuckart).

Собственное же мнение автора при нарративном режиме интерпретации может быть выражено эксплицитно: предшествовать репродуцируемому высказыванию или следовать за ним: Er schricb auch, was der Wahrheit nicht ganz entsprach, daß er sich herzlich auf das Wiedersehen mit seinem einzigen Verwandten freue (A.Seghers); Die Prager - vorher so hoch gelobt - enttäuschten ziemlich, besonders die Stürmerreihe. Zu viele Rückpässe, zu lasch im Strafraum. Später hieß es, Stany ind Riso seien die Helden des Tages gewesen. Aber das stimmt nicht. Die ganze Elf kämpfte wie ein Mann ... (G.Grass).

Говоря о претеритальных формах конъюнктива, необходимо указать, что они уместны в KP, в первую очередь, при сохранении потенциально-ирреального значения, присущего им в первичном высказывании: Jacob

wartet das Ende der vielen Sätze ab, die Bertha auf dem Weg zum Bahnhof angefangen hat. Sie habe sich hier versteckt, am Ende der Welt, vor sich selbst. Sie würde auch lieber in Berlin oder New York leben (J.Kuckart). Помимо этого, они употребляются как грамматически корректное средство оформления KP для замены K-I, морфологически совпадающего с индикативом: Die Härtung sagte, daß er zu schwer sei, sie bekämen ihn nicht hoch, die Hydraulik schaffe es nicht (I.Schulze). Наряду с формами презентного конъюнктива -sei, schaffe, здесь употреблена форма bekämen, поскольку презенс конъюнктива данного глагола совпадает с индикативной формой, и выбор делается в пользу К-П как грамматически корректному средству оформления KP.

Следует обратить внимание и на то, что в современном немецком языке плюсквамперфект конъюнктива употребляется для соблюдения закона согласования времен: ... als ich sie fragte, was sie gerade gelesen hätte ... (I.Schulze). Кондиционалис I уместен для выражения относительной будущности действия в силу того, что в системе относительного употребления временных форм индикатива отсутствует специальная форма для передачи предстоящего в прошедшем. В этой функции чаще всего используется кондиционалис I: Meistens schrieb er, er würde kommen, um zu sehen, wie ich lebe ... (H.Böll).

Достаточно отчетливыми показателями вторичности знаний в современном немецком языке являются лексико-грамматические единицы — инфинитивные конструкции с МГ sollen и wollen во вторичной функции. Они обладают высокой конкурентной способностью по отношению к морфологическим средствам, в отличие от которых они, однако, ущербны в плане выражения. Дефектность плана выражения заключается в отсутствии вводящего компонента, в «проблемности» источника информации: при употреблении sollen - это неопределенный субъект, при использовании wollen -это сам субъект речи. В последнем случае субъект речи идентифицируется с субъектом действия исходного высказывания: Der französische Graf von Anjou soll äußerst elegant und schön gewesen sein ... (Deutsche Welle, 2001, № 51) —► Man behauptet, dass der französische Graf von Anjou äußerst elegant und schön gewesen sei; ... er ... will das Aldersche Plappermaul in der Dunkelheit der Nacht und aus sicherer Entfernung beobachtet haben ... (R.Schneider) —> er behauptet, dass er ... das Alderschc Plappermaul in der Dunkelheit der Nacht und aus sicherer Entfernung beobachtet habe ...

В зависимости от различных факторов экстра- и интралингвистиче-ского плана, МГ sollen и wollen могут демонстрировать несколько более варьируемый диапазон уровня достоверности воспроизводимой информации. В частности, сопутствующий коммуникативный контекст с единым планом модальности действительности свидетельствует о большей степени достоверности высказывания: Mit Madame Lassalle, der Eigentümerin, hatte er schon den Vertrag geschlossen. Fünfundfiinfzigtausend Neue Francs sollte sie kosten (P.Süskind). Наличие в коммуникативном контексте сведений, опровергающих достоверность передаваемого высказывания, указывает на со-

мнения автора: Es war das Gerücht in Umlauf, daß sein Neffe in die Verschwörung verwickelt sein sollte (J.Langer). При воспроизведении чужого высказывания о самом Г передается большая степень его критического отношения. Это связано с экстралингвистическим фактором, свидетельствующим о наличии у него предварительного знания о ситуации, поскольку речь идет о самом Г: Daß ich mich nach solchem Verhalten damals gut gefühlt haben soll, ist mir schwer vorstellbar (B.Schlink).

MC, актуализирующие семантику СЭС высказывания, сформулированного на базе чужого сообщения, представлены лексемами angeblich и vorgeblich. Не изменяя структурную организацию высказывания, они вносят существенные дополнения в план содержания, а именно: Г указывает на то, что речь идет о знаниях «из вторых рук», в достоверности которых он сомневается: Die legendäre ägyptische Königin Kleopatra trug angeblich an jeder freien Körperstelle ein Schmuckstück - vom Fußkettchen bis zum Stirnband (Deutsche Welle, № 2002, № 46).

В ходе исследования было установлено, что MC vorgeblich в современном немецком языке практически не употребляется. Нами зафиксированы единичные случаи его употребления в исторических романах, в которых оно, вероятно, используется для придания исторической достоверности описываемой эпохе: Allerdings wollte sie ihn auch von Margot trennen. ,., Daher versuchte Sauves ihren zeitweiligen Gefährten zu überzeugen, sie hätte ihn von je geliebt - schon seit der ersten Begegnung im Garten .... Der wird der meine, und ich gehöre ihm ganz: dies hatte sie vorgeblich sogleich beschlossen (T.Mann): Dort zündeten sie ein großes Feuer an, vorgeblich aus Anlaß der Sonnenwende und zu Ehren des heiligen Johannes ... (P.Süskind).

Проведенное исследование способствует введению в широкий научный обиход понятий объективного и субъективного эпистемического статуса высказывания, уточняя объем их семантического потенциала и инвентарь средств актуализации последнего на материале современного немецкого языка. Высказывания, характеризующиеся эпистемической субъективностью, формулируются на базе непосредственного чувственного восприятия при условии пространственной и временной отдаленности, выводном знании или знаниях «из вторых рук». При этом в высказывании отражается разная степепь эксплицитной или имплицитной достоверности, предоставляемой в распоряжение Г информации. Полученные результаты позволили также выявить контекстно-семантические особенности функционирования маркеров СЭС высказывания.

Очевидно, можно говорить о функционально-семантической категории эпистемического статуса, содержание которой представляет собой субъективную оценку Г достоверности высказывания. Средства выражения данной категории в современном немецком языке были рассмотрены в настоящем исследовании.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

I. Монография и учебно-методическое пособие

1. Шакирова Р.Д. Эпистемический статус высказывания (на материале современного немецкого языка). Монография / Р.Д.Шакирова. — Набережные Челны: Набережночелнинский госпединститут, 2005. — 199 с. (12,5 п.л.).

2. Шакирова Р.Д. Учитесь читать по-немецки (Гриф УМО по образованию в области лингвистики МО РФ) / Р.Д.Шакирова. - М.: Высшая школа, 2003. - 80 с. (4,9 п.л.).

II. Научные статьи и тезисы докладов

3. Шакирова Р,Д. Роль коммуникативной ситуации при изучении семантики немецких модальных глаголов / Р.Д.Шакирова // Alma mater. Вестник высшей школы. — 2004. — № 11. — С. 52-54 (0,3 н.л.).

4. Шакирова Р.Д. Эпистемическая функция форм будущего времени современного немецкого языка / Р.Д.Шакирова // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А.Некрасова. — Кострома: Костромской госуннверситет, 2005. — № 4. — С. 63-66 (0,3 п.л.).

5. Шакирова Р.Д Особенности актуализации семантики эиисте-мнчсского статуса высказывания модальными словами современного немецкого языка / Р.Д.Шакирова // Вестник Оренбургского государственного университета: Т. 1. — Оренбург: Оренбургский госуннверситет, 2005. — № 10 (48). — С. 16-21 (0,6 п.л.). Также в материалах интернет сайта: littp://vv\vw. vcstnik.osu.ru

6. Шакирова Р.Д, О модальных словах категорической достоверности / Р.Д.Шакирова // Вестник Новгородского государственного университета. - Новгород: НовГУ, 2005. - № 33. - С. 95-98 (0,5 п.л.).

7. Шакирова Р.Д. О соотношении категории эвиденциальности и эпистемического статуса / Р.Д.Шакирова У/ Вестник Самарского государственного университета. — Самара: Самарский государственный ун-т, 2005. - № 4 (38). - С. 127-134 (0,7 н.л.). Также в материалах ин-тсрнетсайта: http.'//www. ssu.samara.ru

8. Шакирова Р.Д. Систематизация модальных слов современного немецкого языка с позиции эпистемического статуса высказывания / Р.Д.Шакирова // Вестник Казанского государственного технического университета им. А.Н.Туполева. - Казань: КГТУ, 2005. - № 4. - С. 9093 (0,5 п.л.).

9. Shakirova R. Modalität und Konjunktivgebrauch in der indirekten Rede / R.Shakirova // Begegnungssprache Deutsch: Motivation, Herausforderung, Perspektiven / XIII. Internationale Tagung der Deutschlehrerinnen und Deutschlehrer, 1.-6. August 2005: Thesenband / Hrsg.von Brigitte Sorger, — Graz, 2005.

- S. 257-258 (0,1 п.л.). Также в материалах интернетсайта: http:// www.idt-2005-at

10. Шакирова Р.Д. Немецкие модальные глаголы и их татарские эквиваленты / Р.Д.Шакирова // Совет мэктэбе. - Казань, 1989. - № 6. — С. 4142 (0,3 п.л.).

11. Шакирова Р.Д. Функционально-семантическое поле засвидетель-ствованности в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Теоретические основы подготовки учителей иностранного языка средней школы. -М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1989. - С. 102-111 (0,6 п.л.).

12. Шакирова Р.Д. Таксономия единиц функционально-семантического поля засвидетельствованное™ в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Таксономические модели на различных уровнях языковой системы. - М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1989. - С. 118-127 (0,6 п.л.).

13. Шакирова Р.Д. Функционирование конъюнктива в косвенной речи / Р.Д.Шакирова // Функциональпо-структурный анализ лингвистических единиц. -М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. - С. 120-128 (0,5 п.л.).

14. Шакирова Р.Д. О семантике модальных глаголов wollen и sollen во вторичной функции / Р.Д.Шакирова // Семантика языковых единиц и се роль в интерпретации текста. - Уфа: БГУ, 1994. - С. 113-119 (0,5 п.л.).

15. Шакирова Р.Д. О функционировании модального слова angeblich в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Проблемы функциональной грамматики. - Иркутск: ИГПИИЯ, 1994. - С. 149-154 (0,3 п.л.).

16. Шакирова Р.Д. Признаки и общая структура функционально-семантического поля / Р.Д.Шакирова // Вестник Набережночелнинского государственного педагогического института. - Набережные Челны: НГГШ, 1997. - Вып. 1.-С. 94-95 (0,2 п.л.).

17. Шакирова Р.Д. К структуре оценки модальной ситуации достоверности / Р.Д.Шакирова // Человек и общество: на рубеже тысячелетий: Международный сборник научных трудов // Под общей ред. проф. О.И.Ки-рикова. — Воронеж: Воронежский госпедуниверситет, 2004. - Вып. 26. - С. 88-92 (0,4 п.л.).

18. Шакирова Р.Д. Модальные частицы, актуализирующие семантику эпистемического статуса высказывания (на материале современного немецкого языка) / Р.Д.Шакирова // Технологии совершенствования подготовки педагогических кадров: теория и практика: Межвузовский сборник научных трудов / Под редакцией Р.Ш.Маликова. - Казань: Изд-во Казанского госпединститута, 2004. - Вып. 4. - С. 150-151 (0,3 п.л.).

19. Шакирова Р.Д. О модальном потенциале немецкой частицы doch / Р.Д.Шакирова // Вестник НГПИ. - Набережные Челны: НГПИ, 2004. -Вып. З.-С. 108-115 (0,4 п.л.).

20. Шакирова Р.Д. Модальность достоверности с позиции источников информации об объективной действительности / Р.Д.Шакирова // Научные исследования: информация, анализ, прогноз. Монография / Б.В.Асатрян, Т.П.Агафонова, Н.М.Бружукова и др.; под общей ред. проф.

О.И.Кирикова: Книга 3. — Воронеж: Воронежский госпедуниверситет, 2004. - С. 237-244 (0,7 пл.) (авторский вклад - 3 %).

21. Шакирова Р.Д. Модальные слова современного немецкого языка, маркирующие интравертное наблюдение // Вестник НГПИ. - Набережные Челны: НГПИ, 2005. - Вып. 4. - С. 72-76 (0,3 п.л.).

22. Шакирова Р.Д. Эпистемический статус высказывания и особенности средств его выражения в современном немецком языке / Р.Д.Ша-кирова // Функциональные аспекты изучения языковых явлений: Межвузовский сборник научных трудов, посвященный юбилею И.-Э.С.Рахмаи-куловой. — М.-Мичуринск: Мичуринский государственный аграрный университет, 2005. - С. 93-105 (0,8 п.л.).

23. Шакирова Р.Д. Конституенты функционально-семантического поля засвидетельствованности / Р.Д.Шакирова // Депон, в ИНИОН АН СССР, №36239 1988 / Новая советская литература. Языкознание. - М., 1989.-№ 5 (2 п.л.).

24. Шакирова Р.Д.О соотношении прямой и косвенной речи (на материале современного немецкого языка) / Р.Д.Шакирова // Материалы межвузовской научной конференции. — Набережные Челны: Набережно-челнинский госпединститут. 1992.— С. 163-164 (0,1 пл.).

25. Шакирова Р.Д. О роли межъязыкового сопоставления при обучении иностранным языкам татарской национальной аудитории / Р.Д.Шакирова // Материалы межвузовской научно-практической конференции (22-23 апреля 1993 г.). — Набережные Челны: Камский политехнический институт, 1993. - С. 159-160 (0,1 п.л.).

26. Шакирова Р.Д.О значении кондиционалиса I в содержательной части косвенной речи немецкого языка / Р.Д.Шакирова // Материалы межвузовской научно-практической конференции (22-23 апреля 1993 г.). - Набережные Челны: Камский политехнический институт, 1993. - С. 148-149 (0,1 пл.).

27. Шакирова Р.Д. О реализации функционального подхода при обучении немецкому языку / Р.Д.Шакирова // Язык. Культура. Деятельность: Восток-Запад: Тезисы докладов международной научно-практической конференции (16-20 сентября 1996 г.) - Набережные Челны: Институт Управления, 1996. - С. 204 (0,1 пл.).

28. Шакирова Р.Д. Эвиденциалыюсть и расширение функций перфекта / Р.Д.Шакирова // Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации: Материалы научной конференции. Т. I. -Уфа: БГУ, 1999. - С. 216-218 (0,1 пл.).

29. Шакирова Р.Д. Эвиденциальность и немецкий перфект / Р.Д.Шакирова // Наука в системе высшего педагогического образования: Тезисы докладов межвузовской научно-методической конференции. - Набережные Челны: Изд-во «КАМАЗ», 2000. - С. 79-80 (ОД пл.).

30. Шакирова Р.Д. Роль внутристилевых особенностей функционирования грамматических единиц в преподавании иностранных языков /

Р.Д.Шакирова // Актуальные проблемы преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах высших и средних специальных заведениях: Материалы научно-методической конференции. - Ижевск: Удмуртский государственный университет. Факультет профессионального иностранного языка.-2000.-С. 139-140(0,1 п.л.).

31. Шакирова Р. Д. К функционированию перфекта современного немецкого языка / Р.Д.Шакирова // Высшая школа XXI века: стратегия обновления и традиции: материалы международной конференции: Т. 7. -СПб: Ленинградский государственный областной университет им. А.С.Пушкина, 2001. - С. 114-116 (0,2 п.л.).

32. Шакирова Р.Д. Инфинитивные сочетания с глаголом говорения как средство оформления чужой речи / Р.Д.Шакирова // Язык. Культура. Деятельность: Восток-Запад // Тезисы докладов III международной научной конференции (18-19 сентября 2002 г.).- Набережные Челны: Институт управления, 2002. - С. 267-269 (0,2 п.л.).

33. Шакирова Р.Д. О роли двуязычия в преподавании иностранных языков / Р.Д.Шакирова // Проблемы сохранения родных языков в условиях урбанизации региона: Материалы региональной научно-практической конференции (17 мая 2002 г.). - Набережные Челны: Набережночелнин-ский госиединститут, 2002. -С. 294-296 (0,2 п.л.).

34. Шакирова Р.Д. Экстралингвистические факторы, определяющие выбор наклонения в косвенной речи / Р.Д.Шакирова // Стимулирование мотивации творческого саморазвития личности // Материалы первой международной научно-практической конференции. - Набережные Челны: На-бережночелнинский госпединститут, 2003. - С. 185 (0,1 п.л.).

35. Шакирова Р.Д. Сопоставление способов выражения недоверия к чужой информации / Р.Д.Шакирова // Полилингвизм и система профессионального образования в Республике Татарстан: материалы научно-практической конференции, проведенной в Набережночелнинском госпединституте 14 ноября 2003. - Набережные Челны: НГПИ, 2003. - С. 154-155 (0,1 п.л.).

36. Шакирова Р.Д. Глагол scheinen как показатель модальности достоверности / Р.Д.Шакирова // Современные тенденции в преподавании иностранных языков: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Набережные Челны: НФ НГЛУ, 2003. - С. 252-254 (0,1 п.л.).

37. Шакирова Р.Д. О контекстуальной зависимости модальных глаголов при экспликации предположительной семантики / Р.Д.Шакирова // Стимулирование мотивации творческого саморазвития личности: психолого-педагогические аспекты: материалы Второй Всероссийской научно-практической конференции (Набережные Челны, 16 апреля 2004 г.). - Набережные Челны: Набережночелнинский госпединститут, 2004. — С. 275276 (0,1 п.л.).

38. Шакирова Р.Д. К эволюции средств выражения модальности в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Самосовершенствование, самореализация личности: психолого-педагогические аспекты: материалы Второй Международной научно-практической конференции (Набережные Челны, 27 февраля 2004 г.). - Набережные Челны: Набережпочелнинский госпединститут, 2004. - С. 340 (0,1 п.л.)

39. Шакирова Р.Д. О частеречной принадлежности немецких модальных слов / Р.Д.Шакирова // Организация учебно-воспитательного процесса с учетом национально-регионального компонента образования: Сборник статей И тезисов региональной научно-практической конференции. — Набережные Челны: Набережпочелнинский государственный педагогический институт, 2005. - С. 166-167 (0,1 п.л.).

40. Шакирова Р.Д. О субъекте модальной оценки в художественном тексте / Р.Д.Шакирова Н Текст как объект лингво-литературоведческого и методического исследования / Региональная научно-практическая конференция, посвященная 40-летиго факультета иностранных языков. - Елабу-га: Елабужский госпедуниверситет, 2006. — С. 50-52 (0,1 п.л.).

Автор выражает искреннюю благодарность заслуженному деятелю науки РФ, доктору филологических наук, профессору И.-Э.С.Рахманку-ловой за научные консультации и ценные замечания, высказанные ею в процессе работы над диссертацией.

Подл, к печ. 24.04.2006 Объем 2.25 гг.л._Заказ №. 101 Тир 100 экз.

Типография МП ГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Шакирова, Резеда Дильшатовна

ВВЕДЕНИЕ

Г Л А В АI. ЛИНГВОТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

ЭПИСТЕМИЧЕСКОГО СТАТУСА ВЫСКАЗЫВАНИЯ.

1. Понятие эпистемического статуса высказывания.

1.1. Вводные замечания.

1.1.1. Понятие объективного эпистемического статуса высказывания.

1.1.2. Понятие субъективного эпистемического статуса высказывания.

1.1.3. Маркеры субъективного эпистемического статуса высказывания.

1.2. Понятие высказывания.

1.3. Содержание понятия модальности.

1.3.1. Понятие модальности в логике.

1.3.2. Учение о модальности в лингвистике.

1.3.2.1. Объективная модальность.

1.3.2.2. Субъективная модальность.

1.3.2.2.1. Узкое понимание субъективной модальности.

1.3.2.2.2. Широкое понимание субъективной модальности.

1.4. Функционально-семантический подход к модальности в лингвистике.

1.4.1. Вводные замечания.

1.4.2. Признаки и общая структура функционально-семантического поля.

1.4.3. Функционально-семантическое поле модальности.

1.5. Структура оценки.

1.5.1. Структура аксиологических оценок.

1.5.1.1. Понятия субъекта, объекта, основания, шкалы оценки в аксиологии.

1.5.1.2. Характер, аспект и аксиологические предикаты оценки.

1.5.2. Структура модальной оценки.

1.5.2.1. Структура прогноза алетической модальности.

1.5.2.2. К структуре оценки модальной ситуации достоверности.

1.6. О соотношении эвиденциальности и эпистемического статуса.

1.7. Выводы по первой главе.

Г Л А В А II. ЭПИСТЕМИЧЕСКИЙ СТАТУС ВЫСКАЗЫВАНИЯ, СФОРМУЛИРОВАННОГО НА БАЗЕ ЧУВСТВЕННОГО ПОЗНАНИЯ

2.1. Особенности чувственного познания действительности.

2.2. Ситуации полной осведомленности говорящего.

2.2.1. Эпистемическая функция модальных слов как маркеров субъективного эпистемического статуса высказывания, сформулированного на базе чувственного восприятия действительности.

2.2.1.1. Позиция модальных слов среди частей речи.

2.2.1.2. К классификации модальных слов.

2.2.1.3. Систематизация модальных слов, соотносимых с чувственным познанием действительности.

2.2.1.4. Прагматический аспект семантики модальных слов.

2.2.1.5. Ситуация экстравертного наблюдения.

2.2.1.6. Ситуация интравертного наблюдения.

2.2.1.7. Ситуация знания по прошлому опыту.

2.2.2. Эпистемическая функция модальных частиц.

2.2.2.1. Вводные замечания.

2.2.2.2. Модальная частица dock.

2.2.2.3. Модальные частицы allerdings,ja, halt, schon.

2.3. Ситуации неполной осведомленности говорящего.

2.3.1. Вводные замечания.

2.3.2. Эпистемическая функция глагола scheinen как маркера субъективного эпистемического статуса высказывания, сформулированного на базе чувственного восприятия действительности.

2.4. Выводы по второй главе.

ГЛАВА III. ЭПИСТЕМИЧЕСКИЙ СТАТУС ВЫСКАЗЫВАНИЯ, СФОРМУЛИРОВАННОГО НА БАЗЕ ВЫВОДНЫХ ЗНАНИЙ.

3.1. Выводные знания.

3.2. К понятию вероятности.

3.3. О соотношении онтологической и эпистемической возможности.

3.4. Эпистемическая функция модальных слов как маркеров выводных знаний.

3.4.1. Систематизация модальных слов, соотносимых с выводными знаниями.

3.4.2. Модальные слова в ситуациях вероятности.

3.4.2.1. Ситуация высокой степени вероятности.

3.4.2.2. Ситуация средней степени вероятности.

3.4.2.3. Ситуация низкой степени вероятности.

3.5. Эпистемическая функция глагола scheinen как маркера выводных знаний.

3.6. Эпистемическая функция модальных глаголов как маркеров выводных знаний.

3.6.1. Вводные замечания.

3.6.2. Модальные глаголы mtissen, mogen, кдппеп, dtirfen.

3.7. Эпистемическая функция форм будущего времени.

3.8. Эволюция средств передачи выводных знаний.

3.9. Выводы по третьей главе.

Г Л А В А IV. ЭПИСТЕМИЧЕСКИЙ СТАТУС ВЫСКАЗЫВАНИЯ, СФОРМУЛИРОВАННОГО НА БАЗЕ ЗНАНИЙ «ИЗ ВТОРЫХ РУК»

4.1. Место знаний «из вторых рук» в познании объективной действительности.

4.2. Понятие косвенной речи.

4.2.1. Прямая и косвенная речь.

4.2.2. Признаки косвенной речи.

4.2.3. Классификация косвенной речи.

4.2.4. О наклонении косвенной речи.

4.3. Эпистемическая функция конъюнктива косвенной речи.

4.3.1. О семантике конъюнктива косвенной речи.

4.3.2. Презентные формы конъюнктива.

4.3.2.1. Презенс конъюнктива.

4.3.2.2. Перфект конъюнктива.

4.3.2.3. Футурум I конъюнктива.

4.3.3. Претеритальные формы конъюнктива.

4.3.3.1. Претеритум конъюнктива.

4.3.3.2. Плюсквамперфект конъюнктива.

4.3.3.3. Коидиционалис 1.

4.4. Эпистемическая функция модальных глаголов как маркеров знаний «из вторых рук».

4.4.1. Вводные замечания.

4.4.2. Модальные глаголы sollen и wollen.

4.5. Эпистемическая функция модальных слов как маркеров знаний «из вторых рук».

4.5.1. Вводные замечания.

4.5.2. Модальные слова angeblich, vorgeblich.

4.6. Выводы по четвертой главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Шакирова, Резеда Дильшатовна

Диссертация посвящена изучению эпистемической характеристики высказываний, сформулированных на основе чувственного или рационального познания объективной действительности, а также знаний, полученных в ходе повседневной межличностной и массовой коммуникации. Исследуемые в работе вопросы относятся к проблеме знания и мнения, имеющей длительную традицию изучения в философии и логике. Обращение к ней связано с возрастанием интереса лингвистики к когнитивным аспектам языка. В последнее время все чаще отмечается, что проблема мнения и знания приобретает актуальность не только для философии, но и для лингвистики. Анна А.Зализняк [Зализняк, 2006, 479] указывает, например, на усиление пристального внимания лингвистов к ней. И.Б.Шатуновский [И.Б.Шатуновский, 1996: 249] считает, что «проблема мнения, знания и веры - это не столько философская и онтологическая проблема, сколько лингвистическая (по крайней мере, на 90%)».

Термин «эпистемический» (от греческого слова «эпистеме» - знание) заимствован языкознанием из логики, в которой его введение в научный обиход связано с расширением понятия модальности. В настоящее время термин «эпистемическая модальность» широко употребляется зарубежными и отечественными лингвистами. Например, Ф.Пальмер [Palmer, 1979] исследует эпистемическую функцию английских модальных глаголов (в дальнейшем МГ); немецкий лингвист М.Дохерти [Doherty, 1985] рассматривает эписте-мическое значение частиц dock, etwa, ja, denn и МГ. Эпистемическая модальность исследуется в докторских диссертациях А.В.Зеленщикова [Зеленщиков, 1997] и Е.И.Беляевой [Беляева, 1988].

То же самое можно сказать и о термине «достоверность», который рассматривается совместно с термином «эпистемический». Финский лингвист А.Мустайоки [Мустайоки, 2006: 287] подчеркивает, например, что эпистемическая модальность охватывает смысловые элементы, указывающие на отношение говорящего (в дальнейшем Г) к достоверности положения дел.

Широко известный отечественный лингвист А.В.Бондарко пишет: « . модальность может рассматриваться как комплекс актуализационных категорий, характеризующих с точки зрения говорящего отношение пропозитивной основы содержания высказывания к действительности по доминирующим признакам реальности / ирреальности. То или иное отношение к этим признакам представлено в значениях: 1) актуальности / потенциальности (возможности, необходимости, гипотетичности и т.д.), 2) оценки достоверности, 3) коммуникативной установки высказывания, 4) утверждения / отрицания, 5) засвидетельствованности (пересказывания / «непересказывания»)» [Бон-дарко, 1990:59-60].

Достоверность рассматривается нами в первую очередь с философской точки зрения в контексте «знание характеризуется разной степенью достоверности» и понимается, вслед за В.Н.Бондаренко, как «понятие, характеризующее степень соответствия содержания предложения (суждения) объективной действительности с точки зрения субъекта мысли (говорящего, думающего или пишущего)» [Бондаренко, 1978: 33]. В этой связи можно упомянуть мнение Е.С. Яковлевой о том, что «показатели достоверности сигнализируют о субъективной эпистемической характеристике высказывания с точки зрения говорящего» [Яковлева, 1994: 218].

Сам термин «эпистемический статус» заимствован нами у Дж.Лайонза [Лайонз, 2003: 194], который использовал его для обозначения субъективной квалификации отношения Г к истинности пропозиции, а также у О.А.Хадар-цева [Хадарцев, 2000], который исследовал на материале персидского языка взаимодействие двух категорий - эвиденциальности и эпистемического статуса.

Проблема определения семантической сущности понятия эпистемического статуса высказывания и средств его выражения, в частности в современном немецком языке, не получила до настоящего времени освещения со стороны исследователей. Забегая вперед, заметим, что к маркерам эпистеми-ческого статуса высказывания мы относим модальные слова (в дальнейшем МС), МГ, модальные частицы (в дальнейшем МЧ), глагол scheinen, формы будущего времени, конъюнктив косвенной речи (в дальнейшем КР). Безусловно, все перечисленные языковые единицы были освещены в отечественной и зарубежной германистике. Однако они все еще имеют «белые пятна», которые продолжают притягивать к себе исследовательскую мысль. Например, они не были исследованы с точки зрения выражения ими семантики эпистемического статуса высказывания. Настоящее исследование позволило систематизировать в рамках одного понятия многие, казалось бы, не имеющие на первый взгляд общего, языковые единицы, перечисленные выше.

Выбор темы диссертации продиктован отсутствием комплексного исследования высказывания с позиции познавательной деятельности человека на материале современного немецкого языка.

Актуальность проведенного исследования обусловлена важностью изучаемых в работе проблем в связи с их антропоцентрической направленностью, а также усилением внимания лингвистики нового времени к так называемому «человеческому фактору» в языке вообще и говорящей личности в особенности, а модальные значения, интегрирующиеся в понятие эпистемического статуса высказывания, как известно, группируются вокруг семантического признака, в котором находит отражение «точка зрения говорящего». Г в свою очередь имеет самое непосредственное отношение к вопросам, связанным с мышлением и познавательной деятельностью человека, и поэтому настоящее исследование, безусловно, вносит вклад в разработку проблем когнитивной лингвистики. Другой стимул для исследования связан с теми достижениями, которые продемонстрировала в последние десятилетия лингвистическая семантика, и ее интересом к проблемам, имеющим отношение к семантике модальности и средствам ее выражения.

Философский характер рассматриваемых в исследовании проблем способствовал привлечению достижений представителей прежде всего аналитической философии: Л.Витгенштейна, Дж.Э.Мура, Н.Малкольма, Дж.Остина, Э.Сепира. В середине прошлого века начинается тесное взаимодействие философии и лингвистики, которое приводит к исследованиям реальных условий функционирования языка и зарождению лингвистической философии или философии «обыденного языка», как сами философы обозначили свою позицию. Представители данного философского направления исследовали такие концепты, как «добро», «зло», «значение», «долг», «знание» на основе анализа употребления соответствующих слов в обыденной речи. Основной задачей аналитиков стало, таким образом, исследование функционирования языка для решения философских вопросов. Приверженцев этого движения объединила не тематика или единство философской концепции, а прежде всего тип анализа, давший в конечном счете название всему движению. Язык становится главным объектом философии как науки, и его детальное исследование считается необходимым для выявления структуры мысли и определения соотношения языка с реальностью.

Острая дискуссия, развернутая в рамках аналитического движения, по поводу корректности употребления выражения «Я знаю» позволила Л.Витгенштейну систематизировать высказывания, по отношению к которым оно не допустимо, а также установить возможные параметры их использования. Впервые такие высказывания были инвентаризованы в его работе «О достоверности» [Витгенштейн, 1994] и обобщены впоследствии на материале русского языка в работах Е.И.Беляевой [Беляева, 1990], М.А.Дмитровской [Дмитровская, 1988а], Е.С.Яковлевой [Яковлева, 1994] и других.

Е.И.Беляева выделила в рамках модальности достоверности два микрополя: истинности и вероятности.

В результате изучения соотношения знания и достоверности М.А.Дмитровская подтвердила положение о независимости и самостоятельности понятия достоверности.

Исследуя модели пространства, времени и восприятия, Е.С.Яковлева выявила, что в зависимости от характера и степени осведомленности о предмете речи, Г может придать высказыванию объективную или субъективную эпистемическую характеристику.

Основой для исследования эпистемического статуса высказывания послужили также научные взгляды в области семантики, коммуникативной лингвистики, сформулированные в работах таких лингвистов, как Н.Д.Арутюнова, А.Вежбицкая, Анна А.Зализняк, И.М.Кобозева, Дж.Лайонз, Е.В.Па-дучева и другие.

Эпистемический статус соотносится, с одной стороны, с источником информации, на базе которого сформулировано высказывание, а с другой -со степенью осведомленности Г и характеризует высказывание с точки зрения модального аспекта. Поэтому очевидной является его связь с категорией модальности.

Говоря о категории модальности, следует указать, что изучение монографических и диссертационных исследований, а также многочисленных статей отечественных и зарубежных авторов по данной проблеме позволило нам прийти к заключению, что общепризнанной трактовки самой ее природы в настоящее время, можно считать, не существует. Отмечая многогранность и сложность такого языкового явления, как модальность, лингвисты продолжают единодушно подчеркивать актуальность изучения многих ее аспектов.

И действительно, в последние десятилетия модальность не раз становилась объектом специальных исследований на материале германских языков. Так, докторская диссертация Е.И.Беляевой «Модальность и прагматические аспекты директивных речевых актов в современном английском языке» [Беляева, 1988] посвящена изучению семантической структуры плана содержания и средств выражения категории модальности в английском языке с позиции функционально-семантического подхода. Помимо этого, разрабатывается прагматическая типология директивных речевых актов с классификацией способов и средств их выражения и исследуются коммуникативные условия вариативности модальных форм при выражении директивных речевых актов. и

В докторской диссертации Е.В.Милосердовой «Прагматические аспекты модальности простого предложения в современном немецком языке» [Милосердова, 1991] дается всесторонний анализ и описание прагматических аспектов модальности простого предложения.

Докторская диссертация А.В.Зеленщикова «Пропозиция и модальность» [Зеленщиков, 1997] на материале английского, русского, французского и немецкого языков направлена на разработку теоретических основ для построения общей лингвистической модели категории модальности, в результате которой дается ее определение как категории, управляющей процессом интерпретации высказывания, иными словами, процессом определения места мира интерпретации в структуре множества возможных миров.

В связи с определением модальности как категории, в том числе оценивающей степень соответствия высказывания объективной действительности со стороны Г, ее можно отнести в какой-то степени к оценочной категории. Заметим, что в настоящее время уже накоплен определенный эмпирический материал, касающийся оценочной семантики. В этой связи необходимо упомянуть изыскания Е.М.Вольф [Вольф, 2002], давшей одной из первых в отечественном языкознании стимул к разработке теории оценок, благодаря обращению ее внимания к изучению аксиологической оценки. Результаты ее исследований послужили опорой той части нашей работы, которая рассматривает структуру оценки модальной ситуации достоверности.

Объектом изучения являются высказывания, сформулированные на базе чувственного или рационального познания объективной действительности, а также на базе знаний «из вторых рук».

Предмет исследования - средства выражения семантики субъективного эпистемического статуса (в дальнейшем СЭС) высказывания.

Основные цели предлагаемого исследования: 1) семантическое структурирование плана содержания эпистемического статуса; 2) систематизация единиц плана выражения СЭС высказывания; 3) выявление контекстно-семантических особенностей употребления языковых единиц, актуализирующих семантику СЭС высказывания, в типичных коммуникативных ситуациях.

Поставленные цели обусловили необходимость решения следующих конкретных задач теоретического характера:

- определение исходных общетеоретических понятий: объективного эпистемического статуса и СЭС высказывания;

- уточнение параметров высказываний, характеризующихся эписте-мической объективностью и эпистемической субъективностью;

- уточнение понятия высказывание;

- уточнение семантического потенциала понятия модальности;

- описание структуры ситуации модальной оценки достоверности;

- инвентаризация средств выражения семантики СЭС высказывание;

- выявление различий между эпистемическим статусом и категорией эвиденциальности;

- уточнение частеречной принадлежности МС современного немецкого языка;

- систематизация МС современного немецкого языка с позиции эпистемического статуса высказывания;

- описание контекстно-семантических особенностей употребления средств актуализации семантики СЭС высказывания;

- уточнение семантического потенциала конъюнктива КР.

В процессе анализа эпистемического статуса были использованы следующие методы исследования: а) лингвистические: метод трансформационной грамматики, метод подстановки, метод анализа словарных дефиниций, метод компонентно-смыслового анализа; б) прагматический метод наблюдения языковых единиц в конкретном коммуникативном контексте.

В отдельных случаях был использован психолингвистический метод тестирования информантов для выявления уместности употребления определенной языковой единицы в заданной ситуации.

Описание средств выражения семантики эпистемического статуса проводилось на материале, полученном в основном из прозаических и драматических произведений немецких писателей ФРГ и Австрии, изданных в конце XX и в начале XXI вв., а также из передач «Deutsche im Alltag - Alltags-deutsch», транслируемых немецким радио «Deutsche Welle». Помимо этого, был привлечен материал, извлеченный из отдельных текстов разговорного немецкого языка и научной прозы; из аутентичных бесед и рассказов в практических пособиях по изучению немецкого языка, изданных в ФРГ.

Достоверность выводов работы обеспечивают примеры, собранные путем сплошной выборки из 65 источников общим объемом около 20 ООО страниц. Проанализированный корпус примеров составляет более 13 ООО микротекстов.

Исследование проводится в синхронном плане.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые на материале современного немецкого языка предпринимается попытка структурирования семантического аспекта эпистемического статуса высказывания; выявляется его соотношение с такой значимой для лингвистики категорией, как категория модальности, в основе которой лежит оценка Г содержания высказывания по отношению к фрагментам объективной действительности; рассматривается соотношение эпистемического статуса высказывания и сопряженных с ним категорий эвиденциальности и оценки; устанавливается инвентарь средств актуализации его семантики, что позволяет в новом ракурсе трактовать такие языковые единицы, как МС, МГ, МЧ, формы будущего времени, показатель кажимости - глагол scheinen, конъюнктив КР. Несмотря на то, что данные языковые единицы не были обделены вниманием со стороны исследователей, они все еще продолжают рассматриваться неоднозначно. В частности, были выявлены типичные коммуникативные ситуации, в которых функционируют МС; упорядочены средства актуализации семантики СЭС высказывания, сформулированного на базе выводных знаний, с позиции выражаемой ими степени вероятности ситуации; установлена грамматическая корректность конъюнктива в КР и т.д.

Таким образом, применение системного подхода к маркерам семантики эпистемического статуса позволило обнаружить семантический компонент, который объединил их в рамках одного понятия - эпистемического статуса высказывания. - *

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в изучении особенностей актуализации семантики эпистемического статуса с выделением эпистемически объективных и эпистемически субъективных высказываний, в систематизации и анализе контекстно-семантических свойств средств его выражения в современном немецком языке. Помимо этого, уточнено место знаний «из вторых рук», понятие модальности, изучена структура ситуации модальной оценки достоверности, выявлены общие моменты категории эвиденциальности и эпистемического статуса, определены частереч-ный статус МС и их классы с позиции их участия в актуализации семантики эпистемического статуса, КР, статус конъюнктива КР.

Практическая ценность работы состоит в возможности использования ее результатов, а именно вывода о характеристике высказывания с точки зрения эпистемического статуса и наличии в современном немецком языке общности средств, актуализирующих его семантику при чтении курса лекций по теоретической грамматике, семантике и различных спецкурсов. Выявленные в ходе исследования контекстно-семантические особенности функционирования языковых единиц могут быть использованы на занятиях по практической грамматике немецкого языка во всех видах вузов, а также при написании учебников и учебных пособий.

Основные положения диссертации апробированы на международных конференциях: «Язык. Культура. Деятельность: Восток - Запад» (Набережные Челны, 2002); XIII Internationale Tagung der Deutschlehrerinnen und

Deutschlehrer "Begegnungssprache Deutsch: Motivation, Herausforderung, Per-spektiven" (Graz, 2005), а также на Всероссийской научно-практической конференции «Современные тенденции в преподавании иностранных языков» (Набережные Челны, 2003).

Структура диссертации определяется ее целью, задачами и методами исследования и состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эпистемический статус высказывания"

4.6. Выводы по четвертой главе

Несмотря на наличие в лингвистике разных подходов к знаниям «из вторых рук», мы рассматриваем их в качестве самостоятельного типа знаний, который не входит в состав ни перцептивных, ни выводных знаний. Весомым аргументом в пользу придания знаниям такого рода статуса независимости послужило функционирование в современном немецком языке специальных, присущих только для этого языка, маркеров вторичности знаний, к которым мы относим конъюнктивные формы в КР, МГ sollen и wollen, МС angeblich и vorgeblich.

Проведенное в данной главе исследование средств выражения семантики СЭС высказывания, сформулированного на базе знаний «из вторых рук», позволило не только систематизировать их, но и уточнить некоторые контекстно-семантические особенности их употребления.

Семантический инвариант, послуживший базой для инвентаризации средств передачи СЭС высказывания рассматриваемого типа, заключается в указании на чужое знание, однако достаточно релевантными являются и другие семы, например, в случае употребления конъюнктива - «дистанцирован-ность»/«вежливость», в случае употребления других средств - «субъективно-оценочной модальности». Имеются также семы, выражающие темпоралыю-таксисные значения той или иной глагольной формы в КР.

В связи с тем, что вторичные знания базируются на модели предложений с КР, в данной главе было уделено большое внимание изучению природы самой КР: ее отношению к ПР, признакам, классам, а также средствам ее оформления.

Доминантным средством выражения СЭС высказываний, основанных на знаниях «из вторых рук», является конъюнктив. Следует отметить, что, несмотря на длительную традицию его изучения, вопрос о значении, закрепленным за ним в КР, продолжает оставаться дискуссионным. Параллельное функционирование в современном немецком языке двух разных морфологических форм в КР, индикатива и конъюнктива, более того, регулярная замена, а не сохранение индикатива, морфологически совпадающего с формами K-I, претеритальными формами конъюнктива, безусловно, наводит на мысль о несхожести их семантического плана.

Однако, как показывает материал, на современном этапе развития немецкого языка конъюнктив КР, в отличие от индикатива, можно рассматривать в первую очередь в качестве стилистически маркированного средства. Известно, что одни функциональные стили отдают предпочтение индикативу, другие - конъюнктиву в КР. Вытеснение конъюнктива индикативом в КР в обиходном стиле говорит в пользу того, что для носителей немецкого языка между ними отсутствуют какие-либо существенные функционально-семантические расхождения. Широкая представленность конъюнктива в книжно-письменных стилях, особенно в публицистике, связана, на наш взгляд, с актуализацией им прагматического компонента его значения, состоящего в выражении вежливости и, соответственно, уважения по отношению к лицу, высказывание которого воспроизводится. При этом соблюдается грамматическая корректность в языке.

Представляется, что основное отличие индикатива от конъюнктива в КР состоит именно в грамматической корректности последнего. Для газетно-публицистического стиля использование конъюнктива в КР может быть вызвано потребностью соблюдения своеобразной политической корректности в языке.

Аналогично другим маркерам СЭС высказывания, конъюнктив отличается также контекстно-семантическими особенностями своего употребления. Как показал анализ, в криминальной прозе его формы в большей степени передают градуальность косвенной достоверности.

Мы предлагаем рассматривать конъюнктив КР как показатель семантики СЭС высказывания, а именно: конъюнктив является средством указания на вторичный характер информации с передачей разного уровня дистанцированное™ Г и, соответственно, также разной степени его вежливости.

При этом значение, соотносимое с философским требованием к знанию, в том числе и к знанию «из вторых рук», с выделением различной степени его достоверности, имплицируется конъюнктивом. Поэтому можно говорить об имплицитной семантике косвенной достоверности у него в КР.

Исследование конъюнктивных форм в КР методом компонентно-смыслового анализа позволяет подтвердить синонимию презентных и прете-ритальных форм конъюнктива. Однако эта синонимия оптимально присуща названным языковым единицам в рамках парадигматики. Как показали наблюдения за их функционированием в коммуникативном контексте, на уровне синтагматики происходит регулярное нарушение парадигматической синонимии, обусловленное дифференцированием степени дистанцированности Г от воспроизводимого сообщения.

На выбор конъюнктивной формы в КР оказывают влияние экстралингвистические факторы, которые связаны с самим коммуникативным актом воспроизведения чужого высказывания и имеют непосредственное отношение к «хозяину» информации, передающему, адресату и к содержанию самого высказывания. Они отражают:

1) степень уважения репродуцентом лица, высказывание которого воспроизводится;

2) наличие предварительных знаний у репродуцента о ситуации и сопоставление их с новыми для него знаниями «из вторых рук»;

3) желание репродуцента подвергнуть сомнению достоверность чужого высказывания.

В зависимости от коммуникативного контекста, передающий содержание какого-либо высказывания демонстрирует различную степень своей дистанцированности от исходной информации. Презентный конъюнктив ориентирован на передачу минимального уровня дистанцированности с выдвижением семы «вторичности знания» на первый план, в то время как претери-тальные формы конъюнктива проявляют, как правило, тенденцию к выражению более высокого ее уровня. Особенно четко это проявляется, когда пре-зентные и претеритальные формы конъюнктива использованы в одном коммуникативном контексте, иногда даже в контексте одного и того же предложения. Видимо, необходимость выразить градуальность дистанцированности Г вообще снимает вопрос об исчезновении конъюнктива КР. Употребление претериталыюго конъюнктива как более сильного средства имплицитного выражения сомнения в достоверности содержания оригинального высказывания нуждается в качестве семантического фона в более слабом средстве, каковым является презентный конъюнктив. Так проявляется динамико-функциональный характер употребления конъюнктива в КР.

Достаточно отчетливыми показателями вторичности знаний в современном немецком языке являются лексико-грамматические единицы - инфинитивные конструкции с МГ sollen и wollen во вторичной функции. Они обладают высокой конкурентной способностью по отношению к морфологическим средствам, в отличие от которых они, однако, ущербны в плане выражения. Дефектность плана выражения заключается в отсутствии вводящего компонента, невозможности передачи темпорального значения следования, а также при употреблении МГ sollen + инфинитив - в имплицитности источника знания, при употреблении же МГ wollen + инфинитив в совпадении субъекта речи с субъектом действия первичного высказывания. Ущербность плана выражения, вызванная законом экономии языковых средств, можно рассматривать в некоторой степени как преимущество лексико-грамматических единиц перед морфологическими средствами.

К лексическим показателям вторичности знаний относятся МС angeblich и vorgeblich. В ходе исследования было установлено, а опрос информантов подтвердил, что МС vorgeblich в современном немецком языке практически не употребляется. Своеобразие употребления МС angeblich заключается в имплицитности субъекта речи и в отсутствии вводящего компонента. Отмечается возможность синтагматической совместимости МС angeblich с лек-сико-грамматическими средствами выражения СЭС высказывания.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование способствует введению в широкий научный обиход понятий объективного и субъективного эпистемического статуса высказывания, уточняя объем семантического потенциала и инвентарь средств актуализации СЭС высказывания. Полученные результаты позволяют не только с новых позиций систематизировать маркеры СЭС высказывания в современном немецком языке, но и выявить контекстно-семантические особенности их функционирования.

С точки зрения модального аспекта высказывание может характеризоваться эпистемическим статусом, соотносимым, с одной стороны, с источником информации, на базе которого сформулировано высказывание, а с другой - со степенью осведомленности Г. Тем самым высказыванию можно придать объективную или субъективную эпистемическую характеристику.

Объективный эпистемический статус высказывания соотносится с перцептивными высказываниями, сформулированными в момент непосредственного чувственного контакта, а также с высказываниями, базирующимися на системе очевидностей, принятых в обществе, или на данных точных наук, отличающихся логичностью своих выводов. Впервые такие высказывания были инвентаризованы в работе Л.Витгенштейна «О достоверности» и обобщены впоследствии в отечественной лингвистике Е.И.Беляевой, М.А.Дмит-ровской, Е.С.Яковлевой и другими.

СЭС высказывания как маркированный элемент оппозиции отражает такие факты, по отношению к которым возможно одновременно как знание, так и незнание или даже сомнение Г. Высказывания такого рода позволяют уточнить источник знания: «Откуда ты это знаешь?». Параметры использования маркеров СЭС высказывания впервые были также рассмотрены в указанной работе Л.Витгенштейна. В противоположность к высказываниям, характеризующимся объективным эпистемическим статусом, высказывания, отмеченные эпистемической субъективностью, допускают как указание на источник знания, так и детализацию степени полноты картины об окружающей действительности.

Поскольку понятие эпистемического статуса высказывания соотносится с субъективной модальностью, большое внимание было уделено анализу самой категории модальности. В лингвистике представлены всевозможные, порой противоречащие друг другу концепции модальности, хотя многие исследователи обращают внимание прежде всего на человеческий фактор, который особенно наглядно находит свое выражение в данной категории. Исходя из того, что концепт «человека» вообще занимает центральное положение в культуре любого народа, указанная категория приобретает особую значимость.

Анализ отечественной и зарубежной лингвистической литературы позволяет выделить следующие значения, которые рассматриваются в качестве модальных:

1) значения реальности/нереальности или гипотетичности;

2) значения возможности, необходимости, желательности;

3) значение достоверности;

4) значение предположения;

5) эмоционально-экспрессивные значения;

6) значения утверждения/отрицания;

7) значения сообщения, вопроса, побуждения;

8) значение чужого высказывания.

Несмотря на наблюдаемые разногласия в толковании этой категории, в лингвистической литературе в настоящее время прочно утвердилась мысль о необходимости выделения в первую очередь двух основных видов модальных отношений: объективной, под которой подразумевается отношение высказывания к объективной действительности в плане оценки его реальности/нереальности, и субъективной, в трактовке которой можно отметить узкий и широкий подходы. В противоположность к узкому подходу, который ограничивается анализом значений достоверности, вероятности, предположительности, широкое понимание субъективной модальности включает, помимо того, всякое отношение Г к содержанию высказывания, например выражение эмоционального отношения, а также значения отрицания и утверждения, противопоставление высказываний по их коммуникативной цели.

Следует отметить, что значения возможности, необходимости, желательности, средствами выражения которых в современных германских языках служат МГ в первичной функции, в лингвистической литературе рассматриваются как отдельный, третий, вид модальных отношений, наравне с объективной и субъективной модальностью.

Как необязательный компонент высказывания, субъективная модальность факультативна, и средства ее выражения могут быть опущены без существенного ущерба для плана содержания, а поскольку эпистемический статус характеризует высказывание в рамках субъективной модальности, то какая-либо эпистемическая характеристика со стороны Г не обязательно присутствует во всех без исключения высказываниях.

Использование структуры модальной оценки в нашем исследовании не случайно и связано со стремлением к более полному и детальному охвату исследуемого материала. Сама структура оценок была достаточно подробно разработана в аксиологии. При описании аксиологических суждений в логике оценок выделяются четыре «компонента» или «части»: субъект, предмет, характер и основание. В отличие от логики, для лингвистического анализа применяется более сложная модель, в которую включаются, с одной стороны, эксплицитные и имплицитные элементы, а с другой - элементы, способные участвовать в манифестации оценочной семантики не только эксплицитно, но и имплицитно. В структуре оценки модальной ситуации нами выделяются эксплицитный (объект оценки) и имплицитные (шкала оценки, основание), а также одновременно эксплицитный и имплицитный ее компонент (субъект оценки).

Объектом оценки становится высказывание, которое соотносится с понятием «обыденного знания» и базируется на таких источниках информации, как чувственное восприятие мира; мыслительная деятельность человека, способствующая получению выводных знаний; приобретение знаний «из вторых рук» в ходе повседневного межличностного общения и через средства массовой коммуникации

Шкала достоверности/вероятности в нашем понимании представляет собой градуированный семантический континуум с зонами постепенного нарастания ее степени, от самой низкой на одном конце шкалы, которая граничит с незнанием, до самой высокой на другом, за границей которой следует абсолютная достоверность, исключающая употребление каких-либо маркеров СЭС в силу избыточности информации. В последнем случае высказывания соотносятся с понятием эпистемической объективности. Следует указать, что крайние точки рассматриваемой шкалы отсутствуют, уходя в бесконечность. В указанной шкале сравнивается лишь один признак, а именно уровень достоверности/полноты информации или степень уверенности Г в вероятности ситуации, которая в одном направлении нарастает, а в другом - напротив, убывает, а также степень дистанцированности Г от репродуцируемого сообщения.

Понятие основание оценки покрывает, на наш взгляд, те понятия, которые традиционно именуются как экстралингвистические факторы и учитывают статус «хозяина» информации и статус адресата. Информация и соотнесение ее с теми знаниями, которыми располагает Г, оказывают влияние на выбор маркеров СЭС высказывания. Этот выбор зависит и от адресата, и его вхождения в зону интересов Г, а также от самой информации.

Под субъектом в ситуации оценки достоверности информации мы понимаем лицо, с точки зрения которого и производится эта оценка. Роль субъекта оценки выполняет, как правило, Г. Субъект оценки реализуется в имплицитном и крайне редко в эксплицитном виде. Можно выделить два эксплицитных способа выражения субъекта в высказывании: 1) посредством модализованного выражения meiner Meinung nach, meines Erachtens и 2) посредством употребления глаголов мнения, предположения и т.д. в 1-лице единственного числа ich meine, dass ., ich vermute, dass ., ich bin sicher, dass . В остальных случаях субъект оценки чаще всего не получает открытого выражения и отождествляется с Г, характеризуясь, однако, референтным постоянством и не меняясь на протяжении всего акта оценки. Субъектом оценки выступает конкретное лицо, реже совокупность лиц, объединенных в коллектив (laut dpa, AIF zufolge, nach Berliner Zeitung). Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что в художественном тексте повествующий может иногда передать роль субъективно-модальной оценки персонажу произведения. Речь идет о нарративном режиме интерпретации эгоцентрических элементов в понимании Е.В.Падучевой [Падучева, 2001: 185], в противоположность к речевому (или диалогическому) режиму, соотносимому с полноценной коммуникативной ситуацией. Как известно, средства экспликации субъективной модальности относятся к эгоцентрическим элементам языка, анализ которых требует учета контекста всей коммуникативной ситуации с включением в нее не только Г, но и адресата. Неполноценность этой ситуации приводит к сдвигу интерпретации эгоцентрических элементов и передаче роли субъекта оценки персонажу художественного произведения.

Как показало наше исследование, определенное отношение к эпистемической модальности и, следовательно, к эпистемическому статусу высказывания имеет привлекающая к себе в последние годы повышенное внимание категория эвиденциальности. Можно говорить об их корреляции в основном в плане общности языковых средств, отсылающих к источнику получения информации. В лингвистике нового времени широко обсуждается вопрос о том, являются ли эти категории самостоятельными, двумя разными, или одной категорией. Этот вопрос не получил окончательного решения и находится в настоящее время в стадии изучения. Каждый из подходов имеет как своих приверженцев, так и оппонентов. Одни исследователи (Н.А.Козинцева, С.И.Буркова) предлагают отнести их к независимым друг от друга категориям на основании того, что само по себе указание на источник сведений Г не содержит какой-либо информации об уровне достоверности информации.

Другой подход основан на том, что эвиденциальность нельзя рассматривать как простую разновидность эпистемической модальности, как и трактовать эти категории как ничем не связанные между собой (В.А.Плунгян).

Говоря о плане выражения категории эвиденциальности, следует учесть, что во многих языках мира фиксируются морфологические средства экспликации эвиденциальной семантики. Особое неочевидное/ пересказыва-тельное или пересказочное наклонение регистрируется в тюркских, финно-угорских, самодийских, а также в албанском, аварском и латышском и других языках. Формирование пересказывательного наклонения является следствием эволюции перфектных форм, которые выделяются впоследствии в самостоятельное наклонение. Что касается современного немецкого и других германских языков, то можно констатировать, что немецкий перфект до настоящего времени не нашел однозначного понимания, в германистике, таким образом, отсутствуют попытки связать его значение с эвиденциальностью.

На наш взгляд, семантический объем понятия эпистемического статуса несколько шире, чем эвиденциальности, и включает, помимо обозначения источника знания, на базе которого формулируется высказывание (а исследования по эвиденциальности направлены в первую очередь на детализацию источников информации) также и уровень полноты картины об окружающем мире.

В качестве основных ситуаций, в которых маркируется разная степень полноты информации, приобретаемой на базе чувственного восприятия окружающей действительности, нами определены следующие:

1) ситуация экстравертного наблюдения, соприкасающаяся с прямым физическим контактом с описываемым явлением, иными словами, ситуации наблюдения с учетом всех сенсорных показателей при условии, однако, пространственной и временной отдаленности;

2) ситуация интравертного наблюдения, связанная с внутренней интуитивной убежденностью;

3) ситуации знания по прошлому опыту, соприкасающаяся с долговременной памятью.

В ситуации экстравертного наблюдения нами были исследованы МС КД с позиции их участия в МО, сопровождающих чувственное восприятие. При этом мы использовали классификацию МО, предложенную Н.Д.Арутюновой [Арутюнова, 1988: 114], которые соотносятся со зрительным восприятием. Такое восприятие может сопровождаться, по мнению автора, следующими МО: 1) таксономией (отнесение к классу), 2) идентификацией индивида (узнавание), 3) интерпретацией, 4) выявлением импликаций. Ввиду явной связи последней МО с выводными знаниями, она была исключена из анализа высказываний, сформулированных на базе сенсорных данных. Впрочем, и другие МО могут способствовать приобретению знаний на основе умозаключений.

С наибольшей регулярностью семантика категорической достоверности в ситуации чувственного экстравертного наблюдения маркируется МС КД augenscheinlich, bestimmt, freilich, gewiss, nattirlich, offenkundig, sichtlich, tatsachlich, wirklich, zweifelsohne. В ситуации интравертного наблюдения используются чаще всего МС КД bestimmt, freilich, gewiss, naturlich, selbstre-dend, selbstverstandlich, tatsachlich, unbedingt, wahrhaftig, wirklich, а также MC КД, имеющие аффиксальный компонент отрицания keineswegs, keinesfalls, zweifelsfrei, zweifellos. В ситуации знания по прошлому опыту более уместны МС КД bekanntlich, bestimmt, erwiesenermafien, freilich, gewiss, naturlich, tatsachlich, wirklich.

Исследование позволило выделить группу МЧ КД в составе с allerdings, doch, ja, halt, schon, актуализирующих семантику СЭС высказывания, основанного на базе перцептивного познания объективной действительности. Основной ситуацией реализации этого значения у МЧ КД мы считаем ситуацию интравертного наблюдения.

Ситуация неполной осведомленности Г возникает, как показывают наблюдения за языковым материалом, при недостаточности или затруднении восприятия в силу каких-либо помех, связанных с «капризами» канала получения информации. Эти помехи могут быть детерминированы следующими факторами:

1) в ситуации экстравертного наблюдения - с недостаточной выраженностью воспринимаемого объекта из-за погодных или природных (плохая видимость, плохая слышимость) либо иных факторов, связанных, например, с возможными дефектами органов чувств (слабое зрение, тугоухость, плохая чувствительность и т.п.), или из-за значительной отдаленности объекта наблюдения от Г;

2) в ситуации интравертного наблюдения - с сомнениями в собственных внутренних ощущениях Г;

3) в ситуации знания по прошлому опыту - с отсутствием какой-либо части информации, как следствие несовершенства нашей памяти, результатом которой может стать ее забывание.

В современном немецком языке выявлен единственный маркер неполноты информации, полученной на основе перцептивного восприятия. Речь идет о глаголе scheinen. В сопутствующем лингвистическом контексте ситуации неполноты информации присутствуют нередко существительные, указывающие на мгновенность восприятия {im Augenblick, einen Augenblick, fur einen Augenblick, fur Augenblicke, in diesem Moment, fur einen Moment), которые в свою очередь также сигнализируют о недостаточности восприятия (ср. аналогичное русское выражение на первый взгляд кажется). Количественная непродолжительность перцептивного восприятия приводит к неполным знаниям.

Следует указать, что во всех ситуациях неполноты информации глагол scheinen может сопровождаться показателем нерегулярности, наречием manchmal. Как показало наше исследование, более тесное его «сотрудничество» с указанным наречием наблюдается в ситуации вспоминания.

Одним из важнейших источников «обыденного» знания для человечества, помимо непосредственного перцептивного наблюдения, является выводное знание. Это знание может быть получено в результате мыслительной деятельности человека, позволяющей изучить ненаблюдаемые непосредственно реалии внешнего и внутреннего мира.

Выводные знания обусловлены способностью человека к анализу и синтезу новых знаний на базе рассуждений, сопоставлений фактов, поиска ответов на поставленные вопросы и т.д. При этом степень вероятности ситуации измеряется по шкале, в которой сравнивается лишь один признак, а именно степень субъективной уверенности Г.

Следуя сложившейся традиции, мы выделяем три основные ситуации оценки степени вероятности сообщения:

1) ситуация высокой степени вероятности;

2) ситуация средней степени вероятности;

3) ситуация низкой степени вероятности.

О ситуации высокой степени вероятности можно говорить в том случае, когда ее исход трактуется Г как единственно возможный. Из множества вариантов возможного развития им выбирается один, вероятность соответствия которого реальности оценивается высоко, и она получает с его стороны однозначную трактовку, хотя, безусловно, сомнения также не исключаются.

Маркерами высокой степени вероятности являются МС anscheinend, hochstwahrscheinlich, bestimmt, offenbar, offensichtlich, sicher, wahrscheinlich. Перечисленные показатели СЭС высказывания дифференцируются при актуализации своего значения, демонстрируя контекстно-семантические различия своего употреблении. Так, МС bestimmt относится к предполагаемому следствию и сигнализирует об умозаключении по аналогии. МС offenbar и offensichtlich предназначены для ввода предполагаемой причины наблюдаемого события и могут быть соотнесены с абдуктивными рассуждениями. МС sicher относится прежде всего к предполагаемой причине наблюдаемого следствия и используется в том случае, когда высказывание Г базируется на умозаключении по аналогии.

Несколько снижена степень выражаемой вероятности у МС anscheinend и wahrscheinlich. МС anscheinend может относиться как к предполагаемому следствию, так и предполагаемой причине и соотноситься с индуктивным умозаключением и с умозаключением по аналогии. Семантической особенностью МС wahrscheinlich является совмещенное представление развития события: «и да, и нет» одновременно. Помимо этого, МС wahrscheinlich является единственным среди МС, регулярно употребляющееся для указания вероятной причины.

Употребление МС eventuell, moglicherweise, vermutlich, vielleicht, wohl указывает на дальнейшее снижение степени уверенности Г в вероятности соответствия сообщаемого события. МС eventuell свидетельствует о неуверенном предположении Г, когда не исключаются сомнения. МС moglicherweise включает в лексическое значение семантический компонент возможности, МС vermutlich актуализирует предположительную семантику, тогда как в составе лексического значение МС wohl на первый план выходит сема «сомнения». В коммуникативном контексте употребления МС vermutlich могут содержаться указания на отсутствие в памяти Г знаний или воспоминаний о событии, которое произошло с ним в прошлом. Поэтому Г начинает строить различные умозаключения о ситуации. Своеобразие МС vielleicht заключается в том, что только оно связано с передачей подмножества альтернатив возможного развития анализируемой ситуации. В этой связи наблюдается его многократное употребление в лингвистическом контексте.

Показателями низкой степени уверенности Г при оценке вероятности сообщаемого выступают МС каит, schwerlich, scheinbar. МС каит манифестирует самую низкую степень уверенности Г в вероятности пропозиции по отношению к объективной действительности. Одновременно можно говорить о максимально высокой степени неуверенности Г, основанной на его наблюдении, знании или опыте. Важно отметить, что рассматриваемое МС актуализирует семантический компонент имплицитного отрицания и синонимично МС wahrscheinlich с отрицанием. Употребление МС schwerlich свидетельствует о том, что Г выражает большую степень сомнения в вероятности сообщаемого события. Указанное слово характеризуется очень низкой частотностью употребления. МС scheinbar актуализирует значение первоначальности гипотезы, которая в дальнейшем, как правило, не получает подтверждения.

К маркерам СЭС высказывания, сформулированного на базе выводных знаний, относится глагол scheinen, который является также маркером СЭС высказывания, основанного на перцептивном наблюдении. Анализ показал, что на предположительную семантику глагола scheinen наслаивается прагматический компонент «осторожности, вежливости», в силу действия этикетных ограничений на сообщение Г информации, нежелательной для его речевого партнера. Кроме того, наблюдается реализация семантического признака «первоначальной гипотезы».

К маркерам СЭС высказывания, основанного на выводных знаниях, относятся МГ во вторичной функции. Они дифференцируются по степени выражаемой ими уверенности Г в вероятности соответствия пропозиции фрагментам объективной действительности. МГ mussen эксплицирует очень высокую степень уверенности Г, которая должна иметь обоснование в сопутствующем коммуникативном контексте. МГ mogen и кбппеп связаны с передачей несколько сниженного уровня уверенности Г. Причем, если при употреблении МГ mogen в поле зрения Г находятся два возможных варианта развития ситуации одновременно, то посредством МГ кбппеп рассматриваются все имеющиеся альтернативы. МГ dtirfen отличается низкой частотностью употребления, выражая неуверенное и очень осторожное предположение.

Еще одним эпистемическим показателем СЭС высказывания данного типа являются формы будущего времени, которые занимают особое место в темпоральной системе современного немецкого языка. Анализ показал, что высказывания, построенные на модели предложений с формами будущего времени, могут базироваться на умозаключении по аналогии, абдукции или индуктивном умозаключении, вне зависимости от лица-носителя действия. При заполнении позиции подлежащего первым лицом единственного числа, формы будущего времени могут иногда сопровождаться МС hochstwahrscheinlich, wohl и каит, тогда как второму лицу сопутствует МС bestimmt, а третьему - МС bestimmt, sicher, wohl, vielleicht. Интересно отметить, что названные МС передают различную степень уверенности Г в вероятности сообщения. Безусловно, в этом случае они конкретизируют предположительную семантику форм Futur I и Futur II в плане уточнения степени уверенности Г в вероятности сообщения.

Модальная семантика отдельных языковых средств, указывающих на выводное знание, представляется следствием эволюции их модальных значений. Речь идет о МГ, МС bestimmt, глаголе scheinen, которые актуализируют, помимо предположительной, другие модальные значения. Можно считать, что формы будущего времени также развивают с течением времени, помимо темпорального значения, предположительную семантику.

Получение знаний «из вторых рук» в ходе повседневного межличностного общения или через средства массовой коммуникации, наряду с чувственным познанием мира и выводными знаниями, составляет другой важный источник «обыденного» знания.

Место знаний «из вторых рук» относительно к первым двум типам определяется исследователями неоднозначно. Мы рассматриваем их как самостоятельный тип знания, который отличается и от непосредственных, и от выводных знаний, но характеризуется семантикой эпистемического статуса.

В связи с тем, что знания «из вторых рук» базируются на модели предложений, известных как КР, с разных позиций нами рассмотрено само понятие «косвенной речи».

Важным моментом при определении понятия КР является выделение ее характерных признаков. Мнения ученых по данному вопросу противоречивы. При выделении конъюнктива для характеристики КР остается нерешенным вопрос о месте индикативной КР. Некоторые исследователи подчеркивают зависимость КР от вводящего глагола речи. Однако в этом случае не ясно положение предложений типа Er soil/will das gemacht haben, которые также относятся к КР. Вызывает сомнение и выделение признака о вводимо-сти КР союзами dass, оЪ, поскольку неопределенной остается позиция бессоюзной КР и цепочек предложений со свободной КР. Не выяснен вопрос и о составе обязательных и факультативных признаков КР. Как в количественном, так и в качественном отношении их набор варьируется от одного автора к другому. В диссертационной работе рассматриваются разные классификации видов КР, которые свидетельствуют о неоднородности маркеров КР и демонстрируют, что к ней относятся средства различных уровней языка.

Однако самой противоречивой остается по-прежнему проблема выбора наклонения в КР. Своеобразием современного немецкого языка является функционирование, наряду с широко представленными во многих языках мира изъявительным наклонением (индикативом), специализированного наклонения КР. Речь идет о конъюнктиве, который в свою очередь подразделяется на презентные и претеритальные формы. Это обстоятельство существенно затрудняет выбор наклонения в КР. Можно утверждать, что традиция изучения семантики наклонений в КР, а также определение интралингвисти-ческих факторов, детерминирующих их выбор, имеет вековую историю.

Мы рассматриваем конъюнктивные формы КР в качестве маркеров вторичности знаний, дифференцирующихся в зависимости от степени дистанцированное™ Г от репродуцируемого сообщения. При этом конъюнктив имплицирует значение косвенной достоверности.

Говоря о различиях между индикативом и конъюнктивом в КР, необходимо учесть, что наблюдается регулярная замена, а не сохранение, морфологически совпадающих форм индикатива и K-I претеритальными формами конъюнктива. На первый взгляд может показаться, что на самом деле этот факт может свидетельствовать о несхожести их функционально-семантического предназначения. Однако известная предпочтительность конъюнктива для книжно-письменных стилей современного немецкого языка, особенно для публицистики, говорит больше в пользу его стилистической маркированности в КР. Конъюнктив в этом случае актуализирует прагматический компонент своего значения, эксплицируя вежливое отношение и, соответственно, уважение передающего по отношению к лицу, высказывание которого воспроизводится. Можно с уверенностью свидетельствовать о соблюдении конъюнктивом в этом случае грамматической корректности в языке.

Следует принять во внимание то, что любой язык, в том числе и современный немецкий, является в какой-то степени диссипативной структурой или самоорганизующейся системой, которая предполагает постоянное совершенствование своей структуры. Вероятно, поэтому при параллельном функционировании в КР индикатива и конъюнктива носители языка не испытывают дискомфорта. Они все больше функционально расходятся. Отличия последнего состоят в большей степени лишь в его грамматической корректности в КР в рамках книжно-письменных стилей современного немецкого языка. Представляется, что основное отличие индикатива от конъюнктива заключается именно в грамматической корректности последнего в КР.

Подобно другим маркерам СЭС высказывания, конъюнктив отличается контекстно-семантическими особенностями своего употребления. Так, исследованный нами материал показал, что в криминальной прозе формы конъюнктива передают градуальность косвенной достоверности.

На выбор конъюнктивных форм в КР оказывают влияние экстралингвистические факторы, связанные с самим коммуникативным актом воспроизведения чужого высказывания. Они демонстрируют:

1) степень уважения репродуцентом лица, высказывание которого воспроизводится;

2) наличие предварительных знаний у репродуцента о ситуации и сопоставление их с новыми для него знаниями «из вторых рук»;

3) желание репродуцента подвергнуть сомнению достоверность чужого высказывания.

В зависимости от прагматики коммуникативных контекстов, конъюнктивные формы проявляют тенденцию по-разному выражать степень дистанцированности Г. В целом презентный конъюнктив чаще ориентирован на выражение минимальной степени дистанцированное™ Г от репродуцируемого сообщения, в то время как претеритальный, напротив, направлен на подчеркивание большей ее степени.

К средствам актуализации семантики СЭС высказывания, основанного на чужом высказывании, мы относим также МГ sollen и wollen во вторичной функции, которым уделяется довольно пристальное внимание при исследовании различных аспектов категории модальности. Специфика инфинитивной конструкции с wollen состоит в том, что при его употреблении происходит идентификация субъекта речи с субъектом действия первичного высказывания. Инфинитивная конструкция с sollen имплицирует обозначение субъекта речи, тогда как с МГ wollen он не только присутствует в высказывании, но и совпадает с субъектом действия оригинального высказывания. Это отличает ее от инфинитивной конструкции с sollen и проясняет то обстоятельство, что по частотности употребления описываемая конструкция значительно уступает как сходной инфинитивной конструкции с sollen, так и морфологическим единицам. Действительно, такие ситуации, когда субъект речи мог бы быть идентичен субъекту действия в его высказывании, не столь уж многочисленны. Правда, следует указать, что инфинитивную конструкцию с wollen отличает от морфологических средств возможность компрессии высказывания, аналогично инфинитивной конструкции с sollen.

МС, актуализирующие семантику СЭС высказывания, сформулированного на базе чужого сообщения, представлены лексемами angeblich и vorgeb-lich. Они не изменяют структурную организацию высказывания, хотя и вносят существенные дополнения в план содержания, а именно: Г указывает на то, что речь идет о чужом высказывании, в достоверности которого он сомневается.

Следует отметить, что МС vorgeblich в современном немецком языке практически не используется. Его можно считать устаревшим и вышедшим из употребления. Отмеченные нами единичные случаи его появления в исторических романах обусловлены, вероятно, желанием автора выразить колорит описываемой эпохи.

Таким образом, высказывания, характеризующиеся эпистемической объективностью, не содержат какой-либо информации ни относительно источника знания, на базе которого они могли быть сформулированы, ни уровня их достоверности, в противоположность к высказываниям, которым можно приписать статус эпистемической субъективности. В последнем случае высказывания формулируются на базе непосредственного чувственного восприятия при условии пространственной и временной отдаленности, выводном знании или знаниях «из вторых рук». При этом в высказывании отражается разная степень эксплицитной или имплицитной достоверности, предоставляемой в распоряжение Г информации.

Очевидно, можно говорить о функционально-семантической категории эпистемического статуса, содержание которой представляет собой субъективную оценку Г достоверности высказывания. Основные средства выражения данной категории в современном немецком языке и были рассмотрены в настоящем исследовании.

Список научной литературыШакирова, Резеда Дильшатовна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абрамов Б.А. Теоретическая грамматика немецкого языка. Сопоставительная типология немецкого и русского языков: Учеб. для студ. вузов / Под ред. Н.Н.Семенюк, О.А.Радченко, Л.И.Гришаевой / Б.А.Абрамов. М.: Гуманит. изд. Центр ВЛАДОС, 1999. - 288 с.

2. Адмони В.Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка / В.Г.Адмони. М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1955. -391 с.

3. Адмони В.Г. Качественный и количественный анализ грамматических явлений / В.Г.Адмони // Вопросы языкознания. М., 1963. - № 4. - С. 57-63.

4. Адмони В.Г. Основы теории грамматики / В.Г.Адмони. М.; Л.: Наука, 1964.- 105 с.

5. Адмони В.Г. Полевая природа частей речи (на материале числительных) /

6. B.Г.Адмони // Вопросы теории частей речи (на материале языков различных типов). Л.: Наука, 1968. - С. 98-106.

7. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. T.I. Лексическая семантика: 2-е изд., испр. и доп. / Ю.Д.Апресян. М.: Школа «Языки русской культуры», издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. -VIII е., 472 с.

8. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю.Д.Апресян. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - 767 с.

9. Апресян Ю.Д. Принципы организации центра и периферии в лексике и грамматике / Ю.Д.Апресян // Типологические обоснования в грамматике: К 70-летию проф. В.С.Храковского / Отв. ред. А.П.Володин. М.: Знак, 2004.1. C. 20-35.

10. Аристотель. Аналитики первая и вторая / Аристотель. JL: Гос. изд-во политической литературы, 1952. - 438 с.

11. Арутюнова Н.Д. Глагол видеть в функции предиката пропозициональной установки / Н.Д.Арутюнова // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте.-М.: Наука, 1987.-С. 10-13.

12. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт / Н.Д.Арутюнова.-М.: Наука, 1988.-341 с.

13. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека: 2-е изд., испр. / Н.Д.Арутюнова -М.: Языки русской культуры, 1999. I-XV, 896 с.

14. Арутюнова Н.Д. Показатели чужой речи де, дескать, мол. К проблеме речеповеденческих актов / Н.Д.Арутюнова // Язык о языке: Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Н.Д.Арутюновой. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 437-449.

15. Арутюнова Н.Д. О работе группы «Логический анализ языка» института языкознания РАН / Н.Д.Арутюнова М.: Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д.Арутюнова, Н.Ф.Спиридонова. - М.: Инд-рик, 2003.-С. 7-23.

16. Ахапкина ЯЗ. Варианты ситуаций настоящего времени в акмеистическом тексте (на материале лирики О.Мандельштама) / Я.Э.Ахапкина // Проблемы функциональной грамматики. Семантическая инвариантность / вариативность. СПб: Наука, 2003. - С. 134-155.

17. Балаганина Л.Н. Псевдоинфинитив I и II в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.Н.Балаганина; Калининский гос. ун-т.- Калинин, 1979. 16 с.

18. Балин Б.М. Понятие линейного аспектологического поля (на материале германских языков) / Б.М.Балин // Проблемы германской филологии. Рига: Зинатне, 1968.-С. 14-20.

19. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш.Балли.- М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. 416 с.

20. Баранов А.Н. Модальные частицы в ответах на вопрос / А.Н.Баранов, И.М.Кобозева // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Институт языкознания, 1988. - С. 45-69.

21. Баранов А.Н. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка // А.Н.Баранов, В.А.Плунгян, Е.В.Рахилина М.: Помовский и партнеры, 1993. - 207 с.

22. Бек В. Коммуникативно-функциональный подход к языку как средство интенсификации обучения русскому языку / В.Бек // Русский язык за рубежом. 1984. -№ 6. - С. 55-57.

23. Бек В. К вопросу о семантической классификации функционально-семантических полей / В.Бек // Potsdamer Forschungen, Reihe A. Potsdam. -1982.-Н. 50.-S. 9-16.

24. Бек В. Принцип коммуникативности и лингвистическое описание функционально-семантических полей / В.Бек // Русский язык за рубежом. 1988. -№4.-С. 67-70.

25. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис / В.А.Бело-шапкова. М.: Наука, 1977. - 248 с.

26. Беляева Е.И. Функционально-семантические поля модальности в английском и русском языках /Е.И.Беляева. Воронеж: ВГУ, 1985. - 180 с.

27. Беляева Е.И. Модальность в различных речевых актах / Е.И.Беляева // НДВШ Филологические науки. 1987. -№ 3. С. 64-70.

28. Беляева Е.И. Речевой аспект категории модальности / Е.И.Беляева // Функционирование языковых единиц в речи и в тексте. Воронеж: ВГУ, 1987.-С. 23-33.

29. Беляева Е.И. Модальность и прагматические аспекты директивных речевых актов в современном английском языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук / Е.И.Беляева; АН СССР Ин-т языкознания. М., 1988. - 33 с.

30. Беляева Е.И. Достоверность / Е.И.Беляева // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. / Отв. ред. А.В.Бондарко. JL: Наука, 1990.-С. 157-170.

31. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э.Бенвенист. М.: Прогресс, 1974. -447 с.

32. Береговская Э.М. «КВАЗИ» (Чужой текст как материал для языковой игры) / Э.М.Береговская // Лингвистические исследования: К 75-летию профессора Владимира Григорьевича Гака. Дубна: Феникс+, 2001. - С. 23-37.

33. Бирюлин Л.А. О семантике алетических модальных конструкций / Л.А.Бирюлин // Типология конструкций с предикатными актантами. Л.: Наука, 1985.-С. 168-175.

34. Бисениек В. Модальность косвенной речи в латышском и немецком языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук / В.Бисениек; Латвийский гос. ун-т им. П.Стучки. Рига, 1959. - 20 с.

35. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики: Учеб.: 3-е изд., испр. / М.Я.Блох. М.: Высш. шк., 2002. - 160 с.

36. Богданов С.И. Переходность в системе частей речи. Субстантивизация: Учеб. пособие / С.И.Богданов, Ю.Б.Смирнов. СПб.: Филол. фак-т СпбГУ, 2004. - 58 с.

37. Бондаренко В.Н. Виды модальных значений и их выражение в языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / В.Н.Бондаренко; АН СССР Ин-т языкознания.-М., 1977.-23 с.

38. Бондаренко В.Н. Аналитические и синтетические способы выражения модальности в немецком языке / В.Н.Бондаренко // ИЯШ. 1978. - №4. - С. 31-37.

39. Бондаренко В.Н. Виды модальных значений и их выражение в языке / В.Н.Бондаренко // НДВШ Филологические науки. 1979. - №2. - С. 54-61.

40. Бондаренко В.Н. Об адекватности перевода модальных значений с немецкого языка на русский и наоборот / В.Н.Бондаренко // ИЯШ. 1981. - № 6. -С. 13-17.

41. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст / А.В.Бондарко. JL: Наука, 1971.-115 с.

42. Бондарко А.В. Теория морфологических категорий / А.В.Бондарко. JL: Наука, 1976.-252 с.

43. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл / А.В.Бондарко. Л.: Наука, 1978.- 175 с.

44. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспек-тологии / А.В.Бондарко. JL: Наука, 1983. - 208 с.

45. Бондарко А.В. Функциональная грамматика / А.В.Бондарко. Л.: Наука, 1984.- 133 с.

46. Бондарко А.В. К теории функциональной грамматики / А.В.Бондарко // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985. - С. 16-29.

47. Бондарко А.В. Темпоральность / А.В.Бондарко // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. / Отв. ред. А.В.Бондарко. JL: Наука, 1990.-С. 5-58.

48. Бондарко А.В. Инварианты и прототипы в системе функциональной грамматики / А.В.Бондарко // Проблемы функциональной грамматики. Семантическая инвариантность / вариативность. СПб: Наука, 2003. - С. 5-36.

49. Бондарко А.В. Русский глагол / А.В.Бондарко, Л.Л.Буланин. Л.: Просвещение, 1967. - 192 с.

50. Борисова Т.В. Лексические способы выражения модальности в современном немецком языке: Дис. . канд. филол. наук / Т.В.Борисова. М., 1951. -333 с.

51. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка (для институтов и факультетов иностранных языков): Учебник: 2-е изд., испр. и доп. / М.П.Брандес. -М.: Высш. шк., 1990.-320 с.

52. Булах М.И. О формах передачи чужого высказывания в немецком языке / М.И.Булах // Функциональный синтаксис немецкого языка. Челябинск: Челябинский госпединститут, 1977.-Вып. 1. - С. 17-21.

53. Булыгина Т.В. Транзитивность знания как семантическая проблема / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. М.: Наука, 1987. - С. 24-27.

54. Булыгина Т.В. Коммуникативная модальность / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев // Человеческий фактор в языке: Коммуникация. Модальность. Дейксис. -М.: РАН институт языкознания, 1992. С 110-136.

55. Булыгина Т.В. Гипотеза как мыслительный и речевой акт / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993.-С. 78-88.

56. Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

57. Булыгина Т.В. Чем обусловлена транзитивность знания? / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д. Арутюнова, Н.Ф. Спиридонова. М.: Индрик, 2003. - С. 79-84.

58. Буркова С.И. Эвиденциальность и эпистемическая модальность в ненецком языке / С.И.Буркова // Исследования по теории грамматики. Ирреалис и ирреальность / Под ред. Ю.А.Ландер, В.А.Плунгян, А.Ю.Урманчиева. М.: Гнозис, 2004. - Вып. 3. - С. 353-374.

59. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка: Пер. с нем. / Общ. ред. и коммент. Т.В.Булыгиной, вступ. ст. Т.В.Булыгиной и А.А.Леонтьева / К.Бюлер. М.: Прогресс, 2000. - 528 с.

60. Вахтель Н.М. Предложение, высказывание, речевой акт / Н.М.Вахтель, Т.Н.Голицына // Традиционное и новое в русской грамматике: Сборник статей памяти Веры Арсеньевны Белошапковой / Сост. Т.В.Белошапкова, Т.В.Шмелева. М.: Индрик, 2001. - С. 42-44.

61. Ваулина J1.H. Синтаксические конструкции, выражающие предположение (на материале современного немецкого языка): Автореф. дис. канд. филол. наук / Л.Н.Ваулина; МГПИ им. В.И.Ленина. М., 1989. - 16 с.

62. Ваулина С.С. Эволюция средств выражения модальности в русском языке (XI-XVII вв.) / Л.Н.Ваулина. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1988. - 143 с.

63. Вежбицка А. Восприятие: семантика абстрактного словаря / А.Вежбицка // Логический анализ языка: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. - Вып. XVIII. - С. 336-369.

64. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д.Шмелева под ред. Т.В.Булыгиной. / А.Вежбицкая М.: «Языки русской культуры», 1999. - I-XII, 780 с.

65. Ведлер 3. Причинные отношения / З.Ведлер // Логический анализ языка: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. - Вып. XVIII. - С. 264-276.

66. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке. Труды института русского языка: Т. 2. / В.В.Виноградов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. - С .38-79.

67. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / В.В.Виноградов. М.: Высшая школа, 1986. - 640 с.

68. Витгенштейн Л. О достоверности / Л.Витгенштейн // Вопросы философии. 1984. - №8.-С. 142-149.

69. Витгенштейн JI. Философские исследования / Л.Витгенштейн // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. -Вып. XVI.-С. 79-128.

70. Витгенштейн Л. О достоверности: Часть I. / Л.Витгенштейн // Философские работы. М.: Гнозис, 1994. - С. 323-405.

71. Владимирская Л.М. Статус категории утверждения/отрицания в современном немецком языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук / Л.М.Влади-мирская; Санкт-Петербургский государственный ун-т. СПб., 1999. - С. 29.

72. Войшвилло Е.К. Логика как часть теории познания и научной методологии (Фундаментальный курс): Учебное пособие для студентов философских факультетов и преподавателей логики: Книга II. / Е.К.Войшвилло, М.Г.Дегтярев. М.: Наука, 1994. - 333 с.

73. Волкова Л.Б. Морфологические средства выражения модальности реальности в современном немецком языке (парадигма реалиса): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.Б.Волкова; Моск. гос. пед. ин-т иностр. языков. М., 1978.-25 с.

74. Вольперт Р.Х. Коннотативный уровень описания грамматики (на материале художественного текста немецкого языка). Рига: Зинатне, 1979. -159 с.

75. Вольф Е.М. Субъективная модальность и пропозиции / Е.М.Вольф // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. -М.: Наука, 1987.-С. 35-40.

76. Вольф Е.М. Субъективная модальность и семантика пропозиции / Е.М.Вольф // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Институт языкознания, 1988.-С. 124-143.

77. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки: 2-е, доп. изд. / Е.М.Вольф.- М.: Едиториал УРСС, 2002. 280 с.

78. Выдрин В.Ф. И опять части речи в бамана / В.Ф.Выдрин // Типологические обоснования в грамматике: К 70-летию проф. В.С.Храковского / Отв. Ред. А.П.Володин. -М.: Знак, 2004.-С. 145-173.

79. Гак В.Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка /

80. B.Г.Гак // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985.1. C. 5-15.

81. Гак В.Г. Синтаксис эмоций и оценок / В.Г.Гак // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность: In Memoriam Е.М.Вольф. М.: Институт языкознания РАН, 1996. - С. 20-31.

82. Галич Г.Г. Семантика и прагматика количественной оценки (На материале современного немецкого языка): Автореф. дис. . докт. филол. наук / Г.Г.Галич; С-петерб. гос. ун-т. СПб., 1999. - С. 43.

83. Гатинская Н.В. Квантификация в сфере модальных оценок в русском языке / Н.В.Гатинская // Логический анализ языка. Квантификативный аспект языка / Отв. ред. Н.Д.Арутюнова. М.: Индрик, 2005. - С. 254-264.

84. Герасимова И.А. Логические рассуждения на основании личностных знаний / И.А.Герасимова // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. -М.: Наука, 1987. С. 41-43.

85. Гетманова А.Д. Учебник по логике: 2-е изд. / А.Д.Гетманова. М.: «Вла-дос», 1994.-303 с.

86. Гловинская М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов / М.Я.Гловинская // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект.-М.: Наука, 1993.-С. 158-217.

87. Глухова Н.А. Грамматические средства компрессии информации в текстах малой формы: (газетного стиля немецкого языка): Автореф. дис. канд. филол. наук / Н.А.Глухова; Моск. ин-т иностр. языков им. Мориса Тореза. -М., 1985.-26 с.

88. Гончарова Е.А. Несобственно-прямая речь в современной немецкой художественной прозе: Автореф. дис. канд. филол. наук / Е.А.Гончарова; Ле-нингр. гос. пед. ин-т им. А.И.Герцена. 1969. - 20. с.

89. Гончарова Е.А. Пути лингвостилистического выражения категорий автор-персонаж в художественном тексте / Е.А.Гончарова. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1984.-149 с.

90. Горлатов A.M. Функционально-семантическое поле возвратности в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / А.М.Горлатов. Минск, 1977. - 19 с.

91. Госсман К.Г. Функционально-семантическое поле дизъюнкции: (на материале полипредикативных конструкций современного немецкого языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук / К.Г.Госсман; ЛГУ им. А.А.Жданова. Л., 1985.- 16 с.

92. Грайс Т.П. Логика и речевое общение / Г.П.Грайс // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. - Вып. XVI.-С. 217-237.

93. Грайс Г.П. Значение говорящего, значение предложения и значение слова / Г.П.Грайс // Философия языка / Ред.-сост. Дж.Р.Сёрл: Пер. с англ. М.: Едиториал УРСС, 2004. - С. 75-98.

94. Грепл М.О. О сущности модальности / М.О.Грепл // Языкознание в Чехословакии. М.: Прогресс, 1978. - С. 277-301.

95. Гудкова Л.В. Синонимия модальных частиц ja, aber, auch, etwa и модальных слов в современном немецком языке: Автореф. дис. канд. филол. наук / Л.В.Гудкова; Ивановский гос. ун-т. Иваново, 1999. - 18 с.

96. Гулыга Е.В. Конъюнктив как грамматическое средство выражения косвенной речи / Е.В.Гулыга // ИЯШ. 1950. - № 2. - С. 11-23.

97. Гулыга Е.В. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке / Е.В.Гулыга. М.: Высшая школа, 1971. - 206 с.

98. Гулыга Е.В. Новое и старое в лексике и грамматике немецкого языка / Е.В.Гулыга, Е.В.Розен. Л.: Просвещение, 1977. - 160 с.

99. Гулыга Е.В. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке / Е.В.Гулыга, Е.И.Шендельс. М.: Просвещение, 1969. - 184 с.

100. Гуревич В.А. Употребление модальных слов в современном немецком языке: Дис. . канд. филол. наук / В.А.Гуревич; Ленингр. гос. пед. ин-т им.

101. A.И.Герцена. Л., 1959.-308 с.

102. Гуревич В.В. Об элементарных и производных модальностях /

103. B.В.Гуревич // Проблемы языкознания и теории английского языка: Сборник научных трудов. М.: МГПИ, 1976. - Вып. И. - С. 60-87.

104. Гухман М.М. Грамматическая категория и структура парадигм // Исследования по общей теории грамматики / М.М.Гухман. М.: Наука, 1968. - С. 117-174.

105. Гухман М.М. Единицы анализа словоизменительной системы и понятие поля / М.М.Гухман // Фонетика, Фонология, Грамматика. М.: Наука, 1971.1. C. 163-170.

106. Демина Е.И. Пересказывательные формы в современном болгарском литературном языке / Е.И.Демина // Вопросы грамматики болгарского литературного языка.-М.: Наука, 1959.-С. 313-378.

107. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В.З.Демьянков // Вопросы языкознания, 1994. № 4. С. 17-33.

108. Дискурсивные слова русского языка: опыт контекстно-семантического описания / Под редакцией К.Киселевой и Д.Пайара. М.: Метатекст, 1998. -447 с.

109. Дмитровская М.А. Прагматические факторы и значение грамматических форм эпистемических глаголов / М.А.Дмитровская // Коммуникативные аспекты исследования языка. М.: Институт языкознания, 1986. - С. 146-157

110. Дмитровская М.А. Употребление глаголов мнения и знания с различными типами пропозиций / М.А.Дмитровская // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. М.: Наука, 1987. - С. 44-46.

111. Дмитровская М.А. Знание и достоверность / М.А.Дмитровская // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Институт языкознания, 1988а. -С. 166-188.

112. Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека / М.А.Дмитровская // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 19886.-С. 7-17.

113. Дронова Н.П. Несобственно-косвенная речь в немецком языке (на материале источников XVI-XX вв.): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.П.Дронова; Калининский гос. ун-т. Калинин, 1975. - 21 с.

114. Дронова Н.П. О релевантных интралингвистических факторах функционирования форм наклонения в косвенной речи немецкого языка / Н.П.Дронова // Прагматические единицы немецкого языка: Межвузовск. сб. научн. трудов М., 1986. - С. 65-75.

115. Дэвидсон Д. Истина и значение / Д.Дэвидсон // Логический анализ языка: Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1986. Вып. XVIII. - С. 99-120.

116. Елистратова И.В. Характер взаимодействия категории информативности и категории модальности в тексте художественного произведения (Жанр рассказа): Автореф. дис. канд. филол. наук / И.В.Елистратова; Моск. пед. ун-т. -М., 2001.-22 с.

117. Ермолаева Л.С. Типология развития системы наклонений в германских языках: Автореф. дис. . докт. филол. наук / Л.С.Ермолаева: Московский гос. пед. ин-т иностр. языков им. Мориса Тореза. М., 1978. - 49 с.

118. Есиева Э.Х. К проблеме грамматикализации словосочетаний с модальными глаголами (На материале глагола wollen): Автореф. дис. канд. филол. наук / Э.Х.Есиева; Моск. обл. пед. ин-т им. Н.К.Крупской. М., 1970. - 22 с.

119. Есперсен О. Философия грамматики: Изд. 2-е, стереотипное: Пер с англ. / Общ. ред. и предисловие Б.А.Ильиша / О.Есперсен. М.: Едиториал УРСС, 2002.-408 с.

120. Жеребков В.А. Стилистическая грамматика немецкого языка / В.А.Жеребков. -М.: Высшая школа, 1988.-222 с.

121. Зализняк Анна А. «Знание» и «мнение» в семантике предикатов внутреннего состояния / Анна А.Зализняк // Коммуникативные аспекты исследования языка. -М.: Институт языкознания, 1986. С. 4-15.

122. Зализняк Анна А. Глагол считать: к типологии семантической деривации / Анна А.Зализняк // Логический анализ языка. Квантификативный аспект языка / Отв. Ред. Н.Д.Арутюнова. М.: Индрик, 2005. - С. 280-294.

123. Зализняк Анна А. Многозначность в языке и способы ее представления / Анна А.Зализняк. М.: Языки славянских культур, 2006. - 672 с.

124. Заничковский М.А. Косвенная речь в современном немецком языке (Структура и употребление): Автореф. дис. . канд. филол. наук / М.А.За-ничковский; Львовский гос. ун-т им. И.Франко. Львов, 1975. - 23 с.

125. Зверева Е.А. Научная речь и модальность (система английского глагола) /Е.А.Зверева.-Л.: Наука, 1983.- 158 с.

126. Зеленецкий А.Л. Сравнительная типология немецкого и русского языков: Учебное пособие для студентов пед. ин-тов / А.Л.Зеленецкий, П.Ф.Монахов. -М.: Просвещение, 1983.-240 с.

127. Зеленщиков А.В. Пропозиция и модальность: Автореф. дис. . докт. филол. наук / А.В.Зеленщиков; Санкт-Петербургский ун-т. СПб, 1997. - 40 с.

128. Зернов Б.Е. Классификация слов по частям речи и связанные с ней проблемы / Б.Е.Зернов // Спорные вопросы английской грамматики / Отв. ред. В.В.Бурлакова. JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1988. - С. 3-17.

129. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса / Г.А.Золотова. М.: Наука, 1973.-351 с.

130. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса / Г.А.Золотова. М.: Наука, 1982. - 368 с.

131. Золотова Г.А. К построению функционального синтаксиса русского языка / Г.А.Золотова // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985.-С. 87-93.

132. Зотов А.Ф. Западная философия XX века: В 2 т. Т. I: Учебное пособие / А.Ф.Зотов, Ю.К.Мельвиль. М.: Интерпракс, 1994. - 432 с.

133. Иванова К.Д. О косвенной речи в современном немецком языке / К.Д.Иванова // Иностранные языки и методика их преподавания: Ученые записки. Курский гос. пед. ин-т. - 1966. - Вып.ЗО. - С. 36-53.

134. Ивин А.А. Основание логики оценок / А.А.Ивин. М: Московский университет, 1970. - 229 с.

135. Ивин А.А. Логика норм / А.А.Ивин. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. -122 с.

136. Ивин А.А. Логика: Учебное пособие: 2-е изд. / А.А.Ивин. М.: Знание, 1998.-240 с.

137. Ивлев Ю.В. Содержательная семантика модальной логики / Ю.В.Ивлев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985. - 170 с.

138. Ильчук Е.В. Мышление и восприятие сквозь призму языка (на материале английского языка) / Е.В.Ильчук. М.: Прометей, 2004. - 263 с.

139. Ионесян Е.Р. Некоторые особенности функционирования предиката не знать / Е.Р.Ионесян // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 1988а.-С. 63-74.

140. Ионесян Е.Р. Знание и восприятие / Е.Р.Ионесян // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Институт языкознания, 19886. - С. 214-223.

141. Ионесян Е.Р. Проблемы эпистемического согласования / Е.Р.Ионесян // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов.-М.: Наука, 1989.-С. 116-133.

142. Ионесян Е.Р. Классификация ментальных предикатов по типу вводимых ими суждений / Е.Р.Ионесян // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 89-95.

143. Ионесян Е.Р. Сюбжонктив в контексте эпистемических предикатов / Е.Р.Ионесян // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность. In Memoriam Е.М.Вольф. -М.: Институт языкознания РАН, 1996. -С. 38-52.

144. Исаев А.В. К вопросу о делении суждения по модальности / А.В.Исаев // Логико-грамматические очерки. М.: Высшая школа, 1961. - С. 85-97.

145. История философии: Запад-Россия-Восток (книга третья: Философия XIX XX в.): 2-е изд. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А.Шикалина, 1999. -448 с.

146. Калягина И.Г. Функционирование модальных слов в контекстах разных типов: Дис. . канд. филол. наук / И.Г.Калягина; Рос. гос. пед. ун-т. СПб, 1998.- 184 с.

147. Канке В.А. Философия. Исторический и систематический курс: Учебник для вузов / В.А.Канке. М.: Издательская корпорация «Логос», 1996. - 320 с.

148. Каннер Л.М. Развитие выражения модальности претерито-презентными глаголами в немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.М.Каннер; Ленингр. гос. пед. ин-т иностр. языков. Л., 1953. - 20 с.

149. Кант И. Логика / И.Кант. Петроград, 1915. - 147 с.

150. Капанадзе Л.А. Способы выражения оценки в устной речи // Разновидности городской устной речи: Сб. науч. тр. / Л.А.Капанадзе. М.: Наука, 1988.-С. 151-156.

151. Карасик В.И. Язык социального статуса / В.И.Карасик. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 333 с.

152. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность: Изд. 4-е, стереотипное / Ю.Н.Караулов. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 264 с.

153. Карнап Р. Значение и необходимость / Р.Карнап. М.: Изд-во иностранной литературы, 1959. - 382 С.

154. Касевич В.В. Семантика. Синтаксис. Морфология / В.В.Касевич. М.: Наука, 1988.-309 .с.

155. Кашина Д.А. Функционально-семантическое поле количества / На материале современного немецкого языка/: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Д.А.Кашина; Моск. обл. пед. ин-т им. Н.К.Крупской. М., 1973. - 20 с.

156. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание / С.Д.Кацнель-сон. Д.: Наука, 1986. - 298 с.

157. Китайгородская М.В. Чужая речь в коммуникативном аспекте // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект / М.В.Китайгородская. -М.: Наука, 1993. С. 65-89.

158. Кифер Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании / Ф.Кифер // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. - Вып. XVI. - С. 333-348.

159. Классен Г.Н. К вопросу о конъюнктиве косвенной речи в немецком языке / Г.Н.Классен // Вопросы романо-германского языкознания / Материалы межвузовской конференции/. Челябинск, 1967. - С. 34-40.

160. Кобозева И.М. Мысль и идея на фоне категоризации ментальных имен / И.М.Кобозева // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993.-С. 95-104.

161. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учебное пособие / И.М.Кобозева. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 352 с.

162. Кодухов В.И. Способы передачи чужой речи в русском языке / В.И.Кодухов // Уч. зап. Ленингр. пед. ин-та: Т. 104.-Л.: 1955.-С. 107-172.

163. Кодухов В.И. Прямая и косвенная речь в современном русском языке /

164. B.И.Кодухов. Л.: Учпедгиз, 1957. - 87 с.

165. Кожевникова Л.А. Лексическая и синтаксическая характеристика глаголов мышления в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.А.Кожевникова; Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. Мориса Тореза. -М., 1970.- 19 с.

166. Козинцева Н.А. Категория эвиденциальности (проблема типологического анализа) / Н.А.Козинцева // Вопросы языкознания. 1994. - № 3.1. C. 92-104.

167. Козинцева Н.А. К вопросу о категории засвидетельствованности в русском языке: Косвенный источник информации / Н.А.Козинцева // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб: Наука, 2000. - С. 226-240.

168. Козловский В.В. Свободная косвенная речь в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / В.В.Козловский; Киевский гос. пед. ин-т иностр. языков Киев, 1977. - 24 с.

169. Кокова А.В. Лексико-грамматическое поле средств оптативной модальности в немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. / А.В.Кокова; Моск. гос. пед. ин-т им. В.И.Ленина. -М., 1985. 16 с.

170. Кокурина И.В. Логические частицы при глаголах в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук / И.В.Кокурина; Ивановский гос. ун-т -Иваново, 2001.-164 с.

171. Колшанский Г.В. К вопросу о содержании языковой категории модальности /Г.В.Колшанский // Вопросы языкознания. 1961. -№ I. - С. 94-98.

172. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В.Колшанский. -М.: Наука, 1990.- 107 с.

173. Комлев Н.Г. Слово в речи. Денотативные аспекты: Изд. 2-е, стереотипное / Н.Г.Комлев. -М.: Едиториал УРСС, 2003а. -216 с.

174. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова: Изд. 2-е, стереотипное / Н.Г.Комлев. М.: Едиториал УРСС, 20036. - 192 с.

175. Концевая М.В. Функционально-семантическое.поле орудийности в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / М.В.Концевая; Моск. гос. ин-т ин. языков им. М.Тореза. М., 1988. - 25 с.

176. Корнилов А.А. Субъективно-модальная характеристика высказывания с точки зрения достоверности-недостоверности его содержания / А.А.Корнилов // Функциональный анализ грамматических аспектов высказывания. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1985. - С. 43-51.

177. Косова В.А. Косвенная речь в немецком языке (на материале прессы ГДР, ФРГ и Австрии): Автореф. дис. канд. филол. наук / В.А.Косова; Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. Мориса Тореза. М., 1977. - 27 с.

178. Кравченко М.К. О некоторых лексико-грамматических средствах выражения модальности в немецком языке / М.К.Кравченко // Лингвистика и методика преподавания иностранных языков. М.: Наука, 1976. - С. 211-215.

179. Краснова Т.И. Субъективность Модальность (материалы активной грамматики). - СПб: Изд-во СПбГУЭФ, 2002. - 189 с.

180. Краткая русская грамматика / Белоусов В.Н., Ковтунова И.И., Кручини-на И.Н. и др.: Под ред. Шведовой Н.Ю. и Лопатина В.В. / Н.Ю.Шведова, В.В.Лопатин М.: Рус. яз., 1989. - 639 с.

181. Крашенинникова Е.А. Модальные глаголы и частицы в немецком языке / Е.А.Крашенинникова. М.: Гос. учебно-педагогическое изд-во Министерства просвещения РСФСР, 1958. - 187 с.

182. Кривоносов А.Т. Система неизменяемых классов слов (на материале немецкого языка) / Под ред. Н.А.Тороповой / А.Т.Кривоносов. Саратов: Саратовский университет, 1974. - 118 с.

183. Кривоносов А.Т. Естественный язык и логика / А.Т.Кривоносов. М.-Нью-Йорк, 1993.-318 с.

184. Кривоносов А.Т. К взаимоотношению языка и мышления. (Логическое умозаключение в естественном языке) / А.Т.Кривоносов // Germanika. Slavica. Turkica: Сборник научных статей к 60-летию Р.З.Мурясова. Уфа: Башкирск. ун-т, 2000. - С. 262-290.

185. Кривоносов А.Т. Система классов слов как отражение структуры языкового сознания (философские основы теоретической грамматики) / А.Т.Кривоносов. М. - Нью-Йорк: «Черо», 2001. - 843 с.

186. Кронгауз М.А. Семантика: Учебник для вузов / М.А.Кронгауз. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - 399 с.

187. Крушельницкая К.Г. Очерки по сопоставительной грамматике немецкого и русского языков / К.Г.Крушельницкая. М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1961. - 265 с.

188. Кузнецова А.И. Каким может быть статус эвиденциальности и ирреали-са? / А.И.Кузнецова // Исследования по теории грамматики. Ирреалис и ирреальность / Ред. Ю.А.Ландер, В.А.Плунгян, А.Ю.Урманчиева. М.: Гнозис, 2004. - Вып. 3.-С. 88-106.

189. Кураков В.И. Модальность: учебно-методическое пособие по практической грамматике немецкого языка / В.И.Кураков. Волгоград: ВолГУ, 2000. -48 с.

190. Кусько Е.Я. Проблемы языка современной художественной литературы: Несобственно-прямая речь в литературе ГДР / Е.Я.Кусько; Львовский гос. ун-т им. И.Франко. Львов, 1960. - 207 с.

191. Лазарева Т.И. К вопросу о взаимодействии лексики и грамматики (на материале конъюнктива в современном немецком языке): Автореф. дис. .канд. филол. наук / Т.И.Лазарева; 1 Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. М.Тореза .-М., 1969.-19 с.

192. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику / Дж.Лайонз. Благовещенск: БГК им. И.А.Бодуэна де Куртенэ, 1999. - 536 с.

193. Лайонз Дж. Лингвистическая семантика: Введение / Пер. с англ.

194. B.В.Морозова и И.Б.Шатуновского; Под общ. Ред. И.Б.Шатуновского / Дж.Лайонз. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 400 с.

195. Лайонз Дж. Язык и лингвистика. Вводный курс: пер. с англ. / Дж.Лайонз. М. Едиториал УРСС, 2004. - 320 с.

196. Лауфер Н.И. Уверен и убежден: два типа эпистемических состояний // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д.Арутюнова, Н.Ф.Спиридонова / Н.И.Лауфер. М.: Индрик, 2003. - С. 478-485.

197. Ломтев Т.П. Структура и парадигматика предложений на основе свойств грамматической категории модальности // Вопросы филологии: Уч. зап. МГПИим. В.И.Ленина.-М., 1969.- № 341.-С. 205-232.

198. Ломтев Т.П. Предложение и его грамматические категории: Изд.-е стереотипное / Т.П.Ломтев. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 200 с.

199. Люрья А.Я. О возникновении и развитии кондиционалиса I в немецком языке / А.Я.Люрья. Кемерово: Кемеров, гос. пед. ин-т, 1967. - 15 с.

200. Ляпон М.В. К вопросу о языковой специфике модальности // Известия АН СССР. Серия литературы и языка: Т. XXX. / М.В.Ляпон. - 1971. - Вып. З.-С. 230-239.

201. МакКоли Дж. Д. О месте семантики в грамматике языка // Лингвистическая семантика: Новое в зарубежной лингвистике / Дж.Д.МакКоли. М.: Прогресс, 1981.- Вып. X. - С. 235-301.

202. Малкольм Н. Мур и Витгенштейн о значении выражения «Я знаю» // Философия, логика, язык: Пер. с англ. и нем. / Сост. и предисл. В.В.Петрова, общ. ред. Д.П.Горского и В.В.Петрова / Н.Малкольм. М.: Прогресс, 1987.1. C. 234-263.

203. Мартине А. Принцип экономии в фонетических изменениях (проблемы диахронической фонологии) / А.Мартине. М.: Изд-во иностр. литературы, 1960.-261 с.

204. Медведева JI.M. Структурно-семантические и функциональные особенности модусного компонента высказывания / Л.М.Медведева // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. М.: Наука, 1987.-С. 78-81.

205. Мецлер А.А. О лингвистическом статусе категории модальности /

206. A.А.Мецлер // НДВШ Филологические науки. 1982. - № 4. - С. 66-72.

207. Милосердова Е.В. Семантика и прагматика модальности (на материале простого предложения современного немецкого языка) / Е.В.Милосердова. -Воронеж: Воронежский ун-т, 1991. 196 с.

208. Милосердова Е.В. Прагматические аспекты модальности простого предложения в современном немецком языке: Автореф. дис. докт. филол. наук / Е.В.Милосердова; Ленингр. отделение ин-та языкознания АН СССР. Л., 1991.-36 с.

209. Минор А.Я. Функционально-семантическая категория темпоральности и ее текстоорганизующие потенции (на материале немецких научных текстов): Автореф. дис. . канд. филол. наук / А.Я.Минор; Моск. гос. пед. ин-т им.

210. B.И.Ленина.-М., 1985.- 16 с.

211. Михайленко В.А. Условия порождения высказываний с косвенной речью в современном немецком и русском языках / В.А.Михайленко // Проблемы дериватологии: Тезисы докладов. Пермь: Изд-во Пермск. гос. ун-та, 1981.-С. 109-112.

212. Михневич JT. Модальность как информационный компонент смысла текста: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.Михневич; Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. Мориса Тореза. М., 1986. - 24 с.

213. Москалева И.П. Соотношение эксплицитных и имплицитных средств выражения языковых значений в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / И.П.Москалева; Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. Мориса Тореза. М., 1986. - 22 с.

214. Москальская О.И. Устойчивые словосочетания с грамматической направленностью / О.И.Москальская // Вопросы языкознания. 1961. - № 5. -С. 87-93.

215. Москальская О.И. Грамматика текста / О.И.Москальская. М.: Высшая школа, 1981а. - 183 с.

216. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса / О.И.Москальская. -М.: Высшая школа, 19816. 175 с.

217. Мурзин Л.Н. Чужая речь и ее типология / Л.Н.Мурзин // Уч. зап. Пермск. ун-та, 1969. -№ 192. С. 49-61.

218. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам / А. Мустайоки. М.: Языки славянской культуры, 2006. - 512 с.

219. Мякотина В.М. Модальная характеристика высказываний с формами настоящего-будущего совершенного вида / В.М.Мякотина // Функциональный анализ грамматических аспектов высказывания. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1985.-С. 56-63.

220. Намазов К. Сопоставительное исследование косвенной речи в современном немецком и узбекском языках: Автореф. дис. канд. филол. наук /К.На-мазов; Ленингр. отделение ин-та языкознания АН СССР. Л., 1978. - 20 с.

221. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения: Учеб. пособие / М.В.Никитин. М.: Высш. шк., 1988. - 168 с.

222. Никулихин Ю.Я. Функции и синонимы кондиционалиса в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю.Я.Никулихин; 1-й Моск. гос. пед. ин-т иностр. языков им. Мориса Тореза. М., 1965.-23 с.

223. Новикова Д.Я. Немецкие текстовые эквиваленты удмуртских глагольных форм прошедшего времени: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Д,Я.Новикова; МГУ им. М.В.Ломоносова. -М., 1983. 16 с.

224. Озеров Г.В. Поле пассивности в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Г.В.Озеров; Моск. гос. пед. ин-т иностр. языков им. Мориса Тореза. М., 1971. - 25 с.

225. Окропиридзе Н.Г. Лексические средства выражения модальности в грузинском языке и их эквиваленты в немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.Г.Окропиридзе; Тбилисский гос. ун-т. Тбилиси, 1964. -23 с.

226. Опыт историко-типологического исследования иранских зыков: Т. II. Эволюция грамматических категорий. -М.: Наука, 1975.-476 с.

227. Остин Дж.Л. Чужое сознание / Дж.Л.Остин // Философия, логика, язык: Пер. с англ. и нем./ Сост. и предисл. В.В.Петрова, Общ. ред. Д.П.Горского и

228. B.В.Петрова. -М.: Прогресс, 1987. С. 48-95.

229. Островский Б.Я. Эвиденциальность и перфектные формы (на материале языка дари) / Б.Я.Островский // Вопросы языкознания. 1997. - № 6.1. C. 75-88.

230. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений) / Е.В.Падучева. М.: Наука, 1985.-271 с.

231. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке: Семантика нарратива) / Е.В.Падучева. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

232. Падучева Е.В. Модальность сквозь призму дейксиса / Е.В.Падучева // Традиционное и новое в русской грамматике: Сборник статей памяти Веры

233. Арсеньевны Белошапковой / Сост. Т.В.Белошапкова, Т.В.Шмелева. М.: Индрик, 2001.-С. 184-197

234. Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики / Е.В.Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608 с.

235. Пан Г.В. Языковая экономия и коммуникативная насыщенность текстов в прессе ГДР: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Г.В.Пан; Моск. гос. пед. ин-т иностр. языков им. Мориса Тореза. М., 1978. - 24 с.

236. Панфилов В.З. Категория модальности и ее роль в конституировании структуры предложения и суждения / В.З.Панфилов // Вопросы языкознания. 1977.-№ 4.-С. 37-48.

237. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания/В.З.Панфилов. -М.: Наука, 1982.-356 с.

238. Парамонов Д.А. О грамматическом выражении модальности в современном русском языке / Д.А.Парамонов // Вестник Омского университета. -Омск: Омский государственный университет, 1996. Вып. 2. - С. 76-79.

239. Петров В.В. Философия, семантика, прагматика / В.В.Петров // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. -Вып. XVI.-С. 471-476.

240. Петров В.В. Язык и логическая теория / В.В.Петров // Логический анализ языка: Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVIII. - М.: Прогресс, 1986.-С. 5-23.

241. Петров Н.Е. О содержании и объеме языковой модальности / Н.Е.Петров. Новосибирск: Наука, 1982. - 161 с.

242. Петров Н.Е. Модальные сочетания в якутском языке / Н.Е.Петров. М.: Наука, 1988.-280 с.

243. Петрушина М.В. Семантико-прагматические функции высказываний с модальным значением неодобрения / М.В.Петрушина // НДВШ Филологические науки. М., 2003. - №5. - С. 58-67.

244. Пирс Ч.С. Из работы «Элементы логики. Grammatika speculativa» / Ч.Пирс//Семиотика.-М.: Радуга, 1983.-С. 151-210.

245. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики: Эстетические и этические оценки / Т.В.Писанова. М.: ИКАР, 1997. - 320 с.

246. Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику: Учебное пособие / В.А.Плунгян. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 384 с.

247. Подминогин В.А. Перфектные формы в парадигме модальных глаголов современного немецкого языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук /

248. B.А.Подминогин; Киевск. гос. ун-т им. Т.Шевченко. Киев, 1983. - 16 с.

249. Попова Л.Г. Пересказанная речь в современном немецком языке / Л.Г.Попова. Мичуринск, 1994. - 198 с.

250. Поройкова Н.И. К характеристике семантической структуры ситуации побуждения / Н.И.Поройкова // Функциональный анализ грамматических аспектов высказывания. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1985. - С. 25-35.

251. Пупынин Ю.А. О роли перцептора в функционировании грамматических категорий вида, залога и времени в русском языке / Ю.А.Пупынин // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб: Наука, 2000. - С. 36-51.

252. Распопов И.П. К вопросу о модальности предложения / И.П.Распопов // Уч. зап. Благовещенского гос. пед. ин-та им. М.И.Калинина: Т. VIII. Благовещенск, 1957.-С. 177-197.

253. Рассел Б. Дескрипции / Б.Рассел // Логика и лингвистика (Проблемы референции): Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1982. - Вып. XIII. -С. 41-54

254. Реале Д. Западная философия от истоков до наших дней. Том 4. От романтизма до наших дней / Д.Реале, Д.Антисери. Санкт-Петербург: ТОО ТК Петрополис, 1997.-880 с.

255. Розен Е.В. Языковые средства создания речевой характеристики литературных персонажей: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.В.Розен; 1 Моск. гос. пед. ин-т ин. языков. М., 1960. - 20 с.

256. Розен Е.В. О видах косвенной речи в современном немецком языке / Е.В.Розен // НДВШ Филологические науки. 1964. - № 4. - С. 57-65.

257. Розина Р.И. Человек и личность в языке / Р.И.Розина // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д.Арутюнова, Н.Ф.Спиридонова. М.: Индрик, 2003. - С. 369-374.

258. Рудник Э.Я. Модальные глаголы и предикативы как имена модальных отношений (на материале рус. языка в сопоставлении с нем.): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Э.Я.Рудник; Воронеж, ун-т им. Ленинского комсомола. Воронеж, 1977. - 19 с.

259. Румянцева Е.В. Грамматическое значение придаточных предложений, вводимых словами w-Worter (на материале современного немецкого языка): Автореф. дис. канд. филол. наук / Е.В.Румянцева; Ленингр. ордена Ленина гос. ун-т им. А.А.Жданова. Л., 1963. - 20 с.

260. Русская грамматика: Т. 2. М.: Наука, 1980. - 709 с.

261. Рябенко B.C. Функционально-семантическое поле побудительности в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / В.С.Рябенко; Минск, гос. пед. ин-т иностр. языков. Минск, 1975. - 27 с.

262. Рябцева Н.К. Истинность в субъективно-модальном контексте / Н.К.Рябцева // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д.Арутюнова, Н.Ф.Спиридонова. М.: Индрик, 2005. -С. 669-684.

263. Рябцева Н.К. Язык и естественный интеллект / Н.К.Рябцева. М.: Аса-demia, 2005.-640 с.

264. Саидов С. Модальные слова в немецком и узбекском языках: Дис. . канд. филол. наук / С.Саидов; Ташк. гос. пед. ин-т иностр. языков. Ташкент, 1964.-318 с.

265. Салькова Д.А. Синтаксические поля и семантическое моделирование (на базе значений нем. придат. предложений) / Д.А.Салькова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1983.- 128 с.

266. Сахарова Н.Ю. Некоторые вопросы передачи речи / Н.Ю.Сахарова // Вопросы грамматики французского языка: Уч. зап.: Т. 241. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1964. - С. 145-170.

267. Сахарова Н.Ю. Несобственно-прямая речь в системе способов передачи речи: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.Ю.Сахарова; Ленингр. гос. пед. ин-т им. А.И.Герцена. Л., 1970. - 24 с.

268. Сачков Ю.В. Эволюция учения о причинности / Ю.В.Сачков // Вопросы философии. 2003. - №4. - С. 101-118.

269. Светлов В.А. Практическая логика / В.А.Светлов. С.-Петербург: РХГИ, 1995.-472 с.

270. Селивестрова О.Н. Труды по семантике / О.Н.Селивестрова. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 960 с.

271. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии: 2-е изд.: Пер. с англ. / Общ. ред. и ветуп. ст. А.Е.Кибрика. / Э.Сепир. М.: Прогресс, 2001.-656 с.

272. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление / Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1988. - 242 с.

273. Скрэгг Г. Семантические сети как модели памяти / Г.Скрэгг // Зарубежная лингвистика. III: Пер. с англ., нем., фр. Общ. ред. В.Ю.Розенцвейга,

274. B.А.Звегинцева, Б.Ю.Городецкого. М.: Издательская группа «Прогресс», 1999.-С. 259-302.

275. Скутельник Н.Ф. Модальные слова в текстовой реализации современного немецкого языка: Дис. . канд. филол. наук / Н.Ф.Скутельник; Львов, гос. ун-т им. И.Франко. Львов, 1985. - 178 с.

276. Слинин Н.А. Теория модальностей в современной логике / Н.А.Слинин // Логическая семантика и модальная логика. М.: Наука, 1967.1. C. 119-122.

277. Слюсарева Н.А. Проблемы функционального синтаксиса современного английского языка / Н.А.Слюсарева. М.: Наука, 1981. - 206 с.

278. Слюсарева Н.А. Функциональная грамматика и когнитивность морфологии / Н.А.Слюсарева // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985.-С. 65-77.

279. Слюсарева Н.А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка / Н.А.Слюсарева. М.: Наука, 1986. - 215 с.

280. Смирнов В.А. Современные семантические исследования модальных и интенсиональных логик (вступительная статья) / В.А.Смирнов // Семантика модальных и интенсиональных логик. -М.: Прогресс, 1981. С. 5-26.

281. Смирнова Е.Д. Семантический потенциал претеритального конъюнктива в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.Д.Смирнова; Киевский гос. пед. ин-т ин. языков. Киев, 1979. - 19 с.

282. Смолянский И.М. Развитие формы долженствования в немецком языке: Автореф. дис. канд. филол. наук / И.М.Смолянский; АН СССР Ин-т языкознания. -JL, 1961.- 18 с.

283. Современный русский литературный язык / Под редакцией А.П.Леканта. -М.: Высшая школа, 1982.-399 с.

284. Современный русский язык: Учеб. для филол. спец. высших учебных заведений: 3-е изд. испр. и доп. / В.А.Белошапкова, Е.А.Брызгунова, Е.А.Земская и др.; Под ред. В.А.Белошапковой. М.: Азбуковник, 1999. -928 с.

285. Строева Т.В. Модальность косвенной речи: Автореф. дис. . докт. филол. наук / Т.В.Строева; ЛГУ им. А.А.Жданова.-Л., 1951.-38 с.

286. Стексова Т.И. Персуазивность и категоричность Т.И.Стексова // Модальность в ее связях с другими категориями: Межвузовск. сб. науч. трудов. -Новосибирск: НГПИ, 1992. С. 19-26.

287. Стросон П. Грамматика и философия / П.Стросон // Логический анализ языка: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. - Вып. XVIII. -С. 160-172.

288. Ступина Т.Н. Функции модальных глаголов в косвенной речи современного немецкого языка: Автореф. дис. канд. филол. наук / Т.Н.Ступина; Калининский гос. ун-т. Калинин, 1982. - 16 с.

289. Сэпир Э. Градуирование / Э.Сэпир // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. - Вып. XVI. -С. 43-78.

290. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В.Н.Телия. М.: Наука, 1986. - 143 с.

291. Телия В.Н. О различии рациональной и эмотивной (эмоциональной) оценки / В.Н.Телия // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность. In Memoriam Е.М.Вольф. М.: Институт языкознания РАН, 1996.-С. 31-38.

292. Теньер JI. Основы структурного синтаксиса / Л.Теньер. М.: Прогресс, 1988.-656 с.

293. Толкачев А.Д. О границах косвенной речи / А.Д.Толкачев // Исследования предложений немецкого языка: сборник статей. Рязань: Рязанск. гос. пед. ин-т, 1980.-С. 78-90.

294. Троянская Е.С. Лингво-стилистическое исследование немецкой научной литературы / Е.С.Троянская. М.: Наука, 1982. - 309 с.

295. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности / З.Я.Тураева //Вопросы языкознания. 1994.-№3.-С. 105-114.

296. Туровский В. Память в наивной картине мира: забыть, вспомнить, помнить / В.Туровский // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д. Арутюнова, Н.Ф. Спиридонова. М.: Индрик, 2003. - С. 345349.

297. Утюжникова О.А. Коммуникативно-прагматическая категория мнения и средства ее экспликации в тексте (на материале современного немецкого языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук / О.А.Утюжникова. Пятигорск; Пятигорский гос. пед. ин-т, 1988. - 17 с.

298. Уфимцева А.А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики: Изд. 2-е, стереотипное / Под редакцией Ю.С.Степанова / А.А.Уфимцева. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 240 с.

299. Федосюк М.Ю. Речевой замысел говорящего и его компоненты / М.Ю.Федосюк // Традиционное и новое в русской грамматике: Сборник статей памяти Веры Арсеньевны Белошапковой / Сост. Т.В.Белошапкова, Т.В.Шмелева. -М.: Индрик, 2001. С. 155-166.

300. Фейс Р. Модальная логика / Р.Фейс. -М.: Наука, 1974. 520 с.

301. Филичева Н.И. Сослагательное наклонение в современном немецком языке / Н.И.Филичева // ИЯШ. 1954. - № 1. - С. 6-18.

302. Филичева Н.И. Синтаксические поля / Н.И.Филичева. М.: Высшая школа, 1977.-213 с.

303. Формальная логика. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1977. 357 с.

304. Фреге Г. Мысль: логическое исследование / Г.Фреге // Философия, логика, язык: Пер. с англ. и нем. / Сост. и предисл. В.В.Петрова, общ. ред. Д.П.Горского и В.В.Петрова. -М.: Прогресс, 1987. С. 18-47.

305. Хадарцев О.А. Эвиденциальность и эпистемический статус в персидском языке: взаимодействие двух категорий / О.А.Хадарцев //Язык и речевая деятельность: Т. 3, часть I. СПб: Издательство С.-Петербургского университета, 2000. - С. 182-194.

306. Хадарцев О.А. Эвиденциальные значения перфекта в персидском языке / О.А.Хадарцев // Исследования по теории грамматики Глагольные категории / Ред. В.А.Плунгян. М.: «Русские словари», 2001. - Вып. I. -С. 115-135.

307. Харвег Р. Редуцированная речь / Р.Харвег // Лингвистика текста: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. - Вып. VIII. - С. 388-402.

308. Хазова О.Н. Функции и грамматическое оформление чужой речи в произведениях Л.Фейхтвангера: Автореф. дис. канд. филол. наук / О.Н.Хазова; 1-й Моск. гос. пед. ин-т ин. языков им. М.Тореза. М., 1967. - 20 с.

309. Харитонова И.Я. Теоретическая грамматика немецкого языка. Синтаксис / И.Я.Харитонова. Киев: Вища школа, 1976. - 178 с.

310. Хлебникова И.Б. Еще к проблеме модальности в грамматике / И.Б.Хлебникова // Ученые записки МГПИИЯ им. Мориса Тореза. 1965. -№ 32.-С. 354-263.

311. Хинтикка Я. Семантика пропозициональных установок / Я.Хинтикка // Логико-эпистемологические исследования. М.: Прогресс, 1980а. -С. 68-101.

312. Хинтикка Я. Информация, дедукция и a priori / Я.Хинтикка // Логико-эпистемологические исследования.-М.: Прогресс, 19806.-С. 158-181.

313. Хинтикка Я. В защиту невозможных возможных миров / Я.Хинтикка // Логико-эпистемологические исследования. М.: Прогресс, 1980. -С. 228-242.

314. Хорев Л.Н. Относительное употребление и согласование времен в косвенной и несобственно-прямой речи в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.Н.Хорев; Моск. гос. пед. ин-т им. Мориса Тореза.-М., 1970.-27 с.

315. Храмова Г.А. Verba dicendi в немецкой разговорной речи / Г.А.Храмова. -М.: МГПИ им.В.И.Ленина, 1981. 74 с.

316. Хэар P.M. Дескрипция и оценка / Р.М.Хэар // Лингвистическая прагматика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. - Вып. XVI. -С. 183-195.

317. Цейтлин С.Н. Некоторые типы модальных ситуаций в современном русском языке / С.Н.Цейтлин // Функциональный анализ грамматических аспектов высказывания. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1985. - С. 16-25.

318. Чейф У. Память и вербализация прошлого опыта / У.Л.Чейф // Прикладная лингвистика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1983. -Вып. XII.-С. 35-73.

319. Чейф У.Л. Значение и структура языка: Изд. 2-е стереотипное: пер. с англ. / Послесл. С.Д.Кацнельсона / У.Л.Чейф. М.: Едиториал УРСС, 2003.-423 с.

320. Черняк Ю. Умозаключение и знания (Часть I) / Ю.Черняк // Прикладная лингвистика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1983а. - Вып. XII.-С. 171-207.

321. Черняк 10. Умозаключение и знания (Часть И) / Ю.Черняк // Прикладная лингвистика: Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 19836. - Вып. XII.-С. 272-317.

322. Чумаков Г.М. Синтаксис конструкций с чужой речью / Г.М.Чумаков. -Киев: Вища школа, 1975. 220 с.

323. Чумаков Г.М. Чужая речь как лингвистическая категория и проблемы грамматики, лексикологии и стилистики: Автореф. дис. докт. филол. наук / Г.М.Чумаков; Днепропетровск, ун-т им. 300-летия Воссоединения Украины с Россией. Днепропетровск, 1977. - 46 с.

324. Шакирова Р.Д. Функционально-семантическое поле засвидетельствованное™ в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Теоретические основы подготовки учителей иностранного языка средней школы. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1989.-С. 102-111.

325. Шакирова Р.Д. Таксономия единиц функционально-семантического поля засвидетельствованности в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Таксономические модели на различных уровнях языковой системы. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1989.-С. 118-127.

326. Шакирова Р.Д. Функционирование конъюнктива в косвенной речи / Р.Д.Шакирова // Функционально-структурный анализ лингвистических единиц. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. - С. 120-128.

327. Шакирова Р.Д. О семантике модальных глаголов wollen и sollen во вторичной функции / Р.Д.Шакирова // Семантика языковых единиц и ее роль в интерпретации текста. Уфа: БГУ, 1994. - С. 113-119.

328. Шакирова Р.Д. О функционировании модального слова angeblich в современном немецком языке / Р.Д.Шакирова // Проблемы функциональной грамматики. Иркутск: ИГПИИЯ, 1994. - С. 149-154.

329. Шакирова Р.Д. Роль коммуникативной ситуации при изучении семантики немецких модальных глаголов / Р.Д.Шакирова // Alma mater. Вестник высшей школы. 2004. - № 11. - С. 52-54.

330. Шакирова Р.Д. Эпистемическая функция форм будущего времени современного немецкого языка / Р.Д.Шакирова // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А.Некрасова. Кострома: Костромской госуниверситет, 2005. - № 4. - С. 63-66.

331. Шакирова Р.Д. О модальных словах категорической достоверности / Р.Д.Шакирова // Вестник Новгородского государственного университета. -Новгород: НовГУ, 2005. -№ 33. С. 95-98.

332. Шакирова Р.Д. О соотношении категории эвиденциальности и эпистемического статуса / Р.Д.Шакирова // Вестник Самарского государственного университета. Самара: Самарский государственный ун-т, 2005. - № 4 (38). -С. 127-134.

333. Шакирова Р.Д. Эпистемический статус высказывания (на материале современного немецкого языка). Монография / Р.Д.Шакирова. Набережные Челны: Набережночелнинский госпединститут, 2005. - 199 с.

334. Шанова З.К. Глагольные формы для пересказывания в македонском языке / З.К.Шанова // Проблемы синтаксиса языков балканского ареала. JL: Наука, 1979.-С. 125-133.

335. Шапиро А.В. Модальность и предикативность как признаки предложения в современном русском языке / А.В.Шапиро // НДВШ Филологические науки. 1958. - № 4. - С. 20-26.

336. Шатуновский И.Б. Эпистемические глаголы: коммуникативная перспектива, презумпции, прагматика / И.Б.Шатуновский // Пропозициональные предикаты в логическом и лингвистическом аспекте. М.: Наука, 1987. - С. 129-132.

337. Шатуновский И.Б. Думать и считать: еще раз о видах мнения / И.Б.Шатуновский // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993.-С. 127-134.

338. Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика) / И.Б.Шатуновский. -М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. 400 с.

339. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи / Н.Ю.Шведова. М.: Изд. АН СССР, 1960. - 377 с.

340. Шведова НЛО. Один из возможных путей построения функциональной грамматики русского языка / Н.Ю.Шведова // Проблемы функциональной грамматики. -М.: Наука, 1985. С. 30-37.

341. Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике (на материале глагольных форм современного немецкого языка) / Е.И.Шендельс. М.: Высшая школа, 1970. - 204 с.

342. Школина К.В. Синонимия способов выражения модальности в современном немецком языке / К.В.Школина. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1971. -79 с.

343. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. изд. 2-е, стереотипное / Д.Н.Шмелев. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 244 с.

344. Шорабаева Н.К. Оценочная функция фразеологических единиц в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.К.Шо-рабаева; Моск. гос. пед. ин-т им. Мориса Тореза. М., 1984. - 23 с.

345. Штелинг Д.А. Грамматическая семантика английского языка. Фактор человека в языке: Учебное пособие / Д.А.Штелинг. М.: МГИМО, ЧеРо, 1996.-254 с.

346. Щеликова Н.А. Модальные глаголы немецкого языка в безынфинитивном употреблении: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.А.Щеликова; Ка-линиский гос. ун-т. Калинин, 1982. - 15 с.

347. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике / Г.С.Щур. М.: Наука, 1974. -255 с.

348. Эйхбаум Г.Н. Теоретическая грамматика немецкого языка / Под ред. Л.Р.Зиндера / Г.Н.Эйхбаум. СПб.: Изд-во С.-Петербург, ун-та. 1996. - 276 с.

349. Юнг А.В. Условия и факторы эволюции языка / А.В.Юнг // Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации: Материалы межрегиональной конференции. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1999.-С. 185-186.

350. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол / Р.О.Якобсон // Принципы типологического анализа языков различного строя. -М: Наука, 1972.-С. 95-113.

351. Якобсон Р. Избранные работы по лингвистике / Р.О.Якобсон. Благовещенск: БГК им. И.А.Бодуэна де Куртенэ, 1998. - 448 с.

352. Яковлева Е.С. Согласование модусных характеристик в высказывании / Е.С.Яковлева // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Институт языкознания, 1988.-С. 278-301.

353. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени, восприятия) / Е.С.Яковлева. М.: Гнозис, 1994. - 343 с.

354. Abraham W. Starke Satzverknupfer Sinnsog und Partikelenquete / W.Abraham // Partikeln und Interaktionen / H.Weydt (Hg.). - Tubingen: Niemeyer Verlag, 1983.-S. 25-39.

355. Admoni W. Der deutsche Sprachbau: 4-е изд. дораб. / W.Admoni. M.: Просвещение, 1986. - 336 с.

356. Appelmann С. Russische Entsprechungen fur das deutsche Modal wort "sollen" / C.Appelmann, K.Wilke // Fremdsprachen. 1988. - № 2. - S. 88-92.

357. Askedal J.O. Zur semantischen Analyse deutscher Auxiliarkonstruktionen un-ter dem Aspekt der Unterscheidung von summativer und nichtsummativer Bedeu-tung / J.O.Askedal // DaF. 1982. -№ 3. - S. 159-167.

358. Bausch К. H. Modalitat und Konjunktivgebrauch in der gesprochenen deutschen Standardsprache (Sprachsystem, Sprachvariation und Sprachwandel im heu-tigen Deutsch) / K.H.Bausch. -Munchen: Hueber, 1979. 239 S.

359. Bech G. Das semantische System der deutschen Modalverba / G.Bech // Travaux du cercle linguistique de Copenhague: Vol. IV. Copenhague: Einar Munksgaard. - 1949. - 3. - 46 S.

360. Behaghel 0. Die deutsche Sprache: 5. Aufl. / O.Behaghel. Wien: F.Freytag; Leipzig: G.Freytag, GmbH, 1911. - 381 S.

361. Behaghel 0. Deutsche Syntax / O.Behaghel. Heidelberg, 1928. -Bd. III. - 823 S.

362. Bierwisch M. Sprache als kognitives System Thesen zur theoretischen Lin-guistik / M.Bierwisch // DaF. - 1982. - № l.-S. 139-144.

363. Blinusova G. Der Status des Sprechers und die Gestaltung der Aufforderung / G.Blinusova // Das Wort. Germanistisches Jahresbuch 1996. M.: Intercom, 1996. -S. 167-174.

364. Blokh M.Y. A course in theoretical english grammar: Учеб.: 3-е изд., испр. / М.Я.Блох М.: Высш. шк., 1994. - 381 с.

365. Borst D. Die affirmativen Modalpartikeln doch, ja, und, schon: ihre Bedeu-tung, Funktion, Stellung und ihr Vorkommen / D.Borst. Tubingen: Niemeyer, 1985.- 187 S.

366. BrauBe U. Franzosische Aqivalente flir deutsche Modalpartikeln / U.BrauBe // Fremdsprachen. 1988.-№3.-S. 176-180.

367. Brinkmann H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung: 2. neubearbeitete und erweiterte Aufl. / H.Brinkmann. Diisseldorf: Schwann, 1971. - 939 S.

368. Burkhardt A. Partikelsemantik. Paraphrasetechnik und das Problem der Uber-setzbarkeit / A.Burkhardt // Sprechen mit Partikeln / Hrsg. von H.Weydt. Berlin, New York: der Gruyter, 1989. - S. 354-369.

369. Buscha J. Zur Darstellung des Konjunktivs in einer deutschen Grammatik (l.Teil) / J.Buscha // DaF. 1980. - № 1. - S. 31-37.

370. Buscha J. Zur Darstellung des Konjunktivs in einer deutschen Grammatik flir Auslander (2.Teil) / J.Buscha // DaF. 1980. - № 2. - S. 65-70.

371. Buscha J. Altes und Neues vom Konjunktiv / J.Buscha // DaF 1987. - № 2. -S. 68-75.

372. Buscha J. Der Konjunktiv / J.Buscha, I.Zoch. Leipzig: Enzyklopadie, 1984. -94 S.

373. Cernyseva I.I. Struktur des sprachlichen Zeichens und sprachliche Kommuni-kation / I.I.Cernyseva // DaF. 1985. -№ 2. - S. 88-91.

374. Dalmas M. Partikelforschung ,konkret' / M.Dalmas // DaF. 1990. - № 5. -S.285-289.

375. Deutsche Sprache: 3. Aufl. Leipzig: VEB Bibliogr. Institut, 1980. - 572 S.

376. Diegritz Т. Sprachliches Handeln in natiirlicher Gesprachssituation. Ein me-thodisches Instrumentarium zur Analyse und Typisierung von authentischen Aufie-rungen / T.Dalmas, G.Furst // WW. 1999. - № 2. - S. 281-302

377. Dieling K. Zur Subklassifizierung der deutschen Modalworter (I) / K.Dieling //DaF.- 1986a.-№3.-S. 144-148.

378. Dieling K. Zur Subklassifizierung der deutschen Modalworter (II) / K.Dieling // DaF. 1986b. - № 4. - S. 207-214.

379. Dieling K. Die Tempora. Zur Theorie und Praxis des Deutschunterrichts fur Auslander: 3., durchgesehene Aufl. / K.Dieling, F.Kempter. Leipzig, Berlin, Munchen: Langenscheidt - Verlag Enzyklopadie, 1994. - 70 S.

380. Die deutsche Sprache. Kleine Enzyklopadie. Leipzig: VEB Bibliogra-phisches Institut, 1970. -Bd. II. - 1174 S.

381. Doherty M. „Doch" / M.Doherty // DaF. 1982. - № 3. - S. 174-178.

382. Doherty M. Epistemische Bedeutung / Hrsg. W.Motsch, J.Kurze / M.Doherty. -Berlin: Akademie Verlag, 1985. 160 S.

383. Duden-Grammatik der deutschen Gegenwartssprache: 4. Aufl., bearb. und erw. Mahnheim: Bibliogr. Institut, 1984. - 804 S.

384. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache: : 6., neu bearb. Aufl. / Hrsg. von der Dudenredaktion. Bearb. von P.Eisenberg. Mannheim; Leipzig; Wien; Zurich: Dudenverl., 1998. - Bd. 4.-912 S.

385. Eichler W. Deutsche Grammatik: Form, Leistung und Gebrauch der Gegenwartssprache: 4. Aufl. / W.Eichler, K.-D.Bunting. Frankfurt am Main: Athe-naum, 1989.-315 S.

386. Einflihrung in die Grammatik der deutschen Gegenwartssprache: 1. Aufl. / Von einem Autorenkollektiv unter Leitung von K.-E.Sommerfeldt und G.Starke. -Leipzig: VEB Bibliogr. Institut, 1988. 327 S.

387. Engel U. Syntax der deutschen Gegenwartssprache / U.Engel. Berlin: E.Schmidt, 1982.-343 S.

388. Engel U. Deutsche Grammatik / U.Engel. Heidelberg: Groos; Tokyo: San-syusya, 1988.-888 S.

389. Engelen В. Uberlegungen zu Syntax, Semantik und Pragmatik der Redewie-dergabe / B.Engelen // Sprache der Gegenwart. Linguistische Studien IV: Festgabe fur Paul Grebe (Teil 2). Dusseldorf, 1973. - Bd. 24. - S. 46-60.

390. Engelkamp J. Mentales Lexikon: Struktur und Zugriff / J.Engelkamp // Die Ordnung der Worter: kognitive und lexikalische Strukturen / Hrsg. von G.Harras. -Berlin; New York: de Gruyter, 1995. S. 99-119.

391. Entwicklungstendenzen in der deutschen Gegenwartssprache: 1. Aufl. / Hrsg.' von K.-E.Sommerfeldt. -Leipzig: Bibliogr. Institut, 1988.-267 S.

392. Erben J. Abriss der deutschen Grammatik: 5., unveranderte Aufl. / J.Erben. -Akademie-Verlag, Berlin. 1962. 226 S.

393. Erben J. Abriss der deutschen Grammatik: 8. unveranderte Aufl. / J.Erben. -Berlin: Akademie-Verlag, 1965.-316 S.

394. Felder E. Das Spannungsverhaltnis zwischen Sprachnorm und Sprachvariati-on als Beitrag zu Sprach(differenz)bewusstheit / E.Felder // WW. 2003. - № 3. -S. 473-499.

395. Flamig W. Zum Konjunktiv in der deutschen Sprache der Gegenwart. Inhalte und Gebrauchsweisen. Berlin: Akademie-Verlag, 1959a. - 169 S.

396. Flamig W. Zur Differenzierung der Modusaussage / W.Flamig // WW. -1959b.-№ 4.-S. 193-205.

397. Flamig W. Zur Funktion des Verbs II. Modus und Modalitat / W.Flamig // DaF.- 1965.-№ l.-S. 1-9.

398. Flamig W. Grammatik des Deutschen: Einflihrung in Struktur- und Wir-kungszusammenhange / W.Flamig. Berlin: Akademie-Verlag GmbH, 1991. -640 S.

399. Folsom M.H. Kriterien zur Abgrenzung der Modalverben / M.H.Folsom // DaF. 1972.-№3.-S. 148-151.

400. Foolen A. Beschreibungsebenen fur Partikelbedeutungen / A.Foolen // Spre-chen mit Partikeln / Hrsg. von H.Weydt. Berlin, New Jork: der Gruyter, 1989. -S. 305-317.

401. Forscher M. Gesetz und Freiheit. Zum Problem der Autonomic bei I.Kant / M.Forscher // Epimelia. Beitrage zur Philosophic. Miinchen; Salzburg: Anton Pustet, 1974.-Bd. 24.-286 S.

402. Fourquet J. Zum Gebrauch des deutschen Konjunktivs / J.Fourquet // Sprache der Gegenwart. Diisseldorf: Padagogischer Verlag Schwann, 1973. - S. 61-72.

403. Freytag S. Adverbiale Erganzungen als Bestandteil komplexer Nominalphra-sen / S.Freytag // DaF. 1988. - № 6. - S.327-331.

404. Gansel Ch. Zu einigen Fragen der semantischen Analyse dargestellt an aus-gewahlten dreiwertigen Tatigkeitsverben des emotionalen Bewegens. - / Ch.Gansel // WW - 1991. - № l.-S. 119-129.

405. Glinz H. Die innere Form des Deutschen. Eine neue deutsche Grammatik / H.Glinz. Bern; Miinchen: Franke Verlag, 1962. - 505 S.

406. Grammatisch-semantische Felder der deutschen Sprache der Gegenwart / Hrsg. von K.-E.Sommerfeldt, G.Starke. Leipzig: Enzyklopadie, 1984. - 180 S.

407. Grepl M. Zur Kategorie der Modalitat im Deutschen und Tschechischen aus konfrontativer Sicht / M.Grepl, Z.Masarik // DaF. 1974. - № 6. - S. 370-378.

408. Griesbach H. Deutsche Grammatik im Uberblick: 9. Aufl. / H.Griesbach. -Ismaning: Max Hueber Verlag, 1993. 130 S.

409. Grigor'eva L. Uber den grammatischen Status der Redeeinflihrung im Rah-men der syntaktischen Konstruktion der direkten Rede / L.Grigor'eva, T.Kolbina // Das Wort. Germanistisches Jahresbuch 1996. -M.: Intercom, 1996. S. 186-195.

410. Grundziige einer deutschen Grammatik / Von einem Autorenkollektiv unter Leitung von E.Heidolph, W.Flamig und W.Motsch. Berlin: Akademie-Verlag, 1981.- 1028 S.

411. Hajek O. Zum Konjunktivgebrauch in der indirekten Rede // Brtinner Beitrage zur Germanistik und Nordistik / O.Hajek. Brno, 1977. - Bd. I. - S. 97-113.

412. Hartmann R.A. Die Philosophie der Linguistik eine erweiterte Perspektive / R.A.Hartmann // Das Wort. Germanistisches Jahresbuch 1999. - M.: Intercom, 1999.-S. 67-88.

413. Helbig G. Was sind indirekte Fragesatze? // DaF. 1974. - № 4. - S. 193202.

414. Helbig G. Deutsche Grammatik. Grundfragen und AbriB / G.Helbig. Mtin-chen: Iudicium Verlag GmbH, 1991. - 161 S.

415. Helbig G. Lexikon deutscher Partikeln / G.Helbig. Leipzig: Langenscheidt, 1994.-258 S.

416. Helbig G. Die uneingeleiteten Nebensatze: 2., durchges. Aufl. / G.Helbig, F.Kempter. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1976. - 83 S.

417. Helbig G. Deutsche Grammatik. Ein Handbuch fur den Auslanderunterricht: 10., unverand. Aufl. / G.Helbig, J.Buscha. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1987.-737 S.

418. Helbig G. Lexikon deutscher Modalworter/ G.Helbig, A.Helbig. Leipzig: Langenscheidt, Verlag Enzyklopadie, 1993. - 300 S.

419. Hentschel E. Partikeln und Wortstellung / E.Hentschel // Partikeln und Inter-aktionen / H.Weydt (Hg.). Tubingen: Niemeyer Verlag, 1983. - S. 46-53.

420. Hentschel E. Funktion und Geschichte deutscher Partikeln: ja, doch, halt, e-ben / E.Hentschel. Tubingen, 1986.-291 S.

421. Hentschel E. Handbuch der deutschen Grammatik: 2, durchges. Aufl. / Hrsg. von E.Hentschel und H.Weydt / E.Hentschel. Berlin; New York: de Gruyter, 1994.-452 S.

422. Hentschel E. Wortartprobleme bei Partikeln / E.Hentschel, H.Weydt // Spre-chen mit Partikeln/ Hrsg. von H.Weydt. Berlin, New York: de Gruyter, 1989. -S. 3-18.

423. Holly W. Einfiihrung in die Pragmalinguistik / W.Holly. Berlin, Miinchen, Wien, Zurich, New York: Langenscheidt, 2001. - 72 S.

424. Jacobs J. Fokus und Skalen zur Syntax und Semantik der Gradpartikeln im Deutschen / J Jacobs. Tubingen: Niemeyer, 1983. - 298 S.

425. Jackendoff R. Semantics and Cognition / R.Jackendoff. Cambridge; London: The MIT Press, 1983. - 283 P.

426. Jager S. Die Einleitungen indirekter Rede in der Zeitungssprache und in ande-ren Texten der deutschen Gegenwartssprache / S.Jager // Muttersprache. 1968. -H. 7/8. -S. 236-246.

427. Jager S. Die Pronominalverschiebung bei der Transformation direkter Rede in indirekte mit besonderer Beriicksichtigung der Referenzidentitat / S.Jager // Muttersprache. 1970. - S. 217-225.

428. Jager S. Gebrauch und Leistung des Konjunktivs in der deutschen geschrie-benen Hochsprache der Gegenwart / S.Jager // WW. 1971. - H. 4. - S. 238-254.

429. Jager S. Der Konjunktiv in der deutschen Sprache der Gegenwart. Untersu-chungen an ausgewahlten Texten: 1. Aufl. / S.Jager // Heutiges Deutsch. 1971. -Reihe I. - Bd. I. - 436 S.

430. Jung W. Grammatik der deutschen Sprache: 7., unveranderte Aufl. / W.Jung. -Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1982.-488 S.

431. Kasper W. Semantik des Konjunktivs II in Deklarativsatzen des Deutschen / W.Kasper. Tubingen: Niemeyer, 1987 - 155 S.

432. Kaufmann G. Die indirekte Rede mit ihr konkurrierende Formen der Redeer-wahnung / G.Kaufmann II Heutiges Deutsch. 1976. - Reihe 3. - Bd. I. - 207 S.

433. Kotin L.M. Das Deutsche als "werden"-Sprache (Synchronie und Diachronie der "werden"-Perspektive im deutschen Verbalsystem) / L.M.Kotin // Das Wort. Germanistisches Jahresbuch 1995. -M.: Intercom. 1995.-S. 12-27.

434. Krivonosov A. Zur Rolle der Partikeln bei der "Einsparung des Sprachmateri-als" / A.Krivonosov // Partikeln und Interaktionen / H.Weydt (Hg). Tubingen: Niemeyer, 1983. - S. 40-45.

435. Krivonosov A. Zum Problem der Klassifizierung der deutschen Partikeln / A.Krivonosov // Sprechen mit Partikeln / Hrsg. von H.Weydt. Berlin, New York: de Gruyter, 1989.-S. 31-38.

436. Krivonosov A. Die Rolle der modalen Partikeln in logischen Schliissen der naturlichen Sprache / A.Krivonosov // Sprechen mit Partikeln / Hrsg. von H.Weydt. Berlin, New York: de Gruyter, 1989. - S. 370-377.

437. Kolde G. Zur Funktion der sogenannten Modaladverbien der deutschen Spra-che der Gegenwart / G.Kolde // WW. 1970. - H. 2. - S. 116-125.

438. Kummer M. Modalpartikeln denn, doch, eben, eigentlich, etwa, ja: 6. Aufl. / M.Kummer. Bonn: Inter Nationes, 1996. - 53 S.

439. Kurz J. Moglichkeiten der Redewiedergabe / J.Kurz. Leipzig: Karl-Marx-Universitat, 1976.-212 S.

440. Kurz J. Wie gibt man Rede wieder? / J.Kurz // Sprachpflege. 1977a. - №. 9. -S. 177-179.

441. Kurz J. Wie gibt man Rede wieder? / J.Kurz // Sprachpflege. 1977b. - №.10.-S. 206-208.

442. Kurz J. Wie gibt man Rede wieder? / J.Kurz // Sprachpflege. 1977c. - №.11.-S. 227-230.

443. Kurz J. Wie gibt man Rede wieder? / J.Kurz // Sprachpflege. 1977d. - №12.-S. 246-247.

444. Lang W. Zur geschichtlichen Deutung der Konjunktive / W.Lang // Der Deutschunterricht. 1963. - H. 1. - S. 67-76.

445. Luscher R. Grammatik der modernen deutschen Umgangssprache: 2. Aufl. / R.Luscher in Zusammenarbeit mit R.Schapers. Miinchen: Max Hueber Verlag, 1986.- 197 S.

446. Liitten J. Untersuchungen zur Leistungen der Partikeln in der gesprochenen deutschen Sprache / J.Ltitten. Gottingen: Verlag Alfred Kummerle, 1977. -627 S.

447. Matz K.-D. Stimmt die Formel: Handeln = Kognition + Motivation? / K.-D.Matz // DaF. 1990. -№ 2. - S. 110-114.

448. Miloserdova E. Pragmatische Aspekte der Sprache als Gegenstand der Typo-logie / E. Miloserdova // Das Wort. Germanistisches Jahresbuch 1994. M.: Intercom. 1994.-S. 42-45.

449. Minina N.M. Semantische Felder: leicht gemacht praktisch angewandt / N.M.Minina. - Moskau: Hochschule, 1973. - 142 S.

450. Moore G.E. A defence of common sense / G.E.Moore // Philosophical papers. London: George Allen & Unwin LTD New York: The Macmillan company, 1959a.-P. 32-59.

451. Moore G.E. Proof of an external world / G.E.Moore // Philosophical papers. -London: George Allen & Unwin LTD New York: The Macmillan company, 1959b.-P. 127-150.

452. Moskalskaja 0.1. Zur Wortartentheorie / O.I.Moskalskaja // Beitrage zur Klas-siefizierung der Wortarten // Linguistische Studien / Hrsg. von G.Helbig. Leipzig: Enzyklopadie, 1977-S. 138-147.

453. Moskalskaja O.I. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache: 3. Aufl. ve-rarb. und erw. / O.I.Moskalskaja. M.: Vyssaja skola, 1983 - 344 S.

454. Muhlner W. Der Konjunktiv als Mittel zum Ausdruck der Modalitat im Deutschen und Russischen / W.Muhlner, K.-E.Sommerfeldt // DaF. Leipzig, 1974. -№. 6. - S. 360-369.

455. Ostermann E. Zur Darstellung von Identitatsverlust in narrativen Texten. Eine Typologie am Beispiel der Novelle / E.Ostermann // WW. 2002. - № 1. -S. 81-96.

456. Palmer F.R. Modality and the English Modals / F.R.Palmer. Longman: London, New York. - 1979. - 196 p.

457. Paul H. Deutsche Grammatik: Syntax (Erste Halfte): 1. Aufl. / H.Paul. Halle: VEB Niemeyer, 1959. - Bd. III. - Teil IV. - 456 S.

458. Prager J. Wesen und Ausdrucksformen des Modus im Neuhochdeutschen / J.Prager // Wirkendes Deutsch. 1962. - № 5. - S. 274-281.

459. Riesel E. Deutsche Stilistik / E.Riesel, E.Schendels. M.: Hochschule, 1975. -315 S.

460. Rohrl E. Der Konjunktiv im heutigen Sprachgebrauch / E.Rohrl // Mutter-sprache. 1962. - № 10. - S. 289-298.

461. Rolland M.T. Adjektiv und Adverb im Deutschen / M.T.Rolland // WW. -1999.-№ l.-S. 105-120

462. Rossler R. Beitrage zur funktionalen Sprachlehre. Zum Gebrauch der Kon-junktive in der deutschen Sprache der Gegenwart / R. Rossler // Sprachpflege. -1964.-H. 7.-S. 129-136.

463. Rudolph E. Partikel-Kombinationen in Alltags-Gesprachen // Partikeln und Interaktionen / H.Weydt (Hg) / E.Rudolph. Tubingen: Niemeyer Verlag, 1983. -S. 54-68.

464. Saidow S. Uber die syntaktische Funktionen der Modalworter im Deutschen / S.Saidow // Sprachpflege. 1967. - № 10. - S. 203-207.

465. Saidow S. Klassifikation der Modalworter der deutschen Sprache / S.Saidow // DaF. 1969. - № 4. - S. 313- 319.

466. Schendels E. Deutsche Grammatik: Morphologie, Syntax, Text: 3-е изд., испр. / E.Schendels. M.: Высшая школа, 1988. - 416 с.

467. Schippan Th. Einfiihrung in die Semasiologie: 2. Aufl., iiberarb. / Th.Schippan. Leipzig: Bibliogr. Institut, 1975. - 269 S.

468. Schmidt W. Grundfragen der deutschen Grammatik. Eine Einfiihrung in die funktionale Sprachlehre / W.Schmidt. Berlin: Volk und Wissen Volkseigener Verlag, 1965.-323 S.

469. Schroder W. Zu Wesen und Bedeutung des wiirde + Infinitiv- Geftiges / W.Schroder // WW. 1952. - № 2. - S. 70-84.

470. Schulz D. Grammatik der deutschen Sprache: 18., neubearb. Aufl. / D.Schulz, H.Griesbach Miinchen: Hueber, 1970.-475 S.

471. Sendel's E.I. Pragmatik, Semantik und Konnotation in der Grammatik / E.I.Sendel's // DaF. 1985. -№ 2. - S. 84-88.

472. Shakirova R. Modalitat und Konjunktivgebrauch in der indirekten Rede / R.Shakirova // Begegnungssprache Deutsch. Motivation. Herausforderung. Per-spektiven: Thesenband. Graz / Osterreich: Universitat Graz, Institut fur Germa-nistik, 2005.-S. 257-258

473. Sommerfeldt K.-E. Zu den Komponenten der Bedeutung syntaktischer Ein-heiten / K.-E.Sommerfeldt // DaF. 1972. - № 2. - S. 92-99.

474. Sommerfeldt K.-E. Zur Verwendungsweise von „wie" in der deutschen Sprache der Gegenwart // DaF. 1984. - № 6. - S. 343-346.

475. Sommerfeldt K.-E. Zum Verhaltnis von semantischen Satztyp und Text. Be-merkungen zur Beschreibung Textsorten / K.-E.Sommerfeldt // WW. 1990a. - № l.-S. 120-128.

476. Sommerfeldt K.-E. Das Sprachsystem, seine Ebenen und Einheiten. Versuch einer praxisnahen Darstellung / K.-E.Sommerfeldt // WW. 1990b. - № 3. - S. 450-460.

477. Sommerfeldt K.-E. Zum Problem der Modalworter im Deutschen / K.-E.Sommerfeldt//WW.-2000.-№ l.-S. 100-108.

478. Sommerfeldt K.-E. Grammatisch-semantische Felder. Einfiihrung und Ubun-gen: 4. Aufl. / K.-E.Sommerfeldt, H.Schreiber, G.Starke. Leipzig; Berlin; Miinchen; Wien; Zurich; New York: Langenscheidt, Verlag Enzyklopadie, 1996. -128 S.

479. Spillmann H.O. Einfiihrung in die germanistische Linguistik / H.O.Spillmann. Berlin, Miinchen, Wien, Zurich, New York: Langenscheidt, 2000. - 128 S.

480. Spranger U. Modalwortprobleme (2). Die Modalworter der Potentialitat eine bedeutende Gruppe unter den Modalwortern / U.Spranger // DaF. - 1972. - № 6.-S. 348-352.

481. Starke G. Zum Modusgebrauch bei der Redewiedergabe in der Presse / G.Starke //Sprachpflege.- 1985.-№ 1 l.-S. 163-165.

482. Starke G. Pronominaladverbien als Satzeinleiter / G.Starke // WW. 1991. -№ 2.-S. 293-301.

483. Stojanova-Jovceva S. Zur modalen Kategorie "fehlender Begleitumstand" in deutschen Satzgefiigen (auf dem Hintergrund des Bulgarischen) / S.Stojanova-Jovceva // DaF. 1990. - № 1. - S. 40-45.

484. Siitterlin L. Die deutsche Sprache der Gegenwart. Grammatik / L.Siitterlin. -Miinchen; Leipzig: Voightlander, 1923.-451 S.

485. Vsetickova G. Zum Konjunktiv im mathematischen Fachtext vom Gesichts-punkt des fachbezogenen Deutschunterrichts / G. Vsetickova // DaF. 1965. - № 4. -S. 31-34.

486. Wegener H. Zur Grammatikalisierung von Modalpartikeln / H.Wegener // Zwischen Grammatik und Lexikon / Hrsg. von I.Barz und G.Ohlschlager. Tubingen: Niemeyer, 1998. - S. 37-55.

487. Weinrich H. Textgrammatik der deutschen Sprache / unter mitarb. von M.Thurmair, E.Breindl, E.-M.Willkop / H.Weinrich. Mannheim; Leipzig; Wien; Zurich: Dudenverl., 1993. - 1111 S.

488. Weisgerber B. Die Bedeutung der Wortfeldtheorie fur die Erforschung und Forderung des Spracherwerbs / B.Weisgerber // WW. 1989. - № 2. - S. 281-294.

489. Welke K. Dienen Modalverben der Umschreibung des Konjunktivs? / K.Welke // DaF. 1965a. - № 3. - S.38-43.

490. Welke K. Untersuchungen zum System der Modalverben in der deutschen Sprache der Gegenwart / K.Welke // Schriften zur Phonetik, Wissenschaft und Kommunikationsforschung. 1965b. -№ 10. - 1131 S.

491. Weydt H. Kleines Abtonungsworterbuch / H.Weydt, E.Hentschel // Partikeln und Interaktionen / H.Weydt (Hg.). Tubingen: Niemeyer Verlag, 1983. -S. 3-24.

492. Weydt H. Kleine deutsche Partikellehre / H.Weydt, T.Harden, E.Hentschel, D.Rosler. Munchen: Klett Edition Deutsch GmbH, 1983. - 171 S.

493. Wittgenstein L. Philosophische Untersuchungen / L.Wittgenstein. Frankfurt Main, 1971.-268 S.

494. Wolski W. Modalpartikeln als einstellungsregulierende lexikalische Aus-drucksmittel / W.Wolski // Sprechen mit Partikeln / hrsg. von H.Weydt. Berlin, New Jork: de Gruyter, 1989. S. 347-353.V

495. Zerebkov V.A. Das Verb. Ein Hilfsbuch zur deutschen Grammatik / V.A.Zerebkov. Moskau: Hochschule, 1977. - 192 S.

496. Zjuskin V.A. Verbindbarkeit und semantische Vertraglichkeit von Sprachein-heiten / V.A.Zjuskin // DaF. 1982. - № 6. - S.333-335.

497. СПИСОК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

498. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.1. ЛЭС, 1990)

499. Немецко-русский словарь: 7-е изд., стереотип. / Под редакцией А.А.Лепинга и Н.П.Страховой -М: Русский язык, 1976. 991 с.1. НРС, 1976)

500. Словарь иностранных слов: 18-е изд., стер. / В.В.Пчелкина. М.: Рус. яз., 1989.-624 с.1. СИС, 1989)

501. Философская энциклопедия: Т. I / Гл. ред. Ф.В.Константинов. М.: Советская энциклопедия, 1960. - 504 с.1. ФЭ, 1960)

502. Философская энциклопедия: Т. II / Гл. ред. Ф.В.Константинов. М.: Советская энциклопедия, 1962. - 575 с.1. ФЭ, 1962)

503. Basisworterbuch Deutsch als Fremdsprache: das einsprachige Lernerworterbuch zum neuen Zertifikat Deutsch: 1. Aufl.; vollstandige Neuentwicklung / Bearb. von: D.Hecht; A.Schmollinger. Stuttgart: Ernst Klett, 1999. - 483 S.1. BWDF, 1999)

504. Der Sprach-Brockhaus Wahrig. Deutsches Worterbuch in sechs Banden. -Stuttgart: Brockhaus Wiesbaden: Deutsche Verlag-Anstalt, 1980-1983. Bd. 1-6.1. Warig, 1980-1983)

505. Duden. Вedeutungsworterbuch: 2, vollig neu bearb. u erw. Aufl. / Hrsg. u bearb. von W.Mliller. Mahnheim; Wien; Zurich: Bibliogr. Institut, 1985. - 797 S.1. Duden, 1985)

506. Duden. Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache in sechs Banden / Unter Leitung von G.Drosdowski. Mannheim, Wien, Zurich: Du-denverlag, Bibliogr. Institut, 1976. - Bd. 1-6.-2992 S.1. Duden, 1976)

507. Handworterbuch der deutschen Gegenwartssprache in zwei Banden / Unter Leitung von G.Kempcke. Berlin: Akademie-Verlag, 1984. - 1399 S.1. HDG, 1984)

508. Knaurs grosses Worterbuch der deutschen Sprache. Miinchen: Droemersche Verlagsanstalt Th.Knaur Hachf., 1985. - 1120 S.1. KGW, 1985)

509. Langenscheidts Grofiworterbuch Deutsch als Fremdsprache / D.Gotz, G.Haensch, H.Wellmann. Berlin, Miinchen: Langenscheidt К G, 1993. -1182 S.1.DF, 1993)

510. Metzler Lexikon Sprache / Hrsg. von H.Gluck. Stuttgart; Weimar, 2000. -817 S.1. MLS, 2000)

511. Pons Kompaktworterbuch Deutsch als Fremdsprache: 1. Aufl.; vollstandige Neuentwicklung / Bearb. von: Dt. S.Balhar, Dr. A.Cyffka, L.Quss, U.Saflmann. -Stuttgart: Ernst Klett Sprachen GmbH, 2005. 1034 S.1. PKDF, 2005)

512. Synonymworterbuch / Hrsg. von H.Gorner und G.Kempcke. Leipzig: VEB Bibliogr. Institut, 1976.-643 S.1. SW, 1976)

513. Wahrig G. Deutsches Worterbuch mit einem „Lexikon der deutschen Sprach-lehre" / G.Wahrig. Miinchen: Mosaik Verlag GmbH, 1980. - 4356 S.1. Wahrig, 1980)

514. Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache: Bd. 1-6 / Hrsg. von R.Klappenbach und W.Steinitz. Berlin: Akademieverlag, 1974-1978.1. WDGS, 1974-1978)

515. Worter und Wendungen / Hrsg. von E.Agrikola. Leipzig: VEB Bibliogr. Institut, 1972.-818 S.1. WW, 1972)

516. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ, ПОСЛУЖИВШЕЙ ИСТОЧНИКОМ ПРИМЕРОВ

517. Apitz В. Nackt unter Wolfen: 52. Aufl. / B.Apitz. Halle, Leipzig: Mitteldeut-scher Verlag, 1958,-437 S.1. Apitz)

518. Arjouni J. Happy birthday, Tiirke! Ein Kayankaya-Roman / J.Arjouni. Zurich: Diogenes, 1987.- 170 S.1. Arjouni-1)

519. Arjouni J. Mehr Bier. Ein Kayankaya-Roman / J.Arjouni. Zurich: Diogenes, 1987.- 171 S.1. Arjouni-2)

520. Arjouni J. Magik Hoffmann / J.Arjouni. Zurich: Diogenes, 1996. - 281 S.1. Arjouni-3)

521. Baring A. Kanzler. Krisen. Koalitionen / A.Baring, G.Schollgen. Berlin: Sied-ler, 2002.-318 S.1. Baring, Schollgen)

522. Bernhard Th. Der Atem. Eine Entscheidung: 11. Aufl. / Th.Bernhard. Miin-chen: Deutscher Taschenbuchverlag GmbH & Co KG, 1998. - 151 S.1. Bernhard-1)

523. Bernhard Th. Die Kalte. Eine Isolation: 8. Aufl. / Th.Bernhard. Munchen: Deutscher Taschenbuchverlag GmbH&Co KG, 1998. - 124 S.1. Bernhard-2)

524. Brezan J. Christa: 21. Aufl. / J.Brezan. Berlin: Neues Leben,1977. - 180 S.1. Brezan-l)

525. Brezan J. Eine Liebesgeschichte: 9. Aufl. / J.Brezan Berlin: Neues Leben, 1980.- 174 S.1. Brezan-2)

526. Borchert W. Wolfgangs Borcherts Werke. Prosa. DrauBen von der Tur. Lyrik / W.Borchert. Moskau: Progress, 1970. - 256 S.1. Borchert)

527. Boll H. Und sagte kein einziges Wort / H.B611. M.: Айрис-пресс, 2004. -320 S.1. Boll)

528. Deutsche im Alltag-Alltagsdeutsch. Koln: Deutsche Welle, 2001-2002.1. Deutsche Welle)

529. Deutschland in kleinen Geschichten: 2. Aufl. / Hrsg. H.Hentig. Mtinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co KG, 1997. - 264 S.

530. Deutschland in kleinen Geschichten)

531. Dursch B. Von der Ostsee bis zum Bodensee. Jugendliche vor dem Mikro: 1. Aufl. / B.Dursch, M.Happe, U. Wolf-Bonn: Inter Nationes, 1998.- 171 S.1. Dursch, Happe, Wolf)

532. Graeser E. Koblanks. Roman einer Berliner Familie / E.Graeser. Frankfurt / M; Berlin, 1989.-258 S.1. Graeser)

533. Grass G. Gedichte und Kurzprosa / G.Grass. Munchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co KG, 1999. - 549 S.1. Grass-1)

534. Grass G. Mein Jahrhundert: 2. Aufl. / G.Grass. Munchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co KG, 2001. - 383 S.1. Grass-2)

535. Gorlich G. Die Chance des Mannes: 2. Aufl. / G.Gorlich. Berlin: Neues Le-ben, 1983.- 175 S.1. Gorlich)

536. Harig L. Die Hortensien der Frau von Roselius. Eine Novelle / L.Harig. -Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag GmbH, 1995. 159 S.1. Harig)

537. Hein Ch. Horns Ende: 3. Aufl. / Ch.Hein. Berlin, Weimar: Aufbau-Verlag. 1988.-320 S.1. Hein-1)

538. Hein Ch. Exekution eines Kalbes und andere Erzahlungen / Ch.Hein. Berlin: Taschenbuchverlag, 1996. - 190 S.1. Hein-2)

539. Herzog W. Modell und Theorie in der Psychologie / W.Herzog. Gottingen; Toronto; Zurich: Verlag fur Psychologie Dr. C. J. Hogrefe, 1984. - 381 S.1. Herzog)

540. Heyne I. Yildiz heifit Stern / I.Heyne. Berlin, Miinchen: Langenscheidt KG, 1996.- 118 S.1. Heine)

541. Honnef-Becker I. Mit Hortexten arbeiten. Ein Lehrprogramm fur fortgeschrit-tene Deutschlernende: 2. Aufl. / I.Honnef-Becker, P.Kuhn. Bonn: Inter Nationes, 1998.- 112 S.1. Honnef-Becker, Kuhn)

542. Jung W. Kleine Geschichte der Poetik / W.Jung. Bonn: Inter Nationes, 1989. -208 S.1. Jung)

543. Kant H. Die Aula: 1. Aufl. / H.Kant. Berlin: Hutten, Loening- 1986. -450 S.1. Kant)

544. Kastner E. Ausgewahlte Prosa und Gedichte / E.Kastner. Moskau: Verlag Raduga, 1985.-410 S.1. Kastner)

545. Koeppen W. Der Tod in Rom / W.Koeppen. Moskau: Международные отношения, 1978.-200 S.1. Koeppen)

546. Konsalik H. Der pfeifende Morder. Der glaserne Sarg: 20. Aufl. / H.Konsalik. Miinchen: Wilhelm Heyne Verlag, 1999. - 334 S.1. Konsalik)

547. Kornbichler S. Klaras Haus / S.Kornbichler. Miinchen: Droemersche Verlag-anstalt Th. Knaur Nachf., 2000. - 302 S.1. Kornbichler)

548. Kuckart J. Die schone Frau / J.Kuckart. Frankfurt am Main: Fischer, 1994. -269 S.1. Kuckart)

549. Langenscheidts GroBworterbuch Deutsch als Fremdsprache / D.Gotz, G.Haensch, H.Wellmann. Berlin, Miinchen: Langenscheidt К G, 1993. -1182 S.1.ngenscheidts GroBworterbuch)

550. Langer J. Die Liebe am Nachmittag. Liebesgeschichte / J.Langer. Koln: Kie-penheuer, Witsch, 1996. - 239 S.1.nger)

551. Lebert B. Crazy / B.Lebert. Koln: Kiepenheuer, 1999. - 175 S.1.bert)

552. Lenz S. Das Feuerschiff. Erzahlungen: 39. Aufl. / S.Lenz. Miinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co. KG, 1997. - 234 S.1.nz)

553. Liicke H. Stadelmann / H.Lucke // Theater der Zeit. 1983. -№ 4. -S. 58-72, 81.1.icke)

554. Mann H. Die Jugend des Konigs Henri Quatre / H.Mann. Berlin: Aufbau Verlag, 1956.-684 S.1. Mann)

555. Neutsch E. Auf der Suche nach Gatt: 13. Aufl. / E.Neutsch. Halle; Leipzig: Mitteldeutscher Verlag, 1973.-320 S.1. Neutsch)

556. Noak B. Die Ziircher Verlobung. Roman / B.Noak. Miinchen: Gustav Liibbe Verlag, 1996,-207 S.1. Noak)

557. Noll D. Die Abenteuer des Werner Holt. Roman einer Jugend: 33. Aufl. / D.Noll. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1981.-563 S.1. Noll-1)

558. Noll D. Die Abenteuer des Werner Holt. Roman einer Heimkehr: 9. Aufl. / D.Noll. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1981.-503 S.1. Noll-2)

559. Osterreichisches Erlebnis: Stichproben der osterreichischen Erzahlkunst des 20. Jahrhunderts. Moskau, Verlag Progress, 1975. - 318 S.

560. Osterreichisches Erlebnis)

561. Prodohl G. Das perfekte Alibi und andere Kriminalgeschichten / G.Prodohl. -Moskau: Raduga, 1985.-376 S.1. Prodohl)

562. Reimann B. Ankunft im Alltag: 1. Aufl. / B.Reimann Berlin: Verlag Tribune, 1986.-254 S.1. Reimann)

563. Remarque E.-M. Drei Kameraden: 2. Aufl. / E.-M.Remarque. Moskau: Verlag fur fremdsprachige Literatur, 1963. - 449 S.1. Remarque)

564. Rump G.C. Bildende Kunst. Raimer Jochims. Gotthard Graubner: 2. Aufl. / G.Rump Bonn: Inter Nationes, 1989. - 54 S.1. Kunst)

565. Seghers A. Die Toten bleiben jung: 3. Aufl. / A.Seghers. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1983.-695 S.1. Seghers)

566. Schlink B. Der Vorleser / B.Schlink. Zurich: Diogenes Verlag AG, 1997. -207 S.1. Schlink-1)

567. Schlink B. Liebesfluchten / B.Schlink. Zurich: Diogenes, 2002. - 308 S.1. Schlink-2)

568. Schneider R. Schlafes Bruder. Roman. 26 Aufl. / R.Schneider. - Leipzig: Reclam Verlag, 2002. - 204 S.1. Schneider)

569. Schweikert U. Die Tochter des Salzsieders / U.Schweikert. Miinchen: Buch und Medien Vertrieb GmbH, 2000. - 455 S.1. Schweikert)

570. Schulze I. Simple Storys. Ein Roman aus der ostdeutschen Provinz: 2. Aufl. / I.Schulze. Miinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co KG, 2000. -314 S.1. Schulze)

571. Spillmann H.O. Einfuhrung in die germanistische Linguistik / H.O.Spillmann. Langenscheidt: Berlin, Miinchen, Wien, Zurich, New York, 2000. - 128 S.1. Spillmann)

572. Suskind P. Das Parfum. Die Geschichte eines Morders / P.Siiskind. Zurich: Diogenes, 1994.-320 S.1. Siiskind-l)

573. Suskind P. Die Taube / P.Siiskind. Zurich: Diogenes, 1990. - 100 S.1. Suskind-2)

574. Strittmatter E. Griiner Juni. Eine Nachtigall-Geschichte: 2. Aufl. / E.Strittmatter. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1986. - 166 S.1. Strittmatter)

575. Stuckrad-Barre B. Soloalbum: 17. Aufl. / B.Stuckrad-Barre. Koln: Kiepen-heuer, Witsch, 2000. - 244 S.1. Stuckrad-Barre)

576. Texte gesprochener deutscher Standardsprache I // Heutiges Deutsch. Miinchen: Max Hueber Verlag; Dusseldorf: Padagogischer Verlag Schwarm, 1971. -Reihe II.-Bd. I.-256 S.1. Texte-1)

577. Texte gesprochener deutscher Standardsprache III. Alltagsgesprache: 1. Aufl. // Heutiges Deutsch. Miinchen: Max Hueber Verlag, 1975. - Reihe II. - Bd. 3. -171 S.1. Texte-2)

578. Texte gesprochener deutscher Standardsprache IV. Beratungen und Dienstleistungsdialoge: 1. Aufl. // Heutiges Deutsch. Miinchen: Max Hueber Verlag, 1979. -Reihe II. -Bd. 4.-116 S.1. Texte-3)

579. Wander M. Guten Morgen, du Schone. Protokolle nach Tonband / M.Wander.- Berlin: Buchverlag Der Morgen, 1977. 264 S.1. Wander)

580. Wasserfall K. Digital Life oder: Laras Lieblingsbuch / K.Wasserfall. Wein-heim: Anrich Verlag GmbH, 1997. - 188 S.1. Wasserfall)

581. Wolf Ch. Der geteilte Himmel: 2. Aufl. / Ch.Wolf. Berlin, Weimar: Aufbau-Verlag, 1985.-231 S.1. Wolf)

582. Wolf Ch. Ins Ungebundene gehet eine Sehnsucht: 2. Aufl. / Ch.Wolf, G.Wolf. -Berlin, Weimar: Aufbau-Verlag, 1986.-404 S.1. Wolf/Wolf))

583. Wunschkonzert: Stiicke aus der BRD, Osterreich und der Schweiz. 1960. 1970.- Moskau: Raduga. 443 S.1. Wunschkonzert)