автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Эволюция библейских имен собственных в лексике и фразеологии русского и французского языков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эволюция библейских имен собственных в лексике и фразеологии русского и французского языков"



На правах рукописи

1

ЯКОВЛЕВА Элииа Николаевна

ЭВОЛЮЦИЯ БИБЛЕЙСКИХ ИМЕН СОБСТВЕННЫХ В ЛЕКСИКЕ И ФРАЗЕОЛОГИИ РУССКОГО И ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКОВ

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание, теория перевода

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискапие ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1998

Работа выполнена на кафедре русского языка Орехово-Зуевского педагогического института.

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор ДОБРОДОМОВ И.Г.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор ГАК В. Г.

кандидат филологических наук, профессор НИКОЛЕНКО Л.В.

Ведущая организация - литературный институт им. А.М. Горького

Защита состоится " с1 " 1998 года в часов на

заседании Диссертационного совета Д053.01.10 в Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская, дом 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская, дом 1.

Автореферат разослан «_|Ь_>> 1998

Учёный секретарь Диссертационного совета

СОКОЛОВА Т.П.

Данная работа посвящена сопоставительному анализу лексики, восходящей к библейским именам собственным, а также фразеологии русского и французского языков, имеющей в своем составе библейские антропонимы и топонимы.

Актуальность предпринятого исследования определяется необходимостью уточнения семантических процессов, обуславливающих формирование символических значений у библейских имён собственных, а также способствующих их переходу в разряд апеллятивов конкретного национального языка, в данном случае русского и французского, под влиянием как собственно лингвистических, так и экстралингвистических факторов. Интересным, на наш взгляд, представляется и выявление взаимодействия лексического и фразеологического уровней корпусов библеизмов данного типа рассматриваемых нами языков. Исследования, разрушающие своего рода стереотипы, сложившиеся в отечественной лингвистике о преимущественно интернациональном характере лексики и фразеологии, связанный с именами собственными библейского происхождения, находятся лишь в начальной фазе.

Материал исследования. В сопоставительный анализ вовлекались уже закреплённые сознанием языковых коллективов, ставшие фактами языковых систем, имена собственные библейского происхождения (антропонимы и топонимы), перешедшие в разряд имён нарицательных, а также фразеология русского и французского языков с библейским ономастическим компонентом. Выбор и количество сопоставляемых единиц определялось по данным лексикографических источников: тожовых и фразеологических словарей. Детальному анализу подверглась лексика, восходящая к 27 библейским антропонимам, и фразеология, связанная с 77 именами собственными, упомянутыми в Библии.

Библеизмы русского и французского языков, как лексические, так и фразеологические, неизменно представляли интерес для исследоватлей, но в сопоставительном плане они рассматривались эпизодически. Лишь в исследо-

ваниях последних лег наметился системный подход в изучении данного материала. Так, своеобразным введением в русско-французскую сопоставительную библеистику послужили статьи В.Г. Гака (1994, 1997). Исследователь делает очень важное замечание о том, что библеизмы разных языков имеют существенное отличие от фразеологии, восходящей, например, к греко-римской мифологии, литературным или историческим реминисценциям. Единицы подобного рода очень часто заимствуются в основном через литературу, тогда как библеизмы не заимствовались одним языком из другого: в каждом языке происходил отбор из одного общего источника (Гак, 1994,14) (1).

Единицы библейского происхождения выделяются и французскими лингвистами. Эти "крылатые слова" французского языка чаще обозначаются терминами 'des mots et locutions (expressions) bibliques', что соответсвует скорее русским 'библейские слова и выражения'. Заметим, что отдельные библейские слова переносно-метафорического характера, такие как un Judas (ср. русск. Иуда), un capharnaüm (место, где царит беспорядок, от названия евангельского города Капернаум), un nicodeme (тупой и ограниченный человек) и др., очень часто включаются во фразеологические словари наряду с фразеологическими оборотами и библейскими изречениями.

Несомненно, что процесс формирования интересующих нас единиц в языках находился под воздействием как собственно лингвистических, так и экстралингвистических факторов. К важным экстралингвистическим факторам можно отнести, например, время и условия появления библейских переводов в России и во Франции. Так, если на многочисленные французкие переводы повлиял латинский перевод Библии (IV в.), то тексты, известные в России, всегда находились в рамках византийской традиции. Немаловажное значение имеют и особенности конфессиональной ориентации. Носителями языков, преимущественно католиками во Франции и православными в России,

(1) Гак В.Г. Вопросы сопоставительной фразеологии (библеизмы в русском и французском языках). Научные труды МПГУ, 1994, с. 14-20.

в некоторых случаях по разному расставлялись акценты при интерпретации библейских текстов. Иногда повышенное внимание уделялось разным сюжетам или образам. Существенное влияние оказал и факт существования разной апокрифической литературы. Наряду с экстралингвистическими причинами существуют и собственно лингвистические. Так, русский и французский языки к разным языковам группам (соотв. славянской и романской) и характеризуются минимальным количеством фонетических, морфологических и прочих соответствий. Они различаются и типологически: русский - язык синтетического строя, французский - аналитического. Эта особенность сказывается не только на общих закономерностях функционирования лексико-фразеологических единиц, но и на разной технике слово - и фразообразования.

Цель нашего исследования заключается в подробном описании библейских имён собственных, ставших апеллятивами русского и французского языков, и фразеологизмов с библейскими антропонимами и топонимами русского языка в сопоставлении с подобными единицами французского корпуса библе-измов.

В работе ставятся следующие задачи:

1. Определить состав корпусов апеллятивов русского и французского языков, восходящих к библейским именам собственным;

2. Определить состав корпусов фразеологических единиц с библейскими именами собственными в сопоставляемых языках;

3. Рассмотреть данные единицы в синхронно-сопоставительном и сопоставительно-историческом аспектах;

4. Уточнить критерии установления межъязыковой эквивалентности / неэквивалентности в плане сопоставления русской и французской библейской фразеологии;

5. Выявить соотношение национального и интернационального в семантике отономастических апеллятивов и фразеологических оборотов с библейскими именами собственными; определить лингвистические и экстралингвистические факторы, вызвавшие расхождения у русских и французских еди-

ниц данного типа, а также способствующие появлению безэквиваленгной библейской лексики и фразеологии.

Для решения поставленных задач в работе используются общие и частные лингвистические методы: метод лингвистического описания, метод идентификации и сопоставительный метод, метод компонентного анализа семантики фразеологизмов.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые на материале русского и французского языков рассматриваются в полном объёме корпуса библейских апеллятивов и фразеологических единиц, связанных с библейскими именами собственными. Предпринимается попытка на основе комплексного анализа выявить семантическую роль библейского имени (антропонима или топонима) в формировании значения имени нарицательного. Изучается формирование значения фразеологических оборотов с учётом связи ономастического компонента с денотатом библейского имени.

Практическая значимость исследования заключаются в том, что результаты сопоставительного анализа данного лексического и фразеологического материала могут быть использованы прежде всего в практике лексикографирования, в учебных пособиях по семантическому анализу библейской фразеологии и в связи с вопросами её интернациональности, а также в практике преподавания курсов лексикологии и фразеологии русского и французского языков в вузах.

Результаты исследования были апробированны в ходе обсуждения докладов автора на межвузовских научных конференциях (Орехово-Зуевский педагогический институт 1994, 1995,1997).

Объём и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложения. Основной текст содержит 184 страницы.

Во введении обосновывается тема исследования, кратко излагается история вопроса, ставятся задачи системного исследования, уточняются

основные понятия и термины, даётся композиция работы, описываются материал и источники исследования, излагается методика исследования.

В первой главе рассматриваются особенности формирования апеллятивной лексики, восходящей к библейским именам собственным в русском и французском языках. В ней уточняются основные пути и особенности формирования апеллятивной лексики как в русском, так и во французском языках. Детальному анализу подвергаются прежде всего онимы, перешедшие в состав имён нарицательных, без каких-либо структурных изменений.

Особое внимание уделяется факту существования символики у библейских имён собственных (как у антропонимов, так и топонимов), что можно подтвердить результатами семантического анализа как лексического, так и фразеологического материала сопоставляемых нами языков. Однако с теологических позиций символом является не только имя, но и сам библейский образ, раскрывающийся в целом ряду по своему значимых событий (в терминологии Телии -"персона"). Поэтому христианская теологическая символика намного сложнее и многограннее, чем та, которая закрепляется на уровне обыденного сознания. В связи с этим нам кажется заслуживающей внимания попытка В.Н. Телии разграничить эти понятия, ввода термины символ и квазисимвол или "собственно языковой символ", роль которого заключена в смене значения языковой сущности на функцию символическую (1996, 243) (1). Формирование квазисимволики имени собственных тесно связано с процессом закрепления за ними определённых коннотаций (положительных либо отрицательных) в процессе осмысления библейских сюжетов. В целом библейская символика интернациональна. Но при этом надо учесть и тот факт, что каждым народом Библия осваивалась самостоятельно, в результате чего у одного и того же библейского имени в одном из языков диапазон коннотаций может быть шире, чем в другом или вообще

Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингво-культурологический аспекты. -М., 1996.

отсутствовать. Отдельно рассматриваются 14 ветхозаветных и 13 новозаветных антропонима, к которым восходит интересующая нас апеллятивная лексика. По нашим данным в процесс апеллятивации в русском языке были включены пять ветхозаветных ангропонимических основы Каин, Хам, Голиаф, Молох и Иеремия. Отономастическая лексика ещё от двух имён собственных Сим (Sem) и Иуда ветхозаветный (Juda) носит в основном заимствованный характер. Без каких-либо формальных изменений в нарицательную лексику перешли четыре имени собственных: Каин, Хам, Голиаф и Молох. Апеллятивации во французском подверглись девять ветхозаветных антропонимов Adam, Eve, Sem, Benjamin, David, Goliath, Macchabée (зд. родовое имя), Balthazar, Jérémie. Заимствованная лексика связана с именами Jéroboam и Juda (ветхозаветный). Если не считать обязательное присутствие артикля перед французским существительным, что уже в принципе и является признаком апеллятивации, в состав имён нарицательных без формальных изменений перешли следующие имена собственные: Adam, Ève, Benjamin, David, Goliath, Maccabée, Balthazar, Jéroboam. Если русские отономастические апеллятивы выступают в роли характеристик лица (искл. Молох), то во французском языке ветхозаветные имена включались в процесс именования предметов материальной культуры, исключение составля-' ст имена Benjamin и Goliath.

Процессу апеллятивации в русском языке подверглось одиннадцать новозаветных ангропонимических основ: Иисус, Христос, Антихрист, Сатана, Ирод, Магдалина, Лазарь, Иуда, Искариот (прозвище), Пшат, Мамон. Девять антропонимических основ Антихрист, Сатана, Ирод, Магдалина, Лазарь, Иуда, Искариот, Пилат, Мамон не подверглись трансформации при переходе в состав имён нарицательных. Эти антропонимы, став именами нарицательными, продолжают коннотировать признаки, смежные со своим классом: в данном случае они служат социально-оценочной характеристикой лица. Апеллятивы магдалина, лазарь, пшат, искариот с теми значениями, с которыми они фиксировались словарями Даля, Преображенского, Фасмера, можно уже считать фактами истории языка. Центрами деривационных

лексических гнезд могут быть как сами онимы, так и отономастический аппелятивы.

Во французском языке отономастическая библейская лексика восходит к девяти новозаветным именам: Jésus, Christ, Antéchrist, Satan, Madeleine, Lazare, Judas, Nicodème, Simon (le Magicien). Без формальных изменений апеллятивами стали семь имен собственных Jésus, Christ, Antéchrist, Satan, Madeleine, Judas, Nicodème. Но здесь необходимо учитывать и тот факт, что к одному и тому же имени во французском языке могут восходить сразу несколько подобных апеллятивов с разными значениями: Jésus —► un jésus (изображение Иисуса Христа), un jésus (по отношению к милому ребёнку), un jésus (почтовая бумага с монограммой Иисуса Христа); Judas—* un Judas (предатель, лицемер), un judas (дверной глазок). Как и в случае с ветхозаветными антропонимами, для имён собственных Нового Завета будет актуальным переход в имена нарицательные объектов материальной культуры. Однако часть имён собственных перешла в апеллятивы, являющиеся характеристикой лица. Некоторые из них на основании совпадения хотя бы одного го значений в случае многозначности апелляти-ва можно отнести к русско-французским параллелям. В ряде случаев коннотации, развившиеся у библейского онима в одном из языков могут быть шире, чем в другом. Так, франц. Judas (n.m.) не только 'предатель', подобно русскому иуда, но ещё и 'лицемер'. А апеллятивы сатана и антихрист, которые подобно аналогичным французским satan (n.m.) и antéchrist (n.m.) употребляются в качестве характеристики врага Христа и христианства, в русском языке ещё и являются бранными словами.

Подробно рассматривается лексика, восходящая к 9 библейским топонимическим основам. Интересующая нас отономастическая лексика русского и французского языков восходит в основном к семи ветхозаветным топонимическим основам: Эдем, Вавилон, Содом, Гоморра, долина Еномова (Геенна) , Сион, Филистия. Восьмым топонимом в русском языке будет Иерихон, апеллятивы от которого в современном языке уже не фиксируются. Эквивалентны в сопоставляемых языках апеллятивы русск. эдем и франц.

éden, но с той лишь разницей, что русское слово будет характерным скорее для книжного стиля, а его французский аналог имеет более широкую сферу употребления. Аналогичные русский и французский апеллятивы геенна и géhenne (п. f.) в современных языках можно считать уже устаревшими, однако во французском в результате трансформации géhenne —» gêne слово "продлило" себе жизнь. Если топонимическая основа Содом перешла в неизменном виде в состав имён нарицательных русского языка, став одним из широко употребительных слов, то во французком языке функционируют лишь ее дериваты, по аналогии с которыми появились и производные от топонима Go-morre. Интернациональная символика ветхозаветного топонима Вавилон существенно повлияла на формирование семантики апеллятивов русск. вавилоны ('загогулины, плохой почерк') и франц. babel (n.f., 'шумное собрание путаница), которые тем не менее развили в сопоставляемых нами языках разные значения. Во французском языке наряду с названием города в греческой традиции - Babylone, функционирующим, например, во фразеологических оборотах (la Babylone moderne, la captivité de Babylone), известен также этот топоним и в еврейской традиции - Babel. Именно он перешёл в состав имён нарицательных, став многозначным. От топонимической основы Сион в языках функционирует в основном интернациональная терминология. Название ветхозаветного народа - филистимляне (от названия страны Фгшистии), благодаря посредничеству немецкого Philister, со сходными коннотациями закрепилось как в русском, так и французском языках, став в обоих языках центром лексического гнезда

Новому Завету восходит наименьшее количество топонимических основ, подвергшихся в сопоставляемых нами языках апеллятивации: в русском языке - Голгофа, во французском - Calvaire (семант. калька арам. Golgatha) и Capharnaüm. Интернациональная символика топонима Голгофа во многом способствовала развитию эквивалентности русского и французского апеллятивов. Однако необходимо отметить и тот факт, что французское слово

calvaire (n.m.), в отличие от русского апеллятива с абстрактным значением, развив многозначность, получило ещё и конкретные значения.

На основе анализа языкового материала сопоставляемых языков можно предложить следующую классификацию отонономастической лексики, имеющей библейские корни.

*

К первому типу отнесём апеллятивы, формально являющиеся всё теми же именами собственными, сменившими свой денотат. Возникновение у такого слова определённого значения нередко связано непосредственно с христианской символикой библейского образа. Особенно это будет актуальным для апеллятивов русского языка В данном случае схематично процесс апеллятива-ции можно представить в виде усиления одной из коннотаций ояима, появившейся у него на основе определённого, как правило, яркого и запоминающимся библейского сюжета. В некоторых случаях формирование семантики может происходить и в результате отфразеологической деривации, на основе одного или целой серии оборотов с этим библейским именем, имеющих схожие коннотации (русскЛрод<~иродово избиение младенцев, иродово семя, племя). Подтвеждением истинности этого предположения могут быть и французские апеллятивы: например, balthazar (п.т.,'пир, праздник, пирушка')*—/е festin de Balthazar (букв, "пир Валтасара"), babel (n.f.,'шумное языковое собрание, путаница') une Tour de Babel ('шумное языковое собрание, смешение')- Как показывают результаты нашего исследования, в каждом из сопоставляемых нами языков сложился свой "оптимальный" набор лексики данного типа. Так, в русском мы насчитали четырнадцать апеллятивоп от библейских антропонимических основ. Некоторые из них являются в данный момент уже устаревшими: каин (Каин), хам, голиаф (Голиаф), молох, антихрист (Антихрист), магдалина (устар.), лазаръ (устар.), цуда (Иуда), искариот (искариот-ка, устар.), пшат (устар.), мамон. Все они коннотируют признаки, смежные с классом антропонимов: в данном случае являются социально-оценочными характеристиками лица Библейские топонимические основы менее активно подвергаются апеллятивации и являются, как правило, характеристикой места по

его свойствам или явления (искл. устар. ерихоь - 'обвдное прозвище'). В русском языке к этому типу отнесём пять апеллятивов: эдем (Едем), содом, геенна, голгофа (Голгофа), ерихон (от Иерихон). Все эти единицы принадлежат к одному особому пласту экспрессивно окрашенной лексики русского языка. В них не называется сама эмоция, но в содержание входит компонент, способный возбудить эмоциональное восприятие рецепиента. На наш взгляд, одним из факторов, способствующих усилению восприятия эмотивной коннотации подобных единиц, является их звуковая образность. Иными словами, многие из этих антропонимов и топонимов были выбраны не случайно в ряду огромного числа библейских онимов. В некоторых случаях их звучание в конкретном национальном языке способно вызвать определённые языковые ассоциации: т.е. значение у них вырабатывается в процессе своеобразного симбиоза исходных библейских коннотаций имен собственных и звуковой образности в конкретном национальном языке. Ярким примером тому, на наш взгляд, могут служить не только французские апеллятивы nicodème и capharnaüm, но также и русские хам, ирод, каин, мамон. Заметим, что во французском языке экспрессивно окрашенных отономастических единиц данного типа не так много, как в русском: шесть апеллятивов - benjamin -е (n.m„ n.f.), jé sus (n.m.), nicodème (n.m.), Judas (n.m.), antéchrist (n.m.), saian (n.m.) - от антропонимов и пять - éden (n.m.), géhenne (n..f), babel (n.f.), capharnaüm (n.m.), calvaire (n.m.) - от топонимов. Однако отличительной чертой французского менталитета будет активное включение библейских онимов в процесс именования предметов материальной культуры: un adam, une ève, un jésus, un christ - 'изображение или скульптура Адама, Евы, Иисуса Христа'; balthazar (п.т.), jéroboam (п.т.) и др. - 'бутылки вина специальных размеров', david (п.т.)- 'отмычка', judas (п.т.) - 'дверной глазок'.

Ко второму типу отнесём лексику, появившуюся в результате отономастических деривационных процессов. Подобные единицы могут быть как исконными образованиями сопоставляемых языках, так и заимствованиями. Основой их формирования служат непосредственно библейские имена собственные (ср.: Lazare—aladre (n.m.); Мере-

мия—* иеремиады), апеллятивы первого типа (хам-* хамить; éden-^édeniquè), а также сами производные от библейских онимов и алеллятивов (Христос —^христианин—*христианский). Среди них значительно больше русского-французских эквивалентов. Так, совпадает в основном и интернациональная отономастическая терминология.

Во второй главе рассматриваются вопросы, связанные с включением библейских имён собственных в состав фразеологизмов русского и французского языков, и определение их роли в формировании фразеологического значения в зависимости от связи ономастического компонента с денотатом онима. Поэтому глава носит название "Библейский отономастический компонент во фразеологии". Особое внимание уделяется уточнению межъязыковых параллелей оборотов данного типа, а также установлению безэквивалентных фразеологизмов-библеизмов русского и французского языков.

В русском и во французском языках существует значительное количество выражений, генетическая связь которых с Библией не вызывает сомнений. К этой группе относятся прежде всего фразеологизмы, имеющие в своём составе библейские имена собственные. Нередко сохранение прочных связей ономастического компонента поддерживается графической традицией написания имени собственного в составе фразеологизма с прописной буквы, хотя и в этом случае есть исключения.

Ср.: русск. Иов многострадальный, праведный Лот, франц. vieux comme Hérode, но pleurer comme une madeleine.

Благодаря наличию библейского антропонима или топонима такие единицы легко распознаются и составляют особые структуры корпусов библего-мов сопоставляемых нами языков. Имя собственное, способствуя консервации "генетической" памяти оборотов, облегчает процесс соотнесения фразеологизмов с текстом Священного Писания. С этой точки зрения и в русском, и во французском языках выделяются цитатные и ситуативные библеизмы: в первом случае фразеологизмы представляют элемент текста (ср.: русск. Еда и Саул во

пророцех?), а во втором - появляются на основе библейских образов и сюжетов ( русск. Давид и Голиаф , франц. le combat de David contre Goliath). Очевиден факт, что цитатные фразеологизмы в свою очередь неоднородны. В некоторых случаях библейские выражения могут иметь устойчивые значения непосредственно в тексте источника (русск. стряхнуть ветхого Адама и франц. tuer le vieil Adam en nous, Рим. 6, 6). Отметим, что, как в русском, так и во французском языках ситуативных фразеологизмов анализируемого нами типа намного больше, чем цитатных. Все эти выражения можно объединить одним общим термином - "первичные библеизмы" (Гак, 1997, 59), которые по своей сути одновременно являются "крылатыми словами". Несмотря на существование значительного числа аналогичных библеизмов с именами собственными: 32 из 102 русск. и 97 франц., сопоставляемые нами языки и в этом случае демонстрируют свою избирательность: нередко библейская ситуация в целом или сё деталь актуализируется во фразеологии только одного из языков. Ср.: эпизод, повествующий о языческих народах, которые выступят, согласно предсказанию Апостола Павла, на стороне Сатаны (Ап. 20, 7-10)—» русск. Гог(а) и магог(а)\ библейский миф о двух ветхозаветных городах, погрязших в грехах (Бт. 18-19)—» русск. Содом и Гоморра (содом и гомор), во французском подобных оборотов нет. Так, эпизод, повествующий о казнях египетских (Исх.7-12), закрепился в трёх русских оборотах, детализирующих сюжет, —» египетские казни, саранча египетская, тьма египетская и только в одном французском —» les dix plaies d'Égypte. Во французском, в отличие от русского, во фразеологии нашли отражение, например, сюжет о скитающихся по пустыне евреях, которые начали роптать, сожалея о египетском плене (Числ. 11,5-7)—» regretter les oignons d'Egypte; сюжет о Давиде, изгоняющем злого духа из царя Саула игрой на арфе (в русск. 'на гуслях') —» harpe de David, trouver son David и др. Значительная часть параллельных первичных библеизмов характеризуются сходством структурной организации формы и общностью хотя бы одного из значений. Хотя при сопоставлении таких типологически и структурно далёких языков, как русский и французский, можно лишь говорить о неком относитель-

ном тождестве внешней формы фразеологизмов. Так, лексико-грамматические различия проявляются, например:

1.В порядке следования компонентов субстантивных фразеологизмов с онимом - ведущим словом: в русском прилагательное, как правило, препозитивно, значительно реже наблюдается обратный порядок слов; характерной чертой французских оборотов данного типа является постпозиция прилагательного (причастия) (.Jérusalem céleste - небесный Иерусалим, Babylone moderne -новый Вавилон, Madeleine pênitante - кающаяся Магдалина) и д.р., искл. Иов многострадальный, la grande Babylone)\

2.В русских фразеологизмах имя собственное - характеризатор объекта чаще выступает в форме краткого прилагательного, хотя в языке есть и конкурирующая форма с именем собственным в форме родительного падежа {каинова печать ~ печать Каина, иудт поцелуй - поцелуй Иуды)-,

3.В некоторых случаях различия проявляются в добавлении слова, существенно не влияющего на семантику оборота: идти на Голгофу - monter (gravir) son Calvaire ("...свою Голгофу"), каинова печать - marque, au iront de Caïn ("...на лбу..."), мафусаилов век жить (прожить) - vivre autant que Mathusalem ("... сколько... ").

Существуют и некоторые лексические расхождения, проявляющиеся, например, в употреблении различных стилистических синонимов. Так, характерной чертой русского корпуса библеюмов в целом является наличие в составе оборотов значительного количества архаизмов, относящихся к стилистически повышенной лексике. Однако для оборотов с именами собственными характерна тенденция замены архаичных компонентов, способствующих затемнению внутренней формы, что сводит практически на нет стилистическое несоответствие русских и французских единиц, ср. : каинова печать—* клеймо, отметина - la marque au front de Caïn, иудино лобзанье-*поиелуй - le baiser, de Judas, милосердный самаритянин~*добрый - un bon Samaritain. Некоторые фразеологизмы характеризуются расхождениями во внутренней форме: в языках в основу номинации могут быть положены различные черты одной и той же

библейской ситуации. Так, русскому обороту Вавилонская блудница сответст-вием будет французский La grande Prostituée ("великая... "), путь на Голгофу -via dolorosa (с лат. "скорбный путь", франц.вар. le chemin de croix - "путь креста"), Вавлонское столпотворение - la tour de Babel ("башня..."), (иродово) избиение младенцев — le massacre des Innocents ("... невинных").

При сопоставлении русских и французских фразеологизмов с именами собственными можно наблюдать и довольно редкое явление - синонимическую эквивалентность разноязычных библегомов, характеризующихся содержательно-функциональным равенством при отсутствии сходства внешней формы. Так, русскому обороту превращение из Cama в Павла в значение 'смена убеждений, образа жизни' соответствует французский le chemin de Damas (букв."дорога в Дамаск") с аналогичным значением; в качестве соответствий фразеологизму аредовы веки быть (жить)- 'долго прожить, просуществовать' могут выступать французские обороты (être) vieux comme Hérode (букв, "быть старым как Ирод"), когда речь идёт о неодушевлённых предметах, и vivre autant que Mathusalem (букв."прожить сколько Мафусаил"), когда речь идёт о людях.

Фонд библейских "крылатых слов" служит одним из источников пополнения и собственно фразеологии (зд. устойчивых словосочетаний, в значительной мере потерявших связь с источником). Этому во многом способствует семантическая трансформация библеизмов: выражения приобретают обобщенные значения, уже не связанные принудительно с контекстами, из которых они вышли. В связи с этим особое внимание в процессе сопоставительного анализа интересующего нас материала мы уделяли оппозиции прямые / переосмысленные библеизмы, выделяемой В.Г. Гаком (1997, 59) (1). В нашем случае с целью ещё большей конкретизации данной оппозиции мы предлагаем противопоставить билейскую аллюзию/фразеологизм, так как значительное число общеизвестных библейских оборотов с онимами перевоначально функционировало в языках исключительно в качестве аллюзий

(1)Гак В.Г. Особенности библейской фразеологии в русском языке (в сопоставлении с французскими библеизмами). Вопросы языкознания № 5, 1997.

(т.е своего рода намёков на общеизвестные факты библейской истории). В этой связи показательно и то, что 13 французских ситуативных оборотов с именами собственными формально соответствуют названию разделов краткой библейской истории, предворяющей, например, перевод Священного Писания Леметра де Саси (17 в.), ср.: Chute d'Adam, Tour de Babel, Échelle de Jacob, Jugement de Salomon, Amis de Job и др. Результаты исследования позволяют говорить о следующих типах межъязыковых соответствий:

1.В результате фразеологизации аналогичные библейские аллюзии русского и французского языков приобретают сходные обобщенные значения, что однако не исключает дальнейшего самостоятельного семантического развития параллельных библейских фразеологизмов, ср.: намёк на знаменитый пир (Дан. 5)—» франц. le festin de Balthazar и русск. Валтасаров пир - 'пир, обильное застолье с сомнительной репутацией (с оргиями)', русский оборот употребляется ещё и в значении 'легкомысленная жизнь в преддверии какого-либо бедствия'; намёк на разрешение спора двух матерей царём Соломоном (Ш-я Цар.3,16-28)—» русск. Соломоново решение и франц. le jugement de Salomon в значении 'мудрое и справедливое решение', во французском ещё и 'компромисс (иногда, неприемлемый ни для одной из сторон )';

2.В языках происходит разнонаправленная семантическая трансформация аналогичных библейских аллюзий, что приводит к возникновению формальных интернациональных фразеологизмов-библеизмов, ср.: намёк на потомков ветхозаветного Хама (Бт. 10) —+ русск. хамово семя (племя, отродье) - 'бранное прозвище лакеев и слуг ' и франц. les fils de Cham - 'представители чёрной расы'; намёк на одну из причин падения стен Иерихона —► русск. иерихонская труба - 'громкий голос' и франц. les trompettes (trompette) de Jéricho - 'сильный звук, преодолевающий любые преграды';

3.При том, что в языках известны аналогичные библейские аллюзии, лишь в одном из них происходит фразеологизация устойчивого выражения, ср.: намёк на чудесное видение Иакова (Бт. 28, 9)—* русск. Лестница Иакова (имеет символическое значение с теологических позиций) и франц. l'échelle de Jacob -

1. 'очень длинная лестница', 2. 'ступени совершенства, мастерства и т.п.'; на-мёк'бойшо в Вифлееме , устроенную царём Иродом (Мт. 2,16)—»франц. Le massacre des Saints Innocents (аллюзия) и русск. оборот избиение младенцев, утративший свой сигнальный компонент иродово, употребляется в значении ирон. 'применение строгих мер по отношению к неопытным, молодым'.

Взаимодействие пластов библейских аллюзий и собственно библейской фразеологии особенно ярко проявляется в тех случаях, когда у фразеологизма одного из языков нет аналога в другом. В переводе он может быть передан дословно, однако в этом случае будет необходима специальная ссылка на источник крылатого выражения. Необходимо отметить, что типичные для того или иного языка аллюзии обладают определённой устойчивостью структуры и лексического состава компонентов. Нетрудно заметить, что подобные словосочетания более "склонны" к фразеологизации. Её специфика у единиц, имеющих в своём составе библейский оним, реально связана с процессом перехода имени собственного в составе оборота во вторичное состояние имени-символа.

В сопоставляемых ними языках существует значительное число фразеологизмов, включающих библейские имена собственные, но имеющих лишь опосредованную связь с источником, так называемых "вторичных библе-измов". Одни из них явились результатом развития в народном языке конкретных библейских тем: так, в русском значительное число фразеологизмов с именем Христос связано с евангельской темой милосердия (Ради Христа, молить Христом-Богом, кормиться (жить) именем Христовым и др.), активно задей-ствовалось в русских оборотах имя евангельского нищего Лазаря (петь лазаря, прикидываться лазарем)\ во французской фразеологии активно развились темы превобытного состояния человека (le peigne d'Adam, la fourchette d'Adam, le mouchoire d'Adam) и происхождения рода людского от библейских прародителей (nous sommes tous les parents en Adam, se croire (sorti) de la côte d'Adam, être frère du côte d'Adam во французском рекордное кол ичество оборотов с именем собственным Adam - 19!), активно обыгрывался сюжет об Иоанне Крестителе (faire son petit Saint Jean, aussi nu qu'un petit Saint Jean и др.). Евангельские те-

мы развивались не только в общенародном языке, но и в жаргоне. Примером тому могут служить французские фразеологизмы parent du roi David (qui joue de ¡a harpe)- 'вор', le jour de la Saint-Jean Baptiste - 'день казни', une officier de la Samaritaine - 'сутенёр', le frère de la Samaritaine - 'вор' и др. Другие вторичные библеизмы отчасти явились результатом воздействия иконографических, живописных традиций (в католичестве ещё и скульптуры): например, франц. avoir une figure de Christ - букв, "иметь такое выражение лица как у Христа", ср. русск. смежный образ смотреть как Иисусик. Среди вторичных библегомов полных русско-французских эквивалентов практически нет, что свидетельствует о преимущественно национальном характере фразеологии данного типа.

В заключении подводятся итоги работы, делаются выводы о степени интернациональности корпусов библейской фразеологии с ономастическим компонентом, лексики русского и французского языков, восходящей к библейским именам собственным. Анализируется взаимодействие интересующего нас лексического и фразеологического пластов национального языка.

В конце работы дается список специальной литературы по теме исследования и словарей. Диссертация снабжена приложением: оно представляет из себя указатель, облегчающий знакомство с результатами исследования.

Принципиальные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

¡.Вопросы сопоставительной фразеологии. (Фразеологизмы и пословицы, связанные с именами христианских святых в русском и французском языках) // Тезисы межвузовской конференции "Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в ВУЗе и школе." Орехово-Зуево: ОЗПИ, 1994, - с.21-22.

2.К проблеме мотивации фразеологической единицы. (На материале фразеологизмов, связанных с христианством) // "Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в ВУЗе и школе".

Тезисы докладов межвузовской конференции. Орехово-Зуево: ОЗПИ, 1995, -с.

3. Адъективные библейские фразеологизмы с ономастическим компонентом. (На материале русского и французского языков) // Труды молодых учёных: Сборник тезисов докладов. Орехово-Зуево: ОЗПИ, 1997, - с. 45-46.

4.Проблема идентификации библейской фразеологии. (На материале русского и французского языков) // Русское слово. Тезисы межвузовской конференции. Орехово-Зуево: ОЗПИ, 1997, - с.114-116.

5.Судьба некоторых библейских личных имён в составе русских и французских фразеологизмов. // Актуальные проблемы романо-гермаиского языкознания. Сборник научных трудов. Орехово-Зуево: ОЗПИ, 1998, - с. 117-

49-50.

129.