автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Эволюция понятия "природа" в контексте европейской рациональности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эволюция понятия "природа" в контексте европейской рациональности"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ИВАНОВ Игорь Анатольевич

ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ «ПРИРОДА» В КОНТЕКСТЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ

Специальность: 09.00.01 — Онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 2006 г.

Работа выполнена на кафедре философии Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета.

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Гусева Елена Алексеевна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Кармин Анатолий Соломонович

доктор философских наук, доцент Микешин Михаил Игоревич

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный

университет водных коммуникаций.

Защита состоится «_»_ 2006 года в _ часов на

заседании диссертационного совета Д.212.232.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д. 5, философский факультет, ауд._

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан «_»_2006 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент

Г.П. Любимов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Философское осмысление понятия «природа» претерпело в истории европейской мысли серьезные изменения от первоначальной натурфилософии досократиков до натурфилософии немецкого романтизма. На современном этапе вполне очевидным становится тот факт, что просветительская вера в возможность полного постижения законов природы и ее сущности с каждым витком прогресса угасает в силу многочисленных природных катаклизмов, выходящих из-под контроля некогда всемогущей научной рациональности. Все это привлекает к себе внимание многих философов, отражаясь в разнообразных идейных исканиях - как внутри- и метанаучных, так и в междисциплинарных концепциях. Для виутринаучной рефлексии в недавнем прошлом был характерен подход, оперировавший логико-методологической моделью науки, связанной с развитием методов естественнонаучного знания. Теперь же чаша весов склоняется, скорее, в сторону гуманитарного подхода. И здесь самым влиятельным становится синергетическое направление (например, в работах проф. В. П. Брянского).

По замечанию французского философа Ф. Дагоне на Западе уже давно наметилось серьезное обращение к переосмыслению природы, как некой панацеи от технологического кошмара, в связи с чем все более и более ставятся попытки метанаучного подхода к историко-философскому изучению данного концепта. Естественно сразу же возникает вопрос об онтологии, телеологии и гносеологии «природы». И все это происходит на фоне крушения физикалистической картины мира - в астрофизике ежегодно одна концепция мироздания сменяет другую. В отечественной литературе также уже несколько десятилетий развивается серьезный историко-философский анализ понятия «природа». Однако в ситуации мировоззренческой дезориентации просто критика пройденного пути не в состоянии вывести из тупика. Необходимо не просто убедиться в виртуальности тех или иных сциентистских построений, но и удостовериться в «апетейности» данной нам и для нас реальности Dasein. И в силу такой метафизической обеспокоенности в диссертации предпринимается попытка исследования философских концепций, связанных с понятием «природа» с целью выяснения их значения для самосознания науки и общества, чья судьба неразрывно связана с загадочной реальностью, именуемой «природа».

Пересмотр философских оснований новоевропейской науки мотивируется еще и тем, что именно новоевропейская научная рациональность предоставила в свое время категориальный аппарат для обоснования технологического захвата и переустройства мира, вызвавших

множество социальных и природных катаклизмов. Известно, что авторитет математического естествознания в европейском обществе был так велик, что уже в XVIII веке возникла даже идея создания особого направления знания — научной философии, непререкаемой в своих основаниях, а, значит, и в своих выводах. Ее первым историческим этапом в XIX веке стал позитивизм, в рамках которого было сформулировано представление о научном мировоззрении, ограниченном несколькими всеобщими принципами (детерминизма, эмпиризма, редукционизма и т.п.), в русле которых и стало восприниматься все многообразие мира и природы. Будучи изначально плодом протестантской «профессорской теологии», оно противостояло спекулятивной философии и, в конечном счете, самой религии, неуклонно вытесняя их из сознания образованного человечества благодаря прогрессу знания.

Очевидно, что никакой развитой, целостной и ценностной натурфилософии и не могло возникнуть в период доминирования такого «объектного» отношения к природе. Впрочем, в начале XX века не только французские неотомисты, русские космисты и немецкие феноменологи (М. Хайдеггер, Н. Гартман и др.), но и некоторые представители неклассической линии (Н. Бор, В. Гейзенберг) продолжали интересоваться тайной природы и размышлять над натурфилософией. Опыт неклассического философского мышления, пытающегося преодолеть наукоцентризм классического ratio, в конечном итоге, оказал влияние и на внутринаучную рефлексию. Современные «постнеклассические» теории науки (В. Степин, Н. Моисеев, И. Пригожин и др.) несут с собой идеи «новой рациональности», связываемой с поиском новых мировоззренческих оснований.

И здесь следует отметить, что развитию гуманитарного и даже метафизического подхода к «природе» способствовала не только философия антисциентизма, но и отказ (в рамках философии науки) от кумулятивизма, наряду с признанием различных типов рациональности, порождаемых многообразием культурно-исторических контекстов (например, в работах Т. Куна), что привело ее, в свою очередь, к сближению с иррационалистической линией философствования.

Итак, понятие «природа» может быть выделено как фундаментальное, наделенное значительным набором атрибутов и коннотатов, на многих из которых строились различные европейские философские концепции. Исторический их анализ, а также теоретическое осмысление рассматривающих «природу» парадигм и являются главным предметом диссертационного исследования.

В связи с этим представляется актуальным вести исследование эволюции представлений о «природе» в контексте научной рациональности в до-классической, классической и неклассической традициях с целью выявления мировоззренческих оснований, повлиявших на изменение взгляда на «природу».

Таким образом, смысловая и логическая последовательность диссертационного исследования направлена на выявление и раскрытие рассматриваемой темы, в контексте наиболее авторитетных идейных традиций европейской философии - античной, средневековой, новоевропейской.

Представляется важным показать преемственность не только между классическими и современными идеями, но и отношения между противоположными умонастроениями в отношении к природе — теистическим и пантеистическим, выявив спиритуалистические и синергетические интенции, лежащие в основе полярных мировоззрений. Осмысление таких интенций, как кажется автору, может способствовать найти в многообразии то единственное, что образует «энтелехии» мира и человека.

Однако исследование осложняется тем, что понятие «природа», будучи одним из основных понятий метафизики, онтологии и гносеологии, сопутствует таким категориям, как «первоначало», «бытие», «сущность», «мироздание», «тотальность». Этот термин в истории философии был крайне многозначен и зачастую противоречив. Например, наибольшую значимость он имел в античности и средневековье, а в новое время природа стала ассоциироваться с совокупностью законов (в особенности у Н. Мальбранша и И. Канта). В современной мысли первичный смысл природы (растения, животные и т.д.) утрачивается, вытесняясь идеей порядка, универсальных законов и единой формулы мироздания. Впрочем, сейчас становится актуальным и рассмотрение «природы» в связи с оппозицией «естественное» - «искусственное», а также с созданием техногенной «второй природы», превышающей меру человека и мира в силу того, что процессы в ней происходящие зачастую превышают уровень их контролирования. Поэтому теперь в науке происходит тщательное изучение научных парадигм, в рамках которых выкристаллизовалось технологическое, движение цивилизации. И историки науки связывают изменение значений понятия «природа» именно со сменой научных парадигм. При этом отмечается, что немаловажную роль в смене научной парадигмы Нового Времени сыграл И. Кант. Многими авторами не раз подчеркивалось, что философия Канта стала своеобразным водоразделом в истории европейской мысли. Одни исследователи считали, что было два неравных по длительности периода — в первом царил Аристотель (или же Платон), во втором - Кант, Однако другие вовсе лишали Канта всякой оригинальности, полагая, что «состоятельным у Канта оказывается лишь то, что не может быть названо специально кантовским». В двадцатом веке практически все направления неклассической философии так или иначе критиковали философию Канта, тем самым знаменуя наступающий, по меткому замечанию Р. Гвардини, «конец Нового времени».

Значительное внимание в диссертации уделяется мировоззренческим предпосылкам смены «натурфилософских» парадигм

в рамках научной рациональности, зависящих, по мнению ряда авторов, от метанаучных параметров, религиозных и социо-культурных аспектов.

Однако, несмотря на появление в последние годы значительного числа публикаций по исследуемой проблеме, хотелось бы в данном исследовании попытаться дать целостный анализ философских концепций «натурализма» в контексте научной рациональности, ее культурного мировоззренческого смысла и, наконец, ее связи с глобальными тенденциями в современной науке и поисками нового научного мировидения.

Степень разработанности проблемы.

Степень разработанности исследуемой проблемы в отечественной и зарубежной философской литературе определяется, прежде всего, ее особой важностью и актуальностью в современных философских дискуссиях. Именно осознание важности поставленной проблемы привело к появлению в последние годы значительного числа работ, посвященных как историко-философскому анализу понятия «природа», ее месту в культуре Нового времени, так и философскому исследованию научной рациональности как важнейшей сущностной характеристики научного познания. Однако открывшееся за последние годы многообразие подходов и позиций еще не позволило выработать целостного и всестороннего решения. В связи с этим в диссертации и делается попытка выявить динамику эволюции понятия «природа», исходя из анализа мировоззренческих оснований этих изменений - с целью увидеть общую картину произошедшей эволюции. В научной литературе к тому же накоплен богатый и разнообразный материал, позволяющий выйти на новые рубежи видения всей сложности заявленной темы. Литературу, использованную в диссертации, можно разделить на несколько групп.

Важнейшим теоретическим фундаментом работы стали труды классиков мировой философии, посвященные проблеме научной рациональности (ее философским и мировоззренческим истокам) и изучению понятия «природа»: А. Бергсона, А. Н. Уайтхеда, Р. Коллингвуда, П. Адо, Р. Ленобля, Ф, Хайнемана, Е. Жильсона, Ж. Маритена, А. Койре, Ф. Коплстопа, А. Лавджоя, М. Вебера, Г.-Г. Гадамера, Э. Гуссерля, О. Конта, М. Мерло-Понти, К. Поппера, Б. Рассела, М. Хайдеггера, О. Шпенглера, К. Ясперса и др.

Большое значение в историческом анализе и определении понятия научной рациональности имеют работы по философии и методологии науки Дж. Агасси, Т. Куна, И. Лакатоса, М. Полани, С. Тулмина, П. Фейерабенда, К. Хюбнера, В. Хёсле, М. Суини, а также отечественных авторов В. Г1. Бранского, В. П. Визгина, Б. С. Грязнова, С. С. Гусева, Э. Ф. Караваева, А. Л. Никифорова, В. И. Кобзаря, В. А. Кутырева А. П. Огурцова, Б. И. Пружинина и др.

Значительную научную ценность представляют работы отечественных, философов А. В. Ахутина, В. В. Бибихина, Т. Ю. Бородай, Т. Н. Васильевой, В. П. Гайденко, П. П. Гайденко, А. Ф. Лосева, И. Д. Рожанского, М. С. Петровой, М. А. Солоповой, С. В. Месяца, М. А. Кисселя, Л. М. Косаревой, М. К. Мамардашвили, Б. В. Маркова, С. М. Марчуковой, М. И. Микешина, Н. С. Мудрагей, К. А. Свасьяна, Я. А. Слинина, Ю. Н. Солонина, С. С. Хоружего, и др., посвященные проблеме изменения понятия «природа» в ходе становления и эволюции науки, а также онтологическим и гносеологическим аспектам научного познания, определению исторических форм и типов рациональности.

Работы таких ученых и философов как С. С. Авсринцев, В. П. Бранский, Е. А. Гусева, И. Б. Иванов, В. Г. Иванов, А. С. Кармин, Е. Н. Князева, Э. И. Колчинский, Б. И. Кузнецов, С. П. Курдюмов, В. А. Кутырев, В. А. Лекторский, А. С. Мамзин, В. Г. Марахов, Н. Н. Моисеев,

B. В. Налимов, А. Ф. Назаренко, И. Р. Пригожин, К. С. Пигров, Б. Я. Пукшанский, В. В. Савчук, К. А. Сергеев, А. В. Солдатов, И. Стенгерс, В.

C. Степин, Г. Л. Тульчинский, Б. И. Федоров, И. Т. Фролов, Ю. М. Шилков и др. посвящены поиску новых философских, нравственных и мировоззренческих ориентиров современной науки, новой содержательной модели научной рациональности, отражающей всю сложность и противоречивость положения науки в современном мире.

Предмет диссертационного исследования.

Предметом исследования является эволюция понятия «природа» и связанные с этим философские концепции научной рациональности в западноевропейской философии.

Методологическая основа диссертационного исследования.

В анализе философских концепций научной рациональности использовались сравнительно-исторические методы исследования и интерпретации философских текстов.

Цели и задачи исследования.

Общей целью работы является анализ философского содержания понятия «природа» в контексте различных научных парадигм в процессе становления новоевропейской рациональности. Данная цель раскрывается в основных задачах исследования:

- исследование становления и эволюции концепта «природа» в контексте рациональных и иррациональных теорий античности, средневековья и Нового времени.

- изучение воздействия на изменение понятия «природа» метанаучных факторов.

- анализ изменения натурфилософских представлений в лоне неклассической науки начала XX века.

- анализ основных идей, связанных с изучаемым концептом, на материале современных философских и научных теорий, в частности в рамках синергетической парадигмы.

- Исследование влияния научно-технического прогресса на формирование феномена и понятия «второй природы».

Научная новизна

1. Предложена целостная историческая интерпретация становления и эволюции концепта «природа» в контексте развития научной рациональности в западноевропейской цивилизации.

2.Установлено определяющее воздействие различных социокультурных факторов на изменение понятия «природа» при переходе от одной научной парадигме к другой.

3.Выявлена и проанализирована взаимосвязь натурфилософских представлений в различных культурах, соприкасавшихся в ходе развития западноевропейской цивилизации.

4.Выявлено влияние мировоззренческих установок иррационалистической философии, в различные эпохи влиявшей на формирование теорий научной рациональности.

5. Впервые в отечественной философии проведен сравнительный анализ «энергийного» понимания «природы» в двух вариантах постнеклассической философии «синергизма» («синергетика» И. Пригожина и «синергия» С. Хоружего).

6. В сфере онтологической и гносеологической проблематики показана недостаточность сугубо дедуктивных методов натурфилософии для получения новых физических принципов из принципов философии. Предложено применение эвристического и селективного методов, разработанных в русле теории онтологического негеоцентризма.

Положения, выносимые на защиту

1. В диссертации показывается, что традиционные натурфилософские представления в контексте научной рациональности прошли сложный изменчивый путь поиска более-менее однозначного определения тайны мира в свете разума. До Нового времени мир мыслился пронизанным смыслом, и поэтому слово было основным орудием его познания. В силу этого понятие «природа» стало крайне многозначным. Естественно, что такое положение для зарождающейся научной рациональности, стремящейся к однозначности, было неприемлемым.

2. Математическое естествознание применило математические формулы для описания изменчивой реальности природы, поскольку формула не терпит многозначности. Однозначная рациональность отождествилась с научным методом, изучающим только «внешние отношения». Под природой стали понимать собственно «окружающий мир», в качестве объекта научного исследования, мир явлений и ничего более. Предметом такой «научной метафизики» стала уже не онтология

бытия, не мир как целое, но онтология естественных наук, рефлексия их основных понятий и принципов. Вырабатывая метафизические начала естествознания, И. Кант понимал математику как меру научности естественных наук. Воспринимая мир в схеме однородного пространства и располагая историю в схеме однородного времени, рационализм стал исповедовать точку зрения универсальной непрерывности, двигаясь в русле натурфилософии Ньютона, где картина мира мыслилась статической.

3. Однако, невозможность создать абсолютно завершенную, объективную и статическую модель мира, проявившаяся в связи с появлением теории относительности и квантовой физики, показала необходимость учета динамики отношении человека и природы. Динамизму, обращенному к «жизненному миру» (Гуссерль), свойственно катастрофическое мирооощущение, в котором сближаются понятия «фюзис» и «энергия», а в цикличной триаде хаос-фюзис-космос «фюзис» редуцируется к «энергии». Вселенная в таком понимании предстает как некий «хаосмос», где внутри всякой системы и «организации», развивающейся линейно и упорядочений, периодически возникают колебания и дезорганизация. Такую картину мира можно назвать стагико-динамической. А поскольку мир воспринимается как целое или как система, его природу можно обозначить словом энергема. Тогда и мироздание может быть определено как статико-динамичный энергемный хаосмос.

4. Принципиальной проблемой, вызванной использованием «синергизма» в двух противоположных концепциях («синергетика» И. Пригожина и «синергия» С. Хоружего), является проблема источника творческих изменений, происходящих в ситуации трансформации системы бытия. С нею связана и оппозиция автономности - несамостийности «природы». Сложность верификации заключается в том, что процессы тотального разрушения и самоорганизация природы как целого практически недоступны для научного эксперимента. Поэтому вопрос о творческом источнике в природе опять возвращается в метанаучную сферу и его решение зависит от исходных установок, которые философски осмысляются в концепциях имманентизма, трансцендентализма, или же имманент-трансцендентализма и во многом выходят за рамки научной рациональности. Однако обращение к идее «саморегуляции» природы может позволить уйти от неразрешимых вопросов космогенеза в область данного здесь и сейчас «жизненного мира». Фактически, , учитывая соотнесенность различных точек зрения на «жизненный мир» с соответствующими философскими парадигмами, оперирующими понятиями «конечное-бесконечное», «временное-вечное» и т. п., представляется целесообразным ввести следующие коррективы в терминологию: воспринимаемый пространственно мир может мыслиться не конечным или бесконечным, а обозримым, а воспринимаемый темпорально — не вечным или временным, а длящимся. Таким образом,

применяя «антропный принцип» в онтологии и гносеологии, основными свойствами статико-динамического, саморегулируемого «энергемного хаосмоса» можно считать обозримость и длительность.

5. Научная рациональность, однако, предлагает синергетическую модель, в рамках которой «природа» мыслится как физическая динамическая реальность, характеризуемая единством инвариантного и вариантного, а также актуального и потенциального бытия. При этом сама объективная реальность, заключающая в себя три уровня: макромир, микромир и мегамир, обладает транцендент-имманентными свойствами, а антиномизм объективного и субъективного (проявляющийся, в частности, в квантовой физике) диалектически снимается в результате анализа объективного источника боровского принципа дополнительности с макрокорректировкой (по Бранскому). Эта диалектика заключается в качественном многообразии в природе пространственно-временных и причинных форм, причем это разнообразие существует до, вне и независимо как от человеческого сознания, так и от человеческой деятельности.

Научно-практическая значимость диссертации

Результаты диссертационного исследования использовались при чтении курсов лекций по философии и культурологии студентам Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического

университета. Основное содержание и выводы диссертации могут представлять интерес для преподавателей, читающих соответствующие спецкурсы студентам и аспирантам.

Апробация работы

Диссертация обсуждалась, получила положительную оценку и рекомендована к защите на кафедре философии Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета. Основные положения диссертации нашли отражение в 12 публикациях автора и выступлениях на научных и учебно-методических конференциях и теоретических семинарах.

Структура и основное содержание работы

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, 2-х глав, включающих 4 параграфа, заключения и списка использованной литературы.

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, раскрывается степень ее разработанности, определяются цели и задачи исследования, положения, выносимые на защиту, отмечается практическая значимость работы.

В первой главе «Исторический анализ эволюции понятия «природа» в западноевропейской философии до XX век» анализируются натурфилософские представления античности, средневековья и Нового

времени в контексте формирования и смены различных научно-рационалистических парадигм.

В первом параграфе «Полисемия концепта «природа» в доклассический период в связи с метанаучными парадигмами» выявляется определяющее влияние мифологического и религиозного фактора на становление и эволюцию понятия «природа».

При этом отмечается, что в основе античных поисков истины лежали мифо-поэтические озарения, связанные со стремлением приобщиться источнику бытия, мыслимому, прежде всего, как материальное начало. Со своей стороны философское мышление по возможности стало искать рациональные объяснения происхождения мира и его сущности, отказываясь от мифологических персонификаций, а тем самым от образа «порождения». На место «порождения» стала «причина», которая постепенно, ко времени Аристотеля, расщепляется на четыре разных вида причин, а также на понятия бытия как такового, единого и многого, формы и становления. При этом обнаруживается, что всякая природа движется к своей реализации, цели своего бытия, осуществления энтелехии. По Аристотелю, «природа» - это «начало», исходя из которого, не уходят от него, а пребывают в нем и устремлены к нему. Природа предстает как предел самой себя. В силу этого актуальной бесконечности как таковой отказывалось в существовании, так как она не может иметь формы. Однако признавалась бесконечность потенциальная.

Далее в работе показывается, как понятие «природа» в античности сочеталось с различными предикатами. При этом указывается, что в основе рациональных поисков лежала общая интуиция о безликом абсолюте -неизменяемом источнике всякого изменения (перводвигатель Аристотеля). Что касается христианства, то оно своим появлением открыло новую эпоху во взаимоотношениях человека и мира. Природа перестала обожествляться. Однако христианство не останавливается на простом утверждении сверхбытийности абсолюта. Само по себе это утверждение недостаточно для выражения креационистской модели мира и мирообразования, ибо, например, у Плотина оно сочетается с эманационной доктриной порождения сущего. Для ее преодоления христианские мыслители ввели несколько принципиальных терминологических различий: между тварной и нетварной природой, между волей и природой, между ипостасью и сущностью. И эти термины точно определяют разницу между неоплатонической и христианской моделями космогенеза.

Для более отчетливого понимания изменений концепта natura в средневековом схоластическом континууме производится сопоставление некоторых линий патристической мысли. В итоге данного анализа делается вывод о том, что в западной средневековой философии мир как творение предстал именно как актуализированная потенциальная бесконечность, созданная бесконечной волей Творца. Отсюда натурфилософам оставалось сделать всего лишь шаг до идеи мира как

лучшего из возможных миров, а далее и до мысли о существовании этих возможных миров, до постулирования бесконечности мироздания. В свою очередь в восточном христианстве учение о «нетварных энергиях», содержащих мир и независимых от него, не давало с одной стороны смешать природу мира и природу действующего в нем Бога, а с другой -абсолютно отдалить мир от Бога. Иоанн Скот Эриугена, включивший ряд концептов греческой патристики в тезаурус латинской схоластики, оказался не в состоянии примирить свою христианскую веру с построенной им философской системой. Понятие «natura» у него крайне универсально и во многом пантеистично. Он видит в природе «наиболее общее наименование для всего, что есть и что не есть».

Позднее западная мысль подверглась влиянию арабо-иудейской философской традиции, прежде всего в вопросе об универсалиях. К тому же произошло разделение в сфере гносеологии: появилось учение о двух истинах или двух путях - «естественного разума» и Откровения, и, соответственно, философии и теологии, которое сперва сформулировал Маймонид, а затем ясно и последовательно установил Фома Аквинский, что впоследствии вылилось в учение о полной автономии разума. С другой стороны, подход номиналистов давал больше свободы для научного конструирования: если Богу все возможно, то ни одна из существующих научных систем неокончательна. Они все - лишь возможные описания реальности, в принципе неполные и гипотетичные. Это приближало философов номиналистов к сегодняшней науке, но это же давало и полный простор чисто спекулятивным, самым фантастическим конструкциям. И метод Николая Кузанского, в свою очередь, стал предтечей новоевропейской научной рациональности именно в силу постулирования того, что человеческий разум может свертывать и развертывать мир, отражая в своей беспредельной однородности и униформности умонепостижимую основу мира - божественное ничто. При этом в богословском и философском синтезе Николая Кузанского слились воззрения Платона и Аристотеля, Прокла и Боэция, Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника и Фомы Аквинского. На него также повлияли платонизирующие идеи раннего Возрождения (герметизм) и немецкая мистика в лице Экхарта.

В результате проведенного анализа делается вывод, что конец западного средневековья ознаменовался нивелированием теологии до уровня рационального жонглирования абстрактными категориями. И «бесконечное», бывшее в античности атрибутом небытия и хаоса, а в средневековье - атрибутом христианского Бога, стало, в преддверии Нового времени, атрибутом разума и мира. Так научный разум поставил логическое «ограничение» сконструированному им самим божеству, а сам вышел из замкнутого мира античности и средневековья на просторы новоевропейской бесконечной вселенной.

Во втором параграфе «Автономизация и экстериоризация концепта «природа» в классической парадигме» рассматривается процесс

постепенного сужения смыслового объема понятия «природа». В Новое время стало важнее найти не естественную причину явлений природы, а математические законы природы, т. к. естественные вещи ничем не отличаются от идеализированных математических объектов. Для Ф. Бэкона природа уже не метафизическая реальность, не сущность вещи, а предмет опыта, она существует по своим законам и находится вне ума. В дуалистической философии Декарта протяженность признается единственной характеристикой природы, и главнейшей естественной наукой становится геометрия, а точнее, «всеобщая математика». Кант, в свою очередь, пошел дальше, ведь философия должна постигать не сами по себе вещи - природу, мир, человека, - а устанавливать законы человеческого разума. Кант ставит гносеологию на место онтологии, переходя преимущественно к теории субъекта. И неизбежным следствием противопоставления человеческого разума природе становится гносеологическая проблема соотношения реального мира и мира, как его познает математическая физика. Решая этот вопрос, Кант пришел к существенному переосмыслению понятия природы. По Канту, нет природной реальности самой по себе, она впервые создается в деятельности трансцендентального субъекта, иными словами, нет «двух природ» - «природы в себе» и «природы для нас». Природа есть «совокупность всех предметов опыта», закономерно между собою связанных. Кант прервал своей философией тот «аристотелевский цикл», который сказывался в истории мысли вплоть до эпохи классицизма. В рамках этого цикла бытие мыслилось причастным Единому, как тому, что дает миру устойчивость и не сводится к беспредельному, а сущность не растворяется в акциденциальных признаках.

Реакцией на такую трактовку природы стала система идеалистической натурфилософии Шеллинга, допускающей полное тождество реального и идеального, т. е. природы и духа. Природа одновременно есть и продукт духа, и его продуктивная деятельность в бессознательной форме. Романтическая натурфилософия претендовала не просто на альтернативу научной философии Просвещения, но на статус полноценной универсальной науки о природе, строящейся на совершенно иных принципах, несовместимых с принципами математического естествознания, главный порок которого заключается в присущем ему аналитическом методе, расчленяющем живой организм природы и тем самым убивающем его, видя цель познания в бесконечном и бессмысленном «расщеплении» природы. Таким образом, идеалистический характер романтической натурфилософии как спекулятивной физики оказался связан с традиционной для последующего антисциентизма идеей утраты европейским естествознанием смысла природы как целого. Общая схема подобной натурфилософии выглядит так: Природа - независима и автономна, и обладает бесконечной мощью самовоспроизводства, восстанавливающей равновесие

противоположностей, даже когда одна из них нарушает хрупкий баланс

сил. В отличие от картезианской и ньютоновской природы-механизма с ее четкими законами и правилами, натурфилософия романтизма рассматривает природу, как некое «всё», регулирующее действие противоположных сил, стремящихся к разрушению - в этом усматривается отголосок ионического учения о Логосе, направляющем ход борьбы противоположностей. Собственного говоря, философия природы (будь то философия Лейбница, Беркли, Шеллинга, Гегеля или Бергсона) пыталась реабилитировать, в противовес механицизму, качественный и интуитивный подход к природе.

Во второй главе «Теоретический анализ концепта «природа» в неклассической и постнекласической философии» исследуется взаимное влияние неклассической науки и философской рефлексии «природы», а также показываются направления поиска осмысления и интерпретации наблюдений микромира в постнеклассической науке в связи с «энергийным» толкованием природы.

В первом параграфе «Статико-динамическое понимание «природы» в неклассической и постнеклассической концепциях научной рациональности» сопоставляются идейные основы иррационалистических учений, развитых в концепциях «философии жизни» Ф. Ницше, А. Бергсона и М. Хайдеггсра, а также в "философии становления" И. Пригожина. Понятие жизни стало мыслиться как нечто противостоящее механицизму и рационализму. Ницше первым попытался создать неклассическую онтологию становления, описывающую вселенную, лишенную целесообразности и рациональности, т.е. представляющую хаос. Бергсон, вслед за Ницше, рассуждая о самой природе существования, вернулся к античной идее «становления», а также вплотную подошел в проблеме времени, выявив в своей философии «Длительности» некий момент монизма: все степени длительности сосуществуют в неком одном Времени, являющимся природой в себе. С появлением квантовой механики «жизненный мир» Гуссерля или «жизненный порыв» Бергсона стал ассоциироваться с неуловимым миром кварков и квантов и, по предложению Н. Бора, стал описываться через «символические аналогии». В свою очередь В. Гейзенберг заявил о том, что с появлением квантовой физики уже стало невозможно создать абсолютно объективную, без человека, картину природы. И именно в силу того, что в квантовой теории ученый предстает не просто как сторонний наблюдатель, а участник «общения» с миром феноменов. Это и дало некий толчок к появлению идей «синергетики». Таким образом, господствующее со времен Канта представление о Природе, как о тотальности феноменов, подлежащих неизменным и всеобщим законам, устанавливаемым самим человеком, сменилось иным пониманием Природы. Природа предстала перед человеком как реальность, раскрывающаяся во взаимодействии с человеком и раскрывающаяся через живой, а не математический, язык.

Соответственно и философия языка приобретает утраченную когда-то онтологическую глубину. Именно к философии бытия обращается

философия М. Хайдегтера, в которой понятие «природа» заменилось понятием «бытие». Хайдегтер направил острие своей критики в само сердце научного исследования, и выявил его основной побудительный мотив - достижение перманентной цели покорения природы. В соответствии с этим он утверждает, что научная рациональность является итоговым выражением того, что неявно присутствовало в науке с античных времен, а именно: воли к покорению, проявляющейся в любом рациональном обсуждении или предприятии, элементе насилия, скрытом во всем позитивном, и коммуникабельном знании. То есть научная рациональность и соответствующее трактование природы расцениваются Хайдеггером негативно с точки зрения непосредственно бытийной онтологии и гносеологии.

В свою очередь концепция И. Пригожина предлагает посмотреть на проблему человеческой активности в постижении природы несколько иначе. По Пригожину небольшая часть Вселенной устроена по классическим механистическим закономерностям. Такие системы замкнуты. Большая часть Вселенной состоит из открытых систем, которые обмениваются с окружающей средой энергией, веществом и информацией. К открытым системам относятся биологические и социальные, понять их в рамках классических механистических закономерностях принципиально нельзя. Открытый характер большинства систем Вселенной делает картину мира неустойчивой, неравновесной, и, следовательно, основная доминанта мира предстает как необратимость. Однако в последнее время стали разрабатываться концепции именно детерминированного хаоса, когда в силу синергетических процессов, то есть «коммуникации» человека и той или иной неустойчивой природной системы, некоторые процессы в динамическом хаосе могут упорядочиваться. Кроме того, в своих работах Пригожин также показал, что наука внутренне плюралистична, многодисциплинарна, демократична и не навязывает одну-единственную модель понимания действительности. Поэтому синергетические разработки ведутся не только в физике и биологии, но и в гуманитарных науках, таких, как социология и психология. Ведь, если мир самоорганизуется, то и общество, как часть мира, также может следовать общему принципу самоорганизации.

Важно и то, что в синергетическом подходе можно описывать природу в статико-динамической картине, не претендующей на однозначные результаты исследования. Таким образом, плюралистичность и демократичность, проникнув в научную сферу в рамках постнеклассических теорий, способствовали тому, что философия природы стала внимательней относиться к некогда отвергавшимся метафизическим концепциям, изучая их, как принципиальные парадигмальные системы. В связи с этим можно отметить, что в парадигме дуализма (как и монизма) принцип онтологического пребывания сущего может раскрываться механически или органически, а принцип онтологической динамики бытия получает различные трактовки в зависимости от представлений о связи

этого бытия (или Dasein) с той иной природой, в которую Dasein может перейти. При этом философское мышление оперирует двумя главными видами такой связи: связью двух образов бытия по сущности или же по энергии. И образцом онтологии первого типа служит платонизм с его учением об идеях, а также производные от платонизма концепции, среди которых находится и русская метафизика всеединства. В энергийной же онтологии соединение натурального и супранатурального уровней имеет существенно менее жесткий и тесный характер, нежели соединение по сущности. Соответственно и различие, онтологическое отстояние бытийных уровней тут гораздо значительней. Кроме того, важнейшим отличием'энергийного соединения от сущностного является его свобода. Мир в данной парадигме предстает не как механизм, не как абсолют, а как сущее, пронизанное не только своими разноплановыми энергиями, образующими регулярные и хаотические процессы в статико-динамической структуре природы, но и иными, супранатуральными энергиями.

Итак, мы видим, что энергийный или синергийный подход актуализируется в контексте различных онтологических, антропологических и гносеологических построений, позволяя выявить разные планы сущего, не сводимые один к другому, живущие согласно своей внутренней самоорганизации. Однако появление в XX веке «техногенного мира» ставит вопрос о дальнейшем существовании реальности со всеми ее иерархическими уровнями перед лицом пока еще не-самоорганизующейся одноплановой «виртуальности», строящейся именно в рамках конструирования математической, механической вселенной. Тщательное осмысление перспектив взаимодействия «живой природы» с «природой техногенной» еще предстоит произвести в рамках теории онтологии и гносеологии.

Во втором параграфе ««Природа» в трех типах философии (имманентизме, трансцендентализме, трансцендент-имманентизме) и онтологический негеоцентризм» монические и дуалистические подходы к осмыслению природы трактуются в их связи с оппозицией «имманентное-трансцендентное».

Монистический тип отношения к природе формировался в лоне панлогического или же пантеистического мировосприятия, мыслящего мир как некое Единое. И при этом природа также мыслится как природа этого единственного абсолюта. Внутренней же интенцией научного и рационального поиска будет в данном случае желание найти однозначное определение этой природы или же первоначала. Таким образом, концепция приравнивания Природы, Бога и Субстанции является логическим следствием рационалистического имманентизма, когда ничего, кроме Природы-Абсолюта не существует. В рационалистической философии примером такого отождествления этих категорий может служить учение Б. Спинозы.

С другой стороны, в рамках научной рациональности развивался и трансцендентализм. Его традиционно связывают с дуализмом, поскольку источник бытия трансцендентен самому бытию, внеполагается ему. Зачастую, например, в деизме мир лишается связи со своим Творцом, становясь просто «объектом», результатом механического применения производящих божественных сил. В теоретической философии Нового времени платоновский дуализм удерживается, приняв лишь новые, более отвлеченные и общие формы, особенно в двух наиболее влиятельных системах — картезианстве и кантианстве. Затем, в немецком идеализме и романтизме, чаша весов склоняется в сторону имманентизма, мыслящего «природу» как осуществляемый в истории «абсолютный дух».

Отталкиваясь от рационализма как мировоззрения статического, философский поиск в XX веке пошел по пути формирования динамического мировоззрения. lía русской почве сперва появился динамический логизм, затем энергийная философия с оппонентом в лице русского космизма, а в наше время в контексте «синергизма» плодотворно развиваются построения, как «синергетики» (И. Пригожин и др.), так и «синергии» (С. Хоружий и др.), предоставляя нашему обществу свободно выбирать тот или иной тип мировоззрения, общей чертой которых являются требование творчества, непрерывного волевого усилия, непрерывного возрастания, а также со-трудничества или синергии в общем деле. Таким образом, на современном этапе попыткой примирения мировоззренческого кризиса стала разработка «синергийной» концепции природы, где мир мыслится не статической идеальной системой, не механизмом, не абсолютом, а живым органичным целым, подверженным нестабильным состояниям и открытым для разноплановых воздействий. Однако проблемой для синергийного подхода является признание самобытности и автономности мира или же подтверждение его несамостийности. Но разрешение этого вопроса лежит уже в плоскости метанаучных парадигм. В рамках же научной рациональности появление релятивистской квантовой теории, синтезирующей теорию относительности и квантовую механику, выявило, что физическая динамическая реальность должна быть единством инвариантного и вариантного, а также актуального и потенциального бытия. При этом сама объективная реальность, заключающая в себя три уровня: макромир, микромир и мегамир, обладает транцендент-имманентными свойствами, а антиномизм объективного и субъективного (проявляющийся, в частности, в квантовой физике) диалектически снимается в результате анализа объективного источника боровского принципа дополнительности с макрокорректировкой (по Бранскому). Эта диалектика заключается в качественном многообразии в природе пространственно-временных и причинных форм, причем это разнообразие существует до, вне и независимо как от человеческого сознания, так и от человеческой деятельности.

Собственно, для построения модели самоорганизующейся природы синергетика оперирует такими категориями как: «событийность», необратимость и многовариантность, которые позволяют говорить о «непредсказуемости» индивидуальных событий как в микромире, так и в социуме. И прогресс предстает процессом эволюции открытых систем, переходом от относительно простых форм к сложным, включающим в себя механизм суперотбора диссипативных структур, формирующий направленность к максимально возможному устойчивому состоянию (суператтрактору), заданному на соответствующих параметрах среды. И такой подход дает основания для осмысления природы как статико-динамичного энергемного хаосмоса.

В заключении подводятся общие итоги исследования, формулируются основные выводы.

ПЕРЕЧЕНЬ ОПУБЛИКОВАННЫХ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Иванов И.А. О реальности и виртуальности // Христианство и культура. Вып. 1, СПб.: СПбГИЭУ, 2001. - 0,25 п.л.

2. Иванов И.А., Гаврилов И.Б. Религия и культура в миросозерцании Ж. Даниелу: этапы духовного становления // Христианство и культура. Вып. 2, СПб.: СПбГИЭУ, 2002. - 0,2/ 0,1 п.л.

3. Иванов И.А. Развитие технологий в связи со взглядом на природу // Социальные технологии: теория и практика. Вып. 1, Материалы межвузовской научно-практической конференции (13-14 июня 2003 года), СПб.: СПбГИЭУ, 2003. - 0,25 п.л.

4. Иванов И.А. Философия природы и синергетика // Социальные технологии: теория и практика. Вып. 2, Материалы межвузовской научно-практической конференции (13-14 июня 2004 года), СПб.: СПбГИЭУ,

2004. - 0,25 п.л.

5. Иванов И.А., Санин В.Л. Античные и средневековые предпосылки становления учения И. Канта о природе // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Вып. 1 (2), СПб.: СПбГИЭУ, 2004. - 0,5/ 0,25 п.л.

6. Иванов И.А. Мировоззренческие основания новоевропейского научного разума. // Наука и искусство в пространстве культуры. Сб. научных трудов. Вып. I. СПб.: СПбГИЭУ, 2004. - 0, 55 п.л.

7. Иванов И.А. Тема «Софии» в метафизике «всеединства» В. Соловьева и в русской философии серебряного века. // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Вып. ] (6). СПб.: СПбГИЭУ,

2005. - 0,5 п.л.

8. Иванов И.А., Гаврилов И.Б. Критика научной рациональности в философии немецкого романтизма // Отечественные традиции гуманитарного знания: история и современность. Научно-практическая

конференция 8 июня 2005 г. Сб. докладов. СПб.: СПбГИЭУ, 2005. - 0,2 / 0,1 пл.

9. Иванов И.А., Гаврилов И.Б. Образ Софии в русской религиозной философии серебряного века // Отечественные традиции гуманитарного знания: история и современность. Научно-практическая конференция 8 июня 2005 г. Сб. докладов. СПб.: СПбГИЭУ, 2005. - 0,1/ 0.05 пл.

10. Иванов И.А., Гаврилов И.Б. Философия природы немецкого романтизма // Проблемы романтизма. Труды научной конференции. Тверь. 2005.-0,3/0,15 пл.

11. Иванов И.А., Гаврилов И.Б., Каштанова Е.А. Социальная деятельность в философии менеджмента // Современный менеджмент: проблемы и перспективы. Научно-практическая конференция 22 марта 2006 года. Тезисы докладов конференции. СПб., СПбГИЭУ, 2006. - 0,2 / 0,07 пл.

12. Иванов И.А., Гаврилов И.Б. Философия человекоцентричного менеджмента // Современный менеджмент: проблемы и перспективы. Научно-практическая конференция 22 марта 2006 года. Тезисы докладов конференции. СПб., СПбГИЭУ, 2006.-0,3 /0,15 пл.

Подшюшо в печать ¿"«.¿X.ídoí: Формат 60x84 Уц. Псч. д. < ' Тираж уча эр. Змии 3-А0.

ИзПК СПбГИЭУ. 191002, Санкт-Петербург, ул. Марата, 31

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Иванов, Игорь Анатольевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Исторический анализ эволюции понятия «природа» в западноевропейской философии до XX век.

§1. Полисемия концепта «природа» в доклассический период в связи с метанаучными парадигмами.

§2. Автономизация и экстериоризация концепта «природа» в классической парадигме.

ГЛАВА II. Теоретический анализ концепта «природа» в неклассической и постнекласической философии.

§1. Статико-динамическое понимание «природы» в неклассической и постнеклассической концепциях научной рациональности.

§2. «Природа» в трех типах философии (имманентизме, трансцендентализме, трансцендент-имманентизме) и онтологический негеоцентризм.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Иванов, Игорь Анатольевич

Актуальность темы исследования

Философское осмысление понятия «природа» претерпело в истории европейской мысли серьезные изменения от первоначальной натурфилософии досократиков до натурфилософии немецкого романтизма. На современном этапе вполне очевидным становится тот факт, что просветительская вера в возможность полного постижения законов природы и ее сущности с каждым витком прогресса угасает в силу многочисленных природных катаклизмов, выходящих из-под контроля некогда всемогущей научной рациональности. Все это привлекает к себе внимание многих философов, отражаясь в разнообразных идейных исканиях - как внутри- и метанаучных, так и в междисциплинарных концепциях. Для внутринаучной рефлексии в недавнем прошлом был характерен подход, оперировавший логико-методологической моделью науки, связанной с развитием методов естественнонаучного знания. Теперь же чаша весов склоняется, скорее, в сторону гуманитарного подхода. И здесь самым влиятельным становится синергетическое направление, развиваемое, например, в работах В. П. Бранского.

По замечанию французского философа Ф. Дагоне на Западе уже давно наметилось серьезное обращение к переосмыслению природы, как некой панацеи от технологического кошмара, в связи с чем все более и более ставятся попытки метанаучного подхода к историко-философскому изучению данного концепта1. Естественно сразу же возникает вопрос об онтологии, телеологии и гносеологии «природы». И все это происходит на фоне крушения физикалистической картины мира - в астрофизике ежегодно одна концепция мироздания сменяет другую. В отечественной

1 Dagognet F., Nature // Dictionnaire d'histoire et philosophic des sciences, Paris, 1999, P.672. литературе также уже несколько десятилетий развивается серьезный историко-философский анализ понятия «природа». Однако в ситуации мировоззренческой дезориентации просто критика пройденного пути не в состоянии вывести из тупика. И в силу такой метафизической обеспокоенности в диссертации предпринимается попытка исследования философских концепций, связанных с понятием «природа» с целью выяснения их значения для самосознания науки и общества, чья судьба неразрывно связана с загадочной реальностью, именуемой «природа».

Пересмотр философских оснований новоевропейской науки мотивируется еще и тем, что именно новоевропейская научная рациональность предоставила в свое время категориальный аппарат для обоснования технологического захвата и переустройства мира, вызвавших множество социальных и природных катаклизмов. Известно, что авторитет математического естествознания в европейском обществе был так велик, что уже в XVIII веке возникла даже идея создания особого направления знания - научной философии, непререкаемой в своих основаниях, а, значит, и в своих выводах. Ее первым историческим этапом в XIX веке стал позитивизм, в рамках которого было сформулировано представление о научном мировоззрении, ограниченном несколькими всеобщими принципами (детерминизма, эмпиризма, редукционизма и т.п.), в русле которых и стало восприниматься все многообразие мира и природы.

Очевидно, что затруднительно было разработать целостную и ценностную натурфилософию в период доминирования «объектного» отношения к природе. Впрочем, в начале XX века не только французские неотомисты, русские космисты и немецкие феноменологи (М. Хайдеггер, Н. Гартман и др.), но и некоторые представители неклассической линии (Н. Бор, В. Гейзенберг) продолжали интересоваться тайной природы и размышлять над путями сближения физики и онтологии (в рамках натурфилософии). Опыт неклассического философского мышления, пытающегося преодолеть наукоцентризм классического ratio, в конечном итоге, оказал влияние и на внутринаучную рефлексию. Современные «постнеклассические» теории науки (В. Степин, Н. Моисеев, И. Пригожин и др.) несут с собой идеи «новой рациональности», связываемой с поиском новых мировоззренческих оснований.

И здесь следует отметить, что развитию гуманитарного и даже метафизического подхода к «природе» способствовала не только философия антисциентизма, но и отказ (в рамках философии науки) от кумулятивизма, наряду с признанием различных типов рациональности, порождаемых многообразием культурно-исторических контекстов (например, в работах Т. Куна), что привело ее, в свою очередь, к сближению с иррационалистической линией философствования.

Итак, понятие «природа» может быть выделено как фундаментальное, наделенное значительным набором атрибутов и коннотатов, на многих из которых строились различные европейские философские концепции. Исторический их анализ, а также теоретическое осмысление (в русле теории онтологии и гносеологии) рассматривающих «природу» парадигм и являются главным предметом диссертационного исследования.

В связи с этим представляется актуальным вести исследование эволюции представлений о «природе» в контексте европейской рациональности в до-классической, классической и неклассической традициях с целью выявления мировоззренческих оснований, повлиявших на изменение взгляда на «природу».

Таким образом, смысловая и логическая последовательность диссертационного исследования направлена на выявление и раскрытие рассматриваемой темы, в контексте наиболее авторитетных идейных традиций европейской философии - античной, средневековой, новоевропейской.

Представляется важным показать преемственность не только между классическими и современными идеями, но и отношения между противоположными умонастроениями в отношении к природе -теистическим и пантеистическим, выявив спиритуалистические и синергетические интенции, лежащие в основе полярных мировоззрений. Осмысление таких интенций, как кажется автору, может способствовать найти в многообразии то единственное, что образует «энтелехии» мира и человека.

Однако исследование осложняется тем, что понятие «природа», будучи одним из основных понятий метафизики, онтологии и гносеологии, сопутствует таким категориям, как «первоначало», «бытие», «сущность», «мироздание», «тотальность». Этот термин в истории философии был крайне многозначен и зачастую противоречив. Например, наибольшую значимость он имел в античности и средневековье, а в новое время природа стала ассоциироваться с совокупностью законов (в особенности у Н. Мальбранша и И. Канта). В современной мысли первичный смысл природы (растения, животные и т.д.) утрачивается, вытесняясь идеей порядка, универсальных законов и единой формулы мироздания. Впрочем, сейчас становится актуальным и рассмотрение «природы» в связи с оппозицией «естественное» - «искусственное»,2 а также с созданием техногенной «второй природы», превышающей меру человека и мира в силу того, что процессы в ней происходящие зачастую превышают уровень их контролирования. Поэтому теперь в науке происходит тщательное изучение научных парадигм, в рамках которых выкристаллизовалось технологическое движение цивилизации. И историки науки связывают изменение значений понятия «природа»

2 Например, Кутырев В.А., Естественное и искусственное: борьба миров, Нижний Новгород, 1994. Он же, Культура и технология: борьба миров, М., 2001. именно со сменой научных парадигм.3 При этом отмечается, что немаловажную роль в смене научной парадигмы Нового Времени сыграл И. Кант. Многими авторами не раз подчеркивалось, что философия Канта стала своеобразным водоразделом в истории европейской мысли. Одни исследователи считали, что было два неравных по длительности периода -в первом царил Аристотель (или же Платон), во втором - Кант.4 Однако, другие вовсе лишали Канта всякой оригинальности, полагая, что «состоятельным у Канта оказывается лишь то, что не может быть названо специально кантовским».5 В двадцатом веке практически все направления неклассической философии, так или иначе, критиковали философию Канта, тем самым знаменуя наступающий, по меткому замечанию Р. Гвардини, «конец Нового времени».

И сейчас, находясь на мировоззренческом распутье, переоценивая роль рациональных и иррациональных тенденций и концепций, влиявших на формирование науки о природе, все-таки несомненным остается тот принцип согласно которому «новые физические теории не могут интерпретироваться в духе философии, ведущей к солипсизму (отказ от принципа объективности), агностицизму (отказ от принципа

3 См.: Collingwood R. The idea of nature. Oxf., 1945; Whitehad A. The concept of nature. Cambr., 1920; Heimann F. Nomos und P.hysis. Basel, 1945; Lenoble R. Esquisse d'une histoire de l'idee de la nature. P., 1969; Maritain J. La philosophic de la nature. P., 1996; Ахутин А. В. Понятие «природа» в античности и в Новое время. М., 1988; Гайденко П. П. Эволюция понятия науки, т.1-2, М., 1980-87; Рожанский И. Д. Развитие естествознания в эпоху античности. М., 1979; Философия природы в античности и в Средние века, т. 1. М., 1998.

4 Genova, А.С., "Kant's Three Critiques: A Suggested Analytical Framework", Kant-Studien 60 (1969), P. 135-46.

5 Введенский А. И. Закон причинности и реальность внешнего мира, Харьков, 1901, С.94. познаваемости) или мистицизму (отказ от принципов детерминизма и рациональности)».6

Поэтому значительное внимание в диссертации уделяется мировоззренческим предпосылкам смены «натурфилософских» парадигм в рамках научной рациональности, зависящих, по мнению ряда авторов, от метанаучных параметров, религиозных и социо-культурных аспектов.

Однако, несмотря на появление в последние годы значительного числа публикаций по исследуемой проблеме, хотелось бы в данном исследовании попытаться дать анализ философских концепций «натурализма» в контексте научной рациональности, ее культурного мировоззренческого смысла и, наконец, ее связи с глобальными тенденциями в современной науке и поисками нового научного мировидения.

Степень разработанности проблемы.

Степень разработанности исследуемой проблемы в отечественной и зарубежной философской литературе определяется, прежде всего, ее особой важностью и актуальностью в современных философских дискуссиях. Именно осознание важности поставленной проблемы привело к появлению в последние годы значительного числа работ, посвященных как историко-философскому анализу понятия «природа», ее месту в культуре Нового времени, так и философскому исследованию научной рациональности как важнейшей сущностной характеристики научного познания. Однако открывшееся за последние годы многообразие подходов и позиций еще не позволило выработать целостного и всестороннего решения. В связи с этим в диссертации и делается попытка выявить динамику эволюции понятия «природа», исходя из анализа

6 Бранский В. П. Философия физики XX века. Итоги и перспективы. - СПб.: Политехника, 2002, С.241. мировоззренческих оснований этих изменений - с целью увидеть общую картину произошедшей эволюции. В научной литературе к тому же накоплен богатый и разнообразный материал, позволяющий выйти на новые рубежи видения всей сложности заявленной темы. Литературу, использованную в диссертации, можно разделить на несколько групп.

Важнейшим теоретическим фундаментом работы стали труды классиков мировой философии, посвященные проблеме научной рациональности (ее философским и мировоззренческим истокам) и изучению понятия «природа»: А. Бергсона, А. Н. Уайтхеда, Р. Коллингвуда, П. Адо, Р. Ленобля, Ф. Хайнемана, Е. Жильсона, Ж. Маритена, А. Койре, Ф. Коплстона, А. Лавджоя, М. Вебера, Г.-Г. Гадамера, Э. Гуссерля, О. Конта, М. Мерло-Понти, К. Поппера, Б. Рассела, М. Хайдеггера, О. Шпенглера, К. Ясперса и др.

Большое значение в историческом анализе и определении понятия научной рациональности имеют работы по философии и методологии науки Дж. Агасси, Т. Куна, И. Лакатоса, М. Полани, С. Тулмина, П. Фейерабенда, К. Хюбнера, В. Хёсле, М. Суини, а также отечественных авторов В. П. Визгина, Б. С. Грязнова, А. Л. Никифорова, А. П. Огурцова, Б. И. Пружинина, В. А. Кутырева и др.

Значительную научную ценность представляют работы отечественных философов А. Ф. Лосева, И. Д. Рожанского, А. В. Ахутина, П. П. Гайденко, М. С. Петровой, М. А. Солоповой, С. В. Месяца, Т. Ю. Бородай, В. П. Гайденко, М. А. Кисселя, Л. М. Косаревой, Т. Н. Васильевой, М. К. Мамардашвили, Б. В. Маркова, Н. С. Мудрагей, Я. А. Слинина, С. С. Хоружего, Ю. М. Солонина, С. М. Марчуковой, В. В. Бибихина, и др., посвященные проблеме изменения понятия «природа» в ходе становления и эволюции науки, а также онтологическим и гносеологическим аспектам научного познания, определению исторических форм и типов рациональности.

Работы таких ученых и философов как С. С. Аверинцев, В. П. Бранский, Е. А. Гусева, Б. И. Иванов, В. Г. Иванов, А. С. Кармин, Э. Ф. Караваев, Е. Н. Князева, Б. И. Кузнецов, С. П. Курдюмов, В. А. Кутырев, В. А. Лекторский, А. С. Мамзин, М. И. Микешин, Н. Н. Моисеев, В. В. Налимов, И. Р. Пригожин, А. В. Солдатов, И. Стенгерс, В. С. Степин, Г. JL Тульчинский, И. Т. Фролов, Ю. М. Шилков и др. посвящены поиску новых философских, нравственных и мировоззренческих ориентиров современной науки, новой содержательной модели научной рациональности, отражающей всю сложность и противоречивость положения науки в современном мире.

Предмет диссертационного исследования.

Предметом исследования является эволюция понятия «природа» и связанные с этим философские концепции научной рациональности в западноевропейской философии.

Методологическая основа диссертационного исследования.

В анализе философских концепций научной рациональности использовались сравнительно-исторические методы исследования и интерпретации философских текстов.

Цели и задачи исследования.

Общей целью работы является анализ философского содержания понятия «природа» в контексте различных научных парадигм в процессе становления европейской рациональности. Данная цель раскрывается в основных задачах исследования:

- исследование становления и эволюции концепта «природа» в контексте рациональных и иррациональных теорий античности, средневековья и Нового времени.

- изучение воздействия на изменение понятия «природа» метанаучных факторов.

- анализ изменения натурфилософских представлений в лоне неклассической науки начала XX века.

- анализ основных идей, связанных с изучаемым концептом, на материале современных философских и научных теорий, в частности в рамках синергетической парадигмы.

- Исследование влияния научно-технического прогресса на формирование феномена и понятия «второй природы».

Научная новизна

1.Предложена целостная историческая интерпретация становления и эволюции концепта «природа» в контексте развития научной рациональности в западноевропейской цивилизации.

2.Установлено определяющее воздействие различных социо-культурных факторов на изменение понятия «природа» при переходе от одной научной парадигме к другой.

3.Выявлена и проанализирована взаимосвязь натурфилософских представлений в различных культурах, соприкасавшихся в ходе развития западноевропейской цивилизации.

4.Выявлено влияние мировоззренческих установок иррационалистической философии, в различные эпохи влиявшей на формирование теорий научной рациональности.

5.Впервые в отечественной философии проведен сравнительный анализ «энергийного» понимания «природы» в двух вариантах постнеклассической философии «синергизма» («синергетика» И. Пригожина и «синергия» С. Хоружего).

6.В сфере онтологической и гносеологической проблематики показана недостаточность сугубо дедуктивных методов натурфилософии для получения новых физических принципов из принципов философии. Предложено применение эвристического и селективного методов, разработанных в русле теории онтологического негеоцентризма.

Положения, выносимые на защиту

1.В диссертации показывается, что традиционные натурфилософские представления в контексте научной рациональности прошли сложный изменчивый путь поиска более-менее однозначного определения тайны мира в свете разума. До Нового времени мир мыслился пронизанным смыслом, и поэтому слово было основным орудием его познания. В силу этого понятие «природа» стало крайне многозначным. Естественно, что такое положение для зарождающейся научной рациональности, стремящейся к однозначности, было неприемлемым.

2.Математическое естествознание применило математические формулы для описания изменчивой реальности природы, поскольку формула не терпит многозначности. Однозначная рациональность отождествилась с научным методом, изучающим только «внешние отношения». Под природой стали понимать собственно «окружающий мир», в качестве объекта научного исследования, мир явлений и ничего более. Предметом такой «научной метафизики» стала уже не онтология бытия, не мир как целое, но онтология естественных наук, рефлексия их основных понятий и принципов. Вырабатывая метафизические начала естествознания, И. Кант понимал математику как меру научности естественных наук. Воспринимая мир в схеме однородного пространства и располагая историю в схеме однородного времени, рационализм стал исповедовать точку зрения универсальной непрерывности, двигаясь в русле натурфилософии Ньютона, где картина мира мыслилась статической. 3.Однако, невозможность создать абсолютно завершенную, объективную и статическую модель мира, проявившаяся в связи с появлением теории относительности и квантовой физики, показала необходимость учета динамики отношений человека и природы. Динамизму, обращенному к «жизненному миру» (Гуссерль), свойственно катастрофическое мирооощущение, в котором сближаются понятия «фюзис» и «энергия», а в цикличной триаде хаос-$я?зис-космос «фюзис» редуцируется к «энергии». Вселенная в таком понимании предстает как некий «хаосмос», где внутри всякой системы и «организации», развивающейся линейно и упорядочение, периодически возникают колебания и дезорганизация. Такую картину мира можно назвать статико-динамической. А поскольку мир воспринимается как целое или как система, его природу можно обозначить словом энергема. Тогда и мироздание может быть определено как статико-динамичный энергемный хаосмос.

Принципиальной проблемой, вызванной использованием «синергизма» в двух противоположных концепциях («синергетика» И. Пригожина и «синергия» С. Хоружего), является проблема источника творческих изменений, происходящих в ситуации трансформации системы бытия. С нею связана и оппозиция автономности - несамостийности «природы». Сложность верификации заключается в том, что процессы тотального разрушения и самоорганизация природы как целого практически недоступны для научного эксперимента. Поэтому вопрос о творческом источнике в природе опять возвращается в метанаучную сферу и его решение зависит от исходных установок, которые философски осмысляются в концепциях имманентизма, трансцендентализма, или же имманент-трансцендентализма и во многом выходят за рамки научной рациональности. Однако обращение к идее «саморегуляции» природы может позволить уйти от неразрешимых вопросов космогенеза в область данного здесь и сейчас «жизненного мира». Фактически, учитывая соотнесенность различных точек зрения на «жизненный мир» с соответствующими философскими парадигмами, оперирующими понятиями «конечное-бесконечное», «временное-вечное» и т. п., представляется целесообразным ввести следующие коррективы в терминологию: воспринимаемый пространственно мир может мыслиться не конечным или бесконечным, а обозримым, а воспринимаемый темпорально - не вечным или временным, а длящимся. Таким образом, применяя «антропный принцип» в онтологии и гносеологии, основными свойствами статико-динамического, саморегулируемого «энергемного хаосмоса» можно считать обозримость и длительность. 5.Научная рациональность, однако, предлагает синергетическую модель, в рамках которой «природа» мыслится как физическая динамическая реальность, характеризуемая единством инвариантного и вариантного, а также актуального и потенциального бытия. При этом сама объективная реальность, заключающая в себя три уровня: макромир, микромир и мегамир, обладает транцендент-имманентными свойствами, а антиномизм объективного и субъективного (проявляющийся, в частности, в квантовой физике) диалектически снимается в результате анализа объективного источника боровского принципа дополнительности с макрокорректировкой (по Бранскому). Эта диалектика заключается в качественном многообразии в природе пространственно-временных и причинных форм, причем это разнообразие существует до, вне и независимо как от человеческого сознания, так и от человеческой деятельности.

Научно-практическая значимость диссертации Результаты диссертационного исследования использовались при чтении курсов лекций по философии и культурологии студентам Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета. Основное содержание и выводы диссертации могут представлять интерес для преподавателей, читающих соответствующие спецкурсы студентам и аспирантам.

Апробация работы.

Диссертация обсуждалась, получила положительную оценку и рекомендована к защите на кафедре философии Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета. Основные положения диссертации нашли отражение в 12 публикациях автора и выступлениях на научных и учебно-методических конференциях и теоретических семинарах.

Не научные открытия повлекли за собой изменение понятия «природа», а, напротив, в силу изменения этого понятия произошли научные открытия» (Maurice Merleau-Ponty "La Nature", Paris, 1968, P.22).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эволюция понятия "природа" в контексте европейской рациональности"

ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ)

1) В ходе диссертационного исследования было выявлено, что в основе античных поисков истины лежали мифо-поэтические озарения, связанные со стремлением приобщиться источнику бытия, мыслимому, прежде всего, как материальное начало. Со своей стороны философское мышление по возможности стало искать рациональные объяснения происхождения мира и его сущности, отказываясь от мифологических персонификаций, а тем самым от образа «порождения». На место «порождения» стала «причина», которая постепенно, ко времени Аристотеля, расщепляется на четыре разных вида причин, а также на понятия бытия как такового, единого и многого, формы и становления. При этом обнаруживается, что всякая природа движется к своей реализации, цели своего бытия, осуществления энтелехии. По Аристотелю, «природа» - это «начало», исходя из которого, не уходят от него, а пребывают в нем и устремлены к нему. Природа предстает как предел самой себя. В силу этого актуальной бесконечности как таковой отказывалось в существовании, так как она не может иметь формы. Однако признавалась бесконечность потенциальная.

2) В западной средневековой философии мир как творение предстал именно как актуализированная потенциальная бесконечность, созданная бесконечной волей Творца. Отсюда оставалось сделать всего лишь шаг до идеи мира, как лучшего из возможных миров, а далее и до мысли о существовании этих возможных миров, до постулирования бесконечности мироздания. В восточном христианстве учение о «нетварных энергиях», содержащих мир и независимых от него, не давало с одной стороны смешать природу мира и природу действующего в нем Бога, а с другой - абсолютно отдалить мир от Бога. Иоанн Скот Эриугена, включивший ряд концептов греческой патристики в тезаурус латинской схоластики, оказался не в состоянии примирить свою христианскую веру с построенной им философской системой. Понятие «natura» у него крайне универсально и во многом пантеистично. Он видит в природе «наиболее общее наименование для всего, что есть и что не есть». Позднее западная мысль подверглась влиянию ближневосточной философской традиции, прежде всего в вопросе об универсалиях. К тому же произошло разделение «естественного разума» и Откровения, и, соответственно, философии и богословия, которое последовательно установил Фома Аквинский, что впоследствии вылилось в учение о полной автономии разума. С другой стороны подход номиналистов давал больше свободы для научного конструирования: если Богу все возможно, то ни одна из существующих научных систем неокончательна. Они все - лишь возможные описания реальности, в принципе неполные и гипотетичные. Это приближало философов номиналистов к сегодняшней науке, но это же давало и полный простор чисто спекулятивным, самым фантастическим конструкциям.

И метод Николая Кузанского, в свою очередь, стал предтечей новоевропейской научной рациональности именно в силу постулирования того, что человеческий разум может свертывать и развертывать мир, отражая в своей беспредельной однородности и униформности умонепостижимую основу мира — божественное ничто. Так стало очевидным, что конец западного средневековья ознаменовался нивелированием теологии до уровня рационального жонглирования абстрактными категориями. И «бесконечное», бывшее в античности атрибутом небытия и хаоса, а в средневековье ставшее атрибутом Бога стало, в преддверии Нового времени, атрибутом разума и мира. Это произошло по той причине, что они сотворены по воле бесконечного Творца, которая не может быть ограничена сотворением конечных вещей. Так «рацио» поставил логическое «ограничение» сконструированному им самим божеству, а сам вышел из замкнутого мира античности и средневековья на просторы новоевропейской бесконечной вселенной.

4) В Новое время стало важнее найти не естественную причину явлений природы, а математические законы природы, т. к. естественные вещи ничем не отличаются от идеализированных математических объектов. Для Ф. Бэкона природа уже не метафизическая реальность, не сущность вещи, а предмет опыта, она существует по своим законам и находится вне ума. В дуалистической философии Декарта протяженность признается единственной характеристикой природы, и главнейшей естественной наукой становится геометрия, а точнее, «всеобщая математика». Кант, в свою очередь, пошел дальше, ведь философия должна постигать не сами по себе вещи - природу, мир, человека, - а устанавливать законы человеческого разума. Так Кант ставит гносеологию на место онтологии, тем самым, осуществляя переход от метафизики субстанции к теории субъекта. И мы видим, что неизбежным следствием противопоставления человеческого разума природе стала гносеологическая проблема соотношения реального мира и мира, как его познает математическая физика. Решая этот вопрос, Кант пришел к существенному переосмыслению понятия природы. По Канту, нет природной реальности самой по себе, она впервые создается в деятельности трансцендентального субъекта, иными словами, нет «двух природ» - «природы в себе» и «природы для нас». Природа есть «совокупность всех предметов опыта», закономерно между собою связанных. Кант прервал своей философией тот «аристотелевский цикл», который сказывался в истории мысли вплоть до эпохи классицизма. В рамках этого цикла бытие мыслилось причастным Единому, как тому, что дает миру устойчивость и не сводится к беспредельному, а сущность не растворяется в акцидентальных признаках. Поскольку отношение к миру было смысловым и ответственным - как к живому одухотворенному целому, - мир мыслился не разлагаемым в механической дробимости материи до дурной бесконечности.

5) Реакцией на такую трактовку природы стала система идеалистической натурфилософии Шеллинга, допускающей полное тождество реального и идеального, т. е. природы и духа. Природа одновременно есть и продукт духа, и его продуктивная деятельность в бессознательной форме. Романтическая натурфилософия претендовала не просто на альтернативу научной философии Просвещения, но на статус полноценной универсальной науки о природе, строящейся на совершенно иных принципах, несовместимых с принципами математического естествознания, главный порок которого заключается в присущем ему аналитическом методе, расчленяющем живой организм природы и тем самым убивающем его, видя цель познания в бесконечном и бессмысленном «расщеплении» природы. Таким образом, идеалистический характер романтической натурфилософии как спекулятивной физики оказался связан с традиционной, для последующего антисциентизма идеей утраты европейским естествознанием смысла природы как целого. Общая схема подобной натурфилософии выглядит так: Природа - независима и автономна, и обладает бесконечной мощью самовоспроизводства, восстанавливающей равновесие противоположностей, когда одна из них нарушает хрупкий баланс сил. В отличие от декартовской и ньютоновской природы-механизма с ее четкими законами и правилами, натурфилософия романтизма рассматривает природу, как некое «всё», регулирующее действие противоположных сил, стремящихся к разрушению - в этом усматривается отголосок ионического учения о Логосе, направляющем ход борьбы противоположностей. Собственного говоря, философия природы (будь то философия Лейбница, Беркли, Шеллинга, Гегеля или Бергсона) пыталась реабилитировать, в противовес механицизму, качественный и интуитивный подход к природе.

6) Представители немецкого романтизма заложили идейные основы иррационалистических учений, развитых в концепциях «философии жизни» Ф. Ницше, А. Бергсона О. Шпенглера и М. Хайдеггера, а также в «философии становления» И. Пригожина. Понятие жизни стало мыслится как что-то противостоящее механицизму и рационализму. Ницше первым попытался создать неклассическую онтологию становления, описывающую вселенную, лишенную целесообразности и рациональности, т.е. представляющую хаос. Бергсон, вслед за Ницше, рассуждая о самой природе существования, вернулся к античной идее «становления», а также вплотную подошел в проблеме времени, выявив в своей философии Длительности некий момент монизма: все степени длительности сосуществуют в неком одном Времени, являющимся природой в себе. С появлением квантовой механики этот «жизненный мир» Гуссерля или «жизненный порыв» Бергсона стал ассоциироваться с неуловимым миром кварков и квантов и, по предложению Н. Бора стал описываться через «символические аналогии». В свою очередь В. Гейзенберг заявил о том, что с появлением квантовой физики уже стало невозможно создать абсолютно объективную, без человека, картину природы. И это в силу того, что в квантовой теории ученый предстает не просто как сторонний наблюдатель, а участник «общения» с миром феноменов. Это и дало некий толчок к появлению идей «синергетики». Таким образом, господствующее со времен Канта представление о

Природе, как о тотальности феноменов, подлежащих неизменным и всеобщим законам, устанавливаемым самим человеком, сменилось иным пониманием Природы. Природа предстала перед человеком как реальность, раскрывающаяся во взаимодействии с человеком и через живой, а не математический, язык.

7) Именно проникновением в философию языка, а, значит, и в философию бытия характеризуется философия Мартина Хайдеггера, в которой понятие «природа» заменилось понятием «бытие». Хайдеггер направил острие своей критики в само сердце научного исследования, и выявил его основной побудительный мотив - достижение перманентной цели покорения природы. В соответствии с этим он утверждает, что научная рациональность является итоговым выражением того, что неявно присутствовало в науке с античных времен, а именно: воли к покорению, проявляющейся в любом рациональном обсуждении или предприятии, элементе насилия, скрытом во всем позитивном, и коммуникабельном знании.

8) Концепция Ильи Пригожина предлагает посмотреть на проблему человеческой активности в постижении природы несколько иначе. По Пригожину небольшая часть Вселенной устроена по классическим механистическим закономерностям. Такие системы замкнуты. Большая часть Вселенной состоит из открытых систем, которые обмениваются с окружающей средой энергией, веществом и информацией. К открытым системам относятся биологические и социальные, понять их в рамках классических механистических закономерностях принципиально нельзя. Открытый характер большинства систем Вселенной делает картину мира неустойчивой, неравновесной, и, следовательно, основная доминанта мира предстает как необратимость. Однако сейчас стали разрабатываться концепции детерминированного хаоса, когда в силу синергетических процессов, то есть «коммуникации» человека и той или иной неустойчивой природной системы некоторый процессы в динамическом хаосе могут упорядочиваться. В своих работах Пригожин также показал, что наука внутренне плюралистична, многодисциплинарна, демократична и не навязывает одну-единственную модель понимания действительности. Поэтому синергетические разработки ведутся не только в физике и биологии, но и в гуманитарных науках, таких, как социология и психология. Ведь, если мир самоорганизуется, то и общество, как часть мира, также может следовать общему принципу самоорганизации. Видную роль в синергетической социологии играют сейчас построения проф. В. П. Бранского, который обнаруживает в хаосе творческую способность в силу того, что «развитие есть закономерное чередование порядка и хаоса, а синергетика является теорией самоорганизации (а не организации)».

9) Характерно, что на онтологическом уровне синергетика представляет собой некое сочетанием линейности и цикличности развития системы. При этом происходит замена одним понятием «энергия» таких классических онтологических концептов как форма, бытие, сущее и материя. Но, обобщая данные ненаучной деятельности (экономической, политической, художественной, религиозной и т.д.), научная философия по мысли В.П. Бранского рассматривает их через «призму» теорий этих видов деятельности. Такой подход явно способствует тому, что философия природы стала внимательней относиться к некогда отвергавшимся метафизическим концепциям, изучая их, как принципиальные парадигмальные системы. В связи с этим можно отметить, что в парадигме дуализма (как и монизма) принцип онтологического пребывания сущего может раскрываться механически или органически, а принцип онтологической динамики бытия получает различные трактовки в зависимости от представлений о связи этого бытия (или Dasein) с тою иной природой, в которую Dasein может перейти. При этом философское мышление оперирует двумя главными видами такой связи: связью двух образов бытия по сущности или же по энергии. И образцом онтологии первого типа служит платонизм с его учением об идеях, а также производные от платонизма концепции, среди которых находится и русская метафизика всеединства. В энергийной же онтологии соединение натурального и супранатурального уровней имеет существенно менее жесткий и тесный характер, нежели соединение по сущности. Соответственно и различие, онтологическое отстояние бытийных уровней тут гораздо значительней. Кроме того, важнейшим отличием энергийного соединения от сущностного является его свобода. Мир в данной парадигме предстает не как механизм, не как абсолют, а как сущее, пронизанное не только своими разноплановыми энергиями, образующими регулярные и хаотические процессы в статико-динамической структуре природы, но и иными, супранатуральными энергиями.

10) Итак, мы видим, что энергийный или синергийный подход актуализируется в контексте различных онтологических, антропологических и гносеологических построений, позволяя выявить разные планы сущего, не сводимые один к другому, живущие согласно своей внутренней самоорганизации. Однако появление в XX веке «техногенного мира» ставит вопрос о дальнейшем существовании Реальности со всеми ее иерархическими уровнями перед лицом пока еще не-самоорганизующейся одноплановой «виртуальности», строящейся именно в рамках конструирования математической, механической вселенной.

11) В диссертации также было рассмотрено два типа восприятия природы. Монистический тип отношения к природе формировался в лоне панлогического или же пантеистического мировосприятия, мыслящего мир как некое Единое. И при этом, природа также мыслится как природа этого единственного абсолюта. Внутренней же интенцией научного и рационального поиска будет в данном случае желание найти однозначное определение этой природы или же первоначала. Таким образом, концепция приравнивания Природы, Бога и Субстанции является логическим следствием рационалистического имманентизма, когда ничего, кроме Природы-Абсолюта не существует. В рационалистической философии примером может служить философия Б. Спинозы.

12) С другой стороны в рамках научной рациональности развивался и трансцендентализм. Его традиционно связывают с дуализмом, поскольку источник бытия трансцендентен самому бытию, внеполагается ему. Зачастую, например, в деизме мир лишается связи со своим Творцом, становясь просто «объектом», результатом механического применения производящих божественных сил. В теоретической философии Нового времени платоновский дуализм удерживается, приняв лишь новые, более отвлеченные и общие формы, особенно в двух наиболее влиятельных системах, картезианстве и кантианстве. Затем в немецком идеализме и романтизме чаша весов склоняется в сторону имманентизма, мыслящего Природу как осуществляемый в истории Абсолютный Дух.

13) Отталкиваясь от рационализма как мировоззрения статического, философский поиск в XX веке пошел по пути формирования динамического мировоззрения. На русской почве сперва появился динамический логизм, затем энергийная философия с оппонентом в лице русского космизма, а в наше время плодотворно развиваются построения синергии и синергетики, предоставляя нашему обществу свободно выбирать тот или иной тип мировоззрения, общей чертой которых являются требование творчества, непрерывного волевого усилия, непрерывного возрастания, а также со-трудничества или синергии в общем деле. Таким образом, на современном этапе попыткой примирения мировоззренческого кризиса стала разработка «синергийной» концепции природы, где мир мыслится не статической идеальной системой, не механизмом, а живым органичным целым, подверженным нестабильным состояниям и открытым для разноплановых воздействий. Принципиальной проблемой, разделяющей синергетическую концепцию на два подхода, является проблема источника творческих изменений, происходящих в ситуации трансформации системы бытия. С нею связана и оппозиция автономности - несамостийности «природы». Сложность верификации заключается в том, что процессы тотального разрушения природы как целого и полноценной ее самоорганизация практически недоступны для научного эксперимента. Поэтому вопрос о творческом источнике в природе опять возвращается в метанаучную сферу и его решение зависит от исходных установок, которые философски осмысляются в концепциях имманентизма, трансцендентализма, или же имманент-трансцендентализма и во многом выходят за рамки научной рациональности. Однако введение термина «саморегуляции» природы может позволить уйти от неразрешимых вопросов космогенеза в область данного здесь и сейчас «жизненного мира».

14) Впрочем, несмотря на трудности и противоречия в деле выработки нового мировоззрения, положительной является сама возможность плюрализма в контексте статико-динамической интерпретации природы, а также то, что наука о естестве преобразилась из науки, декларирующей знание вечных законов природы, в «науку о становлении», связанную, прежде всего, с «человеческой историей». Применение концепции «жизненного мира» к проблемам онтологии и гносеологии позволяет снять традиционное напряжение между теистическим и атеистическим «догматизмом» в подходах к определению «природы». Фактически, учитывая соотнесенность различных точек зрения на «жизненный мир» с соответствующими философскими парадигмами, оперирующими понятиями «конечное-бесконечное», «временное-вечное» и т. п., представляется целесообразным ввести следующие коррективы в терминологию: воспринимаемый пространственно мир может мыслиться не конечным или бесконечным, но обозримым, а воспринимаемый темпорально - не вечным или временным, а длящимся. Таким образом, применяя «антропный принцип» в онтологии и гносеологии, основными свойствами статико-динамического, саморегулируемого «энергемного хаосмоса» можно считать обозримость и длительность.

15) Научная рациональность, однако, предлагает синергетическую модель, в рамках которой «природа» мыслится как физическая динамическая реальность, характеризуемая единством инвариантного и вариантного, а также актуального и потенциального бытия. При этом сама объективная реальность обладает транцендент-имманентными свойствами, то есть заключает в себя три уровня: макромир, микромир и мегамир.

16) Таким образом, антиномизм объективной диалектики и субъективной диалектики (проявляющейся в квантовой физике) снимается в результате анализа объективного источника боровского принципа дополнительности с макрокорректировкой. Эта диалектика заключается в качественном многообразии в природе пространственно-временных и причинных форм, причем это разнообразие существует до, вне и независимо как от человеческого сознания, так и от человеческой деятельности.

17) Более того, построения модели самоорганизующейся природы позволяют говорить о «непредсказуемости» индивидуальных событий, как в микромире, так и в социуме. И прогресс «природы» предстает в такой концепции процессом эволюции открытых систем, переходом от относительно простых форм к сложным, включающим в себя механизм суперотбора диссипативных структур, формирующий направленность к максимально возможному устойчивому состоянию (суператтрактору), заданному на соответствующих параметрах среды.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Список научной литературыИванов, Игорь Анатольевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Антология средневековой мысли в 2-х тт. СПб., 2002.

2. Антология философской мысли. Русский космизм. М., Педагогика-Пресс, 1993.

3. Аристотель. О небе. // Васильева Т. В. Семь встреч с Хайдеггером. М., Издатель Савин С. А., 2004.

4. Аршинов В. И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М., 1999.

5. Асеев В.А. Синергетика и философия о соотношении эволюции в физике и биологии // Синергетика и методы науки, СПб., Наука, 1998.

6. Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII в. М., 1976.

7. Ахутин А. В. Понятие «природа» в античности и в Новое время. М., 1988.

8. Ахутин А. В. Тяжба о бытии. М., 1996.

9. Ю.Бастер Ж. Песнь творения. // Христианство и экология. РХГИ, СПб., 1997.

10. П.Бергсон А. Творческая эволюция. М., 1998.

11. Бибихин В. В. Материалы к исихастским спорам. // Синергия. Проблемы аскетики и мистики православия. М.: Ди-дик, 1995.

12. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. М., 1961.

13. Бранский В. П. Искусство и философия: Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи. Калининград, 1998.

14. Бранский В. П. Социальная синергетика как новая философия истории. // Первый российский философский конгресс. Человек — Философия — Гуманизм. Т. 5: Философия в мире знания, техники, веры. Спб., 1997.

15. Бранский В. П. Теория элементарных частиц как объект методологического исследования. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989.

16. Бранский В. П. Философия и искусство. М. 1999.

17. Бранский В. П. Философия физики XX века. Итоги и перспективы. СПб.: «Политехника», 2003.

18. Бранский В.П., Никитин В.Е. Альтернатива "сциентизм-антисциентизм" и современная философия науки. // Наука и альтернативные формы знания. Спб., 1995.

19. Бранский В.П., Пожарский С.Д. Социальная синергетика и акмеология. Теория самоорганизации индивидуума и социума, СПб., 2001.

20. Бриллиантов А.И. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эригены, М., Мартис, 1998.

21. Бруно Д. Избранное. Самара. 2000.

22. БургхартЯ. Культура Возрождения в Италии. М., 1996.

23. Бусов С. В. Проблема социального отбора в концепции синергетического историзма. // Философские науки: спец. вып. «Филос. Петербург»: прил. К журн. «Филос. науки».- М.: Гуманитарий, 2004.

24. Васильева Т. В. Божественность «под игом» бытия. М. Хайдеггер о понятии фиску// Васильева Т. В. Семь встреч с Хайдеггером. М., Издатель Савин С. А., 2004.

25. Васильева Т. В. Философский лексикон Аристотеля в интерпретации М. Хайдеггера // Васильева Т. В. Семь встреч с Хайдеггером. М., Издатель Савин С. А., 2004.

26. Введенский А. И. Закон причинности и реальность внешнего мира, Харьков, 1901.

27. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

28. Вер Г. Якоб Беме сам свидетельствующий о себе и о своей жизни. Пер с нем. Урал LTD, 1998.

29. Вико Д. Основания новой науки об общей природе наций. Л., 1940.

30. Виллер Э.А. Учение о едином в античности и средневековье. СПб., 2002.

31. Гаврилов И. Б., Иванов И. А. Философия природы Павла Евдокимова // Наука и искусство в пространстве культуры. Сборник научных трудов. Выпуск 2. СПб., СПбГИЭУ, 2004.

32. Гаврилов И.Б. Научная рациональность как предмет философской рефлексии (анализ современных философских концепций). Диссертация. СПб., 2000.

33. Гайденко В.П. Природа в религиозном восприятии // Вопросы философии. 1993.

34. Гайденко П. П. Бытие в античности и средневековье // Античность как тип культуры. М., 1988.

35. Гайденко П. П. История греческой философии в ее связи с наукой, СПб., 2000.

36. Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой, М., 2000.

37. Гайденко П. П. Научная рациональность и философский разум. М.: Прогресс-Традиция, 2003.

38. Гайденко П. П. Онтологический горизонт натурфилософии Аристотеля // Философия природы в античности и в средние века, СПб., 2000.

39. Гайденко П. П. Понимание бытия в античной и средневековой философии // Античность как тип культуры, М., 1988.

40. Гайденко П. П. Философия Фихте и современность. М., 1979.

41. Гайденко П. П. Христианство, герметизм и новоевропейское понимание природы // Христианство и наука. М., 2001.

42. Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII XVIII вв.), М., 1987.

43. Галилей Г. Избранные труды в 2-х томах. М., 1964.

44. Гартман Н. К основоположению онтологии. СПб., Наука, 2003.

45. Гвардини Романо, Конец нового времени. // Феномен человека. Антология. М., 1995.

46. Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии, кн. 2. М.: «Наука», 1994.

47. Гегель Г. В. Ф. Соч. в 14-ти томах. М. Л., 1935, т. XI: Лекции по истории философии, кн. 3.

48. Гегель Г. В. Ф. Философия религии. В 2 тт. М., 1976.

49. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Том 2. Философия природы. М.: «Мысль», 1975.

50. Гейзенберг В. Воспоминания о Нильсе Боре // Гейзенберг В. Шаги за горизонт, М., 1987.

51. Гейзенберг В. Физика и философия, М., 1963.

52. Гейзенберг В. Шаги за горизонт, М., 1987.

53. Гельдерлин Ф. «Как в праздник» // Гельдерлин Ф. Сочинения / Пер. В. Микушевича М., 1969.

54. Герасимова И.А. Совместное мышление как искусство: опыт философско-синергетического исследования, СПб., 2001, С. 140.

55. Гиренок Ф. Синергетика и соборность. М.1998.

56. Григорьева Т.П. Синергетика и Восток. // ВФ, № 3,1997.

57. Гуковский М. А. Механика Леонардо да Винчи. М. Л., 1947.

58. Гулидов А. И., Наберухин Ю. И. Диалектика необходимого-случайного в свете концепции динамического хаоса. // Философия науки. 2001 г.-№1 (9).

59. Гулидов А. И., Наберухин Ю. И. Проблема причинности в свете концепции динамического хаоса. // Философия науки. 2001 г.- №3 (11).

60. Гусев С. С., Гусева Е. А. Взаимодействие познавательных процессов в научном и техническом творчестве. Л.: «Наука», 1989.

61. Гусев С. С., Тульчинский Г. Л. Проблема понимания в философии: Философско-гносеологический анализ. М.: «Политиздат», 1985.

62. Гусева Е. А. Технологическое мышление и техническое творчество. Методологический анализ. Диссертация. Л., 1991.

63. Гусева Е. А. Учение о природе И. Канта // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Выпуск 1 (2), 2004.

64. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию. // ВФ, № 7,1992.

65. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия. // Культурология. М., 1994.

66. Даниелу Ж. Христианство и техническая цивилизация. Перевод с французского Иванова И.А. // Христианство и культура, выпуск 2, СПб., СПбГИЭУ, 2002.

67. Де Либера А. Средневековое мышление, «Праксис», М., 2004.

68. Декарт, Р., Избранные произведения, М., 1950.

69. Делез Жиль. Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза. М., 2001.

70. Делокаров К. X. Рационализм и социосинергетика. // Общественные науки и современность, № 1, 1997.

71. Диалектика научного познания. Под ред. А.С. Кармина. Ленинград. 1988.

72. Длугач Т. Б. Проблема единства теории и практики в немецкой классической философии. М., 1986.

73. Донцов Г. А., Мельников Г. С., Серов И. Н. Фрактальная концепция детерминированного хаоса. // Философия науки. -2003 г.- №3 (18).

74. Дюгем П. Физическая теория. Спб, 1909.

75. Евдокимов П. Н. Библейская и патристическая космология. Перевод с французского Иванова И.А. // Наука и искусство в пространстве культуры. Сборник научных трудов. Выпуск 2. СПб., СПбГИЭУ, 2004.

76. Егоров Д. Г. Самоорганизация, энтропия, развитие: «порядок из хаоса» или «порядок из автономности». // Философия науки. 2003 г.- №1 (16).

77. Егоров Д. Г. Смена парадигм в современных науках о Земле. Мурманск, 2001.

78. Ефремова Н. В. О рецепции аверроистской ноэтики Фомой Аквинским // Сравнительная философия. М., Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000.

79. Жильсон Э. Ибранное: Христианская философия. /Пер. с фр. и англ. -М.:РОССПЭН, 2004.

80. Зелинский Ф. Ф. Древнегреческая религия. Киев, 1993.84.3еньковский В. В. Основы христианской философии. Т.1, Христианское учение о познании мира. М., 1996.85.3убов В. П. Развитие атомистических представлений до начала XX века. М., 1965.

81. Иванов Б. И. Философские проблемы технознания. СПб., 1997.

82. Иванов Б. И., Горожанин Д. В. Экспериментальная оценка эффективности возбуждения медленных плазменных и циклотронных волн в коллективных ускорителях М.: ЦНИИ информ. и техн.-экон. исслед. по атом, науке и технике, 1987.

83. Иванов Б. И., Горожанин Д. В. Экспериментальное исследование неустойчивости электронных пучков на аномальном эффекте Доплера. М.: ЦНИИ информ. и техн.-экон. исслед. по атом, науке и технике, 1987.

84. Иванов Б. И., Егоров А. М., Файнберг Я. Б. Экспериментальное исследование волн плотности заряда в плазменных волноводах и пучках заряженных частиц. М.: ЦНИИ информ. и техн.-экон. исслед. по атом, науке и технике, 1990.

85. Иванов Б. И., Росэк Я. ANS программа для анализа и обработки спектров нейтронного детектора. Дубна, ОИЯИ, 1991.

86. Иванов Б. И., Чешев В. В. Становление и развитие технических наук. М.: «Мир», 1982.

87. Иванов В. Г., Лезгина М. Л. Мировоззрение и активная жизненная позиция. Л.: «Знание», 1983.

88. Иванов И. А. О реальности и виртуальности // Христианство и культура, выпуск 1, СПб., СПбГИЭУ, 2001.

89. Иванов И. А. О типах реальности // Наука и искусство в пространстве культуры. Сборник научных трудов. Выпуск 2. СПб., СПбГИЭУ, 2004.

90. Иванов И. А. Развитие технологий в связи со взглядом на природу // Социальные технологии: теория и практика. Вып.1, Материалы межвузовской научно-практической конференции (13-14 июня 2003 года), СПб., СПбГИЭУ, 2003.

91. Иванов И. А., Санин В. Л. Античные и средневековые предпосылки становления учения И. Канта о природе. // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Выпуск 1 (2), 2004.

92. Иванов И. А. Мировоззренческие основания новоевропейского научного разума. // Наука и искусство в пространстве культуры. Сб. научных трудов. Вып. I. СПб.: СПбГИЭУ, 2004.

93. Иванов И. А. Тема «Софии» в метафизике «всеединства» В. Соловьева и в русской философии серебряного века. // Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: гуманитарные науки. Вып. 1 (6). СПб.: СПбГИЭУ, 2005.

94. Иейтс Френсис, Джордано Бруно и герметическая традиция. Пер. с англ. Дашевского. М. Новое литературное обозрение. 2000.

95. Илларионов С. В. Дискуссия Эйнштейна и Бора // Эйнштейн и философские проблемы физики XX века, М., 1979.

96. Илларионов С. В. Дискуссия Эйнштейна и Бора // Эйнштейн и философские проблемы физики XX века, М., 1979.

97. Ильин В.В., Кармин А.С., Носович Н.В. Религиоведение. СПб., «Питер». 2006.

98. Исторические типы рациональности. Т.2, М., 1996.

99. Каган М. С. Синергетика и культурология // Синергетика и методы науки, СПб., Наука, 1998.

100. Каганов Ю. Т. Коэволюция биосферы и техносферы: проблемы и решения. // Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве, М., 2002.

101. Кант И. Всеобщая естественная история и теория неба // Кант И. Собр. соч.: В 8 т. М., 1994. Т. 1.

102. Кант И. Критика чистого разума, Симферополь, 2003.

103. Кант И. Сочинения, т.1, М., 1994.

104. Караваев Э. Ф. Основания временной логики. Л.: Изд-во ЛГУ, 1983.

105. Карелии М. С. Ранний итальянский гуманизм и его история; в 4-х томах. СПб., 1914.

106. Кармин А. С. Культурология: культура социальных отношений. СПб.: «Лань», 2000.

107. Кармин А. С. Основы культурологии. Спб, 1997.

108. Кармин А. С. Познание бесконечного. М., «Мысль», 1981.

109. Кармин А. С. Философия: учебник для студентов и аспирантов. СПб., 2001.

110. Кармин А. С. Хайкин Е. П. Творческая интуиция в науке. М., «Знание», 1971.

111. Кармин А. С., Бернацкий Г. Г. Философия: основные проблемы, идеи, концепции. СПб.: С.-Петерб. юрид. ин-т, 1996.

112. Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М., 1995.

113. Касавин И. Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической теории познания. СПб.: РХГИ, 1998.

114. Катасонов В. Н. Интеллектуализм и волюнтаризм // Философско-религиозные истоки науки. Мартис. М., 1997

115. Киреевский И. В. Девятнадцатый век // Фридрих Шеллинг. Про и контра. СПб., 2001.

116. Кожев А. Идея смерти в философии Гегеля. М., 1998.

117. Койре А. Мистики, спиритуалисты, алхимики Германии XVI века, «Аллегро-Пресс», Долгопрудный, 1994.

118. Койре А. От замкнутого мира к бесконечной Вселенной. / Пер. с англ. М.: Логос, 2001.

119. Койре А. Очерки истории философской мысли. М., 1985.

120. Колесников А.С. Типы рациональности и философская культура. // Рациональность и проблемы познания. Спб, 1995.

121. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. М., 1980.

122. Колчинский Э. И. В поисках советского "союза" философии и биологии: (Дискус. и репрессии в 20-х-нач. 30-х гг.). СПб.: «Дмитрий Буланин», 1999.

123. Колчинский Э. И. Идеи В. И. Вернадского об эволюции биосферы: (К 125-летию со дня рождения). Л.: «Знание», 1987.

124. Колчинский Э. И. Философские проблемы биологии в СССР (20-е -начало 60-х гг.). Л., 1990.

125. Колчинский Э. И. Эволюция биосферы: Ист.-критич. очерки исслед. в СССР. Л.: «Наука», 1990.

126. Концепции самоорганизации: становление нового образа научного мышления. М., 1994.

127. Концепция самоорганизации в исторической перспективе, М., 1994

128. Коплстон Ф. Ч. Аквинат. Введение в философию великого средневекового мыслителя, Вестком, 1999.

129. Коплстон Ф. Ч. От Фихте до Ницше. М., «Республика», 2004.

130. Косарева Л. М. Рождение науки нового времени из духа культуры. М., 1997.

131. Кузнецов Б. Г. Идеи и образы итальянского Возрождения. М., 1978.

132. Кузнецов Б. Г. История философии для физиков и математиков, М., 1975.

133. Кузнецов Б. Г. Разум и бытие. М., 1972.

134. Кун Т. Структура научных революций. М., 1977.

135. Курдюмов С. П., Князева Е. Н. Структуры будущего: синергетика как методологическая основа футурологии. // Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве, М., 2002.

136. Кутырев В. А. Естественное и искусственное: борьба миров, Нижний Новгород, 1994.

137. Кутырев В. А. Культура и технология: борьба миров, М., 2001.

138. Лавджой А. Единая цепь бытия, СПб., 2002.

139. Лейбниц Г. В. Избранные философские сочинения, М., 1980.

140. Липский Б. И. Единство интеллигибельного мира и множественность «жизненных миров» // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Сер. 6. Вып. 1 (№ 6). 1999.

141. Липский Б. И. Науки о природе и науки о духе // Философские науки: спец. вып. «Филос. Петербург» : прил. К журн. «Филос. науки».-М.: Гуманитарий, 2004.

142. Липский Б. И. Практическая природа истины. Л.: Изд-во ЛГУ, 1988.

143. Липский Б. И. Причина и вина в метафизической перспективе. // Перспективы метафизики. Классическая и неклассическая метафизика на рубеже веков: Материалы международной конференции. Санкт

144. Петербург, 28-29 октября 1997г./ Отв ред. М.С.Уваров.— СПб.: Санкт-Петербургское отделение Института человека РАН, 1997.

145. Лосев А. Ф. Дерзание духа, М., 1988.

146. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978.

147. Мамардашвили М. К. Классический и неклассический идеал рациональности. М., 1994.

148. Мамардашвили М. К. Наука и ценности — конечное и бесконечное. // Как я понимаю философию. М., 1990.

149. Мамзин А. С., Федотов В. П., Кугель С. А. "Философское завещание" В. И. Ленина: (О ст. В. И. Ленина "О значении воинствующего материализма"). Л.: "Знание", 1983.

150. Марахов В. Г. Научно-техническая революция и коммунистическая цивилизация. Л.: «Знание», 1981.

151. Марахов В. Г. Научно-техническое творчество: Социально-философская проблематика. Л.: Изд-во ЛГУ, 1979.

152. Маритен Ж. Знание и мудрость. М., 1999.

153. Маритен Ж. Избранное: Величие и нищета метафизики. / Пер. с фр. -М.: РОССПЭН, 2004.

154. Марков Б. В. Знаки бытия. СПб., 2001.

155. Марков Ю. Г. Экологические основы бытия.//Философия науки.-2003 г.- №3 (18).

156. Маркова Л. А. Одна наука один мир? // Науковедение. - 2000. -№1.

157. Маркова Л. А. Постмодернизм в науке, религии и философии. // Философия науки.-2001 г.- №3(11).

158. Маркузе Г. Разум и революция. СПб., 2000.

159. Мартин Лютер. 95 тезисов / Сост., вступ. ст., примеч. и коммент. И. Фокина. СПб.: Роза мира, 2002.

160. Марчукова С. М. Наука и религия в культуре Ренессанса, Европейский дом, СПб., 2001.

161. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. Перевод с французского под редакцией И. С. Вдовиной, С. Л. Фокина. СПб.: -Ювента «Наука». 1999.

162. Моисеев Н. Н. Универсальный эволюционизм.// ВФ, № 3, 1991.

163. Моисеев Н. Н. Современный рационализм. М., 1995.

164. Монтгомери Уотт. Влияние ислама на средневековую Европу. М., 1976.

165. Мудрагей Н. С. Рациональное и иррациональное. Историко-теоретический очерк. М.1985.

166. Николай Кузанский. Об ученом незнании / Николай Кузанский. Соч.: В 2т. М., 1979.-T.I.

167. Ницше Ф. Воля к власти. Киев, 1994.

168. Новалис. Гейнрих фон Оффтердинген. Фрагменты. Ученики в Саисе. Спб., 1995.

169. Новая философская энциклопедия, М., «Мысль», 2002.

170. Огурцов А. П. «Философия природы» Гегеля и ее место в истории философии науки. // Гегель. Энциклопедия философских наук, т. 2. Философия природы. М., 1975.

171. Огурцов А. П. От натурфилософии к теории науки. М., 1995.

172. Огурцов А. П. Философия науки эпохи Просвещения

173. Орлов Г. Древо музыки. Вашингтон, СПб., 1992.

174. Павленко А. Н. Европейская космология. М., 1997.

175. Панченко А. И. Понятия состояния, вероятности и причинности в физике // Причинность и телеономизм в современной естественнонаучной парадигме, М., 2002.

176. Перов Ю.В., Сергеев К.А., Слинин Я.А. Очерки истории классического немецкого идеализма. СПб., «Наука», 2000.

177. Пигров К. С. Социальная философия. Самара, 1996.

178. Пигров К. С. Творчество и современность. J1.: «Знание», 1982.

179. Пигров К. С., Яценко J1. В. Философские аспекты научно-технического творчества. М.: «Знание», 1987.

180. Погоняйло А. Г. Философия заводной игрушки или апология механицизма. СПб., 1998.

181. Подорога В. А. Метафизика ландшафта. М., 1993.

182. Позов А. Основы христианской философии. Часть 1. Теория познания (гносеология). Мадрид, 1970.

183. Половинкин С. М. Всё. // Вопросы философии №4,2002.

184. Порус В.Н. является ли наука самоорганизующейся системой? // Вопросы философии, №1. 2006.

185. Пригожин И. Будущее не задано // Человек перед лицом неопределенности (под ред. И.Пригожина). М., 2003.

186. Пригожин И. Время, хаос, квант, М., 1994.

187. Пригожин И. Кость еще не брошена // Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве, М., 2002.

188. Пригожин И. От существующего к возникающему, М., 1985.

189. Пригожин И. Переоткрытие времени. // ВФ, № 8, 1990.

190. Пригожин И. Творящая наука // Эксперт, №48, 2000.

191. Пригожин И. Философия нестабильности. // ВФ, № 6, 1991.

192. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.

193. Природа и дух: мир философских проблем. Кн.2. Под ред. Обухова В. Л. СПб. 1993.

194. Пукшанский Б. Я. Гусев С. С. Обыденное мировоззрение. Структура и способы организации. СПб.: «Наука», 1994.

195. Пукшанский Б. Я. Обыденное знание: Опыт философского осмысления. Л.: Изд-во ЛГУ, 1987.

196. Рассел Б. История западной философии в ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней: в 3 кн. / Науч. ред. В. В. Целищев. 2-е изд., испр. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997.

197. Рачинский Г. Предисловие. // Ницше Ф. Воля к власти. Киев, 1994, С.14.

198. Рожанский И. Д. Развитие естествознания в эпоху античности. М., 1979.

199. Розов Н. С. Природа «упрямой реальности» в философии естествознания и математики. // Философия науки. 2001 г.- №2 (10).

200. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск. 1997.

201. Рутенбург В. И. Титаны Возрождения. JL, 1976.

202. Савчук В. В. Конверсия искусства. СПб., 2001.

203. Савчук В. В. Кровь и культура. СПб.: Изд-во СпбГУ, 1995.

204. Самоорганизация в природе и обществе, СПб., 1994.

205. Свидерский В. И., Кармин А. С. Конечное и бесконечное. М., 1966.

206. Сергеев К. А. Ренессансные основания антропоцентризма. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1993.

207. Сергеев К. А., Слинин Я. А. Диалектика категориальных форм познания: (Космос Аристотеля и наука нового времени). JL: Изд-во ЛГУ, 1987.

208. Сергеев К. А., Слинин Я. А. Природа и разум: античная парадигма. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.

209. Сергеев К. А., Соколов А. Н. Логический анализ форм научного поиска. Л.: «Наука», 1986.

210. Ситников А.В. Философия Плотина и традиция христианской патристики СПб., Алетейя, 2001.

211. Слесинский Р. Общедоступное введение в философию природы. СПб., Изд-во СЦДБ, 2001.

212. Смирин М. М. Прогрессивное содержание мюнцеровского пантеизма. Вопросы истории, 1975.

213. Смирин М. М. Эразм Роттердамский и реформационное движение в Германии. М., 1978.

214. Соколов А. Н., Солонин Ю. Н. Предмет философии и обоснование науки. СПб.: «Наука», 1993.

215. Соколов В. В. Очерки философии эпохи Возрождения. М., 1962.

216. Соловьев В., Гегель // Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. СПб., 1911.

217. Солонин Ю. Н. Наука как предмет философского анализа: Сциентистская традиция в буржуазной философии науки. Л.: Изд-во ЛГУ, 1988.

218. Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (XV век). Под ред. Брагиной Л.М. М.: МГУ, 1985.

219. Ставцев С. Н. Введение в философию Хайдеггера, М., 1999, С. 18-19

220. Стрельцова Г. Я. Паскаль и европейская культура. М., 1994.

221. Судьбы гегельянства: философия, религия и политика прощаются с модерном. М., 2000.

222. Судьбы естествознания: Современные дискуссии / под ред. Е.А. Мамчур, Ю. В. Сачкова, С. Н. Коняева. М.: ИФ РАН, 2000.

223. Тажуризина 3. А. Философия Николая Кузанского. М., 1972.

224. Тульчинский Г. Л. Проблема осмысления действительности: Логико-философский анализ. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986.

225. У истоков классической науки: Сборник статей. М., 1968.

226. Уайтхед А. Избранные работы по философии. М., 1988.

227. Уайтхед А. Н. Религия и наука (перевод и предисловие А.Н. Красникова) // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М., Изд-во политической литературы, 1990.

228. Федоров Б. И., Джалиашвили 3. О. Логика компьютерного диалога. М.: ТОО "Онега", 1994.

229. Федоров Б. И., Зубань Е. Н., Никитин В. Е. Элементы логической культуры. СПб., 1996.

230. Фейербах Л. История философии. Собрание произведений в 3-х томах. М., 1967, т. 1.

231. Физика в системе культуры. М. 1995.

232. Философия природы в античности и в средние века, М., 2000.

233. Философская энциклопедия. М., 1970. Т.5.

234. Фишер К. История новой философии. Фрэнсис Бэкон. М., 2003.

235. Флоровский Г. В. Понятие творения у святителя Афанасия Великого // Флоровский Г. В. Догмат и история. М., 1998.

236. Флоровский Г. В. Тварь и тварность // Г.В. Флоровский, Избранные богословские статьи, М., 2000.

237. Флоровский Г. В. Хитрость разума // Из прошлого русской мысли. М., 1998.

238. Флоровский Г. В. Христианство и цивилизация. Перевод с английского Иванова И. А. // Христианство и культура, выпуск 2, СПб., СПбГИЭУ, 2002.

239. Франтов Г. С. Единый мир живой и неживой природы: сравнительные аналогии // Синергетика и методы науки, СПб., Наука, 1998.

240. Франц М. JI. фон. Алхимия (Введение в символизм и психологию) / Пер. с англ. Ю. М. Донца; Под общ. ред. В. В. Зеленского. СПб.: Б. С. К., 1997.

241. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1977.

242. Хаген Г. Синергетика. М., 1980.

243. Хайдеггер М. «Исток художественного творения» // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет / Пер. А. В. Михайлова. М., 1993.

244. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

245. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

246. Хайдеггер М. О существе и понятии фисла. Аристотель «Физика» В-1.М., 1995.

247. Хайдеггер М. Учение Платона об истине // Васильева Т. В. Семь встреч с Хайдеггером. -М., Издатель Савин С. А., 2004, С. 15-46.

248. Хёсле В. Гении философии Нового времени, М., «Наука», 1992.

249. Хёсле В. Философия и экология. М., 1992.

250. Хёсле В. Философия техники М. Хайдеггера. // Философия М. Хайдеггера и современность. М., 1991.

251. Холл М. П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии / Пер. В. В. Целищева. Нальчик: Изд. центр Эль-Фа, 1997.

252. Хоружий С. С. Аналитический словарь исихастской антропологии. // Синергия. Проблемы аскетики и мистики православия. М., Ди-дик, 1995.

253. Хоружий С. С. О старом и новом. СПб., Алетейя, 2000.

254. Хоружий С. С. После перерыва. Пути русской философии. СПб., Алетейя, 1994.

255. Хюбнер К. Критика научного разума. М., 1994.

256. Черняк И. X. Свободомыслие и атеизм эпохи итальянского Возрождения. Л., 1978.

257. Чудинов Э. М. Эйнштейн и операционализм Бриджмена // Эйнштейн и философские проблемы физики XX века, М., 1979.

258. Шаймухамбетова Г. Б. Гегель и Восток. Принципы подхода. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995.

259. Шарыпов О. В. Детерминированный хаос и случайность. // Философия науки. -2001. №2 (10).

260. Шестов JI. Лекции по истории греческой философии. Москва -Париж. Русский путь- YMCA-PRESS, 2001.

261. Шилков Ю. М. Гносеологические основы мыслительной деятельности. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1992.

262. Шичалин Ю.А. История античного платонизма. ГЛК, М., 2000.

263. Эко У. Искусство и красота в средневековой эстетике. СПб., Алетейя, 2003.

264. Эрн В. Ф. На пути к логизму // Ступени, №2, 1991.

265. Эрн В.Ф. Сочинения, М., 1991.

266. Юнг К. Г. Психология и алхимия: Пер. с англ., лат. М.: Рефл-бук, К.: Ваклер, 1997.

267. Яки С. Л. Спаситель науки. ГКЛ, М., 1992.

268. Alioto А. М., A History of Western Science, second edition, Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1993.

269. Ambacher M. Les philosophies de la nature, Paris, 1974 // Dictionnaire de la philosophie, Paris, 2001, P. 1205

270. Ayrault R., La Genese du romantisme allemand, Paris, 1961.

271. Ayrault R., La Genese du romantisme allemand. T.4 // En vue d'une philosophie de la nature, P., Aubier, 1976.

272. Bachelard G., «Noumene et microphysique» // Etudes, Vrin, 1970.

273. Bachelard G., L'Activite rationaliste de la physique contemporaine, PUF, 1951.

274. Balibar F., Galilee, Newton lus par Einstein. Espace et relativite, PUF, 1984.

275. Bederson, Benjamin (editor), More Things in Heaven and Earth: A Celebration of Physics at the Millennium, New York: Springer Verlag, 1999. A collection of review articles, some historical.

276. Blay M., Reasoning with the Infinite: From the Closed World to the Mathematical Universe. Chicago: University of Chicago Press, 1998.

277. Bohr N. Physical science and the study of religions // Studia Orientalia, Copenhague, 1953,P.386.

278. Bohr N. Physique atomique et connaissance humaine, Gallimard, 1991. P.466.

279. Brehier E., Histoire de la philosophie, t.III, Paris, 1991, P.627-630.

280. Bridgman P. W. Einstein's theories and the operational point of view.// Albert Einstein: philosopher-scientist. Evanston, 1949, P. 349.

281. Bridgman, P. W., The Logic of Modern Physics, New York: Macmillan, 1960.

282. Brown L. M., Pais, Abraham, and Pippard, Brian (editors), Twentieth Century Physics, Philadelphia: Institute of Physics Publishing, 1995.

283. Buchwald J.Z., From Maxwell to Microphysics, University of Chicago Press, 1985.

284. Butterfield, Herbert, Origins of Modern Science, 1300-1800. Revised edition. New York: Free Press, 1997.

285. Cassidy D., Uncertainty. The Life and Science of Werner Heisenberg, New York, Freeman & Co., 1991.

286. Cassirer E., Determinismus und Indeterminismus in der modernen Physik, 1936

287. Chevalley C., Histoire et philosophie de la mecanique quantique // Revue de synthese. P. 1989.

288. Chevalley C., Introduction a N. Bohr, Physique atomique et connaissance humaine, Gallimard, 1991.

289. Chevalley C., Nature et loi dans la philosophie moderne // Notions de philosophie, t.l, Paris, Gallimard, 1995.

290. Cohen M. R. Reason and Nature. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

291. Cohen, I. В., The Birth of a New Physics, revised & updated edition, New York: Norton, new edition, 1985.

292. Cohen, I. В., The Newtonian Revolution, With Illustrations of the Transformation of Scientific Ideas, New York: Cambridge University Press, 1980.

293. Cohen-Tannoudji G., Spiro M., La Matiere-espace-temps, Fayard, 1986.

294. Collingwood, R. G., The Idea of Nature, Oxford: Clarendon Press, 1964.

295. Costa V. La verita del mondo. Guidizio e teoria del significato in Heidegger, Milano, 2003.

296. Costabel P., Demarches originates de Descartes savant, Vrin, 1982.

297. Crease, Robert P., and C. Mann, Charles C., The Second Creation: Makers of the Revolution in 20th-century Physics, revised edition, New Brunswick, NJ: Rutgers University Press, 1996.

298. Crombie, A. C., Science, Art and Nature in Medieval and Modern Thought, London: Hambledon Press, 1996.

299. Crowe M. J., Modern Theories of the Universe from Herschel to Hubble, New York: Dover, 1994.

300. Crowe M. J., Theories of the World from Antiquity to the Copernican Revolution, New York: Dover, 1990.

301. Cushing, J. Т., Philosophical Concepts in Physics: The Historical Relation between Philosophy and Scientific Theories, New York: Cambridge University Press, 1998.

302. D'Espagnat В., A la recherche du reel, Bordas, 1981.

303. Dagognet F., Naturephilosophie // Dictionnaire d'histoire et philosophie des sciences, Paris, 1999.

304. Dahan A., Chemla K., Chabert J.-L., Chaos et determinisme, Le Seuil, 1992.

305. Debus A.G., Man and nature in the Renaissance. Cambridge. 1978.

306. Dewey J. Experience and Nature. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

307. Earman J., La Querelle du determinisme, Gallimard, 1990.

308. Eddington A. The nature of the physical world. Ann arbor, 1958.

309. Edelman В., Hermitte M.A., L'homme, la nature et le droit, Paris, Bourgeois, 1988.

310. Einstein A. and Infeld L., The Evolution of Physics, from early concepts to Relativity and Quanta, New York: Simon and Schuster, 1966.

311. Einstein, Albert, Collected Papers, edited by John Stachel et al., Princeton, NJ: Princeton University Press, 1987.

312. Evdokimov P. La cosmologie biblique et patristique // Paul Evdokimov "L'art de l'icone", Paris, 1970.

313. Everdell W. R., The First Moderns: Profiles in the Origins of 20th-century Thought, Chicago: University of Chicago Press, 1997.

314. Everitt C. W. F., James Clerk Maxwell, Physicist and Natural Philosopher, New York: Scribner, 1975.

315. Faivre A., Philosophie de la Nature. Physique sacree et teosophie au XVIII-XIX siecle, P., Albin Michel, 1996.

316. Faye J. et Folse H., Niels Bohr and Contemporary Philosophy, Dordrecht, 1994.

317. Faye J., N. Bohr. His Heritage and Legacy, Dordrecht, 1991.

318. Figal G. Heidegger zur Einfiihrung, Jinius Verlag, Hamburg, 1992, S. 108.

319. Folse H., The Philosophy of Niels Bohr. The Framework of Complementarity, Amsterdam, North-Holland, 1985.

320. Genova, A.C., "Kant's Three Critiques: A Suggested Analytical Framework", Kant-Studien 60. 1969.

321. Gilson E. The Unity of Philosophical Experience, San Francisco, CA: Ignatius Press, 182f.

322. Gilson E., A History of Philosophy. Recent Philosophy. Hegel to the Present, New York, 1966.

323. Gilson E. The Spirit of Mediaeval Philosophy, London, Sheed & Ward, 1936.

324. God and Nature. Historical Essays on the Encounter between Christianity and Science/Ed. D. C. Lindberg, R.L.Numbers. Berkely, Los Angeles, London, 1986.

325. Goldmann L. Introduction a la philosophie de Kant, 1967.

326. Granger G., La Science et les sciences, PUF, 1993.

327. Grant E., The Foundations of Modern Science in the Middle Ages: Their Religious, Institutional, and Intellectual Contexts, New York: Cambridge University Press, 1996.

328. Guery F., Nature // Dictionnaire d'histoire et philosophic des sciences, Paris, 1999.

329. Gusdorf G., Fondements du savoir romantique, Paris, 1982; Он же, Le Savoir romantique de la nature, Paris, 1985.

330. Hacking I., The Taming of Chance, Cambridge University Press, 1990.

331. Hall A.R., From Galileo to Newton, New York, 1963.

332. Hall M. B. (editor), Nature and Nature's Laws: Documents of the Scientific Revolution, New York: Harper & Row, 1970.

333. Heidegger M. The Question Concerning Technology, N.Y., Harper and Row, 1977. P.21.

334. Heidegger M., Die Frage nach dem Ding, 1935.

335. Heidegger M. Erieuterungen zu Hoelderlins Dichtung. S. 54, 67.

336. Heimann F. Nomos und Physis. Basel, 1945.

337. Heisenberg W. L'Homme et l'atome // Rencontres internationales de Geneve, Neuchatel, 1958, P.195.

338. Heisenberg W. Philosophical Problems of Quantum Physics, P.38, note 1.

339. Henry J., The Scientific Revolution and the Origins of Modern Science, New York: St. Martin's Press, 1997.

340. Honner J., The Description of Nature. Niels Bohr and the Philosophy of Quantum Physics, Oxford University Press, 1987

341. Hook S. Naturalism and First Principles. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

342. Julia D., Dictionnaire de la philosophic, Paris, 1992, P. 187.

343. Jungnickel C., McCormmach R., Intellectual Mastery of Nature, Vol. I, The Torch of Mathematics 1800-1870; Vol. 2, The Now Mighty Theoretical Physics 1870-1925, Chicago: University of Chicago Press, 1986.

344. Kepler J., The Harmony of the World, translated with introduction and notes by E. J. Aiton, A. M. Duncan and J. V. Field, Philadelphia: American Philosophical Society, 1997//Memoirs, Vol. 209.

345. Kojeve А., Ь'Мёе du determinisme dans la physique classique et dans la physique moderne, Librairie §ёпёга1е fran9aise, 1990.

346. Koyre A. Etudes d'histoire de la pensee scientifique, PUF, 1966, reed. Gallimard, 1973.

347. Koyre A., Etudes galileennes, Paris, Hermann, 1966.

348. Koyre A., La Revolution astronomique, Hermann, 1961.

349. Koyre A., Metaphysics and Measurement, New York: Gordon & Breach, 1992.

350. Коугё A., Newtonian Studies, Cambridge, MA: Harvard University Press, 1965.

351. L'Histoire ge^rale des sciences риЬНёе sous la dir. de R. Taton, PUF, 1964, reed. 1994.

352. Largeault J., Principes classiques d'interpretation de la Nature,

353. Lenoble R. Esquisse d'une histoire de l'idee de la nature. P., 1969. Maritain J. La philosophie de la nature. P., 1996.

354. Lightman A., Great Ideas in Physics, second edition, New York: McGraw-Hill, 1997.

355. Lovejoy A. O. The Revolt Against Dualism. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

356. Maritain J., La philosophie de la nature. Essai critique sur ses frontieres et son objet, Paris, 1996.

357. McCormach R., Jungnickel C., Intellectual Mastery of Nature. Theoretical Physics from Ohm to Einstein, 2 vol., University of Chicago Press, 1986.

358. Merleau-Ponty M. La Nature, Paris, 1968.

359. Merleau-Ponty M., Einstein, Flammarion, 1993.

360. Meyerson E., Reel et determinisme dans la physique quantique, Hermann, 1933.

361. Morin E., La methode. Part 1. La Nature de la Nature. Paris, 1977.

362. Morin E. La metode. Part 2. La Connaissance de la Connaissance, Paris, 1986.

363. Nagel E. Naturalism Reconsidered. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

364. Needham J. Human laws and the laws of nature in China and the West // Journal of the History of Ideas, №12, 1951.

365. Newton I., Newton's Philosophy of Nature, selections from his writings, edited and arranged with notes by H. S. Thayer, New York: Hafner, 1953.

366. Pellicier A., Nature. Etude semantique et historique du mot latin, P., 1966.

367. Safranski R., Ein Meister aus Deutschland Heidegger und seine Zeit, Carl Hanser Verlag, Munchen, 1994.

368. Santayana G. Reams of Being. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

369. Schlagel R. H., From Myth to Modern Mind: A Study of the Origins and Growth of Scientific Thought, Vol. 1, Theogony through Ptolemy, Vol. 2, Copernicus through Quantum Mechanics, New York: Peter Lang, 1996.

370. Schrodinger E., La Nature et les Grecs, Le Seuil, 1992.

371. Schrodinger E., L'Esprit et la Matiere, Le Seuil, 1990.

372. Schrodinger E., Physique quantique et representation du monde, Le Seuil, 1992.

373. Selvaggi F. Filosofia del mondo fisico, Roma, 1977.

374. Solomon J., The Structure of Matter: The Growth of Man's Ideas on the Nature of Matter, New York: Wiley/Halsted, 1974.

375. Toretti R., Creative Understanding, University of Chicago Press, 1990.

376. Torrance J. (editor), The Concept of Nature, New York: Oxford University Press, 1992.

377. Vuillemin J., Physique et metaphysique kantiennes, PUF, 1955, 1987.

378. Whitehead A. N. Nature Lifeless. Nature Alive. // American Philosophy in the Twentieth Century. The Macmillan Company, New York, 1968.

379. Whitehead A. The concept of nature. Cambridge, 1920.

380. Whitehead, Alfred North, Science and the Modern World, New York: Free Press, 1967.

381. Yoder J. G., Unrolling Time: Christiaan Huygens and the Mathematization of Nature, New York: Cambridge University Press, 1988.