автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Ф.М.Достоевский и американский роман 1940-1960- х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ф.М.Достоевский и американский роман 1940-1960- х годов"

004614а На правах рукописи

Львова Ирина Вильевна

Ф. М. Достоевский и американский роман 1940-1960-х годов

Специальность 10.01.01. - русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

-2 ДЕК 2010

Великий Новгород 2010

004614878

Диссертационная работа выполнена на кафедре русской и зарубежной литературы Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого

Научный консультант: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук Дудкин В. В.

доктор филологических наук Кибальник С. А.

доктор филологических наук Осипова Э. Ф.

доктор филологических наук Щенникова Л. П.

Тверской государственный университет

Защита состоится «Ь!ВеУЛ^кХ-» 2010 года в /3 часов на заседании диссертационного совёга Д 212.168.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Новгородском государственном университете имени Ярослава Мудрого по адресу: 173014, Великий Новгород, Антоново, университет, ауд. № 1221

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Новгородского государственного университета

Автореферат разослан « У » 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор

О. С. Бердяева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Творчество Ф. М. Достоевского, давно перешагнув рамки национальные и временные, принадлежит мировой культуре в такой же мере, как и русской. В течение всего XX столетия Достоевский воспринимался как современник, его духовное присутствие в мировой культуре и литературе этого века стало неоспоримым фактом. В США Достоевский на протяжении уже более пятидесяти лет — самый читаемый и изучаемый русский писатель, представляющий не только русскую словесность, но и русскую культуру. Он, как ни один другой русский художник, оказал влияние на американскую литературу. Но и само творчество Достоевского, живя в иной культуре и в другом времени, обрело новые грани.

Влияние Достоевского на американскую литературу и культуру не ослабевает и в начале XXI века. Ряд значительных социальных и культурных движений в США определял себя через противопоставление или сближение с Достоевским. Как отмечает английский литературовед В. Летербарроу, «способность русского писателя держать руку на пульсе современности представляется поразительной» (Leatherbarrow W. J. The Cambridge Companion to Dostoevskii. - N.Y., 2002, P. 238). Очевидно, что стремление заново прочитывать и интерпретировать Достоевского есть способ понимания эпохой самой себя, способ не только художественной, но и общефилософской, мировоззренческой рефлексии.

Интерес к наследию Достоевского в XX веке на Западе и в США всегда усиливался в периоды кризиса. Если для Европы наиболее интенсивный диалог с Достоевским приходится на 1910-1920 годы, то для США таким периодом явились 1940-1960 годы. В этот период создается собственно американская рецепция Достоевского, что и определило временные рамки исследования.

В истории США это годы «культурной революции» (Р. Кимбалл), «мини ренессанса» (А. Марвик), «духовного бума» (Р. Элвуд), когда радикально изменяется положение искусства, литературы в составе культуры, в частности, возникает молодежная контркультура. Ее появление связано с общей «инфантилизацией» западного общества, американской культурной традицией, происходящих изменений в самой культуре и литературе, породивших феномен «искусства незрелости» (Р. Поснок).

Американская литература этого периода активно обращается к проблемам, связанным с молодежью. В 1940-1960-е годы получили развитие новые жанровые разновидности романа: роман о подростке и ро.< тн поколения Бит (что также определило временные границы исследова-

ния). Анализ особенностей поэтики этих романов невозможен без учета воздействия Достоевского на их создание. Но и понимание характера освоения творчества Достоевского в американской культуре невозможно без анализа его рецепции писателями поколения Бит и писателями, исследовавшими подростковую тему. Традиция прочтения Достоевского, созданная ими, оказалась весьма влиятельной во второй половине XX века.

Реферируемая работа представляет собой исследование рецепции Достоевского писателями, развивавшими традицию повествования о молодом герое, а также характера воздействия творчества русского писателя на формирование романа поколения Бит и романа о подростке.

Актуальность исследования обусловлена значением Достоевского для мировой культуры в целом и американской, в частности, усилением интереса современного литературоведения к проблемам диалога культур, вопросам компаративистики и рецептивной эстетики, новыми методологическими подходами к изучению творчества Достоевского. Актуальность определяется неизученностыо проблемы, необходимостью введения в научный оборот неисследованных материалов, как литературоведческих, так и литературных.

Объект исследования - рецепция творчества Ф. М. Достоевского в 1940-1960-е годы американскими писателями Д. Холмсом, Д. Керуа-ком, К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджером, Ф. Ротом, поэтика американского романа о подростке и романа Бит, воздействие творчества Достоевского на их развитие.

Материалом исследования стали: 1) романы Д. Холмса («Иди»), Д. Керуака («На дороге», «Подземные», «Ангелы одиночества»), К. Маккаллерс («Участница свадьбы»), С. Плат («Под стеклянным колпаком»), Д. Сэлинджера («Над пропастью во ржи»), Ф. Рота («Случай Портного»), произведения Ф. М. Достоевского («Двойник», «Зимние заметки о летних впечатлениях», «Записки из подполья», «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы») 2) дневники, письма, интервью, эссеистика американских писателей и Достоевского; 3) труды отечественных и американских славистов, компаративистов, исследователей творчества Ф. М. Достоевского, Д. Холмса, Д. Керуака, К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджера, Ф. Рота.

Степень научной разработанности проблемы.

Американская рецепция Достоевского стала предметом острого интереса сравнительного литературоведения и славистики во второй половине XX века. Первые исследователи рецепции Достоевского в Великобритании и США: Д. Фелпс, X. Мачник, Д. Брюстер — склонны были

отождествлять американскую и английскую рецепции. Р. Уэллек более сорока лет назад заметил, что влияние на американских писателей Достоевского едва ли началось изучаться. (Wellek R. A Sketch of Dos-toevsky's Criticism. / Dostoevsky: Collection of Critical Essays. — N.J., 1962. P. 13). Этот процесс до сих пор еще далек от завершения.

Среди отечественных исследований по данной проблеме наиболее обстоятельной является монография А. Н. Николюкина (Николюкин А. Н. Взаимосвязи литератур России и США. Тургенев, Толстой, Достоевский и Америка. — М., 1987). Основное внимание в ней уделено воздействию Достоевского на творчество Р. Борна, Т. Драйзера, ULI. Андерсона, Э. Хемингуэя, Т. Вулфа, Ю. О'Нила. Докторская диссертация Ю. И. Сохрякова (Сохряков Ю. И. Русская классика в литературном процессе США первой трети XX века. — М., 1982) посвящена анализу влияния Достоевского на реалистическую прозу США, в частности, на творчество Т. Драйзера, Ш. Андерсона, Ф. С. Фицджеральда, Т. Вулфа, Д. Стейнбека. В большом исследовании Г. Фридлендера (Фридлендер Г.Достоевский и мировая литература. — Л., 1985) основное внимание уделено немецкой и французской литературам. Проблемой влияния Достоевского на американскую литературу занимались и другие видные отечественные литературоведы: Т. Л. Мотылева, И. Т. Мишин, Т. Л. Морозова, Я. Н. Засурский, В. А. Костяков, М. Мендельсон, Б. И. Бурсов. Предметом их исследования стало в основном влияние Достоевского на творчество американских писателей XIX — первой половины XX века. Большой вклад в изучение американской рецепции Достоевского внесли немецкие компаративисты С. Клессман и Х.-Ю. Герик. Исследование Клессмана (Klessman S. Deutsche und amerikanische Erfahrungsmuster von Welt. Dostojewskij-Rezeption zwischen 1900 und 1945. — Regensburg, 1990) фокусируется на сравнении немецкой и американской рецепции Достоевского в первой половине XX века, причем большее внимание уделяется немецкой рецепции. В работе Герика (Gerigk H.-J. Die Russen in Amerika. Dostojewskij, Turgenjew und Tschcchow in ihrer Bedeuntung fur Literatur der USA. — Hürtgenwald: G. Pressler, 1995), одном из самых значительных исследований на сегодня, подробно рассматривается вопрос о том, как романы «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» были прочитаны американскими писателями (от Фолкнера до Воннегута), однако в исследовании Герика отсутствуют имена многих значительных писателей, в том числе и писателей поколения Бит, на которых Достоевский оказал огромное влияние.

Кроме названных монографических работ существует ряд исследований о влиянии Достоевского на творчество отдельных американских

писателей, например, исследования Д. Фиена, Д. Флинна, Л. Фюрст, Ф. Гвинна, М. Блоштейн, Т. Пачмас, Э. Васиолека, Ж. Вайсжербера, Г. Розенфильда, А. Н. Ведерникова, В. В. Переяшкина, Ю. И. Сохрякова.

В целом, многие вопросы, связанные с рецепцией Достоевского в США во второй половине XX века, остаются открытыми. Среди них вопрос о национальной специфике рецепции Достоевского в США, о причинах и характере происходящих в этом процессе аберраций, о воздействии Достоевского не только на индивидуальное творчество писателя, но и на развитие направления, литературного жанра. Проблема влияния творчества Достоевского на развитие романа Бит и романа о подростке в отечественном и американском литературоведении не рассматривалась. Целый ряд значительных писателей, чье творчество оказало воздействие на развитие американского романа второй половины XX века и на формирование американской репутации Достоевского, были незаслуженно обойдены вниманием исследователей, в частности писатели поколения Бит, Д. Холмс, Д. Керуак, а также К. Маккаллерс, С. Плат, Ф. Рот.

Реферируемая работа осуществлена в русле существующей отечественной традиции изучения рецепции Достоевского в США и является своеобразным ее продолжением, охватывающим новый и, на наш взгляд, наиболее значимый период освоения творчества Достоевского американской литературой - 1940-1960-е годы. Новым в подходе изучения рецепции стало рассмотрение воздействия творчества Достоевского на формирование, развитие жанровых разновидностей американского романа. Важным аспектом исследования стал анализ особенностей прочтения и интерпретации Достоевского молодежной контркультурой.

Цели и задачи исследования.

Цель диссертации - исходя из специфики литературного процесса в США в 1940-1960-е годы проанализировать особенности рецепции творчества Достоевского в США Д. Холмсом, Д. Керуаком, К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджером, Ф. Ротом, определить характер воздействия Достоевского как на индивидуальное творчество писателей, так и на формирование и развитие романа Бит и романа о подростке.

Данная цель предопределила ряд конкретных задач исследования:

• проанализировать американскую специфику рецепции творчества Достоевского, установить связь национального, социально-исторического, историко-литературного контекста, определившего ее характер в послевоенные годы, в том числе выявить причины трансформации представлений о Достоевском в эти годы

• проанализировать специфику романа Бит как новой разновидности романа о молодом герое

• представить «битнический миф» о Достоевском

• проанализировать формы и характер художественного освоения тем подполья, города, братства в романе поколения Бит, а также типологической соотнесенности героя этого романа с героем романов Достоевского

• исследовать эволюцию взглядов писателей поколения Бит -Д. Холмса и Д. Керуака - на творчество Достоевского-художника

• проанализировать специфику романа о подростке как новой разновидности романа о молодом герое

• исследовать роль и место Достоевского в художественном сознании К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджера, Ф. Рота

• проанализировать художественное освоение тем двойничества (С. Плат), преступления и наказания (Ф. Рот), взросления и инициации (Д. Сэлинджер, К. Маккаллерс), а также типологической соотнесенности героя романа о подростке с героем романов Достоевского.

Исследование базируется на американских литературных и литературоведческих источниках, в том числе произведениях, дневниках, письмах, статьях, интервью американских писателей. Материалы даны в авторском переводе.

Научная новнзна результатов исследования обусловлена неизученным аспектом американской рецепции Достоевского. Представлен анализ воздействия творчества Достоевского на развитие романа Бит и романа о подростке. В реферируемой работе предложены новые подходы к изучению литературы Бит, долгое время остававшейся за пределами внимания отечественных американистов (среди немногочисленных работ, посвященных литературе поколения Бит, нужно отметить исследования А. М. Зверева, Т. Л. Морозовой, однако в России до сих пор не существует монографических работ по этой тематике), проанализированы существенные черты поэтики романа Бит. Вводится в научный оборот обширный новый или малоизвестный материал. Исследование выполнено на основе изучения и анализа более двухсот работ зарубежных авторов: монографий, статей, дневников, писем, интервью, других материалов. Впервые переведены, проанализированы дневники, письма, интервью писателей Бит: У. Берроуза, А. Гинсберга, Д. Джонсон, К. Кэс-сиди, Н. Кэссиди, Д. Керуака, Г. Снайдера, Л. Уэлча, Ф. Уэйлена, Д. Холмса, исследованы особенности рецепции творчества Достоевского, характер и специфика созданного «битнического» мифа о русс/ чм писателе, впервые переведены и представлены статьи, эссе, интервью

К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджера, черновики к рукописям Ф. Рота. Таким образом, в исследовании открыт целый неизученный пласт в американской рецепции Достоевского, представлен новый материал и предлагаются новые подходы к его изучению.

Методология исследования.

Методологическая основа исследования определяется использованием компаративистского, структурно-типологического, культурно-исторического подходов к анализу литературных явлений.

Научная апробация.

Идеи диссертации изложены автором в научных публикациях и докладах на международных научных конференциях: «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва, 2002), «Глобализация современного культурного пространства и современный литературный процесс» (Санкт-Петербург, 2002), «Достоевский и современность» (Старая Русса. 2002, 2005, 2009), «Достоевский и мировая культура» (Санкт-Петербург, 2009), «Русская словесность в мировом культурном контексте» (Москва, 2009), а также в докладе на кафедре славистики Джордж-таунского университета (Вашингтон, США, 2007).

Результаты исследования использовались при разработке спецкурсов для студентов филологических специальностей.

Структура диссертации.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии.

Во введении обосновываются актуальность выбранной темы, предмет и методология исследования, характеризуются цели и задачи исследования, определяется степень научной разработанности проблемы, раскрывается научная новизна диссертации. Первая часть посвящена истории восприятия Достоевского в США. Созданная к началу сороковых годов репутация Достоевского-художника во многом способствовала искаженному восприятию творчества писателя. Она базировалась на представлениях, сформированных в результате так называемого культа Достоевского в Европе в 1910-х - начале 1920-х годов, интерпретировавших Достоевского как христианского философа, проповедника религии страдания, выразившего метафизические свойства «русской души». Творчество Достоевского зачастую рассматривалось вне западной литературной и культурной традиции. Подобный подход был заложен уже Вогюэ, утверждавшим, что «необходимо подходить к творчеству Достоевского как к феномену, принадлежащему к другому миру» (De Vogue Е.-М. The Russian Novel. -N. Y., 1916. P. 260).

Аберрации в восприятии Достоевского, прежде всего, связаны с непониманием американской аудиторией русского культурного контекста,

с иным национальным складом, получившим название «американизм», возникшим из просветительского убеждения в том, что новое общество, появившееся в США, свободно от пороков Старого Света, и имеющим в своем основании традиции протестантской этики. По словам У. Хоуэлл-са, мир романов Достоевского — это «некий антимир, неприложимый к американской жизни» (Писатели США о литературе. — М., 1982. Т. 1. С. 172). Одним из препятствий адекватного прочтения Достоевского явился языковой барьер, а англизированный перевод К. Гарнет создавал для американцев дополнительные трудности в приближении к Достоевскому.

В исследовании рассматриваются факторы, повлиявшие на создание литературной репутации Достоевского, анализируются причины, вызвавшие необходимость ее переоценки именно в 1940-1960-е годы.

Среди бесспорных факторов, обусловивших возникновение интереса к Достоевскому в послевоенное время в США, отмечаются политические изменения (как сохранявшиеся союзнические симпатии, так и настороженно-враждебное внимание к Советскому Союзу в годы маккар-тизма) и социальные (начавшиеся интенсивные процессы трансформации в американском обществе). Среди социо-культурных изменений как наиболее существенное отмечается появление, по словам С. Беллоу, «нового класса молодых людей» (Conversations with Saul Bellow. — University Press of Mississippi, 1994. P. 23) и новой культуры - культуры молодых.

Значительную роль в новом прочтении Достоевского сыграл экзистенциализм, оказавшийся созвучным американской духовной традиции, с ее представлениями об оторванности человека от жизненных корней, доктриной доверия к себе, проповедью нонконформизма и свободы личности. Экзистенциализм привнес многие мотивы в послевоенную литературу: заброшенности человека в богооставленной вселенной, метафизического бунта против человеческого удела, представление об абсурде. В этот период произведения Достоевского подвергаются экзистенциалистской интерпретации. Влиятельным стал взгляд французских экзистенциалистов на Достоевского как провозвестника абсурда (Камю). Огромное значение имело открытие экзистенциалистами подпольного героя у Достоевского.

Важным в формировании американской рецепции Достоевского в 1940-1960-е годы стало зарождение американского достоевсковедения. В эти годы возникает множество центров по изучению русской литературы и, в частности, творчества Достоевского. Самые известные школы, в которых занимаются исследованием творчества писателя, — это уни-

верситеты в Чикаго (Э. Васиолек), Нью-Йорке (Э. Симмонс, Р. Белнап), Йельее (Р. Джексон, Р. Уэллек), Иллинойсе (М. Кригер, Т. Пачмас, В. Террас), Калифорнии (Д. Гибиан). Публикация новых переводов произведений Достоевского (в том числе Р. Мэтло, М. Скаммела, Б. Брэсола), записных книжек писателя (Э. Васиолека), материалов к его произведениям, биографий, а также расширяющееся сотрудничество достоевско-ведов Советского Союза и США в 1940-1960-е годы — все это способствовало новому, более глубокому прочтению Достоевского в США. В это время формируется собственно американская рецепция Достоевского. Появляющиеся в эти годы исследования поэтики его произведений слависта Э. Симмонса, редактора «Партизан Ревю» Ф. Рава, литературоведа и критика А. Кейзина, будущих крупных исследователей Достоевского Д. Франка, Р. Джексона, представителя «новой критики» Р. Блэкмура, приверженца сравнительно-исторического подхода Д. Стай-нера и др. свидетельствуют об усилении интереса к художественной стороне творчества Достоевского. Многие писатели не только слушали лекции славистов, но и явились авторами критических работ о Достоевском (Д. Апдайк, С. Плат, Д. Оутс).

В реферируемой работе исследуются причины неоднозначности рецепции Достоевского для различных групп писателей. Так, например, более адекватно творчество Достоевского было воспринято писателями Южной школы, тогда как писатели поколения Бит создали свой собственный миф о Достоевском, предложили свои коды прочтения его романов. В исследовании показана зависимость рецепции от интер-претативных предпочтений воспринимающего, когда актуализируются разные смысловые пласты произведения. Для С. Плат предметом рефлексии становится прием двойничества, для К. Маккаллерс - метод Достоевского, для Сэлинджера - нравственная проблематика, для Ке-руака - целый комплекс идей и концептов (подполье, братство и т. д.). Выбор «главных» книг Достоевского также определялся внутренними установками и художественными задачами писателя. Так, для поколения Бит важнейшими оказались «Идиот», «Преступление и наказание», хотя Керуак дополнил этот «битнический канон» «Записками из подполья», а Холмс - «Бесами». Для Плат наиболее значимыми произведениями стали «Двойник» и «Братья Карамазовы», для Сэлинджера -«Подросток», Ф. Рота - «Преступление и наказание», «Записки из подполья». Традиция интерпретации творчества Достоевского, оказавшая влияние на писателей, тоже различна: для Холмса, Сэлинджера большую роль сыграл экзистенциализм, для Плат - психоанализ, американ-

ское достоевсковедение, для Керуака - традиция восприятия Достоевского О. Шпенглером и Г. Миллером.

Общей тенденцией в освоении и интерпретации творчества Достоевского в этот период явился усилившийся интерес к его художественным открытиям, стремление включить его наследие в современный американский контекст. В исследовании выдвигается тезис о том, что одной из главных специфических черт американской рецепции Достоевского этого периода является возникшее представление о нем как предтече искусства «незрелости», которое заявляет о себе в послевоенные годы. Утверждение культуры молодых как следствие процесса «инфантили-зации» общества имело разнообразные источники. Ортега-и-Гассет писал, что инфантильность стала характерной чертой современного человека (Ортега-и-Гассет. Восстание масс // Эстетика. Философия культуры. — М., 1991. С. 319). Но незрелость, инфантильность всегда являлись специфической чертой американского общества. Эта особенность отмечена и самими американцами. Например, американский исследователь Ф. Кариентер объясняет факт, что социальные проблемы в американском обществе идентифицируются с проблемами подростка тем, что само американское общество является незрелым, невзрослым. (Carpenter F. I. The Adolescent in American Fiction // English Journal. — 1957. September. P. 19). Подобной же точки зрения придерживается П. Спэкс, утверждающая, что «наиболее авторитетный стиль жизни в Америке — подростковый» (Spacks P. The Adolescent Idea: Myths of Youth and the Adult Imagination. -N.Y., 1981. P. 3).

Именно в 1940-1960-х годах американская литература сосредоточилась на проблемах, связанных с молодежью. Ощущение связи творчества Достоевского с литературой молодых лучше всего выразил А. Гин-сберг, заявив: «Святая Россия - святая Америка, от Достоевского к Ке-руаку» (Ginsberg A. Interview with Allen Ginsberg. The Beat Generation and the Russian Wave. - Ardis, 1990. P. 27).

В эти годы впервые американские литературоведы и писатели обращают внимание на инфантильность героев Достоевского. Об этом пишет литературовед и критик Р. Блэкмур в эссе о Достоевском: «Читая книгу Ивана, у нас возникает странное чувство, что грех Ивана или Смердякова или других — это не грехи взрослых, а детские грехи» (Blackmur R. P. Eleven Essays in the European Novel. —N.Y., 1964. P. 232233). Среди писателей мысль об инфантильности героев Достоевского откровеннее всего высказал поэт и переводчик К. Рексрот в статье «Достоевский: «Братья Карамазовы»: «Потревоженные души романов Достоевского — это не взрослые люди.<...>. Достоевский — перрый

писатель, сделавший художественной добродетелью неисправимую незрелость своего народа» (Rexroth К. Classics Revisited. — N. Y., 1986. P. 184-185). Американская писательница К. Маккаллерс пишет об инфантильности как черте, роднящей героев русской литературы XIX столетия и литературы американского Юга XX века (McCullers С. The Russian Realists and Southern Literature // The Mortgaged Heart. — Boston, 1971. P. 258).

В исследовании последовательно доказывается, что утверждавшееся представление о Достоевском как художнике, исследовавшем тему «незрелости», было созвучным исканиям молодого послевоенного поколения, а также национальной традиции повествования о незрелом герое. Именно инфантильный герой появляется в романах писателей поколения Бит и в романе о подростке.

Во второй части введения рассматривается проблема развития романа как жанра в 1940-1960-е годы. Отмечается, что исследуемый период оказывается важнейшим для развития американской литературы, так как в эти годы изменяется сама концепция культуры и литературы. Во второй половине XX века происходит смена культурной парадигмы с западной логоцентрической (американо-центрической) на плюралистическую. Плюралистическая модель связана с феноменом культурного пограничья, «активно узурпирующего, по наблюдению американских критиков, сегодня место mainstream в США» (Тлостанова М. Проблема мультикультурализма и литература США конца XX века. — М., 2000. С. 75). Истоки этого явления, определяющие своеобразие американской литературы конца XX века, обнаруживаются в послевоенный период. Именно в эти годы рождается и заявляет о себе литература пограничья — региональная литература, прежде всего «южная» (нужно отметить, что региональность сегодня нередко понимается как один из специфических вариантов субкультуры), молодежная литература (включая литературу Бит), женская, литература национальных меньшинств. Пограничье и есть область, которую открывала литература 1940-1960-х годов. Диалог литературы пограничья с культурой мэйнстрим, а также с предшествующей традицией определяет особенности данного периода. Как отмечал один из ведущих исследователей американской литературы этого периода И. Хассан: «Писатели южане, евреи, негры, оракулы «битничества» — все они поднялись на поверхность из мрачного подполья американской культуры с тем, чтобы стать главными выразителями того, чем живет Америка в середине XX века» (Хассан И. После 1945 года // Литературная история Соединенных Штатов Америки. —

М, 1979. Т. 3. С. 559), пересмотреть и трансформировать существующую литературную традицию.

В этот период в литературу приходит новое поколение писателей — Д. Керуак, С. Беллоу, Д. Сэлинджер, К. Маккаплерс, Ф. Рот, У. Стайрон, С. Плат, Д. Апдайк, Б. Маламуд и др. Большинство из этих писателей обратились к жанру романа.

В XX веке роман как жанр претерпевает существенные изменения, переломным для его развития был послевоенный период. После войны идея разрыва с традицией, мысль о том, что после 1945 года литература начинается заново, выраженная в знаменитом афоризме Т. Адорно о невозможности поэзии после Холокоста, становится основополагающей для европейских интеллектуалов. Одним из следствий этого разрыва стало недоверие к традиционным классическим романным формам. В США вопрос о «смерти» романа также стоял весьма остро. По мнению большинства американских критиков, свободная форма романа, способность его к изменению, эксперименту, различного рода деформациям, свидетельствовали о его жизнеспособности. Эта точка зрения нашла отражение и в материалах (под редакцией Г. Хикса) состоявшегося в 1957 году симпозиума «Роман жив». Поиски путей развития романа привели американских писателей к Достоевскому. Открытый роман, способный включить всю полноту и текучесть жизни, созданный Достоевским, представлялся наиболее адекватной формой для выражения современного опыта. В этой связи можно отметить, что и американских исследователей творчества Достоевского также интересовала плюралистическая природа романов Достоевского, как например, Д. Фангера, назвавшего художественный метод Достоевского «романтическим реализмом», или В. Терраса, противопоставившего «классический роман» и открытый роман Достоевского, называя первый синтагматическим, «когда игнорируются парадигматические структуры, которые также могут быть интегрированы в текст и которые характерны для романов Достоевского» (Terras V. Detractors and Defenders of Dostoevsky's Art // Reading Dostoevsky. — The University of Wisconsin Press, 1998. P. 3).

Воздействие Достоевского на развитие романа этого периода было значительным как в плане содержательном, так и в формальном. Уже в 1960-е годы американские критики называли его духовным отцом американской литературы (И. Хассан), «святым патроном» (А. Кейзин) нового поколения писателей.

В реферируемой работе выдвигается положение, что воздействие творчества Достоевского шло по нескольким направлениям: обогащение проблематики романа, создание нового героя (святого безумца, ге-

роя буффона, героя-идеолога, американского подпольного, вбирающего черты антигероя); разработка тематики, которая была открыта Достоевским или присуща его творчеству (в том числе, темы подполья, современного мегаполиса, страдания, преступления и наказания, религиозная тема и т. д.); формирование под воздействием исповедей у Достоевского «субъективной, исповедальной прозы», характерной для американского романа этого периода.

Далее в работе анализируются те особенности развития американского романа в 1940-1960-е годы, которые сделали возможным диалог американской литературы с творчеством Достоевского. Во-первых, это тяготение американского романа к эксперименту, к выработке новых форм художественной выразительности. Исчезновение характера, развернутого сюжета, преобладание иронии и травестирования, сдвину-тость, разорванность композиции, пришедшая на смену последовательности рассказа, многофокусность изображения — все названные изменения отмечены отечественными исследователями американского романа периода 1940-1960-х годов Т.Н. Денисовой, Я. Н. Засурским, А. М. Зверевым, В. А. Костяковым, А. С. Мулярчиком. Творчество Достоевского идеологически поддерживало стремление американских писателей к эксперименту, так как Достоевский виделся американским интеллектуалам новатором, предложившим отличные от европейской традиции пути развития романа.

Во-вторых, отличительной чертой послевоенной прозы в США является субъективность, которая позволила отечественным критикам говорить о центростремительной форме романа, т. е. о таком «направлении художественного творчества, которое выходит к познанию существенных сторон действительности через преимущественное обращение к внутреннему миру личности» (Мулярчик А. С. Современный реалистический роман США 1945-1980. — М., 1988. С. 65). Эти изменения характерны для литературы XX века в целом с ее повышенным вниманием к личности, ее социальной роли, когда частное получило приоритет над общим, нормативная этика вытеснялась индивидуальной. Эта субъективность зачастую объясняется воздействием на реалистическую прозу художественной системы романтизма (Т. Н. Денисова). Однако не меньшим было воздействие творчества Достоевского на формирование субъективной, исповедальной прозы.

В-третьих, существенные изменения произошли и в проблематике американского романа. Послевоенный американский роман — преимущественно философский роман, живущий нравственными проблемами. В этой связи совершенно закономерно обращение американских писа-

телей к русской литературе, которую отличает от европейской «дух святости» (В. Вульф), захваченность поисками высших духовных смыслов. Знаменательной особенностью послевоенного американского романа стал усиливающийся интерес к религиозным исканиям. О новой религиозности американского романа заговорили уже в 1960-е годы, отмечая религиозный характер таких книг, как «Подожги этот дом» У. Стайро-на, «Кролик, беги» Д. Апдайка, «Хендерсон, король дождя» С. Беллоу, «Наплевательство» Ф. Рота, рассказы о Глассах Д. Сэлинджера. Именно в послевоенные годы была услышана религиозная проповедь Достоевского. Американский роман 1940-1960-х годов имеет нонкоформисткую направленность, поэтому существенной становится для него тема бунта, которая объединяет романы таких разных авторов, как Д. Керуак, Д. Холмс, К. Маккаллерс, Д. Сэлинджер, С. Плат, Ф. Рот. Бунт против массового общества, нивелирования личности, ее коммерческого порабощения связан с общим нонконформистским движением в американском обществе.

В-четвертых, для американского романа этого периода по-особому звучит подростковая тема. Невинность, юность представляют суть национальной повествовательной традиции, «качество, по которому американская проза сразу же отличима от европейской» (Fiedler L. A. Love and Death in the American Novel. — Boston, 1966. P. 29). В послевоенное время, по наблюдению J1. Фидлера, «одно из главных изменений современного сознания состояло в передвижении ребенка из периферии к центру искусства и на самом деле к центру жизни, этот процесс заканчивается возникновением «ребенко-центричного общества». (Fiedler L. A. No! in Thunder: Essays on Myth and Literature. — N.Y., 1960. P. 252).

Герой-подросток становится главным действующим лицом современной литературы благодаря своей способности к правдивому виденью, с его асексуальностью, а также с его подвижностью, неукоренненно-стью в социуме, что позволяет ему исследовать взрослый мир, находясь в постоянном движении.

Этот герой воплотил в себе черты человека переходной эпохи, каким явилось послевоенное время. Очевидно, что героя этого романа можно поставить в один типологический ряд с героями Достоевского. Главные его черты — неустойчивость, незавершенность — характерны для героев-Достоевского. Это герой эпохи рубежа, где сходятся крайности, где все находится в движении, становлении. Пластичность человека, «разорванность» его сознания литература нового времени изучает, начиная с Дидро. Американский роман 1940-1960-х годов продолжает эту тргяи-цию, которую воспринял во многом и через Достоевского.

Обозначенные особенности американского романа послевоенных лет свидетельствуют о существовании предпосылок в развитии самого жанра, способствовавших возникновению диалога между американской литературой этого периода и творчеством Достоевского.

Первая глава исследования посвящена анализу влияния Достоевского на формирование романа поколения Бит, представленного в творчестве Д. Холмса и Д. Керуака.

В первом параграфе дается характеристика движения Бит как наиболее влиятельного феномена молодежной контркультуры, оказавшего воздействие на развитие искусства и литературы в США. Анализируются социальные и духовные причины возникновения движения Бит, рассматривается его место в контексте нонконформистского движения в США1.

В реферируемой работе обосновывается актуальность изучения романа, созданного поколением Бит, рассматривается его роль для развития послевоенной литературы, которая выразилась в расширении круга тем американского романа (в литературе зазвучала тема нонконформизма, тема поиска идентичности, остающаяся центральной в литературе США второй половины XX века). Кроме того, существенным вкладом было возвращение к духовным традициям американской литературы XIX столетия — постановкой метафизических проблем, в том числе проблемы зла в человеке и человеческом обществе, воли и своеволия, веры и безверия. Писатели Бит привнесли в литературу дух исповедаль-ности, вновь утвердили профетическую роль художника в обществе.

Впервые в отечественном литературоведении анализируются специфика и характер рецепции творчества Достоевского поколением Бит на основе дневников, писем, интервью писателей и поэтов поколения Бит: А. Гинсберга, К. Рексорта, Н. Кэссиди, Г. Снайдера, Л. Уэлча, У. Фер-лингетти, У. Берроуза, Ф. Уэйлена, Д. Керуака, Д. Холмса.

1 Движение Бит также рассматривается и как явление американской религиозной истории. Р. Эллвуд называет Бит «духовным подпольем 1950-х» (Ellwood R. S. The Fifties Spiritua; Market Place: American Religion in a Decade of Conflict. — Rutgers University Press, 1977). Дж. Лардас видит поколение Бит в контексте американской традиции религиозного диссидентства (Lardas J. The Вор Apocalypse: the Religious Visions of Kerouac, Ginsberg and Burroughs. — Illinois, 2001). С. Протеро наряду с другими исследователями полагает, что: «Бит являются странствующими монахами и мистиками» (Prothero S. On the Holy Road: The Beat Movement as Spiritual Protest/Beat Generation. — N.Y., 2003. Vol. 1, —P. 121).

В исследовании обосновывается тезис о том, что интерес поколения Бит к Достоевскому был частью возникшего послевоенного увлечения русским писателем американскими интеллектуалами. Социальная и духовная атмосфера в обществе виделась молодыми людьми поколения Бит как кризисная, типичная для эпохи перелома, имеющая аналогии с исторической ситуацией, отраженной в романах Достоевского.

Представление поэтов и писателей Бит о Достоевском сложилось под воздействием европейской традиции восприятия творчества русского писателя. Достоевский вошел в западно-европейское сознание как провозвестник нигилизма, и поколение Бит полагало, что с появлением бунтующих героев Достоевского начинается история подлинного нигилизма, в которой битничество представляет еще одно звено. Через немецкую традицию восприятия Достоевского 1910-х годов, интерпретировавшую русского писателя как пророка упадка Запада (прежде всего через О. Шпенглера) поколением Бит была усвоена мысль о грядущем новом человеке, который придет на смену человеку европейской цивилизации, — мысль, чрезвычайно важная для миросозерцания Бит.

Большую роль в формировании рецепции Достоевского поколением Бит сыграл Г. Миллер, создавший новые стереотипы восприятия Достоевского. Среди миллеровских представлений, которые разделяли молодые писатели Бит, был взгляд на Достоевского как на выразителя апокалипсического виденья мира, изобразившего процессы социальной дезинтеграции, как создателя автобиографических романов, в которых изображены этапы собственного духовного развития, наконец, как на оригинального художника, экспериментатора с романными стилем и формой. Антиинтеллектуализм, ставший стержнем идейных исканий поколения Бит, поддерживался миллеровским представлением о Достоевском как «антиинтеллектуальном интеллектуале». Радикальное прочтение Достоевского Миллером, видевшим в русском писателе изгоя, бунтаря в обществе, культуре, но при этом игнорировавшим политические и религиозные воззрения Достоевского, было переосмыслено и дополнено писателями поколения Бит. В частности, Миллер полагал, что романы Достоевского свидетельствуют об исчерпанности романа как жанра, тогда как для поколения Бит Достоевский - родоначальник новой разновидности «метафизического» и исповедального романа.

Важной особенностью восприятия Достоевского поколением Бит является и то, что он становится культовым писателем и культовой фигурой, частью создаваемого мифа о Бит. Этот миф был связан с утверждением взгляда на Достоевского как предтечу поколения Бит, писателя, выразившего устремления и духовные искания этого поколения и пред-

дожившего наиболее современную форму для выражения этих устремлений. Создавая свой миф о Достоевском, писатели попытались переосмыслить сложившуюся европейскую традицию восприятия Достоевского путем адаптации и усвоения «неусвояемых» прежде сторон творчества Достоевского. Христианская проповедь Достоевского, которую еще Р. Блэкмур называл «примитивным христианством» (Blackmur R. Eleven Essays in the European Novel. — N.Y., 1964. P. 123) оказала влияние на характер духовных и художественных поисков Д. Керуака и Д. Холмса. Кроме того, для поколения Бит Достоевский становится провозвестником грядущего единения человечества, будущего человеческого братства. По-новому интерпретируется и тема подполья как возможность для духовного роста личности. Благодаря Гинсбергу поколением Бит актуализирован был образ святого идиота в творчестве Достоевского. Мышкин, в котором парадоксально соединились невинность и знание, становится героем поколения Бит. Причем, Гинсберг идентифицировал с Мышкиным самого Достоевского, приписывая ему черты безумного святого. Именно благодаря Гинсбергу и Керуаку сформировалась представление о «святости» Достоевского, несмотря на то, что оба хорошо знали факты биографии писателя. Для поколения Бит было характерно стремление американизировать, «демократизировать» Достоевского, представить его в роли художника-бунтаря, апостола молодого поколения, святого изгоя и провидца. Неразличение автора и героя произведений было не только одной из особенностей восприятия Достоевского поколением Бит, но и способом создания мифа о Достоевском.

Второй параграф посвящен анализу рецепции Достоевского Джоном Клеллоном Холмсом (1926 - 1988), создателем первого романа о поколении Бит «Иди» (1952), автором первого манифеста этого поколения (1952). В реферируемой работе анализируются эволюция взглядов Холмса на творчество Достоевского, воздействие философии экзистенциализма и «битнического» мифа о Достоевском на характер рецепции Достоевского Холмсом. Холмс признавался не раз, что Достоевский оказал на него как писателя значительное влияние, в том числе при создании романа «Иди». В Достоевском Холмс увидел исследователя Нового Сознания, которое было присуще, по мнению Холмса, поколению Бит: «теперь становится очевидным, что духовный голод, метафизический поиск <...> являются сутью позиции Бит (Holmes J. С. The Name of the Game. // Passionate Opinions. The Cultural Essays. — Arkansas, 1988. P. 88).

В исследовании рассматривается характер освоения тем подполья, города, типологической соотнесенности героя романа «Иди» с героями нигилистами Достоевского. Подчеркивается связь отдельных сцен, суще-

ствование типологически сходных мотивов с «Бесами» Достоевского. Кроме того, Достоевский явился первейшей нравственной опорой для писателя.

В этом романе Холмс впервые попытался осмыслить феномен современного ему подполья. По словам Холмса, подполье было уникальным явлением в американской жизни (Holmes J. С. Clearing the Field. // Passionate Opinions. — P. 29). Отталкиваясь от мысли Достоевского о том, что основная тема подполья — тема разлада человека с миром, Холмс в интерпретации подполья следует за русским писателем, изображая трагизм подполья. Достоевский также помог ему понять феномен подпольного сознания. Однако Холмс вносит и новый смысл в понятие подполья. У Холмса подполье — это товарищество, социальная группа, а также способ бытия, образ жизни молодого героя-нонконформиста. Отличие подполья у Холмса и в том, что оно, по мысли автора, могло способствовать духовному росту личности. Подпольный опыт, в интерпретации Холмса, есть условие обретения веры, которая достигается через испытания, в том числе и через приобщение ко злу. Кроме того, подполье, изображенное Холмсом, по природе своей инфантильно, противопоставлено как невзрослый мир взрослому. Таким образом, Холмс, интерпретируя тему подполья Бит, исходил из его амбивалентности: разрушительности подполья для современного духа и спасительности подполья.

Холмс впервые обращается в романе к теме страдания, причем осмысливает ее под влиянием русского писателя. Как известно, тема страдания — одна из важных тем у Достоевского. Достоевский видел в страдании залог подлинности бытия, он не мог представить полноту счастья без страдания. «Без страдания и не поймешь счастья. Идеал через страдание проходит, как золото через огонь. Царство небесное усилием достигается» (Д., 29, 1, 137-138). Мысль о страдании как условии духовного воскрешения была наиболее неприемлемой для протестантского сознания, ибо протестантизм видит в страдании часть Божественного промысла. Герои Холмса открывают для себя страдание как путь к Богу. Бог есть любовь, которая может быть обретена только через отказ от претензий собственного «эго». Эта мысль становится итогом духовных исканий главного героя романа Стофски. Она близка Достоевскому, который был убежден, что «высочайшее употребление, которое может человек сделать из своей личности, из полноты развития своего я, отдать его целиком всем и каждому безраздельно и беззаветно... закон я сливается с законом гуманизма» (Д., 20, 172-173). Для Достоев^ того любовь — непременное условие гармонического сосуществования с лш-

ром. Причина краха подполья в романе Холмса - в неспособности его участников любить. Заповедь любви, выдвинутая в эпиграфе к роману «Иди» (Отцы и учители, мыслю: «Что есть ад?» Рассуждаю так: «Страдание о том, что нельзя уже более любить». Отец Зосима), и служит основным духовным посылом, которым герои книги и сам автор обязаны Достоевскому.

В исследовании рассматривается вопрос о типологическом сходстве героев-нигилистов романа Холмса с героями «Бесов», Ставрогиным и Кирилловым. В романе Холмс впервые изображает современных нигилистов поколения Бит и прямо апеллирует к художественному опыту Достоевского. Важно, что Холмс видел истоки болезни, охватившей молодых американцев в послевоенные годы, в утрате веры, связующей идеи, которая выразилась и в ощущении того, что новое поколение, поколение Бит, «унаследовало самый плохой из всех возможных миров». (Holmes J. С. The Philosophy of the Beat Generation // Passionate Opinions. — P. 68).

В романе Холмса показаны два типа нигилистов, утверждавших свое своеволие, которые соотнесены автором с героями романа Достоевского «Бесы». Образ Агатсона несомненно родственен образу Ставрогина. Многочисленные аллюзии к роману Достоевского, а также прямое цитирование обращения Шатова к Ставрогину: «Почему я осужден верить в вас во веки веков?» (Holmes J. С. Go. — N.Y., 1980. P. 198) одним из героев, Вергером, призваны подчеркнуть преемственность героя-нигилиста поколения Бит с героем романа Достоевского. Общность этих героев видится Холмсу в их страсти к саморазрушению, которую он объясняет утратой ими веры. Другой герой, Гарт представляет иную сторону нигилизма поколения Бит — анархическое бунтарство. Как и в случае с Агатсоном, Холмс прямо указывает в романе на сходство Гарта с Кирилловым. Для Холмса при этом наиболее важно было передать способность Гарта к интенсивности переживания, почти мистической, когда «вы вдруг чувствуете присутствие вечной гармонии, совершенно достигнутой» (Д., 10, 450). Кроме того, в Гарте как и в Кириллове, есть некоторые христоподобные черты. Образы нигилистов поколения Бит много бледнее и однозначнее своих знаменитых литературных предшественников, но благодаря Достоевскому, Холмсу удалось представить в романе два типа нигилистов, которые, придерживаясь одного постулата «все дозволено», отразили два его полюса.

Еще одним аспектом исследования романа «Иди» стала интерпретация Холмсом темы города, которая может быть понята только в контексте сопоставления этой темы у Достоевского. Не случайно он называет

Нью-Йорк в романе «Ныо-Йорком Достоевского». Холмс ориентировался в художественном освоении этой темы на «Преступление и наказание». Очень многое в Петербурге Достоевского он не увидел, а именно то, что связано с русской культурной традицией, историей, с эсхатологическим мифом Петербурга, а также вполне конкретными географией и топографией города, определившими его восприятие и место в русской культуре. Холмса интересует в романе Достоевского то, что американский исследователь Д. Фангер называет великим мифом о городе девятнадцатого столетия, подчеркивая величайшее его значение для литературы XX века: «Он поднял хаотичный город до символа хаотичного нравственного мира человека, так что противоречия второго находят свою копию, двойника в контрастах первого» (Tanger D. Dostoevsky and Romantic Realism: A Study of Dostoevsky in Relation to Balzac, Dickens, and Gogol. — Cambridge, 1965. P. 211). Холмс использует созданный Достоевским миф о городе, чтобы показать трагичность положения человека середины XX века в новых условиях американского мегаполиса. Нью-Йорк в его романе становится символом ненормальности и неблагополучия жизни, современным адом, где человек вынужден вести борьбу за свое достоинство.

Третий параграф посвящен анализу особенностей рецепции Достоевского Д. Керуаком (1922-1969). В данном разделе впервые представлены материалы для анализа этой проблемы и предлагаются подходы к ее изучению. Обосновывается положение, что проблема восприятия Достоевского Керуаком представляет особый интерес, потому что, во-первых, Керуак является влиятельнейшей фигурой в послевоенной американской литературе, одним из создателей молодежной контркультуры, во-вторых, его виденье и прочтение Достоевского стало частью создаваемого поколением Бит (в том числе и А. Гинсбергом) мифа о Достоевском, оказавшего существенное воздействие на восприятие русского писателя в послевоенной Америке. Проблема рецепции Керуаком творчества Достоевского остается актуальной и в связи с продолжающимся открытием архивов писателя, которые дают новое представление о его творческой личности.

Наибольшее влияние Достоевского Керуак испытывал в конце 1940-х— начале 1950-х годов. Обращение к Достоевскому определило характер его духовных и художественных поисков. В исследовании анализируются особенности прочтения Достоевского Керуаком, нетипичные для американской рецепции и выходящие за рамки «битнического» мифа о Достоевском.

Во-первых, Достоевский прочитан Керуаком как христианский писатель. Главная причина интереса Керуака к христианской проповеди Достоевского состоит в том, что для Керуака отношение человека к Богу стало важнейшей темой его творчества. Уже в дневнике 1948 года Ке-руак заявил о себе как о писателе, продолжающем традицию Достоевского (Dostoevkyan writer) как христианского писателя. Чтение Шпенглера способствовало утверждению взгляда Керуака на Достоевского как святого: «Шпенглер признает, что Достоевский — святой». Сам Керуак усиливает эту мысль Шпенглера, заявляя: «Достоевский - действительно посланник Христа» (Kerouac J. Windblown World. — P. 90, 273,274). Тема Христа становится одной из центральных в рефлексии Керуака. Христос для Керуака - единственный идеал. Как известно, эта мысль важна и для Достоевского, его «символ веры», сформулированный в известном письме Н. Д. Фонвизиной: «Этот символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть» (Д., 28,2,176). Для Керуака важен не только Христос евангелий, проповедующий любовь, но и Христос «Братьев Карамазовых», которого он назвал Христом «страстей и радостей» (of lusts and glees) (Kerouac J. Windblown World. — P. 9). Он интерпретирует этот образ Христа как проповедника и защитника свободы личности, которая понимается Керуаком широко, в контексте американской доктрины «доверия к себе» и индивидуалистической этики. Увиденная Керуаком особенность Христа «Братьев Карамазовых» -витальность - иллюстрирует его мысль о необходимости «livelihood» (жизненности) для человека, т. е. жизненной энергии, способствующей утверждению собственного «я». Христос «Братьев Карамазовых», по мысли Керуака, и проповедует радость жизни, мораль, которая происходит из самой жизни. Таким образом, в художественном сознании Керуака Достоевский предстает как христианский пророк, проповедующий миру христову заповедь любви, и как христианский визионер и художник (а эти понятия для Керуака нераздельны), провидевший Христа, проповедника свободы. Подобное прочтение Достоевского давало импульс и для попыток собственной интерпретации Христа, о чем Керуак пишет в дневнике: «Скоро я напишу свою интерпретацию Христа... он был первым и, вероятно, последним, который приблизился к последней загадке человека как единственно важной на земле» (Kerouac J. Windblown World. — P. 199). Керуак, стремясь вернуть литературе религиозный пафос, пророчествовал о грядущем духовном возрождении Америки на принципах любви и братства, прочитанных им у Достоевского

и интерпретированных как содружество свободных индивидов. Вместе с Гинсбергом они утверждают Новое Видение в литературе, которое Керуак связывает с православным христианством Достоевского.

Во-вторых, мысль Достоевского о человеческом братстве стала основополагающей в ценностной и художественной системах Керуака. В дневнике 1948 года он размышляет о возможности соединения русской идеи братства и американской идеи «livelihood»: «Главная идея в Америке, как я полагаю, — это всеобщая «livelihood» человека, а в России главная идея — всеобщее братство людей. Искажение этих двух идей ведет к империализму, американскому и русскому в сегодняшнем мире. <...> Американская идея — это также возвеличивание скромности и порядочности в обществе. Она вырастет с великой идеей России — идеей Братства» (Kerouac J. Windblown World. — P. 142-143). Идея братства пронизывает все творчество Достоевского, который связывал ее с русским народом и православием. А идею русского православия Достоевский выразил в короткой записи: «Из католического христианства вырос только социализм; из нашего вырастет братство» (Д., 24,177). Мысль Достоевского об объединении людей в некое планетарное братство в христианской любви дает Керуаку надежду на возможность установления новых отношений, в которых сочетается христианская любовь друг к другу и индивидуализм. Таким образом, Керуак попытался соединить две идеи, лежащие в основании русской и американской цивилизации: братства и индивидуализма, соборности и суверенитета личности. Андеграунд молодых людей с новой подпольной культурой и стал американским вариантом воплощения идеи братства.

В-третьих, Достоевский был воспринят Керуаком как провозвестник появления «нового человека» — мысль, прочитанная им у Шпенглера. У него же Керуак заимствует термин fellaheen, который используется им для описания «естественного» человека. Роман «На дороге» явился частью мифологии о новом человеке, который придет на смену Человеку Запада. Дин Мориарти — это герой, воплотивший идеал нового человека, идею 'livelihood of man'.

В-четвертых, Керуак увидел в Достоевском новатора художественной формы и повествовательной техники. Мастерство Достоевского было предметом внимательного изучения Керуака, так как свою творческую миссию он видел в создании романа, который бы сочетал испове-дальность, метафизическую глубину и нравственную проповедь. Этот роман он назвал «a soulwork»: ««Работадуши» (a soulwork) вместо «романа», хотя такое название слишком вычурно, смешно, но оно указывает на то, что он написан со всей серьезностью во имя спасения челове-

ка» (Kerouac J. Windblown World. — P. 95). По мнению Керуака, Достоевский стоял у истоков создания такого романа (Керуак разделял распространенный среди писателей Бит взгляд, что Достоевский писал романы-исповеди), отличающегося свободной формой («wild form»). Кроме того, Керуак считал неряшливость стиля Достоевского намеренной, отражающей спонтанность его письма. Спонтанность стала одним из ключевых понятий в художественной системе Керуака, под которым он подразумевал «ментальный спонтанный процесс» (Р. Вайнрайх), раскрывающий опыт пишущего. Отстаивая спонтанность как одно из качеств новой прозы, Керуак неоднократно сравнивает его с исповедями героев Достоевского: «Однажды тот (Нил Кэссиди - И. Л.) написал шедевр в 40000 слов, описывая футбольную игру в Денвере во всех подробностях. Это было как у Достоевского» (Kerouac J. Safe in Heaven Dead. —N.Y.,1994. P. 52). В представлении Керуака близость спонтанного метода повествования с исповедями у Достоевского заключалась в общей тенденции обоих писателей запечатлеть жизнь человеческого сознания.

В диссертации подробно анализируются особенности диалога с Достоевским, который ведется Керуаком в романах «На дороге», «Подземные», «Ангелы одиночества». Проблема «канона» в творчестве Керуака остается до сих пор открытой. В отечественной американистике утвердилась традиция рассматривать «небитнические» произведения Керуака как наиболее репрезентативные в его творчестве. Эта точка зрения отразилась в исследовании А. Зверева, который высоко оценивает такие произведения Керуака, как «Городок и город», «Пик», игнорируя главную его книгу — «евангелие» поколения Бит «На дороге». В реферируемой работе дается анализ особенностей поэтики этого романа, его места и значения в творчестве Керуака, рассматривается характер воздействия Достоевского на его создание. Выбор других произведений для анализа обусловлен их местом в творчестве Керуака, а также значимостью диалога с русским писателем, который в них ведется.

Роман «На дороге» (1957), ставший культовым романом, манифестом поколения Бит, проникнут стремлением представить новые ценностные ориентиры молодого поколения. Интерес к проблеме духовных исканий человека заставили современников и самого автора сравнивать произведение с великими романами Достоевского. Центральная тема в творчестве Керуака — эволюция духа, воскрешение человека. Как и Достоевский, Керуак чувствовал парадоксальную близость грешника и святого, он полагал, что путешествие внутрь себя неизбежно означает прохождение через сердце тьмы. В данном случае можно обнаружить

параллелизм важной темы духовных странствий в творчестве Керуака с темой воскрешения падшего человека у Достоевского. Для Достоевского обретение духовной истины, веры возможно через страдание, у Керуака же — через падение, испытание тьмою. В этом смысле «идея дороги» у Керуака близка пониманию дороги Достоевским — это дорога жизни, страдания и обретения веры.

Заметное место в романе занимает изображение подпольного братства поколения Бит. Однако если у Холмса тема подполья является центральной, и в своем понимании феномена подполья Холмс оказывается ближе к Достоевскому, то в романе «На дороге» она — периферийная. Для Керуака подполье — это братство отверженных, святых, блаженных. В представлении Керуака, именно такое подпольное братство провидел Достоевский. Подробнее феномен подполья рассматривается американским писателем в романе «Подземные».

Роман «Подземные» (¡958) также посвящен поколению Бит и, по признанию автора, написан под влиянием Достоевского: «Подземные» должны стать «правдивым, вызывающим боль, свидетельством, как у Достоевского в «Записках из подполья» (Цит. по: Clark Т. Jack Kerouac: a Biography. — N.Y., 1984. P. 127). В реферируемой работе обосновывается положение, что воздействие Достоевского на создание романа «Подземные» обнаруживается в исповедальной форме, в создании образа подпольного героя-повествователя, а также звучащей темой подполья, которая в данном случае осмысливается как тема подземных. В изображении Керуака, «подземность» не равна подполью, хотя в основе ее — также разлад человека с миром, утрата веры. Неологизм «subterraneans», придуманный Керуаком, используется им в значении «подпольный», «принадлежащий поколению Бит», тем самым подчеркивается связь «подземных» с американским контекстом, с зарождающейся молодежной контркультурой. В литературе XX века подпольный герой предстает в качестве архетипа, его муки самосознания стали отражением духовного кризиса современного человека, и «подземные» герои романа, Лео Перспье, Марду (первый женский подпольный образ, созданный Керуаком) — несомненно, есть американский, «битнический» вариант подпольного человека Достоевского. Это герой, поставивший себя в оппозицию к существующим социальным и идеологическим нормам, страдающий от собственной двойственности. В отличие от Подпольного, герой Керуака — не философ, не идеолог, а психолог, его исповедь представляет собой безжалостный самоанализ, признание в «гнусных и тайных страданиях».

Достоевский настаивал на том, что подпольный герой — это герой русского большинства, что подпольное сознание — сознание массовое. Керуак, создавая своего «подземного», показывал именно типичность такого сознания для современного американца, что нашло отражение и в романе «Подземные».

Анализ романа «Ангелы одиночества» (1965) дает представление о трансформации основных идей, образов, мотивов в творчестве Керуа-ка, а также о характере воздействия Достоевского на позднее творчество писателя. В последние годы жизни Керуака Достоевский занимает в художественном сознании писателя по-прежнему существенное место. Те темы и идеи, которые характерны для «битнического» периода Керуака (братства, подполья, духовных поисков), сохраняются в романе «Ангелы одиночества» и интерпретируются в сопоставлении с текстами Достоевского. В романе происходит и ироническое переосмысление тем и мотивов Достоевского. Смысл этих пародий — включение их в другой контекст, в мифологию нового поколения, приближение этих героев к настоящему современному бытию. Пародия — это и способ полемики с Достоевским, которая тоже звучит в романе: «Достоевский сказал: «Дайте человеку Утопию и он непременно разрушит ее с насмешкою», и с той же насмешкой я собирался опровергнуть Достоевского!» (Kerouac J. Desolation Angels. - N.Y., 1979. P. 228).

Таким образом, благодаря Керуаку мир романов Достоевского стал частью духовного бытия молодого американца. Этот процесс «приближения» и «приручения» Достоевского неизбежно связан с упрощением представлений о нем, сведением до некого узнаваемого знака в культуре. Так, в романе «На дороге» нашло отражение мифологизированное представление Бит о Достоевском как бродяге и изгое, который «засовывал себе в башмак газеты и нашел свой цилиндр на помойке». Это комическое переосмысление статуса Достоевского, пародийное изменение его имени на «Достиоффски» станет одной из особенностей интерпретации поколением Бит, попыткой его «американизации», включения в контекст исканий Бит.

Отношение самого Керуака к Достоевскому было глубже, в художественном сознании Керуака он был, прежде всего, писателем кризиса, чье творчество созвучно его духовным исканиям. В диссертации исследуется, как ряд тем и идей Достоевского были восприняты Керуаком и как трансформировались в его творчестве, в том числе, тема подполья, которая вырастает в тему подземных; идея братства, приобретшая совершенно иное, нежели у Достоевского, содержание. Бунт и нигилистическое отрицание мира, которыми охвачены герои Достоевского, стано-

вятся главной темой в романах Керуака. Кроме того, художественный опыт Достоевского помог ему и в создании героя поколения Бит. Но главное для Керуака — духовное содержание романов Достоевского, проповедь милосердия и любви, которая становится основой видения поколения Бит.

Вторая глава исследования посвящена послевоенному американскому роману о подростке. Идея подростка и мифология о подростке, формирующиеся в 1940-1960-е годы, являются уникальным культурным феноменом, нашедшем отражение в литературе этого периода. Американская исследовательница П. Спэкс в работе, посвященной идее подростка, называет ее «типично американским открытием» (Spacks P. The Adolescent Idea: Myths of Youth and the Adult Imagination. — P. 6). Герой-подросток становится характерной фигурой в романе 1940-1960-х годов. Он представлен в прозе К. Маккаллерс, С. Плат, Р. Райта, Д. Сэлинджера, Ф. Рота, С. Беллоу.

В данной главе анализируется воздействие творчества Ф. М. Достоевского на развитие американского романа о подростке в 1940-1960-х годах, а также исследуются особенности восприятия Достоевского писателями, чье творчество было связано с этой темой. Предметом исследования стали романы таких известных писателей, как Д. Сэлинджер, Ф. Рот, и мало знакомых русскому читателю, но занимающих значимое место в американской литературе: К. Маккаллерс, С. Плат.

В критических работах об американском романе о подростке в 19401960-х годах отмечается воздействие экзистенциализма, литературы Бит на создание романа. Среди литературных влияний одним из существенных является влияние творчества Ф.М. Достоевского.

В первом параграфе рассматривается восприятие творчества Достоевского Карсон Маккаллерс (1917-1967), отразившееся в ее критических статьях, а также влияние Достоевского на создание ее романа о подростке «Участница свадьбы».

К. Маккаллерс — выдающийся американский прозаик XX столетия. Ее творчество обычно связывают с Южной школой и «южным ренессансом» в американской литературе, но оно, как и творчество У. Фолкнера, выходит за рамки этого явления и его значение еще предстоит уяснить. Среди новых перспективных направлений изучения творчества писательницы важным оказывается прочтение се произведений в сопоставлении с великими русскими текстами, которые оказали значительное влияние на творчество К. Маккаллерс. К. Маккаллерс неоднократно говорила о влиянии Ф. Достоевского и русских реалистов на собственное творчество и творчество других писателей Юга (McCullers С. The

Flowering Dream: Notes of Writing. //McCullers C. The Mortgaged Heart. — Boston, 1971. P. 278). Хотя связь творчества двух писателей давно констатировалась критиками и биографами Маккаллерс (Carr V. The Lonely Hunter. A Biography of Carson McCullers. — N.Y., 1975. P. 32. Evans O. Carson McCullers. Her Life and Her Work. — London, 1965. Pachmuss T. Dostoevsky, D. H. Lawrence, and Carson McCullers: The Influences and Confluences. // Germano-Slavica. — 1974. Vol. 4. P. 67), она долгое время не была предметом специального исследования.

Статья К. Маккаллерс «Русские реалисты и литература Юга» (1941) является ключом не только для понимания творческого метода писательницы, но и характера влияния Достоевского на ее творчество. Маккаллерс исходит из существования внутренней близости между литературой Юга и русской реалистической школой, отмечает общие черты русских реалистов и писателей Юга, такие, как «жестокость» и беспристрастность изображения, смелое соединение трагического и комического, возвышенного и непристойного, элемент страсти, нравственный подход, являющийся духовной основой произведений русских писателей и американских, стремление к разрешению универсальных проблем бытия. Единственное, что остается чуждым писательнице — это православная мысль Достоевского, что было типично для американской рецепции этого периода. Маккаллерс предполагает, что Христос нужен был Достоевскому, чтобы как-то обойти неразрешимые противоречия бытия. Маккаллерс не верила в возможность спасения, смерть была для нее абсолютом, «миллионом нолей, добавленным к пустоте» (цит. по: CarrV. Op. cit. P. 165).

В представлении К. Маккаллерс значение Достоевского для современной американской литературы состоит в том, что он создал новые пути для развития реалистического романа. Статья Маккаллерс подсказывает три важных аспекта изучения влияния Достоевского на ее роман: метод изображения, проблематика произведения и, наконец, тип героя. Все эти аспекты рассматриваются в реферируемой работе. Особенность художественного метода Маккаллерс, вытекающая из ее понимания реализма, — та фантастичность, смешение реальности с ирреальностью, которую она обнаружила у Достоевского. Достоевский в письме А. Н. Майкову писал: «Совершенно другие я имею понятия о действительности и реализме, чем наши реалисты и критики. Мой идеализм реальнее ихнего» (Д., 28,2, С. 329). А позже, в письме к H. Н. Страхову отмечал: «У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве), и то, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня составляет самую сущность действительного.

Обыденность явлений и казенный взгляд на них, по-моему, не есть еще реализм, а даже напротив» (Д., 29,1,19). Маккаллерс, как и Достоевский, отстаивает собственное видение реальности. Она понимает смысл художественного творчества не в копировании действительности, а в проникновении в ее тайну с помощью творческого воображения: «Только с помощью воображения и реальности вы узнаете то, что требует роман. Реальность одна никогда не была важна для меня. Воображение соединяет память и прозрение, реальность и мечту. У меня все еще есть собственная реальность». Она отмечает приоритет воображения над фактами жизни: «Воображение правдивее, чем реальность; писатель по природе своей это — мечтатель и сознательный мечтатель» (McCullers С. The Flowering Dream... P. 279, 281,280).

В понимании природы реалистического искусства Маккаллерс следует за Достоевским. Метод Маккаллерс по-разному интерпретировался американскими критиками: «комический реализм» (И. Хассан) «неоми-фологизм» (Д. Гриффит), «символизм» (Д. Колер), что проистекает из главной особенности ее текстов, а именно наличия в них поэтического и символического уровня, метафизического подтекста, который создается через обращение к исключительному, гротескному, фантастическому. Это свидетельствует о существовании точек «схождения» «реализма в высшем смысле» Достоевского с художественным методом Маккаллерс.

Исследователи, изучая воздействие Достоевского на творчество Маккаллерс, сфокусировали свое внимание на романах «Сердце - одинокий охотник» (Пачмас), «Отражение в золотом глазу» (Эванс). В реферируемой работе впервые анализируется воздействие Достоевского на создание романа «Участница свадьбы» (1946). В исследовании обосновывается, что неустойчивый «подростковый», инфантильный тип героя, представленный Маккаллерс и созданный под влиянием Достоевского, является наиболее адекватным для раскрытия главной темы произведения — темы изоляции человека в мире.

Как и Достоевский, писательница полагала, что причина изоляции людей в мире, искажения сути их личности — в индивидуализме, «особняке». Одиночество, как отмечала К. Маккаллерс, может быть смягчено только силой человеческой любви: «Любовь — это мост, который ведет от чувства Я к Мы» (McCullers С. The Vision Shared // The Mortgaged Heart. P. 260). Любовь и является тем нравственным центром, вокруг которого построено произведение. В соответствии с представлениями американской писательницы истинная любовь трансцендентна — это любовь в Христе, и она исходит от него. «Страстная индьви-

дуальная любовь ...ниже, чем любовь к Богу, братству...», — пишет Маккаллерс (McCullers С. The Flowering Dream... P. 281). Именно к такого рода любви стремятся герои Маккаллерс.

На взгляд Т. Пачмас, видение Маккаллерс более пессимистично, так как в отличие от Достоевского, она не верит, что страдание ведет к самопознанию, христианской любви. Но если мысль о страдании как пути преображения человека и была чужда Маккаллерс, тем не менее она видела возможность для спасения человека в красоте, искусстве.

Творчество Маккаллерс обнаруживает литературно-типологическую родственность художественному миру Достоевского. Проблематика романа «Участница свадьбы», избранный тип героя, используемые приемы, включая гротеск, свидетельствуют о воздействии творчества русского писателя. Кроме того, нравственное отношение в литературе становится определяющим не только для К. Маккаллерс, но и всей литературы Юга. Влияние Достоевского позволило писательнице придать роману о подростке философское звучание, а проблемам, стоящим перед героем, универсальное значение.

Второй параграф посвящен сопоставительному анализу романа Ф. М. Достоевского «Подросток» и романа Д. Сэлинджера (1919-2010) «Над пропастью во ржи» (1951), самого известного романа о подростке, написанного в исследуемый период. Проблема влияния Достоевского на создание романа почти сразу же была поставлена исследователями как один из аспектов изучения творчества писателя. В диссертации анализируется полемика исследователей JI. Фюрст, Х.-Ю. Герика, Д. Фиена о том, какое произведение русского писателя может служить предметом для сопоставления с романом «Над пропастью во ржи». Автором исследования обосновывается вывод, что роман Ф. М. Достоевского «Подросток» является наиболее адекватным произведением, в котором можно найти источники влияния и сопоставления, а Аркадий Долгорукий является «литературным братом» Холдена.

В диссертации выделяется ряд типологически сходных тем и мотивов в романе Сэлинджера «Над пропастью во ржи» и романе Достоевского «Подросток»: тема школы как символа современной конформистской цивилизации, навязывающей ложные знания и ценности, тема воспитания, тема семейная, тема Христа, тема большого города, тема детства. Общими являются мотивы бегства и поисков учителя, мотивы одиночества и конфронтации, мотив утерянного рая. Подчеркивается близость концепции детства у Достоевского и Сэлинджера, осмысленного в духе христианской традиции признания априорной духовной чистоты и одаренности ребенка.

И Достоевский, и Сэлинджер — художники-психологи. Сэлинджер вслед за Достоевским строит изображение героев, основываясь на представлении о душе человека как арене борьбы добра и зла, его интересует иррациональное в человеческой психике. Поэтому принципы художественного изображения во многом сходны у обоих писателей. Сэлинджер указывает на «широкость» как на основное качество главного героя, совмещает комическое и трагическое в изображении героя и повествователя, в центральном персонаже соединяет черты героя, антигероя, шута. Близки религиозно-нравственные аспекты творчества писателей. Сэлинджер воспринял идею спасения от лжи и бездуховности современной цивилизации любовью и красотой. В последующем своем творчестве он утверждает необходимость единения людей, построения жизни на принципиально других основах.

Третий параграф посвящен восприятию Достоевского Сильвией Плат (1932-1963) и его отражению в критическом и художественном творчестве писательницы. Русскому читателю творчество С. Плат известно мало. В России творчеству писательницы не посвящено ни одного специального исследования, хотя очевидно, что Плат — крупнейший американский поэт, а ее единственный роман «Под стеклянным колпаком» признан классикой американской литературы XX века.

С. Плат долгое время воспринималась исключительно как поэт, и роман «Под стеклянным колпаком» рассматривался традиционно как автобиографический документ, проливающий свет не только на ее творчество, но и на историю ее жизни, загадку болезни и смерти. Растущая популярность Плат в наше время связана с популярностью феминизма, а также феминистских исследований творчества писательницы, однако эти два самых распространенных подхода к чтению и интерпретации романа Плат исключают или выводят на второй план главную проблему — особенностей поэтики произведения. Поэтому для исследования явилось весьма продуктивным прочтение ее романа в контексте творчества Достоевского, оказавшего решающее влияние на создание произведения, а также в связи с вопросом развития американского романа о подростке.

В разделе представлена история знакомства С. Плат с творчеством Достоевского. В 1949 году она посещала класс литературы, где среди изучаемых писателей был и Достоевский. В Смит колледже С. Плат слушала лекции В. Набокова, курс Э. Симмонса «Произведения Достоевского и западный реализм». В 1954 году под руководством профессора Д. Гибиана начала работу над исследованием, посвященном проблеме двойничества у Достоевского «Магическое зеркало: исследование

двойников у Достоевского» (Plath S. The Magic Mirror. A Study of the Double in Two Dostoevsky's Novels. — Smith College, 1955). Критическая работа С. Плат (существующая в рукописи, которая была предоставлена автору Смит колледжем) представляет большой интерес как источник для понимания характера восприятия Достоевского писательницей и влияния его на собственное ее творчество. Основное внимание в работе уделяется двойничеству как художественному приему, используемому Достоевским. Значительная часть ее исследования посвящена рассмотрению характера изменений в использовании этого приема Достоевским в «Двойнике» и «Братьях Карамазовых». Достоевский помог С. Плат не только понять природу двойничества и природу собственной раздвоенности, но и найти литературную форму психическому раздвоению.

В диссертации рассматриваются две особенности, свидетельствующие о влиянии Достоевского на творчество С. Плат: первая связана с образом героини романа «Под стеклянным колпаком», другая — со структурой конфликта в романе. Система двойников и призвана, с одной стороны, передать вытесненные желания главной героини, ее внутреннюю неустойчивость; с другой стороны, показать разные стороны ее личности, раскрыть характер ее поисков собственного «я», решить проблему идентичности. Двойники представляют иные варианты судьбы главной героини романа. Важную роль играет система двойников и для изображения начинающейся душевной болезни героини.

Философская и социальная проблематика, сложный образ героини, структура конфликта и принципы его разрешения — все это свидетельствует о влиянии Достоевского на создание романа «Под стеклянным колпаком».

Четвертый параграф посвящен особенностям рецепции творчества Достоевского одним из крупнейших современных американских писателей Ф. Ротом (р. 1933).

В нем затрагивается один аспект этой проблемы - характер и специфика того диалога с Достоевским, который ведется в романе Рота «Случай Портного» (1969). Это самый известный роман американского писателя и самое значительное произведение раннего периода его творчества.

Роман Рота представляет собой завершающий этап в развитии американского романа о молодом герое-нонконформисте пятидесятых-шести-десятых годов. Темы и мотивы такого романа, а также ,сама сюжетная линия представлены в произведении Рота в комической и пародийной

форме2; очевидно, что потребность в пародии возникает тогда, когда форма устаревает и требует обновления.

Воздействие Достоевского на Ф. Рота в 1950-1960-е годы было существенно. Как признавался писатель в интервью Вальтеру Мауро (1974 г.) в шестидесятые годы он «жил на диете Достоевского» (Conversations with Philip Roth. — Mississippi, 1992. P. 87). Одна из важных проблем, которая интересовала Рота в 1960-е годы - проблема вины и наказания.

Тема преступления и наказания является центральной в романе «Случай Портного», однако здесь она — предмет для комического переосмысления. Сам Рот в интервью 1969 года заметил, что «озабоченность наказанием и виной смешна. Ужасна, но смешна... Нет ли чего-то нелепого и смешного в том, что Анна Каренина бросается под поезд?.. Пока я не понял, что вина - это идея комическая, я не почувствовал свободу для написания своей книги» (Roth P. Reading Myself and Others. — N.Y., 1975. P. 21,22).

Внутренняя перекличка Рота с Достоевским заключается в новом, комическом преломлении темы преступления и наказания.

В исследовании делается акцент на типологическое сходство героя Рота с Раскольниковым, с которым тот себя сравнивает. Констатируется близость их поведенческих парадигм. Они поставлены в одну и ту же ситуацию: они должны осмелиться и нарушить закон, нормы морали. Если у Достоевского преступный путь — следствие отпадения от Бога, от людей — является трагедией для самого человека, то у Рота преступление — путь к свободе. Бунт того и другого героя — бунт нигилистический, но Рот показывает нигилистический бунт как комический бунт.

Стремление главного героя романа «превратиться в мужчину» и провал его инициации является типичной сюжетной линией в романе о подростке. Подросток, ощущая себя чужим в мире взрослых, видит этот мир со стороны и судит его. Подобная же функция у клоуна, буффона, который выявляет гротескное, абсурдное, ненормальное в повседневности, остраняя его. Герой романа Рота, Алекс Портной, как и подпольный у Достоевского чувствуют, что они смешны, а их претензии к миру —

2

О пародийном характере романа пишут многие исследователи.: М. Баумгартен рассматривает роман как пародию на классический роман воспитания (Baumgarten М. Understanding Philip Roth. — Columbia, 1990), Д. Халио — как пародию на автобиографический роман (HalioJ. Philip Roth Revisited. — N.Y., 1992). П. Рамасами видит в романе «карнавализацию ортодоксальной эмигрантской сосиской культуры» (Ramasamy P. The Fiction of Philip Roth. A Bachtinian Study. — Pondicherry. 1999. P. 10).

детские. Рот доводит эту черту до логического конца. Само наказание героя превращает всю его жизнь, с сомнениями, противоречиями, в фарс: «Так в этом и состоит человеческое страдание? Я думал, что это будет нечто более возвышенное! Страдание, исполненное смысла — что-то, вероятно, в духе Авраама Линкольна. Трагедия, а не фарс! Пародия! — рассуждает Портной (Roth Ph. Portnoy's Complaint. — N.Y., 1970. P. 283).

Для Портного характерна этика игры. Преступление и наказание есть часть игры, в которой участвует герой, и это игра литературная, о чем свидетельствует и сама форма романа.

«Случай Портного» — это еще один роман-исповедь. Для Рота Достоевский — великий предшественник саморазоблачений и самообвинений. Герой Рота идет, несомненно, по стопам подпольного героя. Сходства в изображении героев многочисленны: само убеждение подпольного в том, что «...человек устроен комически; во всем этом, очевидно, заключается каламбур» (Д., 5,119) весьма близко к отношению к жизни героя Рота. Оба героя считают, что шутовской колпак, который надевают на себя, дает им свободу высказывания, свободу мысли, которую они противопоставляют «стене», догме. В грубых и зачастую непристойных откровениях Алекса Портного отражена попытка освободиться от закрепощающих правил и общественных норм. Это герой юродивый, причем юродство в данном случае есть особая форма духовного бунта. Кроме установки на полную искренность, исповедь Портного сближает с подпольным героем Достоевского и повышенно эмоциональный тон, страстность, ироничность.

Роман Рота продолжает традицию романа о незрелом герое, представленного романом Бит, романом о подростке, и в то же время пародирует ее, в том числе и те литературные источники, которые питали этот роман, включая творчество Достоевского.

В заключении подводятся итога исследования. Отмечается, что именно в 1940-1960-е годы начинается новый этап в формировании американской рецепции Достоевского, особенностью которого стало, с одной стороны, стремление преодолеть существовавшие стереотипы восприятия творчества писателя, с другой стороны, вписать его творчество в современный американский контекст, включив в систему новых культурных мифов. (Например, складывающееся представление о нем как святом изгое, бунтаре, предтече искусства незрелости). Специфика американской рецепции Достоевского заключалась в обостренном интересе к художественным открытиям Достоевского, которые активно осваивались американской литературой.

Писатели и поэты поколения Бит сыграли большую роль в переосмыслении рецепции Достоевского, предложив свои коды прочтения творчества писателя. Неустойчивость, сдвинутость, брожение, неопределенность положений, когда будущее не решено, а решается - таковы составляющие мировосприятия Достоевского, которые были созвучны виденью Бит. Эта неустойчивость, незавершенность бытия воспринята писателями Бит как свойство молодости, незрелости и определила их интерпретацию Достоевского, нашедшую отражение в романе Бит. Несмотря на то, что поколением Бит представлен другой Достоевский (как пророк Третьего Завета и предтеча молодежной контркультуры), чье творчество было интерпретировано вне исторического и культурного контекста, их прочтение Достоевского способствовало тому, что творчество русского писателя оставалось актуальным в американском культурном дискурсе и было источником активных дискуссий.

В эти годы особое воздействие творчество Достоевского оказало на формирование романа поколения Бит и романа о подростке. Причиной сближения явился присущий такому роману интерес к экзистенциальной, нравственно-философской проблематике, а также к новому герою -молодому бунтарю, нонконформисту, который видится символом смятенного человечества. Исследование человека и общества американский роман организует «из-за границы», из своеобразного подполья. Причем, опыт пограничья предстает как универсальный опыт. Освоение романом художественных открытий Достоевского дало возможность интерпретации новых реалий социального бытия, в частности, зарождение молодежной контркультуры. Нестабильность современного существования, сложность психической жизни человека — темы, которые стали главными в литературе XX века, непостижимы без Достоевского. Они стали ведущими и в американском романе 1940-1960-х годов.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки:

1. Достоевский в дневниках Дж. Керуака // Русская литература. — СПб., 2010. №1-2, С. 187-192.

2. Традиции Достоевского в романе Бит //Вестник Поморского университета. — Архангельск, 2010. С.249-253.

3. Ф.М. Достоевский и Ф. Рот - тема преступления и наказания в романе Ф. Рота «Случай Портного» // Ученые записки Петрозавод-

ского государственного университета. — Петрозаводск, 2010. №3. С. 77-79.

4. «Битнический миф» о Достоевском. // Достоевский. Материалы и исследования. -СПб., 2010. Т. 19. С. 99-108.

5. Об одной особенности рецепции Достоевского в США в 19401960 гг. // Вестник Ленинградского государственного университета. - СПб., 2009. Вып. 4. Т. 2. С. 18-26.

6. Достоевский в переписке Д. Керуака 1940-1950 гг. // Достоевский. Материалы и исследования. - СПб., 2007. Т. 18. С. 280-289.

7. Ф.М. Достоевский в восприятии поколения Бит. (К проблеме рецепции творчества писателя в США) //Вестник Новгородского университета. — Новгород, 2005. № 2. С. 59 - 65.

8. Ф. М. Достоевский и Джон К. Холмс //Достоевский. Материалы и исследования. -СПб., 2005. Т. 17. С. 221-239.

9. «Христос Достоевского» в художественном сознании Д. Керуака // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. — Петрозаводск, 2011. № 1.

Монографии

10. Ф. М. Достоевский и американский роман 1940-1960 гг. — Петрозаводск. 2008. - 309 с.

Учебные пособия

11. «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского в американской критике 1940-1960-х годов. Учебное пособие. — Петрозаводск, 2002,- 110 с.

Статьи в сборниках и периодических изданиях:

12. Достоевский или Достиоффски? — смысл словесной игры с именем Достоевского в литературе Бит. // Достоевский и мировая культура. - СПб., 2009, № 26. С. 151-154.

13. Образ России в американской литературе 1940-1960-х годов //Север. 2009. № 7-8. С. 182-186.

14. Традиции Ф. М. Достоевского в творчестве К. Маккаллерс // Профили. Зарубежная филология в гуманитарном дискурсе. — Петрозаводск, 2009. С.155-166.

15. «Подполье» Достоевского в литературе Бит // Достоевский и современность. Материалы XXI Старорусских чтений. — Новгород, 2006. С. 170-176.

16. «Достоевский — один из нас». Ф.М. Достоевский в художественном сознании Д. Керуака // Достоевский и современность. — Новгород, 2004. С. 313-321.

17. Достоевский и Сильвия Плат// Достоевский и мировая культура. -СПб., 2003.С.134-142.

18. Роман Ф.М. Достоевского «Подросток» и роман Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» //Достоевский и современность. — Новгород, 2001. С.102-108.

19. Ф.М. Достоевский в журнале «Тайм» //Филологические штудии: Сборник работ студентов и аспирантов филологического факультета КГПУ. — Петрозаводск, 2000. С.32-37.

20. Исцеляющее искусство? (О литературной репутации Достоевского в США) //Север. - 1998. №11. С. 136-142.

Подписано в печать 28.10.10. Формат 60x84 '/)6. Бумага офсетная. 2,5 уч.-изд. л. Тираж 100 экз. Изд. № 218.

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Отпечатано в Издательстве ПетрГУ 185910, г. Петрозаводск, пр. Ленина, 33

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Львова, Ирина Вильевна

1. Введение

1.1.Особенности американской рецепции творчества Ф.М.Достоевского 9

1.2. О развитии романа как жанра в 1940-1960-е годы 32

2. Глава первая: Ф.М. Достоевский и роман поколения Бит

2.1 .Место поколения Бит в литературе и культуре США 46

2.2.Ф.М. Достоевский в культуре Бит 64

2.3.Ф.М. Достоевский в восприятии Д. Холмса 79

2.4.Ф.М. Достоевский в художественном сознании

Д. Керуака 114

3. Глава вторая: Ф.М. Достоевский и американский роман о подростке 1940-1960-х годов

3.1.Особенности развития романа о подростке в литературе США 1940-1960 годов 196

3.2. Ф.М. Достоевский и К. Маккаллерс 200

3.3. Роман Ф.М. Достоевского «Подросток» и роман Дж. Сэлинджера«Над пропастью во ржи» 215

3.4.Ф.М. Достоевский и С. Плат 230

3.5.Проблема преступления и наказания в романе

Ф. Рота «Случай Портного» 245

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Львова, Ирина Вильевна

Творчество Ф.М.Достоевского, давно перешагнув рамки национальные и временные, принадлежит мировой культуре в такой же мере, как и русской. В течение всего XX столетия Достоевский воспринимался как современник, его духовное присутствие в мировой культуре и литературе стало неоспоримым фактом. В США на протяжении уже более пятидесяти лет Достоевский — самый читаемый и изучаемый русский писатель, представляющий не только русскую словесность, но и русскую культуру в целом.

Он, как ни один другой русский художник, оказал влияние на американскую литературу. Но и само творчество Достоевского, живя в иной культуре и в другом времени, обрело новые, ранее невидимые для нас грани.

Влияние Достоевского на американскую литературу и культуру не ослабевает и в начале XXI века. Ссылки на Достоевского стали традиционными и в речах американских президентов, и в современных граффити («Раскольников жив!» в подземке Нью-Йорка). Ряд значительных социальных и культурных движений в США в XX веке определял* себя через противопоставление илисближение с Достоевским. Как отмечает английский литературовед В. Летербарроу, «способность русского писателя держать руку на пульсе современности представляется поразительной»1.

Почему именно Достоевский среди всех русских писателей стал выразителем умонастроений XX столетия, каково его влияние на американскую литературу? Какие предпосылки в самом творчестве Достоевского и какие особенности восприятия его в США определили то уникальное место в американской культуре и литературе, которое он занимает? Что определяло специфику его рецепции в разные периоды американской истории XX века?

1 Leatherbarrow W. J. The Cambridge Companion to Dostoevskii. - Cambridge, 2002.

-P. 238.

Ответы на эти вопросы, между прочим, помогли бы, в свою очередь, уяснить, «что такое русская литература в ее своеобразии». Как отмечал Н. Я. Бер-ковский, понимание этого придет «лишь тогда, когда будет проведено во весь рост сравнительное изучение мировой литературы и русской, когда сопоставлены будут стиль со стилем, эстетика с эстетикой»2.

Решение некоторых из поставленных вопросов дано отечественными компаративистами. Среди работ, посвященных проблеме восприятия творчества Достоевского американскими писателями, наиболее обстоятельной является книга А.Н. Николюкина «Взаимосвязи литератур России и США»3. Основное внимание в ней уделено воздействию Достоевского на творчество Р. Борна, Т. Драйзера, Ш. Андерсона, Э. Хемингуэя, Т. Вулфа, Ю. О' Нила. Докторская диссертация Ю. И. Сохрякова посвящена исследованию влияния творчества Достоевского на реалистическую прозу США первой трети XX века, в частности, на творчество Т. Драйзера, Ш. Андерсона, Ф. С. Фицджеральда, Т. Вулфа, Д. Стейнбека4. В большом исследовании Г. Фридлендера «Достоевский и мировая литература»5 основное внимание уделяется немецкой и французской литературам, оставляя американскую рецепцию творчества Достоевского вне поля зрения. Проблемой влияния Достоевского на американскую литературу занимались и другие видные отечественные литературоведы: Т.Л. Мотылева, И.Т. Мишин, Я. Засурский, В.А. Костяков, М. Мендельсон, Б.И. Бурсов, Т.Л. Морозова б. Таким образом, в поле

Берковский Н. Я. О мировом значении русской литературы. - Л., 1975. - С. 18. о

Николюкин А.Н. Взаимосвязи литератур России и США. Тургенев, Толстой, Достоевский и Америка. - М., 1987.

4 Сохряков Ю.И. Русская классика в литературном процессе США первой трети XX века. -М., 1982.

5 Фридлендер Г. Достоевский и мировая литература. - Л., 1985.

6 Бурсов Б.И. Достоевский и модернизм // Современные проблемы реализма и модернизма. - М., 1965. - С. 469-506; Засурский Я.Н. Американская литература XX века: некоторые аспекты литературного процесса. - М., 1966; Костяков В.А. Американский роман середины XX в.: Концептуальность жанра. - Саратов, зрения отечественных исследователей американской рецепции Достоевского оказалось влияние Достоевского на творчество американских писателей XIX — первой половины XX века. Большой вклад в изучение американской рецепции Достоевского внесли немецкие компаративисты С. Клессман и X.- Ю. Герик. Если исследование Клессмана7 фокусируется на сравнении немецкой и американской рецепции Достоевского в первой половине XX века (причем большее внимание уделяется немецкой рецепции), то в работе Герика8 подробно рассматривается вопрос о том, как романы «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» были прочитаны американскими писателями (от Фолкнера до Воннегута). Исследование Герика, одно из самых значительных исследований на сегодня, вряд ли можно назвать полным, так как в нем отсутствуют имена многих значительных писателей, в том числе и писателей поколения Бит, на которых Достоевский оказал огромное влияние.

Кроме названных монографических работ существует ряд исследований о влиянии Достоевского на творчество отдельных американских писателей9.

1988; Мишин И. Т. Достоевский и зарубежные писатели (Основные проблемы творчества, традиции и новаторство. - Ростов н/Дону, 1974; Мендельсон М. Современный американский роман. - М., 1964; Морозова Т. Л. Достоевский и писатели Америки // Литературоведческий журнал. 2002. № 16. - С. 158-162.; Морозова Т. JI. Достоевский и1 принцип многоголосия в XX веке: американский контекст / Достоевский и XX век. - М., 2007. - С. 336-359.

Klessman S. Deutsche und amerikanische Erfahrungsmuster von Welt. Dostojewskij-Rezeption zwischen 1900 und 1945. - Regensburg,Roderer Verlag, 1990.

8Gerigk H-J. Die Russen in Amerika. Dostojewskij, Turgenjew und Tschechow in ihrer Bedeuntung für Literatur der USA. - Hürtgenwald: G. Pressler, 1995.

9 Например: Fiene D. Elements of Dostoevsky in the Novels of Kurt Vonnegut // Dostoevsky Studies. -1981. - Vol. 2. - P. 129-142; Flynn D. Farrell and Dostoevsky // Melus. - 1993. Spring. - Vol. 18. - # 1; Fürst L. Dostoevsky's «Notes from Underground» and Salinger's «The Catcher in the Rye» //Canadian Review of Comparative

В целом, многие вопросы, связанные с рецепцией Достоевского в США во второй половине XX века, остаются открытыми. Среди них вопрос о национальной специфике рецепции Достоевского в США, о причинах и характере происходящих в этом процессе аберраций, о воздействии Достоевского не только на индивидуальное творчество писателя, но и на развитие направления, литературного жанра. Кроме того, необходимо расширить материал сравнительных исследований, включив тех значительных писателей, испытывавших существенное воздействие Достоевского, которые были незаслуженно обойдены вниманием исследователей, в частности, писателей поколения Бит, К. Маккаллерс, С. Плат, Ф. Рота.

Literature. - 1978. -Vol. V. - Р.72-85; Gwynn F. Faulkner's Raskolnikov //Modern Fiction Studies. - 1958. Summer. - Vol. IV. - #2. - P. 169-172; Bloshteyn M. The Making of a Counter-Culture Icon. Henry Miller's Dostoevsky. - Toronto, 2007; Mat-law R. Dostoevskij and Conrad's Political Novels //American Contributions to the Fifth International Congress of Slavists. —The Hague, 1963. - Vol. II. - P. 213-231; Pachmuss T. Dostoevsky, D.H. Lawrence, and Carson McCullers: Influences and Confluences // Germano-Slavica. - 1974. - Vol. 4. - P. 59-68; Pachmuss T. Dostoevsky and America's Southern Women Writers: Parallels and Confluences // Poetica Slavica, 1981- P.115-126; Wasiolek E. Dostoevsky and Sanctuary. - Modern Language Notes. 1959. —№ 74. — P. 114-117; Weisgerber J. Faulkner et Dostoievski: Confluences et influences. - Brucelles, 1968; Rosenshield G. Crime and Redemption, Russian and American Style: Dostoevsky, Buckley, Mailer, Styron and their Wards. // Slavic and East European Journal. 1998. -№ 4. - P. 677-709; Ведерников A.H. Генри Джеймс и Достоевский // Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе. - JL, 1973. - С. 103-111; Переяшкин В.В. Ф.М. Достоевский и «южная школа» в литературе США (на материалах произведений У. Фолкнера и У. Стай-рона). // Преемственность в развитии литературы. - Пятигорск, 1993. - С. 98-108; Сохряков Ю.И. Творчество Ф.М. Достоевского и реалистическая литература США 20-30-х годов XX века (Т. Драйзер, Ш. Андерсон, Ф. Скотт Фицджеральд). // Достоевский. Материалы и исследования. - JL, 1978. - Т. 3. - С. 243-255.

Проблема влияния Достоевского на развитие романа 1940-1960-х годов не рассматривалась10, хотя оно было, вероятно, наиболее значительным за всю историю американской литературы XX века. Существовали предпосылки как в самой послевоенной действительности, так и в американской литературе, способствовавшие возникновению диалога между американской литературой этого периода и творчеством Достоевского

Наша задача состоит в том, чтобы показать, какие сближения и отталкивания происходили в этом процессе, как воспринималось и интерпретировалось творчество Достоевского американскими писателями, как оно отразилось в их творчестве и как, в конечном счете, оказало воздействие на развитие американского романа этого периода.

Цель диссертации - исходя из специфики литературного процесса в США в 1940-1960-е годы проанализировать особенности рецепции творчества Достоевского в США Д. Холмсом, Д. Керуаком, К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджером, Ф. Ротом, определить характер его воздействия как на индивидуальное творчество писателей, так и на формирование и развитие романа Бит и романа о подростке.

Данная цель предопределила ряд конкретных задач исследования:

• проанализировать американскую специфику рецепции творчества Достоевского, установить связь национального, социально-исторического, историко-литературного контекста, определившего ее характер в послевоенные годы, в том числе выявить причины трансформации представлений о Достоевском в эти годы

• проанализировать специфику романа Бит как новой разновидности романа о молодом герое

• представить «битнический миф» о Достоевском

10 Исключение составляет статья Р.Т. Орловой, посвященная анализу влияния Достоевского на творчество Д. Сэлинджера, Р. Эллисона, Д. Оутс. См.: Орлова Р. Т. Достоевский и американские писатели 1960-1970-х. // Достоевский. Материалы и исследования. - СПб., 2005. - Т. 17. - С. 311-320.

• проанализировать формы и характер художественного освоения тем подполья, города, братства в романе поколения Бит, а также типологической соотнесенности героя этого романа с героем романов Достоевского

• исследовать эволюцию взглядов писателей поколения Бит - Д. Холмса и Д. Керуака - на творчество Достоевского-художника

• проанализировать специфику романа о подростке как новой разновидности романа о молодом герое

• исследовать роль и место Достоевского в художественном сознании К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджера, Ф. Рота

• проанализировать художественное освоение тем двойничества (С. Плат), преступления и наказания (Ф. Рот), взросления и инициации (Д. Сэлинджер, К. Маккаллерс), а также типологической соотнесенности героя романа о подростке с героем романов Достоевского.

Исследование базируется на американских литературных и литературоведческих источниках, в том числе произведениях, дневниках, письмах, статьях, интервью американских писателей. Материалы даны в авторском переводе.

Научная новизна результатов исследования обусловлена неизученным аспектом американской рецепции Достоевского. Представлен анализ.воздействия творчества Достоевского на развитие романа Бит и романа о подростке, предло- ' жены новые подходы к изучению литературы Бит, долгое время остававшейся за пределами внимания отечественных" американистов (среди немногочисленных работ, посвященных литературе поколения Бит, нужно отметить исследования A.M. Зверева, Т. JI. Морозовой, однако в России до сих пор не существует монографических работ по этой тематике), проанализированы существенные черты поэтики романа Бит. Вводится в научный оборот обширный новый или малоизвестный материал. Исследование выполнено на основе изучения и анализа более двухсот работ зарубежных авторов: монографий, статей, дневников, писем, интервью, других материалов. Впервые переведены, проанализированы дневники, письма, интервью, писателей Бит: У. Берроуза, А. Гинсберга, Д. Джонсон, К. Кэссиди, Н. Кэссиди, Д. Керуака, Г. Снайдера, Л. Уэлча, Ф. Уэйлена, Д. Холмса, исследованы особенности рецепции творчества Достоевского, характер и специфика созданного «битнического» мифа о русском писателе, впервые переведены и представлены статьи, эссе, интервью К. Маккаллерс, С. Плат, Д. Сэлинджера, черновики к рукописям Ф. Рота. Таким образом, в исследовании открыт целый неизученный пласт в американской рецепции Достоевского. Работа осуществлена в русле существующей отечественной традиции изучения рецепции Достоевского в США и является своеобразным ее продолжением, охватывающим новый и, на наш взгляд, наиболее значимый период освоения творчества Достоевского американской литературой - 1940-1960-е годы. Новым в подходе изучения рецепции стало рассмотрение воздействия творчества Достоевского на формирование, развитие жанровых разновидностей американского романа. Важным аспектом исследования стал анализ особенностей прочтения и интерпретации Достоевского молодежной контркультурой.

Методологическая основа исследования определяется использованием компаративистского, структурно-типологического, культурно-исторического, ценностно-эстетического подходов к анализу литературных явлений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Ф.М.Достоевский и американский роман 1940-1960- х годов"

Заключение

Развитие американской и европейской культуры XX века проходило в интенсивном диалоге с творчеством Достоевского. Почти каждое из философских и эстетических течений этого столетия представляло его в качестве единомышленника: он был прочитан как ницшеанец до Ницше, экзистенциалист, предвосхитивший открытия экзистенциализма, предтеча символизма, фрейдизма.

Присутствием Достоевского в американской культуре и литературе XX века определялся характер художественных поисков американских писателей. Почти каждый шаг американской литературы XX века был связан с обращением к Достоевскому с целью переосмыслить его наследие, уяснить значение образов и идей в его творчестве.

В этой связи актуальной является и проблема специфики рецепции Достоевского в США, в частности, вопрос о том, что происходит с текстом, когда он преодолевает культурные и лингвистические границы, какие дополнительные смыслы он обретает в этом процессе.

Мы показали, что в 1940-1960-е годы начинается новый этап в формировании американской рецепции Достоевского, особенностью которого стало, с одной стороны, стремление преодолеть существовавшие стереотипы восприятия творчества писателя, а с другой стороны, вписать его творчество в современный американский контекст, включив в систему новых культурных мифов (например, складывающееся представление о нем как святом изгое, бунтаре, христианском пророке, предтече искусства незрелости, писателе контркультуры). Специфика американской рецепции Достоевского заключалась также в обостренном интересе к Достоевскому-художнику.

Освоение художественных открытий русского писателя дало возможность для интерпретации новых реалий социального бытия, в частности, зарождение молодежной контркультуры. Писатели и поэты поколения Бит сыграли большую роль в переосмыслении рецепции Достоевского, предложив свои коды прочтения творчества писателя. Неустойчивость, сдвинутость, брожение, неопределенность положений, когда будущее не решено, а решается - таковы составляющие мировосприятия Достоевского, которые были созвучны виденью Бит. Эта неустойчивость, незавершенность бытия воспринята писателями Бит как свойство молодости, незрелости и определила их интерпретацию Достоевского, нашедшую отражение в романе Бит. Среди важнейших открытий Достоевского для поколения Бит стала тема подполья, которая интерпретируется ими как прообраз молодежного подполья, подполья контркультуры. Дорогая Достоевскому идея братства стала еще одним предметом рефлексии поколения Бит, которое предприняло попытку сближения концепции западного индивидуализма с его упором на «я» с идеей братства Достоевского. В осуществлении диалога двух традиций, с их различимыми концепциями личности, который бы устранил антагонизм «я» и «мы», поколению Бит виделась одна из возможностей преобразования общества и человека. Несмотря на то, что поколением Бит представлен другой Достоевский (как пророк Третьего Завета и предтеча молодежной контркульутры), чье творчество было интерпретировано вне исторического и культурного контекста, их прочтение Достоевского способствовало тому, что творчество русского писателя оставалось актуальным в американском культурном дискурсе и было источником активных дискуссий.

В 1940-1960-е годы особое воздействие творчество Достоевского оказало на формирование таких разновидностей романа как роман поколения Бит и роман о подростке. Как мы видели, причиной сближения явился присущий такому роману интерес к экзистенциальной, нравственно-философской проблематике, а также к новому герою - молодому бунтарю, нонконформисту, который видится символом смятенного человечества. Это герой кризиса, вобравший противоречия эпохи, имеет типологическое сходство с молодыми героями Достоевского. Это личность, внутренне противоречивая, взятая в момент напряженных духовных исканий. Зачастую она выключена из обычного жизненного цикла, поднята над бытом и вынуждена решать «последние вопросы».

Роман о подростке - это исповедальный роман. Благодаря этой форме в романе о подростке актуализирован новый тип сознания, двухполюсный, разорванный, страдающий от двойственности. Все эти особенности присущи незрелому герою и являются типичными для героя-подростка.

Исследование человека и общества американский роман организует «из-за границы», из своеобразного подполья. Причем, опыт пограничья предстает как универсальный опыт.

Нестабильность современного существования, сложность психической жизни человека — темы, которые стали главными в литературе XX века, непостижимы без Достоевского. Они стали ведущими и в американском романе 19401960-х годов.

Список научной литературыЛьвова, Ирина Вильевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Amato J. A. Victims and Values: A History and a Theory of Suffering / J. A., Amato D. Monge -N. Y.: Praeger Publishers, 1990. 236 p.

2. Ames L. Sylvia Plath: A Biographical Note / L. Ames // S. Plath. The Bell Jar. N. Y.: Bantam Books, 1971.-216 p.

3. Aronowitz Al. The Beat Papers of Al. Aronowitz/ Al. Aronowitz. 1997 / Электронный ресурс. URL: http://www.bigmagic.com/pages/blackj/lbeat.html

4. Askew M. Quests, Cars, Kerouac. Critical Commentary / M. Askew, W. Melvin // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. -N.Y.: Viking, 1979. P. 383-396.

5. Baumgarten M. Understanding Philip Roth / M. Baumgarten, B. Gottfried. Columbia: University of South Carolina Press, 1990.

6. The Beats: A Literary Reference / ed. by M. Theado. N. Y.: Carroll and Graf Publishers, 2002. - 448 p.

7. Beat Indeed/ed. by R. Horemans. Antwerp: EXA Publishers, 1985.

8. Baring M. Landmarks in Russian Literature / M. Baring. Lnd.: Metheun and Co., 1910.-299 p.

9. Beat Writers at Work / ed. by G. Plimpton. N.Y.: Modern Library, 1999. - 368 p.

10. Bellow S. Conversations with Saul Bellow / S. Bellow. Mississippi: University Press of Mississippi, 1994. - 288 p.

11. Blackmur R. Eleven Essays in the European Novel / R. Blackmur. N. Y.: Har-court, Brace, 1964. - 243 p.

12. Bloshteyn M. Dostoevsky and the Beat Generation / M. Bloshteyn. // Canadian Review of Comparative Literature. 2001. March. - P.218-244.

13. Bloshteyn M. The Making of Counter-Culture Icon. Henry Miller's Dostoevsky / M. Bloshteyn. Toronto: University of Toronto Press, 2007. - 261p.

14. Brady L. S. The Role of Cultural and Educational Exchanges in Soviet-American Relations // SEEJ. 1962. Vol. VI. - # 3. - P. 197-201.

15. Brewster D. East-West Passage: A Study in Literary Relations / D. Brewster. Lnd.: Allen & Unwin, 1954. - 319 p.

16. Brinkley D. In the (Jack) Kerouac Archive / D. Brinkley. The Atlantic Monthly. -Vol. 282. 1998. November.

17. Buchen I. Divine Collusion: The Art of Carson McCullers /1. Buchen. // Dalhousie Review. 1974. Autumn.

18. Burroughs W. The Job. Interviews with William S. Burroughs / W. Burroughs. -N.Y.: Penguin, 1976. 224 p.

19. Burroughs W. Letters to Allen Ginsberg / W. Burroughs. N.Y.: Full Court Press, 1982. - 203 p.

20. Burroughs W. Burroughs Live. The Collected Interviews of William S. Burroughs / W. Burroughs. N.Y.: Semiotext, 2001. - 675 p.

21. Butscher Ed. Sylvia Plath: Method and Madness / Ed. Butscher. N. Y.: Pocket Books, 1977.-443 p.

22. Camus A. Essais. Bibliotheque de la Pleiade / A. Camus P., 1965.

23. Campbell J. This is the Beat Generation / J. Campbell. N.Y., San Francisco, Paris: Random House, 1999.

24. Carpenter F. I. The Adolescent in American Fiction / F. I. Carpenter. // English Journal. -1957. September.

25. Carr V. The Lonely Hunter. A Biography of Carson McCullers/ V. Carr. N. Y.: Carroll & Graf Publishers, 1975. - 600 p.

26. Carr E. Dostoevsky (1821-1881). A New Biography /E. Carr. Norwood: G. Allen &Unwin,1978. -327 p.

27. Cassady C. Heart Beat : My Life with Jack And Neal / C. Cassady. Berkeley: Creative Arts Book Company, 1976.

28. Cassady C. Off the Road: My Twenty Years with Cassady, Kerouac and Ginsberg / C. Cassady. -N.Y.: Penguin, 2004.

29. Cassady N. Correspondence. 1944-1967. / N. Cassady. N.Y.: Penguin, 2004. -512 p.

30. Cassady N. As Ever: The Collected Correspondence of Allen Ginsberg and Neal Cassady/ N. Cassady Berkeley: Creative Arts Book Co., 1977. - 227 p.

31. Catteau J. Dostoevsky and the Process of Literary Creation / J. Catteau. N. Y.: Cambridge University Press, 1989. - XIV. - 553 p.

32. Caveney G. Gentleman Junkie. The Life and Legacy of William S. Burroughs / G. Caveney. N.Y., Lnd.: Little Brown & Co., 1998. - 224 p.

33. Charters. A. The Beats: Literary Bohemians in Postwar America. Dictionary of Literary Biography / A. Charters. Detroit: Gale, 1984.-Vol. 16. -718 p.

34. Charters A. Kerouac: a Biography / A. Charters. San Francisco: St. Martin's Press, 1973.-416 p.

35. Charters A. A Bibliography of the Works of Jack Kerouac / A. Charters. N. Y.: The Phoenix Bookshop, 1975. - 136 p.

36. Childers H. American Novel about Adolescents, 1917-1953 / H. Childers. George Peaboy College for Teachers, 1958.

37. Clark T. Jack Kerouac: a Biography/ T. Clark. San Diego, CA: Harcourt Brace Jovanovich, 1984. - 254 p.

38. Caen H. San Francisco Chronicle. - 1958, April 2.

39. Cooper A. The Alex Perplex / A. Cooper // Philip Roth's Portnoy Complaint. -Philadelphia: Chelsea House Publishers, 2004.

40. Corso G. Correspondence / G. Corso. N.Y., 2004.

41. Cowley M. A Many-Windowed House: Collected Essays on American Writers and American Writing / M. Cowley, FI. D. Piper. Carbondale: Southern Illinois University Press. - 264 p.

42. Dardess G. The Delicate Dynamics of Friendship: a Reconsideration of Kerouac's on the Road / G. Dardess // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. N.Y.: Viking, 1979.

43. Dittman M. Jack Kerouac. A Biography / M. Dittman. Westport: Greenwood Press, 2004,- 152 p.

44. Duval J-F. Bukowski and the Beats / J-F. Duval. Michigan: Sun Dog Press, 2002. -256 p.

45. Ehrenhalt A. Learning from the Fifties / A. Ehrenhalt. The Wilson Quarterly, 1995. - Vol. 19. Summer.

46. Ellwood R. S. The Fifties Spiritual Marketplace: American Religion in a Decade of Conflict / R. S. Ellwood. New Brunswick: Rutgers University Press, 1997. - 271 p.

47. Encyclopedia of Beat Literature. N.Y.: Facts on File, 2006. - 401 p.

48. Evans O. Carson McCullers. Her Life and Her Work / Evans O. — Lnd.: Owen. 1965.

49. Fanger D. Dostoevsky and Romantic Realism: A Study of Dostoevsky in Relation to Balzac, Dickens, and Gogol. / D. Fanger. Cambridge: Harvard University Press,1965.-XII.-307 p.

50. Fiedler L. Love and Death in the American Novel / L. Fiedler. N.Y.: Dalkey Archive, 1966. - 520 p.

51. Fiedler L. No! in Thunder: Essays on Myth and Literature / L. Fiedler. Boston: Stein and Day Publishers, 1960. - 336 p.

52. Fiene D. M. J. D. Salinger and The Brothers Karamazov: A Response to Horst-Jurgen Gerigk's Dostojewskijs Jungling und Salinger's 'The Catcher in the Rye' / D. M. Fiene // Dostoevsky Studies. 1987. - Vol. 8. - P. 171-186.

53. Fisher J.T. The Catholic Counterculture in America, 1933-1962 / J.T. Fisher.-N. C.: University of North Carolina Press, 1989. 305 p.

54. Flynn D. Farrell and Dostoevsky / D. Flynn // Melus. -1993. Spring. -Vol. 18. # 1.

55. Frank J. Dostoevsky's Discovery of «Fantastic Realism» / J. Frank. // Slavic Review: American Quarterly of Soviet and East European Studies. -1969. Vol. 27.

56. Frank J. Dostoevsky: The House of the Dead / J. Frank. // The Sewanee Review.1966. Autumn. Vol. 74.

57. Frank J. The Masks of Stavrogin / J. Frank. // Sewanee Review. -1969. -Vol. 77. -#1.

58. Frank J. Member of the Wedding / J. Frank. //Sewanee review. -1946. Summer.

59. Frank J. Nihilism and Notes from Underground/ J. Frank. //Slavic Review. -1961. -Vol. 2.

60. Frank J. The World of Raskolnikov / J. Frank // Encounter. 1966. - Vol. XXVI. -#6.

61. Friedman A. Beyond Exodus and Still in the Wilderness / A. Friedman. // Philip Roth's Portnoy Complaint: Modern Critical Interpretations. -N. Y.: Chelsea House, 2004.-225 p.

62. Fürst L. Dostoevsky's Notes from Underground and Salinger's 'The Catcher in the Rye'/ L. Fürst. // Canadian Review of Comparative Literature. Vol. 5. - 1978. -P. 72-85.

63. Gerigk H. J. Dostojewskijs Jungling und Salinger's 'The Catcher in the Rye'/ H. J. Gerigk. // Dostoevsky Studies.-1983. Vol. 4.

64. Gerigk H. J. Die Russen in Amerika / H. J. Gerigk. Hürtgenwald: G. Pressler, 1995.

65. Gide A. Dostoevsky / A. Gide. / Trans, with an Introduction by Arnold Bennet. N. Y.: Knoph, 1926.- 181 p.

66. Gifford B. Jack's Book: an Oral Biography of Jack Kerouac. / B. Gifford, L. Lee. -N.Y.: St. Martin's Press, 1979. 339 p.

67. Girgus S. The Jew as an Underground Man / S. Girgus // Philip Roth: Modern Critical Views. N. Y.: Chelsea House, 1986.-296 p.

68. Girgus S. Portnoy Prayer: Philip Roth and the American Unconscious / S. Girgus // Philip Roth's Portnoy Complaint: Modern Critical Interpretations. N. Y.: Chelsea House, 2004.-225 p.

69. Ginsberg A. Spontaneous Mind / A. Ginsberg. N.Y.: Harper Collins, 2001. - 624 P

70. Ginsberg A. Interview with Allen Ginsberg / A. Ginsberg. // The Beat Generation and the Russian New Wave. N.Y.: Ardis Publishers, 1990. - 156 p.

71. Ginsberg A. He was a Poet/ A. Ginsberg. // Readings by Jack Kerouac on the Beat Generation. 1997.

72. Glicksberg C. I. The Tragic Vision in Twentieth-Century Literature / C. Glicksberg. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1963. - 187 p.

73. Granville H. J. Jack Kerouac and the American Conscience / H. J. Granville. // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. N.Y.: Viking, 1979.

74. Gwynn F. Faulkner's Raskolnikov / F. Gwynn. // Modern Fiction Studies. 1958. Summer. - Vol. IV. - #2. - P. 169-172.

75. Halio J. Philip Roth Revisited / J. Halio. N.Y.: Twayne, 1992. - 231 p.

76. Hassan I. The Idea of Adolescence in American Fiction / I. Hassan // American Quarterly. 1958. Fall.

77. Hassan I. Laughter in the Dark: The New Voice in American Fiction / I. Hassan //American Scholar. 1964. Autumn. - Vol. 33.

78. Hassan I. Radical Innocence: Studies in the Contemporary American Novel / I. Hassan Princeton: Princeton University Press, 1961. - 362 p.

79. Hassan I. Selves at Risk: Patterns of Quest in Contemporary American Letters /1. Hassan. Madison: The University of Wisconsin Press, 1990. - 232 p.

80. Hayman R. The Death and Life of Sylvia Plath. / R. Hayman. N. Y.: Carol Publishing Corporation, 1991. - 235 p.

81. Hesse H. The Brothers Karamazov. The Downfall of Europe / H. Hesse. // Trans, by Stephen Hudson. Dial. 1922. June.

82. Hesse H. Thoughts in the Idiot of Dostoievsky / Hesse H. // Trans, by Stephen Hudson.-Dial. 1922. August.

83. Hipkiss R. A. Jack Kerouac: Prophet of the New Romanticism / R. A. Hipkiss. -Kansas: University of Kansas, 1976. 150 p.

84. Holmes J. C. The Bastard in a Cottonhouse / J. C. Holmes // Passionate Opinions. The Cultural Essays. Fayetteville, Lnd.: The University of Arkansas Press, 1988. -P. 247-253.

85. Holmes J. C. The Broken Places: Existential Aspects of the Novel / J. C. Holmes. //Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd. - 1988. - P. 161-176.

86. Holmes J. C. Clearing the Field / J. C. Holmes. // Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd., 1988.-P. 3-47.

87. Holmes J. C. Go / J. C. Holmes. N. Y.: Thunder's Mouth Press, 1980. - 344 p.

88. Holmes J.C. The Game of the Name / J. C. Holmes. // Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd.,1988. - P. 78-95.

89. Holmes J.C. This is the Beat Generation / J. C. Holmes. //Passionate Opinions. -Fayetteville, Lnd., 1988. P. 57-65.

90. Holmes J.C.The Name of the Game / J. C. Holmes. //Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd., 1988. - P. 51-57.

91. Holmes J. C. The Mailer Decade: Seymour Krim Reporting / J. C. Holmes. // Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd., 1988. - P. 234-247.

92. Holmes J. C. The Philosophy of the Beat Generation / J. C. Holmes. // Passionate Opinions. Fayetteville, Lnd., 1988. - P. 65-78.

93. Holmes J. C. Revolution Below the Belt / J. C. Holmes. // Passionate Opinions. -Fayetteville, Lnd., 1988. P. 110-135.

94. Hunt T. On the Road: an Adventurous American Education/ T. Hunt. // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. N.Y.: Viking, 1979.

95. Hunt T. Kerouac's Crooked Road: the Development of Fiction / T. Hunt. L.A.: University of California Press, 1996. - 278 p.

96. Jackson R. L. Dostoevsky's Underground Man in Russian Literature / R. L. Jackson. The Hague: S-Gravenhage, 1958. - 223 p.

97. James J. G. Wunderkind: The Reputation of Carson McCuIlers, 1940-1990 / J. G. James. Columbia: Camden House, 1995.

98. Janik V. K. Fools and Jesters in Literature, Art, and History: A Bio-Bibliographical Sourcebook / V. K. Janik, E. S. Nelson. -N.Y.: Greenwood Press, 1998.

99. Jones J. Philip Roth / J. Jones, G. Nance. Philip Roth. N. Y.: Ungar, 1981.

100. Jones J. T. A Map of Mexico City Blues: Jack Kerouac as Poet / J. T Jones. -Carbondale: Southern Illinois University Press, 1992.

101. Johnson J. Minor Characters / J. Johnson. Boston: Houghton Mifflin Co., 1983. -263 p.

102. Johnson J. The Adolescent Hero: A Trend in Modern Fiction. / J. Johnson. // Twentieth Century Literature. 1959. April.

103. Kakutani M. Is Roth Really Writing about Roth?/ M. Kakutani. // New York Times. 1981. May 11.

104. Karl F. American Fiction 1940-1980 / F. Karl. N.Y.: Joanna Cotler Books - 637 P

105. Kazin A. Contemporaries / A. Kazin. Boston, Toronto: Little Brown and Co, 1962.-513 p.

106. Kazin A. The Inmost Leaf / A. Kazin. N.Y.: Mariner Books, 1979. - 273 p.

107. Kaufmann W. Existentialism from Dostoevsky to Sartre / W. Kaufmann. N.Y.: Arnold, 1968.-295 p.

108. Kerouac J. Desolation Angels / J. Kerouac. N.Y.: A Paragon Book, 1979. - 366 P

109. Kerouac J. Empty Phatnoms: Interviews and Encounters with Jack Kerouac / J. Kerouac. -N.Y.: Da Capo Press, 2005. 512 p.

110. Kerouac J. Essentials of Spontaneous Prose / J. Kerouac. // On the Road. Text and Criticism. -N.Y.: Viking, 1979.

111. Kerouac J. The Origins of the Beat Generation / J. Kerouac. // J Kerouac. On the Road. Text and Criticism. -N.Y.: Viking, 1979. '

112. Kerouac J. On the Road / J. Kerouac. N.Y.: Penguin Books, 1976. - 307 p.

113. Kerouac J. Selected Letters. 1940-1956 / J. Kerouac, ed. by Charters A. N. Y.: Penguin Books, 1995. -629 p.

114. Kerouac J. Selected Letters. 1957-1969 / J. Kerouac, ed. by Charters A. N. Y.: Penguin Books, 1999. - 576 p.

115. Kerouac J. Safe in Heaven Dead / J. Kerouac. N. Y.: Hanuman Books, 1994. -129 p.

116. Kerouac J. The Subterraneans / J. Kerouac. -N.Y.: Grove Press, 1958. 111 p.

117. Kerouac J. Windblown World. The Journals of Jack Kerouac 1947-1954 / J. Kerouac. -N. Y.: Viking, 2004. 387 p.

118. Kimball R. The Long March: How the Cultural Revolution of the 1960s Changed America / R. Kimball. San Francisco: Encounter Books, 2000. - 326 p.

119. Klessman S. Deutsche und amerikanische Erfahrungsmuster von Welt. Dosto-jewskij-Rezeption zwischen 1900 und 1945 / S. Klessman. Regensburg: Roderer Verlag, 1990.-452 p.

120. Kreyling M. Inventing Southern Literature / M. Kreyling. Mississippi: University Press of Mississippi, 1998. - 200 p.

121. Kramer J. Allen Ginsberg in America / J. Kramer. N. Y.: Fromm Intl, 1997. -202 p.

122. Kumar A. Alienation in the Fiction of Carson McCullers, J.D. Salinger and James Purdy / A. Kumar. Amrusar: Guru Nanak Dev University, 1991. - 240 p.

123. Lameyer G. The Double in Sylvia Plath The Bell Jar/ G. Lameyer. // The Woman and the Work. -N. Y., 1977.

124. Lardas J. The Bop Apocalypse: the Religious Visions of Kerouac, Ginsberg and Burroughs / J. Lardas. Illinois: University of Illinois Press, 2000. - 328 p.

125. Langford R. E. Essays in Modern American Literature / R. E. Langford. Stetson: Stetson University Press, 1963. - 122 p.

126. Leatherbarrow W. J. The Cambridge Companion to Dostoevskii / W. J Leatherbar-row. Cambridge: Cambridge University Press, 2002. — 264 p.

127. Lee A. R. The Beat Generation Writers / A. R. Lee. Lnd.: Pluto Press, 1996. -232 p.

128. Lee A. R. Pocket Books to Global Beat: Andrei Voznesensky, Kazuko Shiraishi, Michael Horovitz / A. R. Lee. // Orbis Litterarum. Tokyo: Nihon University, 2004.-218-237.

129. Lerner L. Listener / L. Lerner- 1963. January 31.

130. Lilla M. A Tale of Two Reactions / M. Lilla. The New York Review of Books. -1998. May.

131. Logan L. Critical Essays on Carson McCullers / L. Logan. -N.Y., 1997.

132. Maher P. J. Kerouac: The Definitive Biography / P. Maher. Lanham: Taylor Trade Publishing, 2004.

133. Mailer N. Some Children of the Goddess / N. Mailer. // Moore H. T. Contemporary American Novelists. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1964.

134. Martinez M. L. The Prose of the Beat Generation and the Russian New Wave: a Comparison / M. L. Martinez. Madison. 2001.

135. Marwick A. The Sixties: Cultural Revolution in Britain, France, Italy and the United States / A. Marwick. -N. Y.: Oxford University Press, 1998.

136. Matlaw R. Dostoevskij and Conrad's Political Novels / R. Matlaw. //American Contributions to the Fifth International Congress of Slavists. The Hague, 1963. -Vol. II.-P. 213-231.

137. McCullers C. The Mortgaged Heart / C. McCullers. Boston, 1971. - 304 p.

138. McCullers C. Member of the Wedding / C. McCullers. N.Y.: Bantam Books, 1973.- 154 p.

139. McCullers C. Loneliness. an American Malady / C. McCullers. // The Mortgaged Heart. Boston, 1971. - P.259-261.

140. McCullers C. The Russian Realists and Southern Literature / C. McCullers. // The Mortgaged Heart. Boston, 1971. - P. 252-258.

141. McCullers C. The Vision Shared / C. McCullers. // The Mortgaged Heart. -Boston, 1971.-P. 262-265.

142. McCullers C. The Flowering Dream: Notes of Writing / C. McCullers. // The Mortgaged Heart. Boston, 1971. - P. 274-285.

143. McDaniel J. The Fiction of Philip Roth / J. McDaniel. Haddonfield, NJ: Haddon-field House, 1974. -243 p.

144. Meltzer D. San Francisco Beat / D. Meltzer. San Francisco: City Lights Publishers, 2001.- 425 p.

145. Miller H. Mother, China and the World Beyond. Sextet / H. Miller. Santa Barbara: Capra Press, 1977. - 31 p.

146. Moran J. Star Authors. Literary Celebrity in America / J. Moran. L.: Pluto Press, 2000.-187 p.

147. Morgan T. Literary Outlaw. The Life and Times of William S. Burroughs / T. Morgan. -N.Y.: Pimlico, 1988. 672 p.

148. Moore H. T. Contemporary American Novelists / H. T. Moore Carbondale: Southern Illinois University Press, 1964.

149. Morris R. Memory Babe: a Critical Biography of Jack Kerouac / Morris R. // Beat indeed. Antwerp., 1985

150. Muchnic H. Dostoevsky's English Reputation (1881-1936) / Muchnic H. Northampton, 1939.

151. Nicosia G. Memory Babe. A Critical Biography of Jack Kerouac / G. Nicosia. N. Y.: Grove Press, 1983. -767 p.

152. Nicosia G. Real Kerouac. The Beat Writer's Journals Reveal a Man Apart from his Persona / G. Nicosia. // The Journals of Jack Kerouac 1947-1954. 2004. October 17.

153. Omer-Sherman R. A Little Stranger in the House: Madness and Identity in Sabbath / R. Omer-Sherman // Philip Roth. New Perspectives on An American Author. -Westport: Greenwood-Praeger, 2005. 316 p.

154. Ossman D. The Sullen Art / D. Ossman. N.Y.: Corinth Books, 1963. - 96 p.

155. Pachmuss T. Dostoevsky, D. H. Lawrence, and Carson McCullers: The Influences and Confluences / T. Pachmuss. // Germano-Slavica. -1974. Vol. 4.

156. Pachmuss T. F. M. Dostoevsky. Dualism and Synthesis of the Human Soul / T. Pachmuss. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1963. - 214 p.

157. Panish J. Kerouac's 'The Subterraneans': A Study of "Romantic Primitivism" / J. Panish. -MELUS. 1994. - Vol. 19.

158. Pearce R. Stages of the Clown: Perspectives on Modern Fiction from Dostoyevsky to Beckett / R. Pearce. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1970. - 1841. P

159. Peck M. The Road Less Travelled / M. Peck. N. Y.: A Touchstone Book, 1978.-315 p.

160. Phelps G. The Russian Novel in English Fiction / G. Phelps. Lnd.: Hutchinson's University Library, 1956. - 206 p.

161. Pike B. The Image of the City in Modern Literature / B. Pike. Princeton: Princeton University Press, 1981. - 168 p.

162. Philips W. Dostoevsky's Underground Man / W. Philips. // Partisan Review N. Y., 1946. - Vol. xiii, # 5. November-December.

163. Plath S. The Magic Mirror. A Study of the Double in Two Dostoevsky's Novels / S. Plath. Smith College, 1955.-61 p.

164. Plath S. The Bell Jar / S. Plath. -N. Y.: Bantam Books, 1951. 216 p.

165. Plummer W. The Holy Goof. A Biography of Neal Cassady / W. Plummer. -Englewoof Cliffs: Prentice-Hall, 1981. 176 p.

166. Podhoretz N. My War with Allen Ginsberg / N. Podhoretz. Commentary. -1997, August.-Vol. 104.

167. Podhoretz N. The Know-Nothing Bohemians / N. Podhoretz. On the Road. Text and Criticism. -N. Y.: Viking, 1979. P. 342-356.

168. Podhoretz N. The Adventures of Philip Roth. / N. Podhoretz. Commentary. 1998, # 106.4-P. 25-36.

169. Posnock R. Philip Roth's Rude Truth. The Art of Immaturity / R. Posnock. -Princeton and Oxford: Princeton University Press, 2006. 328 p.

170. Prothero S. On the Holy Road: The Beat Movement as Spiritual Protest / S. Prothero. // Beat Generation: A Gale Critical Companion. N.Y.: Gale, 2003. - Vol. 1.- 1500 p.

171. Quart A. Branded: The Buying and Selling of Teenagers / A. Quart. N.Y.: Basic Books, 2003.-272 p.

172. Rahv Ph. Dostoevsky in «Crime and Punishment» / Ph. Rahv. // Partisan Review. 1960. Vol. XXVII. - #3. - P. 393-425.

173. Rahv Ph. Fiction and the Criticism of Fiction / Ph. Rahv. //The Kenyon Review. 1956. September. Vol. XVIII. #2. - P. 276-299.

174. Rahv Ph. The Legend of the Grand Inquisitor / Ph. Rahv. //Partisan Review. 1954. Vol. XXI. #3. - P. 249-271.

175. Ramasamy P. The Fiction of Philip Roth. A Bakhtinian Study / Ramasamy P. -Pondicherry, 1999.

176. Rexroth K. Assays / K. Rexroth. N.Y.: Ross Erikson, 1961.-246 p.

177. Rexroth K. Classics Revisited / K. Rexroth. N. Y.: a New Direction Books, 1986.

178. Rexroth K. The Alternative Society: Essays from the Other World / K. Rexroth. -N.Y.: Herder and Herder, 1970.

179. Rice J. Dostoevsky and the Healing Art: an Essay in Literary and Medical History / J. Rice- N.Y.: Ardis, 1985. 352 p.

180. Rodgers B. Philip Roth / B. Rodgers. Boston: Twayne Publishers, 1978. - 192 p.

181. Rosenshield G. Crime and Redemption, Russian and American Style: Dostoevsky, Buckley, Mailer, Styron and their Wards / G. Rosenshield. // Slavic and East European Journal. 1998. - № 4. - P. 677-709.

182. Roth Ph. Conversations with Philip Roth / Ph. Roth. Mississippi: University Press of Mississippi, 1992. -312 p.

183. Roth. Ph. Portnoy's Complaint / Ph. Roth. N. Y.: Bantam, 1970. - 289 p.

184. Roth Ph. Reading Myself and Others / Ph. Roth. N.Y.: Penguin, 1975. - 336 p.

185. Roth Ph. His Mistress's Voice / Ph. Roth. Partisan Review. 1986. 27 February. Reproduced from the Collections of the Manuscript Division Library of Congress. -Box 245. Folder 4.-P. 19-25.

186. Russell J. The Beat Generation: Critical Essays / J. Russell. N. Y.: Pocket Essentials, 2002. - 96 p.

187. Safer E. Operation Shylock: Double Double Jewish trouble/ E. Safer. // Philip Roth. New Perspectives on American Author. Westport: Praeger, 2005. - 316 p.

188. Salamon J. Norman Mailer Ruminates on Literature and Life / J. Salamon. //New York Times. 2003. January 22.

189. Salinger J.D. The Catcher in the Rye / J.D. Salinger. -N. Y.: Penguin, 1979. -220 p.

190. Salinger J.D. Nine Stories / J.D. Salinger. Moscow: Progress Publishers, 1982. -437 p.

191. Skerl J. William Burroughs / J. Skerl. Indianapolis: McMillan Publishing Company, 1985.

192. Skerl J. Reconstructing the Beats. / J. Skerl. N. Y.: Palgrave Macmillan, 2004. -241 p.

193. Snyder G. Look Out: a Selection of Writings / G. Snyder. N.Y.: New Directions Publishing Corporation, 2002.

194. Snyder G. The Real Work. Interviews and Talks / G. Snyder. N. Y.: Rolf Harris Productions Pty, Ltd., 1964.

195. Spacks P. The Adolescent Idea: Myths of Youth and the Adult Imagination / P. Spacks. -N.Y.: Basic Books, 1981.-308 p.

196. Stephenson G. Circular Journey: Jack Kerouac's Duluoz Legend / G. Stephenson // The Daybreak Boys. Essays on the Literature of Beat Generation. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1996. - 232 p.

197. Steiner G. Tolstoy or Dostoevsky: an Essay in the Old Criticism / G. Steiner. -N.H., Lnd.: Yale University Press, 1959. 368 p.

198. San Francisco Beat. Talking with Poets / ed. by D. Meltzer. S. Francisco: City Lights Publishers, 2001. - 425 p.

199. Sterritt D. Mad to be Saved. The Beats, the 50's and Film / D. Sterritt. Carbon-dale: Southern Illinois University Press, 1998. - 272 p.

200. Stone E. A Certain Morbidness: A View of American Literature Book / E. Stone. -Carbondale: Southern Illinois University Press, 1969. 252 p.

201. Straus N. Dostoevsky and the Woman Question: Rereadings at the End of a Century /N. Straus. -N. Y.: St. Martin's Press, 1994. -191 p.

202. Swartz O. The View from on the Road: The Rhetorical Vision of Jack Kerouac / O. Swartz. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1999. - 144 p.

203. Tabor S. Sylvia Plath: An Analytical Bibliography / S. Tabor. Westport: Mansell, 1987.-284 p.

204. Taubman R. 'Anti-Heroes'/ R. Taubman. // New Statesman. 1963. January 25.

205. Terras V. Detractors and Defenders of Dostoevsky's Art / V. Terras. //Reading Dostoevsky. Wisconsin: University of Wisconsin Press, 1998. - 184 p.

206. Tyteli J. 'The Broken Circuit' / J. Tytell. // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism, ed. Scott Donaldson. -N. Y.: Viking, 1979. P. 313-341.

207. Tytell J. "The Joy of On the Road." / J. Tytell. // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. -N. Y.: Viking, 1979. P. 419-430.

208. Tytell J. Naked Angels: The Lives and Literature of the Beat Generation / J. Tytell. -N. Y.: Grove Press, 1986. 273 p.

209. Un Homme Grand: Jack Kerouac at the Crossroads of Many Cultures /ed. Pierre Anctil. Ottawa: McGill-Queen's University Press, 1990. - 268 p.

210. Vogue E.-M. de. The Russian Novel / E.-M. Vogue. N. Y.: Chapman & Hall, 1916.-364 p.

211. Vopat C. G. Jack Kerouac 's On the Road: a Re-evaluation / C. Vopat C. Gottlieb // J. Kerouac. On the Road. Text and Criticism. N. Y.: Viking, 1979. - P. 431-450.

212. Waldman A. The Beat Book: Writings from the Beat Generation / A. Waldman. -Boston: Shambhala, 1999. 376 p.

213. Wasiolek Ed. «Dostoevsky's Notebooks for Crime and Punishment» / Ed. Wasi-olek. //Psychoanalytic Review. -N. Y., 1968 Vol. 55.

214. Welch L. I Remain. The Letters of Lew Welch and the Correspondence of His Friends. 1949-1960 /L. Welch. California: Grey Fox Press, 1980. - Vol. 1.

215. Webb Jr. The Singular Worlds of Jack Kerouac / Jr. Webb, W. Howard. //Contemporary American Novelists. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1964.-P. 120-133.

216. Weinreich, R. Kerouac's Spontaneous Poetics : a Study of the Fiction / R. Weinreich. N.Y.: Thunder's Mouth Press, 1990. - 224 p.

217. Weisgerber J. Faulkner et Dostoievski: Confluences et Influences / J. Weisgerber. -Brucelles: Presses Universitaires de Bruxelles, 1968.

218. Wellek R. A Sketch of Dostoevsky's Criticism / R. Wellek. //Dostoevsky: Collection of Critical Essays. -N. J.: Prentice Hall, 1962. 180 p.

219. Westbrook P. D. The Greatness of a Man / P. D. Westbrook. N. Y.: Thomas Yoseloff, 1961.-175 p.

220. Whalen Ph. Off the Wall. Interviews with Philip Whalen / Ph. Whalen. California: Four Seasons Foundation, 1978.

221. Whissen Th. R. Classic Cult Fiction: A Companion to Popular Cult Literature / Th. Whissen. N.Y.: Greenwood Press, 1992. - 360 p.

222. Widmer К. The Literary Rebel / K. Widmer. Carbondale: Southern Illinois University Press. 1965.- 264 p.

223. Williams R. C. Russia Imagined: Art, Culture and National Identity, 1840-1995 / R. C. Williams. N.Y.: Peter Lang Publishing, 1999. - 416 p.

224. Wilson E. A Window of Russia: for the Use of Foreign Readers / E. Wilson. N. Y., 1943.

225. Witham W. The Adolescent in the American Novel 1920-1960 / W. Witham. N. Y.: Frederic Ungar Publishing Co., 1978. - 345 p.

226. Woolf V. Modern Fiction / V. Woolf // Mrs. Dalloway and Essays. -Moscow: Raduga Publishers, 1984. 400 p.

227. Анастасьев H.A. Обновление традиции. Реализм XX века в противоборстве с модернизмом / H.A. Анастасьев. М.: Советский писатель, 1984.- 352 с.

228. Апдайк Дж. Интервью / Дж. Апдайк. // Литературная газета. 1997. 15 января. - С. 12.

229. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. / М.М. Бахтин. М.: Советская Россия, 1979. - 318 с.

230. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма / H.A. Бердяев. //Пророческие слова о русской революции. Воронеж, 1992.

231. Берковский Н. Я. О мировом значении русской литературы / Н. Я. Берков-ский. Л.: Наука, 1975.-184 с.

232. Брукс В. В. Писатель и американская жизнь: Пер. с англ. / В. В. Брукс. М.: Прогресс, 1971. -Т.2.-254 с.

233. Бурсов Б.И. Достоевский и модернизм / Б.И. Бурсов. // Современные проблемы реализма и модернизма. М.: Наука, 1965. - С. 469-506.

234. Ведерников А.Н. Генри Джеймс и Достоевский / А.Н. Ведерников. // Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе. Л.: ЛГПИ, 1973.- С. 103-111.

235. Галинская И.Л. Философские и эстетические основы поэтики Дж. Д. Сэлинджера/ И.Л. Галинская.-М.: Наука, 1975.- 111 с.

236. Гессе Г. «Подросток» / Г. Гессе. // Письма по кругу. М., 1987.

237. Глюксман А. Достоевский на Манхэттене / А. Глюксман. Екатеринбург: У- Фактория, 2006. - 221 с.

238. Гроссман Л.П. Достоевский / Л.П. Гроссман М.: Молодая гвардия, 1965. -605 с.

239. Денисова Т.Н. Экзистенциализм и современный американский роман / Т.Н. Денисова. Киев: Наукова думка, 1985. - 248 с.

240. Денисова Т.Н. На пути к человеку. Борьба реализма и модернизма в современном американском романе / Т.Н. Денисова. Киев: Наукова думка, 1971. -338 с.

241. Довлатов С. Собр. соч. в 3-х томах / С. Довлатов. СПб.: Лимбус Пресс, 1993.-Т.3.-375 с.

242. Достоевский глазами литературного Запада // Новый мир. -1981. -№10. С. 218-233.

243. Достоевский Ф.М. Бесы / Ф.М. Достоевский. // Поли. собр. соч.: В 30 т. Л.: Наука. -1974.-Т. 10.

244. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы/ Ф.М. Достоевский. // Там же. 1975. -Т. 14.

245. Достоевский Ф.М. Записки из Мертвого дома / Ф.М. Достоевский. // Там же.1972. —Т.4.

246. Достоевский Ф.М. Зимние заметки о летних впечатлениях / Ф.М. Достоевский. // Там же. -1973. Т. 5.

247. Достоевский Ф.М. Записки из подполья / Ф.М. Достоевский. // Там же.1973.-Т. 5.

248. Достоевский Ф.М. Идиот / Ф.М. Достоевский // Там же. 1973. - Т.8.

249. Достоевский Ф.М. Письмо А.Н. Майкову из Флоренции 11/23 декабря 1868 г. / Ф.М. Достоевский. / Там же. 1985. - Т.28, часть И.- С. 327-333.

250. Достоевский Ф.М. Письмо H.H. Страхову из Флоренции, 26 февраля/10 марта 1869 г / Ф.М. Достоевский. // Там же. 1986. - Т. 29, часть 1. - С. 14-22.

251. Достоевский Ф. М. Подросток/ Ф.М. Достоевский. //Там же. -1975. Т. 13.

252. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание / Ф.М. Достоевский .//Там же. -1973. Т. 6.

253. Достоевский Ф.М. в работе над романом «Подросток»: Творческие рукописи / Ф.М. Достоевский. М.: Наука, 1965. (Литературное наследство. Т.77).

254. Дудкин В.В. Достоевский Ницше (Проблема человека) / В.В. Дудкин. -Петрозаводск: изд-во КГПИ, 1994. - 152 с.

255. Елистратова А. Трагедия молодого поколения (молодежь в американском романе) // А. Елистратова. Новый мир. 1961. -№10. - С. 246-256.

256. Елистратова A.A. Духовный кризис молодежи США в американском романе / А. Елистратова. // Современная литература США. М.-Л.: Наука, 1962. - С. 23-43.

257. Засурский Я.Н. Американская литература XX века: Некоторые аспекты литературного процесса/Я.Н. Засурский. М.: МГУ, 1984. - 503 с.

258. Зверев A.M. Модернизм в литературе США / A.M. Зверев. М.: Наука, 1979. -320 с.

259. Зверев A.M. Предисловие к публикации Норман Мейлер. Белый негр. Беглые размышления о хипстере / A.M. Зверев // Вопросы философии. 1992: №9: С. 131-145.

260. Зверев А. XX век как литературная эпоха / A.M. Зверев. //Вопросы литературы 1992. №2. - С. 3-56.

261. Зверев A.M. Американский романтизм / A.M. Зверев. // История литературы США. М.: Наследие, 1999. - Т.2.

262. Зверев А. М. Американский роман 20-30-х годов / A.M. Зверев. М.: Художественная литература, 1982. - 256 с.

263. Зверев А. Русская классика и становление реализма в литературе США / A.M. Зверев. // Сб. статей: Мировое значение русской литературы XIX века. М.: Наука, 1987.-С. 368-398.

264. Злочевская А. Стихия смеха в романе «Идиот»/ А. Злочевская. // Достоевский и мировая культура. Альманах 1. - Часть 1. - СПб., 1993. - С. 25-48.

265. История зарубежной литературы XX века / под ред. Андреева Л.Г. М.: Высшая школа, 1978.

266. История американской литературы. Часть 1. - М.: Просвещение, 1971. - 343 с.

267. История американской литературы. Часть 2. - М.: Просвещение, 1971. -319 с.

268. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. / А. Камю. М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

269. Керуак Д. Собрание сочинений. / Д. Керуак. М.: Просодия, 2002. - 601 с.

270. Ковалев 10. Битники. Полувековой юбилей / Ю. Ковалев. // Звезда. 1998. №7.

271. Костяков В.А. Американский роман середины XX в.: Концептуальность жанра. / В.А. Костяков. Саратов, 1988. - 245 с.

272. Костяков В.А. Фолкнер и Достоевский / В.А. Костяков. //Американская литература: Проблемы романтизма и реализма. Вып. 2. Краснодар, 1973. - С. 8698.

273. Кюстин де А. Россия в 1839 году / А. Кюстин де. М.: Терра, 2000. - Т. 2. -591 с.

274. Лотман Ю. М. Избранные статьи / Ю. М. Лотман. Таллинн: Александра, 1993.- Т.3.-496 с.

275. Люис С. Предисловие к «Отцам и детям»/ С. Люис. // Собр. соч. в 9 т. М., 1965- Т. 7.

276. Мейлер Н. Белый негр. Беглые размышления о хипстере / Н. Мейлер. // Вопросы философии. 1992. №9.

277. Мендельсон М. Современный американский роман / М. Мендельсон. М., 1964.

278. Мендельсон М. Роман США сегодня на заре 80-х годов / М. Мендельсон. -М.: Советский писатель, 1983. - 415 с.

279. Мишин И. Т. Достоевский и зарубежные писатели (Основные проблемы творчества, традиции и новаторство) / И. Т. Мишин. Ростов н/Дону, 1974. -134 с.

280. Морозова Т.Д. Образ молодого американца в литературе США / Т.П. Морозова. М.: Высшая школа, 1969. - 95 с.

281. Морозова Т.Д. Достоевский и писатели Америки / Т.Д. Морозова. // Литературоведческий журнал. 2002. - № 16. - С. 158-162.

282. Морозова Т. Л. Достоевский и принцип многоголосия в XX веке: американский контекст / Т.Л. Морозова //Достоевский и XX век. М., 2007. - С. 336359.

283. Мотылева Т.Л. Достоевский и мировая литература. // Т. Л. Мотылева. Иностранная литература и современность. М.: Советский писатель, 1961. - 368 с.

284. Мотылева Т.Л. Достояние современного реализма. Исследования и наблюдения / Т. Л. Мотылева. М.: Советский писатель, 1973. - 438 с.

285. Мотылева Т. Достоевский: новые зарубежные работы: (Обзор). / Т. Л. Мотылева. // Вопросы литературы. 1981. - №4. - С. 218-250.

286. Мотылева Т. Л. Роман свободная форма: Статьи последних лет / Т. Л. Мотылева. - М.: Советский писатель, 1982. - 399 с.

287. Музиль Р. Человек без свойств / Р. Музиль. М.: Художественная литература, 1984.-Кн. 1.- 751 с.

288. Мулярчик А. С. Современный реалистический роман США. 1945-1980 / А. С. Мулярчик. М.: Высшая школа, 1988. - 174с.

289. Несмелова О. Пути развития отечественной литературной американистики XX века. / О. Несмелова. Казань: Книжный Дом, 1998. - 258 с.

290. Николюкин А.Н. Взаимосвязи литератур России и США. Тургенев, Толстой, Достоевский и Америка / А.Н. Николюкин. М.: Наука, 1987. - 350 с.

291. Николюкин А.Н. Из истории русско-американских литературных связей / А.Н. Николюкин. // Вопросы литературы. 1981. - №4.

292. Николюкин А.Н. Литературные связи России и США. Становление литературных контактов / А.Н. Николюкин. М.: Наука, 1981. - 406 с.

293. Николюкин А.Н. Достоевский! в переводе Констанс Гарнет / А. Н. Николю-кин. //Русская литература. 1985.- №2.- С. 154-162.

294. Ницше Ф. Соч. в 2-х томах / Ф. Ницше. М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - 573 с.

295. Орлова Р. Т. Достоевский и американские писатели 1960-1970-х годов / Р. Т. Орлова. // Достоевский. Материалы и исследования. СПб.: Наука, 2005. -Т. 17. -С. 311-319.

296. Ортега-и-Гассет. Восстание масс / Ортега- и-Гассет. // Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство, 1991. - 588 с.

297. Переяшкин В.В. Ф.М. Достоевский и «южная школа» в литературе США (на материалах произведений У. Фолкнера и У. Стайрона) / В.В. Переяшкин. // Преемственность в развитии литературы. Пятигорск, 1993. - С. 98-108.

298. Петровский Ю. А. Творчество Сэлинджера и традиции мировой литературы / Ю. А. Петровский // Вопросы содержания и формы литературного произведения. Уч. Записки Новгородского гос. Пед. Ин-та. -Новгород, 1967. Т.20ю-С. 96-108.

299. Писатели США о литературе / Сб. М.: Прогресс, 1982. - Т. 1, 2.

300. Писатели США: Краткие творческие биографии. М.: Радуга, 1990. - 623 с.

301. Плат С. Под стеклянным колпаком / С. Плат. СПб.: Северо-Запад, 1994': -341 с.

302. Пушкарева;В.С. Дети и детство в художественном мире Ф. М. Достоевского. Автореф. дис. канд. филол.наук. / B.C. Пушкарева. Д., 1975.

303. Сохряков Ю.И. Русская классика в литературном процессе США первой трети XX века / Ю.И. Сохряков. М:: Высшая школа, 1982. -109 с.

304. Сохряков Ю.И. Творчество Ф.М. Достоевского и реалистическая литература США 20-30-х годов XX века (Т. Драйзер, Ш. Андерсон, Ф. Скотт Фицдже-ральд) / Ю. И. Сохряков. // Достоевский. Материалы и исследования. Л.: Наука, 1978. - Т 3. - С. 243-255.

305. Сохряков Ю.И. Русская классика в литературном процессе США в первой трети XX в. / Ю. И. Сохряков. М.: Диссертация . доктора филол. наук.

306. Спивак М.Л. Место и функции смеха в творчестве Ф.М. Достоевского / М. Л. Спивак. //Вестник Московского университета, сер. 9, филология. 1986. -№5.

307. Степанова Т. А. Тема детства в творчестве Достоевского / Т. А. Степанова. //Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. - 1988 - №4. -С. 88-93.

308. Тлостанова М. Проблема мультикультурализма и литература США конца XX века / М. Тлостанова. М.: Наследие, 2000. - 400 с.

309. Топоров В.Н. Петербург и петербургский текст русской литературы / / В. Н. Топоров. // Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэти-ческого. -М.: Прогресс: Культура, 1995. 623 с.

310. Фридлендер Г. Достоевский и мировая литература / Г. Фридлендер. Л.: Советский писатель, 1985. - 456 с.

311. Фромм Э. Психоанализ и этика / Э. Фромм. М.: изд-во «Республика», 1993. - 416 с.

312. Хассан И. После 1945 года / И. Хассан. // Литературная история Соединенных Штатов Америки. М.: Прогресс, 1979 - Т.З.

313. Шестов Л. Достоевский и Ницше (философия трагедии): Избранные сочинения./Л. Шестов. М.: Ренессанс, 1993.- С. 159-324.

314. Шпенглер О. Закат Европы / О. Шпенглер. М.: Мысль, 1998. - Т. 2. - 606 с.