автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Феномен тайнописи в культуре и его специфические проявления в творчестве И.С. Баха

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен тайнописи в культуре и его специфические проявления в творчестве И.С. Баха"

ЧЕРШИНЦЕВА МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА

ФЕНОМЕН ТАЙНОПИСИ В КУЛЬТУРЕ И ЕГО СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ И.С. БАХА

Специальность 24.00.01-Теория и история культуры (культурология)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

2 ПЮН 2011

Москва 2011

4848358

Работа выполнена на секторе «Языки культур» Федерального государственного научно-исследовательского учреждения «Российского института культурологи»

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Акопян Карен Завенович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, доктор культурологии

Костина Анна Владимировна

кандидат культурологи, доцент Рыжкова-Дудонова Татьяна Александровна

Ведущая организация: Вятский государственный

гуманитарный университет

Защита состоится «20» июня 2011г. в_часов на заседании Диссертационного

совета Д 212.154.14 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, д. 88.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119991, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан

Ученый секретарь Диссертационного совета

О.И.Горяинова

I. Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Вопрос о месте, роли и значении тайнописи в мировой культуре в высшей степени сложен и неоднозначен. Его изучение требует применения различных исследовательских методов, что обусловлено в том числе и труднодоступностью, и разнообразием источников его происхождения. Этим, а также целым рядом не менее важных обстоятельств, о которых у нас еще пойдет речь в основной части настоящего диссертационного исследования, объясняется тот факт, что и сегодня многие аспекты тайнописи в культуре остаются недостаточно изученными и не получившими полных и адекватных разъяснений и комментариев. Поэтому феномен тайнописи в целом и в наше время не утратил своей теоретической и практической актуальности.

Ярчайшие страницы в истории тайнописи - это ее разнообразные проявления в рамках христианства, в свою очередь представляющие собой сложное переплетение разнообразных смыслов и значений. Проблематика тайнописи в христианской культуре имеет прямое отношение к центральному предмету нашего исследования - тайнописи в творчестве И.С. Баха, которая тесно связана с еретическими внутриконфессиональными течениями. И сегодня множество возникающих в ходе их изучения вопросов остаются без ответов и вызывают бесконечные споры теоретиков разных специальностей и школ, методологических и идеологических ориентации.

Вопрос о тайнописи в культуре в силу своей многоаспектное™ обнаруживает целый ряд возможных направлений в его исследовании. Среди них особое место принадлежит интересующей нас музыкальной тайнописи, также имеющей несколько составляющих, каждая из которых может быть рассмотрена отдельно, например: музыка как особый вид кодирования (язык музыки), проблема интерпретации музыкальной символики, эзотерический символизм в европейской музыкальной культуре и др.

Наиболее подробно феномен тайнописи разработан в рамках двух исследовательских направлений: с одной стороны, изучения истории криптологии, а с другой — исторического развития символизма эзотерической традиции. В первом случае тайнопись исследуется на примере криптографических опытов, имевших место с древнейших времен до наших дней и носивших явно выраженный практический характер, а во втором этот феномен рассматривается в качестве важнейшей составляющей эзотерики (главным образом ее европейско-христианской ветви) - до сих пор не изученного в достаточной степени явления культуры, требующего использования нестандартных методологических подходов и включающего тайнопись как область интерпретации сокрытых, но вместе с тем передающихся из поколения в поколение знаний. Именно эзотерический контекст наиболее сложно поддается исследованию, чем обусловлено

неоднозначное отношение к нему в научных кругах: от абсолютного неприятия и отнесения к области псевдонауки до кропотливого анализа, детального изучения и признания в качестве продуктивного, хотя и альтернативного научному способа познания мира и человека.

Похожая ситуация сложилась и в баховедении (в том числе и в отечественной его ветви), где впервые в истории музыкознания со всей ясностью был поставлен вопрос об эзотерическом символизме сочинений И.С. Баха. Сложившиеся в научном мире взгляды на тайнопись в целом и ее реализацию в творчестве немецкого композитора, в частности, необычайно важны для нашего исследования. В своем анализе мы будем опираться в основном на русскую школу баховедения, используя накопленные в ее рамках результаты, но в то же время дополняя их собственными предположениями и предпринимая поиски новых решений. Как представляется, реализация используемых диссертантом принципов в достаточной степени соответствует актуальности задач культурологического осмысления тайнописи в целом и ее проявлений в музыке, в частности.

Методологические основания исследования. В теории и истории культуры феномен тайнописи представлен, условно говоря, калейдоскопично. О тайнописи можно рассуждать исходя из исторических, философских, эстетических, психологических, религиоведческих, искусствоведческих, криптологических, собственно культурологических и иных оснований. Как метод сокрытия той или иной информации тайнопись прослеживается в подавляющем большинстве сфер человеческой деятельности, проявляя себя и в сакральном искусстве первобытности и в наиболее отдаленной от него современной высокотехнологической практике шифрования в военно-политической сфере. Чтобы собрать все имеющиеся данные воедино, несомненно, необходимо использование исторического, компаративного, аналитического и семиотического методов, позволяющих как сравнивать субсистемы человеческой культуры и отдельные ее явления, выявлять общие (связующие) и частные (контрастирующие) их аспекты, так и реконструировать общую картину происходившего в мире эзотерических практик.

В силу того, что в метафорическом «лабиринте» видов тайнописи нас главным образом интересует предметная сторона вопроса - музыкально-символический «тайнописный» метод И.С. Баха, для продуктивного исследования творчества композитора сугубо музыковедческий подход, в известной степени применяемый нами (см. приложения), представляется недостаточным, поскольку в этом случае вне границ исследования остаются важнейшие проблемы истории, мотивации тайнописи, культуральной и социально-психологической потребности в ней, сакральный аспект единства «эзотерической формы» и тайнописи как метода ее частичного проявления. Необходимость использования различных исследовательских подходов

обусловлена самой формулировкой заявленной темы, включающей в себя вопросы тайнописи как феномена и древней, и европейской христианской, и эзотерической культуры, а также тайнописи музыкальной.

Первым шагом на пути конструирования авторского метода станет обобщенно-обзорное структурирование основных аспектов тайнописной практики в историко-культуральном и социально-практическом контекстах. Отдельно будут рассмотрены практическая сторона тайнописи, разработанная в науке криптологии, а также история этого явления, основы и методы науки шифрования, специфика ее социально-культурного контекста в христианском мире и возможного применения в музыкальной практике Баха.

Второй «опорой» исследования станет сакрально-эзотерический контекст, поскольку герметичность тех или иных объединений Европы, профессионально-цеховых, религиозно-мистических и т.д., имеет глубокие корни в истории культуры от древнейших сакральных практик до европейских тайных орденов и обществ, предшествующих времени Баха и современных ему. Особенно важным будет для нас выявление преемственности в ходе развития сакральной символики.

Третьей из числа основных «опор» исследования будет непосредственно музыкальная тайнопись, объединяющая традиции культовой символизации и кодирования, связанных с музыкой как особой сакральной практикой (куда мы относим и древнее, и христианское церковно-культовое искусство, к которому Бах имел непосредственное отношение), эзотерический символический ряд (в контексте европейского герметизма) и криптографические приемы -музыкальные шифры добаховской эпохи, системы знаков и символов, использовавшихся самим композитором. Для содержательного исследования перечисленных вопросов применяются как герменевтический метод, так и контент-анализ в его, условно говоря, культурологически-музыкальном варианте.

Степень научной разработанности проблемы.

Учитывая многоаспектность темы диссертационного исследования, начнем с литературы, посвященной вопросам криптологии, которым посвящены труды Ю.И. Гольева Ю.И., В.А. Жельникова, Д. Кана, С. Сингха, Картера К. (С. Carter), Гейнса Г. (H. Gaines), Пратта Ф. (F. Pratt), Смита Л. (L. Smith). Отметим, что исторический подход к криптологии ограничивается констатированием фактов, приведением конкретных примеров использования тайнописи и носит в большей степени ознакомительный характер. В названных трудах напрямую не ставятся вопросы внепрактической мотивации шифрования, затрагиваются практика кодирования и некоторые формы условной символизации. Проблема музыкальной тайнописи не разрабатывается исследователями подробно, а упоминается как один из возможных криптографических опытов.

Диаметрально иную трактовку тайнописи как явления культуры мы встречаем в трудах, посвященных эзотерическим практикам, их символическим системам, сакральной тайнописи. Подробный обзор источников по этой теме значительно превысил бы историко-криптографический и музыкально-аналитический разделы. Истории эзотерики, тайнописи, эзотерической символики касаются в своих трудах Э. Андерхилл, Г. Бейли, Дж. Блэк, А.Я. Гуревич, Ф. Йейтс, Х.Э. Керлот, П.П. Рубцов, Ф.П. Эльдемуров, Дж. Форлонг (J. Forlong), К. Фрик (К. Frick), М. Элиаде.

Ряд вопросов, связанных с изучением исторических и культурологических аспектов эзотерической тайнописи, затрагивался в энциклопедических изданиях, связанных с именами Г. Бидермана (G. Biedermann), В.Бауэра, И. Дюмотца, С. Головина,Э. Вандерхилл, Г. Кройцера (G. Creuzer), Э. Леви, О.Ф. Соловьева, А.М. Степанова, Дж.Фоли, М. П. Холла, Э. Шюре.

Отдельно необходимо отметить работы О.М. Айванхова, И.Д. Амусина, М. Бейджента, А. Бейли, Ф. Бейли, Д. Бейнса, Й. Берга, Е.П. Блаватской, Макса Генделя, Р. Генона, М. Глазерсона, М. Лайтмана, Р. Ли, Пагаоса, В.Л. Рабиновича, В.В. Семира, В. Сидорова, И.Р. Тантлевского, М. Б. Тиринг, Э. Трубича, П.Д. Успенского, П. Кейза (Р. Case), Н. Клюли (N.H.Clulee), Ф. Баура (F.C.Baur), Ф. Хойфера (F.Hoefer), имеющие целью представить избранные эзотерические системы.

О тайнописи в музыкальном искусстве в различных ее аспектах упоминают: Р. Берченко, Е. Вязкова, Э. Динисов, С. Мальцев, В.Б. Носина, Г. Орлов, Э. Самс, Ф. Сюдр, В.Н. Холопова, А. Шеринг, Ф. Бергер (F. Berger), Г. Дентлер (G. Dentler). В трудах Э. Самса (Е. Sams), Ф. Сюдра (F. Sudre), Г. Орлова содержится информация об истории кодов, практике их применения, затрагиваются вопросы тайнописи звукового плана. Проблема звукового кодирования с точки зрения семантики и семиотики музыкального искусства затрагивается в работе С. Мальцева «Семантика музыкального знака», в статье А. Денисова «К проблеме семиотики музыки», в статье В. Холоповой «Икон. Индекс. Символ». На вопросы музыкального шифрования ряд авторов выходит в связи с изучением творчества отдельных композиторов, чьи произведения содержат тайнопись. Большое количество работ посвящено непосредственно И. С. Баху, среди которых: А. Шеринг «Бах и символ» (А. Schering), книга В. Носиной «Символика музыки И. С. Баха и ее интерпретация в «Хорошо темперированном клавире»».

В отечественной науке решающее значение для исследования тайнописи И. С. Баха принадлежит Б.Л. Яворскому. На основании изучения кантатно-ораториальных произведений в их мотивной связи с инструментальными сочинениями им была разработана система звуковых «шифров» композитора. «Ключом» к расшифровке послужили хоральные цитаты, музыкально-риторические фигуры и явные интонационные связи, автоцитирование. По

материалам (сохранившимся лекциям и письмам) Б. Яворского были разработаны музыковедческие концепции В. Носиной и Р. Берченко (Берченко, 2005).

В литературе вопросы зашифровки и музыкального кодирования в музыке Баха рассматриваются главным образом с музыковедческой точки зрения. Однако при избрании аналитическим методом классического музыковедческого подхода меньше внимания уделяется вопросу тайнописи в искусстве, в общекультурном контексте, причинам ее возникновения и мотивации ее использования. За рамками музыковедческого исследования остаются история криптографии, сакральный, эзотерический аспект тайнописи, связанный с культовым искусством и ведущий свое происхождение с древнейших времен.

Новизна исследования прежде всего заключается в осуществлении анализа творчества И. С. Баха с учетом сакрального аспекта искусства и с использованием возможностей и методов криптологии и эзотерического символизма, популярных в закрытых объединениях «избранных» в Западной Европе. В отличие от имеющихся на сегодня работ, где исследовательский поиск обычно ограничен анализом церковно-христианского символического ряда, общих положений музыкальной символики и краткими упоминаниями о возможном присутствии эзотерического символизма в музыке Баха, в настоящей диссертации основное внимание уделяется именно феномену тайнописи в контексте самой музыки.

Опора на специальную источниковедческую и методологическую базы, рассмотрение исторических и содержательных аспектов криптографии, сакрально-культового символизма, эзотерической символики (аспект тайного еретического знания Европы) и феномена тайнописи в контексте истории тайных объединений Западной Европы позволили получить существенно новые данные, позволяющие по-иному взглянуть не только на отдельные сочинения композитора, но, во-первых, на все его творчество в целом, во-вторых, на его творчество в контексте современной ему культуры и, в-третьих, на далеко не всегда очевидную для исследователей, не обращающихся к столь глубинным предпосылкам и слоям творческих замыслов гения XVIII в., мировоззренческую позицию.

Цель исследования заключается в выработке системного представления о тайнописи в культуре в целом и в музыке Баха как частном проявлении этого специфического феномена культуры, в выявлении основных путей и способов взаимодействия метода тайнописи с сакрально-культовым, религиозно-политическим, музыкальным контекстом.

Задачи исследования:

• обозначить специфику сакральных практик в религиозных системах древности и в культовом искусстве на раннем этапе его развития,

неразрывно связанном с магическим аспектом ритуала и, следовательно, с запретом на разглашение знаний для посвященных;

• рассмотреть причины возникновения и использования эзотерической тайнописи в христианской культуре, а также ее практику;

• установить мотивацию применения тайнописи в древних культурах и европейском искусстве в условиях взаимодействия догматической церковной и еретических концепций;

• выработать определение и предложить классификацию разновидностей феномена тайнописи, заявляющих о себе как в в теоретическом плане, так и в его практическом функционировании;

• дать описание существенных черт феномена тайного знания и тайнописи, применявшейся в европейских эзотерических объединениях средневековой, возрожденческой и нововременной Европы;

• выявить основные функции тайнописи и проследить их проявление на конкретном материале творчества И.С. Баха, уделяя особое внимание вопросам преемственности в использовании тайнописи и возникновения ее модификаций;

• обосновать идею о принадлежности И.С. Баха к тайным объединениям на основе изучения разветвленной системы кодов, шифров, алхимической символики, обнаруживаемых в его сочинениях.

Объектом исследования выступает феномен тайнописи как явление всемирной и, в частности, западноевропейской культуры в его связи с сакрально-культовой и криптографической традициями, сохранявшимися и развивавшимися в христианстве, в западноевропейском эзотерическом знании и в музыкальном искусстве Европы.

Предметом исследования является тайнопись, обнаруживаемая в творчестве И.С. Баха и анализируемая на материале конкретных сочинений («Хорошо темперированный клавир», «15 двухголосных инвенций», «Музыкальное приношение», «Искусство фуги») композитора, а также в сопоставлении с избранными фугами М. Майера.

Основные положения, выносимые на защиту: 1. В силу того, что все известные в настоящее время определения тайнописи являются недостаточно конкретными и полными, в данной работе предлагаются определения, представляющие феномен тайнописи в различных контекстах исследования: общекультурном, социально-практическом, эзотерическом, сакрально-мифологическом, идеологическом, музыкальном и базирующиеся на понимании тайнописи и тайного как культуральной потребности, вырастающей из представлений о наличии внерациональных способов познания мира и интуитивного предчувствования сверхъестественного. Сюда относятся: а) тайнопись как условно-универсальный метод сокрытия доступной лишь избранным информации,

полученной в объективно-рациональном или внерациональном, интуитивном опыте; б) криптологическое шифрование, представляющее практическую сторону тайнописи как метода передачи информации; в) тайнопись, с эзотерической точки зрения не сводимая ни к одному из ее конкретных видов, поддающаяся определению лишь во всей их совокупности и представляющая собой выражение неформализуемой составляющей, которая с необходимостью присутствует в любой культуре и выражает человеческую потребность в обнаружении некоей внерациональной сферы, в устремленности к ней и в фиксации полученного интуитивного опыта специальными методами; г) сакрально-культовая тайнопись - древнейший, на наш взгляд, вид эзотерической тайнописи, опирающийся на сакральный символизм сформированных в древних культурах мифологических систем; д) тайнопись, практикуемая мистическими объединениями Европы, открытая для избранного круга лиц и идеологически противостоящая ортодоксальной церковной культуре; е) музыкальная тайнопись как своеобразный элемент тайнописи в культуре в целом, как специфический метод, использовавшийся для сокрытия и передачи людям определенной информации, а также как художественно-символическая форма фиксации самых разнообразных смыслов, связанная с имеющими многовековую историю традициями сакрально-культового и эзотерико-символического характера.

2. На базе предложенных определений была выработана классификация видов и методов тайнописи, охватывающая сакрально-культовую, эзотерическую, идеологическую, политическую и художественную сферы ее применения. Предложенная классификация включает ряд характеристик методов тайнописи, определяющих терминологический аппарат, применяемый в проведенном исследовании. Исходное понятие тайнописи мы подразделяем на несколько актуальных для исследования видов: а) криптографическая - классический метод шифрования, имеющий многовековую историю, основанный на сокрытии определенной информации в политических и идеологических целях (криптология); б) сакрально-культовая, встречающаяся в древних сакральных культурах, осуществляемая путем использования и последующей расшифровки символического ряда в мифологических представлениях и обрядовой деятельности и сохраняемая в христианской традиции (этот вид тайнописи характерен для оппозиции «сакральное - профанное»); в) эзотерико-символическая, схожая с предыдущим видом тайнописи, но имеющая в большей степени отношение к эзотерической традиции, широко представленной в европейской культуре в контексте закрытых объединений Европы (об этом виде тайнописи мы говорим в связи с герметико-алхимическим символизмом, мистическими, оккультными понятиями); г) художественно-символическая, областью применения которой является искусство и которая представляет собой практику использования различных

видов тайнописи в контексте художественного произведения (сюда мы относим и музыкальную тайнопись в творчестве И.С. Баха).

3. Выдвигается и всем проведенным анализом обосновывается положение о том, что важнейшими исследовательскими принципами изучения тайнописи в культуре в целом и в отдельных ее формах, в частности, должны быть: а) учет преемственности сакральной и эзотерической традиций; б) аналитическое сопоставление исторических форм культуры; в) выработка целостного представления об изучаемом феномене; г) выявление цикличности его проявлений в истории культуры и мотивации его использования; д) рассмотрение различных обнаруживаемых на практике и теоретически возможных форм его бытования; е) изучение вероятных социокультурных потребностей в выработке сакрального (эзотерического) знания; ж) понимание мотивации его сокрытия от широких слоев общества.

4. В соответствии с предлагаемой автором исторической периодизацией всего процесса развития тайнописи важнейшими его этапами признаются следующие: а) этап сакральной тайнописи, связанный с мифологическими представлениями и практической культовой сферой; б) криптографический, представляющий собой историю политической тайнописи; в) эзотерико-христианский, включающий в себя различные методы тайнописи, использовавшиеся в том числе и в идеологических целях.

5. Ряд произведений И.С. Баха («Хорошо темперированный клавир», «15 двухголосных инвенций», «Искусство фуги», «Музыкальное приношение» и др.) явно или неявно обнаруживает содержащуюся в них специально (сознательно) разработанную композитором систему тайнописных образов и значений, о смысле которых можно говорить лишь в гипотетическом плане, но которые в значительной степени обогащают семиотический план не только этих отдельных сочинений, но и всего творчества композитора.

Практическая значимость работы определяется ее актуальностью и новизной и заключается в применении культурологического подхода к исследованию феномена тайнописи. В силу этого ее можно рассматривать как определенный вклад в разработку специфических вопросов истории и теории культуры. Важным представляется и стремление автора продемонстрировать, что многие получившие широкое распространение в массовом сознании интерпретации различных видов и методов эзотерической тайнописи в христианской культуре носят вульгаризированный характер. Материалы и результаты исследования могут стать основой для дальнейших изысканий по данному вопросу, использоваться в научной и учебной работе, в частности в преподавании истории и теории культуры, а также истории музыки, что уже осуществляется автором в его преподавательской работе.

Апробация работы. Отдельные вопросы, освещенные в диссертации, обсуждались на конференциях: Международная научно-практическая

конференция «Румянцевские чтения. Экономика, государство и общество в XXI веке» (РГТЭУ, Москва, 2005); Ежегодная конференция-семинар молодых ученых «Науки о культуре - шаг в XXI век» (Москва, 2005); Ежегодная конференция-семинар молодых ученых «Науки о культуре в XXI веке» (Москва 2007, 2008, 2009); Конференция молодых ученых к 150-летию со дня рожд. М.М. Ипполитова-Иванова «Неизвестное об известном» (Москва, МГПИ им. Ипполитова-Иванова, 2009). Основные положения работы вошли в разработанный автором в 2010 г. вузовский курс «Музыкальная символика» (по специальности «Теория и история музыки») для студентов I-V курсов факультета «Истории искусства» (кафедра творчества) РГГУ. Основные выводы исторической и музыкальной частей диссертационного исследования были актуализированы в процессе творческой работы - конструировании светового органа «LAD1» (авт.: Чершинцева М.А, Арутюнян A.A.), авторы были награждены III премией ЛомАрт «За интеллектуальные достижения в сфере искусства» (МГУ им. Ломоносова, каф. «Эстетика: Арт-бизнес», 20 Юг).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и 5-ти приложений: 1) интерпретации сакральных символов по методу Г.О. Мебеса, 2) подробного музыкально-теоретического и каббалистически-математического анализа 24-х прелюдий и фуг «Хорошо темперированного клавира» (I том) И. С. Баха, 3) обзорного каббалистически-математического анализа 15 двухголосных инвенций И.С. Баха, 4) схематических изображений (музыкальная форма в графическом изображении) избранных прелюдий и 24 фуг ХТК (I том) и 5) 15 двухголосных инвенций.

II. Основное содержание работы

Во Введении обоснована актуальность проблемы, определяются цели и задачи исследования, сформулированы положения, выносимые на защиту. Кратко рассматриваются ключевые для понимания общей специфики нашего исследования подходы к изучению тайнописи, даются обзор наиболее значимых в контексте диссертации трудов, общая характеристика феномена тайнописи и ее отдельных видов.

В первой главе диссертации «Феномен тайнописи в культуре и его отражение в сакрально-культовом символизме древности» мы прежде всего предпринимаем попытку дать общее определение тайнописи, учитывая различные культуральные контексты, и выявить черты ее присутствия, намеренного или непреднамеренного использования в сакрально-культовом искусстве и мифологиях древности.

В разделе 1.1. «Тайнопись как феномен культуры» дается общее определение тайнописи. Останавливаясь подробно на одном из самых

очевидных примеров тайнописи в культуре - криптологии, мы выделяем основные вехи ее истории.

Все, что мы можем с уверенностью сказать о явлении тайнописи, это лишь то, что упомянутый феномен существует. Чаще всего объяснение природы этого феномена сводится к секретному письму в контексте криптографии и криптологии. В более широком значении тайнопись можно интерпретировать как «эзопов язык», под который подводится широкий круг аналогий и примеров из истории культуры и искусства. Под тайнописью мы можем понимать и некий символический ряд - в том случае если он хотя бы гипотетически поддается расшифровке.

В классификации известного историка 1фиптологии С.Сингха «тайнопись» подразделяется на «стеганографию» (скрытое сообщение) и «криптографию» (зашифрованное сообщение), а последняя - на «замену» и «перестановку»; метод «замены» интерпретируется как «код» (замена слов) либо «шифр» (замена букв) (Сингх, 2007). В подобном толковании феномена акцентируется внимание на техниках шифрования, а не на тайнописных опытах. Однако далее мы встретимся с различными видами стеганографии: сакральной тайнописью (мифотворчеством, разнообразной в смысловом и культуральном отношениях символикой), эзотерической (имеющей отношение в большей степени к европейской культуре), с музыкальным кодированием, со скрытыми символическим рядом сообщениями И.С. Баха.

Тайнопись мы понимаем как условно-универсальный метод сокрытия доступной лишь избранным информации, полученной в объективно-рациональном или внерациональном, интуитивном опыте, рассматриваемом в связи с архаической традицией сакрального искусства, эзотерическими практиками сокрытия смыслов и музыкальным символизмом. Тайнопись - это неформализуемая составляющая, с необходимостью присутствующая в любой культуре и выражающая человеческую потребность в обнаружении и фиксации специальными методами интуитивно полученного опыта. На этом основании мы связываем эзотерическую художественную тайнопись и древние мифологические системы. Разъяснение эзотерической тайнописи происходило на нескольких уровнях, из которых наиболее очевидны два: эзотерический, сакральный, доступный практикующим членам жреческих объединений, и экзотерический, профанный, раскрывающийся непосвященным участникам ритуала. В процессе исторического развития сакральный, скрытый элемент культовой практики, соединяясь с криптографическими опытами, в контексте христианской культуры преобразуется в особый вид эзотерической тайнописи.

О тайнописи в контексте взаимодействия символических систем мы рассуждаем не с позиции теории и истории символа, а с точки зрения истории и мотивации сокрытия того или иного смысла. Тайнопись в этом случае может

являться как намеренной, так и непреднамеренной, возникающей в результате потери известных когда-то смысловых ключей.

Обладающей исторической преемственностью составляющей тайнописи является политическая тайнопись. В различных контекстах понятия криптографии и тайнописи могут быть как синонимичными, так и разнозначимыми. Говоря о криптологии, мы делаем акцент на технике шифрования и на практической его мотивации, с криптологической точки зрения автору скрытого сообщения должен быть известен адресат. Под тайнописью можно понимать более широкий спектр значений, включающий и опыты собственно шифрования текста, и эстетический аспект сокрытия тайного через символический ряд, раскрывающий заложенную в нем информацию лишь при особо внимательном и под специфическим углом осуществляемом рассмотрении. Адресат в данном случае гипотетичен. Политическая тайнопись и тайнопись сакральная, эзотерическая, художественная сходны по методам, но отличны по исходной мотивации.

Историю криптологии можно условно разделить на два периода - период «ручной криптологии», когда основные операции совершались человеком вручную или с использованием простейших механических средств (подэтапы: древнейший, средневековый, позднего средневековья и раннего Нового времени, Нового времени) и современный этап, для которого характерна тотальная компьютеризация. В работе отмечается, что Ф. Бэкон впервые осуществил кодировку букв латинского алфавита с помощью двузначных цифр и зафиксировал опыты музыкальной криптографии. (М. П. Холл составил 7 групп основных шифров: буквенный, пиктографический, акроаматический (данный в виде притчи, аллегории), цифровой, музыкальный, произвольный (набор произвольных символов) и кодовый).

Сакрально-культовая и эзотерическая тайнопись во многом синонимичны, так как первая представляет собой область сакрального в его соотношении с профанным, экзотерическим. Одна из основных черт эзотерического символизма - преемственность традиции, предполагающая сохранение единой линии передачи сакрального знания в различных историко-культурных контекстах, внерациональный опыт. Последнему необходима тайнопись - от образности первобытного искусства, ритуалов древних цивилизаций через тайнопись священных книг до герметико-алхимического символизма. Музыкальная тайнопись принципиально отличается от всех прочих ее видов характерной способностью художественного воздействия. Определяющую роль в изменении эмоционально-психического состояния индивида играет сам механизм воздействия искусства (музыки) на человека. В эпоху барокко он разъяснялся посредством сформулированной музыковедами того времени теории аффектов, которая использовалась композиторами на практике. С этой точки зрения, примерами тайнописи будут являться не только

криптографические опыты, но и сложность понимания культурного текста сама по себе. Музыкальный текст как таковой можно назвать тайнописным уже благодаря его невербальной природе, открытому смыслу.

В разделе 1.2. «Сакрально-культовый символизм древних культур» речь идет о сакрально-культовой тайнописи и ее связи с музыкальной традицией. Обращение к символизму древних культур дает возможность благодаря сравнительному анализу выявить важнейшие черты сакрально-культовой тайнописи; не связанные на первый взгляд, но транслирующиеся из одной культуры в другую основные сакральные символы могут рассматриваться как предтечи символических тайнописных систем Европы.

В работе отмечается, что в архаических культурах (шаманизм, древняя африканская культура) мы встречаем сакральный символизм, имеющий отношение к музыке и наделяющий ее силой сообщения с миром духов и функцией воздействия. Египетский и шумеро-вавилонский сакральный символизм, сопоставляемый с музыкальной практикой древности, может быть интерпретирован с точки зрения как намеренной тайнописи жречества, так и непреднамеренного сокрытия смыслов. Сакрализация музыкальной практики (мифологический и магико-мистический символизм) характерна для Античности (орфическая, пифагорейская школы), древних культур Китая (сакрализация музыкальной системы «люй-люй»), Индии (медитативные музыкальные практики в искусстве «риши», зафиксированном в гимнах Ригведы).

В работе выделяются общие черты символических рядов, характерных для разных культур. Среди них: отношение к звуку как к таинственной вибрации, способной воздействовать на людей и явления природы, «инициированность» музыкантов, имеющих отношение к культу, их внерациональный опыт, символизм музыкальных инструментов, связанный с сакральным мифологическим и мистическим символизмом культур, интерпретация четных и нечетных сакральных чисел в музыкальном контексте, таинственность музыки, обусловленная контекстом ритуала, учения. Основные же отличия сводятся к образной специфике различных мифологий, а отсюда - к трактовке музыкального символизма. Сакральный аспект ритуала, куда в древних культурах входила и музыка, содержит в себе и различные в практическом и мотивационном отношениях методы тайнописи, условно обобщенные нами в форме сакрально-культового вида последней.

На смену древним культам приходят значительно более экзотеричные системы религиозных верований Финикии и Рима. Сакрально-культовая тайнопись постепенно приобретает вид сакрально-эзотерической, лишенной принадлежности к тому или иному конкретному древнему культу. Христианская музыкальная символика, опирающаяся в практическом отношении на древнюю традицию сакрального музицирования, наиболее

отчетливо представленная в средневековой эстетике Отцов Церкви, со временем приобретает в достаточной степени явные черты эзотеричности.

Вторая глава «Эзотерическая тайнопись в христианской культуре» посвящена специфике тайнописи в христианской культуре в ее церковно-идеологическом и эзотерико-мистическом контекстах. В разделе 2.1. «Тайнопись в христианской культуре» раскрывается проблематика идеологической мотивации тайнописи (в соотношении догматического и еретического знания в христианстве) с точки зрения ее исторического и практического аспектов, а также в связи с иудео-христианской каббалистической традицией. На формирование христианства в его церковной традиции повлияли древние верования, отвергнутые как языческие (культы Исиды, Сераписа, Митры), во многих из которых имеются протохристианские элементы.

В становлении христианских традиций тайнописи большую роль сыграла секта ессеев (рукописи Вади-Кумрана). В разделе рассматриваются исследования Барбары Тиринг, которая, анализируя рукописи, пришла к выводу, что ессейские тексты были особым образом зашифрованы (Тиринг, 2009). Метод тайнописи, использовавшийся при шифровании, был известен в иудаизме и носил название «пешер». Эта особенность их творчества навлекла гнев догматической Церкви, настороженно относившейся к своеволию «хранителей тайных знаний. В работе рассматриваются отдельные стороны гностических теорий, которые соединили языческий символизм с содержанием мессианской деятельности Иисуса. Дешифровки заложенного в них символического ряда также требуют апокрифические Евангелия.

В средневековую эпоху эзотерики христианства, подобно членам первых общин, собирались тайно, читали священные книги, проводили свои обряды и принимали неофитов в соответствии со строжайшими и сложнейшими требованиями различных ступеней посвящения. В работе отмечается, что искусство, прежде всего благодаря абстрактности своего языка, постепенно становится удобной формой воплощения, «проговаривания» многих символических рядов, форм, образов. Оппозицию скрытого и явного Европа могла унаследовать и от прямых религиозных корней учения Христа -иудейской каббалы. Это учение можно назвать наиболее таинственным из тех, что стали известны европейцам. Каббала, связанная с идеями неопифагореизма, была воспринята герметическим учением, ставшим основой европейской алхимии, оккультизма.

Можно предположить, что соотношение ортодоксального и еретического могло проявиться и в творчестве Баха, что позволяет говорить о его гипотетической связи с традицией немецкого христианского мистицизма.

В разделе 2.2. «Эзотерико-символическая тайнопись в лоне немецкого мистицизма и алхимико-розенкрейцеровской традиции» речь идет об

эзотерико-символической тайнописи (и ее непосредственных примерах) в христианстве, в частности о традициях немецкого мистицизма, алхимической школы. Мистическую историю Германии невозможно отделить от исторических корней европейского оккультного мировоззрения. В разделе отмечается, что непосредственные истоки немецкой мистики принято усматривать в позднем Средневековье (Мейстер Экхарт, Иоганн Таулер и Генрих Сузо). Магическая практика знахарства в первые века н. э. соединилась с египетским алхимическим учением. На основе анализа трудов отечественных и зарубежных исследователей (В .Л. Рабинович, М.П. Холл, Э. Шюре, Дж. Блэк и др.), автор утверждает, что в Средние века алхимическая тайнопись приобрела новых адептов (Альберт Великий, Парацельс, Агриппа, Дионисий Фрейер), скрывавших свободную мысль за плотной завесой символов и зашифрованных писаний.

К моменту возникновения протестантского движения (а И.С. Бах принадлежал именно к протестантской церкви) Европа и Германия обладали знаниями, передававшимися методами тайнописи. В работе выдвигается гипотеза, согласно которой предположение о роли музыки в эзотерической традиции тайнописи подтверждает музыкальное творчество Михаила Майера. Его книга «Убегающая Аталанта» - своего рода полифункциональный сплав искусств и наук. Многие постулаты труда позволяют сформировать новый взгляд на искусство алхимии и художественное творчество как на способы передачи тайной информации.

Масонский символизм, которым мы завершаем наш обзор, представляется одним из самых экзотеричных, о чем свидетельствует и современная открытая деятельность общества. Мы полагаем, что феномен тайнописи может быть представлен значительно более сложными для понимания видами сокрытия информации, принципиально отличающимися от внешне ясных методов криптологии и возможной расшифровки сакральных символических рядов, к которым относится вид художественно-символической, музыкальной тайнописи.

В третьей главе «Тайнопись в контексте культуры барокко и в творчестве И.С. Баха» дается обзорный анализ тайнописи в музыке Баха в контексте эпохи барокко, синтезировавшей в себе все вышеупомянутые виды тайнописи. В разделе 3.1. «Место тайнописи в культуре и музыкальной эстетике барокко» феномен тайнописи соотносится с общими музыкально-эстетическими закономерностями барокко, в работе выясняются области его возможного применения, касающиеся не только эзотерико-мистической сферы, но и эстетических поисков, предполагающих символизацию, аллегоричность, эмблематичность искусства этого периода. Тайнопись играет существенную роль в культуре барокко, совмещая в себе развивающиеся криптографические опыты (систематизированные Ф. Бэконом и широко применявшиеся

впоследствии), эстетическую интерпретацию символизации, относящуюся и к эзотерической культуре, философский поиск универсального, таинственного языка природы, к которому, помимо мистических, математических и др. языков, можно отнести и музыкальный, изучение которого требовало особой подготовки, знания эстетических и музыкально-теоретических законов, умения «говорить» на музыкальном языке барокко и, что важно, понимать последний.

В результате анализа значительного пласта историко-культурного материала (В.Б. Носина, Р. Берченко, А. Швейцер, Ф. Бергер, Г. Дентлер и др.) утверждается, что многоплановость искусства барокко в целом и его различные аспекты в частности (такие как театральность и эмблематичность, своеобразное преломление в художественных произведениях представлений о пространстве, времени, движении, игре) могут быть поняты не только в субъективно музыкальном контексте, но и в связи с основными философскими и религиозно-эзотерическими учениями того времени. Находившуюся в системе искусств музыку невозможно отделить как от науки и религии, так и от мистической традиции, обнаруживающейся в методах тайнописи. В этом, как представляется, проявилась синтезирующая особенность мышления человека эпохи барокко. Исследование музыкального наследия И.С. Баха осуществимо, на наш взгляд, лишь с учетом многосоставной и богатой культуры барокко.

В разделе 3.2. «Музыкальная тайнопись в творчестве И.С. Баха» дается непосредственный анализ избранных сочинений композитора с точки зрения возможного применения им различных видов и методов музыкальной тайнописи. В работе отмечается, что тайнописный музыкальный текст сочинений Баха может быть прочитан на нескольких уровнях. Из них, опираясь на современные достижения в области баховедения, мы можем выделить традиционно анализируемые в контексте музыкальной символики и эстетики барокко. Эти в достаточной степени изученные аспекты творчества композитора мы предлагаем «вписать» в выстраиваемую нами многоуровневую модель тайнописи в творчестве Баха.

Художественно-символическая тайнопись - первый уровень в нашей иерархии - будет в таком случае представлена символикой мотивов, «разгаданной» Яворским и его последователями (Носина, Петров, Кандинский-Рыбников, Милка, Майкапар и т.д.). Смежной с первым обозначенным видом тайнописи можно считать барочную практику применения теории аффектов -систематизированных теоретиками выражаемых музыкой эмоций, провоцирующих ответную эмоциональную реакцию в человеке. Тайнопись музыкальных аффектов, представляющая второй уровень прочтения, важна в мотивационном отношении как конкретная практика музыкального воздействия, так или иначе скрытого композитором от своего слушателя. Третий уровень заключается в разгадывании числовых значений, заложенных в нотном тексте (что удалось сделать А.П. Петрову и A.A. Кандинскому-

Рыбникову с помощью каббалистических вычислений). Этот вид тайнописи может быть отнесен к числовой и эзотерико-символической, в данном случае опирающейся на криптографический метод простой подмены. Три вышеперечисленных уровня дешифровки музыкального текста представляются нам основными, но не исчерпывающими всей полноты заложенной в музыке Баха информации. Проведенный нами анализ избранных сочинений композитора выявляет дополнительные уровни прочтения, которые, с нашей точки зрения, также имеют отношение к вопросу о тайнописи, ее методах и видах.

Используя барочный закон подобия, мы сравниваем две системы -практической каббалы и практической музыки (24 прелюдии и фуги). Схожим образом «Хорошо темперированный клавир» сопоставляется с зодиакальным кругом, представляющим собой целостную эзотерическую систему, обладающую внутренними взаимосвязями, аналогиями и сакральным смыслом. В результате мы обнаруживаем конкретные примеры использования Бахом эзотерическо-символической тайнописи, поддающиеся расшифровке посредством их сравнения с эзотерической тайнописью каббалы и зодиака, но не выявляемые при помощи сугубо музыковедческого анализа музыкального текста.

Использованный в работе так называемый «зодиакальный анализ» прелюдий и фуг позволяет обнаружить массу интересных аналогий, соотносящихся и с каббалистически-числовым анализом ХТК. Кроме того, он дает нам более точные соответствия в отношении числового и символического родства двух систем - тональной и зодиакальной. Проведенный анализ подтверждает наше предположение о том, что 24 прелюдии и фуги Баха -важнейшее в творчестве композитора сочинение, содержащее богатейший материал для различных символических сопоставлений и представляющее собой неповторимый образец реализации тайнописных методов в музыкальном искусстве.

Сравнительный анализ музыкальных циклов Баха и сакральных систем каббалы и зодиака выявляет ряд соответствий и, что важно, общий принцип эзотерико-символической тайнописи, предполагающий расшифровку символического ряда на основе учета преемственности, сохраняющейся в эзотерической традиции. Непосредственно музыкально-семиотический анализ позволяет нам определить конкретные методы применения этого вида тайнописи, предполагающей использование не только трех основных уровней дешифровки (обозначенных нами ранее), но и четвертого, на котором осуществляется расшифровка геометрического символического кода, присутствующего как в музыке, так и в сакрально-числовой традиции пифагореизма и каббалы.

Анализ автографов прелюдий и фуг Баха (Bach. Das Wohltemperirte Clavier. Faksimile des Autographs..., 1962) позволяет сделать предположение о наличие в нем и криптографических методов тайнописи. В рукописном тексте ХТК встречаются намеки на использование подстановочных алфавитов либо кодовых таблиц, признаки употребления которых заметны в начертании букв, цифр и нот. Криптоаналитический метод, применимый к музыке Баха, мы можем отнести к пятому уровню расшифровки тайнописи. О его возможном применении композитором свидетельствует и историко-музыковедческий аспект анализа «Музыкального приношения», написанного в дар главе немецкой масонской ложи - Фридриху II Великому, гипотетически представляющий возможным криптографическое общение на языке музыки.

Сопоставляя обнаруженные нами в произведениях Баха методы криптографии и эзотерической тайнописи, отметим, что в криптологической традиции информация в целом и отдельное слово, в частности, могут быть зашифрованы и расшифрованы; в свою очередь, символ в сакральном, мистическом контексте и прежде всего в искусстве, например, «переведенный» на язык музыки, предполагает не просто знание «языка», подобного лингвистическим формам, но особой способности восприятия и мышления, где сам используемый язык является шифром и часто не может быть превращен в простое словесное построение, а человек, говорящий на этом «языке» и оперирующий символическими рядами, превосходит криптоаналитика, так же как содержание символа превосходит практическую функциональность знака.

Исходя из предположения об особой, не полностью соотносимой с рационально объяснимыми тайнописными системами природе музыки, мы полагаем, что пять предложенных нами и дополняющих друг друга уровня дешифровки музыкального текста Баха позволяют открыть содержащиеся в нем и переплетающиеся друг с другом семантические пласты, а также предполагают наличие уровня шестого, отличающегося от всех предыдущих иным методом восприятия, заложенной в том или ином произведении информации, сходного с магической функцией музыки в каббале, обозначенной как «четвертое измерение», по мнению представителей эзотеризма закрытое от непосвященного взгляда, но открывающееся знатоку тайных знаний. «Переход» в это «пространство» («измерение») не мог осуществиться привычными для рационального мышления методами. Однако музыка (наряду с ритуальным употреблением психотропных средств, практиками самоистязания, медитативными техниками Тибета и др.) может оказывать определенное психоэмоциональное воздействие, о чем и говорится в каббалистических книгах, воспринявших более древнюю традицию сакрального музицирования. С этим же явлением «перехода» и «духовного общения» мы встречаемся в тайной практике розенкрейцеров, основанной на знании алхимических законов о превращении вещества и энергии.

С нашей точки зрения, тайна музыкальной материи баховского творчества лежит в полифонической игре пространств, обнаруживаемой на разных уровнях музыкального и символического прочтения текста, во множестве его толкований. Высший ее смысл (по принципу алхимического Делания) - в выстраивании нового пространства с помощью звука и человеческого воображения («четвертого измерения» каббалы). В таком случае можно предположить, что тайнопись Баха - всего лишь умелая уловка, загадка, ответ на которую можно получить в самом процессе постижения смысла, а не в качестве итогового его результата. В таком случае наиболее адекватное понимание феномена тайнописи заложено в глубоко скрытом от слушателей интуитивном его постижении, а не в рациональном считывании текста. Однако без рационального анализа многие важные детали скрытого смысла остались бы попросту незамеченными.

В Заключении диссертационной работы подводятся основные итоги, обобщаются результаты исследования, позволяющие утверждать, что «тайное» необходимо культуре как «зона непознанного», приоткрываемая путем изучения методов и возможных видов тайнописи, но при этом остающаяся до конца неразгаданной. Христианская культура в контексте данной диссертации представляется территорией пересечения всех известных нам на сегодня видов тайнописи, применяемых в социально-идеологических целях в сфере философско-эстетических, эзотерико-мистических исканий.

Тайнопись в искусстве присутствует в том виде, в каком ее можно распознать исходя из символической «тайнописности» того или иного языка искусства, его «непереводимости» на какой-либо иной язык. Сам творческий механизм таинственен и, скорее всего, интуитивен. Поэтому «расшифровать» его можно лишь схожими методами.

Ключевым аспектом диссертационного исследования выступает анализ избранных сочинений И.С. Баха, который мог использовать в своем творчестве методы тайнописи, практикуемые в эзотерическом христианстве, а также имеющие отношение к древнему виду сакрально-культовой тайнописи, продолжающему существовать в христианской церковной традиции. Синкретическое единство найденных в сочинениях композитора методов тайнописи позволяет нам говорить о творчестве И.С. Баха как об одной из кульминационных «зон» в истории европейской тайнописи в целом.

Список публикаций по теме диссертации:

Работы, опубликованные автором в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Чершинцева М.А. Отзвуки розенкрейцерства в европейском искусстве XVI - XVIII в. // Вопросы культурологии. М., 2010. № 5. С. 3137. (0,5 п.л.)

2. Чершннцева М.А. Музыка в синкретической культуре древних цивилизаций (на примере Древнего Египта и Междуречья) // Вопросы культурологии. М., 2010. № 6. С. 59-65. (0,5 п.л.)

Другие работы, опубликованные автором по теме диссертации:

3. Чершннцева М.А. Многомерное изучение искусства как основа аналитического метода // Сборник материалов международной научно-практической конференции «Румянцевские чтения»: Экономика, государство и общество в XXI веке. М.: РГТУ, 2005. С. 347-350. (0,2 п.л.)

4. Чершннцева М.А. Многомерное изучение музыки как экспериментальный аналитический метод // Сборник VII всероссийской конференции-семинара молодых учёных. М.: РИК, 2005. С.,252-255. (0,2 п.л.)

5. Чершннцева М.А. Значение тайнописи в творчестве И. С. Баха // Сборник конференции-семинара молодых учёных «Науки о культуре в XXI веке». М.: РИК, 2007. С. 321-327. (0,25 пл.)

6. Чершннцева М.А. Культурологическое значение прикладных текстологических исследований (на примере анализа двух Евангелий от Фомы) // Сборник конференции-семинара молодых учёных «Науки о культуре в XXI веке». М.: РИК, 2008. С. 147-156. (0,3 пл.)

7. Чершннцева М.А. Феномен тайного знания в эпоху становления христианской догматики» // Сквозь границы: культурологический альманах.

Подп. к печ. 10.05.2011 Объем 1.25 п.л. Зак. № 64 Тир. 100 экз.

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Чершинцева, Мария Александровна

Введение.

Актуальность исследования.

Методологические основания исследования.

Степень научной разработанности проблемы.

Новизна исследования.

Цели и задачи исследования.

Основные положения, выносимые на защиту.

Глава 1. Феномен тайнописи в культуре и его отражение в сакрально-культовом символизме древности.

1.1 .Тайнопись как феномен культуры.

Определение явления тайнописи и обзорная характеристика ее видов.

Краткая характеристика истории криптологии.

Черты эзотерического символизма и эзотерической тайнописи.

Мотивация использования тайнописных методов.

Мотивация тайнописи в контексте музыкального воздействия.

1.2 Сакрально-культовый символизм древних культур.

Обрядовый и музыкальный символизм в архаической культуре.

Особенности сакрального музицирования Египта и Двуречья.

Сакральная образность античной музыкальной культуры.

Музыкальная символика Древнего Китая и Индии.

Черты культового музицирования в раннем христианстве.

Глава 2. Эзотерическая тайнопись в христианской культуре.

2.1. Тайнопись в христианской культуре.

Идеологический аспект тайнописи.

Тайнопись Каббалы - эзотерического учения в христианстве.

Краткая сравнительная характеристика каббалистического, неоплатонического и барочного музыкально-эстетического числового символизма как одного из видов тайнописи.

2.2. Эзотерико-символическая тайнопись «в лоне» немецкого мистицизма и алхимико-розенкрейцеровской традиции

Глава 3. Тайнопись в контексте культуры барокко и в творчестве И.С. Баха.

3.1. Место тайнописи в культуре и музыкальной эстетике барокко.

3.2. Музыкальная тайнопись в творчестве И.С. Баха.

Введение диссертации2010 год, автореферат по культурологии, Чершинцева, Мария Александровна

Актуальность исследования. Вопрос о месте, роли и значении тайнописи в мировой культуре в высшей степени сложен и неоднозначен. Нередко этот феномен становится предметом рассмотрения в рамках научного анализа достаточно масштабных и относительно самостоятельных историко-культуральных явлений. Его изучение требует применения различных исследовательских методов, что обусловлено в том числе и труднодоступностью и разнообразием источников его происхождения. Этим, а также целым рядом не менее важных обстоятельств, о которых у нас еще пойдет речь в основной части настоящего диссертационного исследования, объясняется тот факт, что и сегодня многие аспекты тайнописи в культуре остаются недостаточно изученными и не получившими полных и адекватных разъяснений и комментариев. Поэтому феномен тайнописи в целом и в наше время не только не утратил своей теоретической и практической актуальности, но обрел в этом отношении небывалую притягательность и значимость.

Ярчайшие страницы в истории тайнописи — это ее разнообразные проявления в рамках христианства, в свою очередь представляющие собой сложное переплетение разнообразных смыслов и значений. Проблематика тайнописи в христианской культуре имеет прямое отношение к центральному предмету нашего исследования — тайнописи в творчестве И.С. Баха, которая тесно связана с еретическими внутриконфессиональными течениями. И сегодня множество возникающих в ходе их изучения вопросов остаются без ответов и вызывают бесконечные споры теоретиков разных специальностей и школ, методологических и идеологических ориентаций.

Вопрос о тайнописи в культуре в силу своей многоаспектности обнаруживает целый ряд возможных направлений в его исследовании. Среди них особое место принадлежит интересующей нас музыкальной тайнописи, также имеющей несколько составляющих, каждая из которых может быть рассмотрена отдельно, например: музыка как особый вид кодирования (язык музыки), проблема интерпретации музыкальной символики, эзотерический символизм в европейской музыкальной культуре и др.

Наиболее подробно феномен тайнописи разработан в рамках двух исследовательских направлений: с одной стороны, изучения истории криптологии, а с другой — исторического развития символизма эзотерической традиции. В первом случае тайнопись исследуется на примере криптографических опытов, имевших место с древнейших времен до наших дней и носивших явно выраженный практический характер, а во втором этот феномен рассматривается в качестве важнейшей составляющей эзотерики (главным образом ее европейско-христианской ветви) - до сих пор не изученного в достаточной степени явления культуры, требующего использования нестандартных методологических подходов и включающего тайнопись как область интерпретации сокрытых, но вместе с тем передающихся из поколения в поколение знаний. Именно эзотерический контекст наиболее сложно поддается исследованию, чем обусловлено неоднозначное отношение к нему в научных кругах: от абсолютного неприятия и отнесения к области псевдонауки до кропотливого анализа, детального изучения и признания в качестве одного из наиболее продуктивных, хотя и альтернативных научному способов познания мира и человека.

Похожая ситуация сложилась и в баховедении (в том числе и в отечественной его ветви), где впервые в истории музыкознания со всей ясностью был поставлен вопрос об эзотерическом символизме сочинений И.С. Баха. Сложившиеся в научном мире взгляды на тайнопись в целом и ее реализацию в творчестве немецкого композитора в частности необычайно важны для нашего исследования. В своем анализе мы будем опираться в основном на русскую школу баховедения, используя накопленные в ее рамках результаты, но в то же время дополняя их собственными предположениями и предпринимая поиски новых решений. Как представляется, реализация используемых диссертантом принципов в достаточной степени соответствует актуальности задач культурологического осмысления тайнописи в целом и ее проявлений в музыке в частности.

Методологические основания исследования. В теории и истории культуры феномен тайнописи представлен, условно говоря, калейдоскопично. К этой проблеме обращаются исследователи разных сфер человеческой культуры. О тайнописи можно рассуждать исходя из исторических, философских, эстетических, психологических, религиоведческих, искусствоведческих, криптологических, собственно культурологических и иных оснований. Как метод сокрытия той или иной информации тайнопись прослеживается в подавляющем большинстве сфер человеческой деятельности, проявляя себя и в сакральном искусстве первобытности и в наиболее отдаленной от него современной высокотехнологической практике шифрования в военно-политической сфере. Чтобы собрать все имеющиеся данные воедино, несомненно, необходимо использование исторического, компаративного, аналитического и синтетического методов, позволяющих как сравнивать субсистемы человеческой культуры и отдельные ее явления, выявлять общие (связующие) и частные (контрастирующие) их аспекты, так и реконструировать общую картину происходившего в мире эзотерических практик.

В силу того, что в метафорическом «лабиринте» видов тайнописи нас главным образом интересует предметная сторона вопроса — музыкально-символический «тайнописный» метод И.С. Баха, для продуктивного исследования творчества композитора сугубо музыковедческий подход, в известной степени применяемый нами (см. приложения), представляется недостаточным, поскольку в этом случае вне границ исследования остаются важнейшие проблемы истории, мотивации тайнописи, культуральной и социально-психологической потребности в ней, сакральный аспект единства «эзотерической формы» и тайнописи как метода ее частичного проявления. Необходимость использования различных исследовательских, подходов обусловлена самой формулировкой заявленной темы, включающей в себя вопросы тайнописи как феномена и древней, и европейской христианской, и эзотерической культуры, а также тайнописи музыкальной.

Первым шагом на пути конструирования авторского метода станет обобщенно-обзорное структурирование основных аспектов тайнописной практики в историко-культуральном и социально-практическом контекстах. Отдельно будут рассмотрены практическая сторона тайнописи, разработанная в науке криптологищ а также история этого явления, основы и методы науки шифрования, специфика ее социально-культурного контекста в христианском мире и возможного применения в музыкальной практике Баха.

Второй «опорой» исследования станет сакрально-эзотерический контекст, поскольку герметичность тех или иных объединений Европы, профессионально-цеховых, религиозно-мистических и т.д., имеет глубокие корни в истории культуры от древнейших сакральных практик до европейских тайных орденов и обществ, предшествующих времени Баха и современных ему. Особенно важным будет для нас выявление преемственности в ходе развития сакральной символики.

Третей из числа основных «опор» исследования будет непосредственно музыкальная тайнопись, объединяющая традиции культовой символизации и кодирования, связанных с музыкой как особой сакральной практикой (куда мы относим и древнее, и христианское церковно-культовое искусство, к которому Бах имел непосредственное отношение), эзотерический символический ряд (в контексте европейского герметизма) и криптографические приемы — музыкальные шифры добаховской эпохи, системы знаков и символов, использовавшихся самим композитором. Для содержательного исследования перечисленных вопросов применяются как герменевтический метод, так и контент-анализ в его, условно говоря, культурологически-музыкальном варианте.

Степень научной разработанности проблемы. Учитывая многоаспектность темы диссертационного исследования, начнем с литературы, посвященной вопросам криптологии, которым посвящены труды Ю.И. Гольева, В.А. Жельникова, Д. Кана, С. Сингха, С. Carter, H. Gaines, F. Pratt, H. Schenker, L. Smith и др. Одна из первых работ в этой области - монография Дэвида Кана «Взломщики кодов» (конец 60-х годов, США)1, во многом определившая общее направление исследований, посвященных этой проблеме. В книге в хронологическом порядке рассмотрены становление и развитие криптоанализа, теоретические моменты, практическое применение шифрования. В монографии «Криптография от папируса до компьютера»2 В.А. Жельников знакомит читателя с историей развития шифрования, начиная с древнейших времен до современности и дает представление о простейших способах защиты информации. Здесь подробно рассмотрен понятийный аппарат науки, книга дает четкое представление о целях криптологии и основных этапах ее развития. В этом же ряду находится и работа С. Сингха «Книга кодов»3, где дан обзор криптографических методов от древних культур до наших дней.

Отметим, что исторический подход к криптологии ограничивается констатированием фактов, приведением конкретных примеров использования тайнописи и носит в большей степени ознакомительный характер. В названных трудах напрямую не ставятся вопросы внепрактической мотивации шифрования, затрагиваются практика кодирования и некоторые формы условной символизации. Проблема музыкальной тайнописи не разрабатывается исследователями подробно, а упоминается как один из возможных криптографических опытов.

Диаметрально иную трактовку тайнописи как явления культуры мы встречаем в трудах, посвященных эзотерическим практикам, их символическим системам, сакральной тайнописи. Подробный обзор источников по этой теме значительно превысил бы историко-криптографический и музыкально-аналитический разделы. Истории

1 Кан Д. Взломщики кодов. [74]

2 Жельников В. Криптография от папируса до компьютера [64]

3 Сингх С. Книга кодов [147] тайнописи касаются в своих трудах Э. Андерхилл, А. Андреев, М. Бейджент, Г. Бейли, Дж. Блэк, Ю.М. Гоголицын, А .Я. Гуревич, Ф. Йейтс, Х.Э. Керлот, Р.Кох, И.А. Крывелев, Д. Лауэнштайн, В.Н. Назаров, Д.Т. Регул, П.П. Рубцов, Ю.Н. Стефанов, Дж. Форлонг, К. Фрик, Г. Шустер, М. Элиаде, Ф.П. Эльдемуров, Т. Ямпольская и др.

Первая часть книги Эвелин Андерхилл «Мистицизм»4 представляет собой введение в основы мистицизма; здесь феномен рассматривается с точки зрения метафизики, психологии и символизма (символической тайнописи), а вторая посвящена сущности и развитию человеческого духовного и мистического сознания. Основной исследовательской темой Френсис Йейтс выбирает способы поддержания и передачи мистической традиции в культуре (сюда мы относим и тайнопись), в частности механизмы ее синтеза и переработки в переходную эпоху Возрождения. В работах «Розенкрейцеровское просвещение»5, «Джордано Бруно и герметическая традиция»6 очевиден интерес к проблематике «искусства памяти» и тайным учениям и таким фигурам, как Раймунд Луллий, Джоржано Бруно, Джон Ди, Роберт Фладд, У. Шекспир.

Книга Джонатана Блэка «Тайная история мира»7 посвящена древним сакральным знаниям и, предположительно, масонской интерпретации человеческой истории. Она может быть представлена как .своеобразная попытка расшифровки тайного языка символов и мифологических иносказаний, формирующая альтернативный взгляд на историю человечества. Книга Гарольда Бейли «Забытый язык символов» представляет собой исследование сакральной символики древних и позднейших цивилизаций Африки, Ближнего Востока, Европы и Мексики. Автор предполагает, что упомянутые культуры мог объединять некий общий

4 Андерхилл Э. Мистицизм [8]

5 Йейтс Ф. Розенкрейцеровское просвещение [69]

6 Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция [70]

7 Блэк Д. Тайная история мира [30]

8Бейли Г. Забытый язык символов [19] символический код. В работе Джеймса Форлонга «Реки жизни»9 проанализированы общие символические основы различных религий и культов, объединенные схожей образностью, что подчеркивается и сравнительным анализом ритуальных календарей. В двухтомном издании Карла Фрика «Свет и Тьма»10 даны представления о религиях и мифологических системах прошлого и настоящего, а особый акцент сделан на истории христианства, показанной сквозь призму событий, связанных с инквизицией, Реформацией, тайными обществами европейского Средневековья и Возрождения. Второй том этого труда посвящен истории гностического течения — одного из самых закрытых, использующего различные виды тайнописи.

Ряд вопросов, связанных с изучением исторических и культурологических аспектов эзотерической тайнописи, затрагивался в энциклопедических изданиях, связанных с именами В. Бауэра, Г. Бидермана, Э. Вандерхилла, С. Васильева, С. Головина, И. Дюмотца, Г. Кройцера, Э. Леви, М. Малерба, О.Ф. Соловьева, A.M. Степанова, Дж.Фоли, М. Л. Форда, М. П. Холла, Э. Шюре.

В энциклопедии Мэнли Палмера Холла «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии»11 автор вводит читателя в круг гипотез, имеющих отношение к теории и практике оккультизма, символизму секретных обществ и мистических школ. Книга охватывает период от древности до наших дней и содержит избранные тексты мистических сочинений. Книга Холла, пожалуй, наиболее полная работа из изданных на русском языке, где подробно изложены мистико-символические системы египетской и античной традиций, эзотерико-христианский символизм. Отдельная глава книги посвящена музыкальным символам и криптографическим кодам, автор приводит все известные на сегодня методы

9 Forlong J.G.R. Rivers of life or Sources and streams of the faith of man in all lands [253]

10 Frick K.R.H. Licht und Finsternis.[255]

11 Холл М. П. Энциклопедическое изложение. [173] , музыкального шифрования, базирующиеся на приеме буквенно-нотной подстановки по типу алфавитов Френсиса Бэкона. В книге Эдуарда Шюре

12

Великие посвященные» эзотерическая символика показана не как абстрактное учение, но как живая сила, данная мудрецам и пророкам разных времен и вер («великим Посвященным») и воздействующая на историю и развитие человека. Ее читатель может представить себя очевидцем событий давно ушедших времен.

Эзотерическая символика, как и музыкальная, является одной из областей изучения истории и теории символа в целом. В связи с чем, в нашем исследовании необходимо отметить основополагающие труды, посвященные феномену символизации, к которым относятся: «Философия символических

1 7 форм» Э. Кассирера , «Философия в новом ключе. Исследование символики разума, ритуала и искусства» С. Лангер14. В контексте данной диссертации, учитывая сложность и многоаспектность истории символа в культуре, мы ограничимся кратким рассмотрением специфики эзотерической символики, имеющей, на наш взгляд, непосредственное отношение к предмету исследования.

Среди работ, косвенно посвященных эзотерической тайнописи, хотелось бы выделить также «Лексикон магических искусств» Ганса Бидермана15 -справочное руководство по религиозным и оккультным течениям, касающееся жизни и деятельности мистиков и философов, каждая статья книги снабжена подробным обзором литературы; а также работу Георга 5

Кройцера «Символика и мифология древних народов»16 - энциклопедическое издание, посвященное содержанию и символике языческих эзотерических культов прошлых эпох различных народов.

Отдельно необходимо отметить работы О. М. Айванхова, И.Д. Амусина, А.'М: Асеева, А. Безант, М. Бейджента, А. Бейли, Ф. Бейли, Д. Бейнса, В.

12 Шюре Э. Великие посвященные [190]

13 Кассирер Э. [76]

14 Лангер'С. [90]

15 Biedermann Н. Handlexikon der magischen Künste. [221]

16 Creuzer G.F. Symbolic und Mythologie der alten Völker [238]

Беньковского, Й. Берга, Е.П. Блаватской, Макса Генделя, Р. Генона, М. Глазерсона, Папюса, Е. Колесова, Ф. Кюмона, М. Лайтмана, И.К. Ларионова, Р. Ли, М. Мельвиля, Г. О. Мебеса, А. Подводного, В.Л. Рабиновича, В.В. Семира, В. Сидорова, И.Р. Тантлевского, Б. Тиринг, Э. Трубича, П.Д. Успенского, Е. Хаецкой, В. Шмакова, А. Штейнзальца, Ф. Баура (F.C.Baur), Ж. Белена (J.A.Belin), Л. Бронштейна (L. Bronstein), П. Кейза (P.F.Case), Н. Клюли (N.H.Clulee), М. Комптона (М. Compton), Ф. Хойфера (F.Hoefer), А. Каплана (А. Kaplan), Г. Шолема (G. Scholem), имеющие целью представить избранные эзотерические системы.

В многочисленных работах Папюса (Жерара Энкосса) представлены различные направления эзотерической мысли: им анализируются древняя (народная) и современная автору магия, астрология, Каббала, Tapo, оккультизм, гипноз, хиромантия, оккультная анатомия, масонский символизм. Папюс являлся основателем новой ветви братства Розы и Креста (начало XX в.), посвященным в таинства европейской гностической церкви. Его работы представляют особый интерес, т.к. содержат многие сведения практического характера. Особенно интересна в контексте нашего исследования его работа «Каббала, или наука о Боге, вселенной и

1 7

Человеке» , где дается подробное описание древнего еврейского учения, дополненное опытом европейской практики.

Григорий Оттонович Мебес — представитель русской ветви розенкрейцерского движения (нач. XX в.). Его авторский курс о каббале, прочитанный в 1911-12 гг. в С.-Петербурге, подкреплен математическими изысканиями и представляет собой конспективное аналитическое изложение 22 мажорных и 56 минорных арканов Tapo, основных каббалистических геометрических фигур, сефиротической системы, арифмологического анализа Tapo, методов каббалистической тайнописи и исчисления, анализа священных божественных имен18. С точки зрения музыкальной тайнописи,

17 Энкосс (Папюс) Ж. Каббала [124]

18 Каббала. ГОМ [71] особенно интересна книга Матитьягу Глазерсона «Музыка и каббала», написанная в результате серии лекций, прочитанных на эту тему автором19. В трактовке музыки М. Глазерсон исходит из нумерологических принципов гематрии - вида каббалистической тайнописи. В книге рассматриваются представления тайной и открытой еврейской философии о музыке.

Алиса Бейли - исследователь оккультной традиции, близкая к «Теософскому обществу». Ее работы представляют собой ветвь т.н. восточного оккультизма (в отличие от западного оккультизма Папюса), связанного с индийской эзотерической философией, традицией Тибета. В контексте нашего исследования наиболее интересны два ее труда — «Эзотерическая астрология» и «Подвиги Геракла». Обе книги эзотерической науки в контекст развитой к XX в. символической системы тайных обществ. В предисловии к «Эзотерической астрологии» Бейли комментирует отличие устоявшейся астрологической практики от предлагаемого ею метода

20 теоретико-символическои интерпретации астрологических терминов .

О 1

Особенно очевидна эта разница в «Подвигах Геракла»" - книге, представляющей собой эзотерико-астрологический анализ двенадцати подвигов героя. Корни этого анализа в европейской эзотерической традиции, соотносящийся с агрипповой теорией о 15 неподвижных звездах, с античной и каббалистической традициями.

Исторического и политического аспекта тайнописи в христианизированной Европе касаются в своих работах Майкл Бейджент и Ричард Ли. Книга «Свитки мертвого моря» посвящена кумранским документам22. Авторы анализируют в книге сложную историю свитков и проблему интерпретации текстов, могущих существенным образом изменить взгляд на историю и символику христианства. Книга М. Бейджента «Бумаги Иисуса» раскрывает проблему политической истории христианской церкви в

19 Глазерсон М. Музыка и каббала [51]

20 Бейли А. Трактат о семи лучах [18]

21 Бейли А. Подвиги Геракла [17]

22 Бейджент М., Ли Р. Свитки Мертвого моря [16] контексте формирования мифологической идеологии доктрин и священной истории"3. Автором предлагается альтернативный взгляд на рассматриваемые им вопросы. Барбара Тиринг - доктор философии и теологии, специалист по истории религии — в своей книге «Иисус из плоти и крови» представляет исследования свитков Мертвого моря24, которые она вела более 20 лет. Кумранские рукописи, по мнению ученого, дают важные ключи для расшифровки библейского писания (метод тайнописи — «пешер»), где в виде мифов зашифрованы реальные события ранней христианской истории.

V гус

П. Кейз в книге «Настоящий и тайный орден розенкрейцеров»" рассматривает учение последних в историко-религиозном контексте, уделяя внимание происхождению, влиянию на общую европейскую эзотерическую традицию, значению символики каждой степени посвящения членов ордена. Н. Клюли в работе «Природная философия Джона Ди: между наукой и религией» освещает философское наследие Дж. Ди - оккультиста и философа эпохи Ренессанса, его взгляды на алхимию, природу, математику,

26 философию и теологию . Внимание уделяется и тайному «языку ангелов», изучение которого было одной из главных идей Ди.

Монография Ф. К. Баура «Христианский гнозис» посвящена истории раннего христианского гностицизма, в ней анализируются истоки, сущность этого явления, книга сопровождается словарем имен и терминов27. В исследовании Ф. Хойфера (F.Hoefer) «История химии» (в 2-х т.) первый том освещает историю древней химии и алхимии (Древний Восток, дохристианская и христианизированная Европа)28, в отдельных главах рассказывается о химических веществах и фармакологии прошлого. Второй том представляет собой биографические очерки. В издании дается обзор символики алхимии. Подробное культурологическое исследование феномена

23 Бейджент М. Бумаги Иисуса [14]

24 Тиринг Б. Иисус из плоти и крови [155]

25 Case P. F. The true and invisible Rosicrucian Order [228]

26 Clulee N.H. John Dee's natural philosophy [231]

27 Baur F.C. Die christliche Gnosis. [216]

28 Hoefer F. Histoire de la chimie. [276] алхимии и алхимического символизма, освещающее наиболее существенные черты этого явления, его культуральную специфику, представлено в книге В. JI. Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры»29.

О тайнописи в музыкальном искусстве в различных ее аспектах упоминают Р. Берченко, Е. Вязкова, К. Герингер, Э. Динисов, A.A. Кандинский-Рыбников, А. Майкапар, С. Мальцев, А. Милка, В.Б. Носина, Г. Орлов, И. Сниткова, В.Н. Холопова, Ф. Бергер (F. Berger), Г. Дентлер (Н. Dentier), Э. Самс (Е. Sams), А. Шеринг (А. Schering), Ф. Сюдр (F. Sudre).

Музыкальная тайнопись с точки зрения феноменологического подхода разрабатывается в книге Генриха Орлова «Древо музыки». В разделе «Музыка как символ» автор рассуждает о различных пластах имманентной звуковой символики. В процессе исследования само музыкальное произведение предстает своеобразным шифром; символичны и процессы, непосредственно связанные с его созданием, последующей исполнительской интерпретацией, восприятием слушателей. Звучание музыки, по мнению Г. Орлова, является символом «не имеющей имени реальности» , возвращающей слушателя к архетипическим образам, а процесс восприятия музыки сравнивается им с мистическим опытом. В этом контексте исследователь упоминает о числовой символике, буквенно-знаковых комплексах, именах.

Проблеме музыкального кодирования посвящены также книга Ф. Сюдра

31 39

Музыкальный язык» и статья Э. Самса «Музыкальная криптография» В упомянутых трудах содержится информация об истории кодов и практике их применения, затрагиваются вопросы тайнописи звукового плана. Статья Эрика Самса представляет собой краткий исторический обзор музыкальных шифровальных систем. Здесь приводятся имена создателей звуковых кодов, имеются ссылки на отдельные произведения, включающие тайные

29 Рабинович B.JT. Алхимия как феномен средневековой культуры [138]

30 Орлов Г. Древо музыки [120]

31 Sudre F. Langue musicale universelle [305]

32 Sams E. Criptography musical [300] сообщения. Кроме того, Э. Самс прослеживает использование музыкальных шифров в текстах незвукового происхождения. Ценным является библиографический материал, приведенный в статье. В трудах Ф. Сюдра звуковые шифры рассматриваются в их взаимосвязи с внемузыкальным вербальным и жестовым началом. Проблема звукового кодирования с точки зрения семантики и семиотики музыкального искусства затрагивается в книге С. Мальцева «Семантика музыкального знака» , статьях А. Денисова «К проблеме семиотики музыки» и В. Холоповой «Икон. Индекс. Символ» . Авторы исследуют специфику звукового воплощения кода, проводят аналогии с иными видами шифров.

На вопросы музыкального шифрования ряд авторов выходит в связи с изучением творчества отдельных композиторов, чьи произведения содержат тайнопись. Большое количество работ посвящено непосредственно И. С. Баху, например: А. Шеринг «Бах и символ» , В. Носина «Символика музыки

И. С. Баха и ее интерпретация в "Хорошо темперированном клавире"»37, А.

10

Майкапар «Тайнопись Баха» и др. По мнению А. Шеринга, композитор неоднократно использует в своих сочинениях звуковые коды, что приводит к усилению их знаковой функции. Во взаимодействии со словом они поддаются анализу с помощью таких понятий, как сравнение, метафора, метонимия и т.п. Шеринг также подчеркивает выразительные и изобразительные функции баховских знаков - риторических фигур, тембровых характеристик, жанровых особенностей того или другого сочинения. С точки зрения музыкальной, числовой, графической символики шифры рассматриваются в статье А. Майкапара. Исследователь рассуждает о распространенном в творчестве Баха символе — мотиве креста, выявляя его

33 Мальцев С. Семантика музыкального знака [108]

34 Денисов А. К проблеме семиотики музыки [59]

35 ХолоповаВ.Н. Икон. Индекс. Символ [174]

36 Schering А. Bach und das Symbol [302]

37 Носина В. Символика музыки Баха. [115]

38 Майкапар А. Тайнопись Баха [107] смысловое, тематическое значение, весомость данного интонационного образования.

В отечественной науке решающее значение для исследования тайнописи И. С. Баха принадлежит Б. Л. Яворскому. На основании изучения кантатно-ораториальных произведений в их мотивной связи с инструментальными сочинениями им была разработана система звуковых «шифров» композитора. «Ключом» к расшифровке послужили хоральные цитаты, музыкально-риторические фигуры и явные интонационные связи, автоцитирование. По сохранившимся лекциям и письмам Б. Яворского были разработаны музыковедческие концепции В. Носиной и Р. Берченко39. В своей книге «В поисках утраченного смысла» последний, опираясь на обрывочные записи, воспоминания учеников, архивные материалы, восстанавливает концепцию Яворского.

В литературе вопросы зашифровки и музыкального кодирования в музыке Баха рассматриваются главным образом с музыковедческой точки зрения. Приводя аналогии из сферы эстетики и истории искусств, исследователи опираются в большинстве работ на избранное для конкретного анализа музыкальное произведение, используя музыкально теоретический подход с элементами анализа форм, сравнительными характеристиками ряда сочинений Баха и других композиторов, также использовавших техники музыкальной тайнописи, к примеру, монограмму, и касаются содержательного аспекта музыки (куда относится и музыкальная символика). Однако при избрании аналитическим методом классического музыковедческого подхода меньше внимания уделяется вопросу тайнописи в искусстве, в общекультурном контексте, причинам ее возникновения и мотивации ее использования. За рамками музыковедческого исследования остаются история криптографии, сакральный, эзотерический аспект тайнописи, связанный с культовым искусством и ведущий свое ' происхождение с древнейших времен.

39 Берченко Р.Э. В поисках утраченного смысла [25]

И все-таки в целом приходится констатировать, что до сих пор не существует работ, в которых был бы проведён масштабный анализ истории тайнописи - во всех сферах культуральной деятельности, и в музыке в частности. Нет также исследований, посвящённых роли тайнописи как феномена мировой культуры, ее взаимосвязям с христианской культурой, иными словами, отсутствуют работы, в которых был бы дан целостный культурологический анализ этого явления.

Новизна исследования прежде всего заключается в осуществлении анализа творчества И. С. Баха с учетом сакрального аспекта искусства и с использованием возможностей и методов криптологии и эзотерического символизма, популярных в закрытых объединениях «избранных» в Западной Европе. В отличие от имеющихся на сегодня работ, где исследовательский поиск обычно ограничен анализом церковно-христианского символического ряда, общих положений музыкальной символики и краткими упоминаниями о возможном присутствии эзотерического символизма в музыке Баха, в настоящей диссертации основное внимание уделяется именно феномену тайнописи в контексте самой музыки.

Опора на специальную источниковедческую и методологическую базы, рассмотрение исторических и содержательных аспектов криптографии (практической тайнописи), сакрально-культового символизма, эзотерической символики (аспект тайного еретического знания Европы) и феномена тайнописи в контексте истории тайных объединений Западной Европы позволило получить существенно новые данные, позволяющие по-иному взглянуть не только на отдельные сочинения композитора, но, во-первых, на все его творчество в целом, во-вторых, на его творчество в контексте современной ему культуры (и прежде всего эзотерической ее составляющей) и, в-третьих, на далеко не всегда очевидную для исследователей, не обращающихся к столь глубинным слоям творческих замыслов гения XVIII в., мировоззренческую позицию.

Цель исследования заключается в выработке целостного представления о тайнописи в культуре в целом и в музыке Баха как частном проявлении этого специфического феномена культуры, в выявлении основных путей и способов взаимодействия метода тайнописи с сакрально-культовым, религиозно-политическим, эзотерическим, музыкальным контекстом, а также в обосновании необходимости комплексного подхода к анализу тайнописи как культурного феномена.

Задачи исследования:

• обозначить специфику сакральных практик в религиозных системах древности и в культовом искусстве на раннем этапе его развития, неразрывно связанном с магическим аспектом ритуала и, следовательно, с запретом на разглашение знаний для посвященных;

• выявить особенности философско-религиозного и мистического аспектов христианской культуры;

• рассмотреть причины возникновения и использования эзотерической тайнописи в христианской культуре, а также ее практику;

• выработать определение и предложить классификацию разновидностей феномена тайнописи, заявляющих о себе как в его практическом функционировании, так и в теоретическом плане;

• установить мотивацию применения тайнописи в древних культурах и европейском искусстве в условиях взаимодействия догматической церковной и еретических концепций;

• дать описание существенных черт феномена тайного знания и тайнописи, применявшейся в европейских эзотерических объединениях средневековой, возрожденческой и нововременной Европы;

• проанализировать избранные примеры культовой музыкальной символики как одного из видов тайнописи с древнейших времен и до христианской эпохи;

• выявить основные функции тайнописи и проследить их проявление на конкретном материале творчества И.С. Баха, уделяя особое внимание практике их применения, а также вопросам преемственности в использовании тайнописи и возникновения ее модификаций; • обосновать вопрос о принадлежности И.С. Баха к тайным объединениям на основе изучения разветвленной системы кодов, шифров, алхимической символики, обнаруживаемых в его сочинениях. Объектом исследования выступает феномен тайнописи как явление всемирной и, в частности, западноевропейской культуры в его связи с сакрально-культовой и криптографической традициями, сохранявшимися и развивавшимися в христианстве, в западноевропейском эзотерическом знании и в музыкальном искусстве Европы.

Предметом исследования является тайнопись, обнаруживаемая в творчестве И.С. Баха и анализируемая на материале конкретных сочинений («Хорошо темперированный клавир», «15 двухголосных инвенций», «Музыкальное приношение», «Искусство фуги») композитора, а также в сопоставлении с избранными фугами М. Майера.

Основные положения, выносимые на защиту: 1. В силу того, что все известные в настоящее время определения тайнописи являются недостаточно конкретными и полными, в данной работе предлагаются определения, представляющие феномен тайнописи в различных контекстах исследования: общекультурном, социально-практическом, эзотерическом, сакрально-мифологическом, идеологическом, музыкальном и базирующиеся на понимании тайнописи и тайного как культуральной потребности, вырастающей из представлений о наличии внерациональных способов познания мира и интуитивного предчувствования сверхъестественного. Сюда относятся: а) тайнопись как условно-универсальный метод сокрытия доступной лишь избранным информации, полученной в объективно-рациональном или внерациональном, интуитивном опыте; б) криптологическое шифрование, представляющее практическую сторону тайнописи как метода передачи информации; в) тайнопись, с эзотерической точки зрения не сводимая ни к одному из ее конкретных видов, поддающаяся определению лишь во всей их совокупности и представляющая собой выражение неформализуемой составляющей, которая с необходимостью присутствует в любой культуре и выражает человеческую потребность в обнаружении некоей внерациональной сферы, в устремленности к ней и в фиксации полученного интуитивного опыта специальными методами; г) сакрально-культовая тайнопись — древнейший, на наш взгляд, вид эзотерической тайнописи, опирающийся на сакральный символизм сформированных в древних культурах мифологических систем; д) тайнопись, практикуемая мистическими объединениями Европы, открытая для избранного круга лиц и идеологически противостоящая ортодоксальной церковной культуре; е) музыкальная тайнопись как своеобразный элемент тайнописи в культуре в целом, как специфический метод, использовавшийся для сокрытия и передачи людям определенной информации, а также как художественно-символическая форма фиксации самых разнообразных смыслов, связанная с имеющими многовековую историю традициями сакрально-культового и эзотерико-символического характера. 2. На базе предложенных определений была выработана классификация видов и методов тайнописи^ охватывающая сакрально-культовую, эзотерическую, идеологическую, политическую и художественную сферы ее применения. Предложенная классификация включает ряд определений методов тайнописи, определяющих терминологический аппарат, применяемый в проведённом исследовании. Исходное понятие тайнописи мы подразделяем на несколько актуальных для исследования видов: а) криптографическая - классический метод шифрования, имеющий многовековую историю, основанный на сокрытии определенной информации в политических и идеологических целях (криптология); б) сакрально-культовая, встречающаяся в древних сакральных культурах, осуществляемая путем использования и последующей расшифровки символического ряда в мифологических представлениях и обрядовой деятельности и сохраняемая в христианской традиции (этот вид тайнописи характерен для оппозиции сакральное - профанное»); в) эзотерико-символическая, схожая с предыдущим видом тайнописи, но имеющая в большей степени отношение к эзотерической традиции, широко представленной в европейской культуре в контексте закрытых объединений Европы (об этом виде тайнописи мы говорим в связи с герметико-алхимическим символизмом, мистическими, оккультными понятиями); г) художественно-символическая, областью применения которой является искусство и которая представляет собой практику использования различных видов тайнописи в контексте художественного произведения (сюда мы относим и музыкальную тайнопись в творчестве И.С. Баха).

3. Выдвигается и всем проведенным анализом обосновывается положение о том, что важнейшими исследовательскими принципами изучения тайнописи в культуре в целом и в отдельных ее формах в частности должны быть: а) учет преемственности сакральной и эзотерической традиций; б) аналитическое сопоставление исторических форм культуры; в) выработка целостного представления об изучаемом феномене; г) выявление цикличности его проявлений в истории культуры и мотивации его использования; д) рассмотрение различных обнаруживаемых на практике и теоретически возможных форм его бытования; е) изучение вероятных социокультурных потребностей в выработке сакрального (эзотерического) знания; ж) понимание мотивации его сокрытия от широких слоев общества.

4. В соответствии с предлагаемой автором исторической периодизацией всего процесса развития тайнописи важнейшими его этапами признаются следующие: а) этап сакральной тайнописи, связанный с мифологическими представлениями и практической культовой сферой; б) криптографический, представляющий собой историю политической тайнописи; в) эзотерико-христианский, включающий в себя различные методы тайнописи, использовавшиеся в том числе и в идеологических целях.

5. Ряд произведений И.С. Баха («Хорошо темперированный клавир», «15 двухголосных инвенций», «Искусство фуги», «Музыкальное приношение» и др.) явно или неявно обнаруживает содержащуюся в них специально (сознательно) разработанную композитором систему тайнописных образов и значений, о смысле которых можно говорить лишь в гипотетическом плане, но которые в значительной степени обогащают семиотический план не только этих отдельных сочинений, но и всего творчества композитора.

Практическая значимость работы определяется ее актуальностью и новизной и заключается в применении культурологического подхода к исследованию феномена тайнописи. В силу этого ее можно рассматривать как определенный вклад в разработку специфических вопросов истории и теории культуры. Важным представляется и стремление автора продемонстрировать, что многие получившие широкое распространение в массовом сознании интерпретации различных видов и методов эзотерической тайнописи в христианской культуре носят вульгаризированный характер. Материалы и результаты исследования могут стать основой для дальнейших изысканий по данному вопросу, использоваться в научной и учебной работе, в частности в преподавании истории и теории культуры, а также истории музыки, что уже осуществляется автором в его преподавательской работе.

Апробация работы. Отдельные вопросы, освещенные в диссертации, обсуждались на конференциях: Международная научно-практическая конференция «Румянцевские чтения. Экономика, государство и общество в XXI веке» (РГТЭУ, Москва, 2005); Ежегодная конференция-семинар молодых ученых «Науки о культуре — шаг в XXI век» (Москва, 2005); Ежегодная конференция-семинар молодых ученых «Науки о культуре в XXI веке» (Москва 2007, 2008, 2009); Конференция молодых ученых к 150-летию со дня рожд. М.М. Ипполитова-Иванова «Неизвестное об известном» (Москва, МГПИ им. Ипполитова-Иванова, 2009). Основные положения работы вошли в разработанный автором в 2010 г. вузовский курс «Музыкальная символика» (по специальности «Теория и история музыки») для студентов I—V курсов факультета «Истории искусства» (кафедра творчества) РГГУ. Наиболее актуальные вопросы диссертации отражены в публикациях автора, включенных в библиографическое описание.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и 5-ти приложений: 1) краткой характеристики Арканов Tapo по методу Г.О. Мебеса, 2) подробного музыкально теоретического и каббалистически-математического анализа 24-х прелюдий и фуг «Хорошо темперированного клавира» (I том) И. С. Баха, 3) обзорного каббалистически-математического анализа 15 двухголосных инвенций И.С. Баха, 4) схематических изображений (музыкальная форма в графическом изображении) избранных прелюдий и 24-х фуг «ХТК» (1 том) и 5) 15-ти двухголосных инвенций.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен тайнописи в культуре и его специфические проявления в творчестве И.С. Баха"

Выводы исследователя, как мы можем заметить, вновь, как и в случае с зодиакальной символикой, возвращают нас к эзотерической интерпретации космических процессов, на что указывает содержащаяся в сочинении аллюзия на геоцентрическую модель Птолемея, которая имеет внешне астрономический, но внутренне эзотерический характер250.

И все-таки приведенные выше факты и предположения оставляют открытым вопрос о вероятной принадлежности Баха к той или иной конкретной эзотерической организации. Подойдя же к нему с точки зрения тайнописи, мы можем найти достаточно обоснованный ответ. Отдельная глава книги Г. Дентлера посвящена симметрии «Музыкального приношения», основанной на числе 5. Вспомним, насколько это число важно для розенкрейцеровского символизма (пять лепестков .священной розы). Кроме того, до сих пор нет исчерпывающего ответа на вопрос, почему дв> м фугам сочинения Бах дает названия ричеркаров. Известно, что помимо узко музыкальных требований, композитору было удобно составить из букв слова акростих, выписанный на первой странице сочинения: «Regis Iussu Cantío Et Reliqua Canónica Arte Resoluta» («тема, данная королевской командой, с дополнениями, решенными соответственно каноническому стилю»). Продолжая заданную самим композитором тайнописную игру с этим словом, можно обратить внимание на заглавные согласные буквы - RCRCR - из них три центральные образуют подпись розенкрейцеров, а все пять "месте -священное число ордена (5). Интересно и то, что два из девяти канонов «Музыкального приношения» посвящены (судя по словесным ремаркам в нотах) пожеланиям удачи и прославлению короля (по-латински - Fortuna и Gloria). Выше уже говорилось о символике колеса' Фортуны. А сейчас вспомним монастырскую церковь Тюбингена: св. Георгий Победоносец в центре сакрального колеса может символизировать именно такого рода

250 На эзотерическую природу концепции Птолемея, истолкованную впоследствии не в полном объеме символического смысла, указывает, в частности, М.П. Холл: «Схема Вселенной Птолемея есть просто срез вселенской ауры, а планеты и стихии, которые упоминаются в схеме, не имеют отношения к поискам современных астроног/ />. ''Холл М.П [173, с. 21]).

Славу победы духа над «кармическим» (колесо Сансары) обращс нии/ в материю.

Таким образом, мы можем предположить, что Бах имел отношение именно к таинственному ордену розенкрейцеров, что подтверждается исторической связью между розенкрейцерами и масонами, многосоставной символикой (в том числе каббалистической, зодиакальной), используемой братством Розы и Креста, а также частым обращением к алхимическим образам Делания. Все это характерно как для розенкрейцерства, так и для символического ряда, связанного с историей создания сочинений Баха. Был ли композитор розенкрейцером, или представителем иной закрытой школы, использующей с неведомой нам целью символизм розенкрейцерства, доподлинно не известно. Однако очевидно, что в его музыке присутствуют многие характерные для эзотерических орденов идеи и методы изложения и передачи знания.

Сопоставляя обнаруженные нами в произведениях Баха методы , криптографии и эзотерической тайнописи, отметим, что в криптологической традиции информация в целом и отдельное слово в частности могут быть зашифрованы и расшифрованы; в свою очередь, символ в сакпальном, мистическом контексте и прежде всего в искусстве, например,, «переведенный» на язык музыки, предполагает не просто знание «языка», подобного лингвистическим, формам, но особой способности восприятия и мышления, где сам используемый язык является шифром и часто не может быть превращен в простое словесное построение, а человек, говорящий на этом «языке» и. оперирующий символическими рядами, превосходит криптоаналитика, так же как содержание символа превосходит практическую функциональность знака.

Исходя из данного предположения об особой, не рг^ностью соотносимой с рационально объяснимыми тайнописными системами природе музыки, мы можем предположить, что пять предложенных нами и дополняющих друг друга уровня дешифровки музыкального текста Баха позволяют открывать содержащиеся в нем и переплетающиеся друг с другом семантические пласты, а также предполагают наличие уровня шестого, отличающегося от всех предыдущих иным методом восприятия заложенной в том или ином произведении информации.

В Каббале магическая функция музыки обозначена как «четвертое измерение», закрытое от непосвященного взгляда, но открывающееся знатоку тайных законов науки. Скрытая «буква» и мир Каббалы мог ли оыть «приоткрыты» эзотериками Европы подобно тому, как христианство открыло тайны иудаизма. Однако «переход» в это «пространство» не мог осуществиться привычными для рационального мышления методами. Древние инициации (как мы их знаем, например, по описаниям Ямвлиха" ) символической смерти и возрождения, происходившие на протяжении нескольких дней и связанные с особыми техниками медитативного погружения, приводили неофита к состоянию измененного сознания, что и считалось «возрождением» к новой жизни. Схожее психоэмоциональное гвоздействие может оказывать и музыка (наряду с ритуальным употреблением психотропных средств, практиками самоистязания, медитативными техниками Тибета и др.), о чем говорится в каббалистических книгах, воспринявших более древнюю традицию сакрального музицирования (в чем мы имели возможность убедиться в исторической части исследования). Те же смысл и мотивация заложены в барочной теории аффектов, говорящей прямо об эмоциональной заразительности музыки, но косвенно и о более тонких уровнях воздействия, осуществляющихся через символический ряд и требующих особой подготовки слушателя, «имеющего уши». С ~тим же явлением «духовного общения» мы встречались, говоря о тайной практике розенкрейцеров, основанной на знании алхимических законов о превращении вещества и энергии.

В своем последнем сочинении - «Искусство фуги» - Бах остался верен традициям закрытых школ. Пожалуй, это самое таинственное из всех его

Укажем в связи с этим на книгу: Ямвлих. Египетские мистерии [203]. сочинений. Одна из главных деталей, которую можно заметить, — последняя страница рукописи, где музыка обрывается надписанными чужой рукой словами о смерти композитора. Столь же «мнимо» обрывается «Химическая свадьба» Христиана Розенкрейца (CRC): «.и автор этой рукописи, в уверенности, что наутро он должен был быть привратником, скончался (heimkommen)» . Таким образом в книге, считающейся классикой алхимии, пресечена сама возможность говорить далее. Можно предположить, что такого рода завершения текста были тайной традицией, свидетельством бесконечности постижения искусства - как алхимии, так и музыки. Во всяком случае, мы можем сказать, что после фактического окончания тайнописного текста, считываемого с помощью рациональных методов дешифровки, читателю и слушателю — его интерпретатору — открывается новый уровень его прочтения, имеющий прямое отношение к сфере мистической практики.

Другим примером алхимического < символизма и розенкрейцеровских тайн в музыке являются фуги Михаила- Майера (написаны в 1612 г.). Интересно, что и в них мы встречаем музыкальный символизм, характерный для барокко и конкретно - для фуг Баха. К примеру, со словами* первой эмблемы «Ветер носил его во чреве своем» в музыке появляются разнонаправленные мелодические линии, а на фоне слов «Кормилица его Земля» мы слышим нисходящие последовательности . ('символ «материализации» у Баха). Третья эмблема Майера, посвященная «Очищению грубого тела», передана неожиданно появляющимися мотивами креста в верхних двух голосах и символом предопределения» в нижнем (в христианском символизме — очищение страданием). В1 эмблеме «Посей свое золото в белую вспаханную землю» фуга передает «рост семени» (золота) -восходящие в нижнем и среднем голосах мелодические линии. В целом фуги

Этот глагол в его прямом, не фразеологическом переводе, как уже отмечалось, может означать «вернулся в родное место (в родные края, на родину)». Догадка о связи «Искусства фуги» и «Химической свадьбы» принадлежит Франку Бе^"ру (кн. «Оккультный Бах»). См.: Berger Frank. Der okkulte Bach [219, S. 64].

Майера представляют собой несхожий с музыкальным символизмом С^ха пример музыкального «шифрования» сакральных образов, обусловленный, возможно, в том числе и значительным временным отрезком, разделяющим жизни двух композиторов. Однако мотивное сходство (главное из которых — использование Майером мотива креста) заставляет задуматься об общем музыкально-риторическом языке, по-разному интерпретированном в связи с различными художественно-эзотерическими задачами, о единстве музыки и мистической практики.

И все же, если И.С. Бах знал о глубоко скрытой от посторонних глаз тайне алхимического символизма в его практическом аспекте, то что в таком случае могла скрывать тайнопись его сочинений? В алхимии идея многомерного понимания смысла изображаемого символа (в том числе музыкального) наиболее актуальна. Алхимический текст изобилует разветвленным символизмом253, понять его можно лишь «поднявшись» над многоотносительностью (по пути каббалистической аналогии), над «астральными отражениями» (Леви) - символической многозначностью, обилием «универсалий», от которых, возможно, и предостерегал, используя каббалистическую тайнопись, францисканец Оккам254. Тогда, попав в заветное место - «Дом», где собирались розенкрейцеры, а затем выйдя в иное «измерение» (состояние), мистические теории обретают стройность и ясность символического ряда, десятки, сотни аллегорий (по Леви — «ложь истины и истина лжи») подчиняются единой вертикали сакрального смысла,

253 Сошлемся здесь на подробный анализ витиеватой алхимической символики в книге В.Л. Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры». Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры [138].

254 С эзотерической точки зрения, теория суппозиций Оккама соотносится с каббалистическими подстановками — методами тайнописи. Так, «материальная подстановка» (термин вместо термина) аналогична по своему принципу «темуре» (взаимозаменяемость букв), «простая подстановка» (термин вместо общего пок ~ .я ч уме) — «нотарикону» (аббревиатуре, составленной как сочетание заглавных букв скрь'гита, предполагаемых слов, объединяющей их в качестве замещающего, произвольно выбранного понятия), а «персональная» (термин вместо конкретной вещи) - «гематрии» (число вместо конкретной буквы). Принцип «бритвы Оккама» в таком контексте синонимичен предупреждению оккультистов об опасности приумножения астральных сущностей («эгрегоров»), могущих выйти из под контроля мага. подобно тому, как в «Химической свадьбе» герой в своих снах попадает в особый мир, к которому стремится любой неофит, подмастерье, ступающий на путь познания. Об этом может говорить и предуведомление к ХТК: «. .для научения юношества и для тех, кто уже преуспел в этом искусстве.». Девиз барокко - «мир есть сон». И это утверждение мы можем, с эзотерической точки зрения, понимать двояко: мир человеческий — кажущийся, «снящийся» до настоящего пробуждения - в Боге; и мир «надвещсственр ,:й», достигаемый в особом состоянии сознания, подобном сну.

Сама музыкальная полифоническая материя в таком случае будет напоминать нам таинственное преобразовании первичного света (звука) через алхимический кристалл (форму, символизм, музыкальный аффект), а фактура и формы фуг, выполненные Бахом с блестящим профессионализмом, станут подобны магическим древним лабиринтам255. В этом сакральном пространстве блуждает символический. Тесей (неофит), ведомый только нитью Ариадны (знанием лабиринта). В старинных христианских храмах, украшенных напольными лабиринтами, верующие проходили по н^к с молитвой, выполняя мистический акт «вхождения» в иное пространство. Так музыкант «блуждает» в объемном (схематически объяснимом как пространство шестиконечного объемного креста) пространстве прелюдии а-шо11 II тома ХТК (сюжетно обозначенной Б. Яворским «Мытарства Христа»256). Тайна музыкальной материи Баха может быть заложена именно в этой полифонической игре пространств, проявляющихся на многих уровнях музыкального и символического прочтения, во множестве толкований. А высший смысл ее (по принципу алхимического Делания) — выстраивание нового пространства с помощью звука и человеческого воображёнля («четвертого измерения» Каббалы). Что таится за алхимическим актом преобразования и следующим, после пяти найденных нами, уровнем тайнописи?

255 Одно из сочинений Баха названо именно так: «Маленький гармонический лабиринт».

256 Кудряшов А.Ю. [82,с. 81].

Возможно, не по случайному стечению обстоятельств первым видом криптограмм из числа найденных на сегодня стали надписи на египетских надгробиях, призванные не скрыть, при всей их таинственности, а обратить внимание на текст, посвященный усопшему, дабы еще одчн че^век вспомнил о нем и тем самым облегчил его пребывание в загробном мире. В таком случае, возможно, что тайнопись Баха - всего лишь хитрая загадка, ответ на которую находится в самом прог(ессе постижения смысла, а не в получении фактического результата. В этом случае наиболее адекватное понимание феномена тайнописи заложено в глубоко скрытом его интуитивном постижении, а не в рациональном считывании текста, которое мы попытались осуществить. Именно такого рода постижение мы можем обозначить шестым уровнем считывания тайной информации и одновременно первым, т.к. благодаря выходу на него открываете^ к^ый ряд тайнописных видов, отличных от всех предыдущих (доступных так или иначе рациональному восприятию) присущим ему мистическим характером познания сокрытого. Тогда все упомянутые нами виды тайнописи будут являться лишь ступенями предварительного подхода к цели, намеком на тайнопись иного вида, постигаемую, «считываемую» внерациональным методом, подобным таинственному способу «общения» розенкрейцеров. А исследователь, разгадывающий многообразные криптографические опыты в музыке Баха, но не знающий о «высшем» методе сокрытия смысла, так и останется «блуждающим» в «лабиринте» нескончаемого числа аналогмь и значений.

Теперь мы подходим к одной из основополагающих идей шестого уровня тайнописного анализа: «мир» конкретных аналогий и догадок можно разрушить, опровергнуть, как опровергается (схоластически) любой тезис, но только эзотерическое, мистическое понимание мира, как и настоящего произведения искусства, находится вне антиномий рационального мышления, возвращает нас к целостности понимания заложенного в художественном произведении смысла. Тогда музыка видится алхимическим кристаллом», сформированным в пространстве и ^рь/ени таинственным лабиринтом.

Для своих фуг Майер избирает именно медитативное постижение -нить, ведущую сквозь лабиринт, - уничтожающее саму возможность оперировать рациональными методами, логикой и терминами, употребимыми внутри, замкнутого пространства формы. Возможно, к тому же призывает нас и И.С. Бах. И именно это приводящее к уникальным результатам разрушение рациональной системы познания, которое может быть отнесено к сфере творческого человеческого делания, ведет нас к мистической вершине каббалистического Древа - Айн Соф (Непроявленное).

Заключение

Подводя основные итоги исследования, мы можем утверждать, что «тайное» занимает важнейшее место в культуре как «зона непознанного», приоткрываемая путем изучения методов и разнообразных видов тайнописи, но при этом остающаяся до конца неразгаданной. Рассмотрев историю тайнописи с древнейших времен и до эпохи барокко — времени расцвета тайнописных методов, мы можем сделать вывод о существовании намеренного или непреднамеренного конструирования различные видов тайнописи, имеющих отношение к сакрально-культовой и мифологической символике, к криптографической практике, реализуемой в соответствующем политическом контексте, к христианской — официальной и эзотерической — традициям, к художественно-эстетической сфере.

Христианская культура в контексте данной диссертации представлена как территория пересечения всех известных нам на сегодня видов тайнописи, применяемых в социально-идеологических целях, а также в сфере философско-эстетических и эзотерико-мистических исканий.

Тайнопись в искусстве присутствует в том виде, в каком ее можло распознать исходя из символической «тайнописности» того или иного языка искусства, его «непереводимости» на какой-либо иной язык. Сам творческий механизм таинственен и, скорее всего, интуитивен. Поэтому «расшифровать» его возможно лишь схожими методами, коррелирующими с интуитивными мистическими практиками духовного погружения в иное по отношению к узко рациональной сфере пространство иррационального опыта.

Ключевым аспектом диссертационного исследования явился анализ избранных сочинений И.С. Баха, который мог использовать в своем творчестве методы тайнописи, практиковавшиеся в его ьием,т в эзотерическом христианстве, а также, вероятнее всего, имевшие отношение к древнему виду сакрально-культовой тайнописи, продолжающему и ныне существовать в христианской церковной традиции. Синкретическое единство найденных в сочинениях композитора методов тайнописи позволяет нам говорить о творчестве И.С. Баха как об одном из кульминационных явлений в истории европейской тайнописи в целом.

Как представляется, в ходе проведенного исследования нам удалось подобрать и привлечь достаточно убедительные аргументы для обоснования положений, выдвинутых на защиту. В результате в нашем диссертационном исследовании:

• была обозначена специфика сакральных практик в религиозных системах древности и в культовом искусстве на раннем этапе его развития, неразрывно связанном с магическим аспектом ритуала и, следовательно, с запретом на разглашение знаний для посвященных, что позволяет говорить о существовании сакрально-культовой тайнописи уже в глубокой древности;

• были выявлены социально-идеологические и эзотерико-мистические причины возникновения и использования эзотерико-символической тайнописи в христианской культуре;

• на основе последовательного рассмотрения истории тайнописи были выработаны определения исследуемого феномена, предложена классификация важнейших разновидностей тайнописи, заявляющих о себе как в ходе ее практического функционирования, так и в рамках ее теоретического осмысления;

• была установлена мотивация применения тайнописи в древних культурах и европейском искусстве в условиях взаимодействия догматической церковной и еретических концепций;

• было дано описание существенных черт феномена тайного знания в христианской культуре и тайнописи, применявшейся в европейских эзотерических объединениях средневековой, возрожденческой и нововременной Европы;

• на конкретном материале творчества И.С. Баха были выявлены " основные функции тайнописи и формы их проявления; в рамках культурологического анализа особое внимание уделялось практике применения этих форм, в частности в их связи с всттро>г.?ми преемственности и возникновения модификаций в лоне самой тайнописи;

• на основе изучения разветвленной системы кодов, шифров, алхимической символики, присутствующих в сочинениях И.С. Баха, была предложена и косвенно подтверждена гипотеза о принадлежности композитора к эзотерическим (тайным) объединениям.

В результате проведенного исследования, в качестве фактического материала опирающегося главным образом на творчество И.С. Ъа/а, первоначально предложенная нами классификация видов тайнописи была дополнена особым ее видом, имеющим непосредственное отношение к интуитивному восприятию того или иного произведения искусства и представляющим собой принципиально отличный от ранее использовавшихся специфический — художественно-символический - вид, что представляется нам наиболее значимым результатом данного диссертационного исследования.

Хотя сделанные нами выводы и носят преимук,. ^тгенно гипотетический характер, что обусловлено самой спецификой заявленной темы, они в достаточной степени подкреплены убедительными доказательствами тех или иных выдвинутых нами предположений.

Постижение внерациональных законов, излагаемых тайнописно в эзотерико-символической, художественно-символической форме, может осуществляться благодаря присущей человеку способности к интуитивному познанию. Если же исходить из исторического опыта христианской цивилизации и вести речь о практической стороне шифрования, то мы можем рассматривать тайнопись как явление, близкое к той или' ,гчой идеологической установке, использующей тайнописные методы (в том числе скрывающие и элемент воздействия в какой-либо из его возможных форм) в целях защиты устоявшейся идеологии от еретического вольнодумства. В последнем случае наше исследование будет ограничено узко рациональным подходом, исключающим иные, но необходимые для полноценного анализа изучаемого феномена методы.

На наш взгляд, вне «тайны» (сообщаемой и скрываемой, в том числе и методами тайнописи) и без учета самого факта ее существования как важнейшей составляющей культуры продуктивный анализ пссле^ей-невозможен. Изучение этой важнейшей ее составляющей необходимо, т.к. без осмысления сферы иррационального, таинственного, тайнописного, имеющей не только практическую, но и теоретическую, философско-мистическую значимость сложно составить адекватное представление о человеческой культуре во всей ее полноте и разнообразии.

Список научной литературыЧершинцева, Мария Александровна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Агриппа Генрих Корнелий. Оккультная философия. - М.: Ассоциация духовного единения «Золотой век», 1993. - 118 с.

2. Айванхов 0:М. Древо познания добра и зла. — М.: Всемирное Белое Братство, 1994. 169с.

3. Айванхов О.М. Великолепная Тиферата. М.: Всемирное Белое Братство, 1995.-286с.

4. Айванхов О.М. Таинства Иезода. М.: Всемирное Белое Братство, 1994.-278с.

5. Айванхов О.М. Язык геометрических фигур. — М.: Всемирное Белое Братство, 1995. — 150с.

6. Айзенберг И. Что такое Тора? Иерусалим: Шамир, 1989. без указания с.

7. Альберт Великий. Малый алхимический свод (пер. В.Л. Рабиновича). Интернет-источник Зона доступа.: http://www.theosophy.ru/lib/albert.htm

8. Антошевский И.К. Библиография оккультизма: — СПб.: Издание И.И.К., 1911.- 32с.

9. Бауэр В., Дюмотц И., Головин С. Энциклопедия символов. — М.: Крон-Пресс, 1995.-512с.

10. Бах А. История немецкого языка. Пер. с. нем. М.М. Гухман. — М.: Едиториал УРСС, 2003. 344 с. — (История языков народов Европы).

11. Бейджент М. Бумаги Иисуса. М.: Эксмо, 2008. - 352'е.: ил.

12. Бейджент М. Ли Р. Эликсир и камень. М.: Эксмо, 2007. — 416 е.: ил.

13. Бейджент М., Ли Р. Свитки Мертвого моря. М.: Эксмо, 2007. - 384 е., ил.

14. Бейли. А. Подвиги Геракла. М: Навна - 3, 2000. - 256 с.

15. Бейли. А. Трактат о семи лучах. Эзотерическая астрология. Киев: Пресса Украина, 1993. - 416с.

16. Бейли Г. Забытый язык символов. Пер.с.англ. И А. Петровской, Л.А. Карповой. М.: Центрполиграф. 2010. - 573 с.

17. Бейли Ф. Дух масонства. М.: Литан, 1999. - 176.с.

18. Бейнс Д. Судьба на ступенях Золотого Tapo / Д1 Бейнс, С.А. Вронский. М. Гелиос. 1998. - 280 с.

19. Беньковский В., Хаецкая Е. В мире Tapo. — СПб.: Космос, 1993. — 3i9c.

20. Берг Й. Сила Каббалы. М.: ООО «Издательский дом «София», 2004. -320 с.

21. Бергер Л.Г. Звук и музыка в контексте современной науки и в древних космических представлениях. Пространственный образ как модель художественного стиля. Тбилиси: Изд-во Тбил. Ун-та, 1989. - 216 с.

22. Берченко Р.Э. В поисках утраченного смысла. Болеслав Яворский о «Хорошо темперированном клавире». — М.: Классика XXI, 2005. — 372 е.: ил.

23. Беме Я. Аврора или утренняя звезда в восхождении. Интернет-источник Зона доступа.: http://lib.ru/INOOLD/BEME/aurora.txt

24. Блаватская Е.П. Ключ к теософии. М.: Сфера, 2002. - 416 с.

25. Блаватская Е.П. Разоблаченная Изида. В 2-х т. М.: ЭКСМО», 2002. -832 е., 832 с.

26. Блаватская Е.П. Тайная доктрина. В 3-х т. М.: Эксмо, Харьков: «Фолио», 2004. - 880 е., 944 е., 752 с. - («Великие посвященные»).

27. Бурыкин A.A. Шаманы: те, кому служат духи. — СПб.: Азбука-классика; Петербургское Востоковедение, 2007. 288 с.

28. Бычков В.В. Малая история византийской эстетики. Киев, 1991. -407 с. - (Путь к истине).

29. Василенко Л. Краткий религиозно-философский словарь. М • Ticnraa и Жизнь, 1996. В интернет-библиотеке Гумера Зона доступа.: http: // w\v\v.gumer.info/bogoslovBuks/Philos/vasil/19.php

30. Вандерхилл Э. Мистики XX века. Энциклопедия. — М.: Миф-Локид, 1996,-552с.

31. Ветхозаветные апокрифы / Пер. Е.В. Витковского. М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: «Фолио», 2001. - 754 с. - («Р.Х. 2000», «Предчувствие Христа»).

32. Вязкова Е. «Искусство фуги» И.С. Баха: Исследование / РАМ им. Гнесиных. М., 2006. - 482 с.

33. Гендель М. Космоконцепция розенкрейцеров, или Мистическое христианство. М.: Литомед, 2004. - 560 с.

34. Гендель М. Лекции о христианстве розенкрейцеров. — М.: Литан, 1999. -356 с.

35. Гендель М. Мистерии розенкрейцеров. Музыкальная гамма и схема эволюции. -М.: Литан 1999г. 264 с.

36. Генон Р. Древо в средоточии мира // Наука и религия, 1994, №8. С. 3638.

37. Генон Р. Символы священной науки. М.: Беловодье, 2002. - 496 с.

38. Гергей Е. История папства. М.: Республика, 1996. 463 с.

39. Гермес Трисмегист. Высокий герметизм. СПб.: Азбука, 2001. - 412 с.

40. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. — М.: Алетейя, 2001.-623 с.

41. Герметизм, магия, натурфилософия в европейской культуре XIII XIX вв. Под ред. И.Т.Касавина. - М.: Канон+, 1999г. - 864 с.

42. Герметическая космогония / Пер. с англ. Г.А. Бутузова. СПб.: Азбука; Петербургское востоковедение, 2001. - 352 с.

43. Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. — СПб.: Алтейя, 1995. -336 с.

44. Герцман Е.В. К вопросу о музыкальной символике древности // Сов. музыка, 1978, № 12.-С. 128-130.

45. Глазерсон М. Астрология и каббала. -М.: Монолит; Иерусалим. Гешарим, 1998. 222 с.

46. Глазерсон М. Музыка и каббала. -М., Иерусалим. Лехаим. Гешарим, 1998.- 142 с.

47. Гностики или "О лжеименном знании" : Пер. с коптского, древнегреч., англ., исп. и др. сост. М. Э. Поснов. Киев: УЦИММ-ПРЕСС: ИСА, 1996. - 396 с. - (Серия: Антология мировых проблем)

48. Гоголицын Ю.М. Тайные учителя человечества. СПб.: Питер, 2006. — 297 с. — (Серия: Непознанная история человечества)

49. Голмен Д. Многообразие медитативного опыта. От Каббалы до Трансцендентной Медитации. — Киев: София, 1993. — 136с.

50. Грин JI. Мифологическое Tapo: Новый подход к картам Tapo. / Л. Грин, Д. Шарман-Бюрг. М. 1999.-423, 3. е.: ил.

51. Груббер Р. И. Всеобщая история музыки. Ч. 1. М.: Гос. муз. изд., 1956.- 416 с.

52. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Наука, 1982. -220 с.

53. Дезгри А. Тайные знания ордена Тамплиеров. СПб., 2006. — 400 с.

54. Денисов А. К проблеме семиотики музыки // Музыкальная академия, 2000, №1.-С. 211-217.

55. Диксон О. Символика чисел. М.: Рефл-бук, 1996. - 288с.

56. Дион Форчун. Мистическая Каббала. Киев: София, 1995. — 3¿c.

57. Евангелие от Фомы / Пер. с коптского проф. В. Н. Нечипуренко. -Ростов н/Д, 2007. — 254 с. — (Духовное наследие)

58. Емельянов В. В. Ритуал в древней Месопотамии. СПб., 2003. - 320 с.

59. Жельников В. Криптография от папируса до компьютера. -М.: ABF, 1996.-336 с.

60. Жуков А.Н. Неизвестный Леонардо: притчи, аллегории, фацеции. -Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — 157 с. — (Золотой фонд).бб.Зарницкий С. Дюрер. — М.: Молодая гвардия, 1984. — 351 е.: ил.

61. Знание за пределами науки: Мистицизм, герметизм, астрол-, ^ия, алхимия, магия в интеллектуальных традициях I XIV вв. - М.: Республика, 1996. - 448 с.

62. Индийская классическая музыка. Интернет-источник. Зона доступа.: http://www.2india.ru/index.shtml7/art/05/51

63. Йейтс Ф. Розенкрейцеровское просвещение. -М.: Алетейа, Энигма,1999.-464 с.

64. Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция. — М.: Новое литературное обозрение, 2000. — 532 с.

65. Каббала. Что это? Сост. Б.М. Вт. изд. СПб.: Айю Пресс, 1999. - 160 с.1. Научное издание).

66. Кавендиш Р. Магия Запада. М.: Локид-пресс, 2002. — 350 е.: ил. -(Серия: Коллекция "Сфинкс").

67. Кампанелла Т. Город солнца. Под общ. ред. Волгина В.П. Пер. с лат. и коммент. Петровского Ф.А. Вступ. ст. Волгина В.П. — М-Л.: АН СССР, 1947. 176с.

68. Кан Д. Взломщики кодов. Пер. А. Ключевский. М.: Центрполиграф,2000.-480 с.

69. Кан-Щербок Д., Кан-Щербок Л. Иудаизм и христианство. Словарь. -М.: Гендальф, 1995. 279с.

70. Кассирер Э. Философия символических форм. В 3-х тт. -М.-СПб.: Университетская книга, 2002. 272с.+279с.+397с. - (Серия Книга света)

71. Колесов Е. Азбука Tapo. 2-е изд., доп. М.: ЦАИ, 1999. - 188, 2. е.: ил.- (Het Monster).

72. Керлот Х.Э. Словарь символов. M.: REFL-book, 1994. - 608 с.

73. Клюев А.Г. Философия и герменевтика Tapo. M.: РИФ «РОК//, 1^%. -80 с.

74. Книга тайн, секреты мастерства / Пер. с др. греч. Е. Ванеевой, пер. с лат. Д. Захаровой, И. Хмелевских; сост., предисл. Н. Горелова. СПб.: Азбука-классика, 2007. - 400 с.

75. Крывелев И. А. История религий. Очерки в 2-х т., т. 1. — М.: Мысль, 1988.-448 с.

76. Кудряшов А'.Ю. Теория музыкального содержания. Художественные идеи европейской музыки XVII-XX вв.: Учебное пособие. СПб:: Лань, 2006.-432 е.: ил.

77. Кюмон Ф. Мистерии Митры. СПб.: Евразия, (Magicum), 2000. - 320 с.

78. Лайтман М. Каббала. Тайное еврейское учение. Часть 1. Основные положения в доступном пересказе; ч. 2. Система мироздания; ч. 3. Схема мироздания. Репринтное изд. Новосибирск: Интер-брук, 1993. -105, 169, 167 с.

79. Лайтман М. Каббала. Тайное еврейское учение. Часть 5. Предисловие кiкниге Зоар; ч.б. Предисловие к Талмуд Эсэр Асфирот; ч.7. Статьи рава Барух-Шалом-Алеви Ашлага. Printed in Jsrael, 1995. — 204, 139, 191 с.

80. Лайтман М. Учение Десяти Сфирот: М.: ДревоОКизни, 2003. -536 е.: ил. - (Кабала1. Тайное учение).

81. Лайтман М. Духовный.поиск. М.: Древо Жизни, 2003. - 536 с. — (Каббала. Тайное учение).

82. Лайтман М. Наука Каббала, в 2'т. Т. 1. 3-е изд.. — М.: Древо Жизни, 2003. 639 с.: ил. - (Каббала. Тайное учение).

83. Лайтман М. Книга Зоар. 2-е изд.. — М.: Древо жизни, 2003. 695 с. -(Каббала. Тайное учение).

84. Лангер С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства. М.: Республика. 2000. - 287 с.91 .Ларионов И.К. Арканы Tapo. М.: Прометей, 1990. - 97 с.

85. Лауэнштайн Д. Элевсинские мистерии. М.: Энигма, 1996. — 368-с.

86. Леви Э. Великий Аркан или разоблаченный оккультизм. М.: Присцельс, 1997. - 208 с.

87. Леви Э. Все тайны магии. М.: Эксмо, 2008. - 224 с.

88. Леви Э. История магии. М.: REFL-book, 1995. - 384 с.

89. Леви Э. Учение и ритуал высшей магии. Пер. А. Александрова. Т. 1 Учение. СПб. Б.Г. Переизд. Киев: Типогр. Юго-Зап. ж.д., 1991. - 320 с.

90. Ленцман Я. А. Происхождение христианства. М.: Изд-во АН, 1958. — 267 с.

91. Ли, Генри Чарльз. История инквизиции в средние века. Смоленск: Русич, 2002. - 634 с. - (Серия: Популярная историческая библиотека)

92. Лист Г. / Guido von List. Древнегерманская культура в Средневековье. Интернет-источник. Зона доступа. : http://www.white-society.org/index.php?name=Pages&op=page&pid=630

93. Лопухин И.В. Масонские труды: Духовный рыцарь. Нек^орле черты о внутренней Церкви. М.: Алетейя, 1997. - 148 с.

94. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. В 2-х кн. Харьков: Фолио; М.: ACT, 2000. - 832 е., 688 с. -(Вершины человеческой мысли).

95. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1978. - 623 е.: ил.

96. Магический кристалл : Магия глазами ученых и чародеев. М. : Республика, 1992. - 527 с.

97. Магия Вуду / Авт.-сост. Н.В. Белов. — Минск: Харвест, 2(м»7. ( 256 с.

98. Майер М. Убегающая Аталанта, или Новые Химические Эмблемы, раскрывающие Тайны Естества. / Пер. Г. Бутузов. М.: Энигма, 2004. - 400 с. - (Алый Лев).

99. Майер П. Парацельс — врач и провидец: Размышления о Теофрасте фон Гогенгейме. — М.: Алетейя, 2003. — 560 с.

100. Майкапар А. Тайнопись Баха. Интернет источник Зона доступа. : http ://www.maykapar.ru/articles/tainopys. shtml

101. Мальцев С. Семантика музыкального знака. Автореф. дис. 1 канд. искусствоведения. Вильнюс, 1981. - 24 с.

102. Махлина С.Т. Семиотика сакрально-религиозных представлений. СПб.: Алетейя, 2008. - 172 с. - (Серия «Миф. Религия. Культура»).

103. Мельвиль M. История ордена тамплиеров. СПб.: Евразия, 2003. -368 с.

104. Мещерская Е. Апокрифические деяния апостолов. M., 1997. -455 с.

105. Мифология. Энциклопедия / Гл. ред. Е.М. Мелетинский M : Большая Российская энциклопедия, 2003. — 736 с.

106. ИЗ. Музыкальная эстетика западноевропейского Средневековья и Возрождения. / Сост. и вст. ст. В.П. Шестакова. -М.: Музыка, 1966. -574 с.

107. Назаров В.Н. Введение в эзотерику: учеб. Пособие. М.: Гардарики, 2008. - 303 е.: 8 л. цв. ил. - (Серия: Disciplinae)

108. Носина В. Б. Символика музыки Баха и ее интерпретация в «Хорошо темперированном клавире» / ГМПИ им. Гнесиных, М., 1991. 54 с.

109. Ньютон И. Оптика или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света. Пер. с англ. и примечания С.И. Вавилова, 2-е изд. М.: ГИТТЛ, 1954. - 364 с.

110. Овчинников А.И. Символика христианского искусства. М. Родник. 1999. - 520 е.: илл., цв.илл. - (Слово и образ).

111. О'Коннор Дж. НЛП: Практическое руководство для достижения желаемых результатов. Пер. с англ. Т. Новиковой. М., 2006. - 448с.

112. Орлов Г. Древо музыки. Вашингтон СПб.: Советский композитор, 1992.-501 с.

113. Очерки музыкальной культуры народов Тропической Африки / сб. статей, сост. Голден JI.O. -М.: Музыка, 1973. 192с.

114. Очерк тайноведения. Л.: ЭТО, 1991. - 270 с. - (Серия: Библиотека оккультизма)

115. Папюс. Генезис и развитие масонских символов. — СПб., 1911.— 79с.

116. Папюс. Каббала или наука о Боге, Вселенной и Человеке. СПб.: Изд. Богушевского. 1910, - 272 с. Переизд. СПб.: Андреев и сыновья,1992.-208 с.

117. Папюс. Первоначальные сведения по оккультизму. — СПб.: Изд. Пожарова и Дохмана, 1904. 304 с.

118. Папюс. Практическая магия. Пер. A.B. Трояновского. Общ.ред. A.B. Степанова. СПб.: Курьер-2, 1992. - 529 с.

119. Папюс. Философия оккультиста. СПб.: Изд. Улыбина, 1908. -148с.

120. Папюс. Tapo и астрология для посвященных. — М.: ACT, Астрель, 2006.- 416 с.

121. Парацельс. Магический Архидокс. Сост. Трошева Е.Г., Попов Д.Н., Фролов С.Д. М.: Сфера, 2002. - 400с.

122. Парацельс. Оккультная философия. Интернет-источник. L^0Ha доступа. http://magicschool.magictower.ru/parof4.htm

123. Парацельс Теофраст фон Хоенхайм. Тайны алхимии, открытые в природе планет. Интернет-источник. Зона доступа.: http://www.dreamsilvertaro.narod.m/libr/metod/metodik/klasik/parasc/alhimia/index.htm

124. Паскаль Б. Мысли о религии. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2001. -224 с.

125. Петров Ю. П. Символика и диалектика чисел в «X.T.K.» И. С. Баха (I том). // Сборник трудов ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 104 —1993. с. 5-32.

126. Пиобб. Древняя высшая магия. СПб., 1910. - 111 с.

127. Пифагор. Золотой канон. Фигуры эзотерики. М.: ЭКСМО, 2003. - 448 с. - (Антология мудрости).

128. Подводный А. Каббала чисел. — Воронеж: Модек, 1992. 105 с.

129. Пуассон А., Морозов Н., Элиаде М., Юнг Г. Великое Делание. -Киев: Новый Акрополь, 1995. 286 с.

130. Рабинович B.JI. Алхимия как феномен средневековой культуi м. -М.: Наука, 1979.-390 с.

131. Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990. - 479 с.140. . Регула Д.Т. Мистерии Исиды. М.: Фаер Пресс, 2001.-416 с.

132. Саггс X. Вавилон и Ассирия. Быт, религия, культура. Пер. с англ. Л. А. Карповой. М., 2004. - 234с.

133. Семира В.В. Астрология Каббалы и таро. М.: Лань. 1998. - 444, 1. е.: ил.

134. Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. — Политиздат, 1987. — 336 с.

135. Свенцицкая И.С. Тайные писания первых христиан. М.: Политиздат, 1980. - 198 с.

136. Свинцовые врата алхимии: История, символы, практика. СПб.: Амфора, 2002.-383 с.

137. Сидоров В. Знаки Христа. М.: Книголюб, 1992. — 192 с.

138. Сингх С. Книга кодов: тайная история кодов и их «взлома». Пер. с англ. А. Галыгина. М., 2007. - 447с.

139. Солкин В.В. Столпы небес. Сокровенный Египет. — М., 2lh)6. -464с.

140. Соловьев О.Ф. Масонство: Словарь-справочник. М.: Аграф, 2001.-432 с.

141. Старкова К. Б. Литературные памятники кумранской общины. // Палестинский сборник. Л., 1973, вып. 24/87. — С. 43 - 116.

142. Степанов A.M. Толковый словарь по эзотерике, оккультизму и парапсихологии. М.: Истоки, 1997. 336 с.

143. Стефанов Ю.Н. Мистики, оккультисты, эзотерики. М.: Вече, 2006. - 477 е.: ил. - (Серия: Лабиринты тайноведения)

144. Тантлевский И.Р. История и идеология кумранской общины. — СПб.: Петербург. Востоковедение, 1994. — 367 с.

145. Тексты Кумрана. Вып. 1 Перевод с древнеевр. и арам., введ. и коммент. И.Д. Амусина. М., 1971. 495 с.

146. Тиринг Б. Иисус из плоти и крови: Расшифровка реальной истории Иисуса и Марии Магдалены. Пер.с.англ. Г. Сахацкого. — М.: Эксмо, 2009. — 576 е.: ил. (Тайны древних цивилизаций. Документальный триллер).

147. Томберг В. Медитации на Tapo. Путешествие к истцам христианского герметизма. Киев: София, 1996. - 560 с.

148. Трофимова М.К. Из рукописей Наг-Хаммади // Античность и современность. М.: Наука, 1972. С. 369-379.

149. Трофимова М. К. Гностицизм. Пути и возможности его изучения. Палестинский сборник. — Л., 1978, вып. 26. — С. 107-123.

150. Трубич Э. Очерки Каббалы // Ребус. СПб., 1912, № от 5 февраля. - без указания с.

151. Тухолка С. Оккультизм и магия. — Пг., 1916. 184 с.

152. Успенский П.Д. Символы Tapo. Пг.: Лит. кн. лавка, 1917. - Ч-7 с. Переизд. М.: Гелиос, 1993. - 46 е.: ил.

153. Успенский П.Д. Tertium Organum: Ключ к загадкам мира. СПб. 1992.-420, 1. с.

154. Фабр де Оливе. Космогония Моисея. Традиция, восстановленная по истинному смыслу древнееврейских (египетских) коренных слов. Пер. с фр. В.Н. Запрягаева. — Вязьма, 1911. 99 с.

155. Фалес Аргивянин. Мистерия Христа. М.: Амрита - Русь, 2003. -61 с.

156. Философский энциклопедический словарь. М.: Инфра 14 2000. - 576 с.

157. Фоли Д. Энциклопедия знаков и символов. М.: Вече, 1997, -512 с.

158. Форчун Д. Мистическая Каббала. Киев: София, 1995. - 346 е.: ил.

159. Фулканелли. Философские обители и связь герметической символики с сакральным искусством и эзотерикой Великого Делания. / Пер. с франц. В. Каспаров. М.: Энигма, 2003. - 624 с. (Алый Лев)

160. Хазрат Инайят Хан. Мистицизм звука. Сборник. М.:,.Сфера, 1997. - 336 с. («Суфийское послание»).

161. Хейч Э. Посвящение : пер. с англ. -М.: Сфера, 1993. — 237 е.: ил.

162. Хейзинга Й. Homo ludens. .Человек играющий. М.: Э:»смо-П. .°сс, 2001.-352 с.

163. Холл М. П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. Пер. с англ. В. Целищева. М.: ACT: Астрель, 2005. - 478, 2. е., [64] л. ил.

164. Холопова В. Икон. Индекс. Символ. // Муз. академия, 1997 №4. -С. 159-162.

165. Хрестоматия по западной философии XVII XVIII веков. Сост. П. П. Гайденко. - М.: Гранд: ФАИР-ПРЕСС, 2003. - 783 с.

166. Хэнкок Г. Сверхъестественное. Боги и демоны эволюции. — М.: Эксмо, 2007. 800 е.: ил. - (Тайны древних цивилизаций).

167. Чершинцева М.А. Значение тайнописи в творчестве И. С. Баха // Сборник конференции-семинара молодых учёных «Науки о культуре в XXI веке». М., 2007. - 538 с. С. 321-327.

168. Чершинцева М.А. Культурологическое значение прикладных текстологических исследований (на примере анализа двух Евангелий от Фомы) // Сборник конференции-семинара молодых учёных «Науки о культуре в XXI веке». М., 2008. - 350 с. С. 147-156.

169. Чершинцева М.А. Многомерное изучение искусства как основа аналитического метода // Сборник материалов международной научноVпрактической конференции «Румянцевские чтения», экономика, государство и общество в XXI веке. М., 2005. — 352 с. С. 347-350.

170. Чершинцева М.А. Отзвуки розенкрейцерства в европейском искусстве XVI XVIII в. // Вопросы культурологи. №5. — М., 2010. — 120 с. С.31-37.

171. Чершинцева М.А. Феномен тайного знания в эпоху становления христианской догматики // Сквозь границы: культурологический альманах, вып. 7. Киров: Изд. ВятГГУ, 2008. - 240 с. С. 75-82.

172. Шипфлингер Т. София — Мария. Целостный образ творения. — М., 1997.-400с.

173. Шмаков В. Священная книга Тота. Великие Арканы Tapo. М.: Мое. Гор. Тип-ия, 1916. 510 с. Переизд. - Киев: София, 1993. - 510 с.

174. Штаерман Е. М., Трофимова М. К. Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи. М.: Наука, 1971. - 323с.

175. Штейнзальц А. Библейские образы. М., 1995. 222 с.

176. Штейнзальц А. Творящее слово. М.: Ин-т изуч.иудаизма в СНГ, 1996.-224 с.

177. Шустер Г. История тайных союзов. В 2-х т. Пер. О. Волькенштейн. M.: REFL-book, 1996. - 384 е., 352 с.

178. Шюре Э. Великие посвященные. Очерк эзотеризма религий. -Калуга, 1914.-419 с.

179. Щедровицкий Д.В. Введение в Ветхий Завет. Т. 1 Книга Бытия. -М.: Теревинф, 1994. 288 с.

180. Экхарт М. Духовные проповеди и рассуждения. — М.: Политиздат, 1991. 192 с. - (Серия: Философская Классика)

181. Элиаде М. Словарь религий, обрядов и верований / М. Эл^ад4-, И. Кулиано. -М.- СПб., 1997. 414 с.

182. Элиаде М. История веры и религиозных идей. В 3 т. М.: Критерион, 2002. - 454 е., 512 е., 352 с.

183. Элиаде М. Мифы. Сновидения. Мистерии. — М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1996.-288 с.

184. Элиаде М. Шаманизм. Архаические техники экстаза. — Киев: София, 2000. 480 с.

185. Эльдемуров Ф.П., Рубцов П.П. Тайнопись букв и иероглифов. -М.: Вече, 2005. 492 е.: ил. - (Великие тайны).

186. Энциклопедия мистических терминов / Авт.- сост. С. Васильев, Дм. Гайдук, В. Нугатов. -М.: Астрель, ACT, 2001. 576 с.

187. Юнг К.Г. Архетип и символ. — M.: Reneissance, 1991. — 299 с. — (Страницы мировой философии).

188. Юнг Г.К. Психология и алхимия. М.: Рефл-бук, 2003. - 304 с.

189. Юнг Г.К. Человек и его символы. — М.: Серебряные нити, 1997. — 368 с.

190. Яковлев Е.И. Искусство и мировые религии. М. 1977. - 724 с.

191. Ямвлих. Египетские мистерии. Символика Tapo: путь посвящения. М.: ООО Издательство «София», 2008. - 224 с.

192. Ямвлих. О пифагоровой жизни. М.: Алетейя, 2002. - 192 с.

193. Abelson J. Jewish mysticism: an introduction to the Cabbalah. — N. Y., 1969.-182 p.

194. Afterman A. Kabbalah and consciousness. — N. Y., 1992. 129 p.

195. Alan Leo. Dictionary of Astrology. Vivian E. Robson. Body. Mini & Spirit, 2003.-224 p.

196. Andreae J.V. Chymische Hochzeit Christiani Rosenkreutz Anno 1459. Berlin: Barsdorf, 1913. - 84 S.

197. Andrews T. Simplified magic; a beginner's guide to the new age Quabala. St. Paul, 1989. - 187 p.

198. Anthony P. Tarot. — L., 1989.-616 p.

199. Archarion. Von wahrer Alchemie: Die Bereitung des Steins der Weisen Im Innen u. Aussen in Theorie u. Praxis: Mit dem Testament der Bruderschaft des Gold- und Rosenkreuzes. Freiburg i. Br.: Bauei, 196 /. -218 S.

200. Ariel D.S. The mystic quest: an introduction to Jewish mysticism. -Northvale, 1989.-237 p.

201. Ashcroft Nowicki D. The Shakespearian tarot. - L., 1993. - 144 p.

202. Bach Johann Sebastian. Das Wohltemperirte Clavier. BWV 846-869. Faksimile des Autographs. Herausgegeben von Karl-Heinz Köhler. VEB Deutscher Verlag für Musik. Leipzig. 1962. 2/1965. 3/1971. 5 Bl., 4 Bl. Faks.; 4/1979; 5/1985; 6/1989. - 102 S.

203. Barett D.V. Tarot.-L., 1995.-96 p.

204. Baur F.C. Die christliche Gnosis oder Die christlice Religionsphilosophie in ihrer geschichtlichen Entwicklung. Darmstadt: Wissenschaftlice Buchgesellschaft, 1967. — 762 S.

205. Belin J.A. Les aventures du philosophe inconnu en la recherte et l'invention de la pierre pholosophale; Suivies de l'Apologie du grand oeuvre. Paris: Retz, 1976. - 284 p.

206. Benz E. Die christliche Kabbala. Zurich, 1958. - 63 S.

207. Berger F. Der okkulte Bach. Zahlengeheimnisse in Bachs Leben und Werk. Stuttgart, 2000. - 79 S.

208. Bergner, Christoph: Studien zur Form der Präludien deds Wohltemperierten Klaviers von Johann Sebastian Bach, NeuhausenStuttgart, 1986.-165 S.

209. Biedermann H. Handlexikon der magischen Künste von der Spätantike bis zum 19. Jahrhundert. Graz: Akademische Druck - u. Verlagsanstalt, 1986. - 374 S.

210. Blau J.L. The Christian interpretation of the Cabala in the Renaissance. -N. Y., 1965. 167 p.

211. Invokation, talismagischen Theomagie. — Sersheim, 1995. 5n S.-.

212. Buess L. M. The tarot and transformation. N. Y., 1973. - 256 p.

213. Buys, Hans Brandt: Het wohltemperierte Klavier von Joh. Seb. Bach.- Arnhem, 1942. 322 S.

214. Bronstein L. Kabbala and art. Hanover, 1980. - 120 p.

215. Carrière, Paul: Das harmonische Gefuge und Appregio des C-durPräludiums im I. Teil des Wohltemperierten Klaviers, in Bach-Jahrbuch 1925.-S. 64-92

216. Case P. F. The true and invisible Rosicrucian Order: an interpretation of the rosecrucian allegory and an explanation of the ten rosecrucian gratacs. -York Beach: Weiser, 1987.- 8., 331 p.: ill.

217. Cleghorn S. Cabbalistic Discoveries into Hebrew and Aegyptian Mysteries. -N. Y., 1983. 121 p.

218. Clulee N.H. John Dee's natural philosophy: Between sciencc . ad religion. London; New York: Routledge, 1988. - XIV, - 347 p.

219. Codex Posae Crucis: A rare curios manuscript of risicrucian interest. -Los Angeles: The philosophers press, 1938. 113 p.

220. Compton M. Archetypes on the tree of life: the taroyt as pathwork. -St. Paul, 1991.-309 p.

221. Constantini, Franz-Peter: Das Thema der Fuge C-Dur aus Johann Sebastian Bach Wohltemperiertem Klavier I, in: Die Musicforshung, 30. Jg./1977. S. 332-336.

222. Le Cosmopolite ou Nouvelle lumière chymique: I. Trautè du wiei ;ure; II Du Soufre, III. Du vrai Sel des philosophe. Paris: Retz, 1976. - 301 p.

223. Coudert A. Leibniz and the Kabbalah. — Dordrecht, 1995. — 218 p.

224. Covile B. Eyes of the tarot. Toronto, 1983. - 152 p.

225. Creuzer G.F. Symbolic und Mythologie der alten Völker, besonders der Griechen: In 6 T. Hildesheim. New York: Olms, 1973. - 575 S., 697 S., 850 S., 900 S., 479 S., 606 S.

226. Czaczkes, Ludwig: Analyse des Wohltemperierten Klaviers. Form und Aufbau der Fuge bei Bach. 1. Band, 2. Band. Wien, 1956, 1965.-235 S., 322 S.

227. Dentier Hans-Eberhardt. J.S. Bachs «Musicalisches Opfer». Musik als Abbild der Spharenharmonie. Mainz, 2008. - 207 S.

228. Dentier Hans-Eberhardt. Johann Sebastian Bachs «Kunst der Fuge». Ein pythagoreisches Werk und seine Verwirklichung. — Meinz, 2004. — 220 S.

229. Dequer J. Arrows of Light from the Egyptian tarot. N. Y., 1930. -263 p.243'. Die Tomaskirche zu Leipzig. Herausgegeben von Christian Wolff. Evangelische Verlagsanstalt. Leipzig, 2004. - 74 S.

230. Doane D.C. Secret symbolism of the tarot. Tempe, 1993.- 104 p.

231. Edighoffer R. Rose-Croix et société idéale selon Johann Valentin Andreae. Paris: Alma Artis, 1982-1987. - 905 p.

232. Eggebrecht, Hans Heinrich: Bach wer ist das? Zum Verständnis der

233. Musik Johann Sebastian Bachs. München, 1992. - 204 S.

234. Eröffnete Geheimnisse Des Steins der Weisen oder Schatzkammer der Alchymie. Graz: Akad. Druck-u.Verl. Anst., 1976. - 816 S.

235. Erpf, Hermann: Form und Struktur in der Musik. Mainz, 1967. -221 S.

236. The ethiopic book of Enoch: In 2 vol. — Oxford: Clarendon press, 1982.-428 p., 260 p.

237. Fabricius J. Alchemy: The medieval alchemists and their royal art. — Copenhagen: Rosenkilde & Balder, 1976. — 228 p.

238. Figuier L'alchemie et les alchimistes. — Paris: Denoël, 1970. 406 p.

239. Forkel, Johann Nikolaus: Ueber Johann Sebastian Bachs Leben, Kunst und Kunstwerke. Leipzig, 1802. - 72 S.

240. Forlong J.G.R. Rivers of life or Sources and streams of the faith of man in> all lands: Showing the evolution of faiths from the rudest symbolisms to the latest spiritual developments: in 2 vol., 1 chart. — London: Quaritch, 1883. 565 p., 659 p.

241. Frick K.R.H. Die Erleuchtenen: Gnostisch-Teosophische und alchemistisch-rosen-kreuzerisch Geheimgesellschaften bis zu ende des 18. Jahrhunderts: ein Beitrag zur Geistesgeschichte der Neuzeit. — Graz: Akad. Druck-u. Vert. Anst, 1973. 635 S.

242. Frick K.R.H. Licht und Finsternis Gnostisch-Teosophische und freimauerisch okkulte Geheimgesellschaften bis an die Wende zum 20. Jahrhundert. In 2 T. - Graz: Akad. Druck-u. Vert. Anst., 1975-1978. - 34J S., 582 S.

243. Fulcanelli. Les demeures philosophâtes et le symbolisme hermétique dans ses rapports avec l'art sacré et l'ésotérisme du grand oeuvre. Paris: Pauvert, 1979. - 367 P.

244. Fulcanelli. Fulcanelli: master alchemist: Le mistére des cathédrales: Esoteric interpretation of the hermetic symbols of the great work. — Albuquerque: Brotherhood of life, 1984. 186 p.

245. Gadal A. Das Erbe der Katharer. Haarlem: Rosekruis pers, 1983. -98 S.

246. Gadal A. Sur le chemin du Saint-Graal: Les anciens mystères cathares. — Haarlem: Rosekruis pers, 1983. — 147 p.

247. Givry G. Le musée des sorciers: mages et alchimistes. — Paris: Librarie de France, 1929. 450 p.

248. Godwin D. Godwin's practical Encyclopedia of Cabbalistic Magick. -N. Y., 1987. 500 p. - ä

249. Gray, Cecil: The 48 Preludes and Fugues of Bach. Oxford, 1938. -148 p.

250. Grozinger K.E. Kafka and Kabbalah. N. Y., 1994. - 231 p.

251. Hahn, Harry: Symbol und Glaube im I. Teil des Wohltemperierten Klaviers von Joh. Seb. Bach. Beitrag zu einer Bedeutungskunde. — Wiesbaden, 1973.-322 S.

252. Halevi Z. Kabbala and psychology. Y. B., 1986. - 262 p.

253. Hasbrouck M.B. Tarot and astrology: the pursuit of destiny. N. Y., 1986.-224 p.

254. Hasenclever R. Die Grundzüge der esoterischen Harmonik des Alterthums: Im Anschlüsse an die Schrift des Freihern A.von Thirrms, ъ,чег die harmonikale Symbolik des Alterhums. Köln: Du Mont-Schauberg, 1870.-47 S.

255. Hermanns M. Schamanen Pseudoschamanen, Erlöser und Heilbringer: Eine vergleichende Studie religiöser Urphänomene: In 3 T. -Wiesbaden: Steiner, 1970. - 705 S., 346 S., 240 S.

256. Hermes on the Fifteen Fixed Stars. Интернет источник Зона доступа.: http://www.renaissanceastrology.com/hermesfixedstars.html

257. Hermes Trismegistus. The Divine Pymander of Hermes Merurius Trismegistus. San Diego: Wizards Bookshelf, 1985. - 112 p.

258. Hermetica: The ancient Greek and Latin Writings which contain religious or philosophic teachings ascribed to Hermes Trismegistus: In 4 Vol. Oxford: Clarendon Press: University Press, 1924-1936. - 549 p., 482 p., 632 p., 576 p.

259. Higgins G. Anacalypsis: An attempt to draw aside the veil of the Saitic Isis. Or An inquiry into the origin of languages, nations and religions: In 2 vol. New York: University books, 1965. - 734 p., 532 p.

260. Highfield A.C. Book of Celestial Images Angelic and Godform Images in Ritual Magic. N. Y., 1986. - 192 p.

261. Hildegard von Bingen. Wisse die Wege: Scivias / Nach dem Originaltextes.Illuminierten Rupertsberger Kodex der Wiesnbadener Landesbibliothek ins Deutsche übertragen und bearbeitet von M. Böckeier. — Salzburg: Müller Verlag, 1987. 433 S.

262. Hoefer F. Histoire de la chimie. 2v. Paris: Didot, 1866 - 1869. - 542 + 612 2. p.

263. Holroyd A. Magic, words and numbers. L., 1976. - 144 p.

264. Hossbach W. Johann Valentin Andreae und sein Zeitalter. Leipzig: Zentralantiquaritat der DDR, 1978.-295 S.

265. Kaplan A. Meditation and Kabbalah. York B., 1985.-355 p.

266. Kaplan, Stuart R. The Encyclopedia of Tarot: In 3 Vol. — New York: U.S. Games systems, Inc., 1980, 3rd ed.;1986, 1990. 3 vol. 387 p., 552 p., 694 p.

267. Katsch.F. Entstehung und der wahre Endzweck der Freimauersi: Grund der Origim -Berlin: S: Mittler, 1897.- 699 S.

268. Keller, Hennann: Das Wohltemperierte Klaviers Von Johann Sebastian Bach. Werk und Wiedergabe. Kassel 1965, 2. Aufgabe als Taschenbuch, 1981.- 197 p.288; Kiesewetter C. Geschichte der neueren Occultismus:

269. Geheimwissenschaftliche Systeme von Agrippa von Nettesheym bis zu' C. du Prel. Leipzig: Friedrich, 1891. - 799 S.289; Klossowski de Rola S. The golden game: Alchemical engraving of the seventeenth century.-New York: Braziller, 1988: — 320 p.

270. Knorr, Ivan: Die Fugen des "Wohltemperierten Klaviers": von Joh. Seb. Bach in bildlicher Darstellung. Leipzig, 1912.-48 S.

271. Kunze, Stefan. Gattungen der Fuge in Bachs Wohltemperiertem Klavier. In: Bach-Interpretationen, hrsg. von Martin Geck. Göttingen, 1969.-S. 74-93.

272. Kurth, Ernst: Die Grundlagen des linearen Kontrapunkts. Bern 1917. -533 S.

273. Langer G. Liebesmystik der Kabala. Munch., 1956. - 139 S.

274. Lewis-Williams D., Dowson T.A. The signs of all times // Current Anthropology, Vol. 29, No2, April 1998. p. 201-245.

275. Macdonald M. A. The secret of secrets: the unwritten mysteries of esoteric Quabbalah. -N. Y., 1986. 80 p.

276. Newton, David E. Encyclopedia of Cryptology. Santa Barbara, CA: ABC-Clio, 1997.-573 p.

277. Nikols S. Jung and Tarot: an archetypal journey. N. Y., 1980. - 393 p.

278. Ophiel. The Art and Practige of Cabbala Magic. N.Y., 1977. - 152 P

279. Sams E. Criptography musical, in Sadie, Stanley (ed.). The New Grove dictionary of music and musicians. Macmillan, 1980, (6th ed. of the Grove dictionary), vol.5, - p. 80

280. Savoy G. Solar cultures of Israel: the holy Kabbalah and secret symbolism. Reno, 1981. - 146 p.

281. Schering A. Bach und das Symbol. Bach, Jahrbuch, 1925. S. 40-65.

282. Scholem G. On the Kabbalah and its symbolism. N. Y., 1960. - 216 P

283. Schulitz J. Jacob Bohme und die Kabbalah: eine vergleichende Werkanalyse. -Frank.a.M., 1993. 204 S.

284. Sudre F. Langue musicale universelle. Paris, 1902. - 44 p.

285. Yoshizaki K. The realm of cabala: for flute and piano. — Tokyo, 1988. -9p.

286. Yukteswar Giri, Jnanavatar Swami. The Holy Science. LA: Self Realization Fellowship, 1990 reprint. - 120 p.

287. Zadrobilek Vladislav. / editor. Opus Magnum. — Trigon, 1997, small folio, printed glossy boards, sewn, in dj. 327 p.

288. Zaehner, R. C. Zen, drugs and mysticism. New York: Pantheon Books, 1972, cloth & dj. - 223 p.

289. Федеральное государственное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии»1. На правах рукописи042.01 1 60 266

290. Чершинцева Мария Александровна

291. ФЕНОМЕН ТАЙНОПИСИ В КУЛЬТУРЕ И ЕГО СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ И.С. БАХА

292. Специальность 24.00.01-Теория и история культуры (культурология)

293. Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии