автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Феномен теневой власти в современном политическом процессе России

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Воронов, Вячеслав Алексеевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Теневизация российской общественной жизни: причины и следствия.

ГЛАВА 2. Теневой аспект политических процессов.

ГЛАВА 3. Теневая сторона взаимодействия бизнеса и власти.

Введение диссертации2002 год, автореферат по политологии, Воронов, Вячеслав Алексеевич

Актуальность темы исследования

В современной российской политической науке и в обществе растет внимание к проблемам теневой власти. Дебатируются вопросы о введении в правовое русло различных форм политического лоббирования, о разных способах и методах неформального влияния на публичную политическую власть. Для российского политического контекста с его неустойчивостью, динамичностью и несформированностью политической культуры характерна еще и мифологизация, а порой и демонизация проблемы. Во всяком случае в выступлениях многих авторитетных ученых, публицистов, политиков зачастую причудливо соединены реальные факты и домыслы.

В действительности же можно констатировать развитие системы неформальных и непубличных (теневых) отношений в процессе перехода от советской к современной российской социально-экономической и политической системе. За годы реформ, с одной стороны, значительно (более чем вдвое) сократились масштабы легальной экономики, а с другой - выросла теневая и неформальная экономика. Удельный вес последней вырос до размеров, сопоставимых с легальной экономикой. Естественно, что «в тени» появились весьма могущественные и влиятельные группы и лидеры, часть которых хотела бы легализовать свое влияние и занять публичные властные позиции. Далеко не все теневики могут быть отнесены к сфере криминала. Более того, абсолютно большая их часть не относится к нему, а самоутверждается, «ведя игру по своим правилам» и желая именно свои правила утвердить в обществе, опираясь на приобретенную собственность и финансово-экономическое влияние.

В структурах законодательной, исполнительной, судебной власти происходит формирование различных групп, представляющих власть отнюдь не только в соответствии с существующей законодательной базой, но и по земляческим, корпоративным, родственным и другим неформальным принципам.

Соответственно и принимаемые этими группами решения реализуют скрытые интересы, которые не только не совпадают с общенациональными, но зачастую прямо противоречат им. Феноменология данных процессов и их причины остаются освещенными фрагментарно и далеки от полного понимания.

На процессы теневизации как на трудноразрешимую проблему обратил внимание Президент страны В.В. Путин: «. Наряду с «теневой экономикой» у нас уже формируется и своего рода «теневая юстиция»»1. К этому следует добавить - многие сферы жизни российского общества находятся вне легальных и публичных отношений. Теневизация также существенно затронула всю сферу государственного управления.

Таким образом, наряду с важными экономическим и социологическим аспектами теневой деятельности в России, следует выделить ее политический аспект. Его распознание, выявление помогает всесторонне понять властно-политическую мотивацию и устремленность. Если первые два аспекта получили некоторое освещение в современной научной литературе и публицистике2, то ценностный и политологический аспекты теневых устремлений во власть требуют всестороннего анализа.

Степень научной разработанности проблемы

Проблемы теневой власти не имеют однозначной идентификации в структуре политологического знания. В работах такого специалиста по систе

•з матизации наук о власти, как профессор В.Ф. Халипов , мы находим лишь наметки проблемы. Он пишет о таком виде или проявлении власти, как крипто-кратия (тайная власть)4, но с другой стороны, упоминает такие характеристики власти, как: закулисная, тайная, «телефонная», «карманная»5. Вместе с тем, автор лишь фиксирует правомочность существования этих характеристик, но

1 Путин В.В. Не будет ни революций, ни контрреволюций // Российская газета. 2001. 4 апреля. 2

См.: Радаев В. Теневая экономика в России: изменение контуров // Pro et contra. Т. 4. 1999. №1; Рывкина Р.

От теневой экономики к теневому обществу // Там же. 3

См.: Халипов В.Ф. Власть: кратологический словарь. М., 1997; Его же. Власть. Основы кратологии. М., 1995; Его же. Кратология как система наук о власти. М., 1999.

4 Халипов В.Ф. Кратология как система наук о власти. С. 23.

5 Там же. С. 10. не исследует их природу и последствия.

Что касается более фундаментальных исследований природы, структуры, функций власти1, то здесь о природе тайной власти, теневой власти существуют лишь косвенные упоминания. Между тем, природе скрытого, теневого влияния на кратические процессы уделяется внимание в политической элито-логии. В частности, следует сослаться на многолетний спор между представителями таких разных течений, как Р. Миллс и Р. Даль, приведший к постановке проблемы соотношения формального субъекта власти и реального носителя властных полномочий и их функций, которые вовсе не совпадают.

Определенное внимание к неформальному (теневому) аспекту осуществления политической власти было проявлено в работах неоинституционали-стов, в частности Д. Марча и Д. Олсена2.

В реальной постановке проблема теневой власти и теневизации власти оказывается также в кругу вопросов, связанных с механизмами и технологиями осуществления власти. И здесь важную роль играют работы Р. Миллса, Р. Даля, П. Бакрача, М. Баратца, С. Лукса, Н. Лумана, М. Фуко3, положивших начало этой проблематике4. В отечественной литературе этому посвящено лишь несколько работ, в частности, монография И.А. Исаева, в которой разрабатываются герметические аспекты власти, применительно к античности, средневековью и периоду Ренессанса5. Однако особенности и причины теневизации современной политической власти и здесь не обсуждаются. Недавно появились публикации по данной проблематике В.П. Воротникова6.

Вместе с тем, процессы перестройки и десятилетнего развития постсо

1 См.: Власть: очерки современной политической философии Запада. М., 1989; Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2000; Философия власти. М., 1993. 2

March J., Olsen J. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics. N.-Y.-London, 1989. 3

См.: Луман H. Власть. М., 2001; Фуко М. Воля к истине. М., 1996; Миллс Р. Властвующая элита. M., 1959.

4 См.: Дегтярев А.А. Основы политической теории. М., 1998; Мухаев Р.Т. Хрестоматия по теории государства и права, политологии, истории политических и правовых учений. М., 2000. С. 54-56.

5 Исаев И.А. Politica hermetica. Скрытые аспекты власти. М., 2002.

6 См.: Воротников В.П. Теневые акторы и компоненты политического процесса: возможности локализации // Актуальные проблемы политики и политологии; его же. Теневая политика и теневая экономика // Обозреватель - Observer. 2002. №3-4. ветской России, с ее переходными экономическими и социально-политическими процессами и формирующимися новыми институтами политической власти, породили большую публицистическую и научную литературу, в которой весьма разноречиво (в силу различий идеологических позиций), фрагментарно и ситуативно, чаще всего post hoc, освещались скрытые пружины и тайные механизмы формирования новых органов российской власти, принимаемых судьбоносных решений. В частности, значительный массив мемуарной литературы, освещающий период конца 80-х - начала 90-х гг. XX в. в нашей стране, показывает сколь велико было расхождение в действиях публичных органов власти и групп скрытого и открытого влияния, которые декларируя публично одну систему ценностей (демократическую, гуманистическую), принимали решения и действовали, исходя из совершенно других интересов и соображений1.

К этому нужно добавить значительный массив литературы, исследующий роль тайных и закрытых организаций, влияющих на принятие политических и иных решений разного уровня2.

В последние годы в рамках ряда академических проектов начала разрабатываться проблематика влияния теневой экономики на формирование социальных, административных, политических отношений в современной России3. Однако сама проблема источников, механизмов и последствий теневизации политической власти в современной России остается пока неразработанной. Это и обусловило ее выбор в качестве темы диссертационного исследования, а также определило основную цель и задачи.

Основной целью работы является рассмотрение феномена теневой политической власти и влияния в контексте общей проблемы теневизации рос

1 Шевцова Л. Режим Бориса Ельцина. М., 1999; Гусейнов В. От Ельцина к .? Хроника тайной борьбы. В 2-х книгах. М., 1999; Широнин В. Под колпаком контрразведки. Тайная подоплека перестройки. М., 1996.

2 См.: Виноградов А.Е. Тайные битвы XX столетия. М., 1999; Саттон Э. Кто управляет Америкой? М., 2002; Соловьев О.Ф. Масонство в мировой политике. М., 1998 и др.

См.: Радаев В. Формирование новых российских рынков. М., 1998; Долгопятова Т.Г. и др. Неформальный сектор в российской экономике. М., 1999; Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. М., 2000. сийского общества. В соответствии с этим в работе выдвигаются следующие задачи:

- конституирование понятия «теневая власть» в системе политологического знания;

- анализ теневого аспекта власти на различных уровнях политического процесса;

- рассмотрение причин и последствий теневизации российского общества как процесса, обусловливающего теневизацию власти;

- анализ деятельности теневых структур в институтах российской политической власти;

- вычленение основных форм теневого взаимодействия российского бизнеса и власти как основных сторон политического процесса.

Материалом и источниками для работы послужили публикации научного характера, освещающие различные стороны теневизации общественной жизни; результаты социологических исследований и данные, полученные биографическим методом1, мемуары известных политиков: Б.Н. Ельцина, Е.М. Примакова, М.С. Горбачева, Е.К. Лигачева, Н.И. Рыжкова, А.Н. Коржакова, Р.И. Хасбулатова и др.; материалы журналистских расследований2, а также личные наблюдения автора.

Объектом исследования является функционирование системы политической власти в переходных условиях развития российского общества.

Предметом исследования выступают неформальные и непубличные отношения в системе современной российской политической власти.

Теоретико-методологической основой диссертационного исследования являются разработанные в современной политической теории системный и структурно-функциональный способы интерпретации власти, предложенные

1 См.: Мухин А.А. Бизнес-элита и государственная власть: Кто владеет Россией на рубеже веков? М., 2001; Его же. Кто есть мистер Путин и кто с ним пришел? М., 2001.

2 См.: Соловьев В., Клепикова Е. Борис Ельцин. М., 1992; Кьеза Дж. Прощай, Россия. М., 1997; Зенькович Н. Тайны уходящего века. Т. 1-4. М., 1998-2000; Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский. М., 2001 и др. в работах Т. Парсонса, Д. Истона, Г. Алмонда, М. Крозье и др., представляющие власть в качестве особенного интегративного свойства социальной системы. А также подходы к власти, разрабатываемые в современной политической элитологии (Ч. Миллс, М. Баратц, С. Лукас) и политическом неоинсти-туционализме (Д. Марч, Д. Олсен, С. Хантигтон) и кратологические идеи М. Фуко.

Вместе с тем автор опирается на исследовательские подходы зарубежных и отечественных ученых, относящиеся к неформальным социальным отношениям, социологии организации и управления, а также парадигмальные положения деятельностного подхода в социальной теории, нашедшие отражение в работах М. Арчера, А. Гидденса, П. Штомпки, Ю.Л. Качанова, В.В. Бадаева, Р.Л. Рыбкиной, И. Клямкина, Л. Тимофеева, С.П. Перегудова и др.

Основные научные результаты, полученные соискателем лично, и их научная новизна:

- введены в научно-политологический оборот понятия «теневой аспект власти», «теневизация политического процесса», «уровни теневизации властных отношений», выделяющие в структуре публичной и легальной политической власти систему неформальных и ненормативных отношений, действий и поведенческих проявлений, ставящих задачей повлиять на принимаемые решения в целях блокирования акций публичной политики или реализации в публичной политике частных целей тех или иных локальных социальных групп;

- установлен универсальный характер проявления теневизации политической власти на всех уровнях политических процессов: глобальном, национально-государственном, субрегиональном и местном; показан эффект проецирования теневого воздействия с глобального на национально-государственный уровень;

- проанализированы причины теневизации современной российской общественной жизни, обусловливающие теневизацию политических процессов и политической власти;

- выделены основные формы теневизации современного российского политического процесса и реализующие их субъекты;

- показаны основные модели и механизмы теневого воздействия на российскую власть со стороны бизнеса на федеральном, региональном и местном уровнях;

- предложены меры детенивизации современной российской политической власти.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Анализ концептуального содержания понятия «теневая власть» показывает многоаспектный и полисемантический характер, связывающий его со скрытым управленческим воздействием, неформальным руководством социальными, политическими, экономическими, духовными процессами на том или ином уровне общества. Понятие теневой политической власти включает в себя следующие основные аспекты: параллельная официальной (публично-легальной) власть (данного или иного государства или иного субъекта политических отношений); деструктивные скрытые воздействия на политический процесс; поведенческие формы неформального и ненормативного воздействия на политических руководителей в целях реализации частных или групповых интересов.

2. Теневой аспект фиксируется в политических процессах всех уровней: глобальном, региональном, национально-государственном, субрегиональном, местном. Основные причины увода в тень политических решений и действий в первую очередь связаны с ситуацией полисубъектности и конкурентными отношениями в политических процессах, соображениями имиджа политической власти и удержания властного позиционирования.

На современные политические процессы всех уровней проецируются противоречия глобального уровня. Следует констатировать динамичное развитие не только публичных структур мироуправления («семерка» - НАТО,

ООН, Мировой банк, МВФ, ВТО, Лондонский и Парижский клубы кредиторов и т.п.), но и сопутствующих теневых и неформальных структур власти или структур давления на глобальные публичные организации и национальные структуры власти (масонские организации; «клубы и комиссии», представляющие интересы транснациональных корпораций; группы влияния мировых конфессий; международные террористические сети и др.). Теневая сторона политических процессов на глобальном уровне стремится к реализации нелегитимных для мирового сообщества решений или к их подготовке, основывается на методах провокации, манипулирования, шантажа, устранение политического конкурента и др. Анализируя состав теневых структур власти на глобальном уровне, следует выделить несколько таких крупных центров влияния, конкурирующих между собой, при ведущей роли теневых центров Запада.

3. В российских политических процессах постсоветского периода значительно расширилась и модифицировалась теневая сторона. Это связано, прежде всего, с заметным разгосударствлением политических отношений и появлением новых политических субъектов (основные ветви государственной власти, политические партии и движения, группы бизнес-интересов, частные и общественные СМИ, региональные субъекты политической деятельности, лоббистские группы, представляющие интересы криминала и др.), а также отставанием процессов формирования институтов гражданского общества от развития публичных политических процессов.

Теневизация отношений властвующих субъектов также обусловлена интенсивно протекающими процессами приватизации государственных и общенациональных ресурсов и нацеленностью на использование потенциала власти в этих целях. Это приводит к распространению нелегитимных форм лоббизма властных структур и их коррумпированию, массовому отчуждению власти от населения, самозамыканию властных и бюрократических структур на решении собственных проблем.

4. В функционировании теневых проявлений в российских политических процессах следует выделить институционализированные и поведенческие формы. Институционализированные формы связаны с формированием долговременных лоббистских структур в парламенте, групп давления в экспертных и консалтинговых фирмах, СМИ, охранных организациях крупных корпораций и в организованной преступности.

Поведенческие теневые формы связаны с развитием потенциала личных связей («телефонное право»), коррумпированным патронажем и неформальными патронажно-клиентельными отношениями, теневой кадровой политикой.

5. Наиболее влиятельными субъектами теневого воздействия в российских политических процессах выступают бизнес-группы.

На уровне крупного бизнеса, обладающего мощными информационными, кадровыми, финансовыми ресурсами, в 90-е гг. получила распространение теневая олигархическая форма воздействия на федеральную государственную власть, вылившаяся в скрытую борьбу высшей бюрократии и руководства финансово-промышленных групп за лидерство в определении стратегии развития страны. Лишь на рубеже XX и XXI вв. эта борьба закончилась относительной победой высшей административной элиты и утверждением принципа равноудаленности органов власти от бизнес-групп.

На региональном и местном уровнях имеет место большее разнообразие форм теневого позиционирования бизнеса и власти, укладывающееся в систему моделей: «патронаж власти над бизнесом», «приватизация власти», «конфликт власти и бизнеса», «партнерство».

6. Контрмерами, способствующими детеневизации, сокращению скрытого влияния асоциальных и радикальных социально-политических субъектов на российскую власть, выступают: шаги по развитию гражданского общества и общественного контроля за политическим сообществом; развитие правового государства и единого правового поля в стране; прозрачность и гласность действий публичных органов власти; компетентная деятельность СМИ, ориентирующихся на общегражданские интересы; укрепление российских спецслужб (при всестороннем государственном контроле); реорганизация системы государственной службы и кадровой политики, основанная на доминировании принципов меритократии и профессионализма; профилактическая работа органов государственного контроля по разрушению теневых поведенческих форм воздействия; формирование демократической политической культуры населения и гражданской культуры и этики госслужащих; систематическая научно-исследовательская работа в области анализа теневых форм деятельности и развертывание мониторинговых систем теневого поведения.

Научно-практическая значимость исследования

Данная работа содержит теоретический и практический материал, который может быть использован для разработки методик оценки влияния теневых процессов на систему политического управления, а также для совершенствования методов комплексного политического анализа политических ситуаций.

Сформулированные в ходе исследования выводы и предложения могут быть полезными для оптимизации механизмов кадровой работы с высшим управленческим персоналом региональных и местных администраций в системе государственного и местного управления, а также для совершенствования деятельности аппаратов и служб налогового ведомства, прокуратуры, МВД, имеющих дело с теневыми взаимоотношениями.

Положения и выводы диссертационного исследования могут найти применение при чтении соответствующих тем и разделов курсов «Государственное и муниципальное управление», «Политология», «Социология политики», «Геополитика», «Политическое управление» и ряда других, а также при подготовке новых изданий политологических энциклопедических словарей и справочников.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования были обсуждены и апробированы на заседаниях кафедры политологии и этнополитики Северо-Кавказской академии государственной службы, а также представлены в докладах и выступлениях на межрегиональных и международных конференциях: на международном симпозиуме «Государственное управление и местное самоуправление в полиэтнической социокультурной среде» (г. Туапсе, 1999 г.); межрегиональной конференции «Эффективные технологии в системе государственного и муниципального управления» (г. Майкоп, 1999 г.); межрегиональной научно-практической конференции «Ценностные основания государственной власти и управления России на рубеже веков» (г. Пятигорск, 2000 г.) и опубликованы в четырех статьях и сообщениях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения и содержит 166 страниц текста. Список литературы включает 372 источника.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен теневой власти в современном политическом процессе России"

Выводы:

1. Теневизация отношений российского бизнеса и власти в 90-е годы XX в. была обусловлена, прежде всего, спецификой решаемых в переходный политический период задач: защиты конституированной в ходе приватизации системы частной собственности, с одной стороны, и удержанием власти в руках нового «правящего класса», с другой.

Дополнение публичных форм власти теневой системой взаимодействий и быстрое разрастание последней связано с достаточно ограниченными ресурсами первой, быстрым исчерпанием социальной базы ее поддержки и падением общественной легитимности государственной власти и бизнеса. Это заставляет «правящий класс» мимикрировать под общественные ожидания, лицемерить, переходить к политике «двойного дна», мифологизации действительности с помощью СМИ.

В частности, тактика «равноудаленности государственной власти от разных бизнес-групп» обусловлена прежде всего соображениями создания

1 Радаев В. О роли насилия в российских деловых отношениях // Вопросы экономики. 1998. №10. С. 96. имиджа «народной (общенациональной) власти», неангажированной ни локальными политическими группами (ориентация на «центризм»), ни конституэнтами («семья»), ни «олигархами». С этими же соображениями связана «патриотическая» риторика лидеров российской власти начала XXI в. («рав-ноудаленность» от глобальных центров политического влияния).

2. Российская бизнес-элита, выстраивающая систему теневых воздействий на политическую власть, неоднородна по своим ориентациям и стратегической устремленности. Часть ее ориентирована на лоббирование во власти союза и поддержки экономических интересов Запада, а часть - национально ориентирована. Сами по себе эти ориентации носят прежде всего теневой характер, поскольку по политическим, экономическим и социально-культурным соображениям данные установки не афишируются. Со стороны «западников» - в силу скомпрометированности в глазах населения страны позиции Запада по отношению к России и итогов реформ, проведенных по западным образцам. Со стороны «почвенников» - в силу существования мощного теневого прозападного лобби и угрозы блокировки их деятельности под его влиянием.

3. На региональном и местном уровнях сложилось несколько распространенных моделей взаимодействия бизнеса и власти, формирующихся по-преимуществу неформальным и теневым образом. К ним относятся модели: «патронажа бизнеса со стороны власти», «приватизация власти бизнесом», «конфликта власти и бизнеса», «партнерства».

Официальный и нормативный характер приобретает лишь нормативно-правовая и информационная база, обеспечивающая публичную поддержку данных моделей взаимодействия.

4. Помимо институционализированных и относительно устойчивых форм теневого взаимодействия, существует ряд ситуативных и поведенческих форм теневого взаимодействия бизнеса и региональной (местной) власти: лоббирование, обмен потенциала политической поддержки на потенциал финансовой и общественной поддержки, коррупция, шантаж, информационный прессинг» и др.

5. Достаточно ясно в последние 2 года проявилась тенденция трансформации теневых взаимоотношений бизнеса и власти в новую систему публичного политического позиционирования за счет прихода представителей крупного бизнеса в региональные органы исполнительной (губернаторский корпус) и законодательной (законодательные собрания) власти.

На наш взгляд, это знаменует начало процессов легализации теневой власти бизнеса и новую попытку усилить свое политическое влияние.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение феномена теневой власти показывает широкую его распространенность и, в известной мере, неустранимость из политической практики. Еще в середине XIX в. известный английский политик и писатель Бенджамин Дизраэли бросил фразу, ставшую крылатой: «Миром управляют те, кто находится за кулисой». С того времени, и особенно в наши дни, выражения: «закулисная власть», «закулисная политика» - стали основными синонимами понятия «теневая власть».

Для определенной части современных российских политиков политическая власть в России вообще представляется «филиалом мировой закулисы», а протекающие реформы - воплощением ее заговора.

Вместе с тем, анализ понятия «теневая власть» показывает его многоаспектный характер и, соответственно, наличие различных возможных его трактовок и определений. Теневая власть может пониматься как:

- закрытая часть системы властных отношений в элитной (аристократической) части привилегированной группы общества (политико-элитный гер-метизм);

- сторона государственной политики, содержащая государственные секреты и тайны, патронируемая спецслужбами; закрытость функционирования государственной власти от внимания и влияния конкурирующих или враждебных государств и их агентуры; проявления собственной деятельности, направленной на парирование явных и скрытых угроз во внешней и внутренней политике, включая и подрывную деятельность против враждебных государств или иных политических субъектов;

- подготовительная часть действий государственной власти, непрезен-тованная политическому сообществу и населению;

- неоформленная, неформальная сторона действий властных структур, складывающаяся в ходе быстро развивающихся переходных процессов или форс-мажорных обстоятельств;

- деятельность политически оппозиционной части общества, осуществляющей давление на государственную власть или готовящую ее захват;

- действия влиятельных бизнес-групп или иных социальных субъектов, оказывающихся, по-существу, в роли параллельных официальным структурам власти;

- ненормативная и антиобщественная, антигосударственная деятельность отдельных социальных групп, оказывающих дисфункциональное и дезорганизующее воздействие на структуры официальной власти (организованная преступность, нелегальные террористические и экстремистские организации);

- неформальные взаимоотношения части государственной бюрократии, представителей спецслужб с бизнесом, криминалом, представителями других государств и международных организаций, оказывающие воздействие на принимаемые политические решения, распределение национальных ресурсов;

- зависимость официальной власти и ее лидеров от конституэнтов, ближайшего влиятельного окружения, их выдвигающего и оказывающего неформальную поддержку;

- влияние на подготовку стратегических решений, анализ политических ситуаций со стороны аналитических и консалтинговых центров, экспертных бюро (экспертная власть).

Поэтому смысловая составляющая понятия «теневая власть» во многом оказывается собирательной и имеющей полисемантический характер. Что требует его конкретизации применительно к конкретным социально-политическим условиям, уровням и аспектам осуществления властных отношений.

Анализ современной политической практики показывает, прежде всего, многоуровневую природу теневой власти. Ее основными уровнями, проецирующимися сверху вниз, выступают: глобальный, национальногосударственный, субрегиональный н местный.

В современном глобализирующемся и взаимозависимом мире начала XXI в. все большее влияние на выработку стратегий и сценариев мирового развития приобретают надгосударственные (транснациональные) публичные и теневые центры власти. Их влияние по разным каналам воздействия (информационным, финансово-экономическим, кадровым и др.) проецируется на национально-государственный уровень.

На этом уровне также деятельность публичных и нормативных политических институтов, включая государственные, сопровождается функционированием разветвленной сети теневого воздействия на политические процессы. На то есть существенные причины.

Один из важнейших признаков государственной власти - ее публичность, т.е. направленность на обслуживание интересов общества. Попытки обратить ресурс государственной власти на обслуживание интересов отдельных социальных групп или личностей весьма затруднены в публичном режиме. Это и является одной из главных причин теневизации политических отношений и принятия политических решений в современной России. Западное общество потратило многие десятилетия для того, чтобы сформировать сбалансированную систему институтов государственной власти. Она предусматривала разделение функций управления и взаимоконтроль, законосообразность, а также прозрачность по отношению к институтам гражданского общества. Вместе с тем и в условиях демократического общества не удалось полностью упорядочить механизмы представления интересов частных лиц, групп и корпораций. Одной из наиболее трудных проблем здесь представляется контроль за лоббизмом и упорядочение лоббистской деятельности.

Что касается российских условий, то здесь недостроенность взаимоотношений ветвей и уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества и сформированных традиций публичной политики приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений. Именно такого рода действия и принято считать теневыми. Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать.

Одна из наиболее распространенных схем теневой деятельности в институтах власти - использование служебного положения в интересах отдельных лиц или отдельных корпораций. Имеется в виду принятие решений, выделение государственных средств в чью-то пользу за соответствующее поощрение или услугу. Об этом даже сказал Президент страны В.В. Путин в своем Послании Федеральному Собранию 2001 г.: «Система защищает свои права на получение так называемой «статусной» ренты. Говоря прямо - взяток и отступных. Такой способ существования власти представляет угрозу для общества и для государства»1.

Это явление привычно для Российского государства и общества. Просто в условиях авторитарного государства оно больше пресекалось и жестоко преследовалось. Переход к демократической системе власти, опыта которой в России до сих пор не было, существенно ослабило государственный контроль и общественный надзор, который в прежних условиях был сопряжен с жесткими репрессивными действиями государства. Иначе говоря, авторитарное государство оперативно принимало меры по «сигналам трудящихся». Сейчас и трудящиеся не сигнализируют, и чиновники слабо контролируются. Это и привело к тому, что основная концентрация различных теневых действий сосредоточивается в институтах государственной власти.

Названные проявления относятся, так сказать к теневым взаимодействиям на уровне индивидуальных и групповых контактов с системой институтов государства и представляющих ее чиновников. Между тем за последние годы в России сформировались и стали определяющими организованные формы теневого политического обеспечения интересов больших социальных групп. Речь идет о различных видах политического лоббирования.

1 Российская газета. 2001. 4 апреля.

В сложившихся социальных и правовых условиях такой политический порядок приводит к частичной приватизации государства «группами влияния», а реальный политический процесс представляет в итоге борьбу последних между собой за государственные ресурсы. Эта борьба принимает форму лоббизма, который в данном политическом и социальном контексте лишь приводит формальную социальную структуру политической власти в соответствие с неформальной структурой. Последнее проявляется в частности в контроле над принятием важных государственных решений (состав правительства, получение конфиденциальной информации, предоставление налоговых льгот, льготных условий приватизации госсобственности и т.д.).

Слабость формальной структуры социальной организации современного российского общества приводит к тому, что клиентарные отношения пронизывают все его уровни. В конечном итоге политическая теневизация оказывается следствием и прикрытием системной теневизации российского общества.

Под «теневизацией общества» следует понимать постепенное расширение масштабов теневых процессов за рамки экономики в ходе переходных процессов, то есть «захват» ими все новых и новых сфер жизни страны, в результате чего открытая, «световая» часть жизни все более сокращается1. При любых трактовках общей чертой теневой экономики считается то, что она проявляется в «экономическом пространстве», в ходе той или иной хозяйственной деятельности.

Что касается «социальной сферы» общества, то есть того, что остается за вычетом экономики, то, как известно, она весьма разнородна. Участники теневых социальных процессов играют гораздо более разнообразные социальные роли: теневые политики, теневые прокуроры (следователи, судьи и т.п.), теневые преподаватели, теневые деятели культуры и многие другие, представляющие разнообразные социальные сферы общества.

Если говорить о генезисе теневых процессов в социальной и политиче

1 См.: P.B. Рывкина. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et contra. Т. 4. №1.1999. С. 25-26. ской сферах, то они вторичны по отношению к теневой экономике. То есть будучи источником теневых процессов, экономика как бы «заражает» ими все другие сферы общества. В результате оказывается, что теневые процессы выходят за рамки экономики и проникают во все остальные сферы общественной жизни. Происходит это через вовлечение в теневую сферу уже не только «субъектов экономики», но и разнообразных социальных «игроков». Понятно, что модели поведения, которые сложились в теневой экономике, начинают осуществляться и за ее пределами. Вследствие всего этого, «теневое пространство» в стране в условиях переходных процессов непрерывно расширяется, захватывает новых социальных субъектов, новые социальные институты, новые социальные организации.

Теневые кадровые перестановки в высших эшелонах власти, например, осуществляются путем неофициальных и закрытых переговоров и договоренностей, происходящих на высших этажах управления. В СМИ сообщаются только результаты, то есть, что такой-то чиновник назначен на такую-то должность. Наблюдения приводят к выводу, что масштабы кадровых перестановок значительно шире, чем та их часть, которая сопровождается «проплатами». То есть огромный поток теневых кадровых перестановок осуществляется и без участия денег.

Теневые сговоры представителей разных политических фракций Госдумы, отдельных губернаторов, членов Совета Федерации, других политиков при голосованиях в процессе решения тех или иных вопросов. От исходов таких сговоров зависит само устройство государственной власти (о чем свидетельствует, например, острота борьбы губернаторов вокруг проблемы «совершенствования управленческой вертикали»).

Не случайно «финансовое сопровождение» теневой политической или какой-то-другой неэкономической активности тщательно скрывается и не только потому, что наказуемо. У соответствующих субъектов всегда есть своя социальная «сверхцель», разглашение которой для них может оказаться губительным. Ведь там, где речь идет о политических и других неэкономических интересах, «утечки информации» о взятках, других финансовых «подпитках» часто оборачиваются для замешанных в таких делах трагическими последствиями.

Правда, в России и доказанная теневая политическая деятельность практически ненаказуема, даже если она и приобрела неприятную «огласку».

Описанные теневые взаимодействия начали возникать потому, что рыночные реформы 90-х годов были «запущены» в ситуации, когда условий, требуемых для появления цивилизованной рыночной экономики, в России еще не было. В России не было той институциональной среды, без которой нормальная экономика возникнуть не может.

Совокупность социальных институтов с их особыми ролями и образцами поведения образует гражданское общество, которое необходимо для развития нормальной (то есть не теневой, не криминальной) экономики. На формирование такого общества обычно уходят века. Россия этих веков не имела. Реформы с самого начала пошли вне каких-либо общепринятых норм и правил экономического поведения. Естественным следствием этого и явился взрывной рост теневой экономики и теневых социальных отношений в 90-е годы.

Не менее важным фактором теневизации экономики и общества явились дефекты экономической политики «перехода к рынку». Они широко освещены в литературе1. Поэтому достаточно указать на известные дефекты политики реформ. Это — дефекты приватизации госсобственности; порочность постсоветской налоговой системы (включая убийственные налоги на зарплату, явившиеся прямой причиной «теневизации» экономического поведения практически всего населения страны); дефекты банковской политики (мошенничество, пирамиды); запреты на продажу земли, породившие теневые операции с нею и т.д.

1 См.: Л. Косалс, Р. Рывкина. Социология перехода к рынку. М., 1998; Неформальная экономика. Россия и мир. М., 1999.

Анализ природы теневых процессов в экономической, политической, социальной сферах позволяет понять не только ситуативные, но и отдаленные последствия теневизации.

Первое последствие описанного процесса - усиление закрытости общества. Понятия «закрытость — открытость» в 90-е годы стали одними из наиболее, часто употребляемых. Но по их смыслу они не однозначны. Чаще всего они понимаются во внешнеполитическом смысле, как возможность взаимодействий с внешними партнерами. В данном случае под «закрытостью» понимается другое: незнание людьми того общества, в котором они живут. Закрытость в этом, информационном смысле относительна, то есть она по-разному проявляется по отношению к разным «срезам» внешней среды. Одно дело закрытость российского общества по отношению к Западу (например, США, Европе); другое дело — закрытость этого же общества по отношению к своему собственному государству; третье — его закрытость по отношению к самому себе. Последняя ситуация означает, что люди не только не знают ничего о деятельности государства, проводимой им политике, о переменах, которые происходят в обществе, но и не особенно стремятся узнать это. Такое состояние общества социологи называют «деполитизацией». Теневизация общества означает, что и государство, и население все меньше и меньше знают о том обществе, в котором они живут. «Пространство известного» все более сжимается, а «пространство неизвестного» - расширяется.

Второе последствие теневизации общества: она усиливает отчуждение людей от государства и от всего того, что называют «общественным интересом» («национальным интересом»). Действительно, чем более теневой является окружающая людей среда, чем больше они чувствуют, что в стране все происходит помимо них и от них ни в малейшей степени не зависит, тем сильнее они не только деполитизируются, но и проявляют явное нежелание участвовать в каких-либо акциях «верхов».

Эта зависимость отчетливо проявилась в период десятилетия российских реформ. Если в начале 90-х гг. страну сотрясали многолюдные митинги и демонстрации, то сегодня ничего этого нет. Независимо от того, хорошо это или плохо, бесспорно то, что в 2002 г. население страны куда меньше идентифицирует себя с политическими акциями государства, с теми или иными политическими лозунгами и программами, чем это было 10 лет назад.

Конечно, главной причиной этой динамики является разочарование большей части общества во всех и всяческих реформах, во всех и всяческих политических партиях, во всех и всяческих лидерах. Но несомненно и то, что одним из факторов этого разочарования является рост закрытости государства и общества.

Третье последствие теневизации различных сфер общества - ослабление действенности права, законов. Смысл этого понятен: поскольку уход «в тень» осуществляется для того, чтобы уйти от законов, то чем больше «тень», тем больше внеправового поведения в обществе.

Если говорить в более понятных терминах, то с ростом масштаба «тени» растет сфера криминального поведения. Связи между теневизацией общества и преступностью - двусторонние: «тень» создает благоприятную среду для преступлений, а преступления нуждаются в «тени», вследствие чего усиливают ее.

Экспансия теневых социальных структур явилась основной причиной складывания политического порядка, носящего признаки корпоративно-бюрократической полиархии. Для последней свойственно преобладание теневых аспектов в политической деятельности, стремление к реализации своих проектов «вне закона и часто против закона» (Дилигенский Г.Г.). В результате прагматическое (в лучшем случае) и нигилистическое (в худшем случае) отношение к закону и иным социальным нормам транслируется на другие уровни иерархической структуры российского общества.

На региональном уровне происходит формирование полуфеодальных и авторитарных режимов, отличающихся развитием клановости и семейственности. Отсутствие институциональных механизмов согласования интересов федеральной, региональной и муниципальной власти служит источником политической нестабильности и также усиливает роль неофициальных связей и отношений.

Для эпохи Ельцина была присуща система неформальных способов поддержания политического равновесия и сглаживания противоречий между субъектами, обладающими богатыми социальными ресурсами. Субъект обеспечения политической стабильности в этом случае оказывался слабо вписан в систему политических институтов и «разруливал» конфликтную ситуацию между «олигархами», региональными и отраслевыми элитами, исходя из принципа целесообразности и личных предпочтений, что приводило подчас к расхождению с действующим законодательством, в том числе с конституционными нормами.

Необходимо отметить, что государство в значительной мере контролировалось одной из «групп влияния» (группа Сосковца-Коржакова-Барсукова и группа Чубайса — так называемая «Семья»). Смена господствующей «группы влияния» происходила в ходе жесткой, нередко выходящей за рамки закона, политической борьбы.

На локальном уровне - в органах государственного управления - происходит усиление роли клиентарных отношений, объясняемое, как и на других уровнях управления, чрезмерной концентрацией власти, а также отсутствием новой государственной идеи. В этих условиях неизбежным следствием становится преобладание латентных функций над официальными, а также, что наиболее важно (и опасно), служение не государству и обществу, а преследование в лучшем случае интересов своего руководства или ведомства, а в худшем случае - личных интересов и целей. Для общенационального и регионального уровней характерен преимущественно олигархический тип взаимодействия государства и бизнеса.

В процессе смены режима и перехода от Ельцина к Путину конфигурация центров теневого влияния изменилась, появились ее новые представители (часть старых была потеснена), был провозглашен принцип «равноудаленно-сти различных бизнес-групп от власти». Однако по-существу механизмы теневого воздействия остались действующими. Это весьма беспокоит нынешнюю российскую власть. Однако имеющихся у нее экономических ресурсов и ресурсов общественной поддержки, в условиях отчуждения общества от власти, недостаточно для того, чтобы радикально изменить положение и сделать главными механизмы публичной власти.

Таким образом, можно отметить, что чрезмерное развитие теневых социальных отношений и структур в современном российском обществе связано с влиянием таких факторов, как: 1) действия ресурсоемких социальных субъектов, заинтересованных в таком положении дел; 2) переходное состояние общества, сопровождаемое социальной аномией; 3) некритическое и механическое заимствование чужих социальных институтов; 4) традиционно низкий для россиян уровень доверия государству и несформированность традиций публичной власти.

Изменить картину функционирования российской политической власти с того режима, где теневой аспект выступает как основной, на то состояние, где основным является нормативная деятельность публичной власти, и означает осуществление демократических преобразований российской власти.

Контрмерами, способствующими детеневизации, сокращению скрытого влияния асоциальных и радикальных социально-политических субъектов на российскую власть, выступают шаги по развитию гражданского общества и общественного контроля за политическим сообществом, развитие правового государства и единого правового поля в стране, прозрачность и гласность действий публичных органов власти; расширение деятельности СМИ, стоящих на общегражданских позициях; укрепление российских спецслужб (при всестороннем государственном контроле); реорганизация системы государственной службы и кадровой политики, основанная на доминировании принципов меритократии и профессионализма; профилактическая работа органов государственного контроля по разрушению теневых поведенческих форм воздействия; формирование демократической политической культуры населения и гражданской культуры и этики госслужащих; систематическая научно-исследовательская работа в области анализа теневых форм деятельности и развертывание мониторинговых систем теневого поведения.

Список научной литературыВоронов, Вячеслав Алексеевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Путин В.В. Россия на рубеже тысячелетия // Российская газета. 1999. 31 декабря.

2. Путин В.В. Не будет ни революций, ни контрреволюций // Российская газета. 2001. 4 апреля.

3. Путин В.В. России надо быть сильной и конкурентоспособной // Российская газета. 2002. 19 апреля.

4. Конституция Российской Федерации. М., 1993.

5. Алашеев С.Ю. Неформальные отношения в процессе производства: «взгляд изнутри» // Социологические исследования. 1995. № 2.

6. Алексеева Т.А. Власть и легитимность (эволюция немарксистских подходов в современной английской политической философии) // Власть: фило-софско-политические аспекты. М.: ИФРАН, 1989. С. 110-133.

7. Алексеева Т.А. Личность и политика в переходный период: проблемы легитимности власти // Вопросы философии. 1997. № 7.

8. Алексеева Т.А. Политический процесс в социокультурном измерении. М., 1997.

9. Алюшин А.Л., Порус В.Н. Власть и «политический реализм» (поведенческие концепции власти в политической науке США) // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерад-зе. М., 1989.

10. Ю.Амелин В.Н. Власть как общественное явление // Социально-политические науки. 1991. №2.

11. П.Аникевич А.Г. Политическая власть: вопросы методологии исследования. Красноярск, 1986.

12. Аристотель. Политика // Сочинения в 4-х томах. Т. 4. М., 1984.

13. И.Афанасьев М.Н. Государев двор или гражданская служба? (Российское чиновничество на распутье) // Политические исследования. 1995. № 6.

14. Афанасьев М.Н. Клиентелизм: историко-социологический очерк // Политические исследования. 1996. № 6.

15. Афанасьев М.Н. Клиентилизм и российская государственность. М., 1997.

16. Афанасьев М.Н. Формирование представительских собраний правящих региональных групп // Политические исследования. 1998. № 4.

17. Афанасьев Ю.Н. Опасная Россия. Традиции самовластья сегодня. М., 2001.

18. Бакунина Т. А. Знаменитые русские масоны. М., 1991.

19. Бальцерович А. Социализм, капитализм, трансформация: Очерки на рубеже эпох. М., 1999.

20. Батурин Ю.М. Власть и мера («точные методы» в англоамериканской политологии) // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

21. Беликова Г., Шохин А. «Черный рынок»: люди, вещи, факты // Огонек. 1984. №36.

22. Белов A.A. Теоретические и технологические основы диагностики организационных конфликтов. Автореф. дис. канд. социол. наук. Белгород, 1999.

23. Белоусов А.Р. Системный кризис как вызов российскому обществу // Проблемы прогнозирования. 1998. № 2.

24. Берберова Н. Н. Люди и ложи. Русские масоны XX столетия. Нью-Йорк, 1986.

25. Березовский: игра без правил. О роли сомнительной личности в истории. М., 2002.

26. Бессонов Б.Н., Гончаров П.К., Жовтун Д.Т. и др. Философия политики. Книга III. Властные факторы в политической системе общества. М., 1993.

27. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. М., 1998.

28. Бирман И. Экономика недостач. N.Y., 1983.

29. Блау П.М. Исследование формальных организаций // Американская социология. М., 1972.

30. Боголюбов Н. Тайные общества XX века. М., 1995.

31. Богомолов О.Т. Реформы в зеркале международных сравнений. М.5 1998.

32. Брагина Е. Неформальный сектор в экономике: пережиток или перспектива? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8.

33. Брайович A.C. Типы организаций и их структуры // Социологические исследования. 1998. № 12.

34. Браун Дж. В., Русинова H.JL Личные связи в системе здравоохранения и «карьера болезни» // Социологические исследования. 1993. №3.

35. Бунин И., Крашенинников Ю., Назарова Н., Зудин А. Система представительства в российском бизнесе: формы коллективного действия // Власть. 1997. №2.

36. Бурлацкий Ф.М., Галкин A.A. Современный Левиафан. М.? 1985.

37. Быков М. Преступный элемент в турнирной таблице // Известия. 1997. 8 июля.

38. Бюрократический капитализм в России и Третьем мире (дискуссия) // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 7.

39. Бюрократия, авторитаризм и будущее демократии в России (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1993. № 2.

40. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

41. Верин В.П. Преступления в сфере экономики. М., 1999.

42. Взаимодействие элит в социально-политическом пространстве современной России. Ростов н/Д., 2001.

43. Виноградов А.Е. Тайные битвы XX столетия. Мм 1999.

44. Воротников В.П. Теневая политика и теневая экономика // Обозреватель-Observer. М., 2002. №3-4.

45. Воротников В.П. Теневые акторы и компоненты политического процесса: возможности локализации // Актуальные проблемы политики и политологии. М., 2002.

46. Восленский М. Номенклатура. М., 1991.

47. Вяткин К.С. Лоббизм по-немецки // Политические исследования. 1993. №1.

48. Газицки А. Политическая власть как социальный феномен (социально-психологический аспект): Дис. канд. социол. наук. М., 1992.

49. Галкин JI.JL, Красин Ю.Л. Россия на перепутье. Авторитаризм или демократия: варианты развития. М., 1998.

50. Гарсиа-Исер М.Х., Смирнов С.Н., Кашепов A.B., Бабушкина Т.А., Син-дяшкина E.H. Рынок труда в России. М., 1998.

51. Гвоздкова Т.А. Политическая власть как объект социально-философского анализа: Дис. канд. филос. наук. М., 1990.

52. Гевелинг Л. Парадоксы бюрократизации общества: между социализмом, капитализмом и паразитоценозом // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 12.

53. Гилинский Я., Елисеева И., Гурвич И. Сравнительное социологическое исследование «Население и милиция в большом городе»: Научный отчет. СПб., 1999.

54. Гимпельсон В., Линпольдт Д. Оборот рабочей силы в России: основные тенденции, отраслевая специфика, региональные различия // Государственная и корпоративная политика занятости. М., 1998.

55. Глазьев С. Экономика и политика: Эпизоды борьбы. М., 1994.

56. Глобализация мирового хозяйства и национальные интересы России. М., 2002.

57. Гоббс Т. Левиафан // Избранные произведения в 2-х томах. Т. 2. М., 1991.

58. Голднер Э. Анализ организаций // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М., 1965.

59. Гонсалес-Мата Луис М. Невидимые властители. М., 1983.

60. Гонтмахер Е. Социальная политика: уроки 90-х. М., 2000.

61. Гордон Л. Надежда или угроза: Рабочее движение и профсоюзы в переходной России. М., 1995.

62. Графский В.Г. Проблема взаимоотношений власти и знания в истории политической мысли: Дис. д-ра юрид. наук. М., 1992.

63. Группы интересов // Политические исследования. 1992. № 5-6.

64. Гусейнов В.А. От Ельцина к .? Книга 1 и 2. М., 1999.

65. Девиантность и социальный контроль в России (XIX—XX вв.): тенденции и социологическое осмысление / Научное издание под ред. Я.И. Гилинско-го. М., 2000.

66. Дегтярев А.А. Основы политической теории: Учебное пособие. М., 1998.

67. Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Полис. 1996. № 3. С. 108—120.

68. Демидов А.И. Ценностные измерения власти // Полис. 1996. №3.

69. Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 1.

70. Дилигенский Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? // Pro et Contra. 1997. Том 2. № 4.

71. Дилигенский Г.Г. Политическая институционализация в России // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 7-8.

72. Доблаев В. Д. Власть и коммуникации в организациях // Социологические исследования. 1995. № 6.

73. Доган М., Пеласси Д. Политический клиентелизм всеобщее явление // Социально-политический журнал. 1995. № 1.

74. Долголаптев А. Кабала менял: Российские высокие технологии и «монетаристский» провинциализм реформаторов // Независимая газета. 1998. 24 июля.

75. Дубин Б. Время и люди: О массовом восприятии социальных перемен // Общественное мнение — 1999. М., 2000.

76. Дудник С.И. Маркс о власти как общественном отношении: Дис. . канд. филос. наук. Л., 1988.

77. Золотарев И. Закупоренные в банке: Деньги россиян отнимали 40 банковских структур при помощи государства // Новая газета. 2000. 7—13 февр.

78. Зубков С.А. Лоббизм в практике менеджмента // Социально-политический журнал. 1996. № 5.

79. Зудин А. Россия: бизнес и политика (стратегии власти в отношениях с группами давления бизнеса) // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 5.

80. Зудин А. Россия: бизнес и политика (стратегия взаимодействия бизнеса и государства) // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №4.

81. Зудин А. Россия: бизнес и политика (формы организации бизнеса) // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 3.

82. ИБМ. Экономические и социальные перемены в России: Мониторинг общественного мнения. 1993—2000.

83. Иванов В.Ф. Православный мир и масонство. Харбин, 1934.

84. Иванова М.Социология свободы: формирующееся общество. М., 2000.

85. Ильин В.В. Политология. М., 1999.

86. Ильин В.В. Понятие власти // Философия власти / Под ред. В.В. Ильина.1. М., 1993.

87. Ильин В. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ. 1917—1996 гг. Сыктывкар, 1996.

88. Ильин М.В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1997.

89. Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть // Полис. 1997. №6.

90. Ильин О. Динамика коррупции после введения нового Уголовного кодекса РФ // Чистые руки. 1999. № 1.

91. Исаев И.A. Política Hermetica: скрытые аспекты власти. М., 2002.

92. Исправников В.О., Куликов В.В. Теневая экономика: иной путь и третья сила. М., 1997.

93. Исправников И.О., Куликов В.В. Теневая экономика в России: иной путь и третья сила. М., 1997.

94. Ицхокин A.A. Анатомия социальной системы. Строение и динамика социальной организации: «релятивистский» взгляд // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1995. № 4; 1996. № 1.

95. Кагарлицкий Б. Реставрация в России. М., 2000.

96. Капелюшников Р. Что скрывается за «скрытой безработицей?» // Государственная и корпоративная политика занятости. М., 1998.

97. Карату ев А. Бюрократия и преодоление экономической автаркии (письмо в редакцию) // Мировая экономика и международные отношения. 1997. №12.

98. Кейзеров Н.М. Власть и авторитет: критика буржуазных теорий. М.: Юридическая литература, 1973.

99. Керимова JIM., Керимов Т.Х. Теория структурации Э. Гидденса: методологические аспекты // Социологические исследования. 1997. № 3.

100. Ким А. И. Общественная власть как разновидность социальной власти // Проблемы советского государства и права. Иркутск, 1975. Вып. 8.

101. Кислов М. Мафия в России — это государство // Известия. 1999. 18 мая.

102. Клейнер Г. Нет тени только у привидений (о книге «Неформальный сектор экономики») // Вопросы экономики. 1999. № 4.

103. Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. М., 2000.

104. Клямкин И.М., Лапкин В.В., Пантин В.И. Между авторитаризмом и демократией // Полис. 1995. № 2.

105. Коваль Б.И., Ильин М.В. Власть и политика // Полис. 1991. №5.

106. Кокошин A.A., Рогов С.М. Серые кардиналы Белого дома. М., 1986.

107. Комаров C.B., Кордон С.И. Организационная патология с точки зрения социолога, менеджера и консультанта // Социологические исследования. 2000. №1.

108. Комаровский B.C., Тимофеева Л.Н. Конфликты граждан с чиновниками: почему и зачем? // Государство и право. 1997. № 10.

109. Комлева H.A. Политическая идеология как средство властвования: Дис. . канд. филос. наук. Свердловск, 1981.

110. Коржаков А. Борис Ельцин: от рассвета до заката. М., 1997.

111. Королев С.А. Бесконечное пространство: Гео- и социографические образы власти в России. M.: ИФ РАН, 1997.

112. Корольков И. Они управляют страной // Известия. 1998. 25 нояб.

113. Корольков И. У рабов прав не бывает // Известия. 1997. 10 июля.

114. Косалс Л. Теневая экономика как особенность российского капитализма // Вопросы экономики. 1998. № 10.

115. Косалс Л., Рыбкина Р., Симагин Ю. Рыночные реформы глазами разных поколений // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 7.

116. Косалс Л.Я., Рыбкина Р.В. Социология перехода к рынку в России. М., 1998.

117. Косалс Л.Я., Рыбкина Р.В., Симагин Ю.А. Оборонные предприятия России в условиях рыночного эксперимента 1995—1998 гг. М., 1999.

118. Кравченко И.И. Введение в исследование политики (философские аспекты): Учебное пособие. М.: ИФ РАН, 1998.

119. Кравченко И.И. Власть и общество // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М.: Наука, 1989.

120. Кравченко И.И. Средний («мезо») уровень политической и неполитической власти // Власть: философско-политические аспекты. М.: ИФ РАН, 1989.

121. Кравченко К.А. Исследование организаций за рубежом // Социологические исследования. 1994. № 8-9.

122. Крамник В.В. Технология власти: политико-психологические механизмы: Дйс. д-ра полит, наук. СПб., 1995.

123. Краснов Б.И. Власть как явление политической жизни // Социально-политические науки. 1991. № 11.

124. Крыштановская О.В. Нелегальные структуры в России // Социологические исследования. 1995. № 8.

125. Кузьмин С.А. Социальные системы: Опыт структурного анализа. М., 1996.

126. Куприянова З.В. Промышленные предприятия в преддверии устойчивого роста // Мониторинг общественного мнения. 1999. № 6.

127. Курбанова Е.С. Власть и управление: единство и взаимодействие в обществе: Дис. . канд. филос. наук. М., 1996.

128. Кьеза Дж. Прощай, Россия. М., 1997.

129. Кьеза Дж. Русская рулетка. М., 2000.

130. Лапин Н.И. Исследования ценностей россиян: проблемы и перспективы // Обновление России: трудный поиск решений. Вып. 5. М., 1997.

131. Лапин Н.И. Пути России. М., 2000.

132. Лапина Н., Чирикова А. Власть и бизнес в российских регионах // Общество и экономика. 2000. № 1.

133. Лапина Н., Чирикова А. Региональные экономические элиты: менталитет, поведение, взаимодействие с властью // Общество и экономика. 1999. №5-6.

134. Левада Ю. От мнений к пониманию. M., 2000.

135. Левада Ю.А. «Человек приспособленный»: Общественное мнение-1999. М., 2000.

136. Левинсон А.Г. Термин «бюрократия» в российских контекстах // Вопросы философии. 1994. № 7-8.

137. Леденева А. Неформальная сфера и блат: гражданское общество или (пост) советская корпоративность? // Pro et Contra. 1997. Осень.

138. Ледяев В. Г. Власть: Концептуальный анализ // Полис. 2000. № 1.

139. Ледяев В. Г. Власть: Концептуальный анализ: Дис. . д-ра филос. наук. Иваново: Ивановский ун-т, 1989.

140. Ледяев В. Г. Формы власти: Типологический анализ // Полис. 2000. № 2.

141. Ледяев В.Г. Власть, интерес и социальное действие // Социологический журнал. 1998. № 1—2.

142. Ледяев В.Г., Ледяева О.М. Методы власти: типология и принципы использования // Демократия и личность: Межвузовский сборник научных трудов / Ред. кол. В.А. Стукалов (отв. ред.) и др. Иваново: Изд-во Ивановского ун-та, 1992.

143. Ледяева О.М., Ледяев В.Г. Понятие коллективной власти // Ученые записки экономико-архитектурного факультета. Вып. 8. Иваново: ИГ АС А, 1998.

144. Лепехин В.А. Лоббизм в России и проблемы его правового регулирования // Политические исследования. 1998. № 4.

145. Лепехин В.А. Лоббизм. М., 1995.

146. Лепехин В.А. От административно-политической диктатуры к финансовой олигархии // Общественные науки и современность. 1999. № 1.

147. Лигачев Е.К. Загадка Горбачева. Новосибирск, 1992.

148. Липсиц И. Экономика без тайн. М., 1994.

149. Литвинова H.H. Технология оптимизации организационно-управленческих структур. Автореф. дис. канд. социол. наук. Ростов н/Д., 1999.

150. Лоббизм в России: этапы большого пути. Доклад Российского союза промышленников и предпринимателей. М., 1995.

151. Логинов Е.Л. Новые черты организованной преступности в экономике // Право. 1997. №5-6.

152. Лузан A.A. Управление, власть, организация // Философские науки. 1976. №6.

153. Магда В. Современные теории организации: генезис, состояние, перспективы развития. Автореф. дис. канд. социол. наук. М., 1991.

154. Магун B.C. Российские трудовые ценности: идеология и массовое сознание // Мир России. 1998. № 4.

155. Макаренко В.П. Групповые интересы и властно-управленческий аппарат: к методологии исследования (статья вторая) // Социологические исследования. 1997. № 7.

156. Макаров Б.М. Понятие общественной власти и ее системы // Вестник МГУ. Сер. 12. Право. 1971. № 1.

157. Максимов А. Российская преступность: Кто есть кто. М., 1997.

158. Малько А. Лоббизм // Общественные науки и современность. 1995. № 4.

159. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т. 3. Книга 3. Процесс капиталистическою производства, взятый в целом // Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 40.

160. Марченко Н.И. К вопросу о генезисе и сущности неуставных взаимодействий// Социологические исследования. 1993. № 12.

161. Маслова О.М. Структурно-функциональный анализ организации и управления. Автореф. дис. канд. социол. наук. Белгород, 1996.

162. Масонство в его прошлом и настоящем. Под ред. С. Мельгунова и Н. Сидорова. В 2 т. СПб., 1914, 1915.

163. Матц У. Понятие власти (пер. Р. И. Соколовой) // Технология власти (философско-политический анализ) / Отв. ред. Р. И. Соколова. М.: ИФ РАН, 1995.

164. Медведев Р. Миражи и реальность капиталистической революции в России // Пути России. М., 1997.

165. Меджевский A.A., Гирин С.А., Мизерий А.И. Граждане и эксперты о коррупции // Социологические исследования. 1999. № 12.

166. Мертон Р.К. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль: Тексты. М., 1994.

167. Механик А.Г. Финансовая олигархия или бюрократия? Мифы и реалии российской политической власти // Общественные науки и современность. 1999. № 1.

168. Мильнер Б.З. Теория организации. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999.

169. Митрохин Н. Экономическая деятельность РПЦ и ее теневая составляющая. М., 2000.

170. Млечин JI. Формула власти: от Ельцина к Путину. М., 2000.

171. Можно ли бороться с коррупцией в госаппарате? // Чистые руки. 1999. № 1.

172. Монусова Г.А., Гуськова H.A. Внутрифирменная мобильность и «закрытые» группы // Социологические исследования. 1996. № 2.

173. Морозов Е.И. Теория социальных систем: проблемы и перспективы // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1996. № 2.

174. Мшевениерадзе В.В. Усмирение власти (политическая философия Б. Рассела) // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред В.В. Мшевениерадзе. М.: Наука, 1989.

175. Мухин A.A. Информационная война в России. М., 2000.

176. Мухин A.A. Кто есть мистер Путин и кто с ним пришел? М., 2001.

177. Нелсон Д., Кузес И. Экономические реформы в России и группы интересов: привлекать или «подкупать»? // Бизнес и политика. 1995. № 7.

178. Нестик Т.А. Бюрократия в зарубежных исследованиях // Общественные науки и современность. 1998. № 2.

179. Неформальная экономика / Под ред. Т. Шанина. М., 1999.

180. Неформальный сектор в российской экономике // Проблемы прогнозирования. 1999. № 5.

181. Неформальный сектор экономики. М., 1998.

182. Никитин А. Л. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры в Советской России. М., 1998.

183. Николаев И. Теневая экономика: причины, последствия, перспективы // Общество и экономика. 1998. № 6.

184. Новиков и русское масонство. Материалы конференции. М., 1996.

185. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

186. Оболонский A.B. Постсоветское чиновничество: квазибюрократический правящий класс // Общественные науки и современность. 1996. № 5.

187. Оболонский A.B. Формальные и неформальные группы в аппарате государственного управления // Советское государство и право. 1983. № 5. С. 28-35.

188. Окумура X. Корпоративный капитализм в Японии. М., 1986.

189. Олейник А. В поисках институциональной теории переходного общества // Вопросы экономики. 1997. № 10.

190. Олейник А. Сценарии институционального развития переходного общества // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 7.

191. Олейник А.Н. Механизмы возникновения новых институциональных структур в переходный период // Социологические исследования. 1994. №2.

192. Осадчий Н.И. Социально-философский анализ власти как общественного явления: Дис. канд. филос. наук. М., 1983.

193. Осипова Е.В. Власть: отношение или элемент системы? (реляционист-ские и системные концепции власти в немарксистской политологии) // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М.: Наука, 1989.

194. Осипова E.B. Современные концепции власти // Технология власти (фи-лософско-политический анализ) / Отв. ред. Р.И. Соколова. М.: ИФ РАН, 1995.

195. Павленко С.Ю. Неформальные взаимодействия в системе социального механизма управления производством // Социально-управленческий механизмы развития производства / Под ред. Р.В. Рыбкиной, В.А. Ядова. Новосибирск, 1989.

196. Павлов В.Г. Есть ли в России лоббизм? // Российская юстиция. 1998. №8.

197. Павлов В.Г. Инициативный законопроект о лоббизме // Государство и право. 1998. № 12.

198. Панарин A.C. Онтология власти // Философия власти / Под ред. В.В. Ильина. М.: Изд.-во Московского ун-та, 1993.

199. Панарин A.C. Искушение глобализмом. М., 2000.

200. Паппэ Ш. «Олигархи»: Экономическая хроника 1992-2000. М., 2000.

201. Паршин А. Почему Америка наступает. М., 2002.

202. Перегудов С. Группы по интересам // Бизнес и политика. 1995. № 10.

203. Перегудов С. Корпоративизм и неокорпоративизм // Бизнес и политика. 1995. № 8.

204. Перегудов С. Российские группы интересов особый случай или подтверждение правила? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 1.

205. Перегудов С., Семененко И. Лоббизм в политической системе России // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 9.

206. Перегудов С.П. Новый российский корпоративизм: демократический или бюрократический? // Политические исследования. 1997. № 2.

207. Перегудов С.П. Новый российский корпоративизм: от бюрократического к олигархическому? // Политические исследования. 1998. № 4.

208. Перегудов С.П. Организованные интересы и российское государство:смена парадигм // Политические исследования. 1994. № 5.

209. Перова И., Хахулина JI. Неформальная вторичная занятость: масштабы, структура // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1997. № 6.

210. Перова И., Хахулина Л. Оценка доходов от незарегистрированной дополнительной занятости // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 1998. № 3.

211. Петраков Н.Я. Русская рулетка: Экономический эксперимент ценой 150 миллионов жизней. М., 1998.

212. Пилиховский А., Столбов В. Неформальная кооперация в сельских общинах // Социологические исследования. 2000. № 1.

213. Платон. Политик // Сочинения в 3-х томах. Т. 3. Ч. 2. М.: Мысль, 1972.

214. Платонов O.A. Почему погибает Америка. М., 1999.

215. Плотникова О.В. Власть и формы ее проявления. Уссурийск, 1996.

216. По дорога В. А. Власть и познание (археологический поиск М. Фуко) // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М.: Наука, 1989.

217. Покровский Н.Е. Мир организаций и организация социального мира // Социологические исследования. 1997. № 1.

218. Попова Е.П. Проблема структурной инерции и ориентиры развития организации // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1995. №2.

219. Понеделков A.B. Элита. Ростов н/Д., 1995.

220. Попцов О.М. Тревожные силы царской свиты. М., 2000.

221. Преступность и правонарушения (1991—1995): Стат. сб. М., 1996.

222. Пригожий А.И. Деловая культура: сравнительный анализ // Социологические исследования. 1995. № 9.

223. Пригожин А.И. Организации: системы и люди. М., 1983.

224. Пригожин А.И. Организационные управленческие патологии // Общественные науки и современность. 1998. № 2.

225. Пригожин А.И. Современная социология организаций. М., 1995.

226. Прохода Н. Лоббизм: как это делается во Франции // Бизнес и политика. 1995. № 8.

227. Пыпин А.Н. Русское масонство. Пг., 1916.

228. Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М., 1998.

229. Радаев В. Неформальная экономика и внеконтрактные отношения в российском бизнесе. Подходы к исследованию неформальной экономики // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т. Шанина. М., 1999.

230. Радаев В. О роли насилия в российских деловых отношениях // Вопросы экономики. 1998. № 10.

231. Радаев В. Хозяйственная организация как объект социологии // Российский экономический журнал. 1995. № 2.

232. Радаев В.В. Коррупция и формирование российских рынков: отношения чиновников и предпринимателей // Мир России. 1998. № 3.

233. Радаев В.В. О некоторых чертах нормативного поведения новых российских предпринимателей // Мировая экономика и международные отношения. 1994. № 4.

234. Радаев В.В. Российский бизнес: структура трансакционных издержек // Общественные науки и современность. 1999. № 6.

235. Радаев В.В. Социально-экономический механизм воспроизводства бюрократической системы управления / Бюрократизм в экономике социализма. (Отв. ред. Л.И. Абалкин). М., 1988.

236. Радаев В.В. Экономическая социология. М., 1998.

237. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995.

238. Революция притязаний и изменение жизненных стратегий молодежи: 1985-1995 / Под ред. B.C. Магуна. М., 1998.

239. Решетникова К.В. Конфликты и изменения в организационных системах: методологические и методические аспекты исследования. Автореф. канд. экон. наук. М., 1998.

240. Росс У. Лоббисты в конгрессе // США: экономика, политика, идеология. 1994. №4.

241. Российский статистический ежегодник / Госкомстат России. М., 1999.

242. Рывкина Р. Влияние новой правящей элиты на характер экономических реформ // Социс. 1995. № 11.

243. Рывкина Р. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et Contra. 1999. Т. 4. №1.

244. Рывкина Р. Социальные корни криминализации // Социс. 1997. № 4.

245. Рывкина Р., Коленникова О. Дисфункции государства и ослабление социальной безопасности населения России // Вопросы экономики. 2000. №2.

246. Рывкина Р.В. Драма перемен. Экономическая социология переходной России. М., 2001.

247. Савин А. Диссертации оптом и в розницу // Известия. 1999. 13 окт.

248. Савюк JI.K. Правовая статистика. М., 1999.

249. Сакс Дж. Рыночная экономика и Россия. М., 1994.

250. Саттон Э. Кто управляет Америкой? М., 2002.

251. Седов JI. Между избранием и инаугурацией: умонастроения и ожидания российского общества // Независимая газета. 2000. 17 мая.

252. Секун В.И. Партиципативное управление и демократия // Социологические исследования. 1992. № 2.

253. Симагин Ю. Об оценках масштабов дополнительной занятости населения // Вопросы экономики. 1998. № 1.

254. Симония Н. Становление бюрократического капитализма в России (1992-1998) // Свободная мысль. 2000. № 3-4.

255. Синдяшкина Е. Занятость в неформальном секторе экономики // Экономист. 1998. № 6.

256. Система представительства российского бизнеса: формы коллективногодействия. М., 1997.

257. Скобликов П.А. Истребование долгов и организованная преступность. М., 1997.

258. Слабов С.С. Проблема деперсонализации власти в современных организациях // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1998. № 1.

259. Солженицын А. Россия в обвале. М., 1998.

260. Соловьев А.И. Культура власти российской элиты: искушение конституционализмом? // Политические исследования. 1999. № 2.

261. Соловьев А.И. Особенности механизма принятия государственных решений в России: социокультурные и психологические параметры // Политические исследования. 1998. № 4.

262. Соловьев В., Клепикова Е. Борис Ельцин. М., 1992.

263. Соловьев О. Ф. Масонство в мировой политике XX века. М., 1998.

264. Состояние преступности в России за 1999. М., 2000.

265. Состояние преступности в сфере экономики России: 1993—1997 гг. М., 1998.

266. Социальные последствия рыночных реформ в России / Под ред. Р.В. Рыбкиной, Л.Я. Косалса. М., 1997.

267. Спиридонова В. И. Власть и влияние // Технология масти (философско-политический анализ) / Отв. ред. Р.И. Соколова. М.: ИФ РАН, 1995.

268. Средний класс в России: количественные и качественные оценки. М., 2000.

269. Стратегия развития РФ до 2010 г.: Материалы Центра стратегических разработок. М., 2000.

270. Стрелец И. Корпоративизм и его влияние на развитие современного общества // Бизнес и политика. 1996. № 1.

271. Стрелецкий В. Мракобесие. М., 1998.

272. Студенцов В. Корпоративное управление в России: по ком звонит колокол? // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №11; 1997. №2.

273. Султанов Ш.З. Управление в условиях системного кризиса. М., 1995.

274. Тамбовцев В.Л. Формальное и неформальное в управлении экономикой. М., 1990.

275. Технологии политической власти. Зарубежный опыт. Киев, 1994.

276. Тимофеев Л. Институциональная коррупция. М., 2000.

277. Тимофеев Л. Общественный договор «ноль прав собственности» и теневой порядок // Вопросы экономики. 1999. № 4.

278. Тимофеев Л. Теневая экономика и налоговые потери в сельском хозяйстве. М., 2000.

279. Тощенко Ж. Экономическая социология // Социология. М., 1998.

280. Тясина И.В. Проблема взаимодействия организации и ее окружения (теоретический аспект, история и современное состояние вопроса). Авто-реф. канд. социол. наук. М., 1996.

281. Удальцова М.В. Социология управления: Учеб. пособие. М.Новосибирск, 1999.

282. Усачев В.Л. Социальная власть (понятие и разновидности) // Вестник Московского ун-та. Сер. 12. Право. 1976. № 6.

283. Уэллман Б. Место родственников в системе личных связей // Социологические исследования. 2000. № 6.

284. Фалин В.М. Конфликты в Кремле. М., 1999.

285. Феофанов К.А. Социология организаций Никласа Лумана: коммуникация власти и доверия // Социологические исследования. 1999. № 3.

286. Филиппов Г.Г. Социальная организация и политическая власть. М.: Мысль, 1985.

287. Финансово- промышленные группы и конгломераты в экономике и политике современной России // Общество и экономика. 1998. № 2.

288. Формирование цивилизованных механизмов взаимодействия предпринимателей и органов власти: российский опыт и тенденции (материалы «круглого стола» в Торгово-промышленной палате РФ, 24 мая 1996 г.) // Бизнес и политика. 1996. № 5.

289. Фридмен М. Капитализм и свобода. N.Y., 1982.

290. Халипов В.Ф. Введение в науку о власти. М.: Технологическая школа бизнеса, 1996.

291. Халипов В.Ф. Власть. Основы кратологии. М.: Луч, 1995.

292. Ханин Г.И. Советский экономический рост: анализ западных оценок. Новосибирск, 1993.

293. Харитонов Е.М. Власть в современном обществе: микросоциологический анализ.: Дис. д-ра социол. наук. Ростов н/Д, 1997.

294. Хахулина А. Социальное неравенство в российском обществе: мнения и оценки // Общественное мнение-1999. М., 2000.

295. Хиценко В.Е. Можно ли организовать самоорганизацию? // Социологические исследования. 1993. № 8.

296. Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России. М., 2001.

297. Хомелева P.A. Природа политической власти. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та экономики и финансов, 1996.

298. Хомич А. Лоббизм в странах АСЕАН // Бизнес и политика. 1995. № 9.

299. Хоренко Н. Российский лоббизм: саморегуляция или государственный контроль? // Бизнес и политика. 1996. № 5.

300. Черепанцев Г.Н., Скиба В.И. Теория организации: Учеб. пособие. Ростов н/Д., 1998.

301. Шамхалов Ф. Лоббизм во взаимодействии государства и бизнеса (материалы к лекциям и семинарам) // Российский экономический журнал. 1999. № 1.

302. Швецова Л. Политические зигзаги посткоммунистической России. М., 1997.

303. Шестопал Е.Б. Образ власти в России: желания и реальность (политико-психологический анализ) // Полис. 1995. № 3.

304. Шестопал Е.Б. Политическая психология. М., 2002.

305. Широнин В. Под колпаком контрразведки. Тайная подоплека перестройки. М., 1996.

306. Шишкин О. А. Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж. М., 1999.

307. Шматко H.A. Становление российского патроната и бюрократический капитал // Социологические исследования. 1995. № 6.

308. Шмелев Н. Авансы и долги: Вчера и завтра российских экономических реформ. М., 1996.

309. Шмиттер Ф. Неокорпоративизм // Политические исследования. 1997. №2.

310. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

311. Шуровский В. Соединенные Штаты Америки: может ли аппарат Конгресса стать лоббистом собственных интересов? // Бизнес и политика. 1995. №7.

312. Шурухнов Н.Г. Неформальная дифференциация в исправительно-трудовых учреждениях // Социологические исследования. 1992. № 7.

313. Шустер Г. Тайные общества, союзы и ордена. СПб., 1905.

314. Щекочихин Ю.В. Монолог частного предпринимателя // ЭКО. 1991. № 7.

315. Щербина В.В. Социология организаций // Социологические исследования. 1998. № 8.

316. Щербина В.В., Попова Е.П. Современные концепции структурных изменений в организациях// Социологические исследования. 1996. № 1.

317. Щербина C.B. Организационная культура в западной традиции: природа, логика формирования и функции // Социологические исследования. 1996. № 7.

318. Экономическая теория преступной и правоохранительной деятельности / Под ред. JI.M. Тимофеева и Ю.Л. Латова. М., 1999.

319. Элита России о настоящем и будущем страны: Интервью с представителями элитных групп. М., 1995.

320. Энгельс Ф. Об авторитете // Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 18.

321. Энциклопедический социологический словарь / Под общ. ред. Г.В. Оси-пова. М., 1995.

322. Юрьев Б. Я — «челнок»: Признания свободного негоцианта // Независимая газета. 1997. 11 окт.

323. Ядов В.А. Россия как трансформирующееся общество (резюме многолетней дискуссии социологов) // Общество и экономика. 1999. № 10-11.

324. Ядов В.А. Россия как трансформирующееся общество // Общество и экономика. 1999. № 10—И.

325. Яковлев А.А. Теневая активность предприятий и ограничения экономического роста // Пути стабилизации экономики России / Под ред. Г.Б. Клейнера. М., 1999.

326. Яковлев И. Лидеры большого российского бизнеса: нюансы политического влияния // Власть. 1997. № 9.

327. Янов А. После Ельцина. «Веймарская Россия». М., 1997.

328. Bacharach S.B., Lawler E.J. Power and Politics in Organizations. San Francisco: Jossey-Bass Publishers, 1981.

329. Bachrach P., Baratz M.S. Power and Its Two Faces Revisited: A Reply to Geoffrey Debnam // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 2. London: Routledge, 1994.

330. Baldwin D. A. Paradoxes of Power. New York: Basil Blackwell, 1989.

331. Ball T. Models of Power: Post and Present // Journal of the History of the Behavioral Sciences. 1975. Vol 11. № 2.

332. Barnes B. The Nature of Power. Cambridge: Polity, 1988.

333. Beetham D. The Legitimation of Power. London: Macmillan, 1991.

334. Bell D.V. .1. Power, Influence and Authority. An Essay in Political Linguistics. New York, London, Toronto: Oxford University Press, 1975.

335. Blau P.M. Differentiation of Power // Political Power: A Reader in Theory and Research / ed. by Roderick Bell, David V. Edwards, and R. Harrison Wagner. New York: The Free Press; London: Collier-Macmillan, 1969.

336. Clegg S. Frameworks of Power. London-Sage Publications, 1989.

337. Crozier M. The Problem of Power // Social Research. 1973. Vol 40. № 2.

338. Dahl R. Power as the Control of Behaviour // Power / ed. by Steven Lukes. Oxford: Blackwell, 1986.

339. Dahl R. The Concept of Power // Political Power: A Reader in Theory and Research / ed. by Roderick Bell, David V. Edwards, and R. Harrison Wagner. New York: The Free Press; London: Collier-Macmillan, 1969.

340. Debnam G. The Analysis of Power: A Realist Approach. London: Macmil-lan, 1984.

341. Easton D. The Political System. New York: Knopf, 1953.

342. Emerson R.M. Power-Dependence Relations // American Sociological Review. 1972. Vol 27. № 1.

343. Foucault M. Disciplinary Power and Subjection // Power / ed. by Steven Lukes. Oxford: Blackwell, 1986.

344. Foucault M. The Subject and Power // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

345. Friedman R. On the Concept of Authority in Political Philosophy // Authority / ed. by Joseph Raz. Oxford: Basil Blackwell, 1990.

346. Georgiou P. The Concept of Power: A Critique and an Alternative // Australian Journal of Politics and History. 1977. Vol 23. № 2.

347. Gibson Q. Power // Philosophy of the Social Sciences. 1971. Vol 1. № 1.

348. Giddens A. 'Power' in the Recent Writings of Talkott Parsons // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

349. Goldman A.I. Toward a Theory of Social Power // Philosophical Studies.1972. Vol 23. №4.

350. Habermas J. Hannah Arendt's Communications Concept of Power 11 Power /ed. by Steven Lukes. Oxford: Blackwell, 1986.

351. Henderson A. H. Social Power: Social Psychological Models and Theories. New York: Praeger Publishers, 1981.

352. Hindess B. Power, Interests and the Outcomes of Struggles // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 2. London: Routledge, 1994.

353. Layder D. Power, Structure and Agency // Power: Critical Concepts / ed/ by John Scott. Vol 2. London: Routledge, 1994.

354. March J.G. The Power of Power // Varieties of Political Theory / ed. by David Easton. Englewood Cliffs (New Jersey): Prentice-Hall, 1966.

355. Martin R. The Concept of Power: A Critical Defence // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

356. Parsons T. On the Concept of Political Power // Political Power: A Reader in Theory and Research / ed. by Roderick Bell, David V. Edwards, and R. Harrison Wagner. New York: The Free Press; London: Collier-Macmillan, 1969.

357. Parsons T. Power and tlie Social System // Power / ed. by Steven Lukes. Oxford: Blackwell, 1986.

358. Weber M. Power, Domination, and Legitimacy // Power in Modern Societies / ed. by Marvin E. Olsen and Martin N. Marger. Boulder, San Francisco, Oxford: Westivew Press, 1993.

359. White D.M. The Problem of Power // British Journal of Political Science. 1972. Vol 2. №4.

360. Wrong D.H. Some Problems in Defining Power // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.