Философская аналитика языка

Кузнецова, Татьяна Григорьевна

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Философская аналитика языка

Год: 2004
Автор научной работы: Кузнецова, Татьяна Григорьевна
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Саратов
Код cпециальности ВАК: 09.00.01

Диссертация по философии на тему 'Философская аналитика языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философская аналитика языка"

На правахрукописи

КУЗНЕЦОВА Татьяна Григорьевна

ФИЛОСОФСКАЯ АНАЛИТИКА ЯЗЫКА

Специальность 09.00.01 онтология и теория познания по философским наукам

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Саратов 2004

Работа выполнена в Саратовском государственном университете им. Н. Г. Чернышевского

Научный руководитель:

доктор философских наук Тетюев Леонид Иванович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук профессор Шеховцев Андрей Юрьевич кандидат философских наук доцент Косыхин Виталий Георгиевич

Ведущая организация: Ульяновский государственный технический университет

Зашита состоится 23 сентября 2004 г. в 14.00. на заседании диссертационного

совета Д 212.243.09 при Саратовском государственном университете по адресу: 410012 г. Саратов, ул. Астраханская, 83, Саратовский государственный университет, корп. IX, ауд. 406.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского

Ученый секретарь диссертационного совета

Общая характеристика работы

Актуальность темы диссертационного исследования. Актуальность исследования проблемы философской аналитики языка следует из самой ситуации современности. Сам характер современного дискурса философии требует теоретического анализа, поскольку существующие противоречия между представителями различных научных и философских школ порождают поиск новых теоретико-познавательных и методологических средств преодоления коммуникативных барьеров. Обращение к языку определяется, прежде всего, его универсальной составляющей всякой онтологии и теории познания, благодаря которой становится возможным сам философский анализ и языковая интерпретация в принципе. Именно язык сегодня представляет собой тот предмет теоретической философии, где происходит «встреча науки и опыта человеческой жизни» (Х.-Г. Гадамер).

Проблема языка находится сегодня на пересечении многих направлений теоретического дискурса: языковедческого, лингвофилософского, семиотического, культурологического. При этом важно отметить, что именно сам факт обращения к языку как философской проблематике в современной ситуации выражает не только сугубо методологические или герменевтические интересы тех или иных направлений в философии языка, а и выделяет некоторую общую тенденцию, выразившуюся в оформлении специфической теории метаязыка науки и языка философии.

В отличие от прежней программы философии языка, восходящей к раннему направлению логического эмпиризма, современный интерес к философской аналитике обуславливается лингвистической философией позднего Витгенштейна. Данному событию в значительной степени способствовало формирование представлений о языке как арсенале и способе конвенционального методологического анализа, требующего поиска средств для самопонимания и самоутверждения.

При всем внимательном отношении к языку в современной философии и науке нет единой концепции языка. Эта ситуация осложняется еще и современным состоянием в философии и науке - методологическим плюрализмом, затрудняющим поиск общей составляющей философской аналитики языка.

Кроме того, морально-прагматические и герменевтические мотивы в современной философской аналитике языка сделали необходимостью переосмысление прежних классических правил и ограничений, которые могли бы в современных условиях способствовать развитию трансцендентально-

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ I ИГ. Л НОТ СКА

философской проблематики языка и, стало быть, развитию методологической составляющей современной философии.

И, наконец, развитие методологической базы науки также предполагает поиск новых форм собственной языковой саморепрезентации. Смена общего коммуникативного поля и проблематизация естественнонаучной парадигмы в отечественной философии требуют в современных условиях непрерывного самоопределения; логика описательной и нормативной процедуры постоянно задает новые горизонты для развития языковой аналитики и преодоления внутринаучной перформативности. В гуманитарном познании отказ от прежнего марксистского подхода к языку как рудименту трудовой теории и общественно-исторической практики также сказался на необходимости поиска иных составляющих коммуникативных оснований.

Поворот к человеку в аналитике бытия и познании разума выражается, таким образом, не только в формуле «лингвистического поворота», ценностях логико-методологической и теоретической значимости, аив необходимости поиска общих, сбалансированных составляющих философской аналитики языка.

гтпл|твш>п')1(>| пл^^ллттл ч»Т1 «члпччо^гтлччпиш ят«пй тж Л\т»тте%

софской методологии. Традиционно граница размежевания пролегала в области определения самой методологии.

В частности, в контексте аналитической философии языка доминировал метод логического анализа, который эффективно использовался при разработке теорий в математике и семантической логике, но исключался из области метафизических и философских изысканий. Язык науки моделировался на основе системы искусственных и естественных языков. В западной философии эти аспекты исследовали Р. Карнап и Г. Фреге, в отечественной литературе эту проблему изучали П. Копнин, А. Зиновьев, Е. Смирнова, Е. Беляев.

Затем философская традиция методологии науки эволюционировала в сторону исторического метода, что способствовало становлению идеала «развития научного знания» (Ч. С. Пирс, Б. Рассел, К. Поппер, Я. Аскин, Г. Рузавин, И. Нарский, В. Швырев и др.). Марксистская методология опиралась, кроме того, на установки материалистической диалектики, отчего критика позитивистской программы носила частный характер и идея «анализа языка» превращалась в обсуждение проблем метода анализа научного языка.

Лингвистическая философия Л. Витгенштейна внесла существенную коррекцию в аналитику языка. Понимание им языка как лингвистической реальности по-новому ставило прежние вопросы дихотомического метода отношения аналитических и синтетических суждений и до предела обострило вопросы верификационной концепции значения. Логическим завершением данной критической ревизии становится концепция «языковых игр» позднего

Витгенштейна. В отличие от реализма Фреге и Рассела, аналитика языка эволюционирует в сторону идеалистического эмпиризма и прагматизма.

Отдельные аспекты аналитической методологии рассматривались и в ряде работ отечественных философов: В.Бабушкина, А.Бегиашвили, Е. Беляева, А. Грязнова, А. Зотова, П. Копнина, М. Козловой, В. Лекторского, С. Мартыновича, А. Никифорова, В. Петрова, 3. Сокулера.

Введение в аналитическую философию языка методических элементов трансцендентализма, предпринятое X. Патнэмом, поставило под вопрос саму сущность «лингвистического поворота» и выдвинуло во главу угла проблему «размытости» прежних определений и типологий аналитики языка как онтологической тематизации формальных предпосылок науки. Растворение теории познания и языка в герменевтике сделало вопрос аналитики языка еще более проблематичным. Так, трансцендентально-феноменологический метод избавляется от онтологической позиции и кантовского априоризма. Язык рассматривается вписанным в речевой диалог, опыт мышления и практику. Феномен языка является частью жизненного мира. М. Хайдеггер возвращает феноменологии языка онтологическое измерение и задает всей бытийной аналитике герменевтический горизонт. Из предмета философского анализа язык превращается в экзистенциал «Dasein» и тем самым становится бытийной основой существования человека. Схеме классического научного анализа языка противопоставляется аналитика языка феноменологической и герменевтической ориентации.

В отечественной философии герменевтическая традиция разрабатывалась преимущественно в работах Г. Шпета, А. Лосева, сегодня продолжает исследоваться В. Бибихиным, А. Михайловым, В. Рудневым, П. Гайденко, В. Куренным, В. Беловым, В. Коневым, В. Гасилиным и другими.

В последнее время отмечается интерес к трансформации онтологии к контексту герменевтической традиции и аналитической философии. Изучению различных сторон рефлексии и рациональной коммуникации посвящены работы В. Баженова, В. Лазарева, Т. Матяш, А. Огурцова, М. Розова, Г. Туль-чинского, А. Шеховцева. Познавательные и коммуникативные контексты языка анализируются в концепциях классической и неклассической эпистемологии В. Лекторского, П. Гайденко, Н. Мотрошиловой, философии гуманитарного и естественнонаучного познания Н. Автономовой, Л. Микешиной, В. Степина.

В «лингвистическом повороте» тем самым фиксируется вектор неклассической аналитики языка. Метод герменевтической онтологии предусматривает возврат к структуре «человек - текст», порождая тем самым проблематичность понимания того, что есть язык. Деконструктивистская герменевтика Ж. Деррида отказывается от непосредственного рассмотрения языка, и аналитика переводится на структуру текста, способы интерпретации произведений литературы и событий политики. Наиболее полно данная тема, под-пятая герменевтическим постструктурализмом, критически обсуждалась в

фундаментальных работах Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра, Ж. Делёза, Ж.-Ф. Лио-тара, Р. Рорти и Ю. Хабермаса.

Таким образом, формирование представлений в философской аналитике языка о прагматическом аспекте языка как области специфического философского знания актуализирует вопрос о статусе языка в гуманитарных науках, обостряет проблему смысла и его ценностного выражения. Феноменологическая и герменевтическая традиция Х1Х-ХХ веков во многом определила и методологию наук об обществе. Развитие этики дискурса и прагматики языка (Ю. Хабермас, К.-О. Апель) способствует развитию аналитической процедуры, имеющей сугубо социальный и практический смысл: дискурс языка предназначается для проверки сушествуюших нормативов «жизненного мира» и форм культуры, но не для дальнейшего их продуцирования и оправдания в обществе. Процессы коммуникации инициируются содержательными и прагматическими характеристиками, поскольку язык в этом контексте выступает средоточием моральных и нормативных представлений. А это означает, что определение методологии коммуникативного действия продолжает оставаться важнейшей задачей современной теоретической философии.

Однако в отечественной философской литературе вопрос о возможности обоснования собственно философской аналитики языка в широком смысле слова (а не только лингвистического и гуманитарного значения) разработан недостаточно полно, что побудило нас обратиться к данной проблеме.

Цель диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является логико-методологический анализ концептуальных и теоретико-познавательных оснований современной аналитики языка в философии и науке.

Объект исследования. Объектом исследования является идея аналитики языка как составного неотъемлемого компонента современной философии.

Предмет исследования. Предметом исследования в диссертации выступает единство многообразных составляющих современной философской аналитики языка, представленной в опыте аналитической философии языка, классической и неклассической герменевтики, теории коммуникативного действия, трансцендентальной прагматики языка

Реализацияуказанной цели предполагает постановку ирешение следующих задач:

- осмысление логико-методологической составляющей «лингвистического поворота» в современной философии и возможности его программного определения;

- историко-философский анализ теоретических оснований современной аналитики языка;

- критическое исследование противоречивых предпосылок и дискуссионных мотивов в герменевтическом потенциале философской аналитики языка;

- выявление философских принципов определения языкового априори и разграничение кантовских и гегелевских основоположений в философской аналитике языка;

- критический анализ и экспликация некоторых наиболее влиятельных современных концепций, разрабатывающих проблематику кантовского априоризма в контексте коммуникативной и трансцендентальной прагматики языка.

Методологические и теоретические основы диссертационного исследования. Методологическими основаниями при работе над диссертацией служили фундаментальные философские положения о преемственности теоретико-познавательного и историко-философского процессов Ключевым методом исследования является аналитический метод. В исследовании автор опирается на принципы аргументации, теоретическую и источниковую базу современной европейской и отечественной философии.

В целях исследования использованы логико-методологический анализ языка (концептуально-теоретические идеи Л. Витгенштейна, М. Даммита), теория обоснования изысканий в области коммуникативной рациональности и трансцендентальной прагматики языка (Ю. Хабермас, К.-О. Апель). В целом процессу формирования теоретической основы исследования способствовали идеи и положения трансцендентального идеализма И. Канта, которые в диссертации развиваются в контексте сравнительно-критического анализа концепций Г. Гегеля, М. Хайдеггера, Ж. Деррида. Теоретическими источниками для понимания философской аналитики языка являются работы представителей современной трансцендентальной философии, апеллирующие к идее И. Канта об априоризме. Реализация этого подхода осуществляется на методологическом и трансцендентально-прагматическом уровнях.

Научная новизна диссертации. В диссертации получены следующие конкретные научные результаты, обладающие новизной и теоретической значимостью:

1. Предпринят сравнительный логико-методологический анализ современной ситуации, именуемой в философии XX века «лингвистическим поворотом», в ходе которого выявлены диалектические и трансцендентально -философские основания герменевтического и аналитического подходов в

философии языка, определены их специфические особенности и моменты тематического единства.

2. Изучена методологическая взаимосвязь аспектов проблематики «лингвистического поворота» с альтернативными направлениями современной европейской мысли - аналитической философией и герменевтикой. Определена значимость трансцендентального мотива, задающего основной смысл оформления философской аналитики языка в постклассической герменевтике Ж. Деррида и теории дискурса Ю. Хабермаса.

3. Выявлена значимость и смысловая нагруженность принципа априоризма для обоснования онтологических, гносеологических и этических концепций в философской аналитике языка. Определены границы аналитического гегельянства и показано, что идея кантовского трансцендентального априори проявляет себя в современной полемике вокруг поиска трансцендентальных оснований языка.

4. В процессе критического анализа дискурса языка универсальной прагматики (Ю. Хабермас) и прагматики коммуникативного и трансцендентального априори в этике дискурса К.-О. Апеля раскрыты наиболее значимые и узловые моменты этой современной дискуссии, в том числе соотношение проблем языка и его индивидуального и коллективного носителя, коммуникации и интерсубъективности, идеальных и реальных оснований трансцендентальной прагматики языка.

5. В контексте философской проблематизации темы выявлены классические, неклассические и постклассические реконструкции концептуальных форм организации аналитики языка: дескриптивная, перформативная и рефлективная.

Положения, выносимые на защиту:

1. «Лингвистический поворот» в философии свидетельствует, что обращение к языковой проблематике обусловлено, прежде всего, радикальной критикой и деструкцией онтологических предпосылок, сложившихся в европейской философии XX века. В методологическом отношении интерес к анализу языка вызван рефлективной потребностью во внутренней коррекции существующих программ аналитики в аналитической философии языка и герменевтике.

2. Критика прежней аналитики языка порождает необходимость поиска нового конструктивного осмысления аналитических возможностей языка. «Лингвистическая составляющая философии» усиливает некоторые редукционистские мотивы, которые выражаются жестким требованием отхода от всей прежней классической тематики философии и необходимостью ее последующей герменевтической деструкции. Место аналитики языка занимает диалектика онтологического понимания, герменевтика понимания и текста, и бытия сущего. Философская аналитика языка расширяется до герменевтической фактичности, обостряя проблему противостояния диалектических и трансцендентальных оснований

философской рефлексии. Однако опыт и статус субъекта в герменевтике не в полной мере отвечают всем необходимым требованиям трансцендентализма.

3. По методологической значимости в современной философии выделяется три разнородных направления, которые задают интеллектуальный фон постановки философской проблемы аналитики языка: герменевтика, аналитическая философия языка и деконструктивистская герменевтика постструктурализма. Традиционно считается, что первые две философских традиции до самого последнего времени развивались совершенно изолированно и обособленно. Однако в более широком плане и герменевтика, и аналитическая философия языка могут быть объединены общей тематизацией существующей теоретической проблематики понятии «смысла», «значения», «понимания». При всем различении средств и методов в анализе языка они поднимают серьезную проблему - проблему необходимости критической рефлексии относительно существующих философских оснований аналитики языка.

4. В сфере оформления собственных исходных теоретических предпосылок современная философская аналитика распадается на два альтернативных способа собственной организации. В одном случае это философская герменевтика, которая опирается на описательные, дескриптивные функции языка текста и письма текста, на изменившиеся способы понимания. В другом - философия дискурса и прагматики, где перформативность вводится как альтернатива дескриптивности. В теории Ю. Хабермаса перформативность рассматривается как важнейшее коммуникативно-прагматическое требование для самопонимания и самоутверждения. Наличие перформативности в аналитике языка и текста требует постоянно сопутствующего развития как внутренней, так и внешней рефлективности. Это положение не теряет своей значимости и в философии, и в науке.

5. Рефлективность обладает способностью целеполагания, что порождает идею имманентно критического отношения, противоречиво сочетающего тенденции сущего и должного, онтологического и гносеологического, онтологического и этического. Кантовская идея априоризма применительно к языку утверждает, что объект познания возможен только тогда, когда ему предпослана целостная система условий возможного опыта. Эти условия следует понимать, вслед за И. Кантом, как априорные, внеисторические и, в общем-то, неизменные. Язык a priori выполняет синтетическую функцию в познании, при этом идея априоризма гарантирует формальность эмпирического, т. е. его предметность. Любой знак и символ подразумевает некоторую априорную процедуру, однако сама эта заданность изначально определяется все же вполне прагматически - системой языкового a priori. Отказ от априоризма в прежней аналитике языка есть своего рода следствие, определяемое границами гегелевской понятийной аналитики.

трансцендентальной философии И.Канта под идеей трансцендентального субъекта подразумевается априорное многообразие логических и этических норм. Прагматическое измерение языка предполагает признание значимости не только факта интерсубъективного согласия, а и наличие некоей коммуникативной общности a priori. Трансцендентальный и прагматический элемент присущ также этике дискурса, требующей в аргументации и коммуникативной рефлексии учета различения сущего и должного, онтологического и этического.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования. Результаты диссертационного исследования имеют методологическое значение для дальнейшего развития в отечественной теоретической философии идеи философской аналитики языка. Ключевые идеи диссертации могут быть использованы как критические установки при дальнейшем исследовании проблемного поля аналитической философии языка, философской герменевтики, трансцендентальной прагматики языка и дискурса.

Материалы и выводы, содержащиеся в работе, могут представлять интерес для специалистов при подготовке и изложении спецкурсов по проблемам, современной философии и филологии, в работе методологических семинаров, в исследованиях, связанных с разработкой теоретико-познавательных проблем лингвистики языка и текста, коммуникативной и прагматической антропологии, а также в процессе обучения иностранным языкам и переводу.

Апробация диссертационного исследования. Результаты данного исследования были представлены в сообщениях и докладах на Международной научной конференции «Современные коммуникативные практики» (Саратов, 2004); Международной научной конференции «Гуманитарные науки, философия и компаративистика» (Санкт-Петербург, 2002); Межвузовского научного семинара «Кант и актуальные проблемы современности» (Саратов, 2004), на ежегодных итоговых научных конференциях Педагогического института СГУ, на научно-практических и научно-методических конференциях Педагогического института СГУ (20002004).

Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры философии и социально-экономических наук ПИ СГУ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав: в первой главе - два и в третьей - три параграфа соответственно. В заключении диссертации представлены основные итоги работы, указано ее теоретическое и практическое значение. Приведен список используемой литературы.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, указаны цели и задачи диссертационной работы, обозначены положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Современная аналитика языка: историко-философский аспект проблематизации» рассматриваются логико-методологические основания, касающиеся проблемы исследования философской аналитики языка в современной философии.

В первом параграфе «Лингвистический поворот» в философии: специфика методологического анализа» выявляются актуальные для современности направления философской и научной мысли, которые не только дают основания для самой постановки проблемы, но и открывают возможность использования некоторых трансцендентально-философских построений в качестве концептуально-теоретической и методологической основы диссертационной работы. Анализируются диалектические, феноменологические и неопозитивистские теории языка.

Переход от «философии сознания и деятельности» к «философии языка» заключается не только в интересе к философско-методологической проблематике теории анализа языка, особенностям его эмпирического характера, но и замене прежней проблематики трансцендентальной философии современной тематикой аналитической философии языка. Отмечается, что успешное развитие герменевтики и теорий интерпретации философских и художественных текстов также повлияли на усиление аналитики языка в современной философии. Философская герменевтика и аналитическая философия задали тем самым интеллектуальный фон постановки проблемы философской аналитики языка.

В связи с этим развивается тезис, что философская традиция герменевтического объяснения и понимания, а также антиномичность между этими проблемами выявили возможность определения значимости проблемы смысла. Тема «смысла» и «значения» стала эквивалентом «проблемы понимания» в аналитической философии. Для аналитической философии характерны три главных признака: сведение всех философских проблем к проблеме языка, акцентирование внимания на проблеме значения, противопоставление метода анализа всем другим формам философской рефлексии, в частности отказ от построения системы философии в духе классических философских построений. Для решения философских проблем объектом внимания лингвистической философии, являющейся одним из течений аналитической философии, стал естественный разговорный язык.

Философские идеи Г. Фреге и Л. Витгенштейна сыграли большую роль в определении специфики философской аналитики языка конца XX века. Так, Г. Фреге переносит акцент с традиционного описания «предмета» мышления на его объяснение посредством сферы семантики языка. Л.Витгенштейн разрабатывает теорию значения, которую называет теорией семейных

сходств. Невозможно понять идеально точное значение выражений, так как в разных ситуациях они могут иметь разный смысл (языковые игры). Трансцендентальный мотив, который первичен по отношению к языку, имеет в этом случае априорную значимость для философской аналитики языка. Априорное применение языковых выражений есть сознательное действие индивида по правилам, принятым тем или иным лингвистическим сообществом.

Таким образом, можно отметить, что герменевтический и аналитический подходы поднимают проблему необходимости критической рефлексии относительно существующих программ философской аналитики языка. Рефлексия языкового употребления подразумевает необходимое осмысление изначальных регулятивных правил в их практическом применении. Поэтому идея «априорности языка», будучи реальной нормативностью самого языка, является идеальной основой практического общения, важным принципом которого становится принцип этического долженствования.

Аналитическая философия языка, развивая классическую проблематику «смысла» и «значения», подтверждает фактические условия истинности любой онтологии языка (как обыденной, так и научной). Знание фактической (реальной) стороны дела является важным условием, свидетельствующим о невозможности формулирования общей (мета-теоретичсской) концепции понимания.

Во втором параграфе «Аналитика языка и особенности ее смысловой деконструкции в постструктурализме» подробно рассматриваются представления философской аналитики языка в деконструктивистской герменевтике постструктурализма.

Аналитика языка, в соответствии с мотивами философского постмодернистского мышления, отрицает феноменологические и герменевтические проекты философии языка (Ж. Деррида, Ж. Делёз). Язык, как и целостность текста, в ситуации стилевой многозначимости распадается на множество «всевозможных значимостей» и затемняется тематикой разорванности смысла. Разорванность смысла достигается за счет цитатных перекличек и игрового стиля. Особенности деконструктивистского подхода в исследовании аналитики языка ориентированы на принципы утверждения различия и различения (ёШегепсе). Теоретики постструктурализма считают, что язык не является жесткой семантической системой знаков, возможны лишь бесконечные, зависящие от контекста, смысловые вариации.

Необратимость языка в новых условиях получает иное звучание и означает отсутствие идеальной возможности полной передачи значения. Поэтому идея о конструировании идеального языка остается малопродуктивной, так как идеальный язык не может априори определять смысл и задавать его различение. Человек, как носитель языка, подчинен и находится во власти системы языка, если он намеревается иметь дело с различением смысла. Поэтому он предстает как децентрированный субъект и лишен возможности контролировать процесс смыслопорождения. Так, Ж. Делёз считает, что разли-

чение смысла должно мыслиться не как репрезентация, способная к смысловому различению законов идентичности и сходства, но как неизбежное повторение. В контексте логики смысла смысл сам является необходимой сферой для словесного высказывания, при условии если он предшествует выражению. Язык господствует над жизненным миром и самим субъектом (Ж.Делез).

Чтобы смысл был всегда понимаемым и оправданным, он должен исключать бессмыслицу из системы различения. Главная задача деконструкции Ж. Деррида заключается как раз именно в том, чтобы продемонстрировать в текстах исключенное как не-смысл, делающее исходный смысл совершенно неопределяемым и запуганным. Идея центризма, то есть полностью контролируемого субъектом смысла, зависит от принципа противоположности. Усложненность и «непонятийность» образуется за счет смешения разнородных стилей языка, в котором наблюдается трансцендентальный смысл постклассической аналитики: разрешить читателю самому проследить смысл, заложенный в тексте.

В постструктурализме, в отличие от прежнего понимания языка как знака, письменность становится важным элементом всей языковой системы, выступая изображением условностей. Ж. Деррида наделяет проблему смысла метафизическим определением наличия, поскольку смысл всегда является наличием, хфйсухсгеующим. Важным становится факт, что в налично-присутствующем не может мыслиться некий центр, так как действие его осуществляется повсеместно. Поэтому все присутствующее превращается в знаковую систему, в которой «трансцендентальный сигнификат» никогда не присутствует абсолютно, а только как определитель различения, задающий безграничные возможности варьирования одного и того же в бесконечно повторяющихся контекстах. Трансцендентальная аналитика языка сигнификата выражает фундаментальное условие образования всякой знаковой системы и открывает практическую перспективу для нового понимания возможностей языкового перевода метафизической тематики.

Определяя специфику аналитической модели постструктуралистской философии и выявляя значимость и особенности деконструктивистского подхода, а также осуществленных в языковой проблематике смещений, исследование показало, что деконструктивистская аналитика языка представляет собой вариант развития позитивистской методологии, которая связана с отказом от объяснительной модели социокультурного поведения. Исходной точкой любого постструктуралистского объяснения является указание на неявную упорядоченность языкового поведения, так как именно она связывает поиск лежащих в основании осмысленной и значимой деятельности более глубоких смыслов и внеличностных схем языкового a priori.

Это позволяет констатировать то, что постструктурализм есть проявление философской деструкции герменевтики, создающей собственную парадигму философской аналитики языка, которая выражается жестким требованием отхода от всей прежней классической тематики философии, обостряя

диалектические и трансцендентальные основания философской рефлексии. К слабостям следует отнести некоторые обессмысленные итоговые результаты постструктуралистских исследований, игнорирование «субъекта», реализующего структуру, и неспособность объяснить механизм их взаимодействия.

Как видим, родство между подходами аналитической философии и герменевтики, в том числе деконструктивистской герменевтики постструктурализма, определяется общими основаниями в анализе языка, которые предполагают признание идеи априоризма. Именно идея априоризма позволяет рассматривать язык в качестве первостепенного трансцендентального факта.

Глава 2 «Трансцендентальные и прагматические мотивы в аналитике языка», содержащая три параграфа, посвящена детальному рассмотрению и анализу трансцендентальной и прагматической концепции в философской аналитике языка, а также определению всеобщих условий языкового а priori и его толкованию в современной европейской философии.

В первом параграфе «Кант и постановка вопроса о языковом apriori Границы аналитического гегельянства» развивается мысль о том, какую форму должна иметь априорная теория языка в рамках трансцендентальной философии И. Канта. Источники априоризма заключены в понимании природы философии и ее создателя - человека. Поэтому языковой априоризм в перспективе трансцендентализма дает ключ ко многим вопросам

автономии и активности субъекта. В контексте философской аналитики языка априорные истины возможны только как истины о семантических правилах языка, выполняющих функцию категоризации объектов действительно -сти и имеющих дотеоретическую основу в фактах языка.

Отличие «аналитической» идеи онтологии языка от традиционной «диалектической» заключается в том, что в качестве априорной сферы рассматривается не трансцендентальная субъективность, а область употребления языка, правилам которого приписывается статус трансцендентально означаемого. Поэтому, с точки зрения языка a priori, никакая данность не может являться основой концептуальной структуры языка, поскольку она является уже результатом применения усвоенной структуры.

При анализе трансцендентализма И. Канта современная аналитическая философия пытается сохранить ее существенные характеристики: априорность и универсальность. Так, Л. Витгенштейн строит философское исследование языка через критику априорного и универсального наличия определенного значения и определенных категориально семантических свойств у выражений языка Философ считает, что проблематично рассматривать речевое поведение в качестве реализации какого-либо определенного языка, с определенным типом правил, так как носители языка оперируют многообразными языковыми играми, между которыми нет общего правила. Поэтому, с его точки зрения, невозможно подвести многообразие языков под «универсальную» категориальную схему, так как у выражений языка нет априори опре-

деленного значения и категории языка неустойчивы, а значит, истины их семантических свойств невозможны в качестве априорных истин.

Постановка и интерпретация онтологических проблем зависит от понимания статуса категориальных правил языка, что приводит к размыванию границ между онтологией (как философским анализом) и не онтологией (как эмпирическим исследованием). Посредством трансцендентальной рефлексии - реального различения притязательных на «конечную» истину основоположений (чувственно-наглядных и умозрительных) - производится аналитика суждения. И. Кант различает строгую, априорную универсальность от всякого эмпирического. Понятия, априори относящиеся к предметам, возможны не как чистые или чувственные созерцания, а как действия чистого мышления, поэтому и познание будет возможным тогда, когда ему предпослана целостная система условий (априорных, внеисторических, неизменных) опыта.

Возврат к Г. Гегелю связан с критикой лингвистического эмпиризма. Отказ от логики и утверждение правил разных «лингвистических игр» являются своеобразной версией гегелевской критики. Г. Гегель отрицает кантов-ское утверждение о различии чувственного созерцания и дискурсивного рассудка, который не дает достаточных оснований судить о реальности как таковой, а интуитивный рассудок истолковывается им как «чувственный рассудок». И.Кант же утверждал, что бытие не сводимо к логике, что через ВНСШНСС ЧуВСТВО ДСЛиСТСЯ КОпТоКТ С БНСшшш MHpOm ti СДНКНЧКЫГм ПрСДСТии-

лением невозможно произвести познание.

Диссертант отстаивает положение, что И. Кант фиксирует активную роль языка в познании, когда говорит о «синтетических суждениях a priori». Произведенный философом трансцендентальный поворот осуществляется в переходе от анализа мира, данного в сознании, к анализу сознания и языка, формально и содержательно задающих сам мир. Язык a priori выполняет синтетическую функцию в познании, что гарантирует формальность эмпирического, а именно его предметность. Постановка проблемы о возможности определения «языкового a priori» утверждает косвенным образом, что разум в состоянии перейти за рамки опыта и породить общие знания из самого себя.

Онтологическая герменевтика, исходящая го тождества языка и мышления, не в состоянии защитить себя от крайнего скептицизма, прямо ведущего к солипсизму. Необходимо осознать тот факт, что мышление не исчерпывается языком, что существует априорное, до-логическое основание, которое тождественно субъективному и одновременно не высказываемому - в форме внутреннего чувства. В области этого априорного основания находится «доязыковое Я», отличающееся от картезианского cogito ergo sum: априорная форма чувственного созерцания предполагает и метафизические, и трансцендентальные основания для восприятия пространства и времени. Поэтому современная идея о том, что язык «интерсубъективен», имеет не столько социальное и коммуникативное звучание, сколько трансцендентальное. Он может состояться только как интерсубъективно полагаемое нечто и возникает одновременно только благодаря интерсубъективности в процессе освоения

родного языка. В условиях, когда язык является «переводом» априорного, доязыкового мышления, которое само по себе очевидно, причем его смыслы являются частью области, находящейся вне языка, субъективным является лишь внутреннее чувство, еще не переведенное на язык.

Во втором параграфе «Дискурс языка и идея коммуникативного apriori в универсальной прагматике» рассматривается концепция «дискурса языка» с позиций основных моментов универсальной прагматики и концепция коммуникативного a priori Ю. Хабермаса.

На протяжении всего времени понятие дискурса многократно обновлялось и трансформировалось, переживало теоретические и методологические передвижки. Однако целью всех этих трансформаций оставалась идея поиска глобальной теории дискурса, которая могла бы соединить лингвистическую базу (язык) с дискурсными процессами, субъектом и исторической перспективой.

Во второй половине XX века центром внимания анализа дискурса стала проблема смысла. Смысл формировался на уровне метадискурса через призму теории идеологии. Применение интерпретативных процессов поставило под сомнение строгое разделение субъекта и объекта. В этом смысле весьма интересной представляется концепция Ю. Хабермаса. В основании развития современной философии он выделяет три ключевых парадигмы: парадигму объективного восприятия мира, парадигму субъективности и парадигму интерсубъективности. Следует отметить, что парадигма интерсубъективности наделяется феноменологической проекцией субъективности, морального обоснования мышления, действия и языка.

Предметом его анализа в этике дискурса становится язык как средство коммуникации, речевое действие. Философ считает, что философию сознания с ее познавательной моделью, ориентированной на восприятие и представление предметов, должна заменить философия действия. Ю. Хабермас понимает разум как практический медиум языка, как всецело коммуникативный разум и пытается частично сместить акцент с объективных результатов сознания на объективации, которые осуществляются в действии языка. Коммуникативная теория Ю. Хабермаса, воплощенная в идее обоснования универсальной прагматики языка как таковой, трансформирует прежние герменевтические процедуры и методики в некоторую нормативную науку, границы которой определяются сугубо прагматическим образом. Для философа парадигматично не отношение обособленного субъекта к чему-то в объективном мире, что можно представить, а интерсубъективная связь, которую устанавливают способные к общению и действию субъекты. Универсальная прагматика языка не только ограничивает герменевтику, а и дополняет ее в области развития собственной аналитики.

Компетентное использование предложений в речи должно оцениваться на основании особой системы общеобязательных правил, которые отсутствовали в грамматически правильном предложении самом по себе. Данная система правил описывается философом через анализ универсальных претензий

на значимость: притязаний на истинность, правдивость и правильность. С точки зрения Ю. Хабермаса, языковая коммуникация возникает через взаимное признание «притязаний на значимость», выдвигаемых участниками совместной интеракции, где особое значение имеют дискурсивные формы речевого общения (интеракции). Цель коммуникативного действия и аргументации, так же как и дискурса, заключается в достижении соглашения интерсубъективной общности понимания, взаимного доверия и согласия друг с другом по поводу действующих норм относительно предмета коммуникации. Коммуникативная компетенция как форма выражения аналитического притязания на истинность, правдивость и значимость предполагает единство логического и этического, отчего перформативность как условие существования индивидуальности в коммуникации требует иного логического инструментария в развитии дискурса языка - рефлексии над языковыми условиями возможного опыта коммуникации и познания.

В универсальной прагматике речь поэтому идет о значении выражения, так же как в аналитической философии языка рассуждают о значении предложений. Объединение семантики с прагматикой ставит значение высказывания в зависимость от условий его значимости и не допускает отрыва языка от использования его в речи. В процессе коммуникации субъект познания овладевает правилами и нормами языка, универсальной прагматикой, то есть внутренними логическими кормами языка, которые имеют характер a priori.

Анализ некоторых основных моментов теории дискурса языка и их сравнение с концепцией Ю. Хабермаса позволяют сделать заключение, что современное мышление вступило в рефлективную область, в которой различается означающее и означаемое, видимое и говоримое, присутствующее и относящееся, познаваемое и понимаемое. Иначе говоря, сознание приобретает «дискурс», и в зависимости от области нахождения дискурса или его онтологической самости оно может кардинально изменять свою значимость и направленность. Только по пути преодоления разночтения дискурсов и введения их в рефлективное пространство современного сознания можно создать философскую теорию, устраняющую неопределенность и противоречивость современного теоретического мышления.

В третьем параграфе «Трансцендентальная прагматика как аналитика языка» предметом анализа выступает семиотическая трансформация прагматики и герменевтики в философии К.-О. Апеля, предложившего идею реального и идеального коммуникативного сообщества априори.

При изучении феномена языка философ исходит из априорного условия универсальности и прагматики всех языков. К.-О. Апель строит «трансцендентально-герменевтическую» концепцию, предлагая анализировать роль языка в контексте субъект-субъектных отношений, т.е. в интерсубъективной коммуникации. Поэтому язык выступает как средство телесного априори и априори сознания.

В трансцендентальной прагматике понимание языка раскрывается в трех измерениях: в качестве среды, в которой происходит трансцендентально-

прагматическая рефлексия, в качестве средства такой рефлексии и как средства формулирования результатов познания и их сообщения субъектам по коммуникации. Прагматическое измерение языка предполагает признание значимости не только факта интерсубъективного согласия, а и наличие некоей коммуникативной общности a priori.

Идея трансцендентальной прагматики К.-О.Апеля трансформирует трансцендентальную логику И. Канта в интерсубъективное русло: регулятивной границей коммуникативного разума и всякой прагматической аналитики вообще является языковая интерсубъективность, которая и задает пределы в интерпретации мира. На уровне интерсубъективности и регулятивного принципа субъект и объект сливаются в горизонте коммуникативного a priori, отчего условием возможности и значимости научного познания выступает трансцендентальный субъект, выраженный в понятии идеального и реального коммуникативного сообщества.

Таким образом, во второй главе диссертации исследуется новая фаза разворачивания проблемы. На этом этапе осуществляется переосмысление априорных оснований языка, и философская аналитика существенно обогащается трансцендентальной и прагматической тенденциями в потенциале исследуемой теоретической проблемы.

В Заключении подводятся основные итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей разработки проблематики философской аналитики языка.

Основные идеи и положения диссертационного исследования отражены в следующих работах:

1. Кузнецова Т. Г. Язык в постмодернистском тексте // Духовная сфера деятельности человека: Межвуз. сб. науч. ст. Вып. V. - Саратов: ЗАО «Сигма-плюс», 2001. С. 15-23.

2. Кузнецова Т. Г. Язык, смысл и его деконструкция в современной французской философии // Философия, культура и современность: Межвуз. темат. сб. науч. тр. Вып. Ш. - Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 2002. С. 109— 120 (в соавторстве).

3. Кузнецова Т. Г. Философская аналитика языка: особенности «лингвистического поворота» // Философия и проблемы современности: Сб. науч. ст. -Саратов: Изд-во «Научная книга», 2003. С. 98—103.

4. Кузнецова Т. Г. К вопросу о трансцендентально-прагматическом понимании языка // Философия и образование: интеллектуальные традиции и новации: Сб. науч. ст. Вып. Ш. - Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. С. 101-106.

5. Кузнецова Т.Г. Специфика «лингвистического поворота» сквозь призму философской аналитики языка // Общество этнос образование Сб. науч. трудов. -Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. С. 177-185.

Кузнецова Татьяна Григорьевна Философская аналитика языка

Автореферат

Подписано в печать 02.07.2004 г. Формат 60x84 1/16. Гарнитура Таймс.. Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,1. Тираж 100. Заказ № 16.

Оттиражировано с оригинал-макета в ООО ЦДУ «Ризоп» 410028, г. Саратов, ул. Горького, 9.

IM 5 2 1 5

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Кузнецова, Татьяна Григорьевна

ВВЕДЕНИЕ 3

ГЛАВА I. СОВРЕМЕННАЯ АНАЛИТИКА ЯЗЫКА: ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМАТИЗАЦИИ 17

1.1. «Лингвичий поворот» в филфии:ецифика методологичого анализа 18

1.2. Аналитика языка и особенности её смысловой деконструкции в пструктурализме 52—

ГЛАВА И. ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЕ И ПРАГМАТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ В СОВРЕМЕННОЙ АНАЛИТИКЕ ЯЗЫКА 68

2.1. И. Кант и пановка вопр о возможни языкового a priori. Границы аналитичого гегельява 68

2.2. Дуязыка и идея коммуникативного a priori в унивельной прагматике 90—

2.3. Траендентальная прагматика как аналитика языка 113

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Кузнецова, Татьяна Григорьевна

Реализм прежней философии языка заменяется, однако, идеализмом герменевтического истолкования средств языка. В систему исходных понятий включается «индивид», отчего аналитика языка становится возможной в двух альтернативных направлениях: исходным понятием анализа является либо актуальный мир, либо возможный мир. Аналитика языка тем самым приобретает философский смысл, поскольку становится единым способом теоретического философствования. Тем самым, язык в поле аналитической и герменевтической традиции предстает как некий «медиум-действие», который на уровне аналитики текста и коммуникации оформляется методическим приемом саморепрезентации тех или иных актуализированных временем способов теоретической мысли и практического деяния.

При всем внимательном отношении к языку в современной философии и науке нет единой концепции языка. В классическом понимании язык рассматривался как средство оформления мышления и понимания, отчего в философии языка значимой оставалась проблема . возможности и представления объективного выражения бытия в языке. Неклассическая проекция переместила акцент в сторону «наличного бытия» и научного познания человека, отчего язык стал фиксироваться структурно не столько познавательным арсеналом человека, сколько «мироистолковывающей», онтологической частью его бытия и конструктивного действия в мире. Эта ситуация осложняется еще и современным состоянием в философии и науке - методологическим плюрализмом, затрудняющим поиск общей составляющей философской аналитики языка.

Поворот к человеку в аналитике бытия и познании разума выражается, таким образом, не только в формуле «лингвистического поворота», ценностях логико-методологической и теоретической значимости, айв необходимости поиска общих, сбалансированных составляющих философской аналитики языка.

Степень научной разработанности проблемы. Исследование современной отечественной и европейской философии свидетельствует, что подходы к аналитике языка определяются существующими аналитическими процедурами, постоянно актуализируемыми потребностями научной и философской методологии. Традиционно граница размежевания пролегала в области определения самой методологии.

Затем философская традиция методологии науки эволюционировала в сторону исторического метода, что способствовало становлению идеала «развития научного знания» (Ч. С. Пирс, Б. Рассел, К. Поппер, Я. Аскин, Г.Рузавин, И. Нарский, В. Швырев и др.). Марксистская методология опиралась, кроме того, на установки материалистической диалектики, отчего критика позитивистской программы носила частный характер и идея «анализа языка» превращалась в обсуждение проблем метода анализа научного языка.

Лингвистическая философия JL Витгенштейна внесла существенную коррекцию в аналитику языка. Понимание им языка как лингвистической реальности по-новому ставило прежние вопросы дихотомического метода отношения аналитических и синтетических суждений и до предела обострило вопросы верификационной концепции значения. Логическим завершением данной критической ревизии становится концепция «языковых игр» позднего Витгенштейна. В отличие от реализма Фреге и Рассела, аналитика языка эволюционирует в сторону идеалистического эмпиризма и прагматизма.

Отдельные аспекты аналитической методологии рассматривались и в ряде работ отечественных философов: В. Бабушкина, А. Бегиашвили, Е. Беляева, А. Грязнова, А. Зотова, П. Копнина, М. Козловой, В. Лекторского, С. Мартыновича, А. Никифорова, В. Петрова, 3. Сокулер .

Введение в аналитическую философию языка методических элементов трансцендентализма, предпринятое X. Патнэмом, поставило под вопрос саму сущность «лингвистического поворота» и выдвинуло во главу угла проблему «размытости» прежних определений и типологий аналитики языка как онтологической тематизации формальных предпосылок науки. Растворение теории познания и языка в герменевтике сделало вопрос аналитики языка еще более проблематичным. Так, трансцендентально-феноменологический метод избавляется от онтологической позиции и кантовского априоризма. Язык рассматривается вписанным в речевой диалог, опыт мышления и практику. Феномен языка является частью жизненного мира. М. Хайдеггер возвращает феноменологии языка, онтологическое измерение и задает всей бытийной аналитике герменевтический горизонт. Из предмета философского анализа язык превращается в экзистенциал «Dasein» и тем самым становится бытийной основой существования человека. Схеме классического научного анализа языка противопоставляется аналитика языка феноменологической и герменевтической ориентации.

В последнее время отмечается интерес к трансформации онтологии к контексту герменевтической традиции и аналитической философии. Изучению различных сторон рефлексии и рациональной коммуникации посвящены работы В. Баженова, В. Лазарева, Т. Матяш, А. Огурцова, М. Розова, Г. Тульчинского, А. Шеховцева. Познавательные и коммуникативные контексты языка анализируются в концепциях классической и неклассической эпистемологии В. Лекторского, П. Гайденко, Н. Мотрошиловой, философии гуманитарного и естественнонаучного познания Н. Автономовой, Л. Микешиной, В. Степина.

В «лингвистическом повороте» тем самым фиксируется вектор неклассической аналитики языка. Метод герменевтической онтологии предусматривает возврат к структуре «человек — текст», порождая тем самым проблематичность понимания того, что есть язык. Деконструктивистская герменевтика Ж. Деррида отказывается от непосредственного рассмотрения языка, и аналитика переводится на структуру текста, способы интерпретации произведений литературы и событий политики. Наиболее полно данная тема, поднятая герменевтическим постструктурализмом, критически обсуждалась в фундаментальных работах Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра, Ж. Делёза, Ж.-Ф. Лиотара, Р. Рорти и Ю. Хабермаса.

В самой же герменевтике понятие языка растворяется в проблемном поле речи и действия, речи и молчания, речи и мысли, и язык выступает интерпретатором «жизненного мира» и его мифологического, феноменологического и герменевтического самоистолкования. Акцент с языка как объекта и знака переносится на опыт обращения с языком, задавая прагматический подход в целом (П. Рикёр). «Лингвистический поворот» открыл возможность для развития различных специальных методологий прагматической ориентации. Синтетической программой, объединяющей аналитическую философию, герменевтику и логику науки, является трансцендентальный вариант прагматики языка К.-О. Апеля. Трансформация трансцендентальной логики И. Канта и замена ее идеей трансцендентального конвенционализма позволяет сегодня говорить о развитии критики смысла в качестве анализа знаков. Семиотический вариант трансцендентальной философии развивается в русле «интерсубъективной договоренности об употреблении языка», что позволяет говорить о развитии рефлексии над языковыми условиями возможности познания.

Таким образом, формирование представлений в философской аналитике языка о прагматическом аспекте языка как области специфического философского знания актуализирует вопрос о статусе языка в гуманитарных науках, обостряет проблему смысла и. его ценностного выражения. Феноменологическая и герменевтическая традиция XIX-XX веков во многом определила и методологию наук об обществе. Развитие этики дискурса и прагматики языка (Ю. Хабермас, К.-О. Апель) способствует развитию аналитической процедуры, имеющей сугубо социальный и практический смысл: дискурс языка предназначается для проверки существующих нормативов «жизненного мира» и форм культуры, но не для дальнейшего их продуцирования и оправдания в обществе. Процессы коммуникации инициируются содержательными и прагматическими характеристиками, поскольку язык в этом контексте выступает средоточием моральных и нормативных представлений. А это означает, что определение методологии коммуникативного действия продолжает оставаться важнейшей задачей современной теоретической философии.

В гуманитарной сфере интерес к языковой аналитике связан с развитием проблем адекватного перепрочтения текста, его последующей интерпретации и выходом на проблематику нарративной референции самого языка. Анализ коммуникативного механизма реализации целей в обществе предполагает и обращение к априорной составляющей самого языка, что требует, со своей стороны, дополнительного исследования. Философская аналитика социального и коммуникативного действия затрагивает фундаментальные вопросы социального бытия человека, определяет специфику и значимость языкового и социокультурного пространства.

Цель диссертационного исследования. Целью данного диссертационного исследования является логико-методологический анализ концептуальных и теоретико-познавательных оснований современной аналитики языка в философии и науке.

Объект исследования. Объектом данного исследования является идея аналитики языка как составного неотъемлемого компонента современной философии.

Реализация указанной цели предполагает постановку и решение следующих задач: осмысление логико-методологической составляющей «лингвистического поворота» в современной философии и возможности его программного определения; историко-философский анализ теоретических оснований современной аналитики языка; критическое исследование противоречивых предпосылок и дискуссионных мотивов в герменевтическом потенциале философской аналитики языка; выявление философских принципов определения языкового априори и разграничение кантовских и гегелевских основоположений в философской аналитике языка; критический анализ и экспликация некоторых наиболее влиятельных современных концепций, разрабатывающих проблематику кантовского априоризма в контексте коммуникативной и трансцендентальной прагматики языка.

Методологические и теоретические основы диссертационного исследования. Методологическими основаниями при работе над диссертацией служили фундаментальные философские положения о преемственности теоретико-познавательного и историко-философского процессов. Ключевым методом исследования является аналитический метод. В исследовании автор опирается на принципы аргументации, теоретическую и источниковую базу современной европейской и отечественной философии.

1. Предпринят сравнительный логико-методологический анализ современной ситуации, именуемой в философии XX века «лингвистическим поворотом», в ходе которого выявлены диалектические и трансцендентально-философские основания герменевтического и аналитического подходов в философии языка, определены их специфические особенности и моменты тематического единства.

2. Изучена методологическая взаимосвязь аспектов проблематики «лингвистического поворота» с альтернативными направлениями современной европейской мысли — аналитической философией и герменевтикой. Определена значимость трансцендентального мотива, задающего основной смысл оформления философской аналитики языка в постклассической герменевтике Ж. Деррида и теории дискурса Ю. Хабермаса.

4. В процессе критического анализа дискурса языка универсальной прагматики (Ю. Хабермас) и прагматики коммуникативного и трансцендентального априори в этике дискурса К.-О. Апеля раскрыты наиболее значимые и узловые моменты этой современной, дискуссии, в том числе соотношение проблем языка и его индивидуального и коллективного носителя, коммуникации и интерсубъективности, идеальных и реальных оснований трансцендентальной прагматики языка.

Положения, выносимые на защиту:

2. Критика прежней аналитики языка порождает необходимость поиска нового конструктивного осмысления аналитических возможностей языка.

Лингвистическая составляющая философии» усиливает некоторые редукционистские мотивы, которые выражаются жестким требованием отхода от всей прежней классической тематики философии и необходимостью ее последующей герменевтической деструкции. Место аналитики языка занимает диалектика онтологического понимания, герменевтика понимания и текста, и бытия сущего. Философская аналитика языка расширяется до герменевтической фактичности, обостряя проблему противостояния диалектических и трансцендентальных оснований философской рефлексии. Однако опыт и статус субъекта в герменевтике не в полной мере отвечают всем необходимым требованиям трансцендентализма.

3. По методологической значимости в современной философии выделяется три разнородных направления, которые задают интеллектуальный фон постановки философской проблемы аналитики языка: герменевтика, аналитическая философия языка и декбнструктивистская герменевтика постструктурализма. Традиционно считается, что первые две философских традиции до самого последнего времени развивались совершенно изолированно и обособленно. Однако в более широком плане и герменевтика, и аналитическая философия языка могут быть объединены общей тематизацией существующей теоретической проблематики понятий «смысла», «значения», «понимания». При всем различении средств и методов в анализе языка они поднимают серьезную проблему — проблему необходимости критической рефлексии относительно существующих философских оснований аналитики языка.

4. В сфере оформления собственных исходных теоретических предпосылок современная философская аналитика распадается на два альтернативных способа собственной организации. В одном случае это философская герменевтика, которая опирается на описательные, дескриптивные функции языка текста и письма текста, "на изменившиеся способы понимания. В другом - философия дискурса и прагматики, где перформативность вводится как альтернатива дескриптивности. В теории Ю. Хабермаса перформативность рассматривается как важнейшее коммуникативно-прагматическое требование для самопонимания и самоутверждения. Наличие перформативности в аналитике языка и текста требует постоянно сопутствующего развития как внутренней, так и внешней рефлективности. Это положение не теряет своей значимости и в философии, и в науке.

5. Рефлективность обладает способностью целеполагания, что порождает идею имманентно критического отношения, противоречиво сочетающего тенденции сущего и должного, онтологического и гносеологического, онтологического и этического. Кантовская идея априоризма применительно к языку утверждает, что объект познания возможен только тогда, когда ему предпослана целостная система условий возможного опыта. Эти условия следует понимать, вслед за И. Кантом, как априорные, внеисторические и, в общем-то, неизменные. Язык a priori выполняет синтетическую функцию в познании, при этом идея априоризма гарантирует формальность эмпирического, т. е. его предметность. Любой знак и символ подразумевает некоторую априорную процедуру, однако сама эта заданность изначально определяется все же вполне прагматически — системой языкового a priori. Отказ от априоризма в прежней аналитике языка есть своего рода следствие, определяемое границами гегелевской понятийной аналитики.

6. В современных теориях дискурса и прагматики языка наличие рациональных и нормативных оснований коммуникации требует выработки аналога трансцендентального субъекта. В русле общей мотивации и развития трансцендентальной философии И. Канта под идеей трансцендентального субъекта подразумевается априорное многообразие логических и этических норм. Прагматическое измерение языка предполагает признание значимости не только факта интерсубъективного согласия, а и наличие некоей коммуникативной общности a priori. Трансцендентальный и прагматический элемент присущ также этике дискурса, требующей в аргументации и коммуникативной рефлексии учета различения сущего и должного, онтологического и этического.

Материалы и выводы, содержащиеся в работе, могут представлять интерес для специалистов при подготовке и изложении спецкурсов по проблемам современной философии и филологии, в работе методологических семинаров, в исследованиях, связанных с разработкой теоретико-познавательных проблем лингвистики языка и текста, коммуникативной и прагматической антропологии, а также в процессе обучения иностранным языкам и переводу.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав: в первой главе - два и в третьей - три параграфа соответственно. В заключение диссертации представлены основные итоги работы, указано ее теоретическое и практическое значение. Приведен список используемой литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философская аналитика языка"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенный нами в диссертационном исследовании методологический анализ существующих в современной философии теоретических направлений аналитики языка показал, что в поле современной теоретической аналитики остаются важнейшие фундаментальные вопросы теоретической философии и развиваются прежние классические понятия философии: бытия и знания, смысла и понимания, языка и прагматики. Это свидетельствует о том, что, по крайней мере, в лице некоторых своих представителей, прежде всего К.-О. Апеля, философская аналитика языка претендует стать новым философским направлением.

В ходе произведенного исследования были поставлены и решены вопросы общетеоретического и частного характера об особенностях философской аналитики языка, о степени влияния многообразных внутрисистемных факторов современной философской аналитики языка, а именно: аналитической философии языка, классической и неклассической герменевтики, теории коммуникативного действия, трансцендентальной прагматики языка.

В результате проведенного анализа нами было установлено, что в современных условиях философская аналитика языка должна обладать систематической характеристикой. Это объясняется . разнородностью понимания самого предмета философской аналитики языка. В одном случае она рассматривается в рамках постструктурализма, в другом - в рамках прагматического понятия языка.

В ходе диссертационного исследования получены следующие конкретные научные результаты, обладающие новизной и теоретической значимостью:

В диссертации дан сравнительный логико-методологический анализ современной ситуации, именуемой в философии «лингвистическим поворотом». Выявлены диалектические и трансцендентально-философские основания герменевтического и аналитического подходов в философии языка, указаны их специфические особенности и моменты тематического единения.

Изучена методологическая взаимосвязь аспектов проблематики «лингвистического поворота» с альтернативными направлениями в современной европейской философии - аналитической философии и герменевтики. Определена значимость перформативного мотива, задающего основной смысл оформления философской аналитики языка в постклассической герменевтике Ж. Деррида и теории дискурса Ю. Хабермаса.

Выявлена значимость и смысловая нагруженность принципа априоризма для обоснования онтологических, гносеологических и этических концепций в философской аналитике языка. Определены границы аналитического гегельянства и доказано, что идея кантовского трансцендентального априори проявляет себя в современной полемике вокруг поиска трансцендентальных оснований языка.

В процессе критического анализа дискурса языка универсальной прагматики Ю. Хабермаса и прагматики коммуникативного и трансцендентального априори в этике К.-О. Апеля раскрыты наиболее значимые и узловые моменты современной дискуссии, в том числе соотношение проблем языка и его индивидуального и коллективного носителя, коммуникации и интерсубъективности, идеальных и реальных оснований трансцендентальной прагматики языка.

В контексте философской проблематизации темы выявлены классические, неклассические и постклассические реконструкции концептуальных форм организации аналитики языка: дескриптивная, перформативная и рефлективная.

В определении современного проекта философской аналитики языка важнейшим ключевым моментом стало безусловное сближение герменевтики и аналитической философии языка, так как главной темой для них является теоретическая проблематика понятий «смысла» и «значения».

Проведенный нами сравнительный логико-методолОгический анализ показал, что для современной философии конца XX века отмечается общая тенденция к развитию единого парадигмального интереса к философской аналитике языка.

Выявление специфики аналитического метода в лингвистической философии и его сравнения с аналитическим методом в герменевтике продемонстрировало, что интерпретация аналитики языка в современной философии может осуществляться в трёх весьма существенных альтернативных проектах методологической рефлексии: в рамках лингвистической, или дескриптивной концепции,' в контексте натуралистического обоснования и, наконец, в русле метафизической конструкции. Каждый проект по необходимости требует поиска новых методологических средств обоснования семантических, эпистемических и онтологических процедур языкового анализа. При этом отмечается, что герменевтика во всех ее формах обоснования не всегда может быть адекватным ориентиром в современной методологии, поскольку она не учитывает важнейшие методы трансцендентализма: субъект и его позиция всегда остаются неопределенными, вне связи с его практическими (прагматическими) целями.

Диссертационное исследование определило, что аналитическая философия языка, развивая классическую проблематику «смысла» и «значения», подтверждает фактические условия истинности любой онтологии языка (как обыденной, так и научной). Знание фактической реальной) стороны дела является важным условием, свидетельствующим о невозможности формулирования общей (метатеоретической) концепции понимания.

Определяя специфику аналитической модели постструктуралистской философии и выявляя значимость и особенности деконструктивистского подхода, а также осуществленных в языковой проблематике смещений, исследование показало, что деконструктивистская аналитика языка представляет собой вариант развития позитивистской методологии, которая связана с отказом от объяснительной модели социокультурного поведения. В данном случае нами доказано, что исходной точкой любого структуралистского объяснения является указание на неявную упорядоченность языкового поведения, так как именно она связывает поиск лежащих в основании осмысленной и значимой деятельности более глубоких смыслов и внеличностных схем языкового a priori.

К слабостям следует отнести бессмысленные итоговые результаты постструктуралистских исследований, игнорирование «субъекта», реализующего структуру, и неспособность объяснить механизм их взаимодействия.

Проведенный анализ существующих методологических и критических позиций выявил, что родство между подходом аналитической философии и герменевтическими подходами, в том числе в деконструктивистской герменевтике постструктурализма, определяется общими основополагающими основаниями в анализе языка, которые предполагают признание идеи априоризма. Именно идея априоризма позволяет рассматривать язык в качестве первостепенного трансцендентального факта.

Исследовательский материал по вопросу определения всеобщих условий языкового a priori вообще и его толкование в современной европейской философии показал, что действительность априорного и трансцендентального нельзя отрицать. Напротив, a priori гарантирует формальность эмпирического, а именно - его предметность. Не эмпирическое содержание есть a priori, а его предметная форма. Однако из этого же положения, как показывает история философской мысли, можно вывести и обратное заключение. А именно: действительность описывается и наблюдается как нечто внешнее, посредством внутренних элементов структуры субъекта, и они принципиально являются ее репрезентантами. Обозначаемое есть сам предмет, а его обозначение представлено знаками. Добившись, таким образом, окончательной деструкции онтологической метафизики, ее проблематику переплавили в историко-герменевтическом горниле.

Действительно, знак определяет и подразумевает некоторую априорную процедуру, однако сама заданность знаков изначально определяется все же вполне прагматически системой априори. Идея «языкового a priori» в каком-то смысле подтверждает эту мысль И. Канта, фиксируя аналитической теорией ее трансцендентальный замысел. Тем самым, постановка проблемы о возможности определения «языкового а priori» утверждает косвенным образом, что разум в состоянии перейти за рамки опыта и породить общие знания из самого себя. Метафизика без языка является совершенно немыслимой, и, конечно, не только метафизика, но также человеческая деятельность вообще.

Онтологическая герменевтика, исходящая из тождества языка и мышления, не в состоянии защитить себя от крайнего скептицизма, прямо ведущего к солипсизму. Необходимо осознать факт, что мышление не исчерпывается языком, что существует априорное, до-логическое основание, которое тождественно субъективному и одновременно не высказываемому — в форме внутреннего чувства. В области этого априорного основания находится «до-языковое Я», отличающееся от картезианского cogito ergo sum: априорная форма чувственного созерцания предполагает и метафизические, и трансцендентальные основания для восприятия пространства и времени.

В этом смысле современная идея о том, что язык «интерсубъективен», имеет не столько социальное и коммуникативное звучание, сколько трансцендентальное. Во-первых, он может состояться только как интерсубъективно направленное нечто и возникает одновременно только благодаря интерсубъективности в процессе освоения родного языка. В условиях, когда язык является «переводом» априорного, до-языкового мышления, которое само по себе очевидно, причем его смыслы являются частью области, находящейся вне языка, субъективным является лишь внутреннее чувство, еще не переведенное на язык.

В нашем исследовании мы пришли к методологическому выводу, что рефлективность в контексте языкового априоризма обладает способностью целеполагания, что предполагает идею имманентно критического отношения, противоречиво сочетающего тенденции сущего и должного, онтологического и гносеологического, онтологического и этического. Кантовская идея априоризма применительно к языку усиливает этот момент, поскольку объект познания возможен только тогда, когда ему предпослана целостная система условий возможного опыта. Эти условия следует понимать, вслед за И. Кантом, как априорные, внеисторические и, в общем-то, неизменные. Язык a priori выполняет синтетическую функцию в познании, при этом идея априоризма гарантирует формальность эмпирического, т. е. его предметность. Любой знак и символ подразумевает некоторую априорную процедуру, однако сама эта заданность изначально определяется все же вполне прагматически — системой языкового a priori. Отказ от априоризма в прежней аналитике языка есть своего рода следствие, установленное границами гегелевской понятийной аналитики.

Проведенный анализ некоторых основных моментов теории дискурса языка и их сравнение с концепцией Ю. Хабермаса позволяют сделать заключение, что современное мышление вступило в рефлективную область, в которой различается означающее и означаемое, видимое и говоримое, присутствующее и относящееся, познаваемое и понимаемое. Иначе говоря, сознание приобретает «дискурс», и в зависимости от области нахождения дискурса или его онтологической самости оно может кардинально изменять свою значимость и направленность. Только по пути преодоления разночтения дискурсов и введения их в рефлективное пространство современного сознания можно создать философскую теорию, устраняющую неопределенность и расходимость современного мышления.

В современных теориях дискурса и прагматики языка наличие рациональных и нормативных оснований коммуникации требует выработки современного аналога трансцендентального субъекта. В русле общей мотивации и развития трансцендентальной философии И. Канта под идеей трансцендентального субъекта подразумевается априорное многообразие логических и этических норм. Прагматическое измерение языка предполагает признание значимости не только факта интерсубъективного согласия, а и наличие некоей коммуникативной общности a priori.

Коммуникативная теория Ю. Хабермаса, воплощенная в идее обоснования универсальной прагматики языка, трансформирует прежние герменевтические процедуры и методики в некоторую нормативную науку, границы которой определяются сугубо прагматическим образом. Универсальная прагматика языка, правда, при этом не только ограничивает герменевтику, а и дополняет ее в области развития собственной трансцендентальной аналитики (К.-О. Апель). Коммуникативный и прагматический элемент присущ также этике дискурса, требующей в языковой аргументации и коммуникативной рефлексии учета различения сущего и должного, онтологического и этического. Идея трансцендентальной прагматики К.-О. Апеля трансформирует трансцендентальную логику И.Канта в практическое русло: регулятивной границей коммуникативного разума и всякой прагматической аналитики вообще является языковая интерсубъективность, которая и задает пределы в интерпретации мира. На уровне интерсубъективности и регулятивного принципа .субъект и объект сливаются в горизонте коммуникативного a priori, отчего условием возможности и значимости научного познания выступает трансцендентальный субъект, выраженный в понятии идеального и реального коммуникативного сообщества. Коммуникативная компетенция как форма выражения аналитического притязания на истинность, правдивость и значимость предполагает единство логического и этического, отчего перформативность как условие существования индивидуальности в коммуникации (Ю. Хабермас) требует иного логического инструментария в развитии дискурса языка - рефлексии над языковыми условиями возможного опыта коммуникации и познания.

Формирование нового концепта философской аналитики языка, по-видимому, связано с потребностью в преодолении указанной ситуации, имеющей позитивистско-ориентированную направленность, и узостью гегелевской аналитики спекулятивного разума. Поэтому понятие «философская аналитика языка» наиболее полно должно фиксировать и включать в себя происходящие в методологическом арсенале философской мысли современности изменения в понимании условий, целей, средств философской аналитики как таковой, имеющей свое значение в рамках теоретической философии.

Проблема философской аналитики, поиска путей и способов ее обоснования перешла в новое качество, делающее актуальным разработку конкретных методик методологической коррекции, существующих оснований философской аргументации, имеющей, в первую очередь, познавательный и коммуникативный характер. В этой связи, с нашей точки зрения, возрастает актуальность поиска и разработки новых методов обоснования современной философии и поиска оптимальных возможностей обоснования самого языка философии, аналитических процедур и рефлективных измерений.

Как мы пришли к выводу в исследовании, дескриптивный характер аналитика языка философии дополняется возможностями перформативного критерия. В этом смысле философская аналитика языка предполагает необходимость поиска некоего искомого синтеза, имеющего дискурсивный и недискурсивный план, что будет оказывать влияние на конституирующее воздействие самой философии.

Представляется, поэтому, что ключевую роль будет играть перспектива рефлективной части философской аналитики языка, что скажется, разумеется, на результатах всего последующего развития науки и философии.

Введение трансцендентальной составляющей, . восходящей к кантовской идее априоризма, будет иметь основополагающее значение как в самой философии, так и в её языковой аналитике. Результатом может стать не только новое обращение к трансцендентально-философской проблематике И. Канта (априорности, аналитическим и синтетическим суждениям, трансцендентальному схематизму и синтезу), а и образование новых теоретических проектов трансцендентальной философии языка. При этом особо следует отметить, что «возврат к Канту» и трансформация его идей в аналитической перспективе потребует переоценки существующей парадигмы интерсубъективности, поскольку она исключает и не учитывает (исключение составит трансцендентальная прагматика К.-О. Апеля) идею трансцендентального субъекта.

Дальнейшая разработка самой проблемы философской аналитики языка, особенно применительно к отечественной ситуации философии, должна учитывать многообразие форм её существования.

Список научной литературыКузнецова, Татьяна Григорьевна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Автономова Н. С. Рассудок. Разум. Рациональность. М.: Наука, 1988,-286 с.

2. Автономова Н. С. Деррида и грамматология // Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. С. 4- 24.

3. Автономова Н. С. Язык и эпистемология в концепции Деррида // Критический анализ методов исследований в современной западной философии. М.: Наука, 1989. С. 63-82.

4. Апель К.-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка //Вопросы философии. 1997. № 1. С. 76-92.

5. Апель К.-О. Трансформация философии. Пер. с нем. В. Куренной, Б. Скуратов. М.: «Логос», 2001. - 344 с.

6. Аскин Я. Ф. Принципы в системе философского знания // Принцип развитая. Саратов: Изд-во СГУ, 1972. С. 3-22.

7. Бартли У. Витгенштейн // Людвиг Витгенштейн: человек и мыслитель. -М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 256.

8. Белов В. Н. Обыденное сознание и человеческое бытие. Саратов: Изд-во СГУ, 1996.-188 с.

9. Беляев Е. И. Философский анализ: методологические аспекты. -Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1999. 176 с.

10. Беляев Е. И. К критике «лингвистической феноменологии» Джона Остина // Теория отражения и современная наука: Сб. науч. тр. Саратов: Изд-во СГУ, 1980. 17 с.

11. Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: Наука, 1995. - 172 с.

12. Еременко 3. А. Стиль мышления философии постмодерна: от рамки к интервалу // Современная философия: возможностиобоснования. Сб. научн. трудов / Отв. ред. JI. И. Тетюев. -Саратов: Изд-во СГУ, 2000. С. 6-11.

13. Витгенштейн JI. Логико-философский трактат. Пер. с нем. М. С. Козловой. М.: Гнозис, 1994. - 134 с.

14. Витгенштейн JI. Философские исследования// Витгенштейн JI. Избранные труды. М.: 1994. - 320 с.

15. Витгенштейн JI. Философские работы. М.: Гносис, 1994. — 207 с.

16. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

17. Гайда А. В. Коммуникация и эмансипация: критика социальной концепции Ю. Хабермаса // Философские науки. М., 1989. № 3. С. 170-175.

18. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентальному: Новая онтология XX века. М.: Республика, 1997. - 495 с.

19. Гасилин В. Н. Идентификация как способ обоснования // Современная философия: возможности обоснования. Сб. науч. трудов / Отв. ред. Л. И. Тетюев. Саратов: Изд-во СГУ, 2000. С. 6-11.

20. Герменевтика и деконструкция. СПб., 1999. - 256 с.

21. Герменевтика: история и современность: (Критич. очерки). — М.: Мысль, 1985.-303 с.

22. Геттман К.- Ф. От сознания к действию. Прагматические традиции в немецкой философии первых десятилетий XX века // Логос. 1999. № 1.С. 19-47.

23. Громов И. А., Мацкевич А. К., Семенов В. А. Западная теоретическая социология. СПб.: Ольга, 1996. 286 с,

24. Грязнов А.Ф. Язык и действительность: Критический анализ витгенштейнианства. М.: Изд-во МГУ, 1993. - 352 с.

25. Грязнов А.Ф. Аналитическая философия: проблемы и дискуссии последних лет // Вопросы философии. 1997. № 9. С. 82-95.

26. Грязнов А. Ф. Проблемы философской герменевтики. М.: Мысль, 1990.

27. Грязнов А. Ф. Философские идеи Людвига Витгенштейна. М.: Изд-во МГУ, 1985. - 172 с.

28. Грязнов А. Ф. Эволюция философских взглядов Л. Витгенштейна. Критический анализ. М. Изд-во МГУ, 1985. -174 с.

29. Грякалов А. А. Структурализм в эстетике: критический анализ. — Л.: ЛГУ, 1989.-176 с.

30. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1. М.: Респубдика, 1999. -336 с.

31. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск: Агентство САГУНА, 1994. - 358 с.

32. Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М.: Инс-т эксперимент, социологии; СПб.: Алетейя, 1998. 288с.

33. Делёз Ж. Логика смысла. М.: Изд. центр «Академия», 1995. -299 с.

34. Делёз Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. -384с.

35. Делёз Ж. Фуко. М.: Республика, 1998. - 172 с.

36. Демидов Ф. А. Проблема герменевтического поворота в философии // Социальная теория и современность. Вып. 20. — М.: Мысль, 1995.

37. Деррида Ж. Голос и феномен. СПб.: 1999. - 208 с.

38. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. - 511 с.

39. Деррида Ж. Письмо японскому другу // Вопросы философии. 1992. № 4. С. 53-57.

40. Деррида Ж. Эссе об имени. СПб., 1998. - 192 с.

41. Джохадзе И. Неопрагматизм Ричарда Рорти и аналитическая философия // Логос. 1999. № 6. С. 94-118.

42. Дьюз П. Парадигмальный сдвиг к коммуникации и вопрос о субъективности: размышления о Хабермасе, Лакане и Миде // Социология, 1997. № 4. С. 11-16.

43. Зайцев Д. В. Априоризм Витгенштейна и обоснование логических систем // Первый Российский философский конгресс. Человек -Философия Гуманизм. Т. 3. Онтология, гносеология, логика и аналитическая философия. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. С. 174178.

44. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия. Эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. - 256 с.

45. Ильин И. П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М.: Республика, 1996. - 256 с.

46. Инграм Д. Хабермас и диалектика разума // Современная западная социология: классические традиции и поиски новой парадигмы. -М.: ИНИОН, 1990. С. 129-146.

47. История современной зарубежной философии: Компаративистский подход. СПб.: «Лань», 1997. С. 458.

48. Кант И. Критика чистого разума. М.: Наука, 1998. -т 656 с.

49. Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб.: Универ. книга, 1997. -447 с.

50. Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. — М.: Прогресс, 1999. 414 с.

51. Кирсанов Л.И. Проблема символического в философии постмодерна. СПб., 1996. - 248 с.

52. Киссель М. А. Судьба старой дилеммы: рационализм и эмпиризм в буржуазной философии XX века. М.: Мысль, 1974. - 279 с.

53. Козлова М. С. Философские идеи Людвига Витгенштейна. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 169 с.

54. Козлова М.С. Философия и язык (Критический анализ некоторых тенденций эволюции позитивизма XX в.) М.: Мысль, 1972. -254 с.

55. Козлова М.С. Витгенштейн: особый подход к философии (к проблеме бессмысленности философских фраз) // Вопросы философии. 1998. № 4. С. 42-48.

56. Конев В. А., Лехциер В. Л. Знак: игра и сущность. Самарские семинары. Самара: Изд-во Самар. ун-та, 2002. - 152 с.

57. Копцев И. Д. Кант и проблема текстового a priori // Кантовский сборник. Вып. 17. Калининград: Изд-во Калинигр. ун-та, 1993. С. 81-89.

58. Косыхин В. Г. Онтологическая проблематика в свете деконструкции. Саратов: Изд-во ГУНЦ «Колледж», 1999.

59. Кронгауз М. Критика языка // Логос. 1999. № 3. С. 133-146.

60. Кронгауз М. А. Семантика. М.: РГГУ, 2001 - 399 с.

61. Круглов А.Н. Понятие трансцендентального у. И. Канта: предыстория вопроса и проблемы интерпретации //Вопросы философии. 1999. № 11. С. 151-171.

62. Куайн У. О. Слово и объект / Пер. с англ. А. 3. Черняк, Т. А. Дмитриев. М.: Логос, 2000. - 386 с.

63. Кузнецов В. Г. Герменевтика и её путь от конкретной методики до философского направления // Логос. 1999. № 10. С. 43-88.

64. Кузнецова Т. Г. К вопросу о трансцендентально-прагматическом понимании языка // Философия и образование: интеллектуальныетрадиции и новации. Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. Вып. III. С. 101-106.

65. Кузнецова Т. Г. Специфика «Лингвистического поворота» сквозь призму философской аналитики языка // Общество этнос образование. Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. С. 177-185.

66. Кузнецова Т. Г. Философская аналитика языка: особенности «лингвистического поворота» // Философия и проблемы современности: Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2003. С. 98-103.

67. Кузнецова Т. Г. Язык в постмодернистском тексте // Духовная сфера деятельности человека: Межвуз. сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во «Сигма-плюс», 2001. Вып. V. С. 15-23.

68. Ларионов И. Ю. Перспективы феноменологической аналитики языка //Studia culturae. Вып.1. СПб.:Санкт-Петербургское философ, общ-во, 2001. С. 72-93.

69. Лекторский В. А. Л. Витгенштейн и некоторые традиции отечественной мысли // Вопросы философии № 5.1998. С. 23.

70. Лехциер В. Л. Феноменология художественного (трансцендентальные основания художественного опыта): Автореф. на соис. уч. ст. канд. филос. наук. Самара,-1998.

71. Лехциер В. Л. Художественное как трансцендентальное // Философия и культура: Сб. к 60-летию В. А. Конева. Самара: Изд-во Самар. ун-та, 1997.

72. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. Пер с франц. — СПб.: Алетейя, 1998.-160 с.

73. Лучинский Ю. В. Поэтический текст в философской герменевтике // Человек Философия - Гуманизм. Т. 1.

74. Философия в духовной жизни общества. — СПб.: Изд-во СпбГУ, 1997. С. 202.

75. Маккинтош Д. Язык и жизненный мир в «Теории коммуникативного действия» Ю. Хабермаса// Социология, 1994. № 4. С.11.

76. Малахов В. С. Воспоминания о Х.-Г. Гадамере // Вопросы философии. 2002. № 9. С. 172-177.

77. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символика и сознание: метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. — М., 1999.-216 с.

78. Марков Б. В. Мораль и разум // Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000. С. 287-387.

79. Назарчук А. В. Язык в трансцендентальной прагматике К.-О. Апеля//Вопросы философии. 1997. № 1. С.69-92.

80. Новиков К.Е., Счастливцев Р.А. Специфика философской интерпретации: Обзор // Вопросы философии. 1999. № 11. С. 40-48.

81. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка: Пер. с англ. /Сост., общ. ред. и вступ. ст. В. В. Петрова. М.: Прогресс, 1986. - 392 с.

82. Окороков В. Б. Метафизика эпохи трансцендентального мышления: специфика, сущность и тенденция развития. Монография. Д.: Изд-во Днепропетр. ун-та, 2000. - 264 с.

83. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Наука, 1986.

84. Павилёнис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

85. Пап А. Семантика и необходимая истина. Исследование оснований аналитической философии. — М.: Идея-Пресс, 2002. — 420 с.

86. Пассмор Д. Современные философы. Перевод с англ. Л.Б. Макеевой. М.: Идея-Пресс, 2002. - 192 с.

87. Переверзев К.А. Высказывание и ситуация: об онтологическом аспекте философии языка // Вопросы языкознания. 1998. № 5. С. 24-52.

88. Познание и язык: Критический анализ герменевтических концепций. -М.: Наука, 1984.

89. Портнов А.И. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX — XX вв. — Иваново: Изд-во ИвГУ, 1994. 370 с.

90. Реале Д., Актисери Д. Западная философия: от истоков до наших дней: В 4 т. СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1997.

91. Рикер П. Герменевтика, этика, политика. — М.: Прогресс, 1995. — 160 с.

92. Рикер П. Конфликт интерпретаций. М.: Прогресс, 1995. - 415 с.

93. Рикер П. Существование и герменевтика // Феномен человека. — М., 1993.

94. Робен Р. Анализ дискурса на стыке лингвистики и гуманитарных наук: вечное недоразумение // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999. С. 190-199.

95. Рокмор Т. Гегель и границы аналитического гегельянства // Вопросы философии. 2003. № 7. С. 82.

96. Рокмор Т. К критике этики дискурса // Вопросы философии. 1995. № i.e. 106-117.

97. Рокмор Т. Необоснованная система познания и эпистемологический круг // Метафизические исследования.

98. Вып. 1. Понимание: Альманах лаборатории Метафизических исследований. СПб.: Изд-во Санкт-Петербург, ун-та, 1997. С. 272-277.

99. Рорти Р. Философия и Зеркало Природы. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997. - 296 с.

100. Руднев В. П. Словарь культуры XX века. М., 1997. - 384 с.

101. Савчук В. Конверсия искусства., СПб.: ООО «Изд-во Петрополис», 2001. - 288 с.

102. Сарна А. Я. Консенсус или конфликт? Проблема понимания в концепциях Ю. Хабермаса, Ж.-Ф. Лиотара, Ф. Джеймисона // Понимание и существование. Минск, 2000. С. 76.

103. Слинин Я. А. Трансцендентальный субъект: феноменологическое исследование. СПб.: Наука, 2001. - 528 с.

104. Соколов Б. Г. Маргинальный дискурс Деррида. СПб., 1996. — 119 с.

105. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М.: Наука, 1985.-252 с.

106. Страунд Б. Аналитическая философия и метафизика// Аналитическая философия. Избранные тексты. — М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 159-174.

107. Тетюев Л. И., Кузнецова Т. Г. Язык, смысл и его деконструкция в современной французской философии // Философия, культура и современность: Сб. научн. тр. Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та. 2002. Вып. III. С. 109-120.

108. Тетюев Л. И. Трансцендентальная философия: современный проект Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. - 292 с.

109. Хабаров И.А. Философские проблемы семиотики. — М.: 1978. — 160 с.

110. Хабермас Ю. Концепция коммуникативной рациональности // Философия эпохи постмодерна. М., 1995.

111. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000. 380 с.

112. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. Т. 1. // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1993. № 4. С. 43-63.

113. Философия: в поисках онтологии. Самара: Изд-во Самар. унта, 1994.-235 с.

114. Философские идеи Людвига Витгенштейна. М.: Изд-во МГУ, 1996.- 169 с.

115. Философия языка: в границах и вне границ. Харьков, 1994. -176 с.

116. Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму / Сост. и вступ. ст.: Г. К. Косикова; Пер. с фр. Г. К. Косикова. М.: Прогресс, 2000. - 536 с.

117. Французская философия сегодня: Анализ немарксистских концепций / М. Грецкий, Н. Автономова, Л. Филиппов и др. -М.: Наука, 1989.-264 с.

118. Фуко М. Археология знания. Киев: Ника- Центр, 1996. - 208 с.

119. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: А-кад, 1994. - 406 с .

120. Фуре В. Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. Мн.: ЗАО «Экономпресс», 2000. - 224 с.

121. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Marginem, 1997. - 452 с.

122. Хайдеггер М. Феноменология и трансцендентальная философия ценности. Киев: Изд-во Картель, 1996. - 118 с.

123. Шеховцев А. Ю. Информационные аспекты познавательных и коммуникативных процессов / Под ред. В.Б. Устьянцева. — Саратов: Изд-во СГУ, 1998. 189 с.

124. Язык, наука, философия. Вильнюс, 1986. — 400с.

125. Язык и текст: Онтология и рефлексия. СПб., 1992. - 343 с.

126. Якобсон Р. Избранные работы / Пер. с англ., нем., фр М.: Прогресс, 1985.-455 с.

127. Apel К.-0. Капп es in der Gegenwart der Ersten Philosophie geben ? // Philosophie der Gegenwart Gegenwart der Philosophie. Hamburg, 1993.

128. Apel K.-O. Transformation der Philosophie; Bd. 1. Sprachanalytik, Semiotik, Hermeneutik. Frankfurt am Main, 1976.

129. Bergmann G. The metaphysics of logical positivism. N.Y. London, 1954.

130. Bezzel, Chris Wbttgenstein zur Einfiihrung / Chris Bezzel. — 4. Aufl. -Hamburg: Junius, 2000.

131. Biihler K. Die axiomatic der Sprachwissenschafteri. Frankfurt a. M., 1976.

132. Derrida J. Die Struktur, das Zeichen und das Spiel im Diskurs der Wissenschaft von Menschen // Postmoderne und Dekonstruction. Texte franzosischer Philosophen der Gegenwart. Stuttgart, 1999.

133. Gadamer H.-G. Das Problem der Sprachen Schleiermachers Hermeneutik// Gadamer H.-G. Kleine Schriften. B. 3. Tubingen, 1960.

134. Gipper H. Das Sprach a priori. Stuttgart-Bad-Canntstatt, 1978.

135. Habermas J. Communication and Evolution of Society. Boston, 1979.

136. Habermas J. Nachmetaphysisches Denken. Philosophische Aufsaetze. Fr. a. M., 1988.

137. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd. 2. Frankfurt a. M., 1981.

138. Habermas J. Was heisst Universalpragmatik? Fr. a. M., 1984.

139. Habermas J. Wahrheit und Rechtfertingung: philosophische Aufsaetze. F. a. M., 1999.

140. Hermeneutik und Wissenschaften. Fr. a. M., 1978. S. 99-100.

141. Holzhey H. Der Neukantianismus// Hiigli A., Lubcke P. (Hg.) Philosophie im 20 Jahrhundert. Hamburg, 1992. Bd. 1. S. 39-40.

142. Htilsmann H. Hermeneutik und Sprache// Hermeneutik als Weg heutiger Wissenschaft. Salzburg. Miinchen, 1971.

143. Jung M. Hermeneutik. Hamburg, 2001. S. 131.

144. Koreth E. Grundlagen der Hermeneutik. Freiburg; Basel, Wien. 1969.

145. Maingueneau D. L'analyse du discours. Introduction aux lectures de l'archeve. Paris : Hachett, 1991.

146. Makkreel R. A. Dilthey. Hg. Von F. Rodi u. H.-U. Lesing. Frankfurt a. M. 1984.

147. Miinker St., Roesler A. Poststrukturalismus. Stuttgart, Weimer, 2000.

148. Poggeler O., Hogemann Fr.: M. Heidegger: Zeit und Sein // Grundprobleme der Grossen Philosophen. Philosophie der Gegenwart V. 2 Aufl./Hrgs. Von J. Speck, 1992.

149. Quine W. Ontologische Relativitat und Schrifien. Stuttgart, 1975.

150. Quin W.V.O. Word and Object. N.Y.; L.: Wuey, 1960.

151. Rohs P. Philosophie als Selbstdarstellung der Vernunft// Philosophie und Begruendung / Hrgs / Forum fuer Philosophie Bad Hamburg. Frankfurt am Main, 1987. S. 363-389.

152. Stegmiiller W. Hauptstromungen der Gegenwartsphilosophie. 2. Aufl., Stuttgart, 1960. Кар. X.

153. Tugendhat E. Vorlesungen zur Einfiierung in die sprachanalytische Philosophie. Frankfurt am Main, 1976. S. 20-21.

154. Waismann F. Logik, Sprache, Philosophie. Philipp Reclam jun., Stuttgart, 1985.

155. Zockler C. Dilthey und die Hermeneutik. Stuttgart, 1975.4 .