автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени"

/

На правах рукописи

МАСАЛОВА Светлана Ивановна

Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени

09 00 08 - Философия науки и техники

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации па соискание ученой степени доктора философских наук

Ростов-на-Дону 2007

003061192

Работа выполнена на кафедре философии, теологии и культурологии Ростовского государственного педагогического университета

Научный консультант -

доктор философских наук, профессор Режабек Евгений Ярославович

Официальные оппоненты

доктор философских наук, профессор Данцев Андрей Андреевич

доктор философских наук, доцент Кудряшова Татьяна Борисовна

доктор философских наук, профессор Подопригора Станислав Яковлевич

Ведущая организация

Московский педагогический государственный университет

Защита состоится 27 июня 2007 года в 15 00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 208 13 по философским наукам при Южном федеральном университете по адресу 344006, г Ростов-на-Дону, ул Пушкинская, 140, конференц-зал

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Южного федерального университета (г Ростов-на-Дону, ул Пушкинская, 148)

Ученый секретарь диссерта^юярргосовета?^^^^' ^ кандидат философских дди^нч^^'^^^"^ М М Шульман

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Безусловным «лидером» интенсификации общественного прогресса является рациональность Продуктом научно-рационального творчества являются идеи. Эффективность рациональности признана всеми - философами, учеными различных специальностей, психологами, педагогами, менеджерами и др Рациональность обеспечивает бесперебойный процесс познания бытия Но она же обнаруживает и свою ограниченность Это обстоятельство было осознанно иррационализмом, интуитивизмом и др., но получило свое обоснование лишь на этапе неклассической и постнеклассической науки

Вопрос о том, как возникает новое знание, как происходит переход от чувств к понятиям и от понятий к чувствам, является одним из основных в эпистемологии и философии науки. Философы дают различные трактовки способов, методов получения нового знания, но можно выделить в качестве основного взгляд, что «новации невозможны без традиции Традиция .- это установившийся обычай, порядок, правила поведения Новация в науке есть новое знание, полученное путем преодоления незнания и неведения...-Подлинное открытие в науке - это то, что нельзя логически вывести из уже существующего знания»1 Таким образом, наряду с рациональными характеристиками научного познания, философов интересует и иррациональная сфера научного поиска

Говоря об иррациональном в познании, мы выходим на его носителя -субъекта, который непосредственно осуществляет процесс познания и без которого процесс познания невозможен Но субъект действует не в каком-то виртуальном пространстве как абстрактный субъект, это - прежде всего «живой», онтический субъект, обладающий всеми конкретными онтологическими, антропологическими, психологическими, гносеологическими и др характеристиками В условиях постнеклассической науки при формировании картины мира современная эпистемологическая парадигма учитывает природу познающего субъекта в его соотношении с объектом Отсюда проблема взаимоотношения рационального и иррационального в научном познании, проявление так называемого «иррационализма в науке» требует того, что «развитие реальной научной теории должно анализироваться с учетом социально-психологического фактора»,2 объяснения эмоциональных проявлений, интуиции, антропологических и дологических характеристик познающего субъекта, сопровождающих научную деятельность как ее внутренний латентный фон Таким образом, в современной эпистемологии актуальным является поиск новых, более адекватных форм научной рациональности, соответствующих более глубокому проникновению в тайны научного творчества и познания в целом

Формам выражения когнитивного содержания соответствуют различные языковые структуры Они всегда адекватны культуре мышления познающего

1 Матяш Т П Научные традиции и научные революции Типы научной рациональности // Философия науки Отв ред Матяш Т П Ростов-на Дону, 2006 С 165

2 Федорович Е С , Минасян Л А Проблема символа в контексте рационального и иррационального //Философия и будущее цивилизации Тезисы докладов и выступлений 1У Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г ) В 5 т Т 1 М , 2005 С 412

субъекта, его исторической эпохе В настоящее время интенсивно развиваются исследования по совершенствованию языковых средств выражения новых форм рациональности

В рамках различных эпистемологических парадигм рассматриваются различные варианты методологии получения нового знания и его языкового выражения Но эпистемологическая парадигма, которая объединяет не только рациональные, формально-логические, но и когнитивные, прагматические, информационные, лингвистические, коммуникативные аспекты получения и выражения языковыми средствами нового знания, в современной эпистемологии отсутствует

Мы выбрали в качестве ведущих два подхода - когнитивно-дискурсивный и экспериенциальный подходы

Когнитивно-дискурсивный подход имеет два ракурса - собственно когнитивный подход и дискурсивный подход

С позиции собственно когнитивного подхода как обладающего наибольшим эвристическим потенциалом объяснения и понимания «живого» творческого познавательного процесса, рассматривается содержание познания. Трактовка когнитивизмом человека (познающего субъекта) как действующего, активно воспринимающего и продуцирующего информацию, руководствующегося в своей мыслительной деятельности определенной методологией, включающей схемы, программы, планы, стратегии, является актуальной и соответствующей современному типу рациональности - постнек-лассическому Когнитивная наука в этом аспекте рассматривается как наука об общих принципах, управляющих ментальными процессами в человеческом мозгу Новый ракурс видения «классических» проблем познания с позиций «неклассического» знания - когнитивизма, имеющего интердисциплинарный характер, - позволил «увидеть новое в старом» благодаря консолидации усилий сравнительно автономных (ранее) конкретных наук (нейрофизиологии, семиотики, моделирования искусственного интеллекта, теории информации, лингвистики, культурной антропологии, социологии, когнитивной психологии и др ) на методологической основе и под «руководством» философии Как человек воспринимает и осмысливает окружающий мир -один из основных вопросов философии и мировоззрения в целом - стал главным и для когнитивизма

Знания выражаются в языке, речи как формах когнитивного содержания С позиций дискурсивного подхода учитывается динамика формы познания (язык), а именно а) происходящие в языке изменения, причем делается акцент на невозможности их осуществления вне коммуникации, обусловливают обращение к дискурсивным характеристикам словообразовательного моделирования субъекта в языковом познании, б) анализ связи между языковой репрезентацией и концептуальной структурой слов, образованных по данным моделям Когнитивистские модели речевых процессов выявляют общий контур чрезвычайно сложного по своей природе механизма, реализующего речемыслительную деятельность Их направленность состоит в том, чтобы учесть и скоординировать основные факторы, участвующие в построении целостного речемыслительного процесса в условиях коммуникации

Мы выбрали также экспериенциальный подход как более современное и перспективное направление когнитивной науки, так как на основании данного подхода происходит изучение языкового пространства субъекта в направлении движения от языковой картины мира к концептуальной картине мира

Он учитывает опыт взаимодействия субъекта с окружающим миром и особенности не только теоретического, но и обыденного познания - когниции 3 Данный метод исследования в когнитивной лингвистике основан на том, как человек воспринимает и концептуализирует мир и как его опыт реализуется в языке

Избранная нами исследовательская (когнитивная) стратегия предполагает рассмотрение новой (в категориальном плане) формы рациональности -гибкой рациональности, раскрывающей соотношение рационального и иррационального в познании «Постнеклассическая рациональность выявляет -наиболее полную картину возможности методологической функции философии, показывая абсолютность и относительность философии в качестве метода Философия в качестве метода абсолютна как категориальная сетка, выражающая предельные общие параметры нашего бытия . . Но данная сетка относительна, она изменяется через постоянный диалог и развитие взаимосвязи философии и науки В результате мы получаем нелинейно развивающуюся систему методологических ситуаций» 4 Регулятивом гибкой рациональности мы считаем философский концепт как опорный пункт человеческого знания Тем самым он выполняет свою методологическую роль Поэтому мы и обратились к концепту

Процесс формирования понятий и категорий из концептов сложен, длителен, извилист, противоречив Конкретно-научные понятия имеют тенденцию к постепенному движению от смутной идеи к строгому термину, о смысле которого иногда даже предварительно договариваются (на международных форумах) Философские же понятия не обходятся строгими и краткими дефинициями, так как по своей природе и предназначению обладают противоположным свойством по мере рефлексии над ними они обогащаются содержанием, оттенками смысла, имеют тенденцию стать понятиями-символами своей собственной истории Чаще всего, для того, чтобы понять смысл философского слова в современной философии, необходимо проследить путь его формирования в процессе философского обсуждения, длящегося веками 5

Специфика философии науки требует анализа общих закономерностей и тенденций научного познания в их историческом развитии, в исторически изменяющемся социально-культурном контексте. Анализируя в определенных исторических границах естественнонаучные концепты, в основе которых лежат философские концепты, мы можем проследить методологическую роль философии и философского концепта именно как регулятива гибкой рациональности в процессе научного познания

3 Болдырев Н Н Когнитивная семантика Курс лекций по английской филологии Тамбов, 2000 С 19

4 Суркова Л В Возможна ли философия как методология науки' // //Философия и будущее цивилизации Тезисы докладов и выступлений 1У Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г) В 5 т Т 1 С 405

5 См Книгин А Н Учение о категориях Томск, 2002

РАЗРАБОТАННОСТЬ ПРОБЛЕМЫ

Анализ рациональности и ее форм, роли рационального6 в развитии научного знания, его соотношение с иррациональным проводился в отечественной и зарубежной философской литературе многими философами, которых интересуют такие вопросы, как сущность рациональности, ее логико-методологический и социально-эпистемологический анализ, разновидности рациональности, роль рациональности в процессе взаимодействия философии и науки, особенности решения проблемы рациональности в современной философии постмодернизма, вопрос о соотношении и мировоззренческом единстве рационального и иррационального, гносеологический фундамент иррационализма и рационализма, истоки современного синтеза рационального и иррационального, рациональное и иррациональное в методологии гуманитарного знания и др

Поиски и «открытия» новых форм рациональности в условиях современного синтеза научного знания свидетельствуют о признании возможности корректировки научной рациональности, что связано с расширением представлений о познающем субъекте как ее носителе

Термин «гибкая» рациональность употребил В Н Порус, оценивая и интерпретируя разработки Ст Тулмина в области философии науки и решения проблемы рациональности Идея гибкой рациональности как формы рациональности «витала» в рамках критического рационализма (К Поппер, И Лакатос и др ) и исторической школы в философии науки (Т Кун, П Фейерабенд, М По-лани и др) Но именно витала Четкой категории гибкой рациональности нет Есть только ее прообраз Так, английский философ постпозитивистского направления Ст Тулмин представил рациональность как «атрибут не логической или концептуальной системы как таковой, а атрибут человеческих действий и инициатив, в которых временно пересекаются отдельные наборы понятии, в

6 Автономова Н С В поисках новой рациональнос™//Вопросы философии 1981 № 3, Богомолов А С Диалектика и рациональность // Вопросы философии 1978 № 7, Богомолов А С Наука и иные формы рациональности // Вопросы философии 1979 № 4, Гайденко П П Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии 1991 № 6, Гайденко П П , Давыдов Ю Н История и рациональность М , 1991, Геллнер Э Разум и культура Историческая роль рациональности и рационализма М , 2003, Гильмутдинова Н А Классическая и постклассическая рациональность социально-культурного познания // Рациональность и ее метаморфозы Сб науч тр Ульяновск, 2000, Деянов Д Неклассическая рациональность и коммуникативные стратегии //Дискурс Новосибирск, 1998 № 7, Карате-ев В Л , Никитин С В Рациональность как основа взаимодействия философии и науки // Философия и наука возможности и взаимодействия Саратов, 2000, Клюкина Н В Проблема рациональности в философии постмодернизма // Лингвокультурологические, философские и педагогические аспекты изучения библеизмов Йошкар-Ола, 2000, Леонтьева Е Ю Мир рациональности в мире человека (Логико-методологический и социально-эпистемологический анализ) Волгоград, 2001, Мамчур Е А Принцип «арациональности» и его границы // Философия науки Вып 6 М , 2000, Никитин Е П Спецрациональность // Рациональность на распутье В 2-х книгах Кн 1 М , 1999, Никитин С В Научная рациональность возможности корректировки // Философия и наука возможности и взаимодействия Саратов, 2001, Новиков А А В поисках «сверхрациональности» // Рациональность на распутье В 2-х книгах Кн 1 М, 1999, Нугаев Р Н Смена базисных парадигм Концепция коммуникативной рациональности // Вопросы философии М, 2001 № 4, Порус В Н Парадоксальная рациональность // Рациональность на распутье В 2-х книгах Кн 1 М , 1999, Пружинин Б И Рациональность и историческое единство научного знания М , 1986, Сидоров А М Рациональный диалог и основания действия // Человек и Вселенная СПб , 2001 № 8, Спор о научной рациональности // Философия науки Вып 3 Проблемы анализа знания М , 1997, Тамчук В В Рациональность и поведение от философии науки к философии языка // Научные записки Сибирской академии государственной службы В 3 т Т 3 Новосибирск, 2000, Швы-рев В С Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии 1992 № 6, и др

особенности тех процедур, благодаря которым понятия, суждения и формальные системы, широко распространенные в этих инициативах, критикуются и сменяются» 7 Ведущей характеристикой такой рациональности С Тулмин называет человеческое понимание «Человек познает, но он также и осознает то, что он познает»8 Понимание в науке, согласно С Тулмину, задается соответствием «матрицам» (стандартам) понимания, принятым в научном сообществе в данный исторический период, а также проблемными ситуациями и прецедентами, выступающими основой «улучшения понимания» Тем самым расширяется трактовка рациональности не только как жесткой познавательной процедуры, но и допускающей включенность субъекта (индивидуального и коллективного) в познавательный процесс как момент корректировки рациональности как процесса.

В Н Порус, разрабатывая проблему парадоксальной рациональности, «схватил» двойственность-парадоксальность рациональности как процесса, требующего для объяснения рациональности привлечения иррационального В нашем понимании, эта парадоксальность порождена двойственным функционированием познающего субъекта как гносео-онтического субъекта - носителя рациональности (как гносеологического субъекта), но и иррационального (чувств, эмоций, желаний, настроений, интуиции, веры, сомнения, воли и пр.). Вот эту неучтенную «жесткой» рациональностью бинарность, проявляющуюся в процессе научного познания на промежуточном, но очень важном в синерге-тическом и эвристическом плане этапе научного поиска, «блуждания» по лабиринтам сознания и обнаруженную самой рациональностью, и требуется обозначить Субъект, интуитивно используя иррациональные формы как когнитивный инструмент, обнаруживает многообразие возможностей получения нового знания как об объекте, так и о познающем субъекте, о его когнитивных возможностях и способностях Т Г Лешкевич замечает, что внимание к многообразию когнитивных практик можно расценивать как философскую рефлексию по поводу многообразия форм знания, так как «наука перестает оцениваться как единственный и уникальный канал притока информации от внешнего мира и часто критикуется за ее желание диктовать условия познания» 9

В связи с выявлением парадоксальной рациональности мы рассматриваем гибкую рациональность как новую становящуюся категорию и называем ее формой научной рациональности, учитывающей дологические и антропологические особенности познающего субъекта Понимание необходимости в ней очевидно в условиях именно постнеклассической науки, когда изменяется содержание категории «рациональность» и «обнаруживаются» (проявляются как ранее скрытые от внимания субъекта, но существующие объективно) ее новые формы, новые подходы в анализе субъекта как ее носителя в рамках субъектно-объектных отношений с позиций эволюционизма В философии науки-стихийно складывается концепция гибкой рациональности, но без теоретически проработанного ее «ядра» - самой категории «гибкая рациональность»

Степень разработанности проблемы рациональности в современной эпистемологии еще недостаточна для ее полной разрешимости Отметим определенные вехи в продвижении разработок

7 Тулмин С Человеческое понимание М , 1984 С 141

8 Там же С 23

9 Лешкевич Т Г Наука в культуре современной цивилизации // Философия науки Отв ред Т П Матяш Ростов-на-Дону, 2006 С 85-86

Русских философов Серебряного века волновали мучительные поиски мировоззренческих ориентиров, темы духовной свободы, традиционные искания «правды», анализ взаимоотношений религии, науки и философии и др В теоретической философии ими своеобразно обсуждалась проблема рациональности - в ракурсе субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношений Абсолютизация классической рациональностью жестких требований и характеристик объекта и субъекта, их противопоставления приводила к затемнению бытийной, онтологической связи человека с миром, т.е. той проблемы, которая была основополагающей именно для русской философии Философы А А Богданов, Н Н Ланге, Н О. Лосский, Вл С Соловьев и др рассматривали субъекта познания по-новому - как находящегося в коммуникативном, перцептивном, когнитивном, культурно-историческом пространстве своего бытия, а в науке - в таком же пространстве научного поиска Тем самым субъект интерпретируется в своем единстве, целостности, которая является основой системности его гносеологических качеств Субъект, формируясь в процессе познания, взаимодействуя с объектом познания, сам влияет на процесс познания, на субъектно-объектные отношения Акцентуация веры некоторыми религиозными философами привела к частичной ограниченности понимания роли субъекта в познании Но понимание взаимодействия и взаимодополнительности индивидуального и коллективного субъекта, в котором добывается объективное знание как общезначимый результат на основе социальной переработки и проверки субъективных данных, является в целом огромным эвристическим потенциалом русской философии Серебряного века, способствующей дальнейшей разработке проблемы субъектно-объектных отношений Акцентируя внимание на включенность субъекта в социально-культурный процесс, Г Г Шпет и М М Бахтин рассматривали проблемы познания и соотношения объекта и субъекта в рамках диалогического познания То есть постепенно расширялась исследовательская база гибкой рациональности с точки зрения не только субъектно-объектных, но и субъектно-субъектных отношений Тем самым закладывались основы неклассической эпистемологии современности Русская философия 20 в стала «законодательницей мод» благодаря плодотворному потенциалу идей гибкой рациональности, развернувшей внутренний мир познающего субъекта из «гносеологической точки» (индивидуальный субъект) в «гносеологическую окружность», «хрустальный шар» Вселенной (коллективный субъект) Рассуждения отечественных философов Г Г Шпета и М М Бахтина о диалогичности познания, исторически опередившие развитие современной эпистемологической парадигмы, дают нам возможность еще раз видеть прозорливость и величие русской философии в понимании природы человека, личности, ее духовности и наделения субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией Тем и сильна и самобытна в мировой культуре русская философия, интерпретирующая сущность не только русской души, но и «души вообще» любого исторического и этнического субъекта

В трудах современных философов И Т Касавина, В А Лекторского, Л А Микешиной, В С Степина и др , продолживших попытки своих отечественных предшественников (И Киреевского, Н Лосева и др) намечены пути решения данной проблемы с позиций исторического эволюционизма в философии познания, в котором субъект рассматривается уже не как голая абстракция, но как целостный человек познающий Так произошел переход от преобладания «власти» гносеологического субъекта к «власти» эмпиричес-

кого субъекта, взаимодействующего в своей деятельности с окружающей средой в рамках диалога

Наиболее эффективным генератором и интерпретатором идей гибкой рациональности, кроме философии, являются такие конкретные науки, как когнитивная психология, когнитивная лингвистика, «неклассическая» (не теоретико-множественная) математика (интуиционизм, иррациональная математика и др ), логика (неклассическая, вероятностная, множественная и др), (причем, в их истории), взаимосвязанные между собой как науки, демонстрирующие не только рациональную мощь познающего субъекта, но и ее гибкость

Таким образом, философия науки пересматривает свою методологию, ищет методологию гибкой рациональности, которая анализируется под разными наименованиями (парадоксальная рациональность - у В Н Поруса, методология исследовательских программ - у И Лакатоса и др ) С рождением когнитивных наук фиксируется форма гибкой рациональности - когниция, концепт, категория (как грамматическая форма) Различные языковые структуры соответствуют формам выражения когнитивного содержания Они всегда адекватны культуре мышления познающего субъекта, его исторической эпохе В настоящее время интенсивно развиваются исследования по совершенствованию языковых средств выражения новых форм рациональности. Когнитивная наука выделяет и описывает концепт как опорный пункт человеческого знания Поэтому мы обращаемся к концепту Это - форма прототипи-ческой категоризации и ее результат

Иная ипостась концепта - быть регулятивом гибкой рациональности, проявляя свою сущность как единство и форма рационального и иррационального познания в деятельности эмпирического субъекта, включенного в конкретный культурно-исторический социум Организуя способы видения, конструирования реальности, концепт отличается от других конструктов, обладающих чисто познавательными инструментальными функциями, именно своей онтологической «наполненностью» - отражением целостности способов видения, конструирования и конституирования картины мира познающим эмпирическим субъектом Степень разработанности концепта как опорного пункта человеческого знания более успешно представлена в настоящее время когнитивной наукой, нежели философией науки Когнитивная лингвистика (С А Ас-кольдов, НН Болдырев, А А Брудный, ЕС Кубрякова, В А Маслова, Ю С Степанов и др ) разрабатывает проблему концепта в его соотношении с понятием и значением, исследует лингвистическую природу концепта и процесс его создания с учетом сложной природы и особенностей мышления субъекта в научном поиске, ищущего более точное языковое выражение своих идей, гипотез, выводов Когнитивная психология (Л С Выготский, А Н Леонтьев, А А Леонтьев, А Р Лурия, М И Холодная и др ) рассматривает концепт в рамках психического процесса как опосредованного познавательными (когнитивными) факторами Идея концепта как когнитивного начала проникновения в тайны восприятия, внимания, памяти и других психологических характеристик познающего субъекта адаптируется для развития традиций европейских и особенно российских психологов-когнитивистов в рамках структурного, динамического, генетического и др методов Когнитивная философия как структурный раздел философии науки, опираясь на результаты когнитивных наук, лишь подходит к началу широкомасштабного исследования концепта и других когнитивных процедур и форм, о чем свидетельствует выход в 2007 г. сборника научных трудов Института философии РФ «Когнити-

визм когнитивные науки, когнитивные дисциплины, философия»10 и др работы 11 Н Б Даринский даже предполагает, что «XXI век станет временем формирования научной гносеологии более высокого уровня, отражающий достижения ряда предметных наук, а феномен когнитивных наук знаменует собой первый шаг в этом направлении»12

Философы рассматривают концепт как одно из познавательных средств, формирующих картину мира с учетом особенностей когнитивного опыта индивидуального познающего субъекта, но действующего в рамках конкретных социальных, культурно-исторических реалий - концептосфер - как целостного и структурированного пространства

Объект исследований - философские концепты как регулятивы гибкой рациональности, способности субъекта к адекватному и эффективному конструктивному научному познанию

Предмет исследования - трансформация философских концептов от античности до Нового времени

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Проблема генезиса теоретических знаний и способов его открытия является одной из актуальных в современной философии науки Целью нашего исследования является эпистемологический анализ процесса трансформации философских концептов, понимаемых нами в качестве методологических ре-гулятивов гибкой рациональности

Мы сосредоточиваем внимание на нескольких задачах рассмотрения проблемы

• во-первых, дать характеристику рациональности, его форм и роли в научном познании,

• во-вторых, раскрыть особенности гибкой рациональности как специфической формы научной рациональности (и становящейся категории) в ее соотношении с другими формами рациональности,

• в-третьих, рассмотреть проблему гибкой рациональности не автономно, а в контексте философии науки,

• в-четвертых, выявить специфику концепта как опорного пункта человеческого знания, как формы и прототипа категории гибкой рациональности, а философского концепта - как ее регулятива,

• в-пятых, продемонстрировать зарождение, эволюцию и трансформацию философских концептов в истории философии и истории науки от античности до Нового времени,

• в-шестых, рассмотреть особенности рецепции ранних идей гибкой рациональности в русской философской и научной мысли 20 в, современной отечественной неклассической эпистемологии в ее сопоставлении с концепциями западной философии науки, интуитивно включающими идеи гибкой рациональности,

• в-седьмых, предложить в качестве языка гибкой рациональности такие лингвокогнитивные формы, как прототипическую категоризацию, метафору и др , а в качестве логико-математических форм - размытые множе-

10 Когнитивизм когнитивные науки, когнитивные дисциплины, философия / Отв ред

В А Лекторский М, 2007 " См Микешина Л А Философия науки М , 2002

12 Даринский Н Б Когнитивистика как первый шаг к созданию гносеологии более высокого уровня // Философия и будущее цивилизации Тезисы докладов и выступлений Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г) В 5 т Т 1 М , 2005 С 252

ства Заде, многозначную логику, «иррациональную» математику, интуиционизм в математике и др

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА

ДИССЕРТАЦИИ

Работа выполнена на основе работ по философии науки, когнитивным наукам, а также исходя из историко-философских и историко-научных источников

Анализируются работы ученых по общим вопросам философии, истории философии, логики и методологии науки, философским вопросам обоснования математики, послужившие развитию методологии математики; философским вопросам языкознания в одном из ее перспективных разделов - когнитивной лингвистике, философским вопросам логики как языкового средства выражения гибкой рациональности

Основополагающее значение для решения задач, поставленных в диссертации, имеют работы а) когнитивных лингвистов, разрабатывающих линг-вокогнитивные формы гибкой рациональности и когнитивные механизмы формирования содержательного плана концептов как ментальных конструкций, манифестирующих когнитивные системы субъекта, б) логиков и математиков, разрабатывающих логико-математические средства, формы выражения гибкой рациональности, которые раскрывают суть не только конструктивно-когнитивных возможностей субъекта, но и обнаруживают скрытую поисковую роль такой иррациональной формы познания как интуиция, являющейся вполне развитой формой «гибкой» рациональности

Методологическим основанием диссертационного исследования являются принцип историзма, принцип восхождения от абстрактного к конкретному, принцип единства формы и содержания, принцип преемственности научного знания, принцип соответствия, принцип дополнительности, выяснение закономерностей перехода от естественного языка к искусственному, от старой теории к новой, принцип системности, принцип структурного функционализма, принцип холизма и др Все они раскрываются на материале диссертации содержательно, в процессе функционирования и использования

В основу исследования диссертантом сознательно кладется принцип ак-туализма, согласно которому прошлое познается в свете настоящего более глубоко и всесторонне. Ранние, более низшие этапы, неразвитые формы теории можно понять только с позиций высшего, более развитого, точного знания, исходя из изучения развитой формы

Ведущим методом исследования зарождения и эволюции идей гибкой рациональности является метод исторической реконструкции прошлого по его следам через феномен темподесиненции13 (С В Мейен, А М Анисов), задача которого заключается в восстановлении темподесинированных (растворенных во времени) свойств идеи гибкой рациональности Кроме того, использовались методы психологического анализа, когнитивно-лингвистического анализа (текстовый семантический анализ, психо-лингвистический, когнитивистс-кое моделирование, языковые «нано-технологии» и др ), методы социально-гуманитарного познания (герменевтика, репрезентация, интерпретация и др), информационно-кибернетические методы (фреймовое моделирование, схематизация, сценарии, скрипты и др )

13 Растворения во времени

Стратегические аспекты диссертационного исследования рассматривались в рамках комплекса подходов логического, системного (А А Богданов), коммуникативного (Дж Мид, Ю Хабермас), когнитивно-информационного, когнитивно-дискурсивного (В А Маслова), экспериенциального (Н Н Болдырев), ценностного (Н С Автономова, Е В Золотухина-Аболина, М С Каган, Б И Пружинин и др), культурно-исторического (АС Выготский, С Тулмин), синергетического (Е Н Князева, С П Курдюмов) и др Автор полагает, что данные подходы дают возможность комплексного анализа исторических конструкций и их реконструкций, становления идей гибкой рациональности в их эволюции от концептов до становящейся концепций, методологии исследовательских программ философов и ученых конкретных наук различных исторических эпох

НАУЧНАЯ НОВИЗНА

Исходя из эпистемологического анализа становления концепции гибкой рациональности в контексте философии, истории науки и философии науки, автор полагает, что элементами научной новизны являются следующие

• обращение к категории «гибкой» рациональности как сравнительно мало разработанной в современной эпистемологии, но необходимой для характеристики ее как особой формы рациональности, востребованной сегодня в научном познании,

• выявление соотношения гибкой рациональности с иными формами и типами рациональности,

• рассмотрение концепта как формы, структурной основы гибкой рациональности;

• исследование процессов зарождения, эволюции и трансформации философских концептов как регулятивов гибкой рациональности в истории философии и истории науки от античности до Нового времени,

• комплексное рассмотрение гибкой рациональности в ракурсе пересечения (конъюгации) логического, системного, коммуникативного, когнитивного, информационного, экспериенциального, культурно-исторического и синергетического подходов,

• подтверждение позиции современной эпистемологии о главенствующей роли целостного субъекта, создающего посредством холистского видения научную картину мира в соответствии со своим ментальным опытом, об адекватном соответствии процесса получения знания и особых стандартов рассуждения субъекта процессу познания в целом

• описание языка гибкой рациональности в лингвокогнитивных и логико-математических формах,

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ

1 Основные типы и формы научной рациональности характеризуют масштабность познавательной активности субъекта по упорядочению знаний о мире, выстраиванию методологии научного исследования и организации соответствующей деятельности, адекватной, конструктивно эффективной и гносеологически релевантной

2 Любая рациональность является в той или иной мере гибкой Гибкая рациональность - логическое познание в сочетании с дологическими и антропологическими предпосылками Такое представление о рациональности вклю-

чает в себя более глубокое понимание возможностей познания, нежели в случае отождествления рациональности с законами и правилами логики Гибкая рациональность - это развертывание ментальной сущности активно познающего субъекта, его самосознания в процессе деятельности

3 Гибкая рациональность имеет регулятивы, в которых философские знания рефлексируются субъектом в виде концептов Концепт - форма нераздельности рационального и иррационального познания Концепт - регулятив гибкой рациональности, определенный психо-лингво-философский способ и ракурс предтеоретического освоения действительности, ее моделирования в холистском видении мира

4 Концепт представляет в синтетическом виде знания как о мире, так и о языке Концепт есть процесс понимания (переработки информации), взятый с его содержательной стороны, он принципиально динамичен Оперирование концептами есть гибкая рациональность

5 Субъект в концепте соединяет аспекты и результаты собственного индивидуального познания с общественным в культуре посредством коммуникативного процесса, «подводит под общий знаменатель», выражает «ключевыми словами» и дает оценку взглядов на определенные явления разных национальных лингвокультурных сообществ, способствует достижению взаимопонимания, снимая (хотя бы частично) неизбежные трудности в процессе межкультурной коммуникации

6. Концепт как означающее предстает вербальной динамической моделью традиционной образной народной культуры, запечатляющей особенности концептосферы, культуры и исторической эпохи в целом Отсюда следует, что можно и необходимо распредметить концепты исторического прошлого, чтобы лучше познать его Концепты функционально не равноценны с точки зрения возможности и способов их понимания, но никогда статический (точечный) образ восприятия концепта/текста не покрывает полностью динамического Содержание концепта принципиально полифонично и динамично, что дает возможность философам трактовать его методологически именно как регулятив гибкой рациональности В исследовании концепта и речемысли-тельной деятельности субъекта лингвистами в целом используются самые тонкие языковые «нано-технологии», позволяющие выявить самые глубокие пласты языкового сознания, ментальной сущности познающего субъекта

7 Процесс эволюции концептов в античной философии и науке шел не линейно, а по спирали а) от древней живой, конкретной, слишком чувственной мифологии сначала б) к стихийному гилозоизму (в меру чувственному, уже чувственно-рациональному) - наивному прообразу концепции гибкой рациональности, в) а потом к философской системе абстрактных знаний, становящейся абсолютным идеализмом с его теорией чистого мышления (ужесточающейся рациональности, но с элементом остаточной чувственности, который впоследствии почти утратился) Концепты как ментальные сущности в ранней античной классике постепенно эволюционизировали от протоформы, протообраза, «зародыша» теории к ее категориальной форме в поздней классике и эллинизме

8 Философское самосознание западно-европейского средневековья представляет отход от античного космологизма с его рациональностью и обнаруживает гибкость самосложения познающего субъекта, но лишь в его постижении Откровения Бога По сравнению с Западом восточно-арабская философская антропология и наука придавали более важное значение изучению эмоционально-рациональной сферы субъекта и использованию этого

знания как инструменту философско-методологических инноваций в опытно-практическом и теоретическом познании природы, общества, человека

9 Философские концепты Возрождения и его концептосфера возродили наивные античные идеи гибкой рациональности в обновленной (пантеистической) форме гармонично-взаимообусловленных космологизма, антропоцентризма и гуманизма, где эти идеи стали явными и развернулись, раскрылись и закрепились в науке Тем самым идеи гибкой рациональности обусловили переход от концептов античности к становящейся концепции как теоретической форме выражения гибкой рациональности, но в рамках еще «младенческой» философии науки, в которой познающий активно деятельностный субъект как найденная гносеологическая точка опоры занял, самоосознавая это, срединное положение между «свернутым» в боге максимуме и «развернутой» в космосе ограниченной бесконечностью

10 В недрах классической рациональности Нового времени содержатся элементы гибкой рациональности, востребованной особенностями математического естествознания для познания динамических процессов с неустойчивыми границами. Благодаря своей конструктивной деятельности познающий субъект эпохи становится активным и грамотным ученым, «гносеологом» и «методологом», в отличие от стихийно и наивно действующих «физиологов» и «космологов» античности, развивая идеи безграничности «экстенсивного» и «интенсивного» познания природы

11 Западная философия науки (неорационализм, критический рационализм и др) акцентировала внимание на проблеме диалектизации рационализма и на проблеме активности познающего субъекта в области логики и методологии научного исследования Это привело к созданию диалектической методологии научного познания, но ограниченной модель гибкой рациональности, предложенная критическим рационализмом, была не полной, так как не учитывала субъекта как носителя гибкой рациональности, он латентно присутствовал в ней лишь как гносеологический субъект, хотя и обнаруживший гибкие когнитивные возможности рационального сознания, онтически же субъект остался виртуален С Тулмин предложил социально-культурный подход как выход из данного «эпистемологического разрыва» (Г Башляр) между разумом и «живой плотью» познающего субъекта, но он остался не реализованным западной философией науки

12 Рецепция античных идей гибкой рациональности в большей степени характерна для русской культуры, в плане их переосмысления в экзистенциальном и когнитивном плане Новое возрождение в русском варианте идей антично-возрожденческой гибкой рациональности состоит в проникновенном понимании природы человека, личности, ее духовности и наделении субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией Эти идеи целиком вписались в современную эпистемологическую парадигму постнеклассического типа рациональности Неклассическая отечественная эпистемология (И Т Касавин, В А Лекторский, Л А Микешина, В Н Порус, 3 А Соку-лер, В С Степин и др) четко сформулировала основные понятия, категории, объект, предмет, методы, формы, основные критерии, подходы и их принципы в трактовке природы субъекта, субъектнообъектных и субъектао-субъектных отношений Эти достаточно полно и тщательно разработанные теоретически идеи в полной мере могут стать основой целостной концепции гибкой рациональности, так и не созданной С Тулминым Концептуальные идеи гибкой рациональности современных отечественных философов науки стали основой эволюционного

подхода не только к проблеме субъекта, а в целом к познанию, формированию философии познания, да и философии вообще В этом их историческое, гносеологическое и методологическое значение

13 Языком гибкой рациональности являются лингвокогнитивные формы (прототипическая категоризация, метафора в научном дискурсе и др) и логико-математические формы (размытые множества Заде, «иррациональная» математика, интуиционизм в математике, многозначная логика и др ), согласуемые как с экспрессивно-эмоциональной функцией практической речи познающего субъекта, так и с его гибким категориально-понятийным аппаратом и методологией научного познания, учитывающими единство рационального и иррационального в научном поиске

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Результаты диссертационного исследования могут найти свое применение в курсе философии при разработке методологических рекомендаций по разделам «История философии», «Теория познания», «Методы научного познания», «Наука», «Человек в информационном мире», при разработке спецкурсов и спецсеминаров для студентов, магистрантов, аспирантов по курсам «Философия и история науки», «Логика и методология научного исследования», «Философские проблемы языкознания», «Философские вопросы математики», «История математики», «Концепции современного естествознания» и др Возможно развитие идей диссертационного исследования в рамках методологических семинаров по когнитивным наукам

Проведенное исследование позволяет рассмотреть диалектику всеобщего, особенного, единичного, в определенности концептуально-понятийной формы, в самопонимании современного теоретического познания

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ

Результаты исследования излагались автором на внутривузовских методологических семинарах и конференциях кафедры философии, теологии и культурологии, физико-математического факультета Ростовского государственного педагогического университета, в выступлениях в Проблемной лаборатории по оптимизация обучения РАО РФ при РГПУ, на подсекции философии международных научно-практических конференций «Стройтельство-2005» (Ростов-на-Дону, 2005 г ) и «Строительство-2006» (Ростов-на-Дону, 2006 г), международной научно-практической конференции, посвященной памяти И Р Пригожина (Одесса, 2005 г), на IY Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005 г ), на межвузовском семинаре по когнитивным наукам (Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, февраль 2007 г )

Положения диссертационной работы использовались в лекционных и семинарских занятиях со студентами, магистрантами, аспирантами и соискателями по дисциплинам и спецкурсам «Философия», «Философия науки», «Философские проблемы языкознания», «Философия математики», «Философия физики», «Философские вопросы информатики», «Математика и культура», «Наука и религия» и др , проведенных в Ростовском государственном педагогическом университете

Диссертация обсуждена на кафедре философии, теологии и культурологии Ростовского государственного педагогического университета (ноябрь

2006 г ) и в отделе социально-гуманитарных наук Северо-Кавказского научного центра высшей школы при Ростовском государственном университете (декабрь 2006 г)

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии Общий объем диссертации - 360 страниц

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор и актуальность темы исследования, дается краткий обзор литературы по избранной проблеме, дается характеристика объекта и предмета, цели и задач исследования, освещается методологическая основа работы, раскрывается научная новизна полученных результатов исследования и практическая значимость работы, дается описание апробации работы

Первая глава «Гибкая рациональность - специфическая форма научной рациональности» состоит из двух параграфов В ней формулируются основные характеристики рациональности, ее исторические типы и формы, а также особенности гибкой рациональности.

В первом параграфе «Понятие рациональности, ее исторические типы и формы» дается общая характеристика рациональности как одной из неисчерпаемых философских, методологических, мировоззренческих, психологических, социальных проблем человечества, открывшего свою способность мыслить Проблема рациональности актуальна как проблема ментальной сущности познающего субъекта Многообразие форм деятельности порождает многообразие и форм рациональности знания и рациональности действия, показывающее относительность, противоречивость и историчность рационального, которое преодолевается динамичным развитием субъекта Носителем рационального сознания, реализующим его в рациональной деятельности, является субъект, располагающий рациональными и иррациональными формами познания в их единстве Познающий субъект характеризуется «использованием сложного взаимодействия высокой концентрации сознания, ориентирующегося на строгую логику и аргументацию, с одной стороны, и потенциала бессознательного, интуитивного миропостижения, с другой»14

В классическом типе рациональности субъектно-объектные отношения определяются жесткими границами рациональности, субъект усреднен, не представлен своими индивидуальными когнитивными характеристиками, которые вообще не учитываются в познавательной деятельности, оторван от объекта и автономен как гносеологический субъект В неклассическом типе рациональности система «субъект-объект» динамична, субъект и объект изменяются и детерминированы, но не жестко, а более гибко под влиянием действия случайности, возможности и др Постнеклассическая рациональность включает субъекта в картину мира, в которой он выполняет креативную роль «ядра системогенеза» благодаря использованию знания как инструмента познания, как перспективы творения бытия на основе методологии, включающей синергетический подход к пониманию мира, трактовку его как саморазвивающейся целостности, но нестабильную, неустойчивую, неравновесную,

14 Лешкевич Т Г Специфика социально-гумантитарного познания // Философия науки Отв ред Т П Матяш С 280

хаосогенную, неопределенную Субъект наделяется правом выбора оптимальных путей благоприятного и успешного взаимодействия с миром и тем самым выживания в нем Ценностно-целевое воплощение рациональности достаточно многогообразно, ее формы интенсивно эволюционируют, переплетаются друг с другом Субъект насыщается конкретикой, близкой к реальности, становится онтическим Основные типы и формы рациональности («спецрациональность», «сверхрациональность», закрытая» и «открытая», «парадоксальная», «коммуникативная» и др ) характеризуют масштабность познавательной активности субъекта по упорядочению знаний о мире, выстраиванию методологии научного исследования и организации соответствующей деятельности, адекватной, конструктивно эффективной и гносеологически релевантной

Второй параграф «Особенности гибкой рациональности» является системообразующим, так как здесь раскрывается понятие гибкой рациональности, ее свойства, характеристики, «работающие» в дальнейшем «Гибкая рациональность» предстает как логическое познание в сочетании с дологическими и антропологическими предпосылками Гибкость характеризует субъект со стороны его первичных антропологических и психологических характеристик, а также со стороны приобретаемого/формирующегося нового или проявляющегося скрытого, латентного качества субъекта во взаимодействии его с окружающей средой

Вводится понятие «жесткая рациональность» как антипод «гибкой» рациональности. «Жесткая рациональность» ассоциируется автором с относительно устойчивой совокупностью правил, норм, стандартов, эталонов мыслительной и предметной деятельности определенного сообщества, с формальной логикой, классическим типом рациональности, метафизическим способом мышления, принципом однозначной детерминации, линейности и др Основное расхождение между рассматриваемыми формами рациональности - по способам познания как когнитивной деятельности, пониманию природы познающего субъекта и по вопросу о соотношении объекта и субъекта

Гибкая рациональность свойственна постнеклассическому типу рациональности, сочетающему.как диалектическое мышление, достигшее стадии конкретной всеобщности в теоретическом сознании, так и синергетическое мышление, демонстрирующее нелинейность, стохастичность процесса познания При этом гибкая рациональность предстает как высшая форма в стратегии познания Истоки гибкой рациональности складывались и в других исторических типах рациональности Гибкость сознания познающего субъекта рассматривается как свойство продуктивного сознания, проявляющееся в перестройке имеющихся способов решения задачи, в переделке способа, перестающего быть эффективным, на более оптимальный, усмотрение в объекте скрытых свойств, следов, поэтапное разворачивание проблемы Аспекты гибкой рациональности чуткость, зоркость, проницательность, глубина, историзм мышления, его диалектичность, мудрость, высокая чувствительность, резонансная настроенность на объект и др. Антиподы гибкой рациональности догматизм, ригоризм, косность мышления, ригидность (перцептивная, аффективная, мотивационная), эгоцентризм, повышенная самооценка, узость интересов, упрямство, игнорирование других альтернатив и др Гибкая рациональность - это свободное развертывание ментальной сущности активно познающего субъекта, его самосознания в процессе деятельности

С. Тулмин высказал идею о «рациональных инициативах» и их историческом развитии, о роли субъекта и понимания в познании, о «концептуальной популяции» как «выражении равновесия между факторами двух видов* фак-

торами новообразования, ответственными за возникновение изменений в соответствующей популяции, и факторами отбора, которые модифицируют ее, постоянно сохраняя варианты, имеющие определенные преимущества»15 Прообразом гибкой рациональности следует понимать характеристику С Тул-мином рациональности этих инициатив, которая «будет подтверждаться идентификацией находящихся в них специфических локусов, в которых концептуальные варианты подвергаются критическому отбору, а обращение к «рациональным соображениям» играет важную роль в их развитии»16

Исходя из данных соображений, гибкая рациональность характеризуется нами как проявление человеческого интеллекта в сфере философии и науки на основе не только и не столько соблюдения логических законов и правил, сколько с учетом целерациональности и целесообразности познавательного процесса, различных способов, методов (индуктивных, дедуктивных и др ) получения знания, а также эволюции понимания знания самим субъектом Такое представление о рациональности включает в себя более глубокое понимание возможностей познания, нежели в случае простого соблюдения законов и правил логики

Становление гибкой рациональности - процесс вероятностный, а не алгоритмизированный, в нем участвуют различные методы и формы рационального познания и формы иррационального познания (например, интуиция, воображение, сомнение), адекватные раскрывающимся новым возможностям познающего субъекта, заинтересованного в реализации своих потенциальных когнитивных возможностей и способностей

Во второй главе «Концепт в методологии научного познания», состоящей из трех параграфов, рассматривается концепт как эпистемологическое «ноу-хау» в качестве регулятива гибкой рациональности Дальнейшее построение диссертации и ее конструктивная логика наделяют данную главу ролью гносеологической «несущей опоры»

В первом параграфе «Специфика когнитивного подхода к методологии научного познания» раскрываются основные характеристики когнитивного подхода к научному познанию, способам его регулирования Когнитивный подход позволяет расширить возможности проникновения в тайны познавательной деятельности субъекта Он «исходит из фундаментального утверждения о том, что человек есть в первую очередь существо мыслящее, и соответственно на все стороны его жизнедеятельности полезно посмотреть, учитывая субъективные представления и убеждения, предпочтения и оценки, накопленный опыт и сформировавшиеся установки Причем как адаптивное, так и неадаптивное поведение человека рассматривается в контексте специфики его представлений о реальности - широты, полезности и гибкости его когнитивных карт»17 (Курсив мой - М С ) Выбранный нами, кроме когнитивного, и экспериенциальный подход позволяет представить ход научного познания через лабиринты языкового пространства субъекта в направлении движения от чувственного к рациональному. Оба дополняющих друг друга подхода - когнитивный и экспериенциальный - в своем органическом единстве раскрывают по-новому потенциальные возможности познающего субъекта, представляя язык как общий когнитивный механизм

15 Тулмин С Человеческое понимание М , 1984 С 142

16 Там же

17 Баксанский О Е , Кучер Е Н Познание познания когнитивные науки //Эпистемология и философия науки 2006 Т 7 № 1 С 153-154

Подготовили переход к когнитивизму Дж Брунер, Дж Миллер, V Найс-сер, Ж Пиаже, А Ньюэлл, Г Саймон и др 18 В наибольшей степени когнити-визм своим появлением обязан Н Хомскому,19 основоположнику «генеративной лингвистики», автору концепции «порождающей» или «генеративной (трансформационной)» грамматики Он предложил дополнить грамматику конкретного языка универсальной грамматикой, фиксирующей творческий потенциал языка и его глубинную упорядоченность

Основное понятие когнитивизма, давшее ему имя - когниция Когниции -это комплексно-целостная структура познания. Она охватывает не просто наблюдаемые действия человека, но и их ментальные репрезентации, раскрывает внутренние представления познающего субъекта, набор его когнитивных инструментов познания, порождающих эти действия Тем самым любая человеческая деятельность на всех ее стадиях (мотивации, установки, действия, процесса, результата, включая рефлексию, оценку и др), а вместе с ней и когнитивный мир человека изучаются по его внешнему поведению в деятельности при активном участии языка, образующего речемыслительную основу этой когнитивной деятельности Когниция имеет более широкое содержание, чем познание Отличие когниции от познания обусловлено тем, что она включает а) сам познавательный процесс на уровне интеллектуальной обработки информации (процесс сознательного приобретения знаний), 6) процессы неосознанного постижения мира в обыденной практической жизни человека с опорой на его телесно-чувственно-наглядный, сенсорно-моторный опыт при взаимодействии с окружающим миром в процессе деятельности, в) результаты этого процесса (знания), г) результаты как теоретического, так и обыденного мышления, д) разграничение собственно мышления, е) учет результатов коллективного и индивидуального знания, ж) языковые формы передачи, организации, хранения, извлечения из памяти знаний, формы воздействия на знания и с помощью знаний и т д 20 Субъект обладает не только способностью интеллектуально исследовать объект, но и раскрывает когнитивные возможности своей эмоционально-рациональной сферы, в том числе потенциальные, определяющие специфику и все нюансы научного творческого поиска Когнитивная наука выделяет и описывает различные когниции человеческого знания

Важнейшим и основополагающим принципом когнитивизма является трактовка познающего субъекта как действующего, активно воспринимающего информацию и продуцирующего новое знание в соответствии со своей ментальностью В этих процессах субъект руководствуется в своей мыслительной деятельности определенной методологией, включающей схемы, программы, планы, стратегии, тактики, принципы Кроме этого принципами когнитивного подхода как междисциплинарного подхода к исследованиям познания являются репрезентация знаний как центральное понятие, моделирование как познавательный механизм, использование метафор, исследование объектов/явлений с точки зрения их структуры; исследование взаимодействия человека с реальностью с точки зрения экологической адекватности, понимание «человеческого фактора» как познавательной и активно адаптирующейся к среде открытой системы, понимание истинности знания как его

18 См Miller G ft Images and models, similes and metaphors // A Ortony ed Metaphor and

thought - Cambr Cambr UP, 1979 13 См Хомский H Язык и мышление M , 1972

30 См Болдырев Н H Когнитивная семантика Курс лекций по английской филологии Тамбов, 2000 С 9 и сл

эвристической полезности; привлечение данных из целого ряда конкретно-научных областей знания - игнорирование междисциплинарных барьеров, ведущая методология - информационный подход 21

Знания выражаются в языке, речи как формах когнитивного содержания Вопрос о соотношении языка, системы мыслительных образов и внеязыковой действительности осмысливается в рамках когнитивного подхода несравненно более объемно и многоаспектно и открывает перед исследователями новые возможности Он позволяет дать описание внутренних мыслительных структур механизмов переработки информации, формирования представлений на основе этой информации и знаний, хранящихся в долговременной памяти субъекта, вывода новых знаний; принятия решений о ситуации и реакции на нее Методологическое предназначение когнитивной науки состоит в том, что перед ней ставится задача определить общие закономерности и принципы, управляющие ментальными процессами в человеческом мозгу, на основе обобщения множества конкретных знаний о различных субъектно-объектных связях и отношениях и соответствующих им различных форм отображения (чувственно-наглядных образов, наивных и развитых понятий, символов и др ) в сознании объектов, процессов, явлений действительности Эти особенности когнитивного подхода способствовали представлению когнитологии как синтетической науки, включающей в свою методологию для изучения когнитивных процессов человека ранее несвойственные гуманитарным наукам методы математики, теории информации и др Многие когнитивистские модели очень точны и формализованы, некоторые из них допускают моделирование на компьютере. Результатом когнитивной деятельности как открытой системы, во многом зависящей от окружающих условий и сопряженной с учетом очень многих, влияющих на принятие того или иного решения, факторов, является система смыслов, «когнитивная матрица» Она характеризует внутренний мир, мировоззрение познающего субъекта, его мироощущение, «мирочувствование», миропонимание как когнитивные «инструменты» Когнитивный анализ предполагает изучение как социально закрепленного, коллективного знания, так и знания индивидуального Это имеет особое значение, т к языковые значения передают лишь определенную часть наших знаний о мире, основная же их доля хранится в виде концептов Отсюда и многозначность слова для автора заключается не в многокомпонентное™ семантической структуры его значения, а в реальной возможности слова передавать разные смыслы за счёт реализации разных концептуальных признаков

Формой выражения идей, представлений, чувств познающего субъекта является текст как последовательность знаков на основе принципов связности, полноты, цельности, целостности, историзма Для философа текст является основным носителем информации и источником получения знаний о философской системе любого философа и об особенностях культуры и состоянии духовной атмосферы той эпохи, в которой он жил и работал Кроме того, текст - это один из основных каналов трансляции культуры, а также один из основных хранителей культурного, в том числе философского наследия Текст необходим для анализа возможностей и способов познания, раскрытия познавательных потенций субъекта, его ресурсов смыслопорождения или трансформации значения в знаковых макрообразованиях, построения моделей значения текста для раскрытия менталитета эпохи, ее культуры и др. Поэтому когнитивный подход в методологии научного познания необходимо дополнить

21 Баксанский О Е , Кучер Е Н Познание познания когнитивные науки С 164

дискурсивным подходом, учитывающим динамику языка как формы познания Текстовый подход позволяет высветить происхождение многих познавательных форм и методов, их диалоговую природу Многослойный образ содержания текста заключен в концепте Выявление косвенных свидетельств в тех или иных ментальностях скрытого содержания философских и иных текстов, неявных (неосознанных, невербализованных) мыслительных структур, в целом ментальности эпохи не имеет характера логического следования, опирается на догадки и гипотезы Анализируя текст как модель взаимосвязи мышления и языка, как результат восприятия и понимания действительности, обнаруживаем чрезвычайно сложный по своей природе механизм, реализующий речемыслительную деятельность Направленность анализа состоит в том, чтобы учесть и скоординировать основные факторы, участвующие в построении целостного речемыслительного процесса в условиях коммуникации

Во втором параграфе «Концепт: понятие, признаки, структура, функции, виды, модели» даются все основные характеристики концепта - одной из ведущих форм речемыслительной когнитивной деятельности познающего субъекта

Понимание роли концепта в познании пришло не сразу, а в результате достаточно долгого и скрупулезного изучения языка различными науками С позиций когнитивных наук концепты суть ментальные сущности, элементы определенных концептуальных систем познающего субъекта как носителя языка. Концепт - термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека Концепт - оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике. В логике «концепт» ассоциируется с понятием Концепт - «содержание понятия, его смысловая наполненность в отвлечении от конкретно-языковой формы его выражения» 22 С позиций философии и культурологии концепт - форма рационального сознания граничащего с иррациональным, так как он окружен эмоциональным, экспрессивным, оценочным ореолом Создателем образа мира (природного и социального) в концепте как образе содержания текста, выражающего в целом этот образ мира, является прежде всего не исследователь, а рядовой человек, движимый потребностями своего собственного опыта. Как заметили П Бергер и Т Лукман, это - «познание повседневной реальности»23, в ходе которого человек конструирует, а не просто фиксирует существующие в мире связи и отношения Тем самым познающий субъект осуществляет субъективное описание структур мира, какими он видит их, не всегда совпадающее с объективным, и ведет себя в соответствии со своим представлением о ситуации, ее интерпретацией, обладающей различной степенью адекватности 24 Но «концепты - это не любые понятия, а лишь наиболее сложные и важные из них, без которых трудно себе представить данную культуру» 25 В лингвистику термин «концепт» впервые ввел С А Аскольдов в 1928 г Природа концепта идеальна, абстрагирована, что позволяет ему представлять в структурированном виде знания как о мире, так и о языке. В

22 Всемирная энциклопедия Философия XX век М , Мн , 2002 С 374

23 Бергер П Социальное конструирование реальности / П Бергер, Т Лукман Пер с англ М , 1995

21 Андреева Г М. Образ мира в структуре социального познания // Мир психологии 2003 № 4 С 32

25 Маслоаа В А Когнитивная лингвистика Мн , 2005 С 27

целом концепт - это тот «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает слово и выражаемое им понятие Концепты - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений различных мнений 26

Концепт не существует изолированно, а является элементом текста А А Брудный27 вводит понятие концепта текста В результате процесса понимания, по А А Брудному, и образуется некоторая картина его общего смысла, т е концепт Концепт как интеллектуальное содержание, интеллектуальный смысл текста, есть предел его выражения как предел числу степеней свободы текста Тип текста предполагает различную степень обязательности такого концепта Чем данный текст более ориентирован на определенный узкий способ понимания, тем более однозначна его интерпретация Концепт как единица текста может предстать в виде слова, а более полно и развернуто - в виде предложения, фразы или высказывания, в структуре которых выделяются онтологический, семантический, синтаксический и интенциональный уровни

Философский текст для эпистемологического анализа интересен по двум параметрам - как необходимое звено связи исторических эпох, культур, философских идей, а также как объект исследования форм рациональности и их эволюции Приведение текста к некоторому иному виду текста в форме концепта лишь частный случай формирования образа содержания Но и в этом случае концепт как новый текст есть не итог понимания, а лишь способ воплощения процессов понимания

Как любой объект исследования, концепт имеет свойства-признаки, отличающие его от других языковых средств Концептуальные признаки - это отдельные признаки объективного или субъективного мира, дифференцированно отраженные в сознании субъекта и различающиеся по степени абстрактности К таким инвариантным признакам концепта, позволяющим отличать его от других языковых средств, относятся такие характеристики концепта 1) минимальная единица человеческого опыта в его идеальном представлении, вербализующаяся с помощью слова и имеющая полевую структуру, 2) основная единица обработки, хранения и передачи знаний, 3) подвижность границы и конкретные функции, 4) социальность, его ассоциативное поле обусловливает его прагматику; 5) основная ячейка культуры Исходя из этих признаков концепта можно заключить, что он представляет собой, особенно в совокупности нескольких концептов, целый мир в сознании субъекта, образуя концептуальную систему, содержание которой кодируют в слове знаки человеческого языка

Концепт - сложный ментальный комплекс Структура его достаточно сложна и многопланова, так как охватывает все его аспекты как логической, рациональной формы мыслительной деятельности, предуготавливающей понятие, как факт культуры - ее конститутивная форма, сжатая до основных признаков исторического содержания, современные ассоциации, оценки, коннотации, как ментальную сущность познающего субъекта В структуру концепта входят следующие компоненты смысловое содержание, понятийная основа, оценка, отношение человека к тому или иному отражаемому объекту; общечеловеческий, или универсальный компонент, национально-культурный компонент, обусловленный жизнью человека в определенной культурной среде, социальный компонент, определяемый принадлежностью человека к определенному социальному

26 Маслова В А Когнитивная лингвистика С 28

27 Брудный А А Подтекст и элементы внетекстовых знаковых структур // Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации М , 1976

слою; групповой компонент, обусловленный принадлежностью языковой личности к некоторой возрастной и половой группе, индивидуально-личностный компонент, формируемый под влиянием личностных особенностей - образования, воспитания, индивидуального опыта, психофизиологических особенностей.28 3 Д Попова и И А. Стернин, пришли к выводу, что когнитивный концепт формируется в сознании человека из а) его непосредственного чувственного опыта -восприятия мира органами чувств, б) предметной деятельности человека;

в) мыслительных операций с уже существующими в его сознании концептами;

г) из языкового общения (концепт может быть сообщен, разъяснен человеку в языковой форме, д) путем сознательного познания языковых единиц 29 Ю,С Степанов отмечает «слоистое» строение концептов, где разные слои являются результатом, «осадком» культурной жизни разных эпох Слои концепта могут быть исторически различны (по времени образования, по происхождению, по семантике) и имеют особую структуру, включающую в себя следующие признаки основной (актуальный), дополнительный (пассивный, исторический), внутреннюю (обычно не осознаваемую) форму30 В целом концепт в отличие от понятия имеет достаточно аморфную, размытую, нечеткую структуру («хаос порядка»), трудно поддающуюся классической рационализации Тем не менее, в ней можно выделить как рациональное, так и эмоциональное, как абстрактное, так и конкретное, как универсальное, так и этническое, как общенациональное, так и индивидуально-личностное, что характеризует многомерность концепта

Гибкая структура и сущность концепта отличает его от других единиц ког-нитивистик, имеющих традиционные и более стандартные формы - фрейма, сценария, скрипта и т д Взаимосвязь концепта (как более гибкого языкового средства), фрейма (как более рационально-формализованного языкового средства), текста (как синтезированной формы знания) и сценария (как динамики «разворота» информации в пространстве и времени) напоминают «матрешку» текст «сворачивается» в концепт, концепт «сворачивается» во фрейм, а фрейм - это обобщенная модель организации культурного знания вокруг некоторого концепта, которой легко и удобно оперировать, так как он сам ассоциируется с конкретной языковой единицей и представлен в форме эпизода, сцены, фрагмента сценария или даже всего сценария целиком

Функции и роль концепта соответствуют его многоплановой, но гибкой структуре и включают следующие логическую (упорядочивает мысли), гносеологическую (выражает определенное знание об объекте, расширяющие предыдущие представления о нем), коммуникативную (служит средством общения субъектов), этнокультурную (сохраняет традиции этноса и его культуры), номинативную (обозначает признаки исследуемого объекта), информационную (хранит информацию об объекте), регулятивно-координирующую (регулирует, координирует и направляет мыслительную и иную деятельность познающего субъекта), уплотняющую (концентрирует информацию об объекте и преобразуете в новом концепте как энергетически и содержательно более емком), минимизирующую (уплотненное содержание «упаковывает» в более оптимальную и экономную внешнюю форму), экспрессивную (выражает внутренне состояние индивидуального познающего субъекта, его чувства, эмоции, психологические состояния), конструктивная (концепт конструирует пространство бытия субъекта, его взаимосвязи с окружающим миром, механиз-

28 См Маслова В А Когнитивная лингвистика

29 Попова 3 Д , Стернин И А Очерки по когнитивной лингвистике Воронеж, 2001 С 40

,0 Степанов Ю С Константы Словарь русской культуры Опыт исследования М , 1997 С 21

мы и способы взаимодействие с ним), смыслообразующую (вырабатывает отношение субъекта к своей деятельности, ее мотивам, результатам и цели), оценочную (дает и формирует оценку отражаемому и интерпретируемому), эвристическую (способствует творчеству и обнаружению нового) и др Эти функции концепта переплетаются и порой создают удивительный целостный комплекс его свойств, проявляющихся одновременно и выражающий его сущность Так, концепт можно трактовать как своего рода «контейнер», «упаковку» информации, он уплотняет, как определенный «квант» знания, знание о мире в минимизированной лингвистической форме в единицу языка (слово, предложение, высказывание) под влиянием ценностных установок познающего субъекта как носителя этого языка и как творца этого языка Применив такую трактовку концепта в ракурсе семиотического и когнитивного подходов к языку, можно выбрать или изменить перспективу рассмотрения познающего субъекта как наблюдателя, находящегося в пространственно-временном континууме научного поиска, вплоть до смены ее на обратную, т е ввести принцип обратимости позиции наблюдателя (Е.С Кубрякова), «нащупанный» еще в методологии Б Паскаля («Пространством Вселенная охватывает меня и поглощает как точку, мыслью же 'я охватываю ее»31) и развиваемый в современной отечественной когнитивной лингвистике

Для нашего исследования является важным выделение такой роли концепта как формы протонаучного, протофилософского видения мира Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека (Д С Лихачев32) Тем не менее, когнитологи еще не могут ответить на вопрос о том, как возникают концепты, хотя и учитывают роль названных нами факторов, они могут указать лишь в самом общем виде на процесс образования смыслов как содержания концепта В коммуникативном аспекте концепт есть результат процесса коммуникации субъектов, влияющей на содержание концепта, зависящего от тех или иных мельчайших единиц кодирования или декодирования информации Каждый модус восприятия в процессе коммуникации порождает свой пласт информации как фундамент для дальнейшего кодирования и представления («упаковывания») в качестве элемента когнитивной базы знаний

В качестве основных когнитивных и языковых механизмов («технологий») взаимодействия исходных концептуальных структур используются следующие соположение - позволяет осуществить слияние и компоновку элементов исходных концептуальных структур; достраивание - подразумевает актуализацию потенциально возможных элементов, которые не были актуализированы в исходных концептуальных структурах, развитие - позволяет наполнять новым содержанием элементы концептуальных структур, используя экстралингвистические знания, перспективизация - предполагает подтверждение или изменение выделенности элементов новой концептуальной структуры по сравнению с выделенностью элементов исходных концептуальных структур.33 В соответствии с особенностями образования можно выделить следующие виды концептов, личные, общенациональные, универсальные, этноцентрические и др

31 См Pascal В Oeuvres completes Paris, 1963, р 43

32 См Лихачев Д С Концептосфера русского языка // Русская словесность Антология M , 1997

33 См Бабина Л В Когнитивные основы вторичных явлений в языке и речи Монография Тамбов-Москва, 2003

Концепты функционально не равноценны с точки зрения возможности и способов их понимания, и поэтому концепт представлен двумя моделями Одна из них - таксономическая Она структурирует ментально значимые, иерархические связи внутри него, определяет ментально конструктивные и ментально деструктивные моменты концептов. Но никогда статический (точечный) образ восприятия концепта не покрывает полностью динамического Поэтому концепт как часть пред понятийного аппарата науки представлен не только таксономической, но и динамической моделью Концепт как динамическая система отражает динамику языка и динамику мысли и демонстрирует процесс образования понятия (до конца не сложившегося) Динамическая модель концептуального аппарата может быть не только динамической, но и исторической, если выстраивать оппозиции, определяющие эволюцию модели, в том порядке, в котором они возникали в истории данной науки Динамику концепта характеризует наличие различных возможностей, имеющихся в распоряжении говорящего субъекта, для увеличения информативного потенциала собственных высказываний На базе исходной концептуальной структуры может рождаться новая структура за'счет действия определенных когнитивных механизмов Одной из этих возможностей является реализация конструкции вторичных функций 34 Формирование новых концептов и концептуальных структур может осуществляться за счет развития, оценки и отрицания концептуального содержания исходных концептов 35 Возникающие при трансформации языковые или речевые единицы позволяют вторично вербализовать уже существующие в сознании человека концепты, что дает основание говорить 1) о концептуальной деривации как едином когнитивном механизме, обеспечивающем порождение вторичных языковых единиц, и 2) о вторичной репрезентации концептов как особом типе представления знаний В современной терминологии такова когнитивная репрезентативная структура, в которой стабильно абстрагированы определенные составляющие речи и которая выделяет эти составляющие в текущих речевых потоках

Концепт - это скрывающееся за определенным словом или высказыванием целостное многоуровневое образование, в котором представлено множество разнокачественных и взаимосвязанных признаков некоторого объекта или явления Концепт репрезентирует через своего творца-автора его ментальную сущность, а через нее - и ментальную сущность культуры, в которую включен данный субъект. Продуктивность словесно-образного перевода (т. е. богатство образов, вызываемых концептом) оказалась связанной не только с нижними ярусами концептов (степенью богатства чувственно-эмоциональных впечатлений), но и с их верхними ярусами, тес хорошими дефинициями и с высокой продуктивностью родо-видовых и видо-видовых преобразований 36

Указанные различные когнитивные методологии как тонкие «языковые нано-технологии» приводят к выявлению самых глубоких пластов языкового сознания, ментальной сущности познающего субъекта, представленных видами концептов, определяющих лингвистические и лингвофилософские основы гибкой рациональности Эти системообразующие структуры фиксируются

34 См Фуре Л А Информативность речи как отражение языковое личности говорящего // Языки и транснациональные проблемы Материалы 1 Междунар науч конф М -Тамбов, 2004 В 2 т Т 2

35 См Бабина Л В Вторичная репрезентация как особый тип представления знаний в языке // Филологические науки № 4 2001

38 Подробнее см Холодная М А Интегральные структуры понятийного мышления Томск, 1983

прежде всего формальным семантическим, лексическим анализом, образуя, так сказать, «позвоночник», стержень гибкой рациональности, «плоть» ее воплощают эмоции, а «дух» - содержание, идеи, лежащие в основе значения концепта, выражая в емкой форме все нюансы и ментальную сущность национальной культуры, ее сгусток, концентрат, эссенцию, что особенно ярко заметно в коммуникативном процессе взаимодействия, диалога культур.

Философские категории как методологические регулятивы «давались» философам не сразу, а формировались длительное время. Эволюция философского мышления и философского языка была обоюдной, взаимосвязанной, взаимодополняющей друг друга, что подтверждает один из основных тезисов философии о единстве мышления и языка как содержания и формы Концепт как языковая репрезенация предстает как вербальная динамическая модель традиционной образной народной культуры, запечатляющая особенности культуры и исторической эпохи в целом Содержание концепта принципиально полифо-нично, оно имеет множество степеней свободы (М М Бахтин) Философский концепт выполняет роль регулятива гибкой рациональности, характеризующей определенный (психо-лингво-философский и не только) аспект «когнитивной матрицы» индиивидуального/коллективного субъекта и служащей основой воспроизведения действительности и моделирования картины мира

В третьем параграфе «Вербальные и мировоззренческие функции концепта» концепт анализируется интегрально - как ячейка концептосферы -модели мира в целом, в которой он выполняет такие важные свои функции, как вербальные и мировоззренческие.

Понимание концептосферы у представителей разных наук близкое, но различное у лингвистов как специалистов языка и у логиков оно более узкое, формализованное, а у философов и культурологов - более широкое, содержательное. Так, В А Маслова определяет концептосферу как систему мнений и знаний человека о мире, отражающих его познавательный опыт на доязыковом и языковом уровнях, как «совокупность концептов, из которых, как из мозаичного полотна, складывается миропонимание носителя языка»37 Совокупность концептов и образует концептосферу (термин Д С Лихачева) как некоторое целостное и структурированное пространство, хотя Ю С Степанов и В П Нерознак считают, что это лишь концептуальная область, но не концептос-фера Р И Павиленис используют термин «концептуальная система»

Концепт выражает как ментальную сущность культуры, так и менталь-ность субъекта, т е совокупность мыслительных процессов субъекта, включающих построение им собственной особой картины мира как субъективного видения и части общей картины мира эпохи Здесь сочетаются вербальная и мировоззренческая функции концепта Концепт - элемент языковой картины мира как частного вида модели мира в целом, тем самым он выполняет вербальную функцию, обозначая свое видение действительности Мир отражен в культуре общества разными средствами - искусством, религией, наукой и т п , но основным инструментом, связующим все эти формы общественного сознания, является язык - основная ячейка культуры, средство ее создания и выражения, впитавший все духовные, культурные и национальные ценности определенного общества, этноса. Носителем языка и создателем концепта является языковая группа В концептах аккумулируется культурный уровень каждой языковой личности, а сам концепт реализуется не только в слове, но и в словосочетании, высказывании, дискурсе Языковая картина мира пост-

37 Маслова В А Когнитивная лингвистика С 17

роена как результат речемыслительной деятельности, характерный для конкретно-исторической эпохи Концепт вбирает в себя значения многих лексических единиц, отражающих представления субъекта как носителя данной культуры о мире этой культуры, стоящем за словом

В концепте (как в когнитивной «точке», фокусе мировоззрения познающего субъекта) отражается образ мира (когнитивной «сферы» - Вселенной) в форме текста, который сам есть национально-детерминированный минимизированный инвариант восприятия, обязательный для всех представителей одного и того же лингвокулътурного сообщества Человеческое познание и его результаты, презентированные в тексте, детерминированы «культурно закрепленными когнитивными паттернами - языком, социальными нормами, предрассудками, стереотипами и т д »,за характеризующими познающего субъекта как представителя определенного этноса Кроме того, текст выражает специфику общественного сознания исторической эпохи, а также общую мировоззренческую идею ее (например, в ранней античности это было стихийно диалектическое и наивно материалистическое мировоззрение, в средневековье - преимущественно религиозное, теоцентрическое мировоззрение) Исследователь текста должен фиксировать и учитывать эти пласты при восприятии любого, особенно исторического текста, вскрывать особенности выражения общего в индивидуальном опыте автора текста Но познающий субъект, выражающий свои мысли посредством текста, может быть когнитивным «маргиналом», т е мыслить «нестандартно», не так, как общепринято в его культуре, может или опережать ее, или отставать от нее, или мыслить «на грани», точнее, «на границе» этнокультурного создании Тем самым он может существенным образом отличаться, выделяться в одном сообществе, но вписываться в другое или приблизиться к нему, что является отражением когнитивно-лингвистических отличий на уровне этнокультурного сознания и, в то же время, признаком преемственности, объединения, единения, интернационализации культур

Национально-культурный компонент концепта обусловлен жизнью субъекта в определенной культурной среде, в определенном этносе Культура является процессом творческой деятельности, в ходе которого происходит и духовное обогащение общества, и самосозидание человека как субъекта культурно-исторического процесса, и совершенствование языковых средств отражения всех этих культурно-исторических изменений Разные ориентации субъектов как носителей языка дополняют друг друга и формируют культуру, выводимую из человеческой деятельности, познания, общения

Концепт фиксирует культурные ценности, отношения, идеалы, этнопсихологические и этнолингвистические особенности определенной эпохи, включает в себя результат духовной и практической деятельности человека, характеризует его жизнь в определенных исторических условиях. Именно глубинные смыслы образуют культуры, выражая их в языке Концепт как языковое средство есть универсальный способ, каким человек делает мир «своим», превращая его в мир человеческого (смыслового) бытия

Набор значений концепта не только зависит от индивидуального опыта человека, но и представлен в «идентификационной матрице» - существующей в обществе системе принимаемых значений Строя образ того или иного объекта в концепте, субъект обязательно называет его, т е так или иначе использует уже существующую систему значений и тем самым как бы «сопод-

38 Баксанский О Е , Кучер Е H Познание познания когнитивные науки С 158

чиняет» свое толкование с принятыми и разделяемыми в обществе образцами Но не каждая лексическая единица является концептом, число их ограничено Условием возможности стать концептом является особая значимость, актуальность и ценность для данной культуры определенных явлений действительности Они должны быть наиболее типичными и яркими, являться необходимым элементом эпохи, невидимо присутствовать в средствах массовой информации и в темах пословиц и поговорок, поэтических и прозаических текстов и иметь большое количество языковых единиц для своей фиксации Этноцентрические концепты, ориентированные на определенный этнос, отражают в сжатом виде, как точка-фокус, национальное культурное пространство. Но именно универсальные концепты организуют концептосферу. Ими становятся философские концепты как наиболее емкие концепты «широкого профиля», являющиеся основными рубрикаторами членения концептосферы это концепты природы, пространства, времени, количества (измерение), причины, судьбы, числа, отношения частей к целому (А Я Гуревич), сущности огня, воды, правды, закона, любви и др (ЮС Степанов) Философские концепты характеризуются ярко выраженной транскультурной направленностью, в основе которой лежит «коммуникативная константа» межкультурной коммуникации. Возможность коммуникации обеспечивают такие свойства языка, как стабильность, константность, инвариантность и системность, а также и противоположные свойства, а именно избыточность, нерегулярность, параллельность и изофункциональность Все пласты любой национальной культуры отражаются в естественном языке благодаря его вариативности Способами выражение концептов являются лексикализация, описание конкретизация и генерализация

В концепте субъект, реферируя получаемую в культурно-этническом социуме информацию, обрабатывает и перерабатывает ее так, что на выходе получается концепт как «новый продукт», представляющий собой «объективную информацию в субъективном видении», на основе и в соответствии со своими ментальными особенностями, «когнитивной матрицей». В этом процессе познающий субъект должен сформировать и проявить свое умение разделять получаемую информацию на главную и второстепенную, умение находить в текстах разных форматов нужную, сводить ее к единому когнитивному знаменателю и через процедуры синтеза и анализа, обобщения и конкретизации формировать новый текст с новым когнитивным основанием Субъект осуществляет отбор информации, прежде всего наиболее актуальной для него, проявляя в этом аналитические способности, сопоставимые по мощности с компьютерными операциями, но превосходящими их одним интегратив-ным чисто человеческим качеством - пониманием

Надо учитывать, что смысл концепта в процессе исторического развития изменяется. Каждая эпоха открывает что-то новое, свое Новое понимание «снимает» старый смысл, переоценивает, углубляет, расширяет его

Концепт как языковое средство есть универсальный способ превращения объективного мира в мир человеческого (смыслового) бытия Концепт реализуется в слове, в словосочетании, высказывании, дискурсе Результаты исследования генезиса и функционирования языкового сознания подтвердили актуальность выдвижения и дальнейшего изучения когнитивными науками, прежде всего когнитивной лингвистикой, антропоцентрического фактора, подчеркивающего значимость и активную роль говорящего субъекта в процессах смыслопорождения и конструирования языковой, а вместе с ней -и общей картины мира Язык фиксирует индивидуальные характеристики по-

знающего субъекта как части этноса, а за ним стоящие характеристики самого этноса, его культуры, бытового и иного дискурса Концепт, являясь элементом языковой картины мира как частного вида модели мира в целом, выполняет свои вербальные и мировоззренческие функции языковая картина мира строится как результат речемыслительной деятельности, выражаются глубинные смыслы познающего субъекта и его этноса, аккумулируется культурный уровень каждой языковой личности, включенной в конкретно-историческую эпоху, фиксируются культурные ценности, отношения, идеалы, этнопсихологические и этнолингвистические особенности определенного исторического времени Подтверждается антропоцентрический принцип устройства языка, согласно которому в основе языковой действительности находится сам человек В концепте субъект, реферируя получаемую в культурно-этническом социуме информацию, обрабатывает и перерабатывает ее, опираясь на определенные методологические предпосылки, установки, ценности Концепт как «новый продукт» представляет собой объективную информацию в субъективном видении, на основе и в соответствии со своими ментальными особенностями, «когнитивной матрицей», аналитическими способностями, включая также и иррациональные формы познания То есть концепты, прежде всего философские, предстают как регулятивы гибкой рациональности

Третья глава «Регулятивная роль концептов в трансформации конкретно-исторических форм гибкой рациональности в философии и науке» раскрывает особенности зарождения идей гибкой рациональности в форме философских концептов, сохранивших очарование античной древнегреческой эпохи и специфику ее концептосферы, и дальнейшую трансформацию этих концептов до Нового времени

В первом параграфе «Предпосылки осознания гибкой рациональности» дается обоснование актуальности применения подхода С В Мейена, развиваемого А М Анисовым, к объяснению особенностей исторического познания через феномен темподесиненции Исходным пунктом является понимание того, что ретроспективные исследования имеют теоретико-познавательную специфичность Акцент делается на новую методологию, согласно которой различие между актуальными данными и прошлыми объектами видится в способе их существования и благодаря которой прошлое все-таки меняется (А М Анисов) Традиционные истинностные характеристики прошлого как недостаточные и неполно характеризующие события истории дополняются новыми методами, в том числе - системного анализа, когнитивной лингвистики, когнитивной психологии, синергетики

Вероятность зарождения и развития идей гибкой рациональности в далеком историко-философском прошлом достаточно высокая, неопределенность и «зародыщевость» в форме концептов сменяется определенностью, а затем пониманием и необходимостью становления концепции Основная задача философии науки состоит в раскрытии связей и разрывов между последовательными концепциями в истории науки Историк должен видеть разрывы в развитии науки, которые Кангилем вслед за Г Башляром называет «эпистемологическими разрывами» «Эпистемологические разрывы» представляют собой преодоление гносеологических трудностей, возникших в ходе движения науки в определенном фарватере, переход к новой концепции (согласно 7 Куну, - смену парадигм)39 Эти вехи связаны с выработкой достаточно

39 См в сапаш^ет в Вае1пе1ага - Цит по Родный Н И История науки, науковедение, наука //Вопросы философии 1972 № 5 С 54 -55

адекватной когнитивной стратагемы познания, нелинейной парадигмы видения мира, имеющих онтологические, гносеологические и антропологические аспекты Акцент сделаем на «человеческом» измерением истории познания, его актуальности и востребованности в современной постнеклассической эпистемологии для решения проблемы понимания, природы и роли субъекта в познавательном процессе

Предпосылочная стадия становления новой теории и концепции включает в себя следующие виды предпосылок в «горизонтальном» аспекте определенного исторического этапа развития объекта исследования) 1) эмпирические (внешние) - потребности практики (в определенной предметной области), 2) теоретические (внутренние) - потребности конкретной научной теории, 3) философские (методологические) - наличие философских принципов, выполняющих свою методологическую функцию Применяя принцип историзма (как гибкий принцип) к становлению концепции гибкой рациональности, выделим в «вертикальном» аспекте общего процесса развития исследуемого объекта следующие уровни предпосылок а) исторические (от античности по Возрождение) - складывающиеся, становящиеся стихийно, неосознанно («проклевывающиеся»), и б) действительные (с Нового времени по сегодняшний день) - непосредственно и «сознательно-созидательно» приводящие к становлению (неоконченному, а только разворачивающемуся) и самой гибкой рациональности как формы рациональности и ее концепции

В основу классификации философских концептов и их роли регулятивов гибкой рациональности мы кладем культурно-историческое основание В античности основой философских концептов являлось энтелехийно-теологичес-кое основание В средние века - философские концепты опирались на чисто теологическое основание В эпоху Возрождения и Новое время - атеологи-ческое основание Это - главные вехи культуры. Эпохи трансформации концептов гибкой рациональности представлены многочисленными философскими концептами, получившими подробный анализ в нашем исследовании

Второй параграф «Концепты рациональности античных физиологов и космологов» самый большой по объему, так как раскрывает впервые новый ракурс античной преднауки как зарождение идей гибкой рациональности в ее концептах на протяжении почти тысячелетнего пути развития Анализируются предпосылки возникновения идей гибкой рациональности в античной философии Раскрываются особенности античного сознания Подчеркивается, что носителем идей гибкой рациональности в условиях античной культуры должен быть соответствующий субъект, обладающий способностью к гибкой рациональности Им стал ученый - «физиолог», а в дальнейшем - и «космолог», обладающие определенной методологией Познающий субъект ранней античной классики - «коллективная индивидуальность», обладающий двумя типами мыслительных структур - эмпирическим (здравый смысл) и мифологическим, опирающимся на чувственную интуицию Познающий субъект античной классики обладает потребностью в интеллектуальном конструировании бытия на основе уже не столько интуиции и здравого смысла, сколько на основе теоретической рефлексии как рациональной формы познания, синтезирующей онтологические, гносеологические, методологические, эстетические его аспекты. Античное сознание - своего рода «интуитивно-онтически-гносео-логический ген», несущий в себе стихийно-интуитивно, но сложившись объективно и адекватно, все черты будущей модели науки, культуры, сознания, субъекта, человечества «Именно интуиции мы обязаны появлению в философском обиходе категорий Единого, Всеединства, Феномена сознания, Вре-

мени, Пространства и многих других»40 Исследуя особенности состояния античного мышления, можно косвенно исследовать античную эпоху, особенности ее духовной сферы

Антропология Гомера - первая стихийная оценка и бытия и познающего субъекта, сложившаяся в античном общественном сознании Анализируя познающего субъекта Гомера в рамках современного категориально-понятийного аппарата, можно констатировать, что его когнитивная «матрица» свидетельствует о зарождении идей гибкой рациональности в свернутом виде как в первичной (интуитивной) модели на основе эмпирического опыта субъекта Творчество Гомера достаточно многогранно и многослойно, в ракурсе рассматриваемой нами темы его можно характеризовать как интуитивно-рациональный проект гибкой рациональности в форме эпического синкретизма, объединившего мифологические и художественно- поэтические образы, логические понятия, в которых образ равен значению Гомеровская модель бытия и познания в форме эпической поэзии как зародышевой формы гибкой рациональности есть автопоэзис мысли, самоусложняющий и спонтанно выстраивающий себя как целое из частей - скрытых в подсознании более глубоких мыслительных структур и способствующий дальнейшему постоянному ее самообновлению «Коллективная индивидуальность» познающего гносеологического гомеровского субъекта, которую можно интерпретировать в современных терминах как предпосылку кибернетического принципа «двойной связи», рассматривается 1) экологически - познание определено ситуацией, 2) синергетически - синергизм как «часть-целое» а) организма и среды - античного героя и родовой общины, античного общества, их конструктивная обоюдная связь в рамках субъектно-объектных отношений, б) субъекта как субъекта познания и субъекта как объекта познания; находясь в прямых и обратных связях в рамках этих субъектно-субъектных отношений, субъект в то же время находится и в прямой и обратной связи с определенной внешней средой - античным обществом, т е в субъектно-объектных отношений, в) тем самым субъект как субъект познания и как объект познания, а также субъект (двуликий) и объект (общество) в целом взаимно детерминируют, резонируют, пробуждают друг друга, т е находятся в гибко-подвижном отношении ко-детерминации, со-творения друг друга, гарантирующем устойчивое и гармоничное существование с допущением определенной доли хаоса индивидуального и коллективного разума как сложных интерактивных систем

Философы послегомеровской эпохи стали интересоваться уже в понятийной форме материальным миром и внутренним миром познающего субъекта, его эмоционально-рациональной сферой и взаимосвязью с внешней средой -природой, культурой, обществом Особенностью античного сознания греков была телесная, почти всегда скульптурная чувственность, интуитивно-художественное, а в дальнейшем и рефлексивное отображение и познание мира Основным и наиболее частым психо-лингво-философским средством выражения и описания мыслей, чувств, настроений, знаний о мире служили концепты, раскрывающие особенности «когнитивной матрицы», ментальные структуры античного познающего субъекта и концептосферу этнокультуры Интуитивно-логические образы, выраженные в концептах, находят аналогию в современных философских и конкретно-научных категориях.

Фалес первым из греческих философов представил свой взгляд на субъекта диалектически как активно-динамичную систему «тело-псюхе» Ге-

40 Кудряшова Т Б Онтология языков познания (Часть 1) Иваново, 2005 С 5

раклит наиболее емко, ярко, выразительно, содержательно представил свои стихийно-диалектические и наивно-материалистические взгляды в своих знаменитых концептах (отдельных словах, высказываниях, дошедших до нас как фрагменты), понятиях, философемах (мы придали им структуру системы, хотя они остались в истории философии в форме фрагментов), раскрывающих основополагающие классические идеи философии, в том числе - современной, и содержащих идеи гибкой рациональности в зародышевой форме Наиболее яркими в выражении идей гибкой рациональности как ее регулятивов являются следующие концепты Гераклита в нашей интерпретации

а) фиксация двухуровневое™ когнитивной сферы субъекта - «влажная» сфера души (чувства, ощущения) и «сухая» (ум, логос);

б) диалектические идеи «бега в противоположные стороны» (фр 60 ОК), «Расходящееся сходится, и из различного образуется прекраснейшая гармония...» (фр В 8 ОК),

в) получение удовольствия от выбранной деятельности, «ослы солому предпочли бы золоту» (фр. 9 ОК);

г) вечное самосовершенствование «образование для образованных -второе солнце» (фр 134 ОК),

д) специфика объекта для субъекта в его потаенное™ «Природа любит прятаться» (фр 123 ОК) и «Тайная гармония лучше явной» (фр. 54 ОК);

е) роль установки и осознания трудности в научном познании скрытого, тайного в объекте- «Не чая нечаянного, не выследишь неисследимого и недоступного» (фр 18 ОК), «Ищущие золото много земли перекапывают, а находят - мало» (фр 22 ОК),

ж) ведущая роль рационального в познании «Всех и вся, нагрянув внезапно, будет Огонь судить и схватит» (фр 66 ОК), «Мудрым [Существом] можно считать только одно Ум . , могущий править всей Вселенной» (фр 41 ОК); эта роль заключается в способности рационального выделить главное, существенное (причины, условия, предпосылки), отвлечься от несущественного, выделить глубинные отношения, руководствоваться ими как законом в практической деятельности,

з) уплотнение знания до мудрости как квинтэссенция результата интеллектуального познания и его эффективность: «Должно признать, мудрость в том, чтобы знать все как одно» (фр 50 ОК),

и) «игра Века»(см. ниже - фр 125 ОК) - диалектика бытия, которую надо познавать субъекту посредством методологии, в современном синергетичес-ком представлении - «порядок» как антипод «хаоса», «Век - дитя играющее, кости бросающее, дитя на престоле'» (фр 52 ОК),

к) кикеон - многоаспектное понятие-образ, характеризующий в онтологии - вечность движения, хаосообразную первосущность, «кучу» сплошных противоположностей, в современном синергетическом представлении - «хаос» антипод «порядка» «ничто не постоянно, но все свалено в кучу, словно в кикеоне, и одно и то же удовольствие-неудовольствие, знание-незнание, большое-малое, туда-сюда [все] кружится и сменяется в игре Века» (фр 125 ОК), «либо расчлененный и упорядоченный космос, либо кикеон, сваленный в кучу, но беспорядочный . либо кикеон, взаимосцепление и рассеяние, либо единство, порядок и провидение . либо атомы и больше ничего, либо кикеон и рассеяние» (фр 125 ОК), в психологии - стресс для субъекта, в гносеологии - меру, границу, отправную точку прозрения, просветления в поисках истины как возможность гибкого решения проблемы; спиралевидную когнитивную схему (форму «воронки») познавательного процесса, «расслаивающую» информацию - как вторич-

ная репрезентация следующих концептов «И прямое и витое, говорит [Гераклит], одно и то же- «V чесала путь прямой и кривой» (у орудия, называемого «улиткой» [=винтом], в мастерской валяльщика, вращение прямое и кривое, так как он идет одновременно вверх и по кругу)» (фр 59 ОК), в методологии -эффективный интегративный метод познания, решения конкретной проблемы, л) поиски «ктойности», самосознания «Я искал самого себя» (фр 101 ОК), «всем людям дано познавать самих себя и быть целомудренными» (фр 116 ОК),

м) бесконечность и неисчерпаемость внутреннего мира субъекта (мира Вселенной) «Границ души тебе не отыскать, по какому бы пути [=в каком бы направлении] ты ни пошел столь глубока ее мера [=«объем»]» (фр 45 ЭК),

н) обретение (формирование) субъектом себя как целостности по аналогии с процессом выплавки золота: «подобно тому как плавят золотой песок (фр. 53 Ь!э, а 18), «отделяясь [от песка или пустой породы], соединяются воедино» (Фемистий, фр. 53 Ыэ, а4),

о) учитывая, что субъект есть тело и душа, сердце и разум, Гераклит, сам не зная этого, выразил необходимость и суть гибкой рациональности, учитывающей чувственное, иррациональное в познании, приближающей гносеологического субъекта к «жизни», делающего его онтическим- «С сердцем бороться тяжело, ибо чего оно хочет, то покупает ценой души [= «жизни»]» (фр 85 ЭК), «Целомудрие [- самоограничение] - величайшая добродетель, мудрость же в том, чтобы говорить истину и действовать согласно природе.. », (фр 112 О К) (Курсив мой - М С ),

п) Гераклит осознал ненужность полного обуздания человеческой природы субъекта его же рациональностью, оставив для полноценной человеческой жизни ее «жизненное семя», сужая сферу действия рациональности-Логоса-Закона-Солнца и контролируя возможность нарушения установленных границ его могущества им же самим (в рамках собственной концепции о центральном положении Логоса) и Истиной-Правдой (прообраз идеи о практике -критерии истины) «Оно не преступает положенных границ, ибо если оно (преступит) должные сроки, его разыщут Эринии, (союзницы Правды)» (фр 3 ОК) Таким образом, интуитивно Гераклит предопределил путь познания подлинной «ктойности» познающего субъекта - от многообразности к моноцелостности, - востребованный в современной постнеклассической эпистемологии В целом Гераклит демонстрирует переход от интуиции одушевленно-разумного космоса к рефлексии над ним, от мифологии и поэтического восприятия красоты космоса к философии

Моделирующим принципом философии элеатов было противоречивое совмещение метафизики с элементами диалектики и разделение чувственного и абстрактного уровней познания в зарождавшихся идеях гибкой рациональности Парменид показал ценность точных логических построений и одновременно возможность интуитивного чувства единства неизменного бытия и одновременно его изменения Своими апориями-парадоксами Зенон показал определенную ограниченность и слабость античной рациональности и в то же время ее преимущество, гибкость, увидев методологическую мощь как метода описания физических процессов и хода мысли, что было достигнуто наукой лишь в Новое время Пифагорейцы различными способами рационального и иррационального постижения мира открывали количественную сторону бытия, дополняя интуитивно-чувственную гармонию души и космоса Гераклита гармонией рационально-выстроенной, неявно фиксируя идеи гибкой рациональности в полукатегориях-полуобразах

Атомисты своей рационально-нормированной системой правил для атома не только как физического объекта, но и как модели человеческих отношений, пришли к выводу о сближении естественно-научных и социально-гуманитарных методов познания мира Эмпедокл акцентировал внимание на учете опыта, мудрости и интуиции человека как сложного познающего субъекта, находящегося в процессе дифференциации и одновременно гармонии, сплошного субстанциального его становления в тезисе «мудрость чувственна, а интуиция мудра», ставшем прообразом гибкой рациональности Изящество теории, строгая логика, богатое воображение, учет взаимосвязи и диалектики рационального и иррационального привели Анаксагора к взгляду на мир как на процесс, а не как на материю, заложив основы античной «синергетики» как диалектики хаоса («вихря») и порядка («гомеомерии») Так подготавливались осознание гибкой рациональности и основы ее рациональной фиксации

В третьем параграфе «Концепты рациональности античной классики» демонстрируются попытки становления философского категориально-понятийного аппарата рациональности, дающие возможность оформить идеи гибкой рациональности Ведущую роль здесь играют философские концепты

Первый антропологический поворот, совершенный в философии Сократом, позволил определить идеи гибкой рациональности в явном виде были открыты разные уровни, слои в сознании и самопознании, а также много-слойность новой в гносеологическом плане и прагматической методологии познания, опирающейся на критический интеллектуальный рационализм (логические методы «от противного», диалога, маевтики и др ) и иррациональные формы (сомнения, интуицию, веру - в себя) Открыт аксиологический аспект рациональности Сформулирован основной тезис античной концепции гибкой рациональности, раскрывающий требование к субъекту-познаваемому и к субъекту-познающему - «Быть самим собой'»

«Нелинейность» «линии Платона» проявилась в переплетении двух функций духовного множества его идей, эйдосов как единого упорядоченного целого - быть «архэ» онтологии как начальной и глубинной сути вещей и быть «архэ» эпистемологии как средства их познания, что нашло отражение в одной и той же структурной модели мысли и вещей Схема «уровней ясности знания» объединяет различные пути познания зйказию («догадку», «угадывание», «мышление картинками», игру воображения, рассказ, «молву», «предположение»), пистис (веру, доверие, достоверное практическое знание - «знание, как»), «дианойю» («понимание», «знание, что»), ноэзис (разум, «знание, почему» - рассмотрение целостных систем на основе ценностно-оценочных соображений) Платон-диалектик, двигаясь к познанию целостного познающего субъекта нарисовал его нестандартный портрет как субъекта-философа, обладающего «софросиной» в синтезе с «познающим телом» («грек познает телом») Сегодня мы можем интерпретировать эту методологию научного познания Платона как зародыш современного эволюционно-экологическо-го подхода к познающему субъекту, обладающему биосоциальной природой и высшими когнитивными синтетическими чувственно-рациональными способностями, включающими интуицию логика (как форму гибкой рациональности), разграничивающую ставшее и становящееся с акцентом на становящемся Лингвистический аспект гибкой рациональности Платона представлен многообразием его лингвофилософских форм (более сложных, чем концепты Гераклита), включающих миф, диалоги, аллегорические фигуры, метафоры, категории Категории Платона как высшая мыслительная структура в отображении текучего и непрерывного ноуменального мира также гибко переходят

друг в друга посредством интуиции Интуиция является основной иррациональной формой познания, способом обнаружения принципа «рассеянного в возникающих и бесконечно разнообразных вещах», блуждающей как «локатор-аттрактор» в поисках концентрированного ясного, рационального, пока не обнаруженного Платон различает такие формы интуиции, как чувственно-материальную, интеллектуальную, а в ней - континуальную и дискретную -при их полном равновесии

Аристотель предложил альтернативную модель развития философии и концепций гибкой рациональности для древнегреческой науки, построенной на синтезе, систематизации, постановке проблем и дифференциации методов, т е учитывающую факторы, определяющие деятельность познающего субъекта Хорошо разработанная концепция рациональности подвергалась обратному влиянию через установление ее парадоксальности, опровергающей «жесткую» рациональность чем более широкими по охвату становились представления философов о мире и чем больше было в них аккуратного порядка, тем дальше уходили философы от непосредственного личного выражения своих мыслей Основной принцип научного познания у Аристотеля - квид-дитативная чтойность - дистинктивно-дескриптивный эйдос как атрибут познающего субъекта, не неподвижный, а активно порождающий, энтелехий-ный (странный аттрактор) самосознающий нус-ум, приводящий в движение весь космос как бы извне Энергийная антропология Аристотеля акцентировала созидающую, творческую роль хаоса в его амбивалентной значимости как невидимую психическую энергию субъекта, познающего мир и бытие вещи в их становлении, понимаемом как становление самого эйдоса, чисто эйдетическое непрерывное становление, в котором происходит «касание» рационального и иррационального Вводя принцип середины (а «касание» и есть середина между рациональным и иррациональным) как прямой результат общеантичной телесно-материальной и вещественной интуиции, Аристотель первым продемонстрировал гибкую рациональность как форму диалектического мышления, а его метафизика оказалась «беременной» диалектикой благодаря идеям гибкой рациональности У Аристотеля интуиция становится, наряду с разумом, средством, формой познания, т к она «нащупала» соответствующую точку касания, соприкосновения категории и принципа (точку бифуркации) и позволила представить научный поиск и его результат (картину мира) в целом и сразу, «здесь» и «теперь» на основе триады интуиция - дискурсивный анализ понятий - диалектически построяемый эйдос как их синтез Историческая ограниченность гибкой рациональности Аристотеля состояла в том, что индивидуализированность его интуиции в исследовании единичного явления проявилась в рамках метафизической рациональности, сдерживающей иррациональные флюиды души и не позволившей воспринять многие идеи предшественников

Неоплатонический познающий субъект стал терять под влиянием формирующейся научной рациональности свои онтические черты и «выхолащиваться» в сторону абстрагированную, символическую, гносеологическую Неоплатонический синтез привел к академичности и абстрактности, новому образу познающего субъекта как конкретной единичности с абсолютным самосознанием, становящимся или могущим стать абстрактной всеобщностью Конструируя «матричный набор» конкретно-абстрактных характеристик как системообразующих элементов дифференцированной индивидуальной личности, эллинизм представил познающего самостоятельного субъекта единой и нераздельной точкой, моментом материально-чувственного космоса, детально про-

думанным и глубочайше переживаемым микрокосмом Категориальный анализ «чистой» рациональности придает неоплатонизму живой и трепещущий, но односторонний характер гибкой рациональности (лишь гибкой рациональности сознания, сферы логики, но не сферы чувств), не находя точки «касания» рационального и иррационального, как у Аристотеля Математика помогла завершить формирование античного рационализма в сторону его «ужесточения» и «изощренности» Исчезла дерзость философской мысли, так как философия стала средством утешения, примирения человека с существующим устройством мира Исторически произошло «оборачивание метода» - рациональность обратилась к иррациональности, обнаружив парадоксальность самой рациональности

Итак, процесс эволюции концептов гибкой рациональности в античной философии и науке шел не линейно, а по спирали, а) от древней живой, конкретной, слишком чувственной мифологии б) сначала к стихийному гилозоизму (в меру чувственному, уже чувственно-рациональному) - наивному прообразу гибкой рациональности, в) а потом к философской системе абстрактных понятий, становящейся абсолютным идеализмом с его теорией чистого мышления (ужесточающейся рациональности, но с элементом остаточной чувственности, который впоследствии почти утратился) На каждом из этих трех этапов складывались свои формы и своя бесформенность, свой предел и своя беспредельность, свои законченные образы и свое непрерывное и бесконечное становление, в котором древний образ хаоса играл свою основную синергетическую роль как организующий принцип сначала бытия, а потом и чистого мышления В образе хаоса обнаруживаются два противоположных аспекта а) конструктивный - происходит зарождение и становление рациональности как формы научного познания, б) деконструктивный - происходит одновременно ее «отталкивание», «опрокидывание», «оборачивание» на включение иррациональных моментов как промежуточных, но структурно необходимых в самом процессе познания (не в результате), в научном поиске Эти иррациональные моменты приводят к зарождению и формированию (т е к конструированию, но уже другого объекта/части - смежного - в рамках одного целого) идей гибкой рациональности Оба эти аспекта (конструктивный и деконструктивный) взаимосвязаны и дополняют друг друга, как две стороны одной медали - общего целостного процесса научного познания Синтез конструктивного и деконструктивного расширяет проблему рациональности в ее историческом и теоретическом «дискурсе», приводит к обнаружению многообразия ее форм Концепты как ментальные сущности в ранней античной классике постепенно эволюционировали от протоформы, протообраза, «зародыши» теории к ее категориальной форме в поздней классике и эллинизме

Параграф четвертый «Особенности концептов рациональности философского мышления средневековья» рассматривает одностороннюю частично гибкую рациональность сознания европейского средневековья, основным источником получения знания которого был текст, знаково-символическая форма информации о мире и человеке Движущей пружиной средневековой учености была логика 41

Частичная «гибкость» философского мышления формируется экзегетикой посредством анализа возможной вариативности религиозного текста (комментариев, компиляций, бревиарий, толковников, словников, энциклопедий,

41 См Рабинович В Л Ученый человек в средневековой культуре // Наука и культура / Отв ред В Ж Келле М , 1984 С 209

сумм), способствующего становлению суммативного универсализма на основе выявления многоаспектности и многослойное™ знания (семантико-этимо-логического, концептуально-смыслового, спекулятивно-системотворческого) Философское самосознание являло собой «зеркально перевернутую рациональность», квалифицируемую как отход от античного космологизма с его «внешней» рациональностью и обнаруживающую гибкость «внутреннюю» -скрытые механизмы самосложения познающего субъекта, но лишь в его постижении Откровения Бога Схоластика своеобразно развивала и углубляла как мыслительные способности верующего человека (умение логически мыслить, доказывать, строить свою речь), так и пробуждала когнитивный интерес к формам иррационального, что способствовало обнаружению парадоксальности рациональности средневековья иррационалжлическое основание философско-рационального мировидения и рациональное объяснение иррационального, демонстрируя в то же время ее гибкость Восточно-арабская философская антропология и наука придавали важное значение изучению эмоционально-рациональной сферы субъекта и его психологическому оснащению как инструменту философско-методологических инноваций в опытном и теоретическом познании природы, общества, человека Таким образом, в пределах религиозной формы сознания как «зеркально перевернутой» (по отношению к античности) созревали идеи гибкой рациональности, вторично «зеркально перевернувшие» породившую их форму и пробудившие зашоренное экзегетикой величие человека, опровергая в рамках религиозно трактуемой амбивалентности его ничтожество

В пятом параграфе «Возрожденческая антропология и концепты ее рациональности» фиксируется антропологический поворот эпохи Возрождения, «взорвавший» иерархическую картину бытия, возвысивший человека как найденную гносеологическую точку опору, вернувший его к природе, возрождавший наивные античные идеи гибкой рациональности в обновленной (пантеистической) форме гармонично-взаимообусловленных космологизма, антропоцентризма и гуманизма Познающий активно деятельностный субъект, «малый мир» его человеческой природы занимают срединное положение между «свернутым» в боге максимуме и «развернутой» в космосе ограниченной бесконечностью, что диалектачески гибко подчеркивает важность познания самого себя в новой картине мира как единого целого В гносеологии Н Кузанского новая роль человека как субъекта познания задействовала всю его эмоционально-рациональную сферу (ощущение, соединенное с воображением, рассудок, ум) как осознанную когнитивную возможность и новый способ гибко рационального симультанного видения мира благодаря интеллектуальной интуиции как «ученого незнания» Взаимосвязь науки и искусства в эпоху. Возрождения способствовала превращению живописи в когнитивный «пульс» ощущения наивысшего биения жизни, предстающей как конкретный гносеологический образ и в живописи и в науке благодаря трансформации картины посредством перспективы и конструктавной возможности руки и глаза художника (как чуткого субъекта художественного познания) Гуманистическая антропология Мишеля Монтеня как гимн дерзновению стремящегося к познанию человеческого разума представляет анализ неразрывного союза интуитивных (вспомогательных промежуточных пытливых форм постижения мира - удивления, исходного «незнания», интуиции, веры, сомнения, здорового скептицизма) и рациональных (основных) средств познания в раскрытии когнитивной природы субъекта и познания истины Взаимосвязь и пересечение различных элементов познавательного процесса - интеллектуаль-

ной интуиции с чувственным и рациональным знанием - как единый цельный процесс приведения знания о природе в «разумный порядок» демонстрирует комплексный подход Дж Бруно к когнитивным возможностям субъекта, наделенного гибкой рациональностью как «видящим зеркалом», отражающим и активно осмысливающим внешний мира и себя Философия науки эпохи Возрождения является «сгустком» ментальной сущности своего времени, благодаря которому как космогоническому «ядру» осуществился антропологический поворот, стали явными и развернулись, раскрылись и закрепились в науке идеи гибкой рациональности в качестве исторических предпосылок ее перехода от концептов античности к концепции как теоретической форме ее выражения, но в рамках еще «младенческой» философии науки

В шестом параграфе «Специфика концептов гибкой рациональности в методологии науки Нового времени» раскрываются особенности гибкой рациональности на этапе ее становления в рамках классической новоевропейской рациональности и методологии экспериментально-теоретического и математического естествознания Эпистемологический анализ показал, что даже в недрах классической рациональности заложены элементы гибкой рациональности, постепенно складывающиеся в стройную систему Благодаря своей конструктивной деятельности познающий субъект у Галилея становится активным и грамотным ученым, «гносеологом» и «методологом», в отличие от стихийно и наивно действующих «физиологов» и «космологов» античности, развивает идеи безграничности «экстенсивного» и «интенсивного» познания природы на основе математических признанных наиболее эффективными методов познания природы Частичная гибкость средневекового познающего субъекта, оторванного от действительности, дополнилась гибкой рациональностью математического сознания и деятельности субъекта-исследователя в Новое время, умеющего эффективно и результативно использовать свои природные возможности и полученные знания для решения практических задач, которые в свою очередь упражняли и развивали сознание. Б Паскаль представил субъекта (ученого) и его роль в познании в антропологическом аспекте Его научно-лирическая, научно-романтическая и в то же время логически строгая «антропологическая сюита» заложила матрицу гибкой рациональности на предпосылочной стадии философии науки Был осознан драматизм антиномии гносеологического оптимизма субъекта-теоретика и гносеологического пессимизма субъекта-практика в рамках рационализма XVII в , выход из которого философ видел в парадигме гибкой рациональности как сфере культурно-исторического взаимодействия познающего субъекта с обществом, восприятия его ценностей и выборе им рационально-ценностного подхода к человеку, сочетающего права «сердца» и законы разума Национальные образы мира, новоевропейского Психо-Космоса и Логоса, гибкая концептосфера французской культуры обусловила менталитет и специфику становящихся гибкими мыслительных структур познающего субъекта как «мыслящего тростника», в котором переплетались ничтожество и величие (онтологическое, гносеологическое, методологическое, нравственное) человека как части природы и общества Эффективность конструктивной роли индивидуального субъекта в познании должна была быть обусловлена пробуждением сообществом (коллективным субъектом) бесконечных когнитивных его возможностей симультанного видения взаимосвязи части и целого, которые необходимо развивать, совершенствовать, беречь, что подтверждает окончательность выбора гибкой рациональности как стратагемы научного поиска

Цитаделью жесткой рациональности следует считать философию Ньютона как наиболее разработанный прообраз философии науки Но даже в ней проглядывают элементы гибкой рациональности Ньютон блестяще показал, что своим интуитивно выработанным исчислением он обогащает физику и способствует открытию физических закономерностей Гибкая рациональность сознания и комплексной деятельности Ньютона позволили ему, опираясь на огромный и продолжительный эмпирический (экспериментальный) и теоретический опыт научного исследования, дополнить классические методы исследования природы неклассическими Конструктивная роль математической интуиции обнаружилась в «оборачивании метода» в физике после «оборачивания метода» в математике с ее механизмами конвергенции и дивергенции Указанные механизмы являются синергетическими Можно считать, что в процессе научного поиска и решения практических задач посредством рациональных методов Ньютон-физик обратился к интуиции как иррациональной форме познания Ньютона-математика для постижения истины

В четвертой главе «Рецепция идей гибкой рациональности в философии и науке 20-21 вв. как переход от концептов к становящейся концепции» анализируется возрождение античных идей гибкой рациональности в отечественной и западной философии науки, подготовившее выход на постнеклас-сическую парадигму.

В первом параграфе «Анализ и разработка концептуальных идей гибкой рациональности в западной философии науки» освещается западная ветвь становления концепции гибкой рациональности, отличающаяся от отечественной своей дифференцированностью и раздробленностью Нами обращено внимание лишь на некоторые наиболее характерные аспекты видения данной проблемы в трудах зарубежных философов науки

Западная философия науки акцентировала внимание на проблеме диа-лектизации рациональности (неорационализм) и на проблеме активности познающего субъекта в области логики и методологии научного исследования, что привело к блестящему результату - созданию механизма гибкой рациональности, которым является диалектическая методология как эффективный способ сокорректировки, соотнесения теории и опыта Но она была ограниченной модель гибкой рациональности, предложенная критическим рационализмом, была не полной, так как не учитывала субъекта как носителя гибкой рациональности, он латентно присутствовал в ней лишь как гносеологический субъект, хотя и обнаруживший гибкие когнитивные возможности рационального сознания, онтически же субъект остался виртуален Познающий субъект неорационалистов - гибкий, но лишь гносеологически, не онтически, и потому абстрактный и одинокий («гносеологический Робинзон» Ф Гонсета), что обедняет его когнитивные возможности, но все-таки он не агностик и не релятивист Причина гносеологического «одиночества» и «половинчатости» познающего субъекта кроется как раз в узкой трактовке опыта субъект потому так «одинок», что он «открыт опыту» лишь научному, но не опыту как разновидности практики, т е чувственно-материальной деятельности, направленной на преобразование внешнего мира и собственного бытия Предложив реальный и действенный путь к гибкой рациональности как сознания, так и деятельности, а именно - социокультурный, неорационалисты свели его («свернули») опять в единственную точку отсчета - разум Модель гибкой рациональности, предложенная критическим рационализмом, не учитывала субъекта как ее носителя (тезис К Поппера «эпистемология без познающего субъекта») В целом в западной философии науки субъект предстал как дей-

ствующая рациональность при «пустом организме»42 Хотя это психологическая оценка (М Г. Ярошевский) подхода западной философии науки к проблеме субъекта, вычленяющая лишь одну сторону его природы - поведение, мы в ней видим философский аспект - узкое понимание природы познающего субъекта при «пустом» социальном «организме», т е лишенном связи с внешним социокультурным миром, формирующим этого субъекта, развивающим его природные характеристики как когнитивные возможности

Отсюда от диалектического рационализма до гибкой рациональности, от гносеологического субъекта к оптическому остался один шаг наделить разум «живой плотью» познающего субъекта - интуицией, иррациональным, но это шаг оказался «эпистемологическим разрывом» (Г Башляр), выход из которого был предсказан самими же неорационалистами и другими философами науки - социально-культурный подход (Г Башляр, С Тулмин, М Полани) Так «нащупывание» путей выхода из субъективной диалектической рациональности указанием на диалогичность науки как коллективного субъекта, действующего в социально-культурно-языковом поле/пространстве привело к необходимости создания полноценной концепции гибкой рациональности, в которой основополагающей должна стать идея активности познающего субъекта, вооруженного гибкой диалектической методологией, понимающего, для чего и как ее применять.

Во втором параграфе «Становление идей гибкой рациональности как концепции в русской и современной отечественной эпистемологии освещается возрождение античных идей гибкой рациональности в отечественной философии, подготовившее выход на постнеклассическую парадигму В русской философии и советской философии науки 20 вв впервые отчетливо осознается и разрабатывается диалектическая идея развития когнитивной сферы субъекта с позиций исторического эволюционизма, представлений о полноте, целостности когнитивных возможностей субъекта. Ростки новой современной отечественной неклассической эпистемологии созрели в трудах А А Богданова, Н Н Ланге, Н.О Лосского, Вл С Соловьева В них, несмотря на наличие религиозных идей и даже отвлекаясь от них, субъект познания, находясь в коммуникативном, перцептивном, когнитивном, культурно-историческом пространстве своего бытия, а в науке - в таком же пространстве научного поиска, рассматривается в единстве, целостности, которая является основой системности его гносеологических качеств Субъект, формируясь в процессе познания, взаимодействуя с объектом познания, сам влияет на процесс познания, на субъектно-объектные отношения Тем самым проблема познающего субъекта решается с позиций гибкой рациональности, наиболее адекватной концептосфере русской культуры

Огромный эвристический потенциал идей русских философов Серебряного века, очищенных от религии, в оценке роли познающего субъекта в познании, способствовал дальнейшему интенсивному росту научных школ и направлений уже на российской основе, ставшей «законодательницей мод» благодаря плодотворному потенциалу идей гибкой рациональности, развернувшей из «гносеологической точки» в «гносеологическую окружность», «хрустальный шар» Вселенной внутренний мир познающего субъекта В то же время оценка влияния религиозной веры на познающего верующего субъекта приводила к выявлению скрытых механизмов антропологического, психологи-

42 Ярошевский М Г Наука о поведении русский путь // Вопросы психологии 1995 № 4 С 18

ческого, психоаналитического, экзистенциального характера, участвующих в общем познавательном процессе и регулирующих его, от которых познающий субъект в силу своей онтической целостности не смог «оторваться» и никогда не будет отрываться, так как в этой биосоциальной двойственной природе заключена специфика его индивидуальной когнитивной сущности, его «визитная когнитивная карта»

Рассуждения отечественных философов Г Г Шпета и М М Бахтина, исторически опередившие развитие современной эпистемологической парадигмы, дают нам возможность еще раз видеть прозорливость и величие русской философии в понимании природы человека, личности, ее духовности и наделения субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией Тем и сильна и самобытна в мировой культуре русская философия

В современной отечественной эпистемологии конца 20-начала 21 вв происходят революционные изменения, связанные с целостным и всеобъемлющем пониманием процесса познания, природы и роли субъекта в нем, которые способствуют становлению концепции гибкой рациональности, но не обозначенную самими философами науки, а зафиксированную таковой нами Идеи ведущих и наиболее ярких эпистемологов нашего времени -НС Автономовой, ИТ Касавина, В А Лекторского, Л А Микешиной, ВН Поруса, ВС Степина, 3 А. Сокулер и др - являются основополагающими для нового более гибкого видения субъектно-объектных и субъекгно-субъектных отношений

Названные философы разрабатывают основные понятия и категории, объект, предмет, принципы, методы, формы, подходы к исследованию данной проблемы, которые образуют основу целостной концепции гибкой рациональности и свидетельствуют о том, что это действительно концепция, а не набор разрозненных идей

Современная отечественная эпистемология в наибольшей степени достигла зрелых теоретических обобщений по-новому трактуется не только природа субъекта и субъектно-объектные отношения, но и сам процесс познания - не только как отражение, а в рамках и других когнитивных практик а) гносеологических, логико-методологических, б) экзистенциально-антропологических - гуманитарных, художественных, лингвистических, феноменологических, герменевтических, в) синергетических; г) специальных эпистемологических - социальной, религиозной, феминистической, моральной, экономической и др Допускаются гибкие взаимоотношения и синтез между когнитивными практиками (синтез, диалог, сокращение, критическое преодоление, плю-ральность и др) и развитие полипарадигмальности Определены принципы взаимодействия когнитивных практик укорененность познания в бытии, единство и категориальная оппозиция субъекта и объекта, различение эмпирического, трансцендентального и экзистенционального субъекта, рациональность и преемственность в познавательной деятельности и др

По-прежнему в центре внимания остается познающий субъект как связующее звено (центр) всех когнитивных практик, наделенный интуицией и разумом, вооруженный различными старыми и новыми познавательными средствами (отражение, репрезентация, конвенция, интерпретация), которые изменяют его природу с узкой отражательно-познающей на широкую интерпретирующую, деятельностно-со-творящую, технологическую, диалогическую

В главе 5 «Язык гибкой рациональности» предлагается анализ лингво-когнитивных и логико-математических форм гибкой рациональности.

В первом параграфе «Лингвокогнитивный язык гибкой рациональности»

анализируется прототипическая категоризация как лингвокогнитивная форма, которую мы предлагаем считать одним из языков гибкой рациональности

Исследование языка гибкой рациональности есть исследование категорий, выражаемых в языке, выявление общих закономерностей процесса их формирования, становления и выявления В философии категории - формы отражения наиболее существенных свойств познаваемых объектов различной природы, осознания в логических образах (понятиях) всеобщих способов отношения человека к миру Но эти философские формы реализованы в языке. Отсюда категория необходимо предстает и как грамматическая форма Язык формирует мысль, является ее порождающим механизмом Возникает необходимость увидеть в языкознании материал для изучения развития мысли Грамматические категории дают возможность развиться основным категориям мысли Построение предложений можно рассматривать как взаимодействие понятийных категорий Обладая постоянными и переменными признаками, категория активно участвует в оформлении и становлении адекватных познанию (его целей, установок, методологии) мыслительных форм В языкознании категория - признак (параметр), лежащий в основе разбиения некоторой совокупности однородных языковых объектов на ограниченное число непересекающихся множеств, члены которых характеризуются одним и тем же значением данного признака Категоризация - определенный способ организации человеческого опыта в языке на основе фиксации постоянных (сильных, жестких) и переменных (слабых, гибких) признаков грамматической формы как выразительных средств языка Переменный признак, уступая в этом отношении постоянному, обладает преимуществом он выражается лишь тогда, когда это нужно, когда этого требует акт коммуникации Обязательность постоянного признака, придавая ему силу, приводит вместе с тем к избыточности Необязательность переменного признака, ослабляя его выражение, оказывается причиной большей гибкости Таким образом, категоризация - своеобразные «очки», через которые мы смотрим на мир 43 Концепт как форма воплощения гибкого языкового сознания является прото-формой категории гибкой рациональности, а процесс становления концепции из концепта - прототипической категоризацией Прототипическая теория и вырабатывает для категории ее прототипический каркас, но в то же время допускает вариативность и возможность неполного удовлетворения условий, заданных прототипически Прототипы указывают на неясность, неопределенность и изменчивость многих свойств, но впоследствии преодолевают эту неясность и неопределенность путем точного и ясного определения признаков И по мере синтезирования или группирования эти свойства порождают «целостный мысленный конструкт» или понятие Концепт обеспечивает гибкость рациональности благодаря своей вариативности, отражающей взаимодействие многообразных форм отображения действительности субъектом Эволюция концепта приводит к возникновению концепции, в которой гибкая рациональность является уже категорией, но еще становящейся Рассматривая рациональность как систему, а в ней - диалектику рациональности сознания познающего субъекта и рациональности его деятельности как источник само-полагания, самоотнесения субъекта с внешним миром, мы считаем ведущим системообразующим фактором эволюции концепта и становления концепции

43 См Лакофф Дж Женщины, огонь и опасные вещи Что категории языка говорят нам о мышлении / Пер с англ И Б Шатуновского М , 2004

гибкой рациональности активную познавательную деятельность субъекта, соотнесение значения и смысла ее с концептосферой культуры

Метафора как форма гибкой рациональности в научном дискурсе - это один из способов выражения значения, существующий наряду с употреблением слов в их прямом и точном смысле Метафора дисгармонирует со многими параметрами научного дискурса, вместе с тем она согласуется с экспрессивно-эмоциональной функцией практической речи, так как отвечает способности субъекта в научном творчестве, особенно в начале мыслительного процесса, улавливать и создавать сходство, подобие, ассоциации между очень разными индивидами и классами объектов Она дает толчок развитию мысли, являясь орудием, а не продуктом научного поиска В практической речи метафора, дав толчок семантическому процессу, постепенно стирается и в конце концов утрачивает образ, на смену которому приходит понятие (значение слова) В научном дискурсе метафора демонстрирует пронзительность и чувственно-логическую образность видения проблемы субъектом, оригинальность его мышления Эта эвристическая способность метафоры играет громадную роль как в практическом, так и в теоретическом мышлении, так как ускоряют и делают желательным процесс логической обработки полученного «самородка» мысли-идеи, показывает нетерпение субъекта к творчеству, его «любознательность», характеризует его индивидуальную ментальность «Мир потому и интересен для людей, что может постигаться через многообразие способов познавательной настроенности, на основе множества языковых средств, особенно в том случае, когда отдельные способы его познания и понимания существуют как дополнительные в сознании человека, как множественность в единстве, придающая его познанию качества разумной творческой деятельности, которой присущи многослойность, многоаспектность, особая гибкость, чуткость и выразительность»44 (Курсив мой - М С )

Кроме прототипической категоризации и метафоры к языку гибкой рациональности можно отнести метонимию, сравнения и др.

Таким образом, лингвокогнитивные формы оперативно выявляют тенденции становления идей гибкой рациональности прежде всего в языке как эвристическом и динамическом способе организации опыта познающего субъекта, отражая процесс выработки и совершенствования ее понятийной формы

Второй параграф «Логико-математический язык гибкой рациональности» раскрывает специфику и возможности определенных методов и теорий логики и математики стать языком гибкой рациональности

Логика - это «глубинная структура» рациональности.45 Логика лежит в основе всех наук, но прежде всего математики Логико-математические методы по своей природе являются предельно рациональным, формализованным языком классической рациональности Но не все аспекты, объекты, процессы и результаты деятельности познающего субъекта можно формализовать Там, где возникают нестандартные задачи или решение стандартных задач требует нестандартных решений и методов, ведущих к искомому результату, необходимы иные способы познания, проникновения в новые закономерности Отсюда возникает необходимость поиска адекватных для решения нефор-мализуемых задач методов, в том числе - логико-математических Но и новые методы в свою очередь будут рациональными, логическими Но они будут

44 Кудряшова Т Б Онтология языков познания (Часть II) Иваново, 2005 С 4

45 См Грифцова И Н Логика как теоретическая и практическая дисциплина К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики М , 1999

уже не стандартными, «жестко»-рациональными, а учитывающими или сохранившими, во-первых, нюансы промежуточных «блуждающих» поисков, отразивших специфику онтического познающего субъекта, а, во-вторых, открывшими резервы когнитивной мыслительной деятельности субъекта. Пересечение (конъюгация) этих обстоятельств приведет к созданию новых «неклассических», нестандартных методов благодаря эвристической роли гибкой рациональности как интуитивно-стратегической основы познания Гибкая рациональность «кристаллизуется», воплощается в определенной языковой форме, которая должна быть адекватной своему содержанию, тем самым она «толкает» субъекта как творческую личность на конструктивное открытие это новой формы Высший уровень гибкой рациональности достигает конкретной всеобщности посредством соответствующих логико-математических категорий, методов, форм К таким логико-математическим формам мы относим «иррациональную» математику, интуиционизм, размытые множества Заде, многозначную логику и др

Так, В.В Целищев предложил новый подход, который он назвал «иррациональной» математикой46 Суть этого подхода состоит в том, что, по мнению В.В Целищева, на некотором этапе развития математики мы можем сформулировать на первый взгляд рациональные утверждения, которые таковыми не окажутся при более тщательном анализе Это связано с возможностью математической практики (не теории') отражать интенции субъекта и контролировать использование им в лингвистическом плане математического языка не осознаваемыми в любой заданный момент способами, которые эффективны на практике без их теоретического, особенно философского, объяснения Парадоксы теории множества в математике бытия как языка жесткой рациональности сыграли роль аттрактора, привлекшего внимание математиков к определенным специальным проблемам Интуиционизм в математике становления раньше, чем в различных областях естествознания, «уловил» идею гибкой рациональности, которая получила в дальнейшем разработку в рамках неклассической эпистемологической парадигмы Отвергнув применимость закона исключенного третьего и проводя исследование в рамках абстракции потенциальной (становящейся) бесконечности, интуиционизм раскрыл конструктивные возможности математика как изобретательного, творческого субъекта - способность создавать гибкую методологию познания, включать моменты иррационального (интуиции) в рациональный научный поиск, творить математическую теорию на основе специально сконструированных субъектом и имеющих определенные границы применимости принципов и методов с учетом закона исключенного третьего применять его по отношению к конечным областям предметов и не применять его в операция, включающих в себя бесконечные совокупности, находящиеся в процессе роста Тем самым субъект от состояния теоретической неопределенности приходит не только к конкретной теоретической (математической), но и философско-методологической определенности

Языком гибкой рациональности можно считать логику нечетных множеств Заде (гас1е11, 1965), в которой факты размытости семантических границ допускают логическую интерпретацию посредством адаптации булевой алгебры вводится понятие непрерывной функции принадлежности со значениями на отрезке от О до 1 вместо дискретного понятия принадлежности элемента к некоторой категории «Гибкая» семантика противопоставляется как антипод семантике ограничителей, о чем впервые на основе анализа прин-

46 Целищев В В Возможна ли иррациональная математика' //www philosophy nsc ru

ципов логики нечетких множеств познакомил лингвистов Дж Лакофф (ЬакоА", 1973) Благодаря своим гибким конструктивным логическим свойствам теория нечетких множеств имеет преимущества по сравнению с «естественной логикой» или теорией значения в описании воздействия определенных слов-операторов (НегэЬ - Сагатагга, 1976) «естественная логика» или теория значения основана на жестком приписывании признаков, а теория нечетких множеств - на комбинаторной семантики оценочных (приблизительных) кванторов Джеймс Д МакКоли47 считает, что анализ Заде не способен вскрыть источники семантических аномалий Анализ на основе «нечеткой логики» не отделяет адекватным образом коммуникативные импликатуры от условий истинности выражений с нечеткой семантикой Многозначная логика потенциально применима при лексикографическом описании двух типов «ограничителей» тех, которые относятся к степени истинности, и тех, которые выделяют или подавляют различные измерения истинности Тем не менее, хотя аксиомы логики нечетких множеств не подтвердились во всем их объеме, теория нечетких множеств представляется многообещающей основой для описания комбинаторной семантики лексических единиц с размытым значением

В многозначной логике, принимаемой нами в качестве языка гибкой рациональности, допускается много значений истинности Так, польский логик Я Лукасевич48, разработавший сначала трехзначную логику, ввел в качестве третьего значения истинности высказывания значение, выражаемое словами «возможно», «нейтрально» В дальнейшем появились разработанные Я Лукасе-вичем система модальной логики, исследующей логические операции с высказываниями, выражающими значения «возможности», «невозможности» и т. д , а также система четырехзначной и бесконечнозначной логик Им же было предложена буквенная бесскобочная символика, уходящая от графического написания логических формул и смягчающая их формализм Независимо от Я Лукасевича, американский логик Э Л Пост также построил систему многозначной логики Пришедшие им на смену п-значные логики, в которых высказываниям приписывается любое конечное и бесконечное множество значений истинности, расширяют и дополняют исследования, проводимые методами социально-гуманитарного познания, в понимании природы познающего субъекта именно как целостного (не только гносеологического, но и онтического) - с его дологическими и антропологическими характеристиками, связанными с выражением сомнения, неуверенности и других иррациональных форм познания в научном творчестве Кроме того, все нюансы «блуждающего» поиска истины познающим субъектом многозначная логика отражает в раскрытой понятийного аппарата такой методологии научного познания соответствующими категориями - «вероятность», «возможность», «невероятность», «невозможность» и т п , подтверждающими вводимый нами статус многозначной логики как языка именно гибкой рациональности Конечно, многозначная логика введением данных категорий не ограничивается, а решает свою основную проблему - устанавливать истинность или ложность суждений

Так логическими и математическими методами формируется язык гибкой рациональности, позволяющий в будущем выработать стройную и законченную ее концепцию

47 James D McCawley Logic and the lexicon - In «Papers from the Parasession on the lexicon», Chicago Linguistic Society, Chicago, 1978, p 261-277

48 См Лукасевич Я Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики M , 1959

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, обобщенно воспроизводятся этапы развертывания идей гибкой рациональности от концепта в истории философии и истории науки к становящейся концепции в философии науки, определенности понятийной формы гибкой рациональности в истории мысли, намечаются перспективы дальнейшего изучения проблемы

Основные положения диссертации изложены в 22 публикацияхобщим объемом 33, 67 п.л.:

1 Гегель о диалектической культуре математического мышления // Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д- СКНЦ. Приложение № 14 (40) 2002 Объем 0,4 п л

2. Синергетический аспект конструктивизма интуиции Ньютона в математическом познании (Статья) // Наукове тзнання методолопя та технолопя. Науковий журнал № 1 (13), 2004 Серт ф|лософ|я, соцюлопя, полгголопя Одесса, 2004 Объем 0,5 п л.

3. Интуиционизм, полуинтуиционизм и ультраинтуиционизм в философии математики // Строительство-2005 Материалы международной научно-практической конференции Ростов-н/Д Рост гос строит ун-т, 2005 Объем 0,1 п л

4. Стили мышления и интеллект математиков и художников Строительство-2005 Материалы Международной научно-практической конференции Ростов-н/Д Рост, гос строит ун-т, 2005 Объем 0,13 п л

5 Интуиция и «гибкая» рациональность // Философия и будущее цивилизации Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г ) Том 1 M , 2005 Объем 0,1 п л

6 Когнитивная сфера субъекта в русской философии рубежа 19-20 вв / / Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д. СКНЦ Приложение № 3 (86) 2006 Объем 0,5 п л

7 Классические идеи неклассической эпистемологии// Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д СКНЦ Приложение № 5 (89). 2006 Объем 0,5 п л.

8 Пространственно-временной континуум научного творчества// Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д СКНЦ. Приложение № 7 (91). 2006 Объем 0,5 п л

9 Алгоритмы и ритмы научного поиска // Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д СКНЦ Приложение № 6 (90) 2006 Объем 0,5 п л

10 Диалогическое познание в философии Г Г Шпета и M M Бахтина // Научная мысль Кавказа Научный и общественно-теоретический журнал Ростов-н/Д СКНЦ. Приложение. № 8 (92) 2006. Объем 0,5 п л

11. Эмоционально-рациональная сфера личности Монография / Отв ред Е.Е Несмеянов Ростов-н/Д РГПУ 2006 Объем 12 п л

12 Философия и методология математики Лейбница // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-н/Д СКНЦ 2006 № 4 Объем 0,5 п л

13. «Антропологическая сюита» философии науки Блеза Паскаля // Гуманитарные и социально-экономические науки Научное издание Ростов-н/Д СКНЦ. № 5 2006 Объем 0,5 п л

14 Синергетика интуиции Ньютона-математика// Гуманитарные и социально-экономические науки Ростов-н/Д СКНЦ. № 6 2006 Объем 0,6 п л

15 Философская культура будущего учителя математики // Гуманитарные и социально-экономические науки Научное издание Спецвыпуск «Педагогика» Ростов-н/Д" СКНЦ-РГПУ № 2. 2006 Объем 0,55 п л

16 Философия интуиционистской математики // Вестник Донского государственного технического университета 2006 № 4 Объем 0,5 п л

17 Интеллект и эмпатийность будущих физиков и экономистов //Вестник Донского государственного технического университета 2007 № 1 Объем 0,55 п л

18 Действительные предпосылки становления дифференциального и интегрального исчисления //Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион Естественные науки Ростов-н/Д СКНЦ Приложение № 8 (44) 2006 Объем 0,6 п л

19 Исторические предпосылки становления дифференциального и интегрального исчисления //Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион Естественные науки Ростов-н/Д СКНЦ Приложение № 8 (44) 2006 Объем 0,5 п л

20 Гибкая рациональность в философии науки Возрождения // Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион Общественные науки Ростов- н/Д СКНЦ Приложение № 12 (49) 2006 Объем 0,5 п л

21 Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности трансформация от античности до Нового времени Монография / Отв ред Е Е Несмеянов Ростов-н/Д РГПУ 2006 Объем 13, 54 п л

22 Философский текст в пространстве культуры // Язык Дискурс Текст - Ростов-н/Д РГПУ 2007 Объем 0,4 п л

Подписано в печать Формат 60x84 1/16

Офсетная печать Объем уел печ л Тираж /00 зкз Заказ № 251

ИПО ПИ ЮФУ 344082, г Ростоз-на-Дону, ул Б Садовая, 33

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Масалова, Светлана Ивановна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ГИБКАЯ РАЦИОНАЛЬНОСТЬ - СПЕЦИФИЧЕСКАЯ ФОРМА НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ.

1.1. Понятие рациональности, ее исторические типы и формы.

1.2. Особенности гибкой рациональности.

ГЛАВА 2. КОНЦЕПТ В МЕТОДОЛОГИИ НАУЧНОГО

ПОЗНАНИЯ.

2.1. Специфика когнитивного подхода к методологии научного познания.

2.2. Концепт: понятие, признаки, структура, функции, виды, модели.

2.3. Вербальные и мировоззренческие функции концепта.

ГЛАВА 3. РЕГУЛЯТИВНАЯ РОЛЬ КОНЦЕПТОВ В

ТРАНСФОРМАЦИИ КОНКРЕТНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ФОРМ ГИБКОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ В ФИЛОСОФИИ И НАУКЕ.

3.1. Предпосылки осознания гибкой рациональности.

3.2. Концепты рациональности античных филологов и космологов.

3.3. Концепты рациональности античной классики.

3.4. Особенности концептов рациональности философского мышления средневековья.

3.5. Возрожденческая антропология и концепты ее рациональности.

3.6. Специфика концептов гибкой рациональности в методологии науки Нового времени.

ГЛАВА 4. РЕЦЕПЦИЯ ИДЕЙ ГИБКОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ В

ФИЛОСОФИИ И НАУКЕ 20-21 вв. КАК ПЕРЕХОД

ОТ КОНЦЕПТОВ К СТАНОВЯЩЕЙСЯ КОНЦЕПЦИИ.

4.1. Анализ и разработка концептуальных идей гибкой рациональности в западной философии науки.

4.2. Становление идей гибкой рациональности как концепции в русской и современной отечественной эпистемологии.

ГЛАВА 5. ЯЗЫК ГИБКОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ.

5.1. ЛиНгвокогнитивные формы гибкой рациональности. 3^

5.2. Логико-математический язык гибкой рациональности

Введение диссертации2007 год, автореферат по философии, Масалова, Светлана Ивановна

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Безусловным «лидером» интенсификации общественного прогресса является рациональность. Продуктом научно-рационального творчества являются идеи. Эффективность рациональности признана всеми - философами, учеными различных специальностей, психологами, педагогами, менеджерами и др. Рациональность обеспечивает бесперебойный процесс познания бытия. Но она же обнаруживает и свою ограниченность. Это обстоятельство было осознанно иррационализмом, интуитивизмом и др., но получило свое обоснование лишь на этапе неклассической и постнеклассической науки. Вопрос о том, как возникает новое знание, как происходит переход от чувств к понятиям и от понятий к чувствам, является одним из основных в эпистемологии и философии науки. Философы дают различные трактовки способов, методов получения нового знания, но можно выделить в качестве основного взгляд, что «новации невозможны без традиции. Традиция. - это установившийся обычай, порядок, правила поведения. Новация. в науке есть новое знание, полученное путем преодоления незнания и неведения. По длинное открытие в науке - это то, что нельзя логически вывести из уже существующего знания».1 Таким образом, наряду с рациональными характеристиками научного познания, философов интересует и иррациональная сфера научного поиска.

Говоря об иррациональном в познании, мы выходим на его носителя -субъекта, который непосредственно осуществляет процесс познания и без которого процесс познания невозможен. Но субъект действует не в каком-то виртуальном пространстве как абстрактный субъект, это - прежде всего «живой», онтический субъект, обладающий всеми конкретными онтологическими, антропологическими, психологическими, гносеологическими и др. характеристиками. В условиях постнеклассической науки при формиро

1 Матяш Т.П. Научные традиции и научные революции. Типы научной рациональности // Философия науки. Отв. ред. Т.П. Матяш. Ростов-на-Дону, 2006. С. 165. вании картины мира современная эпистемологическая парадигма учитывает природу познающего субъекта в его соотношении с объектом. Отсюда проблема взаимоотношения рационального и иррационального в научном познании, проявление так называемого «иррационализма в науке» требует того, что «развитие реальной научной теории должно анализироваться с учетом социально-психологического фактора»,2 объяснения эмоциональных проявлений, интуиции, антропологических и дологических характеристик познающего субъекта, сопровождающих научную деятельность как ее внутренний латентный фон. Таким образом, в современной эпистемологии актуальным является поиск новых, более адекватных форм научной рациональности, соответствующих более глубокому проникновению в тайны научного творчества и познания в целом.

Формам выражения когнитивного содержания соответствуют различные языковые структуры. Они всегда адекватны культуре мышления познающего субъекта, его исторической эпохе. В настоящее время интенсивно развиваются исследования по совершенствованию языковых средств выражения новых форм рациональности. В рамках различных эпистемологических парадигм рассматриваются различные варианты методологии получения нового знания и его языкового выражения. Но эпистемологическая парадигма, которая объединяет не только рациональные, формально-логические, но и когнитивные, прагматические, информационные, лингвистические, коммуникативные аспекты получения и выражения языковыми средствами нового знания, в современной эпистемологии отсутствует. Мы выбрали в качестве ведущих два подхода - когнитивно-дискурсивный и экспе-риенциальный подходы. Когнитивно-дискурсивный подход имеет два ракурса - собственно когнитивный подход и дискурсивный подход. С позиции собственно когнитивного подхода как обладающего наибольшим эвристическим потенциалом объяснения и понимания «живого» творческого

2 Федорович Е.С., Минасян Л.А. Проблема символа в контексте рационального и иррационального. //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IY Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1. М., 2005. С. 412. 6 познавательного процесса, рассматривается содержание познания. Трактовка когнитивизмом человека (познающего субъекта) как действующего, активно воспринимающего и продуцирующего информацию, руководствующегося в своей мыслительной деятельности определенной методологией, включающей схемы, программы, планы, стратегии, является актуальной и соответствующей современному типу рациональности - постнеклас-сическому. Когнитивная наука в этом аспекте рассматривается как наука об общих принципах, управляющих ментальными процессами в человеческом мозгу. Новый ракурс видения «классических» проблем познания с позиций «неклассического» знания - когнитивизма, имеющего интердисциплинарный характер, - позволил «увидеть новое в старом» благодаря консолидации усилий сравнительно автономных (ранее) конкретных наук (нейрофизиологии, семиотики, моделирования искусственного интеллекта, теории информации, лингвистики, культурной антропологии, социологии, когнитивной психологии и др.) на методологической основе и под «руководством» философии. Как человек воспринимает и осмысливает окружающий мир - один из основных вопросов философии и мировоззрения в целом - стал главным и для когнитивизма. Знания выражаются в языке, речи как формах когнитивного содержания. С позиций дискурсивного подхода учитывается динамика формы познания (язык), а именно: а) происходящие в языке изменения, причем делается акцент на невозможности их осуществления вне коммуникации, обусловливают обращение к дискурсивным характеристикам словообразовательного моделирования субъекта в языковом познании; б) анализ связи между языковой репрезентацией и концептуальной структурой слов, образованных по данным моделям. Когнитивистские модели речевых процессов выявляют общий контур чрезвычайно сложного по своей природе механизма, реализующего речемыслительную деятельность. Их направленность состоит в том, чтобы учесть и скоординировать основные факторы, участвующие в построении целостного речемыслитель-ного процесса в условиях коммуникации. Мы выбрали также экспериенци7 алъный подход как более современное и перспективное направление когнитивной науки, так как на основании данного подхода происходит изучение языкового пространства субъекта в направлении движения от языковой картины мира к концептуальной картине мира. Он учитывает опыт взаимодействия субъекта с окружающим миром и особенности не только теоретического, но и обыденного познания - когниции. Данный метод исследования в когнитивной лингвистике основан на том, как человек воспринимает и

V. концептуализирует мир и как его опыт реализуется в языке.

Избранная нами исследовательская (когнитивная) стратегия предполагает рассмотрение новой (в категориальном плане) формы рациональности — гибкой рациональности, раскрывающей соотношение рационального и иррационального в познании. «Постнеклассическая рациональность выявляет. наиболее полную картину возможности методологической функции философии, показывая абсолютность и относительность философии в качестве метода. Философия в качестве метода абсолютна как категориальная сетка, выражающая предельные общие параметры нашего бытия. Но данная сетка относительна, она изменяется через постоянный диалог и развитие взаимосвязи философии и науки. В результате мы получаем нелинейно развивающуюся систему методологических ситуаций».4 Регулятивом гибкой рациональности мы считаем философский концепт как опорный пункт человеческого знания. Тем самым он выполняет свою методологическую роль. Поэтому мы и обратились к концепту. Процесс формирования понятий и категорий из концептов сложен, длителен, извилист, противоречив. Конкретно-научные понятия имеют тенденцию к постепенному движению от смутной идеи к строгому термину, о смысле которого иногда даже предварительно договариваются (на международных форумах). Философские же понятия не обходятся строгими и краткими дефинициями, так как по своей природе и предназначению обладают противоположным свойством: по мере

3 Болдырев H.H. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2000. С. 19.

4 Суркова Л.В. Возможна ли философия как методология науки? // //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IY Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1.С. 405.

• 8 рефлексии над ними они обогащаются содержанием, оттенками смысла, имеют тенденцию стать понятиями-символами своей собственной истории. Чаще всего, для того, чтобы понять смысл философского слова в современной философии, необходимо проследить путь его формирования в процессе философского обсуждения, длящегося веками.5

Специфика философии науки требует анализа общих закономерностей и тенденций научного познания в их историческом развитии, в исторически изменяющемся социально-культурном контексте. Анализируя в определенных исторических границах естественнонаучные концепты, в основе которых лежат философские концепты, мы можем проследить методологическую роль философии и философского концепта именно как регулятива гибкой рациональности в процессе научного познания.

РАЗРАБОТАННОСТЬ ПРОБЛЕМЫ. Анализ рациональности и ее форм, роли рационального6 в развитии научного знания, его соотношение с иррациональным проводился в отечественной и зарубежной философской литературе многими философами, которых интересуют такие вопросы, как: сущность рациональности, ее логико-методологический и социально

5 См.: Книгин А.Н. Учение о категориях. Томск, 2002.

6 Автономова Н. С. В поисках новой рациональности//Вопросы философии. 1981. № 3; Богомолов А. С. Диалектика и рациональность//Вопросы философии. 1978. № 7; Богомолов А. С. Наука и иные формы рациональности // Вопросы философии. 1979. № 4; Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии. 1991. № 6; Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991; Геллнер Э. Разум и культура. Историческая роль рациональности и рационализма. М., 2003; Гиль-мутдинова H.A. Классическая и постклассическая рациональность социально-культурного познания // Рациональность и ее метаморфозы: Сб. науч. тр. Ульяновск, 2000; Деянов Д. Неклассическая рациональность и коммуникативные стратегии //Дискурс. Новосибирск, 1998. № 7; Каратеев В.Л., Никитин C.B. Рациональность как основа взаимодействия философии и науки // Философия и наука: возможности и взаимодействия. Саратов, 2000; Кпюкина Н.В. Проблема рациональности в философии постмодернизма.// Лин-гвокультурологические, философские и педагогические аспекты изучения библеизмов. Йошкар-Ола, 2000; Леонтьева Е.Ю. Мир рациональности в мире человека: (Логико-методологический и социально-эпистемологический анализ). Волгоград, 2001; Мамчур Е.А. Принцип «арациональности» и его границы // Философия науки. Вып. 6. М., 2000; Никитин Е.П. Спецрациональность // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999; Никитин C.B. Научная рациональность: возможности корректировки // Философия и наука: возможности и взаимодействия. Саратов, 2001; Новиков A.A. В поисках «сверхрационэль-ности» // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999; Нугаев Р.Н. Смена базисных парадигм: Концепция коммуникативной рациональности//Вопросы философии. М, 2001. № 4; Порус B.H. Парадоксальная рациональность // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999; Пружинин Б. И. Рациональность и историческое единство научного знания. М., 1986; Сидоров A.M. Рациональный диалог и основания действия // Человек и Вселенная. СПб., 2001. № 8; Спор о научной рациональности // Философия науки. Вып. 3. Проблемы анализа знания. М., 1997; Тамчук В.В. Рациональность и поведение: от философии науки к философии языка // Научные записки Сибирской академии государственной службы: В 3 т. Т. 3. Новосибирск, 2000; Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии. 1992. №6; и др. 9 эпистемологический анализ; разновидности рациональности; роль рациональности в процессе взаимодействия философии и науки; особенности решения проблемы рациональности в современной философии постмодернизма; вопрос о соотношении и мировоззренческом единстве рационального и иррационального, гносеологический фундамент иррационализма и рационализма, истоки современного синтеза рационального и иррационального, рациональное и иррациональное в методологии гуманитарного знания и др. Поиски и «открытия» новых форм рациональности в условиях современного синтеза научного знания свидетельствуют о признании возможности корректировки научной рациональности, что связано с расширением представлений о познающем субъекте как ее носителе.

Термин «гибкая» рациональность употребил В.Н. Порус, оценивая и интерпретируя разработки Ст. Тулмина в области философии науки и решения проблемы рациональности. Идея гибкой рациональности как формы рациональности «витала» в рамках критического рационализма (К. Поппер, И. Ла-катос и др.) и исторической школы в философии науки (Т. Кун, П. Фейера-бенд, М. Полани и др.). Но именно витала. Четкой категории гибкой рациональности нет. Есть только ее прообраз. Так, английский философ постпозитивистского направления Ст. Тулмин представил рациональность как «атрибут не логической или концептуальной системы как таковой, а атрибут человеческих действий и инициатив, в которых временно пересекаются отдельные наборы понятии, в особенности тех процедур, благодаря которым понятия, суждения и формальные системы, широко распространенные в этих инициативах, критикуются и сменяются». Ведущей характеристикой такой рациональности С. Тулмин называет человеческое понимание: «Человек познает, но он также и осознает то, что он познает».8 Понимание в науке, согласно С. Тулмину, задается соответствием «матрицам» (стандартам) понимания, принятым в научном сообществе в данный исторический период, а также проблемными ситуациями и прецедентами, выступающими ос

7 Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984. С. 141.

8 Там же. С. 23.

10 новой «улучшения понимания». Тем самым расширяется трактовка рациональности не только как жесткой познавательной процедуры, но и допускающей включенность субъекта (индивидуального и коллективного) в познавательный процесс как момент корректировки рациональности как процесса. В.Н. Порус, разрабатывая проблему парадоксальной рациональности, «схватил» двойственность-парадоксальность рациональности как процесса, требующего для объяснения рациональности привлечения иррационального. В нашем понимании, эта парадоксальность порождена двойственным функционированием познающего субъекта как гноеео-онтического субъекта — носителя рациональности (как гносеологического субъекта), но и иррационального (чувств, эмоций, желаний, настроений, интуиции, веры, сомнения, воли и пр.). Вот эту неучтенную «жесткой» рациональностью бинарность. проявляющуюся в процессе научного познания на промежуточном, но очень важном в синергетическом и эвристическом плане этапе научного поиска, «блуждания» по лабиринтам сознания и обнаруженную самой рациональностью, и требуется обозначить. Субъект, интуитивно используя иррациональные формы как когнитивный инструмент, обнаруживает многообразие возможностей получения нового знания как об объекте, так и о познающем субъекте, о его когнитивных возможностях и способностях. Т.Г. Лешкевич замечает, что внимание к многообразию когнитивных практик можно расценивать как философскую рефлексию по поводу многообразия форм знания, так как «наука перестает оцениваться как единственный и уникальный канал притока информации от внешнего мира и часто критикуется за ее желание диктовать условия познания».9

В связи с выявлением парадоксальной рациональности мы рассматриваем гибкую рациональность как новую становящуюся категорию и называем ее формой научной рациональности, учитывающей дологические и антропологические особенности познающего субъекта. Понимание необходимости в ней очевидно в условиях именно постнеклассической науки, когда

9 Лешкевич Т.Г. Наука в культуре современной цивилизации. // Философия науки. Отв. ред. Т.П. Матяш. С. 85-86.

11 изменяется содержание категории «рациональность» и «обнаруживаются» (проявляются как ранее скрытые от внимания субъекта, но существующие объективно) ее новые формы, новые подходы в анализе субъекта как ее носителя в рамках субъектно-объектных отношений с позиций эволюционизма. В философии науки стихийно складывается концепция гибкой рациональности, но без теоретически проработанного ее «ядра» — самой категории «гибкая рациональность».

Степень разработанности проблемы рациональности в современной эпистемологии еще недостаточна для ее полной разрешимости. Отметим определенные вехи в продвижении разработок. Русских философов Серебряного века волновали мучительные поиски мировоззренческих ориентиров, темы духовной свободы, традиционные искания «правды», анализ взаимоотношений религии, науки и философии и др. В теоретической философии ими своеобразно обсуждалась проблема рациональности - в ракурсе субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношений. Абсолютизация классической рациональностью жестких требований и характеристик объекта и субъекта, их противопоставления приводила к затемнению бытийной, онтологической связи человека с миром, т.е. той проблемы, которая была основополагающей именно для русской философии. Философы A.A. Богданов, H.H. Ланге, Н.О. Лосский, Вл.С. Соловьев и др. рассматривали субъекта познания по-новому - как находящегося в коммуникативном, перцептивном, когнитивном, культурно-историческом пространстве своего бытия, а в науке - в таком же пространстве научного поиска. Тем самым субъект интерпретируется в своем единстве, целостности, которая является основой системности его гносеологических качеств. Субъект, формируясь в процессе познания, взаимодействуя с объектом познания, сам влияет на процесс познания, на субъектно-объектные отношения. Акцентуация веры некоторыми религиозными философами привела к частичной ограниченности понимания роли субъекта в познании. Но понимание взаимодействия и взаимодополнительности индивидуального и коллективного субъекта, в ко

12 тором добывается объективное знание как общезначимый результат на основе социальной переработки и проверки субъективных данных, является в целом огромным эвристическим потенциалом русской философии Серебряного века, способствующей дальнейшей разработке проблемы субъектно-объектных отношений. Акцентируя внимание на включенность субъекта в социально-культурный процесс, Г.Г. Шпет и М.М. Бахтин рассматривали проблемы познания и соотношения объекта и субъекта в рамках диалогического познания. То есть постепенно расширялась исследовательская база гибкой рациональности с точки зрения не только субъектно-объектных, но и субъектно-субъектных отношений. Тем самым закладывались основы неклассической эпистемологии современности. Русская философия 20 в. стала «законодательницей мод» благодаря плодотворному потенциалу идей гибкой рациональности, развернувшей внутренний мир познающего субъекта из «гносеологической точки» (индивидуальный субъект) в «гносеологическую окружность», «хрустальный шар» Вселенной (коллективный субъект). Рассуждения отечественных философов Г.Г. Шпета и М.М. Бахтина о диа-логичности познания, исторически опередившие развитие современной эпистемологической парадигмы, дают нам возможность еще раз видеть прозорливость и величие русской философии в понимании природы человека, личности, ее духовности и наделения субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией. Тем и сильна и самобытна в мировой культуре русская философия, интерпретирующая сущность не только русской души, но и «души вообще» любого чс-торического и этнического субъекта.

В трудах современных философов И.Т. Касавина, В.А. Лекторского, JI.A. Микешиной, B.C. Степина и др., продолживших попытки своих отечественных предшественников (И. Киреевского, Н. Лосева и др.), намечены пути решения данной проблемы с позиций исторического эволюционизма в философии познания, в котором субъект рассматривается уже не как голая

13 абстракция, но как целостный человек познающий. Так произошел переход от преобладания «власти» гносеологического субъекта к «власти» эмпирического субъекта, взаимодействующего в своей деятельности с окружающей средой в рамках диалога.

Наиболее эффективным генератором и интерпретатором идей гибкой рациональности, кроме философии, являются такие конкретные науки, как когнитивная психология, когнитивная лингвистика, «неклассическая» (не теоретико-множественная) математика (интуиционизм, иррациональная математика и др.), логика (неклассическая, вероятностная, многозначная и др.), (причем, в их истории), взаимосвязанные между собой как науки, демонстрирующие не только рациональную мощь познающего субъекта, но и ее гибкость. Таким образом, философия науки пересматривает свою методологию, ищет методологию гибкой рациональности, которая анализируется под разными наименованиями (парадоксальная рациональность - у В.Н. По-руса, методология исследовательских программ - у И. Лакатоса и др.). С рождением когнитивных наук фиксируется форма гибкой рациональности -когниция, концепт, категория (как грамматическая форма). Различные языковые структуры соответствуют формам выражения когнитивного содержания. Они всегда адекватны культуре мышления познающего субъекта, его исторической эпохе. В настоящее время интенсивно развиваются исследования по совершенствованию языковых средств выражения новых форм рациональности. Когнитивная наука выделяет и описывает концепт как опорный пункт человеческого знания. Поэтому мы обращаемся к концепту. Это - форма прототипической категоризации и ее результат.

Иная ипостась концепта - быть регулятивом гибкой рациональности, проявляя свою сущность как единство и форма рационального и иррационального познания в деятельности эмпирического субъекта, включенного в конкретный культурно-исторический социум. Организуя способы видения, конструирования реальности, концепт отличается от других конструктов, обладающих чисто познавательными инструментальными функциями,

14 именно своей онтологической «наполненностью» - отражением целостности способов видения, конструирования и конституирования картины мира познающим эмпирическим субъектом. Степень разработанности концепта как опорного пункта человеческого знания более успешно представлена в настоящее время когнитивной наукой, нежели философией науки. Когнитивная лингвистика (С.А. Аскольдов, H.H. Болдырев, А. А. Брудный, Е-.С Кубрякова, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов и др.) разрабатывает проблему концепта в его соотношении с понятием и значением, исследует лингвистическую природу концепта и процесс его создания с учетом сложной природы и особенностей мышления субъекта в научном поиске, ищущего более точное языковое выражение своих идей, гипотез, выводов. Когнитивная психология (Л.С. Выготский, А.Н.Леонтьев, A.A. Леонтьев, А.Р. Лурия, М.И. Холодная и др.) рассматривает концепт в рамках психического процесса как опосредованного познавательными (когнитивными) факторами. Идея концепта как когнитивного начала проникновения в тайны восприятия, внимания, памяти и других психологических характеристик познающего субъекта адаптируется для развития традиций европейских и особенно российских психологов-когнитивистов в рамках структурного, динамического, генетического и др. методов. Когнитивная философия как структурный раздел философии науки, опираясь на результаты когнитивных наук, лишь подходит к началу широкомасштабного исследования концепта и других когнитивных процедур и форм, о чем свидетельствует выход в 2007 г. сборника научных трудов Института философии РФ «Когнитивизм: когнитивные науки, когнитивные дисциплины, философия»10 и др. работы.11 Н.Б. Даринский даже предполагает, что «XXI век станет временем формирования научной гносеологии более высокого уровня, отражающий достижения ряда пред

10 Когнитивизм: когнитивные науки, когнитивные дисциплины, философия. / Отв. ред. В.А. Лекторский. М„ 2007.

11 См.: Микешина Л.А. Философия науки. М., 2002.

15 метных наук, а феномен когнитивных наук знаменует собой первый шаг в этом направлении»12.

Философы рассматривают концепт как одно из познавательных средств, единство рационального и иррационального познания в деятельности эмпирического субъекта, включенного в конкретный культурно-исторический социум. Концепт формирует картину мира с учетом особенностей когнитивного опыта индивидуального познающего субъекта, но действующего в рамках конкретных социальных, культурно-исторических реалий - концепто-сфер - как целостного и структурированного пространства.

Объект исследования - философские концепты как регулятивы гибкой рациональности, способности субъекта к адекватному и эффективному конструктивному научному познанию.

Предмет исследования - трансформация философских концептов от античности до Нового времени.

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Проблема генезиса теоретических знаний и способов его открытия является одной из актуальных в современной философии науки. Целью нашего исследования является эпистемологический анализ процесса трансформации философских концептов, понимаемых нами в качестве методологических регулятивов гибкой рациональности.

Мы сосредоточиваем внимание на нескольких задачах рассмотрения проблемы:

• во-первых, дать характеристику рациональности, его форм и роли в научном познании;

• во-вторых, раскрыть особенности гибкой рациональности как специфической формы научной рациональности (и становящейся категории) в ее соотношении с другими формами рациональности;

12 Даринский Н.Б. Когнитивистика как первый шаг к созданию гносеологии более высокого уровня // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений ГУ Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1. М., 2005. С. 252.

16

• в-третьих, проблему гибкой рациональности рассмотреть не автономно, а в контексте философии науки;

• в-четвертых, выявить специфику концепта как опорного пункта человеческого знания, как формы и прототипа категории гибкой рациональности, а философского концепта - как ее регулятива;

• в-пятых, продемонстрировать зарождение, эволюцию и трансформацию философских концептов в истории философии и истории науки от античности до Нового времени;

• в-шестых, рассмотреть особенности рецепции ранних идей гибкой рациональности в русской философской и научной мысли 20 в., современной отечественной неклассической эпистемологии в ее сопоставлении с концепциями западной философии науки, интуитивно включающими идеи гибкой рациональности;

• в-седьмых, предложить в качестве языка гибкой рациональности такие лингвокогнитивные формы, как прототипическую категоризацию, метафору и др., а в качестве логико-математических форм - размытые множества Заде, многозначную логику, «иррациональную» математику, интуиционизм в математике и др.

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ДИССЕРТАЦИИ. Работа выполнена на основе работ по философии науки, когнитивным наукам, а также исходя из историко-научных источников.

Анализируются работы ученых по общим вопросам философии, истории философии, логики и методологии науки; философским вопросам языкознания в одном из ее перспективных разделов - когнитивной лингвистике; философским вопросам логики как языкового средства выражения гибкой рациональности; философским вопросам обоснования математики, послужившие развитию методологии математики и др.

Основополагающее значение для решения задач, поставленных в диссертации, имеют работы: а) когнитивных лингвистов, разрабатывающих

17 лингвокогнитивные формы гибкой рациональности (прототипическую категоризацию, метафоры и др.) и когнитивные механизмы формирования содержательного плана концептов как ментальных конструкций, манифестирующих когнитивные системы субъекта; б) логиков и математиков, разрабатывающих логико-математические средства, формы выражения гибкой рациональности, которые раскрывают суть не только конструктивно-когнитивных возможностей субъекта, но и обнаруживают скрытую поисковую роль такой иррациональной формы познания как интуиция, являющейся вполне развитой формой «гибкой» рациональности.

Методологическим основанием диссертационного исследования являются: принцип историзма, принцип восхождения от абстрактного к конкрет ному, принцип единства формы и содержания, принцип преемственности научного знания, принцип соответствия, принцип дополнительности, выяснение закономерностей перехода от естественного языка к искусственному, от старой теории к новой, принцип системности, принцип структурного функционализма, принцип холизма и др. Все они раскрываются на материале диссертации содержательно, в процессе функционирования и использования. В основу исследования диссертантом сознательно кладется принцип актуализма, согласно которому прошлое познается в свете настоящего более глубоко и всесторонне. Ранние, более низшие этапы, неразвитые формы теории можно понять только с позиций высшего, более развитого, точного знания, исходя из изучения развитой формы. Ведущим методом исследования зарождения и эволюции идей гибкой рациональности является метод исторической реконструкции прошлого по его следам через феномен 1 темподесиненции (C.B. Мейен, A.M. Анисов), задача которого заключается в восстановлении темподесинированных (растворенных во времени) свойств идеи гибкой рациональности. Кроме того, использовались методы: психологического анализа, когнитивно-лингвистического анализа (текстовый семантический анализ, психо-лингвистический, когнитивистское моде

13 Растворения во времени.

18 лирование, языковые «нано-технологии» и др.), методы социально-гуманитарного познания (герменевтика, репрезентация, интерпретация и др.), информационно-кибернетические методы (фреймовое моделирование, схематизация, сценарии, скрипты и др.).

Стратегические аспекты диссертационного исследования рассматривались в рамках комплекса подходов: логического, системного (A.A. Богданов), коммуникативного (Дж. Мид, Ю. Хабермас), когнитивно-информационного, когнитивно-дискурсивного (В .А. Маслова), экспериенциального (H.H. Болдырев), ценностного (Н.С. Автономова, Е.В. Золотухина-Аболина, М.С. Каган, Б.И. Пружинин и др.), культурно-исторического (JI.C. Выготский, С. Тулмин), синергетического (E.H. Князева, С.П. Курдюмов) и др. Автор полагает, что данные подходы дают возможность комплексного анализа исторических конструкций и их реконструкций, становления идей гибкой рациональности в их эволюции от концептов до становящейся концепций, методологии исследовательских программ философов и ученых конкретных наук различных исторических эпох.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА. Исходя из эпистемологического анализа становления концепции гибкой рациональности в контексте философии, истории науки и философии науки, автор полагает, что элементами научной новизны являются следующие:

• обращение к категории «гибкой» рациональности как сравнительно мало разработанной в современной эпистемологии, но необходимой для характеристики ее как особой формы рациональности, востребованной сегодня в научном познании;

• выявление соотношения гибкой рациональности с иными формами и типами рациональности;

• рассмотрение концепта как формы, структурной основы гибкой рациональности;

19

• исследование процессов зарождения, эволюции и трансформации философских концептов как регулятивов гибкой рациональности в истории философии и истории науки от античности до Нового времени;

• комплексное рассмотрение гибкой рациональности в ракурсе пересечения (конъюгации) логического, системного, коммуникативного, когнитивного, информационного, экспериенциального, культурно-исторического и синергетического подходов;

• подтверждение позиции современной эпистемологии о главенствующей роли целостного субъекта, создающего посредством холистского видения научную картину мира в соответствии со своим ментальным опытом, об адекватном соответствии процесса получения знания и особых стандартов рассуждения субъекта процессу познания в целом.

• описание языка гибкой рациональности в лингвокогнитивных и логико-математических формах.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ.

1. Основные типы и формы научной рациональности характеризуют масштабность познавательной активности субъекта по упорядочению знаний о мире, выстраиванию методологии научного исследования и организации соответствующей деятельности, адекватной, конструктивно эффективной и гносеологически релевантной.

2. Любая рациональность является в той или иной мере гибкой. Гибкая рациональность - логическое познание в сочетании с дологическими и антропологическими предпосылками. Такое представление о рациональности включает в себя более глубокое понимание возможностей познания, нежели в случае отождествления рациональности с законами и правилами логики. Гибкая рациональность - это развертывание ментальной сущности активно познающего субъекта, его самосознания в процессе деятельности.

3. Гибкая рациональность имеет регулятивы, в которых философские знания рефлексируются субъектом в виде концептов. Концепт - форма нераздельности рационального и иррационального познания. Концепт - регу

20 лятив гибкой рациональности, определенный психо-лингво-философский способ и ракурс предтеоретического освоения действительности, ее моделирования в холистском видении мира.

4. Концепт представляет в синтетическом виде знания как о мире, так и о языке. Концепт есть процесс понимания (переработки информации), взятый с его содержательной стороны; он принципиально динамичен. Оперирование концептами есть гибкая рациональность.

5. Субъект в концепте соединяет аспекты и результаты собственного индивидуального познания с общественным в культуре посредством коммуникативного процесса, «подводит под общий знаменатель», выражает «ключевыми словами» и дает оценку взглядов на определенные явления разных национальных лингвокультурных сообществ, способствует достижению взаимопонимания, снимая (хотя бы частично) неизбежные трудности в процессе межкультурной коммуникации.

6. Концепт как означающее предстает вербальной динамической моделью традиционной образной народной культуры, запечатляющей особенности концептосферы, культуры и исторической эпохи в целом. Отсюда следует, что можно и необходимо распредметить концепты исторического прошлого, чтобы лучше познать его. Концепты функционально не равноценны с точки зрения возможности и способов их понимания, но никогда статический (точечный) образ восприятия концепта/текста не покрывает полностью динамического. Содержание концепта принципиально полифо-нично и динамично, что дает возможность философам трактовать его методологически именно как регулятив гибкой рациональности. В исследовании концепта и речемыслительной деятельности субъекта лингвистами в целом используются самые тонкие языковые «нано-технологии», позволяющие выявить самые глубокие пласты языкового сознания, ментальной сущности познающего субъекта.

7. Процесс эволюции концептов в античной философии и науке шел не линейно, а по спирали: а) от древней живой, конкретной, слишком чув

21 ственной мифологии сначала б) к стихийному гилозоизму (в меру чувственному, уже чувственно-рациональному) - наивному прообразу концепции гибкой рациональности, в) а потом к философской системе абстрактных знаний, становящейся абсолютным идеализмом с его теорией чистого мышления (ужесточающейся рациональности, но с элементом остаточной чувственности, который впоследствии почти утратился). Концепты как ментальные сущности в ранней античной классике постепенно эволюционизировали от протоформы, протообраза, «зародыша» теории к ее категориальной форме в поздней классике и эллинизме.

8. Философское самосознание западно-европейского средневековья представляет отход от античного космологизма с его рациональностью и обнаруживает гибкость самосложения познающего субъекта, но лишь в его постижении Откровения Бога. По сравнению с Западом восточно-арабская философская антропология и наука придавали более важное значение изучению эмоционально-рациональной сферы субъекта и использованию этого знания как инструменту философско-методологических инноваций в опытно-практическом и теоретическом познании природы, общества, человека.

9. Философские концепты Возрождения и его концептосфера возродили наивные античные идеи гибкой рациональности в обновленной (пантеистической) форме гармонично-взаимообусловленных космологизма, антропоцентризма и гуманизма, где эти идеи стали явными и развернулись, раскрылись и закрепились в науке. Тем самым идеи гибкой рациональности обусловили переход от концептов античности к становящейся концепции как теоретической форме выражения гибкой рациональности, но в рамках еще «младенческой» философии науки, в которой познающий активно дея-тельностный субъект как найденная гносеологическая точка опоры занял, самоосознавая это, срединное положение между «свернутым» в боге максимуме и «развернутой» в космосе ограниченной бесконечностью.

10. В недрах классической рациональности Нового времени содержатся элементы гибкой рациональности, востребованной особенностями матема

22 тического естествознания для познания динамических процессов с неустойчивыми границами. Благодаря своей конструктивной деятельности познающий субъект эпохи становится активным и грамотным ученым, «гно-сеологом» и «методологом», в отличие от стихийно и наивно действующих «физиологов» и «космологов» античности, развивая идеи безграничности «экстенсивного» и «интенсивного» познания природы.

11. Западная философия науки (неорационализм, критический рационализм и др.) акцентировала внимание на проблеме диалектизации рационализма и на проблеме активности познающего субъекта в области логики и методологии научного исследования. Это привело к созданию диалектической методологии научного познания, но ограниченной: модель гибкой рациональности, предложенная критическим рационализмом, была не полной, так как не учитывала субъекта как носителя гибкой рациональности, он латентно присутствовал в ней лишь как гносеологический субъект, хотя и обнаруживший гибкие когнитивные возможности рационального сознания; оптически же субъект остался виртуален. С. Тулмин предложил социально-культурный подход как выход из данного «эпистемологического разрыва» (Г. Башляр) между разумом и «живой плотью» познающего субъекта, но он остался не реализованным западной философией науки.

12. Рецепция античных идей гибкой рациональности в большей степени характерна для русской культуры, в плане их переосмысления в экзистенциальном и когнитивном плане. Новое возрождение в русском варианте идей антично-возрожденческой гибкой рациональности состоит в проникновенном понимании природы человека, личности, ее духовности и наделении субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией. Эти идеи целиком вписываются в современную эпистемологическую парадигму постнеклассического типа рациональности. Неклассическая отечественная эпистемология (И. Т. Касавин, В.А. Лекторский, JI.A. Микешина, В.Н. Порус, З.А. Сокулер, B.C. Степин и

23 др.) четко сформулировала основные понятия, категории, объект, предмет, методы, формы, основные критерии, подходы и их принципы в трактовке природы субъекта, субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношений. Эти достаточно полно и тщательно разработанные теоретически идеи в полной мере могут стать основой целостной концепции гибкой рациональности, так и не созданной С. Тулминым. Концептуальные идеи гибкой рациональности современных отечественных философов науки стали основой эволюционного подхода не только к проблеме субъекта, а в целом к познанию, формированию философии познания, да и философии вообще. В этом их историческое, гносеологическое и методологическое значение.

13. Языком гибкой рациональности являются лингвокогнитивные формы (прототипическая категоризация; метафора в научном дискурсе и др.) и логико-математические формы (размытые множества Заде; «иррациональная» математика; интуиционизм в математике; многозначная логика и др.), согласуемые как с экспрессивно-эмоциональной функцией практической речи познающего субъекта, так и с его гибким категориально-понятийным аппаратом и методологией научного познания, учитывающими единство рационального и иррационального в научном поиске.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Результаты диссертационного исследования могут найти свое применение: в курсе философии при разработке методологических рекомендаций по разделам «История философии», «Теория познания», «Методы научного познания», «Наука», «Человек в информационном мире», при разработке спецкурсов и спецсеминаров для студентов, магистрантов, аспирантов по курсам «Философия и история науки», «Логика и методология научного исследования», «Философские проблемы языкознания», «Философские вопросы математики», «История математики», «Концепции современного естествознания» и др. Возможно развитие идей диссертационного исследования в рамках методологических семинаров по когнитивным наукам.

24

Проведенное исследование позволяет рассмотреть диалектику всеобщего, особенного, единичного, в определенности концептуально-понятийной формы, в самопонимании современного теоретического познания.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Результаты исследования излагались автором на внутривузовских методологических семинарах и конференциях кафедры философии, теологии и культурологии, физико-математического факультета Ростовского государственного педагогического университета, в выступлениях в Проблемной лаборатории по оптимизация обучения РАО РФ при РГПУ, на подсекции философии международных научно-практических конференций «Строительство-2005» (Ростов-на-Дону, 2005 г.) и «Строительство-2006» (Ростов-на-Дону, 2006 г.), международной научно-практической конференции, посвященной памяти И.Р. Пригожина (Одесса,

2005 г.), на ГУ Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005 г.), на межвузовском семинаре по когнитивным наукам (Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, февраль 2007 г.). Положения диссертационной работы использовались в лекционных и семинарских занятиях со студентами, магистрантами, аспирантами и соискателями по дисциплинам и спецкурсам: «Философия», «Философия науки», «Философские проблемы языкознания», «Философия математики», «Философия физики», «Философские вопросы информатики», «Математика и культура», «Наука и религия» и др., проведенных в Ростовском государственном педагогическом университете.

Диссертация обсуждена на кафедре философии, теологии и культурологии Ростовского государственного педагогического университета (декабрь

2006 г.) и в отделе социально-гуманитарных наук Северо-Кавказского научного центра высшей школы при Ростовском государственном университете (декабрь 2006 г.).

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии. Общий объем диссертации - 382 страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени"

Выводы.

Огромный эвристический потенциал концепций русских философов Серебряного века A.A. Богданов, H.H. Ланге, Н.О. Лосский, Вл.С. Соловьев

121 Микешина Л.А. Философия познания. С. 25.

122 См.: Микешина Л.А. Философия познания.

339 и др. показал действенность «русского пути» в познании субъекта как основного «стержня», носителя гибкой рациональности, что обстоятельство способствовало дальнейшему интенсивному росту научных школ и направлений на российской основе, ставшей «законодательницей мод» благодаря плодотворному потенциалу идей гибкой рациональности, развернувшей из «гносеологической точки» в «гносеологическую окружность», «хрустальный шар» Вселенной, внутренний мир познающего субъекта, наполнивший его культурой, общением, творчеством. Все это отсутствовало в западной концепции гибкой рациональности с ее «пустым», точнее, виртуальным субъектом, лишь реагирующим на внешние изменения (как редуктор), но не живущем полноценной творческой жизнью. Называя JI.C. Выготского как одного из создателей культурно-исторического подхода к субъекту 1

Моцартом в психологии», С. Тулмин тем самым в его лице подчеркнул великое значение нашей научной школы физиологов, психологов, философов науки, значительно опередивших мировую науку. Приведенные рассуждения отечественных философов Г.Г. Шпета и М.М. Бахтина дают нам возможность еще раз видеть прозорливость и величие русской философии в понимании природы человека, личности, ее духовности и наделения субъекта познания истинно живыми человеческими качествами как эмпирического субъекта в конкретной пространственно-временной ситуации, обладающего развитой интуицией. В трудах современных философов И. Т. Ка-савина, В.А. Лекторского, Л.А. Микешиной, B.C. Степина и др., продолживших попытки своих отечественных предшественников (И. Киреевского, Н. Лосева и др.) намечены пути решения данной проблемы с позиций исторического эволюционизма в философии познания, в котором субъект рассматривается уже не как голая абстракция, но как целостный человек познающий. Так произошел переход от преобладания «власти» гносеологического субъекта к «власти» эмпирического субъекта, взаимодействующего в своей деятельности с окружающей средой в рамках диалога.

123 См.: Тулмин С. Моцарт в психологии//Вопросы философии. 1981. № 10.

Глава 5. Язык гибкой рациональности 5.1. Лингвокогнитивные формы гибкой рациональности

Язык формирует мысль, является ее порождающим механизмом. Отсюда возникает возможность увидеть в языкознании материал для изучения развития мысли. Язык как лингвокогнитивная форма выражения мышления выявляет соотношение единичного и общего, субъекта и мира культуры. Как отмечает A.A. Залевская, «слово при его функционировании выполняет роль, сравнимую с ролью лазерного луча при считывании голограммы: оно делает доступным для человека определенный условно-дискретный фрагмент континуальной и многомерной индивидуальной картины мира во всем богатстве связей и отношений, полнота которых обеспечивается в разной мере осознаваемой опорой на прямые и/или опосредованные выводные знания и переживания разных видов.Процессы включения идентифицируемого слова в многоаспектный внутренний (перцептивный, когнитивный, аффективный) контекст во взаимодействии с внешним (вербальным, ситуативным) контекстом описываются через спиралевидную модель1, согласно которой реализация различных функций слова в тексте (идентифицирующей, двойственной медиативной, синтезирующей, двойственной регулятивной, прогностической и т.д.) может быть представлена в виде двунаправленной спирали, «раскручивающейся» от «тела текста» (например, графически представленной формы слова) вглубь многостороннего предшествующего опыта индивида (языкового и неязыкового; осознаваемого и неосознаваемого; перцептивного, когнитивного, эмоционально-оценочного) и в «проекцию текста», которая формируется, дополняется, пересматривается при взаимодействии множества факторов.

К лингвокогнитивным формам гибкой рациональности мы относим прототипическую категоризацию и метафору в научном дискурсе.

1 См.: Залевская A.A. Значение слова и возможности его описания // Языковое сознание: формирование и функционирование. М., 1998.

341

В самом общем плане исследование языка гибкой рациональности можно определить как исследование категорий, выражаемых в языке. Эту работу могут выполнить лингвисты, когнитивные лингвисты и философы только совместными усилиями. Главные усилия их направлены на выявление общих закономерностей процесса формирования, становления и выявления подобных категорий, их определение и построение правил, устанавливающих принадлежность языковых единиц к тем или иным категориям. На необходимости разграничения языковых и доязыковых категорий, по свидетельству Н.П. Анисимовой2, настаивает В. Никес, который при критическом анализе теории прототипов признает некую форму ментальной доязыковой категоризации, но отвергает принцип ее прямого отражения в языковых категориях. Грамматические категории дают возможность развиться основным категориям мысли. Построение предложений можно рассматривать как взаимодействие понятийных категорий. Рост предикативности в языке связан с эволюцией сознания, когда идея процесса, т. е. динамики, становится ведущей.3 Категоризация — определенный способ организации человеческого опыта, своеобразные «очки», через которые мы смотрим на мир. В языкознании категория - признак (параметр), лежащий в основе разбиения некоторой совокупности однородных языковых объектов на ограниченное число непересекающихся множеств, члены которых характеризуются одним и тем же значением данного признака. Категория - грамматическая форма. Постоянный «жестко прикрепленный» признак грамматической формы - это сильное выразительное средство языка. Переменный признак, уступая в этом отношении постоянному, обладает другим преимуществом: он выражается лишь тогда, когда это нужно, когда этого требует акт коммуникации. Обязательность постоянного признака, придавая ему силу, приводит вместе с тем к избыточности. Необязательность переменного

2Анисимова Н.П. Проблема категоризации: теория прототипов или модель необходимых и достаточных условий? // Семантика слова и текста: психолингвистические исследования. Тверь, 1998. С. 32-34.

3 Потебня A.A. Мысль и язык. //Эстетика и поэтика. М., 1976.

342 признака, ослабляя его выражение, оказывается причиной большей гибкости.

Концепт - факт культуры, «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, сопровождающих слово.4 По объему он аморфен, расплывчат. Но он генетичен.

Концепт - это не основная категория гибкой рациональности, это только ее зародышевая форма, сложившаяся на этапе предыстории науки. Эволюция концепта приводит к возникновению концепции, в которой гибкая рациональность является уже категорией, но становящейся, так как сама концепция еще не сформировалась окончательно.

Концепт как форма воплощения гибкого языкового сознания является протоформой категории, а процесс становления концепции из концепта -прототипической категоризацией. «Протоформа становится зачинателем, субъектом процесса целостнообразования лишь при определенных условиях: для того, чтобы продукт предшествующего развития стал исходной формой становления органической системы, он должен быть вовлечен в специфическую деятельность самополагания, самоотнесения, в ходе которого система сама начинает создавать предпосылки для своего существования и развития.».5 Рассматривая рациональность как систему, а в ней - диалектику рациональности сознания познающего субъекта и рациональности его деятельности как источник самополагания, самоотнесения субъекта с внешним миром, мы можем вычленить в концепте как прототипической форме гибкой рациональности те звенья, которые вовлекают его в деятельность субъекта - это значение, смысл, соотнесение с концептосферой культуры, в которой познает субъект. Тем самым осуществляется не только постоянный выход на индивидуальную картину мира, но и ее континуальность: понимание воспринимаемого слова или текста не может быть обозначено в виде дискретной единицы - это всегда условный интервал, намечаю

4 Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. С. 40-41.

5 Режабек Е. Я. Особенности органических систем и принцип историзма // Вопросы философии. 1981. № 5. С. 31. щий некоторый более или менее четко определимый участок на многомерном перцептивно-когнитивно-аффективном континууме. Взаимодействие многообразных форм отображения действительности у человека и оперирование ими на разных уровнях осознаваемости обеспечивают функционально достаточные опоры для понимания как решения нечетко сформулированных задач при оперировании расплывчатыми множествами, которые обычно лежат за используемыми людьми языковыми единицами.

Рассмотрим теперь метафору как форму гибкой рациональности в научном дискурсе. Отношение к употреблению метафоры в научной терминологии и теоретическом тексте менялось в зависимости от многих факторов -от общего контекста научной и культурной жизни общества, от философских воззрений разных авторов, от оценки научной методологии, в частности, роли, отводимой в ней интуиции и аналогическому мышлению, от характера научной области, от взглядов на язык, его сущность и предназначение, наконец, от понимания природы самой метафоры.

Естественно, что пафос резкого размежевания рациональной и эстетической деятельности человека, науки и искусства, стремление противопоставить строгое знание мифу и религии, гносеологию - вере всегда оборачивались против использования метафоры в языке науки. Особенно отрицательно относились к метафоре английские философы-рационалисты. Так, Т. Гоббс, считая, что речь служит в первую очередь для выражения мысли и передачи знания и что для выполнения этой функции пригодны только слова, употребленные в их прямом смысле, ибо только буквальное значение поддается верификации, видел в метафоре, равно как и в переносных значениях вообще, препятствие к выполнению этого главного, назначения языка.6 Он писал: «Свет человеческого ума - это вразумительные слова, предварительно очищенные от всякой двусмысленности точными дефинициями. Рассуждение есть шаг, рост знания - путь, а благоденствие человеческого рода - цель. Метафоры же и двусмысленные слова, напротив, суть

6 Гоббс Т. Левиафан. М., 1936, с. 62. что-то вроде ignés fatui (блуждающих огней), и рассуждать при их помощи -значит бродить среди бесчисленных нелепостей, результат же, к которому они приводят, есть разногласие и возмущение или презрение» . Дж. Локк в своей инвективе против несовершенств языка также осудил образное употребление слов, которое «имеет в виду лишь внушать ложные идеи, возбуждать страсти и тем самым вводить в заблуждение рассудок и, следовательно, на деле есть чистый обман. И напрасно жаловаться на искусство обмана, о если люди находят удовольствие в том, чтобы быть обманутыми» . Склонность человека к метафоре представлялась Локку противоестественной.

Приведенные оценки исходят из того, что метафора - это один из способов выражения значения, существующий наряду с употреблением слов в их прямом и точном смысле, но гораздо менее удобный и эффективный. На этом тезисе сходились мыслители, придерживающиеся рационалистических, позитивистских и прагматических взглядов, сторонники философии логического анализа, эмпирицисты и логические позитивисты. В рамках названных направлений метафора считалась недопустимой в научных сочинениях и «совершение метафоры» приравнивалось к совершению преступления.

Философы и ученые романтического склада, искавшие истоки языка в эмоциональных и поэтических импульсах человека, напротив, считали метафору фатальной неизбежностью, единственным способом не только выражения мысли, но и самого мышления. Особенно категоричны и последовательны в этом отношении высказывания Ф. Ницше: «"Вещь в себе" (ею была бы именно чистая, беспоследственная истина) совершенно недостижима. для творца языка и в его глазах совершенно не заслуживает того, чтобы ее искать. Он обозначает только отношения вещей к людям и для выражения их пользуется самыми смелыми метафорами. Возбуждение нерва становится изображением! Первая метафора. Изображение становится звуком! Вторая метафора. И каждый раз полный прыжок в совершенно другую и чуждую область. Мы думаем, что знаем кое-что о самих вещах, когда го

7 Там же, с. 63.

8 Локк Дж. Соч. в 3-х тт., т. 1 М., 1985. С. 567.

345 ворим о деревьях, красках, снеге и цветах; на самом же деле мы обладаем лишь метафорами вещей, которые совершенно не соответствуют их первоначальным сущностям»9. Картина мира, выстроенная из заведомо антропоморфных понятий, не может быть ничем иным, как «умноженным отпечатком одного первообраза - человека».10 Человек ломает «огромное строение понятий». Он «разбрасывает обломки, иронически собирает их вновь, соединяя по парам наиболее чуждое и разделяя наиболее родственное; этим он показывает, .что им руководят не понятия, а интуиция».11 Таким образом, Ницше считает, что познание в принципе метафорично, имеет эстетическую природу и не оперирует понятием верифицируемости.

Если рационализм исторгал метафору как неадекватную и необязательную форму выражения истины, то философский иррационализм стремился отдать все царство познания метафоре, изгнав из него истину.

Разные версии и рефлексы такого подхода к роли метафоры в познании встречаются во всех философских концепциях, которые отмечены печатью субъективизма, антропоцентричности, интуитивизма, интереса к мифо-по-этическому мышлению и национальным картинам мира.

X. Ортега-и-Гассет, полагал, что метафора - это едва ли не единственный способ уловить и содержательно определить объекты высокой степени абстракции. Позднее стали говорить о том, что метафора открывает

22 эпистемический доступ» к понятию . Рассмотрев метафорические модели сознания, Ортега-и-Гассет писал: «От наших представлений о сознании зависит наша концепция мира, а она А свою очередь предопределяет нашу мораль, нашу политику, наше искусство. Получается, что все огром4 ное здание Вселенной, преисполненное жизни, покоится на крохотном и воздушном тельце метафоры».13

9 Ницше Ф. Об истине и лжи во вненравственном смысле (1873). // Ницше Ф. Поли. собр. соч., т. 1. М. 1912. С. 396.

10 Ницше Ф. Об истине и лжи во вненравственном смысле. С. 400.

11 Там же. С. 405.

12 Boyd R. Metaphor and theory change. — In: Metaphor and thought. Cambridge, 1979.

13 Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры// Теория метафоры. М., 1990. С. 77.

М. Минский, автор теорий фреймов, сценариев, в контексте которых изучаются предметные и событийные объекты, вводит в свою систему также аналогии, основанные на ключевой метафоре. Он пишет: «Такие аналогии порою дают нам возможность увидеть какой-либо предмет или идею как бы «в свете» другого предмета или идеи, что позволяет применить знание и опыт, приобретенные в одной области, для решения проблем в другой области. Именно таким образом осуществляется распространение знаний от одной научной парадигмы к другой. Так, мы все более и более привыкаем рассматривать газы и жидкости как совокупности частиц, частицы — как волны, а волны - как поверхности расширяющихся сфер»14. Метафора, по Минскому, способствует образованию непредсказуемых межфреймовых связей, обладающих большой эвристической силой.

Итак, метафора действительно является формой, языком гибкой рациональности. Хотя метафора дисгармонирует со многими параметрами как практического, так и научного дискурса, вместе с тем ею пользуются и в быту, и в науке. Метафора согласуется с экспрессивно-эмоциональной функцией практической речи. Однако более важен другой ее источник: метафора отвечает способности человека улавливать и создавать сходство между очень разными индивидами и классами объектов. Эта способность играет громадную роль как в практическом, так и в теоретическом мышлении. «Нет ничего более фундаментального для мышления и языка, - писал У. О. Куайн, - чем наше ощущение подобия»15. Это ощущение является общим для практического и научного дискурса стимулом к порождению метафор. В обоих случаях метафора знаменует собой лишь начало мыслительного процесса. Дав толчок развитию мысли, метафора угасает. Она орудие, а не продукт научного поиска. Точно так же и в практической речи, дав толчок семантическому процессу, метафора постепенно стирается и в конце концов утрачивает образ, на смену которому приходит понятие (значение слова).

14 Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного. // Новое в зарубежной лингвистике, вып. XXIII. С. 291-292.

15 Quine W. О. Natural kinds. - In: Naming, necessity, and natural kinds. Ithaca - London, 1977, p. 157.

5.2. Логико-математический язык гибкой рациональности

Языком гибкой рациональности могут стать и являются, на наш взгляд, такие логико-математические методы, которые адекватны для решения определенных задач. Логика - это «глубинная структура» рациональности.16 Логика лежит в основе всех наук, но прежде всего математики. Логико-математические методы по своей природе являются предельно рациональным, формализованным языком классической рациональности. Но не все аспекты, объекты, процессы и результаты деятельности познающего субъекта можно формализовать. Там, где возникают нестандартные задачи или решение стандартных задач требует нестандартных решений и методов, ведущих к искомому результату, необходимы иные способы познания, проникновения в новые закономерности. Отсюда возникает необходимость поиска адекватных для решения неформализуемых задач методов, в том числе - логико-математических. Но и новые методы в свою очередь будут рациональными, логическими. Но они будут уже не стандартными, «жестко»-рацио-нальными, а учитывающими или сохранившими, во-первых, нюансы промежуточных «блуждающих» поисков, отразивших специфику онтического познающего субъекта, а, во-вторых, открывшими резервы когнитивной мыслительной деятельности субъекта. Пересечение (конъюгация) этих обстоятельств приведет к созданию новых «неклассических», нестандартных методов благодаря эвристической роли гибкой рациональности как интуитивно-стратегической основы познания. Гибкая рациональность «кристаллизуется», воплощается в определенной языковой форме, которая должна быть адекватной своему содержанию, тем самым она «толкает» субъекта как творческую личность на конструктивное открытие это новой формы. Высший уровень гибкой рациональности достигает конкретной всеобщности посредством соответствующих логико-математических категорий, методов, форм. К таким логико-математическим формам мы относим «иррациональ

16 См.: Грифцова И.Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М., 1999. ную» математику, интуиционизм, размытые множества Заде, многозначную логику и др.

Так, В.В. Целищев предложил новый подход, который он назвал «ирраv 17 циональной» математикой. Суть этого подхода состоит в том, что, по мнению В.В.Целищева, на некотором этапе развития математики мы можем сформулировать на первый взгляд рациональные утверждения, которые таковыми не окажутся при более тщательном анализе. Это связано с возможностью математической практики (не теории!) отражать интенции субъекта и контролировать использование им в лингвистическом плане математического языка не осознаваемыми в любой заданный момент способами, которые эффективны на практике без их теоретического, особенно философского, объяснения.

Парадоксы теории множества в математике бытия как языка жесткой рациональности сыграли роль аттрактора, привлекшего внимание математиков к определенным специальным проблемам. Интуиционизм в математике становления раньше, чем в различных областях естествознания, «уловил» идею гибкой рациональности, которая получила в дальнейшем разработку в рамках неклассической эпистемологической парадигмы. Отвергнув применимость закона исключенного третьего и проводя исследование в рамках абстракции потенциальной (становящейся) бесконечности, интуиционизм раскрыл конструктивные возможности математика как изобретательного, творческого субъекта - способность создавать гибкую методологию познания, включать моменты иррационального (интуиции) в рациональный научный поиск, творить математическую теорию на основе специально сконструированных субъектом и имеющих определенные границы применимости принципов и методов с учетом закона исключенного третьего: применять его по отношению к конечным областям предметов и не применять его в операция, включающих в себя бесконечные совокупности, находящиеся в процессе роста. Тем самым субъект от состояния теоретической неопреце

17 Целищев В.В.Возможна ли иррациональная математика? //www. philosophy.nsc.ru. ленности приходит не только к конкретной теоретической (математической), но и философско-методологической определенности.

Языком гибкой рациональности можно считать логику нечетных множеств Заде (Zadeh, 1965), в которой факты размытости семантических границ допускают логическую интерпретацию посредством адаптации булевой алгебры: вводится понятие непрерывной функции принадлежности со значениями на отрезке от 0 до Г вместо дискретного понятия принадлежности элемента к некоторой категории. «Гибкая» семантика противопоставляется как антипод семантике ограничителей, о чем впервые на основе анализа принципов логики нечетких множеств познакомил лингвистов Дж. Лакофф (Lakoff, 1973). Благодаря своим гибким конструктивным логическим свойствам теория нечетких множеств имеет преимущества по сравнению с «естественной логикой» или теорией значения в описании воздействия определенных слов-операторов (Hersh - Caramazza, 1976): «естественная логика» или теория значения основана на жестком приписывании признаков, а теория нечетких множеств - на комбинаторной семантики оценочных (прибли

1Я зительных) кванторов. Джеймс Д, МакКоли считает, что анализ Заде не способен вскрыть источники семантических аномалий. Анализ на основе «нечеткой логики» не отделяет адекватным образом коммуникативные им-пликатуры от условий истинности выражений с нечеткой семантикой. Многозначная логика потенциально применима при лексикографическом описании двух типов «ограничителей»: тех, которые относятся к степени истинности, и тех, которые выделяют или подавляют различные измерения истинности. Тем не менее, хотя аксиомы логики нечетких множеств не подтвердились во всем их объеме, теория нечетких множеств представляется многообещающей основой для'описания "комбинаторной семантики лексических единиц с размытым значением.

В многозначной логике, принимаемой нами в качестве языка гибкой рациональности, допускается много значений истинности. Так, польский ло

18 James D. McCawley. Logic and the lexicon. - In: «Papers from the Parasession on the lexicon», Chicago Linguistic Society, Chicago, 1978, p. 261-277.

350 гик Я. Лукасевич19, разработавший сначала трехзначную логику, ввел в качестве третьего значения истинности высказывания значение, выражаемое словами «возможно», «нейтрально». В дальнейшем появились разработанные Я. Лукасевичем система модальной логики, исследующей логические операции с высказываниями, выражающими значения «возможности», «невозможности» и т. д., а также система четырехзначной и бесконечнознач-ной логик. Им же было предложена буквенная бесскобочная символика, уходящая от графического написания логических формул и смягчающая их формализм. Независимо от Я. Лукасевича, американский логик Э. Л. Пост также построил систему многозначной логики. Пришедшие им на смену п-значные логики, в которых высказываниям приписывается любое конечное и бесконечное множество значений истинности, расширяют и дополняют исследования, проводимые методами социально-гуманитарного познания, в понимании природы познающего субъекта именно как целостного (не только гносеологического, но и оптического) - с его дологическими и антропологическими характеристиками, связанными с выражением сомнения, неуверенности и других иррациональных форм познания в научном творчестве. Кроме того, все нюансы «блуждающего» поиска истины познающим субъектом многозначная логика отражает в раскрытии понятийного аппарата такой методологии научного познания соответствующими категориями - «вероятность», «возможность», «невероятность», «невозможность» и т. п., подтверждающими вводимый нами статус многозначной логики как языка именно гибкой рациональности. Конечно, многозначная логика введением данных категорий не ограничивается, а решает свою основную проблему -устанавливать истинность или ложность суждений.

Так логическими и математическими методами формируется язык гибкой рациональности, позволяющий в будущем выработать стройную и законченную концепцию.

19 См.: Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. М, 1959.

351

Заключение

Итак, рассмотрение почти трехтысячелетнего пути развития идей гибкой рациональности на ее основных исторических вехах показал все этапы зарождение, эволюции и становления этих идей-концептов в их трансформации от античности до Нового времени. Рецепция идей гибкой рациональности в философии науки 20 в., как в западной, так и отечественной, показала возможность становления уже концепции гибкой рациональности в рамках современной неклассической эпистемологии. Показана методологическая роль философских концептов как регулятивов гибкой рациональности.

Философы науки сформулировали в разной степени разработанности основные критерии, подходы и их четкие принципы в трактовке природы субъекта, субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношений различными философскими направлениями и когнитивными практиками — экзистенциализмом, экзистенциально-антропологическим подходом, позитивизмом, логицизмом, постмодернизмом, культурно-исторической школой и др.

Современная отечественная эпистемология в наибольшей степени достигла зрелых теоретических обобщений: по-новому трактуется не только природа субъекта и субъектно-объектные отношения, но и сам процесс познания - не только как отражение, а в рамках и других когнитивных практик: а) гносеологических, логико-методологических; б) экзистенциально-антропологических - гуманитарных, художественных, лингвистических, феноменологических, герменевтических; в) синергетических; г) специальных эпистемологических - социальной, религиозной, феминистической, моральной, экономической и др. Предлагаются гибкие взаимоотношения и синтез между когнитивными практиками (синтез, диалог, сокращение, критическое преодоление, плюральность и др.) и развитие полипарадигмальности. Определены принципы взаимодействия когнитивных практик: укорененность познания в бытии; единство и категориальная оппозиция субъекта и

352 объекта; различение эмпирического, трансцендентального и экзистенцио-нального субъекта; рациональность и преемственность в познавательной деятельности и др. По-прежнему в центре внимания остается познающий субъект как связующее звено (центр) всех когнитивных практик, наделенный интуицией и разумом, вооруженный различными старыми новыми познавательными средствами (отражение, репрезентация, конвенция, интерпретация), которые изменяют его природу с узкой отражательно-познающей на широкую интерпретирующую, деятельностно-со-творящую, технологическую, диалогическую.

Возникает необходимость в новых концептах-концепциях как конкретно-всеобщем (в отличие от стихийно-образных античных концептов) знании, сгустке новой парадигмальной культуры с переплетенными слоями социально-эмоционально-рационального знания психолого-гносеологического типа или характера. Думаю, что рецепция античных идея гибкой рациональности в большей степени характерна именно для русской культуры, виктимной для этого в экзистенциальном и когнитивном плане. Новое возрождение гибкой эмоционально-рациональной антично-русской концепто-сферы на теоретическом уровне представляется заманчивой перспективой утверждения ценностных общечеловеческих идеалов с оттенком «русской души», синонима гибкой рациональности, ее загадочности и неисчерпаемости.

В современной отечественной неклассической эпистемологии идеи гибкой рациональности стали основой эволюционного подхода вообще, и не к проблеме лишь субъекта, а в целом к познанию, формированию новой картины мира и основой философии науки, философии познания, да и философии вообще. В этом их историческое, гносеологическое и методологическое значение.

Проблема, гибкой рациональности не решена, она находится лишь на стадии окончательного осознания необходимости ее дальнейшей более глубокой теоретической разработки. Впереди работы по нахождению меха

353 низма, форм, методологии гибкой рациональности. Большая надежда и ответственность возлагается в этом на отечественных философов науки как лидеров создания новой эпистемологической парадигмы.

Язык гибкой рациональности формируется новыми современными лин-гвокогнитивными (прототипическая категоризация, метафора в научном дискурсе), а также нестандартными логическими и математическими методами («иррациональная» математика, интуиционизм, размытые множества Заде, многозначная логика и др.), разработка и совершенствование которых позволит в будущем выработать стройную и законченную ее концепцию.

354

Список научной литературыМасалова, Светлана Ивановна, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Автономова Н. С. В поисках новой рациональности//Вопросы философии. 1981. №3.

2. Автономова Н.С. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. М., 1977.

3. Андреева Г. М. Образ мира в структуре социального познания // Мир психологии. 2003. № 4.

4. Андрианова Т.В., Ракитов А.И. Философия науки С.Тулмина // Критика современных немарксистских концепций философии науки. М., 1987.

5. Анисимова Н.П. Проблема категоризации: теория прототипов или модель необходимых и достаточных условий? // Семантика слова и текста: психолингвистические исследования. Тверь, 1998.

6. Анисов A.M. Концепция научной философии В.А.Смирнова // www:filosof.historic.ru

7. Анисов A.M. Проблема познания прошлого, //wwwrphilosophy.ru

8. Апель К.-О. Трансформация философии. М., 2001.

9. Аристотель. Метафизика. // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. Ред. В.Ф. Асмус. М., 1976.

10. Аристотель. О душе. //Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. Ред. В.Ф. Асмус. М., 1976.

11. Аршинов В.И. Когнитивные стратегии синергетики // Онтология и эпистемология синергетики. М., 1997.

12. Аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М., 1999.

13. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология / Под ред. В.Н. Нерознака. М., 1997.

14. Аслазамов Л.Г., Варламов A.A. Удивительная физика. М., 1988.

15. Асмус В.Ф. Проблема интуиции в философии и математике. (Очерк истории: XVII начало XX в.). М., 1963.355

16. Бабушкин А.П. Концептуальные типы значений // Контрастивные исследования лексики и фразеологии русского языка. Воронеж, 1996.

17. Бак Д.П., Кузнецова Н.И., Филатов В.П. Границы интерпретации в гуманитарном и естественнонаучном знании // Вопросы философии. 1998. № 5.

18. Бахтин М.М. Автор и герой: К философским основаниям гуманитарных наук. СПб., 2000.

19. Бахтин М.М. К философии поступка.// Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984 1985. М., 1986.

20. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

21. Бахтин М.М. Работы 1920-х годов. Киев: Next, 1994.

22. Бахтин М.М. Собр. соч.: В 7 т. Т. 5. М.: Русские словари, 1996.

23. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Он же. Литературно-критические статьи. М., 1986.

24. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

25. Башляр Г. Рациональный материализм. // Башляр Г. Избранное. Том 1. Научный материализм. Пер. с фр. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. (Книга света).

26. Бергсон А. Философская интуиция.// Путь в философию. Антология. М., СПб, 2001.

27. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

28. Бибихин В. В. Язык философии. М., 1993.

29. Бирюков Б.В., Бирюкова Л.Г. Философско-логические основания математики в культурологическом аспекте: исторические судьбы древних контроверз точного мышления // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. М., 2001. №5.

30. Богданов A.A. Тектология. Всеобщая организационная наука. М., 2003.

31. Богомолов А. С. Диалектика и рациональность // Вопросы философии. 1978. №7.356

32. Богомолов А. С. Наука и иные формы рациональности // Вопросы философии. 1979. №4.

33. Бойко Е.И. Механизмы умственной деятельности. М., 1976.

34. Болдырев H.H. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000.

35. Босс. Интуиция в математике и искусстве. М., 2004.

36. Братусь Б.С. Психологический анализ изменений личности при алкоголизме. Изд-во Московского ун-та, 1974.

37. Брудный А. А. Подтекст и элементы внетекстовых знаковых структур // Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации. М., 1976.

38. Бруно Д. Диалоги. М., 1949.

39. Бруно Д. О героическом энтузиазме. М., 1953.

40. Брушлинский A.B. Субъект: мышление, учение, воображение. Избр. психологические труды. М. Воронеж, 1996.

41. Брудный А. А. Понимание как философская и психологическая проблема// Вопросы философии. 1975. № 10.

42. Брысина Т.Н. Что есть рациональность? //Рациональность и ее метаморфозы: Сб. науч. тр. Ульяновск, 2000.

43. Будагов Р. А. Человек и его язык. М., 1974.

44. Быковская И.М. «Человек телесный» в социокультурном пространстве и времени (Очерки социальной и культурной антропологии). М., 1997.

45. Быстрицкий Е. К. Концепция понимания в исторической школе философии науки// Вопросы философии. 1982. № 8.

46. Василюк Ф.Е. Процесс переживания. //Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия. Самара, 2006.

47. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

48. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

49. Визгин В.П. Научный текст и его интерпретация // Методологическиеу .проблемы историко-научных исследований. М., 1982.357

50. Витгенштейн Л. О достоверности (фрагменты). Пер. Грязнова А.Ф. // Вопросы философии. 1984. № 8.

51. Волошинов В. Н. Марксизм и философия языка. Л., 1929.

52. Воробьева Л.И. Субъект и/или автор (О категориях гуманитарной психологии) // Вопросы психологии. 2004. № 2.

53. В поисках теории развития науки: Очерки западноевропейских и американских концепций XX в. М., 1982.

54. Выготский Л.С. Мышление и речь. // Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. М., 1956.

55. Выготский Л. С. М., 1996. (Сер. «Антология гуманной педагогики»).

56. Гаврилов И.Б. Научная рациональность как предмет философской рефлексии : (Анализ соврем, филос. концепций) : Автореф. дис. доктора наук: 09.00.01 / С.-Петерб. гос. ун-т . СПб., 2000 .

57. Гадамер Г.-Г. Человек и язык. Пер. Гафарова Х.С. // От Я к ДРУГОМУ. Сб. переводов под ред. Т.В. Щитцовой. Минск, 1997.

58. Гайденко П. П. Видение мира в науке и искусстве Ренессанса // Наука и культура. / Отв. ред. В.Ж. Келле. М., 1984.

59. Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум в интерпретации Эдмунда Гуссерля // Вопросы философии. 1992. № 7.

60. Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии. 1991. № 6.

61. Гайденко П.П. У истоков новоевропейской науки // Науковедение. 1999. №2.

62. Гайденко П.П. Античный и новоевропейский типы рациональности: физика Аристотеля и механика Галилея // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

63. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991.

64. Гайденко В.П., Смирнов Г.А. Символизм и логика: два полюса средневековой рациональности // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.358

65. Гачев Г. Д. Наука и национальная культуры. Ростов-на-Дону. Изд-во Рост, ун-та, 1992.

66. Гегель. Сочинения, т. IX. М., 1932.

67. Геллнер. Э. Разум и культура. Историческая роль рациональности и рационализма. М., 2003.

68. Герасимов О.В. Некоторые принципы неклассической науки XX века и методология гуманитарного познания. // Современные проблемы методологии социогуманитарного познания. Самара, 2001.

69. Герасимова И. А. Эволюция когнитивных предустановок творчества: Ав-тореф. дис. . доктора наук; Философские науки: 09.00.01 / Рос. акад. наук, Ин-т философии . М., 1998.

70. Герменевтика: история и современность (Критические очерки). М., 1985.

71. Гильмутдинова H.A. Классическая и постклассическая рациональность социально-культурного познания // Рациональность и ее метаморфозы: Сб. науч. тр. Ульяновск, 2000.

72. Гиндилис H.JI. Знание как целостность //Проблема знания в истории науки и культуры. СПб., 2001.

73. Гирц К. Влияние концепции культуры на концепцию человека // Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997.

74. Голубкова Т.В. «Живое знание» и «непосредственная интуиция» в русской философии середины XIX начала XX веков. // Гуманитарные исследования: Альманах. Вып. 4. Уссурийск, 2000.

75. Горелик Г.Е. Логика науки и свобода интуиции //Исследование по истории физики и механики. М., 2002.

76. Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. М., 1980.

77. Григорьян А.Т. Механика от античности до наших дней. М., 1971.

78. Грифцова И.Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М., 1999.

79. Грязнов B.C. Логика, рациональность, творчество. М., 2002.359

80. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию // Вопросы философии. 1992. № 7.

81. Гуторович О.В. Эволюция стиля мышления // Духовная сфера деятельности человека. Вып. 5. Саратов, 2001.

82. Данилов Ю.А. Илья Романович Пригожин. //Синергетическая парадигма. М., 2004.

83. Даниэль С. Искусство видеть. М., 2006.

84. Дегтярев СИ. О корреляции социокультурных функций естественнонаучного и социально-исторического знаний // Философские дескрипты. Барнаул, 2001.

85. Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950.

86. Демьянков В.З. Морфологическая интерпретация текста и ее моделирование. М., 1994.

87. Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. № 5, 1995.

88. Деянов Д. Неклассическая рациональность и коммуникативные стратегии//Дискурс. Новосибирск, 1998. № 7.

89. Джохадзе Д.В. Основные этапы развития античной философии. М., 1977.

90. Дильтей В. Введение в науки о духе. // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX вв. М., 1987.

91. Дильтей В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации. Пер. М.И.Левиной. М., 2000.

92. Дильтей В. Возникновение герменевтики. //Дильтей В. Собр. соч. Т. 4. М., 2001.

93. Дружинин В.Ф. Гносеологический фундамент иррационализма и рационализма // Вестник Росс, философ, об-ва. М., 2001. № 4.

94. Ермакова Е.С. Изучение гибкости мышления дошкольников // Вопросы психологии. 1987. № 2.360

95. Ермакова Е.С. Изучение психологических механизмов гибкости мышления дошкольников // Вопросы психологии. 1996. № 1.

96. Жибо А., Россохин A.B. Психоанализ во Франции или как научиться жить с неопределенностью // Французская психоаналитическая школа / Под ред. А. Жибо и A.B. Россохина. М., 2004.

97. Жмудь Л.Я. Зарождение истории науки в античности. СПб., 2002.

98. Жуколина М.В. Проблема рационального и иррационального сквозь призму эволюции понятий//Философия и будущее цивилизации. Т. 1.1. М., 2005. 1

99. Загадка человеческого понимания. М., 1991.

100. Залевская A.A. Значение слова и возможности его описания // Языковое сознание: формирование и функционирование. М., 1998.о

101. Зандкюлер Г.И. Действительность знания. Историческое введение в эпистемологию и теорию познания. Пер. с нем. И.Т. Касавина, A.B. Пиме-нова. / Под ред. В.Н. Поруса. М., 1996.

102. Зарубина Н. Д. Языковые сигналы структуры связного текста и их использование в смысловом восприятии // Смысловое восприятие речевого сообщения. М., 1976.

103. Звегинцев В. А. Язык и лингвистическая теория. М., 1973.

104. Зенец Н.Г. Иррациональность и смысл // Гуманитарные исследования Ежегодник. Вып. 4, кн. 2. Омск, 1999.

105. Зимняя И. А. Смысловое восприятие речевого сообщения // Смысловое восприятие речевого сообщения. М., 1976.

106. Зиновьев А. А. Основы логической теории научных знаний. М., 1967.

107. Зинченко В.П. Г.Г. Шпет и М.М. Бахтин (оппоненты или единомышленники?) // Вопросы психологии. 1999. № 6.

108. Золотухина-Аболина Е.В. Рациональное и ценностное (проблемы регуляции сознания). Изд-во РГУ, 1988.

109. Зубов В.П. Леонардо да Винчи. М.: Л., 1962.361

110. Иващук О.Ф. Диалектика всеобщего, особенного, единичного: реконструкция становления «Я» как понятийной формы. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. Ростов-на-Дону, 2006.

111. Идеалы и нормы научного исследования. Под ред. B.C. Степина. Минск, 1981.

112. Интуиция, логика, творчество. М., 1987.

113. Каган М.С. Философия как мировоззрение // Вопросы философии. 1997. №9.

114. Калмыкова З.И. Продуктивное мышление как основа обучаемости. М., 1981.

115. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград Архангельск, 1996.

116. Каратеев B.JL, Никитин C.B. Рациональность как основа взаимодействия философии и науки // Философия и наука: возможности и взаимодействия. Саратов, 2001.

117. Карен Глой. Холистски-экологическая или механистическая картина мира // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

118. Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической теории познания. СПб., 1999.

119. Касавин И.Т. Язык повседневности: Между логикой и феноменологией // Вопросы философии. М., 2003. № 5.

120. Касавин И. Т. Знание и его социальное содержание // Вопросы философии. 1988. № 3.

121. Касавин И.Т. Человек перепутья. Познание как иносказание // Философский факультет: Ежегодник. М., 2000. № 1.

122. Касавин И. Т., Филатов В. П. История научных традиций в интерпретации П. Фейерабенда // Вопросы истории естествознания и техники. 1984. №4.362

123. Касымжанов А. X., Нуржанов Б. Г. Неорационалистический вариант диалектики //Вопросы философии. 1980. № 8.

124. Катасонов В.Н. Форма и формула (ревизия платонистской философии математики в геометрии Декарта) // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

125. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

126. Кессиди Ф.Х. Античность и современность. //ВестникРоссийского философского общества. 2006. № 3 (39).

127. Клюкина Н.В. Проблема рациональности в философии постмодернизма.// Лингвокультурологические, философские и педагогические аспектыоизучения библеизмов. Йошкар-Ола, 2000.

128. Князева E.H., Курдюмов С.П. Основания синергетики. СПб., 2002.

129. Князева E.H. Ситуационное и автопоэтичное познание: нелинейные связи кодетерминации в познании // Нелинейная динамика и постнекласси-ческая наука. Сб.ст. /Под ред. В.К.Егорова. М., 2003.

130. Князева Е. Н.,.Курдюмов С. П. Интуиция как самодостраивание // Вопросы философии. 1994. № 2.

131. Козлова М.С. Философия и язык. М., 1972.

132. Концепты // Научные труды Центроконцепта. Под ред. С.Х. Лялина. Вып. 1 и 2. Архангельск, 1997.

133. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени. М., 1989.

134. Косарева Л.М. Рождение науки Нового времени из духа культуры. М., 1977.

135. Кохановский В.П. Философия и методология науки. Ростов-на-Дону, 1999.

136. Кохановский В.П. Герменевтика и диалектика. Ростов-на-Дону, 2002.

137. Кохановский В.П. Философские вопросы социально-гуманитарного знания (формирование, особенности и методология социального познания). Ростов-на-Дону, 2005.363

138. Кохановский В.П., Лешкевич Т.Г., Матяш Т.П., Фатхи Т.Б. Основы философии науки. Ростов-на-Дону, 2005.

139. Кравченко A.A. Проблема рациональности в гуманитарном знании //

140. Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.^

141. Красникова Е. И. Прогнозирование оценки квазислова в связном тексте: Материалы 5-го Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. Ч. 2. М., 1975.

142. Критика современных немарксистских концепций философии науки. М., 1987.

143. Кротков Е.А. Рационализм, диалектика и основные формально-логические истины // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. 1. Гуманит. науки. Вып. 2. Воронеж, 2000.

144. Куайн У. Слово и объект. М., 2000.

145. Кубрякова Е.С. Память и ее роль в исследовании речевой деятельности // Текст в коммуникации. М., 1991.

146. Кудрина И. А. От «ключевых слов» к «ключевым концептам» (к вопросу о развитии метаязыка лингвокультурологии) II Этнокультурные константы в русской языковой картине мира: генезис и функционирование: Материалы междунар. науч. конф. Белгород, 2005.

147. Кудряшев А.Ф. Неорационализм и диалектика познания //Философские науки. 1981. №5.

148. Кудряшова Т.Б. Онтология языков познания. Часть I. Иваново, 2005; Часть II. Иваново, 2005.

149. Кузнецов В.Г. Шпет Г.Г. // Философы России XIX XX столетий. М., 1995.

150. Кузьмин A.A. Рефлексивная рациональность в познании и бытии человека: Автореф. дис.доктора наук: Философия науки. М., 1999.

151. Куликов В.Г. Локальные концепты в концептуальной системе языка // Вестник ТГУ. 2005. № 4.

152. Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. М., 1990.364

153. Кунафин М.С. Концепции современного естествознания. Уфа, 2003.

154. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.

155. Кутырёв В.А. От концепции к концепту: смысл перехода // Вестник Российского философского общества. 2006. № 1.

156. Кюнг Г. Когнитивные науки на историческом фоне. Заметки филосефа // Вопросы философии. 1992. № 1.

157. Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. Пер. с нем. и англ. A.JI. Никифорова. М., 1999.

158. Лакатос И. История науки и ее рациональная реконструкция. //Структура и развитие науки. М., 1978.

159. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995.

160. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование // Язык и интеллект. М., 1996.

161. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М., 1990.

162. Лапланш Ж., Понталис Ж. Защита. //Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия. Самара, 2006.

163. Ланге H.H. Психологические исследования. Одесса, 1893.

164. Левин Г.Д. Causa fmalis как критерий рациональности // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

165. Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница // Наука в культуре. /Под ред. В.Н. Поруса. М., 1998.

166. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980.

167. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001.

168. Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. М., 1955.

169. Леонардо да Винчи. Избранные произведения. Т. 1. М., 1935.365

170. Леонтьев A.A. Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. М.; Воронеж, 2003.

171. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.

172. Леонтьева Е.Ю. Мир рациональности в мире человека: (Логико-методологический и социально-эпистемологический анализ) /Волгоград, гос. техн. ун-т. Волгоград, 2001.

173. Лешкевич Т.Г. Неопределенность в мире и мир неопределенности. Ростов-на-Дону, 1994.

174. Лешкевич Т.Г. Философия науки: Учебное пособие. М., 2005.

175. Лешкевич Т.Г. Философия науки: Традиции и новации. М., 2001.

176. Литвинова А.Л. Роль интуиции в научном познании // Философия о предмете и субъекте научного познания / Под ред. Э.Ф. Караваева, Д.Н. Разеева. СПб.,.2002.

177. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: Антология. М.: Academia, 1997.

178. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. Том I. М., 1963.

179. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. T. VIII, книги I и II. М.: Искусство, 1992, 1994.

180. Лосский Н.О. Обоснование интуитивизма. // Лосский Н.О. Избранное. М., 1991.

181. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2001.

182. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб., 2002.

183. Лук А. Н. Интуиция и научное творчество. М., 1981.

184. Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. М., 1959.

185. Ляпустин А.Г. Рациональное и иррациональное: истоки современного синтеза // Исторический процесс: истоки, перипетии, перспективы. Вып. 2. М.; Йошкар-Ола, 2002.

186. Майер В. Модели смерча. //Опыты в домашней лаборатории. М., 1995.1. J66

187. Мамардашвили MJl. Стрела познания. Набросок естественно-исторической гносеологии. М., 1996.

188. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М., 1999.

189. Мамчур Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания. М., 1987.

190. Мамчур Е.А. Нуждается ли эпистемология в психологии? // Социокультурный контекст науки. М., 1998.

191. Мамчур Е.А. Принцип «арациональности» и его границы // Философия науки. Вып. 6. М., 2000.

192. Мамчур Е. А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания. К дискуссиям в современной постпозитивистской философии науки. М., 1987.

193. Мамчур Е.А. Релятивизм в трактовке научного знания и критерии научной рациональности // Философия науки. Вып. 5. Философия науки в поисках новых путей. М., 1999.

194. Маркова Л.А. Научная рациональность глазами позитивистов и Н. Бердяева // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

195. Марцинковская Т.Д. Проблема эстетических переживаний в концепции «психологии социального бытия» Г.Г.Шпета // Вопросы психологии. 1999. №6.

196. Масалова С.И. «Антропологическая сюита» философии науки Блеза Паскаля. //Гуманитарные и социально-экономические науки. Научное издание. Ростов-на-Дону: СКНЦ. № 5. 2006.

197. Масалова С.И. Гегель о диалектической культуре математического мышления. // Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. Ростов-на-Дону: СКНЦ. Приложение. № 14 (40). 2002.

198. Масалова С.И. Гибкая рациональность в философии науки Возрождения // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов-на-Дону: СКНЦ. № 4. 2006.367

199. Масалова С.И. Диалогическое познание в философии Г.Г.Шпета и М.М.Бахтина. // Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. Ростов-на-Дону: СКНЦ. Приложение. № 8 (92). 2006.

200. Масалова С.И. Интуиция и «гибкая» рациональность. // Философия и будущее цивилизации. Тезисы докладов и выступлений 1У Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.). Том 1. М., 2005.

201. Масалова С.И. Классические идеи неклассической эпистемологии// Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. Ростов-на-Дону: СКНЦ. Приложение. № 5 (89). 2006.

202. Масалова С.И. Когнитивная сфера субъекта в русской философии рубежа 19-20 вв. // Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. Ростов-на-Дону: СКНЦ. Приложение. № 3 (86). 2006.

203. Масалова С.И. Синергетический аспект конструктивизма интуиции Ньютона в математическом познании// Наукове шзнання: методолопя та технолопя. Науковий журнал. № 1 (13), 2004. Сер1я: фшософ1я, соцюлопя, пол1толопя. Одесса, 2004.

204. Масалова С.И. Философия и методология математики Лейбница // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-на-Дону: СКНЦ.4. 2006.

205. Масалова С.И. Эмоционально-рациональная сфера личности. (Монография) / Отв. ред. Е.Е. Несмеянов. Ростов-на-Дону, Изд-во РГПУ. 2006.

206. Масалова С.И. Философия интуиционистской математики // Вестник Донского государственного технического университета. № 4. 2006.

207. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Мн., 2005.

208. Матурана У. Биология познания // Язык и интеллект. М., 1996.

209. Матяш Т.П. О социальной обусловленности категорий естественнонаучного мышления (на примере категории механическая причина) // Социальная природа познания. М., 1979.368

210. Матяш Т.П. Научные традиции и научные революции. Типы научной рациональности // Философия науки. Отв. ред. Матяш Т.П. Ростов-на-Дону, 2006.

211. Махлин B.JI. Я и Другой: к истории диалогического принципа в философии XX в. М., 1997.

212. Международная конференция «Средневековый тип рациональности и его античные предпосылки». М., 1933.

213. Мейен C.B. Исторические реконструкции в естествознании и типология // Эволюция материи и ее структурные уровни. М., 1981.

214. Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М., 1999.

215. Микешина Л.А. Густав Шпет и современная методология социально-гуманитарных наук //Эпистемология и философия науки. T. YII, № 1. 2006.

216. Микешина Л.А. Специфика философской интерпретации // Вопросы философии. 1999. № 11.

217. Микешина Л.А. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования.1. М., 2005.

218. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002.

219. Микешина Л.А. Ценностные предпосылки в структуре научного познания. М., 1990.

220. Микешина Л.А., Опенков М.И. Новые образы познания и реальности М., 1997.

221. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. 1988.

222. Миронов Г.Ф. Рациональное в философии //Рациональность и ее метаморфозы: Сб. науч. тр. Ульяновск, 2000.

223. Миронов Г.Ф., Гильмутдинова H.A. Культурный и цивилизационный статус рациональности // Рациональность и ее метаморфозы. Сб науч. тр. Ульяновск, 2000.369

224. Моисеев H.H. Восхождение к Разуму. Лекции по универсальному эволюционизму и его приложениям. М., 1993.

225. Моисеев H.H. Естественнонаучное знание и гуманитарное мышление // Общественные науки и современность. 1993. № 2.

226. Молодцова Е. Н. Наука об уме и знании //Проблема знания в истории науки и культуры. СПб., 2001.

227. Мудрагей Н.С. Рациональное иррациональное: взаимодействие и противостояние // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

228. Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное в средневековой теории познания//Рациональности как предмет философского исследования. М., 1995.

229. Найссер У. Познание и реальность: Смысл и принципы когнитивной психологии. М., 1981.

230. Научные и вненаучные формы мышления. / Под ред. И.Т. Касавина, В.Н. Поруса. М., 1996.

231. Неретина С.С. Тропы и концепты. М. 1999.

232. Ниинилуото Илкка. Понятие прогресса науки //Философские науки. 1981. №5.

233. Никитин Е.П. Спецрациональность // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

234. Никитин C.B. Научная рациональность: возможности корректировки // Философия и наука: возможности и взаимодействия. Саратов, 2001.

235. Никифоров А. Л. Научная рациональность и цель науки // Логика научного познания: Актуальные проблемы. М., 1987.

236. Никифоров А.Л. Соотношение рациональности и свободы в человеческой деятельности // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1.1. М., 1999.

237. Николаев Н.И. Оригинальный мыслитель // Философские науки. 1995. № 1.

238. Николай Кузанский. Избранные философские сочинения. М., 1937.370

239. Никулин Д.В. Основоположения новоевропейской рациональности и проблема времени // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2.1. М., 1999.

240. Новиков A.A. В поисках «сверхрациональности» // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

241. Новиков А.Г. Постнеклассический рационализм // Философский и нау-коведческий аспекты развития естествознания: Материалы респ. науч. конф. Якутск, 2002.

242. Нугаев Р.Н. Смена базисных парадигм: Концепция коммуникативной рациональности // Вопросы философии. 2001. № 4.

243. Ньютон Исаак. Математические начала натуральной философии. М., 1989.

244. Огурцов A.JI. От натурфилософии к теории науки. М., 1995.

245. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1986.

246. Ойзерман Т. И. Рациональное и иррациональное. // Вопросы философии. 1977. № 2.

247. Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры // Теория метафоры. М., 1990.

248. Ору С. История, эпистемология, язык. М., 2000.

249. Павиленис Р.Д. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

250. Печенкин A.A. Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада. Хрестоматия. М., 1996.

251. Пивоев В.М. Рациональное и иррациональное в методологии гуманитарного знания //М.М.Бахтин и проблемы методологии гуманитарного знания: Сб. науч. ст. Петрозаводск, 2000.

252. Поддьяков H.H. Новые подходы к исследованию мышления дошкольников // Вопросы психологии. 1985. № 2.

253. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985.371

254. Поляков Ю.Ф. Психология и психиатрия. // Журнал невропатологии и психиатрии им С.С. Корсакова. 1971. № 6.

255. Попов Д.В. Мировоззренческое единство рационального и иррационального // Гуманитарные исследования Ежегодник. Вып. 4, кн. 2. Омск, 1999.

256. Поппер К. Логика научного исследования. М., 2004.

257. Поппер К. Объективное знание. Эволюционный подход. М., 2002.

258. Поппер К. Логика и рост научного знания: Избр. работы. / Под ред. В.Н. Садовского. М., 1983.

259. Порус В.Н. Парадоксальная рациональность // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

260. Порус В.Н. Рыцарь Ratio // Вопросы философии. 1995. № 4.

261. Порус В.Н. Цена «гибкой» рациональности (о философии науки Ст. Тулмина) // Философия науки. Вып. 5. М., 1999.

262. Порус В.Н., Черткова Е.Л. «Эволюционно-биологическая» модель науки С. Тулмина // В поисках теории развития науки (Очерки западноевропейских и американских концепций XX века). М., 1982.

263. Потебня A.A. Мысль и язык. //Эстетика и поэтика. М., 1976.

264. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.

265. Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. М., 1986.

266. Психологический словарь /Под ред. В.П. Зинченко, Б.Г. Мещерякова. М., 1977.

267. Пуанкаре А. О науке. М., 1983.

268. Пудов А.Г. Роль парадигм в развитии естественных наук // Философский и науковедческий аспекты развития естествознания : Материалы респ. науч. конф. Якутск, 2002.

269. Рабинович В. Л. Ученый человек в средневековой культуре // Наука и культура. / Отв. ред. В.Ж. Келле. М., 1984.372

270. Радовель М.Р. Категориальная структура исследовательского мышления. Ростов-на-Дону, 1993.

271. Ралдугин А.Н. Информация как интуиция // Современные проблемы социально-экономических исследований. Кемерово, 2002.

272. Развитие мышления и умственное воспитание дошкольника / Под ред. H.H. Поддьякова, А.Ф. Говорковой. М., 1985.

273. Разум и экзистенция. Анализ научных и вненаучных форм мышления. / Под ред. И.Т. Касавина и В.Н. Поруса. СПб., 1999.

274. Рассел Б. Воля к сомнению. // Феномен человека: Антология. М., 1993.fv

275. Рассел Б. История западной философии. В 3 кн. Новосибирск, 2001.

276. Рассохин A.B., Измагурова B.JI. Личность в измененных состояниях сознания в психоанализе и психотерапии. М., 2006.

277. Режабек Е.Я. Как возможно познание внешнего мира (к критике философского конструктивизма) //Философия и будущее цивилизации. Т. 1.1. М., 2005.

278. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). М., 2003.

279. Режабек Е. Я. Особенности органических систем и принцип историзма // Вопросы философии. 1981. № 5.

280. Решер Н. Границы когнитивного релятивизма // Вопросы философии. 1995. №4.

281. Ришар Ж. Ментальная активность. Понимание, рассуждение, нахождение решений. М., 1998.

282. Рожанский И. Д. Анаксагор. У истоков античной науки. М., 1972.

283. Рожанский И. Д. Античная наука. М., 1980.

284. Рожанский И. Д. Наука в контексте античной культуры // Наука и культура. / Отв. ред. В.Ж. Келле. М., 1984.

285. Розов М.А. О границах рациональности // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

286. Розов Н.С. Возможны ли "быстрые открытия" и накопление знаний в науке? // Философия науки. Новосибирск. 2002. № 3.373

287. Рокмор Т. Математика, фундаментализм и герменевтика // Вопросы философии. 1997. № 2.

288. Романенко Ю.М. Бытие и естество. СПб., 2003.

289. Рорти Р. Прагматизм, релятивизм и иррационализм. Пер. с англ. Ю.А. Муравьева // Хрестоматия по истории философии. В 3 ч. Ч. 2. / Отв. ред. Л.А. Микешина. М., 1997.

290. Рорти Р. Релятивизм: найденное и сделанное // Философский прагматизм Ричарда Рорти и российский контекст. М., 1997.

291. Росс Л., Нисбетт Р. Человек и ситуация. Уроки социальной психологии. М., 1999.

292. Росс Л., Уорд Э. Наивный реализм в повседневной жизни и его роль в изучении социальных конфликтов и непонимания // Вопросы психологии. 1999. №5.

293. Рубинштейн С.Л. Экспертиза и восстановление трудоспособности после военных травм мозга. // Неврология военного времени. М., 1946.

294. Рузавин Г.И. О природе математического знания. М., 1968. Садовничий В.А. Знание и мудрость в глобализирующемся мире. // Вестник Российского Философского Общества. 2005. № 2.

295. Саранцев Г.И. Диалектический подход к осмыслению категории «знание» //Педагогика. М., 2001. № 3.

296. Сахарный Л. В. Психолингвистические аспекты теории словообразования. Л., 1985.

297. Севальников А.Ю. Категории «возможное» и «действительное» и современная физика // Концепция виртуальных миров и научное познание. СПб., 2000.

298. Сивоконь П.Е. От неопозитивизма к постпозитивизму: эволюция философского эволюционизма С.Тулмина (Вступит, ст.) // Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984.

299. Сидоров A.M. Рациональный диалог и основания действия // Человек и Вселенная. СПб., 2001. № 8.374

300. Симанов А.Л. Опыт разработки системы методологических принципов естественнонаучного знания. // Философия науки. Новосибирск, 2001. № 1.

301. Скляренко И.С. Взаимная дополняемость индивидов в процессе познания (философско-психологический очерк) // Гуманитарные исследования. Уссурийск, 1999. Вып. 3.

302. Словарь философских терминов. М., 2005.

303. Смирнов В.А. Логические методы анализа научного знания / РАН. Ин-т философии; Отв. ред.: Садовский В.Н., Бочаров В.А. М., 2002 .

304. Смирнов В.А. Творчество, открытие и логические методы поиска доказательства // Природа научного открытия. М., 1986.

305. Смирнова БД. Логическая семантика и философские основания логики. М., 1986.

306. Смирнова Е.Д. Психологизм и вопросы обоснования логического знания // Логическое кантоведение 4. Труды международного семинара. Калининград, 1998.

307. Смирнова Н.М. Рациональность социального знания: когнитивный нормативизм и стратегии интерпретации // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

308. Современная философия науки. М., 1996.

309. Сокулер З.А. Научная рациональность Нового времени. Эволюционизм и креационизм // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

310. Сокулер 3. А. Проблема эмпиризма в современной западной философии науки // Философия и научное познание. М., 1985.

311. Солганик Г. Я. Синтаксическая стилистика. М., 1973.

312. Соломоник А. Язык и знаковая система. М., 1992.

313. Соловьев Вл. С. Индивидуальность. Мировой процесс // Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. 13. СПб., 1894.

314. Соловьев Вл. С. Философские начала цельного знания. Идея человечества у Августа Конта // Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1976.375

315. Спор о научной рациональности // Философия науки. Вып. 3. Проблемы анализа знания. М., 1997.

316. Стеблин-Каменский.М. И. Миф. Л., 1976.

317. Стеклова ИЛ. Обособленность и взаимосвязь типов знаний в науке и философии // Философия и наука: возможности и взаимодействия. Саратов, 2001.

318. Степанов Ю.С.„ Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.

319. Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. Константы мировой культуры. М., 1993.

320. Степанов Ю.С. Концепт// Лингвистический словарь. М., 1990.

321. Степанов Ю.С. Концепт // Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры.

322. Степин В. С. Научное познание как «опережающее отражение» практики / Практика и познание. М., 1973.

323. Степин B.C. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000.

324. Стрельцова Г. Л. Феномен Паскаля // Вопросы философии. 1979. № 2.

325. Субботин А.И. Проблема самосознания и становления рационализма в философии XIX-XX веков. Ростов-на-Дону, 2006.

326. Сухотин А.К. Гносеологический анализ емкости знания. Изд-во Томского ун-та. Томск, 1968.

327. Сухотин А.К. Гносеологический статус вненаучного знания //Вестник Томского гос. пед. ун-та. Сер.: Гуманит. науки (Правоведение). Томск, 2000. Вып. 3 (19).

328. Сытых О.Л. Вероятное знание / Алт. гос. ун-т . Барнаул, 2000.

329. Сытых О.Л. Сознательное и бессознательное в формировании вероятного знания. // Философские дескрипты. Барнаул, 2001.

330. Тажуризина 3. А. Философия Николая Кузанского. М., 1972.376

331. Тамчук B.B. Рациональность и поведение: от философии науки к философии языка // Научные записки Сибирской академии государственной службы: В 3 т. Т. 3. Новосибирск, 2000.

332. Тулмин Ст. История, практика и третий мир (трудности методологии Лакатоса) // Философия науки. Выпуск 5. Философия науки в поисках новых путей. М., 1999.У

333. Тулмин С. Человеческое понимание. М., 1984.

334. Туркулец A.B. Рациональное и внерациональное (когнитивный анализ). Хабаровск, 2003.

335. Уайт Л.А. История, эволюционизм и функционализм как три типа интерпретации культуры // Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретация культуры. СПб., 1997.

336. Уайтхед АЛ. Символизм, его смысл и воздействие. Томск, 1999.

337. Узнадзе Д. Н. Психологические исследования. М., 1966.

338. Ушкова Н. В. Фразеологический концепт в аналитическом способе номинации // Фразеология и миропонимание народа: Материалы Междунар. науч. конф. В 2 ч. Ч. 1. Фразеологическая картина мира. Тула, 2002.

339. Фарман И.П. Модель коммуникативной рациональности (на основе социально-культурной концепции Юргена Хабермаса) // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

340. Фарман И.П. Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса. М., 1999.

341. Федорович Е.С., Минасян Л.А. Проблема символа в контексте рационального и иррационального. //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IY Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1. М., 2005.

342. Федорюк Г. М. «Диалектика» в гносеологии Г. Башляра// Философские науки. 1972. № 1.

343. Федотова В.Г. Социальная рациональность и демократическое общество. // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.377

344. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.

345. Философия науки. /Отв. ред. Матяш Т.П. Ростов-на-Дону, 2006.

346. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. К природе человеческого познания // Культура и развитие научного знания. М., 1991.

347. Фоули Р. Еще один неповторимый вид. Экологический аспект эволюции человека. М., 1990.

348. Фрагменты ранних греческих философов. Ч. 1. М., 1989.

349. Фразеологическая картина мира. Тула, 2002.

350. Франк С.Л. Реальность и человек. М., 1997.

351. Фрумкина Р. М. Лингвистическая гипотеза и эксперимент: О специфике гипотез в психолингвистике // Гипотеза в современной лингвистике. М., 1980.

352. Фрэзер Джеймс Джордж. Золотая ветвь. М., 1980.

353. Хаак С. Очередные похороны эпистемологии // Вопросы философии. 1995. №7.

354. Хабермас Ю. Модерн незавершенный проект// Вопросы философии. 1992. №4.

355. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000.

356. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. Т. 1. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 1993. № 4.

357. Хомский Н. Язык и мышление. М., 1972.

358. Хорган Дж. Конец науки : Взгляд на ограниченность знания на закате Века Науки: Пер. с англ. СПб., 2001 .

359. Хоружий С.С. Заметки к энергийной антропологии. «Духовная практика» и «отверзание чувств»: два концепта в сравнительной перспективе // Вопросы философии. 1999. № 3.

360. Хоружий С.С. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности // Вопросы философии. 1997. № 6.378

361. Целищев В.В. Математика и философия: технические детали и философские интерпретации //Философия науки. Новосибирск, 2002. № 2.

362. Целищев В.В. Поиски новой философии математики // Философия науки. Новосибирск. 2001. № 3.д

363. Черникова И.В. Современная наука и научное познание в зеркале философской рефлексии // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. 2004. № 6.

364. Черняк B.C. От мифо-логики к логике рационального мышления // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

365. Черткова E.JI. Свобода и рациональность // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

366. Шабанов С., Шубин В. О вихревых кольцах // Опыты в домашней лаборатории. М., 1981.

367. Швырев B.C. Классический и современный когнитивизм в интерпретации рационально-теоретического познания // Историко-философский ежегодник. М., 2001.

368. Швырев B.C. О понятиях «открытой» и «закрытой» рациональности (рациональность в спектре ее возможностей) // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999.

369. Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры // Вопросы философии. 1992. № 6.

370. Щедровицкий Г. П. Схема мыследеятельности системно-структурное строение, смысл и содержание //Системные исследования. Ежегодник. 1986. М., 1987.

371. Шичалин Ю.А. Институциональный аспект проблемы рациональности: развитие образовательных и научных школ // Рациональность на распутье. В 2-х книгах. Кн. 2. М., 1999.

372. Шпет Г.Г. Психология социального бытия. М.; Воронеж, 1996.

373. Шпет Г.Г. Сознание и его собственник. // Шпет Г.Г. Философские этюды. М., 1994.373. Шпет Г.Г. Соч. М., 1989.379

374. Шпет Г.Г. Философские этюды. М., 1994.

375. Шпет Г.Г. Явление и смысл. М., 1914.

376. Штомпель JI.A. Лики времени. Ростов-на-Дону, СПб., 1997.

377. Шулепова О.Б. Феномен несогласия в возникновении нового научного знания // Вестн. Амур. гос. ун-та. Сер.: Гуманит. науки. Вып. 12. Благовещенск, 2001.

378. Эволюционная эпистемология: проблемы, перспективы. /Отв. ред. И,П. Меркулов. М., 1996.

379. Эфрос А. Леонардо художник. //Леонардо да Винчи. Избранные произведения. Т. 2.

380. Юревич А.Л. Культурно-психологические основания научного знания //Проблема знания в истории науки и культуры. СПб., 2001.

381. Язык и интеллект. М., 1996.

382. Якобсон Р. Язык в отношении к другим системам коммуникации // Якобсон Избранные работы. М., 1985.

383. Яковлев В.П. Античный полис. От мифологемы судьбы к праву на свободу //Очерки сравнительной культурологии. Выпуск 1. Исторические основания взаимодействия культур. Ростов-на-Дону, 1993.

384. Яновская С. А. Методологические проблемы науки. М., 1972.

385. Ясперс К. Общая психопатология. М., 1997.

386. Azzouni J. Metaphysical Myths, Mathematical Practice. Cambridge UP, 1997.

387. Bachelard G. «La philosophie du Non», «Le Nouvel esprit scientifique». Paris, P. U. F., 1963.

388. Bachelard Gastón. Le rationalisme appliqué. Р., 1949.

389. Benacerraf P. Skolem and the Sceptic // Proceedings of the Aristotelian Society. 1985. Suppl. v. LIX.

390. Boyd R. Metaphor and theory change. // Metaphor and thought. Cambridge, 1979.

391. Bruno G. Opera latine conscripta. Napoli Firenze, 1879 - 1891, yol. I,380partes 4.

392. Bruno G. Opera latine conscripta. Napoli Firenze, 1879 - 1891, vol. II, partes 3.

393. Coopersmith S. Progress and its problems. // Quart. // J/ Stud. Alcohol, 1961, №22.

394. Cruse D.A. Prototype theory and lexicalsemahtics // Meaning and prototypes. Levin B., Pinker S. lexical and conceptual semantics. Cambridge, 1991.

395. Dialéctica. Zurich, 1947, v. I, № 1.

396. Dialéctica. Zurich, 1948, v. 2, № 2.

397. Diels H. Die Fragmente der Vorsokratiker. Griechisch und Deutsch. B., 1903.

398. Gehlen A, Formen und Schiksale der Ration // Gehlen A. Soziologische Texte. Darmstadt, 1963.

399. Gonseth F. La philosophie ouverte. // Dialéctica. Zurich, 1969, v. 23, № 3^4.

400. Gonset h F. Sur le role unificateur de l'idee de dialectique. Dans: «Les entretiens de Zurich sur ies fondements mathematiques. Exposes et discussions». Zurich, 1941.

401. Gonseth F. La Geometrie et le Probleme de l'Espace. Neuchatel, 1945, vol. 1.

402. Gonseth F. Philosophie mathematique. Paris, 1939.

403. Grant R. M: Miracle and natural law in Graeco-Roman and early Christian-thought. Amsterdam, 1952.

404. Guardini R. Das Ende der Neuzeit. Wurzburg, 1965.

405. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd. II. Zur Kritik der funktionalistischen Vernunft. Fr.a. M., 1981.

406. Hennen M. Keise der Rationalitat Dilemma der Soziologie: Zur Kritische Rezeption Max Veber. Stuttgart, 1976.381

407. Hubner K. Wie irrational sind Mythen und Cutter? / Duerr H.P. (Hg). Der Wissenschaftler und das Irrationale. 2 Bde. Frankfurt a.M., 1981. Bd. I.

408. James D. McCawley. Logic and the lexicon. // «Papers from the Parasession on the lexicon», Chicago Linguistic Society, Chicago, 1978.

409. Katz J. The structure of semantic theory /J. Katz, J. A. Fodor. Language. 1963. Vol. 39, № 2.

410. La filosofía della nature medioevo: Atti del terzo congresso internazionale di filosofía medioevale. Milano, 1964.

411. Lenk H. Typen und Systematik der Rationalitat / Zur Kritik der wissenschaftlichen Rationalitat. Berlin, 1987.

412. Martin R. Dialectique et exprit scientifique chez G. Bachelard, «Etudes philosophiques», 1963, № 4.

413. MatwanaH. R., Varela Fr. Autopoiesis and Cognition. Dordrecht, 1980.

414. Meand D. The philosophy of the act. Chicago, 1950.

415. Newton-Smith W. H. The rationality of science. Boston, 1981.

416. Niiniluoto I. Notes on Popper as Follower of Whewell and Peirce. Ajatus,1978, vol. 37.

417. Pascal B. Oeuvres completes, Paris, 1963.

418. Pascal B. Pensees sur la religion et sur quelques autres suiets. Paris, 1910.

419. Popper K. R. Logik der Forschung. Wien, 1935.

420. Popper K. R. Conjectures and Refutations. Boston, 1963.

421. Popper K. R. Objective Knowledge. An Evolutionary Approach. Oxford, 1973.

422. Popper K. Towards a rational theory of tradition // Conjecture and refutations: The growth of scientific knowledge. London, 1963.

423. Rationality in science: Studies in the foundations of science and ethics. Dordrecht etc., 1980.

424. Rationality in science and politics. Dordrecht etc., 1984.

425. Rationality to-day: International symposium on rationality today. Ottawa,1979.382

426. Roger C. Schank, Michael Lebowitz, Lawrence Birnbaum. An integrated understander. //American Journal of Computational Linguistics, 1980, Vol. 6, №1.

427. Salaman K. The problem of ideology and the critical rationalism // Rationality in science and politics. Dordrecht etc., 1984.

428. Sheldrake R. A. New Science of Life: The Hypothesis of Formative Causation. London, 1981.

429. Selections from Medieval Philosophers. N. Y., 1957, vol. 1.

430. Simon H. A models of man social and rational: Mathematical, essays on rational human behaviour in a social setting. N. Y., 1957.

431. Stabler E. P. Rationality in naturalized epistemology // Philosophy of science. N. Y., 1984. Vol. 51, N 1.

432. Tonoiu W. La philosophic de Gonseth // Revue international de philosophies. Paris, 1970, N 3 4.