автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Формирование российской многопартийности в контексте трансформационных процессов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование российской многопартийности в контексте трансформационных процессов"

На правах рукописи

Михалева Галина Михайловна

ФОРМИРОВАНИЕ РОССИЙСКОЙ МНОГОПАРТИЙНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ТРАНСФОРМАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ

Специальность: 23.00.02 «Политические институты, процессы и технологии»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук

-6 ОКТ 2011

Москва 2011

4855376

Диссертация выполнена на кафедре Культуры мира и демократии факультета истории, политологии и права Российского государственного гуманитарного университета

Официальные оппоненты:

доктор политических наук, профессор Бусыгина Ирина Марковна

доктор политических наук, профессор Попова Ольга Валентиновна

доктор исторических наук, профессор Зимина Валентина Дмитриевна

Ведущая организация:

Государственный университет - Высшая школа экономики

Защита состоится «21» октября 2011 года в 14 часов на заседании Диссертационного совета Д. 212.198.14 по политическим наукам в Российском государственном гуманитарном университете по адресу: 103642, Москва, ул. Никольская, д. 7/9, аудитория 2.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российского государственного гуманитарного университета.

Автореферат разослан <<$0 » сентября 2011г. Ученый секретарь Диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент

Н. В. Шатина

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Содержание научной проблемы и ее актуальность

Партии - политический институт, который возник два века назад и существует'в различных формах во всех государствах, режимы которых не являются тоталитарными: и в автократиях, и в демократиях. Демократии не могут работать без политических партий. Политические установления и практики, составляющие сущность демократического правления, не только созданы политическими партиями, но были бы без них немыслимы, отмечает один из самых известных исследователей партий Ричард Кац1. Именно партии, и в этом мнении сходятся почти все исследователи, могут лучше всего структурировать электоральные предпочтения граждан, представлять различные социальные интересы, определять политические курсы и создавать институциональные возможности для отбора и сотрудничества элит.

Главная проблема, которая решается в диссертационном исследовании: выявление основных противоречий развития партий в ходе российского трансформационного процесса - между неопределенностью правового статуса партий и их ролью в период демократизации и между увеличением их роли и закреплением правового статуса в период стабилизации («дедемократизации»).

Формирование многопартийности - становление партийной избирательной системы с честными и свободными выборами — одна из составных частей демократической трансформации политической системы, транзита от демократий к автократиям; а процессы «дедемократизации» характеризуются снижением уровня конкурентности выборов, упрощением и деградацией партийной системы. Сложная траектория российской трансформации напрямую связана со становлением и развитием партий, существенным изменением их природы и функций в политической системе.

Природа партий в условиях авторитаризма иная, чем в демократических режимах, и здесь сохраняется ряд их функций, хотя в этих случаях партии становятся инструментом для воздействия элит на общество, представительство интересов которого сменяется задачами манипулирования и мобилизации. Тем не менее есть некоторые общие черты: партии являются связующим звеном между институтами власти и гражданами и организуют их электоральное поведение.

lKatz R. A Theory of Parties and Electoral Systems / R Katz. Baltimore, 1980.

Партийные системы в демократических странах, в силу сходства их институционального устройства, вне зависимости от типа систем -парламентских или президентских или же их вариаций, а также от типа правовых систем (континентальной или англо-американской), сближаются по своей структуре, сходны и основные позиции составляющих их партий. Это сходство усиливают играющие все большую роль наднациональные партийные структуры: партийные интернационалы, европейские партии, фракции в Парламентской ассамблее Совета Европы.

Пути трансформаций тоталитарных и авторитарных режимов к демократическим также во многом схожи, а партии в трансформационных процессах играют весьма важную роль. Завершившиеся успехом трансформации и роль в них партий достаточно хорошо изучены политологической наукой. Трансформации со сложной траекторией, включая российскую, с меняющейся природой и ролью партий пока изучены не так тщательно.

Целью диссертационной работы является анализ формирования российских партий и их основные характеристики на каждом из этапов трансформации в следующем контексте:

1) характер политического процесса на каждом этапе; основные акторы, их стратегии, содержание и исход конфликтов между ними существенным образом влияют на востребованность партий;

2) институциональные рамки развития партий в их тесной связи с электоральными процессами - конституционные и законодательные нормы (включая президентские указы) и подзаконные правовые акты, связанные с регулированием существования партий и избирательных процессов, которые тормозят или ускоряют формирование многопартийности;

3) формирование российской многопартийности в сравнении с общими для европейских, в том числе постсоциалистических, стран особенностями становления партийных систем на разных этапах.

Объект диссертационного исследования - современные российские политические партии. Для сравнительного анализа избраны европейские партии исходя из следующих соображений. Россия всегда - с начала становления своей государственности и по сегодняшний день не только территориально, но и огромным количеством разного рода связей, от культурных до экономических, - была тесно связана с Европой,

независимо от того, находилась ли она в состоянии конфронтации или даже войны с европейскими странами или, наоборот, в фазе союзничества и сближения.

Первые политические организации, назвавшие себя партиями, возникли в Советском Союзе еще до отказа от однопартийности и были фактически нелегальными. Партии же существовали как разновидность общественных объединений, специфика которых до 2000 г. была законодательно четко не определена. Только в 2001 г. был принят Закон о партиях и внесены изменения в избирательное законодательство, превратившие партии в субъект избирательного процесса. После проверки партий регистрационной службой Министерства юстиции к концу 2006 г. число организаций, включенных в государственный реестр и имеющих право участвовать в выборах и называть себя партиями, существенно сократилось. В то же время сохраняются организации, называющие себя партиями, но, с точки зрения государственных органов, таковыми не являющиеся.

Предметом диссертационной работы являются закономерности развития и функции партий или (в начале исследуемого периода) про-топартий - групп и организаций с разной степенью институционализа-ции, рассмотренных в сравнительной перспективе с учетом нормативной основы их деятельности.

На первых этапах трансформации в мозаике протопартий и политических движений без определенного членства нелегко отделить «диванные» партии, состоящие из амбициозного лидера и узкого круга его единомышленников, от тех, часто также небольших групп, которые оказали действительно значимое воздействие на политический процесс. На более поздних этапах участниками электорального процесса становятся группы, называющие себя партиями, но преследующие цели, не являющиеся политическими. В диссертационном исследовании преимущественное внимание уделяется тем партиям (или организациям - их предшественницам), которые можно рассматривать в качестве значимых акторов трансформационного процесса, определяющих его вектор или влияющих на него.

Временные рамки исследования ограничены началом трансформационного процесса в Советском Союзе (1985-1986 гг.) и событиями конца 2006 - начала 2007 г. «Нижняя граница» исследования совпадает

с фактическим стартом избирательного цикла парламентских и президентских выборов 2007-2008 гг., что связано с попыткой избежать излишней политизации и выводов, основанных на не верифицируемых источниках.

В ходе работы анализировались основные подходы к определению института и функций партий. Среди исследователей партийных систем доминируют представления о партиях как по-разному организованных группах членов общества, ставящих своей целью представительство интересов и влияние на формирование политической воли в рамках политической системы (Э. Дауне, К. Джанда М. Дюверже, 3. Ной-манн, Г. Сартори Д. Шлезинджер и др.). В диссертационном исследовании партии определены следующим образом:

Партии - это объединения граждан, формулирующие политические цели и стремящиеся к участию в органах власти, преимущественно посредством участия в выборах на различных - федеральном, региональном и местном - уровнях.

В России в условиях значимости не только формальных, но и неформальных институтов одновременно существуют два типа разных по своей сути партий: гражданские2 и административные3.

Основная гипотеза исследования: трансформация политической системы и режима и имплементация демократических институтов заставляют политические элиты, вне зависимости от их намерений, использовать институт политических партий как наиболее эффективную форму организации электорального поведения граждан и взаимодействия общества и групп политических элит. Следствием гибридных характеристик режима является сочетание на разных этапах его трансформации демократических и недемократических институтов и, соответственно, одновременно (во всяком случае, до последнего времени) двух типов партий: административных и гражданских. Административные партии, характерные для авторитарных и полуавторитарных режимов, призваны организовывать и контролировать действия предста-

2Под гражданскими партиями в исследовании понимаются партии, создающиеся по инициативе граждан на основе общих идеологических и (или) мировоззренческих представлений и отражающие интересы определенных социальных групп.

'Под административными партиями понимаются партии, созданные правящими группами для защиты властных и бизнес-интересов и использующие для собственного функционирования государственные ресурсы.

вителей федеральной и региональной элиты, а также обеспечивать им электоральную поддержку. Гражданские партии, как принадлежность демократических режимов, выражают интересы различных общественных групп и формулируют альтернативные политические курсы и, в зависимости от направленности трансформационного процесса, теряют или увеличивают возможности воздействия на политический курс страны и мобилизацию граждан. Роль административных партий при этом, по всей видимости, находится в прямо пропорциональной, а гражданских - в обратно пропорциональной, зависимости от направленности трансформационного процесса, в котором партии и того и другого типа имеют важные, но различающиеся функции.

Вне зависимости от направленности российского трансформационного процесса наличие формальных демократических институтов в стране, а также глобализационные процессы и увеличение многообразных контактов с Западом в целом и Европой в частности, видимо, принуждают партии действовать так же, как партии других стран. Российские партии тем самым должны были в какой-то форме пройти основные этапы становления европейских партий и иметь сходные с ними характеристики.

В соответствии с целью диссертационного исследования были решены следующие задачи:

1. Проанализированы закономерности формирования института партий в международном контексте, определены рамки теоретико-методологического подхода с учетом особенностей российской трансформации.

2. Изучены предпосылки и корни формирования партий в начальный период советской трансформации на этапе либерализации, выявлена роль возникающих объединений граждан и легализации деятельности ранее внесистемных политических акторов, а также раскола в системных политических институтах.

3. Прослежен процесс становления протопартий и массовых зонтичных политических движений в ходе избирательных кампаний первых альтернативных полусвободных выборов Съезда народных депутатов СССР и Советов всех уровней и объяснены механизмы появления первых партий и оформления основных политических коалиций в условиях непоследовательного институционального выбора и усиливающихся внутриэлитных конфликтов.

4. Рассмотрены дифференциация, консолидация и стабилизация партийного спектра и повлиявшее на него изменение институциональных условий: выбор институционального дизайна политической системы и электоральной формулы в контексте трансформационных конфликтов.

5. Проанализировано увеличение роли партий как значимого для элит инструмента прихода к власти в ходе второго и третьего избирательного циклов в контексте рецентрализации и изменения направления трансформации.

6. Выявлена роль партий, превратившихся в субъекты избирательного процесса, включая как административные, так и гражданские партии, в четвертом электоральном цикле в контексте последовательной деформации демократических институтов.

Теоретико-методологические основы исследования

Теоретико-методологическими основами исследования послужили: трансформационные теории и теории демократий, а также теории формирования партий и партийных систем, и в связке с ними - избирательных систем.

Анализ становления и изменения партий в контексте процесса трансформации построен на представлении о том, что переход от автократии к демократии может иметь нелинейный характер.

Диссертационное исследование исходит из позиции одного из самых признанных ученых-транзитологов А. Пшеворского: существуют трансформации, отклоняющиеся как от демократизационного сценария, так и от случаев сравнительно быстрого восстановления авторитарного порядка4.

В ходе исследования использован так называемый «синтетический подход» в транзитологии, сочетающий достоинства неоинституциона-лизма и теории рационального выбора. Данный подход был использован в работах Вольфганга Меркеля5. В диссертации выделены основные этапы либерализации авторитарного режима и демократизации — перехода к демократии. Либерализация - «первый переход», или собственно

Wrzevorski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America/A. Przevorski. Cambridge, 1991; на русском языке: Пшеворский А. Демократия и рынок: политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке/А. Пшеворский. М., 1999.

5 MerkelW. Systemtransformation. - Opladen: Leske+Budrich, 1999.

переходная ситуация, - завершается установлением институтов нового режима. Демократизация - «второй переход», или этап консолидации нового режима, - связана с упрочением либо провалом новых институтов и оформлением устойчивой композиции политических сил.

«Второй переход» в России, как показал анализ, так и не превратился в консолидированную демократию; наоборот, произошел «обратный переход» в демократизационных процессах. Само по себе проведение выборов с несколькими участниками, в том числе оппозиционными, - необходимое, но недостаточное условие для того, чтобы режим был демократическим. Смена власти по результатам выборов - главное качество при определении характера режима. Важными характеристиками режима являются и условия для деятельности оппозиции, включая доступ к СМИ и сущность изменения или сохранения правил игры инкумбентом, а также - гарантий, что решения принимаются теми, кто избран. Чем больше всеобщая уверенность, подтверждаемая на практике, в том, кто будет победителем в политической борьбе, в том числе на выборах, тем вероятнее, что соответствующий режим не является демократическим (А. Пшеворский).

Этот подход для анализа российской трансформации был последовательно применен С. Рыженковым и группой исследователей, к которой относится и автор, в работе в рамках проекта «Путь российских регионов в Европу»6, в которой были объединены два основных измерения трансформационного процесса - политическая конкуренция и политические институты во взаимосвязи нормативных основ их существования, структурных характеристик и динамики изменений.

Выборность властей, демократическая риторика, либерализация экономики, непримиримая борьба с коммунистической оппозицией и

Результаты исследовательского проекта, осуществленного совместно с Центром исследования Восточной Европы Бременского университета под руководством профессора В. Айхведе изложены в публикациях: Michaleva G. Russland auf dem Weg nach Europa: Arbeitspapiere und Materialien / G. Michaleva. Bremen, 2005, № 72; Mikhaleva G. The European Union and Russian Transformation / G. Michaleva // Hayoz N. Enlarged EU -enlarged Neighborhood. Berlin; FaM; NY; Oxford; Wien, 2005. P. 107-120; Michaleva G. Die Europflische Union und die Russlflndische Transformation; Ryshenkov S. Die Transformation in Russland: Politische Konkurrenz und demokratische Institutionen / G. Michaleva, S. Ryshenkov // Michaleva G. (Hg) Europa und Russland: Annflherungen und Diff irenzen. Berlin, 2007. - S. 157-180; 63-104; Рыженков С.И. Динамика трансформации и перспективы российского политического режима / С.И. Рыженков // Неприкосновенный запас. - 2006. -№ 6. - С. 46-59; Рыженков С.И. Российская трансформация: политическая конкуренция и демократические институты / С.И. Рыженков // Пути России: двадцать лет перемен / под ред. Т.Е. Ворожейкиной. М.: МВШСЭН, 2005. - С. 200-208.

отсутствие преследований некоммунистической оппозиции и СМИ, ситуативная оппозиционность парламента - все эти характеристики дают в России демократизационную картину, хотя и осложненную институтом «сверхпрезидентства» - феноменом президенциализма (X. Линц, О. Лухтерхандт, В. Штеффани). Важная роль в процессе трансформаций отводится и партиям.

Основные подходы к изучению политических партий, релевантные для диссертационного исследования, можно выделить на основании ряда критериев.

Прежде всего это подходы, исходящие из эндогенных или же экзогенных причин изменения партий (А. Панебианко): изменение властных отношений между акторами внутри партий, в том числе в партийном руководстве, меняющиеся альянсы внутрипартийных групп и влияние изменения социального базиса партий; реакции партий на изменение политических, экономических и социальных условий.

Классические работы Р. Катца и П. Мейра, посвященные изменению современных партий и представляющие их как «картели», с некоторыми оговорками можно отнести ко второму подходу. Здесь партии выступают как автономные акторы, обладающие властным ресурсом, способные оказывать влияние на образцы взаимодействия в политической конкуренции, на социальные и экономические условия и на свой собственный организационный потенциал. (Л. Джанда, Р. Кац, А. Панебианко, Р. Хармель и др.).

Социетальный подход, разработанный С. Липсетом и С. Рокканом, объясняет действия партий в зависимости от социального контекста, учитывая особенности построения национальной государственности, характер так называемых социетальных конфликтов, принизывающих все общество (cleavages): центр против периферии и государство против церкви, город против села и собственники против рабочих. Конфликтные линии влияют на партии не прямо, а опосредованно: через оценку, через селективный отбор тематики и внутрипартийную мобилизацию. Л. Джанда развил эту концепцию, выделив следующие социальные измерения: экономический статус, религия, этническая принадлежность, уровень урбанизации и образования. Для постсоциалистических стран последней волны трансформации важны также исторический и социально-политический контексты (Р. Штесс, Д. Зегерт).

Влиянием внешних факторов объясняет развитие партий инсти-туционалистский подход, рассматривающий партии с точки зрения вне-

шних по отношению к ним институтов, политической и избирательной систем. Исследователи (X. Визенталь и др.) полагают, что парламентские системы укрепляют, а президентские - ослабляют роль партий. В парламентских системах стабильность и действенность правительства напрямую зависят от уровня консолидированности партий при формировании парламентского большинства. В президентских системах функции парламента ограничены законодательной деятельностью, а в политическом соревновании личности оказываются важнее, чем позиции, так что функции партий ограничиваются влиянием на законодательство и выдвижением кандидатов.

Выбор типа политической системы: президентской, парламентской или смешанной, оказывает существенное влияние на становление партийной системы в трансформирующихся странах. Президентская система способствует поляризации политической борьбы, дезорганизации и деинституционализации партийных систем и препятствует их консолидации, а президент при отсутствии парламентского большинства на его стороне склонен использовать неконституционные методы (В. Меркель, Ф. Рюб и др.).

Расширение полномочий президента и доминирование неформальных институтов приводят к усилению авторитарных тенденций в неконсолидированных, «дефектных» (Г.О'Доннел) демократиях, где президенты имеют тенденцию к плебисцитарно-авторитарным способам правления. Это - феномен президенциализма, характерный для всех постсоветских азиатских и закавказских стран, России и Белоруссии (О. Лухтер-хандт). Закрепленные в начале демократизации в новой конституции широкие полномочия президента, что мотивируется необходимостью проведения рыночных реформ, позволяют ему все больше их расширять, вводя новые формальные и используя неформальные институты. В таких системах наблюдается эффект, сходный с правилом М. Дюверже: широкие коалиции формируются в ходе президентских выборов вокруг наиболее значимых кандидатов, позиции партий оказываются второстепенными, что тормозит формирование многопартийной системы (Г. Голосов).

На процесс консолидации партий воздействуют и множество других факторов, поэтому представление о том, что с помощью constitutional engineering можно быстро консолидировать партийные системы, является иллюзией (В. Меркель).

Второй важнейший для партий институт - избирательная система. Это - параметры электоральной формулы, включая выборы по прин-

ципу большинства, по спискам или же смешанной системы, конструкцию избирательных округов, высоту заградительного барьера, которые можно проследить, если правила на протяжении нескольких избирательных циклов не менялись.

Основные принципы демократических выборов: всеобщие, прямые, свободные, честные, равные и тайные, при всем разнообразии электоральных формул остаются неизменными (Л. Лоуренс, Д. Нолен и др.). Но и не вполне демократические системы и даже жесткие авторитарные и тоталитарные режимы используют выборы (в последнем случае - как имитационные процедуры), так как другой формы легитимации господства, кроме выборов, в современном мире практически не существует (Д. Фурман).

Мажоритарная система ведет к концентрации и формированию двухпартийной системы, стабильному большинству и однопартийному правительству, усиливает конкуренцию между партиями, стабилизирует партийную систему и смену правительств (В. Меркель, Д. Нолен и др.).

Пропорциональная система способствует представительству разных общественных течений и многопартийности, созданию коалиций и коалиционных правительств, препятствует «замораживанию» двухпартийное™, стимулирует политическое представительство новых общественных интересов.

Смешанная связанная система компенсирует недостатки каждой из электоральных формул. В смешанной несвязанной системе существенное значение, как и в системе мажоритарной, имеет «закон Дю-верже». Институциональный подход в отношении внутреннего устройства партий позволяет различать их по уровням формализации, централизации и характеру членства.

Подход, в основе которого лежат экономические теории, объясняет развитие партий исходя из принципов соревновательности (А. Дауне) и рассматривает позиции и идеологии партий как находящиеся в соревновании (подобном рыночному) друг с другом за голоса избирателя; он продуктивен лишь при анализе участия партий в выборах, обеспечивая реальную конкуренцию.

Неоинституциональный подход, опирающийся на разработки Д. Норта7, показывает, как институты влияют на коллективные и индиви-

7 Яорш Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Д. Норт. М., 1997.

дуальные действия, и объясняет возникновение новых институтов. Изменяющиеся формальные правила (законы, нормы) тесно связаны с неформальными (конвенции, обычаи, неписаные правила) и влияют друг на друга в динамике, процессе появления и становления новых институтов. Это напрямую затрагивает формирование и укрепление партийной системы. В условиях трансформации акторы создают новые институты, не имея возможности рассчитать их воздействие друг на друга; этот процесс зависит и от прежних решений, институтов и организаций, а также от социокультурного контекста.

Для задач данного диссертационного исследования наиболее продуктивным представляется охарактеризованный выше неоинституциональный подход, сочетающий макро- и микроанализ.

В качестве ключевых понятий, используемых при анализе партий, выделяются следующие (К. Джанда, Р. Катц и П. Мейр, А. Панебианко и др.): институционализация8, идеологическая и/или проблемная ориентация9 , характер социальной поддержки10, внутренние организационные характеристики11 , уровень автономии от других организаций и институтов, действующих внутри страны или за ее пределами12, согласованность13, вовлеченность14, стратегия и тактика15, правительственный статус16.

8 Характеризующая процесс приобретения партиями устойчивости и политической значимости.

9 От наиболее известной лево-правой шкалы до многомерной, учитывающей существование так называемых «мировоззренческих», проблемно-ориентированных партий.

10 Партии с широкой социальной опорой скорее агрегируют социальные интересы, а с узкой - скорее выражают особые интересы.

11 Устойчивость, структура, степень централизации/децентрализации, уровень сплоченности и согласованности действий структурных подразделений партии, зависимость, в том числе и от среды, в которой действует партия (А. Панебианко).

12 Финансовые и человеческие ресурсы, зависимость при принятии решений от органов власти или зарубежных организаций, включая государственное финансирование, увеличивающее разрыв между лидерами и активистами и способствующее в целом изменению природы партий.

13 Степень соответствия между установками и поведением членов партии. Характеристиками ее выступают уровень согласованности при голосованиях, наличие внутрипартийных фракций, а также уровень сплоченности сторонников партии.

14 Отношения партии с ее членами, сторонниками и их стимулы, глубина идентификации их с партией и стремление участвовать в партийной работе и их стимулы для этого - со стороны членов партии, а также строгость требований к своим членам со стороны самой партии.

15 Состязательная, предполагающая участие в выборах для системных или - подрывная - для антисистемных партий, или же смешанная.

18 Степень участия партии в общенациональной политике (электоральный успех, влияние на формирование правительства или участие в его работе).

Исследовательские подходы по отношению к партиям менялись по мере изменения самого этого института.

Современные партии как массовые организации, главный институт, посредством которого происходит взаимодействие между правящей группой и гражданами, обществом и государством, начали развиваться с распространением в XIX в. всеобщего (сначала - только для мужчин) избирательного права. Партии, по М. Веберу, - «дети демократии и массового избирательного права»17 - стали важнейшим институтом, интегрирующим широкие слои населения в политическую систему и тем самым важнейшей предпосылкой для стабилизации демократий18. Партийная демократия (party government) - доминирующая форма репрезентативной демократии в XX в. (Р. Кац и др.).

Если в начале 1950-х гг. Дюверже еще полагал, что будущее - за массовыми партиями, отражающими классовую структуру общества, то уже во второй половине 1960-х гг. стало ясно, что вследствие снижения уровня классовой дифференциации и увеличения роли средств массовой информации наступает эра новых партий, ориентированных на завоевание избирателей вне зависимости от их социальных характеристик; при этом партии все больше профессионализируются.

С начала 1970-х гг. вследствие осмысления событий 1968 г. (социальные кризисы и «молодежные революции» в ряде западных стран) целое направление исследований было посвящено кризису партий и партийного государства. С одной стороны, исследователи отмечали уменьшение электоральной активности граждан и увеличение роли общественных движений и форм прямой демократии. С другой - уменьшение членской базы и сокращение числа молодых людей среди партийных активистов, предпочитающих участие в «новых социальных движениях» (К. фон Байме, К. Лоусон, Р. Далтон). Уменьшение роли партий в принятии политических решений связывалось с увеличением влияния групп большого бизнеса на государственную бюрократию, а позже - с влиянием глобализационных процессов (П. Мейр, Ф. Шмиттер). Кроме того, почти во всех западных государствах начиная с 1970-х гг. стали проявляться симптомы нестабильности и фрагментации партийных систем, что привело к изменению структур электоральной конкуренции и образованию парламентского большинства.

IT Weber М. Politik als Beruf / М. Weber. Stuttgart, 1992. - S. 43.

18 Sartoti G. Parties and party system: a framework for analysis / G. Sartoti. Cambridge 1976. - Vol. 1.

Значимость функций современных партий смещается: с ослаблением репрезентативной функции одновременно усиливается управленческая, партии играют все большую роль в государственной сфере, в рекрутировании политических элит и формировании правительств, а также и организуют через фракции все более сложные парламентские процедуры. В целом за последнее время организационные и финансовые ресурсы партий увеличились. Вследствие этого возникло противоречие между ослаблением связи партий с обществом и укреплением их властных позиций и доминированием в системе государственных институтов.

Возможность внутренних изменений, так же, как и наличие ресурсов, позволяющих партиям не только приспосабливаться к внешним влияниям, но и самим изменять институциональную среду, определяют и быстрое изменение природы партий, которые остаются важным элементом современных (и не только западных) политических систем, и к тому же приобретают системообразующий характер и создают международные структуры.

На возникновение специфических особенностей формирования партий в ходе постсоциалистических трансформаций влияют следующие факторы (В. Меркель и др.):

1. Характера трансформационного конфликта: пакта элит или коллапса режима и гюль старых элит на начальном этапе трансформации.

2. Наличие тсторических» партийных систем.

3. Важнейшие политические институты, появившиеся в результате сознательных или неосознанных действий в области экономики, культуры или политики.

4. Наличие традиций клиентелизма, теряющего влияние на структуру, механизмы коммуникации и состязательность партий по мере увеличения социально-экономической модернизации.

5. Социетальные расколы. Традиционные линии социетальных расколов дополняются в Восточной Европе лингвистически-этническими. Но все эти конфликтные линии «перекрываются» на первом этапе изменений трансформационным расколом: про- и антирежимным. Уже после вторых выборов более значимым становится конфликт между радикальным рыночным либерализмом и этатистским «градуализмом», который накладывается на традиционную конфликтную линию «труд - капитал».

В соответствии с концепцией Г. Китчельта, сконструировавшего

три (идеальных) типа восточноевропейских партий в период перехода от демократизации к консолидированной демократии: программные, харизматические и клиентелистские19, в исследовании оцениваются и российские партии.

Становление российской партийной системы по темпам и основным характеристикам отличалось от европейского. Оно началось значительно позже - лишь в конце XIX - начале XX в. Ускоренный характер и значимое влияние на политический процесс извне - со стороны уже сформировавшихся левых движений, обусловили одновременное протекание двух, во временном отношении различавшихся в Европе этапов: периода элитных и периода массовых партий. Кроме того, развитие прерывалось периодами делегализации уже существующих партий. Наконец, вместо относительно длительного периода массовых партий, история российской многопартийности прерывается на 70 лет, срок настолько долгий, что возрождение старого партийного спектра (как это и произошло во многих странах Центрально-Восточной Европы) становится невозможным. Вряд ли стоит искать корни современной многопартийности в программатике и конфликтных линиях дореволюционных партий20.

19 Программные партии способствуют консолидации демократических институтов и связаны с существующими институтами конфликтными линиями, имеют идеологическую и/или мировоззренческую основу. У харизматических партий, плохо вписывающихся в демократическую систему, идентичность определяется харизматичным вождем и почти не затрагивает содержательную составляющую политики. Клиентелистские партии также препятствуют консолидации демократии. Хотя такие партии и пропагандируют в своих избирательных кампаниях общезначимые блага, на практике они заботятся прежде всего об обеспечении исключительно своей клиентелы - группы своих избирателей посредством распределения различного рода ресурсов: субвенций, налоговых льгот, рабочих мест, социальных благ. См.: Kitschelt Н. Formation of the Party Cleavages in Postcommunists Democracies / H. Kitschelt // Party Politics. - 1995. - № 4. - P. 447-472.

20 К сожалению, большинство исследователей начинают анализ российской многопартийности именно с конца XIX в. Эта же позиция отражена практически во всех учебниках, см., например: Политические партии в России: история и современность: учеб. для исторических и гуманитарных факультетов высших учебных заведений / ред. А. Зевелев и др. - М.: РОССПЭН, 2000; Политические партии России в контексте ее истории: учеб. пособие. - Ростов н/Д : Феникс, 1998. На основе этой концепции проводятся конференции и издаются сборники, например: История национальных политических партий в России / ред. А Зевелев и др. М., 1997.

Степень научной разработанности проблемы

Можно выделить несколько наиболее типичных подходов к исследованию современных российских партий.

Правовой и политико-правовой. Развитие партий анализируется с точки зрения изменения законодательства, хотя результаты выборов и партийный спектр также попадают в поле зрения исследователей. Для данного подхода наиболее ценными были работы С. Авакьяна, Е. Дубровиной, С. Заславского, С. Зотиной, А. Иванченко, В. Лапаевой, А. Люба-рева и др.

Значительное количество работ носят систематизирующий характер и построены либо хронологически, либо в виде справочника. Среди этого типа публикаций можно назвать работы В. Березовского, В. Краснова, Н. Кротова, Ю. Коргунюка и С. Заславского, а также А. Вер-ховского, В. Прибыловского, Е. Михайловской, других членов информационной группы «Панорама» и т. д. Часть работ рассматривают историю отдельных партий и фракций или же партийных «семей», среди публикаций, посвященных левому и национально-патриотическому крылу, помимо вышеупомянутых авторов, для данного диссертационного исследования имели существенное значение работы В. Кагарлицкого, А. Кобринского, Т. Шавшуковой и В. Лихачева.

Становление российского парламентаризма, включая и более ранний период, подробно анализирует в своем двухтомнике, положения которого также использовались в ходе данного исследования, В. Шейнис21.

Отечественные работы, в которых партии рассматриваются в трансформационном контексте, - скорее исключение. К ним можно отнести работы А. Салмина, А. Зудина и А. Кынева, которые рассматривают региональные особенности электорального процесса и становления партий. Уже в период обсуждения завершенного диссертационного исследования в 2007 г. вышел в свет близкий к нему по теме, но отличающийся по методологии и ряду выводов фундаментальный труд Ю. Коргунюка «Становление партийной системы в современной России». Особенностям региональных избирательных кампаний посвящены и углубленные анализы В. Колосова и Р. Туровского, Н. Петрова и А. Титкова. А. Макаркин и авторы, сотрудничающие с Центром политических технологий или работающие там - И. Бунин, Б. Макаренко, Т. Становая и другие, рассматривают актуальные, ситуативные изменения в партий-

21 Шейнис В. Взлет и падение парламента / В. Шейнис. М., 2005. - Т. 1, 2.

ном спектре и действия партий, что важно для анализа малоисследованных ситуаций последнего времени. Те или иные аспекты развития партий затрагиваются и в работах, посвященных собственно трансформационным процессам, - Л. Шевцовой, А. Рябова, С. Рыженкова.

Одним из самых продуктивных образцов этого направления может считаться серия книг и статей В. Гельмана, Г. Голосова и Е. Мелешкиной22. На результаты и выводы их анализа во многом опирается данное исследование.

Значительно чаще такой подход применяется западными исследователями. Парадокс состоит в том, что в общей сложности работ западных авторов, использующих трансформационный подход, намного больше, чем российских. Автор диссертационного исследования широко использовала в своей работе публикации на английском и немецком языках, в которых развитие российских партий рассматривается в сравнительной перспективе, наряду с другими трансформирующимися странами, в основном - странами Центрально-Восточной Европы (К. фон Байме, Д. Зегерт, Г. Китчельт, В. Меркель, Д. Нолен, Э. Шнейдер, X. Тим-мерманн). Часть работ западных авторов посвящены исключительно России, в том числе и отдельным партиям или политическим направлениям (К. Зегберс, П. Реддуэй, Т. Ремингтон, Р. Роз, Р. Саква, С. Уайт, С. Фиш, Г. Хэйл, А. Янов).

Источниковая база и методы исследования

В качестве важнейших источников диссертационного исследования были использованы:

1. Официальные документальные материалы - нормативные акты советского и постсоветского времени: законы, положения, распоряжения, указы президента, а также законопроекты, в первую очередь -Положение о любительских объединениях (1986 г.), Закон «Об общественных объединениях» (1990 г.), Закон «О политических партиях» (2001 г.) и избирательное законодательство, что позволило выявить изменение нормативно-правовой базы института партий и выборов.

2. Материалы, отражающие условия существования и деятельность политических партий и организаций:

22 Голосов Г. Партийные системы России и стран Восточной Европы. - М., 1999; Первый электоральный цикл в России 1993-1996 гг. / под общ. ред. В. Гельмана, Г. Голосова, Е. Мелешкиной. - М., 2000; и др.

- программы и уставы политических партий, движений и политических организаций;

- публикации на сайтах политических партий и организаций;

- публичные выступления лидеров партий и политических организаций;

- агитационные материалы партий во время избирательных кампаний.

Автор диссертационного исследования работала с этого рода материалами, включая их сбор и систематизацию, при сотрудничестве, в первую очередь, с архивами Московского общественного бюро информационного обмена, впоследствии - Института гуманитарно-политических исследований (как соучредитель и заместитель директора), и Центра исследований Восточной Европы Бременского университета (как научный сотрудник). Работа с этими источниками позволила проанализировать основные характеристики структуры и деятельности партий в их динамике и влияние на них изменений в политической системе и политическом режиме.

3. Средства массовой информации, в том числе электронные. Здесь нужно особо отметить аналитические сайты самих партий и сайты, содержащие публикации обобщающего характера ведущих российских исследователей (politcom.ru, polit.ru, apn.ru, carnegie.ru). Эти источники дали возможность оценить роль партий в политическом процессе и проследить изменения в их позициях, структуре и деятельности.

В основу работы легли многочисленные эмпирические исследования, в значительной части обобщенные в ранее опубликованных работах автора, проведенные с использованием таких методов, как свободные и фокусированные интервью, в свободной форме с последующим письменным фиксированием их содержания (с 1988 по 2007 гг.) с ведущими политическими акторами и экспертами, а также - наблюдения с разной степенью участия и степенью формализации.

Новизна диссертационной работы состоит в том, что при исследовании российских партий впервые используется трансформационный анализ в сочетании с нормативно-правовым подходом. Синтетический метод неоинституционализма применен для детального анализа изменения партийной системы в сравнении с европейскими характеристиками формирования партийных систем на каждом из этапов российской трансформации.

Объясняются особенности российской партийной системы и ее ин-

ституциональные рамки, изменение роли партий как ведущих акторов в трансформационном процессе, включая их внутренние характеристики: репрезентации, цели, квалификационные характеристики партийной элиты, особенности проведения избирательных кампаний, характера финансирования и принципов отношений со СМИ.

В диссертации выделены основные предпосылки и корни современной российской многопартийности в позднесоветский период, объяснены особенности быстрого прохождения российскими партиями основных этапов становления партийных систем - от клубной фазы и массовых «зонтичных» протестных движений до партий профессионалов (картельных), включая противоречия между профессионализацией партий и навязанными законодателем нормами, требующими массовости и раз-ветвленности.

В отношении каждого периода трансформации и избирательных циклов произведен анализ того, как менялось отношение правящей группы к партиям: от инструментального использования протопартий и «зонтичных» движений для завоевания власти и - в критические моменты - сохранения власти, последующего снижения их значимости до постепенного роста их значения с каждым избирательным циклом и до превращения административных партий в основной инструмент завоевания власти и самоорганизации правящей группы. Прослежена и динамика отмирания функций партий, связанных с представительством интересов и формированием политической воли различных социальных групп и слоев населения.

В исследовании выделены характеристики системы, длительное время препятствовавшие становлению партийной системы: президен-циализм, отсутствие у партий эксклюзивного права на участие в выборах, региональные различия избирательных систем.

В диссертации впервые выделяются два типа партий, характерные для современной российской партийной системы: административные, включая псевдооппозиционные, и гражданские. Проанализированы причины первоначального неуспеха административных партийных проектов, вынуждавшего правящую группу к применению тактики создания «одноразовых» административных партий, а также прослежена эволюция позиций партий - участниц выборов, начиная с учредительных выборов 1993 г.

В работе дана оценка изменений основных норм законодательства о партиях и избирательного законодательства, приведших к созданию

условий, максимально благоприятных для административных и максимально неблагоприятных - для гражданских оппозиционных партий, объяснены причины снижения роли последних в политическом процессе и появления «политических НКО». В диссертационном исследовании рассматривается становление и развитие института партий в центре и оцениваются региональные различия.

Положения, выносимые на защиту в диссертационном исследовании

1. На первом этапе трансформации в России становление партий шло по обычному для трансформирующихся режимов образцу - через появление широкой демократической коалиции, включавшей реформа-торов-либерализаторов из старой политической элиты и гражданские группы, которым противостояла партийно-государственная машина старого режима.

После смены режима, помимо сохранявшейся, хотя и модифицированной конфликтной линии реформаторов-реставраторов, поддерживавших и критиковавших рыночные реформы, все большее значение приобретал конфликт «центр - регионы», который достиг своего пика в 1999 г. с образованием партии, представлявшей интересы региональных элит. Ориентация победившей группы на рыночные реформы при избрании демократии как переходного решения привела к образованию демократической оппозиции. Создание административных и имитационных партий не было связано с социетальными конфликтами и являлось результатом «политического инжиниринга» представителей правящей группы.

2. Стратегии новых политиков - ориентация на досоветскую партийную систему или же воспроизведение европейского партийного спектра - оказались неэффективными уже на раннем этапе трансформации. Позже не оправдали себя и попытки воспроизведения американской двухпартийной системы.

3. Полупрезидентская политическая система, президенциализм и доминирование неформальных институтов в политике значительным образом препятствовали эффективному становлению партийной системы. Среди других системных факторов, тормозящих становление партийной системы, выделяются следующие:

- сложносоставное «вертикальное» устройство страны, существовавшие долгое время различия региональных политических систем и режимов как по отношению к центру, так и между собой;

- устраненная в период стабилизации режима (2003-2007 гг.) асин-хронность федерального и региональных электоральных процессов;

- отсутствие единой законодательной базы электорального процесса, разорванность законодательного поля, в том числе между центром и регионами, также ликвидированные лишь в период стабилизации.

4. Стабилизации партийного спектра и увеличению роли партий способствовали их участие в выборах и неизменность на протяжении долгого периода времени электоральной формулы, а также унификация регионального избирательного законодательства и региональных политических систем.

5. Административные партии — инструмент политической элиты, малоэффективные в период становления новых политических институтов и ставшие важнейшим элементом политической системы и основным механизмом для завоевания и сохранения власти в период стабилизации, - имеют фасадный характер и затрудняют образование характерной для демократических режимов партийной системы, в которой партии на относительно равных условиях связывают государство и общество. Ряд особенностей позволяют отнести их к партиям клиентелистско-го типа. Возникающие «снизу» гражданские партии и создаваемые «сверху» партии административные, «перескакивая» фазу партий массовых, приобретают и черты народных, и черты современных профессионализированных партий. При этом внутренние характеристики административных и неадминистративных партий существенно различаются.

6. В периоды российской трансформации, когда выбор делался в пользу демократических институтов, пусть и как переходного решения, партии оставались невостребованными политической элитой и существовали в неблагоприятных институциональных условиях. Они становятся полноправным субъектом политического процесса только тогда, когда демократические институты начинают сворачиваться. Для последнего из исследуемых периодов характерны доминирование неформальных институтов в политической системе и «политический инжиниринг», искусственное создание и руководство деятельностью партий со стороны Администрации Президента. Неформальные институты характерны и для внутреннего устройства партий, в том числе демократических. Несмотря на наличие более или менее демократических уставных норм, решения принимаются узким кругом лиц, рядовые члены партии мало влияют на определение программатики и выработку политического курса.

7. Тенденции, характерные и для современных развитых демократий, - превращение партий в «картельные», включая профессионализацию партийного руководства, превращение партийных лидеров в менеджеров, доминирование в избирательных кампаниях стратегий, связанных с медийными технологиями, уменьшение значимости широкого членства - действуют и в России. Но если в Европе эти тенденции компенсируются другими формами гражданского участия, включая прямую демократию, в России подобные компенсирующие механизмы отсутствуют.

8. В ходе отклонения российского политического процесса от вектора демократизации партии, которые начали формироваться в целом по европейскому образцу, стали сравнимы с европейскими партиями по принципу «изоморфизма». Похожие на них по внешним признакам, административные партии все больше превращаются в инструмент самоорганизации правящей элиты, теряя функции представительства интересов социальных групп, формулирования альтернативных политических курсов и звена, связывающего органы власти и общество. Роль гражданских партий в политической системе снижается, они маргина-лизируются, при этом большая часть из них теряет статус партий и вынуждена использовать подрывные стратегии.

Апробация диссертационного исследования

Диссертационная работа апробирована в двух основных формах.

Первая - классическая, типичная для научных работ, выражается в двух обсуждениях на кафедре культуры мира и демократии факультета истории, политологии и права РГГУ; докладах на многочисленных конференциях и семинарах, в том числе международных, включая те, где автор выступала организатором или соорганизатором. Для примера можно назвать несколько наиболее значимых конференций в течение последних лет:

- Новая Россия: власть, общество, управление в контексте либеральных ценностей (международная), 2004, РГГУ (доклад: «Либеральные партии в российской политической системе»);

- Регионы России на пути в Европу? 2005, Бремен, Германия, Центр исследований Восточной Европы (организована диссертанткой как руководительницей проекта, доклад: «Влияние взаимодействия России и ЕС на российские регионы»);

- Развитие коммунистических партий в Европе. 2005, Вальденбург,

Польша, (организована Институтом развития тоталитаризма им. Ханны Арендт, доклад: «Коммунистические партии в России»);

- Изменения в России: между свободой и энергией. 2006, Фрибур, Швейцария, Фрибургский университет (диссертантка выступала соор-ганизатором, доклад: «Оппозиция в России»);

- Партии и партийные системы в Восточной Европе: Тенденции развития в конце столетия: дефициты и пути решения, 2007, Будапешт, Венгрия, (организована Немецким университетом Будапешта, доклад: «Российские партии в трансформационном процессе»).

Разработки диссертантки были использованы при подготовке первого варианта концепции Закона о политических партиях и доложены в ряде выступлений в Центральной избирательной комиссии, а также в большом количестве выступлений на различного рода научно-практических конференциях, круглых столах «Открытого форума», Фонда Карнеги, Государственного клуба, «Росбалта» и т. п., в выступлениях и статьях в российских и зарубежных СМИ.

Вторая форма - практическая общественная и политическая деятельность.

Общественно-политическая деятельность диссертантки (по настоящее время) заключалась в разработке стратегий построения и функционирования ряда общественных и политических организаций и работы в них, включая руководство некоторыми из них: с 1987 г. по 1991 г. -Ассоциации общественных объединений и общества «Мемориал» Свердловской области, Правозащитного центра «Мемориал», Московского бюро информационного обмена; коалиции «За право выбора» и Комитета действий Всероссийского гражданского конгресса. С 1996 г. диссертантка участвовала в разных направлениях практической работы объединения, а потом - партии «ЯБЛОКО» (учебной и аналитической, организации взаимодействия с региональными структурами, их «политического курирования», подготовки решений Политического комитета и создания фракций).

Практическая общественно-политическая работа была бы немыслима без четких представлений о цели и направлениях политического развития и особенностях функционирования и устройства партий, т. е. без результатов исследовательской работы в этой области.

II. СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Диссертационная работа построена по хронологическому принципу, в соответствии с основными этапами трансформации советской, а затем - российской политической системы, при этом значительное внимание уделяется институциональным изменениям, включая нормативные, на каждом из этапов трансформации. Исследование сконцентрировано не на детальной характеристике всех коллективных субъектов, на разных этапах называвших себя «партиями», но на изучении стратегий и действий ведущих политических акторов, частично или полностью выполнявших функции партий. Вышеперечисленные подходы отражены в структуре диссертации.

Во введении обозначены принципы и подходы к исследованию, его цели и задачи, формулируется основная гипотеза, приводится использованная литература и источники. Обозначается новизна и обосновывается структура работы, сообщается о формах апробации работы.

В первой главе ~ «Институт партий: международная практика и российский опыт» - рассмотрены различные исследовательские подходы к изучению природы партий и механизмов их образования и основных функций в исторической перспективе. Обоснован выбор рабочего определения партий, используемого диссертанткой. Указаны основные теоретико-методологические подходы к анализу трансформации автократических режимов и обоснован синтетический подход, примененный в данной исследовательской работе.

Прослежены изменения в структуре, функциях и деятельности европейских партий в исторической перспективе, а также в подходах к их изучению.

Особое внимание уделено становлению новых партийных систем в ходе постсоциалистических трансформаций в странах Центральной и Восточной Европы, при этом отдельно рассмотрено влияние политических систем, избирательных систем и электоральных формул и их воздействие на становление и развитие партий. Рассмотрены и проблемы становления российской многопартийности в современном международном контексте. Введены понятия административных и гражданских партий и указаны различия между ними в характеристиках взаимодействия партийной элиты и членов партии; изучены связи их с соци-етальными расколами, особенности лидерства, структура членства;

ведение избирательных кампаний, механизмы финансирования и взаимодействия со СМИ. Проанализированы и режимные факторы, как препятствующие, так и способствующие развитию многопартийности в России.

Во второй главе - «Основные предпосылки и корни российских политических объединений и движений» — показаны различные формы политического сопротивления организации инакомыслящих, а также особая роль, которую играло правозащитное движение. В качестве непосредственных корней политических движений периода начала перестройки представлены феномен андерграунда («вторая культура») и латентные расколы в официальных политических институтах — Коммунистической партии и ВЛКСМ.

Дана характеристика правового статуса деятельности Коммунистической партии, норм Конституции и Устава КПСС, а также «Положения о добровольных обществах и союзах» от 1932 г., которые регулировали их деятельность длительный период после начала либерализации.

Третья глава - «Клубная фаза (1986-1988)» - посвящена деятельности неформальных объединений на начальном этапе либерализации. Рассмотрены организационные и правовые основы их деятельности в период перестройки - «Положение о любительских объединениях», принятое в 1986 г. В главе говорится о появлении дискуссионных клубов, способствовавших политизации и консолидации неформального движения, об их лидерах, о той роли, которую в работе клубов играли диссиденты, молодые активисты и статусные представители интеллигенции.

Рассмотрены возникшие в тот период основные идеологические направления постепенно политизировавшихся объединений - общедемократическое, социалистическое, антикоммунистическое и национально-патриотическое, а также реакция органов власти на их деятельность. При этом отмечены существенные различия в темпах и структуре политических изменений, происходивших в центре и в провинции.

В четвертой главе - «Избирательные кампании первых альтернативных выборов и массовые политические движения (1989-1990)» - диссертантка рассматривает особенности политического развития этого периода и дает характеристику выборов народных депутатов СССР и Первого съезда народных депутатов СССР (в особенности - порядок создания, состав и позиции Межрегиональной депутатской группы). Показан процесс формирования «зонтичных» массовых политических движений, включавших представителей фракций в советах и полити-

ческие организации, включая протопартии,. и выявлена их роль в первых альтернативных национальных выборах. Изучены формы массовой активности и расширение политического спектра в этот период, а также и деятельность различных организаций: «Мемориала», объединений рабочего движения, Союза социальной защиты военнослужащих «Щит», христианско-демократических движений и ряда протопартий (конституционно-демократическая, социал-демократическая, ДПР, «Демократическая платформа в КПСС, экологические, национально-патриотические и монархистские организации).

В пятой главе - «От выборов Советов всех уровней до августовского путча: «зонтичные» движения и первые партии» - показаны особенности политического развития этого периода - процессы, типичные для начала демократизации: быстрая трансформация политической системы, замена старых политических институтов новыми. Дан тщательный анализ выборов Советов всех уровней 1990 г. на фоне углубления внутреннего кризиса в КПСС и процесса формирования партий и политических движений в этот период. Рассмотрены формы массовой мобилизации, углубление внутриэлитного раскола, появление новых протопартий и становление массовых зонтичных организаций: демократических, национал-патриотических и коммунистических, а также механизмы создания имитационных структур. Диссертантка затрагивает процесс обновления правовых основ деятельности общественных объединений, в первую очередь - связанных с изменением Ст. 6 Конституции СССР, а также принятого 9.10.1990 г. Закона об общественных объединениях, начиная с периода выбора Советов всех уровней до августовского путча 1991 г. При этом особое внимание уделяется созданию и активности зонтичного демократического блока «Демократическая Россия» и протопартий, его составляющих; изменениям в коммунистической, социалистической и национал-патриотической части политического спектра, включая создание Всесоюзного объединения депутатов всех уровней «Союз»; а также роли Центристского блока в политическом процессе. Консолидация и институционализация демократической оппозиции рассмотрены в контексте попыток государственного переворота в Прибалтике и его последствий, деятельности фракций в Верховном Совете РСФСР и роста гражданской активности, включая стачечное движение. Отмечено усиление конфронтации между союзным центром и российским руководством, включая ново-огаревские договоренности, а также между реформаторским и консервативным крылом элит и под-

держивающих их общественных движений в ходе президентской избирательной кампании и связанное с этими процессами образование первых партий. Объяснены причины начинающегося раскола в демократическом движении и конфликта между демократическими и консервативными политическими силами в ходе первых президентских выборов в России, закончившихся победой Б. Ельцина. Рассматривается также углубление раскола в КПСС и механизм ее устранения с политической арены с использованием правовых механизмов.

В шестой главе - «Дифференциация политического спектра между августовским путчем 1991 г. и роспуском Советов в 1993 г.» - показан сложный период начала демократизации до и после распада Советского Союза и начала рыночных реформ, отягощенный различными внутриэлитными конфликтами. Дан тщательный анализ изменений нормативной базы существования партий, как конституционной, так и законодательной, - Закона об общественных объединениях, и ряда подзаконных актов, включающих нормы, определяющие понятие «партия», функции и статус политических партий, их внутреннее устройство, права и ограничения деятельности и финансирование партий. Нормы закона при этом сравниваются с соответствующими разделами устава партий, приведены и примеры практической деятельности, в том числе - противоречившие нормативной базе.

Прослежена дифференциация партийного спектра этого периода, включая изменения в демократической части политического спектра, демократические партии, появление новых левых партий, изменения в лагере «непримиримой оппозиции» и «центристских сил». Названы причины снижения роли партий, несмотря на их легализацию и доминирование «партий-движений».

В седьмой главе — «Партии после роспуска Советов и в первом избирательном цикле (конец 1993-1994 гг.)» - оцениваются предпосылки, ход и последствия конституционного переворота 1993 г. Объясняется выбор двойной несвязанной избирательной системы и другие особенности электоральной формулы, состав и стратегии 13 участников учредительных выборов 1993 г. Показан процесс институционализации партий в ходе их деятельности в парламенте и прослежены основные тенденции их развития в период становления новых конституционных институтов. В качестве изменений и новых тенденций выделены: появление новых коллективных акторов, усиление роли партий по сравнению с движениями, перемещение центров принятия решений в парламентских партиях во фракции, изменения в идеологии и программати-

ке (приведшие к исчезновению «центристов»), увеличение политического веса лидеров партий, изменение социального состава (связанное с приходом предпринимателей). Делается вывод о том, что, хотя в этот период уровень фрагментации и нестабильность остаются высокими, а статус партий не определен, значимость их в политической системе начинает возрастать.

В восьмой главе - «Консолидация и стабилизация партийного спектра. Второй избирательный цикл (1995-1999 гг.)» - зафиксированы неравномерная консолидация установленных демократических институтов, сочетающаяся с увеличением роли неформальных групп и договоренностей в процессе принятия политических решений; укрепление клановости, ослабление президентской власти и усиливающаяся децентрализация. Отмечена стабилизация партийного спектра во втором избирательном цикле на федеральном уровне и ослабление партий на региональном уровне в условиях усиления конфликта между федеральными и региональными элитами. Рассмотрены ход и результаты избирательной кампании 1995 г., некоторое изменение нормативной базы, состав участников выборов и их позиции. Дана оценка высокому уровню консолидации четырех партий-победительниц среди 43 избирательных объединений - участников выборов. Отмечено, что партии, имеющие фракции в Государственной думе, получили дополнительный ресурс по сравнению с непарламентскими партиями. Рассмотрена роль партий в президентских выборах 1996 г. (практически все кандидаты использовали партии как важный инструмент получения голосов избирателей). Не остались без внимания диссертантки изменения нормативной базы деятельности объединений, ограничившие возможность их участия в электоральном процессе и уточнившие круг политических объединений, такое право сохранивших; изменения в партийном спектре с ведущими акторами: появление нового объединения (НПСР) в ходе подготовки президентских выборов в лево-патриотической части спектра, и с либеральной оппозицией: появление новых административных - проправительственных - партий. Тщательно изучены позиции и активность партий в регионах, среди которых выделены «многопартийные», двухпартийные, однопартийные и такие, где роль партий была незначительной.

Девятая глава - «Третий электоральный цикл: 1999-2002 гг.» -констатирует начало процесса «дедемократизации» (стабилизации), создание и укрепление моноцентрического режима, опирающегося на электоральную легитимацию при последовательном ограничении меха-

низмов политической конкуренции в контексте углубления ряда кризисов. Анализируются изменения политического спектра в преддверии думской кампании 1999 г., главным отличием которого стало появление двух конкурирующих административных «партий» («Отечество - Вся Россия» и «Единство»); четкое разделение всех коллективных акторов, участвующих в электоральном процессе, на партии, целиком и полностью поддерживающие кремлевскую политику; находящиеся в оппозиции к Кремлю и правительству; критиковавшие режим в целом, но не его конкретные шаги и представителей. Диссертантка подробно рассматривает ход и результаты кампании, в которой участвовали 26 избирательных объединений, 6 из них преодолели 5-процентный барьер и на которую существенное влияние оказала близость президентских выборов. Сделан вывод о том, что результаты выборов создали новую ситуацию - прокремлевское большинство в Думе. Результаты президентских выборов 2000 г. были предсказуемы, а их фаворит впервые имел собственную, непосредственно с ним связанную партию. Однако политический вес партий в условиях второстепенное™ парламентских выборов по сравнению с президентскими и при отсутствии четкой нормативной базы и продолжающейся децентрализации остается невысоким, стремительные изменения начинают происходить только в следующем избирательном цикле.

В десятой главе - «Четвертый электоральный цикл: 20032004 гг.» - особое внимание уделено деформации демократических институтов в условиях укрепления позиций президента за счет ослабления региональных элит в ходе федеративной реформы; уменьшению роли представителей большого бизнеса; подконтрольности федеральных телевизионных каналов и отсутствию независимости судов. В главе показано, как параллельно с авторитарной стабилизацией и уменьшением конкурентности выборов увеличивается роль партий. Диссертантка прослеживает изменения в партийном спектре, в первую очередь - укрепление административной доминирующей партии, появление СПС, новое учреждение объединения «ЯБЛОКО», теперь как партии и др. Подробно анализируется принятый в 2001 г. Закон «О политических партиях»: его основные принципы, определение понятия «партия», внутреннее устройство, права и ограничения в деятельности партий, отношения между партиями и государством, финансирование партий, контроль за их деятельностью и основания для запрета, а также связанные с этим изменения в избирательном законодательстве. Диссертантка подчеркивает, что закон ввел партии в правовое поле и превратил их в пол-

ноправных участников политического процесса, одновременно ужесточив формальные требования и увеличив возможности контроля со стороны государственных органов, упростив тем самым существование административных партий и усложнив - гражданских. Политические последствия принятия закона о партиях проявились и в думской избирательной кампании: рост «цены мандата», увеличение числа представителей крупного бизнеса, участвующих в выборах, использование партий конкурирующими элитными группами. Особенности этой кампании - массированное использование административного ресурса в пользу «Единой России», отсутствие свободного доступа к СМИ, большое число РЛ-проектов, включая новую партию «Родина» (впоследствии ликвидированную из-за снижения ее управляемости), и большое количество националистических лозунгов. Существенную роль сыграл и арест руководителей «ЮКОСа». Результатом выборов стало формирование «сфабрикованного большинства», теперь полностью подконтрольного парламенту, бесперебойно обеспечивающего голосование за нужные правящей группе законопроекты, включая и те, которые существенно ограничивали базовые демократические конституционные нормы. Партии-победительницы стали важными инструментом власти, утратив функции институтов, связывающих общество и органы власти и представляющих альтернативные политические курсы. Президентская кампания 2004 г. охарактеризована как референдум о доверии Президенту, остальные участники выполняли лишь функцию легитимации этих выборов, лидеры известных партий сознательно оказались от участия в них. Изменение позиций партий охарактеризовано, исходя из сделанного элитами выбора в пользу отказа от конкуренции в обмен на гарантии безопасности и сохранения властных и бизнес - позиций, как укрепление доминирующей партии и ослабление оппозиции.

Одиннадцатая глава - «Изменение роли партий в период стабилизации режима» - посвящена анализу дальнейших режимных изменений в период стабилизации, которые охарактеризованы как деконсо-лидация демократических институтов и их делегитимация в глазах граждан. Рассмотрен процесс выстраивания страховочных механизмов для упрочения положения правящей группы, включающих пропагандистскую машину, точечные показательные репрессии, подконтрольность судебной системы, подавление гражданской активности. Отмечено и вовлечение всех участников политического процесса в систему договоренностей с кремлевской администрацией. Охарактеризованы дальнейшие изменения в избирательном законодательстве, в электораль-

ной формуле, в законе о партиях, еще больше ужесточившие требования к численности, разветвленности и отчетности партий. Из анализа этих новаций следует вывод о том, что они направлены на максимальное ограничение возможности смены власти по итогам выборов, сужение зон свободы, максимальное облегчение позиций административных партий и ослабление и маргинализацию гражданских. Диссертантка рассматривает практические шаги, приведшие к существенному сокращению числа зарегистрированных партий, имеющих право участвовать в выборах, анализирует законодательные ограничения гражданской активности после принятия Закона об НКО и создания Общественной палаты в 2006 г., а также их последствия, связанные с политизацией общественной активности и новыми формами гражданской активности. Выявлена новая конфигурация партийного спектра как следствие ликви-даций партий, проявивших самостоятельность и нелояльность, отмечено создание псевдооппозиционных партий: прокремлевской «Справедливая Россия» и спойлеров по отношению к КПРФ - «Патриоты России», а также сближение социально-либеральной оппозиции с правозащитным движением. Проанализирована роль партий в региональных выборах. Подчеркивается противоречивое положение партий, ставших субъектами политического процесса и эксклюзивными игроками на федеральном уровне. Партии превращаются в инструмент самоорганизации правящей группы, создание новых партий блокируется, появляется пласт политических НКО, которые, как и гражданские оппозиционные партии, вытесняются на периферию политического процесса, что ведет к их радикализации.

В заключении содержатся общие выводы об изменениях природы и роли партий на различных стадиях трансформационного процесса, в целом тормозившие их становление как элемента политической системы, связывающего государство и общество. Партии использовались в первую очередь элитой как инструмент для завоевания и сохранения власти, по мере превращения демократических институтов в имитационные они утрачивали только начинавшие формироваться функции представительства интересов различных секторов общества. Выделены институциональные и неинституциональные факторы, тормозившие и ускорявшие развитие административных и гражданских партий в ходе трансформации.

Работа дополнена списком литературы.

В приложении содержатся данные о результатах федеральных выборов.

III. ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Статьи в журналах, входящих в список ВАК

1. «ЯБЛОКО» на думских выборах 2003 года // Власть. - 2004. - № 2.-С. 31-39.

2. Европейский Союз и Россия: от общих ценностей к общим интересам // Известия Саратовского университета. Серия «Социология. Политология». Вып. 1. - 2008. - Т. 8.- С. 134-140.

3. Европейский Союз и российская трансформация //Вестник Пер-мГУ. Серия «Политология». - 2008. - Вып. 3. - С. 81-93.

4. Эволюция административных партий в современной России // Вестник РГГУ. Серия «Политология. Социально-коммуникативные науки». - 2009. - № 1. - С. 93-112.

5. Когда был выбран путь? : (Российские партии в ходе двух электоральных циклов, 1993-2000 гг.) // Полис. - 2009. - № 2. - С. 163-185.

6. Особенности политической системы современной России и проблемы изучения политического процесса // Вестник РГГУ. Серия «Политология. Социально-коммуникативные науки». - 2010. - № 1. - С. 151161.

7. Политический потенциал гражданского общества в период президентства В. Путина и Д. Медведева // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. - 2011. - Т. 7. - № 1. - С. 82-101.

8. Экология и современная политика: социальные изменения, политические идеи и практика // Вестник РГГУ. Серия «Политология. Социально-коммуникативные науки». - 2011. - № 1. - С. 120-131.

Монографии Под фамилией Vochmenceva:

1. Die Neuformierung der politischen Kraefte in der Russischen Foederation - ein Vergleich zwischen Provinz und Zentrum am Beispiel von Sverdlovsk. Koeln: Berichte des BlOst. - 1991. - № 39,40. - 45 C., 52 C. (Новое формирование политических сил в Российской Федерации ~ сравнение между провинцией и центром на примере Свердловска.)

Под фамилией Люхтерхандт (Luchterhandt), Люхтерханд-Михалева, Михалева:

2. Die politschen Parteien im neuen Russland. Dokumente und

Kommentare. - Bremen: Edition Temmen, 1993. 279 С. (Политические партии в России: Документы и комментарии.)

3. Provinz: Politische Entwicklung in der Gebieten des Ural und der Wolgaregion. - Bremen: Edition Temmen, 1998.289 С. (Партии в российской провинции: Политическое развитие в областях Урала и Поволжья.)

4. Политика и культура в российской провинции / Г. Михалева, С. Рыженков, А. Кузьмин. - М.; СПб.: Летний сад, 1999. 267 С.

5. Provinz / G. Michaleva и. А. - Bremen: Edition Temmen, 1999. (Политика и культура в российской провинции.)

6. Избирательный процесс и партии в российских регионах // Выборы и партии в регионах России: [сб. учеб. материалов по курсу «Политическая регионалистика»] / под ред. Г. Люхтерхандт-Михалевой, С. Рыженкова. - М.; СПб., 2000. С. 142-169.

7. Politische Parteien in Russland: Dokumente und Kommentare. -Bremen: Edition Temmen, 2000. (Политические партии в России: документы и комментарии.) 300 С.

8. Российские партии в контексте трансформации. - М.: Кн. дом «Либроком», 2009. 352 С.

Прочие публикации Под фамилией Вохменцева (Vokhmentseva, Vochmenceva):

1. «Неформалы» глазами социологов / Г. Михалева, М. Файрушин, А. Никулин, Н. Веселкова. - Свердловск: OK ВЛКСМ, 1988.45 С.

2. Неформальные объединения и формы управления: динамика отношений // Неформальные объединения молодежи вчера, сегодня... а завтра? - М.: ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1989. С. 26-41.

3. Social movements and governing bodies: dynamics of integration / / XII International sociological congress / Soviet sociological association. Madrid, 1990. - C. 98-120. (Социальные движения и органы управления: динамика интеграции.)

4. Vereinigungen, Bewegungen und Parteien in der RSFSR unter Beruecksichtigung der uebrigen UdSSR /zusammen mit O.Luchterhandt. Sankt-Augustin: Forschungsinstitut der Adenauer-Stiftung, 1991. - 52 C. (Генезис политических объединений: Движения и партии РСФСР при учете всего СССР.)

Под фамилией Люхтерхандт (Luchterhandt):

5. Der «Zentristische Block»: Aktuelle Analyse. Koeln: BlOst, 1991. -№ 46. - 15 С. («Центристский блок».)

6. Neue politische Parteien und Bewegungen in Russland. - Osteuropa. 1992. - № 5. - C. 45-62. (Новые политические партии и движения в России.)

7. Die Kommunistische Partei der Russlaendischen Foederation (KPRF): Forschungsstelle Osteuropa, Arbeitspapiere und Materialien. -Bremen, 1996. - № 15. - 56 С. (Коммунистическая партия Российской Федерации, КПРФ.)

8. Instituitionalisierungsprozesse in der Politik seit der Verfassungsreform 1993: Das neue Russland in Politik und Kultur. -Bremen: Edition Temmen, 1998. S. 26-35. (Процессы институционали-зации в политике после конституционной реформы 1993 г.)

9. Das Parteienrecht in Russland // zusammen mit O. Luchterhandt. Parteienrecht in mittel- und osteuropaischen Staaten / Tsatsos Th., Kendza Z.-Baden-Baden: Nomos Verlag, 1994. S. 150-205. -(Партийное правое России.)

10. Russlands neue Linke: Kommunistische und sozialistische Organisationen ausserhalb der KPRF // Arbeitspapiere und Materialien. -Bremen: FSO, 1998.Juni.-№ 18.-42 С. (Новые левые в России: коммунистические и социалистические организации вне КПРФ.)

Под фамилией Михалева (Michaleva, Mikhaleva)

11. Романтический период формирования российской многопартийности // Двадцать лет перестройке : эволюция гуманитарного знания в России. - М.: РГГУ, 2005. - С. 176-193.

12. Europa und Russland. Annaeherungen und Diffirenzen / G. Michaleva (Hg.). - Hamburg: Lit Verlag, 2007. - [№] 6. - 290 С. (Россия и Европа: Сближения и различия (ред).)

13. Russland auf dem Weg nach Europa?: Arbeitspapiere und Materialien. - Bremen, 2005. - № 72. - 37 С. (Россия на пути в Европу?)

14. Russlands regionale Oberhaeupter: Von autonomen Akteuren unter Jelzin zu loyalen Dienern Putins // Zwischen Dikatatur und Demokratie: Staatspräsindenten als Käpitane des Systemwechsels in Osteuropa / Boss E., Helmerich A. - Berlin: Lit Verlag, 2006. - S. 55-78. (Главы регионов России: от автономных акторов при Ельцине к лояльным исполнителям при Путине.)

15. Russland: Autoritaere Macht und gelenktes Parteiensystem // Bos E., Segert D. (Hrsg.). Osteuropaeische Laender als Tredsetter?: Verlag Barbara Budrich. Opalden & Farmington Hills, 2008. - S. 187-208. (zusammen mit Mommsen M.) (Авторитарная власть и управляемая партийная система.)

16. Европейский союз и Россия: от общих ценностей к общим интересам // Известия Саратовского университета. Серия «Социология. Политология». - 2008. - Вып. 1. - Т. 8. - С. 81-93.

17. Communist Party of the Russian Federation (CPRF) / Backes U., Moreau P. (Ed.) Communists and Postcommunists Parties in Europe. Goettingen: Vandehoek & Ruprecht, 2008. - P. 437-460. (Коммунистическая партия Российской Федерации, (КПРФ.)

18. Мужское лицо российской политики // Женщины и власть в России / отв. ред. С. Г. Айвазова, Г. М. Михалева. - М., 2009. - С. 15-16.

19. Роль оппозиции и псевдооппозиции в России // Партии и конкуренция в демократических и недемократических режимах / под ред. Ю. Г. Коргунюка, Е. Ю. Мелешкиной, Г. М. Михалевой. - M.: КМК, 2010. - С. 75-96.

20. Есть ли политический потенциал у женского движения в России // Женское движение в России: вчера, сегодня, завтра / под ред. Г.М. Михалевой. - М.: РОДП «ЯБЛОКО», КМК, 2010. - С. 62-73.

21. Зеленое движение и эволюция партии «ЯБЛОКО» //Политика деэкологизации в России и задачи партии «ЯБЛОКО» / под ред. Г.М. Михалевой. - М.: РОДП «ЯБЛОКО», КМК, 2010. С. 72-82.

22. Liberal Opposition Under Authoritarianism. //Michaleva G./, Riabov F. (Ed.) Russian Challenges: between freedom and energy. Bern: Peter Lang, 2011. P. 199-220.

Отпечатано в типографии ООО «ГАЛЛЕЯ-ПРИНТ», Москва, ул. 5-я Кабельная, д. 26. Тираж 140 экз.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора политических наук Михалева, Галина Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ИНСТИТУТ ПАРТИЙ: МЕЖДУНАРОДНАЯ

ПРАКТИКА И РОССИЙСКИЙ ОПЫТ.

1.1. Теоретико-методологические основы исследования.

1.1.1. Природа партий и механизмы их образования: изменение исследовательских подходов в исторической перспективе.

1.1.2. Трансформации автократических режимов: основные исследовательские подходы.

1.2. Европейские партии: организационные структуры в исторической перспективе.

1.3. Становление партийных систем в ходе постсоциалистических трансформаций.4.

1.4. Институциональный выбор и его воздействие на партийную систему.

1.4.1. Влияние выбора политической системы и ее воздействие на партии.

1.4.2. Типы избирательных систем, их электоральные эффекты и влияние на становление партий.

1.4.3. Становление российской избирательной системы.

1.5. Особенности формирования российской многопартийности.

ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ И КОРНИ

РОССИЙСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ И ДВИЖЕНИЙ.

2.1. Правозащитное движение и другие политические движения в позднесоветский период.

2.2. Непосредственные корни политических движений периода перестройки.

2.2.1. Андеграунд («вторая культура»).

2.2.2. Официальные политические институты.

2.3. Правовой статус КПСС и общественных организаций к началу перестройки.

ГЛАВА 3. КЛУБНАЯ ФАЗА (1986-1988).

3.1. Особенности начального периода либерализации.

3.2. Организационные и правовые основы деятельности неформальных организаций в период перестройки.1'

3.3. Дискуссионные клубы.

3.4. Основные идеологические позиции политических организаций.130'

ГЛАВА 4. ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ КАМПАНИИ ПЕРВЫХ АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ВЫБОРОВ И МАССОВЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ (1989-1990).

4.1. Особенности политического развития в период первых альтернативных выборов.

4.2. Выборы народных депутатов СССР.134'

4.3. Первый съезд народных депутатов СССР и его последствия.

4.4. Формы массовой активности и расширение спектра политических объединений.'.

ГЛАВА 5. ОТ ВЫБОРОВ СОВЕТОВ ВСЕХ УРОВНЕЙ ДО АВГУСТОВСКОГО ПУТЧА: ЗОНТИЧНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И ПЕРВЫЕ ПАРТИИ.

5.1. Особенности политического развития.

5.2. Выборы Советов всех уровней и их влияние на формирование партий и политических движений.

5.3. Обновление правовых основ деятельности общественных объединений.

5.4. Изменения в политическом спектре.

5.4.1. Формирование «зонтичного» демократического блока.

5.4.2. Национал-патриоты и коммунисты.

5.4.3. «Центристский блок» и его роль в политическом процессе.

5.4.4. Социалистические партии.

5.5. Консолидация и институционализация демократической оппозиции.

5.5.1. Попытка государственного переворота в Прибалтике и его последствия.

5.5.2. Фракции в Верховном совете РСФСР.

5.5.3. Расширение рядов «Демократической России» и создание новых партий.

5.5.4. Стачечное движение.1.

5.6. Ново-огаревские договоренности (9+1) и их последствия для политических движений.

5.7. Демократический и реакционный лагеря в ходе первых президентских выборов.

5.8. Судьба КПСС: правовое обоснование устранения политического противника.

ГЛАВА 6. ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО СПЕКТРА МЕЖДУ АВГУСТОВСКИМ ПУТЧЕМ 1991 г. И РОСПУСКОМ СОВЕТОВ В<1993 г.'.

6.1. Особенности политического развития.

6.2. Нормативная база деятельности партий.

6.2.1. Понятие партии.

6.2.2. Функции и статус политических партий.

6.2.3. Внутреннее устройство партий.

6.2.4. Права и ограничения в деятельности политических партий.

6.2.5. Финансирование партий.

6.3. Изменения в партийном спектре.

6.3.1. Изменения в демократической части политического спектра.

6.3.2 Новые левые партии и «непримиримая оппозиция».

6.3.3. «Центристские» силы.

ГЛАВА 7. ПАРТИИ ПОСЛЕ РОСПУСКА СОВЕТОВ И ВО ВРЕМЯ ПЕРВОГО ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ЦИКЛА

КОНЕЦ 1993-1994 гг.).

7.1. Особенности политического развития.

7.2. Конституционный переворот 1993 г.

7.3. Учредительные выборы 1993 г.: ход событий и результаты.

7.4. Партии в Федеральном собрании.

7.5. Основные тенденции развития партий.

ГЛАВА 8. КОНСОЛИДАЦИЯ И СТАБИЛИЗАЦИЯ

ПАРТИЙНОГО СПЕКТРА. ВТОРОЙ ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ ЦИКЛ (19951999 гг.).

8.1. Особенности политического развития.

8.2.Избирательная кампания 1995 г.: подготовка, ход событий, результаты.

8.3. Фракции во второй Государственной Думе.

8.4. Президентские выборы 1996 г.

8.5. Изменения нормативной базы деятельности партий.

8.6. Стабилизация партийного спектра.

8.6.1. Левопатриотическая оппозиция Президенту и правительству.

8.6.2. Пропрезидентские и проправительственные административные партии.

8.6.3. Демократическая оппозиция.

8.6.4. Псевдооппозиция.

8.6.5. Партии в регионах.

ГЛАВА 9. ТРЕТИЙ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫЙ ЦИКЛ: 1999-2002 гг.

9.1. Особенности политического развития.

9.2. Изменение политического спектра в преддверии избирательной кампании.

9.3. Ход и результаты кампании.

9.4. Партии в Государственной Думе третьего созыва.

9.5. Президентские выборы 2000 г.

ГЛАВА 10. ЧЕТВЕРТЫЙ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫЙ ЦИКЛ: 20032004 гг.

10.1. Изменение политической ситуации.

10.2. Изменения в партийном спектре до и после принятия «Закона о политических партиях».

10.3. Изменения нормативной базы существования партий.

10.3.1. Основные принципы нового закона.

10.3.2. Понятие партии.

10.3.3. Внутреннее устройство партий, права и ограничения в их деятельности.

10.3.4. Отношения между партиями и государством.

10.3.5. Финансирование политических партий.

10.3.6. Контроль за деятельностью партий и их запрет.

10.3.7. Изменения в избирательном законодательстве.

10.4. Особенности думской кампании 2003 г.

10.5. Главный итог выборов в Думу и особенности ее деятельности.

10.6. Президентская кампания 2004 г.: референдум о доверии президенту.

10.7. Партии: укрепление доминирующей партии и ослабление оппозиции.

ГЛАВА 11. ИЗМЕНЕНИЕ РОЛИ ПАРТИЙ В ПЕРИОД СТАБИЛИЗАЦИИ

РЕЖИМА.

11.1. Режимные изменения в России.

11.2. Изменение нормативно-правовой базы деятельности партий.

11.3. Политизация общественных организаций.

11.4. Рост протестных настроений.

11.5. Изменение партийного спектра.

11.5.1. «Единая Россия» на пути к доминированию, «Справедливая

Россия» и другие административные и прокремлевские партии.

11.5.2. Левопатриотическая оппозиция.

11.5.3. Демократические и псевдодемократические партии.

11.6. Партии в регионах.

11.7. Партии в условиях авторитаризма.

Введение диссертации2011 год, автореферат по политологии, Михалева, Галина Михайловна

Партии — политический институт, существующий в подавляющем большинстве стран мира. Они начали возникать два века назад и существуют в различных формах во всех государствах, режимы которых не являются тоталитарными: и в автократиях и в демократиях. Демократии «немыслимы» и не могут работать без политических партий1. Именно ^ партии, и в этом мнении сходятся почти все исследователи, могут лучше всего структурировать электоральные'предпочтения граждан, представлять различные социальные интересы, определять политические курсы и создавать институциональные возможности для отбора и сотрудничества элит.- Главная составляющая демократического < транзита — становление честных и свободных выборов и, как результат партийной системы. Природа партий в условиях авторитаризма иная, но и здесь сохраняется ряд их функций, в первую очередь — связующего звена между правящими группами и гражданами, хотя в этих случаях партии становятся' инструментом для воздействия элит на общество, представительство интересов которого сменяется задачами.манипулирования и мобилизации.

Тем не менее есть некоторые общие черты: партии являются связующим звеном между институтами власти и гражданами и организуют их электоральное поведение.

Современное политическое развитие опровергло модные в 1970-1980-х гг. представления о том, что партии как политические институты исчезают с политической арены и на смену им приходят менее жестко-структурированные социальные движения и формы прямых коммуникаций граждан с властными институтами2.

Партийные системы в демократических странах в силу сходства их институционального устройства, вне зависимости от типа систем —

1 См.: AldrichJ. Why Parties? Chicago, 1995; Schattenschneider E. Party Government. Westport, 1970.

2 См.: Lawson К., Merkl P. When parties fail: emerging alternative organization. Princeton, 1988; Reiter H. Party decline in the West//Journal of Theoretical Politics. 1989. Nr.3. P. 325-348. парламентских или президентских или же их вариаций, а также от типа правовых систем (континентальной или англо-американской), сближаются и по структуре, и по основным позициям составляющих их партий. Это сходство усиливают играющие все большую роль наднациональные партийные структуры: партийные интернационалы, европейские партии, фракции в Парламентской ассамблее Совета Европы.

Пути трансформаций тоталитарных и авторитарных режимов1 к демократическим также во многом похожи друг на друга, а партии» в трансформационных процессах играют весьма важную роль. Завершившиеся, успехом трансформации- и роль в них партий достаточно хорошо изучены политологической наукой.

Российский случай* во многих отношениях — особый.

Во-первых, Россия, пройдя лишь начальные стадии образования демократических институтов и появления- партий в начале XX в. после прихода к власти большевиков, долгое время оставалась страной- с тоталитарным, а затем — жестко авторитарным^ политическим режимом, с* доминирующей партией-государством, единственным типом партии, существенно отличной от, всех других типов партий. Как- у элит, так и у населения прервалсяопыт, связанный, с многопартийностью, исчезли и* сами носители этого' опыта. Более' того, особенности начальной стадии трансформации привели к так называемому «антипартийному» эффекту: граждане подозревали новые партии-в том, что они пытаются стать второй КПСС, а элиты не видели в них значимого инструмента. В отличие от большинства стран с более или менее успешной трансформацией, партии играли- минимальную роль в становлении постсоветских политических институтов.

Во-вторых, в ходе российской трансформации, начинавшейся во многих отношениях традиционно, выбор в пользу демократических институтов был сделан не сознательно и целенаправленно, а как ситуативное, временное решение. А партии начали играть важную роль в политическом процессе лишь тогда, когда большинство демократических институтов уже были свернуты.

В-третьих, особенности Российской Федерации в период ее децентрализации, как и институциональные различия в субъектах Федерации были существенным препятствием на пути становления партийной системы.

В-четвертых, отказ от значительной части базовых демократических . принципов сопровождался и продолжает сопровождаться сейчас интенсивным использованием демократической риторики. В то же время правящие элиты не выбрали курс, направленный на. полный отказ, от демократических институтов, на последовательное использование репрессивных механизмов и* целенаправленную изоляцию страны, что характерно для жестких автократий и тоталитарных режимов. Существующие партии, вне зависимости от их характера, входят в международные структуры и1 в их развитии наблюдаются те же самые тенденции, что и во всем мире: профессионализация, увеличение* роли1 ■ информационной политики, гибкость политических позиций, уменьшение значения партийного базиса.и роли лидеров.

Наконец, непоследовательный- и постоянно меняющийся процесс институционального выбора российскими законодателями норм, регулирующих деятельность партий и избирательных процессов, во всяком случае, на данной стадии развития, завершился выбором норм, подходящих для прошлого века, а не для современного постиндустриального медийного общества, что окончательно запутывает ситуацию.

Цель настоящей диссертационной работы - рассмотреть особенности формирования'партий и их основные характеристики в России на каждом из этапов трансформации в контексте: а) особенностей политического процесса на каждом из этапов; б) институциональных рамок развития партий В' их тесной связи с электоральными процессами; в) особенностей формирования российской многопартийности в сравнении с общими для европейских стран особенностями становления партийных систем на разных этапах.

Европейские партии3 избраны для сравнительного анализа исходя из следующих соображений. Во-первых, Россия с начала становления своей государственности и до сегодняшнего дня не только территориально, но огромным количеством разного рода связей - от культурных до экономических, тесно связана с Европой, независимо от того, находилась ли она в состоянии конфронтации или даже войны с европейскими странами или, наоборот, — в фазе союзничества и^ сближения4. Эта система взаимозависимостей безусловно влияет и на политические институты, включая4 политические партии. Во-вторых, важную роль играет характер правовой системы, основанной на принципах континентального, а не англосаксонского прецедентного, права. В-третьих, как показывает история российской трансформации, попытки ориентироваться на американские образцы, будь то экономические или политические институты, заканчиваются, как правило, неудачами и — возвратом к европейским образцам.

Временные рамки рассмотрения объекта моего исследования — современные российские политические партии — ограничены началом трансформационного процесса в Советском Союзе и событиями конца 2006 — начала 2007 г. Учитывается (но подробно не рассматривается) и так называемый позднесоветский период, многое объясняющий в характере и темпах становления партийной системы. «Нижняя граница» анализа совпадает с фактическим стартом избирательного цикла парламентских и президентских выборов.

Предметом моего исследования является роль партий или протопартий - групп и организаций с разной степенью институционализации, выполняющих часть функций партий в процессе

3 Возможность сравнения европейских партий, опираясь на одни критерии, показывает, помимо многочисленных кросснациональных исследований, существование энциклопедических словарей, например Wende F. (Hrsg.) Lexikon zur Geschichte der Parteien in Europa. Stuttgart, 1981.

4 Подробнее об этом см.: Michaleva G. (Hg.). Europa und Russland: Annäherungen und Differenzen. Harn, 2007. трансформации; в первую очередь меня интересует функция структурирования взаимодействия властных институтов и общества, формулирования политических целей и способы их реализации на разных этапах трансформации.

На первых этапах трансформации в мозаике протопартий и политических движений без определенного, членства нелегко провести разделительную линию и отделить «диванные» партии, состоящие из амбициозного лидера и узкого круга, его единомышленников, от тех, часто также небольших групп, которые оказали действительно значимое воздействие на политический процесс. Та же ситуация возникает и на более поздних этапах, когда участниками электорального процесса становятся группы, преследующие цели, не являющиеся политическими. Наконец, и сейчас, после институционализации политических партий и превращения их в субъект электоральных процессов, по-прежнему существуют группы, называющие себя «партиями», но не выполняющие их функций5 или же -выполняющие ряд функций партий, но не включенные в систему политических институтов^. В настоящей работе преимущественное внимание уделяется тем партиям (или организациям — их предшественницам), которые можно рассматривать^ как значимых акторов трансформационного процесса, определяющих его вектор или влияющих на него.

Задачи работы соответственно ставятся следующим образом.

1. Для уточнения предмета определения критериев и рамок анализа рассмотреть институт партий в международном контексте, главным образом этапы формирования и особенности европейских партий, и определить рамки теоретико-методологического подхода, учитывая особенности российской трансформации.

5 Например Демократический союз

6 Все незарегистрированные Минюстом партии, включая те, которые продолжают (или пытаются) играть активную политическую роль, такие как Национал-большевистская партия или Национально-демократический союз.

2. Проанализировать основные предпосылки и корни российских политических объединений и движений в позднесоветский период и период начала перестройки в системе советских политических и неполитических институтов и вне ее, учитывая правовые нормы, определяющие условия их существования.

3. Рассмотреть начальный период советской трансформации на этапе либерализации, выявив роль возникающих объединений граждан и легализации» деятельности ранее внесистемных политических акторов, а также влияние раскола среди представителей системных политических институтов на трансформационные процессы.

4. Проанализировать становление протопартий и массовых зонтичных политических движений в ходе избирательных кампаний первых альтернативных полусвободных выборов на Съезд народных депутатов СССР и в советы всех уровней.

5. Рассмотреть механизмы появления первых партий и оформление основных политических коалиций, • в контексте изменения институциональных условий, в ходе усиливающегося конфликта между руководством союзного центра, и России, в том числе - причины и механизмы отстранения от власти Коммунистической партии.

6. Проследить дифференциацию политического спектра и повлиявшее на него изменение институциональных условий в ходе второго этапа трансформационного процесса - непоследовательного институционального выбора, усиливающихся внутриэлитных конфликтов периода между августовским путчем 1991 г. и конституционным конфликтом 1993 г.

7. Проанализировать влияние избранной электоральной формулы, учредительных выборов и региональных выборов в контексте трансформационных конфликтов на становление партий.

8. Проследить консолидацию и стабилизацию партийного спектра и увеличение роли партий как значимого для элит инструмента прихода к власти после второго избирательного цикла.

9. Изучить во всей последовательности изменение роли партий в третьем электоральном цикле в контексте рецентрализации и смены направления трансформации.

10. Проанализировать значимость роли партий, превратившихся в субъект избирательного процесса, включая как административные, так и гражданские партии в четвертом электоральном цикле, в контексте последовательной деформации демократических институтов.

11. Проследить изменение роли партий и« конфигураций партийного спектра во второй срок Президента РФ- Владимира Путина и в период подготовки к новому электоральному циклу в контексте дальнейших режимных изменений и отказа от честных и свободных выборов.

Трансформационные процессы, как показывает последняя волна постсоветских трансформаций, не являются линейными и не обязательно идут в одном направлении: от автократии к демократии. Значит, ценностно-телеологический подход в анализе не может быть продуктивным. Так же мало может помочь. и оценочный подход при характеристике партийной системы как «развитой» или «не развитой»7. Особенно это важно тогда, когда мы имеем дело с одновременным существованием в условиях одинаковых формальных и неформальных институтов разных по своей сути гражданских и административных партий. Под гражданскими партиями в настоящем исследовании? понимаются партии, созданные по инициативе граждан на основе общих идеологических и (или) мировоззренческих представлений и отражающие интересы определенных социальных групп. Под административными партиями понимаются партии, созданные правящими группами и использующие для своего государственные ресурсы.

7 Именно с этих позиций анализировала и анализирует российские партии большая часть в особенности западных исследователей, например: Ней Н. Why not Parties in Russia? Cambridge, 2006; Hough J. The Failure of the Party Formation and the Future of Russian Democracy // Colton Т., Hough J. Growing Pains (eds.), Washington, 1998, P. 669-711; Safova R The Development of Russia Party System // Lentini P. (ed.) Elections and Political Order in Russia. N.Y., 1995, P. 169-201.

Основная гипотеза исследования: трансформация жестко автократического государства с неизбежностью заставляет политические элиты, вне зависимости от их намерений, использовать институт политических партий как наиболее эффективную форму организации электорального поведения граждан и взаимодействия представителей и групп политических элит. Вследствие гибридных характеристик режима, сочетающего на* разных этапах демократические и недемократические институты одновременно (во всяком случае, до последнего времени), два типа партий: административные, призванные организовать и контролировать действия представителей федеральной и региональной элиты, а также обеспечить им электоральную поддержку, и гражданские партии, выражающие интересы различных общественных групп и формулирующие альтернативные политические курсы, в зависимости от направленности трансформационного процесса теряют или увеличивают возможности воздействия на политический курс страны и мобилизацию граждан. Роль административных партий/при этом, по всей видимости, находится в прямо пропорциональной, а гражданских - в обратно пропорциональной, зависимости от направленности трансформационного процесса, в котором партии и того и другого типа выполняют важные, но различающиеся функции.

Дополнительная гипотеза касается тождества и различия российских и европейских партий. Вне зависимости от направленности российского трансформационного процесса открытость страны и особенности глобализации, как и наличие формальных демократических институтов, возможно, должны принуждать партии, как и других российских политических* акторов, действовать сходным с партиями других стран образом. Российские партии тем самым, видимо, должны были в какой-то форме пройти основные этапы становления европейских партий и иметь сходные с ними характеристики.

Анализ становления и изменения партий- в контексте процесса трансформации построен на представлении о том, что переходы от автократий могут иметь нелинейный характер.

Соглашаясь с А. Пшеворским, я полагаю, что существуют трансформации, отклоняющиеся как от демократизационного сценария, так и от случаев сравнительно быстрого восстановления авторитарного порядка8. Достижение демократических результатов в таких случаях, равно как и. быстрая; монополизация политики, затруднительно. Этот методологический подход позволяет проанализировать российский* случай, не отказываясь целиком от наработок трансформационных теорий.

В,- первую очередь этот подход связан с представлением об особенностях основных этапов трансформации, главным образом на ее начальной, стадии. Я предпочитаю использовать в анализе синтетическую теорию, сочетающую • достоинства неоинституционализма; и теории рационального выбора, методологию Вольфганга1 Меркеля9. Вслед за ним я выделяю- основные этапы либерализации авторитарного режимам и демократизации — перехода к демократии. Либерализация- - «первый переход», или собственно переходная-ситуация, завершается установлением институтов нового режима. Демократизация - «второй переход», или этап консолидации нового режима, связан, с упрочением либо провалом новых институтов и оформлением устойчивой-композиции политических сил10.

В российском случае «второй^ переход» так и- не1 превратился- в консолидированную демократию; наоборот, произошел «обратный переход» в-демократизационных, процессах. Именно поэтому наиболее продуктивно применение подходов, разработанных так называемыми- «минималистами» (Й. Шумпетер и др.). В.рамках этого подхода «демократический метод - это такое институциональное устройство для принятия политических решений,

8 См.: Przevorski A. Democracy and the Market. Political and Economie Reforms in Eastern Europe and Latin America. Cambridge, 1991.

9 См.: Merkel W. Systemtransformation. Opladen, 1999.

10 См.: O'Donnell G. Transitions from Authoritarian Rule: tentative Conclusions about Uncertain Democracies. Baltimor; L., 1986. в котором индивиды приобретают власть принимать решения путем конкурентной борьбы за голоса избирателей»11. Само по себе проведение выборов с несколькими участниками, в том числе оппозиционными, — необходимое, но недостаточное условие для того, чтобы режим был демократическим. Смена власти по результатам выборов - главный показатель при определении характера режима.

Кроме того, важными свойствами являются условия для деятельности оппозиции, включая доступ к СМИ и. характер изменений^ или- сохранения правил игры- инкумбентом, а также — гарантии для всех акторов, что решения принимаются теми, кто избран.

Понимаемая таким образом демократия включает два аспекта -соревновательность и участие, и предполагает существование-гражданских и политических свобод: слова, собраний и организаций, необходимых для политических дебатов и проведения избирательных кампаний. Чем больше всеобщая уверенность, подтверждаемая на практике, в том, кто будет победителем в политической борьбе, в том числе на выборах, тем вероятнее, что соответствующий режим* не является демократическим12.

В случае российской трансформации этот подход последовательно применен Сергеем Рыженковым и группой- исследователей, к которой относится и автор, в работе в рамках проекта «Путь российских регионов- в

13

Европу» . В используемой в этом проекте модели' были объединены два основных измерения трансформационного процесса - политическая

11 См.: Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 355.

12 См.: Пшеворский А. Демократия и рынок: политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке. М., 1999. С. 30-32.

13 Предварительные результаты исследовательского проекта, осуществленного совместно с Центром исследования Восточной Европы Бременского университета под руководством профессора Вольфганга Айхведе изложены в публикациях: Michaleva G. Russland auf dem Weg nach Europe: Arbeitspapiere und Materialien. Bremen, 2005, № 72; Mikhaleva G. The European Union and Russian Transformation // Hayoz N.

Enlarged EU - enlarged Neighborhood. Berlin; FaM; NY; Oxford; Wien, 2005. P. 107-120; Michaleva G. Die Europaische Union und die Russländische Transformation // -Michaleva G. (Hg) Europa und Russland: Annäherungen und Difflrenzen. Berlin, 2007. S. 157—180. Ryshenkov S. Die Transformation in Russland: Politische Konkurrenz und demokratische Institutionen// Ebd., S. 63—104. конкуренция и политические институты, рассматриваемые во взаимосвязи присущих им структурных характеристик и динамики изменений.

Российский вариант трансформации - частичное установление институтов или установление частичных институтов в рамках гибридного режима, в отличие от режима, установление которого связано с исчерпанием трансформационных конфликтов14. Возможный исход частичных режимов наряду с наиболее вероятным авторитаризмом — пролонгация ограниченного авторитаризма и переход' внутри перехода. Демократия, в свою' очередь, является одним из вариантов завершения »перехода внутриперехода.

Победитель г в трансформационном конфликте не устанавливает диктатуру сразу, а предпочитает ввести некоторые демократические институты, и» когда® ситуация изменится, может пересмотреть или подтвердить, уже в новых условиях, свой выбор15. Поскольку диктатура не установлена, некоторые шансы- на то, что демократические институты сработают, могут сохраняться* довольно длительное время. При соотношении^ сил • в пользу новой правящей группы демократические элементы сохраняются в том случае, если- они не угрожают жизненно важным интересам-этой группы, идаже могут способствовать упрочению* ее власти. Но утверждение политической монополии правящей группы неизбежно приводит к ситуации, когда даже второстепенные демократические институты начинают мешать укреплению монополии.

В российском случае именно парламентаризм в сочетании с многопартийностью обычно рассматривается как наиболее демократическая составляющая режима, хотя высшая власть - президент - выводит себя из демократического процесса, действуя преимущественно над ним. Выборность властей (властей вообще, а не высшей власти), демократическая риторика, либерализация экономики, непримиримая борьба с коммунистической оппозицией и отсутствие преследований

14 См.: Schmitter Р. The Consolidation of Democracy and Representation of Social Groups // American Behavioral Scientist. 1992. P. 423-449.

15 Ibid. P. 92-93 некоммунистической оппозиции и СМИ, ситуативная оппозиционность парламента - все эти характеристики создают демократизационную картину, хотя и осложненную институтом «сверхпрезидентства» — феноменом президенциализма16.

Хотя не существует общепризнанных представлений о влиянии новых институтов на характер проявлений сегментарных различий в трансформационный период, считается, что наибольшее влияние в этом отношении оказывают электоральные системы, последовательность > введения институтов и проведения выборов, формат партийной системы.

Становлению этих, новых для отечественной действительности; институтов-и посвящена диссертационная работа.

Неопределенная роль партий) на протяжении ' относительное© длительного периода трансформации предопределила количество и характер работ, им посвященных.

Можно выделить несколько наиболее типичных* подходов к исследованию российских1 партий.

Правовой и политико-правовой. В этих работах развитие партий анализируется с точки зрения измененияг законодательства, хотя результаты выборовs и* партийный спектр также попадают в поле зрения авторов. Для данного исследования наиболее ценными были работы С. Авакьяна, Е. Дубровиной, С. Заславского, С. Зотиной, А. Иванченко, В. Лапаевой, А. Любарева и др.

Значительное количество работ носят скорее описательный характер и построены, либо хронологически, либо в виде справочника. Но и в них содержатся зачастую тонкие наблюдения и важные выводы. Среди этого типа публикаций, которые чаще всего использовались в диссертационном исследовании, я назову работы В. Березовского, А. Верховского, Н. Кротова, С. Коргунюка, В. Прибыловского, Е. Михайловской, информационной

16 См.: Linz J. Failure of Presidential Democracy. Baltimore; L., 1994; Luchterhandt O. Präsidentialismus in den GUS-Staaten // Luchterhandt O. (Hrsg.) Neue Regierungssysteme in Osteuropa und der GUS. Berlin, 1996. S.

223-274; Steffani W. Parlamentarisch-präsidentielle "Mischsysteme"? // Ibid. S. 11-62. группы «Панорама» и др. Часть работ посвящена специальному описанию истории отдельных партий и фракций или же партийных «семей»; среди публикаций, посвященных левому и национально-патриотическому крылу, помимо вышеупомянутых авторов информационного агентства «Панорама», для настоящего исследования имели существенное значение соответственно работы В. Кагарлицкого, Т. Шавшуковой и В. Лихачева.

Работе ряда фракций в Государственной Думе посвящены книги А. Кобринского. Включая; более ранний период, становление российского парламентаризма подробно анализирует в своем двухтомнике, который также интенсивно использовался в ходе данного исследования, В. Шейнис.

Отечественные работы, в которых партии рассматриваются в трансформационном контексте, скорее исключение. К ним можно отнести работы А. Салмина, блестящие анализы А. Зудина и внимательное рассмотрение региональных особенностей электорального процесса и становления партий* — А. Кынева. Особенностям региональных избирательных кампаний посвящены углубленные анализы В: Колосоваи Р. Туровского, Н. Петрова и А. Титкова. А. Макаркин и авторы, сотрудничающие с Центром политических технологий или работающие там — И. Бунищ Б. Макаренко, Т. Становая и» другие, — рассматривают актуальные, ситуативные изменения в партийном спектре и действия партий, что важно для анализа малоисследованных ситуаций последнего времени. Те или иные аспекты развития партий.затрагивают и авторы работ, посвященных собственно трансформационным процессам, такие как Л. Шевцова, А.Рябов, С. Рыженков.

Замечательным и продуктивным образцом этого направления может считаться серия книг и статей В. Гельмана, Г. Голосова и Е. Мелешкиной. На их выводы автор во многом опирается и часто обращается к их работам в ходе исследования.

Значительно чаще такой подход применяется западными учеными. Парадокс состоит в том, что в общей сложности таких работ намного больше, чем российских, посвященных той же проблематике. Диссертантка широко использовала публикации на английском и немецком языках, как рассматривающие развитие российских партий в сравнительной перспективе, наряду с другими трансформирующимся странами, в основном Центрально-Восточной Европы (К. фон Байме, Д. Зегерт, Г. Китчельт, В. Меркель, Д. Нолен, Э. Шнейер, X. Тиммерманн), так и посвященные исключительно России, в том числе отдельным партиям или политическим направлениям (К. Зегберс, П. Реддуэй, Т. Ремингтон, Р. Роз, Р. Саква, С. Уайт, С. Фиш, Г. Хэйл, А. Янов).

Данное диссертационное исследование стало* продолжением и развитием серии монографий и статей диссертантки, опубликованных в основном на немецком языке. Как этапные и наиболее важные для исследования мне хотелось бы упомянуть вышедшие на немецком языке книги: «Политические партии в новой России» (1993); «Партии в российской провинции. Политическое развитие в Поволжском и Уральском регионах» (1998); «Политические партии в России» (2000); а также серии статей и рабочих тетрадей, опубликованных Центром исследования Восточной Европы в Бремене, посвященных разным этапам развития коммунистических партий, ЛДПР, либеральных сил, и ряд статей, посвященных региональному политическому развитию, в том числе развитию партий.

Важным элементом настоящей работы стал и анализ правового положения партий, проделанный мной (в соавторстве с профессором О. Люхтерхандтом) в объемной статье «Партийное право в России», опубликованной в регулярном издании «Партийное право в государствах Средней и Восточной Европы» (1994).

На русском языке диссертанткой опубликовано большое количество статей, посвященных этой теме, а также издано (совместно с С. Рыженковым и др.) учебное пособие по курсу политической регионалистики «Избирательный процесс и партии в российских регионах» (2000).

Источниками исследования послужили:

1. Нормативные акты советского и постсоветского времени: законы, положения, распоряжения, указы Президента РФ, а также законопроекты.

2. Материалы, отражающие условия существования и деятельности политических партий и организаций:

- программы и уставы политических партий, движений и политических организаций;

- публикации на сайтах политических партий и организаций; публичные выступления лидеров партий и политических организаций; содержание агитационных материалов, партий во время избирательных кампаний:,

3. Публикации в СМИ, в том числе электронных, касающиеся деятельности партий. Здесь особо хотелось бы отметить аналитические сайты, содержащие публикации обобщающего характера, нередко - ведущих российских исследователей (politcom.ru, роШ.ги, apn.ru, carriegie.ru).

4. Наконец, возможно,, одним из самых важных источников для? диссертантки? было общение с рядом ведущих участников политического процесса как в ходе исследований; (с использованием экспертных и массовых опросов, анализа документов и наблюдений с разной степенью формализации); так и в собственной общественной и политической деятельности? - т.е. включенного- наблюдения^ наблюдающего участия и эксперимента. При этом чем большее значение имел (в раннеперестроечный период) или же постепенно приобретал (в последнее время) неформальный аспект политических отношений и политического процесса и чем меньшее отражение он находил в средствах массовой информации, тем большее значение имели и имеют эти методы изучения действительности, которые диссертантка старалась в разной степени формализовать и структурировать на разных этапах своего исследования.

Новизна диссертационного исследования - в сочетании трансформационного и нормативно-правового анализа с детальным исследованием изменения партийной системы и сравнением с европейскими характеристиками формирования партийных систем на каждом из этапов российской трансформации. В отличие от большинства других работ учитываются как международный опыт становления партийных систем, так и специфические российские условия, в первую очередь позднесоветские. Выводы исследования касаются особенностей российской партийной* системы и ее институциональных рамок и изменения роли партий как значимого актора.в трансформационном процессе. Анализ затрагивает не только' партии в центре, но и. региональное политическое развитие, становление института партий в регионах: Прослеживается и изменение позиций ряда отдельных политически значимых игроков на протяжении всего трансформационного процесса.

Исследование построено по хронологическому принципу, в соответствии с основными этапами трансформации советской-, а затем российской политической системы, при этом значительное внимание уделяется^ институциональным изменениям, включая нормативные, на каждом из этапов. Свою задачу диссертантка видела не в детальной характеристике всех коллективных субъектов, на разных этапах называвших себя «партиями», но в описании значимых политических акторов, частично или полностью выполнявших функции партий. Соответственно выглядит и структура работы.

Во введении обозначены основные принципы и подходы к исследованию, его цели и задачи, формулируется основная^ гипотеза, приводятся использованная литература и источники. Обозначается новизна и обосновывается структура работы, сообщается о формах апробации работы.

В первой главе «Институт партий: международная практика и российский опыт» описываются теоретико-методологические подходы к исследованию, как в части трансформационных теорий, так и в подходах к анализу политических партий. Предлагается периодизация становления партий в европейских странах и связанные с этим изменения в подходах к их анализу. При этом уделяется внимание изменениям функций и внутреннего устройства партий на различных этапах их развития, а также особенностям развития политических партий в постсоветских трансформациях, включая выбор электоральной формулы и ее воздействие на становление и развитие партий. Постановочно рассматриваются проблемы становления российской многопартийности в современном международном контексте.

Вторая глава «Основные предпосылки и корни российских политических объединений и движений» посвящена основным предпосылкам и корням российских политических партий и движений в позднесоветский период: организации инакомыслящих и формы политического сопротивления, включая правозащитное движение в советское время, а также андерграунда и латентных расколов в официальных политических институтах. Анализируются правовые основы деятельности Коммунистической партии и общественных организаций, которые еще значительный период после начала либерализации регулировали их деятельность.

Третья глава «Клубная фаза (1986-1988)» посвящена деятельности неформальных организаций на начальной фазе либерализации, и их постепенной политизации, а также реакции органов власти на их деятельность.

В четвертой главе «Избирательные кампании первых альтернативных выборов и массовые политические движения (1989-1990)» рассматриваются этапы формирования массовых политических движений, куда входили как представители фракций советов, так и политические организации, включая протопартии, которые играли ключевую роль в первых альтернативных национальных выборах. Анализируются формы массовой активности и увеличение числа политических организаций, а также расширение политического спектра в этот период.

В пятой главе «От выборов Советов всех уровней до августовского путча: зонтичные движения и первые партии» рассматриваются формы массовой' мобилизации, увеличение внутриэлитного раскола, появление протопартий и становление' массовых зонтичных организаций: демократических, национал-патриотических и коммунистических, а также механизм создания имитационных структур, начиная с периода выбора советов всех уровней и заканчивая августовским путчем. Отмечается усиление конфронтации между союзным центром и российским руководством, а также между реформаторским и консервативным крылом элит и поддерживающих их общественных движений в ходе президентской избирательной кампании и образования^ первых партий. Анализируется углубление раскола в компартии и механизм ее устранения с политической арены.

В шестой главе «Дифференциация политического спектра между августовским путчем 199Ъ г. и роспуском советов в 1993 г.» рассматривается сложный период начала демократизации до и после распада Советского Союза и рыночных реформ, отягощенный различными внутриэлитными конфликтами. Исследуется дифференциация партийного спектра, включая демократические партии, новые левые партии, «непримиримую оппозицию» и «центристские силы», а также причины снижения роли партий, несмотря на легализацию их статуса.

Седьмая глава «Партии после роспуска Советов и во время первого избирательного цикла (конец 1993-1994 гг.)» посвящена институционализации партий после учредительных выборов, их деятельности в парламенте и основным тенденциям их развития в этот период.

В восьмой главе «Консолидация и стабилизация партийного спектра. Второй избирательный цикл (1995-1999 гг.)» описывается консолидация и стабилизация партийного спектра во втором избирательном цикле, в условиях усиления конфликта между федеральными и региональными элитами и увеличения значения партий как механизма прихода к власти. Описывается изменение нормативной основы деятельности партий и стабилизировавшийся партийный спектр со значимыми акторами: левопатриотической и либеральной оппозицией, проправительственными* партиями.и псевдоопозицией в,центре и в регионах.

Девятая глава «Третишэлекторальный цикл: 1999-2002 гг.» посвящена возрастанию значимости*, партий* в третьем избирательном цикле и в ходе становления режима-Путина, включая-федеративную реформу и уменьшение роли региональных элит в политическом процессе.

В десятойглаве- «Четвертый электоральный цикл: 20032004 гг.» анализируются деформация демократических институтов* в условиях укрепления-позиций президента и одновременное увеличение роли ■ партий, их. институционализация, ресурсный разрыв между административными- и- не административными партиями и их возможностями- влияния- на общество. Подробно анализируются» нормы-Закона о политических партиях и их политические последствия.

Одиннадцатая глава «Изменение роли, партий в период стабилизации режима» посвящена анализу дальнейших режимных изменений, поправок в избирательное законодательство, а также закона о партиях, изменивших условия, существования- партий, предоставив значительные преференции административным партиям и вытеснив,из сферы влияния на политическую ситуацию партии оппозиционные. Описываются новые формы-активизации общественных групп и их связи с оппозиционными силами- разной части спектра. Делаются выводы о роли партий- в условиях авторитаризма и имитируемых демократических практик.

В Заключении содержатся общие выводы об изменениях природы и роли партий на различных стадиях трансформационного процесса. Обозначаются возможные линии политических расколов в элите и делаются попытки прогноза роли партий при различных вариантах политического развития.

Работа дополняется списком литературы.

В Приложении содержатся данные о результатах федеральных выборов и таблицы- сравнений последних вариантов программ политических партий по основным направлениям.

Исследование современного политического процесса — история с открытым концом, поэтому анализ последних этапов становления российских партий неизбежно отличается некоторой незавершенностью и отчасти имеет гипотетический характер в силу отсутствия полной ясности в отношении вектора трансформационного процесса.

Как уже упоминалось, в основу диссертации легли многочисленные эмпирические исследования, в значительной части обобщенные в. ранее опубликованных работах. Большая часть из них проведена с использованием следующих методов:

1. Свободные И' фокусированные интервью, а также беседы в свободной форме с последующей дневниковой фиксацией, проведенные в период с 1989 по 2006 гг. со следующими типами респондентов:

- депутаты Государственной Думы, законодательных собраний субъектов Федерации и органов МСУ, представители исполнительных органов власти федерального и регионального уровня, члены избирательных комиссий разных уровней;

- лидеры партий, а ранее — политических движений, протопартий и неформальных объединений федерального и регионального уровня;

- российские эксперты, в том числе в регионах.

2. Опросы общественного мнения по методике диссертантки или разработанные с ее участием, которые подробно анализировались в предыдущих работах17.

3. Наблюдения различных политически значимых событий - от протестных, в том числе массовых акций (демонстрации, митинги, пикеты), до съездов партий, общественных организаций и выборов.

4. Создание сценария событий и создание новых политических структур с последующей фиксацией результатов (конференции, съезды, круглые столы и т.п.; объединения, фракции и т.п.).

5. Анализ документов разного рода — статистических, нормативных официальных документов партий и объединений, материалов СМИ.

Эта работа апробирована в двух основных формах.

Первая — классическая, типичная для научных работ, выражается в докладах на многочисленных международных и национальных конференциях и семинарах, а также конференциях, семинарах, различных дискуссиях, в том числе международных, где диссертантка выступала организатором или соорганизатором. Для примера можно назвать несколько наиболее значимых конференций последних лет:

- Новая Россия: власть, общество, управление в контексте либеральных ценностей (международная), 2004, РГТУ (доклад: Либеральные партии в российской политической системе);

- «Информатика для демократии 2000+» (всероссийская), 2004, организована Фондом «Индем» (доклад: Задачи общественных организаций и партий в предотвращении использования административного ресурса на выборах).

- Россия и Европейский союз: между партнерством и соперничеством, Потстдам, 2004; организована обществом Welt-Trends (доклад: влияние Европы на политические организации в российских регионах);

17 Только в ходе исследования развития партий в российской провинции автор провела более 60 фокусированных интервью с представителями партий и общественных движений. См. Luchterhandt G Parteien in der russischen Provinz. Bremen, 1996.

- Политика Европейского союза в отношении Беларуси, Украины, Молдовы и России: роль организаций гражданского общества, Брюссель, 2005; организована рядом структур Европейского союза (доклад: Становление гражданского общества в России);

- Регионы России на пути в Европу? Бремен, 2005, Центр исследований Восточной Европы; организована диссертанткой как' руководителем проекта (доклад: Влияние взаимодействия России и ЕС на российские регионы);

- Развитие коммунистических партий в Европе, Вальденбург, Польша 2005; организована Институтом развития тоталитаризма им. Ханны Арендт (доклад: Коммунистические партии в России);

- Изменения в России: между свободой и энергией, Фрибур, Швейцария, Фрибургский университет, 2006 (доклад: Оппозиция в России);

- Опыт гражданского общества в России, Украине и Белоруссии, Берлин, Германия, 2006; организована Партнерством обществ российско-немецкой дружбы (доклад: Многообразие, значение и проблемы взаимодействия гражданских организаций на европейском пространстве);

- Партии и партийные системы в Восточной Европе. Тенденции развития в конце столетия: дефициты и пути решения, Будапешт, 2007; организована Немецким университетом Будапешта (доклад: Российские партии в трансформационном процессе);

Реконструкция демократии снизу: новые подходы к гражданскому обществу и публичной сфере, Дельменхорст, 2007; организована Центром Жана Моне Бременского университета (доклад: Гражданское общество и доверие к власти в России).

Разработки автора диссертантки были использованы при подготовке первого варианта концепции Закона о политических партиях и доложены в ряде выступлений в Центральной избирательной комиссии, а также в большом количестве выступлений на различного рода научно-практических конференциях, круглых столах Открытого форума, Фонда Карнеги,

Государственного клуба, Росбалта и т.п., в выступлениях и статьях в российских и зарубежных СМИ.

Вторая форма — практическая общественная и политическая деятельность.

Общественная деятельность по настоящее время заключалась в разработке стратегий построения и деятельности ряда общественных организаций, включая их создание и руководство некоторыми из них: с 1987 по 1991 гг. — Ассоциации общественных объединений и общества «Мемориал» Свердловской области, Правозащитного центра «Мемориала»; с 2001 г. по настоящее время — Фонда содействия политическому просвещению и изучению современной политики, Коалиции «За право выбора» и Комитета действий Всероссийского гражданского конгресса. С 1996 г. автор диссертантка участвовала в разных направлениях практической работы Объединения, а потом — партии «ЯБЛОКО» от руководства учебным, затем аналитическим центрами, и дальше -региональным, а в настоящее время - политическим управлением и Женской (гендерной) фракцией.

Эта работа, выразившаяся в конкретных результатах и в какой-то степени повлиявшая на политический процесс, была бы немыслима без четких представлений о цели и направлениях политического развития и особенностях функционирования и устройства партий, т.е. без результатов исследовательской работы в этой области.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Формирование российской многопартийности в контексте трансформационных процессов"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Российская партийная система на разных этапах трансформации развивалась разными темпами, но в целом институциональные условия тормозили становление партий как значимого элемента политической системы, связывающего государство и общество. Партии использовались в первую очередь элитой как инструмент для завоевания и сохранения власти. По мере отказа от демократических институтов партии утрачивали только начинавшие формироваться функции представительства интересов секторов общества.

Становление российской партийной системы и влияние на этот процесс особенностей российской трансформации имеют много общего с выделенными Меркелем типическими характеристиками686.

Существенную роль в начале становления партий и замедленном характере этого процесса сыграли:

1: Трансформационный конфликт и старые элиты.

2. Отсутствие возможности опереться на опыт «исторических» партийных систем и долгий период существования тоталитарного и потом и авторитарного государства с однопартийной системой.

3. Неблагоприятная для формирования партий институциональная среда: президенциализм, отсутствие нормативной базы для существования партий, их неопределенная роль в избирательном устройстве, вертикальная фрагментация.

4. Наличие традиций клиентелизма, патернализм и регионализм, доминирование неформальных институтов по отношению к формальным.

686 Cm.: Merkel W. Die Bedeutung von Parteien im interregionalem Vergleich // Merkel W., Sandschneider E. Systemtransformation 3. Op. cit. S. 337—372.

Классические линии социетальных расколов в российском случае модифицированы вследствие унификации общества в советский период и относительного длительного периода изменения социальной структуры. В период демократизации можно фиксировать существование про- и антирежимных сил, модифицировавшихся в разнонаправленные конфликты: между сторонниками радикального рыночного либерализма и этатизма и патернализма, с одной стороны, и социальной рыночной экономики, с другой. Конфликт «центр — периферия» находит свое выражение в представляющих интересы региональных и федеральных элит административных партиях в третьем электоральном цикле. Традиционную линию «труд — капитал» можно проследить лишь с некоторыми оговорками, так как крупнейшая российская «левая» партия претендует на представление интересов различных общественных групп, а не только - рабочих. Роль церкви в политической жизни (пока?) второстепенна, к тому же многоконфессиональность страны будет препятствовать развитию социетального конфликта, связанного с отношением к церкви. Этническая» основа в прошедший период становления партий не играла существенной роли в структурировании партийной системы. Однако в последнее время прослеживаются тенденции, связанные с использованием проблемы этнической идентификации в политических целях («Русский проект» ЕР, деятельность ДПНИ, позиции «Родины», «Русский марш»). Можно фиксировать и появление элементов «мировоззренческой» основы партии, учитывая существование в РОДП «ЯБЛОКО» экологической, правозащитной и тендерной фракций и соответственно — частей программы.

Период либерализации в российском случае был сопряжен с внутриэлитным конфликтом, а трансформация стала следствием внутрисистемных причин, связанных с кризисом легитимности на основе экономической неэффективности. В начальный период либерализации импульсы трансформационных изменений исходят от реформаторов в самой партии. Возникновение общественных организаций и политических клубов как зачатков гражданского общества не играло ключевой роли в трансформации.

Период демократизации в России отличался сравнительной длительностью, нерешенность ключевых вопросов институционального выбора в течение длительного времени привела к жесткому конфликту с применением силы между ключевыми акторами. Углубление внутриэлитного раскола, а также первые и вторые выборы стимулировали появление зонтичного демократического движения и протопартий, институционализировали внутриэлитный раскол. Однако эти выборы не были учредительными, не была принята и новая конституция, и размытая граница между периодом либерализации и началом демократизации стимулировала появление широких коалиций «демократизаторов» и «реставраторов» с размытыми границами, состоявших из представителей власти, протопартий и общественных движений. Демократические группы становятся ядром массового демократического движения, которое охватывает не только крупные, но и средние и малые города и имеет не только поддержку снизу, но и представительство в первом советском парламенте, что укрепляет позиции демократической коалиции. Получив мандаты и места в исполнительной власти, (члены) демократическая оппозиция быстро начала терять связь с общественными группами, которые она представляла. Реставрационное (реакционное) крыло политического движения, имеющее сходную структуру, наоборот, формируется сверху, и создающиеся общественные движения поддерживают существующие институты, препятствуя демократизации.

Протопартии, а потом уже и партии оказываются второстепенным ресурсом для завоевания власти. Электоральная формула, а затем - выбор в пользу президентско-парламентской республики и президенциализма также стимулируют создание широких коалиций с неопределенной структурой. Главным ресурсом для Ельцина и остальных реформаторов выступают массы и реформистски настроенные представители партийной верхушки в центре и регионах. «Реставраторы», в свою очередь, теряя властные позиции, начинают нуждаться в поддержке «снизу», что приводит к появлению коммунно-патриотического движения, также состоящего из протопартий и организаций.

Следующая фаза трансформации по-прежнему не связана с закреплением новой институциональной системы. Для Ельцина, одержавшего победу в борьбе с союзным' центром и компартией, для укрепления властных позиций и окончательной победы над оппозицией в Верховном Совете; которую поддерживают левые и национал-патриотические организации, важнее были союзники из представителей региональной элиты и директората. В то же время «антиноменклатурная» составляющая, объединяющая разнородное демократическое движение, теряет значение, происходит демобилизация и дальнейшая фрагментация демократического движения.

Навязанный институциональный выбор демократических институтов как переходного решения, закрепивший победу Ельцина, задает противоречивые условия для партий: С одной стороны, они получают право на участие в выборах, но с другой - долгое время действуют в «серой» правовой зоне и не являются субъектами избирательного процесса. Смешанная несвязанная избирательная система на федеральном уровне, сохраняясь на протяжении ряда избирательных циклов, стабилизирует партийную систему, при этом сохраняется преимущественно «непартийный» характер кандидатов по мажоритарным округам. Федеральному парламенту отводится второстепенная роль в политическом процессе. «Мажоритарный» характер президенциализма предполагает формирование вокруг наиболее успешных кандидатов широких коалиций. Стабильным партиям оказывается чрезвычайно сложно сформулировать правдоподобную политическую стратегию, способствующую достижению поставленных целей, так как это возможно только в исполнительной власти. Избранный тип электоральной формулы в условиях президенциализма приводит к «удвоению» эффекта Дюверже. Избиратель ориентируется на победителя, а мелкие партии получают меньшинство голосов. Ряд значимых интересов и групп (особенно это касается меньшинств и новых социальных групп и интересов) оказываются не представленными, а политические деятели постепенно теряют стимулы к созданию новых партий.

Это лишает политическую систему гибкости, способности быстро реагировать на все усиливающиеся внешние и внутренние вызовы.

Несмотря на изменения институциональных рамок, до 1995 г. сохранялся высокий уровень фрагментации, продолжали существовать и зонтичные движения, позиции которых определялись интересами лидеров, а не программатикой. Продолжалось создание карликовых партий «под лидеров». В регионах партии нередко участвовали в разных политических блоках. Идеологии и программы оставались по-прежнему неясными и расплывчатыми.

Численность ,партий, за исключением коммунистической, продолжала оставаться небольшой, социальный базис партий не расширялся. Партии располагались на периферии политической жизни.

Начиная со второго избирательного цикла появляются новые, более стабильные политические организации, имеющие представительство в парламенте. Постепенно усиливается роль партий по сравнению с движениями. Центры принятия политических решений перемещаются у партий, представленных в парламенте, во фракции, а депутаты сейчас персонально заинтересованы в укреплении собственных партий.

Элиты начинают видеть в партиях важный политический инструмент. Не только представители законодательной, но и исполнительной власти готовы участвовать в партийном строительстве. Меняется социальный состав партий, в политику приходят предприниматели, не только финансово поддерживая существующие, но и создавая собственные партии. Существование партий, хотя часто и опосредованное именами политических лидеров, становится элементом общественного сознания. Антипартийный эффект ослабляется. Для граждан многопартийность и участие партий в выборах становятся нормой.

В период до 1999 г. партии и движения укрепляются и стабилизируются на федеральном, и ослабляются - на региональном уровне. Главы субъектов федерации, а в редких биполярных регионах — мэры в региональных столицах, контролируют политический процесс, предпочитая создавать собственные региональные партии или «приватизировать» региональные отделения федеральных (прежде всего КПРФ и административных партий).

Партии постепенно начинают играть структурообразующую роль в политической системе. Для властной элиты они становятся важным инструментом мобилизации голосов избирателей, легитимации собственной властной позиции.

Наблюдаются две параллельные тенденции: президентские и губернаторские выборы способствуют формированию больших коалиций вокруг основных соперников - «партии власти» и левопатриотической оппозиции, в то время как в парламентских выборах, которые стимулируют возникновение новых политических объединений, участвует очень большое число игроков.

Как на федеральном, так и на региональном уровне прослеживаются две отчетливо выраженные линии политического развития, одновременно способствующие становлению института многопартийности как элемента демократического политического устройства и подрывающие его. В электоральном процессе участвуют как «настоящие» партии с оформленной организационной1 структурой и (относительно) массовым членством, выражающие политическую волю граждан, так и «фасадные» административные партии, созданные политическими элитами в целях сохранения позиций. Формальные институты — элементы пропорциональной системы - способствуют укреплению как одного, так и другого типа партий.

При этом выборы влияют на административные и «настоящие», гражданские, партии по-разному. Так, для административных партий увеличение численности в разы в отличие от гражданских не является проблемой. Административные партии в этот период появляются и исчезают, парламентские оппозиционные партии стабильны.

Политический вес партий в условиях второстепенности парламентских выборов и уменьшения значимости парламента не может увеличиваться, в данном избирательном цикле это касается и административных партий.

Внутренняя интегрированность административных партий зависит не от них самих, а от неформальных решений и договоренностей, принимаемых вне их, и в первую очередь от позиций Кремля. Внутренние конфликты в парламентских оппозиционных партиях имеют второстепенный характер, руководящие органы остаются стабильными, как и фигуры лидеров. Укрепление «партии власти», которая смогла бы обеспечить реализацию сценария «навязанного консенсуса» российских элит несиловыми методами, становится принципиальным вопросом для Кремля. Партии постепенно приобретают значение важного ресурса для консолидации власти.

В большинстве регионов правящие элиты предпочли мажоритарные системы, что позволяет сохранить подчиненное положение региональных парламентов. Перечисленные факторы обусловили существовавшую практически до 2005 г. «вертикальную фрагментацию» партийной системы в России. Различались не только спектр партий, существующих в регионах и в федеральном центре, но и их политические позиции, идеологические «лейблы» и коалиционная политика, как и политический вес региональных отделений федеральных партий. Выступающие как значимые политические акторы в одних регионах, те же партии имели партийные ячейки, в которые входил десяток активных членов - в других, и вообще не были представлены в третьих. В большом числе регионов до 2002 г. существовали региональные политические партии, большинство из которых были административными — партиями губернаторов и мэров.

Региональные партийные системы оставались недоразвитыми по сравнению с общероссийской, что серьезно препятствовало развитию последней.

На федеральном уровне в ходе трех избирательных циклов -парламентских и двух президентских выборов — роль партий возросла; наблюдалась и консолидация партийной системы, что произошло благодаря относительно стабильным нормам избирательного права.

Парламентские» партии увеличили; число своих, членов и активно, правда, с разной результативностью; принимали участие как на региональных выборах, так и на выборах в органы местного самоуправления; О некотором росте роли партий в политической жизни свидетельствовали И! выборы; глав исполнительной^ власти всех уровней; начиная от президентских и кончая выборами- глав местного самоуправления; Партия оказывалась не только политическим: лейблом, обозначающим: общейдеологичскую направленность кандидата, но и значимым« организационным ресурсом, позволявшим! экономично: и эффективно провести избирательную кампанию. '

После: проведения? федеративной реформы, элита: осознает необходимость создания, помимо государственных институтов, дополнительной «вертикальной опоры» власти в виде, административной партии, которая5 бы обладала: большинством голосов в парламенте, гарантирующим прохождениелюбого закона. .

В- этот период наблюдаются? разнонаправленные изменения политической; системы: с: одной стороны, происходит консолидация-некоторых политических институтов,. с другой — их значимые деформации и отход от. демократических принципов. Эти тенденции усиливаются:^ первый и особенно во второй президентский срок Владимира; Путина. Демократические институты сохраняются; как фасады, имитации, не определяя содержания политического процесса. Изменения, происходящие практически во всех сферах политической и общественной жизни; включая и институциональные изменения, позволяют говорить о дедемократизации и отчетливом векторе развития системы в сторону автократии.

Принятие Закона «О политических партиях» и приведение в соответствие с ним избирательного законодательства создавало, казалось бы, благоприятные институциональные рамки для стабилизации и консолидации партийной системы.

Наиболее важные изменения были связаны со следующими институциональными факторами:

1. Партии стали полноправным субъектом избирательного процесса.

2. Право на существование получили только федеральные партии.

3. Федеральные партии были поставлены в чрезвычайно жесткие условия, вынуждающие их создавать региональные структуры, участвующие в избирательных кампаниях разного уровня.

4. Унифицировано региональное избирательное законодательство: в регионах были введены смешанная избирательная система и единые избирательные дни.

5. Был принят целый ряд законодательных «мер, призванный институционально упрочить позиции партии власти и ослабить оппозиционные партии.

Наряду с введением пропорциональной системы и отказом от смешанной несвязанной системы на федеральных выборах эти институциональные изменения снижают уровень фрагментации партийной системы, создавая максимально благоприятные условия для доминирования одной партии, но при этом «замораживают» возникающие конфликты и стимулируют радикализацию несистемной- оппозиции. Президенциализм, отмена прямых выборов губернаторов и в отдельных случаях — мэров, практически отказ от принципа вертикального и горизонтального разделения властей, сворачивание других демократических институтов и замена их имитациями, несмотря на изменения законодательства, оставляет партиям по-прежнему место второстепенного политического инструмента для политической элиты и ослабляет их связи с секторальными группами общества.

Ориентация на построение партийного государства и создание благоприятных институциональных условий для партий сочетается с ограничением возможностей для неадминистративных, оппозиционных партий.

Неинституциональными факторами, тормозящими развитие партий в стране остаются:

- слабая социальная структурированность общества и- соответственно артикуляция групповых интересов; низкий уровень гражданского участия; низкий уровень доверия к партиям; неверие в выборы как механизм смены политического курса страны и изменение условий собственной жизни.

Российские партии существуют по принципу постмодерна, сочетая противоположные черты: массовость и профессиональный характер, выполнение требований формальной' демократии в их построении и проявление авторитарности в принятии решений.

Партии стали' полноправным- субъектом политического процесса и даже - эксклюзивными игроками на федеральном уровне, и уже не могут быть инструментом отдельных политиков или групп, региональными или локальными объединениями. Для того чтобы участвовать в политическом процессе, они должны иметь национальный характер и быть представлены в большинстве субъектов федерации. Все эти характеристики свидетельствуют об изменении роли' партий в политической системе, переходе от закрепленной в Конституции неясной «многопартийности» к формированию партийной системы.

Если мы будем сравнивать современные российские партии с европейскими, то увидим довольно много сходного, несмотря на различие их природы.

Какие характеристики имеют сейчас административные партии?

Как и классические картельные партии, российские административные партии имеют сильные позиции в государственных институтах, которые расширяют поле их деятельности. Отличие состоит в том, что они не выполняют контрольных функций, так как отсутствует оппозиция, обладающая тем же статусом.

Российские административные партии, как и западные, программно мало отличаются друг от друга, как и их голосования и управленческие решения, если их представители занимают позиции в исполнительной власти. Именно поэтому граница между ними обозначается лишь названиями, лидерами и стилистикой поведения.

Впрочем, эти сходства можно обнаружить и сравнивая характеристики российских административных партий с партиями народными. Отчетливо прослеживается отказ от идеологического компонента в их программатике. Укрепляются позиции партийного руководства и снижается роль обычных членов партии. Партии* уже отказались от принципа опоры на определенный класс или конфессию и стремятся укрепить связи с различными группами интересов (характерно, например, заключение официальных договоров между ЕР, с одной стороны, и РСПП, «Деловой Россией», «Опорой России» и ФНПР - с другой).

В административных партиях, как и в западных, происходит все увеличивающийся разрыв между партийными руководителями и партийной массой. Но при этом численность партий не сокращается, как на этапе народных партий, а наоборот, увеличивается (что стимулирует законодатель), часто методом принуждения руководителей управленческих и бизнес-структур к вступлению в партии своих работников.

Все партии этого типа поддерживают политическую систему и режим вне зависимости от их трансформации, это является главным условием возможности их возникновения и существования.

В отличие от западных партий, квалификационные характеристики российской партийной элиты имеют второстепенное значение, более того, за некоторыми исключениями, скорее, происходит так называемый «негативный отбор», яркие лидеры противопоказаны структурам такого типа, так как могут снизить управляемость. Поэтому они неизбежно вытесняются (наиболее яркие примеры этого - политическая судьба Д. Рогозина и С. Глазьева).

Сходны и отношения со СМИ, роль которых в существовании и электоральных успехах российских партий также является,доминирующей.

Российские партии, как и западные, становятся^ государствообразующим элементом и получают прямое и непрямое (например, возможность появления в новостных программах) финансирование от государства.

Структура их членства тем не менее существенно отличается от партий картельных и даже народных, а сходна (к этому типу их принуждает законодатель) со структурой партий массовых: обязательное фиксированное членство и привязка к структурному подразделению партии.

Партии во многом похожи на западные, но главные задачи их иные: ониг являются инструментом правящей элиты и должны стабилизировать " существующую политическую систему и укреплять режим. Поэтому и функции у них иные.

Политическая элита не нуждается в партиях для легитимации политического действия, так как не зависит от реакции общества. Нет необходимости и в поиске вунтриэлитного консенсуса и формулировании политических принципов, как и репрезентации> интересов граждан, контроле или выработке альтернативных политических курсов.

При этом партии данного типа сохраняют функции, связанные с самоорганизацией — рекрутирования и отбора политического руководства и участия в формировании правительства. Остается и функция организации электоральных процессов.

У гражданских оппозиционных партий характеристики несколько иные.

Во-первых, они занимают минимальные позиции в государственных институтах и почти не влияют на политические курсы. Контрольные функции они также, в силу отсутствия каналов трансляции их позиции для граждан и даже для элиты (отсутствие доступа к СМИ), выполнять не могут.

Во-вторых, отличия их программных положений и политического курса и режима в целом можно сравнивать с базовыми политическими различиями времен массовых партий. Их отличают практически альтернативные представления о путях развития страны (КПРФ — социалистический, «ЯБЛОКО» - демократический, социально-либеральный).

В-третьих, руководство этих партий, как и во времена партий массовых, опирается на партийные массы, выполняет в меру возможностей функции социального патронажа и ищет союзников среди определенных слоев населения-и организаций, их представляющих. В этих условиях учет мнений рядовых членов партии, или хотя бы создание' видимости этого учета, существенно ограничивает поле маневра для партийного руководства (примером могут быть дискуссии в КПРФ об отношении к радикальным левым или в «ЯБЛОКЕ» - об отношении к СПС и «Другой России»). При этом в условиях ограниченности ресурсов навязывание требования массовости становится для них большой проблемой.

В-четвертых, оппозиционные партии ориентированы на повышение квалификационных характеристик партийной элиты, которые могли бы использовать инновационные методы, что оказывается чрезвычайно затруднительным при ограниченных финансовых ресурсах и неопределенности перспектив.

В-пятых, не имея доступа на федеральные информационные каналы, оппозиционные партии вынуждены одновременно использовать архаичные методы и издавать партийную прессу с помощью интернет-ресурсов.

Гражданские оппозиционные партии имеют функции, отсутствующие у партий административных. Это партии программные, они основаны на идеологических принципах и предлагают альтернативные политические курсы. Ориентируясь на определенные сектора общества, они пытаются артикулировать, агрегировать и интегрировать интересы различных слоев населения. Хотя они не участвуют в формировании правительства и практически не влияют на его решения, они пытаются осуществлять критический контроль за его деятельностью. Они легитимируют политические действия и пытаются найти консенсус по конкретным вопросам с другими (критически или оппозиционно настроенными) политическими и общественными силами. Они рекрутируют и отбирают политическое руководство, но - почти исключительно в рамках собственной организации. Они организуют электоральные процессы. Тем самым именно гражданские оппозиционные . партии выполняют основные функции, аналогичные функциям партий в демократических системах, проблема лишь в том, что при этом эффективность их выполнения в части влияния на политический процесс очень низка.

Попытаемся дать обобщающую характеристику на основе типов партий, выделенных Китчельтом . Программными партиями в современном партийном спектре можно считать КПРФ, РОДИ «ЯБЛОКО» и отчасти СПС. Все они имеют развернутые отличные друг от друга программы, в той или иной степени отражающие линии социетальных расколов.

В России существует только одна харизматическая партия, где фигура лидера имеет ключевое значение, а идеология и программа не играют роли вообще. Это - ЛДПР. Некоторые исследователи относят к таким партиям и «ЯБЛОКО» на основании уровня известности и популярности, а также значимости для партии и избирателей фигуры лидера.

687 См.: Kitschelt Н. Formation of the Party Cleavages in Postcommunists Democracies // Party Politics. 1995. № 4. P. 447-472.

Однако это неверно, так как лидер в первую очередь представляет программные позиции, а не определяет и не меняет их произвольно.

Остальные партии в рамках этого подхода можно охарактеризовать как клиентелистские: все административные партии прежде всего выполняют задачу обеспечения доступа партийной верхушки (даже не своих членов, не говоря уже об избирателях) к разного рода ресурсам — должностям, участи в распределении финансовых потоков, бизнес-проектам и т.д.

Действуют ли в российских условиях тенденции, превращающие партии, в картельные? Опираясь на« факторы, влияющие на становление партийной системы, выделенные Катцем и Майром688, можем сделать следующие выводы:

1) административные партии имеют сильные позиции партий в государственных институтах, что расширяет поле их деятельности. Гражданские партии, имеют узкое представительство в исполнительной и законодательной власти;

2) историческая традиция взаимодействия партий отсутствует. При этом правящая элита и административные партии пытаются создать имитацию межпартийных соглашений и договоренностей, в которых участвуют или не участвуют гражданские партии (различного рода «пакты» и соглашения - о честных выборах, антифашистский, о борьбе с экстремизмом, о внешней политике). Несмотря на это кооперация даже между административными партиями существенно затруднена и присутствует жесткая конкуренция;

3) для партий* обеих типов, характерна профессионализация и навязанная бюрократизация:

К партиям предъявляются требования максимальной профессионализации и ресурсоемкости. Для того чтобы соответствовать этим требованиям, они должны стать современными картельными партиями

688 См.: КаЬ: К. Ор. ск. менеджеров, ведущих с помощью медийных кампаний борьбу за голоса избирателей. Конструкция электоральной формулы и партийной административной машины фактически не нуждается в сильных лидерах. Ориентация на предсказуемые, управляемые административные партии усиливает эту тенденцию.

Одновременно к партиям предъявляются требования массовости, характерные для первой половины XX в. — мобилизационного периода i борьбы партий с полярными идеологическими- представлениями и харизматическими лидерами.

Блокируются возможности создания новых партий и, соответственно, артикуляции и представительства интересов вновь возникающих в обществе секторальных групп.

Преференции получают административные партии, увеличивающиеся сложности у партий оппозиционных, «цементирование» партийной системы стимулируют появление радикальной несистемной оппозиции, использующей подрывные стратегии и стремящейся мобилизовать сторонников для массовых протестов.

Наконец, отказ от конкурентных выборов, шаги, направленные на-закрепление позиций правящей коалиции, означают окончательный отказ от партий как демократических институтов, связывающих власть и общество. Партии постепенно превращаются исключительно в инструмент самоорганизации правящей элитной группы, отстаивание интересов которой минимально зависит от воли граждан.

Сохранение альтернативности выборов пока оставляет возможности для существования оппозиции и вместе с ней, в случае внутриэлитного раскола, возможности «опрокидывающих» выборов.

Список научной литературыМихалева, Галина Михайловна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. ИСТОЧНИКИ 1.1. Справочники

2. Выборы-93: Партии, блоки, лидеры: справочник. -М., 1993.

3. Выборы в законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации, 1995-1997 : электоральная статистика. — М., 1998.

4. Выборы глав исполнительной власти субъектов Российской Федерации, 1995-1997: электоральная статистика. — М.: ЦИК, 1997.

5. Выборы депутатов Государственной Думы, 1995: электоральная статистика. М.: Центральная избирательная комиссия, 1996. - С. 89-94.

6. Выборы депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, 1999: электоральная статистика. М.: Весь мир, 2000.

7. Выборы Президента Российской Федерации, 1996: электоральная статистика. М.: ЦИК, 1996.

8. Выборы Президента Российской Федерации, 2000: электоральная статистика. М.: Весь мир, 2000.

9. Многопартийность в России : блоки и коалиции : (программные документы). М.: Российская академия управления, 1992.

10. Справочник периодического самиздата. Ч. 1. - М., 1990.

11. Федеральное собрание / Изд. 4-е. М. : Панорама, 1994.

12. Федеральное собрание: справочник. — М. : Панорама, 1996.

13. Федеральное собрание: Государственная Дума второго созыва, 1996— 1999. -М. : Панорама, 2000.

14. О политических партиях: федер. закон // СЗАПП. 2001. - № 21. —2950.47812. Публикации в СМИ

15. Андреев С. Определение цели / С. Андреев // Огонек. 1991. - № 10. Баресенков А. Федеральное собрание России / А. Баресенков, В. Корецкий, А. Остапенко. - М. : Фонд Форос, 1995.

16. Бызов Л. Дефекты двухпартийной системы // Независимая газета. — 1996. — 28 авг. С. 5.

17. В России только 19 партий допустят до выборов // Подробности.иа Электронный ресурс. Режим доступа:http://www.podrobnosti.ua/power/elections/2006/10/26/361333.html, свободный.

18. Василевский А. Хроники «Мемориала» // Панорама. — 1989. — № 10. — С. 6-7.

19. Вохменцева Г. МАДО // Панорама. 1989. - № 11. - С. 4.

20. Гарантии для неформалов // Литературная газета. 1989. - № 37. - С.12.

21. Голосов Г. Политические партии на региональных выборах; ч. 9 // Агенство политических новостей Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.apn.ru, 16.10.2006.

22. Гутионтов В. Судите сами // Известия. 1988. - 16 дек. — С. 2. Декларация II съезда Демократического союза // Новые общественно-политические движения и организации в СССР: документы и материалы / Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. - М.: 1989.

23. Декларация об основах внешнеполитической концепции политической партии «Союз правых сил», 2001 // Независимая газета. 2001. - 29 мая. - С. 8.

24. Демократический союз // Самодеятельные общественные организации в СССР: справочник / Информационный центр Московского народного фронта.-М., 1988.

25. Дым «Отечества»: Лужков выиграл чиновные позиции в новой кремлевской партии // Полит.РУ. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.polit.ru/printable/topnews.html.

26. Единство» и «Отечество» объединились // Полит.РУ Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.polit.ru/documents/460253.html, 3.12.2001. Закатнова А. Прощание с огоньком // Российская газета. — 2006. — 21окт.

27. Киселев В. Большой круг // Московские новости. -1991.-21 марта.1. С. 4.

28. Латухина К. Семигин перехватил фракцию // Ведомости. 2007. - 10янв.

29. Магомедова М. Принудительная ликвидация // Новые известия. 2007. -12 янв.

30. Мартовские выборы в регионах как экзамен для партий и для избирательной системы: материалы круглого стола Фонда Карнеги // http://carnegie.ru Электронный ресурс. Режим доступа:http://carnegie.ru/ru/pubs/media/76021.

31. Материалы учредительного съезда РПРФ. М., 1990. Минюст предупреждает // Российские вести. - 1992. - № 10. - С. 2. Митрохин С. Кто создает российский Народный фронт? // Хронограф. - 1989.-№3,-С. 23-24.

32. Объединение «Яблоко»: историческая справка. М.: Изд-е Объединения «Яблоко», 1999.

33. Партия Ильича: интервью с Н. Травкиным // На смену! — 1991. — 24 марта. С. 1-2.

34. Прибыловский В. Демократические партии // Панорама — 1989. № 12. -С. 6.

35. Прибыловский В. Коммунисты 80-х // Панорама. — 1989. № 11. Прибыловский В. Политические фракции и депутатские группы Российского парламента: справочное издание. М. : Панорама, 1993.

36. Российская газета. 1993. - 12 нояб.

37. Российская газета. 1999. — 6 окт.

38. Российская газета. — 1999. — 31 дек.

39. Руднев В. Минюст сначала признал новых российских коммунистов. // Известия. 1992. - 24 апр. - С. 2.

40. Соломонов Ю. Шашки готовы к бою // Литературная газета. — 1991. -- № 26. С. 3.

41. Сделать предстоит больше, чем сделано: доклад Г.А. Зюганова на пленуме ЦК КПСС // Правда России. 1996. - 10 янв.

42. Сурков В. Национализация будущего // Эксперт. 2006. - № 43.

43. Седов Л. Социально-политическая обстановка в России: сентябрь 2001 г., ВЦИОМ на Полит.РУ // Полит.РУ Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.polit.ru/ducuments/445879.html, свободный.

44. Наш путь к социальной демократии // Народный депутат. 1991. - № 2.-С. 86.

45. Становая Т. Становление новой левоцентристской партии // Политком.Ру: информационный сайт политических комментариев • Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.politcom.ru/article., 16.10.2006

46. Тайное желание Путина // http://gazeta.ru Электронный ресурс. Режим доступа http://gazeta.ru/politics/elections2007/parts//

47. Тирмастэ М. Партийные демократы разругались с беспартийными // Коммерсант. 2006. - 12 дек.

48. Тодрес В. Закон «на вырост» // НГ. 1992. - 7 февр.

49. Учредительный съезд С ДПР : коммюнике // Социум: Социал-демократическое издание. 1990. - № 1. - С. 1.

50. Черкасов Г. Демократические организации пытаются объединиться // Сегодня. 1994. - 22 сент. - С. 2.

51. Чубайс оценил шансы «Либеральной России» как нулевые // Полит.Ру Электронный ресурс. Режим доступа:http://www.polit.ru/documents/463915.html, 27.12.2001.

52. Voswinkel J. „Putin macht schon seine ersten Fehler" : interview mit Boris Beressowskij. Stern. - 2000. - März 3. - S. 238.13. Интернет-ресурсы

53. Агентство политических новостей Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.apn.ru, свободный.

54. Московский центр Карнеги Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.carnegie.ru, свободный.

55. Ежедневный журнал Электронный ресурс. Ресурс доступа: http://www.ej.ru, свободный.

56. Политком.Ру : информационный сайт политических комментариев Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.politcom.ru, свободный.

57. Пресс-атташе.ру Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.press-attache.ru, свободный.

58. Новости России Иа Ке^ит Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.regnum.ru, свободный.14. Сайты политических партий

59. Аграрная партия России Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.agroparty.ru/, свободный.

60. Демократическая партия Россия Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.democrats.ru/, свободный.

61. Единая Россия Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.edinros.ru/, свободный.

62. КПРФ Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.kprf.ru, свободный.

63. ЛДПР Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.ldpr.ru/, свободный.

64. Народная воля Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.partia-nv.ru/, свободный.

65. Народная партия Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.narod-party.ru/, свободный.

66. Партия возрождения России Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.seleznev-inform.ru/, свободный.

67. Партия мира и единства Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.patriotparty.ru/, свободный.

68. Партия социальной справедливости Электронный ресурс. Режим доступа: http://pp-pss.ru/main.php, свободный. !

69. Патриоты России • Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.patriot-rus.ru/, свободный.

70. Родина Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.rodina-nps.ru/, свободный.

71. Российская объединенная демократическая партия «ЯБЛОКО» Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.yabloko.ru, свободный.

72. Российская партия жизни Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.rpvita.ru/, свободный.

73. Российская партия пенсионеров Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.rospp.ru/, свободный.

74. РЭП «Зеленые» Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.greenparty.ru/, свободный.

75. Свободная Россия Электронный ресурс. Режим доступа: http://svobodoros.ru/, свободный

76. Социалистическая единая партия России Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.sepr.ru/, свободный.

77. Союз правых сил Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.sps.ru, свободный1.. ЛИТЕРАТУРА100 партийных лидеров России / авт.-сост. В.И. Березовский, В. Червяков. — М.: Обозреватель, 1993.

78. Афанасьев М. Клитентелизм и российская государственность / М. Афанасьев. М. : МОНФ, 2000.

79. Авакъян С. Политический плюрализм и общественные объединения Российской Федерации / С. Авакьян. М., 1998.

80. Августовский мониторинг ВЦИОМ. М., 2001.

81. Алексеева Л. История инакомыслия в СССР / Л. Алексеева. — Вермонт, 1984. -Переизд.: М. : Весть, 1992; М. : МХГ, 2006.

82. Алексеева Л. Поколение оттепели / Л. Алексеева. — М. : Захаров,2006.

83. Андреев А. Политический спектр России / А. Андреев. — М. : Эдиториал УРСС, 1997.

84. Афанасьев М. Клиентелизм и российская государственность / М. Афанасьев. М. : МОНФ, 2000.

85. Афонцев С. Нормативная экономическая теория и модели экономического развития: доклад; выступления по докладу. М. : ИМЭМО, 2001.

86. Березовский В. Неформалы: кто они? // Неформальная Россия: о неформальных политизированных движениях и группах в РСФСР. М., 1990.

87. Неформальная» премьера в политике и перестройка. М. : ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1990. С. 49-65.

88. Березовский В. Россия: партии, ассоциации, союзы, клубы / В. Березовский В., Н. Кротов, В. Червяков. М. : Рау-Пресс, 1991. - Т. 1,2.

89. Бизюков П. Российские профсоюзы в 1990-е годы : траектория развития // Профсоюзное пространство современной России / под ред. В. Борисова, С. Кларка. -М. : ИСИТО, 2001. С. 119-143.

90. Благовещенский Н. Оценка политических позиций в Государственной думе 3-го созыва по результатам голосований / Н. Благовещенский. М. : ИНДЕМ, 2004.

91. Власть и оппозиция : российский политический процесс XX столетия // Российская политическая энциклопедия. М., 1995.

92. Верховский А. Национал-патриотические организации в России / А. Верховский, В. Прибыловский. М.: Панорама, 1996.

93. Верховский А. Национализм и ксенофобия в российском обществе / А. Верховский, В. Прибыловский, Е. Михайловский. -М.: Панорама, 1998.

94. Волков В. Монополия на насилие и скрытая фрагментация российского государства : исследовательская гипотеза // Полис. 1998. -№5.-С. 39-47.

95. Ворожейкина Т. Куда идет Россия? : Формальные институты и реальные практики / под ред. Т. Заславской. -М. : МВШСЭН, 2002.

96. Воронков В. Социологическое поколение 1960-х // Алексеева Л. Поколение оттепели. М. : Захаров, 2006. — С. 371—383.

97. Вохменцева Г. Социология общественных движений : подходы к концепциям // Социология общественных движений : концептуальные модели. М.: РАН. Институт социологии, 1992. С. 131-148.

98. Выборы и партии в регионах России / под ред. Г. Люхтерхандт-Михалевой, С. Рыженкова. М.; СПб. : Летний сад, 2000.

99. Выборы Президента Российской Федерации 1996 года : итоги и выводы / под ред. А. Шаравиной и др.). М. : Ин-т политического и военного анализа, 1996.

100. Гаман-Голутвина О. Российский парламентаризм в исторической ретроспективе // Полис. 2006. - № 2.

101. Галкин А. Федерализм и публичная сфера в России / А. Галкин, П. Федосов, С. Валентей, В. Соловей // Полис. 2000. - № 4. - С. 132-161.

102. Гельман В. Институциональное строительство и неформальные институты в современной российской политике // Полис. 2003. - № 4. -С. 6-25.

103. Гельман В. Коммунисты в структурах власти // Власть. 1996. - № 6. Гельман В. Избирательные кампании в России: испытание электоральной формулы // Полис. — 1996. — № 2.

104. Гельман В. Институциональный дизайн: создавая «правила игры» // Первый электоральный цикл в России : 1993-1996. М., 2000. - С. 44-76.

105. Гельман В. От «бесформенного плюрализма» к «доминирующей власти»? // ОНС. 2006. - № 1. - С. 46-47.

106. Гельман В. Как выйти из неопределенности? // Pro et Contra. 1998.3.

107. Гельман В. Учредительные выборы в условиях российской трансформации // ОНС. 1999. - № 6. - С. 46-75.

108. Гельман В. Трансформация российской партийной системы: монополизация политического рынка / В. Гельман // Российские элиты в условиях консолидации власти / под ред. В. Мохова. Пермь: ПГТУ, 2006.- С. 27-47.

109. Гельман В. «ЯБЛоко» опыт политической альтернативы // Кентавр.- 1995.-№5.-С. 43-57.

110. Гельман В. Россия регионов: трансформация политических режимов / В. Гельман, С. Рыженков. — М.: Весь мир, 2000.

111. Голосов Г. Партийные системы России и стран Восточной Европы. -М. : Весь мир, 1999.

112. Голосов Г. Губернаторы и партийная политика // Pro et Contra. Т. 5. -№ 1.

113. Голосов Г. Элиты, общероссийские партии, местные избирательные системы // Общественные науки и современность. — 2000. — № 3. — С. 51— 75.

114. Голосов Г. Форматы партийных систем в новых демократиях : институциональные факторы неустойчивости и фрагментации // Полис. — 1998. — № 1.-С. 107.

115. Голосов Г. «Партии власти» и российский институциональный дизайн : теоретический анализ / Г. Голосов, А. Лихтенштейн // Полис. -2001.-№ 1.-С. 6-14.

116. Голосов Г. Политические партии и выборы / Г. Голосов, Е. Мелешкина. СПб.: Европейский ун-т, 2001.

117. Голосов Г. Независимые кандидаты и зависимые избиратели: влияние социальных сетей на электоральную политику в России / Г.В. Голосов, Ю.Д. Шевченко // Полис. 1999. - № 4. - С. 108-121.

118. Гордон Л. Надежда или угроза? : Рабочее движение и профсоюзы в переходной России / Л. Гордон. М., 1995.

119. Гордон Л. Рабочие движения: новый этап / Л. Гордон, Е. Клопов // Народный депутат. 1990. - № 8. - С. 55-62.

120. Государственная дума 2000-2003 : портрет для избирателя. М. : Аспект Пресс, 2003.

121. Деньги партии : кто заказывает музыку? // МН. 1992. - 11 окт. - С.6.7.

122. Дэюанда К. Сравнение политических партий : исследования и теория // Современная сравнительная политология: хрестоматия. — М., 1997. С. 84-143.

123. Дзарасов С. Партийная демократия и бюрократия : к истокам проблемы / С. Дзарасов // Иного не дано / под ред. Ю. Афанасьева. — М. : Прогресс, 1988.-С. 324.

124. Дмитриев Ю. Россия: становление многопартийности / Ю. Дмитриев, К. Токмаков. -М.: Манускрипт, 1992.

125. Дубровина Е. Партии и выборы: опыт избирательных кампаний 2003— 2004 годов / Е. Дубровина, 3. Зотова. М.: Российский центр обучения избирательным технологиям, 2005.

126. Дюверже М. Политические партии / М. Дюверже. — М.: Академический проект, 2002.

127. Ермаков Я. Коммунистическое движение в' период запрета / Я. Ермаков, Т. Шавшукова, В. Якуничкин // Кентавр. 1993. - № 3.

128. Завойский К. С чем занимается партия? // Экспресс-хроника. — 1990. № 4. - С. 4-6.

129. Закрытая конференция-правых // Панорама. 1990. - № 3. - С. 8.

130. Заславский С. Формирование многопартийности, и реформа избирательной системы // Формирование партийно-политической системы в России / под ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. М.: Московский' центр Карнеги, 1998. - Вып. 22.

131. Заславский С.Е. Политические партии России : Проблемы правовой институционализации. М. : Ин-т права и публичной политики, 2003.

132. Зотова 3. Партии и общественные организации в политической жизни и.управлении обществом / 3. Зотова. М.: Луч, 1993.

133. Зотова 3. Партии России: Испытание выборами / 3. Зотова. М.: Российская академия управления, 1994.

134. Зубаревич Н. Пришел, увидел, победил?: крупный бизнес и региональная власть // Pro et Contra. Т. 7. - № 1.

135. Зудин А. Кремль как субъект избирательной кампании / А. Зудин // Макфол М. Россия в избирательном цикле 1999-2000 годов / М. Макфол, Н. Петров, А. Рябов. М.: Гендальф. - С. 99-111.

136. Иванченко А. Российские выборы: от перестройки до суверенной демократии / А. Иванченко. М.: Аспект пресс, 2006.

137. Избирательная кампания по выборам президента России в 2004 г.: аналитический доклад. М.: Russian Axis, 2004.

138. Избирательные объединения: Избирательные блоки на выборах—95 / под ред. 3. Зотовой. М.: Приложение к журналу «Вестник ЦИК РФ», 1995.

139. Избирательные права граждан: Россия-2003. М.: МХГ, 2004.,

140. Интернет-мониторинг выборов 2003-2004 в России. — Ml: ИНДЕМ,2004.

141. Информационный бюллетень МДГ. — 1989. — 25 сент.

142. История национальных политических партий в России / ред. А. Зевелев и др. М.: РОССПЭН, 1997.

143. Кагарлицкий В. Левые в России: надежды, неудачи, борьба // Свободная мысль. 1994. - № 11.

144. Калинин К. Социетальные размежевания и электоральное поведение в России // ОНС. 2006. - № 5. - С. 35-49.

145. Кобринский А. Жириновский, Зюганов, Явлинский в Государственной думе 1993-1995 / А. Кобринский. М.: МГУ, 2003.

146. Кобринский А. Лидеры ЛДПР, КПРФ и «ЯБЛОКА» в Государственной Думе 1995-1999 / А. Кобринский. М.: МГУ, 2003.

147. Коргунюк Ю. Политические партии России после августа 1991 года / Ю. Коргунюк // Российский монитор : Архив современной политики. М., 1992. - Вып. 1.-С. 94-114.

148. Коргунюк Ю. Современная российская многопартийность / Ю. Коргунюк. -М., 1999.

149. Коргунюк Ю., Заславский А. Российская многопартийность : (становление, функционирование, развитие) / Ю. Коргунюк, А. Заславский. -М.: ИНДЕМ, 1996.

150. Козлов В. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе : (1953 начало 1980-х гг.) / В. Козлов. — Новосибирск : Сибирский хронограф,1999.

151. Колосов В. Итоги губернаторских выборов // Власть. — 1998. № 3.

152. Колунко Г. Куда казаку податься // Путь. 1991. - № 6, 9. - С. 12-13.

153. Копылова Т. Необольшевизм?: Но очень маленький // Комсомольская правда. — 1991.-19 марта.

154. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК : (1959-1965). М. : Изд-во полит, литературы, 1972. - Т. 8.- С. 306325.

155. Крамола : инакомыслие в СССР при Хрущеве и Брежневе, 1953-1982 / под ред. В. Козлова, С. Мироненко. — М.: Материк, 2005.

156. Кто есть что: политическая Москва. М., 1994. - Т. 1,2.

157. Кто есть что: политическая Россия, 1995-1996. М. : Мин-во экономики РФ, 1996.

158. Кукушкин Ю. Очерк истории Советской Конституции / Ю. Кукушкин, О. Чистяков. -М.: Политиздат, 1987.

159. Кынев А. Выборы парламентов российских регионов : первый цикл внедрения пропорциональной избирательной системы. М. : Панорама, 2009.

160. Лапаева В. Право и многопартийность в современной России / В. Лапаева. М., 1999.

161. Левада Ю. От мнений к пониманию: социологические очерки / Ю. Левада. — М.: Школа политический исследований, 2000.

162. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование / А. Лейпхарт. М.: Аспект пресс, 1997.

163. Лихачев В. Нацизм в России / В. Лихачев. М.: Панорама, 2002.

164. Лихтенштейн А. «Партии власти»: электоральные стратегии российских элит / А. Лихтенштейн // Второй электоральный цикл в России: 1999-2000 гг. / под ред. В. Гельмана, Г. Голосова, Е. Мелешкиной. — М.: Весь мир, 2002. С. 85-106.

165. Логунов В. Межрегиональная депутатская группа : год в оппозиции // Народный депутат. 1990. - № 12.

166. Макаренко Б. Институты власти и российский избиратель : взаимовлияние чрез выборы / Б. Макаренко // Российское общество : становление демократических ценностей. М.: Гендальф, 1999. - С. 137— 174.

167. Макаренко Б. Отечество — Вся Россия / Б. Макаренко // Россия в электоральном цикле 1999-2000 гг. М.: Московский центр Карнеги, 2000.

168. Макаркин А. Партии власти: Россия в электоральном цикле 19992000 гг. / А. Макаркин. М.: Московский центр Карнеги, 2000. - С. 144166.

169. Малинова В. Либерализм в политическом спектре России / В. Малинова. М., 1998.

170. Малугин С. Коммунистическая оппозиция в России 1991-2006 гг. : трансформация целей и средств // Власть. 2006. - № 10. — С. 25-30.

171. Малугин М. От политического монизма к реальному плюрализму / М. Малугин // Неформалы : кто они? куда зовут : сборник. М., 1990.

172. Малютин М. Расстановка политических сил в России и прогноз их роли в ближайшей перспективе / М. Малютин. М., 1993.

173. Марков С. Исторический контекст формирования многопартийности в России / С. Марков // Право и многопартийность в России : сборник статей и материалов. М.: Юстицинформ, 1994. С. 35-44.

174. Медведев Р. Книга о социалистической демократии / Р. Медведев. — Амстердам; Париж, 1972.

175. Медведев Р. Личностью эпоха: политический портрет Л.И. Брежнева / Р. Медведев. М., 1991.

176. Медведев Ю. Партийное выдвижение кандидатов в одномандатных округах на выборах в российские региональные собрания // Полис. 2006. -№3.-С. 91-105.

177. Мелъвилъ А. Демократические транзиты : теоретико-методологические и прикладные аспекты / А. Мельвиль. — М. : МОНФ, 1999.

178. Мельвиль А. И вновь об условиях и предпосылках движения к демократии // Полис. — 1997. — № 1.

179. Мелъвилъ А. О траектории посткоммунистической трансформации // Полис. 2004. - № 2. - С. 64-75.

180. Михалева Г. Романтический период формирования российской многопартийности: двадцать лет перестройке, эволюция гуманитарного знания в России / Г. Михалева. М. : РГГУ, 2005. - С. 176-193.

181. Мониторинг избирательной кампании в регионах России. М.: ИГПИ, 1995.-Вып. 10.

182. Мороз В. Борцы за «Святую Русь» и защитники «Советской Родины» / В. Мороз // Национальная правая прежде и теперь : историко-социологические очерки. СПб.: Ин-т социологии РАН, 1992. - Ч. 2, вып. 1.-С. 68-96.

183. Московский народный фронт (МНФ) // Неформальная Россия: о неформальных политизированных движениях и группах в СССР : (опыт справочника). М., 1990.

184. Неформальная Россия: о неформальных политизированных движениях и группах в СССР: (опыт справочника). — М., 1990.

185. Новиков А. О нравственном максимализме в политике // Панорама. -1989. -№ 10.-С. 2.

186. Новые движения трудящихся: опыт России и других стран СНГ / под ред. А. Иглицкокого и др. М. : РАН. Ин-т сравнительной политологии и проблем рабочего движения, 1992.

187. Новые социальные движения в России: по материалам российско-французского исследования / под ред. Л. Гордона, Э. Клопова. — М.: Прогресс-комплекс, 1993.

188. Общественные движения Ленинграда : информационный бюллетень. Л., 1989.

189. Овчинников Б. Партийные кандидаты в одномандатных округах: выборы-95 / Б. Овчинников. -М., 1995.

190. Оников Л. КПСС: анатомия распада / Л. Оников. М. : Республика,

191. О выборах и общественных объединениях : федер. законодательство. -М., 1998.-С. 239-270.

192. Овчинников Б. Партийные кандидаты в одномандатных округах: выборы-1995. М., 1995.

193. Орешкин Д. География электоральной культуры России / Д. Орешкин, Д. Орешкина // ОНС. 2006. - № 5. - С. 20 -34.

194. Панов П. Реформа региональных избирательных систем и развитие политических партий в регионах России // Полис. 2006. - № 3. - С. 102116.

195. Парламентаризм в России: опыт и перспективы : 1994 г. — М. : Фонд развития парламентаризма, 1994.

196. Партии и политические блоки в России / под ред. Б. Коваля, В. Павленко. М., 1993.

197. Патнем Р. Чтобы демократия сработала / Р. Патнем. М., 1996. Первый электоральный цикл в России 1993-1996 гг. / общ. ред. В. Гельман, Г. Голосов, Е. Мелешкина. — М., 2000.

198. Перегудов С. Группы интересов и российское государство / С. Перегудов, Н. Лапина, И. Семененко. -М.: Эдиториал УРСС, 1999.

199. Политическая декларация Союза правых сил // Независимая газета. — 2001.-29 мая. -С. 8.

200. Политические партии в России : история и современность : учеб. для ист. и гуманит. факультетов высших учеб. заведений / под ред. А. Зевелева, Ю. Свириденко, В. Шелохаев. М. : РОССПЭН, 2000.

201. Политические партии, движения и организации современной России на рубеже веков / под ред. И. Барыгина. — СПб.: Академия политической науки, 1999.

202. Политические партии России в контексте ее истории: учеб. пособие. Ростов н/Д : Феникс, 1998.

203. Политические партии и общественные движения на выборах-99 / Независимый институт выборов. М., 2000.

204. Постановление Пленума ЦК КПСС: утв. 28.01. 87 // Справочник партийного работника. М. : Изд-во полит, лит., 1988. - Вып. 28.

205. Правозащитное движение сегодня: проблемы и перспективы. М.: Центр содействия проведению исследований гражданского общества, 2005.

206. Прибыловский В. Политические фракции и депутатские группы российского парламента / В. Прибыловский. — М. : Панорама, 1992.

207. Прибыловский В. Тайная история Российского народного фронта // Панорама. 1990. - № 2.

208. Программные тезисы ДПР // Демократическая Россия : приложение к выпуску. 1990. - № 1. - С. 1-4.

209. Прусак избран лидером Демократической партии России // Полит.Ру Электронный ресурс. Режим доступа:http://www.polit.ru/documents/444129.html, свободный.

210. Пугачев В. Общая теория выборов в российских иллюстрациях // Вестник МГУ. 1997. - (Серия 12, № 4).

211. Путь прогресса и социальной демократии : основа программы С ДПР : (временная редакция). — М.; Свердловск, 1990.

212. Пшеворский А. Демократия и рынок: политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке / А. Пшеворский. — М.: РОССПЭН, 1999.

213. Российская партийная система: нынешнее состояние и перспективы развития // Политком.Ру: информационной сайт политических комментариев Электронный ресурс. Режим доступа: www.politcom.ru/2005/prognoz 17.php, свободный.

214. Россия : Партии. Выборы. Власть / ред. В. Краснояров. — М.: Обозреватель, 1996.

215. Россия Путина: руины и ростки оппозиции. М.: Панорама, 2005.

216. Румянцев О. О самодеятельном движении общественных инициатив: (неформальные объединения и их роль в перестройке общественной жизни в СССР) / О. Румянцев. М.: АН СССР. ИЭМиМО, 1988.

217. Рябов А. «Партия власти» в политической системе современной России / А. Рябов // Формирование партийно-политической системы России / под ред. М. Макфола, С. Маркова, А. Рябова. М. : Центр Карнеги, 1998.

218. Салмин А. Выборы и избирательные системы: опыт России в 19991993 годах/А. Салмин.-М., 1995.

219. Салмин А. Выборы 1995-1996 гг. и трансформация политического режима в Российской Федерации // Полис. 1997. - № 1.

220. Сергеев С. Политическая оппозиция в современной Российской Федерации : федеральный и региональный аспекты / С. Сергеев. — Казань : КГУ, 2004.

221. Современный политический процесс в России : Учеб.-справ, пособие : в 3 ч. М. : МНЭПУ, 1995-2002.

222. Тарасов А. Левые в России: от умеренных до экстремистов / А. Тарасов, Г. Черкасов, Т. Шавшукова. М.: Панорама, 1997.

223. Титков А. Партия номер четыре: «Родина» и ее окрестности. — М.: Панорама, 2006.

224. Топалов М. Тенденции в существовании и развитии неформальных объединений молодежи на современном этапе: неформальные объединения молодежи вчера, сегодня. а завтра? / М. Топалов. М., 1988. - С. 13-25.

225. Тропкина О. Делегатов съезда СПС взяли измором // Независимая газета. 2001. - 29 мая.

226. Тропников Е. Партия диктатуры пролетариата / Е. Тропников, Г. Трохин // Панорама. 1990. - № 1'2. - С. 6.

227. Туровский Р. Региональное измерение электорального процесса // ОНС. 2006. - № 5. - С. 5-19.

228. Слиска Л. Становление российского парламентаризма: региональный аспект // Власть. 2001. - № 7. - С. 3-8.

229. Собянин А. Демократия, ограниченная фальсификациями : выборы и референдумы в России в 1991-1993 гг. / А. Собянин, В. Суховольский. -М. : Проектная группа по правам человека, 1995.

230. Согрин В. Политическая история современной России, 1985-2001 : от Горбачева до Путина / В. Согрин. М.: Весь мир, 2001.

231. Федеральное собрание России: опыт первых выборов / под ред. Т. Васильевой и др. — М.: РАН. Ин-т государства и права, 1994.

232. Федерация: конституционно-правовые основы. М.,,1996.

233. Федеральная реформа : 2000-2003. — Т. 1: Федеральные округа / под ред. Н. Петрова. М.: МОНФ, 2005.

234. Федеральный' бюджет и' регионы: опыт анализа финансовых потоков / под ред. А. М. Лаврова ; Московский центр ин-та «Восток-Запад». М. : Диалог-МГУ, 1999.

235. Филиппов А. Выборы законодательных (представительных) органов власти в Российской Федерации / А. Филиппов // Выборы и партии в регионах России / под ред. Г. Люхтерхандт-Михалевой, С. Рыженкова. — СПб. : Летний сад, 2000. С. 104441.

236. Ханукаева А. Партия — партийный лидер — общество: проблемы коммуникации в современной России // Власть. 2006: - № 10. - С. 20-24.

237. Холодковский К. Консолидация элит: общественный пакт или верхушечный сговор / К. Холодковский // Куда идет Россия? Общее и особое в современном развитии / гл. ред. Т. Заславская. — М.: Интерцентр. -С. 125-132.

238. Чурбанов А. Неформальные объединения и перестройка: надежды и тревоги / А. .Чурбанов // Неформалы: кто они? куда зовут? М., 1990. - С. 9-47.

239. Шатилов А. Политические партии и движения современной России : Конспект лекций / А. Шатилов. М. : Национальный институт - Высшая школа управления, 2006.

240. Шавшукова Т. Коммунистические и социалистические организации в ноябре 1998 года / Т. Шавшукова // Политический мониторинг. М.: ИГПИ, 1998.-№ 10.

241. Шевцова Л. Посткоммунистическая Россия: логика трансформации и перспективы / JI. Шевцова. М.: Московский центр Карнеги, 1995.

242. Шевцова Л. Режим Бориса Ельцина / JI. Шевцова. М. : РОССПЭН,1999.

243. Шейнис В. Перестройка на новом этапе: опасности и проблемы // Постижение. М., 1989.

244. Шейнис В. Взлет и падение парламента / В. Шейнис. М.: Московский центр Карнеги ; Фонд Индем, 2005. - Т. 1,2.

245. Шубин А. Политика и педагогика: от «Общины» к Федерации анархо-синдикалистов / А. Шубин // Неформалы: социальные инициативы. — М., 1990.-С. 101-120.

246. Явлинский Г. Периферийный капитализм / Г. Явлинский. М.: ЭПИцентр, 2003.

247. Ядов В. О социальных процессах перестройки // Коммунист. 1991. — № 3. - С. 62-63.

248. Яковлев А. Сумерки / А. Яковлев. М.: Материк, 2003. Яницкий О. Социальные движения: 100 интервью с лидерами / О. Яницкий. — М.: Московский рабочий, 1991.

249. Яницкий О. Экологическое движение в России / О. Яницкий. — М. : РАН. Ин-т социологии, 1996.

250. Aldrich J. Why parties? Chicago, 1995.

251. Aleksandrova O. Informelle Gruppen und Perestrojka in der Sowjetunion: eine Bestandaufnahme // Berichte des BlOst. 1988. - № 18.

252. Almond G. The civic culture revisited / G. Almond, S. Verba. L., 1980. Amalrik A. Kann die Sowjetunion das Jahr 1984 überleben? - Zürich,

253. Arendt H. Elemente und Ursprünge totaler Herrschaft. Frankfurt a/M,

254. Babist S. Die neuen sowjetischen Parteien und Gruppierungen ein systematischer Überblick // Zeitschrift für Parlamentsfragen. - 1991. - № 1. -S. 89-110.

255. Bartolom S. Identity, competition and electoral availability: the stabilization of European electorates, 1885-1985. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1990.

256. Beichelt T. Demokratische Konsolidierung im postsozialistischen Europa : die Rolle der politischen Institutionen. Opladen, 2001.

257. Belin L. The Russian parliamentary elections of 1995: the battle for the Duma / L. Belin, W. Ortung. -L.: Sharpe, 1997.

258. Beyme K. Parteien in westlichen Demokratien. München, 1982. Beyme K. Parteien im Prozess der demokratischen Konsolidierung // Merkel W. Systemwechsel 2 : die Institutionalisierung der Demokratie. -Opladen, 1996. - S. 3-56.

259. Beyme K. Parteien im Wandel. Wiesbaden : Westdeutscher Verlag,2000.

260. Borchet J. Die konservative Transformation des Wohlfartstaates : Grossbritanien, Kanada, die USA und Deutschland im Vergleich. — Frankfurt a/M : Campus, 1995.

261. Bracher K. Zeitgeschichte : Kontroversen um Faschismus, Totalitarismus, Demokratie. München, 1976.

262. Brahm H. Opposition in der Sowjetunion. Düsseldorf, 1972.

263. Budge D. Ideology, strategy and party change: spatial analyses of post-war election programs in 19 democracies / D. Budge, D. Robertson, D. Hearl. -Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1987.

264. Budge I. Explaimg and predicting elections: issue effects and party strategies in twenty-three democracies /1. Budge. D. J. Farlie. L., 1983.

265. Budge I. Parties and democracy: coalition formation and government functioning in twenty states / I. Budge, H. Keman. Oxford: Oxford Univ. Press, 1980.

266. Biigeraktion // Neue Zeit. 1990. - № 8. - S. 25.

267. Chiama J. Historie de la dissidence / J. Chiama, J. F. Soule. P. : Editions du Seuil, 1982.

268. Colton T. Transitional citizens: voter and what influences them in the new Russia. Cambridge: Harvard Univ. Press, 2000.

269. Colton T. Growing Pains: Russian Democracy and the Election of 1993 / T. Colton, J. Hough. Washington: Brookline Institution Press, 1998.

270. Dahl R. Patterns of opposition // Dahl R. Political opposition> in western democracy. New Haven, 1966.

271. Dalton R. Electoral chance in advanced industrial democracy: realignment or dealignment. Princeton: Princeton Univ. Press, 1984.

272. Dalton R. Challenging the political order: new social and political movements in Western democracies / R. Dalton, M. Kiichler. N.Y. : Polity Press, 1990.

273. Dalton R. Citizen politics in western democracies: public opinion and political parties in the United States, Great Britain, West Germany and France. -N.J., 1988.

274. Daniel A. Wir freie Menschen : Ursprung und Wurzeln des Dissens in der Sowjetunion // Samizdat, Alternative Kultur in Zentral- und Osteuropa: Die 60er bis 80er Jahre / W. Eichwede. Bremen: Edition Temmen, 2000. - S. 38-39.

275. Delvin J. The rise of the Russian democrats: the causes and consequences of the elite revolution. Vermont: Edvard Elgar, 1996.

276. Detterbeck K. Der Wandel der politischen Parteien in Westeuropa. -Opladen : Leske + Biuderich, 2002.

277. Downs A. An economic theory of democracy. N.Y.: Harper & Row,1957.

278. Dunlop J. B. VSChON. P., 1975.

279. Duverger M. Party politics and pressure groups: a Comparative Introduction.-N.Y., 1972.-P. 1-2.

280. Easton D. A Systems Analyzes of Political Life. -N.Y., 1965. Eichwede W. Samizdat, Alternative Kultur in Zentral- und Osteuropa : Die 60er bis 80er Jahre. Bremen : Edition Temmen, 2000.

281. Engert S. Der Aufbruch : Alternative Bewegungen in der Sowjetunion / S. Engert, U. Gatrenschlaeger. Reinbek, 1989.

282. Epstein L. Political parties in western democracies. L.: Pall Mall, 1967. Epstein L. Political parties in western democracies. - New Brunswick,1980.

283. Europa und Russland : Annäherungen und Differenzen / G. Michaleva (Hg.). Hamburg : Lit Verlag, 2007.

284. Fish S. Democracy from scratch: opposition and regime in the new russian revolution. Princeton: Princeton Univ. Press, 1995. Fisher A. W. Crimean tatars. - Standford, 1978. Friedrich C. Totalitäre Diktatur. - Stuttgart, 1957.

285. Fuchs M. Die russische Nationalidee als Faktor im politischen Kampf für Reformen // Osteuropa. 1993. - № 4. - S. 328-340.

286. Fuchs M. Die russische Nationalidee als Faktor im politischen Kampf für Reformen // Osteuropa. 1993. - № 5. - S. 461^172.

287. Fukuyama F. Das Ende der Geschichte: wo stehen wir? München, 1995. Furman D. Ursprünge und Elemente imitierter Demokratien: zur politischen Entwicklung in posowjetischen Raum // Osteuropa. - 2006. - № 9. - S. 3-24.

288. Gelman V. Regional party system formation in Russia: the deviant case of Sverdlovsk Oblast // Party politics in post-communists Russia. L.; Portland, 1998.- P. 31-53.

289. Giddens A. Sociology. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1993. Gnauck G. Parteien und Nationalismus in Russland. - Frankfurt a/M : Lang, 1997.

290. Golosov G. Political parties in the regions of Russia: democracy unclaimed. L.: Lynne Rinner, 2003

291. Hale H. Why not parties in Russia? : Democracy, federalism and the state. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2003.

292. Hall P., Political science and the three new institutionalism / P. Hall, T. Taylor 11 Political Studies. 1996. - № 44. - P. 936-957.

293. Hanson P. Big business and the state in Russia // Europe-Asia studies.2005. № 5.

294. Harmel R. An integrated theory of party goals and party change / R. Harmel, K. Janda // Journal of Theoretical Politics. 1994. - № 6. - P. 259^287.

295. Harmel R. Parties and their environment: limits to reform? / R. Harmel, K. Janda. N.Y. : Longman, 1982.

296. Heil H. Why not parties in Russia? Cambridge: Cambridge Univ. Press,2006.

297. Heinemann-Gründer A. Putins Reform der föderalen Strukturen II Osteuropa. 2000. - № 9. - S. 979-990.

298. Heleslz V. The 1999-2000 elections in Russia: there impact and legacy / V. Heleslz, W. Reisinger. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2003. - P. 2950.

299. Hinrichs K. Kontingenz und Krise : Instititionenpolitik in kapitalistischen und postsozialistischen Gesellschaften / K. Hinrichs, H. Kutschelt, H. Wiesenthal. Frankfurt a/M ; N.Y., 2000.

300. Hough J. The failure of the party formation and the future of Russian democracy // Growing pains / ed. T. Colton, J. Hough. Washington, 1998. - P. 669-711.

301. Hutchenson D. Political parties in the Russian regions. L. ; N.Y. : Routledge Curyon, 2005.

302. Hübner P. Der Medienkampf Jelzin Putin - Beresowskij gegen Lushkow - Primakow - Gussinskij // BlOst : Aktuelle Analysen. - Teile 1 und 2. - 2000. - № 5-6.

303. Hübner P. Dimension der „zweiten Kultur" // Sowjetunion 1980/81 : Ereignisse, Probleme, Perspektiven. München, 1981.

304. Huntington S. The third wave: democratization in the twentieth century. -Oklahoma, 1991.

305. Janda K. Political parties : a cross-national survey. -N.Y., 1980.

306. Janda K. Comparative political parties : research and theory // Finifter A. Political Science : The state of the discipline. Washington, 1993. - P. 163-191.

307. Katz R. A Theory of Parties and Electoral Systems. Baltimore: Johns Hopkins Univ. Press, 1980.

308. Katz R. Party government and its alternatives // The future of the party governments / R. Katz, ed. Berlin: Gruyter, 1987. - P. 1-26.

309. Katz R. Cader, Catch-all or Cartel? : A rejoinder / R. Katz, P. Mair // Party Politics. 1996. - № 2. - P. 525-534.

310. Katz R. Changing models of party organization and party democracy : the emergence of the cartel party / R. Katz, P. Mair // Party Politics. 1995. - № 1. -P. 5-28.

311. Katz R. How parties organize / R. Katz, P. Mair. L.: Sage, 1994.

312. Katz R. The evolution of party organizations in Europe : the tree faces of party organization / R. Katz, P. // American Review of Politics. 1993. - № 14. -P. 593-617.

313. Katz R. The membership of political parties in. European democracy, 1960-1990 // European journal of political research. 1992. - № 22. - P. 329334.

314. Kirschmeier O. Der Wandel des westeuropäischer Parteisystem // Politische Vierteljahresschrift. 1965. - № 6. - S. 20-24.

315. Kitschelt H. Formation of party cleavages in post-communists democracies: theoretical proposition // Party Politics. 1995. - № 4. - P. 447472.

316. Kitschelt H. New social movements and the decline of party organization // Challenging .the political order: new social and political movements in western democracies / eds. R. Dalton, M. Kuechler. N.Y., 1990.

317. Kitschelt H. Postcommunist party systems competition, representation and inter-party cooperation / H. Kitschelt, Z. Mansfeldova, R. Markowsi, G. Toka. -Cambridge : Cambridge Univ. Press, 1999.-P. 19-57.

318. Kitschelt H. The formation of parts systems in East Central Europe // Politics and society. 1992. - № 1. - P. 7-52.

319. Koenen G. Pamajt' und die russischen „Neue Rechte" // Osteuropa. -1990.-S. 203-209.

320. Koenen G. Die schwarze Front. Der neue Antisemitismus in der Sowjetunion / G. Koenen, K. Hielscher. Reinbeck, 1991.

321. Kostelecky T. Political parties after communism: developments in East-Central Europe. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 1989.

322. Kowaljow S. Der Flug des weissen Raben : von Sibirien nach Tschetschenien : eine Lebensreise. Berlin : Rohwolt, 1997.

323. Krotov N. Zwischen „Patriotismus" und „Sozial Demokratie" : Der Kommunist Gennadij Sjuganow / N. Krotov, G. Luchterhandt // Osteuropa. -1994.-Heft 9.-S. 855-861.

324. Mair P. Party systems and structure of competition // Comparing democracies: election and voting in- global perspective / eds. L. LeDuc, R. Niemi, P. Norris. L.; New Delhi: Thousand Oaks, 1996. - P. 83-92.

325. Mair P. Party system change : approaches and interpretations. Oxford: Clarendon, 1997.

326. Manin B. The principles of representative government Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1997.

327. March L. The communist party in post-soviet Russia. Manchester ; N.Y. : Manchester Univ. Press, 2003.

328. McAllister I. Democracy, political parties and party formation in post-communist Russia : party politics /1. Mcallister, S. White. 1995. - Vol. 1. - № 1.

329. McFaul M. Russia's 1996 presidential, election: the end of polarized politics. Stanford : Stanford Univ. Press, 1997.

330. McFaul M. State power, institutional change, and the politic of privatization in Russia // World Politics. 1995. - January.

331. Medvedev R. Sowjetische Literatur im Jubiläumsjahr 1987 // Osteuropa. -1988.-S. 150-163.

332. Medvedev R. Sowjetbürger in Opposition : Plädoyer für eine sozialistische Demokratie. Hamburg ; Düsseldorf, 1973.

333. Meissner D. Die Rechtsstellung der Kommunistischen Partei der Sowjetunion // Jahrbuch für Ostrecht. Band 2. - S. 7-29.

334. Memorial : Aufklärung der Geschichte und Gestaltung der Zukunft. — Bad : Honnef, 1989.

335. Memorial eine Gesellschaft zur Aufklärung von Verbrechen und Repressionen // Osteuropa. - 1989. - S. 230-237

336. Merkel W. Defekte Demokratien II Demokratie in Ost und West / W. Merkel, A. Busch. Frankfurt a/M, 1999.

337. Merkel W. Die Bedeutung von Parteien im interrregionalem Vergleich II Merkel W. Systemwechsel 3: Parteien im Transformationsprozess. Opladen, 1997.-S. 337-372.

338. Merkel W. Institutionalisierung und Konsolidierung der Demokratien in Osteuropa II Merkel W. Systemwechsel 2: Die Institutionalisierung der Demokratie. Opladen, 1996. - S. 73-112.

339. Merkel W. Systemtransformation. Opladen: Leske+Budrich, 1999. - S. 44—56.

340. Michaleva G. Russland auf dem Weg nach Europa?: Arbeitspapier und Materialien. Bremen, 2005. - № 72.

341. Michaleva G. Die Europäische Union und die Russländische Transformation II Europa und Russland : Annäherungen und Differenzen / G. Michaleva (Hg). Berlin : Lit, 2007. S. 157-180.

342. Michels R. Political parties: a sociological study' of the oligarchical tendencies of modern democracy. N.Y., 1962.

343. Mikhaleva G. The European Union and Russian Transformation // Enlarged EU enlarged Neighborhood / eds. N. Hayoz, L. Jensien, W. van Meurs; Enlarged EU . - Berlin; Frankfurt a/M; N.Y.; Oxford; Wien: Peter Lang Ed., 2005.-P. 107-120.

344. Mikhailovskaya I. Russian votnig behavior as a mirror of social-political change // Europe-Asia studies. 1997. - Vol. 49. - № 5 - P. 57-63.

345. MinzelA. Die Volkspartei. Opladen: Westdeutscher Verlag, 1984.

346. Mitrokhin S. Die russischen Parteien nach dem Putsch: Eine politologische Profilskizze // FSOst. № 3. - Bremen, 1992.

347. Mommsen M. Wer herrscht in Russland?: Der Kreml und die Schatten der Macht. München: Verlag C.H. Beck, 2003.

348. Moor B. Soziale Ursprünge von Diktatur und Demokratie. Frankfurt a/M, 1969.

349. Moser R. The electoral effects of presedentialism in post-soviet Russia // Löwenhardt J. Party politics in post-communists Russia. L.: Frank Cass, 2000.

350. Müller W. Inside the black box: a confrontation of party executive behaviour and theories of party organizational change // 77 Party Politics. -1997. -№3. -P. 293-313.

351. Nekrich A. The punished peoples: The deportation and the fate of Soviet minorities at the end of the Second World War. N.Y., 1978.

352. Nies S. Die sowjetische Organisation zur Aufklärung des Stalinismus, Memorial // Vorgänge. Heft 194. - April 1990. - S. 69-72.

353. Neumann S. Modern political parties: approaches to comparative politics. Chicago, 1956.

354. Noblen D. Militärregime und Redemokratisierung in Latein Amerika // Aus Politik und Zeitgeschichte. 1986. - № 9. - S. 3-16.

355. Nohlen D. Wahlrecht und Parteiensystem. Opladen, 1990.

356. Nohlen D. Wahlsysteme und Systemwechsel in Osteuropa / D. Nohlen, M. Kasparovis. Opladen, 1996.

357. Nolte E. Die Faschistischen Bewegungen. München, 1966. Oathes S. TV, voters, and development of the «Broadcasts Party» // Heslz V. The 1999/ 2000 Elections in Russia: their Impact and Legacy. - Cambridge, 2003. P. 29-50.

358. O' Donnel J. Delegative democracy // Journal of democracy. 1994. - № 1.- P. 55-70.

359. Offe C. Der Tunnel am Ende des Lichts. Frankfurt a/M., 1994. Orlow B. Die Sozialdemokratie in der Sowjetunion // Osteuropa. — 1991. — S. 876-886.

360. Orttung R. Kremlin Systematically Scope of Russian Media // Russian Analytical Digest, Research Center for East European Studiess. Bremen, 2006. -№9.-P. 2-6.

361. Panebianko A. Political parties: organization and power. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1988.

362. Parteienlandschafiten in Osteuropa / M. Hatschikjan, P. Weilemann (Hrsg.). Paderborn; München usw. : Ferdinand Schöning, 1994.

363. Pey L. W. The non-western political process // Journal of politics. — 1958.- № 3.

364. Przevorski A. Democracy and the market: political and economic reforms in Eastern Europe and Latin America. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1991.

365. Raschke J. Die politischen Parteien in Westeuropa. Hamburg; Reinbeck,1978.

366. Reddaway P. Uncensored Russia: protest and dissents in the Soviet Union.- American Hertitage Press, 1972.

367. Reiter H. Party decline in the West // Journal of theoretical politics. -1989. -№3 -P. 325-348.

368. Rose R. Understanding muli-party choice : the 1995 duma election / R. Rose, E. Tichomirov // Europe-Asia Studies. 1997. - Vol. 49. - № 5. - P. 799-824.

369. Remington T. Political conflict and institutional design: paths of paths development in Russia // Lövenhardt J. Party politics in post-communist Russia. L., 1998.-P. 201-223.

370. Rokkan S. The growth and structuring of mass politics in smaller European democracies // Comparative studies in society and history. 1968. -№ 10.-P. 137-210.

371. Rüb F. Die Herausbildung politischer Institutionen in Demokratisierungsprozessen I ! Merkel W. Systemwechsel 1. Opladen, 1996. -S. 111-140.

372. Rüb F. Schach dem Parlament! Wiesbaden, 2001.

373. Rueschmeier D. Capitalists development und democracy / D. Rueschmeier, H. Stepens, E. Stephens. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1992.

374. Ryshenkov S. Die Transformation in Russland : Politische Konkurrenz und demokratische Institutionen // Europa und Russland : Annäherungen und Diffirenzen / G. Michaleva (Hrsg). Berlin : Lit, 2007. S. 63-104.

375. Sakwa R. Left or right?: the CPRF and the problem of democratic consolidation in Russia // Elections and voters in post-communist Russia / ed. by M. Wyman, S. White, S. Oates. Northampton: Cheltenham, 1998. P. 128-158.

376. Sakwa R. Russian politics and society. N.Y., 1993. - P. 154-163.

377. Sakwa R. The development of Russia party system // Lentini P. Elections and political order in Russia. N.Y., 1995. - P. 169-201.

378. Sartori G. Parties and party system: A framework for analysis. — Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1976. — Vol. 1.

379. Segert D. Spätsozialismus und Parteienbildung in Osteuropa nach 1989. -Berlin : Berliner Debatte, 1996.

380. Schattschneider E. Party government. Westport, 1970.

381. Schejnis V. Die Präsidentenwahlen in Russland : Ergebnisse und Perspektiven // Osteuropa. 1996. - № 11. - S. 1053-1071.

382. Schejnis V. Zehn Jahre parlamentarische Erfahrung // Das russische Parlament : Schule der Demokratie? / ed. By E. Bos, M. Mommsen, S. Steinsdorff. Opladen: Leske + Büdlich, 2003.

383. Schlesinger J. Political parties and the winning of office. Ann Arbor,1991.

384. Schmidt C. Das neue Wahlrechtler Sowjetunion // WGO : Monatshefte für osteuropäisches Recht. 1989. - S. 13.

385. Schmidt M. Allerweltsparteien in Westeuropa? : Ein Beitrag zu Kirchheimers these vom Wandel des westeuropäisches Parteiensystems // Leviathan. 1985. - № 13.

386. Schmidt M. Demokratietheorien. Opladen, 1995.

387. Schmitter Ph. Trends toward corporatist policy making / Ph. Schmitter, G. Lehmbruch. - Beverly Hills : Sage, 1979.

388. Schneider E. Russland auf Demokratiekurs?: Neue Parteien, Bewegungen und Gewerkschaften in Rußaland, Ukraine und Weißrussland. Köln : BundVerlag, 1993.

389. Schneider E. Das Ende der KPdSU und neue politische Kräfte in Russland, Ukraine und Weißrußland / E. Schneider, H. Timmermann // Berichte des BlOst. Teile 1, 2. - 1991. - № 52, 53.

390. Schwendke A. Arbeiteropposition in der Sowjetunion: Die Anfange autonomer Gewerkschaften, Dokumente und Analysen. Reinbek, 1980.

391. Segbers K. Sowjetsystem, Perestrojka und Systemwechsel: eine Krise und ihre Existenzformen : Die postsowjetische Transformation in Rußland. — , 1992.

392. Segert D. Parteien und Parteiensysteme in der Konsolidierung der Demokratien Osteuropas // Merkel W. Systemwechsel 2: Die Institutionalisierung der Demokratie. Opladen, 1996. - S. 57-100.

393. Segert D. Spätsozialismus und Parteienbildung in Osteuropa nach 1989. -Berlin, 1996.

394. Sengling B. „Putin macht schon seine ersten Fehler" : Interview mit Boris Beressowskij // Stern. -2000. 30.März. - S. 238.

395. Shugart M. Presidency and assemblies: constitutional design and electoral dynamics / M. Shugart, J. Carey. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1992.

396. Shugart M. Of presidents and parliaments // East European constitutional review. 1993. - № 1. - P. 30-32.

397. Simon G. Die nationaler Bewegung der Krimtataren // Berichte des BlOst. 1975.- №30,31.

398. Stefani' W. Parlamentarisch präsidentielle "Mischsysteme"? // Luchterhandt O. Neue Regierungssysteme in Osteuropa und der GUS. - Berlin : Berlin Verlag, 1996.-S. 11-62.

399. Steffani W. Parlamentarische und präsidentielle Demokratie. Opladen,1979.

400. Stepan A. Constitutional frameworks and democratic consolidation: parlamentarism versus presidentialism / A. Stepan, C. Skach // World Politics. -1993.-№ l.-p. 1-22.

401. Stephan A. Paths toward redemocratization : theoretical and comparative considerations // O'Donnel J. Transition from authoritarian rule comparative perspectives / J. O'Donnel, P. Schmitter, L. Whitehead. Baltimore, 1986. - P. 68-84.

402. Stykow P. Gesellschaft als staatliche Veranstaltung : Unternehmerverbände und Staat in Russland // Osteuropa. — 2006. № 9. — S. 25-43.

403. Simon G. Der Wandel autoritärer Systeme // Osteuropa. 2006. - № 7. -S. 79-94.

404. Smith G. Core persistence: change and the "people's party" // West European Politics. 1989. - № 12. - P. 157-168.

405. Tatur M. Die großen Streiks : Neue Arbeiterbewegung, Systemwechsel und Gewerkschaften in Russland. Bremen : Edition Ternmen, 1998.

406. Taylor B.D. Law enforcement and civil society in Russia // Europe-Asia studies. Vol. 58, № 2. - 2006. - P. 193-213.

407. Timmermann H. Die KP-Nachfolgerparteien in Osteuropa : Struktur, Programmatik, Einflusszonen Auf dem« Weg zur „Sozialdemokratisierung"? // Berichte des BlOst. 1992. - № 27.

408. Tsatsos D. Das Parteienrecht in mittel- und osteuropäischen Staaten / D. Tsatsos, Z. Kedza. Baden-Baden, 1994.

409. Vochmenceva G. Die Neuformierung der politischen Kräfte in der Russischen Föderation : Ein Vergleich zwischen Peripherie und Zentrum am Beispiel Sverdlovsk // Berichte des BlOst. 1991, № 39, 40.

410. Weber M. Politik als Beruf. Stuttgart: Reclam, 1992.

411. Wolgin W. Für eine Perestrojka auf sozialistisch // Osteuropa Archiv. -1990.-S. 138-149.

412. Unger A. Towards Intra-Party Democracy in the Soviet Union: The Elections to the 19th Conference of the CPSU // Berichte des BlOst. 1990. - № 12.

413. Urban J. Russia's communists at the crossroads / J. Urban, V. Solovei. -Westview Press, 1997.

414. Urban M. The Rebirth of politics in Russia / M. Urban, V. Igrunov, S. Mitrokhin. Cambridge, 1997.

415. Urban M. The development of political parties in Russia // Democratic changes and reactions in Russia, Ukraine, Belarus, and Moldova / ed. By K. Dawisha, B. Parrott. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1997. - P. 175-222.

416. US Helsinki Watch Committee: civil society in the USSR. -N.Y., 1990.

417. Vinogradov D. Russian internet remains an island of free speech and civil society, Russian analytical digest // Reserch centre for east European studies. -Bremen, 2006. -№ 9. P. 12-16.

418. Wegner A. Russian business power: the role of Russian business in foreign and security relations / A. Wegner, J. Perovic, W. Orttung. L.: Routledge, 2006.

419. White S. How Russia votes / S. White, R. Rose, I. McAllister. New Jersey: Chatham, 1997. - S. 22-35.

420. Whitejield S. Class, markets and partisanship in post-soviet Russia : 1993 -1996 / S. Whitefield, J. Evans // Electoral studies. 1999. - № 18. - P. 155178.

421. Wisendahl E. Parteien in Perspektive : Theoretische Ansichten der Organistionswirklichkeit von politischen Parteien. Opladen : Westdeutscher Verlag, 1998.

422. Wyman M. Elections and voters in post-communist Russia / M. Wyman, S. White, S. Oates. Northampton: Cheltenham, 1998.

423. Wyman M. Parties and voters in the elections / M. Wyman, B. Miller, S. White, P. Heywood // Lentini P. Elections and political order in Russia. -Budapest; L.: CEU, 1995.

424. Yanov A. The russan new right: right-wing ideologies in the contemporary USSR. Berkley, 1978.

425. Zaslavskiy V. In geschlossener Gesellschaft: Gleichgewicht und Widersprüche im sowjetischen Alltag. Berlin, 1980.515