автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Франц Грильпарцер

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Беловодский, Сергей Анатольевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Психо-социальные истоки формирования творческой индивидуальности Ф.Грильпарцера

1. Индивидуально-личностное начало творчества.

2. Диалектика служения "поэтическому искусству".

3. Поиск творческой стратегии

ГЛАВА П. Реализация творческих стратегий

1. Мир и человек в художественной структуре трагедии «Праматерь»

2. Трагедия «Сафо» в контексте индивидуально-личностной проблематики

3. Между "романтизмом" и "классицизмом" (драматическая поэма «Золотое руно»).

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Беловодский, Сергей Анатольевич

Австрийская словесность в современной истории западноевропейской литературы существует, если можно так выразиться, на правах "исключения", или, в лучшем случае, "феномена". Ей и по сей день многие литературоведы отказывают в праве на самостоятельность. А те, кто это право признают, "никак не могут договориться, когда же эта самостоятельность возникла и на какие пределы распространяется: то ли на немецкоязычную словесность бывшей Австро-Венгерской империи, то ли на весь комплекс литератур, существовавших внутри ее государственных границ" [90/3].

Такой дискурс, акцентируемый в современных исследованиях, возник не сегодня, а вместе с крахом некогда могущественнейшей Священной Римской империи германской нации (1804 - 1806 гг.). Споры по этому вопросу продолжались весь XIX век и вновь неоднократно актуализировались на протяжении XX столетия с его тенденциями к идеологическому доктринерству: в 1918 году фактически прекратила существование монархия Габсбургов и возникла республика Австрия; в 1938 году Австрия была присоединена к Германии и получила независимость лишь в 1945 году, когда и была образована Вторая республика1.

В современном литературоведении, где пересматриваются многие традиционные методологические приоритеты, подходы и схемы анализа, большинство исследователей, пытаясь восстановить действительно живую картину литературного процесса, сосредоточиваются на проблеме национальной идентичности художественного творчества. Именно здесь и обнаруживается недостаточная изученность специфики развития целых национальных литератур. В свете новейших тенденций к интеграции ряда стран Западной Европы в единую политико-экономическую структуру/общность эти процессы, как нам представляется, получат новый импульс.

Указанные тенденции, высвечивающие определенную социокультурную проблему, актуализируются и аналитические установки для собственно филологических исследований. Здесь в ряду задач первостепенной значимости - рассмотрение наиболее типических и значительных фигур в истории национальной литературы (в нашем случае - австрийской), выявление специфики их личностно-творческих феноменов. В определении объектного поля настоящего исследования одной из таких фигур предстает Франц Грильпарцер.

Имя Франца Грильпарцера (1791 - 1872) в австрийской литературе занимает особое место. Он был признан при жизни и официально считается первым национальным драматургом. За прошедшие сто с лишним лет интерес к драматургу, стоящему у истоков австрийской классической литературы, не ослабевает не только в Австрии, но и в Германии. Однако его творчество неизменно ускользает от однозначных интерпретаций. В целом, вопрос о Грильпарцере гораздо более сложен и запутан, чем это может показаться на первый взгляд. И тут дело не только и не столько в национальных амбициях, неизбежно возникающих в общем поле единого (немецкого) языка, или обусловленных исторически сложившимися политическими, конфессиональными и культурными связями с соседними государствами, сколько в особом типе мироощущения, поэтической рефлексии и осознании роли и места поэта в жизни.

Неоднозначность такого писательского феномена, как Грильпарцер, более чем наглядно демонстрируется общим корпусом исследований, имеющим почти полуторавековую традицию (грильпарцероведение). Охватить его полностью и во всех деталях - задача сложная. В своем обращении к "истории вопроса" мы попытаемся выявить общую парадигму исследований творчества писателя с целью показать многообразие исследовательских моделей, схем и подходов, в конечном итоге демонстрирующих многогранность и неоднозначность творческой индивидуальности самого художника2.

Одним из первых биографов Грильпарцера был Г.Лаубе. Однако его книга «Франц Грильпарцер. История жизни» [55], вышедшая в 1884 году, была написана скорее другом, чем беспристрастным критиком. Г.Лаубе - в 50 - 60-е годы директор венского Бургтеатра, и ему драматург во многом обязан своей популярностью после 1848 года - рассматривает его произведения прежде всего с точки зрения их сценического воплощения.

Объективность, беспристрастность и всеохватность исследований такого рода - требования скорее декларируемые, чем реально выполнимые, тем более когда речь идет о таком "раздираемом двумя душами человеке" (zerrissene Zwei-Seelen-Mensch [13/56]), каким был Франц Грильпарцер. Его личность и творчество привлекали внимание многих западноевропейских филологов, и не только немецких. Среди работ биографического плана следует отметить монографии А.Эрара (1902), Г.Штефански (1925), Л.Беригера (1928), Е.Фишера (1946). Выступая с тех или иных методологических позиций, акцентируя те или иные особенности творческой манеры, черты характера, биографы и литературоведы пытались создать/воссоздать многогранный облик писателя, осмысление которого, быть может, только и возможно во множестве точек зрения.

Обилие интерпретаций, с другой стороны, требует дифференциации методологических подходов к творчеству австрийского драматурга. Здесь, на наш взгляд, возможно выделение следующих ракурсов рассмотрения писательской индивидуальности Ф.Грильпарцера: иррационально-психологический (Й.Фолькельт, Г.Бауман), фрейдистский (Е.Алькер, Ф.Декуртин), пангерманский (Р.Бакман, К.Ванкза), религиозный (Э.Штайгер, Э.Хок, Б. фон Визе), экзистенциальный (Й.Шпренгер, Й.Мюллер, И.Мюнх).

Созданию иррационально-психологического облика Грильпарцера во многом способствовали труды профессора Базельского университета Й.Фолькельта. В 1888 году вышла его монография «Грильпарцер как трагический поэт», где австрийский драматург предстает "чуждым" по своему мировосприятию окружающей его действительности. Й.Фолькельт, один из ведущих филологов своего времени, тонкий знаток творчества Грильпарцера, пытался определить характер внутренней духовной жизни писателя, противопоставляя ее реальной действительности. Внутренний мир поэта и драматурга исследователь определяет как "своеобразное сочетание свободного духа с робким страхом перед жизнью, нервной субъективности с непригодностью к практическим действиям" [83/36]. В его же работе 1900 года «Грильпарцер как поэт воли к жизни» [84] заметна увлеченность ученого-филолога философией А.Шопенгауэра. Антитеза "внешний - внутренний мир" порождает конфликт, который, в свою очередь, не только определяет все творчество Грильпарцера, но и является основной идеей большинства его драм («Сапфо» - конфликт искусства и жизни, «Волны моря и любви» - конфликт чувства и долга и т.д.). Значение работ Й.Фолькельта заключается уже в том, что он один из первых попытался осмыслить зависимость творческой деятельности писателя от духовного склада его личности и ее психологической предрасположенности.

Стихия внутреннего мира, пространство души и есть тот "ландшафт", где рождаются истинно поэтические образы, считал Г. фон Гофмансталь [50]. Метафора Гофмансталя не только поэтически многозначна, но и, как мы увидим далее, станет знаковой в дискурсе по проблеме национальной идентичности художественного творчества австрийского драматурга. Этот "ландшафт" предстает замкнутым и ограниченным самой личностью поэта, а "климат" в нем придает его образам колорит: чем печальнее жизнь поэта, тем мрачнее его образы. У Грильпарцера преобладают пессимистические тона и доминируют "цвета трагедии". Впрочем, это мнение поэта о поэте.

Более аргументированный подход к проблеме личности художника можно найти в работах Г.Баумана. Определяющим, по мнению немецкого исследователя, в творчестве Грильпарцера были чисто субъективные качества художника и свойства его характера: "наличие комплексов, уход в себя, глубокая сосредоточенность и замкнутость на себе . характеризуют поэтический и духовный мир Грильпарцера" [33/5]. Выстраивая свою концепцию, Г.Бакман опирается на "индивидуальную психологию": проникновение во внутренний мир художника и вычленение в нем сущностно важных категорий раскрывает скрытый смысл тех или иных художественных образов Грильпарцера.

Грильпарцер родился, вырос и всю жизнь прожил в Вене. Полвека спустя Вена станет родиной психоанализа. Без сомнения, было множество попыток поверить Грильпарцера методологией фрейдизма3. Следует признать, что биографические источники дают достаточно материала для такого рода исследований. В этом плане наиболее известна монография Э.Алькера [30].

Положив в основу своей концепции психоаналитическую методологию, Эрнст Алькер объясняет своеобразие творчества венского драматурга сублимацией. "Искусство Грильпарцера без остатка впитало в себя эротические мотивы и в ясном и преображенном виде принесло поэту освобождение", -пишет Э.Алькер в своей монографии «Франц Грильпарцер - борьба за жизнь и искусство» [30/48]. Так же легко под фрейдистский канон подпадают отдельные образы грильпарцеровских драм: униженный Ясон, не способный поднять свой меч («Золотое руно»), Яромир, влюбленный в собственную сестру («Праматерь») и т.д. Сейчас такой подход кажется несколько схематичным.

Оперируя специальной терминологией, Э.Алькер выводит определяющие "культурнобиологические" факторы, которые детерминируют не только индивидуальность Грильпарцера, но и весь литературный процесс. Так, противоречивость художественной манеры австрийского драматурга объясняется конфликтом между барокко и классицизмом. В этом конфликте "убеждения и инстинкты вели между собой борьбу" [30/169]. Его творчество, пишет Э.Алькер, вырастает из той "мучительной антитезы между сознанием, которым владели рационально-просветительские, протестантские силы, и предельно религиозными (барочно-католическими, средневековыми) глубинами его души" [30/174].

От акцентуализации барочно-католических корней эстетики Грильпарцера, через протестантскую оппозицию католицизму, во многом определявшую ход истории в германском регионе Европы, тянется нить к литературоведению "межвоенной" Германии.

В предвоенные и военные годы (в 1941 г. исполнилось 150 лет со дня рождения драматурга; в 1942 г. - 70 лет со дня его смерти) взгляд на австрийского классика у германистов кардинально меняется. В соответствии с доктриной 'крови и почвы' целый ряд идеологов так называемой "Новой Германии" видели в Грильпарцере провозвестника пангерманских идей. В «Еврейке из Толедо», например, обнаружили "трагедию расовой борьбы". В Пршемысле («Либуша») - истинного вождя народа [Цит. по: 81/128]. Так австрийские ученые (после "аншлюса") старались вписать Грильпарцера в "золотой фонд" германской словесности. Ведь, как известно, в германистике принято рассматривать всю историю письменности от древнегерманских памятников до новейшей литературы сквозь призму формирующегося общелитературного языка Neuhochdeutsch - и называть ее историей немецкой литературы.

В какой-то мере такой подход к творческому наследию австрийского поэта и драматурга спровоцировал Рейнхольд Бакман. Тогда, в предвоенные годы, он считался крупнейшим специалистом по Грильпарцеру. Свою научную карьеру он начал диссертацией о ранних редакциях грильпарцеровской «Медеи». Бакман был близок к позитивистской школе. Акцентируя внимание на политических моментах, Р.Бакман подчеркивал деспотический характер режима Меттерниха. При этом, рассматривая эпоху 1848 года в духе либеральных идей старшего поколения (Э.Зиверса, А.Зауера), ученый-германист экстраполировал общее представление об эпохе как революционной по существу на все творчество Франца Грильпарцера. В 1931 году вышла его монография «Грильпарцер как революционер». "Революционный принцип, так же как йозефинистское мировоззрение, характеризуют всю жизнь Грильпарцера. Этот принцип с необходимостью вырастает из той обстановки, в которой Грильпарцер родился, он креп в двадцатые годы в период тех притеснений, которым подвергался поэт, он с новой силой вспыхнул в дни Июльской революции, именно тогда и прежде всего в момент падения Варшавы найдя свое полнейшее выражение" [32/524]. Р.Бакман, правда, оговаривает особенности "революционности" драматурга: ".Конечно, он не был революционером в смысле яростного ниспровергателя основ. Для этого он был слишком благонамеренным патриотом, . одним из самых чистых и благородных революционеров всех времен" [32/525]. И все же "революционер". В 1942 г. в реанимированном «Ежегоднике "Общества Грильпарцера"» Р.Бакман публикует симптоматичную статью «Грильпарцер и национальная идея». В ней автор обнаруживает у Грильпарцера "идею власти в самом современном смысле", и основанием для этой "идеи" служит доктрина 'крови и почвы' [81/76].

Человек с такой напряженной внутренней жизнью, каким был Франц Грильпарцер, не мог не иметь противоречивых взглядов и поступков. Его двойственная политическая позиция неоднократно была поводом для самых разнообразных суждений и точек зрения, зачастую прямо противоположных друг другу. Примерно в то же самое время Курт Ванкза высказывает мнение о том, что все творчество драматурга пронизано идеей католичества (res catholica), и что просветительские представления Грильпарцера были всего лишь "сорною травою, которая разрослась и заглушила барочную пшеницу" [Цит. по: 81/98]. Здесь К.Ванкза, как и Э.Алькер, прибегает к авторитету ученых старшего поколения (Й.Надлер, М.Энцингер), воскрешая на новом уровне легенду о барочно-католическом происхождении эстетических воззрений Грильпарцера. С безупречной логикой исследователь-германист подводит к мысли о Грильпарцере как 'защитнике' меттерниховского режима. К подобной мысли К.Ванкза приходит через идейно-тематический анализ "государственных драм" Грильпарцера («Слуга своего господина», «Величие и падение короля Оттокара», «Распря братьев в доме Габсбургов») и в особенности драматической сказки «Сон - жизнь».

Аргументация австрийского ученого выглядит вполне убедительной. Над этой любимой драматической сказкой, сюжет которой им в основном сочинен, а не заимствован, драматург работал с 1817 по 1834 гг. Именно в эти годы происходит становление и укрепление режима Меттерниха. Кроме того, название пьесы и реализованная в сюжете метафора невольно отсылает к испанскому театру "золотого века" с его католической вертикалью ("ordo Dei").

Взятые в качестве исходного момента, подобные "факты" ложились в основу религиозно-этического ракурса в гирльпарцероведении (например, монографии Й.Шпренглера «Грильпарцер. Трагик вины» [74] или Э.Хока «Душевная скорбь и ее выражение в лирике Грильпарцера» [49]). Общим для этого направления в послевоенном литературоведении является переосмысление категории необходимости - весьма существенной в эстетике австрийского драматурга, в некую божественную силу, карающую всех, кто в своих действиях пытается превзойти установленные свыше рамки. Авторы этих работ стремятся проследить, как из ощущения иллюзорности всего земного, из католической "презумпции виновности" человека вырастает у Грильпарцера вера в закономерность и безусловность божественного миропорядка, из чего делается вывод о глубоко религиозном мироощущении драматурга.

Несколько иной взгляд на религиозность Франца Грильпарцера можно найти в фундаментальном труде Бенно фон Визе «Немецкая трагедия от Лессинга до Геббеля». Известный исследователь рассматривает всю немецкую драматургию XVIII - XIX веков с точки зрения ее движения от "оправдания бога (теодицея) к его отрицанию (нигилизм)".

Мнение такого ученого, как Б. фон Визе весьма авторитетно, и авторы многих работ (Э.Хок, К.Циглер, Й.Кайзер) считали главы, посвященные венскому классику, лучшими из всего написанного о Грильпарцере. По мнению Б. фон Визе, Грильпарцер первый среди писателей XIX века, в творчестве которого "ослепительное могущество теодицеи начало явственно меркнуть" [24/653]. Причину такого 'вероотступничества' германский литературовед видит прежде всего в самом характере Грильпарцера, детерминированном мучительным чувством раздвоенности собственной натуры. Внутренний опыт поэта и драматурга, исследуемый автором «Немецкой трагедии.», переполнен страданием, которое и формирует трагическое мироощущение: вынужденный существовать одновременно между земным хаосом и небесным миропорядком, человек оказывается не в состоянии осуществить свое божественное предназначение. Вовлекаясь в неизменные земные дела, он неизбежно становится сопричастным злу и умирает - такова, по мнению этого исследователя, формула трагического у Грильпарцера [24/428].

Конфликт, как мы видим его у Б. фон Визе, в принципе, 'классический': с одной стороны, - просветительский рационализм и жажда жизни, с другой -религиозность католического толка, "уязвленная агностицизмом и отягощенная рефлексией". На наш взгляд, подобная тенденция в послевоенном литературоведении является своего рода реакцией на "кризис веры" и свидетельствует о попытке духовного единения западноевропейских ученых.

Проблема "вины и наказания", лежащая в основе трагического мироощущения Грильпарцера и ставшая особенно актуальной в послевоенной германистике, по-своему предстает в исследованиях, выдержанных в духе экзистенциальной философии. Й.Шпренглер, автор уже упоминавшейся монографии «Грильпарцер как трагик вины», рассматривает Грильпарцера через призму идей С.Кьёркегора и видит много общего как в личности, так и в творчестве австрийского драматурга. Субъективная философия Кьёркегора освобождает человека от всякой цельности, постулирует расщепление человека в глубине его сущности. Решающим при этом является то, что он все время должен противопоставлять себя себе.

Подобная экзистенциальная трактовка мировоззренческих комплексов Грильпарцера нам кажется наиболее органичной. Еще в 1934 году в Веймаре вышла и сразу получила признание монография Й.Мюллера «Человек в понимании Грильпарцера» [63], где классик венской драматургии предстает художником, в творчестве которого само существование человека трагично по существу. Трагический исход в драмах Грильпарцера Й.Мюллер объясняет через противоречие объективной необходимости и "экзистенциальной инфантильности": с одной стороны, необходимость принимать решения, с другой - внутренний отказ делать какой-либо выбор. Концепция Й.Мюллера базируется на попытке интерпретировать "объективное начало", всегда торжествующее в драмах Грильпарцера, как абсурд, жертвами которого и становятся его герои [63/146]. При этом Мюллер особенно выделяет то обстоятельство, что некоторые из его героев добровольно и осознанно принимают смерть («Распря в доме Габсбургов», «Либуша»).

Проблема трагического" является центральной в исследовании Г.Штефански «Духовные основы личности Ф.Грильпарцера» [77]. Автор этой монографии объяснял трагизм у Грильпарцера постоянной конфронтацией "этического" и "художественного", при чем "художественность" (Künstlertum) здесь понимается не столько как эстетическая категория, сколько метафизически. Так поставленный конфликт, по мнению ученого берущий начало в сфере индивидуальной психологии, предопределил художественные особенности драматургии Франца Грильпарцера.

Проблеме трагического" посвящена и вышедшая в 1931 году монография Ильзы Мюнх [64]. Поместив Грильпарцера в парадигму экзистенциальной эстетики, И.Мюнх определяла категорию "трагического" как проблему самой жизни. Восприятие австрийским драматургом окружающей действительности через призму собственного внутреннего разлада провоцировало адекватную форму художественного выражения - драматургию. При этом основную доминанту творчества венского драматурга исследовательница видела в его "ощущении жизни", которое было изначально трагическим. Это чувство переживалось Грильпарцером-поэтом с невероятной интенсивностью и разрасталось до "универсальной антигуманности" всего мироздания. "Человеческое существование находится под угрозой", - пишет исследовательница, цитируя самого драматурга. Именно этот тезис, являющийся исходным в концепции человека у Грильпарцера (по мнению И. Мюнх), предопределял идейно-тематическую основу его пьес. Несмотря на всю сдержанность драматурга и театрального поэта, Грильпарцер вновь и вновь представлял мир "раскалывающимся и терзаемым противоречиями" (durch und durch gespaltene und zenisene [64/5]), что во многом и объясняет его творческое амплуа "художника трагического".

Рассмотренную нами литературу биографического плана, в целом можно представить двумя тенденциями восприятия творческой личности Франца Грильпарцера, акцентирующими психологический (Й.Фолькельт, Э.Алькер, Г.Бауман, Й.Мюллер) и идеологический подход (Р.Бакман, К.Ванкза).

Как можно видеть, типичные для грильпарцероведения "ракурсы восприятия" личности австрийского драматурга так или иначе подчеркивали противоречивость его характера и весьма сложные, если не сказать напряженные отношения с окружавшей драматурга действительностью.

Именно ее, социокультурную ситуацию Австрии первой половины XIX века, или "эпоху Грильпарцера", намеревалось исследовать учрежденное в юбилейном 1891 году «Общество Грильпарцера». Духовным отцом и первым руководителем «Общества» был венский филолог Карл Глосси. В том же году вышел первый номер «Ежегодника «Общества Грильпарцера». В нем публиковались материалы, освещающие историко-культурный контекст современной драматургу действительности. «Ежегодник» выходил без перерыва до 1913 года, затем его издание неоднократно возобновлялось4. На страницах «Ежегодника» впервые публиковались статьи, авторы которых впоследствии становились крупными авторитетами не только в грильпарцероведении (Г.Бар, М.Энцинглер, Э.Райх).

Эмиль Райх (и здесь мы обратимся к исследованиям интерпретирующим собственно творчество Грильпарцера с тех или иных методологических позиций) в течении многих лет бессменно занимал пост секретаря «Общества Грильпарцера». В своих исследованиях по драматургии Грильпарцера [68, 69] Э.Райх концентрирует внимание на наиболее "зрелых" произведениях драматурга. Тщательная работа над текстом, стремление к максимальной объективности, корректность и строгая научная атрибуция, отличающие его работу, позволяют говорить о традициях культурно-исторической школы.

Одним из основоположников ее в Германии был, как известно, В.Шерер. Среди работ этого литературоведа и лингвиста о духовной жизни Германии и

Австрии есть и статьи о Грильпарцере [72]. Проведя аналогию между драматургом и его героями, В.Шерер отказал Грильпарцеру в "мужественности" и считал слабостью его драматургии отсутствие сильных, героических характеров. Тогда, в контексте идеологии прусской государственности, текст обретал значимость лишь в силовом поле воспитательных целей. Ученик В.Шерера Э.Райх, напротив, рассматривает эту 'слабость' уже как предвестие новой интеллектуальной драмы. Не скрывая своего уважения к авторитету учителя, Э.Райх все же видел в Грильпарцере первого "проблемного" писателя и характеризовал его как предвестника Г.Ибсена.

Следующую страницу в изучении художественного наследия австрийского классика вписал видный пражский ученый Август Зауер. В течение долгих лет А. Зауер изучал, издавал и переиздавал произведения Грильпарцера. Им начато издание многотомного собрания сочинений поэта и драматурга (после его смерти в 1926 г. продолженное Р.Бакманом) и получившее признание как самое полное и авторитетное5.

В западноевропейском литературоведении принято считать А.3ауера основоположником науки о Грильпарцере. По сути, именно его стараниями венский драматург оценен как классик австрийской словесности. Однако безграничная любовь и почитание поэзии Грильпарцера предопределили некоторую идеализацию: один из самых противоречивых писателей своей эпохи превратился у А.Зауера в самого гармоничного поэта и гражданина. А. Зауер сближает и примиряет ключевые для мировоззрения Грильпарцера (как и всей немецкой классической философии) категории "свободы" и "необходимости", всегда бывшие источником трагического в немецкой Ое1з1е8с1гата. По А.Зауеру, "свобода" у Грильпарцера предполагает в первую очередь здравый рассудок и самоограничение и есть не что иное как 'обузданный произвол'. "Необходимость" же тождественна у Грильпарцера 'государственности'. В такого рода трансформациях, по мнению пражского ученого, находил свое выражение кризис просветительской идеологии.

Своего рода иллюстрацией позитивистской методологии культурно-исторической школы может служить монография Отто Лессинга «Грильпарцер и новая драма» [56]. Американский ученый из Висконсина экстраполировал эволюционную теорию Ч.Дарвина и естественно-научные взгляды Г.Спенсера в сферу литературы. Основой его концепции было представление о немецкой трагедии как развивающейся по восходящей линии от Г.Э.Лессинга к Г.Зудерману. Поворотным пунктом, "точкой аккумуляции" явились Франц Грильпарцер в Австрии и Ф.Геббель в Германии. Сама динамика процесса развития предстает восхождением от "революционной" к "эволюционной" драматургии. О.Е.Лессинг трактует драматургию Грильпарцера как "порождающую в зрителе чувство, что он пережил этап в постоянном движении человечества вперед" [56/171].

Поздним представителем культурно-исторической школы В.Шерера явился Р.Бакман. Мы уже упоминали имя этого ученого, посвятившего Грильпарцеру всю жизнь. Здесь мы хотим обратиться к концепции Р.Бакмана в связи с развернувшейся в 20-е годы дискуссии о роли и типологических чертах "бидермайера" как направления в немецком искусстве 1819 - 1848 гг. XIX века.

Традиционно эпоху бидермайера принято сопрягать с Реставрацией и периодом реакционной политики Меттерниха6, что и определяет в научной литературе их терминологическую синонимию. Хронология бидермайера отличается одной особенностью. Если конечная дата 1848 - 1849 гг. не вызывает сомнения, то в определении начальной стадии литературоведы не столь единодушны7. Для нашего исследования существенно то, что наиболее активный в творческом плане период жизни Франца Грильпарцера (18151848) хронологически совпадает с эпохой бидермайера (1819 - 1848), что и провоцировало попытки превратить классика австрийской словесности в "классического выразителя идей австрийского бидермайера" [125/638; см. также 102].

Р.Бакман, вступив в дискуссию о бидермайере, оказал Грильпарцеру медвежью услугу. Видя в бидермайере ограниченность мировоззренческой позиции, Р.Бакман пытался "отстоять" австрийского классика и выступил против причисления его к "бюргерскому искусству". В героях Грильпарцера исследователь, напротив, видел политическую активность, страстную целеустремленность и оппозиционность монархической власти. В результате -Ясон («Золотое руно») несет идею прогресса "варварскому миру Колхиды", а в «Либуше» классик стремился показать "идею власти в самом современном смысле" (опубликовано в Вене , 1942 г.; цит. по: [81/457]).

Методология духовно-исторической школы, в свое время получившей импульс от французской историографии и культурологии поздних немецких просветителей, в сложной политической ситуации предвоенной Германии вынуждена была приспосабливаться. Наука стремилась эмпирическим путем обнаружить 'первоначальные силы', стоящие за видимой осязаемостью фактов. Идеологически индифферентные когда-то категории "раса", "среда" и "момент", попав на благодатную почву национал-социализма, легко трансформировались в лозунги. Однако почему-то оказалась забытой формула-предостережение самого Грильпарцера: "От гуманизма через национализм к зверству" [4/111/89].

Развернутая духовно-исторической школой дискуссия о бидермайере в какой-то мере оживила грильпарцероведение. Опираясь на "философию жизни" В.Дильтея и эстетику романтизма, представители новой методологии вводят в научный обиход целый ряд понятий, через призму которых стремятся постигнуть 'дух эпохи': "свобода" и "необходимость", "трагизм" и "австрийскость". Методом литературоведения становится не 'объяснение', как в естественных науках, а 'понимание', т.е. непосредственное постижение художественной целостности, осуществляемое путем 'сопереживания', 'вчувствования', интуитивного проникновения в нее и дальнейшая ее интерпретация.

Впервые тему австрийскости Франца Грильпарцера обозначил Август Зауер. Точка зрения на Грильпарцера определялась у Зауера общими 'этнографическими' посылками его научного мировоззрения. По мнению

А.Зауера, величие и мощь классика заключены в его 'австрийскости' (das Österreichtum): "В период тяжелейшего для его отечества кризиса, когда колебались все основы, он сильнее чем тысячи других людей верил в традиции государства, в единство армии, в будущее Австрии; но в то же время оставался оплотом свободолюбивых сил, защитником либеральных идей, смелым критиком общественных отношений: это был самый надежный и верный патриот" [цит. по: 88/5]. На наш взгляд, в этих словах все же больше юбилейной патетики. Тем не менее, именно А.Зауер заложил основы мифа об 'австрийскости' Грильпарцера, который впоследствии будет по-разному варьироваться поколениями исследователей.

Сама идея национальной идентичности, самобытности и дифференциации в контексте общеевропейской (и шире - мировой) литературы генетически связана с романтическим движением начала XIX века. Тогда отчетливо обнаружился интерес к отечественной культуре и ее истокам. В германских странах он был вызван к жизни обостренным национальным самосознанием, возникшим в годы освободительных воин против Наполеона.

История Германии и Австрии тесно переплетена и взаимообусловлена. Общность языка и границ вносила изрядную путаницу в вопрос о национальном достоянии8. То, что творчество Франца Грильпарцера есть явление яркое и значительное, признают и в Германии, и в Австрии. А дальше - амбиции: то ли Грильпарцер "последний поэт классической немецкой литературы", то ли -"первый австрийский национальный писатель"9. Как пишет Д.Затонский: "вне контекста австро-германского противоборства <.>, даже вне им порожденных "комплексов", австрийскую литературу трудно понять. В габсбургской монархии - чуть ли не на протяжении всего XIX века - складывалась ситуация удивительная. Австрийский писатель вынужден был самоутверждаться одновременно в двух ипостасях: как "немец" по отношению к прочим народам империи, как австриец по отношению к немецкому соседу" [90/33].

Схожая тенденция свойственна и литературоведению. Фердинант Кюрнбергер в работе «Жизненные маски Грильпарцера», критикуя первую биографию драматурга, писал: «Критика Г. Лаубе <.> довольствовалась поверхностным взглядом, пытаясь охарактеризовать Грильпарцера при помощи общих фраз, таких, как "австрийская мягкость" или "южнонемецкая чувствительность"» [54/262].

Вильгельм Шерер, разрабатывавший 'систему национальной этики', в 1874 году сделает вывод о творчестве драматурга, в котором явно слышится отзвук новой идеологии прусской государственности: "В условиях меттерниховской Австрии Грильпарцеру не хватало 'мужественности', и он был вынужден осудить все высокие стремления" [72/195]. Грильпарцер не был "героем могучей воли", и этим, по Шереру, объясняются все слабости его творчества.

Фридрих Гундольф, представитель так называемого "эстетического" направления внутри духовно-исторической школы, говоря об ' австрийскости' Грильпарцера, утверждал, что "австрийское начало представлено в его драмах на немецкий или даже всеевропейский манер" [48/237]. При этом Ф.Гундольф обобщает социальную проблематику европейской литературы начала XIX века, но тем самым и унифицирует ее, отчего само понятие (австрийскости), как нам кажется, отнюдь не конкретизируется.

Гуго фон Гофмансталь, драматург и поэт-символист, в 1902 году написал предисловие к одной из драм Грильпарцера [51]. Статья написана туманным и выспренным языком; мастер "пейзажей души" трактовал признаки австрийскости своего соотечественника через особенности его психологического облика10. И здесь мы видим довольно устойчивую тенденцию начала прошлого века - объяснять особенности национального менталитета через субъективно трактуемую "психологию души".

Но особенно энергичный характер эта дискуссия приобрела в 20-40 гг. XX века. Усилия исследователей при этом шли в основном по двум направлениям. Первое - стремилось изобразить венского драматурга поздним представителем барочной литературы; второе - выдавало его за типичного выразителя идей австрийского бидермайера.

Для ' барочно-ориентированного' грильпарцероведения характерно произвольное сближение габсбургского абсолютизма с политикой, проводимой Меттернихом. При этом весьма существенная и отчетливо звучащая у Грильпарцера в его зрелый период творчества "тема монарха" интерпретировалась как 'верноподданическая' и традиционная для барочной драмы. Последняя, как известно, будучи тенденциозной и генетически связанной с идеологией католицизма, была транспортирована в Австрию театром иезуитов из Испании. В XVII веке барочная драма заняла в австрийской культуре господствующие позиции, так как соответствовала идеологическим установкам дома Габсбургов. Исследователи творчества Грильпарцера, отстаивающие барочную ориентацию его художественной манеры, зачастую употребляли 'католицизм' и 'барокко' как синонимы 'австрийскости', противопоставляя их 'протестантизму' и 'рационализму' немецкой культуры.

В общем потоке подобных мнений выгодно отличается голос Йозефа Надлера, автора фундаментальной «Истории литературы немецких племен и провинций»11. Мысль о том, что "ландшафт является важнейшим моментом в развитии литературного процесса", стала главной методологической посылкой его концепции. Немецкое 'die Landschaft' у Надлера не является всего лишь компонентом дуальной пары "провинция - метрополия" и его не следует противопоставлять некоему центру. Такого центра у Й.Надлера нет, как нет его у космоса. «История литературы немецкого народа» состоит из множества миров (Stämme und Landschaften), неповторимых, своеобразных и вместе составляющих германский космос. Франц Грильпарцер, по Надлеру, слишком масштабное явление, чтобы принадлежать одному (österreichisch) ландшафту. Он - достояние всей немецкой культуры, личность, сопоставимая с масштабом немецких классиков. "Три великих поэта - это мистическое единство - своею жизнью и творчеством составляют трилогию, в которой начало и конец немецкой драмы-духа (Geistesdrama). <.> Эти три трагедии есть закат и бессмертие немецкой драмы: Иоганн Волфганг Гете, Франц Грильпарцер,

Герхарт Гауптман" [15/1002]. Вместе с тем Й.Надлер, один из самых эрудированных ученых своего времени ("Шлиман немецкой барочной культуры" -Г.Бар), отмечал как непреложный факт принадлежность Грильпарцера к культурной среде австрийской столицы. "Его драматические произведения хронологически и стилистически вырастают из стиля и литературы Венской сцены" [15/651].

С подобных позиций выступал и Мориц Энцингер. Широко известный специалист по австрийскому театру при этом стремился доказать, что мотивы народного театра были восприняты и облагораживающе переработаны Грильпарцером на религиозной основе. "Грильпарцер перенял и содержание барокко с его католической ориентацией. Причем содержание, неотделимое от формы, что и сделало его певцом не только Австрии, но и австрийскости" [40/39].

Иначе подана проблема австрийскости Грильпарцера у Герхарда Баумана. Лейтмотив его монографии, вышедшей в 1954 году, - Грильпарцер как типичный выразитель 'австрийского духа' [33/5]. Если подход Й.Надлера и М.Энцингера в целом можно характеризовать как 'имперское мышление', то позицию Г.Баумана отличает 'глобальный' подход. Исследователь рассматривает творчество Грильпарцера как проекцию 'австрийскости', которая есть начало "вневременное" и "непереводимое". Это - категория "метафизическая". Такая посылка позволила Бауману вывести Грильпарцера из историко-хронологического контекста и сопрягать его с такими выразителями национальных характеров, как Джакомо Леопарда, Альфред де Мюссе и Фридрих Ницше. Специфика же австрийского национального характера, по Бауману, лежит в области психологии. Грильпарцер сфокусировал в себе все существенные особенности национального характера и именно в этом его значение как истинно австрийского поэта. Бауман полагает, что наличие психических комплексов, саморефлексия и интроспекция как раз и составляют 'австрийскость'. Обнаруженные у Грильпарцера, эти качества, считает исследователь, полностью проявляют себя в последующей австрийской литературе.

Выше мы попытались обозначить основные тезисы той полемики, что ведется уже не одно десятилетие, - то затухая, то вспыхивая вновь. Д.Затонский в своей работе «Австрийская литература в XX столетии» высказывает мысль о том, что австрийские классики Х1Х-ХХ вв., отягощенные "имперским сознанием" или реанимирующие его на страницах своих произведений, с одной стороны, реализовывали типично австрийское мировосприятие, с другой - воспринимали тысячелетнюю дунайскую империю и ее крушение не столько как свою собственную историю, но в ином общечеловеческом масштабе: как прообраз грядущих катастроф всей европейской цивилизации [90/28].

Как нам кажется, здесь правомерно и иное направление дискуссии вектор: не является ли австрийский национальный характер в некотором смысле характером европейским? А вопросы * австрийскости' Грильпарцера -не являются ли они проблемами всякой творческой индивидуальности, воспринимающей окружающую действительность как проекцию самого себя в этот мир?

Несмотря на такое обилие дискурсивных моделей в исследовании творчества австрийского драматурга, писательский феномен Ф.Грильпарцера в целом так и остается "вещью в себе". "Загадки" Грильпарцера не исчезают, а только множатся от исследования к исследованию. Нет, например, однозначной позиции по вопросу об истоках его творчества и принадлежности к тем или иным направлениям и школам. Почему творчество драматурга с ярко выраженным талантом, писавшего по-немецки и в целом резонирующего с корпусом идей европейского романтизма (а порой и предвосхищавшего теоретические новации драматургии реализма), оказалось на периферии западноевропейской литературной истории. Почему, признанный при жизни (и не только в Австрии), драматург вдруг отказался писать для театра и публиковаться. Почему, наконец, драматург, а не поэт (в собраниях сочинений лирика составляет несколько томов).

Тем более не отвечает на эти вопросы отечественное литературоведение, чаще всего рассматривающее австрийскую литературу как составную часть общего процесса западноевропейской истории литературы. Говоря о корпусе исследований творчества Ф.Грильпарцера в отечественной науке, следует отметить, что австрийская литература XIX века русскому читателю известна менее, чем литература Австрии XX века. По крайней мере, такое мнение

10 существует . Если имена Ф.Кафки, И.Рота, Р.Музиля, X. фон Додера, И.Бахман давно введены в процесс изучения западноевропейской литературы, то австрийская литература XIX века как самостоятельная тема практически не присутствует в отечественных исследованиях. Это тем более обращает на себя внимание, что Австрия по своему географическому положению издавна имела контакты со славянскими народами. Культура Австрии во многом обогащалась за счет инонациональных и иноязычных влияний, превращалась в своеобразного посредника между германским и славянским культурными мирами, между Западной и Восточной Европой. Этнический состав бывшей Австрийской империи и политика, проводимая ее властями на Востоке, сами по себе должны свидетельствовать о наличии двусторонних культурных связей, которые все еще ждут полномасштабного системного исследования.

Впервые имя Грильпарцера прозвучало в России, вероятно, осенью 1824 года. Тогда в Петербурге попеременно на сценах Большого и Малого театров уже несколько лет выступала немецкая драматическая труппа. А.С.Грибоедов, видевший в этом исполнении драму «Золотое руно», писал П.А.Катенину: "Вчера храпел я у немцев при шуме, треске и грохоте диких ямб Грильпарцера" [198/254]13.

Это письмо Грибоедова является первым в России критическим отзывом о драматургии Франца Грильпарцера. Пожалев о том, что автор - "немец, и, следовательно, ученый человек, не воспользовался лучше преданиями о зверских нравах древней Колхии", отчего образ Медеи только выиграл бы,

Грибоедов все же выделяет ряд мест во второй части, по его мнению, выраженных превосходно [там же].

Первым переводчиком Грильпарцера на русский язык был П.Г.Ободовский, известный в свое время поэт и драматург. В 1829 году он перевел трагедию «А1ш&аи». В этом переводе пьеса Грильпарцера попадает в репертуар русских театров. Рецензия на одну из таких постановок была напечатана в «Московском телеграфе» Н.Полевого. Автор этой статьи безоговорочно относил Грильпарцера к писателям романтической "трагедии рока" [88/383]. Тогда в России стараниями все тех же немцев столичная публика была знакома с произведениями З.Вернера и А.Мюльнера. В статье отмечались художественные достоинства пьесы, но осуждался сам жанр: "Нельзя не сказать, что некоторые сцены превосходны, но общность решительно нелепая . "Хорошо до нелепости" - лучший приговор трагедии" -сделал вывод критик [88/383]. Как справедливо пишет К.М.Азадовский, "русские обозреватели удовольствовались, видимо, первым поверхностным впечатлением, которое им давал перевод Ободовского" [88/384]. Осознать все художественные достоинства этой пьесы австрийского драматурга можно было лишь, "учитывая последующую эволюцию драматурга" [88/384].

Действительно, перевод П.Г.Ободовского давал искажения. Белый стих Грильпарцера, выдержанный в четырехстопном хорее, переводчик передает то александрийским стихом, то пятистопным ямбом, то разностопным хореем. Такая поэтическая транскрипция лишала трагедию внутренней энергии и экспрессии, которыми была пронизана эта первая пьеса Грильпарцера. Отчужденный от языковой стихии сюжет вполне укладывался в шаблонные схемы "трагедии рока", за что и уцепилась критика.

Мнение о Грильпарцере в России, как драматурге одного ряда с З.Вернером и А.Мюльнером, было довольно устойчивым, хотя уже в 1839 году Н.П.Протопоповым была переведена трагедия «Сафо», и В.Г.Белинский благосклонно отозвался об этом переводе и о самом драматурге14. В этой ситуации особенно ясно виден тезис, который защищал Мишель Фуко (правда, применительно к совсем иным проблемам и эпохам): субъект формируется дискурсом, своим местом в конфигурации культурных сил, а не личными вкусами и желаниями15. Эта мысль как нельзя лучше характеризует все грильпарцероведение.

Следующая волна интереса к драматургии Грильпарцера связана с гастролями в России Мейнингенской труппы в 1885 — 1890 гг., в репертуаре которой был и Грильпарцер. Тогда появились пересказы («Прародительница» В.Александрова, 1885) и прозаические переводы (Д.А.Мансфельда, 1890) грильпарцеровской «Ahnfrau».

В 1891 юбилейном для Грильпарцера году Н.Ф.Арбенин заново перевел трагедию «Сафо». 5 февраля 1892 года в свой бенефис М.Н.Ермолова сыграла заглавную роль. Рецензии в основном обсуждали игру Ермоловой, но сама премьера этой трагедии и последующие гастроли Московского Художественного театра несколько изменили восприятие австрийского драматурга культурной элитой Москвы и Петербурга. Перевод Арбенина (опуб. 1895), точно воспроизводивший поэтические особенности оригинала, и блестящая игра Ермоловой в какой-то мере способствовали тому, что место "романтического" Грильпарцера занял Грильпарцер "лжеклассический" [88/388].

Затем последовал перевод «Ahnfrau» А.Блока (1908) и постановка этой пьесы в театре В.Ф.Комиссаржевской (26.01.1909). Переводу «Праматери» А.Блок предпослал статью, в которой не только познакомил русского читателя с биографией австрийского классика, но и отметил близость ситуации, сложившейся в Австрии в эпоху Реставрации, с "черными днями" России периода реакции после 1905 года. Так А.Блок охарактеризовал "мрачный", но и "героический романтизм" Грильпарцера.

Таким образом, мы видим, что вплоть до 20-х годов XX века в России были известны лишь три ранние пьесы Грильпарцера и не было обстоятельных, системных исследований его драматургии.

В 1923 году издательство «Всемирная литература» выпустило первый том драм Грильпарцера, куда вошли переведенные В.А.Зоргенфреем «Либусса» и «Счастье и гибель короля Оттокара». Вступительная статья и комментарии были написаны филологом-классиком Ф.Ф.Зелинским. А в 1961 году драмы Грильпарцера («Сафо», «Величие и падение короля Оттокара», «Волны моря и любви», «Сон - жизнь», «Либуша» и «Еврейка из Толедо») вышли под общей редакцией Е.Г.Эткинда, написавшего предисловие, в котором дается обстоятельный разбор, вошедших в этот том драм Грильпарцера [91].

Первым собственно филологическим исследованием драматургии Грильпарцера стала диссертация (а затем и монография) К.М.Азадовского «Ф.Грильпарцер - национальный драматург Австрии» (1971), которая была сориентирована на то, чтобы "дать общее решение проблемы "Грильпарцер -драматург" с позиции конкретно-исторического анализа" [88/45].

В соответствии с так поставленной целью К.М.Азадовский считает Грильпарцера прямым наследником просветительской эпохи Йосифа II. Идейные основы его драматургии выводятся при этом из той линии, которая была обозначена общественной деятельностью Й.Мюллера (1752-1809), Й.Хормайера (1781-1848), Й.Шрайфогеля (1769-1832) и нашла свое воплощение в художественном творчестве предшественников Грильпарцера -Маттеуса фон Коллина (1779-1828) и его брата Генриха фон Коллина (17711811). По мнению автора диссертационного исследования, мировоззрение классика австрийской словесности, "гуманистическое в своей основе, уходит корнями в XVIII век с его передовыми общественными идеалами". "Реакция на события во Франции определила пристальный интерес Грильпарцера к проблеме исторической необходимости и фаталистическое ее истолкование". "Все его творчество - это <.> мучительная попытка приспособить усвоенные с детства просветительские идеалы к представлениям, порожденным современностью" [88/10]. Поэтому основным, магистральным конфликтом драматургии Грильпарцера стала проблема "свободы и необходимости", -считает К.М.Азадовский. Верный традиции, восходящей к идеологии йозефинизма, Грильпардер отрицательно относился к личности, стремящейся к неограниченному самовыражению. "Вслед за Шрайфогедем, Грильпарцер рассматривает человека как носителя стихийных и разрушительных инстинктов, опасных для общества, основанного на разумных началах" - пишет исследователь [88/13]. Грильпарцер, по мнению ученого, был убежден, что каждый человек, от природы склонный к насилию, должен быть во что бы то ни стало ограничен в проявлениях своей натуры. Человек, стремящийся дать полную свободу своим внутренним силам, неизбежно вступает в конфликт с необходимым началом (государством) - и гибнет. Разумный же человек сознательно ограничивает себя и свои действия. Но Грильпарцер, считает К.М.Азадовский, не верил в то, что "обыкновенный" человек способен сам обуздать коренящийся в нем "произвол". Поэтому сдерживающие и регулирующие функции он передоверяет государству [88/13].

Осмысленные в таком ракурсе философско-этические координаты драматургии Грильпарцера в полной мере нашли свое художественное выражение в зрелом творчестве драматурга, в так называемых "государственных драмах" («Величие и падение короля Оттокара», «Либуша» «Распря в доме Габсбургов»). Именно на них и сосредоточивает свое внимание исследователь.

Таким образом, за пределами этого исследования остались ранние драмы Грильпарцера («Праматерь», «Сафо», «Золотое руно») и, по сути, истоки его художественного мастерства. Кроме того, акцентуализация идеологической проблематики драматургии Грильпарцера, весьма важной в культурной ситуации Австрии между наполеоновским вторжением и революционными событиями 1830 и 1848 гг., привела к игнорированию психологических основ художественного творчества поэта и драматурга. Отрицание роли биографического фактора, по нашему мнению, способствует нивелировке своеобразия личности драматурга.

Отметим также диссертацию Л.Ч.Зурабишвили: «Сказание об аргонавтах в немецкоязычной литературе ХУП1-Х1Х в. (Ф. М. Клингер и

Ф.Грильпарцер). К проблеме рецепции античности в немецкоязычной литературе нового и новейшего времени» (1980) [89]. Миф об аргонавтах рассматривается автором диссертации в аспекте проблемы отношения античного мифа к современности. Методологической посылкой здесь явились историзм и сравнительно-типологический анализ драм Ф.М.Клингера и Ф.Грильпарцера. Дав ретроспективу освоения мифа мировой литературой, исследовательница из Грузии сосредоточилась на причинах обращения к нему немецкого и австрийского драматургов и связала их с общим контекстом идейно-эстетических исканий Веймарского классицизма. "Переход к античной теме явился отражением существовавшего в то время противостояния между писателем и окружающим его обществом, между идеалом и действительностью" [89/10]. Проследив связи между Ф.М.Клингером и Ф.Грильпарцером, исследовательница последовательно реконструирует миф в его художественном воплощении, выявляя при этом интертекстуальные связи.

Важными и значительными в осмыслении идейно-эстетических основ творчества австрийского драматурга представляются нам также работы Д.В.Затонского («Австрийская литература в XX столетии» [90]), С.Е. Шлапоберской («Николас Ленау и судьбы романтизма в Австрии» [219]), Г.С. Слободкина («Венская народная комедия XIX века» [200]), А.В.Михайлова [184], Ю.И.Архипова [129], Г.М. Фридлендера. В целом этот ряд работ помогает уяснить восприятие отечественной наукой драматургии Ф.Грильпарцера в контексте австрийской, и шире, западноевропейской литературы.

Тем не менее, при всей множественности и многоаспектности указанных исследований, в грильпарцероведении еще нет четкого представления о специфике поэтического таланта одного из основоположников современной австрийской литературы. Отечественное литературоведение, в силу известных причин, давало, на наш взгляд, несколько односторонний взгляд на драматургию Грильпарцера, акцентируя исключительно философскую и социально-политическую проблематику его драматургического наследия.

Незадействованными и неизученными оказались индивидуально-психологические факторы, во многом определившие формирование стратегии художественного творчества и, в конечном итоге, своеобразие творческой личности. Учет этих факторов, несомненно, будет способствовать более четкому представлению о характере развития национальной литературы, ее отличительных чертах. В целом, этим и определяется актуальность данной работы.

Объектом нашего исследования является творческая индивидуальность Франца Грильпарцера как яркого и самобытного явления в литературе и драматургии Австрии первой половины XIX века. Предметом исследования стало раннее творчество драматурга, представленное трагедиями «Die Ahnfrau» (Праматерь, 1817), «Sappho» (Сафо, 1818) и драматической поэмой «Das Goldene Vließ» (Золотое руно, 1821), а также «Автобиография», написанная в 1853 году, и дневниковые записи, относящиеся к различным периодам жизни драматурга.

Определяя пласт "раннего творчества" художника, отметим, что его творческий путь в целом не поддается однозначной периодизации. Первые его драматические фрагменты датируются 1807 годом ("юношеские произведения"). Первой поставленной на сцене стала трагедия «Праматерь» (1817) - это дата его официального признания, хотя как поэт он был известен и ранее. После 1838 года, когда была освистана его комедия «Горе лжецу» («Weh dem, der lugt»), Грильпарцер не написал ничего нового, но неоднократно возвращался к начатым или уже написанным до 1838 года произведениям и переделывал их. Некоторые из них были поставлены и опубликованы лишь после его смерти.

Традиционно периодизация его творчества как драматурга дифференцирует либо тематический, либо стилистический аспект. Тематический аспект позволяет выделять трагедию рока, драмы на античные сюжеты, "государственные драмы", сказочно-фантастические произведения. Атрибуция по стилистическим признакам выявляет более или менее четкую ориентацию драматурга на романтическую («Праматерь», 1817) и классицистическую («Сафо», 1818) поэтику. При этом констатируется тот факт, что барочная эстетика и поэтика, в целом являющиеся образующим фактором его индивидуальной стилистической манеры, принадлежат традициям австрийского театра. К примеру, Й.Надлер выделяет три основные "стилевые формы": сказочные пьесы, эллинистические драмы и исторические трагедии. При этом игнорируется хронология: драматический фрагмент «Альфред Великий» (1812) оказывается в одном ряду с трагедией «Распря в доме Габсбургов» (первое упоминание в 1824, последнее в 1860). А «Праматерь» соотнесена с такими произведениями, как «Мелузина» (зингшпиль, 1817) и «Жизнь - сон» («Der Traum, ein Leben», первое упоминание в 1817, премьера в 1834).

Отечественное литературоведение (Е.Г.Эткинд, К.М.Азадовский, Д.В.Затонский, С.Е.Шлалоберская, Л.Ч.Зурабишвили, А.В.Михайлов), отдавая должное многообразию стилевых манер, придерживается мнения об их органическом единстве, на основе которого формировалась индивидуально-неповторимая манера, несводимая к простой сумме ее компонентов. При этом принято выделять "государственные драмы" («Величие и падение короля Оттокара», «Распря братьев в доме Габсбургов», «Еврейка из Толедо», «Либуша») и "эллинистические драмы" («Сафо», «Золотое руно», «Волны моря и любви»). Отдельно рассматривают «Праматерь», по традиции причисляя ее к "трагедии рока".

Наша дефиниция "ранний период" очерчивает процессы движения от точки 'пробы пера' до точки развития художественного мастерства, позволяющей говорить о творческой индивидуальности автора и вобравшей в себя все возможные потенции дальнейшего творчества. В этом смысле «Праматерь» - начальная точка, а «Золотое руно» - точка художественного самоопределения писателя. При этом за основу мы берем единство идейно-образной структуры трех первых завершенных и поставленных на сцене пьес, которое подтверждается анализом "картины мира", "концепции человека" и проблемы взаимоотношения личности и общества. Именно эти три мировоззренческих концепта, проецируясь в тексты, определяли их нарративную и поэтологическую стратегию. В контексте творческой биографии эти произведения представляют собой цельный и законченный этап становления индивидуального мастерства. Именно для этого периода характерна интенсивная импликация духовного опыта драматурга в художественное пространство его произведений. При этом миграция личностных конфликтов через механизмы сублимации определяла структурно-типологические особенности и характер взаимоотношений внутри персонажной сферы.

На основании вышеизложенного цель данной работы определяется как исследование идейно-художественных особенностей ранних драм Ф.Грильпарцера в их связи с проблемой самоидентификации творческой личности. Так поставленная цель работы диктует следующие задачи:

- определить присущий драматургу характер (тип) мировоззрения, его основные составляющие (картина мира, концепция человека, социокультурная ориентация, отношение к поэтическому призванию);

- определить парадигму идейно-эстетических исканий драматурга и выявить стилеобразующие факторы его драматургической техники;

- проследить динамику мировоззренческих и эстетических позиций и художественные формы их репрезентации в текстах раннего периода творчества Франца Грильпарцера.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые (в отечественной науке) дается подробный идейно-художественный анализ ранних драм Грильпарцера, на основе которого по-новому осмысляются истоки формирования его творческой индивидуальности. Важным здесь будет не отвлеченная или "извлеченная" из его текстов поэтика, не то, кого почитал драматург в качестве своих литературных предшественников и учителей, а характер той работы, что совершает над собой поэт, осознавая свое призвание. Именно лежащие в основе поэтического творчества рефлексия (осознание себя в пространстве данной культуры) и механизмы адаптации (приспособление к моделям развития культуры) моделировали его стратегию поэтического творчества. Здесь необходим междисциплинарный подход, учет воздействия как внешних факторов развития творческой личности (литературного процесса, социокультурной ситуации), так и внутренних (механизмов инкультурации16, психических комплексов и динамики духовных кризисов).

Все это и является научной проблемой, не имеющей на сегодняшний день адекватного решения. Доскональная фиксация и научная атрибуция всех условий формирования и реализации творческой индивидуальности в рамках сугубо филологической науки вряд ли возможна. Творческий феномен Грильпарцера, говоря языком синергетики, предстает сложной, нелинейной системой и будет бесконечно порождать тексты-исследования; на данном этапе важным представляется задача выявления интегрирующего ядра личности художника - её психотипа.

Под данным термином мы понимаем тип личности, все модусы социальной и культурной адаптации которой детерминированы его психосоматической организацией. Сам процесс социокультурной адаптации будет моделироваться на основе известных моделей поведения (литературные предшественники, "учителя" и наставники). В этом плане интенсивное (именно таким было оно у Грильпарцера) освоение культурного наследия прошлого (штудии Еврипида, Сенеки, Шекспира, Кальдерона, Вольтера и Канта) является не только интеллектуальной (сознательной) потребностью, но и в тоже время бессознательным поиском оптимальной жизненной и творческой стратегии. Освоенный материал, попадая в поле саморефлексии, сублимировался в художественные тексты. Сам текст, при этом, как бы писался "поверх интимных дневников" (текст-палимсест) и, в свою очередь, становился дневником, фиксирующим те или иные процессы духовной жизни драматурга.

Таким образом, наш подход к своеобразию творческой манеры раннего Грильпарцера основан на сочетании традиционной методологии изучения текста как поэтологической системы с попыткой проследить внетекстовую реальность имплицирующего сознания, во многом генерирующую творческий замысел и определяющую художественные средства репрезентации. В целом исследование остается внутри филологии и соответствует ее основным задачам. При этом отметим, что традиционный эволюционистский подход здесь уже не может быть универсально-исчерпывающим. Как представляется, в данном случае по-своему продуктивным может быть и использование элементов так называемого "синергетического подхода"17 в осмыслении культурного наследия, предлагающего рассмотрение литературного процесса "как одного из механизмов накопления и трансляции ценностного опыта в горизонте культуры, что не только "отражает", но и по своему инициирует ее

18 историческое развитие

Теоретическая и методологическая база работы очерчивается как отечественными, так и зарубежными исследованиями по различным дисциплинам спектра гуманитарных наук, главным образом, филологических.

Общая панорама истории немецкой литературы XIX века дана во многих работах отечественных и зарубежных германистов. По некоторым вопросам теории литературы мы обращались к работам А.В.Михайлова, М.Полякова, А.Н.Соколова, Й.Кайзера, Р.Алевина (R.Alewyn), А.Шёне, К.Фолькера.

История учений о драме отражена в фундаментальном исследовании

A.А.Аникста. Вопросам теории драмы посвящены используемые нами работы

B.М.Волькенштейна, В.Е.Хализева. В области истории и теории немецкой драматургии первостепенными ориентирами послужили труды A.B.Карельского, О.Е.Лессинга, М.Дитрих, Ф.Зенгле.

Осмысление античного культурного наследия и вопросы рецепции его в пространстве постантичной культуры представлены в трудах Ф.Ф.Зелинского, А.Ф.Лосева, Е.М.Мелетинского, М.Л.Гаспарова, О.М.Фрейденберг, Р.Грейвса, К.Хюбнера, И.Баховена, Дж.Фрезера.

Междисциплинарный потенциал нашей работы ориентировался на труды Л.С.Выготского, П.Сорокина, И.П.Смирнова, А.Эткинда, Ю.Лотмана,

33

М.Фуко, О.Вейнингера, З.Фрейда, А.Адлера, К.Юнга, К.Кереньи, И.Хёйзинги, Т.Адорно, Х.Ортега-и-Гасета, К.Ясперса, Г.Вёльфлина, А.П.Назаретян, М.С.Когана.

В соответствии с поставленной целью работы, ее задачами и методологическими установками наше исследование состоит из введения, двух глав, заключения, приложения и списка библиографии.

Первая глава «Психо-социальные истоки формирования творческой индивидуальности Ф.Грильпарцера» является попыткой проследить истоки индивидуального мастерства Франца Грильпарцера в их связи с личностной проблематикой и осознанием своего призвания.

Вторая глава «Реализация творческих стратегий» посвящена идейно-художественному анализу драм Грильпарцера раннего периода в аспекте выявления конституирующих черт и процессов развития художественной системы писателя.

В разделе «Вместо заключения» делаются итоговые выводы по рассмотренным проблемам.

В «Приложении» анализируются причины обращения А.Блока к творчеству Ф.Грильпарцера в контексте психо-социальных истоков поэтического творчества.

В «Библиографии» дается список используемой литературы.

Список научной литературыБеловодский, Сергей Анатольевич, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Grillparzers Werke in drei Bänden. - Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1980.

2. Franz Grillparzer. Sämtliche Werke. Ausgewählte Briefe, Gespräche, Berichte /Hg. von Peter Frank und Karl Pömbacher. 4 Bände. - München, 1960 - 1965.

3. Franz Grillparzer. Sämtliche Werke. Historisch-kritische Gesamtausgabe HKA./ Hg. von August Sauer, fortgeführt von Reinhold Backmann. - Wien, Anton Schroll&Co., 1909-1948.

4. Franz Grillparzer. Sämtliche Werke. Vollständige Ausgabe in 20 Bänden.Berlin, Drück und Verlag von A. Weichert, O. J.

5. Franz Grillparzer. Der arme Spielmann. Erzählungen und Dramen. - Kehl,SWAN Buch-Vertrieb GmbH, 1994 (Band № 42).

6. Franz Grillparzer. Reisetagebücher. - Berlin: Rütten & Loening, O.J.

7. Франц Грильпарцер. Пьесы. Л. -М., 1961.1.

8. Deutsche Literaturgeschichte in einem Band. - Berlin: Volk und WissenVolkseigener Verl., 1971.

9. Deutsche Literaturgeschichte von den Anföngen bis zur Gegenwart. - Stuttgart:J. B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1989.

10. Die österreichische Literatur. Ihr Profil im 19. Jahrhundert (1830-1880) / hg.von Herbert Zomann. - Graz, 1982.

11. Frenzel E. Stoffe der Weltliteratur. Ein Lexikon dichtungsgeschichter1.ngsschnitte. - Stuttgart, 4. Aufl., 1976.

12. Frenzel E. Motive der Weltliteratur. Ein Lexikon dichtungsgeschichter1.ngsschnitte. - Stuttgart, 2. Aufl., 1980.

13. Geschichte der deutschen Literatur / . . . Hg. von Bengt Algot Sorensen. - Orig.Ausg. - München: Beck. Bd.2. Vom 19. Jahrhundert bis zur Gegenwart. - 1997.

14. Geschichte der deutschen Literatur von den Anfängen bis zur Gegenwart / hg.von Hans-Günter Thalheim. - Beriin, 1975. - Bd. VIII.

15. Nadler J. Geschichte der deutschen Literatur. - Wien: Johannes Gunther Verlag,1951.

16. Schmidt A. Dichtung und Dichter Oesterreichs im 19. und 20. Jahrhundert.Salzburg-Stutgart, 1964.

17. История немецкой литературы: В 5 т. - М.: Из-во АН СССР, 1963.1.I

18. Das deutsche Drama. - München, 1925.

19. Das deutsche Drama vom Barock bis zur Gegenwart / hg. von Benno vonWiese. - Düsseldorf, 1958.

20. Deutsche Dramen. Inteфretationen von der Aufklärung bis zur Gegenwart / hg.von Harro Müller-Michaelis. - Königstein-Taunus, 1981.

21. Dietrich M . Europäische Dramaturgie im 19. Jahrhundert. - Graz-Köln, 1961.

22. Friedmann S. Das deutsche Drama des neunzehnten Jahrhunderts in seinenhauptvertretem. - Leipzig, 2. Aufl., 1902. - Bd. 1.

23. Kafitz, D. Grundzüge einer Geschichte des deutschen Dramas von Lessing biszum Naturalismus. - Königstein-Taunus, 1982. - Bd. 2.

24. Wiese B. v. Deutsche Tragödie von Lessing bis Hebbel. - Hamburg, 1964.

25. Аникст А. А. История учений о драме. Теория драмы от Аристотеля доЛессинга. - М.: Наука, 1967.

26. Аникст А. А. История учений о драме. Теория драмы на Западе в первойполовине XIX века. -М. : Наука, 1980.

27. Аникст А. А. История учений о драме. Теория драмы от Гегеля до Маркса.-М. : Наука, 1983.

28. Аникст А. А. История учений о драме. Теория драмы на Западе во вторуюполовину XIX века. - М.: Наука, 1988. 1.

29. Alewyn R. Grillparzer und die Restauration // .Alewyn R. Probleme undGestalten. Essays. - Frankfurt a. M. , 1974. - S. 281-298.

30. Alker E. Franz Grillparzer - Ein Kampf um Leben und Kunst. - Marburg, 1930.

31. Bachmaier H. Franz Grillparzer. - Salzburg, 1980.

32. Backmann R. Grillparzer als Revolutionär // «Euphorion», Bd.32, 1931.S.476-525.

33. Bauman G. Franz Grillparzer. Sein Werk und das österreichische Wesen.Freiburg-Wien: Verlag Herder, 1954; 2 Auflage: Franz Grillparzer: Dichtung und österreichische Geistesverfassung. - Frankfurt a. M.-Bonn, 1966.

34. Berger A. v. Das szenische bei Grillparzer // Jahrbuch der GrillparzerGesellschaft, XIX. - S.29-38.

35. Böckmann P. Verkennen und Erkennen im Drama Grillparzers. Festschrift fürJosef Quint. - Bonn, 1964.

36. Breitenbruch B. Ethik und Ethos bei Grillparzer. - Berlin, 1965.

37. Decurtin F. Grillparzer in psychopathologischer Betrachtung. - «Zeitschrift furdie gesamte Neurologie und Psychiatrie». - Berlin-Leipzig, 1933. 3 8. Delphendahl R. Grillparzer. Lüge und Wahrheit in Wort und Bild. - Bern, 1975.

38. Eibl K. Vom Feenzauber zur Diskursfigur. Die Krise des Wiener Zauberspielsum 1830: Raimund - Grillparzer - Nestroy // Aurora, № 39, 1979. - S.176-196.

39. Enzinger M . Grillparzer und das Wiener Volkstheater // Grillparzer-Studien / hg.von O.Katann. - Wien. - 1924. - S.9-39.

40. Fischer E. Franz Grillparzer // Fischer E. Von Grillparzer zu Kafka. SechsEssays. - Wien, 1962. - S.9-56.

41. Frederiksen E. Grillparzers Tagebücher als Suche nach Selbstverständnis.Frankfiirta. M. , 1977.

42. Frey E. Grillparzer - Gestalt und Gestaltung des Traums. - Zürich, 1967.

43. FüUenbom U. Das dramatische Geschehen im Werk Franz Grillparzers.München-Fink, 1966.

44. FüUenbom U. Zwischen Wahrheit und Lüge. Die condition humaine inGrillparzers Lustspiel // Grillparzer-Forum Forchtenstein. - 1971. - S.7-28.

45. FüUenbom U. Geschichtsdrama und geschichtliche Begebenheit. Ein Beitragzum Thema "Grillparzer und die Geschichtsdramen" (Wege der Forschung, 485.. - Darmstadt, 1980. - S.189-207.

46. Gerettete Ordnung: Grillparzers Dramen / hg. von Bernhard Budde und UlrichSchmidt. (Historisch-kritische arbeiten zur deutschen Literatur; Bd.7). - Verlag Peter Lang, Frankfurt a. M.-Bem-New York-Paris, 1987.

47. Gundolf F. Franz Grillparzer // Jahrbuch des Freien Deutschen Hochstifts.Frankfiut a. M . , 1931. - S.9-93.

48. Hock E. Das Schmerzerlebnis und sein Ausdrück in Grülparzers Lyrik //Germanische Studien. - 1937. -№17.

49. Hoffmansthal H. von. Grülparzers politisches Vermächtnis // GesammelteWerke in Einzel ausgaben. Prosa III / hg. von Herbert Steiner. - Frankfijrt a. M. , 1952. - S.252-259.

50. Hofmannsthal H. v. Des Meeres und der Liebe Willen. Einleitung einer neuenAusgabe // Gesammelte Werke in Einzelausgaben, Prosa II / hg. von Herbert Steiner. - Frankfiirt a. M. , 1951. - S.31-35.

51. Kaiser J. Grillparzers dramatischer Stil. - München: Carl Hanser Verlag, 1961.

52. Kuranda P. Grillparzer und die Politik des Vormärzes // Jahrbuch derGrillparzer-Gesellschaft. - Wien. - 1926. - № 28.

53. Kümberger F. Grillparzers Lebensmaske. // Gesammelte Werke. - MünchenLeipzig, 1911.-Bd.2.

54. Laube H. Franz Grillparzers Lebensgeschichte. Gesammelte Werke / hg. vonHeinrich Hubert Houben. - Leipzig, 1909. - Bd.39.

55. Lessing O.E. Grillparzer und das neue Drama. - Münche-Leipzig, 1905.

56. Lorenz Dagmar C. G. Grillparzer. Dichter des sozialen Konflikts. (Literatur und1.ben, N . F. 33). - Wien-Köhi-Graz, 1986.

57. Lörges K.R. Mimische Studien zu Franz Grillparzers Dramen mit besondererBerücksichtigung der Beziehungen zwischen Wort und Gebärde. - Bonn, 1929.

58. Mauser W. Franz Grillparzers Der arme Spielmann oder Von der Lust an einerAngst-Biographie // Phantasie und Deutung. Hg. Von Wolfi-am Mauser u.a. Würzburg, 1986.

59. Michaylow A.W. Grillparzer in der Sowjetunion // Das Grillparzer-Bild des 20.Jahrhunderts: Festschrift der Österreichischen Akademie der Wissenschaften zum 100. Todestag von Franz Grillparzer. - Wien. 1972. - S.285-296.

60. Mikoletzky L. // Franz Grillparzer (1791-1872). Dem österreichischen Dichterzur 200. Wiederkehr seines Geburtstages und zu seinem 120. Todestag. (Österreich Dokumentationen). - Wien, Herausgeben vom Bundespressedinst, 1990.

61. Müller J. Franz Grillparzer. Sein Leben und Werk. - Stuttgart, 1963.

62. Müller J. Grillparzers Menschenauffassung. - Weimar, 1934; 2 Aufl.: J.Müller.Franz Grillparzer.- Stuttgart, 1966.

63. Münch I. Die Tragik in Drama und Persönlichkeit Franz Grillparzer. (NeueForschung, II). - Berlin, 1931.

64. Nadler J. Franz Grillparzer. - Vaduz, 1948; 2 Aufl.: Franz Grillparzer. - Wien,1952.

65. Oplatka A. Aufbauform und Stilwandel in den Dramen Grillparzers.(Europäische Hochschulschriften 37). - Bern, 1970.

66. Politzer H. Ödipus in Wien: Die Ahnfrau // Marginalien zur poetischen Welt.Festschrift für Robert Mühlher zum 60. Geburtstage / hg. von Alois Eder, Hellmuth Himmel, Alfred Kracher. - Berlin, 1971. - S.95-121.

67. Reich E. Franz Grillparzers Dramen. Fünfzehn Vorlesungen. - DresdenLeipzig, 1894.

68. Reich E. Grillparzers dramatisches Werk. - Wien, 1938.

69. Rüdiger H. Redehaltung und Bild // Rüdiger H. Das sprachliche Bild im DramaGrillparzers. Inaug. Diss.. vorgelegt von Rüdiger Hermarm. Münster, 1970.

70. Scheit G. Franz Grillparzer mit Selbstzeugnissen und Bilddokumenten.Reinbek, 1989.

71. Scherer W. Franz Grillparzer - Beitrage zu seinem Verstandnisse // Scherer W.Vorträge und Aufsätze zur Geschichte des geistigen Lebens in Deutschland und Österreich. - Berlin, 1874. - S.193-307.

72. Schimetschek B. Der Finanzbeamte Franz Grillparzer. - Wien: Grenz-Verl.,1972.

73. Sprengler. Grillparzer als Tragiker der Schuld. - Lorch-Stuttgart, 1947.

74. Staiger E. Grundbegriffe der Poetik. - Zürich, 1963.

75. Staiger E. Stilwandel. - Zürich, 1963.

76. Stefansky G. Grillparzers geistige Persönlichkeit // Festschrift August Sauer.Stuttgart, 1925. - S.98-168.

77. Stiefel R. Grillparzers «Goldene Vließ». Ein dichterrisches Bekenntnis. - Bern,1959.

78. Strich F. Grillparzers Ästhetik. - Beriin, 1905.

79. Stüber F. Der deutsche Dichter Franz Grillparzer. - Wien, 1972.

80. Träger Geschichte, "Geist", und Grillparzer. Ein klasischer Nationaiautor undseine Deutungen // Weimarer Beiträge. - 1961. - № 7. - S.449-519.

81. Träger C. Einleitung // Grillparzers Werke in drei Bänden. - Aufbau-VerlagBeriin und Weimar, 1980. - Bd. I, S.V-XL.

82. Volkelt J. Grillparzer als Dichter des Tragischen. - Nördlingen, 1888.

83. Volkelt J. Grillparzer als Dichter des Willens zum Leben // Jahrbuch der"Grillparzer-Geselschaft". - Wien. - 1900. - Jg. 10.

84. Wolf-Cirian F. Grillparzers Frauengestalten. - Stuttgart-Berhn, 1908.

85. Азадовский K.M. Блок и Грильпарцер // Россия и Запад. Из историилитературных отношений. - Л., 1973.

86. Азадовский K.M. Театр Лоне де Вега и драмы Грильпарцера. Ленингр.пед.инст. им.А.И.Герцена. Ученые записки. Т.362. Филологический сборник. - Л., 1968. -С.283-301.

87. Азадовский K.M. Франц Грильпарцер - национальный драматург Австрии:дисс.. канд. филол наук / ЛГИИ. - Л., 1971.

88. Зурабишвили Л.Ч. Сказание об аргонавтах в немецкоязычной литературеXVn i - XIX в. (Ф. М. Клингер и Ф. Грильпарцер). К проблеме рецепции античности в немецкоязычной литературе нового и новейшего времени: дисс.. канд. филол наук / ТГУ. - Тбилиси, 1980.

89. Затонский Д. В. Грильпарцер и Штифтер // Затонский Д. В. Австрийскаялитература в X X столетии. - М.: Худ. лит., 1985. - 24-43.

90. Эткинд Е. Поэтическая /фаматургия Франца Грильпарцера //Ф.Грильпарцер. Пьесы. - Л.-М., 1961. V

91. Adalbert Stiffters Leben und Werk in Briefen und Dokumenten / hg. von K. G.Fischer. - Frankfurt a. M. , 1962.

92. Adel K. Josepf Freiherr von Hormayr und die vaterländische Romantik inOesterreich. - Wien, 1969. - S.IX.

93. Alewyn R. Das grosse Welttheater: Die Epoche der hofischen Feste. - Berlin,1985.

94. Alewyn R. Gestah als Gehalt: Der Roman des Barock // Probleme undGestalten. Essays. - Frankfurt a. M . , 1974.

95. Bachofen I. I. Versuch über die Gräbersymbolik der Alten // GesammelteWerke. - Basel, 1954. - Bd.IV.

96. Bamer W. Barockrhetorik: Untersuchungen zu ihrer geschichtlichenGrundlagen. - Tübingen, 1970.

97. Bauer R. Der Idealismus und seine Gegner in Österreich. Thesecomplémentaire.. - Heidelberg: Univ. Verlag, 1966.

98. Bauemfelds Tagebüchern. I. 1819-48. / Mitgeteilt von Carl Glossy // Jahrbuchder Grillparzer-Gesellschaft (I. F.) - 1895. - № 5. - S.1-127.

99. Bietak W. Das Lebensgefiihl des "Biedermeier" in der österreichischenDichtung. - Wien-Leipzig, 1931.

100. Die andere Welt. Aspekte der österreichischen Literatur des 19. und 20.Jahrhunderts. Festschrift fiir Hellmuth Himmel zum 60. Geburtstag. Hg. von Kurt Barsch, Dietmar Goltschnigg, Gerhard Melzer, Wolfgan Heinz Schober. Bern und München, 1979.

101. Eisenreich H. Biedermeier-Dämonen. - Neue deutsche Hefte, 1958, Hf.5.

102. Enzinger M . Die Entwicklung des Wiener Theaters vom 16. zum 19.Jahrhundert. - Berlin, 1908.

103. Für und wider eine österreichische Literatur / hg. von Kurt Barsch, DietmarGoltschnigg, Gerhard Melzer. - Königstein-Taunus, 1982.

104. Geismeier W. Biedermeier. - Leipzig, 1979.

105. Gersch G. Geheimpoetik: Die «Contunuatio des abenteurlichen Simplicissimus»interpretiert als Grimmelshausens verschlüsserter Kommentar zu seinem Roman. - Tübingen, 1973.

106. Gervinus G. G. Geschichte der deutschen Dichtung / 5. Aufl., hg. von KarlBartsch. - Leipzig, 1874.

107. Goethe. Faust. - Engels: Deutscher Staatsverlag, 1938. - Bd. I.

108. Harsdörfer G. Ph. Frauenzimmer Gespräche / hg. von J. Böttcher. - Tübingen,1968.

109. Klotz V. Die Dramaturgie des Publikums. - München, 1976.

110. Kraft H. Das Schicksalsdrama. Interpretation und Kritik einer literarischenReihe. (Untersuchungen zur deutschen Literaturgeschichte, 11). - Tübingen, 1974.

111. Mann О. Poetik der Tragödie. - Bern, 1958.

112. Martini F. Geschichte in Drama - Drama in der Geschichte. - Stuttgart, 1979.

113. Opitz M . Schäfferey von der Nimfen Hercinie / hg. von P.Rusterholz.Stuttgart, 1969.

114. Schöne A. Emblematik und Drama im Zeitalter des Barok. - München, 1968.

115. Schorske Carl E. Fin-de-Ciecle Vienna. Politics and Culture. - London:Weidenfeld, 1979.

116. Seidler Н. Österreichischer Vormärz und Goethezeit. - Wien, 1982.

117. Sengle F. Biedermeierzeit. - Stuttgart, 1971-1980. - Bd. 1.

118. Streller S. Wortweltbilder: Studien zur deutschen Literatur. - Berlin-Weimar:Aufbau-Verl., 1986.

119. Sulzer D. Poetik synthesierender Künste und Interpretation der Emblematik //Geist und Zeichen: Festschrift für Artur Henkel. - Heidelberg, 1977.

120. Vietta S. Die literarische Moderne: Eine problemgeschichtliche Darstellung derdeutschprachigen Literatur von Hölderlin bis Thomas Bernhard. - Stuttgart: Metzler, 1992.

121. Volker Klotz. Geschlossene und offene Form in Drama. - München, 1960.

122. Weigel H. Flucht von der Größe. - Graz-Wien-Köhi, 1978.

123. Weimann R. Literaturgeschichte und Mythologie. Methodische und historischeSttidien. - Berlin: Auft)au-Verl., 1971.

124. Weydt G. Literarisches Biedermeier // Deutsche Vierteljahrsschrift für1.teraturwissenschaft und Geistgeschichte. Jg. 9, H. 4,1931.

125. Абеляр П. История моих бедствий. - М.: Из-во Академии наук СССР,1959.

126. Аверинцев С. Риторика как подход к обобщению действительности //Поэтика древнегреческой литературы. - М., 1981. - 15-46.

127. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. - М.: Фонд "ЗаэкономР1ческую грамотность", 1995.

128. Архипов Ю. Существует ли австрийская литература // Вопросылитературы. - 1968. - №12. - 203-208.

129. Бауэр в., Дюмотц И., Голдовин Энциклопедия символов. - М.: КЮНПРЕСС, 1995.

130. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М.: Художественнаялитература, 1975.

131. Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского. М.: Сов. Писатель, 1972.

132. Белый А. Собрание сочинений. Воспоминания о Блоке - М.: Республика,1995.

133. Блок A.A. Записные книжки. 1901-1920. - М.: Худ. лит., 1965. - Кн. 22.

134. Блок A.A. Письма к жене / Составитель В.Н.Орлов. - Литературноенаследство, 1978.

135. Блок A.A. Собрание сочинений: В 8 т. - М.; Л., ГИХЛ, 1960-1963.

136. Блок Л.Д. И были и небылицы о Блоке и о себе //Две любви, две судьбы:Восноминания о Блоке и Белом - М.: XXI век - Согласие, 2000.

137. Ботникова А.Б. Э. Т. А. Гофман и русская литература. (Первая половинаXIX века): К проблеме русско-немецких литературных связей. - Воронеж: Из-во ВГУ, 1977.

138. Ботникова А.Б. Перечитывая «Фауста» // Филол. зап.: Вестниклитературоведения и языкознания / ВГУ; Гл. ред. В.А. Свительский. Воронеж, 1996. - Вып. 7. - 191-200.

139. Вальцель О. Архитектоника драм Шекспира // Памяти П.Н.Сакулина. - М.,1931.-0.41-^3.

140. Вейнингер О. Пол и характер: Принципиальное исследование - М.:ТЕРРА, 1999.

141. Вейнингер О. Последние слова. - Киев, 1995.

142. Вельфлин Г. Основные понятия истории искусств. Проблема эволюциистиля в новом искусстве. - Санкт-Петербург: МИФРИЛ, 1994.

143. Волькенштейн В.М. Драматургия. Изд. 5-е доп. - М., Сов. писатель, 1969.

144. Вулис А.З. Литературные зеркала. - М.: Советский писатель, 1991.

145. Выготский Л.С. Психология искусства. - М.: Лабиринт, 1997.

146. Гайденко П.П. Трагедия эстетизма: Опыт характеристики миросозерцанияСерена Кьеркегора. - М., 1970.

147. Гаспаров М. Л. Избранные труды, том I. О поэтах - М.: «Языки русскойкультуры», 1997.

148. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х т. - М., 1968-1973.

149. Гегель Г. Энциклопедия философских наук. 4.1. Логика // Соч. - М.-Л.:ГИЗ, 1930.-Т.1.

150. Гиппиус 3. Мой лунный друг // Воспоминания о Серебряном веке. - М.:Республика, 1993.

151. Грейвс Р. Мифы Древней Греции - М.: Прогресс, 1992.

152. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М., 1972.

153. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. - СПб.;Аксиома, Новатор, 1996.

154. Жирмунский В.М. Поэзия Блока // Об А.Блоке - Пб., 1921.

155. Жирмунский В.М., Сигал H.A. Предисловие // Фантастические новести;Уолпол Г. Замок Отранто; Казот Ж. Влюбленный дьявол; Бекфорд У. Ватек-Л.: Наука, 1967.

156. Зайцев Б. Побежденный // Воспоминания о серебряном веке / Состав.В.Крейд.-М., 1993.

157. Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000 - 2000: Учеб пособие /Л.Г.Андреев, Г.К.Косиков, Н.Т.Пахсарьян идр.; под ред. Л.Г.Андреева. М.: Высшая школа, 2001.

158. Зелинский Ф.Ф. Из жизни идей. - Спб.: Алетейя - Логос-СПб, 1995.

159. Иванов Вячеслав. Сафо в переводах начала X X века. // Сафо. ОстровЛесбос. - М . : Изд-во ЭКСМО-Пресс, Харьков: Изд-во «Око», 2001.

160. История русской литературы: X X век: Серебряный век / Под ред. ЖоржаНива..-М., 1995.

161. Кальдерой П. Драмы. В 2 книгах - М.: Наука, 1989.

162. Канетти Э. Другой процесс. Франц Кафка в письмах к Фелице //Иностранная литература. - 1993. - № 7. - 141-195.

163. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Кант И. Собраниесочинений в 6 т. - М., 1966. - Т.6.

164. Карельский А. В. Драма немецкого романтизма. - М.: Медиум, 1992.

165. Кафка Ф. Америка: Роман; Процесс: Роман; Из дневников. - М.:Политиздат, 1991.

166. Кеменов В. Картины Веласкеса. - М., 1969.

167. Кереньи К. Кора // Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов - Киев.:Государственная библиотека Украины для юношества, 1996.

168. Кьеркегор Страх и трепет - М.: Республика, 1993.

169. Лесневский С. Путь, открытый взорам. Московская земля в жизниАлександра Блока: Биографическая хроника, ч.1. - М.: Моск. рабочий, 1980.

170. Лессинг. Г.Э. Лаокоон, или О границах живописи и поэзии. - М., 1957.

171. Литвиненко H.A. «Граница эпох» и французский исторический романпервой половины XIX века // «На границах». Зарубежная литература от средневековья до современности: Сборник работ. - М.: ЭКОН, 2000.

172. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X - XVII веков: Эпохи и стили.-Л . , 1973.

173. Лобанова М.Н. Принцип репрезентации в поэтике барокко // Контекст1988.-м., 1989.

174. Лосев А.Ф. Исторический смысл эстетического мировоззрения РихардаВагнера // Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. - М.: Политиздат, 1991. -С.275-314.

175. Лосев А.Ф. Проблема Рихарда Вагнера в прошлом и настоящем // Вопросыэстетики. - 1968. - № 8. - 67-196.

176. Лотман Ю.М. Об искусстве. - -Петербург: Искусство-СПБ, 2000.

177. Маркус C A . Музыкально эстетические воззрения Вагнера и этапы ихстановления // История музыкальной эстетики. В 2 т. - М., 1968. - Т.2, 433-545.

178. Махов А. Структура эмблемы //Эмблемы и символы. М.: ИНТРАДА, 1995.

179. Минц 3. Г. Поэтика Александра Блока. - -Петербург: «Искусство-СПБ»,1999.

180. Михайлов A.B. Глаз художника (Художественное видение Гете) //Традиция в истории культуры. - М., 1978.

181. Михайлов A.B. Диалектика литературной эпохи // Контекст - 1982:литературно-теоретические исследования. - М . , 1983.

182. Михайлов A.B. О художественных метаморфозах в немецкой культуреXIX века // Литература и живопись. - Л., 1982.

183. Михайлов A.B. Языки культуры. Учебное пособие по культурологии. - М.:Языки русской культуры. 1997.

184. Морозов А. Эмблематика барокко в литературе и искусстве петровскоговремени // ХУШ век. Сб. 9. - Л., 1974.

185. Морозов A.A., Софронова Л.А. Эмблематика и ее место в искусствебарокко // Славянское барокко: Историко-культурные проблемы эпохи. М., 1979.

186. Неретина С. Слово и текст в средневековой культуре. История: миф,время, загадка. - М., 1994.

187. Нордау М. Рихард Вагнер // Нордау М. Вырождение. - М.: Республика,1995.-С.124-153.

188. Павлович H.A. Воспоминания об Александре Блоке. Блоковский сборник

189. Труды наз^ной конференции. Тартуский государственный университет,1964.

190. Парамонов Б. Блоковская дюжина, www. Svoboda. Org/Archiv.

191. Письма A.A. Блока к родным. В 2-х т. - М.-Л., 1927-1937.

192. Платон. Федон. Пир. Федр - -Пб.: Азбука, Терра, 1997.

193. Поляков М. Вопросы поэтики и художественной семантики. - М.:Советский писатель, 1978.

194. Поляков М. Стиль. Стилистика. Риторика // Полжов М. Вопросы поэтикии художественной семантики. - М.: Советский писатель. 1978.

195. Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа. - Санкт-Петербург:Восточно-Европейский Институт психоанализа, 1995.

196. Розанов В.В. Возле "Русской идеи" // Розанов В.В. Мысли о литературе.М.: Современник, 1989.

197. Русская литература X X века: Дооктябр. Период: Хрестоматия. - М., 1987.

198. Русские писатели о литературном труде. В 2 т. - Л., 1954. - Т.1.

199. Сафо. Остров Лесбос. - М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, Харьков: Изд-во«Око», 2001.

200. Слободкин Г.С. Венская народная комедия XIX века. - М: Искусство,1985.

201. Смирнов A.A. Драма // История западноевропейской литературы. Средниевека и Возрождение. - М., 1999.

202. Смирнов И.П. Психодиахронологика. Психоистория русской литературыот романтизма до наших дней. - М.: Новое литературное обозрение, 1994.

203. Соколов А.Н. Теория стиля. - М., 1968.

204. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992.

205. Удодов А.Б. О полифонизме в драме // Филологические науки. - 1990. - №6.-С.22-29.

206. Уэллек Р., Уоррен О. Стиль и стилистика // Уэллек Р., Уоррен О. Теориялитературы. - М.: Прогресс, 1978.

207. Философские аспекты культуры и литературный процесс в ХУП столетии.Материалы Международной наз^ной конференции «Пятые Лафонтеновские чтения» (16-18 апреля 1999 г). - СПб.: СпбГУ, 1999.

208. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. - М., 1978.

209. Хёйзинга Й. Осень Средневековья: Соч. в 3-х тт. Т. 1. - М.: Издательскаягруппа «Прогресс» - «Культура», 1995.

210. Хенрик Баран. Некоторые реминисценции у Блока: вампиризм и егоистоки // Баран X. Поэтика русской литературы начала 20-го века - М.: Прогресс, 1993.

211. Ходотов Н. П. Близкое-далекое - Л.-М., 1962.

212. Хойслер А. Германский героичесютй эпос и сказание о Нибелунгах - М.:Иностранная литература, 1960.

213. Хюбнер К. Истина мифа - М.: Республика, 1996.

214. Чуковский К. И. Последние годы Блока // Записки мечтателей, т. VI, СПб,1922.

215. Чуковский К.И. Из воспоминаний. - М., 1959.

216. Шестов Л. Киргегард и экзистенциальная философия (Глас вопиющего впустыне). -М. : Прогресс-Гнозис, 1992.

217. Шиллер Ф. Статьи по эстетике. - М., 1935.

218. Шлапоберская СЕ. Николас Ленау и судьбы романтизма в Австрии //Неизученные страницы европейского романтизма. - М.: Наука, 1975.

219. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Соб. соч. Т. I - М.:Московский клуб, 1992.

220. Шопенгауэр А. Новые паралипомены: 1810-1860 // Поли. собр. соч. - М.T.IV.

221. Шпинарская E.H. Классицизм и барокко: историографический анализСанкт-Петербург, ТОО ТК «Петрополис», 1998.

222. Энциклопедия символов, знаков, эмблем. - М.: Локид-Миф, 1999.

223. Эткинд А. Блок // Эткинд А. Хлыст (Секты, литература и революция).М.: Новое литературное обозрение, 1998.

224. Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. - Киев.: Государственнаябиблиотека Украины для юношества, 1996.

225. Юнг К.Г. Психологические типы. - Санкт-Петербзфг: Ювента - Москва:Прогресс-Универс, 1995.

226. Юнг К.Г. Собрание сочинений: 19 т., Т. 15. Феномен духа в искусстве инауке-М.: Ренессанс, 1992.