Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке

Косенкова, Оксана Сергеевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке

Год: 2004
Автор научной работы: Косенкова, Оксана Сергеевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Мичуринск
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке"

Направахрукописи

Косенкова Оксана Сергеевна

ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Мичуринск 2004

Работа выполнена на кафедре русского языка

Мичуринского государственного педагогического института

Научный руководитель • доктор филологических наук

Алтабаева Елена Владимировна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук

Фигуровская Галина Дмитриевна

Ведущая организация - Тамбовский государственный

университет имени Г.Р. Державина

тационного совета Д. 212.155 62 пб защите докторских диссертаций (специальности 10.02.01 -русский язык, 13.00.02 - теория и методика обучения и воспитания (русский язык)) в Московском государственном областном университете по адресу: 107005, г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 107005, г. Москва, ул. Радио, д. 10а.

кандидат филологических наук Муковозова Татьяна Ивановна

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета профессор

М.Ф. Тузова

Диссертационное сочинение связано с исследованием фразеологической картины мира как особого фрагмента русской языковой картины мира, а именно - с выявлением особенностей фразеологических средств выражения волеизъявления. В настоящее время изучение фразеологических единиц с позиций лингвокультурологического и коммуникативно-прагматического подходов представляется наиболее значимым для определения их места в языковой картине мира и рассмотрения свойств данных единиц в динамическом аспекте (В.Н. Телия, В.И. Постовалова, Ю.С. Степанов, Н.Ф. Алефиренко, Е.А. Добрыднева, Н.Ю. Шведова, ПА. Лекант, Д.Н. Шмелев, Е.В. Алтабаева и др.).

Объектом диссертационного исследования являются фразеологи-зированные высказывания с семантикой волеизъявления, имеющие ярко выраженную национально-культурную специфику и представляющие собой пожелания-заклинания: Сохрани бог!; Черт подери!; Лопни глаза!; Отсохни язык!; Чума забери!; Разрази гром! и под. Данные языковые единицы неоднократно подвергались рассмотрению в отечественной лингвистике, но остаются до сих пор не полностью изученными (см. работы: Е.В. Алтабаевой, Е.А. Добрыдневой, Л.Д. Дмитриевой, Э.З. Эльмесовой, В.В. Плешаковой и др.). Анализ структурно-семантических признаков и коммуникативно-прагматических свойств формул пожелания-заклинания составляет предмет изучения.

Актуальность исследования определяется следующими факторами.

• Недостаточной изученностью исследуемого языкового явления в лингвокультурологическом и коммуникативно-прагматическом аспектах.

• Перспективностью комплексного, многоаспектного подхода к изучению фразеологических средств выражения волеизъявления, заключающегося в интегрированном исследовании языковых систем, в частности, фразеологической и синтаксической.

• Недостаточной разработанностью вопроса о специфике модального значения исследуемых конструкций.

• Необходимостью системного структурно-семантического анализа формул пожеланий-заклинаний как средств реализации оптативного значения в системе макрополя волеизъявления.

Цель исследования состоит в том, чтобы исследовать специфику фразеологических средств выражения семантики волеизъявления на материале высказываний пожелания-заклинания.

Для достижения поставленной цели выдвигаются следующие задачи:

1. Определить место, сущность и специфику исследуемых единиц в системе языка и языковой картине 1

2. Выявить дифференциальные структурно-семантические признаки пожеланий-заклинаний как фразеологических средств выражения волеизъявления.

3. Исследовать характер соотношения императивной и оптативной модальных семантик в системе категории волеизъявления на материале фразеологических единиц.

4. Определить место и роль пожеланий-заклинаний в структуре ФСП оптативности как одного из конституентов макрополя волеизъявления.

5. Дифференцировать и описать речевые ситуации, в которых функционируют исследуемые единицы и рассмотреть их прагматические особенности;

6. Установить фразеологические модели и показать их вариативность.

7. Рассмотреть коммуникативно-прагматические особенности высказываний пожелания-заклинания как фразеологических средств выражения волеизъявления в русском языке.

Материалом исследования послужили разнообразные по структуре и семантике фразеологизированные высказывания с семантикой волеизъявления, извлеченные методом сплошной выборки из произведений классической и современной русской художественной литературы. Картотека исследования включает около 1500 примеров.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем представлен системный анализ структурно-семантических признаков и коммуникативно-прагматических особенностей пожеланий-заклинаний в соотношении с категориями оптагивности и императивности как составляющими макрокатегории волеизъявления и рассмотрены свойства данных единиц с позиций лингвокультурологического подхода к изучению данного языкового явления. Это позволяет решить многие вопросы интеграции языковых уровней, в частности, рассмотреть особенности взаимодействия фразеологической и синтаксической систем современного русского языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит и реализации коммуникативно-прагматического подхода к описанию исследуемых единиц в системе языка Основные теоретические положения и выводы исследования позволяют наметить перспективы дальнейшего изучения пласта фразеологических единиц с модальной семантикой волеизъявления как результата межкатегориального взаимодействия императивности и оптативности.

Практическую ценность работы определяет возможность включения сведений о фразеологических средствах выражения волеизъявления в учебный процесс вузовской программы курса современного русского языка, спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам интеграции языковых уровней, прагмалингвистики и лингвокультурологии, что позволяет преподавателям оптимизировать работу, направленную на фор-

мирование лингвистической компетенции студентов. Кроме того, в силу национальной специфицированности исследуемых фразеологических оборотов, они представляют большой интерес для изучения в рамках программы преподавания русского языка как иностранного. Методы исследования.

Реализация поставленных задач исследования осуществлялась на основе описательного метода с применением приемов наблюдения, прагматической интерпретации высказываний с пожеланиями-заклинаниями в речевом взаимодействии участников коммуникации, сопоставления и обобщения, а также с использованием методики контекстуального анализа, учитывающего ситуативные связи исследуемых единиц языка и их употребления в речи.

Основные положения исследования, выносимые на

защиту.

1. Одним из средств выражения волеизъявления в современном русском языке являются фразеологизированные конструкции, представляющие собой пожелания заклинательного характера. Рассмотрение пожеланий-заклинаний в лингвокультурологическом аспекте позволяет установить их место в языковой картине мира и выявить те их свойства, которые определяются национальной спецификой данных фразеологических единиц.

2. Пожелания-заклинания представляют собой одну из разновидностей оптатива, а именно дейктический оптатив. Установление дифференциальных признаков пожеланий-заклинаний (асимметрия формы и значения, синкретизм модальной семантики, нейтрализованность побуждения, эмоциональность, оценочность и идиоматичность) позволяет говорить о них как о компоненте глубокой периферии ФСП оптативности.

3. Специфика волеизъявления исследуемых единиц языка выражается в его недифференцированности, в силу чего пожелания-заклинания приобретают особый статус в плане выражаемой ими модальной семантики и являются результатом межкатегориального взаимодействия императивности и оптативности в условиях макрокатегории волеизъявления.

4. Выявление основного дифференциального признака пожеланий-заклинаний - асимметрии формы и значения - предполагает использование в них императивной формы для выражения оптативного значения: Пропади ты пропадом!; Храни тебя бог!; Черт его побери!; Лопни мои глаза! Неспециализированная форма сказуемого обеспечивает особую эмоциональность и экспрессивность высказываний пожелания-заклинания.

5. Изучение свойств пожеланий-заклинаний с позиций коммуникативно-прагматического подхода позволяет установить, что эмоциональность и идиоматичность данных единиц языка способствуют развитию тенденции к междометизации пожеланий-заклинаний, поскольку в ряде случаев наблюдается утрата ими метафорического смысла и приобретение

функции выразителей эмоционально-волевых реакций говорящего на действительность.

6. Исследование пожеланий-заклинаний позволяет систематизировать их относительно речевых ситуаций, которые отражают различные стороны данного языкового явления: обращение говорящего к сверхъестественным силам позитивного и негативного характера, к силам природной стихии, представителям фауны, а также использование названий органов как объекта воздействия, либо формул проклятий.

7. Структурно-семантический анализ позволяет выделить серию фразеологических моделей и показать, как в пожеланиях-заклинаниях проявляются отношения омонимии и синонимии.

Апробация исследования.

Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на следующих международных и межвузовских научных конференциях: «Проблемы современного языкознания и методики преподавания языка» (Елец, 2004); «Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства художественной образности и их стилистическое использование в тексте» (Москва, 2004); «Текст: семантика, форма, функция» (Тамбов, 2004); «Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах» (Мичуринск, 2004).

Структура работы. Диссертация состоит из предисловия, введения, двух глав, заключения, списка источников, списка сокращений, библиографического списка и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В предисловии обозначены объект и предмет исследования; обоснована актуальность выбранной темы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость; определяются цель, задачи и методы исследования; формулируются основные положения и характеризуется материал исследования.

Во введении даются основные сведения из истории изучения вопроса и исследуется место и роль фразеологических единиц в языковой картине мира.

Фразеологические единицы русского языка являются специфическими средствами выражения национально-культурной памяти народа - носителя языка. В образном содержании фразеологизмов воплощены определенные представления русского человека о самом себе и окружающем мире.

В современных лингвистических учениях большой интерес представляют результаты взаимодействия фразеологической и синтаксической систем современного русского языка в динамическом аспекте. Фразеологические средства выражения волеизъявления составляют в современном русском языке особый пласт фразеологизмов, выражающих пожелания. Формулы пожеланий имеют древнюю историю и являются выразителями национально-культурной памяти, в связи с чем изучение их структурно-семантических, коммуникативно-прагматических и функциональных свойств с позиций лингвокультурологического подхода определяет специфику их исследования.

В Главе 1 «Фразеологические средства в контексте категории волеизъявления» раскрывается содержание приоритетных понятий, связанных с категорией волеизъявления. Здесь отражены основные сведения о месте и сущности фразеологических единиц, представляющих собой формулы пожеланий-заклинаний, в системе языка и языковой картине мира

Фразеологические единицы с семантикой волеизъявления интерпретируются в лингвистической науке по-разному: фразеологизмы доб-ро/зложелания (Э.З. Эльмесова, В.В. Плешакова), интеръективные фразеологические единицы (Н.Ф. Алефиренко, ЕА Добрыднева), пожелания-заклинания (Е.В. Алтабаева). Вслед за научным руководителем мы называем конструкции типа Избави господи!; Порази тебя гром!; Пропади вы пропадом!; Чума тебя забери!; Черт побери! пожеланиями-заклинаниями, или реликтовыми пожеланиями.

Своими корнями данные формулы уходят в глубокую древность и связаны с архаической картиной мира. Формулы пожелания, к которым относятся приветствия, прощания, проклятия, заклинания, как-то: Дай бог здоровья!; Будь здоров!; Пропади пропадом!; Будь проклят!; Спаси господи!, являются одним из носителей культурной памяти народа «Формула пожелания есть акт заклинания» (М.Х. Шахбиева 1999). Самые древние памятники культуры, в частности шумерской, свидетельствуют о том, что прототипами пожеланий были древние языческие заклинания, представляющие собой молитвы, обращенные к божествам и силам природы, впоследствии отождествляемые с заговором. Таким образом, фразеологические единицы, выражающие пожелания-заклинания, содержат в себе информацию, заложенную в языке многовековым опытом народа В них отражено мировидение человека, его философия бытия и представлена взаимосвязь человеческой воли, желания, с одной стороны, и их языкового выражения - с другой.

Формулы пожелания, на наш взгляд, на древнейшем этапе существования человека выполняли функцию реальных заклинаний, направленных в адрес божественной, позитивной, либо потусторонней, «темной» сил, поскольку они вызывали в сознании человека страх, благоговение, поклонение и несомненную веру в то, что эти силы могут реально воздействовать на кого/что-либо: Дай бог!; Черт возьми!; Сохрани господь!и т.п. На более позднем этапе, с развитием мышления и языкового представления реальность пожеланий-заклинаний постепенно приобретала метафорический смысл, и данные формулы преобразовались в идиомы. Человек стал употреблять формулы пожеланий для выражения собственного эмоционального отношения к той или иной ситуации, либо действующему лицу. Тем самым наметился новый этап развития данного языкового явления, когда в ряде случаев пожелания-заклинания уже утрачивают свой метафорический смысл и уподобляются междометиям. Междометизация пожеланий-заклинаний связана с регулярностью их употребления в речи и экспрессивно-эмоциональными особенностями: На добром слове благодарим. С приездом поздравляем!Всякого добра пойти тебе господи! (П.И. Мельников); И Тихон Ильич, с неожиданным для себя самого бешенством, вдруг гаркнул на него: - Балуй, анафема, разрази тебя гром! (ИЛ. Бунин).

Специфика формул пожеланий-заклинаний обусловливает исследование их модальной семантики. Данные единицы являются средствами выражения волеизъявления. С коммуникативной точки зрения волеизъявление предполагает определенное «намерение говорящего, адресованное кому-либо, в том числе, в аутореферентных высказываниях, самому себе, и связанное с эмоционально-волевой потребностью в осуществлении действия/наступлении состояния, наиболее предпочтительного в данный момент для автора высказывания» (Е.В. Алтабаева 1995). Иначе говоря, волеизъявление - это один из видов поведения языковой личности в условиях конкретной коммуникативной ситуации. Высказывания с семантикой волеизъявления интересны для исследования поведения языковой личности в конкретной речевой ситуации, т.к. в них представлена эмоционально-волевая потребность говорящего в осуществлении того или иного действия. Соответственно, говорящий старается воздействовать на слушающего и вызвать ответную реакцию с его стороны. Поэтому фразеологические единицы с семантикой волеизъявления предельно выразительны и эмоциональны: Дьяка тоже одолели мухи... - Э-эй! Спите?! - лениво прикрикнул он. Разве вы писцы, разве вы подьячие?Гром вас порази, племя иродово! (А.Н. Толстой); - Глаза мои лопни, не брешу! - горячо отозвался Пашка, поворачиваясь к старику. - Прошлый год убил, на Успенье. (И.А. Бунин).

Функционально-семантическое поле волеизъявления включается в систему предикативных полей с модальными отношениями и, как и любое ФСП, предполагает собой единство плана содержания и плана выражения (А.В. Бондарко 1983). Волеизъявление может быть представлено в двух типах намерений: побудительном и желательном, вследствие чего консти-

туентами ФСП волеизъявления выступают ФСП императивности и ФСП оптативности. В структурном отношении означенные ФСП организованы по ядерно-периферийному принципу.

Специфика императивных высказываний состоит в том, что они используются для апеллятивного общения. Их назначение - вызвать какое-либо действие, побудить адресата к нему. Поэтому ядром (центром) ФСП императивности являются формы глагола 2-ого лица повелительного наклонения (B.C. Храковский, А.П Володин 1986). Применительно к фразеологическим средствам императивное волеизъявление проявляется в таких конструкциях, как: Заруби на носу; Разуй глаза; Катись колбасой; Прикуси язык и под.

Периферийный тип императивной ситуации представлен в таких фразеологических единицах, как пословицы и поговорки, представляющие собой обобщенно-личные предложения: Береги платье снову, а честь смолоду; Ешь пироги с грибами, а язык держи за зубами; Давши слово - держись, а не давши - крепись. Особенности коммуникативной установки говорящего выражаются в том, что побуждение в высказываниях, выраженных пословицами и поговорками, выступает как наставление, потому как исполнение воли говорящего носит необязательный характер.

В отличие от императивности оптативность до последнего времени оставалась недостаточно изученной и является общепризнанным предметом дискуссий в лингвистике (Распопова, 1982; Грабье, 1983; Алтабаева, 1986, 2003; Буралова, 1988 и др.).

Оптативность традиционно понимается как «синтаксическое желательное наклонение» (РГ-80), т.е. рассматривается как особый модальный тип предложений, обладающий грамматическим значением желательности ситуации для говорящего. Однако, в отличие от императивного высказывания, в оптативной ситуации побуждение отличается нереализованностью и отвлеченностью.

Отметим, что категория оптативности организована в языке в качестве ФСП оптативности со своим центром и периферией. Согласно концепции Е.В. Алтабаевой, ядерными и околоядерными конструкциями ФСП оптативности являются высказывания со значением желательности: Вернуться бы домой; Я бы уехал отсюда. Такое модальное значение присуще всему высказыванию и является предикативным (Е.В. Алтабаева 2002).

Модальное значение желательности может быть представлено и в конструкциях, составляющих периферию ФСП оптативности: Он хотел уехать отсюда В таком случае оно является предикатным, поскольку обнаруживается «при оценке говорящим отношения предиката к субъекту в модально-временном плане» (там же).

Безусловно, исследуемые фразеологические единицы, представляющие собой пожелания-заклинания, не являются ядерными конструкциями ФСП оптативности, поскольку для них характерна нетрадиционная для оптативных конструкций форма императива и отсутствие грамматических показателей оптативности (инфинитив + бы; глагол на -л- + бы): Лопни

твои глаза!; Черт тебя возьми!; Разрази его гром!; Пропади ты пропадом! и т.д. Также, данные фразеологизмы не могут рассматриваться и как формы ближней периферии ФСП оптативности, поскольку в их структуре отсутствуют модальные модификаторы - глаголы хотеть, желать, жаждать и их дериваты: охота, мечта, желание и др. Мы рассматриваем пожелания-заклинания как формы глубокой периферии ФСП оптативности. Данные формулы имеют оптативную семантику, поскольку форма императива в них утратила побудительное значение и употребляется лишь в силу языковой традиции. Волеизъявление, исходящее от говорящего, является отвлеченным побуждением, не адресованным к реальному исполнителю: - Отсохни твой язык! - отвечала обычно Клавдия. - От живого-то мужа... (А.С. Иванов); - Пропади он пропадом, и кедровник этот!- сказал в сердцах Зотов. (Г.М. Марков); - А, черт вас возьми!Поймите же, наконец, что вы столько же смыслите в пении и музыке, как я в китоловстве! (А.П. Чехов).

Используя подобные пожелания-заклинания, говорящий имеет цель воздействовать на адресата и выражает свое желание в осуществлении действия. Однако указанное действие необязательно для исполнителя. Для говорящего важно здесь само пожелание действия - ведь ситуация нереальна, она не просто является гипотетической, а метафорической и даже фантастической. Поэтому говорящий, используя пожелания-заклинания, метафорически выражает свое эмоциональное отношение к ситуации в целом.

Традиционная форма императива, используемая в пожеланиях-заклинаниях, не означает, что мы имеем дело с побуждением. Волеизъявление в данных конструкциях хотя и присутствует, однако носит недифференцированный характер, что позволяет говорить о них как о синкретичных формах, сочетающих значения побудительности и желательности с преобладанием последнего. Поэтому пожелания-заклинания, на наш взгляд, следует рассматривать как побудительно-оптативные высказывания, составляющие дальнюю периферию ФСП оптативности.

Таким образом, фразеологические единицы с семантикой волеизъявления, выражающие пожелание, являются, с одной стороны, средством выражения оптативности в системе языка, а с другой - отражают взаимосвязь императивной и оптативной семантик, образуя так называемую зону модального синкретизма Следовательно, мы можем говорить о данных языковых единицах как о результате межкатегориального взаимодействия императивности и оптативности в системе категории волеизъявления.

В главе 2 « Структурно-семантические признаки и коммуникативно-прагматические особенности пожеланий-заклинаний» рассматриваются особенности функционирования пожеланий-заклинаний в конкретных речевых ситуациях. Здесь представлен анализ дифференциальных признаков исследуемых фразеологических единиц, а также выявлены и описаны прагматические особенности речевых ситуаций, в которых употребляются пожелания-заклинания, установлена система фразеомоделей и

рассмотрены особенности структуры, семантики и функционирования пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы).

Интерпретация модального значения исследуемых пожеланий-заклинаний предполагает выделение и анализ их основных дифференциальных признаков, главным и определяющим из которых является асимметрия формы и значения. Специфика данных конструкций обусловлена сложным взаимодействием лингвистических и экстралингвистических факторов. К числу последних относятся реликтовость и связь с языковой картиной мира древних славян. Лингвистические факторы позволяют охарактеризовать пожелания-заклинания по следующим структурно-семантическим признакам:

1. В силу асимметрии формы и значения пожелания-заклинания характеризуются синкретизмом модальной семантики: в них тесно переплетаются семантики императивности и оптативности; тем самым создается зона модального синкретизма, к которой принадлежат фразеологические единицы с модальностью пожелания. Только в условиях конкретной речевой ситуации можно определить модальный статус данных единиц языка, поскольку их специфика обусловливается взаимодействием формы и содержания: - Ах, лихо тебя возьми!Засаду прихоронил. Чертяка! - в при-творномудивлении воскликнулБоба... (С.П. Злобин).

Важно отметить, что в конкретной речевой ситуации наблюдается неосуществимость желания говорящего и неконтролируемость самого действия, отраженные в пожеланиях-заклинаниях. В силу недифференциро-ванности волеизъявления подобные конструкции обладают особым статусом в плане выражаемой ими семантики: пожелания-заклинания являются результатом межкатегориального взаимодействия императивности и опта-тивности в условиях макрополя волеизъявления.

2. Специфика адресации в пожеланиях-заклинаниях (кроме 2-ого, 1-е и 3-е), является еще одним основанием отнесения данных конструкций к оптативным: - Скарлатина? Почему не сказала, дура?! - закричал Николай Алексеевич. - Эка, черт тебя забери! Беги, скажи Никитичу, чтоб запрягал, в станицу за фельдшером. Живо! (М.А. Шолохов). Здесь наблюдается адресация собеседнику. Данная конструкция по своей структуре наиболее близка к императивной. Однако неконтролируемость действия и обращение к потусторонней силе заставляют высказывание приобретать характер пожелания. Курлов был настроен воинственно: - Черт меня возьми, но можно и штаны скинуть! (B.C. Пикуль); - Ах, прах ее побери, эту водку! Увидишь полштоф - так и подманивает! Хоть бы сон, черт его возьми, сморил меня! (М.Е. Салтыков-Щедрин). В данных примерах адресация 1-му или 3-му лицу нейтрализует семантику побуждения. Таким образом, специфика адресации пожеланий-заклинаний позволяет относить данные высказывания к оптативным, поскольку в оптативных предложениях могут быть реализованы любые персональные значения.

3. Для пожеланий-заклинаний характерна отвлеченность семантики побуждения, обусловленная, с одной стороны, асимметрией формы и

значения, а с другой - спецификой лексической наполняемости фразеологических единиц. Осуществление действия, указанного в пожеланиях-заклинаниях, является желательным для говорящего, но не зависит от адресата, так как не связано с обращением непосредственно к адресату: Сейчас он начал на образ креститься и передо всеми нами клялся: - Вот _разрази меня гром, ежели я только дохну на него, на мучителя моего (на вино то есть)! (Г.И. Успенский). Побуждение в подобных высказываниях нейтрализовано метафоричностью, нереальностью ситуации, выраженной пожеланием-заклинанием, что также позволяет рассматривать данные единицы в составе поля оптативности.

4. Пожелания-заклинания характеризуются синонимией конструкциям с формой сослагательного наклонения, которая выражается в возможности употребления их в форме с глаголом-сказуемым в сослагательном наклонении: Провались ты совсем - Провалился бы ты совсем; Черт тебя возьми - Черт бы тебя взял и т.п. Форма сослагательного наклонения глагола-сказуемого характерна для оптативных конструкций. В пожеланиях-заклинаниях она полностью нейтрализует оттенок побуждения и позволяет рассматривать подобные высказывания в рамках категории оп-тативности: - Теперича они едут в Петербург, а может, и совсем оттуда не приедут? - начал капитан вопросом. - Прах его побери! Пускай убирается, куда хочет! - отвечал Лебедев. (А.Ф. Писемский); Любимая врачиха царицы, княгиня Гейдройц, ложкой раздвигала губы Вырубовой, проливала мимо рта дорогой коньяк и грубо орала: -Да разожмите свои зубы, прах бы вас побрал! (B.C. Пикуль).

5. Пожелания-заклинания отличаются эмоциональностью и обладают особой интонацией. В.В. Виноградов обращал внимание на роль интонации при выражении требования, просьбы, побуждения, упрека, желания (В.В. Виноградов 1975). В пожеланиях-заклинаниях интонация позволяет определить эмоциональное состояние говорящего либо его отношение к высказываемому: гнев, досада, раздражение, удивление и т.д.: - Да провались ты пропадом со своим Пашенькой! - совсем вышла из себя Софья (А.С. Иванов); Здесь пожелание-заклинание выражает высшую степень раздражения говорящего по отношению к адресату.

Нередко пожелания-заклинания негативного характера используются говорящим для передачи таких оттенков эмоциональной окраски, как восхищение, ирония, юмор: Лопахина прорвало, и он выругался, не переводя дыхания. - Ах, язви тебя! До чего ж ты сладко выражаешься! - с восхищением, с нескрываемым восторгом сказал Некрасов. (М.А. Шолохов); -Нет, ведь какой хлюст! - восхищался Григорий... Ах. раздуй его горой! (М. Горький).

Наличие эмоциональности в языковых единицах характеризует конкретное высказывание и определяется говорящим (ПА. Лекант 2004). Выражая свое эмоциональное отношение в пожеланиях-заклинаниях, говорящий (субъект речи) стремится вызвать определенную эмоциональную ре-

акцию со стороны собеседника (адресата). Тем самым актуализируется коммуникативно-прагматический потенциал высказывания.

Важно отметить, что в настоящее время в языке намечается тенденция к междометизации формул пожеланий-заклинаний. Эмоциональные свойства данных высказываний напрямую связаны с этой тенденцией, поскольку междометия, как известно, призваны выражать эмоции человека. Поэтому нередко встречаются высказывания с пожеланиями-заклинаниями, выполняющими роль междометий: - Свои ведь, черт побери! Ведь свои, со звездочками!Разве я надеялся... ?! (Л. Пантелеев). Здесь конструкция черт побери употребляется говорящим для выражения своего эмоционального состояния - необычайной радости по поводу встречи своих, русских.

6. Пожелания-заклинания могут выражать различную оценку говорящего, что предполагает наличие в них такого структурно-семантического признака, как оценочностъ. Необходимо отметить тот факт, что в зависимости от оценочного содержания пожелания-заклинания разделяются на позитивно-оценочные и негативно-оценочные.

В позитивно-оценочных высказываниях говорящий выражает, во-первых, пожелание добра, блага адресату, а во-вторых, его пожелание связано с позитивными эмоциями, на что указывает и контекст, и лексическая наполняемость пожелания-заклинания. К таким фразеологизмам относятся пожелания-заклинания, связанные с обращением говорящего к высшей божественной силе (бог, господь): Дай бог!; Помоги господь!; Сохрани боже!; Благослови господь! и т.п.: - И доброе дело-с; дай бог вам счастья! - заключил Забоков (А.Ф. Писемский); -Да не плачьте вы, матушка, скажите, в чем дело. Или вы хотите опять захворать. Избави господи! И так еще вы не совсем здоровы (Н.А Некрасов). Такие благопожелания по структуре и семантике близки к молитвам и являются коммуникативно двунаправленными высказываниями, поскольку «формы 2-го лица (местоимения и глагола), которые «отвечают» за актуализацию высказывания, имеют разную референцию: 2-е лицо местоимения соотнесено с человеком, собеседующим с автором высказывания, тогда как 2-е лицо глагола -с вышними силами» (ВВ. Плешакова 1997).

Значительно чаще встречаются негативно-оценочные пожелания-заклинания. Данные реликты можно рассматривать как своеобразные формулы-метафоры: Холера тебя забери!; Лихоманка его затряси!; Отсохни твой язык!; Родимец тебя расшиби! и т.п.: Яков, озираясь, скреб ногтями грудь: - Из-за бабы, родимец ее расшиби! (И.А. Бунин).

7. Основные свойства пожеланий-заклинаний как фразеологических единиц - устойчивость и воспроизводимость в речи, экспрессивность, а также преимущественная закрепленность подобных формул за разговорно-обиходным стилем речи позволяют говорить об исследуемых конструкциях как об идиомах. Идиоматичность пожеланий-заклинаний обусловлена социокультурными представлениями народа. Форма императива в пожеланиях-заклинаниях принимает активное участие в выражении опта-

тивной модальности. Неспециализированная форма сказуемого усиливает экспрессивность и обеспечивает идиоматичность данных формул. По замечанию П.А. Лекажа, противоречие между формой глагола и условием его употребления обеспечивает выражение добавочного экспрессивного значения (П.А. Лекант 1976).

Идиоматичность пожеланий-заклинаний проявляется также в типизированности большинства конструкций, что является их основным структурным признаком. Подавляющее большинство анализируемых формул имеет следующую структурную модель:

глагол-сказуемое в форме 2-го л. ед. ч. повелит, накл. + существит.-несогласуемое подлежащее в форме И. п. ед. ч. + сушествит./местоим- адресат в форме В. п. ед. или мн. ч.:

[Буланов] Прикажите мне, я выгоню. [Гурмыжская] Ах, сохрани тебя бог! (А.Н. Островский); - Ну, брат, недаром ты хотел сжечь портрет. Черт его побери, в нем есть что-то странное... (Н.В. Гоголь); - Правильно, волк тебя съешь! - услышал вдруг он и понял, что хоть ноги и не повиновались, а сделал, видимо, что следовало. (А.С. Иванов); - Расшиби меня гром, ежели оплошаю!- божился Федотка (А.И. Эртель).

Таким образом, исследуемые пожелания-заклинания представляют собой яркий, национально детерминированный компонент периферии ФСП оптативности и обнаруживают следующие признаки, обусловленные асимметрией формы и значения: 1) синкретизм модальной семантики; 2) специфика адресации (любые персональные значения); 3) отвлеченность семантики высказывания, обусловленная нереализованностью побуждения в пожелании-заклинании; 4) синонимия конструкциям с формой сослагательного наклонения; 5) эмоциональность; 6) оценочность; 7) идиоматичность.

По основным признакам пожелания-заклинания сближаются с параметрами оптативной ситуации, выделенными ЕВ. Алтабаевой: авторизо-ванность желания, бенефактивность желания, адресованность желания, потенциальность желания, степень необходимости исполнения и степень интенсивности желания. Однако, если для оптативной ситуации в целом характерна позитивная оценка, то при анализе пожеланий-заклинаний отмечаем также наличие в них негативной оценки, что позволяет говорить о расширении параметров оптативной ситуации.

Наблюдения над языковым материалом позволили дифференцировать и описать прагматические особенности речевых ситуаций с пожеланиями-заклинаниями.

В ходе исследования было выявлено 10 типов речевых ситуаций: 1. Выражение говорящим позитивного обращения к высшей божественной силе: Сохрани бог; Божеупаси; Изболи господи; Пошли господь; Дай бог; Помоги Христос; Помилуй боже; Благослови господь; Спаси царица небесная; Прости боже.

Пожелания-заклинания данного типа связаны с представлениями древних христиан о боге-творце как спасителе. Неслучайно в данных фор-

мулах употребляются глаголы спасти, избавить, защитить, сохранить, помочь, дать, благословить: Врагов имеет в мире всяк, Но от друзей спаси нас, боже! (А.С. Пушкин); - Ну, и благослови вас бог, аяи подавно согласен! - продолжал Петр Михалыч (А. Ф. Писемский).

2. Выражение говорящим негативного обращения к высшей божественной силе: Убей бог; Побей бог; Покарай господь; Накажи господи.

Ощущение силы и могущества бога, создавшего не только окружающий мир, но и самого человека, порождало в сознании человека чувство зависимости, страха и собственной ничтожности перед богом, в руках которого была его судьба и жизнь. Это, по-видимому, обусловило употребление пожеланий-заклинаний, в которых диктальный глагол несет в себе значение наказующего действия. В таком случае мы говорим о речевой ситуации, когда говорящий, обращаясь к высшей сверхъестественной силе, выражает клятвенное заверение (1-е лицо), либо мольбу с негативным пожеланием для адресата высказывания (3-е лицо) Здесь бог выступает в роли всевидящего и справедливого судьи. Основными глаголами служат: покарать, наказать, воздать: Накажи меня бог, если Галиция не самый лучший выход из положения! - с подъемом сказал Кароли, (С.И. Сергеев-Ценский); - Господи, покарай его! Господи, накажи его проклятого! -выкрикивала Наталья, устремив обезумевшие глаза туда, где величаво и дико громоздились тучи... М.А. Шолохов).

3. Выражение говорящим негативного обращения к сверхъестественной «темной» силе: Черт побери; Черт возьми; Дьявол подери; Бес задери; Враг возьми; Прах побери; Лихо забери.

Клади!Бес тебя возьми!- Прохор Петрович получает деньги... и собирается уйти. (Г.И. Успенский); «Черт их возьми! как они тихо идут», -думал Праскухин, беспрестанно оглядываясь назад, шагая подле Михайлова... (Л.Н. Толстой); - Так он, несуразный, шут его задави! (А.И. Эртель). В подобных пожеланиях-заклинаниях отмечается вариативность глагола-сказуемого: возьми, побери, дери, подери, раздери, задери, забери, побирай.

В рассмотренных речевых ситуациях отражается древнейшее и вечное противостояние добра и зла, света и тьмы, позитива и негатива, бога и дьявола, которое выражает ментальность и подчеркивает национальный колорит русского языка.

4. Выражение говорящим негативного отношения с использованием номинаций различных болезней: Лихоманка тебя затряси!; Родимец его

расшиби!;Холера тебя задави!; Чума тебя забери! и под.

Древнейшие представления человека о болезнях были далеки от современных, когда болезнь рассматривается как неодушевленная субстанция. Сознание древнего человека, по всей вероятности, персонифицировало болезни, Отсюда панический страх перед ними и, соответственно, обращение к ним как к одушевленным явлениям, способным воздействовать на человека.

Пожелания-заклинания этого типа носят негативно-оценочный характер: Собралось около пятисот человек. Ободранные, грязные, заросшие

волосами. Кричали: - Он насулил нам с три короба, а где его посу-лы?...Ирод, холера его задави! (В.Я. Шишков); - Вот и мы, старики, соберемся иной раз и маракуем промеж себя: как бы тебя от этой Лушки, лихоманка ее затряси, отлучить?- в сердцах говорил Шалый. (М.А. Шолохов).

5. Выражение говорящим негативного обращения к представителям фауны: Пес ешь; Волк съешь; Ешь клопы; Съешь мухи с комарами; Лягушка заклюй; Закарябай кошки; Терзай ястреб; Наколи еж; Вошь съешь: - Ах ты, волк тебя режь, кому ж это и в голову могло прийти? Как ты меня зарезал! - воскликнул бедняк Сафроныч и ну стучаться в забор к соседке. (Н.С. Лесков); - Ишь, шельма, каки артикулы пушкой выделывает! - говорили глуповцы, - Ах, съешь тебя клопы! (М.Е. Салтыков-Щедрин); - Краснобай, еж тебя наколи! На суслика съехал! А про хлеб кто будет гутарить ?(М.А. Шолохов).

Подобные формулы также связаны с древнейшими представлениями человека о мире животных, когда был развит тотемизм. Животные наделялись сверхъестественной силой, способной воздействовать на кого/что-либо. Отсюда типичность модели конструкций, структурированных также, как и конструкции, относящиеся к 1-му, 2-му и третьему типам речевых ситуаций: глагол-сказуемое в форме 2-го л. ед. ч. повелит, накл. + сущест-вит.- несогласуемое подлежащее в форме И. п. ед. ч, + сущест-вит./местоим.- адресат в форме В. п. ед. или мн. ч. Аналогичную модель имеют формулы пожеланий-заклинаний следующего типа:

6. Выражение говорящим негативного обращения к природным силам: Разрази гром; Гром порази; Расшиби гром; Разбей гром. Лексема «гром» употребляется неслучайно: гром - наиболее страшное по представлениям древнего человека явление, признающееся в качестве источника наказания, кары. Зачастую данные формулы используются говорящим в аутореферентных высказываниях для выражения клятвенного заверения: Дело обыкновенно сводилось к тому, что Никита начинал клясться перед образом: - Ежели только каплю, гром меня расшиби! (Г.И. Успенский); -Разрази меня гром, не понимаю я, почему столько обмороженных! (Ю. Герман).

7. Выражение говорящим негативного отношения с использованием названий органов человеческого тела в качестве объектов воздействия:

Лопни глаза; Отсохни руки; Отсохни язык

Чаще всего данные формулы адресованы 1-му лицу, реже - 2-му: -Глаза мои лопни, не брешу! — горячо отозвался Пашка, поворачиваясь к старику. - прошлый год убил, на Успенье. (И.А. Бунин); - А, так это ты, глаза твои лопни, с своей козой спокою не даешь всему селу!... - кричит баба Кузьме. (К.Д. Воробьев). Модель подобных конструкций - сушест-вит.- субъект в форме ед. ч. И.п. + глагол-сказуемое в форме 2-го лица ед. ч. повел. накл.

8. Выражение говорящим негативного отношения в пожеланиях-заклинаниях типа Пропади пропадом!

Посредством использования подобных формул реализуется речевая ситуация, при которой говорящий испытывает крайнюю степень раздражения и употребляет данную формулу по отношению либо ко 2-му, либо к 3-му лицу. Данные пожелания-заклинания отличаются константностью структуры и составляющих ее компонентов: Заладил - зольдат, золь-дат... А ну тебя! - махнул рукой Сашка. - Что я, с тобой политбеседу проводить буду!Пропади ты пропадом! (В.Л. Кондратьев); Пропади она пропадом, жизнь такая! (Г.М. Марков). Для таких формул характерна следующая фразеомодель: константный компонент - ФО «пропади пропадом» + личное местоимение/существит. в форме ед. или мн.ч.- адресат действия

Обращает на себя внимание характер адресата в данных конструкциях: в большинстве случаев это 2-е либо 3-е лицо. Адресация 1-му лицу встречается в несколько измененном варианте подобных пожеланий-заклинаний и употребляется в сочетании с глаголом « провалиться» и существительным с предлогом «на месте» - обстоятельственным конкретиза-тором: - Голубчик!Вы надсмехаетесь? - Провались я на сем месте! Завтра же приеду!(Г.И. Успенский).

9. Выражение говорящим негативного отношения с использованием пожеланий-заклинаний типа Дуй (раздуй) горой!; Язви в душу! и т.п.: - А вы, раздуй вас горой, что сделали? Целая баржа ведь у меня с судаком затонула! (П.И. Мельников); Старик тоже приник к окошку. - Вот теперь заживем! - в сердцах сказал он - По внутреннему распорядку, язви тебя в душу! (ВМ. Шукшин).

Специфика представленных конструкций в том, что по своей семантике они близки к высказываниям, где говорящий использует названия различных болезней: пожелание раздуй горой - это также пожелание своего рода болезни - по одной из версий речь идет о водянке; глагол язвить здесь образован от существительного-названия болезни язва и употребляется в сочетании с существительными, обозначающими названия различных органов человеческого тела как объектов воздействия: жила, ноздря, сердце, печенка, селезенка, пятки и т.д. Поэтому данные пожелания-заклинания никогда не употребляются в аутореферентных высказываниях, дабы не навлечь на себя страшные заболевания. Адресованы они могут быть 2-му и 3-му лицу и близки к междометным формам, ярко выражающим эмоциональное состояние говорящего.

Пожелания-заклинания с глаголом язвить в императивной форме указывают на конкретный объект воздействия и представлены следующей фразеомоделью: глагол-сказуемое в форме 2-го лица ед.ч. повел. накл. + предложно-падежная форма - объект воздействия в форме ед. или мн.ч. В.п. + личное местоимение в форме ед. или мн.ч. В.п.- адресат.

10. Выражение говорящим позитивного/негативного отношения с использованием пожеланий-заклинаний, являющихся формулами речевого этикета, либо формулами проклятия: Будь счастлив!; Будь добр!; Будь неладен!; Будь проклят! и т.п. Форма будь является здесь не согласуемой

с субъектом и «выражает значение побуждения, которое предельно ослаблено в силу отнесенности к 3-му лицу, не участвующему в акте коммуникации» (Е.В. Алтабаева 2003): Будь он проклят!; Будь проклята война! Связка согласуется лишь с субъектом в форме 2-ого лица (Будь ты проклят!), но и в этом случае побуждение максимально отвлеченно. В ауто-референтных высказываниях (Будь я проклят!) согласование сохраняется только в числе.

Данные конструкции соответствуют речевым ситуациям двух типов: 1) речевые ситуации позитивно-оценочного характера, представленные этикетными формулами, а также пожеланиями добра, счастья, здоровья: Будь здоров!; Будь счастлива!; Будьте любезны!; Будь добр!; 2) речевые ситуации негативно-оценочного характера, представленные формулами проклятия: Будь проклят!; Будь неладна!

а). Позитивно-оценочнаяречевая ситуация:

- Будь здоров! - говорил Лукошка самому себе, принимая от матери полную чашку чихиря и осторожно поднося ее к нагнутой голове (Л.Н. Толстой) - адресат выражен 1-м лицом; Благослови тебя, моя родина, труд и разум человеческий! Будь счастлива! (ВМ. Шукшин)- адресат выражен 2-м лицом; - Ну, будьте счастливы сами и будь счастливы ваши дети! - бросая цигарку, сказал Трофим и подошел к своей лошади (М.Я. Буланин) - адресат выражен 2-м и 3-м лицом.

Речевую ситуацию с данными формулами отражает фразеомодель: глагол-связка в форме 2-го лица ед. или мн. ч. + крат. прил. в форме ед. или мн.ч.

б). Негативно-оценочнаяртевая ситуация: Будь ты проклят! Будь ты неладен! и т. д. При адресации собеседнику либо неучастнику акта коммуникации значение пожелания-заклинания приобретает оттенок гнева: - На прощанье?! Спокойно?!.,. Хочешь разве, чтобы я тебя проклял на прощанье? И прокляну... Будь ты проклята, будьте вы прокляты! (Ц.Н. Мамин-Сибиряк). При адресации 1-му лицу пожелания-заклинания приобретают оттенок клятвенного заверения говорящего: [Василий Михалыч] Помилуй! Да будь я, анафема, проклят, если хоть слово солгу! (М.Ю. Лермонтов).

Зачастую в русском языке встречаются пожелания-заклинания с компонентом будь неладен: За вагонами раздались крики: - Чего стоим, трах-та-ра-рах! Вези, будь ты неладен! (М.Я. Буланин). Здесь степень экспрессивности снижена, и наблюдается более мягкое «зложелание». Адресат может быть выражен как 2-м, так и 3-м лицом: Дядя Мирон сказал о коньяке: - А все же верно говорят, приванивает он!Клопами, будь они неладны! (К.Д. Воробьев). Фразеомодель подобных конструкций - глагол-связка быть в форме 2-го лица ед. или мн. ч. повел. накл. + крат. страд. прич./крат. прилаг. в форме ед. или мн. ч. + личное местоимение / сущест-вит. в форме И. п. - адресат.

Форма будь, является не согласуемой с субъектом и выражает значение побуждения, которое предельно ослаблено в силу отнесенности к 3-му

либо к 1-му лицу. Именной компонент сказуемого согласуется с субъектом в роде и числе (вы прокляты, она неладна). При выраженности субъекта действия 1-м или 2-м лицом согласование сохраняется только в числе: -Ей-ей, перестану. Будь я проклят! Вот! А? Как вы думаете? И порошки приму, например, и чтение, ан, может быть, и восстановимся? (Т.Н. Успенский). Связка будь согласуется с субъектом во втором лице (будь ты проклят), но ив этом случае побуждение отвлеченное, поскольку речь идет об устойчивом фразеологическом обороте и форма императива здесь не несет на себе традиционной повелительной функции.

Таким образом, в исследовании рассматриваются различные речевые ситуации, связанные с употреблением формул пожеланий-заклинаний. Анализ речевых ситуаций обнаруживает тот факт, что в условиях речевого общения тесно переплетаются такие элементы волеизъявления, как желание и побуждение, отражая тем самым позицию говорящего и привнося различные оттенки значения в высказывание. Весь спектр ситуаций с пожеланиями-заклинаниями отражает различные стороны взаимодействия человека с окружающим миром, что подчеркивает связь фразеологических единиц, представляющие собой пожелания-заклинания, с языковой картиной мира народа-носителя русского языка Особенность их модальной семантики позволяет сделать вывод о том, что данные единицы языка являются результатом взаимодействия императивности и оптативности и образуют зону модального синкретизма.

При описании речевых ситуаций мы выявили и представили варианты фразеологических моделей. Анализ показывает, что любая речевая ситуация может быть представлена несколькими фразеомоделями, то есть проявляется синонимия моделей. Например, речевая ситуация 1-го типа отражена в следующих моделях:

а) глагол-сказуемое в форме 2-го л. ед. ч. повел. накл. + существит.-субъект в форме ед. ч. И. п.: Дай бог!; Сохрани боже!; Помилуй господи! и т.п.: - Сохрани бог! Это не та бумага... (Г.И. Успенский).

б) глагол-сказуемое в форме 2-го лица ед. ч. повел, накл. + сушест-вит.-субъект в форме ед. ч. + существит.- объект желания в форме ед. ч. Р. п. + личное местоимение/сушествит. в форме ед, ч, Д. п, - адресат: [Аннушка] Дай бог здоровья Владимиру Павловичу, дай бог! Он и меня на старости лет не позабывает!(М.Ю. Лермонтов).

Речевая ситуация 3-го типа также может быть представлена синонимичными фраземоделями:

а) существит. - субъект в форме ед. ч. И. п. + глагол-сказуемое в форме 2-го лица ед. ч. повел. накл. + личное местоимение/существит. в форме ед. или мн. ч. В. п. - адресат: Черт тебя возьми!; Дьявол вас побери! и т.п.: -Дураки, - сказал дядя Ерошка. - Так-то мы, бывало, спутаемся ночью в степи. Черт их дери! (Л.Н. Толстой).

б) существит. - субъект в форме ед. ч. И. п. + глагол-сказуемое в форме ед, ч. сослагат. накл. + личное местоимение/сушествит. в форме ед, или мн. ч. В.п. - адресат: Черт бы тебя побрал!; Дьявол побрал бы вас!

и т.п.: «Ах, черт бы их взял! Я и не подумала об этом театре! Изловчились, сороки!» - прошептала Марья Александровна вне себя от бешенства. (Ф.М.Достоевский).

Необходимо отметать, что в ходе исследования была выявлена еще одна закономерность: одна фразеомодель может отражать несколько речевых ситуаций, то есть имеет место омонимия моделей. Так, омонимичные модели отражают следующие речевые ситуации: 1) Выражение говорящим негативного обращения к сверхъестественной «темной» силе (Черт тебя побери!; Бес его задери!); 2) Выражение говорящим негативного обращения к природным силам (Гром тебя порази!;Дождь тебя намочи\)\ 3) Выражение говорящим негативного отношения с использованием номинаций различных болезней (Чума тебя забери!; Родимец его расшиби!; Лихоманка тебя растряси!); 4) Выражение говорящим негативного обращения к представителям фауны (Вошь тебя ешь!; Волк тебярежь!; Лягушка его заклюй!; Еж тебя наколи!); 5) Выражение говорящим негативного отношения с использованием номинаций органов человека как объектов воздействия на адресата (Глаза мои лопни!; Отсохни твой язык!). Данные пожелания-заклинания построены по типу базовой структурной схемы: существит.- субъект в форме ед. ч. И. п. + глагол-сказуемое в форме 2-го лица ед. ч. повел. накл. + личное местоим./существит. в форме ед. или мн. ч. В. п. - адресат.

Особому рассмотрению подверглись фразеологические обороты с частицей чтоб (чтобы). Анализ подобных конструкций обнаруживает нетрадиционную для пожелания-заклинания структуру с отсутствием глагольного императива Это могут быть конструкции, относящиеся к различным типам речевых ситуаций: Чтоб его забрали черти! - ситуация 3-го типа; Чтоб тебя чума взяла!; Чтоб их лихоманка растрясла! - ситуация 4-го типа; Чтоб тебя намочило!; Чтоб тебя разбило ясным громом! - ситуация 6-го типа!; Чтоб тебя волки съели! - ситуация 5-го типа; Чтоб у тебя язык отгнил!; Чтоб у нихруки отсохли! - ситуация 7-го типа. Достаточно часто встречаются конструкции с независимым инфинитивом: - Псалтырей-то, земляк, отбери не десяток, а тройку... Будет с них, со псов, чтоб им издохнуть! (П.И. Мельников); - А чтоб им провалиться. - сказал Матвей. - Да это значит, сколько голов, столько вер. (ВТ. Короленко). Выражая активное, энергичное пожелание, говорящий маскирует его под побуждение, чтобы ярче передать интенсивность, усилить прагматическую воздейственность своего высказывания. Помимо этого, конструкции с частицей чтоб (чтобы) употребляются не только с формой инфинитива, но и с другими глагольными формами: Чтоб ты треснул!; Чтоб ты сдох!; Чтоб тебе пусто было! и др. Большинство из них адресованы 2-му либо 3-му лицу и имеют различные оттенки значения в зависимости от речевой ситуации, которую они представляют. Общая семантика таких оборотов совпадает с семантикой конструкций, в которых глагол употребляется в форме сослагательного наклонения, что позволяет

расценивать их как оптативные высказывания. Константный компонент -частица чтоб (чтобы) - служит в них для усиления оттенка пожелания.

Достаточно часто встречается модальная разновидность пожелания-заклинания, выражающая пожелание-приказание и имеющая значение изгнания кого-либо. Речь идет о таких формулах, как Чтоб ноги твоей не было!; Чтоб духу твоего не было!: - В суд? А-а, в суд?! - пуще прежнего затряслась мельничиха.-Дармоеды! Убирайся отсюдова! Чтоб духу твоего не было!- крутнулась она к Афанасьеву. (А.С. Иванов); - Уйди и не раздражай, а то я из тебя черт знает что сделаю! Чтобы и ноги твоей не было!(А.П. Чехов).

Пожелания-заклинания с частицей чтоб (чтобы) чаще адресованы собеседнику либо 3-му лицу. Однако встречаются и пожелания, адресованные 1-му лицу. Это высказывания со значением клятвенного заверения: -Да вы врете, Антон Прокофьевич, он там ? - Ей-богу, ей-богу, нет! Чтоб я не сошел с этого места, если он там! (Н.В. Гоголь); Червинская потом говорила жене Сухомлинова: - Чтоб я треснула, если бы не могла снова найти адрес этого дома, где была наша пылкая ночь любви... (B.C. Пикуль).

Модальное значение конструкций с частицей чтоб (чтобы) мы рассматриваем как оптативное: отвлеченный и предельно ослабленный характер побуждения в них позволяет относить их к периферии ФСП опта-тивности. Данная особенность подобных пожеланий-заклинаний, а также «яркая эмоциональная окрашенность, экспрессивность, восклицательная интонация и принадлежность к разговорной речи формируют значение желательности высшей степени интенсивности» (Е.В. Алтабаева 2002). Иными словами, пожелания-заклинания с частицей чтоб (чтобы) выражают желание, маскируемое говорящим под побуждение.

Конструктивные разновидности пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы) указывают на широкий спектр употребления данных оборотов в речи, то есть использование их в различных речевых ситуациях: при обращении говорящего к высшей негативной силе, природной стихии, представителям фауны, болезням, а также при использовании формул проклятия. Это позволяет сделать вывод об универсальности модели пожелания-заклинания с частицей чтоб (чтобы). Отсутствие в языке подобных конструкций, связанных с обращением к высшей божественной силе, обусловлено, вероятно, негативной оценочностью фразеологизмов с частицей чтоб (чтобы).

Таким образом, мы можем выделить следующие особенности пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы): специфичность структуры (отсутствие глагольного императива и наличие частицы как константного компонента); отвлеченный характер побуждения; преимущественная адресация 2-му и 3-му лицу; отнесенность к разговорной речи; яркая эмоциональность и экспрессивность; универсальность модели.

В заключении подводятся итоги исследования.

Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке как особый пласт языковых единиц представляют собой формулы пожеланий-заклинаний. Мы рассмотрели дифференциальные структурно-семантические признаки данных высказываний, выявив, что пожелания-заклинания имеют форму императива, которая служит в них для выражения семантики оптативности. Асимметрия формы и значения позволяет квалифицировать исследуемые фразеологизмы как особый компонент дальней периферии ФСП оптативности, совпадающей с периферией ФСП императивности. На стыке двух модальных полей в условиях макрополя волеизъявления образуется зона модального синкретизма, представленная именно формулами пожеланий-заклинаний.

Комплексный анализ исследуемых фразеологизмов обнаружил огромную выразительную способность данных единиц языка, что является важным для изучения их коммуникативно-прагматических особенностей.

Необходимо отметить, что говорящий, выражая свое эмоциональное отношение в ситуации с пожеланием-заклинанием, тем самым стремится усилить воздействие на адресата. Посредством эмоционально-оценочного компонента семантики пожелания-заклинания реализуется прагматическая функция данных единиц языка Иными словами, в данных пожеланиях-заклинаниях реализуется волеизъявление, призванное максимальным образом воздействовать на слушающего, но не прямо, а косвенно - через эмоциональное отношение говорящего. Эмоционально-экспрессивные свойства пожеланий-заклинаний способствуют развитию тенденции к их дальнейшей междометизации в языке в силу утраты ими своего метафорического значения, что подчеркивает динамику данного явления в языковой картине мира.

В ходе исследования было установлено, что пожелания-заклинания, выражая потенциальное побуждение адресата к действию в ситуации общения, практически не обнаруживают реакции на них адресата, Это связано с тем, что говорящий, используя подобные формулы, во-первых, выражает свое желание в осуществлении какого-либо действия со стороны слушающего, а не побуждает последнего к его обязательному исполнению, а во-вторых, выражает свое эмоциональное отношение к каким-либо обстоятельствам, указанным в высказывании.

Завершая изложение основных выводов нашего исследования необходимо отметить, что фразеологические единицы с семантикой волеизъявления, реализуют потребность человеческой мысли в обозначении и выражении желания наряду с другими средствами выражения оптативности в русском языке. Важным, на наш взгляд, является также исследование взаимодействия фразеологической и синтаксической языковых систем на материале пожеланий-заклинаний.

заклинаний относительно категорий эмоциональности, градации, интенсивности, а также рассмотрение текстовых функций пожеланий-заклинаний. Эти и другие проблемы составляют перспективу дальнейшего исследования фразеологических единиц с семантикой волеизъявления в системе категории оптативности в современном русском языке.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Косенкова О.С. (под фамилией Рязанова О.С.) Особенности устойчивых оборотов с семантикой волеизъявления // Актуальные проблемы современной педагогической лингвистики. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 6. -Мичуринск: МГПИ, 2002. - С. 51-54.

2. Косенкова О.С. Фразеологизмы с семантикой волеизъявления в синтаксической системе русского языка // Актуальные проблемы современной педагогической лингвистики. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 7. - Мичуринск: МГПИ, 2003.-С. 79-85.

3. Косенкова О.С. Эмоционально-экспрессивные возможности фразеологических единиц с семантикой волеизъявления // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства художественной образности и их стилистическое использование в тексте: Межвуз. сб. науч. тр., посв. 85-летию проф. АН. Кожина. - М : МГОУ,2004. - С. 289-291.

4. Косенкова О.С. Текстовые особенности фразеологических единиц с семантикой волеизъявления // Текст: семантика, форма, функция: Мат-лы межвуз. науч.-практ. конф. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004.-С. 137-142.

5. Косенкова О.С. Лингвокультурологический аспект изучения пожеланий-заклинаний в современном русском языке // Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах: Мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. - Мичуринск: МГПИ, 2004. - С. 329-331.

6. Косенкова О.С. Высказывания с семантикой пожелания-заклинания как компонент ФСП оптативности (в печати).

7. Косенкова О.С. Речевые ситуации с пожеланиями-заклинаниями (в печати).

Отпечатано в типографии МичГАУ Подписано в печать 15.12.04. г. Формат 60x84 '/1( Бумага офсетная № 1. Усл.печ.л. 1,3 Тираж 100 экз. Ризограф Заказ №2513

Мичуринский государственный аграрный университет 393760, Тамбовская обл., г. Мичуринск, ул. Интернациональная, 101, тел.+7 (07545) 5-26-35 E-mail: mgau@mich ru

l-f 029

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Косенкова, Оксана Сергеевна

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА В КОНТЕКСТЕ КАТЕГОРИИ ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЯ 21 Задачи главы

1.1.Место и роль фразеологических единиц с семантикой волеизъявления в системе языка

1.2.Взаимодействие императивности и оптативности во фразеологических оборотах

1.3.Пожелания-заклинания в структуре ФСП оптативности 53 Выводы по главе

ГЛАВА 2. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ И КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЖЕЛАНИЙ-ЗАКЛИНАНИЙ 63 Задачи главы

2.1. Структурно-семантические признаки пожеланий-заклинаний

2.2.Прагматические особенности речевых ситуаций с пожеланиями-заклинаниями

2.3.Система фразеологических моделей пожеланий-заклинаний 108 2.4.0собенности структуры, семантики и функционирования пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы) 119 Выводы по главе

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Косенкова, Оксана Сергеевна

В современных лингвистических исследованиях все более широкое распространение получает коммуникативно-прагматический подход к изучению языковых явлений (см. работы: В.Н. Телия, А.Д. Шмелева, А. Вежбицкой, П.А. Леканта, Г.А. Золотовой, Н.Ф. Алефиренко, В.И. Постоваловой, Е.А. Добрыдневой, Е.В. Алтабаевой и др.)

В русле коммуникативно-прагматического подхода большой интерес для исследователей представляет проблема взаимодействия языковых единиц различных систем, в частности, синтаксической и фразеологической систем современного русского языка. Многие аспекты данной проблемы являются дискуссионными и нуждаются в специальном анализе.

Объектом диссертационного исследования являются фразеологизиро-ванные высказывания с семантикой волеизъявления, имеющие ярко выраженную национально-культурную специфику и представляющие собой пожелания-заклинания: Сохрани бог!; Черт подери!; Лопни глаза!; Отсохни язык!; Чума забери!; Разрази гром! и под. Данные языковые единицы неоднократно подвергались рассмотрению в отечественной лингвистике, но остаются до сих пор не полностью изученными (см. работы: Е.В. Алтабаевой, Е.А. Добрыдневой, Л.Д. Дмитриевой, Э.З. Эльмесовой, В.В. Плешаковой и др.). Анализ структурно-семантических признаков и коммуникативно-прагматических свойств формул пожелания-заклинания составляет предмет исследования.

Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке ранее не подвергались специальному анализу, поэтому актуальность исследования определяется следующими факторами.

1.Недостаточной изученностью исследуемого языкового явления в лингвокультурологическом и коммуникативно-прагматическом аспектах.

2.Перспективностью комплексного, многоаспектного подхода к изучению фразеологических средств выражения волеизъявления, заключающегося в интегрированном исследовании языковых систем, в частности, фразеологической и синтаксической.

3.Недостаточной разработанностью вопроса о специфике модального значения исследуемых конструкций.

Необходимостью системного структурно-семантического анализа формул пожеланий-заклинаний как средств реализации оптативного значения в системе макрополя волеизъявления.

Цель настоящей работы состоит в том, чтобы исследовать специфику фразеологических средств выражения семантики волеизъявления на материале высказываний пожелания-заклинания.

Для достижения поставленной цели выдвигаются следующие задачи:

• • определить место, сущность и специфику исследуемых единиц в системе языка и языковой картине мира;

• выявить дифференциальные структурно-семантические признаки пожеланий-заклинаний как фразеологических средств выражения волеизъявления;

• исследовать характер соотношения императивной и оптативной модальных семантик в системе категории волеизъявления на материале фразеологических единиц;

• • определить место и роль пожеланий-заклинаний в структуре ФСП оптативности как одного из конституентов макрополя волеизъявления;

• дифференцировать и описать речевые ситуации, в которых функционируют исследуемые единицы, и рассмотреть их прагматические особенности;

• установить фразеологические модели и показать их вариативность;

• рассмотреть коммуникативно-прагматические и структурно

• семантические особенности пожеланий-заклинаний с частицей чтоб как универсальных формул выражения оптативного значения в русском языке.

Материалом исследования послужили разнообразные по структуре и семантике фразеологизированные конструкции с семантикой волеизъявления, извлеченные методом сплошной выборки из произведений классической и современной русской художественной литературы. Картотека исследования включает около 1500 примеров.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем представлен системный анализ структурно-семантических признаков и коммуникативно-прагматических особенностей формул пожеланий-заклинаний в соотношении с категориями оптативности и императивности как составляющими макрокатегории волеизъявления и рассмотрены свойства данных единиц с позиций лингвокультурологического подхода к изучению данного языкового явления. Это позволяет решить многие вопросы интеграции языковых уровней, в частности, рассмотреть особенности взаимодействия фразеологической и синтаксической систем современного русского языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит и реализации коммуникативно-прагматического подхода к описанию исследуемых единиц в системе языка. Основные теоретические положения и выводы исследования позволяют наметить перспективы дальнейшего изучения пласта фразеологических единиц с модальной семантикой волеизъявления как особых языковых средств, представляющих зону межкатегориального взаимодействия императивности и оптативности.

Практическую ценность работы определяет возможность включения сведений о фразеологических средствах выражения волеизъявления в учебный процесс вузовской программы курса современного русского языка, спецсеминаров, посвященных проблемам прагмалингвистики и лингвокуль-турологии, спецкурса по теории ФСП оптативности в системе макрокатегории волеизъявления; кроме того, в силу национальной специфицированности исследуемых фразеологических оборотов, они представляют большой интерес для изучения в рамках программы преподавания русского языка как иностранного.

Методы исследования.

Реализация поставленных задач в исследовании осуществлялась на основе описательного метода с применением приемов наблюдения, прагматической интерпретации высказываний с пожеланиями-заклинаниями в речевом взаимодействии участников коммуникации, сопоставления и обобщения, а также с использованием методики контекстуального анализа, учитывающего ситуативные связи исследуемых единиц языка и их употребления в речи.

Основные положения исследования, выносимые на защиту.

3. Специфика волеизъявления исследуемых единиц языка проявляется в его недифференцированности, в силу чего пожелания-заклинания приобретают особый статус в плане выражаемой ими модальной семантики и являются результатом межкатегориального взаимодействия императивности и оптативности в контексте макрокатегории волеизъявления.

4. Выявление основного дифференциального признака пожеланий-заклинаний - асимметрии формы и значения - предполагает использование в них императивной формы для выражения оптативного значения: Пропади ты пропадом/; Храни тебя бог1; Черт его побери!; Лопни мои глаза! Неспециализированная форма сказуемого обеспечивает особую эмоциональность и экспрессивность формул пожелания-заклинания.

7. Структурно-семантический анализ позволяет выделить серию фразеологических моделей и показать, каким образом проявляются свойственные им отношения омонимии и синонимии.

Апробация исследования.

Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на следующих международных и всероссийских научных конференциях: «Проблемы современного языкознания и методики преподавания языка» (Елец, 2004); «Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства художественной образности и их стилистическое использование в тексте» (Москва, 2004); «Текст: семантика, форма, функция»

Тамбов, 2004); «Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах» (Мичуринск, 2004). Материалы исследования представлены в 7 публикациях.

Структура работы включает: предисловие, введение, две главы, заключение, список источников, библиографический список, приложение.

В Предисловии обозначены объект и предмет исследования; обосновывается актуальность выбранной темы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость; определяется цель, задачи и методы исследования; формулируются основные положения и характеризуется материал исследования.

Во Введении даются основные сведения из истории изучения вопроса и рассматривается место фразеологических единиц с семантикой волеизъявления в языковой картине мира.

В Главе 1 «Фразеологические средства в контексте категории волеизъявления» отражены основные сведения о категории волеизъявления и сущности исследуемых фразеологических единиц в системе языка. Глава содержит 3 параграфа: 1.1. «Место и роль фразеологических единиц с семантикой волеизъявления в системе языка», где рассматриваются различные подходы к определению сущности такого языкового явления, как фразеологические единицы, выражающие пожелание, и обозначена точка зрения исследователя; 1.2. «Взаимодействие императивности и оптативности во фразеологических оборотах», в котором дается трактовка понятий императивное волеизъявление и оптативное волеизъявление и рассматривается взаимодействие данных модальных значений, отраженное в пожеланиях-заклинаниях как средствах выражения волеизъявления в современном русском языке; в 1.3. «Пожелания-заклинания в структуре ФСП оптативности» обосновывается отнесенность исследуемых конструкций к периферии ФСП оптативности.

В Главе 2 «Структурно-семантические признаки и коммуникативно-прагматические особенности пожеланий-заклинаний» представлен анализ дифференциальных признаков исследуемых фразеологических единиц, охарактеризованы речевые ситуации, в которых употребляются пожелания-заклинания, выделен ряд фразеологических моделей данных единиц, а также рассмотрены особенности пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы). Глава содержит 4 параграфа: 2.1. «Структурно-семантические признаки пожеланий-заклинаний», в котором выделяются дифференциальные признаки исследуемых единиц как особых средств выражения волеизъявления в системе языка; в 2.2. «Прагматические особенности речевых ситуаций с пожеланиями-заклинаниями» рассматриваются особенности функционирования пожеланий-заклинаний в конкретных речевых ситуациях, представленных в определенной иерархической последовательности; 2.3 «Система фразеологических моделей с пожеланиями-заклинаниями», где приводится ряд структурных моделей исследуемых конструкций относительно представленных речевых ситуаций; 2.4. «Особенности структуры, семантики и функционирования пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы) посвящен рассмотрению особенностей пожеланий-заклинаний, выраженных нетрадиционной формой.

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования и намечаются перспективы работы по изучению фразеологических средств выражения волеизъявления в современном русском языке.

В структуру работы включены Список источников (68 ед.) и Библиографический список, состоящий из Списка словарей (14 ед.) и Списка научной литературы (178 ед.).

В Приложении приводится список наиболее употребительных фразеологических оборотов, описанных в диссертационном исследовании, составленный по принципу отнесенности формул пожелания-заклинания к определенным речевым ситуациям.

ВВЕДЕНИЕ

В современных лингвистических исследованиях активно разрабатывается направление (см. раб.: Е.В. Алтабаевой, М.Г. Безяевой, Т.И. Вендиной, Е.А. Добрыдневой, В.В. Колесова, П.А. Леканта, С.В. Пискуновой, В.И. Постоваловой, В.Н. Телии, Ю.С. Степанова, И.Д. Чаплыгиной и др.), в котором язык рассматривается «как культурный код нации, как путь, позволяющий нам проникнуть не только в современную ментальность нации», но и в представления древних людей на мир, общество и самих себя (Радченко, 2004, 208).

Культура является своеобразной исторической памятью народа. И язык, благодаря его кумулятивной функции, хранит ее, обеспечивая «диалог поколений.» (Телия, 1996, 226). Культура - это продукт духовно-нравственного осмысления человеком мироустройства, на фоне которого формируется самосознание личности.

Одним из самых продуктивных средств выражения концептуального содержания культуры выступает язык. В жизни народа язык и культура выступают как неотделимые друг от друга сущности. Язык является компонентом культуры, важнейшим средством ее формирования и сохранения. Единицы языка, и особенно единицы его лексико-фразеологического уровня, представляют собой «зеркало народной культуры, народной психологии и философии» (Толстой, 1991, 5).

В процессе истории язык развивался вместе с развитием человеческого сознания: усложнялись взаимоотношения «человек - окружающий мир», соответственно, эти процессы отражались и в человеческом языке. «СЛОВО» выступает уже не только в номинативной функции, но и «передает отношение говорящего к высказыванию, т.е. приобретает коннотацию». Следовательно, оно расширяет свои функциональные возможности (Муковозова, 2004,121).

У представителей той или иной культуры обязательным является существование единой картины мира, что предполагает наличие общих представлений и понятий и, соответственно, взаимопонимания между носителями данного языка. Отражая культурный опыт развития человеческого общества, язык является основополагающим средством конституирования и организации этнокультурного сознания и способом хранения и функционирования этнокультурного знания (Алефиренко, 2004, 200). Поэтому анализ любого текста требует обращения к менталитету представителей исследуемой культуры и, соответственно, носителей данного языка.

Большая часть информации о мире приходит к человеку по лингвистическому каналу. Характеризуя язык с коммуникативной точки зрения Ф. де Соссюр отмечал, что «.язык (в общении) - это корабль в море, не на верфи: невозможно заранее по форме его корпуса определить, каков будет его ход. А изучать корабль как таковой должно только как корабль на плаву» (Saussur, 1957, 25). Эта мысль известного языковеда образно и лаконично определяет коммуникативные свойства языка.

Язык играет активную роль, воспроизводя логическую картину мира. Богатство выразительных средств языка, являющееся показателем уровня его развития и степени его совершенства, проявляется непосредственно в речевом акте. История литературного языка - это путь непрерывного обогащения его средствами, почерпнутыми из живого разговорного языка народа. Просторечные по своему происхождению слова и выражения ассимилируются и становятся фактами литературного языка, без которых он не может существовать, не теряя своей гибкости, колоритности и выразительности. В этом смысле фразеологический фонд языка является одним из ярких живых и неиссякаемых источников, национальным идиоматическим достоянием, обеспечивающим обогащение литературного языка новыми выразительными возможностями и средствами; воздействие этого источника придает языку яркость черт национального характера и тот неповторимый колорит, который отличает один язык от другого.

В настоящее время лингвокультурологический анализ языковых явлений является одним из самых значимых аспектов современной лингвистики (см. раб.: Вендина, 2002; Колесов, 1992; Постовалова, 1999; Телия, 1999; Степанов, 2001 и др.). Как отмечает Е.В. Алтабаева, «вне представления национальных концептов в лингвокультурологическом контексте адекватная интерпретация их смыслового содержания и функционирования в пределах научной картины мира делается принципиально невозможной» (Алтабаева, 2002, 48).

Изучение языковых явлений в русле антропоцентрического подхода, когда язык интерпретируется как «конструктивное свойство человека, а человек определяется как человек именно через посредство языка» (Постовалова, 1999, 29), является характерной чертой современной лингвистической науки. Такая интерпретация языка близка к идеям В. фон Гумбольдта, который обосновал лингвофилософскую концепцию языка в перспективе фило-софско-практического человековедения. Изучение языка, по Гумбольдту, не заключает в себе конечной цели, «а вместе со всеми прочими областями служит высшей и общей цели совместных устремлений человеческого духа, цели познания человечеством самого себя и своего отношения ко всему видимому и скрытому вокруг себя» (Гумбольдт, 1985, 383).

При антропологическом подходе к изучению языка эксплицитно провозглашается принцип постижения языка в тесной связи с бытием человека (Постовалова, 1999, 99). Данный подход дает возможность выявить смысловую структуру бытия человека и показать ее роль в формировании языка культуры.

Фразеологическая картина мира любого народа является особым фрагментом его языковой картины мира. Своеобразие этого фрагмента в его яркой образности, основанной на смысловой двуплановости каждой отдельной фразеологической единицы того или иного языка: целостное значение фразеологизма воспринимается на основе первоначального смысла его словесного комплекса-щ>ототипа (Солодуб, 2002, 14). Как отмечает В.Н. Телия, фразеологический состав языка является наиболее «прозрачным для воплощаемых средствами языка концептов «языка» культуры, поскольку в образном основании фразеологизмов отображаются характерологические черты мировидения, рефлексивно соотносимые носителями языка с этим «языком» культуры» (Телия, 1999, 8). t

Исследование фразеологической картины мира в русле лингвокульту-рологического подхода делает очевидным то, что фразеологическая картина мира предстает в языке как единство когнитивного и оценочного аспектов. Фразеологические единицы, являющиеся эталоном народной мудрости, воспринимаются личностью как аксиомы, что обусловливает, в свою очередь, их рассмотрение как квинтэссенции языкового сознания нации. Развивая данный тезис, Е.А. Добрыднева полагает, что фразеологическая единица в языковом сознании представляет собой «вербализованный продукт вторичного отражения картины мира», т.е. она обладает способностью «сигнализировать о ценностном отношении говорящего к познаваемому миру, о его эмоциональном состоянии и производить необходимый для реализации коммуникативного замысла прагматический эффект» (Добрыднева, 2000, 96).

Культура и язык существуют в диалоге между собой. При этом субъект речи и ее адресат - это всегда субъекты национальной культуры. На этом фоне фразеологические единицы получают роль «культурных стереотипов». Как отмечает В.Н. Телия, в языке «закрепляются и фразеологизируются именно те образные выражения, которые ассоциируются с культурно-эмоциональными эталонами, стереотипами, и которые при употреблении в речи воспроизводят характерный для той или иной лингв окультурной общности менталитет» (Телия, 1996, 40). Поэтому актуальность исследования фразеологических единиц в коммуникативно-прагматическом и лингвокультурологическом аспектах обосновывается тем, что они представляют интерес для изучения взаимодействия человека и языка, поскольку во фразеологизмах «концептуализированы не только знания о собственно человеческой наивной картине мира и все типы отношений субъекта к ее фрагментам, но и как бы запрограммировано участие этих языковых сущностей вместе с их употреблением в межпоколенной трансляции эталонов и стереотипов национальной культуры» (Телия, 1996, 39). Изучение фразеологического состава языка в контексте культуры - благодатная почва для выявления и описания тех языковых средств и способов, которые воплощают во фразеологические знаки культурно значимые смыслы (Телия, 1999, 9). Выступая в этой роли, фразеологические единицы не только выражают и передают, но и формируют культурное самосознание народа - носителя языка.

Таким образом, рассмотрение фразеологических единиц с позиций лин-гвокультурологического подхода является актуальным и перспективным направлением лингвистических исследований.

Русская фразеология дает исследователю уникальную возможность проникнуть во внутренний мир человека, выявить его основные культурные, нравственные ценности и особенности национального характера (Радченко, 2004, 208). Этим и обусловливается антропоцентричность фразеологических единиц русского языка: в образном содержании данных единиц языка воплощены некоторые представления русского человека о самом себе и окружающем его мире.

Фразеологические единицы русского языка являются специфическими языковыми единицами, отражающими национально-культурную семантику. Если лексика в своей совокупности отражает всю сумму явлений, фактов, процессов действительности, то фразеология охватывает сферу переживаний и чувств, психологических состояний индивидуумов, темы любви, печали, радости, дружбы, конфликта и борьбы, качественную характеристику (Рой-зензон, Авалиани, 1967, 54). Действительно, человек, «пропуская через себя» информацию об окружающих его вещах и явлениях, дает ей оценку, приписывает субъективные характеристики. Тем ярче они формируются во фразеологических единицах языках.

У русистов до сих пор нет единого мнения о том, что же такое фразеологизм или фразеологическая единица языка. В качестве критериев определения фразеологической единицы в современном русском языке называют устойчивость, целостность значения, возможность структурных вариантов, воспроизводимость в речи, непереводимость на другие языки. В целом фразеологизмы характеризуются как сочетания слов с переносным значением, как устойчивые сочетания слов с идиоматическим значением (ФСМ, 1978, 3). В.П. Жуков характеризует фразеологизм следующим образом: «Под фразеологизмом понимается устойчивая и воспроизводимая в речи единица языка, состоящая из компонентов, наделенная целостным значением и сочетающаяся с другими словами» (Жуков, 1978, 13). Кроме того, фразеологическим единицам свойственны метафоричность, образность и эмоционально-экспрессивная окрашенность.

Во фразеологических исследованиях последнего десятилетия XX века четко определились контуры новых концепций, ориентированных на изучение фразеологии современного русского языка в рамках общенаучной проблемы «человек в языке» (см. работы: В.Н. Телия, Н.Ф. Алефиренко, Е.А. Добрыдневой, В.И. Постоваловой, А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко и др.). «Знаковая специфичность фразеологизмов в том, - отмечает В.Н. Телия, - что они представляют собой микротексты, в номинативное основание которых, связанное с ситуативным характером обозначаемого, втягиваются при его концептуализации все типы информации, характерные для отображения ситуации в тексте, но представленные во фразеологизмах в виде свертки, готовой к употреблению как текст в тексте» (Телия, 1996, 47). Иными словами, фразеологическая единица емко, компактно и колоритно отображает любую речевую ситуацию, которую в ином случае можно реализовать с помощью текста. Например, фразеологизм Продирать с песочком имеет значение «делать строгий выговор, сильно ругать, бранить кого-то» (ФСГ, 265): - Тебя в газетине с песочком продирали? (Л. Леонов. Соть).

Текст представляет собой коммуникативно-значимую единицу, обладающую «многоаспектным динамическим содержанием различных информационных разновидностей в пределах творчества, речевой ситуации и соответствующей формой его выражения, обусловленной взаимодействием составляющих компонентов в единой текстовой функции, каждый из которых актуализируется в зависимости от участия в структуре и семантике произведения» (Пискунова, 2004, 11-12). Данное определение во многом применимо к фразеологизмам. Текстовая природа фразеологических единиц придает им статус особых языковых знаков, служащих для указания на факторы субъекта - «интенции говорящего или слушающего», которые и являются важным звеном в значении фразеологизмов; при этом фактор объекта обозначения «обеспечивает идентификацию того, что является поводом для проявления этих интенций» (Телия, 1996, 48). Эта природа фразеологических единиц и обусловливает необходимость их исследования с антропоцентрических позиций.

В связи с данной проблемой усилия фразеологов направлены на выявление коммуникативной специфики и прагматических свойств фразеологических единиц. В центр внимания исследования перемещается человеческий фактор в языке, что обусловливает необходимость изучения фразеологических единиц в рамках «зарождающегося в науках гуманитарного цикла антропологической парадигмы» (Телия, 1996, 73).

Фразеологизм как сложное и противоречивое явление занимает в структуре языка межуровневое положение, поскольку данная единица языка двойственна по своей природе: с одной стороны она является устойчивым сочетанием слов, а с другой - обладает единым значением, функционируя в языке как номинативная единица. JI.C. Выготский отмечал, что значение есть единство обобщения и общения, коммуникации и мышления» (Выготский, 1956, 52). В этом смысле фразеологическая единица представляет собой и средство познания окружающего мира, и средство выражения субъективного отношения индивидуума к предмету высказывания, и средство коммуникации, и средство эмоционального воздействия на слушающего. Благодаря комплексному изучению фразеологических единиц в структурном, функционально-семантическом и коммуникативно-прагматическом аспектах, перспективы их исследования значительно расширились.

Коммуникативно-прагматический подход к изучению фразеологических единиц позволяет решить целый ряд сложных и важных вопросов, касающихся значимых единиц языка в целом, характера лексического значения, соотношения синтаксической сочетаемости слов и их семантики, различных вопросов стилистики художественной речи и т.д. Кроме того, коммуникативно-прагматический подход к исследованию фразеологических единиц современного русского языка позволяет изучать их функционально-смысловую природу в контексте речевого общения, в свою очередь, пронизывающего все сферы человеческой деятельности. Рассмотрение фразеологии как части антропоцентрического феномена, каковым представляется язык, является весьма важным направлением коммуникативно-прагматических исследований.

Непосредственно возникновение фразеологии современного русского языка как лингвистической дисциплины относится к середине XX столетия и неразрывно связано с именем В.В. Виноградова. Им впервые была дана классификация фразеологизмов русского языка с точки зрения их семантической слитности (Шанский, 1985, 25). После опубликования работ В.В. Виноградова фразеологические единицы стали для лингвистов предметом всестороннего изучения лингвистами. В последние десятилетия XX века изучение фразеологического фонда современного русского языка стало особенно интенсивным и разнонаправленным, что связано с функциональнокоммуникативным подходом к изучению различных языковых явлений (см. работы: В.П. Жуков, 1986, 2000; Н.Ф. Алефиренко, 1987, 2001;А.И. Молотков, 1997; A.M. Мелерович, В.М. Мокиенко, 1997; В.Н. Телия, 1996, 1999; Е.А. Добрыднева, 2000 и др.). Комментируя тезис В.Н. Телия о том, что «фразеологический состав языка - это зеркало, в котором лингвокультурная общность идентифицирует свое национальное самосознание» (Телия, 1996, 47), можно сказать, что фразеологизмы являются обязательной частью того культурного минимума, который необходим для адекватной коммуникации на русском языке.

В современных лингвистических исследованиях большой интерес представляют результаты взаимодействия фразеологической и синтаксической систем современного русского языка в динамическом аспекте. Объектом нашего исследования является фрагмент языковой картины мира, представленный фразеологическими единицами с модальной семантикой волеизъявления. Данные единицы составляют особый пласт фразеологизмов в современном русском языке и являются формулами пожеланий ^имеют древнюю историю и являются выразителями национально-культурной памяти, в связи с чем изучение их структурно-семантических, функциональных свойств и коммуникативно-прагматических особенностей с позиций лингво-культурологического подхода определяет специфику нашего исследования.

Необходимость многоаспектного подхода к изучению фразеологических единиц волеизъявления вызвана сложностью, многоплановостью и неоднозначностью интерпретации исследуемых единиц в лингвистике. Важным является рассмотрение и анализ специфики модальной семантики означенных единиц языка, их дифференциальных и структурно-семантических признаков, места и роли в современном русском языке.

Нельзя сказать, что к проблеме исследования данных языковых единиц никто из лингвистов ранее не обращался. При изучении волеизъявления в функциональном аспекте ранее затрагивался вопрос о модальной интерпретации фразеологических единиц типа: Пропади пропадом!, Разрази гром!, Сохрани бог!, Будь неладен!; Черт побери!; Отсохни язык! и под. в работах, посвященных исследованию императивной модальности (Андреева, 1971; Грабье, 1983; Храковский, Володин, 1986; Бирюлин, 1992; Мучник, 1971 и др.) и оптативной модальности в современном русском языке (Шведова, 1974; Распопова, 1982; Буралова, 1988; Алтабаева, 1986, 2003). Наметились следующие подходы к данной проблеме: одни ученые рассматривают подобные конструкции как периферийные формы в функционально-семантическом поле (ФСП) императивности (см.: Бирюлин, 1992; Храковский, Володин, 1986); другие исследователи полагают, что данные формулы находятся на периферии поля оптативности и являются пожеланиями закли-нательного характера (Алтабаева, 2003). Однако полное и ясное решение данного вопроса может быть достигнуто лишь путем комплексного рассмотрения реализации императивной и оптативной семантик как составляющих категории волеизъявления на фразеологическом уровне, что на современном этапе особенно актуально для лингвистической науки при изучении поведения языковой личности в различных ситуациях общения. Интегрированное исследование императивной и оптативной модальных семантик достаточно перспективно в системе единой категории волеизъявления, «конституентами которой являются императивность и оптативность как основные модальные функции высказываний волеизъявления» (Алтабаева, 2003, 387). В русле данного подхода изучение фразеологических средств выражения волеизъявления представляется нам особенно актуальным, важным и перспективным.

Таким образом, наше исследование посвящено решению следующих вопросов:

- о сущности фразеологических единиц с семантикой волеизъявления и о том, как они определяются в лингвистике;

- о месте исследуемых конструкций в системе макрокатегории волеизъявления по отношению к ФСП оптативности и ФСП императивности;

- о дифференциальных структурно-семантических признаках фразеологизмов, выражающих волеизъявление в русском языке;

- о том, каким образом в исследуемых языковых единицах взаимодействуют модальные значения побудительности и желательности;

- о коммуникативно-прагматических особенностях фразеологических средств выражения волеизъявления как одному из фрагментов языковой картины мира.

Решение этих и других вопросов позволит, на наш взгляд, выделить в системе фразеологических единиц с семантикой волеизъявления особый тип фразеологизмов, выражающих пожелания, и наметить перспективы их изучения в динамическом аспекте.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ

Во второй части нашего исследования мы обратились к особенностям функционирования фразеологических единиц, выражающих пожелания-заклинания. Опираясь на анализ модального значения исследуемых единиц, представленный в первой части работы, мы изучили специфику структуры и семантики пожеланий-заклинаний, выявили их дифференциальные структурно-семантические признаки и рассмотрели особенности их функционирования в речевых ситуациях.

В результате исследования было установлено, что пожелания-заклинания употребляются в различных речевых ситуациях, при которых говорящий с целью усиления прагматического воздействия высказывания обращается к сверхъестественной либо природной силам, использует названия различных представителей фауны, страшных болезней, органов человеческого тела, а также употребляет формулы проклятия. Выявлены следующие типы и подтипы речевых ситуаций:

1. Выражение говорящим позитивного обращения к высшей божественной силе.

2. Выражение говорящим негативного обращения к высшей божественной силе

3. Выражение говорящим негативного обращения к сверхъестественной «темной» силе.

4. Выражение говорящим негативного отношения с использованием номинаций различных болезней.

5. Выражение говорящим негативного обращения к представителям фауны.

6. Выражение говорящим негативного обращения к природным силам.

7. Выражение говорящим негативного отношения с использованием названий органов человеческого тела в качестве объектов воздействия.

8. Выражение говорящим негативного отношения в пожеланиях-заклинаниях типа Пропади пропадом!

9. Выражение говорящим негативного отношения в пожеланиях-заклинаниях типа Раздуй тебя горой! и Язви тебя!

10. Выражение говорящим своего отношения формулами речевого этикета и формулами проклятий с компонентом будь.

Характеристика речевых ситуаций с точки зрения коммуникативно-прагматического подхода показывает высокую степень эмоциональности и экспрессивности высказываний с пожеланиями-заклинаниями и их функциональную закрепленность за разговорным стилем.

В данной главе исследования были выделены различные фразеомодели исследуемых языковых единиц. Анализ показал разнообразие их структуры и лексической наполняемости. Для выражения одной речевой ситуации могут использоваться несколько фразеомоделей и наоборот, одна фразеомодель может являться общей для нескольких речевых ситуаций, т.е. наблюдается синонимичность и омонимичность фразеомоделей.

В результате исследования было охарактеризовано 10 типов речевых ситуаций, в которых употребляются фразеологические единицы с семантикой волеизъявления, представляющие собой пожелания-заклинания, и представлено 18 видов фразеомоделей. Наиболее частотными в употреблении являются пожелания-заклинания, отражающие речевые ситуации, при которых говорящий обращается к высшей божественной либо «темной» силе, к природной стихии, употребляет названия органов человека в качестве объектов воздействия, формулы проклятия и речевого этикета. Таких конструкц ий примерно 70% от общего количества пожеланий-заклинаний. Реже встречаются фразеологические обороты, связанные с обращением к представителям фауны (15%), с использованием номинаций болезней (примерно 20%).

Функционально-семантический анализ пожеланий-заклинаний подтверждает одно из главных свойств данных формул - синкретизм их модальной семантики, что позволяет говорить о них как о результате взаимодействия средств императивности и оптативности на уровне периферии ФСП данных категорий.

Особому рассмотрению подверглись фразеологические обороты с частицей чтоб (чтобы). Их анализ обнаружил отсутствие традиционной для пожеланий-заклинаний формы императива. Однако ряд основных признаков, таких, как: отвлеченный характер побуждения, специфика адресации, семантика желательности действия для говорящего, экспрессивность, эмоциональность и оценочность позволяют рассматривать данные конструкции как пожелания-заклинания. Данный тип фразеологических единиц характеризуется универсальностью модели, что проявляется в употреблении их в различных речевых ситуациях, за исключением речевой ситуации, связанной с обращением говорящего к высшей божественной силе. Это связано с негативной окраской пожеланий-заклинаний с частицей чтоб (чтобы).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В последние два десятилетия в лингвистике активно ставятся и решаются вопросы, связанные с исследованием коммуникативно-прагматического аспекта русского языка.

Наше исследование посвящено исследованию специфики фразеологических средств выражения волеизъявления на материале пожеланий-заклинаний. Основной задачей диссертационного исследования было решение вопросов о том, каким образом в условиях речевого общения достигается особая выразительность, экспрессивность и эмоциональность высказываний с фразеологизмами волеизъявления и каковы оттенки значения, выражаемые данными языковыми единицами; какое место занимают пожелания-заклинания в системе средств выражения волеизъявления и каков характер соотношения императивной и оптативной модальных семантик в системе волеизъявления на фразеологическом уровне.

Коммуникативно-прагматическое исследование русской фразеологии ориентировано на интерпретацию прагматического значения фразеологических единиц в ситуациях межличностного взаимодействия и общения.

Исследуемые конструкции представляют собой фразеологические единицы, предназначенные для передачи информации в условиях конкретной речевой ситуации, предполагающей общение говорящего и слушающего и направленной на осуществление потенциального действия: Пропади пропадом!; Лопни глаза!; Разрази гром!; Лихо тебя возьми!; Черт его побери!; Отсохни язык! и т.п.

Данные конструкции выражают различного рода пожелания как негативно-, так и позитивно-оценочного содержания, связанные с магическим обращением к сверхъестественной или природной силам, либо с использованием названий болезней, животных, а также представляющие собой формулы проклятия, этикета. В связи с этим исследуемые фразеологические единицы чаще называют пожеланиями-заклинаниями.

Анализ исследуемых пожеланий-заклинаний обнаружил огромную выразительную способность данных единиц языка, что является важным аспектом для изучения их коммуникативно-прагматических особенностей.

Необходимо отметить, что говорящий, выражая свое эмоциональное отношение в ситуации с пожеланием-заклинанием, тем самым стремится усилить воздействие на адресата. Посредством эмоционально-оценочного компонента семантики пожелания-заклинания реализуется прагматическая функция данных единиц языка. Иными словами, в пожеланиях-заклинаниях реализуется волеизъявление, призванное воздействовать максимальным образом на слушающего, но не прямо, а косвенно - через эмоциональное отношение говорящего. Эмоционально-экспрессивные свойства пожеланий-заклинаний способствуют развитию тенденции к их дальнейшей междомети-зации в языке в силу утраты ими своего метафорического значения, что подчеркивает динамику данного явления в языковой картине мира.

Речевые ситуации с пожеланиями-заклинаниями обнаруживают большое разнообразие и показывают, каким образом они распределяются на модальной оси императивность - оптативностъ в ФСП волеизъявления. Так, интонационно маркированные фразеологизмы, представляющие собой приказы и призывы, а также пословицы и поговорки находятся на периферии поля императивности и имеют оттенок желательности представленного в них действия. То же можно сказать и о формулах проклятия либо этикетных формулах с глаголом-связкой будь: отвлеченность побуждения в них свидетельствует о преобладании оптативного значения.

Пожелания-заклинания с глаголом-сказуемым в форме повелительного наклонения занимают своеобразное место в системе категории волеизъявления. Используемая в них форма императива отнюдь не означает, что мы имеем дело с прямым побуждением. Здесь она служит для выражения оптативного значения и полностью либо частично утрачивает побудительное значение. В отличие от императивных высказываний, побуждение в данных конструкциях носит отвлеченный характер, что позволяет рассматривать данные формулы как компонент структуры ФСП оптативности: Лихоманка вас затряси!; Съешь тебя клопы!; Чума тебя забери!; Гром его порази! и т.п.

В условиях конкретного речевого акта тесно переплетаются такие элементы волеизъявления, как желание и побуждение. Анализ пожеланий-заклинаний позволил сделать вывод об интегративной функции данных единиц языка и существовании зоны модального синкретизма, находящейся на глубокой периферии ФСП оптативности, совпадающей с периферией ФСП императивности. Это позволяет говорить о синкретизме модальной семантики как дифференциальном признаке пожеланий-заклинаний. Не-дифференцированность волеизъявления исследуемых конструкций является основанием для квалификации пожеланий-заклинаний как результата взаимодействия оптативности и императивности в системе макрокатегории волеизъявления.

Особому рассмотрению подверглись конструкции с частицей чтоб (чтобы). Нетрадиционная модель конструкции делает пожелания-заклинания типа Чтоб ты пропал!; Чтоб ты провалился!; Чтоб тебя черти съели!; Чтоб мне умереть! и под. близкими к оптативным высказываниям с глаголом-сказуемым в форме СН. В них наиболее ярко выражено оптативное значение и практически нейтрализовано побуждение.

В ходе исследования выявлены и проанализированы различные речевые ситуации, в которых наиболее часто употребляются пожелания-заклинания, а также выявлены и описаны фразеомодели.

Являясь сильным выразительным средством, в художественном тексте фразеологические единицы с семантикой волеизъявления служат для речевой характеристики персонажей и отличаются преимущественной закрепленностью за разговорным стилем. Рассмотренные свойства пожеланий-заклинаний (неспециализированная форма сказуемого, асимметрия формы и значения, идиоматичность) позволяют относить их к эмоционально-экспрессивным средствам русского языка. Выражая свое эмоциональное отношение в пожеланиях-заклинаниях, говорящий (субъект речи) стремится вызвать определенную эмоциональную реакцию со стороны слушающего (адресата). Тем самым актуализируется коммуникативно-прагматический потенциал высказывания.

В ходе исследования было установлено, что пожелания-заклинания, выражая потенциальное побуждение адресата к действию в ситуации общения, практически не обнаруживают реакции на них указанного адресата. Это связано с тем, что говорящий, используя подобные формулы, во-первых, выражает свое желание в осуществлении какого-либо действия со стороны слушающего, а не побуждает последнего к его обязательному исполнению, а во-вторых, выражает свое эмоциональное отношение к каким-либо обстоятельствам, указанным в высказывании: Провалитесь вы пропадом!; Прах тебя возьми!; Будь ты неладен! и т.п.

Таким образом, отсутствие реакции адресата в пожеланиях-заклинаниях является доказательством того, что данные конструкции выражают оптативное волеизъявление.

Завершая изложение основных выводов нашего исследования необходимо отметить, что фразеологические единицы с семантикой волеизъявления, представляющие собой пожелания-заклинания, реализуют потребность человеческой мысли в обозначении и выражении желания наряду с другими средствами выражения оптативности в русском языке. Важным, на наш взгляд, является также исследование взаимодействия различных языковых систем, в частности, фразеологической и синтаксической, на материале пожеланий-заклинаний.

В процессе исследования возникла необходимость разработки таких вопросов, как: проблема места фразеологизмов с семантикой волеизъявления в системе прагматических средств художественного текста и идиостиля автора, характер проявления экспрессивно-выразительных свойств пожеланий-заклинаний относительно категорий эмоциональности, градации, интенсивности, изучение текстовых функций пожеланий-заклинаний. Эти и другие проблемы составляют перспективу исследования фразеологических единиц с семантикой волеизъявления в контексте категории оптативности.

Список научной литературыКосенкова, Оксана Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Айтматов Ч.Т. Повести. Рассказы. Публицистика. М.: Правда, 1985. -528с.

2. Аксаков С.Т. Избранные сочинения. -М: Современник, 1984. 527с.

3. Бондарев Ю.В. Горячий снег. М.: Воениздат, 1984. - 336с.

4. Бунин И. А. Избранные сочинения. М.: Худож. лит., 1984. - 750с.

5. Вересаев В.В. Повести. Рассказы. -М.: Правда, 1980. -400с.

6. Воробьев К.Д. Убиты под Москвой. Повести. Воронеж: Центр.-Чернозем, изд-во, 1988. 383с.

7. Гайдар А.П. Школа. Военная тайна. Повести и рассказы. М.: Правда, 1987.-608с.

8. Гоголь Н.В. Избранные сочинения. В 2-х т. М.: Худож. лит., 1984. - Т.1. - 575с.; Т.2.-495с.

9. Гончаров И. А. Обыкновенная история. -М.: Современник, 1983. 288с.

10. Гончаров И.А. Обрыв. -М. : Худож. лит., 1984. -448с.

11. Гончаров И.А. Обломов. Собр. соч. Т.4. -М.: Худож. лит., 1953. - 523с.

12. Городок в табакерке / Сказки русских писателей. М.: Правда, 1989. -656 с.

13. Горький М. Рассказы. Повести, Пьесы. М.: Худож. лит., 1987. - 687с.

14. Горький A.M. Детство. В людях. Мои университеты. Пьесы. М.: Худож. лит., 1984. - 700с.

15. Горький A.M. По Руси. Дело Артамоновых. М.: Худож. лит., 1982. -590с.

16. Горький М. Жизнь ненужного человека. Рассказы. М.: Правда, 1988. -400с.

17. Грибоедов А.С. Горе от ума. М.: Искусство, 1979. - 94 с. - (Самодеят. театр. Репертуар и методика)

18. Грин А.С. Алые паруса. Бегущая по волнам. Золотая цепь. М.: Дет. лит., 1988.-430с.

19. Додолев Ю.А. Просто жизнь: Повести и рассказы. М.: Советский писатель, 1987. - 448с.

20. Достоевский Ф.М. Идиот. Ставрополь: Кн. изд-во, 1981. 653с.

21. Достоевский Ф.М. Игрок. В кн.: Собрание сочинений. Т.4. - М.: Худож. лит., 1956, с.283-432.

22. Злобин С.П. Степан Разин. В 2-х кн. Мн.: БелСЭ, 1987. - Кн.1. - 520с.; Кн.2. - 445с.

23. Иванов А.С. Тени исчезают в полдень. -М.: ТКО «АСТ», 1993. 608с.

24. Козловский М.И. Суровая юность. Воронеж: Центр.-Чернозем, кн. изд-во, 1981.-222с.

25. Кондратьев B.JI. Сашка. Рассказы, повести. Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1990. -335с.

26. Короленко В.Г. Избр. произвел. -М.: Правда, 1988. -464с.

27. Куприн А.И. Сочинения. В 2-х т. М.: Худож. лит., 1980. Т.1. Повести. Рассказы. 1980.-351с.

28. Лавренев Б. Собр. соч. T.l. -М.: Худож. лит., 1963. 728с.; Т.4. - 1964. -632с.

29. Лермонтов М.Ю. Избр. Соч. -М.: Худож. лит., 1983. 831с.

30. Лесков Н.С. Очарованный странник. Повести и рассказы. М.: Современник, 1983. -432с.

31. Мамин-Сибиряк Д.Н. Приваловские миллионы. М.: Правда, 1981. -448с.

32. Макаренко А.С. Педагогическая поэма. М.: Московский рабочий, 1986. -639с.

33. Марков Г.М. Соль земли. М.: Дрофа, 1993. - 528с.

34. Марков Г.М. Строговы. М.: Алабор, 1994.- 560с.

35. Маяковский В.В. Избр. соч. В 2-х т. М.: Худож. лит., 1982. 543с.

36. Мельников П.И. (Андрей Печерский) Собр. соч. В 8-ми т. На горах. Т.6. -М.: Правда, 1976. 478с.; Т.7. - 1976. - 560с.

37. Островский А.Н. Полн. собр. соч. T.l. - ML: Искусство, 1973. - 576с.; Т.2. - 1974. - 808с.; Т.5. - 1975. - 543с.

38. Островский Н.А. Как закалялась сталь. М.: Просвещение, 1982. - 303с.

39. Пикуль B.C. Нечистая сила. М.: Современник, 1993. - 736с.

40. Писемский А.Ф. Тысяча душ: В 4-х ч. М.: Худож. лит., 1980. - 511с.

41. Повести и рассказы писателей XIX начала XX века. - М.: Худож. лит., 1984.-543 с.

42. Полевой Б. Повесть о настоящем человеке. Саратов. Приволж. книж. изд., 1970.-263с.

43. Помяловский Н.Г. Мещанское счастье. Молотов. Очерки бурсы. М.: Худож. лит., 1988. -415с.

44. Пушкин А.С. Евгений Онегин. Полн. собр. соч., Т.4. - Л.: Изд-во АН СССР, 1940, с.3-205.

45. Пушкин А.С. Сочинения. В 3-х т. Т.З. Проза. М.: Худож. лит., 1983. -528с.

46. Распутин В.Г. Живи и помни. Пожар. Повести. Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1989. -271с.

47. Русские народные сказки. М.: Дет. лит., 1987. - 719с. (Сказки народов мира в 10-ти т., т. 1)

48. Салтыков-Щедрин М.Е. Избр. соч. В 2-х т. T.l. М.: Худож. лит., 1984. -447с.

49. Салтыков-Щедрин М.Е. История одного города. Господа Головлевы. Сказки. -М.: Московский рабочий, 1968. 536с.

50. Серафимович А.С. Железный поток. Рассказы. -М.: Худож. лит., 1986. -380с.

51. Сергеев-Ценский С.Н. Избранное. М.: Сов. Россия. - 1975. - 389с.

52. Скляренко С.Д. Владимир. -М.: Дружба народов, 1991. -512с.

53. Сологуб Ф. Мелкий бес. Рассказы. М.: Правда, 1989. - 480с.

54. Толстой А.К. Собр. соч. В 4-х т. Т.2. Упырь. Князь Серебряный. М.: Правда, 1980. - 400с.

55. Толстой А.Н. Петр Первый. М.: Худож. лит., 1981. - 671с.

56. Толстой А.Н. Хождение по мукам: Трилогия. М.: Худож. лит., 1990. -483с.

57. Толстой JI.H. Воскресение. Повести. Рассказы. БВЛ, Т. 116. М.: Худож. лит., 1990. - 444с.

58. Успенский Г.И. Избр. соч. -М.: Худож. лит., 1990. 462с.

59. Фадеев А.А. Разгром. Молодая гвардия. М.: Худож. лит., 1979. - 747с.

60. Фурманов Д.А. Мятеж. М.: Правда, 1980. - 304 с.

61. Фурманов Д.А. Чапаев. М.: Современник, 1986. - 272 с.

62. Харитановский А.А. Господа офицеры!. Курск: Арендное предприятие «Курск», 1994.-480 с.

63. Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем. В 30-ти т. Т.1. Рассказы. М.: Наука, 1983.-608с.

64. Шишков В.Я. Угрюм-река. М.: Ариэль, 1993. 448с.

65. Шолохов М.А. Поднятая целина. Судьба человека. М.: Худож. лит.,1978.-654с.

66. Шолохов М.А. Тихий Дон: Роман в 4-х книгах. Кн. 1-2. М.: Худож. лит.,1979. 656с.; Кн. 3-4. - 1979. - 736с.

67. Эртель А.И. Гарденины, их дворня, приверженцы и враги. М.: Худож. лит., 1987. - 366с.1. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК1. СПИСОК СЛОВАРЕЙ

68. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 12 т. / В.И. Даль. М.: ООО «Мир книги», 2003.

69. Жуков, В.П. Словарь русских пословиц и поговорок / В.П. Жуков.- М., 2000. 488с.

70. Жуков, В.П. Словарь фразеологических синонимов русского языка / В.П. Жуков, М.И. Сидоренко, В.Т. Шкляро ; Под ред. В.П. Жукова.- М.: Рус. яз., 1987. 448с.

71. Лингвистический энциклопедический словарь / В.Н. Ярцева.- М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. 709 с.

72. Мелерович, A.M. Фразеологизмы в русской речи: Словарь / A.M. Мелеро-вич, В.М. Мокиенко. -М.: Русские словари, 1997. 864 с.

73. Ожегов, С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. М.: Азбуковник, 1999. - 944 с.

74. Русский язык. Энциклопедия. М.: Сов. Энциклопедия, 1979. - 432 с.

75. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исследования / Ю.С. Степанов.- М.: Академический проект, 2001. 990 с.

76. Фразеологизмы в русской речи: Словарь-справочник. М., 2002. - 269с.

77. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII-XX веков / Под ред. А.И. Федорова,- М.,1995. 608 с.

78. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова.-М.: Рус. яз., 1978.-543 с.

79. Фразеологический словарь / Под ред. Т.Н. Гурьевой. М.: ООО «Мир книги», 2003. - 384 с.

80. Этимологический словарь / Под ред. Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. Т. 12. СПб., 1894.

81. Яранцев, Р.И. Русская фразеология: Словарь-справочник/ Р.И. Яранцев. М.: Рус. яз., 1997. 845с.1. СПИСОК НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

82. Адамсон, И. Фразеологизм и прагматическая ситуация / И. Адамсон // Русский язык: исторические судьбы и современность: 2-ой Междунар. конгресс исследователей русс. яз. (МГУ им. М.В. Ломоносова): Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. - С. 200.

83. Алефиренко, Н.Ф. Функционирование глагольных грамматических категорий в составе фразеологических единиц / Н.Ф. Алефиренко // Актуальные проблемы современной русистики: Сб. ст. к юбилею проф. Н.Г. Блохиной.-Тамбов, 2001. С. 12-17.

84. Алтабаева, Е.В. Категория оптативности в современном русском языке: Дисс. .д-ра филол. наук /Е.В. Алтабаева. М., 2003. - 485 с.

85. Алтабаева, Е.В. Категория оптативности в современном русском языке: Монография. М.: МГОУ, 2002. - 230 с.

86. Алтабаева, Е.В. Модальные функции высказываний с семантикой волеизъявления / Е.В. Алтабаева // Семантика лексических и грамматических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. МПУ.- М., 1995. С. 107-113.

87. Алтабаева, Е.В. О выражении субъекта в оптативных предложениях / Е.В. Алтабаева // Грамматическое значение предложения и семантика высказывания: Межвуз. сб. науч. тр. М., 1987. - С. 16-24.

88. И. Алтабаева, Е.В. О категориальном статусе желательности в русском языке / Е.В. Алтабаева // Актуальные проблемы современной педагогической лингвистики: Межвуз. сб. науч. тр. Мичуринск, 2001. - Вып. 5. - С. 50-55.

89. Алтабаева, Е.В. О типологии оптативных предложений в современном русском языке / Е.В. Алтабаева // Предложение и слово: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 2002. - С. 189-192.

90. Алтабаева, Е.В. Об употреблении высказываний со значением пожелания в современном русском языке / Е.В. Алтабаева // Выразительность художественного и публицистического текста: Материалы межвуз. науч. конф. -Ростов н/Д, 1994. Ч. 4. - С. 35-37.

91. Алтабаева, Е.В. Оптативная семантика в бытийных высказываниях / Е.В. Алтабаева // Семантическая структура слова и высказывания: Межвуз. сб. науч. тр. М., 1995.- С. 135-139.

92. Алтабаева, Е.В. Прагматический аспект ситуации волеизъявления // Слово 1: Сб. науч. работ, поев. 20-летию Тамбовской лингвистической школы.-Тамбов, 1996.-С. 159-166.

93. Алтабаева, Е.В. Проблемы и перспективы изучения предложений оптативной семантики / Е.В. Алтабаева // Тенденции развития грамматического строя русского языка: Межвуз. сб. науч. тр. М., 1994. - С. 85-91.

94. Алтабаева, Е.В. Семантика оптативного волеизъявления в современном русском языке / Е.В. Алтабаева // Семантика языковых единиц: Докл.4-ой межвуз. науч. конф. М., 1994. - 4.3: Морфологическая семантика. Синтаксическая семантика. - С. 47-50.

95. Алтабаева, Е.В. Ситуации пожелания-заклинания в русской языковой картине мира / Е.В. Алтабаева // Фразеология и миропонимание народа: Материалы междунар. науч. конф.: В 2 ч. Тула , 2002. - 4.2: Фразеология и межкультурная коммуникация. - С. 170-175.

96. Алтабаева, Е.В. Текстовые особенности категории волеизъявления: (на материале произведений Е. Замятина) / Е.В. Алтабаева // Язык и культура: 4-я междунар. конф.: Материалы. Киев, 1996. - 4.3. - С. 168-170.

97. Андреева, И. С. Повелительное наклонение при выражении побуждения в современном русском языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / И.С. Андреева. Л., 1971. - 18 с.

98. Аникина, Н.А. Некоторые вопросы синтаксиса и фразеологии / Н.А. Аникина //Науч. тр. Курск, пед. ин-та. Курск, 1975. - Т.48(141). - С. 3-12.

99. Аншакова, С.Ю. Языковая картина мира в системе антонимических оппозиций русских былинных текстов: Автореф. дисс. .канд. филол. наук /С.Ю. Аншакова. Тамбов, 2004. - 25 с.

100. Апресян, Ю.Д. Перформативы в грамматике и словаре // Ю.Д. Апресян. Избранные труды. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - С. 199-218.

101. Арама, Б.Е. Психолингвистическое исследование модальности / Б.Е. Арама // Филологические науки. М., 1997. - № 1. - С. 45-54.

102. Архангельский, B.JI. Устойчивые фразы в современном русском языке /

103. B.JI. Архангельский // Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. Ростов н/Д, 1964. - С. 24-31.

104. Бабайцева, В.В. Семантика простого предложения / В.В. Бабайцева // Предложение как многоаспектная единица языка / Ml ПИ им. В.И. Ленина. -М., 1983.-С.7-24.

105. Бабкин, A.M. Русская фразеология: ее развитие и источники / A.M. Бабкин.-Л., 1970.-271 с.

106. Бабина, Т.П., Белошапкова, В.А. К вопросу о семантическом субъекте / Т.П. Бабина, В.А. Белошапкова // Филологические науки. М., 1984. - № 1.1. C. 29-34.

107. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Бал-ли.- М.: Изд-во иностр. лит, 1955.-416 с.

108. Безяева, М.Г. Принципы анализа семантической организации коммуникативного уровня звучащего языка: Автореф. дисс. .д-ра филол. наук / М.Г. Безяева. М., 2002. - 51 с.

109. Безяева, М.Г. Семантика коммуникативного уровня звучащего языка: Волеизъявление и выражение желания говорящего в русском диалоге / М.Г. Безяева. М.: Изд-во МГУ, 2002. - С.64-78.

110. Беличова-Кржижкова, Е. О модальности предложения в русском языке / Е. Беличова-Кржижкова // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 49-68.

111. Белошапкова, В.А. Современный русский язык: Синтаксис / В.А. Белошапкова. М.: Высш. шк., 1977. - 248 с.

112. Беляева, Е.И. Модальность в различных типах речевых актов / Е.И. Беляева // Филологические науки.- 1987.- № 3. С. 64-69.

113. Бердник, Л.Ф. Предложения со значением желательности / Л.Ф. Бердник //Русская речь. 1988. - № 6. - С. 34-37.

114. Березин, Ф.М. История русского языкознания / Ф.М. Березин. М.: Высш. шк., 1979.-223 с.

115. Бирюлин, Л.А. Теоретические аспекты семантико-прагматического описания императивных высказываний в русском языке: Дисс. .д-ра. филол. наук / Л.А. Бирюлин. СПб., 1992. - 297 с.

116. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии / Н.Н. Болдырев.- Тамбов, 2001. 123 с.

117. Бондарко, А.В. Грамматическое значение и смысл. Л.: Наука, 1978. -254 с.

118. Бондарко, А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспек-тологии / А.В. Бондарко. Л.: Наука, 1983. - 285 с.

119. Бондарко, А.В. Теория морфологических категорий / А.В. Бондарко. Л.: Наука, 1976. - 254 с.

120. Бондарко, А.В. Функциональная грамматика / А.В. Бондарко. Л.: Наука, 1984.-309 с.

121. Брызгунова, Е.А. Императивные высказывания в устной речи / Е.А. Брыз-гунова // Императив в разноструктурных языках: Тез. докл. конф. «Функционально типологическое направление в грамматике. Повелительность».- Л., 1988.-С. 29-31.

122. Булыгина, Т.В. Языковая концепция мира: (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелёв. М.: Рус. яз., 1997. - 574 с.

123. Буралова, Р.А. Оптативные и побудительные высказывания с независимым инфинитивом в современном русском языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / Р.А. Буралова.- Л., 1988. 20 с.

124. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев.-М.: Учпедгиз, 1959. 623 с.

125. Васильев, Л.М. Модальные глаголы русского языка в их отношении к структуре предложения / Л.М. Васильев // Синтаксис и интонация. Уфа, 1976.-С. 14-25.

126. Васильев, Л.А. Семантика русского глагола: Учебное пособие для студентов факультета повышения квалификации / Л.М. Васильев. М.: Высш. шк., 1981.-184 с.

127. Вежбицка, А. Речевые акты / А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1985.- Вып. XVI: Лингвистическая прагматика. - С. 251-275.

128. Вендина, Т.И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка / Т.И. Вендина. М.: Индрик.2002. - 336 с.

129. Виноградов, В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке /В.В. Виноградов // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. - С. 53-87.

130. Виноградов, В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения / В.В. Виноградов // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. - С. 62; 254-294.

131. Виноградов, В.В. Основные типы фразеологических единиц в русском языке / В.В. Виноградов // Русский язык: (грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов. М., 1972. - С. 23-30.

132. Винокур, Т.Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция / Т.Г. Винокур // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - 216 с.

133. Винокур, Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения / Т.Г. Винокур // РОС АН, Ин-т русского языка. М.: Наука, 1993. - 171 с.

134. Волохина, Г.А. Синтаксические концепты русского простого предложения / Г.А. Волохина, З.Д. Попова. Воронеж, 1999. -196 с.

135. Вольф, Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в языке / Е.М. Вольф // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических концептов. М., 1989. - С. 60.

136. Востоков, В.В. О системе грамматических значений простого предложения: предикативность и бытийность / В.В. Востоков // Слово и словоформа в высказывании: номинация и предикация: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2000.-С. 47-52.

137. Выготский, Л.С. Мышление и речь / Л.С. Выготский // Избранные психологические исследования. М., 1956. - С. 16-17.

138. Грабье, В. Семантика русского императива / В. Грабье // Сопоставительное изучение грамматики и лексики русского языка с чешским языком и другими славянскими языками.- М., 1983. С. 105-128.

139. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры / В. Гумбольдт; Пер. с нем.-М.: Прогресс, 1985. 451 с.

140. Гусев, В.Ю. Императив и смежные значения / В.Ю. Гусев // Семиотика и информатика. Сб. научных статей. Вып. 37. М.: ВИНИТИ РАН, 2002. - С. 173-206.

141. Демьянова, Р.В. К вопросу о структурно-семантической характеристике конструкций с частицей БЫ в русском языке в сопоставлении с испанским / Р.В. Демьянова // Сопоставительный анализ языков в учебных целях. М., 1983.-С. 23-24.

142. Диброва, Е.И. Категория модальности и модальные функции фразеологических единиц / Е.И. Диброва // Семантика и уровни ее реализации. Краснодар, 1994. - С. 86-95.

143. Дмитриева, Л.Д. Внеимперативное употребление формы повелительного наклонения: Автореф. дисс. .канд. филол. наук/ Л.Д. Дмитриева. М., 1993. -16 с.

144. Дмитриева, Л.Д. Модальные значения формы повелительного наклонения в простом предложении / Л.Д. Дмитриева // Способы выражения субъективных смыслов и синтаксические связи в сложном предложении. Душанбе, 1984. - С. 46-52.

145. Добрыднева, Е.А. К разработке проблемы описания русской фразеологии в параметрах коммуникативно-прагматической ситуации / Е.А. Добрыднева // Слово и словоформа в высказывании: номинация и предикация: Межвуз. сб. науч. тр. М., 2000.- С. 34-39.

146. Добрыднева, Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии: Дисс. .д-ра. филол. наук / Е.А. Добрыднева.- Волгоград, 2000. -453 с.

147. Ермолаева, Л.С. К вопросу о соотношении модальности и предикативности / Л.С. Ермолаева // Филологические науки. М., 1963. - №4. - С. 119-126.

148. Жуков, В.П. Семантика фразеологических оборотов / В.П. Жуков.- М.: Рус. яз., 1978. 263 с.

149. Золотова, Г.А. Грамматика как наука о человеке / Г.А. Золотова // Русский язык в научном освещении. №1. - 2001. - С. 107-113.

150. Золотова, Г.А. Коммуникативная грамматика русского синтаксиса / Г.А. Золотова Г.А., Н.К. Онипенко, Г.А., Сидорова М.Ю. 2-е изд.- М.: Наука, 2001.-368 с.

151. Золотова, Г.А. О категории оценки в русском языке / Г.А. Золотова // Русский язык в школе. М., 1980. - №2. - С.84-88.

152. Золотова, Г.А. О субъекте предложения в современном русском языке / Г.А. Золотова// Филологические науки. -М., 1981. № 1. -С.43-51.

153. Золотова, Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка / Г.А. Золотова. М.: Наука, 1973. - 352с.

154. Зубкова, Л.Г. Эволюция представлений о языковой категоризации мира / Л.Г. Зубкова // Когнитивная семантика. 4.2. Тамбов, 2000. - С. 176-180.

155. Зубова, Ж.А. О некоторых особенностях фразеосемантического поля / Ж.А. Зубова // Семантика языковых единиц: Докл. 4-ой межвуз. науч. конф. -М.,1994. 4.2: Фразеологическая семантика. Словообразовательная семантика. - С. 49-55.

156. Ильенко, С.Г. Персонализация как важнейшая сторона категории предикативности / С.Г. Ильенко // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 154-159.

157. Кайгородова, И.Н. Проблемы синтаксической идиоматики: (на материале русского языка) / И.Н. Кайгородова. Астрахань, 1999. - 248 с.

158. Калинин, А.Ф. Синтаксическая категория модальности и средства ее выражения в обобщенно-личных предложениях / А.Ф. Калинин // Средства выражения предикативных значений предложения: Межвуз. сб. науч. тр. МОПИ. М., 1983. - С. 30-41.

159. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987.-261с.

160. Караулов, Ю.Н., Красильникова, Е.В. Русская языковая личность и задачи ее изучения /Ю.Н. Караулов, Е.В. Красильникова // Язык и личность. М.: Наука, 1989.-С. 3-10.

161. Клобуков, Е.В. О соотношении центра и периферии в фунционально-семантическом поле персональности / Е.В. Клобуков // Традиционное и новое в русской грамматике: Сб. ст. памяти В.А. Белошапковой. М., 2001.-С. 107-118.

162. Князев, Ю.П. Шкала реальности/ирреальности: наклонение. Время и таксономические классы глаголов / Ю.П. Князев // Типология. Грамматика. Семантика. Сб научных статей Ин-та лингвистических исследований РАН. -Спб.: Наука, 1998. С. 209-215.

163. Кокова, А.В. Лексико-грамматическое поле средств оптативной модальности в немецком языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / А.В. Кокова. -М., 1985. -16 с.

164. Колесов, В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ / В.В. Колесов // Вестник С.-Петерб. ун-та, 1992. № 16. Вып. 3: История, языкознание, литературоведение.

165. Копыленко, М.М. Очерки по общей фразеологии / М.М. Копыленко, З.Д. Попова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1989. - 124 с.

166. Корди, Е.Е. Оптативные конструкции во французском языке / Е.Е. Корди // Типология. Грамматика. Семантика. Сб научных статей Ин-та лингвистических исследований РАН. Спб.: Наука, 1998. - С. 216-229.

167. Кривоносое, А.Т. О семантической природе модальных частиц. Научные доклады высшей школы / А.Т. Кривоносов // Филологические науки. -М.: Высш. шк., 1982. - №5. - С. 50-56.

168. Кржижкова, Е. Еще о форме сослагательного наклонения в современном русском языке / Е. Кржижкова // Филологические науки. М., 1963. - №1. -С. 168-172.

169. Лекант, П.А. К вопросу о грамматическом статусе частиц / П.А. Лекант // Слово и словоформа в высказывании: номинация и предикация: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2000. - С. 3-6.

170. Лекант, П.А. К вопросу о модальных разновидностях предложения / П.А. Лекант // Современный русский язык. Лингвистический сборник. Вып.6. (МОПИ им. Н.К. Крупской). М., 1976. - С. 92-102.

171. Лекант, П.А. Очерки по грамматике русского языка / П.А. Лекант.- М.: МГОУ, 2002.-311 с.

172. Лекант, П.А. Предикативная структура предложения / П.А. Лекант // Средства выражения предикативных значений предложения: Межвуз сб. науч. тр. МОПИ.- М., 1983.-C.3-11.

173. Лекант, П.А. Предложение и высказывание / П.А. Лекант // Строение предложения и содержание высказывания: Межвуз. сб. науч. тр. МОПИ. М., 1986. - С. 3-8.

174. Лекант, П.А. Синтаксис простого предложения в современном русском языке / П.А. Лекант. М.: Высш. шк., 1986. - С. 25-30.

175. Лекант, П.А. Типы и формы сказуемого в современном русском языке. -М.: Высш. шк., 1976. 227 с.

176. Леонтьев. А.А. Основы психолингвистики / А. А. Леонтьев. М.: Смысл, 1999.-287с.

177. Ломов, A.M. О способах выражения волеизъявления в русском языке / А.М. Ломов // Русский язык в школе. М., 1977. - №2. - С. 46-52.

178. Максимов, Л.Ю. О грамматической синонимии в современном русском языке / Л.Ю. Максимов // Русский язык в национальной школе. М., 1966. -№2.-С. 3-10.

179. Маркелова, Т.В. «Языковой фактор» оценочного значения в человеке / Т.В. Маркелова // Слово и словоформа в высказывании: номинация и предикация: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2000. - С. 16-23.

180. Мецлер, А.А. О лингвистическом статусе категории модальности / А.А. Мецлер // Филологические науки. М., 1982. - №4. - С. 66-72.

181. Молотков, А.И. Основы фразеологии русского языка / А.И. Молотков.-М., 1977.-211 с.

182. Моргоева, Л.Б. Экспрессивность осетинской лексики и фразеологии / Л.Б. Моргоева // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Междунар. науч. конф. Ростов н/Д, 2000. - В. 2. Язык как функционирующая система. -С. 66-68.

183. Мордвилко, А.П. Очерки по русской фразеологии: (Именные и глагольные фразеологические обороты) / А.П. Мордвилко. М.: Просвещение, 1964. - 132 с.

184. Муковозова, Т.И. Один из способов делексикализации знаменательных слов / Т.И. Муковозова // Русский язык и славистика в наши дни: Материалы Международной науч. конф., поев. 85-летию со дня рождения Н.А. Кондра-шова. М.: МГОУ, 2004. - С. 120-125.

185. Мучник, И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском языке / И.П. Мучник.- М.: Наука, 1971. 298 с.

186. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью / Е.В. Падучева.- М.: Наука, 1985. 271 с.

187. Падучева, Е.В. Модальность сквозь призму дейксиса / Е.В. Падучева // Традиционное и новое в русской грамматике: Сб. ст. памяти В.А. Белошап-ковой.- М., 2001. С. 184-197.

188. Панфилов, В.З. Категория модальности и ее роль в конституировании структуры предложения и суждения / В.З. Панфилов // Вопросы языкознания. -М., 1977.-№4.-С. 37-48.

189. Петров, А.В. Безлично-модальные предложения в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / А.В. Петров. Архангельск. 1999.-22 с.

190. Петров, Н.Е. О содержании и объеме языковой модальности / Н.Е. Петров. Новосибирск, 1982. - 161с.

191. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении / A.M. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1956. - 512 с.

192. Пиотровская, JI.A. Эмотивные высказывания как объект лингвистического исследования / JI.A. Пиотровская. СПб., 1994. - 146 с.

193. Пискунова, С.В. Семантика, форма и функция текста. Проблемы изучения современной лингвистики / С.В. Пискунова // Текст: семантика, форма, функция: Мат-лы межвуз. науч.-практ. конф. Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004. - С. 9-16.

194. Плешакова, В.В. Русские благопожелания: Опыт типологии и истории: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / В.В. Плешакова. -М.: МПУ, 1997. 19 с.

195. Попова, З.Д. Из истории когнитивного анализа в лингвистике // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. - С. 7-17.

196. Поспелов, Н.С. Предложение как формула и предложение как высказывание / Н.С. Поспелов // Исследования по славянской филологии. М.: Изд-во МГУ, 1974. - С. 263-267.

197. Постовалова, В.И. Лингвокультурология в свете антропологической парадигмы / В.И. Постовалова // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. - С. 25-33.

198. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике / А.А. Потебня. М.: Учпедгиз, 1958. Т. 1-2. -536 с.

199. Потебня, А.А. Мысль и язык / А.А. Потебня. М.: Лабиринт, 1999. -300с.

200. Распопова, Т.И. Оптативные и побудительные предложения: (к проблеме дифференциации ) / Т.И. Распопова // Синтаксис русского предложения. -Воронеж, 1985. С.

201. Ремнева, M.JI. Язык и культура / M.JI. Ремнева // Русский язык: исторические судьбы и современность: 2-ой Междунар. конгресс исследователей русс. яз. (МГУ им. М.В. Ломоносова): Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. - С. 23-24.

202. Ройзешон, Л.И. Современные аспекты изучения фразеологии / Л.И. Ройзензон, Ю.Ю. Авалиани // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда, 1967.- С.

203. Русская грамматика: В 2 т. Т. 1 2. - М.: Наука, 1980.

204. Русский язык в его функционировании: Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993. - 219 с.

205. Рыбакова, Г.Н. О модальности предложения и модальности высказывания / Г.Н. Рыбакова // Единицы морфологии и синтаксиса в семантическом аспекте. Ростов-н /Д: РГПИ, 1979. - С. 30-36.

206. Саранцацрал, Ц. Речевые акты побуждения, их типы и способы выражения в русском языке: Автореф. дисс. .д-ра филол. наук / Ц. Саранцацрал. -М., 1993.-48 с.

207. Сергиевская, Л.А. Сложное предложение с императивной семантикой в современном русском языке: Учебное пособие к спецкурсу / Л.А. Сергиевская. М.: Изд-во МПУ, 1993.

208. Современный русский литературный язык. Учебник / П. А. Лекант, Н.Г. Гольцова, В.П. Жуков и др.; Под ред. П.А. Леканта. М.: Высш. шк., 1982. -399 с.

209. Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики / Ф. де Соссюр; Пер. с фр. -Екатеринбург, 1999.-432 с.

210. Тарланов, З.К. Очерки по синтаксису русских пословиц / З.К. Тарланов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. -136 с.

211. Телия, В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры / В.Н. Телия // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. - С. 13-24.

212. Телия, В.Н. Русская фразеология: Семантический, лингвистический и прагматический аспекты / В.Н. Телия.- М., 1996. 284 с.

213. Теория функциональной грамматики: Персональность. Залоговость. -СПб: Наука, 1991.-290 с.

214. Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность.-Л.: Наука, 1990. 263с.

215. Типология императивных конструкций. СПб.: Наука, 1992. - 300с.

216. Толстой, Н.И. Язык и культура / Н.И. Толстой // Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики. М., 1991.

217. Фомина, Н.Д. Фразеология современного русского языка / Н.Д. Фомина, М.А. Бакина. М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1985. - 64 с.

218. Формановская, Н.И. Еще раз о перформативном высказывании / Н.И. Формановская // Традиционное и новое в русской грамматике: Сб. ст. памяти В.А. Белошапковой. М., 2001. - С. 176-183.

219. Фразеологическая номинация: Особенности семантики фразеологизмов: Межвуз. сб. науч. тр. Ростов н/Д: РГПИ, 1989. - 75 с.

220. Храковский, B.C. Семантика и типология императива. Русский императив / B.C. Храковский, А.П. Володин.- Д: Наука, 1986. 272с.

221. Чаплыгина, И.Д. О значении адресованное™ обобщенно-личных предложений / И. Д. Чаплыгина // Русский язык и славистика в наши дни: Материалы Международной науч. конф., поев. 85-летию со дня рождения Н.А. Кондрашова. -М.: МГОУ, 2004. С. 201-203.

222. Чаплыгина, И.Д. Средства адресованности: ТЫ категория в современном русском языке: Автореф. дисс. .д-ра филол. наук / И.Д. Чаплыгина. М., 2002.-34с.

223. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи. М.: Наука, 1991.-238с.

224. Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. -М.: Наука, 1991.-219с.

225. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. -М.: Наука, 1992.-280с.

226. Чернова, С.В. Предложения с безличной формой глагола и инфинитивом в современном русском языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / С.В. Чернова. -М., 1982. 18с.

227. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка / Н.М. Шанский. М.: Высш.шк., 1985. -160 с.

228. Шахбиева, М.Х. Структура формулы пожелания (на материале нахских языков) / М.Х. Шахбиева // Фразеология в контексте культуры. М.: «Языки русской культуры», 1999. - С.318-327.

229. Шахматов, А.А. Очерк современного русского литературного языка /

230. A.А. Шахматов. -М.: Учпедгиз, 1941. 620с.

231. Шаховский, В.И. Игровые тенденции в современном русском языке /

232. B.И. Шаховский//Русский язык: исторические судьбы и современность: 2-ой Междунар. конгресс исследователей русс. яз. (МГУ им. М.В. Ломоносова): Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. - С. 375.

233. Шведова, Н.Ю. Синтаксическое желательное наклонение / Н.Ю. Шведова // Современные проблемы литературоведения и языкознания. М., 1974.1. C. 74-85.

234. Шмелев, Д.Н. Внеимперативное употребление формы повелительного наклонения в современном русском языке / Д.Н. Шмелев // Рус. яз. в школе. -М., 1961.-№5. С. 50-55.

235. Щерба, Л.В. О частях речи в современном русском языке / Л.В. Щерба // Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. - С. 63-70.

236. Эмирова, A.M. Русская фразеология в коммуникативном аспекте / A.M. Эмирова. Ташкент, 1988. - 92с.

237. Язык и личность. / Отв. Ред. Д.Н. Шмелев. М.: Наука, 1989. - 270с.

238. Яковлева, Е.С. Фрагменты языковой картины мира: (модели пространства, времени и восприятия) / Е.С. Яковлева. М.: Гнозис, 1994. - 343с.

239. Яхонтов, С.Е. Понятийные категории, скрытые категории, таксономические категории / С.Е. Яхонтов // Типология. Грамматика. Семантика. Сб. научных статей Ин-та лингвистических исследований РАН. Спб.: Наука, 1998.-С. 131-141.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Косенкова, Оксана Сергеевна

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Косенкова, Оксана Сергеевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фразеологические средства выражения волеизъявления в современном русском языке"

Список научной литературыКосенкова, Оксана Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций