автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Фразеологизмы как национально-культурная экзистенциональная картина мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фразеологизмы как национально-культурная экзистенциональная картина мира"

БОБРЫШЕВА Людмила Кадырбечевна

ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ КАК НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ

ЭКЗИСТЕНЦИОНАЛЬНАЯ КАРТИНА МИРА (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И АДЫГЕЙСКОГО ЯЗЫКОВ)

специальность: 10.02.19-теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 о И!0М 2003

Майкоп 2009

003473031

Работа выполнена на кафедре русской филологии Адыгейского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Берсиров Батырбий Махмудович Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Бижева Зара Хаджимуратовна кандидат филологических наук Хачмафова Зайнета Руслановна Ведущая организация: . Карачаево-Черкесский государственный

педагогический университет им. У. Дж. Алиева

Защита состоится «24» июня 2009г. в Ю00 часов на заседании диссертационного совета К 212.001.01 при ГОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, г. Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета.

Автореферат разослан ,МС1<&_2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор ^ № А.Н, Абрегов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В настоящее время актуальными и приоритетными в отечественном языкознании являются проблемы взаимоотношения языка и культуры. Это связано с тем, что древнейшие представления о мире зафиксированы в языковой картине мира и влияют на формирование и отражение национального менталитета.

Проблема репрезентации в языке экзистенциональных констант в разных этнических сообществах представляется релевантной не только для филологии и языкознания, но и для лингвокультурологических и лингвокогнитивных позиций, поскольку в этом случае становится возможным выявление особенностей устройства и функционирования этнического, национально-культурного и индивидуального языкового сознания, самого ментального мира членов определенного языкового коллектива.

Актуальность исследования обусловлена тем, что феномен сознания как ментальной реальности человека, проблема структурирования его содержания, а также специфика репрезентации этноментального мира народа в процессе речепорождения не получили всестороннего освещения в отечественной лингвистике.

В условиях современного развития национальных языков и все большей интеграции и обогащения культур возникает необходимость выявления и изучения экзистенциональных основ фразеологических систем на уровне теоретических обобщений русского и адыгейского языков, что способствует адекватному восприятию комплекса разнородных лингвистических средств и выявлению специфических особенностей фразеологического уровня русского и адыгейского языков.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена также его включенностью в активно развиваемые когнитивные подходы к изучению семантики языкового знака, в частности, интересом ученых к исследованию реального функционирования языковых единиц в сознании человека, все возрастающим вниманием к концептуализации фразеологических единиц, а также необходимостью расширения проблемы описания фразеологизмов в сознании современного человека с точки зрения методики фреймового анализа.

Объектом исследования являются фразеологические единицы и базовые концепты русского и адыгейского языков, отражающие ментальное пространство и экзистенциональные основы национально-культурной языковой картины мира соответствующих народов.

Предмет исследования - функционирование и динамика структуры фразеологизмов на основе лингвокультурологического анализа базовых концептов в русском и адыгейском языках, отражающих экзистенциональные основы национально-культурной ментальное™ русского и адыгейского народов.

Цель исследования - выявить и описать функционирование и динамику структуры фразеологизмов в экзистенциональном сознании носителей русского и адыгейского языков на основе сопоставлений базовых концептов фразеологических единиц; раскрыть внутренние национально-культурные

закономерности взаимоотношения компонентов ментального пространства языковой личности.

Цель диссертационного исследования предполагает решение следующих основных исследовательских задач:

- рассмотреть существующие в теории языкознания интерпретации проблемы концептуализации языковой картины мира во фразеологии;

- описать основные функции и структуру экзистенциональной, культурной и морально-нравственной информации в составе фразеологии, отражающей национально-этническую специфику;

- определить место ФЕ, пословиц, поговорок во фразеологической системе анализируемых языков;

- проанализировать в системе фразеологии классификации типов соотношений фразеологизмов русского и адыгейского языков;

- охарактеризовать специфику национально-культурной экзистенциональной картины мира на основе анализа базовых лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, сердце, репрезентированных в русских и адыгейских устойчивых сочетаниях.

Научная новизна работы определяется тем, что в ней впервые подвергнуты экзистенциональному концептуальному анализу фразеологизмы в таких разносистемных языках, как русский и адыгейский. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в том, что в нем выявлены и описаны экзистенциональные и национально-культурные характеристики концептов человек, судьба, душа, сердце в русской и адыгейской языковых картинах мира на основе выделения тождественных и различных когнитивных моделей, репрезентируемых в образном содержании устойчивых сочетаний.

Методологическую основу диссертации составила следующая концепция: язык обеспечивает человеку переход на уровень оперирования такими формами мыслей, которые эксплицируются в семантике фразеологических вербальных форм, позволяющих интерпретировать национально-культурную экзистенциональную картину мира.

Теоретической основой работы послужили труды отечественных и зарубежных авторов по лингвокультурологии и общим вопросам теории языка -Н.Д. Арутюновой, В.В. Виноградова, А. Вежбицкой, В. Гумбольдта, В.И. Ка-расика, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова, ИА. Стернина, В.Н. Телия, Э. Бен-вениста, Б.М. Берсирова, З.У. Блягоза, Г.П. Немца, З.Х. Бижевой и др.

Материалом для исследования явились фразеологические единицы, пословицы и поговорки рассматриваемых языков. Источниками материала исследования послужили различные словари - толковые, философские, фразеологические, культурологические, этимологические, а также сборники пословиц и поговорок. Фактический материал составил около 600 русских и 500 адыгейских (всего 1100) единиц, собранных методом сплошной выборки.

Методы и приемы исследования определены спецификой объекта, предмета, целью и задачами исследования. Для достижения поставленных целей были применены следующие методы исследования: метод семантической идентификации, контекстологический метод, вариационный метод, метод аппликации, метод исследования фразеологизмов по их окружению, метод

исследования фразеологизмов по сочетаемости лексем, комплексно-оппозитивный метод, метод семантического анализа, концептуальный анализ. В процессе исследования были использованы следующие приемы: выборка, анализ, описание, обобщение. Разнообразие методов исследования объясняется, с одной стороны, сложностью объекта исследования, а с другой - отсутствием универсального метода, пригодного для успешного, научно достоверного решения различных проблем, выдвигаемых фразеологией как лингвистической дисциплиной.

Изученность проблемы. Для исследования выбраны лингвокультурные концепты человек, судьба, душа, сердце как основа экзистенциональной картины мира. В настоящее время исследования в области концептологии, в частности функционирования лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, сердце в языковой картине мира, привлекают многих лингвистов. Так, объектом исследования А.И. Геляевой стал концепт человек в языковой картине мира («Человек в языковой картине мира») [Нальчик, 2000]; Л.Ю Буянова рассматривает функционирование концепта душа в русской лингвистической традиции («Концепт душа как основа русской ментальности: особенности речевой реализации») [Краснодар, 2000]; Л.М. Дзуганова исследует семантику концепта душа на базе русского, английского, кабардино-черкесского языков («Языковая концептуализация души (на материале русского, английского и кабардинно-черкесского языков)») [Нальчик, 2008]; З.Р. Цримова рассматривает функционирование концепта сердце в разных лингвокультурах («Концепт сердце в языковой картине мира (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков)») [Нальчик, 2003]; 3-Х. Бижева исследует концепты человек, судьба, душа, сердце в адыгской лингвокультуре («Адыгская языковая картина мира») [Нальчик, 2000] и другие. Ряд исследователей затрагивает проблему функционирования данных концептов в языковой картине мира, однако с позиции экзистенционального восприятия они не были рассмотрены.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что анализ концептосфер разных культур позволяет выявить особенности развития национально-языкового сознания, зафиксированные на вербальном уровне отличия и сходства мыслительной деятельности разных этнических сообществ, специфику его ментального мира, национального характера. Исследование концептуализации национально-культурной экзистенциональности в разносистемных языках способствует углублению понимания сущности языковой картины мира и обусловливает эффективное развитие языкознания в целом и лингвокультурологии в частности.

Практическая ценность работы связана с повышением лингво-культурологического образования. Материалы и результаты исследования могут быть применены как в учебном процессе школ и вузов, так и в лексикографической практике.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Фразеологическая концептуализация культурной и морально-нравственной сферы широко представлена как в русском, так и в адыгейском языке в виде актуализированных во фразеологических единицах признаков и

морально-нравственных эталонов, норм и ценностей данных народов, являющихся основой экзистенциональных национально-культурных концептуальных этноконстант.

2. Базовыми лингвокулыурными концептами, наиболее ярко отражающими ментальную реальность экзистенциональной языковой картины мира в русском и адыгейском языках, являются: человек, судьба, душа, сердце. Различные аспекты функционирования данных концептов в рассматриваемых лингвокультурах наиболее полно раскрываются при анализе всего комплекса устойчивых сочетаний с компонентами человек, судьба, душа, сердце, включающего фразеосочетания, пословицы и поговорки.

3. Национально-культурная специфика восприятия концептов человек, судьба, душа, сердце в русской и адыгейской языковых картинах мира проявляется в различном качественном наполнении каяодого концептуального сегмента конкретными признаками, в их количественном соотношении, а также в ассоциативно-образном содержании устойчивых сочетаний.

Апробация исследования. Основные положения и результаты исследования были изложены в сборнике научных трудов «Актуальные проблемы социогуманитарного знания» (Пятигорск 2007), межвузовском сборнике научных трудов «Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации» (Майкоп 2007; 2008), ежегодном сборнике научных статей ученых и аспирантов АГУ (Майкоп 2008). Кроме того, опубликованы статьи в научном и общественно-теоретическом журнале «Научная мысль Кавказа» (Ростов-на-Дону 2007), реферируемом научном журнале «Вестник Адыгейского государственного университета» (Майкоп 2008), которые включены в перечень ведущих научных изданий, рекомендованных ВАК. Материалы диссертационного исследования апробированы и на следующих конференциях: на Всероссийской научно-методической конференции «Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации» (Майкоп 2006), на Международной научно-практической конференции «Проблемы адыгской филологии» (Майкоп 2008), а также на научных конференциях аспирантов и молодых ученых Адыгейского государственного университета (2006; 2007).

Отдельные этапы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания и кафедры иностранных языков АГУ. По материалам диссертации опубликовано 7 работ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка словарей и списка сокращений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются выносимые на защиту положения, теоретическая и практическая значимость

диссертационного исследования, дается описание материала и методов исследования и т.д.

В первой главе «Теоретико-методологические основы исследования этнической, культурной и морально-нравственной фразеологической концептуализации» излагаются теоретические и методологические положения, на которых построено исследование.

В параграфе 1.1. «Концепт как компонент языковой картины мира» рассматриваются проблемы взаимоотношения языка и культуры, основные понятия лингвокультурологии: КМ, ЯКМ, концепт.

Традиционный для языкознания в последние десятилетия вопрос взаимосвязи языка и культуры вызывает настолько массовый и глубокий интерес, что позволяет говорить о формировании новой парадигмы в отечественной лингвистике - лингвокультурологии. Становление лингвокультурологии происходит с опорой на опыт предыдущих исследователей (В. фон Гумбольдта, А. А. Потебни, Ш. Балли, Э. Сепира, Б.Д. Уорфа и др.).

Лингвокулиурология - комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкого (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (систем норм и общественных ценностей) (В.В. Воробьев).

Цель лингвокультурологии состоит в изучении способов, которыми язык воплощает, хранит и транслирует культуру. Задача лингвокультурологических исследований заключается в том, чтобы эксплицировать культурную значимость языковой единицы, то есть культурные знания на основе соотнесения прототипной ситуации фразеологизма или другой языковой единицы, его символического прочтения с теми кодами культуры, которые известны или могут быть предложены носителю языка лингвистами (В.А. Маслова).

В центре лингвокультурологических исследований находится человек, который рассматривается как носитель языка и культуры, а также его фоновые знания, поведенческие нормы, делающие его представителем данной культуры. Антропоцентричность лингвокультурологии соответствует общей тенденции гуманитарных исследований, и в частности, лингвистики, вернувшейся к человеческому фактору в языке и носителю языка как к центральной фигуре в коммуникативном процессе (В.А. Маслова).

Из понимания соотношения языка и мышления, языка и познавательной деятельности можно заключить, что язык определяет не только характер мышления, познавательной деятельности человека, но и тип культуры, характеризующий языковую картину мира народа.

Термин «картина мира» - один из ключевых терминов современной лингвокультурологии - впервые появился в трудах Людвига Витгенштейна. В «Логико-философском трактате» ученым был дан анализ языкового представления и структурирования человеческого опыта. В настоящее время термин «картина мира» широко используется в философии, социологии, этнолингвистике и др.

Трудно не согласиться с мнением, что картина мира, представленная в отдельном языке, является результатом познания и языкового оформления, но не является интерпретацией мира (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, А.Б. Бабушкин, Г.В. Колшанский, А.Н. Леонтьев, В.Н. Телия).

Под КМ понимается представление человека о внешнем мире, сформировавшееся в результате познания окружающей действительности. ЯКМ - знаковый образ действительности, ее интерпретация. КМ лингвокультурного сообщества в целом формируется языком как средством воплощения тех или иных культурных эталонов, стереотипов, символов и т.д., которые образуют данный социум в сообщество. ЯМ - это продукт сознания, результат взаимодействия мышления, действительности и языка на определенном этапе его развития как средства выражения мыслей о мире.

С понятием ЯКМ тесно связано понятие ментальности. Единицей ментальности признается лингвокультурный концепт. В ЯКМ этнический менталитет актуализируется в «ключевых» культурных концептах.

В настоящее время среди лингвистов не сложилось единого толкования термина «концепт»: можно выделить несколько основных подходов к его пониманию: философский, психолингвистический, лнгвокультурологический и др. Концепт как ключевое слово метаязыка лингвокультурологии рассматривается в двух пониманиях: в узком смысле как ментальное образование, отражающее уникальные для определенной культуры понятия, ценности, образы мировосприятия (Ю.С. Степанов); в широком понимании к лингвокультурным концептам можно отнести все концепты, которыми оперирует человек, так как они отражают совокупность результатов «культурной» деятельности человека в смысле ее противопоставления природе (В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, В.А. Маслова).

В своем исследовании мы придерживаемся комплексного понимания концепта в трактовке культурно-лингвистического направления лингвистических исследований. Концепт понимается как многомерное образование, несущее важную культурную информацию, отмеченное этнокультурной спецификой, включающее образные понятийно-дефиниционные и нормативно-оценочные характеристики.

1.2. Национально-культурная фразеологическая концептуализация

Человек располагает концептуальной и ЯКМ, их формируют элементы, отражающие национальный характер языковой личности, также информацию, обусловленную образованием человека, его социальной средой, духовными ценностями, культурными традициями народа.

При рассмотрении общетеоретических вопросов культурной языковой концептуализации мира важно учитывать статус фразеологизма как одного из важнейших ментально-когнитивных оперативных средств языковой концептуализации действительности. Изучение фразеологии как отражения менталитета определенного этноса имеет огромное значение в настоящее время, поскольку фразеологизм, являясь достоянием народного национального языкового сознания, становится важнейшим средством концептуального членения и освоения мира (А.Ш. Трахова).

Проблема выявления когнитивных, деривационных, семантических и прагматических механизмов формирования и развития ЯКМ является в настоящее время одной из главных, определяющих направления исследований в лингвокультурологии. В этом аспекте интерпретация фразеологизма как этнокультурной константы представляется нам достаточно релевантной и адекватной в силу этнолингвистической и культурной специфики самого феномена фразеологизма.

В пословицах и поговорках, которые являются частью культурно-исторического наследия, отражается ценностная картина мира нации, содержатся знания о внутреннем, духовном и культурном мире человека.

Важнейшим измерением лингвокулыурных концептов являются общечеловеческие и национальные ценности, при этом национальные ценности мы понимаем как часть, а общечеловеческие - как целое.

Понятие культуры включает мировоззрение, нравственные нормы, способы познания мира; духовные и моральные ценности, отмеченные этнокультурной спецификой. Фразеологическая картина мира, являясь частью языковой картины мира, становится этноспецифическим сводом законов данного народа, эксплицирует национальные особенности морально-нравственной сферы, указывает не только на процесс и результат построения семантического пространства, но также и на социальную этическую аксиологию: что хорошо и что плохо, что нравственно и безнравственно и т.п. Нравственно-моральные ценности, зафиксированные в нормативных представлениях о добре и зле, изначальны и мало подвержены изменениям.

В настоящей главе осуществляется также анализ пословиц и поговорок, относящихся к понятиям добро и зло, в которых отражены национально-культурные и духовные ценности, основанные на морально-нравственных нормах. Понятие добро в русской лингвокультуре объединяет в себе и отражает такие морально-нравственные качества, как доброта, душевность, хлебосольство, честность, открытость, трудолюбие, терпение и т.д.: Кто добру учится, тот добром и живет; Душа — человек; Рука дающего не оскудевает; Совесть добрая есть глас Божий; Кто трудиться рад, тот и хлебом богат; Терпение и труд все перетрут и др.

В русской лингвокультуре зло эксплицируется в пословицах и поговорках, которые выражают такие человеческие пороки и недостатки, как безразличие, бездушие, обман, ложь, воровство, трусость, скупость и т.д.: Бросать на произвол судьбы; Злой человек как уголь: если не жжет, то чернит; Ложь человека на красит; Украсть - в беду попасть; Скупой богач беднее нищего и ДР-

В адыгейской ЯКМ морально-нравственные ценности и качества, формирующиеся концептами добро и зло, иллюстрируют стремление к добру, согласию, красоте, совершенству, почтительность, уважение к старшим, к жёнщине, гостеприимство, честность, правдивость, смелость, трудолюбие и т.д.: Ш1у зышЬрэр ш1ум 1ок1эжьы, е зыш1эрэр ем /ок/эжьы - Кто делает добро, того ждет добро, кто совершает зло, к тому приходит зло; Дахэ зап1орэм дахэ къыуе1ожьы - На добро (букв.: красивое) добром отвечают; Удэгъуныр кьин, удэиным зи хэлъэп - Быть хорошим - трудно, стать плохим — легко; Жъы

зэрымысым насып илъэп - В доме, где нет стариков, нет и счастья; Бзылъфыгъэ щымыук1ытэрэм напэ иЪп - Кто не уступает женщине, у того нет совести; Адыгэмэ анахь тхьамыкЬри бысым — Самый бедный адыг и тот гостеприимен (т.е. пригласит тебя в гости); Шъыпкъагъэр дышъэм нахь лъап1 - Правдивость дороже золота; Шыгъэ зыхэлъыр кьиным пэш1уек1о -Мужественный (смелый) человек идет наперекор трудностям; Лэжьэным уегъэпъапЬ, шъхъахынагъэм уегъэпыуты — Труд возвышает человека, лень обесценивает.

Понятие зло эксплицируется в адыгейских пословицах и поговорках, выражающих злобу, лживость, лень и т.д.: Бзаджэри унэхъугъэ, бзаджэм 1ук1агъэри унэхъугъэ - И подлец (букв.:злой) несчастный, и тот, кто встретился с ним, несчастный; Бзаджэ пш1агъэу ш1у ущымыгугъу — Сделав худо, не жди добра; Пц1ым ылъапсэ лъы кьек1ы — Из-подо лжи сочится кровь; Армэум ыгъэт1ысырэ чъыгыр мэгъу - Дерево, посаженное бездельником, сохнет и др.

Таким образом, в пословицах и поговорках морально-нравственной сферы наиболее ярко выразилось этническое видение народом человеческих достоинств и недостатков, различных жизненных ситуаций. Единство созданных ценностей и их творцов - это основа национально-культурного процесса.

1.3 Экзистенциональные основания анализа национально-культурной и морально-нравственной картины мира во фразеологии

Язык занимает важнейшее место в таких крупных направлениях философии, как феноменология и герменевтика, экзистенциализм и философия жизни и т.д. Для современного философствования язык стал важнейшим средством движения к цели. Это вызвано тем, что целью философской мысли стал человек. Таким образом, экзистенциализм - направление философии, главным предметом изучения которого стал человек, его проблемы, трудности, существование в окружающем мире.

Представители экзистенционализма называют три основные категории: мир, бытие-в-мире, бытие. Человек занимает серединное положение. Вместе с тем человеческое бытие как бытие-в-мире представляет собой неразрывную связь мира и человека. Переживание субъектом своего бытия получило название экзистенции, которое не может быть, с точки зрения этого учения, выражено в понятиях, но, подобно интенциональности феноменологии, всегда направлено на что-то другое. В религиозном экзистенционализме - на Бога, а у атеистов-экзистенционалистов - к «ничто». У религиозных экзистенционалистов человек обретает свободу, обращаясь к Богу, в результате чего он расширяет границы своей индивидуальности и проникается верой, надеждой, любовью (К. Ясперс).

Экзистенциальные основания фразеологизмов наблюдаются в религии и выражаются через связь с культурно-национальными концепциями, эталонами, символами, стереотипами. Они обращены на субъект, т.е. возникают не столько для того, чтобы описывать мир, сколько для того, чтобы его интерпретировать и выражать субъективное отношение.

Одной из целесообразных форм классификации фразеологизмов, характеризующих экзистенциональные основы анализа во фразеологии, является классификация по библейским заповедям, так как экзистенционалисты считают

мир далеким от совершенства, а научную ориентацию в нем недостаточной, признавая главным философскую веру и Библию. В соответствии с основными божественными законами, сформулированными Библией, в русской ЯКМ функционируют соотносимые с ними ФЕ: Кто любит Бога, добра получит много; Блудливой чушке полено на шею; Сгубить легко, да душе каково?; Украсть - в беду попасть; Врет, людей не стыдится и Бога не боится; Судит Бог того, кто обидит кого; Не оставляй отца и матери на старости лет, и Бог тебя не оставит; Завистью ничего не возьмешь; Не хвали в очи, не брани за глаза.

Особенностью содержательной стороны библейской фразеологии является морально-этическая и нравственно-дидактическая тематика. Наиболее широко в библейской фразеологии представлены обороты, выражающие отрицательные свойства человека, личности (порочность, греховность, хитрость, коварство, лицемерие, жестокость, предательство): вавилонская блудница, заблудшая овца, каинова печать, Иудин поцелуй, змий-искуситель, а также характеризующие отрицательные явления и ситуации: избиение младенцев, египетские казни, нести свой крест. Существуют и БФ с положительной характеристикой (насущность, справедливость, кротость, непорочность, праведность, удача, надежда, радость): хлеб насущный, соломоново решение, агнец Божий, Иосиф целомудренный, непорочное зачатие, путеводная звезда. Значительная часть БФ носит назидательный характер: Чти отца своего и матерь свою; Не судите и не судимы будете; Как хотите, чтоб с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними и др.

Практика употребления в речи русских БФ существует и в адыгейском языке: Корень зла - Мыхъущтым икъэк1уап, тхьамык1агъом ылъапс; Валаамова ослица - Узэмышхъорэм шхъо къыкъок1ы; Вавилонское столпотворение -Пшъхьэ хэлъык1и хэбгъотэжьынэп.

В адыгейском языке фразеологизмы, связанные с религией, делятся на две группы: ФЕ, связанные с языческими понятиями: Тхьэм ы1омэ - Бог даст, как-нибудь; Тхьэм ы/уагъэр хъун - Как Бог сказал, так и будет; Тхьэ 1он ~ Дать клятву; ФЕ, связанные с понятиями мусульманской религии: Къурмэн ш1ыжьын - Совершить жертвоприношение; Джэнэтым к1он - Попасть в Рай; Кьаймэт маф - В час свидания с Всевышним.

В ходе исследования мы пришли к выводу, что становление религиозной КМ в адыгейском языке происходило под влиянием не только ислама, но и общеадыгских ценностей, репрезентирующих национально-культурные и морально-нравственные ценности. Сохранить совесть «чистой», проявлять честность, правдивость — это истинные адыгские ценности, которые запечатлены во многих фразеологизмах: Тхьары1о зимы1эм шъыпкъэ и1эп - У кого нет клятвенного слова, у того нет и правды; Хьайнапэ нахьи нэкъэ-пакъ - Лучше изуродоваться, чем опозориться и др.

Все это позволяет утверждать, что экзистенциональные основания анализа национально-культурной и морально-нравственной фразеологической картины мира наблюдаются, прежде всего, в религии, так как в экзистенционализме бытие человека понимается как уникальное и наполненное глубоким религиозным смыслом. Обращаясь к Богу, человек обретает возможность

расширить границы своей индивидуальности, свой внутренний, духовный и культурный мир, проникаясь при этом такими морально-нравственными качествами, как вера, надежда, любовь. Религиозные традиции, отражающие ментальные и культурные особенности, унаследованные народами, безусловно, в содержательном плане внесли огромный вклад в формирование культурных и духовных ценностей этноса.

Вторая глава «Фразеологизмы как отражение экзистенциональной культуры (на материале фразеологизмов русского и адыгейского языков)» состоит из двух параграфов. В параграфе 2.1. «Концептуальный анализ ФЕ и классификация типов их соотношений в русском и адыгейском языках» рассматриваются проблемы определения границ и объема фразеологии, а также национально-культурная специфика ФЕ.

Вопрос о национально-культурной специфике ФЕ и способах их передачи средствами другого языка неизбежно возникает при исследовании фразеологии разносистемных языков. Исследование фразеологизмов русского и адыгейского языков показывает, что в данных единицах отражается своеобразное восприятие окружающего мира носителем языка, ясно прослеживаются различия в менталитете двух народов.

Внутренняя форма ФЕ, пословиц и поговорок, являющаяся носителем мотивированности, часто содержит элементы национально-культурного плана. Эти устойчивые выражения возникают на основе образного представления о действительности, отображающего по преимуществу обиходно-эмпирический, исторический и духовный опыт языкового коллектива, связанный с культурными традициями (В.Н Телия).

В своем исследовании, выполненном в рамках широкого подхода к объекту фразеологии, в качестве основных ФЕ мы рассматриваем как устойчивые выражения со структурой словосочетания, обладающие переносным значением, так и пословицы и поговорки, являющиеся по структуре и содержанию предложениями. Кроме того, на наш взгляд, пословично-поговорочные выражения ярко отражают национальную специфику языка, являют собой источник информации об этнокультурных особенностях мировидения представителей рассматриваемых языков.

На данный момент в языкознании отсутствует классификация видов соотношений ФЕ русского и адыгейского языков в лингвокультурологическом аспекте. Анализ рассматриваемых нами концептов человек, судьба, душа, сердце на материале русских и адыгейских фразеологизмов выявил, наряду с расхождениями, сходные явления в семантике, форме и функционировании ФЕ. По степени функционально-смысловой соотнесенности русских и адыгейских фразеологизмов в данной работе выделяются четыре типа соотношений ФЕ:

1) полное семантическое соответствие (полные эквиваленты):

русск.: сердце не стареет - адыг.: гур жъы хъурэп\

2) неполные соответствия (аналоги):

русск.: до глубины души -адыг.: гум ыч1э пэс;

3) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в адыгейском языке: в первой молодости; холодок под сердцем;

4) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в русском языке: ыгу цапэк1э ьйыгъын; гум джэнджэш кыиъан.

Эквивалентной признается единица речи, способная выполнять ту же функцию, что и речевая единица другого языка; аналогия - уподобление, вызванное влиянием новых элементов языка, образующих более продуктивную и распространенную модель.

Выявленные универсальные и специфические явления экзистен-ционального мировосприятия отмечаются повышенной глагольностью. Глагольные фразеологизмы объединяют ФЕ, обозначающие любые действия, состояния, процесс, например: болеть сердцем/душой - ыгу фэузьт; вымотать душу — гур иутын; бередить душу - ыгу хэу1он; душа не принимает - гум ыштэрэп; лезть на рожон — зимышЬжьэу илъын;

Следует также отметить, что группа полных эквивалентов и неполных соответствий, выявленная при концептуальном анализе фразеологизмов, довольно большая и разнообразная по семантике, структуре, грамматической характеристике, функциональному использованию.

Во втором параграфе «Экзистенциональный компонент во фразеологии как основа изучения национально-культурной картины мира» представлен анализ экзистециональной картины мира как составляющей языковой картины мира. Описываются особенности анализа экзистенционного компонента во фразеологии как явления культуры, как явления сознания и как собственно экзистенционального феномена. Фразеологизм - одна из языковых универсалий, без которой не существует языков. Не последнюю роль играет человеческий фактор, поскольку большинство ФЕ связаны с человеком, со сферой его деятельности, окружающим его миром, с его внутренним, духовным миром. При определении сознания носителя языка в качестве отправной точки исследования моделируется лингвокогнитивный концепт, представляющий синхронное существование экзистенциональных базовых концептов: человек, судьба, душа, сердце.

Человек обладает не только знанием, но и мнением об окружающем его мире и об окружающей его действительности. Антропологическая философия признает Слово важнейшим источником знаний человека о человеке, т.к. сознание формируется путем передачи знаний. Язык понимается в философии не только как средство выражения концептов и концепций, но и как средство их познания, концептуальный анализ предполагает определение статуса мировоззренческих понятий в обыденном сознании людей. К числу таких понятий относится само понятие человек.

Человек признается нами основным компонентом экзистенционального анализа, который привлекает обыденное сознание к анализу, что есть человек что представляет собой его внутренний и духовный мир (его душа, его сердце), что ждет человека в этом мире (какова его судьба). Душа и сердце играют огромную роль в построении языковой модели человека, являются основой духовной, эмоциональной и интеллектуальной составляющей человека. Данное положение определенно указывает на взаимосвязь н взаимодетерминированность концептов человек, судьба, душа, сердце.

2.2.1 Концепт человек - основа экзистенциональной иЯКМ

Языковая модель концепта человек включает в себя множество составляющих, которые условно можно разделить на две группы: первая группа включает концепты, которые характеризуют человека с физической (внешней) стороны, вторая - с психической (внутренней) стороны. ФЕ, характеризующие внешность человека, как правило, не содержат прямого указания на те или иные внешние признаки: с виду - итеплъэк1э, затрапезный вид -мышъо-мыл (аналог) и др. Однако встречаются и такие единицы, которые дают представление о конкретных чертах внешнего облика человека - писаная красавица - сым исурэт; красная девица, грудь колесом (не имеют соответствующих эквивалентов в адыгейском языке); как красавица кукла — къупшъхьэ нысхъапэм фэдэу; кожа да кости - къутиъхъэзэрыбл. К физическим характеристикам человека можно отнести также и указание на возраст: в первой молодости; не первой молодости (не имеют соответствующих эквивалентов в адыгейском языке); войти в силу - к!уач1э хэлъы хъун, ыпкъ уцун (аналог, букв.: стать сильным, тело сформировалось); на склоне лет — жъы хьугъэ, жъы къакьыщ (аналог, букв.: стать старым).

Психическая сторона связывается нами с такими ФЕ, которые характеризуют: умственные способности человека - с головой - шъхэ зыш1от (эквивалент); семи пядей во лбу - шъхьэ дэгъу зыш1от (аналог, букв.: имеющий хорошую голову); круглый дурак - делэ хъурай (эквив.); выжить из ума -иакъылы къик1ын (эквив.). Анализ пословиц и поговорок показывает, что средоточием ума, мыслительной деятельности человека в русском национальном сознании является голова: Без ума голова ногам пагуба; Голова без ума, что фонарь без свечи. Связь материального благосостояния с наличием ума ясно прослеживается в следующих поговорках: Без ума торговать - только деньги терять; Умом наживают, а безумием и старое теряют. В русской языковой картине мира ум воспринимается как врожденная интеллектуальная способность: Глупому сыну и родной отец ума не пришьет; Умного учить, как доброго коня в поводу водить, а дурака учить, как в бездонную кадь воду лить. Умный человек воспринимается положительно, он выбирается как путник, собеседник, друг: Умные речи приятно и слушать; Умный товарищ - половина дороги.

Внутренние качества (положительные) — душевность: душа нараспашку - ыгу тЬтагъэ, ыгу ихыгь (аналог, букв.: открытое сердце); всей душой (сердцем) - ыгу етыгъэу; ыгу къыдеЬу (аналог, букв.: отдавая сердце, помогая сердцем)', терпимость, старание: держать язык за зубами - лые умы!он, уигущы1э уфэсакъын (аналог, букв.: не говорить лишнего; беречь свое слово); брать себя в руки — умы1уапхъэ умы1он (аналог, букв.: не говорить не положенного); из кожи лезть вон - ылъэк! къымыгъэнэн (аналог, букв.: использовать все возможности); не покладая рук - ы/э ымыгъэуцоу (эквив.); внимание: держать ухо востро - тхьак1умэр цацэу 1ыгъын (эквивалент); не выпускать из своего взгляда — ынаЬ тыримыхэу, инэплъэгъу римыгъэк1ын (эквив.). Оппозицией данным ФЕ выступает поговорка: В одно ухо вошло, из другого вышло (невнимательность). Смелость: не из пугливых — къэрабгъэмэ ащыщэп (эквив.); собраться с духом — гу кьыз1эпиш1ыхьажьын (аналог, букв.:

найтись сердцу). В русской лингвокультуре наличие смелости в человеке приветствуется, смелость ассоциируется с счастьем, с жизнью, с удачей: Кто смел, тот и цел. Смелым счастье помогает. Также наблюдается ассоциация смелости и отчаянности с сытостью, с едой: Кто смел, тот и два съел, а робкому и одного не досталось; Смелому уху хлебать, а трусливому и тюри не видать. Отсутствие смелости воспринимается русским национальным сознанием негативно, поэтому трусливому человеку свойственно скрывать или вовсе не признавать данное качество: Всякий (каждый) трус о храбрости беседует.

Отрицательные - любопытство, бесшабашность: совать нос - ыпэ хищэен (эквив.); ветер в голове - ышъхьэ жьы ит (эквив.); зазнайство. задирать нос - ыпэ дигъэзыен (эквив.); говорить свысока (с кем) -зыригъэинык1эу дэгущы1эн (эквив.). Нос задирает, а в голове ветер гуляет — В данной пословице объединены два отрицательных качества человека: зазнайство свойственно глупому человеку. Лень: бить баклуши — мыпсэу-мылажъэу хэтын; Мышъо-мылмэ апылъын. (аналог, букв.: жить не работая; заниматься никчемными делами); гонять собак — бедэхьаоу хэтын, хьэхэр ыгъэхьакьоу хэтын (аналог, букв.: ходить без дела, дразнить собак). Русским национальным сознанием лень не только осуждается, но и наказывается (человек остается голодным или получает неполноценную еду): Кто ленив с сохой, у того и хлеб плохой; Кто лежит на печи, тот гложет кирпичи. Лень ассоциируется с таким приятным физическим состоянием, как сон: Кто ленив, тот и сонлив; Лень на бок валит, сон постелю стелет. Но в русской лингвокультуре отмечается весьма печальный исход данного состояния: Лень, лежа на печи, замерзла; Лень до добра не доводит.

Чувства и эмоции человека - волнение, страх: как на иголках - мастэм тесым фэд (эквив.); сердце упало - ыпсэ 1узын, ыгу пызын (эквив.); удивление: глаза на лоб полезли — гъэшЬгъоны щэхьу, ыпэ егъэбалэ, ынэ кьырефы (аналог, букв.: удивиться, хлопать глазами, выпучить глаза); смотреть (глядеть) большими глазами - нэшхок1э еплъын (эквив); печаль, огорчение: голову повесить - ышъхьэ къыш/озын (эквив.); выплакать (проплакать) все глаза -нэпсы жъугъэр ек1ыхын, нэпсыр егъэчъэбзэхын (аналог, букв.: лить слезы). Состояние печали и огорчения русским менталитетом осознается как временное состояние, в котором не стоит долго пребывать: Слезами горю не поможешь; Слезами моря не наполнишь, кручиною поля не изъездишь; любовь: дорожить как зеницей ока — нэкум фэдэу къэухъумэн (эквив.); души не чаять (в ком, чем) - ш1у дэдэ лъэгьун, ыгу ригъэ1ыстэным фэд (аналог, букв.: очень сильно любить кого-то; как бы поместил в свое сердце).

В адыгейском языке понятие «человек» представлено лексемой «ц1ыфы». В русско-адыгейском словаре под редакцией Х.Д. Водождокова слово «личность» переводится как «ц1ыфы». Данное положение свидетельствует о том, что в адыгейской лингвокультуре слово щ1ыфы» представляет два концепта: человек и личность. Адыгейское национальное сознание предполагает, что стать человеком значит стать личностью. Например: Ц1ыфы хъун — стать человеком (стать личностью); Гъэсагъэ ухъуныр 1офэп, ц1ыфы ухъуныр ары нахь -Главное не образование получить, а стать человеком. Человек не только сам

приобретает личностные качества, но в нем данные качества формируются под влиянием старших, семьи, общества в целом - ц1ыфы ш1ын - воспитать человека (вывести в люди).

Философская антропология решает проблему, как стать человеком, а моральное и этическое сознание - как не расстаться с человеком, как сохранить человеческое достоинство. Но, на наш взгляд, их соединяет одна категория -«личность». Философия рассматривает важнейшим элементом становления личности ее нравственное созревание. Более высокий этап - формирование понятия долга, когда поведение начинает строиться с учетом общепринятых нравственных ценностей и правил. Также данное положение очень ярко иллюстрируется в адыгейских пословицах, выражающих требование к личности и определенные личностные качества: Ц1ыфым анахь шъошэш1оу и1эр иакъыл -Ум - самая лучшая форма одежды у человека; Ц1ыфым ымышЬми да1омэ делэп — Человек, не сведущий, но советующийся, не глуп; Щыфым нахь лъап1э зи щы1эп - Нет на свете дороже человека; Щыфым ыц1э ежь зыфеш1ыжьы -Человек создает свое имя; Щыфыр чанмэ бланэм фэд - Смелый человек подобен лани.

Концепт человек является ключевым культурным концептом экзистенциональной картины мира. Концепты судьба, душа, сердце приближают нас к пониманию сущности человека, дают нам возможность познать уникальность человеческой личности, его чувства, надежды, что определенно ставит концепт человек в центральную позицию. В следующих адыгейских пословицах и поговорках мы наблюдаем, что концепты сердце и душа эксплицируют положительные или отрицательные качества человека, описывают духовный мир человека: Щыфым ышъо фэдэр ыгу - Каков вид у человека, таково и сердце (душа); Щыфым ынэгу ыгу илъым уфещэ - Лицо чеовека ведет к тому, что в сердце (душе); Щыфым иакъыл псэ годзэ папк1 -Ум человека - это вторая его душа.

2.2.2 Концепт судьба в русской и адыгейской линпвокультурах

В ЯКМ концепт судьба представлен тремя основными значениями: складывающийся независимо от воли человека ход событий, стечение обстоятельств; участь, доля, жизненный путь; история существования, развития чего-л.

Обозначение судьбы как жизни в перспективе акцентирует содержательную сторону данного концепта: предначертание, предопределение, провидение. Чему быть того не миновать; Дураку воля, что умному доля (сам себя губит); От судьбы не уйдешь.

В русской ЯКМ констатируется неотвратимость судьбы, в частности очевидный факт смерти: Все там будем, да не в одно время; Как ни живем, все равно помрем; Придет судьбина - не отгонит и дубина.

Характерной чертой русского лингвокультурного сознания является ситуация, когда судьба выбирает человека: Судьба — собака: кого оближет, а кого укусит; Человек предполагает, а Бог располагает. Но случается и так, что человек сам выбирает свою судьбу, человек в силе изменить свою судьбу: Взять за рога судьбу; Искушать судьбу.

Понимание судьбы как божественного провидения ставит испытания перед человеком: На произвол судьбы; ирония судьбы. Такое отношение объясняет признание судьбы как средоточия высшей власти, перед которой человек бессилен, которой он вынужден подчиниться.

В адыгейской ЯКМ понятие судьба представлено двумя значениями: 1) участь, доля: насып; 2) будущность: къуехъул!эщтыр, зэрэхъущтыр. В восприятии концепта судьба адыгейским лингвокультурным сознанием не отмечается выраженной пессимистичности и безнадежности как в русской ЯКМ. В значении насып (счастье) судьба распределяется «неравномерно» между людьми: одни из них получают счастливую судьбу (насыпыш1у), другие -несчастливую (насыпынчъ): Насыпыр 1ахьэ мыгощ - У каждого свое счастье, своя доля счастья (букв.: Счастье ~ неразделяемая доля); Инасып, псым фэдэу, къэк1о - Его счастье идет, как вода; О несчастливом (невезучем) человеке говорят: Насыпьш кьыухьагъ - Его обошло счастье (букв.: Его счастье прошло вперед); Насыпьш хэныгъ - Счастье не досталось. В адыгейской лингвокультуре наблюдается также изменчивость судьбы и всеобщая вера людей в судьбу, а именно надежды, возлагаемые на изменение судьбы в лучшую сторону: Насыпынчъэ щы1, ау мыгугьэрэ щы1эп - Несчастливые бывают, но нет таких, кто бы не жил надеждой. Более того, в адыгейской ЯКМ мы наблюдаем ситуацию, когда судьба предоставляет человеку возможность изменить свою жизнь в том случае, если он готов, и это приветствуется: Насыпыр 1эрыкI Ьрыльхь - Судьба изменчива (букв.: Судьба переходит из рук в руки); Инасып чэум епхыгъзп — Его счастье не привязано к плетню. Человек предстает перед судьбой как личность более сильная, способная противостоять ей: Щыфым инасып ежь зыфеш/ыжьы — Человек сам творец своего счастья. Отметим такую же аналогию в русском языке: Каждый человек кузнец своего счастья.

Подвластность судьбы человека влиянию высших сил отражена в следующих примерах: Алахьэм ы1уагъ - Предопределено богом (так суждено); Алахъэм ы1уагъэр хъун (Тхьам ы1уагъэр хъун) — Чему быть того не миновать (Как предначертано богом, так и будет): употребляется в значении «человеку дается надежда на счастливый поворот судьбы, благополучный исход тяжелой жизненной ситуации».

В адыгейской ЯКМ судьба репрезентирована и как жизненный путь. В данном представлении отмечается зависимость человека от судьбы, невозможность изменить ее: Гьаш1э зи1эм уахъти иI - Кому дана жизнь, тому не миновать и смерти; Гъаш1эм ик1ыхьагъэр зыми ышЬрэп - Никто не знает, сколько суждено ему жить.

2.2.3 Концепт душа в ЯКМ

В ЯКМ душа отражает состояние человека, различные свойства его характера. В философии под душой понимается внутренний, психологический мир человека. В религии душа выступает, как некая бессмертная, нематериальная сила, которая после смерти человека попадает в рай или ад.

Душа воспринимается как орган внутренней жизни человека, не связанный ни с физиологией, ни с мыслительной деятельностью. Душа - это, прежде всего, внутренний мир человека, отражение, «зеркало» его истинных чувств и эмоций.

Душа может испытывать самые различные чувства: любовь и ненависть, жалость и безразличие, искренность и замкнутость. По нашим наблюдениям, в русской лингвокультуре душе присуще много страдать. Душа способна испытывать жалость, боль, тревогу, беспокойство, глубокую душа болит, душа разрывается, душа разрывается, душа в пятки вошла; ад кромешный на душе; кошки скребут на душе; камень на душе. Душа способна не только страдать, но и сострадать: болеть душой, душа перевернулась.

Душа может испытывать и положительные эмоции и чувства - радость, любовь, верность, вдохновение, искренность и т.д.: души не чаять; всей душой; войти в душу; с открытой душой; душой и телом; за милую душу. Фразеологизмы с концептом душа отличаются особой эмоциональностью: до глубины души, всеми фибрами души, в глубине души, вырывать из души, от всей души.

Душа, располагаясь в теле человека, представляет живую субстанцию, которая способна перемещаться: душа не на месте, душа ушла в пятки. Как живая субстанция, располагающаяся внутри человека, душа делает человека живым и в то же время очень ранимым. Душу можно тревожить, мучить, волновать - выворачивать душу; измучить угрозами, домогательствами -вытрясти душу, бередить душу, вымотать душу, душа не балалайка", и даже убить (ударом) - вышибить душу. Также душе присуще чувство покоя, воодушевления, вдохновения: отлегло на душе; отдыхать душой.

В русской лингвокультуре душа отождествляется с личностью человека, с его сущностью, с его внутренним «Я», душа - alter ego человека. Для оценки морально-нравственных качеств личности человека в русской лингвокультуре существуют соотносимые ФЕ, выражающие положительные и отрицательные качества: с открытой душой; душа нараспашку; заячья душа; чернильная душа и др.

С точки зрения этики, душа - самое ценное, что есть у человека. Сохранение чистой души важнее материальных благ: Хоть мошна пуста, да душа чиста; Скупому душа дешевле гроша.

Образ души присутствует при характеристике действий и поступков человека, связанных с морально-этической оценкой. Поступать против совести -кривить душой; Душа кривая все примает.

Для морально-этической оценки внутреннего мира человека характерно противопоставление тела и души как «красивого» и «низкого»: Личиком бел, да душою черн; Молодец красив, да душою крив. Также наблюдается противопоставление души и тела как «радостного» и «постыдного»: Глазам стыдно, а душа радуется; Душа согрешила, а спина в ответе.

Восприятие души как особого, внутреннего мира человека предполагает возможность вторжения в его личную жизнь, в самые сокровенные чувства и мысли, что оценивается в русской ЯКМ как этическое невежество: влезть в душу; заглядывать в душу; плюнуть в душу; без мыла в душу залезть. Но человек и сам может открыть свой внутренний мир, т.е. рассказать о своих заветных чувствах, мыслях, переживаниях: раскрывать душу; открывать душу; выкладывать душу; изливать душу.

С религиозной точки зрения, душа как средоточие сознательной внутренней жизни человека связана с высшим духовным началом. При этом душа осознается как нечто, данное человеку Богом. В ртличие от физического состояния тела, душа человека бессмертна, после смерти человека возвращается к Богу, что отражено во ФЕ: отпустить душу на покаяние. Душа как самое ценное у человека выступает как некий залог в отношениях человека с Богом: отдавать Богу душу; как Бог на душу положит. Не согрешить, сохранить душу чистой перед Богом является одним из постулатов религиозной морали: хватить греха на душу; взять грех на душу; загубить свою душу.

В русской ЯКМ наблюдается восприятие души как физической субстанции; о слабом, хилом, болезненном человеке говорят: еле - еле душа в теле; в чем душа только держится. Подтверждением «анатомического» представления души является представление души в виде желудка: сколько душе угодно; душа не принимает; Душа не сосед, есть хочет.

В адыгейском религиозном сознании исэ (душа) связывает человека с загробным миром. По представлениям носителей языка, душа бессмертна, не зависит от тела, и после смерти человека возвращается в потусторонний мир. Например: Ыпсэ хэк1ын ~ умереть (букв.: душа отошла); Псэр хэлъэтын -умереть (букв.: душа улетучилась, испарилась) и др.

Подтверждение бессмертия души проявляется в адыгейском языке в следующих устойчивых сочетаниях, в которых душе приписывается свойство «ожить»: ыпсэ къыпык1эжьын - душа ожила (ожить); псэр кьыхэгъэхьажьын -оживить душу (вернуть к жизни);

В адыгейской ЯКМ наблюдается глубокая чувственная и эмоциональная связь концептов исэ (душа) и гу (сердце): Ыгуи ыпси - И душой и телом (И душой и сердцем); Ыгуи ыпси хшъхьан - Вложить всю душу и сердце (энергию) во что-л. Следующие адыгейские пословицы иллюстрируют при этом более глубокое раскрытие рассматриваемых концептов: Псэм ик1асэр гум нэсы - Что по душе, то и до сердца доходит; Гур зыфак1орэм псэр нэсы — К чему сердце тянется, туда и душа следует.

Ценностный характер адыгейского культурного концепта псэ (душа) эксплицируется в пословицах, связанных с морально-этической оценкой, честью, мужеством: Псэр ащэ, напэр ащэфы — Дорожи честью (букв, душой) больше, чем жизнью. Шэбланэр ыпсэ еблэжьырэп - Мужественный не жалеет своей жизни (букв. души).

С этической точки зрения адыгейским национальным самосознанием интеллектуальные свойства души воспринимаются как самое ценное, что есть у человека, народа в целом: Ц1ыфым иакъыл псэ годзэ папк1 — Ум человека - это его вторая душа; Бзэр ц1ыф лъэпкъым ылъапс -Язык - душа народа.

Для души, которая является вместилищем эмоциональной жизни человека, свойственны самые различные чувства. По метафорическому переносу псэ (душа) может влюбляться, пугаться, воодушевляться и т.д., что наиболее ярко наблюдается в следующих фразеологизмах: псэр 1узын - испугаться; душа ушла в пятки (букв.: душа отпала); псэм щыщ хъун - влюбиться (букв.: стать частью души) и др.

2.2.4. Фразеологическая концептуализация сердца в русском и адыгейском языках

Во фразеологической КМ концепт сердце чаще всего употребляется как символ души, переживаний, чувств, настроений: доброе, чуткое, отзывчивое сердце; сердце кровью обливается; сердце (душа) рвется на части.

В русской и адыгейской лингвокультурах сердце предстает как центр человеческого организма, источник жизненных сил, основной функцией которого является восприятие эмоциональных переживаний. «Символизация» средоточия чувств и эмоций предопределяет взаимозаменяемость и сочетаемость концептов сердце (гу) и душа (псэ): сердце/душа не на месте - ыгу рэхьатырэп; болеть сердцем/душой - ыгу нэгъэсын; ыгу фэузын; сердце/душа разрывается на части — ыгу маю; ыгу къегъык1ы.

В определенных контекстах наблюдается явная связь концептов сердце (гу) и душа (псэ). В адыгейском языке отмечается более многочисленное функционирование концепта гу (сердце). Данное явление объясняется тем, что рассматриваемые концепты имеют и различные концептуальные признаки. Сердце реально, материально, в то же время выступает как центр не только телесной жизни человека, но и как центр духовной и душевной жизни. Сердце объединяет в себе и «анатомические» и духовные свойства; в адыгейском лингвокультурном сознании все процессы и явления, происходящие с человеком и вызывающие те или иные изменения его внутреннего, психоэмоционального состояния, связаны с концептом гу (сердце). Душа не материальна - это психическая составляющая, внутренний мир человека, его сущность: войти в душу/сердце - ыгу етыгъэу; камень на душе/сердце - ыгу ц1ык1у; кошки скребут на душе/сердце — ыгушъхьэ зэрэшхы. Более того, в следующих устойчивых сочетаниях мы наблюдаем, что эквивалентом души в адыгейской ЯКМ выступает концепт сердце: вывернуть душу наизнанку - гур фызэ1ухын; всеми фибрами души - ыгу къыдеЬу; от всей души - ыгу къыде1эу и др.

По нашим наблюдениям, гу (сердце), являясь вместилищем эмоциональной жизни человека, по метафорическому переносу выполняет различные физические действия: задыхается, терзается: гур мапэ - кошки скребут на сердце (аналог букв.: сердце задыхается); гур зэгоуты - сердце кровью обливается (аналог букв.: сердце разрывается); огорчается: гум хэк1ын - сильно огорчиться (букв.: сердце уменьшается); успокаивается, отдыхает: гур рэхьатын - сердце успокоилось; гур псэфыжъын - успокоилось; пугается: гур ихын - нагнать страху на кого-либо (букв.; вынуть сердце); воодушевляется, радуется: гур кьызэгуры1ожьын - опомниться, воспрянуть духом (букв, .найтись сердцу); ыгу къеджэгук1ы - жизнь бьет ключом (букв.:сердце играет); влюбляется: гум рихьын - понравиться; гум е1ун - понравиться, полюбиться; (букв.: прирасти к сердцу); сердится, злится: ыгу плъын -сердиться (сердце пылает); ыгу фызэк/энэн - разъяриться на кого-л (букв.:сердце возгорело); обижается: гум хэгъэк1ын - обидеть кого-л. (букв.: выбросить из сердца); сочувствует: гур егъун - сжалиться над кем п.; ыгу ригъэк1ун — принимать что л. близко к сердцу; предчувствует: гук1э къыш1эн -чувствовать (знать, понять сердцем).

Независимость эмоционального состояния человека от физического выражается в устойчивом сочетании гур жьы хъурэп - сердце не стареет. В адыгейской лингвокультуре интеллектуальная деятельность гу (сердца) связана с концептом память - гукЬ (сердцем): гук1э зыдэ1ыгъьш - держать в уме (в памяти); гукЬ зэбгъэш!эн - выучить на память (сердцем выучить); гум къэк1ыжьын - прийти на память и т.д.

В адыгейской лингвокультуре гу (сердце) отражает различные качества человека: положительные - открытость, честность, сердечность и отрицательные - злость, трусость, подлость, гу зэ1ухыгъ - честный, открытый (букв.: открытое сердце); гу кьабз — искренний (букв.:чистое сердце); гу шъаб-спокойный, мягкосердечный (букв.: мягкое сердце): гу зимы1 ~ трус (букв.: не иметь сердца); гу ш1ой - подлец (букв.: грязное сердце); гу пыт - каменное сердце (аналог, букв.: твердое сердце). Поговорка «Зыгу бзаджэ шъым ш1у къыдэхъурэп - Хорошее не случается с тем, у кого злое намерение» особенно ярко отражает осуждение отрицательных качеств человека в адыгейском культурном сознании.

Метафорообразующая концепта гу (сердце) присутствует в ФЕ, которые отражают состояние человека: гум гумэк1 къихьан - в сердце входит беспокойство; гум дэфэжьырэп - в сердце не помещается (не вмещается).

В заключении подводятся итоги проведенного исследования.

Базовыми лингвокультурными концептами, наиболее ярко отражающими ментальную реальность экзистенциональной языковой картины мира в русском и адыгейском языках, являются: человек, судьба, душа, сердце.

В русской ЯКМ концепт человек включает устойчивые сочетания, характеризующие человека: с физической стороны (внешность, возраст и т.д.); с психической стороны (умственные способности человека, положительные и отрицательные внутренние качества, психологические особенности, а также чувства и эмоции человека).

Для адыгейского лингвокультурного сознания характерным является восприятие и признание человека как носителя положительных духовных и внутренних качеств, воплощающих в себе моральные и интеллектуальные свойства, что, на наш взгляд, объясняет равнозначное функционирование концептов человек и личность в адыгейском языке.

В русской и адыгейской ЯКМ выделяются такие общие значения концепта судьба, как предопределенность, божье предначертание, стечение обстоятельств, покорность судьбе. В адыгейской лингвокультуре судьба воспринимается не так трагично, как в русском национальном сознании: здесь нередко предпринимаются попытки изменить судьбу, более того, в значении насып человеку может представиться счастливая судьба.

В русской ЯКМ концепт душа представлен во многих значениях: как внутренний, психологический мир человека; как носитель этического идеала; как средоточие чувств и эмоций, как то или иное свойство характера; в религиозных представлениях: как нематериальное, сверхъестественное начало в человеке, продолжающее жить после его смерти, как анатомический орган.

В адыгейской языковой и духовной традиции ценностный компонент псэ (души) является главным концептуальным признаком, при этом не менее

важным признается этическая, культурная и эмоциональная составляющая данного концепта.

В ЯКМ рассматриваемых языков сердце предстает как центр человеческого организма, источник жизненных сил, основной функцией которого является восприятие эмоциональных переживаний. Анализ устойчивых сочетаний в русской и адыгейской лингвокультурах выявил синонимичное функционирование концептов сердце/душа, гу/псэ.

В адыгейском лингвокультурном сознании гу (сердце) объединяет в себе и «анатомические» и духовные свойства, выступает как центр не только телесной жизни человека, но и как центр духовной жизни. Сердце, являясь вместилищем эмоциональной и духовной жизни человека, отражает различные положительные и отрицательные чувства и личностные качества человека.

Перспективу дальнейшего исследования диссертационной проблематики мы видим в продолжении изучения адыгской ЯКМ в контексте современных культурологических концепций, что позволит более глубоко исследовать этническое своеобразие мышления и духовной жизни адыгов. Кроме того, лингвокультурологическое исследование рассматриваемых концептов будет расширено и дополнено не менее значимыми, но не исследованными в настоящее время концептами «зависть», «терпение» и др. в адыгской ЯКМ на материале текстов различных жанров.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Бобрышева Л.К. Фразеологизмы как отражение национально-культурной экзистенциональной картины мира // Научная мысль Кавказа. - Ростов на Дону, 2007. - С.86-91.

2. Бобрышева Л.К. Современные формы фразеологизмов в контексте субкультуры как фактор динамики концептуализации языковой картины мира // Вестник Адыгейского государственного университета. -Майкоп, 2008. - С. 113-116.

Статьи, опубликованные в других изданиях

3. Бобрышева Л.К. Современные формы фразеологизмов в студенческой среде // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сборник научных трудов. Выпуск XVI. Ч. 2. - Пятигорск, 2007- С.33-34.

4. Бобрышева Л.К. Экзистенциональные основания анализа фразеологизмов как текстов традиционной культуры // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сборник научных трудов. Выпуск XVI. Ч. 2. - Пятигорск, 2007 - С. 34-37.

5. Бобрышева Л.К. Методологические особенности изучения фразеологизмов как хранителей культуры // Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации. - Майкоп, 2007. - № 3. - С. 80-82.

6. Бобрышева Л.К. Средство фразеологического концептуализирования морально-нравственной сферы личности и действительности // Ежегодный сборник научных статей ученых и аспирантов АГУ. 4.2. - Майкоп, 2008. - С. 10-12.

7. Бобрышева Л.К. Культурная и морально-нравственная фразеологическая концептуализация Н Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации. - Майкоп, 2008. - № 4. - С. 100-103.

БОБРЫШЕВА Людмила Кадырбечевна

ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ КАК НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ ЭКЗИСТЕНЦИОНАЛЬНАЯ КАРТИНА МИРА (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И АДЫГЕЙСКОГО ЯЗЫКОВ)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

ГЬдшсаш в итаиь 20.03.09. Бумага тапографская №1_ Фэрмат бумаги 60*84. Гарншура Times New Roman. IЬчл 1,0. ТЬраж 135 та. Заказ 065.

Опт*£птиг) ю учаспе oí I^xmuii rji i тгопра^ии Дцыгейснэго госувэрсгаенгого университета. 385000, г.Майкоц зтЛервсыайсгая, 208.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бобрышева, Людмила Кадырбечевна

Введение.

Глава 1 Теоретико-методологические основы исследования этнической, культурной и морально-нравственной фразеологической концептуализации.

1.1 Концепт как компонент языковой картины мира.

1.2 Национально-культурная фразеологическая концептуализация.

1.3 Экзистенциональные основания анализа национально, культурной и морально-нравственной картины мира во фразёо'логии.

Выводы по первой главе.

Рлава~2 Фра зе ол о i ил mi . i как отражение экзистенциональной культуры (на материале фразеологизмов русского и адыгейского языков).

2.1 Концептуальный анализ ФЕ и классификация типов их соотношений в русском и адыгейском языках.

2.2 Экзистенциональный компонент во фразеологии как основа изучения лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, сердце в языковой картине мира.

2.2.1 Концепт человек - основа экзистенциональной и языковой картины мира.

2.2.2 Концепт судьба в русской и адыгейской лингвокультурах

2.2.3 Концепт душа в языковой картине мира.

2.2.4 Фразеологическая концептуализация сердца в русском и адыгейском языках.

Выводы по второй главе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Бобрышева, Людмила Кадырбечевна

Язык является для человека не только утилитарным средством передачи информации, но и специфическим культурным кодом, орудием познания и даже преобразования мира. Человек познавал окружающий его мир «от себя», и потому результат культурного освоения мира запечатлевался в знаках вместе с образом человека, осваивающего этот мир: «Если Бог запечатлел свой образ в человеке, то человек запечатлел свой образ в языке» [9: 3]. Еще Пифагор I 1 полагал, что «для познания нравов какого ни есть народа» нужно, прежде всего, познать его язык. В современной науке о языке постулат об антропоцентризме языка представляется безусловным и на сегодняшний день общепризнанным. Более того, положение об антропоцентризме языка легло в основу новой научной парадигмы, сложившейся на рубеже XX и XXI веков. Смена исследовательских парадигм в научном познании предстает как результат поиска адекватного, наиболее объективного взгляда на действительность.

Тем самым, наметившееся в последние десятилетия изменение парадигмы гуманитарного знания ознаменовалось формированием на стыке существующих наук новых исследовательских областей, направленных на изучение взаимоотношений человека с окружающим миром: в современном языкознании антропологическая лингвистика является одним из динамично развивающихся направлений.

Актуальными и приоритетными в настоящее время в отечественном языкознании являются проблемы взаимоотношения языка и культуры. Это связано с тем, что древнейшие представления о мире зафиксированы в языковой картине мира и влияют на формирование и отражение национального менталитета.

Проблема репрезентации в языке экзистенциональных констант в разных этнических сообществах представляется релевантной не только для филологии и языкознания, но и для лингвокультурологических и лингвокогнитивных позиций, поскольку в этом случае становится возможным выявление особенностей устройства и функционирования этнического, национальнокультурного и индивидуального языкового сознания, самого ментального мира членов определенного языкового коллектива. При этом более подробное обозначение национально-этнической специфики во фразеологии в каком-то определенном языке далеко не обязательно является результатом «развитости» определенного языка по отношению к другому. Более адекватным является предположение о различной степени актуальности вербализуемого разноуровневыми языковыми средствами понятия в том или ином этносе.

Базовые экзистенциональные концепты универсальны, поэтому существуют типовые экзистенционально значимые фразеологизмы — как мёжкультурные, так и внутри культурные. Общее эмоциональное пространство человечества предопределяет и существование общего экзистенционального смыслового поля, представленное, прежде всего, в лексических и фразеологических единицах языка.

Актуальность исследования обусловлена тем, что феномен сознания как ментальной реальности человека, проблема структурирования его содержания, а также специфика репрезентации этноментального мира народа в процессе речепорождения не получили всестороннего освещения в отечественной лингвистике.

В условиях современного развития национальных языков и все большей интеграции и обогащения культур возникает необходимость выявления и изучения экзистенциональных основ фразеологических систем на уровне теоретических обобщений русского и адыгейского языков, что способствует адекватному восприятию комплекса разнородных лингвистических средств и выявлению специфических особенностей фразеологического уровня русского и адыгейского языков.

Антропоцентрический подход к значению, что знает человек, когда он знает и полагает, какие процессы и их продукты связаны со становлением и функционированием значений у человека и о каких формах репрезентации значения в сознании индивида может идти речь [85:36] изменил взгляд на само значение - оно стало восприниматься как структура знания, вовлекающая в себя все отображаемые тем или иным языковым знаком типы информации. В соответствии с этим особую значимость приобретают проблемы выявления и описания значения экзистенциональных основ национально-культурной языковой картины мира как результата обработки определенных знаний о мире, исследования общих принципов и приемов организации структур знания, стоящих за тем или иным значением, попытка выявить механизмы взаимодействия когнитивных и языковых структур, изучить структуру значения языкового знака в сознании носителя языка. Решить данную проблему позволяет когнитивная лингвистика, которая проявляет большой интерес к "исследованию реального функционирования фразеологических единиц в сознании человека, позволяющему выявить, на каких аспектах значения акцентируется внимание индивида, какой признак является для него наиболее актуальным, какие виды информации, представляющие несомненную важность для информантов, остаются за рамками фразеологического толкования, какими средствами обеспечивается понимание и т. д.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена также его включенностью в активно развиваемые когнитивные подходы к изучению семантики языкового знака, в частности, интересом ученых к исследованию реального функционирования языковых единиц в сознании человека, все возрастающим вниманием к концептуализации фразеологических единиц, а также необходимостью расширения проблемы описания фразеологизмов в сознании современного человека с точки зрения методики фреймового анализа.

Объектом исследования являются фразеологические единицы и базовые концепты человек, судьба, душа, cepdije русского и адыгейского языков, отражающие ментальное пространство и экзистенциональные основы национально-культурной языковой картины мира.

Предмет исследования — функционирование и динамика структуры фразеологизмов на основе лингвокультурологического анализа базовых концептов в русском и адыгейском языках, отражающих экзистенциональные основы национально-культурной ментальности русского и адыгейского народов.

Цель исследования — выявить и описать особенности функционирования и динамику структуры фразеологизмов в экзистенциональном сознании носителей русского и адыгейского языков на основе сопоставлений базовых концептов фразеологических единиц; раскрыть внутренние национально-культурные закономерности взаимоотношения компонентов ментального пространства языковой личности.

Цель диссертационного исследования предполагает решение следующих основных исследовательских задач:

- рассмотреть существующие в теории языкознания интерпретации проблемы концептуализации языковой картины мира во фразеологии;

- описать основные функции и структуру экзитенциональной, культурной и морально-нравственной информации в составе фразеологии, отражающей национально-этническую специфику;

- определить место ФЕ, пословиц, поговорок во фразеологической системе анализируемых языков;

- проанализировать в системе фразеологии классификации видов соотношений фразеологизмов русского и адыгейского языков;

- охарактеризовать специфику национально-культурной и экзистен-циональной картины мира на основе сопоставления базовых лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, сердце, репрезентированных в русских и адыгейских устойчивых сочетаниях.

Научная новизна работы определяется тем, что в нем впервые подвергнуты окзистенциональному концептуальному анализу фразеологизмы в таких разносистемных языках, как русский и адыгейский. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в том, что в ней выявлены и описаны экзистенциональные и национально-культурные характеристики концептов человек, судьба, душа, сердце в русской и адыгейской языковых картинах мира на основе выделения тождественных и различных когнитивных моделей, репрезентируемых в образном содержании устойчивых сочетаний.

Методологическую основу диссертации составила следующая концепция: язык обеспечивает человеку переход на уровень оперирования такими формами мыслей, которые эксплицируются в семантике фразеологических вербальных форм, позволяющих интерпретировать национально-культурную экзистенциональную картину мира.

Теоретической основой работы послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов, а именно: в области систематизации лингвистического знания (М.М. Бахтин, И.А. Бодуэн де Куртенэ, М. Вартофский, В.В. Виноградов, В. Гумбольдт, И.П. Ильин, Ю.М. Лотман, А.А. Потебня, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, Р.Якобсон); по проблеме отражения общей картины взаимоотношения языка и сознания (Н.Д. Арутюнова, Э. Бенвенист, Б.М. Берсиров, З.У. Блягоз Л. С. Выготский, Л. Ельмслев, С.Д. Кацнельсон, А.Ф. Лосев, А.Р. Лурия, Г.П. Немец, Ю.А. Сорокин, И.А. Стернин, Н. Хомский, М.Х. Шхапацева, и др.); посвященные изучению языковой картины мира (Б.Х. Бгажноков, З.Х. Бижева, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, М.М. Маковский).

Материалом для исследования явились фразеологические единицы, пословицы и поговорки рассматриваемых языков. Источниками материала исследования послужили различные словари - толковые, философские, фразеологические, культурологические, этимологические, а также сборники пословиц и поговорок. Фактический материал составил около 600 русских и 500 адыгейских (всего 1100) единиц, собранных методом сплошной выборки.

Методы и приемы исследования определены спецификой объекта, предмета, целью и задачами исследования. Для достижения поставленных целей были применены следующие методы исследования: метод семантической идентификации, контекстологический метод, вариационный метод, метод аппликации, метод исследования фразеологизмов по их окружению, метод исследования фразеологизмов по сочетаемости лексем, комплекснооппозитивный метод, метод семантического анализа, концептуальный анализ. В процессе исследования были использованы следующие приемы: выборка, анализ, описание, обобщение. Основным является лингвокультурологический подход на базе герменевтико-интерпретационного метода, который позволяет показать способ смыслового существования фразеологической единицы в рамках отдельной лингвокультурной области (речь), в разносистемных языках (русского и адыгейского). Разнообразие методов исследования объясняется, с одной стороны, сложностью объекта исследования, а с другой - отсутствием универсального метода, пригодного для успешного, научно достоверного решения различных проблем, выдвигаемых фразеологией как лингвистической дисциплиной.

Изученность проблемы. Для исследования выбраны лингвокультурные концепты человек, судьба, душа, сердце как основа экзистенциональной картины мира. В настоящее время исследования в области концептологии, в частности функционирования лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, сердце в языковой картине мира, привлекают многих лингвистов. Так, объектом изучения А.И. Геляевой стал концепт человек в языковой картине мира («Человек в языковой картине мира») [Нальчик, 2000]; Л.Ю Буянова рассматривает функционирование концепта душа в русской лингвистической традиции («Концепт душа как основа русской ментальности: особенности речевой реализации») [Краснодар, 2000]; JI.M. Дзуганова исследует семантику концепта душа на базе русского, английского, кабардино-черкесского языков («Языковая концептуализация души (на материале русского, английского и кабардинно-черкесского языков)») [Нальчик, 2008]; З.Р. Цримова рассматривает функционирование концепта сердце в разных лингвокультурах («Концепт сердце в языковой картине мира (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков)») [Нальчик, 2003]; З.Х.Бижева исследует концепты человек, судьба, душа, сердг^е в адыгской лингвокультуре («Адыгская языковая картина мира») [Нальчик, 2000] и другие. Ряд исследователей затрагивает проблему функционирования данных концептов в языковой картине мира, однако с позиции экзистенционального восприятия они не были рассмотрены.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что анализ концептосфер разных культур позволяет выявить особенности развития национально-языкового сознания, зафиксированные на вербальном уровне отличия и сходства мыслительной деятельности разных этнических сообществ, специфику его ментального мира, национального характера. Исследование концептуализации национально-культурной экзистенциональности в разносистемных языках способствует углублению понимания сущности языковой картины мира и обусловливает эффективное развитие языкознания в целом, и лингвокультурологии в частности.

Практическая ценность работы связана с повышением уровня межкультурной коммуникации, предполагающей знание способов выражения национально-культурной экзистенциональной картины мира в различных этнических сообществах. Материалы и результаты исследования будут полезны для лингвокультурологического образования, как в школе, так и в вузе. В лексикографической практике подход, примененный в диссертации при анализе концептуализации национально-культурной экзистенциональной картины мира, может быть учтен при составлении словарей лингвокультурных концептов в русском и адыгейском языках.

Материал исследования может быть положен в основу спецкурсов и спецсеминаров на филологических факультетах по лингвокультурологии и практике переводческой работы. Фрагменты диссертации уже нашли свое практическое использование в спецкурсах на факультете иностранных языков Адыгейского государственного университета, а также при разработке тематики курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Фразеологическая концептуализация культурной и морально-нравственной сферы широко представлена как в адыгейском, так и в русском языках в виде актуализированных во фразеологических единицах признаков и морально-нравственных эталонов, норм и ценностей данных народов, являющихся основой экзистенциональных национально-культурных концептуальных этноконстант.

2. Базовыми лингвокультурными концептами, наиболее ярко отражающими ментальную реальность экзистенциональной языковой картины мира в русском и адыгейском языках, являются: человек, судьба, душа, сердце. Различные аспекты функционирования данных концептов в рассматриваемых л и нгво культурах наиболее полно раскрываются при анализе всего комплекса устойчивых сочетаний с компонентами человек, судьба, душа, сердце, включающего фразеосочетания, пословицы и поговорки.

3. Национально-культурная специфика восприятия концептов человек, судьба, душа, сердце в русской и адыгейской языковых картинах мира проявляется в различном качественном наполнении каждого концептуального сегмента конкретными признаками, в их количественном соотношении, а также в ассоциативно-образном содержании некоторых устойчивых сочетаний.

Апробация исследования. Основные положения и результаты исследования были изложены в сборнике научных трудов «Актуальные проблемы социогуманитарного знания» (Пятигорск 2007), межвузовском сборнике научных трудов «Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации» (Майкоп 2007; 2008), ежегодном сборнике научных статей ученых и аспирантов АГУ (Майкоп 2008). Кроме того, опубликованы статьи в научном и общественно-теоретическом журнале «Научная мысль Кавказа» (Ростов-на-Дону 2007), реферируемом научном журнале «Вестник Адыгейского государственного университета» (Майкоп 2008), которые включены в перечень ведущих научных изданий, рекомендованных ВАК. Материалы диссертации апробированы и на следующих конференциях: на Всероссийской научно-методической конференции «Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации» (Майкоп 2006), на Международной научно-практической конференции «Проблемы адыгской филологии» (Майкоп 2008), а также на научных конференциях аспирантов и молодых ученых Адыгейского государственного университета (2006; 2007).

Результаты исследования отражены в семи научных публикациях:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Бобрышева JI.K. Фразеологизмы как отражение национально-культурной экзистенциональной картины мира // Научная мысль Кавказа. — Ростов на Дону, 2007. - С.86-91.

2. Бобрышева JT.K. Современные формы фразеологизмов в контексте субкультуры как фактор динамики концептуализации языковой картины мира // Вестник Адыгейского государственного университета. — Майкоп, 2008. - С. 113-116.

Статьи, опубликованные в других изданиях

3. Бобрышева JI.K. Современные формы фразеологизмов в студенческой среде // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сборник научных трудов. Выпуск XVI. Ч. 2. - Пятигорск, 2007- С.33-34.

4. Бобрышева JT.K. Экзистенциональные основания анализа фразеологизмов как текстов традиционной культуры // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сборник научных трудов. Выпуск XVI. Ч. 2. -Пятигорск, 2007 - С. 34-37.

5. Бобрышева JI.K. Методологические особенности изучения фразеологизмов как хранителей культуры // Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации. — Майкоп, 2007. № 3. — С. 80-82.

6. Бобрышева JT.K. Средство фразеологического концептуализирования морально-нравственной сферы личности и действительности // Ежегодный сборник научных статей ученых и аспирантов АГУ. 4.2. - Майкоп, 2008. - С.10-12.

7. Бобрышева JI.K. Культурная и морально-нравственная фразеологическая концептуализация // Научно-методическое обеспечение преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах в свете теории и практики международной коммуникации. - Майкоп, 2008. — № 4. С. - 100-103.

Отдельные этапы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания и кафедры иностранных языков АГУ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка словарей и списка сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фразеологизмы как национально-культурная экзистенциональная картина мира"

Выводы по второй главе

Анализ фразеологизмов русского и адыгейского языков подтверждает, что фразеологические единицы отражают своеобразное восприятие окружающего мира носителями данных языков, национальный колорит, традиции, обряды, обогащают язык образными средствами.

В настоящем исследовании, выполненном в рамках широкого подхода к объекту фразеологии, в качестве фразеологических единиц рассматриваются как устойчивые выражения со структурой словосочетания, обладающие переносным значением, так пословицы и поговорки, являющиеся по структуре и содержанию предложениями.

Кроме того, включение пословиц и поговорок в данное исследование, выполненное в рамках лингвокультурологии, представляется оправданным, так как данные устойчивые сочетания являют собой источник информации об этнокультурных особенностях мировидения носителей рассматриваемых языков.

При концептуальном анализе лингвокультурных концептов человек, судьба, душа, cepdije на материале русских и адыгейских фразеологизмов выявляются, наряду с расхождениями, сходные явления в семантике, форме и функционировании фразеологических единиц. По степени функционально-смысловой соотнесенности русских и адыгейских фразеологизмов выделяется четыре типа соотношений фразеологических единиц: 1) полное семантическое соответствие (полные эквиваленты); 2) неполные соответствия (аналоги); 3) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в адыгейском языке; 4) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в — —русском языке.-----------------------------

Анализ видов соотношений ФЕ русского и адыгейского языка с компонентами человек, судьба, душа, сердце позволяет отметить, что группы полных эквивалентов и неполных соответствий (аналоги) довольно большие и разнообразные по семантике, структуре, грамматической характеристике, функциональному использованию. Рассмотренные явления экзистенционального мировосприятия фразеологических единиц в русском и адыгейском языках отмечаются повышенной глагольностью.

Сознание носителей языков моделируется через лингвокогнитивный концепт, представляющий синхронное существование экзистенциональных базовых концептов: человек, судьба, душа, сердце, что определяет особенности анализа экзистенционального компонента во фразеологии как феномена культуры; как явления человеческого сознания, непосредственно связанного с духовной и религиозной этикой.

Концепт человек относится к ключевым культурным концептам, это ядро экзистенциональной картины мира. Анализ концептов судьба, душа, сердце приближает нас к пониманию сущности человека и причины его бесконечного, неистребимого стремления познать не только окружающий мир, но и свой собственный внутренний мир, что дает возможность познать уникальность человеческой личности, его чувства, эмоции, надежды. Все сказанное определенно ставит концепт человек в центральную позицию.

Анализ фразеологических единиц с концептом человек в русской языковой картины мира показал, что языковая модель человека включает: устойчивые сочетания, которые характеризуют человека: с физической стороны (внешность, возраст и т.д.); с психической (внутренней) стороны (умственные способности человека, положительные и отрицательные внутренние качества, психологические особенности, а также чувства и эмоции человека).

В адыгейском национально-этническом сознании концепт ц1ыфы (человек) по смысловым оттенкам соотносится с концептом личность в русском языке, что определяет более многочисленное функционирование данного „концепта в адыгейском языке

Одним из важнейших концептов в русской культуре является концепт судьба. Универсальный подход к концепту судьбы, связанный с неразрешимым противоречием между мимолётностью человеческой жизни и вечностью мира, - это представление о каких-то высших силах, которые властвуют над индивидуумом, предопределяют путь человека.

При анализе концепта судьба в рассматриваемых языковых картинах мира выделяются такие общие значения, как предопределенность, божье предначертание, стечение обстоятельств, покорность судьбе. В адыгейской лингвокультуре судьба воспринимается не так трагично, как в русском национальном сознании: здесь нередко предпринимаются попытки изменить судьбу, более того, в значении насып человеку может представиться счастливая судьба.

В языковой картине мира концепт душа занимает особое место. В русской лингвокультуре концепт душа представлен во многих значениях: как внутренний, психологический мир человека; как носитель этического идеала; как средоточие чувств и эмоций, как-то или иное свойство характера; в религиозных представлениях: как нематериальное, сверхъестественное начало в человеке, продолжающее жить после его смерти, как анатомический орган.

В адыгейской языковой картине мира псэ (душа) как вместилище эмоциональной жизни человека по метафорическому переносу испытывает самые различные чувства: любовь, радость, воодушевление, страх и т.д. Образ души наблюдается при характеристике внутренних качеств человека, связанных морально-этической оценкой, честью, мужеством.

Концепт сердце предстает во фразеологической картине мира как символ души, переживаний, чувств и т.д. В рассматриваемых языковых картинах мира мы наблюдаем синонимичное, если не сказать равнозначное, функционирование концептов душа/сердце, гу/псэ.

В адыгейском лингвокультурном сознании гу (сердце) объединяет в себе и «анатомические» и духовные свойства, выступает как центр не только те л есн о й жизни человека, но и как центр духовной и душевной жизни. Сердце, являясь вместилищем эмоциональной и духовной жизни человека, отражает различные положительные и отрицательные чувства и личностные качества человека.

125

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лингвокультурология является комплексной научной дисциплиной, которая изучает национально-культурную семантику языковых единиц во всей полноте их содержания, в степени максимально приближенной к их пониманию носителями данного языка и данной культуры. Человек как носитель языка и культуры находится в центре лингвокультурологических исследований.

Человек располагает концептуальной и языковой картинами мира, которые отражают национальный характер, духовные ценности, культурные традиции языковой личности и народа в целом. При этом необходимо признать,

-что— важнейшим--измерением-культурных —концептов— являются общечеловеческие и национальные ценности. На наш взгляд, общечеловеческие ценности включают в себя национальные ценности, которые включают в свою очередь морально-нравственные нормы, социальные установки, выраженные в форме нормативных представлений о добре и зле, справедливом и несправедливом, о смысле жизни и назначении человека, о его идеалах и принципах.

В результате проведенного исследования мы пришли к следующим выводам.

Понятие культуры, являющееся базовым для лингвокультурологии, включает мировоззрение, нравственные нормы, которые лежат в основе поведения человека, духовные и материальные ценности, отмеченные этнокультурной спецификой.

Фразеологическая картина мира является частью языковой картины мира. Фразеологизмы, пословицы и поговорки эксплицируют стандарты, нормы, идеалы, созданные народом, указывающие не только на процесс и результат построения семантического пространства, но и на общественные, духовные и ценностные ориентиры, что хорошо и что плохо, что нравственно и безнравственно и т.п.

Обзор * устойчивых выражений показывает, что специфика фразеологической картины мира в русском языке обусловлена особенностями христианского учения в соответствии с основными божественными законами и заповедями, сформулированными Библией, а в адыгейском языке - влиянием ислама и феномена «адыгство». Последний в свою очередь оказал более глубокое воздействие на формирование адыгейской религиозной картины мира, чем влияние исламской теологии.

При анализе русских и адыгейских устойчивых выражений наиболее ярко обнаруживаются элементы сходства и различия между языками, выделяются как универсальные, так и специфические явления на разных языковых уровнях.

Анализ рассматриваемых нами концептов человек, судьба, душа, сердце на—материале—русских—и адыгейских фразеологизмов—выявил,—наряду—с— расхождениями, сходные явления в семантике, форме и функционировании фразеологических единиц. По степени функционально-смысловой соотнесенности русских и адыгейских фразеологизмов можно выделить четыре типа соотношений устойчивых выражений в рассматриваемых языках: полное семантическое соответствие (полные эквиваленты); неполные соответствия (аналоги) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в адыгейском языке; отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в русском языке.

Следует также отметить, что группы полных эквивалентов и неполных соответствий, выявленные при концептуальном анализе фразеологизмов, довольно большие и разнообразные по семантике, структуре, грамматической характеристике, функциональному использованию.

Учитывая, что при определении сознания носителя языка в качестве отправной точки исследования моделируется лингвокогнитивный концепт, можно выделить синхронное существование экзистенциональных базовых концептов: человек, судьба, душа, cepdife. Ядром экзистенциональной картины мира выделяется концепт человек, концепты судьба, душа и cepdife приближают нас к пониманию сущности человека, играют огромную роль в построении языковой модели человека, являясь основой духовной, этической, эмоциональной и интеллектуальной составляющей человека, что, несомненно, указывает на взаимосвязь и взаимодетерменированность данных концептов.

Анализируемые экзистенциональные концепты мы рассматриваем как феномен культуры, как явление человеческого сознания, как экзистенционально-маркированный концепт, непосредственно связанный с религиозной этикой.

Концепт человек - это одна из наиболее интересных, но вместе с тем и наиболее трудных проблем не только современных лингвистических изысканий, но и экзистенциональных.

Обзорфразеологическихединиц-с концептом-челоеек-в-русском-языке показывает, что языковая модель человека включает в себя фразеологизмы, характеризующие человека с физической и психической стороны. К физическим характеристикам человека относятся фразеологические единицы, указывающие на те или иные внешние признаки, а также и на возраст. Фразеологические единицы, характеризующие человека с психической стороны, выражают его умственные способности: ум, понятливость, глупость, тупость и т.д.; внутренние положительные и отрицательные качества: душевность, искренность, терпимость, старание, недоверие, осторожность, любопытство,^ бесшабашность, зазнайство, гордость, лень; также чувства и эмоции человека: волнение, страх, удивление, радость, печаль, любовь и т.д.

В адыгейской лингвокультуре слово ц1ыфы (человек) объединяет два концепта - человек и личность. Адыгейское лингвокультурное сознание предполагает: быть человеком значит быть личностью, что ярко обнаруживается в адыгейских пословицах. Для адыгейского менталитета характерным является признание личностных качеств человека, воплощающих в себе моральные и интеллектуальные ценности: отношение к старшим, к гостю, отваге, труду; умение проявлять благородство, ум, почтительность, уважение и т. д.

Таким образом, мы пришли к заключению, что концепт человек гораздо уже по смысловым оттенкам, чем соответствующий концепт ц1ыфы адыгейского языка.

В языковой картине мира концепт судьба представлен тремя значениями: складывающийся независимо от воли человека ход событий, стечение обстоятельств; участь, доля, жизненный путь; история существования, развития чего-л.

Анализ пословиц, поговорок и устойчивых сочетаний выявил следующие значения судьбы в русской лингвокультуре: предначертание, предопределение, провидение.—Такжеотмечается,-что понятие-судьбы вырастает—не- столько из чувства предначертанности жизненного пути, сколько осознания, его неисповедимости.

Для русской лингвокультуры характерным является ситуация, когда судьба выбирает человека, но случается и так, что человек сам выбирает свою судьбу, человек в силе изменить свою судьбу, при этом важно отметить, что попытки изменить судьбу не приветствуются.

По нашим наблюдениям, в русской языковой картине мира судьба понимается как божественное провидение, имеет высшее значение, становится испытанием для человека.

В адыгейской языковой картине мира понятие судьба представлено двумя значениями: участь, доля (насып); будущность (къуехъул!эщтыр, зэрэхъущтыр), которые имеют гораздо более узкое и специализированное значение, более того, ни одно из них не имеет такой важности для картины мира, как концепт судьба.

Анализ адыгейских пословиц с концептом судьба в значении насып показал, что в данном значении судьба в адыгейском лингвокультурном сознании понимается не так мрачно и безысходно. В значении насып выделяется неравномерное распределение судьбы между людьми: одни из них получают счастливую судьбу (насыпыийу), другие — несчастливую насыпынчъ). Попытки изменить судьбу в адыгейской лингвокультуре приветствуются.

В адыгейской и русской языковых картинах мира отмечаются общие значения судьбы: участь, доля, предопределенность, божье предначертание, стечение обстоятельств.

В языковой картине мира душа отражает состояние человека, различные свойства его характера. В философии под душой понимается внутренний, психологический мир человека. В религии душа выступает как некая бессмертная, нематериальная сила, которая, по религиозным представлениям, после смерти человека попадает-в рай-или ад7---

По нашим наблюдениям, во фразеологической картине мира душа, выступая как орган внутренней жизни человека, является отражением его истинных чувств и эмоций. Душа может испытывать самые различные чувства: любовь и ненависть, жалость и безразличие, искренность и замкнутость, радость и страдания и т.д.

В русском лингвокультурном сознании душа отождествляется с личностью человека, с его сущностью. Образ души присутствует при характеристике действий и поступков человека, связанных с морально-этической оценкой. В русской языковой картине мира наблюдается восприятие души как физической субстанции.

Во фразеологической картине мира концепт сердце чаще всего употребляется как символ души, переживаний, чувств, настроений.

В языковой картине мира рассматриваемых языков сердце предстает как центр человеческого организма, источник жизненных сил, основной функцией которого является восприятие эмоциональных переживаний.

Анализ устойчивых сочетаний в русской и адыгейской лингвокультурах выявил синонимичное функционирование концептов сердце/душа, гу/псэ.

В адыгейском языке отмечается более многочисленное функционирование концепта сердце (гу). Также наблюдаются различные концептуальные признаки: в адыгейском лингвокультурном сознании сердце объединяет в себе и «анатомические» и «духовные» свойства, душа воспринимается как психоэмоциональная составляющая, внутренний мир человека, его сущность.

В адыгейской языковой и духовной традиции ценностный компонент псэ (души) является главным концептуальным признаком, при этом не менее важным признается этическая, культурная и эмоциональная составляющая данного концепта.

В адыгейской лингвокультуре сердце также может отражать состояние человека и различные личностные качества человека, как положительные, так и отрицательные.

Таким образом, концепты человек, судьба, душа, сердце представляют собой сложные ментальные образования, которые имеют универсальные и этноспецифические характеристики.

Перспективу дальнейшего исследования диссертационной проблематики мы видим в продолжении изучения адыгской языковой картины мира в контексте современных культурологических концепций, что позволит более глубоко исследовать этническое своеобразие мышления и духовной жизни адыгов. Кроме того, лингвокультурологическое исследование рассматриваемых концептов будет расширено и дополнено не менее значимыми, но не исследованными в настоящее время концептами «зависть», «терпение» и др. в адыгской языковой картине мира на материале текстов различных жанров.

131

Список научной литературыБобрышева, Людмила Кадырбечевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов, В.П. Синтагматика семантического поля (на материале русского языка) / В.П. Абрамов. - Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1992.

2. Аксамитов, А.А. Структура фразеологического словаря и установление опорного слова / А.А. Аксамитов // Вопросы фразеологии и составления фразеологических словарей. Баку. 1968.

3. Алексеева, С.Г. Семантическая семантика фразеологизмов с компонентами «сердце» ^ и «душа» в современном русском языке / С.Г. Алексеева // Семантика языковых единиц: доклады V Междунар. конф. Т. 1. М., 1996.1. С.125-127.- --------

4. Алексеенко, М.А. Человек в русской диалектной фразеологии. Словарь / М.А. Алексеенко, Т.П. Белоусова, О.И. Литвинникова. М., 2004.

5. Аникина, В.П. Русские пословицы и поговорки. / В.П. Аникина. М., 1988. 431с.

6. Аль Газали, М. Нравственность мусульманина / М. Аль - Газали. - М., 2005.

7. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания / Ю.Д. Апресян // В .Я. 1995. - № 1. - С. 37-67.

8. Апресян, Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира / Ю.Д. Апресян // Семиотика и информатика. М., 1986. Вып. 28. - С. 5-33.

9. Арутюнова, II.Д. Введение / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Ментальное действие. М., 1999. - С. 3-7.

10. Арутюнова, Н.Д. Истина: фон и коннотации / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Культурные концепты. — М.: Наука, 1991. С. 21-30.

11. Архангельский, В.М. Устойчивые фразы в современном русском языке / В.М. Архангельский. — Ростов н/Д, 1964.

12. Аулъэ, Ф. Быслымэн диныр пшЬнэу уфаемэ къ / Ф. Аульэ. Краснодар: Сов. Кубань, 2000. - 169 с.

13. Ахохова, Е.А. Ислам в системе культуры языков / Е.А. Ахохова // Актуальные проблемы общего и кавказского языкознания: материалы науч. конф., посвящ. 80-летию со дня рождения проф. Б.Х. Балкарова. — Нальчик, 1997. С. 37-48.

14. Бабкин, A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники / A.M. Бабкин. -Л.: Наука, 1970.

15. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика: автореф. дис. . д-ра филол. наук / А.П. Бабушкин. — Воронеж, 1998.

16. Багироков,Х.З. Монография /-Х.З. Багироков. -Майкопа Изд-во АГУ,-2004.-313 с.

17. Баранов, А.Г. Текст, текстовый модуль, номинация / А.Г. Баранов // Лингвистические единицы разных уровней в языке и речи. Краснодар, 1988. С. 94-100.

18. Бартошевич, Л. Отражение концептуализации языковой картины мира как лингводидактический принцип / Л. Бартошевич // Филологические исследования: сб. науч. работ. Вып. 6. — Донецк, 2004.

19. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. М., 1986.

20. Бгажноков, Б.Х. Очерки этнографии общения адыгов / Б.Х. Бгажноков. — Нальчик: Эльбрус, 1983. 232 с.

21. Бгажноков, Б.Х. Символика чести в языке морали / Б.Х. Бгажноков // Актуальные проблемы общего и кавказского языкознания: материалы науч. конф., посвящ. 80-летию со дня рождения проф. Б.Х. Балкарова. — Нальчик, 1997.-С. 48-53.

22. Бгажноков, Б.Х. Адыгская этика как социо-нормативная система / Б.Х. Бгажноков // Мир культуры адыгов (проблемы эволюции и целостности). — Майкоп, 2002. С. 160-177.

23. Бгуашева, З.Б. Вариантность и синонимия в сфере фразеологии (на материале адыгейского языка) / З.Б. Бгуашева // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: III Всерос. науч.-практ. конф. — Майкоп: Изд-во АГУ, 2001. С. 24-25.

24. Бгуашева, З.Б. Фразеологическая система адыгейского языка: дис. . канд. филол. наук / З.Б. Бгуашева. Майкоп, 2003.

25. Белла, Р.Н. Социология религии / Р.Н. Белла // Американская социология: перспективы, проблемы, методы. М., 1972.

26. Белоусов, В.Н. Социолигвистические аспекты культурно-языковых отношений в странах СНГ и Балтии на рубеже 20-21 веков / В.Н. Белоусов // Политолог. -2001. -№1. С. 38-45.

27. Белицына, Я.Л. Классификация как способ репрезентации картины мира / Я.Л. Белицына // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: материалы Междунар. науч. конф. Архангельск, 2002. - С. 76-77.

28. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М., 1990.

29. Бердяев, Н.А. Царство Духа и Царство Кесаря / Н.А. Бердяев // Судьба России-М., 1990.

30. Бердяев, Н.А. Русская идея / Н.А. Бердяев // Вопросы философии. 1990 №2.

31. Берсиров, Б.М. К выражению посессивности в адыгейских языках / Б.М. Берсиров^ // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: материалы III Всерос. науч.-практ. конф. — Майкоп: Изд-во АГУ, 2001. — С. 26-27.

32. Бехтерев, В.М. Психика и жизнь: избранные труды по психологии личности в двух томах / В.М. Бехтерев. — Т.1. СПб., 1999.

33. Бижева, З.Х. Адыгская языковая картина мира / З.Х. Бижева. — Нальчик, 2000. 128 с.

34. Бижева, З.Х. Адыгские культурные концепты (фрагменты языковой картины мира) / З.Х. Бижева // Мир культуры адыгов (проблемы эволюции и целостности). Майкоп, 2002. - С. 211-223.

35. Бижева, З.Х. Изучение адыгских языков как формы культуры адыгов / З.Х. Бижева // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Махачкала, 1997. - С. 46-48.

36. Бижева, З.Х. Концептуальный анализ адыгских языков / З.Х. Бижева //

37. Этнос. Культура.Перевод: тез.докл.Всерос.науч.конф. — Пяти горек :-Издво ПГЛУ, 1996.-С. 9.

38. Бижева, З.Х. Культурные концепты в адыгских языках / З.Х. Бижева // Проблемы развития государственных языков КБР: тез. докл. Респ. науч.-практ. конф. Нальчик: Изд-во КБГУ, 1996. - С. 17-18.

39. Бижева, З.Х. Культурные концепты в адыгской языковой картине мира / З.Х. Бижева // Девятый международный коллоквиум Европейского общества кавказоведов. — Махачкала, 1998. С. 48-50.

40. Бижева, З.Х. Культурные концепты в кабардинском языке / З.Х. Бижева. -Нальчик: Изд-во КБГУ, 1997. 140 с.

41. Бижева, З.Х. Человек в адыгской языковой картине мира / З.Х. Бижева // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник. № 2. — Махачкала: ИПЦ Даггосун-та, 1998.-С. 16-21.

42. Бижева, З.Х. Адыгская языковая картина мира в контексте этнического менталитета / З.Х. Бижева // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: Всерос. науч. конф.: тез. докл. — Майкоп, 1998. — С. 21-22.

43. Бижева, З.Х. Философские, социокультурологические и психологические основы концептуального анализа адыгских языков / З.Х. Бижева. — Нальчик: Изд-во КБГУ, 1996. 90 с. - Рукопись деп. в ИНИОН РАН № 514596 от 7.05.96.

44. Блюмкин, В.А. Мир моральных ценностей / В.А. Блюмкин. — М., 1981.

45. Блюмкин, В.А. Моральные качества личности / В.А. Блюмкин. Воронеж, 1974.

46. Блягоз, З.У. Жемчужины народной мудрости (адыгейские пословицы и поговорки на адыгейском и русском языках) / З.У. Блягоз. Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1992. - 128 с.

47. Блягоз, З.У. Нравственно-философский аспект адыгских пословиц и поговорок / З.У. Блягоз // .Язык и антропологические сущности. — Краснодар, 1997.-С. 132-155.

48. Блягоз, З.У. Роль владения адыгейской устной речью в приобщении билингва ккультуресвоего народаХЗ.У. Блягоз-//-Актуальные-проблемыобщей и адыгской филологии: материалы III Всерос. науч.-практ. конф. -Майкоп: Изд-во АГУ, 2001. С. 30-31.

49. Болейко, А.Ф. В мире фразеологических единиц / А.Ф. Болейко, Э.И. Сушок, Н.С. Шамарина. Брянск: Изд-во БГГТУ, 2001. — 68 с.

50. Больнов, Ф. Философия экзистенциализма / Ф. Больнов. СПб., 1999.

51. Бромлей, Ю.В. Этнографические аспекты изучения человека / Ю.В. Бром лей // Человек в системе наук. М.: Наука, 1989. - С. 190-200.

52. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. М., 1997.

53. Бубер, М. Я и Ты / М. Бубер. М., 1993.

54. Буянова, Л.Ю. О концепте «душа» в лингвистической традиции / Л.Ю. Буянова//Филология Philologica. - Краснодар, 1998.-№ 13.-С. 12-15.

55. Буянова, Л.Ю. Фразеологическая картина мира и культурный код нации: аспекты ' взаимокорреляции / Л.Ю. Буянова, Н.А. Земскова // Фразеологическая картина мира: в 2 ч. Ч. 1. Тула, 2002. - С. 35-39.

56. Буянова, Л.Ю. Фразеологический знак в прагматической рамке / Л.Ю. Буянова, Е.Г. Коваленко // Фразеология-2000. Тула, 2000. - С. 17-18.

57. Буянова, Л.Ю. Концепт душа как основа русской ментальности: особенности речевой реализации / Л.Ю. Буянова Краснодар 2006.

58. Буянова, Л.Ю. Русский фразеологизм как ментально-когнитивное средство языковой концептуализации сферы моральных качеств личности / Л.Ю. Буянова, Е.Г. Коваленко. Краснодар: Изд-во КубГУ, 2004.

59. Буянова, Л.Ю. Концепт: термин и понятийное пространство / Л.Ю. Буянова, Е.В. Оноприенко // Период и текст: аспекты взаимоотношений: сб. науч. тр. Краснодар, 2002. - С. 26-35.

60. Буянова, Л.Ю. Русский фразеологизм как концептуальная доминанта: когнитивно-аксиологический статус / Л.Ю. Буянова // Фразеологические чтения памяти профессора В.А. Лебединской. Вып. 3. Курган, 2006. - С. 209-211.

61. Быстрова, Е.А. Теоретические основы обучения русской фразеологии в национальной школе: автореф. дис. . д-ра пед. наук / Е.А. Быстрова. -М., 1998.

62. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая. М., 2001.

63. Виноградов, В.В. Из истории слова личность в русском языке середины XIX в. / В.В. Виноградов // Доклады и сообщения филол. ф-та. Вып. 1. -МГУ, М., 1946.

64. Виноградов, В.В. Личность / В.В. Виноградов // Из истории слов. — М., 1994.

65. Воркачёв, С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии / С.Г. Воркачёв // Теоретическая и прикладная лингвистика: сб. науч. тр. Вып. 3. Аспекты коммуникативной деятельности. — Воронеж, 2002.

66. Воркачёв, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачёв // Филологические науки. 2001. - С. 64.

67. Воробьев, В.В. О статусе лингвокультурологии / В.В. Воробьев // IX Международный Конгресс МАПРЯЛ. Русский язык, литература и культура на рубеже веков, Т. 2. - Братислава, 1999. - С. 125- 126.

68. Выготский, Л.С. Сознание как проблема психологии поведения / Л.С. Выготский // Психология и марксизм. Л., 1925.

69. Габитова, P.M. Человек и общество в экзистенциализме К. Ясперса / P.M. Габитова.-М., 1972

70. Гак, В.Г. Судьба и мудрость / В.Г. Гак // Понятие судьбы в контексте разных культур / Научн. совет по истории мировой культуры. — М.: Наука, 1994.

71. Гак, В.Г. Национально-культурная специфика метонимических фразеологизмов / В.Г. Гак // Фразеология в контексте культуры. — М., 1999. -С. 260-268.

72. Гак, В.Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке / В.Г. Гак // Вопросы языкознания. 1997. - № 5. - С. 55-65.

73. Гамкрелидзе, Т.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический0020анализ праязыка и протокультуры. Ч. 2 / Т.В. Гамкрелидзе, В.В. Иванов. Тбилиси, 1984.

74. Гайденко, П.П. Проблема времени в онтологии М. Хайдеггера / П.П. Гайденко // Философия марксизма и экзистенциализм. — М., 1971. — С. 9598.

75. Геляева, А.И. Человек в языковой картине мира / А.И. Геляева. Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2002. - 177с.

76. Грязневич, П.А. Коран в России (изучение, переводы и издания) / П.А. Грязневич // Ислам. Религия. Общество, государство. — М., 1998. — С. 7682.

77. Гоголь, Н.В. Собрание сочинений в 6-ти томах, т. 6. / Н.В. Гоголь. М., Гослитиздат, 1953. С. 166.

78. Гумбольдт, В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества / В. Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию. М., 1984. - 397с.

79. Дзуганова, JI.M. Языковая концептуализация души (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков): дис. . канд. филол. наук / Л.М. Дзуганова. Нальчик, 2008. 202 с.

80. Диброва, Е.И. Феномены текста: культурофилологический и психофилологический / Е.И. Диброва, // Филология — Philologica.—

81. Краснодар, 1996. № 10. - С. 2-5.

82. Добровольский, Д.О. Идиоматика в тезаурусе языковой личности / Д.О. Добровольский, Ю.Н. Караулов // Вопросы языкознания — 1993. — № 2.

83. Добрыднева, Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Е.А. Добрыднева. — Волгоград, 2000.

84. Жуков, В.П. Русская фразеология / В.П. Жуков. М.: Высш. шк., 1986.

85. Залевская, А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта / А.А. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж, 2001. С. 36-44.

86. Зеленская, В.В. Семантическое измерение личности по данным языка (на материале фразеологизмов) / В.В. Зеленская, В.И. Тхорик // Языковая личность: структура и эволюция. — Краснодар, 2000. С. 188-202.

87. Зусман, В.Г. Концепт в системе гуманитарного знания / В.Г. Зусман // Вопросы литературы. 2003. № 2.

88. Ивицкая О.Д. К вопросу о национальной языковой личности и различиях в номинативных картинах мира (на примере Великобритании) / О.Д. Ивицкая // Юбилейный сборник статей. — М.: Научно-образ. Центр, «Школа Китайгородской», 2000. С. 122-130.

89. Изард К.Э. Эмоции человека / К.Э. Изард // Пер. с англ. Под ред. Л.Я. Гозмана, М.С. Егоровой. М.:Изд-во МГУ, 1980. - 439 с.

90. Истомина, В.В. Культурный фон адыгской фразеологии / В.В. Истомина // Филологический вестник. — Майкоп, 1999. № 1. - С. 123-126.

91. Казанов, ,Х.М. О содержании и смысле национальных культур / Х.М. Казанов // Национальные традиции народов Адыгеи: генезис, сущность и проблемы воспитания: материалы Первой респ. науч.-практ. конф. — Майкоп, 1994.-С. 15-19.

92. Казем-Бек, М.А. Полный конкорданс Коран или ключ ко всем словам и выражениям ^его- текстов для руководства к исследованию религиозных,юридических, исторических и литературных начал сей книги / М.А. Казем-Бек. СПб., 1859.

93. Карасик, В.И. Определение и типология концептов / В.И. Карасик // Слово сознание — культура: сб. науч. тр. - М., 2006.

94. Карасик, В.И. О категориях лингвокультурологии / В.И. Карасик // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. — Волгоград, 2001. С.3-16

95. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.И. Караулов. М.: Наука, 1987.-261 с.

96. Карданов, Б.М. К постановке некоторых проблем кабардинского языка / Б.М. Карданов // Ученые записки. Т. XIV. Майкоп, 1972. - С. 274-301.

97. Карданов, Б.М. Фразеология кабардинского языка / Б.М. Карданов. -Нальчик, 1973.-245 с.

98. Кашароков, Б.Г, Сопоставительно-типологический анализ фразеологизмов русского, немецкого и кабардино-черкесского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 1999. 23 с.

99. Комиакский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Комиакский. -М.: Наука, 1990.

100. ЮО.Колесов, В.В. Ментальные характеристики русского слова в языке и в философской интуиции / В.В. Колесов // Язык и этнический менталитет. -Петрозаводск, 1995.-С. 13-24.

101. Коран / пер. смыслов и коммент. Валерии Пороховой. М., 1993.

102. Коран. Священная книга мусульман / пер. с араб, и предисл. Т.А. Шумовского. М., 1995. Шумовский, Т.А. Слово о Коране / Т.А. Шумовский // Священный Коран. Страницы вечных мыслей / поэтический пер. с араб. Т. Шумовского. — СПб., 2000.

103. ЮЗ.Кошелева, Т.Н. Употребление фразеологических единиц с архаичнымиэлементами/Т.Н. ЛСошелева^// Семантика языковых единиц: докл. VI

104. Междунар. конф. Т. 1. М., 1998. - С. 265-267.

105. Ю4.Кодухов, В.И. Общее языкознание / В.И. Кодухов. М., 1974. — 323 с.

106. Кравченко, А.В. Феноменология значения и значение феноменологии в языке / А.В. Кравченко // Категоризация мира: пространство и время: материалы науч. конф. М.: Диалог: Изд-во МГУ, 1997. - С. 61-72.

107. Юб.Красавский, К.Э. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах / К.Э. Красавский. — Волгоград, 2001.

108. Кругликова, JI.E. Лексико-фразеологическая парадигма «Человек как член общества^ в диахроническом аспекте / Л.Е. Кругликова // Языковая личность и семантика: Тез. науч. докл. Волгоград, 1994.- С.65-66.

109. Кубрякова, Е.С. Языковое сознание и языковая картина мира / Е.С. Кубрякова // Филология и культура: материалы II Междунар. конф.: в 3 ч. Ч. III. Тамбов, 1999. - С. 6-13.

110. Кубрякова, Е.С. Язык и знание на пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании Мира / Е.С. Кубрякова. М., 2004.

111. Кудаева, З.Ж. Адыгские пословицы и поговорки / З.Ж. Кудаева. — Нальчик, 1997.- 120 с.

112. Ш.Кузнецова, Е.П. Фразеологические единицы со структурой предложения в русском и немецком языках: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.П. Кузнецова. Майкоп, 2002.

113. Куликов, В.Г. О фразеологических средствах репрезентации диалектных концептов / В.Г. Куликов // Фразеологические чтения памяти профессора В.А. Лебединской. Вып. 3. Курган, 2006. - С. 227-230.

114. Лебедева, Л.А. Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии: дис. . д-ра филол. наук / Л.А. Лебедева. Краснодар, 1999.

115. Лебедева,' Л.А. Устойчивые сравнения русского языка во фразеологии и фразеографии / Л.А. Лебедева. Краснодар: Изд-во КубГУ, 1999.

116. Леви-Строс, К. Структурная антропология / К. Леви-Строс. — М., 1995.

117. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Известия АН РФ. Серия литературы и языка. Т. 52, № 1. С. 3-9.

118. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Русская словесность: От теории словесности к структуре текста: антология. — М., 1997.-С. 280-287.

119. Лосев, А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии / А.Ф. Лосев, сост. А.А. Тахо-Годи; общ. ред. А.А. Тахо-Годи и И.И. Махонькова. М.: Мысль, 1993.-959 с.

120. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура / А.Ф. Лосев. М.: Политиздат, 1991. - 525 с.

121. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек—текст-семиосфера-история / Ю.М. Лотман. М.: Языки русской культуры, 1996. — 464 с.

122. Лотман, Ю.М. Динамическая модель семиотической системы / Ю.М. Лотман // Ученые записки Тартуского ун-та. — 1998. — Т. 10. Семиотика культуры. С. 22-28.

123. Лошаков, А.Г. Концептуализация сферы творчества в литературно-критических текстах / А.Г. Лошаков // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: материалы Междунар. науч. конф. Архангельск, 2002. — С. 165-166.

124. Лурия, А.Р. Основные проблемы нейролингвистики / А.Р. Лурия. М., 1975.

125. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода / С.Х. Ляпин, В.И. Карасик // Концепты: сб. науч. тр. Архангельск, 1997. — Вып. 1. - С. 1135.

126. Маслова, В.А. Лингвокультурология: / В.А. Маслова // Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2001. - 208с.

127. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: образ мира и миры образов / М.М. Маковский. — М.: Владос, 1996.

128. Маркарян, Э.С. Об исходных методологических предпосылках исследования этнических культур / Э.С. Маркарян // Методологические проблемы исследования этнических культур. — Ереван, 1978.

129. Марсель, Г. Онтологическое таинство и конкретное приближение к нему // Марсель, Г. Трагическая мудрость философии / Г. Марсель. М., 1995.

130. Малахова, В. Л. Вербализация концептуального содержания фразеологическими средствами / В.Л. Малахова // Фразеологические чтения памяти профессора В.А. Лебединской. Вып. 3. Курган, 2006. - С. 230-232.

131. Мамардашвили, М.К. Психологическая топология пути: М. Пруст «В поисках утраченного времени» / М.К. Мамардашвили. СПб., 1997.

132. Мамардашвили, М.К. Картезианские размышления / М.К. Мамардашвили. -М., 1993.

133. Мечковская, Н.Б. Язык и религия / Н.Б. Мечковская. М. 1998.

134. Моррис, Ч.У. Общие основания семиотики / Ч.У. Моррис // Языковой знак. Сознание. Познание: хрестоматия / под ред. А.Б. Лихачева. М., 2002.

135. Миллер, Е.Н. Природа лексической и фразеологической антонимии / Е.Н. Миллер. Саратов: Изд-во Саратов, гос. ун-та, 1990. — 222 с.

136. Мусхаджиев, С.Х. Ислам в Черкесии в период освободительного движения 184-1850 гг. / С.Х. Мусхаджиев // Мир культуры адыгов (проблемы---эволюции ^целостности). Майкоп, 2002. - С.126-130.--

137. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. — 1997. — № 6.

138. Немец, Г.П. Фразеологические единицы как выразители модальных отношений / Г.П. Немец // Лексикология и фразеология: Новый взгляд: Фразеология: тез. 2-й межвуз. конф. М., 1990. — С. 64-66.

139. Никольский, Л.Б. Синхронная социолингвистика / Л.Б. Никольский. — М., 1976.-361 с.

140. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. -Высшая школа, 1988. — 168 с.

141. Павиленис, Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка / Р.И. Павиленис. М., 1983.

142. Петров, В.В. Идеи современной фразеологической единицы номенологии и герменевтики в лингвистическом представлении знаний /В.В. Петров // РЯШ.- 1990.-№ 6.-С. 102-109.

143. Писанова, Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики (эстетические и этические оценки): автореф. дис. . д-ра филол. наук / Т.В. Писанова. М., 1997.

144. Понятие судьбы в контексте разных культур / Научн. совет по истории мировой культуры. М.: Наука, 1994. - 320 с.

145. Попкова, А.Н. Лингвоэмоциональная картина мира: особенности вербализации (на основе языка текстов художественной литературы): дис. . канд. филол. наук / А.Н. Попкова. Краснодар, 2005.

146. Попова, З.Д. Язык и сознание: теоретические разграничения и понятийный аппарат / З.Д. Попова, И.А. Стернин // Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. — Воронеж, 2002.

147. Поспелова, Г.М. Фразеологические средства русского языка. Возможности их использования в речи / Г.М. Поспелова // Культура устной и письменной речи делового человека: справочник. — М.: Флинта: Наука,2001.-С. 34-51.

148. Постовалова, В.П. Судьба как ключевое слово культуры и его толкование А. Ф. Лосевым (фрагмент типологии миропонимания) / В.И. Постовалова // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. - С. 207214.

149. Потебня, А.А. Мысль и язык / А.А. Потебня. — Киев: Синто, 1993. 192 с.

150. Почепцов, О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира / О.Г. Почепцов // РЯ. 1990. - № 6. — С. 110-123.

151. Поцепня, Д.М. Образ мира в слове писателя: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Д.М. Поцепня. СПб., 1997.

152. Прокопьева, С.М. Механизмы создания фразеологической образности (на материале языков германской тюркской групп): автореф. дис. . д-ра филол. наук / С.М. Прокопьева. М., 1996. - 201с.

153. Проскуряков, М.С. Концептуальная структура текста лексико-фразеологическая и композицонно-стилистическая экспликация: автореф. дис. . д-ра филол. наук / М.С. Проскуряков. СПб., 2000.

154. Прохвачева, O.K. Лингвокультурный концепт «Приватность» (на материале американского варианта английского языка): автореф. дис. . канд. филол. наук / O.K. Прохвачева. Волгоград, 2000. - 24 с.

155. Психологические и психо-физиологические исследования речи / под ред. Т.Н. Ушаковой. М., 1985.

156. Разумовский, О.С. Логика концептуализации и теоретизации в контексте развития теории / О.С. Разумовский // Концептуализация и смысл. -Новосибирск, 1990.

157. Рахилина, Е.В. О тенденциях развития когнитивной семантики / Е.В. Рахилина // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 2000. - Т. 59, № 3. - С. 3-15.

158. Резван, Е.А. Коран и доисламская культура (проблема методики изучения) / Е.А. Резван. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 58 с.

159. Розина, Р.И. Человек и личность в языке / Р.И. Розина // Логический анализ языка. Культурные концепты. — М.: Наука, 1991.

160. Рядчикова,-Е.Н.-Адыгейский—менталитет и языковая—картина -мира—Т. Керашева в лингвокультурных концептах: монография / Е.Н. Рядчикова, С.А. Кушу. Майкоп: Аякс, 2004. - 139 с.

161. Серебренников, Б.А. Как происходит отражение картины мира в языке? / Б.А. Серебренников // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира.-М., 1988.-С. 86-89.

162. Сидоренко, М.И. Парадигматические отношения фразеологических единиц в современном русском языке: автореф. дис. . д-ра филол. наук / М.И. Сидоренко.-Л., 1986.

163. Симашко, Т.В. Денотативный класс как основа описания фрагмента русской языковой картины мира: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Т.В. Симашко. Екатеринбург, 1999.

164. Синельникова, Л.Н. Метаязыковые суждения-комментарии как фрагмент языковой картины мира / Л.Н. Синельникова // Социолингвистика: XXI век. — Луганск; Женева; Цюрих, 2002.

165. Соловьев, B.C. Стихотворения. / B.C. Соловьев // Эстетика. Литературная критика. -М., 1990.

166. Солодуб, Ю.П. Национальная специфика и универсальные свойства фразеологии как объект лингвистического исследования / Ю.П. Солодуб // Филологцческие науки. 1990. - № 6. - С. 55-65.

167. Солодуб, Ю.П. Языковые единицы со статусом лексико-фразеологической переходимости / Ю.П. Солодуб // Семантика языковых единиц: докл. VI Междунар. конф. Т. 1. М., 1998. - С. 290-293.

168. Солодухо, Э.М. Понятие фразеологической эквивалентности и фразеологических интернационализмов / Э.М. Солодухо // Исследования по семантике: лексическая и фразеологическая семантика: межвуз. науч. сб.-Уфа, 1998.-С. 140-147.

169. Сопоставительная фразеология //Язык. Человек. Общество: сб. научн. тр. -СПб.; Владимир: РГПУ: ВГПУ, 2005. С. 374-492.

170. Стернин, И.А. Типы значений и концепт/ И.А. Стернин // Концептуальное пространство языка. К юбилею Н.Н. Болдырева. Тамбов, 2005. — С. 257265.

171. Стернин И.А. Методика исследования структуры концепта / И.А. Стернин // Концептуальное пространство языка. К юбилею Н.Н. Болдырева. — Тамбов, 2005. С. 257-265.

172. Сульженко, Г.Д. Теория познания французского экзистенциализма / Т.Д. Сульженко // Современный экзистенциализм. М., 1966. - С. 205-245.

173. Старовойтенко, Е.Б. Современная психология / Е.Б. Старовойтенко. — М., 2001.

174. Телия, В.Н. Культурно-национальные коннотации фразеологизмов (от мировидения и миропониманию) / Телия // Славянское языкознание. XI Международный съезд славистов: докл. рос. делегации. — М.; Братислава, 1993.

175. Телия, В,Н. Введение / В.Н. Телия // Словарь образных выражений русского языка. М., 1995.

176. Телия, В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. — М.: Языки русской культуры, 1996. 288 с.

177. Телия, В.Н. Семантический аспект сочетаемости слов и фразеологическая сочетаемость / В.Н. Телия // Принципы и методы семантических исследований. -М.: Наука, 1976. С. 244-267.

178. Телия, В.Н. Что такое фразеология / В.Н. Телия. М.: Наука, 1966. - 85 с.

179. Телия, В.К Концептообразующая флуктуация константы культуры «родная земля» в наименовании родина / В.Н. Телия // Язык и культура: факты и ценности: к 70-летию Юрия Сергеевича Степанова / отв. ред. Е.С. Кубрякова, Т.Е. Янко. М, 2001.

180. Тер-Минасова, С.Г. Язык и национальный характер / С.Г. Тер-Минасова // „ Слово и текст в диалоге-культур: юбилейный сборник. — М., 2000. С. 247271.

181. Толстая, С.М. «Глаголы судьбы» и их корреляты в языке культуры / С.М. Толстая // Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994.

182. Толстой, Н.И. Язык и народная культура / Н.И. Толстой // Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. -М.: Индрик, 1995. 509 с.

183. Трахова, А.Ш. Антропоцентрический аспект семантики фразеологизмов / А.Ш. Трахова // Лингвистическое образование: профессия, миссия, карьера: материалы Всерос. науч.-практ. конф. Ставрополь, 2003. - С. 3650.

184. Трахова, А.Ш. Фразеология как средство концептуального членения мира / А.Ш. Трахова // Язык и межкультурная коммуникация. Майкоп, 2003. -Ч. 1.-С. 135-145.

185. Трахова, А.Ш. Этнофразема как источник фразеологии в современном русском языке / А.Ш. Трахова // Русский язык и активные процессы в современной речи: материалы Всерос. науч.-практ. конф. М.; Ставрополь, 2003.-С. 203-206.

186. Трахова, А.Ш. Лингвокультурологический подход к изучению адыгейских пословиц и поговорок / А.Ш. Трахова // Язык. Этнос. Сознание: материалы международной науч.-практ. конф. — Майкоп, 2003. Т. 1. — С. 34-41.

187. Трахова, А.Ш. Фразеологическая концептуализация морально-нравственной сферы личности и народа: мифолого-религиозные и этнокультурные основания (на материале русского и адыгейского языков) / А.Ш. Трахова. Краснодар, 2006. - 249 с.

188. Трахова, А.Ш. Фразеология в тексте языка Корана и проблемы культуры речи / А.Ш. Трахова // Актуальные проблемы общей и адыгейской филологии: материалы Всерос. науч.-практ. конф. — Майкоп, 2004. С. 4854.

189. Трахова, А.Ш. Особенности языковой концептуализации морально-нравственной-сферы личности / А.Ш.~Трахова-//-Современные-проблемылексикологии и терминологии: материалы межвуз. докторантско-аспирантской конф. — Краснодар, 2004. — С. 160-166.

190. Трахова, А.Ш. Этнофраземы как средство формирования адыгейской языковой4 картины мира / А.Ш. Трахова // Научная мысль Кавказа. Приложение. Ростов н/Д, 2005. - № 2. - С. 165-171.

191. Трахова, А.Ш. Морально-нравственная сфера личности как объект лингвистического изучения и описания / А.Ш. Трахова // Научная мысль Кавказа. Приложение. Ростов н/Д, 2005. -№ 3. - С. 145-153.

192. Трахова, А.Ш. Национальная языковая личность и языковая картина мира в лингвокультурологии / А.Ш. Трахова // Научная мысль Кавказа. Приложение. Ростов н/Д, 2005. -№ 1. - С. 115-123.

193. Трахова, А.Ш. Морально-нравственные ценности и качества в адыгской языковой картине мира / А.Ш. Трахова // Актуальные проблемы лингвистической культурологи: сб. ст. -М.: МГПУ, 2005. С. 145-156.

194. Тхаркахо, Ю.А. Преобразование фразеологизмов как стилистический прием / Ю.А. Тхаркахо // Ученые записки АНИИ. Т. XII. Майкоп, 1972. -С. 215-231.

195. Тхъаркъуахъо, Ю.А. Адыгабзэм ифразеологизмэхэм яхьыл1агъ / Ю.А. Тхъаркъуахъо // Ученые записки АНИИ. Т. II. Языкознание. — Майкоп, 1971.-С. 331-343.

196. Умарходжаев, М.И. Современные проблемы фразеографии / М.И. Умарходжаев // Вопросы языкознания. — 1979. № 5. - С. 48-55.

197. У нарокова, Р.Б. Опосредованные формы общения в традиционной культуре адыгов (на материале фольклорных текстов) / Р.Б. Унарокова. — Майкоп: Меоты, 1998. 127 с.

198. Урысон, Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира / Е.В. Урысон // Путь. Международный философский журнал. 1994. — № 6. - С. 219-231.

199. Урысон, Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: аналогия в семиотике / Е.В. Урысон. М.: Языки славянской культуры, 2003. 224 с.

200. Устинова, Н.Н. Глагол как средство концептуализации-эмоций в-языковой— картине мира (на материале языки художественных текстов): дис. . канд. филол. наук / Н.Н. Устинова. — Краснодар, 2005.

201. Фархутдинова, Ф.Ф. Роль паремий в лингвокультурологических исследованиях / Ф.Ф. Фархутдиноа // Фразеология 2000. - Тула, 2000. -С. 20.

202. Федуленкова, Т.Н. Фразеология и типология: к типологической релевантности фразеологии / Т.Н. Федуленкова // Филологические науки. — 2005.-№Ч.-С. 74-80.

203. Феоктистова, А.Б. Исследования когнитивных аспектов фразеологии как средство анализа формирования фразеологических единиц / А.Б. Феоктистова // Семантика языковых единиц: докл. VI Междунар. конференции. Т. 1. -М., 1998. С. 297-298.

204. Феоктистова, А.Б. Когнитивные аспекты значения идиом, обозначающих чувство состояние страха / А.Б. Феоктистова // Семантика языковых единиц: докл. V Междунар. конф. Т. 1. — М., 1996. - С. 164-166.

205. Фразеология в контексте культуры. — М.: Языки русской культуры, 1999. -336 с.

206. Фразеология в контексте культуры / РАН, Ин-т языкознания, Пробл. группа «Общая фразеология»; отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1999. - 333 с.

207. Фрейденберг, О.М. Миф и литература древности / О.М. Фрайденберг. М.: Наука, 1978.

208. Хайдеггер, М. Время картинымира / М. Хайдеггер // Время и бытие: статьи и выступления. М., 1993. - С. 41-62.

209. Хайдеггер, М. Работы и размышления разных лет / сост., пер., вступ. ст., прим. А.В. Михайлова. М.: Гнозис, 1993. - 464 с.

210. Хайруллина; Р.Х. Картина мира во фразеологии: от мировидения к миропониманию / Р.Х. Хайруллина. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001. - 285 с.

211. Хайруллина, Р.Х. Межличностные отношения в зеркале фразеологии / Р.Х.---Хайруллина //-Фразеология 2000,—-Тула, 2000. - С.15-17.

212. Ханаху, Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени (социально-философский анализ) / Р.А. Ханаху. Ростов н/Д, 2001. - 192 с.

213. Ханаху, Р.А. Феномен мудрости в адыгском эпосе / Р.А. Ханаху // Нартский эпос и кавказское языкознание. Майкоп, 1994. — С. 122-127.

214. Харазиньска, И. Библеизмы в русской фразеологии: дис. . канд. филол. наук / И. Харазиньска. Ростов н/Д, 1987. - 199 с.

215. Хейшхо, Ф.И. Структурно-семантические типы глагольных фразеологизмов в русском и адыгейском языках: дис. . канд. филол. наук / Ф.И. Хейшхо. Майкоп, 2000. - 164 с.

216. Цзримова З.Р. Концепт «сердце» в языковой картине мира (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков): дис. . канд. филол. наук / З.Р. Изримова. — Нальчик, 2003. 180 с.

217. Чернейко, JI.O. Гештальтная структура абстрактного имени / JI.O. Чернейко // Филологические науки. 1995. № 4. С. 73-83.

218. Шадже, А.Ю. Национальные ценности и человек. / А.Ю. Шадже. -Майкоп, 1996. С. 62-63.

219. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка / Н.М. Шанский. -М., 1969. 156 с.

220. Шаов, А.А. Некоторые вопросы адыгской фразеологии / А.А. Шаов // Вопросы адыгейского языкознания. — Майкоп, 1980.

221. Шагиров, А.К. Очерки по сравнительной типологии адыгских языков / А.К. Шагиров. Нальчик, 1962. - С. 177-208.

222. Швейцер, А. Благоговение перед жизнью: сб. работ / А. Швейцер. М., 1992.

223. Шеуджен, Э.А. Северный Кавказ, национальные традиции: историографические проблемы / Э.А. Шеуджен // Национальные традиции народов Адыгеи: генезис, сущность и проблемы воспитания: материалы Первой респ. науч.-практ. конф. — Майкоп, 1994.

224. Шлюхтер, В. Цит. по: Давыдов, Ю.Н. Картина мира и социально-историческое развитие Гайденко, П.П. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс / П.П. Гайденко, Ю.Н. Давыдов. М., 1991. - С. 207-289.

225. Шулежкова, С.Г. Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие / С.Г. Шулежкова. М.: Азбуковник, 2002. - 288 с.

226. Эмирова, A.M. Коммуникативная фразеология: предмет и задачи / A.M. Эмирова // Лексикология и фразеология: новый взгляд. Раздел «Фразеология»: тез. Второй межвуз. конф. М., 1990. - С. 88-90.

227. Юсова, Л.Н. Картина мира как субъективный образ объективной реальности / Л.Н. Юсова // Сфера языка и прагматика речевого общения: сб. науч. тр. — Краснодар, 2003. С. 314-323.

228. Юсова, Л.Н. Концепт как когнитивный феномен / Л.Н. Юсова // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения: материалы Второй межвуз. конф. Ч. 1. Краснодар, 2003. - С. 157-162.

229. Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука. 2000. 311 с.

230. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. М., 1994.

231. Lakoff J Cognitive Semantics / J Lakoff // Meaning and Mental Representations. Bloomington, 1988.

232. Sartre, Jean-Paul. "Existentialism" / Jean-Paul Sartre // Main Currents of Western Thought / edt. by Franklin Le Van Baumer, Alfred A. Knopf/ — N. Y., 1964.-P. 624.

233. Redfield, R. The Little Community / R. Redfield // Viewpoints for the Study of a Human Whole. Chicago, 1955.1. СЛОВАРИ

234. Блягоз, З.У. Русско-адыгейский фразеологический словарь / З.У. Блягоз, Ю.А. Тхаркахо. Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1993. - 120 с.

235. Большой энциклопедический словарь. 2-е изд., перераб., и доп. - М.; СПб.: Рос. энциклопедия: Норинт, 2002. — 1456 с.

236. Водо>кдоков,^С.Д.^Русско-адыгейский„словарь/ХД. Водождоков.—М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1960. 1097 с.

237. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.И. Даль. — М., 1999.

238. Жуков, В.П. Толковый словарь фразеологических синонимов русского языка: около 5000 фразеол. единиц. Около 730 синоним, рядов / В.П. Жуков, М.И. Сидоренко, В.Т. Шкляров; под ред. В.П. Жукова. — 2-е изд., стер. М.: ACT: Ермак, 2005.

239. Кобелева, И.А. Фразеологический словарь русских говоров Республики Коми / И.А. Кобелева. — Сыктывкар, 2004.

240. Новгородский областной словарь / отв. ред. В.П. Строгова. — Новгород, 1992-2000.

241. Намитокова, Р.Ю. Комплексный этико-культурологический словарь русского языка для школ Республики Адыгея / Р.Ю. Намитокова. -Майкоп, 2001.

242. Ожегов, С.И. Словарь русского языка. / С.И. Ожегов, Н.Ю. Швецова. — М.: Рус. яз., 1989.-750 с.

243. Пашенко, В.А. Материалы к словарю фразеологизмов и иных устойчивых сочетаний Читинской области / В.А. Пашенко. — Чита, 1999-2004.

244. Русско-кабардинско-черкесский словарь / сост. В.М. Карданов и А.Т. Бичоев; отв. ред. А.О. Шогенцуков. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1955. - 1054 с.

245. Современный философский словарь / под общ. ред. В.Е. Кемерова. 2е изд., испр. и доп. - Лондон; Франкфурт-на-Майне; Париж; Люксембург; Москва; Минск: Панпринт, 1998.

246. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. A.M. Прохоров. — Зе изд. -М., 1985.- 1600с.

247. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры (Опытисследования) / Ю.С. Степанов. М.: Школа «Языки русской культуры»^---1997.-824 с.

248. Тихонов, А.Я. Фразеологический словарь русского языка / А.Я. Тихонов. -М., 1998.

249. Тхаркахо, Ю.А. Адыгейско-русский словарь / Ю.А. Тхаркахо. Майкоп, 1991.

250. Тхаркахо, Ю.А. Фразеологический словарь адыгейского языка (на адыгейском языке) / Ю.А. Тхаркахо. Майкоп, 1980. - 200 с.

251. Фразеологический словарь русского языка / под ред. А.И. Молоткова. М.: Сов. энциклопедия, 1967. - 543 с.

252. Философский энциклопедический словарь / ред.-сост. Е.Ф. Губский, Г.В. Кораблева, В.А. Лутченко. М.: ИНФРА-М, 1997. - 576 с.

253. Шагиров, А.К. Этимологический словарь адыгских (черкесских) языков / А.К. Шагиров. -М.: Наука, 1977. 4.1. 289 е.; Ч. 2. 223 с.