автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов Томаса Харди

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов Томаса Харди"

>304614565

ШИМИНА Елена Владимировна

ФУНКЦИИ БИБЛЕЙСКИХ И МИФОЛОГИЧЕСКИХ КОМПОНЕНТОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ РОМАНОВ ТОМАСА ХАРДИ («Тэсс из рода д'Эрбервиллей», «Джуд Незаметный»)

Специальность 10.01.03 - литература народов стран зарубежья (литература народов Европы и Америки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

~ 2 ^ЕК 2010

Москва 2010

004614565

Работа выполнена на кафедре истории зарубежных литератур Московского государственного областного университета

Научный руководитель -

кандидат филологических наук, доцент Редина Ольга Николаевна

Официальные оппоненты—

доктор филологических наук, профессор Сомова Елена Викторовна

кандидат филологических наук, доцент Меделева Ирина Николаевна

Ведущая организация -

Нижегородский государственный университет им. НИ. Лобачевского.

Защита состоится «16» декабря 2010 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.155.01 по литературоведению в Московском государственном областном университете по адресу: 105005 г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д.21-а.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005 г. Москва, ул. Радио, д. 10-а.

Автореферат разослан «13 » ноября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент Т. А. Алпатова

Общая характеристика работы

В западноевропейской литературе рубежа XIX - начала XX века, как и во всей западноевропейской культуре этой эпохи, отражались сложнейшие процессы, которые протекали и в сознании людей, и в различных сферах социальной жизни. Изменение культурологической парадигмы, происходившее в западноевропейской культуре, порождает парадокс «конца - начала»: «перед нами как итоговый, так и открытый тип эпохи, которая, скорее, занята заострением определенных вопросов, нежели продуцированием готового ответа на них»1.

В Великобритании эта эпоха отмечена особыми чертами. Страна постепенно утрачивала свое мировое влияние, перестала быть «великой империей», что привело к серьезным социальным переменам. Изменились и духовно-нравственные ориентиры многих англичан. Новаторские идеи ученых-натуралистов подрывали авторитет Церковного Писания. Мысли философов породили в образованных умах современников сомнения в истинности церковных догматов. Обратив свой взор к неизведанным граням устройства мира, качественно по-новому интеллигенция восприняла англиканскую церковь. Развитие науки в XIX веке обусловило возникновение новой конфронтации теологии с естествознанием, повлекло за собой расшатывание религиозных основ. В английской культуре наметилась ремифологизация, своего рода «восстание мифа». Именно в русле сопряжения двух, по сути, противоположных начал (библейского, охватывающего ветхозаветную и новозаветную традиции, и мифологического, вбирающего в себя как античную традицию, так и ту, которая сформировалась на Британских островах) развивалась английская литература XIX в.

Причину особого интереса поэтов, романистов к античной культуре, Е.В. Сомова видит ее в стремлении «осмыслить истоки и пути развития западноевропейской цивилизации, культурную соотнесенность эпох, определить природу исторического знания, выявить соотношение настоящего и прошлого»2. На волне интереса к ушедшим эпохам бурно развивались школы антропологии и мифологии, труды представителей которых перевернули представления англичан о природе мифа.

Кризис мироощущения, сложнейшие интеллектуальные коллизии, которые переживали английские писатели на рубеже XIX-XX веков, наложили серьезный отпечаток на художественное мышление одной из значимых фигур в литературе этой эпохи, Томаса Харди (Thomas Hardy, 1840-1928). Попытки романиста «уравновесить» в своем сознании различные

1 Зарубежная литература конца XIX - начала XX века / Под ред. В.М. Толмачева. - М.: Академия, 2003.- С. 9.

2 Сомова Е.В. Античный мир в английском историческом романе XIX века: дисс.... д-ра филол-наук. - М, 2009.-С. 8.

версии происхождения людей (креационистскую и эволюционную) побуждали Харди обратиться и к Библии, и к мифу, и к научным теориям того времени.

Мировоззренческие позиции писателя, его отношение к христианству и церкви, к мифологии и открытиям XIX века до сих пор остаются дискуссионными проблемами. Несмотря на большое количество работ о романном творчестве Харди, исследований, посвященных библейским и мифологическим компонентам, немного. Необычные составляющие произведений писателя отмечают К. Волл, Д. Гленденинг, М. Миллгейт, П. Парриндер, Ф.Б. Пиньон, Ш.А. Стейв, Дж. Фишер.

В отличие от западного литературоведения, отечественное насчитывает небольшое количество работ, посвященных романному творчеству Т. Харди. Следуя принятой в советское время традиции, отечественные исследователи, Н.М. Демурова, Т.Г. Покровская, JI.A. Смыкалова и Ю.М. Кондратьев, М.В. Урнов, А.А. Федоров, относят Харди к критическим реалистам, отмечая насыщение его романов глубоким социальным содержанием. В очерке «На родине Томаса Гарди» (1989) Н.П. Михальская рассматривает своеобразие его творческого метода и акцентирует внимание на теме рока. С.В. Коршунова отходит от господствовавшей ранее мысли о связи концепции трагического у Харди и социальных условий жизни в Англии в конце XIX века, называет черты мифопоэтического сознания писателя. Изучению отдельных аспектов поэтики произведений писателя посвящены труды Ф.А. Абиловой, О.В. Гордиенко, С.Р. Матченя, М.И. Свердлова, Н.А. Смирновой. Исследуются и другие жанры творчества Харди (Н.И. Еремкина, М.П. Крылова).

Однако, несмотря на предпринимаемые попытки, многое в романах «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» (Tess of the d'Urbervilles, 1891) и «Джуд Незаметный» (Jude the Obscure, 1895) остается нераскрытым. Выделить основные черты поэтики Харди, дать характеристику отдельным персонажам и мотивам в произведениях писателя пробовали многие литературоведы. Однако никто из них не ставил перед собой задачи рассмотреть функции библейских и мифологических составляющих, что могло бы дать более целостное представление о художественном мире произведений Харди, о способах реализации его авторского замысла. Обнаружение, дешифровка, установление форм и способов функционирования этих узлов библейского и мифологического характера в романах писателя могли бы существенно расширить представления о поэтике его произведений. Это обусловливает аюуальность данной работы.

Заметный рост интереса к литературному наследию Т. Харди в Великобритании, Индии, Италии, Корее1, а также появление новых

1 Об этом свидетельствует постоянное увеличение числа зарубежных участников конференции Общества Томаса Харди в Великобритании. О попытках осмысления литературного наследия писателя в мире см.:

Mallozzi I. Letter from Ilaly // Thomas Hardy Society Journal, 2008. - vol. 1. - № 1. - P. 64 - 67 (Италия); Dutta

Sh. 'Murther, and Treason': The Possible Influence of Macbeth on Jude the Obscnre // Thomas Hardy Society Joumal, 2009. - vol. 6. - № 1. - P. 65 - 74 (Индия); Km D. 'Memorable Little Scenes': Colour Symbolism, Hat

4

тенденций в отечественном литературоведении, повышение интереса к произведениям Т. Харди у российских читателей1 обусловливают необходимость иного взгляда на творчество писателя.

Новизна данной работы заключается в том, что впервые в отечественном литературоведении библейские и мифологические компоненты художественного мира романов Харди становятся специальной темой научного исследования, определяются способы их функционирования, прослеживается их взаимосвязь и раскрывается их влияние на цветовую и световую семантику романов. Исследование данных компонентов и их функций проводится в тесной связи с изучением философских, эстетических и этических воззрений писателя, с привлечением дневниковых записей, писем и текста проповеди Т. Харди.

Цель диссертационного исследования - определить функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Охарактеризовать понятие «художественный мир», рассмотреть его компоненты.

2. Показать литературный контекст, на фоне которого происходило формирование эстетической позиции Т. Харди, проследить особенности влияния идей современников на творчество писателя.

3. Рассмотреть истоки художественного творчества Т.Харди, определить наиболее значимые из них, оказавшие воздействие на формирование этических и эстетических воззрений писателя.

4. Реконструировать библейский и мифологический пласты романов; раскрыть особенности их художественного воплощения.

5. Проанализировать роль и функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов.

6. Определить место изобразительного искусства в творческой судьбе Т.Харди, рассмотреть его влияние на художественное мышление и творческий метод писателя.

7. Прояснить символику цвета и света в романах, выявить ее связь с библейскими и мифологическими составляющими произведений.

8. Увидеть, как разворачивалось движение художественного мышления Харди, и раскрыть внутренний трагизм мировоззренческих исканий писателя.

Предметом исследования являются библейские и мифологические компоненты художественного мира романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

Imagery and Victorian Culture in A Pair of Blue Eyes // Thomas Hardy Journal, 2005. - vol. XXI. - P. 125 - 134 (Коре*).

1 B 2007 г. появилось наиболее полное собрание сочинений писателя: Харди Т. Собрание сочинений: В 8 т. // Пер. с англ. А. Кривцовой, В. Корнилова; Состав. Ю. Сенчурова; Прим. M. Гордышевской. - M.: TEPPA -книжный клуб, 2007.

Объектом исследования являются два завершающих цикл «характера и среды» романа Томаса Харди - «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». При выборе объекта исследования мы опираемся на мнение ведущих отечественных и зарубежных литературоведов, которые считали «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» вершиной художественного мастерства писателя, а роман «Джуд Незаметный» самым необычным и сложным романом в цикле «характера и среды».

Методологическая и теоретическая база исследования - труды отечественных и зарубежных исследователей в области поэтики, теории символа, мифологии, теории литературы - С.С. Аверинцева, М.М. Бахтина, А.Н. Веселовского, Б.М. Гаспарова, М.М. Гиршмана, В.Г. Зинченко, В.Г. Зусмана, З.И. Кирнозе, Д.С. Лихачева, А.Ф. Лосева, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского, В.М. Найдыша, A.A. Потебни, Н.Д. Тамарченко, С.М. Телегина, В.Н. Топорова, В.И. Тюпы, О.М. Фрейденберг, В.Е. Хализева, А.П. Чудакова, АЛ. Эсалнек; Р. Грейвза, Дж. Фрэзера, Н. Фрая, М. Элиаде; работы Г.В. Аникина, А.Н. Горбунова, Н.М. Демуровой, Ю.М. Кондратьева, C.B. Коршуновой, Н.П. Михальской, Б.М. Проскурнина, Т.Л. Селитриной, Л.В. Сидорченко, Н.И. Соколовой, H.A. Соловьевой, Е.В. Сомовой, В.М. Толмачева, М.В. Урнова, А.Ф. Федорова, В.В. Хорольского, И.О. Шайтанова; М. Дрэббл, М. Миллгейта, Ф.Б. Пиньона, К. Томалин - по вопросам истории английской литературы и творчества Т. Харди.

Методология диссертации носит комплексный характер. Помимо традиционного историко-литературного подхода, в ней используются биографический, культурно-исторический и системно-типологический методы, а также метод мифореставрации, что позволяет определить основные сюжетные мотивы и образы художественного мира романов Харди.

Положения, выносимые на защиту:

1. Представление о религиозно-философских взглядах Т. Харди и его исканиях способствует пониманию характера мироощущения писателя, особенностей преломления библейских текстов в поэтике его романов.

2. Мифологические компоненты произведений писателя складываются в ходе синтезирования в его художественном сознании местных языческих поверий и античных мифов, теоретическое осмысление которых активизируется в Великобритании на рубеже XIX - XX веков.

3. Библейские и мифологические компоненты являются основополагающими для художественного мира произведений Харди. Они определяют сюжетную, образную и мотивную структуру его романов.

4. В художественном мире «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» библейские и мифологические компоненты находят свою реализацию в мотивах, образах и символах. Их выявление и интерпретация способствуют комплексному осмыслению и творчества писателя, и поэтики исследуемых романов, и особенностей его художественного мышления в целом.

5. Смысловым и сюжетообразующим началом романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» является миф о Деметре-Персефоне, романа же «Джуд Незаметный» - библейская история о Страшном Суде, истории о Самсоне, Иове, судьбе Иуды и крестных мучениях Христа. Предвещая принципиально важные повороты сюжета, миф и библейские истории на интеллектуальном и эмоциональном уровнях подготавливают возникающие в финале ситуации и придают произведениям многоплановость и глубину.

6. Серьезное воздействие на формирование художественного мышления Харди оказало увлечение изобразительным искусством (творчество Дж.М.У. Тернера, художников-прерафаэлитов, художников-импрессионистов), благодаря чему диалог библейских и мифологических компонентов в его творчестве находит цветовое и световое решения.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что его результаты расширяют представление о творчестве Т. Харди, выявляют внутреннюю логику и взаимозависимость библейских и мифологических компонентов художественного мира, творимого писателем, способствуют более глубокому осмыслению поэтики его произведений.

Практическая значимость работы определяется тем, что ее результаты могут быть использованы в сфере вузовского гуманитарного образования: в практике преподавания курсов по истории зарубежной литературы XIX века или рубежа Х1Х-ХХ веков, истории английской литературы, мировой художественной культуры, а также специализированных курсов по проблеме ремифологизации в зарубежной литературе XIX - XX веков, семинарах по творчеству писателя.

Апробация работы состоялась на научных конференциях: XIX, XXI и XXII Пуришевские чтения (Москва, 2007, 2009, 2010), XVII, XVIII и XIX Международные научные конференции литературоведов-англистов (Орел, 2007; Москва, 2008; Владимир, 2009), XVIII Международная конференция Общества Т. Харди (Дорчестер, 2008). Работа в целом и отдельные ее фрагменты обсуждались на заседаниях кафедры истории зарубежных литератур Московского государственного областного университета. Основные положения диссертации отражены в 11 публикациях по теме исследования.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложения, содержащего иллюстративный материал.

Содержание работы

Во введении определяется тема исследования, обосновывается его актуальность для современного литературоведения, определяется его новизна, цель и, задачи, формулируются теоретическое и практическое значение, положения, выносимые на защиту, приводится аналитический обзор критических работ о творчестве Харди.

Глава I «Художественный мир произведения и его составляющие»

посвящена анализу литературоведческого понятия «художественный мир» и его компонентов.

В § 1 «Художественный мир как литературоведческое понятие» определяется терминологическое наполнение понятия «художественный мир». В современной филологии художественное произведение понимается как особый мир, созданный воображением автора. Многие теоретики литературы видели в художественном творчестве подражание деятельности Создателя. Развитию представлений о «художественном мире» во многом способствовали труды Ф. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, В.Г.Белинского, А.А. Потебни, М.М. Бахтина. М.М. Гиршман видит главную задачу искусства в «художественном воплощении мира во всей его полноте»1. «Мир художественного произведения — результат и верного отображения, и активного преобразования действительности», - писал Д.С. Лихачев2. Художественный мир литературного произведения обладает рядом свойств (художественное пространство и художественное время). Значимыми характеристиками художественного мира произведения учёный называет мир психологический и мир нравственный. М.М. Гиршман рассматривает мир литературного произведения как некую художественную целостность, состоящую из ряда макро- и микроэлементов. Таким образом, художественный мир литературного произведения представляет собой совокупность несущих на себе отпечаток этого мира компонентов, создающихся в процессе творчества. Эти компоненты выражают всю целостность художественного мира в его различных аспектах, в них зарождается общая художественная идея произведения. Но для верного истолкования этой идеи необходимо прояснить, как эти компоненты реализуются в художественном мире произведения.

В § 2 «Компоненты художественного мира литературного произведения» исследуются способы функционирования компонентов в мире литературного произведения. Художественный мир произведения может иметь составляющие, определяемые спецификой художественного мировидения автора, особенностями проблемно-тематического комплекса, который его волнует. Эти компоненты предопределяют мотивную, лейтмотивную, образную системы и систему символов произведения. Объединяясь в планы или пласты, они образуют единство, подчиненное некой общей художественной идее. В романах Харди библейские и мифологические семантические «узлы» реализуются в мотивах, лейтмотивах, образах и символах. А.Н. Веселовский определяет мотив как повторяющуюся в произведении «простейшую повествовательную единицу». В трудах О.М.Фрейденберг мотив является метафорой, которая влияет на образ и на сюжет. Б.М. Гаспаров и В.Е. Хализев определяют мотив как обладающую

1 Гиршман М.М. Ритм художественной прозы, - М.: Советский писатель, 1982. - С. 43.

2 Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения//Вопросы литературы, 1968. - № 8, - С. 80.

особой значимостью повторяющуюся единицу текста, способную разворачиваться и внутренне преображаться. По мнению последнего, мотивы могут становиться лейтмотивами, которые характеризуются приращением смысла, что ведет к наполнению символическим значением. Соответственно, мотивом может быть и символ. А.Ф. Лосев трактует символ как «встречу двух планов бытия», представленных «в полной, абсолютной неразличимости, так что уже нельзя указать, где «идея» и где «вещь»1. Ученый выделяет степени художественной символики. Символичность как неотъемлемое свойство образа отмечает Х.Э. Кэрлот. В основе любого литературного образа лежит представление, которое связывает художественный мир с действительным и субъективным авторским восприятием. Совокупность подобных образов произведения, ассимилированных авторским мировоззрением и получивших творческое воплощение в художественном мире писателя, можно назвать образностью. Итак, мотивы, лейтмотивы, символы и образы - это порождения художественного текста, следствие особого осмысления реалий мира, воплощение его творческого познания. В художественном мире романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» основополагающими оказываются библейские и мифологические составляющие. Реализуясь в мотивах, лейтмотивах, образах и символах, они становятся важными элементами произведений.

В § 3 «Библейские и мифологические элементы в сюжетостроении литературного произведения» рассматриваются две существующие в отечественном литературоведении классификации сюжетов, основанных на библейских и мифологических элементах.

Художественный мир романа определяется сюжетом. Сюжеты произведений, так или иначе относящиеся к Священному Писанию, могут организовываться по-разному, в зависимости от функций того или иного библейского компонента. В данном исследовании мы будем опираться на классификацию подобных сюжетов, предложенную A.B. Касьяновым. К первому типу относятся произведения, основу сюжета которых составляет целостная библейская история. Во втором типе библейский сюжет с персонажами образует самостоятельную сюжетную линию, не исчерпывающую содержание произведения. В третьем типе сюжета библейский эпизод образует отдельный вставной микросюжет, очерченный рамками целого эпизода. Ассоциации, расходящиеся от такого сюжета, могут складываться в лейтмотив, формирующий построение сюжета. Четвертый тип представлен произведениями, в которых эпический сюжет реминисцируется библейской образностью. Вся ее полнота раскрывается в дополнительном лирическом пласте. К пятому типу относятся романы, в которых событийные узлы распределены на отдельные части, каждая со своей фабулой. Фабульные линии, ориентированные на разные библейские мотивы, развиваются хронологически и имеют вполне завершенный

1 Лосев А.Ф. Диалектика мифа. - M.: Академический Проект, 2008. - С. 70.

9

характер. Завершенные фабулы каждой части вместе образуют общую фабулу произведения1.

Отличительной чертой многих реалистических романов викторианской эпохи является внешне обманчивая демифологизация. Е.М. Мелетинский обозначает несколько последствий воздействия мифа на литературу: первое -сознательный отказ от традиционного сюжета и «топики» ради окончательного перехода от средневекового «символизма» к «подражанию природе». Второе состоит в попытке сознательного использования мифа, оно может приобретать характер самостоятельного поэтического мифотворчества. В этом случае писатель стремится достичь сходства ситуаций в произведениях с мифами, моделируя художественную реальность по законам мифологического мышления2. С.Н. Чумаков выделяет два пути внедрения мифа в художественное произведение. Первый характеризуется тем, что опыт далекого прошлого проецируется на современность. Миф здесь

- безусловная и открыто обозначенная сюжетная основа (мифоцентрический сюжет). Второй путь предполагает выраженную сюжетную доминанту современного материала, который сопоставляется с мифологическим материалом (исторически-конкретный мифологизирующий сюжет)3.

Сюжеты романов Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» наполнены библейскими и мифологическими элементами. Они оказывают влияние на все уровни художественного мира, структурно организуют текст, определяют логику развития сюжета.

В главе II «Внутренний план романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный»: ветхозаветные и новозаветные составляющие» исследуется влияние Библии на английскую литературу, в особенности на творчество современников Харди, рассматриваются философские, эстетические и религиозные воззрения писателя, анализируются библейские компоненты указанных произведений.

В § 1 «Библейская традиция в английской литературе» прослеживается, какое отражение образы и истории Священного Писания получили в литературе Великобритании. С самого начала становления английской литературы Книга книг воздействовала на нее по нескольким направлениям. Первое - влияние на мысленный строй и духовную сферу писателей. Второе

- непосредственное влияние на английский язык, и, наконец, третье -воздействие на этическую, эстетическую и содержательную стороны произведений английской литературы.

Английская литература - литература, которая начинается с имени Бога. Первая строфа «Гимна Творения» Кэдмона прославляет Всемогущего Господа. С конца VI века в связи с распространением христианства в Англии

1 Подробнее об этом см.: Касьянов A.B. Библейские мотивы и образы в сюжетостроении русского романа ХХвека: дисс...канд.филол.наук. - Пермь, 2007.-С. 198 - 201.

2 Подробнее об этом см.: Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. - М.: Наука, 1976.-С. 111 113.

Подробнее об этом см.: Чумаков С.Н. Античный миф в сюжетике зарубежных литератур XX века. К системе влияний: дис. кацд. филол. наук. - Краснодар, 1998. - 229 с.

начинает развиваться религиозная литература. Средневековые английские произведения с языческо-мифологической основой позже подвергаются христианизации (например, поэма «Беовульф»), Ко времени Средневековья относятся и первые попытки переложения отрывков Евангелия, Деяний Апостолов и Псалмов на английский язык.

По мнению JI.B. Егоровой, «переводы Священного Писания формировали основу литературного английского языка и особый -библейский язык»1. В 1611 г. выходит в свет Библия короля Якова (King James Bible), которая, став фундаментом английского литературного язьгка, до сих пор остается официальной книгой церкви. У.М. Теккерей, Ч. Диккенс, Э. Бронте, Дж. Элиот, Дж. Рескин, Т. Харди - все они были генетически связаны с христианской ментальностью. Устаревшая, как им, возможно, представлялось, библейская картина мироздания не умаляла достоинства Книги книг как сокровищницы мировой культуры. Аллюзии и цитаты из Ветхого и Нового Заветов становятся для писателей-викторианцев удобным приемом для раскрытия последующего развития сюжета, для придания сложности и многогранности образам, для обозначения системы собственных взглядов, для достижения особой глубины повествования. Заголовок романа У.М. Теккерея содержит скрытую отсылку к строфам Нового Завета: «Приключения Филиппа в его скитаниях по свету, поясняющие, кем он был ограблен, кто ему помог и кто прошел мимо, не оказывая помощи» (Adventures of Philip on His Way through the World; shewing who robbed Him, Who Helped Him, and Who Passed Him by, 1861 - 1862). Выбранные писателем «скитания по свету» перекликаются с сюжетом библейской притчи о добром самаритянине. Такой заголовок раскрывает сущность явлений и характеров, которые появляются в сюжете. В романе Ч. Диккенса «Оливер Твист» (Oliver Twist, 1838) эта новозаветная притча выполняет структурообразующую функцию и активно участвует в сюжетостроении. Диккенс заимствует из Книги книг не только сюжет, но и отчасти построение. Библейские включения выполняют еще и сатирическую функцию, помогая писателю выразить свое отношение к раскрываемым характерам и явлениям. Необычную роль играют элементы Священного Писания в романе Э. Бронте «Грозовой перевал» (Wuthering Heights, 1847). Значительная часть ветхозаветных и новозаветных отсылок сосредоточена во сне Локвуда, который и открывает внутренний план произведения. Он напрямую связан с текстом 18-й главы Евангелия от Матфея, важной для христианской этики. Библейские аллюзии имеют особое значение для поэтологической стороны романа, определяют единство авторского замысла. На основе отрывков Священного Писания писательница, вероятно, пытается представить последствия, которые влечет за собой нарушение библейской моральной системы.

1 Егорова Л.В. Английская библия и становление стиля метафизической поэзии: дис. М„ 2009. - С. 13.

.. д-ра филол. наук. -

Во многих случаях именно новозаветные и ветхозаветные сюжеты, мотивы и образы являются необходимыми «ключами» к пониманию авторского замысла, к раскрытию нравственно-философского содержания произведений. В художественном мире романов Харди библейские компоненты выполняют особые функции. Но, прежде чем приступить к их детальному рассмотрению, необходимо дать характеристику эволюции религиозно-философских взглядов писателя, что поможет лучше понять те художественные искания, которые легли в основу его романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

В § 2 «Религиозно-философские взгляды Томаса Харди» прослеживаются философские, эстетические и религиозные воззрения писателя. Сложное отношение писателя к Богу, религии и церкви, смешанное с любовной привязанностью к народным поверьям, интересом к греческой культуре, определяет художественное сознание Харди. В религиозной биографии писателя можно выделить несколько основных этапов. Первый -юные годы. С самого детства жизнь Томаса была связана с религией. Братья и сестры Харди воспитывались как «подобающие прихожане». Члены семьи не были истово верующими, они просто следовали традициям. Конфликт между местным викарием и матерью писателя мог стать серьезным поводом для возникновения настороженного отношения романиста к священнослужителям. Второй этап - становление Харди как архитектора. Именно в этот период романист выказывал серьезное намерение осуществить детское желание - стать священнослужителем. «Смутным» временем оказывается период 1863 - 1864 гг. В 1865 г. Харди прекращает изучать и анализировать Священное Писание и Молитвенник. Переворот в мировоззрении писателя происходит после знакомства с Г. Моулом, открывшим для романиста работы А. Шопенгауэра и журнал «Воскресное обозрение», в котором явно приуменьшалась роль религии в обществе. Высоко оценив его труды, Харди решительно выступил против учения Ф. Ницше. Романисту казались ошибочными его рассуждения о христианстве. Несмотря на особый интерес к философской мысли XIX века, к ее попыткам определить место человека в мире и его отношение к Богу, представления Харди о религии в большинстве своем питались его впечатлениями и эмоциями. Веру, по мнению писателя, нельзя осознать, она подразумевает «эмоциональную и духовную жизнь, которая выражается в чувствах великодушия и доброты, порождает моральные качества»'. Доказательством этому можно считать проповедь Харди (1858). Три ее части (закон как мучение, страдания и спасительная сила любви) созвучны проблематике финальных романов цикла «характера и среды» - «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

Сердцевиной «истинного Христова учения» для писателя была искупительная жертва Христа, страдания Иисуса, и в этих страстях Сына Божьего Харди видел воплощение «чистой, безграничной любви». Романист

1 НаМу ГЕ. ТЬе № ап<1 итак о{Пюгощ Нагйу, 1840 -1928. - Ь.: МасшШап, 1962. - Р. 333.

12

всю свою жизнь оставался христианином, не только в культурном и эмоциональном планах (возможно, преобладающих), но и в планах этическом и даже теологическом. Большое значение он придавал своим помыслам и поступкам. Главными и самыми смелыми поступками писателя были его романы, В них нашли отражение размышления Харди о волновавших его проблемах. В художественном мире романов они воплощаются в виде особых составляющих, которые играют значительную роль в их структурообразовании и сюжетостроении, указывают на их скрытый глубинный смысл.

В § 3 «Библейские компоненты романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» анализируются и интерпретируются ветхозаветные и новозаветные составляющие, устанавливаются способы их функционирования в художественном мире романа. Библейский план романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» представлен многочисленными мотивами, символами и образами Ветхого и Нового Заветов. Наиболее значимым из них является сад. Образу идеального локуса, Эдема должна соответствовать родина главной героини, но питейное заведение и увлечение местных жителей джином, «подгнившее» яблоко, о котором рассуждают Тэсс с братом, разрушают сложившийся образ. Мотив змея-искусителя связан с образом Алека, который толкает девушку на вкушение «запретного плода». Сложным и многоплановым является образ Тэсс. В библейском пласте романа она выполняет несколько «ролей».

Прежде всего, девушка становится ветхозаветной Евой, вкушающей запретный плод в саду усадьбы лжеродственника. Изумление Тэсс при общении с Энджелом практически повторяет историю Соломона и царицы Савской. По одной из версий царица Сабы (царица Савская) была язычницей. После встречи с Соломоном царица, вероятно, приняла иудейскую религию. Тэсс же, словно язычница, оказавшись под воздействием слов Энджела, постепенно начинает мыслить, как сын священника. Петух, чей крик слышен на их свадьбе, является атрибутом апостола Петра, своеобразным символом его отречения и раскаяния.

Эпизод в заповеднике, брак Тэсс и Энджела являются теми сюжетными событиями, которые развивают в романе мысль писателя о чистоте духовной и физической, заявленную в эпиграфе к первой главе. Понимание чистоты у Харди оказывается шире, чем то, которое было предусмотрено викторианской моралью. Романист раскрывает ложность викторианских моральных устоев, готовность одних членов общества осуждать других, двойные стандарты в отношении полов, убежденность викторианцев в том, что в физическом целомудрии человека заключается его чистота. Строгими блюстителями викторианской морали оказываются преподобный Клэр и его семья, а также мисс Чант. Им противопоставляются жители Марлотта, которые, с одной стороны, иносказательно корили Тэсс за рождение внебрачного ребенка, радея о нравственных устоях деревни, а с другой, со спокойной совестью пропускали воскресную службу или вовсе не посещали

церковь, не стыдясь собственного морального облика. Мотив чистоты иронически обыгрывается в названии трактира «Чистая капля».

Мотиву чистоты в романе сопутствует мотив невинности, который реализуется в образе ветхозаветной Вирсавии, проецируемом на Тэсс. На его основе возникает оппозиция мужских образов: Энджела и Алека, олицетворяющих, соответственно, «дух» и «плоть». Согласно христианской традиции, дух должен главенствовать над плотью, что и происходит в первой половине романа, но затем, после рокового признания Тэсс, персонажи «меняются» местами. Рядом с девушкой оказывается Алек, постепенно убеждающий ее в искренности своих чувств.

Важным библейским компонентом романа является цитирование Священного Писания. Изменяя строки Библии, религиозный фанатик вносит в них новые смыслы. С его образом в романе связана идея Харди о лжепророках.

В § 4 «Библейский и мифологический пласты романа «Джуд Незаметный» рассматриваются ветхозаветные, новозаветные и античные образы, символы и мотивы, определяются их функции в художественном мире произведения. «Джуд Незаметный» основан на противопоставлении библейского (преобладающего) и мифологического начал. В художественном мире романа явственно проступают моменты взаимопритяжения и взаимоотталкивания этих составляющих, само произведение основано на контрастах. Его «геометрическая» конструкция («крестообразность» - Е. Gosse) получает внешнее (бинарная оппозиция героев: Джуд - Филотсон, Арабелла - Сью) и внутреннее выражение (духовное развитие персонажей, утрата ими личной свободы). Роман организован так, что судьба главного героя формирует развитие действия и раскрывает контрасты, образуемые многочисленными сюжетными линиями. Структурообразующими в произведении являются ветхозаветные истории о Самсоне, Иове и крестных мучениях Христа.

Любовные линии в произведении раскрываются по аналогии с ветхозаветными историями о Самсоне и Далиле (Джуд - Арабелла), Сюзанне и старцах (Сью - Филотсон). Библейская символика заложена в именах главных героев: Джуд - Иуда, Сью - лилия (атрибут Девы Марии), Филотсон - филистимлянин. Исключением становится Арабелла: на протяжении всего романа она соотносится со свиньями, а в финале становится символом морального падения Джуда.

Противопоставление женских образов реализуется на основе библейского противопоставления филистимских и иудейских женщин, а также мифологических Афродиты Урании и Афродиты Пандемос. Создавая эти образы, Харди мог быть вдохновлен не только библейским сюжетом о коварстве старейшин и о храбром Самсоне, но и живописью. Трагический финал предопределен историей ветхозаветного Иова, образ которого проецируется на Джуда.

Апогей разворачивающегося в душе Фаули противостояния библейского и мифологического начал наступает в Шестоне, положение которого обозначают два мотива: мотив верха и низа и мотив города на горе. Гора в городе становится для Джуда своеобразным местом откровения и посвящения, он начинает осознавать противостояние «книжной» религии и истинного христианского учения.

Смысловым центром романа оказываются эпизоды появления Дедушки Время и гибели мальчика. С образом этого ребенка связаны новозаветные истории об Иуде и Иисусе. Его центральное расположение, ведь, именно вокруг него группируются герои, является той «точкой», в которой происходит «перелом». Не признававшая церковных канонов и института брака, Сью становится прихожанкой и возвращается к законному супругу. Джуд вновь обращает свой взор к античности и женится на Арабелле.

Библейские и мифологические пласты романа призваны отразить двойственную натуру героев, заключенную в противоречии между их физическим и духовным началами.

В главе III «Мифологические компоненты романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» исследуется вопрос восприятия античных мифов в литературе Англии на рубеже XIX - XX вв., рассматриваются взгляды Т. Харди на миф, выявляется мифологический план произведения и анализируются его составляющие, определяется специфика сосуществования мифологических и библейских элементов в романе.

В § 1 «Образ Деметры-Персефоны в литературе и искусстве Великобритании второй половины XIX века» выявляются особенности рецепции мифа в творчестве современников писателя. Выбор Харди мифа о Персефоне может объясняться необычайной популярностью сюжета в викторианскую эпоху. Харди было хорошо знаком с творчеством Суинберна, Мередита, Теннисона, сильное влияние на мифические циклы которых оказало стихотворение «Персефона» Дж. Инджелоу. У поэтессы миф о греческой богине является тропом, благодаря которому удается показать недостатки тендерной «политики» викторианской эпохи. «Гимн Прозерпине» Суинберна - это монолог старика-язычника, скорбящего о крахе своих верований. Оказавшись на «культурном перекрестке» религий, он воспевает Прозерпину, которая в его речах выступает как языческий идеал. Поэма Суинберна «Сад Прозерпины» открывается описанием сада богини, располагающегося на границе «царства мертвых» и суетного мира людей. Сад в поэме - символ смерти и увядания, антипод сада (идеального локуса), образ которого присутствует в «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» Харди. Образ богини-девы встречается и в произведении Дж. Мередита «День дочери Аида». Поэт вводит в миф новый персонаж - Скайджинию, дочь Персефоны от Аида. Мередит концентрирует внимание на встрече девушки с молодым певцом Каллисгом. Они счастливо проводят день, пока не возвращается владыка подземного царства, чтобы забрать ее мать Персефону. В этот

момент Скайджиния осознает свою слабость: она не может уйти от отца, не может разорвать свою связь с подземным миром. Вопреки воле матери, героиня вынуждена вернуться в царство мертвых. Но ее частичка остается на земле в песне Каллиста. Скайджиния становится мостиком между патриархальными и матриархальными мирами, источником света в царстве тьмы. В эссе «Миф о Деметре и Персефоне», которое досконально изучил Харди, У. Пейтер выделяет три стадии бытования мифа. Первая -мистическая, бессознательная фаза, когда миф существовал в устной форме. Вторая - сознательная или поэтическая фаза, когда поэты становятся «хранителями» мифа и фиксируют его сюжет, упрощая или развивая его события. На третьей фазе миф переходит в этическую стадию - персонажи и события поэтического повествования реализуются как абстрактные символы, поскольку представляют собой характерные примеры морального и духовного состояния. Пейтер называет миф о Деметре и Персефоне самым популярным древнегреческим мифом. Для Дж. Рескина Прозерпина -собирательный образ природы, символизирующий цветы, о которых говорит исследователь. В поэме «Равенна» О. Уайльда римская богиня царит на поле битвы. Опоенная маковым дурманом, она оплакивает погибших воинов. А. Теннисон в стихотворении «Деметра и Персефона» сравнивает богиню с ослабевшей птицей. С образом Персефоны связано восприятие Теннисоном религии. Редкие возвращения богини в царство живых символически олицетворяют попытки поэта вернуть исчезающую веру в Бога. Подобные настроения, вероятно, преследовали и Харди, - неслучайно многие критики писали о его духовных поисках и сомнениях. В сознании писателей-викторианцев миф о Персефоне прочно связан с осмыслением современности. Прибегая к мифическому сюжету об античной богине, они поднимают ряд острых вопросов, возникших в викторианскую эпоху. Это и социальные конфликты, и кризис христианской веры, и брожения в церковной среде.

В § 2 «Образ Аполлона в литературе и искусстве Великобритании второй половины XIX века» определяется роль мифа в английской литературе второй половины XIX века, осмысливается образ Аполлона в произведениях английских поэтов и писателей.

Теоретическое осмысление мифа об Аполлоне в английской литературе XIX в. было дано М.Арнольдом, для которого литература античного периода всегда оставалась своеобразным идеалом, неисчерпаемым источником образов. Различные аллюзии на стихотворения Арнольда, его теоретические суждения встречаются в романе Т. Харди «Джуд Незаметный». Внутренний конфликт в душе главного героя романа перекликается с тематикой поэмы М. Арнольда «Эмпедокл на Этне» (1852).

В основе поэмы противостояние двух миров: мира внешнего и мира внутреннего. Герои произведения, Павсаний и Калликл, олицетворяют две составляющие души Эмпедокла: первый символизирует тяготение философа к жизни обыкновенного человека с заурядными способностями, последний -

устремления одинокого мыслителя, посвятившего свои думы судьбам человечества. Аполлон в поэме, с одной стороны, олицетворяет гармонию, а с другой - незыблемый порядок вещей, против которого восстает человек.

Образ Аполлона по-своему интерпретирует Ч.А. Суинберн в элегии «Ave Atque Vale» (1868) и стихотворении «Последний Оракул» (1876). Образ Аполлона противоречив: с одной стороны, он дарует поэту вдохновение, с другой - заставляет страдать. Аполлон становится воплощением песни и света, отсутствие которых означает и отсутствие самого бога. Период господства христианства (т.е. отсутствия Аполлона) поэт называет временем тьмы. С его пришествием палитра становится светлее. Спускаясь с небес, Аполлон освещает своим лучезарным сиянием небо и землю. «Солнечное» присутствие греческого бога «оживляет» свет, гаснущий в душах людей.

Присутствие бога Солнца ощутимо не только в литературе, но и в живописи XIX века. Образ Аполлона встречается на полотнах Тернера «Аполлон и Пифон» (1811) и Т. Шассерио «Аполлон и Дафна» (1846).

Таким образом, среди мифических персонажей английской литературы конца XIX века наиболее рельефно выделяются образы Деметры-Персефоны и Аполлона. Существенно изменяются функции, свойственные каждому из греческих божеств: характерная для предшествующей литературной традиции оппозиция библейского и мифологического постепенно утрачивается. Библейские персонажи обретают мифические соответствия и наоборот. Античный миф уже является не просто способом выражения философских исканий писателей, но и, приобретая особую значимость для викторианцев, становится рядом со Священным Писанием.

В § 3 «Миф о Деметре-Персефоне в художественной интерпретации Т. Харди» исследуются мифологические компоненты романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей», устанавливаются их функции в художественном мире произведения.

Мифическое пространство и мифическое время становятся глубинным фоном романа: с самой первой сцены в Марлогте и до финального эпизода на языческом жертвеннике. В «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» нет упоминания Персефоны, однако название первой фазы романа «Девушка» («The Maiden») семантически связано с греческим словом корт), культовым именем богини. Писатель называет Дарбейфилд «дочерью природы», как и У. Пейтер, который использовал эпитет «дочь земли». Название второй фазы «Больше не девушка» делает прочнее связь мифа с романом, указывая на инициацию или вступление в брак главной героини.

С образом богини соотносится облик Тэсс, с богом подземного царства - Алек. Главные герои романа связаны сложным семейным родством - как и в мифе, в котором прослеживаются родственные связи Плутоса и Персефоны.

Во время первой встречи Тэсс с Энджелом мифический подсюжет уже более активно вплетается в основной сюжет романа. Майское празднество в Марлотте, в котором принимала участие девушка, соотносится с древним

майским обрядом друидов. Полное имя девушки - Тереза - имеет греческие корни и могло быть образовано от одной из двух основ: лето или - собирать урожай. Так в романе возникает единый образ богини Деметры-Персефоны.

Присутствие сатиров, неизменных спутников младшего из богов, и панов на танцах в Чэзборо напоминает о Дионисе, который играл значительную роль в Элевсинских мистериях. Древнейший культ бога носил «оргиастический характер» и проявлялся в неистовых танцах, захватывающей музыке и неумеренных возлияниях. «Поклонение» Дионису проводится в романе в соответствии с мифическим календарем: Тэсс встречает д'Эрбервилля весной, в мае, а «проводы» эсквайра случаются осенью. Перемещение (из Трэнтриджа в Чэзборо) для участия в празднестве соотносится с перемещением из Афин в Элевсин, культовый центр Деметры и Персефоны.

«Похищение» Дарбейфидд происходит после танцев. Как и Персефона, не желающая уходить в подземное царство к Аиду, Тэсс очень неохотно соглашается поехать с Алеком «домой». Д'Эрбервилль увозит девушку на лошади, и карета, напоминающая атрибут Аида - колесницу, запряженную угольно-черными конями, постоянно присутствует в романе.

Аид, отпуская супругу, заставил ее проглотить несколько зернышек священного граната, поэтому Персефона должна была каждый год возвращаться к мужу на три зимних месяца. Д'Эрбервилль, первый раз встретив Тэсс, угощает девушку крупной клубникой, своего рода английским эквивалентом граната.

После исчезновения дочери безутешная Деметра, изменив внешность, бросится на поиски Персефоны. Тэсс же отправляется на поиски работы, переодевшись в «старуху». Ферма Флинктом-Эш в романе становится для героини настоящим «адом», местом обитания демонов, преисподней, как в поэме Мильтона «Потерянный рай».

«Возвращение» Дарбейфилд на «землю» начинается с момента появления Энджела в доме ее матери.

В романе Дарбейфилд выступает в трех ипостасях: девушки (знакомство с Алеком и Эвджелом), матери (рождение Горя) и старухи (работа на Флинтком-Эш, когда Тэсс «прячется» за темными одеждами).

Сюжет о похищении Деметры-Персефоны становится основной внутренней сюжетной линией произведения, «двигателем» развития событий.

В § 4 «Аполлонические аллюзии в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» в художественной ткани произведения выявляются мифические элементы, определяются способы их функционирования.

С солнечным богом соотнесен образ Энджела. Он по собственной воле меняет университетское образование на фермерское дело, словно спасаясь от неприятного для него влияния отца, и оказывается в деревне в то время, когда ставятся под вопрос старые моральные устои и религиозные догмы, а, казалось бы, признанные добродетели оказываются вдруг не такими, какими

они ему видятся. Разгневанный независимым нравом сына Зсвс, отец Аполлона, посылает его на служение людям. Получив заказанную Энджелом книгу о сельском хозяйстве, преподобный Джеймс Клэр был ошеломлен и возмущен выходкой отпрыска.

Несмотря на связь образа Энджела с богом, аполлонические качества героя не всегда проявляются ярко. Подобно Аполлону, Клэр увлекается музыкой: играет на арфе, но разве может старый, купленный на аукционе инструмент сравниться с кифарой греческого бога? Клэр «исцеляет» Тэсс на мызе Тэлботейс, где во время вечерней прогулки он очаровывает девушку игрой на арфе. Тереза, подобно Гиацинту, постоянно следует за Энджелом.

Аполлон часто вступает в связи с богинями и смертными. Естественный инстинкт влечет Энджела к Тэсс. Девушка в глазах Клэра фактически обретает божественный статус. История молодого супруга о разгульных сутках в Лондоне дает Тэсс надежду на спасение, но эта мечта оказывается иллюзорной, как и реальность, которую дарует Дарбейфилд ее спутник. Желтизна кожи Клэра по возвращении из Бразилии подчеркивает символическую связь героя с солнцем. Взглянув на хронологические рамки пребывания Энджела в Бразилии, можно заметить, что его отсутствие приходится на зимние месяцы, а возвращение происходит весной, ближе к лету, чем вновь подчеркивается связь героя с Аполлоном, который каждый год проводил три зимних месяца у гипербореев и появлялся в Дельфах в начале лета. Причиной отъезда Клэра именно в страну вечного лета могла быть статья анонимного автора в «Альманахе Бентли». Бразильские влажные джунгли автор сравнивает с рощами друидов, где они проходили испытания одиночеством, чтобы попасть в касту жрецов. Поездка Энджела символически соотносится с этим обрядом посвящения в жрецы, т.к. в этом качестве он предстает в сцене у Стоунхенджа. «Наложение» одного мифологического пласта на другой рождает эффект двойственности образа Клэра: персонаж одновременно ассоциируется и с друидом-жрецом, и с греческим богом.

Введение мифа в произведение позволяет добиться эффекта взаимодействия мифологических компонентов романа с библейскими в образе Энджела. Связь мифологических и библейских параллелей может быть усмотрена не только на смысловом, но и на графическом уровне: в первой букве имени персонажа начальные буквы мифологического и библейского прообразов совпадают (Angel - Apollo - Adam). Мифом об Аполлоне обусловлена многозначность образа Клэра.

В главе IV «Функции цвета и света в романах «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» исследуется воздействие изобразительного искусства на художественное мышление писателя, определяется значение символики цвета и света в художественном мире указанных произведений.

В § 1 «Изобразительное искусство в творческой судьбе Томаса Харди» исследуется вопрос о роли живописи в становлении литературного метода писателя. На формирование художественного мышления Харди серьезное воздействие оказало увлечение изобразительным искусством, благодаря чему диалог библейских и мифологических компонентов в его творчестве находит цветовое и световое решения. Особое отношение к цвету и свету появилось у писателя в детстве. Позже, став учеником местного архитектора, Харди делает наброски с церковных зданий. Свои романы писатель сопровождает нарисованными картами. Переехав в Лондон, он часто посещает Национальную галерею, где знакомится с полотнами известных художников. Увиденное в Национальной галерее, на выставках во Франции, в Италии, Германии, Бельгии и других европейских странах требовало теоретического осмысления. Харди подробно изучает труды Рескина. Высшее искусство, по мнению эстетика, выражало личное восприятие, появившееся у художника в какой-то определенный момент. Из статьи Ф.Т. Полгрейва «Упадок искусства» (1888) романист черпает мысль о том, что секрет всех живописцев от Гейнсборо до Тернера заключается в способности «души художника» найти свое выражение в формах и красках на холсте. Из работ современных французских критиков Харди особо выделяет статью Ф. Брунитьери. Изучив ее, писатель делает вывод о том, что художник должен не только буквально описывать объект, но и «заглядывать в суть предмета». Единственное, чего не объясняла концепция Ф. Брунитьери, это каким образом проникнуть в глубину. Ответ появляется у Харди в 1889 г., когда он посещает выставку Тернера. Полотна поразили писателя емкостью форм, очертаниями и видами, которые были созданы воображением художника. Большое впечатление производит на романиста проведенный Дж. Рескиным анализ живописной техники, разбор новаторской манеры Тернера. Важную роль в становлении литературного гения Харди сыграли и полотна художников-импрессионистов.

В § 2 «Семантика цвета в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» устанавливается символическое значение цветов в произведении, анализируется их связь с библейскими и мифологическими компонентами романа.

Цветовая гамма произведения соотносится с его библейским и мифологическим компонентами. Краски романа, с одной стороны, олицетворяют языческий мир, с его яркостью жизни, отражая последовательность попадания главной героини в мир света, который ассоциируется с белым и розовым. С царством мертвых ассоциируются черный и коричневый. С другой стороны, символическое значение многих цветов романа совпадает с их традиционным пониманием в христианстве. Цветовые символы активно включаются в повествование с самых первых страниц произведения, когда Тэсс Дарбейфилд появляется на весеннем празднике. Каждый оттенок - новый этап, новая фаза в жизни героини, обозначает ее одновременную принадлежность к двум мирам романа -

библейскому и мифологическому. Цвета являются связующими элементами в структуре романа, подчеркивая взаимодействие различных сюжетных «ответвлений» романа. Так, белый цвет становится началом начал. Символическая наполненность цвета указывает, с одной стороны, на христианские качества героини - ее чистоту, непорочность, а с другой -задает тон языческому ритуалу - жертвоприношению, в котором невольно участвует героиня. Белый, как символ потустороннего мира, окрашивает символический брак с Алеком-Аидом. Красный оказывается у Харди символом страданий. Этим цветом «отмечен» своеобразный «переход» героини из «белого» состояния невинности в другое - «красное» женское состояние. Черный олицетворяет финал - окончание жизни Тэсс, переход в следующее состояние - состояние смерти. Темные тона произведения усиливают мотив неизбежности трагического финала, придавая тем самым завершенность произведению.

В § 3 «Символика света в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» изучаются функции световых элементов произведения.

Цветовую палитру романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» Харди мастерски дополняет «световыми эффектами», отражающими соприкосновение двух мощнейших символических пластов произведения: библейского и мифологического. Основной источник света в романе -солнце. С дневным светилом связаны многие моменты повествования. Заход солнца и его отсутствие определяют границы трагических эпизодов произведения. Харди подробно описывает действие света во всех сценах, где присутствует солнце. Эпитет «сверкающий» встречается в большинстве «солнечных» эпизодов. Солнце становится символом утраченной невинности в сцене в Заповеднике, а тьма, которая властвует в эпизоде, относится и к библейской, и к мифологической составляющим. В библейском плане она олицетворяет собой преисподнюю (в царстве тьмы нет места ангелу-хранителю Тэсс), а в мифологическом - символизирует Аид, в который попадает героиня.

Свет и тень символическим ореолом окружают героиню. Постепенно, с приближением трагической развязки, изменяется и качество света. Световой фон произведения становится менее сияющим и более холодным. В произведении прослеживается традиционное противопоставление света и тьмы. Исчезновение солнца влечет за собой смерть всего живого, катастрофу, причем не только на уровне природы и цивилизации, но и Вселенной. Нарастанием тьмы предуготовлена гибель Тэсс.

Мгла постоянно преследует героиню, «омрачая» редкие моменты счастья и надежды Тэсс. Перемещения персонажей в основном связаны именно с темнотой: переезды случаются либо в сумерках, либо ранним утром до восхода солнца.

Тьма в романе символически связана с гибелью, насилием, разрушением, крушением надежд. В произведении обнаруживается полная оппозиция света тьме. Харди отказывается от баланса между светом и тьмой,

они являют два взаимоисключающих начала. Помимо противопоставления природных света и тьмы, писатель часто прибегает к искусственному освещению - огню, эквиваленту солнца. Огонь в романе носит разрушительный характер, представляет собой антипод света. Свет и тьма, солнечные лучи и тени, освещение естественное и искусственное становятся визуальным контекстом трагедии героини. В то же время световые и теневые компоненты повествования соотнесены с внутренним миром персонажей, их эмоциями. Цвет и свет в романе активно вовлекаются в идейно-композиционный строй, помогают моделировать взаимоотношения героя с миром.

В § 4 «Цветовое и световое решение романа «Джуд Незаметный» рассматриваются функции символики цвета и света и ее связь с библейскими и мифологическими компонентами художественного мира произведения.

В названии романа - «Джуд Незаметный» - присутствует определенный «цветовой» или, лучше сказать, обозначающий отсутствие цвета смысл. Одно из значений эпитета obscure, который романист выбирает в качестве дополнения к имени героя в заглавии произведения, - темный, что находит отражение в цветовом решении романа. Основную символическую нагрузку в сюжетно-композиционном строе романа несет триада «бурый -серый - черный». В произведении доминирует монохромная гамма. Самым ярким «отступлением» от нее становится праздник, куда отправляется Арабелла, оставляя больного Фаули. Разноцветные краски, громкие звуки в День воспоминаний противопоставляются бледному лицу умирающего Джуда и могильной тишине в комнате героя, праздник словно проходит мимо камнереза, олицетворяя жизнь, которую ему не суждено ощутить. Выстраивая такую оппозицию, писатель подчеркивает тщетность жизненных устремлений Фаули. Его попытка жить, следуя «букве», останавливает его духовное развитие, оканчивается поражением.

В романе «Джуд Незаметный» можно выделить несколько функций цвета и света. Цвет и свет в произведении создают внутреннюю драматургию, оттеняют значимые моменты повествования. Цвета функционируют в качестве своеобразных масок персонажей (например, в случае с траурным платьем Арабеллы). Они, с одной стороны, скрывают истинное лицо персонажей, а с другой, разоблачают их (черный костюм Джуда на свадьбе Сью). В этом случае цвет, наоборот, «окрашивает» отрицательные черты его характера, недостойное поведение. Цвета и свет передают эмоции героев. Тяготение персонажей к определенному цвету открывает глубинную суть действующих лиц.

В романах «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» для Харди-писателя цвет и свет являются источником универсальных смыслов человеческого бытия: на диалоге светлого и темного строится эстетическая концепция его произведений. Цвет и свет в романах Харди активно вовлекаются в их идейно-композиционный строй, помогают моделировать взаимоотношения героя с миром.

Эволюция во взглядах писателя сопровождается изменением цветовой гаммы романов: от яркости и пестроты «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» к унылым оттенкам в «Джуде Незаметном». Изобразительная сторона романов позволяет говорить и еще об одной важной особенности поэтики произведений Харди - театральности его романов. Писатель ощущал связь своих романов с драматическими жанрами, но всегда отмечал, что по сравнению с пьесой роман предоставляет художнику больше возможностей увидеть «суть предметов», их «душу».

В Заключении делаются выводы и подводятся итоги исследования, намечаются перспективы развития темы. В художественном мире романов Т. Харди библейские и мифологические компоненты выполняют ряд важных функций. Прежде всего, библейские и мифологические составляющие активно участвуют в сюжетостроении, образуя отдельные «ответвления» сюжета («Тэсс из рода д'Эрбервиллей») или создавая целые сюжетные пласты («Джуд Незаметный»). Складываясь из последовательности событий жизни главных героев Тэсс и Джуда, романы все же оказываются гораздо шире своего событийного содержания. Эта «широта» достигается за счет того, что его библейские и мифологические компоненты, ориентированные на различные ветхозаветные, новозаветные истории и античные мифы, вызывают огромный корпус ассоциаций, создавая тем самым особое смысловое обрамление. Эти ассоциации складываются в связующие мотивы, которые активно влияют на структурообразование романов, усложняют образную систему произведений, поддерживают их идейно-композиционный строй. Библейские и мифологические компоненты формируют цветовую и световую символику произведений, позволяют раскрыть этически и эстетически значимый подтекст художественно-философского содержания романов. Цветовая гамма и глубинный смысл последнего романа «характера и среды», вероятно, свидетельствуют о завершенности цикла. Харди отказывается от романного творчества, а его писательский потенциал находит отражение в эпической драме «Династы» (The Dynasts, 1903 - 1908).

Литературное наследие Томаса Харди оказало значительное влияние на многих писателей и поэтов последующих лет. Одним из них был Джон Фаулз (John Fowles, 1926 - 2005). Сходство творческих манер Харди и Фаулза прослеживается во многом - в темах, идеях, сюжетах, образности. Сюжет романа «Женщина французского лейтенанта» Фаулза имеет общие черты с сюжетами романов Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». Фаулз был одним из тех, кто за незамысловатым сюжетом произведений Харди сумел увидеть сложнейшие коллизии художественного мышления писателя-викторианца, которые нашли отражение в библейских и мифологических компонентах его романов. Таким образом, их сопряжение, взаимовлияние, «атмосфера», которую они создают в художественном мире «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный», имеют особое значение не только для сюжетостроения и структурообразования указанных

произведений, но и становятся важным связующим звеном между литературой Великобритании XIX и XX вв., хотя, возможно, и литературой XXI в.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Шимина Е.В. Библейские аллюзии в романе Томаса Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Филология и человек. - Барнаул: Издательство Алтайского университета, 2008. - Вып.2. - С. 45-56. /0,9 п.л./

2. Шимина Е.В. Интерпретация античных мифов в романе Т. Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Вестник Московского государственного областного университета / Серия «Русская филология». - М.: Изд-во МГОУ, 2008. - №.4. - С. 213-222. /0,8 п.л./

3. Шимина Е.В. Библейская символика в романе Т. Харди «Джуд Незаметный» // Вестник Московского государственного областного университета / Серия «Русская филология». - М.: Изд-во МГОУ, 2009. -№.1.-С. 215-223./0,7 пл./

4. Шимина Е.В. Символика цвета и света в романе Т. Харди «Джуд Незаметный» // Вестник Московского государственного областного университета / Серия «Русская филология». - М.: Изд-во МГОУ, 2010 - №.4. -С. 145-150./0,6 пл./

5. Шимина Е.В. Символика цвета в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // XIX Пуришевские чтения: сборник статей и материалов. -М.: МПГУ, 2007.- С.270-271. /0,1 пл./

6. Шимина Е.В. Библейские мотивы и символы в романе Т.Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Литература Великобритании в контексте мирового литературного процесса: материалы международной научной конференции. - Орел: Орловск. гос. ун-т., 2007. - С. 76-77. /0,1 пл./

7. Шимина Е.В. Функции цвета в романе Т. Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Идейно-художественное многообразие зарубежной литературы нового и новейшего времени: Межвуз. сб. науч. тр. - М.: Изд-во МГОУ, 2007. - Ч. 8. - С. 73-84. /0,9 пл./

8. Шимина Е.В. Художественное переосмысление мифа о Персефоне в романе Т. Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Российский и зарубежный читатель: национальное восприятие литературы: материалы международной научной конференции. - М.: Литературный ин-т им. A.M. Горького, 2008. - С. 124-125. /0,1 плУ

9. Шимина Е.В. Символика света в романе Т. Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // XXI Пуришевские чтения: сборник статей и материалов. -М.: МПГУ, 2009. - С.64-65. /0,1 п.л./

10. Шимина Е.В. Образ Псрсефоны в искусстве и литературе викторианской эпохи // Идейно-художественное многообразие зарубежной литературы нового и новейшего времени: Межвуз. сб. науч. тр. - М.: Изд-во МГОУ, 2009. - Ч. 10. - С. 88-99. /0,9 п.л./

11. Шимина Е.В. Библейские компоненты в жанре романа-трагедии Т. Харди // XXII Пуришевские чтения: сборник статей и материалов. - М.: МПГУ, 2010. - С.67-68. /0,1 п.л./

Подписано в печать: 12.11.2010

Заказ № 4515 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шимина, Елена Владимировна

Введение.

Глава I. Художественный мир произведения и его составляющие

§ 1 Художественный мир как литературоведческое понятие.

§ 2 Компоненты художественного мира литературного произведения.

§ 3 Библейские и мифологические элементы в сюжетостроении литературного произведения.

Глава IL Внутренний план романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный»: ветхозаветные и новозаветные составляющие

§ 1 Библейская традиция в английской литературе.

§ 2 Религиозно-философские взгляды Томаса Харди.

§ 3 Библейские компоненты романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей».

§ 4 Библейский и мифологический пласты романа «Джуд Незаметный».

Глава Ш. Мифологические компоненты романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей»

§ 1 Образ Деметры-Персефоны в литературе и искусстве Великобритании второй половины XIX века.

§ 2 Образ Аполлона в литературе и искусстве Великобритании второй половины XIX века.

§ 3 Миф о Деметре-Персефоне в художественной интерпретации Томаса Харди.

§ 4 Аполлонические аллюзии в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей».

Глава IV. Функции цвета и света в романах «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный»

§ 1 Изобразительное искусство в творческой судьбе Томаса Харди.

§ 2 Семантика цвета в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей».

§ 3 Символика света в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей».

§ 4 Цветовое и световое решение романа «Джуд Незаметный».

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Шимина, Елена Владимировна

В западноевропейской литературе рубежа XIX - начала XX века, как и во всей западноевропейской культуре этой эпохи, отражались сложнейшие процессы, которые протекали и в сознании людей, и в различных сферах социальной жизни. Изменение культурологической парадигмы, происходившее в западноевропейской культуре, порождает парадокс «конца - начала»: «перед нами как итоговый, так и открытый тип эпохи, которая, скорее, занята заострением определенных вопросов, нежели продуцированием готового ответа на них» [Толмачев 2003: 9].

В Великобритании эта эпоха отмечена особыми чертами. Страна постепенно утрачивает свое мировое влияние, перестает быть «великой империей», что приводит к серьезным социальным переменам. Изменяются и духовно-нравственные ориентиры многих англичан. Появляются труды Ч. Дарвина и Т.Г. Гексли, совершивших «революцию в кабинете ученого», Ч. Лайелла, Р. Чемберса и др. Новаторские идеи ученых-натуралистов подрывали авторитет Церковного Писания. Мысли философов А. Шопенгауэра, О. Конта, Дж.С. Милля, Г. Спенсера, Ф. Ницше (и многих других) породили в образованных умах современников сомнения в истинности церковных догматов. Существенные изменения в христианские представления о мире внесли Д.Ф. Штраус и Ж.Э. Ренан. В двух работах с одинаковым названием «Жизнь Иисуса» (Das Leben Jese, 1835-1836, Life of Jesus, 1860) они выказали неуверенность в достоверности Библии. В.В. Хорольский, говоря об эпохе, отмечает, что «кризисное состояние — это период напряженной идейно-эстетической борьбы, порождающей новое качество» [Хорольский 1991: 9]. Обратив свой взор к неизведанным граням устройства мира, качественно по-новому интеллигенция воспринимает англиканскую церковь. Развитие науки в XIX веке обусловило возникновение новой конфронтации теологии с естествознанием, повлекло за собой расшатывание религиозных основ. Как отмечает В.М. Толмачев, «на фоне кризиса христианской Европы делается очевидным, что культура осознанно или неосознанно начинает претендовать на выполнение особой религиозно-творческой функции» [Толмачев 2003: 9].

В английской культуре (как и в западноевропейской в целом) намечается ремифологизация, своего рода «восстание мифа». С.В. Коршунова полагает, что «в поисках утраченной целостности «усталая» культура конца века, не желающая вместе с тем поступаться достоинством и самоценностью подлинно человеческого, спасающего «смысл вещей», обращается к «трагической мудрости» дионисийского мифа, знаменующего обновление религиозной жизни» [Коршунова 1992: 3-4]. Созвучной оказывается и мысль Н.Ю. Бартош: «Духовный кризис искусства порождает напряженные поиски новых религиозно-эстетических установок, новых форм художественного выражения, духовных, преображающих начал в литературе и искусстве. «Спасительным» для культуры оказывается возвращение к мифу как к «мировоззренческой» категории» [Бартош 2009: 3].

Тяготение к мифу в английской культуре этого периода проявляется в творчестве М. Арнольда, Ч.А. Суинберна. В их работах обнаруживаются неоднократные обращения к образам древнегреческих и древнеримских богов.

Именно в русле сопряжения двух, по сути, противоположных начал (библейского, охватывающего ветхозаветную и новозаветную традиции, и мифологического, вбирающего в себя как античную традицию, так и ту, которая сформировалась на Британских островах) развивается английская литература XIX в.

Причину особого интереса поэтов, романистов к античной культуре, как нам представляется, верно обосновывает Е.В. Сомова. Исследовательница видит ее в стремлении «осмыслить истоки и пути развития западноевропейской цивилизации, культурную соотнесенность эпох, определить природу исторического знания, выявить соотношение настоящего и прошлого» [Сомова 2009: 8]. На волне интереса к ушедшим эпохам бурно развиваются школы антропологии и мифологии. Труды У .И. Глэдстоуна, Г. Драммонда, Ф.М.М. Мюллера, Дж.А. Саймондза, Дж.Дж. Фрэзера и Дж.Э. Харрисон переворачивают представления англичан о природе мифа.

Кризис мироощущения, сложнейшие интеллектуальные коллизии, которые переживали английские писатели на рубеже Х1Х-ХХ веков, наложили серьезный отпечаток на художественное мышление одной из значимых фигур в литературе этой эпохи, Томаса Харди (Thomas Hardy, 1840-1928), творчество которого «отмечено хронологическим парадоксом: он - романист XIX века и поэт XX века» [Свердлов 2005: 471]. Действительно, внешне это проявляется в разделении литературной карьеры Харди на два этапа: первые 30 лет (18681897) отданы прозе (14 романов и 3 сборника рассказов), последующие (18981928) — поэзии (8 поэтических сборников, эпическая драма в стихах и прозе, стихотворная трагедия и только один сборник рассказов). Внутренне такое «разделение» литературной карьеры обусловлено стремлениями самого писателя: сердцем и душой он всегда был привязан к историческому прошлому родного графства Дорсет, где провел детство, изучал народные преданья и обычаи (и где, по воле романиста, уже после его кончины, было захоронено его сердце), в то время как ум писателя «питают» новые идеи, развившиеся в философии и естественных науках. Попытки романиста «уравновесить» в своем сознании различные версии происхождения людей (креационистские и эволюционную) побуждали Харди обращаться и к Библии, и к мифу, и к научным теориям того времени.

Следует заметить, что мировоззренческие позиции, отношение писателя к христианству и церкви, к мифологии и открытиям XIX века до сих пор остаются дискуссионными проблемами. В зарубежном литературоведении создано множество трудов, в которых сам ракурс раскрытия его произведений обретает мировоззренческую наполненность. Несмотря на большое количество работ, созданных англоязычными учеными по романному творчеству Харди1,

1 Изучение творчества Томаса Харди начинается практически сразу же после выхода в свет его романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей». Первым исследованием, посвященным прозе Харди, становится труд Л. Джонсона исследований, посвященных библейским и мифологическим компонентам, немного.

Наполнение романного пространства необычными составляющими отмечает М. Миллгейт. Он полагает, что «звучание произведения усиливают аллюзии на нечто всеохватывающее, имеющее универсальный характер и выходящее за пределы художественной реальности» [Millgate 1971: 102]. Интересные предположения делает в своей книге Джо Фишер «Скрытый Харди» (Fisher J. The Hidden Hardy, 1992). Исследователь считает, что причина

Искусство Томаса Харди» (Jolinson L. The Art of Thomas Hardy, 1894). В 1911 г. Ф.О. Сакселби составляет «Словарь Томаса Харди: Герои и сцены ю романов и поэм, составленные в алфавитном порядке и описанные» (Saxelby F.O. A Thomas Hardy Dictionary: The Cliaracters and Scenes of the Novels and Poems alphabetically arranged and described). Романное творчество писателя привлекало и ведущих представителей литературной традиции XX века: Д.Г. Лоуренс «Этюд о Томасе Харди» (Lawrence D.G. Study of Thomas Hardy, 1914); В. Вульф «Романы Томаса Харди» (Woolf V. The Novels of Thomas Hardy, 1932); Дж. Фаулз «Харди и старая ведьма», «Англия Томаса Харди», которые вошли в сборник «Кротовые норы», 1998 (Hardy and the Hag, 1977; Thomas Hardy's England, 1984). В XX веке романное творчество Харди становится объектом изучения представителей различных направлений критической мысли. Литературоведы, приверженцы марксистской идеологии, стремились увидеть на страницах романов писателя историю Англии конца XIX - начала XX веков: уничтожение крестьянства, классовую борьбу и т.п. Среди исследований такого рода можно выделить следующие: Кетгл А. «Томас Харди: "Тэсс из рода д'Эрбервиллей"» (Kettle A. Thomas Hardy: Tess of the D'Uibervilles, 1953); Гуд Д. Томас Харди: Обидная правда (Goode J, Thomas Hardy: The Offensive Truth, 1988). Изучение романов Харди с позиций структурализма предполагает их рассмотрение с целью выделения одинаковых элементов в их структуре. Дж.Х. Миллер в труде «Томас Харди, расстояние и желание» (Miller J. H. Thomas Hardy, distance and desire, 1970) обращается к тексту романа и выделяет в нем «повторения» («repetitions»), предвосхищающие последующие события — предметы красного цвета; метафорические элементы, такие, как пишущие и работающие фигуры; тематические элементы, например, убийства; квазимифологические элементы, такие, как ассоциации Тэсс с урожайностью, персонификация солнца. Психоаналитический подход к изучению романного наследия Харди позволяет исследователям сосредоточиться на личности героев, их взаимоотношениях. П. Майзел в труде «Томас Харди: Возвращение подавленного» (Mcisel P. Thomas Hardy: The Return of the Repressed, 1972) указывает, что кульминацией романного творчества Харди становятся «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». В этих романах писатель показывает психологический конфликт между естеством и социальным началом в человеке («natural and social components»). P. Самнср в работе «Томас Харди, психологический романист» (Sumner R. Thomas Hardy, psychological novelist, 1981) прослеживает в произведениях писателя попытки осмыслить психологические проблемы современных мужчин и женщин. Л|ггературовед считает, что Харди осмелился говорить в своих произведениях на запретные темы, сумел проникнуть в суть неврозов, предвосхитив тем самым появление трудов КЛОнга и З.Фрейда. Критики феминистского толка сосредотачивают свое внимание на изучении тендерного вопроса. П. Ингэм в труде «Томас Харди» (Ingham P. Thomas Hardy, 1989) задается целью объяснить, как Харди создает женские образы. Исследовательница выделяет несколько типов женщин: женственный тип (Тэсс), сексуальный тип (Арабелла) и совершенно незнакомый для викторианской эпохи тип новой женщины (Сью). Все эти героини, как считает литературовед, способны стать независимыми от мужчин. Особо среди критиков феминистского направления выделяется Р.Морган. Ее труд «Женщины и сексуальность в романах Томаса Харди» (Morgan R. Women and Sexuality in the Novels of Thomas Hardy, 1988) позволяет по-иному взглянуть на проблему взаимоотношения полов в произведениях писателя. Прежде всего, литературовед опирается на культурную среду, в которой жил и творил Харди. Р. Морган уверена, что романист сознательно отказывается от изображения идеальной женщины и не разделяет взглядов викгорианцсв на брак. Писатель создает образ сексуально чувственной, привлекательной, женщины-интеллегауалки, которая нарушает границы двух традиционных категорий святой и грешницы. Исследовательница считает, что цель Харди в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» - показать зрелое сексуальное начало в героине. Ко времени написания «Джуда Незаметного», как полагает литературовед, Харди на этом поприще чувствовал себя более уверенно и позволил своему авторскому Я буквально слиться с голосом Сью. появления аллюзий в произведениях Харди в том, что романист «работал на заказ», специально для журнальных изданий и библиотечных абонементов (достаточно вспомнить Э. Арнольда, редактора «Мюррей Мэгэзин» («Murray's Magazine»), который сказал, что не будет публиковать «рассказы, содержащие в себе большое количество подробно описанных аморальных сцен» [Fisher 1992: 154]). По мнению Дж. Фишера, Харди «продавал» буржуазную версию Уэссекса, удовлетворявшую потребностям рынка беллетристики того времени, а истинный же план произведений составляли многочисленные аллюзии.

Ф.Б. Пиньон одним из первых обращает внимание на наличие в романах Харди библейских и мифологических составляющих. В книге «Томас Харди: искусство и мысль» (Pinion F.B. Thomas Hardy: Art and Thought, 1977) исследователь посвящает изучению роли мифологии в прозе и поэзии писателя главу под названием «Харди и миф» (Hardy and Myth). В творчестве романиста Ф.Б. Пиньон рассматривает три типа мифологии: греческую — по мысли исследователя, с ней связаны отсылки Харди к древнегреческим поэтам; скандинавскую, образы которой появляются, в основном, в поэзии, и христианскую - на нее указывают библейские цитаты, ветхозаветные и новозаветные образы [Pinion 1977:103 —118].

Необычный поход к романному творчеству Харди предлагает К. Волл в исследовании «Миф о Каллисто от Овидия до Этвуд: инициация и похищение в литературе» (Wall К. The Callisto Myth from Ovid to Atwood: Initiation and Rape in Literature, 1988). Свое внимание литературовед сосредоточивает на романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей». По мысли К.Волл, главная героиня занимает важное место в галерее «похищенных женщин» англоязычной литературы, наряду с образами Ш. Бронте (Джейн Эйр в одноименном романе) и Н. Готорна (Эстер Прин, «Алая буква»). В романе Харди, как считает литературовед, можно выделить два вида интерпретации мифов. Первый связан с библейскими образами и аллюзиями. Второй — с образом Солнца и солярной символикой. К. Волл анализирует два смысловых центра произведения - сцену в Заповеднике, имеющую непосредственное отношение к Алеку, и следующее за ней «изгнание» Тэсс, когда девушка оказывается в руках Энджела. Именно во втором смысловом центре происходит постижение героиней женственности и плотской страсти, через которые проявляется ее связь с античной богиней Церерой и нимфой Каллисто. Образ Алека является, по мысли литературоведа, романным олицетворением Зевса, поскольку в нем сосредоточена вся мужская сила. Мифологическая перспектива романа, как полагает К. Волл, связана с глубинным замыслом Харди показать период, который существовал до установления патриархата. [Wall 1988:119 - 136].

Проблему мифа в романах Харди анализирует Ш.А. Стейв в исследовании «Закат богини: природа, культура и женщины в прозе Т. Харди» (Stave Sh.A. The Decline of the Goddess: Nature, Culture, and Women in Thomas Hardy's Fiction, 1995). Литературовед подходит к исследованию мифологических составляющих в романах Харди с позиций мифологической школы. Она отмечает, что в Тэсс по сравнению с другими женскими образами задано «мало человеческого» («least human»), и отождествляет девушку с богиней [Stave 1995: 101 - 120]. По мысли Ш.А. Стейв, Харди наделяет свою героиню качествами, совершенно чуждыми для женщин викторианской культуры, — ярко выраженным плотским началом, гордостью и внутренней силой. Все эти черты, как полагает литературовед, органически присущи античным богиням. Связь героини с миром флоры и фауны исследовательница рассматривает как доказательство ее языческих корней. По мнению Ш.А. Стейв, писатель в романе создает модель «естественной» для человека религии. Наиболее близки, как считает критик, такой религии языческие верования, поскольку, в отличие от христианства, в языческом мире нет доктрин и законов, способных «изувечить» человеческую натуру. К языческому миру, по мнению исследовательницы, принадлежит и образ Алека. Эгокел находится в библейской сфере. Такой расстановкой персонажей обусловлено развитие сюжета: «библейский» Клэр не может надолго попасть в «языческое» пространство Тэсс и Алека, а его мимолетные вторжения разрушают языческий мир и приводят к гибели его представителей2.

П. Парриндер в книге «Нация и роман: английский роман от истоков до наших дней» (Parrinder P. Nation and Novel: The English Novel from Its Origins to the Present Day, 2006) говорит о том, что библейский текст играет важную роль в романах «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». Исследователь фокусирует внимание на ряде цитат из Священного Писания, встречающихся в произведениях3. Но исток конфликта в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» видит в противопоставлении пуритан и «кавалеров». К последним, как указывает литературовед, принадлежит и Тэсс. Поэтому встреча с пуританином Энджелом заканчивается для нее трагедией. Страшную судьбу Джуда и Сью критик приписывает их «предвещающей беду семейной наследственности» («ill-omened family heredity») [Parrinder 2006: 284]

Д. Гленденинг в главе «Запутавшаяся героиня «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» Харди» (Glendering J. The Entangled Heroine of Hardy's «Tess of the d'Urbervilles», 2007) задается целью проследить, какое отражение в романе Харди получили положения эволюционной теории Дарвина. Критик приходит к интересному выводу. Несмотря на то, что «иногда эксцентричный повествователь прямо или косвенно приписывает неудачи Тэсс злой судьбе или враждебно настроенному богу, своим сюжетом роман доказывает, что простого объяснения тому, что происходит в душе героев и за пределами их внутреннего мира, нет. Учитывая пессимизм Харди, который был отчасти результатом знакомства с учением Дарвина, то, что происходит, скорее плохо, чем хорошо» [Glendening 2007: 69]. Д. Гленденинг уверен, что трагедия героини в «неумении приспособить свои личные нужды к естественной и культурной средам» [Glendening 2007: 69].

2 Здесь нужно сделать оговорку. В понимании Харди, как считает литературовед, язычество - это скандинавские, кельтские, древнегреческие и древнеримские верования.

3 Подробнее об этом см.: Parrinder P. Nation and Novel: The English Novel from Its Origins to the Present Day.-Oxford and New York: OUP, 2006. - P.277 - 285.

Среди значимых работ о художественном методе Харди в целом следует отметить два издания 2007 и 2009 гг4, своего рода «путеводители» по творчеству писателя. В них собраны интересные, убедительные статьи англоязычных литературоведов, раскрывающие неисследовавшиеся прежде стороны произведений Харди и намечающие новые направления в изучении богатого литературного наследия писателя.

В отличие от западного литературоведения, в отечественном насчитывается небольшое количество работ, посвященных романному творчеству Т. Харди, по сравнению, например, с обилием исследований по изучению литературного наследия Ч. Диккенса или О. Уайльда. Анализируя историю российского восприятия английской литературы, Б.М. Проскурнин объясняет такое обстоятельство тем, что «в представлении россиян Гарди не повезло быть современником Уайльда» [Проскурнин 2005 - электронный ресурс]. Устойчивость такого представления объясняется тем, что «в подобной историко-литературной ситуации выросло несколько поколений читателей и побороть сложившуюся традицию восприятия вряд ли легко» [там же].

Среди отечественных литературоведов первыми к романному творчеству Харди в 1950 - 60-е гг. обратились Т.Г. Покровская, JI.A. Смыкалова и Ю.М. Кондратьев. Следуя принятой в советское время традиции, исследователи относят Харди к критическим реалистам.

Т.Г. Покровская отмечает насыщение романов Харди глубоким социальным содержанием, указывает, что писателя привлекает тема разорения английской деревни конца XIX века и ее последствий, отразившихся на судьбе простого народа.

Акцентируя внимание на реалистических чертах прозы Харди, JI.A. Смыкалова подчеркивает особое умение романиста рисовать своих героев моральными победителями в борьбе с жизнью. Исследовательница указывает на причины жизненной трагедии героев Харди: они жертвы социального

Morgan R. Student Companion to Thomas Hardy. - Westport: The Greenwood Press, 2007. - 226 p.; A Companion to Thomas Hardy / ed. by K. Wilson. - Oxford: Blackwell Publishing Ltd., 2009. - 488 p. неравенства, ханжеской морали и религиозного дурмана. Апогеем мастерства писателя в области реалистического характера литературовед считает образ Тэсс, полагая, что личная драма героини служит убедительной иллюстрацией социальных отношений, господствовавших в английской деревне во времена Харди. Сложность и своеобразие романа «Джуд Незаметный», по мысли Л.А. Смыкаловой, заключается в том, что конкретные, вытекающие из условий жизни общества, причины трагедии героев тесно переплетаются с чисто психологическими мотивами. Примечательно, что всячески подчеркивая социальное содержание романов Харди, исследовательница отмечает характерную для метода писателя черту — вкрапления мистицизма, библейских цитат и предметов. Но, по мнению Л.А. Смыкаловой, такие приемы бросают тень на блестящие страницы, написанные -талантливым реалистом, который сумел показать кризис буржуазной Англии в своих произведениях.

Умение Харди воссоздать картины повседневной жизни народа, его быта и труда, отразить типические черты социальной трагедии трудового народа в целом подчеркивает М.Ю. Кондратьев. «Трагическая судьба одаренного человека из народа, остро критическое изображение буржуазно-аристократической Англии» — все эти мотивы, как определяет литературовед, свидетельствуют о тяготении Харди к социальной теме [Кондратьев 1967: 28]. Исследователь намечает основные вехи развития Харди-романиста, указывая, что «вместо описания столкновения между народно-патриархальными и современными буржуазными нормами существования, которое, прежде всего, стояло во главе угла в ранних романах Харди, в 80 - 90-х годах писатель переходит к изображению борьбы между одиноким демократическим героем и буржуазным обществом» [Кондратьев 1967: 31]. В связи с этим, как полагает литературовед, большее внимание романист сосредоточивает на истории отдельного героя, значительно усиливая его психологизм и драматическую основу.

В монографии М.В. Урнова «Томас Гарди. Очерк творчества» (1969) также приводится обзор и анализ романов уэссекского цикла писателя. Отдельные главы посвящены последним произведениям цикла. В отличие от предшественников, М.В. Урнов в своем исследовании несколько отходит от трактовки романов исключительно в социальном аспекте, хотя и отмечает их социальную составляющую: ««Тэсс», тем более «Джуд» проникнуты необычным пафосом социального обличения, далеко идущей демократической критикой буржуазной идеологии, культуры, цивилизации» [Урнов 1969: 113]. Критик отмечает у Харди особую способность дать развернутый анализ личности, обратить внимание на духовную, природную сущность человека, изобразить его в единстве духовных и физических начал. Говоря о «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» М.В. Урнов отмечает, насколько выразительны и эффектны многие сцены романа (например, эпизод после казни), но театральность, к которой, несомненно, был склонен Харди, литературовед не считает достоинством романа.

В 1970 - 80-е гг. появляются диссертационное исследование и статьи A.A. Федорова. В труде «Проблема мастерства Томаса Харди в романах 80-90-х гг. (характер, сюжет, конфликт)» (1975) литературовед рассматривает черты других литературных жанров, органично вплетающихся в романы писателя. Критик подчеркивает проблему человеческого страдания, которое вызывается столкновением преследующей свои цели личности с объективным ходом общественного целого. Такое столкновение, по мнению литературоведа, оказывает серьезное влияние на внутренний мир человека. Проблему трагического в творчестве Харди АА Федоров, как и его предшественники, связывает с «объективным складом современной английской действительности» [Федоров 1975: 9].

В статье «Предметно-пространственный мир как средство характеристики главной героини в романе Т. Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» (1980) исследователь указывает, что писатель уделял особое внимание соотношению человека с предметным миром. А.А.Федоров намечает отдельные символические линии в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей», говоря о том, что образ главной героини соотносится с такими явлениями, как солнце и луна, а это, по мнению литературоведа, выделяет девушку из ряда других персонажей. Культ солнца и зелени литературовед называет «отголосками старых фольклорных мотивов» [Федоров 1980: 87]. Все эти детали, как считает исследователь, позволяют раскрыть трагическое положение Тэсс в окружающих ее социальных обстоятельствах. «Проблему враждебности социальных отношений интересам и потребностям отдельной личности», как указывает A.A. Федоров в статье «Жанровое своеобразие романа Т. Харди «Джуд Незаметный» (Некоторые аспекты психологизма)» (1976), писатель решает через «раскрытие трагического конфликта, состоящего в вынужденном приспособлении естественных склонностей человека к обветшалым докучным шаблонам» [Федоров 1976: 41]. Своеобразие трактовки в характерах и конфликта в этом романе, по мысли литературоведа, заключается в том, что трагическая интерпретация проблемы личности постепенно перерастает от изображения антагонизма отдельного человека социальным обстоятельствам в непримиримое столкновение противоположных типов отношений между людьми. A.A. Федоров указывает на сходство мировоззренческих позиций Т. Харди и Г. Ибсена. Норвежский драматург, как полагает критик, считал, что «необходимо сорвать покров внешнего благополучия с жизни людей и раскрыть античеловеческую суть буржуазных отношений» [Федоров 1976: 47], а разрыв между видимостью и сущностью буржуазных отношений имел принципиальное значение для романа «Джуд Незаметный».

Статья Н.М. Демуровой «Томас Гарди, прозаик и поэт» (1988) носит ознакомительный характер и представляет литературное наследие английского писателя широкому кругу отечественных читателей. Литературовед приводит подробные сведения о биографии Харди, рассматривает ряд его романов и поэтических произведений. Примечательно, что Н.М. Демурова неоднократно подчеркивает, что «в мировосприятии Гарди греческая трагедия сыграла свою роль» [Демурова 1988: 12]. Но она останавливает свое внимание не на этом факте, хотя и указывает, что в доказательство можно было бы привести немало алшозий из произведений Гарди, а на том, что Харди подверг разрушительному анализу и критике важнейшие аспекты жизни викторианского общества: «отношения между обеспеченными и необеспеченными классами, механизмы подчинения и эксплуатации трудового люда, религию, мораль, отношения между полами, семью, образование» [Демурова 1988: 12].

В очерке «На родине Томаса Гарди» (1989) Н.П. Михальская по праву называет писателя «связующим звеном» между XIX и XX веками, рассматривает своеобразие его творческого метода, анализирует литературное наследие Харди в широком контексте английской культуры XIX века, исследует влияние идей Рескина, Спенсера, Шопенгауэра на мировоззрение Харди, акцентирует внимание на теме рока. Нетрадиционным для своего времени подходом к литературному наследию английского писателя Н.П. Михальская заложила основы современного (постсоветского) изучения творчества Харди.

В 1992 г. появляется диссертационное исследование C.B. Коршуновой, написанное под руководством Н.П. Михальской. В работе C.B. Коршунова отходит от господствовавшей ранее мысли о связи концепции трагического у Харди и социальных условий жизни в Англии в конце ХЗХ века, называет черты мифопоэтического сознания писателя. Отдельная глава исследования посвящена изучению системы символов в художественном мире Т. Харди. «Символ, — пишет C.B. Коршунова, — позволяет Гарди возвратить реальности, миру, обездушенному позитивистской наукой и творческими экспериментами «натуралистов», его тайну, священный смысл, не разрушая при этом его чувственной «узнаваемости», пластичности, буйства красок и звуков» [Коршунова 1992: 107]. Размышляя о символике света, исследовательница приходит к выводам, имеющим для нас особое значение: «Символика света и тьмы, солнца и луны, сохраняя в художественном мире Гарди свой мифологический смысл космических стихий, элементов мироздания, составных частей природного порядка, призвана воплотить и трагическую расколотость свободной волей человека универсального целого» [Коршунова 1992: 133]. Трагический мир Харди исследовательница представляет как созданную на основе контрастов «цветовую картину».

С.Р. Матченя в диссертации «Система женских образов в романах «характера и среды» Томаса Гарди» (2001) рассматривает, как реализуется в романном творчестве писателя идея «вечно Женственного» («Das EwigWeibliche»), анализирует художественное мастерство Харди в изображении времен года. Говоря об образе Тэсс, исследовательница приходит к мнению о том, что Харди «органически сплавил в ее образе два начала — идеальное и земное» [Матченя 2001: 121], а образ Сью прописан с учетом психологических характеристик.

H.A. Смирнова выделяет характерные для поэтики романов Т. Харди черты романтизма. Исследовательница отмечает, что появление романов «характеров и среды» невозможно не отнести к «очень заметной вехе в истории эволюции английского романтизма: исследование Гарди противостояния ярких, неординарных, бунтарски настроенных характеров далеко не «романтическому» окружению» [Смирнова 2002: 16]5.

В статье «Томас Харди» (2005) М.И.Свердлов раскрывает весь творческий путь писателя: от прозы к поэзии; обозначает изменения в жанровой ориентации его романов: от пасторали до трагедии. Литературовед особо подчеркивает, что в романах Харди изначально присутствует «локальный миф», который «обнаруживается и в сюжете, и в предметном фоне, и в ряду риторических фигур: коллизиями сюжета управляет магическая власть старинных обычаев и суеверий, вещи уходят корнями в былые века, библейские и античные аналогии возвышают привычные явления» [Свердлов 2005: 471].

5 Смирнова H.A. Эволюция мстатекста английского романтизма: Байрон—Уайльд - Гарди — Фаулз. Автореф. дис. . д-ра наук / ИМЛИ им. А.М. Горького РАН. - М., 2002. - 48 с.

Различным аспектам поэтики романов Т. Харди посвящены статьи Ф.А. Абиловой: поэтика заглавий романов-трагедий «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный», поэтика лабиринта в «Джуде Незаметном»6. Наибольший интерес для нас представляют статьи исследовательницы «Мифологема сада в Уэссекском цикле романов Т.Гарди» (2006) и «Об одном мифопоэтическом образе в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» (2006). В работах Ф.А. Абилова раскрывает символическое значение образов сада и дома, созданных Харди в русле мифопоэтической традиции, но все же считает Харди «убежденным сторонником реализма» [Абилова 2006: 71].

Изучению вопроса о синтезе в романах Харди романтического и натуралистского начал посвящено диссертационное исследование О.В. Гордиенко «Поэтика уэссекского цикла Т. Харди» (2008). Одной из важнейших черт поэтики романиста О.В. Гордиенко считает соединение исторического и символического начал. В свете вопроса о становлении творческой манеры писателя исследовательница наряду с романами «Вдали от обезумевшей толпы» и «Возвращение на родину» подробно анализирует роман «Тэсс из рода д'Эрбервиллей». По ее мнению, мотивы памяти предков, крови, красного цвета, заката и огня являются основополагающими для художественного мира романов писателя.

На современном этапе внимание литературоведения сосредоточивается не только на романах Томаса Харди. Изучаются и другие жанры его творчества. Лирическую поэзию английского автора рассматривает М.П. Крылова , отмечая при этом, что поэзия Гарди является «самостоятельным литературным

6 Абилова Ф.А. Поэтика трагического в романах Томаса Гарди // Абилова Ф.А. Трагическое в английском романе XIX - XX веков. - Махачкала, 2003. — С.13 — 115.

Абилова Ф.А. Роман Т.Гарди «Джуд Незаметный»: предчувствие кубизма // Литература XX века: итоги и перспективы изучения. Материалы Четвертых Андреевских чтений. Сборник научных статей. — М.: Экон-Информ, 2006. — С.71-76.

Абилова Ф.А. Мифологема сада в Уэссекском цикле романов Т.Гарди // Стиль. Жанр. Поэтика: сб.статей. - К 65-летию Камиля Гамцдовича Ханмурзаева / Сост., ред. Ф.Х.Исрапова. - Махачкала: Изд.дом «Эпоха», 2006. -С.299-318.

Абилова Ф.А. Ярмарочный код в уэссекском цикле романов Т. Гарди // Вопросы филологии. - 2008. - № 1,- С. 85-89.

7 Крылова М.П. Лирическая поэзия Томаса Гарди: традиции и новаторство: дис. . канд. филол. наук. - СПб., 2007.-221 с. феноменом», отражающим переходный этап от викторианской поэзии к поэзии модернизма [Крылова 2007: 7]. Становлению и развитию жанра рассказа в английской литературе викторианского периода посвящено исследование Н.И. Еремкиной. Для раскрытия внутреннего мира человека Гарди в своих новеллах обращается к «событийности, т.е. человек осознает естественный ход вещей, что порождает страдание от неосуществимости желаний», поэтому события, воссозданные писателем, выступают как проявления общественного бытия. Н.И. Еремкина полагает, что новеллы Гарди являются переходным этапом к новому аналитическому жанру, который начинает оттеснять традиционную сюжетную новеллу8.

Итак, мы можем наблюдать, как постепенно изменялось российское восприятие творчества писателя. Однако, несмотря на предпринимаемые усилия, Харди остается одним из малоисследованных авторов в английской литературе. Вопреки, казалось бы, всесторонней изученности романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» (Tess of the d'Urbervilles, 1891) и «Джуд Незаметный» (Jude the Obscure, 1895)9, многое в произведениях все же остается нераскрытым. Как указано выше, выделить основные черты поэтики Харди, дать характеристику отдельным персонажам, мотивам и образам в произведениях писателя пытались многие литературоведы. Однако никто из них не ставил перед собой задачи рассмотреть функции библейских и мифологических составляющих, которые могли бы дать более целостное представление о художественном мире произведений Харди, о способах реализации его авторского замысла. Обнаружение, дешифровка, установления форм и способов функционирования этих узлов библейского и мифологического характера в романах Харди могли бы существенно расширить

8 Еремкина Н.И. Становление и развитие жанра рассказа в английской литературе викторианского периода: на материале творчества Ч. Диккенса, У.М. Теккерея, Т. Гарди: дне. . канд. филол. наук. - Самара, 2009. - 192 с.

9 Литературное наследие вызывает интерес не только у литературоведов, но и у представителей других дисциплин. См., например, работы: Похилевич Т.Д. Структурно-композиционные и языковые средства психологизации в романах Томаса Гарди: дис. . канд. филол. наук. — Львов, 1983. — 241 е.; Русина Е.А. Сравнительный анаша параязыковых явлении в русских и английских художественных текстах: на материале романов И. Гончарова «Обрыв» и Т. Гарди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей»: дис. . канд. филол. наук. - Курск, 2002. - 215 е.; Серебрякова ILA. Семантико-сишакснческие средства выражения психологизма: На материале языка романов Томаса Гарди: дис. канд. филол. наук. - Ставрополь, 2003.-207 с. представления о поэтике его произведений. Это обусловливает актуальность данной работы.

Заметный рост интереса к творчеству Т. Харди в Великобритании, Индии, Италии, Корее 10, а также появление новых тенденций в отечественном литературоведении, повышение интереса к произведениям Т. Харди у российских читателей11 обусловливают необходимость иного взгляда на творчество писателя.

Новизна данной работы заключается в том, что впервые в отечественном литературоведении библейские и мифологические компоненты художественного мира романов Харди становятся специальной темой научного исследования, определяются способы их функционирования, прослеживается их взаимосвязь и раскрывается их влияние на цветовую и световую семантику романов. Исследование данных компонентов и их функций проводится в тесной связи с изучением философских, этических и эстетических воззрений писателя, с привлечением дневниковых записей, писем и текста проповеди Т.Харди.

Цель диссертационного исследования — определить функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Охарактеризовать понятие «художественный мир», рассмотреть его компоненты.

2. Показать литературный контекст, на фоне которого происходило формирование эстетической позиции Т.Харди, проследить особенности влияния идей современников на творчество писателя.

10 Об этом свидетельствует постоянное увеличение числа зарубежных участников конференции Общества Томаса Харди в Великобритании. Подробнее об этом см.: статьи о попытках осмысления литературного наследия писателя в мире: Mallozzi I. Letter from Italy // Hardy Socicty Journal, 2008. — vol. 1. - № 1. - P. 64 - 67 (Италия); Dutta Sli. 'Muither, and Treason': The Possible Influence of Macbeth on Jude the Obscure // Thomas Hardy Society Journal, 2009. - vol. 6. - № 1. - P. 65 - 74 (Индия); Kim D. 'Memorable Little Scenes': Colour Symbolism, Hat Imageiy and Victorian Culture in A Pair of Blue Eyes // Thomas Hardy Journal, 2005. - vol. XXI - P. 125 -134(Корея).

11 В 2007 г. появилось наиболее полное собрание сочинений писателя: Харди Т. Собрание сочинении: В 8 т. // Пер. с англ. А.Кривцовой, В.Корнилова; Состав. Ю.Сснчурова; Прим. М. Гордышевской. — М.: ТЕРРА -книжный клуб, 2007. До этого вышел трехтомник сборник Харди Т. Избранные произведения: Пер. с англ. / Сост. и вступ. ст., Н. Демуровой; Комменг. Н. Демуровой и др.; Ил. Ю. Игнатьева — М.: Худож. лит., 1988.

3. Рассмотреть истоки художественного творчества Т.Харди, определить наиболее значимые из них, оказавшие воздействие на формирование этических и эстетических воззрений писателя.

4. Реконструировать библейский и мифологический пласты романов. Раскрыть особенности их художественного воплощения.

5. Проанализировать роль и функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов.

6. Определить место изобразительного искусства в творческой судьбе Т.Харди, рассмотреть его влияние на художественное мышление писателя и его творческий метод.

7. Прояснить символику цвета и света в романах, выявить ее связь с библейскими и мифологическими составляющими романов.

8. Увидеть, как разворачивалось движение художественного мышления Харди, и раскрыть внутренний трагизм мировоззренческих исканий писателя.

Предметом исследования являются библейские и мифологические компоненты художественного мира романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный».

Объектом исследования являются два завершающих цикл «характера и среды» романа Томаса Харди — «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». При выборе объекта исследования мы опираемся на мнение ведущих отечественных и зарубежных литературоведов, которые определили «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» как вершину художественного мастерства писателя, а роман «Джуд Незаметный» как самый необычный и сложный роман в цикле «характеров и среды».

Методологическая и теоретическая база — труды отечественных и зарубежных исследователей в области поэтики, теории символа, мифологии, теории литературы — С.С. Аверинцева, М.М. Бахтина, А.Н. Веселовского, Б.М. Гаспарова, М.М. Гиршмана, В.Г. Зинченко, ВТ. Зусмана, З.И. Кирнозе, Д.С.

Лихачева, А.Ф. Лосева, ЮМ. Лотмана, ЕМ. Мелетинского, В.М. Май дыша, Н.Д. Тамарченко, С.М. Телегина, В.П. Топорова, В.И. Тюпы, О.М. Фрейденберг, В.Е. Хализева, А.П. Чудакова, А.Я. Эсалнек; Р. Грейвза, Дж. Фрэзера, Н. Фрая, М. Элиаде; работы Г.В. Аникина, А.Н. Горбунова, Н.М. Демуровой, Ю.М. Кондратьева, C.B. Коршуновой, Н.П. Михальской, Б.М. Проскурнина, Т.Л. Селитриной, Л.В. Сидорченко, Н.И. Соколовой, H.A. Соловьевой, Е.В. Сомовой, В.М. Толмачева, М.В. Урнова, А.Ф. Федорова, В.В. Хорольского, И.О. Шайтанова; М. Дрэббл, М. Миллгейта, Ф.Б. Пиньона, К. Томалин - по вопросам истории английской литературы и творчества Т.Харди.

Методология диссертации носит комплексный характер. Помимо традиционного историко-литературного подхода, в ней используются биографический, культурно-исторический и системно-типологический методы, а также метод мифореставрации, что позволяет определить основные сюжетные мотивы и образы художественного мира романов Харди.

Положения, выносимые на защиту:

1. Представление о религиозно-философских взглядах Т.Харди и его исканиях способствует пониманию характера мироощущения писателя, особенностей преломления библейских текстов в поэтике его романов.

2. Мифологические компоненты произведений писателя складываются в ходе синтезирования в его художественном сознании местных языческих поверий и античных мифов, теоретическое осмысление которых активизируется в Великобритании на рубеже XIX — XX веков.

3. Библейские и мифологические компоненты являются основополагающими для художественного мира произведений Харди. Они определяют сюжетную, образную и мотивную структуру его романов.

4. В художественном мире «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный» библейские и мифологические компоненты находят свою реализацию в мотивах, образах и символах. Их выявление и интерпретация способствуют комплексному осмыслению и творчества писателя, и поэтики исследуемых романов, и особенностей его художественного мышления в целом.

5. Смысловым и сюжетообразующим началом романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» является миф о Деметре-Персефоне, романа же «Джуд Незаметный» — библейская история о Страшном Суде, истории о Самсоне, Иове, судьбе Иуды и крестных мучениях Христа. Предвещая принципиально важные повороты сюжета, миф и библейские истории на интеллектуальном и эмоциональном уровнях подготавливают ситуации, возникающие в финале, и придают произведениям многоплановость и глубину.

6. Серьезное воздействие на формирование художественного мышления Харди оказало увлечение изобразительным искусством (творчество Дж.М.У. Тернера, художников-прерафаэлитов, художников-импрессионистов), благодаря чему диалог библейских и мифологических компонентов в его творчестве находит цветовое и световое решения.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что его результаты расширяют представление о творчестве Т. Харди, выявляют внутреннюю логику и взаимозависимость библейских и мифологических компонентов художественного мира, творимого писателем, способствуют более глубокому осмыслению поэтики его произведений.

Практическая значимость работы определяется тем, что ее результаты могут быть использованы в сфере вузовского гуманитарного образования: в практике преподавания курсов по истории зарубежной литературы ХЗХ века или рубежа Х1Х-ХХ веков, истории английской литературы, мировой художественной культуры, а также специализированных курсов по проблеме ремифологизации в зарубежной литературе XIX — XX веков, семинарах по творчеству писателя.

Апробация работы состоялась на научных конференциях: XIX, XXI и XXII Пуришевские чтения (Москва, 2007, 2009, 2010), ХУЛ, XVIII и ХЗХ Международные научные конференции литературоведов-англистов (Орел, 2007; Москва, 2008; Владимир, 2009), XVIII Международная конференция общества Т. Харди (Дорчестер, 2008). Работа в целом и отдельные ее фрагменты обсуждались на заседаниях кафедры истории зарубежных литератур Московского государственного областного университета. Основные положения диссертации отражены в 11 публикациях по теме исследования.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложения, содержащего иллюстративный материал.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функции библейских и мифологических компонентов в художественном мире романов Томаса Харди"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет нам сделать вывод о том, что библейские и мифологические компоненты выполняют ряд важнейших функций в художественном мире романов Томаса Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». Изучение этих функций выявляет особенности сложного и противоречивого художественного мира произведений английского писателя. Как составные элементы их художественного мира, они определяют его сюжетную, образную и мотивную структуру. Проблемы, которые Харди затрагивает в «Тэсс» и «Джуде», оказываются актуальными и в XXI веке, а в своем масштабе сравнимы с общечеловеческими. Попытки писателя художественно их раскрыть отражены не только в указанных романах, но и в его дневниковых записках, эссе.

Последняя треть XIX века в Англии была ознаменована кризисом мироощущения, результатом которого стал «пересмотр» духовно-нравственных ориентиров. Столкновение взглядов теологов и ученых оказало серьезное влияние на творческое мышление Харди.

Беседы с матерью, которая любила и собирала различные народные поверья (возможно, породившие интерес Харди к местным мифам), увлечение церковной музыкой (а отсюда и частые посещения церкви, знание церковных канонов) и работа в Лондоне, где писатель оказался в курсе последних достижений в области науки (естествознания, антропологии, философии) и искусства (творчество прерафаэлитов, импрессионистов) нашли художественное воплощение в его романах.

Проживая в родном Дорсете, Харди мог наблюдать смену эпох: медленно умирала деревня с традициями, уходящими корнями в далекое прошлое, а на смену приходили новые, неизведанные плоды научно-технического прогресса. Заметнее становились результаты усилий представителей оксфордского движения, которые в годы юности Харди посетили Дорсет, край, издавна связанный с миром кельтов, римлян и саксов. Поскольку новые веяния из столицы доходили до графства довольно медленно, то местным жителям удавалось сохранить определенную близость к языческим поверьям и обрядам. Так, некоторые их элементы отмирали, некоторые сохранялись и в измененном от времени виде наслаивались и сливались с христианством. Результатом этого процесса явилось определенное религиозное, духовное образование -«двоеверие» (термин Б.Н.Путилова). Именно такое двоеверие открылось взору Харди и нашло отражение в художественном мире романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный», воплотившись в их библейских и мифологических компонентах.

Библейский план романа «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» представлен многочисленными мотивами, символами и образами Ветхого и Нового Заветов. Структурообразующим символом является сад. Образу идеального локуса, Эдема должна соответствовать родина главной героини, но питейное заведение и увлечение местных жителей джином, «подгнившее» яблоко, о котором рассуждают Тэсс с братом, разрушают сложившийся образ. Однако, образы и мотивы из ветхозаветной истории о первых людях прослеживаются на протяжении всего романа. Мотив змея-искусителя связан с образом Алека, который толкает девушку на вкушение «запретного плода». Сложным и многоплановым является образ Тэсс. В библейском пласте романа она выполняет несколько «ролей».

Прежде всего, девушка становится ветхозаветной Евой, вкушающей запретный плод в саду усадьбы лжеродственника. Изумление Тэсс при общении с Энджелом практически повторяет историю Соломона и царицы Савской, которая была удивлена широтой его кругозора. По одной из версий, царица Сабы, связываемая с царицей Савской, была язычницей. После встречи с Соломоном, царица, вероятно, приняла иудейскую религию. Тэсс же, словно язычница, оказавшись под воздействием слов Энджела, постепенно начинает мыслить как сын священника. Петух, чей крик слышен на их свадьбе, является атрибутом апостола Петра, своеобразным символом его отречения и раскаяния.

Эпизод в заповеднике, брак Тэсс и Энджела являются теми сюжетными событиями, которые развивают в романе мысль писателя о чистоте духовной и физической, заявленную в эпиграфе к первой главе. Понимание чистоты у Харди оказывается шире, чем то, которое предполагала викторианская мораль. Романист демонстрирует прочность викторианских моральных устоев, готовность одних членов общества осуждать других, двойные стандарты в отношении полов и в особенности навязчивую идею викторианцев ставить знак равенства между целомудрием и моральным обликом человека. Строгими блюстителями викторианской морали оказываются преподобный Клэр и его семья, а также мисс Чант. Им противопоставляются жители Марлотта, которые, с одной стороны, иносказательно корили Тэсс за рождение внебрачного ребенка, радея о нравственных устоях деревни, а с другой, со спокойной совестью пропускали воскресную службу или вовсе не посещали церковь, не стыдясь собственного морального облика. Мотив чистоты иронически обыгрывается в названии трактира «Чистая капля».

Мотиву чистоты в романе сопутствует мотив невинности, который связан с образом ветхозаветной Вирсавии, проецируемом на Тэсс. На его основе возникает оппозиция мужских образов: Энджела и Алека, олицетворяющих, соответственно, «дух» и «плоть». Согласно христианской традиции, дух должен главенствовать над плотью, что и происходит в первой половине романа, но затем, после рокового признания Тэсс, персонажи «меняются» местами. Рядом с девушкой оказывается Алек, постепенно подчиняя ее своим чувствам.

Важным приемом в романе является цитирование Священного Писания. Изменяя строю! Библии, религиозный фанатик вносит в них новые смыслы. С его образом в романе связана идея Харди о лжепророках.

В произведении явно просматривается сложное «наложение» одних библейских мотивов на другие, «смешение» образов Священного Писания, с помощью которых «маскируются» мотивы грехопадения, искушения, лжепророчества. Истории из Книги Книг, ветхозаветные и новозаветные образы и символы создают внутренние микросюжеты, располагающиеся в рамках отдельных эпизодов. Возникающие от них ассоциации складываются в связующие мотивы, на которых строится весь пласт, составляемый библейскими компонентами романа.

Сквозными образами-символами библейского и мифологического пластов оказываются яблоко (составляющая райского сада и атрибут богини Цереры, соотносимой с Деметрой греческого пантеона) и плющ - он соотносится с образом змея-искусителя и принадлежит Аиду.

Структурной основой «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» становится миф о Деметре-Персефоне. Мифом обусловлены роковые случайности в жизни героини, которые вновь и вновь приводят девушку в подземное царство. События, происходящие в мифологическом пласте романа, символически соотносятся с концом XIX века. Смысловые аналогии, которые порождает мифический подтекст, выражают явления действительности, скрытые от глаз (например, положение женщины в викторианском обществе).

В мифологическом пласте образ сада соотносится с подземным царством Аида, а образ богини Персефоны проецируется на Тэсс. Энджел - романная ипостась Аполлона.

Форма организации художественной реальности соответствует мифической первооснове, мифу о Деметре-Персефоне. Подтверждением тому служит последовательность и логика событий, ролевое уподобление персонажам из мифа.

Миф об Аполлоне, хотя и участвует в структурной организации «Тэсс», не является основным структурообразующим элементом. Мифом об Аполлоне обыгрывается образ Энджела. Миф о греческом боге оказывает существенное влияние на сюжет и образный строй романа: мифом обусловлены поступки персонажа, его перемещения и его характер.

Мифологическая событийная схема «Тэсс» становится моральной антитезой по отношению ко всему, что романист считал крайностями идеологии англиканской церкви.

Библейские мотивы, образы и символы играют важную роль в образной системе, структурообразовании и сюжетостроении романа «Джуд Незаметный». Он построен на противопоставлении библейского и мифологического начал. Геометрическая конструкция («крестообразность») произведения получает внутреннее и внешнее выражение. Она прослеживается в художественном построении, бинарной оппозиции героев (Джуд - Филотсон, Арабелла - Сью). Внутренне она связана с духовным развитием персонажей, обретением или утратой ими личной свободы.

Роман организован так, что судьба главного героя формирует развитие фабулы и раскрывает контрасты, образуемые многочисленными сюжетными линиями. Структурообразующими в произведении являются ветхозаветные истории о Самсоне (Книга Судей Израилевых) и Иове (Книга Иова), дополнительные внутренние сюжетные линии вводятся историями о Иуде и крестных мучениях Иисуса.

Любовные линии в произведении связаны с библейскими историями о Самсоне (Джуд - Арабелла), Сусанне и старцах (Сью - Филотсон).

Противопоставление женских образов (Арабелла — Сью) реализуется на основе библейского противопоставления филистимских и иудейских женщин, а также мифологических Афродиты Урании и Афродиты Пандемос. Трагический финал предопределен историей ветхозаветного Иова, образ которого проецируется на Джуда.

Смысловым центром романа оказываются эпизоды появления Дедушки Время и его гибель. С его образом ассоциируются новозаветные истории об Иуде и Иисусе. На образе мальчика зиждется процесс развития главных персонажей романа. Его центральное расположение, ведь именно вокруг него группируются герои, является той «точкой», в которой происходит «перелом». Не соглашавшаяся прежде с церковными канонами и институтом брака Сью становится прихожанкой и возвращается к законному супругу. Джуд вновь обращает свой взор к античности и женится на Арабелле.

Библейские компоненты романа призваны выразить двойственную натуру героев, заключенную в противоречии между их физическим и духовным началами, что получило также и зримое отражение.

Большое количество сцен в романах, ассоциируемых с полотнами известных художников, обусловлено увлечением живописью, которое сопровождало Харди на протяжении всей жизни.

Изобразительное искусство сыграло важную роль в творческой судьбе писателя. Харди обладал уникальным умением использовать в романах стилистику различных направлений в живописи, отчего многие эпизоды визуально схожи с полотнами великих художников, а цветовая и световая символика в художественном мире произведений Харди отличается многообразием и контрастностью.

Цветовая гамма «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» обусловлена его библейскими и мифологическими компонентами. Краски романа, с одной стороны, не отделимы от языческого мира. Цвета отражают последовательность попадания главной героини в мир света, который ассоциируется с белым и розовым. Красный в романе становится переходным этапом от светлого мира к темному. С царством мертвых ассоциируются черный и коричневый, а с другой, символическое значение многих цветов коренится в их традиционном понимании в христианстве. Световой фон романа связан с двумя мирами. Тьма ассоциируется с подземным царством Алека-Аида, а свет - с царством света Энджела-Алоллона. Символика света в романе структурообразующая, она разграничивает эпизоды.

Символика цвета и света в романе «Джуд Незаметный» оказывается не столь разнообразной. В его названии (obscure) заложена некая бесцветность и затемненность. Основную символическую нагрузку в сюжетно-композиционном строе романа несут три цвета: бурый, серый и черный. Художественное пространство «Джуда», в отличие от «Тэсс», наполняется архитектурными формами, роман напоминает коллаж, выдержанный в темных цветах. Произведению свойственна монохромность. Цвета и свет создают внутреннюю драматургию романа. Связь персонажей с определенными цветами открывает глубинную суть действующих лиц. Монохромность романа обусловлена пессимистичным восприятием Харди церковных учений, которые в «Джуде» ассоциируются с «Буквой». Тьма, которая сопровождает героев в Кристминстере, является олицетворением трагического финала не только этого романа, но и всего цикла «характера и среды». Романная эпоха в творчестве Харди завершена, а его писательский потенциал находит отражение в эпической драме «Династы» {The Dynasts, 1903 - 1908 гг.).

Нужно отметить, что викторианский роман считается одной из самых значительных страниц в истории английской литературы. Опираясь на традиции своих предшественников, писатели-викторианцы разрабатывали новые темы и мотивы, чем заметно обогатили английскую реалистическую прозу. Произведения романистов викторианской эпохи стали фундаментом для важнейших открытий английской и англоязычной литературы XX века.

Литературное наследие Томаса Харди оказало значительное влияние на многих писателей и поэтов последующих лет Дж.Г. Лоуренса, Т. Драйзера, Р. Фроста. Но ближе всех к творчеству Харди был Джон Фаулз (John Fowles, 1926 - 2005). «Харди интересует меня, в частности, потому, — говорил в одном из своих интервью писатель, — что он, если можно так выразиться, мой бывший сосед. Я вижу его «страну» из окна своего кабинета» [Фаулз 2003: 621]. Фаулз восхищался романами Харди, считал его своим любимым писателем, подчеркивал преемственность: «Тень Томаса Харди.всегда стоит у меня за плечами. Поскольку он и Томас Лав Пикок — два моих любимых писателя. Эта тень мне не мешает. По-моему, гораздо разумнее использовать ее; по любопытному совпадению, о котором я и не подумал, помещая действие своей книги в год 1867-й <.> » [Фаулз 2003: 57]. Этот год был переломным моментом для Харди: «Год этот, — полагает Фаулз, — был решающим для загадочной личной жизни самого Томаса Харди. И как-то ободряет то, что, пока мои вымышленные герои сплетают свои истории в их собственном 1867 году, всего в тридцати милях от них бледный молодой архитектор делает первый шаг в роковой период своей жизненной истории» [Фаулз 2003: 58]. В романе «Женщина французского лейтенанта» Фаулз мастерски воссоздает жизнь викторианской эпохи, эпохи, в которой творил Томас Харди. Крупный романист XX века показывает развитие отношений между мужчиной и женщиной во всей их противоречивости и сложности, словно продолжая заявленную Харди традицию: «Ты не пишешь ничего такого, о чем викторианские романисты забыли написать, но, может быть, нечто такое, о чем кто-то из них написать не сумел» [Фаулз 2003: 48]. Фаулз пишет как раз о том, о чем Харди, возможно, не сумел написать открыто. Сходство творческих манер Харди и Фаулза прослеживается во многом — в темах, сюжетах, образности. Сюжет романа «Женщина французского лейтенанта» Фаулза имеет общие черты с сюжетами романов Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный». Фаулз, как и Харди, изображает не исключительную личность, бунтующую против несправедливого миропорядка, а создает образ обыкновенного человека, который, с одной стороны, способен к личностному развитию, а с другой — наделен человеческими слабостями. Духовным путешествием своих героев Фаулз повторяет последовательность событий человеческого бытия — нисхождение в смерть и восхождение в возрожденную жизнь, а у Харди их развитие обрывается, они так и не входят в новую возрожденную жизнь.

Таким образом, сопряжение библейских и мифологических компонентов, их взаимовлияние, «атмосфера», которую они создают в художественном мире романов «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» и «Джуд Незаметный», имеют особое значение не только для сюжетостроения и структурообразования указанных произведений, но и становятся важным связующим звеном между литературой Великобритании XIX и XX вв., хотя, возможно, и XXI в.

Список научной литературыШимина, Елена Владимировна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета Канонические. -М.: Российское Библейское Общество, 2008. — 311 с.

2. Бодлер Ш. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники. Статьи об искусстве./Пер. с франц. — Предисловие Г. Мосешвили; сост. О.Дорофеева. М.: «РИПОЛ КЛАССИК», 1997. - 960 с.

3. Древнеанглийская поэзия: Сборник. / АН СССР; Изд. подгот. O.A. Смирницкая, В.Г. Тихомиров. — М.: Наука, 1982. — 320 с.

4. Гомер. Илиада. Одиссея. М.: АСТ-ПРЕСС, 2000. - 688 с.

5. Коран / Пер. Ю.И. Крачковского. — Нальчик: Ель — Фа, 2001. 555 с.

6. Патер У. Воображаемые портреты / 2-е изд., испр. и знач. доп. / Пер. и вступ. ст. П. Муратова. — М.: К.Ф. Некрасоз, 1916. —248 с.

7. По Э. Ворон вещий: Стихи. Поэмы. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1998.-336 с.

8. Суинберн А.Ч. Сад Прозерпины: стихи. Перевод, предисловие и примечания Г.Бена. - СПб.: Изд-во «Пушкинского фонда», 2003. - 104 с.

9. Уайльд О. Полное собрание прозы и драматургии в одном томе / Пер. с англ. М.: Альфа-книга, 2009. - 1263 с.

10. Фаулз Дж. Кротовые норы: Сб. / Пер. с англ. И. Бессмертной, И. Тогоевой. -М.: ООО «Издательство ACT», 2003. 702 с.

11. Фаулз Дж. Любовница французского лейтенанта: роман / Пер. с англ. И. Комаровой, М. Беккер. — М.: Эксмо, 2010. 640 с.

12. Харди Т. Избранные произведения в 3 т. Т.1: Пер. с англ. / Сост. и вступ. ст. Н. Демуровой; Коммент. Н. Демуровой и др. — М.: Худож. лит., 1988. 637 с.

13. Харди Т. Избранные произведения в 3 т. Т.2: Пер. с англ. / Коммент. Н. Демуровой, М. Гордышевской. — М.: Худож. лит., 1989. 638 с.

14. Харди Т. Избранные произведения в 3 т. Т.З: Пер. с англ. / Коммент. Н. Демуровой, Н. Дезен. — М.: Худож. лит., 1988. — 542 с.

15. Харди Т. Собрание сочинений в 8 т. Т. 7: Тэсс из рода д'Эрбервиллей: Роман / Пер. с англ. А.Кривцовой, В.Корнилова; Состав. Ю.Сенчурова; Прим. М.Гордышевской. М.: ТЕРРА - книжный клуб, 2007. — 448 с.

16. Харди Т. Собрание сочинений в 8 т. Т. 8: Джуд Незаметный: Роман / Пер. с англ. А.Кривцовой, В.Корнилова; Состав. Ю.Сенчурова; Прим. М.Гордышевской. М.: ТЕРРА - книжный клуб, 2007. - 448 с.

17. Шелли П. Б. Избранные произведения. Стихотворения. Поэмы. Драмы. Философские этюды. — М.: «Рипол Классик», 1998. 798 с.

18. Bronte Е. Wuthering Heights / introduction and notes by J.S. Whitley. Ware: Wordsworth Editions, 2000. - 248 p.

19. Dickens Ch. Little Dorrit / ed. H.P. Sucksmith. Oxford: Claredon Press, 1979. - 836 p.

20. Dickens Ch. Oliver Twist / ed. K. Tillotson. New York: OUP, 1982. - 480 p.

21. Hardy T. The Collected Poems of Thomas Hardy. Ware: Wordworth Editions Limited, 2006.-908 p.

22. Hardy T. Jude the Obscure. — London and Basingstoke: Macmillan London LTD, 1973.-424 p.

23. Hardy T. Selected Novels of Thomas Hardy / introduction R. Hattersley. -Glasgow: HarperCollins Publishers, 1994. -1151 p.

24. Hardy T. Tess of the d'Urbervilles. London: Collector's Library, 2003. - 564 P

25. Ingelow J. Poems. Boston: Roberts brothers. - 1864. - 267 p.

26. KJV- Holy Bible. King James Version. London, Sydney, Auckland: Hodder and Stoughton, 2002. - 1401 p.

27. Longfellow H. W. Poems and other writings / ed. by J. D. McClatchy. NY: The Library of America, 2000. - 854 p.

28. Lumsden H. W. Beowulf: An Old English Poem. Charleston: Bibliolife, 2009. -210 p.

29. Meredith G. Selected poems of George Meredith. New York: Barnes & Noble, 2004. - 156 c.

30. Nine Medieval Latin Plays translated and ed. by P. Dronke. — Cambridge: Cambridge University Press, 1994. 273 p.

31. Рое E.A. Collected Tales and Poems. Ware (Hertfordshire): Wordsworth Editions Limited, 2004. - 800 p.

32. Swinburne Ch.A. Poems and Ballads. London: John Camden, Hoffen, Picadilly. - 1868. -3rd edition. - P. 198 - 200.

33. Tennyson A. Demeter and other poems. Maurois Press, 2008. - 177 p.

34. Wilde О. Collected Poems of Oscar Wilde. Ware: Wordsworth Editions LTD, 2000. -191 p.1. Критическая литература

35. Аверинцев С.С. Иисус Христос // Мифы народов мира. Т.1. М.: Советская энциклопедия, 1980. - С. 490 - 504.

36. Аверинцев С. С. Истоки и развитие раннехристианской литературы // История всемирной литературы. Т. 1. -М.: Наука, 1983. С. 501—515.

37. Андреева И.С., ГулыгаА.В. Шопенгауэр. — М.: Мол. гвардия, 2003. -С.85 -100.

38. Алъми И.Л. Внутренний строй литературного произведения. СПб.: Скифия, 2009. -336 с.

39. Аникин Г.В. Эстетика Джона Рескина и английская литература XIX века / Отв. ред. Н. П. Михальская; АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. -М.: Наука, 1986.-316 с.

40. Аникин Г.В. История английской литературы / Г.В.Аникин, Н.П.Михальская. -М.: Высш.шк., 1985.-431 с.

41. Антипенко A.JI. Мифология богини: По данным «Одиссеи» Гомера. -М.: Ладомир, 2002. 251 с.

42. Аранс О. Элевсинский смех Деметры: опыт семантического анализа // Сборник научных трудов «ETEOANOZ». М.: РосНОУ, 2005. - С. 63 - 79.

43. Аристова Д.Л. Реминисценции представлений о загробном мире в Библии // Библия и национальная культура: Межвуз. сб. науч. ст. и сообгц. — Пермь: Перм. гос. ун-т, 2004. С. 32 - 35.

44. Арпхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. — М.: Прогресс, 1974. -392 с.

45. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. -444 с.

46. Барюш У. Комментарий к Новому Завету Электронный ресурс. URL: http:// www.bible.by/barclay-new-testament/ (дата обращения 15.09.2008).

47. Бартош Н.Ю. Мифопоэтика модерна в творчестве Оскара Уайльда: дисс. . канд. филол. наук. — М.: 2009. 260 с.

48. Белинский В.Г. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 1. — М.: Художественная литература, 1976. С. 59 — 77.

49. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 528 с.

50. Библейская энциклопедия. — 3-е изд. — М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005. — 768 с.

51. БорхесХ.Л. Три версии предательства Иуды// Вымыслы. СПб.: Амфора, 2001.-С. 160-167.

52. Борхес Х.Л. Книга вымышленных существ / Х.Л.Борхес. СПб.: Азбука, 2003. - 379 с.

53. Бочаров С.Г. О художественных мирах: Сервантес,, Пушкин, Баратынский, Гоголь, Достоевский, Толстой, Платонов. — М.: Сов. Россия, 1985. -296 с.

54. Вайпштегм О.Б. Мэтью Арнольд и английская литературная критика середины XIX века: автореф. дис. канд. филол. наук. — М., 1985. — 18 с.

55. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / Ред., вступ. ст. и примеч. В. М. Жирмунского. —Л.: Худож. лит., 1940. — 648 с.

56. Ветловская В.Е. Анализ эпического произведения. Проблемы поэтики. -СПб.: Наука, 2002. 214 с.

57. Волков И.Ф. Теория литературы. — М.: Просвещение, 1995. — 256 с.

58. Вронская А.Г. Наука или поэзия? Популярная ботаника в викторианской Англии // Обсерватория культуры. 2007. - № 2. Электронный ресурс. 1Л1Ь: http://www.gardenЫstoгy.гu/page.php?pageid=212 (дата обращения - 01.12.2007).

59. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки русской литературы XX века. М.: Наука, 1994. - 303 с.

60. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. — М.: Советский писатель, 1982.-367 с.

61. Гиршман М.М. Литературное произведение. Теория и практика анализа. -М.: Высшая школа, 1991. 159 с.

62. Глебов А.Г. Англия в раннее средневековье. СПб: Евразия, 2007. - С. 9 -10.

63. Гегель Г.В.Ф. Лекции по эстетике //Гегель Г.В.Ф. Сочинения. Т. XIV. -Кн. 1.-М.: Гос. изд-во, 1958. С. 270 - 295.

64. Гегель Г.В.Ф. Поэтическое и прозаическое произведение искусства // Эстетика: в 4-х т. -М.: Искусство, 1971. Т. 3. - С. 362 - 376.

65. Горбов Д. Поиски Галатеи (К вопросу об отношении искусства к действительности) // Горбов Д. Поиски Галатеи. Статьи о литературе. М.: Федерация, 1929. - С.9 - 31.

66. Грейвз Р. Белая богиня: Ист.грамматика поэт, мифологии / Пер. с англ. Л.Володарской. -М.: Прогресс — Традиция, 1999. 250 с.

67. Грейвс Р. Мифы Древней Греции / Пер. с англ. и послесл. A.A. Тахо-Годи. М.: Прогресс, 1992. - 624 с.

68. Горбунов А.К Путь сквозь тесные врата // Беньян. Путь паломника. М.: Грантъ, 2001.-С. 5-15.

69. Десницкий A.C. Поэтика библейского параллелизма. — М.: ББИ, 2007. -554 с.

70. Дьяконова Н.Я. Стивенсон и английская литература XIX в. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1984. - 192 с.

71. Егорова JI.B. Английская Библия и становление метафизической поэзии. -дисс. . д-ра филол. наук. -М., 2009. 358 с.

72. Еремкипа Н.И. Становление и развитие жанра рассказа в английской литературе викторианского периода: на материале творчества Ч.Диккенса, У.М.Теккерея, Т.Гарди. — автореф. дис. . канд. филол. наук. Самара, 2009. -22 с.

73. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. 8-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2007. - 248 с.

74. Забозлаева Т.Е. Символика цвета. СПб.: BOREY PRINT, 1996. - 115 с.

75. Зарубелсная литература конца XIX начала XX века / В.М. Толмачев, Г.К.Косиков, А.Ю.Зиновьева и др.; / Под ред. В.М. Толмачева. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. —496 с.

76. Зарубеэ/сная литература конца XIX начала XX века. В 2 т. Т.1./ В.М.Толмачев, А.Ю.Зиновьева, Д.А.Иванов и др. .; под ред.В.М.Толмачева. -3-е изд., стер. -М.: Издательский центр «Академия», 2008. - 304 с.

77. Зарубежная литература конца XIX — начала XX века. В 2 т. Т.2./ В.М.Толмачев, АТО.Зиновьева, Д.А.Иванов и др. .; под ред.В.М.Толмачева. -3-е изд., стер. М.: Издательский центр «Академия», 2008. — 400 с.

78. Зинченко В.Г. Методы изучения литературы. Системный подход. / В.Г. Зинченко, В.Г. Зусман, З.И. Кирнозе. -М. : Флинта : Наука, 2002. 200 с.

79. Зинченко В.Г. Межкультурная коммуникация. От системного подхода к синергетической парадигме. / В.Г. Зинченко, В.Г. Зусман, З.И. Кирнозе. М.: Флинта: Наука, 2007. - С. 9 - 35.

80. Зыховская Н.Л. Словесные лейтмотивы в творчестве Достоевского: автореф. дис. . канд.филол. наук. Екатеринбург, 2000. - 18 с.

81. Зыховская Н.Л. Лейтмотив в ряду других общесемиотических концептов. Электронный ресурс. URL: http://www.lib.csu.ru/vch/2/200001/008.pdf (дата обращения 27.11.2009).

82. История западноевропейской литературы. XIX век: Англия / Л.В. Сидорченко, И.И. Бурова, A.A. Аствацатуров и др.; Под ред. Л.В. Сидорченко, И.И. Буровой. СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2004. — 544 с.

83. Касьянов A.B. Библейские мотивы и образы в сюжетостроении русского романа XX века: дис. канд. филол. наук. Пермь, 2007. - 246 с.

84. Квитко Д.Ю. Лев Толстой и Томас Харди // Философия Толстого. М.: Ком. академия, 1928. -С.168 - 173.

85. Козыренко Л.В. Англиканская церковь как конфессиональный феномен: дис. канд. филос. наук.-М., 2006. 173 с.

86. КондратьевМ.Ю. Из истории развития реалистического романа в Англии второй половины XIX века (Джордж Элиот, Мередит, Батлер, Харди). -автореф. дисс. . д-ра филол. наук. М., 1967. — 46 с.

87. Конурбаев М.Э. Библия Короля Иакова в лингвопоэтическом освещении. М.: Диалог - МГУ, 1998. - 69 с.

88. Корепанова А.Ю. Литературные связи Ч.А.Суинберна: На материале сборников серий «Стихотворения и баллады» (1866 — 1889): дис. . канд. филол. наук. СПб., 2006. - 240 с.

89. Кэрлот Х.Э. Словарь символов. М.: REFL-book, 1994. - 608 с.

90. Лейдерман JI.H. Траектории «экспериментирующей эпохи» // Вопросы литературы, 2002. № 4. Электронный ресурс. URL: http://magazines.russ.ru/voplit/2002/4/lei.html (дата обращения - 30.06.2010).

91. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы, 1968. № 8. - С.74-87.

92. Лихачев Д.С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст / Д.С.Лихачев. — М.: Согласие, 1998. 356 с.

93. Лобкова Н.В. Взаимодействие языков искусств в творчестве Джона Фаулза: автореф. дис. канд. филол. наук. — М., 2001. —16 с.

94. Лосев А.Ф. Аполлон // Мифологический словарь /Гл. ред. Е.М. Мелетинский. -М.: Советская энциклопедия, 1991. С. 52 -57.

95. Лосев А.Ф.Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993.-С. 20 - 235 с.

96. Лосев А.Ф. Проблема символа и и реалистическое искусство. 2-е изд., испр. —М.: Искусство, 1995. - 320 с.

97. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. — М.: Академический Проект, 2008. 303 с.

98. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. — М.: Искусство, 1970. -195 с.

99. Лотман Ю.М. Избранные статьи: в 3 т. / Ю.М.Лотман. Таллин: Александра, 1992. — Т.1: Статьи по типологии и семиотике культуры. - 497 с.

100. Лотмап Ю.М. Об искусстве / Ю.М.Лотман. СПб.: Искусство—СПБ, 2005.-704 с.

101. ЛЭТИП Литературная энциклопедия терминов и понятий / Рос. акад. наук, ИНИОН / гл.ред. и сост. А.Н.Николюкин. — М.: Интелвак, 2001. — 1596 стб.

102. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996. 415 с.

103. МашковаД.В. Творчество А.Ч. Суинберна в контексте англо-французских эстетических взаимодействий: дисс. канд. филол. наук. — Казань, 2002. — 211 с.

104. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. — 407 с.

105. Мифы в искусстве старом и новом: ист.-худож. моногр. (по Рене Менару). СПб.: Лениздат, 1993. - 384 с.

106. Мифы народов мира: энцикл.: в 2 т. М.: Сов. энцикл., 1980—1982. — Т.1. -672 е.; Т.2.-720 с.

107. Лотман Ю.М. Литература и мифы // Лотман Ю.М., Минц З.Г., Мелетинский Е.М. Мифы народов мира: Энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1980. — Т.1. С. 220 - 226.

108. Малышев КВ. Искусство в советской эстетике Электронный ресурс. URL: http://www.proza.ru/2010/04/18/407 (дата обращения 27.06.2010).

109. Медведев A.B. Библия как памятник эстетико-художественной культуры // Библия и национальная культура: Межвуз. сб. науч. ст. и сообщ. — Пермь: Перм. гос. ун-т, 2004. С. 9 - 13.

110. Михалъская Н.П. Взаимодействие литературы и живописи в истории культуры Англии // Диалог в пространстве культуры. — М.: Прометей, 2003. — С.151—164.

111. Михалъская Н.П. История английской литературы. / Н.П. Михалъская. — М.: Издательский центр «Академия», 2006. 480 с.

112. МЭС — Музыкальный энциклопедический словарь / Гл. ред. Г.В. Келдыш. -М.: Советская энциклопедия, 1990. — 672 с.

113. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М.: Гардарики, 2002. - 554 с.

114. Николаева Е.В. Миф и религия // Миф — Литература — Мифореставрация. Сборник статей. М. — Рязань, 2000. - С. 44 — 55.

115. Никулина А К. Художественный мир романов Торнтона Уайлдера дисс. . канд. филол. наук. — Уфа, 2005. 282 с.

116. Осипов A.A. Как Библия смотрит на женщин. Электронный ресурс. URL: http:// http://www.atheism.ru/library/Osipov2.phtml (дата обращения 30.05.2010).

117. Павшок JIM.Творчество Альфреда Теннисона: аспекты поэтики: дисс. . канд. филол. наук. М., 2008. - 219 с.

118. Певзнер Н. Английское в английском искусстве / пер. с англ. О.Р. Демидовой, Л.Н. Житковой. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 320 с.

119. Пейтер У. Ренессанс. Очерки искусства и поэзии / Пер.с англ. Займовского под ред. Е.Кононенко- М.: БСГ-ПРЕСС, 2006. 399 с.

120. Писманик М.Г. Культурное значение Библии // Библия и национальная культура: Межвуз. сб. науч. ст. и сообщ. Пермь: Перм. гос. ун-т, 2004. — С. 4 -5.

121. Поспелов Т.Н. Теория литературы. М.: Учпедгиз, 1940. - 264 с.

122. Потебня A.A. Слово и миф / А.А.Потебня. М.: Правда, 1989. - 623 с.

123. Прош В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2000. -333 с.

124. Путилов Б.Н. Древняя Русь в лицах: боги, герои, люди. С-Пб.: Азбука-классика, 2008. -367 с.

125. Путеводитель по английской литературе / Под ред. Mi. Дрэббл и Дж. Стрингер / Пер. с англ: — М.: ОАО Издательство «Радуга», 2003. — 928 с.

126. Рескин Дж. Лекции об искусстве / Пер. с англ. П.Когана под ред.Е.Кононенко. М.: БСГ-ПРЕСС, 2006. - 318 с.

127. Русская и зарубежная литература конца XIX — начала XX века: Основные течения. — Орел: Орловский государственный университет, 1998. — 280 с.

128. Рымаръ Н.Т. Введение в теорию романа. — Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1989. 272 с.

129. Селитрина T.JI. Генри Джеймс и проблемы английского романа (18801890 гг.) Свердловск: Изд. Уральск. Университ., 1989 — 127 с.

130. Смирнова H.A. Эволюция метатекста английского романтизма: Байрон — Уайльд -Гарди Фаулз. Автореф. дис. . д-ра наук / ИМЛИ им. А.М. Горького РАН. М., 2002.-48 с.

131. Смирницкая O.A. Поэтическое искусство англосаксов // Древнеанглийская поэзия. -М.: Наука, 1980. С. 171 -232.

132. Сомова Е.В. Античный мир в английском историческом романе XIX века: дисс. . д-ра филол.наук. -М, 2009.-416 с.

133. Соколова Н.И. «Поэтическая живопись» прерафаэлитов // ANGLISTICA: сб.ст. и материалов по лит. и культуре Великобритании и России. — М., 1999. — Вып. VH: Литература и живопись / отв.ред. вып. Е.Н.Черноземова. — С. 51—64.

134. Соколова Н.И. Творчество Данте Габриэля Россетти в контексте «средневекового Возрождения» в викторианской Англии / Н.И.Соколова. — М.: МПГУ, 1995. 169 с.

135. Соколова Н.И. Прозерпина и викторианцы (Интерпретация античного мифа в английской литературе 1860-1890-х) //ANGLISTTCA: Сборник статей по литературе и культуре Великобритании / Под ред. М.П. Михальской. — М., 1997. — вып.4 С.17 —29.

136. СХИ— Словарь христианского искусства / Д. Апостолос-Кападонна / Пер. с англ. А. Ивановой. — Челябинск: Урал LTD, 2000. — 266 с.

137. Телегин М.С. Философия мифа: Введ. в метод мифореставрации. — М.: Община, 1994. -140 с.

138. Телегин М.С. Анатомия мифа. М.: Изд-во УРАО, 2005. - 236 с.

139. Тернер В. Проблема цветовой классификации в примитивных культурах (на материале ритуала ндембу) // Семиотика и искусствометрия: Сб. переводов/ Под ред. М.Ю. Лотмана и В.М. Петрова. М.: Мир, 1972. - С. 50-81

140. Теория литературы: в 2 т. / под ред. Н.Д. Тамарченко. — Т.1: Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпа, С.Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. М.: Академия, 2004. — 512 с.

141. Токарева Г.А. Миф в художественной системе У.Блейка: дисс. . д-ра филол. наук. Воронеж, 2005. — 466 с.

142. Томашевский Б.В. Теория литературы / Б.В.Томашевский. М.: Аспект Пресс, 2002. - 334 с.

143. Топоров В.Н. Текст города—девы и города-блудницы в мифопоэтическом аспекте // Исследования по структуре текста: Сб. ст. / АН СССР, Ин-т славяноведения и балканистики; Отв. ред. Т. В. Цивьян. М. : Наука, 1987. - С. 121 - 132.

144. ТрессидерДж. Словарь символов / Дж.Трессидер; пер. с англ. С.Палько. -М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001.-448 с.

145. Хоролъский В.В. Поэзия Англии и Ирландии рубежа XIX-XX веков / В.В.Хорольский. Киев: Наук, думка, 1991. - 134 с.

146. Хоролъский В. В. Основные направления в английской и ирландской поэзии рубежа XIX-XX веков (проблема историко-типологической дифференциации и художественной эволюции): автореф. дис.д-ра филол.наук: М., 1995. 39 с.

147. Хоролъский В. В. Эстетизм и символизм в поэзии Англии и Ирландии рубежа XIX-XX веков / В.В.Хорольский. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1995. -144 с.

148. Флоренский П. Избранные труды по искусству / П.Флоренский. — М.: Изобразит, искусство, 1996. — С. 199 215.

149. ФолиДэю. Энциклопедия знаков и символов / пер. с англ. — 2-е изд., испр. и дораб. -М.: Вече, 1997. 509 с.

150. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. — М.: Лабиринт, 1997. 445 с.

151. Фрэзер ДжДж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии: В 2 т. . Т.1. / Пер. с англ. О.Равданис М.: Терра - Кн. Клуб, 2001. - 525 с.

152. Фрэзер Дж.Дж.Золотая ветвь: Исследование магии и религии: В 2 т. Т. 2: / Пер. с англ. М. Рыклина; Послесл. Малиновский Б. / Пер. с англ. И. Утехина. — М.: ТЕРРА—Книжный клуб, 2001. — 496 с.

153. Хализев В.Е. Теория литературы: учебник. М.: Высш.шк., 2000. - 398 с.

154. Хот Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Дж.Холл / пер. с англ. А.Майкопара. — М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Транзиткнига», 2004. — 656 с.

155. Чудаков А.П. Мир Чехова. Возникновение и утверждение. М.: Советский писатель, 1986. С.З. 379 с.

156. Чудаков А.П. Слово вещь - мир. От Пушкина до Толстого. — М.: Современный писатель, 1986. — 384 с. С. 133

157. Чумаков С.Н. Античный миф в сюжетике зарубежных литератур XX века. К системе влияний: дис. канд. филол. наук. Краснодар, 1998. - 229 с.

158. Четина ЕМ. Евангельские образы, сюжеты, мотивы в художественной культуре: Проблема интерпретаций. — М.: Флинта: Наука, 1998. — 101 с.

159. Шайтанов И.О. История зарубежной литературы. Эпоха возрождения: в 2 т. М. : Владос : ИМПЭ им. А. С. Грибоедова, 2001. - Т. 1 - 206 е.; Т. 2. - 222 с.

160. Шевелева Т.Н. Христианские мотивы в творчестве Чарльза Диккенса: дис. . канд. филол. наук. — Н.Новгород, 2004. -213 с.

161. Шеллинг Ф. Философия искусства. М.: Мысль, 1966. 496с.

162. Шереметьева Г.В. Семь цветов здоровья: Воздействие цветом. — М.: ФАИР ПРЕСС, 2003. - 368с.

163. Элвелл У. Теологический энциклопедический словарь. — М.: Ассоциация «Духовное возрождение», 2003. — 1500 с.

164. Электронная еврейская энциклопедия Электронный ресурс. URL: http://www.eleven.co.il (дата обращения —13.02.2009).

165. Элиаде М. Аспекты мифа / Пер. с фр. М.: Академический проект, 2000. -224 с.

166. Элиаде М. История веры и религиозных идей: в 2 т. Т. 1: От каменного века до эливсинских мистерий. — М.: Критерион, 2001. — 461 с.

167. Энциклопедия символизма: Живопись, графика и скульптура. Литература. Музыка: пер. с фр. / ЖЛСассу, П.Брюнель, Ф.Клодон и др. М.: Республика, 1999.-429 с.

168. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / Авт.-сост. Королев К. — М.: Эксмо; СПб.: Мидград, 2006.

169. Эсалнек А.Я. Основы литературоведения. Анализ романного текста: — М.: Флинта: Наука, 2004. 184 с.

170. Юнг К.Г. Архетип и символ. — М.: Ренессанс, 1991. — 256 с.

171. ABD The Anchor Bible Dictionary in 6 vols. Vol. 5. - New York: Doubleday. - 1992. - P.262 - 263.

172. Altick R.D. A companion for the modern reader of Victorian literature. New York, London: WW Norton & Company, 1973. - 338 p.

173. Bulwer-Lytton E. On Certain Principles of Art in Works of Imagination I I Caxtoniana: A Series of Essays on Life, Literature, and Manners. New York: Harper and Brothers, Publishers, 1864. - P. 305 - 329.

174. Fowler D.C. The Bible in Early English Literature. — London: Sheldon Press, 1977.-265 p.

175. Frye N. The Great Code: The Bible and Literature. New York: Harcourt Brace Joanovich, 1982. — 261 p.

176. Gilbert S.M. Gubar S. The madwoman in the attic the woman writer and the nineteenth-century literary imagination. — New Heaven, London: Yale University Press, 1979.-719 p.

177. Harrison J.E. Prolegomena to the study of Greek religion. — Princeton: Princeton University Press, 1991. — 682 p.

178. Hare H. Swinburne: A Biographical Approach. — L.: H.F. & G. Witherby, 1949.-P.70-115.

179. Jay E. The Bible as Intertext // The Blackwell Companion to the Bible in English Literature. Chichester: Blackwell Publishing Ltd., 2009. - P. 465 - 471.

180. Lea H. The Brown House. Электронный ресурс. — URL: http://www.victorianweb.org/photos/hardy/49.html (дата обращения 29.04.2010).185.

181. LT- Literary terms. Collins Dictionary / Ed. By E.Quinn. Glasgow: Harper Collins Publishers, 2004. - 384 p.

182. Louis KM. Swinburne and His Gods: The Roots and Growth of an Agnostic Poetry. Montreal: McGill-Queen's University Press, 1990. - P.l52 - 160.

183. McGann J.J. Swinburne: An Experiment in Criticism — Chicago: Chicago UP, 1972.-p. 297-315.

184. Meslay O. J.M.W. Turner: The Man Who Set Painting on Fire. L.: Thames & Hudson Ltd, 2005. - 159 p.

185. Ousby I. The Cambridge Guide to Literature in English. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. -1241 p.

186. Parrinder P. Nation and Novel: The English Novel from Its Origins to the Present Day, 2006

187. Pater W. The Myth Of Demeter And Persephone. Электронный ресурс. URL: http://www.readbookonline.net/readOnLine/38078/ (дата обращения -22.03.2008).

188. Radford A. The Lost Girls: Demeter—Persephone and the Literary Imagination 1850-1930. Amsterdam: Rodopi, 2007. - 356 p.

189. Riede D. Swinburne: A Study of Romantic Mythmaking. Charlottesville: University of Virginia Press, 1978. - P. 50 - 202.

190. Robinson A. The Life and Work of Jane Ellen Harrison. — Oxford and New York: OUP, 2002. P. 200 - 225.

191. Ruskin J. Degrees of descent in this respect: Rubens, Correggio, and Guido I I Modern Painters Электронный ресурс. URL: http://www.gutenberg.Org/files/29906/29906-h/29906-h.htm#slcl4p25 (дата обращения 17.04.2008).

192. Ruskin J. Instances of absence of imagination.—Claude, Gaspar Poussin And Turner // Modern Painters Электронный ресурс. URL: http://www.gutenberg.Org/files/29906/29906-h/29906-h.htm#s2c2pl 8 (дата обращения 17.04.2008).

193. Ruskin J. The Crucifixion // Modern Painters Электронный ресурс. URL: http://www.gutenberg.Org/files/29906/29906-li/29906-h.htm#s2c3p20 (дата обращения 17.04.2008).

194. Ruskin J. Proserpina: Studies of Wayside Flowers while the Air Was Yet Pure among the Alps, and in Scotland and England which my Father Knew. vol.1. -London: George Allen, Orpington and London, 1897. - 3rd edition. - P.102 - 107.

195. SL The Swinburne Letters / ed. by Lang, Cecil Y. - New Haven: Yale University Press, 1959-1962.- vol. 2 - P. 24 - 26; vol. 3 - P. 141 - 143;

196. Stevenson L. The Ordeal of George Meredith. — New. York: Charles Scribner's Sons, 1953.-P. 11-20.

197. Tinker C.B., Lowry H.F. The Poetry of Matthew Arnold: A Commentary. -Oxford: Oxford University Press, 1940. P. 285 - 230.

198. Wall K. The Callisto Myth from Ovid to Atwood: Initiation and Rape in Literature. Montreal: McGill-Queen's University Press, 1988. — 227 p.

199. Webster's П New College Dictionary. — Boston, New York: Houghton Mifflin Company, 2001. -1516 p.

200. Work E. W. The Bible in English Literature. — New York, Chicago, Toronto, London and Edinburgh: Fleming H.Revell Company, 1917. — 287 p.

201. Монографии, статьи, диссертационные исследования по творчеству1. Томаса Харди

202. Авилова Ф.А. Поэтика трагического в романах Томаса Гарди // Абилова Ф.А. Трагическое в английском романе XIX — XX веков. — Махачкала, 2003. С, 13 115.

203. Абилова Ф.А. Роман Т.Гарди «Джуд Незаметный»: предчувствие кубизма // Литература XX века: итоги и перспективы изучения. Материалы Четвертых Андреевских чтений. Сборник научных статей. — М.: Экон-Информ, 2006. -С.71 -76.

204. Абилова Ф.А. Мифологема сада в Уэссекском цикле романов Т.Гарди // Стиль. Жанр. Поэтика: сб.статей. К 65-летию Камиля Гамидовича Ханмурзаева / Сост., ред. Ф.Х.Исрапова. — Махачкала: Изд. дом «Эпоха», 2006. - С.299 - 318.

205. Абилова Ф.А. Ярмарочный код в уэссекском цикле романов Т. Гарди // Вопросы филологии. 2008. - № 1. - С. 85-89.

206. Гордиенко О.В. Поэтика уэссекского цикла Т.Харди: дис. . канд. филол. наук. -М., 2008,- 190 с.

207. Гордышевская M. Послесловие // Гарди Т. Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Чистая женщина, правдиво изображенная. — М.: Художественная литература, 1972.-С. 378-383.

208. Гордышевская М. Послесловие // Гарди Т. Джуд Незаметный / Пер. Н.Маркович, Н. Шерешевской.- М.: Художественная литература, 1973. С.392 -399.

209. Демурова Н.М. Томас Гарди, прозаик и поэт // Гарди Т. Избранные произведения. В 3-х т. Т.1 М.: Художественная литература, 1988. — С. 5 — 20.

210. Знлъвер Э. Томас Харди как романист // Харди Т. Вдали от шумной толпы,- JL: Художественная литература. — 1937. — С. 3 — 12.

211. Коршунова C.B. Томас Гарди — романист (проблема трагического): дисс. . канд. филол. наук. — М., 1992. 190 с.

212. Крылова М.П. Лирическая поэзия Томаса Гарди: традиции и новаторство: дис. канд. филол. наук. — СПб., 2007. —221 с.

213. Ланн Е. Томас Гарди // Гарди Т. Джуд Незаметный. М. — Л.: Academia, 1933.-С. 7-39.

214. Матченя С.Р. Система женских образов в «романах характеров и среды» Томаса Гарди: дис. . канд. филол. наук. Балашов, 2001. — 181 с.

215. Михалъская Н.П. На родине Томаса Гарди // Гарди Т. Под деревом зеленым. Возращение на родину. М.: Правда, 1989. - С.З - 16.

216. Остова Н.В. Роман воспитания в творчестве Ч. Диккенса, У. Теккерея, Т. Гарди. Изд-во «Николаев», 2006. — 72 с.

217. Парчевская Б.М., Урнов М.В. Томас Харди: Библиографический указатель. — М.: Книга, 1982. 120 с.

218. Покровская Т.Г. Социальный роман Томаса Гарди: автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1954. 14 с.

219. Свердлов М.И. Томас Харди // Энциклопедический словарь английской литературы XX века/ отв. Ред. А.П. Саруханян; Ин-т мировой лит. им. A.M. Горького РАН. -М.: Наука, 2005. с. 471-474.

220. Смыкалова Л. А. Реализм уэссекских романов Т.Гарди: дис. . канд. филол. наук. — Львов, 1959. — 306 с.

221. Федоров АА. Проблема мастрества Т.Гарди в романах 80-90-х годов (характер, сюжет, конфликт): автореф. канд. . филол. наук. — М., 1975. — 24 с.

222. Федоров A.A. Жанровое своеобразие романа Т. Харди «Джуд Незаметный» (Некоторые аспекты психологизма) // Проблемы жанра в англоамериканской литературе (XIX-XX вв.). Свердловск, 1976. вып. 2. - С. 40 —57.

223. Федоров A.A. Предметно-пространственный мир как средство характеристики главной героини в романе Т.Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» // Из истории реализма в Англии / Межвузовский сб. научных трудов. Пермь: Пермский университет, 1980. - С. 83 - 90.

224. Уриов М.В. Послесловие // Гарди Т. Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Чистая женщина, правдиво изображенная. — Новосибирск: Кн. изд-во, 1956. — С. 367 -375.

225. Урнов М.В. О Гарди, Уэссексе и «человеке с характером» // Гарди Т. Мэр Кастербриджа. Жизнь и смерть человека с характером. — М.: Известия, 1960. — С. 3-20.

226. Урнов М.В. Предисловие // Гарди Т. Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Чистая женщина, правдиво изображенная. — М.: Известия, 1960. — С. 5 — 19.

227. Урнов М.В. Томас Гарди // История зарубежной литературы конца XIX — начала XX века (1871 — 1917) / Под ред. Л.Г.Андреева, Р.М.Самарина. М.: Изд-во МГУ, 1968. - С. 211 - 224.

228. Урнов М.В. Томас Гарди. Очерк творчества. — М.: Художественная литература, 1969. — 149 с.

229. Урнов М.В. Тэсс и Джуд Томаса Гарди // Гарди Т. Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Джуд Незаметный. М.: Библиотека всемирной литературы, 1970.-С. 5-19.

230. Урнов М.В. Послесловие // Мэр Кастербриджа. История человека с характером. -М.: Художественная литература, 1971. С.327 - 332.

231. Alternative Hardy / Edited and introduced by L.St.JLButler. Houndmills, Basignstoke, Hampshire and London: The Macmillan Press LTD, 1989. — 227 p.

232. Boumelha P. Thomas Hardy and Women: Sexual Ideology and Narrative Form. Brighton: Harvester Press, 1982. - 178 p.

233. Braybrook P. Thomas Hardy and his Philosophy. — New York: Russell and Russell, 1969. 169 p.

234. Bullen J.B. The Expressive Eye: Fiction and Perception in the Work of Thomas Hardy. Oxford: Claredon Press, 1986. - 279 p.

235. Collins D.L. Thomas Hardy and his God: a Liturgy of Unbelief New York: St.Martin Press, 1990. - 280 p.

236. A companion to Thomas Hardy / Ed. by K.Wilson. Chichester: Blackwell Publishing, 2009. - 504 p.

237. Chase M.E. Thomas Hardy: From Serial to Novel. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1927. — 210 p.

238. CL Hardy T. The Collected Letters of Thomas Hardy: in 7 vols. Vol. 2 / ed. R.L. Purdy and M. Millgate. - Oxford: Clarendon Press, 1978 - 1988. - P. 142 - 145.

239. Collins D.L. Thomas Hardy and His God: A Liturgy of unbelief. -Basingstoke: Macmillan, 1990. 190 p.

240. A Companion to Thomas Hardy / edited by K. Wilson. Oxford: Blackwell Publishing Ltd., 2009. - 488 p.

241. Critical Approaches to the Fiction of Thomas Hardy / Ed. by D.Kramer. -London: Macmillan, 1979. 190 p.

242. Dalziel P. The Gospel according to Hardy // Thomas Hardy reappraised: essays in honour of Michael Millgate / ed. by Keith Wilson. Toronto, Buffalo, London: University of Toronto Press Inc., 2006. — P.3 —16.

243. Dalziel P. «The Hard Case of the Would-be-Religious»: Hardy and the Church from Early Life to Later Years. // A Companion to Thomas Hardy/ edited by Keith Wilson. Oxford: Blackwell Publishing LTD, 2009. - P. 71 - 86.

244. Dolin T. Thomas Hardy. London: Haus Publishing, 2008. - 186 p.

245. Duffin H.C. Thomas Hardy: A Study of the Wessex Novels, the Poems and the Dynasts. New York, 1962. - 356 p.

246. Ebbatson R. Hardy: The Margin of the Unexpressed. Sheffield: Sheffield Academic Press. - 1993. - 160 p.

247. Edwards AM. In the Steps of Thomas Hardy. — Newbury: Countryside Books, 2000.-208 p.

248. Fisher J. The Hidden Hardy. — Houndmills, Basingstoke, Hampshire, London: Macmillan Academic and Professional LTD, 1992. — 207 p.

249. Gittings R. Thomas Hardy. — London: Penguin Books, 2001. — 693 p.

250. Glendening J. The Entangled Heroine of Hardy's Tess of the D'Urbervilles // The Evolutionary Imagination in Late-Victorian Novels: An Entangled Bank, 2007. -P. 69 106.

251. GoodeJ. Thomas Hardy: The Offensive Truth. Oxford: Basil Blackwell, 1988. -184 p.

252. Gregor I. The great web: the form of Hardy's major fiction. — L.: Faber, 1974.- 236 P.

253. Grundy J. Hardy and the sister arts. London, Basingstoke: The Macmillan Press LTD, 1979. - 195 p.

254. Guerard A.J. Thomas Hardy: the Novels and stories. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press, 1949. - 177 p.

255. Halliday F.E. Thomas Hardy: His Life and Work. New York: Adams, 1972. -238 p.

256. Handley Gr. Tess of the d'Urbervilles. L.: Penguin, 1991. - 115 p.

257. Hands T. Thomas Hardy Distracted Preacher. -Basingstoke: Macmillan, 1989.- 192 p.

258. Hardy E. Thomas Hardy: A Critical Biography. London: Hogarth Press, 1954.-342 p.

259. Hardy F.E. The life and work of Thomas Hardy, 1840 1928. - London: Macmillan, 1962. - 407 p.

260. Hardy T. Thomas Hardy's personal writings: Prefaces: Literary Opinions: Remeniscences / ed. by H. Orel. — Lawrence: University of Kansas Press, 1966. 295 P

261. Harvey G. The complete critical guide to Thomas Hardy. L.: Routledge, 2003.-228 p.

262. Hughes J. Visual inspiration in Hardy's fiction.// Palgrave advances in Thomas Hardy studies / ed. Ph. Mallet. Houndmills, Basinstoke, Hamshire: Palgrave Macmillan, 2004. - P.229 - 254.

263. Hurst A. Hardy: An Illustrated dictionary. London: Kaye, 1980. - 215 p.

264. Kettle A. Thomas Hardy: «Tess of the D'Urbervilles» // An Introduction to the English Novel. London: Hutchinson, 1953. - Vol. 2. - P. 45 — 61.

265. Laird J.T. The Shaping of «Tess of the d'Urbevilles». Oxford: Claredon Press, 1975.-194 p.

266. Lecercle J. J. The violence of Style in Tess of the d'Urbervilles // Alternative Hardy / Edited and introduced by Lance St.John Butler. Houndmills, Basingstoke, Hampshire & London: The Macmillan Press LTD, 1989. - P. 1 -23.

267. LW The Life and Work of Thomas Hardy / Ed. by M. Millgate.- London: Macmillan, 1984. - 604 p.

268. The Literary Notebooks of Thomas Hardy. In 2 vol. Vol. 1. / ed. by L. A. Bjork. L.: Macmillan, 1985. - 428 p.

269. The Literary Notebooks of Thomas Hardy. In 2 vols. Vol. 2. / ed. by L. A. Bjork. L.: Macmillan, 1985. - 591 p.

270. Meisel P. Thomas Hardy: The Return of the Repressed. New Haven: Yale University Press, 1972. - 175 p.

271. Miller J.H. Thomas Hardy: Distance and Desire. Cambridge: Harvard UP, 1970.-282 p.

272. Miller J.H. Fiction and repetition. Cambridge: Harvard University Press, 1982.-P. 20-39.

273. Millgate M. Thomas Hardy: A Biography. — Oxford, Melbourne: Oxford University Press, 1982 — 637 p.

274. Millgate M. Thomas Hardy: His career as a Novelist. — New York: St.Martin's Press, 1994. 428 p.

275. Morgan R. Women and Sexuality in the Novels of Thomas Hardy. L.: Routledge, 1988. -205 p.

276. Morgan R. Student Companion to Thomas Hardy. — Westport: The Greenwood Press, 2007. 226 p.

277. Orel H. The Unknown Thomas Hardy: Lesser-known aspects of Hardy's life and career. New York: StMartin's Press, 1987. - 194 p.

278. Pinion F.B. Thomas Hardy: Art and Thought. L.: The Macmillan Press, 1977.-354 p.

279. Pinion F.B. A Thomas Hardy Dictionary. — Houndmills, Basingstoke and London: The Macmillan Press LTD, 1989. 322 p.

280. Pinion F.B. Hardy the Writer: Surveys and Assessments. Basingstoke: Macmillan, 1990. - 350 p.

281. Pinion F.B. Thomas Hardy: His Life and Friends. — Houndmills, Basingstoke and London: The Macmillan Press LTD, 1992. 438 p.

282. Pite R. Thomas Hardy: the guarded life, 2007 326 p.

283. Stave S.A. The Decline of the Goddess: Nature, Culture, and Women in Thomas Hardy's Fiction. — Westport, CT: Greenwood Press, 1995. -165 p.

284. Schweik R. The influence of religion, science, and philosophy on Hardy's writings // The Cambridge Companion to Thomas Hardy / Ed. by D.Kramer.-Cambridge: Cambridge University Press, 1999. P. 54 - 72.

285. Sumner R. Thomas Hardy: Psychological novelist. — L.: Macmillan, 1981. -216 p.

286. Tanner T. Colours and movement in Hardy's «Tess of the d'Urbervilles» // The Victorian Novel. Modern Essays in Criticism by I. Watt. — London, Oxford, New York: Oxford University Press, 1971. P. 407-431

287. Tomalin C. Thomas Hardy. The Time-Torn Man. London: Penguin Books, 2007-486 p.

288. Thomas Hardy. The Writer and His Background / Ed. by N. Page. London: Bell, 1980.-275 p.

289. Thomas Hardy's Tess of the d'Urbervilles: A Sourcebook / Ed. by S. McEathron. London, New York: Routledge, 2005. - 194 p.

290. Vigar P. The Novels of Thomas Hardy: Illusion and Reality. L.: Athlone Press, 1974.-226 p.

291. Wainright V. The Magic in Mentalité: Hardy's Native Returns // Ethics and the English Novel from Austen to Forster. Aldershot: Ashgate, 2007. - P. 143 - 160.

292. Weber C.J. Hardy of Wessex: His Life and Literary Career. New York: Columbia University Press. - 1940. - 302 p.

293. Webster H. On a Darkling Plain: The Art and Thought of Thomas Hardy. -Chicago: University of Chicago Press, 1947. 239 p.

294. Webster R. From painting to the cinema: visual elements in Hardy's fiction I I T.R. Wright Thomas Hardy on Screen. Cambridge: Cambridge University Press, 2005.-203 p.