автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Функционирование библейской лексики и фразеологии в светском дискурсе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование библейской лексики и фразеологии в светском дискурсе"

На правах рукописи

004613478

Коваленко Галина Александровна

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ БИБЛЕЙСКОЙ ЛЕКСИКИ

И ФРАЗЕОЛОГИИ В СВЕТСКОМ ДИСКУРСЕ (на материале российских и французских масс-медиа)

10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 НОЯ 2010

Чебоксары 2010

004613478

Работа выполнена на кафедре французского языка Института языка ГОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет»

Научный доктор филологических наук профессор

руководитель - Хабибуллина Эльмира Хамзовна

Официальные оппоненты:

Ведущая организация•

доктор филологических наук профессор Семенова Галина Николаевна

кандидат филологических наук доцент Агеева Анастасия Владимировна

ГОУ ВПО «Казанский государственный технический университет имени А.Н. Туполева»

Защита состоится 1 декабря 2010 года в 1300 часов на заседании диссертационного совета Д 212.301.03 при ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет имени И.Н. Ульянова» по адресу: 428034, г. Чебоксары, ул. Университетская, д. 38/1, ауд. 434.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Чувашского государственного университета имени И.Н. Ульянова, с авторефератом - на официальном сайте университета http://www.chuvsu.ru

Автореферат разослан 1 ноября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

доцент А. М. Иванова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационное исследование посвящено анализу светского дискурса в теоцентрической картине мира, специфике его функционирования в индивидуально-авторских номинациях религиозной концептосферы в аспекте вербального взаимодействия русского и французского языков.

Проблема исследования индивидуально-личностного мировидения, предпринятая в работе, является недостаточно разработанной в сопоставительном плане. Находясь на перекрёстке филологии и лингвокультурологии, религии и практики перевода, работа показывает возможность междисциплинарных исследований на современном этапе.

Актуальность исследования обусловлена тем, что в нем предпринята попытка комплексного и системного подхода к различным средствам русского и французского языков, анализа структуры и содержания светского дискурса в диахронно-синхронном аспекте. В условиях нарастающего межкультурного диалога с сопоставлением различных языковых картин мира весьма актуальным является стремление к интегральному изучению текстовых и лексикографических явлений. Впервые в парадигме сопоставительной лингвистики исследуется самая специфическая табуированная лексика - религиозный дискурс, опирающийся на вечные харизматические истины, концепты которой Бог, Душа и др. - Dieu, Ame - противопоставлены друг другу. Постижение определенных закономерностей и особенностей самой сути религиозного дискурса, бытия и его феноменолизации в современных светских языках осуществляется с учётом различий подходов в трактовке специфики концепции данного языкового явления. Проблема исследования индивидуально-личностного мировидения позволяет создать целостную языковую «картину мира».

Материалом для диссертационного исследования послужили теологические, религиозные тексты и библейские источники, заимствованные из современных российских и французских масс-медиа. Картотека примеров включает около двух тысяч единиц.

Объектом диссертации являются светский дискурс и язык религии как система репрезентации религиозного сознания, деятельности, институциональных форм религии и религиозной культуры вербализующие соответствующие религиозные концепты, выраженные в абстрактных номинациях и извлеченные методом сплошной выборки из текстов современной литературы, средств современных масс-медиа, библейской лексики и фразеологического пласта русской и французской лексикографии.

Цель работы заключается в выявлении индивидуального своеобразия восприятия исследуемых религиозных концептов и их отражения в двуязычных переводах. В исследовании представлен лингво-концептуальный анализ языковых средств выражения базового

религиозного концепта «Бог», сравнительно-сопоставительный анализ разноуровневых средств выражения в религиозном дискурсе, сходств и различий в содержании анализируемых концептов.

Структура и логика диссертации позволяют последовательно решить следующие задачи исследования:

- проанализировать работы, посвященные исследованию проблематики светского дискурса с позиций современной научной парадигмы;

- провести обзор структур и состава полей светского дискурса в диахроническом и синхроническом аспектах;

- эксплицировать понятийный аппарат светского дискурса;

- описать функции религиозного дискурса (РД) в осуществлении прагматической заданности коммуникации в аспекте эффективного воздействия на адресата;

- установить частотность использования авторами и лексикографическими пособиями светских лексем, библеизмов, фразеологизмов, используя прием количественных подсчетов;

- апробировать концепты религиозного дискурса современности в процессе «спиралевидного» исследования;

- обозначить функциональный статус категории светского дискурса в структуре модели мира;

- выявить специфику лексико-семантических особенностей светской лексики, обусловленную влиянием библейской лексики и фразеологии;

- установить сходства и различия в содержании божественных концептов в русском и французском языках;

- провести анализ переводов рассматриваемых концептов на французский язык и вывести эквиваленты и лакунарную лексику в дискурсивное пространство.

Методология диссертации заключается в междисциплинарном подходе. В диссертации используется теория дискурса и текста, которые, несмотря на обилие междисциплинарных пересечений, обладают собственным онтологическим статусом. Религиозный дискурс является новым направлением в дискурсологии.

Проблема личностного, субъективного начала в структуре светского языка остается исключительно актуальной в современной лингвистике. На данный момент существует целый ряд работ, посвященных изучению текста и его особенностей. Это труды М.М. Бахтина, И.Р. Гальперина, Н.Ф. Алефиренко, В.Б. Апухтина, Н.Д. Арутюновой, Г.И. Богина, В .Я. Дымарского, Ю.М. Лотмана Л.Н. Мурзина, В.В.Одинцова, Ю.А. Сорокина, Г.Г. Слышкина, В.И. Шаховского и др. В последнее время появились работы по философии текста и анализу ментального пространства языка, а также труды по семантике модально ориентированных высказываний: А.П. Бабушкин (1996, 2001); В. Руднев (2000) и др. Художественный текст рассматривается также как культурно-исторический феномен: А.А. Гагаев, П.А. Гагаев (2002).

Методы исследования. Для достижения данных целей были использованы такие методы, как метод наблюдения и описания фрагментов ФЕ, сравнительно-сопоставительный и статистический методы, синхронно-сопоставительный, метод концептуального анализа, контекстуальный и описательный, лингвостатистический и метод контент-анализа, обусловленные спецификой исследования.

Научная новизна работы определяется тем, что в ней впервые представлены совокупность стереотипов культурно-национального мировидения и междисциплинарный подход к исследованию заданной темы, обоснование предмета анализа, стратегические цели и конкретные задачи исследования, а также способы их решения. Инструментальная методология концептуализирована в диссертации как направление религиозного дискурса в светской речи.

Неизученность проблемы и отсутствие работ в области сопоставления религиозного дискурса в русском и французском языках открывают горизонты исследования лингвистики, теории и практики перевода и межкультурной коммуникации. В диссертации впервые проведен детальный анализ закономерностей перевода дискурсии религиозных слов, библейских выражений и фразеологии с одного языка на другой с учетом дифференцированной отнесенности религиозных лексем в терминологии светского дискурса.

Научно-теоретическая значимость исследования обусловлена новизной и концептуальной содержательностью и определяется теоретическим и методологическим вкладом в изучение междисциплинарной проблемы языка религии.

Теоретические основы изучения религиозного дискурса заложены в фундаментальных работах отечественных и зарубежных исследователей, подчёркивающих важную роль мифа и символа в системе религиозного сознания, где язык религии проявляется мифологически-символически.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке принципов сопоставительного анализа религиозных текстов и декодирования смысла содержательных структур светских и фидеистических концептов для речевой интерпретации концептуального пространства.

В работе использованы исследования российских и зарубежных исследователей в области фразеологии и ономастики (Ш. Балли, A.B. Суперанской, A.B. Кунина, A.A. Белецкого, Э.Н. Гилязевой и др.). Проблемами религиозного дискурса занимаются H.A. Агеева, Л.П. Крысин, В.И. Карасик.

Практическая ценность результатов диссертации состоит в том, что представленный материал о религиозном дискурсе может быть использован в различных спецкурсах по сопоставительному и типологическому языкознанию, стилистике, теории текста, лингвокультурологии, в переводческой деятельности. Составление

словарей религиозной лексики будет способствовать функционированию и образному восприятию теоцентрической картины мира в современных языках. Результаты сопоставительного изучения рассматриваемого феномена будут способствовать выявлению общих и специфических особенностей структурных моделей определенной категории слов, выражений, а также выявлению факторов влияния системы одного языка на другой.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования научных результатов в различных дискурсивных и иных сферах.

Положения, выносимые на защиту:

1. Выбор соответствующих религиозных текстов в светском дискурсе обусловлен междисциплинарностью, а также экстра- и интралингвистическими факторами.

2. Идеологическая конструкция религиозного дискурса в научной и художественной литературе, соотнесённость данного языкового явления с фразеологией и соответствие семантико-стилистических особенностей религиозного дискурса в рассматриваемых языках свидетельствуют об актуальности и новизне исследуемого феномена.

3. Значения фразеологических единиц с компонентом-топонимом, репрезентирующих на лексико-семантическом уровне религиозные концепты, есть способ отражения особенностей восприятия рассматриваемых категорий на материале текстов оригинала и его перевода.

4. Функциональный статус религиозного дискурса и сопоставляемых категорий в структуре модели мира и структуре художественной картины мира отражает объективацию теоцентрической картины мира в сопоставляемых языках.

5. Выявление сходств и различий в рассматриваемых языках в материалах светского дискурса предусматривает анализ практических вопросов перевода в аспекте данной проблематики.

6. Концептосфера светского дискурса способствует образному структурированию религиозных текстов, выполняющих основную смыслообразующую, коммуникативную, идеологическую и фасинирующую функции.

7. Анализ дискурсивного поля, являющегося репрезентантом религиозной картины мира, осуществляется в рамках антропо- и теоцентрической парадигмы.

8. Исследование типологии сходств метафоро-символичес-ких компонентов значения языковых и контекстуальных средств и приёмов выражения концептосферы религиозного дискурса в текстах оригиналов и переводов свидетельствует об универсальных и уникальных явлениях рассматриваемых языков.

Апробация работы. Основные положения диссертационного проекта были представлены в виде докладов на заседании кафедры французского языка ЮГУ; научно-практических конференциях «Наука-2007, 2008, 2009» (Казань); I Международной конференции КГУ «Ахунзяновские чтения-2009» (Казань, КГУ апрель 2009 г.).

Структура работы. Цели и задачи исследования предопределили структуру работы, которая состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяются объект, предмет, цель и задачи предпринятого исследования, обосновываются его актуальность и научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В главе первой «Объективация теоретико-методоло-гического исследования теоцентрической картины мира» рассматриваются общетеоретические вопросы, проблематика соотношения триединства языка, религии и культуры. В первом параграфе «Проблематика соотношения триединства языка, религии и культуры» изучается специфика светского дискурса. Постижение его закономерностей и особенностей приближает нас к пониманию сущности языка, религии и культуры, смысла бытия, представленных в рассматриваемых языках. Эти проблемы являются актуальнейшими теоретико-методологическими проблемами не только лингвистики, но и религиоведения. В.О. Ключевский соотносил религиозное мышление как понимание «художественное, обращенное на возвышенные предметы» [Ключевский 1988: 271]. Концептуализация языка, религии и культуры является предпосылкой определения онтологического статуса и генезиса механизмов социокультурных форм и перспектив эволюции религиозной лексики в рамках светского дискурса. Своеобразие языка заключается в его отражении окружающего мира, его «семантического фундамента и универсальной оболочки разных форм общественного сознания» [Мечковская 1998: 36].

Сочетание «язык» и «религия» - одна из тем «внешней» лингвистики. Эта дилемма - не «внешняя», а «внутренняя», затрагивающая неосознаваемые, а потому стихийные и влиятельные механизмы в человеческой психологии и культуре. В отличие от «внутренней» лингвистики, предметом которой является структура языка и его отдельных уровней - фонологического, грамматического, лексико-фразеологического, что связано с теорией Фердинанда де Соссюра (1916), внешняя лингвистика стремится понять семиотическую или знаковую, социальную и психологическую природу языка, увидеть своеобразие языка и языкового общения в различных сферах человеческой жизни.

С точки зрения семиотики, науки о знаках, язык и религия - это две самобытные знаковые системы, обладающие своим содержанием и своим способом передачи этого содержания. План содержания языка и план содержания - это два разных образа мира (две картины, две модели мира). Поэтому в терминах семиотики язык и религия - это две модели, истолковывающие семиотические системы. Это подтверждается примерами освоения и распространения православия на Руси.

Во втором параграфе «Языковая картина мира и национальный менталитет» рассматривается языковая картина мира, которая является макрообъектом данного диссертационного исследования, выполненного в рамках лингвоантропоцентризма, основы которого заложены В.фон Гумбольдтом, Э. Бенвенистом, Ш. Балли, Л. Вайсгербером. Их традиции развиваются в трудах Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Ю.С. Степанова, Г.В. Колшанского, В.Н. Телия, Е.В.Урысон, Е.С. Кубряковой и других лингвистов.

В настоящее время активно исследуется соотношение национального и универсального в формах хранения знаний в языке. Одним из первых лингвистов, выделивших проблему национального содержания языка и мышления, является В. фон Гумбольдт. Ученый полагал, что в формировании нации участвуют различные факторы, но основная специфика заключается в языке, в котором отражается каждая стадия культуры. «Язык - это мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека», — считал он, где речь идет об особом «языковом мировоззрении народа» [Гумбольдт 1984: 47].

Если антропоцентрическая парадигма определяет подход к языку как к миру, лежащему между миром внешних явлений и внутренним миром человека со ставшей традиционной ссылкой на В. фон Гумбольдта [1984], то теоцентрическая парадигма определяет человека и язык как творение Божие со ссылками на Библию.

Говоря о связи языка и мышления, В. фон Гумбольдт подчёркивал, что их характеризует неразрывная связь, употребление языка обусловлено требованиями, которые предъявляет к языку мышление. Поэтому общим для всех языков является то, что «язык - орган, образующий мысль, следовательно, в становлении человеческой личности, в образовании у нее системы понятий в присвоении ей накопленного поколениями опыта языку принадлежит ведущая роль» [Гумбольдт 1984: 78].

Л. Вайсгербер пользовался термином «картина мира» в своей программной монографии «Родной язык и формирование духа». По его мнению, процесс создания «промежуточного мира» средствами родного языка формирует динамичную картину мира, которая отражает «языковое вмешательство в действительность» [Вайсгербер 1929: 25].

В.И. Постовалова считает, что картина мира является универсальным, естественным посредником между различными сферами человеческой культуры, а также действенным средством интеграции людей в обществе

[Постовалова 1988: 34]. Картина мира - это «целостный образ мира, имеющий исторически обусловленный характер, он формируется в рамках исходных мировоззренческих установок. Являясь необходимым моментом жизнедеятельности индивида, картина мира определяет специфический способ восприятия мира. В современной науке осмысление картины мира происходит через рефлексию над результатами достижения науки и в русле семиотического, культурологического, лингвистического и лингвокультурологического анализа, на материале изучения фольклора, мифологии и языка» [Замалетдинов 2004: 16].

Наряду с концептуальной картиной мира, которая в виде представлений находится в сознании человека, существует еще одна, вербальная или языковая картина мира, потому что, как считает Г.И. Берестнев, «отдельные элементы картины мира (концепты) и картина мира в целом обязательно получают знаковое закрепление в языке. Поэтому такую картину мира называют еще и «языковой» [Берестнев 2002: 13].

Г.В. Колшанский подчеркивает, что картина мира - это «выражение познавательной деятельности различных групп людей — деятельности, обусловленной историческими, географическими культурными и другими факторами в пределах единого объективного мира» [Колшанский 1990: 31].

Исследователи, описывающие «образы мира», присущие тем или иным народам, изучают не то, как народы познают мир, а результаты этого познания, зафиксированные в системе культуры. Для лингвиста это те результаты, которые откристаллизовались в единицах языка разного уровня. Разные народы по-своему рассматривают действительность и возникшее на этой основе своеобразие наивных картин мира, чётко обозначая этот факт в соответствующих языках. Эта оригинальность и своеобразие проявляются в самых разных тематических сферах. Таким образом, обозначившиеся в разных языках концептуальные системы отличаются друг от друга.

В третьем параграфе «Специфика дискурса в социокультурном аспекте» анализируется трактовка термина «дискурс». Впервые он был использован известным американским лингвистом 3. Харрисом в 1952 г. в название научной статьи «Дискурс-анализ». Дискурс-анализ оформляется как самостоятельная дисциплина только в 60 - 70-х гг. XX в. Дискурс является объектом изучения не только лингвистики, но и психологии, политологии, юриспруденции, философии, социологии,

литературоведения, семиотики, педагогики.

Современная лингвистика ориентируется на антропоцентричность и речевую деятельность в ее различных вариантах. При этом основной единицей изучения становится текст, дискурс.

В лингвистике XX в. дискурс становится объектом дискуссий французских лингвистов на протяжении почти целого столетия. Эмиль Бенвенист, последователь и продолжатель идей Ф. де Соссюра, в работе

«Основные лингвистические проблемы» («Problèmes de linguistique générale») предложил рассматривать дискурс в широком смысле слова. Автор полагает, что «разнообразие устного дискурса любого происхождения и любого уровня - от обычного разговора до самой торжественной речи - может обеспечить успех», ибо это «функционирование языка в живом общении» [Бенвенист 1989: 242]/ Французский лингвист Мишель Фуко исследовал феномен дискурса в ряде работ и отобразил его как «совокупность всего высказанного и произнесенного», как «расчлененные мыслительные представления, выраженные последовательным сочетанием словесных знаков» [Фуко 1996: 26]. Анализируемый феномен исследуется также Ж. Гийомом и Д. Мальдидье. Ученые полагали, что в основе французского варианта анализа дискурса лежит «связь, устанавливаемая между речевой деятельностью и идеологией» [Гийом, Мальдидье 1999:46].

Между тем, дискурс относится к очевидной реальности языка. Способы его выделения более укоренены в сознании современного человека, чем способы отграничения и выделения слова, и основаны они на разумном предположении о том, что любое завершенное вербальное сообщение может идентифицироваться как дискурс. Однако поражает то многообразие самих речевых произведений, по отношению к которым мы легко используем дефиницию «дискурс». Под дискурсом мы понимаем различные виды актуализации языка и речи, рассматриваемые во взаимосвязи с экстралингвистическими и интралингвистическими факторами, которые обусловливаются механизмами выявления закономерностей дискурса.

В отечественном языкознании религиозную сферу открыл Л.П. Крысин, указав на имеющуюся лакуну в стилистической системе современного русского литературного языка, и выделив религиозно-проповеднический стиль. После этого новый стиль стал активно изучаться (Гольберг, Крылова, О.А. Прохватилова и др.). О.А. Прохватилова указывает, что «ведущие отечественные специалисты в области стилистики — М.Н. Кожина и О.Б. Сиротинина - эту идею поддержали» [Прохватилова 2006:75].

Религиозный дискурс представляет собой тип институционального дискурса, или специализированную клишированную разновидность общения, обусловленного социальными функциями партнеров, регламентированного по форме и по содержанию. Цель РД - духовное общение, базирующееся на конкретных ценностях и нормах поведения. Это перспективное направление исследований религиозной коммуникации, которые вбирают в себя и литургический дискурс, и исповедальный дискурс, проповедь как один из жанров среди многих других и т.п.

Типология профессионального дискурса и его параметры обусловлены экстралингвистическими и интралингвистичес-кими причинами:

стандартность — нестандартность ситуации, механизмы формирования религиозного поведения и его элементов, выявление закономерностей религиозного дискурса и т.п. Важно отметить, что проблемы, стоящие в центре внимания названной дисциплины на Западе, существуют и в нашей стране, на русской почве при обсуждении проблем богослужебного языка. Как известно, языком богослужения в Русской Православной Церкви является церковнославянский язык, а в большинстве европейских стран, например во Франции, языком богослужения является национальный французский язык. Но в дни религиозных праздников в Соборе Парижской богоматери проповеди читаются на пяти языках: латинском, французском, немецком, испанском и английском.

Дискуссии о предмете теодискурса в зарубежных и отечественных работах не могут не привлечь внимания лингвистов, которые обсуждают животрепещущие вопросы о целях и задачах религиозного дискурса на современном этапе. Мы предлагаем свою версию номинации религиозного дискурса - светский дискурс: «Светский (рел.) 1) мирской, гражданский; противопоставляется следующим лексемам: духовный; церковный; 2) имеющий отношение к жизни света - кругу знатных, знаменитых, влиятельных или богатых людей» [Скляревская 2007: 888].

В настоящий момент возникает необходимость найти адекватную дефиницию религиозному дискурсу. В качестве стандарта следует рассматривать такое понимание значения термина «светский дискурс», которое в наибольшей степени совпадало бы с представлением большинства носителей языка относительно его толкования.

В четвертом параграфе «Основные функции религиозного дискурса», рассматривается религиозный дискурс как конгломерат речи и текста в соотнесении с фидеистическим и эстетическим созерцанием магии слова, его многочисленные номинации и репрезентации соответствуют основным функциям языка и речи, базирующихся на основах теории коммуникативного акта, которую определил P.O. Якобсон [Якобсон 1975: 34].

Понятия и концепты религиозного дискурса непрерывно повторяются и концентрически проявляются в нем самом в виде простых предложений, основанных на грамматической форме и теологическом содержании.

Исследование языка религии, таким образом, весьма актуально в проблемной области изучения механизмов суггестивного воздействия на религиозную или светскую личность в связи с такими явлениями, как «электронная церковь», «телевизионная магия», «компьютерные религии» и т.п.

Если говорить о семантической составляющей исследования религиозного дискурса, то проблема смысла, символа и языка находится в центре дискуссий еще со времен М.В. Ломоносова. При концептуальном отборе в русле задач конкретного направления исследования, анализа языка религии приоритет отдается сущностному подходу к изучению

языка религии, при этом используется комплексная методологическая стратегия в соответствии с логикой исследования, синтеза функциональной экспликации.

В пятом параграфе «Светский дискурс как отражение языковых тенденций эпохи глобализма» ярко показывает примеры неоязыка, или неосленга, в которых особенно четко проявляются две тенденции. Например, в гимне «Варшавянка» (перевод с франц.), есть такие строки, в которых наблюдается явление аллюзии на французский вариант «Марсельезы»: «Отречемся от старого мира, Отряхнем его прах с наших ног!» Аллюзия на светско-религиозный фразеологизм «отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног» свидетельствует о стабильности многочисленного использования старославянизмов, их переводов и аналогий в западноевропейских языках, с учетом цивилизационно-исторических, религиозных и светских моментов, о чем доказывает всеобщая история и Французской революции, и многих революций в мире. Религиозный дискурс в светской речи и дискурсии с давних пор дифференцируется в зависимости от разных возрастных групп, позволяя сделать вывод о его высокой значимости в языковой среде. Тем не менее, религиозный дискурс сегодня - это, скорее, реакция на общественные явления и условия, которая показывает лицо современного информационного ландшафта и, тем самым, всего социального пространства. Приблизительно сто лет назад, страсбургский ученый и исследователь языков Рудольф Айленберг установил, что «значение религиозного языка для развития языка сегодня признано повсеместно и изложено в различных работах в различных областях» [Айленберг 1909: 78].

Светский дискурс отличается от литературного языка определенными коммуникативными преимуществами. Он конкретнее и красочнее, чем стандартный язык, ориентированный на абстракцию и описательность, он экономичнее и удобнее. Он выражает субъективные чувства и настроение лучше, чем стремящийся к объективности и целесообразности стандартный язык. Он расслабляет разговорную атмосферу, а потому он гибче, чем неподвижный стандартный язык. К.И. Чуковский писал: «У каждой эпохи есть свой стиль. Каждый компонент смысловой структуры слова участвует (чаще имплицитно) в процессе повседневной речевой коммуникации, объективно учитывается в словоупотреблении» [Чуковский 1961: 118 - 119]. В Библии и в Священном Писании сказано: «И было сначала Слово...». Е.М.Верещагин и В.Г.Костомаров считают, что «слово - это носитель не только актуальной информации, передаваемой в ходе повседневной речевой коммуникации; но оно вместе с тем аккумулирует социально-историческую информацию, интеллектуальную и экспрессивно-эмоциональную, оценочную, общегуманистического и конкретно национального характера» [Верещагин, Костомаров 1980: 271].

В процессе анализа религиозных (светских) текстов и декодирования смысла собственно содержательных структур религиозного дискурса мы выделяем авторское намерение и отношение к сообщаемому предмету, который определяется выбором языковых средств для вербальной интерпретации концептуального религиозного пространства. В изучении религиозного дискурса и создаваемых на его основе разнообразных метафорических оборотов и словосочетаний в когнитивном аспекте важно учитывать также то, что религиозный дискурс является ярким примером и объективной, и субъективной оценки человеком не только окружающей действительности, но и своеобразной картины мира в теофидеистическом современном пространстве. Например, в одном из интервью, посвященных теме спорта и Олимпиады в Ванкувере, В.В. Путин сказал: «Конечно, мы ожидали от нашей сборной большего. Но все-таки это не повод опускать руки, посыпать голову пеплом и бить себя веригами» (Интернет РФ, Спорт, 1 марта 2010 г.).

Проведенное исследование свидетельствует о том, что особо ценностным фактором для изучения религиозного дискурса на современном этапе является необходимость подтверждения самобытности религиозного дискурса в разносистемных языках, основанного на неразрывном диалектическом единстве языка и речи, текста и дискурсии, прагматики и конституирования культурных кодов в диахронно-синхронном аспекте.

Во второй главе «Антиномии религиозной (светской) коммуникации» рассматривается история вопроса о связи русского литературного языка с церковнославянскими истоками. Кардинальные вопросы взаимосвязи русского литературного языка с церковнославянскими истоками, поставленные в трудах М.В. Ломоносова, приобрели особую актуальность в XX - начале XXI вв., образуя отдельную ветвь современных научных изысканий - лингвокультурологию. В трудах видного ученого Н.И. Толстого представлены языковые и культурные сферы в их единстве и обусловленности, такие как литературный язык - элитная культура; наречия и говоры - народная культура, религия и т.п.

В первом параграфе исследуется эпоха XVIII в. в истории развития русского литературного языка — время нестабильности и проникновения европейского влияния в связи с реформой Петра I. Книжно-церковный язык теряет свое стилистическое единство, в нем появляются украинизмы и полонизмы, а также лексика иностранного происхождения. Церковнославянизмы, в свою очередь, широким потоком вливаются в литературу, где раньше преобладал разговорно-бытовой язык. Чисто славянский язык все более оттесняется в область исключительно церковную, где он сохраняет свое традиционное значение, переставая оказывать влияние непосредственно на развитие литературного языка. Этому процессу разделения церковного и литературного языков содействовала реформа азбуки, проведенная при Петре Великом (1708 г.).

Язык старинных религиозных (богословских) книг явился, таким образом, источником обновления традиционного русского языка. В этом заключалась историческая роль церковнославянского языка в дальнейшем развитии русского литературного языка. А слова, относящиеся к религиозной и нравственной сферам, поднимаются не впервые. Приведем примеры слов религиозной сферы: наитие, литургия, соборность, ритуал, пиетет, библия, нерукотворный, божественный, богоматерь, милосердие, страдание, инобытие, таинство и т.п.

Перевод книг Священного Писания на церковнославянский язык, т.е. одно из наречий болгарского языка, надолго определил судьбу русского литературного языка. То обстоятельство, что языком славян стал язык, хотя и чужой, но понятный русскому населению, имело огромное значение для всего дальнейшего развития русского литературного языка. Церковнославянский язык на русской почве впитывал в себя элементы языка национального и постепенно становился не только языком письменности, но и языком разговорным. Носителями этого литературно-разговорного языка были представители духовенства и Церковь, которые стали объединяющим началом в жизни русского народа в содействии и сохранении единства русского литературного языка на всем пространстве русской территории. По сфере церковнославянская норма все время расширяется, а русская деловая норма оказывается маркированной и ограниченной в употреблении [Алексеев 2006: 38].

Во втором параграфе «Обогащение русского языка ветхозаветной лексикой» рассматривается тема религии как отражение духовного мира человечества в древнейших цивилизациях Ближнего Востока, имеющих ряд общих черт. Эти черты обусловлены общими путями общественного и культурного развития и характерны для всех древних цивилизаций. Но и сам государственный строй был сформирован под контролем и влиянием религиозных идей, а значит, они приобретали характер государственной идеологии [Алексеев, Елисеев 2007: 31].

Образ мира, отраженный в языке первых переводов евангельских текстов, невозможно отделить от воспринимающего субъекта — человека, который строит этот образ. В теологической литературе и в словаре Г. Киттеля отмечается, что «жизнь человека как феномена в данных текстах не является объектом изображения его» [Kittel 1968:67].

Глубокие корни проникновения церковнославянских слов в народную гущу оказало большое влияние Церкви на народный язык. Возможность дифференциации значения при помощи использования, например, в разном значении слов: глава и голова, придания оттенка возвышенности, торжественности или вообще некоторой необычности применением слова «высокого» стиля, как, например, слова око, чрево, прах и т.п. Разнообразие языковых оттенков даёт возможность использовать слова одного ряда, как, например, облако и туча, бой и битва, ратный и

воинский и т.п. Эти лексемы придают русскому языку образность» [Бем 1988: 80].

В третьем параграфе «Национально-культурная специфика библейской лексики и мифологии в светском дискурсе» анализируется светский дискурс, рассматриваемый в качестве первоосновы картины мира мифологизмов, библеизмов и фразеологизмов.

Во французском варианте: Par la grâce de Dieu. - Божьей милостью; Bouc émissaire. — Козел отпущения; Donner des ailes. - Окрылять, вдохновлять; Donner de la confiture aux cochons. - Метать бисер пред свиньями. Слова-символы по своему происхождению могут быть исконными и заимствованными. Так, заимствованными символами оказываются библейские образы: Doigt de Dieu. - Перст божий. Каяться в грехах. Грех отчаяния, уныния, гордости, словоблудия, стяжательства (Скляревская 2007: 265). Во французском языке существует довольно большое количество фразеологизмов, - недаром его называют «открытыми воротами языка», через которые в язык попадают новейшие слова и фразеологические единицы. Таким образом, сопоставление библеизмов-фразеологизмов с компонентом-топонимом в русском и французском языках позволило выявить этно-национальную специфику ФЕ, заимствованные в Библии и Священном Писании.

В четвертом параграфе «Функционирование фразеологизмов во французской теокартине мира» рассматривается фразеология русского и французского народов, неразрывно связанных с историей, культурой, традициями нации, говорящей на данном языке. Эта связь более ярко прослеживается в тех фразеологических единицах, в состав которых входит имя собственное. Фразеологизмы традиционно возникали на базе текстов и образов Библии и Евангелия. Сопоставительное описание ФЕ с компонентом топонимом во французском и русском языках, восполняя эпистемологические лакуны, поднимает глобальные вопросы гносеологии в языке. В современном французском языке существует множество фразеологизмов, основная функция которых - усиливать эстетический аспект языка. Многие фразеологические единицы возникли в связи с обычаями, реалиями, историческими фактами. Так, во ФЕ la montagne du Calvaire, - Голгофа название холма в окрестностях Иерусалима - является символом нравственных страданий, мучений.

Во французских фразеологизмах chemin de Damas - дорога в Дамаск, путь, на котором человек находит свое истинное призвание; ФЕ trouver son chemin de Damas - найти свою дорогу в Дамаск, найти свое истинное призвание, обратиться в новую веру; ФЕ aller à Damas - пойти по правильному пути, обратиться в истинную веру топоним Дамаск символизирует истинное призвание, веру. Рассмотрим поле покаяния: топоним Каносса. Французский фразеологизм aller à Canossa или идти в Каноссу, возник в связи с тем, что в Каноссе, замке в Северной Италии, в январе 1077 г. отлученный от церкви и низложенный император так

называемой Священной Римской империи, Генрих IV униженно вымаливал прощение у своего противника - папы Григория VII. Совпадая по семантике, названный выше фразеологизм обозначает «каяться, смиряться» и принадлежит книжному стилю. Общим компонентом является топоним Canossa / Каносса. Таким образом, светский дискурс, рассматриваемый нами в качестве первоосновы в инвентаризации топонимов-фразеологизмов, являет собой один из аспектов его функционально-семантического статуса, а также его функционирования на паритетных началах - русском и французском.

В пятом параграфе «Актуализация библейской лексики в современных СМИ» показана образность библейского и фразеологического фонда в языках разных христианских народов и совпадает по форме и образному содержанию. Лингвосемантический подход в религиозном дискурсе представляется более эвристичным по сравнению с семантическим анализом, поскольку он, с одной стороны, расширяет экстралингвистический горизонт до осмысления сущности религии, а с другой, стороны, позволяет исследовать фиксированные в языковых категориях религиозные значения.

Язык религии обнаруживает инвариантные семантические структуры и механизмы онтологизации смысла, что позволяет квалифицировать социокультурные феномены как религиозные, отделяя от нерелигиозных или псевдорелигиозных. «Вырваться из плена страстей, преодолеть в себе зависть, скупость, уныние поможет лишь раскаяние и надежда на помощь Божию» (Российская газета, М. Городова, Борьба с грехом начинается с понимания своей греховности 25.02.2010: 24.). Лингвистическая традиция всегда признавала универсальный характер метафоры как средства переосмысления действительности.

В шестом параграфе «Оценочное сравнение русских и французских антропонимов» показано, что одним из наиболее распространенных средств образной характеристики является сравнение. Источники происхождения разнообразны и восходят к разным эпохам. Сравнения, восходящие к греко-римской мифологии, часто находят зеркальное отражение, как в русском, так и во французском языке (силен, как Геркулес, красив, как Аполлон и т.д.). Но в большинстве случаев оценочные сравнения с элементом-антропонимом в наибольшей степени отражают культуру, историю, литературу страны данного языка, а также национальный колорит и обычаи. Французские сравнения: Tirer l'épée comme saint Georges - быть отличным фехтовальщиком (владеть мечом, как Георгий Победоносец); Pleurer comme une Madeleine - горько плакать, как кающаяся Магдалина; Etre vieux comme Mathusalem (Hérode) - очень старый, древний. Mathusalem - библейский патриарх Ирод королевской династии Палестины. Выбор персонажа Ирода в этом выражении не ясен, скорее всего, речь идет о древности той эпохи. Русские сравнения: Юрьев день - неожиданно несбывшаяся мечта - прекращение свободы действий,

отмена в конце XVI в. права перехода крестьянами от одного помещика к другому один раз в год после сельскохозяйственных работ в день святого Юрия (Георгия). Образность можно представить как соотнесенность в нашем сознании двух предметов или явлений. По этому поводу французский лингвист Г. Гийом считает, что каждая цивилизация имеет свой «диапазон» образа мира, который каждый из нас «несет в себе» [Гийом 2007: 140].

Таким образом, исследование русских и французских ФЕ с компонентом-топонимом позволяет сделать вывод, что имеются общие темы, отраженные во фразеологизмах русского и французского языков: тема умиротворенности и покоя; тема зла и добра; тема времени и вечности и др. В процессе анализа религиозных (светских) текстов и декодирования смысла собственно содержательных структур религиозного дискурса, мы выделяем авторское намерение и отношение к сообщаемому предмету, который определяется выбором языковых средств для вербальной интерпретации концептуального религиозного пространства. Эта задача ещё более усложняется, если речь идет о сопоставлении функциональной семантики светского дискурса.

В главе третьей и первом параграфе рассматриваются «Особенности функционирования религиозных концептов в русской и французской языковой картине мира» и проводится анализ культуросозидательной составляющей религиозных концептов. Изучение языка религии - это изучение способов бытия религиозного смысла, а символизирующий процесс и символ как его продукт и инструмент являются способом объективации, сохранения и передачи религиозных смыслов, значений, ценностей. В религиозном дискурсе язык концептуализируется как репрезентация смысла бытия религии и способ бытия религиозного смысла в сознании и культуре, как система свойств, связей, механизмов религиозного смыслообразования и смысловыражения.

Исследуемые концепты анализируются в структуре метафоры и сравнений, которые являются объективными проявлениями метафорического компонента значения. В концептуальном пространстве могут возникать метонимические, метафорические концептуальные связи. В основании механизма возникновения метафоры лежит система ассоциативных связей. Это обусловлено асссоциативными связями определений. Метафора и символ трактуются как замена какого-нибудь понятия его условным знаком. При этом образуются «вторичные переносные значения, которые мотивированы разнообразными ассоциативными связями первичных значений, где первичное значение определяет ядро номинативного потенциала слова, а совокупность интенсиональных и связанных с ними импликационных признаков первичного значения очерчивает общее поле этого потенциала, то есть всё множество хотя бы окказиональных возможностей номинаций посредством данного слова» [Никитин 1997: 94].

Таким образом, в основе собственно семантических изменений наименования лежат отношения между понятиями. В.Г. Гак отмечал, что отношения сходства в большей степени зависят от «видения» самих говорящих, которые могут сближать по своему пониманию те или иные понятия, факты, а отношения по смежности более объективны [Бородина, Гак 1979]. Например: «Дай Бог успеть отобрать детей у кого ни кола, ни двора» (Российская газета, А. Ярошенко, Синим пламенем, 18.02.2010: 6).

Противоречия, борьба духовного, божественного и животного начала в человеке, возникающие в душах смертных людей, приводят к опустошению души человека. Философ и богослов Владимир Соловьев писал: «В глубине нашего существа, в самой основе нашей души, иногда для нас вполне неосознаваемо таится и скрыто действует сила первородного греха - сила темная, безумная и злая... она разрывает для нас всякую связь с ... » (Российская газета, М. Городова, Борьба с грехом начинается с понимания своей греховности, 25.02.2010: 24). Выбор между Добром и Злом, в конечном итоге, делает сам человек, повинуясь, зову своей души. Например: «Чтоб счас же тебя тут не было, поганая твоя душа! (В. Распутин, Прощание с Матерой). Концептуализация религиозного дискурса в сопоставительном аспекте является необходимой предпосылкой определения его лингвистического статуса, генезиса и перспектив эволюции.

Во втором параграфе третьей главы «Стилистика светского дискурса» рассматриваются причины появления в русском языке огромного количества выражений, в которых упоминается Бог всуе. Более того, невозможно найти их в двуязычных словарях, так как невозможен их перевод на иной иностранный язык, потому что таковы экстралингвистические реалии. Например, нам знакомы следующие русские реалии, связанные с концептами «Бог», «божий» и т.п.: Синоншш слова «Бог»: Боже, Боженька. Господь! Господи! Боже мой! Узуальные выражения: Не приведи, Господь! Береженого Бог бережёт! Бог тебе судья! Ну, Господь, благослови! Благоговение: Царь и Бог. Благодарю тебя, Боже! Отрешённость: Бог дал, Бог взял. Неуважение к Богу: На, тебе, Боже, что нам негоже. Богом забытое (проклятое) место. Поговорки: То, чего хочет женщина, того хочет Бог. Бог не выдаст, свинья не съест.

Генезис религии обусловлен генезисом механики ее языка. Последний в процессе своей эволюции осуществляет многоуровневую контаминацию архаических и новейших элементов религиозной символосферы, формируя инвариантную семасферу религии. Использование абстрактных субстантивов: Любовь, Сила, Свет, Мир, Мипость.Императивы: не отвергни, укрепи, просвети, умири, не переставай миловать меня.Причастия настоящего времени', заблуждающегося, изнемогающего, падающего, омраченную, мятущуюся. Апеллятивы: Богородица, Богоматерь, Пресвятая Дева Мария, мать Иисуса Христа [Скляревская 2007: 146]. Глаголы: каяться, глаголить, молиться, освятить, освящать,

благовестить, благословить, клясться, боготворить, обожествлять, благоденствовать, благотворить, творить молитву, произносить текст молитвы [Скляревская 2007: 136-606]. Адъективы: божий, божественный, преподобный, святой, пресвятой, пресвятая, первородный, пресвятая, пресвятой. Например, в православии: именование Богородицы и Святой Троицы, обладающая наибольшей святостью [Скляревская 2007: 786].

В параграфе 3.4 третьей главы «Эквиваленты религиозных фразеологических единиц» указывается, что сопоставительное изучение русских и французских фразеологических единиц (ФЕ) и паремий с компонентом топонимом позволяет определить специфику эквивалентности в данной сфере языковых единиц. Термины «эквивалент», «эквивалентность» часто употребляются лингвистами [Гак, Рецкер 119: 12]. Л.К. Байрамова понимает под эквивалентностью «соответствие значений единиц двух или более языков, то есть соответствие единиц в значениях, закрепленных в системах сопоставляемых языков» [Байрамова 1989: 34] и отмечает, что «в самом общем виде различают три степени эквивалентности: полную, частичную и нулевую» [Байрамова 1989: 35]. С. Влахов и С. Флорин, изучив приемы перевода фразеологизмов, определили фразеологический эквивалент как «фразеологизм на языке перевода, по всем показателям равноценный переводимой единице». Как правило, вне зависимости от контекста, он должен обладать теми же денотативным и коннотативным значениями. Это означает, что между соотносительными ФЕ не должно быть различий в отношении смыслового содержания, стилистической метафоричности и эмоционально-экспрессивной окраски, они должны иметь приблизительно одинаковый компонентный состав, обладать рядом одинаковых лексико-грамматических показателей: сочетаемостью, принадлежностью к одной грамматической категории, употребительностью и одним весьма важным свойством: отсутствием национального колорита» [Влахов, Флорин 1996: 233].

Таким образом, фразеологические эквиваленты - это фразеологизмы двух сравниваемых языков, одинаковые по денотативному содержанию, стилистической характеристике и составу знаменательных компонентов. Различные исследователи, сопоставляя фразеологизмы разных языков, выделяют неодинаковые аспекты фразеологических эквивалентов (Байрамова Л.К., Солодухо Э.М., Арсентьева Е.Ф., Райхштейн А.Д. и др.). Мы остановились на классификации Л.К. Байрамовой (абсолютно тождественные фразеологические эквиваленты; полные фразеологические эквиваленты; неполные, или частичные, фразеологические эквиваленты; фразеологические аналоги; фразеологические полукальки; заимствованные фразеологизмы), так как в данной классификации отдельно выделяются фразеологические полукальки, характеризующиеся «совпадением на семантическом, стилистическом уровнях, частично - фонетическом; возможно и частичное совпадение на морфологическом и синтаксическом

уровнях» [Байрамова 1989: 9]. Именно фразеологические полукальки являются предметом нашего исследования. Изученные нами французские и русские ФЕ и паремии с компонентом-топонимом сводятся к фразеологическим полукалькам, которые представляют собой полузаимствование, полуперевод. Религиозные лексемы обладают ярко выраженной национальной спецификой. ФЕ обогащают речь любого народа, придавая ей эмоциональность и образность. Большинство исследователей считают образный смысл характерным признаком фразеологизмов. Проблема образности не раз привлекала внимание языковедов. Образ - это щедрый источник, который питает и обновляет язык. В наиболее упрощенном виде образность можно представить как соотнесённость в нашем сознании двух предметов или явлений.

Пятый параграф третьей главы «К этимологии фразеологических религиозных лексем» посвящен отражению ФЕ в толковых словарях. Особенности реализации светского дискурса представляют собой одну из актуальнейших проблем его концептосферы в художественных и религиозных текстах, функционирующих в качестве многомерных ментальных образований на уровне внутритекстовых явлений в сопоставительном аспекте. В работе акцентирована диалоговая сторона сопоставительного анализа РД, его гуманистическая составляющая. Подводя итоги семантического анализа РД, проблемы взаимодействия языка, религии и культуры, нами обосновывается выбор модуса перевода языка религии в диалог культур и конфессий.

В Заключении диссертационного исследования решены следующие диагностические задачи светского (религиозного) дискурса и религиозно-фразеологической семантики на материале русского и французского языков. Сравнительный анализ перевода языка религии на другие языки (дискурсивные) означает выход из религиозной семасферы и религиозного дискурса, переход в другое семантическое пространство и, как следствие, наделение религиозных семантических категорий коннотативным смыслом, отличным от религиозного. Важность различения внутреннего и внешнего векторного модуса, детерминирующего трансформацию языка религии, свидетельствует о гибкости языка и его составляющих.

Стратегия исследования языка религии базируется на общеметодологическом основании, подразумевающем исследование специфики религии как феномена закономерностей. Поэтому в поле изучения любого религиозного явления неизбежно попадает сама религия.

Представленный в работе религиозно-светский дискурс, является актуальным для дополнительного стимула в дальнейших дискуссиях в такой проблемной области, как язык религии. В этой связи главным идентификационным принципом диагностики религиозных явлений служит дифференциация внутреннего и внешнего векторного модусов трансформации языка религии. Это позволяет диагностировать специфику взаимодействия религиозно-светской культур.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Статья, опубликованная в рецензируемом издании, рекомендованном ВАК РФ:

1. Коваленко Г.А. М.В. Ломоносов о связи русского литературного языка с церковно-славянскими истоками / Г.А. Коваленко // Вестник Казанского федерального ун-та. Сер. № 6. Филология. — Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2010. - С. 89 - 97.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Коваленко Г.А. Системно-функциональный статус религиозного дискурса / Г.А. Коваленко // Сборник научных и научно-методических статей I Международной конференции «I Ахунзяновские чтения-2009» -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2009. - С. 340 - 346.

3. Коваленко Г.А. Функционирование фразеологизмов во французской теокартине мира / Г.А. Коваленко // Материалы научной Республиканской конференции КГУ для студентов, аспирантов и соискателей РТ «Наука 2007» / под ред. проф. Э.Х. Хабибуллиной. - Казань: Центр инновационных технологий, 2006. - С. 47 — 49.

4. Коваленко Г.А. Культуросозидательная составляющая религиозных концептов / Г.А. Коваленко // Материалы научной Республиканской конференции КГУ для студентов, аспирантов и соискателей РТ «Наука 2008» / под ред. проф. Э.Х. Хабибуллиной. - Казань: Центр инновационных технологий, 2007. - С. 49 - 52.

5. Коваленко Г.А. Фразеологизмы в светском языке на материале масс-медиа / Г.А. Коваленко // Материалы Международной научной конференции КФУ (Французский язык - в научных трудах студентов, аспирантов и соискателей РТ в рамках Года Франции и России во Франции / под ред. проф. Э.Х. Хабибуллиной. - Казань: Центр инновационных технологий, 2010. - С. 47 - 49.

Подписано в печать 21.10.10. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Гарнитура Times New Roman. Усл. печ. л. 1,36. Уч.-изд. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии Казанского университета 420045 Казань, ул. Красной Позиции, 2а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Коваленко, Галина Александровна

Введение.

Глава 1. Объективация теоретико-методологического исследования теоцентрической картины мира.

1.1. Проблематика соотношения триединства языка, религии и культуры.

1.2. Языковая картина мира и национальный менталитет.

1.3. Специфика дискурса в социокультурном аспекте.

1.4. Основные функции религиозного дискурса.

1.5. Светский дискурс как отражение языковых тенденций эпохи глобализма.

Выводы по главе 1.

Глава 2. Антиномии религиозной (светской) коммуникации.

2.1. История вопроса о связи русского литературного языка с церковнославянскими истоками.

2.2. Обогащение русского языка ветхозаветной лексикой.

2.3. Национально-культурная специфика библейской лексики и мифологии в светском дискурсе.;.

2.4. Функционирование фразеологизмов во французской теокартине мира.

2.5. Актуализация библейской лексики в современных СМИ.

2.6. Оценочное сравнение русских и французских антропонимов.

2.7. Классификация религиозных ФЕ с компонентом-топонимом.

Выводы по главе 2.

Глава 3. Особенности функционирования религиозных концептов в русской и французской языковой-картине мира.

3.1. Культуросозидательная составляющая религиозных концептов.

3.2. Стилистика светского дискурса.

3.3. Семантические особенности светского дискурса: метафорика.

3.4. Эквиваленты религиозных фразеологических единиц.

3.5. К этимологии фразеологических религиозных лексем.

3.6. Светский словарь церковных лексем.

Выводы по главе 3.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Коваленко, Галина Александровна

Диссертационное исследование посвящено анализу светского дискурса в теоцентрической картине мира, специфики его функционирования в индивидуально-авторских номинациях религиозной концептосферы в аспекте вербального взаимодействия русского и французского языков.

Проблема исследования индивидуально-личностного мировидения, предпринятая в работе, является недостаточно разработанной в сопоставительном плане. Находясь на перекрёстке филологии и лингвокультурологии, религии и практики перевода, работа показывает возможность междисциплинарных исследований на современном этапе.

Актуальность настоящего исследования обусловлена тем, что в нем предпринята попытка комплексного и системного подхода к различным средствам русского и французского языков, анализа структуры и содержания светского дискурса в диахронно-синхронном аспекте. В условиях нарастающего межкультурного диалога с сопоставлением различных языковых картин мира весьма актуальным является стремление к интегральному изучению текстовых и лексикографических явлений. Впервые в парадигме сопоставительной лингвистики исследуется самая специфическая табуированная лексика - религиозный дискурс, опирающийся на вечные харизматические истины, концепты которой Бог, Дьявол, Жизнь, Смерть и др. — Dieu, Diable,Vie, Mort противопоставлены друг другу. Постижение определённых закономерностей и особенностей самой сути религиозного дискурса, бытия и его феноменолизации в современных светских языках осуществляется с учётом различий подходов в трактовке специфики концепции данного языкового явления. Проблема исследования индивидуально-личностного мировидения позволяет создать целостную языковую «картину мира».

В качестве материала диссертационного исследования послужили теологические тексты, религиозные и библейские источники, а также тексты. Заимствованные1 из современных российских и французских масс-медиа. Картотека примеров включает около двух тысяч единиц.

Предметом исследования являются контекстуальные средства и приемы выражения религиозной концептосферы на материале русского и французского языков.

Объектом диссертационного исследования являются светский дискурс и язык религии как система репрезентации религиозного сознания, деятельности, институциональных форм религии и религиозной культуры, вербализующие соответствующие религиозные концепты, выраженные абстрактными номинациями и извлеченные методом сплошной выборки из текстов современной литературы, масс-медиа, библейской лексики и фразеологического пласта русской и французской лексикографии.

Цель работы — выявление индивидуального своеобразия восприятия исследуемых религиозных концептов и их отражения в двуязычных переводах. В исследовании представлен лингво-концептуальный анализ языковых средств выражения базовых религиозных концептов «Бог» и «Душа», сравнительно-сопоставительный анализ разноуровневых средств их выражения в религиозном дискурсе, сходств и различий в содержании анализируемых концептов.

Структура диссертации позволяет последовательно решить следующие задачи исследования:

- проанализировать работы, посвященные исследованию проблематики светского дискурса с позиций современной научной парадигмы;

- провести обзор структур и состава полей светского дискурса в диахроническом и синхроническом аспектах;

- эксплицировать понятийный аппарат светского дискурса; описать функции религиозного дискурса (РД) в осуществлении прагматической заданности коммуникации в аспекте эффективного воздействия на адресата; апробировать концепты религиозного дискурса современности в-процессе «спиралевидного» исследования; выявить специфику лексико-семантических особенностей светской лексики, обусловленную влиянием библейской лексики и фразеологии; установить сходства и различия в содержании религиозных концептов в русском и французском языках; репрезентировать классификации фразеологизмов в русском и французском языках; провести анализ переводов рассматриваемых концептов и дискурсию на французский язык и выявить эквиваленты и лакунарную лексику.

Методология исследования. В диссертации используется теория дискурса и текста, которые, несмотря на обилие междисциплинарных пересечений, обладают собственным онтологическим статусом. Религиозный дискурс является новым направлением в дискурсологии.

На данный момент существует целый ряд работ, посвященных изучению текста и его особенностей. Это труды М.М. Бахтина, И.Р. Гальперина, Н.Ф. Алефиренко, В.Б. Апухтина, Н.Д. Арутюновой, Г.И. Богина, В.Я. Дымарского, Ю.М. Лотмана JI.H. Мурзина, В.В. Одинцова, Ю.А. Сорокина, Г.Г. Слышкина, В.И. Шаховского и др. В последнее время появились работы по философии текста и анализу ментального пространства языка, а также труды по семантике модально ориентированных высказываний: А.П. Бабушкин (1996, 2001); В. Руднев (2000) и др. Художественный текст рассматривается также как культурно-исторический феномен: Гагаев A.A., Гагаев П.А. (2002).

Вместе с тем исследования по сопоставительной концептуальной семантике светских текстов ограничиваются рядом отдельных статей, что обусловливает необходимость развития сопоставительной лингвистики в данном направлении. В процессе исследования заданной тематики нами проанализированы фразеологические словари русского и французского языков: Л.П. Крысина, М. Фасмера, В. Радлова, В. Даля, Д.Э. Розенталя и др.

Методы исследования. Для достижения данных целей были использованы такие методы: метод концептуального анализа и контекстуального анализа, лингвостатистический и метод контент-анализа, обусловленные спецификой исследования.

Научная новизна работы определяется тем, что в ней впервые представлен и проведен детальный анализ закономерностей перевода дискурсии религиозных слов, библейских выражений и фразеологии с одного языка на другой с учетом дифференцированной отнесенности религиозных лексем в светском дискурсе.

Научно-теоретическая значимость исследования обусловлена новизной и концептуальной содержательностью и определяется теоретическим и методологическим вкладом в изучение междисциплинарной проблемы языка религии.

Теоретические основы изучения религиозного дискурса заложены в фундаментальных работах отечественных и зарубежных исследователей, подчёркивающих важную роль мифа и символа в системе религиозного сознания, где язык религии проявляется мифологически-символическим. В работе использованы исследования российских и зарубежных исследователей в области фразеологии и ономастики (Ш. Балли, A.B. Суперанской, A.B. Кунина, A.A. Белецкого, Е.Ф. Арсентьевой, А.О. Жолобовой, Э.Н. Гилязевой и др.). Проблемами религиозного дискурса занимаются A.C. Аверинцев, H.A. Агеева, Л.П. Крысин, В.И. Карасик [Карасик 2004: 268].

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке принципов сопоставительного анализа религиозных лексем и декодирования смысла содержательных структур светских и фидеистических концептов для речевой интерпретации концептуального пространства.

Практическая ценность результатов диссертации состоит в том, что представленный материал о религиозном дискурсе может быть использован в различных спецкурсах по сопоставительному и типологическому языкознанию, стилистике, лингвокультурологии, в переводческой деятельности. Составление словарей религиозной лексики будет способствовать познанию и образному восприятию теоцентрической картины мира в современных языках.

Положения, выносимые на защиту:

1. Выбор соответствующих религиозных текстов в светском дискурсе обусловлен междисциплинарностью, а также экстра- и интралингвистическими факторами.

2. Функционирование концептосферы в корреляции с макроконцептами Бог, Душа в сопоставительном аспекте придает работе концептуальный характер для лингвоконцептуального анализа и творческих параллелей в светском дискурсе.

3. Фразеологические единицы с компонентом топонимом репрезентируют на лексико-семантическом уровне религиозные концепты.

4. Функциональный статус религиозного дискурса и сопоставляемых категорий в структуре модели мира и структуре художественной картины мира отражает объективацию теоцентрической картины мира в сопоставляемых языках.

5. Выявление сходств и различий в рассматриваемых языках в материалах светского дискурса предусматривает анализ практических вопросов перевода в аспекте данной проблематики.

6. Исторические памятники: Библия, Св. Писание и Евангелие представляют собой тексты, в которых реализуется восприятие пространственно-временных реалий и раскрываемых образов-символов.

7. Концептосфера светского дискурса способствует образному структурированию религиозных текстов, выполняющих основную смыслообразующую, коммуникативную, идеологическую и фасинирующую функции.

8. Анализ дискурсивного поля, являющегося репрезентантом религиозной картины мира, осуществляется в рамках антропо - и теоцентрической парадигмы.

9. Исследование типологии сходств метафоро-символических компонентов значений языковых и контекстуальных средств свидетельствует об универсальных и уникальных явлениях рассматриваемых языков.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде докладов на заседании кафедры французского языка КГУ; Научно-практических конференциях «Наука-2007, 2008, 2009» (Казань); на научно-практической конференции ТГГПУ (Казань, ТГГПУ, 2008, 2009); II Международной научной конференции «Межкультурная коммуникация. Теория перевода. Сопоставительная лингвистика» (Казань, МГУ-КГУ 21-23 сентября 2006 г.); I Международной конференции КГУ «Ахунзяновские чтения-2009» (Казань, КГУ апрель 2009 г.) и отражены в 5 статьях.

Структура работы. Цели и задачи исследования предопределили структуру работы, которая состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование библейской лексики и фразеологии в светском дискурсе"

Результаты исследования свидетельствуют о перспективности^ углубления: семантического анализа религиозной; проблематики в? языках в таких направлениях, как разработка экспериментальной семантики в качестве основы диагностической идентификационной критериологии; углубление семантической методологии в сфере репрезентационных механизмов концептуализации языка светской и религиозной культуры и др.

На конкретных примерах определяется анализ структуры и содержания выбранных концептов в индивидуально-авторских номинациях в сопоставительном аспекте, с' учетом принципов сопоставительного языкознания, а--также принципов антропоцентризма, который утвердился в. современной науке о языке.

Предложенный в диссертации семантический подход, безусловно; подлежит дальнейшей разработке и разноуровневой коррекции. А проблемы концептуализации религиозного дискурса исходят из необходимости и возможности семантического подхода, независимо от конкретных результатов его использования.

Религиозный дискурс, представленный в работе, является актуальным для дополнительного стимула в дальнейших дискуссиях в такой проблемной области; как язык религии- .

Степень новизны демонстрируется, в частности, следующими . научными результатами: разработанная методология способствует расширению парадигмальных возможностей теоретического религиокультуроведения; анализ религиозного дискурса как бытия смысла и специфики религиозных ментальных репрезентаций' позволяет эксплицировать смысловые детерминанты бытия человека в мире; определенные лексемы сакрализуются и превращаются в религиозные смыслы; обоснована методология сопоставительного анализа языка религии, концептуализирована как функционально-семантическая; понятийный аппарат семантики включает ряд авторских терминов; предложено новое решение проблемы взаимодействия религиозного дискурса на базе обоснования закономерностей онтологизации религиозного смысла; специфика светского дискурса детерминирована спецификой языка религии; обоснованы авторские концепты религиозного репрезентационного процесса; предложено обоснование модусной типологизации посредством экспликации понятий языка религии и религиозных языков в их соотношении в русском и французском языках; обоснован механизм идентификации и диагностики религиозных явлений, их инвариантных и динамичных элементов; выявлены эвристический и диалоговый потенциалы анализа языка религии.

Религиозный дискурс — это выражение религиозных значений, фундаментальное понятие, вмещающее в себя категории религиозного смысла и смысла бытия религии. Философско-когнитивный анализ эксплицирует специфические механизмы и закономерности конструирования и онтологизации религиозного смысла в языке религии, который изучается в единстве его семантических и онтологических признаков.

Бытие религиозного смысла неотделимо от языка религии, поскольку последний является единственным способом смыслообразования, онтологизации, сохранения и воспроизводства религиозного смысла посредством когнитивных механизмов религиозного репрезентационного процесса.

Следовательно, структурные закономерности языка религии определяются не врождённой спецификой природы религиозных процессов, а спецификой и закономерностями онтологизации религиозного смысла в языке религии.

На языке религии любой смысл становится религиозным по той причине, что, благодаря действию специфических когнитивных конструктов и механизмов, язык религии сакрализует или «пересотворяет» окружающий мир и внутренний мир религиозного человека, создает особый способ мотивации и образ жизни. Онтологизированньй в языке религии жизнеутверждающий смысл-предмет, сакрализованный, гипостазированный, деифицированный в смысл-объекте, детерминирует светское смыслообразование. Язык религии как реализация проекта жизни в сакрализованном мире репрезентирует сущностную характеристику религиозного сознания и, в качестве таковой, являет собой субстанциональную основу и смысл бытия религии. Следовательно, субстанциональный инвариант религии формируют не врожденные когнитивные конструкты и механизмы сознательного и бессознательного, а социокультурно-детерминированные закономерности архитектоники и механики религиозного смыслообразования и онтологизации смысла в языке религии, которые определяют специфику религиозной семасферы.

Амбивалентность религиозного смысла обусловлена спецификой его онтологизации в языке религии, где происходит тройная перестановка смысла: 1) перестановка субъективного (актуального) и абсолютного (канонического, догматического) смысла, обусловившая феномен религиозного субъективизма; 2); перестановка смысл объекта и смысл предмета в религиозном символизирующем процессе* обусловившая когнитивный «прорыв» религии в сакрализованный мир; 3) перестановка объективного? и субъективного смысла, предметной и непредметной;, реальности; обусловившая религиозный; проект жизни в триедином; мире с целью преодоления дисгармонии и конечности бытия.

Ономастический компонент во фразеологических единицах способствует более полному и качественному пониманию фразеологизма.

Собственное имя в составе фразеологизма является ассоциативной, коннотативной и эмоциональной основой его усвоения и понимания. При этом очень важное значение для понимания выражения имеет именно пространственная координата. Если временной аспект выражения неизвестен, часто отсутствует, то его так или иначе можно понять по смыслу фразеологизма или, исходя из ранее полученных знаний, и часто благодаря присутствию пространственного компонента.

Атрибутивная и модусная специфика языка религии обусловлены его диалектическим свойством интегральности и дифференциальности, позволяющим дифференцировать язык сущности религии (язык религии как репрезентация смысла бытия религии) и языки социокультурных проявлений религии (религиозные языки, или языки религиозной культуры, личности, институций).

Таким образом, исследование светского дискурса и в нем фразеологизмов с компонентом-топонимом русского и французского языков позволяет сделать вывод, что имеется несколько общих тем, которые находят отражение во фразеологизмах разносистемных языков: тема умиротворенности и покоя; времени и способностей человека, другие.

В качестве итога: символическая образность ФЕ двух сопоставляемых языков — русского и французского — гораздо богаче метафорической.

Первую группу представляют ФЕ библейского происхождения, а также ФЕ, пришедшие из латинского, греческого языков, отражающих исторические факты и события, а также мифы.

Вторая группа представлена русскими заимствованиями из французского языка, а также французскими заимствованиями из русского.

В процессе сравнительно-сопоставительного изучения французских и русских ФЕ и паремий с компонентом-топонимом, наряду с фразеологическими эквивалентами, были выявлены фразеологические эквиваленты и аналоги.

Была проведена аналитическая классификация полученных в процессе выборки слов и выражений по классам с ФЕ-топонимом.

Семантика с давних пор - вместе с лексикой - составляет основу коммуникации. Современный язык живет творческими толкованиями смысла слов или изменениями смысла. В этом кроется причина огромного потенциала религиозного или светского языка.

В этой связи главным идентификационным принципом диагностики религиозных явлений служит дифференциация внутреннего и внешнего векторного модусов трансформации языка религии.

Проблема языка религии связана с проблемой поиска субстанциональной специфики религии, поскольку язык религии эксплицируется как креативное свойство религиозного сознания, составляющее его сущностную специфику, в отличие от многообразных форм религиозных и конфессиональных языков. Язык религии обнаруживает инвариантные семантические структуры, что позволяет квалифицировать когнитивные и социокультурные феномены как религиозные, отделяя их от нерелигиозных или псевдорелигиозных.

Следовательно, онтосемантический подход позиционируется не только как использование когнитологии в исследованиях светского дискурса, но и как вклад в разработку универсальной методологии когнитивных наук.

Концептуализация языка диалогового языкознания открывает дополнительные возможности корректного использования теологии в условиях мировоззренческого плюрализма «постсекулярной» эпохи.

Сравнительный анализ перевода языка религии на другие языки (дискурсивные) означает выход из религиозной семасферы и религиозного дискурса, переход в другое семантическое пространство и, как следствие, наделение религиозных семантических категорий коннотативным смыслом, отличным от религиозного. Важность различения внутреннего и внешнего векторного модуса, детерминирующего трансформацию языка религии, свидетельствует о гибкости языка и его составляющих.

Стратегия исследования языка религии базируется на общеметодологичексом основании, подразумевающем исследование специфики религии как феномена закономерностей. Поэтому в поле изучения любого религиозного явления неизбежно попадает сама религия.

Представленный в работе религиозно-светский дискурс является актуальным для дополнительного стимула в дальнейших дискуссиях в такой проблемной области, как язык религии. В этой связи главным идентификационным принципом диагностики религиозных явлений служит дифференциация внутреннего и внешнего векторного модусов трансформации языка религии. Это позволяет диагностировать специфику взаимодействия религиозной и светской культур.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данное диссертационное исследование посвящено > решению' диагностических задач светского (религиозного) дискурса и религиозно-фразеологической семантики на материале русского и французского языков. Сравнительный анализ перевода языка религии на другие языки (дискурсивные) означает выход из религиозной семасферы и религиозного дискурса, переход в другое семантическое пространство и, как следствие, наделение религиозных семантических категорий коннотативным смыслом, отличным от религиозного. Важность различения внутреннего и внешнего векторного модуса, детерминирующего трансформацию языка религии, свидетельствует о гибкости языка и его составляющих.

Таким образом, структура и логика диссертации позволяют последовательно решить главные задачи исследования, апробировать методологию и проверить выдвинутые гипотезы. Авторские концепты в процессе «спиралевидного» исследования проходят тройную аргументационную фильтрацию: в пролегоменах (методологическая экспликация), в обосновании понятийного аппарата (терминологическая экспликация).

Следовательно, операциональное определение религиозного смысла актуально для корректной идентификации религиозных проявлений, религиозной принадлежности личности, события. Эта проблематика важна и для разграничения языков религии и религиоведения, которые нередко смешиваются, поскольку религиоведение интегрирует религиоведческие и религиозные категории в поле своего языка и смысла. В частности, представляется актуальной, но недостаточно разработанной методология идентификации сакральных текстов в поле религиоведческого дискурса, где семиотика религии и герменевтика «священных текстов» обладают несомненными операциональными потенциями. Особую важность здесь имеют семантические критерии вычленения в религиозных текстах предмета собственно религиоведческого исследования.

Если говорить о семантической составляющей исследования религиозного дискурса, то здесь очевидно несовпадение мнений. Проблема смысла, символа и языка находится в центре дискуссий на протяжении столетий.

Стратегия исследования языка религии базируется на общеметодологическом основании, подразумевающем исследование специфики религии как феномена закономерностей. Поэтому в поле изучения любого религиозного явления неизбежно попадает сама религия.

Отдавая приоритет сущностному подходу к изучению религии, мы используем комплексную методологическую стратегию, в которой, в соответствии с логикой исследования, синтезирован функциональньй метод. Он позволяет проанализировать процессуальные характеристики языка религии, семантические отношения и функции религиозного дискурса.

При анализе закономерностей эволюции языка религии речь, по сути, идёт о закономерностях его социокультурного функционирования, где также вполне оправдано использование методов сравнительного анализа.

Изучение языка религии - это изучение способов бытия религиозного смысла, а символизирующий процесс и символ как его продукт и инструмент являются способом объективации и онтологизации, сохранения и передачи религиозных смыслов, значений, ценностей. В онтосемантическом дискурсе язык концептуализируется как репрезентация смысла бытия религии и способ бытия религиозного смысла в сознании и культуре, как система свойств, связей, механизмов религиозного смыслообразования и смысловыражения.

При определении признаков языка религии и диагностики религиозных явлений важен факт наличия или отсутствия семантических констант религиозного дискурса, которые определяют субстанциональную специфику свойств сопоставляемых языков; Главным идентификационным критерием номинируется различение модусной и атрибутивной . специфики семантических конструктов; поскольку религиозный дискурс; можно? использовать как форму нерелигиозных явлению

Список научной литературыКоваленко, Галина Александровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аврорин, В.А. Проблемы» изучения функциональной; стороны; языка (К вопросу о предмете социолингвистики) / В.А. Аврорин. — Л.: Наука, 1975. -С. 59.

2. Айленберг Г. Проблемы современного языка / Г. Айленберг. -Страсбург, 1909. - С. 78-79.

3. Алексеев, П.В. Чтения, посвященные славянской письменности и культуры // К 70-летию со дня рождения доктора филологических наук, профессора Г.Е. Корнилова. Чебоксары: Изд-во Чуваш, ун-та, 2006. - С. 38 -45.

4. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М.: Школа «Языки русской культуры», 1986. — 472 с.

5. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного исследования / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания, 1995. — №1. -С. 37-68.

6. Аристотель. О душе / Аристотель. М., 1987. - С. 399.

7. Арсентьева, Е.Ф., Жолобова, O.A. Библейская фразеология в сопоставительном аспекте: частичные эквиваленты. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2004. - 192 с. - 192 с.

8. Арутюнова, Н.Д. Народы и культуры: Развитие и взаимодействие / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1989. - 247 с.

9. Арутюнова, Н.Д; Язык и мир человека. Оценки в механизмах жизни и языка/ Н.Д. Арутюнова. -М., 1999. -Ч.З.- С.130- 274.

10. Ашмарина, Л.Н. Религиозные имена / Л.Н. Ашмарина // сб.: Вестник Чувашского, университета. — № 3. — Гуманитарные науки. — Чебоксары: Изд-во Чув.гос.ун-та, 2006. С.213.

11. Бабкин, А.М. Русская фразеология, ее источники и развитие / А.М. Бабкин. М.: Либроком, 2009. - 264 с.

12. Байрамова, JI.K. Введение в контрастивную лингвистику / JI.K. Байрамова: — Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1989. 120 с.

13. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. М.: Иностр. литература, ,1955. - С. 25 - 30.

14. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика / Р. Барт. Пер. с фр., сост. общ. ред. и вступит, ст. Г.К.Косикова. - М.: Прогресс, 1989. — С.538.

15. Бахтин, М.М. К философским основам гуманитарных наук / М.М. Бахтин // Сост. и авт. вступ. ст. С.Г.Бочаров. СПб.: Азбука, 2000. - 333 с.

16. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. — М., 2003.-292 с.

17. Бем, A.JI. Церковь и русский литературный язык / A.JI. Бем // предислов. Артур М. Рубинштейн и Foyer Oriental Chrétien. — Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1988. — 84 с.

18. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М.: Прогресс, 1974.-С. 29.

19. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист // пер. с фр. под ред., вступ. ст. Ю. С. Степанова. -М.: Просвещение, 1974. — 447 с.

20. Берестнев, Г.И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте: учеб. пособие / Г.И. Берестнев. Калининград: Изд-во Калинингр. ун-та, 2002.- 155 с.

21. Берков, В.П. Двуязычная лексикография / В.П. Берков. СПб.: Изд-во С.-Петербург, ун-та, 1996.-248 с.

22. Блэк, М. Метафора // Теория метафоры./М. Блэк. М., 1990. - С. 153172.

23. Бородина, М.А., Гак, В.Г. К типологии и методике историко-семантических исследований (на материале лексики французского языка) / М.А. Бородина, В.Г. Гак. Л: Наука, 1979. - 232 с.

24. Бобырева, E.B. Религиозный дискурс: ценности, жанры, стратегии: на материале православного вероучения: дис. . докт. филол. наук / Е.В. Бобырева. — Волгоград, 2007 — 465 с.

25. Вайсгербер, И.Л. Родной язык и формирование духа / И.Л. Вайсгербер // пер. с нем., вступ. ст. и коммент. O.A. Радченко. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1929. - 223 с.

26. Ван Дейк, Т.А. Анализ новостей как дискурса / Т.А. Ван Дейк // Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1998. — С. 111 — 160.

27. Ван Дейк Т.А. (1998). К определению дискурса. WWW-документ. URL http://psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

28. Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Лингвострановедческая теория слова / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М., 1980. - С. 271.v

29. Виноградов, В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII XIX вв. / В.В. Виноградов B.B. - М., 1967. - С. 48-80.

30. Влахов, С., Флорин, С. Непереводимое в переводе / С.Влахов, С.Флорин. -М.: Высш. школа, 1996. -416 с.

31. Гак В. Г., Рецкер Я. И. О французской фразеологии и французско-русском фразеологическом словаре. // Французско-русский фразеологический словарь под ред. Я. И. Рецкера. — М.: Просвещение, 1963. -1785 с.

32. Гальперин, И.Р. Очерки по стилистике английского языка / А.И. Гальперин. М., 1981. - С.5.

33. Гийом, Ж., Мальдидье, Д. О' новых приемах интерпретации или проблема смысла с точки зрения анализа дискурса / Ж. Гийом, Д. Мальдидье // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М., 1999. - С. 46.

34. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики / Г. Гийом // Пер. с фр. Л.М. Скрелиной. -М.: Изд-во ЛКИ, 2007. С. 140.

35. Григорьева, Т.П. Образы мира в культуре: Встреча Запада и Востока / Т.П. Григорьева // Культура, .человек и картина мира. М'., 1987. - С. 262 — 271.

36. Гуковский Г.А. У истоков русского сентиментализма // Гуковский Г.А. Очерки по истории русской литературы и общественной мысли XVIII в. Л., 1938. - С. 251-298.

37. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию / В.фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984. - 452 с.

38. Добровольский, Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания / Д.О. Добровольский. 1994. — № 4. -С. 32-41.

39. Жолобова, А.О. Библеизмы-фразеологизмы в русском, английском и испанском языках и их прототипы / А.О. Жолобова // Русская и сопоставительная филология: взгляд молодых: Сборник статей молодых ученых. Казань: Изд-во «ДАС», 2001 . - 322 с.

40. Жуков, В.П. Русская фразеология / В.П. Жуков. М.: Высшая школа, 1986.-309 с.

41. Замалетдинов, P.P. Национально-языковая картина татарского мира, дис. . докт. филол наук / P.P. Замалетдинов. Казань, 2004. — С. 16.

42. Иванов, Вяч. Вс. Лингвистика третьего тысячелетия: вопросы к будущему / Вяч. Вс. Иванов //1 (главы 1-10). М., 2004. - 208 с.

43. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке / В.И. Карасик // Языковая личность: Культурные концепты. — Волгоград, 1996. — С. 6.

44. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. Волгоград: Перемена, 2004. — 476 с.

45. Караулов, Ю.Н. Предисловие. Русская речевая личность и задачи ее изучения / Ю.Н. Караулов // Язык и личность. М.: Наука, 1987. - С. 3 — 8.

46. Ключевский, В.О. Курс русской истории / В.О. Ключевский. М.: Мысль, 1988.-Ч. Ш. — С.271. — 416 с.

47. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / отв. ред. А. М. Шахнарович; предисл. С.И. Мельника, A.M. Шахнаровича; АН СССР, Ин-т языкознания / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1990. - 107 с.

48. Комиссаров, В.Н. Теория перевода (Лингвистические аспекты) / В.Н. Комиссаров. -М.: Высш. школа, 1990. 140 - 147.

49. Корнилов, Г.Е. Чтения, посвященные славянской письменности и культуры // К 70-летию со дня рождения доктора филологических наук, профессора Г.Е. Корнилова. Чебоксары: Изд-во Чув.ун-та, 2006.

50. Кравченко, A.B. Проблема языкового значения / A.B. Кравченко // Межвузовский сб. науч. трудов / А.В.Кравченко. Иркутск: ИГЛУ, 1997. -С.З -16.

51. Кравченко, A.B. Феноменология значения и значение феноменологии в языке / A.B. Кравченко // Категоризация мира: пространство и время: материалы науч. конф. М.: Диалог - МГУ, 1997. - С. 61 - 72.

52. Кристева, Ю. Бахтин, М.М. Слово, диалог и роман / Ю. Кристева // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1993. — С.5-9.

53. Кристева, Ю. Диалог. Карнавал. Хронотоп / Ю. Кристева. 1993. — С.67.

54. Крывелев, И.А. История религий: Очерки: в 2 т. Т.1 / Ин-т этнографии им. H.H. Миклухо-Маклая АН СССР. - Изд. 2-е, дораб. / И.А. Крывелев. -М.: Мысль, 1988. - 445 с.

55. Крывелев, И.А. История религий: Очерки: в 2. т. Т.2 / Ин-т этнографии им. H.H. Миклухо-Маклая АН СССР. - Изд. 2-е, дораб. / И.А. Крывелев. -М.: Мысль, 1998.-382 с.

56. Крысин, Л.П. Религиозно-проповеднический стиль и его место в функционально-стилистической парадигме современного русского литературного языка // Поэтика. Стилистика. Язык и культура: Памяти Т. Г. Винокур. -М. 1996. С. 135 138.

57. Лапшина, М.Н. Семантическая деривация в когнитивном аспекте, дис. . д-ра филол. наук / М.Н. Лапшина. СПб., 1996. — 258 с.

58. Лосев, А.Ф. Философия имени / А.Ф. Лосев. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990.-269 с.

59. Маслова, В.А. Лингвокультурология / В.А. Маслова. 2-е изд., стереотип. — М.: Издательский центр «Академия», 2004. — 208 с.

60. Мечковская, Н.Б. Язык и религия / Н.Б. Мечковская. — М.: Агентство «ФАИР», 1998. -352 с.

61. Миронова, H.H. Оценочный дискурс: проблемы семантического анализа / H.H. Миронова // Известия АН. Серия литературы и языка, 1997, том 56.-№ 4.-С. 52-59.

62. Назарян, А.Г. Фразеология современного французского языка / А.Г. Назарян. М.: Издание 2-е, 1998. - 288 с.

63. Назарян, А.Г. Фразеология современного французского языка / А.Г. Назарян. М. : Наука, 2003.-290 с.

64. Немировский, В.Г. Современная теоретическая социология. Учебное пособие. Гриф УМО / В.Г. Немировский, Красноярск: КрасГУ, 2003. - 303 с.

65. Немировский В.Г. Социология: классические и постнеклассические подходы к анализу социальной реальности. Учебное пособие. Гриф УМО / В.Г. Немировский, Д.Д. Невирко, C.B. Гришаев. — М. : Изд-во РГГУ, 2003. -555 с.

66. Никитин, M.B. Курс лингвистической семантики / М.В. Никитин. — СПб.: Научный центр проблем диалога, 1979. 760 с.

67. Поповский, H.H. Речь, говоренная в начатии философских лекций при Московском университете гимназии ректором Н. Поповским. JL: Архив библиотеки АН СССР. -№ 217. - 1952. - С. 41.

68. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988. С. 8 - 69.

69. Романова, H.H., Филиппов, A.B. Стилистика и стили: Учебное пособие; Словарь / H.H. Романова, A.B. Филиппов. М.: Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2009. - 416 с.

70. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь: ок. 6000 фразеологизмов. СПбГУ; Межкаф. Словарный каб. им. Б.А. Ларина; А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова; под ред. В.М. Мокиенко. - 2007. -357 с.

71. Соболевский А. И. Русский народ как этнографическое целое. Харьков, 1911. С. 7.

72. Солодухо, Э.М. Теория фразеологического сближения: (На материале яз. слав., герм, и роман, групп) / Э. М. Солодухо. Казань: Изд-во Казан, унта, 1989.-294 с.

73. Соссюр, Ф. Труды по языкознанию. Пер. с франц. A.A. Холодовича. — М.: Прогресс, 1977. 696 с.

74. Степанов, Ю.С. Французская стилистика в сравнении с русской / Ю.С. Степанов. -М.: Едиториал УРСС, 2002. 360 с.

75. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический, лингвокультурологический аспекты. / В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1996. - 288 с

76. Телия, В.Н. Человеческий фактор- в языке: Языковые механизмы экспрессивности / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1991. — 214 с.

77. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: учеб.-пособие для студентов, аспирантов и соискателей по спец. «Лингвистика и межкультурная коммуникация» / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово / Slovo, 2000.-264 с.

78. Трубецкой, E.H. Старый и новый национальный мессианизм // Новый мир 1990 № 2. -С.34.

79. Тургенев, И.С. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Письма в восемнадцати томах. //Том четвертый. Письма 1859—1861. / И.С. Тургенев. -М.: «Наука», 1978.

80. Фрумкина, P.M. Концепт, категория, прототип / P.M. Фрумкина // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика. -М., 1992. 95 с.

81. Фуко, М. Археология знания / М. Фуко. Киев, 1996. — С. 26.

82. Хабибуллина, Э.Х. Взаимодействие языков и культур // Теория перевода. Межкультурная коммуникация. Сопоставительная лингвистика / под ред. Н.К. Гарбовского и др. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2003. - С. 325 -332.

83. Чуковский, К.И. Высокое искусство / К.И. Чуковский. М., 1961. — С. 118-119.

84. Шадрин, Н.Л. Перевод контекстуально-преобразованных фразеологических единиц как семантико-стилистическая проблема: автореферат диссертации на соискание ученой степени к. филол. наук. — Ленинград, 1970. С. 29.

85. Шахматов, A.A. Очерк современного русского литературного языка / A.A. Шахматов. Л., 1935. - С. 7 - 9.

86. Шестак, Л.А. Русская языковая личность: Коды образной вербализации тезауруса: монография / Л.А. Шестак; Волгоград, гос. пед ун-т. Волгоград: Перемена, 2003. - 311 с.

87. Якобсон, P.O. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против» / Р.О.Якобсон. М.: Прогресс, 1975. - С. 193 - 230.

88. Якобсон, P.O. Речевая коммуникация: Язык в отношении к другим системам / P.O. Якобсон // Избранные работы. — М.: Прогресс, 1975. С. 306 -330.

89. Benveniste, Е. Problèmes de linguistique générale / E. Benveniste. Paris: Gallimard, 1993.-P. 242.

90. Kittel, H. Geschichte, System, literarische Ubersetzung / H.Kittel. Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1992. - 390 S.

91. Mistrik, J Religiozny styl. Stylistik I. Opole, 1992.

92. Zdybicka, Z.I. Religia I religioznawstwo Lublin: Red. Wydawnitctw Katolickiego Uniwersytetu Lubelskiego, 1988.-447 S.1. СЛОВАРИ, СПРАВОЧНИКИ

93. Алексеев, C.B., Елисеев, Г.А. Все религии мира / C.B. Алексеев Г.А. Елисеев // Энциклопедический справочник. М.: Вече, 2007. - 592 с.

94. Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы '/ под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М.: ACT - ПРЕСС КНИГА, 2005. - 864 с.

95. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т.1 : А 3 / В.И. Даль. - M.: ТЕРРА, 1994. - 800 с.

96. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т.2: И О / В.И. Даль. - М.: ТЕРРА, 1994. - 784 с.

97. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т.З: П / В.И. Даль. М.: ТЕРРА, 1994. - 560 с.

98. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т.4: Р V / В.И. Даль. - М:: ТЕРРА, 1994. - 688 с.

99. Даль, В. Пословицы русского народа: В Зт. М.: Русская книга, 1998. -704 с.

100. Краткая философская энциклопедия. — М.:Прогресс, 1994. — 576 с.

101. ЮЗ.Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996. 245 с.

102. Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. — 685 с.

103. Мифологический словарь / гл. ред. Е.М. Мелетинский. — М.: Сов. энциклопедия, 1991. — 736 с.

104. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. / гл. ред. С.А. Токарев. — М.: Рос. энциклопедия, 1994. Т. 1. А-К. - 671 с.

105. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. / гл. ред. С.А. Токарев. — М.: Рос. энциклопедия, 1994. Т. 2. К-Я. - 719с.

106. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. М.: Азбуковник, 1995. - 944 с.

107. Словарь архаизмов / И. Смирнов, М. Глобачев. М.: ТЕРРА -Книжный клуб, 2001. - 424 с.

108. Словарь русской фразеологии, историко-этимологический справочник. Под ред. В.М. Мокиенко. Спб.: 1999. — 700 с.

109. Скляревская, Г.Н. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / под ред. Г. Н. Скляревской. М.: Астрель, 2007. - 894 с.

110. Толковый словарь русского языка: вЗт. Т.1.А — М / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. -М.: Вече, Мир книги, 2001. 704 с.

111. Толковый словарь русского языка: в 3 т.Т.2. Н — П / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. -М.: Вече, Мир книги, 2001. 688 с.

112. Толковый словарь русского языка: в 3 т.Т.З. Р Я / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. -М.: Вече, Мир книги, 2001. - 672 с.

113. Толковый словарь крылатых слов и выражений / автор-сост. А. Кирсанова. М.: Мартин, 2007. - 320 с.

114. Толковый словарь русского языка начала XXI века / под ред. Г.Н. Скляревской М.: Эксмо, 2007. — 1136 с.

115. Философский энциклопедический словарь / редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. — Изд. 2-е — М.: Сов. Энциклопедия, 1989.-815 с.

116. Фразеологический словарь русского языка // под ред. А.И. Молоткова. -М.: 1986. 546 с.

117. Французско-русский фразеологический словарь. Около 35000 выражений // под. Ред. Я.И. Рецкера. М.: Рос. Изд-во иностр. и нац. словарей, 1963. - 1112 с.

118. СПИСОК ХУДОЖЕСТВЕННОЙ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОЙ1. ЛИТЕРАТУРЫ:

119. Аверинцев С.С. Вместо некролога. Литературная газета, 4 сент. 1991.

120. Астафьев В.П. Прокляты и убиты. — М.: Эксмо, 2007. — 832 с.

121. Булгаков М.А. Белая гвардия. М.: Художественная литература, 1984.-624 с.

122. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. М.: Художественная литература, 1984. — 624 с.

123. Набоков В.В. Защита Лужина. Центрополиграф, 2003. - 256 с.

124. Пикуль В. Баязет. Л.: Лениздат, 1982. - 512 с.

125. Распутин В. Последний срок. Прощание с Матерой. М.: Советский писатель, 1985. - 416 с.

126. Распутин В. Пожар. М.: Советский писатель, 1990. - 240 с.

127. Тендряков В.Ф. Апостольская командировка: Повести. — Киев: Политиздат Украины, 1987. 367 с.

128. Толстой Л.Н. Воскресение. М.: Мастацкая литература, 1985. — 448 с.

129. МАТЕРИАЛЫ МАСС-МЕДИА, ИНТЕРНЕТА:

130. Новая газета. № 123, 06.11.2009: 2.

131. Российская газета. М. Городова, Борьба с грехом начинается с понимания своей греховности, 25.02.2010: 24.

132. Российская газета. Е. Яковлева, Патриарх Московский и всея Руси Кирилл о том, что есть подлинная власть. Служение, 02.03.2010: 4.

133. Интернет, «Вести.Яи»: Патриарх Кирилл стал почетным профессором МИФИ, 04.03.2010.

134. Интернет РФ, Спорт, 1 марта 2010 г.